Читать онлайн 3:13 АМ бесплатно

3:13 АМ

Предисловие

Закаты. Они отличали эти горизонты от других. Именно закаты наполняли тревожный ум Раймонда умиротворением, а холодное вино закрепляло это состояние до утра.

Мистер Ли не боялся ночи. Возможно раньше, когда было трудно отличить вешалку в коридоре от безмолвного незнакомца в пальто. И лишь когда вешалка шагала на него из темноты, Раймонд внезапно понимал, что ни одно из двух. Он уносил прочь ноги от призрак. Или когда всю ночь кто-то стоял у его кровати, и мистер Ли, нащупав спящую любовницу, осознавал, что это стоит вовсе не она. В тот момент полусонным сознанием Раймонд радовался тому, что девушка не оказалась психопаткой. Что ж столь радостные мысли вовсе не спасали парня от холодного пота, которым покрывалась его спина.

Он вполне мог бы свихнуться, как многие другие сверхчувствительные люди. Но не свихнулся. Вопреки всему, что видел, что чувствовал, и с кем делил свое жизненное пространство, Раймонд не покончил собой, да, в общем-то, и не думал о кончине. Он точно знал – с наступлением физической смерти легче, увы, не становится.

– Живи, слышишь? – худые пальцы сжали руку Раймонда, а крепкие ногти впились в молодую плоть. – Я прослежу с небес, я все увижу оттуда – тебе ли не знать!

Парень кивнул и вытер все прибывающие слезы. Алисия волновалась, оставляя сына наедине с жестоким миром, но главное – наедине с самим собой.

Целый год он ощущал в доме ее запах. По утрам слышал шкворчание яичницы, что доносилось из пустой кухни. По вечерам, включая телевизор, видел на экране мамин любимый канал, который сам никогда не смотрел. Она не пугала его, никогда не заходила к Раймонду в комнату. Она просто жила с ним отпущенный ей по загробным правилам год. А потом в день своей смерти ушла. Ушла тихо. Поцеловала сонного сына в щеку, чуть слышно хлопнула москитной сеткой и улетела с криком мигрирующих птиц.

В заставленных мебелью комнатах внезапно стало пусто. Невыносимо пусто. И Раймонд выставил дом на продажу.

– Кьет, мне хочется сегодня стейк, – объявил Раймонд, заходя на кухню.

Тот кивнул и перевел его просьбу жене. Атхит достала из холодильника герметично упакованный кусок красного мяса и шлепнула им о стол. Мистера Ли повеселила эта картина и, улыбаясь, он вышел по доскам на открытую веранду, заставленную плетеными креслами.

Вдруг из-за мыса появилась кипенно-белая яхта.

«О нет, только не она!» – Раймонд закрыл глаза в надежде, что ему показалось.

Но яхта от этого не только не исчезла, более того – она заметно приблизилась к берегу.

– Кьет! – крикнул Раймонд в сторону кухни.

А когда таец появился в поле зрения, добавил:

– Два стейка, один с кровью и холодное шампанское. Она пьет только шампанское…

Таец бросил взгляд на огромное, по меркам их скромной гавани, судно и скрылся из вида.

На воду сошла шлюпка, и в нее спустилась тонкая фигура в чем-то таком же белом, как и ее яхта. Слуга отвез девушку к берегу и вернулся на мини корабль. На мокром песке стояла длинноногая Ан Джей. То ли кореянка, то ли японка с явным вливанием европейской крови девушка выглядела весьма эффектно. Ее выгоревшие с рыжиной прямые как дождь волосы упали на тонкую рубашку мужского кроя, под которой еле угадывались пижамные короткие шорты. В одной руке Ан Джей держала вьетнамки, в другой запотевшую бутылку «Пайпер-Хайдсик».

– Кьет, шампанского не надо, – Раймонд откинулся на спинку кресла, не сводя глаз с гостьи. – Она со своим!

– На прошлой неделе ты был на Ко Пхи-Пхи, – Ан Джей взошла на подмосток, надела вьетнамки и подвинула к Раймонду кресло. – И я подумала, ты соскучился по женским объятиям?!

– Женские объятия имеют существенное различие с паучьей хваткой, Ан Джей.

Девушка улыбнулась и поставила на стол увесистую бутылку.

– Однажды ты поймешь, что мы созданы друг для друга, – девушка оперла о стол острые локти, возложив на кисти рук миловидное лицо с сочными цвета вишни губами.

Впервые он увидел ее в известном ресторане Пхукета. Непомерно дорогое платье на одно плечо и роскошные волосы оторвали Раймонда от ужина. Она прошла, оставив шлейф умопомрачительного аромата и с целую дюжину вопросов.

Покупая остров, мистер Ли был вынужден ходить на обеды с богатейшими азиатскими семьями, что каждый раз пытались ему кого-нибудь сосватать. Но на этих встречах Раймонд никогда не видел среди их дочерей подобной изысканности и красоты.

Ан Джей умело расставила сети, ведь она собственно и пришла в тот ресторан ради Раймонда.

Был ли он с ней? Был. Любил? Нет… Не потому что Ан Джей была властной избалованной светской львицей. Раймонд не полюбил ее, потому что не смог. В одно утро он встал с кровати, посмотрел на безупречное тело, роскошные волосы. На сочные губы и понял, что больше не хочет их. Так бывает, когда переел устриц или перебрал с дорогим алкоголем. Если человек сильно любит устрицы, он вернется к ним еще не раз. А если он просто решил попробовать деликатес, то, наевшись, забудет о блюде.

Но у Раймонда было даже не так. Когда он наелся Ан Джей, она продолжала кормить его собой, и мистер Ли отравился. Теперь, когда он только видел белоснежную яхту, входящую в гавань Ко Ан, его неизменно тошнило.

Кьет принес бокалы для шампанского и открыл тугую пробку. Бутылка выдохнула, а из горлышка, словно джин, выскочил слабый дымок. Гостья отпила игристого напитка и тоскливо взглянула на руки Раймонда.

– Я так скучаю по тебе, – облегчила душу она.

Только от этих слов не стало легче ни Ан Джей, ни Раймонду. Он старался не смотреть на нее, и лишь когда девушка рассматривала остров, Раймонд рассматривал ее. Не скучал, просто в который раз удивлялся ее природному совершенству. Вдруг на руке сквозь расстегнутый манжет мелькнули вытянутые иероглифы.

– Ты сделала татуировку? – Раймонд высоко поднял выразительные брови.

Ан Джей нахмурилась.

– Нет, – девушка осушила бокал, – но если это поможет вернуть тебя, то я сделаю…

Раймонд напрягся. Он застыл на океане, обдумывая странное видение.

Однажды он наблюдал подобное в престижной клинике Бангкока. Старик в инвалидном кресле был покрыт такими с головы до ног.

«Печати смерти? – пронеслось тревожной мыслью. – Ладно старик, но Ан Джей!»

Он мельком посмотрел на девушку, что, не дождавшись от Раймонда галантности, по новой наполняла свой бокал.

Загорелая рука с золотым браслетом смахнула назад волосы, обнажив тонкую шею. Под волосами проявились черные слегка потертые иероглифы.

Мистер Ли закрыл веки и помассировал уголки глаз. Он не хотел видеть все это. Не желал думать об Ан Джей, но ее грядущая смерть подавляла его.

– Ты здорова? – невпопад спросил Раймонд.

На красивом лице мгновенно проступил гнев.

– Я бросаю тебе под ноги свое сердце, – вскипев, она резко встала из-за стола. – А ты бесстыдно давишь его?

– Да нет же…

Поздно было оправдываться, и Раймонд взял Ан Джей за руку. Та вздрогнула и опустила на Раймонда раскосые глаза.

– Я не хотел тебя обидеть, сядь.

На прямом лбу девушки возник символ из двух иероглифов.

«Довольно сложные буквы, но если тут же зарисовать», – прикинул Раймонд и присел к песку.

Он вывел палкой схематическое подобие китайского домика, крест с наклонной стеной и тройной крышей.

– Что это значит?

Ан Джей обошла иероглиф вокруг.

– Это «куки» – с японского «воздух».

– Ты куда-то летишь? – Раймонд снова сел за стол.

Девушка постояла над песком и заняла прежнее место в кресле.

– Послезавтра лечу во Вьетнам.

– Не лети…

Глава 1

8:46 АМ

Эл пропустил Мариан к окну. Она хоть и агент, но в первую очередь все же женщина. Мариан Флэй чрезвычайно приветливо улыбнулась и принялась осматривать в иллюминатор гигантские крылья самолета.

– Там все в порядке? – не выдержал Эл.

– Да, да, – в ее улыбке появилось напряжение.

– Мариан?

Девушка повернулась, стараясь внимать каждому слову старшего по званию.

– Вы же не боитесь летать?

– Я? Нет, что вы… – она снова улыбнулась исключительно губами.

Когда Эл выбирал нового напарника, ему доставили целую стопку папок с личными делами. На каждой вместо имени красовался длинный номер, а под номером стандартная надпись мелким печатным шрифтом «международная организация по предотвращению терроризма». Прежде всего Эл разделил агентов по половому признаку. Он находил женщин более исполнительными, методичными, и, главное, – он знал, их труднее соблазнить. Таиланд – прекрасная страна, считал Эл, но коварная, а летать туда придется часто. Ко всему прочему от женщин-агентов всегда хорошо пахло, они мало ели, не употребляли спиртного и занимали меньше места.

Быстро просмотрев фотографии молодых мужчин, Эл взялся за «агентов в юбке». Уже давно юбки полностью исчезли из униформы специальных агентов, но прилипчивое название осталось. Тринадцать папок справа и всего три слева. Из первой папки на Эла в упор смотрела черная, как ночь, Кэрол. Серьезный, чрезмерно сосредоточенный взгляд говорил о перфекционизме и склонности к агрессии. Кэрол будет исполнительна лишь до того момента, пока Эл работает по уставу. При первой же его вольности, а вольностей у Эла хватало, настройки Кэрол тотчас собьются, и она уйдет в скрытый, а после и открытый саботаж.

Фото из второй папки смотрело спокойным взглядом серых глаз. Слегка прикрытые веки и практически идеальная симметрия в лице говорили о великолепном внутреннем балансе. Эл любил баланс. Любил минимальный макияж, меньше выразительных черт, типовой рост, типовой вес. Таких агентов сложнее описывать словесно, а значит, сложнее составить фоторобот. Азиат просто не сможет распознать эту девушку среди подборки схожих лиц, он с легкостью спутает секретного агента с многочисленными туристками из Англии, Австралии и США.

– Мариан Флэй, – Эл прочел под фото. – «Тридцать два года, юридическое образование, безупречная выслуга…» – он перевернул страницу.

Среди специальных навыков числилось тридцать прыжков с парашютом, скоростные забеги и заплывы на короткую дистанцию. Мариан не боялась ни огня, ни воды, ни высоты. Она хорошо стреляла, имела награды по кунг-фу, разбиралась в химии и ядах. Согласно последующим двум абзацам светлокожая блондинка с умеренной россыпью веснушек имела не только целый набор специальных навыков, она практически не употребляла алкоголь и славилась кристально чистой репутацией.

– То что надо! – подытожил Эл и не стал открывать третью папку.

Стюардесса вежливо попросила пристегнуть ремни, открыть заслонки иллюминаторов и убрать откидные столики. Самолет взлетал. Тяжелый «боинг» на триста шестьдесят пассажирских мест тронулся, и Мариан заметно дрогнула.

– Со всем полетом проблемы или только взлет-посадка? – поинтересовался Эл.

– Второе, – стиснув зубы, ответила агент.

– Вы знаете, зачем мы летим в Таиланд?

– Нет, мне сообщили – я все узнаю от вас.

– Наш путь лежит в Бангкок. Там мы останемся на ночь и следующим днем сядем на самолет, что летит в Пхукет.

– Зачем ждать ночь? Почему не отправиться в Пхукет стразу по прилете?

– Вы не летали на другую сторону планеты, не так ли? – прищурился Эл.

Мариан сжала губы и чуть заметно качнула головой.

– Даже в бизнес-классе двенадцать часов полета дадут о себе знать, не сомневайтесь. Тем более мы летим сейчас не просто на огромном самолете. Это еще по совместительству машина времени.

– Как это? – нахмурилась Мариан.

– Сейчас в Лондоне 19:45, редкий воскресный вечер без дождя в преддверии лета, так? – Эл посмотрел на свои дорогие часы.

– Так.

– А в Бангкок мы прилетим аж в обед понедельника, то есть, если верить цифрам, – через восемнадцать часов. Зато, когда полетим обратно, сэкономим время за счет вращения Земли.

Мариан наконец посмотрела в иллюминатор – самолет набрал достаточную высоту, чтоб расслабиться и насладиться полетом, насколько это было для нее возможным. Девушка опустила заслонку и облегченно вздохнула, оставив ремень безопасности пристегнутым.

– Так зачем мы летим в Таиланд? – опомнилась Мариан.

– Подготовимся к полету, усядемся поудобней, закажем по бокалу шампанского.

Мариан сверкнула на Эла тревожным взглядом.

– Лишь для лучшего сна, над Гималаями, бывает, трясет, а я не хочу, чтоб на вас вдруг напала паническая атака.

– Нет, нет, я хорошо переношу…

– Даже не возражайте, один бокал легкого газированного вина не способен вам навредить, – напористо оборвал Эл.

– Медовый месяц? – заискивающе обратилась стюардесса Пенчан.

Разумеется, никто не мог подумать, что Эл и Мариан – пара секретных агентов. Долгий перелет заставил их одеться в уютные спортивные вещи и кроссовки. На них не было бейджиков, а вместо классических черных дипломатов – два рюкзака. В чемоданах одежда. Необходимое оборудование им выдадут по прилете, а секретная документация и вовсе хранилась в самом надежном месте – голове Эла.

Секретный агент заулыбался, но чисто по-английски предпочел ничего не отвечать. Пенчан учтиво подала расписные сумочки из парчи, в которых находились предметы первой перелетной необходимости.

Эл пропустил Мариан, и та скрылась в туалетной комнате.

– Здесь обычное мыло пахнет как целый спа-салон в Лондоне.

Эл снова пропустил Мариан, заметив, что от нее и вправду очень приятно пахло.

– То ли еще будет, – ухмыльнулся он, – запахи Таиланда остаются с тобой на всю жизнь.

Мариан настороженно прищурилась – в словах Эла прослеживалась нескрываемая ирония.

Не прошло и минуты, как им принесли покрытые фольгой подносы и предложили шампанское.

– Я не… – лишь заикнулась Мариан, когда Эл принял у Пенчан два полных бокала.

Говяжий стейк, овощи в остром соусе и креветочный салат не уступали по вкусу еде в весьма неплохом лондонском ресторане. Соус для Мариан оказался слишком острым, и уже очень скоро она схватилась за холодное шампанское.

– Советую вам начинать привыкать к острому! Тем более далеко не во всех ресторанах Таиланда подают холодное французское шампанское.

Мариан рассмеялась. Эл искоса глянул на нее – этот смех, как и ужин, пришелся ему по вкусу.

– Так зачем мы летим в Таиланд? – принимая второй бокал шампанского, Мариан в который раз завела разговор о делах.

– Там живет человек по имени Раймонд Ли…

– Азиат? – алкоголь раскрепостил напарницу Эла – теперь она старалась не просто внимательно слушать босса, но и вести живой разговор.

– Американец!

– От чего такая «говорящая» фамилия?

– Вероятно, какой-то прапрадед был родом из Азии, – отстраненно пожал плечами Эл.

Несмотря на самую распространенную китайскую фамилию, завидев Раймонда, никто бы не подумал, что в нем осталась хоть капля крови от предка. Разве что миндалевидная форма ярко-голубых глаз или слишком темный тон волос для брюнета северо-американского происхождения.

– И каково наше задание относительно мистера Ли?

– Би-1, – коротко озвучил Эл.

– Личный разговор? И все? – Мариан поперхнулась напитком. – Двенадцать часов полета, чтоб просто поговорить с человеком?

– Четырнадцать часов полета, два часа в таиландском такси и сорок минут на моторной лодке по Индийскому океану.

– Раймонд Ли живет без Интернета, без мобильной связи?

– Почему же? Мистеру Ли доступны все прелести современного мира. Ненадолго, всего пару часов в день, но, кажется, всех это устраивает.

– Так почему мы не можем связаться с ним по Интернету? Это же Би-1! Даже не подразумевает наличие детектора лжи!

Эл глотнул шампанского и всмотрелся в мелкие пузырьки, облепившие тонкое стекло.

– Этот человек предвидит будущее. И довольно часто мы общаемся с ним посредствам спутниковой связи, но иногда он дает такие прогнозы, которые нам лучше услышать своими собственными ушами.

Мариан набрала воздух, намереваясь что-то спросить, но внезапно замолчала.

Фуенг – подруга Пенчан – забрала подносы и долила Элу шамапанского. Мариан вежливо отказалась, покручивая хрупкий бокал в тонких бледных пальцах.

Оранжевая подсветка салона сменилась приглушенно-фиолетовой. Вскоре появилась Пенчан со спальными наборами, куда входили мягкий плед и подушка. Кресла бизнес-класса позволили агентам принять практически идеальное горизонтальное положение для сна, чего нельзя было сказать о тесных креслах эконома.

Элу не спалось. Мариан легла и отвернулась к окну, но он точно знал – она не из тех, кто быстро засыпает.

Первый раз Эл встретил Раймонда Ли на ступеньках типовой квартиры к северу от Гринвич-Виллидж в Челси. Этот квартал занимает большую территорию к западу от Шестой авеню между 14-й и 34-й улицами и считается одним из наиболее привлекательных мест Нью-Йорка. Район, почти полностью отданный жилому фонду, совмещал в себе различные архитектурные стили – от элегантных таунхаусов девятнадцатого века до вполне современных индустриальных лофтов. Узкие ряды трехэтажных квартир с наружной пожарной лестницей уютно вписывались в осенний пейзаж одной из живописных городских улиц. Тут вполне можно было встретить известного телеведущего, подбегающего к своему «порше», или восходящую поп-звезду, спешащую за покупками. Так же тут жил никому не известный Раймонд Ли.

Яркий кирпич одной из квартир в стиле лофт, кажется, отражал огненную листву кленовых деревьев, высаженных здесь в изобилии. Черные перила высокого подъезда покрылись тонким слоем дорожной пыли – человек, который здесь жил, нечасто выходил из дома.

Эл расстегнул строгий черный плащ и потянулся к звонку. Темная резная дверь открылась еще до того, как он успел куда-либо нажать – на пороге застыл темноволосый мужчина с бледной кожей и выразительными голубыми глазами. Оба на мгновение замерли, и Раймонд захлопнул перед лицом Эла дверь и заперся на ключ.

Агент прислонился ухом к двери – тяжелые шаги Раймонда выдали бег по лестнице.

«С такой скоростью можно бежать только вниз», – прикинул Эл.

Он слетел по ступенькам на асфальт и, пробежав несколько ярдов, снова взлетел к двери квартиры по соседству. Нажав дверной звонок, Эл вытащил из кармана удостоверение и, готовый тут же представиться, раскрыл его. Испуганная женщина припала к распахнутой двери, когда Эл вбежал внутрь. Все квартиры одинаковой планировки – в этих многоуровневых узких апартаментах практически невозможно ничего изменить. Лестница наверх, под ней дверь в подвал. Эл дернул за ручку и сбежал в темноту. Сквозь занавески пробивался узкий прямоугольник света.

«Дверь!» – прикинул Эл и уже через мгновение был в узком колодце внутреннего двора. Он прыгнул на шаткий чайный столик, подтянулся на металлических прутьях и, перемахнув через невысокую изгородь, ступил на землю.

– Стоять, не двигаться! – Эл взвел курок, и Раймонд это услышал.

Беглец остановился на аллее как вкопанный и поднял руки. Эл подошел и, почти не страдая одышкой, тихо произнес.

– Я уберу пистолет, ты опустишь руки, и мы вернемся в твой дом для обычного разговора.

– Из какого вы управления? – мужчина тщательно помыл руки с мылом и насухо вытер их одноразовым полотенцем.

– Из управления по борьбе с терроризмом, – Эл вновь достал удостоверение, параллельно осматривая просторную гостевую.

Здесь холодный торец цементной стены со странным, явно дорогим портретом в золотой раме контрастировал с терракотовой кирпичной кладкой. Высокие окна, лишенные занавесок, пропускали массу дневного света, что отражался в низко подвешенной громадной хрустальной люстре. Между блестящими кожаными диванами приятного коричневого оттенка располагался журнальный столик из стекла и дерева. Вокруг чистота – ни пылинки, ни единого оттиска кофейной кружки, ни одного отпечатка пальцев.

– Чем обязан вашему визиту?

– Присядем, Раймонд? Разговор может оказаться длиннее, чем мы можем предположить.

– Я что-то нарушил или был замечен в компании террористов?

Раймонду Ли навскидку было лет тридцать. Руки очень ухоженные – такими даже не бьют по компьютерной клавиатуре. Впрочем, компьютеров вокруг не было, как не было ни телевизора, ни телефона.

«Прожить в наши дни без гаджетов? Тут точно будут зацепки…» – еще раз осмотрелся Эл.

Вместо потолка деревянные балки. Там, наверху, открытое пространство, и если отойти в кухонную зону, то можно увидеть огромную кровать и даже ванную комнату.

Сколько воздуха, столько света, и такое разительное отличие от лондонской квартиры Эла, где каждый метр считается полезной жилой площадью.

– Откуда у вас средства к существованию?

Эл прекрасно знал откуда, но не мог не спросить.

– Мне повезло, лошадь, на которую я ставил, пару раз выиграла в скачках. Ну и ежегодная американская лотерея… – скромно отозвался Раймонд. – Все зафиксировано, налоги уплачены, суммы на моем счету не расходятся с данными в полиции. Я никого не спонсирую, и никто не спонсирует меня. Департамент по борьбе с терроризмом может спать спокойно.

– Тогда зачем убегать?

– Я думал, вы пришли меня ограбить…

– Здесь есть что красть?

Раймонд сунул руки в карманы джинсов, посмотрел под ноги и заулыбался.

– Ограбить меня, не квартиру…

По итогам всего двух скачек в Пегасус Ворлд Кап, что является олицетворением американской расточительности, Раймонд обогатился на восемнадцать миллионов долларов. Удивительно, но с такой удачей парень перестал участвовать в играх клуба и переключился на национальную лотерею. Три выигрышных билета прибавили к сбережениям Ли еще десять миллионов. Но, когда он вновь заявился на участие в скачках, организаторы тут же связались со спецслужбами.

После многочисленных проверок Раймонд оказался совершенно чист. Жил с матерью в Нью-Джерси, окончил среднюю образовательную школу, устроился работать санитаром в психологическую лечебницу, куда по решению медицинского совета угодила его мать. После ее кончины парень на время испарился, но уже через год продал квартиру в Нью-Джерси и переехал в Нью-Йорк.

Его жизнь в огромном городе казалась типичной – он жил на окраине, искал работу, ходил на собеседования. И Эл никогда бы не узнал о Раймонде, если б на уличную камеру, которыми буквально напичкан Нью-Йорк, не попало одно трагическое и одновременно удивительное событие.

– Я хочу вам показать одно видео, – Эл достал из просторного кармана плаща «Сони Вайо Пи» – полноценный ноутбук, только почти вдвое меньше нетбука.

– Неплохо вашу контору оснащают.

– Департамент хорошо финансируется, – Эл перелистнул файлы, открыл черно-белое видео и протянул самый модный гаджет две тысячи десятого года Раймонду.

Это была запись с пересечения улиц Гринвич и Фултон. Слева на экране виднелась дата 9/11/01, справа таймер времени застыл на 8:40 AM. Раймонд нажал на экран, и запись побежала. Ему не обязательно было ее смотреть, он хорошо помнил это нью-йоркское утро.

Раймонд вышел из подземки и остановился у серых заградительных столбиков. Он постарался сделать шаг, чтоб выйти на пешеходную улицу, но отчего-то не смог. Рядом с ним остановилась молодая девушка. Она ругалась с кем-то по телефону, сокрушаясь по правую руку от парня. Раймонд посмотрел на нее и снова постарался выйти за ограничительные столбы. Нога зависла над асфальтом и вскоре вернулась на место. Вдруг парень посмотрел в небо. Запись прервалась на 8:42 и возобновилась сильным приближением его лица. Ноздри расширились, словно вдыхали неведомый никому запах. Раймонд закрыл глаза, его грудь вздымалась в глубоком дыхании, как вдруг он вздрогнул, словно услышал резкий пугающий звук. Парень испуганно осмотрелся, схватил болтающую по телефону девушку за плечо. Он что-то быстро произнес. Девушка, очевидно, неприлично ругнулась, после чего Раймонд отпустил ее и спешно побежал обратно под землю. Через три минуты сорок секунд прогремел первый взрыв – в северную башню центра международной торговли, известного как башни-близнецы, врезался самолет.

Глава 2

7:58 AM

Раймонд открыл глаза. На марлевый балдахин сквозь пышную зелень джунглей упал сиреневый свет. Вокруг бунгало наперебой кричали петухи, а в перерывах намного тише кудахтали куры. Он перевернулся и накрыл голову подушкой – звуки стихли. Раймонд жил три года на Ко Ан, но все никак не мог привыкнуть к предрассветной активности.

Надо отметить, мистер Ли любил свой остров, но иногда все же видел сны о многолюдном Нью-Йорке, особенно в преддверии Рождества.

На этот раз Раймонда разбудил ливень. Было около девяти часов утра. Он сел на кровати и потер глаза. Влажный воздух разнес по бунгало пряный аромат пачули. Раймонд щелкнул кофе-машину и побрел в душ. Чуть теплая вода приятно взбодрила, и вскоре он даже различил пятнистую ящерицу, застывшую под потолком. На острове их было много, и они были Раймонду друзьями. Лучшими друзьями, потому что пожирали всех насекомых, которыми кишит экватор. Обычная практика здешних строений – оставлять между стенами и потолком пространства для осушения и вентиляции. При стопроцентной влажности от плесени ничего не избавляет, кроме природных сквозняков. По сему, ползущие, летающие и скребущиеся твари всегда могли беспрепятственно попасть в бунгало Раймонда, если б не прожорливые ящерки.

Иногда в одежде обнаруживались лягушки, но такое происходило лишь в сезон дождей. Ко всему, широкая кровать – священное место ночлега – днем и особенно ночью щепетильно укрывалась балдахином.

Проверив тапочки на наличие живности, Раймонд сунул в них ноги и взял с миниатюрной подставки кружку с кофе. Он вышел на веранду, вдохнул аромат дождя и сел в плетеное кресло. Как-то он оставил на всю ночь под ним тапки, а наутро в них кто-то отложил мелкие желтые яйца, предусмотрительно полив сверху слизью. С тех пор Раймонд где бы не оставлял свою обувь, всегда проверял ее на мерзкое содержимое перед тем, как примерить.

– Мистер Ли! – к бунгало подбежал жилистый таец с зонтиком. – Кхайтийоу?

– Да, буду благодарен!

Кьет понимал по-английски и неплохо говорил. Раймонд знал, что «кхайтийоу» по-тайски яичница, и это было то немногое, что он понимал на местном языке.

Джунгли заволокло прозрачной дымкой. Они начинались за садом мистера Ли, где рабочие выстроили высокий забор. На столь маленьком острове не было даже обезьян, и это не могло не радовать Раймонда при покупке земли, но здесь обитало несметное количество змей. Очевидно, забор спасал лишь от ежесекундно кишащей змеями земли, ведь никто не удивлялся их следам на песке, оставленным от ночных вечеринок – словно сотни велосипедистов устроили предрассветные покатушки. Никто не травил их норы и не трогал случайно проползающих гадов – тайцы знали толк в благоразумном соседстве, и Раймонд перенимал этот опыт. Лишь иногда приезжала служба отлова и чистила населенную часть острова, перевозя змей обратно в джунгли.

Перед самым домом, паразитируя на деревьях, распустились пурпурные орхидеи, налилась соком саподилла, сбросила свои цветы в неглубокий бассейн плюмерия.

Ливень беспощадно колотил по пальмовым листьям, по раскидистой тростниковой крыше уютной виллы, то и дело срываясь с нее целыми потоками. Вдалеке прогремел гром.

– Скоро закончится, – Кьет поставил поднос на стол веранды и высунулся из-под крыши.

– Брось, мы же никуда не спешим.

Кьет засмеялся.

– После обеда подвезут продукты, – он сдержанно поклонился и, расправив зонтик, снова убежал.

Запах кофе наркотическим зельем проник в носовые пазухи. Раймонд посмотрел на поднос – в окружении огурцов, поджаристого бекона и домашних картофельных чипсов красовалась кхайтийоу.

Раймонд любил утро. Любил ливень. Любил Ко Ан.

Тропические ливни всегда заканчивались так же молниеносно, как начинались. Словно кто-то открывал душ, а уже через полчаса закрывал его.

Мистер Ли сменил белые шорты на плавательные и спустился с высокой веранды. Лучшие дома – это дома на сваях.

Наводнения не достанут, да и всякой живности сложнее добраться до жилого пространства, хотя, как оказалось, для этих тварей нет ничего невозможного.

Мокрые дорожки приобрели насыщенный серый цвет, с огромных листьев все еще стекали тонкие дождевые ручьи. Вдоль пляжа на ветру метались макушки высоченных кокосовых пальм. Одни из них со временем сильно нагнулись, решив прилечь на белый песок.

Раймонд еще не видел океан, но уже слышал его. Первую половину дня он неизменно был спокоен и преимущественно в приливе. В это время было приятно купаться, потому что к обеду начинался отлив и океан уходил на сотни ярдов, оголяя песок и острые коралловые рифы. К вечеру океан возвращался, но время этих колебаний постоянно менялось. В конце пляжа вдоль скалистого обрыва глубина была больше, из-за чего отливы становились менее заметными. Там жили вараны, и ни Раймонду, ни Кьету не хотелось их тревожить.

Мистер Ли дошел до песка, снял тапки, белую рубашку и повесил на пригнувшуюся пальму полотенце. Температура Индийского океана, что бирюзовой полосой разлился у его ног, что обычно 27 градусов по Цельсию – всегда одинаковая зимой и летом. Он зашел по пояс и осмотрелся. Вода кристальной чистоты, небольшие косяки мелких прозрачных рыб, по дну на тонких ножках бегут и закапываются в песок вытянутые спиралевидные ракушки.

Раймонд лег на водную гладь – она прекрасно держала его расслабленное тело. Ушные раковины заполнились, теперь он слышал только шум моря и свое дыхание. Он осмотрел каменистый обрыв и густые джунгли, по которым стелился низкий туман. Кучевые облака на горизонте, лодки рыбаков и силуэты одиночных покатых скал, парящих над океаном – постоянные испарения превращали этот мир из реального в призрачный.

Раймонд закрыл глаза. Его тело почти слилось с океаном, сделалось его частью, покачивалось в его неспешном ритме.

Он лежал в ванной в съемной квартире Нью-Йорка. После работы официантом в загруженном под завязку ресторане ноги ныли так, что горячая ванная оказалась единственным местом, где Раймонд приходил в себя перед новым рабочим днем.

Внезапно его руки онемели. Тело медленно поползло вниз и вскоре скрылось под водой. Тусклый свет голой лампочки проник в странно позеленевшую воду, когда Раймонда с силой швырнуло в сторону и ударило о нечто бетонное. Он более не находился в своей тесной ванной, совершенно точно безвольное тело парня швыряла из стороны в сторону большая вода. На огромной скорости в него врезались острые осколки стекла, тяжелые бревна и мертвые тела других людей.

Раймонд не чувствовал боли. Боль – лишь сигнал мозга – с телом не все в порядке. Но когда ты почти мертв, подобные сигналы не имеют смысла, и мозг просто перестает их посылать. Он напоролся на железные конструкции, и что-то скользкое под ним вмиг вытолкнуло тело на поверхность. Раймонд узрел разрушенные строения прибрежного азиатского города. Грязная вода затопила берег по самые макушки длинных пальм, унося вглубь джунглей крыши домов и разбитые лодки. Кругом лишь грязь, боль и смерть. Кто-то схватил мёртвой хваткой Раймонда за ногу и потащил обратно под воду. Он из последних сил забился в конвульсиях и вынырнул в своей собственной ванне. В ушах остались людские крики и безутешный детский плач. Мистер Ли теперь точно знал – где-то на Земле вскоре случится что-то ужасное.

С самого утра Нью-Йорк засыпал мелкий рождественский снег. Страна готовилась к встрече Нового года, и график ресторана был загружен. Раймонд вышел из дома раньше обычного, добрался до работы с небольшим опозданием, черт знает сколько раз поскользнувшись на заснеженных улицах.

Парень переоделся в наглаженную униформу и вышел на кухню. В начале рабочего дня здесь было непривычно пусто. В конце огромного зала скопились люди, взирая в небольшой телевизионный экран – на другой стороне планеты произошла ужасная трагедия. Землетрясение в Индийском океане амплитудой девять баллов вызвало смертоносное цунами, обрушившееся на берега Индонезии, Шри-Ланки, юга Индии, Таиланда и других стран. Высота волн превышала пятнадцать метров, океан ушел на сотни миль в вглубь джунглей. Это случилось в 7:58 утра по тайскому времени и 19:58 по времени Нью-Йорка – как раз когда Раймонд принимал свою ванну.

Трагедия унесла более 200 000 человеческих жизней и стала одной из самых масштабных в современной истории. Теперь даже на этом маленьком острове прибрежная служба обязала Раймонда поставить указатель эвакуационного пути в случае цунами. Подобные указатели могут сработать в прибрежных городах – там, где в хаосе становится совершенно непонятно куда бежать, но не на этом острове. Если однажды цунами придет сюда, ни у кого здесь не останется ни единого шанса.

Открыв глаза, Раймонд осмотрел редкие низкие облака и перевел взгляд на скалистый обрыв. Там стоял человек, и Раймонд его видел. Точнее, видел не воочию, не глазами. Скорее, он точно знал, что там человек. Знал, во что тот одет, куда смотрит, в какой позе стоит. Покупая необитаемый остров, Мистер Ли искренне надеялся, что на нем не обитают ни люди, ни призраки. Но, как оказалось позже, одного туриста все-таки угораздило здесь разбиться о скалы при неудачном прыжке с высоты.

«Всего один, неизменно портящий живописный вид…» – подумал Раймонд и вновь закрыл глаза.

Когда он, наконец, решил подняться, вода доходила ему до колена – океан уходил.

Атхит, жена Кьета, готовила телятину с древесными грибами и киви под острым соусом, и это блюдо заволокло экзотическим ароматом весь берег.

Раймонд открыл бутылку холодного рислинга, взял с кухни бокал и вышел на деревянную веранду, что из-под навеса столовой плавно уходила в мягкий прибрежный песок. Тут умещалось несколько плетеных кресел на случай гостей и пара столов на тот же случай.

Раймонд никого не ждал сегодня, кроме парня на моторной лодке, что еженедельно доставлял на остров продукты.

Мистер Ли наполнил до блеска вычищенный бокал и пригубил вино. Солнце согрело его плечи, и он снова взглянул на океан – океан побагровел.

Раймонд отвернулся. Его сердцебиение участилось. Он глубоко вздохнул, отпил холодного вина и снова повернул голову. По бурым пенистым волнам плыли истерзанные трупы. Не один, не два. Ими устилалось все – до самого горизонта.

Атхит, шоркая вьетнамками, услужливо несла поднос с тарелкой, полной еды.

– Не сейчас, – Раймонд с трудом сглотнул слюну – мышцы шеи и плеч напряглись, желудок неприятно свело, а к горлу подошла изжога.

Пожилая тайка тут же развернулась и пошагала на кухню.

Мистер Ли больше не решился смотреть на океан. Он взял со стола бутылку и побрел в свое бунгало. Он достал из шкафа телефон, включил его и послал сообщение на единственный номер, что был в нем записан.

«Грядет что-то ужасное. Массовое. Такого я еще не видел».

Раймонд оставил телефон на кровати и вышел из комнаты. Он снова сел в плетеное кресло на высокой веранде и, вдохнув душный полуденный воздух, сделал два больших глотка. Спонтанные, до дрожи реалистичные видения пугали. Они начались семь лет назад, после знакомства с Элом Робертсом.

– Ты должен научиться предсказывать все это заранее, чтоб у нас было время для предотвращения, понимаешь?

Раймонд поднял глаза на строгое лицо Эла. Острый прямой нос, волевой подбородок, тяжелый взгляд карих глаз – казалось, этому человеку невозможно противиться.

– Но я не могу, не умею! – не выдержал Раймонд.

– Но ты же как-то предвидишь лотерею и результаты скачек…

– Лотерею за день, скачки всего за несколько часов. Не понимаю, как я помогу вам, сообщив о трагедии всего за час. Да и как узнать, что до нее час, а не минута, ни день и не год…

– Ты должен что-то придумать. Разработать какую-то систему, натренировать способности, в конце концов.

– Легко сказать, – Раймонд запустил тонкие пальцы в свои волнистые волосы. – И что, если я не смогу?

– Тогда придется добавить в дело Кристин парочку новых улик, – отстраненно произнес Эл.

У Ли от напряжения свело виски.

– Нет, вы не повесите на меня смерть Кристин. Вы же знаете – ее убил не я! – буквально закричал он.

– Подумай, Раймонд, что стоит твоя жизнь, жизнь Кристин или твоей матери, если сопоставить их с тремя тысячами погибших. И это только то, на чем ты попался. Сколько еще смертей ты предвидел за свою жизнь, сколько раз ты знал наперед и молчал?

– Это не мой выбор! – парень стиснул зубы так, что они заскрежетали.

– Да, не твой. Но для чего-то тебя наделил этим умением Бог или Дьявол, уж не знаю, кто у вас там главный.

У кромки наполовину седых волос проступила полоса чуть заметных капель пота – Элу нелегко давался разговор. Грозя несчастному парню тюрьмой, он требовал от него невозможного. Впрочем, на тот момент невозможного…

– И сколько у меня времени?

– Три месяца, – процедил Эл.

– Вы даже не представляете, как это трудно! Сажайте тогда сразу, зачем тянуть долгих три месяца! – сорвался Раймонд.

– Полгода, – уже намного мягче ответил Эл.

– И если я справлюсь? – уже в дверях остановил его Раймонд.

– Ты сможешь участвовать в любых скачках, делать любые ставки. Если захочешь, сможешь даже купить себе остров и переехать туда – никто не будет тебе ни в чем препятствовать.

На кровати тихо брякнул телефон – Раймонд не сдвинулся с места. На синей поверхности тенистого бассейна неспешно кружились белые цветы плюмерии. Они гипнотически притягивали взгляд Мистера Ли, и вскоре он не имел сил оторваться от их неспешного движения. В голове крутилось всего четыре цифры, и Раймонд терпеливо ждал, когда они сложатся в нужном порядке. На телефон пришло еще одно сообщение – Раймонд даже не дрогнул. Он снова глотнул вина и, наконец, увидел нужное число – оно черным венами проступило на дне его собственного бассейна.

Из-за угла показался суетливый Кьет.

– Мистер Ли, ваш обед! – он приподнял в руках медный поднос с блестящей сферической крышкой.

– Неси, теперь поем, – замахал Раймонд.

– Вы снова много думаете, – подметил Кьет, – возможно, скоро приедет Мистер Эл?

– Думаю, приедет…

Под крышкой оказалось аппетитное блюдо, украшенное миниатюрными кукурузными початками.

– Ты ведь его недолюбливаешь?

Кьет не понял его вопроса. Он заулыбался и услужливо поклонился.

– Так точно, мистер! Если вы пойдете плавать, я почищу бассейн, – ответил таец.

Раймонд одобрительно кивнул. Он налил еще вина, теперь оно не пьянило вовсе. Напротив, напиток отрезвлял от странных видений, расслаблял воспаленный переживаниями мозг, позволял отойти от участия, оставаясь посторонним наблюдателем.

За те полгода, что дал ему Эл, Раймонд посетил практически все казино страны. Он старался угадывать наперед так задолго, как только мог, и постепенно у него начало получаться. Сначала приходило странное видение, затем он расшифровывал его, а потом искал к нему дату. Однажды он сидел в отеле Лас Вегаса и пытался увидеть номера вечерней рулетки. Внезапно здание зашаталось. Раймонд схватил паспорт, деньги и в панике бросился на улицу. Он бежал по наполненному людьми холлу, не понимая, почему никто не видит обрушений. Когда он был на улице – в южном крыле здания последовал еще один взрыв, сравнявший с землёй остаток отеля. Раймонда увезли в полицию. Это было самое короткое задержания в Лас Вегасе – через девятнадцать минут мистера Ли отпустили. Вскоре с ним связался Эл и Раймонд передал ему информацию о страшном видении. С того дня гостиницу поставили под наблюдение. Долгих одиннадцать месяцев ничего не предвещало террористических атак, взрывов и даже банальных перестрелок. Но ровно год спустя, когда начальство Эла буквально сравняло агента с землей, в отделение поступила информация, что в гостинице обнаружено взрывное устройство. Мойщик окон, что работал на высоте, имел при себе восемь килограмм тротила.

С тех пор Раймонд знал, как показывалась дата – он настроил этот канал как антенну радиоприемника. Часто мистер Ли уходил в себя на целые дни, ища повсюду знаки. Те складывались в цифры, которые в свою очередь складывались в страшный номер – и тогда он мог точно сказать, сколько у департамента осталось времени.

Глава 3

11:15 РМ

Эл взглянул на спящую Мариан. Ему не нужна была напарница. Он много раз летал в Азию один. И Элу никогда не было скучно, он не страдал приступами одиночества, не имел острой потребности в общении. Зачем же он так скрупулезно выбирал ее, зачем взял с собой? Теперь ему придется объяснять Мариан порой совершенно необъяснимые вещи, убеждать ее, что это все правда, смотреть в глаза полные недоумения. Так, зачем? Скорее всего, агенту захотелось иметь рядом объективного свидетеля – того, кто признает, что Эл не сумасшедший. Что он в своем уме в отличие от Раймонда, ведь Эл за годы работы с мистером Ли и вправду начал всерьез сомневаться в собственной вменяемости.

Агент повернулся на другой бок, взбил подушку и закрыл глаза.

Лишь только его сознание стало уплывать по воздушным волнам в царство Морфея, самолет резко сорвался в свободное падение. Пять секунд показались вечностью, после которых по салону разнесся предупредительный сигнал. Череда щелчков ремней безопасности нагнетала тревогу, а боинг снова провалился в воздушную яму, подняв тело Эла над сиденьем. Мариан вскрикнула и вцепилась правой рукой в кресло, а левой в предплечье Эла. Тот лишь улыбнулся.

– Не бойся, мы не разобьемся, – спокойно произнес он.

– Откуда ты знаешь? – Мариан теряла субординацию.

Самолет снова набирал высоту и вскоре отчаянно терял ее. По салону пронеслась волна криков.

– Если б этому самолету суждено было упасть, Раймонд бы сказал.

– А если бы он вздумал от тебя избавиться? – Мариан вжалась в кресло. – Сказал бы?

А на случай, если б Раймонд вздумал от него избавится, Эл прихватил с собой Мариан. Девушку, что при всех своих плюсах оказалась еще и чертовски похожа на Кристин. Он видел несчастную на фотографиях в морге, когда изучал жизнь парня в Нью-Джерси. Растерзанная психопатом совсем еще юная Кристин больше не чувствовала боли. Она отмучилась свое, но на мраморном лице с черными уродливыми подтеками навсегда застыл ужас. В отличие от Раймонда, Эл никогда не путал живых с мертвыми. И лишь сейчас, в приглушенном свете аварийных огней, лицо Мариан блеснуло мертвецкой белизной. Красные капилляры расползлись по белкам усталых глаз, что вмиг наполнились таким же сильным как у Кристин страхом смерти.

– Ты обещал мне! – кричал Раймонд.

Он был не в себе от ярости.

– Я выполнил все обещания, данные тебе, Раймонд, – впервые голос Эла в разговоре с ним наполнился тревогой.

– Там, в Лас-Вегасе, я просил лишь одного, чтоб Клифард сидел всю жизнь. За Кристин и за мою бедную мать!

Раймонд разрывал гостиную бунгало широкими шагами. Никто не сообщал ему, что в горном Алькатрасе – самой строгой тюрьме соединённых штатов, скончался насильник и убийца Клифард. Когда в агентство поступила информация о его кончине, свидетельства о смерти тут же засекретили. Ни в одно СМИ не просочилось ни единого слова о странном инциденте в тюремной уборной, ни одного упоминания про Флоренс да и вообще про Колорадо. Как Раймонд узнал? Как и всегда! Эл даже не мечтал, что это надолго останется тайной. Просто тянул время.

– Он скончался! Я не властен над жизнями людей! – возмущался Эл. – Ты должен радоваться, – агент потянулся к кофемашине, когда заметил, что его рука дрожит. – Ты должен радоваться, – повторил он, застряв в душном воздухе, наполнившим комнату. – Теперь этот садист горит в аду…

Кофемашина закряхтела, и брызнула в Эла кипятком.

– Что ты знаешь про ад? – громом разразился Раймонд.

– Заеду через пару дней, – не поворачиваясь, ответил Эл. – Быть может, тогда ты перестанешь путать агента ЦРУ с Хароном.

Он вышел из бунгало и спустился по лестнице, пересек тропический сад и уже через минуту был на пляже. Эл не собирался так рано покидать остров. По обыкновению он ужинал с Раймондом под звездами и с ночным приливом отправлялся в Патонг. Таец, что управлял моторной лодкой, спал в гамаке близ навеса из пальмовых листьев, даже не подозревая, что арендатор собрался в путь.

– Мне надо обратно в Патонг, – крикнул Эл, поравнявшись с ним.

Таец тут же подскочил и побежал за Робертсом. Двести ярдов сырого песка сказались на терпении Эла – водитель оставил моторку далеко от берега с учетом отлива. Они запрыгнули в лодку, и таец завел мотор. Затылок Эла пронзила острая боль. Он склонил голову и помассировал шею. Секунду спустя что-то заставило Эла обернуться – на белом песке утопающего в туманных джунглях острова стоял Раймонд.

– Черт, – обронил Эл.

Вскоре Ко Ан превратился в одинокое парящее облако над водой, и Эл заметно успокоился.

Отсюда до Патонга сорок минут, но уже через двадцать стремительно стемнело. Огненная вода поглотила солнце, забыв выпустить на небо луну. Эл напрягся, стараясь разглядеть хоть что-то, но тьма плотной завесой заволокла все вокруг. Таец включил тусклый фонарь, который, кажется, только слепил глаза и привлекал мошкару. Они неслись к невидимым берегам Патонга без карт и навигаций, полагаясь исключительно на память и мастерство матроса.

Вдруг мотор заискрил и, издав громкий хлопок, задымился. Запах керосина смешался с гарью, а назойливый рокот стих. Лодка проплыла по инерции несколько ярдов и остановилась.

– Черт! – ругнулся Эл. – Черт тебя побери, Раймонд. Неужели ты назначил мне встречу с Клифардом?

Таец включил фонарик и слился с мотором, звучно ругаясь на свой манер, когда моторку внезапно качнуло.

– Черт! – Эл осторожно посмотрел в воду, стоя посреди лодки и стараясь крепко держаться за каркас навесных крыш.

Внизу чернела вода. Она плескалась и разбивалась о борт, бурля и пенясь. Эл напряг глаза.

– Матерь божья! – уже в следующее мгновение он припал к самому полу.

– Мистер, что там? – привстал таец.

Эл тяжело дышал, сражаясь с жутким видением. Он снова встал и, сгорбившись, заглянул за правый борт. Сотни мертвецки синих рук протянулось к лодке, наперебой стремясь ее раскачать. Здешние ночи круглый год оставались жаркими, однако от подобных галлюцинаций могильный холод пробрал Эла с макушки до пят. Он, все еще не веря своим глазам, нажал на часах экстренную кнопку сигнала со встроенной геолокацией. В правый бок лодки снова пришелся удар, за которым последовал странный стон. Матрос слетел с доски, на которой сидел, и вжался в корму. На лбу Эла проступили ледяные капли пота, он понял – ему не померещилось.

– Амаланхиг, амаланхиг, – безудержно зашептал таец.

– Это еще кто? – Эл постарался взять себя в руки и вытер со лба пот.

– Живые мертвецы…

– Ну, да, как это я сам не догадался, – тихо процедил Эл.

Оба затихли. Дно лодки кто-то тихо царапал. В темноте Элу казалось – они уже здесь, пробили дно и с минуты на минуту потопят их, но сперва раздерут на части. Из-за одного из темных островов, что разбросаны по всей прибрежной части Андаманского моря, появился яркий прожектор. Звук катера нарастал, глуша жуткое шуршание под лодкой.

Таец вскочил на ночи и принялся кричать – он, разумеется, не знал, что катер вышел именно за ними.

Эл добрался до отеля и упал на кровать.

«Что это было?»

Он вполне мог поверить в фатум, что Раймонду было под силу разглядеть, но к откровенной чертовщине он совсем не был готов.

– Сейчас 11:15 РМ, начинается допрос Раймонда Ли, – зазвучала запись, которую дали Элу для ознакомления с делом в Нью-Джерси.

Он прослушал ее целых четыре раза и на пятый раз перемотал в самый конец.

– Как ты узнал о Кристин?

– Она пришла ко мне, – ответил Раймонд совсем еще юным голосом.

– Пришла? И ты ее убил?

– Она пришла ко мне после своей смерти, – подавленно и явно не в первый раз ответил парень.

– Что-то я ничего не слышал о ходячих мертвецах в своем районе, зато о насильниках и психопатах последнее время слишком часто, – дожимал Раймонда следователь.

– Я вижу призраков, они являются мне, – раздался слабый голос, лишенный всякой способности убеждать. – Кристин пришла так явно, что я подумал – она еще жива. Я хотел помочь ей сесть, а затем позвонить в больницу, но, когда подбежал ближе, она просто растворилась в дверном проеме. Чрезвычайно бледное изуродованное лицо появилось вновь, но уже за москитной сеткой входной двери.

– И в этот момент ты вспомнил, как убил ее? – следователь ударил кулаком по столу, заставив голос Раймонда дрожать.

– Я не убивал ее! Я просто за ней последовал!

– За ней последовал?

– За ее духом, – совсем сник Раймонд.

С такими показаниями не избежать тюрьмы. Парень обнаружил тело Кристин в лесу, когда оно ещё даже не остыло. Подростку было не отвертеться, и его мать взяла вину на себя. Друг детства, психиатр, что всю жизнь питал к ней чувства и, избавляя женщину от колонии, признал ее невменяемой. Он так же устроил санитаром Раймонда в свою клинику, позволяя ему порой ночевать с матерью. Спустя несколько лет у Алисии обнаружился туберкулез и, когда Раймонду исполнилось девятнадцать, она скоропостижно скончалась в стенах клиники, словно дотерпев до его возмужания.

«Если еще в девяностых малец видел мертвых как живых, сейчас он вполне мог обучиться с ними взаимодействовать или даже управлять ими», – умывшись холодной водой, прикинул Эл.

Робертс не мог оставаться в душной комнате – случай на море ошеломил его, возможно, почти сломал. Агент поужинал в номере и вышел на балкон. Здесь стоял плетеный шезлонг и низкий кофейный столик. Эл заказал кофе, и первый раз за десять лет купил пачку американских сигарет Вирджиния стар. Его босые ноги и журчащий бассейн разделяла всего пара ярдов – с первого этажа балконы выходили прямо к воде, что позволяло плавать круглые сутки. Синяя подсветка красиво оттеняла тропические мини джунгли. Высаженные густыми островками, они разделяли соседние балконы, обеспечивая минимальную, но все же приватность. Из массажного салона доносился тонкий аромат авокадо, а из бара, что имитировал остров посреди синего океана, едкий запах бурбона. Эл глотнул кофе и закурил сигарету. Качественный табак с мастерством парфюмера смешал благоухания воедино и, словно профессиональный психолог, успокоил растревоженный кошмарами мозг.

«Возможно, привиделось? Но как же таец…»

Ничего не сходилось, и после второй недокуренной Эл решил поплавать.

Теперь вода вселяла страх, но он не мог так жить. Бесстрашному Элу необходимо было здесь и сейчас раз и навсегда побороть все свои фобии, вернув себя прежнему идиллическому состоянию.

По хромовой лестнице он спустился в теплую прозрачную воду. Спины коснулся проплывающий мимо цветок плюмерии, и Эл подпрыгнул от страха – до идиллии было еще далеко.

Агент проплыл до бара и заказал холодный виски. Именно тогда он решил, что найдет напарника, а точнее напарницу, предназначение которой станет уберегать агента от нежданной сверхъестественной атаки. Чтоб впредь Эл знал наверняка, что доплывет от острова до Патонга, доедет от причала до своего отеля и долетит, в конце концов, из Бангкока в Лондон.

Самолет снова подбросило и сверху пластиковым дождем посыпались кислородные маски. Всего на секунду Эл готов был поверить, что Раймонд несмотря ни на что решил прикончить их с Мариан, но внезапно полет нормализовался.

– Самолет попал в зону турбулентности. Воздушные ямы позади, – анонсировал не лишенный акцента голос старшего пилота. – Мы снова набираем высоту. Мне очень жаль, что вам пришлось пережить эту неприятную тряску.

Мариан смотрела в пол, медленно приходя в себя.

– Не волнуйся, теперь точно долетим, – Эл похлопал агента по плечу, разложил кресло и повторно взбил небольшую узкую подушку.

Эла разбудил запах кофе. Подсветка салона сменилась оранжевым, в эконом классе засуетились люди. Агент потянулся и перевернулся на спину. Мариан подскочила, словно по приказу, и вскоре удалилась в уборную. Эл мог еще немного поспать, но предпосадочное беспокойство, кажется, овладело всеми пассажирами сразу.

Он сложил кресло, отдал Пенчан постель и принял от Фуенг чашку ароматного кофе.

– Мадам будет кофе? – за кружкой последовал неожиданный для Эла вопрос.

– Вам лучше спросить у мадам, – холодно ответил он.

– Я буду кофе, благодарю!

Возникшая из ниоткуда Мариан приняла кружку и опустилась в свое кресло. От нее снова пахло весенними цветами, нотками пачули и апельсином, и Эл непроизвольно повернул голову, чтоб вдохнуть немного больше этой волшебной утренней смеси.

– С шампанским в отношении мадам вы были гораздо уверенней, чем с кофе, – девушка улыбнулась довольно милой улыбкой, но в ее тоне Эл все же уловил сарказм.

После завтрака Мариан попросила еще кружку кофе и решилась открыть шторку иллюминатора. Внизу бесконечным голубым полотном простерся океан. Над ним зависли редкие облака, отбрасывая на воду четкие синие тени. Некоторые можно было с легкостью спутать с покатыми островами, что рассыпались вдоль берегов Пхукета.

– Как красиво! – Мариан застыла в изумлении. – Это так не похоже на Атлантику…

Эл знал, что она за всю жизнь летала через океан лишь из Лондона в Америку, и из Америки в Лондон. Один раз в Канаду и один раз из Филадельфии в Лиссабон. И Мариан была абсолютно права – в Атлантике все другое: цвета, горизонты, береговые изгибы и воздух. И даже, когда на практически черной воде появляется огромный айсберг, его вид с высоты не будоражит воображение с той же силой, как туманный заросший джунглями остров посреди кристально чистой бескрайней бирюзы.

Самолет пронесся мимо извивающейся белой линии пляжа и воспарил над сушей.

– Через сорок минут Бангкок, – тихо произнес Эл. – Огромный город.

Мариан с интересом взглянула Элу в глаза и обняла кружку с кофе.

– Когда я впервые прилетел сюда, была ночь. Бангкок начал светиться огнями задолго до посадки. Он показался мне тогда поистине гигантским живым организмом. Бангкок дышал, мыслил, жил, а самолет, словно назойливая муха все кружил над ним, стремясь найти пустующее место, чтоб присесть. Там внизу под нами совершенно потрясающие места, потрясающие виды. У Бангкока есть легкие, которыми город дышит, есть сердце, которым он живет. Но не дай бог попасть в клоаку, Мариан. Не приведи господь!

Агент неподвижно уставилась на Эла и вскоре отставила в сторону недопитый кофе.

Сделав круг над городом, самолет пошел на посадку. На этот раз Мариан оказалась намного спокойней и собранней. Она не хваталась за Эла и не думала держаться за подлокотники, что даже немного огорчило ее спутника.

Самолет сел довольно мягко, и проехав еще минут десять, словно маршрутный автобус, остановился. Агенты вышли в светлые коридоры Бангкокского аэропорта, отстояли немалую очередь в паспортный контроль и, размяв ноги, добрались до зала прилета, где на ленточном транспортере уже крутились их одинаковые черные чемоданы.

Они пересекли зал регистрации Суваннапуми, где Мариан заворожили двенадцатиметровые статуи демонов. Под орнаментированными и украшенными позолотой костюмами проглядывались существа с сиреневой, бирюзовой, красной и синей кожей. Их дикий взгляд наполовину выкатившихся из черепных впадин глаз, дополняли клыки и жуткий оскал. Над эльфийскими ушами возвышались куполообразные шапки, а в руках пестрило различного вида оружие.

– Пожалуй, больше всего остального тайцы верят в духов, особенно в неупокоенных! – Эл, завидев интерес Мариан, остановился и поднял на одного из демонов равнодушный взгляд. – Прежде на месте аэропорта было кладбище, и, чтоб успокоить души умерших, сюда установили этих стражей. По преданию они не должны пускать духов из мира мертвых в мир живых, чтоб те случайно не устроили тут еще одно массовое захоронение.

– Разве в Бангкоке мало места? Зачем ровнять с землей кладбище? ‐ возмутилась Мариан.

– Пойдем, сама посмотришь, – усмехнулся Эл и добро зашагал к выходу.

Воздух Таиланда встретил стопроцентной влагой и жарой за тридцать градусов. Мариан сделала вдох и схватилась за Эла. Ее легкие никак не ожидали такого – произошла нехватка кислорода, вызвав сильное головокружение.

– Агент, вы в порядке? – поддержал ее Эл.

– Здесь невозможно дышать, – чуть слышно отозвалась она. – Это без преувеличения подобно настоящей парилке.

– Вы привыкните, – Эл забрал у Мариан все сумки. – И даже полюбите этот воздух. Не сомневайтесь в этом!

Глава 4

3:00 АМ

Раймонд посмотрел на телефон. Мистер Ли, наконец, подошел к нему и взглянул на сообщения – все были от Эла.

«Я нашел нового сотрудника для работы с тобой, – писал Эл. – Она отличный специалист. Молодая, натренированная. Уверен, с Мариан тебе в разы будет легче и приятней работать, чем со мной. Если появятся вопросы – пиши. Досье агента ты сможешь найти у себя в электронной почте. Ее имя – Мариан Флэй. Не хворай. Твой Эл!»

– Только не говори, что испугался, Эл! – заулыбался Раймонд.

Он не стал открывать ноутбук и смотреть досье Мариан Флэй. Раймонд знал наверняка, что Эл вскоре снова войдет в эту комнату, только на этот раз не один.

– Бассейн готов, мистер Ли, – Кьет поклонился и приставил длинный сачок к сваям бунгало.

Раймонд кивнул и снова сел в кресло. Он доел свой поздний обед под странный птичий крик из джунглей и, прихватив остатки вина, спустился к тенистому бассейну.

Сев на край, Раймонд опустил в прозрачную синюю воду ноги. Вода не охлаждала, она лишь смывала капли пота, неминуемо покрывающие тело в тропическом климате. Мистер Ли глотнул из бутылки вина и, не снимая одежду, спустился в бассейн. Уподобясь цветам плюмерии, Раймонд расставил руки и лег на воду. Он смотрел в небо, но видел салон самолета, что вылетит в 7:45РМ из Лондона через полторы недели. В бизнес классе в удобных креслах попивая шампанское будет сидеть пара агентов. До колик в животе приевшийся ему Эл Робертс и молодая Мариан Флэй, чем-то походившая на Кристин. Раймонд подошел поближе к креслу девушки и наклонился.

«Возможно в профиль, но не в фас… Зря потратил время, Эл!» – отметил Раймонд.

Он застыл на мгновение у его кресла, словно решал судьбу агента. Но решал ли? Скорее нет, чем да. Хотя каждый, кто так крепко связан, ежесекундно решает судьбу другого.

Раймонд вышел из самолета на высоте шесть миль над землей и завис в свободном падении, созерцая слегка покатую у горизонта Землю. Снежные вершины гор сменились океаном. Его синие воды лазурными разводами обрамляли острова и прибрежные мели. А густые леса джунглей с высоты казались пуховой периной, идеально подходящей для мягкой посадки.

Мистер Ли оставил свое тело на Ко Ан, а значит, ему через этот залив на маленькую точку посреди огромной воды. Пролетев большие тайские города и мелкие поселения, Раймонд скользнул к извилистой береговой линии. Здесь небо окрасилось пурпурно – красным, неизменно передав подобную гамму воде. В бардовых волнах стояли мертвецы. Они стояли до самого горизонта, смотря друг другу в затылок. Под пропитанной кровью одеждой зияли смертельные раны. Все без волос, в лицах невозможно разобрать ни возраста, ни пола. Все одинаковы и все до одного мертвы.

Раймонд неуклюже качнулся. Привычное равнодушие сменялось тревогой, прибивая к земле. Он терял высоту, когда в одночасье мертвецы подняли головы в небо, и Раймонд понял – они его видят. Страх лишил мистера Ли крыльев. И, упав в океан, вместо воды он очутился в крови. Сквозь рубиновую жидкость, наполненную черными скользкими сгустками, за Раймондом опустились сотни мертвых рук. Синие пальцы царапали тело, раздирали одежду и топили его. С трудом нащупав дно, он оттолкнулся и в панике вынырнул из бассейна.

В джунглях по-прежнему кричали птицы, тело мягко окутывала прозрачная синяя вода, по которой плавно кружили плюмерии. Он отдышался и подошел к бутылке вина. Алкоголь снова помог, мгновенно сняв сильную боль в висках.

Таких видений не было давно. Да что давно, таких – у Раймонда не было никогда.

Он вылез из бассейна. Плавать сегодня, да и в ближайшие дни расхотелось. Мистер Ли снял мокрую одежду и нагой направился в банановые заросли, среди которых поблескивала хромированная стойка душа.

Раймонд переоделся в чистую рубашку и шорты, взял ключи от яхты и вышел на пляж.

– Мистер Ли, вы уезжаете? – тут же подлетел Кьет.

– Уплываю на Ко Пхи Пхи, – коротко ответил он.

– К ужину не ждать?

– Нет.

Таец отстал, и Раймонд в одиночестве дошел до скалистого мыса. Узкая тропинка вновь привела его к воде, где между двумя покатыми камнями у короткого причала с деревянным навесом спряталась мини Рива. Всего два шага по причалу и Мистер Ли спрыгнул на белый пол яхты. Отделанная полированным деревом, Рива смотрелась вычурно с кожаным салоном цвета топлёного молока. Раймонд завел мотор и аккуратно вывел яхту между скал на открытую воду.

В описаниях закатов экватора невозможно обойтись без лилового. Все его оттенки завораживают, перенося европейца или североамериканца в иную вселенную. И, сколько б человек из Нью-Джерси не жил здесь, малиново-алое небо с насыщенно фиолетовыми кучевыми облаками никогда не устанут восторгать его.

Раймонд вдохнул запах океана и осмотрел живописные исполины островов Андаманского моря. Невероятное место. Если вы искали рай – он здесь.

Мистер Ли сбавил ход и вошел в лазурные воды гавани Тон Сай. Длинный причал пестрыми бабочкам облепили местные моторки, и Раймонд не сразу, но все же припарковался близ похожей белой яхты. Таец услужливо принял трос и привязал швартовый.

Мистер Ли заскочил на причал и, сунув тайцу местную купюру, пошагал в центр острова, где никогда не прекращала звучать музыка, а кутеж стихал лишь на несколько утренних часов. Он прошел вдоль базара и поднялся в ресторан с видом на лагуну. Не изменяя привычке, Раймонд заказал белого вина под рыбу.

С первым глотком австралийского Непенте мистера Ли тепло обняли сумерки. В букете преобладал аромат маракуйи с оттенком крыжовника, а послевкусие с нотками зеленого яблока и свежескошенной травы значительно растягивало время испития. Вкус насыщенный, но элегантный, цвет почти прозрачный – все, как он любил.

Рыба с лимонграссом оказалась выше ожиданий Раймонда не в укор Атхит – жена Кьета готовила прекрасно.

С темнотой на низкую сцену вышла черная как ночь певица. Раймонд повернулся к девушке, впитывая кожей ее бархатные переливы, как поймал на себе хищные взгляды таек, попивающих коктейли у бара. Когда он только переехал на острова, местная ночная жизнь научила его горькой правде – самые красивые, длинноногие и манерные тайки по своей природе не женщины. С тех пор Раймонд одаривал их милой улыбкой, но угощал исключительно европеек и австралиек. У высокого, хорошо сложенного и весьма привлекательного американца не было проблем с выбором, при всем, что никто из прекрасных дам даже не догадывался о его миллионах.

Раймонд расплатился и покинул ресторан. Он прошелся по смердящим улицам центра, кишащего барами, дешевыми пансионами и вечно пьяными туристами. Его путь лежал на другую сторону острова, где в живописной бухте затаился «Слинки бар» – место, однажды полюбившиеся Раймонду. На этот раз просторный песчаный берег клуба был усыпан цветами. Под монотонную мелодию по кругу скакали до трусов раздетые девы. Мистер Ли подошел к бару разглядывая молодые тела, покрасневшие от жары, полуденного солнца и наркотиков.

– Манхэттен, – Раймонд наклонился к бармену.

– В честь праздника поклонения богу ультрамарину, – бармен усмехнулся и кивнул в сторону пляжа, – в баре только холодное пиво.

Раймонд уже выучил местные правила и прекрасно знал, что МДМА или «Экстази» подавляет способность тела к терморегуляции. Очень часто в жарких странах употребление этого наркотика ведет к перегреву и тепловому удару. А в адском сочетании с крепким алкоголем может вызвать гипертермию до 40-42 градусов. И, так как на островах нет больниц или близкой к цивилизации медицинской помощи, намешавшим МДМА с водкой ребятам совсем недалеко до могилы.

Мистер Ли бросил прощальный взгляд на нагие хороводы и скрылся с пляжа в гущу уличных баров. Из каждого пел тайский Джеймс Блант и тайская Адель, и не без труда найдя пустынный угол барной стойки, Раймонд присел и снова попросил Манхэттен. Прекрасные песни сменяли одна другую, и после второго коктейля он даже начал подпевать. Загородив музыкантов, перед мистером Ли предстала шатающаяся белокурая девушка в пестром впечатляюще коротком сарафане.

– Привет! – заулыбалась она.

– Привет! – коротко ответил Раймонд.

– Ты американец?

– Да.

– А я из Дублина.

– Прекрасный город.

– Ты там был?

– Никогда не был.

Девушка расплылась в улыбке и опустилась на барный стул рядом с Раймондом.

– Мирел! – краснощекая блондинка протянула руку.

– Раймонд!

– Где ты остановился? Я тебя здесь раньше не видела…

– Я снял бунгало на другой стороне Ко Пхи Пхи.

– В этих дорогущих отелях? – тонкие брови Мирел взлетели к копне выгоревших добела волос. – Так мы поедем в эту ночь к тебе?

– Боюсь, Мирел, – Раймонд выдержал паузу, – мы будем в состоянии лишь доплестись до тебя.

Девушка провела ногтем вдоль округлого декольте и, не отводя от Раймонда полуприкрытых глаз, крикнула бармену:

– Ром с колой и побольше льда.

Они ушли из бара в половине третьего ночи. И, зажимаясь по углам, наконец, дошли до дешевого пансиона. В узкую комнату на две кровати ярко светил уличный фонарь, и уже через мгновение в его свете появилась совершенно голая Мирел.

Она все сделала сама. Потом повторила. В третий раз Раймонд вежливо отказался и ушел в уборную. Он включил свет и уставился на огромного черного таракана размером со спичечный коробок. Таракан, казалось, тоже уставился на Раймонда. Такого громилу даже пришлепнуть страшно – подобный акт тянул на полноценное убийство. Мистер Ли не стал тревожить зверя, выключил свет и плотно закрыл дверь в уборную.

Мирел уже спала. Он накрыл ее простыней и разыскал на полу свою одежду. Наручные часы показали 3:00 АМ, когда из кресла в самом темном углу раздался омерзительный голос:

– Какая сла-а-а-адкая!

Раймонд вздрогнул. Он знал этот голос. И эту гнусную манеру тянуть слова. Ли выпрямился и всмотрелся в темноту.

– Кто здесь?

– Как я соску-у-учился по ним… – донеслось из угла.

Теперь Раймонд вспомнил – голос принадлежал уборщику в его школе, а так же насильнику и убийце Клифарду.

– Дьявол! – Ли стиснул ладонями виски.

– Ты почти уга-а-адал, – змеей шипел призрак.

Раймонд резко отвернулся и решительно направился к выходу.

– Какая сла-а-адкая, – раздалось за его спиной. – Можно я ее у-у-убью-ю-ю? Но не сра-а-азу…

– Черт тебя побери, Эл! – буркнул Раймонд, бездвижно застыв на пороге. – Неужели так трудно было держать его живым?

– Ей буде-е-ет хорошо со мно-о-ой! Она даже не узна-а-ает, что это я-я-я. Она поду-у-умает, что э-э-это ты… ее снова име-е-ешь как шлю-ю-юху!

– Черт! – Раймонд склонился над дверной ручкой, когда позади тихо застонала Мирел.

– А-а-а, Раймонд… Раймонд… – полупьяная сонная девушка явно ощущала все, что творил с ней безумный Клифард. – Боже как хорошо, – стонала она. – Войди в меня, Раймонд… войди…

В висках застучала кровь. Ли бросился в уборную, перескочил через спящего таракана и набрал в таз холодной воды. Когда ему показалось достаточно, он схватил емкость и подбежал к кровати. Раймонд нерешительно застыл, наблюдая, как на мятых простынях ужом извивается до предела возбужденная Мирел.

Если б Раймонд не знал Клифарда, он бы ушел. Мало ли сколько в мире свежеумерших развратников разводят на секс пьяных женщин. Обычное дело – со временем духи слабеют и уже ничего не могут. Но этот при жизни был не просто сексоголиком, Клифард был настоящим маньяком.

Мирел терла свои пышные груди, вибрируя тазом так, словно в нее с периодичностью в несколько секунд кто-то входил. Раймонд глубоко вздохнул и опрокинул на девушку таз ледяной воды. Она закричала, подпрыгнула и вжалась в стену.

– Ты ненормальный!

Раймонд не стал объясняться.

– Постарайся не напиваться до конца отпуска, – буркнул он и просто вышел из комнаты, выслушивая в след гневные оскорбления.

Он снова был трезв. От видений мигом трезвеешь, сколько б до этого не пил. Особенно, если привидевшийся – дух человека, погубившего самых дорогих тебе людей.

Было около четырех утра. Улицы заметно опустели, однако в центре Ко Пхи Пхи они никогда не бывали безлюдными. Раймонда переполнял гнев. Он знал, что этот выродок после смерти непременно придет к нему, и Клифард пришел.

Хорошо, когда тело сжигают – в этом случае все, кроме души сгорает. Плохо, когда мумифицируют – все энергетические оболочки продолжают жить еще долгое время. Клифарда явно захоронили, иначе бы он просто не смог заставить Мирел почувствовать все это. Звонить и просить, чтоб маньяка сожгли? Кто этим станет заниматься? Агенту Робертсу всегда было легче соврать, чем постараться сделать, что просил Раймонд. И прежде, чем душа Клифарда останется без астральных и ментальных тел, прежде чем она попадет в Ад его безумных желаний, он будет рад переиметь весь остров. И это будет самый позитивный сценарий. Ведь главное, чтоб он в порыве экстаза не принялся душить девиц, что Раймонд совсем не исключал.

Мистер Ли помочился с причала, отвязал швартовый и спрыгнул в яхту. Он завел мотор и помчал по черной воде ночного океана, мечтая поскорее добраться до дома. Сегодня Раймонд чувствовал себя грязным. Впрочем, после утех в тайском пансионе это чувство было более чем нормальным. Но сегодня грязь к Раймонду прилипла по-особому. Она почти просочилась сквозь его тонкую кожу, наполнив легкие едким миксом из алкоголя, плесени и секса.

Сквозь пелену ночи перед глазами Раймонда вдруг предстало бледное лицо Кристин. Ее грязное тело лежало во мху под поваленным деревом. Глаза были открыты, отражая свет фонарика, словно стеклянные. Губы искусаны до крови, на шее навсегда отпечатались багровыми синяками ладони маньяка.

Раймонд спешно остановил свою яхту – его стошнило за борт. Он отдышался, глотнул из пластиковой бутылки воды и лег на белый пол Ривы. В небе блестели звезды. Раймонд так много знал и предвидел, но все равно он даже не догадывался, есть ли на небе тот всевидящий, которому молится, на кого полагается и в кого до глубины души верит без малого весь мир?

На рассвете он добрался до дома. Принял душ дольше обычного и позвонил Элу.

– Ты должен эксгумировать труп Клифарда и сжечь его, – не здороваясь, начал Раймонд, заняв обычное место на веранде с чашкой кофе.

– Что на другой чаше весов? – вздохнул Эл.

– Возможно, пара трупов на Ко Пхи Пхи, – мистер Ли подул на кофе.

– Возможно – означает не точно!

– Возможно…

– Я доложу об этой возможности начальству.

Такая формулировка значила только одно – он не будет этим заниматься. У Эла есть дела поважнее.

– Эл, – напрягся Раймонд, – мы можем их спасти!

– Двух? – холодно уточнил он.

– Я не знаю сколько. Но, чем больше энергии полтергейст тратит, тем слабее становится. Не думаю, что этого психопата хватит на большее, но как знать…

– Агентство не занимается единичными случаями. Но я подумаю над твоей просьбой.

Через несколько дней Раймонд узнал, что на Ко Пхи Пхи уснули и не проснулись две американки.

«Джиллиан Грис и Моли Карло были найдены в комнате пансиона «Рассвет» мертвыми. Сердце Джиллиан остановилось около двух часов ночи, а сердце Моли около трех. Девушки были раздеты до гола, на телах эксперты не нашли видимых повреждений, а дверь их комнаты оказалась заперта изнутри», – сообщали англоязычные новости Таиланда.

– Черт, Эл! – воскликнул Раймонд и снова набрал федералу.

– Когда это случилось? – сухо спросил тот.

– В эту ночь…

– Я сжег Клифарда вчера утром. Так скоро, как только смог добраться из Лондона во Флоренс, – неожиданно произнес Эл. – Собственноручно.

– Что?

– Ты удивлен? Я полагал всезнающий Раймонд уже в курсе…

– Нет…я… – Ли не нашел, что ответить. – Но как же те двое?

– Я не знаю, это совсем свежее дело. Но могу позвонить в полицию Пхукета. Хотя, если это не Клифард, то несчастных, скорее всего, убили наркотики, жара и алкоголь.

Раймонд молчал.

– Ты, правда, сжег его?

– Раймонд, ты богатый человек. Закажи со своего острова эксгумацию и получишь ответ!

Эл положил трубку. Раймонд облегченно вздохнул, улыбнулся уголками тонких губ, посмотрел на дождливые джунгли и сделал глоток ароматного кофе.

Глава 5

11:11 РМ

В такси Мариан вновь задышала.

– Здесь везде кондиционеры, правда?

– Я не обращал внимания, агент, – Эл строго посмотрел на Мариан, ведь в ее деле не было ни слова о перенесенной астме, – но скорее да, чем нет.

Это случилось давно, еще в детстве. В шесть лет все прошло, словно этой болезни никогда и не было. Белокурую девочку привели в странный старый дом.

– Входите! – крикнул осипший голос, и мать Мариан открыла перед дочкой занавешенную шторами дверь.

В темном коридоре было сильно накурено, и девочка тут же закашлялась. Однако мать напористо потянула ее за руку в одну из комнат, где на диване восседала тучная негритянка.

– Что тут у нас? – черная как африканская ночь женщина наклонилась к Мариан. – Астма?

– Так и есть, мадам…

– Абангу.

– Мадам Абангу, у Мариан астма с рождения, – пояснила мать.

– Зачем до шести было тянуть? – сердито пробурчала мадам Абангу.

– Мы понятия не имели, что от болезни можно избавиться, придя к вам.

– Я шаман, и могу многое, – негритянка потянулась за очередной сигаретой.

Казалось в комнате не осталось места для дыма, но мадам Абангу снова закурила, а Мариан снова закашлялась.

– Возможно, нам стоит выйти на свежий воздух? Дочка придет в себя, и мы снова зайдем! – виновато заговорила мать Мариан, поддерживая девочку, упавшую от несносного приступа на колени.

– Не в воздухе дело, – шаманка нагнулась к ребенку, заглянув в глаза, – в твоей дочери сила, с которой тело не может справиться. Сильный дух губит неокрепшее тело. А воздух тут не при чем…

Мадам Абангу приложила открытую ладонь к груди Мариан и что-то тихо прошептала. Не прошло и минуты, как девочка хрипло вдохнула полными легкими прокуренный воздух комнаты. Она упала на руки матери и прошептала посиневшими губами «мама, я дышу!» На бледные девичьи щеки упали крупные материнские слезы. С тех пор Мариан больше никогда не задыхалась. Она была первой в беге на короткие и длинные дистанции, ныряла с умопомрачительной задержкой воздуха, посещала все спортивные секции и почти не уставала.

За окном такси цвета фуксии мелькал огромный город. Небоскребы, обшарпанные дома и базары, словно бусины, нанизанные на рельсы надземного метро. И бесконечная дымка – не город, а призрак. Агенты свернули с магистрали и направились вглубь престижных районов по широкому бульвару, засаженному высокими стройными пальмами. Они переехали мост над грязной Чао Прайя, берега которой усыпали длинные лодки и пронзили сваи рыбацких домов. На другой стороне над низкими строениями и парковыми зонами возникли гигантские золотые купола храмовых комплексов. Протыкающие острыми пиками низкое небо, храмы настолько контрастировали со стилистикой города, что Мариан на миг подумала – они ей привиделись. Но нет, эти исполинские сооружения были более чем реальны.

– А мы… – Мариан опомнилась и нерешительно добавила, – сможем туда сходить?

Эл хмуро глянул на нее с переднего сидения, и, не встретив ответного взгляда, нечаянно засмотрелся.

Такой живой восторг, почти адамантовый блеск глаз – не часто встретишь в вечно усталом Лондоне.

– Возможно, – Эл отвернулся в окно, рассматривая пестрые крыши моторных лодок.

Такси пронеслось мимо уличных торговцев и сувенирных лавок, нагромождений прямоугольников жилых домов в пышной зелени и сияющих зеркальных небоскребов.

Водитель припарковался у черного высотного здания, на уступах которого разрослись целые тропические сады. Эл расплатился и помог швейцару с вещами. Мариан проскользнула от такси к лобби и снова задышала в прежнем ритме. Эл недовольно посмотрел ей вслед, но не стал заострять на инциденте внимания. Они зарегистрировались на ресепшене и проследовали к стеклянному лифту.

– Так высоко! – не преминула отметить Мариан, взирая на стремительно отдаляющуюся под ногами землю.

За эти сутки у Эла сложилось устойчивое ощущение, что абсолютно любой человек с улицы способен стать агентом и то, что написано в делах молодых агентов является правдой лишь наполовину. Мариан совершенно точно боялась летать, страдала акрофобией, переболела астмой, о чем благополучно умолчала, поступая на службу. Агенту Флэй было далеко до совершенства, но она вносила некое движение в застывшие воды многолетней службы агента Робертса.

– В 8:30 РМ жду вас в лобби, – произнес Эл и вошел в соседний номер.

Мариан сняла кроссовки. Вслед за ними сняла носки и прошлась босиком по мягкому ковролину. Подойдя вплотную к панорамному окну, она осмотрела причудливый пейзаж незнакомого города. Крыши, крыши, а среди них, пронизывающие облака, небоскребы в пелене тонкого тумана. Послеобеденный Бангкок даже с небольшой высоты похож на летающий город. Засмотревшись, агент вскоре отметила – столица хоть и завораживает, но определенно располагает ко сну.

Отельные душевые начищены и почти стерильны, но в них нет души. Мариан, впрочем, не страдала от недостатка души в интерьере ванной комнаты, когда, раздеваясь, внезапно отскочила от двери. На другой ее стороне висела деревянная маска одного из многочисленных буддийских демонов-хранителей. Его кожу ярко-зеленого цвета местами украшал чешуйчатый узор, а изо рта посреди острых клыков извивался синий язык. Он смотрел на Мариан выпученными безумными глазами, заставляя ее столбенеть от страха. Агент не решилась снимать с двери тотем, но и принимать душ под строгим надзором морского дьявола не собиралась. Набросив на маску полотенце, Мариан включила воду и спешно ступила в душевую кабину. Вода расслабила мышцы, а душистый шампунь перенес ее из безликого отельного номера под летний дождь в самое сердце джунглей. Тесная комната наполнилась белым паром, запахом кокоса и свежестью бамбука. От наслаждения Мариан закрыла глаза, вдыхая хоть и крошечную, но все же часть неведомого ей мира. Таинственные ароматы переплетались в ней тропическими лианами, рождая в душе непреодолимое желание изучить эту загадочную землю.

«Человек боится лишь того, что не способен объяснить…» – пронеслись в голове где-то когда-то и кем-то сказанные слова.

Мариан стерла с лица остатки воды и посмотрела на дверь – на полу лежало белое полотенце, а сквозь запотевшее стекло на нее уставился безумный демон. Так странно, но более он не пугал ее. Она укуталась в махровый халат, протерла запотевшего идола и вышла из ванной. Уже очень скоро Мариан утонула в мягкой постели. Она закрыла потяжелевшие веки – под ними появилось неприятное жжение. Агент повернулась и посмотрела на белую дымку, в которой утопал бескрайний Бангкок, снова опустила веки и провалилась в сон.

Раздался стук в дверь. Мариан подскочила – в комнате было темно. В огромном панорамном окне миллионом огней сиял ночной мегаполис.

– Минуту! – крикнула она, пытаясь понять, где включается хоть какой-нибудь свет.

Вскоре комната деликатно озарилась по контуру кровати, а вслед за ней плавно зажегся высокий торшер в углу. Мариан на миг показалось, что в плюшевом кресле кто-то сидит – под торшером остатком сна отпечатался темный силуэт. Она замерла, уставившись в пустой угол, но настойчивый стук прервал размышления, мгновенно отправив Мариан к входной двери.

– Восемь сорок пять! – перед ней стоял Эл. – А вы еще не готовы!

Он был в довольно непривычном для агента одеянии – светлые джинсы и черная рубашка неофициального стиля.

– Простите, я не думала, что будет так сложно проснуться…

– На первый раз прощаю. Спишем на разницу во времени. Через пять минут жду в лобби, – Эл посмотрел на часы. – Если хотите, закажу вам в баре крепкий кофе.

– Нет, нет, я, кажется, выспалась. Но боюсь, пяти минут на сборы будет недостаточно, – Мариан поправила волосы, намекая Элу на необходимость хотя бы минимальной укладки.

– Дорогая, агент Флэй, не пройдет и пяти минут, как ваш прикорневой эпидермис покроется каплями пота. Там снаружи даже после заката не приходит долгожданной прохлады. Мы на экваторе, Мариан, привыкайте, – Эл направился к лифту.

– Но пять минут… – жалостливо протянула она.

– Не волнуйтесь, вы даже в этом халате будете там самая красивая…

– Где?

– На улицах Бангкока, – донеслось из лифта.

Мариан разыскала в чемодане удобные джинсы и свободную серую футболку. Завязала тонкие светлые волосы в тугой узел и сунула ноги в мягкие балетки. Она вышла за дверь, но, не дойдя до лифта, вернулась. Надевая на ходу наручные часы вместо запрещенных в поездке гаджетов, Мариан разлила по шее несколько капель пудрового аромата и бесповоротно покинула номер.

Эл молча встал, завидев напарницу. Они вышли на улицу, и кондиционированный воздух отеля сменился влажной духотой.

– Прогуляемся до ресторана, – Эл галантно указал рукой налево.

Уже через десять минут неспешной ходьбы Мариан свыклась с недостатком свежего воздуха, да и воздуха в целом. Они пересекли узкую улочку и по команде Эла свернули между высотными домами. Тут, прямо в центре города, развернулся вечерний базар.

– Мариан, вам нужно что-нибудь от Гуччи? – заулыбался Эл.

Агент лишь молча окинула взором нагромождения подделок на любой вкус и любого мирового бренда. Пока они шли мимо, заваленных пестрым товаром, прилавков, на брезентовые базарные навесы кто-то с верхних этажей сливал воду. Та каплями сочилась сквозь дыры и часто отличалась исключительным зловонием.

– Матерь божья, что так может пахнуть?

– Вероятно, отходы, – сообщил Эл. – Тайская кухня далеко не всегда изыскана. Даже средний класс питается подпорченными из-за жары мясом и рыбой. В сочетании с пахучими острыми специями такие блюда для Таиланда норма. Я уже не говорю о таких изысках здешнего рациона, как насекомые и змеи.

Они прошли мимо странного места, где, отвернувшись к стене, мочился один из местных продавцов, и внезапно вышли на вполне ухоженную улицу. Здесь в розовой подсветке извивались причудливо подстриженные низкие деревья, сверкала отполированная тротуарная плитка, и благоухал свежесрезанными садовыми цветами позолоченный резной домик. Размашистая крыша в лучших традициях азиатской архитектуры дополнялась многообразием принесенных к входу миниатюрного храма предметов. Тут было все – от свечных фонарей до вееров и тлеющих пахучих эссенций. Среди предметов обихода предусмотрительные тайцы оставили фрукты, печенье и миску молока.

– А это еще что?

– Домик для духов, – коротко ответил Эл так, словно улицы Лондона по обычаю были просто усыпаны подобными вещами.

Мариан смутилась и замолчала, разглядывая сверкающие впереди гигантские небоскребы.

– Это «Сан Пхра Пхум», – внезапно снизошел до разговора Эл. – Их не следует путать с жилищами предков или святилищами для богов Брахмы и Ганеши. На этой земле верить в духов не считается чем-то необычным или странным. Наоборот, к существам из потустороннего мира относятся на полном серьёзе. Все социальные слои, начиная от бедняков до успешных бизнесменов, входящих в список журнала Форбс, почитают духов и бережно ухаживают за их обителью. Традиция расположения домиков духов и их дизайн сравнимы в Таиланде только с индустриальным фен-шуй в Сингапуре. От правильного местоположения жилищ бестелесных существ зависит благосостояние и здоровье обитателей дома, или даже как здесь – целой улицы.

Они в который раз свернули в узкий переулок, и вышли к строению, поистине захватывающему дух. Сотканное из тропических растений, стекла и подсвеченных изящных арматур, над ними возвышалось здание популярного ресторана индонезийской кухни.

– Думаю, тебе здесь понравится, – улыбнулся глазами Эл.

Размеры внутреннего пространства поражали. С двадцатиметрового потолка свисали гигантские хрустальные люстры. Эта смесь хайтека, богема и джунглей воистину переносила посетителей на другую планету. Сердце Мариан застучало быстрее. Она застыла, растворившись в красоте поистине уникального помещения и, опомнившись, поспешила за Элом.

Блюда отличались нежным вкусом с отсутствием острых приправ.

– Это балинезийский рецепт, – Эл пригубил холодное вино. – Единственный набор изысканных блюд, лишенных острых специй. Наслаждайтесь, в Патонге и на островах даже если умолять официанта не перчить, все равно еда окажется слишком острой.

– Это потрясающее место, – восторгалась Мариан, – и дело даже не в этом восхитительном карпе.

Она сжала в тонких пальцах хрустальный бокал и снова подняла глаза к потолку.

– Так долго за все годы службы… Я просто сейчас хочу, чтобы время остановилось.

Эл прищурился и застыл на восторженном лице Мариан намного дольше положенного по уставу.

– Я же говорил, вы полюбите Таиланд, – наконец произнес он, и Мариан расплылась в улыбке.

Было начало одиннадцатого, когда агенты снова оказались на улицах города – изысканных и грязных, убогих и богатых. Средь трущоб и позолоченных храмов, перемешанных, словно брильянты средь щебня. У домика духов кто-то отпил молоко и съел все печенье, а базар уже не работал. Вместо столов теперь стояли полуголые тайки в свете подвешенных под брезентовыми навесами фонарей.

– Мистер, пойдемте с нами, – оживились они. – И мадам мы тоже обслужим, не проходите мимо.

Там, где совсем недавно мочился базарный продавец, двери отворились настежь. Из душного помещения играла клубная музыка, и блистали софиты. На переполненных выпивкой столах танцевали обнаженные девушки. Засмотревшись, Мариан почувствовала, как Эл осторожно взял ее за руку и настойчиво повел за собой.

– Не стоит останавливаться, потом не отобьемся от силиконовых… – Эл собирался грубо пошутить, но вовремя смолк.

– Это как Рай и Ад, только по соседству, – подметила Мариан.

– Верно, – улыбнулся Эл. – К сожалению или к счастью понятия Ада и Рая вовсе не безусловные – что одному кажется Адом, другому сойдет за Рай.

Они добрели до отеля и вошли в свежий благоухающий холл.

– Здесь на последнем этаже бар, не хотите составить компанию? – вежливо поинтересовался Эл.

– Нет, Бангкок пьянит и без вина, а с вином и подавно.

– Тогда приятных снов. В девять я жду вас на завтрак.

– Приятного вечера, – попрощалась Мариан и вышла из лифта на этаже их номеров.

Она подошла к сверкающему миллиардом окон панорамному стеклу и коснулась его слегка вспотевшим лбом. От перепада температур в висках застучала кровь. Мариан сняла джинсы и легла в мягкую пастель. Глаза смыкались, когда она снова сквозь пелену сна различила в кресле мужчину. Агент резко подняла голову и уставилась в угол. Разумеется, там никого не было, но девушке казалось, что все же есть.

Подобно назойливой мысли или бельма на весь глаз, лишь это место тревожило ее и лишало сна.

– Черт! – Мариан села на кровати и взялась руками за голову. – Ну, что со мной не так? Там никого нет! Слышишь? Спи уже! Там нет никого!

Внезапно ей полегчало. Непонятно каким из всех имеющихся у человека органом чувств она вдруг поняла, что осталась в номере одна. Мариан подняла глаза на кресло – оно было пусто во всех возможных и невозможных смыслах этого слова.

Агент посмотрела на часы – они показывали 11:11РМ. Каким-то уникальным способом Мариан еще с детства слишком часто ловила дублирующиеся числа на любых электронных часах. Она выпила воды и на этот раз, закрыв глаза, спокойно уснула.

Глава 6

3:14 АМ

Закаты. Они отличали эти горизонты от других. Именно закаты наполняли тревожный ум Раймонда умиротворением, а холодное вино закрепляло это состояние до утра.

Мистер Ли не боялся ночи. Возможно раньше, когда было трудно отличить вешалку в коридоре от безмолвного незнакомца в пальто. И лишь когда вешалка шагала на него из темноты, Раймонд внезапно понимал, что ни одно из двух. Он уносил прочь ноги от призрак. Или когда всю ночь кто-то стоял у его кровати, и мистер Ли, нащупав спящую любовницу, осознавал, что это стоит вовсе не она. В тот момент полусонным сознанием Раймонд радовался тому, что девушка не оказалась психопаткой. Что ж столь радостные мысли вовсе не спасали парня от холодного пота, которым покрывалась его спина.

Он вполне мог бы свихнуться, как многие другие сверхчувствительные люди. Но не свихнулся. Вопреки всему, что видел, что чувствовал, и с кем делил свое жизненное пространство, Раймонд не покончил собой, да, в общем-то, и не думал о кончине. Он точно знал – с наступлением физической смерти легче, увы, не становится.

– Живи, слышишь? – худые пальцы сжали руку Раймонда, а крепкие ногти впились в молодую плоть. – Я прослежу с небес, я все увижу оттуда – тебе ли не знать!

Парень кивнул и вытер все прибывающие слезы. Алисия волновалась, оставляя сына наедине с жестоким миром, но главное – наедине с самим собой.

Целый год он ощущал в доме ее запах. По утрам слышал шкворчание яичницы, что доносилось из пустой кухни. По вечерам, включая телевизор, видел на экране мамин любимый канал, который сам никогда не смотрел. Она не пугала его, никогда не заходила к Раймонду в комнату. Она просто жила с ним отпущенный ей по загробным правилам год. А потом в день своей смерти ушла. Ушла тихо. Поцеловала сонного сына в щеку, чуть слышно хлопнула москитной сеткой и улетела с криком мигрирующих птиц.

В заставленных мебелью комнатах внезапно стало пусто. Невыносимо пусто. И Раймонд выставил дом на продажу.

– Кьет, мне хочется сегодня стейк, – объявил Раймонд, заходя на кухню.

Тот кивнул и перевел его просьбу жене. Атхит достала из холодильника герметично упакованный кусок красного мяса и шлепнула им о стол. Мистера Ли повеселила эта картина и, улыбаясь, он вышел по доскам на открытую веранду, заставленную плетеными креслами.

Вдруг из-за мыса появилась кипенно-белая яхта.

«О нет, только не она!» – Раймонд закрыл глаза в надежде, что ему показалось.

Но яхта от этого не только не исчезла, более того – она заметно приблизилась к берегу.

– Кьет! – крикнул Раймонд в сторону кухни.

А когда таец появился в поле зрения, добавил:

– Два стейка, один с кровью и холодное шампанское. Она пьет только шампанское…

Таец бросил взгляд на огромное, по меркам их скромной гавани, судно и скрылся из вида.

На воду сошла шлюпка, и в нее спустилась тонкая фигура в чем-то таком же белом, как и ее яхта. Слуга отвез девушку к берегу и вернулся на мини корабль. На мокром песке стояла длинноногая Ан Джей. То ли кореянка, то ли японка с явным вливанием европейской крови девушка выглядела весьма эффектно. Ее выгоревшие с рыжиной прямые как дождь волосы упали на тонкую рубашку мужского кроя, под которой еле угадывались пижамные короткие шорты. В одной руке Ан Джей держала вьетнамки, в другой запотевшую бутылку «Пайпер-Хайдсик».

– Кьет, шампанского не надо, – Раймонд откинулся на спинку кресла, не сводя глаз с гостьи. – Она со своим!

– На прошлой неделе ты был на Ко Пхи-Пхи, – Ан Джей взошла на подмосток, надела вьетнамки и подвинула к Раймонду кресло. – И я подумала, ты соскучился по женским объятиям?!

– Женские объятия имеют существенное различие с паучьей хваткой, Ан Джей.

Девушка улыбнулась и поставила на стол увесистую бутылку.

– Однажды ты поймешь, что мы созданы друг для друга, – девушка оперла о стол острые локти, возложив на кисти рук миловидное лицо с сочными цвета вишни губами.

Впервые он увидел ее в известном ресторане Пхукета. Непомерно дорогое платье на одно плечо и роскошные волосы оторвали Раймонда от ужина. Она прошла, оставив шлейф умопомрачительного аромата и с целую дюжину вопросов.

Покупая остров, мистер Ли был вынужден ходить на обеды с богатейшими азиатскими семьями, что каждый раз пытались ему кого-нибудь сосватать. Но на этих встречах Раймонд никогда не видел среди их дочерей подобной изысканности и красоты.

Ан Джей умело расставила сети, ведь она собственно и пришла в тот ресторан ради Раймонда.

Был ли он с ней? Был. Любил? Нет… Не потому что Ан Джей была властной избалованной светской львицей. Раймонд не полюбил ее, потому что не смог. В одно утро он встал с кровати, посмотрел на безупречное тело, роскошные волосы. На сочные губы и понял, что больше не хочет их. Так бывает, когда переел устриц или перебрал с дорогим алкоголем. Если человек сильно любит устрицы, он вернется к ним еще не раз. А если он просто решил попробовать деликатес, то, наевшись, забудет о блюде.

Но у Раймонда было даже не так. Когда он наелся Ан Джей, она продолжала кормить его собой, и мистер Ли отравился. Теперь, когда он только видел белоснежную яхту, входящую в гавань Ко Ан, его неизменно тошнило.

Кьет принес бокалы для шампанского и открыл тугую пробку. Бутылка выдохнула, а из горлышка, словно джин, выскочил слабый дымок. Гостья отпила игристого напитка и тоскливо взглянула на руки Раймонда.

– Я так скучаю по тебе, – облегчила душу она.

Только от этих слов не стало легче ни Ан Джей, ни Раймонду. Он старался не смотреть на нее, и лишь когда девушка рассматривала остров, Раймонд рассматривал ее. Не скучал, просто в который раз удивлялся ее природному совершенству. Вдруг на руке сквозь расстегнутый манжет мелькнули вытянутые иероглифы.

– Ты сделала татуировку? – Раймонд высоко поднял выразительные брови.

Ан Джей нахмурилась.

– Нет, – девушка осушила бокал, – но если это поможет вернуть тебя, то я сделаю…

Раймонд напрягся. Он застыл на океане, обдумывая странное видение.

Однажды он наблюдал подобное в престижной клинике Бангкока. Старик в инвалидном кресле был покрыт такими с головы до ног.

«Печати смерти? – пронеслось тревожной мыслью. – Ладно старик, но Ан Джей!»

Он мельком посмотрел на девушку, что, не дождавшись от Раймонда галантности, по новой наполняла свой бокал.

Загорелая рука с золотым браслетом смахнула назад волосы, обнажив тонкую шею. Под волосами проявились черные слегка потертые иероглифы.

Мистер Ли закрыл веки и помассировал уголки глаз. Он не хотел видеть все это. Не желал думать об Ан Джей, но ее грядущая смерть подавляла его.

– Ты здорова? – невпопад спросил Раймонд.

На красивом лице мгновенно проступил гнев.

– Я бросаю тебе под ноги свое сердце, – вскипев, она резко встала из-за стола. – А ты бесстыдно давишь его?

– Да нет же…

Поздно было оправдываться, и Раймонд взял Ан Джей за руку. Та вздрогнула и опустила на Раймонда раскосые глаза.

– Я не хотел тебя обидеть, сядь.

На прямом лбу девушки возник символ из двух иероглифов.

«Довольно сложные буквы, но если тут же зарисовать», – прикинул Раймонд и присел к песку.

Он вывел палкой схематическое подобие китайского домика, крест с наклонной стеной и тройной крышей.

– Что это значит?

Ан Джей обошла иероглиф вокруг.

– Это «куки» – с японского «воздух».

– Ты куда-то летишь? – Раймонд снова сел за стол.

Девушка постояла над песком и заняла прежнее место в кресле.

– Послезавтра лечу во Вьетнам.

– Не лети, – коротко ответил Раймонд.

– К чему все эти игры? Ты хочешь, чтоб я осталась здесь? С тобой? – взмолилась Ан Джей, игнорируя Кьета со стейками.

– Нет! – Раймонд промочил пересохшее горло шампанским. – Я просто хочу, чтоб ты не летела во Вьетнам.

Гостья закрыла изящными ладонями лицо и тяжело вздохнула.

– Как мне понять тебя Раймонд? Как? Есть ли на этой Земле хоть один человек, кто способен понять тебя?

Мистер Ли хотел пошутить про целый отдел ЦРУ, но сдержался.

Они поужинали. И побрели по сумеречному берегу. Небо наливалось синевой, туманные джунгли зеленью, а горизонт, словно рождественская елка, огнями заякорившихся яхт.

Вечерний океан пьянил гораздо больше алкоголя, и вскоре Ан Джей обняла Раймонда за руку. Она прижалась к нему всем телом, призывая остановиться.

– Я сегодня останусь с тобой, – азиатка потянулась к губам Раймонда.

– Ты не можешь остаться, – тихо ответил он.

– Тогда поцелуй меня. Я не хочу засыпать сегодня без твоего поцелуя…

Раймонд поцеловал. Одного поцелуя Ан Джей было мало. Ее губы и вправду походили на вишню – вкусно, но невозможно съесть много.

Она не прощалась. Просто развернулась и ушла к выплывшей на берег лодке. Раймонд проводил ее взглядом до самой яхты – возможно сегодня он видел Ан Джей в последний раз. Печати смерти просто так не исчезают. Отказавшись от опасного полета, иероглиф воздуха исчезнет, а ему на смену придет иероглиф воды, земли, огня или еще черт знает чего. Смерть с трудом отпускает тех, кого успела пометить. Для чего она это делала или, лучше сказать, для кого, Раймонд не имел ни малейшего понятия. Мистер Ли знал так много и в то же время не знал ничего.

В воздухе застыл образ старика Фрэнка. Тесная комната наполнилась криком санитарки – он снова помочился в кровать. Дед плюхнулся на панцирную сетку в ожидании чистого матраса, а дверь палаты с грохотом закрылась.

– Не злись на нее, – Раймонд поставил поднос с обедом на узкий столик.

– Ей недолго осталось, на таких грех обижаться, – безразлично ответил Фрэнк, заглядывая с любопытством в тарелку.

– О чем ты?

Совсем еще юный мистер Ли, подрабатывая в психиатрической клинике, довольно часто беседовал с пациентами.

– На ней печати смерти, – Фрэнк протер вилку единственной салфеткой и взялся за макароны под куриным соусом.

– Где именно? Я не заметил…

– Да везде, – дед во всю наворачивал обед, – то там проявятся, то сям.

– И как они выглядят? – не унимался Раймонд.

– Иногда как слова, порой как символы.

– И кто их ставит? – скептически прищурился подросток.

– Смерть ставит.

– Зачем?

– Чтоб не перепутать, – Фрэнк поднял на Раймонда прозрачные глаза.

Спустя четыре дня работница клиники угодила под рейсовый автобус – спасти ее не смогли.

– Фрэнк, ты слышал? Она умерла!

– Эх, а я ведь предупреждал, – с досадой произнес старик.

– Ты предупреждал? – нахмурился Раймонд.

– Ага, впервые я увидел на ее теле черный огонь. Так, словно им были покрыты все ее руки и часть лица. Жоржина! Нет, не так, – старик задумался, – Джорджия – сказал я, ты вся в огне! Проверь газ на кухне, а лучше ничего не готовь до самых выходных. Уж не знаю, поверила ли она, но на дежурстве в субботу ее руки были чисты как у младенца. Что ж, не прошло недели, а знаки появились вновь…

– И что ты видел на этот раз? – нахмурился Раймонд.

– Видел дорожную разметку, следы шин и надпись.

– Надпись?

– Угу, Нью-Джерси – Балтимор.

Мистер Ли набрал полные легкие ночного воздуха, посмотрел в звездное лицо позднего вечера и пошагал к деревянному подмостку.

– Кьет? Шампанское достаточно охладилось?

– Да, мистер, холодное как ночь в Лондоне, – таец учился шутить.

– Неси его сюда, – улыбнулся Раймонд.

– Кьет?

Тот замер с запотевшей бутылкой в руках.

– Куда азиаты попадают после смерти?

– Куда заслужили при жизни, – развел руками таец.

Раймонд сморщился, словно съел лимон.

– А если при жизни никому не служить?

– Боюсь, я не понял ваш вопрос, – растерялся Кьет и вытащил тугую пробку, с хлопком освобождая очередного джина.

В тот вечер Раймонд напился, тщетно прогоняя мысли об Ан Джей. У нее было все, и это «все» было не способно сделать Ан Джей счастливой. Но все это было способно сделать ее мертвой.

«Что с этим миром не так?» – мистер Ли обхватил руками голову и уставился в пол.

Между ступней ползла упитанная черная змея. А может на нем тоже печать смерти – иероглиф в виде змеи и трех бутылок спиртного?!

Ползучий гад коснулся раздвоенным языком ноги Раймонда, задумался и пополз дальше. Мистер Ли взял с кухни воды и шатаясь побрел в свое бунгало. Он засиделся на веранде, а когда млечный путь разрезал небо от востока до запада, вошел в дом. Он принял прохладный душ, смывая тяжелые мысли, и шагнул мокрыми ступнями на тонкое полотенце. Его тело сковал холод – такого даже во сне не бывает в здешних широтах.

Мистер Ли набросил халат и покосился на корпус комнатного кондиционера – его жалюзи были закрыты. Он растерянно покрутился на месте, ожидая чего угодно, но только не этого – на кровати кто-то лежал.

Марлевый балдахин покрыли пятна багровой крови, на которые успели понасесть черные мухи. Тихий стон оповестил, что полуночный гость скорее жив, чем мертв. Раймонд тихо шагнул к комоду, уже очень скоро нащупав там часы.

«3:14АМ – они приходят после трех, – насторожился Раймонд. – И кто на этот раз?»

Мистер Ли чуть слышно подошел к кровати. В нос ударила вонь смердящей человеческой плоти. Сквозь грязную марлю различались глубокие кровоточащие язвы. Одежда гостя местами пропиталась слизью, местами намертво прилипла к ранам. Лица и вовсе не разобрать – настолько изможденное, больше похожее на ожившую мумию. Умирающий повернулся, подскочил на кровати и брызнул в Раймонда коктейлем из крови и гноя.

Ли вздрогнул, попятился, поскользнулся на собственных мокрых следах и рухнул на пол.

Сквозь тростниковые ставни сочилась розовая дымка раннего утра. Под домом кудахтали куры, а из сада горланили петухи. Мистер Ли поднял голову – кровать была пуста, чиста и аккуратно заправлена. Он облокотился на комод, проверил тело на наличие пригревшихся насекомых. Не обнаружив паразитов, Раймонд на корточках подполз к постели и забрался под одеяло.

Глава 7

9:00 РМ

Мариан открыла глаза. Часы издавали короткие сигналы, призывая агента Флэй проснуться. Сквозь плотные шторы сочился белый свет, а сквозь толстые стекла – сигналы, застрявших в дорожном джеме, автомобилей.

Агент умылась и завязала в тугой узел волосы. Она надела свободные трикотажные брюки, рубашку мужского кроя и беззвучно вышла за дверь. Мариан проследовала к лифту, а всего несколько секунд спустя открылась соседняя дверь, и в коридоре появился Эл. Он подошел к ее номеру, замер и прислушался, вызывая в голове агента Флэй массу вопросов.

Лифт подъехал, прозвучал короткий звонок, и Эл тут же обернулся. Они встретились взглядами – испуганный мистер Робертс и изумленная Мариан.

– Я думал вы, как всегда, спите, – Эл миновал застывшую напарницу и зашел в лифт.

Она проводила его взглядом и нерешительно вошла следом.

– И часто вы подслушиваете под дверью? – с трудом скрывая улыбку, произнесла Мариан.

– Только когда мне не дали оборудования для полноценного слежения.

Они сдержанно улыбнулись друг другу.

У вас хороший стиль, мне нравится, – внезапно добавил Эл.

Мариан льстило его внимание. Более того ей было приятно находиться в компании настоящего секретного агента, ведь она на самом деле никогда не работала в ЦРУ. Не занималась кунг-фу, не прыгала с парашютом, всего пару раз в жизни стреляла из настоящего боевого оружия. Безусловно, Мариан Флэй работала на правительство и даже в каком-то смысле на службу безопасности, но она совершенно точно не была секретным агентом как Эл.

***

– Мне стало страшно, понимаешь? – агент Робертс пригубил японское пиво из узкого лонгнека.

– Да-а-а, Эл, ну и дела! – протянул Оулдридж. – И что ты собираешься с этим всем делать?

Эл пробежался глазами по миниатюрным пиалам, что крутились на передвижной ленте японского ресторана. Он взял маринованного в каперсах кальмара и, вооружившись палочками, замер.

– Я думаю оставить работу с Раймондом, – агент Робертс кинул взгляд исподлобья на криминалиста национальной службы безопасности Британии и добавил, – либо обзавестись прикрытием. Убрать одного легко, двух – всегда сложнее.

– Эл, – нахмурился Оулдридж, – я не думаю, что Раймонд хотел тебе смерти. На мой взгляд, это последнее, что он тебе желает. Но внести некоторые коррективы в вашу работу однозначно стоит, – криминалист, а заодно и лучший друг Эла окинул взглядом розовые хвосты, торчащие из зеленого бульона.

Они заказали еще по бутылке пива, и Оулдридж достал из кармана телефон.

– Минуту друг, Луиза снова ворчит, чтоб я не напился.

– Разве можно этим напиться, – Эл поднял в воздух миниатюрную бутылку нефильтрованного пива.

«Он хочет оставить дела с Раймондом либо взять напарника», – быстро напечатал Оулдридж и отправил на единственный номер, что не был подписан.

Через три минуты телефон криминалиста завибрировал.

«Внуши ему мысль о напарнице из молодых агентов!»

– Злится? – засверлил взглядом Эл.

– Ты же знаешь мою Луизу, – развел руками Оулдридж. – Она рада ко второй кружке утреннего кофе придраться! Так, что этот Раймонд? Говоришь, парень окончательно свихнулся на своем острове?

Продолжить чтение