Читать онлайн Самый достойный герцог бесплатно

Все права на издание защищены, включая право воспроизведения полностью или частично в любой форме. Это издание опубликовано с разрешения Harlequin Books S. A. Товарные знаки Harlequin и Diamond принадлежат Harlequin Enterprises limited или его корпоративным аффилированным членам и могут быть использованы только на основании сублицензионного соглашения. Эта книга является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.

Paulia Belgado

May the Best Duke Win

«Самый достойный герцог»

Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.

Глава 1

Лондон, 1842 год

Жизнь была бы намного проще, если бы Кейт Мейсон разбиралась в мужчинах так же хорошо, как в паровых двигателях. Чтобы механизм работал безотказно, с ним надо лишь правильно обращаться. Получая нужное количество топлива для разогрева и воды, механизмы с таким двигателем способны творить удивительные вещи, например, качать из земли воду или перемещать сотни людей на большие расстояния. Если же вдруг он сломался или начал работать с перебоями, его надо просто починить или заменить деталь. Кейт не сталкивалась с техническими проблемами, которые не способна была решить. Однако мужчины, их посылы, мысли и логические цепочки были для нее задачей неразрешимой.

Взять, к примеру, отца. Кейт хотела бы заглянуть ему в голову и понять, как там все работает, тогда, возможно, его заявления и слова не озадачивали бы и не шокировали так часто.

– Надеюсь, к настоящему моменту ты, Кэтрин, поняла, зачем я привез тебя в Англию. – Ястребиный взгляд отца буквально пригвоздил ее к спинке стула. – Ты должна найти здесь мужа, тогда мы сможем начать строительство завода по производству локомотивов. Брак с влиятельным лордом станет гарантией, что мы получим необходимые разрешения, участок земли и все прочее, что нужно нам для строительства железной дороги.

Ей следовало насторожиться раньше, ведь отец не просто так заставил ее преодолеть расстояние в три тысячи четыреста пятьдесят девять миль от Нью-Йорка до Лондона, но не удосужился посвятить ее в планы строительства, ни разу не взял с собой на встречу даже с архитекторами и строителями, не говоря уже о переговорах с юристами и банкирами. По прибытии в Лондон несколько дней назад он отвез ее в их люкс в «Рице», оставил на попечение семьи американцев, составлявших им компанию в поездке, и впервые завел с ней разговор о делах лишь сегодня за завтраком.

Отметим, что во многом благодаря этой тактике бизнес-магнат и промышленник Артур Мейсон построил буквально на пустом месте свою империю и скопил внушительный капитал – он оставался человеком жестким, порой безжалостным и никогда никому не раскрывал своих планов до момента, когда обстоятельства делали это необходимым.

Впрочем, и Кейт была не так проста. Она выдержала паузу, чтобы взять себя в руки, сделала глоток чая из изящной фарфоровой чашки, и произнесла:

– Но, отец, я слышу о браке впервые. Ты говорил, что я нужна тебе для контроля за строительством и дальнейшим функционированием здесь, в Англии, фирмы «Мейсон, железные дороги и локомотивы».

Отец даже намекнул, что, когда производство будет организовано, она могла бы работать над созданием собственной машины.

– Разве я обещал нечто подобное? – Артур Мейсон вскинул бровь. – Не припомню. Я прямо так тебе и сказал?

И Кейт поняла: он ее перехитрил. Отец грезил собственным заводом с тех пор, как ему в голову пришла идея перебраться за океан, влиться в бурно развивающуюся отрасль строительства железных дорог и перенять опыт англичан.

– Ты нужна мне, Кэтрин. Я смогу построить завод только с твоей помощью. Знай, твой дед согласился бы со мной.

Их предка он упомянул неспроста, и трюк сработал. Не было в целом мире человека, которого Кэтрин любила бы больше.

Артур Мейсон перебрался в поисках лучшей жизни из Западной Вирджинии в Нью-Йорк сразу после того, как мать Кэтрин, родив дочь, умерла. Малышку он оставил на попечение своего отца. Генри Мейсон, которого Кейт называла Па, научил внучку всему, что узнал о двигателях со времен работы на угольных шахтах. Когда ей было около семи, Артур перевез их к себе и основал компанию «Мейсон, железные дороги и локомотивы», где Па мог найти достойное применение своим талантам.

Кэтрин с детства трудилась рядом с Па, даже помогала в создании самого главного творения его жизни – парового двигателя Андерсена, а позже и паровоза. На тот период времени это был самый современный двигатель, благодаря ему они смогли продвинуться дальше остальных на север и запад, их рельсы пролегли до Иллинойса и потом до самой Канады. К несчастью, Па умер четыре года назад, не став свидетелем настоящего успеха, который принесло «Мейсон ЖДиЛ» его изобретение. В будущем все заслуги приписывались только Генри Мейсону, несмотря на то что Кэтрин принимала участие в строительстве завода в Нью-Йорке, выпускавшего паровозы по проекту Андерсена, и даже руководила производством после его кончины. Когда отец заговорил об Англии, она решила, что это ее шанс проявить себя. Честно признаться, она даже начала подумывать об идее собственного паровоза. Теперь ясно, как она ошибалась. Точнее, ее намеренно ввели в заблуждение, попросту перехитрили.

– Тебе двадцать один год, – продолжал отец. Он уже смотрел не на дочь, а на страницу лежащей у тарелки газеты. – Моей самой большой ошибкой в жизни было решение позволить тебе вместе с дедом развивать компанию. Будь твоя мать жива, ты наверняка давно вышла бы замуж и рожала детей.

Грубость отца задела, хотя не удивила. Артур Мейсон не скрывал, что и в его жизни есть место разочарованию, ведь, несмотря на богатство и успех в делах, у него одна-единственная наследница, и та женского пола. Все старания Кейт угодить отцу ничего не меняли, в его глазах она оставалась женщиной.

– Чем быстрее ты выйдешь замуж, тем быстрее мы сможем построить завод. А ты произведешь наконец на свет здоровых и крепких сыновей, которые однажды заменят меня.

Сердце Кейт подпрыгнуло в груди и упало. Разумеется, она всегда знала, что, будучи женщиной, лишена большого выбора в жизни. Но столь прямолинейное заявление стало сильным ударом, будто в живот вонзили острый кинжал.

Просмотрев заголовки газеты, отец бросил на дочь суровый взгляд.

– Сегодня мы с Девризами приглашены на бал. Надеюсь, к утру ты получишь несколько предложений.

Тогда Кэтрин не подозревала, как предстоящее событие повлияет на ее дальнейшую судьбу.

✻ ✻ ✻

Себастьян Уэйкфилд, герцог Мабери неотрывно смотрел на карты в руке, обдумывая следующий ход. – Ваша светлость? – произнес сдающий. – Вам еще или достаточно?

Он положил карты рубашкой вверх.

– Еще, пожалуйста.

Сидевший рядом виконт Дерри ухмыльнулся:

– Вы сегодня особенно уверены в себе, верно, Мабери?

Себастьян кивнул сдающему, взял карту и посмотрел. По лицу пробежала тень, он повернулся к соседу:

– Уверенность позволяет повысить мастерство.

Этот юнец определенно его не понял, судя по манере игры последнего часа, он не нажил ни того ни другого. Даже после четырех лет членства в клубе Брукс Дерри считался здесь легкой добычей.

Сдающий кашлянул.

– Ваша светлость?

– Довольно.

– Благодарю. А теперь, джентльмены, вскрываемся, будьте любезны.

Себастьян и бровью не повел, лишь молча перевернул карты картинками вверх: валет червей, пятерка пик и шестерка бубнов. Двадцать одно.

– Черт вас раздери, Мабери! – не сдержался Дерри. – Как вам это удается – побеждать три раза подряд, а теперь еще и двадцать одно?

Остальные игроки за столом хмуро ворчали, но не выражали недовольство громко, подобно молодому виконту.

Себастьян перевел на него ледяной взгляд:

– Вы в чем-то меня обвиняете, лорд Дерри?

– Я… лишь указываю на… невозможное стечение обстоятельств.

– Мабери всегда везло, особенно в vingt et un. – Девон Сент-Джеймс, маркиз Эшбрук был единственным, на лице которого не отразилось ни разочарования, ни ухмылки, ни скрытого гнева. – Хорошая игра, герцог.

Блеск глаз маркиза подсказывал, что тот, в отличие от остальных собравшихся тугодумов, отлично понимает, что Себастьян просто хорошо умеет считать. Именно это качество было его отличительной чертой с того дня, как он в возрасте двенадцати лет освоил карты. Первое время он был уверен, что так делают все. Что же до Эшбрука… Возможно, ему было просто неинтересно или, напротив, он зациклился на победе, потому все время проигрывал.

Себастьян кивнул маркизу и поднялся.

– Прошу меня простить, джентльмены, я спешу на встречу.

– На встречу! – хихикнул мужчина по другую руку, сэр Гарольд Гиббет. – Могу предположить, что это за «встреча».

Мужчины стали ухмыляться и подталкивать друг друга локтями.

– Разве вы не расстались с любовницей несколько месяцев назад? – спросил Дерри. – Или уже нашли ей замену?

– Возможно, его светлость все еще рассматривает кандидатуры, – поддержал Гиббет.

– Не припомню, чтобы он отличался разборчивостью, – заметил Эшбрук. – Помнится, во время учебы мы говорили, что подойдет любая, кто в юбке.

По спине Себастьяна пробежал озноб.

– Прошу простить, я действительно спешу.

Не обращая внимания на замечания, герцог прошел к выходу и принял плащ у ожидавшего лакея. Он уже готов был переступить порог, когда услышал оклик:

– Мабери! Минутку! – К нему направлялся Эшбрук. – Скажите, куда вы так торопитесь? – Он посмотрел с прищуром.

Себастьян напряженно размышлял, стоит ли просто уйти или ответить? По опыту знал, что маркиз не отстанет, пока не получит ответ.

– Коль уж вам так интересно, я направляюсь на бал к Хоутонам.

– На бал к Хоутонам?

По выражению лица собеседника можно было подумать, что ответ звучал приблизительно так: «Я отправляюсь на виселицу». Впрочем, для таких отъявленных повес появление на этом балу равносильно смерти.

– Зачем вам там быть?! – удивленно воскликнул маркиз. – Решили выйти на рынок женихов? Свить гнездышко и покинуть наш клуб?

– Я не отказываюсь от членства в Бруксе, – хмуро отозвался герцог.

– Я имел в виду наш клуб закоренелых холостяков. – Эшбрук посмотрел с раздражением и перевел дыхание. – Я поспорил, что вы задержитесь так же долго, как я сам. Что до меня, надеюсь, даже в восемьдесят меня не выгонят из заведения мадам Клодет…

– Эшбрук, – перебил его Себастьян, – я не ищу жену. – И, видит бог, не собираюсь. – Я буду сопровождать вдовствующую герцогиню по ее просьбе.

– Ах вот как. – Маркиз выдохнул с заметным облегчением. – Слава богу, вы ведь мой единственный друг здесь, не хотелось бы лишиться вашего общества. – Ваш единственный друг?

Это высказывание могло быть верно много лет назад, совсем в другой жизни, когда они с маркизом вращались в одних кругах и предавались одним порокам. Больше их ничего не связывало. Теперь же у Себастьяна вовсе не было друзей, только приятели. А еще подчиненные, слуги и арендаторы. Последние пять лет не было рядом ни одного человека, которого он мог бы назвать другом.

– Да. Друг. Человек, которому доверяешь. Товарищ. Выберите на свой вкус. – Эшбрук похлопал его по плечу.

– Не выберу ни одного. И мы не друзья. К тому же не виделись много лет.

– И что? – Эшбрук был чрезвычайно серьезен.

Себастьян не сразу вспомнил, что маркиз принадлежал к той породе людей, которые могли долго не общаться с человеком, а потом начать с момента расставания, словно перерыва и не было вовсе.

– Бог мой, дорогой друг, мы ведь вместе выпивали во времена учебы в университете и, разумеется, навсегда останемся друзьями.

Себастьян молча смотрел на мужчину. В эти дни ему нужен рядом совсем не Эшбрук.

– Что ж, дружище, – весело продолжал тот, – поведайте, как поживает вдовствующая герцогиня?

Мабери не знал, что ответить.

– Вдовствующая герцогиня… – Он откашлялся. – Пожалуй, все хорошо, спасибо, что спросили. А теперь, если позволите, я действительно спешу.

Эшбрук тяжело вздохнул.

– Вы уверены, что предпочтете остаток вечера провести на этом скучном балу, а не с нами? Я знаю десяток способов провести время приятнее.

Себастьяну были отлично известны все эти способы, поэтому он поспешил отказаться. А ведь пять лет назад он, ни секунды не раздумывая, отправился бы с маркизом.

– Боюсь, будет невежливо заставлять маму ждать.

– Да, конечно, конечно. – Эшбрук активно закивал. – Передавайте сердечный привет ее светлости и будьте осторожны, не попадитесь в лапы мамаш, мечтающих удачно выдать дочерей замуж.

Себастьян сдержал улыбку.

– Непременно.

– Тогда приятного вечера, Мабери.

Кивнув, герцог направился к ожидавшей карете с фамильным гербом, дверцу которой придерживал лакей. Лошади тронулись с места, как только он устроился на бархатном диване, а Себастьян стал размышлять над словами Эшбрука. Тот прав, светский сезон в самом разгаре, он неминуемо станет объектом внимания матерей незамужних девушек. Появление на таком балу столь завидного холостяка сродни объявлению во всеуслышание намерения найти жену. Именно потому Мабери держался подальше от подобных мероприятий, привычка появилась еще до того, как он унаследовал титул. Он не собирался связывать себя узами брака, поэтому жена ему не нужна. «И возможно, не понадобится никогда», – мысленно заключил он, ощутив во рту горечь.

После кончины отца пять лет назад мама тоже не появлялась на светских мероприятиях, впрочем, она и раньше не очень их жаловала. Сейчас, пожалуй, впервые высказала твердое намерение провести вечер вне дома.

Грудь странным образом сдавило, но прислушиваться к ощущениям не было времени. Карета остановилась. Выглянув в окно, он понял, что перед ним дом графа Хоутона на Ганновер-сквере. Проклятие, он опоздал. Следовало лучше рассчитать время пути и выехать из клуба раньше. Мать наверняка сердита, что он не встретил ее. Скорее всего, она уже внутри.

Себастьян спешно поднялся по ступеням, миновал холл и был остановлен приветствиями дворецкого у входа в зал. Раздраженный от нетерпения, молодой человек быстро назвал имя и титул и поспешил внутрь, не дожидаясь, пока слуга закончит объявление. Остановившись, принялся оглядывать гостей, чтобы найти среди них герцогиню, не замечая, как пространство заполняет шепот.

– Мабери, ты ли это?

Себастьян напрягся и обернулся.

– Леди Колфилд. – Он поклонился вставшей рядом даме почтенных лет. – Да, это я.

Та оглядела его с головы до ног:

– Бог мой, я словно перенеслась на двадцать лет в прошлое. – Она прижала руку к груди. – Как ты похож на своего отца, я даже сначала решила, что это он.

Себастьян сейчас с удовольствием метнул бы в старуху стрелу. Неужели ему и после смерти отца предстоит до конца дней жить в его тени? Ощущение такое, будто что-то вонючее прилипло к подошве и это что-то никак не соскоблить.

– Прошу меня извинить, леди Колфилд, я только приехал и не успел выразить почтение хозяину и хозяйке.

Коротко кивнув, он направился в отдаленный уголок зала, где через несколько минут успокоился и продолжил разглядывать публику в поисках матери.

Тщетно потратив на это некоторое время, Себастьян начал нервничать. Многие из гостей пытались поймать его взгляд, но он намеренно не поддавался, не желая давать повод подойти и начать разговор. Особенно быстро он пробегал глазами мамаш юных девушек, которых было легко узнать по настороженным лица и цепкому взгляду хищника.

Возможно, мама не в бальном зале, а в одной из комнат для отдыха или действительно еще не прибыла, решив следовать модному правилу появляться к разгару вечера.

В зале было жарко и душно из-за большого скопления людей, и герцог решил переместиться в малую гостиную.

Он пробирался сквозь плотную толпу, стараясь не обращать внимания на шепот за спиной, что было, к сожалению, совершенно невозможно.

– Смотрите-ка, здесь Мабери…

– Бог мой, вылитый отец…

– Судя по слухам, сходство не заканчивается внешностью…

– Нам-то известно, каков он…

– Пять лет, – пробормотал под нос взбешенный Себастьян.

Прошло пять лет, а свет еще не забыл об отце. Но, возможно, молодой Мабери прощен, ведь стал наследником титула. Однако разговоры, похоже, никогда не закончатся.

Отец в его детстве был почти идеальным, любящим и заботливым. Себастьян отвечал ему сильной любовью. С матерью мальчик проводил мало времени, ведь его миром был Чарльз Уэйкфилд, в нем было все, чего он так желал. Отец научил сына ездить верхом и охотиться. Повзрослев, Себастьян стал предпочитать охоте другие развлечения, а верхом катался уже не с отцом. В юности он был беспечным повесой и не стремился выглядеть иначе. В конце концов, он может позволить себе все, ведь он наследник герцогства.

Чарльз Уэйкфилд, в свою очередь, жил удовольствиями, от которых тоже не собирался отказываться. Мир рухнул, когда отец погиб в драке в борделе. Отец, которого он обожал, оказался большим любителем женщин и еще бо́льшим транжирой. Сундуки Мабери были пусты, дела шли из рук вон плохо. Любовь к отцу умерла мучительно, но быстро.

После… Себастьян нахмурился и сглотнул ком в горле. Он никогда так не поступил бы. Не посмел бы поставить своим поступком в ужасное положение близкого человека. По этой причине он поклялся никогда не жениться, род Уэйкфилдов закончится на нем. Так будет лучше.

Он медленно шел в другую часть бального зала. Смех становился все громче.

– Ах, вы так умны, милорд, – произнес гнусавый женский голос.

Себастьян остановился и поморщился. Слова, должно быть, слышали все присутствующие.

– Это ведь они, так? – спросил мужчина за его спиной.

– Кто? Сестры Гарднер? – оживился второй.

– Нет, нет, те американки.

Американки? Здесь, на балу у Хоутона?

Любопытство заставило Себастьяна обернуться и проследить за взглядами стоящих за ним мужчин. В противоположном углу зала он разглядел двух молодых женщин в окружении великолепно одетых кавалеров. Первым увидел лицо симпатичной блондинки, она как раз широко улыбнулась собеседнику. Затем герцог посмотрел на вторую, стоящую рядом. У нее было выражение человека, у которого не было выбора, кроме как находиться здесь и слушать разговоры. Бросились в глаза ее темные локоны, искусно уложенные и блестящие, переливающиеся в свете канделябров, словно отполированное дерево. Шандалы же подсвечивали и кремового цвета кожу, отчего девушка казалась воздушной, словно бесплотной. Она не была красива в классическом понимании, но было в ней нечто удивительное, заметное даже на большом расстоянии. Интересно, какого цвета ее глаза?

– По слухам, отец той брюнетки владеет половиной Манхэттена.

Себастьян напрягся, услышав разговор, возобновленный мужчинами за спиной, но не смог заставить себя отойти, чтобы не слушать.

– Неудивительно, что Ньюбери кружит рядом, словно ястреб над жертвой.

– Ястреб? Да он больше похож на грызуна.

Себастьян ухмыльнулся про себя. Очень точно подмечено, Ньюбери именно такой. Всем известно, что у него неоплаченные счета во всех лондонских клубах, а теперь он смотрит на каждую женщину как на способ решить проблему.

Грудь снова сдавило, когда Себастьян перевел взгляд на Ньюбери. Тот сиял от удовольствия, получив толику внимания девушки.

– Надо признать, она хорошенькая. Не такая модная и красивая, как блондинка, но… симпатичная.

Симпатичная? У них обоих плохо со зрением?

– Разумеется, у нее не все так ладно с родословной…

– Приданое с лихвой компенсирует и это, и возможные недостатки воспитания.

– Да уж, в случае с Ньюбери… нищим не стоит привередничать.

Они в унисон рассмеялись.

Мужчины продолжали сплетничать, как пожилые матроны, а Себастьян отвел взгляд от девушки. «Еще одна американская наследница в поисках титулованного мужа», – подумал он и фыркнул про себя. Он никогда не интересовался сплетнями, но даже ему известно, что несколько лет назад графа Гейблвуда поймала в свои сети американка – наследница меховой империи. Не стоит удивляться, что все больше этих заокеанских принцесс пробираются в бальные залы Лондона, надеясь привлечь обедневших лордов карманами, туго набитыми монетами. Он ни за что не стал бы их добычей. Сама мысль заставила внутренне содрогнуться. Ему это и не нужно, последние пять лет он исправлял ошибки отца и восполнил то, что тот спустил на развлечения.

Мысли о прежнем герцоге заставили вспомнить о матери. Себастьян направился к выходу, а оттуда в холл, выбросив из головы все мысли о темноволосой американке.

Он стоял и разглядывал прибывающих гостей, но через полчаса пришел к выводу, что мамы нет в особняке и она, вероятнее всего, на бал уже не прибудет. Годы обучения владению эмоциями не позволили разочарованию отразиться на лице. Сглотнув ком досады, герцог направился к выходу, однако вынужден был остановиться, увидев хозяйку – графиню Хоутон, отдававшую распоряжения дворецкому.

Если дама его заметит, придется вступать с ней в разговор и неминуемо объяснять, почему он уезжает и где герцогиня. Надо спрятаться, но где? Не важно, надо срочно искать место, чтобы переждать, а позже выскользнуть из дома незамеченным. Развернувшись на каблуках, Себастьян направился к первой двери, которая попалась ему на глаза.

Глава 2

По желанию Артура Мейсона Кейт отправилась тем вечером на бал к Хоутонам. На ней было самое красивое бальное платье из синего шелка, отделанное тончайшим гипюром. Ее окружали джентльмены, казавшиеся ей скучными и такими же безвкусными, как прохладный лимонад, который им подавали.

– Лорд Бентон, вы такой острослов, – хихикнула ее светловолосая подруга и хлопнула красивого молодого лорда веером по плечу, а затем позволила себе засмеяться в голос. Издаваемые звуки походили одновременно на гусиный гогот и рев коровы.

Кейт тогда не было известно, что Каролина Девриз может улыбаться часами, не ощущая боли в мышцах лица, а также раздавать пустые комплименты недалеким мужчинам, полностью сохраняя самообладание и ясность ума. Со стороны же могло показаться, что лорд полностью завладел ее вниманием и она готова броситься в его объятия. Впрочем, именно это и являлось целью приезда семьи Девриз из Питтсбурга в Лондон – выдать замуж двух дочерей и обеспечить им высокое положение в обществе.

Кейт боролась с желанием сжать кулаки. «Мне следовало сразу понять, что мы едем вместе не случайно». Как наивно и глупо с ее стороны не увидеть суть замыслов отца.

Взгляд стоявшего поодаль Артура Мейсона походил по силе на удар молота по наковальне. Он заранее предупредил дочь, что не примет отказ принять ухаживания подходящих джентльменов. Чтобы умилостивить отца, Кейт решила оставаться весь вечер рядом с Каролиной, ведь на нее кавалеры слетались, как пчелы на мед.

В разговоре возникла пауза, и Кейт кашлянула.

– Джентльмены, я хотела бы передохнуть и утолить жажду.

– Принести вам лимонад, мисс Мейсон? – незамедлительно предложил мистер Джордж Мозби, он готовился получить титул виконта от дальнего дядюшки. – О, позвольте мне, – настойчиво произнес лорд Уэмблдон. – Это будет честью.

В следующую минуту заговорила Каролина:

– Кейт, ты и правда выглядишь… поникшей и раскрасневшейся от духоты. – На ее губах появилась усмешка. – Может, тебе действительно лучше передохнуть в одной из комнат?

«Вот уж спасибо, Каролина».

– Отличная идея, – отчеканила Кейт, развернулась на мысках и зашагала прочь из зала.

Впрочем, она не собиралась, выбравшись из одного помещения, попадать в другое, лучше побыть на свежем воздухе.

Кажется, ей удалось, как она и старалась, непринужденно и легко преодолеть расстояние до спасительного выхода – распахнутых дверей в дальнем конце зала, открывавших путь в сад. Незадолго до объявления первого танца она слышала, как лорд Хоутон хвастался перед несколькими гостями, что у него самый красивый сад в Лондоне, а потом, решив продемонстрировать, вывел их через эти двери. К этому моменту они наверняка ушли, и она сможет получить столь ценную сейчас возможность хоть на несколько минут отвлечься и побыть в одиночестве.

В саду Кейт остановилась и вздохнула полной грудью. Зима была на исходе, но до теплых дней еще далеко, потому воздух оставался освежающе-холодным. Ее гувернантка в Нью-Йорке перед поездкой за океан наставляла, что ни в коем случае нельзя быть застигнутой во время бала в одиночестве и особенно наедине с джентльменом без компаньонки. В этой фразе Кейт больше волновало словосочетание «быть застигнутой», кроме того, она не сочла правило необходимым для соблюдения, ведь как иначе как не в одиночестве отдохнуть от людей и шумной атмосферы на этих ужасных балах, которые могут длиться до утра?

Девушка медленно шла по выложенной камнем дорожке, путь ей освещала яркая луна над головой и факелы по обе стороны. Не так светло, как днем, но вполне достаточно, чтобы пройтись. Через несколько шагов вдоль живой изгороди она ахнула, увидев впереди большое сооружение из камня.

Кейт спешно подошла и стала заинтересованно разглядывать великолепный фонтан из белого мрамора. Потоки воды падали стеной с верхнего уровня на средний, а затем вытекали из пастей многочисленных львиных голов, установленных по периметру на нижнем ярусе. Кейт подошла ближе не столько из желания ощутить прохладу воды, сколько движимая намерением изучить сооружение с технической стороны. Сняв перчатку, она коснулась рукой поверхности. Интересно, вода подается водоподъемным колесом или паровым насосом?..

Покалывание в затылке заставило ее замереть. Она не одна, рядом определенно кто-то появился. Кейт обернулась и увидела силуэт мужчины.

Таких и даже похожих она еще не встречала. Мужчины из высшего света были, как правило, тонкокостными и обладали субтильными фигурами, этот же был высокого роста, с широкими плечами. Луна подсветила лицо и позволила разглядеть темные волосы и почти черные глаза – будто два кусочка оникса. Раньше ей не приходилось видеть такой взгляд. Люди, особенно мужского пола, смотрели на нее с интересом и восхищением, но только не этот. На его лице на долю секунды отразилось то, чему Кейт не нашла определения, затем уголок губ приподнялся, появилась ухмылка. В горле внезапно пересохло, дрожь побежала по спине и задержалась в коленях. В высокомерном взгляде теперь отчетливо читалось презрение.

Сцена показалась ей отдаленно знакомой, вероятно, похожая встречалась в одной из прочитанных книг. Собираясь в поездку в Англию, Кейт не подумала, чем займет себя в долгом путешествии, и взяла лишь дневник и несколько зачитанных книг по инженерному делу. Пришлось воспользоваться библиотекой в каюте люкс, в которой ей попались несколько томиков Шекспира.

– «Не в добрый час я при сиянье лунном надменную Титанию встречаю».

– «А, это ты, ревнивец Оберон!»

Кейт растерянно заморгала:

– Простите?

– Шекспир. «Сон в летнюю ночь». Акт второй.

Успокаивающие интонации и красивый тембр не успокоили, скорее напротив. Чувство было странным и непонятным Кейт.

– Ах да, я читала. А как?..

Бог мой, либо он умеет читать мысли, либо она действительно произнесла строки вслух. В голову ударил жар смущения, она молила, чтобы он не вызвал румянец на щеках. Повисла тишина. Похоже, мужчина не испытывал неловкости, потому первой заговорила Кейт:

– Мы встречались раньше, сэр?

– Не думаю, что встречались.

Что это значит? И отчего ее так тянет продолжить с ним разговор? Может, потому, что интуиция заставляла обратить внимание на то, как он не похож на всех тех пижонов, которые собрались в бальном зале? Впрочем, было в нем нечто, подсказывающее, что он может быть опасным, что с ним лучше не шутить.

Значит, если кто-то застанет их здесь…

Внезапно в голове отчетливо прозвучал предостерегающий голос гувернантки.

– Раз нас не представили должным образом, мне лучше вернуться к гостям. – Если об этом узнают, ее репутации конец. – Полагаюсь на вашу порядочность, сэр, – произнесла она, подхватила юбки и уже собиралась уходить, когда он неожиданно заговорил:

– Но ведь не я только что плескался водой из фонтана, словно сказочный дух.

Гнев вспыхнул внутри и заставил ее обернуться.

– Плескался? Вы говорите так, будто я прыгала в фонтане, стоя по колено в воде.

Она знала, что воспитанные девушки не должны упоминать в разговоре части тела, но сейчас по непонятной причине была готова забыть о приличиях.

Он пронзил ее стальным взглядом.

– Молодая мисс-иностранка была в саду одна и вполне могла плескаться в фонтане.

Она поспешила прикусить язык прежде, чем выскажет все, о чем думала.

– А вы, значит, сама невинность. Бродите в саду и читаете девушкам Шекспира.

Уголок рта мужчины дернулся.

– Шекспира, позвольте заметить, процитировали вы.

– Я вовсе не собиралась цитировать великого поэта. – Кейт так нервничала, что закусила щеку изнутри. – Но если бы пришлось, выбрала бы что-то получше, например, из «Отелло» или «Ричарда III».

– Что-то получше? – Он вскинул бровь. – Что может быть лучше для девушки, чем влюбленные красивые афиняне?

– О, прошу вас… – Кейт резко выдохнула. – Никто из героев не был по-настоящему влюблен, исключая, пожалуй, несчастных Пирама и Фисбу. – Она усмехнулась, вспомнив выходки Основы в пятом акте. – Каждый был якобы влюблен в того, кто виделся ему привлекательным, не обращая внимания на внутренний мир и характер. Или даже используя магию. Это не настоящая любовь.

– Вы, вероятно, верите в настоящую любовь?

– Я… – Кейт на несколько мгновений застыла с открытым ртом, но промолчала и поджала губы.

Ей была очевидна поверхностность чувств героев пьесы. Что же до любви в реальной жизни… Верила ли она?.. Можно ли вообще в этом что-то понять, это ведь не механизм, который можно разобрать, изучить и собрать снова. Поскольку подобное совершенно невозможно, нет и ответа на вопрос.

Магнетический взгляд незнакомца вновь обратился к ней и вызвал спазм где-то внизу живота, затем волна поднялась к самой груди.

– Разумеется, верите, – произнес мужчина. – Юная завидная невеста всегда находится в поиске подходящей пары.

– А вы, сэр? – спросила Кейт ему в тон. – Разве вы здесь не по тому же поводу?

– Нет, – резко ответил он. – Я не собираюсь жениться. Никогда.

– А как же наследники? – Кейт перевела дыхание, пораженная своей смелостью. Что, скажите на милость, побудило ее задать такой вопрос незнакомому мужчине?

– А что наследники? – переспросил он, и глаза снова стали похожи на два камешка.

Значит ли это, что они ему не нужны? Или, напротив, очень нужны?

«Боже, какое мне дело?»

Но сдержаться она уже не могла. Одного взгляда на это непроницаемое лицо было довольно, чтобы внутри начинало свербеть от желания узнать больше об этом человеке.

– Вы же мужчина. Разве у вас не должно быть желания… э-э-э… плодиться и размножаться? – Щеки вспыхнули, несмотря на вечернюю прохладу, стало жарко.

В стороне вновь послышалось хихиканье, и оба замерли.

О боже, что будет, если их здесь увидят? Она умом и раньше понимала, что выходить в сад одной неразумно, но реальная угроза репутации сейчас поразила своей ясностью, словно молнией. Если такое случится, ее не возьмет в жены ни один аристократ. Едва представив, какой будет в этом случае реакция отца, она теперь похолодела от ужаса.

Кейт стала озираться, надеясь понять, в какую сторону лучше бежать, чтобы спастись. Шепот и шаги становились громче. Нарастающий страх подтолкнул ее к действию, на которое она никогда не решилась бы раньше. Она толкнула собеседника в грудь, заставляя отступить в дальний угол, а сама встала рядом с ним, почти вплотную к живой изгороди. Теперь увидеть ее с дорожки невозможно, неприятно лишь, что она зажата между двумя существенными преградами.

Боже мой, какой ужас. Ведь это совершенно незнакомый мужчина. Она понятия не имеет, кто он и что здесь делает. Если их увидят хоть мельком, ее репутации конец.

– Стойте тихо, – прозвучал голос над самым ухом. – Подождем, пока они уйдут.

Губы почти касались ее виска, даже несмотря на слой одежды, она ощущала тепло его тела.

Кейт закрыла глаза и закусила нижнюю губу до боли, чтобы не заплакать или не рассмеяться из-за абсурдности ситуации. Скорее бы все разрешилось и к лучшему! – Лорд Ньюбери, прошу вас… – послышался приглушенный женский голос.

– Прошу что, моя милая? Остановиться? Или продолжать? – Звуки мужского голоса сопровождались вздохами и стонами.

Бог мой, похоже, к лучшему ничего не разрешится. Напротив, все указывает на приближающуюся катастрофу.

В душе назревала паника, внутренний голос кричал, что надо бежать, и как можно скорее. Но ведь шум или любое шевеление даст повод влюбленной парочке насторожиться.

«Похоже, выбора у меня нет».

– Ах, милорд, разумеется, вы должны прекратить.

– Но вы так красивы, Каролина, я не в силах сдержаться.

«Каролина?»

– Вы обязаны! – Женщина гнусаво захихикала. – Прошу вас, милорд.

Это определенно Каролина Девриз.

– Дорогая, прошу вас, еще один раз. Пожалуйста…

– Что ж… раз вы так просите…

Послышались звуки, которые безошибочно указывали на страстный поцелуй.

«Бога ради, что происходит?»

Кейт выдохнула и положила голову на плечо незнакомца.

Какая абсурдная ситуация! Она стоит в саду, зажатая между живой изгородью и широкой грудью джентльмена. Аромат его одеколона щекочет нос. Впрочем, нельзя сказать, что он так неприятен. Но она впервые находится так близко к мужчине.

– Милорд, я настаиваю… Матушка будет меня искать.

– Я… о да, Каролина, разумеется. – Ньюбери откашлялся. – Я знаю дорогу, по которой пройду к главному входу. А вы возвращайтесь в бальный зал прежним путем.

– Ах, как вы умно придумали, милорд.

Еще несколько слов были произнесены шепотом, и разобрать их не удалось. Затем послышались торопливые шаги двух пар ног, удаляющиеся в противоположных направлениях.

Кейт с облегчением выдохнула. Слава богу, они ушли. Руки ее лежали на груди мужчины, и она надавила, чтобы заставить его отстраниться, но он даже не пошевелился. Кейт нахмурилась и толкнула сильнее.

– Сэр? – громким шепотом произнесла она, не увидев реакции. – Как говорится, путь открыт.

Никакого ответа.

– Сэр? – Кейт осмелилась поднять голову и увидела, что глаза цвета черного оникса обращены к ней. Теперь, когда угроза быть обнаруженной миновала, они казались ей немного другими.

Стоило Кейт выйти на следующее утро к завтраку, как отец без предисловий сразу перешел к делу:

– Как закончишь есть, отправляйся в номер к Девризам. Поскольку я не вижу, чтобы тебе присылали письма, открытки или подарки, полагаю, бегство с бала отпугнуло всех потенциальных кавалеров. Потому миссис Девриз и я подобрали тебе компаньонку в лице уважаемой и благочестивой Хариет Мертон.

– Компаньонку? – робко переспросила Кейт, но отец продолжал так, будто не слышал ее:

– Мы перечислили ей в письме все наши требования, и она согласилась научить тебя и девочек Девриз английскому этикету. У мисс Мертон есть нужные знакомства, благодаря ей каждая из вас гарантированно найдет подходящего лорда. Отныне ты будешь постоянно рядом с мисс Мертон и научишься всему, что должна знать девушка, желающая войти в высшее общество. Кроме того, Каролина привлекла внимание нужных женихов, общайся с ней больше, может, часть ее обаяния и навыков перейдет тебе.

Кейт осторожно сделала глоток чая, чтобы успокоиться.

– Отец, но разве нет другого способа построить завод и основать железнодорожную компанию?

– Никто здесь не желает иметь дело с никому не известным американцем, – отрезал Артур. – К тому же они считают, что наши паровозы и специалисты хуже.

– Хуже? Вот как? – Чашка с шумом опустилась на блюдце. – Неужели они никогда не слышали об Андерсене? – Ее возмущению не было предела. – Может, нам лучше вернуться в Америку и продолжить двигаться на запад? Если доработать локомотив, можно говорить о проходе им горной местности и…

– На запад? – усмехнулся Артур. – А что нам даст прокладка железнодорожных путей на запад? Там ничего нет, только невозделанная земля, камни и песок. Нет, английская железнодорожная отрасль стремительно развивается, я должен быть здесь, иначе упущу возможность хорошо заработать.

– Разумеется, тебя волнуют только деньги, – фыркнула Кейт. – А как же прогресс и…

– Ты решила поспорить со мной, Кэтрин? – От ледяного взгляда отца в комнате стало холодно.

– Я лишь хочу сказать…

– Если ты не найдешь мужа-англичанина в течение ближайших недель, я буду считать эту поездку пустой тратой средств. – Артур Мейсон обладал огромной внутренней силой, и она передалась каждому слову. – А тебе известно, как я не люблю вложения, не приносящие прибыль.

Кейт было невыносимо больно, что она, единственный ребенок, для него не больше, чем графа в бухгалтерском журнале. Впрочем, иного отношения, вероятно, она не может ожидать.

– Найти мужа, тем более с титулом – это не поход на рынок за овощами.

– Не дерзи мне, юная леди. – Отец предупреждающе вскинул бровь. – Ты найдешь себе мужа здесь, или мы вернемся в Нью-Йорк, и ты выйдешь за того, на кого я укажу. И будь уверена, кем бы он ни был, он не позволит тебе появиться ни на заводе, ни в машинном отделении.

Кейт была так шокирована, что открыла рот. Ей известно: Артур никогда не грозит попусту, особенно в делах.

– Если это все, прошу меня извинить, отец. – При нем она ни за что не позволит себе расплакаться. Да еще по такому поводу.

Мейсон поморщился, но по выражению лица было видно, что он считает себя победителем. Впрочем, у Кейт никогда не было даже одного шанса взять над ним верх.

– Можешь идти.

Когда она встала, вошел дворецкий, чтобы доложить о посетителе.

– К вам мистер Мелвери, мистер Мейсон.

О, неужели утренние неприятные сюрпризы не закончились.

В дверях появился человек, которого она предпочла бы никогда в жизни не видеть, – ее кузен Джейкоб Мелвери, отправленный в Лондон за несколько недель до них. Кейт была рада не видеть его все это время, хотя, конечно, понимала, что удача однажды отвернется от нее.

Отец сложил руки перед собой в благодарственном жесте.

– Ах, как вовремя.

Джейкоб был льстецом и подхалимом, гнусной жабой, которая с открытым ртом ловила каждое слово Артура. Однако, с точки зрения Кейт, настоящим преступлением с его стороны было называть себя инженером. Он поступил на работу в «Мейсон ЖДиЛ» несколько лет назад учеником к Па, но тому сразу стала очевидна бездарность парня, а через три дня он и вовсе вышвырнул его с завода, когда тот совершил оплошность, едва не приведшую к взрыву. Однако Артур взял его обратно и пристроил туда, где невеликие способности пришлись кстати – в зал заседаний, в котором велись переговоры с чиновниками и землевладельцами с целью получить права на прокладку железной дороги.

– Доброго вам утра, Артур, – с льстивой улыбкой пропел Джейкоб с порога.

Костюм на нем был по виду совершенно новым, скорее всего, от одного из лучших портных с Сэвил-Роу. Кейт слышала, как люди называли Джейкоба красивым. Возможно, волнистые светлые волосы и зеленые глаза и могли сбить с толку, но не ее, она отлично знала, что скрывается за этой внешностью. – О, я самый счастливый человек на земле – красавица Кейт тоже здесь. Как дела, кузина?

Кейт небрежно кивнула и процедила:

– Кузен Джейкоб.

Он тайком оглядел ее с головы до ног.

– Уже уходишь?

– Боюсь, да. – Она обошла стол и направилась к двери. – Не могу заставить мисс Девриз ждать.

– Ах, как мне не повезло.

Отец жестом пригласил его сесть и повернулся к дочери:

– Помни, о чем мы говорили, Кэтрин. – После недолгой паузы он обратился к племяннику: – Приходи сегодня на ужин, Джейкоб.

Кейт отметила и обращенный к ней выразительный взгляд отца, и подчеркивающие смысл интонации. Отец выдаст ее за Джейкоба, если она не найдет английского лорда, который будет готов жениться на ней безотлагательно. Девушка сглотнула подступившую к горлу желчь.

– Значит, увидимся за ужином.

Развернувшись, она вышла из столовой их номера, отошла на значительное расстояние, где ее точно никто не услышит, сжала кулаки и позволила себе громкий крик, в который вложила все эмоции.

– Будь проклят этот интриган и подлец!

Если планы Артура Мейсона, связанные с дочерью, провалятся, он найдет иной способ получить с ее помощью прибыль и пользу семье. За неимением наследника мужского пола, единственная возможность – выдать замуж дочь за угодного ему человека. От одной мысли об этом Кейт ощутила риск расстаться со съеденным за завтраком, хотя того было совсем мало.

Джейкоб был некомпетентным инженером, но по характеру хваткий и честолюбивый, как и ее отец. Кузен часто говорил, что мечтал бы увековечить собственное имя, увидев его, например, на паровозах. Если ему когда-то будет суждено возглавить «Мейсон ЖДиЛ», то он превратит компанию в памятник самому себе, а все достижения Па будут развеяны, как зола сгоревших углей.

«Па трудился на пределе возможностей вовсе не для того, чтобы дело его жизни досталось жадному подонку. Пусть я никогда в жизни не буду работать на заводе, но он ничего не получит».

Каким-то образом надо найти выход из положения. Будь рядом Па, он точно посоветовал бы ей встряхнуться, включить мозги и искать решение.

Нет, она не будет в панике пытаться спрятаться и бездействовать, просто отступит с целью все обдумать. Она не из тех, кто легко сдается. Черт возьми, ведь ей всегда удавалось определить неполадку просто по звуку двигателя! Для нее не существует непреодолимых препятствий, надо лишь собраться и подумать. Для победы над хитрым и коварным Артуром Мейсоном надо мыслить, как он.

В коридоре Кейт направилась к двери номера Девризов. Совсем нет желания проводить весь день с этой противной Каролиной и такой же невыносимой матерью, хорошо, что рядом будет Мэдди, старшая из сестер Девриз. Она была больше похожа на отца, Корнелиуса Девриза, и они были так же близки, как некогда Па и Кейт. Именно из-за двух этих мужчин они с Мэдди и подружились.

Несколько лет назад Кейт и Па ездили в Пенсильванию, где осматривали металлопрокатные заводы в поисках места для изготовления деталей паровоза и рельс. В конце концов они остановили выбор на «Металлургической компании Девризов», дед сразу поладил с ее владельцем Корнелиусом. Тот был человеком эксцентричным и шумным, возможно, в нем Па увидел черты себя самого. Больше всего его впечатлил факт, что Корнелиус, тоже за неимением сыновей, поощрял интерес к металлургии у старшей дочери. Мэдди училась у отца так же, как Кейт у Па.

Жаль, что подруги не было на балу. По словам матери, она почувствовала себя плохо, хотя Кейт было ясно, почему та не появилась у Хоутонов. Мэдди ей казалась красивее младшей сестры, но стеснялась своего «неподобающего» роста.

На стук открыла горничная и провела Кейт в роскошную гостиную, где ее ожидали сестры Девриз. Кейт небрежно кивнула младшей и повернулась к подруге:

– Доброе утро, Мэдди. Жаль, что ты пропустила бал. Тебе уже лучше?

– Да, спасибо. – Девушка встала и обняла Кейт.

Отстранившись, та заглянула в глаза подруге. Да, благодаря голландским корням Мэдди и Каролина были довольно высоки для женщин. Даже в атласных туфельках без каблука старшая сестра была почти шесть футов ростом, из-за чего очень страдала ее мать. Стараясь сделать это менее заметным, Элиза Девриз одевала дочь в платья пастельных тонов, отчего та выглядела еще комичнее, как ребенок-переросток. Сегодня на ней было бледно-голубое платье с таким количеством кружев, что она была похожа на пирожное.

– Каролина! Мадлен! – В комнату влетела Элиза Девриз.

Многие назвали бы ее красивой, и вполне заслуженно. Женщина обладала милым лицом с мелкими чертами, волосами цвета пшеницы и стройной фигурой. Но характер ее назвать хорошим Кейт не могла. Вместо того чтобы довольствоваться имеющимся, а богатство их было огромно, Элиза была одержима получением для дочерей титула и высокого положения в свете.

– Ах, Кейт, ты уже здесь. Хорошо. Я привела к вам мисс Мертон. – Элиза повернулась к вошедшей следом женщине. – Позвольте представить вам Кейт Мейсон, дочь Артура Мейсона, и моих дочерей Каролину и Мадлен. Девушки, представляю вам Хариет Мертон.

– Здравствуйте, – произнесла та и тепло улыбнулась. – Рада познакомиться с вами, юные леди.

Кейт плохо представляла, как будет выглядеть компаньонка, но такого точно ожидать не могла. Конечно, прежде всего на ум пришла скучная старая дева, которая будет непременно бить их тростью по рукам, если они позволят себе сгорбиться. Ей в голову не могло прийти, что это окажется очень приятная женщина. Несмотря на чепец старой девы, скромное желтое утреннее платье и голубую шаль, Хариет была, пожалуй, на несколько лет моложе Элизы. Кейт решила, что наряд очень подходит к ее солнечной улыбке.

– Не выпить ли нам чая? – произнесла хозяйка и кивнула ожидавшей в стороне горничной.

Обменявшись любезными приветствиями, женщины расселись.

– Мисс Мертон, позвольте, пользуясь случаем, еще раз поблагодарить вас за скорый ответ на письмо. Ваше руководство в разгар сезона будет для девушек бесценно.

– Надо признать, я была заинтригована, когда прочитала письма от вас и мистера Мейсона. – Дама повернулась чуть в сторону. – Каролина, вы точно такая красавица, как говорила ваша матушка. И Мадлен, и Кэтрин, – добавила она, окидывая троицу взглядом. – Мистер Девриз и мистер Мейсон очень… вас хвалили.

Кейт спрятала улыбку. Несложно представить, что говорил о дочери ее отец.

– Я уверена, отец был красноречив, – произнесла она.

Глаза мисс сверкнули, и Кейт это заметила.

– Да, не скрою. Это меня заинтриговало. За долгие годы мне приходилось сопровождать многих на мероприятия во время сезона, но, признаюсь, среди них не было ни одной американки.

– А что вы о нас слышали? – спросила Кейт и тут же натолкнулась на осуждающий взгляд Элизы.

– Уверяю вас, ничего ужасающего, – со смехом отозвалась мисс Мертон. – Говорят, вы, американки, весьма… энергичны. Заметьте, в этом нет ничего плохого, но здесь, в Англии, все иначе.

– Это так верно, – вступила в разговор Элиза. – Именно поэтому нам нужна ваша помощь. Мы в Лондоне уже больше двух недель, но так и не встретили ни одного респектабельного джентльмена. Нам сказали, необходимо бывать в нужных местах, потому мы воспользовались связями моего мужа и Артура, чтобы получить приглашение к Хоутонам. Мэдди плохо себя почувствовала и осталась дома, а Каролина и Кэтрин весь вечер провели в окружении толпы кавалеров. Однако ни один из них не прислал подарок и не нанес визит. А ведь они обе наследницы с огромным приданым!

– Миссис Девриз, – мягко отозвалась мисс Мертон, – людям, выросшим далеко от Англии, правила аристократии могут показаться весьма путаными. Богатство не всегда… э-э-э… решает проблемы.

– А как же Сесилия Лефевр? – взволнованно спросила Каролина.

Мисс Мертон нахмурилась:

– Кто, простите?

– Знаете, ее отец сделал состояние на торговле мехом в Канаде. Лефевров не принимали во многих салонах и бальных залах Нью-Йорка, но потом Сесилия уехала в Лондон и вернулась в Америку графиней Гейблвуд. Вот тогда все стали из кожи вон лезть, чтобы добиться ее расположения.

– Ах да, я слышала о графине. – Мисс Мертон наморщила нос. – Этот случай скорее исключение, нежели правило.

Элиза поджала губы.

– Что же нам делать, если приданого недостаточно?

– Я не сказала, что этого недостаточно, – заметила мисс Мертон. – Но вы ведь не хотите привлечь им авантюристов и негодяев? Есть другие способы найти хорошего, достойного мужа.

– Не важно, пусть будет нехороший и недостойный, – заговорила Каролина. – Сойдет, конечно, и виконт, но я хотела бы стать герцогиней.

– А я хотела бы встретить надежного и заботливого, – вступила в разговор Мэдди. – Чтобы он был любящим отцом нашим детям.

– Итак, что скажете, мисс Мертон? – нервно поинтересовалась Элиза. – Вы нам поможете?

Мисс Мертон рассмеялась:

– Разумеется, миссис Девриз. Я приняла решение, прочитав письма.

– Вот как?

– Именно. – Женщина кивнула. – И открою вам один секрет, который непременно поможет. Вам нужен покровитель. Его слово и одобрение будет для всех значимым фактором и откроет девочкам новые возможности.

– Покровитель? – Глаза Элизы округлились. – Откуда же мы его возьмем? И сколько это будет стоить? – Если покровитель поможет мне найти лорда, папа наверняка заплатит, – заявила Каролина.

– О, дорогая, боюсь, в этом случае разговор об оплате неуместен, – покачала головой мисс Мертон. – Но я уже написала тому, кто вполне подойдет. Это вдова моего дальнего кузена, так вышло, что она герцогиня.

– Герцогиня? – Элиза засияла от восторга, а Каролина прижала ладонь ко рту.

– Да. Прочитав о трудностях юных мисс, – женщина многозначительно посмотрела на Кейт и Мэдди, – я сразу отправила письмо. Итак, могу сообщить вам хорошую новость. Ее светлость вдовствующая герцогиня Мабери согласилась стать вашим покровителем на текущий сезон.

Каролина не сдержалась и завизжала от восторга. – У меня покровитель – герцогиня! Фантастическая новость!

– О боже, – пробормотала Элиза и принялась обмахиваться рукой. – Это… поразительно, мисс Мертон. Теперь я понимаю, почему о вас так восторженно отзываются. Не представляю, как вас благодарить.

– Пока не стоит благодарить, миссис Девриз, – улыбнулась мисс Мертон. – Надеюсь, вы понимаете: поскольку на карту поставлена ее собственная репутация, ее светлость прежде желает познакомиться с девушками, только потом даст ответ, будет ли им покровительствовать. Она пригласила вас несколько дней погостить в ее поместье в Суррее, чтобы… оценить… э-э-э… ваши характеры и отличительные качества.

Голова Элизы опускалась и поднималась в такт ее словам, со стороны казалось, что она покачивается, словно пробка в воде.

– Конечно. Конечно. Конечно. Все, что захочет ее светлость.

– Признаться, я была крайне удивлена, что ее светлость ответила мне сразу. – На мгновение на лице мисс Мертон мелькнула озабоченность. – Ее не видели в обществе со дня кончины супруга. Это была такая трагедия…

– А что случилось? – Мэдди подалась вперед.

– Мадлен! – одернула ее Элиза. – Мы не сплетничаем о людях, с которыми не знакомы. Особенно о тех, кто был так любезен, открыв нам дверь. Извините, мисс Мертон. Мы немедленно начнем сборы.

Кейт внутренне застонала от необходимости провести несколько дней в величественном особняке английского поместья. У нее нет времени, чтобы, как обезьянка, развлекать матрону-аристократку. Ведь на кону наследие Па. Она от досады закусила губу. Как бы она поступила, будь это проблема технического свойства?

«Не всякое препятствие – неудача, – любил повторять Па. – Надо уметь применить его в свою пользу».

Сейчас брак с английским лордом казался Кейт меньшим из зол, если выбирать между ним и Джейкобом в роли главы «Мейсон ЖДиЛ». Даже если ей никогда не представится шанс поработать над созданием собственного паровоза. Стоило только представить, что на двигателе Андерсена появится надпись «Мелвери ЖДиЛ», как кровь ударяла в голову. Если уж судьба не предлагает ничего другого, она будет использовать имеющуюся возможность избежать необходимости выходить за Джейкоба.

Глава 3

Себастьян выдохнул с облегчением, лишь когда улицы Лондона остались позади. Но причина была не в смоге и зловонии города, вернее, не только в этом, хотя ненависть к городу увеличивалась с каждым проведенным там днем. Обычно он оставался там недолго – не более трех дней, – но на этот раз срочные дела заставили отложить отъезд. По крайней мере, он так себе объяснил.

В минуты покоя он мысленно переносился в тот вечер, когда оказался на балу у Хоутонов, и вспоминал темноволосую красавицу, которую внезапно встретил в саду. Он сам не вполне понимал, почему в память врезалась столь короткая встреча с девушкой, к тому же американкой. В любом случае о ней надо забыть. В частности, о невероятных глазах василькового цвета и нежной кремовой коже, о свежем запахе пудры и лимонов. Он никогда не узнает, но отчего-то был уверен, что им было бы очень хорошо вместе.

«Вот дьявол!»

Он оперся на подлокотник бархатного дивана кареты и принялся тереть виски.

«Следовало уехать из Лондона раньше». Задержавшись в городе, он лишь мучил себя, постоянно оборачивался, выглядывал из окна кареты, надеясь увидеть девушку прогуливающейся по улице или выходящей из магазина или чайной. Возможно, теперь за пределами города воспоминания о ней померкнут, а вскоре исчезнут без следа. Свежий сельский ветер развеет мысли о ее прелестной фигурке и теплой щеке, некогда лежавшей на его груди. А какая хорошенькая у нее головка! Себастьян вспомнил, как увидел девушку впервые в бальном зале издалека и сразу отметил, как она красива, вблизи же она оказалась совершенно очаровательной. И эта прелестная головка вовсе не пустая и не набита всякой ерундой, что еще хуже. Эта девушка обладала привлекательной внешностью и собственным мнением, что, черт возьми, еще больше возбуждало интерес.

Карету тряхнуло из-за камня на дороге или упавшей ветки дерева, что заставило отвлечься от фантазий. По мере удаления от закопченного и грязного Лондона давление в груди слабело. От размышлений о незнакомой девушке была определенного рода польза: у него не оставалось времени думать, почему мама не появилась на балу Хоутонов. Впрочем, огорчения и разочарования были его постоянными спутниками. Почему он решил, что теперь может быть по-другому?

«– Внезапно поездка стала казаться мне такой долгой, Себастьян.

– Ах, дорогой, я так хотела выехать, но…

– Пойми, я просто не смогла заставить себя встать с кровати».

Отговорок можно найти множество. Возможно, настанет день, когда он устанет от них окончательно и выполнит наконец то, в чем клялся себе каждый раз в подобных случаях: оставить мать в покое прозябать в глуши и больше не поддерживать отношений.

Впрочем, она все же была его матерью, он ее любил и надеялся, что однажды она вновь станет прежней, какой была до того отвратительного события пятилетней давности, лишившего ее сил и способности радоваться жизни. До того, как отец убил в нем любовь и веру в его исключительность. Во всем.

Мысли вновь перенесли его в сад, к загадочной незнакомке. Ему тогда следовало уйти сразу, как увидел ее, но разговор его заинтересовал. Она права, бал – то место, где ищут пару. Но только не он. Себастьян давно решил для себя, что у него никогда не будет ни жены, ни наследника. Титул и поместье он оставит дальнему родственнику, живущему в Хартфордшире, а сам станет последним из Уэйкфилдов обладателем титула герцога Мабери.

Чарльз Уэйкфилд души не чаял в единственном сыне, и Себастьян считал себя самым важным человеком во всем мире. Ему, разумеется, не приходило в голову, что после появления наследника отец потерял интерес к семье, особенно к супруге. Выполнив долг, он счел себя вправе делать все, что его радовало. Как то: кутить и развлекаться в заведениях Лондона. В конце концов, так принято в их кругах, так ведут себя все мужчины. Так поступил и отец, и, вероятно, сам Себастьян, если женился бы. Но он решил, что на нем все закончится. Он поклялся в этом себе и матери, хотя, возможно, она его не слышала.

Движение замедлилось, что означало приближение к Хайфилд-парку. Через пару минут карета остановилась у подъезда, лакей в ливрее распахнул дверцу. Под ногами скрипнул гравий, легкие наконец наполнил свежий воздух.

Себастьян прошел к ступеням и остановился, отметив с запозданием, что не все как обычно. Повернувшись, понял, что в шеренгу для приветствия выстроилась не вся прислуга, а, пожалуй, лишь половина. Нельзя сказать, что он большое внимание уделял церемониям, но дворецкому это точно не было безразлично. Всегда сдержанный и чинный Имс, служивший в Хайфилд-парке, сколько себя помнил Себастьян, гордился порядком в доме и неукоснительным соблюдением правил, как и тем, что прислуга действует по-военному четко, будто солдаты, исполняющие приказы. На самом деле, чтобы поставить их на место, было достаточно одного острого взгляда Имса или приподнятой мохнатой брови. Однако сейчас среди приветствующих герцога благонадежного Имса не было.

– Хиггинс, – обратился Себастьян к старшему лакею, – разве посланный вперед гонец не сообщил Имсу о моем прибытии?

– Сообщил, ваша светлость.

– Тогда где же он? И остальные слуги?

Мужчина нервно сглотнул.

– Имс и слуги… немного заняты, ваша светлость.

– Имс занят? Он заболел?

Имс, должно быть, смертельно болен, только чума могла помешать дворецкому подняться с постели ранним утром.

– Нет, милорд. Имс занят наведением порядка в доме.

– Что это значит? Я отсутствовал чуть больше недели, что могло произойти за это время, что так его изменило?

Брови Хиггинса сошлись у переносицы.

– Я полагал, вам известно, милорд…

– Известно что? – Себастьян терял терпение.

– Ваша светлость, это… ваша…

В следующую секунду входная дверь распахнулась, и лакей замолк.

– Кто, ответьте мне… – На крыльце появился Имс, глаза его готовы были вылезти из орбит, как у только что выпотрошенной рыбины. Взгляд остановился на герцоге. – Ваша светлость! – Лицо его стало красным. – Прошу простить, что не встретил вас должным образом. – Он низко поклонился. – Готов принять всю ответственность.

– Вы прощены, Имс, но, бога ради, объясните, что с остальными слугами? – В проеме распахнутой двери он увидел, как через холл пробежали две горничные с корзинами чистого белья и едва не столкнулись с лакеем, в руках которого был массивный серебряный подсвечник. – Что происходит в этом доме?

– Ваша светлость… вас не известили?..

– О чем?

– О приезде вдовствующей герцогини.

От удивления у Себастьяна отвисла челюсть, но он поспешил захлопнуть рот, чтобы не выглядеть глупо перед слугами, пусть и перед половиной из них. Собравшись, он сказал:

– Визит ее светлости для всех нас стал неожиданностью.

Имс расправил плечи, на лице появилась застывшая, непроницаемая маска.

– Похоже, что так, милорд, – произнес он и кашлянул. – Ее светлость просила вас о встрече в личной гостиной, как только у вас будет время. Предпочитаете прежде немного отдохнуть?

Себастьян ничего не ответил и быстро прошел в дом. Его что-то тревожило, нечто пока необъяснимое. Да, надо непременно увидеть мать. Возможно, ее здесь нет, это была просто жестокая шутка. Миранда, вдовствующая герцогиня Мабери ни разу за последние пять лет не переступала порог особняка Хайфилд-парка.

Грудь сдавило, когда он подходил к личным покоям герцогини в восточном крыле. Не обращая внимания на дрожь пальцев, он потянулся к дверной ручке и повернул. Надежды на незаметное появление сразу рухнули, когда послышался скрип несмазанных петель.

– Ах, мой дорогой, надо сказать слугам, чтобы непременно смазали двери.

Голос был на удивление похож на голос матери. И фигура стоящей у окна дамы похожа, и ее профиль. Красивое лицо обратилось к нему – да, это герцогиня. И все же неприятные чувства скреблись внутри и мешали поверить, что это на самом деле она. Прежде всего, на этой даме прекрасный утренний наряд пурпурного цвета, волосы тщательно уложены, а спина прямая, как стрела. В тех немногих случаях, когда он решался навестить мать за прошедшие годы, она либо лежала в постели, либо сидела у камина в халате и с растрепанными волосами.

Себастьян сглотнул ком в горле и шагнул вперед. – Мама?

– Себастьян. – Легко развернувшись на каблуках, она так же легко пошла ему навстречу. – Дорогой, как приятно, что мы прибыли почти одновременно. Я очень надеялась, что мне не придется долго тебя ждать.

Он придирчиво оглядел ее лицо. Любого другого взволновали бы морщины у глаз и бледность кожи, но ему это казалось единственно знакомым и привычным в ее облике. Только это и убедило, что перед ним не призрак.

– Мама. Рад видеть вас здесь.

В голове пронесся миллион вопросов, но самый главный: «Что она здесь делает?» И почему она не явилась на бал? Как ей удалось заставить себя сегодня встать с постели? Собирается ли она остаться в поместье?

– Ты смотришь так, будто увидел привидение. – На губах заиграла легкая улыбка. – Надеюсь, ты не против моего появления без предупреждения?

– Разумеется, нет, вам всегда здесь рады, – автоматически ответил Себастьян, продолжая копаться в роившихся в голове мыслях.

– Давай сядем.

Герцогиня подтолкнула сына к дивану и усадила, отчего он вновь почувствовал себя мальчиком в коротеньких штанишках. Впрочем, он не сопротивлялся, слишком велико было желание узнать, что заставило маму отказаться от образа жизни отшельника.

– Тебе, должно быть, странно видеть меня здесь, – начала герцогиня, словно прочитав мысли сына. – И ты, разумеется, сердишься, что я не приехала на бал к Хоутонам.

«Да, как и во всех остальных случаях, когда я ожидаю понапрасну», – подумал он, но, конечно, промолчал.

– Нет, мама, я уверен, у вас были веские причины. – Все ее оправдания он знает наизусть, нет необходимости опять их слушать. – Но объясните, что привело вас сюда?

Герцогиня сложила руки на коленях.

– Ты не солгал мне? Насчет того, что мне здесь всегда рады?

Как в большинстве владений герцога, на территории Хайфилд-парка, в миле от главного особняка, располагался вдовий домик, но после кончины отца мама решила жить не в нем, а в одном из поместий в Хартфордшире, которое было частью ее приданого. Себастьяна задело нежелание мамы находиться рядом, но он проглотил обиду, потому что отлично понимал причину. Его постоянное присутствие напоминало ей об ушедшем муже.

«Вы похожи как две капли воды, – частенько приговаривала она с улыбкой. – Будто тебя родил он».

И это было правдой. Всякий раз, глядя в зеркало, Себастьян видел, что единственное, что унаследовал от матери, – это глаза. Сходство с отцом стало причиной кошмара, заставлявшего не раз просыпаться посреди ночи в холодном поту. Ему снилось, что, подойдя к зеркалу, он видит не свое отражение, а Чарльза Уэйкфилда с ножом в сердце.

– Себастьян?

Он уверенно кивнул.

– Разумеется, нет, мама. Оставайтесь здесь, сколько пожелаете.

– Замечательно. – Широкая улыбка осветила лицо, и оно ожило, будто увядающий цветок, который полили. – Надеюсь, ты не станешь возражать, узнав, какая у меня на то причина.

– Вы можете приезжать без причины.

– Да, да, но… – Пальцы теребили кружево на платье. – Видишь ли, речь не только обо мне.

– Наймите столько слуг, сколько сочтете нужным, чтобы вам было удобно.

Имс наверняка будет недоволен необходимостью размещать дополнительных людей, но верный дворецкий справится.

– Нет, дорогой, дело не в слугах. Я хотела бы пригласить гостей пожить в Хайфилд-парке.

– Вы хотите развлечься? – В душе вспыхнула искра надежды.

Вдовствующая герцогиня Мабери уже много лет сторонилась общества. Но радоваться пока рано, его опять может постигнуть разочарование.

– Не совсем так. – Герцогиня поджала губы. – Себастьян, я намереваюсь стать покровителем нескольких юных леди в этом сезоне, поэтому хочу принять их здесь.

– Здесь? Но почему не в Хартфордшире? Или в доме в Лондоне?

– Мой дом совершенно не приспособлен для приема гостей, к тому же, полагаю, здесь, в сельской местности, им будет лучше. Они смогут немного отдохнуть, прежде чем погрузиться в светскую жизнь. А я составлю список подходящих джентльменов, чтобы пригласить их с визитом. – Темные глаза, такие же, как его собственные, смотрели неотрывно. – Ты ведь не возражаешь, Себастьян?

Не возражает ли, что его покой будет нарушен хихикающими девицами, мечтающими о замужестве? Что они будут сновать туда-сюда и путаться под ногами? Отовсюду будет слышаться их щебет о всякой ерунде – моде и нарядах? И конечно, в доме начнут сплетничать обо всем. Разумеется, он не возражает, как иначе.

Себастьян открыл рот, но что-то его остановило. Вероятно, огонек жизни, появившийся в глазах матери, они теперь отчетливо выделялись на осунувшемся лице.

– Разумеется, мама, я не возражаю, – произнес он, не успев сдержать порыв. – Хайфилд-парк всегда открыт для вас, приглашайте всех, кого сочтете нужным.

Себастьян очень надеялся, что не пожалеет о столь безвольном поступке.

– Спасибо, дорогой.

– У меня есть одно условие.

– Да, конечно. Все, что угодно. И какое же?

– Вы не станете включать меня в список «подходящих джентльменов».

– Дорогой мой…

– Я серьезно, мама. – Голос его стал твердым. – Двери Хайфилд-парка будут открыты для вас и ваших гостей, а я буду любезным хозяином только в том случае, если не буду задействован ни в одной вашей брачной схеме.

– Как пожелаешь, Себастьян, – уверенно кивнула герцогиня.

– Хорошо. – Он поправил полы фрака. – Когда прибудут ваши юные леди?

– Сегодня.

– Сегодня?

Висок заломило от боли. Почему он уже сейчас чувствует, что крупно пожалеет о решении?

– Да, они, полагаю, уже в пути. – Дама поджала губы. – Я понимаю, что поступок с моей стороны довольно импульсивный, но ведь светский сезон в самом разгаре, у нас мало времени.

Не важно, когда прибудут девушки, главное, чтобы они скорее нашли себе мужей, и тогда в его жизни все вернется на круги своя, в доме опять наступит покой и тишина.

– Я сообщу Имсу о прибытии гостей.

– Не стоит беспокоиться, дорогой, я уже поставила его в известность. И дала все необходимые распоряжения.

– Тогда понятно, отчего Имс носится по дому и кудахчет, как наседка.

Похоже, мама была уверена, что получит от него согласие, впрочем, в этом нет ничего странного, он никогда ей не отказывал.

– Я очень тебе благодарна, Себастьян. – Она положила ладонь на его плечо.

Искры жизни в ее глазах, кажется, стали разгораться, зародив в его сердце надежду на лучшее.

Себастьян напрягся, когда губы коснулись его щеки, и совсем не потому, что ему было неприятно, просто мама не делала так со времен его детства. Трогательный жест и аромат лаванды пробудили воспоминания, которые давно были заперты в темном уголке души. Стало неловко за себя, и он кашлянул.

– Поскольку, как мне видится, вы все держите под контролем, я, с вашего позволения, займусь неотложными делами.

– Разумеется.

– Прошу меня извинить.

Он спешно покинул гостиную, не переставая удивляться приезду мамы. Оставалось надеяться, что, если вернуться сейчас в комнату, она будет по-прежнему там. Сколько раз он желал этого в течение последних пяти лет? Ждал, что, проснувшись утром, мама вспомнит о его существовании и о том, что жизнь за стенами ее особняка продолжается. Подобные мысли угрожали внутреннему спокойствию, поэтому он поспешил выкинуть их из головы.

В своих покоях Себастьян первым делом сменил дорожный костюм. Он долго отсутствовал, и следовало уделить время делам поместья. Вместе с титулом он унаследовал не только права, но и множество обязанностей и забот владельца находящегося в упадке хозяйства.

Большинство его сверстников использовали один способ получить деньги: продать все, что можно. Себастьян решил идти иным путем. Поместье должно приносить доход, это бесспорно, им он и стал заниматься. Вскоре, впрочем, выяснилось, что дело это довольно хлопотное и забирает почти все время и силы. Подобный поворот в большой степени радовал, потому что отвлекал от тяжких мыслей и не позволил превратиться в человека, которым он больше всего боялся стать.

Ему потребовалось несколько лет труда, чтобы стать богаче, чем когда-либо, хотя и сейчас казалось, что необходимо сделать еще очень много, что он еще недостаточно удачлив и кошмар всей его жизни еще может стать реальностью.

Пообедав, Себастьян надел панталоны для верховой езды, легкую куртку и направился к конюшням. Там его уже ждал запряженный Гром.

Надо признать, к этому часу какофония звуков и суета в доме почти стихли, но он все же решил сбежать на несколько часов, надеясь пропустить момент появления пустоголовых девиц на выданье. Полуденная погода радовала, свежий воздух бодрил, прогулка придаст сил и поможет подготовиться к утомительному вечеру в роли идеального хозяина.

Некоторое время Себастьян провел наедине с собой, наслаждаясь красотой зеленых лугов и полосы леса за ними, потом решил проведать одного из новых арендаторов по имени Феллоуз, выяснить, все ли хорошо у него и его семьи.

Вскоре солнце стало клониться к горизонту, а это означало, что пора возвращаться. Гости матери уже, скорее всего, разместились. Внезапно стало не по себе от мысли, что придется украдкой перемещаться по собственному дому, чтобы не столкнуться с одной из жеманниц.

До поместья оставалось около мили, и он решил свернуть к ручью и напоить Грома, а оставшуюся часть пути пройти пешком, хоть дорога и вела в гору. Подъем не очень крутой, он легко преодолевал его сотни раз.

Гром неожиданно замедлил ход и, кажется, насторожился.

– Моя шляпа! – услышал Себастьян, и в следующую секунду раздался женский крик, в лицо ударил порыв ветра и что-то еще более существенное.

Выплюнув нечто, напоминающее кружевную ленту, он поймал непонятный предмет и отбросил на землю. Конечно же, это и была дамская шляпка. Проклятие, откуда она здесь?

Подняв голову, он увидел вероятную ее обладательницу – хрупкую женскую фигурку, спускающуюся по склону и приближающуюся все быстрее. Надо признать, женщина двигалась довольно проворно, на такой скорости было нетрудно споткнуться и упасть. – Не спешите так! Вы можете…

Что и произошло. Девушка поскользнулась, упала на спину и остаток пути проехала на ней.

«Вот черт!»

Себастьян подбежал и протянул руку.

– Позвольте, мадам… – Слова застряли в горле. Второй раз за день он поймал себя на том, что не смеет поверить в происходящее. Может, ему померещилось? На него удивленно смотрели василькового цвета глаза, от которых он не мог отвести взгляд будто завороженный. – Это вы? – наконец произнес он. – Но как вы здесь оказались?

– Как я здесь оказалась? – недоуменно переспросила Кейт. – Хочу задать вам тот же вопрос.

Она была довольна, что не растерялась, по крайней мере, ей так казалось. И не слишком долго смотрела на незнакомца во все глаза, хотя оторваться от такого красавца сложно. Нет, он был не плодом ее воображения, а человеком, так сказать, из плоти и крови. Действительно, как странно, что они встретились.

Кейт еще раз оглядела мужчину. Сейчас он показался ей даже крупнее, чем запомнился. Поношенные сапоги и панталоны из оленьей кожи облегали мощные ноги и подчеркивали выразительные мышцы. На нем не было ни жилета, ни фрака, лишь свободная льняная сорочка навыпуск с расстегнутым воротом, что позволяло увидеть часть груди ниже шеи, кожа там была золотистой от солнца. Любопытно, все ли его тело покрыто загаром? Она осмелилась посмотреть в его черные глаза и замерла, будто под влиянием гипноза. Наконец он кашлянул, и чары рассеялись. Оставалось надеяться, что она не пробыла долго в столь глупом положении.

Кейт огляделась и оценила ситуацию. Она плюхнулась на землю, словно мешок с зерном, и теперь сидит в прежней позе, к тому же без шляпы и с растрепанной прической. Встав на ноги, она отряхнула, как могла, грязь с платья.

– Итак? – обратилась она к мужчине и оторвала колючку от рукава. – Как вы все объясните?

– Я объясню? – Себастьян выдохнул. – А почему вы считаете себя вправе это требовать, мадам?

– Мисс, – заявила она, расправляя плечи. – Я приглашена сюда самой вдовствующей герцогиней Мабери. – В самом деле? – Черная бровь поползла вверх. – А что сказал на это герцог?

Она посмотрела прямо на него, сохранив, впрочем, надменное выражение. Господь всемогущий, учитывая его теперешний внешний вид, она наверняка причислила его к прислуге. В вечер их первой встречи на нем был роскошный фрак, ведь он был на балу у Хоутона. Но мог сойти и за кучера, решившего воспользоваться случаем и побродить по саду дома господ.

– Думаю, он многое сказал бы, узнав, что его работник так вольно ведет себя с гостями.

Себастьян улыбнулся уголком рта.

– Но мне любопытно, что бы он сказал о той гостье, которая съехала по холму и имела очень неприглядный вид, к тому же разгуливала без компаньонки. Или она надеялась встретить своего Пирама?

Щеки ее запылали от воспоминания об их встрече в саду.

– Если я правильно помню, – продолжал Себастьян, – у вас есть привычка заговаривать с джентльменами и цитировать Шекспира.

Девушка возмущенно вскинула подбородок.

– Вы на что намекаете, сэр?

– По вашему мнению, я не джентльмен, потому оставим столь официальный тон. – Глаза, словно два уголька, двигались медленно, лениво оглядывая ее с головы до ног. Совершенно неприлично. Однако пульс от этого участился. – Или вы ищете вовсе не джентльмена? – Я… да как вы… – Кейт вспыхнула, беспомощно огляделась, заметила шляпку и бросилась ее поднимать.

Стряхнув грязь с полей, водрузила ее на голову.

Мужчина тем временем потрепал гриву огромного черного как смоль коня, достал откуда-то яблоко и протянул ему на ладони.

– Уже уходите, мисс?

– Да. Здесь совершенно невыносимая атмосфера.

Не успел он открыть рот, как она развернулась и бодро зашагала вверх по холму, старательно скрывая тяжелое дыхание по мере того, как склон становился круче. Она чувствовала на себе взгляд такой силы, что боялась, он прожжет дыру в спине. Взобравшись на вершину, она перевела дыхание и, замедлив шаг, принялась спускаться.

«Ах, Кейт, какая же ты дура!»

Она вновь себя скомпрометировала, а ведь всего-то и хотела подышать свежим воздухом после долгой поездки в карете из Лондона. Дорога была ухабистой, время тянулось невыносимо медленно, она страдала от духоты, но в большей степени от вынужденного пребывания в обществе Каролины и Элизы Девриз.

Корнелиус Девриз спал, а его жена и дочери строили планы, как заполучить лорда. При этом ни одна из них не испытывала смущение из-за присутствия мисс Мертон. Та же, чистая душа, благослови ее Господь, притворилась слепой и глухой. Скорее всего, известная английская тактичность удержала ее от реакции на бестактные высказывания американок.

По мере того как они удалялись от Лондона, пейзаж менялся. Кейт вынуждена была с неохотой признать, что сельская местность Англии чудо как хороша и разительно отличается от американской. Она изысканна и благородна, в то время как заокеанский ее собрат буйный и неприрученный.

Наконец они добрались до Хайфилд-парка, и у Кейт дух перехватило от красоты трехэтажного особняка с арочным входом и четырьмя колоннами. Интерьеры были еще прекраснее. Она была уверена, что видела значки доллара в глазах Элизы и Каролины, когда они шли, озираясь, по коридорам в свои комнаты, любуясь картинами и скульптурами. Никому и в голову не пришло спросить о хозяйке, но мисс Мертон сама объяснила им, что они встретятся в гостиной перед ужином.

Элиза отправила дочерей в комнаты отдыхать и готовиться к важному выходу вечером. О Кэтрин все привычно забыли. Нельзя сказать, что она ожидала иного или была этим недовольна. Отец заявил, что не будет тратить время на поездку в Суррей, передал ее на попечение Девризов и мисс Мертон и велел писать, как только на горизонте появится подходящий лорд, готовый сделать ей предложение. Элиза была мила с Кейт, заверила Артура, что его дочь в надежных руках, но ведь это лишь из-за прибыльных сделок с ее отцом. Наедине с ней Элиза вела себя по-другому. Кейт ожидала отношения в лучшем случае как к чужому человеку, а в худшем – как к конкурентке своим дочерям. И принимала это, стараясь обращать на подобное поменьше внимания. Девушка поняла, что несколько часов до ужина могут оказаться последними, когда она будет предоставлена самой себе, и решила в полной мере насладиться свободой. Свежий воздух провинции придавал легкости, поэтому она рискнула выйти из особняка, хотя отведенная ей комната была вполне удобной и светлой.

Теперь же, возвращаясь, она сожалела о необдуманном поступке. К тому же тревожила новость, что красивый незнакомец находится совсем рядом, в том же поместье. «Ну и пусть», – сказала она себе. Ведь едва ли они увидятся снова.

Глава 4

Кейт постаралась скорее забыть о неприятном инциденте. Сейчас надо думать о встрече с благородной хозяйкой поместья.

Девушка немного вздремнула, потом появилась горничная и стала одевать ее к вечеру. И вот она уже спустилась вниз и направилась в гостиную.

Войдя, она сразу увидела Девризов и мисс Мертон.

– Надо было мне надеть голубое платье, – недовольно протянула Каролина. На ней был наряд кремового цвета с черными кружевами, светлые волосы идеально уложены. В целом она выглядела довольно мило, хотя не роскошно. – Я же говорила, мама, оно больше идет к моим глазам.

– Это бледно-желтое тоже великолепно, – заверила ее Элиза. – Голубое прибережем до момента, когда появятся женихи. Мэдди, ты перестанешь ерзать?

– Прости, мама. Что-то мешает. – Мэдди поправила отороченную бархатной лентой пелерину. Ей на лицо упал локон, отчего она стала выглядеть совсем по-детски. – Скажите, мисс Мертон, нам нужно знать что-то еще о герцогине?

– Я уже рассказала вам все, что мне известно. Мы не виделись несколько лет с того времени…

Ее прервало появление дворецкого.

– Ее светлость вдовствующая герцогиня Мабери, – объявил он.

Все поднялись и повернулись к входу. В комнате повисла благоговейная тишина. Впервые услышав о вдовствующей герцогине, Кейт представила чопорную матрону, но вошедшая в комнату дама оказалась совсем не похожа на то, что рисовало воображение. Она была среднего роста, стройная, одета в элегантное платье янтарного цвета, темные волосы убраны, но лицо обрамляли пряди, оставленные специально, чтобы придать чертам мягкости. Несмотря на бледность кожи и тени у глаз, герцогиня выглядела весьма моложаво.

– Добрый вечер. Добро пожаловать в Хайфилд-парк, – произнесла дама. Звуки были полны сладости и лились, словно мед. – Я рада, что вы приняли приглашение. Надеюсь, комнаты пришлись вам по вкусу. Если будут пожелания, обращайтесь к Имсу. – Она кивком указала на дворецкого. – Его светлость, видимо, опаздывает, простим его за это.

– Его светлость герцог Мабери! – внезапно выкрикнул дворецкий.

Воздух в помещении заметно накалился. В дверях появилась высокая фигура в черном.

– Добрый вечер, – произнес мужчина мягким, низким баритоном. От этих звуков грудь Кейт сдавило.

«Нет, Господи, только не это».

Ее незнакомец оглядел комнату. Кейт едва не застонала. Страх заставил сердце трепетать. Господь всемогущий, ей остается только молиться.

«Господи, если земля разверзнется и поглотит меня сей же момент, обещаю остаток жизни посвятить молитве, благим делам и служению тебе, Господи».

Пока Господь обдумывал ее слова, взгляд темных глаз остановился на ней. Кейт внутренне съежилась, но лицо герцога осталось непроницаемым.

– Себастьян, – вдовствующая герцогиня подошла к сыну, – я хочу познакомить тебя с нашими гостями.

У Кейт было такое чувство, что она проглотила кусок свинца. Скажет ли он что-то о встрече на балу? Или о сегодняшнем инциденте, когда она открыто назвала его слугой?

«Кейт, ты идиотка!»

Герцог может выслать ее из своего поместья прямо сейчас, никто не посмеет ему и слово сказать. Она действительно вела себя с ним возмутительно. Хоть бы он позволил остаться Девризам! Кейт от всей души желала счастья Мэдди.

– Достопочтенная Хариет Мертон, – начала герцогиня.

– Ваша светлость, – приветствовала та, – для меня честь быть представленной вам спустя столько лет. Такое упущение, учитывая нашу связь.

– Связь? – переспросил герцог.

– Да. Ваш отец – мой дальний кузен.

– Понятно. – На лице герцога Мабери не отразилось ни одной эмоции. – Действительно, досадное упущение.

Вдовствующая герцогиня кашлянула.

– Мисс Мертон, прошу вас. – Она посмотрела на Девризов.

– Ах да, – спохватилась та. – Ваша светлость, представляю вам мистера и миссис Девриз из Питтсбурга.

– Большая честь для нас, ваша светлость. – Корнелиус пожал протянутую герцогом руку. – Благодарим, что принимаете нас в этом великолепном поместье.

– Никогда не видела такого красивого дома, – добавила Элиза, и ее глаза засветились благоговением.

Мабери ничего не ответил, лишь кивнул.

– А эти юные леди, – продолжила мисс Мертон, – мисс Мадлен Девриз, мисс Каролина Девриз и мисс Кэтрин Мейсон.

Кейт присела в реверансе с некоторой задержкой и, поднявшись, продолжала смотреть в пол, боясь встретиться взглядом с герцогом. Она отчетливо чувствовала внутреннюю дрожь стоящей рядом Каролины, но ей самой удалось скрыть волнение.

«Господи, помоги, пусть это все скорее закончится». – Рад знакомству, дамы, – послышался наконец голос герцога. – Думаю, пора перейти в столовую и приступить к ужину.

– Да, разумеется, – поддержала его вдовствующая герцогиня.

Он предложил руку матери и направился в смежную залу, за ними потянулись гости.

В столовой все расселись, девушкам отвели места дальше всех от хозяев дома. Мэдди слегка улыбнулась Кейт. Каролина выглядела недовольной, вероятно, тем, что герцог был слишком от них далеко. Кейт же это, напротив, порадовало. Впрочем, будь она даже в соседнем графстве, предпочла бы находиться еще дальше.

Каждая следующая перемена блюд была изысканнее предыдущей. Лакеи в роскошных ливреях подносили тарелку и легким взмахом рук одновременно поднимали серебряные крышки. Насыщенный по вкусу суп с трюфелем, пюре из обжаренных овощей, запеченный фазан под сливочно-масляным соусом…

Кейт не могла насладиться их великолепным вкусом, поскольку не переставала думать о встрече с герцогом Мабери несколько часов назад, а от этого желудок перекручивало, и он с трудом принимал пищу. Состояние ее похоже на ожидание, когда же молот наконец упадет на наковальню. Вечер в самом разгаре, у Мабери есть возможность поведать всем о деталях их недавней встречи. Есть шанс поставить ее на место, заставить краснеть от стыда и унижения, тогда всем присутствующим станет ясно, какая он презренная и неблагодарная особа. А рассказ об их знакомстве? У живой изгороди в саду дома Хоутона. Это будет настоящий скандал.

За столом велся негромкий разговор, герцог вступал в него лишь для того, чтобы ответить на вопросы матери или Корнелиуса. Женщины не открывали рта, за исключением Каролины, несколько раз вставившей пару слов.

– Пожалуй, это лучшая еда из всей, что мне доводилось пробовать в Англии, – довольно громко заявила она после поданного рыбного блюда, наклонившись вперед, чтобы видеть сидящих на другом конце стола.

– Поистине великолепно, ваша светлость, – поддержала мисс Мертон. – Я слышала, вы наняли одного из лучших поваров из Франции.

– О да. Пьер творит чудеса на кухне, – ответила вдовствующая герцогиня.

Тянувшийся, кажется, бесконечно ужин все же закончился, хозяйка вечера объявила, что дамам будет подан чай в синей гостиной, а двум джентльменам – портвейн и сигары в личном кабинете герцога.

Мужчины покинули столовую первыми, за ними – дамы. Кейт стало немного легче, ведь в оставшуюся часть вечера ей не придется видеть герцога Мабери, но все же тревога в душе еще не улеглась, как она ни старалась с ней справиться.

– Кейт, а где твой ридикюль? – спросила Мэдди.

Та оглядела руку и тихо выругалась.

– Если спросят меня, я вернулась за ним в столовую.

– Но, Кейт…

– Я быстро.

Решив не тратить время на разговоры, Кейт развернулась и быстро пошла обратно. Влетев в столовую, она сразу же наткнулась на препятствие. Отшатнувшись, она непременно упала бы, если бы не удержавшая ее под локоть крепкая рука.

– О, простите! Я… – Она подняла глаза и замерла. Во рту мгновенно пересохло. – В-ваша светлость. Мабери отпустил ее локоть и сделал шаг назад.

– Мисс Мейсон.

Выражение лица было спокойным и невозмутимым, ничего общего с тем дерзким взглядом, которым он смерил ее с головы до ног днем.

– Я вернулась за ридикюлем. – Кейт низко наклонила голову и попыталась обойти мужчину, но остановилась и посмотрела на него, подчиняясь непонятной силе. – Ваша светлость.

– Да? – Он повернулся к ней.

Надо начать, а там – как пойдет. Па всегда говорил ей, что проблему надо начинать решать самой.

– Ваша светлость, мы можем поговорить откровенно? Насчет сегодняшнего происшествия?

– Не понимаю, о чем вы, мисс Мейсон.

Что это значит? Или она дважды встречалась с его братом-близнецом? Кейт пригляделась, чтобы понять по глазам, настроен ли он шутить.

– Вы… понимаете, о чем…

– Мисс Мейсон. – Интонации резали слух и походили на удар острым лезвием. – Полагаю, для обеих сторон будет лучше забыть обо всем, что имело место ранее.

– Но я… О! – Она не сразу поняла, что герцог спасает ее от постыдного положения.

Может, это правда благородный двойник того, с кем она беседовала дважды?

Небрежно кивнув ей, он зашагал прочь. Кейт смотрела ему вслед, понимая, что должна испытывать благодарность, ведь ей удалось избежать позора и его последствий, однако в груди появилось необъяснимое давление, оно дало посыл формированию вывода: она ничего для него не значит. Их знакомство, будоражившее ее мечты, ровным счетом ничего для него не значило. Возможно, он уже обо всем забыл. Сегодня днем его взгляд был страстным, а сейчас – ледяным, отчужденным, как и манеры.

Впрочем, она приехала сюда не для того, чтобы завладеть его вниманием, ей необходимо добиться своей цели: предотвратить брак с Джейкобом и в память о Па сохранить его наследие. Первым шагом должно стать поручительство за нее вдовствующей герцогини Мабери, следовательно, надо думать об этом, а не о темноволосом красавце.

Глава 5

На следующее утро герцог не появился за завтраком. Спросившая о нем мисс Мертон получила ответ от герцогини, что сын, по обыкновению, встает на рассвете и днем занимается делами поместья.

Кейт порадовалась, что не придется выносить его присутствие, а Каролина была разочарована.

– Нам будет не хватать приятного общества его светлости, – заявила она.

Кейт понимала, почему ее интересует герцог, и дело не в том, что он был «приятным обществом». Будь он старым и дряхлым, Каролина все равно вцепилась бы в него.

– После завтрака, дамы, – начала герцогиня, – я хотела бы пригласить вас на прогулку в парк. Он еще не вошел в лучшую пору цветения, но мне нравится видеть его и в это время. Затем будет подан обед, а после можете выбрать, чем заняться: магазины и чаепитие в деревне или спокойное времяпрепровождение за книгой в библиотеке.

– Магазины и чай – это прекрасно, ваша светлость, – мгновенно отозвалась Каролина. – Гораздо приятнее скучного сидения в комнате, где только и есть, что книги.

– У нас еще есть телескоп, – добавила герцогиня.

– Что есть? – переспросила Элиза.

– Телескоп, мама, – повторила Мэдди и объяснила:

– Такое приспособление, чтобы рассматривать звезды. Элиза посмотрела на дочь испуганно:

– Зачем нам разглядывать небо?

– А мне было бы интересно. – Мэдди сложила руки на коленях.

– Пожалуй, и мне. – Кейт решила поддержать подругу. – Мы с Мэдди выбираем библиотеку, а чай и магазины оставим Элизе и Каролине.

Вдовствующая герцогиня широко улыбнулась, глаза ее засветились, отчего женщина стала выглядеть лет на десять моложе.

– Замечательно, – кивнула она.

Как верно заметила вдовствующая герцогиня, парк лишь вступал в пору цветения после недавно закончившейся зимы. Откровенно говоря, он был совсем голым, но Кейт хорошо представила его скорое великолепие, учитывая разнообразие деревьев и кустарников: дикие яблони, вишни, гардении и гортензии. Поодаль она увидела оранжерею и снующих туда-сюда садовников, они выносили луковичную рассаду и засаживали клумбы.

– Весной и летом здесь будет райская красота, – начала разговор Элиза.

Герцогиня остановилась и кивнула садовнику с саженцем вишни в руках.

– Да, парк будет восхитителен, надо только потрудиться. – Она проследила за работником. – Надо осенью посеять семена, ухаживать за ними, тогда весной растения будут готовы к посадке в открытый грунт. Когда я вижу все это, – она окинула взглядом просторы, – понимаю, какая тяжелая работа стоит за этой красотой… Что ж, не будем задерживаться, – произнесла она после паузы.

Закончив осмотр парка, дамы направились в столовую обедать, а после разошлись по комнатам для отдыха.

Каролина и Элиза были в восторге от предстоящей поездки в деревню, похода по магазинам и чаепития. Все их внимание теперь было сосредоточено на том, что лучше надеть.

– Как думаешь, нам стоит изменить решение и поехать с ними? – спросила Мэдди, когда они шли по длинному коридору к отведенным им спальням, к счастью находящимся рядом. – Вдруг вдовствующая герцогиня сочтет меня синим чулком, неспособным привлечь мужчину?

– Наши шансы не изменят несколько часов, проведенных в свое удовольствие. – Кейт остановилась у своей двери. – К тому же если нас еще не попросили уехать, значит, считают достойными кандидатами.

Мэдди помолчала, обдумывая услышанное.

– Ты, как всегда, рассуждаешь прагматично, Кейт. А мне вот очень хочется увидеть телескоп.

Признаться, Кейт и сама была заинтригована.

– Я, пожалуй, вздремну часок. Увидимся в библиотеке?

Мэдди кивнула, и ее кудри подпрыгнули.

– Да, в библиотеке.

Кейт вошла в библиотеку ровно через час и сразу увидела подругу рядом со стоящим у окна на треноге цилиндрическим латунным предметом.

– Мэдди?

– А, вот и ты. – Мэдди отошла на шаг от прибора и повернулась. – Невероятное устройство. Хочешь посмотреть?

– Я… спасибо. – Кейт подошла и посмотрела в окуляр.

– Оказывается, можно смотреть не только в темное время суток, как я полагала, а даже днем.

Действительно, с помощью телескопа можно было разглядеть предметы, находящиеся на очень значительном расстоянии, например весь парк и даже ферму за ним. При движении трубы изображение теряло четкость, приходилось его настраивать.

Кейт разглядывала то, что видела, размышляя: что-то случилось с телескопом или с ее зрением?

Перед ней был герцог Мабери, помогавший одному из арендаторов класть каменную стену. Одет он был почти так же, как вчера, в льняную рубашку, расстегнутую сейчас почти до талии, позволяя увидеть темную поросль на груди. Значит, загорела не только его шея.

– Да… вижу… – протянула в ответ Кейт. – Замечательное устройство.

Жар ударил в голову и стал разливаться в животе. Она не могла оторваться, с интересом глядя в телескоп и раздумывая, зачем герцогу уподобляться простому рабочему и трудиться вместе с арендатором?

Продолжить чтение