Читать онлайн Прогулка бесплатно

1

– История эта началась не так уж давно, всего-навсего по подсчетам несколько эонов, – шутила Ксения, когда я в первый раз ее увидел. Она была таким же практикантом, как и я в свои 25 лет, посланным на трассы дальнорейсовиков в качестве помощника капитана по карго. Мы долго стояли и смотрели друг на друга. Потом все-таки первой заговорила она: «Да, все лишь несколько эонов и мы встретились», – и радостно подала руку, тонкую, нежную, и мне почудилось в этом рукопожатии что-то знакомое, близкое, родное. Я был уверен, что влюблен. Любовь заполнила меня, и, практика, которая казалась вначале заточением, превратилась в окрыленное чувство бесконечной радости. Я порхал по кораблю «на крыльях благоговения». Все получалось, и лучшей наградой были для меня не похвалы капитана, а улыбки Ксении, которые шли от ее сердца, как дар «моему», в ответ. Через 2 недели мы решили пожениться. Но, поскольку во время практики осуществить это было просто невозможно, дали обет друг другу, что через 5 лет, вернув долг труда человечеству, уйдем в отставку, поженимся и поселимся на Земле. Мы были счастливы в предвкушении будущего, которое манило, одурманивало, как звездное небо в детстве. Но было еще до этого будущего целых 5 лет. И поэтому «такое» будущее удручало, вгоняло сначала в мимолетную тоску, а потом превратилось в «груз», лежащий где-то под сердцем. Я наблюдал за Ксенией, и мне казалось, что такой «груз» в ней отсутствовал: она как прежде была радостной и с легкостью исполняла свои обязанности помощника капитана. И от такой ее беззаботности становилось не по себе. Теперь я понимаю, что это был тот первый «червячок», проникший в мое сердце, и который стал расти по мере того, как я искал «подобные» черты в любимом человеке. Я понимал лишь одно: когда человек любит, он страдает от того, что все не так, как он хочет. Как можно любить и при этом так радостно «порхать», когда другому рядом с тобой «плохо» от недосягаемости мечты. Я считал Ксению эгоисткой, и думал, что ее «веселое» поведение можно расценивать совсем иначе, особенно после того, как произошла замена капитана корабля. С первой же минуты Ксения отнеслась к руководителю с восхищением, и даже с каким-то странным поклонением, немного позже я расценил такое участие как боголепие и выслуживание перед новым начальством.

К капитану В. относились все по-разному: одни побаивались его сверкающих глаз, другие уважали за справедливость, третьи считали профессионалом в своем деле, а четвертые были колеблющимися, скорее равнодушными к смене обстоятельств и замене руководства. Что касается меня, то я ощущал в душе целый шквал страстей по поводу нового человека на борту. Когда его не было рядом, я его ненавидел, и при встрече каждый раз готовился наговорить ему много гадостей, но как только предоставлялся случай увидеть капитана или просто услышать его голос по внутренней связи, я отказывался от задуманного, что и пугало меня еще больше. В конце концов, я решил всячески его избегать, определив для себя, что психологическая несовместимость пагубно скажется на моем здоровье и во взаимоотношениях со всеми членами команды. Остановившись на такой позиции устройства наших взаимоотношений, я успокоился и старался держать дистанцию со всеми членами экипажа корабля. Однако с Ксенией наши отношения становились более холодными, и мне казалось, что я сам порчу их. Однажды, после вахты, Ксения пригласила меня в библиотеку на разговор. От такого неожиданного предложения, хотя мы часто разговаривали, у меня все сжалось в груди, поскольку я подумал, что Ксения хочет сказать о разрыве наших отношений. Меня бросало то в жар, то в холод. В таком состоянии я и направился в библиотеку. Она жадно читала какую-то маленькую желтую книжку: это на нее не было похоже, так как от понятия «библиотека» не осталось и следа, а слово «книга» было давно забыто. В настоящее время использовалась только компьютерная библиотека корабля, где была подобрана литература, необходимая, по мнению специалистов для всего экипажа. Ксения, поглощенная чтением, не обратила на меня никакого внимания, когда я приблизился к ней, стал за спиной и заглянул в книгу. Это, возможно, было некрасиво с моей стороны, но чувство любопытства переполняло. Книга была написана на каком-то неизвестном языке, и, похоже, не содержала никаких рисунков. Скорее, это была не книга, а книжица, поскольку была очень маленьких размеров и легко помещалась в ладонях Ксении. Не знаю как, но Ксения обнаружила мое присутствие, и мне стало не по себе, я почувствовал снова жар и сменяющий его холод.

– Ой, это ты Жан, – и Ксенина улыбка немного успокоила меня, я присел рядом и опустил глаза. – Я хотела поговорить с тобой, и вот о чем, – сказала она и показала на книжку. Через минуту она продолжала: Ты когда-нибудь задумывался над тем, почему одни люди страдают больше других, хотя у первых горя или несчастья гораздо меньше? И почему человечество Земли до сих пор не встретило братьев по разуму, не смотря на такое грандиозное заселение космического пространства в нашу эпоху? И почему «человек» остался таким же беззащитным, одиноким существом во Вселенной? Несмотря на все удобства, которые предоставляет нам наш Галактический Союз, не отказывая ни в каких удовольствиях, по-прежнему каждый из нас не находит покоя, мира и радости в своем сердце? Наконец, почему затяжной мир в Галактике, сменяется кратковременными, но разрушительными войнами, приносящими в душу жителей хаос, смуту и вызывая костер одурманивающих страстей? Тебя это не пугает? Пытался ли ты дать ответы на все эти вопросы самому себе? – и она заглянула мне в глаза.

Я невольно вздрогнул, и целый поток мыслей подхватил меня. Я отдавал себе отчет в том, что эти вопросы никогда не волновали меня, хотя в студенческие годы или, может, даже в детские, такие мысли и посещали, и еще, возможно, тогда, когда всматривался в звездное небо над головой. Потом, в университете, ребята, задававшие себе извечные вопросы бытия, не ценились, и на старших курсах, не поменяв своего философского направления, отчислялись. И это было вполне нормальным, поскольку помощник капитана должен был иметь светлую, ничем не одурманенную голову, работая в дальнем космосе. И если бы на месте Ксении был кто-нибудь другой, я бы прервал беседу, считая мысли о бытии бессмысленными и ненужными. Но здесь была Ксения, любимый человек, который изливал мириады неосязаемых чувств, лившиеся потоками бесконечной радости познания. Я был благодарен этой чудесной девушке, которая подхватила меня в вихре необыкновенных мыслей и ощущений, вырвала из скорлупы каких-то собственнических идей и чувств. Я и не знал, что ответить. Ксения, как обычно и случалось, в очередной раз выручила меня, прервав затянувшуюся паузу.

– «Не отрицай, и, прежде всего, самого себя», – так говорится в этой книге. Отрицая себя, ты ввергаешься в пучину бесконечной неудовлетворенности. Отрицая других, ты строишь бескрайнюю пустыню лжи и притворства, отрицая вселенную вокруг себя, ты укрепляешь чувство разобщенности, и разрушаешь мир и покой вселенной. Отрицание каждого дня приводит к отрицанию твоих кармических путей, а отрицание Кармы приводит к вечному разрушению и уничтожению. Утверждая каждый день, ты утверждаешь Вечную Жизнь. «Утверждать» – это не значит соглашаться во всем и со всеми, это значит принимать все, как есть, как дар жизни, как помощь, как урок жизни, как ответ настоящего. – Ксения замолкла, дав мне осмыслить прочитанное в книге. Я же почувствовал, что услышанное из уст любимого человека как будто обожгло изнутри, заставив на какое-то время оказаться вне времени и пространства. – Словам этим не одно столетие, а они живы, и скорей всего, просуществуют долго, наверное, столько, сколько и сама Вселенная, всегда звенящие в радостной бесконечности Жизни, – продолжала Ксения. Книга неожиданно выпала из маленьких ладошек Ксении, и я как будто очнулся от сладкого сна, спросил:

– Откуда у тебя эта книга?

Ксения не сразу поняла вопроса, находясь, все еще где-то далеко в мыслях.

– Мне дал ее капитан.

Что произошло со мной в тот момент, я не сразу понял. Но какая-то невидимая сила сдавила мне горло и вызвала хаос в душе. Я закричал не своим голосом на Ксению:

– Я так и знал, что это он! Что ты нашла в нем? С помощью вот таких книжиц и одурманивается сознание молодых девушек. Как же это мерзко с его стороны таким образом отбивать чужих невест! Вместо того, чтобы думать о нас, ты забиваешь голову всякими небылицами, вроде этой ереси в желтой обложке!

– Я как раз и думаю о нас с тобой, а больше всего о тебе… – растерянно промолвила Ксения.

– Я вижу, как ты думаешь, – кивнув на желтую книжку, сказал я, и зашагал к двери. Ветер раздражения гнал меня в собственную каюту, прочь от Ксении.

Еще несколько суток я находился в состоянии крайней напряженности, поскольку нужно было держать себя в руках, не смотря на мою ссору с девушкой. Надо было сохранять голову холодной, но это удавалось очень плохо. Я пытался избегать встречи с Ксенией, но когда узнал, что она находится под наблюдением бортового врача, бросился к ее каюте. Однако, около двери остановился как вкопанный, раздумывая о том, стоит или не стоит ее беспокоить. Мне стало стыдно за свою выходку при прошлой встрече из-за какой-то маленькой книжки. Да, я и не знал, что скажу ей. Поэтому, отправился восвояси в надежде на то, что мое состояние вскоре станет не таким удрученным. Кроме того, к концу недели мы прибудем на планету Т., где я и надеялся помириться с Ксенией, посетив достопримечательности столицы планеты. Но, увы, моим мечтам не суждено было исполниться. За три часа до приземления, капитан пригласил меня в рубку, сообщив, что я остаюсь на корабле во время погрузки как помощник Ксении, и после завершения приема груза судно отправляется, не задерживаясь на 3-е суток, как было запланировано. Такое поспешное отправление капитан объяснил тем, что возникла необходимость доставить очень важный груз на планету У… Честно признаться, меня удивила больше не новость капитана В., сколько название планеты, которую он упомянул, я не слышал такой планеты раньше. Капитан как будто понял мое недоумение, улыбнулся, и его глаза засветились искорками юмора:

– Знания наши о вселенной ограничены, а незнания – нет, – это слова давно известной истины, но это не значит, что незнания не существует. Возможно, те, кто хочет знать – знает, а тот, кто уже знает – просто молчит, дабы не нарушать знания других. Наверное, каждый знает то, что хочет знать, точнее, что необходимо ему знать. Ладно, Жан, философствовать тебе давно запрещено со студенческой поры, так что прекратим и займемся подготовкой к приземлению.

2

Швартовка корабля прошла благополучно.

Занимаясь погрузкой контейнеров, мы с Ксенией не обмолвились ни словом о прошлой ссоре. Мне казалось, что все неприятные слова, сказанные тогда, давно забыты. Однако, встретившись несколько раз с ее взглядом, я не смог понять, какая перемена произошла в ней.

На борт корабля несколькими часами позже вместе с капитаном поднялся худенький подросток. В руках он нес футляр для старинных музыкальных инструментов, в котором, по всей вероятности, находилась скрипка. Светлые волосы выпадали из-под капюшона серой накидки. В движении этого подростка чувствовалась неуверенность, вероятно, мальчик был болен. Спустя двадцать минут полета, капитан В. по внутренней связи объявил об ужине, который пройдет «при свечах», что означало: «Вся команда корабля должна собраться в кают-компании». Иногда капитан любил устраивать подобные встречи, где сам читал стихи или рассказывал интересные истории. В этом его поддерживали и некоторые члены команды, например, корабельный врач и, конечно же, Ксения. К сожалению, я посетил только один ужин при свечах, да и то самый первый, а потом просыпающаяся ревность во мне оттолкнула меня от Ксении, и, казалось, навсегда. Однако, по внутренней связи голос капитана о приглашении звучал настолько жестко, как мне показалось, что я подумал: «Вечер будет особенным». Впрочем, ухмыльнувшись про себя за столь назойливый «призыв», я, тем не менее, не спеша отправился в кают-компанию. С Ксенией мы столкнулись в коридоре. Она была необычайна хороша. Сияющие глаза излучали радостное предвкушение большого праздника. Я смотрел на нее, продолжая шагать, и вихрь чувств захватил меня. С легким головокружением мы зашли в кают-компанию.

– Отлично. Все в сборе, – произнес капитан, рядом с которым стоял юноша, – сегодня у нас особенное событие. Кристин, сын моего лучшего друга, у нас в гостях. Судьба Кристина привела его к нам не случайно. Несмотря на свой юный возраст, он отлично играет на скрипке, которую сделал сам. Скрипка в его руках обладает необыкновенным свойством, она способна уносить людей в другие миры. Не пугайтесь. Параллельные миры для космолетчиков такие же родные, как и реальные. Но корыстные люди однажды узнали о таком даре Кристина и решили использовать его в своих целях. Я понимаю, что путешествие по параллельным мирам возможно только с разрешения Населенной Галактики. Однако феномен Кристина требует нашего с вами участия для того, чтобы позволить юноше затеряться в параллельных мирах, избегая своих преследователей.

Физическая природа параллельности вам известна. Не каждый хотел бы оказаться там без контроля Галактики, лицом к лицу со своими «страхами» в параллельном районе Вселенной. Полагаюсь на ваше мужество и на то чувство милосердия, которое каждый, как мне кажется, питает к мальчику. Я не хочу вас подвергать опасности, о которой каждый думает в эту минуту. Если бы я мог доставить Кристина один на планету У., сделал бы это сам. Но без вас я этого сделать не смогу. Справиться с управлением корабля вблизи планеты У. одному подобно самоубийству, потому что физическая природа перемещения в параллель – звуковая. Воспользоваться «безопасной квантовой» означало бы полное распознавание себя во времени и в пространстве Службой Безопасности Галактики. И последствие – неминуемое наказание. Я не призываю вас к правонарушению, но гораздо больший вред мы нанесем Галактике, если не поможем Кристину попасть на планету У. Его дар – это достояние всей Галактики, каждого из нас. Такие путешествия позволяют найти себя, оценить себя и стать на путь вечного совершенствования. Однако запрет со стороны Службы Безопасности не случаен. Невозможность контролирования приведет к разложению восприятия реального мира и осознания новых, более простых и удобных способов перемещения человечеством. Поэтому бесконечное запугивание возможностью погружения в собственные страхи и ужасы стало девизом тотального контроля над нашей параллельностью. Выход один – освоить безопасный и приятный звуковой способ.

Я понимал свое безвыходное положение. Ксения посмотрела на меня так, как будто поняла, о чем я думал. Ее выразительные глаза были полны сострадания и веры в успешное завершение путешествия. Она прикоснулась к моей руке с целью ободрить: видимо я всем существом показывал свое непонимание к происходящему, стремясь убежать «отсюда» прочь.

Кристин откинул накидку своего плаща, взял в руки крохотную скрипку и заиграл. Звуки, извлекаемые с помощью скрипки, были тихими и жалостливыми. Казалось, что исполнитель медленно начинает сливаться с музыкальным инструментом, создавая какое-то новое существо. Это «существо» еще маленькое, беззащитное поначалу мурлыкало и убаюкивало слушателей. Затем оно то неслось по ледяным вершинам в пляс, то падало в горное ущелье, дразня эхо. Музыка Кристина переливалась. Наконец она стала торжественной. Звучал гимн, но какой? Мне показалось, что это был гимн жизни, гимн всепрощающей любви, который подхватил меня и звучал, как теперь казалось, уже в моем сердце. Музыкальный водоворот увлек в самую пучину божественных переживаний, и я боялся потерять благозвучную нить, понимая, что она и есть мой единственный портал…

Голова кружилась, тело слегка покалывало мириадами невидимых иголок. «Жан, очнись. Очнись же, наконец», – звучал женский голос, «Нас атакуют», – корабль трясло, и Ксению отшвырнуло. Ударившись спиной о стену, девушка сползла на пол, застонав от боли. Секунды, и мое тело стало слушаться. Я подполз к Ксении: «Где мы? Что происходит?». Корабль снова затрясло и теперь меня бросило на противоположную стену космолета. Голова загудела, и опять мириады иголок вонзились в мое тело, а музыкальный поток увлек за собой…

Я пришел в себя. Не веря своим глазам, увидел синее небо с оранжевой звездой у горизонта. Бескрайнее море простиралось передо мной. Оглядевшись кругом, я обнаружил, что идти было некуда, потому что берег представлял собой сплошную каменистую стену, возвышающуюся примерно на триста метров. Такую стену я встречал во время практики на видимой стороне Луны, на поверхности Моря Облаков к западу от кратера Арзахеля и кратера Пурбаха, протяженность которой была порядка ста километров. Размышления ввергли меня в ужас, поскольку я не знал, что и делать…когда на горизонте показалась гигантская волна. Подняв глаза вверх, словно ища спасения, я увидел, что стена была отвесная и совершенно ровная. Волна приближалась. Мной завладевал страх, переходящий в ужас. По мере приближения волны, разум пытался найти хоть какое-то решение. Вдруг меня осенила мысль, после которой я пришел в еще большее отчаяние – единственное, что осталось, – это подняться в небо подобно птице и избежать таким образом своей погибели. Теперь уже отчаяние невозможности совершения полета наполняло все мое жалкое существо. Постепенно я стал мириться с происходящим и готовиться к смерти. От этой мысли дыхание становилось ровным, тело медленно расслаблялось, и неожиданно почва стала уходить из-под ног. Бросив взгляд вниз, я обнаружил, что завис над землей на высоте около двух метров. То ли от чувства восторга, то ли от страха быть захваченным волной, я с невероятной скоростью взмыл вверх. Зависнув высоко над землей, оказался теперь вне зоны досягаемости волны. Когда волна отступила, я оглянулся назад, и увидел бесконечную лестницу, которая как будто парила над землей и вела ввысь, где высоко в небе реял белый храм, сделанный невидимым мастером как будто из воздуха. Моему изумлению не было границ. По мере приближения к «Храму» на лестнице перед ним можно было разглядеть человеческую фигуру, укутанную в белую накидку с капюшоном.

В мгновение ока я оказался рядом с таинственной фигурой. Капюшон, покрывавший голову незнакомца, не давал возможности разглядеть очертания его лица. Все это показалось мне странным. Попытка заговорить с человеком оказалась неудачной. Прикосновение к нему привело меня в неописуемый восторг, поскольку фигура резко отстранилась от меня, а затем взмыв вверх, исчезла в небесной синеве.

Теперь мое внимание было сосредоточено на Храме. По мере приближения к нему, была слышна музыка, все та же музыка, создаваемая Кристином. Однако, музыкальным сопровождением у скрипки были детские голоса, напевающие слова на непонятном мне языке. С появлением детского хора продвигаться по лестнице к Храму стало труднее: исчезла легкость в теле, но зато появилась четкость в мыслях. Я стал думать о моем возвращении к берегу моря, где можно было летать подобно птице, ощущая себя свободным существом. Решив отдохнуть и подумать, я присел на ступеньку, обратив взор назад, в даль, уходящую в бесконечность. С удивлением я увидел, что передо мной в воздухе «висела» все та же человеческая фигура, закутанная в накидку с капюшоном, преграждая мне дорогу назад. От существа исходил тихий говор. Прислушиваясь, можно было различать слова. Слова были обращены явно ко мне.

– Осознай Жан, что в долгих поисках ответов на различные вопросы, поставленные самим же тобой, ты придешь, в конце концов, к пониманию их внутри себя, отделив от себя – ты станешь философом, а ответив на них – мудрецом. Чтобы это наступило, я отвечу всего на один, пусть ответ послужит спусковым крючком для ответов на остальные волнующие тебя вопросы. Твой страх – это страх рабства, который ты и твоя цивилизация ждет из Космоса. Однако, этот страх напрасен, и вот почему. Развиваясь по законам вечного совершенствования, человечеству Земли не стоит опасаться жестоких пришельцев из Космоса. Цивилизации, опередившие вас в своем развитии, не могут стать на путь войны и жестокости, поскольку этот путь приводит к самоуничтожению и растлению того мира, в котором они имеют возможность жить, мыслить. Но этого катастрофически мало. Чтобы идти к новым открытиям, необходимо еще и любить. Любовь должна приобрести первостепенное значение. И не просто любовь, но любовь – самопожертвование. Если такое чувство присуще цивилизации, то она поднимается на путь вечного познания всех форм любви: от низких к более высшим. Любовь, бесконечно изливающаяся из такого горнила человечества, непременно приведет к высокому чувству (в вашем понимании оно звучит как ответственность за идущих позади и впереди, а значит и осознанию «своего» и чужого места во Вселенной).

Планеты, с атмосферой невыносимой жестокости между собой разделены миллионами световых лет в их же благо, поскольку близость привела бы к бесконечным войнам, страданиям и уничтожению. Кроме того, Законом Вселенной им дано право существовать только в одном плане, в одном измерении, если можно так выразиться. Не достигнув более высоких вибраций, цивилизации не смогут проникнуть в другие планы или измерения, поскольку им не только невыносима атмосфера любви (губительна), но они даже и не подозревают о ее существовании и о тех возможностях, которые она дает. Рано или поздно цивилизации достигают развилки дорог, где решают, какой путь избрать в своем вечном совершенствовании. Форм совершенствования предостаточно, разница их состоит в том, что выбирается самостоятельно протяженность, объем возможностей, длительность. Но направление – одно: окольными путями к свету. Любая дорога, даже в противоположную сторону, блуждая, все равно, в конце концов, выводит к свету. Даже если результат и будет фатальным для многих, это все-таки не означает полный крах, смерть, уничтожение, гибель… Это можно было бы назвать рождением, потому что в конце туннеля блеснул неяркий пока что свет, но он все-таки блеснул в сознании и в сердце сначала каждого тысячного, затем сотого, наконец, в каждом десятом уже он горит малым, но устойчивым пламенем, зажигая остальных, оставшихся несчастными. Воистину: чтобы подняться, нужно познать всю глубину своего падения. Путь света на первый взгляд кажется ненужным, потому что он непонятен. Сложным, потому что страшен. Недосягаем, потому что только блеснул. Непосильным, потому что «тернист». Но ведь это только те программы, которые выработаны в подсознании цивилизаций самостоятельно. И, ломая их, начинаешь восхождение по тернистому пути света, который в туннеле разгорается ярче, разрушая поставленные искусственно перегородки. Такой путь вечен. Таков и твой путь.

Фигура, как и в прошлый раз, взмыла вверх и исчезла. Обескураженный, я поднялся и уверенно зашагал к Храму, поскольку знал, что там нужна моя помощь…

Я очнулся в своей каюте. Все тело ныло от боли. Неяркое освещение говорило о неполадках в системе корабля. Абсолютная тишина настораживала. Наконец, окончательно придя в себя и приглядевшись к окружающим предметам в каюте, мною была обнаружена странная вещь: предметы казались вроде бы знакомыми, но фосфорический свет создавал иллюзию их нереальности. Сознание пыталось найти объяснение происходящему. В конце концов, решил, что изменения в моем восприятии реальности наступили в результате перемещения в параллельность…Мне стало не по себе: тошнота и головокружение захватили в плен. Но больше всего мучил страх перед неизведанностью. Чем больше я поддавался ему, тем больше обострялись неприятные процессы, происходящие в моем организме. Все – таки самообладание восторжествовало, и окружающие предметы приняли свой привычный вид. Однако, стена напротив меня все еще блистала своим фосфорическим светом, что привлекло мое внимание. Всматриваясь в нее, видно было пространство за бортом корабля. Меня поразил этот факт. Сохраняя самообладание и пытаясь не удивляться ничему, я продолжал наблюдать за происходящим. Фосфорический свет стал постепенно рассеиваться, и теперь перед взором предстала удивительная картина. Поле спелой пшеницы, озаренное светло-зеленым светом восходившей луны, напоминало бескрайний простор океана, а легкий ночной ветерок колыхал колосья, создавая иллюзию морского бриза. Восходившая луна все увеличивалась в размере, интенсивнее изливая свой зеленый свет. Как же мне хотелось тогда, чтобы это и в самом деле была луна. Однако, с каждым ее приближением можно было различать иллюминаторы, из которых лился тот самый загадочный свет. Луну сопровождал эскорт примерно из сотни кораблей. Неожиданно для себя, я осознал, что нахожусь на планете У. и видимый мной эскорт не кто иной как Служба Безопасности. Страх снова завладел мной, на этот раз с такой силой, что по лицу покатились слезы. Это были слезы жалости к самому себе. Страх быть схваченным Службой Безопасности и уничтоженным ею переполнял мое жалкое существо. Мысли раскаяния о содеянном переходе в параллельность заставили вспомнить о Кристине. Я испытывал весьма негативные эмоции к подростку и мысленно винил его и капитана в случившемся. Наконец, образ Ксении всплыл в моей памяти, и в эту же секунду я увидел ее и Кристина с восточной стороны горизонта…

3

– Долго же ты спал Жан, почти двенадцать часов, – и Ксенина рука нежно прикоснулась к моей щеке. Я не сразу открыл глаза, позволив немного понежиться под ласками женских рук.

– Где мы? Что произошло? – и я прикоснулся губами к теплой Ксениной ладошке.

– На планете У.

В этот момент глухой удар в дверь каюты известил о приходе Обжоры. Индикаторы двери не реагировали на маленький рост кота, и поэтому не открывались. Для того, чтобы войти, Обжора разбегался и в прыжке таранил дверь своей собственной головой. Таким образом, ни одна дверь на корабле не была для него недоступной. Влетая, в буквальном смысле этого слова, в каюту, кот тормозил всеми четырьмя лапами в воздухе: столкновение с Ксенией ему было обеспечено. От неожиданной встречи, Обжора издал дикий вопль, но в итоге был пойман ею и усажен на колени. Поглаживая пушистую, необычно большую, дымчатого цвета голову кота, Ксения приговаривала:

– Вот и Обжора, видимо, встретился со своими страхами в момент перехода. Да, Пушистая морда? У тебя наверняка пытались отобрать жирный кусок мяса злые коты. При слове «жирный кусок мяса» морда кота вытянулась, и он жалобно мяукнул, – нет, дорогой, хватит, ты сегодня уже ел, – продолжала Ксения, – а вот Жан нет.

– Ты не против Жан, если я составлю тебе компанию в трапезе?

Мы отправились в кают-компанию. По дороге Ксения рассказала мне, что вся команда в данный момент находится на планете У., что во время перемещения произошли сбои в системе корабля, но все обошлось благополучно. Меня очень заинтересовала загадочная планета У., и я с удовольствием слушал спутницу.

Во время трапезы, скорей всего, это был ужин, поскольку сквозь иллюминаторы корабля проникал лунный свет планеты У., мы болтали о природе параллельности. Я не понимал, откуда Ксения могла получить такую информацию о параллельных мирах.

– В нашей вселенной насчитывается огромное количество воронок, так называемые «черные дыры», которые всасывают материю, но куда она исчезает, никто не знает. По закону сохранения энергии логичнее предположить, что существуют другие воронки, выбрасывающие эту материю где-то в пространстве. Наша вселенная находится на стадии сжатия материи и ускорения времени – для нас это, в итоге, разрушение и смерть. Эманации гибели вселенной передаются и людям, вот почему история нашей цивилизации – история войн. Но есть параллельность, в которой существуют другие воронки, их можно было бы назвать «белые воронки», хотя, возможно, это несправедливо, потому что цвет проявляющейся материи черный, а окружающее пространство похоже на парное молоко, правда это только у выхода «белой воронки», остальное пространство – черное, но более насыщено материей, по сравнению с нашей вселенной. В этой параллельности действуют эманации созидания, и цивилизации, существующие в этой части вселенной, лишены способности думать о какой-либо враждебности. Но в их вселенной тоже существуют «черные дыры», правда, цивилизации могут управлять такими «порталами утечки материи», создавая информационные порталы. Вообще их деятельность направлена на созидание нашей вселенной и нейтрализацию эманации насилия. Когда-то и наша вселенная имела «белые порталы», но цивилизации, которые зародились в этой части параллельности не смогли достичь того уровня, который позволил бы им осуществлять контроль за состоянием материи. По различным причинам одни погибали, другим удавалось переместиться в параллельность и выжить. Вот почему наша цивилизация до сих пор не встретила «братьев по разуму». В нашей Солнечной системе между орбитами Марса и Юпитера существует информационный портал, созданный цивилизацией планеты У., он поможет в будущем спасти нас от гибели, которая грозит от приближения «черной дыры». «Черная дыра» приближается с окраины спирального рукава, в котором находится Солнце, она пока очень слаба и поэтому невидна. Планета, которая являлась информационным порталом между Марсом и Юпитером, была взорвана в результате войны, случившейся задолго до появления нашей цивилизации закрыв путь в эту часть параллельности. С тех пор все цивилизации Земли развивались в тяжелых вибрациях насилия и ненависти. Но, поскольку мы являемся потомками выживших людей в той трагедии, то наши далекие предки смогли создать коридоры перехода в параллельность, и на Земле, к сожалению, они очень малы, чтобы противостоять приближающейся опасности. Кристин имеет дар перемещаться в параллельных мирах. Вот поэтому мы на этой планете, – закончила Ксения.

– А как же мы вернемся назад? – спросил я, недоумевая от услышанного.

– Об этом я уже думала. Видишь ли, Жан, на планете У. нам придется многому научиться. Пока пройдет время учебы, в нашей вселенной произойдут сильные потрясения и пройдет немало времени. Здесь же время течет плавно и непрерывно. Проблема только в тебе. Ты сам должен решить, что будешь делать. Останешься здесь, чтобы учиться и потом помочь восстановить информационный портал, тем самым спасти Землю, или вернуться назад, прожив такую жизнь, какую ты наметил для себя. Решайся, Жан.

– А ты как решила? Хотя нет, я знаю… – я медленно поднялся из-за стола, мысли путались у меня в голове, – все таки это несправедливо, мы ведь решили пожениться.

– Я знаю, поэтому и хочу, чтобы ты остался, Жан.

– Мы ведь хотели жить на Земле, а не здесь, на планете, которую мы не знаем и которую я, кажется, начинаю ненавидеть, – говорил я, совсем отчаявшись.

– Эманации ненависти здесь не живут Жан, тебе это действительно кажется, – утверждала Ксения, – И знай еще одну деталь – без знаний, полученных здесь, ты вернешься не в ту эпоху, ты затеряешься во времени и в пространстве. Я не пугаю тебя…

– Ты предала меня, Ксения, не сказав мне об этом раньше. Это был билет в один конец.

– Нет, это не так. Я считала тебя просто более сильным духом, видимо, я ошибалась. Что ж, это свойственно нашей параллельности.

– Я возвращаюсь в мою параллельность, какой бы она ни была и как бы враждебно она не приняла меня.

– Зачем? Если здесь ты бы помог ей гораздо больше.

– Ты предала не только меня, ты предала свою вселенную, спрятавшись в параллельности, ты этим рассчитывала избежать гибели. Я не хочу больше видеть тебя.

– Хорошо, Жан. Завтра будешь говорить с капитаном В., и Кристин тебя переправит «домой». Прощай. – Ксения встала. Ее глаза были полны слез, но она решительно зашагала к двери.

* * *

В каюте меня поджидал Обжора. Когда я стал засыпать, кот улегся около моих ног и замурлыкал, изображая этим свою преданность…

Тихий стук в дверь напомнил мне о реальности. Мысли не путались в голове, я чувствовал себя вполне отдохнувшим. Обжора потянулся и зевнул, показав при этом свою прожорливую пасть. Кот и я вышли из каюты, где у дверей нас поджидал капитан В. с Кристином. Обменявшись приветствиями, мы отправилась в кают-компанию. Капитан был серьезным, чего нельзя было сказать о Кристине. Подросток находился в состоянии вдохновения, не смотря на ярко выраженную болезненность, как мне показалось. Войдя в кают-компанию, капитан В. спросил:

– Ты действительно, Жан, все обдумал и решил вернуться?

– Да.

– Я не вправе отговаривать, поскольку уважаю, твое мнение и выбор, который ты сделал. У каждого свой путь, и определить его может только разум сердца. Решив вернуться, ты избрал свой путь вечного совершенствования, какой он будет, наверное, известно одному Богу. Но кое-что я могу тебе поведать об этом пути, точнее было бы сказать – об этом «прыжке никуда». Я не знаю, в какую из версий параллельности ты попадешь. Полагаю, что и помнить ничего толком не будешь. Чтобы как-то помочь тебе справиться и восстановить в памяти какие-нибудь воспоминания – возьми вот это золотое кольцо с алмазом, сделанное мастерами с планеты У. Похожий предмет из текущей реальности позволит тебе «зацепиться» за прошлое, и клубок воспоминаний распутается.

Кольцо было чудесным. Алмаз, выточенный в виде девятиугольника, встраивался в золото так, что все углы вливались в этот удивительный металл. Я взял кольцо без колебаний и надел его на безымянный палец левой руки в надежде, что он действительно мне когда-нибудь поможет.

– Ты готов, Жан? – спросил Кристин, доставая скрипку из футляра.

– Да.

Кристин внимательно посмотрел на меня.

– Позволь спросить тебя, Жан. Почему ты боишься, если считаешь, что решение, которое ты принял, правильное? Ты на верном пути Жан, какой бы он ни был, помнишь, как в древней поговорке: «Все пути ведут в Рим».

Все это время кот сидел около моих ног.

– Можно, и Обжоре отправиться со мной? – спросил я у Кристина.

– Думаю, он тоже сделал свой выбор. Коты, как известно, привязаны к Дому; Обжора вторые сутки не покидает корабль, несмотря на наши попытки выманить его. Возьми его на руки.

Кристин заиграл на скрипке. На этот раз звучала музыка печали…

4

Я стоял на тротуаре в потоке людей, двигавшихся мне навстречу. Они то и дело задевали меня, оборачивались, пожимали плечами и продолжали шагать дальше по своим делам. На руках у меня был кот, который жалобно мяукал. Я стал припоминать, что сегодня мне назначен прием в Научно-исследовательском центре информации, где должен решиться вопрос относительно предложенного мною научного автореферата. Я перешел на противоположную сторону улицы, и двигался теперь в потоке людей. Здания, мимо которых проходил путь, были серыми и мрачными, впрочем, как и моя одежда, слегка потрепанная и кое-где залатанная. Кот забрался на плечо и вцепился когтями в куртку, продолжая таким образом ехать на мне дальше. Городские здания украшала яркая лазерная реклама, расположенная на последних этажах, и резкие музыкальные аккорды доносились сверху подобно раскатам грома.

– Интересно, – подумал я, – какие ставки сейчас в сфере науки для аспирантов? И стал искать необходимую информацию. Отыскав светящуюся вывеску центра информации, я зашел внутрь. В кабинете, довольно-таки маленьком, меня приветствовала девушка.

– Жан К., я могу вас поздравить. Вас приняли, сударь, сроком на 2 года, установив вам информационный портал в 200 000 единиц информации – таков Ваш потенциал на сегодня. Теперь Вы сотрудник нашего центра и пользуетесь всеми социальными благами, которые мы предоставляем.

Девушка жестом указала мне на кресло для посетителей.

– Не хотите ли чашечку кофе или какао? – спросила она.

Я согласился. Кот, спрыгнув с моего плеча, стал прохаживаться по кабинету.

– Удивительно, – продолжала она, – большая редкость в наше время иметь кота в качестве домашнего животного или… компаньона?

Кот уже обнюхал хозяйку конторы и теперь терся у ее ног.

– Как зовут этого проказника?

– Янус, – ответил я.

– О-о? Покровитель дорог и путешественников!

– Да. И бог времени.

– Ну, в таком случае Вам с ним должно повезти. А как насчет бутерброда, Янус? – обратилась она к коту, который жалобно мяукал. Погладив его, девушка, достала из стола бутерброд и положила его перед носом кота. Через пару секунд в кабинете раздалось чавканье.

– Теперь, когда Ваш друг Янус занят, поговорим о Вас. Итак, сударь, как бы Вы предпочли отобразить свой информационный потенциал – в виде кольца, брелка, кулона, браслета?

– Кольца, – ответил я.

– Отлично.

Девушка достала маленький прозрачный кубик и установила его в заготовку. В итоге получилось что-то действительно напоминающее кольцо. Она протянула его мне.

– Вам теперь остается только примерить его на один из пальцев и не расставаться с ним в течение двух лет – это Ваша визитная карточка и пропуск к социальным благам, пользоваться которыми будет весьма просто. Достаточно приложить кубик к соответствующему лазерному глазку в магазине или в средствах связи, как произойдет идентификация Вашего информационного портала, и его предельного потенциала. Но, полагаю, что пользоваться магазинами Вам придется очень редко, поскольку Центр информации берет на себя все необходимые расходы. А Вам нужно воплотить в жизнь ваши идеи, описанные в автореферате. У Вас очень перспективная тема – информационно-пространственная природа временных перемещений.