Читать онлайн Княжеский меч бесплатно

Глава 1

Приказ на подпись ушел. А значит, два месяца на госпиталь, сдачу дел, и привет. Здравствуй заслуженный пенсион.

Думал ли Олег о перспективах после службы? Конечно. Хотя какие тут перспективы?

Так вышло, что просмотр объявлений о приеме на работу откладывал до последнего. Ну не лежала душа, что тут делать? А занялся в первый понедельник пенсионного существования, едва выветрился хмель отвального застолья.

Ровно в шесть тридцать, подскочив с кровати за три секунды до звонка будильника, привычно выбрился, заварил кофе, вынул кипу газет и принялся за отбор вакансий.

Раздел "требуется в безопасность" не пестрил от предложений. С десяток, может чуть больше. Отобрал интересные, дождался девяти и начал обзвон.

Через двадцать минут осталось всего два.

Да и те, сказать прямо, не вдохновляли. Должности, отлично подходящие начальнику режима небольшой зоны, не очень улыбались бывшему контрразведчику.

"Вот она пенсионная доля. Времени вагон, а дел никаких".-

Олег отыскал пульт телевизора, и щелкнул кнопкой. На купленной в кредит, и еще не до конца оплаченной, панели мелькала реклама.

— Хорошо работают, — пробежал по каналам подполковник. — "Согласовывают они сетку, что-ли?

Остановился на "России". Шла "Дежурная часть".

Совершено покушение, на известного предпринимателя, Иванова Андрея Викторовича. Заряд, сработал, когда бизнесмен выключил сигнализацию.

— Господин Иванов чудом избежал тяжелых последствий. — Бесстрастно читала по бегущей строке миловидная диктор.

Камера бестолково выхватила куски обгорелого джипа, толпу зевак, деловито копошащихся в развале ментов.

— Чудом? — Усмехнулся опер. Как же, предупреждают, вот все. Хотели бы завалить, сделали.

Но тут внимание его привлек человек, стоящий в окружении телохранителей опознаваемых похоронными пиджаками и отстраненными мордами.

Присмотревшись, Олег всплеснул руками. — Андрюха? Точно, он. Надо же, бизнесмен. Триста лет не виделись.

— С Андреем, или как его назвала диктор, с господином Ивановым он просидел за одной партой восемь лет. С тех самых пор, когда в третьем классе его родители переехали в Питер и привели маленького Олежку в школу на Александровско-Невской.

После школы Андрюха поступил в Плехановский, а Олег, загремел в армию. В погранцах, Выслужил направление в Лесную школу и пошел по конторской линии. Служить начинал на Дальнем Востоке, и оставшихся в столицах приятелей как то растерял. А уже через десять лет, когда вернулся в Питер, и не до того было. Да и не срослось.

— "Надо звякнуть".

— Слушаю. — Насторожено отозвался голос.

— Олег. Не может быть? — Естественная реакция старого приятеля, чуть может заторможенная, но если учесть, что человек в неприятностях, вполне объяснимая.

— Я тебя в телевизоре увидел. Может не ко времени?

— Все нормально, молодец, что позвонил. — Вполне искренне отозвался старый приятель.

— На пенсию вышел. Времени у меня сейчас много.

— Живет в двух шагах, а позвонить не мог. — Андрюха отбросил вальяжность крупного дельца и говорил уже вполне радушно.

— На пенсии, да ты что?

— Ага. У нас не забалуешь. — Отозвался Олег.

_ Слушай, приезжай, поболтаем. Только сегодня. А то я завтра в Вену улетаю. Потом точно опять на десять лет пропадешь. Диктуй адрес, я машину подошлю, чтобы не плутал. — Рокотал в трубке голос приятеля.

Блестящий автомобиль домчал в поместье олигарха. В глубине сада виднелся дом, больше похожий на маленький дворец. Хозяин гулял по тропинке в ожидании гостя.

Обнялись, посетовали на года. Хотя, если честно, выглядел Андрюха неважно. Мятое лицо, редкие волосы не скрывали наметившуюся проплешину. Но все такой же порывистый и моторный.

Устроились на веранде. Огромная, со вкусом обустроенная площадка, больше походила на небольшую гостиную.

После воспоминаний о детстверазговор зашел о настоящем.

— Ты сказал, что уволился, а где служил, если не секрет.

Олег, пожал плечами. — Да какой там секрет. Департамент экономической безопасности.

— Интересно, как это мы с тобой не пересеклись раньше? — Удивленно поднял брови Андрей.

— Может и хорошо, что не пересеклись. — Олег смотрел с легкой улыбкой. Наш интерес, сам знаешь, лучше и не вызывать. Как говориться, безгрешных людей нет, а если и есть, то они нищие.

— А чего-ж на пенсию?

— Очередная реорганизация, — отмахнулся Олег. Новый директор, по-новому метет. Всех кто выслужил, на пенсию. Для своих освобождает.

— А ты, если не хочешь, не говори, я честно, ничего до сегодняшнего дня о твоей фирме не слышал. Но проблемы, они у всех проблемы. — Осторожно поинтересовался Олег ситуацией.

— Андрей пожевал губу, размышляя. — Да Олежек, ты прав, всех проблем не преодолеть. Они как ком. Не стоит о грустном. Что сказать, история в чем-то обычная, в чем-то нет. В начале девяностых, купи-продай, потом приватизация, грамотно акционировались. Проскочили дефолт. — Чудом. — Удивился, видно не в первый раз Андрей. Договор, на который мы собрали все, да еще кредитовались под акции, неожиданно сорвался. И мы остались на плаву, буквально за несколько дней до августа. Сейчас выруливаем. Время благоприятное.

Олег, слушая рассказ Андрея, понимал гораздо больше, чем тот ему говорил.

Устроенная в августе этого года западня для олигархов и была задумана, что бы подрубить крылья таким не ангажированным фирмам, которые, хватанув кусочек пирога, смогли приподняться и встать на ногти, и теперь становились угрозой подконтрольным власти экономическим структурам. То, что фирма Андрея смогла устоять, действительно случайность, счастливая или нет, покажет время.

Андрею, думается, сделали предложение, от которого он решил отказаться, и сейчас, образно говоря, намекают, что сговорчивость — лучшая политика.

Если начистоту, Олег приехал к старому приятелю не только из ностальгии, по школьным годам. К сожалению, чем старше мы становимся, тем менее сентиментальны. После просмотра сюжета, возникла идея об устройстве на работу. Чем он руководствовался? — "Первое. Раз его подорвали, значит, охрана у него не очень.

Второе. Раз его подорвали, но не взорвали, следовательно, проблемы у него есть, но решаемые.

Третье. Раз его подорвали, то он стопроцентно, если конечно за пошедшие годы не совсем поглупел, косится на своего шефа безопасности. Когда ищут подходы, первым делом бьют клинья к охране. Элементарно Ватсон. Есть еще четвертое, и пятое, но это умножение сущностей.

"Не годится считать человека глупее себя. Андрей дураком не был, поэтому и мой звонок должен понять правильно. Так зачем сидеть и ждать, кто первый сделает ход. Нужно уважать партнера, тем более это ведь я сам позвонил. — Принял решение Олег. И легко нарушив молчание, предложил старому товарищу свои услуги. По тому, как тот удовлетворенно погладил обивку кресла было, ясно, и он правильно оценил ход.

— Молодец, правильно мыслишь. Я действительно упустил этот вопрос. Мы до последнего времени были под крылом очень серьезного человека. И необходимости в серьезной структуре не было. Он все делал сам.

— Из ментов? Или ГУИН.

— МВД. — Нехотя подтвердил Андрей. — Попросили вот и не смог отказать. Нет, вообще он парень нормальный, исполнительный. Просто необходимости на ушах стоять не было.

— Ну не было, теперь есть. — Олег огляделся. Андрей, ты думай, а я пойду, у меня еще два собеседования. — Он легко поднялся.

Старый приятель, задумчиво покатал свой бокал в ладонях, и когда Олег встал, произнес веско. — Сядь пока, не мельтеши. Все же не корову покупаю.

Думаешь, я не понял, зачем ты позвонил? Совсем плохой? — Помедлил, решился и закончил. — Боюсь я Олег, не того, что еще раз устроят пакость, а боюсь, как бы ты подсадным не оказался. Больно все складно. Видишь, я честно говорю.

— Извини, ерунду говоришь. — Олег сел. — Подводят не так.

Я мог тебе под колесо попасть, мог оказаться в нужный момент в нужном месте. Да сотни вариантов. А вот так, в лоб? Это дилетантство.

Не скрою, работу ищу, и ходить по чужим людям не хочется. Но главное не это. На себя наступить не трудно. Все, что предлагают, это как забор сторожить, скучно и неинтересно. На и наконец, если тебя подорвут, или по миру пустят, а я знал и не помог — мне будет неприятно. Вот такой ответ.

Молчание затянулось. Наконец Андрей решительно хлопнул в ладони. На звук из приоткрытой двери появился человек.

Отличительной его чертой можно было бы назвать безликость.

Светленькие волосики, невыразительное лицо, очки в тонкой оправе.

Мой помощник, представил невидимку глава компании. Воробьев Виталий Степанович. Правая рука. А это, новый начальник службы безопасности Олег Иванович Серегин. Подготовьте приказ. Назначить с сегодняшнего дня.

Отвечая на невысказанный вопрос референта, добавил. — А господин Волков переводится в наш филиал, на должность советника по режиму.

Не выказав отношения к сказанному, подчиненный бесшумно удалился.

— Ну что? Приступай.

Олег, подобрался и сел ровно. — Первое. Я не знаю, какова структура службы на сегодняшний момент, финансирование и полномочия. Предположения есть, но это лирика.

Второе. Для создания полноценной структуры мне понадобиться возможность формировать команду и оснащать ее. Каким образом это будет выглядеть.

Андрей поднял бровь. — Олег, ты профи. Сделаем так. Просчитай смету, в утвержденном объеме можешь действовать самостоятельно. По возвращении мы садимся и смотрим, что получается. Я не принимаю решения с кондачка, но если решил, то доверяю человеку, пока он не сделает ошибки.

Работай, скажу одно. Мне нужна служба, способная конкурировать с уже действующими структурами.

Все бумаги тебе выдадут по первому требованию.

Расстались уже совсем не так, как встретились. Служба есть служба посчитал Олег и с Андрюхи перешел на Андрей Викторович.

Глава 2

Просмотр документов показал, что службы Безопасности в компании нет вовсе. Есть охрана, и только. Весь вечер Олег сидел за компьютером. Составлял план, список персонала, техники. А с утра завертелась карусель. Если у кого и были сомнения в серьезности этого худощавого человека с усмешливым взглядом и спокойным располагающим голосом, то после первого же дня его работы они исчезли.

От заявки, составленной им, начальник снабжения пришел в ужас.

Сервер, пятнадцать быстродействующих компьютеров. Аппаратура специального назначения. Сумма получилась изрядная.

Однако, полученные от шефа распоряжения оспорить не решился. Олег обзвонил нескольких знакомых, так же как и он уволенных со службы, и назвал им такую зарплату, что уже на следующий день вышли на работу. Всего пришло пятеро.

Андрей, бывший подчиненный Олега, неудачливый, но дико талантливый паренек. Талант его проявлялся слегка оригинально. Он знал все об экономике. Не обладая никакими коммерческими способностями, стесняющийся торговаться, мог часами рассказывать о хитросплетениях бизнеса и банковских структур. Причем, половину информации он получал из внешних источников, а вторую моделировал.

Двое остальных, хотя и были приняты на службу, в офисе не появились. На вопрос кадровика Олег отшутился, — загуляли на радостях, появятся, куда от такой зарплаты денутся.

Сидя в полупустом кабинете шефа, бывшие сослуживцы задумчиво осматривали интерьер.

При появлении начальника Андрей дисциплинированно поднялся с коробки из под принтера. — Гражданин начальник, я добавил еще десяток функций и проработал алгоритм обработки…

— Стоп. — Олег, зная, что если товарища не остановить, то уже через пять минут голова распухнет от сложной терминологии.

Андрюша, подготовь справку. И мы выслушаем, что у тебя получилось не прерывая, клянусь. А пока. Слушай приказ. Отстроить систему обработки информации. Запихать все, я повторяю, все, что есть в природе по нашему боссу, и хоть как то соприкасается с ним. Нужны винты, покупай, нужны люди, бери, но мы должны знать все по ситуации в отрасли. И не только знать, моделировать тоже придется. Постарайся вычислить хоть направление, откуда дует ветер.

И вот что я скажу. Один раз, но запомните твердо. Это не просто служба безопасности. Это возможность создать совершенную структуру, разведка и контрразведка. Тех отдел и наружка. А если фирму разорят, или ликвидируют ее хозяина, сорвется все. И дело не в деньгах. Неужели вам не хочется воплотить мечту. Мы все помним, как полощут нашу систему, за ее тупость и неповоротливость, бюрократизм. Короче, я сказал. Вы слышали. Кто продаст, разбираться будем по законам военного времени. Олег вроде пошутил, но ответной улыбки на лицах знающих его сослуживцев не появилось. Как разбирается Олег Серегин, достоверно не знал никто, но слухи ходили достаточно красноречивые.

Разогнав соратников, накинул плащ и выйдя из здания фирмы, обошел стороной выделенный для него Мерседес, сел в свою старенькую девятку. Покатался по городу, проверяя хвосты и оставив машину возле Пассажа, пешком прошел к блестящей позолотой куполов, церкви Спаса на крови. Тихий переулок, неспешно гуляющие матери с детскими колясками. Он облокотился на перила.

— Мы с тобой одинаково небрежны, — раздался из-за спины голос. Пароль из старого фильма, напомнил о юности.

— Привет, Слава. — Повернулся Олег к товарищу. Приятель не был служащим конторы, скорее конкурентом.

Главное Разведывательное Управление Генерального Штаба испокон веку ревниво противопоставляло себя Комитету. Однако в жизни бывают ситуации, когда ведомственные интересы отступают на второй план. Тем более, хоть и говорят, что бывших разведчиков не бывает, однако пенсия есть пенсия. Вячеслав ушел в запас два года назад. На работу не устроился.

— На жизнь мне и пенсиона хватает. — Весело ухмылялся он, — а под погон я еще успею. Глядя на его Лендровер и роскошный телефон ясно было, что на пенсию куплены только коврики в машину и чехол на трубку.

Чем зарабатывал Слава, Олег знал и не считал, что бизнес этот хуже любого другого.

Вячеслав был переговорщиком. Давно уже прошли времена "стрелок и разборок", по крайней мере, у людей серьезных. Чтобы не обострять ситуацию личными встречами, когда неудачно сказанное слово тянуло за собой целую гирлянду неприятностей, приглашались такие люди. Однако у Олега были большие сомнения в том, что приятель имеет дело с толстосумами по призванию. И то, что тот отозвался на приглашение, подтверждало его мнение.

— Слава. — Перешел к делу он. Ты ведь из восьмерки ушел на отдых — Утвердительно сказал он. Невинных глаз не делай, я свой хлеб недаром ел.

Собеседник пожал плечами, не опровергая, но и не подтверждая сказанного.

— Не хочешь в нелегалы вернуться? — С ходу спросил Олег.

— Меня? Вербуешь? — искрене удивился приятель.

— Ты не понял. — Серегин закурил и продолжил. — Мне нужен человек, который сможет внедриться в нужную фирму или структуру.

— Подумать можно? — Слава хитро взглянул на товарища.

— Можно. Но не долго. Я тебе плохого не пожелаю, соглашайся Славик.

Вячеслав хмыкнул: — Все такой — же. Зовешь волку в пасть, но так, словно на первомайскую демонстрацию. Ладно. Меня ведь тоже не с улицы подобрали. Ты еще не позвонил, а я твой звонок просчитал. Как только слух прошел, что Олежек Службу Безопасности собирает, так и понял. Будь у меня какие сомнения, нашел бы повод, чтобы не встретиться. — Переговорщик хлопнул в подставленную ладонь. — Лады.

"Фортуна улыбается смелым". — Расхожая истина вовсе не казалась Вячеславу Морозову избитым штампом. Пацан рос во дворе и точно знал. Не хочешь затеряться в третьем составе, умей отстоять свое право. Невысокий, щуплый, он брал уверенностью в своих силах, и верой в удачу. И потому вполне законно имел кличку Мороз. Дело было даже не в фамилии. Хотя в те, застойные, как их впоследствии назовут, слова отморозок еще не было в лексиконе, но чувствовалось в его повадках и характере что-то от крепкой сибирской стужи, которая ломит любое железо.

И кто знает, обернись все иначе, стал бы Славик уркой в законе, или крупным предпринимателем, но судьба решила иначе.

В большом сибирском городе достаточно много вузов, и техникумов, но было еще одно учебное заведение. О нем ходили самые невероятные слухи и сплетни в кругу местных пацанов. В народе его называли просто школа.

Славка знавший о ней чуть больше других молчал вмертвую. А все потому, что сосед, живший с резким пацаном на одной площадке, который устал от выходок отчаянного пацана, воспользовался служебным положением и оформив разрешение, свозил того в закрытую для всех

Сосед помог — оформил запрос военкому, и на личном деле шустрого паренька поставили соответствующую пометку, а в положенный срок прислали вызов.

Учеба в военном училище с соответствующим профилем, и вот уже в двадцать один год лейтенант Морозов отправился служить Родине в качестве командира взвода войсковой разведки.

От романтической шелухи и иллюзий Славик избавился еще в учебке, но коготок увяз. Впрочем, о суровых реалиях становления и службе довольно правдиво написал иуда, взявший себе в псевдоним фамилию великого полководца.

Выслуга шла, менялись номера в\ч, регионы, но суть оставалась одна и та-же. Беги, ползи, стреляй, и выполняй поставленную задачу. Был в его судьбе шанс сменить пятнистую камуфляжную робу, на белую рубашку и штатский костюм, но подвел характер. Не сработались, как говорят. Восьмерка в просторечии, а иначе восьмое управление выплюнуло простоватого, не умеющего вовремя прогнуться, майора. Перестройка подбила все итоги. И вместе с двумя звездочками получил Вячеслав законный пенсион, и полную свободу.

Он, впрочем, как не странно, принял это спокойно. Ну не нужны стране специалисты. Новое мышление, и все такое. Спасибо и на том. Осмотрелся и занялся тем, что умел делать лучше всего. И вовсе не стрельбой по движущейся мишени, главное в искусстве разведчика, вовсе не умение дробить челюсти, и стрелять с двух рук. Главное способность сохранять спокойствие и уверенность в себе при самых пиковых раскладах. Будет это, остальное приложится. Чему, чему, а уж этому его служба научила.

Потому, имел Вячеслав, осевший в городе на Неве, известность в кругах весьма узких и специфичных, как специалист по решению сложных вопросов. Договориться, когда все вокруг готовы открыть огонь на поражение, и палец на спусковом крючке уже выбрал холостой ход, и достаточно искры, что-бы начался ад, это талант. Ротому платили ему столько, что не снилось и академику. Жизнь стоит дорого, а спокойствие и жизнь еще дороже. Однако Славка скучал. Обзавестись семьей не сумел. Как то так вышло, что за переездами и командировками упустил нужный момент, а с возрастом уже стало вовсе сложно найти свою половину. Слишком часто пришлось сталкиваться с реальностью. Так и дотянул до сорока пяти в холостяках. Однокомнатная квартира, джип не из худших, и куда как наполненная событиями жизнь. Но со временем заскучал, разговоры о "рамсах", "терках", "откатах", "долях" начали утомлять, потому предложение старого знакомого воспринял с интересом и вниманием.

Команда собралась мощная. "С таким составом я не только Андрюхину фирму, я и Кеннеди смог бы уберечь. — Не без удовольствия размышлял Сергеев, сидя в своем новом кабинете.

— "В принципе все готово. Завтра прилетает босс. Получить добро, и можно стартовать".-

И тут в кабинет влетел референт. Обычно невозмутимый, сейчас он выглядел совершенно растерянным.

— Сообщили. Взорвался самолет, там был Андрей Васильевич. — Выдохнул он, глядя на Олега с затаенной надеждой. Словно ждал, что тот сможет что-то изменить.

Олег опустился в кресло. Выдохнул и потер застучавшие молотками скаканувшего давления виски. После недолгой паузы набрал короткий номер и задал вопрос неизвестному абоненту.

Ответ не обнадеживал. — Вот и поработали, Витя. — Печально произнес он. Не думал я, что так все выйдет.

Теперь уже бывший начальник СБ медленно собрал со стола бумаги, и смахнул их в корзину. — Поработали.

Они сидели на поваленном стволе. Осенний лес тихонько шуршал безлистными ветками. Прелость, покой и, не по-сентябрьски, теплое солнышко.

На низеньком столике простенькая закуска, пластиковые стаканы с водкой. Сидели молча. Помянуть несостоявшегося хозяина предложил Олег. Приехали все, даже Слава.

Выпили, как полагается, без тостов. Потихоньку переговаривались. Каждый был занят своим.

Шеф категорически отказался взять сопровождающего в последнюю поездку. Да ничем бы тот не помог. Если ликвидация была запланирована ранее, то отыскать концы с ходу никто бы не сумел. Только было бы на одного убитого больше.

Место, где они собрались, было обнаружено Олегом давно. Почти возле самого города, каких-то сорок километров по Выборгской трассе. И, хотя, в округе уже не осталось почти ни одного незанятого клочка земли, этот лесок, застройщики обходили, словно заколдованный.

— По последней и возвращаемся. — Подвел итог командир. Сослуживцы разобрали тару, и выпили.

Стук копыт прозвучал в осенней тишине настолько странно, что сразу и не обратили внимания. И только, когда на опушку выехал десяток всадников, оцепенели.

Олег пришел в себя первым. Пошутил. — Кто водку брал? — Он подхватил пустую бутылку, разглядывая этикетку.

— Да нет, нормальная, это местные, в Толкиена играются. Братство кольца, называется. — Сообразил Вячеслав. — Их сейчас как собак нерезаных. С мечами бегают, костюмы шьют. Чисто дети.

— Почему дети. Вон, лбы какие. — Не согласился Анатолий. — "Матерые человечища". Это ведь, сколько нужно упорства и желания, чтобы такие наряды изготовить и вырядиться. А вот где они лошадей взяли? Это вопрос?

Олег, который в силу служебной необходимости, как-то столкнулся с холодным оружием и его собирателями, смотрел заинтересованно, подтвердил. Да, мечи стилизованы классно. Век десятый, одиннадцатый, максимум двенадцатый.

Когда разрабатываемый им коллекционер, решил присоединить к реализуемым артефактам парочку государственных секретов, Олег, внедренный в среду коллекционеров, вынужден был изучить вопрос до тонкостей. И подходом к продавцу Родины стал взятый из запасников исторического музея "кладенец", по цене сопоставимый с небольшим поместьем. Подарок настолько вдохновил, коллекционера, что тот расслабился и позволил дарителю приблизиться к его контактам, чем и подписал себе приговор на полный червонец. А вот вернуть потом этот кусок древнего металла назад в музей оказалось весьма сложно. Но это была отдельная история. Однако к мечам Олег с тех пор стал неравнодушен.

"Толкинены" заметили сидящих у костра мужчин, и повернули лошадей к полянке.

Бывший командир группы захвата Анатолий Свиридов, рыжеватый немногословный гигант, которого Олег хотел задействовать на организации физической защиты, повел метровыми плечами, и спросил. — Машину-то закрыли. А то кто их знает, это братство конца. Сопрут чего, ищи потом.

Однако, ряженый в кольчугу и порыжелый шлем, кавалерист, вытянул из-за спины штуковину, весьма напоминающую арбалет. Повозился с ним, и вдруг прицелился, наведя смертоносную игрушку.

— Эй, ты что? Одурел? — Среагировал Олег, поднимаясь. — Он заметил, что спутники предводителя тоже целятся в них. В руках у отморозков виднелись здоровенные луки.

И тут свистнула, выпущенная главарем, короткая стрела. Ударила так, что Толик, который в силу своей мощи был принят за вожака, оказался пробит ею насквозь.

— Суки. — Олег рванул руку к плечевой кобуре. И только тут сообразил, что оружия нет. Пенсионеру ствол не полагается.

Не зря говорят: профи бывшими не бывают. Ребята пришли в себя быстро. Переживать будем после. А сейчас важно отбить атаку сумасшедших всадников. Но стрелы, оказались посланы так искусно, что Олег едва успел увернуться от одной, но поймал другую. Она пробила рукав и застряла в бицепсе. — Ох, ты. — Но вскрикнул Серегин не от боли. Ее он еще не почувствовал. Поразил вид пронзенного сразу тремя оперенными спицами тела компьютерного спеца. Александр дернулся и заваливаясь, рухнул в догоревший костер.

"Медлить нельзя". — Понял Олег. Он сжал зубы, рванул стрелу, обламывая деревянное древко.

— Слава уходим. — Скомандовал раненый, заметив, что нападающие вновь заряжают луки. Следующий залп будет смертельным. Это ясно. А помочь остальным уже нельзя.

Не сговариваясь, кинулись в разные стороны, исчезая в зарослях. Дикий шиповник, до крови разодрал щеку, но сбил прицел.

Атакующие спешились, и разделились на две группы. Преследователи бежали ловко и сноровисто, умело отсекая беглеца от распадка, в которым он мог спрятаться.

"Гонят, как волка". -Пришла в голову отстраненная мысль. Олег перетянул руку ремнем, и рванул через лес. Рассчитывая в два счета выскочить на его окраину и попасть в близлежащий дачный поселок.

Дыхание сбил быстро. — "Стареешь, однако". — попытался ободрить себя беглец, но вспомнил простреленные тела сослуживцев, и сжал зубы.

"Только вырваться. Кровью умоетесь. Игруны, хреновы. А может не такие и сумасшедшие? Не засланные казачки-то? Могло быть у противника олигарха такое извращенное чувство юмора? Вполне. Они сейчас одурели от безнаказанности, и развлекаются как хотят. Им мало лишь убрать оппонента. Скучно. Хотят и рыбку съесть и развлечься.

Отставить. — Приказал мозгу отключиться от расслабляющих мыслей. Раз, два. Раз, два. Левой, правой. Он взобрался на пологий склон.

Вместо ожидаемого зрелища многоцветья особнячков новых русских, открылось, "безбрежное море тайги".

"Напутал? Да не может того… Откуда здесь это? Дурдом". — Он обессилено перевел дух, заворожено разглядывая пейзаж. И едва не поймал вторую стрелу. Загонщик, поспештл, и промазал. Стрела вонзилась в ствол у самого виска.

"Ну, что творят? — Нет, это не заигравшиеся в войнушку переростки. Это серьезные волки. Но что-же с местностью? Ладно. Не суть. Оторваться. Это первое. Остальное вторично. Углядев блестящее среди деревьев серебро воды, решил. — "К реке надо выходить. В лесу догонят. Они тут свои.

Ну не "полевик" я. Мое дело, аналитика. — Уже на бегу оправдывался Олег неизвестно перед кем. На отходе обернулся, цепляя деловито скользящих среди деревьев лошадников. — Пятеро. Хорошо идут. Кучно. Эх, никогда так не хотел, чтобы в руке оказался табельный ствол.

Обрывистый берег встретил приличным ветерком. Сдирая в хлам джинсы, съехал по крутому откосу, и с разгону врезался в ледяную воду.

Нырнул, и, уже в полутьме мутной воды, стянул тяжелую, словно мешок цемента, куртку. Извернулся, выдираясь из облепившего плечи джемпера. Туфли скинуть оказалось проще всего. Уже на последнем глотке воздуха всплыл к поверхности, и, не оборачиваясь, размашисто погреб к середине довольно широкой реки.

— Врешь, не возьмешь, вовсе по-Чапаевски, просипел Олег, взмахивая раненой рукой. Всплеск сообщил, что загонщики вышли на позицию огн. Повезло, ударной силы самопального оружия не хватило. В горячке первых минут холода почти не ощутил. Только, когда схлынула волна адреналина, заметил, что мышцы начало потряхивать короткими судорогами.

Сил хватило преодолеть три четверти дистанции. Когда до берега осталось совсем немного, отказала рука.

"Так и тонуть? Спасло-то, что противоположный берег выходил на мелководье. Колено скользнуло по дну. Он поднялся, и дальше брел уже по колено в воде. Выбрался на берег, постоял, пытаясь разглядеть преследователей. Однако, душегубы не осмелились последовать примеру беглеца. А, может, двинулись искать брод?

Сергеев откинулся на траву, и отдышался. Лежать нельзя, замерзну. — Молоточками стучала в висках кровь. Он стянул джинсы, и выжал белье. Бежать в одних носках стало трудно. К тому же дала себя знать рука. Задергало. Вспыхнула тягучая боль. Поползло к плечу нехорошее тепло. Олег разодрал пополам изодранные штанины, обматывая исколотые ступни. — Плевать. Главное идти можно. Вот только куда? Всюду лес. Закрыл глаза, вызывая в памяти карту, и ощутил приятное кружение. Захотелось опуститься на землю и придремать. —

"Чуть-чуть. Немного. И пойду". — Шепнуло измотанное сознание.

— Хрен. — Рявкнул он так, что заверещала встревожено пичуга в густой кроне. — Встал, пошел. Сдохнешь. — Здоровой рукой, что было сил. врезал по скуле. Удар взбодрил. Кряхтя и вздрагивая от боли, двинулся прочь от спасшей его реки.

Подкрались сумерки. Олег, прогоняя отчаяние, попытался запеть что-нибудь, способное поднять настроение. Но кроме речитатива Высоцкого, про густой лес и дальнюю дорогу, ничего не вспомнилось. А вскоре стало совсем не до песен. Ноги начали заплетаться, все чаще, не разглядев в полутьме корягу, или камень норовил грохнуться на землю, усыпанную густым ковром опавших иголок. Худая обувка размоталась, и пропала где то позади. Мошка, почти не досаждавшая на свету, облепила голое тело.

"Херня, прорвемся". — Сергеев шел уже только на морально-волевых. Куда? Вперед.

Уже в полной темноте, не разбирая дороги, выбрел на лужок. То, что это не просто полянка, понял по уколам, от срезанных стеблей. Однако ступни боль почти не чувствовали. Пересек пространство, и в скупом свете молодой луны заметил несообразность. На фоне темного неба, с полоской заката на горизонте появилось нечто. Не камень, и не холм. Что, понять не смог, но уже совсем пропадая в манящем забытье доковылял к бревенчатому строению. Рука нащупала шершавые доски. Он, показалось, изо всех сил, застучал кулаком в дверь. Однако стук вышел так себе. Средненький. Напряжение которым заставлял себя двигаться вперед ослабло, и уже теряя сознание, почувствовал, что дверь шевельнулась, отворяясь.

Глава 3

Сколько лежал в беспамятстве, неизвестно. Временами сознание прояснялось, и тогда видел отблеск багрового пламени на бревнах, чувствовал запах сгорающих углей, слышал мерный стук и звяканье, прерываемое шипением воды. И вновь уходил в забытье, растворяясь в дергающей боли. Приходили неясные фигуры друзей. Склонялся Вячеслав, улыбчиво интересуясь, куда запропал приятель. Падал на угли костра пробитый стрелой Александр.

Разгоняя тени, проносились всадники во главе с рыжебородым главарем.

Но однажды он открыл глаза не чувствуя ни тяжести, ни боли. Сфокусировал взгляд на громадном человеке. В руках здоровяк держал деревянный ковш. Седые, перетянутые по лбу узеньким ремешком волосы, гремящий, словно жесть, пятнистый фартук из толстой кожи. И белоснежная, матерая, бородища. Гигант всмотрелся в раскрытые глаза раненого, и произнес вроде по-русски, но совершенно непонятную фразу.

— Нихт ферштейн — Автоматически отозвался Олег. Что заставило так поступить, не понял. Однако, кузнец, поднял бровь, и на ломаном немецком предложил выпить настой.

— Травник знатный. — Пояснил он на — русском, протягивая ковш. Аль, с руки поити. — Пробурчал хозяин.

— Немчин, значит, будешь? — Поинтересовался он, и тут же добавил. — Даст ист Дойче.

— Я, я — Закивал гость. — Их бин Дойчланд. Дальше разговор шел уже на немецком. Причем язык кузнец знал гораздо хуже Сергеева. Он то и дело чесал в затылке, и, забывая слова, переходил на родную речь.

— Счастье твое, немчин, что к языкам я способен. — Пояснил собеседник не надеясь, что больной поймет его. По младости лет на Ладоге с вашими изрядно пришлось. Как же тебя в наши края занесло?

Он повторил вопрос, уже на ломаном языке Шиллера и Гете.

Слово "турист" хозяин понимать отказался. Олег кое как заменил его на "путника". На ярмарку в Новгород ехал. Подыграл Сергеев.

— Надо-же было тебе на князя нарваться. — Невнятно посочувствовал коваль раненому. — А неча по лесам шастать, человеку полагается в дому жить.

Тем временем душистый отвар начал действовать, погружая пациента в дремоту.

— Спи. Завтра вконец оздоровишь. Тогда и потолкуем. — Удовлетворенно кивнул головой лекарь, забирая пустую посуду.

Видимо привычка разговаривать с собой так крепко въелась в его натуру, что даже отойдя от засыпающего он продолжал говорить, словно заканчивая беседу.

— Ишь, налетел. Шум, гам. Не видал-ли, беглого? Нет, баю. А сам думаю. Мне подручный нужон. Егорка уже с луну как пропал. Беляк ляжет, кто меха дуть станет? А тебя подлечу, да к делу приставлю. Вот и наказ успею в срок сладить.

Олег зажмурил глаза, и перебарывая дремоту, попытался осмыслить сказанное.

Ничего путного в голову не приходило. Опыт профессионала отказывался постигнуть нелогичность происходящего.

"Ну, всадники, возьмем за основу, ряженые. Хорошо, предположим, это подручные того, оставшегося невыявленным противника Андрея. Узнав, что его конкурент набрал команду, решил разделаться с помехой, но не обычными, принятыми в цивилизованном обществе способами, а этак. С подходцем. Тут в памяти аналитика всплыл роман известного беллетриста. Там новый русский развлекался подобным способом. Правда, дело происходило в Сибири, да и ряженые были попроще, начала двадцатого века. А тут, прямо древняя Русь какая-то. Хотя, это дело фантазии и достатка заказчика. Перекинуть раненого куда ни будь подальше от цивилизации, и оборудовать этакий антураж вполне по силам средней руки олигарху. Вопрос — зачем.

— А хрен его знает. — Сам себе ответил он. — Логика абсурда. А кузнец хорош. Колоритен. И как играет, шельма. Верю. — Как сказал бы маэстро. И кузня. Это прямо как с гравюры.

— Стоп. Гравюра. — Замер, припоминая, Олег. — Новгородская икона "Видение пономаря Тарасия". Точно. Один в один. И чурбак, в который вставлена наковальня, и двойные меха. Все сходится. Даже сопла. Сергеев, который имел одну характерную черту, видимо свойственную его профессии, все чем он интересовался, или изучал, он делал до тонкости. И свой интерес к мечам не ограничил только изучением исторических трактатов. Изучил и теорию и практику ковки, и технологию. Многое конечно подзабылось, но тренированный мозг контрразведчика легко выдергивал из тайников памяти все новые и новые подробности.

И тут его озарило. "А не пошел ли неведомый шутник тем же путем? Нет ли связи с тем давним делом. И тогда иезуитский оттенок мести становится понятен. Представился специалистом, вот и побудь в шкуре. А наиграется, так можно и на правило. С них станется. При нынешнем развитии техники поставить камеру, и даже вести трансляцию в реальном режиме пара пустяков. Могли и в сеть выложить. А что, логично? Вполне. Но если все так запущено, то дело мое худо. Продумав такие мелочи, как крицы настоящего железа и уклад стали того времени, уж о невозможности побега, шутник, наверняка позаботился.

Отыскав ответ, Олег успокоился. Недаром говорят, нет ничего хуже неизвестности.

И ладушки. Кто предупрежден, тот. — Уже засыпая пробормотал опер.

Утро следующего дня встретил во всеоружии. Покрутился на жестких досках скамьи. От войлока, постеленного взамен матраса воняло одуряющее. "Где только нашли такой"? — Удивился в очередной раз подопытный.

Попробовал пошевелить рукой. — Легкая боль совершенно не мешала движению. — "А вот тут вы ребята прокололись. — Усмехнулся обнаруженному, наконец, "косяку" разработчика и режиссера постановки. Сепсис за неделю? — Без антибиотиков? Ни в жизнь не поверю. Хотя, зашили вполне правдоподобно. Грубые стежки из жил, неведомого зверя стягивали разрыв, стилизованный под кромсание достаточно тупым ножом. Ох, артисты. — Невольно восхитился Серегин, признавая высокий профессионализм оппонентов.

Ну, что-же, поиграем. Хотите в подмастерье у кузнеца, можно и в подмастерье. Главное спокойствие и терпение. Когда, никогда, им это надоест. Проявятся. Будет и на нашей улице КАМАЗ с пряниками. И, бог даст, перевернется.

В духоту кузни вошел хозяин. Он уже запалил горн, и теперь принялся раздувать огонь, пользуясь нехитрым приспособлением, обеспечивающим равномерность нагрева.

Поманил гостя ближе и показав, как нужно управляться с мехами, занялся подготовкой инструмента.

Не отрываясь от работы, кузнец в двух словах обрисовал перспективу. Или выдача беглеца княжеским нукерам, которые немедленно устроят пленнику секир башка, либо устройство на подсобные работы к нуждающемуся в помощнике мастеру. Немецкий его был слегка старомоден, но вполне доходчив. "Предусмотрели и это"?

Простота древних нравов была передана актером безукоризненно. Да-да. Нет, не обессудь.

Олег изобразил было отчаяние, но быстро сломался. К чему этот спектакль? — Решил он. — "Вам в удовольствие, ради бога. А мне и так сойдет. Все равно, вариантов нет. Откажусь. Придумают другое издевательство.

Работали несколько часов. С непривычки закружилась голова. Устал всерьез.

Однако плотный обед, простой но калорийный, поддержал силы. Недолгий отдых, и вновь к мартену. После обеда пошла ковка. Мастер, умело обращаясь с незамысловатыми инструментами, покрикивал на подмастерье, не делая поправку на неопытность. Вот тут Олег взмок. Уже через час руки начали отваливаться, заныла рана, в глазах замелькали мухи. Он еле смог завершить поковку очередного куска железа, и рухнул на чурбак.

Кузнец, однако, не рассердился, а поощрительно хлопнул по плечу. — Вижу умотался, однако урок исполнил. Добро. Толк будет.

В этот день он Олега больше не беспокоил. Едва дойдя до лавки, провалился в сон. Уже без сновидений, и рассуждений о вариантах, и коллизиях.

Теоретические познания, освоенные, пусть даже и с применением мультимедийных технологий, от практических навыков отличались также, как виртуальный секс от телефонного. С толь глубокая мысль посетила его уже на третий день приобретения новой профессии. Однако знания помогли освоиться гораздо быстрее, чем, если бы начинал с нуля. Даже немногословный кузнец кивал головой, удивляясь сноровке подмастерья.

Тяжелее всего пришлось работать с молотом. Руки дрожали, спина гудела. Но, понемногу крепатура прошла, стало легче.

А вот, к чему не мог привыкнуть, и с чем не желал примиряться, так это отсутствие удобств, и средств гигиены. Чесался отчаянно.

Олег занес этот долг в перечень претензий к неведомым шутникам, и постарался отнестись к неудобствам философски.

Бриться он в принципе не терпел и в прежней жизни, поэтому отросшая щетина ничуть не тяготила. А с мытьем решился, отыскав неподалеку ручеек. И каждое утро оттирал руки и тело песком.

На пятый день мастер объявил выходной. С утра выскребли кузницу, наведя относительный порядок, а после обеда новый знакомый повел Олега к себе. Комната хозяина, если можно назвать так конуру, пристроенную к кузне, почти не отличалась от мастерской. Разве что пол укрыт толстой кошмой, да маленькое окошко, затянутое мутным слюдяными кусочками. Из мебели только стол да лавка у стены. А еще небольшая печь в углу. Сложенная из небольших камней она больше походила на каменку в бане.

— Ты это. — По привычке заговорил кузнец, не заботясь, понимает ли его собеседник. — Сядь, поговорим. Коверкая слова, повторил на немецком.

Олег закивал, изображая понимание. Покосился в сторону, тщетно пытаясь углядеть пуговку камеры.

Помощника моего, что пропал, Егоркой кликали. Тебя так-же звать стану. Оно привычнее.

Мефодием меня величай. Понял? Ме-фо-дием. — Повторил раздельно. Сказал, будто делясь великой тайною. — Князь урок большой дал. К весне наказал два десятка мечей исполнить. Меч. — Ферштейн? Тверда отвесил, и укладу сколь потребно, однако и спрос будет велик.

Олег замотал шевелюрой. — Я, я.

Если бы не трагичность предшествующих событий, сцену можно было бы счесть комедией.

"Артист незаурядный, и настоящий мастер, а вот приходиться мужику Ваньку валять. — Сочувственно подумал Олег, всматриваясь в звероватый облик мастера. — Сколько они заплатили, что согласился? Хотя, кто знает, может и ему сделали предложение, от которого не отказываются. А что до плена, так зачем далеко ходить. Вон, у абреков, по десять лет русаки не в лучших условиях в пленниках содержатся. И безо всяких там театральных декораций".

Раздумья прервал Мефодий. — Завтра угли жечь идем. На зиму. — Оповестил кузнец. Спать легли рано.

Наутро встали чуть свет. Кузнец протянул Олегу мешок с провизией, сам заткнул за пояс холщевого одеяния приличных размеров топор, в руки взял крепкую, похожую на оглоблю, рогатину.

— "Хозяина "можем встретить. Авось отобьемся, на пару. — Заметив интерес спутника к оружию, пояснил хозяин, и двинулся вперед, не утруждая себя переводом.

По узенькой, едва приметной в зарослях высокого бурьяна тропинке, вышли к лесу.

Отыскав поваленную сосну, кузнец вручил подмастерью топор, наказав рубить сучья.

Сам же, утоптав выворот из-под громадных корней, стал укладывать на дно сухие щепки и траву. Следом навалил сучья.

Тупой и несуразный топор вымотал Олега больше, чем работа молотом. Закончив, тяжело присел на ствол, и стал смотреть, как мастер, набив яму сучьями, стал укладывать поверх нее куски толстого дерна. Закрыв почти всю площадь будущего костра, оставил с краю небольшой проход внутрь. Поколдовал над туеском, и вынул тлеющий огонек. Запалил траву и упихал внутрь ямы. Через несколько минут потянуло дымком.

Мефодий уселся рядом с ним. — Будем ждать до утра.

Сноровисто застелил пространство возле остова сосны куском войлока, и накрыл лапником. Получился уютный шалаш.

Олег заинтересовано хмыкнул. "И все это, чтобы достать мелкого обидчика. Странно". — Вот тут и посетила его невнятная мысль. — "А точно-ли происходящее с ним является делом рук недоброжелателя? Однако, ломать стройную версию оказался не готов. Потому, встал, и выполняя полученные инструкции, принялся наблюдать за кострищем, следя, чтобы не выползли не поверхность язычки пламени.

Дежурство шло спокойно. Дым усилился, но огня не было. Заскучав таращиться на остро пахнущую гарью кучу, Олег поднялся и, уходя под ветер, взобрался на ближайший холм. Взгорок оказался откосом глубокого оврага. Глянув с кручи заметил, что небольшой кусок песчаного склона сполз вниз, и обнажил срез почвы. А примерно на метровой глубине, из песчаника торчит клубок ржавого металлолома. Дело, в принципе, совершенно обычное. Ехал кто-то мимо, заметил овраг, и прикопал, чтобы не возиться. Он шагнул прочь, желая вернуться к выполнению задания. Однако интерес победил. Осторожно сполз вниз, и вытянул ближайшую железяку. При внимательном рассмотрении понял. — "Никакая это не арматура. Ржавый, с громадными зазубринами, согнутый пополам меч.

"Ого". — Уставился Олег на артефакт. — "Ну, если и это задумано, то при всей моей ненависти к организатору остается только поаплодировать. Хотя? Почему сразу специально? А вдруг обычное захоронение? Древний склад оружия, или захоронение. Грунт подмыло, и все дела. Однако запомнить надо. Вдруг удастся вырваться из переделки живым. Отличная вышла бы находка. Подумал, и отметил зарубкой на ближайшей сосне, место. "Пусть полежат. Авось пригодится. И хотя железо совсем заржавело, но исторической ценности наверняка не потеряло".

Вспомнив про обязанности, метнулся к яме. Успел вовремя. Несколько ручейков темного дыма над кострищем указывали на места возможного появления огня. Присыпал землей и уселся неподалеку, ожидая смены.

Глава 4

Заготовка угля дело несложное, но крайне грязное и муторное. Теперь отличить Олега от, якобы сгинувшего в лесу, подмастерья не смог бы и сам кузнец. Одежонка, выданная работнику, превратилась в совершенные лохмотья, а сам он стал походить на горняка.

Не теряя надежды установить контакт с мастером, Олег попытался завести разговор по душам. Без толку. Кузнец выкатил глаза, словно пытаясь сообразить, что хочет от него собеседник. Наконец, пожал плечами, и пробормотал. — Чудно говоришь. Вроде и по нашему, а не понять. Ты лучшей учись по людски молвить, пригодится.

Олег, посчитал ответ скрытой издевкой, однако слушать ломаную немецко-нижегородскую речь надоело, и он начал старательно запоминать произносимые паяцем древнерусские обороты. Впрочем, приноровиться оказалось на удивление легко. Многие слова имели почти сходное значение, что-то пришлось запоминать. Но уже через короткое время смог общаться с категорически не желающим "понимать" современный язык мастером.

Странное дело, но возвращение к кузнице стало для Сергеева маленьким праздником. Словно возвращение домой.

А вскоре кузнец начал ковку пресловутых мечей. Однако, вопреки ожиданиям, делал он это, как то слишком уж примитивно. Вытянул болванку в полосу сантиметровой толщины, сформировал хвостовик, сформировал навершие, и принялся за голомень, не забывая выковывать широкие выемки — долы. Затем проковал сход лезвия. Олега удивило, что толщина краев лезвия при этом составила не менее миллиметра. Это сколько же снимать. — Вздохнул чернорабочий, догадываясь кому предстоит эта работа. На этом черновая обработка окончилась. Кузнец проверил симметрию. Продольный изгиб, вопреки знаменитой поговорке, запросто выправил, обстукивая киянкой прямо по лезвию, лежащему на деревянном бруске. Окончив правку, на малом дутье, разогрел меч докрасна, и оставил его остывать в горне на ночь.

— Пусть отдохнет. — Удовлетворенно пробормотал мастер.

Закалку выполняли на другой день. И снова — дешево и сердито. Ни какими тонкостями кузнец голову не забивал. Разогрел меч в горне, и сунул в воду. Выждав некоторое время, глянул на побежалость зачищенного участка, и удовлетворенный желтым цветом не остывшего до конца металла, закончил отпуск полным погружением в воду.

— И все? — Удивленно спросил Олег мастера.

— Что ты понимаешь? — Кузнец обижено насупился. — Дело тонкое. Тут мастерство потребно.

Сергеев растерялся. Что-то ему подсказывало, — меч вышел так себе. Уж слишком отличалось, то, что делал кузнец от всего читанного и слышанного Олегом.

"А впрочем. Все логично. — Постановщик верен себе. Каким еще должен быть кузнец в забытой богом деревушке?

Работа шла своим чередом. День изо дня, они занимались расковкой болванок, неровные полосы превращались в заготовки мечей. Олег уже сам начал понимать разницу в цвете раскаленного железа, мог соразмерять силу удара для каждой операции.

Спокойная жизнь прервалась в середине ноября. Олег, как обычно, раздувал меха, а кузнец готовил новую порцию железа. И тут не поляне раздалось лошадиное ржание. А следом громкий говор нескольких человек. Кузнец бросил молот, и глянул в щель. Князевы люди. — Сообщил он без особой, радости. — Молчи, и на глаза не лезь. Чего ни спросят. Сам буду.

Дверь распахнулась, и в духоту маленькой кузни ввалилось трое. Впереди шел здоровяк в соответствующем постановке наряде. Он исполнял свою роль с безыскусной исполнительностью недалекого человека. Хмуро обвел взглядом закопченную кузню. Уперся в согнутую поклоном фигуру кузнеца. — Как заказ? Исполняешь? — Без вступления спросил хамоватый посланец. Странно, на Олега он даже не глянул.

Кузнец обтер руки, вынул меч, и, с поклоном протянул гостю. Заготовка смотрелась неказисто. Однако, внешний вид посла не смутил. Он ухватил обмотанный тряпицей хвостовик, взвесил на руке, и со всей дури хрястнул по стропилу. Подпирающий свод кузни столб, даже не надкололся. Только появилась вмятина размером со спичечный коробок. А вот на лезвии осталась приличная зазубрина, да и само оно явно изогнулось. Хулиган потряс отбитой рукой, и скорчил зверскую рожу. — Недодел. — Отбросил дребезжащий меч в угол.

Кузнец, вдруг выпрямился, и бросил в лицо заказчика короткую фразу.

— Сам ворон, — послышалось Олегу.

Княжий слуга изменялся в лице, и без лишних предисловий врезал строптивому работнику в ухо. Мефодий скривился от боли, но устоял.

— Пес, сучий потрох. — Пролаял служка, и выдернул из-за пояса сыромятную плеть. Узкая кожа со свистом впилась в тело мастера. Кузнец охнул и согнулся, прикрывая лицо ладонями. Бил долго. Мефодий давно лежал на земляном полу, а верзила все взмахивал оружием, лупцуя потерявшего сознание.

Олег, удивленный нелогичностью развития мизансцены, вдруг понял, что никакой это не спектакль. По крайней мере, сейчас. И всего несколько мгновений отделяют кузнеца от смертельных увечий. Забыв про сомнения, кинулся к палачу. — Сделаем. Все в срок будет. В лучшем виде. Столб, как спичку разрубит. Слово даю. — Выпалил он.

От неожиданного вмешательства, клеврет замер. — Ты кто? Зловеще спросил он, поигрывая нагайкой.

— Подмастерье. Мастер сам бы сказал, да не в силах. — Зачастил Олег.

— Столб? — Не поверил мордатый. Ну, ну. А коль не так, обоих на березе повешу. Все. Через неделю проверю. — Он плюнул на распростертое тело кузнеца и вышел, не проронив более ни слова.

Олег уложил кузнеца на скамью, и задумался. Сказал, а что теперь? Хотя. Припоминая, все что читал об изготовлении булатов, начал прикидывать, что можно воплотить в таких, полукустарных условиях. И тут на память пришла книга "Очерки кустарных промыслов в Терской области". Автор убедительно рассказывал о довольно простом методе. Ага. Он не торопясь восстановил читаное. Стоит рискнуть. Другого варианта все равно нет. Поправив укрывающий кузнеца тулуп, прислушался к тяжелому дыханию, и двинул в лес. Кое-как разыскав место первого кострища, заметил надруб, и спустился к свалке металлолома. Отобрал с пяток гнутых, ржавых лезвий, выбрался на поверхность. Связал в пучок, и, взвалив на спину, отправился назад.

Изрубить остатки клинков на куски оказалось вовсе не трудно. Хотя, совершенно ржавое снаружи, железо в середине оказалось вполне приличного состояния. "Ты смотри, сколько веков пролежали, а сохранились? — Мимоходом удивился самоучка.

Полученный металлолом, уложил в горн, обильно посыпал бурой и проварил на самой высокой температуре. Со свариванием вышло совсем интересно — плотный брусок при ударах молота почти не удлинялся, а как бы сжимался внутрь. Ощущение словно куется "резиновое железо". Ввпервые за все время вынужденного затворничества Олег почувствовал себя творцом. Бывший совсем недавно кучей ржавого хлама теперь перед ним лежал готовый к ковке слиток. "Я смогу". — Понял он.

Однако дальнейшее требовало подготовки. Остаток дня хозяйничал, разыскивая необходимые материалы. К вечеру кузнец открыл глаза. — Гришка, стервец, князю наушничает. А сам "твердо" дрянное купил. Алтын сжулил. Вот и зверится, что ответ держать страшно.

Узнав об опрометчивом заявлении подмастерья, Мефодий схватился за голову. — Что-ж ты паразит сделал. Ему только того и надо.

Хотел подняться, но со стоном откинулся назад.

Причитания совершенно не ослабили уверенности Олега в своих силах.

"Все будет по нашему". — Весело хмыкнул он. Последнее, что успел сделать до наступления темноты, начерпать из громадной бочки жира, и поставить к горну. К утру прогреется, останется только накалить.

Едва рассвело, продолжил эксперимент.

— Немчин ты что-ль? — кузнец, услышав суету возле горна, приподнялся на лежанке. Вроде отпустило. — С удовлетворением прислушался он к организму. Кряхтя доковылял ближе. Всмотрелся в раскаленный до оранжево-белого сияния кусок металла. — Странен больно. А ну, говори. — Попытался взять на голос мастер.

— После. Все после. — Отмахнулся Сергеев. — Пора решил он и глянул на кузнеца. — Давай дядька, попробуем. Разок только. Не выйдет, тогда и ладно.

— Глупость. — Мефодий отвернулся от бестолкового выскочки. Пустое.

Олег вздохнул. — Сам тогда буду делать. Мне на березу не хочется.

Вынул готовый к ковке криль, и попытался, удерживая одной рукой, растянуть. Получилось неважно. Кузнец не выдержал, доковылял к наковальне, и сердито забрал молоток. — Крути, давай. Неслух. Он сноровисто вывел металл в полосу. По мере работы его лицо менялось. Уже не кривил недовольно губы, работал с удовольствием.

Несколько прогревов, и вот уже начало проявляться очертания клинка. Железо, словно вспоминая свою предыдущую форму, ковалось легко. Прогрев заготовку еще раз, Олег опустил его в раскаленный жир.

— Ты что, сдурел? — Кузнец замахнулся на дурня. На всю зиму запас. А ты чего удумал.

Поздно. Поздно уже. — Отмахнулся подмастерье.

— И что? Наигрался? — Спросил Мефодий, когда, уже поздним вечером, они устало сидели в полутьме кузни. — Завтра начнем новый меч для князя.

Сергеев, умотанный дневной суетой, только пробормотал. — Завтра видно будет.

Но, ни завтра, ни на следующий день заниматься рутинной штамповкой не пришлось.

Кузнец ругаясь и ворча, закончил доводку клинка.

— Эх, немчин, Попали мы с тобой. — Сокрушался мастер, очищая голомень от нагара. Недовольно шоркая песчаником об поверхность меча. Но едва проявился металл готового клинка, Мефодий замер, и недоверчиво поднес к глазам. Узор, конечно, не классический булатный кружевник, но крупный и невероятно отчетливый, проявился даже без травления. Теперь подгонять и уговаривать мастера не приходилось. Он вошел в азарт и даже не доверил подмастерью черновую обточку. А когда пришел черед Окончательной заточки, он всмотрелся и неверяще пробормотал. — Быть не может. Крошить должен. Когда начнет?..

Но под тонкой струей воды смачивающей место заточки высверкивало идеально острое жало лезвия. Решив проверить острие пальцем, кузнец зашипел. Прикосновение отозвалось бритвенным порезом.

Странное чувство испытал Олег. — "С одной стороны. Меч этот — надежда их на спасение. С другой, возникла в сердце непонятная тоска. И чем лучше, красивее, становился меч, тем жальче было его отдавать в чужие руки".

И вот настал седьмой день.

— А может забудет? — С надеждой поинтересовался Олег.

— Гришка? Ни в жизнь. Ему для живодерства время не жаль. А тут особо. Он на меня давно зуб точит. Явиться. — Непонятно закончил мастер.

И как в воду смотрел. Ближе к обеду, раздались истошные крики, лай собак, и на поляну вынеслось с десяток всадников.

Первым Олег признал здоровенного Гришку. Но верховодил в процессии явно не он. Виденный однажды рыжебородый, забыть которого уже не удастся…

— Сам князь. — Успел прошептать кузнец, пока они ожидали гостей. Осадив коня возле самой кузни, главарь сполз на траву, и быстро приблизился к работникам.

"Неужели это и есть пресловутый организатор и постановщик всего действа? — Мелькнула нечаянная мысль. — Вряд-ли, простоват больно. Скорее, особа приближенная к императору.

Голос "Князя" прервал размышления.

Щуря узенькие, опухшие, словно после недельной пьянки глаза прорычал, обращаясь к кузнецу.

— Гришка донес, что мечи твои дерьмо. Так-ли? — С места в карьер начал главарь.

— Навет. Батюшка. — Отозвался Мефодий. — Сырой был еще, а он схватил и вдарил. — Слегка покривил душой ответчик.

Так готов-ли меч? Иль сбрехал?

Кузнец выпрямился, степенно ответил. За седьмицу вконец не сготовить. А начерно готов.

— Ну так подай? Чего воду толочь?

"Резок князь. — Вновь подивился Олег. Как он с таким характером и на свободе".

Ну да ладно. Сову эту мы разъясним.

Тем временем мастер вынес завернутый в тряпицу клинок. Подал с поклоном. Князь, сдернул грязный лоскут, и дружный вздох за его спиной стал лучшим доказательством произведенного впечатления.

Травленый узор, почти матово черный в долах, сверкал зеркальным блеском на лезвиях.

Олег, замер в непритворном восхищении.

Князь поднес лезвие к губам и дохнул на поверхность. Внимательно глядя, на тусклое, пятно, дождался, когда оно полностью испарилось, коротко глянул на мастера, и перекинул меч за спину. Напрягся, сгибая. Клинок сверкнул на солнце изгибаясь. И с мелодичным звоном вернулся в прежний вид, едва испытатель отпустил конец.

Проверять изгиб не понадобилось. Ровный блеск показал идеальность формы.

Князь, поудобнее ухватил рукоять, замотанную простой кожей, и примеряясь рубанул сухое деревце. Свистнул, сжатый лезвием воздух, блеснула серебристая молния. Словно и не ощутив преграды, меч разнес сушняк наискось. С легким шуршанием крона нехотя сползла на землю, обнажив идеально ровный срез.

Недоверие сменилось глубоким восторгом. Он скользнул рукой по лезвию, и отдернул руку, засовывая пораненный палец в рот.

— Подь сюда. — Шепеляво скомандовал правитель Григорию. — Меч вынь.

Слуга с готовностью подскочил ближе, и выхватив свое оружие, поднял на уровень лица, упершись в него руками.

Круговой взмах, свист, и только легкий хруст сообщил, что Гришкин меч лопнул. Только брызнули по сторонам осколки. Не сумев удержать руку, Князь закончил рубящее движение.

Тело сподвижника дернулось. Зрелище разрубленной плоти заставило Олега кинуть взгляд в сторону.

А, начальник, ничуть не смущенный таким окончанием, повернул лезвие к свету. на идеально ровной поверхности, не оказалось ни единой зазубрены. Он крутанул меч, исполнив смертоносную мельницу, и закончил осмотр.

— Любо. — Рявкнул он так, что вздрогнули лошади. Награду дам. Услужил.

Привычным жестом хотел кинуть меч в ножны, но вспомнив, что оружие еще не окончено вздохнул. В жестах его явно читалось нежелание расставаться с полюбившимся клинком. Но пересилив себя, уже совсем иначе, с искренним уважением, подал меч кузнецу.

Каменья и чернь для рукояти нынче пришлю. Ножны изготовь. Коли в три дня сумеешь, еще боле награжу.

Кузнец склонился в поклоне. — Никак не смогу.

— Седьмицу даю. Не более. И смотри, коли с клинком моим, случится что, на рожон сядешь. А прежде уши собакам скормлю.

Он немного успокоился, и спросил уже деловым тоном. — Почто ранее таких не ковал?

Кузнец смутился. — Не смог. Да и "твердо" Гришка, не обессудь, княже, дрянь привозил.

— Знать поделом в рубку угодил. — Усмехнулся хозяин.-

Смотри, не испорти. — Напомнил князь, уже с лошади.

Забрав останки незадачливого Григория, ватага снялась с места и ускакала. Мефодий повернулся к Олегу. — Говори. Все без утайки. Откуда секрет ведаешь?

Глава 5

Нехорошее подозрение всплыло с новой силой. Рушилась вся теория заговора. Олег, уже не пытаясь изображать послушного статиста, взорвался.

— Ты, сука, мне долго комедию ломать будешь? — Не обращая внимания на зажатый в руке оппонента меч, рванулся он.

Однако, закончить не успел. Кузнец, поднял руку, и коротко ткнул подмастерье выступом рукояти в лоб. Вспыхнули фиолетовые круги, и правдоискатель свалился на припорошенную снежком землю.

— Охолони. — Мефодий, вздохнул, и присел возле замершего в позе размышляющего под дубом князя Андрея.

— Не ведаю, что на тебя нашло. Но так скажу. Чужак ты здесь. И не просто, а вовсе чужой. Потому, понять тебя не можно. И тебе нас понять трудно. А вот как скружила явь, так и будет. Живота лишиться дело нехитрое. — Кузнец пожал плечами.

Олег потряс головой, — ну вот опять шишка будет, — потер опухающий лоб. Помолчал, собираясь с мыслями. — "А., все одно, не скажешь". — Махнул рукой, не найдя нужных слов. "Что толку взывать к сознательности. И так видно, не будет он колоться. Может и правильно. Ну, скажем, признается. — Да, подрядился сыграть спектакль. И что? Мне с того легче станет? — А ему сразу, замену из второго состава подберут. И если судить по Гришкиной участи, замену без переигровки".

Ладно, живем дальше. — История, придуманная им с листа, правдивостью не отличалась. Хотя если разобраться, сказал правду. — В книге старинной прочел.

А меч из ржавья ковал. В лесу отыскал.

Кузнец, надо отдать должное, подыграл. — Точно, было. В за том годе, по нашим краям варяги шли. Сцепились аккурат в этих местах. Князь, не нынешний, а старый еще, дружину выставил, бой был знатный. Князь там и сгинул. Разное после говорили. А вот почто оружье не собрали? Неведомо.

Вновь кольнула мысль. — "Такое сыграть? Однако".

Кузнец прибрал меч в захоронку, и тут же затормошил помощника идти в лес. Зря только ноги сбили. То-ли совпало, то-ли по вине Олега, потревожившего склон, откос обвалился, снеся метров пять вершины. Даже следа не сохранилось.

Слово князь сдержал. Едва успели вернуться, прискакал гонец. Вручил сверток. Громадный камень. Изумруд такого размера и чистоты должен стоить бешеных денег, а про мелкие сапфиры, и говорить нечего.

Кузнец приладил камни на рукоять, моделируя будущую форму. — Ох, полюбился видать князю клинок-то. За этот камень он в Новгороде воз соболя отдал.

Мефодий занялся накаткой серебра, а оставшийся не у дел, помощник принялся вертеть в руках меч, рассматривая хитрый узор. К его удивлению, возле самой рукояти, заметил надпись. Чеканеная готическая вязь. Всмотрелся и прчитал "Ulfhtbert". "Странное дело. В кузне и клейма такого нет. Да и не делал Мефодий при нем ничего".

Серегин протянул ладонь к загадочной надписи, и провел большим пальцем по буквам. От неожиданности вздрогнул, решив, что ненароком уколол. Легкая дрожь, пробежала по руке, и зацепив мимоходом в сердце, ушла в солнечное сплетение. В глазах появились всплохи. Не искры, не свет, а именно цветные узоры. Словно радуга северного сияния, только увиденная совсем близко. Голова закружилась, проник в уши негромкий мелодичный звон.

А следом пришла ясность. Уверенность, неведомо в чем, и спокойствие. Сколько времени прошло, не заметил. Очнулся, когда меч выскользнул из замерших рук. Олег повертел головой, стараясь прийти в себя, и вдруг понял, — изменилось что-то в вечернем сумраке.

Что, пока не разобрал. Однако, иначе все видится. И только позднее, когда уже стали готовиться ложиться спать, понял. Он не чувствует себя чужаком тут. И никаких тайн нет вокруг. Знает он, что за два холма отсель стоит городище. А чуть далее, за высоким частоколом из вековых сосен, княжий терем. И прочия.

— Тьфу. — Заморгал прогоняя наваждение. И только тут увидел, как в скудном свете жирной коптилки, глядит на него кузнец.

— Чур меня. — Закрестился сосед. — Привиделось, сидит взамен тебя князь старый. Всеслав. Точь в точь. Даже взгляд его. Захолонуло все. — Поделился Мефодий страхами.

Все еще под впечатлением от видения, кузнец оглянулся по сторонам и подсев ближе, прошептал, — Сказывали, нынешний-то, он прежнему князю племяшом приходится, в сговоре с варягами был. Потому, и врасплох Всеслава застали. Да нет, пустое бают. — Старик пришел в себя и похоже раскаялся в своей откровенности. — Ты меня не слушай. Спать лучшей давай. А то напридумывал тоже.

Олег вертелся на вонючей кошме, стараясь выкинуть события богатого на впечатления дня, и не мог. Стоило прикрыть глаза, как возникали в мысленном взоре разрубленное тело Григория, а уже через миг огнебородый князь смотрел волчьим глазом, сжимая меч в громадных, поросших рыжими волосами руках. Наконец сморило. Только и сон не принес покоя.

Понял, что едет на коне, во главе отряда воинов. Вместо рваной, вонючей поддевки добротная одежа. Голова ощутила тепло войлочного подшлемника. Шлем, островерхий, узорчатый, исполненный Волховецкими кузнецами, приятно тяжелил голову. Позолота наручей. Гридни, чуть отстав правили следом. "Княжью думу спугнуть, себе дороже. Голова у каждого одна". — Олег усмехнулся велеречивости мелькнувших слов. И вновь углубился в размышления.

"Не ясна наглость варяжского атамана. Идешь себе мимо, иди. Так нет, будто нарочно, как на вызов, два села сжег. И ведь знает, тать, что брать с них нечего. Все в осень князю свезли. А всеж налетел. Н у ничего, посчитаемся. Мысли перескочили на другое. — С Бориской как ни крути, что-то делать надобно. Совсем с глуза съехал. Как с княжения прогнали, вовсе управы нет. Народец почем зря изводит. Пьянь вокруг себя собрал. А как что ни по нему, глядит, будто съесть норовит. Эх, Глебушка, не сгинул бы ты, и Бориску б до ума взрастил. Ладно, вернусь, придумаю неслуху дело. Пусть хоть в Новгород, что-ли, с посольством отправляется. А то.

Додумать не успел. Всхлипнуло совсем рядом. Стрела, пущенная из глубины зарослей, пробила грудину коня. Сивко, захрипел, и, спотыкаясь, рухнул на колени. Всеслав дернул сапог, вырывая ногу из кованого стремени, но момент был упущен, и многопудовый конь, завалился на бок, придавив седока.

Стрелы, словно рой взбесившихся пчел гудели, вонзаясь в тела дружинников. Невидимый враг действовал безжалостно. И вот уже половина гридней, получив смертельные уколы, свалились на мох и сосновые иглы. Князь взвыл, напрягая все силы, И совершив невозможное сумел вывернуться из под тяжкого груза. Встал, и рванул меч из ножен. Взревел, как раненый медведь, призывая растерявшихся воинов к схватке. Соратники кинулись вперед, не давая врагу времени перезарядить адское оружье. Арбалет, хорош в засаде. А в открытой битве только помеха. Врубились в редкие заросли и сошлись с затаенной в засаде варяжской дружиной. Схватка в мечи, быстротечна. Миг, и уже дрогнул не ожидающий отпора ватажный люд. Всеслав отбил нацеленный в плечо удар копья, увернулся от сверкнувшего лезвия. Перерубая жесть панциря, наискось достал звероватого воина.

Облегченно выдохнул, понимая, что перелом близок, и не успел среагировать на летящий к нему клинок. Рванул вверх Ульберт. Почти успел. Отбил, и лишь мазнул по щеке ворога закругленным концом. С разворотом, занес меч для разящего, удара, но удержал руку.

— Борислав? — Удивленный возглас сорвался в хрип. Стальное лезвие рвануло горло, снесло часть скулы, глубоко разрубило ключицу. Голова, почти отделившаяся от тела, запрокинулась. И в сверкающей белизне неба понеслись навстречу ему кудрявые облака. И сквозь них проглянула тьма.

Олег вскрикнул и раскрыл глаза. В ночной тишине сонно похрапывал кузнец. Треск остывающего горна, шорох мышиной возни в углу.

Смахнул со лба капли холодного пота. И автоматически потер место, куда вонзился чужой меч. Заныла кость. Дернуло сухожилие.

"Стоп. Это называется фантомные боли. — Наконец сумел взять себя в руки Олег. — Ну, приснилось. Что теперь. Хорошо, хоть сон. Но рука, все продолжавшая тереть ключицу внезапно ощутила вместо грязной, обветренной, кожи, узлы шрама. Уродливая полоса начиналась возле левой ключица и уходила почти к самому уху. Дернул рукой, испуганно сознавая, что это не сон.

— Так, так, так. — Лихорадочно забормотал успокаивая сердце. — Волнение, наложилось на. Черт его знает на что. Спокойно, утром встану, ничего не будет. Все. Спим. Олег, закрыл глаза и рухнул на спину. И неожиданно заснул, словно провалился в омут.

Проснулся от звуков.

Потянулся, хрустнув затекшими позвонками, и с удивлением почувствовал, как дернуло шею, словно накрученная вокруг горла бечева. Прижал ладонь к отросшей бородке. — "Так и есть. Не приснилось".

На шее отчетливо проступил шрам от смертоносного удара. "Вот это да". — Олег замер, тупо глядя на закопченные бревна. Объяснить с точки зрения материалистической концепции этакий фортель пожалуй не удастся.

А остальное, значит в порядке вещей. Ты что? Оглянись. Хватит себе врать. Какой олигарх? Взгляни правде в глаза. Не наше все здесь. И звезды другие, и деревья в лесу. И люди. Он вздохнул, сознавая понимая правоту рассуждений. Так что остается?

А ничего другого. Если не считать сумасшествия. Такой ответ устроит? Свихнулся, и сейчас спокойно лежишь в палате, а это все плод больного мозга. Ну? Такой вариант лучше?

— Ша. Никто никуда не идет. — Припомнился старый Одесский анекдот." Пусть лучше фэнтэзи. С этим хоть как-то можно примириться".

— Эй, немчин, Ты чего там бормочешь? — кузнец прервал работу.

Олег запахнул ворот исподней рубахи, и натянул драную одежонку. "Грязь, вонь. Не дело. — Поднялась волна отвращения. — Он подскочил, разгоняя ночное онемение тела.

Вернулся, подрагивая от озноба. Зато впервые за долгое время вспомнил, как пахнет чистое тело. Натянул еще сырую после стирки рубаху.

Не гоже так. — . — Ты, Мефодий чего-ж запустил себя? — произнес, не задумываясь, Сергеев.

Кузнец, ворочавший угли, замер, и, нерешительно, словно опасаясь увидеть нечто страшное, обернулся к помощнику. — Фу, — выдохнул облегченно, — Опять почудилось. — Голос, все. Да ты и впрямь, походить стал. — Он оборвал себя и опустил голову, комкая едва не сорвавшиеся с губ слова.

Довод, внешне слабенький, успокоил. — Он принялся помогать кузнецу. Суета повседневности отвлекла от переживаний.

Рукоять вышла на загляденье. Резное серебро, в сочетании с крупным изумрудом, и сапфирами, приковывало взгляд, не менее, чем узор клинка…

Но чем ближе подходил срок окончания, тем яснее понимал Олег, отдать меч Бориске не сможет.

"И что теперь, бежать? Куда"? — Раздумчиво вытянул блеснувший клинок из ножен. Замер, встав в стойку. Рука крутанула наработанную за годы упражнений связку. Удар, блок, разворот, Уклон, и снова разящий круговой взмах. Замер, и поймал взгляд кузнеца. Мефодий всмотрелся, и вдруг опустился на колени.

— Батюшка, Всеслав. Прости, не признал. — Старик попытался ткнуться лицом в грязную обувку подмастерья. — Не со зла ударил, по незнанию.

— Эй, ты чего? — Отодвинулся Олег.

А кузнец, размазывая слезы по грязному лицу, повторял. — Думали, нет уж тебя в живых. Вот ведь.

Олег бросил клинок в ножны. — Встань, не дури. После будешь поклоны бить.

Конечно, умом он понимал, что Мефодий принял его за сгинувшего князя. Хотя, что греха таить. И сам чувствовал. Изменилось в нем что-то. Чужая суть все более проявлялась в облике. Разглядывая себя в отражении воды, заметил. Взгляд, лицо, Почти ничего не осталось в нем от Олега Сергеева. Да и память начала преподносить сюрпризы. Вспоминались такие подробности местных реалий, знать которые не мог ни при каких условиях.

Работать с мастером стало невозможно. Он то и дело ронял щипцы, замирая и норовя долбануть сановному помощнику по руке.

В конце концов, Олег опустил молот, и напрямик спросил кузнеца. — Что сильно похож?

— Да что, ты, — Мефодий засуетился, подставляя недавнему подмастерью скамью. — Сам не пойму, как спутал. Затмение нашло. Но, как ты государь, выжил? Хотя. Тело-то не сыскали. Уж как кн.,

Он сбился. — Племяш твой, искал, как искал. Однако, решили что с собой варяги уволокли. А тело двое, что в живых остались, видели. Голова словно напрочь отваленная. Кузнец покосился на виднеющийся в ворот рубахи громадный шрам.

Олег задумчиво глядел на тлеющие угли остывающего горна. "Завтра срок. И день принятия решения. Если вернуть меч, значит навсегда потерять возможность вырваться из беспросветного житья. А заявить о своем якобы чудесном воскресении? — Вопрос".

Но вспомнилось оскаленное в злобном азарте лицо Бориса. И удар меча, рассекшей плоть. А ведь это меня он хотел, и если точно следовать исторической правде, убил.

А с другой стороны, это не просто так. Все, что случилось.

— Быть по сему. Уже вовсе по княжески, хлопнул по столу рукой.

Глава 6

Вышло ли так случайно, или князь подгадал время, но прибыл его отряд к кузнице когда солнце встало точно в зенит.

Денек выдался на загляденье. Тепло, тихо, словно не конец ноября, а самое начало осени.

Готов — ли? — Не успев вынуть ногу из стремени, заорал Борислав, приметив ожидающего у ворот кузнеца.

Кузнец лишь кивнул, мрачно глядя на гостя. Однако возбужденный скорым обладанием желанной вещью правитель не обратил, или счел возможным не заметить подобной вольности. Закрутил головой, выискивая глазами меч.

Не углядел, и грузно спрыгнув с коня, приблизился к Мефодию.

— Так, чего ждешь? Давай. — Поторопил, мастера, слегка уже недоумевая вынужденной заминке.

— Не спеши, Князь. — По-медвежьи склонил голову кузнец. — Сейчас будет. Коротко шагнул в сторону, уступая дорогу, появившемуся на пороге кузни помощнику. Всегда грязный и измазанный в саже, подмастерье сейчас был вовсе не похож на обычного труженика. Чистое лицо, ровно подрезанная бородка, А главное, взамен рваной рубахи на плечах Олега был добротная кольчуга. А на голове сиял островерхий шлем. И не обычный, воинский, а с витой перекладиной, и коваными узорами по кругу.

— Княжий шелом-то. — Сообразили заметившие появление нового персонажа гости. Но более всего удивило, что меч, предназначенный Борису, висит на поясе у странно знакомого человека.

— А твой ли то меч? — Вдруг спросил человек, обратясь к князю. Спросил не абы как, а попросту, как равный у равного.

— Чего? — Протянул Борис. Лицо его стало медленно наливаться кровью, сравниваясь по цвету с бородой.

— Да я тебя. Как с князем смеешь. — Он шагнул к наглецу, слепо шаря возле бедра, и в волнении не находя резной рукояти.

Но полускрытый до последнего момента собеседник, сделал шаг, выходя на солнечный свет.

Надо сказать, репетировали они с кузнецом долго. "Тут мелочей не будет. Чуть сплоховал, на куски изрубят". — Понимал Олег.

Борис замер, увидав лицо дерзкого холопа, и. внезапно, теряя всю свою горделивую осанку, посунулся, вглядываясь в черты противника.

— Не может того. — Вырвалось у него.

— Что, узнал? — Спокойно произнес Олег, и внезапно рявкнул так, что присели лошади, и сорвалась с дуба стая ворон. — Вижу, признал князя, байстрюк.

Хотя, впрочем, вовсе не Олег кричал, изливая всю злость и ненависть на предавшего память отцов родича. Это Всеслав, горя праведным гневом, и хмуря брови бросал обидные и справедливые упреки.

Княжьи люди, стоящие поодаль, недоуменно загалдели.

Однако, выучка и дисциплина возобладали. Гридни рванулись вперед, не ожидая приказа, норовя затоптать, сбить наглеца.

— Стоять. — Рявкнул кузнец, делая шаг вперед, и держа в руках неведомо откуда вынутый арбалет.

— Стоять. — Словно эхо, но вдвое сильнее и громче, прокричал Олег. — Ты что Фрол, на меня, на князя своего, руку поднять смеешь? Иль ты, Лука. Забыли, кто вас от голодной смерти спас, кто в войско взял?

Телохранители смешались, завертели головами, недоуменно спрашивая друг у друга. Не снится ли им это. Привычка к послушанию дала сбой.

И вот уже выдохнул кто-то, сперва в полголоса, с искренним недоумением. — Княже? Всеслав? Повторил чуть громче.

Не зная как быть, воины замерли.

Князь опомнился первым. — Самозваный. Личиной схож. Двойня Всеслава погибшего. Смутить хочет. Руби его. — Взвыл он, тыкая пальцем дрожащей руки в Олега.

Но ситуация уже изменилась. Олег рванул из ножен меч и в два шага приблизился к Борису. — Вот клинок княжий. "Ульберт". А вот шрам на роже твоей поганой, им оставленный, когда ты меня жизни лишить хотел. А это от руки твоей, вражьей, — мотнул головой, открывая на всеобщее обозрение страшный след. — Продал меня варягам, сам править решил. Не вышло. Жив я. — Говорил это, Олег все повышая голос, кричал, уже не для предателя, а для его спутников.

Борис не выдержал. Выдернул свой меч и замахнулся на смутьяна.

Не сладко пришлось бы Олегу, хотя и поднабрался он за прошедшие два месяца силенки у кузнеца. Однако нипочем не выстоять ему против набившего руку в боях Бориса. Спасла память Всеслава.

Легко уйдя с линии атаки, Олег махнул булатом, вынося меч противника в сторону. Хруст лопнувшего лезвия и легкий дребезг прозвучали аккомпанементом короткой схватки. Меч Бориса, треснул, но не раскололся. Он махнул обломком, норовя достать под колени. И едва не застал врасплох. Олега бросил клинок вниз, отбивая удар. И на выходе из замаха, чуть наискось, словно нечаянно, коснулся лезвием шеи врага. На заросшей волосами коже расползлась тонкая полоса, идеально ровные края налились рубиновыми каплями. Слетел с головы Бориски шлем с отхваченным, словно бритвой ремнем. Бывший уже князь, качнулся, недоуменно глянул на воинов, и ничком рухнул на тронутую легким морозцем землю.

Олег повернулся к дружинникам, готовый отразить новую атаку. Спутники убитого не шелохнулись. Внезапно, стоящий чуть поодаль от других, воин снял шлем и опустился на колени. Склонил голову, отдавая себя на княжий суд. Мгновенная заминка, и вот уже остальные последовали его примеру.

Олег задержал взгляд на помогшем ему воине.

— Словно видел где? — Пронеслась короткая мысль. Но дух Всеслава уже толкнул вперед, словно подсказывая нужные слова.

— Вины на вас нет. — Прокричал Олег. И столько в голосе было силы и уверенности в праве карать и миловать подданных, что сам поразился. Голос человека привыкшего повелевать.

— В засаду завел меня Бориска. С варягами сговорился. Хотел жизни лишить подло, да не вышло. Вот он я. Признаете меня, братья мои? — Грамотно построенный монолог сработал. Гридни загомонили. Одобрительно и даже с некоторой радостью.

— "Пора". — Решил он, когда возникла небольшая пауза. — Вперед, слуги мои.

Вскочил на коня, в глубине души опасаясь смазать торжественность момента, оплошностью. И тут выручил Всеслав. Или память его. Твердо уселся в седло, вставил ноги в стремена.

Рванул удила, усмиряя коня.

Воины приготовились следовать приказам.

Предводитель обернулся к Мефодию. — Спасибо тебе. За все спасибо. Награжу. А эту падаль не тронь, после заберут.

Повернул коня, и, пришпоривая ударами каблуков, проревел, срывая голос. — Вперед. Летел через лес, вовсе не боясь, что тот запнется или зацепиться за ветку. И вот уже вся ватага, сорвалась следом за предводителем, выкрикивая на ходу что-то неразборчиво радостное.

Мелькнул, пролетая мимо, знакомый пригорок, показалась и исчезла, сверкая серебристой поверхностью река. Всадники вырвались из леса и понеслись по неширокой дороге, петляющей среди просторного луга. Взятый Олегом, для того, чтобы скорее выгнать из памяти воинов, перипетии схватки, и не дать времени на раздумья, бешеный темп скачки сменился на бодрую рысь.

"Первое сражение за власть выиграно, но успокаиваться рано. Остались еще многочисленные прихвостни Борислава, сидящие в палатах. А еще дружина. Кто знает, как все повернется, промедли они сейчас".

Потому и спешил, прислушиваясь к звучавшей в голове тревоге Всеслава. — "Воевода там главный, он пес, его слова Борька слушал. Змей толстопузый".

Наконец, за очередным взгорком, открылось убогое посадское многокрышье. Не снижая скорости, отряд проскакал по грязным, ухабистым улочкам, мимо покосившихся домишек, и выскочивших на крики и конский топот, жителей.

Перепуганный народец, в основном старики и бабы, вертя головами, пытаясь разобрать, почему всадники выкрикивают здравицу в честь давно погибшего князя.

Дорога спрямилась, и уперлась в высокие, окованные железом бревенчатые ворота, с обеих сторон которых в узенькой, шириной не более пяти метров, канаве, стояла затхлая, заросшая тиной вода.

"И это ров? Болото какое-то". — Мелькнуло в голове нового князя. — Все отставить хиханьки. — Оборвал он себя. Настраиваться на боевой лад оказалось самое время.

— Открыть ворота. — Рявкнул князь, и тут же, обгоняя его, рванулся к частоколу один из гридней.

"Момент, архиважнейший, как сказал бы вождь мирового пролетариата". — Сумел пошутить, снимая напряжение, Олег.

Вмешательство посредника не понадобилось. Ворота, толкаемые несколькими дружинниками, начали растворяться. Поэтому внутрь крепости проскакали не останавливаясь.

Миновали застройки Белого города, и вылетели на огромный, мощеный булыжником, двор возле каменных палат. Встретила их сонная тишина. Лишь несколько воинов, стоящих у широкой лестницы, лениво переговаривались, опершись на жутковатые алебарды. Увидев княжеский кортеж, замерли, тупо глядя на возглавляющего отряд незнакомца. Однако, признав охрану князя, расслабились.

Олег осадил коня, и позволил стремянному, принять поводья. Слуга в страхе уставился на всадника.

— Иль не признал? — Насмешливо бросил Олег, стременного?

Тот попятился, охнул в изумлении. — Живой?

Отвлекаясь от коновода, повернулся к спешившимся всадникам. — Гридни. Слушай приказ. Борискиных холуев вяжи, и в острог. Кто меч обнажит, руби в мясо. А тех, что оружье сдадут, по мордам, но живота не лишай. Все поняли? Вперед.

Махнул неизвестно как возникшим в руке клинком. — Прокричал он, прерывая спокойствие дремлющей челяди. — Воеводу ко мне.

А из низенькой дверцы, сбоку, уже спешил к нему, смешно переваливаясь на коротеньких ногах, толстяк в не скрывающей изрядного брюшка кольчуге. Князь уставился на бегуна. Внимательный взгляд словно окатил воеводу ледяной водой. Тот замедлил бег, и стал вглядываться в воина.

— Князь? — замер, не дойдя нескольких шагов. Потянул руку ко лбу, спеша крестом укрыть себя от козней нечистого.

— Полкан? — Хорошо — ли тебе Бориска за службу платил? — Спросил Олег глядя в совиные глаза воеводы.

Однако, тот, вроде и не слыша, продолжал осенять себя крестом. Да и как тут не удивиться, если сам, своею рукою, зарыл обезглавленное тело в болоте, а оружье его ссыпал в овраг.

— Чур меня. — попытался вымолвить толстяк заклинание, не успел. Меч свистнул, уходя на круг, и легко, словно вилок капусты с грядки, снес голову воеводы.

— Я, Князь Всеслав, обвиняю тебя в измене, за то, что вместе с Бориской продал меня Варягам. От моей руки и сдох, как собака. — Закончил он краткую заупокойную речь. — Со всяким так будет, кто против законного князя выступит.

— Тысяцкий, собирай дружину, князь вернулся. Приказ этот Олег отдал уже стоя на высоких ступенях крыльца. Заметил, как побежали его гридни, заглядывая во все помещения, и производя форменную зачистку. Однако, или, супостаты отличались отчаянным нравом, толи еще почему, но пленных оказалось совсем мало.

И вновь мелькнул уже знакомый Олегу воин, что первый встал на колени, сломав в его сторону настроение охранителей. Короткие команды, грамотное заступание перед рывком в неизвестное помещение. Не будь на гридне кольчуги и наручей, решил бы что наш спецназер работает. Больно уж грамотно идет сукин сын. — Не мог не удивиться Князь работе средневекового ратника.

На все про все ушло с полчаса.

А еще через десяток минут площадь начала заполняться дружиной. Простые воины отличались от княжеских гридней, как пехотинец от десантника. Толпа, колыхалась, бурлила. Наконец к Олегу подбежал запыхавшийся, в темных пятнах крови на одежде, тысячный. — Всех положили. В палатах подлюк не осталось. — Преданно глядя на воскресшего князя, доложил он.

— Организуй охрану, и как только кончу говорить, выводи войска. Обеспечь порядок, но без зверства. И еще, коли есть в войске, кто Бориску жалеть станет, бей нещадно. Понял? Выполни, прошу тебя. — Сыграл голосом, набивший руку в уговорах Олег.

— Глаза Ратника затуманились. — Князь, надежа. Голову сложу, а исполню. Все как скажешь.

— Стой, — прервал готового рвануть на площадь командира князь. — Как платил Борька? Не обижал?

— Куда там. За два месяца долги, еле держу.

— Все, понял. Сам распоряжусь. А ты выполняй. — Отпустил главком подчиненного, и задумчиво уставился в волнующуюся толпу.

"Это конечно не дивизия, однако, человек триста, четыреста, наберется. Пообещать нужно в любом случае, а вот есть ли у Бориски деньги, это вопрос. Ну ладно, пора".

Он выступил вперед, и, перекрывая гомон толпы, закричал, уже из последних сил напрягая связки.

— Братья и сестры. — Чуть было не ляпнул Олег. Скомкал и поправился. — Обращаюсь к вам я. Князь ваш — Всеслав.

Рев восторженной толпы прервал докладчика.

По всему, Борька скотиной изрядной был. — Мимоходом подумалось Олегу.

Краткое изложение ситуации с известием о наказании виновных в измене было встречено, как говорится, бурными аплодисментами. А обещание выплатить долг, и поднять плату еще и крики восторга.

Закончив, махнул тысяцкому, предлагая заняться передислокацией войска, и прошел в полутьму палат.

Тяжесть навалилась внезапно. Словно отпустила пружина. Обессилено присел на низенькую скамью, и закрыл глаза, остывая от бешеного напряжения последних часов.

Усмешливый голос прозвучал откуда-то сбоку. — Мы с вами, князь, сегодня одинаково беспечны.

Дремота исчезла. Раскрыл глаза, настороженно вглядываясь в полутьму. И с удивлением узнал воина, который выручил его уже минимум два раза.

— Славка, ты? — нерешительно выдохнул Олег.

— Нет, Хусейн, блин, — отозвался гридень и разразился веселым смехом. — Я, Олежка, я.

Совсем от дворцовых переворотов свихнулся. Ну здорово, что-ли, князь Всеслав. — Он шагнул к приятелю, обнимая за плечи. — Ты не представляешь, старик, как я рад. Я так, даже когда из плена свалил, не радовался.

Олег, потеряно, улыбаясь, хлопнул приятеля по спине, словно норовя убедиться, что тот настоящий.

Славка. Черт ГРУшный, ты. — А я тут понимаешь, вот. Я ж думал, они тебя. — Бессвязно заторопился выразить свой восторг Сергеев.

— Ага, счас. Это вас, пижонов комитетских, только языком трепать учили. Мелко плавает местная шпана, чтобы спецназера в расход пустить. Я гавриков, что за мной шли, стреножил, расколол, и под конвоем назад, к Бориске, покойному, отвел. А дальше, как говориться, дело техники. Убедить, что живой специалист ему более нужен, чем в виде нарезки, можно и на пальцах. Сперва объяснил, мол челюсть гридни своротили. Через месяц князь над гриднями страшим определил.

Олег оглядел воскресшего приятеля. Немудрено, что не узнал сразу. Тот сейчас крепко смахивал на чеченского боевика. Бороденка, немытое лицо, кафтан неясного цвета. Дрянной меч у пояса.

— Сразу и не признать. Смешной стал. — Хмыкнул князь.

— Сам-то, хорош. Как в песне. я ваш брат, я человек. А воеводе голову снес, что твой башибузук. — Парировал Вячеслав. — Я ведь только сегодня вернулся, тут недалеко. Меня князь к делу определил, по специальности. Едва с коня слез, не переоделся даже, а он говорит, — "съездить нужно". Приезжаем. Здрасте. Что за дела? Видел, думаю, я этого самозванца где-то. Пока сообразил, смотрю, а ты Бориске уже кирдык и смастерил.

— Это не я, это. — Сбился Олег. — Знаешь, тут такая история., ладно, потом расскажу. Глянул в сторону, откуда раздался шум и звон мечей. — Слушай. Надо власть оформить.

Вячеслав согласно кивнул. Подумал, и добавил. — Не знаю, что тут чего, но, сдается, забот ты себе обрел куда больше, чем выгоды.

Он повернулся, и махнул рукой, уже удаляясь. — Побегу, присмотрю за своими отморозками, а то разойдутся, их потом фиг остановишь. Вечером поговорим.

Отыскав княжеские покои, Олег брезгливо осмотрелся. — "Загадил все, паразит".

— Эй, кто ни будь. Спальника сюда. — Гаркнул князь. — Остальным — вон.

На зов влетел слуга. — Лавку поставить, постель, какую ни есть. К дверям охрану. А сейчас баню, платье, и на стол подать. — Распорядился князь, скидывая пыльный наряд.

Они сидели в небольшой, уютной горнице. На столе, в больших братинах стояли всевозможные закуски. А в ведерном ковше маслянисто поблескивала пахучая медовуха. Тени отбрасываемые дорогими свечами, то и дело вздрагивали от раскатов хохота.

Однако первое возбуждение от радости встречи прошло, и Олег задал тревожащий его вопрос. — Как могло случиться? Чем объяснить.

Вячеслав глянул, словно на несмышленого. — Вечно вы, комитетские, в непонятках. Потому и Феликса с постамента скинуть дали. — Сам не раз думал. И вот что решил: "Случилось, и случилось. Нам того понять не дано. Была одна жизнь, контора, командировки, выслуга. Сейчас другая. Считай вышел на пенсию, и уехал в деревню. Ну что делать, если такая вот хреновая деревня оказалась. Жить-то надо. А срок придет, что там, что здесь один пес.

Вот проявился в тебе, или как там, этот князь, значит быть по сему. И кстати. Не все гладко тут. Бориска, прости господи, хотя о мертвых плохо не говорят, тварь была та еще. Сам иной раз прикидывал его в двухсотые определить. Он, сучий потрох, с кем мог отношения в ноль испортил. Короче, друзья — соседи, князьки местные, они все тут, родичи дальние, порешили его в весну извести, как личность. А земли разделить, по-братски. Я ж не зря в округе шастал. Послушал, кто, что говорит. Простые люди иной раз куда больше сказать могут, коли спрашивать с умом.

Он вынул из сапога сложенный пергамент. — Смотри. Это княжество наше. — Ничего, что я так? — глянул на Олега чуть насмешливо.

Тот махнул рукой. — Нормально, демократия, в известных пределах, полезна.

— Спасибо, барин. — Шутливо поклонился друг. — Так на чем я., ага.

А зовется оно, держись крепче, Полесск. Ловишь нюанс? По. среди. леса. Ну? Да Полоцк-же. Воот. Эк нас занесло, из под самого Выборга то.

Крепость здесь. — Ткнул Славка грязным пальцем с обломанным ногтем в пометку. — Земли отсюда, до устья реки. Далее уже чужой удел. Княжество, если хочешь знать, не ахти. Городище, посад, и пять, шесть деревенек вокруг. Вот и все владение. Дружина, так вообще, с бору по сосенке. В основном из местных. Сброд, одним словом. Тех, кто более-менее дело знал, князь в расход вывел, а взамен алкашами себя окружил. Дань уже второй год не платит. Новгородский князь гонца прислал, так Борька по пьянке ему нос свернул. В общем, куда ни кинь, кругом клин. Народец, правда, мирный. Охотой, рыбалкой, промышляет, землю обихаживают. Есть, конечно, справные мужики. Богатеи местные. Кулачье. Но всего человек пять. И только в Посаде. Была, правда еще парочка, да их сегодня, как пособников ренегата в ноль двадцать один определили.

— Да, кстати, — прервал объяснение Вячеслава Олег. — Почему в плен так мало взяли?

— Чего тут не понять? — Советник криво усмехнулся. — Ты гридям сам руки развязал. А ребятки быстро смекнули, кого вперед прости за выражение "валить". Кредиторов, недругов, ну и тех у кого хозяйство покрепче. Тут, видишь-ли, феодализм в чистом виде. Имущество бунтовщиков, сам понимаешь, в доход правящей власти, и тому, кто ее, так сказать, карающей десницей выступил. Вот и порезвились. Я еле укоротить сумел, а все-же с десяток "замочить" успели.

Ты извини, за сленг, я последнее время от общения с этими, авторитетными предпринимателями, на жаргон подсел, никак не отвяжусь. Так вот, возвращаясь к обзору, Крыша здесь, князь Новгородский, Он и дань устанавливает, и в поход, если что, собирает. Но последний год тихо пока. Вот соседи и начали жирок нагуливать, да друг у дружки владения подрезать. А на Бориску порешили идти, потому как достал всех. А тот, по разгильдяйству своему, дружину вконец распустил. Дела у него, надо сказать, совсем дрянные были. Денег тьфу. Казна пустая. Вроде и собирает подать служба, а как ни кинется, нет. Мое мнение, подворовывает казначей-то. Крепко тащит.

Одно слово Бориска. Он что у нас, что у них, Бориска.

Олег покатал по столе куриную косточку. — Протянул задумчиво. — Дела. А я ведь обещал дружине заплатить. Чуял, что эта тварь, все профукает, но пообещать все одно нужно было. Кость кинуть. Тут еще и это. Времени так понимаю всего до весны осталось. По зиме в набег соседушки не решаться, вот как потеплеет, так и жди гостей. А за прежнюю жизнь, это ты верно сказал, забыть нужно, как можно скорее забыть. Другое время, люди другие.

И как можно быстрее нужно эти законы порядки и правила понять и принять.

Хотя, странно все. — Пробормотал Олег вполголоса.

— Слушай, — чуть нарочито зевнул Вячеслав. — Я пойду, наверное. Денек тот еще был. Выспаться нужно. После договорим.

Проводив товарища, Олег вернулся к столу. Взгляд наткнулся на оставленную товарищем карту.

Всколыхнулось естество Всеслава. — Пронеслись перед глазами лица, зазвучали слова, сказанные давным давно. Вспомнились имена.

"Кто из соседей-родичей в силе сейчас. Ясное дело. — Ярополк. Ему, как старшему сыну, и надел лучший достался, Псковское княжество, и сам он всегда не промах был. И людей у сводного брата поболе, и тракт на Новгород по его землям, проходит. Обложил, поди, данью путников. А может и сам разбойничает потихоньку. Дружина у него справная была, да и пополнение из проезжих воинов набрать завсегда может. Точно — Ярополк, он давно на мои владения глаз положил. Странно, как до сих пор руки не дошли.

Вспомнился давний поход, когда они впервые пошли на сечу. Отец отправился по зову князя Новгородского, и их с собой взял. С великой победой тогда вернулись.

Но не только ностальгия по князю стала причиной воспоминания. Что-то еще с тем походом связанное.

Повинуясь внезапному порыву, встал со скамьи, и, подхватив сальную свечу, двинулся по длинным пустым коридорам кремля. Повернул в лево, и остановился у маленькой, неприметной нищи в стене. Толкнул незапертую дверцу, пригнув голову шагнул в узенький проход. Пахнуло затхлым, подвальным холодом. Осторожно, двинулся вперед, нащупывая края высоких ступеней. Спуск окончился. Провел рукой, отыскивая воткнутую в щель палку со смолистой паклей. Когда огонь разгорелся, разглядел полукруг низкого свода, нештукатуреные стены. Подвал встретил пылью, писком разбегающихся по углам крыс, и заунывным воем сквозняка.

"А куда теперь? Почти наугад прошагал вдоль стены.

"Тут? Похоже, да". Неприметные, на первый взгляд, выбоины сложились в грубо исполненную стрелку. "Два меча. — Точно".-Отмерил две длины и ковырнул острием клинка утоптанную глину. "Не пойдет. Землю ковырять мечом негоже". Приметил в углу ржавый штырь. Раскопки двигались трудно. Осколки глины отлетали с бетонным стуком. Наконец дрын уперся в дерево.

"Есть". — Сообразил Олег, стукнув по доске. Напрягся и ковырнул заслонку, открывая неглубокий схорон. Пошурудил в трухе и мусоре. Пальцы нащупали грубую кожу. Мешочек, не большой, но довольно тяжелый, вынул с трудом. Распутал грубый узел и выкатил на ладонь несколько монет. Вес указал на благородное происхождение отчеканенных кругляков. В неярком свете факела разглядел властный профиль. "Ромейские. — Удовлетворенно выдохнул князь. Вот почему отец перед смертью велел запомнить, и раскопать только, ежели самый край придет. Край или нет, но деньги нужны отчаянно. Будем считать, время".

Олег пихнул сверток за пазуху, и, не видя смысла более торчать в промозглом подвале, вернулся назад.

"Завтра первое дело дружине долги отдать, а там видно будет. — Подумал он, уже засыпая.

Утро принесло вереницу неотложных забот.

Вячеслав, которого Олег решил назначить воеводой, отказался наотрез.

— И вообще, лучше нам поменьше на людях общаться. — Раздумчиво глядя на князя, огорошил приятель. И пояснил, не дожидаясь вопроса. — Есть у меня идейка. Да ты, мне кажется, и сам понимаешь, разведчик, это не профессия, это судьба. Чего мне твоих балбесов, строевому шагу учить? Нет, князь, — склонился к уху, — как снег ляжет, разругаться мы должны. Всерьез, по взрослому. Ты, ясное дело, осерчаешь, а я возьми, и сбеги. А уйду знаешь к кому? К родичу твоему, к Ярополку.

— Догадываешься, по какой причине?

Олег ошарашено глянул на приятеля. А ты откуда знаешь, что.

Вячеслав хмыкнул. — Ну это вы, у себя анализируете, а я так, наобум ляпнул. Неужто угадал? — Он усмешливо покосился на собеседника.

Расклады, как я сумел понять, таковы: До смерти Глеба, было тут один удел Псковский. Витебск, Полоцк, и парочка крепостей поменьше. Потому, как стояло оно наособицу от прочих, Рюриков род особо на него глаз не косил. Мороки больше, чем прибытку. С юго-востока половцы, с запада Литовия, север известное дело Норманны. А Глеб умел со всеми, худо бедно, ладить. И, вроде как пограничо, стоял. Опять-же сам то из рода Неслундов, они с Рюриками краями стояли. Ну и понятное дело, кой какая поддержка по старой памяти имелась. Но как умер, рассыпалось все. Рюрики тропу из Варяг на себя замкнули, в силу вошли. А наши князьки все никак поделиться не могут. Сам посуди, Псков на Чудском море стоит, а оттуда прямой выход к Балтике. Куда твоему Новогороду. И в Греки опять-же по Днепру от Витебска всяко сподручнее. А все от того, что в нужный момент собрать в кулак всех сыновей не сумел отец. А Рюрикам того и нужно. И им спокойнее, когда есть кому Немцев, да прочих шведов встретить. От прямой агрессии прикрыывают, и в дела торговые, в бизнес не лезут. Иными словами, по понятиям, ежели. А история так кто по итогу победил, тот под себя и рассказ сладит. Как сказал Володя. И кто там после разберет.

— А момент хороший. У Варягов свои непонятки. Англы да Франки, свою государственность строят. Потому платить за крышу не под каким соусом не хотят, Балканы с Турками и прочими Янычарами дружат. Там тоже не обломиться. Так что народец заскучал. Даже, слыхал, за море поход снарядили, натянуть нос Колумбу хотят.

Короче, момент супер. Взять в кулак все три удела, да может еще Лепель подтянуть. И тогда можно и с Киевом на равных говорить. Ну, почти. Это чуть позднее уже труднее будет. Когда они вовсе силу наберут.

Только один момент. Славка глянул на приятеля. А вдруг сумеет захолустный, прости, но это факт, князек Всеслав старшего Брата свалить. Представим. И что дальше? Объединить вокруг себя остальных добром не выйдет. Потому как силы за ним не будет. И в Псков сажать ему некого, и свой удел не бросить. А еще Витебск. Он покрупнее будет, Изяслав там сидит, тоже пальцы веером пытается ставить. Не согласиться в младшие князья к Всеславу идти. А Ярополк, тот вес имеет. И мужик серьезный, и контакты с варягами налажены. Вот и помысли. Коли смог бы я убедить его, что союз куда как выгоднее, глядишь и сладится.

Олег усмехнулся. Ты прямо, стратег. А ну как не сумеешь убедить князя? И по весне, как в песне, едва сойдут снега, пожалует он в гости, да не один, с дружиной. И все твои расчеты коту под хвост.

Не нравилась Славкина идея Всеславу. Ему что, не вышло, хвостом махнул и ищи его. А тут все своими руками создано. Олег подивился странным мыслям, тоже мне, без году неделя князь, и туда-же. — Лады, пересиливая некоторый дискомфорт отозвался он на вопросительное ожидание товарища. Давай так. Пробуй, а коль что выйдет весть подай. Но не тяни, времени у нас всего ничего.

На этот случай тоже есть мыслишка. — Согласно закивал разведчик.

— Давай так, — продолжил, согнав улыбку. — План составим, в деталях проработаем после.

А пока, для задела, ты меня в упор не замечаешь, а я как твой первый сподвижник, на то в крепкой обиде буду. Дескать, князь-то скотина, прости, неблагодарная. Свинья, добра не помнящая. Короче, займусь дессиденством.

Понимая справедливость слов, Олег, все-же вздохнул. — Хоть человечка подскажи, на место воеводы поставить. А то, пока я разберусь.

— Лады, Вячеслав, обрадовано хлопнул в подставленную ладонь. И человека дам, и на чем держать его, подскажу. Сам понимаешь, людей безгрешных не бывает, бывает плохой спрос.

— И, еще. — Князь проговорил это уже в спину сотнику. — Голос сам собой ушел в скрип. — Тебя кто отпускал? — Рыкнул Всеслав. Помощник склонил голову разглядывая изменившегося товарища. — Хорош, вот это я понимаю. Князь. Хочется по стойке смирно встать.

Олег скорчил гримасу. — Напугаешь тебя, как же. — Даже у нас слышали как ты генерала из вертолета выкинул.

— А чего он? — Мне срочно. — Передразнил Славка.

Олег посерьезнел. — Там кузнец, ну ты знаешь. Подбери ему пару человек потолковее, и чтоб за языком следили. А главное: Нужно мне для дела ржавого железа поболе. Оставляй расписку, или как там. Скажи — князь рассчитается. Но, без шума.

— Понял. — Кивнул Вячеслав, и добавил вроде без связи со сказанным. — А ты что и вправду, сам отковал? Дай, гляну. — По мальчишески выклянчил он.

Олег потянул руку к мечу, собираясь передать товарищу, и вдруг понял, что делать этого не следует.

— Извини, старик, не могу. Правда.

Ну, нет, так нет. — Легко согласился приятель. Хотя, я б тебе свой ПСС тоже бы не доверил.

— Жадюга ты и эксплуататор трудового народа. Вот почему так? Одним все, и власть, и корона, а другим только по "зеленке", с "винтрорезом" бегать до самой пенсии? Ладно, шучу. — Все сделаю. Не беспокойся. — Заверил разведчик.

У самой двери скорчил обиженное лицо, и, махнув на прощанье рукой, вышел из покоев.

.Хочешь, не хочешь, а придется. — Вздохнул князь, возвращаясь к насущным делам. Приказал стольнику. — Казначея ко мне. Хранитель княжеского богатства прибыть явно не торопился. Наконец дверь отворилась, и щель просунулась мелкая фигурка.

— Звал княже? — Сморщенное лицо растянулось в умиленной гримасе. — Рады, батюшка. Уж не передать. Возвратил нам господь князя, внял мольбам смиренным. — Приговаривая, засеменил к престолу, не забывая мелко кланяться.

— Входи, Трифон, входи. — Отозвался Князь, разглядывая барыгу, и без перехода, как о чем-то мимолетном, спросил у подданного. — Сам отдашь, или пытать?

— О чем ты батюшка? — Вильнул взглядом ответчик.

"Все ты понял, и рыло в пуху по самые уши. — Укрепился в подозрении Олег.

— Ну, нет, так нет. — Не стал ломать комедию князь. Хлопнул в ладоши. — Эй, стража.

Дверь распахнулась, влетели гридни, сжимая в руках оружие.

— В железо вора. — Кивнул на замершего у трона боярина.

Короткий взмах, и Тифон ничком упал на холодные плиты.

— Видел, что с воеводой стало? — Поинтересовался Олег. Вышло у него это задушевно и участливо. — Так это цветочки. Тебе, мил человек, так легко не вывернуться. Спрос будет долгий и трудный.

— Не ведаю князь, в чем винишь меня. Наветы все. До денежки отчет могу представить. Хоть сей миг.

— Отчет я и сам, какой хочешь, спроворю. — Отмахнулся сановный дознаватель.

— Идем. — Махнул охране, указывая на растратчика.

Подъем на верхнюю башню затянулся. Однако, когда вышли на продуваемую ледяным ноябрьским ветром площадку, Трифон побледнел и затрясся.

— Скажешь? — Поинтересовался Олег. — Нет? — А может, ты думаешь я тебя сброшу и все? Ну уж нет. Сейчас за ногу привяжут, и вниз опустят. Ночь повисишь. Вытянем. Спросим, и коли не вспомнишь, опять на ветерок, для освежения памяти.

Не то, что князю приятен был этот спектакль. Однако блефовать заставило понимание. — За просто так, денег Трифон не отдаст. Землю будет есть, чем хошь клясться, а не отдаст. А вот когда в голове от страха помутиться, глядишь и одумается.

Князь пихнул с края забытый строителями булыжник. Камень скользнул вниз и стукнул о землю лишь через несколько секунд. Тем временем, телохранитель споро обмотал ноги боярина толстой веревкой.

— Ну что, будем делиться? Или вниз? — Поинтересовался Олег. — Пойми, дуралей, если у меня не будет денег дружине долги раздать, у тебя один выход, на заборе висеть. И никаких других вариантов. Потому, как мне крайнего назначить край как нужно. А так, скажу: Воля княжеская исполниться не может, потому, как вот он, злодей, все деньги покрал. А хозяйство твое, и дом и родных в раздел отдам. Не спасет, конечно. Ну да все выход. А вот если вернешь, то нужда в тебе отойдет. Слово даю.

Стояние на краю отвесной стены давило на психику, да и перспектива нарисованная князем не радовала.

Трифон прекратил подвывать, и, сменив плаксивый тон, на деловой и спокойный, произнес. — А коль выдам, не обманешь?

— Я? Слово княжье. Отпущу, на все четыре стороны. Иди себе с миром. Но, только, ежели, все, что схитил, вернешь.

Олег, в принципе, не покривил душой. Да и не рисковал ничем, давая клятву. Какой я князь? Однако и зверствовать без нужды особо не желал.

"Подумаешь, украл. Так это нормально. Сколько человечество существует, столько воруют. Странно было бы, коли честный был, без видимой причины. А так, заплати, и спи спокойно. Амнистия.

Трифон тяжело вздохнул. — Прикажи развязать, княже, все скажу.

И, правда, рассказал. Сколь украл, и где спрятал, тоже поведал.

— В чулане пока посиди, найдут, и выпущу. — Успокоил князь. — Коли не соврал, слово сдержу, на свободу выйдешь. Он, конечно, понимал, что казначей все не отдаст. Большую часть, но не все.

"Остальное ты на финансирование операции внедрения потратишь. — Олег прокачал ситуацию, и надеялся использовать боярина на все сто процентов. — Одно, если Славка, сам к Ярополку придет. Незнамо кто, неизвестно откуда. Ни кола ни двора, ни родных. А если ему протекцию спасенный боярин составит? Это другое дело. И деньгами поддержит, и веры больше. А пока пусть в каземате посидит, о вечном подумает.

Прошло несколько дней. Олег уже перестал обращать внимание на подобострастные улыбки челяди, и низкие поклоны смердов.

Наконец повалил снег. Засыпал так, что из сугробов торчали только крыши. Зима, время года, мертвое, жизнь словно замирает. Особенно здесь, где ни удобств, ни развлечений. Длинные вечера, позднее утро. Сугробы, трескучий мороз.

Олег, измученный бездельем, бродил по коридорам, слушал вой ветра в плохо запертых ставнях, В мыслях возвращался к той жизни, из которой он оказался так внезапно и стремительно вырван.

"Однако, тут с тоски умереть можно. — Вздыхал нечаянный правитель. Не выдержал и отправился к кузнецу. С грехом пополам княжеский отряд пробился к затерянной в лесу кузнице.

"За каким псом ставить кузню так далеко от городища? — Подумалось Олегу. Не сообразил, и оставил решение загадки на потом.

Кузница встретила стуком молотов. Вячеслав сдержал обещание и с армейской исполнительностью конфисковал все мало-мальски подходящее для работы железо. Подобрал пару помощников. Молодых, здоровых парней. И уже от себя направил плотников подновить кровлю и достроить жилье помещение, а еще велел поставить баню.

Войдя в духоту кузницы, Олег увидел, что кузнец занят поковкой очередного клинка, а на полке лежит с десяток готовых мечей.

— Работай, не чинись. — Махнул князь, усаживаясь на лавку.

Кузнец закончил урок, и, опустив заготовку в кадку с песком, подошел ближе.

— Здрав будь. — Поклонился уставным поклоном.

— По делу, Всеслав свет Глебович, приехал, аль со скуки? — хитро поинтересовался мастер.

— По делу, ... и повидаться. — Не стал темнить Олег. — Скучно мне. Ну, это ладно. Рассказывай, не томи.

— Как ты показал, в точности исполняю. Однако, все равно хуже того, первого выходят. Но уж куда как лучше старых.

Да ратникам княжий меч вроде и ни к чему. — Добавил умудренный годами кузнец. — Закончу с клинками, за топоры возьмусь, а после за стрелы. Но вот с кольчужными рубахами не успеваю. Дело, сам посуди, тонкое, муторное. Как и быть, не знаю.

Олег задумался. — Хорошо, если что придумаю, скажу.

Он понимал, что несколько сотен воинов, выставить которых может против превосходящей по докладу Вячеслава, минимум втрое, дружины Ярополка, обречены на неудачу, даже с более качественным оружием. Обучать бывших крестьян дело неблагодарное. Похоже, без военной хитрости тут не обойтись.

— Хорошо у тебя, спокойно. — Наконец отозвался князь.

— Так за чем дело? Возвращайся, работы всем хватит. — Пошутил приятель.

— Рад бы, да кремль как бросишь — то? Олег поднялся, и закончил. — Прощевай, покуда.

Поездка прибавила сил, подняла настроение. Князь ожил, повелел устроить праздник, выставил медовухи, сам прибыл на веселое торжество. Раздал народу подарков. Нужно ли говорить, что пришлось это в аккурат на конец декабря. Однако пояснять никому свою прихоть Олег не стал.

Глава 8

— Здравствуй, моя Мурка, здравствуй, дорогая. — Негромким речитативом пропел Вячеслав, заходя в покои.

— Ты Слав, вообще? — Оторопел Олег. — Мало, что, твои "отморозки" скоро по понятиям начнут общаться, так и сам. Переодеть их, и от солнцевских братков не отличишь. — Попенял он командиру княжеской охраны.

Оживление помощника было вызвано скорым началом рискованной операции. — Засиделся я Олежка, самое время ноги размять. Пока доберусь, то да се. Как там казначей наш? Созрел?

— Сидит, — отозвался князь. — Чего ему сделается. Доходит. Злой на меня, как черкес.

— Вот и славно. — Вячеслав рухнул на скамью. — А что злой, это хорошо, злому веры больше.

Мыслю, пора мне потихоньку бузить начинать, а через пару дней, как добрая душа стукнет, и твоя очередь. Осерчать, это у вас Княже, ловко выходит. Ну а далее, как водится, в каземат.

— Уйду я сам. Без поддавков. Пусть боярин прочувствует. — Славка успокаивающе махнул рукой, на открывшего рот Олега. — Знаю. Все чинно будет, без жмуров. Охрану слегка приласкаю, и уйду. Ты только распорядись, чтобы нас в одну камеру закрыли. Не хочется в темноте по каземату плутать.

— Слушай. — Олег недовольно выпрямился. — А может ну его этот цирк.

Ярополк не пацан, его обхитрить сложненько будет. И зачем тебе рисковать? Поднатаскай дружину. Кузнец оружие за зиму скует. Латы. Да мы их и так осилим.

— Опять? — Вячеслав замер, уже серьезно глядя на собеседника. — Пойми, Олежек, одно дело, когда ты, без всяких там."Иду на вы", блицкриг затеешь. Другое, если вместн в согласии.

А ты, как только снег сойдет, превентивно по соседям пройдись, с визитами. Да шумни там, мол мы мирные люди. Ну не тебя учить.

— И к чему это? — Не понял князь.

— Как зачем? — Вячеслав недоуменно покосился на бестолкового правителя.

— Представь, не сумел убедить я князя, ну мало-ли.

И сработали мы по плану "Б". И даже победил ты ворога. На лихом коне вошел в поверженную столицу, а дальше? Что соседи скажут? Именно. "Если он с мизерной дружиной Ярополка в пыль растер, то нас то уж точно. А лучшая защита это нападение. Одна дорога им объединиться, и тебе по сусалам.

Но, и не забывай. Как ни крути, а пока разобьешь войско Ярополково, которое втрое больше, от твоей дружины сколь останется? То-то. Шиш, да маленько. А новую собрать, да вооружить, да выучить, это время нужно.

И разделают нас друзья-соседи под орех. А ко всему еще князю Новгородскому нажалуются.

— Все верно. — Расстроился Олег. — А ты что предлагаешь?

А предлагаю я, — Вячеслав подсел ближе, — следующее.

— Ежели пойдет Ярополк, на Полоцк, бог в помощь. А вот как, и где идти это уже мы будем решать. Чтобы в час икс плюс два дня, когда у ребятишек от перехода ноги заплетаться начнут, в удобном для нас месте, на них, как снег на голову и рухнуть. Понял? Уложить всех. И потом, уже с минимальными потерями, выполнить миссию, так сказать, возмездия. Принудить к миру, и соответственно, зайти на княжение.

Олег поднял палец. — Вот, кстати, тоже проблема. Кого ставить? Самому, а здесь? Там я чужой. А боярина, кого не поставь, учитывая новые возможности, он совсем скоро налево смотреть начнет. И не разорвешься.

Вячеслав щелкнул пальцами. — Объективно, считаю, выбрать нужно преемника из сыновей Ярополковых, а лучше племянников. А клинья к кандидату начать подбивать задолго до компании. Проверить, и повязать на компромате. Он после, когда ты его на княжение поставишь, у тебя из рук есть станет. Не за совесть, а за страх. И другие князьки не так верещать станут. Поуспокоятся. Ну как, логично?

— Логично, — вздохнул Олег. — Что тут скажешь, Согласен. Другой альтернативы не вижу. Быть посему. Подвел итог правитель.

Свою антиправительственную деятельность Славка начал уже на следующий день. Причем, начал вовсе не с провокационных речей, а с мордобоя. Придрался к какой то мелочи, и отходил нескольких гридней так, что родные хворых кинулись к князю за правдой. Вопрос сатисфакции трактовался уложением однозначно: Штраф буяну. Разнос, учиненный Всеславом ближнему воину слышала вся дворня. И ответ разозленного сотника, тоже. Виданное ли дело, на князя голос поднял? — изумились нечаянные свидетели.

— Ну, нет у меня такой деньги. Нет. — Разорялся бунтарь.

— Ты, что, пес? На кого рычать вздумал? Иль я не знаю, что ты на каждом углу кричишь, что меня первый выручил? — Взвился князь.

— А хоть бы и так? — Нахально глянул ослушник. — Вместо, чтоб спасибо сказать, ты вон чего.

Звякнул отброшенный в сторону кубок. — Холоп, смерд. Измену, смуту сеять. Да я тебя. — Князь шагнул к гридню. Олег, подыгрывая партнеру, вскинулся на встречу.

— На колени. — Взревел Всеволод, хватаясь за рукоять меча.

— Ты, князь, за ножик, то не больно цепляй. Гридни твои, как ни как мной учены. — Недобро среагировал на угрозу холоп.

— Стража. — Голос ушел в хрип. — В оковы смутьяна. В каземат.

Случайно, или совпало, только ссора вышла аккурат на день, когда в охране палат стояли двое из побитых служивых. Миг и скрученный в бараний рог сотник уже обмяк в руках ратников.

Вячеслав помотал головой, выныривая из недолгого забытья.

— "Учишь, учишь, балбесов, а все без толку. Сколько раз говорил: Держи кисть расслабленной. Нет, как молотком по кувалде колотит. Звону много, а толку чуть. — Отстраненно оценил он результаты побоев, нанесенных ему горе воинами.

Когда глаза немного привыкли к полутьме каменной клети, взглянул на лежащего под рваным тряпьем сокамерника.

— Эй, живой есть кто? — Поинтересовался он у соседа.

Тот не ответил, только сильнее застучал зубами.

— Э, мил человек, да ты простыть умудрился? — Сообразил новосел, подходя к трясущемуся в ознобе казначею.

"Этого мне не хватало. — Расстроено вздохнул Вячеслав. — Можно, конечно, и без него, но план уже составлен, и главное запущен в действие. Переговаривать все по-новой? Нет уж. Умерла, так умерла".

Выдохнул, и, набрав в грудь воздуха, рявкнул, подобно старшине сверхсрочнику, увидевшему спящего в неурочный час солдата. — Подъем!

Больной приоткрыл глаза, и жалобно простонал. — Промерз я, не в силах.

— Я тебе дам, не в силах. — Разорялся реаниматор. — Или встаешь, или палец сломаю.

Видя отсутствие реакции, ухватил мелко дрожащую руку и крутанул мизинец. Острая боль пронзила тело боярина, забыв про хворь, запрыгал, держа пораненную руку на весу.

— Ирод, душегуб. Да что-ж это? Ой-е-ей. — Причитал Трифон, с ужасом разглядывая опухающий палец. — Сломал, как есть, сломал.

Вячеслав выждал, и, перехватив мечущегося по камере, сжал его руку в захвате.

Новый рывок, и палец с громким хрустом вернулся в сустав.

Сообразив, что нестерпимая боль исчезла и не возвращается, сокамерник тупо уставился на Славку.

— Вот. А ты говоришь: Хворый. Смотри, как скачешь. Согрелся? Теперь давай закутывайся, будем тебя лечить.

Зажал худую шею локтем, примерился, и ухватил за мочки, ближе к ушным раковинам. Защемил так, что брызнули слезы. — О-ох. Выдохнул пациент. Несколько секунд, и железные пальцы костоправа уперлись в скулы под пегой бороденкой.

Последний нажим пришелся в виски.

— Ну как? — Спросил, разминая затекшие пальцы, Вячеслав.

— Ой, хорошо. Не знобит, не крутит. — Удивленно пожал плечами Трифон.

— Ты, знать, лекарь?

— А то. — Польщено согласился разведчик, — ага, гомеопат.

Активные точки, надавив на которые он излечил больного, с таким же успехом могли принести тому вечное успокоение, нажми Славка чуть сильнее.

— Все, сеанс окончен. — Поднялся он с колен — Давно здесь, боярин?

— Так с месяц. — Отозвался опальный казначей, закутываясь в ремье. — Князь отпустить посулил, а сам в каземате держит.

А. — Понимающе кивнул Вячеслав, слышал. Ну не расстраивайся. Он уже приказал плаху на лобном месте ставить. Завтра с утречка, поди, и обтяпают.

Трифон охнул и побледнел.

Ну, ты это, кончай. — Хлопнул шутник сомлевшего финансиста по щеке. — Я ведь то-же долго здесь не задержусь. Вместе знать и обчекрыжат. Вместе оно не так страшно.

Боярин замолчал, вгляделся в соседа. — Ты ведь гридень княжеский? Охранитель его. А тебя за что?

— Князь решил, что смуту сею. А я не смолчал. Ну и вот. — Не стал разводить лапшу Славка. — Не хочется на плаху. Ох, не хочется.

Казначей покосился на запертую дверь, и прошептал совсем тихо. Одна у нас с тобой беда. И выход один. Бежать надо.

Ну да, отмахнулся ратник. — Зима на дворе, стужа, далеко тут убежишь?

Ты мил дружок, только с охраной сладь, да за ворота нас выведи, а там ужо я знаю куда. Не пропадем. А я тебе отплачу.

Вячеслав, исполняя роль недалекого, но отчаянного рубахи — парня, почесал затылок. А не соврешь, дядько? Князь хвалился, все у тебя отнял.

Чего он там хвалился, не ведаю, только слово мое крепкое. Покрепче княжьего выйдет. — Он опасливо оглянулся. — Перуновым гневом клянусь.

Ну, ежели так, годиться. — Решился воин. — Только ты уж батюшка меня во всем слушай. Скажу в дерьмо нырять-ныряй, скажу лежать — лежи. Только так смогу вытянуть нас на волю-то.

— Согласен Славушка. — Припомнил, в другое время и даром не потребное ему имя княжьего охранника, Трифон.

Славка нагреб кучу мерзлой соломы и прикорнул, ожидая удачного момента.

Часа через два, звякнул засов. В дверь протиснулась бесформенная фигура сторожа. Беззлобно ругаясь, вертухай прошаркал в глубину каземата и плюхнул миску на земляной пол.

— Эй, лиходеи. Жрите, пока теплая. — Обратился он к узникам. Удар сапога погрузил охранника в глубокое изумление, перешедшее в столь же глубокий нокаут.

— Ходу. — Сорвался с подстилки Вячеслав. — Наскоро обыскал тело. Брезгливо морщась, сунул руку за пазуху и вытянул громадный ключ.

— Вставай боярин. — Поторопил гридень замершего в испуге Трифона. — Поздно бояться, раньше надо было. Теперь вперед. Сокамерник опасливо обошел лежащего безвольной куклой сторожа. — Никак прибил? — Охнул он.

— Перебьется. Очухается, как новый станет. — Отмахнулся Славка. Коротко глянул в полутемный коридор, и рывком преодолел несколько метров. — Эй, давай сюда. Иль, раздумал?

Боярин просеменил на голос, и ткнулся в спину проводника. Поворот ключа в замке, и вот уже дверь тихонько приоткрылась, впуская поток морозного воздуха.

— Здесь жди, позову. — Разведчик нырнул в сиреневые сумерки. — Холодно, выдохнул он, осматриваясь.

Часовой, закутанный в теплую шубу, нетерпеливо постукивал ногами, пытаясь согреться.

— "Скорее бы замена". — Последнее, что он успел подумать, прежде чем диск луны, прыгнул ему в самые зрачки и все погасло.

— Готов. — Убеждаясь, что часовой гарантировано выключен на добрые полчаса. — Диверсант махнул боязливо выглядывающему из приоткрытой двери сообщнику.

— Ко мне. — Скомандовал Славка громким шепотом.

Поскальзываясь, и неловко оступаясь, Трофим подбежал к сараю. Тяжело дыша, привалился к бревенчатой стене.

— Чего так себя запустил? — Укоризненно прошептал Вячеслав, снимая напряжение первых минут побега.

— Ась? — Не понял боярин.

— Проехали. — Ступай следом. Не отставай. Упадешь, возвращаться не стану. — Славка дождался, когда луна скроется за небольшим облачком и рванул через открытое пространство. Сзади, кряхтя и торопясь не отстать сопел напарник. Успели. Едва заскочили в тень ограды, как из-за угла караулки вышло трое стражников. Отсвет блеснул на остриях алебард.

— Ну, вот и началось. Сейчас начнется. — Уточнил беглец, и, не дожидаясь, когда ночную тишину разорвет истошный крик, кинулся в проулок.

— Куда? — Коротко прохрипел Трофим, из последних сил поспевая следом.

— Куда надо, молчи, не сбивай дыхание. — Огрызнулся Славка. Несколько секунд тягостной тишины, и наконец прозвучали ожидаемые, но от того не менее отвратные звуки погони. Крики переругивающихся ратников, лай взбаламученных собак. Однако погоня внезапно свернула в сторону.

— К воротам ушли. — Удовлетворенно кивнул разведчик. — Все правильно. А мы сюда. — Дернул он за рукав спутника, ныряя в неприметный ход. Ведущий прямо к высокой стене.

Стена уходила в небо, скрадывая перспективу. Славка прикинул, где может быть искомое, и рухнул на колени.

— Здесь — Проламывая заледенелую корку, быстро разгреб снег. В сугробе открылся омерзительно воняющий лаз. Сливная канава для нечистот уходила прямо под стену.

— За мной. — Вячеслав опустил ноги в проем.

— Ты что, там же ров.

— Идиот, зима на дворе, замерзло все. Вперед, сказал. И уже не слушая, толкнулся, прижимая руки к груди. Движение, плавно неторопливое вначале все убыстрялось, и вот уже только рывки заледенелых комьев слегка затормаживали скоростной спуск. Края выходного отверстия больно ободрали лицо, но не прервали полет. Дальше скользил уже по ледяной горке. Съехав на засыпанную снегом поверхность, немедленно откатился в сторону, чтобы не принять на голову скользящего следом Трифона.

— Чего лежишь? — Поторопил Славка замершего в снежном саркофаге, боярина. — После будем. Вперед.

Помог встать, ипрокладывая путь начал карабкаться на откос. Когда раздался скрип блоков, удерживающих мост, успели отбежать на приличное расстояние.

— Поздно, голубчики. Хрен вы теперь кого достанете. — Злорадно высказался Вячеслав, изобразив малопонятное Трифону движение согнутой в локте рукой. — Все, боярин. Я свое отработал, твой черед. — Закончил он, переводя дух.

Трифон осмотрелся и махнул рукой, указывая направление. — Туда пойдем. Там.

"Странно". — В обозримой перспективе не было видно ничего похожего на жилье.

— "Жираф большой, ему видней. Будем считать, абориген знает, что делает". — Решил Славка, устремляясь за Трифоном.

Минут через тридцать изматывающего барахтания, зашли в лес. Идти стало легче, и все равно, ноги по колено проваливались в рыхлый еще снег.

"Как тут ориентироваться? — Растеряно заозирался разведчик. — Хоть направление бы указал".

Но Трифон, судя по всему, действительно шел не наобум. Взобрались на поросший молодым ельником взгорок, съехали в распадок.

Луна осветила истинно Альпийское благолепие. Застывшие в снежных шапках сосны, искрящийся снег, и словно дом сказочный гномов, притулилась к крутому откосу маленькая, еле приметная под громадным сугробом, избушка.

— Вот и дошли. — Радостно кивнул на строение, казначей.

Раскачав дверь, протиснулись в стылую темноту. — Сейчас обогреемся. Схорон мой. На всякий случай завел. — Пояснил предусмотрительный жулик.

По хозяйски уверено, отыскал плошку и запалил свечу. Неяркий огонек осветил убогое убранство зимовки. Лавка, стол, печь в углу. Огромная корзина, брошенная почему-то среди комнаты.

Предусмотрительно уложенные в топку дрова занялись быстро. Потянуло едким дымком.

— Сейчас, сейчас. — Боярин отпихнул корзину, и нырнул в погреб, и начал подавать Вячеславу промерзшие вещи.

"Ого, а парень вовсе не так прост". — Уважительно крякнул гость, видя, как растет на полу гора совершенно необходимых беглецу вещей. Сухари и сушеное мясо упакованное в пропитанные сосновой смолой туеса. Пимы из плотного войлока. И напоследок, пара медвежьих шуб.

Вещи добротные, заботливо упакованные.

"Видно, чуял кот, конец масленицы. — Усмехнулся Вячеслав. — А то и правильно. Просто предусмотрительный человек".

Трифон ненадолго затих, и вылез уже окончательно. Плотный увесистый мешочек глухо звякнул.

А вот и заначка. — Понял гридень.

Тепло от печи навевало дрему. Они перекусили, и устроились на ночлег.

— Выйдем поутру. — Словно само собой разумеющееся обронил боярин.

— Куда, это? — Поднял голову сообщник.

Денег за спасение я тебе дал. Доволен? — Не ответил сразу хитрец.

— Слов нет, справедливо расплатился. — Поблагодарил Славка, признавая честность расчета.

Если доставишь меня к Ярополку, втрое дам. Родня там. В обиду не дадут. Ты ведь у князя в охранителях был. Вот и я тебя хочу нанять.

— Ты не бойся. Ярополк, не в пример Всеславу, верность ценить умеет. Слово замолвлю, в мехах будешь ходить. Ну?

Славка пожал плечами. — А мне все одно. Коль не соврешь, и я тебе отслужить сумею.

Решено. — Дунул на свечу Трифон. — Давай спать Завтра вставать рано.

"Ловко как оно все складывается? — Уже засыпая, удивился Вячеслав. — Словно не мы операцию затеяли, а нами. Да ну, к чему умножать сущности. Все логично. Трифон мужик думающий, и подстраховался, вполне естественно. К кому еще бежать? Стоп. — От озарения он даже проснулся. — А не засланный ли казачок был? Вполне. Тогда еще красивее выходит. Сидел себе крот у Бориски, подворовывал, и изнутри тихонько пакостил. Вот тебе и древние? Ай, молодцы. Но это еще проверить нужно. Хотя, если Трифон в деле, тогда ко мне совсем другой интерес будет. Интересно, как там у них с контрразведкой? Ничего. Потанцуем". — Заснул он уже совсем в другом настроении.

Глава 9

Переполох, вызванный побегом, улегся не скоро. Князь смурно выслушал растерянного воеводу.

— Эх, вы, ни украсть, ни покараулить. — Махнул рукой Всеслав. Однако к великому облегчению дворни, лютовать не стал. — Ладно. Чего теперь космы рвать. — Прохлопали, впредь наука. С утра ко мне. Ничего сами не можете. Вот и послушаю, что делать станете. А после, вдогон.

"Я вам покажу, что такое настоящая координация усилий. Докладами замордую. После такого совещания вы не только сыскать, вы про себя забудете". — Усмехнулся матерый штабист. — Будем считать, все по плану. Остается ждать.

Задумчиво озирая убогое подворье, Олег неторопливо прогуливался по княжеской резиденции.

Проходя мимо неприметной, чуть приоткрытой двери, толкнул. В низенькой келье, обставленной с истинно монашеской скромностью, увидел согнутый силуэт в коричневом одеянии.

— Эй, кто таков? — поинтересовался у сидящего. — Обитатель подслеповато сощурился, вглядываясь. Признал и склонился в поклоне. — Схимник я. Кольнуло отсутствие в голосе нужного почтения к княжеской персоне.

"Ну ты, тоже мне, властитель. — Одернул себя Олег. — Сам-то кто? Самозванец, сукин сын. И туда же.

Прошел в комнатку, уже не изображая из себя властителя судеб. И даже несколько проще, чем стоило поинтересовался. Откуда? Чем занимаешься.

Князь покойный меня на постой пустил, келью дал. — Кратко отозвался худощавый жилец. Пегие волосики его, скрытые под маленькой несуразной шапчонкой, которую он даже не удосужился скинуть при виде правителя, стянутые на затылке кожаным ремешком придавали ему вид постаревшего битника. Остренькая бороденка неопределенного цвета. А главное глаза — умные, прищуренные все понимающей усмешкой. Не нынешнего века глаза. Хотя, кто знает, мыслитель он во все века вне времени.

Ну и чем таким ты занят, что князь тебе и стол и кров дал. — Присел Олег на скамью. — Советчик я.

Скромно отозвался постоялец.

Во как? Ни больше ни меньше? А звать как? Не Аристотель случайно?? Иль Плутарх.

Бровь слушателя неуловимо дернулась в невысказанном изумлении. Однако сдержался. — Ты княже, прости дерзость мою. Не верно сказал. Умом сим ученым мужам не равен. Мой талант в осмыслении жизненных событий. Хотя знаком я и с изысканиями великих ромейских философов.

Вот тут пришел черед удивляться уже Олегу. — А чего ты хотел? Или думаешь, в то время одни Бориски жили? А то, что одометр, который до сих пор в машинах используется, Архимедом создан, забыл?

Князь крякнул. — Чудны дела твои господи. — Ну а вера твоя какая, да и сам откуда?

Вера моя Христианская. А откуда? Брожу по земле. Гляжу. Понравилось, живу, прогнали уйду.

"Все ясно, бомжуем. — Философ самоучка". — Сделал вывод Олег.

— И чего такого надумал? — Уже заинтересованно спросил князь. "Уж чем, чем, а филантропией бывший князь не страдал. Выходит, было в рассуждениях невзрачного бродяги нечто, заинтересовавшее правителя. Стоит разобраться. Тем более, делать все одно нечего".

Тебя как зовут-то? — Поинтересовался Олег.

— Авдеем назвали. А так. кто как кличет. И бесноватым, и юродивым. Да я не обижаюсь. Это лишь слова.

Хоть горшком назови, только в печь не ставь. — Усмехнулся слушатель. Ну ладно, Авдей. Не тяни.

Тот помолчал, видимо прикидывая как построить речь. Однако, начал без зауми. С вопроса.

— Cкажи князь, сколь у тебя ремесленников в посаде? Скажем, тележников?

Олег сощурился, копаясь в памяти Всеслава. — Да один выходит. А чего?

— А почему один? — Не успокаивался лектор.

"Ай. молодца, грамотно строит. Прям общество знание. Правильно. Поставь слушателя рядом, заинтересуй".

А на что мне два. Он за лето две телеги спроворит. Того и в достатке. Одну для княжьих нужд, а одну вон, для Анисима. Боярин в Новгород мех, да прочий товар возит. Ему нужна.

Да и не поспеть ему две то. Там только с колесами мороки сколь.

А ежели, он, к примеру, три сможет сделать? — хитро сощурился философ. Сумеет. Тогда чего?

Олег помедлил. — Во дворе сгниет. Всего и делов.

— Вот. — Поднял палец Авдей. — А сколь он тебе, княже, за свой труд отдает.

— Как сколь. Десятину. Дедами еще поставлено.

— А если — б купил у него кто, он бы уже две отдал. Так?

— Так, так. — Согласился Олег, не понимая, к чему клонит собеседник.

— Значит две причины вижу в том, что ты, княже, недополучил только с одного ремесленника ровно вполовину. Некому товар сбыть, и сделать его.

Олег перевел корявый оборот Авдея на современный язык. Отсутствие спроса, и технической возможности.

— Ты не тяни кота. Подбодрил он неторопливо излагающего рассказчика. — Слов а твои понял, и чего сказать хочешь тоже.

Авдей удивленно склонил голову. — Рад я, князь, посколь другим долго потребно талдычить.

Тогда поспевай. — Он приободрился и повел речь живее. — Начнем с малого. Почему две телеги не поспеть изготовить? Материалу вдвое закупать, это одно, и людишек коих кормить, да учить потребно, это другое. А будет на ту телегу купец, аль нет, неведомо. Верно говорю? А, тут еще, Княже, имей в виду. У Ярополка, скажем, свой тележник в наличии, и у других соседей мастера имеются. Потому им та, лишняя, даром не нужна.

А теперь представь на миг. Что нет у них мастеров? Что тогда? Купят? Иль хотя б цену твою на ярмарке не перебьют.

— Все уже понял. К чему речь ведешь? — Заскучал Олег.

Авдей пожал плечами. — Тогда не переспрашивай. Видно привыкнув к тугодумности собеседников, решил, что нынешний торопит по темности.

— Если ты, взамен Ярополка на престол в его кремль сядешь, то его мастера запросто можешь в острог закрыть, аль того лучше, в омут. А коль душегубство нелюбо, — заметил гримасу выдумщик. — Пусть живет, только взамен целой телеги, к примеру колесы дать в работу. И твой мастер быстрее справиться и вдвое больше сделают.

— Оно конечно, среагировал князь. — А сколь надо тех колес, чтоб Ярополковского мастера прокормить. Телега, всяко, впятеро дороже колес стоит.

Мыслитель уважительно глянул на князя. — Вестимо. — Нашелся, а возможно загодя обдумал ответ он. Стало быть, должно, чтоб не только колеса делал, но и другую какую хитру, чтоб дороже та телега стала, аль тогда нужен еще один мастер, тот, скажем штыри ковать станет, и они все вместе уже втрое изготовят. Это тебе князь тройная и то и более выгода. На те деньги сможешь и дружину нанять, чтоб соседей к ногтю прижать.

— Вот такие у меня думы. — Не стал распространяться Авдей. — Потому и интерес ко мне имел Борис князь покойный. Только по слабости характера не мог никак решиться в деле испробовать.

— "Эх, повесить бы тебя на березе, выдумщика этакого, растакого". — Отстраненно подумалось Олегу. По вине, таких как ты, козлобородов, и войны и неоглобализм нынешний. А этот, головастик, скоро и до ссудного процента дотумкает. Недаром реформация аккурат в четырнадцатом веке силу набирать стала. Если раньше ростовщичеством, лишь Генуэзцы, да может братья наши, с Ганзейскими корнями, промышляли, и то больше в качестве страховки при путешествий, то ежели начнут такие идеи в воздухе носиться, никакой церковной власти не хватит от ростовщичества удержать. Прибыль там верная, а главное без особых забот. Что в принципе и вышло, но чуть позже.

Олег мучительно напрягся, стремясь удержать мимолетно мелькнувшую мысль. Что — то несомненно важное и жизненно важное промелькнуло в его мозгу. Требовалось срочно вспомнить.

— Ладно, живи пока, — Отмахнулся Олег от вопросительно замершего хитроума.

Вышел в коридор, и отправился дальше. Однако уже не расслаблено скучающий, а занятый размышлениями о вещах вполне современных и злободневных.

Что такое по большому счету наш мир. Это разделение труда, интенсификация производства, и ссудный процент. Причем процент последний по порядку но не по значению.

Мировая система построена на этой сомнительной парадигме, сформированной аккурат в пятнадцатом веке.

Если раньше что ислам, что христианство ревностно стояли на страже натурального хозяйства, и пресекали попытки наших пейсатых выдумщиков заняться этим бесовским делом в полный рост, то первая христианская ересь и оказалась тем, решающим фактором ослабляющим сопротивление победоносному шествию банкиров со стороны церковной власти.

Да тогда это казалось победой прогресса. Шагом к экономическому процветанию. А на деле? К ядерной бомбе, и череде кризисов. — Олег, в силу профессии вынужденный интересоваться не только официальными словопрениями экономистов, но и совершенно незаслуженно оттертых от информационной трибуны исследователей, которые с кликушескими интонациями верещали о надвигающемся мировом коллапсе.

Однако что-то подсказывало, при всей апокалипсичности их раскладов зерно в рассуждениях критиков существующей системы есть.

Но была-ли альтернатива тому пути на который ступило человечество, взяв деньги из рук монастырской братии, под смешной процент. И расплачивающееся после и замками, и землями, а в конечном счете и головами.

Вряд ли конкретный толстопузый настоятель мог просчитать процент возможного риска. Теория игр все же зародилась чуть позже.

Однако интуитивно почуяв навар, рискнули. И выиграли.

Олег вернулся в зал, устроился в кресле и продолжил размышлять, не забывая прислушиваться к вою ветра в щелях. Вроде пурга поднимается. Для беглецов то самое что ни на есть подспорье. Или нет? Однако не пропадут. Славка и не из таких переделов выходил.

Что подтолкнуло к той поистине революционной ситуации? — Он задумался, припоминая ситуацию той эпохи. — Ну конечно. Испанцы. Их неугомонные искатели новых путей в Индию. Дались им те специи. Пошли за перцем, а вернулись с золотом. Вот вам и причина. Впервые, наверное за многие века, в Европе возник излишек золота. А если учесть, что в организации этих экспедиций непосредственное участие принимали ростовщики, легко представить какой выхлоп получили пейсатые Венецианцы. Да от таких наваров у монастырских конкурентов слюни ручьем потекли. А дальше как по писанному. Чем больше средств идет на развитие производства, тем быстрее раскручивается механизм освоения новый рынков. Еще-бы, куда им товар сбывать. Эту самую, "лишнюю" телегу. Вот и выходит, кучка европейских монархий сумела захомутать весь мир. Чем быстрее развивалось цеховое производство, тем дальше на юг и на восток шагали крестоносцы и прочие, несущие знамя "прогресса и цивилизации", армии нанятые и вооруженные этими ненасытными карликами. Само собой, милитаризация, только средство. А цель расширение рынков сбыта, ресурсов и рабочей силы.

— Хотя. Олег расстроено отшвырнул кубок, который до того задумчиво вертел в пальцах. История уже совершилась. Да и не могла она пойти по другому. Слишком уж предсказуема природа человечества. И все повторяется. Но почему именно Русь должна все время расплачиваться за амбиции этих ненасытных умников.

Одно из немногих самодостаточных государств и народностей стало самой незащищенной перед иезуитской хитростью ростовщиков.

Ох уж этот мне пресловутый эффект бабочки. — Ругнулся князь. Да при чем тут. Все объективно.

Что греха таить, сельскохозяйственная община в самодостаточна, ей ссудный капитал нафиг не нужен. А нет развития, нет, извините, и пряников. Вот и хапнули соседушки от всей души. Но. Не помешало ведь Петру сломать эту систему кондовость российская. Топором рубил — верно. Бороды вместе с головами. И кровушкой пролил море, а все ж в памяти не вурдалаком, каким, что греха таить, был, в памяти народной реформатором остался. И может только благодаря этой крови народной, Россия не разодранной на части колонией, высосанной досуха европейскими вурдалаками, сохранилась? Как после вспять не поворачивали, оглобли, как не жгли каленым железом. Выжила. А почему? Если супротив природы Петр резал, то когда не стало его воли, а наоборот способствовали всячески, почему Русь вновь лапоть взамен ложки не взяла?

Ох, слушай, кабы, все просто было. То и бабушка была бы. с колесами. Тут одного понимания и воли мало. К тому же кто ты, чтобы о мировых проблемах рассуждать. Мелкий вассал, не менее мелкого князька. Дунь посильнее, не только тебя, всего княжества не отыскать. Тоже мне Монарх.

"Ну и что? — Олег наконец сообразил что крутилось у него в голове. — Ведь почему то случилось то что случилось. Вот он я, а вот это, за плохо запертыми ставнями старина. Настоящая, не киношная.

Пробуй, рискуй. Чего ты теряешь? Выйдет хорошо, нет, не беда. А может твое барахтанье и станет тем взмахом пресловутых крыльев бабочки?

Глава 10

А с утра начали приготовления. Вячеслав, разыскав в подполе, пустую бочку, сноровисто разобрал ее, приколотил по внешней стороне по куску жесткого меха, короче всего через полчаса работы, имелись неказистые, но вполне удобные заменители охотничьих лыж.

— Боярин отнесся к затее спутника без энтузиазма, однако после нескольких минут хода вынужден был признать. Идти стало куда удобнее и легче. Одобрительно крякнул. — Ну, голова.

Тем временем проводник, восстановив в памяти их ночные перемещения, определился с направлением и ходко двинулся по рыхлому снегу.

До обеда прошли не то что бы много, но учитывая условия, вполне прилично.

— Привал. — Скомандовал командир, едва зашли в небольшой укрытый от посторонних глаз лесок. Трифон блаженно рухнул прямо на снег. Славка устроился на поваленную березу, испытывая легкое недоумение. Кому тут, казалось, наблюдать за ними? Но свербело чувство, будто в спину уперся недобрый взгляд. — "Может зверь? Хотя, какому хищнику среди дня приспичит выслеживать не самую легкую добычу"? Только скребло и не давало расслабиться нехорошее предчувствие.

Чему-чему, а интуиции разведчик доверять привык. Жизнь приучила. И пусть говорят суеверия. Не раз уже выручало. Потому и не стал расслабляться. Уложил под руку прихваченный в зимовье топор. Оружие так себе, но. "за неимением туалетной сойдет и наждачная". Армейская, плоская, как устав, шутка взбодрила. Тревога чуть отпустила. Костер решили не разводить. Уже собрались идти, когда лапник ближайшей ели шевельнулся, и на поляну, проваливаясь в снег, неторопливо ступил громадный, звероватой наружности, мужик. А в нескольких шагах позади атамана вывалили из зарослей не менее живописные спутники лесного гостя. В руках у разбойничков, красноречиво указывая на принадлежность к лихому племени, виднелось разнородное, но весьма внушительное оружие. Разглядывать экипировку лиходеев времени не было. Славка вскочил, удобнее сжав топорик, однако уверенности в удачном исходе не испытал. Уж больно серьезно смотрелись рожи лиходеев.

Боярин сдавлено охнул, и осел в сугроб. Было от чего впасть в уныние. Намерения ватажников читались куда как ясно. Навалятся гуртом, дадут по голове кистенем, или булавой, тут как повезет, обберут до нитки, и даже снегом засыпать не станут. А зачем, если через два три дня мелкая лесная сволочь растащит тела неудачливых путников по норам на прокорм себе и детенышам.

Главарь плотоядно разглядывал богатую добычу. В том, что она уже в кармане сомнения у него, как видно, даже не возникло. Он оскалился и торжествующе проревел нечто похожее на боевой клич. Застревая в снегу, шайка рванулась к путникам. Славка приготовился встретить главаря, а дальше действовать по обстановке.

Но тут бегущий впереди здоровяк просто исчез. Сперва никто и не понял, куда делся заводила. Однако рев и раздирающий душу вопль прояснили ситуацию. Берлога засыпающего медведя не самое лучшее место для отдыха. Хозяин успокоил подвернувшегося под руку, вернее под лапу, неосторожного гостя одним скупым взмахом. Обиженно рыкнул, выражая естественную досаду, и начал выбираться наружу. Порыв атакующих иссяк. Шатун разлепил глаза и точь в точь, как пришедший с ночной работяга, недовольный внезапным пробуждением, повел облезлой башкой. Не успев прервать азартный бег, разбойники оказалась в самой непосредственной близости от топтыгина. Рывок громадного зверя оказался настолько стремительным, что никто и не успел сообразить, как парочка лиходеев завертелась в конвульсиях на мгновенно окрасившемся кровью снегу. Вопли не отпугнули, а лишь раззадорили хищника. Он выскочил из снежного плена и, вскидывая задние лапы, метнулся к приятелям уже доходящих искателей лесной удачи. Ватага сориентировалась в миг. И вот уже охотники за чужим добром сами ставшие дичью кинулись прочь.

Славка вынырнул из ступора и дернул сомлевшего от вида растерзанных тел боярина. Вставай, не время теперь, уходим. Трифон поднялся, и мало, что соображая, двинулся к берлоге. Куда, сожрет. — Рявкнул спасатель, развернул подопечного и, придав ускорение, направил в обратную сторону. Сам подхватил мешок с харчами, и тут взгляд не потерявшего способность контролировать ситуацию разведчика наткнулся на тело разбойного главаря. Несмотря на страшный удар, тот сумел выбраться из берлоги. И теперь пытался отползти прочь. "Надо же никак расстраивается, что добыча ускользнула"? — Удивился Вячеслав. И уже было хотел рвануть вдогон за сопящим впереди Трифоном.

Однако замер. "Ну, бандит. Так это его работа. Что, не человек? Ох, Слава били тебя в детстве мало. Он, все еще выговаривая сам себе за ненужную мягкотелость, шагнул к ватажнику. Ухватил за плечо и рывком вытянул из ямы. — Идти сможешь? Понятно. В ауте.

Уперся и взвалил тяжеленное тело на плечи. Импровизированные лыжи тут же просели, утопая в снегу.

— Брось его. Все одно сдохнет. — заверещал с пригорка Трифон.

— Сам козел. — Пробурчал Вячеслав, качаясь от тяжести. Кое-как выгреб на свободное пространство и пошел уже ровнее, стараясь восстановить сбитое дыхание.

Понемногу приноровился. Идти стало не то, что легче — терпимей.

— Зачем ты его.? Боярин недоуменно уставился на спутника, когда тот забрался наверх.

— А я знаю? — Славка пожал плечами. — Вот такое я. Он хмыкнул. Ладно, проехали. Живы и хорошо.

Они сидели на снегу, отдыхая после выматывающего марш-броска. Лесок, где произошла скоротечная трагедия, уже скрылся из глаз.

— А ну как "хозяин" явится? — Опасливо оборачиваясь, выдохнул Трифон.

— Это вряд ли. — По-Суховски отмахнулся Вячеслав. — Он себе надолго жратвы запас. Догонит кого, а он точно догонит, уже не до нас будет. Пока заломает, припрячет, пока силы подкрепит. А что вот нам с этим "Робин Гадом" делать? — Нагнулся над лежащим в снегу разбойником.

Перевернул на спину и всмотрелся. К удивлению спасителя изодранная в клочья одежда, которой на громиле оказалось едва ли не восемь слоев, уберегла от когтей хищника ничуть не хуже кольчуги. — Ты смотри, везучий, ни царапины, чего-ж тогда.? Иль придуривается? Но нет, атаман и вправду находился в отключке.

— Ну, это мы разом. — Вячеслав согнутым пальцем коротко ткнул разбойнику в основание носа. — Вставай. Нечего тут придуриваться. Несколько мгновений, и глаза заросшего густой кудрявой бородищей лесного мытаря открылись. Он захлопал ресницами и задумчиво чего никто от него не ожидал, произнес. Иль помер, иль вновь стороной миновало? Повернул голову и уже более рассудочно констатировал. Не, жив, похоже, такие рожи токмо не на небесах водятся.

— Ты на себя глянь, чучело. — Обиделся Славка. — Я эту образину на себе, понимаешь, с поля боя тащу, а он меня вон как.

Мужик подвигал широченными плечами и тихонько приподнялся. — А где бражка вся? — ничуть не смущаясь, что приходиться разговаривать с намеченными для разбоя людьми поинтересовался лиходей.

— Сожрал "хозяин" дружину твою. Не всю, может. Однако троих, это пить дать, сожрал. А остальные так дунули, что только пятки сверкали. Сейчас вряд ли скоро остановятся.

С металлическим скрежетом атаман поскреб грязную бороду и сплюнул. — Войско, ети их. Одно слово смерды. — А ты паря молодец. Не спужался, спас. Хотя я ведь вас, путнички, на раздел готовил. Надо-же.. — Удивление в голосе разбойничка звучало самое, что ни на есть, искреннее.

— А почто спас? — Словно бы сам с собою продолжил тать. — Чудно.

Он повернулся к Славке. Мельком глянул на недовольного соседством боярина.

Вячеслав потянулся, разминая затекшие плечи.

— Тебе, что, это самое главное, других вопросов нет? — Отозвался смущенный спаситель. — Живой и ладно. А то, коль не по нраву, воротись. Он в аккурат приятелей твоих. Для компании и тебя пристроит.

— Да я не в обиду, просто не ладно, когда в непонятке. — Оскалился в страхолюдной усмешке собеседник. — А вы чего по лес шляете? Заплутали, аль как?

— Дела у нас мил человек. А ты, коль оздоровил, ступай себе с миром. — Вступил в беседу осторожный Трифон.

— Ну, эт я сам решу, чего мне делать. Иль, вон, спасителя своего, вкрай, поспрошаю. Тебе то, что за дела. — Вовсе без стеснения отозвался тать. Видно было — характер у парняги не сахар.

"Или привык за время разбойничьей вольницы сам власть держать". — Усмехнулся с непонятным одобрением Вячеслав и ответил. — Стоило тебе, конечно, за все хорошее по сусалам навтыкать, да князю свесть, только мы и сами в бегах. — Не видя смысла скрывать правду, поддержал он светскую беседу. — Так что и впрямь. Коли оклемался, будь здоров.

Разбойник, с интересом разглядывая собеседника, наконец, отозвался — Чудно. Ты паря, словно и не боишься меня. Я ж, почитай, вдвое тебя здоровее. Как сладишь?

— Здоровому падать сподручнее, а коли разговор зашел, то не все силой меряется. Верзила усмехнулся. Ладно, спас меня, а то показал бы какая разница. Он сжал кулак размером с неслабый булыжник. Во. А ты говоришь не все. Оружья у вас, смотрю, не густо. — Хитро глянул на спасителя здоровяк.

Славка тяжело вздохнул. Сколько таких вот, уверенных в себе Амбалов прошло через взвод осназа, еще в годы его лейтенантства. Комплектовался разведбат в основном ребятами не слабыми, с устойчивой психикой. Привыкнув верховодить в своем Нижнеурюпинске, они и на службе, пытались испробовать комвзвода на слабо. Он приподнялся и потянул руку к мешку. — Не о чем нам с тобой спорить. Потому, как. — И, не окончив фразу, хлестко, с умеренно дозируемым подключением бедер врезал ребром ладони за ухо претендента. Тот слабо охнул, закатил глаза, и кулем рухнул на спину.

— Вот, а ты говоришь. — Закончил воспитатель. Повернулся к Трифону. — Прав ты боярин, не стоило этого бугая с собой тащить, но раз уж так вышло, можно и с него пользы чуть поиметь.

— Да какая с этакого супостата польза? — Удивился казначей. — Он же только и видит, чтоб нас последнего лишить.

Славка дернул уголком губ. — Это еще надвое… Такие вот, если их в руках держать самыми, что ни на есть верными дружинниками могут стать. Ты пойми боярин. Он не на одежонку нашу позарился. Ему в первую голову житье такое по нраву. Чтоб перед подельниками удалью покрасоваться, да гордыню свою потешить. А коли цель у него будет, то и в бою не бросит, И живота не пощадит. Потому как… Поверь мне, уж знаю, что говорю.

Боярин с сомнением глянул на замершего без чувств атамана. — Ох, страсть, какая. Этакое. возле себя держать.

Славка, не видя смысла повторять, махнул рукой. Тем временем громила подал признаки жизни. Помотал головой, и заплетающимся языком спросил. — Это что было? Словно лошадь копытом саданула.

Славка ухмыльнулся. — Смотри уже чудиться, а все туда-же. Откель тут лошадь? Ладно, бывай здоров, пора нам далее идти. Путники двинулись прочь от места привала.

— Эй, стой. — Здоровяк, кряхтя, поднялся. — Уразумел я. Слышь, дружник. То ж ты меня хлобыстнул.

— Ну и что? Не замедляя шага, отозвался охранитель. — Я, так Я. тебе то, что с того.

Э нет, не пойдет. — Крикнул мужик. — Впервой такой нашелся, что с ног меня сшиб, а ты говоришь, что с того. "Хозяин" оно понятно, но чтоб человек? Не было такого.

— Не было, теперь значит, будет. — Вячеслав шел, уже не оборачиваясь. Он взял темп, и не хотел сбивать дыхание.

— Слышь, прохожий, с тобой пойти дозволь. — Заорал мужик, в несколько громадных прыжков догоняя их. — Мне вот такой напарник позарез нужен. Чтоб и не струсил, и по силе ровня. Чем хошь поклянусь, вреда не сделаю.

А мне ты на кой? — Удивился Вячеслав. — Разбойничать я не пойду. Я князю в охранители в гридни иду наниматься. Авось на службу примет.

— Это к Ярополку, что ли? — Влет понял тать. — Пустое. Был я у него в дружине. Мелочь людишки. Князь, хаять не стану, мужик справный. В кулаке все держит. А все одно скука. Хотя? Он меня не гнал, я сам ушел, по теплу. Заскучал. Душа простору запросила. А князь с пониманием. Даже внове звал. На землях его вроде не баловал. Пес с ним. Айда.

Эй, боярин, ну скажи хоть ты ему.

Трифон даже не нашел что сразу ответить. — Ишь, сыскал заступника, лиходей.

Мужик беззлобно усмехнулся. Не любишь, знать, шальной народец? А то и верно, чего любить. Только, и мы какую, никакую, пользу казне приносим. Коли не так, князь живо бы погнал.

От возмущения Трифон не сразу нашел что и ответить. — Ты, варнак, ври да не завирай. Как смеешь на князя хулу слать.

— Да не князю то в укор, тут другое. Вот смотри, боярин. С чего княжья казна прибавляется? С подати. Сам себе ответил мужик. — А кто ее платит? Смерд. Да мастер в посаде. Так то слезы. Самое велико с проезжих купцов, да с защиты княжей идет. А коль не было бы в лесу лихих людей, кто б по дороженьке, где князь заслон держит, пойдет. Околотками, проселками, хоть буераками, только чтоб не платить кинутся. Купец ныне на денежку жаден стал. — Разливался соловьем бродячий философ. Опять же простой народец взять. В Борискином, к примеру, уделе. Не будь страха перед разбойничками, народ от жизни такой, что при нем, уже давно б разбежался. А так ничего, терпит. В ноги к князю идет жалостить. "Защити, отец родной". То-то.

Казначей, которому эта сторона жизни была известна как никому другому вынуждено смолчал, признавая некоторую правоту говорливого разбойничка.

Опять же идти вам долгонько. — Хитро усмехнулся уговорщик. А вдругорядь так может и скласться. Где на всех берлог наберешь. А ну как внове налетят разбойнички? А я эти места как родную хату изведал. Проведу в лучшем виде, и уж всяко скорее. Вы вон смотрю идете, а там далее кряж, обходить полден ходу. А коль сей час поворотить, вон туда, то и миновать крутояр можно.

— А ты говоришь, чего толку. — Подлил масла в огонь Вячеслав, обращаясь к спутнику. —

Значит так. Зовут тебя как, хороняка? — Повернулся он к запарено поспевающему следом бородачу.

— Симеоном назвали при крещении, а так Сенькой кличут. Сенька-Хват мое прозвище.

— А чего Хват? — Поинтересовался с подковыркой Трифон. — Хватать любитель?

— Чего ж не схватить, коль само в руки плывет. — Без смущения отозвался Сенька. — Только прозвали так за удачливость, да за ловкость мою. — Без ложной скромности закончил он.

Вячеслав притормозил и вытянул из-за спины пару запасных досок.

— Вот тебе, Симеон, обувка. Гляди, показываю один раз. Повяжи к ногам, идти сноровистей будет. И еще. Коль чего худое замыслишь. Предупреждать не стану. Вмиг расстанемся, только уж не взыщи навечно тогда. Понял? — Он глянул в глаза собеседнику долгим пристальным взглядом.

— Клянусь, худого супротив тебя, гридень, ни в голове, ни в делах не ладить. Вот те крест троекратный. — Осенил Семен широкую грудь крестным знамением. Чем вызвал косой взгляд Трифона.

— Ох, Славушка, чую, хлебнем мы с ним лиха. Говорлив не в меру, такому побожиться, что нос утереть.

— А ты, Боярин, за собой взгляни. Поди, князю то какую ни есть клятву служить давал? А чего ныне в бега подался? — Срезал Хват недруга.

— Ох, ловок. — Засмеялся Славка. — Коль ты и в бою столь хваток, то, считай, прозвание свое не зря заслужил. Меня Вячеславом звать. Дружинники еще прозвание дали, но пока не скажу. А спутник мой, ты, верно, подметил боярин. Тимофей свет Авгиевич. Ты уж с ним поласковей. Я у него нынеча в охранителях. Понял?

— Смекнул паря. — Отозвался Семен. — Так ли сладил? — выпрямился, показывая снаряженную ногу.

— Молодец. — Хлопнул Вячеслав по широченной спине. Ловок, да ухватист.

— Даже слишком. — Добавил он негромко.

Отряд двинулся дальше, забирая чуть в сторону, как указал новый проводник.

Глава 11

Темнеет зимой рано. Едва путники перевалили за холм, как поползли по сугробам длинные тени, солнце выглянуло из под сплошного, свинцово-серого покрывала, осветило заснеженную равнину, и вот уже легли ранние сумерки.

— Пора и на ночлег становится. — Решил Вячеслав. — Вон там, на опушке и встанем.

Трифон, успев убедиться, что гридень дело знает, беспрекословно повернул к лесу.

Выбрав место, Славка послал Хвата за ельником, а сам принялся сноровисто разгребать снег. — Давай, боярин, помогай. Нору вырыть не долго.

Раскопал яму, утоптал, и сложил по верху здоровенные сосновые ветки. Вышло вроде землянки. А уже лапник присыпал снегом. Плошка с горящим фитилем осветила лица нечаянных спутников.

— Сейчас надышим, тепло станет. — Уверил следопыт, устраиваясь поудобнее.

Способ этот Славке показал один хитрый старикашка. Финн, оказался в предвоенные годы не в нужном месте и загремел в лагерь как пособник белофиннов. А после отсидки так и осел в пригороде Питера. Но судя по той сноровке, с которой дедок изобразил снайперский схорон, пятнашку он получил вовсе не зря.

Переночевали вполне комфортно. А идти с новым проводником стало и вовсе легко. В прочем совсем уж доверять разговорчивому спутнику Славка не спешил. Мало что стукнет в голову отвязному хлопцу. Но Хват вел себя на удивление спокойно, и поводов сомневаться в честности не давал. Ко всему оказался на редкость интересным собеседником и всю дорогу развлекал спутников смешными, на его взгляд историями из босяцкой жизни.

Особенно впечатлила Трифона сцена, в которой участвовал их проводник, тогда еще атаман лихой ватаги и парочка богатеев, окончившаяся, как следовало из рассказа, для последних весьма печально. В общем померли.

— Тать ты и ничего больше. Душегуб и кромешник. — Сплюнул в сердцах идейный противник экспроприатора.

— Сенька ласково улыбнулся, явно прикидывая, как ловчее заехать оппоненту в ухо, но видя осуждающий взгляд Вячеслава, сдержался. Только выразил искреннее сожаление несвоевременным появлением хозяина берлоги на памятной полянке.

Но дальше словесной перепалки споры не шли. Необходимость совместного труда сгладила противоречия.

Одна история из рассказанных Симеоном, заинтересовала Славку особенно.

— В тот год гидра с неба сошла. — Красочно изображая падение небесного гостя начал историю Хват. Ваккурат у Глеба свет Егоровича служить в дружине мне выпало. А он как раз поход удумал. Ну, там по варяжским делам. Ярополк, Всеслав, Мечегор, Борислав, они еще мальцами при отце жили. И было так случиться, уже назад шли, попал нам в плен один из князей ихних, имечко не скажу, не помню. Но больно важен. Однако, чего уж там, на березе, князь, али холоп, все едино. Он словно и не замечая недобрый взгляд Трифона, продолжил. Был с тем князем сынок его. Тоже малец, в возраст. Но больно уж нахальный. Глеб его спросил, а он ну давай лаять. Что пес цепной. Ну старый князь, мужчина серьезный был, не чета нынешним, долго слушать не стал. Рожон велел стесать и, значить, в наказание за дерзость, хотел поучить пащенка. А отец его как узнал, расстроился больно. Велел передать Глебу-то свет Егорычу, мол, коли отпустит он сынка его, без урону, большое сокровище тому варяг выдаст.

Что за клад, не знаю. Только., тут Сенька поднял заскорузлый палец, — отпустил князь того сынка, целого и невредимого. Ну отца его как водиться. За ним столь грехов, что никак невозможно иначе. А мальца, как есть, отпустили… Был клад, не был? Не ведомо. Сказывал гриден, видал, дескать в обозе сундук агромадный. И все. А меньшой отрок того князька варяжского нынче в большую силу вышел. И весьма он на сынов Глебовых сердит. Подбивает других своих соплеменных правителей, поход затеять, чтоб за отца мститься.

— Вранье все. — Отмахнулся Трифон. Я бы про то знал. Ни какого клада нет. Только сплетни ходят. И Борислав покойный тоже сказывал. Отец даже когда на смертном одре был, никому ничего не поведал. А вот Всеслав, тот что-то знать мог. В любимцах у отца ходил. Был бы страшеньким, ни в жисть Глеб Ярополку Полоцк на княжение не дал. А вот пришлось. И потому, коль и мог кому сказать отец про сокровища, только Всеславу.

Славка слушал спор внешне безразлично. А сам обкатывал новую информацию. — "Интересно. А, если Ярополку про клад "дезу" и подкинуть? Как тогда? Только не самому, через посредника. — Он глянул на Трифона. — Ох, не прост боярин. Заодно и его на "вшивость" проверим.

Потянулся, что в тесноте схорона вышло не совсем удачно, и зевнул. — Аккурат за пару дней, как в острог меня заперли. ходил Всеслав по подвалам. Из гридней с ним я только и был. Других не взял князь. И вот в закутке одном. Я правда снаружи ждал., долго он чем то гремел. Странно мне стало. Думал, чего князь сам ковыряет. Хотя, хозяин, знать барин. Мое дело холопское, сказано жди — жду. Вышел он, довольнешенек, а за пазухой узел какой. Врать не стану, что за куколь не ведаю. Только плату за службу гридням сразу в другой день вернул. И монеты были: не гривны, не алтыны. На куски разломаны, чтоб не различить, а все одно понятно. Самое то что., после того дня и стал на меня Всеслав свет Глебович недобро смотреть. Заметил я — нелюб стал. Ну и заело меня. Как думаю, выручать, да слово сказать за князя, так давай, а как силу взял и не нужен вроде. Один раз не стерпел, другой. Князь как ждал, и дружинников тех, что меня на ссору вызвали не наказал. Думал я, думал, понять не мог. Чего князь вызверил? И словно ожгло. А ну, как. — Славка не стал продолжать. "Умному довольно. Теперь коли казачок то Ярополков, то новость долетит как есть в нужные уши. И свою полезность доказать легче будет. Место выходит, окромя Всеслава только один он знает. А самое главное, остережется князт с бухты барахты в поход то идти. Глядишь и к согласию склонить легче станет.

Трифон не стал развивать беседу, но в память занес. А вот Хват, понял, но отнесся с искренним интересом, и нечаянно подыграл. — Ну и что с того? Вот, коли самому в тот погреб попасть. Да место сыскать. Только, таких историй сколько не слушай, а богаче не стать. Побалакали, и на боковую. — Только Бориска, неспроста помер. И поделом. Не станет вдругорядь брательника. Но и Всеслав не усидит, так понимаю. Больно шаток трон.

Боярин завозился, в темноте сугроба, словно пытаясь что-то сказать.

Ну это мы еще поглядим. — усмехнулся про себя Вячеслав. Усидит, не усидит. Не хвались, как говориться, на рать едучи.

На переходе особо не поболтаешь, однако Хват умудрялся и тут.

Славка, пользуясь его словоохотливостью, невзначай подвел к интересующей теме. — А что нет к Ярополку другой дороги, чтоб короче?

Хват почесал драный малахай. — Как не быть. Есть. Только та дорога нехорошая.

— Что, собратья твои озоруют? — Подогрел интерес Вячеслав.

Какой там, хуже. — Отозвался Симеон. — Ходят слухи, бесовская сила там. Не любят тот путь в народе. По зиме куда никуда, а вот как потеплеет. Вовсе край. Пропасть, что комару пискнуть. Дорога промеж двух кряжей идет. И мимо никак. Неба почти не видать. С обеих сторон камень. Урочище, одно слово. Ежели путник один аль вместях с кем идет, могут и миновать. А как дружина, або лихой народ скачет. Ни вжисть, каменья летят, грохот стоит.

Засыплет вмиг, и все. А к весне вода с горы опять размоет и словно опять кого ждет. Сказывают нечистая сила, то озорует. — Во как.

"Интересно. — Записал в память рассказ спутника Вячеслав. Сову эту мы проясним".

Во владения князя Полоцкого вошли в третьи сутки. Ничего вроде не изменилось. А Трифон словно ожил. Невзначай прикрикнул на Вячеслава, а Хвата замечать перестал вовсе. "Ну, ясное дело. Считает, уже вырвался. — Славке эти выходки были ясны как детский лепет. Потерпим. Нужен".

А еще через пару дней наткнулись на гридней. Десяток конных встретились на замерзшей реке. Русло как нельзя лучше подходило для дороги. Обступили не церемонясь, наставили оружье. Однако Трифон быстро переговорил со старшим, и напряг ослабел. Даже не скрутили. Топор у Вячеслава, правда, отобрали. Однако в городище добрались вовсе скоро. Провезли в кремль и оставили под присмотром стражников. Это Хвата со Славкой. Трифон исчез сразу. Едва показались очертания стен, как он ускакал. Кто бы сомневался. — Весело подмигнул Вячеслав товарищу по несчастью. Сделанная работа ничего не стоит. — Повторил он присказку. Но думаю, коль не совсем скотина, словечко за нас перед князем замолвит.

— Да брось ты про этого, — Зашептал Хват склоняясь к товарищу. — Мы с тобой, Славша, хоть куда можем пойти, таким бойцам везде рады будут. Не пропадем. Коль у Ярополка Трифон в услужении, ну его. Да и сам он, что греха таить, жаден.

— А от этих, — он презрительно кивнул на сурово хмурящих брови сторожей, я, коль руки марать брезгуешь, и сам могу вывести.

— Ты это брось. — Не на шутку встревожился разведчик. Не хватало, чтобы отвязный ухарь своей самодеятельностью сломал всю операцию. Нужно было замотивировать интерес к службе у Ярополка, не вызывая подозрений у проницательного спутника.

— Скажу, коль мы с тобой вместях. — Начал негромко импровизировать Вячеслав. — Я ж про клад не сдуру ляпнул. Мы им сейчас во как нужны будем. А коль выйдет к заветному схорону поближе оказаться. Тут уж кто первый встал, того и сапоги. Князю ли повезет, аль нам с тобой.

— Голова. — В восхищении взвыл простодушный разбойник. — Ох, ну ты голова, Славша.

Он отвлекся и грозно цыкнул на призвавшего к спокойствию охранителя. — Молчи, сучий хвост. А то на копие посажу и прыгать заставлю.

— Ишь ты, ну хитер. — Зашелестел Хват, восторженно ударяя в ладоши. — Я с тобой куда скажешь, пойду. Мы.

Однако договорить не удалось. Вывели из караулки и провели в просторную горницу. В переднем углу, задумчиво глядя на суету подданных, в высоком кресле сидел знаменитый правитель. Князь Ярополк, с фамильной рыжеватой бородой, но куда как габаритнее Борислава, солиднее что-ли.

Вячеслав, согнув голову в поклоне, невзначай глянул на князя. — "Суров. Что говорить, серьезный противник. Тем интереснее.

Семен же стоял едва склоняясь. То ли не понимая, или наоборот из свойственной ему вредности провоцируя князя на гневное обращение. Так и вышло. — Сколь знаю тебя Хват, все такой. Что, трудно выю перед правителем согнуть? Так нет чего доказать хочешь?

Впрочем сказал это Ярополк вроде и всерьез, а не сводя бровей. — Ну что, нагулялся? Как тебя еще на березах не развесили лиходея.

Мало каши ели. — Буркнул Симеон, едва слышно.

Ты мне побурчи, побурчи там. — услыхал все же что-то князь. Твое счастье, не на моих землях куролесил. Я б тебе быстро шкуру то спустил. Ну ладно. Что пришел? В дружину проситься?

— А чего? — Поднял голову Хват. — Служу я честно. Дело изрядно знаю. Коль возьмешь, пойду.

— Поглядим. — Уклончиво ответил князь, видимо не желая соглашаться сразу.

— А вот ты кто таков? — Перевел он взгляд на Славку.

— Сказывают, охранителем был у Борислава. Как же вышло, что не уберег.

Вячеслав склонился еще ниже. — Дозволь князь ответить.

— Да говори, не чинись. — Поторопил Ярополк.

— Борислав брата своего место изменой занял. А я в охранители князю нанимался. По закону и по первородству Всеславов трон то был. Потому и дозволил правому делу свершиться.

Ишь ты? А он тебе в благодарность, значит отплатил.

— Тут другое. — Проверяя, знает ли князь запущенную утку, попытался объяснить он предысторию.

Ярополк оборвал. — Не бухти. Шутейно спросил. Так что-ж от меня тебе надоть? На службу в гридни. Так ко мне со своим конем да с оружьем идут, и то не каждого беру.

— В охранители наняться хочу. — Взял быка за рога Вячеслав.

— От как? — Изумился князь. — А мои куда ж? Вот эти он обвел рукой замерших у стены молодцов. Иль гнать прикажешь.

— Зачем сразу гнать. Проверить сперва нужно. Может и сгодятся на что.

Дерзок ты смотрю. А какой в деле. Может на словах только воин?

— Князь. — Не стал тянуть Славка. — воины твои, слов, нет хороши. Только не тому учены. На поле брани слов нет от таких здоровяков польза великая. А возле высочайшего тела так себе.

— Я один их в бараний рог сверну, и ничего поделать не смогут. Потому как.

Он не договорил. Повинуясь неприметному знаку, ватага кинулась к наглому претенденту.

— Хват, в сторону. — Приказал Славка, приятелю. Два, набегающих с разных сторон, воина, удивительным образом промахнулись, и, не успев затормозить, влепились друг в друга. Повернув тело, Славка не сильно, но точно подбил одного, и оба рухнули под ноги, цепляя друг друга ножнами. Остальную троицу быстро и эффектно. Причем никто из вояк особых травм не получил. К чему?

— Вот князь, первая ошибка. Они на что здесь? — Задал вопрос лектор и сам ответил. — Жизнь твою защитить. Так? А взамен по полу катаются. А кто за тебя княже выступит, коль я скажем тать? Он выхватил из-за пояса крайнего охранника небольшой кинжал, подбросил в руке, ловя центр тяжести, и швырнул клинок в столб, находящийся примерно в шаге от княжеского трона. Вот, скажем, с такой штукой. Или с такой. — Второй кинжал воткнулся выбив из бревна первый. — Разве промазал? Вот так княже.

Один иль два должны возле тебя стоять, чтоб не лиходея вязать, а смертоносный клинок на себя принять, сохранить твой живот в целости и сохранности. На то и охранители. Нужны еще подтверждения, иль убедил?

Ярополк глянул на вояк. Погонял желваки, но успокоился и хитро сощурясь, произнес. — Убедил. Согласен. Условие у меня. Коли еще одного воина сразить голыми руками сумеешь, быть тебе старшим у гридней моих. А нет, не обессудь, в подчиненье пойдешь.

— Тогда и я скажу, позволишь? — Уверенный в своих силах разведчик не сомневался в победе.

— Ну? — дрогнул бровью князь.

— Симеона в охранители дозволь взять?

Князь усмехнулся. — Только-то? Ладно, победи сперва, там и поговорим.

— Эй, кто там. Немого зови. — Приказал Ярополк.

Несколько минут тишины, только стоны потерявших координацию дружинников, и вот дверь в княжьи покои отворилась. Согнув лысую как биллиардный шар голову, в проем втиснулся наряженный в роскошный кафтан воин. Шагнул, выходя к свету, и вопросительно замычал, глядя на князя. Вот этого и попробуй побить. Указал Ярополк на громилу. Славка всмотрелся в разворачивающееся к нему лицо местечкового чемпиона, и не смог сдержаться от матерного возгласа. — Твою. Толик., Свирид?

Глава 12

В прежние время Олег размышлял иногда, что значит оказаться одному в чуждом окружении. Читал методички, посещал специальные лекции и практические занятия. Контрразведчику знание профессиональных нюансов и тонкостей работы противника необходимо. Но одно дело умозрительное понимание, другое оказаться в этой шкуре самому. Причем, разведчик занят делом, и знает, что где-то есть люди которым его труд необходим и жизненно важен, это одно. Его ругают или хвалят, но о нем помнят. Здесь все иначе. Памяти о нем нет и быть не может. Да и самого его, в принципе, нет. Нет Олега Говорова. А есть князь Всеслав, внезапно вернувшийся из небытия. Может от того и не верил он до последнего в реальность этого мира, списывая на происки и умелую мистификацию неведомого недруга.

И на то место, где застал их кампанию, покойный ренегат-отморозок Борислав, никак не решался вернуться. Оставалась какая то минимальная, пусть эфемерная но надежда, что все может отыграно назад. Потому и встреча со Славкой хоть обрадовала но, как это ни странно, огорчила. Причем, когда сумел понять в чем причина, с удивлением сообразил, это не он противится возвращению к месту трагедии, и не ему трудно общаться с современником и почти другом, единственным, казалось бы связующим звеном с реальностью. Сущность все более активно занимающего свое место в сознании Всеслава, вот кто противится этому. Как? Непонятно. Кабинетный опер с тоской вынужден был признать, что морально-волевые качества древнего правителя куда как выше, чем его, Олеговы. И ломает это, так сказать, второе я его совсем незаметно, но с неизменным успехом. Первое время, когда растерянный путешественник, занятый тяжелым трудом, пытался выжить, было даже проще. А вот после обретения меча, изменилась не только внешность. Поменялся и характер, привычки. Психика. И все труднее становилось противоборствовать вспышкам ярости и гнева, накатывающим на князя. Просыпалось и вовсе незнакомое Олегу чувство превосходства. Князь и ранее не считал себя ровней окружающим, теперь кажется и вовсе приобретал черты диктатора. Проявилось это впервые, когда снес он голову толстопузому воеводе. И вновь проклюнулось, когда устроил спрос казначею. Если не кривить душой, было у Олега сильное подозрение, что, возникни нужда, подвесил бы он этого ворюгу на крепостной стене. И на березу вполне мог вздернуть. Гнал Олег мысли, сбивал воспоминаниями о своей жизни. Но все труднее и труднее удавалось перебороть самого себя. Ведь воспоминания о былых походах и застольях иной раз казались его личными. Стоило отвлечься, забыться, и вот уже ловил себя на мысли, не он рассуждает, а князь прикидывает шансы на успех весенней компании. И не понять то-ли князю, то ли Олегу греет душу мысль о возможных трофеях, и пленных, об отцовском владении, доставшемся Ярополку по случаю.

— Тьфу. — Олег с силой долбанул в бревенчатую стену, и тут же рявкнул на обеспокоенного гридня. Отвлек стольник. — Княже, судить пора. — Склонился в поклоне ближний боярин. — Что, Анананий, служба идет? Идет батюшка подтвердил помощник.

— Тогда пошли и мы. — Расправил Всеслав полы собольей шубы. Свел брови. — Что там.

— О побиении холопа скорняжного мастера, соседом евоным, Гришкой Латяжником. Шорным. Гришка того в курятне застал, ну и не стерпел взял в батоги, да ненароком и прибил.

— Холоп кто? — Поинтересовался князь.

— Антоха Большов. — Прошлым годом долг не вернул, на отработку и пошел. Знаю. Жаль толковый бондарь. — Скривился Князь.

— Скорняга это Митяга, Сивый, что ли?

— Евоный холоп, батюшка. В силу входит Митяй, мастерскую поднял, людей взял.

— Таак. — Сощурился Всеволод. А при мне голь голью ходил. Ладно, решим. Вопрос, в принципе, был простой, но и в в тоже время хитра какая то в нем просматривалась. Всеслав пожал плечами. А чего думать. С семьи холопа взыскать за покражу шорнику, с шорника за смертоубийство холопа скорняку. А с обоих процент князю. Только выходило, что выгоды с того выходило боле всего самому потерпевшему. Долг Антоха почти отработал, а у него два сына уже в возрасте подрастают. И коли оплатит Митяй за них Гришке штраф, то внове им в кабалу. А Шорному мастеру за смертоубийство платить нечем. Худо дело идет, все знают. И выходит так, что и он и его дело Сивому уйдет.

— Что-то тут не сходится. — Это уже вписался в тему Олег. — Сам того не заметив, когда закончил Сивый пенять на Гришку, встал и уже собрался произнести решение. Но переборол. Вернулся в кресло, упер бороду в ладонь.

— А как Антоха в курячью клеть влез. Аль у тебя пса нет? — Глянул на ответчика.

— Как нет. Есть. Только сдох в ту неделю. А у соседа в аккурат кобелек подрос. Он мне его не задорого продал.

— Кто сосед?

— Ну он. — Кивнул Григорий на Сивого.

— Верно сказал? — Уточнил Олег у скорняка.

— Ну а чего, и продал. — Слишком уж нехотя отозвался кожанщик.

— "А вот тут поподробнее. — Естество контрразведчика подсказало. — Копать нужно здесь. Мелко плавает местный народец с конторой тягаться".

— Кто за псами у тебя ходит. — Продолжил дознание Всеволод. Сивый недоуменно кхекнул. — Сам, батюшка. А чего про пса то.

— Цыц. — Рявкнул князь. Звякнул кубок, стоящий на столе. — Мой спрос. Аль не любо? — Внимательно глянул на мастерового.

— Что ты, что-ты, княже прости. — Митяга смущенно втянул голову в плечи. Как понял Олег, разбор склок основывался в то время минимально на Ярославовой правде. Знать ее почти никто и не знал, и текстов не имел. Изустно только. А уж процессуальные тонкости всецело относились к внутреннему убеждению судьи.

— Так скажу. — Поднялся судья. — Ты, — он протянул палец, ткнув в грудь скорняку. — И есть виновный в том, что побил Гришка холопа. Сам послал, обещал долг скостить. Пса кто-то из твоих потравил. Чтоб не спугнул раньше времени. Холоп в курятник полез, ты пса приманил, да когда пора пришла, науськал.

— Навет батюшка. Напраслина. Нет такого. Олег хитро, и вроде скучая, поинтересовался. — А ну как спрос учиню. Дворовых впервую руку. Не скажут? А я хорошо спрошу. И соседей спрошу. Неужели никто не видел? Всеж плотно живете. А своя рубаха к телу ближе. Помысли. Коли сейчас в отказ пойдешь уже не штрафом отделаешься, на рожон лезешь. Князю врешь. Решайся. Стоишь на своем? Взгляд кожаных дел мастера вильнул, сдавая хозяина.

'Дожму. Он это'. — Уверился Олег. — Эй, люди, призвать сюда ката, да дворовых. Сивый пошел пятнами. — Прости, княже. Моя вина. Не хотел я погибели Антохе. Думал возьмет Гришка холопа, штраф его заплачу, он внове мне в помощниках будет.

— Все слыхали. — Быть по сему. Князь увел голос в низы. — Проревел торжественно. — Антоха не по своей воле крал.

С Гришки за убийство — князю штраф, а семье Антохиной ты Сивый и ты Григорий по пять алтынов платите. Он опустился и глотнул из кубка.' Ай да Олежек, ай да сукин сын. — Усмехнулся он. Сейчас я вас ребята раздевать буду'. Ответчики кинулись в ноги князю. — Пощади, откда столь. Не губи.

— Вона как, просите. Ну, что-ж, пощадить не пощажу. Потому как закон. А, вот помочь смогу. Денег вам на штраф выдам, но с условьем. Отработать на заказ княжий. Долг с третью. К весне. Ну?

— Да ить. Мигом сообразили потерявшие злобу друг к другу бедолаги, поняв что работать придется задаром. А вы что хотите все в залог отдать? Ну это тоже выход. Да не войте вы. Не обижу. По миру не пущу. Слово даю.

— Согласны. — Вздыхая закланялись будущие олигархи. Свободны. Отпустил Всеслав ответчиков. Теперь с вами. Он глянул на застывших в углу сыновей и толстую вдову. Крал покойный, никто не отрицает. И долг не вернул. — Потому с вас штраф в казну, и расчет с кожевником.

— Как же. — Скисла уже обрадованная прибылью баба.

—

Значит, будет мое такое слово. — Я за вас долг плачу, и штраф прощаю. — Но, отработать придется. Он повернулся к боярам. — Так сказал. Прав? Бояре, сраженные тем, как ловко князь расколол лиходея, закивали, подтверждая решение.

— Свободны все. — Распорядился Всеслав. Олег сидел в тишине горницы. Тяжелый кубок медовухи в руке.

Он решил отметить непростое решение, и устроил застолье. И сейчас в хмельном тумане отчетливо понял, почувствовал, что наступает некое единение его половинок. Симбиоз, говоря по-научному, настолько серьезный, что, не только Ярополк, но и все князья в округе вряд ли могли спать спокойно. Я им устрою, ссудный процент. Вы у меня кровью умоетесь. — Долбанул по столу Всеслав, расплескивая тягучее пойло. Эй, девки пусть пляшут. — , Упершись в рукоять, приказал князь.

Глава 13

— Вячеслав всмотрелся. Увы, не может быть. Но как похож? А, громила был, точь в точь, копия срезанного стрелой Толика. Однако двойник глянул на противника совершенно бесстрастно. Кивнул князю и с не свойственной его туше грацией переместился навстречу незнакомому бойцу. 'Ого'? — Слава насторожился. — Это совсем не те бестолковые противники, с которыми ему пришлось столкнуться в этом мире. 'Серьезный дяденька'. — Успел подумать разведчик, прежде чем вспыхнула круговерть схватки. Громила кинулся на полуобороте. Он не стремился ударить поточнее, или ухватить за одежду. Цель была проста. Разница в весе позволила бы ему вмять жертву в стену, угадай он попасть в цель. Прыжок едва не застал врасплох. Только мгновенный прыжок в сторону спас его от костедробящего натиска. Однако, уйти вовсе не удалось, плечо гиганта зацепило по касательной и отбросило в сторону. А следом, мгновенно поменяв траекторию кинулся и сам боец. Удар ногой не причинил нападающему никакого ущерба. Рявкнул, усмиряя боль, и продолжил движение. Очередной уход, нырок, и тут Вячеслав понял, что летит вовсе не по своей воле. Противник сумел прихватить его за ногу и швырнул, словно нашкодившего щенка. — .Твою, наплодили тут геркулесов. — Выдохнул Славка поднимаясь. — 'А ведь он вполне способен 'урыть'. Лихорадочно ища выход, пугнул прямым, и сместился, уходя из угла. Встречный в грудь вышиб весь воздух. Хорошо хоть пришелся на вдох, иначе пара ребер была бы сломана. Да и сейчас точно треснули. Головорез, почуяв слабину, повернулся к Бориславу и взревел, яростно и торжествующе. Поняв, что противник деморализован, готовился нанести победный удар. Славка замер, получив секундную передышку. Он тоже осознал, что другого шанса не будет. Набор энергии в кисти. Вдох, и сквозь багровый туман животного огня, наполняющего руки, он сделал опережающий шаг. Враги сошлись, и тут же, могучий захват сомкнулся вокруг туловища разведчика, грозя переломить позвоночник. Коротко, без замаха, отпуская распустившийся огненный шар, Вячеслав хлопнул открытыми ладонями в голову супротивника. Шлепок, с виду несильный, но смертоносный, раздался в полной тишине. Гигант всхлипнул. И замер. Глаза непонимающе округлились. Падая, он так и не разжал рук. Грохнулся, и затих. Вячеслав, хрипя, освободился из ослабевшего обруча захвата. Поднялся и прохрипел, обращаясь к Князю. — Осилил? Аль добить? Борислав вернул на место отвисшую челюсть, и уважительно кивнул. — Твоя победа. Чужак. — А что, с этим? — Князь кивнул на бесчувственное тело. Готов? — Не, очухается. Но не скоро. Денек проваляется в беспамятстве, а там бог даст оживет. Извини княже, не тот супротивник, чтоб силу равнять. Здоров больно. Он встал рядом с Атаманом. — Ну, ты силен. — Выдохнул тот. Это же первый князев боец. — Его никто одолеть не мог. Ну силен. Держась за грудь, Славка отмахнулся. — Все когда то впервые. — Ты извини князь. Ежели не нужен, пойду я. Потрепал меня твой воин крепко. — Скривился Вясчеслав. Князь, кивнул. — Проводят тебя. Отдыхай. Завтра все обрешаем.

Ночевать устроили в клетушке, размером чуть больше курятника. Семен тут же примостился на лавке, и благостно захрапел, укрывшись худой одежонкой. Вячеслав, кряхтя и охая, мостился дольше. Все же помял его мордатый противник изрядно. Однако, кое-как задремал.

На допрос вызвали чуть свет. Зевая и потягиваясь, двинулись за смурным провожатым.

— А что, Сема, князь всегда так рано встает? — Поинтересовался Славка.

Спутник кивнул. — Ярополк в работе лют, коль дело, так чтоб дотемна. Однако и гуляет, ежели придет случай, от души. — Разъяснил Семен.

В покоях, куда доставили гостей, было сумрачно. — Пара свечей на столе, да чуть виден в слюдяном окошке предрассветный отблеск.

Князь поднял голову. Поинтересовался вдруг. — Как спалось на новом месте?

Вопрос прозвучал странно. Вроде и ответа не ждут, но и с подковыркой. И верно, Ярополк, кивнул отвечая своим мыслям. — Знать любо?

— Тогда и мне спокойнее. — Непонятно усмехнулся он.

Это позднее Славка узнал, что поселили их на ночь в огражденную заклинаниями и образами клеть не спроста. Уж больно поразила всех победа чужака над признанным силачом. Вот и решили проверить, не водится ли гость с нечистым.

Результаты наблюдений князя удовлетворили. Потому, как к теме этой больше не возвращался, однако спрос начал по всей форме.

— Кто, откуда, чем знаменит, почто от князя сбег. В общем, как полагается.

Славка развел руками, и выдал заготовленную легенду. — Извини князь. История чудная, потому скажу кратко. По детским годам, еще совсем малым, Норманы налетели, с собой угнали. Оттуда еще далее, к франкам, потом к бриттам, на острова. С прислуги начинал, после к воинскому делу пристроили.

Искусству ратному учился во франках, и речь родную почти не помню. Однако в мечники не взяли. Зато с другим оружьем знаком. Опять же, когда подрос, при воеводстве определили, по-нашему, ежели говорить. С посольством за море ходил, воевал, Одним словом, помотало. А как в возраст вышел, потянуло к родной стороне. Случаем с князем Всеславом повстречался, он из плена убег, да за ратника себя выдавал. Когда князь собрался в родной дом воротиться, мне доверился. Я чуть раньше к Бориславу в услужение пришел, а уж князь опосля прибыл. Ну а когда власть вернул, решил он меня со свету сжить. Не по нему стало, что я ведаю, как он в простом ходил. Придрался к пустяку, и в каземат. Далее ты князь, поди, знаешь.

— Ярополк раздумчиво глянул на рассказчика. — Пусть так. Что сказал, не проверить, да и ладно. Слово свое сдержу. Коль сказал, возьму на службу. Будешь верным, не обижу. Но коли хитрость, какую затеешь, спуску не дам. Однако, охранителем тебе пока не быть. Другую тебе задачу дам.

Отберешь из отроков ватагу, обучи, чего сам знаешь, а после разговор будет. Куда на постой встать, сам реши. Одежду, я тебе справную дам, ключник знает. А вот оружье, не обессудь, пока не заслужил. Покажи себя. Семку, так и быть, возле устрой. От него одна маета, да смута. Быть по сему. — Подвел итог князь. И махнул рукой, отпуская.

Однако, суров князь. — Поделился Вячеслав со спутником, когда они покинули палаты, и уселись на лавку в ожидании обещанного снаряжения.

А тож. — Горделиво, словно это его заслуга, вскинулся Семен. Я князя знаю. Он на пять локтей в глубь видит. Только, не пойму я, что он тебе за дело такое доверил.

— Это как раз вовсе не секрет. — Усмехнулся ловчий, как определил его должность правитель. — Тимоха князю про клад поведал, вот и решил тот, в случае чего меня за добычей послать. Коль выйдет поход на Всеслава, мы в аккурат и сгодимся. Ты вот, Семен, коль все слышал, проясни мне. Я здесь чужак, сам понимаешь. У Всеслава то не городище, а так, село. Тут же совсем другое дело. А мне в непонятках быть никак невозможно.

— Да я чего, зараз. Спроси чего тебе не ведомо. Коль смогу, растумкаю.

— За язык не тянули. Оборот, чур не давать. — Поймал на слове соратника Вячеслав. — Первый вопрос такой. Кто такие отроки?

Симеон почесал в затылке. — Как — кто? Отроки они и есть. Вот скажем гридни и детские — те в главной княжеской дружине служат, на сечу идут, а отрок, тот в пир за столом стоит, дело, какое нужно, исполнит. В услужении, одно слово. Там и холопы, и из горожан, кто поплоше. И слова на вече им не дадено.

"Ага. — Сообразил Славка, — стройбат выходит. Ну и то ладно".

— Другой вопрос, друже. — Продолжил он дознание. — Ромейские монеты, франкские, там гульдены, знаю, а что это за узорчатые бляшки? — Вытянул он из рукава пригоршню медяшек.

— Ну ты, однако, сказанул. — Усмехнулся подкованный в товарно-денежных вопросах экс-разбойник. Тамга это по-ихнему, по-ордынскому. А по-нашему деньга, денюжка. А узор, это ордынские письмена как есть. Чего уж там, накручено, не знаю. Вот за одну деньгу на базаре куру взять можно, или хлеба каравай, за две гуся. Семь денег — короб ржи. А ты говоришь.

Славка хмыкнул. — Я ж не совсем дикий. Сколь что стоит, я понимаю, мне интересно, откуда то. Теперь ясно. А вот скажи мне сколь стоит воина снарядить?

Сенька хмыкнул. — Та тьфу. Две деньги на все. И шелом, и наручи, и меч плохонький, ну это пешему. Коняга, она ого-го. Два отруба, как вынь да положь.

Отруб? — Что то знакомое почудилось в слове неофиту.

Учитель оглянулся. Покопался за поясом. — Вот гляди. Он вынул брусочек серовато серебристого металла. Сребро то. Отруб как есть. Ты и не видал, поди? Мне тут случаем достался. — Вильнул взглядом разбойничек.

Такими в Орду дань везут. А басурмане, как налетят, тут же давай на свой лад визжать. Рубель, рубель. — Дескать, дань давай. Им отруб то ввек не промолвить, языком своим, поганым. Так и кличут рублем. Вот конь два таких стоит. Понял? То-то.

Славка подбросил на ладони тяжелый брусок. — "Так вот ты какой, рубль серпастый. Грамм двести, пожалуй. Да уж, интересно как все сплелось."

— А что, князь сказал про постой? Как это? — решил прервать ликбез ученик.

— Какая изба глянулась, в ту и заходи. Окромя боярских, конечно. Ну, там еще княжьей дворни которые, туда тоже не сунься, а так в любую. Деньгу дашь, и живи себе. И кормиться там станешь. — Разъяснил, уже начавший привыкать к серости приятеля, атаман разбойничков.

Наконец ожидание закончилось. Ключник — Разодетый в барский кафтан служка, вынырнул из перехода. Окинул суровым взглядом новоприбывших, и тяжело вздыхая, повел в кладовую. Выданная нахальным холопом одежда, мало походила на справную. И все же Семка безропотно потянул узел к себе, но Вячеслав придержал его.

— Не годится так. — Выразительно глянул он на управителя. — Тебе князь что сказал? Добрую, а это, прости, рвань какая то. А ну как спросит? Я ведь завтра к нему пойду. Смотри, молчать не стану.

Ключник беззвучно пожевал губами. Видимо выказывая недовольство привередливым новобранцем. Но прикид заменил.

Ну вот, другое дело, — удовлетворенно заметил Вячеслав, разглядывая наряд. — А то.

Симеон, неуверенно покачал головой. — Ох, зря ты так с ним. Ты не смотри, что холоп. Ключник в княжьем хозяйстве муж не последний. А коль затаит, то и снаушничать не побрезгует. Наболтает с три короба воеводе, а то и князю. Тиун он и есть тиун.

Славка отмахнулся. — Коль каждого холопа бояться, то и в люди не выйти. Давай лучше наряд примерим, да на постой устраиваться будем.

Дрожа на утреннем холоде, переоделись. Ну а что, вовсе неплохо. — Пришел к выводу Вячеслав. Однако шубу я все же оставлю. Тимоша пока не отобрал, да так мыслю, не посмеет.

Новобранцы покинули княжеский терем, и направились к воротам.

— Так мыслю, далеко в посад ходить не след. — Подсказал опытный квартирьер.

Вячеслав согласно кивнул. — Конечно. На службу добираться всяко быстрее.

Семен хмыкнул. — Простой ты, хотя и ловчий. Там одна голытьба живет. А тут народец зажиточней. Здесь всяко лучше, чем в землянице, вшей кормить.

Они не спеша двигались по заснеженной улице. Дома, добротные, сложенные из бревен срубы дымили маленькими окошками.

Ну что бы им печку с дымоходом не сложить? — Недоумевая, пожал плечами Вячеслав. И тут же одернул себя. — В чужой монастырь со своим укладом лезть не годится. Тем более, сам печку только на картинке и видел.

Семен, припомнив, что-то кивнул на один из срубов. — Вот тут я и пристроюсь. — Кивнул он на дом. Знакомец бывший. А ты чуть дальше посмотри. — Посоветовал он командиру.

Однако поиски жилья затянулись. То смущали рвущиеся с привязи кабыздохи, то неказистость строений, наконец, уже пройдя с полгородища, и вывозив сапоги в золе и грязи, Вячеслав заметил аккуратный домик. Строение, благодаря тому, что внижней части были положены здоровые бревна, уменьшающиеся к крыше, походило на теремок. Высокое крылечко, ставни с резным кружевом. Чем то этот дом напомнил ему избу деда, у которого он жил в свое время два лета. Давно это было. — Вздохнул путешественник, и стукнул кулаком в ворота. Калитка оказалась открыта. Осторожно, чтобы успеть увернуться от возможного зубастого сторожа заглянул внутрь. — "Двор как двор. Покатый навес, клети с живностью".

Однако вблизи стало заметно, что домишко не так ухожен как показалось. Клочки соломы на крыше слегка разметало, и березовые поленья сложенные кое как, покосившийся угол сарая. Ну да чего теперь, — махнул на огрехи квартирьер, и двинулся вперед. Поднялся на крыльцо, и тглянул в приоткрытую дверь. Скрипнули петли, дверь вовсе распахнулась и на встречу ему выскочил толстенький мужичок. Он сердито отмахивался от наседающей на него тетки. Хозяйка что-то втолковывала.

Славка посторонился и с интересом прислушался к беседе. Суть прояснилась быстро. Мужичок оказался стряпчим. Суть дела тоже проста как мир. Хозяин дома, некогда состоятельный торговец, сгинул. Как прошлым летом уехал за товаром, так и пропал. А деньги, взятые на закуп с ним исчезли. Но долг есть долг, и теперь судебный чиновник пришел с неприятной для вдовы процедурой описи.

Вячеслав прислушался. Долг оказался немалым. Сорок две деньги. И все сроки уже вышли.

Эй как тебя. — Вклинился в склоку новый персонаж. Давай по порядку. Ты что-ли хозяйка будешь. Тетка заполошно уставилась на незнакомца. — Ну.

А я ловчий князя новый, на постой ищу куда встать. Пустишь?

Так ведь. — Недоуменно развела руками ответчица, намекая, что и сама уже почти не при делах.

— Ну, это мы уладим. — Вячеславу было лень тщиться по промерзлым улицам в поисках нового угла. — Вот тебе любезный, он вынул из загашника одну из выданных ему про запас монет. Так думаю в полрубля будет? — Осведомился у замершего в непонятности мытаря. Ответа не дождался и продолжил. Ну всяко на покрытие долга хватает. Согласен. Я долг плачу, а ты мне за то угол сдаешь. Годится? — Поинтересовался он у молодухи. Не веря в реальность та только закивала.

— Чиновник деловито проверил монету, поскреб зубом, взвесил на ладони и довольный объявил. Долг с тебя Просковия, снимается. А остальное ваши дела. Он быстро развернулся и шмыгнул в калитку.

Славка улыбнулся. "Судебный всяко с наваром. Долг внесет да поди еще приварок поимеет. Но озадачиваться не стал. Перевел взгляд на все еще недоумевающую хозяйку. — Ну что так и будем на холоде стоять, иль в дом пустишь. Только тут отмерла и засуетилась. Глядя в пол, пригласила входить. Впервые оказавшись в простой избе Вячеслав слегка обалдел. Темень, дым, туманом стелящийся под сводами беспотолочной крыши, сажа, толстым слоем устилающая специальные полки, "сыпухи". Устроенные, над скамьями вдоль бревенчатых стен, они защищали жильцов от черного снега. чуть освоившись, пригляделся и заметил, что кроме хозяйки в хате еще кто-то есть. На лавке сидели закутанные в ремковатое барахло близняшки. Пацаны лет семи, не старше. Они испуганно глазели на гостя и жались друг к дружке. Ну чего вы? — Весело спросил Славка снимая напряжение. Жилец я новый. Он присел рядом с детьми. Чего переполошились. Ушел сутяга. Все в порядке. Хозяйка, выгнала детвору в закуток и провела постояльца в светелку. Да уж не барские хоромы, то осмотрелся квартирант. Но ничего. Перебьемся. Он распахнул шубу. — Меня Вячеславом звать. — Представился он. А ты как я понял Прасковьей зовешься? — Хозяйка, не поднимая глаз пробормотала. — Как же я тебе долг то отдам? Нечем боярин.

— Да ладно, разберемся, — отмахнулся гость. И еще, какой я тебе боярин. Я скорее дружинник княжеский. Сам из чужих краев прибыл. Порядки и обычаи знаю плохо, так что не обессудь, ежели чего не так сделаю, или скажу. Поясни и не серчай. Годится? Ответа не дождался. Воспитание однако. — Вздохнул Вячеслав и завертел головой осматриваясь. — Точно, не барские хоромы. Нищета скорее. Хозяйка исчезла в горнице, и вскоре оттуда потянуло запахом жарящегося на плите мяса. Ну, вот жизнь налаживается. — Пошутил новосел укладывая узел с вещами под лавку. После простого, но все же обеда, осмотрел избу.

"Без хозяина двор, ясное дело. Да и вообще. Как они в такой грязи живут"? — Вздохнул не привыкший к реалиям прошлого путешественник.

Наутро следующего дня прибыл на службу. Слегка помятый приятель уже ждал, хмуро наблюдая за суетой княжеского двора. Видимо встреча старых друзей не обошлась без возлияний. — Сообразил Вячеслав. Ничего на Руси не изменилось за столько веков. Или не изменится? — Он не стал углубляться в тонкости и подошел к сослуживцу. — Ну что, где пополнение.

Тот кивнул на небольшую группу, жмущихся к стене простолюдинов.

Похоже, это не то, что впоследствии назовут гвардией. — Всмотрелся в кандидатов командир. Однако раз нет гербовой, будем использовать простую.

Строить в шеренгу не стал. Да и вряд ли это было возможно. Туповатые холопы испуганно таращились на незнакомца.

Славка вздохнул с грустью. Стоило тащиться такую даль, что-бы устраивать курс молодого бойца. Переборол растерянность и приступил к собеседованию. Половина отсеялась сразу. Уровень коровий. — Вынужден был признать рекрутер. Отобрав человек двадцать, продолжил. Уселся на высокой ступени крыльца и по одному пытался разговорить бывших землепашцев и ремесленников. Проверка была проста и действенна. В самый неожиданный момент он бросал в собеседника кинжал. Не лезвием конечно. Но и этого было достаточно. Рукоять крепко стукнув в лоб претендента вызывала короткий шок и ответную реакцию. Пятеро из получивших подарок, сжались в комок, ожидая дальнейшего избиения. Трое умудрились увернуться. И еще четверо едва заметно вскинулись, скрывая гнев.

Отбраковав пятерых, сосредоточился на оставшихся. Ну кое что. Вынужден был признать командир. Не рэмбы, но попробовать можно.

Первую беседу начал с вопроса. Хотите ли вы остаток жизни возиться в коровьем навозе? Если да, то можете уходить. Я обещаю. Что вы станете лучшими воинами в княжестве. Вас будут уважать и оценят по достоинству.

Зажигательная речь не получилась. Хмурые лица, отсутствующие взгляды. Похоже, нужно плясать от обратного. — Решил командир. Он кивнул все еще мающемуся похмельем подручному. Тот нехотя поднялся и без разговоров заехал крайнему из пополнения в ухо. Воин кубарем повалился на снег. Слушать и выполнять. — Рявкнул так, что заложило уши. Кто будет волынить, лично голову оторву. — Закончил вступление советник. И странное дело парни приободрились.

Может, чего не понимаю? — пожал плечами Вячеслав. Однако проблемы только начинались. Вырвать у Дворского помещение оказалось весьма затруднительно. Выручили несколько монет, сунутые в кулак квартирьера. Тот поскреб бороду и отомкнул клетушку, заваленную каким-то хламом. Ничего. Под казарму сойдет. — Успокоил себя Вячеслав. Главное, чтобы оторвать их от привычного быта. А после можно будет и смягчить режим.

Наведение порядка, обустройство заняло весь день. Однако, если бы не помощь Симеона, то дело с мертвой точки вряд ли бы сдвинулось. Тот сумел мобилизовать полусонных рекрутов и заставил их шевелиться.

Следующий день прошел в муштре и неразберихе. Поставить небольшую команду на довольствие, решить десятки текущих вопросов. Наконец некоторое подобие порядка удалось организовать. Наступило время приступать к дрессировке. Вот тут Вячеслав задумался крепко. Ничего из усвоенного им в свое время для местных условий не годилось. Во первых мешало почти полное отсутствие дисциплины. Во вторых недостаток времени. Чтобы сделать хоть подобие воина необходимо время. А его у Славки было в обрез. А тут еще и сам оказался в сложной ситуации. Что это за командир, не владеющий мечом. Поэтому решил начать с себя. Выклянчив у оружнего, пару плохоньких мечей, увел Семку на пустырь и предложил показать основные приемы. Удары и отбои понял сразу. Но смутило странное ощущение. Где то он уже видел подобное. Напрягся, припоминая. Точно. Боковой удар ребром ладони. И как это я сразу не сообразил.

Славка встал в стойку, и выполнил круговой удар ребром, включил бедра, добавляя вращением резкости. Повторил, прикидывая траекторию движения воображаемого меча. Удовлетворенно кивнул. — Годится.

Ухватил клинок, примерился, и взмахнул. Свистнул рассекаемый лезвием воздух.

Следующим шагом стала связка из двух ударов. Ну как? — Поинтересовался у наблюдателя. Семен глуповато усмехнулся. — Ты что, меня проверял? — Поинтересовался он. — Чему я могу тебя научить?

Однако Вячеслава сказанное не убедило. Выбрав пару подходящих по весу и длине веток, поединщики встали друг против друга. Удар сверху нанесенный противником Вячеслав пропустил чуть сдвинув корпус, и тут же провел ответный, сухая валежина, громко хрустнув, разлетелась на куски о могучую шею бывшего разбойника. — Ох ты. Огорченно выдохнул тот, растирая место удара. — А вот коли мечом, то уже точно без головы был.

Славка отбросил обломок, и отправился на поиски нового оружия. Тренировались допоздна. В результате во всей округе не осталось ни одной целой палки. А Семен покрылся синяками и тихонько ворчал. Сам же умудрился достать лишь однажды, но был рад и такому исходу.

Это конечно, хорошо, однако князь ясно дал понять, что мечей пока не доверит. Как же быть с подготовкой бойцов?

А что тут думать. Меч его и в бою добыть можно, да и при желании купить. А пока пусть отрабатывают удары ребром ладони. Поставить работу тела, а уж к клинку приноровятся.

Рассудив так, приступил к тренировкам. И с удивлением обнаружил, что показанный всего несколько раз движения повторялись почти правильно.

Указав на мелкие ошибки, он внимательно следил за работой. Главное включать бедра. — Пояснил он Семену. И показал как. Тело должно стоять на заднестоящей ноге. Одновременно с ударом, переносим вес на переднюю ногу и вращаем бедра. Раз, и немедленный возврат. Рывком. Понял. Симеон радостно закивал. Он тут же ухватил ветку и принялся наносить удар ею.

— Не в чести здесь рукопашка. — Вынужден был признать педагог. Но запрещать не стал. Пусть хоть так. Тренировать удар заставил до изнеможения. Когда бойцы уже начали понемногу ворчать продемонстрировал, как исполнить связку. Когда нанеся первый удар меч возвращается, выполняя второй. Понимание сути упражнения добавило ученикам энтузиазма. Они принялись уже осмысленно повторять движения.

Одновременно Вячеслав приступил к обучению основным премудростям боевой подготовки разведчика. Конечно, все относительно. И нынешние его ученики и в подметки не годились тем, кого он учил в другом измерении, но все-же. Дни, заполненные натаскиванием новобранцев, не давали времени ни на что другое. А во владениях Ярополка тем временем начались приготовления к чему-то важному. Хотя, Вячеслав отлично понимал — весна не за горами, а подготовка к нападению дело хлопотное.

Жизнь в крупном по местным меркам городе многообразна. Круговорот торговцев, повседневные заботы и радости, жизнь бьет ключом.

Незаметно пролетели две недели. Освоив азы, подопечные Вячеслава приступили к ведению совместных действий. Страховка, перемещение, атакующие действия. Будем считать, что это разведовательно-диверсионная группа. Роли и обязанности разделил в соответствии с подготовленностью и задатками. И понемногу тренировки начали приносить плоды. Разделив группу на две части, отрабатывал проникновение в охраняемое помещение. Используя для этого подвалы княжеского терема. Попеременно меняясь бойцы учились ориентироваться в замкнутом, малоосвещенном пространстве, подавлять сопротивление обороняющихся. Импровизированная полоса препятствий выявила недочеты и позволила их исправить.

И вот на исходе третьей недели прибыл посланник от князя. Тот, хотя и не мешал занятиям, но, судя по всему, контролировал их ход. Не раз Славка замечал внимательно наблюдающих за действиями его подопечных незнакомцев.

Выведя свою команду на широкий двор, Вячеслав обнаружил, что собралось довольно приличная толпа дворовых и ближних княжеских людей. И вот на крыльце появился Ярополк.

Готовы ли? Бросил он стоящему поодаль учителю.

— Готовы, князь. — Ответил, слегка волнуясь, педагог.

Князь хлопнул в ладоши. Из широких ворот повалили гридни. Княжеские воины, наемники, прошедшие не один набег смотрели на кучку стоящих посреди площади молодых бойцов.

Князь поднял руку. — Схватка без оружья, но всерьез. Пока одна из сторон не запросит пощады.

Славка с огорчением пожалел, что не может принять участие в схватке. Он перехватил взгляд Семена. Тот стоял, что-то негромко объясняя остальным ученикам. — Хотя бы за одного я спокоен. — Признавая неоднозначность исхода схватки, подумал он.

И вдруг, дружинники кинулись вперед. Устрашающий вопль вырвался из двух десятков глоток. Миг, и обе группы смешались в суматошной круговерти рукопашной. Славка вновь вздохнул, и отвел взгляд.

Помочь ни чем не помогу, а нервы еще пригодятся. Шум внезапно стих.

— Неужто сбежали? — Похолодел Вячеслав. — Перевел взгляд на место боя. Картина удивила. Его питомцы, растрепанные и помятые стояли посреди валяющихся в беспамятстве тел противников. Только два или три дружинника сидели на снегу, стараясь прийти в себя. Бросился в глаза разъяренный Симеон. Он, все еще в запале схватки, держа одного из противников за шкирку, методично тыкал его лицом в снег. Очевидно, пытаясь что-то объяснить. Молчание зрителей сменилось негромким гулом. Наблюдатели не зная как реагировать на случившееся, ожидали команды князя. Ярополк крякнул и прочистил горло.

— Ладно исполнил. — Произнес он. — Хвалю.

Бояре принялись оживленно обсуждать перипетии схватки.

Вячеслав, повинуясь кивку князя, приблизился.

— Донесли мне, и с мечом учил их? — Кивнул на победителей Ярополк.

— С древом только. Однако, думаю коли меч дать и с клинком справиться сумеют.

— Быть по сему. Каждому по десять денег, и в детские. А тебе сто. Жить в гриде людям сим. Латы и мечи дарую. Но чтоб показали, на что способны.

Вячеслав, поблагодарил князя и вернулся к своему воинству. Взволнованные лица повернулись навстречу командиру.

— Обещал вам славу воинскую? Считай, первый шаг к тому сделан. — Кратко оповестил Вячеслав. — Князь вами доволен. Всем в детские и по десять денег.

Дружный выдох сопроводил его слова. В отличие от него холопы отлично знали цену княжьей награды. Детские, младшие дружинники князя, фактически играли роль его охраны и набирались только из свободных людей.

Решив ковать железо, не отходя от кассы, Славка продолжил. — Оружьем и доспехами жалует вас князь. Но требует во всем первыми быть. Ясно?

— Да мы что скажешь. — Загомонили бывшие холопы. — Ты научи только.

Ну вот, теперь их и подгонять не нужно будет, землю будут рыть, а выучатся. — Подвел итог Вячеслав.

Вячеслав шел по бурлящему водовороту городского рынка. Разномастный торговый люд уважительно расступался перед княжеским ловчим. И то сказать, умел Ярополк жаловать угодных ему людей. А коль пришелся по нраву то и вдвойне. Потому награда за выполненный урок сотней монет не ограничилась. Присмиревший ключник без всяких уговоров выдал Славке роскошный наряд местного производства. Сапоги ядовито красного модного цвета и вполне приличный меч. Потому смотрелся гридень весьма импозантно. Наладив процесс обучения, и взвалив его на могучие плечи бывшего атамана, сам он решил заняться обустройством быта. Нанятые всего за три деньги плотники выправили крышу, подняли стенку сарая, иными словами привели жилье в божеский вид. Хозяйка, оказавшаяся при ближайшем рассмотрении довольно симпатичной и не старой еще женщиной понемногу перестала дичиться и хотя взгляд не поднимала, и говорила вполголоса, однако помощь в ремонте приняла с благодарностью, а когда новый жилец закупил целую гору утвари и продуктов и вовсе отмякла. А вот ребятишки освоились гораздо быстрее. К тому же статус пацанов в связи с появлением в доме не просто мужика, а воина, чья сила уже стала предметом всеобщего обсуждения, в уличных баталиях вырос неимоверно.

И вот теперь, получив неслабую премию, новоявленный ловчий отправился на рынок. К деньгам Славка во все времена относился легко, и накоплений не имел. Бывая подолгу службы в различных уголках мира, покупал себе модные вещи и безделушки. Из-за чего постоянно имел довольно приличные неприятности в конторе. Не видя смысла менять привычки и здесь, он решил распорядится шальными деньгами по назначению.

Купил роскошную, отороченную соболем шапку, богато отделанный шитьем пояс, перебрался в ювелирный ряд. Глаза разбежались от всевозможных подвесок и украшений. Он поманил торговца и поинтересовался стоимостью приглянувшейся вещицы. Подвеску Любаве ищещь? Поинтересовался печальный старик с неповторимой, присущим лишьего народности, интонацией. Надо-же хмыкнул Вячеслав, и в те времена нас, гоев, эти ребята на денежки разводили.

— Ну как сказать. — Замялся он. Вдова она, детей двое.

— Ага. — Понимающе улыбнулся прохиндей. — Чтобы и не охально, и с намеком. Выбрал из связки небольшую вещицу. Квадрат словно смотрящий в разные стороны света буквами К и ромбом посередине. Эту возьми. Рада будет. Оберег от дурного глаза и для благоденствия. Цену заломил продавец неслабую. Однако, видя нерешительность, тут же сбросил вдвое. А потом и еще на треть. Сговорились за пять денежек. Повеселевший торговец попытался всучить покупателю непонятного назначения коробку, но Славка благоразумно отказался. Засунув подарок в кошель, двинулся дальше. И вот в оружейном ряду застрял надолго. В основном конечно товар был так себе. Плохонькое железо, безыскусные рукояти, блеклое серебро ножен. Средний товарец, одним словом. И только в самом дальнем углу заметил блеснувшую резными узорами рукоять. Славка сделал стойку, и не выказывая интереса, присмотрелся к вещице. Меч, а это был именно Меч с большой буквы, переливался матовым узором булата. Резной шишак, из серебра с черненью притягивал взгляд. Ножны, правда, оказались похуже, но поднаторевший в оружии воин на такую мелочь внимания не обратил. Он неторопливо, даже скучая, прошелся вдоль прилавка. Повертел один клинок, другой, и нехотя вынул из ножен приглянувшийся меч. Узорчатое клеймо у самой гарды изображало крылатого зверя на подобие льва. Лезвие чуть сужающееся к острию. Прикинул баланс. Идеально. В ладонях у покупателя засвербило от радости обретения чуда. Сколько запросит, столько дам. — Понял Вячеслав, но интерес проявлять не спешил. Сунул обратно в ножны, и, с внутренним содроганием, бросил на прилавок. На звук из-за узорчатого покрывала выглянул чернявый торговец. Обмотанный невероятным тюрбаном череп, сухой профиль, изломанные контуры бровей.

— Салям уважаемый. — Привычно, совсем как на современном ему рынке, обратился Вячеслав к торговцу. Бровь дрогнула, иноземец поклонился и зорко глянул на потенциального покупателя. Видимо что-то поняв, расплылся в улыбке. Обвел рукой разномастный товар.

Славка вновь перебрал оружие. Наконец добрался до нужного меча. Выдернул клинок, щелкнул ногтем по лезвию. Скривился, слушая тонкий мелодичный звон. Скосил глаза на торговца, и понял — тот цену клинку знает и хотя смотрит бесстрастно, в душе ухмыляется.

"Ох, загнет цену, басрман". — Расстроено сообразил Славка.

И обожгло воспоминание. Точно такое же лицо было у дуканщика под Кабулом, где он выбирал симпатичный подарок для подружки. В те далекие восьмидесятые. Ларец был неброским, но лег на сердце, а продавец цену так и не скинул. Денег не хватило. И Славка ушел не солоно хлебавши. После он разговаривал с местными. Интересовался, в чем причина неуступчивости торговца. Интересно тогда сказали, мол, не хотел отдавать продавец неведомо кому дорогую вещь.

— "Похоже, история повторяется". Огорчился покупатель. Проверять даже не стал. Что толку. Качество, его видно. Взял за рукоять, и легким взмахом смахнул кусок шелковистого платка, висящего под навесом. Платок копеечный, а проверка хорошая. Басурман уважительно кивнул, опытным взглядом отметив ловкость в обращении.

Тянуть надоело. Славка покосился на клинок, и как можно безразличней спросил. — Сколько?

Байстрюк пробормотал что-то с таким диким акцентом, что Славка не разобрал. Покачал головой и повторил вопрос.

— Рубль. С трудом выговорил торговец. Такого Вячеслав не ожидал. Торговаться можно было надеясь, что скостит половину, но от рубля и половина это неподъемно. Славка в сердцах сплюнул. И расстроено махнул рукой, понимая бессмысленность торга. В памяти всплыла афганская поговорка, суть ее он так и не понял. Но значила что-то вроде русского варианта — видит око да глаз неймет. Он пробормотал чужую фразу и повернулся, собираясь отойти. Настроение испортилось вконец. Однако торговец замер. Всмотрелся в лицо неудачливого покупателя, и подумав, несколько секунд окликнул уходящего.

— Пятдесят тамга давай. — Славка замер, недоверчиво оглянулся. Продавец сердито смотрел на него.

Еще не веря в удачу, Вячеслав высыпал на прилавок горсть монет. Отсчитал пять десятков и принял завернутый в испорченный платок меч.

— Слова знаешь, молодец. Но больше сюда не ходи. — Почти на правильном славянском языке буркнул недовольный торговец.

"Странно, чего это он"? — Размышлял, прижимая товар к груди воин. — Может в то время у пословицы было несколько иное значение? Ну, да и ладно.

Выполнив программу-максимум, двинулся к выходу с торговой площади.

Шел неторопливо, но уже почти не смотрел по сторонам. И тут слуха донесся истошный крик. Это продавец костерил неловкого слугу. Речь, отдаленно напоминающая английский, разносилась далеко. Глянул, вовсе без интереса, и увидел ползающего в грязном снегу оборванца. Он усердно уворачивался от норовящего зацепить его длинной клюкой хозяина. Однако, убежать мешали зеваки, столпившиеся вокруг бесплатного цирка. Купец изловчился, и достал таки нерадивого холопа тяжелым набалдашником. Боль была столь сильной, что бедолага не вытерпел и охнул. — . мать в сердцах выругался слуга и волчонком глянул на замахнувшегося повторно экзекутора.

Славка замер. — "Это еще что за.

Матерное высказывание холопа прозвучало настолько естественно, что гридень не сразу и сообразил, что привлекло внимание. А когда уяснил, то кинулся в толпу. Снес крайнего, растолкал зевак, и выскочил на утоптанный пятачок. Сомнений быть не могло. В грязи сидел Андрюха Войтенко. Худоба и реденькая поросль на втянутых щеках ничуть не изменила субтильного спеца. Его Олег притянул для организации экономического обеспечения группы. В тот памятный вечер Андрей сидел поодаль, потому, когда засвистели стрелы, рухнул ничком и затих одним из первых.

— А ну как снова мерещится? — Засомневался Славка. — "Вон с Толяном то какая непонятка вышла". — Вспомнил он чуть не уделавшего его двойника. Но нет. Спутать невозможно. К тому же, оборванец, на прибытие нового персонажа среагировал адекватно. Он, словно вспоминая что-то, вглядывался в облик богато одетого воина. Однако, признать в бородатом гридне, бывшего сослуживца не сумел. Воспользовавшись тем, что жертва перестала уворачиваться, разъяренный хозяин, что было сил врезал холопу по спине. Андрей распластался на снегу, вздрагивая от боли.

— Эй ты. — Шагнул вперед непрошеный защитник. — Что за шум?

Озадаченный иноземец уставился на вооруженного человека. Залопотал что-то, указывая на слугу.

— Понаехали тут, — буркнул Славка, недобро ухмыляясь. — Язык учить надо. Понял?

Из-за спины торговца появился человечек. Коверкая слова, пояснил. — Холоп провинился, наказывает хозяин, за дело.

— А не брешешь? Сдается мне, знаю его. Князя Всеслава человечек.

Выслушав перевод, инородец, вновь затарахтел, однако в этот раз уверенности в голосе поуменьшилось.

— Слово даст? Или на суд княжий пойдем? Я доказать сумею, а вот он готов-ли. — Нагнетал Вячеслав.

Короткие переговоры толмача с иностранцем закончились.

— Приблудный то. — Вынужден был признать переводчик. Но хозяин его содержал. За прокорм десять денежек просит.

— Ага. — Издевательски кивнул дружинник. — Негромко добавил. — Харя не треснет?

Бросил три монеты на прилавок. — За глаза, да и того много. Вон кожа да кости только. В расчете.

Он кивнул недоумевающему Андрюхе. — Эй, пошли.

Тот, сообразив, что пресловутые медяки явились мерилом его стоимости, кряхтя поднялся. Оглянувшись на недобро молчащего иноземца, безропотно последовал за рассекающим толпу гриднем.

Пока шли до вдовьей избы, Славка, мучаясь от неизвестности, вынуждено молчал. А ну, как и впрямь Андрей? Как он отреагирует на встречу? Хорошо, если без истерик. А судя по внешнему виду, хапнул испытаний старый знакомый полной мерой.

Вошли в избу. Вячеслав перекрестился на красный угол и скинул боярскую шапку. Мальцы, завидев приветливого постояльца, выскочили навстречу. Славка сунул каждому по прянику, и махнул рукой, отправляя на улицу. Пацаны, радостно галдя, унеслись гулять.

Славка уселся на лавку и строго глянул на застывшего у порога холопа.

— И чего стоим, кого ждем. — Слегка напрягшись, произнес Вячеслав.

К слову, вышло это с некоторой заминкой. Андрей уставился на хозяина. Проглотил комок и неуверенно переспросил. — Что?

— Андрюха, я понимаю, ты ботаник, но в холопы идти, это. дурной тон. Человек с высшим образованием, и нате вам. — Развлекаясь, добавил Вячеслав. Он уже утвердился в уверенности, и сейчас просто смаковал ситуацию.

Оборванец впился взглядом в его лицо. — Слава? Ты? — Нерешительно произнес, опасливо втянув голову в плечи, опасаясь ошибки.

— Нет, папа римский. — Парировал Вячеслав. — Кто же еще?

И тут напряжение нашло выход. Андрей всхлипнул, и закрыв лицо грязными, ободранными ладонями, опустился на скамью. Чуть успокоился, вытер невольные слезы и вновь вгляделся в смутно знакомое лицо. Узнавание вызвало слабую улыбку. А я считал, что один выжил. — Наконец смог произнести он. Все, думал, погибли.

Славка протянул ладонь. — Здорово приятель. Вот он я. Живой, и невредимый. А вот ты что-то совсем плохой. Вот что, давай обогреемся, после в баню, а уж потом и за стол сядем. Годится?

Привычка к холопству въедается быстро. Андрей, все еще не умея привыкнуть к мысли, что этот суровый господин, его товарищ по прежней жизни, согласно кивнул.

Андрей, да отомри ты. — Попытался расшевелить его Славка. — Все, кончились твои проблемы. Успокойся, приди в себя.

В дом вошла хозяйка. — Вячеслав кивнул на вскочившего Андрея. — Вот, это мой старый товарищ. В плен попал. Однако повезло, встретил я его. Ты собери нам на стол, и баньку истопить бы? — Хозяйка кивнула и молча вышла.

Парились долго. Успели рассказать друг другу о своих приключениях.

А потом сели за стол. Изголодавшийся гость, едва сдерживаясь, поглядывал на разнообразные закуски.

Утолив голод, и немного выпив, Андрей захмелел. Он сидел за столом и тихонько напевал любимое.

Славка прислушался. И подтянул припев. На два голоса приятели негромко пели песню родившегося через неполную тысячу лет поэта.

"Кони привередливые". И странное дело. В курной избе, посреди бескрайних лесов древней Руси звучала песня вполне уместно.

Глава 14

Андрей Войтенко пришел служить в отдел экономической безопасности "конторы", окончив Плехановский. Кузница кадров позволяла выбрать и более перспективный вариант. Однако, зная за собой некоторую, мягко говоря, непрактичность в житейских делах, Андрей решил не рисковать. Ему куда больше нравилось разбираться в хитросплетениях уже сотканных схем минимизации затрат, как обтекаемо именовали современные жулики способы умыкнуть часть причитающихся государству средств.

Работа нравилась. Однако непрактичность подвела и тут. Он упустил момент, когда нужно было проявить известную гибкость, и отслеживать финансовые операции попавшего в разработку равноудаленного олигарха не столь пристально, чем требовалось. В результате делопут безболезненно расстался с парой миллионов зеленых бумажек, и вновь приблизился к кормушке. Однако, въедливого эксперта не забыл, и мимоходом поспособствовал его увольнению из реорганизуемого отдела. Заскучав, Андрюха с радостью согласился на приглашение Олега. Он и на памятный пикник поехал только от скуки. Работа сорвалась, делать все равно нечего, вот на свою голову и согласился.

Спиртное он в принципе употреблял не часто, поэтому выпив с приятелями, придремал. Шум и крики налетевших всадников, поначалу даже не испугали. Он только недоуменно уставился на ряженых, и в себя пришел, только увидев, как рухнул, пронзенный стрелой, товарищ. Сработало чувство самосохранения, ничком упав за толстый ствол, поваленного дерева, на котором он до этого тихонько кемарил, отполз чуть в сторону и под прикрытием высоких зарослей отбежал вверх по склону. Рухнул в траву и затих. Минуты две слышались редкие возгласы всадников и конское ржание, а вскоре все стихло. Андрей выбрался на поляну и тупо уставился на лежащего ничком Анатолия. Приложил руку к виску, но пульса не уловил. Искать разумного объяснения не пытался, кинулся в сторону оставленного на дороге автомобиля. Вот тут поплохело. Машины не было. Но не это главное. Не было и дороги. Холм был, блестящее вдалеке излучина реки тоже, а широкое асфальтированное полотно исчезло.

"Нормально". — Почесал затылок, ощущая, как начинают плавиться мозги. Наконец сообразил. — Все понятно, водка паленая. Вот и переклинило. Вытянул перед собой руку, пересчитывая пальцы. Три, пять. Нормально. Почему тогда с головой явно не так. Выдернул сотовый. Телефон не отзывался. Странно, до города недалеко, а сети нет? Пожал плечами.

Андрей опустился на землю, и попытался осмыслить ситуацию логически.

"Первое и самое естественное, если не считать временного помешательства это то, что по запарке спутал направление и выскочил не туда. А то, что пейзаж похож, так мало ли совпадений. Решив не умножать сущностей, повернул обратно. Возможно, кто-нибудь из приятелей вернулся?

Однако кроме страшного силуэта убитых друзей никого. Осмотрел внимательно. Самодельные стрелы вытаскивать побоялся. Покричал друзей. Но вспомнил о неведомых душегубах, и замолчал. Тем временем, подкрались сумерки. Андрей восстановил в памяти направление, откуда пришли на поляну. Никаких сомнений, шел правильно. Бессмысленность ситуации выбивала из колеи. Нужно успокоиться. Он плеснул из упавшей на землю бутылки. Клин клином вышибить не удалось. Возбужденная психика не поддалась воздействию алкоголя.

Но, сидеть до ночи рядом с покойниками не прельщало.

"Нужно идти". — Решился Андрей. Несмотря на свой сидячий образ жизни, он вовсе не боялся леса.

Его старинный приятель, заядлый охотник и турист, не слушая никаких отговорок раз в год выдергивал его с собой на рыбалку или на охоту. И хотя охотником Андрей так и не стал, однако выживанию в лесу с грехом пополам выучился.

"Первое. Идти нужно в направлении города. — Принял решение путешественник. — Город, он глянул на первую звезду, одиноко сияющую на безоблачном небе, там". -Собрал в сумку остатки трапезы, сунул сверху полную бутыль с минералкой.

Преодолевая понятную неловкость, и робость, осмотрел карманы убитых. Документы брать не стал. "Мало-ли, вдруг найдут до того, как я выйду к людям, пусть лучше при них будут". Подобрал туристскую складную лопатку, принесенную из машины Олегом, но больше обрадовался найденному на поясе у Анатолия громадному тесаку. Нож выживания, как его называют разведчики, больше походил на тесак, и имел полую ручку, в которой, Андрей это знал из рассказов бывалых приятелей, хранится уйма нужных вещей. Под конец сборов приметил висящую на ветке теплую камуфляжную куртку.

"Сорок километров, при самом худом раскладе, это день пути. Но мало-ли. Идешь на день, бери запас на неделю". Первая истина туриста.

Осмотрел место их столь неудачного пикника, запоминая ориентиры, и двинулся прочь.

К смерти, пусть даже и мало знакомых людей, невозможно отнестись спокойно. К тому-же, такой варварской и ничем не оправданной. Но последующие события отодвинули гибель соратников на второй план.

Размышляя о причинах внезапного исчезновения дороги, прошел с полкилометра. Периодически корректируя маршрут, поскольку норовил завернуть вправо. Но никаких разумных объяснений найти не сумел. Шел пока не начал запинаться. Темнота скрыла окружающие предметы. Наскоро собрал сушняка, добавил сухих листьев, и запалил костер от найденной в куртки разовой зажигалки. Аккуратно срезал дерн и выкопал неглубокое укрытие. Нарубил лапника и выложил дно. Теперь можно будет переночевать, не устраивая никаких укрытий. Раскатать толстый слой дерна, станет отличным одеялом. Стоит только перевернуть его травой вниз, и готово. Есть не хотелось. Однако преодолел отвращение и заставил себя прожевать жареное мясо. Испортится до утра или нет неизвестно, но рисковать не стоит.

Глава 15

Утро встретило бодрящей прохладой. Ночной туман растаял, начало пригревать солнце, поэтому шел ходко.

Однако, уже к полудню стало тревожить недоумение. Лес, поразил обилием следов диких животных, и своей нетронутостью. Словно не в пригороде миллионного города, а в самой, что ни на есть глухомани.

Быть такого не могло никак.

Глянул на мертво молчащий мобильник, батарея еще держала, но индикатор уже потерял два деления. Перекусил, и вытряхнул из ботинок песок, Недолгий отдых, и вновь побрел сквозь заросли кустов дикого шиповника, укрываясь от колючих веток, рукавом куртки.

Ближе к вечеру, накопилась усталость. Выбрал подходящее место, и пока разгорался костер, прикинул пройденное расстояние. А когда пересчитал, обалдел. По всему, даже с громадным допуском, выходило, что отмахал никак не меньше двадцати километров. — "Да быть того не может, чтобы в каких-то десяти, пятнадцати верстах от города была такая тишина и нетронутость. Ну и какие будут предположения? И сам себе ответил. Никаких. Только матерные.

Природное добродушие, помогло справиться с волнением. — "Будем считать происходящее приключением. С трагическим оттенком, однако, когда то все это закончиться, и останется только воспоминание о неприятном происшествии.

Спать улегся как и в прошлую ночь. И даже заснул, а вот среди ночи, разбудила неясная тревога. Раскрыл глаза лежа в полной темноте, и прислушался. — Тишина, прерываемая легкими порывами шумящего в кронах высоких елей ветра, да непонятным стрекотом ночных сверчков. Показалась отчего-то опасной и таящей угрозу. — "Да кого в двух шагах от города бояться, каких зверей. Однако тревога не проходила. — Может приснилось что? — Попытался вспомнить он сон. — А рука тем временем потянулась к ножнам. Крепко сжав тесак осторожно высвободил из под импровизированного одеяла. И вдруг в страшной близости от лица сверкнули глаза зверя. Пахнуло острым запахом псины. Сердце ухнуло в пятки. На безмыслии взмахнул ножом, и заорал так, что заложило уши. В лицо ударила теплая струя. Подраненный зверь визгнул, и ломая сухой кустарник кинулся в сторону. Вскочил и Андрей. Сжимая спасительный тесак, крутанулся, пытаясь понять что нибудь, и увидел десяток горящих светлячков, вокруг погасшего, еле тлеющего костра. Как и куда он бежал, не разбирая дороги после так и не смог вспомнить. Бежал, натыкался на темные стволы, падал спотыкаясь о невидимые в ночи коряги. Ему чудилось, что вот сейчас, в следующее мгновение на спину прыгнет страшный, безжалостный хищник. В какой то момент, наткнувшись на очередное дерево, вцепился в короткий сук, и начал карабкаться наверх. Взлетел на продуваемую верхотуру и вцепился в ветку, чувствуя, как раскачивается липкий от пахучей смолы, шершавый ствол. Просидел до утра, и только когда начали проявляться первые, едва заметные пока, силуэты соседних елей, задремал, проваливаясь в секундный сон, и вновь испуганно вздрагивая. Наконец рассвело. Осторожно сполз на нижние ветки и всмотрелся в окружающее пространство. Никого. Только кусты и в стволы упавших сосенок, недоростков.

Спрыгнул на мягкую от осыпавшейся хвои землю, и только тут почувствовал, как стянуло кожу лица. Оглядел изодранные руки, порванный камуфляж, и задумался. Вот и пришел. — Мысль обожгла своей простотой. В запарке бега умудрился потерять нож, и высыпать из карманов зажигалку и сотовый. Не говоря о сумке с продуктами, которая осталась возле потухшего костра.

Андрей осмотрел ближайшее дерево, прикидывая, где может находиться север. По тонкому слою моха, удалось приблизительно выяснить направление движения. Но и только. Где осталось место ночлега отыскать не представлялось никакой возможности.

Да и ладно, махнул рукой беглец. Дойти осталось всего ничего, за день всяко смогу. Мокрыми от росы лопухами папоротника кое-как оттер лицо и руки от бурой корки. Хорошо или так себе, выяснить не смог. Глянул на бурый от высохшей крови ворот куртки. — Надо же, рассказать кому, ведь не поверят. "Волки в пригороде. Анекдот".

И вдруг похолодел от страшной мысли. — "А ну как не выйдешь сегодня. Ну как пройдешь весь день и ничего? Ты думаешь это так невозможно". Отгоняя панику, попытался призвать к голосу рассудка. С грехом пополам удалось, но беспокойство уже поселилось под ложечкой, взывая приступы невнятного отчаяния.

Пару часов прошел не адреналине ночного страха, но когда сообразил, что уже не так внимательно следит за точностью движения на север, остановился. — "Главное не паниковать, несмотря ни на что, подкрепится все же нужно. Силы еще понадобятся". Одно дело, приготовить что-то из имеемого запаса, другое, сперва этот провиант добыть. Вот только как его разыскать? Да и пить хочется. — Кругом клин.

Понимание, что знаний таежной науки, как ни прискорбно это признавать, у него никаких, оптимизма не добавили. — "Сделать оружие без каких либо инструментов, проблематично, отличить съедобные растения от не очень тоже не суметь. Остается одно, идти, сколько можно, вперед. Авось удастся выбрести к людям.

На дорогу вышел внезапно. Даже и не сообразил по-первости, что эта накатанная, чуть шире обычной тропки колея и есть дорога. Однако, когда понял, впервые за два прошедших дня вздохнул с облегчением. "Колхозники далеко не ездят, значит, деревня или ну хоть какое то жилье, а значит и люди неподалеку. Вопрос, в какую сторону идти, не стоял. Конечно-же в сторону города".

Колея, заросшая подорожником и бурьяном, петляла между березовыми островками, и оканчиваться в обозримом будущем не собиралась. — Это Андрей понял, когда увидел что едва приметная нитка дороги упирается в горизонт, теряясь в мареве, не по-осеннему прогретого воздуха, колышущегося над бескрайными перелесками.

"Да что же это, мистика"? — Не выдержал обессиленный путешественник. Там, где по всем расчетам должны были виднеться исполины новостроек, все та же зелень таежного беспредела.

Опустился в пыль, и зашелся в тяжелой, бесслезной истерике. Страха уже не было. Был только мучительный вопрос. — Что со мной? Сумасшествие? Но почему так?

Настолько увлекся переживанием, что конское ржание, и свист возницы услышал только, когда телега, предваряющая небольшой отряд, едва не наехала на замершего путника. Караван замер.

Всадник, замыкающий небольшую колонну повозок, пустил коня вскачь, и вмиг переместился в авангард. Перегнулся с седла, кинул взгляд на одетого в непонятную одежу незнакомца, внимательно осмотрел окрестность, ожидая подвоха.

Поняв, что затаившихся в окрестных кустах сообщников нет, взмахнул плетью, опоясывая лежащую помеху. И заорал, отгоняя непонятного человека.

Боль, ржание, дикий вопль. Андрей визгнул от пронзительной боли, и уставился на дикое зрелище.

Сразило одеяние грозного путешественника. Словно сошедший с музейного стенда воин, наряженный в кольчугу. Островерхий шлем, и неразборчивая речь, понимания не прибавили.

Андрей, безумными глазами уставился на видение, и раскачиваясь, затянул молитву.

Видя, что встреченный не в себе, охранник опустил камчу и бросил короткую фразу, обращаясь к сидящему на телеге вознице.

Странное дело, водитель кобылы соскочил на траву и подошел к сумасшедшему.

Юродивый? Почто один? Видать с каликами, что давеча встретили, шел. Отстал, поди?

— Божий человек. Никак невозможно бросать. — Он легко поднял ослабшего от переживаний Андрея и подвел к телеге. Подсобил, усаживая между огромных воняющих дегтем, бочонков.

Общались с убогим путники жестами. Покормили, когда остановились на ночлег, пустили поближе к огню. Андрей, хотя и осмотрелся, но так и не сумел понять, отчего взрослые мужики с таким азартом изображают из себя староверов. Однажды ему довелось встретиться с последователями двуперстного крещения, и когда приметил как осенил себя усаживаясь за ужин, старший обозников, то сперва решил, что это старообрядцы, однако те, торговлю не признавали вовсе, а эти ехали, как сумел понять попутчик, на базар.

Все было дико. И речь, и ухватки. Но ломать голову уже не было, ни сил, ни желания. На второй день пути, встретилась ватага из десятка всадников.

Верховые пронеслись мимо съехавших на обочину телег. Странное дело. Спутники соскочили с повозок и склонились в земном поклоне. Разогнули спины, только. Когда вооруженные воины исчезли за клубами дорожной пыли. — Сумбурный рассказ прервался гость начал отчаянно зевать и клевать носом.

— Андрей. Я рад, что ты сумел выжить. — Славка, понимающе кивнул, вспоминая, как сам входил в реальность. Что говорить, понять и принять факт оказалось совсем не просто. Он умышленно оборвал воспоминания Андрея, догадываясь, что окончив рассказ, тот начнет задавать вопросы, не имеющие не только ответов, но и сколько нибудь логичных объяснений.

Уже на следующий день, приодев товарища, повел с собой. Тот, словно нашедшийся щенок, боялся оставаться один. Ходил следом и с интересом разглядывал все вокруг. А вот купец, с потерей холопа не примирился. Мало того, подобрав лазейку к ключнику, подал жалобу на самоуправство. Стараниями неприятеля дело дошло до князя.

— Дурное про тебя слышал. — Хмуро глянул князь на вызванного для спросу ловчего. — Самоуправством холопа отнял.

— Не холоп он. — Отозвался Вячеслав. — Знаю его. У Всеслава его видал, тот ему вольную дал.

Ярополк отмахнулся. — То мне неведомо, а вот купец цену на товар теперь уступить не желает. Не хочу за такую малость убыток терпеть. Вернуть немедля, и смотри, чтоб простил.

Славка лихорадочно искал выход из сложной ситуации. — Ссориться с всесильным правителем не с руки, но и не отдавать же приятеля.

— Правда твоя, князь, — осторожно выбирая слова, склонил он голову. — Только и я не все сказал. Муж сей, не спроста от Всеслава ушел. Дом и хозяйство оставил. Способен в делах торговых сей отрок. Коли его проверишь, сам поймешь. Он тебе куда более пользы может дать. Я за него головой поручусь. — Рискнул Вячеслав.

Вот как? — Удивился Ярополк. — Что-ж. Коль так, пусть цену у того купца собьет. А тогда поглядим. Привез торговец посуду знатную. Ежели в треть цену собьет, то быть по сему. — Оборвал аудиенцию правитель, возвращаясь к прерванным делам.

Видя, что от князя Вячеслав вернулся в раздумчивом настороении, Андрей встревожился.

— Жаловался торговец на меня князю. Но там все не просто. Ярополк на него виды имеет. Короче, нужно что-то делать. — Подвел итог рассказчик. Иначе в бега уходить придется, а мне как-то не хочется.

— Что-ж, конечно было бы интересно поработать с ним, но я ведь даже не знаю местных реалий, какая тут коньюктура, способы ухватки. Андрей озадаченно почесал затылок. — Он меня у тех торговцев дегтем в качестве бонуса взял. Всего неделю, как у него работаю.

Кстати, — Вскинулся Вячеслав, — а за что он тебя метелил?

— Я помочь хотел. На блюде, грязь, не грязь налипла, прямо жуть. Целый десяток таких, порченых. И главное лежат отдельно, не торгуются. Дай думаю, протру. Ан как увидал и в крик. Да палкой.

— Интересное кино. Что за грязь такая? Глянуть бы не мешало. Не люблю я такие загадки.

— Чего смурные? — Заглянул в закуток Семен. — Я робятам оружье пока в работу не даю. Пусть древьем колотят. А то переломают. — Так что за кручина.

Андрей, которого Вячеслав представил атаману, как своего товарища, легко сошелся с исполнительным гриднем. — Купец жалобу князю представил. — Поделился он известием.

Атаман прищурился, недобро засопел, — не довелось, знать, ему со мной прежде встретиться, отучил бы. Но чего теперь жалеть. А что князь?

— Погоди. — Остановил его Вячеслав. Есть у меня большое желание на товар его глянуть. Так сказать без огласки.

— Порушить, аль умыкнуть? — Перевел Сема вопрос в практическую плоскость.

— Глянуть хочу, и только. — Пресек энтузиазм помощника командир.

— Так это, глянуть так глянуть. В вечер и сходим. что да как.

Ох, влечу я с тобой в разор. — Славка, понимая, чем может кончиться визит сподвижника, все еще сомневался.

— Ага. — По доброму ухмыльнулся экс-разбойничек. — глянем, и уйдем.

Он выяснил у Андрея, как отыскать нужную лавку, и исчез.

На дело отправились заполночь. Пока шли по улице Андрей опасливо озирался, и вообще дергался. Тогда как Семен шел легко и целеустремленно.

— Сторожа пока не наблюдается. — Оглянулся Вячеслав.

— А он еще не скоро появится. — Успокоил Сема. — Ему давеча денежка в руки попала. Так, что можно спокойно идти. Доска, с виду прочно сидящая в пазу, легко ушла в сторону, открыв неширокий лаз в кладовую.

— Вот тут они, под рогожей.=-Ткнул проводник на неопрятную кучу.

— Странненько. — Пробормотал Славка разбирая завал.

Наконец добрались до короба, в котором, аккуратно переложенные сухой соломой лежали злосчастные приборы.

Довольно большие, по виду серебряные, блюда оказались неопрятно вымазаны чем то черным. — Смола какая-то. — Задумчиво вертя в руках тарелку, произнес Славка.

— Узоры? Не похоже.

— Может гадали на нем? — Предположил Андрей. — Вон, пятно, словно озеро. А это на гору похоже. Неровные бугорки от наляпанной грязи, освещенные под острым углом, и впрямь походили на диковинный пейзаж.

— Подожди, подожди. — Сунулся вперед Симеон. — Точно. Помнишь, я тебе про гиблую дорогу рассказывал. Там еще два утеса — вот, один в один — то место.

— Ах ты. — Выдохнул прозревший следопыт, пряча блюдо за пазуху.

— Будем надеяться, до утра не хватятся. А к утру придется сюда еще разок наведаться, вернуть.

Глава 16

"Главное темп. На все про все у нас часа три, не более. — Понимал Вячеслав. — А дел немало. Первое, и самое главное разобраться с хитрыми узорами, хотя, что тут понимать. Сделано красиво. Ни одна собака не подкопается. Грязь, она и есть грязь. Ни каких тебе подозрительных свитков, ни грамот. — Славка в очередной раз присмотрелся к миниатюрной копии ландшафта. А если сделано с соблюдением пропорций, то и вовсе шедевр.

Будем считать с принадлежностью понятно. Торговец, скорее всего

, говоря образно, связной, он же резидент. Получает сведения, составляет этакую своеобразную карту. С ним понятно.

Куда важнее решить, что сейчас делать. Можно, и это самое простое, сдать казачка князю. Убить, таким образом, всех зайцев. И отстоять Андрюху, и подтвердить свой статус, заслужить полное доверие правителя. Это с одной стороны. А с другой. Засветить перспективное направление, и насторожить Ярополка. Кроме того мешало Вячеславу принять это решение, смешно сказать некая корпоративная солидарность с древним разведчиком. Ведь и сам вроде как со сходной задачей здесь. Хотя. Нет. Одно дело внутренние разборки. Другое дело Варяжские хлопцы. А то, что торговец собирал тропу, для них стало ясно, когда просмотрели весь маршрут. Не хватало, правда пары кусков, однако тенденция прослеживалась явно.

Что из этого следует? А ничего сложного. К весне, как подсохнет, жди гостей. И варианты как говорится избыточны. Не зря же сказал Сема, что каждый год ландшафт гиблого места меняется. Значит и кроки на один сезон.

Славка, понимая, что попал в цейтнот, постарался успокоиться. — Ну предположим, грядущая компания Ярополка на Всеслава стала известна норманнам. Ребята прикидывают. — "Кошка из дома, можно идти спокойно. А чтобы не успели поворотить, будут идти короткой дорогой. Все складывается. Вернуться, даже узнав о набеге, Ярополк не успеет. А уж как умеют грабить викинги, даже представить жутко. А ведь это наши, и пацаны, и Прасковья, и остальные, а здесь народу куда побольше, чем в колхозе.

Другой аспект. — Славка уперся взглядом в испоганенную посуду. — Сдать казачка, дело простое. Однако планам скандинавских соседей это вряд ли помешает. Не исчезает сама предпосылка для набега. Поход Ярополка. Убедить его в серьезности намерений варяжских гостей, если продемонстрировать эти тарелочки, да поспрошать горе разведчиков, возможно и удастся, но велик шанс вызвать часть подозрений не себя. А князь не дурак. Он сложить два и два сумеет.

А ведь есть еще и Олег, он же Всеслав. Как понимаю, ему всерьез загорелось взять власть. Хотя вот тут самое тонкое. Уж больно неравны силы. Хотя. Заманить войско в ловушку, и разгромить это реально. А дальше? Останется Всеслав перед норманнами с голым. пузом, на ветру. И тогда они, даже не забивая голову обходными маневрами, разотрут все в порошок.

Было от чего задуматься. — Славка болезненно скривился. Это тебе не братков разводить. Тут дело покруче. Вот и суди, ряди, как поступить.

Семен озадаченно наблюдал за метаниями Вячеслава. — Славша, да брось ты, решим мы с тем купцом. Сам откажется. Есть у меня людишки в знакомцах. Они ему живо ум вправят. Князевы дела, оно конечно. Да только ему ведь еще воротиться отсель надо. Дозволь?

Славка задумчиво покивал, не слушая, что бормочет приятель. — Дело тут не в купце. — Оборвал себя. Выдохнул, принимая нелегкое решение.

— Вот что. Бери эту братину, вороти ее в схорон. Да обратно все как было заставь. Сможешь?

Недоумевающий помощник кивнул. — Чего проще. Зараз все будет. — Отозвался он, пряча холстину с блюдом. Ни одна собака не подкопается. — Привычка слушать старшого не позволила ему задавать лишние вопросы…

— Поверь, нет у нас выхода. — Начал Вячеслав разговор. — И тебе это решать самому.

Андрей непонимающе уставился на товарища.

Придется тебе к купцу воротиться. — Выдохнул собеседник. — Выслушай, не торопись потом сам решай.

— Дело в том, что казачок тот засланный. И судя по всему, крайний срок в апрель май, если по-нашему, пойдут они в набег на Псков. А Ярополк собрался в тот же срок на владенья Всеслава идти. Город без защиты останется. Нужно, край как, необходимо нам знать, когда и каким путем варяги пойдут.

Понимаю, шансов, что удастся тебе это прознать, мало. Однако есть у меня план, чтоб смог ты им стать нужным. Тарелку хорошо запомнил? Знаю память у тебя фотографическая. А я на самых нужных местах ту грязь, деготь, замял. Когда выйдет у них затык. Твоя задача суметь подсказать, мол, знаешь те места. И провести сможешь.

Андрей со страхом уставился на приятеля. — Слава, я не смогу. Это невозможно.

— Знаю, трудно. И морально, и физически. Но и ты пойми. Тут наши люди, русские. А они всех под меч пустят. Весь город. Да что там город, все княжество от стариков до детей.

Отправить товарища на рисковое дело. — Что может быть труднее? Лучше пять раз самому в пасть сунуться. Но иногда случается так, что выхода нет. Убедить Андрея он смог, а вот сам до последнего сомневался. — "Не факт, сумеет Андрей в доверие втереться, даже необходимость свою докажет. А дальше? Приведет он ватагу к столбам? Как сообщить? Ведь связи-то нет.

Может и впрямь зря это все? — Уже заря засветилась в тусклом, затянутом бычьим пузырем оконце, а он все вышагивал по стылому полу горницы.

Решимости так и не прибавилось. Злой на самого себя кое как перекусил, и разбудив, смотрящего побитой собакой товарища отправился к князю.

Прибыл в терем, и доложил стольнику. — Передай князю. Ловчий прибыл.

Покосился на служаку. В надежде, что вякнет поперек. Желание свернуть кому ни то челюсть переполняло. Однако сообразительный слуга, явно что-то почуял, и ушел, не произнеся ни слова.

Однако сидеть в ожидании пришлось долго. Вячеслав уже было задремал, сказалось ночное бдение.

Наконец позвали в княжьи палаты. — Ободряюще кивнув Андрею, выдохнул и шагнул в низкую дверь.

Прибыл князь, с позором. — Произнес он заготовленную речь, готовясь к насмешке.

Ярполк, не дослушал. Махнул рукой, обрывая, и поманил к себе. Вот человечек от Всеслава убег. В лесу подобрали. Едва волки не загрызли. Однако не то важно. Послушай, чего говорит. — Князь ткнул пальцем на заросшего грязного мужичка, замершего в углу.

Вячеслав внимательно всмотрелся в убогую фигурку. — Нет не знаю. — Пожал плечами.

Г орожанин, кланяясь и дрожа всем телом, говорил.

— Как старый князь воротился, думали вот она жизнь теперь пойдет.

И впрямь по-первости он справно правил. По совести. А вот с месяц как, словно подменили. — Все городище в долги вогнал. И мастеровых, и бояр.

Суд скорый, однако, так оборачивает, что как ни крути, все ему платить должны. А коль нечем, так сам в долг дает. Но чтоб ему отдать, а к тому еще вдвое, а в залог от каждой семьи в дружину одного а то и двоих требует.

Людишки на суд княжий идти страшатся. К лихим людям за правдой пошли. Ну а те известное дело свой интерес соблюсти не забудут.

А торговые люди, тем и вовсе край. Продавать товар разрешил Всеслав, да только за торг в половину берет. А кто не желает в батоги. Да на рожон, на березу. Пятерых уже живота лишил. Зато гридни его, как сыр в масле. Холеные, злые. Одежда справная, оружье новое. Меч у каждого. Но, сказывают все ему мало. Разослал гонцов по всем краям, с деньгами, в дружину звать. Уже едут. А кормиться за счет посадских людишек стали. Вой стоит. А куда идти?

Он же к себе в свару самых лютых набрал. Повсюду на конях, рыщут, измену сыскать норовят. Мы говорят Прични.

Рассказ вызвал недоумение. Что-ж он творит-то. Не смотря на редкие встречи с князем, сумел Славка подбить клинья к троим его боярам и те неустанно втолковывали Ярополку идею соединения усилий. И даже слушал их князь. Думал Вячеслав, что сможет новостью про планы Норманнские подтолкнуть его к единственно верной идее. А там и с посольством упросить собирался. А теперь? Ну, гриднями понятно. А вот что за налоговые шутки. Да плюс долговые?

"Что не вызывало сомнения, так это правдивость рассказа. Не мог холоп такого слова знать. — Вячеслав задумался. — Неужто комитетский товарищ решил ва-банк пойти? А что, вполне. Олежек иной раз крут бывал. Только не удалось на службе размахнуться. Хотя, ходил слух, темная какая-то история про его методы. Но чтобы лично людей пытать? Это как-то на него не похоже".

"А кто Воеводе голову снес? — Припомнил события недавнего прошлого Вячеслав.

Ну, что скажешь? — Упер взгляд в ловчего князь, когда беглеца вывели прочь.

— Похоже отыскал Всеслав захоронку. — Произнес Ярополк. — Да знаю я, отмахнулся от принявшего отсутствующий вид, слушателя. Дружину собирает. Кого воевать? Аль проведал, чего? — Князь подозрительно глянул на Вячеслава. Подумал, и сам себя поправил. Да нет. Ты все время тут. Не мог сообщить.

Князь хитро прищурился. — Ты что мил друг, думаешь, за тобой пригляду нет? Доля княжья такая, за всем смотреть. Однако верю.

Но вот для чего он воинов собирает? В обороне наемное войско держать накладно больно. Это только когда в поход идут, тогда. Варяжские, да норманны, они что вороги. На чужой земле кормятся, то ладно, а коль в своем городище держать, это себе дороже. Не-ет, задумал видно что-то Всеслав. — Князь вскинулся на разведчика.

— Вот что, Славша. Хоть ты мне здесь нужен, да только придется тебе внове к Всеславу идти. — Знаю, ведает тебя он. — На тот случай с собой Семку возьми. Он в посад зайдет, да все прознает. А ты его дождешь. Семка, он жук, да нет ему веры. Уйдет, и с концом. Аль просто небыль принесть может. Вдвое вам надежнее будет.

Коль выполнишь дам тебе шапку боярскую, и три рубля. Ну?

Вячеслав помедлил. — Поручение как нельзя лучше отвечало его планам. А в свете новой информации про грядущий набег, вдвойне. Но и виду подать поостерегся. Князь то не чурка с глазами. Вмиг лукавство проймет.

Помялся, вспомнил про цель визита. — Так я ж пришел про холопа сказать. Что готов вернуть его купцу.

— Да пес с ним. — Коль пойдешь, я тебе еще пятерых подарю. — После такого нажима мяться стало вовсе неприлично. Вячеслав поднялся со скамьи. Готов я Князь. — Ответил, глядя в глаза Ярополка. Вот только идти придется долгонько. Князь перебил. Коней дам, по реке пройдете, за пару ден доскачете.

А что, это идея. — Вячеслав прикинул путь. Ему стало интересно, знает ли князь про гиблую дорогу. Хотел спросить, но передумал. Ох, не прост княже. Не стоит с ним с кондачка то.

Поклонился, и вышел с наказом собраться до полудня.

Андрей, сидящий в уголке, встретил печальным взглядом. Рядом перетаптывался, успевший вернуться из экспедиции в чужой лабаз Семеон. Он сочувственно пожимал плечами, видимо экс холоп успел поделиться невеселой новостью.

— Ну что нос повесили. — Вячеслав и сам воспрянул духом поняв, что нужда в отправке приятеля на галеры отпала. — Все будет иначе. Ты Андрей, свет, уж извини, не знаю отчества, отныне свободный человек. Однако поступаешь в мое распоряжение, как человек несамостоятельный и требующий догляда.

— А вот твоя задумка сгодится. — Командир перевел взгляд на Семку. Ищи своих дружков, можешь даже денюжку дать, но, что-б купчина этот думать забыл про глупости разные, а еще лучше, мотал из города восвояси. Князь ему кукиш показал.

Но и это не все. — Славка покосился на хлопающего глазами Андрея. — Слушай, просьба, поброди тут неподалеку. Нам с этим охламоном пошептаться нужно. Тебе я потом скажу, а сейчас, главное, чтобы чужих ушей не было.

Когда порученец отошел, Вячеслав строго глянул на товарища. — Князь нам дело поручил. Ответственное. Готов слушать?

Семен кивнул, собрав брови и подвинув ухо к рассказчику.

Сперва о хорошем. За работу платит он полтора рубля каждому, дает коня, и пару холопов. Ну, чуешь?

Ученый жизнью разбойничек поежился. — И чего такого нужно, коли награда столь велика.

— Да мелочь. К Всеволоду в терем сгонять. Ну не в сам конечно, это я шучу. Однако в посад проникнуть посмотреть, послушать придется. Готов ли?

Семен пожал плечами. — Ну а чего? Надо, сходим. Тем боле, что у нас и дельце там есть. — Загорелся, вспомнив про мифический клад охламон.

Все бы тебе. Тут самим бы живыми уйти. — Усмехнулся разведчик. — ладно, глянем по обстановке. Может и в закрома удастся. Не будем загадывать. Постучал он по лавке.

Утро пронеслось в суете и сборах. Вячеслав поручил Андрею следить за подготовкой молодняка,

Что впрочем было пустой формальностью.

Бойцы получив внушительный стимул отрабатывали на совесть. Пахали с утра до ночи.

Загвоздка вышла в другом.

Увидев выведенного из стойла жеребца, Славка озадаченно поправил пижонскую шапку. Он и запамятовал, что навыков кавалериста не имеет вовсе. Тихонько поманил приятеля. — Ты это Сема. Возьми коней, а я за околицей я тебя встречу. Дождись меня, нужно тут еще. — Невнятно пояснил он, смущаясь ехать по улице. — "Хороша будет картина, если княжий ловчий с коня сверзится". Хотя, была у него еще одна причина задержаться. Помимо нежелания показать свое неумение, хотелось Вячеславу заглянуть домой.

Хозяйка встретила постояльца смущенной улыбкой. — Что так рано. — Уже не дичась, спросила она гридня.

Дела у меня. Князь в дорогу посылает. Забежал проститься. Андрейка пусть у тебя поживет. Денег за постой. Вот. — Он протянул Прасковье тяжелый мешочек. Хватит? — Она изумилась. — Да мы тебе столько должны, ввек не расплатиться.

Вячеслав отмахнулся. — Забудь ты. Тратьте, не экономя. Коли вернусь, денег хватит, а нет. Значит помянете. Он вспомнил, и вытянул из кармана кусок шелка. Вот тебе, в подарок. Неловко сунул завернутую в платок подвеску.

Поправил укрепленный за спину меч, и махнул рукой, выходя на крыльцо.

"Ну вот, пора и в путь". — Глянул путешественник на стоящее над крышами солнце. — А день то уже к прибавлению пошел. — И тут же мысли перекинулись на заботы. "Может, стоило князю про лазутчика варяжского поведать"?

Быстро пошел по загвазданной помоями улице, направляясь к оконечным, вовсе уже запущенным, переулкам посада.

Когда Семен отсмеялся, глядя, как неуклюже пытается удержаться в седле его командир, и подсказал пару дельных советов, дело освоения верховой ездой пошло веселее. Уже через час мытарств Вячеслав смог более менее управлять, чуявшим неопытного седока, конем. Впрочем, особо по засыпанному снегом лесу не погарцуешь. Они неспешно проехали до того места, где дорога приблизилась к замерзшему руслу реки и спешились. Пробираясь сквозь глубокие сугробы, выбрались на укрытый лежалым снегом лед. Ехать оказалось вовсе несложно. Кони неспешно трусили по ровной поверхности, а седоки, перебрасываясь короткими, чтобы не застудить горло, фразами, внимательно посматривали по сторонам.

Симеон, впрочем, не удержался, и в красках описал акцию устрашения, проведенную в отношении несознательного купца — диверсанта. М то сказать, торговец оказался весьма понятлив. К предупреждению, высказанному двумя оборванцами, отнесся вполне адекватно, и князю своими претензиями, до самого, причем, весьма спешного, отъезда более не докучал.

Глава 17

На вторые сутки пути Семен остановил коня, внимательно осмотрелся и ткнул рукавицей, указывая направление. — Вон там городище будет. Версты три, четыре. Однако по бездорожью.

Ночевку устроили в просторной пещере. Откуда могло появиться столь непонятное чудо природы, проводник сказать затруднился. — Мне то без нужды. — Просто разъяснил следопыт. — Есть и ладно. А для наших нужд место самое что ни на есть подходящее. И костер развести сподручно, и лошадей от непогоды укрыть. Я Славша, тут неделю по случаю. — Он закашлялся. — В общем было дело, пришлось.

Однако предаваться воспоминаниям не стал. Деловито осмотрелся, и удовлетворенно кивнул. Не был тут с прошлого раза никто. По меткам вижу. Ну коль летом не отыскали, то уж сейчас точно никто не найдет.

Командир, не желая спорить, махнул рукой. — Уговорил. Здесь встанем. Тем более, то ничего лучше и искать не нужно. Однако давай о деле. Мне в городище соваться, резону нет, многие помнят. Придется Семен тебе разведывать. Заранее ничего не говорю. Мне твое мнение важно. Что народец говорит, как обстановка. Короче, глянь. А уж там видно будет.

Вячеслав не то, что опасался попасть на глаза чужим людям. Особого страха нет. Не хотелось вновь обставлять уход. Один раз удачный побег — это счастливая случайность, а вот два, уже система. Может и подозрение вызвать.

Второй вопрос был в том, как вытянуть Олега на встречу. Не станешь ведь объяснять Семену всего, а иначе он сразу в изменники запишет. По любому, без предварительной разведки в город тдти не резон.

— А чего, я запросто. — Согласился Семен. — Меня не признают, а знакомцев, что укрыть могут, с избытком. Мы, когда хабар возили, кой с кем в посаде крепко столковаться успели. Есть, одним словом, товарищи.

Сговорились, что на все про все Семену хватит суток. Давая последние наставления, Славка хлопнул приятеля по плечу. — Жду здесь. Но ежели завтра в это время не вернешься, место сменить придется. А далее выбираться поврозь. Лошадь, тебе оставлю. Но если запоздаешь, возвращайся к Ярополку. Меня не ищи.

Семен исчез в предвечерних сумерках, а Славка, распалив небольшой костер, и убедившись, что снаружи дым не виден, насыпал лошадям овса, присел у огня.

Сумерки быстро сменились ночной тьмой. Задумчиво глядя на языки пламени, Вячеслав погрузился в неожиданные воспоминания

Олега, Вячеслав впервые увидел лет пятнадцать назад. Дело происходило в кабинете начальника контрразведки, на пятом этаже роскошного, сталинской постройки, здания штаба округа. Славка Дубинин, в то время еще только получивший капитанские звездочки, повинуясь кивку генерала, осторожно присел на стул.

Это наш смежник, кивнул генерал на моложавого мужчину в гражданском костюме.

— Олег Михайлович — Улыбчиво протянул руку конторский.

Вячеслав, невозмутимо, словно ему каждый день приходилось встречаться в кабинете руководства с представителями конкурирующей организации, пожал крепкую ладонь.

Генерал помялся. — В общем, Славик, поступаешь в распоряжение майора Сергеева, этот вопрос согласован на самом верху. Суть он тебе расскажет сам, а детали мы уже после, так сказать в рабочем порядке порешаем.

Генерал подхватил со столика фуражку с вышитыми не лаковом козырьке дубами, и удалился.

Размазывать не стал. Контора, как ее ни назови, есть контора. А эта несвойственная чекистам функция, как противодействие оргпреступности, вызвала некоторую оторопь. Ни навыков, ни агентуры, а главное совершенное непонимание как и с чего начинать, заставили Контору, искать помощи у всех, кто хоть как то мог прояснить ситуацию. К тому же дело, по которому разработчик, получив высочайшее соизволение, обратился к военным, касалось именно вооруженных сил. ОПГ, разрабатываемая Сергеевым, действовала умело и нагло. Поняв наличие спроса, армейские спецы, измученные многомесячными задержками зарплаты и озлобленные невозможностью заработать денег, создали этакий преступный кооператив. И если начиналось все с примитивной заказухи, то, буквально через полгода, организаторы обросли связями, почувствовали вкус больших денег, и решили взять дело в свои руки.

Поэтому в один прекрасный день, заказчики превратились в жертв, Удар был нанесен в полном соответствии с правилами военной науки. В результате, всего за сутки, раскинувшийся посреди сибирских просторов город с миллионным населением, оказался напрочь лишен своих криминальных хозяев. Мелочь оторопела, неразбериха в делах была неизбежна. Однако через неделю все группировки вновь обрели руководителей. Не варягов, конечно, своих из второго эшелона. Но эти уже знали кому им нужно быть благодарными за возможность прыгнуть через пролет карьерной лестницы. Потому и платить неведомой структуре все мало мальски вменяемые "доны "стали беспрекословно. Даже урки. Оно и понятно. Спорить с обученными и сплоченными армейской дисциплиной бойцами авторитетам оказалось не под силу.

Фирма, как не мудрствуя лукаво, назвали свое детище организаторы, процветала. Деньги текущие уже не ручьем, а полноводной рекой, вкладывались в дело. Создавались предприятия по торговле востребованной на тот момент оргтехникой, и компьютерами, потихоньку начали присматриваться к крупной собственности.

Подвела местечковость. Забыв о простой истине, что всегда найдется кто-то у кого дом выше, молодогвардейцы обнаглели, и засветились в глазах настоящих хозяев региона.

Скомандовать "Фас" — дело нехитрое, и вот уже полетела из самой Москвы команда: Обезвредить и доложить.

Но одно дело, распорядиться, другое воплотить в жизнь. Офицер, которому было поручена разработка группы, понимал это как никто другой. Дело могло стать либо трамплином, либо волчьей ямой. Поэтому он переломил естественное предубеждение, и пошел к руководству. Результатом непростого и трудного разговора и стал визит Олега Сергеева к контрразведчикам. А нужно ему было всего ничего, подобрать исполнителя на роль живца.

Фирма, хоть и вела деятельность грамотно и осторожно иногда все-же несла потери, и нуждалась в ротации кадров.

И вот, по замыслу приданного, роль такого новобранца и должен был сыграть ни кто иной, как Вячеслав Дубинин.

Славка подбросил в огонь полено, глянул на звезды высыпавшие в зимнем небе, и поежился. — "Молодой был, глупый. Родина сказала — надо, комсомол ответил есть. Проверку, устроенную человеком, отвечающим за набор кадров проскочил дуриком. Просто повезло, замазаться в крови конечно пришлось, однако, сработать потерявшего нюх предпринимателя, самого не святошу, да еще на оптику, куда легче, чем к примеру подорвать машину с семьей неугодного фирме, конкурента. Поэтому совесть почти не грызла. Уволенный со службы по несоответствию, офицер, тем более с грамотно составленной легендой, у кадровика "организации", подозрений не вызвал. Да и с какой стати. В то время, когда народ со службы летел валом, его история ничем не выделялась, из тысяч других. Что говорить, если даже в истребительной авиации, подготовка пилотов для которой стоит миллионы не рублей, и то сокращали едва пришедших из училища, и не успевших распаковать вещи лейтенантов. Пацаны, успев обзавестись семьями и даже детьми, оказывались на улице, в незнакомых гарнизонах, без жилья и денег, и готовы были на все, чтобы выжить. А уж проштрафившийся офицер, специалист, с кучей пролетов, был, как говориться вполне в теме.

Вячеслав прижился, осмотрелся и добросовестно собрал материал на всю кампанию. На всю, за исключением самого организатора. Мужик был умный, опытный, сам не светился, а потому формально на серьезную статью не тянул. А вот денежки фирмы, пахан держал крепко, замкнув только на себя.

Олег понимал, что арест десятка другого подручных, без взятия кассы, в результат зачтено не будет, потому и давил на Славку что было сил.

И в конце концов, не выдержал, и вызвав на внеплановую встречу, предложил красивую операцию. Сдать Альбатросу, как звали в своем кругу главаря бандитов, самого Вячеслава, с подстраховкой, естественно, Причем сделать это одновременно с захватом всей группы, лишив бывшего морпеха, иллюзий. Не может быть, чтобы стерпел майор.

— Вот тут его и возьмем, на горячем. — Убеждал оперативника Олег, — все будет чисто, и с доказухой.

"И ведь уболтал, черт красноречивый". — Усмехнулся Славка, вспоминая, как шел на ту памятную встречу, увешанный передатчиками и прочей ерундой, как новогодняя елка. Даже миниатюрная камера была.

Расчет оказался верным. Узнав, что казачок засланный, и к тому же обломал им всю малину, главарь "Фирмы" рассвирепел, и схватился за ствол. Однако, когда стреноженный Вячеслав уже закрыл глаза ожидая вспышки обещанной "Зари", он почувствовал только удар в грудь, словно кувалда врезала со всего маха по нагрудному карману, и все. Ни матерного рева группы захвата, ни треска ломаемых дверей. Лежа в углу, и мучительно ожидая контрольного, Слава уже успел проститься со всем белым светом. Подвел бандюгана хваленый Макаров. Недострел пыхнул, и переклинил затвор намертво,

Группа вломилась только через две минуты. Быстро упаковали, скрипящего от ненависти и бессильной злобы Альбатроса, и с покаянным видом склонились над остывающим в груде сломанной мебели товарищем. Каково же было удивление командира спецназеров, когда "жмур" приподнялся и от души врезал капитану в челюсть. Придя в себя старший группы пояснил две вещи: Первое, что атаку он начал точно в срок, согласно приказа конторского майора. И кроме того, приданный уже тогда знал, что капитан-отставник, игравший за наших, уже холодный. Потому просил бандитов не жалеть. А брать по взрослому.

Славка, которого природная любознательность приучила к двойной подстраховке, поблагодарил судьбу и слесаря дядю Ваню.

Судьбу за отказ матчасти на втором выстреле, а мастерового за вынесенный с производства титановый лист пятерку, принявший на себя первую пулю.

Разговор с Олегом был трудный. Тот клялся и божился, что обозначил время начала входа в логово, а не время захвата самого фигуранта. А про "двухсотость" сказал, когда услышал выстрел. Радость от второго рождения помешала Славке отнестись к словам конторского товарища критически, а потом и вовсе забыл.

"И с какой стати, скажите всплыло? — Помотал головой, разгоняя дурман воспоминаний. — Все уже давным давно в другом мире, Где? И не сказать сразу. В будущем, или в параллельном, кто знает".

Задремал, даже сквозь сон прислушиваясь к ночной тишине.

День прошел в ожидании, Семен появился, когда уже решил начать сборы. Ввалился в стылое нутро пещеры, благоухая матерым перегарищем. Рухнул на постеленную для тепла попону, и радостно выдохнул. — Успел. Не поверишь Славша. Такого даже в Новгородской волости не встречал. Едва ушел. Ох лютые, словно репей. — Он протянул ладони к остывающим углям. — Сейчас передохну и все расскажу. Новостей вал. — Заинтриговал лазутчик.

Вячеслав устроился на выходе, вглядываясь в окружающее пространство. Тихо. — Прислушался, не заверещит ли вспугнутая сорока. Однако зимний лес хранил торжественную тишину.

— Чудные дела. — Начал рассказ Семен. — Князь лютует.

Все сказанное перебежчиком оказалось правдой. Удивило лишь сообщение о пяти кузнях, которые князь распорядился построить прямо в своем пределе, и прикрепленных к ним столярах. Однако куда больше поразил отмеченный Семионом частокол из посаженых на рожон ослушниках. — Жесток князь, но и хитер. — Признал видавший виды атаман. — Конечных людишек вокруг себя собрал, изгоев, велел ходить по дворам да слушать, кто чего говорит, а тем только дай. Они за кусок хлеба землю насквозь рыть станут. Потому и сам чуть было не попал. Признал кто-то из кромешников, тут эти. Прични, так вроде, и налетели. Кто такие — не ведаю. На варягов не похожи. Однако страх. У каждого самострел, чудной, не свейский даже, мечи, латы простые, а уж дружинники, шибко хваткие. Только чудом и ушел.

Вячеслав задумался. — Все верно. Арбалет для спецподразделения лучшее оружие. Потому и кузни с деревянщиками совместил. Проволоку для кольчуги больно хлопотно тянуть. Пластинчатый жилет куда как проще. Похоже, решил Олег мобилизовать все, и на кон поставить. Потому как людей долго мордовать не выйдет. Разбегутся. Значит, планирует по весне и начать.

— Вот что. — Пойдем мы с тобой Сема в сторону кузни, что на выселках стоит.

— Это где Мефодий хозяйничает? — Вскинулся соратник.

Вячеслав кивнул. — Нужно. Там и согреемся.

— Нужно, так нужно, — принялся взнуздывать застоявшихся лошадей помощник. — Только, как бы не проведали нас. Там сказывают все внове. И народец прибавился, и сам мастер в ближних людях у князя ходит.

Ничего, ничего, разберемся. — Отозвался Вячеслав.

К смутно знакомому распадку, где уютно примостилась кузница старого мастера, выбрались уже вовсе за полночь. Размах изменений заметный даже в скудном свете луны, поразил. Видно было князь ни сил, ни средств не жалел. Куда только делась убогая хибара отшельника.

— Да тут целый завод. — Присвистнул разведчик, осматривая постройки, обнесенные высоким, поставленным встык, без единой щели, забором.

К воротам подошел один. — На захлебывающийся лай матерого сторожа, выглянул вооруженный охранник. Всмотрелся в одинокий силуэт, маячащий посреди опушки, и посоветовал идти от греха прочь. Однако, услыхав, что незваный гость пришел к Мефодию, исчез в темноте. Хозяина пришлось ждать долго. Но вот скрипнул засов, и караульщик впустил Славку во двор.

— Кто таков? — Строго поинтересовался сонный голос с крыльца.

— А ты дед припомни, как Всеслав тут с Бориской силою мерился, кто тогда из мужей княжьих первым его признал? — Ответил гость.

— О как. — Крякнул, старик, знающий о раздоре князя с первым охранителем.

— Не к месту ты, паря, пришел. Ворочай. Нет тут для тебя постоя. — Хмуро буркнул хозяин.

— Ты погоди шуметь. — Прервал отповедь разведчик. — Сам посуди, коль был у меня злой умысел, стал бы к первому княжьему помощнику идти. Дело у меня к Всеславу. Ты, кого ни то, с докладом князю отправь. Мол, пришел Вячеслав. А там уж как сладится. Решит он меня в оковы взять, так тому и быть, думаю силенок тут довольно. Кузнец поскреб сивую, закрученную в ночь, на Варангов манер, бороду. Ладно, только смотри у меня. Ежели что, я и людей звать не стану, приласкаю, так что себя забудешь.

Славка обернулся, и кивнул на ожидающего у ворот сторожа. — Скажи, пусть спутника моего впустит, да коней в тепло устроит. Трое суток на стуже, околели оба.

Мефодий забухтел, выражая неудовольствие, однако, видимо что-то поняв, спорить не стал. Махнул рукой, разрешая впустить коновода и лошадей.

Если кузнец и признал Сему, то вида не подал. Устроил гостей в горнице, Однако, перекусить с дороги не предложил. Да то и понятно. Мало-ли как дело обернется, а коль за стол посадил, оно совсем иначе все.

— Потерпим. — Вздохнул Вячеслав, устраиваясь на жесткой лавке. Семен-же голову не забивал, он заговорщицки подмигнул и вытащил из бездонного кармана здоровый кусок вареного мяса. — Садись мил дружок. Коль хозяин не кормит, сами поснедаем, чего ни есть.

Зыркнул на мерно храпящего по соседству холопа.

— Чего мы сюда приперлись? — Недоуменно поинтересовался он у Вячеслава. Однако, на отсутствие ответа не обиделся. Привык уже, что старшой знает, что делает.

Работа в кузницах, началась с самого рассвета. Стук молотков, суета подмастерий. — Вячеслав с интересом глядел на грамотно организованное производство. Ай да Олежек, ай да конторская бестия. Уважение к целеустремленности товарища неожиданно смешалось с неясной пока тревогой. Хотя, что тут от себя таиться. Понятна была Славке причина беспокойства. Разговор с князем предстоял непростой.

Однако ожидание затянулось. Мефодий, еще утром, зайдя в светлицу, уже в неизменном фартуке обмолвился, что гонца послал, но более интереса к гостям не проявлял. Хотя по неосторожно брошенным в их сторону взглядам, вроде как бесцельно слоняющегося по двору воина, Славка понял, что пригляд за ними есть.

Прибыл князь уже во второй половине дня. Свист летящих по зимнику верховых, заслышал еще издали. Ворота распахнулись и во двор влетела ватага.

Теперь Славка понял, почему разнеслись по округе такие слухи. Дружинники были хороши. Крепкие, как на подбор, ладные, в одинаковых, диковинных нарядах. Они грамотно заблокировали о все выходы во двор, и замерли, наведя самострелы на закрытые двери.

— Школа. — Хмыкнул Вячеслав, разглядывая слаженную работу. — Вот что, Семен, Ступай ты пока в дом. — Распорядился он. Его почему-то смутили действия первой линии охраны. — Все же не в тыл к врагу, а на встречу с соратником ехал князь. К чему такой официоз?

— Если что не так. — Округло пояснил сподвижнику ситуацию, уходи огородами. — В смысле, исчезни, и дуй назад к Ярополку.

Семен, уже вовсе ничего не понимая, невнятно кивнул головой.

А Славка вольготно раскинулся на сложенных в штабель, видимо для новой стройки, бревнах.

И вот в широкий проезд распахнутых настежь ворот, въехал сам князь.

"Что ты будешь. — Усмехнулся наблюдающий сцену прибытия гость. — Вторая часть Марлезонского балета, не меньше. — Его развеселила торжественность и важность старого приятеля. А вот действия ближнего круга телохранителей, смеха не вызвали. "Когда только выдрессировать успел. — Изумленно глядя, как умело прикрывают вверенное для сбережения тело гридни, Полукруг, образованный ими перед спешившимся с коня Всеславом, полностью перекрыл возможность потенциальному злоумышленнику нанести вред княжеской персоне.

Славка поднялся с бревен, и отряхивая прилипшие щепки, двинулся навстречу неторопливо шагающему по расстеленной уже кем то войлочной дорожке, князю.

Здрав буде, Всеслав. — Поклонился разведчик, соблюдая конспирацию.

— И тебе не хворать, — без улыбки отозвался Олег. Воротился, вижу, с добром-ли? Не стал темнить властвующий знакомец.

Вячеслав покосился на обступившую их охрану. — Говори, не бойся. Заметил нерешительность собеседника Всеслав. Слуги не разумеют. Он обвел взглядом двор. Тут будем, в грязь не пойду. Говори, — уже с нетерпением повторил князь.

А ведь и точно, князь. — Всмотрелся в повадки и лицо правителя разведчик. Даже, и не признать сразу. Ладно, проверим ваше сиятельство на вшивость. Он дурашливо улыбнулся и хлопнул собеседника по плечу. — Ну здесь, так здесь. Я смотрю, забурел ты Олежек. Прямо мумия часть третья. Не жмет, корона то?

Всеслав потемнел лицом, но поднял руку, жестом удерживая рванувшихся к наглецу гридней.

— Ты, Славик поаккуратней. Они ребята простые, в тонкостях не разбираются, могут и пришибить ненароком.

Вячеслав оглянулся. — Да быть того не может. Эти колхозники, меня? Ну ладно, выяснять не будем. К делу, так к делу. Прошел я к Ярополку, в ловчих у него хожу. А сейчас вот на разведку к тебе отправлен. За новостями. Удачно сложилось.

— Чего то он? Аль прознал что?

— Тут извини только слепой не различит. А ты так гайки завернул, что скоро народ валом побежит. По всей округе до Волхова новости, о твоих новшествах разнесут.

— Не разнесут. Я заслон уже выставил, мышь не проскочит. А ты значит, говоришь, пронюхал Ярила. — Озвучил информацию Олег. — Ну и пусть себе. Веселей будет.

— Вот что я Олег, скажу. При всей твоей сноровке, не собрать тебе достаточного войска, чтоб Ярополка уделать. Уж извини, тут немного разные весовые категории.

— А ты на что? — Усмешливо глянул Всеслав. Он тебе доверяет, к себе приблизил. Вот ты ему в нужный момент, и подмогни. А пока они нового поставят, да откричаться, принюхаются, я как снег на голову и рухну.

Вячеслав, хмыкнул. — Дело хорошее, грамотно рассудил. Я значит князю карачун исполню, а ты с подстраховкой и явишься. Ему вдруг стало ясно, до боли понятно, что история повторяется. И если в прошлый раз спасла живца, на которого хотел поймать товарищ, генеральские погоны, титановая пластина, то сейчас уже ничто не поможет избежать мести Князевых гридней.

— Ты что, назад решил отработать? — Недоуменно вытянул лицо князек. Я ту ночей не сплю, кулак собираю, а ты то буду, то не буду.

— Олег, погоди, кто это тебе в самоубийцы записаться обещал? — Вскинулся слушатель. — Я уже повзрослел кстати, и на ля-ля не поведусь. Хотя, спор этот пока вообще беспредметный. Есть у меня новость, которая всю картину меняет. Он глянул на собеседника. — Предположим, перехитрил ты Ярополка. Предположим, дружину его врасплох взял и разбил. Только тут один момент возникает. На весну, может начало лето, планируют норманны большое дело. Не только на Ярополка, но и считай до Новгорода дойти собираются. Представь, как таким силам противостоять будешь?

— Как говоришь? Собираются? — Протянул, неприятно оскалясь, Всеслав. А может и не собираются? Может это ты с Ярилой снюхался, и мне сейчас байки травишь?

— Да ты что, Олежек? — Опешил Вячеслав.

А князь продолжал, все более распаляясь. — Ты думаешь, самый хитрый? Вот ты угадал. Все ваши хитрости армейские, простые, как голенище сапожное. И извилина у вас одна, и та от фуражки. Думал, наврешь с три короба, я и уши развешу? А вы тем временем меня тепленьким возьмете?

Вячеслав уже сам удивился, как он мог принять этого человека за своего сослуживца. Незнакомец стоял перед ним, сжимая резную рукоять.

— Нешто не ведаю я, что на конях прискакал, да с разбойником в товарищах. Давно я того татя извести хотел. По нему осина уже плачет. А он его в компаньоны. — Речь правителя стала уже вовсе неразборчива. Он бешено крутанулся вокруг себя, высматривая Семена. И скомандовал что-то на непонятном диалекте. Похоже на скандинавском.

От группы охранников отделилось трое и кинулись в избу.

— А ну стоять, сука комитетская. Кому сказал. — Рявкнул Славка так что дернулась стоящая неподалеку лошадь.

Еще не стихло эхо от крика, как тело рванулось, сокращая дистанцию. Гридни только начали осмысливать неожиданную угрозу, а разведчик, легко миновав частокол мечей сблизился с князем, и круговым шагом скользнул за спину бывшего товарища. Захват пережал горло, а вторая рука, сжимая небольшой но острый кинжал уперлась в незащищенную панцирем спину.

Что, помогли тебе твои гридни? — негромко произнес Славка. — А ну, живо скомандовал, всем назад. Ты меня знаешь, даже если стрельнут, я тебе минимум три дырке в печени успею просверлить. А тут, в этой грязи и одной достаточно. Понял?

Князь сипло пролаял команду. Воины замерли недоуменно наблюдая за дикой для них сценой.

— Всем в угол, — Распорядился разведчик. Скажи своим дармоедам. Стоять где стоят, и не дергаться. А мы с тобой сейчас прокатимся, до поворота. Соображаешь? Если все по уму, отпущу, слово офицера.

Славка напряг голос и крикнул. — Семен выходи.

На пороге появился взъерошенный подельник, сжимая в руках топорик

— Ко мне. — Проорал Вячеслав, срывая голос. — Садись на коня.

Сообразив, что от него требуют Семен, подвел к стоящей вплотную парочке коня. Сам вскочил на оставленную одним из гридней каурую лошадку.

— Твой выход. Командуй, — Вновь подтолкнул острием заложника Вячеслав. Князь выплюнул несколько фраз и закрыл глаза. Скорее от ненависти, чем от страха.

Славка попытался прикинуть, как ему усадить пленного князя в седло, и не смог, Выходило, что на какое то время тот остается без присмотра. — Худо девицы, — огорченно выдохнул он.

— Сдайся сам, собака. Тогда хоть помрешь легко. — Заметил нерешительность Всеслав. Но тут в дело вмешался Семен. Он перегнулся через шею лошади и легонько, словно шутя, стукнул князя по островерхому шлему. Глаза Всеслава закатились и он начал медленно заваливаться на бок. Но могучая рука разбойника легко подхватила обмякшее тело и втянула, укладывая поперек седла.

— Погнали Славша. — Выдохнул Семен, осторожно поворачивая к выезду со двора. Славка забрался на коня и под прикрытием товарища двинулся вперед, "Дисциплина, великое дело. — Выдохнул он, когда отъехали на несколько сот метров по заснеженной дороге. А вот не послушали бы его гридни, то, как делать нечего, могли нас снять.

— Запросто. — Согласился Семен, придерживая норовящего свалиться в снег князя. — А с этим что? — Спросил он? -

— Вот тут и бросай, — распорядился командир. — Нас они уже не достанут. Так что можно и отпустить ренегата.

— Ась? — Не разобрал последних слов помощник, однако чуть сожалеющее выпустил мягко скользнувшее на дорогу тело.

Отъехав еще сотню метров, свернули с дороги, и въехали в лес.

— Теперь не отыщут. — Кивнул на метущую наст поземку Семен. — Оторвались.

Глава 18

Егорка перевернулся на лавке и тихонько пихнул сопящего в локте от него соседа.

— Слышь а Ванька, ну как не воротится Ловчий-то? Чего будет?

— Чего, чего? — Ванька сердито засопел. — Прогонит князь назад, в черную работу, всего делов. Только, чую, должон вернуться Вячеслав. Не таковский он, чтоб сгинуть.

— Оно конечно. — Согласился младший гридень, а все боязно. — Устроился, подоткнув зипун, которым укрывался от наползающего из дверей холода и попытался заснуть.

Егор был крепко рад, что выбрал его странный воин, для учебы. И когда ножик чуть было в лоб не попал, успел увернуться. Это потом сообразил. Испытал его так Старшой.

Паренек прикрыл глаза, пытаясь согреться, и уснуть, однако мысли против воли возвращались к событиям недавнего прошлого.

Жил Егорка с матерью в самом худом конце посада. Отец охотой промышлял, силки ставил, да вот пропал в по за-том годе, и вовсе им худо пришлось. Сам то хоть и годами мал, а кой какую силенку набрать сумел, да что проку. В работники никто не берет, норовят холопов взять. Оно знамо легче. И плату давать не надо, и вообще.

А в эту зиму, уже край пришел. Мамка захворала, и слегла. Пришлось Егорке к Прохору рябому в холопы идти. Как не старались те три меры овса вернуть, а тиун все одно и прибег.

А Прошка известное дело, душегуб тот еще. Что не по нему, норовит ухайдокать, что-б остальных в страхе держать. Досталось Егорке раз крепко. Так, что еле поднялся. Мамка приковыляла, уж как за сына просила, а Прохор тот лишь в смех. Ну да спас Перун, не дал в конец сгинуть.

Прохор князю подать зажал, вот постельного и умаслил. Взамен денежки взяли Егора в службу черную. Да то и ладно. Пусть на морозе, а все лучшее, чем у пса рябого…

А как призвали на смотрины к тому зверовату, как его, Семшей зовут, так вовсе житье в рост пошло. Егорка маневр враз уловил. Как показал Славша, так и запомнил. А после и сам и вместе с другими, повторял, пока не сообразил. Рука что меч бьет, а в силу чтоб, крутануться надо, как ногой идешь, тока стоя. Вот и вышло. Когда на лобном месте гридни кинулись, Егорка страх до чего испугался. Однако встал, и как наскочил дружинник Князев, тому в ухо и вдарил. С ног свалил. Страх как в землю ушел. И второй тоже получил, только тот не упал, а в ответку кулаком врезал, аж звон пошел. Но его старшой уложил. Вот. А после Князев ловчий пришел, да как сказал, что в молодшие гридни князь всех определил, да денежку дал, так и вовсе от радости будто полетел.

Егор вздохнул, и вновь заворочался высовывая из под короткого укрывала ногу в худом сапоге. Денежку всю мамке отнес, прибрала, а вот на обувку и не дотумкал взять. Ничего. Все будет хорошо. — Подумал он. — Вернется Славша, и вновь учить станет. — Мысли потихоньку начали путаться, уплывать, паренек наконец согрелся и заснул.

Наутро пронеслась долгожданная весть. Вернулся, да не просто. На коне князя Всеслава приехал. И Семион с ним.

Сказывали, захватил самого Всеслава в полон, да только в дороге бросил, а Ярополк за то ему чин боярский дал, и рублем наградил. А уж как там, что, того никто не знает. Только слух прошел, дал князь приказ, ничего для Славши не жалеть. Чтоб стали его гридни наособицу. Лучшее всех.

И уже в тот день пришел Вячеслав с наказом. Будет теперь каждый постигать учебу воинскую. Особую. Чтоб могли в лесу и в поле варягов бить, и коли скажет князь, чего нужно исполнить. Егорка правда не шибко понял чего то, но сказал Вячеслав. — Разведку делать и урон врагу нести станут.

Учеба началась сразу. Принес Семион каждому по два ножа, да меч, сечень малый. А еще самострел со стрелами.

Начали с того, что показал он, как нож в руке держать, да с пояса достать. И все. Повторять сказал, пока не привыкнет рука. Чтоб не шарить, коли придет нужда, а разом схватить. Долго так дергали, аж ладонь распухла, а после в бег. Как были, так и побегли. А после в ползки, а потом внове бегом. И так без счета. Там, кто отстал, не жди. Бегом и бегом. Егорка уже вовсе из сил выбиваться стал, словно каменья на ногах висят, в глазах мухи плывут. Думал, сейчас падет и все. А тут как вспомнил, что, ежели прогонит Вячеслав с гридней, мамка то и не оздоровит, словно крылья выросли. Так до тех пор пока не сказали и бежал.

Ловчий глянул, и говорит. — Не думал, что выдюжишь? Молодец. И в спину хлопнул. Не со злом, а в поощрение.

Егор внимательно следил за ножом который держал в руке Вячеслав.

— Вот смотри, главное, когда бьешь ножом, в мах нужно чтоб локоть в круг шел, и словно плетью хлестнул. И обратно. Тут тоже в хлест.

Он махнул перед грудью ученика.

Егор занимался в паре с Иваном. Тот держал в руках здоровую палку с намотанным соломой концом.

Раз-раз. Свистит нож, рассекая воздух, и вырывая клочки из соломенного кома. И вновь, и еще. Егор вспомнил науку и крутанул рукой. Хлесткий удар чуть не вынес сустав. Однако палка скривилась вбок, разрубленная почти надвое.

Иван огорченно шагнул назад. — Все бы тебе Егорша, более всех надо. Теперь новую мотать. — Огорченно высказал он партнеру.

Егор, не обращая внимания на отсутствие мишени, повторил движение, запоминая.

Иван, которому баловство быстро надоело, уже сидел вырезая не палке узор, а Егор выбрав кусок чуть подтаявшей земли взялся бить в нее ножом. Удар выходил быстрый но не сильный… Однако паренек не сдавался. Он выдохнул и бросив руку с зажатым клинком, в последний момент напряг все мышцы, от дача прошла до локтя, но нож погрузился в землю до половины. Вона как выдохнул ученик. Хитро. Ну я тебя осилю.

Учеба захватила. Каждый час приносил что-то новое. Вячеслав показывал как, и куда бить, чтобы поразить врага вовсе, а как, только жилы порвать.

Однако, через несколько дней ножи забрал, а дал струганные щепки. Точь в точь нож, только деревянный. И вот уже ученики, что было сил, рубят друг друга.

В третий день пошли в лес. Один из младших стал спиной, а трое начали подбираться сзади. Егор, вспоминая науку, сжал деревянное лезвие, и сжался. Прыгнул, когда до цели осталось пара саженей. В воздухе вытянул пустую руку и обхватил голову гридня, зажимая тому рот, а второй полоснул по шее. Одновременно ногой под колено, заваливая в снег.

— Ты чего бьешся. — Обиженно запыхтел напарник. — Я вот тебе так же сейчас.

Егор согласно кивнул. — А я чего. Надо знать, надо потерплю.

Вячеслав гнал вперед. Задача стояла простая, но неподъемная. Создать боевое подразделение.

Возвращение их с Семеном прошло с невиданной помпой. Князь правда попенял за излишний риск, и за то, что не кончили Всеслава в лесу, а отпустили. Однако Славка отговорился, тем, что если бы порешили князя, гридни б уйти не дали, отбрехался.

Обещанье свое Ярополк сдержал. Пожаловал Вячеславу чин, и выдал денег, как договаривались.

Однако новости лучше не стали. Вячеслав честно доложил, что готовит Всеслав дружину для похода. И с размахом дело поставил. Денег не считает. Людей тоже. По всему судя, может набрать приличную силу. А для себя разведчик огорченно добавил, что вполне по силам свихнувшемуся сослуживцу верх взять над дружиной Ярополковой. Долго решался, стоит ли про то говорить, но все-же донес. — Нет смысла за казной Глебовой на Всеслава идти. Пока соберешься князь, тот все на подготовку к походу истратит. Уж больно рьяно князь дело ведет.

Ярополк слушал молча, однако лицо мрачнело все больше. А когда разведчик доложил, что якобы случаем узнал о готовящемся набеге Варягов, и вовсе сник.

И что теперь делать? — Князь произнес это настолько неожиданно, что Вячеслав крутанул головой, посмотреть не вошел ли в горницу, кто ни будь из ближних бояр. Однако вопрос, относился именно к нему, а впрочем это могло быть и княжьим раздумьем, озвученным помимо собственной воли Кем кем, но спасителем отечества, способным давать советы правителям Славка себя не считал. Это с одной стороны, а с другой, — как бы то ни было, он худо бедно изучал историю, и вообще. Было во всем нечто нарочитое. Ну не могло этого быть, не могло. Мы уже столько накрутили, неужели история совершенно не изменилась? Вряд-ли. Тогда другой вариант. А не является наш провал во времени чем то иным. Чем? Тут, как говорится, возможны варианты. От искусственной реальности и проделок пришельцев, до параллельных миров и банальной шизофрении. Каждая версия имеет право на существование, и нет никакого смысла гадать. Хотя. Знать-бы, что от наших злодейств, ни какого вреда настоящему не будет, можно и порезвиться. Придумать какое ни будь. Он мысленно сплюнул. — "Молчал бы уж. Чего ты можешь придумать? Если кроме как окоянствовать и воевать ничего не умеешь. А что, разве не так? Или может вы сударь, специалист в изготовлении чего-то существенного? Вот и сопи в тряпочку".

Занятый своими мыслями, Славка и не заметил, что молчание затянулось.-

— Я, конечно, не могу советовать. Но скажу про то, в чем разбираюсь. У тебя князь хорошее войско. Умелые дружинники. А вот способных добыть тайные знания про замыслы врагов, и их поступки нет. Я могу, имею опыт в этом деле. Но один в поле не воин. А вот коли будь у меня ватага обученная, мог бы весьма полезен быть. И за врагом проследить, и навредить, да так, что и сотня не сможет. Если решишь дать мне возможность подготовить такой отряд, кто знает возможно и смогу много пользы принести. Поверь, если дашь волю, будет у тебя такой козырь, какого ни у одного твоего врага нет, и не скоро будет.

— Да это ладно. — Мне это по нраву, только меж двух огней оказаться, куда как большая беда. Нужно съезд звать. Всех князей волостных в кулак собрать. Тогда может и сумеем отстоять. Да только сложно то. Каждый будет гадать. А ну, как верх Ярополк хочет взять. Это когда ворог под стены встанет, да только поздно будет.

— Вот что. А коли дам я тебе все что нужно для дружины этакой. Сможешь мне добыть подтверждение, коему князья окрестные поверят, что Варяги поход собирают?

Славка замер, перебирая варианты. — Князя варяжского ежели привезу, тому вера будет? Не из главных, конечно, но князя.

— Ишь ты, князя? — Ярополк хитро прищурился. — А что, князю поверят. А я уж спрошу, чтоб правду сказал. Сказывай что для того потребно? — Решительно кивнул князь.

Славка покачал головой. — Так не пойдет. Дело серьезное. Я подумать должен, до завтра прошу обождать с просьбами. Но, ежели, согласие дашь, я уже сегодня учить начну. Только мало у нас в запасе времени, княже. Мало убедить братьев твоих. Силу еще собрать нужно.

Но князь уже поборол приступ слабости, и непререкаемо отрезал. — То мое дело. Ты сделай, что обещал, и ладно.

— Значит, я завтра с утра доложу, что мне потребно, для дела. — Уточнил Вячеслав выходя.

Князь глянул сурово, словно жалея, что кто-то стал свидетелем его сомнений.

— Я своих решений не меняю. Иди. — Отпустил он боярина.

Вот потому и пахал Вясеслав последние дни, словно зависело от этого его жизнь. Князь обеспечил всем. Деньгами, оружьем, холопов дал, кормить приказал на совесть.

Начал Вячеслав с ножевого боя. Для разведчика, особенно в таких своеобразных условиях, по всему выходило, что это первостепенное умение. Да и с мечом, и другим рубящим оружием после знакомства с основами будет легче работать. — Рассудил учитель.

Шоковый темп подготовки мог сломать молодых воинов, но мог и вывести их на качественно новый уровень мастерства.

Из десяти бойцов не сдюжили шестеро. А вот четверо, словно проломив незримый барьер, впитывали новое азы мастерства как губка.

И то сказать полугодовой курс, втиснутый в две недели, иначе чем шокотерапией назвать было нельзя.

Нож, рукопашный бой, снятие часового, ориентирование на местности, выживание, и еще, и еще. А на закуску, снайперское искусство. И хотя не из СВД, а из Арбалета, однако, принцип обучения тот-же.

Из всех курсантов, как назвал своих бойцов инструктор, лучших результатов добился паренек по имени Егорка. Светловолосый, вихрастый с простым лицом деревенского пастушка, малец обладал невероятной настырностью, и способностями. И то сказать. Уже на третье занятие он легко мог вывести из строя остальных трех товарищей в групповой схватке. А ножом работал, чуть хуже самого Вячеслава. И тому было весьма непросто уходить, и блокировать невероятно скоростные и разнообразные атаки ученика.

Вот его-то и решил Славка готовить как снайпера. А это тоже наука. Тяжелая, нудная, и неблагодарная работа.

Часами паренек работал с незаряженным самострелом. Наводил на цель, и спускал курок.

А после и со снаряженным. Для этого посадил Вячеслав пяток холопов и дал им по арбалету, поэтому, Егорка только стрелял. Пока он выцеливал одним болтом, наготове был уже второй, а там и третий механизированный лук.

Паренек уставал от нудной работы, скрипел зубами, но раз за разом повторял урок. Однако, и Славка понимал, забить глаз и руку, дело нехитрое. А после и до срыва недалеко. Поэтому старался разнообразить уроки, и менял статику на стрельбу в движении. Навскидку, с разворота, в прыжке.

И результаты пошли. Сперва одна стрела из пяти сносила уложенную на пенек шишку, потом две, а когда серия без промахов продлилась на двадцать выстрелов, перенес мишень еще дальше.

Скажи Вячеславу еще год назад, что за неполный месяц возможно из зеленых сопляков вырастить хоть какое то подобие воинов, даже смеяться бы не стал. Потому как, грешно смеяться над убогими, в службе не понимающими. А тут, вроде и не месяц, а добрый год усиленного тренажа.

После начал понимать. Способствовала, как ни странно, дикость. Не переучивать а учить, гораздо проще. Не нужно ломать чужую волю, достаточно разъяснить. И с психологией легче. Моральные нормы тут куда как гибче. Однако, вовсе уж без ума, тоже не подойдут. Способность к обучаемости и природная сметливость. А еще, как ни странно, гордость. Вот уж не думал. — Усмехнулся Вячеслав своим мыслям, что не от цивилизованности, или воспитания это качество зависит. От чего? Кто знает. Только, когда после двадцати километрового маршброска по заснеженному лесу разрешил напиться, а посуды не дал, только бочонок поставил, кто вперед кинулся из ладошек, из чего ни попадя норовили жажду утолить, а кто не спеша, из коры березовой кружку сделал, да по-людски налил. Наш человек. — Эти, довольно обрывочные, мысли мелькали у княжеского воина, когда после суматошного дня лежал на лавке в своем, как он уже считал, доме. Сон пропал, только неясная дремота, прерываемая наплывающими образами.

Он поежился, и смахнул с лица принесенную порывом сквозняка, сажу.

"А и правда, что я мучаюсь? — Вырвался из подсознания вполне резонный вопрос. — Вот и князь уже спросил. Чего, мол, в посаде живешь? Не дело княжьему боярину в черной избе. Места в крепости дать обещал. Денег хватит. Может и впрямь, нанять плотников, построить дом. Нормальный. Конечно для местных диковат будет. Ну и что теперь? Подумаешь?

Он потихоньку засыпал, а мысли уже крутились вокруг новой идеи.

Зимний день короткий, но как ни воет ветер, как ни вымораживают укрытую снегом землю холода, а весна свое берет. Потихоньку перевалил Студень за половину. Солнце начало вставать выше, полуденные лучи его стали припекать совсем по весеннему и выглянули проталины. И хотя налетал еще к вечеру стылый февральский ветер, сменялся метелью, с летящими в лицо колючей белой крупой, а все же настали и вовсе погожие деньки.

У Славкиной команды с приходом тепла началась самая горячая пора. Все, чему выучил их командир, что вдолбил в голову и спину суровый помощник, теперь пришло время воплотить в жизнь.

Егорка отработал длинную серию ударов прыжков и уклонов, и потянулся, стряхивая усталость. За зиму он окреп. А в то же время чувствовалась в движении непонятная ловкость и законченность.

— Экономично и функционально. — Как сказал Славка, глядя на работу лучшего ученика. Егор так понял, что похвалил. Да он и сам понимал, что изменился. Появилась рассудительность и зоркость. Он уже не смотрел на окружающее растеряно — удивленно. Внимание и спокойствие, а еще оценка возможного вреда и способы противостоять этому. Идет по дороге путник, а Егор уже все про него понял. Слаб он, или только устал, а может таит чего. И как его, коль кинется вдруг, успокоить. Ловил порой себя на том, что любое место теперь оценивает как возможное укрытие для себя и засаду для противника.

Когда рассказал Вячеславу, тот принял спокойно.

— Это нормально Егорша. Так и должно. Не заморачивайся.

Но настоящее испытание случилось на Масленицу.

Вячеслав, по случаю праздника, разрешил отдохнуть. Егорку, который за всю зиму только пару раз и смог вырваться к матери, отпустил в посад, на день.

Егор неспешно шагал по знакомой улочке, почти дошел уже, и тут из переулка вывалила толпа. Хмельные сыны Прохора, разодетые по случаю гуляния, перегородили неширокий ход.

— Эт ты, что-ль, Егорка? — Недоуменно уставился Степан. Здоровенный, как бугай, наследник грозы черного конца. Четверка его братьев, такие же мощные и лоснящиеся от жира, парни, насмешливо уставились на фигурку в простеньком армяке.

— Аль внове, к батьке наниматься пришел? — С вызовом сплюнул на грязный снег вреднющий Павлентий. — Так давай, у нас гумно давно не чищено.

— Поработаешь, может и себе чего перекусить найдешь. — Вступил в разговор младший сынок богатея.

Егор молча шагнул вперед, норовя поскорее добраться до дома.

— Да ты, никак, гордец стал? — Протянул Степка. — А вот мы тебе живо спесь-то собьем.

Уже миновав ватагу, и стоя к озорникам спиной, Егор словно наяву увидел, как потянул из-за спины Степка кистень, с намерением ухнуть соседа по затылку.

Короткий замах, свистнула тяжелая гирька, устремясь к виску жертвы. Не встретив преграды, грузило, пролетело впустую. Степан хекнул, словно кочет крыльями, взмахнул рукавами длиннополого кафтана и рухнул в унавоженную помоями грязь. Как успел малец увернуться и миновать кистеня хмельного забияки, братовья так и не поняли. Только словно вихрь закрутил всю четверку, и вот уже компания дружно улеглась на зольном снегу. Боли они еще не чуяли. Только мелькание в глазах, да соль на губах от разбитой юшки. Егор осмотрел утихомиренную братву.

"Живые. И то хорошо. А то после хлопот не оберешься. Ничего, оклемаются". — Он перешагнул поверженных мордоворотов и двинулся к родной калитке.

Снег сошел быстро. За несколько дней. Хотя в густой тени лесной чащи, конечно еще оставалось довольно, но на полях и в городище уже стояла непролазная грязь.

Вячеслав понимая, что тянуть больше нельзя, распорядился начать подготовку к операции. Целыми днями несколько Варяжских дружинников втолковывали Славкиным воинам значение скандинавских слов, объясняли обычаи и нравы.

В рейд ушли внезапно. На то она и тайная операция, чтобы быть секретом для всех. Не знал никто. Даже сами дружинники. Просто в один вечер приказал Вячеслав собраться. Проверил снаряжение, раздал непривычную варяжскую одежду, мечи и щиты. Обошел переодетую ватагу. И скомандовал. — Вперед.

Смешно, но более всего бурчали его ребята на приказ обрить все волосы на голове и теле. Оставил только бороды и усы, и то лишь по причине маскировки.

Прожаренные вещи, и отсутствие волос, первое средство от паразитов.

Густо намазанные жиром сапоги проваливались в грязь по самую щиколотку. Но когда вошли в лес стало легче. Слежавшийся за зиму снег держал хорошо, и не оставлял следов. И все равно пустил Семена в хвосте, с большим веником из еловых веток.

Возможно суета с маскировкой была излишней, однако Славка не упускал ни одной возможности для тренировки и учебы, используя каждую минуту для освоения новых навыков.

Цепочка из двенадцати разведчиков ходко шла через лес. Куда идут ребята не знали, да и не интересовались. Командир знает.

Накануне Вячеслав допоздна обсуждал с Семеном маршрут. Втянувшийся в обучение разбойник, теперь рассуждал уже как настоящий диверсант. — Ежели в городище варяжское идти, то это глупо. Там нас живо словят. Нужно, возле дороги засесть, и как появится кортеж княжий, тут его перебить, а князя в полон, и бежать.

Вячеслав одобрительно хмыкнул. Все правильно. Однако есть загвоздка. Времени мало — раз, да еще одно. Нам ведь не абы какой нужен, Неслунд. Славка, последнюю неделю активно выспрашивая варяжских наемников, знал, что он один из трех самых знатных вождей этих разбойничков. Не главный, но весьма почитаемый среди других правителей. К тому-же был у Ярополка к тому князьку личный счет. И очень он хотел его, этот должок, вернуть.

Болота, маленькие озерки, перемежающиеся небольшими речушками, лесные чащобы, местность для путника самая что ни на есть противная. Потому и отказался Вячеслав от идеи отправиться в рейд на лошадях. К тому-же одно дело по ровной дороге, другое, через непролазную чащу.

Поэтому двигались короткими рывками. Пять минут бега, пять шагом, через час — десятиминутный привал. Проверенная методика позволяла держать хороший темп, и не запалить бойцов.

В который раз поразило Славку обилие дичи. Непуганое зверье разве что не сталкивалось нос к носу с разведчиками. Потому с припасами проблемы не было. Арбалет в лесу, куда надежнее силков и ловушек.

На третий день, встретили первых людей.

Караван из пяти повозок, мирно полз по проселочной дороге.

Три конных воина, охранявших торговцев, даже не заметили лазутчиков.

Отряд выждал, когда стихнет щелканье кнутов и скрип колесных осей, и преодолели нитку дороги. "Значит, идем верно". — Прикинул командир, жестом указывая направление движения.

Вольгард, один из бойцов Вячеслава, который в прошлом хоил на варягов, подбежал к Вячеславу. — Вот за взгорком, ежели, уйдем по ложбине, и будет дорога на Неслундов замок. До самого может день пути, но ходят по ней воины, и прочий люд, часто. — Доложил проводник.

Славка задумался. Идея Семена с нападением на князя ему нравилась. Только решил Вячеслав не ждать когда появится главарь — вояка, а самому спровоцировать его появление.

Пройдя в указанном направлении с полдня, бойцы залегли и укрылись вдоль разъезженной, с глубокими колеями дороги.

— Ждем команды. — Предупредил Вячеслав.

Движение и впрямь оказалось довольно оживленным. За следующий день прошло три каравана, и один вооруженный отряд.

И вот, наконец, из-за поворота вынырнул тяжело груженый обоз, неспешно едущий по направлению к замку. Всего две телеги, но целый десяток всадников с мечами и копьями.

— Не понять, варяги, норманны, аль еще кто. — Прищурился Семен, разглядывая охрану. — Но не Норвегии, это точно. Те коней не жалуют, все больше пешком. А эти знатно управляются.

Задачу поставил еще задолго до начала. Разделенные на две пятерки его бойцы приготовились к атаке. Вернее взвела самострелы только одна. Та, которую возглавил Семион.

Едва обоз поравнялся с засадой, свистнули выпущенные залпом болты, со специальными, предназначенными для поражения доспехов, наконечниками.

Пятеро из сопровождающих воинов рухнули в дорожную грязь.

Остальные среагировали весьма сноровисто, они спешились, и укрылись за конями, оглядывая лесные заросли. И тут из кустов, с громким Варяжским ревом, зовущим в помощь Одина, вылетела Семина пятерка. Рывок был настолько стремительным, что защитники оторопели. А уже через три секунды, еще двое норманов замерли, сраженные в ближнем бою. Тройка ощетинилась мечами, завертелась, норовя организовать круговую оборону. Но, вот умело брошенный аркан вырвал и повалил одного из нападающих, а еще через миг захрипел, хватаясь за горло второй. Нож, брошенный одним из разведчиков, пробил трахею, и сразил наповал.

Последний не выдержал, бросил щит за спину, и словно заяц ринулся в лес. Он едва не наступил на ногу лежащему в засаде Егору, но миновал и с воем унесся в чащу.

Первый этап операции завершился в соответствии с планом. Отпущенный воин, должен принести князю дурную весть о нападении.

Хочется верить, что добыча стоящая. Иначе ведь может и не повестись. — Загадал Вячеслав.

Однако, когда разгоряченные схваткой бойцы заглянули внутрь, стало ясно. Не то что пойдет, князь на выручку, бегом побежит.

В глубоких, выложенных войлоком коробах лежали серебряные слитки.

— Видать казну везли, — доложил Симеон, радостно улыбаясь.

— Чего ты веселишься? — Глянул командир на вспомнившего былое сподвижника. — Нам те возки никуда. Без них и то уйдем-ли.

Семен погрустнел. — Так чего? Бросить? — В голосе прозвучала неизбывная тоска. — Ну как же так?

Славка покачал головой. — Стоило бы, да вас ведь не переупрямишь. Ждать нам когда этот бегун до князя доберется, все одно долго. Так сделаем. Отъедем чутка. Этот, что в веревке замотан пусть пока в сторонке полежит. Его после пустим, что-б князь не заплутал, за нами бегая. А вы багаж с дороги в кусты отнесите. Там вторая пятерка его в лес перетащит. Когда ни когда, может и воротимся, заберем.

— Вот еще что. Закопать Егорке поручи. Он паренек справный, от богатства крышу не снесет. Остальным скажи, что — б не совались. Мне склока ни к чему. А будут бухтеть, все на дороге оставлю. Ясно? Повеселевший соратник шагнул к дороге.

Славка подумал и крикнул вслед. — По три рубля могут с собой взять. Не более. Сам проверь, чтобы карманы не набивали, иначе на тропе сдохнут.

— И предупреди. Кто ослушается, выведу в лес и лично возле того клада закопаю. — Серьезно уведомил Вячеслав.

"С одной стороны, удачно, стимул для Неслунда громадный, с другой — по такому поводу он с собой не один десяток воинов прихватит.

Удача оказалась чрезмерной. На самый грубый прикид — пудов пять, не меньше. Парадокс, а вот теперь, хоть все отменяй".

Сценарий пришлось ломать на ходу. — Война вообще жестокая штука, а в этаком ее виде и подавно. Отпускать пленного не стали. Слишком уж явно будет. Сложили побитых воинов в телеги, и двинулись по дороге, прочь от замка. Логика проста. Кто в здравом уме бросит такую добычу? А, кроме как по дороге ее не увезешь. Значит и вариантов у погони не будет. Гони вперед, пока не достигнешь и ладно. А по колее, не понять чем

"Стоп. — Вячеслав даже хлопнул себя по островерхому норманскому шлему. — Сколько раз говорил, не в поддавки играем, противника уважать нужно. Почему решил, что он именно так, как ты задумал, поступит. А вот сам бы что предпринял на его месте?

Славка задумался, прогоняя возможные варианты. — "Да что тут рядить. Задал бы я себе простой и негромкий вопрос. Кто такой ловкий, и столь наглый, что под носом у хозяина, да на его земле окаянствует? И ответа на него не получил. А коли непонятен враг, вдвое бы остерегся. И минимум с двух сторон зайти постарался. Один бы отряд пустил гнать лиходеев, чтобы не вздохнуть ни подумать не могли, а сам короткой дорогой наперерез рванул. Засаду устроил, и наказал примерно".

Отвлек сорочий гам. Вот и все. — Пошла, закрутилась карусель погони. Славка махнул затянутой в кольчужную рукавицу ладонью, подзывая Семена.

— План меняем. Гони по дороге, пока сил хватит. А как доставать начнут., помнишь урок как поперек тропы на два дерева веревку растягивали? Вот. Чуть ниже колен. Понял? Они коней вскачь пустят, Даже если заметят, встать не успеют. А вы сразу в лес. И ходу. Телеги бросаете, и в лес. Ни какого боестолкновения. — Торопясь донести свой замысел. Славка перестал подбирать слова, однако Семка понял. Кивнул, подтверждая.

Встречаемся на Круглом Болоте.

— Это где Федька чуть в трясине не утоп? — напомнил помощник. Вячеслав, не желая тратить время на повторение, кивнул утвердительно. — Все. Вперед. А мы напрямик, через лес.

Вячеслав хлопнул товарища по плечу, желая удачи, и развернулся, исчезая в зарослях. Его группа дисциплинированно ожидала возвращения командира.

— Есть ли от замка к дороге короткий путь? — Спросил Вячеслав Вольгерда. Литовец, покрутил головой, стараясь восстановить в памяти изгибы проезжего тракта, и с сомнением покачал головой. — Тут нет, это точно. Правда, чуть дале, поворот, и вкруг уходит, в обход перевала. Но через него конные не пройдут, да и пешему страшно. Тропа как песок.

Славка поднял голову, прислушиваясь к крикам взволнованных белобок. — "Рядом совсем. Нужно решать".

— Всем подъем. Вольгард впереди, Егор замыкающим. Идем не растягиваясь.

Бежали словно на зачетном кроссе. Славка с удовлетворением заметил, что бойцы темп держат. Усмехнулся, заметив, только, как один из воинов, незаметно выкинул кусок металла.-

"Молодец, понимает, что жизнь дороже".

Вскоре начался затяжной, тягучий подъем. Скорость движения снизилась. Пару раз тормознул запаренных спутников, давая передохнуть.

Наконец выбрались на вершину гористого холма, и словно на громадном экране возникла величественная панорама. Зеленое безбрежье ельника, и сосен, уходило до самого горизонта. Вячеслав всмотрелся в едва заметную прореху, это змеилась сквозь лесную чащу нитка дороги. Однако ни телег, ни погони разглядеть не удалось. Все скрывал высокий кряж, словно купол готического собора, уходящий в безоблачное небо.

— Вона как. — Присвистнул командир. — "Это я понимаю. Альпийское спокойствие.

Почти отвесные стены, лишали возможности преодолеть горную преграду. — Однако, если я не перемудрил, должен быть проход".

Его, весьма хлипкое, предположение было настолько умозрительным, что сам засомневался. Но ломая секундный порыв, шагнул вперед. — Делай как я. Вниз не смотреть. Я с вами. И мы победим. — Глянул на пятерку следящих за ним бойцов. — Лишнее снять, берем только оружие. Щиты тоже оставить.

Страховаться не стал. Бессмысленность обвязывания была очевидна. Без крючьев, это только лишние жертвы.

Он поднимался, выбирая для упора наиболее крепкие на вид куски скалы. Первые десять метров прошли махом, однако на втором десятке застряли. Заклинило Ивана. Он зажмурился, вдавился в поросшую мхом скалу и, тихонько подвывал, судорожно цепляясь за камень.

Славка висящий в нескольких метрах выше попытался сползти вниз, что-бы поддержать засбоившего разведчика. Дохлый номер. Вокруг гладкие как постамент, гранитные пласты.

— Вперед, или скину. — Гаркнул так, что передавило от кашля горло, вкладывая в голос всю силу убеждения. И, странное дело, во взгляде скованного ужасом бедолаги появилась осмысленность. Он оторвал скрюченные пальцы от камня и судорожно перекинул руку к следующему выступу. Идущий следом Егор, подобрался к приятелю, и уперся головой ему в ногу.

— Вставай, я держусь. — Прохрипел он. Ванька, уперся в нежданную опору и преодолел сложный участок. Дальше пошло уже легче. Словно преодолев какой то рубеж, став единым организмом, группа выбралась на гребень. Только и успели, что отдышаться и глотнуть воды.

Лежащий на краю Вячеслав подал предупреждающий жест. Внимание. Среди громадных валунов шла цепочка Викингов. Они двигались по узенькой тропинке, между отвесной поверхностью скалы, с одной стороны, и не менее обрывистым откосом с краю. Тропка была не различима вовсе, поэтому казалось, что викинги крадутся по откосу вопреки всем законам природы.

Славка невольно залюбовался картиной. "Если кино снимать, цены бы таким кадрам не было".

В ярких лучах полуденного солнца искрился на вершине гряды чуть подтаявший снег, а среди глубокой зелени елей виднелись кольчужные доспехи древних воинов. Непроницаемые, заросшие густыми бородами лица викингов. Поблескивающие матовым отблеском шлемы, окованные медью щиты.

"Любоваться после будем". — Одернул себя командир.

— К бою. — Скомандовал он, уже вовсе забыв, что дружина его не бойцы спецназа, с которыми бороздил зеленку предгорий Гиндукуша.

— Егор ко мне, остальные, по флангам. — Оглянулся к подползшему снайперу. — На тебя сынок, вся надежда. Берем сначала заднего, затем первого. Но главное не зацепить вон того. — Вячеслав ткнул пальцем в идущего шестым воина. Ошибиться было трудно. Княжеская осанка видна даже на таком расстоянии.

— Задача снять всех, или как можно больше. — Оповестил старший группы уже всех. А как только спустится в долину, преследовать, до упора. Все ясно? Егор работает остальные на подхвате. Заряжать, и подавать самострелы.

Спускаемся по команде. Ну с богом. — Выдохнул Вячеслав пересчитывая аккуратную гусеницу засадной команды.

"Двадцать плюс сам. Нормально. Расклад рабочий". — Славка выждал, когда княжеская ватага поравнялась с замершим на откосе снайпером, и махнул, отдавая приказ.

Варяжский воин дернулся, и ткнулся лицом в спину переднего. В незакрытой броней шее торчал арбалетный болт. Строй сбился. Викинги замерли недоуменно крутя головами.

Вторым попал под выстрел проводник. Качнулся, заваливаясь в сторону, и размахивая руками, полетел в пропасть.

— Минус два. — Одобрительно прокомментировал Вячеслав.

Расстрел продолжался. — Замершие на узком карнизе воины были прекрасной мишенью, и уже через несколько минут, на тропинке осталось всего три человека. Они сумели вытянуть большие щиты, и устроив нечто вроде полога, пробирались вперед, закрывая идущего в середине укрытия князя.

— Прекратить огонь. — Распорядился Вячеслав. — Теперь, когда варяги двигались плотной группой, велика была опасность, что кто-то из соседей мог утянуть с собой и князя.

Вперед, — распорядился командир, отползая от края площадки. Встретим внизу.

Группа осторожно спустилась по осыпающемуся склону, рассредоточилась, ожидая добычу.

Не стрелять. — Шепнул Вячеслав. — Следите за тылами. Я сам.

Мало ли что может прийти в голову правителю, когда он увидит, что попал в западню. А если атакующий одиночка, могут и понадеяться.

Он выбрался к самому краю скалы, и едва из расщелины показался первый из спутников князя, с громким криком ринулся вперед.

Расчет оправдался. Сообразив, что нападающий всего один, троица выдернула мечи и двинулась к неразумному смельчаку, окружая жертву кольцом. Едва сблизились на расстояние удара, кинулись вперед, норовя достать разом с трех сторон. Славка ушел с линии атаки, и принял удар щитом.

Взмах Славкиного клинка пришелся по ногам. Он и не стремился к нанесению смертельных ран. Главное вывести из боя.

Второго достал обратным движением. Поднырнув под размашистый круговой удар

Ткнул закругленным концом своего меча в подреберье.

Кольчуга выдержала. Но акцентированный удар заставил нападающего согнуться и пропустить боковой в голову, нанесенный краем щита. Оглушенный боец рухнул лицом в островок прошлогодней травы.

С третьим пришлось повозиться дольше Мешала необходимость следить за спешно удаляющимся от места схватки Неслундом. Тот, видимо поняв, что не все так просто, решил спастись бегством.

— Следи за ним. — Крикнул Славка Егору, и продолжил кружить по площадке, отбивая уже вовсе худым щитом мощные удары.

Бросок от бедра застал нормана врасплох. И хотя лезвие только скользнуло по лицу варяжского воина, но сбило внимание, и меч противника полоснул незакрытую часть тела.

— Готов. — Констатировал Вячеслав, и отбросив измочаленный щит, бросился в сторону, куда скользнул князь. Догнал быстро. Егор увидев командира, совершенно по-спецназовски, махнул рукой, указывая направление и темп. — Ай молодца. — Восхитился Славка. — Запомнить, да еще в первом бою?

Но тут же забыл про все. Наступил самый ответственный момент охоты. Варяжский правитель бежал ровным, уверенным темпом. Даже не верилось, что у него на глазах неведомый, и от того еще более страшный противник, выбил все окружение.

Обогнув дичь, Вячеслав вылетел на встречу беглецу. Не давая возможности нанести удар крутанул сальто, сбивая с толку, ошарашивая непривычного к таким вывертам воина, и пробил прямым в голову.

"Подбородок вещь хрупкая". — Глаза князя закатились, и он мягко опустился на темный снег.

— Фуу. Умотали. — Выдохнул разведчик. — Обыскать, связать. Следить. — Приказал он подоспевшим бойцам.

Упаковав добычу, двинулись в обратный путь. И хотя грызла тревога за взявшую на себя роль живца Семкину группу, шли ходко. Через час, когда Варяг очнулся и начал сыпать оскорблениями, Вячеслав решил сделать привал.

Короткий допрос не дал ничего, кроме глубокого разочарования. А повод оказался простой но решающий. Князь, такой матерый, типичный, как невесело пошутил расстроенный Вячеслав оказался всего навсего младшим сыном Неслунда, Готвальдом.

— .Вашу, мамашу. — Сплюнул Славка, когда Вольгер перевел основную мысль сыплющего руганью пленника. Скажи этому, наследнику, пусть заткнется, иначе рот замотаю, и будет сопеть через раз.

Переводчик сам не очень поняв, что имеет в виду командир, тем не менее счел нелишним предупредить князя о возможной встрече его с Одином.

Злобно косясь на Вячеслава варяг замолчал.

— Ладно, деваться некуда. Не идти же обратно. — Решил старший.

— Встали, попрыгали. — Тьфу. — В общем вперед ребята. — Сбился командир. Пленного в середину.

Возвращались, периодически высылая дозорных проверить, не сел ли кто на хвост.

Имея опытного следопыта распутать их следы было нетрудно. Выручала надежда на темп. Соревноваться со Славкиными бойцами местные вряд-ли смогут. А им еще следы читать.

Но беспокойство оказалось напрасным. Никто не преследовал. К болоту вышли на вторые сутки.

Славка оставил гридней сторожить пленного, а сам, внимательно отмечая оставленные заметки, углубился по ледяной жиже в болото. Там в паре сотен метров в сторону от берега, был клочок сухой земли, где и договорились встретиться.

Оклик прозвучал неожиданно. Кочка, вовсе неприметная на фоне окружающего бурелома, шевельнулась и произнесла восторженным шепотом. — Славша. А мы уж думали не дождемся. Стоящий в дозоре паренек от радости едва не свалился в воду. Но усидел, и крякнул, подражая утке.

— А не рано? — Поинтересовался Вячеслав.

— Так я по другому, все одно, не умею. Только вороном. Но тем Семен отзываться должон.

— Ладно. Как вы? — Не стал тянуть Вячеслав.

— Все живые. — Боец помялся. Только Семиону руку пропороло, а так все.

Славка, уже не слушая доклада, ломанулся к островку." Вечно у него не слава богу. — Огорченно подумал командир на ходу.

Однако встретил его выглядевший совершенно здоровым богатырь. Он вовсе не обращая внимания на замотанную тряпицей руку обнял товарища.

Как это ты умудрился? — Первым делом спросил Вячеслав, кивая на рану.

— Да мелочь. Поцарапал. Мхом напихал. Уже почти не болит. — Отмахнулся помощник.-

А у тебя как? Взял князя?

— Вячеслав, собравшийся уже ответить замер, услышав в голосе Семиона скрытую издевку, и молча кивнул.

"Про то что не князь там был, это ему кто мог сказать? Только ежели".

Он уперся взглядом в счастливое лицо спутника. — Нарушил? Приказ нарушил? — Сердито поинтересовался Вячеслав. сводя брови.

— Ну, есть маленько. — Развел руками собеседник. Но повинился настолько неискренне и коряво, что Славка недоуменно всмотрелся в лицо подручного. — "Пьяный что-ли? Не похоже. Так чего?

Он шагнул вперед. Посреди клочка суши увидел сидящих вокруг костра бойцов. Четверо. Пятый в дозоре. — Облегченно пересчитал подчиненных командир. — А это еще кто?

Он уставился на сидящего чуть поодаль, связанного кожаным ремешком, неуловимо похожего не его пленника варяжского воина.

— Князь Неслунд. — Отозвался из-за спины Семен.

А вот кого ты в плен взял? — съехидничал Семен.

Вячеслав, все еще не в силах поверить в удачу, оглядел князя. Да это князь. Тут уж без сомнений.

— А я сына его захомутал. — Вынуждено признался он. — Кто его, паразита, знал, что он взамен себя сынка на скалу пошлет.

Рассказ Семиона вышел весьма красочным, однако как понял Вячеслав, сыграло свою роль дурное везение. Погоня, завидев медленно ползущие возки, распалилась, и растянутый по вдоль дороги волосной капкан не углядела. Пятеро конных посыпались вместе с конями, а еще трое попали на кучу малу, и тоже выбыли из игры. Семен, по-первости, четко выполняя распоряжении командира, рванул в лес, однако заметив что в строю осталось всего семеро верховых, остановил ватагу, и приказал стрельнуть. Вышло удачно. Стрелами сбили троих. А уж остальных достали со второго залпа. Тех же, кто сумел выбраться из под коней и попытался отразить атаку порубили в хлам. Едва при этом не достав и самого Неслунда. Спасло того, что Семион, позарился на дорогой панцирь князя, и распорядился а лишь оглоушить и без того плохо соображающего после падения с коня воина.

Ну, а когда разглядел, кто перед ним, обрадовался вдвойне. Скрутил князя, и с чувством выполненного долга двинул к месту сбора.

Обратный путь, гридням, показался короче вдвое. Мало, что исполнили задачу, так и с богатой добычей идут домой. Для простого воина, три рубля серебра — сумма невероятная. Такую и с большого похода не принести. А, ежели считать, трофеи, которыми, как не без основания подозревал Вячеслав, поживились его дружинники, так и вовсе. Каждый нес с собой по мечу, а кто и два. Богатые доспехи, княжьих слуг, заменили плохонькое железо выданных перед рейдом. Ну и уж конечно, грело воинов знание о схороненных в земле сокровищах. Пусть и далеко, но они ведь есть.

Перед последним переходом Семен подошел сидящему в сторонке командиру.

Разговор зашел именно про спрятанное добро.

Речь спутника оригинальностью не отличалась.

— Добыча по праву наша. — Втолковывал он Славке. — Ярополку про то знать не следует. Да и кто кроме Егорки и его Семена знает, где укрыто. Утаить, что в повозках было, понятно, не удастся, а вот сказать, что в лесу бросили — вполне можно.

Ну, сам помысли, чего нам еще нужно. Такое богатство в руки попало.

Семен тронул рукав молчаливого спутника. — Аль не согласен?

Славка пожал плечами. — Все правильно говоришь. Только чую я добра с того серебра не будет. Как воинов в узде держать, коль они только про те слитки помнить будут. Как они на смерть пойдут, зная, что богатство пропадет.

Славка мучился в сомнениях. — С одной стороны в чужой монастырь со своим уставом лезть не годится, а с другой.

Ладно. — Тяжело вздохнул он. — "Скажи я князю о том, он первый меня подозревать станет. Потому как невозможно, чтобы наемник о таком доложил. Не современно. А вот идти за ним Славка вовсе не желал.

Наконец решился. — Ежели и брать, то лишь честно. А честно, я считаю, по уговору. Доложу князю. Объясню. Половину ему. Половину вам. Ежели согласится, свожу. Нет, делайте что хотите.

Симеон, прикинув возможную реакцию князя, повеселел. Ярополк не дурак. Половина от такой казны тоже не мало. Ну, может, выторгует еще чуток. Все одно сумма выходит, на весь век хватит. Должен согласиться.

Собрал гридней, и сообщил решение. Вдохновленные победой и удачливостью своего командира ответили дружно. — Согласны мы. С тобой Вячеслав мы всего достанем.

Симеон вновь подсел к Славке. — Я тут твою долю прибрал. — Протянул он командиру завернутый в тряпицу груз. Как сказано, — три рубля. Возьми, а то не по людски как то.

Славка хмыкнул. — А что, и возьму, чай заслужил. Только, пусть у тебя пока будет. Я хочу в пределах княжеских, терем поставить, вот ты ими и расплатишься.

Симеон, который, зная выверты своего товарища, весьма опасался отказа, весело расплылся в малозубой улыбке. — Все, как скажешь, исполню. Слово даю.

Глава 19

— Сколь, говоришь, в возках было? — Князь слушал рассказ Вячеслава внешне спокойно, но вопрос, что вырвался после сообщения о величине добычи, показал. — Сумма правителя зацепила.

Однако, после того, как услышал об условиях, интерес проявлять не стал.

— После про то. — Подвел итог разговору о деньгах Ярополк.

Доклад Вячеслава о рейде по варяжским землям звучал сухо. — Пришли, захватили, вернулись. — А чего еще рассказывать? Про то, как на скале висели? Кому это надо?

Но князь на внешнюю простоту не купился. "Значит, числом в две руки, не сорных неумех, а лучших, отборных, бойцов с три десятка положили. Видано-ли? Вчера еще тех холопов и за грязь не считал, а ныне вот как. Воротились все, с добычей, какая и не снилась. А главное мало одного, двух князей привели. То-ж в сказаниях баять станут. А кто там вспомнит, когда рассказ пойдет, какой такой Славша, рода незнаемого. Князя величать станут. — Всяко, фарт Ярополку от того. А неспокоен. Такое, да сразу. Словно нечистый ворожит. Разве в силах один человек то сотворить?

Мысли у князя вертелись разные, но, ежели по делу. Угодил ловчий.

Спрос у князя короткий, потому и Неслунд стал разговорчивее. Поведал, что казна та была в аккурат для набега грядущего собрана. Имена назвал, кто в поход на Новгород да на Волхов собрался. Выходило, прав советчик, кулак неслабый собрали.

И, по всему судя, вовсе мало осталось сроку, чтоб свою силу супротив ворога выставить.

"И в этом угадал. — Князь недовольно поморщился. — Да что ты будешь. Куда ни ткни везде Славша. А тут еще бояре ближние нашептывают. — На каждом углу только и рассказов, что о подвигах его. Уже и прозвище налипло. — "Справник". Оно конечно, удачлив. Справно все делает. Даже слишком".

Вячеславу княжеские мысли были ясны и понятны. — Власть взять легко, удержать трудно. Как середину сохранить. И сильных вокруг собрать, и самому среди них не потеряться. А ну как вздумается чужаку казну в одиночку добыть. Кто в помеху? Тогда что? А коль с Всеславом внове снюхается? И все, прощай власть княжеская.

Того и опасался Вячеслав. Большие деньги, большие проблемы. Так во все времена было.

Однако, пока нужен еще. Глядишь, и обойдется? Хватит Ярополку мудрости удержать возле себя удачливого воина? Поэтому, приглашение на совет княжеский принял Вячеслав с удовлетворением. Хотя, говорильня, конечно, но все-же знак, что в доверии.

Были у Славки свои мысли. Как ни странно натолкнула не них ошибка с захватом. Долго голову ломал. Почему сыну поручил князь рискованное дело. Не придумал, и решил спросить. Еще когда к дому возвращались, на привале, развел пленных по разные стороны, позвал толмача, и стал расспрашивать. Методика агентурного вопросника здесь явно не годиться. Хотя. Первое дело — разговорить, прощупать. Глядишь, ниточка и потянется. Вот тут конечно Олег бы запросто сумел. А нас чему учили?

— Где аэродром, состав подразделения, экспресс потрошение. А тут контакт наладить нужно.

Со старым князем разговора не вышло. Тот смотрел сычом, сопел в сизый ус, и, катал желваки. А вот сын оказался проще. Конечно не без гонора, однако проще. И сумел таки подобрать Славка ключик. Оказался тот любитель норманнской забавы, на том его разработчик и зацепил. А началось с малого. Посочувствовал Вячеслав. Как, мол, так вышло, что положить смогли воинов, словно несмышленых. Насупился. Но потом не стерпел. Кто-ж, дескать, знал. Чужие были. Моих то, хрен бы вы их осилили.

— Это что-за другие? — Славка даже заинтересовался.

— Берсерки. — Выплюнул князек. — В бою один десяти, таких как ты, стоят.

— Да ну? — Славка усмехнулся. — И чего они такого умеют, что десяти сильнее.

— Боли не чуют. Копье ловить могут. Страха не ведают.

Вячеслав покачал головой. — Ну это конечно. Только почто говоришь огульно. Может и я так могу.

— Брехать ты можешь. — По тому, как смутился толмач, Готвальд, возможно, употребил более сильное словцо.

— А вот давай проверим? — Завелся Славка. Копье говоришь? А стрелу от самострела? Могут?

Пленник покосился на шутника. — Ты сперва копье пущенное слови.

— Ну, уж нет. — Сравнил, понимаешь. — Вячеслав поднялся. — Обвел глазами поляну. Нормально. Метров пятьдесят. Махнул рукой, привлекая внимание Егора. Тот с готовность подбежал.

— Возьми самострел свой, на том конце встань, и в эту ветку стрельни. Понял? — Вячеслав ткнул пальцем в сучковатый обломок сушняка, лежащий на поваленной грозой сосенке.

— Сумеешь?

Егорка даже не обиделся. — Шутит командир. Да он и в три таких конца не промажет. Унесся на дальний край и приладился к оружию.

Вячеслав замер в полуметре от цели. Щелчок, свистнула стрела, сбивая мишень. Готвальд презрительно усмехнулся. Славка поднял ветку, возвращая на место, дождался, когда стрелок взведет механизм. Настроиться на работу сумел не сразу. Мешало отсутствие тренировок, но понемногу вошел в состояние отрешенности. Для стороннего наблюдателя выстрел и взмах руки почти совпали по времени. Схваченная за середину короткая стрела дернула прилично, уводя по кругу. Не гася инерцию, с разворотом метнул болт обратно. Наконечник глубоко вошел в ствол неподалеку возле стрелка.

— А ты говоришь, павлины. удовлетворенно выдохнул Вячеслав, потирая руку. Варяг смотрел удивленно, и слегка недоверчиво. Было от чего. Фокус довольно простой, но эффектный.

И с того момента, отношения их слегка поменялись. Княжескому наследнику стало даже не так обидно. Пленил его не простой наемник, а человек недюжинной воинской доблести. Такому и проиграть не стыдно.

На то и был расчет Славкин. Следующий разговор случился уже когда узнал тот, что в плену оказался и сам старый князь. Просить за отца гордость не позволила, только буркнул. Вячеслав тему развивать не стал, но заметку сделал. А понимание пришло, когда обмолвился Готвальд, что на рискованный переход сам пошел, доказать ловкость хотел.

Как и предполагал Вячеслав, совет прошел впустую. Каждый гнул свое, а в итоге ничего не решили.

— А и ладно. — Усмехнулся Ловчий, двигаясь по коридорам терема. Зерно взойти должно. Не дурак князь. Надеюсь, свою выгоду поймет.

Только не опоздал бы.

Возвращение свое из похода отпраздновал воин позвав Семена и Андрея. Что до последнего, то паренек явно заскучал. Предоставленный самому себе, он никак не мог привыкнуть к диковатой местной жизни. Сидел в избе и тихонько бурчал что-то под нос.

Однако Славке обрадовался.

Приятель то совсем сдал. — Кивнул головой бывший разбойничек, глядя на осунувшееся лицо сотрапезника.

— И то правда. — Согласился командир. — А вот, дам я тебе Андрюша задание, или должность, возьмешься?

— Это смотря что. — Отозвался товарищ. Сам видишь в местном укладе толку от меня немного.

— Как раз тут и сможешь себя проявить. — Остановил монолог хозяин. — Хочу я дом строить. Но не такую вот баню, как эти. А нормальный, как у Петровича. Помнишь?

— А почему и нет? Ответил он вопросом. Только, не будет ли в глаза бросаться. — Осторожно обмолвился он.

— Да и пес с ним. Не забывай чужаки мы тут. Мало ли какие там порядки.

Хотя, конечно, лишний повод для разговоров. Но с другой стороны, остаток жизни с открытыми дверьми спать, чтобы не угореть, да в саже ходить?

Подумай, как печь сложить. Кирпич, ежели что, сделать не сложно. Обжечь тоже. — В общем, думай. Денег на это дело хватит. Вон, казначей подтвердит. — Кивнул Вячеслав на захмелевшего Семена. Тот глубокомысленно повел рукой. — Все исполню. А не хватит, своего добавлю.

— Я чего мыслю. — Глубокомысленно продолжил Семион. — А на что нам все это? Ну, служба княжеская. Забрать свое да.

— И что? — Поинтересовался Вячеслав. — Чем заниматься. В хоромах сидеть? Да и не дадут покоя. Пока мы за князем, никто не вякнет, а стоит отколоться, столько набежит, проверить на прочность. И что, в осаде жить?

Семен покачался из стороны в сторону. — Тебе виднее, я это как то не понимаю.

Махнул еще один кругаль медовухи, и затянул длинную монотонную песню.

— Эй, ну разве можно, так то душу рвать. — Славка тоже слегка отмяк, и подмигнул Андрею.

— Гитары жаль нет, я б им исполнил цыганочку с выходом.

Наутро, еще по темноте, прибежал гонец. — Князь зовет.

Славка наскоро сполоснул лицо, неодобрительно осмотрел довольно приличную бороду, и уже на ходу хлебнул ковш холодной воды. Голова после вчерашнего застолья слегка гудела. Но когда услышал, что зовет князь, забыл и про голову и про похмелье.

Служилый по свойски сообщил, что правитель еще не ложился. С вечеру все ходил, ходил, а после.

Влиятельный холоп-писарь покосился на приоткрытую дверь.

Вячеслав шагнул в малую гостиную, как он для себя окрестил княжеский терем.

Изумила картина. — Торжественности обстановки мог позавидовать любой монарх европейской державы. Вся знать, чинно стоящая вдоль стены с глубоко проникновенным видом следила за восседающим на престоле правителем.

Наряд князя сразил. Вышитый золотом кафтан, сафьяновые сапоги, шапка с громадными каменьями.

А возле него, почти на одной высоте с князем, сидел Готвальд. Молодой князь приобрел некоторое величие, и вовсе не походил на пленника.

Славка, осторожно шмыгнул в толпу бояр, и замер.

Ярополк благосклонно кивнул глашатаю. Чтец декламатор, расправил пергаментный лист и затянул длинное перечисление достоинств и титулов князя. Но самое интересное началось после.

Не меняя интонации и голоса, служка приступил к представлению князя Готвальда, официального конунга Генвальд чего-то и окрестного и прочая и прочая.

Славка заинтересованно взглянул на непроницаемое лицо новоявленного правителя.

Варяг сидел, как ни в чем не бывало. Он слушал непонятную для него тарабарщину и даже слегка кивал.

Оглашение продолжалось — .Прибывший в град стольный по велению сердца и стремлению к миру и доброму согласию с предложением дружбы и помощи.

Далее опять словопрения в адрес обеих договаривающихся сторон, и наконец, зазвучала конкретика.

В качестве жеста доброй воли, князь Готвальд обязался поставить в долгосрочную аренду, ни много ни мало, а пятьсот воинов со снаряжением и оружием, с тем, чтоб оборонить княжество Псковское от ворогов внешних и внутренних.

А гражданин Ярополк, в свою очередь обязался заплатить князю Готвальду Триста рублей серебром, и по сто гривен каждому воину за две луны службы.

Договор утвердили и ратифицировали дня, года., Ну этого Вячеслав не понял. Он так и не сумел привязать многотысячное летоисчисление старой Руси к Христианскому календарю, поэтому слушал невнимательно.

Торжества завершились быстро. Никаких речей, фуршетов. Все по-деловому.

Получив разрешение удалиться, Бояре попятились к выходу. Князь поднял голову, и словно желая что-то сказать, глянул на Вячеслава.

— Обождать? — не понял тот, но вышел со всеми. Далеко отходить не стал. Чувствовал, не все еще закончилось. И точно. К ожидающему в коридоре воину, подошел стольник, и кланяясь сообщил желание князя. — Зайти не мешкая.

Готвальд уже исчез. Да и сам Князь спустился с помоста и прогуливался по просторному залу.

— Решил я. — Отрывисто сообщил Ярополк, не тратя времени на вступление. — Половину много. За труды четверть. Так быть.

Он словно прихлопнул печать к вердикту. Славка с трудом сообразил что речь идет об озвученной им доле в припрятанных ценностях.

— Князь Неслунд, когда за разбойниками погнался, в сраженье погиб. — Огорошил новостью князь. А вы случаем младшего от злодеев отбили, плохой был, вот вы его в кремль и доставили. А в благодарность за помощь, согласился Готвальд поспособствовать миру вечному, и перед другими князьями Варяжскими в стороне стоять.

Славка слушал, вспоминая поговорку, что каштаны таскают слуги, а кушают их господа.

Молодой князь сделал правильные выводы, и предложение не отверг. Да и то верно. Власть такая штука, где родственные чувства не в почете.

А главное, что вынес слушатель из эзоповой речи властителя: компромисс, предложенный Ярополком, был на руку обеим сторонам.

Варяг, пристраивал своих на службу, и получал за это неслабые деньги, пусть и норманнские, но кто там разберет. Не зря сказано деньги не пахнут, а Ярополк укреплял свою дружину. И все это за счет одной только вылазки разведчиков.

Возможно, что и договор, составленный хоть и наскоро но с прицелом, делал из ГОтвальда не просто князя, а и агента влияния в регионе.

— И это варвары? — Удивленно подумал Ловчий. Что-ж тогда говорить о более поздних играх политиков.

Однако, поставленная ему и его ребятам задача проще от этого не становилась. Если перевести с дипломатичных экивоков правителей, надлежало Славке доставить нового князя и тело его отца на родину, со всевозможными почестями и уважением, а кроме того, откопать серебро и выдать его Варяжскому князю, за что тот должен был снарядить с Вячеславом пол тысячи воинов.

Хорошо, если крючок на который посадил Ярополк Варяжского конунга не сорвется, и не раздумает тот в последний момент дружить и сотрудничать, и не прикажет развесить почетный караул на окрестных березах?

Хотя, по здравому рассуждению, о том, что плата за наемников возле замка зарыта, Готвальд знать не может. И пока денег не получит, ничего не предпримет. Да и после. Кто его знает, о чем с ним хитрюга князь говорил?

Ярополка понять можно. Двух зайцев дуплетом, и в дамки.

Сообщение о решении князя дружинники восприняли спокойно. Неизбалованные достатком бывшие холопы, которым и то, что с собой принести удалось, казалось неслыханным богатством, а те двадцать рублей, что приходились теперь на каждого, были и вовсе фантастической суммой. Иначе воспринял новость Симеон. — Хитра князь, хоть и грешно так про него. — Не сдержал эмоций, бесхитростный авантюрист. Моя воля шиш с маслом он бы получил.

Вячеслав спорить не стал, но и решение менять тоже. Через пару ден выходим. Сегодня пусть отдохнут, а завтра сбор и готовиться. — Распорядился кратко, закрывая дискуссию.

То, что Ярополк положил лапу на богатство, Славку почему-то не трогало. Хотя, будь то в его времени, может и встал на дыбы. А тут, даже странно. Прислушался к себе, ничего. Вроде как не всерьез все.

Куда больше тревожило его путешествие. Одно дело пройти по тылам, другое ехать с посольскими функциями. Светиться, как лампочка Ильича перед всем светом.

Два дня пролетели мигом. Успел только сделать кое какие распоряжения по строительству, да набрать новое пополнение для своей группы. Молодняк, наслышанный о небывалой удачливости и мастерстве его дружины ломился толпами. Конкурс как в МГИМО. — Усмехнулся Вячеслав.

Несмотря на то, что отправленное с новоявленным князем, сопровождение выглядело несколько несерьезно, в силу отвратительного умения управляться лошадями, деваться было некуда. Получив исчерпывающие инструкции, Славка, едва скрылись из глаз вершины княжеского терема, подозвал помощника. Двое вперед, остальным следить за окружающей местностью. В случае нападения, спешиться и уходить в лес. В бой не вступать.

Объяснять не стал. При внезапной атаке обороняющиеся всяко в проигрыше. А вот среди деревьев можно и повоевать.

Охрану Готвальда поручил Егорке. Тот воспринял задание с полной серьезностью. Прилип к задумчиво едущему наособицу от остальных князю, и старался изо всех сил.

Самое неприятное, приходилось все время сдерживать лошадей из-за еле ползущей телеги с телом покойного Неслунда.

Труп, хотя и обложили кусками льда, однако старались близко к импровизированному катафалку не приближаться.

На четвертый день прошедшего без происшествий вояжа, добрались до памятного места.

Дружинники завертели головами, вглядываясь в заросли окружающие раскисшее полотно, но дисциплина, вбитая умелым воспитателем, возобладала. Миновали место недавней стычки, проползли далее, с каждой минутой приближаясь к сомнительной перспективе встречи с негостеприимными жителями поселения с труднопроизносимым названием.

Когда впереди показались невзрачные строения, и неизменная, для любого сообщества свалка мусора, вынесенная подальше от городища, Вячеслав пришпорил смирную конягу и подъехал к Готвальду.

Мы выполнили договор. Надеюсь все будет по честному? — Без экивоков задал он животрепещущий вопрос. Конечно, ожидать от варяжского князя честного ответа было, по меньшей мере, глупо, но Славка ориентировался не на слова а на органолептику. Общеизвестно, что правду говорить легко и приятно, а скрывать намерения целая наука. Но сколько не всматривался аналитик в жесты и движения спутника, никаких тревожных симптомов не заметил.

Вроде не врет. — Сделал он вывод, и тут же оговорился. — Так ведь еще и не доехали.

Встреча вышла вполне обыденной. Шагнувший с обочины приземистый воин, до поры скрывавшийся в густых зарослях крикнул громко и протяжно.

Князь ответил. Короткая беседа завершилась ничем. Охранитель вернулся в засаду, а посольство проследовало дальше.

Интересно. Очевидно есть какие то способы связи. — Зорко отмечая тонкости караульной службы потенциального союзника, заключил разведчик.

Система оповещения очевидно была, поскольку уже через полминуты навстречу небольшому отряду вышла большая группа вооруженных людей. Рогатые шлемы, мохнатые вывернутые наружу мехом наряды, заросшие до самых глаз лица. Не доезжая метров десяти до подданных князь рявкнул. Голос ушел в хрип, понижаясь. Что говорил, понять было невозможно, поскольку воины не выразили эмоций. Однако по окончании короткой речи дружно вскинули зажатое в руках оружие, и взревели нечто похожее на здравицу новому князю.

— Похоже, инаугурация совершилась. — Заключил командир разведчиков, переводя дыхание. Впрочем, для нас все только начинается.

Толпа приблизилась к прибывшим, и обтекая замерших в тревожном ожидании дружинников, словно водный поток, устремилась к телеге с телом старого князя.

К Вячеславу подошел неопрятный бородач в потертой лохматой шапке. Со мной пойдем. — Коверкая слова произнес он, и, не дожидаясь ответа, двинулся вперед к виднеющимся в открытые ворота строениям.

Зрелище норманнского лагеря вызвало двойственное ощущение. С одной стороны непередаваемая грязь, а с другой бросалась в глаза отточенная функциональность построек и городской, если можно назвать разбросанные по периметру лагеря одноэтажные с маленькими бойницами бараки, городом. Скорее именно временный лагерь стойбище. Построенное для защиты укрепления могли быть оставлены в случае необходимости безболезненно.

И кто из нас кочевник? — Подумал Вячеслав разглядывая убогий быт Норманнского жилья. Бродяги, одно слово, перекати поле.

Однако, не смотря на всеобщий сход, у ворот каждого барака стоял или сидел воин, снаряженный по всей форме. С хитрым обоюдоострым топориком, и мечом. За спиной у стражников привязанный щит, на поясе хитрое приспособление, непромокаемые сапоги, и пластинчатый панцирь, довершали картину.

"Дисциплина хуже чем в дисбате". — Решил Славка, глядя, как внимательно следят за их приближением караульные.

Разместили в пустующем бараке. Стол, грубые лавки вдоль бревенчатых стен, узенькие окошки, печь, она же очаг в глубине помещения. Вот и вся обстановка.

Охрану у дверей не выставили, и то ладно. — Пробурчал Семен, вернувшись из краткого осмотра. — К похоронам готовятся. Значит до конца тризны нас не побеспокоят. — Подтвердил разбирающийся в обычаях литовец.

Славка устроился на лавке и задремал. Все одно, ждать, так хоть с толком время использовать. Когда еще от души придется выспаться. Он намеревался проспать до следующего утра, однако, ближе к ночи разбудил Егор. — Тут посыльный пришел, зовет к Готвальду.

— Одного, или всех? — Повернулся командир к переводчику. Вольгерд растеряно отозвался. — Всех зовет. — Он был удивлен не меньше Семиона.

— Виданное-ли дело до конца похорон чужаков. Если только не для участия в торжестве. — Невесело усмехнулся Семка. — Они, слыхал, с князем и коня и меч в огонь кладут, а может что-то новое?

Прозрачный намек восторга не вызвал. "А что, с него станется. Отправить вместе с покойным его обидчиков. Это вполне по-варяжски.

Вячеслав оглядел гридней. — Держаться кучей. Оружие не отдавать. Но в бой вступать только по команде, не раньше. Все понятно? Вперед. — Скомандовал, словно отправляя группу на задание.

Ночной поселок, выглядел еще мрачнее, чем днем. Огни костров, смутные тени сидящих вокруг. Глухое рычание таящихся в полутьме собак, и все это на фоне едва приметного в свете ущербной луны ковчега, построенного на холме, и уже обложенного, еловыми лапами и хворостом.

Шли долго. Оказалось, лагерь куда как больше, чем они успели заметить в свете дня. Но, вот наконец, идущий впереди воин остановился, и поднял руку.

Ткнул пальцем в грудь Вячеслава и указал на дверь стоящего особняком дома. От остальных тот отличался разве что размерами, да наличием двух стражников у тяжелой, обитой железными полосами, двери.

Семен дернулся, но Вячеслав покачал головой, останавливая порыв товарища. — Сиди, я сам открою. — Пошутил он, чувствуя веселый азарт. — Настрой хороший, рабочий. Нас взять еще надо. Он негромко повторил. — Только по сигналу. Или, ежели кинуться.

В полутьме прокопченного сруба, князя разглядел не сразу. Только когда вгляделся, различил одинокую фигуру. Готвальд, сидящий у огня в грубо скроенном, большом, похожем на трон кресле, повернулся на звук, и поманил рукой, указывая на место подле него.

Вячеслав приблизился и только тут приметил замершего за спиной у князя того самого толмача в непрезентабельном наряде.

— Садись. Произнес переводчик, повторив короткую фразу, брошенную правителем.

— Твой князь хитер, он все равно, не отпустил бы отца. — Начал разговор варяг. Я выбрал меньшее зло. Так он уйдет к богам по закону, согласно традиции, и встретится с Одином. Месть осталась за мной, но после. Не беспокойся, сейчас мы заключили союз, я дам воинов.

Однако, ты должен выйти на бой с моим воином. Отец погиб бесславно, ты будешь сражаться с ним перед Одином. Таков обычай.

Славка молчал, понимая, что ответа от него и не требуется. Да и о чем говорить. Все логично. Как он помнил из фильмов и книг, одно дело если воин погиб в честной схватке, другое без славы. И вот таким Макаром, молодой князь желает исправить дело. Ясно, что выставит самого лучшего бойца, кто еще может представлять князя, а от Ярополка, само собой разумеется, придется участвовать в ритуале ему.

— Согласен. — Кивнул он глядящему на языки пламени князю. — Только, обещай, если я погибну, отпустить моих воинов.

— Я уже сказал. — Бесстрастно повторил толмач, копируя оригинал.

Схватка в полночь. Проигравший уйдет в Валгаллу с честью. — Успокоил правитель. — Иди.

Ну что, ребята, не все так плохо. — Успокоил дружину, командир. — Пригласили нас на церемонию. А я так еще и поучаствую.

Прошептал, склоняясь к соратнику. — Если что. Деньги выкопаешь, только, когда Варяги к Ярополку уйдут. Отдашь три сотни Готвальду, а остальные между собой разделите. Ну а потом как захотите.

— Славша, ты чего это? — Вновь вскинулся приятель. — Коль морока, так давай прямо сейчас и уйдем. Рванем напролом, пока соберутся, и не удержат. Откопаем, только нас и видели.

— Не стоит. — Вячеслав хлопнул уговорщика по плечу. — Я как-то привык, если пообещал, делаю.

Может и обойдется. Это я так, на всякий случай…

Но Семион, недовольно бормоча под нос, никак не успокаивался. — Ну ежели что, Егорша того Готвальда и на триста шагов достанет.

Иди Сеня, успокой ребят, а Я посижу, подумаю. — Отослал Вячеслав товарища.

Глава 20

Ждали долго. Сидеть в полутьме, под не слишком приветливыми взглядами, удовольствие сомнительное, но еще меньше радовал предстоящий поединок.

Как ни уверен был Вячеслав в собственных силах, однако слышанное им о мастерстве варяжских бойцов вызывало нешуточное опасение.

Схватка в бою скоротечна, тогда как турнирный поединок изматывающее затяжное сражение. Не так просто, если вообще возможно, рассечь тяжелый доспех мячом. Здесь речь скорее идет о внутренних травмах и только в последнюю очередь о случайном ударе по жизненно важному органу. А уж как умеют, проводящие жизнь в походах и междоусобицах норманны работать с мечом, Славка догадывался.

К тому-же, что греха таить, не было у разведчика достаточного опыта и практики в этом. Однако, сомненья сомненьями, но сдаваться сходу боец вовсе не собирался.

Наконец, зазвучал стук барабанов, взревела собравшаяся на поляне толпа, и в свете громадных, ломающих все вокруг неровными тенями, костров, появился конунг. Переводить его крик было некому, да и сложно было не понять, что высказывает приемник сожаление по случаю скоропостижной кончины родителя, и клянется продолжить дело служения своему народу. Короткая панихида завершилась, и дикий вопль сообщил о появлении нового персонажа. Что говорить, соперник был хорош. Под два метра, в блестящей от всполохов огня кольчуге, островерхом шлеме, он вызывал, по меньшей мере, оторопь. Внимательный, и в то же время совершенно спокойный, даже отрешенный от происходящего взгляд. Такой не кинется в необдуманную атаку. Он будет убивать методично, и расчетливо.

Славка отвернулся, ломая оцепенение, и попытался сосредоточиться. Нужный настрой удалось поймать не сразу. Мешал яростный рев толпы, но понемногу возникло звенящее состояние вневременности происходящего, и холодная ясность мыслей.

Площадка перед возвышающейся над толпой лодкой, предназначенная для схватки очистилась. Варяжский боец, замер, ожидая появления противника, даже шум толпы чуть стих, и словно шелест разочарования пролетел по окружающим ристалище рядам воинов. Уж больно разительно отличался вышедший из маленькой группы противник.

Вячеслав встал напротив монументального исполина. Мысли уже исчезли. Да и окружающее подернулось легкой дымкой, звуки смазались, только нагнетая адреналин, стучала в висках кровь.

Приветствие, ответный взмах меча, и вот началось.

Варяг сделал пару коротких шагов, и вдруг кинул меч в ослепляющую восьмерку, рисуя в воздухе кружево молний. Движение щита, смена стойки, и с полулета, по невозможной траектории, норманн бросил клинок, целя в плечо соперника. Меч скользнул по щиту, и вынырнул уже с другой стороны, норовя сбить шлем, достать голову.

Уклон, поворот, увод головы. Все это прошло на рефлексах. Да и не могло иначе, секунда вместила три удара, каждый из которых мог стать решающим. Но выстоял.

Против бойца, подавляющего физически, возможен только один способ защиты, не гасить чудовищную силу ударов, а пропускать их вскользь. Сбивать темп, и контратаковать.

Меч великана скользнул по блоку, и вот уже Вячеслав махнул клинком, норовя достать незакрытую кольчугой поверхность бедра. Безуспешно, подставленный щит отбросил клинок, и с силой влепился в защиту более легкого противника. Отброшенный ударом, Вячеслав пошатнулся и тут же пропустил удар в грудь. Кольца треснули, скрипнула сталь, разрывая защитную рубаху. Спасло, что пришелся на вдох. Ребра уцелели, но дыхание сбилось, мелькнули цветные искры. На интуиции дернул спасительный щит вверх, встречая добивающий удар, и сместился вправо, лишая оппонента возможности продолжить атаку.

Викинг разорвал дистанцию, и вновь закружил по вытоптанной траве, стараясь поймать момент для удачного продолжения.

Ждать нельзя. — Понял Славка. — Он сильнее и опытней. Еще один два таких удара и все, добьет. Нужно атаковать.

Качнул рукой, вынося клинок на замах, но в последний момент уже вовсе бросая меч к цели, поменял траекторию, и ударил краем щита, ломая защитное построение. Лезвие варяга вонзилось в край, и застряло.

Пусть на секунду, на долю секунды, но положение изменилось, Рывком, вложив все силы, сбил меч противника, и ломающим, с мгновенной концентрацией в миг контакта, вошел в предплечье варяжского воина. Наручь смялась, но выдержала, клинок скользнул по руке, теряя силу. Новый взмах, как будто мелькающие крылья водяной мельницы, но враг уже выправился, и встретил лезвие на щит.

"Один-один, — выдохнул Вячеслав, зашагивая в сторону пораженной руки, — теперь дело за малым, Нагрузить поврежденную конечность, заставить работать".

И тут варяг усмехнулся, чуть заметно качнув головой. Опытный боец понял замысел, и показал свое знание. Он вдруг будто сломался, подсел, и в стремительном развороте махнул острием, целя в ноги. Спас заученный кунфушный прыжок. Однако подвел вес. Доспехи не дали взлететь в воздух достаточно резво, и лодыжку, обожгла боль.

"Погано, и не глянешь, что там", — отскочив на шаг, Славка попытался принять верное решение.

И тут словно налетел вихрь, Удары, мощные, пробивающие, сыпались с невероятной скоростью. Славка ушел в глухую защиту, стремясь только укрыть шею и голову. Словно пропустивший нокдаун боксер, прижатый к канату в ожидании спасительного гонга. Но гонга не было, только вновь треснула надорванная кольчуга, ледяным холодом пронзило плечо, попавшее в смертельную мясорубку, Щепки от разбитого щита, полетели в глаза.

Вот и все. — Мысль пронеслась, словно безжалостный вердикт.

Он слабо отмахнулся, но уверенный в успехе противник, даже не обратил внимания на попытку контратаки. Мощным, акцентированным ударом проломил Славкин щит, и разорвал дистанцию, готовясь к последней сокрушающей атаке.

Отбросив бесполезную деревяшку в сторону, Вячеслав с трудом поднял меч. Поврежденная рука уже отказывалась служить хозяину.

"Ну что, Варяга петь"? — Славка выпрямился, и внезапно перед глазами мелькнула, вспомнилась, засыпанная осенними листьями, с редкими кустиками среди неприметных валунов проплешина в горном лесу, и он, сжимающий последнюю гранату в ожидании встающих в атаку боевиков.

— Хрен вам. — Рыкнул, уже за пределом звука, ломая все защитные блоки и загородки сознания. Медленно, словно в повторе, двинулась громада викинга, мелькнуло перекошенное, с повисшей на клокастой бороде слюной, лицо воина. Меч взлетел над головой, описывая разящий круг, и устремился к незащищенной цели, а щит, заблокировал безвольно опускающийся меч Вячеслава.

Бросок вышел, словно кто-то толкнул в руку. Мгновенный перехват левой, и с подключением всего тела, с острой болью в подраненной ноге, круговой мах.

Удар застал врага врасплох. Он только успел дернуться, отстраняясь. Острое лезвие, чиркнул, словно шутя, не всерьез. Коснулось заросшего густым жестким волосом кадыка норманна, и просвистело мимо.

А в следующий миг запал варяга иссяк. Боец замер, недоуменно дернулся, пытаясь продолжить бой, свистнул выходящим из легких воздухом, и вдруг покачнулся.

Выронил меч и потянул руку к груди. Не донес, заваливаясь, словно гигантская башня, под ковшом экскаватора покачнулся, и рухнул лицом вперед.

Но этого Славка уже не видел. Боль обожгла, закрутило, унося в спасительное беспамятство, спасая от болевого шока, и он провалился в небытие.

Очнулся в уже знакомом сарае. Поморгал, привыкая к свету, и ощутил всепроникающую боль. Ныло везде. Казалось, лежит в ванне с расплавленным металлом, и серной кислоте. Охнул, пережидая приступ, но не смог. Тихонько простонал, выдавая себя.

И тут же над ним нависло звероватое, лицо приятеля. Семка встревожено всмотрелся в сероватое лицо вожака.

— Ну, как ты? — Выдохнул товарищ.

— Все о кей. — Сумел непонятно пошутить Раненый. Как там. — Морщась, кивнул за стену.

— Все путем. Спалили голубчиков. С песнями, но до углей.

А тебя, прям, хвалил. Серьез. Но пока в клети держат. Говорит, оклемаешься, тогда.

— Долго я так. — Смог коротко выдохнуть Вячеслав.

Так дня три уже спишь, то криком куда-то гонишь, Верту. лет какой то зовешь, чтоб забрали, но вчера тише стал.

Ногу тебе почистил. Чутка погнил, но мха натолкал, вроде огонь спал. А вот нутро он тебе, всяко, отбил. Кровью льешь. — Смутился великан. Ты уж извиняй. Одежу сняли, а новую одевать не резон.

Славка закрыл глаза, хрипло попросил. — Воды дай. — Отхлебнул из поданного ковша, успокаивая жар в желудке.

Проваливаясь в сон, вновь выныривая из разноцветных кошмаров, пролежал два дня. Боль не исчезла, стихла слегка, притерпелась.

Радовало, что спала опухоль, и начала подсыхать рана. Кость или не раздробил, или только слегка.

А на пятый день пришел князь. Опустился в поднесенное толмачом кресло. Бесстрастно обвел взглядом опустевший барак.

— Ты хороший воин. Возможно лучший, кого я знаю. Но ты глуп. Ярополк отдал тебя мне. Он сказал, что ты можешь не вернуться. Твой хозяин плохой господин, он слушает своих бояр.

А как же воины? — Вячеслав попытался шевельнуться.

— Не бойся. — Заметил Готвальд движение. Если бы я желал того, ты бы уже был на пути к Валгаллу, но я дал решить судьбе. — Князь подумал. — Я собрал дружину. Привези деньги, и уходи. Он поморщился, предвидя ответ.

Я знаю, что они где-то рядом. — Поверь. Будь в том нужда, я смог бы выпытать у твоих гридней где.

Но мне нужен союз с твоим князем. Поэтому, будет так. Я тебя отпущу. А куда ты полйдешь, решатй сам. Хочешь, оставайся здесь, мне нужны такие воины.

Славка покачал головой. — Спасибо князь. Я возвращаюсь.

Конунг вышел, а Вячеслав вызвал к себе Егора.

Паренек преданно глядя на командира, повторил распоряжение. — Доставить зарытые деньги в лагерь.

На следующий день, тронулись в путь. Вячеслава погрузили в ту самую телегу, на которой везли тело князя, а воины, плотной группой двинулись рядом.

Варяжская дружина вышла раньше. Скорость их движения была гораздо выше, чем стесненных, необходимостью ожидать повозку гридней Вячеслава.

Он устроился в возке, на вонючих шкурах, и вел неторопливую беседу с идущим рядом Семеном.

Говорил тебе, уходить надо. Нет, заладил. И чего теперь. Князь тебя, коль один раз продал, задумку точно исполнит.

Домой вернемся. Там видно будет. — Уклончиво отозвался командир. Он чувствовал себя слишком слабым, чтобы принимать решение.

"Мог сдать князь набирающего популярность, и потому опасного подданного? Вполне. Однако мешала рубануть все сразу привычка быть в команде. В посаде не тронет. — Решил Вячеслав, глядя на свою дружину. А немного в себя приду, тогда и прикинем как жить дальше.

Подсохшая за прошедшие две недели колея застыла словно гребенка. Поэтому, чтобы не вытрясти последнее, ехать пришлось осторожно, но не прошло и пяти суток, как въехали во владения Ярополка. В редкие села стоящие наособицу от проезжего тракта, подальше от лихих людей, не заезжали. Правили по следам вольной варяжской конницы.

И вот, наконец, за очередным косогором показались очертания городища.

Но картина в корне отличалась от привычного зрелища. Словно вросшие в землю, осевшие верха теремов чернели на голубом фоне небосвода. А по всему посадскому берегу виднелись уходящие вдаль дымные полосы.

— Никак, пожарище? — Встревожено уставился на мрачную картину Семен. Он оглянулся на сидящего в повозке приятеля. — Неладно дело. Дозволь вперед поскакать. — Кивнул он на замерших в тревожном ожидании воинов.

— Варяги где? — Спросил Вячеслав.

— Да вон, в стороне, видно стоят. — Ткнул рукавицей глазастый Егорка. И точно верстах в трех, левее, на самом откосе виднелись походные шатры.

— Странно? Почему в город не пошли? — Изумился командир.

Бери ребят, скачи. — Распорядился он, сожалея, что не может двигаться сам. Догоню. — Крикнул он уже пустившим в галоп дружинникам.

Ясно стало, когда спустились к реке. Сгоревшие избы, порушенные ограды, вой собак, и клекот голодных кур, сказал все.

— Кто? — Выдохнул Вячеслав. Бросились в глаза лежащие тут и там тела. Никто их не убирал. Если и были в городище живые, попрятались в погребах и сараях.

Картина напомнила недоброй памяти зачистки в Грозном.

— А я уж думал — не увижу. — Выдохнул, откидываясь навзничь пассажир.

И тут откуда-то из сумрака налетевшего с пепелища дыма, вынырнул Семион.

Он осадил коня, и просипел, жадно вдыхая воздух. — Всеслав день как ушел. На Витебск. Изяслав супротив встал. Видно, решил и его удел к рукам прибрать. С ним дружина большая. Наемные, да еще с братовьями, с кем сговорился. Тоже сколько ни есть людишек дали. Ярополка в куски изрубили. Бояр, кто супротив пошел, тоже.

Остальные откупились.

— А дружина княжья где? Удивленно спросил Вячеслав все еще не веря в возможность столь жестокой развязки.

— Бояр, дружину, подметными грамотами смутил, деньгами. Посулил дать, коли к нему уйдут. А кто и просто убег, как силу увидал. Проворонил выходит князь измену.

Стольник тоже с вражиной снюхался, велел ворота в крепость отворить. Зашли в ночь, и всех на стрелу взяли. А кто убег, того уже после.

Видавший всякое Семен деловито осмотрелся. — Однако пожгли в меру. Народ в лесу схоронился. Кто сбег. Видать не захотел рушить Всеслав городище.

Славка, преодолев слабость выбрался из повозки.

— Коня. — Приказал, не глядя на спутников, боясь сорваться. Его не столько поразили результаты набега, сколько-то, что осуществил его бывший товарищ.

К дому не ехай. — Хмуро предупредил Семен, — Плох он. И Андрейку тоже. Видать с кольем на меч вылез, вот насквозь и развалили. Я распорядился, приберут пока.

И Егоркину мать тоже. В хате осталась, хворая, выйти не смогла. Семен говорил спокойно, но как то уж через-чур. Славка глянул на товарища и понял, что тот не в себе от злости.

Возница выпряг из повозки коня, и приладил седло.

— В Кремль. — Вячеслав крутанул костлявую конягу. — А ты давай к варягам. Им деньги плачены. Служить должны.

— А князь?

Славка скрипнул зубами. — Будет им князь.

Крепость, сданная неприятелю изменником, практически не пострадала/

Его гридни растеряно, убравшие тела растеряно стояли посреди пустого двора.

Вячеслав поднял руку. Собирай всех кто в живых остался. — Распорядился он. Тем кто в лес из гридней убег обещай не трону. А вот стольника отыскать, и в колодки

Он дождался, когда дружинники, отправились выполнять команду, осторожно спустился с коня и подошел к лежащему на холстине князю. Вернее к тому, что от него осталось.

— Вот так. — Произнес задумчиво, глядя на залитое кровью, облепленное мухами лицо. — Не успел.

Заметив Семена, вернувшегося из лагеря варягов, отошел к крыльцу.

— Сотник сказал. — Служить некому. Князя, мол, нет. Завтра в обрат хотят идти. Хорошо хоть не грабят…

Вячеслав решительно оборвал рассказ. — Есть князь. Я. Ты со мной?

Семион недоверчиво уставился на товарища. Поморгал глазами. И вдруг расплылся в улыбке. — А что, очень даже. С тобой князь. — Торжественно объявил он.

Сейчас соберем сход. Если все пройдет, как задумал, мы еще повоюем. — Окончил Вячеслав короткую речь. А сейчас. Проследи, чтобы серебро в казну прибрали. И стражу поставь.

Вячеслав глянул на стягивающихся на площадь горожан. — Ты смотри, и впрямь, есть народ, не всех выбили.

Из двадцати с лишком бояр в живых осталось восемь, да и те попрятались. Разыскать удалось шестерых. Отловили и стольника.

— В клеть забрался в подвале. — Доложил Иван, подталкивая трясущегося иуду.

— Сторожи. — Распорядился командир, — Ему не долго осталось.

Когда площадь наполнилась испуганными людьми, поднялся на крыльцо.

Сограждане. — Рявкнул, перекрывая негромкий шелест непривычно молчаливой толпы.

Я, Первый Ловчий, боярин князя Ярополка, к вам обращаюсь.

Изменой запятнали себя братья. Нет им права землей владеть. На брата руку подняли. Сказал мне Ярополк привести дружину варяжскую для подмоги, супротив братьев изменщиков. Не успел. Каюсь. Но по приказу князя покойного достал я денег казну. На то, что-б дружину поднять и отпор дать лиходеям. Все слыхали, что со мной кто в поход ходил, с добычей вернулись. Справа то. Со мной сила.

К вам обращаюсь мои воины. Обещал вам, что будете первыми среди первых? Сделал?

Выслушал одобрительный крик сподвижников.

— На подъем всем кто от набега пострадал, по десять гривен, без отдачи, даю. Кто в семье кормильца потерял еще десять и от подати на год освобожу. Кто еще кого пять гривен. На постройку лес без спросу рубить седмицу позволю. А коль вернется ворог. Мы ему укорот живо дадим. Пятьсот воинов конных тысячи прочих стоит.

Кто за то, чтоб княжение мне отдать? Отстоять землю родную? — Прокричал и замер. — А ну как впустую все.

Недолгая тишина прервалась одиноким криком.

— Князем Справу, князем. — Это подал голос верный приятель. Поддержанный Славкиными воинами крик рос и ширился. И вот уже и вся площадь присоединилась к дружному хору.

— Решено. — Подвел итог Вячеслав. — Теперь вот еще. Изменой взали город враги. Вот, он, ворота отворил. — Ткнул пальцем в замершего между двух дружинников пленного.

— Какую кару предателю?

— Толпа дружно выдохнула. — Смертью казнить.

— Отдаю его вам. За все зло, что принес, пусть ответит.

И не дожидаясь, когда поглотит жертву людское море вошел в терем.

Бояре и знатные граждане, потянулись следом.

Совет начал без проволочек. Способствовала больная нога. Опустился на княжеское место, и встретил "ближних" уже в новом качестве.

— Согласны с решением? — задал короткий вопрос Вячеслав

— Согласны, князь. — Степенно отозвался седой великан. Первый княжеский наместник в посаде Иннокентий. — Некому боле. А Всеслав град разорвет. Промеж братьев грызня идет. Порядка не будет. — Столь же лаконично пояснил свое решение голова. Опять-же, окромя варягов, оборонить некому.

— Ну раз так. Время дорого. — Славка крутанулся в кресле. — Зови дружину. — Распорядился он замершему в отдалении Симеону. Прошло пару минут, и в зал робко зашли все десять воинов.

— Други мои. — Вячеслав осмотрел молодых соратников.

Бросилось в глаза осунувшееся лицо Егора. — Друзья. На людях вам сказал. Теперь здесь повторю. Величаю вас боярскими милостями. А в доход вам хозяйство тех беглых псов, что с Всеславом ушли отдаю. Так быть. — Припомнил знаменитое Ярополково. — И еще, глядя на восторженно замерших новоиспеченных бояр, добавил он. Деньги, что вам обещал по двадцать рублей, в долг прошу. Отобьем врага, вдвое верну. Мое слово твердое. Как вы? Согласны?

Дружинники закивали. Как можно отказать князю, коль он им столько милости дал.

Совет завершился.

Глава 21

Заботы навалились с первой минуты. Разрушения, хотя и не большие, но многочисленные необходимо было восстанавливать. Разваленное внезапным набегом княжеское хозяйство, к тому же изрядно порушенное лиходеем стольничьм, тоже требовало немедленного вмешательства.

Вячеслав в первый момент, сраженный кучей хозяйственных забот, решил вопрос кардинально. В первую голову безопасность, остальное вторично.

Поэтому, плюнув на все, распорядился подать коня, и прихватив с собой верного помощника, отправился к варягам.

Разговор вышел непростой. Однако, узнав, что прибыл новый князь, старший дружины, тон поменял. Помогло и то, что Славкин поединок глубоко запал в душу всего племени. Воин, одолевший в честном бою их лучшего бойца, заслуживал уважительного отношения. Добавило понимания и обещание своевременной оплаты за услуги наемников.

— Командуй князь. — Согласно кивнул более-менее свободно изъяснявшийся на языке славян, командир.

Обратно ехали уже не спеша. Кони неторопливо трусили по дороге, а путники решали наиглавнейший вопрос. Собственно спора не было. Семен, признавая старшинство товарища, слушал молча.

Сопоставив рассказы очевидцев, сошлись на том, что всего под ружьем у Всеслава тысячи три, три с половиной воинов. В основном пешие, но вооруженные весьма качественно. Грело одно. Воспитать воина дело непростое. И большинство войска противника вряд-ли отличается высокими боевыми качествами.

— Холопов набрал., песий хвост. — Нелицеприятно выразился Семен в адрес князя-агрессора. — Видано ли смерду меч доверить? Не войско то — ватага.

— Однако князь — хитра. — Вынуждено признал способности Олега понимающий толк в уловках Симеон.

Знал бы ты насколько хитра. — Вздохнул Вячеслав, не торопясь озвучить свои мысли. В деле создвания пятой колонны и всяческих пакостей комитетчик будет на голову выше хваленого Макиавелли.

— Но мы тоже не с головы в портки лезем. — Продолжал тем временем верный соратник. Есть у меня княже, думка. — Хитро прищурился Сема. — Так мыслю, ждать, когда воротится Всеслав, нам не с руки. А встретить его, да в оборот взять это дело. — Рассудил сподвижник.

— Глубоко копаешь. — Пошутил Вячеслав, однако смахнул улыбку, и уже серьезно продолжил. — И какие у тебя предложения?

Товарищ смутился. — Извиняй князь, все забываю, кто ты нынче. Оно понятно, тебе судить, как там чего.

— Семен, ты это брось, шапку ломать нам недосуг. Давай без чинов. Есть предложение-выкладывай.

Ну тогда слушай. — Семен, вдохновлено продолжил. — Нам главное упредить супостата. А для того вельми могут лихие люди сгодиться. Есть у меня кой кто не примете. Всюду ходят, все видят. Коль попрошу, могут и пособить. Как пойдет возврат Всеслав, гонца мне и подошлют.

— И чего нужно? — Сходу уловил зерно Вячеслав.

— Так коня потребно, и денежку посулить. Я думаю, не много, но гривен пять за труды довольно будет.

— А не попутают, коняшку? — Спросил Вячеслав. — С кого спрос после?

Семен оскорблено выпрямился. — Обидно, боярин. Неужто, мое слово тут последнее. Пусть только попробуют. Я им быстро разъясню. Да не посмеют.

— Решили. — Вячеслав кивнул, соглашаясь. Пусть так будет. Только лучше мы иначе сделаем. Пусть с теми разбойничками наш человек в дозор уйдет. Скажем, Егорка. Ему сейчас нужно тоску сбить. Вот и послужит.

И то верно. — Признал советчик. Егорке веры поболе будет. Не подведет.

Вячеслав, который все-же слабо представлял тонкости боевых действий в современных условиях, задумчиво произнес. — Воеводу бы мне. — Тогда было б дело. Да кому тут доверить?

Семион вскинулся. — А я? Чем не головник. Я было дело до сотни, он поперхнулся, но выправился подбирая слово, — до сотни народу собирал. А с ними ухо востро держать надо. И ничего. По струнке ходили. А уж куда кого отправить, тут ты у нас голова. — Неудачно польстил он приятелю.

Славка подумал. А как с варягами сговоришься?

А чего? — Семен недоуменно пожал плечами. — Они дело знают. Коль верно поставить — не подведут.

Хорошо, и это решили. — Славка мысленно процитировал нетленку про гербовую и простую бумагу.

За разговором добрались в город. — Порядок понемногу восстанавливался. Исчезли с улочек разбросанные тела, копошились возле домов фигурки жителей. То тут то там встречались, бредущие в город беженцы, увешанные узлами со скарбом. Среди них можно было разглядеть и воинские шлемы. Это стекались в город ободренные амнистией горе вояки, разбежавшиеся при подходе Всеслава.

— А с дружиной нужно решать. — Огорченно глянул на понурые фигурки деморализованных гридней, Вячеслав. Ежели их в рукавицы не взять, они так и будут по первой беде в лес сигать.

Семион, уже по-командирски ответил. — Есть у меня способ., жесток правда, но заслужили.

В крепость вошли уже по-княжески. Холопы, завидев их спешили отвесить поясной поклон, да и прочие жители выказывали явное почтение следующему без свиты правителю.

— А ведь тебе князе, и впрямь, свара нужна. — Критично покосился на затрапезную одежду нового правителя. — Иначе, как уважать не станут?

Славка, почесал затылок, но согласился. — Положение обязывает.

В княжьих покоях уже прибрали. Мертвых снесли в ледник, мусор вывезли, кровавые пятна засыпали песком.

— Вот что Семен, решай с войском, подбери командиров, обустрой, питание опять-же. Да и варягам нужно харчей отправить. Иначе они сами начнут искать. А нам пока ссоры ни к чему. — Кратко распорядился князь.

Симеон понятливо закивал. — Сам хотел, да опоздал. Думал из наших назначить. Порядок они знают. Так что. Ежели согласен, я их в дело пристрою.

— Жаль конечно. Они сейчас моя единственная надежда, но если считаешь. Пусть так.

Отпустив Семена, неторопливо прошел во внутренние покои. С интересом оглядел убранство. Хотя после прошедших мародеров, смотреть особо было не на что. Сундуки выгребли под ноль. Содрали даже сафьян с полога.

Присел на скамью, и задумался. Нужна ли ему эта обуза? К власти Вячеслав и раньше относился безразлично. А уж зуда править вовсе не испытывал. Разве по необходимости. Да и то в силу специфики подразделения больше роты в подчинении не было. А тут, по военным меркам, на полк тянет, да вместе с городком и клубом.

Мысли перескочили на конкретику. — "Ушел Всеслав день назад, ушел спокойно, он наверняка уже выяснил, что некого ему бояться в тылу у себя. Войско деморализовано, Вячеслав уже в варягах сгинул, князья под контролем. Стоп. — Вячеслав замер. Не я буду, если Олег здесь агентурную работу не провел. Верное дело успел вербануть пару, тройку людишек.

И что? — осадил полет мысли разведчик. — Ну сидит в поместье крот, другой? Чего они могут? Донести? Не успеют. Да и захотят-ли? Одно дело в безвластии с дальним прицелом на будущие благопритствования, другое рисковать с неясной перспективой.

Стряхнул расслабленность, и прошел к дверям. Эй, спальника сюда. — Распорядился князь. — Холоп вошел пряча глаза, он еще помнил неудачную попытку втюхать нынешнему правителю худое тряпье.

Ну сказывай, много-ль урону нанес ворог? — Славка глянул на продувного слугу.

Как есть все выгребли, супостаты, с готовностью доложился тот.

— А коль поискать? — Вячеславу эта сговорчивость показалась крайне подозрительной. — Я семена попрошу, может чего завалилось? — Пугнул лиходеем князь.

Да, как. Оно не все я просмотрел, может где, там чего. — Заблеял нешуточно испуганный холоп.

Все понятно. — Вячеслав сделал засечку в памяти. Вот кого на роль крота, лучше и не подобрать. Но после.

Ты, любезный уж постарайся. — Не стал устраивать геноцид князь. — Поищи уж, сделай милость. Но наряд, князю гожий отыщи.

Спальник пятясь выскользнул из покоев. В вернулся минут через пять уже в сопровождении других слуг, несущих богато отделанный комплект боярского платья.

— И, ведь что странно, в самую пору. — Усмехнулся правитель. — Вот жук.

Наряд преобразил. Скинув худую кольчугу, которая словно вериги тянула плечи, и облачась в яркое полотно княжеского платья, опоясался мечем.

Сапоги пришлось менять. Раненая нога требовала покоя. Но словно по заказу в закрома отыскалась и вторая пара.

Шапка с блестящими огоньками на фоне меховой опушки вызвала некоторое отторжение. — "как то через чур гламурно выходит". — Опасливо покосился Вячеслав на вышивку. Как бы за стилиста не приняли. — Пошутил он, понимая впрочем, что надеть придется.

Наряд изменил не только внешне. Новое обличие словно добавило уверенности и целеустремленности.

Выйдя на крыльцо, увидел, что довольно просторная площадь почти до краев наполнилась вооруженными людьми. Это мобилизованные деятельным главкомом Славкины гридни, приступили к формированию отрядов. Процесс напомнил служилому призывной пункт. Кучки разномастных вояк на глазах преображались в регулярные подразделения. Сформированные отряды пересчитывались, и отправлялись в казармы. Вернее приспособленные под жилье служебные постройки.

Поскольку воины Ярополка жили в посаде, и на службу прибывали только по зову князя, то новый порядок породил целую кучу проблем.

Толпа замерла и дружно склонилась в поклоне. Наряд князя вызвал соответствующую реакцию. Под магию угодил даже Сема. Он осторожно приблизился и попытался сдернуть шелом.

Ну ты это брось. — Осадил князь. — Не время тут чинопочитание устраивать. Передай, что-б во время подготовки и вообще при деле спины не гнули, а занимались делом. Это первое. А второе. Думай, как войско разместить. Не дело что в сутолке все. Ночи уже не шибко холодные, пусть в поле лагерь ставят. И полками размещаются. Там же и кухню устроить.

Хотя особо обживаться не резон. Завтра край, нужно в поход выдвигаться.

— И я о том-же. — Семион понятливо закивал. — Пока только три сотни набралось, но идут воины. Земля слухом полнится. Подтягивается народ. Тут еще из посада тоже в дружину просятся. Уж больно круто Всеслав прошел. Поднялся народ. Кто с чем, но не гнать же. Сотня, считай уже набралась. Я их по чуть чуть в полки разделил.

Вячеслав обвел глазами импровизированный рекрутский пункт. — Добро. Передай, после победы всем по пять гривен. А ополченцам еще три сверху.

Семион крякнул. — Не много-ль? Прости князь. О деле забочусь.

Ежели не осилим Всеслава вовсе деньги без нужды будут. — Резонно парировал князь.

Ты, это, не спорь, а делай, как сказано. — Пресек вольнодумство единоначальник.

Семка вытянулся, словно старшина сверхсрочник, и доложил, преданно глядя на князя. — Я из тех, что в малую дружину отбирали, тебе свиту собрал. Кто поздоровее, да поосанистей. Поверь Князь, нужно.

Славка махнул рукой. Ладно, пусть следом мотаются. — Он вспомнил о задуманном и тяжело вздохнул. — Ты тут занимайся, а мне отлучиться нужно.

— Куда это? — Вскинулся заботливый помощник. — После раны хоть полежал бы.

— Андрея найти должен. — Нехотя пробормотал князь направляясь к ожидающему у крыльца коноводу. Коня подобрали под стать. Холеный, но спокойный буланый жеребец выгодно отличался от всех тех лошадок, на которых пришлось Вячеславу гарцевать последнее время. Уселся в седло. Оглядел выехавшую из конюшен пятерку молодцов.

— Эти? — Спросил Семена указывая на гридней.

Тот мола кивнул, но не сдержался, и добавил. К тебе в ближний круг каждый с добром как готов. Верят, что Справа с тобой.

Вячеслав усмехнулся. — Тоже мне талисман нашли. Пахать надо, что-б добиться чего. Он замер.

— Кстати, ты Егорку услал?

Семион вновь утвердительно мотнул головой.

— Вперед. — Скомандовал сам себе князь выезжая в предусмотрительно распахнутые стражниками ворота.

Короткий путь по посадским улочкам завершился у знакомого дома. Впрочем от дома осталось всего ничего. На месте строения лежали дымящие, воняющие гарью головешки.

Славка недобро сощурился, и сжал губы.

— "А вот это Олежек уже мой к тебе счет. Даст бог, поквитаемся. Пожалел тогда в лесу, не стал жизни лишать. Все-же современник как ни как, а теперь вижу глупость. И выходит в смерти Андрея и моя вина есть". Спрыгнул с коня, забыв про рану, и скривился в гримасе. Боль полоснула до колена. Отодвинул посунувшегося удержать гридня. Прошел по пепелищу, с непонятной тоской вспоминая, как сидел в горнице рядом с очумело вертящим головой сослуживцем. Вспомнил про мальцов, и хозяйку. Почему-то была уверенность, что ни чего с ними не случилось. Когда приметил выглядывающие из узкой стайки глазенки близняшек, выдохнул облегченно. Улыбаясь поманил братьев к себе. Испуганные мальцы, перепачканные в саже и земле, приблизились к князю. Они даже не узнали в боярине их постояльца.

Не признали что-ль? — Осведомился князь.

— Славша. Ты? Они во все глаза разглядывали его.

— Никак боярством пожаловали? — Изумился один из пареньков. Славка так и не запомнил кто из них кто.

— Князем избрали. — Крутя головой в поисках запропавшей хозяйки, отозвался Вячеслав. — А мамка где?

Мальцы, сраженные известием, отозвались не сразу.

Наконец отмерли, и вдруг, словно по команде уткнулись глазами в землю, засопели.

— Нету мамки, второй день как нету. Мы уж думали. А нету. Не смог вымолвить близнец слово убили. — Мы в подполе хоронились. А как дымом потянуло выбрались, и прямо по огню в поле сбегли. Вернулись, мамки нету. Уж искали. Они старались не подавать виду, но видно было, что пацанам страшно и одиноко.

Князь обернулся к стоящему неподалеку охраннику. Присмотри за мальцами. Я скоро.

Он вышел с разбитого двора и двинулся к соседскому дому, почти не пострадавшему в огне.

— Эй, хозяева. — Окликнул, заглядывая во двор. Увидев князя мелкий мужичок собиравший в стопку раскиданный поленья, замер в испуге. Он даже не сообразил кто перед ним, сработал страх маленького человека.

— А где Прасковия. — Не дожидаясь когда сосед признает его, поинтересовался Вячеслав.

— Так, уволокли ее, варяги, что с Всеславом были. Залетели гурьбой, Парнишку, что с кольем выскочил, порубали, а ее поперек коня, и ускакали. Факел в солому кинули, и ускакали. — Доходчиво разъяснил ситуацию погорелец.

— Та-ак. — Вячеслав не мог сообразить, что за струна вдруг лопнула с противным скрежетом у него в груди. Вроде совсем чужой человек, а вот.

Хотя, себе то уж не ври. — разозлился он. Нравилась ведь. Потому и. Он не стал продолжать, признавая справедливость упрека.

— Чего уж теперь. Собирался все поговорить, а теперь то уже и поздно.

Совсем паскудно стало на душе у Вячеслава. Словно лишился чего-то нужного и дорогого. Вроде и не было у них ничего, да и не могло быть. Строгости в том., но вот и не объяснишь.

Славка выдернул меч, и в сердцах хряпнул по воткнутой в землю оглобле. Полетели щепки, отбросило в сторону напуганного гневом боярина посадского жителя.

Вернулся во двор, и с огорчением глянул на прижавшихся друг к дружке близнецов. — "И куда их? Пропадут одни".

— Мамку вашу найдем. — Заверил он. — А пока в княжий терем поедем. Там поживете. Согласны?

Новость сразила, мальцы, забыв про горести радостно заулыбались.

— Вот и хорошо. — Славка кивнул воинам.

— Подсадите ребятишек. Доставить в кремль. Пусть разместят, как полагается. Скажи спальнику, чтоб приодел, и вообще.

Славка выехал с пожарища. Искать куда увезли тело Андрея, сил уже не было. Что толку, мертвых уже не вернуть. Пусть в памяти живым останется.

На обратном пути повстречались идущие неровным строем ополченцы. Деятельный Семион сумел организовать переселение дружины на постой в летний лагерь.

День, вместивший в себя столько событий, казался бесконечным, но все-же закончился. Угомонилось людское море, притихли суетные слуги, кремль замер. Вечерний сумрак заполз в углы княжьего терема. Только скупой огонек свечи выхватывал из сумрака сидящего в горнице князя.

Привыкнув к постоянному соседству десятков воинов, Славка чувствовал себя непривычно. Вроде как заскучал. Но Семен, занятый организацией, еще не вернулся с поля, на котором устроил бивак для дружины. Даже странно. Впервые с момента переноса его в эту реальность почувствовал, нечто похожее на одиночество.

— Стареешь. — Хмыкнул про себя Вячеслав. Он потянулся, и вдруг насторожился. Что-то мелькнуло в мозгу. Словно мимолетное озарение. Замер, пытаясь вернуть состояние.

Секунда, другая, и уже когда совсем было думал оставить глупое занятие, осенило. — "Дорога на Витебск, аккурат вокруг лихого места идет. И добираться до цели войскам этого паразита придется не один день. А ежели рискнуть. Пройти по кратчайшему пути, и.

И что? Встретить в лоб? Так это глупо. По любым раскладам у него бойцов раза в три больше. И вооружены лучше, и прочее. Тогда какой с того профит? Он уставился в стену, невидяще перебирая варианты развития ситуации.

Всеслав идет брать город. Так? Именно. Если здесь была длительная подготовка, то на вторую крепость скорее всего пошел по согласованию с братовьями. Идут на кураже. А коли осадят — дело не короткое. Или хитростью попробует взять? Скорее второе. Потому, как ему во владение вступать нужно. Долго он сидеть не согласится. Значит, пойдет напролом. А потери у атакующих всяко больше, чем у обороняющихся. Так, так. Славка, чувствуя, что разгадка близка боялся спугнуть мысль. — А ежели мы его обойдем. Предложить помощь Витебским? Могут и не поверить. В город пустишь помощников, а войдут захватчики. Но вот сговориться — это вполне. Какой дурак от помощи откажется, когда жизнь под угрозой. Вдвоем — то оно и батьку бить сноровистее. — Славка даже хлопнул в ладоши, признавая верность рассуждений.

Одна загвоздка. Что там за гиблость, коей народ пугают?

Глава 22

"Кто с мечом к нам придет. От меча и. Короче, не я это затеял". — Такими словами Вячеслав открыл совет, устроенный ранним утром. За ночь из лесу вернулось ни много, ни мало, но почти три сотни дезертиров, и еще человек пятьдесят ополченцев пришло с посада. Всего с учетом варяжских наемников вышло почти девятьсот штыков.

— Маловато. — Подвел итог князь, и произнес те самые, ставшие впоследствии крылатыми, слова. — Промедление смерти подобно, приказываю готовиться к выходу. Крайний срок до полудня.

Семен, поднял бровь, но смолчал. — "Коль захочет князь, сам скажет, а нет, так и спрашивать без толку. — Рассудил воевода.

Впрочем, голому собраться, только подпоясаться. — Ни обозов с провизией, ни тяжелого вооружения все равно не было.

Разбитое на три полка воинство смотрелось жалко. Сотники, назначенные из Славкиных гридней с удрученным видом донесли. — На трех человек — один сечень, лук у пятого, а уж про мечи и говорить стыдно. Бежавшие в панике вояки растеряли не только оружие, но и щиты и шлемы. Даже кольчуги.

Славка хмыкнул. — Оно и понятно. — У страха глаза велики., а бежать налегке куда приятнее. Отменять срок, однако, не стал, только распорядился собрать в посаде весь войлок и сыромятные ремни. Жители, обрадованные, что экспроприация остатков продовольствия не состоялась, странный приказ исполнили с готовностью. Дружина вышла в срок. Варяжский отряд быстро ушел вперед, но сговорились, что отрываться далеко не станут, будут следовать в пределах видимости. Семен терпел неизвестность долго. Но, когда прошли с пару верст, не выдержал.

— Прости, князь, знаю, с глупа ничего делать не станешь, но ведь. Ни харчей, ни снаряжения, оружья и то на всех нет. Как биться станем. Вячеслав проследил за тянущемуся по полю каравану.

— Ты, лучше, скажи, сколько у Всеслава войска? — Отозвался после недолгой паузы князь. И, не ожидая подсказки добавил. — А, когда мы с тобой в его вотчине были, сколь кузниц насчитали? Ну? Не понял? Семион озадачено покосился на командира.

— Не зря сказал я, что он первый начал. — Задумка у меня простая. Идем мы на Витебск. Ударить в спину, пока он в осаде стоять будет. Верно. Только двинем по короткой дороге, через гиблые ворота. Моя забота как пройти. — Пресек возможные споры Вячеслав, и закончил. — И коль будет нам божий промысел, то по пути завернем в Полоцк. Вотчина Всеслава в той стороне. Чуется мне, отыщем там и мечей в достатке, и прочего. А уж, что харчами придется им поделиться, так это как водится. Семен огорченно сплюнул в дорожную пыль. — Как я сам-то не догодал. Верно слово, он нас в расчет никак не брать не стал, и крепость без присмотра оставил. Только пройдем-ли?.

— Пройдем. — Отрезал Вячеслав. — А, коли нет, значит — судьба. Другого пути у нас нет. Получив исчерпывающие объяснения, Семен приободрился. Привычка к рисковой жизни позволила легко смириться с возможной гибелью под камнепадом. К урочищу вышли на второй день. Кажущийся вовсе неприметным из-за нагромождения валунов и разрезающих горизонт гранитных утесов, проход вызывал опаску. Варяжские воины спешились, и с тревогой оглядывали нависщие над ущельем карнизы с реденькими, едва цепляющимися за клочки почвы корявыми деревцами. Вячеслав подъехал к норманнскому отряду. Вперед вышел старший. — Идти нельзя. — Без обиняков заявил он, —

Славка ответил вопросом. — А чем ты собираешься кормить дружину завтра? В округе, на три дня пути, жилья нет. Ну а даже если потерпите, да, скажем, на Собеж уйдете, то кто-ж вам без боя харч отдаст? Согласись, вести в битву голодных воинов не самое умное решение. Я предлагаю следующее. Вот кошма. Обмотать копыта войлоком, и идти маленькими группами, по десять, пятнадцать человек. В полной тишине. Даже морды коням замотать. Это выход. И пройти можно. Не спорю — риск. Но, имей в виду. Всего в полусутках пути, за воротами, владения Всеслава — Полоцк. А тот всю дружину с собой увел. Без помех возьмем. Как думаешь, стоит эта возможность того? Убедил последний довод.

Подготовка завершилась, и первая группа, ведомая князем, двинулась вперед. Пешие дружинники, осторожно зашли в узкий ход. Двигались чутко, словно по хрупкому льду, временами испугано поглядывая на уходящие вверх откосы. Скалы, смыкались каменным пологом, срезая перспективу. Было чувство, что стены тихонько сжимаются, норовя раздавить неосторожно забредших сюда путников. Звенящая тишина, прерываемая слабым шорохом ног. Внезапно один из дружинников оступился и невольно помянул чернобога. Негромкий возглас отозвался легким шорохом. Дружинники застыли, с опаской глядя на синеющий в высоте клочок неба. Тихим ручейком сполз песчаный клин, скатился десяток некрупных камней, но обошлось. Через час пути уперлись в завал. Выручило, что камни летели вперемешку с песком, и усыпали дно почти равномерно. Наконец, кажущийся бесконечным, переход завершился. Отряд выбрался на широкую, поросшую кустами ложбину. Оставив дружинников приходить в себя, Вячеслав отправился в обратный путь. После двинулись всадники. И эта группа миновала опасное место без приключений.

Видя, что головные отряды миновали гиблое место, воины слегка ободрились. Вячеслав распорядился идти с интервалом в десять минут. Конечно, риск остается, но и так переход растянулся до вечера. Обвал случился, когда осталось пройти лишь сорока воинам. Лошадь одного из варяжских дружинников, зацепила камень. Булыжник скользнул по откосу, и с негромким стуком покатился с невысокого склона. Но этого хватило. Эхо, слабое, но понемногу усиливающееся, разнеслось по хитрой системе изломов и вернулось, обратясь в рев. Не прошло и минуты, как с вершины посыпались громадные камни. Завал накрыл две группы. И лошадей и людей. А на месте узкого прохода образовался сплошная стена. Только предпринятые меры безопасности позволили избежать больших потерь. — Будем надеяться, застрявшим на той стороне хватит ума вернуться в город. — Заключил Вячеслав, выслушав доклад Семена, о потерях. Отдыхать не стали. Миновав ложбину, проводник начал забирать левее, уходя на Полоцк. Поручив воеводе пешие полки, Славка, присоединился к варяжскому отряду и двинулся в сторону вотчин Всеслава. Передовая группа подъехала к кузнице Мефодия затемно.

— Не рассчитывая найти понимание, Вячеслав все же решил попытаться обойтись без жертв. Он подъехал к воротам кузнечного удела, и, не сходя с коня, долбанул в калитку. Словно вновь вернулся тот памятный вечер, когда они с Семеном пришли сюда в первый раз. Однако, теперь отворил сам кузнец.

— Внове пришел? — Изумился мастер, признав доставившего столько хлопот гостя.

— Цыц, собака. С тобой Псковский князь говорит. — Оборвал Вячеслав, ставя холопа на место. — Коли не хочешь, чтоб в золу все пожгли, отворяй сам. — Чего? — Вскинулся кузнец. — И смолк, отброшенный Варяжскими дружинниками. Воины сноровисто обследовали постройки, бесцеремонно сгоняя холопов и охрану на широкий двор. Обошлось почти без жертв. Лишь один стражник, со сна дернув топор, поплатился за неразумный поступок жизнью. Осмотр доказал верность Славкиных рассуждений. Десятка три готовых мечей, с полсотни откованных, но не доведенных до ума заготовок. А, еще, почти сотня копий, наручей, без счета наконечников для стрел, несколько шлемов.

— Вот и порядок. — Оглядел князь добычу. — Не я буду, коли не снарядим дружину. Оставив нескольких воинов ожидать прибытия пеших полков, отряд двинулся вперед. Движение ночью опасно во всех смыслах, но выручила луна. Она, словно по заказу, ярко освещала дорогу.

— Смотрю, частенько тут ездили. — Вгляделся князь в раскатанные колеи. К воротам с поднятым мостом не пошли.

— Смысла нет. — Остановил Норманов Вячеслав. — Тут нужно иначе. Проникнуть в крепость можно двумя способами. Под, или через. Если по зиме сгодился первый способ, то сейчас, когда слив оказался ниже уровня воды, заполняющей ров, он не годился.

— Эх, только в грязи на старости лет не ползал. — Расстроился разведчик. — Хотя, бурчал, скорее по привычке. Нужда заставит. Он скинул княжеское облачение, и остался в исподнем. Подвязал меч на спину, смотал кусок длинной веревки с найденным в кузне крюком.

— С богом. — Перекрестился и шагнул в вонючую жижу. Варяги, округлив глаза, следили за его действиями. Они не могли взять в толк, что надумал князь, и почему идет в одиночку. Подползти к стене оказалось несложно. Охрана, если она и была, вряд-ли могла заметить темное, после купания в грязи, платье разведчика.

С третьей попытки крюк прочно застрял между острыми кольями. Славка уперся в стену, и, перехватывая навязанные узлы, полез вверх. На верху осмотрелся. "Никого. Даже скучно. — Пошутил он, и тут же сплюнул, чтоб не сглазить. Спуск занял еще меньше времени. Отбежав от стены, прижался к редкому заборчику, прячась в глубокой тени. Впрочем, предосторожности оказались излишними. Разбалованная без присмотра охрана службу несла спустя рукава. Путь до запертых громадным засовом ворот проскочил в сопровождении редкого бреха собак. И тут поспособствовала вода. Запах человека этот рассол перебил начисто.

Первый стражник попался, когда до ворот осталось всего с десяток метров. Он тихо дремал, присев на бревно. Короткий рывок, удар, сложенной в щепоть ладони, и тело сторожа аккуратно устроилось возле истлевшего от долгого лежания на солнце обрубка. Труднее вышло справиться с засовом. Но после нескольких минут пыхтения и тихой возни, сумел открыть. В щель протиснулся десяток одуряющее вонючих варяжских дружинников. Они ухватились за громадный ворот, служащий для опускания моста. Со страшным скрипом пошел вниз тяжелый настил. А в ворота тем временем влетали все новые и новые гости. Мокрые, со слипшимися, бородами, тени ринулись к караулке. И нос к носу столкнулись с выскочившим сторожем. Прежде, чем тяжелый топор разбил ему голову, стражник успел тоненько вскрикнуть.

Однако крик разбудил остальных. Впрочем, помогло это мало. Минута, а может и меньше, понадобилась воинам, чтобы закончить истребление дозорных.

Славка, который в схватке участие не принимал, тяжело вздохнул. — "Ничего не поделать, без жертв война не обходится". Тем временем мост опустился, и в распахнутые ворота ринулись викинги. Страшное зрелище дополнил рев множества глоток. Не прошло и получаса, как последний солдат гарнизона упал с раскроенным черепом. "Пленных в ночной тьме брать несподручно". — Рассудили атакующие.

А в ворота уже вбегали полки дружинников Семена.

— Куда? — Рявкнул Вячеслав. Стоять возле. Он добавил пару слов еще не известных в прошлом. Семен развел руками. — Как их теперь завернешь? Городище стремительно заполнилось.

— Не грабить. — Велел князь. — Дома не жечь. Занять оборону и ждать утра. — Он, впрочем, понимал, что выполнять приказ, скорее всего не удастся. Слишком уж своеобразные были в те времена принципы ведения войны, но попытаться все же стоило. Помогли назначенные Славкой командиры. Они доходчиво разъяснили подчиненным необходимость соблюдать дисциплину. Впрочем, вовсе без мародерства не обошлось. Варяги, считая это своим естественным правом, к делу подошли творчески, и прошерстили пару десятков дворов. Впрочем, добыча их не обрадовала. Варягов даже удивила нищета посадского люда. Во главе небольшого отряда гридней, Славка ворвался в кремль. Пустые коридоры, темнота.

— Словно вымерло все? — Удивился князь. Впрочем, объяснялось все куда как просто. Едва заслышав рев атаки, дворовые кинулись врассыпную. Попасть под горячую руку Варяжским воинам не улыбалось никому. Вячеслав шел по знакомым коридорам, заглядывая в темные кельи. Пусто. И только в самом дальнем переходе на встречу попался закутанный в длиннополую рясу человечек. Он бежал, не видя ничего вокруг, прижимая к груди плотный мешочек. Удар рукоятью меча в лоб свалил беглеца на пол.

— Огня. — Распорядился Вячеслав. В свете факела увидел оскаленное, поросшее неопрятной пегой бородкой, лицо.

— Готов. — Всмотрелся в закатившиеся глаза Семен. — Кто таков, интересно, и чего пер?

Он раскрыл мешок. На грязные доски пола высыпалась стопка каких-то грамот. Семен всмотрелся в вязь букв. — Не разобрать., поднес пламя к сухому пергаменту, намереваясь поджечь ненужный хлам.

— Погоди. — Придержал его руку князь. — Спрячь, утром разберемся.

Двинулся вперед, продолжая осмотр. Рассвет встретили в княжеском тереме. Узел с платьем отыскался только к утру. Славка, ежась от холода, смыл высохшую корку, и облачился в приличествующую правителю одежду.

— И чего сам то на стенку полез? — Сварливо высказал Семен. Нешто дело, коли князь сам.

— Проехали. — Отмахнулся Вячеслав. — Поучи меня. Сам что-ли в обозе сидел?

Результат обхода многочисленных кузниц и мастерских привел командира в восторг.

— Похоже, вопрос с оружием мы закрыли. — Прикинул Вячеслав, осматривая сложенную посреди двора амуницию.

— Раздать гридням. — Приказал он. — Но предупредить. Потеря будет немедленно караться. — Хватит с них. А то это может стать традицией. За трусость одного велю казнить десяток. Побегали уже. Командирам донести эту простую истину до каждого. Шутки кончились. Не для того князь, жизнью рискуя, по заборам лазал, чтобы они оружием разбрасывались. Все. Осмотр преобразившегося войска удовлетворил. Шлемов, мечей и копий хватило всем. Щитов маловато. — Вздохнул Семен.

— Ага, и БМП ни одного. — Съязвил Славка вполголоса. — Перетопчутся. Все одно. Поскольку у противника самострелов больше чем нужно, придется рассчитывать только на ближний бой. Так и будем планировать.

Окончив с ревизией войска, князь перешел к следующей по порядку, но не менее важной задаче.

— Отправленные по дворам воины согнали народ к лобному месту. Вячеслав, стоя на высоком крыльце, осмотрел толпу.

— Я, князь Псковский, Вячеслав, избранный взамен злодейски убитого Ярополка. Всеслав, презревши законы божеские и людские, предательски напал. Сжег и порушил град великий. Что гласит закон за преступление такое? — Вячеслав кричал. Он словно вновь увидел свой сожженный дом, и глазенки потерявших мать близняшек. — Ответит кто? Ваши люди в мой дом пришли. Мою жизнь порушили. Звали их? Потому месть за мной по закону. Всеслав свое получит. Клянусь. Глаз за глаз. Око за око.

Он обвел взглядом затихшую площадь. И уже спокойнее закончил. — Огню предать Полоцк справедливость требует. Вот. Но, так скажу. Так бы сделал Всеслав, это на его совести. А я., прощаю Вас. Не вы решали, князь. Потому. Прощаю. Однако обязую собрать провиант. Скажете — нет? Еще поискать предложите. Только не поверю, что вовсе пусто. Спрятать легко — лес большой.

Да, знаю, самим сеять нужно, и детей кормить тоже. Не зверь, понимаю. Но и иначе поступить не могу. А, чтоб по-людски вышло, предлагаю: Дадите провиант, верну все сторицей. А коль не сумею. Вот расписки, что с вас князь взял. — Вячеслав потряс толстой кипой. Все в огне спалю. Ваш долг перед ним погашаю. Вы, всяко, в прибытке. Ну а коль и тут откажете, не обессудьте. Тогда, слово княжеское, в ночь — гореть Полоцку. Решайте. Сроку вам до полдня.

Невероятное собрание окончилось. Будь Славка настоящим князем, вовсе не заморачиваясь, прошел по дворам, и с кожей припасы вырвал. Однако рассудил иначе. К чему шкуру драть, когда договориться можно. К тому-же, если сумеет он победить Всеслава, придется, хочешь, не хочешь, власть в уделе ставить. Тогда и принесут прибыль уговоры.

Тактический ход оправдался. Уходила из города дружина с полным запасом провизии. Мало того, уже перед самым выходом, когда спалил Вячеслав принародно ссудные грамоты, подошла к нему небольшая группа бояр и купцов.

— Дозволь князь сказать. — Поклонился выбранный для беседы боярин. — Всеслав всех в полный разор загнал. Как жить? Потому, коль сумеешь верх взять, присягнет город на верность тебе. Слово наше крепкое. Только уж ты постарайся, князь. В подарок прими кольчужных рубах два на десять, да самострелов пяток. Все чем можем. Но до поры, не серчай, молчать будем, бо, Рюриков род силен, за ним и Киев и Новоград. Гнездо порушить не дадут.

Вячеслав глянул на опасливо косящих олигархов. — Знаю, что творю, други. Неслунд с Рюриками давно в ножах. А коль сумею Варягов развесть, то без меня им никак не сладить. Так, что совет мой. Не ждите. Снаряжайте караваны, да за товаром ступайте. Когда вернусь, путь из варяг здесь пойдет. А уж там поглядим, кто из нас моложее. — Пошутил Вячеслав, провожая посольство.

— Виданное ли дело? — Изумился Семен. — Чтоб такое? И ведь чуют страх, а все одно пришли, и помощь дали. Сдается Видно и впрямь, до последнего предела Всеслав народ довел, коль так-то.

Повеселевшие воины шли ходко. Одно дело на голодное брюхо, да с пустыми руками на бой идти, другое, когда под рукой добрый меч, а на груди рубаха кольчужная. А еще, грела дружинников вера в удачливость и разумность князя.

— Справен, удачлив. — Сам, в однова, крепость взял. С таким не пропадем. — Переговаривались на ходу воины, держа строй. Даже варяги, оценив ловкость и рассудительность князя, пришли к выводу, что не будет тот наемное войско бездумно класть.

Вячеслав спешил. Как ни украли у противника время, однако, по любому, на подходе уже Всеслав к осажденному городу. Как там все сложится?

Это в двадцатом веке триста километров не расстояние. А тут. да еще с обозом, да переправы.

К исходу второго дня, проводник разъяснил. До посада всего ничего осталось, версты две. Вячеслав распорядился выставить охранение и ждать.

Семен, увидев, что князь в очередной раз потянул с головы расшитую шапку, рассердился всерьез. — Что, опять? Да сколь можно. Ты пойми. Коль чего с тобой не так, все порушишь, и куда боле народа без воли княжеской сгинет. Неужто требно столь судьбину пытать?

Славка задумался. — Нет, не могу. Пойми, я привык все сам. А сейчас никто лучше не сумеет. Разведать, решение принять. Сам должен.

Помощник, видя, что переупрямить не удастся, махнул рукой. — А мне, выходит, сиди, дожидайся?

Не тратя время на пререкания, сменил княжеский наряд на потертую одежду простого воина. Накинул на плечи рваный дерюжный кусок холстины, пристроил в прорехи несколько веток, попрыгал, убеждаясь, что все сидит ладно. Закрепил меч на спину, и пропал в вечернем сумраке. Уже пробираясь сквозь густые заросли, набрал сырой земли, вымазывая лицо и руки. Короткий марш-бросок завершился нудным переползанием. Когда впереди стали слышны звуки лагеря, замедлился до вовсе уж черепашьего темпа. Лучше промедлить, чем потом убегать.

Последние сто метров одолел змеиным юзом. Надолго замирая, и ожидая, когда заверещат спугнутые им ночные обитатели. Но едва выбрался на рубеж наблюдения, оказалось, что вышел вовсе рядом с лагерем. Каких-то тридцать метров отделяло его от крайних костров, разбитого в поле лагеря.

Грубый подсчет утвердил в предположениях. Почти три тысячи. Плюс, минус сотня. И неведомо еще сколько в дозоре. Хотя, судя по всему, подошли недавно. Загадить окрестности не успели. И деревья не пообломали.

На фоне темного ночного неба виднелись стены городской крепости. Построенная на вершине холма, она, окруженная посадскими домишками, возвышалась над окружающим ландшафтом, одной стороной выходя на огибающую естественное препятствие реку, а другой смотрела на ровное поле. С реки не рискнут, значит, обкладывать будут здесь. А, ежели, Олег чего придумал, то и вовсе ждать не станут.

Вячеслав всмотрелся в сидящих у кострищ воинов. — "Странно. Сидят и сидят. Только изредка пройдет туда сюда человек, подбросит хворосту, Перекинется парой слов с другим таким-же бродягой".

И тут пришло понимание. Рассаженые таким образом, чтобы сполохи костра, создавали эффект легкого движения, на самом деле воины не шевелились. Однако, не все так просто. Среди десятка сидящих у каждого костра, Славка насчитал по два, три более активных. Они жестикулировали, вставали, пересаживались. Создавая иллюзию движения, временами переходили от костра к костру, причем, если один уходил, то с противоположной стороны не его место усаживался следующий. Быстрый подсчет показал. Во всем биваке набралось не более ста человек. "Ай да Олежек. И место выбрал с толком. Как на ладони. Смотрите, люди добрые, вот они мы, сидим, примусы починяем, никого не трогаем.

Одна проблема. — А как с посадским концом? Конечно, основное жилье выросло со стороны реки, надежнее, а здесь только десяток, может чуть больше захудалых дворов. Но, тем не менее? Даже собаки не брешут. Тишина мертвая. А может и впрямь? Пройти по дворам приученным к тихой работе мокрушникам дело нехитрое. Да и собачек пострелять из арбалетов не сложно. Тогда конечно. Зачистка по полной схеме. Выходит вся королевская конца, вся королевская рать ползет сейчас по полю? Нет, все-же, конница, судя по всему, ждет в засаде. Мало-ли, вдруг кто проколется, и поднимется шум. Ясное дело, выпустить из крепости кавалерию с копьями на рассредоточенных по площадям пластунам было-бы не глупо. Но, на такой случай конные и пригодятся. Ждут, поди, где ни будь за бугорком". — Сообразил Славка.

"Однако, не все так плохо. — Думал разведчик, выбираясь обратно.

— Бут-тем еще посмотреть, — как говорят наши литовские соседи. — Пошутил он уже на бегу.

Миновать открытое пространство это пол дела. Главное, выбрать нужный момент. А вот момент этот наступит не в час между волком и собакой. Трудно предположить, что, имея под боком лагерь неприятеля, осажденные способны заснуть столь крепко. Я бы такой момент создал искусственно. Да, согласен, возможно, перед самым рассветом, но для пущего эффекта исполнил бы ложный выпад. К примеру, с реки. Оттянуть внимание, и рывком, на ура, или вынести ворота. Вернуться на стены уже не успеют.

Славка снизил темп, и, перейдя на шаг, успокоил дыхание. Вышел к затихшему в засаде отряду. Часовой вскинулся только, когда подошел совсем близко.

— Не спи, замерзнешь. — Предупредил разведчик. — Свои, не шебутись. Совет собрали в темноте. Вячеслав изложил свое видение ситуации, и предложил высказываться.

— Ты старшой. — Отказался за всех Семен. — Решать тебе. Чего воду толочь.

Славка потянулся, разминая кости, ноющие после пластунской вылазки. Сказалось длительное отсутствие тренировок.

Пойдем логическим путем. — Произнес он вполголоса. — Если я не ошибаюсь, то, для организации отвлекающего маневра должен послать наш противник достаточное количество воинов. Что-бы осажденные поверили. Это раз. Второе, особой выучки тут не требуется. Что следует? А вытекает из сказанного, что в плавь на подручных средствах пойдут ополченцы и всякий прочий сброд. И начать они должны заранее. Для того чтобы успели защитники среагировать на новый фактор, и перебросили часть воинов со стороны основного удара. Теперь о главном. Как планируется использовать нашумевших бойцов? Через стену их не пустят. А могут отправить второй волной. Когда атакующие проникнут в крепость, отворят ворота, вот тогда туда и войдут, выполнившие свое задание, пехотинцы. Поучаствуют в добивании. Самострел оружие хорошее, но не всегда же наповал бьет. Кого подранит, кого оглоушит, а тут и они".

— Предлагаю следующее. — Сформулировал замысел князь. — Задача наша занять место этих отвлекающих. И не просто занять, а исполнить маневр настолько отвратительно, чтобы не поверили сидящие в крепости в серьезность задумки. И. в то-же время. раскрыть планы Всеслава.

Вот что, ребятки. — Обратился Славка к своим бойцам. Все самострелы, что есть, вам. Подберетесь как можно ближе к лагерю, разжигаете на болтах смолу и прямой наводкой по сидящим у костра чучелам. Они ведь, так мыслю, кафтаны соломой набили. А когда начнут вокруг костров гореть, без движения, сидя, тут уж только дурак не догадается что дело неладно. Разделимся так. — Славка повернулся к внимательно разбирающему речь командира Варяжскому атаману. Твои воины Ольгерд, должны перебить ополченцев, и на их же плотах плыть через реку. Но уже на подходе к берегу, засбоить, и спуститься чуть ниже. Выйти у посадского конца, и маршем к воротам. Дождаться, когда атакующие завязнут в схватке, и войти в город. Вас примут за подмогу. Поскольку в атаку через стену пойдет тысяча с самострелами, запасы они отстреляют. И как бы плохо не оборонялись защитники, при всех раскладах, половину из нападающих, они точно выкосят. Вам останется только рассеять и добить остатки. И гнать их дальше, в кремль.

— А вашим сотням. — Повернулся князь к Семену. — Предстоит идти третьей волной. Но задача не менее ответственная. Закрыть ворота, и держать крепость от конных. Всеслав, вернее всего, будет с этой группой. Когда поймет, что все пошло не правильно, рванет на штурм. Ссадит бойцов с коней, отправит на помощь. И ломить они будут отчаянно. По голым стенам полезут, выбивать будут все живое. Пока варяги сопротивление не подавят, вам держать оборону. Ну а после, как говорится, жизнь покажет.

Напоследок распорядился. — Всем выдать по белой тряпице, и на рукава навязать. Разъяснить, что те свои, иначе в темноте, да в суматохе друг друга перебьют.

Первый этап операции прошел без сучка, без задоринки. Разбив отряд на два полка, варяги в полной тишине вышли на беспечно готовящихся к переправе ополченцев и гридней. Результат был страшным. Неожиданность и напор позволили умелым воинам уничтожить превосходящее их на четверть войско всего за полчаса. Спастись бегством из всего отряда смогло не более сотни. Обезумев от паники и страха, бойцы бежали, теряя оружие и щиты. Кровавая мясорубка выкосила дружину Всеслава на треть. Варяги погрузились на уже готовые плоты и двинулись через неторопливую реку в сторону крепости. Заметили их, когда маленькая флотилия была уже на середине реки. В предрассветном сумраке они были как на ладони. Защитники выпустили тучу стрел, но нападающие еще не вошли в радиус поражения. А как только первый плот достиг незримой черты, варяжские воины подняли шесты и позволили течению снести импровизированные средства переправы мимо крепости, вниз по реке.

Отправленные в засаду стрелки открыли огонь по лагерю. Сухая солома вспыхнула с нескольких сторон. И вот уже в десятках мест начало разгораться пламя, освещая неестественно замершие фигурки объятых огнем, но неподвижных воинов. Засуетились оставленные для прикрытия костровые, спеша погасить разгорающееся пламя, но тщетно. Минута, и вот уже весь лагерь осветился словно карнавальная площадь. Даже если у Витебцев и было намерение перебросить часть защитников к реке, теперь оно наверняка исчезло.

Но маховик атаки уже сдвинулся. Во время боя разбираться некогда.

И тут ухнуло. Вячеслав увидел, как громадный огненный шар возник там, где находились большие ворота в крепость.

Неужто умудрился заряд спроворить? — Охнул наблюдатель. Ворота дрогнули и занялись огнем. Вспышка осветила многочисленные фигурки, спешащие преодолеть последние десяток метров до стен. И вот уже ударил в полыхающие бревна громадный таран.

Арбалетчики, прикрывая техническую группу, осыпали защитников крепости стрелами. Самострелы били с удивительной силой и точностью. Прошло несколько минут, и ворота не выдержали. В проем хлынула плотная толпа воинов, вооруженных копьями и большими щитами, они сломали ряды обороняющихся и разошлись в стороны, выпуская вперед арбалетчиков. Залп, и вновь ряд сомкнулся. Однако защитники быстро справились с замешательством, и принялись обстреливать ворвавшихся в крепость. Атака захлебнулась, но арбалетный залп выбил сидящих на подмостках воинов.

Наступление продолжалось, гридни Всеслава шли по телам убитых и раненых. Но тут с флангов подоспели латники, вооруженные короткими топорами. Строй копейщиков рассыпался, пошла рубка. Гигантская гусеница протискивалась в ворота, и словно тесто из крынки растекалась по внутреннему двору. Первый рубеж пал, но оставался второй ряд обороны. Стены из бревен, на которыми засели лучники. Они открыли огонь по нападающим. В сутолоке боя стрелы били без разбора, поражая и своих и чужих. В узкое пространство двора хлынула расплавленная смола. Крики обожженных и раненых усилили дикий аккомпанемент боя. Грохнуло, и вот уже и вторые ворота, закачались под ударами. Бой перекинулся внутрь крепости. Наконец поток идущих на штурм воинов начал редеть. И вот уже во дворике остались лишь тела убитых и растоптанных, раненых людей.

Блеснула полоска зари, и в первых лучах восходящего солнца, в пролом ринулись варяги Вячеслава. Рев викингов заставил нападающих обернуться. Боевой клич норманнов бросал в дрожь и не столь крепких бойцов. Не ожидающие атаки с тыл, наемники дрогнули. Они замерли, крутя головами, пытаясь понять, откуда возникла новая угроза. Оказаться между двух огней — положение не из приятных. Увидев неожиданную подмогу, защитники воспряли духом, и кинулись в атаку. Бой развалился на сотни скоротечных схваток. Но, противостоять мастерски владеющим мечом варяжским воинам долго, люди Всеслава не смогли. Возникла паника. Объединив усилия, Варяги и Витебцы теснили захватчика.

— Пора. — Рявкнул Вячеслав, наблюдающий за развитием битвы с холма. — Полки вперед. Пришпорил коня и понесся через поле, увлекая за собой остальных. Три сотни воинов рванулись из-под прикрытия небольшой рощицы к распахнутым воротам крепости. Минута, и они просочились внутрь, Десятки человек навалились на подломанные створки, сводя их вместе. Другие лихорадочно пытались укрепить петли. Выручил оставленный у входа таран. Боевой топор мало подходит для плотницких работ, но в минуты опасности силы удваиваются. Обтесанный столб, встал в скобы намертво.

А по полю уже неслась конница прозревшего Всеслава.

До защитников крепостных стен донесся вой конницы. Но, видя, что не успевает, скачущий во главе лавы, всадник поднял руку и осадил коня, поворачивая в степь. Воины спешились, и, подчиняясь приказу, ринулись к крепостной стене.

На подступах разделились. Большая часть принялась вести огонь из самострелов и луков по защитникам, а с десяток закованных в тяжелые доспехи двинулись к воротам.

Славка понял. — "Заложат мину, и абзац. Махнул, указывая снайперам цель. Со второго залпа наступающих диверсантов удалось становить.

Но это временно. Сейчас Олег перегруппирует стрелков, подавит огневые точки, и тогда заложить фугас дело времени. — Князь обернулся, разглядывая, что творится в крепости. Бой уже переместился на площадь и в сам кремль. Понять, кто побеждает было невозможно.

— Значит, стоим до последнего. — Решил Вячеслав. Крикнул — Собрать самострелы погибших, и на стены. Главное не допустить к воротам.

Семен диким взглядом уставился на него. — Может встретить?

Славка отмахнулся. — Ерунда, главное отстоять ворота, пока Варяги не закончат с основными силами. Стоит только выбраться наружу, как они нас положат.

А враг тем временем перегруппировался. Взяв в каждую руку по щиту, с десяток дружинников выстроились в круг, образовав защитный редут и неторопливо двинулись к намеченной цели. Стрелы, выпущенные по ним, не причинили никакого ущерба. И вот уже передвижная крепость замерла возле ворот.

Вот и все. — Ругнулся Славка. — Всем вниз. Будем встречать гостей. — В стену возле его головы врезалась короткая, с тяжелым наконечником, арбалетная стрела. Семен выставил щит, укрывая командира.

Взрыв, куда более сильный, чем предыдущие, тряхнул спускающегося по лестнице князя. — "Ну что-за нафиг. — Расстроился он. Так все чинно было. Ни шума ни гама. А этот только и умеет, что взрывать.

Поврежденные ворота закачались, и медленно пошли вперед, норовя придавить защитников. Грохнулись, подняв столб пыли, и в проем рванулась братва Всеслава. Стрелять уже было некогда. Сшибка вышла у самого входа. Пользуясь относительной теснотой, воины какое то время могли сдерживать торопящихся проникнуть на помощь своим дружинников Олега.

Вячеслав сражался в центре своего маленького войска. Удар, нырок, выставленный щит. Сутолока замкнутого пространства играла в пользу защитников. Перебираться через куски бревен, камни, тела погибших и одновременно атаковать сложно. Но, сказывалась выучка. Если в месте, где держал оборону князь и десяток его воинов враг пройти не мог, то сломать необученных ополченцев оказалось легче. Схватка понемногу разрасталась. Вячеслав принял удар меча на щит, и срывая голос, крикнул, отыскав взглядом Семена.

— Обходят, сейчас отрежут. Давай к варягам. Пусть торопятся. Еще минут десять и они нас сомнут. Семка рванулся ко вторым воротам. Остановился, не решаясь оставлять князя. Но, подгоняемый ревом наступающих, махнул рукой и побежал вперед.

Он уже достиг пролома, но вздрогнул, и недоуменно обернулся. В спине у него торчал арбалетный болт. Мощный наконечник легко пробил кольчугу и застрял глубоко в теле.

Славка, отбиваясь от двоих, наседающих на него наемников Всеслава, даже не заметил, как товарищ покачнулся и сполз на затоптанную брусчатку. Попытался встать, цепляясь ободранными пальцами в шершавые края сорванных взрывом ворот, и уже навсегда замер, невидяще глядя в проплывающие по небу громадные облака.

— На, золотом, крыльце, сидели, Царь, Царевич, Король, Королевич. Три, четыре. Семью семь. — Бессмысленная детская считалка засела в голове у Вячеслава, помогая сохранить безумный ритм схватки. Он взмахивал мечом, словно железный дровосек, повторяя ее про себя в такт с ударами.

Вот уже не пойманный треснувшим щитом, прилетел откуда-то сбоку шальной удар, загудела голова от мазнувшего вскользь по шлему, топорика.

"Похоже, карачун подходит". — Отстраненная мысль не тронула.

Огляделся вокруг. — Совсем мало воинов с белыми тряпицами, а они все лезут и лезут. И тут уперся взглядом в знакомое лицо. Перекошенное, в копоти сажи, оно мало напоминало физиономию рафинированного чекиста.

— Ты? — Удивление во взгляде противника позволило прочитать по губам. Всеслав рявкнул обступившим его воинам, устроившим нечто вроде кордона, и ткнул пальцем на Славку. Словно спущенные с цепи кавказцы, рванулись к цели несколько здоровенных, похожих на горцев, дружинников.

Мечи замелькали в опасной близости от Славкиной головы. Но вдруг, словно разряд тока скользнул в воздухе. Нападающие увидели, что из крепости, сметая всех на своем пути, хлынули викинги. Топоры молниями засверкали в солнечном свете. Растерзав гридней, Варяги поспешили на помощь защитникам.

— Повоюем. — Выдохнул Вячеслав, и рявкнул что было сил, подбадривая дружину.

Одного из телохранителей Олега, срубил, поймав на опережение. Второй замешкался, и уже сам вынужден был отбиваться от наседающих мечников Вячеслава. С третьим пришлось повозится. Он умело маневрировал, уходил с линии атаки, пугал контрвыпадами. Но всецело занятый схваткой не углядел, как мимоходом взмахнул мечом выросший за его спиной Варяжский воин.

Голова кавказца дернулась, и почти отделилась от тела.

— Ну вот, — Славка провел сырым от крови и пота рукавом по лиц, выдохнул. А говорили, порожняком пойдем. В три шага преодолел пространство до Всеслава. Тот среагировал верно. Встретил сшибкой, пытаясь остановить атаку щитом.

"Прямо как дети. — Славка походя отмахнулся, и, смещаясь под руку, взмахнул мечом в круговом, маховом ударе. Связанный блоком щит противника не успевал. Всеслав не стал пытаться. Он ответил встречным ударом. Мечи высекли искру., и странное дело, Славкин клинок задребезжал, поползла по узорному лезвию длинная трещина. Булат лопнул, и меч превратился в несуразный кургузый обломок.

Из горла Всеслава вырвался клекот. — Ну вот и карачун тебе. Скрипнул, пузыря слюну, князь. Взмах, искра света на осколке, и словно пущенный из пращи понесся к голове Всеслава брошенный в отчаянной попытке поразить врага обломок Славкиного клинка. Мечник легко отбил его в сторону, но повторить разящий замах не успел. Сбивая локоть бьющей руки, Вячеслав метнулся на противника, снося его в сторону. Не обращая внимания на удар щита, Славка вцепился в лезвие. Кольчужная рукавица скользнула по отточенному краю. И ухватила за голомень. Выворачивая клинок, крутанул кисть в сторону и провел удар в голову.

Всеслав хрюкнул, захлебываясь кровью из разбитого носа, и попытался вырвать меч. Поздно. Всем весом налегая на руки, разведчик вывернул клинок из ладони врага.

Перехватил в воздухе, и вот уже теплая, влажная от чужой ладони рукоять оказалась в его руке. Взмах последовал на автомате. Коротко, иначе в тесноте не размахнуться, он полоснул по руке неосознанно цепляющей потерянное оружие.

Завершающий удар пришел в сверкнувший серебряными полосами шлем Всеслава. По лицу противника поползла струйка крови. Добить. — Ревел зашкаливающий адреналин, толкая руку с клинком на замах. А глаза выцеливали открытое для последнего удара место.

Но, словно сработал выключатель. В уши ударили грохот и крики схватки. Славка обвел мутным взглядом окружающее пространство. Бой уже почти закончился. Варяжская дружина вышвырнула остатки войска агрессора из крепости, и сейчас уверенно и методично гнала спасающихся бегством врагов по полю.

Перевел взгляд назад, и вдруг почувствовал странное чувство. Словно в руке у него был не меч, а ледяной прут. Холод полз по ладони, поднимался к плечу, отнимая силу и проникая в кости. Преодолевая непонятную слабость, диким усилием разжал пальцы. Меч нехотя, словно не желая расставаться с теплом руки, упал на залитую кровью землю двора. Послышалось шипение, которое не мог перекрыть даже гомон победившего войска. А матовая поверхность клинка начала темнеть, на глазах покрываясь бурым налетом ржавчины и паутиной окалины. Миг, и вот уже вместо красавца Ульберта в пыли лежал погнутый, ржавый, кусок железа, которому кто-то словно в насмешку приделал серебряную резную рукоять.

Князь зажмурился и мотнул головой, прогоняя наваждение.

— Славка? — В голосе поверженного противника вовсе не слышалось ненависти, скорее невероятное удивление. — Что это? Где я?

Вячеслав не ответил. Махнул рукой, и пошел прочь.

Вот и все.

Конец.