Читать онлайн Сила притяжения бесплатно

Сила притяжения

Редактор Анастасия Скуратенко

Иллюстратор Маня

© Анастасия Эвелин, 2024

© Маня, иллюстрации, 2024

ISBN 978-5-0062-8807-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Первый день в новой школе всегда большой стресс: любопытные взгляды, дурацкие улыбочки и подколы, с помощью которых старожилы учебного заведения пытаются самоутвердится. К тому же парни смотрят на тебя как волки на добычу. Особенно если ты хорошенькая восемнадцатилетняя девушка с большими голубыми глазами и неплохими формами.

Именно это и ожидало Элизабет Миллер, новенькую, неуверенно топчущуюся на школьном крыльце. Всего за несколько минут, проведенных здесь, она успела поймать на себе множество взглядов: изучающих, удивленных, презрительных. Но больше всего пугали безразличные, те, что говорят о тебе как о пустом месте.

Лиз громко вздохнула. Собрала в кулак всю свою смелость и толкнула тяжелые двери старшей школы города Анхем, куда переехала буквально вчера. Чуть больше двадцати четырех часов назад она была дома. В своей уютной комнатке, расположенной на восточной стороне старого кирпичного здания в два этажа. А теперь стоит на пороге чего-то нового и до жути пугающего и не знает, чего ожидать от тихого провинциального городка, куда их маленькую семью занесло по ряду причин.

Первая и самая главная – ссора родителей, которая переросла в настоящий скандал. Девушка не знала, что конкретно случилось, но понимала, насколько это серьезно.

Лиз вообще не хотела никуда уезжать, ведь в родном городе была вся ее жизнь. Школа, друзья. Парень, от которого она впоследствии сбежала, потому что терпеть абьюзивные отношения больше не было сил. Но сейчас она скучала даже по нему, испытывая приятное чувство ностальгии. Хорошее тоже случалось, пусть и довольно редко. Хотя… Нет, по нему она скучать не будет.

Но, несмотря ни на что, мама решила, что ребенок должен уехать с ней. И все равно, что «ребенку» уже восемнадцать. Элизабет все еще не имела права голоса в решении таких вопросов. Это одновременно и злило, и радовало ведь, так или иначе, девушка встала бы на сторону матери. Но то, что ее изначально лишили выбора, играло свою, отнюдь не самую приятную роль.

Двери медленно распахнулись, и время будто остановилось. На короткий миг Элизабет показалось, будто все вокруг застыли и как в замедленной съёмке повернули головы в ее сторону.

«Твою ж мать!» – выругалась она мысленно. Тряхнула копной белокурых волос и натянула самую доброжелательную улыбку. Пошла прямо по коридору, игнорируя происходящее вокруг. Миг, и все ожили, зашевелились, словно вовсе и не заметили невысокую блондинку с испуганным взглядом небесно-голубых глаз.

Элизабет нужно было найти кабинет директора, чтобы получить расписание уроков и удостовериться, что с ее документами на поступление все в порядке. Переезжали они с мамой в спешке. Например, уже здесь, в Анхеме, девушка заметила, что забыла у отца своего любимого плюшевого медведя, а документами и вовсе занималась мать, Кэтрин Миллер, которая и раньше-то не отличалась особой щепетильностью.

Девушка растерянно покрутила головой, размышляя, куда ей идти. Затем двинулась дальше, рассекая толпы учеников, словно атомный крейсер холодные льды Арктики. То и дело врезалась в спешащих во все стороны учеников и бесконечно, но не слишком искренне извинялась.

Вот Элизабет резко тормознула, краем глаза заметив нужную табличку с надписью «Директор» на одной из дверей, и в ту же секунду больно ударилась обо что-то лбом. Вернее, об кого-то. Подняла взгляд.

Зеленоглазый парень презрительно сощурился, склонив голову набок. Секунду рассматривал ее, а затем бросил грубое:

– Куда прешь?! Слепая, что ли?

– Что, прости? Сам смотри, куда прешь, придурок! – не осталась в долгу Лиз и попыталась обойти парня, но он сделал шаг в ту же сторону, преграждая ей путь.

– Ты кто такая вообще? Новенькая? А не слишком ли ты дерзкая, малышка?

Элизабет смерила нахала взглядом, медленно изучая: начав с носков модных нынче белоснежных кроссовок, затем дальше – к темно-синей спортивной толстовке с эмблемой школьной команды по футболу. Подняла глаза выше к широким плечам, острым скулам и остановилась на глазах цвета майской зелени, невероятный оттенок которых не смог смягчить то наглое выражение, что красовалось на его лице.

– Спортсмен, значит, – криво усмехнулась Лиз. – Ясно. Пройти дай.

– Что тебе «ясно»? – Снова прищурился незнакомец, точно так же, как и сама Лиз минуту назад, рассматривая ее всю с головы до ног.

Хмыкнул своим мыслям, почесал макушку и гордо произнес:

– Меня Тим зовут. Тимоти Коулман.

– О, боже!

Элизабет закатила глаза и, обогнув Тима, направилась в сторону кабинета директора. Но парень ловко обогнал её и глупо прижался спиной к двери. Сложил руки на груди, вздернув подбородок.

– Серьезно? – Лиз отзеркалила жест, и они начали сверлить друг друга взглядами.

«И это твой первый день в этой чертовой школе! Браво, Лиз!» – подумала она, нервно дернув плечом, после чего продолжила:

– Как там тебя говоришь… Тим? Может, отойдешь и позволишь пройти в кабинет, а не будешь вести себя как ребенок?

– Придурок, ребенок. Сколько оригинальных наименований за одну минуту. Я, между прочим, назвал свое имя, крошка. Могла бы проявить хоть каплю уважения и представиться в ответ, – самодовольная улыбка не сходила с его лица.

Лиз это начинало раздражать. Она почувствовала, как запульсировала венка на лбу, что случалось всегда, когда она злилась. Сделав глубокий вдох, девушка уверенно подняла глаза, устанавливая зрительный контакт с надоедливым Тимом:

– «Крошка»? Это всё, на что способен твой мизерный мозг?

– А я смотрю, ты дерзкая, – зеленоглазый примирительно поднял руки и криво улыбнулся. – Мне нравятся такие. Но ты права, мне пора. Еще увидимся!

Лиз снова закатила глаза, прошептав себе под нос: «Ради всего святого…»

В эту же секунду по школе прокатилась трель звонка, оповещающая о начале занятий.

– Отлично! Опоздала на первый урок.

Как назло, ни директора, ни секретаря на месте не оказалось. Элизабет несколько раз глубоко вздохнула, сжала кулачки и осмотрела опустевший в коридор.

«Чудесно! Теперь я понятия не имею, куда идти и что делать!» – с сожалением подумала девушка, сдувая непослушную прядь светлых волос со лба. Не имея ни малейшего понятия в какую сторону направиться, побрела по коридору, с досады сжав до хруста школьную сумку.

– Эй, тебе помочь?

Лиз обернулась на внезапно раздавшийся за спиной голос. Перед ней стоял невысокий бледный парень, весь неловкий и угловатый, словно живое наглядное пособие слова «пубертат». Он крепко прижимал к груди красную папку и, как показалось девушке, был немного взволнован.

– Ты новенькая? Элизабет Миллер?

– Да, это я. Можно просто Лиз. Я, кажется, немного заблудилась.

– Адам Мур, – представился парень, не сводя с нее любопытного взгляда. – Какой у тебя урок?

Элизабет замялась, поняв вдруг, как глупо прозвучит ее ответ. Поерзала плечами и тихо, почти заговорщически, прошептала:

– Если честно, понятия не имею.

– Вот как, – уголки губ Адама дрогнули, пытаясь скрыть улыбку. Он чуть склонился в сторону девушки и также шепотом ответил: – Ничего страшного. Пойдем, я провожу.

Лиз пожала плечами и пошла вслед за новым знакомым, ведь другого выбора у нее не было. Неизвестно еще, когда директор будет на месте и будет ли вообще.

Пока парень уверенно шел по школьному коридору, Лиз исподтишка рассматривала его, решив удовлетворить свое любопытство. И чем больше видела, тем больше ей это нравилось. Адам хоть и был похож на типичного подростка – скорее всего, выпускника – только-только ступившего на путь взрослой жизни, а все же был неимоверно хорош собой.

Тонкие, можно сказать аристократичные черты лица с бледной кожей, которую не портили ни редкие юношеские прыщи, ни едва заметная рыжеватая щетина на подбородке, и большие голубые глаза. Пшеничная челка падала на лоб, но парень игнорировал сей факт, сам изредка бросая на спутницу косые взгляды.

В целом, Элизабет посчитала, что парень ей симпатичен. И не могла не отметить, что и он заинтересован в ней: об этом говорили не только взгляды, но и заметное смущение, окрасившее кожу в легкий розовый оттенок. Возможно, из них получилась бы отличная пара, но спешить в таких вопросах не стоило. Поэтому она лишь скромно улыбнулась, когда Адам остановился около кабинета химии и мягко улыбнулся в ответ. Поймав удивлённый взгляд девушки, пояснил:

– Учитель химии мистер Харрис временно заменяет директора, пока тот находится в отпуске. Он подскажет, что делать дальше. А я, с твоего позволения, пойду на урок. Пока, Лиз!

Девушка растерянно помахала на прощание. Проводив взглядом Адама, собралась с духом и постучала. Она в принципе не любила находиться в центре внимания, но навязанный обстоятельствами статус новенькой обязывал.

«Вот черт, я не спросила, как зовут учителя!» – пронеслось в мыслях, когда из-за двери раздался громкий голос:

– Войдите!

Грузный мужчина в бордовом твидовом пиджаке и нелепой бабочкой на толстой шее вопросительно изогнул бровь, уставившись на вошедшую Лиз:

– Чем могу помочь, мисс?

– Здравствуйте. Меня зовут Элизабет Миллер, я новенькая. И я…

Лиз запнулась. Украдкой обвела взглядом аудиторию. Заметив Тима, вальяжно развалившегося за одной из последних парт, нервно закашлялась:

– Мне нужно получить расписание уроков, – пробормотала она, каждой клеточкой кожи ощущая пристальный взгляд зеленоглазого, – сэр, – зачем-то добавила, а потом и вовсе сжалась, желая раствориться в воздухе от смущения.

Еще и этот так бесстыдно пялится!

– Кхм… Подождите за дверью, мисс Миллер, – мужчина небрежно махнул рукой, повернувшись к классу: – Будьте добры, ведите себя тихо.

Преподаватель вышел, прикрывая дверь за спиной. Как только та захлопнулась, из аудитории послышались шум и голоса. Мужчина лишь раздосадовано покачал головой.

– Что же Вы заранее не занялись своим расписанием, мисс? – недовольно поджал губы мистер Харрис. – Идемте.

Элизабет втянула голову в плечи, чувствуя себя неловко в компании рассерженного из-за ее неорганизованности мужчины. А что, если он будет вести у нее химию? Наверняка он запомнит ее и уж потом точно спуску не даст. С химией Лиз не дружила от слова совсем, как и с прочими естественными науками.

Учитель тем временем привёл девушку обратно к кабинету директора. Отворив дверь, жестом пригласил внутрь:

– К сожалению, я не могу надолго оставлять класс. Поэтому, мисс Миллер, дождитесь миссис Томпсон здесь. Она решит вопрос с бумагами, а также вручит Вам ваше расписание. И в следующий раз будьте внимательнее.

После этих слов мистер Харрис развернулся и покинул помещение, не дав Элизабет шанса хоть что-то ответить или поблагодарить за помощь. По спине пробежала нервная дрожь. В целом, знакомство с преподавателем оставило не самый приятный осадок, от чего Лиз вмиг погрустнела и покорно опустилась в кресло для посетителей.

«Какой ужасный день, – пробурчала она, устраивая на коленях школьную сумку, – а все из-за этого придурка Тима!»

Глава 2

Лиз сидела в кафетерии и уныло ковырялась вилкой в котлете. Вокруг кипела школьная жизнь. Ученики самых разных мастей о чем-то галдели, все и сразу, создавая ощущение, будто она попала в пчелиный рой.

Девушка расположилась за самым дальним столиком, с которого можно видеть всю столовую как на ладони, и от нечего делать начала рассматривать отдельные столики, пытаясь понять, кто здесь кто.

«Вот ботаны, сидят, обложившись учебниками по самые уши. На столе молоко и булочки. Наверняка с изюмом. Бе! Там, похоже, рэперы, а здесь у нас готы. Куда ж без них, – Элизабет усмехнулась. – Качки, как обычно, в окружении самых красивых девушек школы – чирлидерш. Местная школьная элита, а на деле – перекаченные придурки и их пустоголовые подружки. Интересно, к какой категории относятся Тим и Адам?» – подумалось вдруг. Лиз тряхнула головой, пытаясь избавиться от мыслей о противном зеленоглазом нахале, как заметила, что к ней спешит Адам с подносом в руках.

Парень подошел вплотную к столику новенькой, неуверенно кивнул, словно спрашивая разрешения. Она убрала сумку с соседнего стула и жестом предложила ему присесть. Паренек облегченно выдохнул, приземлившись рядом.

– Привет, – снова чем-то взволнован. Может, это близость Лиз заставляет его нервничать? – Обедаешь?

– Скорее наблюдаю, – пропустив приветствие, меланхолично ответила она, покручивая между ладоней стакан с соком. – Спасибо за помощь с расписанием, Адам. Ты меня очень выручил.

– Не за что.

Парень откусил кусок пирога и задумчиво уставился в окно, медленно жуя. Элизабет продолжила ковырять изрядно потрепанную котлету.

– Я в прошлом году тоже был новеньким, – внезапно признался он и тепло улыбнулся девушке. – Так что прекрасно понимаю твои чувства. Ты еще с кем-нибудь познакомилась кроме меня?

– О, нет, еще не успела. Времени как-то не было, да и, если честно, я немного стесняюсь. Все это так ново для меня. Ну, ты понимаешь, – вернув улыбку Адаму, ответила Лиз.

Взяла в руки булочку, надломила, пристально рассматривая содержимое, а после того, как обнаружила внутри ненавистный изюм, разочарованно убрала обратно на поднос. Может, брать еду из дома не такая уж плохая идея.

– Привет, новенькая! – внезапно раздалось над ухом, и Элизабет, вздрогнув, обернулась.

«Ну конечно!»

Тим навис над ней, криво улыбаясь. Пронзительно-зеленые глаза медленно изучали каждый дюйм тела, даже не скрываясь, отчего блондинка почувствовала себя голой и тут же густо покраснела.

– Здравствуй, Тим. Чего тебе? – тяжело вздохнув, спросила Лиз и принялась сверлить его ответным взглядом.

Не на ту напал!

Уж о чем ей не стоило беспокоиться, так это о чрезмерном внимании одного надоедливого спортсмена. Все-таки Лиз переехала в Анхем не с другой планеты и прекрасно осведомлена о сущности таких парней. Наглых, бестактных, считающих себя едва ли не богами, которым подвластны всё и вся. И как справиться с одним из них тоже знала. Игнорировать. Нет вернее средства, чем холодный игнор: полное безразличие, отсутствие эмоций. Для таких, как Тим – это самый настоящий удар по самолюбию. И пусть кто-то попробует поспорить, Элизабет и здесь найдет, что ответить. На каждого зверя есть свой ловец, но становиться добычей она не собиралась.

Лиз слишком прочно углубилась в собственные размышления и даже не заметила, как Тим бесцеремонно уселся рядом. Без разрешения взял ее стакан и начал нарочито медленно тянуть сок, глядя куда-то вдаль. Девушка почувствовала, как Адам, сидящий с другой стороны, заерзал на стуле, и тут же очнулась.

– Привет, Тимоти, – спортсмен даже ухом не повел в сторону одноклассника. – Я смотрю, ты уже познакомился с Лиззи.

– Лиззи? – недовольно поморщился парень. – А ты вообще, чего здесь забыл, Мур? Сходи вон, развлеки Харрис. Она глаз с тебя не сводит и явно бесится, что ты предпочёл ее компании Элизабет. – Кривая ухмылка исказила лицо Тима, и он обернулся к хмуро наблюдающей за ними новенькой: – Он тебя достаёт?

– В отличие от некоторых – нет. Что тебе надо?

– Не что, а кого.

Тим поставил стакан на стол и впился в девушку взглядом, хитро прищурив красивые зеленые глаза.

– Тебя.

Элизабет недоуменно захлопала ресницами, открывая и закрывая рот, словно рыба. Всего на долю, крошечную наночастицу секунды смутилась, но затем, взяв себя в руки, вскочила со стула, схватила рюкзак и быстрым шагом направилась к выходу из кафетерия.

Это уж слишком! Да кем он себя возомнил?!

Тим догнал ее почти у самой двери, с силой схватив за запястье. Лиз разгневанно повернулась, попыталась выкрутить руку из цепких мужских пальцев, но его огромная ладонь лишь сильнее сдавила конечность.

– Мне больно, пусти!

– И не подумаю, – парень потянул Миллер на себя.

Недобрый огонек блеснул на дне зеленых глаз. У Элизабет холодок по спине побежал от мелькнувшей догадки, но не успела она и рта раскрыть, как в этот самый момент Тим впился в её губы поцелуем. Девушка попыталась воспротивиться, ударив его несколько раз в мускулистую грудь, но зеленоглазый, кажется, этого даже не заметил. Только отпустил ее руку и привлек Лиз к себе за талию ближе.

И она с ужасом поняла, что начала задыхаться, теряя остатки кислорода, а может, и разума от ощущения его теплых губ на своих. Голова приятно закружилась. Ещё чуть-чуть, и юная Миллер упала бы в обморок от водоворота неожиданных чувств, но тут парень выпустил ее из объятий.

Небрежно проведя рукавом кофты по влажным губам, снова склонился к самому лицу Элизабет, пылающему, будто маков цвет. Девушка растерянно хватала воздух ртом, пытаясь отдышаться и прийти в себя. Губы Тима скривились в улыбке:

– Скажи, что тебе не понравилось.

«Бам!» – отпечаток ладони Лиз ярким следом вспыхнул на щеке.

– Еще раз тронешь меня своими грязными ручонками, и я за себя не отвечаю!

Внутри клокотала злость. Страх, непонимание собственных ощущений и осознание того, что этот наглый мальчишка только что опозорил ее перед всей школой.

Резво развернувшись на пятках, Элизабет поспешила покинуть кафетерий, спиной чувствуя десятки направленных на нее любопытных взглядов.

***

Отзвонила трель школьного звонка, оповещая учеников и преподавателей о долгожданном окончании учебного дня. Школьники нестройным потоком хлынули к выходу, неся где-то в глубине толпы растерянную новенькую. Практически насильно вытолкав ее из школы, волна учеников разделилась на ручейки поменьше, оставив Лиз одну на крыльце.

Прежде чем двинуться в сторону дома, она сосредоточенно отряхнула клетчатую юбку и поправила золотистые пряди.

«Такой себе денек…»

Повернув за угол, Элизабет вдруг столкнулась с Адамом и от неожиданности выронила учебники и тетради.

– Вот черт!

Присела, начала торопливо собирать школьные принадлежности. Адам тоже опустился на корточки, подбирая с грязной земли какую-то книгу. Протянул Лиз. Их пальцы соприкоснулись, и парень тут же отдернул руку, словно его ударило током. Лиз с подозрением покосилась на него.

– Все в порядке?

– Да, прости. Позволишь тебя проводить?

Они медленно шли по осеннему Анхему и болтали ни о чем. Адам рассказал девушке о своем первом учебном дне в школе, пожаловавшись на то, как члены футбольной команды во главе с Тимом заперли его в туалете на целый урок, а потом еще несколько дней смеялись над этим.

– Тим – настоящий урод! – Лиз гневно сжала кулачки. – Никогда бы не подумала, что нос к носу столкнусь с одним из представителей этой отсталой расы качков-переростков. Только и могут, что задирать тех, кто слабее. А на деле, знаешь, очень часто оказывается, что они – лишь трусливые маменькины сынки, умеющие без разбора махать кулаками да играть бицепсами перед тупоголовыми девицами!

– Я смотрю, он сильно тебя разозлил? – Адам грустно улыбнулся, заглядывая девушке в глаза.

Она промолчала, неловко отвела взгляд в сторону. Недавняя выходка Тимоти не давала покоя. Что это вообще было? Какая-то глупая школьная традиция? Игра, куда она случайным образом попала? И почему, черт возьми, этот поцелуй ее так взбудоражил и будто зажег что-то глубоко внутри? Какой-то огонек, коснуться которого страшно, но при этом безумно интересно. Надо признать, Лиз понравился этот случайный поцелуй. Нет, она не была любительницей подобных развлечений, но что-то в нем было, что-то, о чем думать вообще не стоило.

Помотав головой, девушка повернулась к Адаму, который, кажется, вообще не заметил ее отсутствующего взгляда и, как ни в чем не бывало, продолжал рассказ:

– …в прошлом году он встречался с моей сестрой. Это был настоящий ад! Я думал, они сведут меня с ума. Я, конечно, люблю Стейси, но иногда она просто невыносима, – парень покачал головой.

– У тебя есть сестра? – Элизабет тряхнула копной светлых волос. – Расскажи что-нибудь о своей семье. Не хочу говорить о… сам знаешь ком.

Адам призадумался и молчал достаточно долго, вероятно решая, что стоит и чего не стоит говорить. Затем, глубоко вздохнув, поднял глаза к небу. Лиз невольно залюбовалась этим зрелищем, про себя отметив, что у парня невероятный цвет глаз: голубой и неестественно чистый, будто летнее небо. Это сравнение ей понравилось. Девушка улыбнулась, приготовившись слушать историю Адама.

– Мы переехали в прошлом году из Орландо. Мои родители, как они сами говорят, слишком устали от городской суеты. Ну, знаешь, большие города, плохая экологическая обстановка, радиация, шум – это утомляет. Ты же сама приехала откуда-то с севера?

– Филадельфия, – кивнула девушка. – Один из крупнейших городов страны. Забавно, кстати, обычно люди бегут из провинции, а не наоборот.

– Согласен, – Адам внимательно посмотрел на блондинку.

Она определенно его цепляла. Своей честностью, непосредственностью. В наше время редко встретишь таких людей.

– Иногда кажется, что мой дом похож на музей. Родители любят собирать разное. Картины, какие-то идиотские вазы, которые мне вообще сдались. А Стейси все устраивает, она фанатеет по разного рода антиквариату ровно так же, как и предки. Удивительно, с её-то образом идеальной стервы.

Мы, кстати, близнецы, но почему-то совершенно не похожи друг на друга: что внешне, что характером. Тесси вспыльчивая, дерзкая, яркая, а я не такой. Вот, пожалуй, и всё, – парень робко улыбнулся, явно сожалея, что сболтнул лишнего. Лиз показалось, что он очень любит свою сестру, но почему-то не спешит показывать этого. – А ты? Расскажешь, как оказалась в Анхеме?

– О, да тут и рассказывать нечего, – неуверенно начала Лиз. Ей вдруг отчаянно захотелось выговориться, и казалось, что Адам поймет, как никто другой. – Отец сглупил, связался не с теми людьми и окончательно погряз в долгах. Хотел открыть свое дело, да не выгорело. Мама долго держалась, но не нашла решения лучше, и нам пришлось бросить все, включая папу, и сбежать в этот унылый городок. Вчера он уехал обратно в Фили, решать какие-то вопросы, и вряд ли уже вернется. И самое обидное знаешь, что? Мы с мамой не особо-то и расстроились из-за его отъезда. Я давно заметила, как между нами выросла стена, еще до этой истории. В общем, не забивай голову.

– Скучаешь по прежней жизни?

Элизабет остановилась, бросила беглый взгляд на свой новый дом. Конечно, она скучала, но уже ничего не могла изменить. Только смириться с текущим положением дел и ждать момента, когда окончит школу и сможет вернуться в Филадельфию.

– Нет. Думаю, нет. Спасибо, что проводил.

– До встречи, Лиззи, – парень галантно поцеловал тыльную сторону ее ладони и кивнул на прощание.

Глава 3

Элизабет ворочалась всю ночь и никак не могла уснуть. Слишком многое свалилось на ее плечи: переезд, новая школа, наглец Тим и милашка Адам. Полночи она сравнивала их, склоняясь, конечно, в сторону второго. Но воспоминания о поцелуе смазывали всю картину. Снова перед глазами стояло самодовольное выражение лица Тима, потом печальные глаза Адама – и так по кругу.

Лишь под утро легкий сон завладел Элизабет, но практически сразу громкая трель будильника бесцеремонно вырвала ее из таких нужных объятий Морфея. Обреченно вздохнув, Лиз опустила ноги на холодный пол.

«Сегодня у тебя будут великолепные мешки под глазами, девочка! – резюмировала она мысленно и лениво побрела к большому зеркалу в резной оправе, расположенному в дальнем углу комнаты. – О, да, Элизабет, то, что нужно».

В комнату, словно вихрь, ворвалась мама, что-то мурлыча себе под нос. Сразу направилась к окну, резко распахнула шторы, впуская в помещение блекло-лимонные лучи утреннего солнца, и обернулась к дочери:

– О, боже, милая, да на тебе лица нет! Ты вообще спала?

– Нет, – Лиз широко зевнула. – Я так устала. Мам, можно я не пойду сегодня в школу?

– Милая, сейчас не время пропускать учебу. Ты ведь только перевелась, сама понимаешь.

– Да, ты права, – девушка обреченно сунула ноги в мягкие тапочки и медленно, словно зомби, двинулась в сторону ванной комнаты.

Пока смывала с себя остатки сна, снова вспомнила Адама и его бездонные голубые глаза. Щеки мгновенно вспыхнули, и девушка спрятала лицо в мокрых ладонях. Несомненно, Мур привлекал ее – это было глупо отрицать. Он казался добрым и отзывчивым, к тому же не стеснялся своей симпатии по отношению к Лиз. Нет, он не говорил прямо, но, чтобы понять, не нужно быть экстрасенсом. Взгляды, улыбки, ненавязчивые прикосновения и легкий наклон головы при разговоре – Лиз прекрасно знала и читала эти признаки влечения.

Наскоро обтершись пушистым полотенцем, девушка поспешила обратно в комнату.

«Нужно надеть что-то красивое, чтобы понравилось Адаму. О чем я вообще думаю?!» – засмущавшись собственных мыслей, Лиз вывалила вещи прямо на пол и начала судорожно искать любимые джинсы и мягкую кашемировую водолазку.

Еще минут двадцать крутилась перед зеркалом, то поправляя прическу, то на десятый раз подкрашивая губы нежно-розовым блеском.

За окном раздался гудок клаксона – школьный автобус. Девушка вздрогнула от неожиданности, кинула быстрый взгляд на экран смартфона, наспех побросала в рюкзак учебники и полетела на выход.

– Пока, мам! – бросила в сторону кухни, выскакивая за дверь.

Мама что-то крикнула в ответ, но Элизабет уже не слышала.

Неуклюже ввалившись в желтый автобус, Лиз плюхнулась на первое свободное место и протяжно выдохнула. Школьники о чем-то галдели, создавая монотонный шум, и мало кто обратил на нее внимание. Элизабет медленно сползла по сиденью вниз. Автобус, дернувшись, тронулся. Девушка мгновенно закрыла глаза, чувствуя, как тяжелеют веки, а мягкое движение транспорта убаюкивает невыспавшийся организм.

Уже на границе между сном и реальностью снова сладко зевнула, но тут кто-то звонко щелкнул Лиз по носу.

– Какого черта? – тихо выругалась она, не открывая глаз.

О, она прекрасно знала, кто посмел так бесцеремонно потревожить ее хрупкий сон.

– Чего тебе? – уже более мирно пробормотала девушка, все больше погружаясь в небытие.

– Смотрю, кто-то не выспался? Выглядишь отстойно, – легкий смешок сорвался с губ Тима. – Ладно, спи, малышка.

Лиз хотела что-то ответить, но почувствовала, как парень опустился на соседнее сидение. Ни о чем не думая, она положила голову на его плечо и сразу же уснула.

Элизабет забавно дергала бровями во сне, ресницы безостановочно дрожали, и она периодически морщилась. Тимоти внимательно изучал ее лицо. Он был на удивление серьёзен: даже фирменная кривая ухмылка уступила место легкой полуулыбке. Вот Миллер в очередной раз сморщила нос, рот приоткрылся, и она что-то еле слышно прошептала.

Парень незаметно окинул взглядом салон, убедился, что за ними никто не наблюдает, и склонился ближе, прислушиваясь. Лиз дернула головой, на мгновение переставая дышать, а потом он услышал, как она неразборчиво пробормотала: «Тим… поцелуй меня…»

От удивления Тим сильно дернул плечом. Элизабет открыла глаза. С минуту смотрела прямо перед собой, часто моргая, а затем медленно перевела взгляд на зеленоглазого, лицо которого находилось всего в паре дюймов от нее.

– Э-э-э…

Парень нехотя отодвинулся от Миллер, не желая вгонять в еще большую краску. Хотя, надо признать, его безумно манили эти красные от смущения щечки.

Самодовольно ухмыльнулся и протянул:

– Доброе утро, малышка. Ты знала, что разговариваешь во сне?

– Опять ты!

Лиз хотела сказать еще что-то, но автобус резко остановился и сильно дернулся в бок. Девушка по инерции повалилась на Тима, в который раз больно ударившись лбом о его плечо. Оно у него из бетона, что ли?! Не растерявшись, он обхватил ее руками и крепко прижал к себе. Горячее дыхание обожгло шею:

– Ты же хочешь меня. Признай это, наконец.

***

– Какой же он наглый, мерзкий, самовлюбленный баран! Ненавижу! – Лиз с силой сжала банку «Колы», отчего та, не устояв перед напором девичьей руки, брызнула шипучим напитком в разные стороны. – Ох, Адам, прости!

– Ничего, – мягко ответил он, машинально стирая рукавом свитшота капли липкой газировки с лица.

Девушка порылась в рюкзаке, выуживая пачку влажных салфеток, и протянула парню.

– Почему ты так много о нем говоришь?

Адам, помрачнев, замолчал. Повисла неловкая пауза, которую никто не решался заполнить. Лиз задумалась над словами друга. Она и сама не знала ответа на этот вопрос. Но Адам был прав. Тим занимал слишком много места в ее мыслях и даже снах – и это неимоверно бесило. Бесило всё: его безумно красивые глаза, наглая ухмылка, ребячество, несносный характер и то, как он смотрел на нее. Словно гипнотизировал. А она – жалкая мышка – будто сама шла в его руки, не имея сил сопротивляться. Бесило и невероятно тянуло.

– Не хочешь сходить в кино?

– Что? Ах, да, конечно! Это свидание? – девушка кокетливо стрельнула глазками в сторону Адама и смущенно покраснела. – Только давай прямо сейчас? У меня нет никакого желания торчать сегодня в школе.

– Прогулять уроки? – брови парня поползли вверх. – Уверена?

– Да-да!

Элизабет схватила Мура за руку и потащила к выходу, умело лавируя в неумолчно гудящей толпе учеников.

Пробегая мимо шкафчиков, краем глаза заметила, как вытянулось лицо Тима, и, не удержавшись, показала тому язык. Совсем по-детски, но ее так позабавила его реакция на эту маленькую шалость, что девушка громко расхохоталась. Настроение взлетело до небес.

Пусть думает, что хочет, но Тим неправ. Она не хочет его ни в каком из смыслов этого слова.

Ловко вынырнув из людского потока на улицу, пара, наконец, остановилась. Адам, не привыкший к бегу, слегка запыхался. Щеки горели, а глаза светились радостью. Не выпуская руку парня из своей, Лиз обернулась:

– Ну, и где тут кинотеатр?

Как оказалось, здание кинотеатра располагалось в двух кварталах от школы. В это время суток там было практически безлюдно. Неудивительно: мало кому удается вырываться в столь ранний час, чтобы насладиться новинками кинематографа. Разве что мамочкам с их чадами да пожилым парам, ностальгирующим по молодости. Но сегодня в кинотеатре было абсолютно пусто. Элизабет поначалу даже расстроилась, решив, что им не удастся посмотреть фильм, но нет.

Скучающий билетер подозрительно осмотрел ребят, задержав взгляд на лице Миллер:

– Школу прогуливаете?

– Допустим, – сухо ответила девушка. – Вы нас отчитывать будете или билеты продадите?

– Не обязательно хамить, мисс, – мужчина поджал губы, словно обиженная девчонка. – Выбирайте.

Парочка быстро пробежались глазами по списку фильмов, что шли в кинотеатре на этой неделе. Элизабет вопросительно взглянула на Адама:

– Ужасы, документалка и сопливая мелодрама. Лично я обожаю ужастики! А ты?

– Серьезно? Никогда бы не подумал, – парень широко распахнул глаза. – Но, может, все же выберем что-нибудь более романтичное?

– А ты у нас романтик, значит, – шутливо подразнила его Лиз.

А мысленно стукнула себя по лбу. Как она вообще могла подумать, что такому как Адам, могут нравиться фильмы ужасов? По нему же сразу видно, парень – натура тонкая, нежная.

Заметив, как ее спутник оскорбленно надулся, Лиз весело подмигнула и, повернувшись обратно к билетеру, попросила:

– Два билета на «Ирония судьбы в Голливуде», пожалуйста.

В маленьком, уютном кинозале с рядом потертых кресел было темно и пусто. Ребята едва успели плюхнуться на свои места, как начался сеанс. Элизабет неотрывно следила на завораживающей игрой Эммы Робертс и Томаса Манна, каждой клеточкой кожи чувствуя, что Адам не сводит с нее глаз. Не отрываясь от экрана, она шепнула:

– Все в порядке? Не нравится фильм?

– Нет-нет, все хорошо, – едва слышно ответил парень, хотя в зале кроме них двоих больше никого не было.

Громко сглотнул, пытаясь собраться с мыслями, чтобы задать девушке вопрос.

– Лиззи?

Блондинка повернулась в его сторону. Мур немного побледнел, неуверенно погладил дрожащей ладонью ее руку, а потом робко заглянул в глаза:

– Лиз, можно тебя поцеловать? – выпалил как на духу, и, не дожидаясь ответа, быстро приблизился к лицу Элизабет.

Замявшись всего на мгновение, начал постепенно сокращать расстояние между ними до тех пор, пока его мягкие губы не накрыли ее. Адам тут же отстранился, словно испугавшись, но тогда уже Лиз взяла инициативу в свои руки. Одним коротким движением притянула парня обратно.

Зачем она это делает, Лиз не знала. В мозгу пульсировала настойчивая мысль, что таким образом она пытается выкинуть из головы воспоминания о поцелуе с другим парнем. Ей хотелось уничтожить их, забыть, перекрыть новыми приятными воспоминаниями. А может, она решилась на этот шаг, чтобы было с чем сравнивать? Перестать думать, что поцелуй с Тимом был лучшим в ее жизни. Что он ей вовсе не понравился. Ни капельки!

Юркий язычок Миллер оставил нежный след на верхней губе парня. Адам протяжно выдохнул, а затем, словно обезумев от страсти, схватил Лиз за талию и рывком пересадил к себе на колени. Покрывая короткими, жадными поцелуями все лицо и шею девушки, дрожащими от возбуждения руками начал нетерпеливо гладить спину.

Даже сквозь одежду Лиз чувствовала, насколько он завелся. Но сама не ощущала и малой толики возбуждения. Эксперимент не удался. Отчасти ей нравилось целоваться с Адамом, только вот все внутри буквально кричало, что это неправильно.

Едва успевая переводить дыхание между поцелуями, она все-таки нашла в себе силы отстраниться:

– Адам… подожди… Мы не должны. Прости.

Парень неохотно отодвинулся от Миллер. Разгоряченные и растрепанные, тяжело дыша, они одинаково испуганно смотрели друг другу в глаза, не решаясь вымолвить ни слова, словно только что совершили нечто ужасное.

Адам высвободил Лиз из объятий. Она вернулась в кресло, и до конца фильма они не проронили ни слова. Сюжет уже мало интересовал. Все это время Лиз пыталась понять свои чувства, сравнивая поцелуи Тима и Адама. И чем больше думала, тем яснее понимала, что поцелуй со вторым никогда в жизни не сравнится с первым.

Она проиграла сама себе.

Отрицать то, что Мур прекрасно целуется, не имело смысла. Но ему как будто чего-то не хватало: какой-то искры, запала, способных разжечь в девушке огонь. Чего не скажешь о поцелуе Тима. Дерзком, жарком, жадном. Невольно потянувшись пальцами к губам, Лиз одёрнула руку и покачала головой. Нет, не стоит об этом думать! Она взрослая девочка и прекрасно понимает, чего добивается Тим, а становиться чьей бы то ни было игрушкой она не собирается.

***

– Спасибо за свидание, – все ещё чувствуя себя немного неловко, Адам несмело улыбнулся, стараясь избегать взгляда Элизабет. – Тебе точно нужно обратно?

– Спасибо, Адам, – Миллер звонко чмокнула парня в щеку. – Да, прости, но у меня дополнительные. Мы и так пропустили много уроков, – игриво подмигнула девушка. – Пока!

Помахав на прощание, Лиз двинулась обратно к зданию школы, лихорадочно перебирая варианты своей оправдательной речи перед учителями.

Учебный день почти подошёл к концу, но коридоры школы все еще были заполнены спешащими в разные стороны школьниками и учителями. Не без труда пробравшись к своему шкафчику, Лиз распахнула его, угрюмо уставившись на стопку учебников и тетрадей, и с удивлением осознала, что для такого маленького городка здесь слишком много детей. Спокойно пройти из одного кабинета в другой и ни в кого при этом не врезаться – практически нереально. Эта мысль почему-то ее позабавила. Но не успела она погрузиться в размышления, как дверца шкафчика резко захлопнулась прямо перед ее носом.

– Эй, новенькая!

Перед Элизабет предстала нахального вида девица с длинными красными волосами, как у всем известной героини мультфильма «Русалочка». Ее лицо с тонной косметики показалось блондинке смутно знакомым, хотя она была уверена, что еще ни разу не встречала этой наглой незнакомки. А та сверлила Лиз недобрым взглядом, скрестив руки на груди.

– Слышь, как-тебя-там! Так это ты та самая девчонка, что подговорила моего братца сбежать с уроков? Ну, чего молчишь?!

Красноволосая угрожающе нависла над Лиз, практически упираясь грудью – как минимум третьего размера – в лицо. От такого неожиданного напора и смущения Миллер чуть присела, прижимаясь спиной к ледяному металлу шкафчика.

– Мой милый братец слишком добрый и наивный парень, поэтому не советую играть его чувствами. Иначе можно жестоко поплатиться. И если ты еще хоть раз посмеешь увести его с уроков – будешь иметь дело со мной. Я не позволю какой-то городской курице портить ему жизнь! Он должен окончить школу и поступить в лучший университет страны, чтобы навсегда покинуть этот убогий городишко. Тебе понятно?

Девушка выпрямилась, чуть отступила назад. Элизабет прокашлялась и вопросительно уставилась на незнакомку, все еще недоумевая, кто эта наглая особа и почему прицепилась к ней:

– А ты, собственно…

– Стейси Мур, – горделиво вздернула подбородок.

– Ясно, – протянула Лиз. – А твой брат, значит, Адам. Он про тебя рассказывал.

Мур презрительно осмотрела блондинку с головы до ног. Показательно сморщила тонкий нос, словно увиденное ей не понравилось, и неожиданно спокойно выдала:

– Не пойму, что они в тебе нашли.

– Они?

– Кажется, ещё вчера ты целовалась с Коулманом в школьном кафетерии, а сегодня потащила на свидание моего братца. Решила захомутать обоих? Похвально, только вот ты прогадала, девочка. Один из них мой родной брат, а второй – бывший, с которым у нас довольно сложные отношения.

Тим возник за ее спиной, будто из ниоткуда. Ободряюще подмигнув новенькой, осторожно склонился к уху Стейси, стараясь не выдать своего присутствия раньше времени, а потом громко крикнул:

– Бу!

– Твою мать! – девушка взвизгнула, резко развернулась и ударила парня кулачком в грудь. – Какого черта, Коулман?!

Тим, явно довольный своей глупой выходкой, тут же зашёлся громким смехом.

Пользуясь минутной заминкой, Элизабет быстро сунула руку в шкафчик и, выудив нужные тетради, беззвучно закрыла, и направилась в сторону кабинета биологии. Но не успела сделать и пары шагов, как пришлось остановиться, так как кто-то грубо дёрнул её за рукав водолазки.

– Лиз, подожди, – Тим взял девушку за плечи и развернул лицом к себе. – Куда-то спешишь? Вообще-то, я тебя искал.

– Прости, но у меня нет времени на твои идиотские игры. Спешу на биологию. Поэтому давай сразу закончим этот бесполезный разговор: не вижу смысла в его продолжении. И еще кое-что, – смахнув руки парня с плеч, прошипела школьница, – я запрещаю тебе ко мне прикасаться, Коулман.

Тим поджал губы, не без интереса рассматривая девушку. Ему нравилась ее строптивость и то, как дерзко она смотрела ему в глаза. Такая маленькая, хрупкая и упрямая. Одним своим видом она заводила, заставляя желать большего.

Засунув руки в карманы куртки, парень усмехнулся своим мыслям, где уже разворачивался целый фильм для взрослых с Элизабет в главной роли.

Ещё несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза, словно ожидая чего-то, пока Тим неожиданно не произнес:

– В семь.

– Что в семь?

– Я зайду за тобой в семь, малышка. До встречи, – улыбнулся парень и, махнув на прощание, неспешно удалился, оставляя за спиной ошарашенную Элизабет.

Глава 4

Миллер отбросила книгу и протяжно вздохнула, в который раз поймав себя на мысли, что то и дело косится на экран смартфона, а строчки расплываются перед глазами от какого-то странного трепета внутри.

«А вдруг придет?»

Помотав головой, Элизабет резко вскочила, роняя мягкий пушистый плед на пол. Книга, подпрыгнув, последовала за ним. Чертыхаясь, девушка быстро подобрала все, нервно швырнула обратно на диван и побежала в комнату. Для пущего драматизма осталось только громко хлопнуть дверью.

– Даже если и так, все равно никуда не пойду, – топнула она ножкой, – самовлюблённый дурак! Да как он вообще мог подумать, что я захочу пойти с ним на свидание? Чертов Коулман!

Взгляд снова упал на экран смартфона, и Лиз злобно рыкнула. Любопытство разрывало изнутри. Очень хотелось узнать, что приготовил гадкий Тим для их свидания. Но, с другой стороны, она понимала, что отправляться куда бы то ни было с этим человеком – смерти подобно. Он оказывал на нее странное влияние, которому сложно сопротивляться. Манил, завлекал, и она, словно глупый мотылёк спешила прикоснуться к его пламени, даже не думая, что может опалить крылышки.

Природный магнетизм или ее на самом деле тянуло к нему?

Разум забил тревогу только в тот момент, когда цифры на дисплее показали шесть пятьдесят. Элизабет тут же взвизгнула и метнулась в сторону ванной комнаты. Торопливо побрызгала прохладной водой в лицо, освежила макияж. Заканчивая прихорашиваться, в очередной раз передернула плечами. Разгладила платье, слишком яростно перебирая напряженными пальцами складки яркого подола.

С минуту просто стояла и пялилась на отражение в зеркале, пытаясь понять мотивы своего поведения и искренне недоумевая, откуда взялся этот тремор в руках. Еще десять минут назад она была уверена, что никуда не пойдет, но любопытство взяло верх.

Черт бы побрал этого Тима!

Внезапный, но такой долгожданный звонок в дверь заставил блондинку подпрыгнуть и пулей понестись вниз.

– Детка, кто там? – раздался голос мамы с кухни. К счастью, женщина вовсю гремела посудой, занимаясь приготовлением ужина. – Открой, пожалуйста, милая!

– Д-да, мам! – громко выдохнув, Лиз резко распахнула дверь.

– Привет.

Коулман держал под мышкой мотоциклетный шлем. Черная кожаная куртка сменила привычную форму футбольного клуба. Он был настолько горяч и невозмутим в черной матовой коже, что у Элизабет невольно подкосились колени.

– Готова?

– Т-тим, – Лиз прикусила губу, внезапно осознав, что слишком долго пялится на парня, блуждая расфокусированным взглядом по его лицу и широким плечам. – Я… Я никуда не пойду!

– Серьезно? – прищурился зеленоглазый, насмешливо склоняя голову набок. – И поэтому так вырядилась? Отлично выглядишь, кстати, впечатлен.

С кухни раздался грохот падающей посуды и ругань миссис Миллер. От страха, что мама увидит её с парнем, Лиз с силой толкнула его в грудь, одновременно с этим делая шаг вперёд и захлопывая дверь за спиной. Но Тим не сдвинулся с места, отчего девушка оказалась всего в паре дюймов от его пахнущего натуральной кожей и сладким мускусом тела. Чужое дыхание полоснуло горячим росчерком кожу уха. Стушевавшись, Лиз молча уткнулась лбом в мужскую грудь.

– А мы уже перешли к объятиям? – язвительно заметил Тим.

Лиз тут же отпрянула, изо всех сил стараясь придать пылающему лицу невозмутимый вид. Ее смущение очень позабавило парня. Широко улыбаясь, он лениво бросил:

– Мне, конечно, очень нравится это платье, но лучше захвати куртку: к вечеру станет совсем холодно.

Не произнеся ни звука, Лиз тихонько отворила входную дверь, вслушиваясь в шорохи, доносящиеся с кухни. Все так же молча протянула руку и, схватив куртку, медленно повернулась к Тиму.

Внутри бушевал целый океан эмоций. Ей хотелось быть безучастной, да только сердце от чего-то колотилось, как сумасшедшее. Казалось, быть рядом с Тимом и не чувствовать ничего – задача невыполнимая. Потому что она чувствовала. И это пугало. Пугало до чертиков и трясущихся рук.

– Одно свидание, Коулман. И давай без твоих дурацких выходок. У нас все равно ничего не получится.

– Уверена? – улыбнулся парень, протягивая ей шлем.

Лиз уставилась на Тима недоверчивым взглядом. В зеленых глазах плясали озорные, не поддающиеся какому-либо контролю чертики. Было в них и что-то еще, чего девушка никак не могла разгадать: какая-то магия, которая словно притягивала взгляд, призывая погрузиться в их глубину, изучить и понять.

– Не думаю, что это наше последнее свидание, Элизабет Миллер.

Коулман протянул руку ладонью вверх. Девушка осторожно вложила в нее свою дрожащую. Рука Тима, такая теплая и немного шершавая, бережно сжала хрупкие пальчики Лиз. Медленно, не сводя глаз с ее лица, он поднес их к губам и оставил невесомый поцелуй.

– Надевай шлем и запрыгивай, маленькая.

Лиз, растеряв последнюю уверенность где-то в глубине его неестественно зеленых глаз, покорно натянула шлем и щелкнула застежкой.

Казалось, все это происходит не с ней. Все это – лишь странный сон, где она, ведомая сладостью его голоса, беспрекословно подчиняется и делает все, что пожелает Тим. Он зачаровал ее своими напором и уверенностью, легкими полуулыбками и цепким взглядом. Будто заранее знал, что так и будет, что она сдастся. И где-то глубоко внутри Лиз сдалась, только гордость не позволяла броситься в омут с головой. Краем сознания она понимала, что между ними нет и ничего не может быть. Понимала и что такие, как Тим, привыкли играть и добиваться своего. Но становиться его куклой, жадно впитывающей каждое слово – последнее, чего бы ей хотелось.

Вцепившись в парня, Лиз сделала пару глубоких вздохов и поерзала на неудобном сидении мотоцикла.

– Я готова, – произнесла неуверенно.

В ту же секунду байк резко сорвался с места, понесся по дороге, рассекая тяжелой черной тушей вечерний воздух. Миллер завизжала и всем телом прижалась к Тиму, вдавливая пальцы в жесткую кожу его куртки.

– Не бойся! – донеслось до слуха. – Эй, малыш! Ты как?

– Н-нормально!

– Мы почти на месте. Потерпи немного.

Мотоцикл плавно свернул с главной дороги. По вибрации под колесами Элизабет поняла, что они съехали с асфальта и едут по грунтовой дороге. Их немного трясло, а многочисленные камушки, пощелкивая, отлетали от колес в разные стороны. Длинный подол платья развевался цветным флагом из-за высокой скорости, неприятно холодил нежную кожу бедер. Превозмогая ужас, Лиз все же осмелилась открыть глаза и немного осмотреться: по обе стороны от узкой тропинки, освещенной лишь дальним светом фар, расстилался густой хвойный лес. Девушке стало не по себе.

– Тим, куда мы едем?

– Не бойся, маленькая! Мы уже на месте, – ответил парень.

Замедлил ход, плавно снижая скорость, пока, наконец, не остановился у края огромной поляны. Заглушил двигатель, снял шлем, через плечо бросая взгляд на испуганную девушку.

– Ты как? Можешь уже меня отпустить.

– Стараюсь, – пробубнила Элизабет, силясь разжать одеревеневшие пальцы.

Трясясь, словно осенний лист, медленно стянула шлем. Тим, пару минут безмолвно наблюдавший за ее стараниями, бесцеремонно подхватил Лиз на руки, снял с байка и поставил на землю перед собой.

– Что ты…

Тимоти усмехнулся, пристально глядя ей в глаза и усилием воли заставляя себя не вцепиться в Миллер в эту же секунду, прижать к груди и целовать, целовать, пока воздух не закончится в легких. Нельзя. Она запретила ему прикасаться к себе, пусть мгновение назад он и позволил себе маленькую вольность. Но сегодня он намерен снять это табу навсегда.

Лиз же, сама не понимая, что делает, сделала короткий шаг вперед. Очарованная, околдованная, лишенная воли его взглядом, застыла напротив. Глаза в глаза. Эти чертовы зеленые глаза, манящие и такие глубокие, что на мгновение захотелось утонуть в них окончательно и бесповоротно.

– Лиз, – теплая ладонь Тима осторожно коснулась щеки, и магия момента рассыпалась прахом.

Заметив, как переменилась в лице Элизабет, парень быстро одернул руку и неловко закашлялся. Лиз отвела взгляд, с преувеличенным интересом рассматривая незнакомую поляну, сплошь усеянную белыми цветами. Присмотревшись, узнала в них ромашки.

– Что это за место?

– А… ну, иногда я приезжаю сюда подумать, – улыбнулся Коулман.

Вернувшись к байку, извлек из отсека для хранения небольшой клетчатый плед и пару банок «Колы».

– Присоединишься?

Легкая улыбка коснулась девичьих губ. Лиз помогла расстелить покрывало, прижав один край шлемом. А потом плюхнулась рядом, оставляя между их телами не больше восьми дюймов. Тим протянул газировку.

– Расскажешь, как тебя вообще занесло в этот богом забытый город?

– Это долгая история, – неопределённо ответила девушка, глядя на полосу заката. – А ты?

– Живу с рождения, – пожал плечами Тим. – Жду не дождусь, когда наконец уеду отсюда.

– И куда хочешь податься?

– Не знаю. Главное, подальше. Может, на юг.

– Все так плохо? – искренне удивилась Лиз, с интересом наблюдая за парнем. Тим тяжело вздохнул, взъерошил челку. – Прости, не мое дело.

– Почему же? – легкая улыбка. – Просто… этот город на меня давит, понимаешь? Маленькие города хороши, когда тебе уже за тридцать: ты устал от тусовок, готов остепениться, завести семью. Но когда ты молод и полон энтузиазма – здесь делать нечего. Я люблю Анхем, люблю свой дом, но не готов хоронить себя заживо. Да и что мне тут ловить? Отучиться в местном колледже, а потом работать тренером в школе? Это не для меня.

Элизабет задумалась, пытаясь понять чувства Тима. В чем-то он был прав. Но она, всю жизнь прожившая в шуме и духоте Филадельфии, могла привести сотню доказательств того, как же на самом деле сложна жизнь в большом городе.

– Чем планируешь заняться после школы? – снова нарушила образовавшуюся тишину девушка.

– Учиться дальше, – хмыкнул Тим. – У меня неплохие показатели, тренер пророчит спортивную карьеру, а это именно то, чего я хочу.

– Футбол? – нахмурилась Лиз.

– Не любишь футбол?

– Не люблю идиотов-спортсменов, – ляпнула и тут же прикусила язык.

– По-твоему, я тоже идиот?

– Нет! Да! Зачем ты поцеловал меня тогда в кафетерии? Знаешь, как это было унизительно? – Элизабет вскочила на ноги, едва не разлив остатки напитка на плед. – Боже, почему я вообще согласилась на это чертово свидание?!

– Эй! Успокойся, малышка, – примирительно поднял руки Тим, глядя на разозленную девушку снизу вверх. – Все же было в порядке. Какая муха тебя укусила?

– Если бы муха! – топнула ножкой блондинка. – Отвези меня домой!

– Нет!

– Тим!

– Даже не думай! – парень тоже поднялся, нервно одергивая ворот куртки, и уставился на девушку. – Прекрати изображать из себя недотрогу! Я же вижу, что нравлюсь тебе. Почему ты сопротивляешься?

– Потому! Потому что!..

– Ну? – глаза Тимоти сверкали злобой и какой-то мрачной обидой. Сделав шаг вперед, он резко схватил Лиз за запястье и дернул на себя. – Почему, Элизабет?

– Мне больно! – испытывая неприятное чувство дежавю, заскулила она. Тим пугал ее. – Тим, пожалуйста…

– Прости.

Рука парня медленно разжалась, высвобождая запястье Миллер. Поджав губы, он отвернулся. Попытался успокоиться, укоряя себя за эту неоправданную вспышку гнева. Но, боже, как же она вывела его из себя! Неужели Лиз думала, будто он не замечает, как она на него смотрит? Он ведь далеко не дурак.

– Лиз, послушай…

– Тим…

Закрыв глаза, Элизабет замерла на месте. Все слова вылетели из головы ровно в ту секунду, когда он снова повернулся к ней лицом. Она обидела его. Сильно. В груди что-то болезненно сжалось, образуя горький ком, который начал медленно подниматься к горлу.

– Прости за тот поцелуй, – тихо произнес Коулман. – Я повел себя как придурок. Прости.

Дернулся навстречу, но так и не решился сделать шаг.

Зато решилась она. Один короткий шаг, сокративший расстояние практически до нуля. Прижалась вплотную к тяжело вздымающейся груди Тима лбом. Легкий ветерок нежно развевал длинные белые волосы девушки, гулял по коже, вызывая приятные мурашки.

Неожиданно руки парня коснулись талии. Очень нежно и осторожно, практически невесомо. Лиз вздрогнула, но осталась на месте. Осмелев, Тим притянул ее ближе. Обнял, шумно дыша где-то над макушкой, и Элизабет улыбнулась, смущенно пряча заалевшее лицо. Его нежность удивляла. Но, надо признать, такой Тим нравился ей гораздо больше того нахала, каким он предстал перед ней в их первую встречу.

– Лиз?

– Да?

– Чего ты боишься?

– Я не… – хотела соврать, но передумала, решив, что он достоин того, чтобы знать правду. – Боюсь стать игрушкой в чужих руках, как уже было однажды. Боюсь боли, предательства. Боюсь остаться одна. Боюсь оказаться ненужной, сломанной и сломленной.

Тим долго молчал, давая себе время переварить сказанное. Мозг зацепился за брошенное, словно невзначай «уже было однажды». Сложить два и два не составило труда. Она, в свои восемнадцать, уже обжигалась и довольно сильно.

Наконец, когда пауза затянулась, и молчать стало просто невыносимо, он легко отстранился, приподнял девичье лицо за подбородок и прошептал почти в самые губы:

– Этого не будет. Я не дам тебя в обиду. Веришь?

– Верю, – шепнула Лиз, понимая, что окончательно сдалась.

Больше не хотелось сопротивляться.

Не ему.

Она первая прижалась губами, притягивая Тима к себе за шею. Он тут же ответил на поцелуй, нежно сжимая своими огромными ладонями тонкую талию, словно боялся сломать. Провел рукой по светлой волне волос, скользнул ниже по спине, вызывая миллион взбудораженных мурашек, и остановился на пояснице.

У Лиз закружилась голова, а тело свело от такого сильного желания, что стоять на ногах ровно стало практически невозможно. Парень почувствовал, как у нее задрожали колени. Недолго думая, подхватил на руки и бережно усадил ослабшую девушку на сидение мотоцикла. Губы легкими поцелуями прошлись по щекам и шее. Лиз тяжело задышала, а когда из легких вырвался тихий стон, запрокинула голову назад.

– Что ты хочешь, чтобы я сделал? – прохрипел Тим на ухо, опаляя чувствительную кожу горячим дыханием. Нежные, робкие стоны Лиз сводили с ума. Собрав остатки самообладания, парень жалобно прошептал: – лучше скажи, иначе я не смогу остановиться.

– Не знаю… Не знаю, Тим…

– Черт, Лиз, – рыкнул Коулман, резко выпуская ее из объятий. Нервно взъерошил волосы, не глядя на раскрасневшуюся девушку, и протяжно выдохнул. – Дай… дай мне минутку.

Элизабет закусила губу, не веря, что только что целовалась с парнем, которого уже успела записать во враги. Что не оттолкнула, а наоборот, сама потянулась к его губам, желая снова ощутить их сладкий вкус с легким ароматом мятной жвачки.

Тим стоял к ней спиной, уперев затылок в сложенные за головой ладони, и смотрел в небо. Сделав один глубокий вдох, Лиз выдохнула через нос и подошла ближе. Обняла со спины, сцепляя пальцы в замок на его животе.

– Все в порядке?

– Да, прости. Думаю, пора возвращаться, пока не стало совсем темно.

– Хорошо, – улыбнулась Лиз.

Тим остановил байк на тротуаре около дома девушки, помог снять шлем, а потом вдруг поджал губы, будто боялся сказать что-то не то. Миллер буквально каждой клеточкой кожи чувствовала исходившее от него напряжение.

– Тим, что не так? – взволнованно спросила она, сверля лицо парня обеспокоенным взглядом.

– Все в порядке, – беззаботно подмигнул Коулман, – правда.

– Почему мне кажется, что ты врешь? – нахмурилась Элизабет.

– Лиз, я же сказал, все в порядке, – улыбнулся он, обнажая ряд идеально ровных белоснежных зубов. – Просто вспомнил один момент, который мне не понравился, но теперь это уже не важно.

Тим приблизился к девушке практически вплотную. Наклонившись, мягко провел кончиком носа по ее шее.

– Как же сладко ты пахнешь.

Лиз вздрогнула, напрягшись всем телом. Тяжелое, сбившееся дыхание выдавало ее с потрохами. Едва не мурлыча, она привстала на носочки, чтобы оказаться ближе к лицу парня, а затем легко лизнула его в подбородок и тут же захихикала.

– Скажи мне, – девичьи губы играючи прошлись по скуле, – что тебя беспокоит? Пожалуйста, Тим, я должна знать, если это касается нас.

– А ты не так проста, маленькая чертовка, – усмехнулся Тимоти, крепче сжимая хрупкое тело девушки в медвежьих объятиях. Лишь секунду подумав, все же решил признаться в том, что беспокоит: – Мне не нравится, что ты так много общаешься с Муром. Я, конечно, понимаю, что Адам милашка и все такое, но он не тот человек, с которым нужно проводить время.

– Ты ревнуешь? – удивленно воззрилась на парня Элизабет.

– Не в этом дело, – уклончиво начал Тим, – просто… мне не нравится, как этот капитан девственные усишки на тебя смотрит.

– Тим, – шумно вздохнула Миллер, тщательно подбирая каждое слово. Ее немного злило, что парень так отзывается о ее друге. Единственном друге в этом городе. – Адам вовсе не плохой человек. Он мой друг, ни больше ни меньше, понимаешь? Между нами ничего нет. Но прекратить общение с ним только потому, что ты попросил, прости, я не сделаю этого, – о поцелуе в кинотеатре Лиз решила тактично умолчать.

– Как же с тобой сложно, Миллер, – раздосадовано рыкнул зеленоглазый. – Почему так сложно просто сделать то, что я прошу?

– Потому что ты не имеешь права мне указывать! – вспылила Элизабет. – Разговор окончен, Тим!

Резко развернувшись на пятках, девушка направилась в сторону дома, но Коулман в два шага догнал ее и развернул лицом к себе.

– Значит, продолжишь общаться с Муром?

– Да!

– Лиз…

– Ну уж нет! Я так и знала, знала же, что не стоит соглашаться на это свидание! Не успели один раз погулять, как ты начал ставить мне условия и указывать, что делать. Всё, Тим, спокойной ночи, я больше не намерена это обсуждать! – вырвав руку из его ладони, выплюнула девушка.

Тим нахмурился. Вот же строптивая девчонка! Ну ничего, и не таких ломали.

Снова догнав ее почти у самых дверей, Коулман схватил Элизабет за плечи, повернул к себе и, пока она не успела что-то сказать, вцепился в губы поцелуем.

– Не сме… – успела лишь жалобно пискнуть Лиз, когда его горячий язык проник в ее рот.

Бешеный танец искр, вспыхнувший в голове, тут же затмил все вокруг, оставляя только жар и его мягкие, нежные губы. Миллер обмякла, вжимаясь в Тима всем телом, словно пытаясь раствориться в нем, проникнуть под кожу и стать одним целым. Ее не волновало, что они стоят на крыльце дома, что мама может наблюдать в окно, и даже то, что минутой назад она завуалированно послала его куда подальше. Она все еще злилась, да, но то, как Тим целовал ее, уничтожало последние ростки раздражения. Хотелось остановить это мгновение, сделать фотографию и поставить в рамку на полочку.

Но всему рано или поздно приходит конец, поэтому, когда дышать стало совсем трудно, Лиз осторожно отстранилась от парня и прошептала:

– Мне нужно идти.

– Я еще не закончил, – снова накрывая ее распухшие от поцелуев губы, невозмутимо ответил Тим.

Элизабет мягко, но настойчиво толкнула его в грудь, пытаясь высвободиться из слишком интимных объятий. В ответ Коулман с силой сжал ее ягодицу, заставляя девушку сдавленно вскрикнуть.

– Как я могу тебя отпустить, когда ты такая вкусная? – скользнув языком по девичьей шее, горячо прошептал Тим. – Боже, Лиз, я так хочу тебя, ты не представляешь.

– М-м-м, – замычала блондинка, все больше теряя рассудок от его прикосновений. Внутри полыхал пожар, заставляющий сжимать бедра покрепче, – Тим, пожалуйста, – прохрипела она, сама не зная, о чем просит.

– Лиззи?! – раздался за спиной знакомый голос.

У Миллер дрожь по позвоночнику пробежала. Тим с большим трудом ослабил объятия, давая Элизабет возможность отстраниться, но не отпустил до конца. Надменно улыбаясь, произнес с явной издевкой:

– Мур? А ты разве не должен в это время лежать в кроватке и смотреть десятый сон?

Лиз вздрогнула, пораженная такой переменой настроения Коулмана. От страстного, горячо целующего ее парня не осталось и следа. Он весь словно обратился в камень, а взгляд стал пугающе грозным.

На миг показалось, что время и вовсе остановилось. Элизабет, будто в нелепом слоумо, обернулась, испуганно прикусив нижнюю губу, и тут же встретилась глазами с Адамом. Он недвижно смотрел на ее совершенно пустым, ничего не выражающим взглядом. Заметив свежий засос на шее, дернул уголком рта, протяжно втянул носом воздух и так же медленно выдохнул.

– Адам, я… – начала, заикаясь, Лиз, одновременно с этим сбрасывая с талии руки Тима. – Адам, это не…

– Это не то, что я думаю. Да, конечно. Извините, что помешал, – на деревянных ногах Мур развернулся и быстро скрылся в темноте.

Лиз по инерции вытянула руку, будто собиралась поймать его за ворот куртки. Постояв в такой нелепой позе некоторое время, неторопливо опустила ладонь обратно. Стало ужасно стыдно и неловко перед Адамом и самой собой. Только сейчас она поняла, как же легкомысленно себя вела, успев за такой короткий промежуток времени поцеловаться с двумя разными парнями.

Лиз жутко разозлилась на себя, поэтому поспешила развернуться на каблуках и рвануть в сторону дома.

Тим окликнул ее:

– Лиз!

– Нет, Тим! Не сейчас!

Глава 5

Всю оставшуюся неделю Элизабет старательно избегала встречи с Тимом. Едва заприметив в толпе его каштановую макушку, тут же ретировалась в ближайший кабинет или, резво развернувшись на сто восемьдесят градусов, шла, куда глаза глядят, только бы подальше.

Девушка понимала, что ведет себя глупо, но очень боялась посмотреть Коулману в глаза. Чувства, внезапно вспыхнувшие, пугали до чертиков. Лиз ни на минуту не забывала, кем является Тим. Что для него она – не больше, чем игрушка, и от этого становилось только больнее. Она чувствовала себя виноватой прежде всего перед самой собой. Из-за того, что позволила раствориться в омуте его глаз, из-за эмоций, вскруживших голову, и из-за ситуации между ней, Тимом и Адамом.

Со вторым, в противовес Коулману, хотелось поговорить. И пока она пряталась от одного парня – другой так же старательно скрывался от неё. Несколько раз Лиз замечала Мура, но стоило ей приблизиться хоть на шаг, тот ловко растворялся в толпе, оставляя девушку в полном замешательстве.

Учебник с грохотом приземлился на стол. Следуя его примеру, Лиз с шумом плюхнулась на сидение и протяжно выдохнула. Ужасный день! С утра ей чудом удалось избежать столкновения с Тимом, но, прежде чем скрыться за дверью кабинета, она успела поймать его взгляд, который не сулил ничего хорошего.

– С тобой все в порядке? – Миниатюрная блондинка обеспокоенно посмотрела на соседку по парте. Облако весёлых кудряшек красиво обрамляло миленькое личико незнакомки.

Немного смутившись пристального взгляда Лиз, она начала раскладывать на столе ручки и карандаши в одном только ей известном порядке.

– Лили Харрис. Приятно познакомиться.

– Взаимно, – натянуто улыбнулась Лиз. Фамилия девушки почему-то показалась знакомой. – Элизабет Миллер. Прости, сейчас я немного не в духе, но буду рада поболтать после урока.

Началась лекция, только Лиз никак не могла собраться с мыслями и сосредоточиться на теме урока. Очень уж раздражала сложившаяся ситуация.

Два парня диаметрально противоположных во всем оказывали ей знаки внимания, и, если к Адаму Лиз не испытывала ничего, кроме дружеской симпатии, то в ситуации с Тимом просто не знала, что делать, как поступить. Согласиться на его маленькую игру, финал которой сто процентов произойдет в его постели, или включить игнор и переключиться на что-то (а, может, кого-то) другое?

Болезненный опыт прошлого подсказывал, что второй вариант будет правильней, только сердце – чертово сердце – никак не унималось. Вопреки домыслам и здравому смыслу Лиз отчаянно хотелось увидеться с Тимом. Снова почувствовать вкус его губ, ощутить жар прикосновений. Заглянуть в изумрудные глаза и утонуть в них без права на спасение. Глупо? Очень. Но так хочется.

– Боже, спасибо, что этот бесконечно нудный урок закончился. Я едва не уснула, – хихикнула Лили, встряхивая кудряшками. – Идёшь обедать? – дружелюбно спросила она, стараясь не смотреть Элизабет в глаза. Больно уж суровый вид был у той.

Девушка молча кивнула и вышла вслед за новой знакомой из кабинета. Не успела и рта раскрыть, как чьи-то руки – понятно чьи – схватили ее за талию и легко приподняли.

– Коулман! Паршивец! Поставь меня на пол!

Однако парень, ожидаемо, пропустил просьбу мимо ушей. Подмигнул ошарашенной Лили и, закинув Лиз на плечо, двинулся прочь по коридору.

– Долго планировала меня избегать?

– Отпусти немедленно! И вообще, я с тобой не разговариваю!

– Хорошо, не разговаривай. Но выслушать же можешь? – ответил Тим, игнорируя жалкие попытки новенькой вырваться. Немного помолчав, добавил: – Не вижу причин для отказа, поэтому сегодня мы идем на свидание.

Элизабет от такой наглости на мгновение забыла, как дышать. Принялась с силой колошматить парня куда ни попадя, но тому всё было нипочём, и Тим спокойно продолжал нести девушку на плече в неизвестном направлении.

– Какое свидание?! Никуда я с тобой пойду! Даже не надейся! – отрезала Лиз, собрав в кулак всю свою храбрость.

Все-таки Коулман был сильнее, а эта грубость хоть и дико возбуждала, все же немного – совсем чуть-чуть – пугала.

Тим не ответил, бездумно насвистывая какую-то песенку себе под нос. Устав сопротивляться, Лиз поставила локоть на мужское плечо и подперла рукой голову, подумав, что со стороны эта картина выглядит наверняка ужасно странно.

– Куда ты меня несёшь?

– Не скажу.

Парень легонько шлёпнул её по бедру, отчего по телу пробежал электрический разряд, и Миллер моментально покраснела. Тим довольно засмеялся. Каков наглец!

Всё это время они ловили на себе озадаченные взгляды не только других учеников, но и учителей, и почему-то ни один из них не посмел одёрнуть Тимоти за неподобающее поведение.

«Неужели он настолько важная шишка в этой чертовой школе, что остальные боятся даже слово сказать?» – задумалась девушка, покачиваясь в такт неспешных шагов.

Наконец, шатен толкнул неприметную дверь в конце коридора, и они оказались на заднем дворе. Элизабет любопытно осмотрелась, поражаясь тому, что в таком уютном, скрытом от чужих глаз месте было совершенно безлюдно: ни школьников, ни учителей. Только зелёная трава, несколько деревьев, создающих величественными кронами густую тень на земле, и они.

Охотник и его жертва.

Тим осторожно опустил девушку на землю. Улыбнувшись во все тридцать два, уселся под деревом, прижавшись спиной к толстому шершавому стволу, и приказным тоном произнес:

– Подойди.

Сжавшись под его взглядом, Миллер обреченно вздохнула и медленно приблизилась. Губы Тима дернулись, пытаясь скрыть улыбку.

– Хорошая девочка. Боишься меня?

Лиз замотала головой, мысленно подбадривая себя: она так просто не сдастся! Скрестила руки на груди, с лёгкой паникой в глазах ожидая, что будет дальше. Словно приговора.

– Не бойся, маленькая, не кусаюсь, – усмехнулся Тим. Похлопал по траве сбоку от себя. – Садись, нужно поговорить.

Лиз громко фыркнула, всем видом показывая, что не боится его. Особенно его – этого сексуального искусителя с неестественно зелёными глазами.

Закусив нижнюю губу, собралась было опуститься на землю, как парень жестом остановил её. Неожиданно вскочил, снял куртку и бросил на траву.

– Теперь садись, а то испачкаешься. Да и прохладно уже, – Тим потёр шею, неловко отводя взгляд.

Такой милый.

Лиз растерянно поблагодарила его, мысленно поразившись внезапному приступу джентльменства, и осторожно опустилась на расстеленную для нее куртку.

Без верхней одежды Тим выглядел ещё более возбуждающе, чем тогда в своей чёрной кожанке. Сильные мускулы, так красиво выделяющиеся под полупрозрачной футболкой белого цвета напряглись в ту же секунду, как Тим поймал изучающий взгляд Лиз на своем теле. Задумавшись, девушка неосознанно протянула руку и невесомо провела кончиком указательного пальца по бицепсу, чувствуя, как микроскопические разряды тока искрятся под кожей. Перехватив её руку, Коулман осторожно потянул девушку на себя, коснулся губами пальчиков.

Она определенно сошла с ума. Потому что это невинное прикосновение горячих губ подействовало на Лиз – словно молнией прошибло. Испустив тихий стон, она заерзала по смявшейся ткани куртки, а потом и вовсе перебралась к парню на колени, впиваясь пересохшими губами в его мягкие, сладковатые.

К черту! К черту все!

– Что ты со мной делаешь, Лиз, – не отрываясь, прохрипел Тим, до боли вжимая её бедра в свои.

Девушка выгнулась, не в силах сопротивляться его природному магнетизму и тому безумию, что текло по венам вместо крови. Оголила перед Тимом нежную шею, откинув голову назад.

– Сладкая моя, если не прекратишь так стонать, я возьму тебя прямо здесь, и плевать, что будет.

– Мы же… в школе…

Она задыхалась. От близости тела, от жара, от поцелуев и его горящих неподдельной страстью и вожделением глаз, в которых окончательно и бесповоротно утонула.

– Ты сказал, что хочешь свидание?

– О, коварная девчонка Элизабет Миллер! Знала бы ты, чего я хочу на самом деле, не вела бы себя так раскрепощенно, – томно рыкнул Тим, продолжая обжигать тонкую кожу горячими поцелуями. Прикусил мочку уха, вырывая из губ Лиз громкий протяжный стон. – Так ты согласна? – шепнул в губы, воруя еще один поцелуй.

– Да-да, – словно марионетка закивала она. – Я согласна на все, что хочешь, только, прошу, не останавливайся.

Прикрыв веки от удовольствия, Лиз запустила пальчики в мягкие волосы парня, прижала сильнее, словно боялась, что он исчезнет, растворится, как мираж в знойный день, и все это окажется лишь ее извращенной фантазией.

Губы сами потянулись в поисках еще одного будоражащего поцелуя, но Тим ловко увернулся. Мягко взял ее за плечи и отстранился. Лиз разочарованно простонала. Смущение окрасило щеки в красный, а дыхание – чертово сбившееся дыхание – никак не желало приходить в норму.

– Тише, детка, не гони лошадей.

Довольная улыбка растянула губы Тима. Нет, он знал, что нравится ей, – иначе и быть не может, – но не ожидал, что Лиз так распалится от простых прикосновений. Надо признать, целовать ее и получать такой страстный отклик – лучшее, что могло с ним случиться.

Знала бы она, как сложно было ему остановиться сейчас, не смотрела бы с такой растерянностью в затуманенных желанием голубых глазах. Это льстило, определенно. Ее явное желание, ее отдача, жадность и то, с каким остервенением она целовала его губы. Льстило и возносило на небеса.

Нет, теперь он точно ее не отпустит. Никогда.

– Маленькая, мы продолжим позже, а теперь вставай. Обеденный перерыв давно закончился.

Тим практически скинул девушку со своих коленей на траву, поднимаясь и отряхивая штаны. Наблюдая за быстро сменяющимися эмоциями на лице Лиз, не без труда подавил смешок. Она, растрепанная, красная, с припухшими от его страсти губами, выглядела такой оскорбленной и перевозбужденной одновременно, что хотелось смеяться в голос. Но Тим решил не рисковать. Иначе обидится, не так поймет. Поэтому, осторожно притянув Элизабет за подбородок, он всего лишь склонился ближе, заглянул в глаза, а потом оставил последний влажный поцелуй на заалевших губах.

– Ты чертовски сексуальна, Лиз.

Глава 6

– Элизабет! – из гостиной раздался голос мамы. – Детка, тебя к телефону. Звонит какой-то Адам!

Девушка пулей вылетела из комнаты и взволнованно выхватила смартфон из рук матери. Надо же было оставить его на самом видном месте!

«Спасибо», – прошептала одними губами.

– Алло? Привет.

– Привет, – грустно отозвался знакомый голос по ту сторону экрана. – Лиз, я… Не хотела бы ты немного прогуляться сегодня?

– Ох, – сердце пропустило удар, затем второй.

Она, конечно, понимала, о чем хочет поговорить Мур. Так или иначе им не удалось бы избежать этого разговора, да и она сама хотела как можно скорее расставить точки над «i».

Но что скажет Тим? Будет проще, если он и вовсе не узнает об их встрече. Ведь это не свидание. Начинать отношения (если они вообще будут) со лжи не очень правильно, но Лиз была абсолютно уверена, что эта прогулка не более, чем дружеская. Она ясно дала понять Адаму, что не заинтересована в нем в романтическом плане. А Тим ничего не узнает, и у них все будет хорошо.

– Да, конечно! Где и во сколько?

– Если ты не против, я зайду через час, – ответил Мур и сразу отключился.

Элизабет недоуменно уставилась на погасший экран телефона, глупо хлопая ресницами. Даже не сразу поняла, что мама осторожно трясёт её за плечо.

– Детка? Все в порядке?

– Да, мам. Это мой друг. Нужно переодеться, он зайдёт через час, – поднимаясь по ступеням, крикнула Лиз. – Я уйду ненадолго.

– Молодёжь.

Кэтрин едва заметно улыбнулась, небрежно махнув рукой в сторону лестницы. Уж кому, а Элизабет она доверяла безоговорочно.

– Привет, – широко улыбнулся Адам, восхищённо осматривающий Лиз с головы до ног. – Прекрасно выглядишь, как и всегда.

– Спасибо, – девушка смущённо отвела взгляд, дрожащей рукой заправляя прядку белокурых волос за ухо.

Сгорая от стыда и ужасной неловкости между ними, Лиз попросту не знала, как себя вести. Все-таки этот парень за столь короткий срок успел стать ее другом, и обижать его безумно не хотелось. Но сердцу не прикажешь, а ее сделало выбор не в его пользу. Да и тот поцелуй в темном зале кинотеатра. Возможно, не случись он так внезапно, так не вовремя – все могло быть по-другому.

– Идём, – Адам галантно протянул девушке руку, и она, взяв его под локоть, покорно засеменила рядом. – На улице слишком холодно для длительных прогулок, и я решил, что можно посидеть в кафе, выпить по паре молочных коктейлей. Если ты не против.

Адам повернулся к Лиз. Посмотрел в глаза, и на мгновение ей показалось, что на самом дне небесно-голубых радужек мелькнуло разочарование. Больше не в силах ощущать этот взгляд на себе, она нервно сглотнула, а затем кивнула.

– Элизабет, я не сержусь на тебя. Мы ничего друг другу не обещали, и, соответственно, ты ничего мне не должна. Я знаю, как такие парни, как Тим, действуют на девушек. Просто будь осторожнее, ладно? Но, если захочешь большего – с ним или со мной, – пожалуйста, сообщи. Я хочу знать, когда ты… – Адам запнулся, подбирая слова. – Когда ты сделаешь выбор, – на этой довольно невеселой ноте он закончил короткий монолог.

Лиз промолчала, потому что опасалась ранить его чувства еще сильнее. Она ведь уже сделала его, этот выбор, но побоялась, что Адам может не так понять. Потому что, чтобы он ни сказал сейчас, она сама во всем виновата. Она дала ему глупую надежду на то, что между ними что-то может быть. А потом так бессовестно бросилась в объятия Тима.

Снедаемая сожалениями и чувством вины, Лиз даже не заметила, как они вышли к небольшой забегаловке на самом краю леса. Несмотря на поздний час, на маленькой парковке ютилось немало машин и даже пара детских велосипедов.

Открыв перед Лиз дверь, Адам галантно пропустил ее вперёд, ненавязчиво приобняв за талию.

Они устроились за небольшим прямоугольным столиком в дальнем углу. Обстановка кафе, оформленного в стиле бело-красных забегаловок середины шестидесятых, располагала к приятной беседе. Всюду слышался смех, старенький музыкальный автомат голосил песни Элвиса Пресли. Бегло осмотревшись, Лиз пришла к выводу, что хотела бы посетить данное заведение еще раз. Вместе с Тимом, например.

Сделав заказ, Адам положил локти на стол, склонил голову набок и, не произнеся ни единого слова, уставился на Миллер.

Под его внимательным взглядом девушка заёрзала на стуле:

– Почему ты так смотришь?

– Любуюсь, – пожал плечами парень. – Ты очень красивая, Лиззи, – волна смущения пробежала по бледным щекам, раскрашивая их восхитительно-нежным румянцем.

Адам на пару секунд замялся, но потом все же робко взял ладонь девушки в свою и легонько сжал. Не увидев в этом чего-то предосудительного, Лиз не стала вырывать руку. Она, несомненно, понимала, что для Мура это неловкое прикосновение значит гораздо больше, чем для нее самой, но никак не могла отделаться от чувства вины перед ним, поэтому позволила парню переплести их пальцы.

Они болтали о всякой ерунде, не замечая ничего вокруг, словно старые знакомые. На душе Элизабет было тепло и спокойно. Адам являлся прекрасным собеседником, готовым, кажется, обсуждать все на свете.

Увлекшись разговором на тему подростковой беременности, Лиз не сразу заметила, как умолк ее компаньон и напряженно вытянул позвоночник.

– Лиз, нам нужно уйти. Прямо сейчас.

– Что? Поче… – начала она, когда услышала приближающийся рев как минимум трех мотоциклов.

«Ой, нет!»

– Поздно бежать, Адам, – замогильным голосом произнесла девушка, понимая, что, если Тим застанет ее вместе с Муром, стычки не избежать.

Она не видела его, но точно знала, что именно Тимоти приближается ко входу в заведение. Чувствовала.

В этот момент дверь кафе распахнулась, и группа парней в одинаковых кожаных куртках с мотоциклетными шлемами в руках ввалилась в помещение. Их было четверо. Миллер сразу узнала Тима. Знакомый запах кожи и терпкого мускуса тотчас ударил в нос, взбудоражил память, услужливо напомнившую о том, как Лиз самовольно целовала этого зеленоглазого искусителя прямо на заднем дворе школы сегодня утром.

Ловко проскочив между вошедшими парнями, официантка, наконец, принесла очередную порцию сладких коктейлей за столик Адама и Элизабет. Только вот наслаждаться молочным напитком уже никто не хотел. Мур так и сидел – напряженный, испуганный – и безмолвно смотрел в одну точку. А Лиз мечтала и вовсе исчезнуть.

С появлением байкеров в кафе стало заметно тише, словно люди боялись беспокоить их пустой болтовней.

Тим и компания шумно устраивались за столом в противоположном конце заведения, смеялись, гадая, куда пристроить объемные шлемы, и рассаживались по местам. Как назло, парень сел лицом к Лиз. Молясь всем известным богам, девушка надеялась, что он ее не заметит, но, увы. Состроив недовольную гримасу, Коулман тут же двинулся в их сторону.

– Малышка, не хочешь объяснить, какого черта ты делаешь здесь с этим?!

– Адам мой друг, – спокойно парировала Элизабет, бесстрашно впиваясь взглядом в озлобленное лицо Тима. – Мы всего лишь болтаем. Но, смотрю, ты и сам с друзьями, а я не хочу устраивать сцен. Поэтому давай поговорим позже?

– Ещё чего! – Раздраженно рыкнул зеленоглазый. Бросил в Мура уничижительный взгляд. – Малышка, отойдем-ка на минутку? – Тим грубо схватил Лиз под локоть, но та отдернула руку и как можно сильнее вжалась в спинку стула. – Лиз, не беси меня. Пожалуйста.

Было заметно, как нелегко ему дается спокойная интонация. Глаза горели огнем, пугая и заставляя нервно теребить края блузки.

– На пару минут, Лиз! – все же не удержавшись, рявкнул Тим.

Все разговоры мгновенно стихли, и несколько десятков пар глаз устремились в их сторону.

Миллер мученически посмотрела на Адама:

– Сейчас вернусь. Не беспокойся.

– Лиззи, нет.

Адам попытался взять девушку за руку, но вовремя одернул себя. Злить Коулмана весьма опасно.

– Жди здесь, Мур!

Пока Миллер поднималась с места, парни метали друг в друга молнии ревнивых взглядов, и она буквально кожей чувствовала возрастающее с каждой секундой напряжение.

Практически вытолкнув Элизабет на улицу, Тим больно взял её за руку и потащил в сторону леса. Задыхаясь от непонятного страха, девушка еле волочила ноги, то и дело спотыкалась. Но вот он резко тормознул, дернул Лиз на себя и жадно сжал талию обеими руками. Она не шевелилась, лишь хрипло дышала, не сводя с него испуганного взгляда.

Когда молчание затянулось, Тим неторопливо ослабил хватку, глубоко вздохнул, но взгляд не отвел. Смотрел, все пытаясь понять, чем же его зацепила эта вредная девчонка, которой он хотел владеть единолично. Чтобы она была только с ним, только его. Отчего-то хотелось украсть ее и спрятать, присвоить себе, никогда не отпускать. Никогда.

Так и не сказав ни слова, Коулман неуверенно провел ладонью по девичьей спине. Осторожно притянул Лиз ближе и поцеловал. Миллер остолбенела, не понимая причины такой резкой смены настроения. Вот он кричит на неё на всю забегаловку. А вот намеренно делает больно и оставляет синяки на коже. Но мгновение спустя – сжимает нежно в объятьях, вытягивая горячими влажными губами практически весь воздух. Целует неторопливо, будто смакует каждое прикосновение.

– Тим… Чего ты делаешь? – наконец, слабо прошептала Лиз.

Она в который раз теряла контроль. Он слишком хорош, чертовски хорош. Его поцелуи обжигали. Его прикосновения заставляли трепетать. Лиз таяла, ломалась, подчинялась, не в силах держать себя в руках. Прямо в это мгновение до боли в груди хотелось стать ещё ближе. Хотелось, чтобы это безумие никогда не заканчивалось.

– Ты то кричишь на меня как сумасшедший, то целуешь. Я не понимаю, чего ты хочешь.

– Не знаю, Миллер, – обреченно признался Тим. Покачал головой. – Ты с ума меня сводишь. Черт, я ни о чем не могу думать, кроме тебя. Я хочу тебя. Хочу всю, полностью.

У Лиз поплыло перед глазами от волнения. От жара, что источало его тело, от слов, которые кружили голову, похлеще алкоголя, пьянили, заставляя колени слабо дрожать, а чертовых бабочек в животе устроить самый настоящий танец безумия.

Коулман едва успел поймать её, пока Лиз не рухнула на землю.

– Эй-эй, малыш. Все хорошо. Хорошо. Прости меня, – Тим прижал ее к груди, нежно поглаживая волосы. – Прости. Знаю, я вспыльчивый придурок. Но я просто не могу делить тебя с кем-то ещё. Хочу, чтобы ты была только моей, слышишь? Моей, Лиз.

Немного придя в себя, Элизабет вырвалась из объятий и отошла на более-менее безопасное расстояние. Голова неприятно кружилась. Губы бесстыдно горели от поцелуев. Но, едва оказавшись в ярде от парня и высвободившись из плена его рук, дышать стало заметно легче. Вернулись и ясность ума, и способность рационально мыслить.

Нахмурившись, девушка попыталась справиться с волнением.

– Тим, – неуверенно прохрипела она. – Все это, конечно, очень заманчиво, но не торопишь ли ты события? Мы едва знакомы. Наши отношения начались буквально вчера, а ты смеешь заявлять, что хочешь присвоить меня себе, как какую-то игрушку? Я человек, а не глупая кукла, Коулман, и твои собственнические замашки, если честно, пугают.

Тим хмуро уставился на Миллер, засунул руки в карманы. Пожал плечами в какой-то несвойственной ему манере, будто сам не до конца был уверен в себе или своих действиях. Ковыряя носком ботинка землю, Тим выглядел таким… потерянным.

Он не привык получать отказы, только эта девчонка раз за разом умудрялась выводить его из себя, из-за чего он хотел ее еще сильнее. Она то манила пальчиком, и он срывался, будто верный пес, то ускользала из рук юркой змейкой, и ему хотелось рвать на себе волосы от досады.

Добиться ее взаимности поначалу казалось плевым делом. Немного обаяния, щепотка харизмы и наглости – обычно этого хватало, чтобы девушки сами вешались ему на шею. Но только не Лиз. С ней пришлось повозиться, что, несомненно, еще больше подогревало в Тиме охотничий азарт. Хотелось добиваться ее всеми известными способами. Что ж, ему это удалось. И теперь, когда она сама признала, что у них отношения, сама целовала его так жадно и дарила наслаждение робкими, тихими стонами, Миллер снова пошла на попятную. Именно в тот момент, когда он практически признал ее власть над собой, раскрыл душу, чего никогда не делал, Лиз вдруг решила, что он слишком торопится.

Еще месяц назад он посмеялся бы над собой сегодняшним. В кого он превратился? Где это видано, чтобы Коулман бегал за какой-то девицей, умоляя принять его? Мир определенно сошел с ума.

– Я сказал еще в первый учебный день, – недовольно сверкнув глазами, медленно произнес Тим, – что хочу тебя. А я привык получать то, что хочу.

– Я не вещь, – сухо отрезала Лиз. Обняла себя за плечи. – Кажется, я все же поспешила, когда соглашалась на твое предложение попробовать. Мы не пара, Тим. Ты слишком эгоистичен, чтобы принять тот факт, что я не твоя собственность и никогда ею не стану. А я довольно высоко ценю свою свободу для того, чтобы беспрекословно тебе подчиняться. Жаль, но у нас ничего не получится. Прости, мне нужно вернуться к Адаму, – Лиз сделала шаг в сторону, собираясь покинуть темный закуток, но не тут-то было.

– Нет, – зеленоглазый преградил путь, мешая пройти. – Ты не пойдешь к нему.

– С какой стати, Коулман? Ты мне кто? Муж, брат, отец? Кажется, я только что ясно дала понять, что между нами все кончено! – Элизабет перешла на крик.

Гневно размахивая руками, сама не заметила, как несколько раз стукнула Тима в плечо. Он ловко перехватил ее кисть, дернул на себя и прижал девушку к груди, чтобы Лиз, наконец, почувствовала, как бешено колотится его сердце.

Миллер вздрогнула. Хотела вырваться, залепить пощечину – что угодно – лишь бы доказать свою правоту. Дернулась, да так и застыла, завороженная боем горячего сердца где-то под левой щекой.

Он снова это делал: показывал, что она в его власти. И Лиз понимала, что, если Тим вновь примется её целовать, она окончательно сломается. Уже навсегда. Не сможет отказаться от такого лакомого кусочка. Захочет попробовать его целиком и вряд ли сможет остановиться.

– Не надо, пожалуйста, – еле ворочая онемевшим языком, жалобно проскулила Лиз. – Отпусти меня.

– Но ты ведь этого не хочешь, – Тим уверенно приподнял девичье лицо за подбородок, всматриваясь в манящую глубину голубых радужек. – Не хочешь, Лиз. Хватит изображать безразличие. Перестань сопротивляться и просто прими тот факт, что ты уже моя. Как и я твой. Твой, Лиз.

Не дав ни секунды на раздумья, Тим подхватил девушку на руки и направился в сторону парковки. Ничего больше не имело значения. Только она. Нежная, теплая, покорно обмякшая в его руках.

Осторожно опустив Лиз на землю возле байка, он попросил:

– Подожди здесь, пожалуйста. Я быстро.

Недоверчивый блеск в глазах выдавал Тима с потрохами. Зная строптивый характер Лиз, он ни на шутку испугался, когда подумал, что она запросто может сбежать и заблудиться в темноте практически незнакомого города. Но Лиз сдержанно кивнула и даже оперлась бедром о холодный бок металлического коня.

Элизабет внимательно наблюдала за тем, как парень торопливо идет ко входу в злосчастную закусочную, как открывает двери, бросает быстрый взгляд через плечо и скрывается в глубине помещения.

Лиз глубоко вздохнула. Она сломалась. Предала свои принципы. Кто она теперь? Стала одной из тех, кого всегда презирала: идиоткой, идущей на поводу у своих желаний. Повелась на смазливое личико, самоуверенность, харизму и сладкие речи. Да только, как бы мозг не сопротивлялся, сердце кричало – вопило! – что она все делает правильно. Сердце отчего-то верило, что так и должно быть. Что Тим – «тот самый». Что именно он ей и нужен. Он излечит, поможет. Только вместе они смогут стереть те ужасные воспоминания из нее памяти и заменить новыми: прекрасными, настоящими.

Вновь обратив взгляд на широкое окно, Лиз увидела, как парень подошел к своим друзьям и, смеясь и похлопывая каждого по очереди по спине, попрощался. Схватил со стола мотоциклетный шлем.

Один из незнакомцев – со смуглой кожей, выдающей в нем уроженца то ли Испании, то ли Южной Америки, и чуть растрепанными, вьющимися волосами – бросил заинтересованный взгляд в окно, беззастенчиво изучая уставившуюся в ответ Миллер. Девушке стало не по себе от столь пристального внимания, и она отошла немного в сторону.

Тим появился через секунду. Не сказал ни слова, лишь протянул Элизабет шлем, сам оставшись без защиты. Они – все так же молча – уселись на мотоцикл, и тот рванул с места, с ревом уносясь в безлунную ночь. Как и в прошлый раз, Лиз крепко вцепилась в куртку Тима, приникнув к нему всем телом. Закрыла глаза. В голове было абсолютно пусто, никаких мыслей. Не хотелось думать, не хотелось грузить себя надуманными проблемами, отговаривать.

Она сильнее вжалась в холодную черную кожу байкерской косухи и несмело улыбнулась. Если этот чертов магнит по имени Тимоти Коулман так манит ее, то и пусть. Она всего лишь слабая скрепка, больше не имеющая ни сил, ни желания сопротивляться. Что бы Лиз себе не придумала – она уже намертво к нему приклеена.

Глава 7

Пролетев практически через весь Анхем, байк замедлился у одного из домов на южной стороне города. Осторожно припарковав транспорт возле гаража, Тим ловко спрыгнул на землю и протянул девушке руку. Лиз стянула шлем, пригладила волосы и осмотрелась. Район мало чем отличался от своего собрата на севере крошечного городка, где жила она сама. Такие же однотипные белые домики в два этажа, зеленые лужайки, высокие заборы. Буйство зелени впечатляло несмотря на то, что календарь показывал уже середину сентября.

Закончив осмотр незнакомой территории, девушка обернулась к Коулману.

– Что мы здесь делаем?

– Нам нужно поговорить, – тоном, не терпящим возражений, ответил он, снова предлагая руку. – Постарайся не шуметь, у моего младшего брата довольно чуткий сон.

– У тебя есть брат? – удивилась Лиз, покорно стискивая пальцы Тимоти своими. – А я ведь совсем ничего о тебе не знаю.

– Это недолго исправить, – улыбнулся парень.

Приложил палец к губам и осторожно двинулся в сторону крыльца.

Тихо скрипнула дверь. Пара, стараясь не смеяться в голос от нелепости ситуации, – на дворе ночь, а они, будто воришки, крадутся на цыпочках по гостиной, – неслышно пробралась внутрь дома и поспешила к лестнице, ведущей на второй этаж. Ступени под ногами жалобно стонали. Видимо, ремонт здесь не делали очень давно. Тим тихонько выругался себе под нос. Лиз поджала губы, из последних сил сдерживая в груди нервный смешок.

Один короткий лестничный марш показался дорогой в Ад. Но вот перед ними появился узкий коридор, застеленный коричневой ковровой дорожкой. По обеим сторонам располагались одинаковые двери цвета темного дерева. Обернувшись к девушке, Коулман широко улыбнулся, пальцем указывая на самую дальнюю. Элизабет понимающе кивнула, сжала его ладонь посильнее и быстро побежала к заветной цели. Буквально ввалившись в спальню парня, шумно выдохнула и, не произнеся ни слова, рухнула на кровать.

Тим запер дверь, для верности несколько раз дернул за ручку, а потом завалился рядом с Лиз, безмолвно лежащей на животе, и повернулся к ней лицом:

– Есть будешь?

– Нет.

– Как хочешь, – безразлично бросил он.

Сложил руки на животе, ни на секунду не отпуская ее взгляда. Молчание не тяготило, наоборот, казалось приятной передышкой перед предстоящим разговором. И Тим честно собирался поговорить с Лиз о том, что между ними происходит, но вместо этого лишь хрипло прошептал:

– Ты безумно красивая.

Элизабет вспыхнула. Почему-то эти же самые слова, произнесенные чуть ранее Адамом, разительно отличались своей эмоциональной окраской от них же, слетевших с губ Тима сейчас. С очень притягательных, соблазнительно пухлых губ Тима. Лиз не сомневалась, что оба парня говорили абсолютно искренне. Но, если Мур просто констатировал факт, Коулман сказал их потому, что действительно считал Лиз таковой. Словно пытался донести, что для него она самая красивая.

– Спасибо, – смутившись, ответила она спустя мучительно-долгую минуту. – Ты, кажется, хотел о чем-то поговорить?

Тим сглотнул. Перевел взгляд на ее губы. Все слова тут же вылетели из головы. Плечом он ощущал тепло тела Лиз, их бедра едва соприкасались, но он все равно чувствовал, как начинает гореть все внутри от такой желанной близости с такой желанной девушкой. Миллер замерла, ожидая ответа, но его не последовало.

Тим приподнялся на локтях, бегло осмотрел лицо Лиз, снова сглотнул. Она непонимающе нахмурилась. Открыла рот, чтобы узнать в чем дело, как парень резко выпрямился и вскочил с кровати. Подошел к невысокому платяному шкафу, с силой дернул за ручку. Дверца едва не отвалилась от такой грубости, а Тим уже успел скрыться за ней, трусливо прячась от Миллер, и прикрыл глаза.

Он должен держать себя в руках. Не для этого он притащил Лиз с другого конца города к себе домой. Им нужно просто поговорить, а потом лечь спать. Желательно не на одной кровати, потому что, если нет, он точно сорвется.

С тех пор как Лиз появилась в его жизни и заняла все мысли, чувства и желания, одно самое явное не давало покоя. В своих фантазиях он испробовал ее всю, во всевозможных позах. Такую сладкую, нежную, горячую, податливую. Но теперь, когда Лиз была рядом, только руку протяни, Тиму стало действительно страшно все испортить.

Она не поймет, решит, что он просто хотел ею воспользоваться, а потом выбросить, как ненужную игрушку. Тим прекрасно понимал, что Элизабет не такая, как все. С ней нужно по-другому. Не переть напролом, не давить – сделаешь только хуже. А он так не привык быть нежным и ласковым. Не умел во всю эту романтику: цветы, прогулки, поцелуи под луной. Когда он чего-то хотел, то брал, не думая о последствиях, не беспокоясь о чужих чувствах. Ему было наплевать. Но с этой девчонкой так нельзя. С ней нужно идти до конца, рука об руку, и никак иначе.

– Тим?

– Все в порядке, – сглотнув тугой ком в горле, отозвался Коулман.

Стянул футболку, бросил на пол. Расставил руки по обе стороны от головы, уперев в полки. Нужно успокоиться. Усмирить мысли, которые наперебой кричали, что пора завалить строптивицу. Уложить на лопатки. Для начала. Потом можно и на колени поставить.

Яростно тряхнув головой, Тим негромко рыкнул и обернулся.

Лиз стояла в каком-то жалком ярде от него и непонимающе хлопала ресницами. На кой ляд он притащил ее к себе, а теперь молчит? Решил стриптиз показать? О да, пока он стоял спиной, она успела оценить и крепкие мышцы, и темно-оливковую кожу, к которой так хотелось прикоснуться. А сейчас имела удовольствие наблюдать еще и вид спереди, что, несомненно, вызывал восторг. Одни только кубики пресса чего стоили!

Облизав губы, Лиз поймала себя на мысли, что хочет, чтобы Коулман и дальше оставался без футболки. Густой туман желания медленно просачивался под кожу, будто яд. Она хотела быть благоразумной, не поддаваться его магнетизму, не терять голову. Но близость, пьянящий аромат кожи, смешанный с тонким запахом одеколона, вызывали непреодолимое желание прикоснуться к объекту вожделения и позволить себе хотя бы на эту ночь отпустить себя. Перестать бояться, перестать быть послушной дочерью, умницей-красавицей Элизабет Миллер. Захотелось стать просто Лиззи – восемнадцатилетней школьницей со своими тараканами и желаниями. Просто захотелось.

И она все же не выдержала: подошла ближе и осторожно провела кончиками пальцев по его груди, вырисовывая неведомый ей самой узор. Тим вздрогнул.

– Нравится?

– Да, – подняла взгляд, чувствуя, как горят щеки.

Поймал с поличным. Понял, он все понял.

Кожа под ее пальцами искрилась жаром, обжигала, заставляя дрожать от возбуждения.

– И как ощущения?

Тим хмыкнул, уговаривая себя не сорваться раньше времени. Ему было… любопытно?

– Божественно, – выдохнула Лиз, смежая на секунду веки.

Осмелела, приложила ладонь целиком в область сердца и мягко провела по торсу. Мышцы восторженно сжимались под теплом ее прикосновений и каменели. Лиз улыбнулась.

Почему они оба медлили? Играли друг с другом, словно в кошки-мышки?

Лиз медленно открыла глаза, устанавливая нерушимый зрительный контакт. Потому что хотелось смотреть только в его глаза. Потому что хотелось быть только с ним. Не сейчас – всегда.

К черту условности! Она нарушила все свои правила уже тогда, когда вообще согласилась поехать с ним. Нет, еще раньше! На поляне, когда целовала как обезумевшая, умирая от сладкого вкуса его губ. На крыльце собственного дома, на школьном дворе, да даже за той забегаловкой часом ранее, когда говорила, что между ними ничего не может быть и сама же себе противоречила. Ложь! Наглая ложь!

Тим знал, что она готова. Он десятки раз видел похожий голодный взгляд. Но взгляд Элизабет разительно отличался от всех остальных. Она не боялась. Не пыталась казаться кем-то другим, только чтобы ему понравится. Она хотела его, но не торопилась показывать это так явно. Дразнила, втягивая в какую-то одной ей известную игру, обманывала, а потом опять завлекала. Краснела так мило, так наивно. Касалась жарко. И Тиму это безумно нравилось.

– Ну, раз ты меня трогаешь, значит, и мне можно, – усмехнулся парень, аккуратно устраивая ладонь на узкой девичьей талии. – Так будет честно.

Она ничего не ответила. Позволила притянуть себя ближе и впечатать грудью в горячий торс. Тим не стал миндальничать. Если девчонка хочет поиграть, он принимает условия игры. Для начала подразнит – своими губами – потом оттолкнет, как она делает это с ним.

– Честно, – томно прошептала Лиз перед тем, как его губы, наконец, накрыли ее. Захватили, завладели, утянули в пьянящий поцелуй, от которого подкосились колени, и напрочь сбилось дыхание. – Тим…

Сдаваться первой не хотелось, и, кажется, Коулман это понял еще в тот момент, когда слегка прикусила за нижнюю губу, не больно оттягивая, а потом отстранилась. Смотрела долгим взглядом, не подпуская, но и не отталкивая. Ждала.

Возбуждение разливалось по телу рваными электрическими импульсами, щекотало, дразнило каждый дюйм.

Тим устал ждать. Утробно рыкнув, схватил Лиз обеими руками. Потянул на себя, зафиксировал в объятиях, а потом снова начал целовать. Долго, со вкусом. Лиз хрипло выдохнула ему в губы, и он воспользовался этим, запуская язык в рот девушки. Обвел десна, изучая, коснулся кончика ее языка.

Руки дрогнули в возбуждении. Пальцы вжались в хрупкую талию почти до боли.

Он проигрывал в этой схватке, но отчего-то все равно чувствовал себя победителем.

– Тим, – простонала Миллер. Коснулась ладонями мягких темно-каштановых волос. – Ох, Тим…

– Тише, маленькая, – прошептал в самые губы, вовремя вспомнив, что младший брат находится прямо за стенкой. Поймал легкий стон поцелуем.

– Тим, я… хочу.

– Чего хочешь? – стараясь не выглядеть слишком довольным, тихо спросил парень.

Подхватил Лиз на руки, и прижавшись губами к ее шее, осторожно шагнул в сторону кровати. Бережно опустил раскрасневшуюся, возбужденную девушку на подушки.

– Чего хочешь, Лиз?

– Тебя.

– Я и так весь твой, Миллер, – рыкнул Тим, нависая над ней, словно скала. Невероятно красивая скала.

Мазнул коротким поцелуем по подбородку, скользнул ниже, оставил обжигающий след в ямочке между ключиц.

– Твой, Лиз. И я хочу, чтобы ты уяснила, что с этого момента ты целиком и полностью моя. Я жуткий собственник, эгоист и ревнивец. Я тот еще засранец на самом деле. Поэтому у тебя минута, чтобы решить, действительно ли ты этого хочешь.

Лиз резко выдохнула, обхватила крепкую мужскую шею руками, притягивая Коулмана ближе. Приятная тяжесть его тела, горячая кожа, пьянящий аромат возбуждения сводили с ума, вынуждая нетерпеливо ластиться, касаться и целовать.

Оставив на его губах долгий поцелуй, девушка решилась повторить просьбу:

– Я хочу тебя. Пожалуйста.

– Лиз.

Дальше он тянуть не стал. Запустил ладонь в длинные светлые волосы, осторожно отрывая ее голову от подушки. Секундный взгляд, и его губы обрушились на ее, порабощая. Элизабет застонала, посылая вибрацию прямо в рот. Обвила руками плечи, не позволяя отстраниться. Свободной рукой Тим осторожно пробрался под тонкую блузку, погладил живот и скользнул пальцами выше. Отодвинул чашечку бюстгальтера, нащупывая возбужденно вздыбленный сосок. Лиз выдохнула, выгнулась, сама подставляясь под его ласки. Прикусила губу, когда язык Тима коснулся шеи, прошелся, едва касаясь, по ключицам и, наконец, спустился к груди. Мягко обхватив манящую горошинку зубами сквозь ткань блузки, Тим потянул на себя, и изо рта Лиз вырвался возбужденный вздох.

– Тише, маленькая, – улыбнулся он.

Ловко расстегнул пуговицы, отбросил ненужную вещь в сторону. Следом на пол полетел бюстгальтер.

– Сладкая, – прошептал Коулман, возвращаясь к упругим полушариям. Смело накрыл одну ладонью, сжал, пока язык дразнил сосок другой.

– Тим, пожалуйста, – Лиз заерзала, ощущая, какое мокрое на ней белье. Тонкие ручки хаотично гладили спину и сильные плечи, царапали кожу короткими ноготками. – Тим…

– Сейчас, моя нетерпеливая. Дай насладиться тобой.

Тим подцепил пальцами ремень на ее брючках и быстро выдернул ленту. Потянул вещицу вниз, попутно поглаживая нежную кожу бедер. Лиз задрожала. Выгнулась, приподнимая таз над кроватью, чтобы как можно скорее избавиться от остатков одежды. Полными желанием глазами посмотрела на Тима. Он не стал ждать – к куче вещей присоединились и крохотные трусики, а парень уже целовал ее ножку, неторопливо приближаясь к горячему месту.

– Тим, потом… – Лиз протяжно застонала, совсем позабыв о том, что в доме они не одни. – Потом… Потом, Тим…

– Ты меня с ума сведешь, Миллер, – фыркнул парень.

Быстро скинул джинсы вместе с трусами, выудил из прикроватной тумбы презерватив. Пока раскатывал латекс, девушка не сводила с него взгляда. Красная, взбудораженная.

– Иди сюда, – шепнул он, подтягивая ее ближе.

Дразняще провел головкой по влажным складочкам, коснулся клитора, а потом резко толкнулся вперед, заполняя собой до основания. Вовремя поймал губами полустон-полувсхлип.

– О, да! – не удержалась Лиз, обхватывая его ногами, чтобы быть еще ближе. Прижалась, ощущая, как с каждым новым толчком ее все быстрее уносит за пределы Вселенной.

Голова кружилась от пьянящего аромата секса, от запахов кожи. Крошечные бисеринки пота скатывались по вискам, пока Тим, уткнувшись ей носом в шею, шумно дышал, даря обоим долгожданное наслаждение. Держать себя в руках становилось все сложнее: стоны, один громче другого, слетали с девичьих губ в гулкую тишину комнаты, заполняли собой все пространство.

– Лиз, тише, – в очередной раз попросил Коулман и не придумал ничего лучше, чем заткнуть ее рот поцелуем. – Тише, моя девочка. Мне тоже безумно хорошо с тобой, но, пожалуйста, старайся стонать немного тише.

Лиз вяло кивнула, плохо понимая, о чем он говорит. Тело горело, под кожей разливалась приятная нега. Хотелось кричать на весь город, но где-то на задворках сознания она знала, что не может так поступить.

Тим сорвался на бешеный темп уже через пару минут. Зарычал сквозь плотно сжатые зубы и уперся обеими руками в спинку кровати. Элизабет пришлось зажать себе рот ладонью. Глаза закатились, тело сотрясала мелкая дрожь, а потом девушка громко пискнула и мгновенно обмякла. Пока горячий ком пульсировал внизу живота, разнося по венам желанное расслабление, Тим еще несколько раз толкнулся вперед, задрожал и кончил следом, придавив уставшую Лиз к смятой простыни.

Они тяжело дышали, пытаясь прийти в себя. Жалела ли Элизабет, что поддалась его чарам и дала себя раздеть? Нет. Немного потная, раскрасневшаяся и неприлично довольная лишь коротко улыбнулась, наблюдая, как парень перекатывается на другую половину кровати и избавляется от презерватива. Потянулась, без стеснения показывая свое обнаженное тело во всей красе. Тим усмехнулся, сгребая девушку в охапку. Прижал к груди, наслаждаясь долгожданной близостью.

– И что дальше? – неожиданно спросила Лиз.

– А что дальше?

– На этом все? – нахмурилась. – Ты получил то, что хотел?

– Лиз, ты за кого меня принимаешь? – недовольно спросил Тим. – Кажется, я ясно дал понять, что для меня все это не игра. Не простая интрижка или одноразовый секс. Какие еще доказательства тебе нужны?

– То есть мы вместе? – недоверчиво уточнила девушка. Сжалась в ожидании ответа. – Тим?

– Мы вместе, Лиз. Ты моя, а я – твой. Поэтому хватит идиотских вопросов.

– Мой, – улыбнулась Миллер, удобнее устраиваясь на мужской груди. – Мой Тимоти Коулман. А мне нравится.

– Еще бы не нравилось. Спи, маленькая. Поговорим потом, – Лиз кивнула, ощущая, как тяжелеют веки, а утомленный безудержной гонкой за оргазмом организм начинает погружаться в сладкую негу. – Моя Элизабет Миллер.

Глава 8

Лиз резко распахнула глаза и попыталась сесть, но что-то тяжёлое придавило её к кровати, сковывая движения. Позволив глазам немного привыкнуть к окружающей темноте, девушка медленно покрутила головой, с ужасом осознавая, что находится не дома. Пролежав в прострации еще какое-то время, она, наконец, вспомнила все события сегодняшнего вечера.

Вот черт! Он же лежит абсолютно голая в кровати Тима Коулмана! Как она могла это допустить? Мало того, что нарушила с десяток своих принципов, поведясь на его накаченное тело и соблазнительный шепот, так еще и уснула. Какой позор!

Нервно сглотнув, Лиз осторожно сдвинула руку Тима со своей груди и выбралась из постели. В безмолвной панике начала собирать одежду, валяющуюся по всей комнате то тут, то вам.

Мама ее убьет. Определенно. Какие бы доверительные отношения между ними ни были, не ночевать дома – безумно глупо со стороны Лиз. Она даже не предупредила наверняка волнующуюся мать о своей внезапной ночевке… где? Вот же дьявол! Лиз внезапно вспомнила, как говорила матери, что уходит гулять с другом. И если ушла она действительно с ним, то проснулась явно не в его постели.

Прыгая на одной ноге, трясущимися от ужаса руками пыталась натянуть на другую штанину брюк. Тим зашевелился, провел рукой по простыням и, не обнаружив никого рядом, приподнялся на локтях:

– Лиз? Куда ты собралась?

– Домой. Мама меня убьёт, – зашипела девушка. – Черт, где носок?

– Не глупи и ложись спать, – парень сонно похлопал по кровати, наблюдая, как блондинка пытается застегнуть бюстгальтер. Зря. Без него ей намного лучше. – Утром разберемся.

– С ума сошёл? Мне нужно домой и как можно быстрее! Ох, мама накажет меня минимум на неделю, – сокрушенно вздохнула Лиз, шаря в темноте руками.

Нащупав обувь под столом, сунула подмышку и тихо приоткрыла дверь.

– Лиз, ты серьёзно собралась домой в два часа ночи? – недовольно пробурчал Тим, зарываясь носом в подушку. – Останься, пожалуйста.

– Нет. – Оборвала Миллер и выскользнула в коридор, стараясь двигаться максимально тихо.

Едва успела сделать пару шагов, как послышался звук открывающейся двери.

– Ты кто такая?

Побледнев как белый лист, девушка медленно развернулась на сто восемьдесят градусов. Перед ней стоял симпатичный юноша примерно её возраста, может, чуть младше. Взлохмаченные волосы такого же цвета, что и у Тима, пухлые розовые губы и волевой подбородок выдавали в нем родственника Коулмана.

Паренек пару секунд растерянно изучал лицо Лиз. Затем, недовольно сдвинув брови к переносице, изрёк:

– Тим совсем сдурел! Додумался водить своих девиц домой. А если мама увидит?

Дверь в комнату Тима резко распахнулась, и он сам, полностью одетый и обутый, вышел навстречу Лиз.

– Том, иди куда шёл, – безразлично бросил в сторону незнакомца, даже не удостоив того взглядом, и схватил растерянную Элизабет за руку. – Лиз, идём, я провожу. Хотя совсем не вижу смысла тащиться в такую даль, когда мы могли бы спокойно остаться в тёплой кровати и заняться чем-нибудь поинтереснее.

Ночи в Анхеме, как оказалось, были весьма холодными. Промозглый ветер то и дело норовил забраться Лиз под куртку, заставляя девушку дрожать. Она ежилась, бросая на Тима красноречивые взгляды, и громко стучала зубами:

– Тим, мне холодно, – жалобно заглянула в глаза.

«Чего ж ты такой недогадливый!»

– Прости, Лиз, но я не управляю чертовой погодой, – переборов себя, Коулман всё-таки снял куртку и протянул Элизабет. – В следующий раз одевайся теплее. Мне тоже не нравится мёрзнуть.

– Кто это был? Твой брат? – поинтересовалась Лиз, плотнее кутаясь в куртку, насквозь пропитанную дурманящим ароматом парня. – Стоп. В какой следующий раз?

Тим приподнял бровь, либо на самом деле удивившись вопросу Лиз, либо очень умело изображая удивление на своем красивом лице:

– В смысле? – сильнее сжал её руку своей большой тёплой ладонью. – Если у тебя проблемы с памятью, запиши и повесь на холодильник, я не собираюсь повторять сорок раз, – парень нахмурился и вздохнул. – Для особо одарённых повторяю в последний: ты моя. Я – твой. Мы пара.

– Дурак! – не удержалась Лиз и отвесила ему подзатыльник.

Еще пару часов назад она была согласна с этим высказыванием. Но теперь, когда разум прояснился и вожделение отступило, Элизабет снова решила пойти на попятную. Да, они переспали, но это ничего не значит. Пусть где-то глубоко внутри она и понимала, что ведет себя нелогично, Лиз решила, что стоит прекратить все, пока не стало слишком поздно. Она еще не оправилась от прошлых отношений. Как бы не хотела казаться сильной и независимой, она-то знала, что такие раны быстро не затягиваются. Естественно, ее тянуло к Тиму. Но какое будущее их ждало? Он властный, эгоистичный, не терпящий возражений, а разве не от такого же бывшего она сбежала? Ей не хотелось снова страдать и находиться в состоянии постоянного стресса. Ждать, когда он покажет свое истинное лицо. Нет, не в этот раз. Хватит!

– Я тебе тоже повторяю последний раз: я не твоя игрушка. Что было, то было. Я ни о чем не жалею, но теперь, надеюсь, ты поставишь галочку в своем бесконечном списке побед и оставишь меня в покое.

– И не подумаю, – ответил Тим как ни в чем не бывало, потирая свободной рукой ушибленное место. – Но, если ты продолжишь распускать руки, я куплю тебе наручники и пристегну ими к кровати, а потом отшлепаю. Кстати, отличная идея, что думаешь?

– Тим! – Лиз резко остановилась, заглядывая парню в глаза.

Он уставился на неё в ожидании новой порции обвинений, но девушка словно застыла и только часто-часто моргала, явно думая о своем.

– Что? Опять забыла, что нужно было записать? Напомнить?

– Ты всегда такой придурок?! – злобно зашипела она и двинулась дальше по улице.

– Да подожди ты, – Тим схватил её за рукав куртки. – Что за дурацкая привычка обзываться и убегать? Что ты хотела сказать?

– Ничего, – буркнула в ответ. – Пришли.

Лиз нехотя стянула с себя куртку Тима, с наслаждением вдыхая её запах в последний раз, и тут же затряслась от холодного ветра. Даже не попрощавшись, быстрым шагом направилась к дому.

– Де-е-етка, – протянул Коулман. – Ну чего ты такая злюка? А поцеловать?

– Иди ты! – Всеми силами стараясь скрыть улыбку, бросила Лиз, не оборачиваясь.

Вот еще! Не будет она его целовать! Она вообще с ним больше встречаться не планирует. Переспали? Отлично. Теперь можно разойтись, как в море корабли.

Но парень все же уловил лукавые нотки в её голосе и пошёл следом. Остановились у входной двери. Лиз чувствовала себя крайне неловко рядом с ним, особенно после того, что между ними произошло. Не особо понимая, как теперь себя вести, опустила голову, слишком внимательно изучая носы своих кед.

– Малыш, – Тим приподнял кончиком указательного пальца её подбородок. Лиз закрыла глаза, привставая на цыпочки, и обвила руки вокруг его шеи.

«Чертов ты магнит, Тим Коулман!»

– Я заеду за тобой утром.

Он быстро чмокнул Элизабет в нос, прерывисто пробежался губами по лицу и, запечатлев прощальный поцелуй на губах, быстро скрылся в темноте улиц.

Лиз упала на кровать, не раздеваясь, и закрыла глаза. Стрелки часов тихо вели свой счёт, только девушка никак не могла уснуть. Вновь и вновь прокручивала в голове всё, что произошло за то короткое время, что она живет в Анхеме.

Маленький городок, скрытый в густых лесах, таил в себе куда больше интересного, чем могло показаться на первый взгляд. Это не жизнь в большом городе, где шанс встретить одного и того же человека во второй раз, крайне мал. Здесь все знали всех. Знали, кто чем дышит, кто с кем спит, кто кого ненавидит. Твой сосед запросто мог оказаться бывшим мужем твоей теперешней супруги, а их сын – встречаться с дочерью твоей первой любви.

Раздумывая об этом и прочих глупостях, Лиз, наконец, упала в мягкие объятия Морфея.

***

– Лиз! Лиз, да проснись же! – миссис Миллер трясла дочь за плечо, но та упорно не хотела открывать глаза. – Лиз, когда ты пришла домой? И почему ты одета? – Женщина недовольно поджала губы. – У тебя будут большие проблемы, если ты сейчас же не встанешь, девочка!

– М-м-м, – жалобно раздалось откуда-то из-под одеяла. – Мам, я плохо себя чувствую.

– Не ври, – женщина бесцеремонно скинула одеяло на пол, отчего девушка тут же свернулась в позу эмбриона, пытаясь сохранить тепло уютной постели. – Не будешь шляться по ночам в другой раз!

Кэтрин громко хлопнула дверью.

Лиз сползла на пол и устало уставилась перед собой. От недосыпа и внезапно свалившихся на голову приключений не было сил даже на то, чтобы банально сходить в душ.

Кинув мутный, расфокусированный взгляд на будильник, мирно покоящийся на прикроватной тумбочке, девушка, пусть и не сразу, но встала и принялась за утренний туалет.

– Детка, не опоздаешь? – взволнованно поинтересовалась мама, наблюдая, как Лиз запихивает в себя очередной сэндвич.

Она не могла долго дуться на свою крошку, но была обеспокоена таким несвойственным для её дочери поведением. Даже если та уходила с ночевкой к друзьям, всегда предупреждала маму заранее, брала трубку и отвечала на смс. Да и эти мешки под глазами, вялое состояние. Что творилось с ее девочкой? Неужели попала в плохую компанию? А может, все намного проще, и Лиз просто влюбилась?

– Лиззи, надеюсь, ты понимаешь, что вечером нас ждет серьёзный разговор?

– Уг-ху, – пыталась ответить девушка, но с набитым ртом получалось не очень понятно, зато довольно забавно.

Стараясь не расплескать кофе, миссис Миллер хихикнула в кулак.

– Не смефи… м-ня… – давясь одновременно от смеха и такого количества еды во рту, Лиз изо всех сил держалась, чтобы не начать хохотать вместе с мамой, которая уже звонко смеялась, вытирая лужицы пролитого кофе с обеденного стола.

Внезапный громкий рев двигателя прокатился по улице, заставив семейство Миллер дружно подпрыгнуть и резко оборвать веселье. Мама выглянула в окно, осторожно отодвинув занавеску, и с удивлением обнаружила, что чёрный мотоцикл остановился напротив их с Элизабет дома.

– Милая, там какой-то тип на мотоцикле. Ты его знаешь?

– Вот блин! – Лиз в панике, не зная куда деть глаза, заметалась по кухне. – Как я могла забыть, – взвыла, хватая рюкзак.

Черт! Черт! Черт! Мало того, что не восприняла слова Тима всерьёз, так еще и напрочь забыла об этом. А он ведь прямым текстом сказал, что заедет за ней перед школой.

– Мам, я все объясню вечером. Люблю тебя.

Чмокнув на прощание озадаченную женщину, девушка пулей выскочила из дома. Молча схватила шлем из рук Коулмана и ловко запрыгнула на железного коня.

– Доброе утро, малыш. Мама за нами наблюдает, да?

– Да-да! Давай, поехали уже!

Мотоцикл без проблем влился в медленно ползущий поток машин и, резво обгоняя неповоротливые авто, погнал в сторону школы. Дома и деревья быстро сменяли друг друга, сливаясь в сплошное бесформенное пятно.

Ловко лавируя между автомобилями, мотоцикл поравнялся с пузатым школьным автобусом и чуть замедлил ход.

– Лиз, посмотри на их лица! – крикнул Тим, махнув головой в сторону автобуса, из окон которого на них пялились несколько учеников и, возможно, даже одноклассников девушки.

Довольный собой, Тим громко засмеялся. Словно горный лев, взревел мощный двигатель, и мотоцикл на полной скорости влетел на школьный двор, в последний момент подрезав тяжелую тушу автобуса.

Лиз, склонив голову набок, улыбнулась, заворожённо наблюдая за тем, как Тим запускает пальцы в волосы и трясёт их рукой, создавая некое подобие укладки. Как такой простой жест может вызывать столько эмоций? Лиз задавала себе этот вопрос не первый раз: с тех самых пор как впервые встретила Тима Коулмана в школьном коридоре.

– Что? – кажется, его просто невозможно смутить. – Скажи, что я чертовски хорош собой, и ты просто не можешь отвести от меня взгляд, малышка.

– Откуда в тебе эта самовлюбленность? – спросила Лиз, возвращаясь из мира постыдных девичьих фантазий в реальный.

Тим пожал плечами и, притянув девушку ближе, направился к школе.

Лиз едва заметно покраснела, осознавая, что теперь все увидят их вместе. А зная о репутации таких парней, как Тим, можно даже не сомневаться – школьники поймут, что между ними что-то было. Стало неприятно от осознания того, что для окружающих Лиз – всего лишь очередная победа Коулмана. Вряд ли он говорил серьезно о своих намерениях насчет нее. Нет, Миллер не питала надежд стать его постоянной, любимой девушкой. Всячески отталкивала, пыталась доказать самой себе, что она не такая, но, черт возьми, ничего у нее не получалось. Такая. Она даже рта не успевала раскрыть, как Тим перебивал – словами или поцелуем – и она опять сдавалась. Позволяла завлекать, заманивать. Слушала, развесив уши, и радостно соглашалась со всем, что он скажет.

Да твою мать, она влюбилась в него по самые помидоры, просто еще не решилась признаться себе в этом!

– Мы что, прямо так пойдем… туда?

– Да. Какие-то проблемы? – настороженно покосился на нее шатен. – Не хочешь, чтобы кто-то увидел нас вместе? Кто-то конкретный? – Тим сжал челюсти.

– Нет, просто, понимаешь, – Лиз замялась и тут же вспомнила, какое рассерженное лицо было у него в тот момент, когда Тим увидел ее в компании Адама. – Просто, он просил дать знать, если я захочу… Точнее, если не захочу больше с ним встречаться. Я должна объясниться. Пожалуйста.

Лиз почувствовала, как пальцы Тима на её талии сжались, и немного поморщилась. Парень смотрел прямо перед собой, и, упрямо шагая вперёд, практически волочил ее за собой.

– Я мог бы и сам сообщить ему об этом, – наконец изрёк он, делая ударение на слове «сам» и все сильнее впиваясь цепкими пальцами в тело девушки. Лиз вздрогнула и рефлекторно дернулась в сторону, спасаясь от внезапной боли. Тим заметил, тут же ослабил хватку, переместив руку ей на плечо. – Прости. Просто начинаю беситься, когда ты вспоминаешь этого ушлёпка.

– Ревнуешь? – подразнила Лиз, останавливаясь у ряда слегка обшарпанных красных шкафчиков в школьном коридоре.

Сощурившись, Тим наклонился к лицу девушки, заставляя ту мгновенно вспыхнуть словно факел, и шепнул прямо в губы:

– А ты хочешь, чтобы я ревновал? – придвинулся ближе и прижал всем телом к холодной дверце шкафчика. – Я безумно тебя хочу, – дыхание обожгло шею.

– Тим, уроки… – вяло пыталась сопротивляться Лиз.

Все же, взяв себя в руки, осторожно ткнула пальчиком ему в грудь и слегка надавила:

– Перестань. Все пялятся.

– Пф-ф, подумаешь, – Тим отодвинулся всего на полшага, с явной неохотой выпуская девушку из объятий. Посмотрел укоризненно, будто она его обидела.

– Не смотри так, – Лиз шумно выдохнула, не отрываясь от зелёных глаз. Знакомые чертики где-то в глубине его взгляда задорно отплясывали магический танец. – Ненавижу твои глаза, – практически прошептала.

– Почему? – Тим оскорбленно отпрянул и театрально прижал руку к груди, изображая разбитое сердце.

– Потому что не могу оторваться, – Лиз привстала на цыпочки и звонко чмокнула его в щеку.

Нет, он невыносим. Но, боже, кому она врет? Она же запала на него с самой первой встречи. Он покорил ее именно своими ребячеством, нахальством, харизмой и невероятными зелеными глазами, смотреть в которые хотелось двадцать четыре на семь.

– Встретимся за обедом, малышка.

Немного опасаясь случайного столкновения с Адамом, Лиз несмело осмотрела коридор и юркнула в аудиторию. Конечно, им стоило поговорить, но пока девушка не была до конца уверена в том, что именно хочет сказать.

– Привет, Лили, – дружелюбно улыбнулась она. – Я Лиз. Помнишь меня?

– Привет, – блондинка вздрогнула, нервно оглянувшись. – Ты одна?

– Да, а почему ты спрашиваешь? – Лиз растерянно почесала нос. – А, ты про… Да, одна. – До Лиз, наконец, дошло, что Лили имеет в виду недавнюю выходку Коулмана. – Я… То есть он… Знаешь, я заметила, что у нас с тобой довольно много совместных занятий в этом семестре. Ты уже решила, с кем будешь делать эссе по истории?

– Да, с Сэмом.

Девушка кивнула в сторону паренька, который что-то старательно выводил в тетради, то и дело нервно передергивая плечами. В тот момент, когда Лиз обернулась в его сторону, Сэм отшвырнул карандаш и со злобой вырвал лист, исписанный мелким трудночитаемым почерком с обеих сторон. Лили прыснула и закачала головой.

– Ох, и нелегко нам будет.

Лиз смущённо отвела взгляд от парня, соображая, о чем же ещё спросить соседку по парте, но в этот момент в аудиторию вошел преподаватель, и начался урок.

– Лиз, – тихо позвала Лили. – Если тебя не украдут после урока, может, пойдём вместе в столовую? Познакомлю тебя со своими друзьями.

– Хорошо, – так же тихо ответила девушка и улыбнулась.

Глава 9

Ребята рассаживались вокруг небольшого столика в школьном кафетерии. Лиз чувствовала себя неловко, но продолжала мило улыбаться, слушая вполуха нескончаемое щебетание Лили. Сэм сочувственно поджал губы, бросив на Элизабет понимающий взгляд темно-карих глаз. Без слов понятно, что кудряшка любит поболтать, и в этом деле она – лучшая.

– …вот, а потом Том ему такой, – уловила Миллер часть фразы новоиспеченной подруги.

– Том?

– Ну да, – Лили недовольно сморщила симпатичный носик. – Ты вообще слушала? Я, наверное, опять много болтаю! – Спохватилась девушка, едва заметно покраснев. – Прости, просто волнуюсь, когда разговариваю с новыми людьми. В нашей компании никогда не было кого-то кроме нас троих и поэтому я… Кстати, Сэм, а где Томми?

В ответ парень лишь пожал плечами и, как ни в чем не бывало, продолжил поглощать свой обед. Внезапно он весь напрягся, сжавшись подобно пружине, готовый в любую секунду броситься в бой, и, не моргая, уставился куда-то за спину Элизабет. Девушка с удивлением отметила, как преобразилось его лицо: Сэм будто натянул чужую маску, и вместо милого кареглазого мальчишки перед ней появился ослепленный неведомой ей яростью мужчина с чёрными, как уголь, глазами.

– Коулман! – зарычал он, откладывая бутерброд в сторону. – Какого черта он к нам прется?

– А? – хотела было обернуться Лиз, как раз в тот момент, когда чьи-то ладони накрыли её лицо, а ухо обжег горячий шепот:

– Угадай, кто?

– Тим, – девушка убрала его руки, пытаясь скрыть смущение.

Парень плюхнулся на сидение между Лили и Элизабет и по-хозяйски притянул последнюю ближе. Покосившись на Сэма, девушка, к своему огорчению, заметила, что тот все не сводит напряженного взгляда с Коулмана. Интересно, какая собака его укусила?

– Андерсен, расслабься, скоро дырку во мне просверлишь. Я пришёл за Лиз, – парень чмокнул её в макушку, подмигнув побелевшей Лили. – Кстати, где мой братец?

– Том? – уточнила Лиз, мгновенно краснея до кончиков ушей, так как вспомнила свое ужасно неловкое знакомство с младшим братом Тима.

– А кто же ещё, – довольно усмехнулся Коулман. В отличие от Миллер ситуация ночью его очень даже позабавила. – Малыш, ты правда собралась сидеть тут с этими… – он сморщил нос, явно не собираясь заканчивать предложение. – Может, пересядем за другой столик?

Лили охнула, вцепившись в руку Сэма, но тот уже стоял на ногах, гневно раздувая ноздри и не сводя с лица Тима ненавидящего взгляда. Лиз почувствовала, как рука Коулмана соскользнула с талии, и весь он напрягся, словно туго натянутая струна.

Привычный гул вокруг мгновенно стих. Лиз растерянно обернулась, осознавая, что парни привлекли к себе все внимание. Многие ученики привстали, пытаясь понять, что происходит, другие шептались, делая ставки на то, будет ли драка. Миллер здесь новенькая и, конечно же, не знала, какие взаимоотношения между конкретными учениками. Но один короткий взгляд на парней яснее ясного дал понять, что эти двое если не открыто враждуют, то как минимум яро ненавидят друг друга.

– Какие-то проблемы, Андерсен? – наконец произнёс Тим каким-то чужим, незнакомым голосом. Лиз увидела, как желваки заиграли на скулах, а зеленые глаза яростно потемнели.

– Ты – моя проблема, Коулман! – дерзко ответил Сэм, нервно сжимая кулаки.

Тим едва заметно дернулся, словно готовясь к прыжку, и медленно встал из-за стола. Лиз кинула испуганный взгляд на Лили в попытке понять, что происходит. Но девушка безмолвно плакала, прижав тонкие руки к лицу.

Собрав в кулак всю свою смелость, Лиз осторожно коснулась запястья Тима, молясь, чтобы тот не сорвался и не наделал глупостей. Парень вздрогнул.

– Не нужно. Пойдём отсюда, пожалуйста.

Коулман бросил на неё безумный взгляд, с минуту напряженно изучал лицо. Затем протяжно вздохнул и, расслабленно выпрямившись в полный рост, небрежно бросил Сэму:

– Я с тобой не закончил, Андерсен.

Лиз умоляюще посмотрела на Сэма и беззвучно прошептала: «Прости». Но тот уже успел сесть на место, притянуть к себе бьющуюся в рыданиях Лили и начать гладить по волосам, что-то нежно нашептывая на ухо.

Тим схватил Элизабет за руку и потащил прочь из кафетерия. Толпа зевак, собравшаяся за это время, расступалась перед ним, будто перед королём, но он этого, казалось, не замечал. Опустив глаза в пол, Миллер покорно следовала за парнем. Они выскочили из столовой, как ошпаренные. Тим молчаливо печатал шаг, ни разу не обернувшись на растерянную девушку, и только когда они подошли к знакомой двери в конце коридора, она поняла, что Коулман ведёт её на задний двор.

Едва за ними закрылась дверь, парень развалился на траве, все так же молча уставившись в хмурое серое небо. Лиз опустилась рядом, выжидательно заглядывая в полюбившиеся зеленые глаза. Тим отвел взгляд:

– Знаешь, а ты первая, кто смог удержать меня от того, чтобы надрать задницу Андерсену.

Тим печально хмыкнул. Бездумно сорвал травинку, прикусил зубами и пожевал.

– На самом деле это он должен был хорошенько меня отметить. Ещё в позапрошлом году, – повернувшись к Лиз, внезапно произнес Тим. – Я тот ещё урод, малышка, – горькая усмешка в голосе, будто пытался скрыть за ней что-то другое. – Я… я не очень хорошо поступил с Лили.

– Ты же не… – расширила глаза Лиз, предполагая худшее.

Конечно, Тим тот еще засранец, но он же не мог? Или мог?

Помотав головой, девушка во все глаза уставилась на парня.

– Нет-нет! Но я, как это сказать, пытался…

Лиз громкого охнула и сменила позу, усевшись напротив парня и обняв колени. Тим упорно избегал её взгляда, но она и не искала. Закинул руки за голову и продолжил изучать облака. Он периодически морщил лоб, словно увиденное его злило, а может, он злился на самого себя или на ситуацию в целом. Но делать какие-то выводы было рано. Сначала Лиз должна узнать о том, что случилось. И Коулман боялся, что услышанное окончательно оттолкнет от него девушку. Она и так слишком яростно сопротивлялась своему влечению. А он уже устал подбирать к ней ключи, останавливать в последний момент, когда она в который раз пыталась от него сбежать. Что-то не давало ей потонуть в этих отношениях, тяготило, и Тима невероятно злило это незнание. Мало того, что иногда он просто не понимал ее действий, еще и ситуация с Харрис так не вовремя всплыла. Нет, он собирался рассказать ей. Но не сейчас. Планировал выждать хотя бы до момента, когда Элизабет начнет ему доверять. И зачем он поперся к их столику? Можно было перехватить ее позже. А теперь?

Решив, что молчание затянулось, Лиз робко протянула руку и прикоснулась кончиками пальцев к его губам. Тим взял её ладонь, несильно сжал. Может, еще не все потеряно, и она поймет и примет его таким, какой он есть? Тем более с позапрошлого года Тимоти действительно изменился. И он искренне хотел открыться перед этой девчонкой с большими голубыми глазами, сидящей рядом. Стать ей другом, стать ей любимым. Стать ее всем.

– Мне показалось, Лили и Сэм очень близки, – наконец заполнила неприятную паузу Лиз.

Видимо, Тим не собирался ничего рассказывать. Жаль. Она очень хотела понять, что между ними произошло.

– И Лили, похоже, по уши в него влюблена, только Сэм этого в упор не замечает. Ты давно их знаешь?

Тим неопределённо дернул щекой:

– Они друзья моего брата. После того случая с Лили я предпочитаю не пересекаться с ними. Сама видишь, что происходит, когда мы с Андерсеном оказываемся слишком близко друг к другу. Но я могу совершенно точно сказать, что мой братец Том влюблен в Лили, а она – в Сэма. Так что у этих ребят тот еще любовный треугольник: два лучших друга, знакомых с детства, и девчонка-соседка, вскружившая голову обоим. А ты, – посмотрел он на Лиз, – когда-нибудь была влюблена?

– Нет, – девушка призадумалась, с дрожью вспоминая своего первого и пока еще единственного парня, с которым встречалась в Филадельфии и которого хотела забыть всеми фибрами души. – А ты?

– Нет, – уверенно ответил Тим, заставив сердце Миллер пропустить несколько ударов. Он уловил во взгляде девушки секундную грусть, но решил не акцентировать на этом внимание. – Думаю, однажды это случится, Лиз, и очень скоро. Потому что теперь у меня есть ты, – знакомые чертики мелькнули в зеленых глазах, отчего Элизабет тут же бросило в жар. – Просто будь со мной. Не отталкивай. Я не тот, кем кажусь на первый взгляд. Да, эгоист, да, чертов собственник, но с тобой я буду не таким, понимаешь? Буду… настоящим. Верь мне, ладно?

– Кстати, насчет нас, – Миллер опустила глаза, принявшись перебирать в пальцах хрупкие травинки. – То, что происходит между нами, как бы ты это назвал?

– Почему женщинам так важно вешать на все ярлыки? – ответил Тим вопросом на вопрос и засмеялся, стараясь сгладить неловкость. – Еще пару дней назад я бы сказал, что не фанат отношений. Что они вытягивают из человека слишком много сил и времени, что ни к чему хорошему в итоге не приведут. Но это было пару дней назад. То, что происходит между нами – прекрасно, разве нет? И я хочу, чтобы так оставалось и дальше. Хочу, чтобы ты признала, наконец, что ты – моя. Вся, Лиз, целиком и полностью. Что я не сделаю тебе больно, не дам в обиду и не позволю кому-то другому сделать этого. Ты должна верить мне безоговорочно. Не бояться открыться. Тогда взамен ты получишь точно такого же настоящего меня. Со всеми моими тараканами, с которыми научишься уживаться, со всей моей искренностью, придурковатостью и нередким идиотизмом, но настоящего, живого человека, готового тебя на руках носить, лишь бы ты улыбалась.

***

Лиз устало переложила учебники из рюкзака в шкафчик, чтобы тут же наполнить его другими. Невеселые мысли никак не давали сосредоточиться, и девушка в очередной раз бросила взгляд на свое расписание, в попытке запомнить время и названия предметов.

Тим так и не рассказал о том, что случилось в позапрошлом году, но при этом умудрился поразить ее своей искренностью до глубины души. И ей отчаянно хотелось ему верить. Не мог же Тим так правдоподобно играть, изображая заинтересованность? Да и, если подумать, зачем ему это делать, когда он уже успел затащить ее в постель? Если бы хотел получить только секс – давно бы послал куда подальше и не парился с признаниями, что дались ему поразительно легко. Лиз так не умела. Она даже самой себе не могла признаться, что успела влюбиться в Коулмана. Наверное, Тим и правда отличный парень: не тот, каким она его представляла изначально. Нет, он наглый, местами бестактный, и плевать хотел на мнение окружающих. Но еще милый, нежный, честный и такой безумно красивый, что колени начинают дрожать от одного только взгляда невероятных зеленых глаз. Одного Лиз правда не понимала: зачем он задирает Андерсена, если сам виноват в том, что случилось? Поддерживает статус короля школы? Не хочет показывать свою уязвимость перед другими? Но ведь ей он так легко открылся. Не испугался показать, что тоже умеет чувствовать и сопереживать. Тим Коулман – та еще загадка, и Элизабет очень хотелось ее разгадать.

– Кажется, я предупреждала тебя, стерва, чтобы ты не лезла к моему брату! – раздался визгливый крик возле самого уха, и Лиз резко обернулась, встретившись глазами с разъяренной Стейси.

Не успела пикнуть, как отлетела спиной назад и больно ударилась о дверцу шкафчика. Сестра Адама замахнулась – звук пощечины громким эхом разнесся по школьному коридору, полному застывших в шоке учеников.

– Ах ты, сука! – ошарашенная внезапной вспышкой ярости, рявкнула Лиз и, сжав кулаки, набросилась на обидчицу.

Ударила Стейси прямо в нагло вздернутый нос, вложив в удар максимум силы и злости. Девушка закричала, но, вопреки ожиданиям, не отступила. Наоборот, провела рукавом кофты по окровавленному лицу и со звериной яростью прыгнула на Элизабет. Обе повалились на пол, крепко вцепившись друг другу в волосы.

– Отпусти!

Лиз зашипела и пнула Стейси в бок, пытаясь разжать ее руку и высвободить прядь своих волос. Но Мур упорно продолжала сжимать волосы оппонентки, несмотря на ноющую боль в боку.

– Отвали от меня!

Вокруг дерущихся школьниц собралась толпа. Кто-то побежал за директором, остальные же с криком и улюлюканьем наблюдали за сражением. Некоторые снимали происходящее на телефон. Невиданное дело: королева школы устроила совсем неженственную драку с никому не известной девчонкой, которая, к слову, уже успела охомутать самого красивого парня школы, а по совместительству бывшего самой Стейси Мур.

– Кто эта девушка? – послышался женский голос в толпе.

– Новенькая, я видел, как утром она приехала с Коулманом, – ответил другой.

– Ничего себе!

Стейси, извернувшись, с криком дернула Элизабет за волосы, крепко зажатые в руке, а другой вцепилась в ухо в попытке выдрать из мочки сережку. Обе перекатились по полу, не выпуская друг друга из захвата и стараясь как можно больнее вцепиться в соперницу.

В это время, грубо расталкивая остальных, к девушкам спешил Тим Коулман. Злой как черт. Хорошо, что Лео – один из одноклассников, – быстро оценив ситуацию, побежал в первую очередь к нему, а не к кабинету директора, как это сделали другие. Торопливо выпалив, что новенькая устроила драку с Мур, паренек успел лишь заметить, как мимо пронеслась фигура Коулмана, забившего на недовольные крики тренера за спиной.

Буквально ворвавшись в толпу, парень схватил Элизабет за талию, оттаскивая ее от Стейси. Она брыкалась и рычала, как разъяренная кошка и, даже крепко зажатая в его руках, все еще не оставляла попыток дотянуться и расцарапать девушке лицо.

– Отпусти меня, Тим! Я убью эту стерву! – прокричала Лиз, стараясь сбросить с себя руки парня.

– Успокойся! – рявкнул он, закидывая девушку на плечо. – Уходим, пока нас не потащили к директору.

Но не успел сделать и пары шагов, как путь преградил учитель химии, временно исполняющий обязанности директора школы. Поправив вспотевшей рукой галстук-бабочку омерзительно-лимонного цвета, мужчина многозначительно кашлянул и звучно пробасил:

– Коулман, Миллер и Мур, в кабинет директора! Живо!

Тим лишь обреченно вздохнул. Опустил Элизабет на пол и мягко прижал к себе, будто опасаясь, что та, оказавшись на свободе, снова бросится на Стейси.

Миссис Миллер сверлила дочь тяжелым взглядом, словно пытаясь проделать у нее дырку в затылке. Лиз всеми силами делала вид, что не замечает этого, пусть по спине и бегали раздражающие мурашки. К слову, бережно сжимающий её руку Тим, никоим образом не облегчал ситуацию. Лиз знала, что мама точно заметила эти нежности между дочерью и пока незнакомым ей парнем – ни к чему хорошему это не приведет.

Мистер Харрис, учитель химии, окинул присутствующих не менее тяжелым взглядом, задержав его на лице миссис Миллер:

– Мэм, – кашлянул он, – надеюсь, Вы понимаете, что подобное поведение не приветствуется в нашей школе. Нападение на другого ученика карается недельным отстранением от занятий, и хорошо, если родители мисс Мур не подадут в суд!

– Прекрасно понимаю, сэр, и безмерно огорчена тем фактом, что моя дочь устроила драку.

– Я ничего не устраивала! – Лиз вскочила на ноги, гневно топнула и кинула злобный взгляд на притихшую Стейси.

У той была разбита губа и, кажется, сломан нос. По крайней мере выглядела девушка не очень. Вымученно дышала через рот, а из окровавленного носа торчали куски ваты, насквозь пропитанные красным.

Тим дёрнул Элизабет за руку, вынуждая сесть обратно в кресло.

– Это она набросилась на меня с кулаками! Я должна была защищаться!

– Хорошо, с тем, кто прав, кто виноват, разберёмся позже, мисс Миллер. Нужно еще дождаться приезда мистера и миссис Мур. Возможно, они захотят обсудить возможность возмещения морального ущерба, – беспристрастно подытожил мистер Харрис и что-то черканул в большом желтом блокноте. Повернулся к Тиму, который все это время не сводил с лица Элизабет встревоженного взгляда и сжимал её руку. – Какова Ваша роль в сложившейся ситуации, мистер Коулман?

– Защищаю свою девушку, – спокойно ответил он, с удовольствием отметив, как щеки Лиз начал покрывать неровный румянец. – Случайно услышал разговор учеников о том, что Стейси и новенькая устроили драку, и поспешил на помощь. Я почти увёл Элизабет, когда Вы так не вовремя появились в коридоре.

– Ясно. Спасибо за честный ответ, мистер Коулман. Можете подождать в коридоре, пока…

– Нет, – перебил его Тим, медленно переводя взгляд с лица Лиз на мистера Харриса. Тот заметно занервничал и поспешно повернулся к Стейси, принявшись задавать той уточняющие вопросы.

Глава 10

– Лиз, ты наказана, – холодно бросила миссис Миллер, недовольно поморщившись. – Совсем от рук отбилась. Без году неделю в этой школе, а уже успела нарваться на драку. И даже не надейся, что я не позвоню отцу. Уж он-то вправит тебе мозги, девочка! – Пригрозила пальцем и повернулась к Тиму, оценивающе осмотрев его с головы до ног. – Ну, а ты кто такой, умник?

– Тимоти Коулман, мэм, – отрапортовал парень. Улыбнулся своей фирменной, чуть кривоватой улыбкой и оглядел женщину точно так же, как она его секундой назад. – А Вы, наверное, сестра Лиз?

– Дерзкий сопляк, – вместо ответа выплюнула Кэтрин.

Схватила Элизабет за запястье, потянув на себя, однако Тим, все ещё сжимающий другую руку девушки, даже не шевельнулся, продолжая удерживать Лиз на месте.

– Слышала про тебя от шерифа Андерсена. Хулиган и преступник, состоящий в какой-то банде. Ты не пара моей дочери. Я запрещаю тебе к ней приближаться!

– При всем уважении, мэм, но наши личные отношения Вас не касаются, – в голосе Тима послышались уже знакомые Лиз металлические нотки.

Девушка занервничала, оказавшись между двух огней, и поспешно повернулась к матери:

– Мам, давай поговорим дома, прошу. Подожди на улице, мне нужно кое-что сказать Тиму. Пожалуйста, мам.

– Я отвезу тебя, – внезапно вклинился Тим, продолжая сверлить миссис Миллер пристальным взглядом. – Лиз будет дома ближе к вечеру, – и, не дожидаясь ответа, развернулся. Пошёл по коридору, волоча за собой девушку.

Она обернулась, с ужасом заметив, как покраснело от ярости лицо матери.

– Куда мы едем? Ты сказал, что отвезёшь меня домой! – спросила Лиз, стараясь перекричать ветер.

Они уже около получаса мчали на мотоцикле Тима по шоссе в неизвестном направлении. Город давно остался позади, по краям от дороги расстилался густой хвойный лес. Солнце клонилось к закату, раскрашивая небосвод во все оттенки розового. Еще немного – и начнет холодать, а одежда Лиз не располагала к длительным прогулкам под луной.

– Увидишь! – крикнул он в ответ, не отвлекаясь от дороги.

Мотоцикл уверенно свернул влево и, сбавив скорость, поехал дальше вглубь леса. С каждым следующим ярдом деревья становились выше и шире, а дорога все более незаметна. Когда ехать стало совсем невозможно, Тим, наконец, заглушил двигатель.

– Дальше пешком. Тут недалеко, – протянул Лиз руку, – идём.

– Тим, моя мама нас убьёт, ты же в курсе? Мало того, что подралась, и из-за этого меня отстранили от учёбы, так ещё и ты. Не нужно было ей хамить. Теперь она запрет меня на всю неделю дома и отберет телефон, – грустно подытожила блондинка, как раз в тот момент, когда они вышли из лесной чащи к маленькому озеру, надежно скрытому от чужих глаз зеленым кольцом. Девушка восхищенно выдохнула. – Как красиво!

Осторожно подошла к кромке и присела на корточки, опустив пальцы в воду. С наслаждением перекатила, будто четки, несколько маленьких скользких камней в ладони и повернулась к Тиму. Тот, к её удивлению, уже успел стянуть с себя футболку и спокойно расшнуровывал тяжёлые байкерские ботинки. Бросив на девушку мимолетный взгляд, спросил:

– Купаться будешь?

– Я… Что? Какой купаться в сентябре? Да и у меня нет с собой купальника, – искренне удивилась Лиз. – Даже если буду в белье, нам ещё ехать обратно, а я, знаешь ли, не горю желанием отморозить себе задницу.

– Зануда, – улыбнулся Тим, хищно сверкнув глазами. – Вообще-то, я предполагал, что на тебе не будет никакой одежды, – с этими словами он стянул с себя боксеры и, ни капли не стесняясь, продефилировал мимо ошарашенной Лиз к озеру. Зайдя в воду примерно по грудь, обернулся, с наслаждением наблюдая за эмоциями девушки. – Ну же, Лиз! Раздевайся и иди ко мне. Вода тёплая, честно.

Закусив губу, Лиз задумалась, следя за тем, как Тим ныряет в одном месте и появляется из воды в совершенно другом. Без лишних слов стало понятно, что он отлично плавает. Лиз даже начало казаться, что он хорош абсолютно во всем. И в учебе, и в игре в футбол, в плаванье, в вождении. В поцелуях, прикосновениях…

«Ай, к черту!»

Миллер резко вскочила и начала раздеваться. На футболку Тима, валяющуюся под раскидистой елью, полетели женская кофточка и джинсы. Обернувшись, девушка заметила, что Тимоти внимательно за ней наблюдает.

– Отвернись! – крикнула она, но парень, естественно, отрицательно помотал головой. – Ну и ладно, – пробурчала себе под нос и быстро сняла оставшуюся одежду, оставшись полностью обнажённой.

Вздрогнула, прикрыла грудь ладонями. Хотя это не имело никакого смысла, ведь Тим уже видел ее голой.

Краснея от неловкости, Лиз неуверенно приблизилась к озеру. Коулмана нигде не было видно. Девушка осторожно ступила ногой в воду.

Он не соврал – вода действительно оказалась не по-осеннему теплой. Из-за разницы температур по телу все равно пробежала мелкая дрожь, покрывшая кожу микроскопическими мурашками. Глубоко вздохнув, Лиз сделала еще несколько быстрых шагов и резко нырнула под воду.

Проплыв пару ярдов, выплыла на поверхность, замотала головой в поисках парня. Но Тим будто сквозь землю провалился. Лёгкая паника уже успела накатить на Лиз, как кто-то схватил её за ногу под водой. Заверещав, она начала размахивать руками, поднимая веер брызг. Тим отпустил её и тут же вынырнул.

– Чего кричишь? Испугалась? – засмеялся он.

Весёлые чёртики принялись выплясывать победный танец в глубине изумрудных глаз.

– Дурак!

– Чертовски обаятельный дурак, я бы сказал. Не ворчи, – Тим улыбнулся. Наклонился и соблазнительно выдохнул Лиз прямо в губы: – Лучше поцелуй меня.

Дважды повторять не пришлось. Близость крепкого обнаженного тела Коулмана сводила с ума. Лиз, будто завороженная, безропотно обвила руками его шею и осторожно поцеловала. Сначала нежно, неуверенно, будто пробуя на вкус. Парень так же робко опустил ладони на талию девушки, а затем рывком привлек ее к себе. Поцелуй с легкого сменился напористым.

Лиз так увлеклась изучением мужских губ, что в какой-то момент не удержалась и укусила Тима за нижнюю. Отпрянула, тихо ойкнув, но это лишь сильнее раззадорило парня, и он, зарычав, начал в отместку покусывать её за шею. Подхватил Элизабет на руки и медленно двинулся в сторону берега.

Расстелил на земле свою спортивную кофту, бережно опустил на неё девушку, не особо парясь о том, что тонкая ткань насквозь промокнет. Подсохшая хвоя и тонкая трава неприятно щекотали обнаженную кожу, только им и на это было наплевать. Внутри все горело.

Лиз притянула парня к себе, продолжая страстный танец их языков. Свободной рукой осторожно провела кончиками пальцев от шеи до груди, а затем ниже, по твердому прессу, и ещё ниже. Начала медленно водить ладонью вверх-вниз, лишь сильнее распаляя в Коулмане желание.

Тим напрягся, прерывисто выдохнув ей в шею:

– О, Господи, детка…

Позволив ей еще немного поиграться с собой, грубо перехватил руку и прижал к земле у нее над головой.

– Плохая девочка.

Вторая конечность оказалась там же. Лиз широко развела ноги и выгнулась дугой, готовясь принять его в себя.

– Тим, пожалуйста, – взмолилась с заметной хрипотцой в голосе.

Попыталась поймать его губы своими, но Тим увернулся, лукаво усмехнувшись. Легко толкнулся вперед, не войдя до конца, а только дразня, и Лиз застонала от негодования.

Он все так же крепко держал её руки прижатыми к земле. Ему нравилось это ощущение превосходства, и Тим, не отрываясь, наблюдал, как Миллер извивается, стонет, не в силах вырваться и сбежать. Как беззащитная мышка, зажатая в лапах хитрого кота.

– Тим, – едва слышно выдохнула Лиз, когда как он хотел, чтобы она кричала его имя.

Нахмурился, осторожно касаясь ее лба холодными губами:

– Элизабет Миллер, ты лучшее, что случалось в моей жизни.

***

Последний день домашнего ареста Лиз тянулся мучительно долго. Девушка еще в первые три дня перечитала, кажется, все книги, что нашла в доме. Пересмотрела все сериалы и теперь сидела перед монитором компьютера, уставившись невидящим взглядом в набивший оскомину матовый экран. За эти бесконечно долгие семь дней она не виделась ни с кем из своих друзей и безумно скучала по Тиму, которому мама запретила приближаться к их дому на расстояние пушечного выстрела. Спасал лишь интернет и редкие звонки перед сном просто, чтобы услышать любимый голос.

Элизабет не заметила, как заснула прямо в гостиной, а когда открыла глаза, в Анхеме была глубокая ночь. Девушка с удовольствием потянулась, растерла затекшую шею. На цыпочках, стараясь не потревожить спящую наверху маму, прокралась на кухню и, практически не дыша, дернула ручку двери, ведущей на задний двор. Ночная прохлада быстро забралась Лиз под кофту, отчего та зябко поежилась, приобнимая себя за плечи. Осень набирала обороты, оставляя все меньше времени солнцу и теплу, заметно чаще подменяя их дождем и порывистым ветром. Лиз судорожно вздохнула, и, заперев дверь, отправилась в свою комнату, чтобы ухватить еще хотя бы пару часов сна.

Утром мама по привычке ворвалась в комнату Лиз без предупреждения. Потрепав дочь по голове, радостно возвестила, что наказание окончено, и пора возвращаться в школу. Обе Миллер были невероятно взбудоражены этим событием: мама, потому что переживала за успеваемость Лиз и её репутацию в школе, а сама девушка из-за того, что наконец-то увидится с Тимоти и ребятами. Хоть она и провела с ними совсем немного времени, других друзей у неё не было, и Лиз была счастлива встретиться с ними вновь. Конечно же, никуда не делись неразрешенный вопрос между Сэмом и Тимом и ее личные проблемы со Стейси Мур. Но все это отходило на второй план перед долгожданной встречей с Коулманом.

Натянув любимые зауженные джинсы и теплую темно-зеленую парку поверх свободной футболки с изображением Микки Мауса, а также выслушав получасовую напутственную речь мамы о вреде общения с такими парнями как Тим, Лиз, наконец, запрыгнула в желтый школьный автобус и облегченно улыбнулась.

Едва ли не подпрыгивая при каждом шаге, девушка спешила к своему шкафчику, чтобы взять необходимые материалы, когда столкнулась с Лили и Сэмом. Ребята радостно махали, призывая поздороваться. Несмотря на недоверчивый взгляд Сэма, – ведь, как оказалось, она встречается с его заклятым врагом, – Лиз была безмерно рада видеть обоих.

– Привет заключенным! – бросил парень. Криво улыбнулся и тут же дернулся вбок, в попытке спастись от летящего в его сторону шутливого тычка Лиз. – Эй, я думал, ты больше не дерешься в школе!

Ребята засмеялись и принялись обсуждать недавно вышедший на большие экраны фильм про очередного супергероя Марвел, попутно передвигаясь от шкафчика к шкафчику, чтобы успеть взять необходимые тетради.

– Привет всем, – раздалось у Лиз за спиной, когда она искала в глубине рюкзака синюю шариковую ручку.

Девушка обернулась и неуверенно улыбнулась Тому Коулману.

– Миллер, – парень сморщил лоб, не скрывая своей антипатии. – Рад… что твое наказание закончилось.

– Здравствуй, Том, – мягко ответила она.

– Ребят, а может, сходим после уроков в кино? Лиз же ещё не видела «Шан-чи», – Лили встала между подругой и Томасом, ободряюще сжав ладонь блондинки. – Отметим её возвращение.

– Думаю, у неё будут другие планы. – Коулман-младший презрительно прищурился. – Мой брат, – кивнул куда-то за спину Миллер.

В традициях лучших романтических фильмов, едва заслышав о приближении Тима, Лиз медленно обернулась, а сердце ускорило ритм.

Выцепив в толпе его горящий взгляд, бросилась навстречу, не замечая никого и ничего вокруг, и с разбегу запрыгнула на парня, руками и ногами обвивая крепкий торс, словно обезьянка. Тим тут же нашел ее губы, пленяя сладким поцелуем.

Ученики, в бессчетном количестве заполонившие школьный коридор, начали останавливаться, не стесняясь наблюдали за парой и что-то шептали друг другу, изредка тыкая пальцами в сторону Тима с Элизабет.

Когда легкие обожгло недостатком кислорода, парень нехотя прервал такой желанный, полный невысказанной тоски и нежности поцелуй и выдохнул:

– Я так скучал по тебе, маленькая.

– И я.

Тим осторожно опустил девушку на пол. Заметив, что многие продолжают за ними наблюдать, нахмурился, прижимая Элизабет крепче:

– Лиз, я должен тебе кое-что рассказать. Хочу, чтобы ты услышала это от меня. Помнишь, мама упоминала о моей принадлежности к некой банде? – школьный звонок резко оборвал его речь. Тим умолк, скрипнув челюстями. – Неважно. Встретимся после уроков? – Коротко поцеловал девушку в щеку и, помахав на прощание, спешно удалился.

Находясь в некоторой прострации от непонятного поведения Тима, Лиз опустилась на стул рядом с любопытно глянувшей на нее Лили. Что—то больно сдавило грудь, мешая дышать, и у Миллер закружилась голова.

«Нужно успокоиться. Ничего не случилось. Тим расскажет то, что хотел, после уроков. Уверена, нет ничего страшного».

Лиз глубоко вздохнула, выравнивая дыхание.

– Мисс Миллер, Вы в порядке? – встревоженный голос преподавателя вырвал Элизабет из размышлений, заставив вздрогнуть. Девушка неуверенно кивнула, смутившись под взглядом одноклассников, что все как один уставились на неё. – Мне показалось, Вы вот-вот упадете в обморок. Позвольте, я попрошу мистера Робертса проводить Вас в медкабинет? – учитель повернул голову в сторону парня с длинными русыми волосами, призывно махнув тому рукой. – Кит, проводи Элизабет к медсестре, пожалуйста.

Девушка растерянно встала, исподлобья покосившись на своего провожатого, и медленно двинулась в сторону двери. Но вдруг ноги подкосились, и Лиз почти рухнула на пол, если бы не вовремя подоспевший Кит.

Глава 11

Она спала, дергая во сне губами, будто что-то хотела сказать, но не могла открыть рот. В очередной жалкой попытке разлепить бледные губы, Лиз протяжно выдохнула, приходя в себя:

– М-мам? – захрипела пересохшим горлом. – Мам, где я? Где Тим?

– Я здесь, здесь, – тёплая, чуть шершавая ладонь накрыла лоб. – Я здесь, с тобой.

Осторожно распахнув веки, Лиз несколько раз моргнула, давая себе время привыкнуть к неприятно режущему глаза свету.

С удивлением обнаружив себя в больничной палате, испуганно обернулась на голос Тима, мгновение назад раздавшийся откуда-то слева.

– Что случилось? Я в больнице?

– Элизабет! – миссис Миллер, в это время спокойно дремавшая в кресле в дальнем углу, резво вскочила на ноги. – Лиз, ты очнулась! Господи, я так испугалась, девочка моя! Я уже думала звонить отцу в Фили, чтобы он приехал… – женщина начала плакать, осыпая Элизабет крупными как град слезами.

– Ма-а-ам, не плачь, все хорошо. Я здесь, я жива. И кстати, – нежно поглаживая маму по руке, вопросительно посмотрела на Тима, – я была в школе, а потом?

– После того, как ты отключилась прямо во время урока, Кит нашел меня, и я вместе с тобой поехал в больницу. Мы долго не могли дозвониться до твоей матери, – бросил беглый взгляд на Кэтрин, – поэтому мне позволили остаться до ее приезда, – едва слышно объяснил парень.

Было видно, что он взволнован не на шутку. Не каждый день его девушка падает в обморок.

Лиз шумно вздохнула. Хорошо, это объясняло ее нахождение здесь. Но что же случилось?

– Врач сказал, у тебя легкая анемия. Ничего страшного: поставят пару капельниц и отправят домой, – неуверенно пожал плечами Тим, пытаясь скрыть волнение.

К слову, безуспешно. Лиз видела, каким встревоженным взглядом он на нее смотрит. Даже любимые чертики в глубине изумрудных глаза притихли, на время оставив свой безумный танец.

– Как ты себя чувствуешь? – участливо поинтересовалась миссис Миллер, коротко взглянув на Тима. Дождавшись от дочери положительного кивка, встала, одергивая подол длинной юбки. Прочистила горло прежде, чем продолжить: – Раз все в порядке, я, пожалуй, схожу за кофе, пока… пока вы общаетесь, – перед выходом женщина обернулась к Тиму. – Я слежу за тобой, парень!

– Есть, мэм, – кривая ухмылка перечеркнула лицо, а руки непроизвольно поднялись в покорном жесте, – я само благоразумие!

Как только дверь за мамой закрылась, Лиз тут же попыталась приподняться, но Тим, осторожно взяв за плечи, уложил её обратно.

– И куда собралась?

– Хочу домой, – жалобно протянула Лиз, заискивающе заглядывая в зеленые глаза. – Когда меня выпишут? Врач ничего не говорил?

– Не знаю, – нахмурился он. – Черт, малышка, я запланировал на сегодня наше свидание.

– Сходим завтра, обещаю, – блондинка вымученно улыбнулась.

Взяла Тима за руку, как вдруг почувствовала легкое недомогание, которое с каждой секундой только нарастало. Перед глазами поплыли черные точки и круги, а голос парня стал тише и звучал, будто откуда-то издалека. Лиз не заметила, как снова провалилась в небытие.

Дверь в палату тихо приоткрылась, и кто-то зашёл внутрь. В поле зрения попала высокая мутная тень. Застонав, девушка попыталась сфокусироваться на лице вошедшего, из последних сил напрягая покрасневшие от усталости глаза.

– О, Вы очнулись, мисс Миллер. Меня зовут Кен Майлз, я ваш лечащий врач. Как Вы себя чувствуете? – спросил симпатичный мужчина в белом медицинском халате, не отрывая взгляда от медицинской карты Элизабет.

Пробежавшись по записям, отложил папку и осторожно присел на край кровати.

– Во рту пересохло, и кружится голова, но в целом нормально. Где мама и Тим? – пока Лиз говорила, доктор Майлз наполнил стакан водой и протянул девушке. – Спасибо.

– Ваш молодой человек ушёл в школу, но обещал заглянуть после занятий. А миссис Миллер ненадолго уехала домой.

– Сколько я спала? – удивленно уточнила Лиз, пытаясь понять, какое сейчас время суток.

Блеклые лучи солнца, лениво разгоняющие утренний полумрак вечно дождливого Анхема, говорили о том, что день только-только начинается.

– Почти сутки, Лиз. Я могу называть тебя Лиз? – она утвердительно кивнула. – Перед завтраком медсестра возьмет все необходимые анализы, и, если я посчитаю их результаты удовлетворительными, вечером можешь отправляться домой. Также я пропишу тебе необходимые лекарства и специальную диету с высоким содержанием железа. Малокровие – не очень приятное заболевание, но не переживай: все лечится правильным питанием и витаминами. Все будет хорошо, – доктор мягко улыбнулся и вышел из палаты.

Лиз осмотрелась в попытках найти себе развлечение, и, к большой радости, обнаружила на прикроватной тумбочке стопку потрепанных книг, предусмотрительно оставленную мамой, а также записку от Тима, в которой корявым почерком было выведено всего одно предложение: «Выше нос, котенок!» Девушка улыбнулась и, аккуратно сложив листок, убрала в одну из книг. Покрутив головой и не найдя своего смартфона, недовольно цокнула. Она осталась без средства связи. Неизвестно сколько ей тут еще валяться, может, до вечера, как сказал доктор, а может, и дольше, поэтому книги – единственный вариант. Но оно и к лучшему. Лиз любила читать, однако не всегда находила на это время. А что еще делать в больнице?

Ближе к завтраку, как и обещал доктор Майлз, пришла медсестра, чтобы взять необходимые анализы. После ее ухода Лиз вновь осталась одна и продолжила чтение. Выбор пал на небезызвестный роман Стефани Майер «Сумерки». Отличное подростковое чтиво о запретной любви и, конечно же, любимых Элизабет вампирах. Чем не развлечение?

Секунды тянулись, плавно переходя в минуты, а минуты складывались в часы. Девушка то и дело проваливалась в сон, но уже не из-за плохого самочувствия, а скорее от скуки. Белые больничные стены прекрасно этому способствовали. Скучные, однотонные. Из коридора слышались приглушенные голоса, создавая так называемый «белый шум», от которого волей-неволей начинаешь залипать в одно точку.

Для человека, только вчера покинувшего домашнее заключение, Лиз непозволительно быстро попала в похожую ситуацию: снова одна, снова увлекает себя чтением, много спит и откровенно скучает.

В дверь робко постучали, вырвав Элизабет из дремоты, охватившей девушку буквально пару минут назад. Прочистив горло, она крикнула:

– Войдите!

Светлая макушка Адама неуверенно показалась из-за двери:

– Привет.

Он улыбнулся и, стесненно переминаясь с ноги на ногу, зашел в палату. Испытывая какую-то странную неловкость, приблизился к Лиз. Протянул букет полевых цветов.

– Это тебе.

– Спасибо, Адам. Это так неожиданно. Рада, что зашел меня навестить, – девушка прижала цветы к груди, вдыхая их нежный аромат. Легко улыбнувшись, посмотрела парню в глаза и решила, что не стоит тратить время на пустые разговоры и беседы о ее состоянии. – Адам, – тронула кончиками пальцев его руки. Мур вздрогнул. – Адам, прости, что так получилось, что дала ложную надежду. Просто это оказалось сильнее меня. За драку со Стейси тоже прости. Хотя она первая начала, но я не должна была поддаваться на ее провокации. Следовало остановить все это с самого начала. Как она, кстати?

Элизабет умолкла, замерев в ожидании на неудобной больничной подушке. Адам на мгновение сжал челюсти, отвел взгляд. Хотел бы сказать, что все понимает и ему нет никакого дела до того, с кем проводит свое свободное время Лиз. Но соврал бы. Она ему очень понравилась. Элизабет казалась ему родственной душой, добрым, не способным на подлость человеком, с которым можно поделиться чем угодно. Но ведь и она не виновата в том, что предпочла ему другого. Да, обидно, что этим другим оказался Коулман – не самая приятная Муру личность. Только сердцу не прикажешь. Значит, Лиз рассмотрела в нем что-то, чего другие не видели, чего не увидел он сам. Поэтому вместо гневной тирады, Адам лишь тихонько выдохнул и, натянув на лицо грустную улыбку, сказал:

– Лиз, я ни в чем тебя не обвиняю. Все нормально. Друзья?

У Миллер на мгновение перехватило дыхание. Честно, она ждала, что он пошлет ее или скажет что-то донельзя обидное. Но нет, Адам продолжал мило улыбаться и осторожно выводить большим пальцем на краю ее кровати какой-то узор. Лиз терпеливо ждала, когда он решит продолжить разговор. Однако юноша уставился в одну точку на стене и молчал, а затем неожиданно громко хихикнул.

– Ты сломала Стейси нос!

– Какой кошмар! – расширила от удивления глаза Лиз, не очень умело пытаясь скрыть самодовольную улыбку. – Я не хотела.

– Всё в порядке. Может, теперь она хоть немного поубавит пыл и перестанет влипать в неприятности, – парень перестал улыбаться, становясь удивительно серьезным, и почесал затылок. – Ну, я пошёл. Рад, что тебе стало лучше. Надеюсь, скоро увидимся, Лиззи.

Он уже направлялся к двери, когда та резко распахнулась, впуская внутрь палаты Тима:

– Солнышко, а вот и… А ты чего тут забыл, Мур? – резко остановился парень, недобро сощурив глаза.

Внимательно осмотрел Адама, отметив его раскрасневшееся лицо. Затем, словно хищник на охоте, медленно перевёл взгляд на Элизабет, все еще сжимающую подаренный гостем букет, и процедил сквозь зубы:

– Опять пришёл клеиться к моей девушке?

– Здравствуй, Тим, – неожиданно холодно ответил Адам. – Я всего лишь навестил друга, но уже ухожу, – не видя смысла продолжать препирательства, спокойно закончил парень и торопливо покинул помещение.

– Тим? Какая муха тебя укусила?! Объяснись! – недовольно насупилась Лиз. Сложила руки на груди, убрав букет в сторону.

Тим, видимо решивший проигнорировать просьбу Миллер, преспокойно подошел к небольшому шкафчику у дальней стены палаты. Взял вазу и так же меланхолично наполнил водой. Подошел к Лиз, не удостоив даже взглядом, и осторожно взял в руки букет. Застыл, внимательно рассматривая разноцветные лепестки. Лиз на миг испугалась, что Коулман разозлится из-за дарителя букета и может испортить ни в чем неповинные цветы, поэтому поспешно вскочила с койки, со стоном вырвав из руки катетер.

– Что ты делаешь? Дай, я сама! Тим!

– Лиз, твою мать, это ты что делаешь?! Живо легла на место! – прикрикнул Тимоти растерянно, словно выйдя из транса. Швырнул букет обратно на кровать и быстро подхватил девушку на руки. – Ты чего вытворяешь? Из-за цветов, что ли? Нужны они мне больно, – он широко улыбнулся, заискивающе заглядывая девушке в глаза. – Я не люблю полевые, знаешь ли.

Лиз сморщилась, потирая сгиб локтя, откуда так опрометчиво вытащила иглу катетера. Маленькая капля крови алой кляксой отпечаталась на ладони.

Уложив девушку обратно на кровать, Тим бросился ко все тому же шкафчику и начал лихорадочно выискивать что-то. В куче баночек и коробочек с неизвестными названиями он, наконец, обнаружил то, что искал:

– В жизни так не радовался пластырю, – довольно ухмыльнулся зеленоглазый, осторожно прижимая клейкую ленту к руке девушки. – Болит? Всё хорошо?

– Ты мне скажи, – Лиз, выглядела немного бледнее, чем нужно, но не сводила сосредоточенного взгляда с его лица, словно пыталась разгадать какую-то недостижимую её пониманию загадку. – Столько вопросов – и ни одного ответа.

– Так-с, – протяжно выдохнул Тим, понимая, что очередного «серьезного разговора» не избежать. – Ну-ка, подвинься, – ловко запрыгнул на кровать и притянул девушку к себе, несильно прижимая к своей груди. – Думаю, стоит поговорить.

Он слышал, как Лиз громко сглотнула, собираясь с мыслями. Крепче прижалась, будто боялась, что он сбежит, оставив наедине с ее демонами. Тим поцеловал Лиз в макушку, медленно вдыхая пьянящий аромат её волос. Успокаивал ее, одновременно успокаиваясь сам.

– Почему я? – почти прошептала она.

– Не знаю, – честно ответил Тим. – Просто увидел тебя, такую растерянную, но бесстрашную – ведь не побоялась нахамить, не зная ни имени, ни статуса – и решил, что ты должна быть моей.

Лиз неопределенно повела плечами:

– И сейчас ты именно поэтому здесь?

– Лиз, – Тим приподнял её белое, словно первый снег лицо за подбородок, притягивая к себе. – Обязательно задавать такие очевидные вопросы? Ты – моя девушка, и кто, если не я, будет заботиться о тебе? Следить, чтобы тебе было комфортно? Отгонять всяких Муров с их вениками? Моя. Точка. – Сказал, как отрезал, жадно покрывая губы девушки короткими, горячими поцелуями. – Ещё вопросы?

– Нет, – неохотно отстраняясь от него, улыбнулась Миллер.

– Серьёзно, Лиз, я не умею во всю эту романтическую лабуду про бабочек в животе и любовь до гроба. Но, если позволишь быть с тобой – я буду рядом. Если решишь прогнать – уйду, – он наклонился, едва касаясь губами ее приоткрытого рта. – Ты такая красивая, я с ума от тебя схожу, – мягко поцеловал в подбородок, затем в кончик носа, пробежался по скулам, игриво дразня. – Но, если ещё раз увижу, как Мур ошивается около тебя, разобью его смазливое личико, даже не сомневайся.

Ладонь Тима осторожно скользнула под больничную сорочку, под которой – вот удача! – не оказалось нижнего белья. Парень осторожно провел рукой туда-сюда по бедру Лиз, вызывая неконтролируемые мурашки.

– Ох! Что ты делаешь? – хрипло спросила она, от удивления расширив глаза. – А если кто-нибудь зайдёт?

Коулман сверкнул глазами, ухмыляясь и с наслаждением наблюдая, как Лиз начинает краснеть от пикантности ситуации. Сердце ускорило ритм, выплескивая в кровь убойную дозу адреналина от страха отказаться застуканными. Медленно провел пальцами по внутренней стороне бедра, все ближе подбираясь к самой горячей точке девичьего тела.

– Надеюсь, мы все прояснили? – Тим легко коснулся ее промежности и прикусил губу.

Лиз промолчала, лишь тихо простонала в ответ что-то невразумительное. Глаза закатились, прячась за подрагивающими в предвкушении ресницами.

– Интересно, – задумчиво протянул Коулман. – А я смотрю, тебе нравится. Почему сразу не сказала, что хочешь… подобной ласки? – ловкие пальцы пару раз невесомо пробежались по влажным половым губам, выбивая из груди девушки более звучный стон.

– Как-то не до разговоров было. Да и когда? – спросила она спустя долгие десять минут. – Когда ты украл меня с середины свидания с Адамом и затащил в свою постель? Или в лесу на озере, где расхаживал голым, совращая меня своим… своими… в общем, всем собой?

– Ах, это я тебя совратил? – очень натурально удивился Тим, картинно прижимая руку к груди. – Малышка, да это ты совратила меня! Появилась из ниоткуда, когда я меньше всего этого ожидал. Обозвала придурком. Это раз, – загнул указательный палец. – Потом, когда я все-таки набрался храбрости и пришёл в кафетерий, чтобы как честный человек сообщить о своих намерениях, дала мне пощёчину. Это два, – второй палец присоединился к первому, а Тим покосился на медленно краснеющую от возмущения Элизабет. – Потом ты пошла на свидание с Муром, явно намереваясь вызвать во мне ревность, – парень начал быстро сгибать остальные пальцы, все больше раззадоривая Лиз, которая уже просто кипела от негодования. – Сначала лезла целоваться, потом кричала, что знать не хочешь, опять целовала, затем снова ругалась! Ох, Лиз!.. Что было потом? Ты опять ушла на свидание с Муром! С учетом того, что я уже заявил на тебя свои права. Вредная девчонка! Я ведь чуть не умер от ревности.

– Серьёзно? – перебила его Миллер, искренне удивившись такому признанию. – Ты ревновал?

– Я всегда буду ревновать, Лиз. Потому что ты моя. Моя, понимаешь? Не Мура или какого-то другого парня. Моя – значит моя! Я жуткий собственник, и прекрасно понимаю, как ты еще намучаешься, но ничего не могу с собой поделать.

– Это немного пугает, – честно сказала Лиз. – Но безумно приятно.

– Так, на чем я остановился? Ах да… Значит, потом я привёз тебе к себе, чтобы поговорить без лишних свидетелей и спокойно все обсудить, как ты начала коварно меня соблазнять! Я до последнего отбивался, но ты была просто неудержима. Набросилась, словно дикая кошка, я даже испугался! – расхохотался Тим, уворачиваясь от кулаков Лиз. – Эй-эй, малыш, ну прекрати! Если ты меня сейчас убьешь, что будешь делать потом?

– Переживу, – Лиз улыбнулась, больно ткнув парня в бок.

Он перехватил ее руку, прижал к своей груди.

– Нет, – серьезно заглянул в глаза. – Больше нет.

– Что ты имеешь в виду? – Лиз чувствовала, как под её рукой, где-то между ребер, гулко бьется его горячее сердце.

– Да ты жить без меня не можешь, – прошептал Тим, притягивая Элизабет ближе. Припал к губам долгим, безумно-нежным поцелуем. Не похожим ни на один другой. – Как и я без тебя, девочка моя.

Глава 12

Когда дверь палаты распахнулась, первым, что увидели доктор Майлз и миссис Миллер, были мирно спящие на больничной койке Элизабет и Тим. Девушка сладко посапывала на плече у парня, который в свою очередь крепко прижимал ее к себе.

Смущенная зрелищем миссис Миллер подскочила к кровати и принялась будить дочь:

– Лиз, – осторожно тронула ее за руку, – милая, просыпайся.

Тим вздрогнул, открывая глаза. Сфокусировавшись на недовольном лице миссис Миллер, зевнул и, как ни в чем не бывало, нежно поцеловал спящую Элизабет в щеку:

– Малышка, просыпайся, – в ответ девушка отмахнулась и прижалась носом к его шее, удобнее устраиваясь на крепкой груди Коулмана. Тим, улыбнувшись, приподнялся на локте, и осторожно потряс её за плечо: – солнышко, здесь твоя мама и доктор, и, кажется, нам пора собираться.

Лиз тут же вскочила, едва не свалившись с узкой койки, но в последний момент успев схватить парня за руку. Покраснела до кончиков ушей. Быстро заморгала, стряхивая остатки сладкой неги:

– А-а, м-мам? Что? Куда? Тим, мы что, уснули?!

– Кхм, – доктор Майлз громко кашлянул, привлекая внимание Элизабет. – Прошу прощения, но мне хотелось бы успеть к другим пациентам, поэтому, с Вашего позволения, я Вас покину. Всю необходимую информацию я уже передал Вашей маме, – мужчина неловко улыбнулся. – Надеюсь, в следующий раз мы увидимся при более приятных обстоятельствах, и, желательно, вне здания больницы, Элизабет. До свидания.

Кэтрин нарочито громко хлопнула дверцей автомобиля, недовольно выругавшись себе под нос. Женщину искренне поражала наглость «мальчишки»: мало того, что остался спать на больничной койке Лиз, когда на той не было ничего, кроме стандартной ночной сорочки в горошек с вырезом на спине, так еще и увязался за ними, решив проводить девушку до дома. Будто они не могли обойтись без его помощи.

Тим предпочёл сделать вид, что ничего не заметил. Галантно подав Лиз руку, помог ей выбраться из авто, а затем и вовсе поднял на руки.

– Я умею ходить, Тим, – улыбнулась смущенная Лиз, крепко обвивая его шею и утыкаясь носом в область за ухо.

– Нет.

Коулман занёс Элизабет в дом и бережно опустил на диван. Быстро осмотревшись, отметил, что гостиная мало чем отличается от его собственной. Разве что в интерьере преобладают светлые, бежевые тона, в то время как у него дома больше темного дерева.

Миссис Миллер стояла у обеденного стола, ожидая и нетерпеливо барабаня пальцами по деревянной столешнице. Кинув мимолетный взгляд на пару, нахмурилась, а потом довольно резко произнесла:

– Спасибо за помощь, конечно, но тебе разве не пора? Мне кажется, я ясно дала понять, что против вашего общения с Элизабет.

– Мам!

Тим жестом показал Лиз замолчать и обернулся к женщине:

– При всём уважении, мэм, но Вам не кажется, что уже поздно о чем-то говорить? Мы с Лиз вместе, и Вы никак не можете на это повлиять. Кроме того, она большая девочка, поэтому может решать сама, с кем ей общаться, дружить или встречаться.

– Я знаю таких как ты, Тим. Самоуверенные красавчики, покорители женских сердец. Только вот вы сбегаете при первой же возможности, оставляя за собой лишь разбитые девичьи мечты и слезы. Я не желаю своей дочери такой участи. Сколько ты будешь играть с ней в любовь? Месяц? Два? – миссис Миллер почти кричала, раскрасневшись от злости. – Выметайся! – указала парню на дверь.

Не желая больше слушать бред, который несет мать, Лиз вскочила с дивана и встала перед Тимом, закрывая его собой:

– Мам, прекрати! Что он тебе сделал?!

– Дочка, я знаю, о чем говорю, – жалобно ответила женщина. Протянула руки, пытаясь воззвать к её разуму. – Я просто не хочу, чтобы он разбил тебе сердце.

– Этого не случится! Тим прав, я уже взрослая и могу сама за себя решать, – девушка сжала кулаки. Взгляд метал молнии. – Если ты запретишь нам встречаться, я… я… уйду из дома! – выпалила Лиз, воинственно топнув ножкой.

Миссис Миллер гневно раздула ноздри, словно разъяренный бык на корриде, и со свистом втянула воздух. Смерила лицо Тима уничижительным взглядом. Парень беззвучно наблюдал за ссорой, скрипел зубами, стараясь не вмешиваться и не усугублять ситуацию. Атмосфера в комнате накалилась до предела.

– Что ты сказала? – растягивая слова, спросила Кэтрин, недовольно прищурив глаза.

По спине Лиз пробежал холодок, но отступать было поздно. Она гордо приподняла подбородок, всеми силами пытаясь не выдать смешанного чувства непонятного страха и неясной надежды на то, что все разрешится наилучшим образом, и ей не придется выбирать между матерью и молодым человеком. К такому она точно не готова.

– Лиз, ты совсем страх потеряла? – практически прорычала мама, неумолимо надвигаясь на оцепеневшую в ужасе дочь.

Тяжело сглотнув, Лиз открыла рот, чтобы возразить, как уловила едва заметное шевеление за спиной и машинально обернулась. Тим грустно посмотрел ей в глаза, шепнув одними губами: «Не надо». Крепко сжал её руку на прощание и повернулся к входной двери, намереваясь уйти, чтобы прекратить этот бессмысленный спор двух небезразличных друг другу людей. Им обеим нужно успокоиться и поговорить обо всем в не такой напряженной обстановке, а его присутствие этому явно не способствует. При любом исходе Тим верил, что все разрешится в их с Элизабет пользу. Говоря, что она взрослый человек и имеет право выбирать, он не лукавил. Действительно так считал. А еще знал, что Лиз – разумный человек, и обязательно найдет выход из сложившейся ситуации. Даже если миссис Миллер выдвинет условия, Лиз справится. В своей девочке он был уверен, как никто другой.

В безмолвной панике Лиз наблюдала, как Тим делает шаг, затем второй, тянет руку к двери. Сердце забилось, как сумасшедшее, гоня по венам адреналин. Что, если он уйдет и больше не вернется? Вдруг решит сдаться? Лиз ведь понимала, что она далеко не подарок. С ней сложно. Не всякий согласится возиться с подобной девчонкой, даже такой крутой парень, как Коулман.

Но мама – это другое. Одно дело укрощать строптивую восемнадцатилетнюю девушку с кучей комплексов и страхов, и совсем другое – ссориться с ее матерью, взрослой женщиной, которая имеет полное право распоряжаться жизнью собственного ребенка так, как посчитает нужным.

«Нет-нет! Не уходи, прошу!»

Паника, тягучая, вязкая, словно мед, затопила серое вещество, отодвинув на задний план все страхи и сомнения, что еще неделю назад не давали вдохнуть полной грудью. Если он уйдет сейчас – она, возможно, потеряет его навсегда. Как она будет без него, когда Тим, казалось бы, в шаговой доступности, только руку протяни, но она не сможет больше к нему прикоснуться? Сможет ли смотреть, как он будет обнимать другую? Выдержит ли глупое сердце разлуку, и не загонит ли она сама себя в угол, поддавшись манипуляциям матери?

Продолжить чтение