Читать онлайн Мой саквояж бесплатно

Мой саквояж

Предисловие

В этой книге представлены рассказы о поездках в страны ближнего и дальнего зарубежья, знакомстве с их историей, обычаями, культурой, природой, кухней, языковыми особенностями. Описаны интересные моменты и случаи, которые произошли с автором, или были услышаны от других путешественников и гидов. Здесь нет вымышленных персонажей, кроме легендарных и мифических.

В каждой стране есть что посмотреть, почувствовать особую ауру посещаемых мест, завести новые знакомства, тем самым познать окружающий мир, зарядиться позитивом, сохранить в своей памяти забавные моменты и положительные эмоции.

Надеюсь, эти рассказы вызовут у читателей улыбку, немного расширят кругозор и пополнят словарный запас.

Глава 1. Контрасты Поднебесной

Шеньян – Цзилинь – Гирин – Суйфенхе – Пекин

Раннее утро, алеет восток. Поезд неспешно идет по Великой Китайской равнине. До самого горизонта видны прямоугольники заливных рисовых полей. На некоторых чеках, стоя в воде, уже трудятся крестьяне в соломенных конусообразных шляпах чжули.

Город тоже просыпается с первыми лучами солнца. Улицы постепенно заполняют велосипедисты. Первое время сложно перейти дорогу в этом спешащем потоке. Потом привыкаешь – сами объезжают.

Подтягивается в парки старшее поколение. Бодренькие дедушки и бабушки в трениках занимаются оздоровительной гимнастикой цигун, тайцзыцюань. Неспешно двигаясь под звуки незамысловатой музыки, впитывают в себя энергию неба и земли.

Начинается рабочий день. Работает экскаватор. Тут же собирается группа из нескольких человек. Отчаянно жестикулируя обсуждают процесс, при этом давая советы водителю. Тот не реагирует. Но все при деле.

Из придорожной кафешки выходит кухарка и прямо на тротуаре чистит рыбину, смывая чешую в канализацию водой из шланга.

Уличный торговец расставляет на прилавке фигурки китайских божков, символов богатства и процветания – жирного Хаттея, смеющегося Будду. Рядом – лягушка с монеткой во рту, черепаха с двумя маленькими черепахами на спине. Тут же развешивает графические изображения иероглифов, некий симбиоз живописи и письма.

Китайские иероглифы – особая тема. Так, иероглиф Nu означает «женщина». Два одинаковых иероглифа «женщина» nuán дословно читаются как «две женщины под одной крышей» и означают ссору. А три – безнравственность, или разврат.

Женское начало в китайской философии олицетворяет понятие инь – сумрачное, коварное начало мироздания. В противовес этому, понятие ян – положительное, светлое мужское начало. Означают две стороны горы – светлую и сумеречную. Вот такая философия.

Китай – страна своеобразная, не похожая ни на какую другую. В послевоенные годы прошли через политическую компанию под названием «Большой скачок», «Культурную революцию», хунвейбинов, доменные печи во дворах, уничтожение воробьев. Методом проб и ошибок нашли для себя оптимальный вариант развития.

После начала рыночных реформ Дэн Сяопина в конце 70-х годов прошлого века, Поднебесная прошла путь от отсталой аграрной страны до второй экономики мира, заняв место, которое ранее занимал Советского Союз.

Во внешней политике придерживаются принципа: «Наблюдать беспристрастно, оставаться в тени и стараться не раскрываться». Китайский мыслитель Лао-цзы сказал: «Если кто-то причинил тебе зло, не мсти. Сядь на берегу реки, и вскоре ты увидишь, как мимо проплывает труп твоего врага».

В общем, в битве двух тигров побеждает мудрый китаец, сидящий на дереве и ожидающий, когда мимо проплывет труп врага.

Страна – лидер по притоку прямых инвестиций из-за рубежа. Хуацяо, этнические китайцы, живущие за рубежом, тоже инвестируют в национальную экономику. Все «нажитое непосильным трудом» не стараются вывезти из страны и спрятать в офшорах.

Имущественное расслоение существует, но оно не бросается в глаза. Чиновники и нувориши боятся выпячивать свое богатство. За взятку могут и «зеленкой лоб намазать».

Духовный вдохновитель нации Конфуций сказал: «Стыдись быть бедным, когда в стране есть путь, стыдись быть знатным и богатым, когда в ней нет пути».

В таком густонаселенном государстве должны быть баланс и порядок, иначе наступит разлад и все будет поставлено с ног на голову. Равновесие «Хэ». Философия простая и понятная: делать свое дело и не спешить, река жизни не должна быть бурной.

Прошли те времена, когда рацион среднестатистического китайца не отличался особым разнообразием. Сейчас в стране царит культ еды. Вечером на уличных лотках и открытых площадках, готовится, и тут же поглощается разнообразная снедь. В кафе и ресторанах предлагается широчайший ассортимент блюд.

В некоторых заведениях установлены аквариумы с живыми обитателями глубин Южно-Китайского моря – рыбами, головоногими моллюсками – кальмарами, каракатицами, осьминогами и другими обитателями морских глубин, одним словом, морскими гадами. Кстати, в Италии их называют более благозвучно – Frutty di mare (фрукты моря). Можно выбрать любого представителя морской фауны и его тут же приготовят. Однажды наблюдал, как наш, ну очень трезвый соотечественник, засучив рукава, погрузил конечность в аквариум, выудил существо фаллической формы, так называемую рыбу-пенис, и поволок на кухню.

Идем с переводчиком по улице, предлагает зайти перекусить. Зовут его Саша. У него сложное имя и он обижается, если его произносят неверно, и не с той интонацией. Учил язык на курсах в Чите, жил в общежитии и там поднаторел в ненормативной лексике, которой перемежал свою речь. Иногда загибал «трехэтажным». Звучало смешно, учитывая то, как он вместо «л» пытался произнести «р».

Говорю:

– Саша, ну ты и матерщинник! Как в этом преуспел?

– Это то, что запоминается легче всего. А некоторые слова есть и в нашем языке.

– Да ладно!

– Например, «хуи цзянь» – до свидания, «хуидао муди» – можно достигнуть цели.

– Спасибо, просветил.

Заходим в кафе. Саша листает меню и, посмеиваясь, выбирает необычные для нас блюда. В предвкушении нашей реакции с ухмылкой спрашивает:

– Так, жареные кузнечики, шелковичные гусеницы, что есть будем?

Говорю:

– Саша, ты бы еще яйца в извести предложил, с утра пораньше. Сам ешь кузнечиков. А нам закажи что-нибудь более существенное, привычное, и без кулинарных изысков. Перефразируя нашу известную поговорку: завтрак съешь сам, на обед сходи к другу, а ужин забери у врага и оставь на завтрак.

На Великой Китайской стене

Мы стоим у центральной трибуны китайской столицы на площади Тяньаньмень – «Врата Небесного Спокойствия».

За нами трибуна с портретом Мао Цзе Дуна, впереди – одна из самых больших площадей в мире. Наш переводчик Ян Бао рассказывает о китайских философах и древних традициях местной демократии. В частности, говорит он, на этой площади любой китаец может говорить все, что ему захочется, например, ругать своего начальника. И ничего ему за это не будет.

– Ян, – спрашиваю у него, – а может простой китаец покритиковать на этой площади высокопоставленного чиновника, или, например, выразить свое несогласие с постулатом Великого кормчего «Чем хуже, тем лучше»?

Ян устремляет взгляд куда-то вдаль, за мавзолей и Дом национальных собраний, предпочитая не отвечать на провокационный вопрос. У него миндалевидные глаза и широкие скулы. Он не относится к титульной нации, которой являются ханьцы, он из дунган и исповедует ислам.

С площади переходим в «Пурпурный запретный город Гугун» – главный дворцовый ансамбль китайских императоров. Это один из самых древних дворцовых комплексов, сохранившихся до наших времен в первозданном виде. Дворцы и пагоды в основном сделаны из дерева. Печных труб над дворцами не видно, уже в те времена были полы с подогревом.

Отсюда Поднебесной правили представители династий Мин и Цин. Раньше простой смертный не имел права смотреть на императора и не мог войти в Запретный город. Европейцев, независимо от ранга, начали пускать сюда только в начале прошлого века.

Дальше наш путь лежит к Великой Китайской стене. Ян останавливает такси и договаривается с водителем. Довольно быстро выезжаем из Пекина в плотном потоке транспорта.

Середина октября. Мандариновые деревья густо усыпаны ярко-оранжевыми плодами. Вместе с разноцветными гирляндами и фонарями создается ощущение праздника.

Заканчивается равнина, вдали виднеются отроги горных хребтов. Останавливаемся пообедать в ресторане у подножия гор. О классе заведения свидетельствует количество разноцветных фонарей, висящих у входа. Подходит официант с меню.

Приветствует нас:

– Ни Хао (Здравствуйте).

Отвечаем: – Ни Хао.

Пробуем блюда «мандаринской» кухни. Ян – мусульманин, он не ест свинины, зато лягушачьи лапки уплетает с явным удовольствием. На десерт подают сладкие огурцы, творог с перцем и булочки-пампушки. Вместе со счетом приносят сувенирные медали в красных коробочках в знак особой признательности. Благодарим: – «Сеси» и откланиваемся.

Поднимаемся по горному серпантину. Вдоль вершин хребтов змейкой тянутся бастионы Великой стены. Видно, что их не так давно отреставрировали. Попадаются и полуразрушенные участки. Мы движемся к горе Бадалин. Высота около двух тысяч метров над уровнем моря. Перед входом на стену большая площадь с сувенирными ларьками. Здесь же проходит и цирковое представление. На сцене гуттаперчевая гимнастка скручивается и застывает в невероятных позах.

Ян переводит надпись, начертанную на стене Великим кормчим: «Настоящим китайцем может считаться только тот, кто совершил восхождение на стену».

Она довольно широкая. В старину на ней могли разъехаться две повозки, запряженные лошадьми. Возле башен стоят солдаты, одетые в старинную форму. Есть и статуи древних воинов в пластинчатых латах, с алебардами. Холодно. Дует пронизывающий ветер. С высоты стены взору открываются хребты гор и безжизненные ущелья. С военной точки зрения только недоумок мог решиться штурмовать сооружение со стороны и без того неприступных гор и ущелий. Функцию стена несла скорее устрашающую, дабы у варваров не возникало даже мысли напасть на Серединную империю.

Хотя за многовековую историю Китая кто его только не завоевывал – монголы, маньчжуры, тангуты чжурчжэни. Наверное, знали обходные пути и секретные тропы.

Ну и, конечно, китайским богдыханам надо было чем-то занять свой многомиллионный народ. Вот и соорудили крепостную стену длиной более шести тысяч километров. Получилось самое грандиозное сооружение на земном шаре, которое считается одним из семи чудес света, единственное строение на Земле, которое видно из космоса невооруженным глазом.

В конце путешествия получаем сертификат о восхождении на стену в буклете с золотистым тиснением.

На обратном пути успеваем посетить подземный дворец «Дигун», который находится на глубине 27 метров, внутри кургана, густо поросшего кустарниками. Там, в гранитных саркофагах, покоятся представители императорской династии Мин. Все интерьеры оформлены в соответствии с канонами фэн-шуй. В залах дворца, расположенного на трех уровнях, много предметов домашней утвари той эпохи, фигурки лошадей, домашнего скота. В общем, все необходимое для беззаботной загробной жизни.

Поднимаемся на поверхность. Заходим в павильон, своды которого поддерживают 60 колонн из цельных стволов южного кедра. Поражает диаметр некоторых экземпляров – более полутора метров.

Особенности переговоров по-китайски

Переговоры с китайскими товарищами – это еще то удовольствие.

Прелюдией является своеобразная церемония из полупоклонов, широких улыбок и долгой тряски рук с непременным изображением радости и восторга на лицах. Чем-то напоминает встречу четланина с пацаками из фильма «Кин-дза-дза». И, конечно, не обходится без взаимного обмена сувенирами, визитками, причем карточку надо подавать двумя руками, иначе обидятся. «Любезность, ничего не стоит», «любезность не требует взаимности», «подарок – ничто, внимание – все».

В ходе переговоров кивают головами в знак согласия, а в конечном итоге выясняется, что сути вопроса не поняли или поняли, но по-своему. Если что-то не так, пытаются взять измором. Держат паузу, «раскачивают маятник», дабы вызвать волнение, неуверенность, в конце концов рассчитывая на уступки. Некоторые товарищи, закатав штаны, поглаживают себе ноги ниже колен, в общем, чувствуют себя полноправными хозяевами.

На переговорах присутствует человек, который, не вмешиваясь в их ход, что-то записывает в блокнот. Это представитель партийной организации, он контролирует процесс.

Если дела идут нормально, день заканчивается пышным застольем, на которое, кроме переговорщиков, приходят еще какие-то «нужные» люди со стороны.

Обычно трапезу начинает глава делегации. Если подают рыбу – есть надо с головы. Все это шумно приветствуется. Тосты обычно заканчиваются выражением «камбэй!» (пей до дна!).

В столице гвоздь программы – утка по-пекински. Живую птицу выносит в клетке повар, показывает и, под одобряющие возгласы присутствующих, несет на кухню. В отличие от большинства блюд китайской кухни, которые готовятся на открытом огне, утка запекается в духовке, при высокой температуре. Под аппетитно поджаренной румяной корочкой – слой жира. Перед приготовлением тушку фаршируют разными специями, травами, фруктами. Отсюда особый вкус и аромат.

Подают разнообразные супы из акульих плавников, черепах, змей. Особо ценится суп из ласточкиных гнезд, которые собирают на отвесных скалах в приморских провинциях.

Сначала дают попробовать, спрашивают, понравилось блюдо или нет, а потом уже говорят, что это было.

Случаются и конфузы.

Обедаем в ресторане. Приносят блюдо под маринадом и специями. Нечто похожее на нарезанный тонкими кольцами говяжий язык. Говорят: это деликатес, особо полезный для мужчин. Рядом со мной за столом сидит представитель принимающей стороны мадам Там. Спрашиваю у нее:

– А это что за деликатес?

Она смущенно отвечает:

– Ну, это такой говяжий орган.

После обеда переспрашиваю у переводчика:

– Что это за орган?

Он отвечает:

– Ничего особенного, бычий хрен.

Другое дело, неформальная обстановка, особенно когда китайские товарищи приезжали к нам в гости в Сибирь. Тут не до церемоний. Можно за рюмкой «чая» поговорить «за жизнь». Общение зачастую ведется без толмача, на языке жестов и при помощи английского, примерно на одном уровне – level zero. Взаимопонимание полное.

Принимаем у себя китайцев. Официант подает блюдо «цыпленок табака», который надо ломать руками, и пиалы с водой, чтобы сполоснуть пальцы. Глава китайской делегации с аппетитом ест, после чего вытирает руки салфеткой, берет пиалу и выпивает воду, крякнув от удовольствия. Остальные члены делегации, глядя на руководителя, тоже осушают пиалы. Мы тоже приобщаемся к процессу. Камбэй!

Глава 2. Тунисские реалии

Монастир – Хаммамет – Сусс – Эль-Джем – Матмата – Дуз – Шебика

Тунис – направление не только для поклонников пляжного отдыха, но и для любителей истории. Это древний Карфаген, третий римский амфитеатр, четвертая по значимости соборная мечеть исламского мира в городе Кайруане. Всего же в стране насчитывается более шестисот археологических памятников.

Пыльные улочки, выжженная солнцем трава, вместо заборов колючие изгороди из кактусов, одинокие пирамидальные араукарии, соленые озерца с разноцветными разводами. Многие частные дома не достроены, вместо крыш торчат пучки арматуры. Может, без кровли жить в таком климате интереснее? Сплит-система природного происхождения. На самом деле достроить мешает налог на завершенное строительство.

Одним словом, бедная страна с богатой историей.

В Тунисе нет нефти и газа, о чем некоторые местные жители заявляют с гордостью. Наверное, особо и не искали. Исходя из менталитета. Зато есть бескрайние просторы пустыни Сахара, на которых планируется построить крупнейшую солнечную электростанцию.

Основное богатство страны – море и песчаные пляжи. Протяженность прибрежной полосы около 1200 километров. Коттеджи на несколько семей, в которых живут состоятельные местные жители, стоят прямо на первой линии (в отличие, например, от других стран Средиземноморья, где в непосредственной близости от моря строительство жилых домов запрещено).

По вечерам выходят на пляж семьями, натягивают шатры, готовят еду, общаются. Женщины, по мусульманскому обычаю, купаются одетыми, в длинных абайях.

Четвертая часть молодых людей в стране – безработные. В придорожных кафе с утра сидят молодые парни с чашкой кофе или другого напитка и просто смотрят на дорогу.

Утренний кофе в стиле «а-ля франсе» – не национальная традиция, а, по утверждению местных жителей, наследие французских колонизаторов.

Центр города – медина, обычно бывшая крепость, в которой расположены мечеть и масса магазинчиков с ширпотребом. Здесь можно купить местные фрукты, инжир, финики на ветках.

Финиковые пальмы растут на юге страны. Каждая гроздь на пальме завернута в марлевый мешочек. Своеобразная защита от птиц и насекомых, а также от падения на землю созревших плодов.

Навязчивый продавец предлагает:

– Эй, друг, иди сюда, давай 100 рублей, смотри товар.

Отвечаю ему:

– Кис-кис (что для тунисца звучит как «брысь»). Держи 100 рублей и не приставай.

Цену загибают, торгуются. Такая национальная традиция, впрочем, характерная не только для тунисцев.

В медине города Сусс наблюдал процесс ткачества ковра на допотопном станке. Основа для ковра – старые вещи из натуральных тканей. В результате получается пестрый винтажный коврик.

Удивительно, как быстро здешнее население «схватывает» язык. У одних познания ограничиваются словами «бомба, бандит». Другие же могут довольно сносно объясняться с туристами из стран бывшего Союза. Продавец на уличном лотке в Хаммамете читал мне наизусть «Муху-цокотуху». Слушать было забавно, с учетом специфики произношения и расставленных акцентов: «Муха по полю пошля, муха денежку нашля. Ай-я-яй».

Визитная карточка страны – центры талассотерапии в отелях (их около шестидесяти). Морская вода подается в бассейн по трубам из глубины 6 метров и подогревается до температуры 33 градуса. В бассейнах масса разных гидромассажей для всех частей тела.

Есть где провести свой досуг и в вечернее время. В том же городе Суссе есть ночные клубы, бары, дискотеки. Сюда любят ездить граждане, из соседних арабских стран, у которых и с выпивкой посложнее, и нравы построже.

Побережье Туниса всегда привлекало внимание пиратов, разного рода завоевателей. Страной кто только ни правил – финикийцы, римляне, османы, французы.

Отсюда – смешение архитектурных стилей и обилие исторических пямятников. Отразилось это и на кухне. Хотя, предмет особой гордости тунисцев национальное блюдо кускус, не претерпело изменений. Кус-ку́с – это запаренная крупа из твердых сортов пшеницы, которая служит основой для одноимённого блюда. Название кус-кус происходит от берберского seksu – «хорошо скатанный». В переводе с алжирского означает «еда». Кус-кус готовят на пару, сочетая с овощами и мясом, морепродуктами, различными фруктами и сухофруктами, зеленью и приправами.

Из выпечки – вкусные круассаны, колониальное наследие французов. Готовят «щорбу» – турецкая чорба. После того как в отели поехали туристы из России, на раздаче появилась похлебка с капустой, свеклой и корешками под названием «бортц». Может, так и приживется, без колонизации.

Страна хоть и мусульманская, но в супермаркетах можно купить неплохое вино из местного винограда, финиковый ликер, пиво Celtia. Есть и покрепче – водка с названием «Буха», которое происходит не от слова «бухать», как полагают некоторые соотечественники, а от имени бога виноделия, виноградарства и религиозного экстаза Бахуса (у древних римлян). Он же Вакх, или Дионис у греков.

Карфаген

История основания Карфагена своими корнями уходит в далекое прошлое. По легенде, в 814 году до н. э. финикийской принцессе Элиссе понравился этот холм с чудным видом на залив, и она решила обмануть берберов. Недаром за мудрость ее называли, подобно Одиссею, «человеком тысячи уловок». Попросила у местных выделить ей кусок земли размером с овечью шкуру, после чего приказала слугам разрезать шкуру на узкие, длинные полоски и очертила ими территорию. Получился участок приличных размеров. С этого места и началось строительство Карфагена.

Римлянам тоже нравилась эта территория, но уже с другой, стратегической точки зрения. У них была цель сделать Карфаген своим форпостом в Северной Африке и контролировать морские пути. Неспроста римляне называли Средиземное море Mare Nostrum («Наше Море»). Тем более, что до Сицилии, одной из римских провинций, рукой подать.

Сенатор и полководец Марк Порций Катон, непримиримый враг Карфагена, с маниакальным упорством заканчивал каждую свою речь словами: «Карфаген должен быть разрушен!» В те далекие времена, впрочем, как и сейчас, царил принцип «разделяй и властвуй».

Но Карфаген был сильным противником. В частности, об этом говорят события второй пунической войны, когда полководец Ганнибал Барка со своим многотысячным войском, конницей и тяжелым вооружением в виде 37 боевых слонов, пройдя по территории нынешней Испании, через Южные Альпы и Апеннины, разбил римские легионы и оказался у ворот Рима.

Ганнибал был великий полководец, который умел одерживать победы, но не умел пользоваться их плодами. Поэтому и проиграл. В результате трех пунических войн Карфаген пал и был разрушен римлянами до основания.

После своей победы римляне частично отстроили город, а на берегу залива построили грандиозный термальный комплекс Антония Пия по образу и подобию римских терм Траяна. Посещение бань было для них целой церемонией. Кроме принятия водных процедур здесь решались государственные вопросы, проводились деловые встречи, заключались сделки. Богатые римляне имели специально обученных рабов, задачей которых было греть на каменной скамье. место для хозяина, пока он занимался неотложными делами.

Пищу представители высшего сословия принимали в расслабленном состоянии и лежа на боку, чтобы подчеркнуть свой особый статус.

Левой рукой подпирали голову, а правой брали еду и напитки. Вместо салфеток использовались кудри так называемых «столовых мальчиков», о которые они вытирали руки.

Термы Антония имели также большую террасу для принятия солнечных ванн и бассейн. С нее можно было спуститься к морю по мраморной лестнице.

В Древнем Египте в качестве приветствия мужчины задавали друг другу вопрос: «Как потеете?» Учитывая любовь римлян к банным процедурам и время, которое они там проводили, такое приветствие было бы актуально и для них.

До настоящего времени хорошо сохранились части помещений технического этажа, фрагменты мозаичных полов. Свод терм стоял на восьми гранитных колоннах. О его высоте сейчас можно судить по двум оставшимся в целости колоннам.

Рядом с развалинами Карфагена находится городок Сиди-Бу-Саид. Все его дома выкрашены в бело-голубые цвета в андалузском стиле. Город назван в честь мусульманского отшельника, который поселился здесь в XIII веке и проповедовал суфизм – мистическое движение в исламе. Именно отсюда и началась так называемая «жасминовая революция» декабря 2010-го и января 2011 годов, которая привела к бегству тогдашнего президента в Саудовскую Аравию и смене власти в стране. Однако, после изгнания диктатора и смены режима, проблемы для тунисцев не закончились. В настоящее время страна переживает не лучшие времена.

Мой знакомый, продавец кожи по имени Низар, уроженец этих мест, который вернулся на родину после закрытия Черкизона сказал примерно следующее:

– Мы хотим, чтобы сюда пришли предприимчивые люди и нарушили средневековый застой этих мест.

Колизей Эль-Джем

По пути в Сахару можно посетить последний амфитеатр Римской империи в городке Эль-Джем. Он третий в мире по размеру после Колизея в Риме и Капуи (город и крепость в Южной Италии) и самый сохранившийся до нашего времени. Именно здесь проходили съемки фильма «Гладиатор» с Расселом Кроу в главной роли. Амфитеатр был построен через два века после римского Колизея, по его образу и подобию, проконсулом Африки Гордианом. Рассчитан на 35 тысяч зрителей. Лозунг «хлеба и зрелищ» в те времена был актуален и для Африки. На потеху публике, для боев на арене амфитеатра, сюда свозили зверей, выловленных в основном в Атласских горах. Популяция животных с тех пор так и не восстановилась. Сегодня это пустынные горы на границе Туниса и Алжира.

Сахара

Настоящая пустыня начинается рядом с городом Дуз, примерно в 100 километрах от города Матмата, который считается «воротами Сахары». Именно отсюда караваны уходят вглубь пустыни.

Выехали в Сахару на верблюдах. Посмотрели, как на заброшенные жилые постройки наступают песчаные барханы. Еще недавно в этом поселении жили люди. Загородки из пальмовых веток не в состоянии остановить движение песка.

Молодой верблюд постоянно издавал громкие звуки, типа «бла-бла-бла».

– Почему он кричит? – спросил я у погонщика верблюдов.

– Он еще маленький и хочет к своей маме, а она пасется за барханом. А так он спокойный, не плюется и не кусается.

К верблюдицам (по-арабски «джамал») в стране отношение особое. Их не принуждают работать, они ведут свободный образ жизни, пасутся сами по себе, где захотят. У них одна задача – произвести на свет и выкормить здоровое потомство. В арабском языке существует более 100 слов для обозначения верблюда. Бедуины считают его самым грациозным животным, которое, за его выносливость, называют «дар аллаха». Именно верблюды использовались исламскими проповедниками, торговцами ладаном, купцами, как универсальный вид транспорта в условиях пустыни.

С ближайшего бархана наперерез нашему каравану устремился грозный представитель туарегов, весь в черном, на белом дромадере, с кинжалом на боку. Наш сопровождающий успокоил:

– Не бойтесь, он на вас не нападет, а будет предлагать сфотографироваться на его белоснежном красавце за два динара.

В пять утра мы выехали из гостиницы, чтобы встретить рассвет на соленых озерах Шотт-эль-Джерид. Идеально ровная поверхность, покрытая соляной коркой, простирается почти на 5 тысяч квадратных километров. Озеро питается за счет осадков и подземных вод, связанных со Средиземным морем.

Когда приехали на озера, было еще темно и холодно. Но вот горизонт посветлел, порозовел, показался оранжевый край светила, и пустыня открылась ему. Белые кристаллы соли, преломляя лучи, заиграли фантастической радугой цветов.

Как тут не вспомнить слова Экклезиаста: «Восходит солнце, и заходит солнце, и спешит к месту своему, где оно восходит. Идет ветер к югу, и переходит к северу, кружится на ходу своем, и возвращается ветер на круги своя. Все реки текут в море, но море не переполняется: к тому месту, откуда реки текут, они возвращаются, чтобы опять течь».

Потом была поездка на джипах по крутым барханам. Спустились к площадке с деревянными макетами космолетов, оставшимися здесь после съемок фильма Джорджа Лукаса «Звездные войны» (эпизоды на планете-пустыне Татуин).

По горбатой, как стиральная доска, дороге проехали в оазис Шебика, который считается одним из самых красивых в мире. Расположен он у подножия горы, из которой бьет источник с пресной теплой водой. В самих горах, на обвалах известняковых скал, можно увидеть окаменелости обитавших здесь несколько миллионов лет назад кораллов, кораллоподобных, двустворчатых и других моллюсков. В доисторические времена это было дно мирового океана.

Троглодиты

Во время службы в армии был у нас в роте сержант Вася Сыркин, по кличке «Сырник», который не доверял своим вкусовым ощущениям. Приходя в столовую, он обычно спрашивал у сидящих за столом: «Чай горячий? Суп соленый?». Однажды мы решили подшутить и высыпали ему в тарелку ложку соли. Он, придя в столовую, как обычно задал тот же вопрос: «Суп соленый?» На что услышал ответ: «Нет, Вася, совсем не соленый».

После чего густо его посолил и с удовольствием съел.

Однажды с ним произошел такой случай. Задержался как-то Сыркин в столовой, никого не трогает, ест не спеша. Заходит командир взвода. Увидев такую картину, командует:

– Сержант Сыркин, отставить! Закончить трапезу и шагом марш на построение!

На что сержант, не переставая жевать, отвечает:

– Тщ лейтенант, я вам не полиглот, быстрее не могу.

Слегка опешив от такой наглости, лейтенант изрек:

– Ты, Сыркин, не полиглот, ты троглодит.

– Тщ лейтенант, не обзывайтесь.

– Я не обзываюсь, я тебя образовываю.

Откуда лейтенанту, а тем более сержанту, в то время было знать, что троглодиты – это не те, кто глотает в три горла, а как раз наоборот. Это пещерные жители, причем особым чревоугодием не отличаются, так как живут в условиях пустыни.

Троглодиты – коренные жители, которые много веков умудряются вести оседлый образ жизни и заниматься сельским хозяйством на склонах холмов. Их жилища можно наблюдать во время экскурсии в Сахару. Издалека они выглядят как холмики с отверстиями.

Для того чтобы войти в жилище, надо опуститься в широкую прямоугольную яму глубиной до трех метров. Это двор дома. Комнатами служат вырытые в песчанике пещеры. Простые, но довольно уютные.

Квартирного вопроса, который так испортил москвичей и прочих жителей мегаполисов, тут просто не существует. Родился ребенок – вырыли еще одну пещерку. Места хватит на всех. В пещерах средняя температура – 22–24 градуса зимой и летом, несмотря на то что в этих местах жара может достигать запредельных значений.

Живут троглодиты долго, болеют редко. Зомбоящик не смотрят, в интернете не зависают. Отрицательных эмоций, а соответственно и стресса, нет. Отсюда крепкие нервы, хладнокровие и хороший аппетит.

Некоторые из пещер превращены в гостевые комнаты. В них можно остановиться за небольшие деньги и почувствовать себя настоящим троглодитом.

В Тунисе действует правительственная программа по переселению пещерных жителей в города. Некоторые уезжают, но есть и такие, которые не хотят расставаться с подземным образом жизни. А многие из тех, которые переехали, возвращаются сюда на выходные, чтобы оказаться в привычной среде. Что с них взять – дети пустыни.

Рибат Хартема

– Салам алейкум! здравствуйте, – радушно приветствовал меня управляющий отеля в районе Сканес. – Вы сейчас единственный русский человек в нашем отеле, – и пригласил на вечер с «живой» музыкой в ресторан a la carte, как дорогого гостя.

Конец ноября, тепло и солнечно. Утром решил поехать в Монастир. Остановка электрички в 10 минутах ходьбы от отеля. Местные называют ее «метро». Движется неспешно, немного раскачиваясь, останавливается часто. Вагоны старые, но чистые. Ходит электричка вдоль прибрежной полосы от Сусса до Махдии. Контролер продает билеты в вагоне. За окном полупустынный пейзаж с ветхими постройками.

На станции вместо терминала стоит человек и пытается проверять у толпы выходящих билеты. Получается не очень, так как людей много, а контролер один.

В Монастире, как и в других арабских городах, центр – медина с магазинчиками со всяким скарбом. Темп жизни более спокойный и размеренный, чем в том же Суссе.

У меня в планах было посетить две достопримечательности – крепость Рибат Хартема и мавзолей первого президента Туниса Хабиба Бургибы.

Рибат Хартема – одно из самых древних и крупных сооружений на территории Северной Африки.

Крепость защищала от морских набегов пиратов и других завоевателей, искателей приключений и легкой наживы. Сюда заплывали даже испанские галеоны, но, по преданию, взять крепость так никому и не удалось. Турки-османы не в счет. Почти за 400 лет их владычества постройки основательно перестроили.

В крепости три уровня, множество переходов и лестниц. Так сразу и не обойдешь. По крепостным стенам, кроме меня, ходила еще одна посетительница. По виду не местная, хотя одета была как туниска. Оказалось, землячка, родом из Ростова-на-Дону. Живет в городе Загуан, что недалеко от столицы.

Спрашиваю:

– Как оказалась в этих местах?

– Очень просто, вышла замуж за тунисца, вместе учились в Ростове.

– Трудно было привыкать?

– Сначала да, язык, традиции. Потом ничего. Ребенок, заботы. Все как обычно. Сейчас уже легче. Дочке семь лет, в этом году пошла в школу.

Продолжить чтение