Читать онлайн Шатаут бесплатно

Шатаут

Посвящается тем,

кто хоть раз в жизни чувствовал,

что на него слишком много навалилось.

* * *

Плейлист

Head Up                                             The Score

Cool Girl                                             Tove Lo

more than friends                                   Isabel LaRosa

My Mind & Me                                     Selena Gomez

Tarantino                                             PLVTNUM

Right Here                                            Chase Atlantic

Fix You                                               Coldplay

For Me                                                Lo Nightly

Eyes on                                               You SWIM

Three Feet Away                                    Vanglowe, Quantum

Chemical                                              Post Malone

Sleepy                                                 Ashley Kutcher

Chaotic                                                Tate McRate

Demons on the Sideof My Bed                   Teflon Saga

Heartburn                                              Wafia

We Go Down Together                             Dove Cameron, Khalid

Easy                                                     Camila Cabello

Эпилог: One Life                                     Dermot Kennedy

Глава 1

Под давлением

Тайлер

Рис.0 Шатаут

– Соберись, Тайлер! – эхом разносится по пустой арене крик тренера.

Зимние каникулы, которые я провел с семьей в Лос-Анджелесе, не очень-то напоминали отдых. Почти каждый день мне надирали задницу, а завтра я собираюсь запрыгнуть на самолет, чтобы вернуться в колледж, где все продолжится в том же духе.

Покачав головой, я меняю позу и жду, когда Марк ударит. Кажется, вот уже целую вечность он учит меня отслеживать полет шайбы. Удар – рикошет – удар, и опять сначала. Мое снаряжение пропитано потом, а мозг перестал функционировать еще минут десять назад.

Я блокирую следующий удар, который Марк наносит тыльной стороной клюшки, но шайба, отскочив, влетает в ворота. Чтоб меня. Сжав зубы, я устремляю взгляд к трибунам, на которых сидят мой отец и брат. Не то что бы отец рассердится, если я не покажу хороший результат на льду, он просто будет разочарован, и, каким-то образом, это даже хуже.

Марк подкатывается ближе, чтобы достать шайбу из сетки.

– Следи за броском до самого конца, – строго напоминает он мне. – Когда шайба отскакивает, не отводи от нее взгляд, пока она не упадет. Не отворачивайся, даже если уверен, что защитил ворота.

Я и не отводил взгляд от шайбы, что и раздражает. Но вместо того, чтобы спорить, я отделываюсь простым кивком.

Оставаясь в зоне вратаря, я внимательно слежу, как Марк возвращается на атакующую позицию над кругом вбрасывания и подталкивает белую тренировочную шайбу. Она почти сливается со льдом: чтобы различить ее на игровой поверхности, необходимо чуть ли не рентгеновское зрение. Обычные черные шайбы, в отличие от этой, практически светятся в темноте.

После того, как я блокирую следующие несколько ударов, мы отправляемся в зал для функционального тренинга[1]. Моя тренировка – это изнурительная череда приседаний, румынских тяг на одной ноге, упражнений на блочном тренажере и прыжков из стороны в сторону. Я знаю, что позже у меня будет все болеть, так что, когда мы переходим к броскам медицинского мяча[2], борюсь с искушением швырнуть сорокафунтовую вещицу прямо Марку в голову.

– Хорошо потрудился, – хлопает он меня по плечу, а затем поднимается на ноги. – Можешь передохнуть пять минут, прежде чем мы перейдем к МФР[3] и растяжке.

Я, тяжело дыша, вытираю пот со лба белым полотенцем. В дальнем углу комнаты замечаю отца, он стоит, прижав к уху телефон. Отец – один из самых известных агентов в мире профессионального спорта. Вот почему я полюбил хоккей, еще будучи ребенком: когда мне было четыре, отец привел меня на матч одного из своих клиентов, и я тут же стал одержим игрой.

От осознания по моей коже бегут мурашки. Будь это обычный звонок по работе, отец вышел бы в коридор. Но то, что он все еще здесь, заставляет думать, что разговор обо мне.

Подозрения подтверждаются, когда он взмахом руки подзывает к себе Марка. Я слишком далеко, чтобы услышать, но их беседа оказывается короткой.

– Что он сказал? – спрашиваю я Марка, когда тот возвращается в зону растяжки и достает со стойки черный поролоновый валик.

– Генеральный менеджер команды Нью-Йорка хотел удостовериться, что ты тренируешься, ведь на дворе Рождество.

Охватившая меня усталость отступает с приливом адреналина и волнения. Команда Нью-Йорка выбрала меня, когда мне было еще восемнадцать, и теперь пристально следила за моими успехами и прогрессом.

– Я вполне могу отследить шайбу, – запрокидываю голову, чтобы хлебнуть воды. – Просто на нескольких играх мне не повезло.

В прошлом месяце я не мог сосредоточиться на игре и несколько матчей пошли наперекосяк. Я все еще лучший вратарь лиги, но вторая половина сезона грозит быть более напряженной. Если нападающий и защитник первого звена ошибутся, худшее, что им грозит, – это временно играть во втором или третьем звене. Я же, если облажаюсь, окажусь на скамье.

– Займись мышцами бедра, Тай, – нетерпеливо машет рукой Марк, побуждая меня шевелиться.

Повинуясь, я ложусь на мат лицом вниз и опираюсь на предплечья. После этого я перемещаю вес на одну сторону, чтобы прижать валик к внутренней поверхности бедра.

– Не надейся, что удача выведет тебя из кризиса, – добавляет Марк.

Я резко втягиваю воздух, так как натыкаюсь на болезненный узел возле паха.

– Знаю. Поэтому и тружусь в поте лица.

Между отшлифовкой навыков и выгоранием тонкая грань, по которой я хожу постоянно. Я всего лишь человек, но команду это не заботит. Как это не заботит и конкурентов. Всегда найдется тот, кто захочет занять твое место, и стоит только на секунду потерять бдительность, как ты останешься позади.

* * *

Приняв душ и переодевшись, я нахожу Джона и отца в коридоре. Они собираются отвезти меня в аэропорт. Я уже попрощался с мамой и сестрой Элис, так что они остались дома в Беверли-Хиллз. Осталось не так много времени, поскольку рейс вылетает меньше чем через полтора часа. Хоть я и умираю с голоду, мне придется потерпеть, пока не пройду контроль.

Когда я подхожу ближе, отец прячет телефон в карман пиджака и с одобрением кивает.

– Я пересмотрел пару записей с твоих тренировок. Кажется, ты в хорошей форме.

– Неплохо, братец, – толкает меня в бицепс Джон. – Может, однажды освоишь и стиль «баттерфляй»[4].

– Да что ты говоришь? – обвиваю я рукой шею Джона, заключая его в замок, и потираю костяшками пальцев шевелюру. Шестнадцатилетний, ростом шесть футов два дюйма, он на шесть лет младше меня, но почти такой же высокий. Хотя пройдет еще несколько лет, прежде чем у него появится достаточно мускулов, чтобы дать мне отпор. – Может, однажды ты научишься кататься.

Я даю ему секунду, чтобы побороться со мной, а после, подтолкнув, отпускаю. Джон с усмешкой выпрямляется и приглаживает растрепанные светлые волосы. Он не только маленький засранец, но и надежда юниорской лиги, правый крайний нападающий, с которым следует считаться на льду. Будь я честнее, возможно, признал бы, что первое озвученное качество является семейной чертой.

– Ты лучше держишь стойку, – добавил отец.

Я рад, что он это заметил.

– Да, я работал над этим с Марком.

Марк МакНаб – один из лучших тренеров вратарей в Северной Америке, лист ожидания которого длинной в милю, а цена за год тренировок насчитывает шесть нулей. Я занимаюсь с ним дополнительно, потому что в Бойде нет тренера, предназначенного только для вратарей. Если собрать все деньги, что родители вложили в мою карьеру, шокирующей суммы вполне хватит, чтобы купить маленький домик. Подобной привилегией я обладаю благодаря профессии отца.

Хотя в этом есть и подводные камни. Пусть он пытается не давить на меня, иногда все же превращается из отца в агента. Грань между тем, что хорошо для меня, и тем, что необходимо для моей карьеры, всегда размыта. Даже не уверен, что сам способен ее провести.

Когда мы выходим на улицу, в послеполуденную жару, полностью черный «Ламборджини Урус» моего отца стоит на холостом ходу у дверей, в зоне, где парковка запрещена. Прежде чем забраться внутрь, мы загружаем мое снаряжение в багажник, после чего я позволяю Джону занять пассажирское кресло впереди, пока сам располагаюсь на заднем. Откинувшись на мягкую кожу, я смотрю в окно: мимо размытым пятном проносятся пальмы. Иногда я скучаю по Калифорнии, но все же я рад возвращению в колледж.

Не поймите меня неправильно. Я люблю свою семью, но они кажутся такими идеальными, словно вылезли из ситкома. Отец – знаменитый спортивный агент, мать – работающий со звездами дерматолог. Оба младших ребенка – повод для гордости. Иногда это вызывает приступ удушья. Меня будто бы лишили права на ошибку. Стоит оступиться, и я больше не буду настоящим Донохью.

Когда мы приближаемся к съезду, ведущему к международному аэропорту Лос-Анджелеса, отец смотрит на меня через зеркало заднего вида.

– Помни, о чем мы говорили, Тай.

– Помню.

Нацелься на приз.

Хоккей. Тренировки. Учеба. И никаких отвлекающих факторов.

В этом году я относился к себе еще строже, чем обычно. Много сна. Сбалансированное питание. Идеальное следование тренировочному плану. Из-за этого у меня остается не так много свободного времени, а значит, я редко куда-то хожу и ограничиваюсь ни к чему не обязывающими связями. Никаких привязанностей, чувств или обещаний. Учитывая мою загруженность, я все равно не в силах предложить что-то большее.

– Играть в лиге не то же самое, что играть в колледже, – отец сворачивает в зону высадки пассажиров и, припарковавшись, включает аварийку. – Некоторым надирают задницы в первый же год. Это плохо сказывается на их уверенности, из-за чего сложно снова прийти в форму. Поэтому я и хочу удостовериться, что ты готов настолько, насколько вообще возможно.

К его чести, он говорит это не как агент, а как отец. В его голосе слышатся покровительственные нотки, и у меня возникает ощущение, что он пытается помочь мне наилучшим из известных ему способов.

– Знаю, и очень это ценю.

– Ты почти достиг цели, – добавляет отец. – Всего через полтора года все твои старания окупятся.

Желудок завязывается узлом, и я сглатываю в попытке подавить это ощущение. Другие спортсмены пошли бы на преступление, лишь бы оказаться на моем месте, так в чем же, черт возьми, проблема?

Глубоко внутри я знаю ответ на этот вопрос.

Когда мир лежит у твоих ног, все ожидают, что ты будешь им управлять.

Глава 2

Аид

Серафина

Рис.1 Шатаут

Не уверена, стоит ли мне волноваться или злиться. Мой брат обещал подъехать к часу, чтобы помочь мне разгрузить вещи, но вот я, стою у его дома и таращусь на пустую парковку. Его черного грузовика нигде нет.

В растерянности я паркую машину, но не выключаю двигатель, пока проверяю номер дома. Как я и думала, Чейз прислал мне в сообщении именно этот адрес. И судя по приложению «Карты», я в нужном месте. Так где же его черти носят?

Стоит мне только найти его номер в контактах, как на экране появляется сообщение.

Чейз:

Извини, Сера. Наехал на гвоздь, так что шина лопнула. Буду на месте так скоро, как только смогу.

Чейз:

Если приедешь раньше, можешь зайти внутрь. Код от домофона – 4938.

Даже если он и не виноват в опоздании, я все же злюсь. Не на брата, а на жизнь в целом, или, того и гляди, на всю вселенную. С тех пор, как нашей матери диагностировали рак, я почти ничего не ела и спала урывками, так что мой здравый смысл висит на волоске. Поэтому даже самая маленькая неурядица кажется концом света. Разве не может хотя бы что-то идти по плану?

Тяжело вздохнув, я отвечаю на сообщение и откладываю телефон в сторону. После этого наклоняю голову, чтобы еще раз осмотреть место, где мне предстоит на время поселиться. Высокие заснеженные деревья обрамляют двухэтажное, покрытое серой штукатуркой здание с гладкой черной отделкой и современными большими окнами. Снаружи дом выглядит весьма неплохо. Остается только молиться, что мои подозрения окажутся ложными и внутри не пахнет грязными носками и потом. Хоккеисты такие неряхи, вот почему перспектива проживать сразу с тремя не вызывает у меня особого энтузиазма. В ванной комнате, должно быть, царит полный кошмар.

Я все еще не выключаю зажигание, потягивая ванильный латте без кофеина и раздумывая, стоит ли заходить в дом. Даже если Чейз и заверил меня, что проблем не будет, я все же волнуюсь: вдруг его соседи разозлятся на то, что я явилась без предупреждения? Из-за того, что брата нет рядом, переезд кажется более пугающим. Но кто знает, насколько Чейз задержится. Я ведь не могу просидеть все это время в машине.

Прежде чем я успеваю решить, что делать, звонит телефон. Я ожидаю увидеть номер Чейза, но это Эбби. Подавляя зевок, я принимаю вызов по блютусу.

– Ты же идешь с нами этим вечером? – раздается из колонок ее высокий голос. Мы знакомы с начальной школы, и хотя ростом Эбби всего пять футов, характер у нее крепче, чем шот неразбавленного Эверклира[5]. – Кендра и Рейчел придут в пять, чтобы заранее начать повышать градус.

– Я бы с радостью, Эббс, но мне еще вещи разбирать.

– Какая же ты зануда, – фыркает в ответ Эбби.

– Позволь мне сначала устроиться, а там посмотрим.

Из-за всех случившихся в последнее время перемен я чувствую себя брошенной на произвол судьбы. В Аризоне у меня были друзья, я знала почти всех профессоров и могла найти нужное место в кампусе даже с завязанными глазами. Там было легко. Удобно. Знакомо.

Теперь же я начинаю все с чистого листа.

Шею будто сжимают тиски, и я делаю еще один глоток кофе, который никак не помогает снять напряжение, что сковало горло. Может, повеселиться не такая уж плохая идея. По крайней мере, это позволит мне на мгновение забыть о проблемах.

– Ну же, Сера, – голос Эбби становится еще выше. – Нам же нужно отпраздновать твою первую ночь после возвращения. А вещи разложить ты можешь и завтра. К тому же в «ИксЭс» сегодня вечер только по пригласительным, и я могу добавить нас в список. Кто знает, может, ты снова встретишь своего сексуального дьявола с вечеринки в честь Хеллоуина.

– Аида, – поправляю я с порозовевшими щеками.

Парень в маске, с которым я закрутила интрижку на бале-маскараде, для моих подруг стал настоящей легендой. Возможно, потому что за короткое время умудрился подарить мне три невероятных оргазма на раковине в грязной уборной.

– Ладно, – отвечает Эбби. – Твоего сексуального Аида.

– Пхах, сомневаюсь, что вообще когда-нибудь его увижу. Какова вероятность, что подобное случится?

Что касается личных данных, наше знакомство оказалось весьма поверхностным. Я успела узнать, что он горяч (само собой), у него много татуировок (что только делает его еще горячее), и он точно знает, где находится точка G. Каким-то образом мы не затронули тему того, где он живет и в какой колледж ходит; загадкой осталось многое, включая его имя.

За все свои двадцать лет я никогда не делала ничего столь же безрассудного. И не сделала после.

Во всяком случае, сложилось впечатление, что, в отличие от меня, мой анонимный кавалер привык к подобным ситуациям. Скорее всего, он меня даже не помнит. Хотелось бы мне сказать то же самое. Встреча с ним беспрестанно проигрывалась в моей голове. Поздно ночью, лежа в постели с игрушкой на батарейках в руке, я думала о том, как тогда у меня намокли трусики, как я прикусывала губу и поджимала пальцы на ногах.

– Подумай об этом, – умоляет Эбби, вырывая меня из грязных фантазий. – «ИксЭс» сулит куда больше веселья, чем распаковка коробок.

С этим сложно поспорить. Насколько бы непрактично это ни было, поход в клуб кажется куда более притягательным, чем перспектива тонуть в море картона.

– Хорошо, – соглашаюсь я, даже зная, что не должна. – Загляну ненадолго.

Рядом со мной, припарковавшись, вылезает из грузовика мой брат. Он обходит мое авто и, не сводя с меня темно-карих глаз, нетерпеливо стучит в стекло.

– Пойдем, Сера. Мне скоро на тренировку ехать, – его голос звучит приглушенно.

– Мне нужно бежать, – сообщаю я Эбби, отстегивая ремень безопасности. – Напишу тебе позже, чтобы обговорить детали.

Закончив разговор, я выскальзываю из машины и обхватываю себя руками, чтобы побороть холод от пронизывающего, дующего в спину ветра. На заметку: как можно скорее купить большой пуховик. Чем больше, тем лучше.

– Дай-ка угадаю, Эбби звонила, – приподнимает темные брови Чейз.

Догадываться и не надо, учитывая, что говорит Эбби так громко, что ей не нужен мегафон.

– Ага, – наблюдая за ним боковым зрением, я нажимаю кнопку, чтобы открыть багажник.

Чейз явно хочет что-то сказать, но закрывает рот, так и не проронив ни слова. Мы оба знаем, что он думает об Эбби. Что она плохо на меня влияет. Иронично, учитывая, от кого исходит подобное замечание.

– Почему ты не прошла в дом? – спрашивает Чейз уже мягче. – Теперь ведь ты тоже здесь живешь.

– Не знаю. Хотела дождаться тебя.

Мы обходим мой внедорожник, огромный багажник и заднее сиденье которого забиты до самой крыши, а значит, у нас полно работы. Если подумать, в ближайшее время мне не понадобятся блестящие коктейльные платья для вечеринок в университетском женском обществе, да и льняные брюки совсем не по сезону. Следовало бы оставить их на хранение, но теперь уже поздно.

– Бр-р-р, – дрожу я, подпрыгивая на месте, чтобы согреться. Холод пробирает до самых костей. Когда закончим, я на час засяду в горячей ванной за прослушиванием аудиокниги. – Давай уже покончим с этим. Если будем работать быстро, я, может, не замерзну до смерти.

Брат дергает за рукава моей легкой белой куртки, а после одаривает меня испепеляющим взглядом.

– Настоящий пуховик помог бы.

– У меня под ней толстовка.

– Все равно, в разгар массачусетской зимы ветровки недостаточно.

– Забыл, что я приехала из Аризоны? Уж извини, если я плохо подготовилась.

– Не волнуйся, – с кряхтением поднимает он большую коробку. – Представлю тебя Шив, подружке Далласа. С ней ты сможешь ходить по магазинам, пока кредитка не взорвется. А Бейли придет в восторг, потому что ей больше не придется составлять Шив компанию.

– По рукам.

Мне не помешало бы расширить круг общения. Я люблю Эбби, но иногда ее слишком много, что сказывается и на остальных наших друзьях. К тому же, она готова ходить на вечеринки семь дней в неделю, а общение с ней обязывает меня делать то же самое.

Когда мы заходим в дом, Чейз устраивает мне быструю экскурсию по нижнему и верхнему этажам, которые оказываются на удивление чистыми. Несколько игровых джойстиков разбросаны по гостиной, и кто-то оставил упаковку апельсинового сока на кухонном столе, но запах грязных носков, которого я так опасалась, к счастью, отсутствует.

После этого мы проходим в комнату, что на какое-то время станет моей спальней. Расположенная рядом с жилой зоной, она раньше служила кабинетом, которым, как я подозреваю, никто не пользовался. Стеклянная дверь едва ли позволит уединиться. Здесь также нет гардеробной, что, учитывая мои наклонности шопоголика, можно считать большим недостатком. Но цена приемлемая (комната досталась мне бесплатно), и обе обнаруженные проблемы можно легко устранить одним визитом в «ИКЕА».

Когда мы проходим мимо ванной комнаты, я заглядываю внутрь и обнаруживаю только раковину на пьедестале и унитаз.

– Эм… а где душ? Я что, прошла мимо?

– Наверху обе ванные примыкают к спальням. Есть душ на цокольном этаже, но тебе придется делить его с Таем, – извиняющимся тоном сообщает Чейз. – Но не волнуйся, он чистюля.

Так и знала. Кошмар в ванной оказался правдой.

После еще двух походов к машине и обратно, первый этаж забит картонными коробками, многоразовыми пакетами для покупок и вещами, которые я просто бросила на переднее сиденье. Каким-то таинственным образом багажник так и остался полным.

Мой желудок сжимается от потрясения. Теперь, когда я здесь, реальность обрушивается быстрее, чем я успеваю ее осознать. Так много всего нужно сделать в столь короткое время. Распаковать вещи, закончить регистрацию, заполнить разные документы, сообщить о смене адреса, освоиться в незнакомом кампусе, завести новых друзей, посещать с мамой больницу так часто, как это будет возможно…

– Сера, – только когда Чейз нежно дотрагивается до моей руки, я понимаю, что плачу.

– А? – шмыгаю я носом и вытираю пальцем случайную слезинку.

Он подходит ближе, заключает меня в объятия и крепко прижимает к своему огромному телу.

– Знаю, тебе со многим приходится справляться. Но я здесь, и мы как семья сделаем все возможное. Но если я опоздаю на тренировку, тренер Миллер надерет мне задницу, так что давай продолжим.

Это его очаровательный способ сказать мне, чтобы собралась с духом. В отличие от Чейза, я не умею абстрагироваться. Любые тревоги неизбежно проникают во все сферы моей жизни, нависая над головой до тех пор, пока не разрешатся или не ударят меня по носу.

– Хорошо, – то ли смеюсь, то ли всхлипываю я ему в плечо.

– Ты поела? Приняла таблетки? – Чейз отодвигается, чтобы на расстоянии вытянутой руки осмотреть меня взволнованным взглядом.

– Да и да.

Это не совсем ложь. Технически я не ела (если только к завтраку не приравнять стакан воды), зато я точно приняла лекарства от СДВГ[6].

Чейз подталкивает носком белого кроссовка туго набитую сумку «Лулулемон»[7].

– Отлично. Позже мы закажем ужин. Хотя распаковка займет у тебя какое-то время. Здесь столько фенов и плоек, что можно собственную парикмахерскую открывать.

– Это называется уходом за собой, Чейз.

Моя обширная коллекция профессиональных приспособлений для укладки волос стоит каждого потраченного на нее пенни. Уверена, нельзя ставить ценник на то, что приносит счастье. По крайней мере, ценник этот не должен быть маленьким.

– Конечно, – ухмыляется Чейз. Когда его взгляд падает на груду гигантских мужских ботинок у входа, его, кажется, осеняет: – Погоди-ка, я думал, дома никого нет.

Протиснувшись мимо меня, он направляется к закрытой двери на цокольный этаж, и одним рывком распахивает ее. Сложив руки рупором у рта, наклоняется вперед.

– Эй, Тай! Ты здесь? Помоги мне занести вещи в дом.

Меня охватывает трепет. Пусть с Далласом я знакома уже несколько лет, другой сосед Чейза остается для меня загадкой.

Повернувшись ко мне лицом, Чейз взмахивает ключами.

– Пока мы будем перетаскивать все из машины, ты сможешь разложить что-то из вещей в своей комнате. И останешься в тепле, снежинка.

Подождите-ка. Кого это он назвал снежинкой?

Входная дверь захлопывается за ним прежде, чем я успеваю сформулировать дерзкий ответ. Победить Чейза в словесной перепалке практически невозможно. Я пыталась это сделать с тех пор, как научилась говорить.

Повесив куртку, я осматриваюсь и стараюсь решить, за что взяться в первую очередь. Начать ли с распаковки одежды и обуви? Или с косметички? У меня имеется несколько флаконов, которые я еще даже не открывала.

Зацикливаюсь ли я на незначительных деталях, чтобы отвлечь себя от всего, что не могу контролировать? Да. Продолжу ли я в том же духе? Еще раз да.

Тяжелые шаги эхом отдаются на лестничной клетке. Взволнованная, я поднимаю взгляд на парня, что появляется в открытом дверном проеме. Он высокий, с видимыми издалека татуировками на обеих руках.

Когда мы встречаемся взглядом, я замираю, сжимая в руке ярко-розовую спортивную сумку «Лулулемон».

Черт возьми. Мой новый сосед достаточно горяч, чтобы растопить лед на катке. Пронзительные серые, но с крупицами голубого, глаза, волевая квадратная челюсть и слегка припухлые губы. Песочного цвета волосы коротко подстрижены по бокам и взъерошены на макушке так, что хочется зарыться в них пальцами.

Забудьте все, что я когда-либо говорила о непривлекательности хоккеистов. Этот – само определение привлекательности.

Что-то в нем кажется поразительно знакомым, но я никак не могу понять, что именно.

Мой взгляд задерживается на его лице, прежде чем опуститься ниже в поисках какой-нибудь опознавательной черты. Черная приталенная футболка обрисовывает широкие плечи и подтянутый торс. Внушительные бицепсы и предплечья забиты витиеватыми рукавами. Серые джоггеры подчеркивают широкие спортивные бедра, что неудивительно, ведь Чейз упоминал, его сосед – вратарь.

Осознав, что рассматриваю парня слишком откровенно, я заставляю себя снова взглянуть ему в глаза. Он подходит ближе, проводит рукой по волосам, чем привлекает внимание к темным узорам, покрывающим мускулистые предплечья. Когда мой взгляд натыкается на компас, изображенный на тыльной стороне его ладони, сердце с визгом останавливается.

Тату. Я уже видела его.

Может, той ночью лицо незнакомца и было под маской, но эти руки я прекрасно запомнила.

Аид.

Глава 3

Динь-динь

Тайлер

Рис.0 Шатаут

Черт меня дери.

С колотящимся сердцем я замираю посреди гостиной, всматриваясь в стоящую передо мной девушку. Примечательные волосы цвета розового золота мягкими волнами спадают ей на плечи, обрамляя лицо в форме сердечка. А эти пухлые губы и глаза цвета виски я узнал бы даже за милю.

Когда я подхожу немного ближе, то замечаю золотое колечко в носу, что только подтверждает догадку. Должно быть, это Серафина, сестра Чейза, но я помню ее как невероятно горячую цыпочку, которую трахнул в уборной ночного клуба во время вечеринки в честь Хеллоуина. Конечно, я тогда выпил, да и освещение было тусклым, а незнакомка была облачена в зеленый переливающийся костюм феи, но все же это точно она.

– Аид? – глаза Серафины становятся в два раза больше, а розовая спортивная сумка выскальзывает из ее рук и с глухим стуком падает на пол.

– Привет, Динь-Динь, – одариваю я ее легкой улыбкой, изо всех сил стараясь казаться невозмутимым. Паника делу не поможет, а учитывая, какое выражение застыло на ее лице, она паникует за нас двоих.

– Бог ты мой, – шепчет Серафина. – Ты не можешь… Такого не может… – она замолкает, когда со скрипом открывается входная дверь.

Чейз с охапкой коробок в руках заходит в гостиную и бросает на нас равнодушный взгляд.

– Нашли время болтать, – мотает он головой в сторону стопки, что уже лежит на полу. – Нам скоро выходить. Пошевеливайся, Тай.

– Верно, – я хватаю ближайшую коробку и поворачиваюсь к бывшему кабинету, а ныне импровизированной спальне Серафины. То, как пристально она следит за мной, вызывает прилив адреналина. Дураку понятно, что мы не станем рассказывать ее брату, что между нами произошло, верно? Если Серафина решит иначе, опоздание на тренировку станет наименьшей из моих проблем. Сообщить о том, что «случайно» переспал с его сестрой, то же самое, что объявить Чейзу третью мировую.

Я так редко куда-либо хожу. Какова была вероятность, что подобное случится?

Серафина быстро моргает, отчего трепещут ее темные ресницы.

– Извини, мы просто… эм… знакомились.

Она подхватывает сумку, которую до этого уронила, но остается на месте, словно не знает, что делать дальше. К счастью, Чейз либо не замечает ее странного поведения, либо находит ему иное объяснение.

– Поболтаете, когда мы вернемся с тренировки, – толкает он сестру локтем и направляется за мной дальше по коридору. – Но имей в виду, Тай не из тех, кто много говорит. Он вообще людей недолюбливает.

– Я все слышу, – кричу я, обернувшись через плечо.

– А я что, солгал? – смеется Чейз.

Следующие несколько минут я помогаю перетаскивать коробки из белого «Лексуса» Серафины, пока сама она притворяется, что мы не знакомы. Ну, по крайней мере, пытается. Я ловлю себя на том, что бросаю в ее стороны взгляды, на которые она иногда отвечает. Напряжение между нами можно лезвиями коньков резать.

К тому моменту, когда автомобиль Серафины оказывается практически пуст, в ее комнате столько коробок, что едва можно протиснуться мимо белой кушетки, которую я этим утром помогал Чейзу занести сюда. К тому же здесь столько розового, сколько я не видел за всю свою жизнь. Розовое кресло, ноутбук, вешалки, даже ботинки. Полагаю, это объясняет цвет волос Серафины… и то, что на вечеринке в честь Хеллоуина ее трусики тоже были розовыми.

Эта мысль погружает меня в воспоминания о той ночи. О том, как я целовал ее, как она касалась моего тела, и как мой член оказался глубоко внутри нее. Не говоря уже о приглушенных звуках, которые она издавала, когда кончила… три раза.

Я резко вдыхаю, прикусываю внутреннюю сторону щеки и заставляю себя подумать о хоккее. Это помогает только отчасти. Та ночь в клубе проигрывалась в моей голове тысячи раз. Пережить этот семестр позволят только строго выстроенные границы и чертова тонна силы воли.

– Можешь помочь Серафине разгрузить то, что осталось? – Чейз кладет высокую стопку книг у входа. – Перед тренировкой мне еще нужно заправиться и сменить шину. После этого я заеду за тобой, – он понижает голос, бросая на меня извиняющийся взгляд. – Неудобно тебя беспокоить… Но Сера подавлена происходящим, а я пытаюсь уберечь ее от нервного срыва.

Возможно, это шанс прояснить ситуацию.

– Без проблем.

Как только рев мотора грузовика Чейза подтверждает, что он уехал, я направляюсь в комнату Серафины. Она сидит на краешке кровати и сосредоточенно смотрит в телефон, при этом слегка выпятив нижнюю губу.

Замерев на пороге, я, все еще пораженный ее красотой, позволяю себе понаблюдать за ней. Еще ни одну девушку я так не описывал. Да, я называл их горячими. Иногда – милыми. Но она нечто большее. Серафина отличается той красотой, которая завладевает вниманием, а после уже не позволяет отвести глаз.

Я ощущаю резкий укол незнакомого мне чувства. Не уверен, вина ли это за влечение к той, кем я не могу обладать… или за то, что уже обладал ею.

Соберись, Донохью.

Когда я стучусь в открытую дверь, Сера поднимает глаза, бросая на меня понимающий взгляд, в котором отражается все то, что я и сам чувствую. Никто из нас не хочет это обсуждать. Хотя лучше не откладывать этот разговор. Очевидно же, что мы будем часто видеться.

Поскольку держаться от нее на расстоянии, когда мы наедине, кажется мне лучшим вариантом, я, скрестив руки на груди, прислоняюсь к дверному косяку.

– Чейз попросил помочь тебе, потому что ему нужно было отъехать, но думаю, сначала нам следует поговорить.

– Да уж, – морщится она, кладя телефон на прикроватную тумбочку. – Странная сложилась ситуация.

– А я и не заметил, – невозмутимо отвечаю я.

В серьезных разговорах я не силен. Можете винить в этом мою саркастическую натуру.

На лице Серафины мелькает раздражение, и она окидывает взглядом комнату, будто бы проверяет, нет ли у нас непрошенных зрителей. После чего ее внимание снова сосредотачивается на мне.

– Не думал упомянуть, что играешь за «Соколов»?

Использую ли я хоккей, чтобы кого-то соблазнить? Иногда. Это хороший способ найти девушек, которые, как и я, ищут веселья на одну ночь. Но по какой-то причине я не посчитал нужным использовать этот прием с Серафиной. Возможно, был слишком увлечен трепетом, что вызвало во мне анонимное знакомство. Или, пусть я и не готов это признавать, мне хотелось хоть раз быть желанным из-за того, кто я, а не из-за того, чем я занимаюсь.

Моя уязвимость вот-вот грозит вырваться наружу, так что я отгоняю прочь последнюю мысль.

– Мы не слишком-то много болтали.

Одно зацепилось за другое, и прежде чем я успел опомниться, мы уже устроили хет-трик на раковине. А в процессе не так уж много слов было сказано.

Очаровательный румянец вспыхивает на щеках Серафины, распространяясь до самых кончиков ушей.

– Уверена, мы бы не стали себя так вести, если бы знали друг друга. Я не встречаюсь с хоккеистами, – кашлянув, она вскидывает подбородок и расправляет плечи. – И не ищу с ними интрижек. Спортсмены вообще не мой тип. Кроме того, Чейз бы вышел из себя.

Пусть ее слова немного жалят, она права. Ее брат справил бы мои похороны в течение часа.

– Давай начнем с чистого листа, – предлагаю я. – Притворимся, что ничего не было. И думаю, нам обоим понятно, что не стоит ничего рассказывать твоему брату.

– Полностью согласна, – поза Серафины становится менее напряженной, и Сера, хоть и слабо, но улыбается мне. В нерешительности она прикусывает нижнюю губу. – Мы же все еще можем стать друзьями? В Бойде я знаю только Чейза и мою подругу Эбби, так что было бы неплохо иметь кого-то еще, с кем иногда можно проводить время. Только если ты не находишь это странным….

Будь на ее месте кто-то другой, я тут же отверг бы подобное предложение. Я не только не имею привычки дружить с теми, с кем переспал, но и действительно близких мне людей можно пересчитать по пальцам одной руки. И даже на них у меня иногда не хватает времени.

В ее глазах теплого коричневого оттенка вспыхивает неуверенность, но она все еще смотрит на меня в ожидании ответа. Серафина выглядит такой уязвимой, полной надежды. Я не могу заставить себя отказать ей, даже если сказать «да» – то же самое, что ступить на опасно тонкий лед.

Вопреки здравому смыслу, я сдаюсь.

– Конечно, Динь.

Глава 4

Период засухи

Тайлер

Рис.0 Шатаут

– Почему ты такой притихший, чувак? – вопросительно смотрит на меня Чейз, когда мы проходим через двойные стеклянные двери главного входа на арену «Нортвью».

Справедливый вопрос. По пути сюда я не был хорошим собеседником. Просто смотрел в окно, пока целый хор голосов в моей голове распевал «ну ты и облажался» на мотив государственного гимна.

– Думал о тренировке, – говорю я. – Марк мне все мозги проел: как отслеживать шайбу и что делать, если она отскакивает.

Одна из многих причин, по которой мне нельзя отвлекаться. Особенно на девушку с розовыми волосами, о которой я думаю больше, чем готов признать.

Моя молчаливость осталась бы незамеченной, если бы не Даллас. Как капитан, перед выходом на лед он обычно расспрашивает нас о плане тренировок и стратегии игры. Если вы поищите в словаре «Поведение типа А»[8], то найдете снимок Далласа Уорда в хоккейной форме. Но сегодня он слишком занят пошлой перепиской со своей девушкой Шивон.

– Уверен, что дело только в этом? – уточняет Чейз.

– Ага.

Совсем нет. Я все еще шокирован тем, кем на самом деле оказалась Серафина. Я не уверен, каким образом смогу с ней «дружить» и волнуюсь из-за того, что правда может вылезти наружу.

И будто этого мало, я волнуюсь из-за того, что волнуюсь. Ментальное состояние вратаря должно быть на высоте. Я годами тщательно оттачивал способность не позволять забитому голу вывести меня из равновесия. Когда я был младше, меня не беспокоили даже крупные проигрыши. Я почти ни о чем не переживаю, будь то на льду или вне его. Я сам выдрессировал себя подобным образом. Так почему же эта ситуация так выбивает меня из колеи?

Чейз, явно не удовлетворенный ответом, сосредотачивает на мне все свое внимание.

– Ты злишься, потому что моя сестра к нам переехала? Я же уже говорил, что это временно. Скорее всего, не больше нескольких недель.

– Все в порядке. Серафина может оставаться так долго, как только пожелает.

Ответ выходит слишком поспешным и нетерпеливым. Тонкая струйка пота стекает по моей шее под черную футболку, ворот которой странно давит на горло. Да что со мной происходит? Я никогда себя так не веду.

– Думаю, она тебе понравится, как только ты познакомишься с ней поближе, – добавляет Чейз.

Если бы он только знал.

Поскольку я сам себе не доверяю, то вместо словесного ответа отделываюсь простым мычанием. У раздевалок мы приветствуем товарищей по команде. Даллас, все еще сосредоточенный на телефоне, молча плетется следом.

– Ты не в духе, потому что давно ни с кем не развлекался? Период засухи? – хихикает Чейз, снимая свою толстовку на молнии.

– Это не период засухи.

Как бы он меня ни подкалывал, обойтись какое-то время без секса было целиком и полностью моим решением. Знакомство с Серафиной в «ИксЭс» оказалось настолько приятным, что я больше не был заинтересован в ком-либо еще. Я воспринял это как знак, что стал слишком рассеян, и решил на некоторое время сосредоточиться на других вещах. Точнее, на одной конкретной вещи – на хоккее.

Так или иначе, с момента своего возвращения в город я уже проигнорировал несколько сообщений с приглашением весело провести время. К одному даже прилагалась фотография топлес. При желании я легко мог найти, с кем переспать. Но мне не хотелось. Уж не знаю, что это значило.

– Как скажешь, Тай, – Чейз переводит взгляд на Далласа, который ошеломленно стоит рядом с нами и даже не думает переодеваться. Такими темпами тренировка пройдет без него, а он даже не заметит. – Перестань пускать слюни по своей девушке и переодевайся, Уорд. Миллер с нас семь потов сгонит, если из-за тебя тренировка начнется позже.

Как и предполагалось, Даллас не отвечает. Чейз наклоняется, чтобы толкнуть его. Я фыркаю от смеха, когда Даллас чуть не врезается в стойку со своим снаряжением и, пошатнувшись, бросается вперед, чтобы сохранить равновесие. Он вскидывает голову со смущенной улыбкой на губах.

– Прошлую неделю Шив провела во Флориде, – жалуется он, откладывая телефон. – Это же так долго.

– Каким же неженкой ты стал, – прищурившись, качает головой Чейз.

– Кто бы говорил, – осекает Даллас.

К моему облегчению, они начинают обсуждать поездку парочками, которую запланировали на День святого Валентина, потому что, как ни крути, они оба неженки. Поскольку эта тема избавляет меня от вопросов о моей сексуальной жизни или ее отсутствии, я не жалуюсь.

Не обращая внимания на разговоры о цветах, вине и прочей ерунде, которую они запланировали, я отворачиваюсь и притворяюсь, что полностью сосредоточен на переодевании. Так ни у кого больше не возникнет желания надоедать мне. К счастью, «отвалите», явно написанное на моем лице, срабатывает.

Я возвращаюсь мыслями к Серафине, пока завязываю шнурки на коньках. Подвал всегда был моей территорией, так что я не привык делить свое пространство. Это значит, что мне придется внести некоторые изменения в свою рутину. Например, больше не заявляться в ванную голым. Или, может, вообще перестать спать голышом.

Но опять же, Чейз сказал, что она любительница потусить, которая редко остается дома. Возможно, так эту катастрофу будет легче разрулить.

Но, с моим-то везением, вряд ли.

– О черт. Ребята, вы видели письмо, что тренер отправил? – взволнованный голос Далласа вырывает меня из раздумий. Когда я поднимаю глаза, то вижу, как он снова держит телефон в руке, шокировано таращась на экран.

– А? – рассеянно спрашиваю я, застегивая нагрудный щиток. – Какое письмо?

– Черт, я не видел, – строит гримасу Чейз. – Он в неделю по тридцатке отправляет. То какая-то дополнительная информация, то обязательная тренировка. Кто вообще все это читает?

– Это важное. Он написал…

Позади нас раздается свист. Пораженные, мы оборачиваемся и видим тренера Миллера, а рядом с ним – высокого парня в красной толстовке «Соколов». Он, насколько мне известно, не учится в Бойде – я видел его игру в стартовом составе команды соперников.

– Что за хрень? – выдыхает себе под нос Чейз так тихо, что слышим только мы.

– Вот о чем я и пытался рассказать, – шипит Даллас.

Я в замешательстве оглядываюсь. Как лучший нападающий «Вудбайна», Рид Холлоуэй в этом сезоне является одним из лидеров дивизиона. Я знаю, как защитить ворота, но нет ничего более тревожного, чем видеть, как этот парень несется по льду, в очередной раз прорвавшись через нашу оборону. Вот насколько он хорош.

А еще он полный придурок, как и большинство наших соперников. Он то и дело слишком высоко заносит клюшку или забрасывает слишком близко к воротам, а каждый раз, когда мы играем на их территории, он заводит толпу скандировать мое имя. Я уже научился не обращать внимания на подобные глупости, но это все равно ужасно раздражает.

– Добрый день, парни. Как я уже сказал в своем письме, в этом семестре к нам присоединится новый игрок, – тренер Миллер указывает красным блокнотом на возвышающуюся фигуру Рида. – Это Рид Холлоуэй, наш новый младший нападающий. Многим из вас он знаком как игрок «Пантер», в предыдущей команде он с лихвой продемонстрировал свои навыки. Остальные же познакомятся с ним поближе на предстоящих тренировках. Я надеюсь, что все примут его с распростертыми объятиями как равноправного члена команды, – он обводит комнату стальным взглядом, который многозначительно задерживается на Чейзе. Логично, учитывая, сколько времени тот провел в штрафниках на матчах против «Вудбайна».

По всему залу разносятся робкие и не совсем искренние приветствия. За напускным дружелюбием скрывается явное нежелание принимать Рида в команду. Смена состава в середине сезона – явление почти неслыханное, и на то есть веские причины. Это портит динамику.

Рид, который выглядит таким же счастливым, как и мы (то есть жалким), направляется к своему шкафчику. Должно быть, случилось что-то ужасное, раз он перевелся в такой спешке. Пусть мне и любопытно, но не настолько, чтобы выяснять подробности.

Мы заканчиваем переодеваться, пока тренер Миллер прогоняет план тренировки. Он уже перестроил нападающих, поставив Рида в первую линию с Далласом и Чейзом. Последний совсем не рад данному открытию и чертыхается себе под нос, натягивая красное джерси. По крайней мере, перемены на льду не касаются меня напрямую. Иначе я тоже был бы раздражен.

Все остальные выходят из раздевалки, в то время как мы остаемся в стороне, намеренно медля, чтобы выиграть время. Чейз, проводив взглядом выходящего через вращающуюся дверь Рида, поворачивается к нам. На его лице отражается то же напряжение, которое я и сам ощущаю.

– Херня какая-то, – он хватает со скамейки бутылку с водой и сжимает ее так, словно пытается задушить.

– Остынь, мужик, – взмахивает руками Даллас, как бы говоря «полегче». – Все наладится, стоит только привыкнуть к новому распорядку. Хочешь ты это признать или нет, но Рид тот игрок, которого ненавидишь, когда он играет против тебя, и любишь, когда он в твоей команде.

В хоккее всегда так. Но я все равно готов поспорить, что Рид – придурок.

Когда никто из нас не отвечает, Даллас продолжает:

– Помоги мне, Тай. Ты же ненавидел бы Картера, если бы нам пришлось играть против него.

– Справедливо подмечено, – признаю я. – Я бы считал его худшим из худших.

Чейз поворачивает голову, чтобы бросить на меня хмурый взгляд, но уголки его губ дергаются, словно он изо всех сил старается не засмеяться. Благодаря любви к силовым приемам и острому языку, он лучше других может залезть противнику под кожу. Вот такой у него прирожденный талант. Как вратарь могу сказать, что такие игроки – заноза в заднице.

– В любом случае, – добавляет Даллас, – тебе придется с этим смириться. Думай об этом как о подготовке к игре в лиге.

К сожалению, это правда. В профессиональном спорте игроков постоянно продают в середине сезона, и когда такое происходит, все вынуждены забыть о прежних обидах ради общего блага команды. Я достаточно практичен, чтобы понять это, но и достаточно злопамятен, чтобы в данный момент не брать это в расчет.

Хотя, учитывая все, что сегодня произошло, я вообще не в состоянии мыслить здраво. Может, проведя какое-то время на льду, я успокоюсь. Тренировки всегда помогают мне прояснить разум.

Схватив шлем, я поднимаюсь на ноги.

– Семестр обещает быть долгим, – бурчит Чейз.

– Это уж точно.

Только не по той причине, о которой он думает.

Глава 5

Одно и то же

Серафина

Рис.1 Шатаут

Офис регистратора – колледж Бойд

Выбор специальности: Все студенты должны определиться со специальностью к концу второго курса.

Ставлю кружку с кофе на кухонный стол и морщусь, перечитывая страницу учебного руководства. Хоть я и понимаю, в чем смысл подобной политики, она все равно кажется мне немного несправедливой. В отличие от Чейза я не обладала врожденным знанием, кем хочу стать в будущем. Сколько помню брата, он ел ради хоккея, спал ради хоккея и дышал ради него же. Даже в моем первом воспоминании о Чейзе он уже стоял на коньках.

Между тем я не могу определиться с программой обучения, не говоря уже о карьере. Поскольку я начала второй семестр второго курса, времени сделать выбор осталось не так много. Я посетила почти все общие лекции, так что, не определившись с направлением, рискую потратить время и деньги на то, что позже может и не пригодиться. Тогда мне не останется ничего другого, кроме как взять перерыв до тех пор, пока я не решу, чем действительно хочу заниматься. Из-за этого появляется большой риск так и не вернуться в колледж, а запасного плана у меня нет.

Как и основного. У меня вообще нет плана.

Просматривая раздел «Курсы и академические возможности», я пытаюсь представить себя на различных программах. Английский? Если только любовные романы входят в программу. Какая-нибудь научная сфера? Ну уж нет. Математика? Еще хуже. Психология? Может быть…

В самом конце страницы числится «Творческое письмо». Охваченная любопытством, я просматриваю описание курса. Писательство служило моим любимым спасением от реальности, еще когда я была ребенком. Все началось с проглатывания большого количества книг, а продолжилось выдумыванием собственных историй. Так, всякий раз, когда меня заставляли идти на матч Чейза, я писала, чтобы убить время. Возможно, я поступала не слишком по-сестрински, но в свою защиту хочу сказать, что матчей было много. Ни одна девушка не может переварить столько хоккея.

За эти годы я сочинила бесчисленное множество пьес, сидя на скамейках холодных арен. Хотя все в семье думают, что писательство было моим временным увлечением, на самом деле я все еще продолжаю сочинять. В основном стихи. Впрочем, большую часть поэтических зарисовок и обрывков повестей я спрятала на задворках жесткого диска, молясь, чтобы в случае моей безвременной кончины их никто не нашел.

В голове прорастает семя любопытства. Я никогда не училась писать. Идея интригует, но в то же время слегка пугает.

За моей спиной кто-то кашляет. Обернувшись, нахожу стоящего в нескольких шагах от меня Тайлера. Он только что из душа и даже без футболки. Если точнее, белая футболка, которую он почему-то не надел, свисает с его мускулистого плеча. Не то чтобы я жалуюсь.

Взгляд не отвести от всех этих татуировок, напряженных мышц и тонкой дорожки волос ниже пупка. Так что я в прямом смысле пялюсь на него. Ничего не могу с собой поделать. Возможно, даже немного пускаю слюни. Точно сказать не могу, потому что потеряла способность здраво мыслить.

Когда я ничего не говорю, уголки губ Тайлера ползут вверх.

– Привет, Динь.

Смысл его слов все еще не доходит до меня, а руководство по программам обучения Бойда выскальзывает из рук и падает на пол.

– Даже не думал тебя пугать, – Тайлер наклоняется, чтобы поднять буклет, а после с ухмылкой протягивает его мне. – Просто хотел выпить кофе.

Все еще сжимая в руках руководство по регистрации, я оглядываюсь и понимаю, что зависла прямо перед кофеваркой. А рядом – моя чашка свежесваренного кофе, теперь уже едва теплого. Как долго я тут простояла? Когда лекарства от СДВГ начинают действовать, я становлюсь не на шутку сконцентрированной. Если не быть осторожной, могу сосредоточиться на чем-то совершенно ненужном. Однажды я до обеда проиграла в TwoDots[9] на телефоне.

Тайлер натягивает футболку, что хоть и к лучшему, но все же немного разочаровывает. Я отступаю, и он вытаскивает из буфета кружку. Когда он снимает кофейник с платформы с подогревом, мой мозг завершает перезагрузку и снова подключается к сети.

– Он без кофеина, – предупреждаю я.

Тайлер, уже наполнивший кружку наполовину, останавливается и нахмурившись, отвечает:

– Без кофеина? Не хочу показаться грубым, но какой тогда смысл его пить?

– Я принимаю лекарства, которые нельзя смешивать с кофеином. Я попробовала раз и чуть не заработала инфаркт. Но в прошлом я была просто одержима кофе, так что все еще люблю выпить чашечку утром. Поэтому и перешла на без кофеина. Если хочешь настоящий, можешь вылить остатки и сварить новый. Я не возражаю.

Судя по всему, я не осознавала, насколько была взволнована, потому что только что выболтала Тайлеру о моем отношении к кофе больше, чем он хотел бы знать. Отлично, Сера. Так себя друзья и ведут.

– Не, ничего страшного. Думаю, меньшая доза кофеина мне и самому пойдет на пользу, – пожав плечами, он заканчивает наполнять свою кружку, а потом, опершись о кухонную стойку бедром, поворачивается ко мне. Кружка большая, думаю, двадцать унций, но она все еще выглядит маленькой в его руках.

Черт, нет, даже не смей думать о его руках.

Перевожу взгляд выше, прослеживаю замысловатые рисунки, украшающие плечи и шею Тайлера, пока не добираюсь до его лица, изучая каждую черточку. Каким-то образом он невероятно красив и в то же время мужественен. А еще он выглядит куда более устрашающе, чем я запомнила.

Сложившаяся ситуация как удар психологическим хлыстом. Мой бедняга-мозг бегает кругами в попытке осознать то, что мое тело уже инстинктивно понимает. Я все еще пытаюсь сопоставить эти руки с теми, что несколько месяцев назад залезли под подол моего платья в уборной «ИксЭс». Те же губы, что целовали меня на танцполе, пока у меня не закружилась голова, а дыхание не стало сбивчивым. И тот же парень, что шептал на ухо грязные вещи, которые даже повторять стыдно, пока доводил меня до оргазма, от которого перед глазами плясали звезды.

Когда Тайлер подносит кружку с кофе к губам, какая-то часть меня завидует белой керамике.

Потянувшись к своей чашке, я отвожу взгляд.

– Не думала, что кто-то еще просыпается в такую рань.

– У меня ранняя лекция по биохимии, – говорит он. – Хотелось бы выбрать время получше, но другого варианта не было. А ты почему не спишь?

– Хроническая неспособность спать до обеда.

Вечный подъем не позже семи утра – настоящая заноза в заднице. И неважно, как поздно я ложусь или сколько выпила накануне. В момент, когда стрелки на часах показывают это чертово время, я просыпаюсь, хочу того или нет.

Одно хорошо – поскольку я ранняя пташка, то уже одета и готова к новому дню. Пока остаюсь здесь, придется прихорашиваться как следует. Никаких неряшливых толстовок с пятнами от лака для ногтей, никаких мешковатых пижам во время критических дней и уж точно никаких угольных масок для лица нигде, кроме ванной. А еще стоит для пущего эффекта сжечь мой старый серый халат. Не потому, что меня волнует мнение Тайлера… Ладно, оно определенно меня волнует.

– Ауч. Нелегко тебе приходится, – притворно морщится он, а затем потирает шею. Что-то отражается на его лице, но я не успеваю уловить, что именно. – Ты же придешь на вечеринку в честь дня рождения Чейза?

Будто у меня есть выбор. Пусть мой брат и предпочитает это отрицать, но он та еще дива. Не приду, он будет припоминать мне об этом всю жизнь. А ведь ему даже не нравятся дни рождения.

Хотя я все-таки хочу пойти. Мы с Чейзом были лучшими друзьями с самого детства. Даже в старшей школе у нас была общая компания, так что его отъезд в колледж тяжело мне дался.

Если в сложившейся теперь ситуации и было что-то хорошее, так это то, что мы снова могли сблизиться.

– Загляну на минутку. Это хороший шанс узнать побольше людей из Бойда.

То, что Тайлер оказался одним из них, – простое совпадение.

Он уже открывает рот, чтобы ответить, но его прерывает тихий стук в дверь. Сейчас четверть восьмого, а это значит, что Эбби приехала на двадцать минут раньше, чем планировала. До нашего занятия по сайклингу, которое начинается ровно в восемь, еще куча времени. К тому же она должна была отправить сообщение, а не отводить меня в машину под ручку.

– Это за мной, – говорю я Тайлеру, жалея, что так и не узнаю, что он хотел сказать.

Тайлер с кружкой кофе в руках направляется вниз по лестнице, в то время как я впускаю в дом свою невероятно шумную и невероятно пронырливую подругу. Когда прошлым вечером я решила не распаковывать вещи – потому что, давайте посмотрим правде в глаза, так и должно было случиться, – то оказалась дома у Эбби, где перед походом в «ИксЭс» она за баночкой «Белого когтя»[10] устроила мне настоящий допрос. Она хотела узнать о Тайлере все, а я, к сожалению, мало что могла рассказать. До сих пор он оставался не менее загадочным, чем Аид.

– У нас не свидание, Эббс. Не нужно ждать меня у порога, – я придерживаю дверь, жестом приглашая войти. Поскольку она заявилась раньше, я еще не успела собраться. Подозреваю, так и было задумано.

Она, даже не пытаясь этого скрыть, вытягивает шею и осматривает дом на наличие Тайлера. «Он внизу», – произношу я одними губами и указываю в сторону подвала, в ответ на что Эбби обижено надувает губы.

Несколькими минутами позже мы выходим из дома, а любопытство Эбби так и остается неудовлетворенным. Входная дверь за нами захлопывается, и я вздрагиваю от грохота, зная, что Чейз и Даллас все еще спят наверху. Я еще не успела привыкнуть к их дому. В отличие от моей квартиры, где для того, чтобы закрыть дверь, мне приходилось давить на нее изо всех сил, эту будто бы сам ураган захлопывает.

– Не могу поверить, что ты живешь с Аидом, – пищит Эбби, дергая меня за рукав пальто. Несмотря на то, что мы уже на улице, ее визг достаточно громкий, чтобы Тайлер мог его услышать. Если уж говорить начистоту, ее мог услышать целый квартал.

– Его зовут Тайлер, – когда я забираюсь в ее белый «Рендж Ровер», поднимается порыв ледяного ветра, жестоко напоминающий, что мне все еще нужно сходить в торговый центр за подходящим пуховиком. – К тому же я живу здесь временно.

– Да это же секс по соседству, Сера. Только подумай, как это удобно.

Устроившаяся на пассажирском сиденье, я скрещиваю ноги, стараясь не обращать внимания на то, как мое тело охотно откликается на ее предложение.

– Ужасная идея.

– Да ладно тебе. Ты же рассказала мне обо всем, что случилось в той уборной. Да с той химией, что между вами, вы точно еще раз переспите.

Эбби дает задний ход, шины визжат, когда она выезжает на улицу.

– Сомневаюсь. Похоже, Тайлер беспокоится только о том, чтобы Чейз ни о чем не узнал.

С этим я была полностью согласна, поскольку не хотела, чтобы брат опекал меня еще больше. Я даже не уверена, что бы он сделал, если бы правда выплыла наружу. Отправил бы меня в отель? Сторожил бы дверь в мою комнату? Подвесил бы над ней маленький колокольчик?

Если отбросить в сторону проблемы с моим братом, Тайлер, похоже, совсем не удивился, когда понял, кто я. Словно время в том туалете не было запоминающимся или хотя бы достойным того, чтобы о нем помнить. Пусть это и ранит мое эго, но, возможно, так даже лучше. Так мы быстрее забудем о случившемся.

Впрочем, если продолжу пускать на него слюни на кухне, это делу не поможет.

– В любом случае, – добавляю я, – мне следует найти кого-нибудь, чтобы отвлечься.

Развлечение в виде другого теплого и страстного мужчины вытащило бы меня из дома, заняло и, что важнее всего, выкинуло бы из моей головы Тайлера. Неплохой план. К сожалению, мне совсем не хочется ему следовать… Особенно после того, как встретила полуобнаженного Тайлера на кухне.

– Это можно устроить, если придешь на следующие посиделки, – смеется Эбби.

По какой-то причине приглашение не кажется таким же привлекательным, как обычно.

Эбби снимает вязаную фиолетовую шапочку, освобождая непослушные медные локоны, и начинает рассказывать о своей личной жизни. Она оказалась частью самого сложного любовного треугольника, о котором я когда-либо слышала. Или же это любовный квадрат? Любовное поле? Между участниками столько историй, что, боясь упустить связи, я могла бы начертить карту.

Когда Эбби заканчивает свой рассказ, то замечает:

– Ты сегодня какая-то загруженная.

Я смотрю на проносящиеся мимо деревья, покрытые снегом, но чувствую на себе ее взгляд.

– Все со мной в порядке.

Честно говоря, я думаю о маме. Ее рак обнаружили на ранней стадии, так что она должна полностью поправиться, но мне все равно сложно не волноваться. Поскольку мама и наш отчим Рик живут в часе езды, именно он возит ее на химиотерапию, а мне регулярно отчитывается. Я собираюсь прийти на следующий в этом месяце прием, а после посетить столько, сколько вообще получится. Может, таким образом я наконец почувствую, что хоть как-то помогаю.

Эбби тормозит на красный свет, а я нервно вцепляюсь в сиденье, впиваясь в идеальную кожу покрытыми гелем ногтями. Ее внедорожник заносит на несколько футов, прежде чем он останавливается у пешеходного перехода. Прошлой ночью снова выпал снег, который еще не успели убрать. Учитывая, что Эбби водит быстро даже при самых неблагоприятных условиях, я задумываюсь, стоило ли ехать с ней в тренажерку.

Остаток пути мы преодолеваем точно так же. Я с облегчением выдыхаю, когда Эбби паркуется, и наше ужасное путешествие подходит к концу.

Она выключает зажигание и поворачивается, чтобы взглянуть на меня.

– Ты ведь собираешься вступить в «Каппу»?

– Скоро.

Как студентке, что совсем недавно перевелась, мне был предоставлен выбор: оставить общественную деятельность или вступить в тот женский клуб, что работал в Бойде. Присоединиться к «Каппе» кажется очевидным решением, но что-то все равно удерживает меня от этого.

– Я могу попросить их рассмотреть твою заявку вне очереди, – протягивает Эбби.

– Я включила это в список дел.

Но я не говорю ей, что всякий раз, собираясь отправить запрос, я замираю. Может, дело в том, что в моей жизни происходит слишком много изменений за раз?

Глава 6

99 проблем

Тайлер

Рис.0 Шатаут

Это самая длинная партия в «Подставь соседа» в моей жизни. Хотя, может, она только кажется долгой, потому что я изо всех сил притворяюсь паинькой, и мне это плохо удается. Я действительно стараюсь сосредоточиться на игре.

Из гостиной, где Серафина болтает с Бейли и Шивон, доносится смех. Этот звук затрагивает что-то внутри меня, и я крепче сжимаю бутылку с пивом, собирая все остатки самообладания, лишь бы не посмотреть в сторону Серы.

Хотите докажу, что вселенная любит сыграть со мной злую шутку? На Серафине самое короткое платье из всех, что я когда-либо видел. Фиолетовое, оно выглядит так, будто его нарисовали прямо на ее коже. Больше всего на свете мне хотелось бы снять его этой ночью. К сожалению, риск может обернуться сломанными костями, поэтому гоню мысли о Серафине подальше. Но уверяю вас, я еще вспомню об этом позже, когда останусь совсем один.

Подготовленный план – притворяться, что мы никогда не спали, – рушится буквально на глазах.

– Как тебе Бойд, Рид? – обвив рукой шею Далласа, Шивон усаживается к нему на колени. Стульев вокруг предостаточно, но эти двое просто не могут друг от друга оторваться. Шивон прилетела в обед, когда мы были на тренировке, так что к нашему приходу уже была здесь. Остается только радоваться, что моя комната находится в подвале. Оттуда я не услышу, как Даллас будет «приветствовать» ее.

Рид хватает со стола бутылку с пивом, словно от заданного вопроса ему хочется выпить.

– Слишком много изменений, но зато команда кажется сплоченной.

Как по мне, так он будто бы заучил ответ. Как если бы у него брали интервью репортеры с ТВ. Этот парень явно перевелся в наш колледж не просто так. Каких только слухов не ходило: от «семейных обстоятельств» до «не сошлись во взглядах с менеджером» или моего любимого – «избил до полусмерти кого-то из товарищей по команде».

– Конечно, сплоченная, – воодушевленно отвечает Даллас. Если он и уловил уклончивость в ответе Рида, то не подает виду. Он берет стопку случайных карт и тасует их, потому что настала его очередь раздавать. – В эти выходные мы разгромим Мэн[11].

Неудивительно, но именно Даллас уговорил нас пригласить Рида. Он назвал это операцией «Зарыть топор войны» и справедливо отметил, что было бы глупо не позвать новенького, когда все остальные участники команды собирались прийти. С такими доводами было не поспорить, так что мы с Чейзом сдались. Я полагал, что Рид сам не захочет приходить, но, к моему удивлению, он был здесь. По крайней мере, он заработал очко в свою пользу, потому что принес с собой ящик пива.

С момента, как Рид появился на пороге, Даллас только и делал, что изображал из себя медиатора, одержимого желанием загладить все прошлые недоразумения ради гармонии в команде. Думаю, идея была хорошей. Во всяком случае, Рид отвлек внимание от меня, так что никто не замечал, как я взвинчен. Этой ночью я планировал наконец расслабиться, а вместо этого был напряжен даже больше, чем обычно.

Даллас наклоняется над столом, чтобы раздать карты. Сила воли покидает меня, и я бросаю еще один взгляд на Серафину. Она делает глоток «Белого когтя», из-за чего мое внимание перемещается на ее идеальные, пухлые губы. Будто загипнотизированный, я ерзаю на стуле. Невозможно не думать о всех тех способах, которыми я мог бы использовать этот рот.

Словно почувствовав, что я смотрю на нее, она оборачивается, и мы, находящиеся в разных концах комнаты, встречаемся взглядом. Серафина одаривает меня озорной, многозначительной ухмылкой, и я, сам того не осознавая, улыбаюсь в ответ.

Черт. Очевиднее некуда, чувак.

Сделав глубокий вдох, я заставляю себя отвести взгляд и сосредоточиться на разговоре, что ведется за столом. Кажется, все обсуждают недавно вышедший в прокат фильм, но я настолько рассеян, что не могу сказать, какой именно.

Один за одним игроки выбывают, пока не остаемся только мы с Чейзом. Учитывая, как сильно я отвлекался на стоящую в другом конце комнаты Серафину, странно, что я вообще продержался так долго. Чего я не понимаю, так это того, почему меня так тянет к ней. Это же всего лишь секс. Это ничего не значит. Никогда не значило. До нее я никогда не думал о своих интрижках дважды.

– Получи, неудачник, – Чейз бросает выигрышную карту на стол и с ухмылкой откидывается на спинку стула.

– Ага, – отмахиваюсь я. Он совсем не умеет выигрывать. Поскольку так уж случилось, что Даллас терпеть не может проигрывать, наш дом – пристанище для любителей потягаться. Никакого спокойствия. – Возьму телефон и вернусь.

Ставлю пиво на стол и отодвигаю стул, чтобы отправиться на кухню и забрать мобильник, который оставил заряжаться на столешнице. Честно говоря, телефон мне совсем не нужен. Я, скорее всего, не стану проверять сообщения. Мне просто нужно было оправдание, чтобы выиграть время и прийти в себя.

Когда я прохожу через дверной проем, Серафина стоит на цыпочках, безуспешно пытаясь достать что-то с верхней полки шкафа. Мой взгляд тут же опускается на ее округлую задницу. И без того короткое платье приподнимается, когда она напряженно опирается на столешницу.

Тихо и разочарованно фыркнув, она пробует дотянуться еще раз. От этого ткань задирается еще выше. Кровь приливает к моему члену, так что мне приходится постараться, чтобы сдержать нарастающий в груди стон.

Поскольку я не могу гарантировать, что не натворю глупостей, первым моим побуждением становится желание уйти. Но Серафина оборачивается, так что я не могу просто сбежать, не выглядя при этом как придурок.

– Привет, – на ее губах расцветает улыбка.

– Привет, – мой голос становится более хриплым, чем обычно. Черт, да я даже разговариваю как сексуально возбужденный.

– Поможешь? Никак не могу добраться до соломинок, – она указывает сначала на желтую картонную коробку, а затем на себя, тем самым предоставляя мне еще один шанс оценить ее наряд. – В таком виде мне на столешницу не забраться.

– Конечно.

Серафина отодвигается на несколько дюймов, чего явно недостаточно, чтобы достать соломинки, при этом не задев ее. Когда я подхожу ближе, в нос ударяет запах ее духов: сладкий аромат подстрекает мой член на все плохие… и в то же время хорошие вещи.

Потянувшись, я задеваю рукой ее плечо, но все же стаскиваю коробку с полки и ставлю на столешницу.

– Спасибо, – говорит Серафина. Если мне не показалось, ее голос звучит более сдавленно, чем обычно.

– Не стоит.

Между нами нарастает напряжение, а воздух вокруг трещит от электричества. Мы стоим близко. Будь на ее месте другая, я сказал бы, что даже слишком близко. Но при этом никто из нас не спешит отступить. Я не сумел бы этого сделать, даже если бы захотел.

Она растягивает блестящие розовые губы в совращающей ухмылке и опускает темные густые ресницы, нарочито внимательно оглядывая меня. Когда наши взгляды снова встречаются, ее янтарные глаза озорно блестят. Я знаю, что она сдерживает себя, ожидая от меня первого шага.

И, черт меня побери, я хочу сделать то, чего делать не следует.

– Привет! – громкий, разнесшийся эхом возглас возвращает меня к реальности.

Нас прерывает пышногрудая девушка с рыжими волосами почти до пояса, которая спешит обнять Серафину. Миниатюрная, по крайней мере на полфута ниже, она одета в платье, розовое и очень провокационное. По одному ее голосу мне становится понятно, что это та же подружка, что заезжала за Серафиной несколько дней назад. Учитывая, насколько она близка с сестрой Чейза, я не могу оправдать неприятное чувство, что появляется внутри, стоит мне только взглянуть на нее. Понятное дело, я раздражен тем, что нас прервали, но за этим кроется нечто более глубокое.

Мое раздражение только усиливается, когда наряженный парень постарше подходит и притягивает Серафину в объятия. Положив руку ей на поясницу, он наклоняется, чтобы что-то прошептать ей на ухо. Она смеется, качает головой и игриво шлепает его по руке. То, как легко, даже интимно, он прикасается к Серафине, жутко бесит. А дизайнерский костюм, который он надел на домашнюю вечеринку, выводит из себя даже больше.

После короткого представления я узнаю, что друзей Серы зовут Эбби и Роб, и что ни один из них мне не нравится. Я только укрепляюсь в своем мнении, когда Эбби утягивает Серафину прочь, а Роб плетется за ними следом.

Несколько людей пытаются встретиться со мной взглядом, пока я протискиваюсь сквозь толпу, чтобы снова занять место за столом. Чейз и Даллас уже поглощают закуски, приготовленные Шивон. Она утверждает, что так проще избавиться от опьянения, но как по мне, так ей просто нравится разыгрывать из себя хозяйку вечера. В любом случае, я ей за это благодарен. Я не привык заедать свои чувства, но это кажется безопаснее любого другого варианта.

– Разве этот Роб не придурок? – спрашивает Чейз. Когда он сжимает челюсть, на его шее выступают вены.

– Кто он вообще такой? – тянусь я к своей наполовину опустошенной бутылке пива, при этом стараясь звучать равнодушно. – Бывший твоей сестры?

– Старший брат Эбби. Я годами искал повод выбить из него дурь. Он постоянно увивается за Серой, хотя и слишком стар для нее. Ему же двадцать девять или около того. Он гребанный корпоративный юрист со стажем, а все еще зависает с девчонками, которым нужно фейковое удостоверение личности, чтобы пробраться в бар.

Мне едва хватает терпения, чтобы не измениться в лице. Не зря Роб мне не понравился.

Чейз берет горсть тортилий, прежде чем продолжить:

– К тому же на этой неделе Сера ни одной ночи дома не провела. Неужели нельзя хотя бы раз обойтись без похода в клуб?

Никогда не думал, что услышу, как Чейз ворчит словно брюзга среднего возраста. Но вот этот день настал.

– Господи, как же знакомо звучит, – ухмыляется Даллас.

– Я так больше не делаю.

– Ага, но ты и старше ее. Вспомни, чем ты занимался в середине второго курса.

Я резко втягиваю воздух, собираясь с духом. Еще год назад Чейз не был в отношениях, напивался в хлам и спешил переспать со всеми случайными цыпочками, словно те скоро должны были вымереть. Нелестное сравнение.

Чейз резко выпрямляется и хватает свою бутылку с пивом.

– Какого черта, Уорд? – он осушает оставшуюся треть несколькими глотками, прежде чем со стуком поставить бутылку на место. – Пытаешься все усугубить?

– Ну… я не это имел в виду, – Даллас берет горсть картофельных чипсов из миски, откусывает от одного, а оставшейся половиной указывает на друга. – Я лишь хотел сказать, что желание постоянно тусить на вечеринках когда-нибудь закончится. Многие через это проходят, а потом становятся нормальными людьми. Как ты, например.

С трудом он опускает ту часть истории, в которой происходит встреча с Бейли. Потому что не познакомься с ней Чейз, он, скорее всего, вылетел бы из команды. Или даже из колледжа.

Чейз не отрывает взгляда от пустой бутылки, а выражение его лица становится все более отстраненным.

– Я просто волнуюсь. Я несу ответственность за Серу. Так было с того самого момента, как умер наш отец.

Незнакомое чувство поселяется у меня в животе. И имя ему – сочувствие. Чейз редко говорит об отце. Должно быть, Картерам сложно без него приходится. Не знаю, добился бы я всего того, что у меня есть, не будь у меня отца. Он всегда был рядом: от первой пары коньков до первого драфта.

– Серафина же справлялась без тебя в ASU[12], – напоминаю я в попытке снять напряжение. – Уверен, в Бойде с ней тоже все будет в порядке. Насколько я знаю, здесь намного спокойнее.

Чейз, качая головой, вздыхает.

– Может, так и есть, но такими темпами к концу семестра я поседею. Она же такая ветреная.

Чейз прав. Раньше моей главной заботой был хоккей. Теперь же, когда Серафина, облаченная не более чем в клочок ткани, хихикает на другом конце комнаты, у меня появляется еще девяносто девять новых проблем. И все они связаны с Серафиной Картер.

Глава 7

Исторически точное утверждение

Серафина

Рис.1 Шатаут

Никогда больше не стану слушать Эбби.

Из-за нее я вырядилась в лавандовое платье, которое больше сошло бы за рубашку. Во время видеозвонка Эбби уверила меня, что оно идеальное, пока я не обнаружила, что не могу даже присесть, не показав нижнего белья. В клубе на это никто не обратил бы внимания, но для домашней вечеринки такой наряд совсем не годился. И что мне теперь делать, провести весь вечер стоя?

Хотя оно того стоило, учитывая, как у Тайлера отвисла челюсть при виде моего платья.

– Я женюсь на ней, – Чейз, прислонившись плечом к холодильнику, наблюдает за своей девушкой, Бейли, что стоит в другом конце комнаты.

Никогда не думала, что услышу от него подобное. Но времена изменились, а именинник слегка пьян, безумно влюблен, и результат всего этого довольно мил… даже для него.

– Вот как? – чувствую, как щеки напрягаются от ухмылки. – И когда же ты собираешься это сделать, Ромео?

Видеть, как мой неповоротливый, несущий чушь надоедливый брат без ума от своей девушки настолько забавно, что я почти забываю о том, как просчиталась с нарядом.

– Как только она согласится. А что насчет тебя? – Чейз поворачивается ко мне и наклоняет голову. – Ты с кем-нибудь встречалась в ASU?

А вот это подтверждает, что он неприлично пьян. Ведь обычно мой брат предпочитает притворяться, что я веду жизнь монашки. Конечно, где-то глубоко внутри он понимает, что это не так, но отрицание помогает ему спать по ночам.

– Одинока, словно ветер в поле. Как и всегда.

У меня не было парня с тех пор, как я поступила в колледж. И не то чтобы мне хотелось отношений. Судя по опыту моих подруг, парни из колледжа стали слишком самоуверенными. Со временем они прикладывают все меньше усилий, пока в конце концов секс не становится всего лишь обязанностью. Для меня, по крайней мере в данный момент, это выглядит как пустая трата и времени, и энергии.

Тем не менее у меня было немало интрижек. Парочку раз я даже зависала между дружбой и отношениями. Уверена, мой брат не хотел об этом знать.

– Просто держись подальше от участников команды, – бормочет он, поднося бутылку с пивом к губам. – Многие из них плохо относятся к девушкам.

И вот опять. Причина этого разговора вдруг стала очевидна. Режим брата, оберегающего меня, точно наседка, активирован.

– Проще простого. Не люблю спортсменов, особенно хоккеистов.

Я спешу прикрыть покрасневшие щеки тем, что делаю глоток водки со спрайтом. Пусть и исторически точное, это утверждение теперь кажется неприкрытой ложью. В Бойде, похоже, что-то подмешивают в воду, потому что половина членов команды, в которой играет мой брат, еще те красавцы. Если не брать в расчет Тайлера, к ним недавно перевелся новый игрок, который запросто мог работать мужской моделью. Миллион футов роста, взъерошенные, выгоревшие на солнце волосы и ямочка на щеке, за которую можно умереть.

Это не значит, что я заинтересована в поисках нового увлечения. Мой мозг и так захвачен Аидом… Точнее, его татуированным двойником. И все же девушке не запрещено наслаждаться видом.

– Точно, – отвечает Чейз. – Забыл, что тебе нравятся смазливые.

– Неправда, – подол платья в очередной раз ползет вверх, и я одергиваю его, мечтая, чтобы под рукой оказался двусторонний скотч.

Чейз вскидывает бровь, но ничего не говорит. Просто смотрит на меня, как бы намекая: «Ага, кого ты обманываешь». За двадцать лет, в течение которых он приходится мне старшим братом, Чейз успел довести этот взгляд до совершенства.

– Если только чуть-чуть, – уточняю я. Все мои бывшие явно похожи. Гладко выбритые и опрятные; зачастую состоящие в студенческом братстве; выставляющие напоказ дорогое авто; после колледжа собирающиеся занять высокооплачиваемую должность, на которую их устроили родители. Даже не знаю, почему меня так тянет к подобному типу. Тем более что в постели они сплошное разочарование. Не зря же ящик моей прикроватной тумбочки заполнен игрушками. Либо я предоставляю четкие, пошаговые инструкции, как какой-то сексуальный навигатор, либо сдаюсь и беру дело в свои руки.

Напоминаю, существует одно исключение из ряда, и сейчас оно сидит всего в нескольких шагах от меня.

Поразмыслив, я прихожу к выводу, что теперь меня привлекает другой тип мужчин.

– Уверена, что справишься, пока мы будем в отъезде в следующем месяце? – Чейз, нахмурившись, всматривается в мое лицо, как будто не верит, что я отвечу честно. – Ты можешь остаться у Бейли и Шив, если хочешь. Или навестить маму. Она будет рада тебя видеть.

– Могу я просто остаться здесь?

Мне непонятен этот вопрос. Ведь до этого у него назначено несколько игр вне города, во время которых он тоже собирается оставить меня одну. Чейз думает, что я не справлюсь без его присмотра? Устрою вечеринку в его отсутствие?

– Просто я не знал, захочешь ли ты оставаться наедине с Тайлером, – пожимает плечом Чейз. – Не подумай, он не станет делать ничего лишнего, но я пойму, если ты предпочтешь уехать на выходные. Уверен, его это не заденет.

Ох… черт.

Естественно, я не размышляла о романтических выходных брата, а значит, не осознавала, что и Даллас тоже будет в отъезде… две ночи наедине с Тайлером. Только я и покрытый татуировками бог секса, с которым я переспала на Хеллоуин. Ничего особенного. Обычная бытовая ситуация.

– А почему он с вами не едет? – притворившись глупой, спрашиваю я.

Чейз становится болтливым, когда выпьет, так что я надеюсь, что он поможет мне заполнить пробелы. Какой толк в старшем брате, когда нельзя использовать его в своем расследовании?

– Тай? В путешествие для парочек? – Чейз заливается лающим смехом. – Тайлер не встречается с девушками, Сера. Обычно он с ними тра… – он одергивает себя, прежде чем закончить предложение, но мы оба знаем, что он хотел сказать. Чего ради такая деликатность? Как будто я девственница и никогда не слышала ругательств. – Тайлер предпочитает мимолетные связи. Хотя в последнее время он и с этим завязал.

– Ах, интересно, почему.

Теперь я и правда дергаю за веревочки, но не могу не воспользоваться шансом. Мне так хочется узнать ответ.

– Кто его знает? – фыркает, закатывая глаза, Чейз. – Иногда он такой капризный.

Мда. Спасибо, что помог, братец. Мне нужен был чай, а не стакан чуть теплой воды из-под крана. «Капризными» можно назвать большинство парней, которых я знаю.

То, что мужчинам каким-то образом удалось убедить мир, что это женщины более эмоциональны, – самая большая афера всех времен.

– Кстати о капризах, – дотрагиваюсь я до руки Чейза, чтобы отвлечь его от Бейли. – Как ты?

– Нормально, – мрачнеет он.

– Уверен?

В конце прошлого семестра его жизнь, по сути, взорвалась, и с тех пор он борется с последствиями этого взрыва.

– Пока Бейли со мной, на остальное мне плевать. Все остальное преходящее.

Справедливо подмечено. Если кто-то и достаточно вынослив, чтобы пережить такое, так это Чейз. Я рада, что ему есть на кого опереться.

– Вы говорите обо мне? – Бейли заходит на кухню. Она в маленьком черном платье, которое Чейз ранее, когда думал, что я его не слышу, назвал «настоящим подарком на день рождения». Судя по розовым щекам и остекленевшему взгляду, она явно пьяна.

В том, как мгновенно Чейз поворачивается к ней, нет ничего шокирующего. Его внимание сосредотачивается на Бейли, а повадки становятся более мягкими, как кусок масла на горячей плите.

Наклонив голову, он прижимается своими губами к ее.

– Я всегда говорю о тебе, детка.

Ладно, а теперь мы вступаем на тошнотворную территорию. Он же все-таки мой брат.

– Картер, – хихикая, шепчет Бейли. – Мы не одни.

– Верно… – он целует ее снова, прежде чем неохотно отстраниться и, обняв за талию, прижать к себе.

– Мы только что закончили играть, – Бейли указывает красным пластиковым стаканчиком на кухонный стол. – Не хотите присоединиться к нам в следующем раунде?

Заманчиво… если бы я могла присесть, не устраивая пикантного представления. Может, если сожму покрепче бедра, все обойдется.

Чейз в мгновение ока становится трезвее, когда замечает пустой стакан своей девушки. Он осматривает ее нежным взглядом.

– Тебе что-нибудь нужно, Джеймс? Принести воды?

Учитывая историю их знакомства, вопрос очень уместный. В ту ночь Бейли выпила слишком много, и у входа в ночной клуб ее буквально стошнило на ботинки моего брата. Кстати, в этом же клубе я встретила Тайлера.

Отношения Бейли и Чейза куда трогательнее, чем кажутся. Во всяком случае, я нахожу милым то, какой невинной Бейли смотрится на фоне Чейза, что уже в шестнадцать играл в пиво-понг в нашем подвале.

– Я уже перешла на воду, – смущенно подтверждает она.

К нам подходит Эбби, которая подталкивает меня бедром.

– Готова уходить, Сера?

– Уходить? – повторяет Чейз, смотря на Эбби так, словно та заявилась сюда без приглашения.

– Ага. Робу удалось вписать нас в VIP-лист «ИксЭс». Хотите с нами?

Чейз ухмыляется, но не очень-то дружелюбно. Он выглядит так, будто предпочел бы прочищать зубной канал без анестезии. Бейли незаметно подталкивает его, как бы напоминая, что следует оставаться вежливым, но мой брат, скорее всего, проигнорирует намек.

– Нет, спасибо, – он ловит мой взгляд и многозначительно поднимает брови. – Разве у тебя завтра нет встречи с научным куратором? Ну, знаешь, чтобы окончательно определиться с выбором специальности?

Ой, блин. Даже я забыла об этом. Как же Чейз помнит? Он ведь с трудом контролирует собственную жизнь.

– Встреча не с утра.

– Хм, – двигает он челюстью.

– Ну же, Сера, – Эбби хватает меня холодной рукой и пытается утянуть за собой. – Роб уже ждет в машине.

Охваченная чувством вины, я будто бы прирастаю к кухонному полу.

– Я могу остаться, – говорю я Чейзу. – Мне не обязательно уходить.

– Делай, что считаешь нужным, Сера, – отмахивается Чейз, но я вижу, что он злится.

Положение безвыходное: неважно, как я поступлю, – кто-то в итоге будет расстроен. Когда я договаривалась с Эбби, то полагала, что Чейзу будет все равно. Очевидно, я ошиблась. Но я уже пообещала пойти и никогда не нарушала данного слова.

Вполне предсказуемая затруднительная ситуация, в которой я оказалась по своей вине.

По крайней мере, я заглянула на его день рождения. Это же должно что-то значить? Если бы не обстоятельства последних месяцев, меня бы здесь вообще не было. Я бы осталась в Аризоне.

Эбби в ожидании смотрит в телефон, а потом на меня.

– Так ты идешь или нет?

Когда я снова не решаюсь ответить, она просто утягивает меня прочь, и я позволяю увести себя к двери. Она занимает пассажирское сиденье, а я забираюсь на заднее. Красный «Мерседес» Роба пахнет новой машиной и его одеколоном. Запах в общем-то приятный, возможно даже дорогой, но он не воздействует на мои чувства так, как аромат Тайлера, который я ощутила ранее на кухне.

В зеркале заднего вида я встречаюсь взглядом с темно-голубыми глазами Роба.

– Рад, что ты все-таки решила пойти.

– Эбби не приняла бы отказ.

В прямом смысле.

Через полчаса я уже стою посреди «ИксЭс» со стаканом водки с газировкой. Я странно опечалена тем, что уже точно не смогу наткнуться на Аида.

– Разве не здорово? – из-за громкой музыки пританцовывающая Эбби вынуждена кричать мне в ухо.

– Прекрасно!

Не будь я вежливой, заметила бы, что внутри столько народу, что начальника пожарной охраны хватил бы удар. Музыка играет так громко, что режет уши, а еще в помещении невыносимо душно. Обычно я ничего из этого не замечаю, а просто танцую вместе с подругами. Мне должно быть весело. Тогда почему это не так?

Эбби подводит меня к группе парней, сразу же цепляясь за самого привлекательного, а меня оставляя в качестве группы поддержки. Мне приходится болтать с самым противным парнем, которого только можно вообразить. Он зовет меня Сиерой, и за десять минут разговора уже успел упомянуть свою «Теслу» пять раз. Вишенкой на торте становится вопрос, не хочу и я взглянуть на нее. Будто не очевидно, что это завуалированное предложение оттрахать меня на парковке.

Я вне себя от счастья, когда из ниоткуда появляется Роб и спасает меня от Тодда. Или Теда. Или, вообще, Брэда. Я не только не расслышала его имя, но и совсем не беспокоилась, как его зовут.

– Спасибо, – говорю я Робу, опершись на высокий столик у танцпола.

– Без проблем, – он пододвигается чуть ближе. На заднем плане вспыхивают синие и зеленые стробоскопы, освещающие его черты. Все в нем такое безупречное: от стрижки до идеально сидящего костюма. Он выглядит так, словно сошел со страниц GQ[13]. Весь вечер он приманивает к себе взгляды девушек, и я могу их понять.

– Несмотря на обстоятельства, я действительно рад, что ты вернулась, Сера.

– Я тоже, – не уверена, что это правда. Просто это кажется мне правильным ответом. Я не могу объективно оценить ситуацию, к которой привела болезнь моей матери.

– Мы могли бы как-нибудь поужинать вместе, – добавляет Роб.

Шестнадцатилетняя Серафина убила бы, чтобы оказаться на моем месте. Раньше я была влюблена в Роба. Ну знаете, типичная история о чувствах к старшему брату подруги. Из-за разницы в возрасте мои чувства оставались безответными… что было правильным.

Все начало меняться, когда я повзрослела. Случайные касания, томные взгляды и тому подобное. Страсти накалялись, пока после выпускного, решив продолжить праздник у Эбби, мы с Робом не переспали. На следующий день я была вне себя от беспокойства, потому что не хотела разрушить нашу дружбу.

Теперь же я рассматривала брата Эбби только в качестве приятеля.

– Разве у тебя нет девушки? – в растерянности спрашиваю я. – Эбби говорила о ней. Изабель, кажется?

– Мы не стали вешать ярлыки. К тому же с тобой все по-другому, – качает Роб головой.

Внутри зарождается неприятное чувство. Звучит как типичная мужская отговорка. А Изабель знала, что на ней нет ярлыка? И в каком смысле «по-другому»?

Прежде чем я успеваю уточнить, между нами вклинивается Эбби, которая ставит передо мной еще один напиток, о котором я не просила. С ней к нам присоединяются Лана и Дестини – подружки из женского общества «Каппа». Они довольно милы со мной, но все же я не могу отделаться от мысли, что они просто скрывают свою неприязнь.

Дестини одаривает меня фальшивой улыбкой с другого конца стола.

– Привет, Серена!

Видите, о чем я? А ведь мы встречались уже десять раз.

Эбби допивает остатки рома с диетической колой и указывает на нас пустым стаканом.

– Почему мы теряем время здесь, когда он у нас пропуск в VIP-зону? Давайте поднимемся.

Каким-то образом это представляется более неприятным, чем оставаться в толпе на общем уровне.

– Думаю, я пойду, Эббс.

– Что? Нет! – она указывает на стакан с «Хайболом»[14]. – Я же только принесла тебе свежий коктейль. Да ладно, Сера. Останься хотя бы, пока не допьешь его. Пожалуйста.

– Подожди, – опустив взгляд, я проверяю сообщение, которое только что получила.

Чейз:

К твоему сведенью, вечеринка только что закончилась. Так что, если вернешься этой ночью домой, постарайся не шуметь.

Кажется, он все еще немного раздражен из-за того, что произошло ранее на этой неделе. Мы с Эбби вернулись в два часа ночи, и она разбила стакан на кухне, из-за чего Чейз не смог нормально поспать. Простая случайность, но все же я понимаю его недовольство.

Я блокирую экран телефона и поднимаю глаза, чтобы увидеть, как все собравшиеся за столом выжидающе смотрят на меня. Вернувшись домой, я останусь наедине с собой, а значит – наедине с собственными мыслями, которые в последнее время стали слишком громкими… Особенно по ночам.

Глава 8

Свет такси

Серафина

Рис.1 Шатаут

Возможно, Чейз прав, и Эбби действительно плохо на меня влияет.

И все же она не заставляла меня напиваться прошлой ночью. А сегодня я за это расплачиваюсь. Я вымотана: у меня раскалывается голова, а во рту сухо, как в пустыне.

Учитывая все обстоятельства, выбор учебного направления и встреча с куратором – та еще боль. Почему я вообще запланировала ее на следующий день после дня рождения Чейза?

Чтобы вознаградить себя за стремление к жизни, я заскакиваю в «Старбакс» и спешу домой, чтобы принять спасающую от похмелья ванну. Присев на край, я регулирую температуру воды. Мне бы следовало уже распаковать вещи, но места не так много, и моя спальня выглядит так, словно в ней взорвался магазин одежды. Не хочу разбираться с этим сегодня. Или вообще когда-либо. Может, если игнорировать бардак достаточно долго, он исчезнет сам по себе?

Хорошо еще, что некому засвидетельствовать мою лень. Непредвиденный плюс наличия трех соседей-спортсменов в том, что их почти не бывает дома. Тайлер отсутствует даже чаще, чем Даллас и Чейз, потому что вдобавок ко всему прочему берет частные уроки с тренером. Я также подслушала, как он говорил что-то о нутрициологе и плане питания. Не знаю, как он со всем справляется. Выглядит все это выматывающе.

На раковине рядом вибрирует мой телефон. Пришло сообщение от Эбби. Мы переписываемся до тех пор, пока у меня не садится батарейка. Я забыла зарядить телефон… опять.

Когда ванная наполовину наполнена, я бросаю в воду соль, несколько капель эвкалиптового масла и какую-то новомодную очищающую бомбочку с перечной мятой. После чего просто смотрю, как на водной поверхности множатся переливающиеся пузырьки.

Удовлетворенная, я зажигаю несколько свечей на раковине и, сбросив белый махровый халат, залезаю в ванну. Обычно я слушаю аудиокнигу, но мне лень подниматься наверх за зарядкой. Так что я прикрываю глаза и нежусь в горячей воде. Все мои тревоги постепенно растворяются. Может, я наконец научилась отделять одно от другого, а может, просто слишком устала, чтобы беспокоиться.

Когда едва ли не обжигающая вода становится теплой, я намыливаю ногу и тянусь за бритвой. Я почти подношу лезвие к икре, когда дверь ванной распахивается. К моему ужасу, в дверях стоит Тайлер.

Он полностью одет… а я полностью раздета.

Мы встречаемся взглядом, и я вскрикиваю, когда бритва выскальзывает из рук и утопает в море пены. При быстром осмотре комнаты понимаю, что полотенце на стойке, а халат – на полу. И ни до одного, ни до другого мне не дотянуться. Единственный выход – неловко согнувшись, спрятаться за бортами ванной.

– Что ты делаешь? – спрашиваю я, хватаясь за холодный фарфоровый выступ.

Тайлер с отвисшей челюстью все еще стоит на пороге и вынимает из одного уха наушник.

– Я… Это ты что делаешь?

Он качает головой, отводит взгляд и поворачивается ко мне спиной.

– А на что это похоже? Принимаю ванну.

Хорошо, что огромное количество пузырьков предоставляет мне хоть какую-то приватность. Поскольку я покрыта ими до самой шеи, не уверена, что Тайлер может что-либо разглядеть с того места, где он стоит. Хотя и обратного я утверждать не могу.

– Посреди белого дня?

– Это что, преступление? Разве ты ничего не слышал?

– Слышал? – вскидывает он руки. – Да ты не издавала и звука.

– Прошу прощения. В следующий раз обязательно вслух опишу процесс бритья от начала до самого конца.

Тайлер едва подавляет смешок.

– Почему ты не заперла дверь?

– Я думала, что заперла! – я сама почти хохочу, то ли от волнения, то ли от ситуации, в которой мы оказались. Забыть запереть дверь вполне в моем стиле.

Держась одной рукой за дверной косяк, Тайлер опускает голову. Он все еще смотрит на пол, когда, потирая челюсть, тихо выругивается себе под нос.

– Прости, Динь. Тренер заболел, так что я вернулся пораньше, чтобы собрать вещи. Я не привык, что здесь кто-то есть, так что даже не подумал об этом. Давай впредь стучаться, прежде чем войти?

– Идет.

Как только он закрывает за собой дверь, я выскакиваю из ванной, чтобы на этот раз уж точно запереть замок. Для собственного спокойствия, а не из страха, что Тайлер вернется.

Тяжело вздохнув, я снова погружаюсь в воду и хватаюсь за бритву. Мое сердце все еще бешено колотится, а тело гудит. Я пытаюсь успокоить себя тем фактом, что Тайлер уже видел мою грудь, но вот ненакрашенное покрытое потом лицо и держащийся на честном слове пучок совсем не добавили мне привлекательности. Это не то же самое, как если бы я сама захотела показаться Тайлеру обнаженной.

Думаю, могло быть и хуже. Зайди он несколькими минутами позже, застал бы меня за бритьем зоны бикини. От такого уже было бы не оправиться.

Может, стоит перейти на эпиляцию воском?

* * *

– Даллас только что написал: «Не забудь зайти на Нетфликс со своего аккаунта, чтобы не подпортить мне рекомендации», – Шивон тихо фыркает, смотря на экран телефона.

– Видимо, такое уже случалось? – я открываю пакетик кисло-сладкого соуса, чтобы полить им вот уже второй за этот вечер яичный ролл. Благослови господь создателя эластичных брюк, потому что я собираюсь по максимуму насладиться поясом на резинке.

– Время от времени, – Шивон фотографирует телевизор, на экране которого уже выбран к просмотру фильм под названием «Помолвка без чувств». – Мечтай, Дал. У нас парад слезливых мелодрам, и он пройдет на твоем аккаунте.

Несколько часов назад парни отправились на первую в этом году выездную игру. Так что я расположилась на диване в гостиной вместе с Шивон и Бейли. На часах семь вечера, а мы уже в пижамах, поглощаем китайскую еду и спорим, какой фильм посмотреть первым.

Не припомню, когда в последний раз оставалась дома на выходных. В каком-то смысле, это даже приятно. Пусть обычно я провожу вечера пятницы совсем не так, мне весело и я не испытываю даже намека на БПИ[15]. Насколько сильно бы я ни любила Эбби, мне нужна передышка как от нее, так и от вечных вечеринок.

Секунду спустя телефон Шивон вибрирует, и она начинает хихикать.

– Пообещал отшлепать меня, когда вернется.

– Звучит как стимул и дальше проказничать.

– Правда же? – Шивон откладывает телефон и хватает с кофейного столика свой чоу-мейн[16] с курицей. Она поджимает под себя ноги и взмахивает палочками для еды. – Мне в любом случае стоит продолжать игру. Так, когда он вернется, все будет еще интереснее.

Несмотря на мой циничный взгляд на отношения в колледже, должна признать, Даллас и Шивон – милая парочка. Даже спустя девять месяцев им, похоже, все еще весело вместе. Мой брат и Бейли тоже идеально друг другу подходят.

Жаль, что такие отношения как единороги. Редкость, исключение из правил.

– Кстати об этом, тебе стоит увидеть сообщение, которое Чейз отправил… – Бейли, спохватившись, замолкает и, спрятав лицо в ладони, приглушенно продолжает: – Ох, он же твой брат. Прости. Я скорее предпочту умереть, чем услышать что-то подобное о Дереке. Забудь, что я сказала. – Кончики ее ушей краснеют так, что почти совпадают по цвету с толстовкой «Соколов».

– Ой, да все в порядке, – успокаивающе похлопывает ее по спине Шивон. – Ну подумаешь, развратил тебя немного Чейз. Что с того?

Или, судя по ее словам, еще как развратил. Несмотря на то что моя комната расположена на нижнем этаже, за эти несколько дней я слышала такое, чего никогда бы не хотела слышать. Но я рада, ведь Бейли нашла то, что ей нужно. Насколько мне известно, ее бывший был полным засранцем.

– Ничего страшного, – уверяю я, потянувшись за креветками в кунжуте. – В таких случаях я могу просто притвориться, что он мне не брат. Это станет первым правилом наших ночевок.

Бейли неохотно опускает руки, но вид у нее по-прежнему подавленный.

– Спасибо, Сера, – она поднимается с дивана, все еще не смея посмотреть мне в глаза. – Мне нужно в туалет. Скоро вернусь.

Мы с Шивон наблюдаем, как она уходит, и обмениваемся удивленными взглядами. Оговорка Бейли беспокоит ее саму в тысячу больше, чем меня. Отбросив в сторону тот факт, что Чейз – мой брат, я не осуждаю взрослых людей за их маленькие шалости. Ну, я же занималась сексом с незнакомцем в уборной клуба.

Новое сообщение высвечивается на экране телефона, что лежит слева от меня.

Эбби:

Девочки из «Каппы» дождаться не могут твоей заявки! Им не терпится принять тебя в клуб!

Сера:

Прости, Эббс. Я совсем об этом забыла. Была занята учебой и переездом, но обещаю позаботиться об этом как можно скорее.

Эбби:

Уверена, что не хочешь куда-нибудь выбраться этим вечером? Ты пропускаешь отвязную вечеринку. С кучей горячих парней…

Сера:

Может, завтра. Сегодня у нас девичник. Ну знаешь, я пытаюсь поладить с подружкой брата.

Эбби:

Зануда.

Учитывая, что я ходила с ней на вечеринки почти каждый день на этой неделе, называть меня «занудой» несправедливо. Я так часто появлялась в местных барах, что работающий там персонал уже успел запомнить мое имя. Раздраженная, я блокирую экран и отбрасываю телефон в сторону, так и не ответив.

– Расскажи-ка, странно ли жить с Тайлером? – спрашивает Шивон, подталкивая меня локтем.

– Странно? – слово вырывается визгом, на несколько октав выше, чем требовалось бы. Это уж точно звучит странно. Сделав глубокий вдох, я пытаюсь говорить нормально. – Нет, с чего бы это?

Она смеется, заправляя за ухо прядь блестящих волос цвета воронова крыла.

– Когда в моей квартире случился пожар, я жила здесь. За все время он сказал мне от силы пару слов.

– Тай не грубый, – вмешивается Бейли, опускаясь рядом со мной на диван. – Просто неразговорчивый. Не пугай Серу.

– Я не это имела в виду. Просто Тай – темная лошадка. Его сложно узнать.

– До сих пор он был довольно мил, – я запихиваю в рот целую креветку, лишь бы найти предлог помолчать.

– Уверена, все дело в том, что ты такая красивая, – сине-зеленые глаза Шивон сверкают, когда она слегка улыбается. – А знаешь, вы двое замечательно смотрелись бы вместе…

На вечеринке в честь Хеллоуина я видела наше отражение в зеркале, поэтому готова подтвердить: мы замечательно смотримся, особенно когда он между моих ног.

На краткий безумный миг мне хочется рассказать им правду. Но я знаю, что не могу так поступить. Было бы нечетно просить любую из них хранить это в тайне.

Бейли шутливо тычет Шивон в бок.

– Шив, прекрати! Ты такая подстрекательница, – пытаясь сдержать улыбку, она наклоняется, чтобы взять последний яичный ролл.

– Он хорош собой, – признаю я. – Но даже не будь мы соседями, думаю, у Чейза голова бы взорвалась, если бы я начала встречаться с одним из его друзей.

Бейли, все еще жующая ролл, поджимает губы и охотно кивает, подтверждая мою догадку. Мой брат бы с ума сошел.

– Возможно, – размышляет Шивон. – Будучи единственным ребенком в семье, я даже не подумала про все эти братские заморочки. К тому же Чейз очень оберегает тех, кого любит. Например, вас двоих.

Я прекрасно это осознаю, поэтому и скрываю от него некоторые детали своей жизни. Пусть мой брат и руководствуется благими намерениями, но порой он не контролирует собственные эмоции.

– К тому же, Тайлер не из тех, кто создан для отношений, – замечает Бейли.

Хорошо, что меня он интересует для других целей.

Зная, что лучше не произносить этого вслух, я наклоняюсь и достаю плед из плетеной корзины рядом с диваном. Полагаю, Бейли и Шивон прикупили кое-какие мелочи для дома. Местами видны прикосновения женской руки, как, например, свечка с запахом ванили над камином или одинаковые полотенца для рук в ванной.

– Думаю, все зависит от того, верите ли вы в «Теорию такси», – пожимает плечами Шивон.

– «Теория такси»? – повторяет Бейли, нахмурив лоб.

– Что там о такси? – спрашиваю я.

– Это из «Секса в большом городе». Я пересматривала его на зимних каникулах. Согласно этой теории, мужчины как такси: когда свободны, зажигают свет. Одним прекрасным утром они просыпаются и решают остепениться, так что привязывают себя к следующему же партнеру, с которым вступают в отношения. Логически рассуждая, у кого-то могло не заладиться только потому, что время еще не пришло. – Шивон делает глоток холодной воды и продолжает: – Я же в это не верю. Думаю, весь секрет в том, чтобы найти правильного человека. Вот откуда берутся парни, что встречаются с девушкой в течение восьми лет, но так и не делают предложение. Она ставит ультиматум, он отказывается, и они в конце концов расстаются. И вот парень находит кого-то еще и тут же, парочку месяцев спустя, обручается с ней. Время здесь совсем ни при чем. Когда вы встречаете того самого, Единственного, то ни за что не позволите ему уйти.

От воспоминания, наполненного горько-сладкой ностальгией, у меня сжимается сердце. Я с трудом сглатываю, теребя рукав розовой толстовки в попытке побороть накатившую волну грусти. Мои родители точно были созданы друг для друга. Я помню, как даже спустя десять лет после свадьбы они танцевали на кухне, украдкой целовали друг друга, из-за чего мы с братом закатывали глаза. Возвращаясь домой, мой отец каждый раз приносил цветы: дюжину роз для мамы и одну, розовую, для меня. Он всегда смотрел на маму так, словно в комнате, да что там – во вселенной, больше не было других женщин.

Не уверена, что каждому удастся отыскать подобную любовь. Иногда я думаю, что просто не способна быть чьей-то единственной. Слишком громкая, слишком неорганизованная, слишком экстравагантная, слишком беспорядочная.

Бейли морщится, накручивая на палец прядь медово-светлых волос.

– Не знаю… Не слишком ли ты жестоко обошлась с первой женщиной из истории?

– Твои отношения – яркий пример того, о чем я говорю, – возражает Шивон, доставая из своей коробки кусочек брокколи. – Чейз же не зажигал свет, пока не встретил тебя.

– Шив права, – признаться, я даже не была уверена, что мой брат вообще зажжет такой свет.

– Может быть, но я все же думаю, что порой все намного сложнее. Обстоятельства играют важную роль, а их не всегда можно преодолеть. Ты ведь поначалу не была уверена в Далласе, помнишь?

– Но потом я пришла в себя, потому что знала, что не могу его потерять. Я только хочу сказать, что свет зажигается, когда мы встречаем правильного человека.

Я задаюсь вопросом, правда ли это. Очень долго я считала, что мой свет уже не включить.

Мы расправляемся с остатками еды и запускаем первый фильм, время от времени болтая на общие темы. Иронично, но сюжет рассказывает о героях, которые воссоединяются спустя несколько неудачных попыток совместной жизни. Из-за этого между нами зарождается спор о том, подтверждает их пример «Теорию такси» или же нет.

Я даже не знаю. Ведь я была свидетелем того, как некоторые из моих подруг списывали плохое отношение к себе на «он не готов» или «он слишком занят учебой». И ради кого? Чувака, что спит на голом матрасе, а вместо занавесок закрывает окно старым потрепанным полотенцем? Мой отец относился к моей матери как к королеве. Я не собираюсь занижать свои запросы ради парня по имени Трип, который даже туалетную бумагу заменить не в силах.

Вот почему я склонна думать, что Шивон права: вкладывайся эти ребята в отношения, все было бы по-другому. Но и вера в Единственного не обходится без подводных камней. Что, если я сама все испорчу? Глубоко внутри я осознаю, что боюсь именно этого, а не того, что не встречу Единственного совсем.

Экран моего телефона, теперь уже поставленного на беззвучный, загорается, оповещая об еще одном сообщении. Я полагаю, что это снова Эбби, но стоит мне прочитать послание, как мое сердце сбивается с нормального ритма.

555-257-9909:

Это Тайлер. Чейз приказал обменяться с тобой номерами на случай чрезвычайных ситуаций. Так что теперь у тебя есть мой.

Сера:

Только на случай чрезвычайных ситуаций?

555-257-9909:

Или просто так.

Мое дыхание становится прерывистым, когда я смотрю на экран, пытаясь уловить смысл слов Тайлера. Я либо придаю этому слишком большое значение, либо вообще недооцениваю его послание. Третьего не дано.

Глава 9

21 вопрос

Тайлер

Рис.0 Шатаут

Динь-Динь:

Просто чтобы прояснить… какого рода сообщения входят в категорию «просто так»?

Динь-Динь:

Шутки «тук-тук, кто там»? Загадки? Или у тебя другие идеи?

Даллас опускает взгляд на экран моего телефона.

– Что еще за Динь-Динь?

От неожиданности телефон выскальзывает из рук и, ударив меня в коленную чашечку, падает на пол. Ох, чтоб тебя, больно же. Морщась, я хватаюсь за пульсирующее колено и оглядываюсь, чтобы понять, не слышал ли Чейз. С облегчением нахожу его на другом конце комнаты, разговаривающим с Ридом и другими парнями из команды.

– Просто одна девчонка.

Спешу поднять телефон с ковра с геометрическим рисунком. Стоит отключить предварительный просмотр сообщений на случай, если этот разговор примет более компрометирующий характер. Лучше позаботиться о безопасности, чем потом жалеть.

Когда я выпрямляюсь, Даллас смотрит на меня так, словно я из ума выжил.

– Все в порядке, приятель?

– Да, лучше некуда.

Дрожь пробегает телу, когда я снова смотрю на сообщение Серы. На ум приходят только откровенно непристойные ответы. Пусть все выглядит так, будто она флиртует, по сообщению сложно сказать наверняка. Не хочу ошибиться и прослыть озабоченным придурком.

Аид:

Как насчет 21 вопроса? Ты начинаешь.

Динь-Динь:

Хорошо. Дай-ка подумать….

Динь-Динь:

Вопрос 1: Какая от тебя польза при зомби апокалипсисе?

Я едва сдерживаю смех. Не такого вопроса я ожидал, но меня это не расстраивает.

Аид:

Я хорошо орудую клюшкой, а значит – идеально подхожу для того, чтобы рубить головы нежити.

Динь-Динь:

К тому же вратарские щитки защитят тебя от укусов.

Аид:

И это тоже.

– Просто девчонка, да? – вмешивается Даллас. Я поднимаю глаза, чтобы увидеть, как он смотрит на меня с дурацкой ухмылкой на лице. – Вот почему ты улыбаешься как дурак?

– Лучше позвони своей девушке, Уорд. Посвяти ей стих или еще какую-нибудь ерунду, – я показательно отворачиваюсь, возвращаясь к переписке.

Аид:

Вопрос 2: Большой мегаполис, маленький городок или сельская местность?

Динь-Динь:

С кем, по-твоему, ты разговариваешь, Аид?

Я городская девчонка до мозга костей.

Аид:

Оно и заметно. Я тоже предпочитаю жить в городе.

Динь-Динь:

Вопрос 3: Ты предпочитаешь дарить или получать подарки?

Аид:

Конечно же дарить.

Динь-Динь:

А я, понятно дело, получать. *эмодзи принцесса*

Получать, значит? Я бы подарил ей много чего, начиная с… Мой член твердеет, и я крепче сжимаю телефон. Оглядываю комнату, и это напоминает мне, где я, а главное – с кем. Мне не следовало писать Сере и уж точно не следовало воображать все эти пошлые вещи.

Я качаю головой, чтобы привести мысли в порядок.

Аид:

Вопрос 4: Когда розового становится слишком много?

Динь-Динь:

У розового нет предела.

От ее ответа мой рот снова растягивается в глупой улыбке. Я не любитель переписок. Обычно я отделался бы коротким ответом и отложил бы телефон до утра. С другой стороны, раньше я не стал бы давать повод для общения, отправляя что-то вроде «Или просто так».

Аид:

Не уверен в этом. Думаю, розового не должно быть, если речь идет о машине.

Динь-Динь:

Неправда. Посмотри на Porsche Taycan в цвете металлик «Замороженные ягоды» и скажи мне, что это не прекрасно.

Аид:

Справедливо подмечено. Смотрится настолько плохо, что аж хорошо.

Динь-Динь:

Вопрос 5: Последняя фотография в галерее?

Аид:

i.jpg

Это снимок татуировок на левой руке, сделанный после того, как их подкрасили на прошлой неделе. Пусть и не сегодняшний, но действительно последний в галерее. Я не только не пишу сообщения, но и не делаю фотографий. С моим-то расписанием, что мне снимать? Раздевалку?

Прежде чем Сера успевает ответить, на экране высвечивается входящий звонок от отца. Пусть здесь уже десять вечера, в Лос-Анджелесе нет еще и семи. Прежде чем подняться на ноги, я мгновение смотрю на экран. Даллас бросает на меня вопросительный взгляд, и я указываю телефоном на дверь. На выездных играх сложно остаться одному, особенно когда время близится к отбою.

Я выхожу из комнаты, прислоняюсь спиной к стене и, понизив голос, отвечаю на звонок:

– Привет, пап.

– Хорошо потрудился этим вечером, – с теплотой отзывается он.

– Спасибо.

Мы победили всухую. Шатаут в личной статистике приносит радость, но большее удовольствие я испытываю, узнав, что отец смотрел игру.

– Важные новости, – в его голосе слышится волнение. – Я только что говорил с Гарри. Команду Нью-Йорка впечатлило то, как ты показал себя на последних матчах. Если продолжишь в том же духе, они пригласят тебя потренироваться с командой этим летом. Лично я думаю, что дело уже в кармане.

Охваченный удивлением, я замираю, какое-то время не находя слов. Я должен быть вне себя от счастья, ведь ради этого я день за днем изматывал себя… но все же я испытываю смешанные чувства.

– Просто замечательно, – мой голос звучит спокойнее, чем мне бы хотелось. Он должен звучать так, словно я жду этого с нетерпением. Я и должен ждать этого с нетерпением.

– Я уже поговорил об этом с Марком. В последнее время ты намного лучше отслеживаешь шайбы. Мы думаем, что пришло время изменить план твоих тренировок. Уделить больше внимания тому, как ты отбиваешь, а еще боковым скольжениям… – отец все говорит, пока я изображаю энтузиазм, пытаясь осознать, как резко изменились мои планы на лето. Еще один аспект жизни, который мне контролировать не дано.

Мы разговариваем еще несколько минут, прежде чем отец советует мне поспать, хотя мы оба знаем, что следующий час я проведу с парнями. Я обещаю перезвонить ему завтра, как только вернусь домой, чтобы подробнее обсудить случившееся.

Я задерживаюсь в коридоре, чтобы обдумать новости и собраться с мыслями. Быть приглашенным на тренировки команды – большая возможность, которая не каждому светит. Подобная инвестиция в спортсмена показывает, что с ним планируют заключить долгосрочный контракт. В будущем это откроет мне огромные перспективы.

Я должен быть благодарен… Так и есть. Но во время учебного года вся моя жизнь уже состоит из хоккея. Заниматься им еще и летом значило лишиться единственного перерыва, что у меня был. Боюсь, что без передышки потеряю запал.

Хотя когда я начну играть профессионально, моя жизнь будет выглядеть именно так.

Поэтому мне нужно собраться. Привыкнуть к этому. Справляться лучше.

Меня охватывает знакомое чувство тревоги. Я опускаю взгляд на свои руки, затем на предплечья. На них почти не осталось свободного места. Набивание татуировок, как ни странно, успокаивает… Словно мой собственный вид терапии. Когда я чувствую, что все, начиная от питания и заканчивая тренировками и собственным будущим, мне неподвластно, татуировки становятся единственной вещью, в которой я полностью независим.

Хотя, это куда более здоровый способ из всех, что я использовал, чтобы справиться с давлением.

Проведя картой по замку, я жду, когда загорится зеленый, и распахиваю дверь номера. Стоит мне зайти в комнату, как мой телефон вибрирует.

Динь-Динь:

Горячо. Могу я однажды увидеть и остальные?

Аид:

Когда пожелаешь.

Динь-Динь:

А вот моя последняя фотография.

Динь-Динь:

i.jpg

Когда фото загружается, я едва не роняю телефон.

Это селфи: она лежит на боку в постели, занавес из шелковистых розовых волос скрывает половину ее лица. Чуть приоткрыв пухлые губы, она смотрит на меня глазами цвета эспрессо с медовыми и золотыми крапинками. В нижней части экрана виднеется намек на декольте, но оно не в фокусе.

Наименее откровенная фотография из всех, которые я только получал, и в то же время самая провокационная. Идеальная приманка.

– Болтал со своей подружкой? – ухмыляется Даллас, стягивая с себя футболку. Придушить его этой тряпкой во сне – неплохой план мести.

Чейз выходит из ванной и застывает как вкопанный с зеленой зубной щеткой, торчащей изо рта.

– Что ты только что сказал?

– Нет у меня подружки.

– Вранье, – указывает на меня подбородком Даллас. – Он весь вечер с кем-то переписывался.

– Все не так, Уорд.

Но даже я в этом не уверен.

Глава 10

Косвенные доказательства

Серафина

Рис.1 Шатаут

Мне почти удалось пережить первый день занятий.

Я справилась даже с ориентацией в кампусе, несмотря на то что все мои пары проходили в разных корпусах Бойда. Многим придерживаться расписания и не заблудиться покажется малым достижением, но из-за СДВГ я плохо ориентируюсь в пространстве и страдаю от временной слепоты. Так что каждый найденный вовремя кабинет – повод отпраздновать.

Воодушевленная собственными успехами, я практически вприпрыжку пересекаю корпус, чтобы отправиться на последнее занятие – «Введение в творческое письмо». Мы с Тайлером уже добрались до четырнадцатого вопроса и, кажется, оба не намерены прекращать переписку. Несмотря на правила игры, я почти уверена, что вопросов будет больше двадцати одного.

Я останавливаюсь в «Старбаксе» и пусть не опаздываю, но оказываюсь в аудитории не так рано, как хотелось бы. Места уже частично заняты, а вокруг снуют студенты. Я, понятное дело, никого из них не знаю, так что осматриваю помещение в поисках кого-то, кто хотя бы выглядит дружелюбно. Выбор падает на брюнетку в среднем ряду, которая одета в симпатичный клетчатый жакет оверсайз.

Не могу объяснить почему. Просто от нее исходит положительная энергия.

Когда я занимаю соседнее место, брюнетка слегка улыбается. Отставив свой мокко без кофеина в сторону, я спешу достать вещи из черной дыры, также известной как моя сумка. Судя по куче разноцветных ручек и стикеров, моя соседка куда организованнее меня.

Наш преподаватель представляется как профессор Дюран, но настаивает на том, чтобы мы называли ее просто Максин. Я внимательно слушаю, как она рассказывает о своей карьере в редакциях художественной и научно-популярной литературы, а также о различных изданиях, для которых она писала, начиная Vogue и заканчивая The New Yorker. Помимо журналистской работы, она оформляла статьи и для многочисленных антологий. Наконец, оказывается, что Максин Дюран – автор нескольких поэтических сборников. Я делаю пометку ознакомиться с ними позже.

Занятие действительно интересное, и впервые в жизни я совсем не отвлекаюсь. С самого начала именно такого ощущения я ждала от колледжа: жажду знаний, желание узнать больше. Я уже потеряла надежду найти хоть что-то, что меня заинтересует.

Максин отпускает нас на несколько минут пораньше и советует познакомиться друг с другом, потому что в будущем мы будем выполнять групповые проекты по совместному редактированию. Перспектива показать кому-либо свое творение, не говоря уже о том, чтобы получить на него отзыв, весьма пугает, но все-таки я сама на это подписалась.

Повернувшись ко мне, брюнетка застенчиво улыбается.

– Меня зовут Хлои.

– Серафина. Но можно просто Сера.

Или, в случае с Тайлером, Динь. Заткнись, мозг. Сейчас не время.

– Как тебе занятие? Разве она не восхитительна? – Хлои кивает в сторону Максин, которая складывает конспекты лекций в сумку «Луи Виттон». – Моя подруга посещала ее занятия в прошлом году и осталась в восторге.

– Полностью согласна. Она похожа на Сильви из «Эмили в Париже», только не такая пассивно-агрессивная.

Хлои смеется, складывая в пенал текстовыделители пастельных оттенков.

– Бог мой, а ты права. Ты с направления креативного письма?

До настоящего момента я не рассматривала подобный вариант. Данное направление кажется хорошей возможностью, но говорить еще рано. Ведь утром я даже не знала, понравится ли мне занятие профессора Дюран.

– Пока еще не решила, но в скором времени планирую определиться. А ты?

– Стоматология.

– Вау. Звучит серьезно. Молодец.

Неожиданно я чувствую пропасть между нами. Направление Хлои делает упор на науку. И, скорее всего, математику. Я не продержалась бы и дня.

– Требования довольно высоки, – признает Хлои, застегивая черный рюкзак. – Занятия по креативному письму – единственный курс, на котором можно хоть как-то расслабиться. В остальном же – биология, математический анализ и тому подобное.

Когда она встает, я делаю то же самое и неторопливо поднимаюсь с ней по лестнице, ведущей к выходу. Поскольку на сегодня это было мое последнее занятие, мне незачем бежать через весь кампус. Как будто все сговорились, чтобы до полудня я сделала предписанные на день десять тысяч шагов.

Мы на несколько минут задерживаемся в коридоре, чтобы поболтать, а потом обмениваемся номерами. Хлои спешит на следующую пару, а я направляюсь на парковку. Приятно обзавестись новым другом, который никак не связан с Эбби или моим братом. Вообще-то, новые знакомства мало чем отличаются от свиданий – я нервничаю и спрашиваю себя, действительно ли я понравилась Хлои, или та просто пыталась оставаться вежливой.

Во всяком случае, понедельник прошел куда лучше, чем я ожидала. Даже погода не кажется такой плохой, когда я распахиваю двери и бросаю вызов пронизывающему январскому холоду. Хотя, возможно, секрет в моей новой гигантской парке.

Когда я устраиваюсь на водительском сиденье, от Тайлера приходит новое сообщение.

Аид:

Вопрос 14: Какую книгу ты сейчас читаешь?

Динь-Динь:

Накладываю вето.

Аид (голосовое сообщение):

Хорошая попытка, но это не ответ. Дай мне название, Динь-Динь.

Не трогаясь с места, я прослушиваю сообщение Тайлера вот уже в третий раз и улыбаюсь от того, каким соблазнительно хриплым становится его голос с каждым словом. На этот звук реагируют не только мои губы, но и те части тела, что расположены намного ниже.

Боже, помоги, я возбуждаюсь прямо посреди парковки.

Я позволяю себе прослушать сообщение в четвертый раз, прежде чем неохотно кладу телефон на приборную панель. В животе трепещут бабочки, так что я понятия не имею, как при встрече смогу взглянуть на этого парня и не покраснеть.

Я все же не отвечаю на его сообщение сразу. Ну знаете, чтобы не расслаблялся. Но еще я тяну время, чтобы набраться смелости и признаться, что дошла до середины особенно непристойного романа. Не знаю, почему именно этот вопрос смутил меня. Ведь это совсем нелогично, если учитывать наше с Тайлером знакомство.

* * *

План оставить Тайлера в подвешенном состоянии рушится, потому что к моему возвращению он оказывается дома. Я не заметила его машины снаружи, но вот он – стоит у входа в зимней куртке, будто собирался уходить. Он, как всегда облаченный с ног до головы в черное, рассматривает что-то в телефоне и, кажется, не замечает моего появления.

Даже несправедливо, что настолько скучный гардероб все же не мешает этому парню оставаться чертовски горячим.

Когда входная дверь за моей спиной захлопывается, он вскидывает голову и одаривает меня улыбкой, от которой в животе снова начинают порхать бабочки.

– Привет, Динь.

– Привет, – сняв зимние ботинки, я задерживаюсь в прихожей.

Тайлер все еще смотрит на меня с нежной улыбкой на губах.

– Как прошел твой день?

– Хорошо.

Похоже, на данный момент я способна только на односложные ответы.

– Хорошо.

Его голос мягкий и теплый, как объятия. Для меня все это ново, но мне нравится.

Любопытство подстегивает меня спросить:

– Ты куда-то собираешься?

Мгновение Тайлер выглядит растерянным, пока не опускает взгляд на телефон, словно уже и забыл, что держит его в руках. Я начинаю осознавать, что влияю на него сильнее, чем думала. Просто он хорошо это скрывает.

– Моя машина на техосмотре. Я пытался заказать в этой конторе трансфер, но приложение – полный хлам. Так что я уже собирался им позвонить.

– Могу подвезти, если хочешь.

– Уверена? – вскидывает он брови. – Не хочу рушить твои планы.

Даже будь у меня планы, я уже не в состоянии о них вспомнить.

– Ничего страшного. Для этого ведь и нужны друзья, верно?

Он следует за мной в гараж, который Даллас любезно доверил мне в пользование, пока я проживаю здесь, и по пути нажимает кнопку, чтобы поднять ворота. Когда мы забираемся в машину и захлопываем дверцы, становится куда теплее. Салон наполняет запах духов Тайлера, так и манящий приблизиться к нему. Втайне я глубоко вдыхаю, наслаждаясь запахом отшлифованного водой дерева и цитрусовых. Этот парень не просто хорошо пахнет, он пахнет как нечто, вызывающее зависимость, дорогая привычка, которая мне не по карману.

Отбросив последнюю мысль в сторону, я нажимаю на педаль тормоза, а потом на красную кнопку зажигания на приборной панели. С мотором оживают и колонки.

– Ее влажная киска сжимается вокруг меня, и я вхожу глубже, двигаясь в унисон с ее стонами…

О нет. Нет, нет, нет.

Моя стереосистема подключена к телефону, который все еще открыт на прослушивании аудиокниги. И ее двадцать первая глава называется «Город похоти».

Я, как настоящий ниндзя, с визгом нажимаю на паузу. Я двигаюсь так быстро, что, возможно, бью какой-то мировой рекорд. Баритон замолкает, и в салоне становится слишком тихо. С бешено колотящимся сердцем я хватаюсь за руль и пытаюсь выровнять дыхание.

Блютус выдал меня с головой. Чертовы технологии.

– О, не стоит выключать только потому, что я здесь, – усмехается Тайлер. – Похоже, ты остановилась на самом интересном месте.

Он нажимает кнопку воспроизведения, чтобы снова привести колонки в действие. Я тянусь к приборной панели, но прежде чем успеваю что-либо отключить, Тайлер обхватывает большим и указательным пальцем мое запястье. Все мое тело откликается на это прикосновение.

Чтобы проверить, насколько он серьезен, я предпринимаю вялую попытку вырваться. Тайлер мрачнеет и крепче сжимает мою руку. Желание, точно жидкий жар, приливающий к самой моей сердцевине, пронзает меня.

– Ты не кончишь, пока я не скажу.

– Сера, да ты пошлячка, – произнесенные хрипловатым тембром, эти слова мучительно соблазнительны… особенно когда он все еще держит меня за руку.

Похоть, желание, неуверенность – меня одновременно охватывает миллион эмоций. Учитывая ужас, который я испытала всего несколько мгновений назад, поучается сбивающее с толку сочетание.

Взгляд серых, точно сталь, глаз опускается на мои губы, задерживается на них, пока снова не возвращается к моим глазам. Мы смотрим друг на друга, пока рассказчик всячески восхваляет героиню. Эти грязные разговоры бесспорно соблазнительны и их невозможно игнорировать.

На лице Тайлера появляется дьявольская ухмылка.

– Так вот почему ты не хотела отвечать на этот вопрос.

Я приоткрываю губы, пока пытаюсь сообразить, что сказать. Но ничего не приходит на ум. В моей голове пусто. Контроль захватили другие части тела, совсем не ответственные за формулировку предложений… или принятие здравых решений.

Так что я только киваю.

На заднем фоне все еще играет аудиокнига. Мое дыхание становится настолько поверхностным, что я едва не падаю в обморок. Между бедер появляется пульсация, становящая все более интенсивной с каждым ударом сердца. Ухмылка сползает с лица Тайлера, пока он внимательно смотрит на меня в ожидании хоть какой-то реакции.

Тут я вспоминаю, что могу управлять радио при помощи кнопок на руле. Свободной рукой я убавляю громкость, заставляя надоедливого рассказчика умолкнуть до того, как главный герой достигнет стремительно приближающейся кульминации. И ни минутой раньше. Я сама была опасно близка к тому, чтобы получить бесконтактный оргазм.

– Это простое совпадение, – мой голос звучит так же сдавленно, как я себя чувствую. – В этой книге всего-то несколько постельных сцен. Любой скажет, что ты поймал меня в неудобный момент.

– Я же шучу, Динь, – мозолистым большим пальцем Тайлер нежно проводит по внешнему краю моей ладони. От неожиданной интимности этого жеста мой желудок делает сальто. – Хотя, должен признать, это меня заинтересовало.

– Что? Любовные романы?

– Что тебе такое нравится.

– Кто сказал, что мне это нравится?

– А зачем еще тебе это слушать? – вскидывает бровь Тайлер.

– Ради сюжета, конечно же, – отвечаю я, стараясь сохранить непринужденный вид.

– И для развития сюжета героиню удовлетворяют в спальне. Причем, смею предположить, не раз.

Вообще-то главный герой катает ее на своем жезле часами, но я не собираюсь посвящать Тайлера в подробности. Потому что он прав – это меня заводит. Так что, показав ему свой грешок, я чувствую себя уязвимой.

– Ох, – я прикрываю лицо свободной рукой, чтобы спрятать предательский жар, разливающийся по щекам. Когда я подглядываю сквозь щели между пальцами, Тайлер смотрит на меня с такой нежностью, что смущение немного утихает.

– Все в порядке, Сер. Я не стану тебя осуждать. Вообще говоря, то, что ты слушаешь подобные книги, даже сексуально, – он успокаивающе сжимает мою руку, прежде чем отпустить ее. Без его прикосновения моя кожа холодеет, и я борюсь с желанием самой потянуться к Тайлеру. – Если тебя это смущает, мы больше не будем поднимать эту тему. Я не стану снова включать запись, обещаю.

Не уверена, входит ли это в его намерения, но оказаться спасенной от стыда кажется своего рода вызовом. Вызовом, который я не могу не принять.

К тому же, я всегда слушаю эротические истории за рулем. Я – сертифицированный знаток пикантной романтики. Данная сцена не должна воздействовать на меня больше, чем обычно, только потому, что Тайлер сидит рядом.

Ходячий секс, более шести футов ростом и покрытый татуировками.

Буквально в шаговой доступности.

Настолько близко, что я все еще могу уловить его опьяняющий аромат.

Да кого я обманываю? Я еще под каким воздействием – и от него, и от книги. Но я не могу в этом признаться.

– Нет, – выпрямляюсь я, расправляя плечи. – Все в порядке. Можем послушать, если хочешь.

Секунду Тайлер колеблется, будто бы хочет что-то сказать. Но вместо этого он включает аудиокнигу и прибавляет громкость.

– Возьми его, – рычит рассказчик. – Да, вот так.

– Хм, – бормочет Тайлер, поглаживая подбородок.

– А? – бросаю я на него взгляд, давая задний ход.

– Не обращай внимания, – отмахивается он. – Просто делаю заметки.

– Хорошая девочка.

Вспышка желания зарождается между ног. Я с визгом ударяю по тормозам на полпути вниз по подъездной дорожке. Машина со скрежетом останавливается, заставляя нас обоих наклониться вперед. Ремни безопасности помогают удержаться на месте.

Тайлер с легкой ухмылкой небрежно опирается предплечьем на дверцу и поворачивается ко мне лицом.

– Все в порядке, Динь? – он вздергивает подбородок. – Если хочешь, я могу сесть за руль.

Очень мило с его стороны, но, если мои руки не будут лежать на руле, эта поездка может оказаться еще более опасной. Тогда я рискую прикоснуться к нему… или к себе.

– Нет, все отлично, – прочищаю я горло. Успокойся, Сера. – Просто показалось, что я видела кого-то позади.

Тайлер даже не пытается скрыть улыбку.

– Ага.

Отпуская педаль тормоза, я медленно поворачиваю внедорожник задним ходом, пока не выезжаю с тротуара. Оглядевшись, я выезжаю на улицу, в то время как в романе все еще разворачивается пошлая сцена.

Когда я останавливаюсь на красный, начинается глава от лица героини.

– Он обхватывает пальцами мое горло, его хватка усиливается…

Тайлер ерзает на сиденье. Он давно снял куртку и напряженно скрестил руки на груди, отчего на предплечьях выступили синие вены. При взгляде на него мне приходится подавить еще один писк. Если бы только водителю можно было скрестить ноги…

К счастью для нас обоих, я успеваю собраться с мыслями до того, как загорается зеленый. Ну или почти успеваю. Постепенно в салоне становится душно. Климат-контроль по-прежнему настроен на ту же температуру, и все же…

– Разве здесь не жарко? – дрожащими пальцами я убавляю температуру, пока кондиционер не включается на полную мощность, хотя на улице и так холодно.

На щеке Тайлера дергается мускул.

– Думаю, жарко только тебе, Сер.

– Возможно, – выдавливаю я.

Как и все персонажи любовных романов, герой аудиокниги обладает сверхчеловеческой выносливостью, и на протяжении десятиминутной поездки устраивает нам секс-марафон. Миссионерская поза, поза наездницы, оральный секс, да что хотите. К моменту, когда я подъезжаю к гаражу, путь к которому указал мне Тайлер, мои трусики мокрые насквозь и даже дуновения ветерка хватит, чтобы помочь мне кончить.

Я паркуюсь и жду, когда Тай отстегнет ремень безопасности, но он этого не делает. Откинувшись на спинку кресла, он смотрит в потолок. Его грудь то поднимается, то опускается от тяжелых вдохов. Предательская выпуклость на джинсах свидетельствует о том, что не мне одной стало жарко.

– Мы приехали по верному адресу? – хлопаю я ресницами, разыгрывая из себя саму невинность.

– Да, – бормочет он. – Просто дай мне еще секунду.

Глава 11

Ложная тревога

Тайлер

Рис.0 Шатаут

Доведенный до предела аудиокнигой. Такого раньше со мной не случалось.

После того, как я взял неистовый стояк под контроль – немалый подвиг, учитывая, что Серафина была так возбуждена, что буквально ерзала на своем сиденье, – я быстро забрал свою «Ауди», потому что уже оплатил все онлайн. К тому моменту уже перевалило за пять вечера, так что я предложил по возвращении домой заказать что-нибудь на ужин.

Полчаса спустя мы все еще не прикоснулись к еде. А все потому, что слишком заняты разговорами… и флиртом. Довольно рискованно вот так оставаться с Серафиной наедине, но Чейз планировал ночевать у Бейли, так что он точно не заявится домой в самый неподходящий момент. Хотя я понятия не имею, где Даллас. Вернись он сейчас, у него возникло бы немало вопросов.

Серафина, сидящая рядом со мной на диване, толкает мою ногу своей. С того момента, как устроились здесь, мы только и делали, что постепенно придвигались к друг другу все ближе и ближе. Учитывая игру в двадцать один вопрос на выходных и прослушивание пикантной книги в ее машине, я даже не знаю, что мы делаем. Хотя меня это не заботит. Сейчас я не хотел бы сидеть рядом ни с кем другим, кроме нее.

– Ты не обязан платить за ужин, – она берет стакан с холодным чаем и, прежде чем сделать глоток, улыбается, обхватив губами прозрачную соломинку.

– Мы не купили продукты, – напоминаю я. Ничего удивительного, что в доме, в котором проживают три спортсмена, никогда нет еды. Шкафы либо забиты под завязку, либо безнадежно пусты.

– Верно, – вздыхает она, помешивая напиток, отчего кубики льда в ее стакане позвякивают. – Вы, ребята, уничтожаете все запасы. Холодильник почти пуст, а морозильник и того хуже. Кто-то точно был в отчаянии, раз проглотил даже замороженные овощи. Я как раз собиралась заказать доставку. Как вы вообще умудряетесь выживать?

– Часто едим в колледже.

Одним из главных преимуществ игры за Бойд является то, что хоккейной команде обеспечивают поваров, которые готовят полезные завтраки, обеды и ужины с понедельника по пятницу, а также ужины перед игрой по субботам. В основном нас балуют блюдами вроде протеиновых блинчиков или сосисок из индейки, куриных рулетов со свежими овощами или запеченным сладким картофелем со стейком. Когда вы едите столько же, сколько я, возможность перекусить в любой момент становится на вес золота.

– Плюс постоянная закупка продуктов, – добавляю я. Хотя один из нас никогда не соблюдает свои обязанности, и речь как раз о ее брате. – Когда в доме есть еда, мы по очереди готовим.

– Мне нравится готовить, но вот в уборке я ноль. После меня на кухне полнейший беспорядок. Можешь рассчитывать на меня, но при условии, что кто-то другой помоет посуду.

Сера сбрасывает черный кардиган, обнажая бледно-голубую блузку с глубоким вырезом. На ее шее изящная золотая цепочка с хрустальным кулоном в виде капли. Сера заметно прихорошилась. Скорее всего, потому что волновалась из-за первого дня занятий в Бойде. Хотя сомневаюсь, что она когда-нибудь это признает.

– Идет. Тогда ты готовишь, а я убираю.

– Может, кому-то из нас стоит зарегистрироваться на Costco[17], – добавляет она, отодвигая наполовину полный стакан холодного чая. – Раз уж вы едите оптом, то и закупаться стоит так же. Не понимаю, как за обедом вы смогли уничтожить три пакета чипсов.

– Спроси Картера и Уорда. Они едят фастфуд так, словно тот скоро запретят. – Перегнувшись через кофейный столик, я передаю ей еще одну стопку меню. Наши пальцы едва заметно соприкасаются, и я пытаюсь игнорировать эффект, который производит на меня этот контакт. Потому что я взрослый мужик и не должен возбуждаться от малейшего скольжения пальцев.

– А целую упаковку сырных тортеллини?

– Это на мне, – признаю я. – В свою защиту могу сказать, что щитки вратаря тяжелые. На льду я расходую много калорий.

Серафина, хоть и закатывает глаза, едва сдерживает улыбку.

– Не говоря уже о том, что случилось с сырными шариками, дюжиной яблок, двумя буханками хлеба, упаковкой греческого йогурта и, что самое неприятное, моей запасной пинтой мороженого с клубничным чизкейком, – она поднимает руку и по ходу перечисления загибает тонкие пальцы.

Черт.

– Э-э-э…. Был читмил[18], а я не знал, что мороженое предназначалось тебе. Прости, Динь.

От моего признания ее глаза становятся в два раза больше, и она хлопает меня по руке.

– Это же «Хааген-Дазс», Аид. Отличное мороженое. Но если уничтожишь мой запас «Старберст»[19], нашей дружбе конец.

– Принято к сведению. Я восполню «Хааген-Дазс», а к «Старберст» даже не притронусь. Обещаю.

– Я скоро начну хранить еду в своей комнате, – ворчит Сера, но все еще упирается своей ногой в мою. – Может, куплю мини-холодильник.

– И уж точно розовый.

– Конечно же, – на ее губах играет улыбка. – Надеюсь, ты понимаешь, что теперь ты передо мной в долгу.

– Только скажи.

Слова вылетают прежде, чем я успеваю себя остановить.

– Я это запомню, – Серафина перегибается через диван и игриво щелкает меня по носу.

* * *

Работа вратарем оттачивает терпение, что прямо сейчас играет мне на руку. Серафина уже более двадцати минут просматривает меню различных местных ресторанов, перелистывая их так, будто это вопрос жизни и смерти. Я пытаюсь не торопить ее, но у меня в животе урчит так громко, что кажется, будто в комнате завелся разъяренный ротвейлер. Если в ближайшее время мне не дадут поесть, я отгрызу себе же руку. В таком состоянии я с радостью заказал бы в любом, а то и во всех заведениях сразу. Черт возьми, если так будет легче, мы можем сделать заказ в трех или четырех местах.

Она поджимает губы и наклоняет голову, изучая напечатанную желтым шрифтом рекламную брошюру «Лодки Таиланда».

– Что ты хочешь заказать, Динь? – спрашиваю я.

Она с широко раскрытыми глазами вскидывает голову.

– Понятия не имею. Никогда в жизни не видела столько меню. Такой большой выбор, – становясь все более взволнованной, она взмахивает рукой в сторону списка. – Когда иду в ресторан, обычно проверяю меню в интернете, потому что иначе в нерешительности застываю на месте. А тут сразу пятьдесят на выбор.

– Если хочешь, могу посоветовать что-нибудь, чтобы сузить список.

– Может, ты просто выберешь место и закажешь несколько блюд на двоих? В еде я не привередлива.

– Есть что-нибудь, что ты точно не станешь есть? – уточняю я, аккуратно забирая у нее листовки. Я начинаю понимать, что она не такая уж беззаботная, какой пытается всем показаться. Но я не возражаю… совсем. Не уверен, почему она вообще притворяется.

– Грибы и оливки, – подумав, морщится Серафина. – И никаких органов.

Условий не так много, но я все же согласовываю заказ с Серафиной, чтобы она точно смогла поесть. Час спустя мы сидим в море почти опустошенных контейнеров.

– Угадай, как я понял, что это ты разгрузила посудомойку? – я предлагаю ей последнюю самосу, а когда она отказывается, съедаю сам.

– Как? – Серафина откладывает вилку и склоняет голову набок.

– Потому что ты оставила половину шкафов открытыми.

Я не преувеличиваю… Больше половины были открыты.

Серафина разражается смехом.

– Я не виновата, – возражает она, взмахнув нааном[20] с кокосом. – Все из-за СДВГ. Ничего не могу с собой поделать. Я их как будто бы не вижу.

– Честно говоря, мне это кажется милым. Своего рода визитная карточка, что-то вроде «Здесь была Динь-Динь».

Я даже улыбнулся, когда увидел это сегодня утром. Она оставляет за собой небольшой беспорядок, куда бы ни пошла, но я нахожу это странно очаровательным.

Даже не спрашивайте про ванную, которую мы делим. Почти вся раковина заставлена банками, флаконами и тюбиками. Но я не могу жаловаться, потому что там всегда приятно пахнет. Я бы не пережил, узнай кто-то, что, принимая душ, я втайне нюхаю ее кокосовый шампунь.

– Замолчи, Тай, – Сера качает головой, все еще хихикая.

– Вопрос пятнадцать, – начинаю я, упираясь локтями в бедра. – Какое направление ты решила взять?

Я неудачно выбрал вопрос. Серафина поджимает губы и, прежде чем ответить, отводит взгляд.

– Я… еще не знаю. Нужно определиться как можно скорее, но я пока не нашла то, что мне подходит.

– Ничего страшного. У тебя еще есть время.

– Ну, вообще-то, нет, – избегая встречаться со мной взглядом, она теребит салфетку. – Я должна определиться до конца семестра. Но, как я уже сказала, я столбенею, и мне трудно принимать решения. А какое направление у тебя?

– Биохимия.

Сера слегка приподнимает брови, в глазах сияет любопытство.

– Так ты умник, да?

– Не уверен. Просто мне нравится наука. Она объясняет, как все устроено.

– Тогда кем ты хотел бы стать, если бы не играл в хоккей? – спрашивает Сера, но тут же, спохватившись, продолжает: – Ой, забыла добавить «вопрос шестнадцать».

– В другой жизни я бы поступил на медицинский факультет, занимался бы исследованиями или, быть может, даже стал хирургом. Думаю, это мой план Б. На случай, если получу травму.

– Тебя это пугает? – ее голос становится мягче.

Я гоняю по тарелке последние крупинки риса с шафраном, пока размышляю, как ответить.

– Иногда, – в этом мне сложно признаться даже самому себе. Проще ведь отрицать свой страх. – Никто не дает гарантии, что я сыграю хотя бы один матч за профессиональную команду.

Сложно переварить столь горькую правду, учитывая, что большая часть моего существования крутится вокруг хоккея. Тошно даже думать, что я посвятил лучшую часть своей жизни стремлению к чему-то, что, возможно, никогда не осуществится. Я делаю большую ставку на себя и молюсь, чтобы она окупилась.

Серафина поворачивается так, чтобы сесть ко мне лицом.

– Я вижу, как усердно ты работаешь, Тай. К тому же, ты чертовски талантлив. И это говорит девушка, которая разбирается в хоккее. Ты уж точно заслужил свое место под солнцем.

– Спасибо, Динь.

Но только половина выбранных на драфте игроков действительно становится профессионалами.

Мой самый большой страх попасть в число тех, кому это так и не удалось.

1  Функциональный тренинг – система упражнений, которая равномерно развивает все физические качества человека.
2  Медицинский мяч – спортивный снаряд, который используется в целях укрепления мышц без нагрузки на связки. Диаметр мяча может составлять до 14 дюймов (355 мм).
3  Миофасциальный релиз – техника самомассажа, расслабляющая мышцы и стимулирующая фасцию, мышечную оболочку. Занятия по МФР можно проводить с помощью валика для фитнеса.
4  Техника игры, при которой вратарь защищает нижнюю часть ворот, опускаясь на колени, чтобы блокировать попытки забить.
5  Everclear – самый крепкий ликер в мире. Содержание спирта может достигать 95 %.
6  Синдром дефицита внимания и гиперактивности. Хроническое расстройство поведения, которое возникает обычно в детском возрасте. Больному СДВГ трудно концентрировать внимание, управлять эмоциями и порывами.
7  Магазин спортивной одежды.
8  Люди типа А склонны к соперничеству, раздражительны, но крайне ответственны и нацелены на успех.
9  TwoDots – логическая мобильная игра, в которой необходимо соединять точки одного цвета, чтобы решить головоломку.
10  White Claws, алкогольный напиток на основе сельтерской воды, производимый Mark Anthony Group.
11  Штат США.
12  Университет штата Аризона.
13  Мужской журнал.
14  «Хайбол» – коктейль на основе виски/бренди и содовой в соотношении 1:3.
15  Боязнь пропустить интересное – тревожное состояние, связанное с возможностью пропустить важное событие. Может проявляться как желание постоянно обновлять ленты соцсетей.
16  Китайская жареная лапша, заправленная мясом и овощами.
17  Сайт доставки еды оптом.
18  Англ. cheat meal – кратковременное нарушение диеты.
19  Торговая марка мягких ирисовых конфет с фруктовым вкусом.
20  Индийская пшеничная лепёшка.
Продолжить чтение