Читать онлайн Дело о Часовщике бесплатно
Глава 1
Билет на балет
С утра, как обычно, следователь по особо важным делам – Дмитрий Музеев сидел в своём кабинете и пил растворимый кофе из большой кружки. В дверь постучали, и на пороге возник его сослуживец – оперуполномоченный Олег Половинкин.
– Привет, Музей! Выручай! Очень буду благодарен! – обратился он к следователю.
– Что на этот раз у тебя стряслось, Половина? Тёща в гости приехала? Ха-ха-ха.
– Почти угадал! Жена достала где-то билеты на балет "Лебединое озеро", хотела, чтобы я с ней пошёл. Но свершилось великое чудо! Не хорошо, конечно, так говорить, в общем, Бог услышал мои молитвы, и тёща моя – Изольда Германовна, заболела. Вот жена к ней в Сызрань и умотала. Я сказал, что один на балет не пойду, а лучше отдам билеты лучшему другу. Ну, то есть тебе. Ты же себе, вроде, подругу завел. Ну, вот и своди её на балет!
– А про что там? – поинтересовался Дмитрий.
– Да шут его знает. Про лебедей, наверное, – пожал плечами Половинкин. – Умирающий лебедь… Может слышал такое выражение? Ну, вот, про это и балет.
– А кто убийца? Убийцу находят в конце? Какой срок в итоге впаяли? – поинтересовался Музеев.
– Ну, вот, сходишь и сам все и узнаешь! На уж, бери, не рассусоливай! – сказал опер и положил на стол Музеева два билета.
В тот же вечер Музеев выпил бутылку пива для смелости и принялся строчить электронное сообщение своей виртуальной подруге по переписке. Подругу звали Марина Викторина, она работала учительницей музыки в школе и к своим тридцати двум годам успела уже дважды овдоветь. Судя по немногочисленным фотографиям, она была стройной блондинкой в очках и с мышиным хвостиком на макушке. Целых два месяца они общались на разные темы: обсуждали погоду, новости и желали друг другу «доброе утро». Музеев в меру своих сил пытался ухаживать за Мариной Викторовной и даже отвешивал ей нелепые комплименты, та же отправляла в ответ смущённые смайлики. А вот теперь и появился тот самый долгожданный повод для встречи.
– Дорогая Мариночка! Не хотите ли завтра сходить со мной на балет "Умирающий лебедь"? – написал сообщение следователь, слегка волнуясь. Через пять минут последовал ответ:
– Добрый вечер, Дмитрий! Может речь идёт о балете "Лебединое озеро"? С удовольствием схожу, тем более это мечта моего детства.
Всю ночь Дмитрий ворочался в своей постели и никак не мог уснуть. Последний раз он ходил на свидание лет эдак так дцать назад, когда ещё встречался со своей, теперь уже бывшей, женой, а балет даже по телевизору толком не видел. Вся его дальнейшая личная жизнь представляла череду каких-то случайных связей. Он уже давно не ходил на
Первая мысль была естественно, следующая: "Чтобы такое надеть, чтобы показаться перед Маринкой в лучшем виде?"
За окном стояла ранняя весна, и многие еще ходили в пуховиках. Хотя самые отчаянные граждане уже облачились в лёгкие куртки и пальто вкупе с зимними сапогами. Следует заметить, что пуховик себе Дмитрий Андреевич недавно благополучно справил.
Он был светло-бежевого цвета, практически белый, и продавщица на рынке отметила, что он очень идёт к оттенку его лица. А вот что делать со всем остальным? Все-таки свидание было намечено в театре и как-то совсем не хотелось "ударить в грязь" своим бледным лицом.
Дмитрий начал рыться в шкафу и искать подходящую одежду, которая имелась в его скромном гардеробе.
Спустя полчаса поисков, на вешалке, во втором ряду, он нашёл свой самый выигрышный наряд – пиджак с серебристым отливом.
Обычно он в нем щеголял на всяческих корпоративных мероприятиях. Примерив на себя пиджак, Музеев с недовольством обнаружил, что застегивается он только на верхнюю пуговицу. А вот в области живота пуговицы уже не сходятся. "Одену нараспашку,"– решил он и с гордостью водрузил на себя свой щегольской пиджак. Рубашка на нём была обычная, рабочая, а вот с брюками случился конфуз. Они, как ни странно, были в пору, так как сидели под самым животом и как бы не причиняли особый дискомфорт, но трудность была в том, что сами брюки были непомерной длины. Пришлось их закатать на манер джинсов. Обычно он и одевал синие джинсы под этот парадно-выходной пиджак, но для похода в театр он решил, что джинса не соответствует такому торжественному случаю.
Марина же Викторина находилась в это время примерно в аналогичной ситуации. Она перемерила все свои вечерние платья, но ни одно из них не соизволило сойтись на спине. Но главное разочарование постигло Марину в тот момент, когда на нарядной, шелковой блузе она заметила невыведнное пятно от апельсинового сока. Вот тогда она и вспомнила об универсальном наряде – чёрный балахон, который скрывал все имеющиеся на данный момент недостатки фигуры. В нём она ещё когда-то хоронила своего первого мужа – электрика, умершего от несчастного случая на работе. "А ведь оверсайз сейчас снова в моде!"– подумала Марина Викторовна и с необычайной лёгкостью влезла в балахон. Осталось только найти подходящие аксессуары. Сначала она пыталась напялить на себя старые бабушкины бусы из рижского янтаря, но в процессе одевания, оказалось, что замочек уже сильно проржавел и никак не хотел застегиваться. Потом она решила надеть колье из плексигласа, которое подарил ей уже второй муж. Но оно, почему-то, вызвало нерадостные воспоминания, и Марина решительным движением вернула колье в шкатулку.
"А надену ка я лучше амулет "Женское счастье", который мне подарила Нелли на юбилей! "– решила она и нацепила на себя бижутерию из "Фикс-прайса", которую ей когда-то подарила лучшая подруга под видом магического амулета.
Образ был создан. До заветного свидания оставалось всего лишь каких-то полчаса.
Дмитрий Андреевич только-только успел прибыть к зданию тетара, как вдруг, буквально за пять минут до начала, к нему подбежала какая-то взъерошенная женщина в буклях, густо накрашенная красной помадой.
– Это вы, Дмитрий? – в спешке спросила она.
– Марина Викторовна? – ели промямлил Музеев.
– Да, это я, Дмитрий! – ответила женщина. Музеев взял её под локоток и неожиданно для самого себя сказал строгим тоном:
– Хм, пройдёмте, гражданочка!
Так они оказались за порогом театра. Музеев толком не успел рассмотреть Марину Викторовну, помнил только, что она была в каком-то длинном, чёрном балахоне. Свет в зале уже выключили, и они практически в темноте добирались до своих мест на шестнадцатом ряду.
Заиграла музыка, на сцену выбежали танцоры: женщины в балетных пачках и мужчины в трико. Больше всех старался солист в белом. Он высоко подпрыгивал и крутил фуэте.
"Вот так вот тоже на работе крутишься, крутишься, а до квартальной премии как до Пекина раком, "– с раздражением подумал Музеев и погрузился в сон.
Во сне он видел себя ещё молодым сержантом, который допрашивал какого-то деревенского мужичка по поводу кражи какой-то черной курицы. Мужичок был одет в ватник с ушанкой и почему-то в белые лосины. "– Гражданин, начальник, не крал я никак куриц! Это сосед хочет у меня пол участка отжать!"– оправдывался мужичок.
Но тут бахнули валторны, громко зазвенели литавры и Музеев резко проснулся.
– Мужчина! Можно же как-то потише храпеть? Шо вы себе позволяете? Это же, таки, высокое искусство! – обратилась к нему какая-то полная дама в меховой горжетке, сидящая перед ним в соседнем ряду.
– Извините, гражданочка! Когда человек спит, он себя не контролирует! – невозмутимо ответил Музеев.
– А лебедь уже умер? – поинтересовался он у Марины Викторовны.
– Что вы, Дмитрий! Все пока живы! – смущённо ответила учительница.
– Это хорошо, когда все живы..Это очень хорошо..– глубокомысленно отметил Музеев и игриво попытался положить руку на плечо Марины, но та, ловким движением вернула её на место.
В это время на сцене появился артист в чёрном трико и с крыльями из чёрных перьев.
"А вот и тот самый черный петух. Эх, а Маринке, похоже, я не понравился. "– с грустью подумал следовать и опять погрузился в сон.
На этот раз сон уже был длинный и мучительный . Теперь уже сам следователь сидел в камере предварительного заключения в белом трико и чёрной шубе из перьев. А какой-то худенький сержантик кидал ему пшено прямо через решётку.
Когда Музеев все-таки проснулся, в зале уже никого не было. Только старенькая бабушка-уборшица трепала по его по плечу.
– Шёл бы ты домой, сынок, мне тут подместь ещё надо!
– Хорошо, бабуля, а лебедь умер в итоге или нет? – поинтересовался он у уборщицы.
– Да, пёс его знает, сынок. Если ты о балерунах ентих, то они уже отчалили в буфет, отмечать премьеру. Пока, вроде бы, все живы и здоровы. Собирайся-ка и ты домой, милок .
На следующее утро Половинкин опять зашёл в кабинет следователя, чтобы узнать как всё прошло.
– Ну что? Как балет, Музей?
– Отлично! Всё прошло на высшем уровне! Культурно отдохнул. И лебедь, кстати, жив оказался. В баре потом пересеклись.
– Ну а подруге твоей всё понравилось? – подмигнул он другу.
– А как же! В полном восторге и от балета и от меня! Уже сто сообщений мне отправила, даже отвечать не успеваю.
– Ну и славненько! – резюмировал Половинкин.
Глава 2
Стакан чая
Буквально за пять минут до окончания рабочего дня в кабинет следователя ворвалась невысокая дама с пышными формами. В руках она держала какую-то памятую бумажку, которую она успела заполнить у дежурного на первом этаже.
Её появление напомнило небольшую “бурю в стакане”. Музеев как раз в этот момент пил чай из стакана в железном подстаканника с надписью “РЖД”. Это был изъятый вещдок из его самого первого раскрытого дела, и он решил оставить его себе на память
– Дмитрий Андреевич! Умоляю! Дорогой мой! Только вы сможете мне помочь! И никто кроме вас!
Следователь Музеев устало и с недоверием посмотрел на припозднившуюся посетительницу.
Та же смачно высморкалась в большой клетчатый, мужской носовой платок и этим же платком вытерла свои слëзы.
– Вы понимаете? Он исчез, испарился…
– Так кто у вас пропал, гражданка…как вас там?
– Сидорова! Эмилия Эмильевна! Вы понимаете? Пропал мальчик! – растроганно продолжила она.
– И сколько лет мальчику? – немного взволнованно спросил Музеев.
– Сорок два, или… сорок четыре… или тридцать один! Мне так и не довелось увидеть его паспорт, к сожалению…
– Фух, тогда ладно, – выдохнул следователь. – Интересненнько, а кем вам приходился этот, хм, мальчик?
– Он приходился мне любимым гражданским мужем! Но ведь это не важно, не так ли, товарищ следователь? Если между людьми настоящие чувства, то зачем им штамп в паспорте? Разве вы так не считаете?
– Что я считаю – обсудим после. Тем более мой рабочий день подходит к концу. У вас есть фотография вашего гражданского мужа и его особые приметы? Как давно он отсутствует?
– Уже трое суток как пропал без вести! Поэтому я к вам и обратилась. Перед своим исчезновением он оставил мне вот эту записку, прикрепив её на холодильник магнитиком из Анапы. Кстати, именно там мы с ним и познакомились, – сказала Эмилия и на её лице проскользнула тень блаженства. – А потом он переехал ко мне из своего Лукоянова с чемоданом вещей, долгами по кредитам и… разбил мне сердце! – в этот момент женщина опять взялась за платок и начала истошно рыдать, вытирая подступившие водопады слез.
Музеев не выносил женских истерик но профессиональный долг заставил его взять себя в руки и продолжить.
– Давайте записку, изучим этот ваш вещдок! – сказав так он посмотрел на мятый клочок бумаги, на котором корявым почерком было выведено: “ Просчай, любофь моя! Мая прынцеса! Я нахажусь на спецзадании и должен тибя пакинуть ва имя тваего же блага. Твой Р.Д”
“В Лукоянове совсем не учат русскому языку?” – подумал про себя следователь.
– Ну, в общем, мне уже практически всё ясно, давайте составим протокол. А у вас есть его фотография этого вашего друга? Как его ФИО, кстати? – спросил он у Эмилии.
– Руслан Дурдымов, товарищ следователь. Отчества, к сожалению, не знаю. А фотографию я вам принесу завтра. Пока я не готова с ней расстаться. Там мы в Анапе и такие счастливые. Втроём…
– А кто третий?
– А третий – ручной орангутанг. В то время было модно фотографироваться со всякими экзотическими животными на пляже. Всего сто пятьдесят рублей и..
– Всё понятно! – прервал её Музеев. – Приносите завтра фотографию этого вашего Дурдымова , гражданка Эмилия, вот тогда и составим протокол. А сегодня мой рабочий день уже окончен. Разрешите откланяться.
После этих слов он принялся потихоньку собираться.
– Кстати, а у вас ничего не пропало из дома после ухода Дурдымова? Никаких ценных вещей? – внезапно спросил следователь, застегивая молнию на новом, белом пуховике.
– Да как вы можете такое говорить? У нас были сугубо высокие отношения! Настоящая любовь на всю жизнь! Как вы посмели так плохо думать о таком святом человеке, каким был мой Русланчик! – сказала Эмилия, неожиданно схватив со стола недопитый стакан чая, и резким движением плеснула его в следователя.
– Ой, простите, простите, Дмитрий Андреевич! – внезапно опомнилась женщина и заголосила: – Это я не со зла! Ой дура я, дура! У меня же нервы не к черту, товарищ следователь! Да ещё пропал мой Руслашечка, единственная любовь всей моей жизни.!
Мой лучик солнца! Я всегда так реагирую, когда кто-то не очень хорошо о нём отзывается. Простите, сейчас я всё исправляю!
Эмилия приблизилась к следователю и попыталась вытереть следы чая с белого пуховика тем самым клетчатым платком.
– Это абсолютно лишнее, гражданка Сидорова! – отрезал следователь и резко отстранился. – Пятно я замою сам, а вам действительно, надо лечить нервы!
"Теперь понятно, почему от неё сбежал этот Дурдымов. Настоящая истеричка. Прям как моя бывшая жена!” – подумал Музеев и указал даме на дверь.
Глава 3
Неожиданное знакомство
На следующий день, ровно в 9.00 в дверь кабинета следователя робко постучали.
– Хм, войдите! – строгим тоном произнёс он.
Дверь открылась, на пороге стояла заплаканная женщина. Это была та самая вчерашняя заявительница – Эмилия Сидорова, у которой пропал гражданский муж – Руслан Дурдымов.
– Дмитрий Андреевич! Я принесла фотографию и ещё одну вещь, оставшуюся у меня на память о моём дорогом Русланчике.
С этими словами она достала из сумочки фотоснимок и тот самый злосчастный, клетчатый платок, в который вчера было пролито не мало слез.
Музеев посмотрел на изрядно помятую фотографию. На ней была запечатлена сама Эмилия, какая-то обезьяна, предположительно породы орангутанг, и загорелый, кудрявый мужчина – брюнет, улыбающийся белозубой улыбкой.
–Не правда ли, он милашка? – робко спросила заявительница. Сегодня она была уже не так напориста, как будто её внутренняя “буря в стакане” слегка поутихла.
– Я не разбираюсь в красоте орангутангов! – отрезал Музеев.
Как давно была сделана эта фотография?
– Э.. хм… Это фотография была сделана на отдыхе в Анапе почти пять лет назад, – с лёгкой грустинкой в голосе ответила Эмилия.
– А нет более свежих снимков? За пять лет человек может измениться.
– Только не он! Мой Руслик…Его обаяние не подвластно никакому времени! И да, он удалил все свои фото в моём телефоне прямо перед своим внезапным исчезновением.
“Хм, заметал следы. К чему бы это?“– подумал про себя следователь.
– Хотя…Вспомнила! Дмитрий Андреевич! Мы же не так давно были у моей подруги на даче во время новогодних праздников. И ей удалось один раз нас тайно заснять. К слову сказать, Руслан очень не любил, когда его фотографируют, считал себя нефотогеничным. И это при такой яркой внешности, достойной лучших турецких сериалов! Да что уж там, по нему сам Голливуд плакал! Ох! Сейчас посмотрю… Эта фотка должна быть у неё в скрытой папке в Одноклассниках.
Эмиля достала свой телефон и начала в нём копаться.
– Ах! Вот она! Та самая фотография!
С этими словами она с гордостью продемонстрировала следователю экран своего айфона.
На снимке была ель в мишуре, Эмилия в бобровой шубе и мужчина примерно в такой же шубе, но при этом абсолютно лысый. В нём с трудом можно было узнать того кучерявого рокового мужчину из Анапы.
“Вот что значит жить с истеричкой. М-да…год за десять, Тут не только поседеешь, но и облысеешь раньше времени,” – подумал следователь, а вслух произнес:
– А ушел он тоже в этой шубе?
– Предположительно да. По крайней мере она пропала, как и моя., – грустно ответила Эмилия.
– А ещё что-то пропало кроме шубы?
– Я не смотрела, товарищ следователь. Я в глубокой депрессии! Материальный мир мне абсолютно не важен. Как можно обращать внимание на такие мелочи, когда теряешь любовь?
– Ну так проверьте, когда выйдете из этой своей депрессии и приходите ко мне со списком пропавших вещей. На сегодня всё. И что у вас там за второй вещдок? Если это тот самый ваш носовой платок, то он мне не нужен.
– А как же? А вдруг собака возьмёт след?
– Не будем мучить собак! – строго произнес Музеев.
Вечером того же дня он устало шёл с работы. В голове крутились всякие тягостные мысли – нужно было заплатить за газ, написать отчёт, позвонить маме. Как вдруг, приближаясь к перекрёстку, он увидел странную фигуру со спины. Фигура была облачена в бобровую шубу до пят, а голова была абсолютно лысая.
“Ах вот же этот шельма – Дурдымов! Сейчас задержу и дело закрыто! “– с этими мыслямм он бросился вслед за фигурой. Поравнявшись с ней, он грозно выкрикнул:
– Ваши документы, гражданин!
Ой, извините, гражданочка.
Дело в том, что когда он заглянул в лицо этому загадочному субъекту, то увидел перед собой необычную женщину с нарисованными бровями, пирсингом в носу и накаченными ботоксом губами.
Как потом оказалось, это была новая звезда шоу “Битва экстрасенсов”, но Музеев не знал о существовании такого шоу, так как единственное, что он смотрел по телевизору был сериал “След”.
– Ой, ну так и быть! «Дам я вам автограф!» —сказала “звезда” и игриво подмигнула Музееву.
“Что только не придумают эти мужчины, чтобы познакомиться,”– в тайне подумала она про себя и протянула ему свою визитную карточку с автографом.
– Приходите на моё выступление в эту пятницу в дом культуры Строителей.
–Эээ, хорошо, постараюсь, – выдавил из себя слегка обомлевший следователь.