Читать онлайн Тайная дочь от миллиардера. Чужие ошибки бесплатно

Глава 1

Даша

– Могут и сокращением по башке надавать, – удрученно вздыхает Марика, наш педагог по ритмике. – А черт его знает, что теперь новым хозяевам в голову то взбредёт. Нам, подневольным, только и остается – гадать.

– Так не пойдет! – возмущаюсь в ответ.

– Что предлагаешь? – подключается Галка, старший преподаватель в нашем центре спортивного развития для детей и подростков. – Забастовку и голодовку?

– Ну для начала потребовать ответов от них, – поджимаю я губы и судорожно подсчитываю в уме сколько мы с Риткой протянем, если меня сократят. Месяца три и не больше.

Рита – моя дочь. Моя душа и вся моя жизнь. В двадцать два вовсе не просто вот так взять и принять на себя ответственность за маленького человечка. Но я сделаю все возможное, чтоб подарить своей малышке счастливое детство.

Однако, сейчас мои планы с грохотом бьются о скалы реальности под названием «вероятное сокращение». Работу в маленьком городе трудно найти. Тем более по такой узкой специальности, как у меня.

– И на кой черт им сдался наш центр? Прибыли от него с гулькин нос, – говорю, а сама краем глаза кошусь в приоткрытую дверь соседнего зала. Там тренировки по танцам у дошколят. Ритка в первых рядах.

Она в три годика еще и по возрасту не подходит для подобных занятий, но для меня тренер сделал исключение и взяла ее в группу. И мне так удобнее, не приходится лишний раз нянечку нанимать.

Рита старается, пыхтит, глаз от тренера не отводит, серьезно морща свой носик. А сама даже не все понимает, просто за ребятами движения повторят.

Моей дочери противопоказана большая нагрузка. И я знаю, что Ритке каждый раз грустно, когда в саду детишки носятся сломя голову, а за ней пристально наблюдают педагоги и воспитатели.

Поэтому иногда, вечерами, я привожу ее в центр, чтобы дочурка могла хоть немного выплеснуть накопившуюся за день энергию.

– Я слышала, что у бывшего владельца долги были большие. Вот он собственностью и рассчитался. Теперь Дворецкий наше здание точно под какой-нибудь ТЦ оборудует. Место-то выгодное.

– Тот самый Дворецкий?! – Галка округляет глаза. – Я думала этот старый хрыч уже на пенсии. Или вообще того…

Толкаю ее под бок.

– Этот старый хрыч еще нас с тобой вместе взятых переживет. Но, если нас перекупил он, то центр точно закроют, – я снова вздыхаю. С каждой секундой надежда на стабильное будущее тает как снег на теплых ладошках.

– Да нет! – Марика машет рукой и закатывает глаза. – Девочки, ну вы как с луны свалились, чесслово! – она играет бровями и выжидающе смотрит. Держит интригу.

– Ну-у! Не томи! – хором с Галкой торопим ее.

– Дворецкий! Но не старший! А младший! Сын его! Папенька его сюда в ссылку сослал. Уж не знаю, чем ему там в Москве родной сын не гож стал, но накосячил он знатно…, – Марика задорно играет бровями.

А меня передергивает от одного только слова «Москва».

Когда-то и я была наивной и глупой. Помчалась покорять строптивую столицу, а в итоге получила разбитое сердце и… Ритку.

Ни о чем не жалею.

Стоило впервые взять на руки этот комочек счастья – раны на сердце словно затянулись в момент. Теперь у меня есть дочурка, а у нее я. И больше нам не нужен никто.

Однако, к москвичам теперь отношусь с осторожностью. Каждый второй лицемер и обманщик.

– Девочки-и-и, – взахлеб продолжает Марика, мечтательно поднимая глаза к потолку. – Вы б его видели…! Красавец, каких поискать! Статный, высокий! – закусывает губу с таким чувством, что мне заранее становится жаль несчастного миллиардера Дворецкого – младшего. В нашем городишке ему придется отбиваться от толпы таких «Марик».

И я еще больше печалюсь. «Высокий и статный» уж точно не войдет в положение. И не станет вникать, что детей сюда даже с соседнего района привозят.

– … «Марк» – выхватывает мое подсознание знакомое имя из рассказа коллеги, и руки слега леденеют.

Я вся превращаюсь в один большой слуховой аппарат.

– Погоди…, как ты сказала?

– Говорю, что двадцать девять нашему Марку Дворецкому, – живо отзывается Марика, кажется, заразив своим энтузиазмом и Галку. У той тоже вспыхивает азартный огонь в глазах. – Марк и Марика, звучит, а-а-а? – продолжает хорохориться первая.

«Марк» – стучит в голове, всколыхнув старые воспоминания.

Но я стараюсь отогнать от себя эти мысли.

Потому что это точно не может быть тот самый Марк.

Марк, с которым я провела одну ночь четыре года назад в злополучной столице.

Марк, который должен был числиться в графе отца моего ребенка, вместо прочерка, что стоит там сейчас.

Марк, который оказался обыкновенным обманщиком и лицемером. Да еще и скрыл от меня, что на его носу свадьба.

И «мой» Марк уж точно не может оказаться Марком Дворецким, хотя бы потому что он вовсе не был миллиардером и наследником огромного состояния. А был обычным среднестатистическим парнем.

Именно был.

Потому что теперь для меня и для Ритки его больше не существует!

– Даш, что с тобой? – участливо заглядывает Галка в глаза. – Побледнела как мел.

Обмахиваюсь рукой и оттягиваю ворот свитера с шеи.

– Душно тут что-то. Пойду воздухом подышу.

– Еще бы не душно, – уже на выходе слышу, как девчонки продолжают привычно жаловаться на тленность своего бытия в этом центре. – Кондиционер никто не поставит. А окна открывать только после занятий, сквозняк ведь…,

Выбегаю на крыльцо центра и делаю пару глубоких вдохов.

Странное волнение поднялось во всем теле, прокатываясь по венам волнами адреналина. Должно быть – старые воспоминания нахлынули. От этого все.

Отмахиваюсь от назойливых мыслей, но перед глазами опять всплывает отчетливое лицо отца моей дочери.

Красивое, черт его побери, лицо! Которое снится мне каждую ночь уже долгие годы!

И как бы я не убеждала себя, что обладатель лица – подонок, каких поискать, сердце слушаться не желает и продолжает жалобно и тихонько постукивать, стоит мне только потерять бдительность и позволить себе вспомнить его.

– О, Дашка! А я к тебе! – неожиданно доносится из-за спины…

Оборачиваюсь, за что тут же получаю по носу букетом цветастых маков.

Чихаю.

– Андрей! – вырывается слегка раздраженно. Выставляю руки вперед и машу ими, что есть мочи, будто заразу от себя отгоняю. – Ты же знаешь, что у меня аллергия!

– Черт! Я забыл… – честно признается мужчина, пряча букет за спину и виновато опуская взгляд в пол.

Становится жаль неудачливого ухажера.

– Занеси Галке, – улыбаюсь я мягко. – Она цветы обожает.

Андрей смотрит на меня немного обиженно.

– Даша, Галка подумает, что я ухаживаю за ней. А я совсем не хочу, чтоб она думала так. Я хочу, чтоб так думала ты.

Я поджимаю губы, чтобы спрятать улыбку. Андрей слишком чувствительный, и обижать его мне вовсе не хочется. Аккуратно касаюсь мужского плеча.

– Мы ведь с тобой это уже обсуждали. Ты Галке нравишься. А мы с ней подруги. Поэтому ухаживания я никак принять не смогу. Женская солидарность, и все такое. Понимаешь?

Скептический взгляд в ответ красноречиво мне сообщает, что на мою солидарность Андрею абсолютно начхать.

Но, на самом деле у нас с Галкой существует договоренность – все нежелательные ухаживания мы перебрасываем друг другу как эстафетную палочку. Она прикрывается мной, а я ею.

До Андрея схема работала безотказно. Никто из ухажеров не хотел прославиться ловеласом, и после ухаживаний не переключался на того, кому он «по-настоящему нравится».

Но Андрея симпатия Галки не вдохновила, а на наш кодекс чести он с высокой колокольни плевал. Такой вот непробиваемый оказался.

– Может в кино вечером сходим? – не унимается ухажёр, сверля меня выжидающим взглядом.

– Какое кино? – смеюсь я немного неловко. – С кем я Ритку оставлю?

– Можем и погулять просто. Ритку с собой. Ты же знаешь, я ничего против нее не имею.

Этот разговор начинает меня напрягать, и уже готовая попрощаться, я краем глаза замечаю черную глянцевую машину, которая паркуется возле центра.

Таких дорогих иномарок в нашем городе – по пальцам пересчитать. И принадлежат они либо чете Дворецких, которые многие годы владели в этом городе всем, даже воздухом. И только потом перебрались в Москву, чтобы увеличить масштабы своего состояния. Либо тем, кто работает на Дворецких.

Сейчас, конечно, все изменилось. Главным в стране заводом по импортозамещению и производству медикаментов, который был открыт еще в нулевых, Артур Дворецкий руководит удаленно, прямиком из столицы. А весь остальной бизнес лежит на плечах подневольных людей.

Но богачей у нас по-прежнему – раз, два, и обчелся.

Быстро сложив в голове всплывшую информацию, я даю Андрею от ворот поворот, и на всех парах несусь обратно к девчонкам.

– Кажется, приехал, – говорю запыхавшись.

– Он?! – подбираются тут же. Галка начинает поправлять декольте, а Марика взбивает прическу.

Ожидали новое руководство мы без малого всю неделю. Как только стало известно о перепродаже центра. И, похоже, сегодня нам таки ответят на наши вопросы и дадут хоть какое-то ясное виденье ближайшего будущего.

Прихватив по дороге «своих», мы как стадо бешеных бизонов, несемся по коридору в кабинет директрисы.

Зинаиду Петровну особо не жалуем в коллективе. Слишком склочная, и совсем не всегда справедливая.

Но общее горе, как известно, сплочает. Поэтому, откинув все разногласия, врываемся в большой кабинет, кое-как переводя дух.

Зинаида Петровна таращит глаза, хватается сначала за сердце, потом за вазочку с пряниками, которые еще секунду назад поглощала, и прячет ее под свой стол.

– Что случилось?!

– Приехал! – отзывается Галка. – Кажется, он!

Директриса вылетает из-за стола, несется по кабинету, бросаясь от одной полки к другой. То грамоты поправляет с дипломами, то с кубков пыль смахивает. Костюмчик разглаживает. А мы так и топчемся с ноги на ногу возле двери.

– Чего встали?! – рявкает. – Выйдите! Позову, если что-то будет известно!

Дружно киваем и задним ходом удаляемся из кабинета.

Переглянувшись – понимаем друг друга без слов. Вот что грядущее сокращение с людьми то творит! Телепатия, не иначе!

Так же на цыпочках, не сговариваясь, заходим в соседний зал для хореографии, который напротив директорского. И, не до конца прикрыв дверь, замираем.

По коридору уже раздаются шаги. Шаги властные и размашистые. Сразу слышно, что их обладатель не абы кто, а сам младший Дворецкий, накосячивший миллиардер и наследник!

Меня снова немного потряхивает. Галка и Марика к двери не пускают. Стоят там как самые отверженные солдаты, чтоб хоть одним глазком на несчастного миллиардера взглянуть.

А мне и не надо. Пусть смотрят. Авось, судьба – злодейка и правда будет к кому-то из них благосклонна, и Дворецкий обратит на них свое миллиардерское внимание.

Меня, кажется, мужчины и вовсе не интересуют теперь. Уже четыре чертовых года…

– Како-о-ой, а-а-а? – блаженно говорит Марика.

– Да-а-а, – вторит ей Галка.

Дверь хлопает, и Дворецкий скрывается в кабинете директора.

А мы болтаемся по коридорам в ожидании новостей.

Резиновые минуты тянутся до бесконечности, и проходит не меньше часа прежде, чем директриса вызывает всех сотрудников центра в актовый зал на срочное заседание.

На занятиях остаются дежурные воспитатели и преподаватели, а мы опять со всех ног несемся по коридорам.

Медлю возле зала, где занимается Ритка. Черт его знает, сколько продлится это собрание. Может, нас до вечера там будут мурыжить? Поэтому быстро заскакиваю, на всякий случай предупреждаю тренера и целу́ю дочку в макушку.

В итоге в марафоне «прибеги на собрание» я оказываюсь вовсе не спринтером и добираюсь последней. Все уже давно там и даже дверь за собой прикрыли, не заметив потери в дружных рядах.

Выдыхаю перед тем, как войти. Прикладываю ладони к раскрасневшимся от волненья щекам.

Тяну массивную дверь на себя.

И вдруг… совершенно устойчивый до этой секунды пол, начинает плыть под ногами. А стены и вовсе сужаются, грозясь развить во мне приступ клаустрофобии.

Перед коллегами, опираясь бедрами о возвышение сцены, стоит высокий темноволосый мужчина.

Окидывает собравшихся строгим прищуренным взглядом.

Рядом крутится директриса, пихая в руки мужчины какие-то папки с бумагами.

А я натурально деревенею.

И не могу сделать шаг внутрь зала.

И назад не могу тоже.

Просто стою, открыв рот.

Мужчина, заметив меня боковым зрением, начинает поворачивать голову.

Полыхающие озера кипящего синего взгляда, обрамленные густыми темными ресницами, впечатываются в меня прямо в упор.

И последняя надежда на то, что я обозналась, утекает сквозь пальцы…

Это он. «Мой» Марк.

Марк, которого для меня больше нет.

Но отчего-то он здесь. Живой и здоровый. Притворяется наследником многомиллиардного состояния и нашим новым владельцем…

Не могу оторвать взгляд от него.

Какой же красивый.

В дорогущем костюме с иголочки и черном пальто. Блестящих ботинках, которые стоят, должно быть, больше моего годового дохода.

Еще более мужественный, чем помню. Еще более статный.

С его чертовой энергетикой, которая заполонила все пространство этого зала. С давящей энергетикой. Тяжелой. Всепоглощающей.

Легкие опалило огнем, когда взгляд Марка остановился на мне…

Глава 2

Даша

Рука сама собой поднялась и ухватилась за косяк на двери. Лишь бы не рухнуть в обморок прямо сейчас!

Синие мужские глаза леденеют. А я ловлю себя на мысли, что сейчас лишь он в моем фокусе. Все остальное потускнело, померкло, стало совершенно незначимым.

А потом… Резкая мысль. Страшная догадка, от которой похолодели кончики пальцев.

Неужели? Неужели он как-то узнал про свою дочь? Неужели приехал отобрать ее у меня? Ну не бывает таких совпадений! Только не в моей жизни! Не мог Марк явиться сюда просто так, якобы по воле отца…

Но мужчина смотрит на меня по-прежнему холодно, беспристрастно. Так, будто бы… не узнал?

Мои глаза распахиваются от удивления сами собой.

А Марк задерживает свой взгляд лишь на долю секунды дольше положенного. И вновь отворачивается.

Директриса без слов мне приказывает немедленно занять свое место и не отвлекать такого важного человека случайными опозданиями.

Сердце лупит о ребра, как сумасшедшее.

На ватных ногах, по стеночке, я иду к Галке и Марике. Девочки не сводят с Дворецкого глаз, но сейчас мне это лишь на руку. Не будут спрашивать, почему я выгляжу хуже смерти.

Ледяными руками я ощупываю свои колени, боясь вновь посмотреть на него.

Может быть, показалось? Привиделось? Может быть, новый хозяин нашего центра просто похож на него?

Но, конечно же – нет.

Я слишком хорошо помню «своего» Марка. Каждую черточку на его лице и каждую мельчайшую родинку на его теле несмотря на то, что времени вместе нам было отведено слишком мало. Все эти детали врезались в мою память острым кинжалом и до сих пор терзают сердце больной занозой.

Кусаю губу почти до крови, вслушиваясь в то, что говорит директриса:

– … Но все мы взрослые люди, поэтому должны понять и принять намерение нового руководства… Марк Артурович принял решение…

Все-таки сокращение? Центр закрывают? О Господи, нет…

Голос Зинаиды Петровны резко обрывает мужской баритон, от которого у меня мурашки рассыпаются по всему телу:

– Принял решение, что центру необходима новая жизнь, – произносит Дворецкий уверенным тоном. По дружным рядам начинают шептаться.

– Но… Вы ведь только что говорили…, – растерянно пытается вновь встрять директриса. Марк осекает ее поднятой вверх рукой. В зале воцаряется тишина.

– Мы расширим центр. Откроем несколько дополнительных платных секций. Выкупим остальное помещение и сделаем полный ремонт.

– Вы готовы все это спонсировать? – глаза Зинаиды Петровны стали похожи на блюдца. Да и все наши, кажется, дышать забывали, внимая словам нового руководства.

– Подадим заявки на несколько государственных грантов. Сделаем из этого центра лучший во всей области. К нам будут записывать детей за год вперед.

– Но как же бесплатные секции? Не у всех есть возможность…, – раздался разочарованный голос откуда-то сзади.

Марк взял ровно секунду на размышления, а затем заявил:

– Они будут работать так же, как раньше. С одними только платными секциями о гос. помощи можно забыть, так что…

Его прервали аплодисменты.

Речь нового руководства так вдохновила коллег, что все без исключения рукоплескали, смотря на Дворецкого, как на снизошедшее божество.

И лишь я мечтала провалиться сквозь землю. Прямо здесь и сейчас. Только бы не видеть больше синевы этих глаз, заставляющих вспомнить о чувствах, которые я столько лет пыталась похоронить в завалах собственной памяти.

Дворецкий немного склонил голову набок, призывая всех к тишине. Все так же высокомерно, окинул собравшихся взглядом, и произнес:

– Нам всем предстоит большая работа и глобальные изменения в ближайшие несколько месяцев. Если кто-то не готов оставаться сверхурочно и брать на себя дополнительную нагрузку, пока мы не расширим штаб преподавателей…, можете быть свободны прямо сейчас. Расчетные получите без отработки.

Рот Галки вытянулся буковкой «о». А Марика в это время рвано вздохнула.

– Суровый мужчина, – восхищенно протянула подруга.

Однако, никто из коллег не изъявил желания сбежать с корабля.

– Я рад, – сухо констатировал Марк, и не прощаясь, вышел из зала.

Перед моими глазами осталось лишь пятно его темного силуэта, скрывшегося в дверях. Зинаида Петровна тут же посеменила следом.

– Д-а-а-а…, – Галка наконец выдохнула и послала мне пылающий взгляд.

– Девочки, я Ритку заберу и домой. Чувствую себя плохо, прикроете? – успела я вставить до того, как подруги кинулись обсуждать предстоящие перемены и их виновника.

* * *

Уже через пять минут, наспех завязывая на дочери легкую летнюю шапочку, я думала о том, что делать дальше.

А, может быть, стоило воспользоваться его «предложением» и уволиться?

Если Марк меня не узнал, то стоит ли испытывать судьбу дальше? Теперь мы будем видеться чуть ли не каждый день, и не дай бог в его голове всплывут обрывки воспоминаний о нашей случайной ночи четыре года назад… Да и Ритка тут часто бывает. Я бы совсем не хотела, чтоб они друг друга увидели.

– Черт! – ругаюсь сквозь зубы, проклиная судьбу. В голове полная каша, а все мысли будто бы перепутались.

– Чельт? – переспрашивает дочурка с ехидной улыбкой, и вырывает ладошку из моих рук. Бросается вперед, как только мы выходим на улицу.

– Рита! Нет! Стой! – впереди парковка, и мое бедное сердце вновь заходится в частых ударах.

Слышу мотор машины где-то поблизости.

– Рита! – кричу, но шкода несется вперед, намереваясь присоединиться к компании ничего не подозревающих голубей неподалеку от нас.

Звонкий заливистый смех дочери сменяет рев тормозов.

Все происходит так быстро, что я не успеваю и глазом моргнуть!

Взвизгиваю, боясь оторвать взгляд от дочери.

Все хорошо. С ней все хорошо.

Дочка остановилась, обернулась и испуганно на меня посмотрела.

– Мамотька…? – нерешительно позвала.

Только в этот момент я поняла, что сижу на асфальте. Так сильно была перепугана за дочь, что не заметила, как машина наехала на меня…

Поднимаю глаза на морду внушительной иномарки. Из нее тут выскакивает водитель и…

– Девушка!

Я готова попрощаться со спокойным ритмом своего сердца. Теперь оно лупит припадками, пропуская удар за ударом.

«Марк?» – за долю секунды проносится в голове.

Та же комплекция, цвет волос и до боли схожие черты на лице. Даже жесты и мимика как под копирку…

Но… это не он!

Выдыхаю.

Марк сейчас в кабинете директора, в центре. Я лично видела, как они туда заходили, поэтому и поспешила улизнуть немедля подальше, прихватив Ритку. Чтобы, как минимум привести мысли в порядок, и решить, что делать дальше.

– Девушка, – повторил незнакомец, слишком похожий на Марка. Уверена, что это не совпадение. – Вы целы? Ноги, руки шевелятся?

Мужчина присел рядом со мной и осторожно ощупал колени, а затем локти.

– Да, – голос осип, а во рту пересохло. Внимательно наблюдаю, как Ритка приближается к нам маленькими шажочками.

– Мамотька…? – она хмурит бровки и смотрит на меня немного обиженно, мол «чего это ты тут разлеглась на дороге? И без меня…»

– Все хорошо, малышка. Не бойся, – поднимаюсь с земли, наспех обнимаю дочурку и тут же прячу ее за собой.

– Голова не кружится? В глазах не темно? – продолжает незнакомец допрос с особым пристрастием. – Не тошнит? Я видел, что не сильно задел, но лучше перестраховаться. Давайте в больницу Вас отвезу?

– Не надо! – я выставляю руки вперед, будто мужчина может против воли меня затолкать в тачку и отвезти на лечение. – Со мной все хорошо, – пару шагов назад, резко оборачиваюсь и подхватываю Ритку на руки. Надо делать ноги отсюда как можно скорее!

– Девушка! Подождите! Давайте хоть телефон Ваш запишу! Мало ли что! Меня Клим зовут! Дворецкий! Найдите меня, хорошо? – летит мне в спину, но я даже не оборачиваюсь.

Сразу два Дворецких за один день – это уже перебор. Надеюсь, на этом дождь из миллиардеров перестанет сыпаться на мою грешную голову?

– Бо-бо? – с любопытством интересуется Ритка уже дома, видя, как я морщусь и потираю ушибленное бедро.

– Бо-бо, – утвердительно бурчу, снимая пальто. – Видишь, что бывает, если не смотреть по сторонам?

– Я больсе не буду убегать от тебя, – потупив взгляд, дочурка возит носочком ботиночка по коврику в нашей прихожей.

Устало улыбаюсь и целую ее в рыженькую макушку.

Все у нас хорошо. Справимся. Просто нужно выяснить действительно ли Марк меня не узнал.

Четыре года прошло. У него за это время наверняка девушек было вагон и маленькая тележка. Или… одна единственная – жена.

В любом случае ему незачем запоминать случайную провинциалку.

Так что вариант, что Марк не вспомнил меня, уже не кажется таким уж невероятным. В конце концов, в нашем дуэте, явно не он не спал по ночам, мучаясь от несчастной любви!

– Даша? Это ты? – доносится мамин голос из кухни, и я напрягаюсь, не ожидая ее сегодня увидеть.

– Ба-а-буска-а-а! – Ритка реагирует молниеносно и тут же несется на голос. Но замирает в дверях. Нерешительно на меня оборачивается.

Да что там происходит?

– Ма-а-ам? – я удивленно распахиваю глаза, поравнявшись с дочерью, и наблюдая за мамой и незваным гостем на своей маленькой кухне. Застываю на долю секунды.

Мысленно вскидываю взгляд к небу. Боги, этот день может стать еще хуже?!

– Ой, Дашенька, как хорошо, что вы пораньше сегодня пришли! – начинает воодушевленно причитать мама. – А я вот Василия пригласила на ужин. Помнишь, говорила тебе? Василий старший сын тети Любы. Ну Семеновой-то! Ты ведь так познакомится с ним хотела!

– Я? – моя бровь трагически ползёт вверх, выдавая мамину ложь с головой. – Хотела?

– Ну да! Да! – мама пытается взглядом мне приказать не перечить.

Ну уж нет! Точно нет!

– Добрый день, Даша, – несмело произносит Василий.

– Добрый…

Поджимаю губы и недовольно сверлю маму глазами в ответ.

Решила смотрины устроить и найти мне мужа по своему вкусу? Что за день то такой?! Вовсе не добрый!

– Мам, нужно поговорить, – цежу строго и посылаю невербальные извинения смущенному гостю Василию.

– Ну что ты волком-то на меня смотришь? – ощетинилась мама, стоило нам переступить порог кухни.

– Радость моя, беги пока в комнату. Достань новую раскраску из тумбочки, хорошо? – отправляю я Ритку подальше от неприятного разговора. А в том, что он окажется неприятным я более, чем уверена.

– Мам, – укоризненно смотрю на родительницу.

– Ну а что «мам», что «мам» то?! – бросается та в нападение. – Ты мне скажи, сколько ты еще как неприкаянная будешь ходить? Мне уж соседки плешь всю проели! Все спрашивают, чего это на твою Дашку никто не позарится?! Характер, поди, совсем уж невыносимый?!

Я обреченно закатываю глаза, а мать продолжает:

– Ты тут лицо мне не корчи! – повышает голос она, и я шикаю. Потому что как минимум неловко перед Василием, все еще сидящим на кухне. А как максимум – мне вообще ни разу не хочется продолжать все это выслушивать.

– Мама, ты же знаешь прекрасно, что нам с Риткой не нужен никто. Нам и одним хорошо, – сама не знаю, почему в моем голосе столько вины. Будто я и правда должна ее чувствовать от того, что не хочу иметь рядом мужчины.

– Это тебе сейчас кажется так! А год пройдет? Два? И дальше-то что?! Подумала бы о ребенке, Дарья! Пока она маленькая, легче привыкнет к новому папе!

– У Ритки есть папа! – вырывается у меня против воли, а в горле уже стоит ком.

– Да? И как его зовут, интересно? Ты даже нам имя ни сказала ни разу, а Ритке дала отчество деда. Какой он отец, если ты сама не хочешь, чтоб дочь о таком что-то знала?!

Слова мамы жалят больно как пчелы.

А их подтекст так и вовсе засядет в моей голове на долгие недели вперед. Плавали, знаем.

Я делаю пару глубоких вдохов и через силу натягиваю улыбку. Касаюсь маминого плеча.

– Давай в другой раз обсудим все это? Пожалуйста. С Василием тебе придется поужинать самой. У меня голова раскалывается и…,

В глазах мамы вспыхивает праведный огонь гнева.

– Даша! – шипит она разгоряченно.

– Ничего страшного, Даш, – прерывает нас вышедший из кухни гость. Должно быть, он, как и я, стал заложником ситуации. И свято верил, что я действительно желаю знакомства. – Мне и самому уже надо идти.

– Васенька, погоди, давай может чайку еще, а? – в миг поменявшийся, обманчиво елейный голос собственной матери выглядит совсем уж фальшивым.

Мои щеки заливают стыдливые пятна. Как-то неловко вышло с этим Василием.

Я кошусь на воротник его белой рубашки, торчащий из-под теплого свитера. Ловлю взгляд, переполненный молчаливыми оправданиями.

– Извините, Марья Георгиевна, но мне правда пора.

Сухо попрощавшись, Василий стремительно покидает квартиру.

– Ну вот! – укоризненно качает головой мама. – И чего ты добилась? Больше он не придет!

– Наверное я бы расстроилась, если бы приглашала его! – вскипаю, не в силах сдержаться. – Как и тебя…, – договариваю тихо, потеряв тормоза.

Лицо матери вытягивается от удивления.

– Мам! Я не то имела в виду…

– Вот! – она гневно тыкает указательным пальцем мне в грудь. – Вот до чего дожила! Родная дочь мне в моей же квартире не рада!

– Ма-ам, это не так… День был тяжелый, прости, – сдавленно говорю, потому что за свои слова становится стыдно до одури. Как я могла ляпнуть такое?

– Я же как лучше хочу! Как лучше тебе! – не унимается мать. – Доживешь до моего возраста, Ритка вырастет, не нужна ты ей станешь! Не нужна, слышишь? Вот так же придет и скажет тебе, что видеть не хочет!

– Я хочу тебя видеть, – складываю домиком брови, и не знаю, что еще предпринять, чтобы родительница наконец успокоилась.

– А рядом даже мужа не будет, чтобы тебя поддержать! Отец бы сказал, что очень в тебе разочаровался сейчас! – бросает она напоследок, чтобы окончательно меня раздавить.

И у нее получается.

Мама, как ураган, разворачивается, хватает свой плащ и хлопнув дверью, покидает квартиру.

– Даже с Риткой не попрощалась…, – вздыхая, тяну я опустевшей прихожей. – Она ведь каждый раз тебя так сильно ждет…

Я знаю, что про отца – это она с горяча. Папа всегда был на моей стороне. Всегда поддерживал. Понимал.

Он был для меня по-настоящему близким. Примером честности и справедливости.

Уже в тридцать получил ученую степень по фармакологии. И всю оставшуюся жизнь посвятил науке и любимой работе.

Но папа умер. Я тогда проучилась в Москве чуть больше месяца.

Два выстрела в грудь от уличных хулиганов, когда отец возвращался поздней ночью домой. Кошелек и часы оказались дороже жизни самого близкого для меня человека.

Это официальная версия следствия. Виновных до сих пор не нашли.

Я приехала сразу же, как узнала. Для нас с мамой это был страшный удар.

И я не смогла ее бросить, и не спешила вернуться к учебе.

А еще через две недели узнала, что беременна Риткой.

Отчетливо помню, что полюбила эту кроху, как только узнала о ней… И мне было абсолютно плевать, что ее отец оказался обманщиком и лицемером…

Глава 3

Даша

А после – все решилось стихийно.

Ритка стала нашим с мамой спасением, смыслом жить дальше после страшной потери.

Первый год мы жили все вместе, под одной крышей. Мама очень мне помогала, заботясь о внучке, когда у меня уже не было на это сил.

Уже тогда мама не стеснялась делать мне густые намеки – «необходимо завести мужика». Легко сказать – «завести»! Будто он домашний питомец, которому не нужно ничего, кроме корма, выгула и чесаний за ухом!

Тогда это казалось нелепым. Я была озабочена поиском хорошей работы и съёмной квартиры. Не до мужчин, в общем, было.

А потом родительница купила отличную дачу в окрестностях и переехала туда жить на постоянной основе. Ей нравилось заниматься садом и огородом. Да и подруги – соседки гораздо адекватнее городских.

А мы с Риткой остались жить тут, в квартире родителей.

Конечно, балетное училище в Москве пришлось бросить.

Но меня все равно взяли тренером в центр спустя пару лет.

Однако с каждым годом моего одиночества, мама давила все больше. А мои нервы становились натянутее…

Я не знала, как ей объяснить, что однажды разбитое сердце не так-то просто собрать по кускам и вновь вложить в руки кому-то.

– Вы с ба снова ссолитесь? – дует Ритка губы обиженно, высовываясь из комнаты.

Я отмахиваюсь рукой и вымученно ей улыбаюсь:

– Пустяки, милая. Мы просто друг друга не поняли. Не думай об этом, ладно?

Дочка кивает, и, кажется, даже все понимает в свои-то три годика. Поэтому смотрит на меня с неподдельным сочувствием в синем взгляде.

Цвет ее глаз – это единственное, что крошка унаследовала от папы. В остальном – моя мини – копия. Лишь волосы слегка рыжеватые, но я в детстве была точно такой же. Потом волосы потемнели. Уверена, Ритку ждет та же участь.

А пока… Пока все обманчиво полагают, что цвет волос ей тоже достался от папули – инкогнито. А я не спешу никого в этом разубеждать.

* * *

– Матерь Божья! Что здесь происходит? – следующий день на работе встречает меня полным бедламом. В холле собралась бригада ремонтников, которые уже принялись штукатурить покрытия стен.

В метре от меня неожиданно грохнулась банка с краской.

Взвизгнула. Отскочила. Краска разлетелась брызгами и осела белыми пятнами на моем сарафанчике.

– Пардон, – виновато изрек один из ремонтников, глядя на меня с высоты хлипкой стремянки.

Ничего не отвечаю, только вздыхаю. Мужчина, конечно же, не виноват. Но наряд я сегодня выбирала без малого час. Из-за этого не успела уложить волосы, и чуть не опоздала с дочерью в сад.

Мантры о том, что «Дворецкому совершенно плевать, как ты выглядишь, Даша» – неэффективны. Зато мне не плевать на свой внешний вид, имея перспективу встречи с начальником!

– Ремо-о-онт, – тянет нараспев Марика, догоняя меня.

Я присвистываю. Замечаю, как рабочие уже бросают на нее голодные взгляды.

Надо признать, Марика – эффектная девушка. Натуральная блондинка с пышной, вьющейся шевелюрой. С этой спортивной повязкой на голове и ярком обтягивающем костюмчике, она вообще похожа на модницу из 90-х. Но это лишь придает стиля подруге.

– Хорошо выглядишь, – немного насуплено произношу. Понимаю, для кого она постаралась.

– А ты что-то не очень, – отвечает мне Марика, критично оглядывая. Не обижаюсь. Она честная и прямолинейная. Раньше меня это устраивало, а теперь задевает лишь потому, что на фоне подруги, я выгляжу как блеклая моль.

– Мне не для кого стараться, – вру я в ответ, и горделиво задираю свой подбородок.

Марика хмыкает, когда в поле зрения появляется Галка.

– Да вы что все, сговорились с утра?! – цежу гневно при виде еще одной модницы.

Окидываю ничего не подозревающую Галку рассерженным взглядом и, хлопнув дверью, скрываюсь в раздевалке для тренеров.

Ну нет! Одна лучше другой!

Марика хоть как-то старается поддержать образ спортивного тренера. А этой – только шпилек недостает! Прическу навертела в три этажа! Макияж – хоть на подиум!

И обе они такие красивые…

Я сажусь на скамью. Достаю рабочий спортивный костюм, стягиваю волосы в хвост и растираю щеки ладонями, чтобы быть немного румяней.

– Плевать, – внушаю упрямо бледному отражению в зеркале.

Я еще никогда не была так сильно зациклена на своей внешности, и сейчас удивлена внезапным комплексам рядом с подругами.

Но я ведь не хочу покорить Дворецкого, правильно? Мне будет гораздо легче, если мою персону он вниманием услужливо обделит. Или не будет?

Но уж точно мне легче не станет, когда тот отметит Марику или Галку. Даже представлять кого-то из них рядом с Марком противно…

Я передергиваю плечами.

Мне и ее было неприятно предоставлять рядом с Дворецким. Арину. Его будущую жену. Наверное, сейчас уже настоящую?

Только тогда я не знала, что это я лишняя в треугольнике. А не она. Тогда я вообще не знала, что Арина имеет какое-то отношение к Марку…

Из мыслей меня вырывает настойчивый стук по двери.

Вздрагиваю и хмурюсь немного.

Здесь стучать вовсе не принято.

– … Войдите? – неуверенно произношу. Может быть уже успели нанять новый персонал, который еще не просек внутренние правила поведения в центре?

Но вместо коллег, старых и новых, внутрь входит Марк.

Я впиваюсь в него растерянным взглядом. Хотя, тут же беру себя в руки.

Киваю с долей почтения, что и положена руководству.

– Здравствуй, Даша, – произносит босс через паузу.

За доли секунды мой мозг считывает всю информацию.

И слишком напряженную позу. И интонацию, давящую, сердитую.

И обращение. Не на «вы», а на «ты».

Может ли это означать, что…

Пол под моими ногами начинает медленно разъезжаться, утягивая в бездну былого.

Он помнит?! Он меня все-таки помнит?!

Слюна во рту становится немного тягучей. Судорожно сглатываю, силясь не отвести от него своих глаз.

Марк смотрит пристально. С яростным вызовом в глубине синих озер.

– Здравствуй…те, – наконец отмираю, и все же прячу глаза, успев прежде заметить едкую ухмылку на красивых в уголках его губ.

– Ясно, – тут же отзывается босс.

Что ему ясно?! И почему в тоне голоса столько сарказма?!

– Субординация, значит? – вызывающе вздергивает темную бровь, и складывает руки под грудью.

Почему он на меня злится? Если уж кто-то и должен испытывать гнев спустя столько лет – это я.

– Марк Артурович, Вы что-то хотели?

Некогда мне тут окунаться в ностальгию по призракам прошлого! Занятия вот-вот начнутся вообще-то. Но, черт побери, как же подкупает тот факт, что Марк меня все-таки вспомнил! Хоть это мне и вовсе не на руку…

– Хотел, – Дворецкий окатывает меня насмешливым взглядом. Приятные ощущения тут же рассыпаются в пепел и швыряют меня обратно на землю.

Даже не помню, когда я последний раз ощущала себя столь некомфортно. По спине прошла гадкая дрожь.

– Я слушаю. Вас. – прочистив горло, давлю. Отважно с моей стороны так вызывающе смотреть на Дворецкого! Дребезжащий голос-то все равно выдает меня с потрохами!

Ответить Марк не успел. В моем кармане зазвонил телефон.

На автомате вытащив трубку и скользнув по ней взглядом, я словила очередной гипертонический криз.

Из детского сада просто так никогда не звонят.

Растерянно взглянула на Марка, сжимая в руке телефон:

– Мне надо ответить, – произнесла неуверенно.

– Мы еще не договорили. Твои дела подождут, – Марка мой порыв поднять трубку не вдохновил. Голос стал жёстче, а взгляд еще ледянее.

– Марк… Артурович, это…, – говорить что-то о дочери мне не хотелось.

Звонок сбросился и тут же начался вновь.

– Мне нужно ответить! – вскипела, и сделав два шага вперед, оттолкнула его плечом, выскочив из раздевалки.

– Дарья Игоревна, это Надежда Михайловна, воспитатель Риты. Вы могли бы подъехать в садик сейчас? – донесся обеспокоенный голос из трубки.

Ощутила, как кровь отливает от моих губ. Руки начинают подрагивать.

– Что случилось? С Ритой все хорошо?!

– Да… Но… Не совсем. Вы не беспокойтесь, пожалуйста…

– Что с моей дочерью?! Обострение?! – зашипела я в трубку, озираясь по сторонам.

Марк вышел следом за мной. Но очевидно, такой важный начальник не будет ждать пока я поболтаю по телефону. Поэтому он предпочел гордой походкой удалиться в свой кабинет.

Я лишь проводила его сумрачным взглядом. Все мои мысли уже были в детском саду, рядом с дочуркой.

– У Риты поднялась температура. Мы вынуждены были вызвать скорую помощь… – лепетала Надежда Михайловна в трубку.

– Как? – опешила я. – Она ведь час назад была в полном порядке…

– Да, но после завтрака я заметила, что она вялая. И-и-и…,

– Ясно. Спасибо! Я буду! Конечно же! Я приеду как можно скорее!

Наспех забрала сумку из раздевалки и прямо в спортивном костюме вылетела в холл центра.

– Пожалуйста, подмени на первом занятии. У Ритки температура. В сад скорую вызывали, – схватила за руку Марику.

Та лишь хлопнула глазами в ответ поспешно мне закивала.

Марика знает, что у моей дочери астма. Легкая форма, но все равно накладывающая свой отпечаток на ее жизнь. Обострения я боюсь больше всего.

* * *

От бессилия хочется топнуть ногой по асфальту, словно мне самой только три.

Приложение с такси показывает, что машина приедет только через тридцать минут. А на автобусе я буду добираться до сада и того дольше.

– Это уже входит в традицию, – слышу знакомый голос неподалеку. – Видеться здесь. На парковке.

Поднимаю глаза и натыкаюсь на лихача, который вчера меня сбил. Клим. Дворецкий. Это теперь будет каждый день повторяться? Чертовы встречи. Здесь. На парковке. Такие традиции мне не нужны.

– Вы меня помните? – улыбнулся мужчина. – Меня зовут Клим, я вчера Вас тут нечаянно… сбил.

– Помню, – осекла я его, нехотя выхватывая детали из образа. Бедрами Клим подпирает дорогую машину. Одет строго, но, конечно, со вкусом. В руках вертит брелок от авто. А на безымянном пальце – кольцо. У Марка, кстати, обручального нет.

А вот его брат ведет себя слишком настойчиво с посторонними девушками для статуса женатого человека.

Еще один Дворецкий окинул меня чувственным взглядом. Черт, как же они все же похожи!

– Куда-то торопитесь? – поиграл бровями мужчина. – Могу подвезти.

– Спасибо. Не надо. – сухо отозвалась, и уткнулась глазами в мобильник, мысленно подгоняя такси.

– Да бросьте. Я не кусаюсь. Мой брат владеет этим центром. А у Вас ребенок сюда ходит? Это же была Ваша дочка вчера? Да?

От такого любопытства начинаю скрипеть зубами. Потому что от Дворецких мне свою дочь хочется оберегать, как Кощею иглу.

– Извините, я тороплюсь, – буркнула неохотно и отошла ближе к проезжей части, чтобы попутку поймать.

Сзади послышался звук шин по асфальту. Неугомонный Клим сел за руль и остановился прямо возле меня. Открыл пассажирскую дверь изнутри.

– Садитесь, пожалуйста. Я чувствую свою вину за вчерашнее. Позвольте ее искупить? – и при этом сделал такие глаза, что котик из «Шрека» нервно дымил бы в сторонке сейчас.

Вздохнула. Мысленно махнула рукой и села в машину.

– Мне нужно в детсад на Советском проспекте.

Дворецкий номер два деловито кивнул.

– Что-то случилось? – участливо поинтересовался, с интересом косясь на меня.

– На дорогу смотрите. Пожалуйста, – я вцепилась руками в сумочку на коленях. – Ничего не случилось. Просто у дочки поднялась температура.

Дальше ехали молча. Вероятно, Клим понял, что собеседник из меня сейчас никудышный.

Вежливо поблагодарив и попрощавшись, я выбежала из автомобиля и со всех ног понеслась в детский сад.

Наверное, все мамочки становятся немного дурными, когда дело касается любимого чада.

Но, Богом клянусь, если бы оба Дворецких сейчас преградили мне путь, втюхивая обручальные кольца и прося выйти за них – я бы просто растолкала их могучие мужские тела, не обращая внимания.

И все равно побежала бы к дочери.

Глава 4

Даша

– Вероятно вирус схватила. Вы не беспокойтесь так сильно, мы уже укол сделали, чтобы температуру сбить. Высокая поднялась. Но у деток такое бывает. Глазом не успеешь моргнуть, как заболевают, – успокаивали меня подоспевшие медики.

Ритка сладко спала в кроватке, тихо посапывая.

– Но нужно ее из сада забрать и участковому педиатру показать завтра.

Воспитатели принялись хлопотать, принося пальтишко и шапочку дочери.

– Да, Дарья Игоревна, извините, но придется забрать. Здесь другие детишки на раз – два подцепят, если это все-таки вирус, – извинялась Надежда Михайловна.

– Конечно, – кивнула в ответ и подняла Ритку на руки, пытаясь не разбудить. – Спасибо большое, что сразу заметили и позвонили.

Пока спускалась по лестнице с дочерью на руках, думала, как долго поедет такси до детского сада. Не хочется ждать под дождем с заболевшим ребенком.

Но делать этого и не пришлось.

Клим не сдвинулся с места, и только завидев меня, распахнул заднюю дверцу авто.

– У Вас и детское кресло имеется? – не сумела сдержать язвительность в голосе, завидев кресло на заднем сиденье. Любая девушка способна отличить флирт от вежливости. И Клим явно блещет первым сейчас.

– Да-а, это…, – на секунду растерялся мужчина.

– Не нужно ничего объяснять, – пристегнула ребенка и села вперед.

– Имя свое мне не скажете? – улыбнулся Клим по дороге.

– Даша, – тут же поправилась я. – А Вы Клим. Я помню.

Дворецкий вновь усмехнулся:

– Слава Богу, что в третий раз мне не придется Вам представляться.

– Не придется. Я и с первого раза запомнила.

– А дочку? Зовут как?

В эту секунду в душе поселилось неприятное чувство. Мне кажется, или он пытается выяснить что-то…?

Хочу верить, что я просто надумываю.

– Рита, – поджав губы произнесла. – Маргарита Игоревна, – уточнила зачем-то. Вероятно, чтобы на корню обрубить все догадки, если у кого-то из Дворецких они вдруг появятся.

– Красивое имя. И у Вас и у дочери, – кивнул Клим. – Даша, Вы не подумайте ничего, просто Вы симпатичная девушка, а я…

– А Вы женатый мужчина, – припечатала я, кивнув на кольцо.

– Это немного не то, чем может казаться. Моя жена…

– Наверняка ждет Вас дома с ребенком? Пока Вы сбиваете и подвозите посторонних Вам девушек.

Клим заметно напрягся.

– Вы прямо неприступная крепость, – поспешил оценить мои навыки отшивать навязчивых ухажёров. Не стоило в них сомневаться, за четыре года я овладела этим искусством почти в совершенстве. – Но все не так, как Вы думаете. Моя жена меня не ждет. Мы в разводе. А кольцо…, по привычке ношу, если честно.

Я отвернулась к окну, не найдясь, что ответить.

Может ли это быть правдой? Если и так – меня все равно не касается.

Просто задело, потому что Марк однажды поступил так же – переспал со мной, будучи почти женатым мужчиной. С тех пор это триггер. Но в отношении Клима я бы не удивилась. Родная кровь с Марком все же.

– Можно на ты? – учтиво поинтересовался Дворецкий. И получив мое утвердительное согласие, продолжил расспрос. – Что ты все-таки делала возле центра два дня подряд?

– Я там работаю.

– О-о-о, значит мой брат твой начальник? Уже успела с ним познакомится?

– Мы приехали, Клим. Спасибо большое, – оборвала я диалог, показывая номер парадной.

Телефон в сумке вновь разрывался, и прежде, чем достать Риту из машины, я приняла вызов.

– Мать, слушай, я как могла, отстаивала твою честь и достоинство, но этот тиран рвет и мечет, – затараторила Марика.

– Кто? – не поняла впопыхах.

– Ну как кто?! Начальник наш новый! К стене меня припечатал, куда говорит Зуева укатила?! Да еще и без разрешения покидать рабочее место! Если не вернется сейчас же – может писать заявление по собственному желанию!

Марика парадировала строгий голос Дворецкого в трубку так громко, что мне стало неловко. Клим бессовестно вслушивался в наш с ней диалог.

– Марика, я разберусь с ним. Спасибо, что предупредила.

И, как только я повесила трубку, Клим засуетился:

– Проблемы с новым хозяином?

– Крепостное право отменили еще в 61-м году, Клим, – мягко ему улыбнулась.

– Даша, ты ведь поняла, о чем я говорю.

– Нет никаких проблем. Еще раз спасибо, что подвезли нас.

– Мы же договорились на ты. Давай я поговорю с Марком? Уверен, ко мне он прислушается. Он не тиран, кстати, – ехидно улыбнулся мой собеседник. – Но сначала может запросто так показаться.

– Я просто не предупредила его, что уйду, и не объяснила всей ситуации. Но, если он не войдет в положение, то делать в этом центре мне больше нечего. В любом случае я разберусь в этом сама.

– Ну как знаешь, – немного разочарованно пожал он плечами. – Тогда до встречи?

– Спасибо, Клим, – кивнула я на прощание, скрываясь с Риткой в дверях подъезда.

Как хорошо, что она не проснулась. Почему-то мне кажется, стоит посмотреть дочурке в глаза – любому тут же станет ясно, кто отец моей дочери.

– Мам, мне нужна твоя помощь…, – призналась я, набрав номер родительницы.

– Вот… вот! – засопела та в трубку. – Как что, сразу мама нужна. А вчера я тебе почему была не нужна? А когда я за тебя волнуюсь и думаю, как тебе лучше, почему не нужна?!

– Мам, у Ритки в саду поднялась температура. Попросили забрать. А меня новое начальство с работы из-за этого может уволить.

– Ох, Дашка, Дашка, – я нарисовала в голове, как мать порицательно качает сейчас головой.

– Просто скажи, сможешь приехать? Если нет, я найму няню. Ничего страшного, – старалась сделать голос как можно более дружелюбным, но нервозность последних двух дней все равно прорывалась.

Ну не объяснять же маме теперь, что в город неожиданно заявился Риткин отец и я понятия не имею, что он от нас хочет и вообще хочет ли?!

– Еще с чужими людьми я свою внучку не оставляла! Няня…! – забурчала мама в ответ. – Сейчас как раз автобус в город идет. Вот на нем и приеду.

– Не нужно на автобусе. Он наверняка переполнен. Обед же. А у тебя ноги болят, если долго стоишь. Я сейчас такси закажу.

* * *

– Зинаида Петровна, Вы не знаете, где Марк Артурович? Надо с ним поговорить, – я просунула голову в кабинет директрисы, предварительно постучав.

Та подняла на меня пронзающий подозрением взгляд. Приспустила очки.

– О чем это ты собралась с ним поговорить? – поинтересовалась прищурившись.

Сделала шаг внутрь кабинета и тихо прикрыла за собой дверь.

– Он… Так получилось сегодня, что мне нужно было уйти. Мы разговаривали, и мне…

– Вы у меня уже вот где сидите! – на этих словах директриса поднялась на ноги и театрально ткнула пальцами себе в горло. – То одна! То другая! Совсем совести нет?! Постыдились бы! Что Марк Артурович подумает о наших сотрудницах?! Не коллектив, а сплошной набор падших девок!

Я распахнула глаза и так ошалела, что не смогла выдавить и слова в ответ. Лишь хватала ртом воздух как рыбка.

То одна, то другая? Набор падших девок? О чем она вообще говорит? И каким боком я под раздачу попала?!

Зинаида Петровна уперла руки в бока, обтянутые красным пиджачком, явно маловатым ей по размеру.

– Зуева! – потрясла указательным пальцем перед собой. – Ты мне это брось! Уж от кого, от кого, а от тебя то я точно не ожидала! Ладно наши пигалицы! А у тебя то-о-о ребе-е-нок! Неужто думаешь, что такому мужчине нужна баба с прицепом?!

– Зинаида Петровна! – я наконец отмерла, однако, о чем идет речь так и не поняла. Хотя примерный контекст ее посыла ясен и дураку. – Вы о чем вообще говорите?! Сдался мне Ваш ненаглядный Дворецкий! Он уволить меня угрожал час назад! Но теперь мне кажется, что это и к лучшему! – я гневно сжимала в кулаки руки, а щеки горели от злости.

– Да-а! – явно не веря, шипела на меня директриса. – Рассказывай! Уже пол коллектива глаз на него положило! Оставьте мужика в покое, пигалицы пропащие!

Она так свирепо на меня посмотрела, что слова сами сорвались с языка:

– А что же Вы, Зинаида Петровна, так за «мужика» то переживаете? – с напыщенной вежливостью отозвалась. – В личную охрану к нему нанялись? Или, может, ревнуете? – я прищурилась, аки Шерлок, близкий к разгадке. – Ох, дорогая начальница, боюсь между «прицепом» и «пенсией», он выберет первое!

Лицо директрисы сначала побледнело как мел. Потом покраснело. Потом дынькой вытянулось.

А я взяла ноги в руки и смылась из кабинета прежде, чем она успела что-то ответить!

Нельзя было! Совершенно не стоило так разговаривать с ней!

И я могла бы запросто стерпеть оскорбления в свою сторону, но точно не в сторону Ритки. Назвать мою дочь «прицепом»! Да как у этой гадины язык повернулся?!

Я давно заметила, что директриса предвзята ко мне! Придирки по пустякам длились уже больше двух лет. И то, что сходило с рук остальным, мне – ни за что.

Все из-за ее сына. Андрея. Того самого, что вчера притащился ко мне с букетом. Зинаида Петровна не смогла пережить, что ее мальчика посмел кто-то отшить! С тех пор как он начал ухаживать – драгоценная матушка мне проходу тут не дает!

– Чертова семейка! – бурчала я, несясь по коридору центра не разбирая дороги.

И вдруг, свернув за угол – врезалась в могучую грудь, обтянутую кашемиром черного свитера.

На автомате уперлась ладошками в тугие мужские мышцы, которые заметно от этого напряглись. Кончики пальцев тут же закололо от воспоминаний. Я прекрасно помню, каково это – касаться его. Без свитера. Вообще без одежды…

И, конечно же, еще даже не подняв взгляд, я была точно уверена, в кого вляпалась. Снова. На этот раз, в переносном смысле хотя бы…

– «Чертова семейка»? Боюсь даже предположить о ком идет речь…

– Марк Артурович…, – просипела охрипши. Надо срочно горло проверить. Это слегка ненормально, что я хрипну каждый раз, когда вижу его? Может быть у моего организма на Дворецкого аллергия?

Отстранилась, подняла голову, и только тут заметила, что его руки сжимают меня за талию. Крепко так. По-хозяйски.

Марк выглядел немного растерянным.

А я, не отрывая от него шальных глаз из-за неожиданной близости, взяла сначала одну руку мужчины. По пальчику отлепила ее от себя. Тот же фокус провернула и со второй.

– Кхм, – прокашлялся он. Взял себя в руки и выдавил вежливую полуулыбку. – Аккуратнее надо быть. Я Вас искал.

– Я Вас тоже искала, – поспешила ответить, делая два шага назад. – Мне передали Ваши слова. Но, боюсь, Вы не в курсе всей ситуации. Извините, что не предупредила, просто возникли срочные семейные обстоятельства.

– Семейные? – Марк с таким недоверием поднял свою темную красивую бровь, что у меня от негодования кровь в венах в кипяток превратилась.

Воинственно сложила руки под грудью.

Чего его так удивляет? У меня не может семьи быть?

– Семейные, – с вызовом в голосе заверила новое руководство.

– А поподробнее…?

Я медленно выдохнула, и прежде, чем успела подумать, с языка сорвалось:

– Зачем ты приехал, Марк?

Мы оба застыли, как только я это произнесла.

Впились друг в друга взглядами, похлеще самых звонких пощечин.

Марк убрал руки в карманы брюк и запрокинул голову к потолку.

Только спустя миг поняла, что он просто смеется. Смеется! Сначала почти что беззвучно, но с каждой секундой все громче и громче!

Спустя пару мгновений Дворецкий уже хохотал в голос.

Вновь посмотрел на меня. Вытер слезы в уголках своих синих, по-прежнему ледяных глаз:

– Ты ведь не думаешь, что ради тебя? – спросил, не спеша убрать с губ высокомерную полуулыбку.

Внутри что-то больно царапнуло. Как унизительно! Зачем я об этом спросила вообще?!

– То, что между нами было когда-то, – продолжил он показательно – безразлично, – не имеет никого отношения к моему приезду сюда. И ты, – он вдруг стал серьёзным, – ты к этому тоже никого отношения не имеешь.

Глава 5

Даша

И в этот миг мне бы выдохнуть!

Мне бы успокоить смуту в душе!

Заверить ее, что можно жить, как и раньше! Не заботясь о том, что Ритку у меня кто-то хочет забрать! Ведь Марк даже не подозревает о ней?!

Но внутри будто что-то оборвалось.

И вместо того, чтобы выдохнуть, я ощутила таку-у-ую тяжесть в груди, будто на нее положили булыжник. Огромный! Весом в сто тысяч тонн!

«Ты не имеешь никакого к этому отношения». Еще бы. Кто я такая, чтобы иметь отношение к поступкам Марка Дворецкого? Никто. Случайная девушка, однажды оказавшаяся в его койке. И с чего-то решившая, что если Марк вспомнил меня спустя столько лет – это что-то да значит…

– Как хорошо, что вы оба тут! – послышался радостный голос еще одного Дворецкого из-за угла коридора. Я мысленно закатила глаза.

Сама судьба насмехается надо мной, не позволяя дольше минуты оставаться с призраком прошлого наедине. Будто злодейка, так же как директриса недавно, грозит пальчиком перед носом, приговаривая: «Ай-яй-яй! Нельзя! Нельзя!»

– Ты что делаешь здесь? – повернулся Марк к брату.

А потом вдруг нахмурился, когда Клим без стеснения подошел ближе и не просто встал со мной рядом, а наглым образом уложил свою лапищу мне на плечо!

Покосилась на второго Дворецкого.

Фокус с отцеплением от себя мужских рук пришлось проделать еще раз. Отошла на два надежных шага в сторону от обоих.

– Марк, девушку не ругай сильно, а? – подмигнул он брату по-свойски. – Дашуля не виновата, у нее просто…

– Дашуля?! – Марк переспросил это таким тоном, будто ему от одного моего имени дурно. Тоже мне, Тургеневская барышня!

Я поджала губы, посылая Климу сигналы бедствия взглядом. Не действует. Он подмигивает в ответ, мол «Не сцы. Все будет окей!»

– Марк Артурович! Впредь я буду предупреждать, если у меня возникнут подобные обстоятельства! Если Вы считаете, что это неприемлемо – готова сейчас же написать заявление. А чья-либо помощь, – стрельнула в Клима злым взглядом, – мне точно не требуется!

Клим показушно вскинул руки ладонями вверх, а Марк перевел взгляд на меня:

– Идите работать, Дарья, – кинул он, не скрывая надменности. – Надеюсь, мы друг друга услышали. При мне дисциплина в центре будет на ином уровне, – подчеркнул через паузу.

Развернулась спиной к «хозяину» и закатила глаза выше неба, беззвучно передразнивая его высокомерный тон голоса.

Клим хохотнул, успев это заметить.

А я спиной ощутила разгневанный взгляд его братца.

* * *

– Даша-а-а И-и-горевна! – ребятня облепила меня со всех сторон, стоило только появиться в просторном солнечном зале.

– Слава Богам! – вскинула руки к потолку Марика. – Они гнутся, как будто вообще без костей! Чуть в дулю меня не заставили завернуться! Как у вас это все получается?!

Мы с воспитанницами смеемся, а Марика дует обиженно губы и переходит на серьёзный тон голоса:

– Мы только растяжку сделать успели. Но не уверена, я учила, или меня. Как Ритка? – участливо интересуется девушка.

– Нормально. Забрала домой. Оставила с бабушкой. Вирус, наверное.

– А-а-а…? – Марика задорно играет бровями, кивая в сторону коридора, и явно рассчитывая на то, что я пойму о ком она говорит.

– Все в порядке, Марюш. Я с ним поговорила. Как видишь, продолжаю работать.

– Может, он на тебя глаз положил…? – подругу уже не остановить. – Рвал и метал, когда я сказала, что тебе уйти надо было. А в Галкину сторону даже не посмотрел, когда она рабочие моменты с ним обсуждала, – подозрительно щурится, – ты посмотри, какое у него чувство справедливости избирательное… – многозначительно всплеснула руками, а я цыкнула на подругу.

– Господи, давай не при детях, ладно? – хлопнула в ладоши, привлекая внимание девочек. – В первую позицию! Начнем тренировку!

Марика вышмыгнула за дверь, напоследок одарив меня подозрительным взглядом.

Не обратила внимания.

Скинула олимпийку и кеды, оставаясь в спортивных брюках и бежевом боди. Обычно вместе с девочками я не тренируюсь, да и пуанты не надевала уже двести лет.

Но сегодня нужно выплеснуть куда-то все то, что накопилось внутри.

Поэтому, проследив как малышки выстроились у станков возле окна, я встала перед зеркалом во всю стену, ловя свое отражение:

– Красивые руки! Красивые локти! Держим спину! Тянемся вверх! – показывала движение за движением. Плавно и медленно, чтобы девочки успевали усвоить и повторить. Из динамиков музыкального центра лилась тихая неспешная музыка, и узел в душе после неприятного разговора начал наконец отпускать…

Расслабилась, отпуская тело в свободу танца.

– Плие! Раз! Два-а-а! Отлично! Молодцы! И-и-и раз, два! Три, четыре! – отсчитывала я ритм, неожиданно ловя себя на мысли, что мне действительно хочется воспроизвести всю хореографию самостоятельно, вместе с девочками.

И возможно даже связать ее в какой-то прекрасный танец, вдыхая в движения душу.

Такого желания не возникало уже… года четыре? С тех самых пор, как я вернулась домой из Москвы, бросив училище.

Душа вдруг зацвела яркими красками, потому что малышки смотрели на мои действия с немым восхищением.

Я отпустила тяжесть в груди, выполняя один сложнейший элемент за другим. Тело все помнит. Ритм бьет синхронно с ударами моего пульса.

Юные балерины, все как одна – с аккуратными пучками на голове, уже давно перестали за мной повторять. Теперь просто смотрели, боясь оторвать завороженные взгляды.

А я кружилась по залу, словно влетевшая в невесомость.

Наспех ловила свое отражение в зеркале, отмечая, что выгляжу как фарфоровая статуэтка из старинной шкатулки.

Такая же хрупкая и непоколебимо – сильная одновременно…

А еще через миг кожу опалило языком пламени.

Замерла посреди огромного зала.

Повернула голову к выходу.

И наткнулась на Марка.

Он внимательно наблюдал из коридора сквозь застеклённую стену.

Наши взгляды безмолвно столкнулись в мучительной схватке.

«Помнишь, как я для тебя танцевала однажды?!»

Я знала, что этот вопрос читается в моем взгляде сейчас бегущей строкой.

Злость за ошибки нашего прошлого в миг нахлынула и заплеснула.

«О чем ты думаешь сейчас, Марк Дворецкий? Чертов наследник чертовых миллиардов?»

Но проникнуть в его голову мне было не суждено.

Надев маску холодного безразличия, Марк развернулся и поспешил убраться подальше.

* * *

Весь день его силуэт меня нахально преследовал!

То за углом коридора. То в очереди столовой… Глупость какая – разве такой важный начальник пошел бы в столовую для простых смертных? Ему еду наверняка из ресторанов привозят.

А ближе к ночи, уложив Ритку спать, я поймала себя на мысли, что думаю о нем постоянно. И перед сном, и как только проснусь… Мысли об этом мужчине просто поселились в моей голове и теперь неустанно там крутятся, чем бы я не пыталась отвлечься!

Это напоминало какое-то больное страшное наваждение.

– Мам, спасибо, что остаешься у нас, пока Ритка болеет, она так тебе рада, – я заглянула на кухню, где родительница готовила компот из варенья.

В ответ получила скептический взгляд:

– Неужто думала, что я не приеду?

– Конечно же, нет, – приблизилась сзади и обняла ее. Положила голову на плечо. – Так вкусно пахнет. Прямо как в детстве.

Мама вздохнула, продолжая помешивать кастрюлю с компотом.

– Клубничное. Папа его очень любил…

Мы некоторое время молчим, пока я не замечаю, как мамины плечи подрагивают.

Сердце болезненно жмется в груди.

Разверчиваю маму к себе почти силой, пока та старательно прячет свой взгляд.

– Мне тоже его нахватает, – сдавленно произношу, пытаясь утешить.

– Четыре года прошло, – исступленно отзывается мама, доставая из кармана халата платочек, – а я все никак в себя прийти не могу…

– У тебя есть мы с Риткой, а у нас ты. Все вместе мы обязательно справимся…

Чуть позже, опрокинув свое уставшее тело на большую кровать и раскинув в сторону руки, я растерянно уставилась в потолок.

Свет уличного фонаря рисовал на нем причудливые узоры. Они гипнотизировали, заставляя отключить разум и окунуться в пучину воспоминаний.

Далеких воспоминаний. О тех днях, которые случились больше четырех лет назад…

Глава 6

Даша

Четыре года назад

– Ну ты же знаешь, маленькая, что можешь со мной поделиться всем? – папа улыбается мне через экран телефона своей особенной, родной и теплой улыбкой.

Шутливо морщусь, держа смартфон перед собой.

– Па-ап! Маленькая?! Мне восемнадцать!

– Даже, когда тебе будет семьдесят восемь, ты для меня будешь маленькой, – журит отец и вдруг становится гораздо серьезней. – Дашенька, ты уверена, что тебе там не тяжело? Эти тренировки… Еще не поздно все отыграть. Выучишься на инженера. Я устрою тебя работать к нам на завод.

– Па-а-ап! – я выпучиваю глаза. – Ты правда думаешь, что из меня можно слепить успешного инженера?

– Из тебя можно слепить кого угодно. Ты ведь не глупая у меня. Но я не хочу этого делать. Просто хочу, чтоб ты знала, если решишь, что балетное училище – не твое, я пойму. Мы с мамой поймем.

– Спасибо…, – закусываю губу. – Вы всегда на моей стороне. Я это ценю. Правда.

На глаза вдруг начали наворачиваться сентиментальные слезы.

– Ладно, кнопка! А как насчет женихов? Выбрала уже там себе московского принца? – подмигивает отец.

Показательно закатываю глаза.

– Я тебя умоляю! Сегодня первый раз за месяц учебы, когда я выберусь куда-то, кроме училища. Вообще сейчас не до этого.

– Любовь не спросит у тебя разрешения, когда ей явиться, милая.

Пожимаю плечами.

– Я думаю, что она не придет, пока я не буду готова. А сейчас я точно к этому не готова. Сейчас у меня единственная цель, добиться таких результатов, чтобы попасть в первую труппу и отправиться на стажировку в Большой. Пап, это такие возможности… – я мечтательно скольжу глазами по комнате, уже представляя как однажды выйду на огромную сцену в пуантах и сверкающей пачке. И на меня обязательно будут смотреть тысячи глаз. А перед театром будет висеть афиша с моим лучшим фото. Автографы, букеты цветов, и… поклонники. Вот тогда я и подумаю о принце! А сейчас пока не до этого!

– Знаешь, милая, когда я встретил твою маму, – вырвал меня из мечтаний отец, – я тоже был не готов. Хотел работу получше. Учебу закончить. Но случилось то, что случилось. Мы посмотрели друг другу в глаза и внутри что-то навсегда изменилось. Больше расстаться уже не смогли.

Растягиваю губы в улыбке.

Родители пример для меня. Даже спустя столько лет брака они до беспамятства любят друг друга.

И у меня будет так же! Однажды. Но, не сейчас.

– Ты сразу почувствуешь, когда встретишь его. А пока, обещай мне, что не будешь размениваться по пустякам, – продолжил отец, внимательно смотря на меня.

– Конечно! – восклицаю я тут же. – Это я могу пообещать запросто! Пустяки стоят последними в списке моих приоритетов!

Мы с папой смеемся и на душе опять поселяется привычная легкость. Так бывает после каждого нашего разговора. Отец – мой лучший друг, и я без зазрения совести могу признаться, что с ним готова обсуждать все на свете.

– Папина дочка, – нежничает он, озвучивая мои мысли вслух.

Связь начинает сбоить, и я трясу телефон, будто это как-то поможет.

– Пап, плохо слышно, – печалюсь, потому что заканчивать разговор вовсе не хочется.

– Ничего, милая. Мне все равно уже пора убегать. Передам маме привет от тебя… И еще…,

– Па-а, я не слышу!

В этот момент на душе вдруг становится пусто и как-то тревожно.

Я впилась глазами в замирающий образ отца и зачем-то сделала фотку экрана. Зачем? Ведь я и так могу в любое время ему позвонить. А наших с отцом фотографий в телефоне хоть отбавляй.

Но какое-то шестое чувство вдруг взбунтовалось, отдавая в душе ничем не обоснованным страхом.

– Пап, – я нахмурилась и сглотнула. – У вас ведь все хорошо?

– Конечно, – пожал он плечом. – Все замечательно. В октябре с мамой поедем на море. Путевку завтра пойду покупать.

– Ладно, – вздохнула. – Пап, я очень тебя люблю. И маму. Вас обоих люблю.

– И мы тебя любим, мил…я… Слыши…? Даш… Я…

Связь окончательно обрывается, отображая на экране моего телефона застывший силуэт папы.

Я прикасаюсь к нему кончиком пальца и тихонько веду по родным очертаниям. По морщинке между бровями, и таким добрым глазам. Даже целу́ю мелкую сетку гусиных лапок возле лучистого взгляда. «Это от того, что он много смеется» – проносится в голове. Папа так любит жизнь и почти никогда не вешает нос!

– Я так скучаю по вам…, – тихо произношу, зная, что отец уже отключился и не слышит меня.

Не знала я лишь одного – он уже больше никогда ничего не услышит.

Тогда я еще не догадывалась, что силуэт папы навечно застыл на экране моего телефона.

В ту ночь отца застрелили, и увидеть его живым мне было уже не суждено.

* * *

– О-о-о, ка-ак хорошо! – девушка в уборной огромного загородного коттеджа с наслаждением скинула туфли на высоченной шпильке и принялась растирать руками лодыжки.

Затем бросает красноречивый взгляд на мои кеды:

– Везет, – завистливо тянет она.

Беззлобно ей улыбаюсь, поправляя макияж перед зеркалом.

– Я студентка балетного училища. Ноги и так в синяках постоянно. Не до туфлей, – признаюсь откровенно.

Но на одиноко лежащие в углу туфельки смотрю с каплей зависти. Все же иногда хочется так же…

– Ты здесь одна? Или с компанией? – девушка тоже подкрасила губы, и оценивающе на меня посмотрела через сверкающее отражение зеркала.

– Подруга должна скоро прийти. Кроме нее никого здесь не знаю, – чувствую себя зайцем, бесплатно едущим на трамвайчике. – Мы с ней в общаге вместе живем, но ее приглашали, а меня она за компанию позвала, – спешу оправдаться.

– Так ты общажная? – девушка поморщилась немного разочарованно, и тут же скрыла эту эмоцию.

Однако, я успела заметить. Наверное, она уже сделала свои выводы. Да, на мажорку я не тяну.

Мы в принципе никогда богачами и не были. Хотя у папы зарплата хорошая. Он мне даже предлагал снять квартиру в Москве. Я сама отказалась. Зачем тратить лишние деньги? Они вот на них с мамой в отпуск путь лучше съездят.

– Да, общажная, – коротко отвечаю, и не думая испытывать стыд. Хотя прекрасно осознаю, что девушка рядом – явно из представителей «золотой молодежи». Одни ее туфли кратны моей стипендии за год.

Таких девочек полно на вечеринке, потому что особняк принадлежит какому-то студенту – мажору. Его отец – то ли политик, то ли криминальный авторитет. Не разберешь.

Но даже если последнее – всем на это плевать. Народу собралось больше, чем в столовой на обеденной перемене. Не протолкнуться.

– Мда… – задумчиво тянет моя собеседница. – Я, кстати, Арина, – тут же переключается на другой тон. Тянет свои тонкие пальчики.

Пожимаю.

– Даша, – отзываюсь я дружески.

– Знаешь, мой парень тоже опаздывает. А ты вроде ничего. Потусуемся пока вместе? А потом я познакомлю тебя с нашей компанией? – берет она меня в оборот. Видимо тоже никого здесь не знает? Или просто приелось привычное общество с золотыми безлимитными картами в каждом кармане? Хочется свежего мяса?

Я с усмешкой пожимаю плечами.

Как бы там ни было, стервой Арина не выглядит, поэтому – соглашаюсь.

Спустя пару минут мы уже занимаем место на шезлонгах на заднем дворе.

Смеркалось, и теперь многочисленные огни дорогого особняка отражаются в глади бассейна.

Рядом студенты разбились по группам. Парни гогочут что-то горячо обсуждая, и один из них грозится скинуть другого в бассейн.

– Рисуются просто, – успокаивает Арина, заметив мое беспокойство.

– Да, хотелось бы провести вечер без инцидентов, – нерешительно отзываюсь.

Наверное, я пацифист. Любой негатив чувствую еще на этапе его зарождения. И жутко все это не перевариваю.

Из помещения грохочет тяжелая музыка и я удивляюсь, как они там внутри вообще что-то слышат.

Втягиваю свежий воздух свободы ноздрями.

В свой провинции о таких вечеринках я могла только мечтать.

– Он с тебя глаз не сводит, – перебивает мои мысли Арина.

Растерянно верчу головой, пытаясь понять о ком она говорит.

– Кстати, я его знаю, – девушка загадочно играет бровями. – Его отец в списке «Форбс» если что… – многозначительно шепчет она.

И я наконец понимаю, о ком она говорит.

Если б я знала… Если бы я только знала, чем окончится этот вечер! Немедленно бы ушла! Нет – убежала!

Но я не знала, и поэтому продолжала спокойно сидеть, немного смущаясь под тяжелым взглядом незнакомого парня…

Он стоял чуть поодаль от нас, в компании таких же мажоров – друзей. Те пытались завлечь внимание парня веселыми разговорами, шутками и подначками, но он лишь раздраженно отмахивался, не сводя с меня пристальный взгляд.

Высокий, долговязый. С короткострижеными бледно-рыжими волосами. Лицо в веснушках, а липкий янтарный взгляд блуждал то по моему телу, то по ногам, обтянутым джинсовой тканью.

По спине пробежал холодок. Отвернулась.

– Что? Не нравится? – хохотнула Арина. – Зато он денег на своих девушек не жалеет. Еще ни одна после него не осталась в накладе.

– Не в моем вкусе, – сглотнув, сообщила. Какое-то странное чувство тревоги, мучившее после разговора с отцом, усилилось сейчас во сто крат.

Парень и правда внимания не привлек. И дело даже не в том, что он рыжий, или в веснушках. А в его взгляде. Слишком наглом. Назойливом. Вызывающем лишь отторжение.

– Зря, – пожимает Арина плечами. – Многое упускаешь.

Улыбаюсь сквозь силу. Лишь для того, чтобы не прослыть грубиянкой.

– Это не главное для меня.

Арина в ответ смотрит так, будто я сморозила несусветную чушь.

– А давно ты в Москве? – вежливо интересуется девушка.

– Месяц. Чуть больше.

– Тогда все понятно, – смеется беззлобно, но мне все равно становится неприятно. За этот вечер она уже раза три намекнула на то, что я неисправимая провинциалка. Так и до комплексов недалеко.

Девушка перевела тему в более безобидное русло, когда за спинами мы услышали настойчивый голос.

Еще даже не обернувшись, я уже понимала кому он принадлежит:

– Познакомимся? – улыбнулся тот самый парень и протянул мне ладонь.

Отпустила обыденную улыбку и ответила на рукопожатие, вкладывая свои пальцы в мужскую ладонь. Хотя про себя и отметила затуманенный взгляд и стойкий запах крепких напитков.

Арина тоже улыбнулась знакомому, а потом уткнулась в свой телефон, старательно что-то печатая. Очевидно, пыталась оставить нас с парнем «наедине» таким образом.

– Я Антон. Заозерский. Хозяин этого дома. А ты?

Во взгляде Антона бежала пульсирующая строка: «Мой отец в списке Форбс», так что я поняла б это даже без Арининых уточнений. Думаю, Антон привык это всячески демонстрировать.

– Даша, – пораскинув, как бы свести знакомство на нет побыстрее, я, то ли в шутку, то ли в серьез, произнесла: – Я из провинции. Живу в общежитии. И не особо ищу новых знакомств, – разбавила грубость растянутыми в пластмассовой улыбке губами.

Брови Антона удивленно поползли вверх, а затем он искренне расхохотался.

– А ты мне уже нравишься, Даша!

Огорченно отвела в сторону взгляд.

– Ну, бывает… – развела руки в стороны.

Закон подлости в деле. Когда ты этого совершенно не хочешь – обязательно придёшься по вкусу, как бы себя ни вела и что бы ни говорила…

– Потанцуем? – Антон немного потянул меня за запястье.

– Нет, нет, – выдернув руку, отрицательно затрясла головой. – Танцев мне и в училище хватает. Сюда я пришла отдохнуть.

– В училище?

– Балетном.

– О-о-о. Так ты балерина?

– Пока что студентка. Но, да. Когда-нибудь буду.

Взгляд Антона загорелся еще пуще прежнего.

А я недоумевающе прикусила язык. Избавиться от внимания этого парня – задача нелегкая, как оказалось. И уже сейчас ясно, что Антон будет всячески препятствовать мне в ее выполнении.

Мои мысли Антон подтвердил через миг:

– Нам точно нужно пообщаться теснее! – с негаснущим энтузиазмом определил.

Нахмурилась. Мне показалась, или он уже принялся намекать на разные непотребства? Неужто решил, что любая готова броситься к нему в койку?!

В кармане пиликнул смартфон, и я прошлась взглядом по сообщению от подруги по общежитию. Выдохнула, не скрывая своего облегчения. Теперь не придется выдумывать что-то, чтобы смыться отсюда!

– Ребят, извините, но девчонка, которая меня сюда позвала, не сможет прийти. А мне уже жутко хочется спать. Поэтому я лучше пойду. Арина, прости, что бросаю тебя, – затараторила я гораздо быстрее, чем следует.

– Ничего, – девушка безразлично пожала плечом. – Мой парень и его брат уже подъезжают. Я одна не останусь.

– Отлично, рада была познакомиться, – поднялась на ноги, кинула Антону вежливую улыбку, и двинулась к выходу.

Особняк огорожен масштабным садом и большим забором из натурального камня. Возле ворот припарковано с десяток машин, и они до сих пор прибывают.

Все-таки хорошо, что я решила уйти. Вечеринка, безусловно, с размахом. Но я здесь ощущаю себя чужой.

* * *

– Маша! Постой! – голос Антона прилетел в мою спину откуда-то из темноты.

Я обернулась, когда уже была на парковке. Вгляделась в потемки на брусчатой дорожки, ведущей к воротам, по которой только что шла.

Здесь не безлюдно. По обе стороны от меня стоят группы студентов. Наверное, ждут «своих», прежде чем войти внутрь. Это не дает мне совсем уж разнервничаться.

Но на душе все равно поселяется неприятное чувство.

– Я Даша, – поправила парня. Я и на секунду не сомневалась, что это неугомонный Антон увязался за мной.

– Да все равно, – загоготал он, нахально нарушая мое личное пространство и подходя слишком близко, – Слушай, не уходи так рано, а? Давай оторвемся? Обещаю, не пожалеешь!

– Антон, извини. Мне правда пора. Я лучше поеду, – нетерпеливо взглянула на телефон. Такси немного задерживалось.

– Ну не ломайся! – раздраженно ответил Антон и схватил меня за руку.

– Эй, отпусти… – я попыталась аккуратно вытянуть руку, но парень держал слишком крепко.

– А что, если не опущу? – шутливо прищурился парень в ответ, и притянул еще ближе. Уперлась свободной рукой ему в грудь.

Сердце пропустило пару ударов, провоцируя огромный выброс адреналина.

– Отпусти! – зашипела. – Иначе, я закричу! – голос истерично срывался.

– Есть идея получше! – выдал парень с иронией. – Ты можешь покричать в моей койке, – и в заключение нахально мне подмигнул.

Очухалась, когда пальцы уже покалывало от влепленной Антону пощечины.

Распахнула глаза, ощущая, что совершила непростительную ошибку. Он хам и наглец, но явно не привык к подобным отказам и не спустит мне все это с рук.

– Т… Ты…! – Антон был так ошарашен моим сопротивлением, что даже не сразу нашелся. Однако, пальцы на моем запястье до сих пор не разжал.

– Тебе же сказано – отпусти, – послышался спокойный мужской голос сзади меня. – Плохо слышишь?

От этой приятной хрипотцы и властных ноток тона его обладателя, по моей коже потянулись вереницы мурашек.

Казалось, сердце вообще перестало стучать.

Антон, бросил взгляд за мою спину и тут же разжал холодные скользкие пальцы.

А я обернулась. Медленно так… Осторожно. Будто уже заранее знала, что именно в это миг моя жизнь навсегда поделится на «до» и «после» …

Глава 7

Даша

– Марк, не пыли. Это моя девушка. Мы просто немного повздорили, – тут же соврал Антон.

И пока я не могла оторвать взгляда от незнакомца, мое тело, как безвольную тряпку, мажор притянул за талию и впечатал в себя.

– Строптивая она у меня, – отвесил свой комментарий.

– Это правда? – спросил тот, кого мажор назвал Марком.

«Ма-а-арк» – а имя то какое красивое. Как и его обладатель. Ему очень идет!

Но все эти мысли были будто бы фоном в глубине моего подсознания. А в самом же сознании в данный момент не было вообще ничего!

Бах! И кто-то лопнул воздушный шарик из всех раздумий и размышлений, оставляя после себя полный вакуум! Такое разве бывает?

И вместо того, чтобы ответить на вопрос Марка, я смотрела на него во все глаза, и совершенно не удивилась бы, если б мои зрачки сейчас приняли форму пульсирующих сердечек.

У Марка волосы цвета темного воронова крыла. Он высокий, широкоплечий, с мощными мышцами рук, которые отчетливо видны даже под тканью черной футболки.

Но все это неважно.

Потому что меня пленили глаза. Темно – синие, как океан в грозовую погоду. Не взгляд, а шторм настоящий! Кажется, там есть все оттенки неба! Все оттенки воды! И даже звезд в космосе! Мне кажется, я могла бы смотреть в них бесконечно! Тонуть и дышать одним только взглядом!

С большим усердием я опустила взгляд ниже – прямой строгий нос, небрежная щетина, обрамляющая идеально пухлые для мужчины губы, массивная шея.

Боги, в этом парне есть хоть какой-то изъян?!

Но Марк и изъяны понятия, кажется, несовместимое.

– С тобой все в порядке? – такая же красивая, как и весь он, бровь Марка подозрительно поползла вверх.

– Я-я-я… Эм… Угу… – проблеяла еще слышно, до сих пор не осознавая, что даже не пытаюсь вырваться из цепких объятий Антона.

Отлично! Блестяще! Сейчас Марк точно подумает, что я немного отсталая, раз уж двух слов связать не могу!

Но, острая, как кинжал мысль, вдруг прострела сознание:

«Ты сразу почувствуешь, когда встретишь его» – пронеслись в голове слова папы.

И не осталось даже доли сомнений!

Это оно! То самое чувство, которое нельзя спутать ни с чем другим!

Иным людям за всю жизнь не дано его испытать! А некоторым все ж выпадет грандиозный удачливый шанс повстречать того, кого ты «узнаешь» с первого взгляда.

И я была непоколебимо уверена, что внешность здесь ни при чем. Даже если бы у Марка был кривой нос (да хоть косоглазие!) – мне было бы на это плевать!

В нем есть что-то беспрекословно мое.

И одного взгляда оказалось достаточно, чтоб эта мысль перманентно отпечаталась в голове.

– Марк, все окей! – с напускной веселостью в голосе заверил Антон.

– Помощь не нужна? – с долей неверия переспросил Марк и снова посмотрел на меня.

Я сначала кивнула, потом затрясла головой отрицательно. Потом напрягла голосовые связки, чтобы хоть что-то сказать, но… опоздала.

Мои невербальные спутанные сигналы Марк понял по-своему:

– Тогда не буду мешать, – безразлично произнес он, и на дне синих глаз отчетливо промелькнула капелька сожаления.

А я, с оглушающим пульсом в ушах, смотрела, как он разворачивается, идет обратно к машине…

Мысленно чертыхнулась. В груди горело, пылало. Сердце яростно лупило о ребра, грозясь оставить пробоину.

Я не могу, не должна, не имею права сейчас позволить ему уйти.

Боженька, ну разве такое бывает?! Вот так?! С первого взгляда и вдоха?! И чтобы напрочь! Убийственно!

Обернулась к Антону и впилась в него таким разъяренным взглядом, что парень сам в испуге отпрянул.

– Ты! – я взмахнула рукой и гневно тыкнула указательным пальцем. Еще много чего могла бы сказать, но, во-первых – не было времени, а во-вторых – Антон и без слов меня понял прекрасно.

– Ладно, ладно! – он поднял вверх руки. – Чего ты смотришь-то на меня так?

Злобно прищурилась, подарила ему грубый толчок в грудь на прощание, и пошла следом за Марком.

Глупость какая! Что я скажу ему? Разве я на такое способна? Найти бы силы вообще рот открыть!

Облизала пересохшие от волнения губы. Нагнала парня и положила руку ему на плечо.

Прикосновение. Единственное. Короткое. А все тело будто прострелил разряд тока!

Марк застыл на месте, как вкопанный. И, кажется, еще до того, как обернуться, уже знал, кто к нему прикасается.

– Спасибо, – тихо произнесла, – что заступился…

Он помолчал лишь секунду, а затем не оборачиваясь, ответил:

– Пожалуйста. Но я обычно не лезу в чужие отношения.

– Нет! – усмехнулась неловко, обогнала парня, преграждая дорогу. – Ты все не так понял. Это… Это… Я Даша. – подходящие объяснения никак не желали приходить в голову, и я не нашла ничего лучше, чем просто представиться.

Улыбнулась, как мне казалось, одной из самых своих лучезарных улыбок. И Марк не смог не ответить мне тем же. Протянул руку.

– Я Марк, но ты, наверное, и так это знаешь, – видела, что он изо всех сил пытался не растянуть губы шире.

Пожала руку в ответ, не отводя от него своих глаз.

– Уже да. Узнала ровно минуту назад.

Марк удивленно приподнял бровь:

– То есть, ты не в курсе кто я такой?

– Ты что, какая-то знаменитость в местных кругах? – рассмеялась неловко. – Прости, я не из Москвы и учусь тут чуть меньше месяца.

Марк предпочел ничего мне на это не отвечать. Посмотрел как-то… с поволокой сомнений.

Через секунду мы засмеялись, преодолевая невидимую стену непонимания.

Никогда б не подумала, что смогу вот так вот, сама познакомится с парнем!

Чувство гордости за собственную отвагу метнулось по шкале и выбило верхний предел!

И папа, мой родной человек – он оказался прав, как всегда. Мы – Зуевы. Мы – однолюбы. И если уж узнали «своего» человека, то, считай, до последнего вздоха. И сомнения не было, что Марк станет для меня очень важным, незаменимым. Где-то там, в самых потаенных переплетениях мыслей – я уже вышла за него замуж, и нарожала кучу синеглазых детишек.

Наивно, наверно. Но откуда мне знать про осторожность, когда за плечами так мало опыта?

– Тебя подвезти, Даша? – мягко спросил меня Марк, вглядываясь в глаза. Будто пытался разгадать, о чем думаю. А думала я только о нем. Только о нем.

Закусила губу и немного смущенно потупилась.

– Если не сложно, – на душе в этот момент было так тепло и приятно, что хотелось петь, танцевать, обнять целый мир!

Я украдкой вытащила телефон из кармана и отменила такси, которое уже ожидало меня.

А парень, тем временем, кого-то набрал:

– Клим, слушай, я возьму твою тачку? Что? Нет, не приду. Да, передумал. Настроения нет. Окей. Повеселись там за нас двоих, – закончил немногословно и достал из кармана брелок от машины.

– Ты из-за меня решил пропустить вечеринку? – в груди кольнула нотка вины. Кольнула, и тут же исчезла.

– Если честно, я не очень-то туда и хотел, – лукаво признался мне Марк и нажал кнопку брелока сигнализации.

Видавший виды автомобиль отечественного производства, припаркованный чуть вдалеке, приветливо мигнул фарами.

– Прошу, – Марк внимательно наблюдал за моей реакцией, открывая дверцу рядом с водительским.

Помешаны они тут все в этой Москве на деньгах?! Неужели думает, что я буду нос воротить, если это не иномарка, а его отец не в списке Форбс?!

Виду не подала.

Непринужденно улыбнулась и села в машину.

В его синих глазах мелькнуло еле уловимое одобрение. Испарилось с такой же скоростью, с которой и появилось.

* * *

– Не из Москвы, говоришь? – спросил меня парень, вглядываясь в магистраль ночной трассы.

– Да, провинциалка, – добавила я с горделивой насмешкой. Самоирония – это ведь всегда хорошо?

Но на самом деле я ощущала какой-то невероятный мандраж. Неужели этот парень и правда мною увлекся? Или просто из вежливости решил подвезти?

Но каждый взгляд, жест, даже интонация голоса говорили совсем о другом. «Просто подвезти» совсем не нас.

А то, что он сказал следом, только все подтвердило:

– Может быть, я сгожусь тебе в качестве гида? – Марк покосился на меня и запальчиво подмигнул.

– Хочешь провести мне экскурсию по столице? – я закусила губу, чтобы не заулыбаться во все тридцать два.

– Почему бы и нет, – передернул плечами. – Я хорошо знаю Москву. Мы приехали сюда, когда мне было три года. Так что с радостью тебе все покажу.

– Я не против, – предварительно выдержав необходимую паузу, будто раздумывая, произнесла. На самом же деле хотелось согласиться еще до того, как он закончил свое предложение. – А когда у тебя будет время? Ну-у-у для экскурсии…, я имею в виду.

– А когда хочешь, Даш? – подмигнул.

– М-м-м… Сейчас? Мне говорили, что ночная Москва очень красивая…

Затаила дыхание. Не слишком ли с моей стороны просить о таком? Все же на часах уже давно за полночь…

– Тебе говорили правду, – пропавшим голосом отозвался. На губах такая мягкая полуулыбка, а синева глаз сверкает даже в темноте салона авто.

А за моей грудью растет и пульсирует предвкушение. Сладкое и тягучее. Я. Он. И ночная Столица с ее бесконечным движением.

Сейчас я даже придурку Антону была благодарна, ведь если б не он…!

Глава 8

Даша

– На последнем курсе экономического. Мне уже двадцать пять, – рассказывал Марк, косясь в мою сторону.

– У-у-у, пенсионер, – пожурила его. – Мне то всего восемнадцать!

Марк заливисто расхохотался в ответ на мою, немного неловкую, шутку. Запрокинул голову к небу и так искренне высвободил свой смех из груди, что меня невольно начало распирать чувство гордости от своего остроумия.

Мы гуляли по ночной набережной уже больше часа, успев перед этим побывать в самых известных местах этого города.

– Не думала, что здесь настолько красиво… – я остановилась и завороженно уставилась на водную гладь, отливающую ночными огнями.

– Этот город тебе очень идет, – проникновенно ответил мне Марк. – Он такой же живой и прекрасный, – его голос так близко. Возле самого уха. Казалось, даже теплое мужское дыхание на шее осело. Прямо от этого места потянулась паутинка мелких покалываний.

Я резко обернулась, и наши лица оказались в чертовых миллиметрах!

– Мне кажется, что я знаю тебя тысячу лет…, Даша, – тихо признался парень, глядя мне прямо в глаза.

Дыхание перехватило. Я так засмущалась его откровением и таким прямым взглядом, не таящим совсем ничего, что не смогла промолчать:

– И у меня…, – шепнула несмело, – у меня такое же чувство.

Казалось, еще мгновение, и он поцелует меня…

Но Марк вдруг отстранился, будто сам себе запретил. Немного виновато на меня посмотрел и предпочел сразу перевести тему:

– Ты так и не сказала, где учишься, – подмигнул он, припоминая наш разговор часом ранее.

– В балетном училище, – призналась со скромностью.

Марк тут же остановился, положил ладони на мои плечи, и посмотрел с удивлением:

– Серьезно? – в тоне голоса читалось восхищение и недоверие одновременно.

– Да, – ответила коротко.

– Не верю… – требовательно оповестил он меня.

– Ах, так?! – я засмеялась.

Не раздумывая ни единой секунды, взобралась на массивный борт набережной.

– Эй! Стой! Ты упадешь!

– Ты не веришь в меня?!

Марку не́чего было ответить, и он просто стоял поодаль, боясь отвести свой синий очаровательный взгляд.

А я, порхая легкой походкой, проскользила по бортику. Пару раз развернулась, с изяществом вставая в вертикальный шпагат. И даже деми-плие напоследок продемонстрировала, ловя внутренний ритм бабочек в животе.

Боже, какое счастье, что я в кедах и джинсах сегодня! А ведь перед выходом закралась преступная мысль надеть каблуки! Хорошо, что я этого все же не сделала!

В туфлях мне бы точно не удалось поразить Марка настолько, чтобы сейчас наслаждаться этим полным восхищения взглядом!

Ну и что уж греха таить – мне так хотелось перед ним немного порисоваться! Пусть поймет, что я тоже не промах!

Закончив импровизацию, застыла, глядя парню в глаза.

– Я-я-я… Т-ты… Это… Вау, – только и смог он ответить.

Затем приблизился, протянув руки.

– Тут высоко, – сверкнула глазами, – ты не поймаешь!

– Эй…, ты не веришь в меня? – повторил мою фразу, произнесенную две минуты назад. Но сказал это совсем по-другому. Серьёзно. Будто ответ и правда был жизненно важен.

– Верю, – тихо отозвалась, понимая, что не соврала. – И в тебя. И тебе.

Зажмурилась и спрыгнула вниз.

На секунду в груди громко ухнуло, как будто я попала в воздушную яму.

Но ноги так и не успели коснуться земли… На талии сомкнулись сильные руки, удерживая меня в невесомости. В невесомости сейчас парила и душа от его близости.

Марк на миг задержал меня в воздухе. А затем аккуратно, миллиметр за миллиметром, позволил встать на асфальт.

Но руки так и не отпустил.

Открыла глаза и, забывая дышать, впилась в него взглядом. Мне было так мало! Мало близости и прикосновений. Нестерпимо хотелось еще! Больше! Сильнее! Немедленно! С ним!

Не спрашивая разрешения, не предупреждая, и немедля больше ни единой секунды, Марк впился в мои губы своими…

Бог Мой! Разве люди могут испытывать столько эмоций одновременно?!

Меня распирало от счастья и радости, от эйфории и жгучего коктейля желаний!

А он все продолжал целовать с каждым мигом настойчивей и уверенней!

Забывшись во времени, я так и не смогла вспомнить, сколько мы простояли в объятьях друг друга…

Очнулись только, когда по макушкам застучали крупные капли дождя.

Я взвизгнула и отстранилась со смехом. За миг ясное темное небо затянуло тысячей туч и на землю хлынул ливень стеной.

Марк крепко сжал мою ладошку в своей.

– Нужно найти укрытие!

– До машины идти минут двадцать, – произнес быстро. – Но я живу здесь недалеко.

В его глазах читался вопрос.

А для меня вообще было удивительно, что он спрашивает. Неужели не видно, что сейчас я готова идти за ним хоть на край света?!

Наверное – видно. Ведь Марк так и не стал дожидаться ответа.

Скинул с себя легкую куртку и укрыл меня с головой. А затем мы побежали так быстро, как только могли. Меня душили радость и смех. От тепла его ладони, греющей мою руку, на душе тоже было горячо и приятно!

* * *

– Вот. Здесь я живу, – пропустил меня первой в небольшую квартирку.

– Холостяцкая берлога, – отозвалась, замечая, что она и правда так выглядит. Ни тебе рамочек с фото на стеллажах, ни полотенчика с вышивкой в кухонной зоне.

Минимум мебели, но все со вкусом, хоть и недорого.

– Даш…, – он засмущался, останавливаясь чуть позади. – Надо переодеться. В ванной есть халат. Но, если хочешь, я могу дать тебе что-то из своей одежды…

– М-м-м…, лучше халат! – приняла я решение и тут же прошмыгнула в ванную комнату.

Стянула с себя мокрые шмотки. Сняла большой пушистый халат с вешалки, который доставал мне до пят, и зажмурилась, втягивая запах уютной ткани. Нахмурила брови. Как странно…

Но мысль мелькнула и тут же исчезла, как только я посмотрела на себя в зеркало.

Глаза сверкали двумя огромными бриллиантами, мокрые волосы придавали какой-то романтичности и непосредственности, а на щеках сиял задорный румянец.

– Ты что, влюбилась…? – задала вопрос своему отражению, улыбаясь и прикладывая ладошки к щекам.

– Все хорошо? – в дверь постучали, и я вздрогнула от неожиданности.

– Да! – отозвалась гораздо громче, чем следовало.

Тут же вышла из ванной, неловко кутаясь в полы халата. Стыдно осознавать, что под махровым куском ткани я полностью обнаженная…. Всю одежду, вплоть до нижнего белья, пришлось в срочном порядке закинуть в сушилку.

Мы с Марком так и стояли в дверях, не отрывая взгляд друг от друга.

Где-то на уровне подсознания, я отметила, как на большой плазме играет заставка с изображением потрескивающего камина, а полутемную комнату наполняют звуки мягкой медленной музыки.

Момент… Слишком интимный. Решающий. Но я не сомневалась ни на секунду. Даже не спрашиваю себя. И так знаю, что хочу провести эту ночь вместе не меньше, чем парень, глядящий сейчас на меня.

Близость с мужчиной была для меня ответственным шагом. Особенно после того, как первый опыт на выпускном стал самым неприятным воспоминанием в жизни! Это было так… неумело, неловко, неприятно и стыдно, что я предпочитаю вообще об этом не вспоминать!

Но сегодня все будет совершенно иначе. От чего-то я в этом уверена.

Говорят, такие решения не принимаются молниеносно. Но, наверное, у меня все не как у обычных людей. Еще ни в одном из своих решений я не была настолько уверена…

– О чем ты думаешь, Даша?

Марк нежно провел рукой по моим волосам и убрал прядку мокрых волос за ухо.

Пожала плечиком, пряча улыбку.

– О том, почему твой халат пахнет совсем не тобой…

– Какая ты наблюдательная, – он приблизил лицо и произнес это низким утробным голосом, – я просто сменил свой парфюм.

Я уже не думала ни о парфюме, ни о халате, (тем более что совсем скоро была его лишена).

Я думала только о нем. О парне, в которого полностью и бесповоротно влюбилась за каких-то пару часов.

О парне, которого «узнала» с первого взгляда…

Глава 9

Даша

Мы почти соприкоснулись носами, когда Марк отстранился. Внимательно посмотрел на меня.

– Я сделаю чай. Нахватало еще, чтобы ты заболела, – сообщил и скрылся на кухне.

Проследовала за ним. Душу грыз червячок лёгких сомнений. Почему он все время будто бы запрещает себе сближаться со мной? Я ведь вижу, что хочет! Что его останавливает?!

И вдруг меня осенило! На пол пути к кухне, я застыла на месте, впиваясь в спину Марка рассерженным взглядом. Затем в два шага преодолела разделяющее нас расстояние, и грубо потянула его за локоть, заставляя посмотреть мне в глаза.

– У тебя, что, девушка есть?! – внутри вдруг вскипела такая дикая злость, что по венам уже тек кипяток, а не кровь!

Парень был явно ошеломлен. Вопросительно вздернул темную бровь.

– Девушка? – переспросил недоверчиво.

Я немного остыла. Выдохнула. И тут же почувствовала себя слегка полоумной.

Нет, наверняка у него нет никого. Иначе, реакция на мой вопрос была бы совершенно другой.

– Я просто подумала…

За спиной Марка начал закипать чайник. Парень, ничего не ответив, сделал две чашки чая, бросив туда по дольке лимана. Поставил на стол, взглядом приглашая присоединиться.

– Марк, – виновато начала, грея замерзшие руки о чашку, – просто мне кажется, что ты боишься сближения. Прости, что я такая прямолинейная. Но кокетство и все эти игры… Ну не умею я это вот все…

Анализируя свой спутанный монолог, прикусила язык. Да я сама себя бы не поняла, не то что! Оратор из меня так себе, в общем…

Но Марк, на удивление, вник:

– Ты верно заметила, – констатировал он. – Но дело вовсе не в девушке. В парне.

Вскинула на него ошарашенный взгляд. Руки похолодели несмотря на то, что грелись о горячую чашку.

– Ты, что…? Кхм, – Господи! Да у меня язык не повернется такое спросить! Ну неужели нельзя прямо сказать, а не этими полунамеками?! Хотя «дело в парне» – куда уж прямее?!

Закусила губу с подозрением щурясь и глядя на Марка. Черт разбери этих москвичей! Ну а вдруг?!

– Боже! Даша! – кажется, до него наконец-то дошло, что творится сейчас в моей голове. Глянул на меня укоризненно и театрально приложил руку к лицу, прикрывая глаза. – В ТВОЕМ ПАРНЕ.

– В моем?! – я еще больше удивилась такому раскладу.

У меня что, есть парень оказывается, а я и не в курсе?!

– Даша, ты пойми меня правильно. Я терпеть не могу лезть в чужие отношения. Не мое дело, что там между вами произошло. И наш с тобой поцелуй был особенным… Но дальше я не пойду. Не в моих это принципах – чужих девушек соблазнять.

Пока он говорил, я, словно немая, открывала и закрывала свой рот, тщетно пытаясь поймать глоток кислорода.

– Да нет у меня никакого парня! – воскликнула наконец. – С чего ты вообще это взял?!

Марк нахмурился, отчего между его темных бровей заложилась морщинка.

– А Заозерский?

– Кто?

– Антон Заозерский. Тот мажор на парковке, он разве не…?

– Нет! Господи! Нет! – смех распирал меня. Нелепое вышло непонимание между нами. Поэтому, с трудом сдерживая себя, все-таки смогла объяснить: – Мы с ним вообще только сегодня познакомились. От силы минут пять разговаривали! Потом я засобиралась уйти, а он решил меня остановить. Догнал на парковке и наговорил кучу гадостей! Я бы ни за что в жизни не стала встречаться с таким… Таким как он!

Марк глядел на меня во все глаза, явно не веря.

– А почему тогда ты не стала отрицать, когда он тебя своей девушкой представлял?

– Я… Я не знаю, – пожала я плечами.

Нет. Ну а что? Не могу же я сейчас откровенно заявить Марку, что я даже свое имя забыла, увидев его! У меня хоть и не большой опыт в отношениях с мужским полом, но такие вещи я понимаю! Никак нельзя признаваться в своих чувствах первой! Он наверняка сразу же утратит ко мне интерес!

Парень вдруг усмехнулся и, кажется, расслабился наконец.

– Спасибо за честность, – мягко произнес он. – Я тоже должен тебе сказать кое-что…, – осекся на полуслове и задумчиво посмотрел будто бы сквозь. – А почему бы ты не стала встречаться с таким, как Антон?

Я задумчиво отхлебнула из чашки чай.

– Ну, мне кажется, это понятно и так. Он же мажор. Самоуверенный, наглый, циничный. Думает, что любая готова прыгнуть в постель, только потому что его отец в списке Форбс. Мы с ним разные. И я, если честно, терпеть таких парней не могу.

Марк улыбнулся, но слегка напряженно.

– Так что ты хотел мне сказать?

Парень поднялся на ноги, обогнул стол и потянул меня за руку, заключая в объятия.

– Уже не важно, – шепнул мне прямо в губы, и от его близости у меня вновь перехватило дыхание. – Ты такая красивая, Даш… Не хочу тебя отпускать, – Марк скользнул рукой ниже, пробираясь на шею. А потом на плечо, чуть-чуть смещая ворот халата.

– Не отпускай, – выдохнула, с трудом перебарывая дрожащий вдруг голос.

* * *

Я открыла глаза на рассвете, когда сквозь плотные шторы только-только начали пробиваться первые лучи солнца. Осознала, что спала от силы всего два часа.

Потянулась, ощущая на себе тяжесть мужской руки.

Марк обнимал меня вовсе не бережно и аккуратно. А как медведь, поймавший добычу и больше не намеренный выпускать ее из своих лап ни на миг.

– Не отпускай, – прошептала я, растягивая губы в счастливой улыбке, – никогда.

Дала себе минутку, чтобы полюбоваться его лицом. Послушать ритм размеренного дыхания.

Осторожно провела указательным пальчиком по изгибу бровей, очертила контур красивых губ. Поцеловала, почти не касаясь, чтобы не разбудить.

Полежав рядышком еще пару мгновений, выбралась из постели.

В теле сладкая ломота, а между ног до сих пор саднит и пульсирует.

Щеки налились пунцом, при воспоминании о том, что мы творили почти до утра… Кончики ушей вспыхнули.

Счастливо улыбаясь, шмыгнула в ванную, наспех умылась и почистила зубы, правда – с помощью пальца. Мы еще не настолько близки, чтоб я позволила себе позаимствовать предмет его гигиены.

Надела высохшую одежду и решила приготовить что-то на завтрак.

Но мой пыл остудил абсолютно пустой холодильник.

– Мда-а-а… Мышь повесилась, – заметила с уколом легкого разочарования, и тут же приняла решение быстренько сбегать до ближайшего магазина.

Марк все равно пока спит, и, кажется, проснется нескоро. А мне будет до чертиков приятно позавтракать с ним!

Поэтому, взяв ноги в руки, я наспех обулась, открыла дверь изнутри, мурлыкая себе под нос какую-то веселую попсовую песню, и…

Застыла на месте.

Ноги приросли к полу.

– Арина? – чуть не поперхнувшись воздухом, выдавила. Зачем-то огляделась по сторонам. Растерянно посмотрела на девушку.

Надо заметить, что она взглянула на меня не менее удивленно.

– А ты что здесь делаешь? – взъелась на меня тут же вчерашняя знакомая с вечеринки.

Девушка злобно прищурилась. Я отметила, что она все еще в том же платье, и даже макияж не поменялся, хоть и растекся слегка, а глаза были подернуты хмельным блеском. Кажется, кто-то еще спать не ложился…

Но, зачем она пришла к Марку?!

– Я-я-я… Я не понимаю…, – растерянно отозвалась.

В груди засвербела жгучая ревность. Арина ведь говорила, что у нее есть жених! Неужели эта девица ему изменяет?! С Марком?! С моим Марком?!

Весь вид девушки стал до чертиков неприятен!

– Я тоже не понимаю, – прошипела девушка, больно хватая меня за локоть и вытаскивая на лестничную площадку. Прикрыла за нами дверь. – Не понимаю, какого черта ты делаешь в квартире моего жениха!

Миг. И мой мир рухнул. Земля ушла из-под ног, бросая меня в жерло ада.

К горлу моментально подступил ком. Я отрицательно затрясла головой, отказываясь верить в подобное.

– Нет, нет, нет, нет, – забормотала невнятно. – Марк мне вчера сам сказал, что у него нет девушки, понимаешь?

Как бы я ни силилась, к глазам все равно подступили слезы – предатели.

Ну как это возможно?! Какого черта?!

– Марк? – переспросила Арина, а затем сразу продолжила. – Еще бы. Кто будет признаваться «девочке на одну ночь», что у него есть невеста. Не-ве-ста, слышишь?! У Марка бывает время от времени, – ядовито усмехнулась она. – Он столько лет был холостяком. Все никак не может попрощаться с этим образом жизни. Я прощаю ему эти маленькие шалости. Ни ты первая, ни ты последняя. Ни одна из вас все равно ничего дня него не значит. А после свадьбы он будет только моим, – на губах девушки засияла такая улыбка, что я невольно попятилась, ощущая себя мерзкой и грязной «девочкой на ночь».

Но все равно продолжала упорствовать:

– Я не верю тебе! – вскрикнула, утирая текшие по щекам слезы. – Это неправда! Марк, он… Он не такой, слышишь?!

Арина невозмутимо вытянула из сумочки телефон. Разблокировала и открыла галерею со снимками. Ткнула мне прямо в нос.

Снимки расплывались перед глазами, но я все равно отчетливо видела его. Марка. Марка с Ариной в обнимку. Марка, где он спит в этой самой квартирой! Марка, обнимающего Арину где-то на пляже… И… Марка, который целует ее!!!

От этого снимка к горлу подступили приступы тошноты.

Я протянула дрожащую руку и ткнула на снимок, чтоб увеличить его.

Всего секунда понадобилась, чтоб убедиться во всем окончательно. Арина говорила мне правду…

– А теперь, – девушка убрала телефон в свою сумочку, – убирайся отсюда. И никогда, слышишь, никогда, – она ткнула указательным пальцем мне в грудь, – не смей больше появляться в нашей с ним жизни!

Я отшатнулась. Ноги совсем не держали, будто кто-то выкачал все силы из тела за долю секунды.

Сбежала вниз по лестничному пролету, пока Арина провожала меня ненавидящим взглядом.

Оказывается это я…! Я не имела никакого права здесь появляться, а не Арина! Это я гулящая девка, влезшая в чужие отношения, а не она!

– Арина! – я обернулась. – Извини меня, слышишь? Я правда не знала. Если бы знала…,

Горло сдавило, и больше я не смогла произнести ни единого слова.

Как выбежала на улицу даже не помню. Не помню, как брела по подворотням, упиваясь слезами. Хотелось выплакать всю эту боль.

И ведь, казалось бы, мы с ним знакомы всего один день. Расставание не должно быть настолько болезненным. Но мне чудилось, что я потеряла что-то отчаянно важное. И уже никогда не смогу это вернуть.

Как же хочется добраться до общежития поскорее. Может быть, взять билет и поехать домой? Хотя бы на день. Выплакать в папино плечо всю свою боль. Я уверена, мне станет легче.

Телефон, будто услышав меня, сам запиликал в кармане. На экране высветился номер мамы.

Я вытерла слезы и подняла трубку.

– Д-д-да-ша… – мама говорила не своим голосом. Каким-то… мертвым. Загробным. Сердце сначала ухнуло в пятки. А потом забилось где-то в районе горла. Сильно-сильно и часто-часто.

– Мам…, – тихо переспросила. – Что случилось?

Я зажмурилась, ожидая ответа. Будто этот ответ был способен ударить меня.

– Папа, – ответила мама и всхлипнула. Замолчала на миг. За этот миг я перестала существовать. – Папа погиб. Его больше нет.

Следующие часы прошли словно в тумане. Прохожие на улице отпоили меня валерьянкой, и кто-то из них даже довел до общаги. Катя, моя соседка по комнате, помогла купить билеты на самолет и собрать чемодан.

Довезла до аэропорта, крепко обняв на прощание.

– Ты не беспокойся. В училище я сообщу, что случилось. Уверена, они поймут, так что возвращайся, когда будешь готова.

Я безразлично кивнула в ответ, до сих пор не в силах поверить, что моего отца больше нет. Казалось, это какая-то злая шутка. Сейчас я приеду домой, а он там. Живой и здоровый. Пьет чай на кухне и ласково мне улыбается.

– Соболезную тебе, – Катя сложила домиком брови и бережно погладила меня по плечу. Я снова кивнула.

– Кать, – прохрипела, – Если обо мне кто-то спросит…, скажи, что уехала. Насовсем. И больше никогда не вернусь.

Тогда я не знала, что эти слова станут пророческими. И я действительно больше никогда не вернусь город лицемерия и обмана.

Глава 10

Даша

Спустя всего неделю усердных реформ, проводимых новым хозяином – центр совсем не узнать.