Читать онлайн Змеиная тайна бесплатно

Sayantani DasGupta

THE SERPENT’S SECRET

Published by arrangement with the author and her literary agents, Triada US Literary Agency (USA) via Igor Korzhenevskiy of Alexander Korzhenevski Agency (Russia)

© 2018 by Sayantani DasGupta

худож. Вивьен Ту

All rights reserved. Published by Scholastic Press, an imprint of Scholastic Inc., Publishers since 1920. scholastic, scholastic press, and associated logos are trademarks and/or registered trademarks of Scholastic Inc.

© Торчинская М. О., перевод на русский язык, 2024

© Издание на русском языке. ООО «Издательская Группа «Азбука-Аттикус», 2024

Machaon^®

* * *

Саянтани ДасГупта – уроженка Индии, выросшая в Огайо. Саянтани по образованию педиатр, сейчас преподаёт в Колумбийском университете. В свободное от работы и творчества время смотрит кулинарные шоу.

* * *

Посвящается иммигрантам всего мира —

и родителям, и детям.

Рассказывая сказки, вы воплощаете в жизнь

своё представление о доме.

А также моим собственным

родителям-иммигрантам,

которые своими сказками

помогали мне найти путь домой.

Глава 1

Появление чудища

До чего же мерзким выдался тот денёк, когда раккош проглотил моих родителей и забросил их в другое галактическое измерение. А то, что это был день моего рождения – мне исполнилось двенадцать, – делало его только во сто крат хуже. Вместо того чтобы праздновать, получать подарки и резать торт, мне пришлось воевать с демоном, носиться в поисках семьи сквозь время и пространство и фактически спасать от гибели штат Нью-Джерси, наш мир и всё остальное вокруг него. Нет, ну мне, конечно, помогали.

Но что-то я забежала вперёд. До этого мы ещё дойдём, а пока начну-ка я с начала.

До появления чудища жизнь у меня была самая обычная. Я ходила в школу, бегала в кафе, которое держали родители моей подружки Зузу, и помогала папе в магазине. Я угощалась пирогом со шпинатом, который пекла бабушка Зузу, таскала вкусности со склада у папы, делала уроки и старалась избегать соседку Джови (своего заклятого врага) с толпой её хихикающих подружек – самых популярных девочек в школе. Всё как полагается в шестом классе. Жизнь не готовила меня к тому, что придётся рубить налево и направо межгалактических демонов.

То есть, наверное, мама с папой пытались меня подготовить, но в этой своей дурацкой манере. С раннего детства я слушала сказки про раккошей – хищных, капающих слюной демонах, которые пожирали невинных жителей окрестных деревень, изъясняясь при этом исключительно в рифму. Помните сказку про Джека и бобовое зёрнышко? Там есть людоед, который мечтает позавтракать англичанином. Так вот добавьте мистеру Фи-фай-фо-фам рога, клыки и длинные когти, и получится почти что раккош. Только это неважно, потому что никакие описания из сказок и легенд не подготовят вас к встрече с настоящим демоном, который постучится в вашу дверь.

Но именно это со мной и произошло прямо в день рождения, который, кстати, по иронии судьбы, имеющей странное чувство юмора, совпадает с Хеллоуином.

Мне никогда не нравилось, что мой день рождения приходится на Хеллоуин. Когда я была маленькой, то очень переживала, что в этот день все готовились к празднику и напрочь забывали, что это мой день. Да ещё родители вечно не разрешали мне нарядиться супергероем или монстром. Как бы я ни пыталась стать такой же, как все – ведьмой, зомби или пиратом, – родители всегда придумывали что-нибудь этакое, не как у людей.

– Может, мне в этом году одеться пиратом? – предлагала я, доставая несколько шарфов и золотые серёжки кольцами. – Или привидением? – спрашивала я, накрывшись старой простынёй.

Но каждый год родители настаивали на одном и том же костюме, в котором я совершенно определённо выделялась из толпы.

– Наш лунный лучик, тебе надо нарядиться индийской принцессой! – восхищённо говорили они. – Ты ведь и правда настоящая индийская принцесса и в этот день можешь быть сама собой!

Когда я училась ещё в начальной школе, одноклассники были в восторге от моего блестящего шёлкового сари. Они верили, что мои браслеты и ожерелья сделаны из настоящих рубинов, изумрудов и бриллиантов. Но время, когда можно обманывать друзей – и себя, – утверждая, что ты действительно индийская принцесса, изгнанная из волшебной сказки и проживающая в пригороде на севере Нью-Джерси, очень ограниченно. И неважно, что там говорят родители. Очень скоро до окружающих начинает доходить.

– А разве твой папа не торгует в продуктовом «24 часа» на шоссе? – спросила однажды Джови, когда нам было лет по девять. – Что это за царь такой, который торгует в магазине?

Она то и дело выдувала пузыри из жвачки и, откидывая за спину идеально белокурые волосы, смотрела на меня, как на грязь под ногами. Помню, мне в тот момент захотелось сквозь землю провалиться.

Я рассказала об этом маме, и она ответила мне, как обычно, крайне расплывчато и обтекаемо.

– Моя царственная дочь, – нараспев произнесла мама, – никто из нас не является чем-то одним. Вся наша жизнь – это процесс познания себя и множества своих лиц.

– А вообще твои друзья правы. Ни один царь, по праву занимающий трон, не станет хозяином продуктовой лавки! – крикнул папа из-за питьевого фонтана в виде монстра «Гигантская глотка», установленного у нас в магазине. – Но передай своим одноклассникам, что даже царям и царицам приходится вкалывать, когда они переезжают в другую страну. И заодно напомни, что твой отец не просто владеет продуктовой лавкой, он – поставщик царского двора.

– А если они всё равно тебе не поверят, – вставила мама, которая подкладывала на витрину вяленое мясо, – скажи, что мы тебе не настоящие родители. Скажи, что ты – дочь Змеиного царя из Подземного царства и мы подобрали тебя, когда ты плыла в глиняном горшке по реке Сновидений.

Наверное, любой ребёнок, чья семья переехала в какой-нибудь город из другой страны, считает своих родителей немного странными. Но мои были странными не только из-за того, что говорили и одевались не как все или готовили необычную еду. Они как будто не до конца различали факты и выдумку, жизнь и мифы, сны и реальность. Но причину этого я поняла только в свой двенадцатый день рождения.

Глава 2

Вечная принцесса

Этот день начался так же, как любой другой октябрьский денёк в городе Парсиппани, штат Нью-Джерси. Никаких зловещих предзнаменований, никаких разрывов во времени и пространстве, даже пробок на автомагистрали Нью-Джерси не было. Обычное осеннее небо, украшенное охапками оранжевых облаков, похожих на сахарную вату со вкусом мандарина. Но, если бы вы пригляделись к небу повнимательнее (я вот не пригляделась) и если бы вы часто смотрели по телику научно-фантастические передачи (а вот передачи я смотрела), вы бы, возможно, заметили спрятавшуюся в этих облаках похожую на торнадо тень – нечто, смахивающее на межгалактическую кротовую нору.

Но, как и всякая Дороти в самом начале приключений, я не понимала, что происходит. Мне в голову не могло прийти, что очень скоро я покину свой Канзас (ну хорошо, Нью-Джерси, но вы же поняли, что я имею в виду).

Утром в свой двенадцатый день рождения я проспала. Меня разбудил только телефонный звонок от Зузу:

– Feliz cumpleaños! Joyeux anniversaire! Счастливого дня рождения, принцесса Киран!

Громкий голос в трубке звучал слишком жизнерадостно для такой рани, не говоря уже о том, что свои поздравления Зузу прокричала на разных языках и как-то по-особенному бодро.

Меня чуть не вырвало. Зузу прекрасно знала, что у меня аллергия на всё, что имело хоть какое-то отношение к принцессам. Скорее всего, это была реакция на то, что родители прямо-таки свихнулись на этой теме. Так или иначе, но я терпеть не могу никаких принцесс. Не имело значения, носят принцессы сари и браслеты или балетные пачки и короны, – меня бесило их приторное розовое очарование и вечное ожидание: они ждали принца, перемен в судьбе, спасения. От одной мысли об этом к горлу подступала тошнота.

– Хочешь, чтобы я в свой день рождения подавилась собственными слюнями? – буркнула я и прищурилась от утреннего солнца, в миллионный раз желая, чтобы мама разрешила мне повесить занавески на окна в моей комнате. Но она почему-то вбила себе в голову, что молодёжи полезнее спать при лунном свете.

– Ничего, переживёшь как-нибудь, Принцесса Просто Прелесть, – фыркнула Зузу в трубку, и я сразу представила, как она поправляет модные очки с красными стёклами на своём курносом носу. – А вот мисс Вальдес тебе пальцы транспортиром отпилит, если ты пропустишь контрольную по математике.

Уф! Я наконец-то разглядела время на часах:

– Блин, я опаздываю!

– Ahde! Schnell! Шевелись, крошка! – радостно зачирикала Зузу. – Не переживай, у тебя будет самый крутой д. р. на свете!

Если бы я только знала, насколько она окажется права!

Было уже не до праздничных нарядов. Я натянула любимые джинсы и чёрную футболку, потом заплела свои чёрные волосы в косу, чтобы она прикрывала странную отметину на затылке. У меня были две такие, но родители уверяли, что это обычные родимые пятна. Вторая отметина, ещё уродливее первой, похожая на букву U или на очки с провисшей дужкой, располагалась на предплечье. Я обмотала его банданой, прикрыв пятно, а потом на всякий случай ещё накинула любимую чёрную толстовку. И сбежала по ступенькам, едва замечая странное выражение на лицах родителей, их сбивчивые поздравления, даже старательно приготовленный мамой завтрак – лепёшки с картошкой.

– Киранмала… – начал папа.

Но я его перебила:

– Знаете, что… Я вот подумала: может быть, мне нарядиться вампиром сегодня вечером, когда мы пойдём на охоту за сладостями?

Я ловко стянула из буфета и сунула в карман несколько шоколадных печений, но от папиного взгляда не спрячешься, конечно.

– В печенье маловато клетчатки, милая. Для пищеварения полезна грубая растительная пища.

Не реагируя на папину тревогу о моём пищеварении, я запихнула в рот печенье, сунула ноги в любимые ярко-фиолетовые берцы, которые мы с Зузу обнаружили в комиссионном магазине, и закинула на плечо школьный рюкзак, тихо надеясь, что мама будет не слишком ругаться за то, что я не притронулась к завтраку.

– Не обязательно покупать мне костюм вампира, но пластиковые клыки, наверное, можно?

Во рту всё слиплось от шоколада, и я пожалела, что нет времени запить его чем-нибудь.

– Какие ещё вампиры-швампиры? – Мама протянула мне стакан безлактозного молока.

Я думала, она сейчас потребует ледяным тоном, чтобы я «села и нормально позавтракала», но у неё, похоже, не было на это сил. Она казалась очень усталой, под глазами цвета карамели залегли тёмные круги, и даже пышный пучок на голове – всегда такой аккуратный – как будто слегка съехал набок.

– Ну ты же знаешь, кто такие вампиры. – Я оскалила зубы, не особо похоже изобразив вампира из старого фильма: – Я выпью твою кроффь!

Папа шутливо погрозил мне пальцем:

– На мой взгляд, вампиры – это очень средненькие монстры. То ли дело раккош! Вот это монстр так монстр! Без страха и упрёка! – Папа любил вставлять выражения, услышанные от посетителей. – Выпьет кровь? Да раккош высосет из тебя вообще всё, включая костный мозг, а из пальцев наделает зубочисток!

Он рассмеялся, потряхивая, как обычно, круглым животиком, правда, сегодня его смех прозвучал как-то натужно. Но я автоматически отнесла это на счёт общей родительской странности.

– Мой лунный лучик, лунный свет моего сердца, – проговорила мама, забирая у меня пустой стакан, – нам надо что-то…

Я не сомневалась, что сейчас она опять заведёт свою песню про индийскую принцессу.

– Забудь про вампиров, ма, это я так. – Я взялась за дверную ручку, готовая сорваться с места. – Я в школу опаздываю.

– Киранмала, подожди! – раздалось за спиной.

Но я не обернулась. Шагнув на крыльцо, я окинула взглядом практически голый двор. Какая разница между нашей развалюхой и соседскими особняками! У них – ухоженные газоны, живые изгороди и цветочные клумбы. А у нас? Несколько засохших кустов и ободранных деревьев. Я покраснела, вспомнив, как Джови однажды спросила, не противоречит ли нашей религии уход за лужайкой перед домом.

Краем глаза я увидела, как из-за угла выруливает школьный автобус.

– Принцесса! – позвал папа.

– Да сколько можно объяснять? – крикнула я, сбегая по ступенькам, и оглянулась. – В последний раз повторяю: я не принцесса!

Мама испуганно вздрогнула, и у меня в голове мелькнуло, что, может, это прозвучало слишком резко. Сразу укололо чувство вины, но извиняться как хорошей девочке было уже некогда.

– Ну я побежала, ладно?

Я услышала, как за спиной с шумом открылись двери автобуса. Скорее ощутила, чем увидела, как пялятся ребята – на папу в полинявшей, немного тесноватой рубахе-ку́рте, на маму в ярком жёлто-зелёном сари. Из-под обтрёпанного подола выглядывали унизанные кольцами пальцы босых ног. Я почувствовала, как жар смущения и неловкости заливает щёки. Ну почему они не могут быть такими же, как все обычные родители?

Кинувшись к автобусу, я споткнулась о змеиный ров – неглубокую узкую канаву, которой папа окружил наш участок, чтобы защититься от кобр, хотя вообще-то они в Парсиппани не водятся.

Я слышала, как ребята хихикали в автобусе, и опустила голову, когда садилась на своё место. И только когда автобус отъехал, посмотрела в окно – родители стояли на подъездной дорожке. Их голосов не было слышно, но лица за толстым стеклом казались странно растерянными и огорчёнными.

Глава 3

Сплошная гадость, а не сладость

Весь день меня мучила совесть. Встревоженные лица мамы и папы так и стояли перед глазами. Что они хотели мне сообщить? Ну а с другой стороны, может, этот случай убедит их купить мне мобильник, чтобы я была как все двенадцатилетние дети на свете. На переменах я обдумывала, что сказать по этому поводу родителям, и репетировала речь с Зузу, большой любительницей иностранных языков и длинных сложных слов, с помощью которых очень удобно добиваться своего.

– Мобильные телекоммуникации – критически важная составляющая жизни в современном обществе, – бойко оттарабанила я, открывая входную дверь в дом.

И замолчала. В доме стояла мёртвая тишина.

Никогда такого не было, чтобы в мой день рождения работали и мама, и папа. Обычно хоть кто-то из них обязательно ждал меня, устроив засаду с вкусной едой и подарками. Так куда же они подевались?

Я скинула берцы и прошла на кухню, отметив про себя, что задняя дверь распахнута и как-то странно скособочена. Я, конечно, знала, что петли старые, но это было уж слишком. Ещё один пункт в список вещей, требующих ремонта. Прикрыв заднюю дверь, как сумела, я вернулась в дом и только тут заметила, что всё на кухне, где всегда царил безупречный порядок, перевёрнуто вверх дном. Везде валялись опрокинутые стулья, а один вообще отлетел к двери, как будто кто-то отшвырнул его на бегу.

Моё сердце отчаянно забилось, в висках застучало. Как человек, насмотревшийся по телевизору криминальных сериалов, я подумала, что к нам вломились грабители.

– Привет?.. – позвала я дрожащим голосом, вытаскивая нож из подставки на кухонном столе.

Потом пробежала по комнатам, но всё, не считая стульев, было на своих местах. Даже мамина шкатулка с украшениями стояла там, где всегда – на тумбочке у кровати. Я вернулась в прихожую в полной растерянности.

Куда подевались родители? Как они могли забыть про мой день рождения?

Но тут же мне немного полегчало – на шатком раздвижном столике у входной двери стоял накрытый салфеткой поднос с домашними сладостями: расгуллой и сандешами. Сверху лежала записка.

Для дорогих гостей, которые зайдут, чтобы узнать, «сладость или гадость» (без глютена и орехов, сделано из безлактозного молока от коров, находящихся на свободном выпасе).

Класс! Я с нервным смехом опустила нож. Как у меня воображение-то разыгралось! Раз мама не забыла приготовить индийские сладости для соседских детей, значит, всё в порядке. Была у неё такая традиция на Хеллоуин.

Правда, и тут возникала проблема, заключавшаяся в том, что старые наволочки и пакеты из-под продуктов никак не годились для пропитанных сладким сиропом шариков расгуллы и политых патокой сандешей, которые мама раздавала доверчивым охотникам за сладостями. Но моим родителям не приходило в голову угощать ребят обычными конфетами из магазина – ещё один пример их полной беспомощности.

Я уже хотела схватить с подноса сладкую расгуллу, когда заметила что-то на полу – праздничное поздравление, наполовину выскользнувшее из конверта. Типичный папин юмор – глянцевая убийственно-розовая открытка для малышей. На открытке была изображена (угадайте, кто?), конечно, принцесса в короне, а над ней написано: «Дочка, тебе 2!» Но папа ручкой приписал перед двойкой единичку, и получилось 12. Ха-ха, как смешно. Тоже типичный папа. Но почему открытка валяется на полу? Я вытерла липкие пальцы о джинсы и подняла её.

Внутри под словами «Желаем сверкательного дня рождения!» оказалось торопливо нацарапанное послание от мамы. Но куда подевался её аккуратный чёткий почерк?

Крепись, наша любимая дочь. Все эти двенадцать лет мы надеялись, что обойдётся. Но не обошлось. Хранившее нас волшебное заклинание было разрушено в день твоего рождения. Прости нас за то, что, пытаясь защитить тебя, мы скрывали правду. Сейчас некогда объяснять. Делай что угодно, только не пускай в дом раккоша. Доверься принцам, они тебя спасут, но, что важнее, поверь в себя. Оставляем тебе на всякий случай немного рупий и живую карту – может, пригодится. Умоляю об одном – не пытайся нас искать, это слишком опасно. Мы отправляемся в ужасные тёмные глубины, где все заклинания теряют силу. (И не забывай принимать каждое утро витамины «Мишки Гамми».) Мой лунный лучик, первое, что тебе надо сделать, это найти…

Дальше письмо обрывалось, и на листке темнела большая уродливая клякса, как будто маму что-то сильно напугало.

Я потрясла конверт, и из него выпала тонкая пачка ярких незнакомых мне банкнот – рупий, о которых упомянула мама. То, что выскользнуло следом, ничем не напоминало карту. Это был пожелтевший от времени чистый лист бумаги.

И всё. Родители всегда были странные, но теперь они, кажется, рехнулись окончательно. Я позвонила каждому на мобильный, потом на телефон в магазине, но везде включался автоответчик. Мне стало страшно. Если это была хеллоуинская шутка, она получилась совсем не смешной. И вся эта чушь про принцев и раккошей… Они что, с луны свалились?

Я почувствовала, как глаза наливаются слезами, и поспешно прикусила щёку с внутренней стороны, чтобы остановить этот фонтан. Помимо привычки неброско одеваться и незаметно себя вести у меня было ещё одно собственное правило, которое позволяло продержаться в средней школе. Не плакать. Никогда. Порой мне казалось, что мои слёзы заперты в очень страшной комнате где-то внутри меня и эту комнату лучше не открывать.

Я глубоко вдохнула и попыталась успокоиться. Соберись! Ты не слабачка!

Только я решила звякнуть Зузу в ресторан её родителей, как кто-то начал трезвонить в дверь. Это оказались малыши, наряженные феями, зверюшками и супергероями. Они вместе с мамами и папами обходили соседей, пока не стемнело. У меня голова шла кругом, но я протянула детишкам поднос со сладостями.

– Ух ты, спасибо! – сказал мальчуган, одетый Робин Гудом. – Это гораздо лучше, чем подарок зубной докторши из соседнего дома. Она раздаёт зубные щётки!

Я трясущимися руками закрыла за ними дверь, моё сердце сжалось в комок. Близились сумерки. Где мои родители? Что с ними случилось? Почему они запретили мне искать их?

В дверь снова позвонили.

На пороге стояли два самых странных охотника за сладостями из всех, что я видела в жизни. Парни примерно моего возраста, может, чуть старше. Похожи друг на друга, словно братья. Тот, который улыбался, был такой красавчик, что я чуть не ослепла от восторга. Второй – повыше и пошире в плечах – стоял со скучающим видом. Удивительно выглядела их одежда – длинные свободные рубашки навыпуск и штаны, сшитые из той же блестящей материи, что и мамины сари. У каждого на голове была шёлковая чалма, на ногах – туфли с загнутыми кверху носами, за широким поясом – меч в ножнах, украшенных драгоценными камнями. У красавчика пояс и чалма были красные, у высокого – синие.

– Чтоб ты лопнул, братишка! Её наверняка уже съели, – говорил парень в синем в тот момент, когда я открыла дверь. – Тебе обязательно было пить из этой «Гигантской глотки»?

– Если бы не фонтан, мы сюда вообще не добрались бы, – ответил красный. – Ты никогда не спрашиваешь дорогу, упрямый ты верблюд.

Но я не успела сообразить, что к чему, потому что красавчик в красном уставился на меня глазами кинозвезды.

Поймите меня правильно, я не отношусь к помешанным на парнях дурёхам, у которых вся комната обклеена постерами с поп-музыкантами. Я не разрисовываю школьные тетради инициалами симпатичных мальчиков и не обвожу их слюнявыми сердечками. Не, ну есть пара-тройка знаменитостей, фотки которых мы с Зузу с удовольствием рассматриваем на разных сайтах типа «Красивые парни тоже следят за зубами». (А кому не нравится смотреть, как их любимая телезвезда проводит манипуляции с зубной нитью на камеру?) Но до сегодняшнего момента, когда я открыла дверь, мне не приходилось видеть такого красивого парня живьём.

– Вы готовы, госпожа?

Кажется, он спросил именно об этом, но что-то приключилось с моим слухом, поэтому до меня донеслись какие-то мультяшные звуки – кваа-кваа-кваа. Ну до чего ж он был хорош! У меня аж мурашки по коже побежали. Если бы я писала об этом Зузу, то поставила бы слово в звёздочки, вот так – *мурашки*.

Красный посмотрел на мои тёмные джинсы и чёрную футболку и озадаченно насупился. Но даже с нахмуренными бровями он остался таким же хорошеньким.

– Братец Нил, мне кажется, госпожа не готова.

Высокий – Нил? – потянулся к подносу со сладостями, который я держала в руках, и запихнул в рот сразу две расгуллы, ничуть не заботясь о том, что сироп стекает по подбородку. Фи!

– Сначала надо было спросить: «Сладость или гадость?» – надменно сказала я.

Мне тут же захотелось себя пнуть. Два симпатичных парня возникают у меня на пороге, и первое, что я делаю, это начинаю поучать их: «Сначала надо было спросить: «Сладость или гадость?» Ну не идиотка?

– Это, наверное, маскарадный костюм, Лал, – подмигнул Нил, слизывая с пальцев сироп. – Никто на самом деле не носит такую скучную одежду.

Я покраснела от смущения:

– Вы что, полиция моды?

Я была поражена собственной находчивостью, но замечание высокого меня задело. Ещё один богатенький сынок в шикарных шмотках издевается над одеждой, которую я могу себе позволить. А сами-то – Лал и Нил. Ведь это бенгальские слова, означающие «красный» и «синий». И они одеты в соответствии со своими именами? И это типа модно?

Нил снова потянулся за сладостями, но я треснула его по руке. Сильно.

– Полегче, прин-цес-са, – насмешливо протянул он.

Он смеялся надо мной! Ну понятно: считал, что куда уж мне до принцессы.

У меня снова защипало в глазах, и я заморгала, как бешеная. Словно вторя моему настроению, воздух наполнился зловонием помойки. Это ещё что такое?

Отвернувшись от Нила и его насмешливого взгляда, я положила руку на дверь и обратилась к Лалу:

– Готова? К чему я должна быть готова?

Но красный не ответил. Вместо этого он внезапно выхватил из-за пояса меч, который оказался совсем как настоящий – острый и блестящий. Я не успела глазом моргнуть, как парнишка схватил меня за запястье и попытался выдернуть из дома.

Ха! Если бы я не была такой умудрённой опытом и не знала, что такое улица (а я пять раз посещала Манхэттен и два раза ездила на метро), я, возможно, поверила бы, что сказка стала былью. Но я девчонка из Джерси, а девчонки из Джерси – далеко не дуры. Я отлично знала, что, как бы ни был хорош стоящий перед тобой человек, он не имеет права хватать тебя за руки. Серьёзно, я в своё время пересмотрела кучу телесериалов про маньяков, и они всегда выглядят просто супер.

– Отпусти! – сказала я очень громко.

Все мои нервы, все мускулы напряглись, готовясь к сопротивлению. Я стряхнула с себя красного и отскочила в дом, взвешивая в руках поднос, чтобы в случае необходимости треснуть им парня по его прекрасной голове.

– К этому, госпожа, – проговорил Лал, указывая на что-то у меня за спиной. – Вы готовы к этому?

Тут только я поняла, что бояться надо не Лала.

Сквозь приоткрытую заднюю дверь в кухню вломилось нечто в костюме разъярённого монстра. Это нечто было не меньше трёх метров высотой, с чёрно-зелёной бородавчатой кожей и огромными рогами и клыками. Существо близоруко щурило глазки-бусинки и пускало длинные густые слюни на мамин безупречно чистый пол. Костюм был сшит превосходно до омерзения. Более чем превосходно. Поднос поехал из моих ослабевших рук, и горсть сладостей упала на пол. Нил успел подхватить поднос, прежде чем и тот грохнулся следом.

Стук сердца громом отдавался в ушах, и я словно издалека услышала голос Лала:

– Это раккош, госпожа. Боюсь, от него следует ожидать гадостей, а не сладостей.

Раккош. Раккош? Не человек в костюме, а настоящий демон – прямо из папиных сказок? Здесь, у нас на кухне, в Парсиппани, штат Нью-Джерси?

Я хотела завизжать, но комната плыла и растекалась вокруг меня, как те тающие часы на знаменитой картине. Мои кости превратились в желе.

Чудовище слепо заметалось по кухне, срывая острыми как лезвия когтями дверцу с холодильника, круша ножищами шкафчики. Ему приходилось пригибаться, но всё равно рога оставляли глубокие дыры в потолке, и побелка сыпалась сверху прямо в его прищуренные глазки.

– Родители не велели мне пускать в дом раккоша, – услышала я словно со стороны собственный сдавленный писк.

Демон швырялся тарелками, как попкорном, потом принялся жевать включённый в сеть тостер, и во все стороны посыпались искры.

– Не хочется тебя огорчать, но теперь уже поздно!

Нил тоже выхватил меч, но вид у него был не такой испуганный, как у брата. Он даже улучил минутку, чтобы запихнуть в карманы сладости, которые я уронила.

Я еле успела схватить поздравительную открытку, деньги и карту, прежде чем братья вытолкали меня из дома. Последнее, что я увидела перед тем, как захлопнулась входная дверь, был демон, сыплющий в свою бездонную пасть витамины «Мишки Гамми» с фруктовым вкусом.

И тут я наконец завизжала:

– Ой, блин, меня мама за это убьёт!

Глава 4

Демон на пороге

Дальше всё пошло ещё более странно. Едва успев воткнуть ноги в берцы, даже не зашнуровав их, я выбежала из дома и сразу увидела на другом краю лужайки двух крылатых коней. Они нюхали редкие хилые травинки, которые папе не удалось загубить, ухаживая за газоном. Один конь был среднего роста, белый, с белоснежными крыльями, а второй – покрупнее, опасного вида, чёрный, с крыльями цвета воронова крыла. Крылья были сложены за спиной, широкие и мускулистые. Кони рыли копытом землю около змеиного рва и тревожно ржали. Наверное, они тоже не любили змей.

Проходящие мимо дома маленькие охотники за сладостями в костюмчиках привидений, пожарных и гоблинов глазели на крылатых коней, показывали пальцами и хихикали, но родители, которые вели своих малышей за руку, не обращали на животных ни малейшего внимания, как будто кони были специально заколдованы, чтобы взрослые их не видели. Зато старшеклассники, одетые панк-зомби-рокерами, зависли перед домом, разглядывая крылатых коней, словно не верили собственным глазам.

– Костюм злобной лошади! – заорал парень с накрашенными глазами и кольцом в носу. – Эй, кто там внутри? – гаркнул он прямо в нос белому коню.

– Руки прочь от наших животных, господин! – закричал Лал, увидев, как Кольцо-в-Носу пытается выдернуть из крыла второго коня чёрное как ночь перо.

Подростки разразились хохотом:

– Гляньте на этого лоха! А на его наряд! Только вчера переехал в Америку, забыл переодеться?

Лал стал красным, как его чалма:

– Вы – неотёсанные чурбаны!

– Ну хватит уже выпендриваться, – пробормотал себе под нос Нил, потом громко сказал: – Уходим, Лал!

Мы с Нилом, не останавливаясь, пробежали через лужайку, и он закинул меня на спину чёрному коню, который фыркнул и переступил с ноги на ногу.

– Уходим! У нас есть дела поважнее! – снова крикнул Нил брату.

Грохот в доме становился всё громче. Я подумала, что мама ужасно расстроится, когда придёт домой, но тут же вспомнила, что они с папой исчезли в неизвестном направлении. Неужели раккош схватил их до моего прихода? Что там мама писала? Что-то про защитное заклинание, которое было разрушено в день моего рождения? Не может быть, что всё это происходит на самом деле! Внутри у меня всё сжалось, слёзные железы опять активно заработали, и я торопливо приказала себе: «Соберись, тряпка!»

Но Лал уже сунул меч за пояс, закатал рукава и принялся скакать вокруг Кольца-в-Носу, вскинув кулаки к подбородку, как делали когда-то заправские боксёры.

– Мы – принцы Лалкамал и Нилкамал. Мы прибыли в ваши края из Запредельного царства, что лежит за семью морями, за тринадцатью реками. Ты оскорбил нас, гостей своей страны, и я требую сатисфакции!

Принцы? Мама что-то писала про принцев, которым надо доверять. Собственно говоря, я им уже доверилась, как только поняла, что они не серийные убийцы. А как иначе получилось бы, что я сижу верхом на крылатом коне и жду, когда Лал закончит дуэль с юным зомби?

Конь подо мной заржал и забил копытами, и я обрадовалась, что Нил крепко держит поводья. Но Лал не обращал на нас никакого внимания.

– Ты безоружен, поэтому я вызываю тебя на кулачный бой!

Лал сверкнул глазами на противника, как будто ему делать было больше нечего, кроме как драться с размалёванным старшеклассником. Несмотря на красоту, Лал явно не отличался здравомыслием. И почему он разговаривал, как герой старинного романа, если его брат говорил совершенно нормально? А Лал словно играл роль принца в старом фильме. И я бы уже не удивилась, если бы его зубы сверкнули на солнце и послышалось такое тоненькое *дзын-нь*, как в рекламе зубной пасты.

– Эй, если за нами гонится демон, может, уже поедем? – тихонько спросила я.

Нил искоса глянул на меня.

– Хауу, мауу, кхауу!

Грохот приближался, вопли демона доносились прямо из-за входной двери. Кони рвались вперёд и ржали, и я цеплялась изо всех сил, но не сводила глаз с Лала и его врагов.

– Ого! Вопли привидений! Наверное, записаны на плёнку?

Старшеклассники, испуганно переглянувшись, попятились, а потом быстренько смылись. Остался только Кольцо-в-Носу. Он плюнул Лалу под ноги, и слюна повисла на высоком стебле травы, сверкая, как мерзкий бриллиант.

– Я требую сатисфакции! – снова заорал Лал.

Он принялся обходить подростка полукругом, не опуская кулаков. Это было смешно и нелепо, но от злости Лал стал ещё красивее. Пока он радовал мой взор, Нил вскочил на чёрного коня, оказавшись прямо передо мной. Конь совсем разволновался.

– Держись крепче! – кинул мне Нил через плечо. – Готов поспорить, что ты не умеешь ездить верхом, а я не хочу, чтобы ты свалилась и разбилась в лепёшку.

Меня пробила дрожь от того, что принц Нил так близко от меня. Не потому, что он – парень, а я ещё никогда не сидела вплотную к парню, но потому, что он был такой самодовольный и считал себя крутым, как варёные яйца.

– А я могу поехать с Лалом? Он как-то повежливее.

– Ну да, он же настоящий джентльмен и принц, – Нил повел чёрной бровью. – Но поверь мне: как наездник я гораздо надёжнее.

Ого! Самодовольный нарцисс. Я уже хотела надерзить ему в ответ, но тут раздался оглушительный треск – как будто глыба льда откололась от ледника.

Вскинув голову, я увидела, как рушится стена дома со стороны входной двери. Конь забил крыльями и попятился в страхе. Я еле успела обхватить Нила за пояс.

– Пора в путь, братишка! – завопил Нил, с трудом сдерживая коня.

Раккош прошёл сквозь стену, как сквозь бумажную салфетку, помахивая деревянной балясиной, ещё недавно поддерживавшей веранду. Кирпичи и куски штукатурки сыпались ему на плечи, но раккош стряхивал их, словно капли дождя.

Он обвёл взглядом лужайку, заметил нас и, вскинув балясину над головой, направился в нашу сторону. От каждого его шага вздрагивала земля под ногами.

– Мама!

Кольцо-в-Носу улепётывал следом за своей компанией, которая давно скрылась из виду.

Тут слева от меня послышался восторженный писк. Только не это!

– Папочка, смотри, какой классный монстр!

Мимо нашего дома шла маленькая русалочка, держа за руку папу в деловом костюме.

– Бегите! – закричала я ему, поскольку догадывалась, что он не видит раккоша.

Папа словно окаменел – ему как будто и хотелось убежать, но он не понимал, почему. Я закричала снова, и тогда он, нутром почуяв опасность, подхватил дочку на руки и опрометью кинулся подальше от нас. Довольное личико девчонки весело покачивалась над его плечом, её корона съехала набок.

– Но я хочу посмотреть, как монстр будет есть принца! – требовала она.

А Лал словно не замечал приближающегося раккоша. Он грозно махал кулаком вслед убегающему врагу:

– Уноси ноги, трусливая бесхребетная минога! Берегись моего гнева!

Ни надвигающийся демон, ни почти съеденная соседская девчонка, ни насмерть перепуганный конь и сидящий передо мной грубиян не помешали мне заметить, как красиво выбиваются чёрные кудри Лала из-под красной чалмы – *вздох*.

Из пасти раккоша лилась обильная слюна, оседая липкой пеной на засохших деревьях и чахлых кустах. Монстр хищно облизывался, мысленно, видимо, уже поедая Лала.

– Не дохлыми воронами, не тухлым ананасом, а пахнет настоящим королевским мясом! – просипел демон.

Длинные жёсткие, как щетина, волосы у него на руках и на носу встали дыбом.

«Ну ничёсе, – мельком подумала я, – а раккош-то и правда говорит стихами!»

Но эту мысль тут же вытеснили другие – я представила, как меня сейчас прикончат и разорвут на кусочки.

Может, принц Лал и красавчик, но он же совершенно чокнутый, мы все погибнем из-за него.

– Скорее, Лал! – завопила я. – Надо убираться отсюда!

Белый конь был напуган не меньше чёрного. Его глаза расширились от ужаса, дыхание с шумом вырывалось из раздувающихся ноздрей, но он упорно ждал Лала. Верное животное расправило крылья и шагнуло к хозяину, затем тряхнуло гривой, словно прося сесть к нему на спину. Чёрный конь дрожал и рвался в полёт, так что Нил с трудом его удерживал.

Я уже видела длинный чёрный язык, извивающийся между клыками монстра:

– Как он будет стонать, как он будет рыдать, когда я стану его пожирать!

– Серьёзно? – усмехнулся Нил. – Что, более складно не получилось?

Кони отчаянно ржали, предупреждая об опасности.

– Лал! – завизжала я.

Когти раккоша почти коснулись его головы. И тут принц Лал совершил большую глупость – если бы её измеряли по шкале Рихтера, ей соответствовала бы самая верхняя отметка. Оттолкнувшись от ствола дерева, Лал высоко подпрыгнул и, сделав двойное сальто назад, приземлился на голову демона и ухватился за его рога, как за руль мотоцикла.

– Тебе, презренный, пора садиться на диету! – объявил принц.

Потом он попытался проткнуть раккоша мечом, но не смог пробить толстую жёсткую шкуру.

– Ты надоедливый мальчишка! – возмутился раккош, пытаясь смахнуть Лала с головы. – Прибью тебя, как кошка – мышку!

– Почему ты не помогаешь брату? – крикнула я Нилу.

Старший принц преспокойно восседал передо мной, как на представлении.

– Да Лалу просто покрасоваться охота.

Нил достал из кармана расгуллу и сунул её в рот. Я завизжала – монстр попал-таки по Лалу. Принц мгновенно потерял сознание и стал сползать с головы раккоша. Он рухнул бы на землю, если бы не зацепился поясом за острый рог монстра. Бедный бесчувственный принц Лалкамал повис на роге вниз головой, а демон принялся яростно трясти башкой, чтобы его сбросить.

Не знаю, что тут на меня нашло.

– Ну, если ты не хочешь помочь брату, придётся это сделать мне! – крикнула я и, оттолкнувшись от спины Нила, соскочила с чёрного коня и кинулась на чудище.

Вот только я с трудом доставала ему до пояса. Тогда, схватив меч, который выпал из рук принца, я злобно воткнула его в мохнатую ступню демона:

– Отпусти Лала, вонючка!

Внутренний голос подсказал, что бить надо туда, где кожа мягче всего, – между пальцев. Мне было дико страшно, но в то же время я вдруг стала смелой, сильной, дерзкой. Можно подумать, я всю свою жизнь сражалась с раккошами, а не проводила вместе с папой инвентаризацию двухлитровых бутылок из-под газировки и автомобильных ароматизаторов.

– Принцесса пахнет яблочной шарлоткой, – зарычал демон. – Ай! Не беси меня щекоткой!

Я почувствовала, что монстр схватил меня за капюшон.

– Только попробуй порвать мою любимую толстовку, ты, слюнявая жаба!

Послышался треск ткани, и я повисла в трёх метрах над землёй, дрыгая ногами и свирепо размахивая мечом. Лал болтался совсем рядом.

– Эй, лошадка! Лови хозяина! – крикнула я, одним движением меча разрезав пояс парнишки и тем самым освободив его.

Бесчувственный принц рухнул вниз. К счастью, раккош был слишком занят мной, да ещё и близорук, и поэтому не видел, как белый конь взмыл в воздух и подставил Лалу свою белоснежную спину.

– Молодчина, Снежок! – Я была готова поклясться, что конь мне улыбнулся. Затем он быстро вернулся туда, где по-прежнему ожидали чёрный конь и Нил.

Раккош поднял меня к самому лицу, и я чуть не потеряла сознание от жуткой вони, исходящей из его пасти. Задержав дыхание, я прицелилась в маленький красный глаз и изо всей силы ткнула в него мечом. Но в средней школе имени Александра Гамильтона не учат биться на мечах, поэтому удар получился не самый меткий. Я с ужасом увидела, как меч Лала воткнулся в толстый нос картошкой. В тот же миг из широких ноздрей раккоша брызнули жёлтые сопли – и прямо на меня.

– Фу-у-у! – завопила я. – Нил! Скорее! На помощь!

Монстр пришёл в бешенство:

– Принцесса вредная, но сладкая! Тебя сожру как шоколадку я!

Кажется, мне пришёл конец. Родители меня бросили, а раккош забрызгал соплями и сейчас сожрёт.

Это был самый ужасный день рождения, какой только можно себе представить!

Глава 5

Прощай, родной дом!

Раккош поднёс меня к своей зубастой пасти. И в то же мгновение что-то со свистом пронеслось возле меня. Это что-то оцарапало мне руку и щёку и воткнулось между губами демона. Правый рукав толстовки разрезало вдоль, щека горела огнём, но вовсе не от смущения. Теперь я поняла, что просвистело мимо – меч Нила.

Монстр завопил, заметался, схватившись за пасть, и в замешательстве выронил меня. Я полетела вниз, к твёрдой земле. «Если бы папа не изничтожил всё живое на нашей лужайке, – мелькнуло в голове, пока я летела навстречу судьбе, – мне было бы гораздо мягче приземляться».

– А-а-а! – завопила я. – И-и-и! Мама-а-а!

В этот момент чья-то крепкая рука обхватила меня за талию. Это был Нил, взмывший в небо на своём чёрном коне. Он поймал меня и швырнул поперёк седла, как мешок с картошкой. Могу сказать одно – если вы никогда не летали таким образом на спине крылатого коня, категорически не рекомендую пробовать. И дело тут не столько в неизящно торчащей кверху попе, сколько в потной лошадиной шерсти, которая забивается в рот. Можно было сказать, конечно, что принц, как в сказке, подхватил меня на всём скаку и усадил перед собой, но в реальности это ничуть не походило на красивое сказочное спасение.

Вокруг стоял дикий вой и грохот, который, как мне потом объяснили, устроил раккош (сама я в тот момент висела, уткнувшись физиономией в лошадиный бок, и ничего не видела). Один меч торчал у раккоша из носа, другой – изо рта, и он бесновался до тех пор, пока не споткнулся о дерево и не брякнулся на землю.

– У кого-то будет сильно болеть голова, – буркнул Нил, спрыгивая с коня.

Я неуклюже сползла на землю, держась за отбитые в полёте ребра, и с облегчением увидела, что демон валяется без сознания.

– Я отлично справлялась без тебя, мистер Лучше-поздно-чем-никогда, – резко бросила я Нилу. – Мог бы и не прилетать в последний момент, чтобы изобразить из себя героического спасителя.

Нил зыркнул на меня так, что я покраснела, потом перевёл взгляд на мою порванную толстовку и оголившуюся правую руку. Заметив отметину, он вздёрнул брови, но сказал лишь:

– Всегда пожалуйста.

Я терпеть не могу, когда кто-то видит мои родимые пятна. Это всегда так унизительно! Натянув обрывок рукава на отметину, я бросила на Нила, как мне казалось, убийственный взгляд.

Он с самым невозмутимым видом подошёл к раккошу, выдернул свой заляпанный слюнями меч из пасти монстра, а меч Лала – из его носа, затем передал оружие брату, который только-только приходил в себя.

– Мыпбедилибрт? – еле ворочая языком, пробормотал Лал.

– Угу. – Нил принялся как-то слишком деловито обтирать обслюнявленный меч о голый куст. – Ты как следует надрал задницу этому демону, братец. – Он покосился на меня. – С некоторой помощью этой…

– Да какая разница… – Я промокнула рукавом рану на щеке.

Слышать, как тебя называют «эта», было почти так же неприятно, как практически остаться без головы после взмаха мечом. Даже если тебя так называет твой спаситель.

Нил вложил меч в ножны за спиной – а я их и не заметила – и погладил своего коня по шелковистому носу. Он как будто совсем забыл про раккоша. И почему, интересно, он соврал Лалу, вместо того чтобы сказать, что сам победил демона?

– А ты раккоша не… э-э… добьёшь? – спросила я, понизив голос.

Кто его знает, видят взрослые бесчувственного демона или нет, но объяснять его присутствие на нашей лужайке – выше моих сил.

Нил покачал головой:

– Я вообще-то не занимаюсь истреблением раккошей, эффектные подвиги не для меня. – Он кивнул на брата: – Нашей семье хватает и одного сказочного героя.

Что-то промелькнуло у него на лице. Ревность? Но с чего бы? Нил был старше и сильнее Лала и определённо круче – во всяком случае, на взгляд большинства. Может, дело в том, что Лал – такой кинокрасавчик? Но это тоже ерунда. Вообще мальчишки – странные существа.

– Ну всё, полетели, – поторопил Нил. – Думаешь, демон уснул навечно?

Я закусила губу, внезапно почувствовав себя очень неуверенно.

– Госпожа… – Лал говорил мягче брата. – Я понимаю, что всё это сбивает с толку, но ты должна доверять нам.

Я вспомнила мамино письмо и всё же не перестала сомневаться. Посмотрела на одного брата, потом – на другого и наконец оглядела себя. Только сейчас до меня дошло, что мой вид – катастрофа. Порез на щеке ещё немного кровил, толстовка, оставшаяся без рукава и капюшона, была перепачкана соплями раккоша, и можно было не сомневаться, что от меня несёт, как от скунса, который всю ночь веселился, поедая навозных жуков.

Нил вытащил из кармана носовой платок сомнительной чистоты и протянул мне, но я покачала головой и снова вытерла лицо рукавом.

– Я не принцесса, которая ждёт, когда её спасут. Сама могу о себе позаботиться, – проговорила я дрожащим голосом.

Губы Нила дрогнули не то в улыбке, не то в усмешке:

– Отлично, желаю удачи!

– Скорее беги собирайся, – попросил Лал. – Нам пора отправляться на поиски твоих родителей.

У меня внутри будто тучи рассеялись. Мама с папой!

– С ними всё в порядке? Вы знаете, где они?

– Тебе же не нужна наша помощь, – напомнил Нил, издевательски приподняв бровь. – Ты же сама можешь о себе позаботиться.

– Брат, не позорься, – пристыдил его Лал.

– Да ладно, – зло бросил Нил. – Я и так позор всей семьи.

– Я не это имел в… – начал Лал.

Но я вмешалась в их братское воркование:

– А можно мы вернёмся к моменту, когда вы собирались рассказать, где сейчас мои родители?

– Они прошли через пасть чудовища в иное место, – ответил Лал.

Мне очень, очень хотелось верить, что «пасть чудовища» – всего лишь метафора. Я представила длинный язык демона и его гигантские клыки, и моё сердце забилось часто-часто.

– Ты хочешь сказать, что их съел раккош?

– Нет. – Нил, повернувшись ко мне спиной, поправлял седло на коне. – Не в буквальном смысле слова.

– А как можно съесть не в буквальном смысле?

– Они перенеслись в другое измерение, – ответил Лал, будто повторял выученный урок. – Защитные заклинания вроде того, что было у вашей семьи, становятся очень ненадёжными к концу срока их годности.

Но заклинания – не скисшее молоко!

– Мне сегодня исполнилось двенадцать лет, – выпалила я.

Братья кивнули, словно им это было отлично известно. Я же чувствовала себя испуганной, истерзанной, потрясённой. Мне требовались хоть какие-то ответы – немедленно.

– Что. Случилось. С моими. Родителями? – как можно твёрже спросила я.

– Ты всё равно не поймёшь. Слишком сложно объяснять, – буркнул Нил.

– Представь… – Лал мечтательно посмотрел на небо. – Представь, что где-то умирает большая звезда. Она сначала расширяется, потом сжимается и в конце концов взрывается и превращается в чёрную дыру.

Ну ладно. Хотя Нил считал меня совсем дурочкой, о чёрных дырах я всё-таки знала. Я даже бывала в планетарии и, между прочим, любила смотреть по телику научные передачи с Шейди Сэйди – учёной леди.

– Но какое это имеет отношение к моим родителям? Или к заклинаниям? Или к раккошу?

– Заклинание, которое вас защищало, сдулось, – попытался объяснить Лал.

– Сдулось?

– Оно стало терять силу, – вмешался Нил. – Перед тем как взорваться, оно вышвырнуло из себя материю – твоих родителей – в другое место, другое измерение.

Я попыталась сформулировать вопрос:

– Но почему тогда я ещё здесь?

– Видимо, это заклинание было привязано именно к ним. Возможно, есть дополнительное заклинание, хранящее тебя, – сказал Лал. – В любом случае, заклинание с истёкшим сроком годности делает нестабильным всё вокруг себя, в данном случае – границы между разными измерениями.

– Поэтому раккош и смог пробраться в твой мир, – перебил Нил. – Мы выслеживаем его с тех пор, как он учуял запах вашего истекающего заклинания. И, если мы не уберём тебя отсюда как можно быстрее, скоро появятся и другие.

Всё перемешалось у меня в голове. Заклинания, измерения, чёрные дыры… И запах… моего истекающего заклинания? Бр-р-р.

Тут я вспомнила кое-что из передач Шейди Сэйди, учёной леди, а также из программы «Путешествия к звёздам», которую я видела тысячу раз.

– Но внутри чёрной дыры ничто не выживает – ни свет, ни материя.

Мой голос дрогнул, и я закашлялась.

– К сожалению, ты права. То, что ты называешь чёрными дырами, в других измерениях имеет облик демонов – кошмарных, жадных раккошей, которые пожирают всё, до чего могут дотянуться, – сказал Лал.

– Можешь считать их гигантскими межгалактическими пылесосами, – вставил Нил.

Но легче мне от этого не стало. Я так ясно представила себе межгалактический пылесос, что у меня перехватило дыхание, и я смогла издать лишь сдавленный писк. Речь шла о моих родителях, которых поглотил космический хищный и голодный демон. Это вам не шутка.

– Но закончим урок астрономии, – продолжил Нил. – Тебе только следует знать, что осталось ещё немного времени до того, как заклинание окончательно разрушится и превратится в звёздную пыль. Вот почему надо двигаться в темпе вальса. – Он показал на дом. – Сейчас.

Принцы с конями остались ждать меня на лужайке возле бесчувственного демона, а я кинулась в декорацию к фильму ужасов, которая ещё совсем недавно была моим домом. Спальни уцелели и санузел работал, хотя демон внёс в его дизайн некоторые изменения, снеся напрочь потолок. Я натянула свежую футболку и толстовку, кинула в рюкзак зубную щётку и смену одежды. Потом попыталась дозвониться Зузу, но услышала только голос автоответчика с их домашнего телефона:

«В данный момент семья Томопулос посещает гору Олимп. То есть кафе «Гора Олимп» и боулинг «Шароварня». Посетите сердце Парсиппани и попробуйте самую вкусную пахлаву – не хуже, чем в Дельфах! А если хотите передать сообщение Марине, Косте, Афине, Алексу, Фрэнки, Нико, Зузу, бабуле Яе или псу Зевсу, говорите после гудка! Опа!»

Ну и что мне было делать? Сообщить Зузу, что в мой дом вломился демон? Что мама и папа заперты в сдувшемся заклинании? Что я улетаю с двумя принцами спасать родителей от межгалактического демонического пылесоса?

В конце концов мне всё же удалось сказать правду и только правду:

«Сообщение для Зузу. Э-э… это Киран. Всем привет. Слушай, Зузу, к нам внезапно приехали гости из другого города. Ну, сильно издалека. И я… эм… В общем, мне надо кое-что сделать для родителей. Очень важное. Мы скоро вернёмся. Думаю, через несколько дней. Наверное… э-э-э… ты можешь сказать об этом в школе и… списать для меня дз… – Я уже запыхалась и решила закруглиться: – Не волнуйся, со мной…

Время для записи кончилось раньше, чем я успела сказать «всё в порядке».

Я тупо уставилась на телефон в руке. И что дальше?

– Поторопись, прин-цес-са! – закричал снаружи Нил. – Наш крупнячок скоро проснётся!

В последний момент я сунула в рюкзак ещё мамино свадебное красное с золотом сари и её маленькую шкатулку с украшениями. Тут мой взгляд упал на семейное фото в рамке, стоявшее на тумбочке у папиной кровати. Снимок был сделан перед нашим магазином. Мама почтительно держала статуэтку бога Кришны в детстве – пухлый синий младенец с украденным куском масла в руках. Рядом с мамой стоял папа в футболке с эмблемой магистрали Нью-Джерси, такие продавались в нашем магазине. А я между родителями держала на ладони фигурку монстра Гигантская глотка и улыбалась как дурочка.

– Может, я не всегда была идеальной дочерью, – пробормотала я, – но клянусь, что верну вас.

Кинув фото в рюкзак, я выбежала из дома.

Раккош ещё валялся на земле, но уже тёр закрытые глаза огромными кулаками. Я задержала дыхание и проскочила мимо.

– Нельзя терять ни минуты, госпожа! – воскликнул Лалкамал. – Пора домой!

– Залезай скорее! – Нил показал мне на своего коня. – Надо убираться отсюда!

Меня снова охватили страх и сомнения.

– Погодите! – Я посмотрела на одного брата, потом – на другого. Один улыбался, другой хмурился. – Вот это, – махнула я на гору обломков, – это мой дом.

– Она что, не знает?

– Похоже, что нет, – помрачнел Нил.

– Чего я не знаю?

– Это не твой дом, госпожа, – сказал Лал. – Ты из далёких мест, из Запредельного царства, что за семью морями, за тринадцатью реками.

– Некогда, брат, – поторопил Нил, – просто хватай её!

– Нет! Никто меня хватать не будет!

У меня за спиной раздался рокот – монстр приходил в себя.

– Госпожа, ты знала раньше, что ты не такая, как все?

Я кивнула.

– Может быть, даже догадывалась, что из другого мира?

Я вытаращила глаза.

Со стороны демона послышался басовитый стон. Кони в страхе замахали крыльями и забили копытами.

– Да очнись ты! – вспылил Нил. – Что, никто никогда не рассказывал, как тебя нашли в глиняном горшке, плывущем по реке Сновидений?

– Что? – Я с изумлением уставилась на парня. – Откуда ты…

И тут он спросил:

– И никто никогда не говорил тебе, что ты – принцесса?

Вот оно. Я всегда знала правду. Все эти годы.

(Да, можете ничего не говорить. Сама вижу иронию ситуации в свете моего отношения ко всем принцессам без исключения.)

– Хаи, маи, кхаи!

У меня под ногами затряслась земля.

– Беги, принцесса Киран! – заорал Лал.

– Я еду на Снежке, – крикнула я, подлетая к белому коню.

На этот раз он совершенно точно подмигнул мне.

Кони взмыли ввысь. Оглянувшись назад, я увидела демона, из пасти которого валила белая пена. Он бросился за нами, но не догнал, и теперь с воплями скакал по лужайке. А мы поднимались всё выше и выше в ночное небо.

Глава 6

Пограничный переход

Я летела.

Нет, не так.

Я – летела!

Мы скользили сквозь ночь. Прохладный ветер трепал мои волосы и одежду. Несмотря ни на что, я была в восторге. Казалось, протяни руку – и сорвёшь с неба луну, спрячешь в карман. Далеко подо мной лежали крошечные, почти игрушечные, домишки, но я не боялась. Я громко смеялась, и, глядя на меня, звёзды подмигивали от удовольствия.

– Поразительно, правда? – Лал показал мне несколько созвездий. – Знаешь, каждая из этих звёзд – заклинание.

– Мы летим в открытый космос?

Мы были без скафандров и кислородных баллонов, но мой вопрос не показался мне странным.

– К сожалению, нет. Всего лишь в другое измерение.

Ах, ну теперь, конечно, всё понятно.

Вообще ничего не понятно.

Я вдохнула свежий ночной воздух, чувствуя себя удивительно обновлённой. Мои родители пропали. Мой дом разрушен. Я лечу неизвестно куда. Дела, мягко говоря, хуже не бывает. Но в этот Хеллоуин я повстречала кошмарного монстра и не спряталась, не убежала, не отступила. Наоборот, я действовала, я сразилась с ним. Принесла пользу и совершила смелый поступок. И от этого чувствовала себя потрясающе!

Мы летели, и я постепенно успокоилась. Разговаривать с Лалом было очень легко. Выяснилось, что он – отличный гид по ночному небу. Принц показывал мне то скопление облаков, то стаю диких гусей, то падающую звезду, то есть – как он объяснил – произнесённое заклинание.

Через некоторое время земля пропала из виду, но, как ни странно, я совершенно не боялась упасть. Меня охватило необыкновенное чувство, что я всегда жила здесь, в вышине, со звёздами. Может, причина этого крылась в том, что я обычно спала без занавесок, купаясь в лунном свете, и сейчас мне было спокойно и уютно, как будто я вернулась к давно ожидавшей меня луне.

Лал даже разрешил мне подержать поводья. Нил был прав – я никогда раньше не сидела на лошади (наш бюджет не был рассчитан на уроки верховой езды), но Снежок оказался очень умным и слушался малейшего моего прикосновения. Далеко впереди взбрыкивал и фыркал на скаку чёрный конь Нила, которого я про себя назвала Полуночником. Я видела лишь его смутные очертания на фоне сотен тысяч сверкающих звёзд, которые освещали нам дорогу.

Лал поймал мой взгляд.

– Мой брат гораздо лучше меня во всём, – сказал он со вздохом.

Меня поразило это заявление, поскольку в голосе Лала чувствовалась та же боль, которая, как мне показалось, мелькнула на лице Нила, когда мы беседовали на лужайке.

– Это неправда, – подбирая слова, чтобы звучало убедительнее, заговорила я. – Ты смелый, хороший и очень к… классный. Держишься, как самый настоящий принц.

Я чуть не сказала «красивый», но вовремя спохватилась.

– Ты правда так считаешь? – Я не видела лица Лала, но, похоже, его беспокоила эта тема. – Я над собой работаю. Ну, чтобы держаться, как настоящий принц.

– У тебя здорово получается, – поспешно сказала я. – Идеальные манеры, безупречная осанка и замечательная… м-м… дикция!

– Благодарю тебя, госпожа, – сдержанно произнёс Лал. Потом в его голосе снова появилась неуверенность. – Но мне кажется, я никогда не стану таким же умным и сильным, как мой брат.

Ого! Нил, оказывается, ещё несноснее, чем я думала. Кто бы мог поверить, что из-за него у Лала такая низкая самооценка! Совсем не круто.

Некоторое время мы летели молча, потом я начала отчаянно зевать.

– Спи, дорогая принцесса, – сказал Лал, забирая у меня поводья. – До Царства за семью морями, тринадцатью реками путь неблизкий.

– И там мы найдём моих родителей?

Я опустила усталую голову на гриву Снежка. Теперь мне было слышно дыхание коня, тихое и ровное, как шум водопада. Я ещё успела подумать, что слышу, как кровь струится по его венам, и заснула, не дождавшись ответа Лала.

Когда я снова открыла глаза, близился рассвет. За несколько часов в седле я отбила себе всю задницу и отсидела левую ногу. Это напомнило мне ночь в самолёте, только воздух был гораздо свежее и не раздавали пакетики с арахисом.

Лал что-то говорил, показывая вниз на землю, но ветер уносил его голос прочь. Я недоумённо покачала головой, и он повторил:

– Мы прибыли! Пограничный переход!

Лошади снижались плавно, как самолёты. У меня заложило уши, и я сглотнула, но это не помогло. (Я читала, что ещё можно жевать жвачку, но у меня её не было, или просто высморкаться, но тогда в ладони мог оказаться незапланированный багаж. Так что я не стала ничего делать.)

Всё это время Нил летел на некотором расстоянии от нас, но сейчас направил своего коня к Снежку, и два крылатых друга полетели бок о бок, тихо переговариваясь на своем лошадином языке.

– Твои родители находятся за пограничным переходом, принцесса, – крикнул Нил. – Чтобы до них добраться, нам сначала придётся провести тебя через пограничный контроль.

– Полагаю, у тебя с собой все необходимые документы? – проговорил Лал у самого моего уха.

– Документы? – Я нервно сглотнула.

Кони быстро снижались. Внизу я видела только пыльные камни и красную землю.

– Ну там… справка об изгнании, пропуск для царских особ, подтверждение от президента?

– М-м…

Я закрыла глаза, когда кони наконец-то приземлились в широком каньоне. Красно-коричневая почва была совершенно сухая, без всякого намёка на деревце, куст или любую другую растительность. Земля здесь была ещё более голой, чем у нас во дворе перед домом, а это о многом говорит. Жутковатый ландшафт украшали лишь удивительной формы камни и огромная, с плоской вершиной, столовая гора.

Куда нас занесло? Торчащие, точно шпили, красные камни казались странно знакомыми, как будто я уже видела эти места в кино или на фотографиях.

– Это… Аризона?

Мы слезли с коней, и я наконец разогнула затёкшие ноги. Снежок бил копытом в сухую землю, словно тоже распрямлял колени.

– Самый крупный в США переход в другие измерения, не являющийся кротовой норой. – Нил небрежно перекинул поводья, чтобы они свободно висели. – Хотя местной власти это не нравится.

– Так какие же у тебя документы, госпожа? – повторил Лал. – Они тебе понадобятся, чтобы пройти контроль.

С какой стати их так волнуют мои документы?

– У меня есть поздравительная открытка от родителей и… – Не знаю, почему, но мне не хотелось рассказывать принцам о карте. – Ну да, открытка.

– Поздравительная открытка? – вскинулся Нил. – Кто путешествует с одной поздравительной открыткой? И как нам теперь провести тебя мимо офицера, чтобы тобой не закусили?

– Принцесса Киран уцелеет, поверь, братец.

В отличие от Нила, который выглядел свежим и отдохнувшим, Лал казался немного утомлённым после долгого путешествия. Нет, он не стал выглядеть хуже, но его четвёртая ресница справа топорщилась явно менее бодро, чем остальные. А может, просто я уже узнала его немного ближе и стала видеть в нём обычного человека.

Лал с надеждой уставился на меня, а Нил принялся мрачно грызть ногти.

– Ты, наверное, хорошо отгадываешь загадки? – спросил Лал.

– Загадки?

Брат Зузу Нико обожал всякие тупые шутки и загадки и постоянно проверял их на нас, но я не очень понимала, чем мне это поможет сейчас.

Я огляделась, щурясь от слепящего солнца. Такое впечатление, что после ночи в пути мы приземлились на другой планете. Здесь не было ничего, кроме камней. Ни железнодорожной станции, ни аэропорта, ни платформы метро. Ни единой души – ни животного, ни человека, ни монстра. Ну и где же эта пограничная штуковина, о которой говорили братья?

Нил пошёл вперёд, пиная красные камни с такой силой, что поднялся мини-ураган, но Лал продолжал меня расспрашивать:

– Ну, пожалуйста… ты же знаешь какие-нибудь загадки или головоломки?

– Кое-какие, – призналась я.

– Тащиться в такую даль только для того, чтобы пограничник сожрал принцессу К-pop за отсутствие документов! – выкрикнул Нил в пространство.

– Спокойно! Пограничник её не сожрёт, ясно?

Тон Лала сильно отличался от его обычной вежливой манеры, и до меня только сейчас дошло, сколько усилий вложено в то, чтобы держаться, как настоящий принц. Но обдумывать эту мысль было некогда, поскольку мне совсем не нравились эти разговоры.

– Сожрал? Кто меня сожрёт?

Почему братья то и дело упоминают меня и слово «сожрать» в одном предложении?

– Никто, никто тебя не сожрёт! – Но вид у Лала тоже был встревоженный, и от этого как-то заныло в груди. – Пограничный контроль – это такое место, где пограничник проверяет твои документы при переходе из одного мира в другой, чтобы убедиться, что всё в порядке.

– Как паспортный контроль в аэропорту?

Я сделала глоток воды из бутылки, которую захватил Лал. Вода была тёплая, с железистым привкусом, и совсем не утоляла жажду.

– Ну да. – Ударом каблука Нил раздробил в пыль крупный камень, и я невольно спросила себя, чем он занимается в обычное время. – Если бы сотрудники аэропорта были ростом под три метра и любили погрызть человеческие косточки.

– Пограничник – раккош?

У меня внутри ёкнуло. Возможно, во мне и таился ген истребительницы демонов, но сами демоны не становились от этого менее страшными. И вообще вся моя вчерашняя храбрость сегодня утром рассыпалась в пыль, как камень под ногой Нила.

– Не совсем раккош, – объяснил Лал. – Это такое необычное существо, которое… э-э-э… может съесть человека, не имеющего необходимых документов.

– Он ест людей? Вы что, издеваетесь?

Голова просто раскалывалась. На меня навалилось слишком много всего – исчезновение родителей, внезапный приход охотников за сладостями, демоны, заклинания, риск смерти и расчленения на каждом шагу. А кроме того, я хотела есть и пить, и у меня только что был самый отвратительный день рождения на свете.

Вчерашний день напоминал мне катание на американских горках в парке аттракционов (я их терпеть не могу – однажды меня стошнило корн-догом после такой поездки, а Зузу, вместо того чтобы посочувствовать, чуть со смеху не померла, глядя на меня). И сейчас меня тошнило и хотелось домой.

– Простите, ребята, я больше не могу. – У меня дрожал голос, я яростно вытерла нос. – Я про демонов-убийц, параллельные миры и чёрные дыры. Я обычная девчонка из Нью-Джерси, мне всё это не по силам!

Лицо Лала смягчилось, словно он собирался сказать что-нибудь утешительное, но брат перебил его гневным восклицанием:

– Не будь такой двухмерной!

– Как ты меня назвал? – резко обернулась я.

– Картон, линейка, 2D! – Нил цедил слова, как проклятия.

Может, это и правда были проклятия, если судить по реакции Лала:

– Братец, пожалуйста!

Но Нил продолжал:

– Люди из вашего мира считают, что всё так просто измерить и объяснить! Что все вокруг одинаковые, как бумажные куклы в двухмерной вселенной! Только всё обстоит совсем по-другому, понятно? Не всё можно разумно объяснить и не всё в этой жизни справедливо. Чем быстрее ты это поймёшь, тем лучше для тебя!

Мой страх быстро сменился злостью, но всё равно мне было не по себе от слов Нила. Сколько раз я мечтала, чтобы родители ответили на вопрос просто и понятно? Сколько раз я желала, чтобы они были такими же, как все? И вот они пропали, но, может быть, если бы я раньше верила их сумасшедшим байкам, сейчас я знала бы, как их вернуть.

– Не получится забыть, кто ты такая, принцесса, только потому, что тебе это не нравится, – рубил с плеча Нил. – Жизнь по-другому устроена. Она сложная и неудобная, и в ней есть не только персики и единороги. Жизнь полна опасностей и непонятностей. Но из неё невозможно сбежать, как только станет немножко страшно!

– Мне не страшно! – заорала я.

Но на самом деле мне, конечно, было страшно. Меня чуть не съели. Мои родители пропали. И только теперь я осознала, что вся моя жизнь была сплошным обманом.

– Что ты понимаешь? – кричала я. – Какие ещё персики с единорогами? Что ты как шестилетка!

Кажется, моё лицо так пылало, что начало излучать радиацию.

Нил схватил меня за пыльную толстовку.

– Неужели ты не хочешь снова увидеть людей, которых считала своими родителями?

– Они и есть мои родители! – Я оттолкнула его руку. – И я верну их, чего бы мне это ни стоило! Что вы с ними сделали?

– Ничего! Конечно, мы ничего не сделали! – встал между нами Лал. – Они прислали нас, чтобы помочь тебе. Как сказал мой брат, они находятся за переходом. Но пограничники могут в любой момент закрыть переход, так что хорошо бы нам пройти поскорее. – Лал бросил Нилу предостерегающий взгляд. – Ты получишь ответы на свои вопросы на той стороне.

– Ну да, ага, если не станет закуской! – злобно покосился на меня Нил.

Я покосилась в ответ не менее злобно, поскольку не собиралась позволить съесть себя, не важно, на первое, второе или третье. На место тревоги и растерянности, которые я испытывала всего секунду назад, пришла твёрдая решимость, а заодно и желание дать Нилу в нос.

– Верь в себя, принцесса. Когда ты сталкиваешься с задачей, которая кажется слишком сложной, это всё, что ты можешь сделать, – тихо сказал Лал.

– Хорошо. – Я глубоко вдохнула. Неважно, что Нил бесил меня больше кого бы то ни было в моей жизни, главное, что принцы могли помочь мне найти маму с папой. – Идём!

Лал, Нил, кони и я двинулись по каменистой дороге. Когда мы подошли к подножию высокой столовой горы, Лал обернулся. Я заметила, что Нил после ссоры старается не встречаться со мной взглядом.

– У этой древней горы много имён, но мы зовём её Мандхара – гора сосредоточения. Она разделяет наши измерения и в то же время объединяет их.

– Гора сосредоточения, поняла.

– Главное, ты должна быть уверена, что поднимешься по ней, что осилишь это путешествие, – объяснил Лал. – Иначе ты никогда не доберёшься до пещеры на вершине.

Я покосилась на Нила. Он смотрел вверх, прикрыв глаза ладонью от солнца. Я сделала то же самое. С этого места вершина была едва видна.

Отличненько! Гора, по склону которой можно ползти вечно, если не убедишь себя в том, что обязательно доберёшься до верха.

Глубоко вздохнув, я кивнула Лалу:

– Только так можно вернуть назад свою прошлую жизнь, да?

– Да, принцесса Киран. Это первый шаг на пути твоих поисков.

– Зови меня просто Киран. – Я потёрла ноющую шею.

– Хорошо, Просто Киран, нам пора идти.

Лал произнёс это с такой милой улыбкой, что у меня не хватило духу его поправить, тем более – на глазах у придирчивого старшего брата.

– Вперёд и вверх, если я правильно понимаю.

Мы лезли вверх, как мне показалось, бесконечно долго и в полной тишине, – не считая моего пыхтения и повизгивания, когда я ударялась ногой о камень. Солнце стояло в зените, но чем выше мы поднимались, тем сильнее пронизывали нас резкие пустынные ветры. У меня ныли все кости, в животе урчало от голода. Как я сейчас жалела, что не сунула в карман несколько сандешей.

– Почему кони не могут перенести нас наверх? – задыхаясь, спросила я.

Мы были уже очень высоко. Кони спокойно шли по твёрдым камням, но не расправляли крылья.

– Здесь запрещены полёты.

Понятнее не стало, но я решила не уточнять. Не хотела, чтобы Нил снова обозвал меня двухмерной.

Я также не спросила, почему до пещеры так далеко. Наверняка это было связано с моей решимостью и способностью сфокусироваться на цели. Готова ли я узнать, кто я такая на самом деле? Готова ли выяснить, откуда явилась на Землю? Да какая разница! Отказаться от путешествия означало бросить родителей на произвол судьбы, но на это я ни за что не согласилась бы.

Я попыталась сосредоточиться и представить, как добираюсь до вершины. Кажется, помогло, потому что внезапно передо мной возникло горное плато, на котором темнела пещера. Но всего в нескольких шагах от входа в неё что-то странное преграждало путь.

После довольно долгого отсутствия каких бы то ни было признаков цивилизации мы вдруг увидели две огороженные шнурами дорожки, ведущие в разные стороны. Такие ограждения ставят в театрах и аэропортах – металлические столбики с крючками, между которыми натянуты чёрные виниловые шнуры. Каждая дорожка была обозначена табличкой.

Первая табличка гласила:

Добропорядочные царственные особы, граждане, животные и демоны, имеющие документы (сюда).

На второй табличке значилось:

Все остальные ни на что не годные мошенники без документов (сюда).

Вокруг не было ни души, но перед входом в пещеру дорожки расходились в разные стороны. Кто их установил? И кто проверит, по какой я пойду?

Но стоило принцам шагнуть вправо, как чей-то бестелесный голос рявкнул:

– Эта очередь только для тех, кто с документами!

Лал и Нил, порывшись в карманах, достали какие-то бумаги и замахали ими перед собой. Потом Нил открыл сумки, привязанные к сёдлам коней, и вынул оттуда, судя по всему, лошадиные документы.

Я сделала глубокий вдох и в полном одиночестве направилась к левой дорожке, той, которая для «мошенников без документов».

– Тут не помешала бы иммиграционная реформа, – буркнула я.

– Мы будем ждать тебя на той стороне, Просто Киран, – нервно улыбнувшись, крикнул мне Лал. – Что бы ни случилось, отвечай честно и ничего не бойся.

Нил бросил на меня суровый взгляд:

– А если это не поможет, беги сломя голову, ради бога.

Глава 7

Пограничник

Какое-то время мы шли по своим дорожкам. Двигались медленно, поскольку оградительные верёвки всё время поворачивали то туда, то сюда, как в аэропорту, так что невозможно было идти по прямой и приходилось то и дело сворачивать влево, вправо, влево, вправо. На каждом повороте висела табличка с дурацкими указаниями. На первой было написано:

Выпейте все жидкости, которые у вас есть. Снимите обувь. Прыгайте дальше на одной ноге.

Я оглянулась на Лала и Нила – они скакали вовсю, держа в руках туфли с загнутыми носами. Пришлось скинуть берцы и последовать их примеру. Так я допрыгала до второй таблички:

Никакого употребления жидкостей. Никаких босых ног. И если вы не можете предоставить доказательства того, что являетесь наполовину жабой, кенгуру или прыгающим зверем джуджу, прекратите прыгать!

Я надела берцы и пошла дальше. Появилась третья табличка:

Все луки со стрелами, ножи, плётки, булавы, палицы, мечи и волшебные палочки должны быть просвечены рентгеном. Запрещено проносить с собой нунчаки, ядовитые дротики и огнестрельное оружие.

А затем:

P. S. Если ваши руки стреляют огнём, можете пройти. Но вы несёте ответственность, если что-то или кто-то загорится. И вы обязаны иметь при себе огнетушитель. Если у вас нет собственного огнетушителя, вам его не предоставят.

Задержанные, стреляющие руками, должны быть уведомлены о своих правах согласно американским законам?! Чего только не бывает!

До сих пор я видела Лала, Нила и коней, которые шли, поворачивая то влево, то вправо. Но вот они исчезли за большим валуном – наверное, их оружие просвечивали рентгеном. У меня сжалось сердце, когда Снежок взмахнул вдали белым хвостом.

Появилась очередная табличка, и я поняла, что приближаюсь к пограничному контролю.

Не чихать, не кашлять, не сморкаться и не брызгать слюной на пограничника. При необходимости воспользуйтесь расставленными в соответствующих местах плевательницами для надлежащего выделения жидкостей из организма.

И тут же, помельче:

Плевательница – это ведро, в которое можно плевать, свинья ты невежественная.

Я вспомнила, как раккош обрызгал меня своими вонючими соплями. Огляделась в поисках плевательницы, но ничего не нашла и направилась дальше, пока не увидела ещё одну табличку.

Любой раккош, хоккош, волшебный зверь или получеловек, пойманный за поеданием плевательницы, будет наказан. Любой человек, съевший плевательницу, тяжело заболеет и даже умрет. (Прекратите пожирать плевательницы на пограничном контроле! Мы знаем, кто вы.)

Дорожка закончилась в нескольких шагах от входа в пещеру. Перед ней располагалось нечто вроде трибуны, на такую обычно поднималась директриса нашей школы миссис Чен во время школьных собраний. На трибуне стоял маленький колокольчик, а рядом – табличка с надписью:

Звоните, чтобы вызвать дежурного пограничника. Не бойтесь (если получится).

Оглядев пустынную вершину и склон, ведущий в каменистую долину, я поняла, что это где-то очень далеко от школы имени Александра Гамильтона и от Парсиппани. Я почувствовала себя такой крошечной и оторванной от того, что мне близко и понятно. В этот миг я отдала бы всё на свете, лишь бы увидеть хоть одно знакомое лицо, пусть даже это будет ехидная физиономия вредины Джови.

Вокруг визжал и завывал ветер, дёргая меня за волосы острыми когтями. Я содрогнулась.

Но у меня был только один путь – вперёд. Следовало добраться до родителей раньше, чем их засосёт какое-нибудь параллельное пространство, или чёрная дыра, или протухшее заклинание, или типа того. Я не могла – и не хотела – даже думать о других вариантах. Да, пусть родители у меня странные, но они мои, и без них всё будет не так.

Зачерпнув смелости в ещё неизученных глубинах своего организма, я двумя пальцами взяла колокольчик и потрясла его.

Ни звука. Я потрясла колокольчик снова. И снова. На третий раз он загудел, как гонг, так что я от неожиданности чуть не выронила его.

Через несколько мгновений задрожала земля, а затем из тьмы пещеры возникла кошмарная жуть. У меня перехватило дыхание.

Пограничник был не такой высокий, как раккош, да и вообще не имел ничего общего с волосатым бородавчатым демоном. Голова у него напоминала что-то среднее между головами льва и петуха. На макушке болтался гигантский гребень и торчали три загнутых рога. Под выпученными глазами и носом-клювом темнела зубастая пасть. Шея жирафа, руки и грудь человека и хвост, покрытый иглами, как у дикобраза. Существо волокло за собой палицу с шипами. От ужаса мне свело живот. Существо мне… улыбнулось? *Ужас ужасный*.

Тварь заорала:

Мне понадобилось усилие, чтобы закрыть рот, который разинулся сам собой, пока я слушала это выступление. Я просто не знала, что сказать. Слова и выражение на морде существа показались мне… ну, если не доброжелательными, то и не самыми злобными. В то же время у меня как-то не возникло желания встречаться с девятью детишками пограничника, да и обещание съесть меня, если я испугаюсь, тоже в восторг не привело.

– Э-э… вы пограничник? – осторожно спросила я.

– Ты без документов? Позорище! – Глаза твари зловеще вспыхнули. – Придётся сыграть в игру.

– В какую игру?

Интересно, принцы уже прошли пограничный контроль? Прибегут ли они на помощь, если игра, о которой говорит этот бройлер-переросток, заключается в том, чтобы съесть меня?

– Отвечай, милочка, не зевай! – прокудахтал пограничник. – Что это такое? Чтобы суп сварить, чтоб врага убить, чтобы вылечить недуг, нужен…

– Лук, лук, лук, – договорила я.

Омонимы – слова, разные по смыслу, но одинаковые по звучанию и написанию – мы еще в пятом классе проходили.

Тварь так расстроилась, что мне стало её жалко.

– Попробуйте загадать что-нибудь ещё, – предложила я.

– У кого четыре ноги утром, две ноги днём, три ноги вечером…

– У человека, – выпалила я, с трудом удержавшись от смеха.

Эту древнюю-предревнюю загадку Сфинкс загадал герою древнегреческих мифов Эдипу. В самом начале жизни – утром – младенец ползает на четвереньках. Став взрослым – в полдень жизни, – человек передвигается на двух ногах, а в старости – на закате жизни – ходит, опираясь на палочку – третью ногу. Мы с Зузу смотрели документальный фильм про Древнюю Грецию, и там говорилось про эту загадку.

Пограничник нервно заходил кругами, тяжело топая гигантскими петушьими лапами. Я осторожно отодвинулась, чтобы он не задел меня своим игольчатым хвостом, чувствуя, как в душе зарождается слабая надежда. Может, я всё же пройду испытание и спасу маму с папой?

– К небу тянусь, земли касаюсь, кругом облетаю, но всегда возвращаюсь? – Чудище тревожно затрясло петушиной бородкой.

А вот это как раз была загадка из книжек Нико.

– Ага, знаю! Это дерево, – сообщила я. – Послушайте, не огорчайтесь. Вы не виноваты. Можно я уже пойду? А то друзья будут волноваться.

Налитые кровью глазки пограничника сузились, он уставился на меня… Кажется, я сболтнула лишнее. У меня ёкнуло сердце.

– Друзья-я? – с интересом протянул он. – Ку-ка-ре-ку-у! Так у тебя есть друзья? Ага-га-а, угу-гу-у!

Я облизала разом пересохшие губы:

– Ну, не друзья, а так, приятели.

– Э-э нет. Мы лишь закончили разминку, – пропыхтел пограничник, оскалив жёлтые клыки. – Отгадывай дальше, не то обгрызу тебе спинку.

Я прикусила щёку. Такое я слышала впервые. Да ещё пограничник на меня разозлился. А вдруг он меня не пропустит, даже если я угадаю?

– Соседка жемчужины? – переспросила я.

– Кудах!

– Жизнь будет пресной?

– Ку-ка-ре-ку! – гаркнуло чудовище, заметно повеселев. – Проглочу, и ни гу-гу!

– Погодите, погодите, я ещё думаю. И вообще, не очень-то я вкусная.

– Принцессы полезны желудку и сердцу! Тебя проглочу я без соли и перцу!

Без соли и перцу? У меня забрезжила догадка.

– Стойте! Я угадала!

– Нет, не угадала! Ты всё врёшь и только делаешь вид, что угадала! – Пограничник взволнованно забил колючим хвостом по каменистой земле.

Где обитает соседка жемчужины? Что ложится на твою ладонь горстью бесценных песчинок? Я вспомнила, как ездила этим летом с родителями на один день в Атлантик-Сити – песчаный пляж, океанский прибой, солёная пыль на губах.

– Это соль. – Я уверенно ухмыльнулась в лицо пограничнику.

– Кук-рек-чу-у! – Глаза твари начали бешено вращаться. – Всё равно проглочу-у!

– Постойте, погодите! Так нельзя! Я же ответила, что это соль!

Чудище треснуло палицей по стене пещеры с такой силой, что дождём посыпались камни. Я испуганно пригнулась, прикрывая голову руками.

– Так нечестно! Это ложь! Ты без боя не уйдёшь! – Пограничник затопал ногами.

По его мокрым щекам потекли огромные слёзы, из пасти рвались рыдания. Я не успела ответить, потому что монстр вдруг бухнулся на землю и принялся молотить по ней руками и ногами.

– Я останусь без работы, – вопил он, – если дам тебе свободу!

Чудовище закатило самую обыкновенную истерику. Мне даже захотелось отчитать этого гигантского петуха как следует. Вот моя мама ни за что не стала бы терпеть подобное поведение.

– Из-за принцессы меня выгонят с работы! – взвизгивал пограничник. – Сынки останутся без пищи и заботы!

– Ш-ш-ш, не надо так кричать, – взмолилась я, пытаясь обойти дрыгающегося монстра.

Вот вечно мне везёт, как утопленнику. Сейчас его вопли разбудят молодых, сильных, страшных сынков, а мне совсем не улыбалось стать полдником для девяти голодных детишек этого чудовища.

Глава 8

Безумный базар

– А-а-а! У-у-у! У-у-у! – вопил пограничник, долбя носом землю. – Бу-у-у! У-у-у! Ку-ка-ре-ку-у-у!

– Всё в порядке, не плачьте! Ш-ш-ш! – шептала я, бочком пробираясь мимо икающего, пускающего слюни и сопли чудовища.

Моё сердце колотилось как бешеное. Успею смыться или нет? Но тут из пещеры донеслись громкие зевки, и я, перестав таиться, опрометью бросилась бежать.

– Куд-куда? Куд-кудум? Что за грохот, что за шум? – спросил кто-то.

Я не стала ждать ответа монстра, просто мчалась со всех ног, пока пограничный контроль не скрылся вдали. Бежала так, что мной могли бы гордиться все мои учителя физкультуры, включая мистера Тейлора, которого я однажды случайно – и совсем чуть-чуть! – поранила. Я остановилась перевести дух только тогда, когда убедилась, что за спиной не слышно ни кудахтанья, ни кукареканья.

Ещё через несколько минут, поскольку юные версии пограничника так и не появились, я наконец позволила себе немного расслабиться. Опасность миновала. Во всяком случае, пока.

Насколько пустынным был пейзаж по ту сторону границы, настолько поразительными были перемены с этой стороны горы. Передо мной раскинулась долина, покрытая пышной растительностью, пересечённая несколькими реками, которые питала своими снегами далёкая горная вершина. За вершиной сверкал океан и безмятежно синело небо.

Наконец-то я добралась – я была в Запредельном царстве за семью морями, за тринадцатью реками. Осталось только разыскать принцев, и можно отправляться спасать родителей. Интересно, сколько у нас времени до того, как закончится срок годности заклинания? Я представления не имела.

Лезть на гору по острым камням было тяжело. Зато теперь я легко сбежала по травянистому склону. Сняв толстовку, обвязала её вокруг талии, радуясь прикосновению к коже тёплых солнечных лучей. К коже! Я дёрнулась, чтобы обмотать отметину на руке банданой, и тут вспомнила, что никакой банданы у меня нет. Я же переоделась дома перед выходом! Блин. Я всегда ходила только с длинными рукавами или обязательно чем-то прикрывала свою странную отметину выше локтя. Хорошо хоть, что во время полёта из Нью-Джерси толстовка была на мне, и Лалу с Нилом не пришлось всю дорогу рассматривать это уродство. Правда, Нил уже видел один раз шрам на руке – счастье, если он когда-нибудь забудет этот ужас. Обязательно надо добыть где-нибудь платок или шарфик и обвязать руку до того, как я найду братьев, в крайнем случае придётся снова надеть толстовку.

По ту сторону горы стояла поздняя осень, но здесь, кажется, весна была в самом разгаре. Все деревья цвели пышным цветом, придавая долине праздничный вид. Мимо моего лица пронеслась семейка бутылочно-зелёных стрекоз, толстые пчёлы пировали на луговых цветах у меня под ногами. Пройдя ещё немного вниз по склону, я обнаружила, что в долине меня ожидал новый сюрприз. Я больше не была одна!

Передо мной, сразу за бурливым ручьём, расположился базар. Пройдя по мостику, переброшенному через ручей, в котором играла, сверкая золотистой чешуёй, рыба, я очутилась на пыльной дороге, которая разделяла рынок на две части. Тут и там от дороги отделялись и разбегались во все стороны многочисленные извивающиеся улочки.

Похоже, дома, выходящие на главную дорогу, и эти виляющие улочки создал один человек, поскольку и те, и другие были одинаково кривые и косые. Казалось, домики сложили на скорую руку, небрежно швырнув верхние этажи на нижние под самыми разными углами, так что невозможно было найти ни одной прямой линии. Кое-где к верхним этажам прилепили, словно спохватившись, дополнительные комнаты, и они торчали с разных сторон, как прыщи. Перекошенный розовый домик так тяжело навалился на соседний – залатанный зелёный, что казалось, розовый сидит у зелёного на закорках. На плоских крышах трепыхались на ветру яркие сари и бельё. На одной криво натянутой бельевой верёвке я заметила развешанные рядами и схваченные большими прищепками разноцветные денежные купюры, как будто кто-то постирал всё, что накопил за жизнь. Всё вокруг казалось странным и хлипким. Можно было подумать, что базар плевать хотел на благоразумие и законы притяжения.

Разыскивая в толпе принцев, я вглядывалась в окружающие меня лица. Они казались одновременно чужими и знакомыми. Смуглая кожа, чёрные волосы – как непривычно было оказаться среди таких же людей, как ты сама. Как будто вернулась в родной дом, о существовании которого и не догадывалась. Но ни одно из этих лиц не принадлежало Лалу или Нилу.

– Вы не видели двух братьев, одетых один в красное, другой – в синее? – спросила я у рикши, тащившего свою повозку.

Рикша посмотрел на меня без выражения.

– Ехать? Ехать? Вам нужно ехать? – спросил он.

Проталкиваясь сквозь толпу, я расспрашивала всех, кого могла. В основном прохожие не обращали на меня внимания или, отрицательно качнув головой, шли дальше. Меня толкали со всех сторон, и мне тоже иногда приходилось пихать окружающих локтями. Я шла мимо людей с нагруженными тачками, мимо спящих коров, мимо буйволов, мимо лавочек, в которых торговали абсолютно всем, начиная с гуталина и зубной пасты и заканчивая огромными охапками душистых цветов.

– Это вам, госпожа!

Кто-то надел мне на шею плотную гирлянду из белых и розовых цветов. Их аромат дурманил, пронзительный цвет резал глаз.

– Нет, не думаю.

Я вернула гирлянду так вежливо, как только могла, потом чихнула. Уровень пыльцы в этой штуке наверняка зашкаливал.

– Вы должны научиться нюхать цветы! – погрозил мне пальцем торговец.

В какой-то момент гостеприимство базара перестало радовать и начало утомлять. Все мои чувства разом были перегружены новой информацией. Не прошла я и пяти шагов, как меня снова остановили.

– Забудьте про диету, покупайте легко надевающиеся стеклянные браслеты! – горланила пухлая торговка в сари горошками, придерживая на голове круглую плоскую корзину. – Меняются вместе с меняющимся телом!

– Эй ты, скользкая, – рявкнула она, ткнув в меня толстым пальцем. – Купи у меня браслеты!

Я покачала головой, и тогда она опустила корзину на землю и уселась рядом. Складки на её толстом животе колыхались при каждом движении, и торговка напомнила мне миску, полную желе, в горошек.

– Мне правда не… – начала я.

Но она сделала вид, что не слышит, и принялась ворошить сверкающую россыпь зелёных, малиновых, бирюзовых и жёлто-золотых браслетов, пока наконец не нашла то, что искала.

– У меня есть твой цвет! – настойчиво проговорила торговка и, выхватив из кучи дюжину серебряных с розовым браслетов, надела их на свою полную руку.

Затем она легко стряхнула браслеты с кисти, схватила меня за руку и принялась нанизывать их на моё запястье. Самое удивительное, что широкие браслеты тут же словно стягивались и ловко охватывали руку.