Читать онлайн Метеорный поток Леониды бесплатно

Продюсер проекта Елена Кувшинова

Молчание невпопад

Увлекаемый автором зритель,
Безнадёжно влюблённый в роман,
Ты – любитель, ценитель, мыслитель,
Позабывший про телеэкран.

Елена Тверская предлагает читателю свою книгу как путеводитель, как спасение от сиюминутности, или, как сказал другой хороший поэт, от «сиюмонетности». Стихи-размышления, стихи-воспоминания, стихи-зарисовки.

Книга поделена на семь разделов-циклов. В первом разделе, «Объективная реальность», автор знакомит нас с тем, что ей «дано в ощущениях». Знакомит и расставляет приоритеты. Во-первых – Бог в стихотворении «Служба». Да, Бога нельзя увидеть, но можно увидеть храм, прикоснуться к иконам, услышать молитвы, вдохнуть запах ладана. Во-вторых – Родина. А дальше, в-третьих, четвёртых, пятых, – остальное. И с некоторым сожалением и немалой надеждой – рассуждение о быстротечности времени: «Всё проходит со скоростью света…»

Автор как бы меняет последовательность изумлений Иммануила Канта – она сначала говорит о «нравственном законе внутри» человека и только потом о звёздном небе над головой, о метеорном потоке Леониды, который и дал название книге.

Открывая нам другие стороны своего взгляда на реальность – милые мелочи утреннего кофе и круассана, изнуряющую жару, неумолимую поступь прогресса, мучения поэта, что писать и как писать, – «Словарный полнился запас, // А все слова – не те» – Елена всё равно постоянно возвращается к кантовскому нравственному закону и звёздному небу. Именно в таком порядке. Нравственный закон – важнее. Именно об этом обращения «Мужчине», «Женщине», стихотворения «Благая весть», «Колокольный звон», «Кружева», «Рифма»:

Пером легко рука владеет,
Владеет рифмою душа,
И, дай ей Бог, всех вас согреет,
И не возьмёт с вас ни гроша.

Второй раздел книги – «Смена сезонов как смена времён» – поддерживает и рассматривает, под несколько иным углом, уже заявленные поэтом темы человеческой души и космоса. Вспомним, что тот же метеорный поток Леониды – явление и сезонное, и эпохальное. Он гостит у нас каждую осень в ноябре, а раз в тридцать с небольшим лет гостит настолько сильно, что это трудно не заметить. И вместе с тем, просто обращение к этой извечной теме – смене сезонов – никуда не деться, заставляет звучать в голове читателя «Времена года». Может быть, Вивальди, может быть, Чайковского, Глазунова, Пьяццоллы… Но если музыкальные циклы начинаются, как правило, с весны, ну или, как у русских Чайковского и Глазунова – с зимы, а у Пьяцоллы – с лета, то Елена Тверская начинает свои «смены сезонов» с осени, и нужно заметить – этому времени года уделено наибольшее внимание. Хотя – для Астора Пьяццоллы, жителя Буэнос-Айреса, лето начинается… в ноябре. Совпадение? Или по Пастернаку: «и чем случайней, тем вернее // слагаются стихи навзрыд…» Вереница сезонов закономерно приводит к итоговому стихотворению раздела «Сезоны жизни»:

Поэт очарован природой, пленён
И черпает в ней вдохновенье.
Смена сезонов, как смена времён, —
Из высших миров дуновенье.

Следующий цикл книги, «Юношеский максимализм», оправдывая своё название, занимает больше четверти книги. Читая его, понимаешь, что автор вольно или невольно использовал при составлении книги приём, который в живописи называется «обратной перспективой» – когда предметы, удалённые в пространстве (или, в данном случае, во времени) изображаются крупнее, нежели те, что находятся на переднем плане. Елена внимательно вглядывается в свою юность, искреннюю и беззаботную, как любая юность:

Мне нечего делать:
Я то помечтаю,
А то захочу и в окно посмотрю.
…
Всё странно и ново в огромнейшем мире:
Бушует стихия и ветры гудят…
…
Всё странно и ново, всё жить помогает,
А я рассуждаю, о чём говорят,
О чём сожалеют, чего не хватает…
Я просто молчу обо всём невпопад.

И строки, которые подтверждают тот самый юношеский, тот самый максимализм:

Неоткрытая тьма
чем-то манит меня,
Всё зовёт,
огоньком
мигая.
Но не бойся, Земля,
не оставлю тебя…

Возвращение в юность невозможно без воспоминания о малой Родине:

Там всё до краешков полно,
Там небо сине-синее,
Всему там для меня дано
Быть маленькой Россиею.

Привлекают внимание стихи-зарисовки, стихи-истории, немного напоминающие фотографии из семейного альбома: «Безмятежность», «Солдату срочной службы», «Отпуск»… И – апофеоз юности и уверенности в том, что всё будет хорошо – последнее четверостишье раздела:

Весна. Тепло. И птичьи трели
Врываются в твоё окно.
Под звуки радостной капели
Живи легко: всё включено!

В следующем небольшом разделе «Родовое древо» автор обращается к своей родословной, пытается найти ответ на непростой вопрос – кто мы есть, откуда мы такие?

Неудивительно, что больше всего стихов здесь – о самом главном человеке в нашей жизни. О матери. Но для автора его родовое древо – больше, чем собственно родственники, собранные вместе. Она готова принять в родню всех, кто оставил след в сердце, всех, кто строил и защищал родную страну. Именно об этом стихи «День Победы», «Ветеранам», «Любимым, так рано ушедшим…», да и следующий цикл стихов книги «Мы все вышли из студентов» – в общем-то, продолжение «родового древа». Есть благодарное посвящение первому учителю. Стихи, в том числе, о бесполезности спора: как разделять обязанности между семьёй и школой. Потому что – никак. Семья и школа должны быть едины в своём стремлении воспитать настоящего человека, должны дополнять друг друга. И пусть

Как первая ласточка первой весны,
Не забудется первый учитель!

«Великая тайна мироздания» – о рождении и Рождестве. О тайне зарождения и продолжения жизни. О детях и Ангелах. О желании и пожелании быть как дети. О Богоматери и материнстве:

И пеленаю в молитву младенца,
И защищаю молитвой своей.

И заключительная нота, синтез тез и антитез книги, – раздел «Венчают нас на небесах». Как всегда, у автора в этой книге кроме задачи есть ещё и сверхзадача. Это не просто рассказ о взаимоотношениях мужчины и женщины:

Венчают нас на небесах,
И, награждённые дарами,
Живём в полях, в горах, в лесах,
И сообщаемся мирами.

Именно «мирами». Каждый человек – это отдельный мир, вмещающий в себя всю вселенную, и соприкосновение-столкновение-соединение двух миров – это такое чудо, такая бездна, что до настоящего понимания этого ещё нужно дорасти. Что мы и старались сделать, читая книгу Елены Тверской.

И чувств живительная влага
Уставший разум смочит мой,
И я приму, приму как благо
Мне Богом данный день земной.

Дмитрий Мурзин,

поэт, член Союза писателей России,

ответственный секретарь журнала «Огни Кузбасса»,

член Русского ПЕН-центра

Объективная реальность

Читателю

Пусть вокруг суета и интриги,
Наша жизнь – круговерть мелочей.
Как и прежде, спасают нас книги.
Книги – светоч из тысяч свечей.

Этот свет привлекает и манит,
Погружает в историю дней:
Несущественно, сколько в кармане,
Вне зависимости от людей.

Увлекаемый автором зритель,
Безнадёжно влюблённый в роман,
Ты – любитель, ценитель, мыслитель,
Позабывший про телеэкран.

Пусть и дальше спасают нас книги.
Создавай, увлекайся, твори!
Сбросив цепи, оковы, вериги,
В книгу, как в отраженье, смотри.

Служба

Каждый божий день даётся
Для развития и роста,
И поэтому придётся
Принимать всё. Что непросто.

И, склонившись пред иконой
Со смирением и верой,
Вмиг расстанется с короной
Голова. Честь офицера
В кротости не пострадает,
От смирения карьера
Высший смысл приобретает.

С нами Бог, ведёт по жизни.
И даётся нам по силам.
Посвяти себя Отчизне,
Послужи родным и милым.

Родина

Богата Родина церквями.
Духовность – признак бытия
Народа русского, локтями
Россия не толкает зря.

То величаво молчалива,
Встречает солнце на заре,
То расцветает всем на диво
Вишнёвым садом по весне.

Прекрасна Родина лугами
С палитрой красочной цветов,
Водой напитана богами
Морей, озёр и ручейков.

Священная земля – Россия —
Принять готова целый мир
В свои объятья, её сила —
Для душ заблудших эликсир.

Гордится Родина сынами,
Что в бой идут за торжество
Идей правдивых и делами
Оттачивают мастерство.

Оплот земли российской – это
Простой солдат. Всегда в строю,
Он защищает силы света
И верой побеждает тьму.

Всё проходит

Всё проходит со скоростью света:
Боль и радость, весёлость и грусть.
Наша песня ещё не допета,
И не сорван увесистый груздь.

Всё проходит: и детство, и юность,
Миг рождения неповторим.
Исчезает и ласка, и грубость,
Только память об этом храним.

Преходящи и страстные чувства,
И эмоций остывший вулкан.
Вечно небо, с любовью, искусно
Нас вписавшее в жизненный план.

Мы – творения мирозданья,
Существуем отпущенный миг
От невежества до осознанья,
Что Божественный свет в нас проник.

Относительны лето и осень,
Относительны ночи и дни.
Всё, о чём мы Всевышнего просим:
«Подскажи… намекни… помяни…»

Звездопад

Сквозь пространство и время пронзает века
Метеорный поток Леониды.
Учащается пульс, скорость так велика!
Что поделать, такая планида.

Наблюдая в ночи за падением звёзд,
Погружаю сознанье в глубины.
Если есть у звезды ослепительный хвост,
Значит, есть и мотив, и причины.

Весь ноябрь украшен ночной небосвод,
Рассыпаются звёздные искры.
Для кого-то такой звездопад – эпизод,
А я слышу органа регистры.

И откуда летит, и стремится куда
Этот рой? Внеземные осколки,
Вспыхнув, гаснут во тьме, не оставив следа.
И не спится лишь мне – фантазёрке.

Ночь

На город опустилась ночь,
Легла прозрачной паутиной.
Мне ночь пытается помочь
Расправиться с дневной рутиной.

Мелькают тени за окном
В экстравагантном танце ветра,
Окутав мысли полусном
И погружая в мягкость фетра.

Дрожат ресницы в забытьи,
Ловя чудесные виденья,
И разум будет взаперти
До утреннего пробужденья.

Хозяйка-ночь в свои права
Пусть ненадолго, но вступила,
И сумрачные покрова
На город тихо постелила.

Её дурманящий туман
Не вечен, поутру растает.
Меня ждёт свежий круассан,
И чашка кофе остывает.

Жара

Измучен жарой, вечной жаждой томим
На пляже песок раскалился до пепла,
Сухой перелесок затих, стал раним,
От солнца палящего речка померкла.

Прозрачная синь в душной бане пари́т,
Качается лодочкой, пену взбивая.
И тянет из воздуха влагу магнит,
Небесную вату легко создавая.

В причудливом танце плывут облака,
Из медленных па образуется веер,
Которым, размахивая свысока,
Прохладу доносит воздушный конвейер.

Горячая взвесь устремляется вдаль
До линии видимого горизонта,
Стремясь окунуться в холодный мистраль,
И зиждется там дождевая ротонда.

Набухшие гроздья седых облаков
Готовы прорваться спасительным соком
И, освобождаясь от крепких оков,
На жар изнуряющий хлынуть потоком.

Но ветер-пастух кучевые стада
Порывами гонит по синему полю,
От них не останется вскоре следа,
Лишь дымка легчайшая аэрозоля.

Благодать

Удачное стечение
Судьбы предназначений,
Немножечко везения —
И вот ты мастер-гений.

Потоки изливаются
Небесной благодати,
И ангелы стараются
Быть рядом, на подхвате.

Энергией наполнена
Твоя цветная аура,
И почва подготовлена,
И зацветает сакура.

Соцветьями украшена
Тропинка, вдаль зовущая.
Задолженность погашена,
Щедра рука дающая.

Приемлешь с благодарностью
Текущие события.
Довольствуешься малостью,
Чтоб продолжать развитие.

Вселенная раскинулась
Без края, но поблизости.
По первой просьбе ринулась,
Оказывает милости.

А ты в ответ ей шёпотом
Читаешь «Богородице…»,
Смиренно и безропотно.
Услышь, Святая Троица.

Двадцать первый век

За сутки липкий, мягкий снег
Припорошил и грязь, и слякоть.
В наш бурный двадцать первый век
Щи не хлебает рваный лапоть.

Размеренно, чеканя шаг,
Прогресс шагает по планете,
Свой гордо развевая флаг.
За ним несутся наши дети,

То побыстрей, то тормозя,
Круглогодично и циклично.
И отставать от них нельзя,
Нельзя метаться хаотично.

Рациональность, естество
Природе космоса присущи.
Мы чувствуем своё родство
И с небесами, иже с сущим.

На смену лету и теплу
Зима колючая приходит,
Берёт лопату и метлу,
Порядок свой везде наводит.

Позёмка медленно змеёй
Под полы шубки заползает.
Вприпрыжку мчат года за мной,
И даже шубка не спасает.

Многоэтажные дома
От холодов оцепенели,
И окна светом допоздна
Сигнализируют метели.

Сигнализируют о том,
Что холод летом обернётся,
Что на круги своя потом
Семейство птичье вновь вернётся.

Цикличность – мера бытия,
А мы – в миру приспособленцы.
Прогресс, как мальчик для битья,
Всё стерпит даже от младенца.

Жизнь ускоряет человек.
Здесь и сейчас не надо плакать.
В наш бурный двадцать первый век
Щи не хлебает рваный лапоть.

Перигей

Часы полнолуния и перигей,
Светило в ночи поражает размером.
Свой выход луна начинает; за ней
Сиреневым шлейфом на отблеске белом
Видны стали бледные звёзды и чётче
Просвечивают сквозь полу́ночный тюль,
Стесняясь соседства с красавицей ночи.
Но их поощряет небесный патруль
И, яркость свою по часам прибавляя,
Стремится ночной небосвод осветить.
И вот уже звёзды, объятья сжимая,
С луной хоровод начинают водить.
От сложного ритма небесного танца
Закружит воронкой космический ветер,
Потоки ионов к Земле устремятся,
И первыми это почувствуют дети.
Потом старики. Но они терпеливо,
Смиренно бессонницу одолевая,
Читают, ворочаются молчаливо
И молятся, только к утру засыпая.
Царица луна в перигей нами правит
И два раза в месяц меняет свой лик.
За нами следит неусыпно, и манит
Своей красотой снов заветный тайник.

Реальность

Что за всплески эмоций в ночи?
Бьёт по нервам энергия звёзд.
Милый друг, не сердись, не ворчи,
Лучше выложи в социум пост.

Напиши о проблеме своей,
Чувства вырази: радость и боль.
Собери на страничке друзей,
Комментарии сделать позволь.

Разрядись через умный контент,
Интернет поглоти́т негатив.
Для тебя виртуальный конвент —
Это вроде как аперитив.

Наслаждайся общеньем, мой друг,
И для творчества силы копи.
Все равны: ни рабов нет, ни слуг,
Только вольные чудо-умы.

Мужчине

Родился здесь, учился, рос
В стране, что нам даётся Богом.
С мужчины с детства больше спрос,
За то любим своим народом,

Любим и женщиной, детьми,
Родными, близкими по духу.
В одной руке свой меч держи,
Другой прикрой дитя, старуху.

Гордись Отечеством своим
И стой в почётном карауле,
Будь стражем добрым и родным.
Храни тебя Господь от пули!

Женщине

Зима косынкой белоснежной
Твои укутывает плечи
С улыбкой доброй, безмятежной,
И серебрит на счастье свечи.

Метёт усталая позёмка,
Стирая боль, обиды, слёзы.
И ты смеёшься звонко-звонко,
Отправив в прошлое курьёзы.

Прекрасен лик и строен стан,
Умна и крайне деликатна.
Намечены и цель, и план,
И почва очень благодатна.

Твоя улыбка хороша,
В морозы близких согревая,
И тонко чувствует душа,
Округу светом наполняя.

Благая весть

Бессвязных мыслей толчея
Сквозь сон нарушить поспешила
Игру мечты и бытия:
Судьба мне счастье разрешила.

И босоногая тоска
На шаткой паперти обулась,
Зевнула, мягко потянулась.
Под нею скрипнула доска
Печально, жалостливо очень.
Слеза скатилась между прочим
И испарилась в небеса.

Благая весть голубкой белой
Впорхнула в чистое окно,
С моей ладони неумело
Склевала зёрнышко одно.

Заколосилось и окрепло
Жнитво, готовое к серпу.
Рождался день из тьмы, из пепла,
Мой стан качался на ветру,
Превозмогая миг рожденья.

Освобождённая душа
Познала радость упоенья
И жить продолжила греша.

Колокольный звон

Звон колоколов хрустальный
Растворился среди нас,
Не весёлый, не печальный,
Словно души наши спас.

Монотонный звук небесный
Проникает прямо в кровь,
Насаждая повсеместно
Мир, и радость, и любовь.

Колокольный звон – спасенье
Для тоскующей души.
Только душу постепенно
Открывая, не спеши.

Дай войти тихонько звону
В сердце, разум… И слегка
Тело выдохнет со стоном
Очищенье от греха.

Суета сует

Идёт естественный отбор:
То там война, то там террор.
И не сильнейший выживает,
А тот, кто карму улучшает.

Улучшить карму можно, зная
Законы жизни, ада, рая.
Закономерности Вселенной
Походкой движутся степенной.

Живём, от знаний торжествуя,
Победам радуясь, ликуя,
Что к мирозданью приобщились,
Что не спились, не опустились,

Детей родили, воспитали,
За пенсией не опоздали.
И контролируем процесс,
Как совершается прогресс.

Мы торжествуем, забывая
Про межвселенский аппетит:
Идёт тихонько жизнь земная,
А внеземная жизнь – летит!

Узри души своей просторы,
Открой космический секрет:
Все наши споры-разговоры
Для высших – суета сует!

Когда бы мы наверх смотрели,
Сквозь вечность устремляя взор,
Тогда бы точно мы сумели
Сплести бессмертия узор.

Отличник

Отличник – значит, человек
Отличен от других.
Отличен взгляд, характер, смех,
И много нас таких.

Но есть отличники труда,
Профессии своей.
Здесь важен опыт и года,
Здесь знания важней.

Важны и сердце, и душа,
И доброта, и ум.
Отличник, словно тот Левша —
Он вечный унику́м.

Стремится он во всех делах
Достичь крутых вершин
И доказать не на словах,
Что метр не аршин.

И, несмотря на свой успех,
С другими скромен он.
Отличник уважает всех,
Как лидер, чемпион.

Шлифуя свой потенциал,
Становится мудрей
Отличник-интеллектуал,
Отличник-книгочей.

А если руки у него —
Умелые творцы,
То происходит волшебство
Из золотой пыльцы.

Отличник, перфекционист
Свой не сбавляет бег.
Писатель, космонавт, артист —
Хорош любой хэштег.

Кружева

Навеяло, навеяло…
Взгрустнулось невзначай.
Во что я прежде верила —
Созревший урожай.

Повеяло, повеяло
Средь осени весной.
Всё, что давно посеяла,
Восходит над землёй.

Когда в Него поверила,
Открылась жизни суть.
Догматы все проверила
Сама, не как-нибудь.

Просеяла, отсеяла
И грязь, и шелуху.
Что искренне лелеяла,
Рвалось как на духу.

Судьба опять затеяла
Со мной свою игру.
Душа в полёте реяла,
Парила на ветру.

Я новые содеяла
Слова, как кружева.
Развеяла, развеяла
По ми́ру – и жива.

О чём пишу

Сказал однажды мне поэт:
«Что вижу, то пишу».
Мне нужен был его совет,
Но больше не спрошу.

Весь этот дивный парафраз
Забылся в суете.
Словарный полнился запас,
А все слова – не те.

Понять я долго не могла
Свой внутренний протест.
Внутри меня работа шла,
Слагался манифест.

Сказал: «Что вижу, то пишу».
Застал меня врасплох,
Как будто воздухом дышу
Привычно: выдох-вдох.

В словах обыденность скользит,
Обязанность, тоска,
Как будто из щелей сквозит.
Покрылась льдом рука.

И наконец пришёл ответ.
Его провозглашу
Как мой девиз, как мой завет:
«Что чувствую – пишу».

Непогода

Люминесцент от фонаря
Сквозь ткань прозрачную сочится
И свет рассеивает зря:
Мне всё равно давно не спится.

В луче фонарном виден дождь,
И ветер рвёт шальные струи,
А осень – краснокожий вождь —
Ковёр из листьев стелет всуе.

Голубоглазую луну
Пленила туча дождевая.
В её объятьях, как в плену,
Луна застыла, неживая.

И непогода разошлась:
Во тьме косматые волокна
Дождя сплелись, взметая грязь,
И ветви застучали в окна.

Не сплю и слушаю природу,
Малейший звук её ловлю.
Я принимаю непогоду,
И понимаю, и люблю.

Люминесцент от фонаря —
Он на рассвете потускнеет.
Сквозь тучи крадучись, заря
Блеснёт, край неба заалеет.

И невозможно удержать
За горизонтом лучик солнца,
И нужно просто принимать
Всё, что стучится к нам в оконце.

Рифма

То близко сердцу моему,
Что чувств палитру освежает,
И тело, как по волшебству,
Меняется и побеждает.

И строен стан, и ясен лик,
Спокойствием наполнен разум.
Огонь любви в меня проник
И охватил всё тело разом.

Бегу на крик, лечу на свет,
Мерцая до изнеможенья.
Среди бесчисленных комет
Моё запомнится движенье.

Среди житейской суеты
Ищу-стараюсь корень жизни,
Ещё не сожжены мосты,
И далеко ещё до тризны.

Пером легко рука владеет,
Владеет рифмою душа,
И, дай ей Бог, всех вас согреет,
И не возьмёт с вас ни гроша.

Магия

Программирую,
программирую
Организм на добро,
медитирую.
Происходит души адаптация,
апробация, реализация,

Созерцание, расслабление,
Чистой крови по венам движение,
Мантра, исповедь, гармонизация,
Душ слияние, стабилизация,

Новый взгляд, новый вдох,
исцеление,
Вспышка света дарует прозрение,
Белый лист и перо – искупление,
Рифмы магия – отдохновение.

Смена сезонов как смена времён

Шалун

Внезапный танец ветра-вихря,
Вдруг задрожали небеса.
Огромная земля притихла
Вся в ожидании дождя.

А он, лукавый, своенравный,
Всё что-то медлил, выжидал.
Мне показалось, тучей рваной
Он мимо города промчал.

Мне было грустно и обидно,
Я, как земля, ждала дождя,
А он сбежал, сбежал постыдно.
Ему нет горя, он – вода.

Мне было грустно и обидно…
И вдруг полил!
Шалун!
Дитя!
Он поиграл: хотел, как видно,
Здесь позабавиться, шутя.

Он был совсем ещё ребёнок,
Пускал по лужам пузыри,
Он был прозрачен, хрупок, тонок,
Но не жалел своей воды.

И напоённая земля
Вздохнула радостно, глубо́ко.
А туча позвала дитя,
Призывно громыхнув далёко.

Осенняя пора

Не знаю, чем меня околдовала
Невзрачная осенняя пора,
Как будто нитью тоненькой связала
Прохладу жёлтых листьев и меня.

Не знаю, чем и как околдовала,
Но мне близка её святая грусть.
Быть может, эта грусть и вдохновляла,
Когда, бывало, за стихи возьмусь.

Прозрачная, искристо-золотая,
Чиста, как родниковая вода.
Для Пушкина она – сестра родная,
А мне – источник моего добра.

Мне – тайный друг, хранитель всех секретов,
Ты всё поймёшь, и ты же всё простишь.
Не спросишь ни о чём, не дашь совета,
Лишь горестно вздохнёшь и помолчишь.

Бреду по улице, в карманы спрятав руки,
Лицо, сутулясь, прячу в воротник,
Но мне не холодно, я вслушиваюсь в звуки,
Которыми природа говорит.

Не знаю, чем меня околдовала
Невзрачная осенняя пора,
Но как бы мне её недоставало,
Когда б на свете я и не жила.

Осенний лес по-стариковски дремлет,
Осенний ветер ластится, шурша.
Во всём, чем осень украшает землю,
Осенняя мелодия слышна.

Мелодия осени

Проходит лето, унося пору счастливую.
Я думаю о том, что время не вернёшь.
Тогда уж очень хочется мне спеть мою любимую:
«Когда роняет капли первый дождь…».

Напев услышав, дождь в окошко просится,

Продолжить чтение