Читать онлайн Критический уровень бесплатно

Критический уровень

1

“Итак, пятилетние исследования показали, что внедрение дополнительного контроля за эмоциональным фоном дали отличные плоды” – Кира поспешно зачеркнула “отличные” и написала сверху “прекрасные”. Привычка писать от руки была экстравагантной, но ей так лучше думалось. – “Восемьдесят два процента жителей закрытого экспериментального города Заслон-4 удерживают стабильный уровень настроения свыше тридцати пяти процентов даже при минимальных дозах стандартного препарата. Отсутствие ответственных и сложных рабочих задач стимулируют развитие творческих идей и…”

“Критический уровень настроения. Примите, пожалуйста, препарат.”

Браслет противно пиликнул. Лёгкая вибрация на запястье вызвала волну раздражения. Кира отложила черновик в сторону и потерла глаза.

“Критический уровень настроения. Примите, пожалуйста, препарат” – не унимался прибор.

Чтобы подавить порыв выкинуть его в окно, напомнила себе, что система непременно оповестит Кирилла, а уж без его нотаций и упреков лучше обойтись. Со вздохом подошла к шкафу, выбрала из объемной коробки с лекарствами розовую баночку и выудила две капсулы. Их содержимое аккуратно высыпала в раковину, а половинки пустых оболочек соединила так, чтобы совпал едва заметный номер. Затем достала с верхней полки бутылку Джина, обедневшую на добрые две трети и плеснула немного в бокал. Добросовестно отсканировала браслетом номера капсул и тут же проглотила их, запивая водой, а затем залпом влила в себя алкоголь. Тепло разлилось по груди.

Кира уселась в кресло, закрыла глаза и заставила себя думать о хорошем: стоит немного постараться, и ей непременно присвоят Дипломатический уровень доступа, со всеми его великолепными возможностями.

“Ваш уровень настроения 30%. Неплохо, но можно и чуть лучше, верно? Обратитесь за помощью к специалисту, если нужно скорректировать дозировку препарата.”

Девушка усмехнулась. Дозировку Джина при всем желании увеличить нельзя, раздобыть его – огромная удача, ведь официально алкоголь в их закрытом городе под запретом. Браслет снова завибрировал. Кира выругалась.

“Входящее сообщение от: Кирилл.”

“Мне жаль нарушать договорённости, но очень хочу увидеть тебя сегодня. Могу я прийти в течение часа? Оповещаю заранее, как ты настаивала. Никаких сюрпризов. И давай теперь называть друг друга: “милая” и “милый”. Это так душевно звучит. Поправки можно будет внести в Соглашение, когда истечет срок предыдущего, но мы могли бы начать их использовать уже сейчас, чтобы привыкнуть. Хорошо, милая?”

Кира закатила глаза. Витиеватая манера речи партнера раздражала, как и его вечное стремление написать так, чтобы соблюсти все правила. Формально можно ответить “нет” на оба вопроса, но после этого пришлось бы долго и нудно объясняться, поэтому она написала: “да”, стремясь поскорее покончить с неприятным.

“Ваш уровень настроения снизился до 21%. Срочно примите меры. Вы приближаетесь к критическому уровню”.

От души выругалась, но Джин пить не решилась – ещё не хватало снова выслушивать от Кирилла проповеди про алкоголь. Нехотя убрала подальше черновик своего доклада, сняла рабочий костюм, наскоро приняла душ и надела один из халатов, которые были вписаны в “Соглашение об отношениях”. Кружевная ткань кололась и неприятно липла к телу. В страхе, что браслет снова завопит о критическом уровне настроения, Кира поспешила переключить все свое внимание на окно, где красивое закатное небо уже окрасилось в розовый и сиреневые цвета. “Наверняка придет со своим дурацким веником” – устало подумала она.

Заполняя анкету из семидесяти пунктов, ее угораздило наобум ткнуть в “белые розы”, отвечая на вопрос о любимых цветах. Кто бы знал, что партнер настолько ревностно отнесется ко всем прописанным правилам и сочтет своим долгом практически на каждое свидание вручать ей эти торжественно-печальные букеты. Любые намеки на недовольство стремительно обрушали процент настроения Кирилла, что, разумеется, негативно сказывалось на социальном рейтинге – самом важном в его жизни показателе. А он ненавидел, когда это случалось. Поэтому, Кира предпочитала молчать и поддакивать, лишь бы не выслушивать длинные и занудные внушения.

Она не сомневалась, что он от души разочарован, что подписал Соглашение об отношениях с настолько нестабильным партнером. Но слишком уж по этому поводу не убивалась: ее место в обществе, отец-председатель и скорый Дипломатический уровень – действительно редкие и завидные бонусы.

В Дверь позвонили. Не смотря на собственный ключ, он всякий раз предпочитал не использовать его, так как любил ощущение встречи с порога, поэтому внес это в комментарии к Соглашению. В непомерно длинные комментарии к Соглашению. Иногда Кира злобно думала, что сам Кирилл и изобрел анкетирование, ведь его уровень настроения взлетал до небес при одной только мысли о новых условиях и ограничениях.

– Добрый вечер, милая! – с нажимом на последнее слово произнес он, сияя улыбкой.

– Привет…– осуждающий взгляд ощущался всей кожей, поэтому пришлось выдавила из себя – …милый.

Быстрый поцелуй в губы – она отметила поцелуи, как важную часть телесных контактов – и охапка белых роз. Скулы едва не свело от приторной улыбки.

– Твои любимые!

– И все-то ты помнишь.

Кира не сомневалась, что роскошная фотография букета уже набрала кучу положительных реакций и комментариев в его “Ленте социальной активности”. Когда она заглядывала туда в последний раз, большинство откликов были: “идеальный партнер” и “повезло же твоей партнерше”.

Ругаться за отсутствие ужина было запрещено, согласно Соглашению, однако, субтитры на лице красноречиво сообщали, что сдерживаться у него получается с трудом. Послушно сообщив в браслет: “Даю согласие на половой акт”, они последовали инструкции: “Вариант соития №2”.

В самый неподходящий момент браслет предательски пиликнул:

“Критический уровень настроения. Примите, пожалуйста, препарат”

Кирилл остановился. Впервые ей показалось, что он способен ударить.

– Да что с тобой не так?

– Датчик неисправен. Я приняла две пилюли буквально несколько часов назад. Правда. Давай просто снимем его. Подожди секундочку – она принялась поспешно расстегивать ремешок, но он уже грубо оттолкнул ее и ушел в ванную комнату, громко хлопнув дверью.

“Критический уровень настроения. Примите, пожалуйста, препарат.”

Застежка, наконец-то поддалась, и Кира со злостью швырнула браслет в угол. Кирилл предпочел уехать, даже рискуя нарушить комендантский час. На прощание он зло прошипел: “Я никогда не получал оценки ниже 9 баллов за половой акт. Тебе явно необходима помощь”.

Щедро налив себе Джина, она долго сидела в кресле, наблюдая, как город накрывает ночь, а по небу быстро плывут облака. Получить помощь – отличная идея. Вот только к кому за ней обратиться? Снова возвращаться к препаратам, которые делали из нее тупую амебу очень не хотелось. Девушку передернуло от воспоминаний, как пытаясь играть по всем правилам, она вела активную социальную жизнь и изо всех сил старалась удерживать рейтинг на высоком уровне. Хорошо, что отец тогда сжалился и, используя свои связи, договорился о некоторых привилегиях. Справедливости ради, без препаратов ей работалось продуктивнее и эффективнее, а это в их семье ценилось превыше остального. Так что особой вины Кира не испытывала.

Браслет продолжал настойчиво пиликать из угла, напоминая о себе. Сами собой потекли слезы. “Чертов город, чертова Система социального благополучия, чертово Министерство внедрения новых технологий, чертовы Фарм-исследования”.

“Входящий вызов от контакта: Отец.”

С усилием вытерла щеки и, справлялась с желанием закричать в голос, напомнила себе про датчики шума, соседей, кнопки тревоги, дисциплинарные беседы. Пришлось отыскать в углу браслет и ответить на звонок.

– Да.

– Что, черт подери, там у тебя происходит?

– Ты о чем? – Кира не сдержала внезапную улыбку. Отец – один из немногих людей, кто еще позволял себе крепко выражаться в беседе. А она очень любила слова покрепче.

– О том, что мне приходят сначала долбанные уведомления о твоем критическом уровне настроения. А потом сопливые жалобы сраного Кирилла о том, что ты не соблюдаешь ваши договоренности и из-за тебя он нарушил комендантский час, от чего ему, видите ли, снизили рейтинг. Мне глубоко наплевать, что там между вами происходит. Но ты, мать твою за ногу, член совета. А чтобы получить Дипломатический уровень, нужно удержать хороший процент настроения. Я не смогу вечно прикрывать тебя. Если не хватает мозгов справляться самостоятельно – принимай чертовы пилюли!

– Да, отец. – Было горько, но эта гневная речь, почему-то, успокоила ее. Не смысл, конечно, но сама форма. Будто глоток свежего воздуха: что-то живое, по-настоящему эмоциональное. Это придавало сил.

– Ты ведь знаешь, что я люблю тебя?

– Да. И я.

– Там Фарм-офис разработал новые пилюли. Хочешь, договорюсь, чтобы тебе дали попробовать?

– Можно.

– Займусь завтра.

– Спасибо.

Она отключила вызов и осмотрелась. Порядок нарушал только кружевной халат у помятой кровати. Завтра утром она уйдет на работу, а квартира вновь вернется в идеальный вид. Чтобы ничто не отвлекало от главной задачи: быть счастливой и делиться позитивом. Чем выше у людей уровень настроения после контакта с твоей Лентой социальной активности – тем выше твой рейтинг. Человечество шло к такой беззаботной жизни тысячелетия. “Что тебе еще надо!?” – зло прошептала Кира. – “Почему ты не можешь просто радоваться, как все?”

Она выпила еще, и, засыпая, решила, что попробует экспериментальный препарат. Уж лучше пилюли, чем вечное пиликанье. Оно ее с ума сведет.

2

– Кира Алексеевна, с вами все хорошо?

– Да, Алена.

– Просто ваш браслет…

– Да. В обед привезут новый.

– Сочувствую! Такая трагедия, что он испортился – девушка казалась искренне расстроенной – вы, наверное, в тревоге. Я без своего не оставалась уже лет шесть – она поежилась – не представляю, как вам сейчас сложно.

Кира выпроводила секретаршу и улыбнулась, вспоминая, что ночью до того напилась и разозлилась, что умудрилась сломать сверхпрочный браслет, опустив на него ножку тяжеленного антикварного стола. Не смотря на похмелье, чувствовала себя гораздо лучше, чем вчера и была уверена, что сейчас критический уровень настроения бы ей не грозил. Какая ирония.

Первая половина дня прошла отлично. Поступили новые, расширенные данные по наблюдениям, и она с интересом окунулась в их анализ, стремясь обогатить свой доклад. К обеду стало очевидно, что уничтожение браслета не останется безнаказанным. Секретарша предупредила, что в течение часа к ней явится отец, а это никогда не сулило ничего хорошего.

– К вам Алексей Геннадьевич Кузнецов – Алёна, хоть и привыкла к визитам председателя, все еще напоминала трепетную лань при встрече с высокопоставленным чиновником.

– Отлично. – Конечно, ничего отличного в этом Кира не видела, но что еще сказать. С детства привыкшая, что в общественных местах ведется видео и аудио наблюдение, сильно сжала кулаки, чтобы напомнить себе помалкивать.

– Я недоволен – вместо приветствия сказал он.

– Почему-то не удивлена – брякнула она в ответ, зная, впрочем, что отец всегда лоялен к ее вольностям в словах.

– Это новый браслет – он протянул ей коробку. – Как заботливо напомнил мне комитет, второй за полгода.

– Я оплачу.

– Естественно, оплатишь, это даже не обсуждается. Но проблема в другом. Сейчас ты находишься на важном рубеже. Один верный шаг – и будет тебе аттестация на Дипломатический уровень и свобода, насколько в нашем городе вообще она возможна. Один неверный шаг – и комиссия тобой займётся. Я не смогу больше их сдерживать. Возможно, будет принудительная госпитализация. Терапия. Снова. Решать тебе. Услышала?

– Услышала.

– Вот и умница – отец внезапно подошел ближе и обнял её, что случалось исключительно редко. Сделав вид, что целует ее в щеку, шепнул в самое ухо – на дне коробки таблетки. А под ними номер, га случай, если и они не помогут. Датчик слежения и оповещения партнёра я отключил на месяц. Надо будет – продлю.

– С-спасибо – недоуменно промямлила Кира, отстраняясь.

– Не подведи меня и наш славный Заслон-4!

– Да.

Дождалась, пока хлопнет дверь и стихнут шаги, а затем рухнула в кресло. Браслет нужно было надеть незамедлительно, но стоило представить, как тот снова запиликает со своим “критическим уровнем”, начинались волнение и тошнота. Она повертела в руках прозрачный пакетик с синими пилюлями и прочла на вложенной инструкции: 1-2 капсулы в течение дня. Выудила две штуки, отправила в рот и засекла час, чтобы не забыть подключить браслет.

Голову будто набили ватой. Напала невероятная апатия, а все вокруг стало абсолютно неважным. Кира подумала, что примерно так, должно быть, ощущает себя безмозглая рыбка в целлофановом пакетике с водой – все казалось немного искаженным и бесцветным, а слова и фразы долетали откуда-то издалека, обрывками. С трудом вспоминала, как зовут секретаршу, и долгое время тупо смотрела на черновик доклада, не понимая, что нужно сделать.

“С возвращением, Кира! Ваш уровень настроения 52%. Отличный результат.”

Скопилось много оповещений, и остаток дня ушел на то, чтобы разгрести их. “И почему мне раньше не нравилось это медитативное занятие?” Сознание улетело куда-то в пустоту, пока она механически расставляла баллы и реакции в Ленте социальной активности. Ни гнева, ни сожалений, ни раздражения. Одна пустота.

До дома доехала на такси. Ежедневная прогулка, без которой раньше не могла себе представить день, оказалась неважной. Есть не хотелось. Браслет молчал, удовлетворенный уровнем ее настроения. Кира долго сидела у окна, лениво удивляясь новому для себя состоянию абсолютного безразличия. Но ничего общего с счастьем, это, разумеется, не имело.

Она обновила Ленту социальной активности – горожане будто искренне радовались вечернему солнцу, цветам, ужину, чистоте квартиры, своим партнерам… “Что опять со мной не так?” Хотелось заплакать, но слез не оказалось. Юбилейный доклад, Дипломатический уровень, перспектива таких желанных и недоступных командировок – все это казалось далеким бессмысленным шумом. Сознание улетело в неведомые дали.

Кира замерзла. По лицу стекала струйками холодная вода. Резко открыла глаза и едва удержалась от крика. Оказывается, она стояла у распахнутого окна, держась одной рукой за створку. Инстинктивно шарахнулась прочь от темноты улицы и неуклюже рухнула на пол. Все тело била крупная дрожь.

“Критический уровень настроения. Примите, пожалуйста, препарат.”

На циферблате светилось время: 1:39. Старалась вспомнить, что именно произошло, но это было похоже на попытки поймать ускользающий сон. Какие-то идеи про бессмысленность и безысходность. “Нет уж, хватит с меня препаратов” – пробормотала Кира, в суеверном страхе не решаясь подойти к окну, за которым бушевал ветер и лил дождь. Что-то вертелось в памяти. Отец говорил о чем-то важном, на случай, если таблетки не подойдут.

Она кое-как поднялась, и на шатающихся ногах принялась искать сумку. Прошло немало времени, прежде чем обнаружился заветный клочок бумаги с номером телефона. На обратной стороне была надпись: “Если не поможет – звони в любое время”. Номер через браслет не обслуживался. В недрах большого шкафа лежал давно забытый, за ненадобностью телефон, и портативный зарядник. Кира с трудом вспомнила, как его оживить, а затем затаила дыхание, когда в динамике послышались гудки.

– Евгений. Слушаю – бодрый голос с трудом перекрикивал музыку, шум и смех.

– Мне сказали… – она запнулась, не понимая, что именно нужно говорить, – …сказали, что я могу позвонить, если ничего не помогло, и…

– Так.

– И вот мне ничего не помогло. – Этот разговор казался таким абсурдом, что Кира всерьез задумалась, не снится ли ей происходящее.

– Где вы сейчас?

Назвала адрес и согласилась отправиться с незнакомым водителем неизвестно куда в течение получаса. Продолжая сомневаться в реальности всего, умылась и переоделась.

“Выходите” – сообщение всплыло на экране телефона. Было страшно, но пришлось признать, что человеку, который едва не вышел в окно после неизвестных таблеток, выбирать особо не из чего. За рулем черной машины был угрюмый неразговорчивый мужчина. Никаких вопросов она задать ему не решилась. По привычке бросила взгляд на браслет и удивилась, что уровень настроения не падает. Видимо, еще действовали пилюли, хотя Кира с удивлением обнаружила в себе новое, давно забытое ощущение: азарта и надежды.

Они довольно быстро добрались до окраины города. Дождь был таким сильным, что одежда изрядно промокла уже по дороге от машины до подъезда. Водитель уехал, так и не сказав ни слова. Оставалось стоять у закрытой двери. Уровень настроения все еще не падал, что даже рассмешило девушку. “Вот идиотка” – подумала она – “тебя сейчас могут зарубить топором маньяки, а эмоциональная реакция лучше, чем на букет белых роз от партнера”.

Раздался механический звук и дверь распахнулась. На пороге появился лохматый мужчина в намокшей черной футболке и потертых темных джинсах. В городе никто не носил черный цвет, так как считалось, что он снижает настроение, да и купить его было невозможно, поэтому Кира уставилась на незнакомца, как на пришельца. Он чем-то напомнил ей рисунки дикарей из учебников по истории: косматые, будто нечесаные волосы, заросшее щетиной лицо. Большинство мужчин в городе брились, так как женщины стремились обязать их через Соглашение об отношениях.

– Кира Алексеевна?

– Да.

– Я Евгений, мы с вами разговаривали по телефону. Пойдемте.

Она зашла в подъезд и старалась не отставать от его бодрого шага. Через длинный общий коридор они вошли в квартиру, которую, видимо, использовали как какой-то склад. Затем сквозь нее вышли во двор, пробежались под дождем до трехэтажного небольшого здания, которое с порога встретило их громкой музыкой и гомоном голосов. Затем спустились в подвал и долго шли по тускло освещенному коридору. Переход казался бесконечным, и Кира начинала всерьез подумывать, что именно напишут на ее могиле. Эпитафия, как она рассудила, выйдет неимоверно скучной, поэтому в ней с новой силой разгорелся азарт.

Наконец, они вышли на воздух. Девушка огляделась. Позади возвышался внушительный бетонный забор, огораживающий город. Странно впервые оказаться по другую сторону от него. Впереди виднелась пустая дорога, низенькие холмы и лес. Свет фонарей едва пробивался сквозь пелену дождя. Справа были палатки, напоминающие в полумраке огромных спящих зверей.

– Мы на месте – прошептал мужчина.

Они подошли к одной из больших палаток. Евгений расстегнул вход и прошел первым, включая фонарик. Кира поспешила за ним. Внутри можно было стоять практически в полный рост. Слева располагались небольшой складной стол и стул, а справа, видимо, был отсек для спального места.

– Ночевать будешь здесь. Мы так договорились с Алексеем Геннадьевичем. Там – он показал рукой направо – кое-какие сухие вещи, спальник, фонарик, вода и средство от насекомых. Туалет как выйдешь и по левую руку. Там же неподалеку дежурный, в красной палатке. Завтра утром зайду к тебе и все обсудим, идет?

Продолжить чтение