Читать онлайн А. А. Ахматова. Лирика. Избранное. Анализ текста. Литературная критика. Сочинения. бесплатно
© – Родин И. О., 2004
Краткие биографические сведения
Ахматова Анна – настоящие имя и фамилия Анна Андреевна Горенко, псевдоним взят по фамилии прабабки с материнской стороны.
1889.11(23).6. – родилась в Одессе в семье флотского военного инженера Андрея Антоновича Горнеко. Мать – Инна Эразмовна (в девичестве Стогова).
1890–1905 – детство и отрочество провела в Царском Селе под Петербургом, где познакомилась с Н. С. Гумилевым. Училась в Царскосельской женской гимназии. В 1903 г. начинает писать стихи.
1906–1909 – учеба в в Киеве вначале в выпускном классе женской гимназии, затем на юридическом отделении Высших женских курсов.
1907 – первое опубликованное стихотворение («На руке его много блестящих колец…», в парижском журнале «Сириус», выпускаемом Н. С. Гумилевым).
С 1910 – выходит замуж за Н. С. Гумилева, совершает с ним поездку в Париж. По возвращении преимущественно живет в Петербурге. Примыкает к группе акмеистов, не в последнюю очередь потому, что ее муж, Н. С. Гумилев был одним из основателей этого течения. Увлекается поэзией XIX века, своим учителем в поэтическом творчестве считает И. Анненского. Тесное общение с такими писателями и поэтами, как С. Городецкий, О. Мандельштам, В. Нарбут, М. Зенкевич, Г. Иванов, М. Лозинский. Мандельштам и Лозинский оставались ее друзьями на протяжении всей жизни.
1912 – первый сборник стихов «Вечер», неодобрительное отношение к этому Гумилева (когда Ахматова показала свои первые стихи мужу, он посоветовал ей заняться танцами). Тот же год – рождение сына Льва (впоследствии – известный историк, специалист по этногенезу народов Евразии).
1914 – сборник «Четки», широкая известность. В. Маяковский высоко оценивал творчество Ахматовой, но затем (в период лефовских полемик) отзывался о ее стихах преимущественно с насмешкой.
1917 – сборник «Белая стая».
1921 – сборник «Подорожник». На похоронах А. А. Блока узнала об аресте мужа по подозрению в участии в контрреволюционном заговоре. Несмотря на вмешательство Горького, Н. С. Гумилев был расстрелян.
1922 – сборник «Anno Domini».
1922–1936 – Ахматову практически не печатают. В эпоху Пролеткульта и борьбы различных революционных «направлений» традиционализм Ахматовой, восходящий к традициям XIX века, объявлялся устаревшим, «салонным». Творческий кризис, Ахматова почти перестает писать. Скудная, почти аскетическая жизнь усугубляется арестом сына (арестовывали трижды: в 1935, 1938 и 1949 гг.).
В 30-е гг. опубликованы историко-литературные статьи о Пушкине.
1936 – вновь начинает писать, но, по свидетельству самой Ахматовой, «почерк у меня не изменился, но голос уже звучит по-другому».
1936–1940 – написание стихов, составивших сборник «Ива», вышедший в 1940 г.
1935–1940 – написание поэмы «Реквием», которая хранилась в списках.
1942–1944 – в годы Великой Отечественной войны выступала со стихами, проникнутыми патриотическими настроениями. Во время блокады вылетела на самолете в Москву, затем была в эвакуации в Ташкенте. «Ташкентские стихи» посвящены осажденному Ленинграду. После снятия блокады вернулась через Москву в Ленинград.
1946 – доклад А. Жданова, постановление о журналах «Звезда» и «Ленинград», заклеймившие Ахматову и М. М. Зощенко за несоответствие задачам, стоящим перед советской литературой. Доклад знаменовал начало опалы, длившейся вплоть до смерти Сталина. Ахматову исключили из Союза писателей, на выход двух книг, уже готовых к печати, наложен запрет.
1940–1962 – большая лиро-эпическая «Поэма без героя». Ведет редакторскую работу, покровительствует молодым поэтам (напр., И. Бродскому).
60-е гг. – всеобщее признание, поездка в 1964 г. в Италию, присуждение литературной премии «Этна-
Таормина», а в 1965 г. в Англию, где Ахматовой была присуждена степень почетного доктора Оксфордского университета. На обратном пути в СССР посещает Париж. Тот же год – последняя прижизненная книга стихов «Бег времени».
Ахматовой принадлежат переводы из восточных, западно-европейских, еврейских, латышских поэтов.
1966 – умерла в Москве, похоронена в Комарове близ Санкт-Петербурга.
Лирика
Из сборника «Вечер»
Песня последней встречи
- Так беспомощно грудь холодела,
- Но шаги мои были легки;
- Я на правую руку надела
- Перчатку с левой руки;
- Показалось, что много ступеней,
- А я знала, их только три!
- Между кленов шепот осенний
- Попросил: «Со мною умри:
- Я обманут, слышишь, унылой,
- Переменчивой, злой судьбой».
- Я ответила: «Милый, милый!
- И я тоже. – Умру с тобой…»
- Это песня последней встречи.
- Я взглянула на темный дом.
- Только в спальне горели свечи
- Равнодушно-желтым огнем.
«Смуглый отрок бродил по аллеям…»
- Смуглый отрок бродил по аллеям,
- У озерных грустил берегов,
- И столетие мы лелеем
- Еле слышный шелест шагов.
- Иглы сосен густо и колко
- Устилают низкие пни…
- Здесь лежала его треуголка
- И растрепанный том Парни.
«Сжала руки под темной вуалью…»
- Сжала руки под темной вуалью…
- «Отчего ты сегодня бледна?»
- «Оттого, что я терпкой печалью
- Напоила его допьяна».
- Как забуду? Он вышел, шатаясь,
- Искривился мучительно рот…
- Я сбежала, перил не касаясь,
- Я бежала за ним до ворот.
- Задыхаясь, я крикнула: «Шутка
- Все, что было. Уйдешь, я умру».
- Улыбнулся спокойно и жутко
- И сказал мне: «Не стой на ветру».
«Жарко веет ветер душный…»
- Жарко веет ветер душный,
- Солнце руки обожгло,
- Надо мною свод воздушный,
- Словно синее стекло;
- Сухо пахнут иммортели
- В разметавшейся косе.
- На столе корявой ели
- Муравьиное шоссе.
- Пруд лениво серебрится,
- Жизнь по новому легка…
- Кто сегодня мне приснится
- В пестрой сетке гамака?
«Я живу, как кукушка в часах…»
- Я живу, как кукушка в часах,
- Не завидую птицам в лесах.
- Заведут – и кукую.
- Знаешь, долю такую
- Лишь врагу
- Пожелать я могу.
Сероглазый король
- Слава тебе, безысходная боль!
- Умер вчера сероглазый король.
- Вечер осенний был душен и ал,
- Муж мой, вернувшись, спокойно сказал:
- «Знаешь, с охоты его принесли,
- Тело у старого дуба нашли.
- Жаль королеву. Такой молодой!…
- За ночь одну она стала седой».
- Трубку свою на камине нашел
- И на работу ночную ушел.
- Дочку мою я сейчас разбужу,
- В серые глазки ее погляжу.
- А за окном шелестят тополя:
- «Нет на земле твоего короля…»
«Хорони, хорони меня, ветер…»
- Хорони, хорони меня, ветер!
- Родные мои не пришли,
- Надо мной блуждающий вечер
- И дыханье тихой земли.
- Я была, как и ты, свободной,
- Но я слишком хотела жить.
- Видишь, ветер, мой труп холодный,
- И некому руки сложить.
- Закрой эту черную рану
- Покровом вечерней тьмы
- И вели голубому туману
- Нада мною читать псалмы.
- Чтобы мне легко, одинокой,
- Отойти к последнему сну,
- Прошуми высокой осокой
- Про весну, про мою весну.
Из сборника «Четки»
«В последний раз мы встретились тогда…»
- В последний раз мы встретились тогда
- На набережной, где всегда встречались.
- Была в Неве высокая вода,
- И наводненья в городе боялись.
- Он говорил о лете и о том,
- Что быть поэтом женщине – нелепость.
- Как я запомнила высокий царский дом
- И Петропавловскую крепость —
- Затем, что воздух был совсем не наш,
- А как подарок Божий – так чудесен,
- И в этот час была мне отдана
- Последняя из всех безумных песен.
«Я научилась просто, мудро жить…»
- Я научилась просто, мудро жить,
- Смотреть на небо и молиться Богу,
- И долго перед вечером бродить,
- Чтоб утомить ненужную тревогу.
- Когда шуршат в овраге лопухи
- И никнет гроздь рябины желто-красной,
- Слагаю я веселые стихи
- О жизни тленной, тленной и прекрасной.
- Я возвращаюсь. Лижет мне ладонь
- Пушистый кот, мурлыкает умильней,
- И яркий загорается огонь
- На башенке озерной лесопильни.
- Лишь изредка прорезывает тишь
- Крик аиста, слетевшего на крышу.
- И если в дверь мою ты постучишь,
- Мне кажется, я даже не услышу.
«Ты знаешь, я томлюсь в неволе…»
- Ты знаешь, я томлюсь в неволе,
- О смерти Господа моля.
- Но все мне памятна до боли
- Тверская скудная земля.
- Журавль у ветхого колодца,
- Над ним, как кипень, облака,
- В полях скрипучие воротца,
- И запах хлеба, и тоска.
- И те неяркие просторы,
- Где даже голос ветра слаб,
- И осуждающие взоры
- Спокойных загорелых баб.
«Помолись о нищей, о потерянной…»
- Помолись о нищей, о потерянной,
- О моей живой душе,
- Ты, всегда в путях своих уверенный
- Свет узревший в шалаше.
- И тебе, печально-благодарная,
- Я за это расскажу потом,
- Как меня томила ночь угарная,
- Как дышало утро льдом.
- В этой жизни я немного видела,
- Только пела и ждала.
- Знаю: брата я не ненавидела
- И сестры не предала.
- Отчего же бог меня наказывал
- Каждый день и каждый час?
- Или это Ангел мне указывал
- Свет, невидимый для нас…
«Ты письмо мое, милый, не комкай…»
- Ты письмо мое, милый, не комкай.
- До конца его, друг, прочти.
- Надоело мне быть незнакомкой,
- Быть чужой на твоем пути.
- Не гляди так, не хмурься гневно,
- Я любимая, я твоя.
- Не пастушка, не королевна
- И уже не монашенка я —
- В этом сером, будничном платье,
- На стоптанных каблуках…
- Но, как прежде, жгуче объятье,
- Тот же страх в огромных глазах.
- Ты письмо мое, милый, не комкай,
- Не плачь о заветной лжи
- Ты его в твоей бедной котомке
- На самое дно положи.
Вечером
- Звенела музыка в саду
- Таким невыразимым горем.
- Свежо и остро пахли морем
- На блюде устрицы во льду.
- Он мне сказал: «Я верный друг!»
- И моего коснулся платья.
- Как не похожи на объятья
- Прикосновенья этих рук.
- Так гладят кошек или птиц,
- Так на наездниц смотрят стройных…
- Лишь смех в глазах его спокойных
- Под легким золотом ресниц.
- А скорбных скрипок голоса
- Поют за стелющимся дымом:
- «Благослови же небеса —
- Ты первый раз одна с любимым».
«Проводила друга до передней…»
- Проводила друга до передней.
- Постояла в золотой пыли.
- С колоколенки сеседней
- Звуки важные текли.
- Брошена! Придуманное слово —
- Разьве я цветок или письмо?
- А глаза глядят уже сурово
- В потемневшее трюмо.
«Вечерние часы перед столом…»
- Вечерние часы перед столом.
- Непоправимо белая страница.
- Мимоза пахнет Ниццей и теплом.
- В луче луны летит большая птица.
- И, туго косы на ночь заплетя,
- Как будто завтра нужны будут косы,
- В окно гляжу я, больше не грустя,
- На море, на песчаные откосы.
- Какую власть имеет человек,
- Который даже нежности не просит!
- Я не могу поднять усталых век,
- Когда мое он имя произносит.
Отрывок из поэмы
- В то время я гостила на земле.
- Мне дали имя при крещеньи – Анна,
- Сладчайшее для губ людских и слуха,
- Так дивно знала я земную радость
- И праздников считала не двенадцать,
- А столько, сколько было дней в году.
- Я, тайному велению покорна,
- Товарища свободного избрав,
- Любила только солнце и деревья.
- И осенью, однажды, иностранку
- Я встретила в лукавый час зари,
- И вместе мы купались в теплом море.
- Ее одежда странной мне казалась,
- Еще страннее – губы. А слова,
- Как звезды, падали сентябрьской ночью.
- И стройная меня учила плавать,
- Одной рукой поддерживая тело
- Неопытное на тугих волнах.
- И часто, стоя в голубой воде,
- Она со мной неспешно говорила,
- И мне казалось, что вершины леса
- Слегка шумят, или хрустит песок,
- Иль голосом серебряным волынка
- Вдали поет о вечере разлук.
- Но слов ее я помнить не могла
- И часто ночью с болью просыпалась.
- Мне чудился полуоткрытый рот,
- Ее глаза и гладкая прическа.
- Как вестника небесного, молила
- Я девушку печальную тогда:
- «Скажи, скажи, зачем угасла память,
- И, так томительно лаская слух,
- Ты отняла блаженство повторенья…»
- И только раз, когда я виноград
- В плетеную корзину собирала,
- А смуглая сидела на траве,
- Глаза закрыв и распустивши косы,
- И томною была и утомленной
- От запаха тяжелых синих ягод
- И пряного дыханья дикой мяты,
- Она слова чудесные вложила
- В сокровищницу памяти моей.
- И, полную корзинку уронив,
- Припала я к земле сухой и душной,
- Как к милому, когда поет любовь.
Из сборника «Белая стая»
«Слаб голос мой, но воля не слабеет…»
- Слаб голос мой, но воля не слабеет,
- Мне даже легче стало без любви.
- Высоко небо, горный ветер веет,
- И непорочны помыслы мои.
- Ушла к другим бессонница-сиделка,
- Я не томлюсь над серою золой,
- И башенных часов кривая стрелка
- Смертельной мне не кажется стрелой.
- Как прошлое над сердцем власть теряет!
- Освобожденье близко. Все прощу,
- Следя, как луч взбегает и сбегает
- По влажному весеннему плющу.
«Есть в близости людей заветная черта…»
- Есть в близости людей заветная черта,
- Ее не перейти влюбленности и страсти,—
- Пусть в жуткой тишине сливаются уста,
- И сердце рвется от любви на части.
- И дружба здесь бессильна, и года
- Высокого и огненного счастья,
- Когда душа свободна и чужда
- Медлительной истоме сладострастья.
- Стремящиеся к ней безумны, а ее
- Достигшие – поражены тоскою…
- Теперь ты понял, отчего мое
- Не бьется сердце под твоей рукою.
«Нам свежесть слов и чувства простоту…»
- Нам свежесть слов и чувства простоту
- Терять не то ль, что живописцу – зренье
- Или актеру – голос и движенье,
- А женщине прекрасной – красоту?
- Но не пытайся для себя хранить
- Тебе дарованное небесами:
- Осуждены – и это знаем сами —
- Мы расточать, а не копить.
- Иди один и исцеляй слепых,
- Чтобы узнать в тяжелый час сомненья
- Учеников злорадное глумленье
- И равнодушие толпы.
«Перед весной бывают дни такие…»
- Перед весной бывают дни такие:
- Под плотным снегом отдыхает луг,
- Шумят деревья весело-сухие,
- И теплый ветер нежен и упруг.
- И легкости своей дивится тело,
- И дома своего не узнаешь,
- А песню ту, что прежде надоела,
- Как новую, с волнением поешь.
Царскосельская статуя
- Уже кленовые листы
- На пруд слетают лебединый,
- И окровавлены кусты
- Неспешно зреющей рябины,
- И ослепительно стройна,
- Поджав незябнущие ноги,
- На камне северном она
- Сидит и смотрит на дороги.
- Я чувствовала смутный страх
- Пред этой девушкой воспетой.
- Играли на ее плечах
- Лучи скудеющего света.
- И как могла я ей простить
- Восторг твоей хвалы влюбленной.
- Смотри, ей весело грустить,
- Такой нарядно обнаженной.
Молитва
- Дай мне горькие годы недуга,
- Задыханья, бессонницу, жар,
- Отыми и ребенка, и друга,
- И таинственный песенный дар —
- Так молюсь за Твоей литургией
- После стольких томительных дней,
- Чтобы туча над темной Россией
- Стала облаком в славе лучей.
Памяти 19 июля 1914
- Мы на сто лет состарились, и это
- Тогда случилось в час один:
- Короткое уже кончалось лето,
- Дымилось тело вспаханных равнин.
- Вдруг запестрела тихая дорога,
- Плач полетел, серебряно звеня.
- Закрыв лицо, я умоляла Бога
- До первой битвы умертвить меня.
- Из памяти, как груз отныне лишний,
- Исчезли тени песен и страстей.
- Ей – опустевшей – приказал Всевышний
- Стать страшной книгой грозовых вестей.
«Широк и желт вечерний свет…»