Читать онлайн Девочка-свеча бесплатно

Глава 1

Маленькая принцесса

Замок Абламор стоял на высоком холме с плоской вершиной. Шелковистые лужайки вокруг замка были усыпаны мелкими разноцветными маргаритками. Чуть ниже, на зелёных склонах холма, росли диковинные деревья, названия которых не знал ни один садовник на свете. Широкая мраморная лестница плавным полукругом спускалась вниз от дверей замка до тяжёлых кованых ворот. Высокая каменная ограда, окружавшая замок, вся доверху заросла белыми вьющимися розами.

– Пожалуй, если припомнить, то красивее этого замка мы прежде никогда и нигде не видели, – говорили путешественники, побывавшие в разных странах. – А вы что скажете?

Когда королева Эрилайда хотела, то по вечерам над высокими башнями замка всходила лучистая звезда и сияла, как бледное солнце. Но королева любила сумерки и не торопила звезду. Часто, склонив голову на плечо короля, она спускалась в сад, увитый лентами синего и лилового тумана.

Невиданные плоды под её взглядом наливались соком, и ветви склонялись под их тяжестью.

А когда у королевы Эрилайды родилась дочь, нельзя было описать радость молодых супругов. Они не отходили от её колыбели. Девочка подолгу смотрела своими большими светлыми глазами на лучистую звезду и, казалось, впитывала её таинственный свет.

В день крестин ворота замка были широко распахнуты. Чудилось, что весь город побывал здесь, чтобы поздравить короля и королеву.

Слуги, кряхтя, выкатывали из подвалов дубовые бочки с вином, столы ломились от всевозможных яств и заморских сладостей. А те, кто хотел, срывали с деревьев невиданные плоды, которым нет названия.

Внизу сиял огнями город. Никто до полуночи, а то и позже не гасил свет. Детям разрешили водить хоровод на зелёных лужайках перед замком. Крошки так перемазались сладостями, что пальчики у всех накрепко слиплись, и уже никто не мог отпустить руку соседа и порвать хоровод. И родители не кричали им строго:

– А ну, сейчас же спать, спать, спать!

Подвыпившие служанки скинули башмаки и плясали босиком на мягкой траве.

А король Эрилайд ходил среди гостей, прижимая к груди свою дочь, маленькую принцессу, которую назвали по обычаям той страны Эвисоль, что значит «Морская Волна». И девочка улыбалась каждому, кто наклонялся над ней.

Тем временем гостей становилось всё больше. Многие проделали долгий путь по холодному бурному морю. Они видели русалок, накрепко примёрзших к льдинам. И потому у русалок были недовольные, сердитые личики. А когда им удавалось соскользнуть в воду, они улыбались.

Иногда проплывала морская ведьма на скользком тюлене. Тогда путешественники крестились и спешили вернуться в каюты.

Другие гости прибыли на автомобилях, на повозках, в сопровождении жён, детей и многочисленных слуг. Но в просторном замке Абламор всем хватало места.

Неожиданно королева сбежала бегом по мраморной лестнице. Никогда ещё её каблучки так быстро не стучали по ступеням. Она подбежала к королю и обняла руками его и ребёнка.

– Милый, мне страшно, страшно, страшно! – Голос королевы прерывался, она задыхалась. – Мне кажется, я видела его… Ты знаешь, о ком я. Зелёный Горбун. Он мелькнул среди гостей и скрылся.

– Ты обозналась. – Король Эрилайд нахмурился и невольно оглянулся по сторонам. – Он не посмел бы прийти на наш праздник. Ну, что ты так побледнела, родная?

– Нет, это был он. – Королева в отчаянии подняла глаза на мужа. – Я разглядела его зелёный камзол и горб на спине. Ты знаешь, он колдун и якшается с самим нечистым. Как злобно он смотрел на тебя и на нашу девочку!

– Полно, любовь моя, – постарался успокоить её король Эрилайд. – Я слышал о нём, однако поверь, тут больше женских страхов и сплетен, чем правды. Но если ты боишься, возьми Эвисоль и удались в замок. Пусть старая кормилица побудет с тобой. Я останусь здесь, чтобы наши гости не заскучали без хозяев.

Королева скрылась в дальних покоях.

С нежностью и тревогой смотрела она на спящую дочь, а бледная золотистая звезда светила в окно.

Около колыбели, сложив руки на толстом животе, стояла старая кормилица.

– Чтоб мне лопнуть, неплохую девчонку ты родила, королева! Как есть ангелочек! – умильно улыбаясь, проговорила кормилица. – Все няньки, вот бездельницы, напились сладкого вина и до одури пляшут на зелёной лужайке. Ну да завтра я устрою им хорошую трёпку!

До рассвета длился праздник. Слуги и не думали убирать со столов золотую и серебряную посуду. Один за другим валились они на примятую траву и засыпали. А собаки расправлялись с остатками пира, облизывая блюда.

Король сидел в высоком зале со своими знатными гостями. Снаружи доносились весёлые голоса, смех и музыка.

Королева смотрела на спящую дочь и прижимала к губам её маленькую тёплую ручку. Кормилица сидела рядом и вышивала серебром вязаные башмачки.

– Скоро серебряные башмачки, что на ней, будут малы нашей красавице. А эти как раз поспеют, – бормотала она и искала в складках своей широкой юбки выскользнувшую из сонных пальцев иглу.

Глава 2 

Окровавленный кинжал

Покой и радость опустились на замок Абламор.

Няньки после разгульных плясок на лужайке присмирели и ни на шаг не отходили от ребёнка. Королева и кормилица глаз не спускали с малютки. Часто в покои королевы приходил король Эрилайд. Он подолгу глядел в глаза дочери, стараясь прочесть в их ясной прозрачности её судьбу.

В замок Абламор всё ещё наезжали запоздалые гости.

Старый слуга распахивал тяжёлые кованые ворота, поднимался по лестнице и торжественно объявлял имя приехавшего гостя.

Тогда сам король выходил из замка и спускался к воротам, к стене, увитой белыми розами. Чтобы оказать высокую честь знатному приезжему, он шёл, держа на руках маленькую принцессу, завёрнутую в мягкую шерсть и шелка.

Это случилось глубокой тёмной ночью.

Королева Эрилайда заговорилась с кормилицей и забыла пригласить на небосклон бледно-золотистую звезду, как она это делала каждый вечер. И потому эта ночь выдалась какой-то особенно промозглой.

В ворота постучал человек в длинном, до земли, плаще, в низко надвинутом на лицо капюшоне. Руки он спрятал в складках плаща – видно, озябли.

– Я граф Хэд из Хадхема! Так и доложи моему другу, королю Эрилайду, – голос пришельца звучал глухо и невнятно.

– Прибыл граф Хэд из Хадхема! – крикнул старый слуга, распахивая тяжёлые ворота. И, повторяя это имя, он стал подниматься по лестнице к галерее замка.

– Мой друг, мой верный друг, он всё-таки приехал! – радостно воскликнул король Эрилайд.

Король отстранил служанок, бережно вынул Эвисоль из колыбели и стал поспешно спускаться в ночной сад, заранее радуясь долгожданной встрече.

Король подошёл к воротам, окружённый темнотой, ночными шорохами и невнятными вздохами, которыми так полна ночь.

– Как я счастлив, дорогой друг, что ты… – улыбаясь, начал король и умолк.

Человек в чёрном плаще быстро шагнул ему навстречу.

– Кто ты? Ты не граф Хэд из Хадхема! – в изумлении воскликнул король, отступая.

В этот момент острый кинжал вонзился ему в грудь и прошёл между рёбер до самого сердца.

Король с тихим страдальческим стоном упал навзничь, прижимая к себе ребёнка.

– Молю, пощади моё дитя, – прошептал он. Но тут руки его ослабели и разжались, а взгляд устремился ввысь, уже не видя ничего земного.

– Всё вышло не так, как было велено, – пробормотал убийца, наклоняясь над королём. – Было приказано убить девчонку, а я прикончил папашу. У, какой увесистый кошель. А цепь на груди? Небось из чистого золота. Колечки на пальцах. Ишь блестят, даже в темноте. Теперь всё моё! – убийца грубо шарил по телу мёртвого короля. – Тут деньжат наберётся побольше, чем посулил мне Зелёный Горбун из башни на окраине города. Сегодня же ночью мы с женой удерём подальше от этого проклятого места. Лишь бы не встретить Зелёного Горбуна, как есть истинный дьявол. Надо только повесить девчонкины башмачки на дверную ручку его башни, как обещал. А когда чёртов горбун разберётся, что к чему, мы с моей красоткой-женой будем уже далеко…

Бормоча всё это, убийца стянул с ног спящей девочки шёлковые башмачки, шитые серебром, и окунул их в лужу свежей крови.

– Милый! – послышался сверху светлый голос королевы Эрилайды. Она вышла на галерею с цветным фонарём в руке, перегнулась через перила и посветила вниз. – Что ты замешкался? Ночь холодна. Я приказала зажечь все свечи. Пригласи нашего гостя в замок.

Молчание было ей ответом.

– Может, заодно пришибить и девчонку? – пробормотал убийца. – Поздно!

Он увидел, как по ступеням лестницы торопливо спускаются слуги с факелами, трещащими от капель тумана.

Человек в чёрном поднял ребёнка, обернул краем плаща, и скоро глухая ночь скрыла его, словно он был частью этой зловещей темноты.

Глава 3

Подкидыш

Этой же ночью на крыльце бедного дома в Верхнем Городе заплакал маленький ребёнок, завёрнутый в старое лоскутное одеяло. Во всех домах Верхнего Города было темно и тихо. Люди здесь жили небогатые – берегли свечи.

А внизу, в Нижнем Городе, было светло и шумно. Во многих домах горели хрустальные люстры, по улицам разъезжали автомобили с зажжёнными фарами. У высоких стеклянных дверей стояли швейцары в ливреях с золотым шитьём, и у каждого лицо напоминало злую бульдожью морду – того и гляди цапнет. За это хозяева платили им большое жалованье.

Но если пройти Нижний Город, направляясь на север, то дорога упиралась в пустырь, заросший дикими травами. В конце его поднималась угрюмая башня, сложенная из тяжёлых камней. Темнота кольцом окружала её, лишь наверху слабо мигал зеленоватый огонёк в узком окне.

Горожане обходили стороной башню Зелёного Горбуна – так они прозвали её хозяина, господина Гиссарго. Люди считали это место недобрым, приносящим несчастье.

Но что нам до Зелёного Горбуна? Лучше и нам держаться подальше от его угрюмой башни с узкой прорезью окон. Речь сейчас пойдёт совсем о другом.

Далеко отсюда, в Верхнем Городе, на убогом крыльце лежала маленькая девочка, завёрнутая в ветхое лоскутное одеяло, и плакала. Холод, видно, добрался и до неё.

Наконец в низком окне затеплилась свеча. Из дверей вышла молодая женщина с усталым добрым лицом, стягивая на груди тёплый платок.

Она взяла ребёнка на руки, но малышка продолжала плакать – видно, озябла и проголодалась.

– Подкидыш! – сказал молодой широкоплечий кузнец с полоской сажи на лбу. – Вот ведь какая история…

– Зачем нам подкидыш? – недобро молвила, выходя из дома, соседка. Глаза у неё были небольшие, но словно набитые иголками.

– Конечно, кому он нужен? – вздохнула женщина с добрым лицом, покачивая ребёнка и укрывая его уголком платка. – Только куда денешься? Ночи у-у какие холодные, да, видно, и проголодалась малышка.

– Пусть возьмёт ребёнка тётушка Кошмар, – предложил толстощёкий пекарь, указывая на женщину с колючими глазами. – У неё со стариком детей нет. С ребёнком всё веселей. Пусть забавляются.

– Ещё чего! – взвизгнула тётушка Кошмар. – Придумали тоже! Ишь, отрастил себе щёки! Забыли, что у меня в прошлом году сдохла корова? На чужую беду всем наплевать? Чем я буду кормить это отродье?

– Ну, молоко я буду носить тебе каждый день. Целый кувшин, – сказала женщина, продолжая покачивать ребёнка. – И одёжек наберу. Мои-то уже выросли.

– Я буду приносить тебе хлеба, – сказал пекарь. – Размочишь в молоке, чем не еда такой крохе?

Женщина откинула платок, раздвинула края лоскутного одеяла. Теперь можно было разглядеть личико малышки.

Мягкие тонкие кудри лежали сияющим венчиком вокруг её головы. Девочка больше не плакала. Большими прозрачными глазами она смотрела куда-то вверх, мимо склонившихся над ней людей.

– Посмотрите, нет, вы только посмотрите, – ахнул толстощёкий пекарь. – Да она светится, ей-богу, она светится, эта кроха!

– Светится, как же! Такие подкидыши умеют только пелёнки пачкать, а не светиться, – угрюмо проворчала тётушка Кошмар. – Да делать нечего. Видно, придётся мне взять это сокровище, если только мой муженёк не вызверится. Так запомни, Линда, два кувшина молока в день, как обещала. Два кувшина каждый день. Поняла?

Линда ничего не ответила, все знали – с тётушкой Кошмар лучше не спорить.

– А ты не забудь сладкие булочки с маком, как я люблю, – резко повернулась тётушка Кошмар к пекарю. – Знаю я вас. Все вы готовы спихнуть докучную заботу на чужие плечи.

Тётушка Кошмар взяла ребёнка и поднялась по скрипучим ступенькам своего крыльца.

– Да, несладкая жизнь будет у этого ребёнка, – вздохнула одна из женщин.

– Солёная, – подтвердил пекарь. – Может, так и назовём эту девочку – Соль?

Глава 4

В башне на окраине города

Звёзды бледным серебром рассыпались по небу. Наступил самый тёмный час ночи.

К одинокой башне, стоявшей на отшибе, крадучись подошёл человек в чёрном плаще, в низко надвинутом на лицо капюшоне. Пугливо глянул на окно башни, тускло светившееся где-то высоко наверху. Оглянулся по сторонам и торопливо повесил на медную дверную ручку, похожую на драконью лапу, крошечные башмачки.

– Теперь ты поверишь, что девчонка мертва, – прошептал он. – А у меня хватит времени собрать пожитки и смотаться. Жена уже давно ждёт меня.

Послышались негромкие шаги. Кто-то в башне шёл вниз по лестнице. Потаённый огонёк, покачиваясь, спускался вместе с тихими шагами по ступеням.

Преодолевая дрожь в коленях, человек в плаще перебежал улицу и скрылся в ближайшем переулке.

Дверь приоткрылась, фонарь осветил сгорбленную фигуру в зелёном бархате. На миг злобная улыбка мелькнула на лице горбуна, холодном, как сырая глина.

– Башмачки… Насквозь пропитаны кровью… Значит, девчонка мертва!

Зелёный Горбун схватил башмачки и, захлопнув дверь, стал подниматься вверх по лестнице. Движением руки отослал согнувшихся от страха и почтения слуг.

Он вошёл в верхний зал, отдышался и опустился в глубокое кресло у камина, не спуская хищных глаз с крошечных липких башмачков.

– И всё-таки, всё-таки странно и непонятно, – пробормотал он. – Почему рыбак не пришёл за обещанной наградой? Не нравится мне это…

Неожиданно Гиссарго услышал вдалеке возбуждённые голоса, скорбный плач женщин.

Горбун подошёл к узкому окну. Он увидел ярко горящие факелы; огонь словно растекался по улицам.

Гиссарго прислушался.

– Наш добрый король! Король умер! Король убит! Что теперь с нами будет?.. – донеслось до него.

– А! Вот оно что! – злорадно прошептал Гиссарго. – Что же, похоже, на этот раз ты, мой рыбак, расстарался на совесть. Если ты убил короля и снял с него все побрякушки, что тебе тогда моя награда? А прирезать девчонку для тебя, разбойник, дело пустяковое. Что ж! Теперь я призову на помощь всё тайное колдовство, которым я владею… Дорогую цену заплатил я за эту власть: я отдал повелителю мрака свою душу. Впрочем, если подумать, что такое душа? Упрёк, сомнение, безнадёжное стремление к милосердию, к свету. Вечное страдание и беспокойство – вот что такое душа. А мне нужно другое, и я это получил. К одному я никак не могу привыкнуть, да, верно, никогда и не привыкну. Теперь у меня вместо сердца сгусток чёрной пустоты. Он давит, душит меня…

Зелёный Горбун щёлкнул пальцами, и в камине само собой вспыхнуло угрюмо-багровое пламя. Губы Зелёного Горбуна искривила усмешка, полная горечи и злорадства.

«Мой могучий повелитель даровал мне бессмертие. Да, я буду жить вечно. Когда пропали мои колдовские книги, он обучил меня многим заклинаниям. Многим, но не всем…»

Гиссарго задумался, устремив взгляд на пляшущие языки огня в камине.

«Ты, королева Эрилайда, можешь жить и дышать, только пока ты окружена любовью и счастьем. Но сейчас, когда горе и отчаяние обрушились на тебя с сокрушительной силой, ты станешь бессильной против моего заклинания».

И Зелёный Горбун с торжеством произнёс:

Горбун прислушался. До него донеслось отдалённое глухое рычание.

– Что ж, свершилось! – прошептал он. – Ты уснёшь, королева Эрилайда, непробудным колдовским сном. И это будет только начало. Пройдёт немного времени, и вслед за тобой уснёт всё твоё королевство. Но и этого мало. Скоро ты, красавица Эрилайда, превратишься в холодный бесчувственный мрамор…

Гиссарго откинулся в кресле. В глазах его вспыхнуло торжество победителя.

– Теперь я хочу посмотреть, как потускнел волшебный кристалл. Он отражает жизнь маленькой принцессы. О, его свет ослеплял меня, лишал сил, нагонял великую тоску. Но теперь ты погас, погас навсегда, проклятый кристалл!

Гиссарго сбросил с полки пучки сухих трав, сдвинул в сторону колбы и реторты. В стене открылась маленькая потайная дверца. Гиссарго вынул из тайника чёрную шкатулку. В шкатулке лежало что-то небольшое, завёрнутое в бархат, весь вышитый таинственными письменами. Он бережно развернул бархат: на его ладони, сверкая и переливаясь, лежал волшебный кристалл.

Неистовая ярость исказила лицо Гиссарго.

– Он светится! По-прежнему светится… Значит, девчонка жива. Этот мерзавец убил короля, но оставил в живых девчонку. Вот почему он не пришёл за обещанной наградой.

В этот миг сияющий кристалл, словно обретя неведомую силу, выскользнул из его рук, упал на каменный пол и раскололся. Гиссарго рухнул на колени, пытаясь сгрести вместе сияющие осколки. Но он только в кровь изрезал руки.

Гиссарго вскочил на ноги и в ярости расшвырял по полу осколки кристалла.

– Он больше не хочет служить мне! – прошептал Гиссарго. – Проклятье! Не будет мне покоя, пока я не убью девчонку…

Глава 5

Голос зверя

Но, пожалуй, настало время вернуться нам немного назад. Мы помним, что королева Эрилайда вышла на балкон с цветным фонарём в руках. Она перегнулась через перила и посветила вниз.

– Милый! – позвала она. Её улыбка грела и звала. – Что вы замешкались? Ночь холодна. Я жду…

Но она не договорила.

Она увидела молчаливую толпу слуг. Они медленно поднимались по лестнице. Кого они несут? Сердце её замерло. Королева выронила цветной фонарь, вырвала из рук слуги факел и бегом бросилась вниз по лестнице.

Взметнувшийся огонь факела озарил белое как снег лицо её мужа. Его широко открытые неподвижные глаза смотрели в небо, где в эту ночь не было бледно-золотистой звезды. Кровь на груди казалась чёрной.

– О боже! Он убит! А где моя дочь? Где моя дочь? – в ужасе и отчаянии вскрикнула королева.

Но никто ей не ответил. Сторож, стоявший в ту ночь у ворот, невнятно бормотал, что он начал подниматься по лестнице и ничего не знает.

Слуги с факелами, сбежавшие вниз к воротам, увидели мёртвого господина, лежавшего на траве. Принцесса Эвисоль исчезла.

Королева застонала и без чувств упала на руки подбежавшей кормилицы.

Через два дня со всеми почестями похоронили короля Эрилайда.

Все эти дни королева не пила и не ела. Она послала гонцов и слуг во все концы своего королевства, во все города и посёлки. Но никто не мог принести ей желанную весть, никто не знал, где маленькая принцесса.

А когда могилу засыпали и поставили в изголовье высокий крест из драгоценного дерева, королева Эрилайда упала ничком на могилу и обняла крест своими прекрасными белоснежными руками. Она неподвижно замерла среди белых лилий и роз. Грудь её еле вздымалась, и от её дыхания не шевелились лепестки цветов.

Старая кормилица обхватила её ноги и приникла к ним, спрятав лицо в складках траурных одежд королевы.

– Это великое горе нагоняет на нас сон, – прошептал старший слуга и опустился на мраморные ступени возле могилы.

Воины, стоявшие в дверях на карауле, так и уснули стоя, опираясь на свои алебарды.

Уснули повара в поварне. Маленький паж упал на ковёр, обнял за шею гончего пса и тоже уснул.

Словно загадочный сон исходил от королевы Эрилайды, потому что скоро все, кто был во дворце, погрузились в тяжёлое непробудное забытьё. Болтливые служанки, няньки, конюхи возле задремавших лошадей. Уснул кузнец, зажав щипцами остывающую подкову. Мухи посыпались в сладкий пирог. Поварёнок хотел взмахнуть полотенцем, но свалился на пол в глубоком сне. Бабочки упали на цветы, пчёлы забылись, не долетев до ульев.

Только один раз королева подняла голову и открыла полные ужаса глаза. Над ней наклонился огромный полупрозрачный зверь с разинутой кровавой пастью.

Но тут же веки королевы отяжелели, она тихо вздохнула и снова опустила голову на скрещённые руки.

Так прошёл этот страшный день.

Поздно ночью к дворцовой ограде, увитой бледными розами, подошёл Зелёный Горбун. Он расстегнул свой бархатный камзол и снял с цепочки висевший на его скрюченной шее медный ключ причудливой формы. Он открыл им литые ворота и вошёл в туманный росистый сад.

Медленно стал он подниматься по лестнице. Какая мёртвая тишина, какой застывший мрак повсюду! Похоже, и ветер уснул, ни один листок не шелохнётся.

Но казалось, Зелёный Горбун видит в темноте, как кошка.

Он остановился возле королевы Эрилайды, неподвижно лежащей среди цветов и обеими руками обнимающей крест.

Он тронул королеву кончиком башмака, но она не пошевелилась.

– Крепок же твой сон, красавица Эрилайда, и с каждым часом он станет ещё крепче. Ты жила радостью и любовью, но всё кончилось и исчезло, растаяло и уже не вернётся. И потому пройдёт ещё немного времени, и ты превратишься в холодный, бездушный мрамор, не знающий ни снов, ни воспоминаний. Каменными станут твои придворные, слуги и даже цветы на могиле. Что ж, прощай, королева! У меня теперь другие дела и заботы…

Вдруг по смертельно бледной щеке королевы скатилась живая тёплая слеза.

– Проклятье! – прошептал Зелёный Горбун. – Даже моё могучее колдовство не может погасить в твоём застывшем сердце любовь к ребёнку.

Зелёный Горбун резко повернулся и стал спускаться вниз по лестнице. Зловеще прозвучал его голос в застывшей тишине:

И тотчас исчезли бледные нежные розы, сплошь обвивавшие стену. Послышался леденящий душу звериный вой. Тени зашевелились, взметнулись вверх. Дикий виноград, покрытый чёрными ядовитыми шипами, обвил всю ограду. Он тянулся всё выше, цепляясь колючками за призрачные лапы зверя, за туманную шерсть, переходящую в тучу.

Зелёный Горбун с довольным видом оглядел ограду, затем накрепко запер ворота.

– Теперь никто никогда не войдёт сюда. Спи мраморным сном, королева Эрилайда. Я разыщу твою дочь и убью её. До тех пор не знать мне покоя…

Глава 6

Дуб с Плохим Характером

Как медленно тянется время для тех, кто несчастен и одинок.

Зима – это тяжёлые охапки хвороста и дров, чтобы растопить печь. Даже в мороз вспотеешь, пока дотащишься до дома. Лето – тяжёлые деревянные бадьи с водой, туда-сюда, туда-сюда, от колодца к дому.

– Ишь уселась, ленивая девчонка, – ворчала тётушка Кошмар, стоило только маленькой Соль присесть хоть на минутку. – Тебе бы только отдыхать да бездельничать, мерзавка!

Но хуже всего было другое. С тех пор как умер добрый король Эрилайд, а дворцовая стена заросла отравленными шипами, полными змеиного яда, всё в городе пришло в упадок.

Богатые люди разъехались кто куда. Мельница остановилась. Пекарь уже не пёк вкусных булочек с маком и изюмом. Кузнецу больше никто не заказывал чугунных оград для палисадников. Кружевница Миэль, пригорюнившись, скучала у окна. Кому теперь были нужны её тонкие, как паутинка, кружева? Швейцары сидели у опустевших дверей на шатких табуретках, зажав ладони между колен. Уныние, как густой туман, опустилось на город.

Только по вечерам слуги Зелёного Горбуна незаметно скользили от дома к дому, расспрашивая всех и каждого, не видел ли кто, случайно, маленькую принцессу с золотыми волосами?

И, конечно же, никто не обращал внимания на тощую чумазую оборвашку в драных чулках с немытыми, нечёсаными волосами невесть какого цвета.

Однажды летним днём тётушка Кошмар послала Соль в лес за земляникой.

Ягоды ещё не поспели. Бродя по поляне, Соль еле отыскала на припёке несколько ягод, розовых с одного бока.

Посреди поляны, вдалеке от леса, одиноко высился старый дуб. Стоял он, растопырив могучие ветви, словно сердясь и скучая.

Соль присела у корней, прислонившись спиной к корявому стволу. Она знала, что дома ждёт её грубая брань, а то и порка за пустую корзинку. Плеть висела на гвоздике за дверью.

И вдруг, не выдержав, девочка обхватила ствол дуба руками, прижалась щекой к шершавой коре, и слёзы брызнули из её глаз.

– Ну вот, расхныкалась! – вдруг услышала Соль ворчливый шелестящий голос. – Только этого не хватало.

Соль вне себя от изумленья вскочила на ноги.

– Это ты? Это ты говоришь?

– А то кто же ещё, по-твоему? – сердито зашелестели листья. – Конечно, я, Дуб с Плохим Характером. Вот постой так один-одинёшенек лет сто, а то и больше, и не такому научишься!

– А я вижу хорошее глубокое дупло, – робко сказала Соль. – Там, наверно, тепло и уютно. Поселите там парочку белок, и вам будет не так одиноко.

– Белки живут семьями в лесу, – ворчливо возразил Дуб. – Уж как я их завлекал, заманивал. «Нет, – говорят, – не хотим жить на голом месте, посреди поля».

– Ох, постойте, господин Дуб! – радостно воскликнула Соль, хотя тут же поняла, что несёт сущую чушь. Ведь, конечно же, Дуб никуда не может ни уйти, ни убежать. – Я знаю белку, которую прогнала её тётушка из родного дупла. И только за то, что у неё и зимой и летом серебристая шкурка. Вы ведь знаете, у всех белок летом шкурки становятся рыжими. А Серебрянка, так её зовут, всю жизнь мечтает иметь своё дупло.

Не прошло и часа, как Серебрянка водворилась в своём новом жилище. Белка благодарно поцеловала Соль в лоб, а Дуб положил ветку девочке на плечо.

– Теперь вы не будете так одиноки, господин Дуб. – Соль ласково погладила Дуб по жёсткой коре.

Вдруг Дуб тревожно качнул верхушкой.

– Ну-ка, девочка, быстро спрячься в траве, – строго приказал он. – Поторопись! А ты, Серебрянка, не высовывайся из дупла, пока я не разрешу. Сюда идёт человек, с которым мне хотелось бы поговорить по душам.

И правда, по пыльной дороге прямо к Дубу уныло шагал человек с лицом, похожим на мордочку лисы. На нём был зелёный бархатный камзол, но старый, потёртый, похоже с чужого плеча.

– Это Лисья Морда, слуга Зелёного Горбуна, – тихо прошелестел Дуб. – А ну, голубчик, иди сюда, поближе, поближе…

Едва Лисья Морда поравнялся с Дубом, как произошло нечто невероятное. Дуб крепко обхватил Лисью Морду молодой гибкой веткой. Другой же, потолще, принялся с размаху хлестать его по спине.

– Ой, больно, больно! – вскрикивал Лисья Морда, но Дуб продолжал его нахлёстывать.

– Смилуйтесь, господин Дерево. – Лисья Морда попытался вырваться. – Пощадите, отпустите!

Но, видно, и Дуб притомился. Он отшвырнул человечка с острой лисьей мордой далеко от себя. И тот, подпрыгивая, припустил бегом назад по пыльной дороге.

– За что это вы его так, господин Дуб? – с удивлением спросила Соль, вылезая из травы.

– Получил по заслугам, – проворчал Дуб и сердито сбросил на землю пригоршню желудей. – Однажды уселись вот тут у моих корней двое людишек. Один из них был как раз Лисья Морда. Я слышал, что они говорили: «Вот бы отыскать и убить маленькую золотоволосую принцессу. Сразу стали бы богатеями. Зелёный Горбун всюду её ищет. Он наградил бы нас по-царски…» Я хорошо запомнил их разговор. Ведь память у меня крепкая, дубовая. Вот я и влепил Лисьей Морде по заслугам. Но тебе это знать ни к чему, моё доброе дитя. Ты такая добрая, что даже светишься.

– Ох, тётушка Кошмар тоже говорит, что я свечусь, и бьёт меня за это, – горестно вздохнула Соль. – Уж я вечером укроюсь с головой одеялом, шевельнуться боюсь. Да вот беда, одеяло драное, и виден мой свет. Платье рвётся по швам, чулки в дырках, даже коленки светятся. Я мешаю тётушке Кошмар спать. Она кричит: «Опять светишься мне назло, дрянь ты этакая». А вчера выгнала меня из дома, и я теперь сплю в сарае.

– Это светится твоя доброта, – тихо прошелестел Дуб. – Много людей проходило мимо, часто садились отдохнуть в моей тени. Но никто из них не светился, светишься ты одна.

Серебрянка свесилась из дупла и кивнула головкой.

– Почему хорошим людям и зверям так не везёт? – вздохнул старый Дуб. – Вон в том лесу погибает маленький Волчишко. Такой хороший, терпеливый. Просто сердце надрывается, хотя, конечно, вы скажете, что я дерево и у меня сердца нет. Родителей его застрелили охотники ещё весной. А ему перебили лапу. Исхудал же он, бедняга, одни кожа да кости. Уж эту зиму ему точно не пережить, не будь я Дуб с Плохим Характером!

– Ой! – всплеснула руками Соль. – Ведь я теперь сплю в сарае. Я возьму его к себе, и никто об этом не узнает. Уж как-нибудь я его прокормлю.

– А сама ещё больше отощаешь – ведь тебе никто не даст лишнего куска, – проворчал Дуб с Плохим Характером. – О, люди, люди…

Но уже в этот вечер маленький Волчишко спал в сарае на охапке сена рядом с Соль. Девочка укрыла его краем одеяла, обняла рукой и впервые улыбалась во сне.

Глава 7

Встреча с человеком в чёрном плаще

– Эй, мерзавка, иди ужинать! – сердито крикнула тётушка Кошмар.

Соль вошла в дом и сразу почувствовала, что пахнет чем-то очень вкусным. И правда, рядом с миской похлёбки лежал кусок копчёной грудинки.

Соль вспомнила, что три дня назад мясник зарезал последнюю свинью. Видно, решил угостить всех соседей.

– На, жри, пустокормка! – Тётушка Кошмар отрезала маленький кусочек копчёного мяса и кинула его девочке.

«Вот обрадуется Волчишко, – подумала Соль и быстро сунула мясо за щёку. – А у меня будет вкусно во рту».

– Почему спрятала мясо за щёку? – подозрительно спросила тётушка Кошмар. – А ну, жуй сейчас же!

Она ударила Соль по левой щеке, но девочка успела передвинуть языком кусочек мяса за правую щёку. Градом посыпались оплеухи. Но Соль всякий раз успевала передвинуть мясо за другую щёку.

– Вон пошла, дрянь ты этакая! – не выдержав, крикнула тётушка Кошмар.

Соль подхватила деревянные башмаки, свалившиеся с ног, и вылетела из дома.

Волчишко мигом проглотил мясо – никогда ещё он не ел такой вкуснятины. Он благодарно лизнул Соль языком в щёку, а потом, прижавшись друг к другу, они легли, укрывшись дырявым одеялом, и Соль ещё долго чувствовала во рту чудесный вкус копчёного мяса.

На другой день тётушка Кошмар сунула в руки Соль старую шапку.

– Хватит бездельничать, – проворчала она. – Как стемнеет, иди в Нижний Город. Встань у богатого магазина и проси милостыню. Голосишко у тебя такой кислый, будто лимоном объелась, авось кто-нибудь и кинет тебе монетку. Придёшь с пустыми руками – отведаешь плётки, что-то она по тебе соскучилась.

Соль послушно взяла шапку, а под вечер спустилась в богатые кварталы. Она положила шапку у ног, вздохнула и запела своим чудесным хрустальным голоском старинную колыбельную. Соль знала много песен, но от кого она научилась этим песням, она не помнила.

– Ты поёшь, как ангел, – умилилась старая женщина, останавливаясь возле Соль. – Истинно ангел. Только вот беда, подать мне тебе нечего.

Соль ласково улыбнулась ей и продолжала петь.

Вдруг старушку оттолкнул высокий человек в чёрном плаще с низко надвинутым на лицо капюшоном. Он грубо ощупал рёбра Соль и кивнул головой.

– Тощая, как скелет селёдки, – хрипло проговорил он. – Как раз то, что надо…

Он схватил Соль за руку и с силой потянул её за собой. Она успела только схватить старую шапку и сунуть её за пазуху. Голос незнакомца показался Соль странно знакомым. Соль попыталась вырвать руку, но куда там – человек в плаще держал её крепко.

– Слушай, девчонка, у меня тут неподалёку живёт братец, – прошептал он. – Братец богат, живёт один, скучает, прямо с ума сходит от скуки. Вот мы и решили с друзьями сыграть с ним весёлую шутку. Немного развеселить его, понимаешь? Но ты должна нам помочь. Он богат, мой братишка, хоть и дряхлый старик. Но шуточки любит. Старик будет рад… От меня сбежала жена-красотка и всё унесла с собой: и деньги, и кольца, и королевскую цепь с камушками… Там приоткрыто окно. Щель узенькая, но ты пролезешь. Весёлая шуточка! Только бы старик не успел позвонить в колокольчик… Тогда он испортит нашу шуточку. Но ты пролезешь… Шутка, шутка, весёлая шуточка!

Речь его становилась всё бессвязней. Страшно блеснули в темноте его глаза.

Соль показалось, что ещё какие-то люди, закутанные в тёмное, как тени, скользят за ними. Вон один кривой с завязанным глазом, а у этого так низко надвинута шляпа на глаза, лица не разглядишь.

Наконец незнакомец остановился у высокого дома с золочёными петушками на крыше.

Потом Соль увидела прямо над головой приоткрытое окно. Сильные грубые руки высоко подняли её вверх. Деревянные башмаки свалились с ног. Соль очутилась на широком подоконнике.

– Пройдёшь две комнаты, не сворачивая, потом увидишь зал с колоннами, – услышала она свистящий шёпот незнакомца откуда-то снизу. – Справа будет лестница, слева дверь на улицу. Три раза повернёшь ключ и впустишь меня. Весёлая шуточка. Братец… Только бы старый дурень не позвонил в колокольчик…

Соль бесшумно спрыгнула на пол. Свет, льющийся от её лица, голых коленей и рук осветил богато убранную комнату. Она прошла эту комнату и потом ещё одну. Вот зал с колоннами, лестница, идущая наверх, а вот входная дверь.

Соль повернула ключ, незнакомец снаружи нетерпеливо толкнул дверь. Он воровато оглянулся по сторонам и со всех ног бросился вверх по лестнице.

Девочка сама не знала, что заставило её подняться по ступеням, застеленным алым ковром, вслед за незнакомцем. Её босые ножки ступали бесшумно.

Стоя в дверях, она разглядела большую комнату и широкую постель под балдахином. На постели лежал старый человек, седые волосы разметались по белизне подушки. Соль увидела спокойное доброе лицо, безмятежно закрытые глаза. В изголовье слабо горел ночник, рядом с ним на столике – серебряный колокольчик.

Незнакомец откинул на плечи капюшон и одним движеньем выхватил из складок плаща остро отточенный нож. Мгновение, и он занёс его над спящим стариком.

Дыхание остановилось в груди у Соль. Ей показалось, что когда-то давным-давно она уже видела это оскаленное лицо и руку, крепко сжимающую нож. Да, она уже видела это однажды. Но когда, когда? Она не могла вспомнить.

«Только бы старик не позвонил в колокольчик…» – как молния пронеслось в голове Соль.

В мгновенье ока Соль протянула руку, схватила колокольчик, стоящий на столе, и позвонила что было сил.

Старик вскрикнул и проснулся.

– Мерзавка! – бешено вскрикнул незнакомец, поворачиваясь к девочке.

Никогда Соль не забудет это лицо, полное злобы и растерянности.

В тот же миг в спальню вбежали слуги. Все здоровенные, сильные. Один из них вырвал нож из руки убийцы. Двое других схватили его за руки. Ещё какие-то слуги зажгли яркие свечи в высоких подсвечниках.

– Видно, судьба… Видно, не миновать мне тюряги, и поделом за мои грехи, – прохрипел незнакомец.

Слуги вывели его из комнаты.

Старый хозяин дома сел на постели. Он с удивлением смотрел на худенькую босую девочку с колокольчиком в руке.

– Как тебя зовут, дитя моё? – спросил старик дрогнувшим голосом.

– Соль, – робко ответила девочка.

– Как ты сюда попала, малышка?

– Я просила милостыню, господин. А этот человек схватил меня и сунул к вам в окно. – Чтобы старый хозяин дома не сомневался, Соль вытащила из-за пазухи потёртую шапку.

– Просила милостыню! – почти в отчаянии воскликнул хозяин дома. – Такая нежная, беззащитная. Босая, в лохмотьях. Оставайся у меня, Соль! Дом так велик, ты выберешь любую комнату. Ты ни в чём не будешь нуждаться, у меня нет ни детей, ни внуков. Оставайся у меня!

Соль огляделась. «Какое здесь всё чужое, – подумала Соль. – Мрамор, колонны… Вряд ли мой Волчишко захочет здесь жить. А до леса далеко…»

– Спасибо вам, господин, но я не могу у вас остаться, – смущённо сказала Соль. – У меня есть друг. Только не удивляйтесь, пожалуйста. Понимаете, он – волк. Мы живём в сарае, около леса. Там ему хорошо.

– Странная девочка, странная девочка, – покачал головой хозяин дома, пристально глядя на Соль. – Тогда возьми хоть это. Ведь ради этого приходил тот, кто хотел меня убить!

По знаку хозяина слуги вытащили из-под постели тяжёлый кованый сундучок. Хозяин сам откинул крышку. Сундук был полон золота и драгоценностей.

– Подставляй свою шапку, дитя моё! – старик наклонился и стал пригоршнями кидать туда сверкающие монеты, кольца, золотые цепи.

– Хватит, хватит! – воскликнула Соль. – А то шапка порвётся. Да и вам мало останется. Вы старенький, вам ещё пригодится.

– Этого у меня достаточно, дитя моё, – с неожиданной горечью проговорил старый хозяин дома. – У меня нет того, что есть у тебя: твоей доброты, твоего тепла.

Соль прижала к груди шапку, наполовину полную золотом. Она низко поклонилась хозяину дома.

– Позвольте мне теперь уйти, господин. И спасибо вам. Так много подарков. Вы не должны грустить. У вас такой красивый дом. Вы говорите, что вам мало тепла. Так прикажите пожарче растопить камин.

– Будь счастлива, Соль, дитя доброты, – сказал хозяин дома, и Соль удивилась, как печальна его улыбка. Ей показалось, что слёзы блеснули на его глазах.

«Хорошо, что слуги принесли так много огня и не видно, что я свечусь, – подумала Соль. – Это не всем-то нравится. Ещё подумал бы, что я совсем чудная, сумасшедшая».

Слуги проводили Соль до дверей. Руки ей оттягивала тяжёлая шапка. Она постыдилась искать свои деревянные башмаки и поскорей свернула в переулок, ведущий к Верхнему Городу.

Глава 8

Разговор у костра

Соль шла по тёмной улице Верхнего Города.

Куда ей идти? К тётушке Кошмар? Нет, ни за что! Она всё отнимет, да ещё, как всегда, отругает, почему не принесла полную шапку.

Лучше она пойдёт к Дубу с Плохим Характером. Он её друг. Он посоветует ей, что делать.

Соль вышла из города и пошла знакомой дорогой. Несколько раз она присаживалась на траву, насквозь пропитавшуюся ночной росой, чтоб дать хоть немного отдохнуть рукам.

Она подошла к сонно шелестящему Дубу.

– Знаю, знаю, птицы пролетали мимо, проболтались, – проворчал старый Дуб. – Если хочешь поступить правильно, иди к трём берёзам. Ты знаешь, где это. Увидишь костёр, а там разберёшься, как быть.

Соль вздохнула и послушно пошла по тропинке к трём берёзам. Их верхушки слабо белели над сплошной громадой леса.

Между берёзами горел костёр, слабо раскачивая нижние ветки. Соль остановилась за кустами, разглядывая людей, сидевших вокруг костра.

Господи! Да ведь это те самые разбойники, которые шли вслед за убийцей по улице. Вон верзила с перевязанным глазом, а этот – в шляпе, лица не разглядишь.

Вдруг Соль изумилась ещё больше. Верзила сорвал повязку с глаза и швырнул её прямо в костёр. Вслед полетела широкополая шляпа. Запахло палёным тряпьём.

Соль не поверила своим глазам. Это же пекарь, а рядом с ним кузнец, а этот толстяк – бочарных дел мастер.

– Ну и дурни же мы, если сказать по правде, нашли кому верить, – уныло сказал пекарь. – Он нам плёл про братца, про какие-то шуточки, а у самого морда, как у отпетого негодяя.

– Я как увидел, что он занёс нож над стариком, хотел прыгнуть в окно, да тут понабежали слуги, – добавил кузнец.

– А ведь прямо соловьём разливался. Мол, братец богатый, будет рад до смерти!

– Именно что до смерти… – Гончар размешал веткой угли.

Соль вышла из глубокой тени и подошла к костру.

– Садись поближе к огню и погрейся, девочка, – сказал кузнец. – Жаль, нам нечем тебя угостить, сами сидим голодные.

– А кто в этом виноват? – Соль с укором посмотрела своими прозрачными глазами на сидевших вокруг костра.

Мужчины отвернулись, все промолчали.

– Как ты мог забросить свою работу, Урион? – печально сказала Соль пекарю. – Знаешь, по вечерам, когда у меня урчит в животе от голода, так и вспоминаются твои булочки с маком.

– Господи, спаси и помилуй! – воскликнул пекарь. – Это мне только снится!

Три раза пришлось Соль рассказывать, что с ней приключилось в эту ночь. Слёзы стояли у неё в глазах, когда она смотрела на посветлевшие лица мужчин.

– Ну, друг Одиссей, завтра же собирай своих ребят, и беритесь за дело, – сказал кузнец. – Ты знаешь такие города за морем, где наши товары пойдут нарасхват.

Одиссей протянул руку к золоту и вдруг отдёрнул её, словно боясь ожечься.

– Да берите же, берите! – ободряюще улыбнулась Соль. – Мне оставьте только старую шапку и три монеты.

– Почему так мало? – удивился пекарь.

– Если тётушка Кошмар узнает, что золота было много да в придачу драгоценности, она меня до смерти изобьёт, – вздохнула Соль. – Вы же её знаете…

Глава 9

Встреча со слепым нищим

С лёгким сердцем бежала Соль по ночному лесу. В шапке весело позванивали три золотые монеты. Не беда, что поздно. Тётушка Кошмар как увидит золото, сразу подобреет.

Соль даже запела своим прозрачным звенящим голосом какую-то песенку без слов.

– Спокойной ночи, господин Дуб! – крикнула она, пробегая под старым деревом.

– Не рано ли распелась, дурёха? – сердито прошелестел Дуб ей вдогонку.

Да нет, Соль надеялась, что сегодня всё будет хорошо и порка ей не грозит. Но петь уже расхотелось. И Соль торопливо пошла по узким тёмным улицам Верхнего Города.

Её удивило, что в доме тётушки Кошмар горит свет. Вот свеча мелькнула в одном окне, теперь дрожит и мигает в другом.

Соль для храбрости тряхнула старой шапкой, и монеты звякнули, словно хотели её подбодрить.

Она неуверенно шагнула за порог, и тут же тётушка Кошмар схватила её за плечи и принялась трясти так, что всё закружилось перед глазами Соль.

– Змею, змею пригрела на своей груди! Вспоила, вскормила! – завопила тётушка Кошмар. – Ах ты, гадина неблагодарная!

Соль ничего не сказала, только протянула шапку с монетами. Тётушка Кошмар ловко запустила руку в шапку и на мгновение замерла, глядя на золотые монеты.

– Откуда у тебя эти монеты? – снова завопила