Читать онлайн Силы специальных операций США. История и современность (1952-2023 гг.) бесплатно

1.1. Создание Сил специальных операций США (1952–1962)

«Лучше иметь малое количество дисциплинированных войск на хорошем довольствии, чем иметь большое количество запущенных. Не большие армии побеждают в битвах, а обученные».

Маршал Мориц Саксонский. «Мои мечты» (1732)

Применение элитных подразделений на поле боя имело место в ходе почти каждой войны в истории человечества. Пожалуй, первым примером подобного рода формирований являются отряды так называемых «бессмертных», служивших в персидском войске империи Ахеменидов в период с VI по IV век до н. э. В частности, Геродот сообщает, что они состояли из десяти тысяч отборных персов и имели своего собственного командира1, который не подчинялся другим стратегам в персидском войске. Согласно Ксенофонту, идея создания данного элитного отряда принадлежала персидскому царю Киру II Великому (558–530 гг. до н. э.), который «отобрал из них (всего персидского войска. – Д.З.) десять тысяч копьеносцев, которые и днём и ночью стали нести сторожевую службу вокруг его дворцов, когда он был в стране; а когда он куда-либо направлялся, то они шли рядом с ним, выстроившись по бокам»2.

Как видно из приведённого отрывка, первоначально отряды «бессмертных» выполняли чисто охранные функции, однако в период греко-персидских войн (500–449 гг. до н.э., с перерывами) они непосредственно принимали участие в боевых действиях как своего рода «последний довод королей». С тех пор каждая империя, стремившаяся распространить свою власть, имела в составе вооружённых сил элитные подразделения. Так, в период могущества Римской империи в качестве отборных формирований в римском легионе выступали триарии, которые применялись в самый решающий момент боя. Во времена доминирования Османской империи элитой армии султанов являлись янычары, которые набирались из числа обращённых в ислам молодых христиан с Балкан, что в итоге позволило создать особые однородные и преданные воинские подразделения3.

В России элитными формированиями являлись стрелецкие полки, охранявшие резиденции царей. В период наполеоновских войн особый статус имели гвардейские части русской армии, которые обладали повышенными навыками и боевой выучкой по сравнению с линейными войсками. В более поздний период в русской армии к элитным формированиям относились пластуны, которые состояли из казаков, несших службу на границах Российской империи и отлично зарекомендовавших себя в ходе русско-турецких и кавказских войн4. Такая элитарность предполагала наличие у личного состава данных отрядов особой психологии превосходства и повышенной, по сравнению с другими солдатами, дисциплины и боеготовности.

Если говорить о современном этапе, то в «богатой» на войны истории ХХ века в составе воюющих сторон принимали участие уже целые соединения, состоящие из элитных бойцов. В рамках исследуемой темы нас интересуют подразделения специального назначения, которые были созданы в Великобритании в период Второй мировой войны. Эффективность британских коммандос была признана даже немцами, которые приняли их модель за основу при создании собственных подразделений специального назначения. В частности, данным процессом руководил оберштурмбаннфюрер СС О. Скорцени, который позднее в своих мемуарах отмечал значительное отставание нацистской Германии от англичан в вопросе формирования и подготовки специальных подразделений5.

С началом холодной войны опыт британских сил специального назначения был взят на вооружение при комплектовании аналогичных сил в армии США, вступивших к тому времени в процесс военно-политического противоборства с СССР в глобальном масштабе. Появление ядерного оружия изменило характер войны. Соперничающие стороны, осознавая бесперспективность прямого военного столкновения, стали искать другие способы продвижения своих интересов, что стало катализатором развития в вооружённых силах как СССР, так и США воинских формирований специального назначения.

Приступая к научной разработке феномена ССО США, нужно прежде всего определить сущность спецопераций. Наиболее полно понятие таких операций приводится в Доктрине совместных специальных операций Министерства обороны США, которая понимает под ними «операции, проводимые специально организованными, обученными и оснащёнными формированиями для достижения военных, политических, экономических или психологических целей нетрадиционными военными средствами во враждебных или политически чувствительных районах»6.

Бывший командующий ССО адмирал У. Макрейвен в своей диссертации, посвящённой теории специальных операций, определяет их как акции, которые проводятся «специально обученными, оснащёнными и поддерживаемыми для конкретной цели силами»7. Довольно детальная конкретизация целей специальных операций содержится в документах Конгресса США, согласно которым спецоперации «предназначены для воздействия на иностранные правительства, события, организации или лиц в целях поддержки внешней политики США. Они могут включать политическую, экономическую, пропагандистскую или полувоенную деятельность»8.

Тем самым специальные операции являются внешнеполитическим силовым инструментом США для воздействия на другие государства. Как справедливо отмечает отечественный исследователь М.Ю. Дундуков, «проведение тайных операций является обычной, исторически свойственной американской разведке функцией»9.

Нужно сказать, что до Второй мировой войны США не обладали большим опытом в деле организации шпионажа и тайных операций. Разведывательная деятельность велась Соединёнными Штатами не систематически и находилась под постоянным прицелом критики общественности как не соответствующая американским принципам морали. Тем не менее в конце Второй мировой войны США не только планировали продолжать разведывательную деятельность в мирное время, но и дали её официальную правовую регламентацию, что было своего рода новшеством, поскольку некоторые страны (в частности СССР) официально не признавали, что занимаются такой деятельностью. Закон о национальной безопасности 1947 г.10, положивший начало крупномасштабной реформе американского разведывательного сообщества, давал законодательное обоснование большей части современной разведывательной практики правительства США.

Данный закон, первоначально предназначенный для реформы военного ведомства, стал отправной точкой в создании Совета национальной безопасности (далее – СНБ) и Центрального разведывательного управления (далее – ЦРУ), двух организаций, которые сыграли определяющую роль в практике планирования и реализации специальных операций в период холодной войны. Указанный закон, по сути, был свидетельством признания Соединёнными Штатами практики сбора разведданных в отношении зарубежных стран, который включал такой метод, как люстрация корреспонденции11. Отметим, что наряду с тем, что Закон о национальной безопасности 1947 г. закреплял правовую легитимацию разведывательной деятельности, он также допускал теоретическую возможность реализации тайных операций. В частности, американский специалист М. Боуман указывал, что Закон о национальной безопасности 1947 г. предоставил возможность ЦРУ, помимо ведения традиционной разведывательной деятельности, осуществлять «также другие функции, которыми Совет национальной безопасности мог бы руководить»12. Подобное расплывчатое толкование понятия «другие функции» в данном законе давало существенную лазейку президентам США использовать ЦРУ как инструмент проведения неподконтрольных американским надзорным органам специальных операций для достижения тех или иных целей, стоящих перед действующей администрацией.

Американский историк Д. Прадос отмечал, что практика использования специальных операций достигла своего апогея во времена холодной войны13, что было обусловлено невозможностью применения открытой силы. Понимание этого пришло к враждующим сторонам в период Карибского кризиса 1962 г., когда мир стоял на грани ядерной катастрофы. Стороны конфликта осознали, что открытое проявление силы ядерными державами чревато взаимным уничтожением. По этой причине дальнейшее противостояние перешло в сферу тайных операций, которые СССР и США проводили друг против друга, как правило, в странах третьего мира. Взаимный интерес к избеганию ядерного конфликта способствовал относительно высокой терпимости к таким действиям, а также выработал своеобразные негласные правила поведения в данной сфере.

Поскольку проведение специальных операций было равносильно вмешательству в суверенные дела других государств, правительство США всегда стремилось дистанцироваться от этой деятельности. Такая позиция закономерна, поскольку провал подобных операций был чреват для страны-инициатора международным осуждением. «Правдоподобное отрицание» было одним из ключевых «правил» практики проведения специальных операций в период холодной войны. Впервые это словосочетание получило широкую известность в связи со скандалом «Иран-контрас» во времена президентства Р. Рейгана, однако оно имело давнюю историю. Так, комиссия сенатора Ф. Чёрча, расследовавшая тайную деятельность ЦРУ после Уотергейтского скандала (1972–1974), определила «правдоподобное отрицание» как способ, позволяющий оградить президента от потенциально «опасного» знания о тех или иных деталях специальных операций и возложить ответственность за тайные действия на подчинённых14.

Наряду с Законом о национальной безопасности 1947 г., более детальная конкретизация феномена специальных операций наблюдалась в директивах по национальной безопасности. В послевоенный период СНБ принял ряд документов, регулирующих механизм и методологию специальных операций. Так, директива СНБ 4А15 регламентировала проведение тайных психологических операций, а директива СНБ 10/2 16 положила начало программе тайных операций. В частности, в директиве СНБ 10/2 от 18 июня 1948 г. говорилось, что специальными операциями признаются «все виды деятельности, которые проводятся или одобряются правительством США против враждебных иностранных государств или групп»17. Директива выделяла такие виды тайных операций: «пропаганда; экономическая война; превентивные действия, саботаж, противодействие саботажу; подрывная работа против иностранных государств, включая помощь подпольному движению сопротивления, партизанам и эмигрантским группам; поддержка антикоммунистических групп в странах свободного мира, находящихся под угрозой»18. При этом в ней подчёркивалось, что «в число таких действий не входит вооружённый конфликт с участием регулярных вооружённых сил»19. Тем самым проводилось жёсткое разграничение между классическими военными действиями и специальными операциями.

Указанные меры были предприняты в первую очередь против СССР, но они не имели чёткой географической привязки. К 1953 г. умеренные успехи программы специальных операций в ходе войны в Корее привели к их санкционированию в сорока восьми странах20. По мере развития и расширения секретных возможностей США возникла необходимость в создании в рамках ЦРУ Управления координации политики (УКП) для повышения эффективности секретных операций. Организация указанной структуры отражала американскую озабоченность по поводу усиления влияния Советского Союза в странах третьего мира и говорила о необходимости оказания противодействия этой тенденции.

Несмотря на то, что в этот период Вооружённые силы США не принимали участия в такого вида деятельности и главным образом были сконцентрированы на развитии своих возможностей по ведению психологических операций, анализ документов, находящихся в научном обороте, позволяет сделать вывод, что в их недрах всё же велась работа в сфере специальных операций. Данная задача была возложена на начальника отдела психологических операций Министерства обороны США, бригадного генерала Р. Макклюра21. Он стал разработчиком концепции ведения нетрадиционной войны, которая должна была осуществляться при помощи небольших подразделений, главной задачей которых была подготовка партизанских отрядов в глубоком тылу противника22. Институциональной основой деятельности данных подразделений стала директива СНБ от 23 октября 1951 г., провозгласившая «необходимость создания партизанских соединений в районах, находящихся под советским контролем, и обеспечения готовности этих сил на случай войны»23.

К указанному времени в США была принята «Доктрина Трумэна», суть которой заключалась в сдерживании СССР и поддержке антикоммунистических сил по всему миру. В этот период американские стратеги предполагали, что Советская армия, имеющая богатый опыт проведения стратегических операций, полученный ею в период Второй мировой войны, способна занять значительную часть Западной Европы, что ставило во главу угла необходимость создания в её тылу партизанского потенциала. Эта задача считалась главной для сформированных в тот период американских специальных подразделений.

10 апреля 1952 г. в составе Отдела психологических операций Министерства обороны США была создана 10-я группа спецназа. Данная структура находилась под командованием полковника А. Бэнка, который имел богатый опыт участия в специальных операциях в период Второй мировой войны. В частности, он входил в оперативную группу, сформированную с целью захвата или ликвидации А. Гитлера.

Практическую помощь американским военным в деле организации сил спецназначения оказывали британцы. Во время Второй мировой войны британские инструктора обучали рейнджеров из армии США в Шотландии. Представление об этом процессе могут дать воспоминания известного немецкого диверсанта О. Скорцени. Так, он указывал, что в британских спецшколах в ходе тренировок использовались бесшумные револьверы калибра 7,65 и пистолеты-пулемёты «Стен» с глушителями24. Ничего подобного в немецких специальных формированиях не существовало, и это позволяет сделать вывод, что американские солдаты перенимали у британцев передовой опыт в данной сфере. Наряду со стрелковой подготовкой курс обучения в британских школах включал в себя программу выживания в экстремальных погодных условиях, альпинистскую подготовку, искусство маскировки, ведение разведки, диверсионную подготовку, минно-подрывное дело и рукопашный бой25. Примечательно, что американцы переняли ношение зелёного берета у своих британских учителей, чтобы отличать части спецназа от обычных войск.

10-я группа спецназа была размещена в Форт-Брэгге (штат Северная Каролина). Её задача заключалась в организации и подготовке партизанского потенциала в тылу противника26. Концепция первых формирований специального назначения США опиралась на практику деятельности Управления стратегических служб (далее – УСС) в Китае, Корее, Бирме, Италии и Франции в период Второй мировой войны27.

Следует сказать, что командующий 10-й группой спецназа полковник А. Бэнк проявил большую изобретательность в деле создания и функционирования вверенного ему подразделения. В частности, он привлёк к работе бывших сотрудников УСС, рейнджеров и других опытных ветеранов Второй мировой войны из воздушно-десантных войск для организации подготовки и боевого слаживания вверенного ему личного состава. При этом программа подготовки бойцов А. Бэнка, по его словам, включала в себя изучение гораздо более сложных предметов, чем просто организация партизанских отрядов, и была ориентирована на более сложные комплексные миссии и операции28. Оперативная группа спецназа в общих чертах копировала структуру УСС времен Второй мировой войны и состояла из 20 человек, которые должны были, помимо отличной парашютной и стрелковой подготовки, владеть методами ведения разведки. Поскольку данные подразделения должны были действовать в тылу противника, их обучали основам регионоведения, языка и культуры стран, в которых они должны были готовить группы партизан29.

11 ноября 1953 г. половина личного состава 10-й группы специального назначения была переброшена в Бад-Тёльц в Западной Германии30, где должна была специализироваться на проведении разведывательно-диверсионных действий в тылу советских войск в случае их вторжения, а также реализовывать мероприятия по созданию партизанского движения в странах Восточной Европы. Другая половина осталась в Форт-Брэгге, где она была переименована в 77-ю группу специального назначения. Таким образом, к середине 1950-х годов в вооружённых силах США существовали уже две группы спецназа.

Боевым крещением 10-й группы спецназа стали операции по подготовке партизанских сил во время войны в Корее (1950– 1953). В рамках этого конфликта 99 бойцов спецназа31 были направлены на Корейский полуостров для формирования партизанского движения в тылу северокорейских войск. Примечательно, что данные операции оставались засекреченными на протяжении 30 лет. Центры подготовки партизан находились на островах у побережья Северной Кореи, с территории которых подготовленные американцами подразделения совершали диверсионные рейды на территории противника. Другой их важной задачей было спасение и эвакуация сбитых лётчиков ВВС США.

Необходимо сказать, что к концу 1950-х годов в Форт-Брэгге велась работа по созданию партизанского подполья, разрабатывались методики по борьбе с повстанцами. Это новое веяние стало следствием краха колониальной системы и развития национально-освободительных движений и революций, поддерживаемых СССР, против союзников США в Латинской Америке, Африке и Индокитае. Изначально в руководстве 10-й группы спецназа придерживались мнения, что проведение контрпартизанских операций не отвечает их целям и задачам32, однако с приходом в Белый дом Дж. Ф. Кеннеди и провозглашения им новой военно-политической доктрины «гибкого реагирования» в армейских кругах стали признавать важность борьбы с повстанцами.

Подход нового президента к проблеме сдерживания СССР в общем и борьбе с повстанцами в частности основывался на императиве особого внимания к культурной идентичности стран, где Соединённым Штатам предстояло столкнуться с партизанскими движениями. Вооружённые силы США должны были избежать ошибок армий колониальных держав в их попытках подавить восстания, а деятельность американских военных должна была основываться на программах, призванных показать добрую волю Вашингтона33.

После прихода к власти Дж. Ф. Кеннеди поручил Министерству обороны адаптировать вооружённые силы США к противоборству с партизанскими движениями, поддерживаемыми СССР34. Как определил сам президент в ходе выступления перед выпускниками Вест-Пойнта в 1962 г.35, стратегия борьбы с партизанскими движениями должна была включить в военную сферу дипломатические, политические и экономические элементы36. Необходимо сказать, что данный подход был известен в армейских кругах ещё с 1960 г. Так, в доктринальных документах ССО по контрпартизанской войне значилось, что «предположение о том, что решение проблемы является исключительно военным, оказалось ошибочным»37. Любые операции, проводимые для разгрома повстанцев, обязательно должны были включать «политические, психологические и экономические действия»38.

Однако этот дополнительный аспект борьбы с повстанцами, направленный на устранение первопричины, не был широко принят даже в сообществе сил специального назначения. Данная концепция была принята лишь после того, как Дж. Ф. Кеннеди стал официально продвигать её. Эти идеи были включены в последующую доктрину и учебные пособия, а многочисленные публикации СМИ, связанные с армией, начали выделять силы специального назначения как компетентных специалистов по борьбе с повстанцами.

Доктринально данный подход был закреплён в меморандуме «Создание специальной группы по борьбе с повстанцами» Совета национальной безопасности от 18 января 1962 г., который обязал вооружённые силы США признать важность «проблем борьбы с повстанцами» и соответствующим образом согласовать свою «организацию, подготовку, оснащение и доктрину» для борьбы с ними39. Практическим итогом этого процесса стало увеличение личного состава сил специального назначения на 3000 человек и увеличение бюджета на 19 млн долл. для развития программы по контрпартизанским действиям40.

Примечательным является и то, что именно Дж. Ф. Кеннеди утвердил зелёный берет в качестве отличительного признака бойцов американского спецназа. В 1961 г., когда президент готовился к поездке в Форт-Брэгг, он дал указание всем солдатам данного подразделения надеть зелёные береты во время его визита. Исключительное право ношения зелёного берета долгое время не признавалось в армейском руководстве. Дж. Ф. Кеннеди утвердил эту практику и назвал ношение зелёного берета «символом превосходства, знаком мужества и отличия в борьбе за свободу»41. Нужно сказать, что память трагически погибшего президента до сих пор почитается в среде армейского спецназа США. Вплоть до настоящего времени бойцы данного подразделения возлагают венок к могиле президента на каждую годовщину его гибели, а в структуре ССО существует Центр и школа специальных боевых действий имени Дж. Ф. Кеннеди.

1.2. Эволюция Сил специальных операций США (1962–1991)

«Когда я был молодым офицером, меня учили, что, если у вас есть превосходство в воздухе, превосходство на суше и превосходство на море, вы победите. Во Вьетнаме у нас было превосходство и в воздухе, и на суше, и на море, но мы проиграли. Так я понял, что в этом есть что-то ещё».

Полковник ВВС США Джон Бойд

В начале 1960-х годов политическое руководство США пришло к выводу, что отряды специального назначения должны быть направлены во Вьетнам для выполнения миссий по борьбе с партизанами. После окончания Второй мировой войны Франция попыталась восстановить свой колониальный контроль над Вьетнамом, Лаосом и Камбоджей – государствами, входившими в состав бывшего Индокитая. После прекращения военных действий Вьетнам в соответствии с Женевскими соглашениями 1954 г.42 был разделён на Демократическую Республику Вьетнам, где у власти находились коммунисты, и Республику Вьетнам (Южный Вьетнам), который ориентировался на США. Внешняя политика Вашингтона с началом холодной войны основывалась на глобальном сдерживании СССР в регионе Юго-Восточной Азии. В научных кругах представителей американской стратегической мысли преобладала так называемая «теория домино», заключавшаяся в предположении о том, что, «если одна страна региона окажется под властью коммунистического правительства, то соседние страны ждёт такая же судьба»43. В рамках этого подхода администрация Д. Эйзенхауэра инициировала в 1955 г. создание Организации Договора Юго-Восточной Азии (СЕАТО)44. Это было первым шагом Соединённых Штатов в деле обеспечения своих долгосрочных интересов в Юго-Восточной Азии. С началом конфликта, чтобы остановить «коммунистическую экспансию», президент Д. Эйзенхауэр направил в Южный Вьетнам около 700 военнослужащих, а также предоставил экономическую помощь правительству в Сайгоне45.

В мае 1961 г. новый президент Дж. Ф. Кеннеди санкционировал отправку дополнительно 500 военнослужащих спецназа и военных советников для помощи прозападному правительству Южного Вьетнама. К концу 1962 г. в Южном Вьетнаме насчитывалось около 11 тыс. военных советников. К концу 1963 г. их число возросло до 16 тыс. человек46. Первые подразделения спецназа США были развёрнуты во Вьетнаме ещё в 1957 г., где обучали южновьетнамские силы методам нетрадиционной войны47. К 1961 г. их основная задача сместилась на поддержку программы, в рамках которой велась работа по подготовке партизанских отрядов из представителей национальных меньшинств Вьетнама48. Изначально тактика действий американского спецназа во Вьетнаме заключалась в ведении агитационной работы в деревнях, где местному населению предоставлялась медицинская помощь, после чего американцы обучали их основам боевой подготовки «для борьбы с силами коммунистов»49. По мере того как американское присутствие во Вьетнаме увеличивалось, группы спецназа приступили к реализации более крупных проектов. Среди них: строительство больниц, школ и дорог, повышение урожайности сельскохозяйственных культур и т.д.50 Данная тактика совмещения «жёсткой» и «мягкой» силы отвечала стратегии Дж. Ф. Кеннеди по завоеванию «умов и сердец», что должно было «принести победу над коммунистами во Вьетнаме».

Наряду с этим, в мае 1963 г. министр обороны Р. Макнамара дал указание Тихоокеанскому командованию вооружёнными силами США разработать «план тайных действий против Северного Вьетнама»51. Практическим итогом этой деятельности стала разработка «Оперативного плана 34 А», в котором предлагалось использование более 2000 различных мероприятий, направленных на подрыв стабильности правительства в Северном Вьетнаме. Данный план включал в себя проведение специальных разведывательных действий, саботаж и ведение психологических операций52.

Следует сказать, что изначально программа специальных операций во Вьетнаме осуществлялась под руководством ЦРУ. В 1963 г. данные функции были переданы Командованию по оказанию военной помощи Вьетнаму (Military Assistance Command, Vietnam – Studies and Observations Group – MACV-SOG) – секретному подразделению спецназа США, созданному 24 января 1964 г. для проведения спецопераций на территории Бирмы, Камбоджи, Лаоса, Северного и Южного Вьетнама и в приграничных районах Китая53. Эта передача ознаменовала собой переход от оборонительных действий к наступательным операциям.

Группа исследований и наблюдений (Studies and Observations Group – SOG) насчитывала примерно 2500 американских солдат и включала около 7000 бойцов из местного населения. В данную группу входили солдаты из армейского спецназа, бойцы спецназа ВМС (Navy SEAL), ВВС США, оперативники ЦРУ и команды (United States Marine Corps Force Reconnaissance – FORECOТ) из Корпуса морской пехоты США 54. Таким образом, в группе SOG впервые в общих чертах была создана модель современных ССО США с включением в неё различных компонентов спецназа из армии, ВМС и специальных служб.

Тактика применения подразделений SOG заключалась в их заброске на вертолётах или катерах на территорию Северного Вьетнама или на территорию поддерживающих вьетнамских коммунистов государств, для проведения диверсионных действий (Лаос, Камбоджа, Китай). Эти группы спецназа обычно состояли из 6 или 12 человек, из которых лишь трое были американцами, а остальные – коренными жителями Южного Вьетнама55. В ходе войны во Вьетнаме MACV-SOG выполняли задачи по следующим четырём направлениям: внедрение и управление агентами; тайные морские операции; психологическая война; ведение разведки и проведение диверсий56.

По мере роста эскалации военных действий структура SOG менялась и усложнялась, но в её основе всегда оставались четыре оперативных отдела, каждый из которых отвечал за планирование и проведение операций по перечисленным четырём направлениям. Задача первого основного направления – создание и обеспечение агентурной сети в тылу противника с целью получения информации и дезинформации противника. Она предусматривала вербовку и внедрение агентов в Северный Вьетнам. За это отвечала воздушно-десантная оперативная группа SOG. Второе направление – проведение тайных морских операций – курировала Группа морских операций SOG.

Задача третьего основного направления – ведение психологической войны – заключалась в пропагандистской деятельности, дискредитирующей коммунистическое правительство, и была ориентирована на население Северного Вьетнама.

Четвёртое основное направление деятельности SOG заключалось в проведении тайных операций на так называемой тропе Хо Ши Мина, которые реализовывались под руководством американских спецназовцев на территории Лаоса57.

Ещё одним важным аспектом деятельности подразделений SOG в период войны во Вьетнаме стало их участие в секретной программе ЦРУ по целевым ликвидациям в рамках операции «Феникс»58, в ходе проведения которой было нейтрализовано 81 740 активистов Народного фронта освобождения Южного Вьетнама, при этом 26 369 из них было убито59.

Несмотря на ряд успешных операций, в конечном итоге SOG не смогла добиться результатов, которые оказали бы значительное влияние на стратегический ход войны во Вьетнаме. Причины этого были различны, но в целом основные из них заключались в отсутствии координации действий между различными правительственными ведомствами США при планировании специальных операций, а также в громоздкой системе их утверждения.

Так, меморандум СНБ № 52 от 9 мая 1961 г.60 демонстрирует решимость Дж. Ф. Кеннеди предотвратить победу коммунистов в Южном Вьетнаме, для чего в силовой инструментарий были включены программы по тайным и психологическим операциям. В период с 1961 по 1963 г. данную программу осуществляло ЦРУ61. Однако акцент ЦРУ был сделан на границах Южного Вьетнама, несмотря на указания Дж. Ф. Кеннеди развивать партизанское движение в Северном Вьетнаме.

Директивы СНБ № 5562, № 5663 и № 5764 отражают недовольство Дж. Ф. Кеннеди «оборонительным» подходом ЦРУ и его решимость к проведению более агрессивных спецопераций против Северного Вьетнама65. Стремясь взять под свой контроль этот вопрос, Министерство обороны США создало группу SOG. Однако большинство офицеров, назначавшихся на должности в данное подразделение в то время, практически не имели опыта проведения специальных операций и ведения нетрадиционной войны.

Вместе с тем система командования над MACV-SOG отражала бюрократическое сопротивление его существованию в среде высшего руководства Вооружёнными силами США. Тот факт, что SOG находилась под командованием полковника, который, как правило, не имел доступа к обсуждению разработки программы проведения специальных операций на более высоком уровне, не позволяло подразделению интегрироваться в общую стратегию США по ведению войны во Вьетнаме. Не имея этого доступа, SOG стала «периферийной» структурой, не оказавшей значимого влияния на ход боевых действий, служба в которой в офицерской среде рассматривалась как простой в карьере. Назначение на должность командира SOG полковника, а не генерала также отражало «предвзятое отношение, существовавшее в Министерстве обороны США к специальным операциям, что создавало значительные препятствия для эффективности данной структуры»66.

Процесс утверждения операций SOG также был громоздким. Всеми мероприятиями руководило непосредственно Управление по борьбе с повстанцами и специальным мероприятиям (Special Assistant for Counterinsurgency and Special Activities – SACSA)67. Американский исследователь Р. Шульц приводит в своей книге68 интервью У. Мюррея, который был оперативным сотрудником SACSA в 1964–1966 гг. В частности, он рассказывает, что все запросы MACV-SOG на получение разрешения на проведение операций поступали в SACSA через систему засекреченной связи; работники SACSA принимали запрос и превращали его в «обычный документ Комитета начальников штабов (далее – КНШ) о действиях с ограниченным распространением – только среди определённых официальных лиц». Как только SACSA одобряло то или иное мероприятие, предложенное MACV-SOG во Вьетнаме, документ направлялся председателю КНШ генералу Э. Уилеру. Ознакомившись с документом, Э. Уилер мог инициировать уточняющий запрос или передать его вышестоящим начальникам для рассмотрения, прежде чем подписывать его. Как только председатель КНШ утверждал документ, ответственный офицер из состава SACSA направлял запрос на рассмотрение либо министру обороны Р. Макнамаре, либо его заместителю С. Вэнсу. В течение 1964 г. большинство запросов SOG направлялось Р. Макнамаре, который «обычно сразу же ставил свои инициалы» на документе. После того как Р. Макнамара или С. Вэнс утверждали документ, он направлялся госсекретарю Д. Раску; как только он согласовывал его, документ передавался советнику по национальной безопасности М. Банди. Последний «обычно задавал несколько уточняющих вопросов, читал документ и подписывал его»69.

В дополнение к этому процессу утверждения было требование, чтобы все операции, проводимые на территории Камбоджи или Лаоса, были одобрены послом США в соответствующей стране. В результате подразделения SOG не могли проводить операции в Лаосе до осени 1965 г., так как посол США в Лаосе У. Салливан требовал, чтобы мероприятия SOG осуществлялись в пределах нескольких километров от границы и ограничивал использование американской авиации. В целом, на протяжении всего существования SOG посол У. Салливан препятствовал её усилиям по борьбе с тропой Хо Ши Мина70. Само собой, такая громоздкая система управления и утверждения специальных операций не позволяла подразделениям SOG оперативно реагировать на возникшие угрозы и эффективно решать свои цели и задачи.

Стратегия Северного Вьетнама по ведению революционной войны за освобождение юга страны основывалась на модели революционной войны Мао71 и оказалась более действенной, чем подходы вооружённых сил США. Северу удалось создать партизанские силы, которые смогли подрывать стабильность на юге и заручиться поддержкой местного населения, что в конце концов привело силы Хо Ши Мина к полной победе.

Война во Вьетнаме обошлась Вашингтону в 150 млрд долл. и стоила 58 тыс. жизней американских солдат72, однако главной платой за войну, по мнению американского военного историка М. Хейстингса, стала «национальная травма, нанесённая Америке»73. Предыдущий опыт США в зарубежных войнах был положительным. До войны во Вьетнаме всякий раз, когда американские войска отправлялись за границу (Первая мировая война, Вторая мировая война, война в Корее) им так или иначе удавалось выполнить основные боевые задачи. Поражение во Вьетнаме лишило США уверенности в своём военном превосходстве и стало отправной точкой в широкой дискуссии по реформе вооружённых сил страны, которая затронула и ССО.

В целом специальные операции периода 1950–1960-х годов были обширны, разнообразны и дорогостоящи. Внимание Конгресса к характеру и масштабу секретных операций того периода было крайне низким. Сенатор Л. Солтонстолл объяснял бездействие конгрессменов по этому вопросу следующим образом: «Речь идёт не о нежелании людей из ЦРУ говорить с нами… это вопрос нашего отказа иметь доступ к такой информации»74. Изменение подобной ситуации было связано с уотергейтскими событиями.

Громкие политические скандалы периода правления администрации Р. Никсона, связанные с незаконной деятельностью разведывательных структур страны, сосредоточили внимание надзорных органов США на данном вопросе. Итогом расследований комиссий Палаты представителей и Сената за деятельностью ЦРУ и Министерства обороны в сфере специальных операций стали их жёсткие законодательные ограничение. Последнее, безусловно, отрицательно сказалось на развитии специальных сил США, однако тайные операции продолжали проводиться, чему способствовал кризис международной безопасности в конце 1970-х – начале 1980-х годов.

В частности, Исламская революция в Иране (1978–1979) стала причиной дальнейшей модернизации ССО США. Захват персонала американского посольства в Тегеране 4 ноября 1979 г. привёл к санкционированию операции под кодовым названием «Орлиный коготь» (“Eagle claw”)75. Согласно этому плану, освобождение заложников должно было провести элитное подразделение ССО «Дельта» (“Delta Force”). Как отмечает отечественный исследователь М.В. Раку, расследование в Иране показало, что данная операция могла стать лишь первой ступенью в совершении государственного переворота в Иране76. В США, в свою очередь, провал операции стал основой для широкой реорганизации подразделений специального назначения, итогом которой стало создание, по предложению полковника Ч. Беквита, Совместного командования специальных операций (Joint Special Operations Command – JSOC), которое было сформировано 15 декабря 1980 г. (далее – СКСО).

Нужно сказать, что Ч. Беквит имел большой боевой опыт, полученный им во время прохождения службы в британских частях специального назначения (Special Air Service – SAS) в Малайе77. На протяжении долгих лет он пытался добиться создания аналогичных британским SAS подразделений в вооружённых силах США, что не находило понимания в высшем военном руководстве. Однако развитие террористического движения в середине 1970-х годов и успешная операция израильского спецназа по освобождению заложников в аэропорту Энтеббе заставили Министерство обороны США пересмотреть свои подходы к этому вопросу. Американский журналист Дж. Скейхилл в своей книге, посвящённой секретным войнам США78, пишет, что Ч. Беквит после неудачного начала операции «Орлиный коготь» был против её продолжения, однако его позиция была проигнорирована79.

В ходе проведённого расследования причин неудач операции было установлено, что в Министерстве обороны отсутствовал чёткий механизм взаимодействия между различными структурами, ответственными за планирование операции. Как отмечает американский исследователь М. Боуден, планировщики операции потратили много времени, чтобы получить чертежи и схемы посольства США в Тегеране от Государственного департамента, а пилоты из ВМС, управлявшие вертолётами в ходе операции, даже не провели тренировочных полётов80. В результате этого провала и было создано СКСО – структура, призванная осуществлять единое руководство всеми специальными операциями в вооружённых силах США. Первоначально «его существование не признавалось ни Белым домом, ни военным ведомством». Дж. Скейхилл справедливо отмечает, что СКСО было уникальным явлением среди всех военных и разведывательных служб, поскольку оно подчинялось только президенту и «было предназначено стать его маленькой армией»81. СКСО, расквартированному, как и его предшественники, «зелёные береты», в Фотр-Брэгге, были переданы подразделения «Дельта», спецназ ВМС SEAL и батальон рейнджеров армии США. Вместе с тем в данной структуре было создано вертолётное подразделение82.

Примечательно, что на первоначальной стадии создание СКСО воспринималось в вооружённых силах как угроза частям специальных операций родов войск. Так, адмирал ВМС США в отставке, занимавший должность главнокомандующего силами НАТО, Дж. Ставридис отмечал, что «ВМС не хотели терять подразделения “морских котиков”, армия не хотела отдавать (СКСО. – Д.З.) батальоны рейнджеров, а морская пехота даже не рассматривала эту возможность. Службы боролись с данной реформой на всех уровнях»83. Однако сопротивление с течением времени удалось преодолеть. Структурно СКСО состояло из «подразделений специальных задач» (Special task units), главная функция которых заключалась в выполнении так называемых операций F3 (Find, Fix, Finish – выследить – найти – ликвидировать)84, что в общих чертах копировало схему деятельности подразделений MACV-SOG в операции «Феникс» в период войны во Вьетнаме. Также в структуре СКСО была создана «группа полевых операций», получившая название «Активити» и ставшая в дальнейшем разведывательной службой СКСО85. Её функция состояла в проведении разведывательных мероприятий.

Главная проблема для СКСО заключалась в стандартизации и боевом слаживании структуры, которая состояла из представителей элитных подразделений из разных родов войск, каждая из которых претендовала на лидерство в данной сфере. СКСО училось планировать использование отрядов «Дельта», «морских котиков» и подразделения 75-го полка рейнджеров в совместных операциях, организуя внезапные рейды, именовавшиеся кинетическими ударами, или проводя так называемые прямые действия, заключавшиеся в реализации целевых убийств.

Среди первых мероприятий СКСО можно назвать организацию радиотехнической разведки в ходе операции по освобождению бригадного генерала Дж. Дозиера в декабре 1981 г., похищенного из его дома в Вероне членами леворадикальной террористической организации «Красные бригады»86. В частности, информация, добытая службой «Активити», позволила итальянским контртеррористическим подразделениям освободить генерала.

На первом этапе деятельности СКСО имели место и крупные неудачи. Так, СКСО показало низкую эффективность в октябре 1983 г. в ходе вторжения США на Гренаду – остров, оказавшийся, по мнению американского командования, под влиянием коммунистической Кубы. Тогда президент Р. Рейган, опасаясь за безопасность 600 американских студентов, обучавшихся в университете Святого Георгия, приказал военным взять Гренаду под свой контроль и вернуть граждан США домой. В ходе этой кампании спасение заложников было главной целью СКСО, действиям которых отводилась ключевая роль на первом этапе вторжения. В целом, операция прошла успешно, и Белый дом поспешил получить политические дивиденды от этого, однако в американских вооружённых силах эта операция считалась провалом. Генерал Р. Томас (в будущем командующий ССО США) отмечал, что подразделениям специального назначения в ходе вторжения на Гренаду приходилось в основном полагаться на туристические карты, поскольку военных топографических карт в распоряжении у СКСО не было. При этом в процессе высадки на остров утонули четыре бойца из состава подразделений «морских котиков».

Вместе с тем у СКСО имелась информация, что на острове находились кубинские военнослужащие, но никто точно не знал их численность, места дислокации и оружия, имевшегося в их распоряжении. Более того, у американских спецназовцев не было надёжной системы связи, поскольку радиочастоты перед вторжением не были согласованы87. Низкую эффективность показала и разведывательная служба СКСО. В частности, в ходе боевых действий взвод Р. Томаса должен был участвовать в штурме казарм Каливиньи, куда, как сообщила служба «Активити», отступили несколько сотен кубинских и гренадских солдат. Атакующие американские спецназовцы были размещены на четырёх вертолётах «Блэк Хок», по 15 рейнджеров в каждом вертолёте, что существенно превышало норму. В результате в ходе транспортировки три из четырёх вертолётов разбились. Когда спецназ прибыл на место, обнаружилось, что ни кубинцев, ни гренадцев в казармах не было88.

Расследование просчётов СКСО во время вторжения на Гренаду в Сенате привело к следующей волне реформ в системе ССО. На смену СКСО, перешедшего на роль оперативного управления, пришло Командование специальных операций США (United States Special Operations Command; USSOCOM или SOCOM; далее – КСО), которое было создано 16 апреля 1987 г. благодаря поправке, предложенной сенаторами С. Нанном и У. Коэном89. КСО получило свою систему руководства и собственный бюджет.

Поправка Нанна – Коэна90 также усилила влияние КСО в вооружённых силах США, отныне силы специального назначения возглавлял четырёхзвездный генерал или адмирал. С середины 1980-х годов КСО стало демонстрировать тенденцию к расширению своих полномочий.

Так, документы Министерства обороны США и ЦРУ, рассекреченные в соответствии с Законом о свободе информации91, свидетельствуют, что подразделения КСО привлекались к широкомасштабным учениям по противодействию террористам на территории США. В ходе учений подразделения «Дельта» должны были обнаружить самодельное ядерное устройство, якобы установленное террористической организацией «Гуча». Согласно сценарию учений, КСО получило информацию, что существует второе ядерное устройство, на территории США, которое было установлено в Индианаполисе. В то время как подразделение «Дельта» смогло найти и вывести из строя устройство, в Индианаполисе произошла ядерная детонация мощностью 1 кт, что привело к «разрушениям на площади в 20 кв. м»92. Сценарий учений изначально предполагал успешное окончание операции, однако организаторы учений решили ввести в программу элемент ядерного взрыва. Сценарий позволял отработать все аспекты возможного реагирования на угрозу ядерного терроризма – от первоначальной оценки угрозы до ликвидации последствий взрыва. Документы учений93 включали, с различной степенью детализации, основные аспекты кризисного реагирования – сбор разведывательных данных, технические и поведенческие оценки, поиск, доступ/уничтожение сил террористов, обнаружение устройства, его диагностику, оценку угроз и их последствий, обезвреживание устройства, безопасную транспортировку и ликвидацию последствий взрыва. Кроме того, учения охватывали множество таких важных аспектов реагирования, как ядерная безопасность, командование и управление, связь, материально-техническое обеспечение, радиологические измерения, прогнозирование погоды, информирование общественности.

Данные учения свидетельствуют о расширении сферы деятельности ССО США, однако ССО продолжали реализацию и привычных для себя функций, что нашло подтверждение в ходе гражданской войны в Никарагуа (1981–1990). В рамках данного конфликта Соединённые Штаты оказывали тайную помощь силам «контрас», которые боролись против правительства сандинистов.

В рамках данного конфликта СНБ в своей директиве № 17 от 23 ноября 1981 г. давал ЦРУ право самостоятельно или совместно с «иностранными правительствами, если это необходимо», организовать «квазивоенные» тайные операции против «кубинского присутствия в Никарагуа и кубинско-сандинистской инфраструктуры поддержки сальвадорских партизан в Никарагуа или любом другом месте в Центральной Америке»94.

Характерной особенностью специальных операций, проведённых США в рассматриваемый период, является то, что в этой деятельности Вашингтон неизменно полагался на своих союзников. При разработке операций против сандинистов ЦРУ исходило из возможности «перехвата» программ секретных операций, которые уже проводили третьи страны. В вопросе специальных операций против правительства сандинистов было решено прибегнуть к помощи Аргентины.

Выбор Аргентины в качестве главного союзника США в деле обеспечения сил «контрас» на первоначальном этапе объяснялся многолетней практикой сотрудничества ЦРУ со специальными службами Аргентины. В частности, тесные контакты Вашингтона с Буэнос-Айресом по линии проведения специальных операций против сандинистов были установлены в ходе реализации масштабной международной операции «Кондор» в 1970-х годах. Тогда аргентинские специальные службы показали свою компетентность в деле реализации операций по ликвидации сторонников левых идей. Всего, по оценкам американского журналиста Дж. Дингеса, в ходе проведения операции «Кондор» было убито более 13 тыс. оппозиционеров за пределами их родных стран95. С 1981 по 1984 г. ЦРУ и аргентинские военные из 601-го разведывательного батальона Министерства обороны, совместно с сотрудниками аргентинской разведки СИДЕ, в рамках операции «Чарли» поддерживали и обучали антисандинистские силы на военных базах в Лепатерике и Килали на территории Гондураса96. Важное место в деле обеспечения движения «контрас» занимали представители армии Гондураса, на территории которого ССО США оказывали помощь в подготовке сил «контрас»97.

Примечательной является система финансирования ведения секретных войн в Центральной Америке в 1980-х годах. Нужно отметить, что ЦРУ и ССО наряду с официальными средствами использовали ресурсы, предоставляемые как государственными, так и негосударственными акторами. Данный процесс достиг своей наивысшей фазы в контексте растущей оппозиции со стороны Конгресса программам тайных операций против сандинистов. После принятия первой поправки Боланда 21 декабря 1982 г. администрация Р. Рейгана стала испытывать сложности с финансированием специальных операций. В этой связи решением этой проблемы для администрации Р. Рейгана были договорённости по принципу “Quid pro quo” (услуга за услугу), которые Белый дом тайно заключил с такими странами, как Гондурас, Гватемала, Панама, Саудовская Аравия, Израиль. Суть данной концепции заключалась в том, что США на официальном уровне оказывали военную помощь указанным правительствам, в обмен на которую те скрытно должны были поддерживать движение «контрас».

Детальное исследование этой темы во время расследования скандала «Иран-контрас» провёл офис независимого следователя Дж. Уолша, который имел полный доступ к сохранившимся секретным документам. Подготовленный сотрудниками Дж. Уолша отчёт, содержащий перечисление фактов сотрудничества США с союзниками по принципу “Quid pro quo”98, является ценным источником для научной разработки проблемы финансирования антикоммунистического движения в Центральной Америке. Этот всеобъемлющий краткий обзор раскрывает подходы и договорённости США с другими правительствами, предпринятые ЦРУ и СНБ в попытке получить финансирование, вооружение, материально-техническое обеспечение и стратегическую поддержку тайной войны США против «контрас».

Согласно исследованию Дж. Уолша, в рамках подхода “Quid pro quo” руководство ЦРУ предложило, чтобы правительство США предоставило Гондурасу и Коста-Рике увеличенную экономическую помощь в качестве стимула для помощи никарагуанскому сопротивлению99. Всего же по данной программе правительство США в 1980-х годах значительно увеличило объём военной поддержки армии Гондураса. Так, в 1981 г. США выделили Гондурасу на нужды армии 47,5 млн долл., в 1982 г. – 112 млн, в 1983 г. –145,2 млн100. При этом часть вооружения, закупленного на эти суммы, гондурасские военные передавали «контрас». Наряду с этим в рамках психологических операций была проведена серия совместных военных учений между армиями США и Гондураса. С 1981 по 1984 г. на территории Гондураса и в его водах в общей сложности было проведено девять крупных американо-гондурасских военных учений, в которых участвовали 27 тыс. американских солдат. В Гондурас перебрасывалась самая современная американская техника, развёртывались военные аэродромы и другая инфраструктура, которая после окончания учений переходила в распоряжение «контрас»101. Присутствие американских войск и ССО в Гондурасе102 было постоянным фактором давления на правительство сандинистов.

Наряду с никарагуанской программой, местом, где ССО США реабилитировались за свой провал в Гренаде, была Панама, где в ходе американского вторжения в декабре 1989 г. части специального назначения показали высокую степень своей эффективности. В частности, подразделение «Дельта» сумело обнаружить и захватить панамского диктатора М. Норьегу и доставить его в Соединённые Штаты для судебного разбирательства103.

Первым большим конфликтом, где ССО приняли участие, стала война в Персидском заливе, начавшаяся в августе 1991 г. с вторжения Ирака в Кувейт. США возглавили многонациональную коалицию с целью восстановления независимости Кувейта. В ходе боевых действий Ирак начал обстреливать ракетами СКАД территорию Израиля с мобильных пусковых установок. Тель-Авив хотел санкционировать операцию по их обнаружению и последующему уничтожению, однако председатель КНШ США генерал К. Пауэлл был против этого, поскольку вступление Израиля в войну могло оскорбить арабские государства и нанести политический ущерб коалиции. В течение нескольких дней группы спецназа ССО США были развёрнуты на театре военных действий, где выполняли диверсионные рейды против иракских ракетных комплексов, используя быстроходные шестиколёсные боевые машины104. Действия ССО были признаны эффективными и удержали Израиль от вступления в войну. Наступала новая эра в развитии ССО, связанная с их переориентацией на борьбу с международным терроризмом.

1.3. Силы специальных операций после окончания холодной войны (1991–2020)

«Мне и многим другим стало ясно, что для победы над сетевым противником мы должны сами стать сетью».

Генерал Стэнли Маккристал

В декабре 1991 г. Советский Союз прекратил своё существование, что привело к созданию новой геополитической реальности. Видный американский государственный деятель и политолог Зб. Бжезинский довольно красноречиво назвал итогом этого процесса образование так называемой «чёрной дыры» в центре Евразии105. Этот вакуум власти на наиболее важном с точки зрения геостратегии континенте представлял для США серьёзный вызов. Пространство, ранее находившееся под контролем Москвы, отныне стало стремительно погружаться в анархию с тенденцией развязывания вооружённых конфликтов разной степени интенсивности. Наиболее остро данный кризис проявил себя в Закавказье, на Ближнем и Среднем Востоке, где Афганская война 1979–1989 гг. стала одним из стимулов возрождения политического ислама.

В этот период Соединённые Штаты, согласно своим доктринальным документам, а именно – принятой в июле 1994 г. под названием «Стратегия национальной безопасности: стратегия вовлечённости в международные дела и распространение демократии в мире»106, стремились обеспечить за собой роль арбитра в решении тех или иных конфликтов и выступить в качестве силы, противодействующей международной преступности. Данный подход в ведении внешней политики привёл к тому, что США с разной степенью вовлечённости оказались задействованы в череде войн по всему миру, ведение которых требовало использования большого количества ресурсов. Во многом именно сложность этой миссии привела к тому, что Соединённые Штаты оказались не готовы к вызову, исходящему от международного терроризма.

Американское военное присутствие на территории Саудовской Аравии, в священных для мусульман местах, под предлогом защиты монархий региона во время войны в Персидском заливе стало восприниматься как оккупация. США, наносящие ракетные удары по Багдаду – городу, традиционно связанному с историей праведного Аббасидского халифата, рассматривались как ещё одна западная империя, стремящаяся навязать мусульманам свою волю. Симптоматично, что реакцией на это стало объявление священной войны «крестоносцам» и «иудеям»107, олицетворением которых в глазах наиболее радикальных элементов, и прежде всего «Аль-Каиды»*, были США. Требовалась существенная перестройка силовых компонентов США для борьбы с новым противником. Обычные армейские силы не годились для такой роли, поскольку были слишком громоздкими. Для достижения победы над террористами необходимо было использовать мобильные структуры с оперативной системой управления и развёртывания в глобальном масштабе.

К указанному времени, несмотря на провал миссии в Могадишо108 в 1993 г., ССО стали неотъемлемым компонентом реальной политики США в ходе силового регулирования того или иного конфликта. Согласно официальной истории КСО, объём задействования ССО в различных операциях в это время вырос более чем наполовину. Только в 1996 г. ССО были развёрнуты в 142 странах мира, приняв участие в 120 операциях по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, 12 учениях по разминированию, 204 комбинированных полевых учениях109. Обладающие передовыми технологиями подразделения ССО в 1990-х годах применялись в ходе специальных операций в Сомали, на Гаити, в Сьерра-Леоне, Либерии, Иране, Сирии и на Балканах110. Так, в период гражданской войны в Югославии в декабре 1998 г. ССО США в ходе спецоперации захватили сербского генерала Р. Крстича, которому за месяц до этого было предъявлено обвинение Международным уголовным трибуналом по бывшей Югославии в Гааге111. ССО также принимали участие при захвате сербских лидеров Р. Младича и Р. Караджича112. Вместе с тем в 1994 г. ССО привлекались к организации безопасности чемпионата мира по футболу, проходившего в Соединённых Штатах, а в 1996 г. – Олимпийских игр113. К концу 1990-х годов Министерство обороны США официально признало существование ССО, хотя их цели и задачи при этом не разглашались114.

События 11 сентября 2001 г. привели к войне США с международным терроризмом, что наложило свой отпечаток на дальнейшее развитие ССО. Борьба с «Аль-Каидой»* требовала от США выработки новой нормативно-правовой базы, а также стратегии и тактики, способной быть эффективной в борьбе с сетевым противником. Сама специфика борьбы с терроризмом представляет собой не военную в буквальном смысле этого слова, а полицейскую деятельность. В ней определяющее значение имеют процессы сбора данных, их анализа, поиска, идентификации личности (личностей) и их ликвидации. Как оказалось впоследствии, в подобного рода операциях высокую эффективность показали ССО. Нужно сказать, что некоторая работа по противодействию «Аль-Каиде»* велась в конце 1990-х годов. В КСО имелись планы по ликвидации лидеров этой организации, однако вплоть до 11 сентября 2001 г. ССО не привлекались к операциям по целевым убийствам террористов115.

Новый министр обороны США Д. Рамсфелд стремился получить специальные операции, ранее проводившиеся ЦРУ, в зону своей ответственности и превратить КСО в активный инструмент глобальной войны с международным терроризмом. Он считал, что «Аль-Каиде»* нужно дать точно нацеленный военный ответ. Дж. Скейхилл отмечал, что на момент терактов 11 сентября 2001 г. в структуре ЦРУ не было собственных крупных военных формирований. Большинство ударных операций американской разведки осуществлялось при поддержке ССО116. В рассматриваемый период Соединённые Штаты последовательно вступили в войну в Афганистане (2001), а затем в Ираке (2003).

В ходе иракской кампании спецназ из состава 20-й тактической группы ССО США был заброшен на территорию противника перед основными силами вторжения, где он наводил на цели авиацию коалиции, выявлял позиции ракет СКАД и осуществлял поиск лидеров партии БААС, в том числе и С. Хусейна117. Примечательно, что к моменту вторжения подразделения из 20-й тактической группы ССО, в количестве тысячи человек, активно действовали на севере Ирака, населённого лояльными к США курдами уже более десяти лет. В частности, они оборудовали укрытия и посты наблюдения, устанавливали на иракских дорогах акустические и сейсмические датчики, для отслеживания движения по ним, подключались к оптоволоконной сети Ирака для прослушивания телефонных звонков и чтения сообщений118.

Оккупация Ирака американскими войсками в 2003 г. стала новым этапом в развитии ССО, которые всё чаще привлекались американским командованием для стабилизации обстановки в зоне конфликта. На данной стадии ССО выполняли одну из своих главных функций, а именно проведение контрпартизанских операций в густонаселённых городских условиях Ирака или горной местности Афганистана. Выполнение этой задачи легло на плечи С. Маккристала, возглавившего СКСО в сентябре 2003 года.

В это время СКСО возглавил С. Маккристал – человек, оказавший большое влияние на их развитие. По заявлениям очевидцев, он сумел произвести революцию в тренировочном процессе ССО, модернизировав существующие программы физической подготовки и тактику ночных операций сил специального назначения119.

Как стратег, С. Маккристал стремился использовать опыт колониальных французских властей, полученный ими в борьбе с повстанцами в Алжире в 1950–1960 гг. В частности, С. Маккристал высоко оценивал теорию антипартизанской войны подполковника французской армии Д. Галулы120. Наряду с этим, он организовал для своих подчинённых просмотр художественного, но исторически достоверного фильма «Битва за Алжир» 1966 г., в котором французская армия пыталась сломить партизанское движение в Алжире121, после чего предпринимались «мозговые штурмы» для выявления главных причин поражения Франции в этой войне. По мнению С. Маккристала, главная причина этого заключалась в том, что применяемые к задержанным местным жителям пытки подрывали позиции французской армии тактически и морально. Кроме того, французские солдаты не знали местную культуру и язык. Учитывая французский опыт антипартизанской войны и делая ставку на технологические возможности вооружённых сил США, С. Маккристал уделял основное внимание тщательному сбору разведывательных данных. Работа с полученными в результате перехвата аудиофайлами, видеофайлами, картами, текстами электронных писем и прослушивание телефонных звонков позволяли ССО быстро обнаружить цель и уничтожить её.

Следует сказать, что, как и большинство нововведений, реформы С. Маккристала встретили сопротивление и в вооружённых силах, и в аппарате КСО. Так, С. Маккристал в ходе своей деятельности использовал возможности ЧВК в боевых операциях, чтобы не ждать разрешения Вашингтона на то или иное действие в войне, в которой время имело определяющее значение. Последнее не находило поддержки в военном ведомстве, поскольку получалось, что ЧВК замещали собой армию. Сопротивление оказывалось также и со стороны ЦРУ, в разведывательной поддержке которого нуждались ССО. В частности, в Лэнгли не хотели выводить аналитиков, инженеров-программистов и экспертов по целевым убийствам из-под прямого контроля ЦРУ. Несмотря на это, С. Маккристалу удалось получить поддержку специалистов ЦРУ в ходе операции по ликвидации иорданского джихадиста Абу Мусаба аз-Заркави**.

В целом подразделения ССО под руководством С. Маккристала начали широкую кампанию по целевым убийствам сторонников различных террористических сетей. Последнее очень сильно напоминало операцию «Феникс», проводившуюся ЦРУ в период войны во Вьетнаме, однако тогда цель программы заключалась в ликвидации сторонников коммунистов. Операция по целевому убийству аз-Заркави продемонстрировала возможности точечного применения силы в борьбе с хорошо законспирированными лидерами террористов. Программа по целевым убийствам получила безоговорочную поддержку военно-политического руководства США.

Меры, предпринятые С. Маккристалом, превратили ССО в полностью автономную сеть разведки и нападения, эффективно проводящую силовую политику США в глобальном масштабе. Министерство обороны США отдавало предпочтение ССО в разрешении наиболее острых кризисов в силу меньших политических и экономических затрат. Хорошо подготовленный отряд ССО, в отличие от крупных воинских контингентов, мог быть оперативно развёрнут в самых отдалённых странах, при этом диапазон решаемых задач у ССО мог быть гораздо шире, чем у обычных подразделений. Поддержка повстанческих движений, силовое сопровождение операций ЦРУ, целевые убийства – всё это имелось в арсенале ССО. Данные возможности нашли восприимчивую аудиторию в лице нового президента США Б. Обамы, который сделал ставку на подавление террористических угроз одновременно со снижением численности американских войск за рубежом. Небольшие подразделения ССО должны были вести боевые действия против террористических сетей в Азии и Африке, действуя в основном через местные вооружённые силы.

В частности, разведывательные и силовые возможности подразделений специального назначения США давали сирийским, курдским и иракским союзникам Вашингтона некоторое превосходство над ИГИЛ *, однако не позволяли кардинально повлиять на течение войны.

Следует сказать, что на начальном этапе такая «дозированная» стратегия открыто критиковалась в мировом сообществе как проявление трусости со стороны США в борьбе с «Исламским государством»*122, что выявило фундаментальное непонимание происходящих перемен. Б. Обама как лидер, обладающий в лице ССО наиболее мощным закрытым инструментом силовой политики в мире, стремился, как отмечает отечественный исследователь В.И. Батюк, «совместить борьбу с “Исламским государством”* с политикой “смены режимов” (прежде всего в Сирии). При этом решить эти задачи должны были не сухопутные войска и корпус морской пехоты США, а их региональные партнёры и союзники, отобранные по принципу “политкорректности”»123. Тем самым для Вашингтона смена правительства Б. Асада представляла гораздо более приоритетную цель, чем борьба с ИГИЛ*.

Об активной роли ССО в силовой политике администрации Б. Обамы свидетельствует то, что в дополнение к крупным контингентам специального назначения, развёрнутым на Ближнем Востоке, были созданы более мелкие подразделения, размещённые в Перу, Сальвадоре, Колумбии, на Филиппинах, в Южной Корее, Мали, Чаде и Нигере124. В этом свете примечательной является позиция Б. Обамы, занятая им по отношению к активности террористической группировки «Аш-Шабаб»* в Сомали. В частности, на предложение Министерства обороны США развернуть активные военные действия против данной организации Б. Обама ответил отказом и заметил следующее: «Может быть, лучшее, что мы можем сделать, это подстричь траву»125 (то есть решить проблему при помощи использования ССО и их практики целевых убийств и точечных «хирургических» ударов по наиболее чувствительным «центрам тяжести» террористических сетей).

Таким образом, операции по поиску и уничтожению стали наиболее важной функцией ССО в сфере борьбы с террористическими сетями в период правления Б. Обамы. Крупнейшим успехом в этой области стала операция «Копьё Нептуна», приведшая к ликвидации У. бен Ладена** в Абботтабаде в 2011 г. Она является наглядным примером удачного взаимодействия ЦРУ и ССО США. В частности, информация, полученная ЦРУ о местонахождении У. бен Ладена**, позволила подразделению “DEVGRU” ССО США скрытно проникнуть на территорию Пакистана и ликвидировать лидера «Аль-Каиды»*126. Впоследствии генерал Р. Томас после мероприятий по ликвидации У. бен Ладена** вспоминал, что Б. Обама, говоря об эффективности использования ССО, заметил: «В конечном счёте, ничего из этого не работает, если мы не сотрудничаем с другими странами, не прибегаем к дипломатии и не пытаемся изменить наш имидж в мусульманском мире, чтобы не толкать людей к экстремизму». Сам механизм целевых убийств, сказал он, «не является конечной целью, хотя хорошо, что он есть»127.

В целом, во время пребывания генерала Р. Томаса на посту командующего СКСО в 2016–2019 гг. объём ответственности ССО значительно расширился. После прихода в Белый дом Д. Трампа перед ССО, которые и без того обладали широким набором функций, были поставлены новые задачи. Примечательно, что это делалось на фоне резкого сокращения численности контингентов американских войск в Сирии и Афганистане. Наряду с прежними задачами по борьбе с исламским экстремизмом в лице таких организаций, как ИГИЛ*, «Аль-Каида»*, «Аш-Шабаб»* и «Талибан»*, ССО стали активно разрабатывать планы операций в случае конфликта с Ираном и КНДР. В указанный период подразделения ССО США были развёрнуты практически во всех европейских странах, граничащих с Россией, и активно привлекались к операциям по сдерживанию Китая128. В 2017 г. в рамках программы по реализации информационных операций ответственность за отслеживание и базирование оружия массового поражения во всём мире была передана ССО от Стратегического командования США. Вместе с тем в программы по использованию ССО активно внедрялись высокие технологии, и прежде всего искусственный интеллект.

Однако, несмотря на получение новых полномочий, КСО продолжало оставаться лишь инструментом проведения силовой политики США и не участвовало в разработке стратегических решений. Нужно сказать, что в этой связи в высшем военном руководстве американских вооружённых сил в период работы администрации Д. Трампа развернулась дискуссия по поводу необходимости включения КСО в процесс разработки оборонной политики США. В частности, генерал Р. Томас считал, что КСО «должно быть включено в процесс по разработке большой стратегии США»129, в то время как бывший начальник КСО адмирал У. Макрейвен не был сторонником этой идеи. По его мнению, «эффективность ССО заключается в их гибкости и отсутствии жёстких бюрократических процедур, свойственных структурам, участвующим в формировании силовой политики США»130.

Генерал Дж. Вотел, сменивший У. Макрейвена на посту командующего ССО, неоднозначно относился к формальному статусу своей должности, но считал, что командующий КСО должен быть членом КНШ131.

В этой связи ясно, что в будущем ключевой компонент в военных операциях США, проводящий операции по всему миру, должен иметь место за столом, где разрабатывается оборонная политика Соединённых Штатов. За исключением полномасштабной войны между крупными державами, КСО останется основным механизмом проецирования силы США, который хорошо подходит для современных военных конфликтов, в которых открытое применение силы является нежелательным. Это, в свою очередь, вызывает вопросы о том, правильно ли расходуются огромные средства, выделяемые Соединёнными Штатами на традиционные компоненты вооружённых сил, и можно ли их сократить. Однако эффективность использования ССО не означает, что они являются универсальным инструментом в деле обеспечения национальной безопасности США и позволяют заменить собой обычные силы. Возможность отдавать приказы о точечных ударах и ликвидациях, в режиме секретности, позволяют президенту США действовать с минимальной угрозой для своего политического имиджа, однако данная тенденция может спровоцировать американских лидеров заменить более устойчивую стратегию фрагментарными акциями ССО, которые не будут решать комплексных проблем.

Как признают сами руководители КСО, невозможно победить прочно укоренившееся движение, такое как «Аль-Каида»* или «Хезболла», время от времени убивая их лидеров. Помимо этого, рост и бюрократизация КСО в долгосрочной перспективе может сказаться на его эффективности. ССО стали главным механизмом применения силы США благодаря высокой степени их адаптации к вызовам современных военных конфликтов. По мере того, как структура КСО усложняется, данная служба может превратиться в громоздкую бюрократическую систему, которую она была призвана сменить.

2.1. Структура и задачи Сил специальных операций США

«Силы специальных операций обеспечивают командованию гибкость, необходимую для осуществления национальной политики в условиях как мирного времени, так и военного времени. ССО – относительно небольшой инструмент, однако их польза неуклонно возрастает в предвидении осложнения обстановки».

Генерал Карл Стайнер

За последние два десятилетия Министерство обороны США превратило ССО в важнейший инструмент вооружённых сил. Этот процесс привёл к значительному увеличению численности военного и гражданского персонала КСО США с примерно 45 700 человек в 2001 г. до примерно 73 900 человек в 2021 году1. Основной целью КСО, согласно книге фактов ССО за 2023 г., является подготовка и использование подразделений спецназа для проведения «глобальных специальных операций и мероприятий в составе объединённых сил, совместно с межведомственными структурами правительства США, союзниками и партнёрами, с целью защиты и продвижения интересов США»2.

Структура ССО США на современном этапе включает в себя следующие компоненты.

1) Командование специальных операций США было основано 16 апреля 1987 г. и расположено в Форт-Макдилл (штат Флорида) (USSOCOM). Отвечает за общую координацию и руководство ССО США. В настоящее время командующим КСО является бригадный генерал Брайан П. Фентон3.

2) Совместное командование специальных операций (СКСО) было создано 15 декабря 1980 г. и расположено в Форт-Брэгге (штат Северная Каролина). Является подчинённым подразделением КСО США. Данная структура готовит приданные силы и по указанию КСО проводит специальные мероприятия против возникающих угроз для защиты интересов США за рубежом. Командующим СКСО в настоящее время является вице-адмирал Фрэнк М. Брэдли.

3) Командование специальных операций Армии США было создано 1 декабря 1989 г. и расположено в Форт-Брэгге. Его командующий – генерал-лейтенант Джонатан Брага4. Основные задачи КСО Армии США заключаются в комплектации, оснащении и обучении приданных сил для проведения специальных операций по всему спектру военных конфликтов в поддержку СКСО и союзников США, для достижения региональных и глобальных целей Соединённых Штатов. Численность личного состава составляет 36 тыс. человек5, проходящих службу в подразделениях: спецназа (СпН, «зелёные береты»), рейнджеров, в специальных аэромобильных группах, группах по военно-гражданским делам, подразделениях психологических операций, тренировочного персонала и служб поддержки.

Рисунок 2.1. Структура Командования специальных операций Армии США, по состоянию на январь 2023 г.

Источник: Fact Book 2023 USSOCOM. P. 12. URL: https://docs.yandex.ru/docs/view?url=ya-diskpublic%3A%2F%2Ft4QWh2eFHL86onsAald0YiUYhbGln3DqyBLsVJqNQjDYWEPMTNHTvW62%2Bo2z6HLbq%2FJ6bpmRyOJonT3VoXnDag%3D%3D&name=USSOCOM%20Fact%20Book%202023.pdf (accessed 26.02.2023).

4) Командование специальных операций ВМС США было создано 16 апреля 1987 г. и расположено в Коронадо (штат Калифорния). В настоящее время командующим данной структуры является контр-адмирал Кейт Б. Дэвидс6. Основной задачей КСО ВМС США является оснащение, обучение и развёртывание вверенных ему подразделений для проведения операций прямого действия и специальной разведки, обеспечение программы консультирования и помощи, а также наращивание партнёрских возможностей в морской среде. В структуре служат 11 тыс. человек, которые задействованы в подразделениях «морских котиков», в экипажах боевых кораблей специального назначения и силах поддержки.

Рисунок 2.2. Структура Командования специальных операций ВМС США, по состоянию на январь 2023 г.

Источник: Fact Book 2023 USSOCOM. P. 15. URL: https://docs.yandex.ru/docs/view?url=ya-disk-public%3A%2F%2Ft4QWh2eFHL86onsAald0YiUYhbGln3DqyBLsVJqNQjDYWEPMTNHTvW62%2Bo2z6HLbq%2FJ6bpmRyOJonT3VoXnDag%3D%3D&name=USSOCOM%20Fact%20Book%202023.pdf (accessed 26.02.2023).

5) Командование специальных операций ВВС США было основано 22 мая 1990 г. и дислоцировано в Херлберт-Филде (штат Флорида). В данное время службой командует генерал-лейтенант Тони Бауэрнфейд7. Основная задача КСО ВВС США заключается в проведении специальных операций с использованием возможностей ВВС. Численность личного состава составляет 17 тыс. человек, проходящих службу в подразделениях спецназа и сил обеспечения. Данная структура является высшим командным и административным органом войск специального назначения (СпН) в составе ВВС США. Основная задача КСО ВВС США заключается в авиационной поддержке акций ССО при помощи самолётов и вертолётов. В частности, на вооружении 1-го, 24-го и 27-го крыла специальных операций ВВС состоят самолёты непосредственной поддержки войск AC-130 «Спектр», вертолёты «Белл» UH-1N, конвертопланы «Белл» V-22 Osprey, самолёты и вертолёты иностранного (в основном, российского) производства, в том числе Ми-8 и Ан-26. Наряду с авиационной поддержкой, КСО ВВС при помощи самолётов осуществляют психологические операции посредствам ведения пропаганды.

Рисунок 2.3. Структура Командования специальных операций ВВС США, по состоянию на январь 2023 г.

Источник: Fact Book 2023 USSOCOM. P. 17. URL: https://docs.yandex.ru/docs/view?url=ya-disk-public%3A%2F%2Ft4QWh2eFHL86onsAald0YiUYhbGln3DqyBLsVJqNQjDYWEPMTNHTvW62%2Bo2z6HLbq%2FJ6bpmRyOJonT3VoXnDag%3D%3D&name=USSOCOM%20Fact%20Book%202023.pdf (accessed 26.02.2023).

6) Командование специальных операций Корпуса морской пехоты США было основано 24 февраля 2006 г. и расположено в Кэмп-Лежене (штат Северная Каролина). Командующим в настоящее время является генерал-майор морской пехоты Метью Троллингер8. КСО Корпуса морской пехоты (далее – КСО КМП) состоит из представителей более чем 120 военных специальностей, объединённых в штаб-квартире КСО КМП, учебном центре морских рейдеров, Группе поддержки морских рейдеров и полку рейдеров морской пехоты, которые в рамках своей компетенции разрабатывают и проводят специальные операции. Посредством специализированной подготовки КСО КМП создаёт программы, интегрирующие личный состав, состоящий из операторов, специалистов по боевой поддержке и боевому применению спецназа, для выполнения поставленных задач. Численность личного состава – 3500 человек9, проходящих службу в качестве оперативников, аналитиков, специалистов обеспечения боевой службы.

Рисунок 2.4. Структура Командования специальных операций КМП США, по состоянию на январь 2023 г.

Источник: Fact Book 2023 USSOCOM. P. 19. URL: https://docs.yandex.ru/docs/view?url=ya-disk-public%3A%2F%2Ft4QWh2eFHL86onsAald0YiUYhbGln3DqyBLsVJqNQjDYWEPMTNHTvW62%2Bo2z6HLbq%2FJ6bpmRyOJonT3VoXnDag%3D%3D&name=USSOCOM%20Fact%20Book%202023.pdf (accessed 26.02.2023).

Вышеприведённая структура ССО имеет свои компоненты в рамках региональных командований вооружённых сил США.

7) Командование специальных операций в Африке (SOCAFRICA) было создано 1 октября 2008 г. и дислоцировано в г. Штутгарт-Моринген в Германии. Командующий – контр-адмирал ВМС США Милтон Дж. Сэндс III10. Под оперативным контролем Африканского командования КСО находятся: оперативная группа специальных операций (Восточная Африка), оперативная группа специальных операций (Северо-Западная Африка), военно-морское подразделение специального назначения, объединённое авиационное командование специальных операций в Африке и отряд связи11. Основная ответственность Африканского командования специальных операций заключается в осуществлении оперативного контроля над приданными подразделениями ССО из состава армии, ВВС, морской пехоты, флота, проводящими операции или учения в вверенной зоне ответственности. Африканское командование выполняет весь спектр миссий специальных операций и тесно сотрудничает с другими структурами и союзными странами для защиты интересов США в Африке. Командование специальных операций в Африке наращивает тактический и оперативный потенциал противодействия террористическим и экстремистским организациям в избранных ключевых странах-партнёрах и помогает в развитии региональных структур безопасности для обеспечения стабильности и борьбы с трансрегиональными угрозами. Деятельность Африканского командования направлена на достижение четырёх стратегических целей в регионе: подавление террористических сетей, доступ к ключевым районам материка, наращивание потенциала стран-союзников и противодействие конкурирующим державам.

8) Командование специальных операций в Европе (SOCEUR) было создано 22 января 1955 г. и является старейшим компонентом КСО США, что говорит о важнейшем стратегическом значении Европы для Соединённых Штатов. В настоящее время командующим Европейского командования ССО является генерал-майор ВВС США Стивен Г. Эдвардс12. Следует сказать, что в случае крупномасштабного конфликта Европейское командование ССО будет подчинено Европейскому командованию вооружённых сил США для достижения целей театра военных действий. Европейское командование ССО обладает особыми возможностями для оперативного реагирования благодаря повышенной боеготовности и способности оперативного принятия решений со стороны командного состава на местах. Главным приоритетом для применения ССО в регионе является получение доступа и поддержка союзников в районах потенциального конфликта, это позволяет обеспечить подготовку предпосылок для достижения военно-политических целей США в Европе.

В зону ответственности Европейского командования ССО входит 51 государство Европейского континента, включая Средиземное море, Закавказье и Израиль. Регулярные учения, проводимые Командованием специальных операций в Европе, сосредоточены на повышении способности ССО противостоять многоформатным угрозам, они также усиливают интеграцию с обычными силами и повышают оперативную совместимость с союзниками США по НАТО и другими европейскими партнёрами Соединённых Штатов.

9) Северное Командование специальных операций США (SOCNORTH) было создано 5 ноября 2013 г. В настоящее время командующим является бригадный генерал Шон Р. Саттерфилд13. Данная структура совместно с региональными партнёрами проводит специальные операции в зоне ответственности для достижения государственных интересов США. Эта служба даёт Северному командованию вооружённых сил США возможность для противодействия нерегулярным угрозам и способствует совместным действиям с партнёрами. Как неотъемлемый компонент Северного командования вооружённых сил США, Северное командование ССО повышает потенциал вышестоящей структуры в области противодействия террористическим угрозам, оружию массового поражения и противодействию транснациональной организованной преступности.

Северное командование ССО США поддерживает отношения с союзниками. В частности, они взаимодействуют с канадскими и мексиканскими подразделениями специального назначения, а также с Королевскими силами обороны и полиции Багамских островов, расширяя их вклад в совместную защиту Северной Америки. Зона ответственности Северного командования ССО охватывает территории США, Канады, Мексики и северные части Карибского региона, в том числе Багамских островов, Пуэрто-Рико, Виргинских остров США и Великобритании.

10) Южное Командование специальных операций США (SOCSOUTH) было создано 4 августа 1986 г. Командующим в настоящее время является бригадный генерал морской пехоты Питер Хантли. Южное командование ССО планирует и координирует специальные операции в зоне ответственности, проводит мероприятия по поиску и устранению угроз национальной безопасности США. В зону ответственности Южного командования ССО входит 31 страна и 16 районов с особым режимом суверенитета и делит свою сферу деятельности на четыре региона: Карибский бассейн – Ангилья, Антигуа и Барбуда, Аруба, Барбадос, Каймановы острова, Куба, Доминика, Доминиканская Республика, Французская Гвиана, Гренада, Гваделупа, Гайана, Гаити, Ямайка, Мартиника, Монтсеррат, Нидерландские Антильские острова, Сент-Китс и Невис, Сент-Люсия, Сент-Винсент и Гренадины, Суринам, Тринидад и Тобаго; Центральная Америка – Белиз, Коста-Рика, Сальвадор, Гватемала, Гондурас, Никарагуа и Панама; Андский хребет – Боливия, Колумбия, Эквадор, Перу и Венесуэла; Южный конус – Аргентина, Бразилия, Чили, Парагвай и Уругвай14.

Южное командование ССО активно привлекается к специальным и общевойсковым панамериканским военным учениям, где отрабатываются навыки кризисного реагирования совместно с союзниками США.

11) Центральное командование специальных операций (SOCCENT) было создано 1 декабря 1983 г. Командующим данной структуры ССО является генерал-майор армии Кевин С. Лихи15. Центральное командование ССО проводит специальные операции для сдерживания и ослабления противников США, укрепления партнёров для целей защиты американских национальных интересов и поддержания региональной стабильности. По указанию Центрального командования вооружённых сил США, данная структура задействует ССО на случай непредвиденных обстоятельств и реакции на кризис. Руководители Центрального командования ССО консультируют командующего вооружёнными силами по вопросам войн низкой интенсивности, противодействию террористическим сетям и отслеживанию оружия массового поражения.

В сферу деятельности Центрального командования ССО США входят 20 стран: Афганистан, Бахрейн, Египет, Иран, Ирак, Израиль, Иордания, Казахстан, Кувейт, Ливан, Оман, Пакистан, Катар, Саудовская Аравия, Сирия, Таджикистан, Туркменистан, Объединённые Арабские Эмираты, Узбекистан и Йемен. ССО центрального командования задействуются в учениях, ежегодно проводимых в Иордании. Данные учения предназначены для содействия сотрудничеству и оперативной совместимости между более чем 11 тыс. участвующих военнослужащих, и наращивания их функционального потенциала и повышения общей боеготовности16.

12) Командование специальных операций в Южной Корее (SOCKOR) было создано 14 июля 1986 г. Действующий командующий – генерал-майор ВВС США Майкл Э. Мартин17. Командование ССО США в Южной Корее планирует и проводит специальные операции в поддержку командующего вооружёнными силами США и командующего объединёнными войсками ООН в условиях перемирия, кризиса и возможной войны на Корейском полуострове.

Примечательно, что с момента своего создания КСО США в Южной Корее продолжает оставаться единственной структурой, в которой ССО США и принимающей страны организованы в единую структуру для совместных операций. Персонал ССО США и Командования специальных операций армии Республики Корея и Военно-морской флотилии специального назначения Республики Корея регулярно тренируется, выполняя совместные задачи, в то время как отряд специального назначения SOCKOR-39 выступает в качестве связующего звена между спецназом Южной Кореи и спецназом США. Командующий ССО США в Южной Корее является старшим советником командующего вооружёнными силами США в Южной Корее по всем вопросам, связанным с проведением специальных операций. В случае если перемирие на Корейском полуострове будет нарушено, ССО США и Южной Кореи интегрируются, чтобы создать Объединённое командование специальных операций в Южной Корее (CSOCC-K). Данная структура является важнейшим механизмом сдерживания Северной Кореи и Китая в регионе.

13) Тихоокеанское командование специальных операций18 было создано 1 ноября 1983 г. Командующим является контр-адмирал ВМС США Джероми Б. Уильямс. Тихоокеанское командование ССО США служит функциональным компонентом для всех миссий специальных операций, развёрнутых в Индо-Тихоокеанском регионе. Данная служба координирует, планирует и направляет все специальные операции на Тихоокеанском театре военных действий, поддерживая командование вооружённых сил США на Тихом океане с целью сдерживания агрессии, быстрого реагирования на кризис и устранения угроз Соединённым Штатам и их интересам. Неотъемлемой частью силового потенциала ССО США на Тихом океане являются передовые возможности в стратегическом и тактическом развёртывании в рамках гибкого кризисного реагирования и постоянное взаимодействие с партнёрами и союзными силами США в регионе.

В сферу деятельности Командования ССО на Тихом океане входят 36 стран. Тихоокеанское командование ССО США делит свою сферу деятельности на четыре региона: Юго-Восточная Азия – Бруней, Бирма, Камбоджа, Индонезия, Лаос, Малайзия, Филиппины, Сингапур, Таиланд и Вьетнам; Южная Азия – Бангладеш, Бутан, Индия, Мальдивы, Непал, Шри-Ланка; Северо-Восточная Азия и Океания – Австралия, Китай, Фиджи, Япония, Кирибати, Маршалловы острова, Микронезия, Монголия, Науру, Новая Зеландия, Северная Корея, Палау, Папуа-Новая Гвинея, Самоа, Соломоновы острова, Южная Корея, Тимор-Лешти, Тонга, Тувалу и Вануату.

Проводимая раз в два года Конференция по специальным операциям в Тихоокеанском регионе является крупнейшим многосторонним мероприятием, в котором задействуются ССО США на Тихом океане. Данная конференция объединяет структуры ССО всего региона для обсуждения вызовов региональной безопасности, обмена информацией и передовым опытом по повышению региональной безопасности и налаживания партнёрских отношений19.

Таким образом, вышеприведённая структура ССО США отражает гибкий подход и стратегические цели, преследуемые США в процессе строительства и развёртывания национальных сил специального назначения. Следует сказать, что ни одна другая страна не имеет столь разветвлённого аппарата специальных сил, которые позволяют проецировать свою силу в глобальном масштабе.

Так или иначе, все вышеуказанные компоненты в системе ССО США призваны выполнять следующие задачи:

• Гражданские операции, суть которых заключается в создании оперативных возможностей для выполнения важных миссий в дипломатических или политически чувствительных областях. Оперативники ССО по гражданским делам оказывают помощь местному населению в вопросах доступа к иностранной гуманитарной помощи, реализуют программы по налаживанию быта местного населения. Применяя знания в области управления, экономики и политики, они формируют благоприятный образ США в глазах местного населения, что позволяет достичь стратегических целей в том или ином регионе.

• Обеспечение внутренней безопасности союзников является основополагающей задачей вооружённых сил США в общем и ССО в частности. Последние вносят свой вклад в данном направлении в пределах своей компетенции. ССО проводят подготовку структур безопасности страны пребывания и увеличивают военный потенциал союзников США.

• Борьба с повстанцами – важнейшая функция ССО США, которая получила своё развитие в период холодной войны. В настоящий момент ССО США активно привлекаются как основной компонент для стабилизации обстановки на театре военных действий после активной фазы боевых действий и подавления повстанческих движений, как это имело место в войнах США в Ираке, Афганистане.

• Спасение заложников является главной функцией спецподразделения «Дельта» ССО США. Современные методы и практики ССО США позволяют им успешно выполнять задачи по предотвращению и пресечению практики похищения заложников.

• Борьба с терроризмом, направленная на предотвращение, поиск и уничтожение формирований и баз террористических организаций в глобальном масштабе, стала одной из основных задач ССО в период войн в Ираке и Афганистане. В рамках этого подхода ССО являются главным компонентом реализации операций по целевым убийствам лидеров террористических организаций.

• Операции информационной поддержки являются неотъемлемой частью гибридной войны. Информационная поддержка мероприятий ССО необходима для создания благоприятных условий продвижения силовой политики США. В рамках информационных мероприятий в структуре ССО проводятся психологические операции (PSYOP