Читать онлайн Наследство Бабы-Яги бесплатно

Наследство Бабы-Яги

Глава первая. К бабушке в деревню

Отблески заката исчезают в небе,

Легкими шагами ночь приходит в мир.

Где-то за горами, где-то за лесами,

Сказка начинает свой веселый пир.

Сегодня был один из самых лучших и одновременно самых худших дней в моей жизни. Лучших, потому что начались летние каникулы, а худших, потому что мама отправляла меня в деревню к бабушке. Нет, вы ничего не подумайте, я люблю свою бабулю, но провести у нее в деревне целое лето, когда тебе тринадцать лет, вдали от своих друзей, компьютера и телефона, это слишком.

— Максим, ты собрал свои вещи? — спросила мама, зайдя в комнату и с подозрением посмотрев в мою сторону.

— Ага: — уныло буркнул я, — мама, может, ты передумаешь, в этой глуши даже сотовая связь не ловит, один бабкин дом километров на пять. Что мне там делать?

— Как что, бабушке по огороду поможешь, по хозяйству, будет тебе, чем заняться.

— Ну, мам, — заныл я, надеясь, что родительница все-таки передумает и сменит гнев на милость.

— Не мамкай мне, там воздух свежий, речка, был бы у меня отпуск, тоже с тобой поехала, а так посажу на электричку, а вечером тебя на своей станции бабушка встретит.

Я обреченно вздохнул и смирился со своей незавидной участью. К бабуле мы ездили каждый год всей семьей, но надолго никогда не задерживались, неделя, может две, не больше. Жаль, что батя сейчас в командировке, может ему и удалось бы отговорить маму отправлять меня в это беспросветное «кукуево». Я всегда замечал, что отец бабушку уважал, но слегка побаивался, поэтому, каждый раз, находясь у нее в гостях, старался быстрее «смотать удочки», схватив меня с мамой в охапку и вернуться обратно в город.

Хотя, что и говорить, бабуля у меня была очень странная, да одно только ее имя Яганна, навевало определенные мысли, а то, что жила она одна на краю леса в небольшой избушке, вообще никак не укладывалось в моей голове. Ну, я, пожалуй, немного приукрасил, у бабули был хороший такой, добротный деревенский дом с электричеством, водопроводом и с русской печкой в которой она пекла потрясающе вкусные пирожки. Представив всю эту вкуснятину, я сглотнул набежавшую слюну. А еще там была баня, настоящая, русская. Баню я любил. Запихнув в рюкзак очередную футболку, я почему-то улыбнулся. Может провести лето в деревне будет не так уж и плохо. Вообще бабуля почему-то не любила свое полное имя и при знакомстве всегда представлялась Анной, для меня же она была бабушкой Аней.

На вокзал мы приехали в половину первого дня. Мама, поцеловав меня в макушку и боясь, что я могу пропустить свою станцию, наказала проводнице, что бы та напомнила, когда нужно будет выходить.

— Ну, мам, я уже не маленький, — буркнул я и, заскочив в вагон, помахал ей рукой.

Народа в вагоне было немного, поэтому я занял приглянувшееся мне место у окна и достал телефон, надеясь успеть пообщаться с друзьями, пока не пропала связь, но не тут-то было, напротив, на сидение опустился дедок и уставился на меня своими маленькими глазками буравчиками. Я в ответ зло зыркнул на старичка.

«Ну, вот чего ему надо? Мест свободных в вагоне хоть отбавляй, а он ко мне подсел», — подумал я.

Странный такой дедок, волосы темные с проседью, смешно топорщатся в разные стороны, козья бородка, нависшие над глазами кустистые брови. Я хихикнул, не удержавшись, рассматривая своего неожиданного попутчика.

— Куда путь держишь, мил сынок? — спросил меня дед своим скрипучим голосом.

— Это вы мне? — удивился я.

— А ты кого-то еще здесь видишь?

Я покрутил головой и, смахнув с глаз мешающую светлую челку неуверенно ответил: — Э-э, нет.

— Так куда едешь, юноша?

— В деревню.

— Ну, так это и так понятно, что не в город.

— Почему это вам понятно?

— А куда еще может ехать столь юный отрок в летние каникулы. Вы молодежь или дома штаны протираете, или на курорте каком отдыхаете, ну а тем, кому совсем не повезло, в деревню к родственникам ссылают.

«Ну вот, он меня уже в неудачники записал», — подумал я, засопев от обиды.

— И ничего меня не ссылали, я сам захотел поехать, — приврал я настырному деду.

— Хорошо, коли так. На какой станции выходишь?

— На Лисьей горе.

Старикашка удивленно посмотрел на меня и как-то довольно причмокнул губами, хитро глянув в мою сторону.

— Так на Лисьей горе и поселений то, почти нет. Ты потом в какую сторону направишься?

Я с подозрением покосился в сторону дедка.

«А вдруг маньяк какой? Да не, вроде не похож, хотя в случае чего я быстро бегать умею, этот не догонит, по пути развалится», — проскочила в голове мысль.

— А вам зачем?

— Да так просто, я тоже на этой станции выхожу, вдруг нам в одну сторону. А ты в деревню, к кому едешь, чай к бабке?

— Угу.

Дед пожевал нижнюю губу, подергал себя за редкую бороденку и еще раз внимательно разглядев меня, спросил: — Бабку-то твою, не Яганной случаем зовут?

— Да, откуда вы знаете?

— А мы с твоей бабкой старые знакомцы. Почитай всю жизнь друг друга знаем.

Если сказать, что я удивился, значит не сказать ничего. Бабуля моя обычно мало с кем дружбу водила, ну это насколько я знал, хотя, что я мог знать, приезжая в гости к родной бабке всего раз в год.

— Тебя как зовут-то, паренек?

— Максим.

— Я меня дед Матвей, ну вот и познакомились.

Старичок оказался прилипчивым, как «банный лист», все что-то выспрашивал, вынюхивал, чем меня постоянно раздражал, ведь я так и не успел за всю поездку пообщаться с друзьями. Электричка скоро должна была остановиться на моей станции, поэтому я запихнул телефон в карман и закинув рюкзак на плечо, быстро поспешил к выходу, как вдруг услышал прилетевшее мне в спину.

— Куда это ты собрался внучок? Давай-ка возьми мою поклажу, помоги старику.

Я досадливо поморщился, но все же развернулся и, вернувшись назад, взял большую спортивную сумку деда и крякнул от натуги.

— Вы туда что, кирпичей насовали? — спросил я, в ответ старичок, только усмехнулся, подталкивая меня к выходу.

— Ты иди, иди, поторапливайся, поезд долго стоять не будет.

Я согнулся под тяжестью своего рюкзака и дедовой сумки, однако споро потащил все к выходу. Бросить поклажу мне не позволяло не вовремя вспомненное наставление мамы о том, что старость нужно уважать.

Спрыгнув со ступеней на побитую и обшарпанную платформу, я тяжело вздохнул и вытер со лба рукавом рубашки пот.

— Спасибо тебе, внучок, помог старику, не оставил в беде.

— Да какая же это беда? — удивился я.

— Ну, не скажи, для меня твоя помощь была очень своевременной. Придет время, и я тебе когда-нибудь подсоблю. Мы с тобой еще встретимся, поверь парень, а сейчас мне пора, — и странный дед, с легкостью закинув тяжеленную сумку на плечо, резво поковылял в сторону одной из тропинок.

Только сейчас я понял, что остался стоять один на платформе. Покрутив головой, в поисках встречающей меня бабушки, коей нигде не наблюдалось, я озадаченно почесал макушку.

— И что мне теперь делать? — пробормотал я себе под нос.

Еще немного подождав и походив с полчасика туда обратно, я понял, что никто за мной не придет, благо дорогу до бабулиного дома я помнил хорошо. Подтянув лямки рюкзака, я спустился по насыпи и бодрым шагом направился в сторону поля. Да, путь мой пролегал именно через поле, и идти, нужно было километров пять, не меньше. Если сначала я шел уверенно и споро, то уже через полчаса мои шаги замедлились. Идти по нескошенной траве было непривычно и неудобно. Солнце начало клониться к закату и мелкие вампирята, а поверьте, кроме обычных комаров их здесь было разнообразное количество видов, так и норовили отпить моей кровушки. Они тыкались в уши, глаза и нос, пытались кусать через ткань рубашки что, кстати, у них неплохо получалось. Вспомнив, что у меня где-то есть спрей от насекомых, я остановился и начал лихорадочно вытряхивать содержимое рюкзака прямо на землю. Наконец, найдя заветный баллончик, я распылил на себя почти половину и только потом успокоился. Стало немного легче, зато казалось, что теперь чешется каждый сантиметр моей кожи. Усевшись на траву, я чуть не заплакал. Один, в сумерках, посреди поля. Мне было реально страшно, в голову начали лезть всякие ужасы.

— Бабушка, почему ты не пришла меня встречать, — прошептал я и вдруг испугался еще больше, осознав, что с ней могло случиться что-то плохое. Почему-то до этого такая мысль не приходила мне в голову.

Всхлипнув, я зло вытер слезы и, сжав зубы, начал складывать вещи обратно.

— А вот не дождетесь, я не боюсь, слышите, я ничего не боюсь, — повторял я сам себе.

Примерно через час воздух стал прохладнее, и мне пришлось надеть толстовку, но какое же я испытал облегчение, увидев небольшую речушку и навесной мостик. Мне оставалось только перейти на другую сторону, обогнуть кривой косогорчик и покажется домик бабули. На радостях я припустил бегом и чуть не свалился в речку, с ходящего ходуном, под моими ногами моста.

Все-таки не удержавшись и поскользнувшись, последние пару метров я проехал на своем мягком месте, при этом испачкав джинсы.

Чертыхнувшись себе под нос, я поднялся и попытался отряхнуться, но не тут-то было, только еще больше размазал грязь и испачкал руки. Подойдя к самому краю реки, я опустил руки в прохладную воду тщательно их отмывая и вглядываясь в отражение появившейся на небе луны. Ветра не было, и поверхность речки напоминала зеркальную гладь. Неожиданно справа от меня послышался всплеск, я повернул голову на звук, надеясь увидеть мелькнувшую на поверхности охотившуюся щуку или крупного окуня, но вместо этого, мой взгляд ухватил под толщей воды длинную извивающуюся тень, похожую на человеческую и уходящую вглубь, ко дну.

Я резко отпрянул назад и, подскочив на ноги, помчался в сторону бабушкиного дома.

— Мне это показалось, только показалось. Это все мое воображение, — твердил я себе на бегу.

Залетая в открытую калитку уже знакомого и родного мне дома, я закричал во все горло:

— Бабушка, бабушка! — но ответом мне была тишина.

Подлетев к двери, я застучал в нее кулаком, но не услышал по ту сторону ни торопливых шагов, ни ворчливого голоса бабули.

Вот тут-то мне и стало по-настоящему страшно. Если раньше была надежда, что бабушка просто могла перепутать день моего приезда, то сейчас я не знал что и думать. В голову лезли разные картинки, одна страшнее другой. Хотелось плакать и вообще, хотелось домой, к маме. От таких мыслей я разозлился сам на себя,

— Что я пятилетка кокой-то — и, схватившись за ручку, потянул на себя. К моему величайшему изумлению, дверь оказалась не заперта.

Осторожно зайдя в прихожую, я огляделся в потемках и, поняв, что так рассмотреть ничего не смогу потянулся к выключателю. В тот же миг на меня обрушилось нечто орущее, шипящее и пребольно царапающееся. Я в страхе полетел на пол, пытаясь отшвырнуть от себя непонятное существо, но как только мои руки коснулись мягкой гладкой шерстки, я вспомнил наглого черного бабушкиного кота, который считал себя хозяином дома и всегда со своим кошачьим превосходством смотрел на меня. Я оторвал от себя упирающегося наглеца и, держа котяру на вытянутых руках, заглянул тому в глаза. Говорят, кошки видят в темноте, я уверен, что он тоже все видел, в отличие от меня. Черная шерсть кота сливалась с темнотой коридора и единственное, что открывалось моему взору, это яркие, сверкающие зеленовато-желтым светом глаза. Жуткая должен вам сказать картинка получалась.

— Вась, Васька, — тихо прошептал я, — это я, Макс, ну хватит, не шипи, охранник.

Кот словно понял человеческую речь и, успокоившись в моих руках, тихо мяукнул. Я опустил животное на пол и, кряхтя, поднялся, нажав на выключатель. От резко вспыхнувшего света зарябило в глазах, и мне пришлось на несколько секунд их закрыть. Когда я вновь смог нормально видеть, то первым делом обратил внимание на Василия, который наглым образом, сидя посередине прихожей, умывался и с ехидством косил на меня своими глазищами. Вот он встал, грациозно потянулся и, не спеша, направился вглубь коридора, постоянно оглядываясь.

— Это ты меня за собой зовешь? — спросил я кота, на что Васька только крутанул хвостом и раздраженно мяукнул.

— Иду, иду, — проворчал я, чувствуя себя полным дураком.

— Дожил, уже с котами разговариваю, — пробурчал я себе под нос.

Зайдя на кухню, куда привел меня кот, я включил свет и заметил Ваську, разлегшегося прямо на столе. Рядом с ним лежал исписанный лист бумаги.

Я подошел, взял бумажку в руки и чем дольше я читал, тем сильнее хмурился.

Мелким бабушкиным почерком там было написано:

«Дорогой Максимушка, мне срочно понадобилось уехать по делам. Ты уж прости свою бабку, что оставляю тебя одного на хозяйстве. Вернусь недели через две-три. Ничего не бойся, все будет хорошо, за тобой присмотрят. Не забывай кормить Ваську».

Ниже стояла подпись: «Твоя любящая бабушка Аня».

— Интересно получается. Какие-такие у бабули неотложные дела появились, что ей пришлось уехать? И кто это за мной присмотрит? — спросил я Ваську, разумеется не получив никакого ответа и тут, до меня дошло. Почти три недели я буду жить один, никто не будет указывать, что мне делать: хочу — сплю, хочу — в речке купаюсь, хочу — по деревьям лазаю.

— ДА! — крикнул я и, подскочив на месте, вскинул зажатую в кулак руку вверх, на что кот посмотрел на меня с укоризной и, спрыгнув со стола, направился прочь.

Открыв забитый едой холодильник, я улыбнулся.

— «Бабуля позаботилась».

Достав пакет молока и колбасу, я быстро сделал себе пару бутербродов. Есть хотелось зверски. Скушанный в поезде шоколадный батончик был сегодня последним приемом пищи, поэтому я с жадностью набросился на еду, запивая колбасу с булкой молоком, прямо из пакета.

— А что, никто не видит, значит, ругать не будет, — решил я.

Утолив голод, я зашел в ванную и, сняв грязные джинсы, засунул их в стиральную машинку.

— Завтра постираю, — сонно проговорил я и пошел в комнату, которую обычно для меня готовила бабушка. Даже не расправив кровать, я просто упал на нее, сил почти не осталось, как только моя голова коснулась подушки, я провалился в сон.

Глава вторая. Волшебный мир

Черная комета пронеслась мимо меня и, урча, принялась поглощать свою пищу.

Я не спеша вышел на крылечко и огляделся.

— Красота.

Посмотрев на время, я понял, что еще половина девятого утра и решил, что купаться пока рано, вода холодновата с ночи, а вот исследовать бабушкин сад и посмотреть, что изменилось за год, как раз то, что нужно.

К сожалению все осталось как прежде, только ноги себе крапивой пожег. Кроме огурцов и помидор, росших в теплице, я заметил лук и чеснок, остальное для меня оставалось загадкой.

Больше всего меня заинтересовали три грядки, находившиеся в отдалении от остальных. На них росла уж совсем непонятная травка. Одна была очень яркой окраски, другая совсем блеклая, и странный незнакомый запах исходил от этих растений. Никогда такой не встречал. Обычно бабуля непонятно почему, всегда гоняла меня, когда я подходил сюда слишком близко, будто опасаясь, что я поврежу ее драгоценные травки. Вдоволь насмотревшись и нанюхавшись непонятной растительности, пожав в недоумении плечами, я не найдя ничего интересного, отправился обратно к дому под кваканье лягушек и жужжание насекомых.

Решив, что пора сходить на реку, я прихватил с собой небольшую бутылку питьевой воды и вышел за калитку.

Подойдя к речке, быстро разделся и только хотел окунуться, как вспомнил вчерашнее происшествие.

— Да ну, — отмахнулся я от себя, — чего только с испугу не померещится, — и смело вошел в теплую, уже нагретую солнцем воду.

Вдоволь наплававшись и наплескавшись, я вылез на берег и прилег на травку позагорать. Все было хорошо, за исключением маленького но, я был один.

— Пф-ф, деревня называется, один дом на всю округу, — проворчал я, — и как только бабушке здесь не скучно? Даже поговорить не с кем.

Собравшись, я побрел по полю, непонятно зачем срывая цветы. Уже оказавшись возле дома, с удивлением посмотрел на свои руки.

— А красивый букет получился, Катьке из седьмого подъезда точно бы понравился, — вздохнул я и понес цветы на кухню, не пропадать же такой красоте.

Когда перевалило за вторую половину дня, я проходил мимо комнаты бабули, и мой взгляд наткнулся на неприметную дверцу, которая всегда к моему с родителями приезду была заперта на ключ.

— Интересно, что в ней? — зацепило меня любопытство.

Я знал, что теперь пока не открою эту комнатку, не успокоюсь. Естественно дверь была заперта, как и всегда. Нужно было искать ключ. Я облазил дом вдоль и поперек, но так ничего и не нашел. Устало плюхнувшись на пол в бабушкиной комнате, опустил голову на колени.

— Жаль, а так хотелось посмотреть что там.

— Мяу, — послышалось рядом.

Черный кот потерся об мою ногу и, направившись к резному комоду на небольших коричневых ножках, остановился, просунув лапку в щель между полом и старинными досками, чем-то забренчал.

— Мяу, — повторил он и вытащил на свет связку ключей.

— Васька, какой ты молодец! — воскликнул я, желая расцеловать кота в его усатую морду, на что тот, фыркая извернулся, давая понять, где он видел мои нежности и гордо удалился из комнаты.

Подойдя к заветной двери: я в нетерпении начал пробовать различные ключи. Замок никак не хотел поддаваться, я уже было отчаялся, когда засунул в скважину последний ключ. Вдруг послышался щелчок, и замок с недовольным скрежетом открылся.

С трясущимися от волнения руками и горящими глазами, я толкнул дверь и вошел внутрь. Такого я не ожидал точно. С открытым ртом я разглядывал комнату. На стенах висели веники и явно не березовые, таких листьев на местных деревьях и кустарниках я не встречал, хотя, что я мог знать, городской житель. Тут и там на деревянных полках стояли различные баночки и скляночки, заполненные какими-то порошками, жидкостями и еще непонятно чем. У стены расположился небольшой столик, на котором были разложены различные ступки с пестиками и лежали потрепанные, явно старые книги и тетрадки, а в центре стоял котел. Самый настоящий котел, как в сказках.

— Ээ-э, — только и смог промычать я, — бред, полнейший бред, — хотелось выскочить из этой комнаты и никогда сюда не заглядывать.

Я попятился к двери, но вдруг остановился.

— Ну и чего я испугался, — начал вслух размышлять я, — подумаешь, комната похожа на обиталище ведьмы, это еще ничего не значит, всему есть логическое объяснение, — но червячок сомнения настойчиво прогрызал себе путь в моей голове, твердя об обратном.

— Допустим, что моя бабуля, — здесь я немного замешкался, язык никак не хотел меня слушаться и озвучивать мои мысли, — допустим, — повторил я, — моя бабуля является той самой Бабой-Ягой, ну или обычной ведьмой. Что это значит конкретно для меня? А ничего, — ответил я на свой же вопрос, — бабушка меня любит и никогда не сделает мне ничего плохого, наоборот защитит и убережет от любой напасти, — почему-то в этом я был уверен на все сто процентов, — тогда стоит ли чего-то бояться. Правильно не стоит.

Пройдя вглубь комнаты, я начал брать в руки баночки и разглядывать их содержимое.

— Это еще что такое? — посмотрел я на зеленовато-серые непонятные палочки.

Отвинтив крышку, взял одну в руки, повертел и зачем-то понюхал.

— Фу, сушеная лягушачья лапка, — воскликнул я и закинул ее обратно в банку.

Следующую я поостерегся открывать и внимательно присмотрелся через стекло.

— Какая гадость! Это же мышиные хвостики. Так, а что у нас здесь? Пауки? Серьезно?

Чем больше я рассматривал содержимое банок, тем сильнее уверялся в том, что моя бабушка не просто бабушка, а намного, намного больше.

Под конец, устав не столько физически, сколько эмоционально, я просто выполз из этой комнатки, по-другому и не скажешь. Голова пухла от вопросов, на которые не было ответов, а так же от догадок и предположений.

Сыпанув корма Ваське, даже не поужинав, поплелся в свою комнату, раздевшись и забравшись в кровать, я решил, что подумаю обо всем завтра и прикрыл глаза.

Мне казалось, что проспал я несколько минут, но когда проснулся, за окном была уже глубокая ночь. Разбудил меня непонятный шум в углу комнаты.

— Вась, — сонно пробормотал я, — хватит возиться, ночь на дворе, дай поспать.

— Простите хозяин, но я не Василий, — послышался тихий, но басовитый голос.

Я подпрыгнул на кровати и включил ночник, хотя хотелось залезть под одеяло с головой и не высовываться оттуда до самого утра, только я знал, что это не поможет.

Рядом с окном стоял мужчина ростом примерно около метра, по-другому это существо было не назвать. Именно мужчина, с аккуратной окладистой бородой, в нарядном кафтане и светлых брюках.

Я похлопал глазами, надеясь, что видение исчезнет. Не вышло, странный человечек остался на месте. Почему-то мне он напоминал гнома из фильмов фэнтези, только секиры не хватало. Страх ушел, осталось одно любопытство.

— Ты кто? — спросил я, видя, что человечек молчит и не двигается в мою сторону, явно боясь напугать.

— Домовой.

— Как Доби?

— Кто?

— А, неважно, — махнул я рукой, — ты все равно на него не похож. Что тебе надо?

— Я это, — почесал макушку домовой, — познакомиться пришел. Вы ведь внук Яги, стало быть, наследник.

— Наследник чего?

Домовой кивком головы указал на табурет, стоящий у стола и спросил: — Можно?

— Да.

Мужичок ловко подпрыгнул и, немного повертевшись, видимо для удобства, уселся.

— Наследник магической династии.

— Какой, какой? — переспросил я.

Одно дело узнать, что твоя бабушка не просто бабушка, а Баба-Яга и совсем другое, что ты тоже как-то со всем этим связан. У меня еще первая мысль не уложилась в голове, а тут на тебе, получай.

— Магической, молодой человек. Таких как ты и твоя бабка совсем немного на свете. Вы способны видеть невидимое, слышать неслышимое. Этот дар передается по наследству и то не каждое поколение, вот твоей матери он не достался, а тебе повезло.

— Я бы с этим поспорил, — пробормотал я, вспоминая все прочитанные книги, где герои получали магический дар: и им обязательно приходилось спасать мир или еще чего героическое совершать. Честно говоря, я не был готов к подвигам.

— И что мне с этим даром делать? Мир спасать заставите?

Домовой рассмеялся над моим предположением.

— Нет, конечно. Мир спасать и без тебя найдется кому, а вот наводить порядок на ответственной тебе территории придется, да и то не сейчас, а когда выучишься, а учиться тебе предстоит много и долго.

Я скривился.

— Опять учиться?

— А ты как думал, ты теперь будешь видеть тех, кого обычные люди называют всего лишь сказочными героями. А мы, между прочим, так же живем, радуемся, страдаем, враждуем.

— Так моя бабушка настоящая злая Баба-Яга?

— Почему злая, где ты этих глупостей нахватался, — возмутился домовой, — хотя, не говори, итак знаю. Твоя бабушка хранительница этих мест, точнее, хранительница магических существ, таких как я, да и самой магии. Она охраняет наш покой на вверенной ей территории, мирит друг с другом, если мы ссоримся, помогает по мелочам, следит за порядком.

— А территория-то большая? — спросил я, мне становилось все интереснее и интереснее.

— Деревень десять окрест будет и близлежащие поля и лес.

— А дальше что?

— А дальше вотчина другой Яги.

— А я тогда кто, и зачем вам нужен, если всем заправляет Баба-Яга?

— Вырастешь ты, найдешь себе жену, она и станет хранительницей, новой Ягой.

— А как же я?

— А ты с ней будешь. Вместе-то веселее, да сподручнее. Бабка твоя, все тебя оберегала, не хотела ничего рассказывать лет до пятнадцати, а тут смотри, как само все обернулось. Мой тебе наказ, завтра загляни к Лешему, он недавно на постой вернулся. Замечательный дядька, скажу я тебе, чайком вкусным напоит, да и совет дельный дать может. А сейчас, ложись-ка ты спасть хозяин, вон глазки-то уже закрываются.

И правда, я почувствовал, как усталость одолела меня и, благодарно кивнув новому знакомому, откинулся на подушку. Я только успел моргнуть, а в комнате уже никого не было. Повернувшись на бок и, положив руку под щеку, пару раз зевнув, я погрузился в сладкий сон.

Проснулся я, когда солнце уже стояло высоко над горизонтом. Помотав головой, отгоняя остатки сна, я поднялся с кровати и потянулся.

— Вот же сон какой мне приснился, — подумал я и потопал на кухню, да так и застыл столбом.

Стоя на табуретке в повязанном на себе переднике стоял домовой и жарил блинчики.

— Ээ-э, доброе утро? — то ли, спросил, то ли, утвердительно сказал я.

— Доброе, — послышался ответ, — ну, и чего ты встал как истукан, иди мой руки и садись за стол, сейчас вот только варенье достану. Ты какое любишь, малиновое или черничное?

— Я так-то блины со сметаной люблю, — ответил я.

— Сейчас все будет, хозяин. Меня кстати Понфирий зовут, можно просто Фиря.

— Максим.

— Да, знаю, как не знать, ты иди, иди, чего мешкаешь.

Мы позавтракали, и я с интересом уставился на нового знакомого.

— А чем мы сейчас займемся?

— У меня много своих, не терпящих отлагательств дел, а ты можешь отдыхать или, как я тебе советовал, сходить в гости к Лешему.

— Да как я его жилище найду? Может, ты меня проводишь?

— Я домовой, а домовым не положено по лесам шастать. Ты Ваську попроси, он тебе дорогу покажет.

— Что, кот?

— Он не простой кот.

— Ага, ученый, — хохотнул я, продекламировав строки из недавно пройденной в школе поэмы Пушкина «Руслан и Людмила», — «У Лукоморья дуб зеленый, златая цепь на дубе том, и днем и ночью кот ученый, все ходит по цепи кругом».

— Не ученый, — поправил меня наставительно Понфирий, — ведьмовской. Он и охранник, и провожатый, все тропинки в лесу знает, куда нужно всегда выведет.

— Ладно, попробую, — с сомнением произнес я, — а какие у тебя дела, не терпящие отлагательств?

— А вот этого тебе знать не обязательно. Не дорос еще.

Я обиженно засопел носом и нахмурил брови, выражая свое недовольство, только вот выражать его, было уже некому, домой, как всегда исчез за одну долю секунды.

— Ну и ладно, пойду Ваську уговаривать.

Котяра обнаружился на бабушкиной кровати. Я присел рядом и погладил его по пушистой мягкой шерстке, на что Васька только отмахнулся от меня лапой, но когти не выпустил.

— Вась, а Вась, — чувствуя себя немного глупо, начал я разговор, — мне к Лешему нужно. Ты ведь меня проводишь?

Кот лениво приоткрыл свой ярко желтый глаз и, щурясь, уставился на меня не мигая.

Я в ответ тоже не отвел свой взгляд, при этом протянул руку и почесал коту шейку.

— Вася хороший, красивый, умный кот, — приговаривал я, — Вася покажет мне дорогу.

— Мря-у, — ответило это черное чудо и соскочило с кровати.

— Мря-у, — повторилось опять и кот побежал к выходу из дома.

— Вась подожди! — крикнул я, — сейчас кроссы надену.

Выйдя на улицу, я заметил Василия сидящего на крыльце и поджидающего меня.

— Ну что, пойдем, друг?

Кот бежал не спеша, иногда спрыгивая с тропинки и теряясь в зарослях травы, но всегда выскакивая обратно до того, как я успевал его потерять из вида.

Странно, я шел и любовался лесом, вдыхал свежий чистый воздух, иногда дотрагиваясь до теплой нагретой солнцем коры деревьев и, щурился от удовольствия. Никогда не думал, что мне может понравиться проводить время таким образом. Раньше я бы предпочел полететь с родителями за границу, поплескаться в море, покататься на яхте, пожить в роскошном отеле, а не в деревенском доме. Сейчас же я шел и понимал, что ни за что не променял бы вот этот лес; домик, поле и мир сказочных существ, который мне открылся совсем недавно. Странно, прошло всего два дня, а мне казалось, что пролетел, как минимум год. Я чувствовал себя взрослее, увереннее, я чувствовал себя частью магического мира. Мне всегда казалось, что, внутри меня чего-то не достает, какой-то важной части самого себя, теперь же я ощущал себя цельным.

Совсем недалеко послышалось шуршание травы и легкий треск сухих веток. Я обернулся на звук, поначалу решив отойти подальше, вдруг там окажется лось или еще хуже медведь, но Васька рванул именно в эту сторону и, помедлив мгновение, я решил довериться коту. Да, знаю, глупо звучит, но почему-то Василию я доверял.

Среди деревьев замелькала мужская фигура в камуфляжной форме, а затем показался и ее обладатель.

— О, дед Матвей, здравствуйте! — воскликнул я, с удивлением смотря на бывшего попутчика.

Дедок споро собирал какие-то травки и засовывал в небольшой холщовый мешок.

— И тебе здравствуй, Максим.

— А что вы это делайте?

— А то ты не видишь? — вопросом на вопрос ответил дед и, заметив мухомор, оторвал от него шляпку и положил в котомку.

— Дед Матвей, это мухомор, он ядовитый, его кушать нельзя, — предупредил я старичка.

— Знаю я, знаю, неужели ты думаешь, дед совсем из ума выжил, ходит по лесу, да ядовитые грибочки собирает? — усмехнулся старичок себе в бороду, — мухомор, друг мой, очень полезный гриб, его в разные лечебные настойки добавлять можно, ты запоминай, я плохому не научу.

Дед развернулся и пошел в неизвестном направлении, я же стоял и не знал, что делать, то ли, идти за ним, то ли, возвращаться назад. Посмотрев по сторонам, я с досадой понял, что Васьки нигде не видно.

Матвей обернулся и махнул рукой.

— Чего встал, пошли ко мне в гости, чай пить.

Пожав плечами, я догнал деда и, подстраиваясь под его шаг, зашагал по тропинке. Старичок иногда останавливался, срывал какую-нибудь травку и клал в мешок, не забывая мне рассказывать о свойствах этого самого растения. В мою душу закралось подозрение, но спросить напрямик я боялся. А вдруг он не тот, на кого я думаю, ведь тогда поднимет на смех, позору не оберешься.

Мы вышли на поляну, посередине которой стоял огромных размеров дуб.

Дед пару раз взмахнул руками, прошептал какую-то тарабарщину, ну для меня тарабарщину, наверняка это было заклинание. В ту же минуту кора дерева подернулась дымкой и на ней снизу появилась округлая дверь.

Теперь я точно был уверен, кого вижу перед собой.

Дед Матвей ехидно смотрел на меня, пытаясь угадать мою реакцию. Ну а я, кажется, ожидал чего-то подобного, поэтому просто стоял, уперев руки в бока, ничем не выражая свое удивление.

— Заходи, гость желанный, прошу, — приглашая, махнул дед рукой в сторону входа.

Я боязливо покосился на темный проем, но собрав волю в кулак, шагнул вперед и услышал позади себя смешок.

— Да, не бойся ты, не робей, а что Лешего первый раз видишь, не беда, повидаешь еще на своем веку столько всего невероятного. Заходи, давай, не съем я тебя, дуралей, — сказал дед и подтолкнул меня для ускорения в спину.

За дверью оказалась длинная лестница, ведущая вниз куда-то под землю. Старичок снял со стены факел и что-то прошептал, тот мгновенно вспыхнул, освещая пространство вокруг нас.

Дедок укоризненно покачал головой, видя паутину на стенах и замечая кое-где следы грязи.

— Не успел еще прибраться, — извиняясь, пробормотал он, — по делам отлучался на два года, вот тут все и поросло мхом, — сокрушенно покачал головой Леший.

— Можно спросить, куда и по каким делам вы уезжали? — не удержался я от вопроса.

— Отчего же нельзя, можно, — оглаживая свою бороду, ответил дед.

— Нас Леших, все меньше и меньше остается, у меня в ведении три вотчины, вот и разрываюсь, мотаясь туда-сюда. Мальчики, обладающие даром, в последнее время все реже и реже рождаются, все больше девчонки, не знаешь иногда, кому дела передавать на старости лет. Хорошо хоть ты появился, меньше мороки теперь будет.

Я уставился в спину деда с легким подозрением, уж очень не понравились мне его слова.

В это время мы оказались около еще одной дверки и вошли внутрь. В доме деда было уютно, как-то по-домашнему, что ли.

— Ты проходи, садись, я пока чайку заварю с травами, а к чаю орешки с медком, мне их белки давеча натаскали и медок свежий от диких пчел, уверен ты такой вкуснотищи еще не пробовал.

— Дед Матвей, ты тему-то не переводи. Ты сказал, что с моим появлением у тебя мороки меньше будет. Что это значит?

— А то и значит, — проворчал дед, — будто сам не догадываешься. На роду тебе написано стать Лешим. Преемник ты мой. Вот так вот.

— Погоди, погоди, — замахал я руками, не в восторге от такой перспективы, — Понфирий сказал, что я наследник бабушки и должен оберегать магию и сказочный народец. А теперь, что получается?

— Правильно все получается, только девочки с магическим даром Ягой становятся, а мальчишки Лешими, но ведь от названия суть-то не меняется. Одно дело делать будете, но до этого тебе еще ой как далеко, учиться и учиться.

— Это я уже понял. Дед Матвей, — почему-то мне было проще к нему обращаться именно так, а не называть его Лешим, а старичок меня не поправлял, — вы научите меня заклинаниям?

— Тебе бы сначала пару книжек прочитать про сказочный народец, будешь знать, с кем дело имеешь. Я их тебе дам, ну а потом простенькой волшбе научу. Пустячок конечно, но для тебя в самый раз будет, а сейчас давай чай пить, хватит лясы точить.

Просидев в гостях и проболтав с Лешим почти весь день, я вышел как бы это правильнее сказать, «из дерева» и тут же увидел довольную морду Васьки.

— Спасибо тебе, дружок, а теперь пошли домой, — и кот побежал по тропинке, ведя меня к «Избушке Бабы-Яги».

Глава третья. Я водяной, я водяной

Эту ночь я спал спокойно, никто меня не будил. Проснулся я бодрым и полным сил, по- быстрому позавтракав и подхватив книжку, данную мне Лешим, устроился в саду в тенечке под яблонькой и принялся изучать населяющих магический мир существ, но долго мне почитать не удалось, на крыльце появился домовой и усердно замахал руками, при этом подзывая к себе. Пришлось идти.

— Понфирий, что случилось?

Тот замялся, начал переступать с ноги на ногу и трагически вздыхать.

— Да не тяни ты кота за хвост, — не выдержал я, — что случилось?

— У Водяника беда, не хотел я тебе говорить, думал Ягу дождусь, она и решит все, только ждать больше нельзя.

— У Водяника, у Водяного что ли?

— Ага. У него бедолаги. Русалки совсем от рук отбились, не слушаются, затаскивают на дно деревенских мужиков, которые к ночи купаться ходят, а те, нахлебавшись воды, тонут. Давеча двоих из реки выловили, мертвые уже. Водяной и упрашивал русалок, и грозил не связываться с обычными людьми, все без толку.

— А ты то, откуда об этом знаешь? Да и деревень тут поблизости нет.

— Так земля слухами полнится, — хитро ответил Понфирий, — а деревни в верховьях реки стоят.

— Странно, насколько я помню из различных сказок, водяной глава над русалками. Почему они так себя ведут?

— Слух идет, что лишился Водяник своих сил. Что теперь делать и как помочь ума не приложу, — опечалился домовой.

Я подумал немного и улыбнулся своей догадке.

— Может Лешего попросить?

— Не-е, — отрицательно замотал головой Понфирий, — они с ним не в ладах, уж не знаю, чего не поделили, но только если эти двое встретятся, даже боюсь представить, чем все обернуться может.

Почесав темечко и попинав землю носком кроссовка, я все-таки решился.

— Пойду я, пожалуй, дойду до речки, может, удастся что выяснить.

— Ты осторожнее, хозяин, — предупредил меня Понфирий и, порывшись в кармане кафтана, извлек оттуда небольшой коричневый камешек на веревочке и протянул мне.

— На вот, одень — это оберег, хоть и не сильный, но все же, вдруг пригодиться, а то от этих девок любой пакости можно ожидать.

Я нацепил на шею волшебный камушек и, легко сбежав с крыльца, направился в сторону речки.

Подойдя к водоему, уселся на берег и понял, что понятия не имею, что мне делать.

— Водяной! Эй, Водяной! — закричал я, сложив руки трубочкой, около рта: — выходи, разговор есть!

Ответом мне была тишина. Я и поплавал и позагорал, и снова покричал Водяного, все было без толку.

Отчаявшись, я сел на берег у мелководья и спустив ноги в воду, начал ими болтать, захватывая со дна песок и водоросли.

— Это кто здесь воду мутит? — послышалось сбоку.

Я повернул голову и обомлел. Честно, если бы я не сидел, то обязательно шлепнулся на свою пятую точку. Мой рот открылся в изумлении. Я то, думал, что водяной будет похож на Тритона из мультфильма про русалочку, как бы ни так. Морщинистый страшный дед со спутанной бородой и гривой седых грязных волос, с которых свисала тина, представлял жуткую картину. Я даже пожалел бедных русалок. Изо дня день видеть такое страшилище, не каждый сможет выдержать.

— Я мутю, точнее мучю, не баламучу, вот так вроде правильно, — ответил я и посмотрел со смесью страха и сочувствия на водяного деда.

— И что тебе надо, малец?

— Мне Понфирий о вашей беде рассказал, я помочь хочу, только не знаю, как это сделать.

— Понфирий? — удивился Водяной, — так ты что ли внук Яганны?

— Ага, — кивнул я головой.

— Тогда другое дело, тут настойка волшебная необходима, что проклятие снимает. Только ее изготовить нужно по специальному рецепту с особыми заклинаниями. На меня Кощей какую-то гадость навесил, противный мальчишка.

— Кощей, — переспросил я, — Кощей Бессмертный?

— Конечно, а какой еще может быть?

— "Ничего себе, — подумал я, — какой тут нечисти только не водится", — а вслух сказал:

— Вы извините, но я пока зелья варить не умею и заклинаний еще не выучил.

Водяной приуныл и тяжко вздохнул, глядя на меня печальными, отнюдь не стариковскими глазами, а я понял, что это не его настоящий вид, эта страшная личина досталась ему благодаря проклятию. Я жутко разозлился на неизвестного мне Кощея. Тоже мне нашелся пакостник, и главное где свои дела проворачивает, на моей территории. Я уже считал эту местность своей.

— Я посмотрю, что можно сделать, вы тут постарайтесь продержаться хотя бы пару дней и русалок как-нибудь припугните, пусть хоть немного тихо посидят, никого не трогают, а я что-нибудь за это время придумаю.

— Я попытаюсь, — ответил мне Водяной и с бульканьем ушел под воду.

Я посидел немного на берегу, обдумывая дальнейший план действий. Как ни крути, а без Лешего не обойтись, придется его уговаривать помочь Водяному и сварить волшебное зелье.

Дорогу до жилища деда Матвея я помнил хорошо, поэтому добрался туда быстро. Я очень надеялся, что Леший был дома. Подойдя к знакомому дубу, походил около него кругами, не зная, что предпринять, постучал кулаком по стволу, покричал, зовя старичка, потом плюнул на все и со всей дури пнул по дереву ногой.

— Ой, ой, ой! — запрыгал я на другой ноге.

Было больно, даже очень, но это того стоило. Кора подернулась дымкой и открылась появившаяся дверь, из которой, высунув голову, грозно смотрел Леший.

— Это кто здесь буянит? — пробасил он, а затем увидел меня, — а, Максимка, заходи. Надо бы тебя заклинанию входа научить, а то так и будешь прыгать вокруг, да пинать бедное дерево. Ему, между прочим, больно.

— Мне вообще-то тоже, — показал я на ушибленную ногу.

— Вижу, вижу, сейчас подлечим, — протарахтел дед и, достав из последнего ящичка шкафа скляночку с мазью, передал мне; — намажь, минут через десять пройдет.

Я открыл банку и сразу ее закрыл.

— Фу, оно воняет.

— Повоняет и пройдет, зато, ногу твою вылечит.

— А нельзя ли заклинанием каким-нибудь?

— Вот еще, — фыркнул Леший, буду я на такую ерунду энергию тратить. Мажь, давай!

Я вздохнул, но все же снял кроссовок вместе с носком и нанес на поврежденное место вонючую субстанцию. Как и сказал дед, боль прошла примерно минут через десять.

— А что вы там про энергию говорили? — заинтересованно спросил я.

— Потом расскажу, когда основам магии учить буду. Ты ведь сюда не за этим пришел. Давай рассказывай, что приключилось?

Я заискивающе посмотрел на Лешего.

— Помощь нужна, дед Матвей. Поможете?

— Ну как не помочь преемнику, конечно, помогу, в чем проблема-то?

— А ты дед Матвей сначала пообещай, что поможешь и, когда я расскажу, от своих слов не откажешься.

— Что-то ты темнишь парень, ну ладно, заинтриговал старика. Обещаю, что помогу тебе в твоем деле и не откажусь от своих слов.

— У-ф, — облегченно вздохнул я и тихонько пробормотал, глядя на Лешего исподлобья, — Водянику помочь надо.

— Что? Этому прохвосту! Да ни за что! — возмутился дед и дернул себя за бороду, да так, что вырвал несколько волосинок.

— Что между вами случилось? — в свою очередь спросил я.

Дед помолчал, крякнул и плюхнулся в кресло.

— Да какая теперь разница, все уже давно быльем поросло, а мы до сих пор угомониться не можем. Так что у этого пижона произошло?

Я все рассказал Лешему, ничего не утаивая.

— Да, попал Водька, — засмеялся старичок, — надо же старый и страшный, это какой урон по его самолюбию, хотя впредь ему наука, не будет себя выше других ставить.

Я смотрел на Лешего в ожидании.

— Да помогу я, помогу, обещал ведь. Только зелье готовить придется у Яганны дома, у меня таких ингредиентов нет к сожалению.

— А заклинание ты знаешь, дед Матвей?

— Заклинание помню, какое нужно, но дословно вряд ли смогу прочесть, надо в записях Яганны посмотреть, у нее точно должно быть. Завтра с утра я к тебе наведаюсь, там и займемся делом.

На том мы и порешили.

Усталый, но довольный я шел домой, насвистывая любимую мелодию.

«Если у нас с дедом Матвеем все получится, бабушка будет мной гордиться», — подумал я, и моя улыбка растянулась до ушей.

Раньше я не задумывался, как для меня важно одобрение бабули, сейчас я это осознал, а еще понял, что ужасно соскучился по родителям и очень хотел услышать мамин голос.

— «Надо будет смотаться в ближайшую деревню, где ловит связь. Да, путь не близкий, но это того стоит», — с такими мыслями я шагнул на порог бабушкиного дома, где меня уже встречал взволнованный Понфирий.

Поругав меня немного за то, что я, мол, незнамо где шлялся целый день, домовой накормил меня ужином и отправил спать.

Глава четвертая. Зелье, учение и деревню хождение

— Да где же эта книжка-то запропастилась? — ворчал Леший. Он, как и обещал, пришел с самого утра и развел бурную деятельность, — что стоишь без дела? — прикрикнул на меня дед Матвей, — иди вон в сад, да поймай и принеси мне парочку лягушат, поищи паучков, да смотри обычных не бери, только мохнатых.

— Да где же я их найду-то? — удивился я.

— А ты постарайся, вон на чердак заберись, там этого добра должно хватать. Что еще? — задумался Леший, — ах да, мне нужны будут навозные и речные жучки, речные маленькие такие, юркие, светящиеся, а потом нарви резко пахнущей пестрой травки с бабушкиной грядки. Видел такую? — поинтересовался дед Матвей.

— Ага, знаю.

— Иди, не мешайся под ногами, — выпроводил меня Леший.

М-да, задача предстояла не из легких, если лягушек я поймал быстро, засунув их в банку и завязав сверху марлей, на случай побега, крышкой закрывать побоялся, вдруг задохнутся, то с пауками пришлось повозиться, я никак не мог понять, чем они отличаются друг от друга, ну разве что, только размером. Я приглядывался и так и эдак, пока не сообразил в чем дело и от досады хлопнул себя по лбу. У паучков отличались лапки. У одних они были гладкие и блестящие, а у других покрытые мелким ворсом.

— Ах, вот вы какие, мохнатики, — довольно проговорил я и стал собирать их в очередную баночку.

Подойдя к небольшой, но сильно вонючей куче навоза, которая располагалась в дальнем краю сада-огорода, я поморщился, но надев, припасенные заранее перчатки, начал тихонько переворачивать перепревшие какашки и выхватывать оттуда черных, старающихся от меня убежать и спрятаться жучков.

Закончив с этим неприятным делом, я отнес в дом собранные экземпляры и потопал к речке. Постирав для начала перчатки (еще пригодятся) и как следует, вымыв руки, отправился к небольшой заводи.

Я честно пытался поймать этих пресловутых жучков, но они почему-то не хотели ловиться, ускользая из моих пальцев, как нож сквозь масло.

— Нет, так дело не пойдет, — устало сказал я, выжимая мокрую футболку — здесь нужен сачок.

Пришлось возвращаться и идти в сарай, перетряхивать все старье. Я помнил, что сачком играл еще, будучи совсем маленьким и был не уверен, что он до сих пор сохранился, но мне повезло.

— Ура!

Схватив так необходимую мне сейчас вещь, я со всех ног побежал обратно к речке. Выполнив последнее указание деда Матвея, я гордый возвратился домой, по пути прихватив с грядки нужную травку.

— Ну и где ты болтаешься, я тебя уже битый час жду, — недовольно проворчал Леший, но потом, видимо заметив в моих глазах обиду, смягчился, — ну ладно, не серчай, знаю ведь, что делом был занят. Пошли зелье готовить.

Леший стоял у стола и насыпал в ступку неизвестный мне порошок под номером восемь, во всяком случае, так было написано на баночке.

Увидев мой заинтересованный взгляд, дед Матвей пояснил.

— Здесь очень много ингредиентов, ты все не запомнишь, да и не нужно пока тебе это, все должно быть постепенно.

Мне было очень жаль лягушек, но им повезло, оказывается, Лешему нужна была только их слизь. Соскоблив несколько капель вязкой жидкости прямо в ступку с порошком, дед махнул рукой и посмотрел на лягушат.

— Живите.

Жучкам и паучкам, к сожалению, повезло меньше, туда же отправилось неизвестное растение. Леший перетолок в ступке полученную смесь и, добавив из флакончика, взятого с полки, фиолетового вида жидкость, перелил все в колбу, а затем, довел до кипения на спиртовке. Когда полученное зелье забурлило, дед Матвей сунул мне под нос книжку и, ткнул пальцем в нужное заклинание.

— Читай.

— Я?

— Читай, кому говорю, — и я прочитал.

To зло, что сотворил злодей

Пускай уйдет во тьму ночей.

Вернется все, как было впредь,

Запрет беду в стальную клеть.

Вернется облик, что был прежде,

И вспыхнет луч, вослед надежде,

Вернется сила, что была,

Что под проклятием спала.

После произнесенных мной слов, зелье вспыхнуло всеми цветами радуги, а затем приняло небесно-голубой цвет. Леший закупорил горлышко колбы пробкой и довольно улыбнулся.

— Ну, вот и все, готово.

— Спасибо, теперь я могу отнести его Водяному? — торопясь выполнить обещание, спросил я.

— Погоди, торопыга, — остановил меня Леший, — плохо же ты читал данные тебе книжки.

Я виновато потупился.

— Да все времени не было.

— Ладно, — примирительно сказал дед Матвей, — пошли, посидим на крылечке, проведу я тебе небольшой урок, так сказать экскурс в волшебный мир.

Мы устроились на теплых, пригретых солнцем ступенях.

— Вот ты про энергию спрашивал, помнишь?

— Ага, — кивнул я головой.

— Каждое заклинание имеет свою силу, и чем оно мощнее, тем больше забирает энергии у мага. Вот сегодня ты, прочитав заклинание, почувствовал усталость?

Я на мгновение задумался и прислушался к своим ощущениям.

— Да вроде не особо, только если чуть-чуть.

— Эх, молодежь, молодежь, все-то вам нипочем, а вот мне бы тяжело пришлось на старости лет. В каждом человеке есть жизненная энергия, а в магах ее во много раз больше. Читая заклинание, пусть самое простенькое, ты тратишь свою жизненную энергию, поэтому творить волшбу нужно осторожно и со знанием дела.

— А как-то восстановить эту энергию в себе можно?

— Конечно, вон солнце, ветер, вода, растения, все это источники энергии, которые напитывают мага. Ты вот уже сейчас полон сил, а у меня каналы приема уже не те, к старости сужаются и энергию внутрь пропускают очень плохо, поэтому я стараюсь лишний раз заклинаниями не злоупотреблять.

— А проход в твой дом?

— Так там слабенький морок навешан, на случай если какой незадачливый путник забредет. Тебе достаточно просто сказать:

Исчезни морок, растворись,

Проход в дом Лешего явись.

— Здорово, — прошептал я, — а почему ты сказал, что я не должен сейчас идти к Водяному?

— Потому, что Водяные днем обычно остаются на дне водоема и впадают в спячку, а вот ночью, когда восходит луна, поднимаются на поверхность вместе со своими женами. Развел гарем, понимаешь, как персидский шейх, — проворчал Леший.

— Женами? — переспросил я.

— Русалками, между прочим, очень вредоносные существа, хоть и красавицы. Я сейчас расскажу тебе вкратце о некоторых нелюдях, с которыми ты можешь столкнуться, а то встретишь кого и знать не будешь, что с таким делать, то ли беседы водить, то ли убегать со всех ног. Вот, например, кроме твоего домового, есть еще ему подобные: Банник и Полевик.

— Банник, это который в бане живет? — оживился я.

— Да.

— Надо бы сходить познакомиться, да и баньку истопить не помешает, ты поможешь?

— А чего мне помогать, Банника попросишь, он и затопит, слушай дальше, — продолжил дед Матвей, — Полевик- дух хранитель полей, вполне безобидный, нашего Прошкой кличут. Если встретишь когда, передавай от меня привет. Птиц-девиц можешь повстречать. К нам в леса Гамаюн иногда заглядывает, хотя большую часть времени она по миру путешествует, да судьбу предсказывает, опасности не представляет. Алконост — на краю леса поселилась, если попадется на пути, старайся близко не подходить, у нее скоро птенцы появятся, больно уж ревностно она их охраняет, как бы в беспамятство не погрузила.

— А что может?

— Эта все может, уж больно скверный характер имеет. Еще одна получеловек-полуптица Сирин, эту вообще стороной обходи, сам не заметишь, как заслушаешься ее пением, а это мой юный друг грозит полной потерей памяти. Теперь те, кого действительно стоит бояться.

Я в удивлении поднял брови, почему-то мне раньше думалось, что опасность в волшебном мире мне не грозит. Я воспринимал это как игру, увлекательную, но безобидную и только сейчас начал задумываться о реальности происходящего и об ответственности, возложенной на меня.

Оказалось, что Бабайка существует, я долго смеялся, вспоминая слова мамы и бабушки, когда они пугали меня им в детстве, если я не слушался, мол, придет Бабайка и заберет с собой. Вот тебе и детская сказка, оказалось, что он вполне реален. Был еще Злыдень — очень мерзопакостное создание, которое всегда пыталось попасть в дом и навредить хозяевам, но получалось это у него редко, домовые не пускали, защищая свое жилище и их хозяев. Одними из самых злокозненных были Навьи — духи смерти. Мне в будущем предстояло охранять деревни от их вторжения, нанося на изгороди и дома охранные знаки, да подсовывать защитные заговоренные предметы жителям деревень.

Леший посмотрел на часы и спохватился.

— Что-то долго я с тобой заболтался, Максимка, пора мне; — поднялся дед Матвей с крыльца, — ты заходи в гости, не пропадай.

— Обязательно, — ответил я и проводил Лешего до калитки.

Мне настолько понравился рассказ деда Матвея, что я сбегал в дом за книгой, снова уселся на крыльцо и раскрыл страницы.

Я узнал, что у нас водятся оборотни, хотя правильнее их будет называть Берендеи или Волколаки, первые превращались в медведей, вторые в волков. Это были или сильные волшебники или обычные люди, на которых было наложено проклятие. Были добрые безобидные Берегини, которые в отличие от русалок, спасали упавших в воду детишек, оставленных без присмотра. На болотах жила Кикимора, очень худая и остающаяся большую часть невидимой тетка со склочным характером, любившая пакостить всем подряд. Иногда, правда, очень редко появлялись упыри — восставшие мертвецы. Питались они в основном крупными животными, но не брезговали и человечинкой.

— «Какая-то смесь зомби с вампиром получилась», — подумал я, но больше всего меня интересовал Кощей Бессмертный, который наложил проклятие на Водяного и я уверен: готовил очередную гадость.

— Кощей Бессмертный, — прочитал я, — основные характеристики: агрессивен, мелочен, жаден, мстителен. Обладает очень высоким магическим потенциалом и способностью подчинять себе более слабых по дару магических существ. Похититель невинных девушек. Разряд: крайне опасен.

М-да, вот это фрукт. С таким нужно держать ухо востро, — решил я и глянул на небо.

Солнце клонилось к закату, и я понял, что мне пора идти. Взяв колбочку с зельем и положив ее в карман, направился в сторону речки.

Опустив ноги в воду, я начал ими болтать, вызывая со дна муть, как в прошлый раз, но вместо косматой гривы из толщи воды вынырнули две женские фигуры.

— Ух ты, русалки, — восхитился я, разглядывая доселе невиданных существ.

Широко распахнутые голубые глаза, утонченные черты лица и длинные зеленые волосы, ниспадающие каскадом на грудь.

Я как загипнотизированный пялился на них, слушая завораживающие, мелодичные голоса.

— Мальчик, хорошенький, — проговорила одна.

— Маленький еще, — ответила вторая.

— У меня детишек нет, теперь будет.

— Почему это у тебя, я его первая заметила.

— Ничего подобного, мальчишка мой!

— Нет, мой.

По мере их спора наваждение меня начало потихоньку отпускать и я, бочком, стараясь не привлекать внимание русалок, стал отползать от воды, но не тут-то было. Одна из них, заметив мой маневр, резко схватила за свисающую вниз ногу и рванула на себя так, что я плюхнулся в речку по пояс.

— Отпустите меня! Немедленно отпустите! — закричал я, пытаясь побороть панику, — Водяной, Водяной, помоги!

В тот момент, когда русалки, пытались затащить брыкающегося меня на глубину, на моей груди вспыхнул ослепительный свет и распространился по всей заводи.

Русалки завизжав, кинулись прочь и, отплыв на небольшое расстояние, высунули свои любопытные головы из воды, с опаской поглядывая в мою сторону.

Я посмотрел на небольшой светящийся камушек, свисающий с шеи и, с благоговением зажал его в руке, мысленно благодаря Понфирия.

— Хозяин, амулет, Леший, молодая кровь, наследник, — послышался удивленный шепот со стороны водных дев.

— Эй, вы там, больше меня топить не собираетесь? — спросил я русалок.

— Нет.

— Тогда подплывайте ближе и расскажите, куда Водяной подевался? Никак дозваться не могу.

Русалки подплыли ко мне примерно на расстояние пары метров и с интересом стали коситься в мою сторону.

— Что? — спросил я.

— У тебя амулет защиты одет, скажи, ты его где-то украл: или он тебе по праву принадлежит?

— Ничего я не крал, — моему возмущению не было предела, — мне его мой домовой Понфирий дал.

— Понфирий, это не тот ли, который у Яганны живет?

— Он.

— Так значит ты родственник Яги?

— Внук, — гордо сообщил я.

— О, прости нас будущий хранитель, коли знали бы мы, кто ты такой, ни за что не тронули.

— Прощаю, — великодушно махнул я рукой, — уж больно потешный и виноватый вид был у русалок, — только ответьте мне, вы зачем деревенских мужиков топите? Непорядок это.

— Так ведь скучно нам теперь. Муженек родимый вон: в какую страхолюдину превратился, к нему даже близко подплывать не хочется, не то, что разговаривать или обнимать. Магии у него тоже не осталось, совсем в негодность пришел, поди, помрет скоро, — смахивая слезы и морща свои красивые личики, делились своими переживаниями речные девы, — вот и сидит на дне, забрался под корягу и кручинится.

— Не помрет, — успокоил я плачущих русалок, — я как раз по этому делу и пришел к вам, зовите своего благоверного, будем ему силы, да прежний вид возвращать.

Русалки радостно завизжали и, взмахнув длинными чешуйчатыми хвостами, ушли под воду.

Долго ждать не пришлось, уже через пять минут на поверхности показался водяной.

— Привет, — помахал я ему рукой.

— И тебе привет, мальчик. Мне передали, что ты ждешь меня.

— Ага, жду, вообще-то ты мог бы и пораньше выплыть, когда мне помощь была нужна.

— А я тебе что, обязан помогать? Сам учись справляться.

— Ну, знаешь, я тебе тоже ничем не обязан, — проворчал я, — но, тем не менее, пришел не с пустыми руками.

Я достал флакончик с зельем и поболтал перед лицом Водяного. Глаза того азартно заблестели и он попытался выхватить у меня из рук склянку, но я был ловчее и спрятав ее за спину, отпрыгнул на берег.

— Не так быстро. У меня есть условия.

Водяник задумчиво посмотрел на меня, а затем важно кивнул, дозволяя продолжать.

— Во-первых, ты обязан следить за своими русалками, что бы больше ни одного утопленника по их вине не было, да и вообще, если кто нуждаться в помощи будет на твоей реке, помогать станешь. Меня признаешь, как будущего хранителя и с Лешим помиришься.

На последних моих словах Водяной попытался возмутиться, но я его перебил.

— Дед Матвей уже давно на тебя зла не держит. Это он, между прочим, помог мне зелье приготовить. Так как, ты согласен?

— Согласен, — ответил Водяной и протянул руку к вожделенному пузырьку.

— Сначала клятва, — произнес я, упрямо смотря на собеседника.

Леший заранее просветил меня на счет процедуры передачи зелья, что бы я по не знанию не попал впросак.

— И где ты такой умный выискался?

— Где выискался, там таких как я больше нет, ты мне зубы не заговаривай. Будешь клятву приносить?

— Буду, — досадливо ответил Водяник и забормотал.

Клянусь я струей, что течет подо мною,

Клянусь родниковой, студеной водою.

И силой бурлящей в предутренней влаге,

И затхлой водицей в корявом овраге.

Сей отрок, что силы вернуть мне собрался,

Ему я навеки в служение поклялся.

На несколько мгновений забурлила вода в реке, нахлынули волны, поднялся ветер, обдавая меня брызгами. Клятва Водяного была принята.

Я протянул Водяному деду флакончик с зельем.

— Смотри, если обманул, — грозно погрозил мне пальцем Водяник.

Я отошел подальше на берег.

— Только бы подействовало, только бы подействовало, — как заведенный повторял я про себя.

Когда Водяника окутал воздушный разноцветный смерч, я понял, что то-то все же происходит, а когда он схлынул, на месте страшного Водяного деда оказался молодой красивый мужчина с длинной гривой темно каштановых волос, небольшой ухоженной бородкой, накаченными сильными руками, мощным торсом и большим аквамаринового цвета хвостом.

— Ух, ты, — только и смог произнести я.

— Спасибо тебе, малыш, — сказал водяной приятным тягучим голосом, — свою клятву я сдержу, — и, красуясь, взмыл высоко над поверхностью воды, крутанулся в воздухе, а затем с шумным плюхом погрузился в воду, взмахнув на прощание хвостом и исчез в глубине.

— А куда же ты денешься, пижон, — повторил я выражение Лешего, глядя на воду.

Постояв пару минут в тишине и любуясь выглянувшей из-за тучи луной, вздохнув полной грудью прохладный ночной воздух, я с чувством выполненного долга отправился домой.

Наследующий день я решил воплотить свои планы в жизнь и добраться до ближайшей деревни. Идти собрался налегке. Закинул в рюкзак только небольшую бутылку воды: три шоколадные конфетки, сотовый телефон и зачем-то мазь от ушибов, ту, которой лечил мою ногу Леший. Понфирий что-то проворчал про неблагоразумных юношей, что ходят непонятно где и подвергают свою жизнь опасности. Мне пришлось заверить Домового, что самая большая опасность, которая поджидает меня на пути в деревню, это возможность получить солнечный удар: во избежание которого я надел кепку, что и продемонстрировал чересчур разволновавшемуся Понфирию.

Путь мой проходил через длинное пшеничное поле. Сегодня не было сильного парящего солнца, чему я несказанно радовался. Небольшой ветерок обдувал меня при каждом сделанном шаге. Невысокие, только недавно взошедшие колосья пшеницы стелились сплошным зеленовато-желтым ковром. Я сорвал один стебелек и засунул его в рот; грызя кончик.

— Красотища!

Сначала я не обращал внимания, думая, что впереди меня бежит какой-то зверек, но приглядевшись, заметил мелькающую то там, то здесь, соломенную копну волос, именно волос, а не шерсти.

— «Интересно, неужели это наш знаменитый Полевик»? — подумал я.

Остановившись и присев на корточки, я тихо позвал.

— Прошка, а Прошка, выходи, я тебя заметил.

Пару минут ничего не происходило, а затем колосья пшеницы раздвинулись, и ко мне вышел маленький человечек, сантиметров тридцать в высоту, не больше, на вид такой забавный, даже смешной немного, но я знал, что если его разозлить, то этот малыш может стать серьезным противником, с которым мне уж точно будет не сладить. Я приветливо улыбнулся, на что Полевик нахмурил свои маленькие, топорщащиеся в разные стороны бровки.

— Ты по-что мою пшеницу топчешь? — спросил он, обвинительно уставившись на меня своими маленькими глазками с длинными пушистыми ресницами.

— Ты прости меня, Проша, просто мне в деревню, которая на той стороне находится, попасть нужно. Ты уж будь другом, проводи меня по своей тропинке, чтобы как можно меньше колосков затоптал, а я тебя конфетками угощу.

Я достал из кармашка рюкзака угощение и протянул на ладошке в сторону Прохора. Полевик опасливо подошел и быстро сграбастал конфеты с моей руки, сразу же отпрыгнув назад.

— Ты откуда мое имя знаешь? — поинтересовался он.

— Так от деда Матвея, Лешего то есть. Он тебе привет передавал.

— Так, что же ты раньше молчал, дурья твоя голова, — растянул губы в улыбке Полевик, — друзья Матвея, мои друзья. Сам-то ты, кто будешь?

— Я Максим, внук Яганны, вот на лето сюда к вам приехал.

После моих слов Прошка споткнулся и запричитал.

— Да что же это такое, я же тебя прибить собирался, думал гость какой незваный объявился, мало ли кто ко мне забрести мог. Вот была бы беда, так беда. Бабка твоя меня бы потом со свету сжила: да и сам я себя простить не смог бы, угробив долгожданного наследника.

— Ладно тебе Прохор, угомонись, все же в порядке, ничего не случилось. Отведи лучше до деревни, а часика в четыре, если не сложно, встретишь, обратно пойдем.

— До деревни, это конечно можно, — важно ответил малыш, горделиво подбоченившись, радуясь, что наследник на него не серчает, а наоборот, обращается с просьбой.

Поле мы пересекли быстро, я даже не успел заметить как, видимо, у Полевика свои, магические пути-тропинки имеются.

Поклонившись по пояс хозяину полей, я вышел на небольшую грунтовую дорогу, что вела к поселению. Достав телефон и посмотрев на экран, убедился, что связь появилась. В принципе, в саму деревню можно было и не заходить, но за эти дни я ужасно соскучился по простому человеческому общению. Леший и Водяной, это конечно тоже неплохая компания, но все же совсем не то.

Набрав заветные цифры и прислонив телефон к уху, я не спеша пошел к поселению.

— Максимка? — послышался удивленный голос мамы: явно не ожидавшей услышать меня так скоро.

— Привет, мама, — радостно выдохнул я, — как там дела, как папа?

— Отец весь в работе, вечно его дома не бывает, — проворчала мама и тут же спросила, — а ты откуда звонишь, там же нет связи?

— Ээ-э, — вот об этом-то я и не подумал, пришлось сочинять на ходу. Хоть я и не любил врать, в этом случае выхода у меня не было, если бы мама узнала, что я все эти дни жил один, то непременно приехала за мной и немедленно забрала домой, чего я никак допустить не мог.

— Мы тут с бабушкой в деревню пришли за продуктами.

— Передай ей трубочку на минутку.

— Ой, мам, она как раз к знакомой зашла водички попить, да отдохнуть чуток. Сама знаешь путь не близкий, да и бабушка уже старенькая, устала.

— Ты хоть ей продукты помоги нести, а то знаю я тебя, пойдешь, руками махать, а бабуле придется все на своем горбу тащить.

— Да ты что мама, за кого ты меня принимаешь, — искренне возмутился я, — конечно донесу.

— Ты хоть ей по хозяйству помогаешь?

— Ага: — соврал я, прекрасно зная, что вот как раз по хозяйству бабушке помогать не нужно, есть у нее помощник, да еще какой. Понфирий свои обязанности ревностно охраняет, никому вмешаться не позволит. Это раньше я удивлялся, как старенькая бабуля одна справляется, а сейчас знал наверняка, что помощников у нее хоть отбавляй.

— Максим, ты хорошо кушаешь, спать вовремя ложишься? На солнце еще не перегрелся? — забросала меня вопросами родительница.

— Кушаю хорошо, ложусь вовремя, загорел, но не сгорел, — с улыбкой в голосе ответил я,

— ты вообще за меня не переживай, здесь замечательно, спасибо тебе, что отправила меня в деревню. И мама..

— Да, Максим.

— Я люблю тебя.

— Я тебя тоже, сынок.

Глава пятая. Знакомство со знахаркой

Деревня оказалась небольшой, но довольно зажиточной. Наряду с деревянными, здесь стояли и кирпичные невысокие домики, на две-три семьи. Каждый участок был окружен забором, у кого-то это была рабица (железная сетка), у кого-то высоченные металлические пластины, за которыми невозможно было ничего рассмотреть, а у кого-то, обычные деревянные заборчики, покрашенные в причудливые яркие цвета или разрисованные цветочками.

Пройдя между деревенских домиков, я встретил стайку ребятишек лет пяти-шести, которые с гиканьем пронеслись мимо меня, размахивая палками, словно мечами. Увидев впереди вывеску «Продукты», я решил зайти в магазин, но похлопав себя по карманам и порывшись в рюкзаке, досадливо поморщился, понимая, что оставил кошелек дома и, развернувшись, побрел в обратном направлении.

— Интересно, куда весь народ запропастился, ладно взрослые, те на работе, а ребята моего возраста?

Чуть в стороне от деревни я увидел строения, похожие на сараи и понял, что там находится ферма, до моего чуткого слуха долетало мычание коров, блеяние коз или овец, ржание лошадей, а уж запах шедший с той стороны, полностью подтверждал мою догадку. Кто хоть раз находился недалеко от фермы или колхоза меня поймет.

— Значит вот где все старшее поколение. Но мои-то сверстники куда подевались?

Только я успел недоуменно озвучить эту фразу, как из-за поворота показались трое мальчишек и направились в мою сторону. Подойдя, они хмуро и недружелюбно посмотрели на меня.

— Кто такой, и чего надо в нашей деревне, — спросил старший из них, тощий высокий парнишка с рыжими волосами и веснушками на лице.

— «Похоже, здесь не любят незнакомцев», — подумал я.

— Отвечай, когда тебя спрашивают.

— Максим меня зовут. Максим Сторожников, — и пусть в такое неподходящее время, но я понял суть своей фамилии. Сторожников, от слова сторожить, значит охранять, оберегать. Я даже улыбнулся от такой простой и понятной мысли, чем вызвал неудовольствие своих новых знакомых.

— Ты чего ухмыляешься, али задумал чего пакостное?

— Да ничего я не задумал, — разозлился я, — просто зашел в вашу деревню.

— Зачем?

Вот тут я задумался, ну не говорить же этим троим, что я просто хотел подружиться и пообщаться со своими сверстниками. Эти не поймут. Точно не поймут.

— Какая вам разница зачем? Где хочу, там и гуляю.

— Вот и гуляй, где хочешь, да только не в нашей деревне. Нам чужаки не нужны.

Троица начала слаженно на меня наступать, тесня к околице ближайшего дома.

— Ребята, вы чего, я не хочу драться, — пробормотал я, упираясь спиной в чужую калитку.

Поняв, что драки не избежать, я для удобства скинул с плеч рюкзак и сжал руки в кулаки.

Вот один из них, вихрастый черноволосый парень сделал шаг в мою сторону, и я отчетливо понял, сегодня меня побьют, но додумать эту мысль не успел, как за спиной услышал грозный женский голос.

— Что это вы здесь устроили, негодники? Никак драку затеять собрались?

Местные мальчишки с испугом посмотрели на говорившую женщину, только сейчас поняв, у чьего жилища они оказались.

— Простите, Марья Агафоновна, — ответил самый смелый из них, — так ведь чужак же, — ткнул он в меня пальцем.

— И что, теперь на каждого встречного поперечного с кулаками кидаться надо? А ну брысь отсюда!

Мальчишек как ветром сдуло.

— Ну, а ты чего стоишь, ни жив, ни мертв, давай заходи за околицу, чаем напою, а то испугался, поди, наших разбойников.

— И ничего я не испугался, — ответил я и, повернувшись, посмотрел на хозяйку дома.

Это была женщина на вид лет тридцати восьми — сорока, с длинными черными волосами, заплетенными в тугую косу, с цепким взглядом темных, шоколадного цвета глаз, выразительными чертами лица и стройной фигурой, одетая в обычные хлопковые брюки и светлую рубашку с закатанными до локтя рукавами. Было в ней что-то такое запоминающееся, один раз увидел и запомнил на всю жизнь. Не знаю, почему я это сделал, сам от себя не ожидал, но поклонился женщине в пояс и проговорил:

— Спасибо тебе хозяюшка, за то, что выручила и не дала в обиду и за приглашение благодарствую, а чайку я с удовольствием отведаю, — а затем чисто по-мальчишески добавил, — спасибо тетенька, а то так пить хочется, что и перекусить нечем.

— Ах, ты, — засмеялась женщина, — ну проходи, накормлю.

Я зашел за калитку и направился вслед за хозяйкой в ее дом.

— Ты откуда такой взялся мальчик, один без родителей? — с подозрением спросила меня она, когда мы зашли в небольшую кухоньку, — ты прости мое любопытство, но у нас действительно редко встретишь новые лица.

Я проигнорировал вопрос и с интересом рассматривал помещение, где мы находились. Чем-то неуловимым оно напоминало комнату мой бабушки, не ту, где она жила, а ту, где хранились волшебные порошки и разные ингредиенты для магических опытов, вот только чем, я не мог понять. Здесь не было развешенных пучков растений, расставленных баночек с непонятным содержимым, но у меня создавалось четкое ощущение в схожести этих двух комнат. Я втянул носом воздух и улыбнулся. Запах, точно такой же запах душистых свежих трав, какие росли на грядках моей бабули. Тарканилум и Синпитора, как недавно узнал я их названия.

Женщина с подозрением покосилась на мою довольную физиономию, я же в свою очередь с интересом посмотрел на нее.

— Вот значит, как выглядят деревенские знахарки, — даже не замечая, что говорю вслух, произнес я.

Понфирий мне много о них рассказывал. Про то, что эти женщины всегда являлись первыми помощниками Хранителей и на ряду: с Ягой и Лешим помогали обезопасить людей от злой нечисти, да и просто лечили жителей и скот.

Только вот местная знахарка повела себя очень странно, вместо обещанного чая; она резко достала из кармана небольшой пузырек и, открыв, швырнула его содержимое прямо мне в лицо.

Я начал чихать и кашлять, схватившись руками за глаза, которые стали слезиться. Шарахнувшись в сторону, стукнулся об угол стола и, споткнувшись, полетел на пол.

— А-а-а-а, — завопил я, — вы что творите! Лешего на вас нет!

— Странно, — смотря на мои мучения, — спокойно проговорила женщина, — значит не Волколак и не Злыдень, что же ты за нечисть такая?

— Да не нечисть я, — сквозь всхлипы пробормотал я.

— Ой, не ври парень. Странная энергия от тебя идет, ой странная. Недаром в последнее время на деревню напасти посыпались, видать, ты лиходей наслал.

— Не насылал я, — скрючившись на полу, размазывал я по лицу слезы и тер покрасневшие от нестерпимого жжения глаза, поэтому не видел, как рядом со знахаркой появился маленький мужичок в сером кафтане.

— Ох, что же вы наделали, хозяйка, — запричитал домовой, а это был именно он, — будущего хранителя, наследника, порошком из травы-белены осыпали.

Если бы я мог видеть, как открывается в потрясении рот знахарки, округляются в изумлении ее до этого наполненные негодованием глаза, то рассмеялся, но сейчас я мог только валяться на полу и скрежетать зубами.

— Да что же ты раньше молчал, Михей?

— Так я думал, вы сами поняли хозяйка, кого на порог пустили.

Женщина, всплеснув руками, подбежала ко мне и, опустившись на колени начала помогать подниматься.

— Ну, прости ты меня, прости неразумную, — проговорила она, — сейчас колодезной водицы принесу, умоешься и полегче станет. Пойдем на воздух выйдем.

Кое-как проковыляв во двор с помощью знахарки, я опустился на скамью, рядом с домом, чувствуя, как под порывами ветра жжение стало потихоньку уменьшаться.

— Давай, парень, подставляй руки, — послышался рядом со мной женский голос, и в мои ладони полилась студеная вода. Плеснув ей на глаза пару раз, я чуть приподнял веки и, увидев ведро, плюхнулся прямо на колени, черпая оттуда воду и с остервенением брызгая на себя.

— Ну, что, полегчало? — спросила хозяйка.

— Немного, — по крайней мере, я смог нормально разговаривать, да и слезы перестали течь из моих глаз. Резь в глазах осталась, но была уже довольно терпимой.

— Не могли бы вы принести сюда мой рюкзак, — обратился я к женщине.

— Михей, — крикнула знахарка на мою просьбу, — рюкзак мальчика принеси.

Тут же на крыльцо выскочил взъерошенный домовой и протянул мои вещи.

Порывшись внутри, я достал флакончик с мазью и, закрыв глаза, нанес ее тонким слоем на веки.

Услышав виноватый вздох хозяйки, я понял, что у меня нет на нее обиды, ведь не со зла она меня этой гадостью обсыпала, посчитала злым нелюдем, всего лишь хотела жителей деревни обезопасить от странного, обладающего непонятной магией паренька.

— Не переживайте, сейчас все пройдет, — попытался я успокоить женщину, — меня кстати, Максим зовут. А вас?

— Марья Агафоновна, но можешь просто Марьей кликать.

— Чем это вы меня так Марья Агафоновна звезданули? До сих пор в глазах разноцветные огоньки пляшут.

— Порошком из травы-белены, усиленным оборотным заклинанием.

— Каким? — переспросил я, еще раз умывшись водой и наконец-то нормально без всякой рези в глазах, посмотрел на свою собеседницу.

— Оборотным. Попадает этот порошок на Волколака или Злыдня и заставляет его личину свою поганую показать, а на обычного человека всего лишь как обычный перцовый баллончик действует. А ты тоже хорош, мог бы сразу представиться, шалопай, а не тянуть кота за хвост, тогда бы ничего не случилось, — выговорила мне женщина и дала легкий подзатыльник.

В итоге, я еще и виноватым остался.

Мы сидели за круглым столом и пили чай с малиновым вареньем. Михей суетился у печки, умело орудуя кочергой и доставая противень с ароматно пахнущими пирожками.

— А как все-таки ты в нашей деревне оказался? Из каких ты мест?

— Из этих. Я маме хотел позвонить, соскучился. У меня у бабушки связи нет, вот я сюда и пришел, да еще подружиться хотел с кем-нибудь.

— Погоди, а кто твоя бабушка?

— Яга, Яганна то есть, — поправил я сам себя.

— Как же она тебя одного отпустила?

И тут я рассказал Марье все, что со мной приключилось с того самого момента, как я сел в электричку, направляющуюся в сторону Лисьей горы.

— Бедный мальчик, — вздохнула женщина, — это же надо, как тебя угораздило.

Я покивал в ответ, соглашаясь со знахаркой и, схватился за очередной пирожок, откусив сразу половину.

— Скажите Марья, — прожевав, поинтересовался я, — а жители деревни все на ферме работают?

— Нет, конечно, примерно половина в соседнем городке на заводе трудятся, у нас каждый день с утра автобус служебный приезжает за рабочими, а вечером обратно привозит.

— А о каких вы напастях, что на деревню посыпались, говорили? Может я, чем помочь смогу?

Марья с сомнением посмотрела на меня, потеребив край косы, явно сомневаясь, стоит ли мне все рассказывать.

— Ну, да ладно, — вздохнула она, — я ведь сегодня с утра по домовничей почте весть передала для твоей бабушки, кто же знал, что ее дома не окажется. Странные дела у нас в деревне творятся Максимка, ой странные. Из домов ценности стали пропадать, да так, что даже домовые заметить не могут, кто этим делом промышляет, я узнавала. Народ весь друг с другом перегрызся, то одного в воровстве обвинят, то другого. Ко мне на поклон приходили, просили разобраться в этом нелегком деле, только вот что я могу, ведь ясно, что не человек безобразит, а жителям ведь не скажешь, что это нечисть чудит, на смех поднимут, скажут знахарка совсем из ума выжила. Думаешь, просто так на тебя местные мальчишки взъелись, теперь каждый посторонний, пришедший в деревню, под подозрением оказывается. Вот еще что, приехала к нам недели полторы назад Настена, к тетке погостить, примерно твоего возраста девчонка, тоже наследница, будущая хранительница соседней с твоей бабкой территории. Раньше, как пожалует к нам, всегда в гости заглянет, поприветствовать, чайку попить, новости рассказать, а в этот раз стороной мой дом обходит и если встретит меня, где на улице, отворачивается и быстрее с моих глаз исчезнуть старается.

— Хм-м, а девчонка явно не спроста вас сторонится. Скорее всего, под проклятием находится. А какие ценности пропадают? Деньги или еще чего? — спросил я.

— Да какие деньги у местных, сам посуди, тут богачей нет, в основном колечки женские, серьги, цепочки, браслеты.

Я на пару минут задумался.

— Украшения значит?

— Ага, — подтвердила Марья.

— Знаю я, с кем вы дело имеете, — торжественно провозгласил я и, подняв вверх указательный палец, продекламировал строки Пушкина:

«Там царь Кащей над златом чахнет,

Там русский дух… там Русью пахнет»!

— Не может быть? Вот ведь негодник! — воскликнула Марья, — выпороть его как следует, что бы месяц сидеть не смог.

— Вы так говорите, словно сами с Кощеем знакомы.

— Конечно, знакома. Шестнадцать лет парню, а все повзрослеть не может, обиды детские забыть, каждый раз до пакостей опускается. Хотя с его родословной, чего еще ожидать можно? А ведь по сути своей неплохой парень, его бы только в правильную сторону подтолкнуть, да поддержать маленько.

— Так, стоп, — замахал я руками, — погодите, я совсем запутался. Кощей же злодей: а вы считаете его неплохим парнем. Как так?

— Просто трудный подросток, недостаток внимания, отсутствие друзей, тяжелое детство, вот и сложности характера.

— Ничего себе сложности характера, это еще ладно у обычного человека, а у такого, как он, наделенного огромной магической силой. Он ведь и у меня отметился, Водяного заколдовал, пришлось зелье готовить для снятия проклятия. И вообще, как он может быть подростком, он же Бессмертный, ему наверно не одна тысяча лет?

На мои слова Марья звонко рассмеялась.

— Откуда ты таких глупостей набрался. Никакой он не бессмертный, обыкновенный человек, ну может не совсем обыкновенный, со своими волшебными способностями, да только он их даже не развивает, болтается по деревням, да разные гадости устраивает. Родители у него в городе живут, бизнес у них там, а мальчонку еще лет семь назад сюда к дальней родственнице сослали, видимо, чтобы под ногами не путался, вот он и куролесит, внимание к себе привлекает.

— И что мне с ним делать? — растерянно спросил я.

— Тебе ничего, я сама с этим оболтусом разберусь.

Мы просидели со знахаркой еще около часа, как я посмотрел на часы и начал собираться.

— Подожди, давай-ка я тебя до выхода из деревни доведу, а то вдруг кто еще прицепится

Марья завернула пирожков в дорогу, и мы отправились в путь. На окраине поселения,

женщина взъерошила на прощанье мои волосы, пожелала удачного пути и двинулась в обратную сторону.

Я долго смотрел ей вслед, уверенный в том, что скоро мы с этой женщиной увидимся вновь. Как только ее силуэт скрылся из поля зрения, сбоку послышалось шуршание, и из-за деревьев мне навстречу вышла девчонка моего возраста. Волосы спелой пшеницы, собранные в высокий хвост, стройная фигурка, голубые, широко распахнутые глаза. Девочку можно было бы назвать красивой, если бы не выражение ее лица. Грозно нахмуренные брови, колючий взгляд, и искривленные в недоброй улыбке губы.

— Ты, выскочка, — процедила девчонка, — убирайся туда, откуда приехал, тебе здесь не место!

— Воспитанные люди сначала представляются, — начал я разговор, — а уже потом переходят к угрозам.

Девочка на мгновение растерялась, но быстро взяла себя в руки.

— Меня зовут Анастасия, — высокомерно произнесла она, задрав нос, — я невеста Кощея. Через несколько лет мы поженимся и будем править на моей вотчине и вотчине твоей бабки, и все магические существа склоняться перед нашим могуществом.

— О, как, — цокнул я языком, поражаясь ее наглости, нет не ее, Кощея, девчонка всего лишь находилась под проклятием и не понимала, что творит.

— Так что ты нам здесь не нужен. Если не уедешь в ближайшее время, мой жених превратит тебя в большую бородавчатую жабу.

— Ой, боюсь, боюсь, — я обхватил себя руками и задрожал, показывая, как испуган.

— И нечего здесь паясничать. Я тебя предупредила, — девчонка гордо развернулась и потопала в деревню, ни разу не обернувшись в мою сторону.

— Симпатичная, — прошептал я.

Несмотря на угрозы в мою сторону, Настя мне понравилась, и я бы хотел продолжить с ней знакомство.

Надо бы разобраться с Кощеем, но Марья сказала, что сама решит эту проблему, знахарке я доверял, поэтому решил подождать несколько дней и посмотреть, чем все закончится. Если у нее не получится повлиять на парня, а я, кстати, не спросил, какое его родовое имя, то придется все брать в свои руки.

Прошка встречал меня у края поля. Я угостил Полевика пирожками с черничным вареньем, которые он сразу принялся поглощать с довольным причмокиванием. И как столько поместилось в такого малыша? Как только с угощением было покончено, мы ступили на магическую тропку и уже через полчаса я был на своем краю поля. Помахав рукой Прошке, я усталый, но довольный сегодняшним днем побрел домой.

Там меня как всегда встречал Понфирий. Убедившись, что со мной все в порядке, он начал собирать на стол, но я его остановил.

— Погоди, Фиря, не нужно, я у Марьи покушал.

— Это у знахарки что ли?

— У нее. А ты ничего мне сказать не хочешь?

Домовой опустил глазки долу и пошаркал ногой по полу, делая виноватый вид.

— Была почта от Марьи?

— Ну, была, только не тебе, а Яганне.

— Раз ее здесь нет, значит, я за нее. Впредь Понфирий все вести передавай вовремя.

— Хорошо, хозяин.

Что бы уж совсем не расстраивать домового, а то от еды отказался, отчитал беднягу, я попросил у него домашнего кваску, который обрадованный домовой тут же мне притащил.

— Слушай, Понфирий, а может мне в баньку сходить?

— Почему бы и нет хозяин, заодно с Саломошей познакомишься.

— Саламошей?

— Да, так банника звать. Я ему передам, что бы начинал топить, а ты пока отдохни, а то устал наверно с дороги.

Я не знал, как они общаются друг с другом, как действует домовничая почта, да и не особо хотел знать, я ведь не вникаю, как работает сотовая связь, может у них по тому же принципу все построено, хотя вред ли.

Я действительно почувствовал усталость и, опустившись в плетеное кресло, прикрыл глаза.

— Фиря, если я усну, ты разбуди меня, когда… — договорить я не успел, провалившись в сон.

— Хозяин, хозяин, Максимка! — услышал я сквозь дрему.

Кто-то настойчиво звал меня и теребил за плечо. С трудом разлепив глаза, я увидел стоящего около меня Понфирия.

— Хозяин, банька готова, но если вы устали, то просто идите, ложитесь спать, успеете еще попариться.

— Нет, — ответил я, хотя действительно, единственное чего мне хотелось, это добраться до кровати, но было совестно перед пока еще незнакомым мне Саламошей. Тот старался, топил баню, а я что, возьму и вот так просто пойду спать?

Поднявшись в свою комнату, я взял из комода полотенце, банные принадлежности и пошел знакомиться с банником.

Понфирий сунул мне крынку молока и буханку белого хлеба для Саламоши.

— Вот чтобы ты без меня делал? Баннику обязательно гостинец нужно принести, особенно когда в первый раз к нему идешь, а то он и осерчать может.

— И что сильно сердится?

— А то. Ну, ты иди, хозяин, иди. Быстрее попаришься, быстрее спать ляжешь.

Банник оказался чем-то похож на домового. Приняв угощение, он остался доволен и даже попарил меня березовым веничком.

Из бани я не вышел, выполз. Меня итак уставшего, разморило еще больше, кое-как добредя до кровати, я повалился на нее и мгновенно вырубился.

Глава шестая. Мой друг — Кощей

Несколько дней прошли в спокойной тишине. Я загорал, купался, выбирался на рыбалку, болтал с русалками, читал книги о волшебных существах и магии, учил заклинания, но мыслями постоянно возвращался к Насте. Удалось ли Марье справиться с Кощеем и снять с девчонки проклятие?

Как-то с утра ни свет, ни заря, меня разбудил домовой.

— Хозяин, просыпайся.

Я перевернулся на другой бок.

— Фиря, отстань, еще слишком рано, — пробормотал я и перевернулся на другой бок.

— Хозяин, Максим! — уже громче, почти прокричал домовой.

— А, что? — подскочил я на постели, — Понфирий, ты чего так орешь, случилось чего?

— Кощей только что весть тебе прислал.

Я потер сонные глаза.

— Погоди, дай нормально проснуться, сейчас умоюсь и на кухню приду, там расскажешь.

Зайдя в трапезную, по-другому и не скажешь, так как стол ломился от угощений, я удивленно посмотрел на домового, который видимо всю ночь, занимался готовкой.

— С чего такие разносолы? — поинтересовался я.

— Да просто так, — засмущался Понфирий, — хотел тебе угодить, а то все бутерброды таскаешь, не дело это, не правильно. Ты давай садись, завтракай, а я тебе как раз все расскажу.

Я уселся за стол, обводя взглядом все это великолепие, не зная с чего начать. Домовой подтолкнул в мою сторону чугунок с ароматно пахнущей пшенной кашей, рассыпчатой, душистой, явно сваренной на парном молоке в русской печи. Я облизнулся и положил несколько ложек себе на тарелку, затем кинул туда же пару картофельных драников, несколько кусочков запеченного мяса и налив в стакан компота из яблок, усиленно зажевал, при этом поглядывая на Понфирия, ожидая, когда он начнет говорить.

Как только я утолил первый голод и оторвался от тарелки, а ведь и правда пора прекращать кусочничать, нужно нормально питаться, недаром меня домовой постоянно ругает, я кивнул Понфирию.

Тот подбоченился и, забравшись на табурет, обеспокоенно вздохнул.

— Кощей зовет на встречу, — домовой нахмурил свои кустистые бровки и побарабанил по столу пальцами, — не нравится мне все это, не ходи Максимка, чую, задумал он что-то нехорошее.

— Не паникуй раньше времени, Фиря, лучше скажи, когда и где встреча?

— Да в небольшом городке, что за «Мычалкино» расположен, ну это деревня так называется, в которой Марья живет, если ты не знал.

— Во сколько и в каком месте?

— Завтра в четыре часа по полудню, в кафе под названием «Сизый дым», что на набережной находится.

— Что же, пора с Кощеем познакомиться.

— Да как же ты до этого городка доберешься?

— Не переживай, сегодня ближе к вечеру в деревню пойду, всяко Марья в ночлеге не откажет, а с утра у них автобус за рабочими приезжает, вот с ними и доеду.

Домовой сокрушенно покачал головой, сетуя на мое безрассудство, а затем предупредил.

— Ты хозяин, в этом кафе не кушай ничего, не пей, вдруг этот супостат тебя отравить или заколдовать захочет, подмешает в еду какую-нибудь гадость и поминай, как звали.

— Спасибо за предупреждение, Понфирий, — поблагодарил я домового, а сам уже обдумывал свое поведение при встрече с Кощеем.

До деревни «Мычалкино» я добрался быстро, благодаря Прохору. Помня свои приключения еще с прошлого раза, я не стал пялиться по сторонам и на проходящих мимо меня людей, а бегом рванул в сторону дома знахарки. Заскочив за калитку и постучав в деревянную дверь: я принялся ждать, но обернувшись, увидел, что женщина откуда-то возвращается.

— Добрый День, Марья, — поприветствовал я ее.

— И тебе День Добрый, Максимка. Какими судьбами пожаловал? — устало проговорила она.

— Мне бы переночевать, а завтра с рабочими в город.

— Тебе зачем?

— Кощей встречу назначил, — ответил я, внимательно всматриваясь в лицо женщины. Темные круги под глазами, осунувшееся лицо, тревожная складка между бровями, говорили о том, что в ближайшие дни женщине выпало немало трудностей.

— Даже так? — удивилась знахарка, — интересно, чего Костику от тебя потребовалось?

— Значит его, Костей зовут?

Женщина кивнула и с облегченным вздохом опустилась на лавку.

— Это он вас до такого состояния довел?

— Да что ты, куда ему. Упырь у нас в деревне завелся перу дней назад, нечисть поганая. Местные подумали, бандит какой ночью крутится, высматривает, да вынюхивает, может вор давешний, может и того похуже. А вчера с утра нашего кузнеца около дома нашли, мертвого. Полиция приехала, всех опрашивала, а толку-то, решили, что зверь загрыз, то ли собака, какая бешеная, то ли волчара приблудный, но я тело видела и, укус Упыря ни с чем не спутаю.

— А на что он похож, этот укус?

— В шею, словно зубчики пилы впились, острые, да глубокие. Вот я и провела всю ночь на кладбище, карауля, когда этот нелюдь вылезет, а потом упокаивала.

— А мне, почему не сообщили, может я смог бы вам, чем помочь?

— Ага; конечно и пришлось бы мне еще на тебя отвлекаться. Ты хоть знаешь, как с этой нечистью справиться?

— Ну-у, — задумался я.

— Вот тебе и ну. Живые мертвецы, Упыри то есть, обладают очень сильной физической силой, тут хитрость нужна, что бы подобраться поближе, подкараулить и голову с плеч, а затем сжечь тело, чтобы уж наверняка.

Я передернулся, представив эту картину, но потом подумал, вот Марья одна ночью на кладбище против Упыря, это какой же смелостью надо обладать, а ведь она всего лишь знахарка, силами магическими не обладает, только знаниями, а не побоялась, пошла против нелюдя.

— И не страшно вам было?

— Страшно Максимка, конечно страшно, но кто же если не я. Была бы сейчас твоя бабушка дома, и проблем бы не было, мигом с этой бедой справились, а теперь еще жди, когда Прокл восстанет.

— Кто? — не понял я.

— Кузнец покусанный. Пара дней конечно у меня в запасе есть силы восстановить, но боюсь, что не справлюсь я одна, уж больно силен он при жизни был, да ловок, а теперь и вовсе, — покачала головой женщина.

— Может Лешего позвать? Он в помощи не откажет.

— Да умотал твой Леший опять, что-то у него на Ведьминских кочках случилось, поехал разбираться.

Я почесал голову.

— Да-а, ситуация. Ну ничего, мы как-нибудь справимся.

— Мы? — переспросила Марья, — да что бы я тебя близко не видела! Иди с Кощеем разбирайся, не хватало мне вместо охоты на Упыря о твоей безопасности думать, — возмутилась женщина, но я остался при своем мнении, уже прокручивая в голове план действий.

— А как там Настя? — спросил я знахарку, переводя тему.

— Что понравилась девочка? — усмехнулась в ответ женщина и лукаво посмотрела на меня.

Я почему-то покраснел и отвел глаза в сторону, буркнув в ответ нечто невразумительное.

— Настену родители домой забрали.

— Как забрали? — я вскинулся и вопросительно посмотрел на Марью.

— Ну чего ты всполошился. Вернется она через несколько дней. Я ее матери весточку послала, вот они и приехали. Проклятие с нее сняли и домой пока увезли уму разуму учить, чтобы не велась на провокации всяких проходимцев с магическими возможностями. Это они Кощея так обозвали. Пошли что ли в дом, ужинать пора, а тебе завтра с утра пораньше вставать, я разбужу, чтобы не проспал.

— Спасибо еще раз и за гостеприимство, и за разговор.

— Да ладно тебе, Максимка, сочтемся, — подмигнула мне женщина.

После плотного ужина, знахарка постелила мне на печке, и я забрался наверх, закрывая глаза и чувствуя тепло, идущее от печи. To ли духота, то ли навязчивые мысли в голове, не давали уснуть. Я взбивал подушку, ворочался с боку на бок и только после полуночи погрузился в беспокойный сон.

С утра меня разбудила Марья. Взъерошенный и не выспавшийся я, клюя носом в чашку, попил чаю и пошел на окраину деревни, куда подъезжал автобус. Там уже столпилось десятка полтора человек, которые с подозрительностью посматривали в мою сторону.

Высокий мужчина отделился от толпы и, подойдя, положил свою тяжелую руку мне на плечо.

— Ты, чей это будешь, мальчик?

— Я племянник Марьи, вашей знахарки, — соврал я, — мне бы до города добраться, возьмете?

Вопросы отпали сами собой.

— Конечно, возьмем, парень. А обратно ты как?

— Не знаю, может вечером с вами, а может и по-другому добраться получится.

Воняющий бензином старый потертый пазик тарахтел и подскакивал на каждой ухабине.

Приехав в город, я вывалился из салона автобуса, вдохнув полной грудью, свежий воздух и нахмурился. Привыкнув к чистому, пахнущему солнцем и свежей травой воздуху я сразу ощутил разницу. В нос ударил запах выхлопных газов и чего-то химического.

— Да, отвык ты Максим Елисеевич от городской жизни, — пробормотал я себе под нос.

Оглядевшись по сторонам и увидев нужный мне ориентир, я отправился в сторону набережной. О ее местонахождении мне рассказали деревенские мужики, пока мы находились в дороге.

Речка я вам скажу, оказалась так себе. Мутная зеленовато-желтая вода, источающая неприятный запах, в которой было невозможно разглядеть не то, что дна, но и на пару сантиметров вглубь. Захламленные берега, на которых повсюду валялись пустые бутылки и обертки из-под шоколадных батончиков и мороженого.

Я посмотрел на все это и изумился. Какая-то неизвестная ранее волна негодования поднималась во мне.

— Неужели так можно? — пробормотал я, — почему нельзя дойти до урны и выкинуть туда мусор? — и сам же вспомнил, как еще пару месяцев назад, мог спокойно кинуть фантик от конфеты или скомканную в шарик обертку от шоколадки. Мне стало безумно стыдно за самого себя.

— Интересно, здесь хоть кто-то живет? — представив водяного или русалку в таком месте, я отрицательно покачал головой, отвечая на свой же вопрос.

Отойдя подальше от зловонья, доносившегося от речки, я задумался, а есть ли у этого места хранитель и вообще, как с этим делом обстоит в городах.

Погрузившись в свои мысли, я чуть было не прошел нужное мне кафе.

Зайдя внутрь, я осмотрелся. Несколько небольших столиков, уютная атмосфера, тихая приятная музыка.

— Что не ожидал, что здесь окажется довольно прилично? — послышалось за моей спиной.

Я развернулся.

— Если честно, то нет.

Передо мной стоял стройный, я бы даже сказал худой парень, выглядевший лет на пятнадцать, темные волосы со свисающей вниз челкой, черные, как обсидиан глаза, при взгляде на которые, хотелось спрятаться подальше от их пристального внимания. Я переборол себя и, дерзко взглянув в глаза Кощею, протянул руку.

— Максим.

Тот удивленно приподнял брови на мой жест, но руку в ответ подал.

— Костантин.

— Присядем?

Кощей кивнул, и первый пошел в направлении столика, Мы, не сговариваясь, заказали пиццу. Костя взял апельсиновый сок, я — яблочный. Все это проходило в молчании.

— Слушай, — не утерпел я, — у тебя это свой цвет глаз или линзы?

— Конечно свой, — возмутился Кощей.

— Я почему-то так и подумал, — с улыбкой сказал я.

— Большинство считают по-другому. Даже некоторые учителя в школе ругают, просят не пугать малышню. А я что сделаю, это наследственность, отличительный признак всех Кощеев, — разоткровенничался Костя, но быстро опомнившись, посерьезнел и угрюмо посмотрел на меня, стараясь произвести устрашающее впечатление.

Не вышло.

— Так зачем ты меня позвал?

Кощей только открыл рот, для ответа, как я его перебил. Да некультурно, но мне не хотелось упускать подходящий момент.

— Хотя можешь не отвечать, итак знаю. Хочешь, что бы я уехал и не мешал тебе в твоих планах.

— Ага, — кивнул Кощей, соглашаясь.

— Не понимаю я тебя Костя, чего ты хочешь добиться этими мелкими пакостями? Только один негатив вызовешь у местных жителей.

— Конечно, не понимаешь, тебя родители не отправляли неизвестно к кому на воспитание и не забывали о твоем существовании, — обиженно и зло процедил парень, — а так хоть может, вспомнят, что у них сын есть.

— Конечно, вспомнят, когда тебя полиция за кражи заберет и им сообщит. Твой отец крупный бизнесмен, как считаешь, он обрадуется сыну уголовнику?

Было видно, что об этом Костя не задумывался. Опустив руки на стол, он положил на них голову и обреченно вздохнул.

— Что же мне теперь делать?

— А давай дружить, — предложил я.

— Что? Ты предлагаешь дружбу Кощею?

— А почему нет?

— Зачем тебе это?

Я задумался, как ответить на этот вопрос.

— Понимаешь, у меня здесь нет друзей, ну за исключением Домового и Лешего. Согласись, та еще компания, а одному не весело. Хотелось бы такого друга: которому и спину доверить можно в трудную минуту и какую-нибудь забаву учудить.

А ведь действительно, даже там, дома, у меня остались друзья-приятели, но настоящего друга, с которым в огонь и в воду, не было и, сейчас все это я предлагал Кощею.

Костя вглядывался в меня довольно долго.

— А ведь ты это серьезно говоришь, — искренне удивился он и немного расслабился.

— Если тебе приключений захочется, то их я обещаю, хоть отбавляй. Ну что, согласен? — с надеждой спросил я.

Кощей думал не долго.

— Согласен.

Мы понимающе улыбнулись друг другу и принялись, наконец, за пиццу.

— Костя, ты все-таки верни деревенским украденные вещи, — попросил я.

Кощей посмотрел на меня с лукавой хитринкой.

— Верну, куда же я денусь, — и поерзал на стуле.

— Ты чего?

— Да от Марьи попадет. Мне от нее какое-то время скрываться удавалось, а теперь если поймает, — Костя чуть приподнялся и потер свою филейную часть.

— Что серьезно?

— Ага: она, знаешь ли, скора на расправу, хоть и отходчива.

— Все хотел спросить, кем тебе Марья приходится?

— По сути, никем. Когда меня к тетке отправили, семь лет назад, я как потерявшийся щенок был, никому не нужный. Родственница на меня внимания не обращала, у нее своих дел полно было, вот тогда-то я к Марье и прибился. Пожалела знахарка чумазого мальчишку, пригрела, в дом пустила. Так что большую часть времени я у нее и жил. Тетке без разницы, где я пропадаю, «с глаз долой из сердца вон». Мне Марья почти как мамка стала, свою я не помню, умерла она, когда мне три годика было, а в городе с отцом мачеха живет, вот она и подсуетилась, что бы меня подальше с отцовских глаз сбагрить, ведьма проклятая.

— Ничего, все будет хорошо, — поддержал я нового друга, — ты не один, у тебя есть Марья, а теперь еще и я в придачу. Прорвемся.

Выйдя из кафе, я направился в сторону автобусной остановки, но был остановлен Кощеем.

— Макс, — и Костя кивком головы указал на мопед.

— О, классно. А тебе уже можно водить?

— Обижаешь, мне уже шестнадцать, недавно купил, совсем новенький, — с любовью глядя на свое транспортное средство, ответил Кощей, — садись, только держись крепче, — и протянул мне шлем, — у меня только один, — извиняющее проговорил он.

— Сам одевай, и давай заедем в магазин. Где здесь можно еще один приобрести?

— У меня денег нет, — угрюмо ответил Костя.

— Зачем мне твои деньги, у меня свои есть, Понфирий снабдил. К тому же шлем мне, значит и плачу я.

Мы быстро доехали до магазина, купили шлем и погнали в деревню.

Поднимая столб пыли позади себя, мы подкатили к дому знахарки. Марья вышла на крыльцо, держа в руках свернутый вдвое большой широкий ремень, в раздражении постукивая им себя по бедру.

— Ну, иди сюда, разбойник, — поманила она пальцем Кощея.

Костя спрятался за мою спину, стараясь прикинуться невидимым, что у него плохо выходило, ведь он был на пол головы выше меня.

— А может не надо? — жалостливо спросил парень.

— Надо, надо, для профилактики не помешает.

Кощей повесил голову и пошел в направлении женщины, но тут я сделал пару шагов и придержал его за рукав.

— Подожди.

— Ты чего? — удивился он.

— Марья, Костя действительно все осознал и больше так поступать не будет: — заступился я за друга.

Тот открыл рот в изумлении, явно не привыкший к поддержке.

— А ты откуда знаешь? У этого негодника всегда в запасе какая-нибудь гадость припасена.

— Я ему верю и ручаюсь за него, потому что мы с ним теперь друзья, — сказал я и незаметно показал Кощею кулак, мол, если подведешь, пеняй на себя.

— Ну, если ручаешься, — протянула знахарка, тогда другое дело и с улыбкой посмотрела на нас двоих.

— А можно я сейчас Костю к себе в гости заберу — спросил я, чем удивил их обоих.

— Ну, Костя уже взрослый мальчик, чтобы у меня разрешения спрашивать. Да и кто я ему такая, что бы что-то запрещать?

— Ага, как пороть, так разрешения не спрашиваешь, а тут взрослый значит? — пробурчал Кощей, а затем, посмотрев в грустные глаза знахарки, подошел и обнял женщину.

— Ты чего Марья, ты же прекрасно знаешь, что ты мне как мама, — произнес парень и сглотнул ком в горле, — прости, что доставлял неприятности.

— Да что уж там, — махнула в ответ женщина и, поцеловав парня в лоб, отошла на пару шагов, пытаясь сморгнуть появившиеся слезы радости.

— Идите уже, развлекайтесь.

Кощей хотел сесть на мопед, но я его остановил.

— Туда, куда мы направляемся на нем не проехать. Пойдем магическими тропками, нас Прошка проведет.

— Кто?

— Полевик, я вас познакомлю, он такой маленький, забавный, но в тоже время грозный. Тебе понравится.

Действительно Прохор с Кощеем быстро нашли общий язык, правда сначала первый немного сопротивлялся, узнав, кого ему придется вести своими тропками.

Вскоре мы были уже у моего дома. Стоило нам зайти на крыльцо, как мимо меня пронеслась струя воздуха, а Кощея снесло со ступеней и опрокинуло на спину.

Отплевываясь от попавшего в рот песка и потирая спину, Кощей поднялся на ноги и помотал головой.

— Бр-р-р, что это было?

Рядом со мной на крыльце стоял разгневанный Понфирий с всклокоченной бородой и гневно раздувал ноздри.

— Ты кого привел, дурья твоя башка? Совсем из ума выжил? — заверещал домовой, тыча пальцем в Костю, — ты точно под проклятьем хозяин, — вцепился в меня Понфирий, — ох, что же делать, что же делать?

— Фиря, успокойся уже, ни под каким проклятием я не нахожусь. Ясно? — встряхнул я за плечи домового, приводя в себя. Просто мы с Костей подружились.

— С Кощеем?

— Да, что в этом такого?

— Как что, а-а-а… делайте, что хотите. А ты, — Понфирий грозно посмотрел на Костю, — если обидишь хозяина, будешь иметь дело со мной, я тебя из-под земли достану, так и знай, — погрозив для острастки пальцем, домовой исчез.

— Да, занимательное знакомство получилось, — отряхивая с брюк пыль, пробормотал Кощей.

— Ты на него не сердись, Костя, он не со зла, просто уж больно сильно за меня волнуется.

— Да ладно, я знал, на что шел.

— Не унывай, вы еще подружитесь, я это точно знаю. Пошли, покажу тебе свое обиталище.

Кощею очень понравилась комната для заклинаний, как я стал ее называть, но он клятвенно пообещал без спроса не брать никакие порошки, травки или ингредиенты для зелий.

Времени было еще немного, и я предложил сходить на рыбалку. К тому же погода сегодня стояла достаточно прохладная, как раз к клеву. Взяв удочки, мы направились к речке, но порыбачить нам так и не удалось. Я и забыл, что Кощей напакостил Водяному и тот только увидев, кто подошел к берегу его реки, вынырнув на поверхность, вцепился в руки парня и сдернул в воду, собираясь утопить. Я вовремя успел ухватить Костю за ноги и вместе с ним плюхнулся в реку, хватая ртом воду, но, не отпуская друга.

Мы погружались все глубже и глубже, дыхания не хватало, в голове начало шуметь, я понимал, что мое сознание меркнет с каждой секундой.

— Жаль, — промелькнула мысль, — я столько еще хотел сделать, — и погрузился во мрак.

Очнулся я от сильного першения в горле и сразу закашлялся, легкие жгло как в огне.

Первое время я не мог понять, где я нахожусь и что со мной, но когда сообразил, первым делом оглянулся вокруг себя и с облегчением вздохнул. Рядом отплевываясь от воды, сидел Костя. Шмыгая носом и постоянно сбиваясь, он просил прощения у Водяного, а тот хмуро смотря на нас, выглядывал из воды.

— Скажи спасибо, что я заметил, твоего дружка, который за тебя уцепился, — ворчливо проговорил Водяной, — а то бы давно пузыри пускал на дне, а ты, — Водяник посмотрел на меня, — радуйся, что клятву с меня вовремя стребовал. Вот бы у меня компания утопленников была: Кощей и будущий хранитель, — хохотнул Водяной и ушел на дно.

Рыбалка на сегодня отменялась. Мокрые и продрогшие мы возвращались домой.

Понфирий долго вздыхал и сетовал, когда мы уже переодетые в сухую одежду сидели за столом и отогревались горячим чаем.

— Ох, хозяин, не доведет тебя до добра твой новый дружок, помяни мое слово.

— Может мне и правда уехать, ты вон из-за меня сегодня чуть не погиб, — расстроено проговорил Кощей.

— Вот и правильно, скатертью дорожка, — подзуживал домовой.

— Хватит, — прикрикнул я на Понфирия, — никуда Костя не поедет, а тебе придется смириться, что он мой друг.

Подбадривая Кощея, я похлопал его по плечу и улыбнулся.

— А ты перестань ерунду говорить, сегодня я тебя спас, а завтра мне может помощь понадобиться.

— Он поможет, как же, держи карман шире, — опять встрял Понфирий.

— Помогу, — упрямо сжав губы, ответил Кощей и посмотрел прямо в глаза домового, на что Понфирий кивнул, вроде, как веря словам моего друга.

Косте я предложил свою кровать, а сам устроился на соседней, которая принадлежала моей младшей сестренке Аленушке. Долго болтать мы не стали, умаявшись за этот непростой день. Выключив ночник, я пожелал Кощею спокойной ночи. Ответа я уже не услышал, сладко посапывая во сне.

Глава седьмая. Охота на Упыря

Утром у нас с Кощеем случился серьезный разговор. Он со своими шалостями и игрой в привлечение внимания, совершенно упустил из вида, все, что происходило в деревне.

— Ты хоть знаешь, что Марья одна на Упыря ходила?

— Что? Да как так? Она же погибнуть могла!

— Могла: — согласился я, но не погибла и, чтобы дальше так оставалось, нам с тобой нужно что-то придумывать. Упырь, которого она упокоила, вашего кузнеца покусал.

— Так что же мы здесь сидим? — заметался по комнате Кощей, нужно в деревню идти. Я Марью не пущу одну против этого монстра. Пусть он хоть всю деревню сожрет, мне все равно. У меня роднее ее никого нет.

— Успокойся Костя, упырь только к завтрашней ночи активизируется, а пока в захоронке тихо сидеть будет или склеп какой найдет, сил набираться.

— Откуда узнал?

— Марья сказала, да и в записях бабушки посмотрел. Нужно план придумать.

— Нужно, Максим, обязательно нужно. Эта мерзость быстрая и сильная, иногда с зачатками разума но, правда, редко. Необходимо быть очень осторожными. Найти бы его днем, тогда полбеды. Упыри в это время ослабевшие и дезориентированные, только пустое это дело, прячутся хорошо. Да и не пойдешь на кладбище могилы разрывать, да склепы отворять, местные за такое сами в клочья порвут. Что же делать? — схватился за голову Кощей.

— Костя, а если эту нежить замедлить, сделать малоподвижным, тогда ведь намного легче с ним сладить будет.

— Конечно, но как? Моя магия может только на живых действовать. Проклятие там наслать, глаз отвести, зверье подчинить, на Упыря не годится.

— Пошли в комнату заклинаний. Ты порошки и зелья будешь просматривать и в записях искать для чего они нужны: а я в заклинаниях пороюсь. Время у нас еще есть.

Мальчишки резко подорвались с места и рванули вперед.

— Не то, не то, все не то! — Костя швырнул тетрадь с очередными записями на стол.

— Не психуй, — посоветовал я Кощею, — мы обязательно найдем то, что нужно.

— Целый день уже ищем!

— Значит, и ночь будем искать, только давай кофейка попьем.

— А если он в эту ночь поднимется, что тогда? — запаниковал Костя.

— Не поднимется, — с уверенностью произнес я.

— Понфирий! — позвал я домового, — организуй нам кофейка, пожалуйста, а то мы засыпаем уже и, свяжись с Михеем, домовым знахарки, узнай, она куда собирается сегодня ночью или нет.

Через десять минут мы, не отрываясь от своего занятия, прихлебывали из чашек ароматный бодрящий напиток.

Понфирий получил ответ, что Марья находится дома и уже укладывается спать, чем успокоил нервничающего Кощея.

Ближе к утру бледный, но довольный Костя потряс очередной склянкой.

— Вот, нашел зелье заморозки, не знаю, как на Упыря, но здесь написано, что оно на нежить действует.

— Возьмем с собой, — согласился я.

— А как у тебя?

— Да никак, — досадливо поморщился я.

— Максим, а если не искать заклинание, а самому составить? У тебя же магические силы есть, просто ты должен их в него влить при создании.

— А почему не ты сам?

— У меня только проклятия получаются, — покаянно признался Кощей.

У меня аж глаза засветились в предвкушении.

Я пытался и так и эдак, складывал слова в рифму, вливал в них энергию, не получалось. Я всем своим нутром чувствовал, что чего-то не хватает.

— Эх, вот в книжках фэнтези достается тебе магический дар; пожалуй в академию, а у меня ни пойми что, все самому, все экспериментальным путем постигать надо.

— Так на то ты и хранитель, а не какой-то выдуманный персонаж — ответил Кощей.

Я корпел над тетрадкой, перечеркивая слова, а потом почему-то вспомнил родителей и, в груди защемило от любви, я искренне улыбнулся.

— Да ты прямо весь светишься, — пробормотал Костя, скептически поглядывая в мою сторону, и тут я понял, что делал не так.

Что бы заклинание заработало, нужно было вложить в него не просто магию, а свои эмоции, любовь, вот что мне было нужно, чувство светлой незамутненной ничем любви.

Я схватил ручку и быстро начал черкать на листочке. Слова сами складывались в строки, а строки в мощное заклинание.

— Дай посмотреть, — в нетерпении попросил Кощей, а увидев, присвистнул, — ну ты силен,

— восхитился он.

Прибравшись в комнате, где развели полнейший бардак, мы отправились подремать, так как примерно часа через два-три нам предстояло отправиться на местное кладбище.

К последнему пристанищу человека мы подошли около шести вечера. Кладбище встретило нас могильной тишиной, лишь изредка нарушаемой карканьем воронья. Людей видно не было, оно и понятно, обычно все приходили с утра, какой же дурак потащится на кладбище ближе к вечеру, только мы.

— Давай пробежимся по окраине в разные стороны, пока есть время. Там как раз свежие могилки, может, приметим чего интересного, — предложил Кощей.

— А давай, вдруг схрон Упыря найдем? Если что заметим странное, созваниваемся.

— Договорились, — и мы побежали в разные стороны.

Как я ни присматривался, ни приглядывался, но подозрительного ничего не замечал. В кармане зазвонил мобильник, я трясущимися руками достал его из кармана и, чуть не уронив, поднес к уху.

— Да, Костя, что у тебя?

— Я нашел могилу кузнеца, давай в мою сторону.

Ускорив шаг, я направился в противоположном направлении.

Сказал бы мне месяц назад кто, что я буду бегать по деревенским кладбищам, ища захоронение Упыря с целью его упокоения, я бы поднял на смех этого идиота, а то и в бубен дал, чтобы не городил про меня всякие небылицы.

Когда я подошел к другу, Кощей стоял, наклонившись что-то рассматривая.

— Смотри, — показал он на следы у свежевырытой могилы, там виднелись отпечатки пальцев и стоптанной обуви, — вылез наш Упырь и как только сил хватило.

— Умный поганец, видимо с зачатками разума, сменил дислокацию, обезопасил себя.

— Вот ведь невезуха, — расстроено пробормотал Кощей, — сейчас бы неподалеку спрятались и красота, а так ищи его теперь по всему кладбищу, как бы ни пропустить. И чего ему, нелюдю такому, на месте не сиделось?

— Костя, ответь, только честно, вот тебе не страшно? — посмотрел я на своего друга.

Лично у меня тряслись поджилки, хотелось забыть обо всем и убежать с этого

проклятого кладбища.

— Конечно, страшно, — ответил Кошей и положил мне руку на плечо, придавая уверенности, — но за Марью во стократ страшнее. Она ведь знахарка простая, не хранительница, силы магической в ней ноль. Не справиться ей с Упырем.

— Но ведь одного-то упокоила.

— Повезло ей просто Макс, уж поверь мне, если бы не чистое везение, то не было бы ее в живых уже.

Я тяжко вздохнул и тут мой мозг зацепился за фразу Кощея.

— Чистое везение, чистое везение, — бормотал я, — точно удача. Костя я сейчас попробую одно заклинание составить на удачу, лишним определенно не будет. Пошли к воротам, солнце уже садится, за ближайшие склепы спрячемся, а когда Марья появиться я на нее незаметно это заклинание накину, ну и на нас с тобой, разумеется.

— А получится? — с надеждой спросил Кощей.

— Попытка не пытка.

Пока мы сидели в засаде, я усиленно шевелил мозгами и к тому моменту, как к изгороди подошла знахарка, заклинание было готово сорваться с моего языка.

Для уверенности я вытянул вперед реку и неслышно зашептал:

Пусть сила радуги цветной,

Листвы на солнце золотой,

Сиянья неба над рекой,

И мощь погоды грозовой,

Удачей к Марье повернуться

Везеньем чистым обернуться.

Я видел, как золотистая дымка на мгновение окутывает женщину и исчезает. Заклинание работало. Прочитав его еще два раза и, заменив имя знахарки на свое и Кощея, я увидел машущего мне друга и понял, что немного отстал. Пригибаясь, я осторожно двинулся вслед за ними, стараясь не издавать лишних звуков и чертыхаясь про себя, когда наступал на какую-нибудь ветку, удивляясь, как у Кощея, получается, передвигаться настолько бесшумно.

Марья уже несколько раз с подозрением оглядывалась в мою сторону, видимо до ее слуха долетело шуршание, вызванное моей неуклюжестью.

Я увидел через пару могил спрятавшегося Костю, подающего мне знаки и показывающего руками в центральную сторону кладбища. Я глянул туда и по моей коже пробежал озноб. Легкой походкой, словно плывя над землей в грязной рубахе и штанах, заляпанных могильной землей в нашу сторону двигался упырь. Красные светящиеся глаза, не выражали ничего, кроме ненасытного всепоглощающего голода. Ощеренный в зверином оскале рот и острые, как бритва, удлиненные к основанию зубы производили жуткое впечатление. Казалось, что все мои детские кошмары ожили за один раз.

Я на мгновение закрыл глаза, стараясь перебороть панику. Я не мог убежать и оставить Марью и Костю вдвоем сражаться с этим чудовищем.

Вот я увидел, как женщина достала из-за пояса серп.

— Серьезно? Она что, этим собирается отсекать голову нежити?

Нет, серп конечно острая вещь, но все же, я ожидал увидеть меч, на худой конец саблю.

— Насмотрелся ты фильмов, Макс, — попенял я себе, — откуда у местной знахарки холодное оружие?

Тем временем упырь приблизился к Марье и с невероятной скоростью прыгнул в ее сторону, взмахивая когтистой лапой. Женщина успела отскочить назад и взмахнуть своим оружием. Серп даже не задел нежить. Утробно зарычав, предвещая себе скорую трапезу, Упырь вновь атаковал. Знахарка опять ушла от когтей и зубов Упыря невредимой. Марья понимала, что справиться с таким сильным и опасным существом у нее нет шансов. Невероятная удача, что она продержалась так долго.

Кивнув друг другу, мы выскочили из укрытий с разных сторон от Упыря, беря его в круг. Нежить нервно дернулась и крутанулась вокруг своей оси, явно раздумывая, кто вкуснее и на кого первым накинуться.

— Что же вы делаете-то ребятки, зачем? Пропадем ведь все, — простонала в отчаянии Марья.

— Давай! — крикнул мне Кощей и кинул в Упыря флакончик с замораживающим зельем, но нежить ловко увернулась и склянка, пролетев мимо, разбилась в паре метров от него.

Костя поморщился на свою оплошность, а я в это время начал читать заклинание:

Время замедлит стремительный бег,

Упырь, ты давно не живой человек,

Смири свою злобу и голод забудь,

Ты скоро в последний отправишься путь.

Застынь изваяньем, замри, подчинись,

Пред волей моею смиренно склонись.

Меня затрясло от напряжения, из носа потекла небольшая струйка крови, я повалился на колени, при этом успевая хрипло выдохнуть.

— Марья, быстрее! Я не смогу его долго удерживать заклинанием.

Знахарка рванулась вперед. Острый, словно бритва серп описал дугу в воздухе и со свистом прошелся по шее ожившего мертвеца, отделяя его голову от туловища.

Я закрыл глаза, чтобы не видеть всего этого кошмара. Кощей поддерживал меня, не давая окончательно свалиться на землю от бессилия. По моим щекам почему-то текли слезы.

— Костя, уведи Максима.

— Я в порядке, — вяло пробормотал я.

— Вижу, в каком ты порядке. Идите мальчики, с остальным я сама справлюсь. Все приберу, да сожгу эту мерзость. Незачем вам на это смотреть.

Я поддерживаемый Константином поднялся на ноги, но мой взгляд сам по себе непроизвольно скользнул в сторону поверженного Упыря. Голова нежитя лежала недалеко от тела, лицом вверх. Меня замутило от этого зрелища, но когда на этой отрубленной голове открылись красные светящиеся глазки и злобно скосились в мою сторону, я от неожиданности подпрыгнул на ослабевших ногах, снова чуть не свалившись на землю и, только благодаря Кощею, устоял на месте.

— Давай Макс, пошли, — сказал Костя, удерживая мою тушку в вертикальном положении.

Кое-как переставляя ноги, поддерживаемый за плечи другом я добрался до выхода с кладбища.

Кощей пару раз оглянулся назад, я не стал, за сегодняшний день мне хватило впечатлений на всю оставшуюся жизнь. Не хотел бы я еще раз столкнуться с чем-то подобным, но знал, что мои желания тут ничего не решают. Я Хранитель и мне придется в жизни встретиться еще много с чем, от чего волосы на голове будут вставать дыбом.

Добравшись до избы Марьи, мы с Костей плюхнулись на скамью, прислонившись спинами к стене дома. Из моих губ вырвался нервный смешок.

— Знаешь, я ведь не хотел сюда ехать, все маму упрашивал не отправлять меня в деревню, думал, здесь скучно будет.

— Вот чего-чего, а скучать тебе точно не придется. Ты же будущий Хранитель, у тебя что ни день, то приключение.

— Как бы ни поседеть раньше времени от таких приключений.

— Ээ-э, — как-то загадочно и смущенно посмотрел на меня Кощей.

— Чего? — с подозрением спросил я.

— Ты уже это… того…

— Чего того? — взвился я, дернув себя за волосы, — поседел?

— Угу, — кивнул Костя.

Влетев в дом Марьи, я кинулся к зеркалу и уставился на себя. В отражении я увидел подростка, казавшийся старше моих тринадцати лет. Нет, мое лицо не стало угрюмым или замкнутым, на меня смотрел все тот же добродушный открытый парень, только вот в глазах появилась неизвестная доселе сталь и уверенность, да понимание всей свалившейся на меня ответственности. Ну, а главной особенностью были седые пряди, проскальзывающие сквозь мои светлые, золотистые волосы.

— Что же теперь делать? — запаниковал я, — как я таким родителям покажусь?

— Ой, да ладно тебе, отдохнешь, пару часов, а потом заклинание новое состряпаешь и вернешь, как было.

— А разве так можно?

— Конечно, почему нет?

Марья вернулась только через пару часов.

— Как все прошло? — поинтересовались мы.

— Нормально, с Упырем покончено, — сказала женщина и внимательно посмотрела на нас, — спасибо вам ребятки, если бы не вы, не быть мне сегодня живой.

— Да я то что, это вон Макс все, — ответил Кощей.

Знахарка поднялась на ноги и отвесила мне благодарственный поклон.

— Ну что вы Марья, обошлось все и ладно, — смущенно пробормотал я, — вы лучше скажите мне, это, — я указал на свою голову, можно исправить заклинанием?

Женщина внимательно посмотрела на мои седые пряди.

— Думаю да, но только чуть попозже, тебе сил набраться нужно, пойдемте мальчишки к столу, нам всем сейчас подкрепиться не помешает, Михей вон, уже посудой гремит, нас поджидает.

Позавтракав, я вышел на крыльцо, чувствуя себя намного лучше. Солнце уже начало подниматься.

— Макс, — выглянул в открытую дверь Костя, — может, поспим немного, а то я с ног валюсь?

— Неплохо бы, только давай попросим у Марьи одеяло и расстелем его на травке, сейчас как раз самое-то на воздухе покемарить.

Так мы и сделали.

Проснулся я одновременно от дикого крика и, попавших на мою раскаленную от солнца кожу, капель ледяной воды. Подскочив на месте, готовый к любым неожиданностям, я застыл. Орал Кощей, выглядевший как взъерошенный после дождя воробей, а над ним стояла разгневанная Анастасия с уже пустым ведром.

— Ты чего делаешь, полоумная? — спросил Костя, стуча зубами от холода.

— Я? Да ты подлец еще и не такого заслуживаешь, после того, что со мной сделал!

— Ну, подумаешь, заколдовал, я ведь шутя, — попытался улыбнуться парень, но видя грозный взгляд девчонки, съежился и повернулся в мою сторону, ища поддержки.

— Настя, может, ты не будешь его убивать? — сказал я, — Костя больше не будет вредничать и всякие проклятия насылать, он изменился.

— А ты, вообще кто? — на мгновение задумалась девочка, — хотя погоди, помню, ты Максим, будущий Хранитель, как и я. Ой, — спохватилась Настя, — я же тебе угрожала, а все из-за него, — ткнула она в Кощея пальцем.

— Настя, Костя действительно теперь на нашей стороне и он мой друг.

Девчонка в недоумении округлила глаза.

— Дружить с Кощеем? Ты с какого дуба упал? Он же злодей.

— Во-первых, он человек, — возразил я, — а только, во-вторых, Кощей и почему обязательно он должен быть злым? Кто это определяет?

— Да он же столько пакостей людям наделал, — возмутилась Настена.

Кощей виновато опустил глаза и тяжко вздохнул, признавая свою вину.

— А давай ты дашь ему шанс? Я уверен, Костя не подведет на этот раз.

Девочка с сомнением покосилась на парня, но потом согласно кивнула.

— Хорошо, но смотри мне, в случае чего я тебе такую жизнь устрою, мало не покажется, — и еще раз поглядев на мокрого, несчастного парня, хохотнув, добавила — иди уже переоденься, горемычный.

Костя, встав, специально отряхнулся, как большая лохматая собака, чтобы капли воды попали на девчонку и озорно улыбнувшись, потопал к дому.

— Вредина, — буркнула Настя и, показав язык в спину уходящего Кощея, снова перевела взгляд на меня, наклоняя голову и хмурясь, — а это что? — указала она на мои волосы, я в тот раз не заметила у тебя седины.

— Это, — усмехнулся я, — результат ночной охоты на Упыря.

Глаза Насти округлились, челюсть чуть не поздоровалась с полом, в данном случае с землей, — ты ходил на Упыря?

— Ага, только не я, а мы с Кощеем и Марьей.

— Она взяла вас с собой? — с сомнением спросила девочка.

— Нет, конечно, мы заранее на кладбище спрятались, — начал рассказывать я, а затем к нам присоединился Костя и продолжил.

— Представляешь, Макс его как заклинанием шарахнет, Упырь на месте застыл, вот тогда Марья его башку и снесла.

— Эх, жалко меня с вами не было, — огорчилась Настя.

Мы с Костей переглянулись.

— А то, что ты седой, мы сейчас исправим, — сказала девочка и опустилась напротив меня, на подмоченное ей же одеяло.

Будущая Яга протянула руку и коснулась моих волос, ласково поглаживая. От таких действий я прикрыл глаза и чуть не замурлыкал, как Васька.

Тот страх, что посетил тебя в ночИ,

Уйди в сторонку, замолчи.

Затем с души клубком скатись,

Что было прежде возвратись,

Чтоб больше не было проблем

Пусть седина уйдет совсем.

— Все, готово, — Настя достала из небольшой сумочки, перекинутой через плечо, маленькое зеркало и поднесла к моему лицу. Седины как не бывало.

На крыльцо вышла Марья и, посмотрев на нас, рассмеялась.

— Спелись. Будущая Яга, будущий Леший и Кощей, вот ведь компания подобралась. Берегись честной народ! — всплеснула руками женщина.

Мы проболтали почти до самого вечера и отправились с Кощеем в дом к моей бабушке, упрямая девчонка хотела увязаться за нами, но понимала, что тетушка ее никуда не отпустит, на ночь глядя. Мы пообещали, что завтра с утра обязательно вернемся за ней.

После рассказов Насти нам не терпелось поскорее оказаться дома. Оказывается, у моей бабули должна была быть ступа с метлой. Я даже ее где-то видел, когда обследовал дом, но не мог вспомнить где. За эти две с половиной недели со мной столько всего случилось, что я почти перестал удивляться.

— Было бы круто полетать над лесом! — восторженно воскликнул Кощей.

— Ага! — согласился я, прибавляя шаг.

Еще не успев зайти в дверь, я закричал:

— Понфирий!

— Да, хозяин? — тут же появился домовой.

— А скажи-ка мне, где находится бабушкина ступа с метлой?

Домовой сдвинул густые бровки к переносице и засопел.

— Не скажу. Ишь чего удумали, негодники.

— Ну, Фиря, пожалуйста, — умоляюще посмотрел я на него.

— И не проси, — ответил домовой, исчезая.

— Ну и ладно, сами найдем.

Много времени на поиски нам не понадобилось, ступа нашлась в чулане, но экспериментировать и пытаться взлетать мы не стали, решив отложить это дело на следующий день.

С утра пораньше, сгоняв за Настеной, мы вытащили во двор «передвижное средство» моей бабули.

— Ну и кто знает, как им управлять? — спросил я.

Кощей отрицательно помотал головой.

— Насть, у тебя мама Яга, у нее наверняка такая же есть. Как на ней летать?

— Не знаю, — обиженно ответила девчонка, — мама говорит, что я еще мала для управления ступой, даже близко к ней не подпускает.

— Что же делать, где взять инструкцию? — недоумевал я.

— Вообще для ее взлета, волшебные слова нужны, но какие, я не знаю, — задумалась Настена.

— А если сами придумаем, по типу заклинания, только читать надо будет по очереди, чтобы меньше сил терять при его активации.

— Давай, а Косте метлу дадим, он у нас штурманом будет.

— Почему я? — удивился Кощей.

— Тебе уже шестнадцать и ты мопед водишь, какой ни какой, а опыт. Считай, что у тебя права есть.

Я сбегал в дом и принес блокнот с ручкой, где мы с Настей быстро начеркали заклинание.

Втроем забравшись в ступу, мы передали Кощею метлу. Было конечно тесновато, но нас это не смущало, в тесноте, как говориться, да не в обиде.

— Ну что, начали, — прошептал я.

Настя кивнула и заговорила:

Ой, вы ветры буйные,

Ой, вы ветры смелые,

Вы неситесь по небу чистому,

Вы гуляйте по свету белому.

Поднимите вы нас над тра

Продолжить чтение