Читать онлайн Медовый месяц в Париже бесплатно
Fiona Harper
Millionaire's Baby Bombshell
* * *
Все права на издание защищены, включая право воспроизведения полностью или частично в любой форме.
Это издание опубликовано с разрешения «Арлекин Энтерпрайзиз II Б. В./С.а.р.л.».
Иллюстрация на обложке используется с разрешения «Арлекин Энтерпрайзиз II Б. В./С.а.р.л.».
Товарные знаки Harlequin и «Арлекин» принадлежат «Арлекин Энтерпрайзиз лимитед» или его корпоративным аффилированным членам и могут быть использованы только на основании сублицензионного соглашения.
Эта книга является художественным произведением.
Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.
Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав.
Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя.
Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.
Millionaire's Baby Bombshell
© 2011 by Fiona Harper
«Медовый месяц в Париже»
© ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2012
© Перевод и издание на русском языке, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2012
Глава 1
Если Дженни Хантер и обладала каким-то талантом, то талантом этим было умение избегать неприятностей.
К сожалению, однажды этот талант внезапно отказался ей служить, на новогодней вечеринке – в то самое время, когда растрепанный свадебный букет из лилий и зелени ударил ей в грудь и упал прямо в руки.
Дело было так.
Дженни торопливо отступила назад, когда невеста ее сводного брата повернулась спиной и бросила букет через плечо в толпу взволнованных девушек и женщин. Вероятно, Алиса снабдила букет каким-то специальным датчиком, потому что он упал именно в руки Дженни. Ведь с тех пор, как Алиса сыграла помолвку со сводным братом Дженни, она взяла над новоиспеченной родственницей активное шефство.
Влажная пухлая ладонь коснулась плеча Дженни.
– Не волнуйся. Ты следующая!
Повернувшись, Дженни одарила кузена Берни улыбкой, которую можно было принять скорее за оскал. Если он заляпал своей потной ручищей ее винтажное шелковое платье жемчужного цвета, она насильно скормит ему букет, лепесток за лепестком.
Ты следующая! Сколько раз за сегодняшний день она слышала эту фразу?
Гости стали прощаться с женихом и невестой, которые покидали торжество. Дженни вышла к автомобилю вместе с остальными, по-прежнему держа в руках злосчастный букет. Она постояла позади толпы, наблюдая за прощающимися Камероном и Алисой, и даже ее здоровая доля цинизма по поводу «истинной любви» не помогла побороть вздох сожаления.
Алиса была чудо как хороша в винтажном платье в стиле тридцатых годов двадцатого столетия. А Камерон? Ну, он не мог оторвать взгляда от своей молодой жены. Но разве не так должны вести себя новобрачные? Молодая жена становится центром внимания молодожена, целью его существования…
Незапланированная усмешка сорвалась с губ Дженни. С отвращением она постаралась ее скрыть, закашлявшись, и подумала, что пора подойти и попрощаться с молодыми. Обняв самодовольного сводного брата, Дженни повернулась к Алисе. Невеста взглянула на букет, и ее глаза удовлетворенно заблестели.
Дженни поборола очередную язвительную усмешку, растянув губы в широкой улыбке. Подняв букет вверх, она изобразила на лице крайнее удовольствие. Алиса улыбнулась в ответ и обняла ее.
– Ты заслуживаешь особенного мужчины, – прошептала она на ухо Дженни. – Просто дождись его! Он перевернет твой мир с ног на голову, и ты станешь такой счастливой, что перестанешь понимать, как жить дальше.
Какая жалость, что недавно Дженни решила вести спокойную и размеренную жизнь!
На миг зажмурившись, она приложила все усилия, чтобы не застонать. К тому моменту, когда Алиса отстранилась от нее, глаза Дженни были вновь широко открыты и сияли радостью.
Черт побери, как ловко ей удается дурачить окружающих!
И вот невеста и жених уехали под крики гостей и грохот привязанных к автомобилю консервных банок. Они направлялись в роскошный отель.
Дженни протяжно выдохнула. Наконец-то все закончилось.
Теперь, когда Алиса и Камерон уехали, гости сосредоточатся на выпивке, еде и танцах, о чем пожалеют на следующий день, когда на страничке «События» в социальной сети их «друзья» выложат видеоролики с торжества.
Дженни захотелось забиться в укромный уголок, снять туфли и упиться шампанским до смерти.
Он заметил, как она повернулась и пошла прочь…
Нет. Дженни Хантер не просто шла. Она плыла, элегантно переставляя ноги и грациозно покачивая бедрами.
Пересекая в туфлях на высоких каблуках гравийную дорожку, она несла в руке пойманный ею букет невесты. Многие женщины спотыкались на неровной тропинке. Но Дженни даже не смотрела вниз и шла словно по полированной поверхности.
Волны пепельных волос колыхались, слегка приоткрывая его взору длинную изящную шею.
Кстати, ему ужасно хотелось свернуть эту изящную шейку.
К сожалению, сегодня не получится.
Дженни присоединилась к группе гостей, и он услышал ее смех: чистый и громкий. Ей всегда нравились вечеринки. Неудивительно, что она стала одним из лучших устроителей торжеств в Лондоне, а также популярной светской персоной. Каждый хотел присутствовать на вечеринках, которые устраивала или посещала Дженни Хантер.
Он вздохнул. После того как он увидел ее здесь, все его самые худшие опасения и мрачные подозрения насчет нее подтвердились. Ему хотелось ошибаться, но он подозревал, что Дженни не та женщина, с которой можно завести роман на месяц, не говоря уже о том, чтобы прожить с ней всю жизнь. Она одурачила его. Возможно, ненамеренно, но он все равно остался в дураках.
Он передвинулся, чтобы лучше увидеть, как она входит в здание отеля. Выйдя из-за куста, за которым прятался, он поправил галстук. Теперь, когда жених и невеста уехали, пора заняться тем, ради чего он здесь появился. Нет, его привела сюда не месть, хотя при виде Дженни у него учащенно бьется сердце, а желание узнать правду.
Дженни Хантер, кто ты такая на самом деле?
Когда автомобиль молодоженов скрылся из вида, Дженни повернулась на каблуках и отправилась в отель. Внезапно она почувствовала ужасную усталость. Ее улыбка погасла. А когда она подняла глаза и увидела, кто идет ей навстречу, на ее лице появилось крайне недружелюбное выражение.
К ней шла, слегка покачиваясь, ее тетушка Барбара.
– Моя любимая племянница, – громко объявила тетушка и раскрыла объятия, в которые Дженни пришлось шагнуть за неимением выбора.
Она сделала все возможное, чтобы скорее высвободиться из рук тетушки до того, как та оставит на ее платье излишки своего макияжа. Дженни подумала, что склонность Барбары к макияжу апельсиновых оттенков заставляет членов ее семьи постоянно таскать одежду в чистку.
– Пойдем, – мягко произнесла женщина и обняла Дженни рукой за плечи. – Почему бы нам не поискать Марион?
Ее мачеха была экспертом в разрешении такого рода ситуаций, всегда отличалась жизнелюбием и терпением, что вызывало у Дженни уважение. Жаль, что ее настоящая мать не дожила до момента ее взросления. Хотя некоторые члены семьи Дженни считали, что она не повзрослеет никогда.
Дженни оглядела толпу гостей, в отчаянии отыскивая знакомое лицо мачехи.
Ее нигде не было видно. Дженни увидела только своего отца, который прислонился к столу регистратора в вестибюле, желая поговорить с клерком.
Тетушка Барб повернулась к Дженни и бегло ее оглядела.
– Ты действительно хорошая девушка, – сказала она, поглаживая племянницу по руке. – И ты в самом деле станешь следующей невестой, попомни мое слово. – Тетушка рванула в шумную толпу гостей и, отыскав нужного человека, крикнула: – Дэннис!
Дженни насмешливо скривила губы. Было очень приятно увидеть Дэнниса Хантера – президента «Хантер индастриз» и просто энергичного человека, который оказался в цепких объятиях своей сестры, поклонницы апельсинового макияжа.
Дженни встретила его умоляющий взгляд поверх плеч тетушки Барб. Он словно спрашивал ее: «Что ты натворила на этот раз?», но, по меньшей мере, теперь его сердитое выражение лица смягчалось снисходительной улыбкой.
– Невыносимый ребенок, – услышала Дженни слова своего отца, когда тетушка потеряла интерес к своему единственному брату и повернулась, чтобы узнать у регистратора, где находится бар.
Отец Дженни вытер носовым платком с лацкана пиджака большое пятно апельсинового цвета.
– Понять не могу, как тебе удается об нее не испачкаться, – устало сказал он. – Она каждый раз оставляет на мне отметину.
– Многолетний опыт. Будешь хорошо себя вести, когда-нибудь я научу тебя.
– Да? И сколько мне это будет стоить? – проворчал отец Дженни.
– Нисколько! – Дженни подалась вперед и поцеловала его в щеку. – В тот день, когда я брала у тебя взаймы деньги на открытие собственного бизнеса, я сказала, что это первый и последний раз, когда я «дою» старика.
Ее отец снова заворчал, потом оглядел Дженни с головы до ног:
– Я должен сказать, что, несмотря на мои заявления по поводу ношения старого тряпья…
– Это винтажное платье. Как вино в твоем подвале. Это платье с возрастом становится только лучше. – Она захлопала глазами, умильно взглянув на отца. – Прямо как ты, папочка…
Он с сожалением улыбнулся:
– Ты невыносимый ребенок.
– Другой дочери у тебя не будет. А теперь… – Дженни скрестила на груди руки и посмотрела ему прямо в глаза. – У меня очень странное ощущение, будто ты собирался сделать мне сомнительный комплимент. Так, выкладывай.
Ее отец откашлялся и переступил с ноги на ногу.
– Я просто хотел сказать, что рад тому, что моя невестка настояла на выборе этого платья.
Алиса была непреклонна в выборе платья для подружки невесты. Но, учитывая то, что она и другая подружка невесты, Корин, вели совместный бизнес по продаже винтажных платьев, Дженни вряд ли удалось бы ее переубедить.
Ее отец снова откашлялся:
– Я просто хотел сказать, что ты… – Иногда ему было очень сложно говорить комплименты.
– Он хотел сказать, что ты потрясающе красива.
Дженни почувствовала, как кто-то обнял ее за талию. Повернувшись, она увидела улыбающуюся мачеху и ощутила себя более спокойной, чем за все прошедшие недели, когда в рекордно короткий срок организовывала свадьбу для Камерона. Ему взбрело в голову жениться на Алисе именно первого января. Так сказать, начать новую жизнь в новом году.
Марион отвела взгляд от Дженни и задумчиво посмотрела на дорогу, по которой уехали молодожены.
– Они будут сказочно счастливы, ты ведь знаешь, – сказала Дженни и ободряюще обняла женщину.
– Не сомневаюсь, – ответила мачеха и улыбнулась. – Но дети… Не имеет значения, что они выросли и поумнели, они не перестают быть центром твоего мироздания. После их рождения ты постоянно ощущаешь с ними связь.
После смерти матери Дженни стремилась стать для своего отца центром мироздания. Однако она стала безраздельно владеть его вниманием только через два года.
Марион вздохнула:
– Ужасная глупость. Я могу думать только о том, что Камерон уже не будет так часто приезжать к нам на воскресный обед. Я законченная эгоистка.
Дженни погладила мачеху по руке.
– Чепуха! – Она старалась ее развеселить. – Гарантирую, они будут часто к тебе приезжать. Я же тебе рассказывала, что однажды попробовала стряпню Алисы.
Обе рассмеялись, затем мачеха отстранилась от Дженни и посмотрела ей в глаза:
– А ты? Ты тоже сказочно счастлива?
Дженни замерла. Она понятия не имела, как отвечать, да и не ждала такого вопроса. Никто не задавал ей подобных вопросов. Она покачала головой.
– Ты выглядишь уставшей… – Марион нахмурилась. – В чем дело? Обычно ты ведешь себя непринужденно – до тех пор, пока кто-то не заговаривает с тобой о мужчинах. И ты сама не своя после возвращения из Мексики.
Дженни пожала плечами и отвела взгляд. Она не говорила, что вопреки планам провела отпуск не в Акапулько, а в Париже.
– Это из-за желудочной инфекции, которая меня доконала.
– Должен сказать, – вмешался ее отец, – что с самого Рождества не замечал, чтобы ты плохо себя чувствовала.
Она скрестила на груди руки:
– Ну, теперь мне лучше, поэтому ты можешь перестать суетиться и справляться о моем здоровье. Честно!
Отец Дженни хмыкнул:
– Не дуйся на меня, девочка. В возрасте восьми лет ты меня ловко проводила, но времена изменились.
– Я стала лучше, – едва слышно пробормотала она, и Марион тихо рассмеялась.
– Ты настоящая избалованная принцесса, Дженни.
Дженни нахмурилась и крепче обхватила себя руками. Ей сделали комплимент?
От удивления она открыла рот. Хотя в любом случае никто не ждал, что она будет держать его сомкнутым и молчать.
– Я не понимаю, что в этом такого смешного. Я просто хочу, чтобы все поверили в то, что я стала лучше. Я же никому этим не наврежу! – Она кивнула в сторону тетушки Барб. – В отличие от некоторых…
Марион решила грациозно клюнуть на приманку:
– Дэннис? Вероятно, Барбара не сможет сегодня сама вести автомобиль. Не позаботишься об этом?
Отец Дженни лишь хмыкнул, повернулся и дал знак девушке за столом регистратора.
Тем временем Марион подошла к сестре своего мужа и жестом попросила Дженни помочь подвести ее к большому дивану. Через несколько секунд вернулся отец Дженни.
– Плохи дела, – сказал он. – Мне сказали, что в отеле нет свободных номеров.
Дженни посмотрела на широкую лестницу и подумала, не сбежать ли ей к себе. В любом случае, если ей захочется продолжать топить тоску в шампанском, она может заказать его в номер.
– Чертовы родственнички, – пробормотал отец Дженни.
Марион игнорировала его слова и повернулась к падчерице:
– Мы можем воспользоваться твоим номером? До тех пор, пока кое-что не уладим.
Их разговор прервал тихий храп, идущий с дивана.
Дженни опустила плечи. Напиться ей сегодня не удастся.
– Конечно, – сказала она, хотя в душе у нее все переворачивалось.
– Благослови тебя Бог, – произнесла ее мачеха и повернулась, чтобы осторожно разбудить тетушку Барб. – Хотя Его благословение тебе какое-то время не понадобится, – сказала она через плечо и кивнула в сторону бара, откуда неслись оглушающие звуки песен АББА. – Вечеринка продлится еще несколько часов.
«Меня отправляют веселиться в бар?» – подумала Дженни, которой хотелось забиться в угол, куда-нибудь за горшечные пальмы.
– О нас не беспокойся, – произнесла Марион, подталкивая Дженни к бару. – Иди и развлекись немного. Мы займемся Барбарой.
– Чертовой Барбарой, – напомнил ей Дэннис. – Она всегда так… Все время заставляет меня бронировать ей номер. В следующий раз будет по-моему, и мне наплевать, что она…
Дженни не дослушала, что говорил ее отец. Нацепив озорную улыбку, она послала родителям воздушный поцелуй, помахала на прощание и была такова.
Он видел, как она мельком взглянула на лестницу, и понадеялся, что остался незамеченным. Меньше всего ему хотелось выяснять отношения на людях.
Он едва сдержал унылый смех.
Вы только посмотрите на него! Прячется в кустах, чтобы иметь возможность несколько секунд ее лицезреть. Но на этот раз избалованная принцесса своего не добьется.
Он снова бросил на нее пристальный взгляд и увидел, как она направляется в бар. Конечно, Дженни Хантер предпочтет веселиться на вечеринке, а не сидеть в номере отеля. Она идет туда, где станет центром внимания и сможет блистать во всей красе.
К его горлу подступила горечь. Он сглотнул. Дженни действительно невероятно хороша собой.
Приехав на свадьбу, он был спокоен и сосредоточен, но потерял самообладание сразу, как только ее увидел. В глубине души он понимал, что не сможет ей мстить до тех пор, пока испытывает к ней влечение.
Он отправился в бар вслед за Дженни.
– Эй!
Повернувшись кругом, Дженни увидела подружку невесты, Корин, которая спряталась за последней горшечной пальмой, не оккупированной гостями.
Черт бы побрал щедрость Камерона! Вино и шампанское лилось рекой, гости веселились от души. Невозможно найти ни одного укромного местечка, чтобы присесть.
Корин раздвинула листья пальмы и наклонилась вперед, показывая Дженни открытую бутылку шампанского:
– У меня тут свободный стул и вот это. Присоединишься?
Все-таки ангелы услышали просьбы Дженни. Она протяжно выдохнула.
– Ты еще спрашиваешь? – ответила она и быстро зашла за большой глиняный горшок, чтобы присесть на стул.
Корин, как всегда, выглядела безупречно. Она серьезно относилась к своему бизнесу, и Дженни никогда не видела ее в одежде современных модельеров. Сегодня на Корин было бледно-розовое платье пятидесятых годов.
Корин пододвинула ей через стол открытую бутылку шампанского. Дженни обхватила пальцами горлышко бутылки.
– Так, за что мы пьем? – спросила она. – Только не предлагай выпить за «Жили они долго и счастливо и умерли в один день»!
Не дожидаясь ответа Корин, Дженни поднесла бутылку к губам и отпила шампанское. Сделав большой глоток, она вытерла губы тыльной стороной ладони и с клацаньем поставила бутылку на стол. Когда Дженни подняла глаза, она увидела, что Корин смотрит на нее с понимающей улыбкой на пухлых губах.
– Тоска одолела, да?
– Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, – сухо сказала Дженни и снова подняла бутылку. Корин тем временем удалось привлечь внимание официанта, хотя его подзывали все, кто находился в данный момент в банкетном зале. Корин сообщила, что им нужны два бокала. Официант шутливо салютовал ей и отправился исполнять приказание. Корин пялилась на привлекательную задницу официанта до тех пор, пока мужчина не скрылся в толпе.
– Я тоже тоскую, – произнесла она, протяжно выдохнув.
Дженни, не сдержавшись, рассмеялась:
– Но свадебная тоска не помешала тебе таращиться на мужские прелести.
Кривая ухмылка коснулась губ Корин, потом уголки ее рта опустились.
– Это не одно и то же, да? Флирт хорошее занятие, но в дни, подобные сегодняшнему, все говорят о вечной любви и сыплют обещаниями. И девушка может захотеть…
– Покончить собой? – предположила Дженни.
– Я хотела сказать, она может захотеть остаться одинокой.
Официант вернулся, чтобы еще немного пофлиртовать с Корин. Она взяла два принесенных бокала и прогнала его взмахом руки и королевской улыбкой:
– Я повидала достаточно мужских взглядов и могу сказать, что этот красавчик не помышляет о вечной любви и исполнении обещаний.
И все же Корин оглянулась на привлекательную задницу уходящего официанта.
Дженни притянула к себе бокал через стол и наполнила его шампанским.
– А ты об этом думаешь?
– Может быть. Я не знаю. – Корин подняла бокал, чтобы Дженни его наполнила. – А ты?
Дженни открыла рот, чтобы сделать какое-нибудь легкомысленное замечание, и поняла, что не может говорить. Перед глазами у нее все расплывалось. Чтобы скрыть происходящее, она схватила бокал, разлив половину его содержимого, и залпом выпила шампанское.
Две недели назад она верила в вечную любовь, в исполнение обещаний. Но теперь все изменилось.
– Эй, – послышалось откуда-то справа, и Дженни поняла, что расплывающееся розовое пятно рядом с ней – Корин. Дженни заставила себя перестать кривить губы и стиснула зубы. На этот раз тыльными сторонами ладоней она вытерла щеки.
Почему сейчас? Почему после того, как она весь день держала себя в руках, Дженни начинает раскисать? Возможно, оттого, что видела, как Камерон смотрел на Алису. Дженни вспомнила свою историю любви, сравнила с той, что была у молодоженов, и поняла: ее история – иллюзия.
– Кто знает, – сказала Корин, держа руку на колене Дженни и снова взгромождаясь на свой стул, – может, однажды нам даже удастся продать эти платья за приличную сумму.
От ее слов Дженни расплакалась сильнее, горло у нее саднило, в носу пощипывало от пузырьков шампанского.
Рука Корин осторожно сжала ее колено.
– Голыми мы пришли в этот мир, голыми и уйдем…
Внезапно плач Дженни перерос в истерику. Слезы текли по ее лицу, она хохотала и цеплялась за Корин, чувствуя, как болят бока. Каким-то образом ей удалось заметить, что в нескольких метрах от их стола кто-то стоит и смотрит на нее.
Корин умолкла, а Дженни еще какое-то время гоготала. На этот раз она вытерла глаза жестом, более подходящим для воспитанной леди. На левом глазу у нее слиплись накрашенные ресницы, и она максимально широко открыла глаз, чтобы их расцепить. Только в этот момент ей удалось сосредоточить внимание на зловеще неподвижной фигуре человека напротив нее.
У нее отвисла челюсть, она замерла.
Мужчина, стоящий напротив, был высоким и изысканно одетым. Его темные волосы были очень коротко острижены, что придавало резкости его и без того суровым чертам лица. Но внимание Дженни привлекли его глаза – светло-голубые, как ясное небо на горизонте в туманное летнее утро. Только его глаза смотрели сурово и были ледяными, словно арктический воздух. Они приковали Дженни к месту. Она вздрогнула.
– Дженни? – в нехарактерной для себя неуверенной манере спросила Корин. – Ты знаешь этого парня?
Дженни сглотнула и обрела дар речи:
– Корин, это… Это Алекс Дангерфильд.
Алекс кивнул Корин, не сводя взгляда с Дженни.
– Значит, ты его знаешь? – Корин казалась успокоенной.
И вдруг мужчина заговорил низким, глубоким голосом, от звука которого у Дженни побежали мурашки по ногам.
– Она обязана меня знать, – сказал он серьезно-язвительным тоном. – Я ее муж.
Глава 2
Корин, которая встала после появления Алекса, теперь резко плюхнулась на стул. Долгое время она молчаливо пялилась на мужчину, затем перевела взгляд на Дженни.
– Твой… – Она умолкла, вероятно не в силах произнести слово «муж».
Дженни отлично знала, что чувствует Корин.
Корин округлила глаза:
– Это правда?
Дженни кивнула. К сожалению, Алекс действительно был ее мужем. Ей бы очень хотелось это отрицать, но Алекс относился к тому типу мужчин, которые не задумываясь достали бы из внутреннего кармана пиджака свидетельство о браке. Мысль об этом взбесила Дженни.
В его отсутствие она злилась на него, а также по-глупому тосковала, страдала от горя и сожалений, но теперь все ее чувства рвались наружу.
Она открыла рот, чтобы спросить, для чего он явился на свадьбу Камерона, но он прервал ее, заговорив с Корин:
– Теперь, когда мы познакомились, не будете ли вы против того, чтобы я переговорил с женой наедине?
При слове «жена» Дженни вздрогнула. Она не ощущала себя его женой. Не была центром его мироздания.
К Корин вернулась часть ее обычного безупречного самообладания, которое она проявляла в общении с мужчинами. Блеск в ее глазах сказал Дженни о том, что она готова показать Алексу свою легендарную дерзость.
– Я не оставлю вас одних до тех пор, пока Дженни меня об этом не попросит.
Дженни едва не рассмеялась. Если бы ситуация оказалась менее зловещей, она забронировала бы место в первом ряду, чтобы понаблюдать за пикировкой Корин и Алекса. Но она мельком взглянула на своего мужа и передумала. Она никогда не видела его таким холодным и настолько… враждебным. Может, если бы она заметила нечто подобное во время их стремительного романа, не согласилась бы столь поспешно и опрометчиво выйти за него замуж.
– Все в порядке, – сказала она Корин и поднялась. – Алекс и я… Ну, у нас…
– Незаконченное дельце, – произнес он.
«Нет у нас никаких незаконченных дел», – подумала Дженни, стараясь понять, не начались ли у нее галлюцинации. Но вот грохот музыки проник в ее мозг, и она снова заметила, что в зале полно людей.
Ее поразило, насколько сильно ей захотелось схватить Алекса за шиворот и заставить объяснить, почему в списке его приоритетов не значится медовый месяц.
Следует выгнать Алекса отсюда, сейчас же. До того как появятся ее отец и Марион. Дженни оглядела комнату, внезапно обрадовавшись тому, что вечеринка по-прежнему в разгаре. Сейчас в толпе гостей легко затеряться. Если ситуация с Алексом выйдет из-под контроля, Дженни не избежать настойчивых взглядов и любителей подслушивать чужие разговоры.
Хотя Дженни больше всего ненавидела перспективу стать покорной женушкой, единственный выход для нее сейчас – подчиниться Алексу и переговорить с ним наедине.
По иронии судьбы за время их рекордно короткого брака она жаждала только одного – остаться с ним с глазу на глаз.
– Пойдем? – произнес он, жестом указав на большие двойные двери, ведущие в вестибюль отеля, и пропустил Дженни вперед.
Она натянуто улыбнулась Корин, затем прошла по танцполу сквозь толпу гостей.
Никто не догадается, кто такой Алекс. Если правда откроется, разразится жуткий семейный скандал. Обычно Дженни не стремилась быть в центре внимания, но ее прежние проделки всегда вызывали бурные эмоции у окружающих.
– Ты помнишь крестины у Джоша, когда Дженни…
– А помнишь пятнадцатилетие Барб, когда Дженни…
Поэтому в день свадьбы Алисы и Камерона скандалов следовало избегать. Если сейчас Дженни устроит сцену, никто из гостей потом не вспомнит, как мила и красива была невеста и какую трогательно-романтическую речь произнес жених. Все запомнят эту дату как день, когда Дженни и ее тайный супруг устроили незабываемый переполох.
К счастью, Алекс был полной противоположностью Дженни. Она рассчитывала, что он найдет укромный уголок, чтобы переговорить вдали от посторонних взглядов.
Они были почти у дверей, когда Дженни оглянулась через плечо. Зачем? Она понятия не имела. Ей не требовалось видеть, что Алекс идет за ней следом. Она ощущала его присутствие, по ее спине бегали мурашки.
Быстро отвернувшись, она уставилась прямо перед собой, задаваясь вопросом, зачем Алекс приехал именно сюда. И именно сейчас.
В вестибюле оказалось всего несколько человек – уставшие работники отеля и какой-то гость, которого Дженни не узнала. Как только они вышли через двойные двери, она направилась в укромный уголок – прямо под широкую лестницу – и повернулась к Алексу.
Несмотря на ее стремительный поворот, Алекс в нее не врезался. Ну, почти. Но он встал на рискованно близком расстоянии от нее – их разделяло всего несколько миллиметров. Мурашки, продолжавшие свой забег по спине Дженни, переместились на ее грудь, шею и щеки, отчего каждый волосок на ее теле встал дыбом. Это походило на сеанс иглоукалывания – словно Дженни воткнули в тело тысячи иголочек, – но успокоения она не получила.
Она шагнула назад и задала вопрос, который крутился в ее мозгу с тех пор, как Алекс материализовался перед ней из ниоткуда.
– Что ты здесь делаешь, Алекс?
Он продолжал зловеще неподвижно стоять, даже не моргая:
– Дженни. Ты моя жена! Почему бы мне тебя не поискать?
Жгучие соленые слезы жгли глаза Дженни. Об этом она молилась, этого хотела. Мечтала услышать его глубокий, рокочущий голос.
– Ну, ты меня нашел. – Она уперлась руками в бока и выгнула бровь. Чего Алекс не сможет игнорировать, так это брошенного ему вызова.
– Я приехал по двум причинам… Есть кое-что, что ты должна знать. И, честно говоря, думаю, ты обязана со мной объясниться.
Объяснение. Он хочет объяснения?
Она непроизвольно стиснула зубы.
– Это все?
Она ненавидела себя, ожидая его ответа, ибо в глубине души лелеяла надежду, что Алекс скажет, будто приехал за ней потому, что она ему нужна.
Он смерил ее надменным взглядом своих арктически-голубых глаз:
– Возможно. Я еще не решил.
При взгляде на его лицо любой человек сказал бы, что Алексу на все наплевать.
В груди у Дженни неприятно екнуло. Ей казалось, Алекс смял ее, как кусок бумаги, и вышвырнул в мусорное ведро. Единственный способ, который поможет ей перестать себя терзать, – выплеснуть на Алекса ярость, которая копилась в ее сердце последние несколько недель.
– Иди к черту!
В этот момент Дженни пожалела о том, что ее хорошо воспитали. Ведь прямо сейчас ей хочется залепить Алексу пощечину и заставить его перестать снисходительно на нее взирать. Как бы ей хотелось увидеть, что хотя бы на секунду он потеряет над собой контроль!
Повернувшись на тонких высоких каблуках, она зашагала в противоположном направлении, понятия не имея, куда направляется. Ей просто хотелось уйти от Алекса как можно дальше.
Далее произошли одновременно два события: Дженни услышала голос приближающейся к ней мачехи и почувствовала, как Алекс крепко схватил ее за запястье. Она дернулась, пытаясь высвободиться.
В голове крутилась только одна мысль: «Я к этому не готова!»
Странно, ведь прошедшие недели Дженни хотелось увидеться с Алексом. Она так часто о нем фантазировала. Во-первых, она мечтала обнять его и энергично продемонстрировать ему, как она по нему скучала. Затем воображение предложило ей наорать на Алекса и потопать ногами. В конце концов она стала представлять, как в ошеломлении смотрит на него, пока он умоляет ее о прощении. А теперь она понимала, что совсем не готова к встрече с Алексом.
И еще она не готова открыть свой секрет родственникам. Можно только представить, с каким разочарованием на нее станет смотреть отец.
Но Дженни знала, как успокоить эмоции и преобразовать негативную душевную энергию в позитивную. Подняв глаза, она увидела мачеху, которая спускалась по широкой дубовой лестнице, и усилием воли заставила себя воспринимать мир исключительно в ярких красках.
– Вот ты где, – сказала Марион, посмотрев на Алекса, потом на Дженни. – Я как раз тебя искала.
Наступило мгновение, когда все трое разом почувствовали себя неловко, потом Марион заметила, как Алекс держит Дженни за запястье. Искренняя улыбка мачехи Дженни померкла, она вопросительно на нее посмотрела. Дженни постаралась изо всех сил и мысленно послала ей сигналы SOS, помимо этого желая отбарабанить морзянку ресницами. Марион в ответ лишь едва заметно моргнула.
Выйдя вперед, Марион протянула руку Алексу, являя собой воплощение радушной хозяйки:
– Извините, я понимаю, что мне следовало запомнить имена и лица всех гостей. Но свадьба такая многочисленная, что я с трудом запоминаю всех присутствующих. Вы один из друзей Алисы?
Алекс ответил не сразу, не желая отпускать запястье своей сбежавшей жены. Впервые за несколько недель он к ней прикоснулся, хотя совсем не о таком мечтал, когда планировал сюрприз для новобрачной – медовый месяц в Париже. Он посмотрел на Дженни и открытую дверь в конце вестибюля отеля. Можно гарантировать на девяносто девять процентов, что, если он ее отпустит, а она захочет сбежать, он ее поймает. С любой другой женщиной у Алекса была бы на этот счет стопроцентная уверенность, но Дженни обладала даром совершать непредсказуемые поступки.
Отпустив руку Дженни, он почувствовал холод в ладони.
– Меня зовут Марион Хантер, – произнесла стоящая перед ним женщина.
Дженни часто упоминала свою мачеху, пока между ней и Алексом был роман. Она всегда отзывалась о ней с любовью и уважением. Рука Марион была нежной, но рукопожатие крепким. Женщина сразу понравилась Алексу. Она не была бесхарактерной, несмотря на утонченность и элегантную внешность.
– Алекс Дангерфильд, – сказал он, едва заметно улыбаясь глазами.
Марион Хантер смотрела на него равнодушно, словно его имя ничего для нее не значило. Догадавшись, что нахмурившаяся Марион мысленно просматривает список гостей, он решил ей помочь:
– Я му…
– Мужчина! – завопила стоящая рядом с Алексом Дженни, внезапно восставшая из небытия. Она лучезарно улыбалась, а Марион казалась озадаченной. – Я хотела сказать… – Дженни глубоко вздохнула. – Алекс мой… мой… парень, – неубедительно закончила она; энергичность и жизнелюбие покинули ее, словно воздух, выпущенный из воздушного шара. Затем она схватила Алекса за руку и сжала ее, стараясь сделать его соучастником своего вранья. – Мы поссорились, и я подумала, что Алекс не станет этого делать, но он сделал, и сначала я была шокирована, но теперь я так рада… действительно рада. – И Дженни посмотрела на Алекса умоляющими глазами, а до него внезапно дошло, что не он является марионеткой и жертвой ее прихотей.
Марионеткой была Дженни.
Она ничего не сказала о нем родителям. Не удосужилась даже намекнуть на то, что появился какой-то там человек, с которым она будет встречать старость. А он глупец, если ожидал от нее иного.
Удовольствие от встречи с мачехой Дженни испарилось. Алекса охватила ярость. Получается, для своей жены он всего лишь незначительная деталь биографии.
Ну, ему наплевать на мнение членов ее семьи. Больше он не станет терять время зря.
Игнорируя мачеху, он повернулся к Дженни:
– Мне нужно с тобой поговорить. Сейчас же.
Она едва заметно округлила глаза и одарила его притворной улыбкой:
– Я… я…
Дженни не пришлось отвечать. Она оказалась спасена группой подвыпивших гостей, высыпавших из банкетного зала в вестибюль. Они столпились вокруг Дженни и ее мачехи, громко расхваливая свадьбу и говоря о том, как классно они оторвались на празднике. Алекс решил ни за что не отступать до тех пор, пока не поговорит с Дженни.
Эту женщину нельзя выпускать из виду ни на миг.
– Сейчас неподходящее время, – сказала она, широко раскрыв умоляющие глаза. – Как насчет завтра? Мы сможем поговорить утром, когда все угомонятся.
Алекс молчаливо на нее смотрел. Неужели она считает его таким лопухом?
Марион вырвалась из объятий доброжелателей и подошла к Дженни и Алексу.
– Все в порядке? – беспечно спросила она, от ее взгляда не уходило ничего.
Дженни прикусила губу и в ярости кивнула, но Алекс догадался, что мачеху ей провести не удалось. Она с подозрением посмотрела на него, и он пристально и искренне взглянул на нее в ответ. Ведь Алексу нечего скрывать. Это его легкомысленной жене следует беспокоиться о том, чтобы не открылась правда. Казалось, Марион хочет вмешаться в их общение, и он был совсем не против этого.
– Как давно вы знакомы с Дженни? – спросила она, делая вид, будто непринужденно болтает, но при этом не сводила взгляда с лица Алекса.
Дженни затаила дыхание и напряглась, стоя позади него.
– Несколько месяцев, – ответил он.
– А как вы познакомились?
– У меня на работе, – выдохнула Дженни. – Алекс адвокат, а я организовывала вечеринку в саду для его юридической фирмы в конце лета, и мы… ну, мы как-то сразу понравились друг другу.
Алекс едва не рассмеялся. Дженни говорила об этом так обыденно и немногословно. А вот его их внезапная взаимная страсть огорошила.
Ему казалось, он никогда ею не насытится, не сможет о ней не думать, не желать ее.
– Должно быть, вы скучали по ней, когда она уехала в незапланированный отпуск. Ее не было несколько недель… – Марион Хантер выгнула бровь, пытаясь оценить реакцию Алекса на ее вопрос.
Он лишь выгнул бровь, как и она, и уголков его губ коснулась едва заметная улыбка.
– Да, это было ужасно, – сказала Дженни с такой торопливостью, что слова спотыкались друг о друга. – Но знаешь, он каждый день мне звонил… присылал СМС… отправлял письма по электронной почте… – Она умолкла и посмотрела на дверь.
Слушая невнятное лепетание Дженни, Марион внимательно за ней наблюдала. Когда ее падчерица умолкла, она осторожно кивнула:
– Должно быть, вы и есть та самая желудочная инфекция, о которой я так много слышала.
Дженни по-прежнему держала Алекса за руку и теперь сжала ее с такой силой, о существовании которой он не подозревал.
– Вероятно, да, – ответил он, поддерживая разговор. Одним из качеств, которое нравилось ему в Дженни, была ее креативность. Но он не догадывался, что она такая выдумщица.
Марион повернулась к Дженни:
– Ну, похоже что мистер Дангерфильд приехал кстати. Тебе нужно с ним поговорить, поэтому я прощаюсь и оставляю вас.
– Не уходи! – немного поспешно произнесла Дженни, затем пришла в себя и заговорила тише, приглаживая платье свободной рукой, выдыхая и чуть приободряясь: – В конце концов, здесь слишком шумно, и потом, мне некуда идти. Тетушка Барб оккупировала мой номер и, подозреваю, громко храпит. Уже поздно. – Она повернулась к Алексу и совершенно беззаботно сказала: – Мы должны встретиться утром.
Марион покачала головой:
– Я пришла для того, чтобы предупредить тебя. Мы нашли для тебя номер.
Дженни скривила губы:
– Это невозможно! Всего час назад отель был переполнен.
– Но мы забронировали номер, который сегодня будет свободен, забыла? – Марион казалась очень довольной собой. – Конечно, тебе придется сдвинуть в кучу одежду и принадлежности для макияжа, но номер огромный, и я уверена, ты справишься.
Алекс стоял неподвижно, смутно изумляясь обмену мнениями между мачехой и падчерицей. События развивались как нельзя лучше.
Дженни начала дрожать всем телом, он это почувствовал.
– Ты хочешь сказать…
Марион подмигнула Алексу, явно решив, что Дженни необходимо еще немного желудочной инфекции. А он неожиданно обрадовался встрече с союзником, понимающим, что Дженни не всегда будет удаваться выйти сухой из воды и придется отвечать за свои действия.
– Следовало подумать об этом раньше, – мягко заметила Марион. – Я уверена, Алиса не стала бы возражать. Нельзя оставлять номер для новобрачных незанятым. – Произнеся это, она сунула большой пластиковый ключ-карту в руку Дженни.
Дженни обхватила ключ пальцами так, словно это ручная граната. А потом напряжение ушло из ее тела, и Алекс понял, что победил. Странно, но он почувствовал разочарование. Он никогда не думал, что она так легко признает поражение. Жуткое упрямство Дженни ему очень нравилось.
Может, он заблуждался на ее счет с самого начала? Закружившись в вихре страсти, они многого не замечали. В конце концов, Алекс сумел понять только то, что Дженни Хантер очаровала его и поймала в ловушку, а потом, когда начались сложности, сбежала.
– Ты знаешь, где он находится, да? – спросила Марион. – Ведь сегодня утром ты там уже была.
Дженни тупо кивнула и пошла вперед. Марион схватила Алекса за руку, когда тот проходил мимо нее, и прошептала ему на ухо, наклонившись вперед:
– Удачи! – И она тихонько пожала ему руку. – У нее несносный характер, но за нее стоит бороться.
Легкой походкой Марион пересекла вестибюль и скрылась в банкетном зале.
Алекс шел за Дженни вверх по широкой деревянной лестнице. Он держался не так близко к ней, как прежде, но достаточно близко, чтобы наблюдать за привлекательными формами под шелковым платьем. И ведь надо же, она вырядилась именно в то платье, в котором выходила за него замуж! Наконец они добрались до верхней площадки лестницы, и Дженни повела его по коридору к широким двойным дверям. Вместо того чтобы открыть двери, она просто встала рядом с ними, сжимая ключ в левой руке.
Алекс заметил, что она не носит обручального кольца.
Он стал медленно расцеплять ее пальцы и, когда достиг мизинца, остановился. Алекс понял причину ее неуверенности. Если честно, он сейчас и сам колебался.
На ключе золоченым курсивом было написано: «Номер для новобрачных».
Глава 3
Алекс был рад тому, что солнце наконец скрылось за деревьями и рододендронами, окрашивая ухоженную лужайку в темно-золотистые тона. Он не любил шумных вечеринок и ждал, когда окончится эта. Засунув руку в карман, он нащупал мобильный телефон. В мыслях он набрал телефонный номер и вызвал такси.
Когда его старший партнер по бизнесу, Эдвард, предложил использовать вечеринку в качестве повода, чтобы поблагодарить штат фирмы и завязать нужные контакты, Алекс возражать не стал. Хотя сентябрь не был идеальным месяцем для праздников под открытым небом, торжество пришлось организовать, ибо Эдвард вскоре должен был уплывать в ежегодный круиз на Барбадос.
Вздохнув, Алекс отпил холодного пива и уселся на стул в дальнем углу лужайки. Ему не нравилось быть в центре внимания. Он привык наблюдать за веселящимися людьми со стороны. Несчастлив Алекс не был. Он просто знал, чего ему ждать от жизни. Драм и неприятных сюрпризов ему хватало. Кто-то из младших коллег подшучивал над Алексом, говоря, что, если ему сделать кардиограмму, то результатом станет прямая линия, без взлетов и падений. Ему было на это наплевать. Пусть смеются. Они еще так молоды.
Небо становилось темнее, но гости не расходились. Казалось, их стало больше. Кто-то включил освещение, и на территории зажглось множество маленьких белых лампочек. Гости дружно закричали от радости. Заиграла блюзовая композиция, все начали танцевать. Алекс лишь нахмурился.
Отлично. Вечеринка под открытым небом затянется до рассвета.
– Мне следовало предположить, что ты будешь сидеть в одиночестве и дуться.
Повернувшись, он увидел жену Эдварда, Чарити, которая смотрела на него сверху вниз и улыбалась. Эдвард женился на ней пятнадцать лет назад, и в супруги ему определенно достался золотой самородок. Будучи сногсшибательной блондинкой, Чарити оказалась проницательной бизнесвумен, а также была элегантна и уравновешенна. Именно такие жены должны быть у мужчин вроде Эдварда и Алекса.
Поднявшись, он нежно поцеловал Чарити в щеку:
– Я не дуюсь.
Чарити лишь улыбнулась:
– Эдвард спрашивал о тебе. Он хочет, чтобы ты произвел впечатление на какую-то важную шишку. Он на террасе. – Она указала на фигуры в темных деловых костюмах в дальнем углу сада.
Алекс вздохнул и шутливо салютовал жене партнера. Но не успел он отвернуться, чтобы пойти к Эдварду, как она потянула его за рукав:
– Уже пора забыть о ней, Алекс.
Ей не нужно было называть имя женщины, о которой она говорила.
Он посмотрел на сострадательное выражение лица Чарити, и в груди у него похолодело.
– Я не помню, чтобы говорил о ней, – невыразительно произнес он.
– Ты знаешь, что я имею в виду, – твердо ответила она, несмотря на внешнюю мягкость. – Прошло почти четыре года. Ты должен простить ее и жить дальше.
Простить ее? Понимая, что Чарити права, Алекс все же не хотел прощать ту женщину.
Поведя плечом, он кивнул, надеясь, что такого ответа будет достаточно, и отправился к группе мужчин в деловых костюмах. По меньшей мере, ему не придется говорить с ними на эту тему.
Посовещавшись, мужчины отправились в дом, а Алекс снова направился в дальний конец лужайки. Остановившись, он прислонился к столбу и несколько минут внимательно рассматривал траву, как вдруг почувствовал позади себя какое-то действие. Он не мог понять, то ли это ощущение возникло из-за шума или громкого смеха гостей, то ли из-за того, что освещение стало ярче. Ему показалось, он ощутил прикосновение мягкого и теплого ветерка – напоминание о послеполуденном солнце. Что бы это ни было, он повернулся кругом…
И уставился на блондинку, стоящую напротив.
Обладательница белокуро-пепельных волос изящно взмахнула рукой, о чем-то рассказывая. Ее улыбка становилась шире, а лампочки над ее головой будто стали ярче.
Все вокруг этой женщины казалось ярче и жизнерадостнее. Она покачивалась в такт мелодии, потом отрывисто хохотнула в ответ на слова какого-то мужчины, старавшегося завоевать ее внимание, затем пошла вперед. И только в этот момент Алекс понял, что женщина направляется к нему. Он замер на месте и слегка разомкнул губы. Ему не удалось даже моргнуть.
Она посмотрела на него в упор и криво усмехнулась.
– Что это такое? – спросила она мягким и слегка хрипловатым голосом. – Кто-то не рад вечеринке?
Алекс не понял, каким образом это произошло, но внезапно он оказался в эпицентре шума и ярких образов, которые словно шли за женщиной следом. Его настроение изменилось. Он показался себе беспечнее и сильнее. Ему захотелось смеяться, кричать и петь одновременно. Оттолкнувшись от столба, Алекс выпрямился и улыбнулся женщине – по-настоящему, без притворства.
– Кто вам это сказал? – произнес он, затем шире растянул губы в улыбке, услышав ее слегка неровное дыхание. Как он мог его расслышать, он понятия не имел. Просто услышал.
Улыбка женщины была милой, нахальной и провоцирующей. От ее бледно-розовых губ было невозможно отвести взгляд. Поэтому Алекс наклонился вперед и припал к ее губам. Она не вздрогнула и не отстранилась от него. Она лишь закрыла глаза и встретила его поцелуй.
Немного погодя он снова стал осознавать то, что творилось вокруг него. Он ощутил, что она обнимает его за шею, а сам при этом одной рукой держал ее за талию, другой – прикасался к шее. Оба были слегка запыхавшимися, взгляд обоих был затуманившимся.
Несколько секунд они стояли соприкасаясь лбами.
– Подумать только, ведь кто-то сказал мне, что ты не любишь вечеринки, – сказала она, едва переводя дыхание.
Алекс лишь крепче притянул ее к себе и рассмеялся, ощущая, как от смеха по телу бежит дрожь.
– Слухи, – произнес он и быстро поцеловал ее в губы и тут же отстранился, побоявшись снова потерять голову. – Это лучшая вечеринка в моей жизни.
Но у женщины были иные планы. Она обняла его и прижала к себе, а он почувствовал ее дыхание на своих разомкнутых губах. И вот снова все померкло: огни освещения, розы, сад…
Люди прекращали танцевать и начинали перешептываться, толкать друг друга в бока локтями и обмениваться понимающими взглядами. Но Алекс не замечал ни разговоров вокруг, ни посторонних взглядов. Больше не будет никаких прямых линий в его кардиограмме! Подтверждение тому – громкое, ровное и сильное сердцебиение.
Алекс взял Дженни за руку и потянул ключ из ее пальцев, ибо она никак не могла с ним расстаться. Женщину охватил ужас.
Она ужасалась тому, что Алекс смотрит на нее с отвращением. Тому, что он может сказать и чего не скажет. Тому, что она до сих пор любит его, как прежде.
Он стоял так близко к ней. Одного легкого прикосновения манжеты его пиджака к ее обнаженной руке было достаточно, чтобы по телу Дженни побежала дрожь. Ей очень хотелось закрыть глаза, забыть о событиях прошедшего месяца, затащить Алекса в номер люкс и продолжить их медовый месяц, который так жестоко прервался.
«Помни, что медовый месяц прервал не кто иной, как Алекс. Не сдавайся! Вспомни, куда совсем недавно завела тебя твоя слабость. Ты надела на палец обручальное кольцо, но твое сердце разбито».
Она позволила ему взять ключ и шагнула в сторону.
Пальцы Алекса не дрожали. Не похоже, что у него возникают какие-то проблемы с эмоциями, черт бы его побрал. Дженни вздохнула. Она всегда знала, еще в их первую ночь, что Алекс умеет сохранять самообладание, но не подозревала, что он может быть так холоден. Но с чего ей было такое подозревать? Они почти его не знала, зато с головой окунулась в водоворот страсти.
Отец всегда ругал ее за то, что она бросается куда-нибудь сломя голову, но она постоянно игнорировала его критику, веря, что философия «волков бояться – в лес не ходить» поможет ей добиться желаемого. Дженни была ошарашена, когда в результате рискованных действий потеряла все.
Алекс открыл дверь и скупым жестом приказал Дженни входить в номер первой.
Мгновение она просто пялилась на оставленный Алисой и Корин хаос, затем прошла в центр гостиной и осталась там, дожидаясь, когда закроется дверь. Когда дверь захлопнулась, Дженни вздрогнула.
Все, что ей следовало сделать, – это повернуться к нему лицом. И все же она не двигалась, не в силах оторвать взгляда от бутылки шампанского в ведерке со льдом в углу комнаты.
Она услышала, как Алекс сделал шаг в ее сторону – всего один, – затем наступила тишина.
Что это с ним? Он считает, что испачкается, если подойдет ближе?
Она повернулась кругом и обнаружила, что он пристально ее разглядывает.
– В последний раз, когда я видел тебя в этом платье, ты обещала остаться со мной навсегда, – сказал он.
Она скрестила руки на груди, потом их расцепила.
– Поверь мне, если бы у меня была возможность надеть сегодня что-нибудь другое, я бы надела. Платье выбирала не я. Честно говоря, не могу дождаться, когда его сниму.
«И выброшу в окно. Или сожгу. Очень красивый получится костерок».
Алекс слегка поднял брови и язвительно усмехнулся:
– Не позволяй мне тебя останавливать.
Ей казалось, что из легких у нее откачали воздух. Она едва вымолвила:
– Ты… ты…
– Несносен? Невыносим? – Его лицо снова осветила улыбка, и он подошел к ней. – Я прежде все это слышал. И могу продолжать приводить в пример свои характеристики до тех пор, пока ты не выберешь ту, что тебе понравится.
– Я… Ты…
Он прищурился:
– Почему бы не привести описание? Я – тот мужчина, которого ты бросила прежде, чем высохли чернила на свидетельстве о браке. Могу тебя заверить, так со мной еще никто не поступал.
Дженни хотелось рассмеяться, но смех оказался похож на кашель. В каком временном измерении живет этот парень? Ей хотелось врезать ему, и она могла поспорить, что таким образом с ним тоже еще никто не поступал.
– Значит, я тебя бросила? Класс! – Она преодолела разделяющее их расстояние и посмотрела прямо в его глаза. – Я, которая одна торчала в номере отеля почти неделю, когда мой новоиспеченный муженек испарился? Нет, это ты меня бросил, я уверена!
– Ты несешь чушь! Я не испарялся, как ты говоришь. Ты знала, куда я поехал и зачем. Я звонил тебе, и я отчетливо помню, что просил у тебя прощения и обещал вернуться. Что еще я мог сказать?
При виде спокойствия и рассудительности Алекса ей снова захотелось врезать ему. К сожалению, достигнув предельной точки, ярость улетучилась, зато глаза Дженни стало жечь от слез.
Проблема состояла в том, что Алекс не просил у нее прощения во время телефонных разговоров, не обещал вернуться. После нескольких месяцев беззаботного купания в его любви и заботе она осталась совсем одна. Алекс звонил ей время от времени, выдавал информацию и ничего более.
В конце концов его поездка, которая предположительно должна была длиться день или два, растянулась на неделю…
– Ты ни разу мне толком не объяснил, почему так надолго задержался в Англии.
Он открыл рот, чтобы ответить, но она его перебила:
– Я знаю, что Бекки пострадала в автокатастрофе. Я не говорю, что ты не должен был ехать, но я не понимаю, почему ты должен был торчать у ее больничной койки. Она с тобой развелась. Где члены ее семьи? Они не могли навестить ее и взбить ей подушки?
– Я объяснился бы, если бы ты дала мне такой шанс, но невозможно ни о чем толком рассказать по телефону! – Он выглядел по-настоящему сердитым.
Дженни испугалась, но вот он выдохнул через нос и посмотрел на нее внимательнее.
– Когда-то она тоже была моей женой, Дженни. И существует то, чего ты не знаешь. Это касается моего первого брака… Я о том, что я узнал, когда приехал в больницу… Когда мы расстались, между нами осталось много недосказанного. Получив тот телефонный звонок, я понял, что ее ранения серьезные. Она просила меня приехать, и я должен быть дать Бекки возможность сказать то, что ей было нужно мне сказать, пока не стало слишком поздно. Ты ведь наверняка можешь меня понять.
Дженни кивнула и впервые пристально посмотрела на Алекса. Его брови были нахмурены, плечи напряжены, а в глазах отражалась усталость, безнадежность и боль потери, которых она не замечала прежде. Задаваясь вопросом, что с ним произошло, она подавила желание обнять и утешить его.
Почему она не заметила его состояния прежде, когда он появился перед ней на вечеринке? Да потому, что она всегда интересовалась только собственными ощущениями и чувствами. Несмотря на все попытки повзрослеть, Дженни осталась прежней беспечной эгоисткой.
Она потерла ковер носком туфли. Внезапно на нее сошло осознание.
– Ты мне многого не говорил, да? – Она не имела в виду его чувства к бывшей жене.
Алекс выглядел слегка ошеломленным, хотя старательно маскировал свои чувства, но Дженни безошибочно заметила удивление в его светло-голубых глазах.
Он кивнул:
– Бекки умерла.
Дженни вдруг стало трудно дышать.
Бекки Дангерфильд умерла?
Дженни посмотрела на Алекса. Он наблюдал за ее реакцией, его взгляд был унылым.