Читать онлайн Не просто лучший друг бесплатно

Глава 1
Сумасшедшее предложение

Злата

– Веснушка, ты скоро? – стучит в дверь ванной Глеб, пока я пытаюсь нарисовать себе ровные стрелки на глазах.

Мне не нравится его тон, да и вообще в последние недели каникул он какой-то совсем другой стал. Обычно мой лучший друг просто блещет позитивом, а тут веет излишней задумчивостью и мрачностью.

Может быть, всему виной начало тяжелого учебного года?

– Да, уже все, – отвечаю я, торопливо поправляя локоны.

– Ты так наряжаешься, как будто это не первый учебный день, а праздник какой-то, – бурчит парень за дверью.

– Первое сентября вообще-то тоже праздник! – говорю я и выхожу из ванной комнаты. – Нравится? – спрашиваю с улыбкой, поправляя подол своего зеленого платья. Впервые за долгое время я надела его, обычно пацанка-стайл моя любовь.

Мгновенно ловлю на себе оценивающий взгляд Глеба, он словно сканирует меня с головы до ног, а затем как-то странно щурится. В его глазах проскальзывает неведомая искра, какая-то эмоция, которую я не могу разгадать.

– Нравится, – кивает он, и уголки его губ дергаются в полуулыбке. – Даже слишком нравится. Тебе очень идет, особенно под цвет волос.

– А тебе очень идет белая рубашка, все девчонки снова будут глазеть. Запасайся платками, чтобы слюнки им вытирать, – язвительно говорю я и направляюсь в прихожую. За спиной слышу недовольный вздох парня на мою реплику – его всегда бесят эти подколы. – Идем, а то опоздаем на пары к Вячеславу Олеговичу. Сам знаешь, он не любит опозданцев, – тараторю я и надеваю босоножки на невысокой платформе.

Пока я воюю с ремешками, Глеб берет свой рюкзак и останавливается напротив меня. Молчит, что весьма подозрительно. Поднимаю на него взгляд и замечаю, что он продолжает все так же странно на меня смотреть, каким-то затуманенным взором.

Ну все!

– Глеб, ты сам не свой уже несколько недель! Что-то случилось? – обеспокоенно спрашиваю я и распрямляюсь. – Если что-то не так и ты о чем-то хочешь попросить, я всегда готова помочь!

Друг после секундного замешательства коротко кивает каким-то своим мыслям, делает шумный выдох и произносит:

– Я хочу, чтобы ты стала моей девушкой. Давай встречаться?

– Что? – непонимающе улыбаюсь я.

– Злата, мы живем и учимся вместе, мы везде вдвоем. Уже третий год мы делим одну квартиру и одну парту в универе. У нас общие интересы, общее прошлое и даже общая собака, – пытается пояснить Глеб, но у меня как в одно ухо влетело, так в другое вылетело.

Что он имеет в виду?

– В каком смысле «давай встречаться»? – тихо переспрашиваю я.

– В прямом, Веснушка, – пожимает плечами мой лучший друг.

Держится уверенно, на губах ни тени улыбки… Что-то тут не так, что-то…

– Это новый пранк какой-то? – пытаюсь понять его затею, да выходит с трудом.

– Я – парень, ты – девушка, которая мне нравится уже несколько лет. Все более чем очевидно.

Девушка, которая нравится?! Он сейчас это реально вслух сказал?!

– Глеб, мы же друзья, о чем ты? – стараюсь посмеяться, но вот смех, зараза, застрял где-то в горле.

Пульс зашкаливает, и меня бросает в жар. Парень делает шаг, приближаясь ко мне вплотную и смотрит сверху вниз, до глубины души прожигает взглядом.

– Да, я для тебя всегда старался быть другом, – твердо произносит он. – А вот ты для меня уже давно не просто друг, и мне надоело молчать, терять драгоценное время.

В моей душе все словно переворачивается от шока, точно так же, как сейчас переворачивается мой устоявшийся за долгие годы мир.

– Это действительно не шутка? – спрашиваю я, глядя в потемневшие карие глаза парня. – Боже мой… Давай поговорим вечером, сейчас мы можем опоздать!

Пытаюсь соскочить с темы и развернуться к двери, но Глеб ловит меня за локоть и не позволяет уйти.

– Если уж начали разговор, давай сразу расставим все точки, – говорит он. – Ты мне очень нравишься, и я хочу быть для тебя кем-то большим, чем просто друг. Просто ответь, у меня есть шансы?

Я никогда еще себя не чувствовала так глупо, никогда так не сгорала от неведомого стыда.

– Я ничего не понимаю, – хватаюсь за голову я. – Ты решил надо мной поиздеваться, вогнать меня в краску?! У тебя получилось!

– Вовсе нет, – отвечает Глеб.

– Я видела девушек, с которыми ты общаешься, и, Глеб, они все на меня не похожи, они ни разу не я!

– Веснушка, в том-то и дело, что они – не ты! – отвечает парень, и я вижу, как ходуном ходит его грудь, выдавая частое дыхание и нервозность. – Я не собираюсь издеваться над тобой, я просто устал скрывать свои чувства. За эти два года все резко изменилось в моих глазах, я пытался убежать от этого, но не выходит. Я хочу знать, как ты ко мне относишься, хочешь ли перейти рубеж.

– Не хочу, нет, – отрицательно мотаю головой я.

Как же сложно и внезапно все это нарисовалось!

Да, Глеб красивый: высокий брюнет с карими глазами, спортивный, поджарый – мечта каждой девушки в университете. Мне всегда было приятно на него смотреть, а еще приятнее слушать его голос с едва ощутимой хрипотцой. Да, Глеб мне нравится, но я привыкла воспринимать его исключительно как друга!

Мы с детства знакомы, выросли в одной деревне, учились в одной школе. Моя мама помогала и до сих пор помогает бабушке Глеба, его единственному опекуну. Мы оба поступили в университет на ветеринаров, только я об этой специальности мечтала, а он просто пошел вместе со мной, потому что бабушка не пустила его в армию.

Он всегда был очень отзывчивым и честным, всегда относился ко мне с добротой и даже нашел контакт с моим старшим братом Семеном.

По всем параметрам – он идеальный, любая другая бы уже душу продала, чтобы с ним быть, а вот я боюсь. Боюсь потерять единственного друга, если у нас ничего не получится и мы разойдемся. А зная мой характер, такое возможно. Я никогда не замечала с его стороны какого-то особого отношения ко мне, романтичности или пошлых взглядов – ничего.

Почему он завел разговор на эту тему именно сейчас?! Почему нельзя было выяснить все на каникулах,?!

– То есть это отказ? – щурится Глеб.

Сейчас он выглядит совсем иначе в моих глазах, я не привыкла видеть друга таким хмурым. Кажется, что если я сейчас кивну, то он развернется и уйдет, навсегда покинет мою жизнь.

А я этого не хочу! Он нужен мне!

– Нет… Да… Я не знаю! – всплеснув руками, я отступаю на шаг от Глеба. Никогда еще не была настолько взволнована. – Ты мой единственный друг, и я не хочу потерять тебя!

– Так не теряй. Будь моей девушкой, и все останется как прежде… С небольшими дополнениями. – Парень нервно ухмыляется и вновь ловит меня в капкан своего взгляда. – Но если нет, то я просто продолжу жить дальше, мне нужен ответ, чтобы я не строил иллюзий, – дергает плечом Глеб.

– А может, не будем спешить с решениями? – с надеждой спрашиваю я. – Это слишком неожиданно, мне нужно время! Такие решения не принимаются с бухты-барахты! – несу какую-то чепуху, задыхаясь от волнения.

Я не могу дать ему ответ по одной простой причине: у меня в голове не укладывается то, что сейчас происходит!

– Обычно люди перед этим, ну, не знаю… На свидания ходят, чтобы…

– Согласен, – перебивает меня парень. – Десять свиданий. Думаю, достаточно, чтобы определиться, кто я для тебя и кем могу быть?

– Ты вот так вот просто предлагаешь сделку? – приподнимаю брови я.

Глаза неимоверно слезятся, я отчего-то чувствую себя сейчас до глубины души виноватой. Как будто все это время была слепа, а он мучился и молчал, загнанный мной в глубокую… френдзону.

Я всегда верила в дружбу между парнем и девушкой. Верила и гордилась, что у меня есть друг среди парней, с которым можно поговорить обо всем и поделиться сокровенным, а сейчас… Вся эта вера рухнула в бездну после одной-единственной фразы, после единственного предложения.

– Это не сделка, – качает головой Глеб. – Ты просишь времени, и эти десять свиданий нам его подарят. И тебе, чтобы определиться, и мне. Мы всегда были друзьями, вели себя соответственно. Попробуем поменять угол зрения и взглянуть друг на друга иначе?

«Поменять угол зрения и взглянуть друг на друга иначе…» У меня даже выбора нет, кроме как согласиться на его предложение.

Я готова отказаться? Нет. Я готова согласиться? Нет.

– Хорошо, десять свиданий, так будет лучше, – киваю я. – Только, чур, без пересечения границ до принятия нами решений! Во что бы то ни стало, чтобы все не испортить!

– Каких границ? – спрашивает Глеб, и мне даже кажется, что он просто издевается.

Все же ясно, о каких границах я говорю!

– Ты же все понял…

– Я понял, но границы у всех разные, – в его глазах пляшут озорные огоньки, а взгляд опускается на мои губы. – О таких вещах лучше договориться на берегу.

– Руки не распускать, не целовать и все в этом ключе, – поясняю я.

– Понял, как скажешь, – соглашается парень. Отходит в сторону и указывает мне на дверь. – Мы, кажется, опаздывали.

Какое там! Мне уже, откровенно говоря, плевать на опоздание! Весь энтузиазм как ветром сдуло, осталось только желание запереться в своей комнате, накрыться с головой одеялом и поплакать. Но нужно взять себя в руки и идти в университет.

Выходим из подъезда молча, я даже смотреть на Глеба боюсь, потому что, столкнувшись с его взглядом, снова буду чувствовать себя максимально неуютно. Нам около десяти минут до автобусной остановки и полчаса пути до университета – теперь это будет самый долгий и сложный путь…

Парень идет со мной рядом, наши локти время от времени соприкасаются, и меня чуть ли не током бьет.

Все изменилось.

После признания Глеба в том, что я ему нравлюсь, каждый его взгляд, каждый его жест и каждое слово будут восприниматься совсем иначе. Как с ним теперь вместе делать научную работу? Как с ним теперь парту делить и лабораторные делать?

А как теперь квартиру делить?!

Боже, боже, боже…

Я, конечно, никогда не позволяла себе при нем разгуливать в чем-то откровенном или вызывающем, но теперь уж точно из комнаты не выйду, предварительно не зачехлив все свои части тела. Во избежание, скажем так…

Меня даже радует, что он молчит. Каждому из нас сейчас хочется побыть наедине со своими мыслями, настроиться морально на учебу, переключить внимание.

Ах, если бы только существовал такой «рубильник»!

Добираемся до университета, уточняем расписание на стенде и идем к лекционной аудитории. Сегодня у нас первые две пары – микробиология. Я очень обрадовалась, узнав, что преподавать ее будет Райский Вячеслав Олегович, который на первом курсе вел у нас биофизику. К нему я испытываю какие-то особые, теплые чувства.

Он очень симпатичный молодой мужчина с лучезарной улыбкой и голубыми глазами. На фоне «возрастного» состава факультета Вячеслав Олегович очень выделяется и привлекает всеобщее женское внимание. При этом умудряется вроде бы и взаимностью ответить, а вроде бы и оттолкнуть на расстояние вытянутой руки.

В аудитории уже почти все собрались, так что мы с Глебом заходим последними. Заметив нас, преподаватель весело улыбается и выходит из-за стола, а я, несмотря на душевный раздрай, не могу сдержать ответной улыбки.

– Староста не опаздывает, Шаховская, да? Староста задерживается? – усмехается мужчина.

– До начала пары еще три минуты, мы не задержались и не опоздали, – язвительно фыркает Глеб и бросает рюкзак на нашу первую парту.

Парень садится и одаривает мужчину таким недовольным взглядом, словно ему незачет прописали.

– А Богов, похоже, встал не с той ноги, – со вздохом произносит Вячеслав Олегович и вновь обращает свое внимание на меня. – Злата, давайте сверим наши журналы, чтобы потом не было расхождений?

– Да, конечно, – отвечаю я.

Торопливо достаю из сумки папку и подхожу к преподавательскому столу. Вячеслав Олегович открывает свою тетрадь и разворачивает ее ко мне.

– Никто не выбыл с прошлого года? – спрашивает он. – Если кого-то уже нет в составе группы, просто вычеркните его у меня из списка.

– Русланов выбыл, – говорю я и нахожу нужную фамилию в столбце. – Все остальное верно, – забираю свой журнал и поднимаю взгляд на преподавателя.

Взгляд мужчины почему-то устремлен на мои волосы… Может быть, у меня застрял лист или какая-то пушинка?

– Не сочтите за грубость, но вы за лето стали еще рыжее, – улыбается Райский. – Словно подпитались солнечной энергией. Она вам к лицу, как и этот цвет, – кивает на мое зеленое платье.

Чувствую, как начинают гореть щеки от непрошеного смущения. И все же очень приятно услышать что-то такое в свой адрес…

– Надеюсь потратить эту энергию с пользой для нового семестра, – отвечаю я и, воодушевленная комплиментом, направляюсь к своему месту.

Как только замечаю взгляд Глеба, сразу понимаю, что все это время он смотрел на меня и Вячеслава Олеговича. В его карих глазах происходит нечто невообразимое, неведомая мне война, а на скулах ходуном ходят желваки.

Первая мысль: по старой дружеской привычке поддеть парня – чем это его светлость так недовольна. А затем уже приходит осознание, что дружеские привычки и подколы, похоже, придется забыть.

Сажусь рядом с Глебом и достаю свои вещи, открываю тетрадь для конспектов и чуть отодвигаюсь от парня, потому что его плечо касается моего, а этот невинный, совершенно привычный жест уже не кажется таким уж невинным.

– Что ж, с новым учебным годом, товарищи студенты! – громко произносит преподаватель, и в аудитории воцаряется тишина. – Начнем год с предмета микробиологии. В течение семестра мы…

Вячеслав Олегович встает за кафедру и начинает рассказывать о планах на семестр, а я просто бездумно смотрю на него, потому что мысли заняты совсем другим.

«Соберись!» – мысленно приказываю я сама себе.

Я всегда мечтала стать ветеринаром, грезила еще с детства, и мне нельзя филонить! Я могу стать плохим специалистом, если что-то упущу, что-то очень важное для будущей профессии. А я хочу быть лучшим ветврачом! Так что…

Соберись, Злата!

Открываю тетрадь и начинаю записывать лекцию, гоню поток своих мыслей подальше от утреннего происшествия.

Как же хочется, чтобы это был лишь сон…

Как бы я хотела проснуться, позавтракать со своим другом и, весело хохоча и подкалывая, поехать на учебу. Но теперь всего этого нет и, видимо, не будет.

Поворачиваю голову в сторону Глеба и рассматриваю его лицо, такое привычное и родное. Я знаю его черты наизусть, но сейчас он кажется совсем другим…

Почему же я не могу сказать тебе «нет»? Сама пока не знаю.

Парень резко поворачивается ко мне и, заметив мой взгляд, удивленно приподнимает брови, как бы спрашивая: «Что?»

Отрицательно качаю головой и собираюсь вернуться к лекции, как вдруг Глеб чуть толкает меня локтем в бок и обводит ручкой в кружок надпись на полях своей тетради. Первым бросается в глаза значок N и цифра один, а уже затем я читаю само предложение:

«Сегодня после пар: я, ты, Анубис и парк».

Глава 2
Девушка или друг?

Глеб

Мы со Златой знакомы с раннего детства и вместе прошли все одиннадцать классов школы. Всегда проводили много времени и постепенно проникались доверием друг к другу. Моя бабушка хорошо общалась с ее матерью, наши семьи прекрасно ладили.

Я никогда не задумывался о чем-то, кроме дружбы с ней, хотя прекрасно видел и знал, что она очень красивая и необыкновенная во всех отношениях девушка. Был честен, откровенен и всегда готов прийти на помощь, как самый настоящий верный друг.

Мне нравилось общество Златы, она всегда была для меня в приоритете. Ей нужна была помощь – я бросал все и мчался к ней. Так же поступала и она. Мы смело обсуждали любую тему, рассказывали друг другу тайны, и все без тени лжи. Были неразлучны, много кто из одноклассников даже подшучивал, что мы пара, но нас это только веселило.

После окончания школы Злата решила исполнить свою мечту: поступить в престижный вуз на ветеринара. Я же собирался в армию, но… В то лето у меня очень сильно заболела бабушка, мой единственный родной человек. Ей назначили должное лечение, и она быстро пошла на поправку, но в ее возрасте ни одна болезнь не проходит бесследно. Я это понимал и поэтому, когда она попросила меня не уходить в армию, не пропадать на целый год, а быть неподалеку и поступить в институт вместе со Златой, я так и сделал.

Именно поэтому я и Злата теперь учимся вместе.

Благодаря помощи со стороны старшего брата Златы у нас появилось жилье – небольшая двушка неподалеку от университета. Никого не смущало совместное проживание, а нас тем более – мы же друзья. Мы прекрасно ужились, нам было весело и комфортно вместе: готовка, прогулки, домашние задания – все это не было проблемой.

В начале первого курса я познакомился с однокурсницей Альбиной, и вроде как наше знакомство переросло в нечто большее. Это были мои первые серьезные отношения с девушкой, и они захватили меня полностью. Я пропадал вечерами, иногда даже не ночевал дома и чувствовал холодок со стороны Златы, она словно сама отошла в сторону. Похоже, ей был неприятен тот факт, что я отдалялся, хотя она и твердила, что «все хорошо» и что мне «кажется». Но я чувствовал, что она лгала.

Все больше начал думать об этом, пытаться понять, почему мы перестали общаться как прежде.

Почему мы больше не смотрим фильмы всю ночь с субботы на воскресенье, а просто ужинаем и идем спать? Почему мы больше не переписываемся на парах и не подкалываем друг друга?

Подобных «почему» в моей голове всплывало с каждым днем все больше, и я нескончаемо думал о нас со Златой, даже когда был на свиданиях с Альбиной.

Все кардинально изменилось в мае, под конец первого курса, когда моя девушка во время прогулки просто заявила, что бросает меня и собирается замуж. Сначала было обидно, а потом вдруг резко радостно. Я словно избавился от балласта, а не потерял отношения.

Помню отчетливо, как приехал домой и сразу с порога заявил Злате новость.

– Меня Альбина бросила, – говорю я и снимаю кроссовки.

– Что? – удивленно распахивает глаза Злата.

– Она замуж собралась за кого-то там, вообще не знаю, – отмахиваюсь я и иду в свою комнату.

Осадок неприятный остался, словно меня использовали, но биться головой об стену от отчаяния как-то не хочется.

Падаю на кровать и бездумно смотрю в потолок, затем слышу шаги Златы и приподнимаюсь на локтях. Девушка подходит к моей кровати и садится на край, смотрит на меня с жалостью, но в то же время в ее глазах заметен радостный блеск.

– Дура она, – морщит нос Злата. – Дура набитая и лживая гадина, раз так с тобой поступила!

– Я не нуждаюсь в утешении, Веснушка, – усмехаюсь я. – Мне как-то фиолетово, честно. Завтрашний зачет меня волнует куда больше расставания с Алей.

И это правда, в душе какая-то необъяснимо приятная пустота, словно освободили место. Место, которое очень быстро заполняет присутствие моей подруги детства.

– Нет, серьезно, вот гадина, мозги тебе пудрила! – возмущенно говорит Злата.

– Не надо делать из этого трагедию, – с усмешкой говорю я. – Бросила и бросила… Всех бросают, все расстаются – это круговорот поиска своего человека. Иди спать, завтра зачет…

– Ладно, как скажешь, – пожимает плечами и встает на ноги девушка. – Но знай, ты – замечательный! Я бы никогда тебя не бросила! – в сердцах произносит Злата и уходит из моей комнаты.

«Я бы никогда тебя не бросила!»

Одна-единственная фраза выбила из легких весь кислород и отправила в нокаут. Приложила по башке с такой силой, что открыла мне глаза на мои чувства. Отнюдь не дружеские…

Более чем уверен, что Злата бросила эту фразу просто так, ради поддержки, но меня накрыло. Я лежал и думал всю ночь, пытался поймать за ниточку то странное чувство, прострелившее сердце. Перед глазами снова и снова рисовался ее образ.

Утром за завтраком, когда взглянул на свою подругу, которая стояла и обжаривала тосты на сковородке возле плиты, и испытал порыв обнять ее со спины, – окончательно понял, что перешагнул эмоциональный рубеж. Стройная фигурка, рыжие волосы, собранные в хвост, такая родная и близкая сердцу…

Столько лет она была рядом со мной, моя Веснушка, а я не сумел разглядеть в ней девушку. Воспринимал как привычку, как должное, а на деле…

Господи, да она же идеальная!

В первую неделю я решил дать себе время остыть. Побоялся, что это так проявляется мое расставание с Альбиной. Потом дал себе еще неделю и понял, что все куда серьезнее, чем мне думается. Я стал ревновать… Альбину не ревновал никогда, а на Злате накрыло. Сильнее всего накрыло, когда она сдавала биофизику нашему молодому преподу. Он так ей улыбался, так разглядывал ее, что у меня аж челюсть сводило от злости. Девушка же ему никак не отвечала, и я надеялся, что он ей не интересен.

Я принял решение «прощупать почву», оценить ее отношение к себе, отследить ее реакции. И в результате еще больше запутался. Сказать «в лоб» я почему-то не мог, ведь так можно и окончательно потерять связь с дорогим человеком, напугать ее. А этого не хотелось.

Тогда еще мой здравый смысл оставался при мне и разум не был затуманен лютой ревностью.

Злата снова начала вести себя так же, как было до моих отношений с Альбиной, это необыкновенно радовало, но в то же время и раздражало. Не хватало конкретики, чтобы сделать первый шаг и дать ей знак, как именно я к ней отношусь. Мне хотелось сначала удостовериться в ее чувствах ко мне, найти зацепку, а потом уже предложить встречаться. К счастью, времени у меня было много, ведь Злата ни с кем не гуляла и даже на свидания с парнями не ходила. Ее свободное время было всецело посвящено мне: на учебе или после, в будни или в выходные, когда мы ездили почти каждую неделю в деревню к своим родным.

Время пролетало быстро, вот уже и второй курс подошел к концу, а я все никак не мог набраться смелости, чтобы сказать ей правду. Положение усугубляла наша дружба и совместное времяпрепровождение. Порой мне казалось, что мы и так пара, без всех этих объяснений и слов, уж слишком легко и хорошо было рядом со Златой. Но кое-чего все равно не хватало… Я вроде бы иногда переходил грань дозволенного, например, приобнимал ее за просмотром фильма, испытывая при этом внутреннее ликование, и она не отталкивала, внушая надежду, но на следующий день все было как прежде.

Все изменилось после сдачи летней сессии на втором курсе. Мы, как обычно, поехали на каникулы в родную деревню, помогали моей бабушке и матери Златы с хозяйством.

Затем наступил ее день рождения.

На праздник приехал брат Златы – Семен, со своей девушкой. Подарил Веснушке щенка немецкой овчарки, красивого, чисто-черного. Мы решили назвать его Анубис, уж больно был похож.

Навсегда запомнил этот день. День, выбивший все мои предохранители.

Подслушивать – нехорошо, знаю, но это вышло случайно, к тому же Злата и девушка ее брата обсуждали меня. Я должен был уйти, но не смог, любопытство взяло верх. Именно тогда, по воле собственного выбора, я стоял под открытым окном ее комнаты и задыхался от душераздирающей ревности и боли.

– Он твой парень? – спрашивает девушка Семена.

– А? Эм… Нет… Он просто мой друг детства, – как-то растерянно звучит голос Златы. – У меня нет парня.

– Он красивый, даже милый…

– Да, очень даже, – соглашается Злата, и я непроизвольно улыбаюсь.

– Так почему же просто друг?

Стараюсь не дышать, чтобы не прослушать ни единого слова.

– Не знаю… Наверное, потому, что мы всегда только дружили и других поводов не было, это во-первых. А во-вторых, мне кажется, что мужчина должен быть старше, уже состоявшимся и как личность, и как член общества.

Вот тут мое сердце срывается на бешеный галоп, словно желая сбежать из моей грудной клетки.

– Есть кто-то на примете? – спрашивает девушка Семена.

– Не скажу, что да… Просто есть один симпатичный преподаватель в универе, он что-то среднее между серьезностью и непринужденностью, – задумчиво говорит Злата.

И я глохну. Пульс настолько громко колошматит в висках, что я даже теряюсь в пространстве.

Ей нравится этот препод… Когда я говорю «этот», я имею в виду того молодого биофизика с фамилией Райский, который заигрывал с ней!

До конца лета я замкнулся в себе, старался не подать вида, что знаю о чем-то. Пытался продолжать общаться как прежде, смириться, что мне ничего не светит, но нервы сдали, когда мы вернулись в город и Злата начала марафетиться перед парами чертова Райского!

Зачем мне эта дружба, приносящая боль?! Зачем мне эта неопределенность?!

Девушка или друг? Если такова воля, то не то и не другое! И я пошел в наступление.

Глава 3
Свидание № 1. «Спроси – я отвечу»

Злата

Мы вернулись после пар домой, и Глеб сказал, что будет ждать меня, готовую к прогулке, через двадцать минут, а сам пока выгуляет Анубиса. Пес уже весь извелся, ожидая нашего возвращения с учебы. Глеба он любит ничуть не меньше меня, потому что мы всегда были вместе, и Анубис быстро понял – мы близки…

Кстати, Анубис – черная немецкая овчарка, подарок от моего старшего брата Семена. Самый желанный подарок… Щенку всего полгода, а он уже выглядит почти как взрослый пес: разросся, стал тяжелым и высоким в холке, а еще у него уже поднялись и зафиксировались уши. Он очень резвый, умный и прекрасно обучается командам.

Провожаю Глеба и Анубиса, после чего иду в свою комнату. Начинает щемить в груди от неведомой боли, и я заставляю себя отвлечься. Стою перед распахнутыми дверцами шкафа и смотрю на свою одежду. В чем мне идти гулять? А точнее – на свидание.

Какая же дикость, мне кажется, я не смогу Глебу ни разу посмотреть в глаза, потому что провалюсь сквозь землю от стыда!

Обычно я одевалась во что-то простое: джинсы или шорты, футболка или толстовка плюс кроссовки на ноги. Но сейчас же подразумевается что-то другое, верно? Я никогда не ходила на свидания и совершенно не знаю, как лучше одеться. Осматриваю гардероб на предмет наличия не очень откровенных, но симпатичных вещей и достаю платье-сафари, приятного цвета хаки, с вышивкой из бисера на воротнике и отворотах рукавов. Не шибко вызывающе, не шибко просто, а еще его можно надеть с кедами. Решено!

Переодеваюсь и чувствую, как дрожат руки от волнения. Может быть, надо было заставить себя сказать Глебу «нет» сразу, чтобы вот так не мучиться? Это ведь только первое пробное свидание, я не знаю, как пережить его, а еще нужно будет пережить девять! Проще было бы отказать, но…

– Проще – не значит лучше, – вслух завершаю свои умозаключения я. – Как же все сложно! – запрокидываю голову и топаю ногой от безысходности.

Я, наверное, просто боюсь его потерять. После стольких лет отказать ему и допустить, чтобы Глеб навсегда исчез из моей жизни, – слишком жестоко. Мне нужно время, хорошо, что он предложил эти десять свиданий.

Застегиваю пуговицы на платье, обуваюсь и, взглянув перед уходом в зеркало «на удачу», покидаю квартиру. Спускаюсь по лестнице вниз и выхожу на улицу. Напротив подъезда меня ждут Глеб с Анубисом, и судя по довольной морде пса, он уже в кайф наигрался с фрисби.

Идем по парку, по нашему стандартному маршруту, молчим, и эта тишина убивает. Сердце разве что не выпрыгивает из груди от переизбытка эмоций – интересно, так ли себя чувствуют на первом свидании?

– Веснушка, – зовет Глеб, и мне приходится повернуться к нему, – так и будем молчать, словно чужие?

Избегаю его взгляда, боюсь попасться на крючок и окончательно растеряться.

– Я просто до сих пор в шоке, прости, – пожимаю плечами я. – Не привыкла еще к мысли, что ты…

«…Не просто друг», – хотела сказать я, но осеклась.

– Если ты что-то хочешь спросить – давай, – говорит Глеб, и я слышу в его голосе улыбку. – Спроси, и я отвечу все что угодно. Я задам вопрос в ответ и, может быть, у нас все же получится беседа?

Может быть, и получится… Нужно просто себя пересилить, так ведь?

– Почему ты только сегодня предложил встречаться? – спрашиваю я, глядя на Анубиса, бегущего впереди меня на поводке. – Ты все это время, которое мы дружили, просто молчал?

Боюсь услышать ответ «да». Это же ужасно, если все те годы, что мы общались, парень был безответно влюблен. Одно только не сходится – его отношения с Альбиной. Или это была попытка переключить внимание?

– Не все время, – отвечает Глеб, и я облегченно выдыхаю. – У меня, конечно, терпение ангельское, но не до такой степени. Я уже говорил, что почти два года назад все для меня изменилось.

– Почему сразу не сказал, два года назад? – поворачиваюсь к парню и смотрю на его задумчивый профиль.

– Побоялся напугать, – пожимает плечами он.

– А сейчас напугать уже не боялся? – приподнимаю брови, когда Глеб поворачивается ко мне.

– Веснушка, все очень сложно, я действовал на эмоциях, – вздыхает он. – Просто прорвало, не могу объяснить, – качает головой и кусает нижнюю губу.

Не будь он моим давним другом, я бы поверила, но я слишком хорошо знаю Глеба и его повадки, так что с уверенностью могу заявить: он врет. Есть что-то, что заставило его так беспардонно вывалить на меня свое признание. Но что?..

– Встречный вопрос: почему ты не отказала? – спрашивает Глеб.

Парень чуть обгоняет меня и разворачивается лицом, продолжая идти спиной вперед. На его губах легкая улыбка, а в глазах блестит надежда. Наверное, стоит сказать ему правду?

– Я не хочу тебя потерять, я это уже говорила, – отвечаю я, а мой голос звучит очень сипло и неуверенно. – Ты мне очень дорог, и я должна понять, насколько и в какой роли. Глупо надеяться, но я даже думала о том, что ты разочаруешься во мне за эти десять свиданий или просто поймешь, что я тебе не подхожу, и мы продолжим дружить. Как раньше.

– Нет, – уверенно произносит Глеб. – Для себя я уже давно все решил. Мне лишь нужно получить твой ответ и в зависимости от него жить дальше.

Меня пугает его серьезное выражение лица, но все же уточняю:

– А если на десятом свидании я скажу «нет»?

– Значит, я соберу свои шмотки и перееду куда-нибудь очень далеко, – усмехается Глеб, продолжая идти спиной вперед. – Чтобы не портить тебе счастливую жизнь своей кислой рожей… Черт! – парень чуть было не упал, запнувшись за поводок мельтешащего в ногах Анубиса.

Успеваю вовремя схватить его за футболку и дернуть на себя, при этом сама врезаюсь ему в грудь. В ноздри тотчас бьет сладкий фруктовый запах его дезодоранта, который я частенько заимствовала у Глеба и брызгала вместо духов. Но сейчас этот запах кажется каким-то особенным, слишком волнующим, что ли… Задерживаю дыхание и медленно разжимаю пальцы, выпуская ткань его футболки. Поднимаю голову и смотрю на реакцию Глеба: он улыбается, почему-то подняв обе руки в сдающемся жесте.

– Руки не распускал, – с усмешкой произносит он и сам отступает на шаг в сторону.

– Спасибо, – киваю я и по привычке улыбаюсь, глядя на Глеба.

В этой ситуации радует то, что он отбросил хмурую маску и снова ведет себя так же, как и раньше. Улыбается, шутит, подкалывает – вот он, мой друг Глеб, таким всегда был.

С одной стороны, наша непринужденная прогулка и болтовня не приносят мне дискомфорта, ведь я привыкла общаться с ним и проводить время. С ним легко и спокойно, Глеб не чужой человек для меня. А с другой стороны, стоит мне только заметить его мечтательный взгляд, так я сразу же вспоминаю о том, что сейчас за мысли могут витать в его голове. Щеки краснеют, и оттого хочется спрятать лицо, чтобы не выдать своего стеснения и смятения.

– Я хотел спросить, – вдруг говорит он, – ты хотела бы сама предложить место для следующего свидания или мне можно взять на себя инициативу?

На самом деле я даже не думала об этом… Как-то сразу приняла факт того, что он будет решать, когда и где будет наше свидание.

– Я не против, если решать будешь ты, – отвечаю я. – А на сегодня уже все?

– Ты так спрашиваешь, как будто отсидела самую скучную пару в универе и тебе не терпится как можно скорее сбежать домой, – грустно усмехается друг.

– Нет, боже мой, ты что! – спешу переубедить парня я. – Просто спросила о дальнейших планах на вечер, а то, кажется, Анубис нагулялся…

Словно подтверждая мои слова, пес дергает мою руку с поводком в сторону дома.

– Предлагаю заказать ужин и посмотреть кино. Согласна? – задает вопрос Глеб.

– Да, – киваю я.

Мы идем к своему дому и уже издалека замечаем припаркованный грузовой автомобиль. Из него двое рабочих выносят какие-то вещи и мебель, выгружая прямо у подъезда.

– Похоже, что соседнюю квартиру все же кто-то купил, – задумчиво произношу я.

Рассматриваю новых жильцов: взрослая женщина и девушка, больше никого на горизонте нет. Выходит, что жить с нами по соседству будут они вдвоем. С виду очень приличные, и это радует.

Совершенно неожиданно будущие соседи начинают очень громко ругаться с грузчиками, и стычка явно не из-за мелочей. Переглядываемся с Глебом и спешим к нашему подъезду.

– Какие-то проблемы? – прерывает ругающихся людей Глеб.

– Никаких, – усмехается один из мужчин и уходит. За ним следует второй, а после этого грузовой автомобиль попросту уезжает, оставив все привезенные вещи на улице.

– Никаких?! – возмущается девушка в розовой бейсболке. – Нас только что нагнули с грузчиками! Деньги взяли, а в договор не внесли, гады! – кричит она вслед уезжающему автомобилю и выставляет средний палец. – Чтоб у вас колеса поотваливались!

– Мия, прекрати! – шикает на нее та, что постарше, и беспомощно садится на диван. – Господи, я так устала… – достает телефон и что-то ищет среди номеров. – Сколько же можно так издеваться над нами…

Разглядываю обеих и окончательно убеждаюсь в том, что это мать и дочь, уж очень они похожи. Женщине около сорока, достаточно симпатичная крашеная блондинка, вот только по ней видно, что она очень устала и мало спит. А вот ее дочь – брюнетка, по возрасту, быть может, на год младше меня. Свежа и бодра, так и источает энергию.

– Вам помочь с вещами? – спрашивает Глеб, привлекая внимание обеих соседок к себе.

Узнаю своего друга, он всегда и всем помогает, независимо от того, просят его или нет.

– Нет, не утруждайтесь, здесь одному не справиться, – говорит женщина. – Я сейчас позвоню грузчикам, они приедут и все занесут в квартиру. Придется заплатить еще раз и подождать, но… Такова цена свободы, – нервно усмехается она.

– А мы соседи, да? – щурится Мия, разглядывая сначала меня, а затем уже Глеба. – Это моя мама Ирина, а меня Мия зовут, мы из сорок второй, а вы? – протягивает она руку Глебу.

– Мы из сороковой, напротив жить будем, – с улыбкой отвечаю я.

– Я – Глеб, а это моя… – парень запинается, но быстро продолжает говорить, – подруга Злата. Давайте я помогу хотя бы мелкие вещи занести? – обращается он к женщине. – Меньше работы грузчикам будет, и вам не придется просто сидеть и ждать их приезда, а хотя бы начнете разбирать коробки и обустраиваться.

Ирина как-то подозрительно смотрит на Глеба, щурится и встает с дивана.

– Сколько по деньгам? – подходит ближе и спрашивает она.

– Что? – непонимающе переспрашивает парень. – Я помочь же, просто так, не за деньги.

– В нашем мире ничего не делается просто так, мальчик, – хмыкает женщина.

– Мама! – разводит руки в стороны Мия. – Человек предложил помощь, что ты в самом деле!

Наблюдать со стороны за их разговором становится немного неловко, да и Анубис уже вовсю тянет меня к двери. Пока Мия с матерью препираются, я касаюсь локтя Глеба и обращаю его внимание на себя.

– Мы пока пойдем наверх? – тихо шепчу я и киваю на Анубиса. – А то наш домосед уже нагулялся.

В подтверждение моих слов пес резко дергает меня за поводок к двери.

– Конечно, – кивает Глеб и на его губах проскальзывает виноватая улыбка. – Прости, что так, я не смог пройти мимо.

– Ничего страшного. Я вернусь и помогу, – начинаю было я, но он отрицательно качает головой.

– Закажи пиццу и все, чего тебе хочется, моя карта знаешь где, – говорит он, глядя мне прямо в глаза.

Цепляюсь за его взгляд, наполненный теплотой, и немного мешкаю. Чувствую неловкость вперемешку с чем-то еще пока мне неизвестным и теряюсь, медля с ответом.

– Хорошо, – наконец отвечаю я и как можно скорее иду к двери.

Поднимаемся с суетливым Анубисом к нам в квартиру. Пока вытираю ему лапы специальными салфетками, думаю о нашем первом свидании с Глебом. На душе скребут кошки, как бы намекая, что все уже идет как-то не так. В моем идеальном представлении свидание – это что-то такое особенное. Ну, как в кино: я, он и никого больше. Все внимание друг на друге и никого постороннего, приоритетность, а тут…

Может быть, он понял, что я скучная, и именно поэтому решил переключиться на помощь будущим соседям?

Отпускаю пса, и он сразу же несется к своей лежанке, начинает драть любимую игрушку с восторженным остервенением.

Прихватив ноутбук, направляюсь в свою комнату и сажусь на подоконник. Открываю сайт доставки и закидываю в корзину свой любимый набор фастфуда. На самом деле балуемся мы этим не очень часто, но за просмотром фильма хочется какой-нибудь вреднятины. Оформляю заказ и совершенно бездумно выглядываю в окно, которое в моей комнате как раз выходит на двор нашего подъезда. Жмурюсь от яркого закатного солнца и смотрю вниз, туда, где сейчас стоит много мебели и вещей наших будущих соседей.

Вижу, как Глеб носит огромные сумки, а следом за ним бегают туда-сюда Ирина с дочерью. Ничего особенного вроде не происходит, но на голове у парня надета розовая бейсболка Мии.

Впиваюсь взглядом в головной убор и пытаюсь понять, зачем он нужен. Защита от солнца? В подъезде темно, а закатное солнце не так уж и ярко светит ему в глаза. Если не это, то что?

Парень с Мией о чем-то непринужденно болтают, берут по «грузу»: Глеб – два стула, а девушка – небольшую клетчатую сумку. После этого быстро разворачиваются и заходят в подъезд. Продолжаю смотреть на то место, где только что был мой друг, и пытаюсь понять, что чувствую: что-то неведомое, словно ножичком по стеклу, раздражает меня и даже заставляет скривиться.

Ничего такого особенного, ведь правда, а все равно возмущает.

Я вообще не любитель таких обменов одеждой, просто не вижу в этом смысла. Когда Глеб встречался с Альбиной, меня неимоверно коробило то, что она ходила в универ в его футболках и толстовках.

Своих вещей, что ли, нет?

Ну ладно, я не настолько глупа, я понимаю, что подобным образом она заявляла об их близких отношениях, но смысл это делать, если все и так знали, что они встречаются? Может быть, я когда-нибудь узнаю эту великую тайну.

Пока я странствую в лабиринтах своих мыслей, из подъезда выходит Мия, только в этот раз бейсболка на ней.

Нет, таких ярких глюков у меня точно быть не может!

Следом появляется Глеб. Смотрю на них, наблюдаю за поведением и понимаю одно точно: Глеб девушке очень симпатичен. Она улыбается во весь рот, прикасается к его плечу и смеется над какими-то его словами…

Несмотря на это нетипичное для меня чувство раздражения, мой мозг начинает подкидывать идеи. Не самые лучшие, но и не глупые. Может быть, приезд новых соседей – знак? Ведь ничего в мире не происходит просто так, возможно, эти новоселы в лице милой Мии помогут мне сохранить друга и не все еще потеряно?

Не знаю. Не могу решиться.

– Бис, – зову я пса, и он нехотя поднимается с лежанки, подходит ко мне, тыкаясь влажным носом в руку, – как насчет гостей?

Сомневаюсь, что он что-то понял, но и не понимание мне от него нужно.

Когда брат подарил мне щенка, мы с Глебом придумали свою интерпретацию игры «орел-решка». Сначала в шутку, а потом и правда многие некритичные вопросы стали решать таким «случайным» способом.

– Сидеть! – говорю я, и Анубис исполняет. – Левая – нет, правая – да. Дай лапу! – Пес уверенно протягивает мне правую лапу. – Спасибо, мой хороший, молодец! – треплю его за ухом и слезаю с подоконника.

Дожидаюсь, пока Глеб и новые жильцы закончат с мелкими вещами и к дому подъедут грузчики, после чего выхожу на лестничную площадку.

– Спасибо тебе за помощь, – слышу задорный голос Мии этажом ниже и с любопытством выглядываю в зазор между перилами. – Судя по тому, что моя кепка шесть раз покинула мою голову и вернулась – я поработала продуктивнее, – смеется она и поправляет свой головной убор за козырек.

– Конечно, пока я поднимался со стульями и тумбочкой, ты бегала туда-сюда с пакетами, – фыркает Глеб и, словно почувствовав мой взгляд, поднимает голову.

Встречаемся взглядами, и я, словно меня застукали за чем-то нехорошим, отступаю от перил и складываю руки на груди.

– Все в порядке? – обеспокоенно спрашивает Глеб, когда они поднимаются на нашу площадку.

– Да, доставка скоро будет, и… – перевожу взгляд на Мию и нервно сглатываю. Пульс барабанит в висках, и мне снова сложно принять решение, я буквально заставляю себя произнести следующие слова, глядя на девушку: – Не хочешь пообщаться, составить нам компанию за пиццей?

Улавливаю оттенок удивления на лице парня, но боюсь посмотреть на него.

– Оу! Неожиданно, – улыбается Мия. – Если никто не против – я в деле!

– Ну, раз Злата приглашает, значит, никто не против. – В голосе Глеба проскальзывают нотки разочарования, но он прячет его под маской спокойствия.

Знаете чувство, когда ты сдал контрольную работу, вроде бы все учил, видел ответы и должен был сделать все правильно, а все равно страшно и тревожно, словно ты что-то забыл или допустил глупую ошибку? Мои ощущения сейчас схожие.

Глава 4
Первый блин – комом

Сразу после того, как мы располагаемся на кухне, приезжает наш заказ. Ставлю чайник, раскладываю еду на столе и параллельно общаюсь с Мией.

Девушке, как оказалось, девятнадцать, ее мама развелась с отцом-тираном, и они были вынуждены сменить место жительства. Не знаю уж, насколько там было серьезно, но раз они переехали даже в другой город – не все так гладко с этим разводом.

Мия окончила школу и не стала поступать в университет, предпочитает подрабатывать где-нибудь по мелочи, утверждая, что высшее образование – не панацея. Ее же мама совершенно противоположного мнения и питает надежду впихнуть дочь в какой-нибудь колледж на бюджет, если не получится в университет.

– А чем ты занимаешься тогда? – интересуется Глеб и перехватывает из моих рук две кружки. Смотрит в глаза исподлобья, с неким упреком, но не озвучивает своих мыслей.

– Новый город, новая работа и новые увлечения. Я увлекаюсь скейтом, сноубордом, очень хочу попробоваться в какую-нибудь киностудию на трюки, ну, или куда возьмут. В цирк бы тоже с радостью пошла, – пожимает плечами девушка и приоткрывает коробку с пиццей. – М-м, как раз такую люблю!

– Мне кажется, пицца «Три сыра» – классика, – ухмыляется Глеб.

– Тебе не кажется, – улыбается ему в ответ Мия. – А вы что, живете вместе? – задает она самый неудобный на данный момент вопрос.

– Да, – киваю я, – мы дружим с детства, учимся на ветеринаров…

– Ну, то есть вы не вместе или вместе? – добивает она.

Переглядываемся с Глебом, и, судя по его выражению лица, он уже готов ответить. И ответит он, без сомнения, то, что сам думает на этот счет.

– Мы сейчас не вместе, – говорю я и чувствую, как вспыхивают щеки под пристальным взглядом парня. Он стоит, прислонившись спиной к столешнице и ждет, пока закипит чайник, при этом словно сверлит меня своими глазами.

– Сейчас? – переспрашивает беспардонная прямолинейная девчонка. – То есть были вместе или собираетесь развить отношения? – хмурится Мия.

Я теряюсь с ответом, пытаюсь подобрать слова, но, к счастью, в кухню забегает Анубис и внимание нашей гостьи переключается на него.

– Божечки, он не укусит? – радостно восклицает она и тотчас выходит из-за стола, опускаясь на корточки. – Скажите, что не укусит! Я ж его затискаю!

– Не укусит, – говорит Глеб, а пес подходит к нему и садится возле ног парня, – но и чужих людей не любит.

– Значит, придется стать не чужой, – расплывается в улыбке Мия.

Тянет руку к Анубису и гладит его по голове, в то время как я стараюсь понять смысл сказанной девушкой фразы.

Не чужой… Это то, о чем я думаю, или нет?

– Какой он классный! – восторженно говорит Мия, а пес балдеет от ее поглаживаний. – У меня никогда не было собаки, да и кошки не было, папа не позволял… Он вообще не любитель был заводить какую-то живность, даже хомяки и попугаи были «хренью бестолковой». Была б его воля, он бы и меня не завел в своей жизни, – усмехается девушка.

– Зато сейчас ты можешь завести домашнее животное, – отвечает ей Глеб.

– Может быть, так и сделаю!

Пьем чай, общаемся, и все вроде бы гладко, без особого напряга. Ну, если абстрагироваться от того факта, что Мия слишком суетливая. А еще прямолинейная и резкая, ей постоянно что-то интересно: о нас, о нашей учебе, о родителях и планах на будущее.

– А как ваши родители относятся к тому, что вы живете вместе? – хихикает она и отправляет в рот последний кусочек пиццы. – Ну… Это… Не женили еще? – продолжает говорить с набитым ртом.

Смотрю на Глеба и пытаюсь понять, чья очередь отвечать на неловкий вопрос нашей гостьи.

– У меня нет родителей, – отвечает Глеб. – Только бабушка, и она никогда не высказывала своих мыслей вслух, даже если что-то там и фантазировала насчет нашего общения со Златой.

– У меня тоже все с пониманием, никто нос в личную жизнь не сует и не наставляет, – говорю я. – Мы с детства дружим, никогда не было ничего из ряда вон выходящего…

«…До сегодняшнего дня», – так и хочется добавить.

– Странно это, – морщится Мия и поворачивается к Глебу. – Не верю я в такую дружбу. Всегда есть что-то еще, и кто-то обязательно надеется на большее.

– Интересная мысль, – улыбается мой лучший друг.

Из подъезда доносится голос матери Мии, и девушка закатывает глаза. Похоже, что рабочие закончили с вещами и теперь Ирине нужна помощь дочери.

– Спасибо за общение, как-нибудь обязательно продолжим, если выживу после разбора вещей. – Она нехотя выходит из-за стола и наклоняется к Анубису. – Пока, красавчик!

Провожаем Мию, закрываем дверь и остаемся наедине. Глеб стоит напротив, смотрит в глаза, а мне сразу становится душно, и сердце словно подскакивает в груди. Теперь каждый его взгляд будоражит неведомые уголки в моей душе, и я чувствую себя неловко. Поднимаю на него взгляд и виновато произношу:

– Первое свидание вышло каким-то смазанным, да?

– Первый блин всегда комом, – усмехается парень.

– Как тебе Мия? – обхожу Глеба и иду в свою комнату. Слышу его шаги у себя за спиной и с нетерпением жду ответа.

Словно от его ответа что-то изменится, словно это очень важно.

– Шебутная, но видно, что добрая, – отвечает друг. – Думаю, вы с ней поладите.

Подхожу к своему шкафу и достаю оттуда домашний трикотажный костюм с нарисованными корги.

– Ты знаешь, что я не очень лажу с людьми, и тем более с девочками…

Поворачиваюсь к Глебу, прислонившемуся к дверному косяку, и говорю то, чего сама от себя не ожидаю. И нет, дело не в фразе, а в интонации, уже только когда произношу вслух, я понимаю, как колко это звучит:

– А вот вы, гляжу, неплохо поладили и нашли общий язык, даже лучше, чем ты со мной…

– Она не в моем вкусе, – перебивает меня парень, и я замечаю на его губах тень самодовольной ухмылки.

В момент заливаюсь краской, потому что сразу ясно, что он принял мою реплику за ревность. Но это была не она!

Ну, разве что дружеская…

– Раз уж мы почти все слопали, может, хоть фильм посмотрим и добьем наше неудачное свидание? – приподнимает брови он. – В ящике есть попкорн. Дай мне пятнадцать минут, и я сделаю сладкий, как ты любишь, с заварной молочной карамелью, как в кинотеатре.

Смотрю в карие глаза Глеба и поджимаю губы, вот насколько он меня хорошо знает! Знает все мои слабые места и вкусы!

К слову, никогда у меня не получалось сделать именно такую карамель, как в кинотеатре, а ему удалось! Уже больше года он балует меня любимой вкусняшкой, но рецепт не разглашает, в шутку аргументируя: «Это единственный способ заставить тебя быть рядом со мной».

А вот теперь я и думаю: в шутку ли?..

– А это честно? Ведь почти все люди на первых свиданиях не знают вкусовые пристрастия друг друга! – говорю я.

– В этом же прелесть, Веснушка, что мы с тобой не все, – подмигивает он и уходит на кухню.

Глава 5
Совсем другой взгляд

Где-то на грани сознания слышу музыку будильника и, не открывая глаз, зеваю и начинаю потягиваться. Впервые за долгое время чувствую себя по-настоящему отдохнувшей и выспавшейся, мне очень уютно и тепло, несмотря на то что я явно спала без одеяла.

Осознание приходит ко мне постепенно: во-первых, что-то сковывает мои движения, окутывает, словно путами, а во-вторых – меня разбудил явно не звук будильника. Распахиваю глаза и понимаю, что я не в своей комнате, резко поворачиваю голову в сторону и вижу спящего Глеба. Его лицо совсем близко, ведь мы лежим на одной подушке нос к носу, и он крепко обнимает меня за талию. Парень даже не реагирует на музыку своего телефона, продолжает спать, и лишь его темные ресницы изредка подрагивают из-за неведомых сновидений.

Я что, уснула за просмотром фильма?!

Быть такого не может! Однако, судя по моему местоположению и ситуации, очень даже может. За все время нашего общения я ни разу себе подобного не позволяла! Если я чувствовала, что начинаю засыпать, то мы попросту ставили фильм на паузу и расходились. Как я вчера-то этот момент упустила?!

Смотрю на парня и пытаюсь выровнять дыхание, да вот не получается, я взволнована настолько, что даже кажется, что у меня сердце вот-вот выпрыгнет из груди.

Зная Глеба, проснется он на третий будильник, не раньше, так что у меня еще есть время, чтобы выбраться из его постели и улизнуть к себе, чтобы сделать вид, что все в порядке.

Осторожно придерживаю его руку и выскальзываю из хватки, сползаю с кровати и, подложив вместо себя вторую подушку, на цыпочках двигаюсь к двери. Боюсь даже лишний раз вздохнуть, лишь бы не разбудить парня. Словно сжалившись надо мной, дверь его спальни не издает ни единого скрипа, и я выхожу в небольшой коридор-прихожую, как можно скорее продвигаясь к своей комнате.

– Боже мой! – едва слышно шепчу я и обнимаю себя руками за плечи. – Божечки!

Сердце с бешеной скоростью колотится в груди, а меня бросает в жар. Упираюсь лбом в дверь и пытаюсь совладать с чувством жгучего стыда и непривычного смущения. Нужно успокоиться, ничего же такого не произошло, в конце концов, мы ж не голые проснулись, вот тут уже была бы максимальная степень неловкости.

Заставляю себя подойти к шкафу и взять вещи, чтобы собраться на учебу. Когда снимаю с себя пижаму, чувствую тот самый запах дезодоранта Глеба, похоже, что я вся насквозь им пропахла. Еще бы, целая ночь! Привожу себя в порядок в ванной, кормлю Анубиса, изнывающего от желания погулять, и пока готовлю нам простенький бутербродный завтрак, просыпается Глеб.

Когда он заходит на кухню с миной высокой степени озадаченности и смотрит на меня как-то странно, я снова теряюсь. Еще позавчера я бы в шутку сказала что-то вроде «просыпайся, солнце уже высоко», а сейчас почему-то считаю это неуместным.

– А чего меня не разбудила, когда уходила? – спрашивает Глеб, перечеркивая напрочь все мои надежды на то, что он не заметил, как мы уснули вместе.

– Я привыкла, что ты встаешь на третий будильник, – собрав всю свою волю в кулак, отвечаю я. – Мы уснули за просмотром фильма?

– Ага, очень «интересный» фильм оказался, – фыркает парень, берет бутерброд со стола и опускает взгляд на Анубиса, мельтешащего у него в ногах. – Пошли, выгуляю тебя…

Судя по всему, переживать мне не о чем, но на душе все равно что-то странное происходит, стоит только вспомнить те ощущения, когда мы лежали рядом.

Больше о прошлой ночи мы не разговариваем, и это радует. В автобусе уже едем не молча – тоже прогресс.

– В выходные хочу съездить к бабушке, – говорит Глеб, перебирая в пальцах уже изрядно помятый билетик. – Поедешь со мной или дождешься брата?

Честно говоря, ехать не очень хочется… Потому что перед моей мамой и бабушкой Глеба, людьми, привыкшими видеть нас веселыми и непринужденными, я дам промашку. Они точно заметят, что со мной что-то не так, даже я замечаю, как стала какой-то дерганой.

– Я планировала в конце месяца, но ты езжай, я тут справлюсь, – отвечаю я.

– Пару дней протянешь без крепкого мужского плеча? – усмехается Глеб и чуть толкает меня локтем в бок.

Вот он. Тот самый Глеб Богов, мой лучший друг, с извечной жизнерадостной улыбкой и подколами. Его мрачность исчезла за вчерашний вечер, и для него словно ничего не изменилось, он ведет себя непринужденно и спокойно.

Почему же я постоянно думаю о его чувствах ко мне и не могу отключить это?!

– Пару дней как-нибудь протяну, – улыбаюсь я.

Добираемся до университета без опозданий, сверяем расписание на стенде и идем к необходимой аудитории. Одногруппники что-то очень активно обсуждают, когда мы с Глебом проходим и садимся на свои места. Выкладываю вещи и прислушиваюсь к разговорам.

– Давайте сегодня в «Ферзе» тогда? – говорит один из парней.

– Самый оптимальный вариант! – соглашаются остальные.

– К тому же для девушек с открытыми плечами скидка пятьдесят процентов! – хихикает одна из однокурсниц. – О, Злата пришла! – восклицает она и обращается ко мне: – Староста поедет с нами в клуб праздновать начало учебного года?

– Сегодня вечером? – уточняю я.

Мы каждый год куда-то ходим праздновать этот день: боулинг, клуб, лазертаг… Подобные мероприятия сплачивают коллектив, а это очень важный момент.

– Да, встретимся все вместе в восемь у входа в «Ферзь» и наведем суету! – говорит Кристина, главная тусовщица группы, и ее поддерживают радостным гоготом все остальные.

Ну, похоже, все уже решено, меня спросили просто для вида. Сажусь на свое место и поворачиваюсь к Глебу, листающему ленту в соцсети.

Интересно, он пойдет?

Мы всегда ходили вместе, даже когда он был с Альбиной, а сейчас захочет ли он тусить с нашими ребятами из группы, когда… Хотя о чем я, из-за наших странных отношениях загоняюсь только я!

– Ты пойдешь? – решаюсь я на уточнение.

Глеб моментально блокирует телефон и кладет на парту, поворачивается ко мне и спрашивает в ответ:

– Если пойдешь ты, то я с радостью составлю компанию. Ежегодный шабаш, как ни крути.

Киваю и отворачиваюсь, глядя на пустой стол преподавателя. Кусаю губы и раздумываю о том, чем может для нас обернуться этот поход в клуб и можно ли его официально считать вторым свиданием? Скорее всего нет, ведь мое идеальное свидание – это только он и я, а не еще полгруппы однокурсников.

– Если хочешь, можем считать этот поход в клуб нашим вторым свиданием, – наклонившись к моему уху, едва различимо шепчет Глеб.

Он что, читает мои мысли?

Его горячее дыхание опаляет кожу, и я даже вздрагиваю от неожиданной волны мурашек по всему телу. Поворачиваю к нему голову и задерживаю дыхание, чтобы не дай бог не уловить ароматической композиции его дезодоранта и не погрузиться в неловкие воспоминания прошлой ночи.

– А так можно? – так же тихо, как и он, спрашиваю я, и все же получаю порцию сладкого запаха, на пару с флешбэками ночи.

– Можно все. – На его губах появляется довольная улыбка, а во взгляде вспыхивают искры радости. – Правил нет, Веснушка.

– Тогда… Второе?

– Второе, – кивает парень.

Собирается сказать что-то еще, но в аудиторию заходит наш преподаватель по зоопсихологии, поэтому Глеб ничего не говорит, и гул остальных студентов тотчас прекращается. По рассказам старших курсов, Нина Петровна очень строга, и чтобы получить у нее зачет, нужно очень постараться. Она не делает поблажек и после каждой лекции дает тест по предыдущей, из-за этого многие ее боятся, и я в том числе. Таких преподавателей у нас называют людьми старой закалки: все четко и по делу, без лирических отступлений и шуточек.

Беру ручку и открываю тетрадь, переглядываюсь с Глебом, до сих пор улыбающимся, и стараюсь переключиться на рабочий режим.

– С началом учебного года вас, товарищи студенты, – здоровается Нина Петровна. – Начну с небольшого объявления: в один из городских приютов требуются волонтеры. Для перевязок пострадавших животных, для кормления и базового ухода. – Женщина достает из сумки стопку распечатанных флаеров и кладет на угол стола. – Вся информация, где и с кем связаться, написана здесь. Это не официально, и ответственности я или университет за подобное не несем, мое дело просто выполнить просьбу дочери.

– А баллов для зачета добавите? – кричит один из парней с задней парты.

– Еще раз говорю, это не официальная практика, всего лишь рекламное объявление, – приспустив очки на кончик носа, смотрит поверх оправы на одногруппника Нина Петровна. – Начинаем лекцию, все вопросы, пожалуйста, после. Итак, тема сегодняшней лекции…

– А сколько хоть платят, вы не сказали? – перебивает наша «расчетливая» Кристина, а половина аудитории начинает тихо ржать над ее вопросом.

На лице преподавательницы проскакивает тень недовольства, и она, взяв свой конспект лекции, подходит к парте девушки.

– Уважаемая Кристина, подготовьте, пожалуйста, пятиминутный доклад на тему «Методы зоопсихологии, применяемые волонтерами для помощи бездомным животным» к следующему семинару. Без него я не допущу вас к зачету. Считайте это наказанием за незнание значения терминов и за то, что вы меня так беспардонно перебили.

Кристина собирается что-то ответить, но ей вовремя прикрывает рот парень, сидящий позади.

На протяжении всей лекции я смотрю на стопку флаеров и обдумываю – стоит пойти туда или нет? Я очень люблю животных, хочу помогать, но пока что ни одна ветеринарная клиника не берет меня даже медсестрой, поскольку нет диплома. Если я могу и, главное, хочу принести пользу брошенным и обделенным животным, почему бы и нет? Пугает лишь тот факт, что я могу принести какую-нибудь гадость домой к своему Анубису, но ведь меры дезинфекции должны быть?

– До встречи на следующей неделе, – завершает лекцию Нина Петровна и начинает складывать свои листы с конспектами.

Студенты уходят один за другим, всего пара из них берут флаер, а это значит, что желающих бесплатно помогать не так уж и много. Собрав вещи, спускаюсь к преподавательскому столу с четким намерением взять листок и хотя бы узнать условия работы.

– Может, попробуем? – опережает меня Глеб, прихватив две листовки и протягивая мне одну из них. – Мне кажется, это хороший опыт.

– Да, я тоже так думаю. – Я непроизвольно улыбаюсь и поднимаю на него взгляд.

Такой человек, как Глеб, не смог бы пройти мимо. Он протягивал руку помощи, даже когда самому было несладко. Эта черта в нем всегда поражала и вызывала восхищение во мне. Именно поэтому с ним было спокойно, я просто знала, что он не бросит, если что-то случится.

После пар я и Глеб звоним по номеру приюта и договариваемся о встрече на завтрашний день. Из разговора ясно одно: животных много, а желающих за ними ухаживать почти нет и ценны любые руки.

– Нужно будет как-то распределить время, – говорит Глеб, пока мы стоим на остановке. – После пар сначала домой, похавать, выгулять Анубиса, а уже потом в приют.

– Я не думаю, что это работа на каждый день, скорее всего, посменно, – отвечаю я, заприметив автобус. – Наш, ура!

Как только он подъезжает и двери распахиваются, хочется захныкать от безысходности. Транспорт забит по самое не балуй, а ждать следующего, который, скорее всего, тоже будет заполнен, потому что час пик, нет смысла.

– А чего так много-то?! – возмущается одна пожилая женщина, осматривая салон.

– Предыдущий рейс сломался, – недовольно бурчит кондуктор, которую тоже все это знатно подбешивает.

Переглядываемся с Глебом и кое-как протискиваемся в салон. Оплачиваем проезд и чуть было не падаем, когда автобус резко трогается с места. В силу своего роста Глебу удается ухватиться за верхний поручень и удержать меня от падения. Однако весом всех остальных пошатнувшихся пассажиров меня буквально впечатывает парню в грудь. Тихо ойкнув, я поднимаю голову и задерживаю дыхание, осознавая, насколько мы сейчас находимся близко друг к другу. Его рука на моей талии крепко сжимается, и парень сильнее притягивает меня к себе, словно желая оградить от всех присутствующих людей и контакта с ними.

– Я тебя держу, все хорошо, – опустив на меня взгляд, произносит он.

Народ в автобус только прибывает с каждой новой остановкой, а между мной и парнем все меньше и меньше расстояния, я уже почти утыкаюсь носом ему в подбородок. Задыхаюсь от волнения и чувствую, как часточасто бьется его сердце, вижу, как пульсирует артерия на его шее, выдавая нервозность. В салоне автобуса невыносимо душно, и мне кажется, что я сейчас попросту потеряю сознание. А может быть, это не из-за духоты, а из-за нашей близости с Глебом и его затуманенного взгляда. Его глаза странно блестят, он зачарованно смотрит на меня, совершенно беззастенчиво. Он раньше так же смотрел? Мне кажется, что нет.

А может быть, я просто не замечала, а сейчас, когда я знаю о его чувствах, все это всплыло на поверхность.

Я знаю его лицо наизусть, каждую мелочь: родинку на подбородке, едва заметный шрам над верхней губой, оставшийся после падения с гаража. Знаю его улыбку, могу различить искренность и ложь. И я всегда принимала это как данность. Но только сейчас замечаю не просто детали, а насколько все эти мелочи его красят. Я всегда знала, что он очень симпатичный, но даже не смотрела иначе. Не пыталась, потому что мы же друзья… А зачем думать о чем-то еще, если у нас есть крепкая дружба?

Наши взгляды сталкиваются, и меня бросает в жар пуще прежнего, я чувствую себя застуканной за чем-то запретным.

– Нам сейчас выходить, – говорит Глеб, и я лишь киваю, часто-часто, как игрушечная собачка на приборной панели авто.

Мы пробираемся к выходу и выскакиваем из автобуса. От переизбытка свежего воздуха даже в глазах мутнеет, все-таки там было очень душно. Возвращаемся домой и встречаем нашего «ждуна». Пес суетится «похлеще девки на выданье» – так всегда шутит про него мама. Мы все надеемся, что с возрастом это у него пройдет.

– Гулять? – беру поводок и трясу им в воздухе, получив нетерпеливый скулеж. – Мой мальчик хочет гулять?

Вместо того чтобы радоваться мне и поводку, Анубис вьется у ног Глеба, не позволяя парню сделать даже шага от порога.

– М-да, видимо, все же кинолог была права, – со вздохом произношу я и протягиваю поводок парню, – мальчик «не мой».

– Он просто еще подросток, – пытается оправдать поведение пса Глеб. – И не все понимает.

– Бис уже понимает базовые вещи, он выделил для себя альфу, – указываю на парня, затем на себя, – и бету. Я для него не авторитет, как бы ни старалась.

На самом деле меня это огорчает по-настоящему. Этого щенка подарил мне брат на день рождения, а уже с малолетства Анубис привязался к Глебу явно сильнее, чем ко мне. Я осознаю, что сама где-то дала промашку, к тому же наше совместное проживание и то, что мы всегда вместе, тоже сыграло роль, но от понимания всего этого все равно обиды не меньше.

– С меня ужин, а ты иди с ним гуляй, – подмигнув, возвращает мне поводок парень. – Кулинарных изысков не обещаю, но макароны с фаршем будут готовы к твоему приходу.

Улыбаюсь и пристегиваю карабин к ошейнику Анубиса. Поняв, что с ним иду гулять я, а не его «любимчик», пес быстро переключает всю свою радость на меня.

– Вот так вот, да? Я для тебя запасной вариант! – фыркаю я, изображая обиду, и выхожу из квартиры.

Пока брожу по парку с Анубисом, снова погружаюсь в размышления о нас с Глебом. Я действительно никогда раньше не видела его с такой стороны, с какой вижу сейчас. Нравится ли мне эта сторона? Да. Пугает ли она меня? Тоже да.

Я понимаю, что Глеб ужасно очаровательный парень, безумно красивый и в отличной форме. Начинаю осознавать, что все это время рядом со мной находилась мечта всех девочек в универе. Я не смотрела на него как на перспективного парня, я почему-то всегда думала и мечтала о состоявшемся мужчине. С опытом, с работой, со стабильностью…

Но как-то все слишком запуталось, и вот уже второе свидание, а я не могу ответить на главный вопрос: готова ли я рискнуть начать отношения с ним? Не будет ли это роковой ошибкой?

Возвращаюсь домой, и меня встречает запах макарон по-флотски. Сказал – сделал, тут и не поспоришь.

Глава 6
Свидание № 2. Kissing Game

После ужина я иду в свою комнату и по традиции звоню маме и брату, делюсь последними новостями о начале учебного года. Новость обо мне и Глебе, естественно, оставляю при себе, пока ничего не хочется говорить даже брату, с которым мы очень близки.

Когда время приближается к шести часам, я начинаю собираться. Перебираю весь свой гардероб, но так и не могу понять, чего именно хочу. Сказывается нервозность и переживание из-за наших с Глебом взаимоотношений.

Кажется, Кристина говорила что-то про скидку для девушек с открытыми плечами? У меня есть такое платье, которое завязывается на шее, но я его надевала всего лишь пару раз на большие праздники внутри семьи. Покупала его на скидках и взяла, просто чтобы взять, от жадности деньги жгли карман, но потом поняла, что оно слишком откровенное. Не сказать, что короткое, но выше колена, ко всему этому прибавляем открытую спину и плечи, а также необходимость носить его без белья, и бонусом – привлекающий блеск голографического люрекса на черной ткани.

Это же свидание, да? Значит, можно и надеть что-то особенное, чтобы не казалось, что для меня это ничего не значит…

Собираюсь почти час, делаю макияж и накручиваю локоны, достаю «выходные» босоножки из коробки и смотрю на себя в зеркало. Непривычно, кажется, я переборщила с темными тенями, но времени на исправление ошибок больше нет.

– Я такси, ты готова? – раздается голос Глеба и два условных стука в мою дверь.

– Да, уже все, – открываю дверь и замираю.

Парень стоит напротив, нас разделяет лишь порог моей комнаты, и Глеб рассматривает меня. Я, в свою очередь, занимаюсь тем же. На друге черная рубашка и джинсы, а также «бейсбольная» ветровка белокрасного цвета без воротника. Ему идет, но выглядит на контрасте со мной совсем просто, парень так обычно в универ ходит. Мне даже начинает казаться, что я излишне нервничаю и расстаралась ни к чему.

Его взгляд блуждает по моему телу, задерживаясь на краях юбки, и я вижу, как дергаются желваки на его скулах. Сейчас он, по классике, должен включить собственника и сделать мне замечание, куда я так вызывающе вырядилась. Обычно же это так происходит, к тому же про платье на первое сентября он мне уже намекал, что оно излишне откровенное.

– Тебе нравится? – решаюсь я нарушить напряженную тишину между нами.

– Нравится, ты очень красивая, – поднимает на меня взгляд и кивает.

– Не слишком? – спрашиваю я и делаю поворот вокруг себя, как бы демонстрируя Глебу открытость наряда для критики.

– Все взгляды будут прикованы к тебе, – продолжая рассматривать меня, отвечает он.

– Я немного переживаю, что кто-то пристанет и…

– Зачем об этом переживать? – непонимающе приподнимает брови парень. – Я же буду рядом.

Вот и все. Никто не пристанет, потому что он будет рядом. То, с какой интонацией и с какой уверенностью сказана эта фраза, выбивает почву из-под ног.

Перед самым выходом Глеб снимает свою ветровку и вешает на крючок в коридоре. Сразу же его внешний вид становится не повседневным, а более деловым, даже несмотря на кроссовки в черно-белую полоску.

– Теперь мы хотя бы не как королева и шут выглядеть будем, – с улыбкой произносит он, заставляя меня покраснеть от смущения и неожиданного комплимента.

Встречаемся с друзьями у клуба «Ферзь», проходим контроль, и надо же, действительно мне делают скидку за открытые плечи. Всего нас набралось десять человек, остальные «слились» на этапе решения денежного вопроса.

Кто-то из ребят позаботился о том, чтобы нам забронировали столик в уютной «випке», и мы с удобством размещаемся там на мягких кожаных диванах, расположенных буквой П.

В целом все проходит как обычно и привычно, я даже могу расслабиться. Глеб ведет себя как раньше, никак не показывая перед одногруппниками своего особого отношения ко мне. А вот Кристина из кожи вон лезет в попытках обратить на себя его внимание.

Сначала танцы, потом коктейли, потом снова танцы… Время летит быстро, и постепенно это однообразие начинает надоедать. Парни даже придумали «гадание на сессию». Берутся крышки от бутылок, на них пишутся наименования зачетов и экзаменов, затем все это добро складывается в стакан, трясется хорошенько и высыпается на стол. Какие крышки оказываются перевернутыми – с теми предметами будут проблемы.

Я в это, конечно, не верю, но галочку для себя в графе «подтянуть зоопсихологию» ставлю.

Диджей неожиданно включает медленную песню, и Глеб осторожно касается моего плеча. Поворачиваюсь к парню и вопросительно приподнимаю брови, хотя уже и так знаю, что он спросит.

– Потанцуешь со мной? – На его губах чарующая улыбка, и я не могу придумать повода для отказа.

Мы и раньше танцевали, даже медляки, было дело, но сейчас все немного усложнилось, и после ситуации в автобусе я очень боюсь своих нестандартных реакций на этого парня.

Он выводит меня на свободное место на танцполе, я обвиваю руками его шею. Глеб обнимает меня за талию, и я чувствую прикосновение его пальцев к своей оголенной коже на спине. Непроизвольно вздрагиваю, но стараюсь дышать ровнее, ведь ничего такого из ряда вон не происходит, верно?

– Это будет считаться, что я распустил руки? – наклоняется к моему уху и шепчет Глеб.

– Наверное, нет, – отвечаю я.

Яркие лазерные лампы проходятся чередой световых полос по его лицу, и я смотрю в глаза друга, на отражение разноцветных бликов. Взгляд его прикован только ко мне, будоражащий и пробирающий до мурашек. Чем дольше смотрим друг на друга, тем сильнее учащается мой пульс, а в груди зарождается какое-то новое чувство невесомости.

Интересно, что он сейчас чувствует? То же, что и я?

Когда заканчивается песня, мы возвращаемся в «вилку», где наш мажор Богдан стоит напротив стола и крутит в руках колоду дешевых карт.

– Нас как раз десять, пять на пять, так что садимся вокруг стола по схеме «мальчик-девочка», – говорит парень. – Будем прогревать обстановку!

– А если кто-то не захочет играть? – фыркает Кристина.

– Мы с чувачками из Америки играли в эту игру, называется kissing game, ну, или просто игра на поцелуи, – гордо заявляет Богдан и достает из колоды карту. – Берем обычную карту. Суть проста: нужно передавать карту губами друг другу. Если карта упала, то тот, кто ее уронил, либо целует следующего игрока, либо выполняет общее желание, которое загадают все остальные участники. Выполнение обязательно, иначе параша! Важно! – ржет парень. – После каждого падения – карта рвется пополам. Ну давайте, блин, ребят, время идет! Рассаживайтесь!

Один парень и одна девушка отказываются играть, но мы, переглянувшись с Глебом, садимся рядом. Я в целом знаю, как играть и насколько это просто. Главное – создать хороший вакуум ртом, тогда все будет отлично. Чаще всего в таких играх мухлюют специально, чтобы узнать, поцелуют его или нет, потому что просто так уронить карту почти нереально.

Играть решили по часовой стрелке, и порядок получился такой: сначала сидит Кристина, потом Глеб, а потом уже я и за мной Богдан. Вот он-то и начинает игру первым, передавая карту сидящей после него Марине, и та уже дальше по кругу.

Когда очередь доходит до Глеба, я чувствую, как вся напрягаюсь. Как ни крути, а нервозность никуда не ушла, она только усиливается, когда в его глазах я вижу эту мечтательную дымку. Приближаемся друг к другу, и я закрываю глаза, припечатываясь губами к холодной карте. Не хочу думать о поцелуе, но мысли отвоевывают мою оборону, и перед глазами появляются картинки. Эти мысли сбивают меня с толку, и то ли Глеб отпустил слишком рано чертову карту, то ли я так разволновалась… Карта падает.

Как ошпаренная отстраняюсь и нервно заправляю волосы за ухо.

– У нас первые жертвы! – смеется Богдан. – Поцелуй или желание?

Боюсь сделать даже вдох и смотрю на Глеба, наверняка мой взгляд настолько испуганный, что он все считывает по моему лицу. Смотрит так, словно борется с собой и своими желаниями, стискивает зубы и, переводя взгляд на Богдана, все же отвечает:

– Желание.

Однокурсник как-то странно переглядывается с остальными, подмигивает другим парням, и все они тихо смеются. Кроме Кристины почему-то.

– Богдан, так нечестно! – возмущается она, но парень лишь отмахивается.

– Вы запарили со Златой, ни черта не ясно, вместе вы или не вместе, так что наше желание такое: поцелуй ее!

Широко распахиваю глаза и испуганно смотрю на Глеба. Он же не собирается устраивать шоу для всех?

Пока я пребываю на грани паники и всячески пытаюсь понять намерения своего друга, друзья за столом начинают препираться.

– Это нечестно! – своевременно влезает Кристина. – Он же отказался от поцелуя, значит, это осознанное решение, а ты снова ему это загадываешь!

– Ой, ты просто сама была б не против оказаться на месте Златы, – смеется Богдан. – Ну так что, зашкваришься, Глеб, или уже включишь мужика?

– Не дави ты на него! Придумай другое задание! – пытается отговорить Кристина. – Пусть он… не знаю… разденется и голым лекцию отсидит, что-то такое…

Ребята начинают ржать, а вот мне и Кристине не очень-то весело. Глеб же на удивление спокоен.

– Часики тикают, – усмехается Богдан.

– Хорошо, – кивает Глеб. Обнимает меня за плечи и быстро целует в щеку. Привычно, но все равно ощущения новые. – Пояснений о том, каким должен быть поцелуй, не было. Я выполнил желание.

– Хитрожопо, – разочарованно морщится парень и достает новую карту. Рвет ее пополам и протягивает мне. – Поехали дальше, староста.

Поворачиваюсь к Глебу и смотрю ему в глаза с благодарностью, ведь поцелуй он меня по-настоящему, я бы этого точно не пережила на глазах у одногруппников. Вот только парень кажется немного расстроенным, наверное, он не ждал от меня такой реакции, такого страха.

Желания играть в эту игру больше нет, как и присутствовать на вечеринке, но я все же нехотя передаю карту Богдану. Половинка карты пускается на прогулку по кругу и почему-то, когда Кристина, в очередной раз «засосав» карту, разворачивается к Глебу, у меня появляется странное предчувствие…

Не на пустом месте.

Девушка намеренно бросает карту и, не дожидаясь речи Богдана, хватает Глеба за шею и целует в губы. Кто-то из одногруппников задорно присвистывает, а кто-то издает протяжное «о-о-о». А я… Боль пронизывает мою грудную клетку, и я перестаю дышать, концентрируюсь на этом чувстве и его происхождении. Мне обидно и больно, я не хочу смотреть и вообще быть здесь.

Что это значит? Догадки есть, и они меня пугают.

Пара секунд, и Глеб, выпутавшись из хватки Кристины, вскакивает на ноги. Брезгливо вытирает рот и обращает свой взгляд на меня:

– Все, я наигрался в ваши игры!

– Тогда пусть еще кто-то из девчонок выходит, чтоб честно было, – спокойно говорит Богдан. Я вижу, как дергается Кристина, но я первой выхожу из-за стола. – Кто бы сомневался, – фыркает он.

Молча и очень быстро покидаем с Глебом клуб, вызываем такси и все это время лишь переглядываемся. Я не хочу говорить, а он не находит слов. Не стоило сюда приходить и тем более устраивать «свидание». Все у нас снова идет наперекосяк…

– Веснушка, ты же понимаешь, что… – начинает было Глеб, но я догадываюсь что он скажет, и совершенно его не виню.

– Понимаю, забей, – отмахиваюсь я и отворачиваюсь в сторону.

Спустя минуту подъезжает наше такси, и мы все в той же тишине добираемся до дома. Все это время я думаю о том, что почувствовала: снова что-то новое, похожее на… ревность? Но это же нелогично, я никогда такого не испытывала, ведь мы же друзья и…

А никогда ли? С Альбиной было что-то подобное, кажется.

Открываем дверь нашего подъезда, заходим внутрь, начинаем подниматься, и меня неожиданно накрывает.

– Давай начистоту? – разворачиваюсь к парню, стоя на верхней ступеньке. Сердце бешено колотится, и я даже заговариваюсь из-за сбитого дыхания. – Мне не понравилось то, что сделала Кристина! Это что-то значит, как думаешь?

Глеб молчит, огорошенный моим резким эмоциональным всплеском. На лестничной площадке горит одинокая тусклая лампа, и в ее свете отчетливо видны эмоции парня.

– Я сама хотела переключить твое внимание на Мию, но, когда она активно общалась с тобой, меня это злило. Что это значит? – продолжаю я, задыхаясь. – А вот то, что ты встречался с Альбиной, меня это тоже бесило, это значит что-то?!

– Ты ревновала? – хмурится и наклоняет голову набок парень.

– Я не знаю! Самое страшное, что я правда не знаю! – всплескиваю руками в воздухе я. – Когда ты был с Алей, я думала, что это обида из-за того, что мы просто стали реже общаться. Думала, что это дружеская ревность, но с Мией и сейчас в «Ферзе» это было что-то другое, понимаешь?! Вообще все изменилось за эти несколько дней, я не понимаю себя, я боюсь… Боюсь изменений, мне страшно выходить из зоны комфорта!

– Погоди, – губы парня изгибаются в улыбке, – почему ты не сказала, что мое общение с Алей тебя бесило?

– А зачем, ты был счастлив, – развожу руки в стороны я. – Я всего лишь подруга, зачем мне что-то такое говорить и лезть в твои отношения?

– Нет, погоди, – Глеб поднимается чуть выше на одну ступеньку. – Но ведь тебе это не нравилось. Тебе она не нравилась или то, что я с ней?

– И то и другое, но скорее второе, – сглатываю я ком страха. – Когда ты сказал… Когда ты предложил встречаться, все это откуда-то взялось, стало таким заметным и пугающим. Разрушающим мое восприятие тебя как друга, а значит, разрушающим дружбу.

– Веснушка, – Глеб взъерошивает свои волосы и качает головой, – не знаю даже, как объяснить. Не рассматривай нашу дружбу как отдельное здание, рассматривай ее как фундамент к чему-то. Мы можем либо построить офигенный жилой дом, либо бросить как есть, заморозить строительство!

– Но если здание вышло плохое, его отправляют под снос вместе с фундаментом, так? – парирую я.

– Откуда такая уверенность, что здание будет плохим? – спрашивает Глеб.

– А откуда у тебя уверенность, что все получится, ты что, экстрасенс? – смотрю я ему в глаза. – Или тебе настолько не важна наша дружба?

– Ох, сложная ты моя… – Парень обиженно вздыхает и обходит меня, направляясь вверх по лестнице. Видимо, у него нет ответа на этот вопрос.

А я так толком и не получила ответ на свой.

– Подожди, – зову я и бегу за ним следом. – Ты обиделся?

– С чего такие выводы? – отвечает вопросом на вопрос парень. А это значит, что он и правда затаил обиду.

– Я не хотела обидеть, – догоняю его уже на нашей площадке и хватаю за локоть. – Прости, просто…

– В том и дело, что все просто, – поворачивается ко мне Глеб. В его глазах решимость и обида, и это пугает. – А ты придумываешь сложности, засоряешь себе мозги какими-то сомнениями и предрассудками. Собственно, так было всегда, ты постоянно хотела быть на несколько шагов впереди и заглянуть в будущее. Это неплохо, но не тогда, когда ты сама этими рассуждениями вставляешь палки в колеса. Ты переживаешь, что ничего не получится, пытаешься прибегнуть к своему любимому способу, да? Расчертить лист на две части и расписать по столбцам все плюсы и минусы. Блин, Веснушка, это не конспект, а наша жизнь, и тут такое не всегда прокатывает!

– Я просто не хочу тебя потерять потом! Именно поэтому согласилась на десять идиотских свиданий! – почти кричу я, и мой голос эхом разносится по подъезду. – Мне сложно, Глеб! Я привыкла к тебе, и что-то сейчас изменить по щелчку не получится!

– Получилось бы, если бы я не был тряпкой и поцеловал тебя! – Друг делает шаг в мою сторону, и у меня сердце в груди сжимается от смятения. – Тогда бы ты точно сделала выбор, потому что пришлось бы либо прекратить наше общение, либо сделать новый шаг в отношениях. Другого пути и времени на «взвесить все факты» у тебя бы просто не было. Что бы ты выбрала, а?

Глеб притягивает меня к себе, опаляет кожу частым дыханием и безотрывно смотрит в глаза, словно выжигая душу напрочь.

– Не знаю, – качаю головой я, но даже не пытаюсь выбраться.

А смысл? Я сейчас сама этим разговором подтолкнула нас к точке невозврата.

– А ты представь, что поцелуй был, – щурится он. – Что тогда, мне паковать вещи и съезжать или остаться с тобой?

Нервно сглатываю и стараюсь абстрагироваться от тепла его руки на оголенной части талии, но получается не очень. Его близость стала ощущаться еще острее, чем было раньше, как будто с каждым днем во мне проявляется все больше и больше потаенных чувств.

Мне сложно представить, что поцелуй был, по одной простой причине: мне это ощущение неведомо. Вот такая я, неосведомленная и неопытная. Я задыхаюсь под толщей свалившихся на меня чувств, но не могу разобраться и понять хоть что-то.

Если он сейчас упакует вещи и уедет – мне будет безумно больно. А если останется, то, если ничего не получится между нами, это причинит куда больше боли, ведь так?

– Я не знаю, – снова качаю головой я.

– Представь себе, как это обидно, – морщится парень. – Столько лет быть готовым пойти за человеком в огонь и в воду, а на свой вопрос равнозначный формулировке: «Я тебе не нужен?» – услышать «не знаю». От человека, которого любишь больше всех, не услышать внятного ответа на простые вопросы!

Либо у Глеба окончательно лопнуло терпение, либо на него что-то повлияло, хотя я не видела, чтобы он пил в клубе. А еще он впервые за долгое время употребил ко мне слово «люблю». Раньше мы всегда в шутку друг другу говорили эти слова, но потом как-то фразочка исчезла.

– Ты мне не то чтобы не нужен, но… – мой голос срывается.

– «Не то чтобы», «но», – передразнивает он. – Ясно, пойду собирать вещи. – Рука с моей талии исчезает, и Глеб отступает назад, к нашей двери.

– Ты не понимаешь, что происходит! – От отчаяния я заламываю руки.

– Из нас двоих здесь что-то не понимает только один человек, и это не я. – Парень достает ключи от квартиры. – Я не смогу с тобой жить и общаться как раньше, прости. Последние два года это и так было издевательство, а сейчас вообще чистой воды мазохизм!

Собираюсь объяснить Глебу, как это сложно для меня сейчас – разобраться в своих чувствах. В чувствах, которых слишком много! Но на нижних этажах слышатся чьи-то шаги, в то время как дверь новых соседей распахивается и недовольная Ирина высовывается на лестничную площадку.

– Где тебя черти носили, живо домой! – не сразу заметив меня и Глеба, отпирающего нашу дверь, кричит женщина.

– Не ори, бабок разбудишь – проклянут! – смеясь, в ответ кричит на нее Мия. У девушки в руках скейтборд, она в спортивной одежде и все в той же розовой бейсболке. – Опаньки, привет соседям! – Она раньше матери замечает нас и добродушно машет рукой.

– Привет, – натягиваю на лицо улыбку и здороваюсь с обеими.

Ирина заправляет за ухо светлую прядку и окидывает нас с Глебом странным взглядом. И так день-дребедень, а тут и уровень неловкости нарастает с каждой минутой.

– Какие вы красивые, – произносит она, – на свидании были?

– Да, на свидании, – отвечает Глеб с тенью обиды в голосе и распахивает дверь. Из квартиры моментально выбегает наш суетливый пес и начинает вертеться у его ног, затем переключает свое внимание на меня.

– Спокойной вам ночи, – все так же глупо улыбаясь, говорю я и захожу в квартиру следом за Глебом.

– Не надоело приключения на свою задницу искать?! Люди, вон, образование получают, к самостоятельности приучаются, а ты… – слышу недовольное шипение Ирины на дочь, перед тем как захлопываю дверь.

К моменту как я включаю свет, Глеб уже разулся и ушел в свою комнату. Напротив меня лишь Анубис сидит и виляет хвостом.

Неужели парень и правда соберет вещи и уйдет?

Лелею надежду, что ему некуда податься. Не в гостиницу же он пойдет, верно? У него просто денег на нее не хватит, он же неглупый парень.

Несмотря на мои «успокаивающие мысли», пока я разуваюсь, всячески прислушиваюсь к тому, что происходит внутри квартиры. Слышу какие-то шорохи и недовольную ругань из его комнаты, но зайти внутрь у меня пока не хватает смелости. Сердце никак не успокаивается, как бешеное стучит и не дает мыслить в правильном направлении. А есть ли тут правильное – даже не уверена.

Я не хочу, чтобы он уезжал и даже просто уходил ночевать куда-то в другое место.

Он сильно ошибается, если думает, что я за ним «в огонь и в воду» не пошла бы, он не прав, если действительно считает, что он мне не нужен. Он нужен, совершенно точно нужен, но я не могу подобрать ответ на вопрос, зачем нужен.

Просто потому, что он мне важен и без него я уже не смогу.

Не знаю, что мной руководит, какая вдруг внезапная решимость или глупость. Подхожу к его комнате и заставляю себя постучать в дверь. Парень открывает почти сразу, и я вижу за его спиной чертов чемодан, в котором он привозил сюда свою одежду к учебному году. Внутри все холодеет от понимания, что он не блефовал. Открываю рот и замираю, глядя на его вещи, затем перевожу взгляд на его лицо:

– Ты правда уходишь? Тебе же некуда пойти…

– Перекантуюсь у кореша из универа, а там дальше видно будет, – со вздохом произносит он. – Но больше тут с тобой, в фазе подобного общения, я не смогу. Мне тяжело так же, как и тебе!

В носу предательски пощипывает, глаза застилает пелена слез, по телу проходит дрожь – и это ужасно пугает! Если под выражением «любить до дрожи в коленках» подразумевается именно это состояние, то я определенно Глеба люблю. Как друга или как парня – черт его знает, но без него мой мир точно потеряет все краски.

Не хочу, чтобы уходил. Не хочу, не хочу, не хочу!

– А зачем мне оставаться? – разводит руки в стороны парень. Ох… Кажется, я сказала вслух свои последние мысли. – Продолжать издеваться над собой, травить себе душу твоей близостью и невозможностью толком прикоснуться? Продолжить издеваться над тобой и создавать дискомфорт для жизни? Я же вижу, как ты вся скукоживаешься, как ты боишься посмотреть в мою сторону лишний раз, как ты возводишь стену отчуждения. Не вижу смысла больше, лучше уехать и вообще универ бросить, я все равно туда шел только с тобой за компанию! Веснушка, давай прекратим цирк и наше общение… И да, идея со свиданиями была дерьмовая, а эта игра в клубе окончательно все испортила. Если бы не наш уговор «без рук и поцелуев», я бы даже на секунду не задумался, как только карта упала!

Эмоции из парня просто бьют ключом, его действительно прорвало, и теперь я вижу все те чувства, которые он так умело прятал в себе. Мне было сложно находиться рядом с ним, а каково было ему, я ни разу даже не задумалась.

Идиотский уговор «без рук и поцелуев».

По его глазам в клубе я уже поняла, как он хотел исполнить свое наказание, а я испугалась. Я вообще постоянно чего-то боюсь… Боюсь не сдать сессию. Боюсь стать плохим специалистом, не оправдать надежд семьи, выйти из зоны комфорта, потерять единственного друга, сделать шаг и пойти на риск…

Все вокруг плывет в пелене слез, и я переступаю порог комнаты парня, словно перешагиваю через свой страх, впервые в жизни. Сама не могу понять, что и зачем делаю, колени трясутся, дышать невозможно, но я решительно обнимаю Глеба рукой за шею и буквально впечатываюсь губами в его губы, это даже поцелуем назвать сложно. Но парень замолкает, а меня ведет, закручивает внезапное головокружение из-за всплеска адреналина.

Глава 7
Не просто лучший друг

Секунда, две, три и… не ощутив никакой отдачи от парня, я отстраняюсь. Чувствую себя глупо, потому что в глубине души ждала от него реакции. Надеялась на то, что он возьмет инициативу в свои руки и упростит мне задачу, но Глеб явно не намерен что-то упрощать.

Какая же я дура!

На левом запястье начинает вибрировать умный браслет, оповещая меня о превышении сердечного ритма, но я и так слышу этот яростный грохот в ушах. Боюсь поднять на Глеба взгляд, и в голове даже появляется мысль сбежать, но тишину квартиры нарушает голос моего «друга»:

– И что же ты творишь, Веснушка?

Непроизвольно поднимаю взор к его лицу и замираю, глядя в карие глаза. Чувствую, как в груди все сжимается от страха и… чего-то еще. Чего-то такого пугающего и волнующего.

Что я творю? Правильный вопрос задает Глеб. Очень правильный, но я даже сама ответить на него не могу толком. На глаза наворачиваются слезы, и язык будто бы присох к нёбу. Открываю рот, но вместо ответа лишь облизываю губы, до сих пор ощущая на них жар неумелого поцелуя.

– Ты жалеешь о том, что сделала? – щурится Глеб, всматриваясь в мое лицо.

Отрицательно качаю головой.

– Тогда ответь зачем? – наклоняет он голову набок. – К чему такие риски, если сейчас ты молчишь?

Он не давит, нет. Он словно приоткрывает мне дверь в тайную комнату, где поселились мои желания и страхи.

«Столько лет быть готовым пойти за человеком в огонь и в воду, а на свой вопрос, равнозначный формулировке: “Я тебе не нужен?” – услышать “не знаю”», – сказал мне на лестнице Глеб, а я растерялась и не ответила. Сейчас картинка кажется четче, как будто мне надели очки и я наконец вижу мир без размытия контуров.

– Ты мне нужен, – шепчу я, глядя в глаза Глебу сквозь пелену слез.

Что же я творю?!

– Просто как друг? – абсолютно безэмоционально спрашивает он, буравя меня взглядом.

– Не просто… – качаю головой я, до сих пор не понимая, куда приведет меня это спонтанное, рискованное решение.

– Значит, не просто друг? – уголки губ парня дергаются в полуулыбке.

Смотрю ему в глаза, покрытые странным блеском, едва дышу и все же киваю.

– Хорошо, – выдыхает он.

В его мимике прослеживается радость, но он все равно ее пытается скрыть.

– Хорошо?.. – повторяю я, почему-то с долей вопросительной интонации.

– Хорошо. Значит… остановимся на том, что я буду не просто лучший друг, – улыбается он и протягивает руку к моему лицу. Глеб отодвигает в сторону мои волосы, при этом следит за моим взглядом. – Какой у тебя дальше план? Он ведь у тебя точно есть…

– Нет, – едва слышно шепчу я. – На самом деле нет. Ты просто сказал, что уедешь, и я пошла на поводу у эмоций, поплыла по течению, – чувствую, что краснею. Признавать, что я в кои-то веки полезла без плана действий, – дико. – Ты мне очень нужен, очень! Но я боюсь!

– Ты поразительная, – усмехается парень и поднимает вторую руку, прикасается к моей щеке. – Мне понравилась твоя фраза, так что… Поплывем по течению.

Я бы с радостью ответила на это его высказывание, но мне такой возможности не предоставили. Глеб обхватывает мое лицо ладонями и уже целует сам. Делает это так, как хочется ему: безудержно, развязно, со всей той страстью, что сейчас рвется из души парня.

Непривычное чувство простреливает меня с головы до ног. Очень странное, но одновременно приятное до дрожи в коленях. Обнимаю Глеба за шею и позволяю ему стать моей спасительной лодкой, чтобы плыть по течению вместе.

Если когда-то я буду вспоминать свой первый поцелуй, я хочу запомнить именно этот, а не мой глупый «клевок» в губы.

Парень спускает руку к моей открытой спине, проводит вдоль позвоночника, вызывая толпу мурашек, отчего я дергаюсь и совершаю испуганный вдох. Пользуясь моментом, Глеб тотчас захватывает мою верхнюю губу и сильнее прижимает к себе мое тело. Запускаю пальцы в его волосы на затылке, и новая волна жара устремляется в низ живота.

Сумасшествие какое-то… Что теперь будет дальше?

– Ты. Я. Недосмотренный вчера фильм. Моя кровать, – отстранившись и глядя в глаза, шепчет Глеб, снова будто читая мои мысли. Боже мой, я даже испытываю разочарование, что поцелуй прервался, вот насколько мне это понравилось.

Хочу ответить что-то вроде «на дворе ночь», «пора спать», но язык не поворачивается, парень меня попросту околдовал. Спокойно киваю и пытаюсь сделать шаг назад, к двери. Не разрываю визуальный контакт с Глебом, как будто держусь за него, чтобы не свалиться на пол под наплывом новых эмоций.

– Сбегаешь? – приподнимает темные брови он, даже не собираясь выпускать меня из своих рук.

– Эм… Переодеться… Надо, наверное, – не узнавая свой осипший голос, мямлю я.

– Все потом, – отвечает он и, все так же обнимая меня за талию одной рукой, закрывает дверь своей спальни прямо перед носом любопытного Анубиса. – Мне кажется, что, если я тебя сейчас отпущу, ты попросту сбежишь через окно своей комнаты, – смеется он.

Наверное, так оно и было бы. Ну, почти…

– Давай так, все разговоры потом. Все твои попытки накрутить себя – потом. Просто будь со мной, просто живи и не задумывайся. Сможешь? – спрашивает Глеб, и я киваю.

Все как в тумане, в голове нет ни единой рациональной мысли, я просто делаю то, что делаю. Действую по обстоятельствам и согласно своим желаниям. На запястье снова и снова вибрирует умный браслет, как бы намекая мне на завышенный пульс, но мне все так же на него плевать.

Глеб заглядывает мне в глаза, как будто что-то ищет в них, но в результате усмехается и тянет к кровати. Берет с тумбочки пульт от телевизора, заходит в онлайн-кинотеатр и включает вчерашний фильм, отматывая его почти на самое начало. Затем резко садится на кровать и утягивает меня к себе на колени. Не сопротивляюсь, только растерянно хлопаю ресницами и задыхаюсь от чувства предвкушения.

– Досмотрим? – спрашивает «друг», наклоняясь к моему лицу с загадочной улыбкой.

– Досмотрим, – киваю я и сама приближаюсь к лицу Глеба, сокращая расстояние между нашими губами.

Если спросите, о чем фильм, то я снова не отвечу на этот вопрос. Сначала мы сидели и целовались, потом лежали, потом уснули, и вот меня будит мелодия будильника Глеба.

Как и в прошлое утро.

Сердце вмиг подскакивает в груди, и я распахиваю глаза: я лежу на боку в постели Глеба, все в том же вечернем платье, а он сам сопит мне в шею, крепко-накрепко обнимая меня за талию сзади. В памяти флешбэками пролетают воспоминания прошлого вечера, и я испуганно сглатываю. Губы пылают от поцелуев, боже, как это дико…

Эйфория прошла, теперь пришло время посмотреть в глаза реальности, Злата!

Я вчера дала парню надежду, при этом ни капельки не притворялась. Но сейчас… Почему снова чувство жгучего стыда подступает к горлу и заставляет щеки пылать?! Я не привыкла жить так, лезть на рожон и что-то делать, не обдумав при этом дальнейшие шаги, не предусмотрев вариантов развития событий.

Осторожно переворачиваюсь на спину и поворачиваю голову в сторону Глеба. Снова любуюсь его лицом, рассматриваю мелкие черты, как и в прошлый раз, но вот конкретно сейчас я почему-то улыбаюсь. Несмотря на абсурд всего происходящего, мне так тепло на душе, так хорошо…

– Доброе утро, – вдруг, произносит парень и приоткрывает сначала один глаз, затем второй. – Не сбежала?

– Нет, – качаю головой я. – Ты проснулся рано, – продолжаю смущенно улыбаться я.

– Почему это? Разве будильник не прозвенел? – Парень приподнимается на локте, и получается так, будто он нависает надо мной.

– Ты не встаешь раньше третьего, – тихо отвечаю я и непроизвольно опускаю взгляд на его губы.

– Значит, у нас еще есть время.

Глава 8
Одуванчик

Смотрю на себя в зеркало в ванной комнате и поражаюсь – как я до такого докатилась? Уснула в одежде, не смыла косметику, отчего сейчас безумно щиплет глаза, да еще и целовалась с парнем почти всю ночь. И еще утро… Ладно с парнем, с лучшим другом!

Плана дальнейших действий нет, и я даже не знаю, будет ли. Я в полной растерянности, не понимаю, что происходит, но, как ни странно, ощущаю радость. Несмотря на странность всего, что было вчера, мне понравилось, и эти воспоминания будоражат и заставляют сердце в груди трепетать снова и снова.

Рано или поздно из ванной выйти все равно придется, так что я набираюсь храбрости, делаю шумный выдох и переступаю порог. Когда захожу на кухню, вижу Глеба, который занимается завтраком. На нем серая футболка и джинсы, волосы на голове до сих пор растрепаны, а на губах довольная улыбка. Почему-то кажется, что он сейчас счастлив как никогда. Заметив меня, парень улыбается еще шире и перекладывает со сковороды обжаренный с яйцом и сыром хлеб на мою тарелку.

– Спасибо, – отвечаю ему встречной улыбкой я и сажусь за стол. – Сегодня после пар в приют, ты помнишь?

– Помню, не переживай, – кивает он и садится на стул рядом. – Все по плану: из универа домой, кормим, выгуливаем Анубиса и едем в приют, спасать обездоленных.

Тихо «угукаю» и откусываю кусок от нашего импровизированного тоста. Ловлю на себе взгляд Глеба и даже перестаю жевать, потому как сама теперь безотрывно смотрю ему в глаза. Вижу, как парень набирает в легкие побольше воздуха и приоткрывает рот, чтобы что-то сказать.

Только не говори про вчерашнее, прошу… Я не смогу тебе внятно ответить!

– Если ты не хочешь обсуждать, то мы не будем, – усмехается он и придвигает свой стул ближе ко мне. – Но я не буду делать вид, что ничего не было. И тебе не советую…

– А я делаю вид, что ничего не было? – дожевываю откушенный кусок и спрашиваю я.

– Ты снова замыкаешься, и я буквально вижу, – парень протягивает руку к моему виску и нежно прикасается к нему кончиком пальца, – как во-о-от здесь миллиарды шестеренок работают и пытаются найти логику, выстроить план действий…

– Неправда, – дергаю головой я, и рука парня спускается к моему подбородку, большой палец касается губ, и я перестаю дышать.

– Веснушка, просто будь собой. Не думай, не прячься и не ври, вот все, чего прошу, – произносит Глеб и убирает руку.

Из моих легких вырывается выдох, как-то уж слишком отдающий разочарованием. Слишком…

Чтобы прийти в себя после «чар» Глеба, мне требуется несколько минут, а он в это время отправляется на прогулку с Анубисом.

Не думать. Не прятаться. Не врать.

Сложно… Очень сложно, потому что все мысли то и дело возвращаются к нашей ситуации. Мы с Глебом будто поднялись в небо на самолете и не знаем, как им управлять. Ну, я так точно не знаю как.

Собираю сумку на занятия, тянусь к туши для ресниц, но в последний момент все же откладываю ее. После ночи с несмытым макияжем мне нужно дать глазам хотя бы капельку отдыха. Бросаю взгляд на часы – уже пора выходить, а Глеб все еще не вернулся.

Странно.

Подхожу к окну, из которого виден наш подъезд, и замечаю моего друга, безмятежно болтающего с Мией, сидящей на корточках и тискающей моего пса. В груди что-то невыносимо жжет, и я, совершенно инстинктивно, морщу нос и кривлю губы.

Не думать.

Заставляю себя «отлипнуть» от окна и пойти обуваться в прихожую. С неизвестно откуда взявшейся злостью завязываю шнурки на кедах: затягиваю их как можно туже и дергаю с такой силой, что один из них обрывается.

Плевать! Пойду в балетках, значит!

Меняю обувь, уже собираюсь покинуть квартиру и спуститься вниз, но на пороге сталкиваюсь с Глебом. Парень запускает Анубиса в прихожую и ловит меня в свои объятия.

– Мия пристала у подъезда, Биса всего затискала, – улыбается он. – Прости, что заставил ждать, – целует меня в щеку, – только сумку возьму…

Вот и все. Так просто и буднично. Почва под ногами снова разверзлась, и я ощущаю себя последней потеряшкой во Вселенной.

Добираемся до университета и идем по расписанию в нужную аудиторию, занимаем, как обычно, первую парту. Вроде бы все нормально…

Первой парой у нас сегодня мной и всеми обожаемый Райский Вячеслав Олегович, а точнее микробиология. Я всегда была внимательной и очень активной на его занятиях, но сейчас… Я честно стараюсь слушать и записывать то, что он говорит, но тепло руки Глеба, сидящего рядом, всячески меня отвлекает.

Пока преподаватель показывает схему на слайде и объясняет материал, мой друг совершенно бесстыдно разглядывает мое лицо. Боковым зрением замечаю это, но всячески стараюсь не подать вида, потому что Вячеслав Олегович то и дело обращает свое внимание на меня, как бы считывая по моему лицу, поняла я или нет.

Вздрагиваю, когда моей левой руки, лежащей на парте, касается правая ладонь Глеба. Вроде бы не специально, но я все равно поворачиваюсь к нему лицом. Всего на краткий миг, но «залипаю», встретившись с карими глазами, переполненными нежностью. Глеб осторожно захватывает мизинцем мой мизинец, как в детстве «мирись-мирись и больше не дерись», а сам старательно прячет улыбку.

В груди все трепещет от внезапной радости, и я закусываю губу, чтобы не выдать своего волнения. Но вот на чертовом браслете вспыхивает значок сердечка и цифра сто десять, при этом гаджет громко вибрирует.

Торопливо убираю руку, заправляю волосы за ухо и стараюсь сосредоточиться на том, что говорит Вячеслав Олегович, но вот только он молчит, а вся группа что-то пишет. Более того, мужчина смотрит на меня как-то уж очень заинтересованно и подходит ближе к нашей парте.

– Какая-то вы сегодня рассеянная, Шаховская, – с улыбкой произносит Вячеслав Олегович. – Обычно быстрее всех все записываете, быстрее всех все выполняете, а тут, – усмехается и кивает на мою открытую тетрадь, – даже не начали перерисовывать схему.

– Я просто… Я сейчас все сделаю, – хотела было оправдаться, но вовремя себя одернула.

– Без спешки, Злата, если не успеете – я вышлю вам презентацию на почту, – опершись локтем на парту и наклонившись ниже, заговорщически шепчет Вячеслав Олегович.

Краснею и хватаю ручку. Переглядываюсь с Глебом и как можно скорей начинаю срисовывать со слайда изображенную схему. Боже ж мой, что за чертовщина со мной происходит вообще!

– А Богову особое приглашение нужно или у вас с ним один конспект на двоих? – вновь усмехается преподаватель, хитро сощурившись. Собираюсь ответить, но Глеб берет ручку и нехотя начинает рисовать, при этом сверкая злобным взглядом на Райского. – Если вы сюда явились не учиться, а просто отсидеть пары и отвлекать свою обаятельную соседку, может быть, не стоило и приходить?

Вопрос явно был риторический, потому как мужчина разворачивается и возвращается к доске. А вот у меня в груди разрастается неприятное чувство уже знакомого мне стыда.

Нужно держать себя в руках, а не витать в облаках!

После замечания Райского остаток пары проходит напряженно для меня, ведь я боюсь даже лишний раз отвлечься. Когда занятие заканчивается, я стараюсь как можно скорее прошмыгнуть мимо преподавательского стола, почти спрятавшись за спину Глеба. Ну, не знаю, стыдно мне и неловко, что мужчина застал меня за «витанием в облаках».

– Он задолбал цепляться, – огрызается Глеб, как только мы выходим из аудитории. – Такое ощущение, что он всю пару только и делает, что на тебя пялится и смотрит, записываешь ли ты за его светлостью!

– Просто мы сидим на самом виду, сложно не заметить два отсутствующих взгляда, – ищу оправдание я, сама не знаю зачем.

Останавливаюсь на площадке между лестничными пролетами и застегиваю молнию на сумке, которую кое-как собрала, чтобы сбежать от преподавательского гнева побыстрее.

– Веснушка, – зовет меня Глеб, и я поднимаю голову, но при этом боюсь посмотреть парню в глаза. Боюсь снова заблудиться в своих воспоминаниях и фантазиях. – Ты слишком напряжена… Это я тебя напрягаю?

Закусываю губу и отрицательно качаю головой, затем собираюсь продолжить спускаться на нужный этаж, но мой «друг» ловит меня за руку и не пускает. Даже не так, он толкает меня в сторону маленького узкого окна с подоконником, находящегося в межлестничном промежутке.

– Мы опоздаем на пару… – все же сталкиваюсь взглядом с парнем и покорно замираю. Сердце вновь начинает гонку, а я пытаюсь сделать вид, что ничего необычного не происходит. – Что?

– Ты о чем-то жалеешь? – пристально всматривается мне в лицо, все так же не выпуская моей руки.

Гляжу в карие глаза моего друга детства и моментально теряюсь в эмоциональном вихре. Необъяснимое ощущение, будто я не стою на ногах, а порхаю в воздухе, это ощущение захлестывает мой разум и дурманит мощнее любого алкоголя.

Жалею ли я? Сложный вопрос… Такого, чтобы «ах, сквозь землю провалиться, сбежать и уехать, лишь бы его не видеть» – у меня нет. Есть некая неловкость, но это скорее от шока. Мой мир перевернулся, и сейчас мне придется адаптироваться, менять свое отношение к другу и принимать его другую сторону.

А еще придется принимать себя… Новую себя, совершенно другую и рисковую. Не подчиняющуюся логике и общепринятым правилам, которым всегда следовала строго. Сейчас как раз хочу нарушить одно из правил настолько сильно, что, кажется, умру, если не сделаю этого!

– Нет, не жалею. Просто не привыкла показывать свои чувства на людях, ты же знаешь, – отвечаю я и, дождавшись, пока за спиной Глеба пройдут все студенты, делаю последний, разделяющий нас шаг вперед. Прижимаюсь к парню и целую в чуть колючий подбородок. – Прости, больше так не буду, а то…

– Кто-то увидит и подумает, что ты легкомысленная девчонка, я понял, – на его губах расползается милая улыбка, и я при этом чувствую себя невероятно счастливой. – Ты определенно меняешься, – подмигивает он. – В лучшую сторону.

Для кого-то в лучшую, а для себя вот я пока не определилась наверняка в какую.

Прослушав еще несколько лекций, мы с Глебом по плану возвращаемся домой, чтобы перекусить и поехать в приют. Стоит только переступить порог квартиры, как парень сгребает меня в свои объятия и целует. Без предупреждения, жадно и горячо до такой степени, что у меня выбивает из легких весь кислород, я дышать не могу.

– Мечтал это сделать все те несколько часов в универе, – усмехается парень и прижимает меня к себе.

Еще никогда я не была так рада суетящемуся в ногах и лающему Анубису, честное слово! Я просто не знаю, что ответить Глебу на подобные его фразы, и не знаю, что бы он хотел услышать.

– Кто греет поесть, а кто идет гулять с Бисом? – приподнимает брови Глеб.

– Я схожу, ты был утром, – отвечаю я и беру поводок.

Мы тратим около получаса на сборы и отправляемся в приют. Он находится на самой окраине города, неподалеку от теплоэлектростанции и дачных участков. Глухой забор, металлические ворота и страховочная сетка встречают нас вместе с громким собачьим лаем.

– Мы по волонтерской программе, куда нужно пройти для ознакомления с работой? – спрашивает Глеб у мужчины, стоящего возле ворот.

Я же пока занимаюсь осмотром местности. Первое, что я замечаю еще у входа, – это специфический запах. Запах смолы, древесных опилок и душок выгребной ямы. А еще узнаваемо пахнет псиной. Мой папа был кинологом, и каждый раз, когда Арман – его пес, намокал под дождем или нырял в пруд возле нашей деревни, отчетливо ощущался именно этот запашок.

Дорожки на территории приюта где-то засыпаны асфальтной крошкой, а где-то просто землей, что уже говорит о том, что приют выживает так, как может, используя подручные средства. Вольеры здесь расположены полосами, буквально по два-три метра на собаку среднего размера. Радует то, что внутри крытых вольеров есть настил из досок, а значит, животным не холодно и в дождь, вода не заливается к ним в клетки.

Из рабочего персонала я замечаю только одну женщину в относительно чистой униформе ветеринара и троих разнорабочих, насыпающих корм в миски. На самом деле картина удручающая. Особенно веет тоской, когда мы проходим мимо клеток с животными. Какие-то собаки бросаются на решетки и громко лают, выплескивая на нас свой гнев и обиду, какие-то просто бегают по своему вольеру и смотрят на нас с подозрением, будто ждут удара или наказания, а есть те, кто даже головы не поднимает в нашу сторону, они просто продолжают лежать в углу и, смирившись с ситуацией, смотрят в одну точку.

– Бедные, – вздыхаю я, глядя на грустную дворняжку, – если б я могла, то всем бы им помогла!

– Мы здесь именно для этого, – улыбается Глеб и берет меня за руку.

Мы как раз подошли к небольшому строению, напоминающему ангар, вокруг которого и выстроены множественные ряды вольеров и клеток. Кстати, мне показалось или здесь не только кошки, собаки, но и другие животные есть?

– Здравствуйте, мы студенты из ветеринарного, пришли по объявлению. Волонтеры, – говорит Глеб, как только мы заходим внутрь.

Внутри этот «ангар» представляет собой небольшой офис, заваленный всякими бумажками, папками и мешками с кормами и тряпками – пожертвованиями для животных. Сбоку замечаю несколько дверей, на одной из которых прикреплена вывеска «Лечебница».

– Здравствуйте, это с вами мы общались по телефону? – подходит к нам невысокая женщина лет сорока. – Меня зовут Елизавета Андреевна, но лучше просто Лиза.

На ней болоньевый, изрядно испачканный спортивный костюм, и волосы собраны в небрежный пучок. На поясе у нее самодельная тканевая сумка, из которой торчит антисептический спрей, ножницы и несколько пар перчаток. Видимо, это и есть дочь Нины Петровны, потому что черты лица один в один.

– Да, – киваю я. – Мы хотели бы узнать, чем можем помочь и что нужно делать…

– Так что делать с рыжим-то?! – перебивает меня мужчина, держащий в руках пластиковую переноску с напуганной рыжей кошкой внутри.

– Денис, я не знаю! – всплескивает руками женщина. – Ну куда я его дену, такого домашнего?! Себе домой возьму, что ли?! У меня и так уже комплект друзей, как у Оушена![1]

– Так это… Чо… В клинику, что ли, вернуть? – растерянно спрашивает мужик.

– Боже мой, Деня, дай сюда и уйди отсюда! – огрызается Лиза и вырывает из рук мужчины переноску. Заглядывает внутрь, сквозь миниатюрное окошко, и, тяжело вздохнув, ставит переноску на стол. – Видите, как оно бывает? – обращается она уже к нам. – Люди ребеночка завели, а у ребеночка аллергия. Так они здорового, чистого и привитого кота привезли в клинику на усыпление! Ну а клиника, конечно же, сдала это чудо нам.

Я слишком люблю животных, и для меня подобный сценарий – дикость. Человек не вправе лишать жизни животное.

– Красивый, – заглядывает в переноску Глеб. – А если попробовать пристроить в добрые руки, мне кажется, желающие будут… Я даже могу спросить у одной своей знакомой, прямо сейчас. Она кота хотела завести.

– Если человек хороший и заботиться будет, то конечно – звони! – воодушевленно кивает женщина и наклоняется к коту в переноске. – Если все получится, завтра уже будешь у новых хозяев. Эй, Одуванчик, не бойся.

Не говоря больше ни слова, Глеб отходит в сторону и что-то пишет. До меня только сейчас доходит, что под своей знакомой он имел в виду нашу соседку Мию, а еще – у него откуда-то ее номер. Укол ревности пронзает грудь, но я отгоняю это чувство куда подальше с мыслью: «Он же просто хочет помочь».

– Пока твой однокурсник делает доброе дело для Одуванчика, давай с тобой график посмотрим. – Лиза тянет меня за рукав к столу и берет какой-то листок из стопки. – Так-так-так… Завтра есть одно окошко на вечер, нужно будет покормить и сделать перевязки трем «поломышам». Или можно на послезавтра, все то же, но еще будет день чистки клеток. Мне кажется, это больше мужская работа, давай твоего друга запишем. – Не успеваю даже и пары слов вставить, как она уже записывает меня в колонку на завтра, а Глеба на следующий день. – А ты тогда завтра приезжай, желательно в одежде, которую не жалко пачкать. Все отлично, вот и порешали! Ой, какие-то проблемы? – выгибает бровь женщина, заметив мою растерянность.

– Простите, но я думала, что мы будем работать в одну смену, – пытаюсь объяснить свое состояние я.

– Ну, потом, если получится, будете в одну смену, – пожимает плечами она. – А пока окошки только в эти дни. Ну, что сказала твоя знакомая? – обращается Лиза к вернувшемуся Глебу.

– Завтра сможет забрать вечером, с огромной радостью, – с улыбкой отвечает мой друг.

– Вот и прекрасно! – хлопает в ладоши женщина, и кот в переноске испуганно дергается и шипит. – Ох, милый, прости, я не хотела! Завтра поедешь домой, настраивайся, рыжий красавец!

Немного мешкаю, но все же обращаюсь к Глебу:

– Нас поставили на разные смены: меня на завтра, тебя на послезавтра. Что думаешь?

Мой друг хмурится и, явно мысленно прокрутив новость, переводит взгляд на Лизу.

– Простите, а нельзя ли нас поставить работать в одно время? – говорит он. – Мы со Златой живем вместе, учимся вместе, хотели бы и работать рука об руку, – совершенно спокойным тоном поясняет Глеб.

– Молодой человек, я все понимаю, – вздыхает женщина и поправляет свою сумку на поясе, – но на данный момент я не готова перестраивать график под вас двоих. Вы можете сказать, что я не в том положении, чтобы вертеть носом, но дисциплину все же никто не отменял. Многие ребята, кто здесь работает, давно сформировали график, и я просто не могу кого-то поменять местами и уж тем более допустить, чтобы в один день у меня не хватало рук, а в другой был перебор персонала. Понимаете?

Узнаю тон Нины Петровны, вот они – гены.

– Хотя бы на следующей неделе можно будет с кем-то поменяться? – осторожно спрашиваю я.

– Попробуйте, – пожимает плечами Лиза и кивает нам в конец ангара. – Давайте я вам расскажу, что и как здесь устроено, чтобы вопросов лишних не было.

Переглядываемся с Глебом и киваем – а что еще остается?

– Итак, здесь для особо одаренных написано «Лечебница», а значит, туда мы заходим строго в чистой специализированной одежде, – указывает нам на соответствующую дверь женщина. – Стираная форма и обувь находятся во-о-он там, в подсобке. Обычно мы стараемся сделать график так, чтобы каждый день был хотя бы один ветеринар. Помощь животным требуется регулярно, потому что их здесь много, кто-то был ранен, а у кого-то плановый осмотр и лечение. Вы говорили, что готовы на любую работу, но учитесь в ветеринарном – это отлично. Значит, будете помогать опытному врачу либо по мелочи справляться сами. Здесь у нас, – Лиза приоткрывает следующую дверь, – склад, куда мы отправляем корма. Что-то нам жертвуют, что-то мы закупаем сами. За соседней дверью находится аналогичный склад с наполнителями для кошек, пеленками и фасованными опилками. Ну а кабинет мой вы уже видели, – она усмехается и кивает на центр помещения. – Я стараюсь быть здесь каждый день, за исключением рабочих вопросов. Иногда приходится ездить на встречи и договариваться с администрацией.

Все, что мы делаем с Глебом, так это киваем и записываем себе в заметки на телефоне то, что необходимо иметь при себе во время работы. Пока что мой список состоит из пяти пунктов: одежда, которую не жалко испачкать; средство дезинфекции на спиртовой основе; резиновые перчатки; марлевые салфетки или бинты; перекись водорода. К счастью, все это у нас есть дома и покупать специально ничего не придется.

– Тогда до завтра? – смотрит на меня Лиза и улыбается. – Если что, звоните и не стесняйтесь. Если вам надоест эта работа, такое часто случается, обязательно сообщайте мне об этом. Не нужно срываться на животных или вредить им намеренно, из вредности.

– Такое было? – удивленно ахаю я.

– Часто случается, – вздыхает она и указывает нам на переноску с рыжим котом на столе. – Если забрать котика все же не захотят, тоже не стесняйтесь и скажите прямо.

– Все будет хорошо, завтра вечером девушка приедет точно, – заверяет управляющую приютом Глеб.

Откуда такая уверенность?

Возвращаемся домой уже затемно, и, конечно же, на лестничной площадке нас ждет Мия.

– Привет! – воодушевленно здоровается она. – Скажите мне, что мы с мамой купили все необходимое: лоток, лежанку, два вида корма, наполнитель, – перечисляет она, загибая пальцы. Смотрит при этом непосредственно на Глеба, это же он похлопотал для нее.

– Не суетись так, – усмехается парень. – Все будет хорошо, со временем адаптируешься, и у тебя под боком два будущих ветеринара, если что. Ну, чтоб ты знала, – лыбится мой друг.

– Может, ты посмотришь корм? – От девушки так веет экспрессией, она очень активно размахивает руками в воздухе. – Я просто взяла то, что посоветовали в магазине, и боюсь, что мне втюхали какую-то херь!

– Мия, ты справишься, – пытается успокоить девушку Глеб.

– Ах, кстати, как кота нужно назвать?

– У него уже есть кличка – Одуванчик. – Я достаю ключи и, обойдя Мию, останавливаюсь у нашей двери.

Сглатываю ком раздражения и отпираю дверь. Не спешу ее открывать, хоть и слышу уже, как скребется Анубис. Просто я помню, как она сюсюкалась с моим псом, и не хочу видеть это снова. Поворачиваюсь лицом к Глебу и жду, пойдет ли он «смотреть корм» к Мие или же нет. Еще вчера мне не казалась такой бредовой эта идея их сближения, а сейчас даже мысль о том, что у него есть ее номер, – бесит.

– Позвони мне вечером, как соберешься забрать кота, – произносит Глеб. – Завтра, так получилось, работает в приюте только Злата, но мы можем встретиться там или вообще добраться вместе, если ты не знаешь, где находится приют.

– Я не местная, ни хрена не знаю, что тут и где, – фыркает Мия.

– Тогда завтра созвонимся, – говорит Глеб и ясно дает понять девушке, что разговор закончен.

В этот раз она оказалась понятливее, спокойно кивает головой и уходит к себе в квартиру. Я, кажется, даже облегченно выдыхаю, когда закрывается дверь напротив. Заходим в прихожую и по очереди получаем порцию любви от Анубиса. «Кусь-лизь» – так мы называем этот приступ собачьей любви.

– Есть планы на вечер? – спрашивает Глеб, и я замираю, столкнувшись с его взглядом.

– Нет… А что? – стараюсь держать себя в руках, но все внутри клокочет от предвкушения.

– Может быть, посмотрим кино? – На губах парня появляется наглая ухмылка, и он делает шаг ко мне, окутывая своим теплом и неповторимым запахом.

– Можно, почему нет, – едва слышно отвечаю я, утопая в темных глубинах его зрачков.

Помнится, уже пару раз у нас с кино как-то не задалось…

Глава 9
Что такое доброта?

– На чем мы остановились в прошлый раз? – спрашивает Глеб и перематывает покадрово многострадальный фильм с конца на начало. – Вообще ничего не помню…

– Ставь с начала, что ж поделать, – смущенно улыбаюсь я и сажусь на край его кровати, скрестив руки на груди и закинув ногу на ногу.

1 Отсылка к фильму «Одиннадцать друзей Оушена».

Продолжить чтение

Читать онлайн Не просто лучший друг бесплатно

Глава 1Сумасшедшее предложение

Глава 2Девушка или друг?

Глава 3Свидание № 1. «Спроси – я отвечу»

Глава 4Первый блин – комом

Глава 5Совсем другой взгляд

Глава 6Свидание № 2. Kissing Game

Глава 7Не просто лучший друг

Глава 8Одуванчик

Глава 9Что такое доброта?