Читать онлайн Случайная ночь, или Беременна от Санты бесплатно

Глава 1. Находка

— Нин, так ты приедешь к нам на дачу на Новый год?

Подруга спрашивает осторожно, знает, что тема чрезвычайно скользкая. Наверное, и позвонила Абросимова только ради галочки. Всё же дружим с университета. Наши семьи общались с того времени, пока Логинов…

— А мой там будет?

Сжимаю трубку руками, прикрывая глаза и прикусывая губу. Слова вылетели изо рта машинально. Не мой Логинов, уже не мой, он чужой теперь муж, и мы в разводе полтора года. Сколько можно страдать по нему?

— Нин, ты только не волнуйся, ладно? Время идет, больше года прошло, Денис с новой женой приедет. Ну, я знаю, как всё это выглядит, мой муж дружит с твоим, я дружу с тобой, вы развелись. Нам-то что делать? Ты не кидайся осуждать, — суетливо оправдывается Женька, — что бы ты на моем месте сделала? Я скучаю по тебе, мась, а ты вся в работу после развода углубилась, зарылась там в своих бумажках. Не видимся совсем, крестника забыла.

— Прости, Жень, я понимаю, — начинаю оправдываться уже я, не понимая, уместно ли чувство вины. Развод с мужем я переживала болезненно, отдалилась от всех, но тому была причина! Все наши друзья так легко приняли новую жену моего Дениса, как будто он сменил офисный костюм или машину! Поздравляли, пошли на свадьбу, хоть и извинялись передо мной тысячу раз.

Понимаю. Разумом понимаю. Мой муж — влиятельный бизнесмен, и быть с ним на короткой ноге хочет каждый, но вопрос: зачем мне с этой компанией поддерживать отношения? С этими предателями, сменившими дружбу на выгодные отношения? Может, приглашают меня из жалости? Так вот она мне не нужна!

— Слушай, только по секрету, мась, — Женя понижает голос, доверительно рассказывая мне: — Мне тут мой сказал, что Денис тебя вспоминает, жалеет, что ушел, так что давай приезжай, попробуете всё сначала. С женой у них не задалось, я сама вижу.

— Общаешься с ней? Подружки теперь? — нервно тряхнув волосами, язвительно спрашиваю подругу. Подругу ли?

— Да я только ради тебя, чтобы выведать, хотела понять, что у них да как.

— И как? Много узнала?

— Много. Она чайлдфри оказалась, Нин, звезданутая на фигуре, йоге, познанию себя и прочей байде. Логинов от нее стонет, жалуется, что хочет вернуть всё, как раньше. Что имеем, не храним…

— Ой, Жень, хватит, я его обратно не приму!

— Не принимай! И не принимай, если не хочешь! А если хочешь, то попробуйте.

— Даже не думай о таком, Жень.

— Но я хочу тебя видеть у себя, соскучилась жутко.

— Я могу приехать в любое время, — вздыхаю, потирая болезненно сжавшуюся грудь в области сердца. До чего тяжелый разговор в преддверии Нового года.

— Но ведь не приезжаешь, мась, хотя Логинов машину тебе оставил, всегда можешь сесть за руль и приехать. Слушай, я тут подумала, — она снова понижает голос, как в шпионских боевиках, — а приезжай с ухажером новым. Есть кто на примете? Пусть Дениска увидит и локти себе откусит!

— Пф, Жень, ухажеры на дороге не валяются. А я после развода о мужской братии и думать не хочу.

Это правда. Все поползновения мужчин в свою сторону пресекаю, хотя после расставания с мужем хожу как медом обмазанная. А мужики, как те пчелы, вокруг жужжат и крутятся. А я не понимаю, то ли стала краше в статусе разведенки, то ли их квартира в центре города и новенькая иномарка привлекают. Логинов откупился от меня, думая, что так восполнит потерю и искупит вину.

Но я бы отдала всё свое имущество за то, чтобы повернуть время вспять. Или же за возможность стереть себе память и построить новую жизнь. Выйти замуж и родить ребенка. Быть сильной и независимой хорошо только в виде лозунга. А в одинокие вечера эти статусы совсем не греют.

Вешаю трубку и рассматриваю те самые бумажки на столе, в которых я якобы закопалась. Так и есть. Новый год на носу, что значит, что нужно заканчивать годовую отчетность и подавать ее главному бухгалтеру нашей маленькой конторки, где я тружусь самым обычным бухгалтером.

— Девочки, всё у вас готово? — спрашивает Геннадий Павлович, заглядывая ко мне в кабинет, который делю с двумя другими бухгалтерами. Отрываем головы от мониторов синхронно, глядя на сухого, как палка, лысого шефа. Он поправляет очки и смотрит на нас в ожидании. Знаю, что всем мои коллеги торопятся домой, поэтому босс подгоняет, а Аня и Тоня спешно складывают папки. Отчитываемся перед начальством и поздравляем друг друга с наступающим.

А потом я разгребаю свою белую малышку, усыпанную за день горами снега. Завожу мотор и выезжаю на дорогу, планирую поехать по объездной дороге до дома. Там меньше пробок, да и хочется послушать музыку, немного успокоиться.

Еду и размышляю о приглашении Жени. Может, и правда прийти на праздник с каким-нибудь мужчиной? Актера нанять или соседа попросить? Он у меня соль, а я его — жениха изобразить. Смешно же, и я бы даже улыбнулась, если бы не чувствовала себя такой жалкой…

Бросаю взгляд в сторону, и что-то привлекает мое внимание в вечерней темноте. Темные пятна в сугробе слева. На фоне голых деревьев и снежных гор выглядит как человек. Может, показалось? Не сумев избавиться от подозрений, торможу машину и пячусь на ней назад.

Открываю дверь и выхожу наружу, подбираясь к сугробу. Человек. Это действительно человек. Дед Мороз, уткнувшийся лицом снег. Господи! Оглядываюсь в поисках помощи, но никого не вижу. Я здесь одна. Значит, и спасать его мне.

— Эй, с вами всё в порядке? — протянув руку, тормошу лежащего лицом в снегу мужчину по спине. Мощные, широкие плечи не шевелятся. Да он огромный. И как тут оказался? Машины рядом нет. Шел по лесу с подарками и заблудился? Что за дурацкие мысли! Деда Мороза не существует. Вообще, это Санта Клаус. У него куртка короткая, ремень, красные штаны и короткие сапоги. Пока рассматривала деда, он застонал грудным голосом, и я затормошила его снова.

— Эй, вам помочь?

Мужчина переворачивается, и заляпанное снегом лицо с закрытыми глазами оказывается прямо передо мной. Да он не дед. Красивый мужчина, лет так сорок на вид, заросший щетиной, с густыми черными бровями и крупным носом.

Принюхиваюсь, ища ответ на свои подозрения. Может, дед-не дел нажбанился под елочку и загулял среди елок? Алкоголем не пахнет, а вот дерзким терпким парфюмом, который дразнит рецепторы, да.

И что мне делать с этой находкой, которую с места не сдвинуть. Пытаюсь разбудить его, тормошу, пихаю, но ничего не выходит. Что ж за напасть! Я, конечно, никуда не тороплюсь, но и развлекать себя спасением валяющихся на дороге мужчин не намерена.

Надо вызвать скорую или полицию. Службу спасения. Или остановить другую машину. Одна я не справлюсь. Отхожу подальше и достаю из сумочки телефон. Набираю номер и хочу уже сказать что-то, но, обернувшись, так и застываю на месте.

Санта Клаус исчез! Телефон шмякается в снег, и, пока я его ищу на дороге, моя машина заводится и начинает отъезжать!

— Эй, стойте-стойте! Куда вы?! — я кидаюсь за своим авто и мысленно готовлюсь с ним попрощаться, но потом доходит, что не так-то просто завести мою капризную красавицу. Останавливаюсь и готовлюсь любоваться представлением. Вот так тебе, Санта, нечего прикидываться мертвым и воровать чужие машины!

— Не заводится? — язвительно спрашиваю, дотопав до водительской двери и открыв ее с шумом.

Санта сидит у руля, но смотрит на меня без малейшего проблеска сознания. Он невменяем. А потом валится прямо на руль. Снова прикидываться удумал? Что за игры на ночной дороге!

— Ну-ка, вылезай, — толкаю его в бок, и он заваливается на пассажирское сиденье.

Так, Логинова, какие у тебя варианты? Выкинуть его на дорогу или вызвать МЧС?

Пока я сажусь за руль, мужчина начинает дрожать, и я замечаю, что губы-то у него синие. Не такой ты и ледяной, Санта. Эх, не к добру во мне просыпается жалость. Оберегать кого-то — в женской природе. Включаю печку и завожу мотор. Ладно, отвезу эту сосульку в больницу, так уж и быть…

Глава 2. Вред женской сострадательности

Как так вышло, что я везу незнакомого мужика к себе в квартиру? Зачем я вообще с ним вожусь? Привезла поначалу в больницу, как сделал бы любой нормальный человек, оставила в машине и побежала к дверям с табличкой «Приемный покой».

Но стоило туда войти, как поняла, что в очереди придется сидеть несколько часов. Больные лежачие, сидячие, стонущие заполняли все железные сиденья негостеприимного коридора, а за стеклом строгие тетки заполняли кипы документов. Документы! Точно! Надо проверить, есть ли у моего подснежника документы.

Надо было пошарить в его карманах. Снова спустилась по лестнице и, открыв дверь, стала щупать скукоженного мужчину, ища карманы. Нащупала вместо них стальные мышцы пресса и литые мускулы рук. Снова окунулась в облако дразнящего аромата, но в карманах обнаружила только цветные леденцы в прозрачных фантиках.

Что за черт? Ума на приложу, как этот Санта оказался на дороге и что с ним делать!

Без документов вряд ли примут, но я обязана попытаться оставить этого человека на профессионалов и с чистой совестью и осознанием того, что спасла чужую жизнь, поехать домой. И вдруг мужчина очнулся и слепым взглядом стал шарить в пространстве. Становилось ясно, что он ничего не видит и вряд ли отдает себе отчет в том, что с ним происходит и где он.

Но я тогда обрадовалась, ведь появился шанс выяснить, кто он такой.

А потом расфокусированный взгляд мужчины наткнулся на здание больницы, в тот момент еще и скорая с мигалками подъехала ко входу, и с удивлением прочитала в глазах большого и сильного мужчины страх и ужас. Он во все глаза смотрел на больницу и, кажется, не видел ее.

Что-то происходило внутри него, отражаясь в полном потрясения взгляде.

Потом он посмотрел на меня, и в его глазах я увидела мольбу, на которую отозвалось мое доброе сердце. Показалось, что он упрекает меня и просит увезти отсюда. Но я должна была убедиться.

— Я привезла вас в больницу, вы можете пойти сами? — спросила его тогда осторожно, отчего-то боясь потревожить.

А он замотал головой. Отрицая мое предложение.

— Нет, нет, — забормотал глухо, и я, не зная, что делать, хотела было броситься к санитарам, которые выволакивали носилки из машины скорой помощи, но меня поймала большая сильная рука и не отпустила.

— Увезите меня отсюда, — попросил мужчина хрипло, и до того у него был доверчивый взгляд, что я не выдержала. Села в машину и завела мотор. Санта снова отключился, а я подумала, что я несусветная дура.

И вот я еду домой вместе с неизвестно кем. Он может быть преступником, который скрывается от лишних глаз, нелегалом без документов или даже сбежавшим из тюрьмы!

Не знаю, кто он на самом деле, но пока он замерзший, практически ледяной цуцик, которого я чувствую своим долгом согреть.

Паркую машину на привычном месте. Соседей, к моему удивлению, нет. Хотя за три дня до Нового года должно быть оживление, радостные лица тех, кто уже начал отмечать загодя. Но в темном дворе только бликуют сугробы, ловя отражения светящихся гирлянд из окон.

Ох, задумалась и не заметила, как Санта вывалился из машины и теперь пытается подняться. Ну, уже лучше, чем раньше. Хотя бы мало-мальски в сознание пришел.

— Давайте я помогу, — подхватываю его под мышки и стараюсь протащить вперед, но куда мне справиться с этим медведем? Он в два раза больше меня, хотя я тоже не маленькая. Сто шестьдесят восемь сантиметров. А этот, наверное, метр девяносто! Громила! Нет, мне с ним точно не справиться.

— Вам придется идти самому, если хотите попасть в теплую постель.

Вот это я сказанула. Даже покраснела и спрятала лицо от незнакомца.

С трудом привела его домой, он еле переставлял ногами, но всё же шел. Открыла дверь, и мы вместе ввалились в мою квартиру. Он сразу уселся на тумбочку, прислонился спиной к зеркалу. Бедный, ну никак не может в себя прийти.

Что теперь? Надо его как-то оживить. Если он сейчас свалится в прихожей, то так тут и останется. Воды, что ли, на него вылить? Растолкать? Что-то я устала с ним возиться. Не привыкла я к таким предновогодним развлечениям.

— А давайте мы с вами пойдем в комнату и устроимся на диванчике? — вдруг начинаю с ним сюсюкать, решив, что грубость тут не поможет. Вдруг его, как любого мужика, надо лаской брать? А руки-то какие ледяные, и лицо приобретает сероватый оттенок. Надо спасать Санту.

Стягиваю его шапку и наконец имею возможность нормально и вблизи рассмотреть этого мужчину. Ничего о нем не знаю, но точно он не бомж, не маргинал какой. Прическа аккуратная, волосы чистые, кожа — тоже, даже щетина кажется благородной, что ли.

А главное — даже в таком состоянии он производит впечатление властного человека. И как же ты, такой красивый, потерялся?

Приглаживаю его волосы, тут же отдергивая руку. Ишь чего удумала, еще по щеке погладь. Почему-то очень хочется. Снимаю сапоги, обнаруживая светлые чистые носки — на очень холодных ногах.

Беру его за руки и стараюсь поднять, и, к счастью, он наконец перестает сопротивляться и позволяет утащить себя на диван. Там быстренько устраивается на боку и снова проваливается в сон, продолжая мелко трястись. Ну что ж, пусть отогревается. Поправляю подушку под его головой и накрываю мужское тело пледом.

Ой, дура. Знаю, что сильно пожалею о своей сострадательности.

Глава 3. Непомнящий

Наутро просыпаюсь от грохота. Ночью, поняв, что бесполезно ждать пробуждения Санты, я легла спать как обычно. Ну, подумаешь, притащила к себе в квартиру незнакомого мужчину в бессознанке. С кем не бывает.

Быстро поднимаюсь с нагретой уютной постели и спешу на шум. Благо одеваться не пришлось, ведь уснула я в теплом флисовом домашнем комплекте. Ненавижу мерзнуть.

— Что вы делаете? — накидываюсь на мужчину, который ожил и теперь хозяйничает на моей кухне, грохоча посудой.

Он оборачивается ко мне — и впервые я вижу его вживую, не бесчувственным бревном. Дух захватывает, до чего яркий представитель самцов. Пугающий до дрожи в коленках, злющий и, судя по всему, голодный.

— Ты кто?

— Я? Вообще-то, я здесь живу, — отвечаю обиженно на грубый вопрос. — Давайте я сама. Садитесь!

Удивительно, но мужчина подчиняется и падает на стул в углу — место моего бывшего мужа.

— Что вы здесь живете, понятно, но кто вы? Я ни черта не помню.

Наливаю воды в стакан и подаю мужчине, который зачем-то трясет головой. Нет, дорогой, это так не работает. Но я молчу, зачем говорить очевидное? Он же не маленький.

— Меня зовут Нина. Я вчера вас обнаружила в сугробе на трассе. В костюме Санта Клауса. При вас не было документов. В больницу вы ехать отказались, поэтому я притащила вас сюда, — рассказываю, наблюдая, как мужчина жадно пьет воду, потом с грохотом ставит стакан на стол. Даже остатки воды расплескиваются.

— А где мы? — он поднимается и подходит к окну, выглядывая наружу.

Называю свой адрес и вижу, что Санта продолжает хмуриться. Бормочет, что ничего не помнит.

— Послушайте, давайте позвоним вашим родственникам или кому-то, чтобы за вами приехали. Я думаю, что вас уже ищут. Вы мне скажете номер и имя, кому позвонить?

— Черт, я ничего не помню.

— Как так? Не помните номер телефона?

— Я не помню ничего. Как оказался в сугробе, почему в таком дурацком виде, вообще ничего не помню.

Нет сомнений, что он говорит правду, не вижу смысла не верить ему.

— Ну-ка, сядьте, — командую, усаживая мужчину на стул, воспользовавшись его растерянным состоянием. — Да сидите вы!

— Что вы хотите сделать?

— Хочу проверить одну догадку. Ведь если вы ничего помните… Точно! У вас на голове огромная шишка! — щупаю приличного размера округлость на затылке мужчины. Волосы у него густые и шелковистые, и не то чтобы я прямо хотела его пощупать, но совсем мне не нравится, что я при этом испытываю.

— Шишка?

— Да, шишка. Значит, вас ударили, выбросили в снег, а потом вы потеряли память.

— Память?

— Ну да! Вы что, о таком не слышали?

— Не знаю. Наверное…

— Это амнезия, — говорю с умным видом, отходя чуть подальше и опираясь на высокую полку. — Сколько будет семь на семь?

— Сорок девять, — машинально отвечает мужчина, хоть и таращится на меня как на полоумную.

— Вот! — приподнимаю палец вверх. — Базовые понятия вы помните, а вот свое имя и жизнь забыли. Но ничего. Память вернется. Надо просто немного оклематься.

— Откуда вы знаете, что вернется?

— Из фильмов, — жму плечами. — Вас по голове ударили, вот вы и потеряли память. Кратковременная амнезия. Обычно память возвращается после какого-то потрясения. Или снова по голове ударят, или с лестницы спустят.

Он продолжает сидеть с видом: «Что я только что сейчас услышал? Выпустите меня отсюда подальше от этой психованной».

— Давайте мы позавтракаем и начнем составлять список того, что вы помните. Как вам мое предложение?

Громила соглашается. Собственно, у него нет выбора. Конечно, смотрит хмуро, исподлобья, но яичницу с беконом уплетает за обе щеки. Есть он точно любит и на диетах не сидит. При этом у него нет лишнего веса, а развитая мускулатура.

Значит, пункт первый. Этот мужчина любит спорт.

— Думаете, я спортсмен? — задает Санта вопрос, после того как я выдаю свое умозаключение.

— Вполне возможно. Мы можем полистать в интернете списки спортсменов. И найти вас.

— Всех? — удивленно приподнимает бровь и язвит: — Футболистов, боксеров, рестлеров…

— Отлично, в спорте вы точно разбираетесь, — язвлю в ответ и беру блокнот с полки. — Так и запишем. А еще вы боитесь больниц.

Мужчина напрягается и начинает шумно дышать, ноздри раздуваются, и вид у него грозный, будто на меня накинется. Я даже отшатываюсь, но заставляю себя сидеть на месте и не показывать страх.

— А вы, судя по всему, не боитесь тащить в дом незнакомцев, — переводит тему. — Одна живете? Хорошая квартира.

— Да, я одна, мужа нет, — нехотя отвечаю, нервно сжимая ручку.

— А где муж? В командировке?

— Почему сразу в командировке? Я одна живу, в разводе.

— Не сошлись характерами или изменил?

И чего он продолжает допытываться? Лучше бы попытался вспомнить что-то о себе.

— Не ваше дело, — подскакиваю с места, не боясь быть грубой. — Я просто помогаю вам, а объяснять про свое семейное положение не обязана.

— Ладно, был не прав, — он встает и поднимает руки в жесте «я сдаюсь». — Где тут у вас удобства?

— Эм, налево, можете принять душ, полотенце сейчас принесу, — говорю торопливо, пытаясь протиснуться мимо мужчины, но он ловит меня за руку. Его пальцы неожиданно горячие и такие твердые, что причиняют боль нежной коже. Вскидываю взгляд. Мужчина так внимательно на меня смотрит, что я даже теряюсь.

— Если я вас стесняю, я уйду. Поеду в полицию, пусть разбираются со мной, ищут родных.

Глава 4. Домашний самец

Надо ответить утвердительно и отвезти незнакомца в участок. Пусть они с ним возятся. Но в голове звучит четкое: «Не отпущу». С ума, наверное, сошла. Сама не понимаю, почему говорю обратное своим мыслям:

— Давайте не будем торопиться. Примите душ, успокойтесь. Вдруг вы вспомните, кто вы такой, и поедете домой. В полиции начнут расспрашивать, и не факт, что помогут найти родственников.

— А я спокоен, Нина, — ухмыляется мужчина, оглядывая меня с ног до головы смущающим взглядом. — Сам не горю желанием никуда ехать. А вот вы не нервничайте. Или вы меня боитесь?

— Я? Нисколько, — пожимаю плечами, пряча взгляд и пытаясь уйти от ответа. — Вы, ну, идите в ванную, — указываю жестом, а сама проскальзываю мимо мужчины с красными щеками, а возле шкафа с вещами замираю.

Так глупо, что я храню вещи мужа, который ушел и оставил их часть. Прохожусь пальцами по ровным стопкам сложенных свитеров, джинсов, футболок. Нелепая, никому не нужная сентиментальность.

Зачем я их храню? Неужели жду, что бывший вернется?

Начало каждого нового года нужно знаменовать переменами.

Выброшу наконец все эти вещи! К черту и забыть! Слыша шум воды в ванной, нахожу пакеты в пакете для пакетов и возвращаюсь в гостиную, откладывая несколько вещей для незнакомца, а остальные складываю в пакеты. Сваливаю в одну кучу, не заботясь о сохранности. Отдам бедным. Хорошие, дорогие брендовые вещи. Не выкидывать же.

— Что это тут у вас?

Вздрагиваю от голоса, раздавшегося позади. Так увлеклась, что забыла про своего незваного гостя. А он вышел прямо в полотенце на бедрах, и меня будто ударили в солнечное сплетение. Бах-бах-бах. Сердце лупит о грудную клетку, едва дышу, я полностью лишена способности поглощать кислород.

Да господи, Нина, приди в себя! Стоишь и пялишься, будто никогда в жизни не видела полуголых мужиков.

Вообще, я не падкая на мужскую красоту. Даже никогда не любила красавчиков, считая, что их высокомерие и самовлюбленность убивают все положительные стороны красивой внешности, но тут…

Просто самец.

Бесподобный представитель мужской половины человечества.

Высокий, загорелый, стройный и мускулистый. Мой жадный взгляд безостановочно следит за капельками воды, стекающими с груди к краю белого полотенца, обернутого вокруг бедер.

Умеренно волосатая грудь, дорожка устремляется вниз…

— Нина, прием, Земля вызывает. Хьюстон, у нас проблемы.

Уголок губы у мужчины дергается, и я сама невольно улыбаюсь в ответ на его шутку. Всего лишь секунду я пялилась, но мы оба поняли, что было в моих мыслях. Нервно пробегаясь пальцами по волосам, бросаю взгляд на сложенные возле ног вещи.

— Искала для вас что надеть, вот, держите, — подаю ему спортивные синие штаны и белую футболку, одновременно отвечая на первый его вопрос.

Когда он скрывается в ванной, чтобы переодеться, машу на себя руками. Надо прийти в себя. Нельзя так засматриваться. А татуировка рыщущего медведя у него на предплечье шикарная, такая стильная.

— Чем займемся? — Санта возвращается уже, к счастью, одетый.

Так-то лучше, а то ходит тут, лишает несчастную брошенку душевного равновесия.

— Даже не знаю, — жму плечами, беря пухлые, забитые вещами пакеты за ручки и волоча их в прихожую.

Но Санта проявляет джентльменские манеры и ловит меня на ходу. С улыбкой вынимает из моих слабых пальцев ношу и доставляет к входной двери.

— Решили выкинуть всё лишнее в канун Нового года? — с улыбкой поворачивается ко мне.

А я застываю и с подозрением на него смотрю.

— Откуда вы знаете, что сейчас канун праздника?

— Это легко понять. На улице сугробы, у вас дома елка, в окнах гирлянды. Да и меня вы нашли в костюме зимнего деда.

— Ну а вдруг уже прошел праздник?

— Откуда-то я знаю, что не прошел, — он подходит ближе и ловит мой взгляд. — Вы не верите, что я потерял память? Некоторые моменты я понимаю четко, вот как этот.

— Даже не знаю, ну да ладно. Сейчас действительно канун праздника. Осталось два дня до него.

Мы стоим в центре гостиной и разговариваем, я вроде немного испугалась сначала, но страх меня отпускает.

— А у вас какие планы? Вы же не из МЧС? У них график работы ненормированный.

— Почему из МЧС?

— Меня же вытащили из сугроба, спасительница, — ухмыляется, потирая колючий подбородок. Ему бы побриться. Хотя мне он нравится и с щетиной.

— Нет, всё гораздо прозаичнее. Я просто бухгалтер. Никуда не уеду. И тридцать первого декабря буду отмечать дома.

— Приедут гости?

— Нет, я одна буду. Никаких гостей. Наутро собиралась поехать к родителям, а вот вы… Я надеюсь, к тому времени вспомните, кто вы.

— Нина, отмечать дома — это совсем скучно. Вы после развода стали затворницей? Или, дайте угадаю, раньше у вас была общая компания с мужем, а теперь вы не можете с ними отмечать.

— Вы очень прозорливы, — щурюсь, глядя на мужчину с подозрением. И даже немного злюсь. Как он ловко вытаскивает наружу все подробности моей жизни. Я же не знаю о нем ничего. Так нечестно.

— В общем, так и есть, — приходится признать. — Я не могу пойти туда, потому что мой бывший муж приглашен с другой женой.

— То есть он будет радоваться и веселиться в шумной компании, вы дома одна киснуть? Не лучше ли показать, что вам до него нет дела?

— Что вы имеете виду? — кипячусь, но всё же спрашиваю, хотя жутко раздражает, что разговор снова свернул к моему мужу. Еще два слова — и я назначу табу!

— Надо прийти на праздник и вести себя так, чтобы бывший муж-козел видел, что вы о нем забыли. А то он отлично устроился. И жену новую завел, и друзей не потерял.

— Если бы всё было так просто! Вам легко говорить. А вообще, я не хочу говорить о себе. Давайте лучше выяснять, кто вы такой.

— Сдаюсь, — он снова усмехается, усаживаясь на диван и хлопая по нему ладонью, чтобы я села напротив. — Вы здесь хозяйка, вам и командовать.

Так-то лучше.

— Хорошо, — снова беру свой блокнот с единственной записью и присаживаюсь по-турецки напротив своего найденыша. — Давайте просто представим что-то. Закроем глаза и поймаем какие-то образы.

— Если будете подвергать гипнозу, то мне лучше лечь, расслабиться под ваш приятный голос.

Снова шутит, ну никак не может быть серьезным. Все-таки какие мы с ним разные. Если бы я потеряла память, я бы, наверное, бегала по комнате и устраивала истерики, а он сидит себе, в ус не дует.

— Гипнозом я не владею и память ничью не возвращала. Просто пытаюсь помочь.

— Вы и так помогаете, Нина, немного людей поступили бы так же, как вы, — проникновенно благодарит мужчина и смотрит, смотрит, ни на секунду не выпускает меня из зрительного плена.

От этого взгляда я теряю нить разговора, постоянно приходится заново собирать мысли в кучу…

— Я хочу вас отблагодарить, — вдруг говорит он серьезно и четко.

— Это как? Кран почините?

— А что, нужно кран починить? — ухмылка украшает мужские черты, но потом Санта вновь принимает деловой вид: — Послушайте, Нина, мы тут можем сидеть целыми днями. Неизвестно, когда и что я вспомню. Но я хочу потратить время с пользой. Давайте я сыграю вашего жениха на празднике у друзей.

Глава 5. Предложение

Сначала не верю своим ушам и перерабатываю мысленно сказанное.

Сыграть жениха? Он хочет сыграть моего жениха перед друзьями? Как это?

— Не поняла, что ты имеешь в виду? — подбираюсь и выпрямляюсь, напрягаясь всем телом, как рыба, которая ощетинивается колючками, надуваясь, словно шарик. Даже на «ты» перехожу неосознанно.

— Эй, не надо так нервничать, — он снова ухмыляется, сидя в расслабленной позе. Большое мускулистое тело напротив не дает сосредоточиться на разговоре.

Да, Нина, изголодалась ты по мужчинам. А вдруг он это видит? Стыдоба какая.

— Я не нервничаю, просто думаю, что ты слишком сильно головой ударился. Большей глупости я не слышала. Как ты себе это представляешь? — мотаю головой в жесте отрицания.

— Ну, у нас есть вариант сидеть тут до скончания веков, ждать, пока я что-то вспомню, отмечать Новый год вдвоем… В принципе, я не против, — его немигающий взгляд упирается в меня, и я нервно сглатываю, опуская свой.

Он так явно намекает на то, что ему понравится такой праздник: только он и я.

— Зато я против!

— Выгонишь меня, Нина? Беспамятного, на мороз?

— Не надо играть на моей жалости! И смотреть на меня так — не надо!

— Как «так»? — делает вид, что не понимает, чем вызывает волну злости.

— Будто готов тут же… — я практически на грани рыка, потому что парой предложений этот мужлан выводит меня из себя. Рад он будет провести новогоднюю ночь со мной! Э, нет, небритый красавчик, я согласна только на подобрать и обогреть, ну, еще накормить.

Но никакой постели! Пусть меня бросает в дрожь от его пронзительных горящих взглядов и внизу живота сладко сжимается от прущей от мужчины харизмы и энергетики, но нельзя забывать, кто он такой и откуда появился в моем доме.

— Так вот, — заполняет он паузу, говоря деловым тоном, — я же должен как-то тебе отплатить за доброту. Пока нечем, ведь я не знаю, кто я. А пока вспоминаю, кто я такой, могу сыграть твоего жениха. В зеркало я сегодня смотрел, вроде не урод.

— Любовался собой? — ерничаю, готовая фыркнуть от его комплимента самому себе.

— Не то что любовался, но думаю, что выйти в свет со мной тебе не будет стыдно. Скажем, что я крутой олигарх. Купим шмотки, придумаем историю любви, можем и кольца надеть. Ты же хочешь проучить своего мужа?

— Моему мужу нет дела до того, пусть я даже рожу кучу детей и выйду замуж три раза, — передергивая плечами, думая, так ли это на самом деле. Мне хочется проверить слова Жени о том, что муж кусает локти и хочет меня вернуть… А вдруг… Нет-нет, Нина, не поддавайся на глупые провокации, тебя ждет только море боли и очередные разочарования.

— Мне кажется, ты ошибаешься, если я что-то знаю о мужчинах… Мы — большие собственники. Даже если вы развелись, ему не всё равно на тебя. Но у твоего бывшего слишком шоколадная жизнь. Он в кругу друзей со своей новой женой, а ты — тухнешь дома.

— Это мой выбор, — снова защищаюсь и ощетиниваюсь.

— Это выбор, к которому тебя вынудили, — Санта говорит совершенно серьезно. — Короче, подумай, Нин, я в полном твоем распоряжении.

— Нет, даже не собираюсь такой вариант рассматривать! Давай лучше попытаемся вспомнить что-то о тебе, — беру с тумбочки блокнот, готовясь записывать, но в моем поле зрения оказывается рука. Вскидываю взгляд и поражаюсь тому, как близко оказался мой гость. Сердце замирает.

— Нин, это бесполезно. Перебирать мы можем сколько угодно, но это будет просто гадание на кофейной гуще. Предлагаю потратить время с большей пользой.

— К-как? — спрашиваю, заикаясь, начиная подозревать Санту в умении внушать мысли.

— Пойдем просто погуляем? Посмотрим, что у меня вызовет ассоциации.

— Ну да, мне надо подарки купить родным, можно съездить в торговый центр и на площадь.

— Отлично, тогда поехали? — поднимается и потирает руки, снова заряжая своей энергией.

— Вроде вещи твоего мужа мне подошли. Найдется что-то, в чем можно выйти на улицу?

Подбираем пару вещей для выхода на улицу и выходим из подъезда.

— Где твоя машина? — Санта озирается по сторонам на парковке возле дома.

— А ты не помнишь, как я везла тебя на ней?

— Нет, вообще темнота и пустота, — он ощутимо сникает, и я впервые задумываюсь, как это страшно — не помнить вообще ничего, как будто твоя жизнь началась только вчера. А он еще держится и мне помогает. Может, и правда согласиться на его безумное предложение? Вдруг в гостях, где будет больше народу, к нему быстрее вернется память?

Глава 6. Неожиданности

— Так что, клетчатая рубашка в стиле модный дровосек или белый свитер типа миллионер на отдыхе? Я могу и бороду отрастить, если надо, — в отделе мужской одежды, куда меня затащил-таки мой личный Санта, он сразу же бодро подходит к рядам одежды и деловито подбирает себе гардероб.

Но я же не соглашалась. Он что, решил глухим притвориться?

Куда он торопится и что это вообще за наглость?

Устраивать истерики на виду у продавцов-консультантов не в моих привычках, поэтому я подхожу к мужчине на максимально близкое расстояние и поднимаю на него взгляд. Хочу прошипеть с возмущением его имя и добавить фразу о его переходящей все границы наглости, но понимаю с досадой, что имени у него нет. Поэтому брякаю не подумав:

— Нам надо как-то тебя называть. Не Сантой же.

— Выбирай любое имя, — невозмутимо отвечает он, не выпуская из рук вещи. — Какое мне подходит? Главное, чтобы не Петя и не Вася. На остальное я согласен.

— Даже на Феофана и Добрыню?

Санта ухмыляется и смотрит на меня со смешинками в глазах.

Вот завидую я ему. Потерял память, не знает, кто он, а пребывает в отличном настроении.

— Будешь Михаилом, — принимаю волевое решение.

— Похож?

— Да, тем более у тебя тату с рычащим медведем на плече.

— Михаил так Михаил, — он жмет этими самими плечами и кивает на свитер с рубашкой: — А что с одеждой?

— Пойдем в раздевалку, — подпихиваю его туда, что избавиться от зрителей и лишних ушей.

— Да я не против, — и играет бровями.

Весело ему. А вот мне совсем нет! Моя личная жизнь — это не объект для шуток! Если он думает, что я вступлю в эту игру и буду придумывать историю нашего «романа», то он ошибается. Мы просто подбираем одежду!

— Лучше свитер, — буркаю я, когда этот хам выходит из раздевалки сначала в рубахе, потом — в белом свитере с крупной вязкой. Выглядит представительно, в самом деле как бизнесмен на отдыхе, который расположился возле камина в уютном кресле с бокалом вина.

А пока он переодевается обратно в ту одежду, в которой пришел, я совершаю спринтерский забег по отделу, снимая с вешалок различные вещи. Джинсы, рубашки, куртку. Денег мне не жалко. Гораздо хуже видеть моего Санту в одежде мужа, это будит непрошеные и ненужные воспоминания.

— Зачем, Нин? — удивляется Санта, оценивающе глядя на одежду.

— Тебе надо на размер побольше, — объясняю, ведь я прекрасно вижу, что вещи мужа чуть ли не трещат по швам на мощной фигуре этого медведя.

— Ладно, — соглашается с моим доводом он и берет стопку одежды, прячась в раздевалке.

Стоя у стеночки, невольно зацепляя взглядом часть мускулистой спины, виднеющейся в просвете между шторками. Мышцы играют под кожей, вид завораживает. Сглатываю и прячу красное лицо, опустив голову и лишая себя зрительного пиршества.

— Нин, — зовет меня Миша, я отвлекаюсь от своих мыслей, подходя ближе к раздевалке, отодвигаю шторку чуть-чуть, не глядя внутрь.

— Не бойся, я одет, — глухо, с утробным звуком смеется этот засранец, как будто прекрасно понимая, о чем я думаю. — У меня просто тут беда. Не могу снять свитер.

— Как не можешь? — Захожу внутрь раздевалки. Темное пространство сгущает напряжение между мной и Михаилом, даже воздух становится горячим, а по телу пробегает волна. Или он действительно обладает огромной долей феромонов, или же я просто истосковалась по мужской ласке и готова броситься на любого, первого попавшегося мужчину.

— У меня сзади что-то зацепилось за что-то, боюсь порвать магазинную вещь.

Сначала с прищуром смотрю на него, подозревая во лжи. Он это специально придумал, чтобы меня затащить в свое логово? Но потом, разобравшись, вижу, что у него действительно перепутались ценники и длинная петля, за которую свитер вешают на вешалку.

— Повернись, сейчас я попробую распутать.

Встаю позади Михаила и протягиваю руки к широкой спине. На ощупь он очень твердый, будто я трогаю камень. Раскаленный добела.

— Смелее, — торопит он меня с глухим смешком, — я не кусаюсь.

Хочется зарычать и попросить его прекратить смешки и подколки, но я сцепляю зубы и начинаю распутывать веревки. В нос ударяет приятный запах. И я не сдерживаю смеха. Он помылся моим гелем с ароматом клубники и кокоса, и я явственно чую это сочетание.

— Надо зайти в косметический отдел, — комментирую, поглядывая на мужчину в зеркале. Он стоит прямо, не шевелится, позволяет мне трогать его.

— И куда-то, где можно перекусить, — говорит он, подмигивая мне, — я чертовски голоден.

И почему-то у меня создается ощущение, что речь вовсе не об еде.

Выскочив из раздевалки, даю стрекача и жду его возле кассы, а там мой взгляд падает на стопки сложенных носков и трусов-боксеров. С опаской поглядывая на выход из раздевалки, быстро оплачиваю покупку и кладу себе в сумку, чтобы Миша не заметил. Ни в коем случае он не должен знать, что я ему купила настолько личные вещи. Потом аккуратно подложу в ванной.

Надеюсь, ему хватит такта не обсуждать вслух эту мою покупку. Закусываю губу и размышляю о нашем будущем с куском тестостерона, который я нашла в сугробе. Долго ли выдержу рядом с ним, облизываясь и ловя предательские позывы тела?

Окажусь в постели… Как пить дать, окажусь.

Надо же быть с собой честной. Но как его прогнать? Я не могу.

Звонкий женский смех колокольчиком раздается из соседнего отдела, который располагается напротив того, где я нахожусь. Оборачиваюсь и замираю. Это новая жена моего бывшего мужа. Лада. Красивая, холеная, молодая. Стройнее, лучше, краше меня. К которой он от меня ушел, на которую променял.

Меня сковывает льдом, а руки дрожат, сердце бьется неровно, я едва стою на ногах. В этот момент она заходит внутрь отдела и тоже останавливается.

Мы встречаемся взглядами. Бывшая и нынешняя жена. Взгляды-пики. Полные ненависти и презрения. Убивающие и колючие. Я бы точно упала, но тут меня подхватывает за талию сильная мужская рука и придает телу вертикальное положение.

— Я всё, — сообщает он мне спокойным голосом, возвращая в реальность. Кладет покупки на кассу, и я подношу карту для оплаты. Она позади. Наблюдает. Делает выводы. Истолковать иначе сцену между мной и Мишей невозможно. Ну и пусть. Мне плевать.

Когда мы выходим из отдела, нагруженные пакетами, Лады и следы простыл. Миша пытается шутить, но я не в силах поддерживать его веселье, а в кафе слишком шумно, чтобы разговаривать.

А когда мой Санта уходит в туалет, раздается звонок, которого я совсем не ждала.

Фотография мужа появляется на заставке, светится имя «Денис». И я бешусь оттого, что не удалила его номер, не занесла в черный список, как бы сделала любая уважающая себя брошенная жена. А я… Неужели на что-то надеялась?

— Да… — говорю дрожащим голосом, замершее сердце почти не бьется.

— Мужика завела, Нина? — муж зло бросает в трубку, а я не верю своим ушам. Что?

— Интересно, каким боком тебя это касается, Денис? — задаю вопрос холодным тоном, цежу вопрос сквозь зубы.

— Моя жена видела тебя с мужиком, альфонсом каким-то, она сказала, ты картой за него платила. Я тебе квартиру и машину оставил не для того, чтобы ты спонсировала каких-то охочих до чужого имущества мужиков!

— Какая она у тебя наблюдательная, прямо глаз-алмаз. Сокровище, а не жена.

— Я доволен. А вот ты бросаешься на первого попавшегося мужика с голодухи. Ты мне не чужая, Нина, я беспокоюсь. Ну-ка, дай мне его данные. Пробью по своим каналам.

— Мне такая забота не нужна, а Миша мой, между прочим, олигарх! — Не хочу этого говорить, но вынуждена. От унижения и ярости я готова сказать что угодно, лишь бы заткнуть мужа. — Твоя жена неправильно всё поняла. Я перед тобой оправдываться не намерена, Денис. Перестань мне звонить и оставь в покое!

— Ты дура, Нина! Обует он тебя и без нитки оставит! Дай мне данные, иначе…

— Иначе что, Денис? Не утруждайся. Познакомишься с ним на даче у Самсоновых и убедишься, что тебе не о чем беспокоиться.

— Ты приедешь?! С ним? — бесится муж, и я начинаю подозревать, что Женька права: он продолжает испытывать ко мне чувства, и теперь мне хочется проучить его.

Показать, как я счастлива с другим.

— Да. Приеду со своим женихом!

Глава 7. Решения

— Мы прекрасно могли бы приехать и на моей машине, — продолжаю безрезультатно убеждать своего «жениха», лихо крутящего баранку взятой напрокат представительной машины. Это он настоял. Даже слушать ничего не стал. Упрямый баран, который делает только то, что хочет.

С того момента, как я объявила согласие представить Санту своим женихом, он взял дело в свои руки. Я что-то там попискивала, пыталась бороться с его бешеным энтузиазмом, но он стоял на своем и пер к цели так, будто от этого зависела его жизнь.

— Предлагаю потратить дорогу на обсуждение нашего романа, нам много деталей нужно обсудить. Например, как тебя называть? Киска, зайка, малыш-ш-ш?

Нет, он серьезно?

Бросаю взгляд за окно, сугробы вокруг трассы высокие, как раз можно в них кинуть Санту. Так сказать, вернуть по месту прежней дислокации. Пусть другая сердобольная дурочка его подбирает!

— Никаких заек, кисок и прочих живностей! Нина будет достаточно.

— Нина — это скучно. Нинель? Нинок? Нинусик?

Не удержавшись, бросаю в лицо ухмыляющемуся мужчине перчатку, меховой помпон смешно ударяет его в нос, а Миша даже не морщится.

— Договорились, Мишутка, Нинок так Нинок.

— С именами разобрались, теперь давай решим, как и где мы познакомились.

— Ехать еще два километра, давай я всё же сяду за руль, у тебя ни прав, ни документов, машина на меня оформлена. А если нас полиция поймает? — снова пытаюсь забрать себе управление ситуацией, но кто ж мне даст?

— Полиция сама уже отмечает Новый год, а здесь глухая местность. Нинок, угомонись, лучше потренируй влюбленный взгляд. Вот у нас же была любовь с первого взгляда — где?

— Ты лучше придумай, кто ты есть? Мой муж первым делом решит тебя погуглить.

Я не рассказала Санте про выходку своего мужа по телефону, но дала понять, что он отнесется пристрастно к моему избраннику.

— Мы наведем тумана и таинственности и не будем называть мою фамилию. Просто Михаил, просто олигарх, просто гражданин мира, — с улыбкой продолжает глумиться Санта.

— Но всё же надо придумать, чем ты занимаешься, где мы познакомились, сколько встречаемся и всякое такое прочее, — развожу руками и от досады прикусываю губу.

— Нин, а ты тоже при первом знакомстве у человека всю подноготную выспрашиваешь? То-то же. Не волнуйся, разберемся по ходу дела. А по поводу начала нашего романа решай сама. Придумай такое, что больше всего впечатлит твоих друзей и, главное, мужа.

Напрягаюсь всем телом, внимательно рассматривая профиль мужчины за рулем. В его голосе явственно слышится издевка. Намек более чем прозрачен, и мне становится стыдно. За то, что устраиваю спектакль для мужа. За то, что вовлекаю в него человека, попавшего в беду. И за то, что до сих пор привязана нитями к мужу.

— Вот сам и придумай, — обиженно отвернувшись, утыкаюсь носом в прохладное стекло, — раз такой умный.

— У нас первая ссора? — парирует этот неугомонный весельчак, но, видя, что я не реагирую, продолжает начатую тему: — Ты шла по улице, а я шел навстречу. Нет, не шла, а летела. Я засмотрелся…

— И поймал меня, когда я шмякнулась на землю, — бурчу под нос и складываю руки на груди. — Чудесно. Разгуливающий по улицам олигарх — что может быть правдоподобнее?

— Думаешь, олигархи не гуляют по улицам?

— Думаю, нет. Миша, надо что-то романтичное, чтобы все ахнули, — качаю головой, пытаясь придумать сама.

— Я, конечно, не помню ничего о себе, — он чешет бровь, снова берется за руль, так уверенно ведет машину, — но не думаю, что мы с романтикой дружим.

— Тогда сайт знакомств? В интернете? Нет, — отвергаю собственное предложение, — это выглядит жалко. Тем более олигархи вряд ли ищут себе девушек на сайте знакомств.

— Не ищут. А где ты с мужем познакомилась, Нин?

Не хочу говорить о муже, но и избегать этой темы глупо. Вспоминаю наш головокружительный роман. Как красиво ухаживал, как сильно ревновал к каждому столбу, планировал нашу будущую жизнь. Что же пошло не так? С какого момента всё покатилось в тартарары? И насколько виновата я?

— Нас познакомили друзья, — отвечаю сухо, не желая распространяться, и, к счастью, показывается знакомый поворот.

Можно еще остановиться, повернуть назад, передумать… Вдруг кто-то узнает Мишу, вдруг его знает мой муж, например, по бизнесу… Вдруг я не смогу изображать с ним любовь?

Вдруг… вдруг…

— Хватит думать, Нин, глупо уже менять решение.

— А не глупо то, что я делаю? — закрываю красное лицо ладонями, стыдясь своей авантюры. Кому вообще придет такое в голову? Самой последней дуре разве что.

— Поедем обратно? — испытующе смотрит на меня Санта, а я прикрываю глаза и ловлю мысленные образы.

Денис целует свою Ладу, называет любимой, их смех, объятия, радость, они танцуют возле нарядной елки, потешаясь надо мной: одинокой и брошенной.

— Нет, вперед! — решаю я, и Миша плавно трогается с места, подкатывая машину к воротам дома друзей.

Глава 8. Бывший и будущий

Ворота плавно открываются, впуская нас во внутренний двор двухэтажного дома семьи друзей. С колотящимся сердцем обвожу взглядом периметр. Машину мужа замечаю сразу же, а значит, он приехал вместе со своей новой женой.

Крепко-крепко зажмурив глаза, прилипаю спиной к сиденью и на все лады ругаю себя за то, что собираюсь играть первую роль в глупом спектакле. Чувствую себя по-идиотски.

И если бы не поддержка моего «жениха», до крыльца бы я так и не дошла.

— Подожди, — он вдруг останавливается в метре от ступеней, на дорожке, посыпанной песком, и протягивает мне руку, но не дает и шанса подумать, хватает меня за талию и впечатывает мое тело в свое. Слои курток разделяют нас, но я всё равно ощущаю, какой он сильный и горячий.

— Что ты дела… — только и успеваю пискнуть, когда жадные, властные губы прижимаются к моим. Санта нагло ворует мой поцелуй, не спрашивая разрешения и не заботясь о приличиях. Просто демонстрирует свое право на меня и заявляет о нашем статусе всем, кто увидел наш приезд и пялится в окна.

Сноровистый язык толкается в мои губы, и меня прошибает жаром, тысяча искр разносится по телу, и я обмякаю в мужских руках, позволяя языку двигаться дальше. Михаил, видимо поняв, что я не против, вовсю пользуется моей слабостью и начинает хозяйничать в моем рту, исследует, чуть прикусывает нижнюю губу зубами и тянет, а потом просто набрасывается, ворует дыхание и целует, целует… Как дикарь, захватчик, получивший свой трофей.

Первый поцелуй за долгое время сносит мне крышу, заставляет пошатнуться на ватных ногах и уцепиться за мужчину в попытке вернуть себе равновесие, а он крепко притискивает к себе руками и ерошит волосы на моем затылке, вплетает пальцы в волосы.

Даже шапка сваливается на землю, но я это замечаю только после короткого покашливания. Зрение с трудом фокусируется на… муже… Логинов стоит на крыльце в одном свитере и шумно, нахраписто дышит, как разъяренный бык, перед которым помахали красной тряпкой. Глаза точно такие же красные, даже из ноздрей пар идет.

Облизнув влажные губы, чувствую, как их сковывает холодом, и стараюсь отодвинуться от Миши, но кто бы мне дал.

— Познакомишь? — говорит он коротко.

И я сквозь силу улыбаюсь. Знакомить бывшего мужа и «жениха» врагу бы не пожелала. Миша невозмутим, а Денис и не собирается быть вежливым. Даже руку не подает, когда я представляю их друг другу. Так и кажется, что, воспользовавшись каким-то особым правом, потребует, чтобы мы уехали. Но нет, я не позволю. Он выбросил меня из своей жизни, но не имеет права лишать меня друзей.

Короткий взгляд на дом будит воспоминания. Мы столько времени проводили здесь с мужем, что, чудится, каждый метр дома отмечен воспоминаниями. У камина мы сидели вечерами, на веранде пили с друзьями местную наливку, парились в баньке, загорали и купались летом, ели наливные яблоки из сада…

Но Денис одним взмахом ручки стер наше прошлое, поставив подпись в бумагах о разводе, и я просто обязана ему доказать, что я не сломалась после нашего расстояния. Я выжила и счастлива.

— Ой, Нин, ты приехала! — Женька вылетает из дома, мигом оценивая картинку перед глазами. — Здравствуйте, — говорит Мише, потом смотрит на моего бывшего мужа. — Денис, что ты на морозе стоишь? Давай в дом, и вы тоже проходите.

— Я за вещами схожу и догоню, — обращается ко мне Миша, и я замираю в ожидании конца фразы, приправленной каким-то глупым прозвищем, но, к счастью, ему хватает сообразительности не испортить момент.

С всё еще горящими от поцелуя губами я юркаю в дом, оглядываясь и замечаю огромное количество курток, развешанных на вешалке. Наверное, мы прибыли последними.

— Ой, Нинк, ты где такого мужика откопала? — Женя охает с расширенными глазами и качает головой. — Настоящий варвар.

— В сугробе, — жму плечами.

— Ты всё шутишь, — она машет на меня рукой. — Ну серьезно, Нин. Такого мужика скрывала.

— Ну какого такого? — спрашиваю тихонько, глядя исподлобья. Мне, если честно, нравится бурная реакция подруги. Значит, Миша произвел нужное впечатление.

— Такого мужика-мужика! — она разводит руки в стороны.

— Доходчиво объяснила, — я посмеиваюсь, освобождаясь от своей одежды, и пытаюсь привесить ее сверху чьей-то куртки.

Сзади прижимается мужское тело, нависает надо мной. Кто-то хочет мне помочь повесить куртку, и я по запаху понимаю — муж. Пряный аромат проникает в ноздри, будоражит нутро. Цепенею, не в силах пошевелиться от странных, диких ощущений. Наваждение какое-то. Только что целовалась с Мишей, но и к Денису не могу быть равнодушной.

— Я сбегаю в кухню! — Женя, как пугливый заяц, дает стрекача. Ух, предательница. Бросила меня наедине с бывшим благоверным.

Набираюсь смелости и делаю разворот на месте, тут же складывая руки на груди. Муж не отходит, явно демонстрируя намерение снова припереть меня к стенке. То есть в данном случае к вешалке.

— Ты бы хоть постыдилась! — выплевывает мне в лицо Денис, обдавая презрительным взглядом, даже губа верхняя дергается от злости. — Лижетесь, как подростки! Скажи своему дикарю, что в цивилизованном обществе надо себя в руках держать. Ты его где такого, без манер, откопала?

Глава 9. Перевернутая логика

— А по какому такому праву ты тут выступаешь, Денис? — прищуриваюсь с грозным видом и складываю руки на груди, не показывая мужу, как мне больно и неприятно от его оскорбительных слов и агрессии.

— По праву бывшего мужа! — рявкает, нависая надо мной.

— Интересно, в каком таком кодексе прописаны подобные права? — продолжаю ерничать, и это приводит мужа в бешенство.

Он хватает меня в охапку и тащит на веранду. Наверное, боится, что мой жених зайдет в дверь и помешает нашему вынужденному междусобойчику. Упираюсь ногами в деревянный пол, а руками пытаюсь оттолкнуть мужа. Начинается паника, я не ожидала ничего такого, и сейчас очень сильно растерялась.

Громко хлопает деревянная дверь со вставленными в нее рифлеными непрозрачными стеклами, а мы остаемся наедине в прохладном пространстве веранды.

— Зачем ты меня сюда притащил? Я не хочу с тобой разговаривать! — возмущаюсь громко, а он подается ко мне и пытается поцеловать. Не удержавшись, выдаю ему отрезвляющую пощечину. Рука действует сама по себе. Это просто способ защиты, я не знаю, как еще остановить этого блаженного. Да меня вырвет от его поцелуя, до того он мне противен!

— Ты ничего не перепутал! Я вроде операцию не делала и на твою жену непохожа! Отстань, Денис! Иди к жене и к ней лезь с поцелуями!

— А-а! Тебя задевает моя жена, да? Ты поэтому притащила этого увальня? Чтобы меня зацепить! Чтобы я ревновал?

— А ты ревнуешь? Смешно, Денис, — говорю смело, но голос дрожит, и я молюсь, чтобы бывший не догадался, как меня трясет.

— Тебе смешно? Смешно, да? Для тебя наши чувства ничего не значат? — спрашивает с обидой в голосе, которая сбивает меня с толку. Кажется, я попала в перевернутый мир зазеркалья. Мой бывший муж совершенно иначе видит ситуацию. Я ничего не понимаю.

— Чувства? С чего ты вдруг заговорил о чувствах, Денис? Может, у тебя провалы в памяти и ты думаешь, что это я подала на развод? Бедненький, совсем забыл, как изменил мне и женился на другой! — в фальшивом жесте поддержки подношу руку к щеке Логинова, чтобы ее потрепать, но он перехватывает руку и больно сжимает пальцы, в глазах нарастает ярость, он шипит мне прямо в лицо:

— Не шути со мной, Нина, я сглупил, повелся на красивую мордашку, а там оказалась пустышка, у нее ветер в голове, а я хочу твердо стоять на ногах и иметь крепкий тыл за спиной.

— Сколько пафоса, Денис. Только я ничего не понимаю. Что конкретно ты хочешь? — вырываю свою руку из захвата и потираю пальцы.

Логинов ходит по веранде и ерошит волосы. Пока он расхаживает передо мной, я пытаюсь осознать свои чувства. Я так долго его любила, потом страдала по нему, ненавидела, злилась, я пролила столько слез — что могу сказать точно: я к нему неравнодушна. Внутри сформировался сложный сплав эмоций. Но на поверхности обида и ненависть. Прощать я его не намерена. Перестану уважать саму себя.

— Она дура, Нин, сущая дура. С ней ни поговорить, ни посидеть спокойно. Вечно какие-то йоги, БАДы, здоровое питание, проходит марафоны «Познай себя», спускает деньги на ветер, шмотки эти — я уже не знаю, как ориентируюсь в гардеробной. Карта нужна. А я ребенка хочу, Нин. С тобой.

Слова ударяют в грудь и причиняют боль.

Ребенок. Я так хотела малыша от Логинова, но он говорил, что занимается карьерой и ему не до этого. Я старалась себя убедить, что мне тоже нужно следовать общему семейному плану, но пресловутое «часики тикают» не давало покоя. Ведь если родишь первого, то перед рождением второго нужно будет сделать перерыв. А я хотела двух, а может, и трех детей.

— Мне тебя пожалеть? — пожав плечами, выдаю равнодушный вопрос.

Логинов меняется в лице. Делает вид, что сильно обиделся.

— Ты стала другой, злой.

— Ну, какая я была раньше, тебя не устраивало. Иначе бы не ушел.

— Я запутался, Нин! Неужели человек не имеет права сделать ошибку?

— Запутался, — хмыкаю, поражаясь его логике. — Тогда я тоже пойду и запутаюсь.

— С этим? — он бросается мне наперерез, никак не дает уйти, и я начинаю уже выходить из себя.

— Опять же, Денис, тебе какая разница? Ты прикрываешься какой-то мнимой заботой, но не нужно. Я сама прекрасно разберусь. Мы в разводе. И меня удивляет, что я должна тебе это напоминать!

— Ты не понимаешь! Не хочешь понять! Блядь! Я хочу всё вернуть, и ты, уверен, тоже. Нин, признайся честно, ты ведь ни с кем не встречалась, откуда тогда этот мужик?

— Откуда ты взял, что я ни с кем не встречалась? — обалдев, смотрю на него с раскрытым ртом. Пугает не тот факт, что он может раскрыть секрет про Мишу, а что он, выходит, за мной следил?

— Нина, не задавай глупых вопросов. Мне нужно было убедиться, что ты после развода не пошла по наклонной.

— Интересно девки пляшут. Логинов, ты сбрендил? Что за странная мания держать под контролем жизнь бывшей жены? — Я на деле далеко не так спокойна, как хочу показаться. Меня бросает в дрожь, стоит только представить, что Денис знал о каждом моем шаге.

— Я боялся, что ты наложишь на себя руки, сопьешься или спутаешься с какой-то швалью. Ты и спуталась!

— Сочувствую твоим следопытам и тебе, читающему скучные отчеты о моей повседневной жизни. А хотя что я переживаю? Ты-то точно не скучал со своей активной женой.

— А, так ты все-таки ревнуешь? — спрашивает с азартом, а я закатываю глаза, смотря на дверь, которая открывается с тихим скрипом.

Внутрь входит Михаил, принося с собой ощущение спокойствия. Почему-то я чувствую себя защищенной. Как так получается, что незнакомый мужчина дает больше уверенности, чем бывший муж? Жаль только, что ни на что с Мишей рассчитывать нельзя. Я не могу воспользоваться его беспамятством, чтобы присвоить его себе.

— Закрой дверь, — командует муж.

— Те, — отвечает Миша, подходя ко мне ближе и обнимая за плечи. Целует нежно в щеку, будто за эти десять минут соскучился по мне, и я подаюсь к нему с улыбкой.

— Что?! — возмущается Логинов, а Миша невозмутимо отвечает:

— Закройте. На «вы». Мы с вами на «ты» не переходили.

— С тобой я вообще не буду разговаривать! — муж по-детски обижается и выскакивает за дверь.

Глава 10. Куда делись мужчины?

Миша продолжает меня обнимать. Большой, надежный и дарующий тепло, несмотря на то, что от него веет холодом и он пришел с мороза.

— А хочешь, я его спущу с горки? При въезде сюда заметил отличный спуск. Очень крутой. Полетит с ветерком.

— Заманчивое предложение, — хмыкаю, — но, боюсь, не поможет. Но мне приятно, что ты у меня такой благородный рыцарь.

— Такую девушку нужно защищать, холить и лелеять, — говорит он совершенно серьезно, поддергивая вверх мой подбородок, одна рука всё еще лежит на моей талии, и никуда отсюда не хочется уходить.

— Теперь он лелеет другую девушку, — бурчу в ответ, пытаясь понять, что я чувствую.

Наверное, я не очень хороший человек, но, с другой стороны, мое злорадство объяснимо. Мое растоптанное эго чуть-чуть подняло голову, когда я поняла, что муж жалеет о разводе, не рад новой жене и хочет вернуться. Так-то, Логинов, надо было думать головой, а не головкой!

— Ну и болван, — Миша отпускает комментарий и смотрит на дверь, откликаясь вместе со мной на какой-то шум.

Не сговариваясь идем посмотреть, что там происходит. А в коридоре собралась мужская гоп-компания, натягивают верхнюю одежду и шумно переговариваются.

— Жень, куда это они собрались? — интересуюсь у подруги, которая подает мужчинам одежду.

— Да ты представляешь, мой сказал, что елка осыпалась, рано поставили, они за новой хотят пойти. Да я и сама вижу, что рано. Весь пол в иголках, только и делаю, что убираю их, а надо уже салаты стругать, на стол накрывать, жаркое в духовку, торт печь…

— Ты не переживай, нас же много. Справимся, — приободряю ее, заметив, что и Миша одевается. Подхожу к нему и одним взглядом спрашиваю, уверен ли он, что ему надо тоже идти.

— Не волнуйся, спуск с горки в другой стороне от леса.

Намек понимаю только я и хихикаю в ладошку, как ребенок, которому рассказали забавный секрет, а потом боковым зрением вижу разъяренного мужа с топором.

Хочется вцепиться в Мишу и не отпускать. Вдруг Логинов что-то сделает с моим «женихом», но потом я понимаю, что это сущая глупость. Денис, как оказалось, страшный ревнивец, но не преступник же. Он слишком дорожит своим статусом, чтобы подвергать себя опасности сесть в тюрьму.

Но всё равно как-то тревожно…

Лучше бы мужчины сидели дома. Мало ли что может случиться…

— Пойдем-пойдем, — тянет меня в просторную кухню подруга, и я едва успеваю поймать кончики пальцев Миши. Большая и сильная рука соприкасается с моей, и я так боюсь его отпустить. Но приходится.

— Ну, а теперь рассказывай всё подробно! Тихоня наша!

На меня смотрит шесть пар глаз. Девчонки, пока еще не нарядные, занимаются подготовкой праздничного стола, и я присоединяюсь к ним, надев фартук и принявшись готовить селедку под «шубой».

Мое коронное блюдо. Говорят, она у меня очень нежная получается.

— Что рассказывать? Пока у нас всё не так определенно. Да и сглазить боюсь.

— Да ладно, не секретничай, — просят наперебой поведать, где я такого жениха отхватила и кто он такой. Богатый — не богатый. Просто холостой или разведенный. Когда свадьба и всё такое.

Корчу жалостливую рожицу.

— Девочки, да кто ж вам скажет? С Логиновым вон всю жизнь прожить собиралась, а он мне ручкой помахал.

— Ой, слуша-а-ай, его жена такая странная… — тянет Лена, кругленькая рыженькая веселушка, взмахнув пухлой рукой. — Готовить отказалась, сказала, есть ничего не будет. Я в комнату к ней зашла, а она молча по-турецки сидит на полу на каком-то коврике. Еще и наорала на меня, что я ей сеанс медитации сорвала.

— Ты тему-то не переводи, — наседает Женька, не собираясь избавляться от приступа любопытства. — Расскажи хоть, где познакомились? Ты же буквально накануне не собиралась на праздник ехать. А тут, откуда ни возьмись, появляется такой красавец-мужчина. Мы тоже хотим места знать.

— Да вы же замужем, зачем вам эти места?

— Гляньте на нее, — смеется Женька, — ну точно брала уроки у самого Штирлица. Хорошо, что с мужиками в лес не пошла. А то вдруг ты еще и Сусанина последователь.

Все дружно смеются, поддерживая шутку, а потом начинается шумное обсуждение предстоящего праздника, мужчин и всевозможных женских дел, о которых можно говорить вечно.

В разгар веселья в кухню входит жена моего бывшего мужа.

Лада. Холеная девица — вся при параде, расфуфыренная, разодетая, на каблуках, смотрит куда угодно, только не на меня. Обращается к хозяйке дома противным, тягучим голоском:

— Евгения-а-а, а где все мужчины?

— Так в астрале, — отвечает Лена, а мы на нее недоуменно смотрим, но она быстро развивает мысль: — Ты же открыла астральную проекцию, их туда и засосало.

— Что?! — блондинка недоуменно приподнимает брови, а потом, спохватившись, сжимает губы. — Что за шутки?!

— Шутки-минутки! — хихикает Катя, другая девочка, и все снова дружно подхватывают смех. Не смеюсь только я, и не потому, что испытываю сострадание к женщине, которая увела у меня мужа, а потому что неспособна испытывать эмоции, окаменела просто. Вдруг навалилась грусть.

Как-никак, но меня променяли на нее. Как волка ни корми, он всё в лес смотрит. Логинов всегда был любителем прекрасного, но со временем моя красота приелась, захотелось новенького.

— Они в лес пошли за елкой, — тихо отвечаю за всех, заставляя Ладу посмотреть на меня. Ей приходится, как бы она ни отрицала эту необходимость. Два женских острых взгляда встречаются. Начинается битва, кто выдержит первым. В ее глазах я читаю спесь и превосходство, а сама же транслирую спокойствие и уверенность, которых не чувствую.

— Позовете, когда они вернутся, — командует она, словно слугам, теряя со мной зрительный контакт.

— А помочь накрыть на стол не хочешь? — снова пытается ее достать Лена.

— Говорю же, есть не буду, — жеманно улыбается Лада, смотря на нее как на дурочку или плебейку.

— А мужа своего не хочешь обслужить? Поставить ему тарелку и бокал на место за столом?

— Обслуживают слуги! — заявляет дамочка и, махнув копной волос, с крутым разворотом покидает кухню.

— Нет, ну вы видели наглость? — возмущается Лена, и девочки начинают бурно обсуждать «общипанную курицу», «профурсетку» и прочие неприятные субличности новой жены Логинова.

— Поверь моему слову, — обещает Женька, победно мне улыбаясь, — после этого Нового года Логинов бросится тебе в ноги, чтобы ты забрала его у этой ненормальной!

Глава 11. Траектория падения

Миша

Возле леса я сразу отделился от мужиков и пошел немного вперед по заснеженной трассе с ребристыми отметинами от шин, никто меня не остановил, просто посмотрели вслед и пошли дальше. Ничего, догоню.

Надо немного провериться. И мозги проверить. Те, которые пустые. Вот примерно в таком сугробе меня обнаружила обворожительная Нина. Пугливая, робкая, но такая отзывчивая на поцелуи. Если б не она, поднял бы сейчас палец, остановил первую попутку и попросил бы отвезти меня до первого участка полиции, где установили бы мою личность.

Где-то же меня ждали. Не может быть, что я совсем бесхозный. На бомжа непохож вроде.

— Эй, Мих! Ты идешь?

Всё же меня позвали. Разворачиваюсь и иду за дружной компанией с торопами. Только ради Нины остаюсь здесь, чтобы проучить ее мудака-мужа. Морда у него хитрая, козлиная, такой себе на уме типчик. Пиджак. Сразу видно, что он своего не упустит и родного брата за деньги продаст. На лице написано.

И откуда я умею так в людях разбираться, когда сам себя не помню? А, ладно, хрен с ним. Новый год на дворе. В любом случае дам себе пару дней, пережду в этом мирном уголке.

Мы углублялись в лес. Сугробы становились выше, а елки — более лохматыми. Мороз крепчал и кусал за руки и нос. Далась им эта елка. Купили бы искусственную, чем рубить настоящие деревья. Но мое дело маленькое — иди и молчи.

Мужики меня не трогали, обсуждали каких-то общих знакомых, жен, тачки и работу, то и дело приноравливаясь к елкам.

Бывший благоверный моей спасительницы намеренно отстал от своих друзей и подождал, пока я доберусь до него. Смотрел на меня с пренебрежением, пока я обходил поваленное дерево и надевал перчатки, которые так кстати оказались в куртке.

— Мне твоя рожа не нравится, — подходит и говорит прямо в лицо. Пар из его рта вырывается толчками.

— Взаимно, — отвечаю коротко. Откровенность на откровенность.

— Отстань от Нины, что бы там у тебя на уме ни было.

— Тебе какое дело до нее? Ты ж муж бывший, или я что путаю? — цежу сквозь зубы, ни на минуту не отрывая от него взгляда. Хитрые глаза поблескивают отголосками страха, звериным чутьем это ощущаю.

— Я о ней забочусь! — ершится петух.

— Не заметил твоей заботы.

— Я сказал, отвали от нее. По-хорошему предупреждаю!

— Или что? — задаю вопрос обманчиво-спокойным голосом. Весом я больше этого хлюпика, хоть размер одежды у нас и почти одинаковый, но он, судя по всему, после развода похудел.

Если будет сильно возбухать, урою прямо тут.

— Мужики, что вы там застряли? Темнеет. Так мы елку не срубим. Догоняйте.

Нас зовут. И мы, перестав играть в гляделки, идем на пару по узкой тропке.

— Наш разговор еще не закончен, — глухо роняет этот умник, а я игнорирую.

Когда доходим до подходящей поляны, мне предлагают постоять на стреме, мол, вдруг лесной надзор ходит в окрестностях, чтобы ловить тех, кто незаконно рубит елки. Они бурно обсуждают штрафы за сруб, а я гляжу в светлое небо, тихо матерясь.

— А вы раньше об этом не могли подумать? — качаю головой и беру топор у одного из мужиков, решая сам закончить дело, для которого мы сюда пришли. Выбираю небольшую ель и начинаю рубить, оборвав нижние сучья.

— Эта не подходит, — заявляет Логинов. — Облезлая, тощая, кривая какая-то.

— Да вроде нормально, — одобряют другие, но он преисполнен желания унизить мой выбор.

— Нет, я найду другую, — топчется между деревьев и находит огромную ель, достойную звания кремлевской. — Вот! Она подойдет!

— Да она в дом не влезет, Денчик! — отговаривают друзья.

Но куда там! Он решает показать свое надо мной превосходство и со всего маха рубит елку. Хрясь-хрясь. Смотрю и думаю, а догадается ли он встать в противоположном падению дерева направлении.

Спустя минут пять понимаю — не-а, не догадается…

Глава 12. Пять минут до полуночи

Мужчины не появлялись долго. Мы уже сняли все игрушки со старой елки, той самой облезлой, осыпавшейся, из-за которой начался весь сыр-бор. Убрали ее во двор, освободили место для новой лесной красавицы. Накрыли столы, включили новогоднее телевидение, наряжались, красились, готовились…

Времени прошла уйма, и наш женский коллектив серьезно забеспокоился. Мало ли что могло случиться с мужчинами в лесу. Провалились под снег, заблудились, похитили инопланетяне… Или инопланетянки, у которых на планете нет мужчин, и они на наших позарились.

Были и такие варианты среди прочих. Ясно становилось одно — пора отправляться на поиски. Это значит снова переодеваться, снимать красивые платья и менять туфли на теплые зимние сапоги с мехом, на накрученные высокие прически напяливать шапки. Всё же мороз крепчал, а идти красивым бабским отрядом на шпильках по снегу — глупость несусветная.

Заволновалась даже наша Примадонна, которая с видом неземного существа расхаживала среди простых смертных и не принимала участия в общих занятиях.

И только мы собрались переодеваться, как во дворе послышался шум, а потом с треском распахнулась дверь и в проем сначала втащили верхушку елки, а на ней… почему-то моего бывшего мужа. Абсолютно точно без сознания (или даже мертвый, ой-ёй), он возлежал на широченной в обхвате, разлапистой елке, как на вполне себе удобной лежанке. Не шевелясь и не подавая признаков жизни.

Признаться честно, я никогда после развода не желала мужу крепкого здоровья, мысленно сыпала на Логинова всевозможные проклятья, но, увидев воплощение своих мечтаний наяву, не очень-то обрадовалась. Даже совестно стало. Почувствовала в себе колдовские способности и испугалась. Надо будет осторожнее чего-то желать!

— Денис! — новая жена моего бывшего мужа с отрывистым криком бросается к нему, наклоняясь и тормоша за плечо, а потом требовательно оглядывает ввалившихся следом мужчин: — Что случилось? Что вы с ним сделали?!

— Ничего мы ему не сделали! Это он сам! — стали оправдываться мужчины. — Сейчас придет в себя, не волнуйся, будет как новенький!

С кровожадным оскалом и видом «вы всё врете» Лада оглядывала припорошенную снегом толпу, но время зря не тратила, пытаясь привести своего благоверного в чувство.

Что интересно, у меня такого желания не возникало. Ничего внутри не дернулось. Вроде не чужой мне Логинов, а не хотелось помочь ему — ну, лежит себе человек, отдыхает. Устал, может. Он городской, к лесным походам неприученный. Переутомился, бедняга, на елочке тихо-мирно прикорнул. А что? Хвойный запах для здоровья полезен.

Скорее, я искала взглядом своего Санту, опасаясь, что с ним тоже приключилось что-то из ряда вон. Почему мне вдруг стал дорог посторонний мужчина, задумываться не хотелось. Но я не успокоилась, пока не увидела, как Миша отряхивает от снега ботинки и снимает свою куртку. Сердце зашлось в быстром беге. С ним всё в порядке, он не потерялся, не исчез, он здесь, вернулся ко мне, и этот праздник я проведу рядом с ним.

— Что случилось с Денисом? — подхожу к своему найденышу, огибая и елку, и других мужчин, уже стянувших верхнюю одежду и греющих руки трением.

Почему-то хочется прижаться к Мише, опустить голову ему на плечо и вжаться щекой в белый свитер крупной вязки, а руками обхватить широкую талию, но, во-первых, с такими непрошеными чувствами надо бороться, а во-вторых, я никогда не любила демонстрацию чувств на людях. Не люблю лишнее внимание.

Может, я так четко транслирую свои желания, или же они просто соответствуют Мишиным, но он в точности выполняет то, что у меня на уме. Обнимает, прижимает, целует в макушку, а потом объясняет, что мой безрукий муж пытался срубить елку, да побольше, но жажда покрасоваться и соревновательный дух его сгубили.

Как я ни пытаюсь быть серьезной, тонкий смешок вырывается из горла. Наверное, выглядел Денис очень смешно, когда на него свалилась елка. Как мультяшный персонаж в смешной сцене.

Ну, никто особо не суетится и номер скорой не спешит набирать, из чего я делаю вывод, что ничего страшного с бывшим мужем не случилось. Да и в любом случае не моя это больше забота.

— Пойдем греться? — поднимаю взгляд и смотрю в Мишины глаза с покрытыми инеем ресницами. Вида он не показывает, но точно замерз. Руки ледяные, пальцы непослушные, даже не сгибаются. Заморозили мне мужика. Обошлись бы мы и старой облезлой елкой. Я бы даже иголки время от времени сама убирала.

— Пойдем, — соглашается он, моргая и стряхивая снежинки мне на ладони. Они тут же становятся каплями. А потом он вдруг останавливается и оглядывает меня с ног до головы. — А вы времени зря не теряли. Платье очень красивое.

Отступает от меня на пару шагов, дает себе возможность рассмотреть мой наряд. Смутившись, опускаю взгляд вниз и заправляю аккуратно завитый локон за ухо, теребя складки длинного синего платья в пол.

Долго думала, какое выбрать, и остановила выбор на скромном закрытом наряде с открытой спиной. Так сказать, ложная скромность. Вырез там до попы. Пока он прикрыт волосами, но это пока… Воображаю отвисшую Мишину челюсть, и тело обдает жаром.

— Тогда мне тоже нужно переодеться, — решает Миша, вдоволь на меня насмотревшись, и я согласно киваю. Щеки пунцовые, как у малолетки перед выпускным, ей-богу. Глядите-ка, мужчина комплимент отвесил, и уже поплыла, заулыбалась. Вот что значит женщина-брошенка на голодном пайке. Тьфу!

Нина, держи себя в руках! И не давай никому их распускать!

Напутствовав саму себя, иду в гостиную, где начинается застолье. До боя курантов считаные минуты. Полчаса от силы. Тема лесного приключения не сходит с уст, кто-то поспешно носит остатки угощений на стол, кто-то сноровисто устанавливает и наряжает елку. В уголочке возле камина на кресле расположился приходящий в себя Денис. Покатался на елке, теперь купается во внимании своей женушки.

Она ему и компресс на голову, и чай горячий, и щебечет вокруг, и за руку держит, а он от нее отмахивается и рычит, как медведь, которого силой вытащили из берлоги. Характер мужа я знаю хорошо. Если он не в настроении, ничто неспособно вернуть ему расположение духа. Но разве то моя забота? Пусть она с ним возится, а у меня свои дела.

Сейчас наполним бокалы шампанским, послушаем речь президента, загадаем желания под бой курантов, а потом пойдем смотреть салют, дальше — веселье, танцы, вкусная еда, конкурсы, караоке и банька. Женька рассказала нам с девочками новогоднюю программу, и сейчас я предвкушала только положительные эмоции.

Но, конечно же, всё пошло не по плану…

Глава 13. Мужская компания

То, что праздник не заладится, я поняла с самого начала. Всё пошло кувырком с момента приезда. Да и не надо было приезжать, это было яснее ясного. Подразнила тигра морковкой, то есть бывшего мужа — другим мужиком, и он разъярился и принялся портить всем настроение.

В этом Логинову не было равных.

Зато поняла, что человек я в общем не злорадный. Даже начала испытывать сочувствие к Логиновской жене. Ей же пришлось за супруга краснеть, когда напился и из кресла выкрикивал оскорбления.

Досталось всем — от президента, который поздравлял с Новым годом не так, как надо, до всех присутствующих, которые праздновали «неправильно» и «глупо». Тосты обрывал, конкурсы высмеивал, всю еду называл гадостью, а шампанское — кислым. Танцевать не пошел, требовал, чтобы его хвалили за елку, а потом полез драться…

— Я его сейчас в сугроб суну, — рычит Миша, а я бросаюсь грудью на амбразуру и пытаюсь защитить непонятно кого. Оттащила в сторонку, всучила бокал шампанского, еле угомонила ретивого мужика…

Мне казалось, на меня все смотрят и обвиняют в испорченном празднике. Это же по моей вине муж ярится, ревнует, бесится, показывает характер. А что мне делать? Я просто хотела его проучить, это я признаю… Но что дальше?

— А давайте я конкурс предложу! — вдруг выходит в центр гостиной муж, требуя внимания развязным тоном.

— Ну уж предложи, Логинов! — Женька, вроде как взбешенная срывом собственноручно составленной ею программы, швыряет блокнот в сторону и складывает руки на груди, пыхтя от злости. — Давай, удиви нас!

Все уставились на Дениса, который, засучив рукава, размял шею и оглядел собравшихся глазами с красными прожилками.

— Драться будем. Кулачные бои. Кто побеждает, забирает ее! — кивает на меня, а я раскрываю рот в обалдевании.

— Э-э, друг, ты с масленицей, наверное, перепутал, — пытается вмешаться хозяин дома Гоша, подходя к Денису, чтобы его унять. — Новый год сейчас, мирные конкурсы, танцы, загадки, шарады…

— Хренады! — рявкает Денис, отодвигая в сторону Самсонова. — Драться хочу!

— Ну, ты можешь и подраться, если хочешь, — и не думает отойти тот, — но не в моем доме.

— Ладно, во двор пошли! — Логинов указывает кивком на выход, и всем становится понятно, к кому он обращается.

— Денис! — спешит на помощь уже Лада, на тонких шпильках процокав к мужу и вцепившись в его плечо. — Хватит, прошу, умоляю! Поедем домой! Что ты тут устраиваешь? — шипит ему в ухо и на меня зыркает.

А я-то что? Мне своего унимать надо, который тоже набычился и собрался сражаться. Вот уж глупость. Зачем?

— Миш, пожалуйста, ты же не согласишься? — шепчу ему на ухо, видя, как побагровела у него шея.

— Он не успокоится, пока свое не получит, — буркает он, не глядя на меня. Противники сцепились взглядами и готовы почесать кулаки о лица друг друга. Но драка эта изначально лишняя, затея провальная! Бесцельная, потому что драться им не из-за чего, я же не Логиновская жена, которая изменила, а он как с цепи сорвался!

— Пошли, — наконец принимает решение Миша и встает со стула, ударив себя по бедрам. Кулаки крепко стиснуты, лицо решительное, из ушей валит пар от злости. Я сама его теперь боюсь!

— Да господи! Сделайте же что-нибудь! — вопит Лада, прикладывая руки к щекам. — Это всё из-за тебя, из-за тебя!

— Нет, ну это даже интересно, — вдруг резюмирует Гоша, расслабленно подходя к окну, будто собирается посмотреть на представление. И все, как по команде, тоже подбегают к окнам, намереваясь получить свою порцию зрелищ.

Это что же получается? Никто не будет разнимать этих двух идиотов? Будут просто наблюдать?

— Жень, что делать? — умоляюще гляжу на подругу, корчу виноватую моську, мне жутко стыдно, аж краска покрывает щеки.

— Не переживай, мась, ну поваляются в снегу, помутузят друг друга, там сугробов намело, даже не обо что удариться во дворе. А этим двоим нужно охладиться. Иначе праздника нормального нам не видать.

— Ты так спокойно об этом говоришь, — поражаюсь, глядя, как за окном две фигуры принимают боевую стойку. Ладу уговаривает Гоша, а я пытаюсь извиниться перед Женькой. — Мне так стыдно, Жень…

— Тебе-то за что? — она приподнимает бровь и глядит на меня в недоумении. — Думаешь, я злюсь, что этот раненый бегемот сорвал праздник? Пф, успокойся. Сейчас подерутся, потом помирятся, а потом вместе будут бухать. Мужики же. Надо было давно им подраться, спокойно бы потом отмечали.

В такое развитие событий мне верится с трудом. И я пораженно оглядываюсь, видя, как новогоднее настроение ни на минуту не отпускает компанию. Все смеются, чокаются бокалами, вместо телевизора смотрят в окно, где разворачивается драка.

Сначала мужчины в рубашках хотят по кругу, приноравливаясь друг к другу. Боже, им же холодно. Но, наверное, я одна беспокоюсь за них. Мужчины болеют за моего бывшего мужа, а девушки — за Михаила. Каждый подбадривает своего чемпиона, одни мы с Ладой кусаем кулаки, глядя в ужасе на схватку.

Вот наконец мужчины сталкиваются и начинают пихать друг друга, отпихивая поочередно в разные стороны. Побеждает то один, то другой. Сердце замирает в ожидании развязки. Вижу, что у них изо ртов вырывается пар, приглушенные рыки и ругательства долетают до нас даже сквозь оконное стекло.

Вдруг слышу позади разъяренное шипение:

— Довольна?!

Оборачиваюсь и вижу красивое и злобное лицо Лады.

— Видишь, что ты натворила? Добилась, чего хотела? Специально привезла своего мужика, чтобы вывести Дениса? Из-за тебя теперь они изобьют друг друга!

— Я приехала к своим друзьям, — не собираюсь терпеть ее нападки и говорю прямо. — А если твой муж не умеет держать себя в руках, так разве это мои проблемы? Я тебе его нормальным сдавала, интеллигентным!

— Уйми своего неандертальца и уезжайте!

— Вот еще! Мы себя вели нормально, это вы первые начали!

— Девочки, девочки, теперь и вы подеретесь? — к нам резво подходит Гоша и обнимает за плечи, заставляя чувствовать неловкость.

— Вот еще! — Лада скидывает руки Гоши со своих плеч и передергивает ими, бросая взгляд в окно. Повторяю за ней. Во дворе пусто, мужчины скрылись из виду. Испугаться не успеваю, на крыльце слышится громкий топот.

— Ну я же говорил, что им нужно выпустить пар, — Гоша идет открывать дверь и впускает разгоряченных драчунов. Лица у них припорошены снегом и разукрашены ссадинами, на рубашках не хватает половины пуговиц, но в целом живы. Передвигаются, по крайней мере, сами. Правда, поддерживают друг друга, чтобы не упасть. Друзья прямо. Попугаи-неразлучники.

— Ну а теперь мы можем вернуться к столу? — со вздохом спрашивает Женя, закатывая глаза. — У меня еще осталась куча конкурсов и загадок.

— Хренадок! — крякает мой муж, обнимая Мишу за плечи. — Никаких конкурсов. Мы в баню пойдем. Мужской компанией. А потом будем в снег прыгать. Гоха, тащи сюда шампанское! Мы с Михой будем на брудершафт пить. Хор-р-роший он мужик.

Глава 14. Женская компания

— Правильно говорят, что мужчины с Марса, а женщины с Венеры! — изрекла Женька, поднимая запотевший бокал шампанского. Выглядела она как римский оратор Цицерон, сидя на полке в бане и замотавшись в длинную белую простыню.

Девчонки закивали, да и я согласилась с этим мудрым изречением. Где это видано, чтобы девушки-соперницы, устроив кошачьи бои, пили бы на брудершафт, ходили вместе в баню и обнимались как лучшие друзья, разлученные обстоятельствами и годами?

Мы вот с Ладой едва друг друга терпим, и это вряд ли изменится. Даже в одном помещении находиться не можем, и в баню она не пошла. А вот Логинов и Миша, знатно отмутузив друг друга, направились в баньку обнявшись, прихватив с собой веники и нескромный запас беленькой. Попарились, попрыгали голышом по снегу, а теперь продолжают отмечать праздник в доме, и теперь настала наша очередь париться в бане.

— Побратаются твои мужья, — продолжает по-доброму потешаться Женя, — будете домами дружить и в гости к друг другу ходить. Станете крестными детям.

— Скажешь тоже, — машу на нее рукой. — Во-первых, Лада бы этого не потерпела. Во-вторых, они вроде как чайлдфри. В-третьих, я пока замуж не собираюсь.

— Не собирается она, — фыркает Лена, — а что ты с ним делать будешь? По выходным встречаться? В нашем возрасте уже нельзя тратить время на бесполезных мужиков.

— В каком смысле бесполезных? — пытаюсь понять и уловить логику.

— В смысле если ничего серьезного не предвидится, то нечего и время тратить.

— А как же узнать, что предвидится серьезное, если не встречаться с человеком хотя бы полгода? — нахожу брешь в словах. — Или ты даром предвидения обладаешь и можешь увидеть будущее человека?

Все хором смеются, протягивая руки к Лене, мол, погадай да предскажи будущее. Интересная она такая. Рассуждения, может, и верные, только в жизни, как показала практика, всё кувырком идет и не по плану.

— Серьезно настроенного мужика всегда видно, — не унимается подруга, для надежности кивая и наклоняясь ко мне с доверительной улыбкой. — Вот твой Мишка — серьезный. Это сразу видно. Правда, девочки? — оглядывается в поисках поддержки и, что интересно, получает ее. — Да, Мишка — мужик видный, серьезный, надежный, как советский холодильник. Какой бы мужик стал драться за женщину, не имея на нее никаких долго играющих планов?

«Знали бы вы, девочки», — думаю я, а сама улыбаюсь из со всех сил, стараясь отмолчаться. Тем более им мой ответ особенно и не нужен, лишь бы свои теории развить и им подтверждение от других получить.

— Ой, Нинок, скоро зазвонят у тебя свадебные колокола, — мечтательно улыбается Лена, обмахиваясь пухлой ладошкой.

— Так уж и зазвонят, — качаю головой, смеясь натужно. Очень уж мне не нравятся разговоры об уверенном будущем с Мишей, которые точно не воплотятся в жизнь. Но креплюсь, терплю, изображаю счастливую влюбленную, которая с ума сходит от того, что ее мужчина готов защищать честь.

— Конечно зазвонят! — уверенно произносит Лена, отчаянно кивая, будто иначе я не поверю. — Но для этого нужно постараться.

— Ну давай, наша гуру, рассказывай, — к беседе присоединяются и другие девочки, и, честно говоря, мне начинает нравится наш девичник. Как же хорошо, что я приехала сюда, а не сижу и не тухну дома… Такая перспектива очень не радовала.

— Итак, слушайте меня, моя паства, — Лена убирает прилипшие ко лбу волосы и откидывает голову назад, подбоченившись. Делает это несколько нелепо, потому что принимать красивую позу в бане у нее не очень получается, но разбавленное игристым настроение работает так, что мы постоянно смеемся и поддерживаем начатый шутливый тон.

— Слушать и повиноваться? — хохочет Женька, а остальные на нее шикают, чтобы не перебивала.

Лена продолжает с прежнего места, будто ее и не сбивали с мысли.

— Чтобы удержать мужика, надо быть неприступной, загадочной, небесной нимфой…

— Как Лада? — спрашивает кто-то, и мы дружно хохочем, да так, что стены и стекла бани содрогаются.

— Отнюдь! — Лена выставляет палец вперед и обводит всех красноречивым взглядом. — Есть несколько правил. Не звонить первой. Говорить только намеками.

— Белое не носить и не танцевать! — опять покатывается со смеху кто-то, а Ленка, всплеснув руками, возмущается:

— Вот не хотите получить мастер-класс бесплатно, девочки!

— Не-не, мы слушаем, — извиняется та, кто перебила, и мы все снова замираем, слушая и стараясь не хихикать.

— Так вот. Не дай-то вам бог позвонить первой! Это сразу же рубит всю загадочность на корню! — она рассекает ладонью воздух, а кто-то ляпает снова:

— Хрясь! Рубит, не дожидаясь перитонита!

— Вот не выйдете замуж, будете потом вспоминать эту ночь и жалеть, что меня перебивали!

— Ладно-ладно, Ленчик, мы последний раз. Давай рассказывай.

— Короче. Главное — не звонить первой. Пусть он звонит. Когда видите на экране телефона его номер, ждите пять гудков, не меньше. А когда возьмете трубку, никаких восклицаний в духе: «Господи, наконец-то ты позвонил!». Сделайте вид, что вы заняты, принимаете ароматную ванну, никуда не торопитесь. Мужчины любят ухоженных женщин, которые умеют отдыхать и расслабляться. И не любят — суетливых клуш, которые их куда-то торопят.

— Что-то ты, Лен, очень обобщаешь наших мужчин, — высказываю предположение. — Вот прямо они все такие одинаковые? Кто-то любит спорт, и чтобы девушка тоже была активная. Кто-то за экологию и экономию воды. Те вообще не поймут, что девушка ванну принимает. Слишком много воды уходит.

— Ой, ну ты в дебри-то не лезь, Осипова, — зовет меня моей девичьей фамилией. — Про маргиналов всяких я не говорю. Я про обычного мужика, русского! Все они простые. Что надо простому мужику? — обращается ко всем, заставляя задуматься.

— Деньги!

— Крутая должность!

— Тайский массаж!

— Мощная тачка!

— Скатерть-самобранка, только с функцией доставки алкоголя!

— Жрать и не поправляться!

— Бесплатный «Нефтликс»!

— Резиновая женщина, она же молчит!

После каждого варианта смеемся до слез, но Лена наконец прекращает эту вакханалию, резюмируя сказанное:

— Каждый мужчина хочет немного. Поесть досыта, потрахаться вдоволь, пивка и, главное… Отгадаете? Хотя нет. Лучше не надо. С вашей фантазией вы такого напридумываете. Главное, чтобы мужика не беспокоили. Чтобы он, получив сказанное выше, отправился восвояси, заниматься своими мужскими игрушками.

— Как-то это не по-феминистски, — грустно протягивает кто-то. — А как же поговорить? Поиск смысла жизни? Семейные совместные мероприятия? Где тут в этой схеме довольная и счастливая женщина? А что надо женщине, кстати?

— Мы сейчас о чем говорили? — назидательно приподнимает Лена бровь. — О самых простых, примитивных желаниях мужиков. Которые действуют еще с пещерных времен. Мамонта добыл, сожрал и к женщине под бок. Вы знаете, что со времен кроманьонцев человеческий мозг даже не изменился по структуре?

— О-о-о… Этому столику больше не наливать! — вопит Женька. — Уже до пещерных людей дошли! А что, я тоже хочу своего в пещеру утащить, пока он на своих двоих еще передвигается. Хотя мы тут столько сидим, что уже и баня остыла и мужики наши уже, наверное, забыли про нас и нашли себе других женщин.

— Да какие тут другие женщины в поселке?