Читать онлайн Кровная наследница бесплатно

Пролог

– Да с чего Вы взяли, что у меня есть какая-то там сила?

– Ты – прямой потомок Лилит! У тебя априори не может не быть силы… – устало проговорил Инквизитор. Так он себя называл. Лицо его скрывала хламида до пят с глубоким капюшоном.

– Можно подумать, что есть не прямые потомки, – съязвила я.

– Нам нужна твоя сила, смирись. После ритуала мы отпустим тебя.

Что-то мне слабо верилось в альтруизм этих чокнутых фанатиков, ищущих какую-то мифическую силу. Не отпустят они меня. Да и их переглядывания при словах о ритуале не обещают мне выживания в процессе отъема силы.

Что же делать? Если я действительно обладаю этой силой, то почему я о ней ничего не знаю? Почему я ее не чувствую? И где она сейчас, когда так нужна мне?!!

Я с ненавистью посмотрела на этого ряженого придурка, Инквизитора. Несколько его подручных вцепились в мои руки и плечи, пытаясь поставить на колени перед своим начальством. Ну уж дудки! Попробовала вывернуться, но мне это ожидаемо не удалось. Зря я не пошла на курсы самообороны. Может быть и пригодились бы навыки… Эх, попробую заговорить им зубы, потянуть время. Может быть хоть кто-то услышит нас и вызовет полицию…

– Оставьте меня в покое, – вспыхнула я. Причем, вспыхнула я в прямом смысле слова. Не фигурально. Неужели?..

Пламя охватило этих горе-Охотников. С воплями «Ведьма! Огненная ведьма!» они начали беспорядочно метаться, размахивая руками. Если они хотели погасить пламя, то они очень сильно ошибались. Эффект был диаметрально противоположным. Огонь устроил пиршество. Сбить его теперь могла лишь вода. Видимо, столь очевидная мысль пришла и в головы этих смертников. Очередной вопль «Воды!» сотряс окружающее пространство.

На их беду водоемов рядом не было. Совсем. Вода была только в мелких лужах, оставшихся после дождя, прошедшего сегодня утром. Именно в них и начали кататься Охотники, пытаясь сбить с себя пламя.

Инквизитор наблюдал за этим с ленивым любопытством. К сожалению, на него огонь не попал. Осторожный, гад! Продолжая рассматривать «купание» своих подчиненных, он процедил сквозь зубы:

– Какая еще сила, говоришь? Вот и ответ на твой вопрос, потомок Лилит. Сила пробудилась. Теперь забрать ее будет гораздо сложнее…

А я в этот момент желала лишь одного: исчезнуть из поля зрения этих фанатиков, мечтала просто испариться… И сила меня услышала, откликнулась, сделав невидимой в тот момент, когда Инквизитор отвел от меня глаза на мгновение, отвлекшись на одного из охотников, слишком близко подкатившегося к его ногам. Спустя короткий миг раздался рёв:

– Куда ты спряталась, правнучка Лилит? Покажись немедленно, а то хуже будет!

Я что, так похожа на больную во всю голову? Так я и послушалась. Вопрос в том, как мне уйти незаметно. «Сила, миленькая, – взмолилась я к той, что спасала меня, – помоги!» И она откликнулась. Я вдруг поняла, что и как мне нужно делать. Через минуту меня уже не было на пустыре за городской свалкой. Там продолжали барахтаться в лужах так называемые Охотники, и оглядываться, шаря руками в пространстве, их предводитель – Инквизитор.

– Все равно твоя сила будет моей! Смирись! – слышала я уже прилично удалившись от них.

Глава 1

Я всегда знала, что у меня нет родных. Если верить записке, что нашли в ворохе тряпья в корзине со мной, родители мои погибли спустя несколько месяцев после моего рождения. Родилась я ровно в полночь в новогоднюю ночь, одновременно с новым столетием. Как шутили наши воспитатели в приюте, я – ровесница века вплоть до секунды. Так как вместо простой даты рождения были указаны число, месяц, год и точное время рождения – 0:00:00 1 января 2301 года. И имя Лили. Фамилия не значилась. Так что при всем своем желании, я не имела возможности найти своих родных, даже самых дальних. Все эти мысли я оставила очень давно, еще в очень нежном возрасте, как только смогла понимать окружающий мир. И с тех пор эту тему я не поднимала никогда. Фамилию мне дали по названию приюта. Приют носил имя святого Бенедикта. Вот так и стала я Лили Бенедикта, сирота и воспитанница приюта.

Так и прожила я всю свою жизнь, до самого своего совершеннолетия. Через несколько дней наступит Новый год. И я стану совершеннолетней. С этого дня у меня будет ровно месяц для поиска нового места работы и места дальнейшего проживания.

Но после праздников будут долгие гуляния, большинство магазинов и предприятий будут закрыты. Так что нельзя терять время зря. И лучше заранее побеспокоиться о своем будущем. Хотя директор и сказал, что в случае необходимости позволит мне проживание под крышей приюта еще на несколько дней. Но не более двух недель. Я не сомневалась в его словах, но все же решила не злоупотреблять хорошим отношением руководства приюта и постараться найти работу до наступления новогодних каникул.

– Лили, ты уже готова к прогулке? – спросил меня мой единственный друг из внешнего мира.

– Да, Анри, я готова. Но ты же помнишь, что для меня это не просто прогулка по улицам города, ты обещал мне показать возможные места для поиска работы, – ответила я ему.

– Ты по-прежнему не доверяешь мне полностью? – покачал Анри головой, сокрушаясь от моих слов. – Вроде бы за эти годы нашего знакомства, я смел надеяться, что стал тебе другом. А ты каждый раз уточняешь мои планы в отношении себя…

– Не обижайся, но ты же сам понимаешь, что из-за событий последних недель не одна я нервничаю и сомневаюсь во всем. Никто не знает, кто стоит за этими зверствами. И сколько всего жертв у этого маньяка, возможно, не всех еще обнаружили. – Меня даже передернуло от ужаса и омерзения при одном воспоминании о том дне, когда я наткнулась на искореженное тело бедной девушки, недавней выпускницы нашего приюта, принесенной в жертву. Анри заметил мое непроизвольное движение, приобнял, дружески утешая.

– Лили, успокойся, не надо вспоминать весь тот ужас! Все это позади, – шептал он, поглаживая мое плечо. Постепенно я оттаяла, и, подхватив небольшую сумочку, пошла к дверям. – Лили, а про зонт ты не забыла? – напомнил мне друг.

В последние годы на новый год частенько шел дождь. А я в очередной раз не проверила прогноз на сегодня. Забыла напрочь. Хорошо еще зарядила свой браслет, вспомнила вечером.

Кивнула Анри, соглашаясь с ним, подождала, пока он возьмет зонт с собой, и решительно открыла дверь.

Наш путь лежал на улицы ремесленников. Все заводы и фабрики уже давно были роботизированы и управлялись небольшим коллективом инженерных работников. Для того, чтобы устроиться на такое место нужно было учиться несколько лет в академии магии и технологии. Раньше было проще найти работу. Всего каких-то триста лет назад любой мог найти себе работу, мог учиться не только в школе, но и получить профессию. Но не сейчас. Сейчас ты можешь попасть на обучение в академии только если у тебя есть сила в крови или очень тугой кошелек родственников, который они готовы открыть для тебя.

Временами я даже сожалею, что родилась не в то время. Сирота из приюта на такое везение рассчитывать не может. В лучшем случае мне может повезти стать ученицей белошвейки в ателье.

В последние несколько десятилетий огромным спросом стали пользоваться швейные изделия и обувь индивидуального пошива. Вот только многие мастера не берут учеников со стороны. Я многому научилась у нашей приютской швеи. Она когда-то была одной из лучших в своем деле, но болезнь рук быстро списала ее в тираж. И она нашла работу в нашем доме воспитания сирот, да и то, только благодаря хорошему знакомству с его директором. Она работала медленно, большая часть одежды и белья у нас была фабричного производства. Швея же шила для нас праздничные наряды. Для каждого индивидуально. И обучала всех желающих основам своего мастерства.

Я была ее самой старательной ученицей, я даже вышивать научилась. Я умею конструировать выкройки, давно забытое искусство. В наши дни пользуются в основном галографическими измерителями, которые обрабатывают полученные данные и выдают уже готовую выкройку. Но истинные мастера пошива, не ремесленники, строят выкройки самостоятельно. С собой у меня были бумаги с рекомендациями моей учительницы и нескольких клиенток, для которых мне посчастливилось шить. Чаще это было просто украшение вышивкой. Ведь моя наставница не могла выполнять такую кропотливую работу, слишком сложно было ей долгое время удерживать иглу в своих скрюченных болезнью пальцах.

Я рассчитывала, что имя знаменитой в прошлом швеи поможет мне найти место белошвейки в каком-нибудь небольшом ателье. А если бы мне позволили жить в какой-нибудь каморке при помещении, то я бы и ночами, наверное, работала бы.

– О чем задумалась, Лили? Мечтаешь о самостоятельной жизни? – окликнул меня мой спутник.

– Да так, – смутилась я. – Скромно надеюсь, что окажусь достаточно удачливой и найду работу уже сегодня.

– Но контракт с тобой смогут заключить только после новогодней ночи. Ведь ты должна быть совершеннолетней, – заметил Анри. – Надеюсь, ты это помнишь. Подтверждение намерений – вот самое большее, на что ты можешь рассчитывать, – добавил он.

Я и сама знала, что сразу принять на работу меня не сможет никто. Закон есть закон, и он един для всех. До дня моего совершеннолетия мне могут дать только гарантийное письмо, так называемое подтверждение намерений. Оно позволяет мне быть уверенной в своем будущем. Я могу отказаться от работы, если вдруг у меня изменятся обстоятельства. Могу найти себе другую работу. А вот работодатель, давший подтверждение, уже не имеет права отказать мне в работе. Штраф за это правонарушение просто драконовский. Именно по этой причине работодатели и не слишком любят давать гарантии сиротам. Особо циничные предлагают девушкам попробовать свои силы на другом поприще – в сфере услуг. Интимных услуг. Так что я имела своеобразный «чёрный список» ателье. Сколько раз я утешала старших подруг после таких вот «пожеланий».

А ведь многие девушки в итоге там и оказывались… Незавидная судьба. Но… многие с радостью идут в «веселые» дома, надеясь на сытую жизнь. А некоторые наивные рассчитывают выйти замуж за кого-нибудь из клиентов подобных заведений. Ведь клиентами таких домов являлись не только «элита» общества, но и простые работяги. Девушки сначала поступают в «элитные заведения», где дорого продают свою девичью честь. Постепенно они выходят в тираж и переходят в заведения пониже рангом. Пока не оказываются в самых дешевых, откуда одна дорога – на кладбище. И что-то я ни разу не слышала, чтобы кто-то из работающих мужчин взял в жены работницу «веселого дома».

Мне претила сама мысль о таком развитии событий. Уж лучше наложить на себя руки!

– Лили, может быть ты все-таки обдумаешь еще раз мое предложение? – вдруг напомнил о себе Анри после полученного мной очередного отказа от места.

Анри – сын одного из попечителей нашего приюта. Он мой друг уже много лет и чуть ли не единственный из ровесников, не кривящий лицо при упоминании воспитанников сиротского дома. В наши дни сирот не так уж и много. В каждом городе есть сиротский приют, так называемые дома воспитания сирот. Сироты до своего совершеннолетия находятся на полном попечении государства. Но многие состоятельные горожане не считают зазорным помогать приютам так или иначе – деньгами, продуктами, помощью любого типа. Но лишь немногие рискуют взять на себя роль попечителя. Потому как попечитель содержит сиротский дом на равных с государством. Если у приюта есть попечитель – это уже счастье для его воспитанников. А если их несколько, то это просто счастливый билет для его воспитанников. У нашего дома для воспитания сирот было целых три попечителя. Один из них является мэром нашего города. Всего же в нашем городе два приюта: дом воспитания малышей-сирот и наш. Для такого крупного города это очень даже немного. В столице, которая была всего лишь вдвое больше по сравнению с нашим городом, находилось больше десяти сиротских домов и три приюта для малюток. Но это ведь столица… И у столичных приютов были только кураторы, но не попечители. Слишком уж это большая ответственность.

Анри подружился со мной и еще несколькими ребятами из приюта очень давно, еще несколько лет назад, когда его отец решил стать одним из соучредителей нашего сиротского дома. Он довольно быстро стал нашим другом. Не проявлял презрения в нашу сторону. Общался на равных, что льстило мальчишкам и дарило надежду девочкам. Я знаю, что некоторые девчонки были в него влюблены. Анри же в последние месяцы стал слишком подчеркнуто вежливо вести себя со мной. А недавно предложил принять его помощь с жильем, если не смогу найти работу после совершеннолетия. По-дружески помочь, ага. Я же не вчера родилась, знаю о том, что за любую помощь рано или поздно нужно будет платить так или иначе. И дай-то Бог, если от меня потребуется какая-нибудь незначительная услуга. Но почему-то мне кажется, что мне не очень понравится предъявленный счет. Потому я предпочитаю самостоятельно устраиваться в этой жизни.

– Анри, ты хороший друг, – ответила я ему. – Но я не хочу переводить наши отношения в другую плоскость, когда между нами появятся обязательства. А в случае твоей помощи я окажусь в зависимом от тебя положении. Тогда всей нашей дружбе придет конец. Мне бы не хотелось терять такого друга. Прости!

– Я тебя услышал, – ответил он. – Но в случае безвыходной ситуации,.. Ты знаешь, что всегда можешь рассчитывать на меня и мою помощь. Я подожду.

– Анри, давай не будем ссориться, – завершила я наш спор.

Тем более что мы подошли к дверям неприметного ателье, о котором я узнала от своей наставницы. Анри собирался увести меня в совершенно другую сторону, но я вывернулась и толкнула эту самую непримечательную дверь. Почему-то наставница просила не говорить Анри о цели моего визита в это место, посоветовав прикрыться поручением от нее. Она как-то настороженно относилась к Анри и его дружбе с приютскими детьми. И мне советовала не слишком доверять ему и его друзьям. Хотя, если положить руку на сердце, я никого из его друзей и не знала… Только сейчас пришла мне на ум мысль, что он не так уж и спешит знакомить меня со своей жизнью за пределами приюта.

Анри я показала небольшой сверток и записку от наставницы, и ему пришлось зайти со мной в эти непрезентабельные двери.

Внутри было уютно. Стояло несколько манекенов с готовыми платьями, но сразу видно, что это индивидуальный пошив, сделано на заказ. Платья висят на манекенах в ожидании своих заказчиков. Тихонько звякнул колокольчик за спиной Анри, и почти сразу в помещение вышла довольно моложавая дама. Женщиной назвать ее просто язык не поворачивался. Она вопросительно глянула на Анри. Но тот лишь развел руками, кивнув в мою сторону.

– Добрый день, госпожа, – от волнения мой голос немного сел, фраза получилась почти шепотом. – Простите, что отвлекаю от работы, но меня просили принести Вам, – я смутилась, не зная, как правильно выразить свою мысль и при этом не дать понять Анри об истинной цели моего визита. В итоге просто протянула ей письмо от своей наставницы.

– Что ж, – сказала хозяйка ателье, прочитав письмо. – Молодой человек может подождать нас тут, пока Вы покажете мне вышивку, что выполнила госпожа Алисия. Вы ведь не горите желанием рассматривать вышивку на дамском нижнем белье, – усмехнулась она, заметив желание Анри вмешаться в разговор.

Анри ожидаемо смутился, либо изобразил смущение:

– Нет-нет, я лучше подожду тут. Лили, не задерживайся, – напомнил он мне о наших планах. Как будто я могла забыть об этом! Кивнула согласно в ответ.

Анри было предложено подождать за столиком в компании чая с плюшками либо погулять ближайшие полчаса. Бесшумно появившаяся горничная быстро накрыла столик, чтобы молодому господину было не скучно, ему предложили газеты и журналы. Довольно редкое явление в наше время. И дорогое.

– Госпожа Алисия рекомендует тебя в ученицы. При этом просит сохранить в тайне причину твоего визита в мое ателье. – Задумчиво проговорила дама, как только меня увели внутрь, в святая святых мастерской.

Хозяйка изъявила желание удостовериться в моих навыках. Я развернула тот самый сверток, что несла с собой, как работы наставницы. Но это были мои вышивки.

– Девочка, ты точно хочешь тут работать? Или рассчитываешь произвести впечатление на своего спутника? – спросила у меня хозяйка, как только мы остались наедине. – Чтобы он пожалел несчастную сироту, которой все отказывают от места и взял под свое «крылышко»?

Такая постановка вопроса показалась мне оскорбительной.

– Простите, а Вы точно внимательно прочитали письмо от моей наставницы? – спросила я у нее. – Там вроде бы все четко указано: я не ищу покровителя.

Хозяйка лишь усмехнулась в ответ:

– Не закипай, деточка, много я видела таких вот красоток, которые говорили правильные слова, а сами старались подцепить какого-нибудь толстосума. Все они кончили не очень хорошо. Потому и спрашиваю. Я же не слепая и вижу, как на тебя смотрит молодой господин. Может быть передумаешь? – она испытующе посмотрела на меня. Моему возмущению не было предела! Но не успела я и слова сказать, как она улыбнулась и сказала:

– Вижу-вижу, Алисия права на твой счет. Не сердись на меня, просто захотелось проверить твою реакцию. А теперь поговорим серьезно. Что ж, если твое решение крепко, то буду ждать тебя после каникул. Мне помощница не помешает. Рекомендации у тебя хорошие. Вот только… Другу своему не говори, что я согласна взять тебя в ученицы.

– Только мне нужно будет еще жилье найти. Не подскажете, кто сдает комнату недорого? – смущаясь и отчаянно краснея, промямлила я.

– Ну, первое время ты можешь пожить тут, при мастерской. Бесплатно. Есть у меня тут небольшой чуланчик. Иногда ночуем тут, если заказов много. – Она внимательно посмотрела на меня и добавила. – Вот только если вдруг что-то в твоей жизни изменится, то будь добра прислать весточку. Твоя наставница знает, куда. – Видя протест в моих глазах, смягчилась. – В жизни всякое бывает. Вдруг в тебе кровь иных проснется. Или еще что произойдет. Жилье я тебе предоставлю. Такая золотошвейка на дороге не валяется. И для меня лучше, что эти напыщенные индюки отказываются даже испытать в работе сироту, опасаясь неясного происхождения.

Радости моей не было предела! Я и не рассчитывала на такую удачу. А госпожа Надия, как она мне представилась, вдруг спросила:

– Когда твой день рождения? – услышав мой ответ, . – Придешь ко мне утром в свой день рождения. Сюда. А я уже отведу тебя в твою комнату и покажу место для работы. – Она немного задумалась, а потом серьезно посмотрела мне в глаза, словно заглядывая в душу, и произнесла. – Этого молодого человека сильно не привечай, с таким другом врагов не надо. Не сообщай ему ничего важного, поверь мне, так надо.

Я лишь кивнула, показывая, что поняла. Как же мне повезло! Именно тут, в этом небольшом ателье от меня не отмахнулись, как от назойливой мухи, а внимательно выслушали. Теперь я была спокойна за свое будущее. Я пообещала предупредить в случае форс-мажора и весьма довольная результатом вышла к ожидавшему меня Анри.

Анри ожидал меня, недовольно поглядывая на браслет. Госпожа Надия передала мне оплату для наставницы при свидетелях – Анри и своей горничной – и сдержанно попрощалась. Передав на словах благодарность госпоже Алисии за ее работу. И просьбу выполнить еще несколько вещей до праздников. Уверена, что это все было сказано специально для моего спутника.

Анри показал мне еще несколько ателье и магазинов готового платья. Но если хозяева с радостными улыбками и рукопожатиями встречали самого Анри, то ко мне относились, как к пустому месту. Услышав же, что я – сирота и скоро выпускаюсь из приюта, потому ищу работу, они делали такие лица, словно я им тут нагадила не только на пол, но и на стены с потолком. Ощущение гадкой липкости, отдающей каким-то тухлым душком, не оставляло меня до самого порога приютского дома. Анри же был доволен и просто лучился счастьем.

Глава 2

– Лили, милая, может все же подумаешь еще раз над моим предложением? Ты ведь сама видела, что никто не желает предоставить тебе работу. Это просто пустая трата времени! Пойми, – увещевал он, – время утекает сквозь пальцы. Куда ты пойдешь после праздников? Я же предлагаю тебе свою помощь и покровительство. Не упрямься, посмотри реальности в лицо! – разозлился он в конце концов на мое молчание.

Я же смотрела на него и не узнавала своего доброго друга. Вместо привычного домашнего мальчика предо мной предстал опасный хищник, сбросивший маску. Моргнула, не веря своим глазам. Наваждение пропало. Я вздохнула, усмиряя свой гнев.

– Анри, – выдохнула я, собрав всю волю в кулак. – Мы уже обсуждали это и решили закрыть эту тему раз и навсегда. И это мое окончательное решение.

Анри скривился, мне даже послышался скрип зубов. Но промолчал. И то хлеб.

Спустя пару минут его настроение улучшилось, даже пару шуток отпустил в адрес прохожих. А я облегченно выдохнула: не сердится, отошел. Хорошо-то как. Не люблю ругаться. В принципе. С друзьями особенно. Не так уж много их у меня. Так мы и шли, почти до самого сиротского дома.

Вот только перед самым поворотом к приютскому кварталу из-за угла выскочил какой-то мальчишка и, пробегая мимо, сунул мне в руки букет цветов и убежал, не оглядываясь. Никто не бежал за ним следом с криками, так что я решила оставить букет себе. Настроение сразу резко подпрыгнуло вверх. Стало так приятно на душе, словно смыли всю ту гадость, что налипла за день.

Вот только друг почему-то не разделил моей радости. Всю оставшуюся дорогу до приюта он мрачно хмурился и молчал. Пропустив меня в двери, он не прощаясь развернулся и ушел, не оглядываясь, быстрым размашистым шагом. Я в ступоре смотрела ему в след и пыталась понять, чем могла его обидеть.

Но долго думать об этом мне было некогда, меня ждала моя наставница. И я поспешила к ней с хорошими новостями. Да. Как я ни старалась, но найти работу и жилье самостоятельно, без протекции, у меня не получилось. Хорошо, что у меня есть такой отзывчивый человек, как моя наставница-швея.

Анри мне предлагал свою помощь, причем неоднократно. Но я почему-то никак не могла решиться и принять ее. Может быть он из-за этого был такой мрачный? Ведь я отвергла его помощь. Вроде как выразила свое недоверие…

Не знаю в чем причина, но не смотря на нашу многолетнюю дружбу, я все же держу определенную дистанцию с ним. Все-таки Анри – единственный сын весьма обеспеченного семейства, очень уважаемых людей нашего города, к тому же его отец является попечителем нашего приюта. Еще когда мы только начинали общаться, у меня состоялся не самый приятный разговор с его матерью. После чего старалась соблюдать дистанцию.

Анри вроде бы долгие годы принимал такое положение вещей. А в последнее время почему-то стал обижаться на мою холодность. Хотя я и с другими вела себя также отстранено, никого из друзей не выделяла. С противоположным полом же и вовсе общалась лишь в случае необходимости… Вроде бы Анри не за что на меня обижаться. Нет, никогда я не пойму, что у него в голове происходит!

С наставницей мне удалось встретиться лишь поздно вечером, буквально перед сном. Потому как почти у самой двери меня поджидал директор. Странно… И что ему вдруг так срочно от меня понадобилось?

Оказалось, директор с утра должен был уехать по делам на долгий срок. И до моего совершеннолетия не успел бы вернуться. Вот он и ждал меня, чтобы поинтересоваться результатами. И в случае неудачи дать распоряжения на мой счет. Добрый человек! Так ему благодарна за его заботу и внимание. Не заметила, как пролетело время до ужина. Попрощалась с директором приюта, пожелав ему хорошего празднования нового года и отправилась в столовую на ужин.

Я понадеялась встретить наставницу за вечерней трапезой. Но она не пришла на ужин. Я даже разволновалась за ее самочувствие. На выходе из столовой столкнулась с Анри. Что не прибавило мне хорошего настроения.

– Лили, прости меня, я был не в духе! Конечно же, я не имел права срываться на тебя, но… Не совладал с эмоциями. Ты мне очень дорога, а я для тебя просто друг. И это очень бесит! – Выпалил он на едином дыхании. – Еще и этот букет! От меня ты и цветка не принимаешь, а тут огромный букет неизвестно от кого!

Сказать, что я была в шоке – это ничего не сказать. У меня просто пропал дар речи. Никак не ожидала такого шквала эмоций от всегда сдержанного и даже холодного юноши.

– Извини, Анри, я очень сильно устала за прошедший день, слишком много событий… Я сейчас просто не могу осознать, о чем речь, – устало произнесла я. – Давай продолжим разговор завтра.

Неожиданно у меня закружилась голова, и я ощутимо покачнулась. Анри сразу подхватил меня под руку, довел до диванчика у стены. Спустя несколько минут, почувствовала себя немного лучше. Вежливо попрощалась с другом и сразу же отправилась в свою комнату. Лишь спустя примерно час-полтора я отправилась на поиски своей наставницы. Времени у меня было не так уж и много до сна. А обсудить хотелось многое.

Но моим планам опять пришлось встать в очередь. Стоило мне спуститься с этажа выпускников, как меня перехватила моя бывшая соседка по комнате, Кора. Мы не виделись с ней всего лишь два дня, а она уже караулит меня на лестнице. Не удержалась от улыбки:

– Что, Кора, как всегда на посту? Новости не дают покоя?

– Тебе хорошо говорить, Лили, я ведь в приюте нахожусь постоянно. Да и на таких мелких пока еще маньяк не нападал. А ты в опасности! Как не переживать? Тебя не было весь день. Я волновалась.

– Хорошо, подружка, пойдем, посекретничаем.

Мы прошли в ее комнату. Новой соседки у Коры пока не появилось. Потому я расположилась на своей бывшей кровати и приготовилась слушать. Обстановка вокруг была привычна. Невольно сравниваю обстановку здесь и с своей новой комнате. Все отличие в количестве мебели: у меня одна кровать, тумбочка и узкий шкаф для одежды, а тут две кровати, две тумбочки при них, стол и два стула, да широкий шифоньер. Занавески на окнах во всех помещениях были абсолютно одинаковые – хоть в классных комнатах, хоть в комнатах воспитанников, хоть в комнатах преподавателей или обслуживающего персонала. Что-то я так задумалась не незнамо о чем, даже не обратила внимание на тишину, воцарившуюся в комнате. Очнулась, когда Кора взяла меня за руку:

– Скучаешь по нашей комнате, Лили? – спросила она. – Я была бы рада, если бы ты оставалась тут со мной. Но правила приюта…

Я кивнула, соглашаясь. Да, в приюте было одно странное правило: выпускники последние три месяца жизни под крышей воспитательного дома для сирот жили в отдельных комнатах, рассчитанных на одного человека.

Остальные воспитанники жили в чуть больших комнатах, рассчитанных на двоих. Девочки жили на втором этаже, мальчики – на четвертом. А вот выпускники жили на третьем. Считалось, что так мы скорее привыкнем к самостоятельной жизни. А мне казалось, что так нас готовят к будущему одиночеству.

– Кора, о чем ты хотела поговорить? Ты ведь не просто так караулила меня?

– Ты как всегда права, Лили. Я кое-что узнала про Феофанию, которую ты нашла тогда, в переулке… – под конец фразы девочка уже чуть ли не шептала, склонив голову и спрятав глаза. – Извини, что вновь напоминаю об этом.

– Ничего страшного, я уже спокойно на это реагирую, – ответила ей, успокаивая. – К тому же я была не одна. Со мной вместе ходил Анри. Так что зря ты волновалась.

Улыбнулась как можно безмятежнее. Но почему-то Кора от этих слов заволновалась еще сильнее:

– Вот именно, Лили, что ты была в обществе Анри! – от его имени ее аж перекосило. Впервые Кора так реагировала на кого-то. Меня это не на шутку взволновало. – Молчи, не защищай его! Он тебе вовсе не друг, просто умеет хорошо притворяться. Вспомни, он приходил к нам с другом пару месяцев назад. Тогда Фофа рассказывала мне по секрету, что Анри познакомил ее со своим товарищем. И тот пригласил ее на свидание, а потом предложил свое покровительство.

– Ты уверена? Фофа всегда была против покровителей, – засомневалась я.

– Да, уверена. Она взяла паузу для размышлений, до выпуска, чтобы он не давил на нее. А потом отказала. Я видела ее после выпуска, потому и знаю. – Кора рвано выдохнула, переводя дух. – Через два дня она пропала. Ее начальник приходил в приют, спрашивал о ней. Еще неделю спустя ты споткнулась о ее изувеченное тело. Вот так как-то.

– Ну, это ведь может быть простым совпадением, – проговорила я, а перед моим мысленным взором предстал Анри с недовольным лицом, уходящий прочь после моего окончательного отказа. – Хотя… Возможно, ты не так уж и не права. И наставнице он не нравится. Да и хозяйка просила скрыть от Анри тот факт, что я уже нашла работу. Он ведь уверен, что мне некуда идти… И директор тоже в этом уверен…

Мы долго молчали, думая каждая о своем. Но, как оказалось, думали мы об одном и том же. Кора первая нарушила молчание:

– Лили, если ты, действительно, нашла себе работу, то может быть они помогут тебе и с жильем? Тогда ты могла бы сразу же после своего дня рождения уйти из приюта. Все уверены, что ты будешь тут еще две недели, как минимум. Они не ожидают твоего ухода так скоро. Опереди их планы! – Эмоционально закончила она.

– Я подумаю, – уклонилась я от ответа, помня наказ госпожи Надии. – Извини, но мне нужно еще побеседовать с наставницей Алисией.

И я начала прощаться, собираясь уходить. Кора порывисто обняла меня, крепко сжав в объятиях. Потом неуклюже клюнула поцелуем в щеку и смущенно отошла в сторону, открывая путь к дверям. Потрепала нее непослушные вихры на макушку, слегка приобняла, чмокнув в лоб, и пошла на выход. Слова были излишни.

Наконец-то я смогла дойти до комнаты наставницы Алисии. Очень надеюсь, она на месте. А то ведь могла уйти на кухню, ужинать.

К счастью, мои опасения не оправдались, госпожа Алисия находилась в своей комнате.

– Лили, девочка моя, ты пришла. Я уже и не ждала тебя сегодня, – встретила она меня с ласковой улыбкой.

– Меня Кора задержала, – ответила я, присаживаясь у стола. – А почему я не увидела Вас на ужине? Плохо себя чувствуете?

Меня не на шутку волновало здоровье наставницы. Она относилась ко мне по особому, не так, как другие наставники и учителя. К тому же ее отношение к остальным воспитанникам приюта хоть и было чуть теплее, чем у других учителей, но не душевным. Меня же она выделяла, часто приглашала к себе в гости. Она одаривала меня душевным теплом, рассказывала о жизни за стенами приюта. А еще она обучала меня секретам и тонкостям искусства вышивки.

– Все хорошо, я просто чуть раньше поужинала на кухне. Меня директор просил зайти перед самым ужином, – пояснила она. – Потому я и решила посетить кухню раньше, а то ты ведь знаешь нашего директора и его страстную любовь переливать из пустого в порожнее, – усмехнулась госпожа Алисия. – Вот я и настроилась на долгие посиделки в его кабинете.

Тут уже заулыбалась я. Слишком хорошо я помню недавнюю панику среди воспитанников приюта, когда на ужин не пришел ни один преподаватель. Как оказалось, наш директор устроил общее совещание в своем кабинете и совсем позабыл про время. И если бы не дежурные по столовой, прибежавшие к нему за помощью, то это совещание вполне могло затянуться до самой поздней ночи.

– Да уж, от господина директора можно ожидать любой голодовки, – засмеялась я. – Меня он встретил у самых дверей, предупредил о своем скором отъезде на долгий срок. Просил не переживать о будущем и обещал помочь с работой.

– Госпожа Надия отказала тебе? – удивилась наставница. Я покачала головой, и она облегченно выдохнула. – Ну и слава Всевышнему. Я так молила его. Анри в курсе? – встревожилась вдруг она.

– Нет. Я сказала ему, что Вы плохо себя чувствуете, а заказ срочный. Вот я и вызвалась отнести, ведь все одно иду в город. – Я невольно улыбнулась, когда вспомнила выражение лица Анри, услышавшего про содержимое пакета. – Да уж, госпожа Надия очень ловко избавилась от лишних ушей. Ей понравились мои работы. Она назвала меня золотошвейкой. Впервые слышу такой термин…

Я вопросительно посмотрела в глаза наставницы. На ее лице расцвела улыбка счастья. Впервые вижу ее такой умиротворенной и довольной.

– Ты, наверняка, слышала про белошвеек. Когда-то так называли швей, занимавшихся шитьем тонкого, нежного, обычно нижнего белья. Это была тонкая работа, требовавшая высокого профессионализма. Хотя оплачивалась очень плохо. Весь доход шел в карман хозяев швейных мастерских. А вот золотошвеи – это особый род вышивальщиц. Мастерицы золотого шитья ценились правителями. Шить драгоценными нитями нелегко. Ошибки тут недопустимы. Такие мастерицы служили до пятидесяти лет на одном месте.

– Так я ведь вышивала простыми нитями, самыми дешевыми, ведь тут не до изысков. Хоть это дают вдоволь, и то хорошо. – Я вздохнула, мечтательно прикрыв глаза. – Хотела бы я увидеть настоящие шёлковые нити для вышивки…

Я видела в старых фильмах, которые были преобразованы с пленок и цифровых носителей на галографические аналоги, как богатые дамочки развеивали скуку за пяльцами с вышивкой. Они упоминали шёлковые нити, шерстяные и какой-то хлопок. Я поискала в галасети информацию о них. Но нашла лишь репродукции старинных снимков. Такое впечатление, что никто не знает, как они выглядят.

– Лили, ты даже этими грубыми нитями смогла вышить так, словно это шёлк. Потому Надия и назвала тебя золотошвеей. И это не преувеличение твоего таланта. А заслуженное признание твоих умений, – сказала наставница Алисия.

Я смутилась от ее похвалы. Но это напомнило мне про Анри. В последнее время он ведет себя странно: то так ласков, что все слипается от сладости, то вдруг резко мрачнее тучи становится. Кора выразилась про него, что с таким другом и врагов не нужно. Госпожа Надия предупредила не доверять Анри. Да и наставница Алисия тоже просила не откровенничать с ним. Почему?..

На мои вопросы наставница лишь вздохнула тяжко и выразительно посмотрела на часы:

– Лили, давай поговорим об этом во время утренней прогулки? Сегодня уже поздно. Выпускников, конечно, не так строго контролируют, но стоит тебе задержаться еще немного, и начнется поиск… – она горько усмехнулась.

А я вынуждена была согласиться. Быстро попрощалась с госпожой Алисией и побежала к себе. И только на ступеньках лестницы до меня дошло: наставница ни разу не произнесла вслух причину, настоящую причину, моего визита в магазинчик госпожи Надии. Потому и отправила меня спать, хотя вполне могла бы предупредить дежурных преподавателей. Вместо этого вежливо выгнала.

Кора тоже, хоть и говорила всегда очень эмоционально, но добытые факты на ушко мне шептала. Лишь из-за Анри вспылила, накричала немного. Но у них давняя неприязнь. Так что ее вопли в адрес моего друга всем привычны…

Это открытие заставило задуматься и о поведении директора. С каких щей он вдруг решил лично встретить меня у самых дверей? И говорил негромко. Все это выглядит очень подозрительно. Надо будет хорошенько все это обдумать.

Глава 3

Не успела голова коснуться подушки, как я провалилась в сон. Вот только мои мысли не отпускали меня ни на мгновение. Всю ночь я видела странный замок. Он звал меня, стонал и плакал, если так можно сказать про каменное здание.

Потом я увидела Анри в каком-то мешковатом балахоне с капюшоном. Он стоял с такими же фигурами вокруг какого-то непонятного плосковатого валуна. В неверном свете факелов они молились, поднимая руки к Луне, и взывали к Лилит. Порыв ветра чуть не погасил свет факелов, что сбило их стройное песнопение.

Снова сменилась картинка. И я вижу госпожу Надию. Она смотрит на полную Луну, и как-то неуловимо меняется в лице. Черты становятся более резкими, но выразительными. Словно вырезанными из мрамора. А между губ мелькнули белые аккуратные клычки. Но удивиться этому я не успела – какой-то шум, раздавшийся под моими окнами, вырвал меня из сна.

Неожиданный стук в окно испугал меня не на шутку: все же я живу на третьем этаже, не на первом! Притворилась, что не слышу. Я очень крепко сплю! Но стук повторился. На этот раз громче. Испугавшись. Что кто-нибудь может услышать, решилась подойти к окну.

– Анри?!. – моему удивлению не было предела. – Ты с ума сошел? Что ты делаешь?

– Я решил устроить тебе романтический сюрприз, – ответил этот больной на голову. – Держи букет! А то сейчас упаду, – прохрипел он.

– Ладно уж, давай сюда, – уступила его напору. – А теперь будь добр спуститься обратно. Я спать хочу, ночь на дворе. За цветы спасибо, поговорим при свете дня.

И я решительно закрыла окно и отвернулась. Послышался шум падения. Встревоженно кинулась обратно, глянула в окно – картина маслом: Анри лежал посреди большой клумбы в позе морской звезды. Увидев сторожа, который пытался увидеть источник шума с помощью своего старенького фонарика, толком не освещавшего окружающее пространство, Анри довольно резво сменил позу на колено-локтевую и шустро просеменил на четырех костях в сторону ворот. На душе сразу отлегло, даже смешно стало от этой картины.

Пристроила букет цветов в большую вазу, позаимствовав ее из общей гостиной, и пошла досыпать. На этот раз мне ничего не снилось. Хоть отдохнула…

А утром встретила наставницу Алисию, возвращаясь к себе через сад, после пробежки. Она предложила поговорить, пока большинство воспитанников и преподавателей еще нежатся в постельках. Мы прогулялись в дальний уголок сада, там стояла решетчатая беседка. Находясь в этой беседке, мы видели всех, а вот нас мало кто мог заметить. Сначала я не понимала, к чему такие предосторожности. Но услышав, о чем пойдет наш разговор, сразу все поняла.

– Лили, в последнее время участились случаи исчезновения девушек-сирот, – собравшись с духом, начала разговор наставница. – Я отношусь к тебе как к дочери, которой у меня никогда не было. Вчера я случайно подслушала разговор Анри и его дружка. Я бы прошла мимо, но прозвучало твое имя. В общем, сама послушай. Я сразу включила запись.

Я увидела галоизображение гостевой комнаты преподавательского этажа. В креслах у столика, стоявшего возле окна, сидели Анри и его лучший друг.

– Ну и когда ты уже переспишь с этой недотрогой? У нас было пари, что она станет твоей до выпуска. Осталось всего три дня, – усмехнулся блондин.

– Орландо, она еще две недели будет жить под крышей приюта. Так что время у меня есть, – ответил ему Анри. – Лили считает меня своим другом. И только. Но у меня есть план, как это исправить. К тому же деваться ей некуда: я заранее позаботился о том, чтобы она не смогла найти работу. А без работы ей никто не сдаст жилье. Так что она вынуждена будет согласиться на то весьма лестное предложение, что я ей уже озвучил.

Они отсалютовали друг другу бокалами с вином и продолжили разговор:

– Ты же помнишь мою последнюю игрушку? Хороша была, горячая штучка, – произнес блондин. Теперь я узнала его имя и поняла, чем оно меня зацепило – вспомнила, как Феофания с любовью мечтала о встрече с Орланом. Так вот о ком она. – Жаль, исчезла быстро. Я даже не успел поделиться ею с тобой и другими. Но ты-то, я надеюсь, научишься на моих ошибках и не упустишь свою Лили? Очень уж хочется узнать, какова она в постели.

– Твою игрушку, точнее то, что от нее осталось, обнаружила Лили, – задумчиво проговорил Анри, – споткнувшись о ее труп на улице. И я уж точно не допущу такого с Лили. Я слишком долго обихаживал этот цветочек, чтобы подарить ее жизнь кому-то другому, – усмехнулся он.

На этом запись заканчивалась. К сожалению, в браслет много не запишешь. Но и того, что я увидела и услышала мне было более чем достаточно.

– Дальше они общались с кем-то по браслету, договорились о встрече и ушли, покинув стены приюта, – сказала госпожа Алисия. – Лили, детка, мне очень жаль рушить твои дружеские отношения, но ты сама видела, что дружбой там и не пахло. Ты очень красива, парни засматривались на тебя с детства. Вот он и решил заранее втереться к тебе в доверие.

– Бедная Феофания! – воскликнула я. – Она столько пережила за свою недолгую жизнь, а этот «рыцарь» еще и поглумился над ее влюбленностью. Она ведь его боготворила. Мечтала стать ему женой. Я не знала, кто он. Слышала лишь часть имени. А вчера Кора сказала, что это был один из друзей Анри…

– Как видишь, мечты бедной девочки были слишком далеки от реальности. Он бы никогда не женился на сироте. Для таких сирота – бесправная жертва в их власти. Что захотят, то и сделают. – Госпожа Алисия вздохнула. – Я на той неделе ходила на рынок и встретила свою бывшую ученицу. Девушка из бедной семьи, но очень способная. После учебы осталась работать в ателье, из которого я вынуждена была уйти. Так вот, ее соблазнил такой вот богатый красавчик. Она поверила в его любовь, ушла из дома, бросила работу. А он наигрался ее телом, пресытился ее чувствами, а потом подарил своим друзьям. Когда тем надоело издеваться над ней, просто вышвырнул из дома со словами: «Тебе только в доме веселья подрабатывать, на большее ты не годишься».

– Бедняжка… А родители? – не удержалась я от вопроса.

– Ей очень повезло с родителями. Они приняли свою опозоренную дочь. Договорились с дальними родственниками, теперь она живет возле столицы, там люди меньше обращают внимание на соседей. Изредка навещает родителей.

Я молчала, переваривая информацию. Я так долго считала Анри своим другом, а он оказался… Зачем тогда в окно ночью лез? Да еще и с цветами?

– Да потому и лез, что надеялся, вдруг пустишь, не прогонишь, пожалеешь, – сказала наставница. На мой изумленный взгляд пояснила:

– Ты думала вслух. Значит, это Анри свалился в клумбу. Молодец! Не дала ему возможности себя опозорить.

– Да он такой букетище припер, где только раздобыл, – отмахнулась я. – Мне некогда было разговоры вести, от букета руки отваливались. Вот я и прикрыла окно. В конце концов, в гости ходят днем и через двери. Так ему и сказала.

Госпожа Алисия очень довольно улыбалась, с гордостью смотря на меня. А вспомнила сон, который прервало появление Анри под моими окнами.

– Госпожа Алисия, мне сегодня странный сон приснился. Вы хорошо знаете госпожу Надию? – спросила я. Наставница умела толковать сны, предупреждала в случае опасности. Скольких бед мне удалось избежать благодаря ее дару.

– Лили, почему тебя это вдруг заинтересовало? – насторожилась она. – Она тебе что-то сказала, что тебя смутило? – Я покачала головой, отрицая. – Приснилась?

– Да, я сегодня видела очень странный сон. Помимо прочего видела госпожу Надию, изменявшуюся под светом полной Луны. Черты ее лица становились резче, появились небольшие белоснежные клыки, взгляд такой странный… – вспоминала я свой сон. – А потом я проснулась от шума за окном. Это Анри карабкался по стене. После этого он стал стучать в стекло, я испугалась, что он всех перебудит, – под конец я смутилась и скомкала окончание фразы.

– Ну, про дальнейшие события ты мне уже рассказала, – как-то по-доброму усмехнулась наставница. – Я тебя услышала. Но прежде, чем я поясню значение твоего сна, расскажи мне о своем разговоре с госпожой Надией. Что она тебе сказала? Когда она ждет тебя? Что передавала мне на словах?

Я задумалась, пытаясь восстановить в памяти весь наш разговор дословно, затем пересказала наставнице. Деньги я оставила на тумбочке, про них я сразу отчиталась. Ведь нитки она покупала на свои деньги.

– Вот что, Лили, ситуация гораздо серьезнее, чем я думала. Я говорила о тебе с Надией, потому она и говорила так, зная о том, что ты передашь мне разговор дословно. Жилье она тебе предоставит. Работой обеспечит. Но она почуяла в тебе кровь иных. Потому и упомянула форс-мажор. – Госпожа Алисия надолго замолчала, собираясь с мыслями. – Я подозревала, что так может оказаться. Но она определила это точно. Надия – не человек. Она оборотень-полукровка. Не оборачивается в зверя, только принимает тот вид, что ты увидела в своем сне. Я подозреваю, что тебе снилось еще что-то странное. Это твоя способность – во сне видеть сокрытое от глаз, тайную суть людей и существ.

– Анри был в каком-то балахоне, не один. Их было много таких, но у него свалился капюшон, когда поднимал руки к Луне и призывал Лилит. А у остальных капюшоны словно срослись с прическами, – усмехнулась я. Вот только усмешка получилась горькой. – Странно как-то. Толпа лжемонахов молится вокруг плосковатого камня-валуна, среди ночи, при полной Луне…

– Лили, ты видела обряд так называемых сатанистов, – вздохнула наставница. – И я не знаю, прошлое это было или будущее. Похоже, ты будешь провидицей. А вот то, что Анри был в их рядах, настораживает, хотя и многое объясняет.

Я была в шоке. Мало того, что во мне кровь иных, так еще и дар предвидения.

– Дитя мое, не забивай сейчас себе этим голову, – окликнула меня госпожа Алисия. – Сейчас нам надо думать о твоей безопасности в ближайшие три дня.

– Предлагаю для начала пойти и позавтракать, а то скоро завтрак закончится. А я голодна, как волк, – внесла рацпредложение. Наставница согласно кивнула, и мы направились в столовую.

– Лили, – окликнул меня Анри. – Ты где пропадаешь? Я везде тебя ищу, завтрак скоро завершится, а тебя нигде нет!

– Анри, не начинай. Я просто прогулялась после пробежки, – ответила я. – Вот наставницу встретила, помогла ей дойти до столовой.

Наставница, издали завидя Анри, стала идти медленно, с опаской, временами опираясь на мою руку. Спектакль удался на славу. И мой «друг» хоть и скорчил недовольную гримасу, но принял это молча. Провела госпожу Алисию до столика преподавателей, договорившись встретиться после обеда, и направилась к раздаче. Но Анри и тут влез:

– Лили, я уже взял для тебя завтрак, пойдем за мой столик, – потянул он меня в дальний угол, где стол был отделен от остальной столовой кадками с большими растениями. «За этими лопухами и не видно, что там творится-то», – подумала я с опаской. Подойдя к столику, заметила неприятного соседа. Нас ожидал блондин, Орландо. Посмотрела на выбранный Анри завтрак и со спокойной душой развернулась обратно, бросив через плечо:

– Анри, если тебе нравится бифштекс с кровью с раннего утра, то мне нужна пища полегче. Я лучше сама выберу для себя завтрак.

В ответ раздался смешок со стороны Орландо и скрип зубов со стороны Анри. Его эмаль, его проблемы. Я не зубная фея, чтобы следить за сохранностью его зубов.

Выбор блюд был не велик – пара бутербродов, с сыром и с колбасой, несколько бифштексов, с кровью, невнятная каша-размазня и легкий овощной салат. Вот его-то я и подгребла к себе на разнос. Немного подумав, осчастливила выбором бутерброд с сыром и попросила повара сделать для меня травяной отвар. Ни кофе, ни чаю уже не оставалось. На такой случай я и носила всегда с собой небольшой мешочек с травами. Услышав про отвар, Анри весь передернулся. Его лицо просто перекосило, Орландо ржал аки молодой жеребец. Видимо, я умудрилась испортить заготовленную ловушку. Упс, я не специально… Хотя и не жалею, что так вышло.

– Я для тебя компот принес, домашний, – протянул Анри обиженно. – Разве можно пить какой-то травяной сбор?

– Ну, ты можешь пить компот, под бифштекс должно быть вкусно. А я с утра предпочитаю бодрящие напитки – кофе, чай, тонизирующий отвар. Извини, что не оправдала твои ожидания. Ты приготовил мне обед, а сейчас завтрак, – улыбнулась как можно безмятежнее.

– Откуда я знал, что утром ты предпочитаешь другую пищу? – возмутился мой ухажер. – Я видел, что ты обычно берешь, выбрал тоже самое.

– Потому что до сих пор ты видел меня тут в обеденное время либо за ужином.

– Вот так и делай девушке сюрприз, – проворчал он, жалуясь другу. Тот похлопал Анри по плечу, вроде как успокаивая.

Я постаралась проглотить свой завтрак с максимально возможной скоростью. У меня на этот день было планов просто уйма. И ни Анри, ни Орландо в них не значились.

Глава 4

– Лили, – начал издалека Анри. – Какие у тебя планы на сегодня? Орландо знает еще нескольких мастеров, которым может требоваться ученица. Мы могли бы прогуляться все вместе.

Парни в ожидании ответа уставились на меня. Я чуть не поперхнулась своим отваром. Вот к чему это все? Ведь прекрасно знает, что никто меня в ученики не возьмет. Хочет лишний раз унизить? Показать на мое место? Так я и сама знаю.

К счастью, мне не пришлось ничего придумывать, чтобы отказаться от столь сомнительного удовольствия.

– Господин Анри, – прибежал мальчонка, – Вас спрашивает отец. Срочно! И он просил найти господина Орландо.

Орландо и Анри переглянулись ничего не понимающими взглядами. А мне вдруг стало до чертиков интересно, что же такого могло произойти, что Анри и его друг так срочно понадобились господину попечителю? Спустя мгновения господа покинули столовую, забыв о моем существовании.

***

Анри и Орландо поспешили в кабинет директора. Раз отец вызвал их не по связи, а с помощью посыльного, то дело пахнет керосином.

Все считали Орландо всего лишь близким другом Анри, даже завидовали их дружбе. На самом деле они были братьями по отцу. Эту тайну им не так давно открыл отец, подтвердив их родство. Ирония судьбы: официальный отец был не в курсе давней измены супруги и искренне гордился успехами своего наследника. Внешностью же Орландо пошел в мать – та была голубоглазой блондинкой с бледной кожей. Судя по виду господина Адамса, расхаживавшего по кабинету, словно тигр в клетке, дело у него было действительно очень серьезное.

– Ну, где вас носит только? – рыкнул он сердито. – Я получил новости из столицы. Новости неприятные, – продолжил метаться по кабинету попечитель и по совместительству соучредитель сиротского приюта. – Все дела, в которых так или иначе задействованы воспитанники этого дома надо немедленно свернуть!

– Отец, как же так? – недоумевал Анри. – Столько усилий и отступить, когда все почти получилось?

– Что тебе было не ясно в моих словах? – вызверился на него отец. – После продолжишь окучивать своих будущих жертв. Пусть немного расслабятся, легче пойдут на контакт. Под любым благовидным предлогом отдаляетесь на время, исчезните с их горизонта…

Анри с братом впали в ступор от таких известий. До сих пор они слышали лишь упреки в медлительности, в своей несостоятельности, слабой активности. Это же было просто беспрецедентно! Благополучие семьи Адамс зижделось на сиротах. На поте и крови его выпускников. Многие увеселительные дома принадлежали им через третьих лиц. А еще были подпольные клубы для очень богатых извращенцев. Симпатичных девушек и юношей, переселявшихся на этаж выпускников, исподволь обрабатывали, показывая возможности красивой жизни. Редко кто отказывался от соблазна жить за счет покровителя.

Если кто и решал попытать счастье в поисках работы, то им «помогали» так, что в конце концов сироты готовы были на любую самую тяжелую и малооплачиваемую работу, только бы не остаться совсем на улице. Естественно, работу им предоставляли на предприятиях Адамсов или их партнеров. Вырваться из порочного круга было невозможно. Выпускники, принявшие предложение о покровительстве, становились «игрушками» представителей элиты города. Если «игрушка» наскучила своему хозяину, тот может поделиться ею с друзьями, а то и вовсе отправить в «клуб», обслуживать посетителей. Когда «игрушка» теряла привлекательность, ее переводили в «дом утех». А оттуда выход был один – на кладбище. Лишь немногим сиротам из приюта посчастливилось избежать такой судьбы.

В последнее время повысился спрос на симпатичных юношей. Господин Адамс оказывал им покровительство, брал под свою опеку до совершеннолетия. А потом отдавал в аренду скучающим дамочкам. Некоторые опекаемые сами, добровольно, становились их «игрушками», в надежде отложить денег на более сытное будущее. Можно сказать, что им повезло.

От окна послышался какой-то скрип. Господин Адамс сразу же насторожился:

– Проверили за собой? Никого не привели лишнего?

– Нет, отец, – ответил Анри. – Мы знаем главное условие. Помним, чем чревато…

Орландо кивнул, подтверждая слова брата. Главным условием их деятельности было «тайна и конспирация». Отец всегда откровенно обсуждал с сыновьями проблемы своего «бизнеса», но делал это только в проверенных помещениях и при личной встрече. Никаких даже намеков на дела через гаджеты! Никаких электронных следов своей деятельности. Все сделки только устно, со стопроцентной оплатой наличными в режиме «здесь и сейчас», никакого документального подтверждения. Никогда!

Слишком хорошо господин Адамс запомнил случай своей молодости, когда информация о работорговцах оказалась во всеобщем доступе в галасети. Иные быстро нашли нарушителей закона и устроили громкий показательный процесс. Именно тогда молодой, но очень амбициозный бизнесмен придумал свою «модель заработка», и он вовсе не стремился повторить успех своих не слишком удачливых «коллег». В то время Адам делал только осторожные первые шаги в этой сфере и не успел влиться в бизнес, именно это его и спасло от печальной участи. Первым делом Адамс создал целую сеть фирм, служащих ширмой для основной деятельности.

Все это Анри и Орландо вспомнила мгновенно. Если бастард, не так давно узнавший тайну своего происхождения, осторожничал и не рисковал вызвать гнев родного отца, то Анри спросил прямо:

– Что такого страшного случилось, что я должен отпустить Лили? – он упрямо вскинул подбородок. – Мне почти удалось ее заполучить, если я отступлю сейчас…

– ИДИОТ!!! – рявкнул отец так, что стекла задребезжали. – Неужели я говорю на языке других миров? Что тебе не ясно из моих слов? Я сказал все свернуть, это приказ!

– Отец, – привлек к себе внимание до сих пор молчавший Орландо. – Не нужно так громко возмущаться. Нас могут услышать…

Господин Адамс припечатал тяжелым взглядом своего бастарда:

– Не такой уж я безмозглый, дорогой мой сын. Тут никого нет, если только кто за вами следил, – увидев отрицательный жест от сыновей, продолжил. – Классы по соседству пустые, сейчас каникулы, перед праздником сироты готовят елку, в библиотеку их не загонишь. Я долго внедрял систему поощрений и наказаний, старался. Для них ведь работа с книгой сродни наказанию, – он снисходительно усмехнулся и посмотрел на Анри. – Кстати, твоя Лили одна из немногих, кого не пугал доклад страниц на двадцать, она даже за других проштрафившихся доклады делала. Умная, начитанная… Сомневаюсь, что ты легко ее добьешься.

Звук поступившего на браслет сообщения привлек общее внимание. Адамс внимательно изучал зашифрованное послание от своего информатора. На первый взгляд это выглядело, как простой треп о светских сплетнях. Но только у каждого слова был свой, особый смысл. Спустя несколько минут он присвистнул удивленно:

– Вот это новости! – обращаясь к Анри, – Ты оставляешь эту девушку, Лили, в покое на ближайшее время. Из-за проверки иных все выпускники задержатся в стенах приюта на неопределенное время. – Он отошел к окну, открыв створку шире.

Ни Адамс, ни его сыновья даже не подозревали, что у их разговора есть слушатель. Лили решила воспользоваться отсутствием Анри и его друга, направившись в библиотеку за информацией о своем даре. Она не могла поверить в правоту своей наставницы, предположившей в ней кровь иных. Проходя по коридору мимо кабинета она буквально кралась, чтобы ее не услышали Адамсы. Она уже почти преодолела этот сложный участок, когда из кабинета раздался гневный вопль господина попечителя. Бедная девушка замерла испуганной мышкой. Ей казалось, что звучало ее имя, а потом этот рык…

Недавнее открытие пробудило любопытство, подстегнув к действию. Лили легкой тенью метнулась к дверям в соседнее помещение, за которыми скрывалась библиотека. Форточки были открыты для проветривания, закрывали их только на ночь и в случае непогоды. Господин Адамс в принципе не умел говорить шепотом, а когда он нервничал, его голос добавлял децибел.

Подслушанный разговор лишь подкинул информации к размышлению. «Орландо – бастард Адамса? Вот это новость!» – подумала она. Но то, что она услышала дальше, ее просто потрясло, отодвинув новость о братьях на задворки сознания.

– Отец, – подал голос Орландо. – Брат нервничает, боясь потерять столь ценный трофей. К тому же боится проиграть пари!

– Ну, почему мои сыновья такие идиоты? – вызверился отец великовозрастных придурков. – Неужели вам все еще не понятно, что все пари и споры теряют смысл, они просто отменяются. Мой человек сообщил, что в наше министерство попечительства прибыл представитель королевского дома нагов. Они ищут сироту, девушку примерный возраст – восемнадцать лет, плюс-минус несколько месяцев.

– А он точно уверен, что это представитель нагов? – недоверчиво поинтересовался один из сыновей, Лили не поняла по голосу, кто именно. – Он ведь еще ни разу не сталкивался с иными, не так ли?

– Ну знаешь, не заметить трехметровый хвост вместо ног мог бы только совершенно слепой идиот! – было ему ответом.

Орландо вдруг задал неожиданный вопрос, заставивший отца задуматься:

– А этот наг прибыл только в наше министерство или в других государствах тоже ведутся поиски? Да и сирот очень много в масштабах страны. Как именно они поймут что это именно та девушка?

Господин Адамс отправил уточняющий запрос в столицу. Несколько минут спустя получил ответ:

– Абсолютная сирота, попала в приют младенцем двух-трех месяцев от роду. Они не знают точно город, в котором может быть интересующая их девица. Поэтому запросили информацию по всем домам воспитания сирот и домам-интернатам. К тому же ребенок мог попасть в один приют, а потом попасть в семью или переехать в приют в другом городе, – прочитал он. – Да… Сколько их таких было у нас, а сколько попали к нам из других домов и интернатов. Про другие страны – нет. Они уверены, что у нас, вот только более точных данных о месте ее пребывания нет.

Звук нового сообщения прервал его речи. От прочитанного Адамс нахмурился:

– Только этого еще не хватало! Рассылая запросы по городам, представитель нагов обнаружил, что девчонку ищет еще кто-то. Только по неофициальным каналам. Тайно. Не иные. Возникает вопрос – зачем? – Он на какое-то время замолчал, обдумывая ситуацию. Вновь раздался сигнал браслета: пришло очередное сообщение от столичного информатора. – А вот это интересно! Наги откидывают дела всех осиротевших в более старшем возрасте и тех, кто имеет хоть какую-то родню. Если учитывать эти критерии, то в нашем приюте было трое таких сирот – погибшая Феофания, твоя Лили и Кариатандина.

Негласный хозяин сиротского приюта вдруг по-новому посмотрел на сыновей.

– А ведь это выход, – ухмыльнулся он своим мыслям. – Продолжай окучивать девку, признавайся в любви, соблазняй, но… грань не преступай. – Сказал он Анри. – Она должна видеть в тебе своего самого надежного друга и защитника. Не забывай, она весьма умна. Нельзя, чтобы она заподозрила тебя в неискренности. А ты, – повернулся он ко второму сыну, – Начинай окучивать вторую по той же схеме. Запомните – девушки должны оставаться невинными. Возможно, в них течет кровь иных.

– И когда нам ждать визита иных? – поинтересовался Орландо. Но тот не успел дать ответ, он его в принципе не знал.

– Отец, но Лили ведь подкидыш. Вряд ли она та самая…– заикнулся Анри.

– Молчи щенок! И так все планы нагу под хвост! – прицыкнул на него папаша. – Если хоть тень подозрения ляжет на мой бизнес… Я не погляжу, что ты мой единственный законный наследник, ясно? – прозвучала неприкрытая угроза.

Анри исподлобья со злостью зыркнул на отца, но вынужден был склонить голову, признавая его правоту.

Разговор приближался к своему логическому завершению. Понимая это, Лили тихо выскользнула из библиотеки, мягко прикрыв дверь, на цыпочках пробежалась к лестнице. Стоило ей только ступить на ступеньку, как раздался скрип директорской двери. Лили не спеша поднималась на свой этаж. Ничего не выдавало ее пробежки по коридору минуту назад. Но горящий взгляд Анри она ощущала лопатками. Он молчал, поэтому Лили решила сделать вид, что не догадывается о его присутствии за спиной. Лишь скрывшись с его глаз, она смогла облегченно выдохнуть, переводя дух. Только в этот момент девушка поняла, что поднималась по ступеням, затаив дыхание.

«Надо будет обсудить все это с наставницей Алисией, – подумала она. – И я совсем забыла посмотреть в книгах про свой дар… Может быть у госпожи Алисии или госпожи Надии есть какая-нибудь информация?»

Глава 5

Как назло, наставница отлучилась из приюта. И неизвестно, когда вернется. Анри постоянно оказывался в поле моего зрения. Такое впечатление, что он следит за мной! Этого только не хватало… Решила составить компанию Коре, мы ведь так мало вчера пообщались… Не откладывая в долгий ящик подстроила нашу «случайную» для остальных встречу. Кора слишком хорошо меня знала, чтобы поверить в такую оказию. Она тоже заметила Анри, наблюдавшего за мной. И поделилась новостью: наша Кариатандина обзавелась поклонником. Только что прибыл букет для Кариатиды, как коверкали ребята имя девушки. Самое смешное, что в прилагающейся записке так и было написано: «Кариатиде». Кариатандина жутко оскорбилась! Подозревает всех мальчишек воспитательного дома. Но вот только откуда у мальчишек деньги на дорогой букет? Цветы – это дорогое удовольствия, а зимой так тем более. Я вспомнила подслушанный разговор. Вот сюрприз получит Орландо, решив признаться Кариатандине в том, что этот букет от него! Хи-хи, засада, а нечего имя девушки коверкать… Хотела бы я поглядеть на это! Ну, хоть настроение поднялось. Я немного подумала и решила все же, что Кора может знать чуть больше про иных, чем я? В библиотеку мне пока вход заказан. Если Анри увидит меня там, то он обязательно поинтересуется книгами, вызвавшими мой интерес. Учеба моя закончилась, доклады сейчас готовить не для кого. А мне вовсе не улыбается вызвать у Анри и его отца подозрения на свой счет.

Выбрав момент, когда Анри отойдет чуть дальше, я тихонько спросила у Коры:

– Кора, а почему все постоянно упоминают про кровь иных, которая у меня может вдруг проснуться? Я хотела посмотреть в библиотеке информацию про их кровь, но…

– Да вижу я, с таким хвостом только и ходить за информацией. Он с самого утра к тебе прицепился, словно клещ. А потом его папаша, – вспомнила вдруг она, – он же во время завтрака явился и срочно вызвал сыночка к себе. Попечитель всегда занимает кабинет директора, так что в библиотеку ты никак бы не попала не замеченной.

– Какая же ты умная! – сказала я. – Так что по моему вопросу? На уроках учителя не заикались об этом? Никогда?

– Ну, сама знаешь, что учат нас так себе. Ты ведь помнишь, что иные вдруг как-то резко решили уйти в другой мир через тот самый портал. Но это было уже лет так двадцать назад. – Она поморщилась, пытаясь вспомнить. – Если не раньше. Ты же знаешь, я в истории не сильна. Сама ведь за меня все доклады выполняла…

Я улыбнулась, вспоминая вечера, проведенные в библиотеке. Да, ничего-то у нас не меняется. Учителя дают лишь самый минимум знаний. С радостью поощряя лентяев, освобождая их от домашнего задания. Доклады – это самое страшное из наказаний. Как кстати память подкинула тему одного из них: «Как люди узнали про иных?».

Пришлось поднапрячь свои извилины, чтобы вспомнить. В первой половине двадцать первого века планета стояла на краю всеобщей катастрофы. Вот тогда-то мир и узнал, что все фантазии фантастов не такие уж и выдумки их извращенного разума. Конечно, многие факты из книг оказались весьма далеки от реальности. Но слишком многое, как выяснилось, являлось чистой правдой: Иные живут среди нас уже не одно тысячелетие. Когда возникла опасность развязывания ядерной войны, именно Иные смогли найти рычаги давления на этих зарвавшихся политиканов с ядерной кнопкой в руках. С этого момента на Земле наступила новая эра – Эра знания. К сожалению, эра милосердия, о которой писали братья Вайнеры, так и не наступила. Книга «Эра милосердия» до сих пор входит в обязательный список для изучения в школе.

А спустя полтора века после знаменательных событий случился один катаклизм. Падение Тунгусского метеорита в начале двадцатого века привело к толчку в развитии техники и выходу человека в космос. Появление в середине двадцать третьего века межмирового портала на поверхности Луны дало огромнейший скачок для развития земных технологий. К сожалению многих, появление связи с другими мирами привело к миграции большинства Иных в другие, магические миры. Там были не только магия, но и представители их рас. Следовательно, они могли продолжить свой род без поиска истинной пары среди людей, что являлось обязательным условием, позволяющим избежать вырождения. На этом мои знания об иных заканчивались. К огромному моему сожалению. Надо спрашивать у госпожи Надии или у наставницы Алисии. Может быть подскажут чего.

Мы еще какое-то время поболтали с Корой о том, о сем и разошлись по своим комнатам. На обеде я заметила, что наставница уже вернулась. Она заметила мой взгляд, приветливо кивнула, приглашая присоединиться. Но я решила пообедать в компании Коры и ее подруг, а к наставнице зайти после обеда. Она поняла меня без слов, согласно прикрыла глаза веками.

После обеда госпожа Алисия подождала меня у выхода. Кора с подружками отправились в сад на прогулку, а мы с наставницей направились к нашей беседке. Там я и задала столь сильно волновавший меня вопрос. Госпожа Алисия знала не намного больше меня, но рассказала интересные факты:

– Как ты знаешь, большинство Иных покинули Землю, уйдя в магические миры. На Земле остались «самые упертые романтики». И постепенно они стали исчезать. Пропадать. Тревогу забили, как ни странно, простые люди. Они очень хорошо относились к своим соседям-иным, жили дружно. Когда органы правопорядка собрали все случаи исчезновения иных по всей планете, то люди ужаснулись масштабу трагедии. За иными стали приглядывать, охранять. Особенно охраняли тех, кто приходил из других миров, межмировых туристов. Во время одной из попыток похищения семьи иных была задержана группа убийц. Их допрос пролил свет на события последнего десятилетия. Среди людей нашлись те, кто имел способности иных. Возможно, они являлись потомками тех самых истинных пар, у детей которых человеческая природа оказалась сильнее, подавив нечеловеческие способности, заставив их спать. Кто-то из таких людей ушел через портал в другие миры, где в основном проживают люди и представители тех рас, способности которых унаследовали. Однако, портал пропускает лишь магически одаренных существ. В любом направлении. Те, у кого силы в крови оказалось слишком мало для прохода через портал, затаили злобу на иных, виня их во всех своих бедах.

– Как это по-человечески!– воскликнула я. – Проще всего обвинить кого-то, чем искать причины проблем в себе. Ой, извините, что перебила. Больше не буду.

– Несколько таких завистников объединились, основав Орден инквизиторов. Как ни странно, все они оказались из весьма состоятельных семей. Материально очень хорошо обеспеченных, что позволило им оплатить услуги наемников. Многие из наемников примкнули к Ордену, разделив их идеи. К сожалению, среди этого сброда оказались и явно одаренные талантом люди. Вот уж воистину, их бы энергию и талант да в мирное русло! Но… Одержимость силойсвела их с ума. Они стали экспериментировать с кровью иных, пытаясь выделить из нее силу, отнять ее у иных и присвоить себе. В конце концов у них это получилось. Иномирцы перестали посещать Землю после резонансного случая: девушка-иномирянка встретила возле портала своего истинного. А он оказался сыном члена Ордена инквизиторов. Знакомство с родителями чуть не привело к трагедии. Девушка была сильным магом-стихийником, и инквизиторы захотели присвоить себе ее силу. Им было плевать на чувства сына. К счастью, полиция вовремя вмешалась. Хорошо, что за всеми иными к тому времени шла негласная слежка. Если в начале девушка планировала остаться с семьей своего избранника, то после они вместе покинули негостеприимную планету. Парень, к слову, унаследовал большую силу крови. Просто родителям не приходило в голову, что у них может оказаться одаренный ребенок.

– Как причудлива судьба, – проговорила я, когда наставница надолго замолчала. – Если бы они узнали об этом раньше, то могли принести в жертву собственного ребенка?

– Кто знает… – ответила мне она. – В итоге портал стал функционировать практически в одну сторону. С той стороны стали бояться приходить на Землю лишний раз. Все визиты обговариваются заранее, обеспечиваются значительной охраной. После того инцидента власти смогли арестовать почти всех членов Ордена, в нескольких городах, в разных странах. И на некоторое время инквизиторы затаились. Не было их воззваний в Сети, не было расклеенных обращений, призывающих к уничтожению иномирных существ. Десять лет было тихо и спокойно. Люди расслабились, иные же замерли в ожидании неприятностей. И те не заставили себя ждать. На улицах, в подворотнях и заброшенных домах, в укромных местах парков, в темных аллеях стали находить тела молоденьких девушек, только-только достигших совершеннолетия.

Я побледнела, вспомнив тот день, когда я нашла тело несчастной Фофы. Ее тело было так изувечено, а лицо настолько обезображено, что я и не признала в этом теле недавнюю выпускницу нашего дома воспитания сирот. Потом я услышала разговор двух полицейских. Это была не первая жертва неизвестного маньяка. И все они были изувечены и обескровлены. Теперь я поняла, на что намекала мне наставница, когда просила не ходить по городу в одиночестве и ограничиться дневным временем. Я и так напугана была после той «находки», что старалась не выходить лишний раз за стены приюта. Анри везде сопровождал меня, как верный друг. Знала бы я тогда, какие у него цели… Хотя, зачем обманывать себя? Я бы все равно не отказалась от его помощи, ведь ходить одной по улицам – не безопасно.

Но, что ни делается, все к лучшему. По крайней мере, теперь я знаю истинное его ко мне отношение. И оно далеко от дружеского участия. К моему глубокому сожалению…

Наставница тем временем продолжила разговор:

– Я думаю, ты помнишь, в каком виде была Феофания? Не сразу ее смогли опознать, лишь по отпечаткам пальцев и опознали, тело было обезображено так, что напоминало мумифицированные останки. – Она замерла, вспомнив увиденное тогда. – Даже слепок ауры был разрушен. Я потому и просила тебя не ходить одной даже днем, что услышала разговор о том, что многие жертвы исчезли при свете дня. Маги сделали однозначный вывод – девушки были с крупицами силы. Как мне пояснила потом Надия, при достижении девушкой совершеннолетия просыпающаяся сила несколько дней бушует в крови, словно пытается вырваться из тела. На самом деле это происходит из-за того, что сила при пробуждении пытается приспособиться к телу человека. Именно этот момент кто-то и выбрал для того, чтобы выкачать из них силу. Потому что сила пока еще не привязана к телу, бушует. Но ясной картины того, как именно погибли девушки, до сих пор нет. Однако, иные пришли к выводу, что в этом виноваты «инквизиторы». Судя по всему их опыты увенчались успехом. Но…

Тут и без слов все ясно. Но раз опасаются, что сила крови может проявить себя, значит, не у всех она просыпается. Об этом я и спросила у госпожи Алисии:

– А сила крови просыпается ведь не у всех? И почему именно у девушек она так бушует?

– Ну, об этом тебе лучше бы спросить у госпожи Надии, – задумчиво проговорила она. – Но я так думаю, что у парней это протекает более спокойно. Вспомни, даже в церкви женщина должна быть с покрытой головой, а мужчина – без головного убора. Считается, что у мужчин над головой присутствует защита от воздействия сторонней энергетики. У женщин же природа такого механизма защиты не было.

Странные теории, но вроде бы это объясняет тот факт, что девушки становились жертвами – у них пробуждение силы становилось видно сразу, визуально. Так их и вычисляют похитители. Быть может, убивают и похищают разные люди.

Я глубоко задумалась. Если Феофания попалась на глаза маньяку-инквизитору, когда у нее проснулась сила, это кровное наследие иных рас, то это объясняет многое. Но почему все так уверены в том, что во мне тоже кровь иных? Про меня ведь ничего не известно. Только дата рождения и имя. И то я не уверена, что все сведения в записке были верными и относились именно ко мне, а не к другому младенцу. Мало ли…

– О чем это ты задумалась, а? – вопрос наставницы вдруг прервал мои размышления. Я и не заметила, как ушла в себя.

– Да так, ушла в себя, а записку забыла оставить, – улыбнулась я, вспомнив ее любимую шутку.

– Не переживай так из-за своего происхождения. Из-за того, что ты подкидыш, я и переживаю больше всего, – сказала госпожа Алисия. – Кто знает, вдруг сила проснется в тебе раньше? Никто не может предположить, кем были твои родители, почему тебя подкинули в приют. Знаю, что и тебя эти вопросы мучают. – Она на меня какое-то время замолчала, а потом посмотрела на меня, словно извиняясь. – Я говорила о тебе с Надией. Так вот, она считает, что тебя могли просто спрятать. Иные. Это просто теория, пока. Но сегодня утром она получила весть из столицы: прибыл посланник от нагов, они ищут сироту. Примерно твоего возраста. Надия думает, что тебя. И еще кто-то параллельно ведет поиск сироты, круглой сироты. Поиски ведутся тайно. Но в этих поисках случайно угодил на информатора Надии.

Да… Превратности судьбы, однако! И кто ищет, почему тайно, почему все считают, что меня?..

Глава 6

Остаток этого и следующий день прошли спокойно. А вот вечером весь приют наблюдал за бесплатным представлением: Орландо решил лично вручить букет Кариатандине. Он признался ей, что предыдущий букет был тоже от него. И не успел больше ничего сказать, как получил своим букетом по «наглой бесстыжей морде, которая даже имя не удосужилась спросить». Орландо был в шоке! Так на него еще ни одна девушка не реагировала.

– Но, милая Кариатида, мне ребята сказали твое необычное и сложное к запоминанию имя, – попробовал он оправдаться.

– Меня зовут Кариатандина! – прорычала взбешенная девица. – Кариатидой меня обзывают эти мелкие бездельники. Мог бы спросить у воспитателей!

Кариатандина не на шутку разбушевалась. Если Орландо хотел к ней подкатить с ухаживаниями, то он очень хорошо врезался ей в память, надолго. И ее имя, что греха таить, сложно выговорить, не то что запомнить. И назвали же родители, так поиздевались над дочерью…

Дина, как она позволяла называть себя только мне и Фофе, да и то наедине, не при свидетелях, часто плакала, вспоминая родителей. Она была совсем крохой, когда они разбились в авиакатастрофе. Ее какое-то время воспитывала бабушка, показывала фотографии родителей. А потом бабушки не стало, Кариатандина попала в наш приют. Напоминанием о прошлом были только старые бумажные фотографии в альбоме, единственное наследство от некогда большой семьи.

– Орландо, – послышался голос господина Адамса. – Немедленно в мой кабинет!

Интересный был спектакль, жаль прервали… Орландо пулей метнулся на зов. А я решила подойти к Дине.

– Привет, дорогая. Мы с тобой так давно не виделись, что у тебя появился поклонник? – пошутила я.

– Да какой поклонник! – недовольно фыркнула Кариатандина. – Был бы он поклонником, узнал бы мое настоящее имя, а не прислушивался к мальчишкам.

– Похоже, тебя это зацепило, – заметила я. – А может быть, на это и был расчет? Орландо на идиота не похож. Возможно, он решил так нетривиально подкатить к тебе, как считаешь?

Кариатандина на какое-то время задумалась, а потом решительно тряхнула головой:

– Нет, не думаю. Сама посуди, – рассуждала она. – За все годы, что я тут нахожусь, ни Анри, ни Орландо, ни другие молодые люди из их круга общения никогда не замечали меня. И я не такая уж дура, как обо мне думают наши воспитатели и учителя. – Она склонила голову и тихо-тихо, почти шепотом, произнесла. – Я ведь помню, что Феофания с ним ушла. А потом пропала… Я не хочу быть следующей.

– Кариатандина, не нагнетай. Полиция проверяла его. Он оказался не при чем…

Я видела, что девушка собралась отстаивать свою точку зрения, но вокруг было слишком много лишних ушей. На что я ей и намекнула, задев за руку и показав глазами на ребятню, сновавшую вокруг с украшениями для елки. Дети – самые идеальные шпионы. На них обычно мало обращают внимание. Считают, что они слишком маленькие, не понимают взрослых разговоров. Да, они не понимают смысла разговоров. Но очень хорошо их запоминают. А услышав что-либо схожее, могут выдать такое… Мата Хари отдыхает, наивная простота детей уделала супер- шпионку.

К счастью, Кариатандина поняла меня правильно. Я, вспомнив о подслушанном разговоре, хотела предупредить Дину о возможной опасности. Но эта блондинка не такая уж глупая кукла, какой кажется окружающим. А ведь ее ждет наследство от бабушки… Она как-то вечером разоткровенничалась со мной и Феофанией, тогда-то она и упомянула о бабушкином наследстве, которое ждет ее совершеннолетия. И она предлагала мне свою помощь с жильем. Только до ее выпуска из приюта еще почти месяц. «Может быть поэтому, – догадалась я, – господин директор и пошел мне навстречу, прикрывшись праздничными каникулами. А я то голову ломала…»

– Давай утром встретимся, после пробежки, погуляем на свежем воздухе, – предложила я.

– Ага, – усмехнулась она. – Только оденусь потеплее, ночью снег обещали. Ты бы тоже переносила свои пробежки в помещение. Можно ведь и в спортзале бегать, утром там пусто. Занимайся в свое удовольствие.

– Нет уж, на свежем воздухе полезней! – ответила я подруге. Хоть мы и не были так близки, как с бывшей соседкой по комнате. Ближе Коры у меня нет никого. Но и Кариатандину я могла назвать подругой, как и погибшую Феофанию. Мне ее так не хватает… И когда только полиция отыщет этого ужасного маньяка?!.

Перед глазами встала, как живая, Феофания. Высокая, стройная, с подтянутой фигурой она всегда привлекала внимание. Женщины всегда при встрече с ней выпрямляли спину и выпячивали грудь. Фофа была красавицей: высокая пышная грудь, крутые бедра, изящные кисти рук. И лицо запоминающееся: светлая кожа, но не обгорала на солнце, загар просто прилипал к ней; брови темные, но не черные, были такой идеальной формы, словно она корректировала их щипчиками; длинные густые черные ресницы выглядели нарощенными, но она не красила их тушью, стеснялась. Губы были бы не заметны на ее лице, если бы не были такими яркими. Аккуратный ротик привлекал взгляд, манил, так и хотелось проверить – помада или блеск на губах. Многие пытались «стереть» помаду с ее губ, начиная с наших воспитателей… Я улыбнулась, вспомнив один такой случай. Дина спросила:

– Чего это ты так мило улыбаешься? Стоишь тут вся такая загадочная, улыбаешься так задумчиво… Колись, чего вспомнила такого приятного?

– Да Фофу вспомнила, как ей «помаду» с губ впервые попытались стереть…

– А, помню-помню, как мадам Крейнце истерила тогда. Бедняга никак не хотела признать свою неправоту, – рассмеялась Дина. Ну, хоть злиться перестала, и то хорошо.

Дальше разговор пришлось прервать. Дети попросили помощи в украшении елки. Разве мы могли отказать малышам? Они ведь так верят в чудо, в Деда Мороза и Санта-Клауса. Это мы, старшие, выпускники, уже познакомились с суровым миром и не верим в сказки. Но детям сказки нужны, просто необходимы. А потому мы принялись украшать елочку, чтобы Дед Мороз не разочаровался. Потом крепили на стену носки для подарков Санты. С утра малыши будут печь на кухне пряничных человечков и украшать их. В приюте давняя традиция – в новогоднюю ночь оставлять на столике возле стены с носками большой стакан с молоком и горку пряничных человечков для Санта-Клауса. Если пряники понравятся Санте, то подарки будут хорошими. Дед Мороз оценивает нарядность елки. И если дети елку красиво украсили, то Снегурочка в подарок каждому наряжавшему, положит по сладкому сюрпризу, а Дед Мороз оставляет подарки под елкой для каждого ребенка – кому куклу, кому машинку, кому карандаши и краски. Все подарки красиво упакованы и подписаны. Дети тоже оставляют подарки друг для друга, делают их втайне друг от друга. А потом так радуются… Счастье, отражающееся на их лицах, наполняет душу таким теплом и радостью. Это дорогого стоит.

Не заметила, как в холле появился Анри. Зато он напомнил мне о подарках:

– Добрый вечер, красавицы! Все цветете и с каждым днем все больше расцветаете. – Он наклонился ко мне и прошептал на ушко. – Лили, дорогая моя подруга, а ты все к празднику подготовила? Ничего не забыла? – и он обвел взглядом елку и детей, что носились вокруг нее с украшениями и мишурой. Я хлопнула себя по лбу.

– Лили, что случилось? – заволновалась Дина.

– Да вот совсем я запамятовала, что завтра нам нужно будет отпрашиваться в город. По делам, – я указала рукой на носки на стене. – Неотложным.

– Я с тобой! – тут же вскинулась подруга. – И Кора собиралась с нами.

Анри недовольно поморщился. На мой недоумевающий взгляд он объяснил:

– В отсутствии директора за вашу безопасность отвечает отец. А он вряд ли отпустит вас в город, учитывая последние события, – он кивнул в мою сторону. Мы сразу поняли намек на недавнюю мою находку. – Так что не надейтесь пойти…

– Вот вечно ты набиваешь себе цену, – рассердилась я. – Мог бы попросить отца, чтобы он разрешил нам этот поход по магазинам. Мы бы смирились с сопровождением. Тебе и твоим друзьям он ведь доверяет? – спросила его об очевидном. Но увидев лицо Кариатандины, добавила, будто только что вспомнила. – Кстати, он не так давно позвал твоего друга Орландо к себе в кабинет.

– Дорогие дамы, – Анри склонился в шутливом поклоне, – прошу простить великодушно, но я просто вынужден покинуть ваше общество. Заодно постараюсь решить наш вопрос.

И он быстро удалился в сторону кабинета директора. Дина тут же накинулась на меня с упреками:

– Лили, ты зачем согласилась на конвой его друзей?! – зашипела она как заправская змея. – Орландо этот обязательно воспользуется случаем и попрется с нами. Это будет не прогулка, а каторга!..

– Дина, не шуми. Поговорим утром, в более приватной обстановке, – остудила я ее пыл. – В конце концов, нам еще не разрешили наш поход, так чего заранее волноваться? Но Кору надо будет предупредить заранее.

И я так мило улыбнулась, что Дина аж передернулась. Она называла это вот мое выражение лица «улыбкой крокодила».

Мы уже закончили с украшательством елки, отправили малышей по комнатам и собирались идти на свой этаж, когда появились господин попечитель с сыновьями. Господин Адамс был очень недоволен тем, что придется отпустить нас за покупками подарков, ведь некоторые вещи нельзя сделать своими руками. А дети ждут чуда, поэтому он вынужден был согласиться с нашим походом по магазинам. Но несколько раз напомнил об осторожности, внимательности и бдительности. Чтобы мы не отлучались от своих провожатых, всегда были в поле зрения друг друга, не забывали про маньяка.

– Господин попечитель, – спросила у него Кариатандина. – А разве днем нам что-то угрожает? Ведь маньяк орудует в темное время суток.

– Вот уж блондинка на всю голову, – рассердился тот. – Кто сказал, что маньяк похищает своих жертв ночью? Это тела он оставляет в темное время, а увести может в любой момент. У нас тут скоро проверка ожидается, и я вовсе не желаю неприятных разбирательств из-за беспечности глупых девиц!

Я поняла, что если мы еще о чем-нибудь спросим или поинтересуемся, то за покупками отправят других. И скорее всего мальчишек. А потому незаметно подмигнула Дине, намекая не упорствовать. К счастью, она поняла меня правильно. На прощание, господин Адамс добавил, что кроме Анри и Орландо с нами будут еще двое полицейских, которых он пришлет утром. Для нашей безопасности. Мы с Диной переглянулись, но молча склонили головы в знак того, что приняли информацию к сведению. Наших будущих сопровождающих, к моему огромному облегчению, он забрал с собой. Хотя парни и были не слишком-то этим довольны.

Мы вместе прошли до комнаты Коры, поговорили о предстоящей нам завтра прогулке и отправились по своим комнатам спать. С наставницей я решила поговорить завтра, после возвращения из магазинов. Если бы я знала…

Глава 7

Утренняя пробежка прошла не совсем так, как я предполагала: Анри вдруг воспылал любовью к спорту и решил составить мне компанию. Потому наш с Диной разговор пришлось отложить. Анри буквально всюду следовал за мной по пятам. Это не на шутку раздражало. В конце концов я не выдержала и спросила:

– Тебе отец велел с самого рассвета за мной следить, чтобы маньяки не украли?

– Лили, ну зачем ты так? – невинно улыбнулся он, строя из себя оскорбленную невинность. – Я просто хочу больше времени проводить с тобой рядом. Как друг, – тут же поднял руки, в открытом жесте.

– Друзья не душат своей заботой, – буркнула недовольно в ответ.

И вновь ответом ему послужила обезоруживающая улыбка святой невинности. Вот почему я ему не верю?

Хорошо хоть завтракали мы за разными столами. Мы с Диной оказались вдвоем, так что воспользовалась моментом и смогла передать ей все известные мне факты. Со стороны этот разговор выглядел какой-то абракадаброй:

– Погода на сегодня просто отличная, – громко, во всеуслышание. И тут же тихо добавляю, почти шепотом. – У меня новости, – вновь для всех окружающих. – Хорошо, что мы пойдем в сопровождении полиции. Адамс поручил этим двоим нас обрабатывать. Что-то Кора задерживается. Зачем не знаю. Хочу выбрать подарок для наставницы Алисии. Иные ищут сироту нашего возраста. Что посоветуешь? Имя неизвестно. Ну, я пошла собираться.

С трудом смогла ускользнуть из столовой так, чтобы Анри не заметил моего ухода. В коридоре столкнулись с Корой. Ей тихо сказала, что ожидается проверка иных из столицы. Когда именно прибудет проверка, не известно, но попечитель весь на нервах. Так что шалости придется пока оставить. На эти новости Кора лишь горестно вздохнула. Уже несколько лет она с малыми устраивала розыгрыш для учителей и воспитателей. Иногда от их шалостей страдали и попечители. Но чаще доставалось Анри с Орландо, ну иногда прилетало и другим их друзьям, если те имели неосторожность заглянуть в приют на праздники.

– Кора, ты бы поспешила с завтраком, а то наше сопровождение все на нервах, как бы вовсе не отменили наш шопинг, – сказала ей напоследок. И отправилась к себе.

Чуть позже мы встретились все у выхода. На этот раз я не забыла взять с собой зонт, хоть прогноз и не обещал дождя. Анри опять был недоволен. Ну и пусть дуется, на обиженных воду возят.

Поход по магазинам прошел в целом спокойно. Мы даже посидели в кофейне, насладились вкуснейшей выпечкой и горячим согревающим глинтвейном. Но все хорошее когда-нибудь заканчивается. Пора было возвращаться. Но Анри решил не упускать возможность:

– Орландо, забирай девушек и покупки, наши охранники помогут вам их донести. А мы с Лили немного еще прогуляемся, – предложил он тоном, не допускающим возражений.

– Но нам было сказано сопровождать всех троих девиц, – попробовал было – возмутиться один из сопровождавших нас полицейских.

Однако Орландо быстро шепнул ему что-то на ухо. И тот смирился:

– Ну, если Вы, господин Адамс-младший, берете на себя ответственность за сохранность Вашей невесты, – при этих словах я возмущенно посмотрела на Анри, – то мы снимаем с себя ответственность за возможные эксцессы.

Эк, как завернул. Я разъяренной фурией смотрела на Анри, требуя от него объяснений. Он же улыбнулся, показывая взглядом, что объяснения подождут, пока мы не останемся одни. «Не при посторонних», – произнес он одними губами. Вот же гад!

Пришлось прощаться с подругами, отдавая им покупки. Как только мы остались одни, Анри поволок меня в сторону парка. В такой холод только и гулять по аллеям, где ветер не просто гуляет, а проносится со свистом. Но сколько бы я не упиралась, Анри это нисколько не тормозило.

– Анри, я не хочу в парк, – кое-как вырвав свою руку из его захвата, я сердито топнула ногой. – Объяснись, наконец, что это еще за новости? Какая невеста?

– Ну, надо же было как-то от них избавиться? – ответил он вопросом на вопрос. – Чем ты недовольна? Я же не тащу тебя под венец против твоей воли. Да и не могу этого сделать, если бы и хотел: ты пока еще не совершеннолетняя. А вот после праздников я сделаю тебе предложение, над которым ты просто обязана хорошо подумать.

Час от часу не легче… Господи, за что мне это? И сбежать нельзя раньше дня рождения. Надо будет поговорить с наставницей Алисией. Может она подскажет мне выход? Ведь помогла же она в поисках работы. И как она оказалась права на счет Анри… А я еще обижалась, что к моему другу так предвзято относятся. Но… Если друг оказался вдруг… И что делать, как быть? Извечные вопросы. Однако, сейчас-то мне что делать? В парк я категорически не желаю идти!

Видимо, мой решительный вид о чем-то сказал моему кавалеру, потому как Анри перестал тянуть меня в сторону парка, а предложил зайти в ближайший кафетерий.

– Лили, – начал он, – пойми меня правильно. Орландо выдал единственную версию, которая безотказно могла бы сработать в случае с этими тупыми служаками.

– Ты так уничижительно отзываешься о людях, которые обеспечивали нашу безопасность? – удивилась я. – Неужели у тебя нет ни капли уважения к их труду? Они ведь нам не няньки, но следили за нашей безопасностью, помогали нести пакеты и коробки с подарками, хотя это не входило в их обязанности…

– Лили, не включай зануду, – оборвал меня на полуслове Анри.

Он сердился, но явно не из-за моих слов. Я заметила, что он украдкой кидал взгляды в окно, кого-то высматривая. Вот только он так старался делать это незаметно для меня, что это наводило на размышления. Я с трудом подавила порыв спросить сразу, решила понаблюдать за ним дальше. Мы спокойно пили чай. Вот он наконец-то успокоился, видимо, увидел того, кого ожидал. И сразу предложил:

– Лили, может прогуляемся еще немного, если ты согрелась? А то скоро уже нужно обратно возвращаться.

Я молча кивнула, соглашаясь, а сама подумала: «Я не просила тащить меня сюда». Но вслух этого не сказала, зачем ругаться и ссориться на пустом месте.

Мы вышли на улицу и пошли в сторону приюта. Но ушли не слишком далеко – стоило только свернуть за угол кафетерия, где не было окон заведения, как к нам подвалили расхлябанной походкой весьма сомнительного вида парни.

– Какая красотка нам попалась, – завил один из них, пытаясь ухватить меня за подбородок.

Анри сразу же грудью встал на мою защиту от хулиганов:

– Руки убрал от нее! – рыкнул он строго. Вот только я услышала во всем этом какую-то наигранность, будто это было не настоящее, словно все играют роли.

А вот то, что произошло дальше, оказалось полной неожиданностью для всех – и для Анри, и для нападавших понарошку хулиганов, и тем более для меня. Словно из ниоткуда появились люди в темных балахонах, их лица скрывал капюшон. Анри нервно дернулся:

– Вы еще кто такие?

А предводитель хулиганов, почуяв, что запахло вовсе не цветочками, вдруг крикнул Анри:

– Мы так не договаривались! – и они всей своей шайкой дружно бросились наутек.

– Нам нужна девчонка, – послышался глухой голос из-под капюшона. – ты нам не нужен. Свободен.

Я без нее никуда не пойду, я за эту девчонку головой отвечаю, – побледнев ответил Анри.

Надо же, он явно перетрухнул не на шутку, но все-таки пытается меня защищать. Завязалась потасовка. Анри задвинул меня себе за спину, но рядом было столько открытого пространства… При всей моей к нему предвзятости, появившейся в последние дни, должна признать, что он храбро защищал меня. Вот только и напавшие не собирались сдаваться, а численный перевес был явно на их стороне.

– Лили, Анри! – послышался возглас наставницы. А она-то тут как оказалась? Она с ходу кинулась на людей в балахонах. – Бегите, это инквизиторы! Я задержу их!

Анри воспользовался замешательством нападавших, дернул меня в сторону. Но вот только убежали мы недалеко. Он не заметил, как один из «балахонов» кинулся ему под ноги, и кувыркнулся, потащив меня за собой. А когда я смогла все же приподняться, то увидела, как наставница оседает на землю. В ее груди торчал нож. От раны расползалось огромное пятно крови. Я кинулась к ней:

– Госпожа Алисия! – упала на колени возле ее тела и попыталась приподнять ее голову. Анри лежал оглушенный, а меня пока не трогали, давали возможность проститься.

– Прости, девочка моя, – прошептала наставница. – Не уберегла я тебя.

Из ее рта тонкой струйкой потекла кровь. Я попыталась вытереть, но она качнула головой:

– Не стоит, я ухожу. Вырвешься из их рук, не возвращайся в приют… Над.....

– Нет!!! – закричала я. – Не уходи!…

Слезы лились и лились, я не обратила внимание, что меня довольно грубо подняли с колен, куда-то поволокли… Я не видела и не слышала ничего вокруг, меня целиком и полностью поглотило мое горе – я потеряла единственного близкого и дорогого мне человека.

Внезапно все вокруг резко изменилось: послышались чьи-то крики, вопли боли, команды… Все смешалось, меня вырвали из рук похитителей, я же продолжала смотреть на наставницу, не отрывая своего взгляда от ее тела. В какой-то момент мне показалось, что она начала дышать. Видимо, просто показалось. Но почему мне так тяжело? Сама не заметила, как обмякла, уплывая в темноту…

Глава 8

Пробуждение было не самым приятным. Рядом слышались чьи-то громкие раздраженные голоса. Я не сразу поняла слова, но они просто ввинчивались в мой мозг. Позже я вспомнила нечаянно подслушанный кусок разговора.

– Как скоро она очнется? – голос похожий на нашего попечителя господина Адамса. -Что вообще с ней произошло? Она ведь физически не пострадала. Или Вы что-то от меня скрываете?

– Нет, я ничего от Вас не скрываю, упаси Боги. – Послышался ответ. – Девушка испытала большой стресс. Похоже, в ней ведьмина кровь. Из-за сложившейся ситуации у нее началась преждевременная инициация. Тело оказалось не готово, потому она и упала в обморок. Слишком много силы она выплеснула, стараясь удержать на грани пострадавшую.

– То есть Вы уверены в том, что она молодая ведьма. Не иная? – переспросил первый голос.

– Ну, я бы не был так категоричен в своих утверждениях. Но ведьмы в ее роду отметились. Иначе эта самая женщина умерла бы прямо на месте. – Второй голос замолк на пару минут. – Именно огромный выплеск силы, направленный на жертву, помог ей не уйти за грань. И подоспевшие стражи смогли оказать необходимую помощь женщине. И у нее появился уверенный шанс на выздоровление.

– И как только сумела?.. Сильна, хоть и подкидыш. Вы распорядились взять у нее кровь на анализ?

– Сразу же, как только Вы об этом сказали, – тихо выдохнул его собеседник. – Я бы посоветовал перейти в мой кабинет. Девушка в скором времени должна будет прийти в себя. И наше тут присутствие может смутить бедняжку. Не хватало еще спровоцировать ее дальнейшую инициацию. Последствия могут быть самыми непредсказуемыми.

Послышались шаги, а потом скрип закрываемой двери. Я же плавно погрузилась в сон, в котором заново прокручивала услышанный разговор, снова и снова, пока не поняла, что меня царапало: наставница не умерла! Не знаю как, но я сумела ее спасти, удержать на грани жизни и смерти…

Пусть я буду ведьмой, главное, что госпожа Алисия получила свой шанс на жизнь. И если при обычном заболевании простому человеку не стоило и рассчитывать на исцеление с помощью иномирных технологий, то при таких вот ситуациях, экстремальных и весьма опасных, людей сразу отправляли в специализированные клиники. Никто не знал, как именно их туда перемещают, иные умеют хранить свои секреты. Но в этом случае человеку делали полную диагностику, лечили весь организм, все проблемы со здоровьем решались за несколько сеансов. Это шанс на ее полное исцеление. И я буду молиться за нее всем земным богам, только бы она выдержала самый первый сеанс. Сейчас все зависит от ее желания жить…

И лишь полностью проснувшись, пролежав долгое время в попытках вспомнить предыдущие события, я вдруг вспомнила, что Анри пытался меня защитить и вроде бы пострадал… И почему никто не заходит ко мне в комнату? Кстати, где именно я нахожусь? И у кого я могу спросить про Анри и наставницу, а также о том, что там произошло после нападения этих балахонистых одержимых?..

В это время в сиротском приюте происходил разбор полетов.

– Я тебе что говорил накануне? – обратился господин Адамс к своему наследнику Анри. – Какого храка ты поперся с ней гулять вдвоем? Еще и охрану отправил…

– Отец, – вскинулся Анри. – Я хочу, чтобы Лили стала моей навсегда. – Заметил ухмылку на лицах родственников и решил уточнить. – Если для этого нужно на ней жениться, то я согласен!

– Идиот! – прошипел возмущенный папаша. – За что боги меня так наказали? Два сына, и оба непроходимые идиоты! Из-за твоей выходки у Лили началась инициация. Она ведьма. Это уже точно известно. А ты знаешь, как ведьмы относятся к своим. Фиг ты ее увидишь в женах, а тем более в гареме!

Орландо лишь фыркнул на эту отповедь, Анри же упрямо закусил губу. Отец перевел взгляд на второго сына, столь неосмотрительно привлекшего к себе его отеческое внимание:

– А ты-то чего тут фыркаешь? – он вновь закипел от гнева. Все его планы летели под хвост одному всем известному животному. – Я думал, что вправил тебе мозги еще тем вечером, когда сиротка отхлестала тебя по лицу твоим же веником. Но я зря сотрясал воздух, да? – Орландо решил промолчать, прикинувшись тупым валенком. – Молчишь? Или забыл? – Сыновья дружно вздрогнули, вспомнив недавний скандал в кабинете. Господин Адамс никогда не сдерживал себя в выражениях. Досталось тогда всем. И Анри с огромным трудом получил разрешение на поход по магазинам, но только в сопровождении охраны. – Из-за твоей самодеятельности у нас возникли огромные проблемы: уже сегодня иные решили начать поиск с нашего приюта. Они почти уверены в том, что им нужна именно Лили. Попутно они решили проверить деятельность нашего дома воспитания сирот. Полностью. Во всех областях. И я не успеваю внести коррективы в некоторых документах.

– Отец, я не думаю, что они будут так конкретно копать под тебя. Скорее всего их интересуют бумаги сирот. А в тех документах всегда полный ажур. – Ответил Орландо. – Лучше ответь, надо ли мне продолжать ломать комедию перед этой тупой блондинкой с невыговариваемым именем? Или можно сделать вид, что внял ее требованиям и оставил ее в покое?

– Пока притихни, наблюдай издалека, делай вид печального влюбленного, ты умеешь. А я внимательно изучу документы по ее родителям. Вдруг она нам еще может понадобиться… – Он задумчиво потер висок. Потом, словно что-то вспомнив, повернулся к Анри. – А ты… Объясни-ка мне, старому идиоту, что это еще за хулиганские выходки с нападением? И почему они так верещали, когда появились более серьезные похитители? – Анри молчал, будто язык проглотил. Отец продолжил. – Мне стража донесла обо всем, что им удалось услышать. Я с трудом смог замять скандал с твоим участием. Так поясни мне, наконец-то, почему ты ослушался отца и отпустил охрану, устроив романтическое свидание? И кто были те идиоты?

Анри стоял, склонив голову и молчал. Тогда отец хлестнул его тростью по плечам и он вынужден был сказать хоть что-то в свое оправлание:

– Я хотел показать Лили, что она мне действительно дорога, что я имею серьезные намерения. А с теми хулиганами я договорился заранее, что как только станет известно когда и где, они устроят нападение на Лили, а я мужественно их раскидаю, немного пострадав физически. Женщины ведь любят ухаживать за ранеными, особенно своими защитниками. – Он вновь понурил голову. – Кто же знал, что инквизиторы тоже пожелают напасть именно на нее?! И откуда только узнали, что мы там будем… – пробурчал он.

– А наставница оказалась там тоже по странному стечению обстоятельств? – уточнил Адамс-старший.

– Не знаю. Она была искренне удивлена, увидев меня и Лили. Быстро оценила обстановку и кинулась нас отбивать. Никто не ожидал, что она так пострадает. Из-за этого Лили впала в ступор, кричала лишь одно: «Нет! Не уходи!». А там и стражники примчались… Все так быстро произошло. Я даже не понял, что Лили отключилась. Она вроде бы и в обмороке была, но продолжала стоять и смотреть на эту Алисию, – Анри с наприязнью чуть ли не выплюнул имя любимой наставницы Лили.

– Картина более ли менее становится ясной. Сын у меня идиот, конечно, но не совсем пропащий. Я надеюсь, – обернулся он к Анри, пристально смотря тому в глаза. – Ты перестал посещать эти ваши тайные сборища поклонников тайного бога? На тебе нет никаких ваших приблуд? Проверь немедленно!

Он так рявкнул, что сыновья сразу вывернули свои карманы, проверили браслеты и обереги. Видя это Адамс лишь закатил глаза. Анри обнаружил небольшую пластинку из непонятного материала с изображением иной.

– Ну, вот и подарочек от твоих друзей! – воскликнул господин попечитель, заметив недоумение на лице своего наследника. – Именно с ее помощью тебя и отследили. Этот «подарок» отслеживает твои координаты и количество людей рядом с тобой. Им достаточно было у приюта заметить всю вашу компанию и отслеживать потом передвижения по городу. И скорее всего они отметили, что ты остался вдвоем с Лили. Вот и решили воспользоваться шансом.

Все присутствующие задумались о ситуации и как из нее выбираться. Эту тишину нарушил звук вызова по визору. Господин Адамс, увидев того, кто его вызывает, недовольно сморщился:

– Ну вот, ведьмы уже зашевелились, – и отвечая на вызов изобразил на лице вежливую улыбку. – Госпожа Амалия, чем обязан вниманию столь занятой особы?

– Не паясничайте, Адамс, Вам это не идет, – ответила верховная ведьма ковена. – И не надо делать вид, что Вы не понимаете причин моего звонка. Дайте мне доступ к девушке. Врач ждет Вашего разрешения, так как именно Вы пока еще несете за нее ответственность. Я жду!

– Позовите врача, – вздохнул Адамс.

– Я здесь, – на экране появился человек в белом халате. – Я могу допустить…

– Никаких препятствий, – ответил попечитель. – Теперь именно госпожа Адамс решает обо всем, что касается моей воспитанницы.

Врач согласно кивнул. Ведьма довольно улыбнулась, помахала ручкой и отключила видеосвязь.

Стоило только завершить видеосеанс, ведьма с деловым видом повернулась к врачу и стала выпытывать у него подробности пребывания девушки в больнице. Узнав, что была взята кровь, немедленно потребовала выдать пробирку с кровью ей:

– В Лили проснулась ведьмина сила. А кровь ведьмы, – она пристально взглянула на доктора. Тот испуганно сглотнул. – Кровь ведьмы несет слишком много информации и имеет власть над ведьмой, особенно необученной. Все анализы сделают в нашей спецлаборатории, результаты передадут сразу, не переживайте.

Врач немедленно отдал распоряжение в лабораторию. К счастью больничного персонала, они оказались не слишком расторопны, к анализам еще не приступали. Амалия забрала пробирку с кровью, провела рукой и та исчезла. Затем она потребовала, чтобы ее отвели в палату к девушке:

– Бедная девочка растеряна, не понимает, что с ней происходит. – Она повернулась к врачу. – Лили пришла в себя или все еще в беспамятстве?

– Не знаю, в сознании ли она сейчас, но из обморока она вышла. Возможно, спит.

– Ну, это мы сейчас и узнаем. С ней ведь еще никто не говорил о произошедшем?

Получив отрицательный жест, ведьма удовлетворенно кивнула сама себе и решительно вошла в палату, закрыв дверь перед самым носом у врача. Тот немного удивился, но пришел к выводу, что тут ведьма справится и без него. А потому отправился к другим пациентам, более нуждающимся в его внимании.

Лили с недоумением посмотрела на вошедшую к ней в палату даму:

– Вы мой врач? – растерянно спросила девушка у вошедшей.

– Нет, Лили, я не врач, – ответила ведьма. Потом она посмотрела, чуть прищурившись, немного выше головы девушки и вдруг склонила перед ней голову. – Рада приветствовать Наследницу великой крови.

Глава 9

– Ничего не понимаю, – прошептала Лили. – Какая наследница крови? О чем Вы? Мои анализы готовы? У меня ведь брали кровь из вены, – показала она на ранку на сгибе руки.

Ведьма подошла и проникновенно посмотрела в глаза девушки, сказав при этом:

– Твоя кровь слишком ценна, чтобы разбрасываться ею. Я забрала ту пробирку. Не волнуйся, я обучу тебя всему, что знаю сама. Но тебе надо будет еще учиться. И в приют тебе возвращаться нельзя.

– Но у меня там друзья, в конце концов там мои вещи и документы! – возмутилась Лили. – И я хотела бы узнать, что с наставницей Алисией. Можно ее навестить?

– Наставница твоя жива, но очень слаба. Она в реанимации. Станет лучше – навестишь. Обязательно. Я обещаю. А насчет остального… – ведьма склонила голову, пряча взгляд. – При начавшейся, но незавершенной инициации тебе лучше находиться под присмотром более опытных магов или ведьм. Неизвестно, какая именно сила проснется первой. И как это скажется на окружающих.

– То есть я сейчас опасна для своих друзей, так что ли? – удивилась Лили.

– Не могу утверждать этого, но и отрицать не стану. Никто не ведает, как именно пробуждается Великая кровь. Слишком давно такое было. Прости.

Лили смотрела на нее и не верила своим ушам. Она всегда смеялась, когда ей говорили, что в ней может проснуться сила иных. А теперь оказалось, что она унаследовала какую-то древнюю, судя по всему, кровь. Что за бред!

Ведьма же не стояла без дела. Пока Лили пребывала в своих мыслях, Верховная быстро обошла палату по периметру и выставила охранный контур. Оценив состояние девушки, ведьма поразилась тому, с какой скоростью восполняется ее магический источник. Попыталась оценить размер резерва и не смогла. Это ее поразило до глубины души. Заметив, что у девушки созрели вопросы, сказала:

– Лили, врачи ошибочно определили в тебе ведьму, – начала она. – К счастью, почти никто не помнит ту, чья кровь течет в твоих жилах. Я понимаю, что вопросов у тебя вагон и маленькая тележка, а то и не одна. Но предлагаю подождать с ними до того момента, когда ты окажешься в более надежном и безопасном месте, – продолжила она. Лили ничего не оставалось, кроме как согласно кивнуть головой. – Теперь до твоего совершеннолетия ответственность за тебя лежит на ковене ведьм. В приют мы сходим вместе, попрощаешься с подругами, заберешь свои вещи, памятные безделушки. Ничего нельзя оставлять. Чревато последствиями.

– А когда я смогу отсюда уйти? – задала девушка логичный вопрос.

– Ну, пока ты еще слишком слаба. И физически, и на магическом уровне, – ответила Амалия. – Но резерв пополняется быстро. Тело же пока не может быстро адаптироваться к магии. Из-за этого у тебя наблюдается слабость. Но думаю уже утром можно будет забрать тебя отсюда.

– А сейчас который час? – последовал вполне логичный вопрос.

– Время ужина, – ответили ей. – Скоро принесут. Но кушать будешь после того, как я его проверю. Во избежание…

Лили была просто ошарашена такими новостями. Сначала ее назвали ведьмой, потом ведьма сказала, что она вовсе не ведьма, а кто-то более древний, о ком все давно уж позабыли… Бред!

В приют возвращаться нельзя. Только за вещами. И то в сопровождении, словно под конвоем. Кровь даже на анализы сдавать нельзя. Чревато последствиями. Ужин сразу не трогать, надо сначала проверить… От всего этого голова пошла кругом.

В дверь робко постучались, а потом послышался нежный голосок:

– Я принесла ужин, и тут медсестра ожидает, нужно уколы сделать. До принятия пищи. Нам можно войти, госпожа верховная ведьма?

Амалия была недовольна:

– Какие еще уколы? Позовите врача немедленно! – она повернулась к Лили и сказала. – Возьми этот амулет, всегда держи его при теле. Если тебе понадобится моя помощь, стоит только позвать меня по имени, и я приду. Да, я же не сказала тебе имя. Меня зовут Амалия, я верховная ведьма ковена нашего городка, – она решительно взялась за ручку двери. – Без меня пищу не принимать. А пока я пойду разберусь с врачебными назначениями.

Амалия вышла за дверь, просканировала стоящих перед ней медиков, но угрозы в них не почувствовала. Санитарку с ужином она пропустила в палату, велев оставить поднос с ужином на столике:

– Воспитанница поест, как только мы выясним насчет уколов, – бросила она вслед. – Все равно ведь ужинать надо после укола.

Подошел врач, назначивший уколы. У Амалии завязалась с ним дискуссия по поводу назначений. В итоге врач вынужден был согласиться с доводами, что ведьма отличается от неодаренных людей, а следовательно, и лечение для нее должно отличаться. Медсестра с уколами была отправлена за ненадобностью.

После ужина Лили и не заметила, как попала в объятия сна. Лишь где-то на периферии сознания услышала слова Амалии:

– Спи, сон для тебя сейчас самое лучшее из всех возможных лекарств.

Лили снился странный сон: она видела себя, но при этом понимала, что это не она. Наблюдала как бы со стороны, как какие-то странно одетые люди в ритуальных масках приносят ей в жертву фрукты и зерна. Картина сменяется. Похоже одетые люди, но кроме них много других людей в обрядовых одеждах. Они ведут целую вереницу связанных пленников. Укладывают их на жертвенный алтарь и убивают, вознося хвалу своей богине. При этом они не хотят видеть, что ее улыбка сменилась слезами. Богиня не желает таких жертв. Ей противно видеть это. Но жрецы упиваются своей властью и не хотят замечать ее знаков. Чем больше приносится кровавых жертв, тем сильнее сердится их Богиня с лицом Лили. Она наказывает своих неразумных детей, отворачивает от них удачу. Но жрецы лишь увеличивают количество жертв, каждый последующий ритуал жертвоприношения все кровавей и изощренней. Когда в жертву решили принести не плененных воинов, а детей своего племени, Богиня разгневалась и уничтожила храм, переместив детей в безопасное место. Долгое время дети жили под ее присмотром, потом она отправила их нести добро людям. И долгие годы было мирно.

Но вот Лили видит, как к пирамидам приходят конкистадоры. Они алчут золота и власти. Ее детей, живущих мирно, убивают без разбора. Богиня проклинает их от бессилия и уходит на долгие годы. Захватчики начинают умирать от непонятной болезни. Позднее ученые назовут ее сифилис. И даже найдут причину. Но местное население знает, что это справедливая кара Богини за учиненные бесчинства.

И вновь Лили видит себя, но теперь это она. Почему-то она лежит грудью на песке, а в спину ей упирается посох какой-то старухи. Лили попыталась выбраться из-под клюки, но старуха прошипела, предупреждая:

– Лежи смирно, девочка, тогда я смогу убрать с твоей спины эту гадину. Пошевелишься, она тебя укусит. А этот яд смертелен. Противоядия нет.

Лили послушно замерла. Спустя пару мгновений старуха плавно убрала свою клюку с ее спины и стряхнула в кусты неподалеку. Потом помогла Лили подняться, отряхнула ее одежду от песка и проговорила:

– Дитя, запомни раз и навсегда: спать где попало нельзя, это небезопасно. Доверять всем подряд тоже. Я не смогу всегда быть рядом. Потому рассчитывай только на свои силы. – Она устало вздохнула и замолчала, о чем-то задумавшись. Но стоило Лили только приоткрыть рот, чтобы спросить, она сразу продолжила. – Лили, дитя, я понимаю, что у тебя сейчас тьма вопросов. В свое время ты узнаешь ответы на все из них. Но сейчас тебе достаточно того, что есть. И еще. О том, что тебе снится, не рассказывай никому. Даже любимой наставнице. Скоро ты с ней встретишься. Но учитывай, что рядом слишком много лопоухих, которым вовсе незачем знать лишние подробности. Пока побудешь под присмотром Амалии. Но если вдруг что случится, то иди к Надие. Она ждет тебя в любое время суток.

Стоило Лили кивнуть, старуха пропала. Девушка растеряно огляделась по сторонам. Но кроме змеи в кустах никого поблизости не наблюдалось. От холодного взгляда змеи Лили передернуло. Каково же было ее удивление, когда змея осторожно приблизилась к замершей девушке и аккуратно свернулась спиралькой, положив голову сверху, словно предлагая себя погладить.

«Теперь она будет с тобой рядом всегда, – послышался голос старухи в голове Лили. – Она будет охранять тебя в дневное время. Ночью она спит. У тебя пока недостаточно сил, чтобы она могла бодрствовать круглосуточно. Прощай, дитя».

Лили проснулась, огляделась по сторонам. Она по-прежнему была в больничной палате. В кресле возле ее кровати чутко дремала Амалия. Стоило Лили пошевелить головой, как она сразу же поднялась к девушке:

– Лили, хочешь пить или выйти по надобности? Я помогу, не стесняйся.

И тут девушка осознала, что надобности очень даже подпирают. От смущения она покраснела. Амалия помогла ей подняться и дойти до туалетной комнаты. Там она решительно отказалась от чужой помощи. Ведьма не стала настаивать. Она видела, что девушка восстанавливается быстрыми темпами. Легкая слабость и небольшое головокружение пройдут через пару часов. Значит, после завтрака можно будет уже выписываться и ехать в ковен. До полной инициации Лили лучше быть под круглосуточным присмотром.

Время до выписки пролетело незаметно. Получив документы, девушка спросила разрешения навестить наставницу. Но та была в реанимации. И Лили смогла лишь посмотреть на Алисию через стекло. Та лежала без движения, и лишь писк подключенных аппаратов показывал, что она жива.

– Не переживай, – Амалия приобняла девушку за плечи. – Она обязательно поправится. И вы с ней еще не раз встретитесь. А сейчас нам нужно идти. Необходимо забрать твои вещи и документы из приюта. Ты простишься с подругами, а я займусь оформлением всех бумаг. Ваш попечительский совет так придирается ко всем бумагам, просто рай бюрократическим крючкотворам.

Лили, кинув последний взгляд на наставницу Алисию, покинула стены больницы. Впереди ее ждала новая жизнь, полная загадок.

Глава 10

Покидая стены больницы Лили очень надеялась, что впереди ее ждет новая жизнь. Но вот только старая жизнь не желала так быстро с ней распрощаться. Тайны и загадки тянулись шлейфом, не отпуская.

Первым, кого увидела Лили, выйдя на крыльцо, оказался господин Адамс собственной персоной. Он с пеной у рта доказывал верховной ведьме Амалии, что та не может сейчас забрать воспитанницу его приюта, так как в ближайшие дни ожидается проверка из столицы. И все воспитанники должны быть в наличии. Вот только Амалия не была с ним согласна:

– К чему все эти уловки, Адамс? – спросила она, выгнув бровь вопросом. – Все знают, что Ваши воспитанники зачастую вместо приюта находятся на Ваших предприятиях.

Ее улыбке позавидовала бы анаконда. Адамса всего перекосило. Он был уверен. Что никто не в курсе его тайных делишек.

– Ведьма, не переворачивай факты, – прошипел он. – На моих предприятиях будущие выпускники всего лишь знакомятся с производством, выбирают себе будущее место работы. И ночуют они в воспитательном доме, а не где-то. Лили до совершеннолетия находится под нашей опекой. Уедет проверка, не буду настаивать на ее дальнейшем проживании в доме сирот. А пока настоятельно не советую забирать ее в ковен.

– Адамс, – обаятельно улыбнулась ведьма. – У меня на руках документ, в котором черным по белому написано, что у девушки началась инициация. Силы признаны ведьмовскими. Если у нее произойдет срыв, пострадает весь приют и прилегающие здания. Так что я официально имею право забрать ее в ковен для дальнейшей инициации под присмотром опытных наставниц. – Она строго глянула на бывшего попечителя сироты. – Не вынуждай меня…

Адамсу ничего не оставалось, кроме как согласиться и отойти в сторону, пропуская Амалию и Лили. Девушка мало что поняла из этой перепалки, но сделала вывод, что господин попечитель воспитательного дома для сирот каким-то образом незаконно использует труд сирот вверенного ему приюта. Но эта мысль быстро забылась под ворохом новых впечатлений.

Ковен ведьм находился в пригороде, в противоположной от приюта стороне. Весь пригород так и назывался «ведьмовской», потому как тут проживали только ведьмы и ведьмаки. С ними никто не хотел связываться, даже новоявленные инквизиторы не трогали ведьм, во избежание больших проблем в будущем.

Лили во все глаза смотрела на новых знакомых. Амалия по дороге объяснила ей основные правила проживания в ковене: в чужие дела и разборки не встревать, о себе ничего не рассказывать, кому надо Амалия сама все скажет, куда-нибудь без уведомления не уходить.

– Тут много разных ведьм, не все они злые, но лучше не испытывать на практике их силу. Ведьмаков не подпускай близко. Твои поцелуи опасны для окружающих, пока ты полностью не инициируешься. А наши мальчики слишком импульсивны. У многих в жилах демоническая кровь течет. Так что, натуры увлекающиеся, «нет» не понимающие.

– А…

– Я позже тебе все расскажу в подробностях, а пока устраивайся, скоро будем обедать. Столовая внизу. Жду тебя через полчаса там.

И Амалия покинула девушку, оставив ее в комнате одну. Лили осмотрелась в своих новых покоях. Комната была гораздо больше той, что она занимала в приюте. Она слышала, что ведьмы предпочитают мрачные тона в одежде и в интерьере. Но в ее комнате ничего не говорило о мрачности: светло-бежевые обои, шторы цвета топленого молока, довольно-таки обширная кровать в углу недалеко от окна, к счастью, без пылесборника в виде балдахина. По середине комнаты стоял круглый стол, накрытый сетчатой вышитой скатертью. Явно ручной работы. Такую технику Лили встретила впервые. У стена стоял двустворчатый шкаф, весьма гостеприимно открывший створки. Вокруг стола стояли вперемежку два стула и два кресла.