Читать онлайн Дебютант бесплатно

Глава 1. Предложение, от которого нельзя отказаться.

Обладай Генри даром предвиденья, или, на худой конец, развитой интуицией, то смылся бы заранее из гаража под любым предлогом. Но, к сожаленью, ничем подобным природа его не наделила, и он продолжал безмятежно водить кисточкой по блестящему крылу автомобиля, даже не подозревая о тучах, что сгущались над его головой.

Машину нужно позарез подготовить к завтрашнему утру, чтобы предъявить потенциальным покупателям в наилучшем виде. Да так, чтоб не осталось ни капли сомнения насчет ее безупречного прошлого. Понимаете ли, сэр, просто предыдущему владельцу приспичило обновить железного коня. А о том, как этот самый конь совершил несколько кульбитов и угодил прямиком в неглубокое болотце, чуть не погубив хозяина, можно тактично умолчать. Вот, пожалуйста, смотрите – кузов сверкает. А сколько пришлось повозиться, чтобы навести этот лоск, не оставив ни следа стылой вонючей водицы и вмятин, пусть останется за кадром.

Директор автосервиса мистер Дженкис вошел, тихо ступая, и с непривычной для него деликатностью покашлял, привлекая внимание. Проявись сейчас неведомое шестое чувство – тогда б Генри успел ударить себе гаечным ключом по пальцу и вышел бы на время из строя. Но чутье предательски помалкивало. Как, впрочем, и в том последнем, роковом для него заезде.

– Прервись, пожалуйста, Генри, – необычайно вежливо попросил мистер Дженкинс. – К тебе пришли.

Генри, поднялся с колен, машинально вытер руки о просторные штаны, и взглянул на вошедшего следом за шефом человека. Наконец, в душе что-то тревожно шелохнулось, да, уже поздно. Не в окно ж выпрыгивать, тем более, оно напоминало бойницу. Туда разве что кот протиснется.

Смуглого мужчину в белоснежном костюме и лимонной рубашке, расстегнутой до пупа, величали Мануэлем. Попросту, без фамилии. Генри ее даже никогда не слышал. Зато она, должно быть, прекрасно известна господам в синей униформе, с блестящими звездами на груди и табельным оружием на ремне. Из рапортов и прочих сводок.

Следом за низкорослым Мануэлем возвышался его молчаливый помощник с красивым именем Освальдо. Этим красота и ограничилась. Генри как-то смотрел старый-престарый фильм про монстра в человеческом обличии, созданного сумасшедшим ученым. Освальдо мог бы с успехом поучаствовать в кастинге. На роль монстра, разумеется.

– Выскочи на улицу, Генри. На пару слов, – пригласил Мануэль.

Генри послушно поплелся следом, словно овечка за пастухом. Меньше всего на свете он хотел вести задушевные беседы с Мануэлем. Тот же мистер Дженкинс с учетом скользких моментов, неизбежных в таком непростом бизнесе, как продажа подержанных автомобилей, оставался, в общем и целом, добросовестным торговцем. Что касается Мануэля, он и летал где-то повыше, и вопросы к нему у полиции, наверняка, серьезнее.

Выйдя из полумрака, Генри прищурился и оглядел обширную парковку, где стояли автомобили в ожидании очереди на предпродажную подготовку: ярко-розовый лимузин выделялся среди неказистых собратьев точно кинозвезда в пивнушке. Почему-то Мануэль и его товарищи предпочитали кричащие цвета – интересно, это у них отличительный знак такой? Странно, если такие представительные господа не имеют вкуса.

Мануэль небрежно бросил в рот толстую шоколадную сигару, прикусив ее золотыми зубами, Генри вежливо отказался от угощения и стоически вдыхал ароматный дым.

– Амиго, не буду ходить кругами, время дорого, – проникновенно начал Мануэль. – Подвернулась небольшая подработка.

– Отремонтировать машину? – бесхитростно поинтересовался Генри. – Так мы всегда…

– А ты шутник, – без улыбки сказал Мануэль. – К твоему сведенью, я не ремонтирую тачки, а просто беру новые.

– Что тогда? Я больше ничего не умею, – кротко ответил Генри.

– Не скромничай, – потрепал его по плечу Мануэль. – Мне нужно, чтоб ты прокатился кое-куда. Парень ты быстрый.

В самом деле, по просьбе Дженкинса пару раз Генри возил ребят Мануэля по их непонятным делам. Ничего особенного. И платили они, признаться, неплохо. Но каждый раз после таких поездок под ложечкой противно сосало, а на руках от рукопожатий улыбчивых темноволосых людей с холодными глазами, такое ощущение, оставался невидимый неприятный налет.

– Работы навалилось в гараже, аж не продохнуть, – пожал плечами Генри.

– С моим добрым другом Дженкинсом я решу вопрос. Итак, Генри, – в елейном голосе Мануэля прорвалось раздражение. – Я плачу хорошие бабки, а ты в темпе махнешь из нашего Майами в одну дыру в округе Хайлендс, за полторы сотни миль. Надо отвезти… посылку для местных партнёров.

А кроме меня никто, очевидно, на столь почетную миссию не сгодится – Генри молча проглотил вертевшийся на языке вопрос.

– Если платишь, – промямлил вместо этого незадачливый автомеханик.

– Само собой! Сумму, в которой целых три ноля, – с деланным радушием ответил Мануэль.

– Да за такие деньжищи! – восхитился Генри.

Это ж… это ж сколько всего можно… Радостное предвкушение солидного куша напрочь вытеснило тревожные мысли из головы.

– План таков, – продолжил Мануэль. – Мы вручаем тебе тачку, да не простую, а очень мощную, но с одним небольшим секретом: там топливный бак нестандартного размера и половина его вовсе не для бензина. Так наша посылка будет в полной безопасности.

Генри резко поскучнел.

– Знаю, у тебя на языке вертится вопрос, а что же я повезу? – безмятежно поинтересовался Мануэль.

Нет, вовсе нет. А хотел бы снова замазывать краской детали, чтобы никто из покупателей-простофиль не заметил, что они не раз меняны. Без шальных денег, зато с чистой совестью.

– Другой на моем месте ответил бы – это не твое дело, ты лишь перевозчик. Но я не таков, – важно произнес Мануэль.

Вот радость то, тяжко вздохнул про себя Генри.

– Если я отстегиваю кучу баксов, те, кто на меня работает, должны знать суть задания, – разглагольствовал Мануэль. – Компаньеро, ты никогда не задумывался, чем я и мои друзья занимаемся?

Нет! Пусть об этом задумываются те, кому положено по долгу службы, они получают за это жалование из местного бюджета или даже федерального.

– Мы садоводы. Всего-навсего. Выращиваем определенные культуры, а потом их продаем. Почтенный бизнес, известный со стародавних времен, – широко улыбался Мануэль. – Тебе надо лишь поучаствовать в одном обмене. Ты, наверняка, спросишь – почему я? К сожаленью, местные копы последнее время косо смотрят на моих парней на пригородных трассах. Могут возникнуть ненужные вопросы. А если ретивый легавый возьмется проверить бензобак? А вдруг нюхастые собачки?

День перевалил за полдень: в начале весны во Флориде далеко до настоящей жары, но противные ручейки пота под рубашкой заструились бы, даже дрейфуй они сейчас на льдине. Естественно, человека со стороны вам ничуть не жалко. Что же делать? Кто бы надоумил? Надо было идти учиться в университет, пусть там научили бы чему-то доброму и разумному.

– А если меня все же остановят? – Генри затронул-таки животрепещущую тему.

– Во-первых, ты настоящий гринго и вероятность того куда меньше, – Мануэль поднял палец вверх. – А во-вторых, мы все продумали. Ты же отличный парень – бывший гонщик, мы не хотим тебя потерять.

А Генри-то как не хочет себя потерять! Кто б знал?!

– Неужели, ты считаешь, я полагаюсь на случай? – небрежно спросил Мануэль. – Ты поедешь на самой настоящей гоночной машине. А в кармане у тебя будет лежать удостоверение национального автоклуба. Сам же хвастался, что имеешь допуск на автогоночные соревнования всех уровней? Ну?! Никаких подозрений.

– А вдруг спросят, куда это я направился на гоночной машине? – потерянно молвил Генри.

– Ты чем меня слушал, амиго? – почти ласково сказал Мануэль. – Уже забыл цель путешествия? Округ Хайлендс. Что в этот уик-энд творится на бывшем военном аэродроме?

Действительно, как он мог забыть? Позорище. А ведь еще пару лет назад Генри спросонья мог без запинки перечислить даты ближайших автогоночных соревнований. Знаменитый двенадцатичасовой марафон для спортивных машин. Несколько сотен кругов. Общая протяженность более девятисот миль. Сложная дистанция с массой поворотов. Экипаж из двух пилотов, которые сменяют друг друга за рулем. Участвуют не только американские марки, но и самые лучшие гоночные команды из далекой Европы. Входит в тройку самых престижных автомобильных состязаний на континенте. Когда-то и Генри мечтал там гоняться, а то и победить. И куда все делось, спрашивается?

– На соревнование тянутся со всей страны, какому копу придет в голову придирчиво осматривать гоночную машину? Только в гонке ты участвовать не будешь, иначе автомобиль с нашими усовершенствованиями там не оценят, – сухо рассмеялся Мануэль. – Но, полагаю, денежная компенсация с лихвой покроет твое разочарование. По рукам?

– Когда ехать? – выдавил Генри. Мысль между тем лихорадочно металась в поисках путей к бегству.

– Завтра с утра.

Превосходно. К этому времени Генри легко свалит резкий приступ недомогания. В гараже гуляют такие жуткие сквозняки, не поверите.

– Но тебе нужно выспаться, поэтому сейчас поедешь с Освальдо, устроитесь у нас в особняке, там никто не побеспокоит, – проявил заботу Мануэль.

И не будет возможности пробраться к телефону, даже возникни такое иррациональное желание – кисло закончил про себя Генри. Ну, и, без сомнения, он всегда мечтал провести незабываемые часы в обществе старины Освальдо. Генри внимательно присмотрелся к подручному Мануэля, что прохаживался неподалеку молчаливой тенью: длинная цветастая рубашка на выпуск явно скрывала какую-то неправильную припухлость на бедре. Не иначе миляга Освальдо переживал за безопасность босса.

– Прости, Генри, слышал, ты с детства сирота? – неожиданно сменил тему Мануэль.

– Увы, да, – сухо ответил Генри.

– Неужели у тебя совсем нет близких?

– До восемнадцати лет меня воспитывал дядя. Когда я вырос, он выделил мне определенную сумму и снял с себя все обязательства. У него свое дело по продаже хот-догов, а меня никогда не тянуло помогать ему в бизнесе.

– Потеря родителей в столь раннем возрасте способна сломать человека слабого, а сильного, наоборот, сделать тверже, – философски рассудил Мануэль.

Генри в ответ неопределенно пожал плечами.

– Но сейчас ты не столь юн, пора обзаводиться семейством. У меня, например, трое детишек, и ребята мои все окольцованы.

Генри за неимением иных подходящих жестов, вновь ограничился универсальным пожатием плеч. Из семейного человека веревки вить можно. Да, и сейчас, куда денешься, ему еще здесь жить.

– Собирайся, компаньеро, детали по дороге, – Мануэль вновь сменил тон на деловой. – Прокатишься на лимузине, спорим, это твоя мечта.

Держи карман шире! На таких тачках хорошо только смазливых баб возить, по три штуки на заднем сиденье, да лакать дорогущее шампанское из горла. Никакого ощущения скорости и азарта.

Глава 2. Как аллигатор на луну.

Надо признать, агрегат ему достался мощный, пусть и несколько устаревшей модели. Генри, с удовольствием втопил газ на полупустом шоссе и мчал вдоль линии осевой, резкими маневрами обгоняя редкие попутки. Сейчас бы на таком, да на гонку – вдоволь потолкаться на виражах с соперниками. Самому Генри по душе были именно классические автодромы, с изобилием поворотов, а не овальные треки, так обожаемые в его стране. Извилистые трассы казались ему более крепким орешком еще с юности.

Достигнув заветного совершеннолетия, Генри отважно пустился в самостоятельное плаванье. Дядя оказался только рад, что избавился от беспокойного лоботряса, который не желал вникать в сосисочный бизнес. Генри же всегда грезил автогонками, и с превеликим удовольствием погрузился в мир скорости и азарта. Мало того, что это просто-напросто круто, но еще и позволяло вырваться из серой, обыденной жизни, в которой увязло большинство. Война закончилась больше десяти лет назад, но люди еще хорошо помнили нормирование продуктов: понятие шикарной жизни для них сводилось к походу в кино и ужину из картошки с мясом, а гонки позволяли заработать невероятные деньги. Путешествия считались уделом богатых, а благодаря гонкам можно было объездить весь континент и даже дальше. Только для этого надо было попасть в когорту лучших. Всего-то!

Генри махом купил маленький миджет – крохотную машинку с маломощным мотором, и с радостью отдался единственной страсти. Вскоре миджет сменился более мощным стоккаром. Начинающий гонщик колесил по стране, выступая в любых соревнованиях, куда мог добраться. Жаль только, эти состязания имели статус полулюбительских и почти не приносили прибыли, а полученные от дяди деньги таяли быстрее лужи на асфальте в жаркий день. Тут поневоле задумаешься: а ведь засовывать сосиску в булку – вполне достойная работа и главное оплачиваемая.

Но выход легко нашелся: Генри с дружком по соревнованиям Филом, таким же молодым бездельником, на паях приобрели подержанный гоночный автомобиль, и начали выступать в соревнованиях спортивных прототипов. Вот это было время! Кто сядет за руль они порой определяли броском монетки, а от размера полученных призовых зависела не только поездка на следующий этап, но, зачастую, и ланч.

Генри никогда не считал себя сентиментальным, но глупая улыбка таки выползла на лицо против воли. А если вернуться в автоспорт? Деньги за доставку сомнительной посылки позволят легко купить гоночный болид. Прошло всего-то три года, руки сами вспомнят. Размечтался, идиот, тут же одернуло его цинично-рассудительное второе я. Мануэль никуда не отпустит. Он уже намекал перед отъездом: если все сложится благополучно, то готов предложить Генри постоянную работу – быстрые водители ему нужны позарез. Заманчиво с одной стороны: парни Мануэля ездят на лакированных тачках, швыряют бабки стриптизершам и пьют из горла дорогое виски. Только есть и обратная сторона: один недавно приземлился в полицейском участке, а другой, по слухам, сгинул так надежно, что сам Пинкертон не сыщет.

Мимо сплошной зеленой стеной проносились завлекательные пейзажи – буйные заросли, тропические деревья, раскидистые пальмы. Все цветет и благоухает. Углубишься туда и окажешься в настоящих джунглях – вокруг беспрестанно мельтешат птички и стрекочут насекомые, а под ногами чавкает зеленый ковер. Вдобавок обязательно наткнешься на болото, подернутое гладкой тиной, или небольшое озерцо, где прикинувшись невзрачной корягой непременно притаился меланхоличный аллигатор. Настоящий рай для туристов с фотокамерами. Генри же больше заботило, как бы внезапно не начался ливень. До сезона дождей далековато, но синоптики по достоверности своих прогнозов болтались где-то на одной шкале с торговцами подержанных автомобилей.

До автодрома Генри добрался к полудню без малейших приключений, если не считать за таковые протестующие гудки попутных водителей. Полицейские патрули он благополучно проскочил. Никто из мирно жующих пончики копов и не подозревал, что в двойном бензобаке потрепанной машины мимо них пронеслось вероятное повышение в чине.

До самого марафона оставалась пара дней, но уже вовсю шли тренировочные заезды, а на подъезде к автодрому царило поистине вавилонское столпотворение – настоящая каша из людей и машин. Генри по-черепашьи плелся в длинной цепочке автомобилей, вяло поругиваясь на любителей пролезть без очереди – следовало подобраться как можно ближе. Лучше не бросать далеко машину с драгоценным, но опасным грузом.

Вскоре продолжать езду стало настоящим мучением, движение на узкой дороге окончательно и бесповоротно застопорилось. Пара сотрудников автодрома охрипшими от постоянного напряжения голосами пытались как-то урегулировать ситуацию, давая дорогу хотя бы машинам с пропуском, и без сожаленья разворачивая остальные. Получалось, надо признать, из рук вон плохо, в результате поток машин уподобился бурной речушке, что наткнулась на непреклонную плотину.

У Генри пропуска, естественно, не было, и он сдался. Близлежащее поле, до отказа заполнено машинами, некогда щедро покрытое травой, нынче оно превратилось в причудливую смесь из непролазной грязи и мелкого гравия. Может это шанс?

– Парковка для зрителей там, за пару миль, – небрежно махнул сигаретой меланхоличный помятый служащий. В отличие от остальных, этот непрезентабельный субъект никуда не торопился, лениво прохаживаясь вдоль обочины.

– Это тогда что? – Генри кивнул на импровизированную стоянку.

– Тут с утра мест нет, – с донельзя философским видом изрек служитель.

– И как быть? – Генри искренне расстроился, представив обратный путь через гущу машин.

– Для гонщиков места в гаражах прямо внутри, – страж стоянки присмотрелся к его автомобилю. – Не зарегистрировался еще? Получи пропуск, тогда пропущу.

– Мне совсем ненадолго, – обрадовано подхватил Генри. – Как раз пока бумаги оформлю.

– Другое дело. Видишь, закуток? Оставляй там, если втиснешься, – милостиво простер руку собеседник. – Я присмотрю. Только забери до вечера, а то пожарный проезд рядом, а местный шериф у нас суровый, вчера велел тягачом оттащить машины оттуда.

– Мне всего на пару часов, – улыбнулся Генри, живо представив, каким пикантным конфузом обернется эвакуация, и как бы он со всех ног мчался вызволять свое сокровище.

Генри тщательно запер автомобиль и храбро направился прямо в жерло бурлящей толпы. Вокруг в предвкушении зрелища радостно сновали возбужденные люди, кто-то наслаждался пивом или газировкой, кто-то жадно пожинал гамбургеры или жаренную картошку. Взмывали воздушные шарики, веселились дети, сыпали профессиональными терминами болельщики, прелестные дамы подставляли личики солнцу, деловито сновали представители администрации автодрома, гордо шествовали гонщики, суетились стюарды, вяло переругивались механики, тщательно оберегали аппаратуру фотокорреспонденты, а из-под ног спасались вездесущие собаки.

Трибуны под палящим зноем даже не заполнены на четверть. Многие зрители попросту расположились на траве: кто подстелил заботливо плед, а кто без затей плюхнулся на задницу. Вблизи стартовой прямой под бравурную музыку тренировались атлетичные девицы в соблазнительных одежках – участницы акробатического шоу. А неподалеку, где, вне сомнения, располагались боксы команд, раздавались такие знакомые, приятно ласкающие уши звуки урчащих моторов. Как же все знакомо!

Зато в мастерской стабильно, на кусок хлеба всегда заработаешь: знай себе латай машины, да заливайся соловьем перед простодушными покупателями, а понимающих людей, наоборот, обходи стороной. Генри, с тех пор как прописался у Дженкинса, ни разу не бывал на гонках. А ведь он, получается, скучал! Опять подкрались ненужные сейчас мысли – купить на деньги Мануэля новый автомобиль. Усилием воли Генри справился. Он уже по другую сторону и хлопоты у него теперь иные. Кто его просил при первом знакомстве в сервисе с Мануэлем живописать про славное автогоночное прошлое? Держал бы язык за зубами, глядишь, не влился бы в ряды суровых растениеводов.

Несмотря на скрупулезные инструкции Мануэля, в придачу терпеливо повторенные добрый десяток раз, на практике все оказалось не просто. Генри пришлось прилично поболтаться по окрестностям. Порой накатывало чувство жуткой тревоги: однажды он прямо посреди толпы застыл соляным столбом, а проходящие мимо люди беззлобно толкали локтями недотепу. Генри мерещилось, что за ним следят, что впереди ждет засада, а руки уже холодила сталь. Вот и завершилось бы его не только спортивное, но и свободное существование. Наверное, дядя философски бы изрек, мол, ничего иного от безалаберного племянника не ждал. Мануэль поднял бы рюмку текилы в память об очередном нерасторопном прихвостне. А мистер Дженкинс поскреб в затылке, погоревал пару минут о проворном механике и отправился искать нового. Но проходили минуты (или секунды?) мучительного ожидания неминуемой расплаты и все оставалось по-прежнему. Земля прилежно вращалась вокруг солнца, публика бурлила, и никто не торопился зачитывать Генри его права.

И вот заветная цель достигнута – невысокая наспех сколоченная палатка, где торгуют быстрой едой. Синий брезентовый верх, жирная красная полоса поперек нижней стойки, рядом одинокая стройная пальма в кадке. Никакой ошибки. Описание совпадает в точности. Из недр лавчонки струился приятный дымок и аппетитный запах, Генри сглотнул слюну – со всеми переживаниями так и не поел сегодня.

Вокруг палатки концентрация людей высока как нигде. Жизнерадостные соотечественники прежде чем подняться на трибуны торопились оросить организм горячительным, закусив аппетитной булочкой. Генри, засунув руки в карманы брюк, соответствуя облику не знающего чем себя занять обывателя, неспешно подошел поближе. Наверное, сам он мог работать также: в грязно-белом фартуке, поливая сомнительного происхождения сосиски жуткой смесью из соусов, вяло ругаясь с покупателями из-за сдачи. А потом бы женился на простой, но чистой душой поварихе из местной столовой.

Отставить ненужные мысли! Все внимание на прилавок, там должна стоять черно-красная фигурка мультипликационного пса, сантиметров тридцать в высоту. Если пса нет, то не сметь даже приближаться. А если условный знак на месте, значит – посылкополучатель ждет, и за это время ни своей стряпней не отравился, ни под полицейскую облаву не попал. Мануэль особенно подчеркивал: адресат не знает в лицо курьера, даже не в курсе, один ли это будет человек или несколько, мужчина или женщина, старик или ребенок. Конспирация – шпионы позавидуют. Впрочем, Мануэля с дружками легко понять – променять шелковую рубаху и надраенный лимузин на каторгу, желающих мало.

Генри пригляделся. Вот и искусственный пес. Торчит себе в углу, оскалившись, то ли дружелюбие демонстрирует, то ли прикидывает, как половчее стащить кусок мяса. Добро пожаловать? Как бы не так! Это еще не все инструкции. Генри бросил взгляд на часы: его ждут строго в промежуток с часа дня до пяти вечера. А он прибыл чуть раньше. Будем скрупулезно блюсти указания. Позволим себе немного чисто личного времени. Разве он не заслужил?

Генри побрел дальше по автодрому. Грустно – теперь он чужой на этом празднике скорости. С Филом они вдоволь поучаствовали в гонках спортпротипов, но на марафон в Хайлендсе заявляться не рискнули, трезво оценив свои силы – велика ли отвага финишировать в самом конце.

Зато в шестьдесят первом решились на другую авантюру, иначе не скажешь. В чемпионате страны «открытых» машин, где гонялись по овалам, призовые за участие выглядели куда жирнее и они пошли ва-банк. Да, начали не с этапа где-нибудь в захолустье, а с самого знаменитого овала, известной на весь мир «Кирпичницы». Назанимали у приятелей под честное слово деньги, взяли в аренду отличный автомобиль, не раз бравший в прошлом призы, наняли механика, да, подали заявку на этап. Даже за финиш в десятке можно зашибить неплохие деньги, а там обратить на себя внимание, и попробовать попасть под крыло сильной команды. Оттуда и до побед рукой подать. А там – приятные лучи славы, огромное богатство и объятия грудастых женщин. Какие только радужные перспективы не рисовали себе два великовозрастных балбеса?!

Решили по справедливости – кто покажет лучшее время на первой тренировке, тому и выступать в гонке. Как же торжествовал Генри, когда оказался быстрее. Поистине, когда полагаешь, что зацапал юркую птицу удачи за хвост, этим же хвостом получишь по морде. В следующем же заезде Генри угодил в ужасную аварию – машину буквально размазало о бетонную стену овала. Автомобиль вдребезги – ладно. Целый месяц валялся в госпитале – еще терпимо. Нужно расплачиваться за аренду тачки – накладно, но не фатально. Самое же страшное: по неопытности Генри неправильно оформил медицинскую страховку, а стервятники из страховой только того и ждали. В итоге – непомерный счет, переломанные кости, да жуткие долги, с каким трудом выбрался из той ямы, даже вспоминать не охота. Спасибо Дженкинсу – пригрел недотепу.

Прогуливаясь, Генри дошел прямиком до боксов команд, где вдохнул полной грудью неповторимые запахи предвкушения и азарта, машинной смазки и солярки, горелой резины и бензина. Он уже перестал гонять тревожные мысли и даже насвистывал про себя незамысловатый мотивчик.

Оп-па. Генри поневоле засмотрелся на высокую, стройную, кареглазую красотку с темными волосами до плеч, в молочно-белом брючном костюме. На контрасте вокруг сновали разгоряченные гонщики, взлохмаченные инженеры, чумазые механики, ворчливые менеджеры и прочий обслуживающий персонал, а в воздухе стояла устойчивая смесь из отборной ругани, специфических терминов и незатейливых приветствий.

Хотя насчет ругани Генри погорячился. Рядом с потрясающей красоткой располагался неряшливый тип в потертом пиджаке, на пол головы ниже спутницы, с отчетливо намечающимся брюшком и лысеющей шевелюрой. Вот он-то исторгал изощренную брань – любой просоленный ветрами шкипер бы позавидовал.

Красотка поймала заинтересованный взгляд Генри, в полголоса шепнула:

– На тебя люди смотрят.

Тип осекся и небрежно пояснил, так словно они с Генри знакомы тысячу лет:

– Понимаете, сэр, нанял я механика из местных. Аккуратнейшим образом с ним расплатился. И выясняется – он банально запил. Максимум на что этот разгильдяй сейчас способен, так смотреть в пивную бутылку на манер подзорной трубы. Где ему удержать гаечный ключ? А мы его ждали! Мало того, напрасно потеряли полдня, так в придачу оказались в сущей пропасти. Не надо связываться с местными, правильно ты говорила…

Собеседник Генри запнулся:

– Простите, сэр, если я невольно вас оскорбил, но нервы на исходе. Мы пожаловали из старой доброй Англии. И так уж сложилось, один из первых ваших соотечественников, с кем пришлось иметь дело, оказался редкостным прохвостом.

И без подсказок Генри догадался, что разговаривает с представителями Старого света. Английский у обоих явно отдавал нездешним выговором, лица совершенно незагорелые. Занятная парочка. Спутник уже в годах, да и дама – не девочка, лет тридцать пять с виду, но это скорее ее только красит. Видно, что женщина волевая и зрелая. Эх, с какой ностальгией Генри вспоминал времена, когда они с Филом останавливались на постой у окрестных фермеров. Молодые городские гонщики для их симпатичных дочек служили самой настоящей экзотикой, особенно, если чуть-чуть приврать о достижениях. На каких только сеновалах он не побывал.

– Будете участвовать в гонке? – Генри проявил незамысловатую дедукцию.

В ответ на него обрушился ураган информации. Генри узнал, что лысоватого зовут Эдвард Бейкер. Он директор самой настоящей европейской гоночной команды (небольшой, совсем небольшой, если честно). А красотка – его жена Сандра, по совместительству главный помощник (в этот момент Сандра со вздохом посмотрела сверху вниз на супруга). Эдвард – давний поклонник автоспорта чуть ли не с тридцатых. Участвовал, наверное, в трех сотнях разнообразных гонок (или двух сотнях?). Особо ничего не добился (но разве ж это главное в нашем деле?). Последние годы сосредоточился на управлении командой, сам выступает редко, но непременно раз в год выходит на старт большого гоночного марафона (не могу отказать себе в маленькой слабости!). Но надо же случиться в последний момент такой оказии. Самим готовить машину к гонке – совсем не то. Кто будет обслуживать технику во время остановок? Гонщикам некогда думать о смене колес. Полное фиаско! А ведь они специально летели через океан.

– Мой напарник Жорж только сообщил, что не смог найти замену, но не отчаивается и продолжает поиски, – грустно закончил Эдвард.

– Вряд ли это проблема в гоночный уик-энд? – утешил забавного мужичка Генри. – Вокруг механиков как мух.

– Все достойные давно заняты, а доверять первому попавшемуся опасно, – вздохнул Эдвард.

– Резонно, – лениво согласился Генри.

– Послушайте, а вы – гонщик? – озарило Эдварда.

– Д-да, – промямлил Генри.

– Как у Вас обстоит с механиком? – просиял Эдвард. – Вижу, вы-то человек порядочный. Я бы заплатил.

Генри заметил, как на лице Сандры мелькнуло страдальческое выражение.

– Я сам себе механик… Да, наверное, мне пора… Напарник же ждет! – нашелся Генри.

На самом деле ему ужасно хотелось еще поболтать с этими симпатичными людьми, но долг перед Мануэлем, как бы это странно не звучало, зовет. Окунувшись на какие-то минуты в прежний мир, Генри с трудом вырывался из заманчивого сладкого сна и вернулся в тяжелую реальность.

На обратном пути Генри не отказал себе в удовольствии пару минут понаблюдать за работой у боксов Монетти. Слава легендарной гоночной команды вышла далеко за пределы Европы. Итальянцы умудрялись участвовать не только в первенствах машин с открытыми колесами, но и спортивных автомобилей. Между прочим, во Флориде на протяжении последних лет, как это ни прискорбно для национального самолюбия, побеждали именно красные болиды.

Генри полюбовался на надранный до блеска кузов невероятно красивой для понимающего человека ярко-алой машины, на великолепный обтекаемый корпус без единой лишней выступающей детали, на механиков в аккуратной одинаковой униформе, на деловитых инженеров, ну и на гонщиков заодно. Пускай их лица для Генри ничего и не значили. Он слабо разбирался в европейских спортсменах. Вообще, подумаешь – гонщики. На такой красотке и Генри бы поборолся за призовые места.

Хватит прохлаждаться! Надо поскорее валить отсюда. Окно для времени передачи давным-давно наступило. Забыл кто ты такой? Водитель на побегушках… страшных слов называть не будем, поэтому скажем просто – у делового человека. А в автомобиле лежит опаснейший груз на десятки тысяч долларов.

Вернувшись к ларьку, Генри немедленно пристроился в хвост недлинной очереди, мужественно ее выстоял, а когда настал его черед делать заказ то, глядя прямо в глаза уже немолодому усатому продавцу, с расстановкой выговорил:

– Две сосиски. Лучшие хот-доги я пробовал в Балтиморе. Надеюсь, ваши не хуже?

В глазах усатого что-то неумолимо изменилось, он протянул:

– Самые лучшие сосиски в Мемфисе, но нашим лакомством вы останетесь довольны.

Что ж пароль и отзыв верные. Недаром Генри их заучивал битые два часа.

Усатый небрежно мотнул головой в сторону, и Генри увидел, что за его спиной внутри палатки на раскладном стуле сидит симпатичный молодой парень, жестом приглашая войти.

В отличие от мрачного сосисочника, который невозмутимо продолжил работу, парень вскочил с места, с жаром потряс руку Генри и с широкой улыбкой выпалил:

– Очень рад. Мы тебя заждались.

Любопытно, почему люди, занимаясь неприглядными делами, умудряются так жизнерадостно выглядеть. Взять того же Мануэля – источник неиссякаемого оптимизма.

– Немного задержался, – буркнул Генри.

– Бывает. Но все же тип-топ?

И уставился, выжидая. Теперь полагалось проводить того, кто ответил на отзыв до машины, вручить ему ключи, и с чувством выполненного долга выбираться отсюда на попутке. Кстати, отзыв сказал продавец, а нацелился идти с ним явно улыбчивый. Но это же не существенно? Все же верно. И пароль, и пес. Пес?!

Тут Генри посмотрел на стойку. Сердце ухнуло в пятки. Место пса пустовало. Ничегошеньки! Ни пса, ни утки, ни мыши, ни даже мультипликационного таракана. А если пса нет, то соваться строго-настрого запрещено. Как можно было вновь не проверить – на месте ли фигурка?!

– Куда уставился? – занервничал собеседник. – Сосиски потом – сначала дело.

Что делать? Что делать?! Вдруг просто ошибка?! Пес же недавно стоял! На этом самом месте! Чего доброго случайно завалился куда-то? Или нет?!

– Ну? – кажется, улыбчивый начал беспокоиться.

Времени на раздумья нет. Тут как в гонке, когда на скорости под триста налетает смертельно опасный поворот, а справа и слева соперники.

Генри достал ключи от машины, рука предательски подрагивала.

– Волнуюсь немного, – виновато признался Генри. – Сам понимаешь.

– Ага, – парень с довольной физиономией спрятал ключи в карман. – У самого порой поджилки трясутся, но ты не дрейфь. Пошли?

– Куда? – удивился Генри. – Мануэль четко сказал – дать ключи и шепнуть, где машина. Я все по инструкции.

Взгляд улыбчивого вильнул, он явно боялся попасть впросак. Значит, не ошибка. Вот Генри встрял!

– Башка дырявая, – парень с улыбкой хлопнул себя по лбу. – Тогда объясняй скорее.

– На паркинге для зрителей, найти не сложно, в шестом ряду, там огнетушитель рядом приметный…

Генри называл и называл различные детали, только что им придуманные. Иди, ищи ветра в поле, а он успеет смыться.

Парень несколько раз переспросил, удовлетворенно хмыкнул:

– Что ж, я полетел. А ты, будь так добр, обожди. Кит, за тобой присмотрит.

Он выглянул из палатки, позвал кого-то. Резко стало тесно, внутрь ввалился Кит – широкоплечий детина, напоминающий комплекцией самоходный шифоньер.

– Так инструкция же… – попытался спастись Генри.

– Сначала – найду тачку, потом – катись на все четыре стороны, – собеседник стер улыбку с лица. – Не скучайте!

И вывалился наружу. Генри обреченно опустился на стул, а немногословный Кит занял позицию у выхода, непрестанно нажевывая жвачку. Сосисочник меланхолично принимал заказы, отточенными движениями собирал лакомства и отчитывал сдачу как на конвейере.

Безымянному улыбчивому понадобится не мало времени прежде чем он убедится – ни у какого огнетушителя искомой машины нет. Зато, когда он, разочарованный, вернется назад, тогда… Даже не хочется думать, что тогда. Кто это? Полиция или конкуренты Мануэля в нелегком рынке экзотических растений? Вернее всего второе. Стражи порядка уже светили бы в лицо лампой и стучали кулаком по столу – не станут они шарахаться в поисках автомобиля, им проще сразу же душу вытряхнуть. Да, какая разница? Ситуация. Хоть вой как волк на луну, или с учетом местных реалий – аллигатор. Но не поможет же.

Попробовать отпроситься в туалет? А если не отпустит или потащится с ним? Ударить стулом по башке? Это еще надо исхитрится, вон какой бугай здоровый. Думай, думай! В такие передряги прежде влипать не доводилось.

Генри встретился глазам с продавцом, во взгляде последнего читалось осуждение. Он-то сделал все, что требовалось, хотя его, видимо, самого приперли к стенке. Кто-то из окружения Мануэля выложил конкурентам координаты передачи посылки. Можно озолотиться, продав содержимое чемодана. Только о дополнительных предосторожностях неведомый враг так и не узнал. А продавец остался верен Мануэлю. Должно быть, улучшил момент и непринужденно убрал пса со стойки, рассчитывая, что посланец окажется внимательным и в ловушку не попадется. А из-за рассеянного болвана Генри все рухнуло.

Хорошо, противников всего двое, были б другие – набежали уже. Да, что с того? Часики неумолимо тикают. Ничего толкового в башку не приходит. От безысходности Генри уже готов наброситься на Кита и будь что будет. Хоть какой-то шанс на спасение. Только подходящий момент выбрать.

Постоянно смотреть на охранника нельзя, иначе заподозрит. Продавец методично поливал шипящий противень из бутылки с мутной жидкостью, масло, наверное. Не многовато он льет?

В этот момент жаровня неожиданно вспыхнула – вверх метнулось яркое пламя. Сосисочник бестолково заметался рядом, попытался чем-то залить огонь, но вышло еще хуже.

– Помогите!

Кит бросился к нему, затоптался рядом:

– Где у тебя вода?

Продавец сунул ему в руку бутыль, да так неловко, что толкнул Кита на противень. У парня мгновенно занялся желтым пламенем рукав рубашки. Паника разгоралась вовсю. Истошно орал Кит, пытаясь снять одежду, возбужденно вопили покупатели по другую сторону стойки, лихорадочно метался продавец, стараясь сбить огонь какими-то тряпками. Настоящий хаос!

Генри не пришлось упрашивать дважды, он юркой колибри шустро выпорхнул за пределы палатки, а там уж припустил со всех ног. Спасибо, добрый продавец. Тебе не сомнительными махинациями зарабатывать, а в разведке служить. С руками оторвут.

Отдалившись на приличное расстояние, Генри перешел на обычный, пусть и быстрый шаг. Будут ли его искать конкуренты Мануэля, если это все же именно они? Маловероятно – их всего двое, на автодроме десятки тысяч людей, и вряд ли они в ладах с копами. Что до продавца, в коем пропал такой талант, он, без сомнения, найдет способ смыться. Будем надеяться, с той стороны опасности нет. Открываем шампанское? Или…

После недолгой эйфории от удачного побега настроение вновь укатилось в упадническую плоскость. Вырваться, то вырвался, а как быть дальше? Первая мысль – мчаться обратно в Майами, честно выложить все Мануэлю, кинуться ему на грудь и просить прощения. Автомобиль с грузом Генри спас, может, его к провалу отнесутся со снисхождением? А если нет? Как бы объятия не оказались чересчур крепкими. И что значит спас груз? Вспоминая слова служителя, к вечеру автомобиль непременно оттащат тягачом. И не известно куда, а, не имея при себе ключей, даже прав на него не предъявить. А если полиция решит для проформы осмотреть бесхозный транспорт? А что это у нас в бензобаке такое интересное? Ух, ты, чемоданчик! Выходит, попадаться Мануэлю смертельно опасно. Не простит он такой оплошности. Слишком солидный куш упущен по вине Генри.

Его передернуло при воспоминании о физиономии Освальдо. Надо срочно бежать и скрываться. В кармане легкой куртки необходимые документы, а вдобавок несколько тысяч долларов, полученные в качестве аванса за поездку. Старая привычка кочевого человека таскать все с собой не подвела. Забиться в какую-нибудь щель, в надежде, что Мануэль в силу занятости со временем забудет про Генри, или полиция, наконец, не оплошает. Недаром же платят налоги его соотечественники?

Но как выбраться отсюда, не имея даже машины, по единственной запруженной дороге? Искать попутчика, соблазнив деньгами? А вдруг там как раз попадешься тому, кому не следует?

Идея, что стукнула в голову, без зазрения совести показалась гениальной. Один из подручных Мануэля приговаривал, что темнее всего под пламенем свечи, и хвастался, как они сняли квартиру прямо напротив полицейского участка и одно время хранили там неправедно нажитое добро.

Только бы они не нашли себе механика за это время! Только бы… Бормотал про себя Генри, ускорив шаг.

– Никого пока не нашли, – сокрушался Эдвард. – Жорж наматывает круги – надо же тренироваться. Решили: потом что-нибудь придумаем. А что случилось, Генри? Да, на Вас лица нет.

– Представляете, мой напарник угодил в глупейшую аварию, прямо по дороге на автодром, – Генри цветисто живописал наспех подготовленную легенду. – Машина разбита, ни о каком участии в гонке и речи нет…

Эдвард сочувственно охал, Сандра вела себя более сдержанно, но, кажется, они поверили. На том и ударили по рукам. Генри поработает механиком. Эдвард посулил платить по двадцать зеленых в день, плюс харчи. Пускай, модель машины не знакома, но Генри не привыкать. В конце концов, колес у нее ровнехонько четыре, а мотор один. Разберемся.

От поселения в гостинице Генри отказался, благоразумно решив сэкономить баксы, и заодно не отсвечивать за пределами автодрома. По расчетам как раз ко дню старта обеспокоенный Мануэль непременно вышлет сюда своих шестерок. Ничего они не добьются – будет дикое столпотворение. А после гонки Генри попросит новых работодателей вывезти его с автодрома и соскочит где-нибудь на перекрестке. Чем не план? По крайней мере, он выигрывает время. Кому придет в голову, что он до сих пор здесь, а не улепетывает со всех ног?

Глава 3. Новые надежды.

Зрители на трибунах откровенно скучали: они окунулись в сладкую полудрему, откуда лишь изредка выныривали одновременно со звуками ревущего мотора. Машины разрезали мрак ярким светом фар, проносились мимо, и тут же скрывались вдали. Гонка стартовала засветло, но те счастливчики, что доберутся до финиша, увидят клетчатый флаг в глубокой тьме.

Механикам в боксах дремать некогда. Как раз ночью устает техника, теряют концентрацию пилоты, на пределе работают механизмы, того и гляди понадобится устранять неисправность, вот они и стоят у своих боксов, напряженно, до рези в глазах вглядываясь во мглу – не покажутся ли знакомые силуэты.

Именно так поступил сам Генри, хотя уж ему-то на результат гонки решительно наплевать. Поскорее бы выбраться отсюда. Предыдущие полтора дня прошли тихо, Генри глядел в оба, но никакого подозрительного шевеления полиции на автодроме не заметил. Однажды он насмелился и прогулялся до заветной палатки, но ее на месте не оказалось, что бы это значило – остается только гадать. Весь извертелся на тоненьком матрасике в гараже, где коротал ночи. А сколько за эти дни сгорело нервных клеток, сколько мыслей передумал – не счесть.

Рядом застучали каблуки – появилась Сандра в мужской куртке, наброшенной на плечи, поежилась от холода. Изящно прикурила папироску. Железная женщина. Тут же из темени возник второй гонщик команды – француз Жорж. Высокий, худощавый немолодой уже тип с вечно недовольной физиономией. Вообще-то он оказался достаточно известным европейским пилотом, выступал в мировом первенстве еще с пятидесятых, Жорж даже мельком упоминал, что побеждал на этапах «больших призов». Но, похоже, сейчас дела у него явно шли не лучшим образом, иначе бы Жорж не решился на сомнительный вояж через океан. Но Генри тактично держал эти соображения при себе.

– Что там? – прервал Жорж затянувшееся молчание.

– Плохо видно, но вроде мистер Бейкер держится, – пожал плечами Генри.

– Сходить к хронометристам? – спросила Сандра.

– А смысл? – вздохнул Жорж. – Ближе к остановке, чтоб лишний раз не бегать.

– Ты не спал совсем? – озабоченно поинтересовалась Сандра.

– Перетерплю, лучше быть наготове.

– Тебе решать.

Там диалог и иссяк. Вести светские беседы в данный момент не уместно. Да и о чем? Вообще его новые работодатели к неожиданно обретенному механику отнеслись по-разному: Эдвард Бейкер (мозг и финансовый двигатель команды) необычайно радушно, казалось, этот добродушный человек вообще не умеет злиться.

Красавица Сандра первое время смотрела настороженно, кажется, не поверив в скроенную на живую нитку легенду, но, когда муж убедился, что Генри знает свое дело, ее взгляд потеплел. Жорж же демонстрировал предельное равнодушие. В первую очередь потомка галлов беспокоила скорость машины, а новоиспеченный механик с этим ничего не мог поделать. Кстати, могли бы прикупить и что-то помощнее. За океан же полетели, а не катать барышень вокруг деревни на тракторе.

Впрочем, Генри мнение этих случайных людей с их заботами волновало мало – они лишь отличная ширма, и скоро грядет расставание. А там совсем другие проблемы. Броситься дяде в ноги? То-то он будет несказанно рад непутевому родственничку с криминальным хвостом. Какой бы укромный уголок отыскать? Кто знает, насколько простираются возможности Мануэля? Местный ли он гангстер или федерального значения? Хватит ли у него ресурсов отыскать беглеца, скажем, в далекой, холоднющей Минессоте, откуда Генри родом?

Они посторонились: мимо к своим механикам мчался лидер – красная Монетти, в самый последний момент лихо сбавив скорость, машина притормозила ровно в положенном месте.

– Жан-Люк Дюбуа, – проводил взглядом автомобиль Жорж. – Начинал простым испытателем, но пробился, гляди-ка. Я в Монетти его уже не застал.

– Ты выступал за итальянцев? – удивился Генри.

– Разумеется, я же говорил.

Где там упомнить все ваши россказни, когда перед глазами постоянно маячат малоприятные образы Мануэля с Освальдо?

– Итальянцы, надо признать, непревзойденные мастера в том, что касается гонок, – на обычно кислом лице Жоржа появилось нечто вроде восторга. – Они регулярно побеждают как в мировом первенстве, так и в чемпионатах спортивных автомобилей. А их глава – сам Марио Монетти создавал машины еще в тридцатые, будучи всего лишь спортивным директором итальянского автоконцерна. Сейчас же его марка – настоящая легенда. Если и побеждать здесь, то только на Монетти.

– Надо было успевать, пока гонялся за них, – улыбнулась Сандра.

Жорж свирепо посмотрел на жену директора, в ответ та мило улыбнулась.

Неловкое молчание прервал Эдвард: он свернул со стартовой прямой к боксам, автомобиль пропыхтел мимо них несколько метров и остановился. Босс команды бойко выбрался из кабины, даже в чернильной тьме видно, как возбужденно светились глаза за окулярами очков. Мистер Бейкер очень доволен собой – он благополучно преодолел свой отрезок, сберег машину и не угодил в неприятности.

После тренировок Генри искушенным взглядом четко ощутил разницу в уровне двух пилотов. Жорж – профессиональный гонщик, пусть, похоже, и на закате карьеры, а Бейкер – не более чем любитель, хоть и весьма опытный. Да, Эдвард и сам не скрывал их тактику – он бережет машину, аккуратно проходя дистанцию, а наверстать отставание пытается Жорж. Естественно, для самолюбия последнего весьма уязвительно находится в такой роли. Но, видимо, тот, кто платит, тот музыку и заказывает.

Да уж, с таким подходом, да на устаревшей машине, да с единственным механиком нет шансов на пристойный результат не то что в общем зачете, но даже в их классе. Лететь в Америку, арендовать, обслуживать и транспортировать автомобиль. Это ж сколько деньжищ вылетает в трубу? И на что рассчитывал Эдвард? Впрочем, когда-то у Генри с Филом, казалось, тоже имелся отличный план – да только весь лопнул как спустившая покрышка. Покрышки!

Генри бросился к машине – вроде все нормально, проколов не видно, менять колеса не будем. Тем более, для одного человека – то еще удовольствие. Беглый осмотр – и болид со вторым пилотом за рулем вернулся на трассу. Они чуть ли не самые последние среди тех, кто еще остался на дистанции, но теперь посвежевший после отдыха Жорж постарается хоть чуть-чуть улучшить позицию. До конца осталось не так много. Даже просто финиш в такой серьезной гонке – все равно престижно.

Слабое место их автомобиля – тормоза, Генри как опытный человек определил это после первого дня знакомства с техникой. Попробуйте удержать более тонны металла на скорости почти сто восемьдесят миль в час в каждом из пятнадцати поворотов на протяжении двенадцати часов. Представьте, до какой степени раскаляются тормозные диски? А на автомобиле Бейкера они и без этого далеки от совершенства.

Эдвард жадно затягивался сигаретой и живописал о своих приключениях:

– Только представьте, фары слепят, я сосредоточен, чтоб пропустить на круг лидеров, но и время не потерять. А границы поворота не видно. Мчу по памяти. И тут у «Арки» заднее колесо как подбросит на бордюре. Думаю, все. Сейчас врежусь. Чудом вышел из заноса! Никогда не простил себе, если б из-за меня пришлось покинуть гонку.

Генри только поражался. Среди гонщиков хватает богатых энтузиастов, да и чокнутых тоже порядком, Бейкер же превосходно сочетал в себе обе категории. Вроде не молодой уже мужчина, на безумного богача, который швыряет монеты на все стороны, не тянет. Хотя в автогонках вообще нищих нет – не тот это вид спорта, наверняка, какие-то деньги у Эдварда водятся. Но сколько энергии у человека, и наплевать ему, что он в самом хвосте, и что призовые за участие не покроют даже малой доли его затрат. А вообще оно к лучшему, где Генри найти другого такого чудака, чтобы к нему прилепиться?

Знакомый звук мотора. Никак Жорж возвращается. Что стряслось?

– Педаль тормоза совсем провалилась, постоянно качаю ее в поворотах, – Жорж вылез из машины с мрачной миной. – Чуть не вылетел.

– А продолжить так? – обеспокоенно предложил Эдвард. – Меньше часа до финиша.

– Проиграть уйму времени и все равно оказаться последним, вдобавок с риском для жизни? – отрезал злющий Жорж. – Благодарю покорно.

– Генри… – беспомощно обернулся к нему Бейкер.

А что тут можно сделать? В одиночку быстро такую неисправность не устранить. Прав Жорж – ради чего? И пачкаться в масле и грязи не охота, честно говоря.

Генри развел руками:

– До самого конца как раз и провожусь.

– Тогда я сам, – мистер Бейкер решительно двинулся к машине. – Где мои очки? Надо же финишировать.

Генри стоял в сторонке – не его дело. Хотя если убьется жалко – пусть не от мира сего, но неплохой мужик, настоящий гоночный фанат.

Он ожидал, что влезет властная Сандра, но она не двинулась с места, а Жорж наоборот заступил директору дорогу.

– Не дури. Это не машина, а кусок дерьма. Чудо, что столько-то продержались. Лучше покинуть дистанцию, чем финишировать на последнем месте. Сошли и сошли, подумаешь.

Вообще-то, справедливости ради, их автомобильчик, выкрашенный в британские патриотичные ярко-зеленые цвета, точь-в-точь лужайка, не заслуживал таких грубых слов. Его бы подготовить получше, нормально настроить коробку передач и подвеску, а вдобавок нанять парочку хорошо знакомых с такой техникой механиков. Глядишь, результат получился бы иным. Но Генри уже убедился: у его краткосрочных знакомых планирование – не самая сильная сторона. Но не пора ли паковать вещички и убираться с автодрома? А там и прощание не за горами. Пожалуй, обойдемся без слез.

– Возвращаемся, к сожаленью, на щите, но неудача – тоже полезный опыт, – преувеличенно бодро подводил невеселые итоги мистер Бейкер. – В следующий раз не буду жалеть денег – повезу автомобиль из Европы и своих ребят тоже. Генри, думаешь, это вся наша команда? Как бы не так! У меня отличные парни, ты б их видел! Но они пока готовят автомобиль к старту первого этапа первенства на машинах с открытыми колесами, он меньше чем через две недели. Все настоящие звезды там. Генри, не в обиду, но американцев у нас никто не знает, а наши гонщики – мировые знаменитости. И я жду, что Жорж сможет потрепать лидеров, вспомнив былое.

Эдвард чувствительно похлопал пресловутого Жоржа по плечу, от чего тот страдальчески поморщился.

– Я и сам не мало гонял на «открытых» болидах, правда, в основном на овалах, – поведал им Генри.

– Ох уж эти Ваши овалы. Самые настоящие трассы у нас – многокилометровые, опасные, с крутыми виражами, – страстно живописал Бейкер, будто сам, своими руками пресловутые трассы и построил.

А почему собственно Генри непременно надо расставаться с этими простодушными людьми? Иначе он вернется к тому, с чего начинал – у него нет даже машины, нужно бежать непонятно куда, а вокруг, возможно, уже рыщут люди Мануэля.

– Мистер Бейкер, возьмите меня с собой? – сглотнув слюну, запинаясь попросил Генри.

– Куда? – опешил Бейкер.

– В Европу. Всегда мечтал о ней, – Генри старался быть как можно естественнее. – Что мне здесь делать? Наш автомобиль безнадежно разрушен. Быстро вернуться к соревнованиям не выйдет. Хотите – буду работать у Вас механиком, да любым подсобным рабочим. Не понравится – рассчитаете. А посмотреть на европейские гонки – это ж моя давняя мечта.

– Не знаю, – растерялся Эдвард. – Парень ты, конечно, справный, но вот так сразу… И дома с механиками порядок.

Бейкер в поисках поддержки недоуменно оглянулся на своих спутников.

– Не слишком ли резкое изменение судьбы, молодой человек? – ядовито спросила Сандра. – Только в местной гонке хотели участвовать, а уже готовы мчаться на край света.

– Мои предки когда-то уплыли за океан в поисках счастья, так почему бы мне не проделать обратный путь, – браво отчеканил Генри. Аж по писанному почти получилось.

– У тебя с документами точно все в порядке? – подозрительно прищурился Жорж.

– А как иначе? – обиженно протянул Генри. – И паспорт, и удостоверение автоклуба. Я же Ваш коллега. Только может не самый удачливый. Дайте мне шанс попробовать что-то новое, изменить жизнь. Не пригожусь Вам – устроюсь куда-нибудь еще.

Получилось очень жалостливо. Генри гордился собой. Ну, давайте, решайтесь, мысленно поторопил он собеседников. До Европы мохнатые лапы Мануэля не дотянутся, а такой хваткий парень как Генри, умеющий работать руками, везде найдёт применение. Да, и какой-никакой начальный капитал имеется – приятно греет внутренний карман. А через годик можно вернуться назад.

– Люблю рисковых людей, – улыбнулся Эдвард. – Сам такой. Честно – восхищен твоим решением. Да, и специалист по американским автомобилям нам пригодится, мы же сюда еще вернемся. Только прости, двадцать долларов платить не смогу, пятнадцать. Но хочешь – ночуй в нашем трейлере первое время, все равно мы с ребятами всегда в дороге, чисто конкистадоры. По рукам?

– Я привык к спартанской обстановке, – Генри сжал протянутую руку. – Благодарю за доверие.

На этих словах раздался протяжный вздох Сандры.

– Что ж, добро пожаловать в Бейкер Рэйсинг. Надеюсь, сотрудничество окажется плодотворным.

Глава 4. Холодный душ

– Карло Риналдо, вице-чемпион мира, уже три года выступает за Монетти. Немало. У старика Марио пилоты долго не задерживаются. Опытный гонщик, но порой излишне агрессивный.

Адам – первый механик команды Бейкер проводил комментариями красный силуэт, что пронесся мимо. Генри доброжелательно улыбнулся своему проводнику в мир европейских гонок, и поморщился от запаха ядреного чеснока вперемешку с крепким табаком и машинным маслом. Невысокий, неопределенного возраста, покрытый морщинами, но бодрый механик начинал работать с автомобилями еще до Второй мировой, а его мозолистые ладони перебрали сотни механизмов.

– А это – Питер Бридж, твой соотечественник, между прочим. Славный малый, давно уже с нами. Только бывает быстрым лишь в удачный день, сможет взять титул, если повезет с машиной.

Генри потихоньку сдвигался в сторону Сандры, рассчитывая перебить убойную смесь запахов Адама душистым ароматом духов. Прелестная жена директора невозмутимо стояла вместе около края трассы, напряженно сжимая в руке секундомер – она выполняла обязанности хронометриста. Надо отметить, очень важная и ответственная задача – как иначе узнать результаты своего гонщика, не бегать же поминутно к судьям, а точно засечь время летящего болида еще надо умудриться, не так-то это и легко, как кажется на первый взгляд.

– Смотри-смотри, – Адам пихнул Генри в бок локтем, – Сэм Мерфи – действующий чемпион, молодой парень, тридцати нет, но невероятно быстрый, изумительное чувство скорости, никогда лично такого не видел. И машина, новый Крокус. Настоящая красавица. Нам бы такую. Всех бы разгромили!

Адам восхищенно поцокал языком вслед темно-зеленому автомобилю. На удивление, в Европе (пусть первенство и мировое, но команды базируются именно в Старом Свете, где проходит большинство этапов) гонялись на достаточно слабосильных машинах. Оказывается, в первом году нового десятилетия автоспортивные чиновники, обеспокоенные ростом скоростей и многочисленными смертельными авариями, приняли решение придушить мощность мотора с двух с половиной до полутора литров.

Вытянутые в длину небольшие приземистые автомобили напоминали силуэтом сигару. В отличие от Америки, движок непривычно располагался сзади. Забавные, конечно, эти европейцы – называют себя колыбелью автоспорта, а гоняются на таких крохотульках. Но, надо признать, требовалась нешуточная отвага, чтобы на высокой скорости проходить хитроумные повороты в этом хлипком железном ящике, наполненном бензином.

Адам обеспокоенно заерзал – приближался единственный гонщик Бейкер Рэйсинг. Гоночная команда Эдварда оказалась совсем мизерной, и предпочитала не строить гоночное шасси, а приобретать поддержанный вариант у конкурентов, устанавливать на него купленный на стороне мотор, и доводить получившуюся конструкцию до ума уже своими силами. Что ж, и в Америке так поступали многие – зачастую, действительно, и проще, и дешевле пользоваться уже проверенными решениями, чем пытаться что-то изобрести самому.

Первое время, когда новоиспеченный коллектив Генри собирался домой за океан, он отчаянно трусил, ему чудилось, то его вот-вот отыщут гангстеры Мануэля, то полиция обнаружила секретный бензобак и напала на след. С содроганием вспоминал эти часы липкого ужаса. Меж тем перед спутниками приходилось делать беззаботный вид, трещать без умолку, как он мечтал увидеть Европу (ни разу в жизни), почувствовать дыхание старинных гоночных традиций (знать бы еще каких), и ощутить неповторимую ауру памятников (что-то смутное вертелось в памяти со школы).

Впервые он хоть немного расслабился в салоне самолета. Если за ним никто не следил, то Мануэль даже при всем желании не узнает, что он покинул штаты. Ежедневно десятки самолетов с разных аэродромов поднимаются в небо – где взять единый список всех улетевших?

А по прилету в Англию выяснилось – не время предаваться меланхолии. Из аэропорта они сразу же понеслись на базу команды. За громким названием, правда, скрывалась пара гаражей в британском захолустье, но главное – подготовка к старту сезона уже шла полным ходом. А там не за горами первые тестовые заезды. Потом Бейкеру позарез приспичило поучаствовать в незачетной гонке, оттуда они снова помчались на базу, а там уже пора грузиться в трейлеры и отправляться на континент, в Голландию на первый этап первенства.

За свою жизнь Генри уже примерял роль как гонщика (весьма безуспешно), так и механика (еще хуже), но вот механиком у гонщика бывать не приходилось. Против ожиданий, он с интересом погрузился в новую работу и поневоле заразился неиссякаемым энтузиазмом Эдварда: шеф приговаривал, что победы достигаются не числом, а умением, вовсю сыпал историческими примерами и прочей чепухой.

Для участия в первенстве Эдвард прикупил шасси небольшой английской гоночной фирмы Томсон. Пускай не новое, зато надежное и простое в обращении, к тому же оно себя отлично зарекомендовало, ведь одноименная команда когда-то заняла на таком первое место в общем зачете. Еще лучше обстояли дела с мотором: Эдвард достиг договоренности с Эскорт – блестящими чемпионами уже прошлого года, и договорился о поставке одной из последних модификаций двигателя. Победную комбинацию дополнял Жорж: он умудрился финишировать в первой тройке на том самом незачетном этапе, после чего даже его физиономия перестала напоминать лицо человека, постоянно закусывающего лимонами.

В Голландию каждый член крошечного коллектива приехал полный надежд на отличный результат, все шло просто замечательно, если бы не одно но…

– Минута тридцать восемь секунд, ровно, – невеселым голосом констатировала Сандра.

А лучшее время дня на целых семь секунд больше, при дистанции круга в четыре с чем-то там километра. А первый день тренировок на автодроме подходит к завершению. А как не старается Жорж, выйти из «тридцати восьми» никак не выходит. А из двадцати гонщиков он один из самых медленных. В общем, кто еще не понял – ведро холодной воды, оглушительный провал, крах надежд и прочее, добавьте сами.

Когда Жорж подрулил к их гаражу, одному из самых дальних в ряду соседей, его высыпала встречать вся пестрая команда энтузиастов. Тут и Эдвард, в кои-то веки с поникшими уголками рта, и Сандра с бесстрастным графиком прохождения кругов, и Адам, с неизменной вонючей сигаретой, и тянущийся по струнке второй механик Рой – он долгое время работал на военном аэродроме. Ну, и Генри в арьергарде. Не хватало только Тедди – водителя трейлера и такелажника по совместительству, но он, должно быть, беззаботно отсыпался в кабине после изнурительного путешествия через пол континента.

По кислым лицам соратников Жорж осознал – чуда не случилось, за эту серию кругов он не полетел точно птица. Разве только пингвин.

– Кажется, на прямой двигатель не может раскрутиться по максимуму, – раздраженно бросил единственный гонщик команды.

– Так кажется или нет? – перекинул сигарету в угол рта Адам. – Кто за рулем?

– Число оборотов каждый раз на пределе, но скорости не хватает, – огрызнулся Жорж.

– Если двигатель работает не в нужном диапазоне, напрасно только подгружается коробка передач. Пойдем, посмотрим – у нас вся ночь вперед, – вздохнул Адам.

– Друзья, небольшой перерыв и в бой. Работы хватает, – не весело подытожил мистер Бейкер.

Генри даже стало жалко старину Эдварда, до того он сейчас напоминал ребенка, который увидел в долгожданном подарочном носке на камине лишь дырку. Что-то не так, парни, с Вашей машиной. С такими успехами скоро можно вылететь в трубу. Как бы они не пришли к логичному выводу – а зачем кормить, в общем, не такого и нужного, случайно затесавшегося механика? Что за доля такая у Генри? Видимо есть люди, кому на роду написано стать удачливыми, а кому только успевать уворачиваться от шлепков судьбы.

За неимением других идей Генри отправился набить желудок – потом придется часами возиться, перебирая несчастный автомобиль в поисках рецепта скорости. Может быть, Бейкеру стоило просто-напросто взять что-то поновее и не мучиться понапрасну?

В маленьком импровизированном кафе на открытом воздухе все столики оказались заняты. Генри огляделся: несколько чумазых и горланящих компаний – разумеется, механики, юркие господа в шляпах – несомненные журналисты, группа помятых непрезентабельных людей – служащие. В итоге Генри остановил выбор на молодом мужчине, одетом в гоночный комбинезон, что разместился за столом в одиночку. Наверное, не погонит с треском. Тем более, в кармане торчит свернутый трубочкой толстый журнал – раз любит читать даже в дни гонки, наверняка, человек культурный и вежливый.

Чутье не подвело – сосед оказался весьма доброжелателен, с готовностью отодвинул свой поднос, оглядел незамысловатые кушанья Генри:

– Попробуйте здешние сосиски с капустой – превосходно.

– Благодарю, последнее время не перевариваю сосиски.

– Майкл Стентон.

– Генри.

Английский для него, вне сомнения, родной, только в акценте что-то неуловимо чужое, сто процентов не альбионец.

– Вы пилот, Майкл?

В глазах соседа мелькнуло удивление. Ну, извини, понятия не имею, кто ты такой. Если это окажется какой-нибудь прославленный чемпион – как бы ни предложил сматывать удочки.

– И пилот, и конструктор, и владелец команды. Все в одном лице, – рассмеялся Майкл. – Недавно здесь, Генри?

Выслушав заученную и уже отшлифованную легенду, Стентон обрадовано покивал:

– У нас теперь много янки. Так уж повелось – то Вы к нам, то наоборот. Пытаемся побить друг друга на чужом поле. Я тоже порой гоняюсь у вас в «кузовах», но уж, прости, тебя не помню.

Генри милостиво простил. Было удивительно, если б помнил.

– Я вообще из Австралии, – поведал Стентон. – Получил инженерную специальность, сам делал машины, на них же и выступал в местном чемпионате, но стало скучно и рванул в Европу, в пятьдесят шестом. Сменил несколько конюшен, всякое бывало за эти годы, жаль, титул так и не попал в руки. А пару лет назад решил, сколько можно, да, создал собственную команду, – улыбнулся Майкл.

– В Австралии совсем скучно? – посетовал Генри. – Сплошные кенгуру, да кролики.

– Все вверх ногами, а бумеранг так и норовит вернуться обратно, – в тон ответил Майкл.

Генри пригляделся к собеседнику, обратив внимание на его странную мимику – левая половина лица почти не двигалась, а один уголок рта все время опущен.

– Где поселился? – поинтересовался Майкл.

– Пока нигде, живу в трейлере, экономлю.

– Я сам так когда-то начинал, – обрадовано кивнул Майкл. – Сначала в грузовике, потом за гроши снимал комнату на паях с напарником, затем крошечную квартирку. Тоже вдвоем, так даже веселее. Безденежье – бич начинающих гонщиков. И не только.

Генри дежурно улыбнулся в ответ. Чтобы такого спросить для поддержания разговора.

– Австралийцы такие любители чтения? – он ткнул в журнал.

– А, это? – чуть смущенно ответил Майкл. – Ребята подсунули, там про меня статья. Оказывается, я самый успешный пилот из тех, что создал свою команду.

– Здорово, – Генри пригляделся к журналу. – Это прямо все про гонки? Такой толстый.

– А что в Штатах одни комиксы? – хмыкнул Майкл. – Это английский журнал, издается с пятидесятого года, одновременно с началом наших соревнований. Кстати, полезная штука. Тут не только для болельщиков, а хватает и серьезных статьей про технику, я порой люблю что-нибудь вычитать. Я еще хочу не только «открытые» болиды конструировать, но и спортивные прототипы. А на последних страницах объявления о работе в мире автоспорта – многие там ищут себе механиков или инженеров, но по мне так нет ничего лучше личной рекомендации.

– Серьезный ты парень, – протянул Генри.

Кажется, его собеседник понял, что его лекция о печатном деле не произвела особого впечатления на американца, и сменил тему:

– Как Ваши успехи на тренировках, Генри?

– В самом хвосте, – пожал он плечами. – Жорж говорит, не хватает скорости.

– Жорж, вне сомнений, гонщик опытный, – с неопределенной интонацией протянул Стентон. – Ваших секунд хватит? На гонку заявился двадцать один пилот, на старт допустят, скорее всего, восемнадцать, трех с худшим временем отсеют.

– Будем работать, – деланно вздохнул Генри.

Не допустят – и плевать, это пусть Бейкер с Жоржем горюют. Скорее поедем на базу в Англию, там и распрощаемся. В переводе на британские деньги у Генри в кармане тысяча фунтов, только бы придумать, как их грамотно пустить в дело. Прокутить за несколько месяцев – останешься без штанов. Вложиться бы в какое-нибудь стоящее предприятие. Может задержаться в Голландии? На первый взгляд приятная страна: вокруг сплошь бескрайние луга, душистые тюльпаны, да забавные мельницы, пейзажи симпатичные, встречные девушки тоже. Хотя общаются на таком заковыристом языке, устанешь учить.

– В первый год выступлений я тоже часто не попадал на старт – очень обидно, – поделился Стентон. – А еще жальче, что остаешься без призовых, кто не стартует, тот не получает ни гроша.

Генри навострил уши – как это не платят? Такими темпами новоиспеченного механика рассчитают прямо здесь. Угораздило же попасть к каким-то неудачникам.

– Вдруг других частников хотя бы опередите, – благодушно утешил Майкл.

– Думаешь, есть шансы? – поморщился Генри. – Сам понимаешь, для меня это первая гонка в Европе. Как мы смотримся на общем фоне?

Кажется, парень не прочь поболтать, почему бы не вытащить из него побольше полезной информации. Все пригодится.

– В пятидесятые в гонках участвовал ряд крупных автомобильных концернов – немецких и итальянских. Каждая команда выставляла целую армаду, по пять-шесть машин на этап. Но все это в прошлом. Осталась только Монетти, для остальных выступать финансово невыгодно, затрат много, а прибыли пшик. Да, и Монетти – не концерн, по большому счету, а небольшая фирма, которая выпускает гоночные и элитные спортивные машины. Но они хотя бы сами делают двигатель, остальные команды просто приобретают готовый агрегат у моторостроительных фирм. Еще несколько британских компаний во главе с Крокус сами строят автомобили для разных гоночных серий. Недавно это были мелкие фирмочки с десятком сотрудников, что базировались в крошечных гаражах и мастерских, старик Марио смотрел на них с высока, но теперь они стремительно развились, приходится с ними считаться. Именно эти конюшни – всего их пять, борются впереди. За ними команды, вроде моей, совсем маленькие, мы тоже сами строим шасси, но в единичных экземплярах. Потом «частники», как твой Бейкер, что просто покупают старые автомобили, а потом пилоты-одиночки, эти самостоятельно заявляются на старт на приобретенной технике. В последние годы «частников» становится все меньше – расходы на участие неуклонно растут.

– Полагаю, по скорости мы тоже в конце списка? – кисло усмехнулся Генри.

– Совсем недавно, на рубеже десятилетия подобные конюшни добивались нешуточных успехов, чуть ли не выигрывая титулы, но теперь все меняется, – поведал Майкл. – Техника постоянно прогрессирует, нельзя просто купить хорошее шасси, поставить на него мощный мотор и победить с наскока, конструкцию требуется постоянно обновлять. А для этого нужны людские ресурсы и производственные мощности… Ты так пристально рассматриваешь мое лицо? Родовая травма, акушер неудачно щипцами прихватил, с детства пол лица парализовало. Думали, дурачком останусь, но, видишь, как-то выкарабкался.

– Смотрю ты просто уникальный парень.

– Да, что я.?! Подумаешь. У нас тут каждый потрясающая личность. Ты еще не со всеми знаком. Например, Сэм Мерфи невероятный аккуратный гонщик – он никогда не попадает в аварии и столкновения, Питер Бридж – самый двужильный из всех кого я знаю, гоняется по две стороны Атлантики, спит только в самолетах, а еще…

– Слушай, а дашь почитать журнальчик. Надо же и мне приобщиться к Вашему миру.

Глава 5. Зебра и ее части

– Уважаемые зрители, до конца финальной тренировочной сессии остается всего полчаса. На первом месте на протяжении всего дня уверенно пребывает чемпион мира Сэм Мерфи, его отрыв от ближайшего преследователя весьма значителен. Маловероятно, что кому-то удастся не то что перебить это время, но и приблизиться к нему. Зато за вторую позицию разворачивается интересное сражение между двумя пилотами Монетти и Питером Бриджем. Но не исключено, что гонщики могут сэкономить свои силы и ресурсы машины до завтра – ведь все окончательно решится в двухчасовой гонке, а сегодняшняя сессия определяет лишь расстановку сил на старте. А с взмахом флага все может повернуться с ног на голову!

– Генри, у тебя все в порядке? – Адам оторопело уставился журнал в руках новоиспеченного механика.

– Гайки и шурупы уже ночами снятся, надо же дать мозгу и интеллектуальную нагрузку, – откликнулся Генри.

– Оно конечно, – почесал затылок старший механик. – Жорж на трассе. Глянуть не желаешь? Сейчас все решится.

– Без меня. Но я за углом. Заедет в боксы – зовите, я мигом.

– Как знаешь, – Адам озабоченно посмотрел на Генри и рванул к символической линии, что разделяла подъезд к боксам и саму стартовую прямую, по которой сейчас азартно проносились болиды.

Выяснилось, в Европе позиция на старте определяется по наименьшему времени прохождения одного круга, показанному пилотом в любой тренировочной сессии перед гонкой. Как правило, в пятницу гонщики только пристреливались, а лучшие результаты демонстрировали именно во второй день, когда больше привыкали к трассе и находили верные настройки болида. Сейчас как раз завершалась субботняя тренировка – многие пилоты высыпали на дистанцию в надежде перебить свое время и забраться повыше на стартовой решетке. Чем выше стартуешь – тем больше шансов застолбить место получше в гонке. Есть за что попотеть. Только что сейчас решается именно для команды Бейкер, Генри искренне не понимал. Разве что, какую пропасть они проиграют лидерам, и окажутся «ужас как далеко» или «просто далеко» от первого места. Разница не велика.

Что до Генри, то он уютно устроился на импровизированном сиденье из колес и вплотную занялся своим будущим. И к неудачникам, у которых он обрел временное пристанище, это будущее отношения не имело. Генри разузнал – те призовые, что заплатят им за подобный результат, чисто символические, а на его долю вообще вряд ли что-то достанется. Устроителей гонки, конечно, понять можно: ну, какой смысл платить аутсайдерам, лучше стимулировать лидеров, предлагая им серьезные суммы. Тем более, призовой фонд, наверняка, не резиновый. Но понять можно и Генри: что за удовольствие – быть механиком у команды, которая с трудом цепляется за последние стартовые места.

Генри с наслаждением облокотился на стопку колес, вытянул ноги и раскрыл журнал. Вчера после заездов так умаялся, что дрых без задних ног, а сегодня с раннего утра Эдвард погнал механиков срочно перебирать болид. Хорошо Жоржу – он пилот старой школы, в технике ничего не смыслит, его дело на газ давить.

Так, объявления в самом конце – не обманул австралиец. Несколько команд и в самом деле ищут себе механиков. Может и в самом деле рвануть в Крокус, они постоянно побеждают, наверное, не обделят и механика. Только как отнесется к перебежчику мистер Бейкер? Они тут все тесно общаются – от обиды даст нелестную характеристику, и кранты. Тем более, не сильно Генри от этого выиграет – будет точно так же ночами возиться в гараже, только над чемпионской машиной, и вся разница. Нужно местечко потеплее.

Замечательный журнал публиковал не только объявления гоночных команд, но и другие вакансии, связанные с гонками. Вот требуется механик в британский автомобильный концерн, в его автоспортивное подразделение. Работа непосредственно на заводе. Оплата умеренно-достойная. И подобных объявлений хватает. Есть из чего выбрать. Но существует и проблема – там, ясное дело, потребуют рекомендации с предыдущих мест работы, или хотя бы попросят их назвать. А похвастаться Генри особенно нечем – три года латал подержанные тачки, чтобы впарить их простодушным водителям. Вряд ли этот опыт впечатлит британский концерн или даже голландский. Только если выбрать самую низовую ступеньку – подмастерье, наверное, в таком случае придираться не будут. На кусок хлеба хватит, да, хоть мотаться по всей Европе не придется.

Генри со вздохом покорился было неизбежному, как взгляд зацепился на объявление в самом внизу листа. Водитель-испытатель? Компания по производству шин? Совсем другое дело! И работенка непыльная и местечко теплое. Конечно, и тут поинтересуются его опытом. Но их хотя бы можно зацепить тем, что он из Америки. Зачесать что-нибудь про его опыт на овалах и отличное знание образцов заокеанской резины, вдруг клюнут на экзотику? Надо только добавить про участие в гонках, а то белое пятно длиной в три года не выигрышно смотрится. Рассказать то можно все что угодно, а если решать проверить? Шинная компания – люди серьезные.

О, есть идея! В Америке гоняет пилот с такой же распространенной фамилией, как у Генри, но именем Гарри. То что надо – не звезда первой величины, а как раз середнячок. Выдать себя за него – риск спалиться минимальный, тут о таком и не слышали, не говоря уж о том, чтобы знать, как он выглядит. Повисеть полдня на телефоне и добыть протоколы соревнований с автодромов. В них публикуют только инициалы. Сойдет, чтобы махнуть в отделе персонала. Проглотят, они ж не разведывательный центр.

Генри с довольным видом свернул журнал на нужной странице и запихнул в объемный карман комбинезона. Сразу же после гонки и займется вплотную. Все-таки в душе он же гонщик, а не механик. А пока придется потерпеть и, скрипя зубами, выполнять муторную работу, на которую он подписался сгоряча. Судя по возбужденным разговорам, как раз закончились тренировки. Генри нехотя поднялся с места и побрел в боксы, надо сделать вид, что ему страсть как любопытно, какое они заняли место.

Эдвард широкими шагами мерил гаражное пространство, заложив руки за спину, что с учетом невысокого роста и комплекции придавало ему некоторое сходство с Наполеоном. Немногочисленные подчиненные сбились в кучку и внимательно слушали начальника.

– Попадание на стартовое поле – безусловный плюс, при этом предпоследнее место и почти десяток секунд отставания от первой позиции – к достижениям отнести никак нельзя. Но наша сильная сторона – надежность машины, у нас проверенное шасси и неоднократно испытанный мотор. До старта менее суток. Адам, Рой и ты, Генри, необходимо заново перебрать ключевые узлы автомобиля: подвеску, коробку, насосы, проверить жидкости. Ни одна, даже самая крошечная деталь, не должна подвести. Дистанция гонки почти триста пятьдесят километров, более двух часов, не многие смогут добраться до финиша, а если мы это сделаем – окажемся на достойном месте. Всякое случается, кто знает – а ну как завтра мы ощутим тяжесть лаврового венка. Жорж – твоя задача аккуратно миновать первый поворот, беречь технику, умело пользоваться проблемами соперников…

Эдвард продолжал гудеть, но Генри уже порядком наскучило. Сегодня на одном круге их машина уступила первому времени целую пропасть, это означает, что и завтра они будут отставать примерно столько же. Через десять, много – пятнадцать кругов лидер гонки опередит их на целый круг. И потом еще на один, и еще. Хочешь, перебирай каждый подшипник, хочешь, нет – скорость не прибавится. Да, многие в гонке сойдут, но не семнадцать же человек. Будет настоящим чудом, если Жорж сможет попасть хотя бы в первую шестерку на финише – именно за места в ней начисляют зачетные баллы. Какой уж тут венок, спрашивается?

Глаза слипались от недосыпа, и Адам объявил перерыв перед финальной проверкой – завтра к утру им предстоит доложить Эдварду, что болид подготовлен идеально. Генри поневоле позавидовал Жоржу: тот сейчас нежился в уютной кроватке в номере местного мотеля. Честно говоря, адская работенка у механиков – бессонные ночи, постоянная нервотрепка, дикая ответственность. Руки всегда по локоть в масле и смазке, а над ухом щелкает невидимый секундомер. Быстрее, быстрее, времени совсем нет. Ну, куда это годится?

Чуть ли с нежностью Генри вспомнил времена в гараже у мистера Дженкинса: он и его товарищи часто отвлекались от неспешной работы, чтобы покурить, перекусить или просто почесать языками, перемывая кости разношерстным покупателям и окрестным безотказным продавщицам. Но туда возврата больше нет. И пусть. Заветный журнал, приятно греет карман. Пора начинать новую жизнь, а от этих кустарей поскорее избавиться – добро б они еще боролись за победы и не спали при этом ночами, а так … тьфу-ты.

Генри отшатнулся, до того неожиданно бесшумно выплыл из темноты белоснежный силуэт. Не иначе Сандра в своем элегантном костюмчике. Никакое не приведенье. Нервы последнее время никуда не годятся. Спасибо Мануэлю с сотоварищами.

– Миссис Бейкер, Вы?

Генри машинально принялся вытирать рукавом испачканное лицо. Мало того, что дама, так еще считай начальник.

– Думал, Вы давно отошли ко сну.

– Эдвард не мог угомониться – так хотелось контролировать Вашу работу, – объяснила Сандра. – С трудом уговорила остаться в номере – ему надо выспаться перед завтрашним ответственным днем, а я торжественно пообещала, буду бдеть.

– Мы только на полчасика… передохнуть… и снова, – неожиданно для себя заоправдывался Генри.

– Да, бросьте, – отмахнулась Сандра. – Дайте огоньку? А, Вы ж не курите.

Она умело затянулась сигаретой, выпустив струю дыма. Генри мялся рядом, и уйти не удобно, и не знаешь, чем поддержать беседу.

– Станем ли мы быстрее за ночь? – спросила Сандра.

– Маловероятно, – осторожно ответил Генри. – Машине катастрофически не хватает скорости на прямых.

– Знаю, но Эдвард возлагает такие надежды, это ж первая гонка сезона.

Раньше надо было думать, чуть не ляпнул Генри, а вслух дипломатично сказал:

– Главное, мы попали на старт и получили призовые от организаторов за участие. Сезон длинный, подумаешь, первая гонка.

Действительно. Потом соперники еще дальше уйдут вперед, дорабатывая свои машины, а конструкцию Бейкер серьезно не улучшить. Старое шасси, и есть старое шасси. Кажется, не высказанные вслух сомнения не ускользнули от Сандры, она покосилась на Генри, но в итоге лишь красноречиво вздохнула.

– Скажите, почему именно Эскорт? – прервал Генри затянувшуюся паузу. – Я тут разузнал у парней – когда Томсон побеждали, на их шасси стоял мотор марки БГС. Не удивлюсь, если им помогало именно это сочетание.

– Слишком выгодное предложение от поступило от Эскорт, и более дешевое. К тому же там трудится старый сослуживец и боевой товарищ Эдварда.

– Сослуживец? – вытаращил глаза Гении. – Мистер Бейкер воевал?!

– Что Вас так смущает? – пожала плечами Сандра. – Воевал, как и большинство британцев его возраста. Между прочим, в рядах морской пехоты. Эдвард был в Дюнкерке, участвовал в битве за Дьеп, высаживался в Нормандии. Получал ранения, имеет награды. А после войны занялся коммерцией. Сколотил небольшой капитал, своим умом, между прочим.

– Удивительно, – покрутил головой Генри.

– Думали, он очередной ненормальный энтузиаст автоспорта? – горько спросила Сандра.

– Ничего такого не…

– Оставьте, Генри, у Вас часто читается в глазах пренебрежение, когда Эдвард начинает рассуждать про возможные успехи. Да, у нас многое не получается. Да, сейчас тяжеловато приходится тем, кто сам не строит машину. Но без страсти, в гонках ничего не добиться. Нужно верить, а Вы не верите. Это заметно. Зато про призовые постоянно талдычите. Не в них дело.

Распалившаяся Сандра великолепна: горящие глазищи, растрепанные волосы, искреннее возмущение. Думал, вот – благоразумный человек, но нет, вокруг все словно в сумасшедшем доме.

Генри молчал, а Сандра закончила уже спокойнее:

– Я к вам присмотрелась, думала дело в том, что вы – американец, другая психология, прагматичная нация. С другой стороны, у нас выступают янки, они тоже истинные фанатики спорта. Вы на них решительно не похожи.

– Я много раз говорил, я – гонщик, – Генри был уязвлен.

– Видимо, из другого теста, – усмехнулась Сандра. – В нашем спорте деньги не главное. Я вижу, как вы с неохотой беретесь за инструменты, а даже самый последний механик должен буквально жить гонками.

– В силу моих жизненных обстоятельств, сложно так сразу привыкнуть к новому ритму работы, – промямлил Генри.

– Отговорки, – отрезала Сандра. – А ваши обстоятельства вообще покрыты туманом. Гонщик ли вы, Генри?

– А кто же еще? Вы же видели мое удостоверение автоклуба.

– Не в нем дело, – махнула рукой Сандра. – Думаю, нам не по пути. Потребуйте расчета у Эдварда, расстанемся после финиша. У него мягкое сердце, он сам никогда не предложит уйти. Не мучьте ни себя, ни других. Гонки – не ваше.

На этих словах Сандра круто развернулась на каблуках и пошла прочь. Генри, задумчиво почесав в затылке, восхищенно уставился вслед. И повезло же с ней Эдварду. Кстати, кто бы мог подумать, что этот комичный пузырь имеет столь славное прошлое? А Сандра то какова! Единственная из всех мужиков заметила его отношения к происходящему в команде. Но в самом деле – глупо же участвовать ради того, чтоб просто участвовать. Сам Генри пусть и начинал карьеру с задних мест, но рассчитывал подняться до самой вершины. Жаль, полет безжалостно оборвался на самом старте. Да, плевать на эти паршивые гонки! Не получилось и не получилось, много ль тут заработаешь?! А в мире столько возможностей. Главное – их не проглядеть.

Отрывок из немецкого спортивного еженедельника, статья под названием «Дождались!»

Вот и миновали долгие месяцы ожидания первого старта нового сезона. Остались позади гадания на кофейной гуще – наконец, мы смогли воочию проверить наши прогнозы. Выяснилось: на арене все те же герои. Действующий чемпион Сэм Мерфи, пилот Крокус, легко отвоевал себе право стоять первым на стартовом поле. Его основной конкурент – лидер Монетти Карло Риналдо разместился во втором ряду – на четвертом месте.

Но ожидаемой дуэли за победу не получилось. Мерфи был не досягаем, блестяще выиграл старт, уверенно контролировал ход всей гонки и довел ее до заслуженной победы. Первое время хотелось верить, что конкуренцию ему составит Риналдо, итальянец достаточно быстро прорвался на второе место и даже попытался догонять Мерфи, но проблемы с зажиганием вынудили его сначала сбросить скорость, а потом и вовсе сойти с дистанции.

Хорошее впечатление на болельщиков произвел австралиец Майкл Стентон: на машине собственной конструкции по ходу гонки он плавно поднялся до третьей позиции, но надежность – пока не сильная сторона его маленькой команды, и ему пришлось покинуть гонку.

Также заставил обратить на себя внимание новичок первенства – Джефри Спенсер, выступающий за Томсон. Он неожиданно для всех запрыгнул на пятое место на стартовой решетке, в гонке же после проблем у соперников вообще пробился на второе, но переоценил силы, допустил ошибку, задел один из окружающих трассу тюков с сеном, и откатился назад.

Что ж сезон только стартовал, впереди уйма этапов, интереснейших трасс и вся основная борьба за звание чемпиона. А кто станет сильнейшим, Мерфи, Риналдо или кто-то третий покажет время.

Весь скарб команды, все до единого инструменты и запчасти, прилежно рассовали по ящичкам и контейнерам под пристальным взором Эдварда. Аккуратно сложенные колеса покоились в трейлере вместе с их несчастным болидом, который тщательнейшим образом закрепили, чтоб не болтался. Сейчас члены команды собирали вещички, а не наживший себе барахла Генри бесцельно болтался по гаражу.

В гонке Жорж постепенно смог подняться до одиннадцатого места, демонстрируя пусть и не быстрый, но стабильный темп, когда примерно на середине дистанции его подвела коробка передач. Вот и нехитрый итог. Мрачные прогнозы Генри подтвердились. Тут хоть безгранично верь в успех, хоть признавайся в любви машине, хоть пляши вокруг нее, технике решительно наплевать.

Как обычно бодрый, уже отошедший от обидной неудачи, Эдвард приговаривал:

– На неделе съездим в Норидж, там будет внезачетная гонка, поучаствуем – результат не важен. Главное – разобраться с проблемами, как получилось, что трансмиссия сломалась именно в гонке, раньше же все шло нормально.

– Двигатель развивает слишком большой крутящий момент, основная нагрузка ложится на коробку, – проворчал Адам. – На тренировках Жорж так не гнал, вот и результат. Будем ломать голову, как это исправить, с нашими то силенками.

Как исправить? Да что ж Вы за люди такие! Генри не выдержал.

– Покорно извиняюсь, что вмешиваюсь, но почему бы просто-напросто не поменять марку мотора? Регламентом не запрещено.

На Генри уставились, будто он сморозил несусветную чушь, или они только сейчас заметили присутствие постороннего в своем гараже.

– Но… у нас контракт с Эскорт до конца сезона, – осторожно, словно разговаривая с умалишенным, протянул Эдвард. – Они обязуются поставить нам определенное количество моторов в течение года.

– Сколько понадобится моторов? Пять? Шесть? Неужто сумма неустойки будет настолько велика? Зато с новым двигателем сможем набрать зачетные баллы за попадание в шестерку и получать призовые. Имеет смысл посчитать сумму прибыли?

– Бред, – отрезал Жорж. – Чистая фантастика. Странно слышать советы от человека, слабо разбирающегося в наших гонках. Командуй у себя в Америке.

После обидной неудачи Жорж олицетворял собой всю мировую злость и скоробь.

– Как же мне разорвать контракт? – задумчиво протянул Эдвард. – Я заключил его под честное слово.

– А есть ли у Вас добрые знакомые в Эскорт? – поинтересовался Генри.

– Предположим…

– Да, я американец и чужак, но моего свежего взгляда достаточно – мы будем мучатся весь сезон с такой конструкций. Эскорт – мотор хороший, но не для нашего шасси, – распалялся Генри. – Что если договориться с тем мотористом, которого использовала Томсон? С БГС?

Возможно, Генри почудилось, но Садра одобрительно взглянула на него.

– Можно то можно, они с удовольствием поставляют моторы, были б деньги, – задумчиво сказал Эдвард. – Но мне бы не хотелось портить отношения с Эскорт, в одном мире живем.

– Я выяснил: они продают моторы половине пелотона, крупным командам в разы больше чем нам, маловероятно, что это их сильно расстроит, – Генри чувствовал себя все более уверенно.

В ответ Жорж презрительно фыркнул.

– Что думаешь, Адам? – спросил мистер Бейкер.

– Сложно сказать, – главный механик усиленно почесал в затылке. – Вроде и есть в этом что-то… Но Томсон покрупнее нас будут, а нам возиться – приспособить новый мотор к старому шасси, выбрать правильный баланс с учетом веса и размера. Все настройки уже под Эскорт, месяц-два займет, а то и поболее.

– Полагаю, бессмысленная дискуссия закончена, – удовлетворенно произнес Жорж.

– А взять другое шасси Томсон, привычное к мотору БГС, еще неадаптированное под Эскорт? – не унимался Генри.

– Тогда – другое дело, – хмыкнул Адам.

– Мистер Бейкер, мы сможем купить второе такое же шасси? – с надеждой спросил Генри.

– Сможем, но куда девать старое, разве продать с убытком. Вдобавок, придется выложить еще столько же денег, как на подготовку первой машины, – сказал Бейкер. – У нас нет столько средств, я же не миллионер. Один то автомобиль выставлять на гонки не дешево. Спасибо, Генри, за предложение. Вернемся к этой идее в новом сезоне. Ребята, давайте заканчивать сборы.

Жорж презрительно усмехнулся, Садра грустно улыбнулась, Адам похлопал Генри по плечу:

– А голова у тебя варит, парень. С такой комбинацией, глядишь, не смотрелись бы столь беспомощно. Говорил, я еще год назад, эх…

– Стойте! – воскликнул Генри. – Сколько стоит купить шасси и мотор?

– Около тысячи фунтов, – пожал плечами Бейкер.

– Если я оплачу покупку – Вы выставите вторую машину?

– У тебя есть средства? – искренне удивился Жорж.

– Естественно, я же не с пустыми руками из-за океана перебрался.

– А кто сядет за руль? – спросил мистер Бейкер.

– Я, разумеется.

– Ты?! – скривился Жорж.

– Я много раз говорил – я гонщик. Шесть лет непрерывного опыта в американских гонках на трассах любого типа. Где Вы найдете пилота, когда сезон уже начался?

– Отчаянный ты парень, – покрутил головой Бейкер.

– Меня устроит процент от денег за попадание на старт, – сказал Генри. – Ну, и половина от призовых за места в шестерке, если я туда попаду, те же условия, что у Жоржа.

– Я не получаю доли от стартовых, – возмутился француз.

– Так ты не оплачиваешь участие машины, а я фактически совладелец, – важно ответил Генри.

– Подождите! Механики, раньше втроем обслуживали один автомобиль, а сейчас их останется двое на два, – Жорж все не мог угомониться. – А запчасти? Покупкой лишь шасси расходы не ограничатся.

– Свою машину сам смогу обслужить, – огрызнулся Генри.

– Подмогнем, запчастей хватит, – кивнул Адам.

– Мысль мне импонирует, – сердечно улыбнулся Бейкер. – В самом деле, зачем ждать следующего сезона? Поэкспериментируем, мы ничего не теряем, ну, вырастут чуть-чуть затраты – ерунда. Зато две машины в гонке – в два раза больше возможностей. Молодчага, Генри, вот что значит американский подход. А ты – ценное приобретение!

Генри вновь поймал выражение лица Сандры, она не проронила ни слова, и с некоторым удивлением наблюдала за дискуссией. Не сказать, что она светилась как ее муж, но теплоты во взгляде стало несравненно больше.

Куда лезешь?! Перед бабой захотелось покрасоваться? Неожиданно проснулось циничное второе я. Единственные деньги вкладываешь в кустарей-неудачников? Одна авария и машина разбита, а вместе с ней все надежды. По миру хочешь пойти? Милостыню просить? Какой из тебя гонщик, смех один. Про какие шесть лет ты заливаешь? Позабыл, что три года не сидел за рулем, какие могут быть шансы на незнакомых европейских трассах?! Пока не заплатил деньги – благоразумнее сбежать по-тихому. Одумайся, время есть!

Нет, решение принято и будь что будет – весело рассудил про себя Генри. В двадцать пять лет еще не поздно снова заняться любимым делом. В жизни, как на шкуре африканской зебры есть полосы черные и белые. Вдруг для Генри, наконец, настало время белой? Хорошо бы. Главное, только не скатиться по этим полоскам в самую задницу.

Глава 6. Проба пера.

Передача вверх, еще одна, разгон на прямой. Не забыть про тахометр: надо все время отслеживать обороты двигателя. Время для торможения. Передачи вниз. Ногу долой с педали газа. Рычаг туговат, пусть механики поправят. А так просто непередаваемые ощущения – Генри снова в другом мире. Здесь только ты и твой железный конь, только огромная скорость и невероятный азарт, тугой ветер в лицо и ежесекундный риск в каждом повороте.

Французская трасса по конфигурации напоминала жирного морского ската: четыре длинные прямые, соединенные плавными поворотами и короткий извилистый «хвост». Для начинающего гонщика легко запоминающаяся дистанция. Даже что-то есть от излюбленных американских овалов, но нужно привыкать к новым реалиям – как правило, в Европе поворотов на круге намного больше.

Раньше он проходил этот вираж на второй передаче, но чувствовал в себе силы проскочить его на третьей. Есть! Получилось! Первые круги Генри выписывал максимально аккуратно, теперь пора добавить темп. Не для того же он затевал эту авантюру, чтобы плестись в самом хвосте. И здесь тоже не стоит напрасно понижать скорость. Эх! Как Генри мог жить столько без гонок?!

В первый день на автодроме Генри больше всего боялся не трассы как таковой, а процедуры регистрации участников. Кто он, в конце концов, по европейским меркам? Гонщик-любитель, что участвовал лишь в американских соревнованиях национального масштаба, и всего одном мирового, где все и полетело в пропасть. Ну, а как не допустят? Но никто глубоко копать и не помышлял. Аккуратный чопорный старичок из спортивной федерации ни мало не удивился удостоверению американского автоклуба. Чиновникам пока не пришло в голову вводить ограничения в зависимости от стажа или результатов, так что любой пентюх из десятков тысяч гонщиков по всему миру, благодаря такой крошечной картонке с фотокарточкой, мог принимать участие в соревнованиях высшего уровня.

Генри назвался пилотом-частником из Минессоты и уже привычно приврал о своих достижениях, чтоб не выглядеть совсем белой вороной. Главное не присваивать лавры победителя – вдруг проверят, а полных реестров призеров они тут в глаза не видели. Всегда можно сослаться на ошибку, фамилия у Генри самая что ни на есть обыкновенная. Старичок прилежно внес данные в какой-то список и дежурно пожелал удачи в дебютном этапе.

Генри отчетливо ощутил как к ровному стрекотанию его мотора (сложно привыкнуть к маломощным европейским движкам) примешался иной звук. Что же это? Ах ты… Генри сообразил оглянуться в крошечные зеркала заднего вида – совсем близко маячил приземистый хищный силуэт с острым носом. Красный цвет – цвет Монетти. Соперник явно быстрее, кажется, Генри «возил» его за собой какое-то время. Как бы половчее пропустить? Сейчас они как раз проходят связку медленных поворотов. Генри прижался к обочине. Тут достаточно узко, наверное, лучше на прямой? Но пилот Монетти не стал ждать и рванул в узкий коридор. Алый борт промчался совсем рядом, Генри разглядел оскаленное лицо за широкими стеклами очков. Обдуло ураганным ветром. Левым краем Генри зацепил траву и совсем потерял темп. Соперник умчался вперед, а Генри несколько поворотов приходил в себя. Опасно, чтоб его, а это лишь тренировка. Отвык, оказывается, за эти годы от борьбы колесо в колесо.

За промежуток в три недели между первым и вторым этапами первенства, Бейкер без проблем приобрел второе шасси Томсон и договорился о моторах БГС. Дали пока только лишь два двигателя, так что предстояло относится к ним бережно. В итоге под задницей Генри пребывало трехлетнее шасси и прошлогодний мотор. Ну и к этой немного пропахшей временем конструкции свежий Генри в придачу, без малейшего опыта выступлений. Нужно срочно восстанавливать форму. Без шуток.

Генри стянул с рук кожаные перчатки, пальцы чуточку подрагивали от непривычного напряжения, расстегнул застежку очков, снял с головы шлем, и выбрался из тесного кокипта. Размял ноги – в Европе пилот ведет машину в полулежащем положении. Не привычно, если честно.

– Как мое время? – весело спросил Генри у Сандры.

– Пока не очень, – та щелкнула кнопкой секундомера. – Почти двенадцать секунд отставания от первого места Мерфи.

– Сколько?!

– Прости, Генри.

– А Жорж?

– В восьми секундах.

Со злости Генри чуть не пнул безвинное колесо автомобиля. Очевидно, он не рассчитывал на превосходные результаты в дебюте, но не настолько ж удручающе…

– Не расстраивайся, главное – ты познакомился с трассой и сберег машину. В следующей сессии проедешь лучше, – безмятежно попыхивал сигарой Бейкер.

– Попробуем что-то сделать? – Генри беспомощно оглянулся на механиков.

– Мы подобрали оптимальные настройки. Передохни немного, ты возбужден, – посоветовал Адам.

Подошел Жорж со своей всегдашней кислой мордой, неопределенно хмыкнул, узнав результат Генри. Француз крепко переживал, как бы идея напарника не обрушила его авторитет в команде. Но против ожиданий торжества на лице Жоржа не заметно.

– С первого раза почти ни у кого не получается, – пожал плечами француз. – Идем – познакомлю тебя с ребятами, вон они собрались.

– Пошли что ли…

– Дам пару советов как оптимально проехать траектории, – бросил по пути Жорж. – Я здесь гоняюсь уже в седьмой или восьмой раз.

– Ого.

– Держись старину, Жоржа.

Гонщики стояли полукругом, в одинаковых бело-серых огнеупорных комбинезонах, чисто горошины из одного стручка. Молнии расстегнуты из-за жары, очки, как у пилотов истребителей, спущены на шею, шлемы висят на руках, перчатки в карманах. Доносится запах сигарет и беззаботный смех.

Громче других веселился Карло Риналдо – юркий и чернявый итальянец, с резкими чертами лица. Его основной конкурент Мерфи – наоборот стоял в стороне, чуть смущенно улыбаясь. Как и подобает настоящему британцу, он был сухощав и подтянут. Среди остальных Генри узнал своего знакомца австралийца Майкла Стентона и красавчика-француза Жана-Люка Дюбуа, второго пилота Монетти. Еще он обратил внимание на молодого невысокого парня с патлами до плеч. Явно в подражание известной на весь мир ливерпульской четверке. Это должно быть Джефри Спенсер – как и Генри новичок первенства. Гоняется на таком же Томсон. Но за заводскую команду: там, само собой, использовали самую прогрессивную модель своего шасси, а на сторону продавали предыдущие вариации. И разница в скорости между Томсон и их клиентами ощущалась весьма значительно. После гонки в Голландии только о блестящем дебюте Джефри и говорили. Ничего, дайте срок, там и Генри подтянется.

При их появлении разговоры не затихли, лишь несколько гонщиков приветливо кивнули Жоржу, не прерывая своего занятия. Как уяснил Генри, речь шла о покупке Риналдо нового дома. Его товарищи с живым интересом подавали советы, звучали абсолютно не знакомые названия местечек, видимо, итальянских или французских. С жаром обсуждалось необходимое количество комнат, оказывается, плодовитый Риналдо обзавелся не только женой, но и двумя отпрысками.

– Никто из нас не откажется жить на берегу моря, любоваться закатами, окунаться в утренние волны, играть на песочке с детьми, но где ты возьмешь столько денег, дружище? – резонно спросил Стентон.

– Махну в Америку – покорять «Кирпичницу», – беззаботно улыбнулся Риналдо. – Приз – сто пятьдесят тысяч долларов. На скромный домишко на побережье хватит.

Товарищи восторженно заохали, сумма и впрямь поражала воображение.

– Ни разу европеец не побежал на овале, – заметил Спенсер.

– Кто-то же должен стать первым, – беззаботно пожал плечами Риналдо.

– Мы все об этом мечтаем, – согласился Мерфи. – Но как быть с календарем первенства, лишнего окна для отъезда за океан нет. Уж сколько я ни ломал голову – никак не получится, заезды и у нас, и в Штатах в один и то же уик-энд.

– Время есть, придумаем что-нибудь, – отмахнулся Риналдо.

– Как янки умудряются?! – возмутился Дюбуа. – Мы если десятку за победу ухватим – это ж какая удача!

– А ты вспомни, за какой этап та десятка?! – поддержал его Риналдо. – За американский опять-таки. А в Бельгию, да Англию не всегда и тащиться охота.

– Вот в кого ты такой меркантильный, – весело толкнул его локтем его Стентон.

– Детство сказывается, – отрезал Риналдо. – Всегда хотелось наесться вдоволь.

Генри про себя вздохнул, национальному самолюбию, конечно, льстило, что заносчивые жители Старого света с уважением отзывались об американских гонорарах, но есть одно уточнение. Разных гонщиков в Штатах не перечесть, а вот победителей среди них не так много. Все как обычно – самые сливки достаются удачливому меньшинству, а большинство вынуждено прозябать. И ничего с этим не поделаешь. Впрочем, Генри не против таких законов жизни, только при условии, что он сам будет среди привилегированных пилотов.

– Они там, конечно, ребята лихие, но знаменитости только у себя дома, не забывайте, – добавил Мерфи. – Статус нашего первенства куда выше.

– Мы помним, что ты чемпион мира, не сомневайся, – подколол его Дюбуа.

– Это ни при чем, – слегка смутился Мерфи.

– Но ведь заманчиво же порой положить себе в карман за гонку в два, а то и в три раза больше, называйся она хоть первенство города, – пожал плечами Риналдо.

– Спорить не буду, но мы гоняемся не ради денег, – произнес Мерфи. – Иначе все уже перебрались бы за океан.

– Но с призовыми и впрямь бы что-то решить, – озабоченно заметил Стентон. – Мне знающие люди шепнули, что дирекция автодрома на самом деле зарабатывает на билетах, пиве, хот-догах и прочей ерунде недурные суммы. Там нули зашкаливают. А до нас почему-то доходят сущие гроши.

– Слышал, – проворчал Риналдо. – Местные власти отщипнут кусок, потом столичные шишки, а там автоспортивный комитет подтянется, и еще всякий непонятный народ. Все и разлетелось. И себя автодром, понятное дело, не обделяет. А когда призовые за победу почти у нас в руках, настает очередь владельца конюшни. А старик Марио, скажу я Вам, о своей выгоде не забывает.

– А у всех руководитель команды забирает себе половину выигрыша? – вежливо спросил Джефри Спенсер.

– Если половину, это тебе еще повезло, – хмыкнул Риналдо. – А ты, дружище, не рано ли о победах задумался?

– Я же на будущее, – скромно улыбнулся Джефри.

– Тогда прикидывай, как тебе просуществовать, – сказал Риналдо и показал на Мерфи. – Победы мы делим в основном с этим парнем. А на вашу долю полагается многим меньше. Привыкай. Не в Америке.

– Друзья, познакомьтесь, это Генри. Как раз гонщик из штатов, – вклинился Жорж. – Мы теперь выставляем вторую машину.

Надо сказать, друзья посмотрели на него без особого интереса, ограничились кивками. Лишь Майкл Стентон криво усмехнулся:

– Я и забыл. Ничего, что мы так прошлись по твоей стране?

– Без проблем, – браво отчеканил Генри, – Для меня статус первенства куда важнее, чем какие-то там баксы.

На это уже все заулыбались, а Дюбуа довольно хлопнул Генри по плечу:

– Вот это по-нашему!

Мерфи же поинтересовался:

– Из Америки? На «Кирпичнице» гонялся?

– Единожды, – коротко ответил Генри. Не рассказывать же им в самом-то деле, чем закончилась эта попытка. Позору не оберешься.

Мерфи явно хотел спросить что-то еще, но неожиданно его перебил Риналдо:

– Не ты ли мне помешал на быстром круге? Разуй глаза, сколько секунд я потерял следом?! Жорж, учил бы своих птенцов. А ты, приятель, не суйся поперек меня на трассе.

– Разве за всеми уследишь, – чуть смущенно развел руками Жорж.

Генри зло покосился на напарника, поддержки от него не дождешься.

– Это Вам не овалы, здесь думать надо, – распалялся Риналдо.

– Набросились на парня, – примирительно сказал Стентон. – Это ж твои первые заезды? Себя вспомните.

– Старших товарищей нужно уважать всегда, – бросил Риналдо.

О, вот и Питер, раздались голоса. К ним широкими шагами приближался долговязый мужчина. Питер Бридж. Соотечественник. Кумир американских мальчишек. Человек, который добился немалых успехов в Европе, но не забывал и про родину, с равным успехом гоняясь по обе стороны океана. Самый известный американский гонщик за пределами штатов.

– Асфальт прогрелся, хватит прохлаждаться, парни, – зычным голосом крикнул Питер. – Скучновато одному на дистанции. Скорости растут, сейчас как обрушу Ваши времена. Всего час времени остался.

Кто-то обрадовано принялся натягивать шлем, Спенсер сразу припустил в гараж (они с Питером гонялись за одну команду). Риналдо же недовольно заворчал:

– Тебе надо, ты и катись, уж твое-то время не предел.

Генри под шумок почел за лучшее убраться, пока кому-нибудь не пришло в голову представить его Бриджу. А ну как начнет вспоминать общих знакомых? Совсем не хочется выглядеть перед этими бравыми, уверенными в себе мужиками необстрелянным юнцом. И выволочку умудрился получить от признанного лидера. Угораздило же. Хотя кто еще удостоился такой чести после первых же кругов? Теперь надо в оставшейся части тренировки не ударить лицом в грязи и показать достойное время.

– Сколько? – жадно спросил Генри, только заглушив двигатель, не успев даже выбраться из машины.

– Мне жаль, – мистер Бейкер покачал головой. – Две минуты, двадцать три секунды.

– Я не прохожу? – с потаенной надеждой вздохнул Генри.

– К сожаленью, нет.

Не обращая внимания на присутствие дамы по соседству, Генри грубо выругался со всей экспрессией, на какую способен. На гонку заявилось девятнадцать пилотов, а на старт согласно правилам допускалось восемнадцать, тот, кто показал худший результат на одном круге за два дня тренировочных заездов, не попадал на старт. Угадайте, кто этот счастливчик?

Жорж, же выдав вполне приемлемое пятнадцатое время, выглядел благодушным, беззлобно трепал Генри по плечу, травил байки, как даже многие великие чемпионы прошлого и триумфаторы нынешнего начинали не лучшим образом. Или он так изощренно издевался?

Рой без затей посоветовал во всем искать положительные стороны – не нужно трястись перед завтрашней гонкой, можно расслабиться и тяпнуть в баре добрый стакан виски.

Тедди буркнул «бывает», и отправился заталкивать машину в трейлер.

Эдвард как обычно бодрился, его сейчас больше занимали результаты Жоржа. Опять он завел бесконечную пластиннику – главное надежность, вдруг все лидеры сойдут, а на нашу команду снизойдет удача.

В глазах Сандры читалось, вот чудо, сострадание. Она полезла не к месту выяснять, случалось ли прежде Генри не попадать на старт. Он поскорее отмахнулся, сославшись на более мудреные американские правила, согласно которым не стартовать может кто угодно.

Адам, же раскуривая очередную ужасающую сигарету и поражая ядреным запахом все живое вокруг, спокойно изрек:

– Это только первая проба новой конструкции, к следующему этапу поиграем с весом и компановкой двигателя. Мы будем учиться. Генри будет учиться. Все образуется.

Из письма управляющего гоночной командой Монетти Чезаре Базиле главе компании Марио Монетти.

Многоуважаемый сеньор Марио, в очередной раз преклоняюсь перед Вашим тактическим гением, благодаря которому мы взяли на французский этап два типа двигателей. Вы, как всегда, правы – скоростная и протяженная траса, несмотря на видимую простоту, стала нелегким испытанием для моторов. Карло Риналдо опробовал на тренировках как стандартный восьми-цилиндровый двигатель, так и новомодные двенадцать цилиндров. В итоге после долгих часов сомнений и жарких дискуссий мы, с Вашего позволения, остановили выбор на проверенном варианте, а Дюбуа предложили более мощный, но менее надежный и испытанный двенадцатициллиндровый.

Правда, в наших сердцах поселилась тревога, когда стала ясна расстановка на стартовом поле, а основная надежда Монетти – Риналдо остался только пятым. Жан-Люк же бился точно лев за первую позицию, отдав ее Мерфи лишь на последних минутах заезда. Предваряя Ваше возмущение, как мы умудрились уступить, обладая мощнейшим мотором, спешу заметить: секрет скорости Крокус – в сочетании новейших технологий с необычайным талантом их первого пилота. Лишь Мерфи под силу укротить норовистую зеленую кобылку. Но новаторские идеи влекут за собой много риска, в то время, как наши традиционные подходы при создании шасси, одобренные Вами, неоднократно проверены временем.

Не буду терзать бумагу долгим описанием этапа, тем более, что его ход Вам прекрасно известен. Остановлюсь лишь на нескольких существенных моментах. Жан-Люк на долгой дистанции не смог держать высокого темпа лидеров: откатывался назад, но вновь отыгрывал позиции за счет сходов соперников. В причинах его невысокой скорости еще предстоит разобраться – дело ли в непроверенном двигателе, либо в качествах самого пилота. Со своей стороны хочу отметить, что я, как и Вы, высокого ценю этого молодого человека за исключительную преданность нашей марке, но пока ему тяжело бороться за самые высокие места. Впрочем, дабы не оттенять лидера команды Карло, может, именно такой пилот, нам и нужен.

Риналдо очень браво начал гонку и совершил отменный рывок уже на самом на старте. Заметив, что Карло идет быстрее, я благоразумно приказал Дюбуа пропустить напарника, хочу отметить – на этом размене мы не потеряли ни секунды.

После двух третей дистанции Риналдо оказался вторым, тогда нам пришлось решать сложную диллему: прибавить ли темп, как желал наш темпераментный лидер, либо сохранить позицию. Как и любой итальянец, я всем сердцем желаю Монетти в каждой гонке из последних сил биться за победу, но разве простили бы Вы меня, если бы в безумной погоне за лидером Мерфи Карло сжег бы до капли драгоценное топливо или загнал мотор? Хорошо, в этот день удача была на стороне Монетти. Оговорюсь, не только она, а тонкий расчет руководства в сочетании с талантом Карло.

Капризная техника подвела Мерфи: его машина стала постепенно терять масло и он начал сдавать позиции. Отдать должное британцу, он минимизировал потери, не потерял окончательно скорость и финишировал на пятом месте. Что до Карло, его победный путь ничто не могло поколебать, он проявил истинное благоразумие, сбросив темп на последних кругах по моему указанию, когда его первому месту ничто уже не угрожало. Дюбуа же дополнил триумф Монетти третьим местом. И теперь мы проигрываем сущую малость Мерфи в сражении за первое место в общем зачете первенства.

Наша блестящая победа, синьор Марио, стала результатом сплоченных усилий всех сотрудников, под Вашим чутким руководством. Премного благодарен за Ваши искренние слова поздравления по телефону. Не уверен, что моя чрезмерная занятость позволит мне вырваться на завод команды на неделе – сердечный привет Вашей почтенной супруге. Лелею скромную надежду лицезреть Вас на следующем этапе. Знаю, как Вы не переносите поездки на гонки в последнее время, но каждый член команды, вплоть до последнего механика будет несказанно рад видеть Вас на самом престижном состязании сезона.

Искреннее Ваш, Чезаре.

Глава 7. Карликовая жемчужина