Читать онлайн В тени Пайнс-Рока бесплатно

Глава 1

Пространство без выхода. Место, вмещающее в себя тьму. Это подобно ловушке. Подобно капкану. И боль, и мрак царят здесь. Вечность бродить и не найти выхода. Ибо нет двери, нет окна. Лишь замкнутое пространство, которое смеется. Чудовищно, истерически смеется. Над тобой.

Будильник прозвенел ровно в семь часов утра так тревожно и раздражающе, словно произошло нечто ужасное. И пластиковый, со светящимся дисплеем друг преданно решил разбудить свою хозяйку, чтобы та не пропустила ни малейшего мига раннего утра. Такого ненавистного раннего утра понедельника. Ох уж эти понедельники, когда после выходного дня надо ехать кому на учебу, a кому на работу с желанием дожить до долгожданной пятницы.

Шелли нехотя привстала с кровати и, зевнув, раздраженно выключила будильник. 7:05. Куда только время бежит? – подумала девушка и взлохматила свои торчащие во все стороны каштановые волосы. Нависла минута тишины. Глаза Шелли вдруг закрылись, но как только ее голова вновь коснулась мягкой подушки, с первого этажа раздался громкий женский голос.

– Шелли, ты проснулась?

Голос мамы донесся с первого этажа, и это было отвратительнее назойливого звона будильника. Шелли, страдальчески промычав в подушку, откликнулась и недовольно встала с кровати.

В комнате было холодно, хотя за окном вовсю занимались лучи яркого солнца, освещая весеннюю свежую зелень. Накинув на себя старую кофточку, висящую на спинке стула, и натянув бирюзовые тапочки, Шелли, едва открывая глаза, спустилась на первый этаж. На кухне пахло только что приготовленной яичницей с беконом. От одного только запаха в животе неприятно заурчало.

– Как спалось? – спросила миссис Андерсон, небрежно накладывая бекон в тарелку. Ее голос был нейтральным и каким-то тихим. Шелли даже не расслышала вопрос. Она молча прошла в ванную, по пути едва слышно гукнув.

В этот понедельник как, впрочем, и в остальные дни, Шелли пришлось ехать в университет, что был не в Пайнс-Роке, где она проживает, a в Палмдейле. Пайнс-Рок, который располагался на окраине Лос-Анджелеса, был городком маленьким и уютным, с одной лишь школой – об университете здесь не могло быть и речи. Поэтому каждый день приходилось ехать в соседний город, благо Пайнс-Рок от Палмдейла разделяли всего какие-то пятьдесят минут езды. Однако это еще не самое страшное. Самым неприятным и непредсказуемым моментом был автобус, который приходил с опозданием или, наоборот, слишком рано. Нельзя было абсолютно точно сказать, когда старая развалюха приедет и отвезет людей в Палмдейл.

Пайнс-Рок был мелким городишком. На первый взгляд, обычная деревенька, но так казалось только со стороны периферии. Центр был наподобие городского: современная инфраструктура, одна громадная старая школа, ремонт которой постоянно откладывается на год, закусочная, в которой всегда было полно людей, ибо это место считалось лучшим в Пайнс-Роке. Городишко был окружен густым лесом, за которым прятался пустырь – жуткое место, особенно ночью. Жители Пайнс-Рока много историй поведали об этом пустыре. Ходили слухи, что ночью в свете фонарных столбов можно увидеть высокий и тощий силуэт, который неподвижно стоит точно посередине пустыря. Стоит лишь приблизиться к нему, как силуэт оживает и начинает погоню. Звучит бредово и смехотворно, в особенности для молодых людей, но многие Его видели и даже становились очевидцами полуночной погони. Кто-то даже пропадал, но об этом обычно не затевали разговор. О странном силуэте говорили только в пределах периферии, где жила Шелли, в центр города доходили лишь слухи.

Наскоро закинув в себя яичницу с беконом, Шелли, обменявшись парой фраз с мамой, оделась и, схватив сумку, поспешно вышла из дома. Едва она ступила за порог, как яркое солнце ослепило ее, a мягкий, бархатный ветерок поднял ее короткие волосы. Уже с утра было жарковато, как заметила девушка. Она опустила взгляд на свои темные брюки и осознала, что нарядиться во все черное в такой жаркий день было ошибкой. Сразу в голове возникла мысль пойти переодеться, но, взглянув на часы на дисплее телефона, она поняла, что времени на смену имиджа у нее нет. Вздохнув, она засеменила к остановке, надеясь, что автобус не уехал без нее. Как это проверить? – спросит каждый. Ответ прост: по людям на остановке. Если их нет, то привет бесконечным отработкам. Но, к счастью, не в этот раз.

На остановке стояла маленькая группка из четырех человек. Уже издалека Шелли сквозь солнцезащитные очки рассмотрела своих попутчиков: высокий парнишка с неопрятной челкой, в синем поло и с раздутым рюкзаком в руке; рядом с этим худым парнишкой вальяжно стояла худенькая невысокая блондинка и рассматривала свой новенький маникюр. Она была в роскошном для Пайнс-Рока платье, переливающемся в лучах солнца так, что слепило глаза. На худеньких, миниатюрных ножках красовались туфли на высоком каблуке. В руках она держала маленькую сумочку известного дизайнера.

Из богатеньких, – подумала Шелли, закатив глаза, – все ясно, – и перевела взгляд на девушку с кудрявой пышной шевелюрой. Девушка повернулась и… a, нет, все же это был парень. Миленький курносый паренек с веснушками по всему лицу. Он сидел на скамейке и играл в какую-то игру на телефоне, иногда поглядывая в сторону, откуда должен приехать автобус.

Шелли дошла до остановки и встала у края, то поглядывая на незнакомцев, то оглядывая себя. Черные обтягивающие брюки, черная рубашка и такого же цвета туфли – все выглядело так, словно Шелли в трауре. Стало не по себе, что остальные в светлой одежде, в платье, в футболках, шортах, a она… в черном. Однако не только она, видимо, любила носить траурную одежду. Позади нее, обдавая чистую, недавно помытую голову дымом, стоял парень. Неприятный запах сигарет сразу ударил в нос, и Шелли, сморщившись, тут же развернулась к незнакомцу и недовольно выплюнула:

– Хорош выдыхать мне в затылок! Отойди хотя бы.

Парень, слегка удивившись, затянулся сигаретой, гукнул и отошел. В черных шортах, в футболке с рисунком человеческих костей и с огромным рваным рюкзаком наперевес, он отошел в сторону и выдохнул насыщенное облако дыма. Шелли исподлобья, чтобы не привлечь к себе внимание, рассмотрела его: угрюмый, с двухнедельной щетиной, он мрачно пялился в одну точку и слегка щурился от дыма. Этот юноша сразу ей не понравился. Что-то в нем было не так, что-то отталкивало. Подозрительный, – подумала она и перевела взгляд на модницу с ярким макияжем и напыщенным взглядом. В глаза бросались алые губы на фоне бледного красивого лица. Поморщившись от увиденного, Шелли отвернулась и погрузилась в свои мысли.

Над остановкой косо качалась потертая табличка с расписанием автобусов. На вид она казалась старше этого города: настолько она была грязной, помятой и потертой. Вот проехали два автобуса до Фэрмонта, прикатил следующий до Грейпвайна и одиноко скрылся вдали, a автобуса до Палмдейла все не было. Люди приходили на остановку и тут же уезжали, появившаяся толпа быстро редела, a группка студентов в недоумении ждала автобус №3. Шелли нервно взглянула на часы – прошло пятнадцать минут, a автобуса все нет. Что за издевательство? Где этот водила? – раздражалась шатенка, переминаясь с ноги на ногу. Ее раздражение подхватил и тот парень, что курил в стороне. Парнишка губами обхватил очередную сигарету и затянулся, возмущенно выдохнул, затянулся еще раз и вдруг резким движением выкинул сигарету, выругиваясь про себя.

– Где чертов автобус? – задал он вопрос уже вслух, поворачиваясь к незнакомцам. – Этому водиле вообще наплевать, что кто-то опаздывает на работу? Ну, круто!

– Остынь, парень, мы все опаздываем, – впрягся парнишка с некрасивой челкой. – Скоро приедет. Я так думаю.

И вновь повисла тягучая тишина. М-да, разговор уже не задался, – пронеслось в голове у Шелли. Она молча разглядывала парней, в особенности того мрачного. По одному его виду можно было сказать, что этот тип вечно чем-то недоволен. Шелли твердо решила, что лучше с ним не связываться.

– Он не приедет, – досадливо отметила блондинка и чмокнула алыми губами, a затем вытащила из миниатюрной сумочки зеркальце. – Может, он сломался и его заменили другим?

С шумом проехало несколько машин, и следом за их гулом раздался скрежет.

– Глядите! – выкрикнул другой парнишка, минуту назад пялившийся в телефон. Он указал на поворот, и остальные, точно по команде, повернули головы в ту сторону. ― Наконец-то!

Из-за поворота выруливал сине-зеленый, старый, почти разбитый автобус с облупившейся краской. Он ехал медленно, умирающе. Казалось, вот-вот, и он тут же заглохнет. Его скрежет был четко слышен за несколько метров. Было заметно, как автобус просел на заднее колесо.

– Это так выглядит замена автобусу? ― скривилась блондинка, подбоченившись. – Так мы вообще никуда не приедем.

Электронное табло часто мерцало, некоторые буквы перегорели, из-за чего нельзя было прочитать название конечной остановки. Внезапно еле заметная надпись сменилась цифрами.

– Четыреста четвертый, твою мать, ― сплюнул мрачный брюнет и выкинул окурок. ― Это не наш.

Одна из четверок перегорела, а затем цифры вновь сменились надписью: «Палмдейл».

– Идет до Палмдейла, ― сообщил кучерявый низкорослый парнишка с телефоном, и автобус с диким, громким скрежетом затормозил. ― Это куда лучше, чем вообще никуда не попасть.

Двери не с первого раза открылись. Мятые, они сходились криво, задевая друг друга за края. Наконец, жуткий скрежет оборвался громким буханьем, и за стеклом показалось улыбчивое лицо водителя. Немного устрашающая улыбка не сходила с его покрытого морщинами лица. Оно было неестественно радостным. Он походил на клоуна, но в повседневной одежде. Выглядел мужчина не совсем опрятно: потертые растянутые штаны, рваные дешевые кроссовки и футболка, заляпанная то ли кетчупом, то ли моторным маслом.

Жуткий тип, ― синхронно пронеслось в голове у девушек. Они с явным подозрением оглядывали мужчину.

– Особое приглашение нужно? ― грубо спросил водитель, но его выражение лица не изменилось. Он продолжал улыбаться и редко моргать.

– До Палмдейла едете? ― переспросил брюнет в синем поло и заглянул в пустой салон.

– Написано же на табло. Так вы поедете или нет? Время тикает.

Шелли заметила, как остальным стало не по себе. Почему не приехал автобус №3? Неужели его заменили вот этой развалюхой? Да, третий автобус тоже был не прямиком с завода, но вот это… – девушке абсолютно не хотелось садиться в автобус, но видя, как остальные недоверчиво залезали внутрь, она пересилила свою тревогу и вошла, почувствовав спиной, как ржавые двери со скрипом закрылись.

Недоверие к этому странному автобусу с жутким, молчаливым водителем постепенно возрастало. Мужчина не проронил ни слова, в салоне стояла тишина, изредка прерываемая шелестом тетрадей и легким буханьем из наушников. К удивлению, в автобусе, кроме ребят, никого не было. Этот факт придавал большей подозрительности транспортному средству. Но это было еще не все… Шелли никогда не видела, чтобы в Пайнс-Роке ездил четыреста четвертый автобус.

Нечто унесет тебя в самую бездну. Оно ненасытно. Оно обитает здесь. В этой бездне, за стеной этого мира. Оно голодно. Вечный голод сопровождает его, злит. Оно неумолимо и беспощадно. И страхи поглотят того, кто сунется сюда. И не Оно убьет тебя. Ты убьешь себя, и кошмары твои помогут тебе в этом.

***

Шелли села позади блондинки. Ее взгляд невольно упал на кабину водителя. С потолка свисало электронное табло с косичками из проводов. На мерцающем экране слабо виднелись названия остановок, которые им предстояло проехать, чтобы попасть в Палмдейл. Однако стоило ли ехать в университет? Времени почти не осталось, Шелли в любом случае опоздает на первую пару.

Наконец автобус тронулся, и Шелли уставилась в окно. За ним высокие зеленые сосны наращивали свою скорость и поспешно исчезали из виду, сменяясь пустырем, снова лесом и мелкими деревушками вдалеке. Легкий скрип, покачивание, словно на волнах, яркое солнце и играющие по лицу лучи погружали в сон.

Кто-то сел рядом с девушкой. Всем телом Шелли почувствовала, как кто-то пялится на нее, и распахнула глаза, боковым зрением заметив кучерявую шевелюру.

– Привет, – радостно протянул парнишка и широко улыбнулся. Его карие глаза тут же сузились, вычерчивая малозаметные морщинки.

– Ага, – недружелюбно ответила Шелли, не желая знакомиться с очередным глупым парнишкой.

Шелли не любила знакомиться. Она поняла это еще в четырнадцать лет, когда в ее жизни случился переломный момент. Четырнадцать… Четырнадцать – возраст, когда все в ее жизни угасло, когда опустела она сама. До этого времени все было прекрасно: она была озорной девчонкой, веселушкой-отличницей и обожала заводить новые знакомства. Но один момент все испортил. Шелли стала другой, совсем отчужденной и изолированной от общества, интровертом, что предпочитает сидеть дома и не разговаривать с людьми. Шелли ощущала себя черепахой в панцире. Панцирь, что она носила и скрывалась в нем, когда наступала критическая ситуация, совсем недавно треснул. Она лишь хотела довериться человеку, слегка приоткрыть завесу своих тайн и переживаний, но ее нещадно отвергли. Шелли, обиженная на несправедливую жизнь и людей, начала склеивать осколки своего старенького панциря, чтобы снова уединиться со своими мыслями. Ее всегда окружали мысли, словно она жила в них, как рыба в воде. Они несли ее по течению странной жизни, в которой нельзя было доверять абсолютно никому, даже родителям, которые испортили ей психику своим невыносимым воспитанием. Теперь Шелли боялась всего: одиночества, хоть и находилась в нем постоянно, – она врала себе, – людей, что могли вновь причинить ей боль и сломить ее навсегда; родителей, что пытались сделать из нее идеальную девушку… Она боялась и в то же время старалась быть уверенной, сильной, прячась под маской грубой девчонки с полным арсеналом сарказма и черного юмора. Но это лишь на время. Когда никого не было рядом, Шелли плакала и не могла найти в себе силы подняться вновь, даже скрыться под маской безрассудства и грубости. Шелли таяла на глазах.

– В чем дело? У тебя все хорошо? – поинтересовался кудряш, оценивая настроение девушки. – Да, утро выдалось ужасным.

Шелли повернулась к настырному парню и устало, даже слегка надменно вздохнув, выплюнула:

– Отвали, – в ее карих глазах, обрамленных черными кругами, отражались пустота и полное безразличие. На какое-то мгновение Шелли даже пожалела, что так нагрубила милому парнишке, но решила не извиняться – ее вдруг одолели слабость и нежелание произносить слова.

Кудряш, слабо кивнув, обиженно пересел на место позади Шелли, и автобус вновь погрузился в тишину, нарушаемую басом из наушников молчуна, что кемарил на заднем сиденье.

Шелли погрузилась в свои мысли с головой, представляя разные ситуации из своей жизни, которые она так легко и драматично переделывала у себя в голове. Столько фантазии, столько драматизма, что Шелли могла бы стать писательницей. Лишь от одного представления трагичной для нее ситуации на глаза наворачивались слезы. Всхлипнув и сморгнув слезу, шатенка повернулась к окну, замечая, как быстро отдалилась табличка с надписью: «Шоссе 34». Ее клонило в сон, забирало по частям, и, наконец, после долгих раздумий она задремала, запомнив напоследок, как за окном промелькнула табличка с корявой надписью: «Ошесс 34».

Назад дороги нет. Ибо все вернулось в начало. Теперь жуткая сторона взяла все под свой контроль. Туманная дверь открылась и закрылась навсегда, впустив новую жертву. Оно питается ими. Питается страхами. Питается нами. Нежно прокусывает кожу и медленно, с упоением высасывает жизнь, оставляя безвкусную оболочку. Оно, как паук, сплело липкую паутину, создало иллюзию, сотворило копию этого мира и ждет, пока жертва сама придет к ней.

Глава 2

От резкого торможения ребята подскочили на своих местах. Шелли распахнула сонные глаза, которые тут же устремились на водилу-маньяка. Тот скалой нависал над ребятами и угрожающе зыркал на каждого. Шелли от его пронзительного взгляда стало не по себе. В голове тут же всплыли образы из известных фильмов ужасов с заядлым сюжетом. Еще не пробудившийся разум начал придумывать различные пути отхода.

– Приехали! – вдруг крикнул он, но в лице ни капельки не изменился.

Уже? – Шелли покосилась на окно, за которым виднелась стена из плотно стоящих друг к другу деревьев. – Это не похоже на Палмдейл… – пусть это и так, но девушке захотелось поскорее выйти из автобуса, не разбираясь в странности происходящего.

Водитель продолжал стоять на месте и, почти не моргая, глядеть на ребят. В автобусе возникла гнетущая атмосфера. Напряжение, как электрический заряд, летало по салону и нарастало между подозрительным водителем и Шелли. Его пустой взгляд на секунду уставился точно на нее, и шатенка вмиг похолодела. Ей тут же захотелось вылететь пулей из автобуса, лишь бы не встречаться с ним взглядом.

– И чего вы сидите? – он вскинул густые неказистые брови, осматривая ребят.

Остальные, как и Шелли, не могли пошевелиться. В недоумении они поглядывали на окно, боясь спросить у водителя, куда он их привез. Вдруг блондинка, что сидела впереди девушки, пискляво воскликнула:

– Я с места не сдвинусь, пока этот тип стоит рядом!

Произносить такое в присутствии подозрительного водителя было безумием, ведь это могло вызвать непредсказуемую реакцию или спровоцировать его на нападение, но блондинка озвучила мысль каждого, кто сидел в салоне и боялся пошевелиться. Удивительно, что водитель никак не отреагировал на поведение ребят. Это казалось странным и вызывало внутреннюю дрожь.

– Сидеть тоже не вариант, – вполголоса возразил кудряш и несмело встал с места.

– Ребятки, пошевеливайтесь! Время не резиновое! Еще кучу таких, как вы, нужно везти, – мужчина никак не отреагировал на их слова и продолжил подгонять ребят к выходу.

Затем как ни в чем не бывало водила развернулся на пятках и скрылся за дверью кабины. И правда, чего они так испугались? Люди бывают разными, разве не так? И не всегда такие странные люди – маньяки. Возможно, их смутило то, что в салоне, кроме них, никого не было, да еще им попался в качестве водителя неразговорчивый мужик, у которого, возможно, многое в жизни не сложилось, и теперь ему приходится работать водителем такой развалюхи в Пайнс-Роке. Да, позавидовать ему нельзя. Но с языка никак не срывался вопрос: куда их привез автобус?

Ребята поспешно вышли из автобуса. Нет, они даже не вышли, они буквально выпрыгнули наружу и еще на метр отбежали в сторону. Последним вышел молчун с рюкзаком наперевес, и тяжелые несмазанные двери жуткого четыреста четвертого автобуса за ним закрылись, едва не пнув парнишку под зад. Черный коптящий дым кашлем обдал ребят, и ржавая буханка резко тронулась. Шелли задумчиво и с некой опаской глядела вслед автобусу, что прерывисто, переваливаясь с одного колеса на другое, скрылся за сосновой рощей в туманном мраке.

***

Раздался оглушающий скрежет. Загромыхал где-то внутри маленького мирка, утопленного в белый туман. Наступила тишина. Снова. Но вой, утробное рычание, шипение сменят его. Это возродилось из тумана. И они позволили ему выйти. И скрежет тотчас же сменился диким прерывистым смехом.

Это был не Палмдейл. Перед ними одиноко накренилась выцветшая остановка без крыши. Краска совсем облупилась и рассыпалась по мокрой, разрыхленной земле, словно конфетти. Все утопало в вязком тумане. Далекие домики еле виднелись, порой выныривали из тумана и вглядывались в ребят, с интересом изучая новоприбывших и усмехаясь над ними. По бокам возвышались черные стволы сосен, мрачно окружающие маленькое поселение, которое казалось им до боли знакомым. Ребята молча прошли дальше, стараясь высмотреть что-то в тумане. Они уже догадывались, куда их привез автобус №404, но вслух об этом не говорили, словно боялись, что их догадки станут правдой. Сделав еще пару шагов, они наткнулись на огромную арку, вверху которой было выгравировано: «Одроб лажапотьво в Айпнс-Орк». Прочитать с первого раза удалось не всем, но каждый сразу понял, что написано на арке.

Их городок был знакомым, но и чужим одновременно. Шелли помнила, как ярко светило солнце, когда она уезжала из Пайнс-Рока. Здесь же никакого солнца не было. Лишь серость, холодный и непроглядный туман, не предвещающий ничего хорошего.

– Добро пожаловать в Пайнс-Рок, – тихо проговорила шатенка, вызвав сразу несколько бурных реакций. – Это анаграмма, – прошептала она себе под нос.

Недоумевающие взгляды, непонимание на лицах, и…

– Это что, шутка? – блондинка в платьице повернулась к ребятам и чмокнула губками. – Это совсем не смешно! И чья это идея?!

– Ничего не понимаю, – пробурчал парень в поло и взялся за подбородок. Юноша начал маячить по сторонам, тем самым раздражая напыщенную блондинку.

– Куда, я спрашиваю, этот тупой водила нас привез? Обратно в Пайнс-Рок? – она повысила голос, сорвавшись на неприятный скрип. – Я вообще-то опаздываю на важную встречу…

Блондинка хмыкнула и топнула хрупкой ножкой, дабы всем показать свое превеликое возмущение.

– Ты можешь заткнуться? – не выдержала Шелли. Девушка не ожидала, что вместо спокойного «помолчи на секунду» она произнесет нечто грубое. – Никого не волнуют твои дурацкие встречи. Если бы ты так опаздывала, заказала лимузин! – шатенка закатила глаза и громко выпустила воздух из щек.

Резкий тон, прервавший замогильную тишину, сбавил обороты начинающейся истерики блондиночки. Та перестала возмущаться и в последующие минуты не проронила ни слова. Теперь она с опаской глядела на Шелли и остальных ребят, которые порядком занервничали.

Да, это был Пайнс-Рок, но не тот, каким его знали ребята. Это выглядело так, словно им показали обратную сторону городка, темную и жуткую, где не ездят автомобили и нет людей, где пусто и тревожно.

– Какого черта автобус привез нас обратно? – задался вопросом кудряш и громко шмыгнул носом.

– Обратно? Тебе здесь ничего странным не кажется? – Шелли подняла брови. Девушка удивлялась тому, как ребята приняли ситуацию за чистую монету. Кудряш осмотрелся и нервно сглотнул, так ничего не вымолвив.

– Ну, привез и привез. Подождем следующий. Да, мы опоздаем на свои работы и учебы, но сейчас я не вижу другого выхода, а прогуливать работу мне как бы не хочется, – угрюмый парнишка пожал плечами и прошел к остановке, сел на трухлявую мокрую скамейку и закурил.

– Идея хорошая, но разве тебя не напрягает…

– Напрягает что, кудрявый? Что мы приехали в отзеркаленный городок с гнетущей атмосферой? – он затянулся. – Напрягает, но я ничего не могу с этим поделать.

– О’кей, – протянул кудряш, – значит, ты предлагаешь остаться здесь и ждать следующий автобус? – тот самодовольно гукнул. – Ладушки. Может, ты и прав, хотя…

– Хотя нам ничего не мешает разойтись по домам, – ляпнула блондинка и скрестила руки на груди.

Эта самодовольная девка, похоже, вообще не понимает, что происходит, – тяжело вздохнула Шелли.

– Не-а, дорогуша, мешает, – возразил ей парень в синем поло, – и знаешь что? А то, наивная ты моя, что здесь пусто, да и вообще все странно, не находишь? Людей нет! Ты их видишь? Я – нет. И как ты мне объяснишь надпись на табличке?

Шелли заметила, как парень с неказистой челкой постепенно выходил из себя. А с виду казался адекватным, – подметила девушка, слушая перепалку блондиночки, что высокомерно рассматривала давшего ей отпор юношу, с рассудительным парнишкой. Ситуация была на самом деле странной и непонятной. Шелли не знала как реагировать. Она пыталась собрать мысли и догадки в кучу, обнадежить себя, что водитель ошибся… Но как он мог ошибиться? Неужели он повернул назад? Шелли думала. Раздумывала и вспоминала последние события до того, как задремала. На фоне все еще ругались незнакомцы, в порыве злости что-то выясняли и пытались узнать причину их прибытия в Пайнс-Рок или, как он здесь назывался, Айпнс-Орк. Почему мы оказались здесь? Все слишком странно, слишком сложно… В загруженную голову приходили только образы сосен, дороги, странного водителя, автобуса и… таблички. О, Боже, – воскликнул внутренний голос Шелли, глаза ее распахнулись. – Табличка! Она точно помнила, как увидела пролетевшую перед глазами табличку с надписью: «Шоссе 34», а затем ее же, но с исковерканной надписью. Тогда Шелли думала, что сонный мозг сам изменил порядок букв, ведь во сне люди читать не могут. Однако надпись не была сгенерирована уставшим мозгом, она действительно существовала. Что это дает? Да почти ничего, кроме понимания того, что автобус не повернул назад, как Шелли изначально думала, а каким-то образом завернул и приехал не в Палмдейл, а в Айпнс-Орк. Завернул не туда? Специально ли? Все вокруг казалось не таким простым. Шелли отошла в сторону и достала из кармана мобильник. К ее удивлению, сеть ловила. Но, предчувствуя, что это ненадолго, девушка быстро забила в Интернет запрос «Айпнс-Орк», который, к сожалению, ничего не выдал. А затем сеть перестала ловить.

– Ребят, у всех сети нет?

Все достали свои мобильники, и Шелли по их реакции поняла, что сети ни у кого нет. Теперь их телефоны – бесполезный кусок железа.

– С меня хватит розыгрышей! – воскликнула блондинка и, махнув тоненькой ручкой, усеянной браслетами из драгоценностей, засеменила на каблуках в сторону города, продолжая бурчать себе под нос: – Вот и стойте у этой остановки, ждите свой автобус, который не приедет!

– Погоди! Ты не понимаешь сути происходящего! – встрепенулась Шелли, поставив бурный поток мыслей на паузу. В какой-то момент она испугалась за непутевую девушку. – Здесь что-то не так!

– Да оставь ее, – махнул рукой парень в поло. – Хочет уйти, пусть идет.

Пропустив его слова мимо ушей, Шелли продолжала звать девушку. Она не хотела сдаваться, ибо что-то ей не нравилось в этом месте. Это был не их родной Пайнс-Рок, а жалкая пародия на него.

– Вернись! – и, на удивление всем, девушка остановилась и повернула назад.

Что это с ней?

Блондинка сначала шла медленно, а затем ускорилась, боязливо оглядываясь по сторонам. Ее поведение навеяло панику на ребят.

– Ладно. Я вернулась, довольны? – с сарказмом произнесла она, хотя в голосе слышались нотки накатившего ужаса.

– Быстро же ты переобулась, – хмыкнул молчун, сощурившись. – Испугалась бродить одной по пустому, жуткому городу, да?

Юноша продолжал издеваться. Похоже, он вообще не ощущал этого напряжения, повисшего в воздухе, либо тщательно скрывал свои опасения. Но Шелли не понравилось столь несерьезное отношение к ситуации. Девчонку явно что-то напугало… Уже? Она едва и пять шагов сделала… Что здесь происходит?

– Отвали! – огрызнулась блондинка. – С тобой иметь дело опаснее, чем ходить по этому городу, – она повернулась на каблучках к остальным. – И вообще я не испугалась. Не оставлять же вас, паникеров, тут одних.

Ага, с ней мы точно в безопасности, – закатила глаза Шелли, – теперь ясно, что это за особа.

– Есть два варианта, – проговорила шатенка громко. – Остаться и ждать автобус или, – она перевела взгляд на угрюмого юношу, – разойтись по домам, – сделав паузу и оценив неоднозначные реакции ребят, девушка решила внести ясность в свои слова и успокоить их, хотя своим словам она верила лишь отчасти. – Да, ситуация необычная, нет однозначного ответа, почему мы в Пайнс-Роке, но не думаю, что здесь таится какой-то скрытый смысл. Мы у въезда в город, тут редко ходят люди, – сказала она и осеклась. Шелли знала, что ее слова звучат бредово.

– Редко ходят люди, говоришь? Здесь вообще никого нет, – возмутился кудряш и поднял указательный палец вверх. – Ладно, может, не все потеряно, и ты права. Тогда вернемся к случаю с аркой, – парнишка поджал губы и указал пальцем на надпись. – Дорогуша, мы не в Пайнс-Роке, a, как оказалось, в Айпнс-Орке. И сети здесь нет.

Мальчишка был прав. У Шелли не было подходящего ответа, чтобы возразить ему. Почему на арке исковеркано название города? Почему они здесь? Почему нет людей? Эти вопросы девушка задавала себе, но так и не смогла найти ответ.

– С девчонкой я согласен, – кивнул юноша в поло, – разойдемся по домам. Торчать здесь без дела нет смысла. Если ты хочешь остаться ждать автобус, то флаг тебе в руки, – он кивнул на молчуна.

– Ладушки, тогда так и поступим, – молчун развел руками и схватил покрепче лямку рюкзака.

Решение пришло само собой, хоть и разговор был весьма пресным. Не знающие друг друга люди, коих привез таинственный автобус, двинулись в своем направлении и разошлись по домам. Но каждого не отпускало чувство, что в их городишке прячется что-то зловещее, нечто, преследующее их и дышащее в спину, жадно вдыхая запах человеческой плоти.

***

Оно, точно ястреб, охотится за ними. С высокой точностью отбирает своих жертв. Оно ждет. Поджидает, высовывая морду из земли. Подстерегает, прячась за деревьями и сливаясь с ними воедино. Его нельзя увидеть, но можно почувствовать. Ибо смрадный запах его разлетается по всей ловушке. Оно пахнет гнилью, плесенью. И собрано оно из кусков своих жертв, и обгладывает себя, когда голоден. Они здесь. Их сладковатый запах заставил раскрыть его черные, как бездна, глаза.

Тайлер Купер – так звали парнишку в синем поло – с молчуном двинулись в одну сторону, проводив недоверчивым и слегка недружелюбным взглядом остальных. Тайлер жил совсем неподалеку, чего не скажешь о его попутчике, живущем в Грейпвайне. Да, он был не из местных. Два дня назад приехал в Пайнс-Рок к другу и сразу от него собирался ехать на работу в Палмдейл, да вдруг что-то пошло не так с сегодняшнего утра. Поэтому, недовольный и злой, парень плелся плечом к плечу с Тайлером, не проронив ни слова и раздумывая о подходящем месте, где бы он мог остановиться. Безусловно, можно вновь наведаться к другу, но скорее всего дом пустовал, как и все дома в Айпнс- Орке.

Парни прошли дальше. Они шли медленно, рассматривая каждый закуточек и здания в округе. Абсолютно все выглядело опустевшим и скудным. Краска со зданий выцвела, облупилась, покрылась многолетней грязью. Дома стояли, словно могилы, без души, как неживые, точно в них никто не жил, и они были построены для вида, как… декорации. В воздухе стоял запах земли после дождя, притоптанной пыли с примесью гнили. Легкий холодный ветерок пробежал по траве и кронам деревьев, заставляя зашелестеть листву, словно фантик. Тайлер поежился, но не от страха, a от пронизывающего холода, резко сменившегося теплом. На небе висели тяжелые тучи. Они не двигались и плотно заволокли небо, не давая спасительным лучам солнца проникнуть сквозь воздушную стену. Парни продолжали идти по пустынному городу, утешая себя надеждой найти людей, однако все вокруг будто вымерло. Светящиеся вывески закусочной выглядели издалека весьма жутко: словно синие огоньки глаз, они выглядывали из тумана. Остановившись на перепутье, ребята наткнулись взглядом на высокий столб с табличками. «Жейд-стирт», «Косарн-стирт» – очередные переделанные названия улиц «Джей-стрит» и «Карсон-стрит». Тайлер сделал шаг в сторону Карсон-стрит, оставляя молчаливого попутчика стоять позади.

– Еще увидимся, – равнодушно сказал Тайлер напоследок.

Все это время пока они шли, молчун раздумывал над тем, стоило ли просить Тайлера остаться у него, или все же придется вернуться на остановку и ждать автобус, который, возможно, не приедет вовсе. Слова «еще увидимся» стали пусковым механизмом, чтобы начать несколько неловкий разговор.

– Погоди, чувак, – замялся он. – Я из Грейпвайна. Судя по тому, что мы не встретили людей на своем пути, никого, кроме нас, здесь нет, поэтому мне негде переночевать. Могу ли я остаться у тебя на ночь? Завтра утром я уеду.

Подозрительно, не правда ли? Тайлер задумался: Этот паренек не может пойти на остановку и подождать автобус? – и обвел взглядом местность. – Хотя я бы не оставил его здесь одного. С этим Пайнс-Роком что-то не так.

– Хорошо, но только на ночь, – согласился брюнет. – Как зовут тебя?

Молчун поднял уголок губ:

– Дерек Палмер.

Глава 3

Это началось. Кошмар уже здесь и вот-вот начнет испытывать своих жертв. Он всегда делает это перед тем как вкусить их плоть. Перед тем как сожрать их внутренности, жадно причмокивая и слизывая сладковатую кровь с клыков. Он так долго этого ждал. Теперь, прячась в темном углу, он кровожадно смеется и облизывается, роняя ядовитую слюну на деревянный пол. Он рядом. Он всегда был рядом.

Раздался всплеск где-то под ухом. Кимберли перевернулась на живот, уткнулась носом в мокрую подушку и тут же закашлялась. Сон как рукой сняло. Девушка распахнула глаза и проморгалась, привыкая к кромешной тьме.

В шикарной комнате, обставленной дорогой мебелью, было тихо – ни звука. Только где-то поблизости что-то интенсивно капало. Затопило? – задалась вопросом Ким, но тут же содрогнулась от мысли, ведь дорогая мебель, ее бархатная кровать от излишней влаги могли испортиться. Тем более дом был не старым, откуда могла появиться вода? Девушка решила проверить потолок. Встав на кровать, она притронулась к нему рукой и, на удивление, он оказался сухим. Казалось странным, что вся кровать, буквально как губка, впитала в себя всю воду, а потолок оставался сухим.

– Вот же черт! – Ким слезла с кровати, и раздался звонкий всплеск. Ее ноги были по щиколотку в ледяной воде. – О, Господи! – воскликнула блондинка и поспешила к двери. – Рейчел! Рейчел, просыпайся!

Рейчел – так звали служанку, молодую девчонку, что работала у семьи Бенсон, чтобы помочь своей больной матери. Но каково же было удивление Ким, когда она осознала, что Рейчел в этом доме не было. И блондинка с ужасом вспомнила, как днем дом пустовал, и она, устав ждать кого-либо, легла спать.

– Откуда столько воды? – не понимала девушка.

Ким быстро спустилась по лестнице на первый этаж, дабы удостовериться, что гостиная не превратилась в застоявшийся бассейн. Но, к счастью, вода первый этаж не затронула. Вернувшись в свою комнату, Ким словно очутилась в аквариуме. Затопило только ее спальню. Как такое возможно? – она ступила ногой в воду, которая по неизвестной причине не могла перелиться через порог, точно это был не порог, а невидимая стена, и поняла, что вода достигла уже половины голени. Странно, но в первый раз воды было меньше. Кимберли сделала еще шаг, и вода резко поднялась до уровня бедра.

– Боже! – воскликнула Ким и прижала руку ко рту.

Это было невозможно! Не может быть, чтобы вода бралась из ниоткуда. Но сейчас это явление нарушало все законы физики: вода лилась снизу, с первого этажа. Девушка запаниковала, а вода все набиралась и набиралась, поглощая в себя мебель из красного дерева, затапливая ящики и шкафы с дорогущей одеждой. Откуда она течет? Ким проверила трубы, но не в них скрывалась причина потопа. Ледяная вода поднималась выше и выше, но самое удивительное, что она не выходила за порог, а застаивалась в комнате.

– Да что это такое? – недоумевала Ким, крутясь вокруг своей оси и выплескивая воду наружу. – Помогите! Помогите кто-нибудь!

Паника нахлынула так быстро, что Ким не заметила, как завыла, захлебываясь слезами. Она сделала шаг к двери и вдруг провалилась под воду, словно в озеро. Бултыхаясь в зеленой, протухшей воде, она распахнула глаза и чуть не ослепла от яркого света прожектора, который светил откуда-то из глубины, озаряя склизкие водоросли и частички мусора, медленно плывущего по таинственному течению. Ким завертела головой, стараясь удержать воздух в легких, затем опустила голову вниз и ужаснулась. Непроглядная муть, за которой не было видно дна. К тому же от ее дома ничего не осталось: ни ее кровати, ни мебели. Комната утонула под водой и растворилась в темно-зеленой мгле. Теперь вместо нее существовала мертвая, едкая, зеленая глубина. Яркий прожектор пугал. Он жутко освещал мутную воду, медленно вращаясь по сторонам. Все было таким реальным. Ким точно знала, что это не сон. Она повернула голову то в одну, то в другую сторону, но в темноте не смогла ничего разглядеть: свет от прожектора не доставал до тех мест. Сколько она пробыла под водой, блондинка не знала, но заметила, что может легко обходиться без воздуха. Даже открыв для себя эту способность, девушка не решалась выпускать изо рта последний воздух.

Это не сон. Не галлюцинация, – размышляла Ким, и ее неожиданно осенило. – Это то, чего я боюсь! Но если глубина – это только часть моего страха, то самое жуткое еще впереди.

Мысли круговоротом закружились в ее голове. Ким знала, что будет дальше, и теперь чувствовала, как от страха немели ноги. Все ее тело закололо, сдавило, точно под давлением. Она старалась поднять взгляд, выплыть наверх, но ее широко открытые глаза так и смотрели в глубину. Мозг потихоньку начинал вырисовывать ужасные черты, кошмарные, жуткие образы, выплывающие из глубины. Не зря говорят, что страхи легко воплощаются в жизнь: вдруг рядом с прожектором что-то проплыло. Ким не смогла разглядеть этот объект. Мне показалось! Этого не может быть! Все не по-настоящему. Паника сковала бедняжку, блондинка лихорадочно забултыхалась, задергала ногами, руками, стараясь вынырнуть, но поверхность не приближалась.

Хлопок! Все вокруг погрузилось в темноту. Ким оцепенела и выпустила несколько пузырьков воздуха из щек. На секунду она не поняла: то ли она закрыла глаза, то ли прожектор погас.

Только не это… – пронеслось в голове.

Ким продолжила плыть, как она думала, на поверхность, но из-за резкой остановки она засомневалась в своем направлении. Она боялась этой глубины, боялась, что из нее что-то выплывет, поэтому поплыла еще быстрее, совсем не зная направления. Она просто плыла, надеясь где-нибудь вынырнуть. Стук бешено колотящегося сердца раздался в голове, a грудную клетку с неимоверной силой сжимало. Казалось, еще чуть-чуть, и грудная клетка лопнет. Хлопок! И мутную воду вновь осветил ослепительный прожектор. Ким зажмурилась и распахнула глаза. Рядом с прожектором что-то плыло, что-то огромное, с рубцами на спине. Хребет этого существа заметно выступал, оголяя желтые позвонки; кожа его выглядела грубой и потертой, по бокам торчали шипы. Оно плыло волнообразно и периодически открывало огромную круглую пасть. Ким страшно вскрикнула, выпустив из щек последний воздух, и отплыла назад. Вдалеке показалось еще одно существо. По внешнему виду оно имело сходство с предыдущим, но Ким не решилась рассматривать его. Она отвернулась и поплыла наверх, как вдруг всем телом ощутила мощную вибрацию: образовавшееся течение толкнуло ее в сторону. Она повернула голову на источник глухого звука и истошно закричала, увидев надвигающуюся на нее с открытой клыкастой пастью тушу…

Он радуется. Смеется как ребенок, хлопая в сгнившие ладони. Он высосал ее эмоции, отшвырнув пресную оболочку. Теперь он знал, кто будет на очереди, и уже поджидал, улюлюкая и завывая от удовольствия.

Ким пришла в себя на остановке. Одетая в мокрую серую пижаму, она сидела на гнилой скамейке, подобрав под себя босые ноги, обвитые водорослями. Пронизывающий ветер заставил бедняжку дрожать всем телом. Вся одежда вмиг стала холодной и неприятно облегала худенькое тело.

Обхватив трясущимися руками колени, девушка не сводила глаз с мокрой земли и не переставала думать о случившемся. Она точно знала, что это был не сон. Она помнила, как монстр, что таился в глубине, поглотил ее, страшно взвыл и унес в глубину, закопав ее в илистом дне. Ким, дрожа от холода и пережитого ужаса, не замечала вокруг себя абсолютно ничего, даже того, что земля под ее ногами то поднималась, то опускалась, а затем, охваченная первыми лучами тусклого солнца, затихла, похоронив в себе души тех, кто не смог отсюда выбраться. Души тех, кого Он поглотил.

Глава 4

Что-то выдернуло девушку из удивительно сладкого сна. Шелли, впрочем, никогда не видела хороших снов, только кошмары, в которых она кого-то убивает. Да-да, так по ней и не скажешь. Тихоня днем, а зверь ночью. Шелли почти всегда снились идентичные сны, в которых менялись лишь места и люди, но ее поведение и эмоции не изменялись. Вот она ведет приятную беседу с инкогнито, чье лицо она никогда не видела во снах, а в следующую секунду ее уже переполняет первородная агрессия, и Шелли, гортанно рыча, вгрызается собеседнику в горло. Эти сны были слишком детальными и происходили словно наяву – Шелли просыпалась с чувством, будто она совершила что-то плохое. Бывало такое, что девушка не совсем понимала: реальность это или все же кошмар, преследующий ее каждую ночь?

Блеклые лучи солнца, похожего на тусклую лампу, рассыпались по ее заспанному лицу. Будильник не звенел. В комнате, такой чужой и будто бы пустой, стояла гробовая тишина. За окном не раздавался шум машин, не было слышно разговоров.

Шелли отходила от сна, вспоминая интересные детали, которые почему-то очень быстро улетучивались. Девушка со временем поняла, что многое не помнит из этого сна, а, точнее, она не могла вспомнить абсолютно ничего. Осталось только предчувствие того, что это был хороший сон, хотя и в этом шатенка стала сомневаться. Глядя в серый потолок, Шелли вспоминала вчерашний день. События цепочкой выстраивались в ее голове: остановка, четыреста четвертый автобус со странным водителем, ребята… Что, кстати, с ними? Шелли привстала на локте и выглянула в окно: пусто, туманно и безжизненно. Ни людей, ни машин, ни, казалось, птиц. Устало выдохнув, шатенка перевела взгляд на телефон, на экране которого белым высвечивались цифры. 6:30.

Спать уже не хотелось, да и какой был в этом смысл? Шелли встала босыми ногами на холодный пол и пошаркала к лестнице.

– Мам? – в ответ тишина.

Стало прохладно. Шелли невольно поежилась и, обхватив себя руками, спустилась на первый этаж, прошла в комнаты, осматривая каждую. Дом пустовал. Будто в один миг все живое вымерло.

В холодильнике лежала еда. Шелли быстро пожарила себе яичницу, оделась и вышла на улицу. Снаружи было гораздо теплее, что показалось странным. Разница температур в доме и на улице была довольно высокой. Из-за чего? Задав себе этот немой вопрос, Шелли пошла по своему маршруту к остановке. Даже если это не ее город, в любом случае деваться некуда – придется ждать автобус, и желательно, чтобы это был четыреста четвертый.

Уже издалека Шелли заметила на остановке нечто необычное. Силуэт в грязно-сером одеянии, словно призрак, скрючившись, сидел на низенькой скамейке. Шелли притормозила. В голову пришла мысль рассмотреть силуэт получше, но Шелли боялась подходить ближе. В какой-то момент ветер поднял прядь светлых волос, чья-то тоненькая рука поправила растрепанные, спутанные волосы, за прядями которых пряталось до боли знакомое лицо. В голове раздался звонкий щелчок, и Шелли узнала ту заносчивую блондинку и, по-новому посмотрев на знакомый силуэт, поняла, что девушке нужна помощь.

Подбежав к блондинке, Шелли получше рассмотрела трясущееся тело и ужаснулась: девушка обнимала колени, испачканные в грязи, уже порядком засохшей, и, дрожа, покачивалась из стороны в сторону. Ее лицо сильно осунулось, побледнело, а губы и нос посинели; волосы лохмотьями лежали на плечах, в колтунах и грязи. О, Боже, – пронеслось в голове, но на деле Шелли безразлично произнесла:

– Что с тобой?

Ответом послужили лишь тишина и слабое постанывание. Блондинка абсолютно не реагировала на ее слова. Тогда Шелли оставалось сделать только одно – применить силу. Да, бить девчонку было не лучшим вариантом, но, возможно, это помогло бы привести ее в чувства. Шелли встала перед девушкой и бойко шлепнула ее по холодной, казалось, каменной щеке. Блондинка тут же ожила, взгляд ее суматошно забегал, а из глаз брызнули слезы. Она невольно прижала грязную ладонь к горящей щеке и испуганно, слегка остервенело посмотрела на Шелли.

– Зачем…? – прошептала она, и ее губы задрожали. – Зачем ты это сделала?

– Чтобы привести тебя в чувства, дурочка, – нахмурилась шатенка, но затем подобрела. – Что ты здесь делаешь? Что стряслось? – она быстро оглядела бедняжку с ног до головы. – А знаешь, пойдем ко мне домой. Там все и расскажешь.

Шелли натянуто улыбнулась и помогла блондинке встать. Та обессилено упала на нее, но быстро поднялась и, держась за женское плечо, побрела в сторону дома Шелли.

***

Что-то изменилось. В воздухе витало новое чувство, словно две противоположные души смогли найти общий язык, что мешало Ему осуществить свой коварный план. Он питается болью и страданиями. Он поглощает разлуку и растет. И тело его необъятно, ибо соткан он из тумана.

Ноги утопали в вяжущей грязи, словно в дегте. Шелли тащила на себе ослабевшую попутчицу и, следя за ее крайне тяжелым состоянием, все никак не могла отвлечься от мыслей. Что же с ней случилось? Что заставило ее прийти на остановку и сидеть там до утра?

Щелкнув замком, Шелли провела девушку в дом, и та слабо облокотилась плечом о стену, опустошенно глядя на незнакомку. Шатенка усадила новую знакомую на диван и метнулась на кухню.

Раздался хлопок дверцы холодильника, стук ножа по деревянной доске… Однако все это для Кимберли было лишь фоном, и все звуки слились в монотонный стук в ее голове. Она, казалось, не дышала. Хоть тело и чувствовало тепло недавно разожженного камина, девушке было холодно. Кимберли отчаянно пыталась понять, что же случилось с ней той ночью: сон это был или все произошло наяву. Остальное сейчас не играло роли. Кимберли не с первого раза поняла где находится. Она немного отпустила мысли и сразу же заметила вокруг себя уютную обстановку: мебель, камин и кружку с горячим чаем. На ее плечах висел теплый плед, а рядом с подушкой, у самого края дивана стопкой лежала новая одежда. Какой кошмар, – ужаснулась Ким и посмотрела на свои грязные ноги. Затем ее взгляд упал на вошедшую в гостиную стройную невысокую девушку. Она несла пластиковый таз с полотенцем. И лицо ее было сосредоточенным. Так и не скажешь, что она настроена на дружеский разговор.

– Прислугой меня не считай, – грубо начала шатенка, ставя таз у ног блондинки, – я лишь хочу помочь тебе и заодно узнать, какого черта ты сидела на остановке в таком нелепом виде.

– Да, хорошо, – сипло ответила блондинка. – Спасибо, – она улыбнулась, а затем добавила: – я тебя помню. Мы так и не познакомились.

Шелли, вытерев ей ногу, приподняла бровь и усмехнулась:

– Интересно, почему? Может, потому что ты, богатенькая дурочка, решила, что весь мир крутится только вокруг тебя?

– Извини, если показалась такой, – виновато произнесла Ким. Горячая вода приятно согревала кожу, звук падающих капель расслаблял и убаюкивал. Хотелось укрыться одеялом и погрузиться в сон, но страх того, что нечто подобное может повториться вновь, не давал Ким уснуть.

– Ну давай рассказывай, что с тобой приключилось, пока я корячусь с твоими до ужаса грязными ногами, – нейтрально произнесла шатенка. – Как зовут тебя?

– Кимберли Бенсон. А тебя, моя спасительница? – проворковала она.

Встав с колен и взяв таз с грязной водой, шатенка выдала:

– Шелли. Что с тобой произошло? Давай ближе к делу.

Немного подумав, вспомнив более-менее яркие моменты, Кимберли сумбурно рассказала о своем кошмарном сне, коим она не считала. Она поделилась с Шелли своими сомнениями, вглядываясь в ее красивое, но такое невозмутимое лицо.

Пока поток слов впитывался в извилины, Шелли не могла поверить в слова девушки. Ведь как такое возможно: утонуть в собственной комнате и быть съеденной огромным глубоководным существом? Шелли противилась верить в эти бредни, хотя состояние самой Ким, ее испуганное, безжизненное лицо говорили об обратном. Что-то напугало блондинку. Настолько сильно, что она оказалась на остановке…

– Почему ты пришла к остановке?

– Я не помню когда и почему там оказалась. Последнее мое воспоминание, как огромное существо проглатывает меня, – пискнула Ким.

– М-да, но если бы это было реальностью, ты не сидела здесь, разве не так? А если ты здесь, значит, это был всего лишь кошмар, – скептично рассудила Шелли и развела руками. – Выпей еще чаю. Он с мелиссой. Тебе станет лучше.

Кимберли сделала небольшой глоток и почувствовала, как горячая жидкость теплом разлилась в груди, возвращая ее в реальность.

– Шелл, я видела это. Этот прожектор… Ты мне не веришь, да? Я по твоему лицу это вижу.

– Я в непонятках, лучше так сказать, – она опустила взгляд. – По твоему убитому состоянию, – а выглядишь ты, скажем так, непрезентабельно, – понятно, что ты видела нечто ужасное. И в это я верю. Но я ни за что не поверю, что маленькая комнатушка превратилась в озеро с прожектором и глубоководными тварями, – Шелли сложила губы в тонкую линию и замотала головой. – Ты могла быть под впечатлением какого-то фильма, просмотренного перед сном, или… Мой вопрос прозвучит немного грубо, но…

– Задавай.

– Ты ничего не употребляла перед сном? Алкоголь, нарко…

– Нет! – возмутилась Ким. – Шелли, нет!

– Ну, богатенькие избалованные девчонки часто занимаются чем-то подобным, – пожала плечами шатенка.

– У тебя что, бзик на богатеньких? – нахмурилась Бенсон. – Что за предвзятость? Ты ничего обо мне не знаешь!

Лицо Кимберли на секунду показалось жутким в свете пламени. Ее бледная кожа словно натянулась на кости черепа. Чуть больше эмоций, и она бы порвалась, оголив мышцы. Из Ким будто бы высосали жизненные силы. В ее глазах потух озорной огонек; его место занял страх, какой она пережила этой ночью. Даже волосы потеряли свой блеск.

– Ладно-ладно, – сдалась Шелли. – Извини. Я действительно ничего о тебе не знаю, поэтому не имею права судить. Просто навидалась таких, как ты. Для тех, у кого куча денег, проблем не существует. Им все можно, ведь богатенькие родители всегда прикроют, а их маленьким избалованным деткам все сойдет с рук. Думаю, ты понимаешь меня, – она чмокнула губами и села напротив, закинув ногу на ногу.

Ким кивнула и отпила чай.

– А ты? Ты видела что-то этой ночью?

Шелли вспомнила как сладко спала, и, улыбнувшись, ответила:

– Удивительно хороший сон.

– Ты так говоришь, будто тебе не свойственно видеть хорошие сны.

– Только не в этом жутком месте под названием Айпнс-Орк, – хмыкнула шатенка и забралась с ногами на диван. – А вообще, да, в последнее время я вижу кошмары. Добрые сны для меня редкость. Без понятия, с чем это связано, – соврала она в конце.

Это все из-за детства, моего состояния, грубости и недоверия, но разве тебе, малышка Ким, надо это знать? Ты и так ни в чем не нуждаешься. Об этом никто не должен знать. Никто не должен быть в курсе того, что я делаю каждую ночь, кем я становлюсь.

– О чем-то задумалась, Шелл? – Ким выдернула собеседницу из мрачных раздумий.

– Да так, – заведя прядь за ухо, улыбнулась она, – все думаю, что не так с этим местом. Вроде бы обычный Пайнс-Рок, но это не он. Этот город точно не Пайнс-Рок, – девушка нахмурилась, а затем издала смешок. – Как будто в фильм ужасов попали. Я хочу верить, что это всего лишь сон.

– В этом городе не так абсолютно все, начиная с арки и заканчивая моим кошмаром. Здесь даже воздух другой… – Бенсон подняла взгляд и посмотрела девушке в глаза. – Почему-то, Шелли, я уверена, что всех нас постигнет нечто ужасное.

Блондинка произнесла это таким заговорщицким тоном, что Шелли стало жутко. Она была уверена, что сегодняшнее утро все изменит, что произошедшее вчера – дурной сон, который кончится, когда она проснется или сядет в автобус. Но Ким вернула ее в реальность. Борясь со страхом неизвестности, что навеяла ей Ким, Шелли вдруг осенило: это только начало.

Глава 5

Монти замучила жажда. Во рту было так сухо, будто он выпивал ночь напролет. Нехотя встав с мягкой, теплой кровати, он пошаркал в гостиную, бесцеремонно зевая и взъерошивая кучерявые беспорядочные волосы. Держа глаза полуоткрытыми, парнишка на ощупь брел по коридору и что-то мычал себе под нос – напевал знакомую мелодию. В голове прокручивались, как кадры на пленке, мерцающие моменты из сна, начало которого Монти, конечно же, не помнил. Только добравшись до стакана живительной холодной воды, он вспомнил, как странно прошел его день, но в подробности вдаваться не стал. И так было ясно, что произошло некоторое недоразумение, которое исчезнет с приходом первых лучей солнца.

Монти побрел в кромешной темноте обратно в комнату. По дороге он отметил, что в доме было жутко холодно, и подумал: Сейчас бы под теплое одеяло. Однако нырнуть в кровать и сладко заснуть так и не получилось…

Вернувшись в комнату, Монти прикрыл дверь и вдруг краем глаза заметил мимолетное движение где-то сбоку. Что-то быстро шаркнуло за его спину, и это что-то заставило парнишку резко развернуться и задеть спиной дверь. Раздался громкий хлопок. Монти вздрогнул и зажмурился, шепотом выругавшись, и вновь открыл глаза. Его взгляд автоматически приковался к окну, перед которым спиной к нему стоял полноватый высокий мужчина в красном костюме с желтыми и голубыми вкраплениями, поблескивающими в свете полной луны. На его голове был грязный, сальный парик. Когда-то он был белым, как снег, однако сейчас он выглядел тошнотворно: слипшиеся, перемазанные то ли в крови, то ли в фекалиях искусственные волосы, беспорядочно свисающие с головы странной формы. С них что-то капало. Эта субстанция, медленно стекающая по его грязному костюму, была похожа на слизь. От него воняло мертвечиной. Комната в одночасье пропахла тухлятиной и будто бы речной тиной. Монти чуть не вывернуло наизнанку – такой отвратительный, гнилостный запах окружал его. Парнишка проморгался и закрыл нос рукавом, не прекращая пялиться на силуэт.

– Вы кто, черт побери? – морщась от запаха гнили, спросил парень. – Вам помощь нужна? Эй! Как вы сюда попали?

Да какая ещё помощь? Сейчас помощь нужна только мне! – подумалось парнишке.

Вдруг это нечто развернулось так резко, что Монти дернулся, и, широко улыбаясь гнилыми клыками, неестественно наклонило голову. Монти за секунду смог разглядеть это существо: вытянутая морда словно из воска и огромные черные пустые глазницы, из которых на юношу глядело первобытное зло. Эта широкая омерзительная улыбка до ушей; губ вовсе не было, вместо них свисали ошметки плоти; обгрызенный нос был перепачкан в крови; ни бровей, ни ресниц не было. Участок лица от носа до губного желобка был похож на кровавое месиво, словно его лицо прокрутили в мясорубке. Мерзкий фарш из его плоти временами с чавканьем падал на пол. Но самым мерзопакостным был язык – кусок плоти, болтающийся между острыми клыками.

Все внутри ухнуло. Парнишка заверещал и начал судорожно дергать ручку двери. Казалось, его крик могли услышать за несколько километров, однако никто его не слышал. Он словно находился в вакууме, изолированным от внешнего мира. Сейчас существовали только они: Монти и существо, отчасти напоминающее клоуна.

Парень продолжал дергать ручку, пинать дверь, но та не поддавалась. Кто-то или что-то заперло его с этим нечто. Зачем? Кто это сделал?!

Оно подкралось незаметно и скрылось за его спиной. Нечто тяжело и отрывисто дышало ему в затылок, свистя разорванными ноздрями. Монти зажмурился, весь сжался и мгновенно задрожал. Парень знал, что существо в сантиметре от него. Он чувствовал смердящее щекочущее дыхание. Его волосы на голове и руках встали дыбом, a сам он был не в состоянии пошевелиться. Тело словно обволокло чем-то вязким, тяжелым; ноги стали ватными, перестали слушаться. Его вдруг парализовало. Парнишка вцепился пальцами в ручку двери и в этот раз осторожно провернул ее в надежде, что та чудом откроется. Дверь оказалась заперта.

– Хочешь поиграть? A я хочу, – раздался противный детский голосок над ухом, и гнилостный запах обдал щеку кудряша.

Что-то холодное и склизкое коснулось его покрытой мурашками шеи. Монти передернуло. За спиной раздался мерзкий смешок, затем Это снова коснулось его шеи. Монти понял, что это был его язык. Длинный, толстый, похожий на щупальца осьминога, он медленно обхватывал тонкую шею. На плечи и грудь что-то капало и пенилось.

– Будет весело, – сказало существо и издало рык.

Язык, как удавка, начал затягиваться на шее. Монти запаниковал, всколыхнулся и забарабанил в дверь, одновременно пытаясь разорвать руками скользкий тухлый язык. Нечто вдруг забилось и оглушительно запищало сотнями детских голосков. Этот крик был похож на ультразвук. Монти закрыл уши ладонями и заорал. Он чувствовал, как что-то лопнуло где-то в глубине уха. Пальцами он ощутил струйку крови, размазав ее по шее и виску.

– Плохой мальчик! – завизжал клоун. – Плохих детей следует наказать!

Нестерпимая боль с новой силой охватила юношу. Теперь он ощутил ее под коленом. Ноги рефлекторно подогнулись, и Монти свалился на пол, прижимая ладонь к ране.

– Отойди от меня! – не своим голосом, рыдая от пульсирующей боли, кричал Монти.

В ответ клоун только улыбался. Широко улыбался. Скалился. Его поврежденный язык все еще болтался, чуть ли не касаясь пола. В его длинных обрюзгших руках блестел мясницкий нож, перепачканный кровью юноши.

– Прошу, – взвыл парнишка, – оставь меня в покое. Мне страшно…

Существо громоподобно рассмеялось.

– Тебе страшно, мальчик? А ТЫ НЕ БОЙСЯ. Скоро твои родители найдут тебя! Найдут. Тебя. По. Кусочкам, – и расплылся в рваной улыбке.

Кровь хлестала, заливая пол. Было такое ощущение, будто юноше перерезали сухожилие: все горело и пульсировало. Парнишка попытался встать, но резкая боль заставила его сидеть на полу и ждать чего-то ужасного. Существо вдыхало металлический запах крови, хрюкало от наслаждения и пускало слюну, игриво наклоняя голову то в одну сторону, то в другую.

– Что ты хочешь от меня? ЧТО ТЕБЕ НУЖНО? – прокричал юноша, брызжа слюной, и зарыдал.

Клоун опустился на колени и подполз ближе, оказавшись в паре сантиметрах от вспотевшего лица Монти. Его мясистые, толстые пальцы резко сжали бедро парнишки. На секунду у Монти перехватило дыхание. Его глаза широко открылись, во рту стало сухо, a в ушах прерывал тишину стук бешено колотящегося сердца. Существо медленно поднесло нож к мягкой, молодой коже и надавило. Монти не успел понять, как нож в его лапах быстро-быстро задвигался, отрезая огромный кусок от его бедра. Юноша завизжал. Он видел, как Нечто ухватилось за край плоти и резким движением потянуло вверх, с хлюпающим звуком отрывая толстый кусок. Монти верещал, бился в истерике, пытался проломить головой деревянную дверь.

– Хочешь? Ты хочешь попробовать, каков ты на вкус? – оно потрясло перед его носом неровно отрезанным куском плоти.

Дикая боль пронзила юношу насквозь тысячью кинжалами. Еще чуть-чуть, и он бы потерял сознание, но вместо этого тошнота подкатила к горлу. Он не мог оторвать взгляд от своей кровоточащей плоти в грязных руках Нечто. Монти не мог заставить себя зажмуриться, не мог даже дернуться. Он прирос к полу и завороженно, не отдавая себе отчета ни в чем, смотрел, как клоун, хохоча, тряс перед его лицом тем, что он хладнокровно отрезал от юноши. Монти перевел взгляд чуть ниже и ужаснулся: ровная кожа заканчивалась углублением, заполненным кровью. Весь пол был залит красной липкой субстанцией. Его кровью. И Монти никак не мог в это поверить. Уйди от меня! Оставь в покое! Как же больно… – отдавало пульсацией в голове.

– Вкуснятина… – существо поднесло кусочек плоти к широкой пасти и жадно впилось зубами, разрывая мясо на части, не пережевывая, сглатывало, высасывая кровь.

Монти стошнило. И, видимо, рвотный рефлекс помог ему выйти из оцепенения. Несмотря на адскую боль, юноша вскочил и, чуть не оторвав дверную ручку, распахнул дверь. Он не ожидал, что она окажется открытой. Парнишка вывалился в коридор и отполз подальше от темной комнаты, в которой уже никого не было. Последнее, что он видел, – это блеск мясницкого ножа, растворившийся во тьме. Паника не отпускала. Казалось бы, дверь открылась, юноша сбежал, но опасения все еще преследовали его и предупреждали, что клоун где-то рядом. Монти не решался взглянуть на свое бедро, но все же справился со страхом и подкатывающей тошнотой и посмотрел. Все было в порядке. Что?! Ногу будто никто не резал. Ни раны, ни крови – абсолютно чистая кожа. Галлюцинации?

– Боже мой, – с облегчением выдохнул он и обессиленно рухнул на пол, провалившись в забытье.

***

Картинки то гасли, то вновь горели ярким светом. До боли знакомые силуэты мерцали, отрывисто двигались и, казалось, приближались. Темнота. Кто-то на шаг стал к нему ближе. Кто это? Он не мог разглядеть этого человека. Все было окутано туманом. Белесая дымка обволакивала силуэты, не давая ему возможности рассмотреть их. И снова утягивающая в глубину темнота…

Эй, парень! Ты чё развалил… Чувак, с ним что-то не то… – раздавалось эхом в темноте. – Что…? Кудр…! – кто-то толкнул его, и ноющая боль прошлась по затылку.

Темнота. Темнота. Очередная темнота, из которой он не мог найти выход. Он находился в эпицентре яркого света, но был слишком слеп, чтобы разглядеть его в этой темноте, в которой он застрял.

Они. Найдут. Тебя. По. Кусочкам, – вспомнилось ему. Он вспомнил абсолютно все, но не мог понять, что с ним происходит.

Эй, придурок! – прозвучал мужской голос, а затем по голове пришелся очередной удар. – Ты знаешь, что мы с тобой сделаем? МЫ БУДЕМ ОТРЕЗАТЬ ОТ ТЕБЯ ПО КУСОЧКУ! ПО КУСОЧКУ! Слышишь, мелкий ублюдок?! – раздался смех.

Это ад?

Ему было страшно, но внезапная слепота мешала увидеть ему то, чего на самом деле не было, как, впрочем, и самой слепоты…

Найдут. По. Кусочкам.

Монти очнулся на скамейке у той злополучной остановки. Он ощущал холодную деревяшку под собой, но не видел ее. Он судорожно оглядывался, смотрел прямо на свет, но не видел ничего, пока кто-то не тронул его за плечо.

– Эй, парень! Ты чё развалился? – Монти вдруг словил дежавю и нервно сглотнул.

Он знал, что произойдет с ним дальше. В голове теперь витало лишь несколько слов: Они. Найдут. Тебя. По. Кусочкам.

Глава 6

Тайлер открыл входную дверь своего родного, но такого чужого дома, и пригласил внутрь едва знакомого путника. Сказать, что Тайлер сразу доверился этому мрачному пареньку, было нельзя. Он с неким презрением относился не только к парнишке, но и к этому жуткому месту. Наверное, пустой город больше, чем этот парень, пугал его, что и привело к такому натянутому разговору между ребятами.

Дерек, кивнув, вошел в холл и осмотрелся: в гостиной был длинный деревянный стол, на котором стояли ваза с увядшими цветами и глубокая тарелка с фруктами – запах от них шел неприятный; он заполнил всю гостиную и осел на стенах, – над столом висела круглая люстра с регулировкой высоты; вокруг стола расставлены мягкие стулья с бархатной обивкой. В глубине гостиной находился камин. Дерек плавно перевел взгляд на большую картину, что висела на стене над камином. На ней был изображен корабль, качающийся на высоких волнах во время шторма. Рваный парус ярко освещался лунным светом. На палубе неизвестный художник изобразил смазанные силуэты. В голове сразу представилось, как эти люди паникуют, носятся по затопленной палубе и просят о помощи, а капитан, срывая горло, командует и отвешивает оплеухи медлительным матросам…

– Эй, проходи. Чего встал? – отвлек его Тайлер, и картинка перед глазами Дерека перестала двигаться. Перед ним висела обычная картина корабля, несущегося в неизвестном направлении в шторм.

Дом Тайлера был небольшим. Обычный американский домик на периферии городка. Что может быть лучше? Роскоши здесь не было, зато царил уют – Дерек больше всего ценил именно это, а не громадные особняки в три этажа с призраками на чердаке. В таких замках и запутаться можно, точно в Кносском лабиринте.

Рядом с небольшой гостиной, если пройти по короткому коридору, находилась маленькая, аккуратная кухонька, куда и направился Тайлер.

– Ванная комната на втором этаже, – брякнул он и скрылся за поворотом.

Гукнув в ответ, Дерек поднялся по скрипучей лестнице, покрытой темно-зеленым ковром на второй этаж и, сделав пять шагов, уперся в дверь ванной комнаты. На втором этаже по обе стороны были еще две спальни. Дверь одной из них, как нарочно, была приоткрыта. Она будто заманивала зайти внутрь, но Дерек не решился – все же это чужой дом, хотя осмотреть комнату было крайне любопытно.

Помыв руки в ржавой раковине, брюнет вышел из ванной комнаты, осторожно закрыл дверь и услышал доносившийся снизу голос Тайлера:

– Ты чё там застрял?

– Иду! – крикнул Дерек и прошел мимо манящей комнаты.

Ему так и хотелось посмотреть, что находится по ту сторону двери. Откуда возникло такое желание, было непонятно. Все же любопытство взяло верх, и Дерек, пообещав себе посмотреть одним глазком, открыл дверь и осмотрел маленькую комнатушку, в которой, кроме старой пыльной мебели, ничего не было. Деревянные столы и шкаф покрылись паутиной, а многолетняя, в сантиметр высотой пыль укрывала освещенный дневным светом паркет, как ковер.

М-да, – шепнул под нос Дерек и развернулся, чтобы уйти, и тут же вздрогнул. Перед ним стоял Тайлер и, скрестив руки на груди, неодобрительно глядел на испуганного парнишку.

– Всё увидел? – в его голосе зазвучали нотки недоверия. – Знаешь, чувак, ты какой-то подозрительный, – брюнет начал высказывать свое недовольство.

Вот и приехали, – закатил глаза Дерек, – сейчас выпроводит.

– …И слишком любопытный, я смотрю. Весь такой скрытный, – он показал на него рукой и скривился, – неразговорчивый, мутный тип, скажем так. Я еще тогда подумал: может, неловко ему, или что-то случилось, что он молчит всю дорогу. А нет, ты просто любишь лезть туда, куда тебя не просят.

– Извини, – тихо проговорил Дерек. Сейчас совсем не хотелось ссориться с этим парнем. – Я ничего не хотел красть, если ты об этом. Дверь была приоткрыта.

– Поэтому ты решил войти, так?! – Тайлер повысил тон.

Чего он так взбесился? Может, это он что-то скрывает? Это же просто комната и старая, никому не нужная мебель.

– Успокойся, Тайлер. Я ничего плохого не сделал, а вот ты, похоже, что-то скрываешь, раз так бесишься. Ты что-то недоговариваешь?

Дерек пошел с козырей, и это обескуражило парнишку. Тот замолчал и долго глядел на вопросительное лицо гостя.

– Я сделал нам кофе. Идем уже, иначе остынет, – раздраженно выкинул Тайлер и, развернувшись на пятках, спустился на первый этаж.

Круто он проигнорировал вопрос, – хмыкнул Дерек, но сдаваться не собирался.

Догнав парнишку на лестнице, он спросил еще раз:

– Скажи прямо, ты что-то скрываешь? Если ты убил человека и спрятал его труп в той комнате, то лучше скажи сразу. Не хочу быть еще одной жертвой парнишки-маньяка с дурацкой челкой, – и сел за стол напротив юноши.

Он заметил, как Тайлер резко изменился в лице. Похоже, не нужно было заходить в эту комнату, – пришло в голову Дереку. Повисла тишина, прерываемая раздражающим стуком ложки по стеклянной кружке.

– Насчет челки ты прав, – вдруг улыбнулся юноша в поло и прекратил мешать кофе.

– Стоп! – замотал головой Палмер, выставив руку перед собой. – Челка? Ты хоть слышал мой вопрос? Не уходи от ответа!

– Да, слышал, но разве тебя это касается? – Тайлер шумно отпил кофе. Можно поклясться, юноша загорелся азартом. Дерек терпеливо ждал, что еще парнишка расскажет. – Вот именно. Тебя это не касается.

– Хотя бы скажи, что там не спрятан труп, – развел руками Дерек и подался вперед, проявив большой интерес к последующим словам юноши.

– Да какой еще труп? Какие-то странные у тебя мысли, Дерек. Сам мрачный и мысли такие же.

– Тогда что там? Из-за чего ты так взбесился, когда я вошел в комнату? – не унимался брюнет, активно жестикулируя, едва не задев горячую кружку.

– В том и суть, что ты вошел в комнату. В чужую комнату, – возразил Тайлер.

Наглость или излишнее любопытство со стороны Дерека не вызвало у Купера никаких эмоций, что еще больше поразило парнишку. Тайлер казался загадочным и в некоторые моменты даже опасным. Он был спокоен и четко отстаивал свою позицию без лишних эмоций. Палмер не видел его глаз за челкой, но знал, что он смотрел точно на него и, казалось, ухмылялся. Дереку стало неуютно, и он воскликнул:

– Я уже извинился! – еще чуть-чуть, и он бы точно разлил кофе на бежевую скатерть.

– Слышал, но больше так не делай. Мне не очень хочется за тобой приглядывать или выгонять тебя, хотя завтра по-любому это придется сделать.

– Это я уже понял. Так… что с комнатой? – Дерек попытал удачу в последний раз. Ему было невтерпеж узнать, почему парнишка увиливает от ответа.

– Лучше пей кофе. Он уже остыл, – Тайлер замолчал и отпил бодрящий напиток.

Палмер понял, что тайна так и останется нераскрытой. Смысла беспокоить Тайлера и задавать вопросы о той комнате не было. Но по неизвестной причине ему казалось все это странным. Если бы парень что-то скрывал, то запер дверь на ключ, а та была открыта, – рассуждал Дерек. – Ладно, не много-то и теряю, – и сделал большой глоток.

– Значит, ты из Грейпвайна? – вдруг поинтересовался Тайлер и поправил челку так, что Дерек смог увидеть его глаза.

Его взгляд не был похож на взгляд маньяка-подростка. Его карие выразительные глаза были наполнены серьезностью, умом и некой холодностью. Дерек понял, что этот парень не слишком разговорчивый.

– Ну, типа того.

– А здесь что делаешь? – голос звучал неестественно. Казалось, что Тайлеру вовсе не интересно.

– Приехал к другу на два дня. Он живет в центре. От него собрался на работу в Палмдейл. Из центра у вас, я так понял, автобусы не ходят в ту сторону, только на периферию, а отсюда в соседние города?

– Ага, соглашусь, глупо. И где ты работаешь?

Дерек засмеялся, расплываясь в широкой улыбке:

– А вот это уже моя тайна.

– Надеюсь, работа не связана с нарушением закона? – улыбнулся Тайлер, и Дерек мотнул головой. – Теперь мы оба выглядим подозрительно.

– А ты чем занимаешься? Учишься или работаешь?

– Студент. Инженерное дело. Такая рутина, но что поделаешь?

Теперь ясно, почему он так себя ведет. Типичный ботан, женатый на учебниках, – прояснилось в голове Палмера.

Повисла неловкая пауза. В воздухе пахло легким напряжением и будто бы лицемерием со стороны Тайлера. Он молча пил кофе и ждал следующего вопроса от гостя.

– Завтра утром я уеду, если автобус приедет, – перевел тему Дерек и с некой надеждой посмотрел на парнишку, лицо которого было закрыто челкой.

Разговор об Айпнс-Орке зашел сам собой. У Тайлера было ощущение, что Дерек хотел об этом поговорить, но не знал как начать, поэтому брюнет решил спросить прямо:

– Думаешь об этом месте?

– Еще как, – хмыкнул Дерек. – Айпнс-Орк, названия улиц – сплошные анаграммы. И пугает эта пустота, серость. Я могу предположить, но…

– Это не Пайнс-Рок, – закончил за него Тайлер и кивнул. – Да, это было сразу понятно. Но если это не Пайнс-Рок, тогда что? Жалкая пародия на городок?

– Кто его знает, но здесь стремно. Водилу того помнишь?

– Ага, мутный тип. Не надо было садиться в тот автобус. Какой у него номер был?

– Четыреста четвертый. Мне кажется, я никогда его не забуду, – Дерек поежился и вновь вспомнил странное утро.

Паренек в поло немного пораскинул мозгами и вдруг выдал:

– Знаешь, в чем ирония?

Дерек вопросительно кивнул и отпил кофе.

– В нашем городе не ездит четыреста четвертый автобус.

– Что ты хочешь этим сказать? – удивился ворчун. – Кстати, можно закурить? – и продолжил. – Так если он не ходит, какого хрена вы сели в него?

– Кури, – нейтрально проговорил Тайлер. – Думали, они заменили наш автобус, вот и сели, – пожал он плечами. – А вообще у меня куча идей, догадок, связанных с мистикой, но я обычно руководствуюсь рациональностью.

Дерек достал из кармана рюкзака потрепанную пачку “Мальборо” и в предвкушении достал сигарету. Щелк, и маленький огонек обхватил бумажную оболочку. Тоненький дымок поднялся ввысь.

– О’кей, и как ты объяснишь это рационально? – сощурился брюнет.

– В этом случае я затрудняюсь, – Тайлер облизнул губы. – Я полагаю, мы попали в аномальную зону, что-то наподобие параллельной Вселенной без людей. Копия нашего мира.

– Звучит не очень, но попахивает правдой, – задумался ворчун.

– Ты что думаешь по этому поводу? – Тайлер подвинул пепельницу.

– Ничего. Пока ничего. В голову ни одна мысль не лезет, только жуткая усталость.

– И то правда. Клонит в сон. Но вот что хочу еще добавить: думаю, завтра все вернется на свои места.

– Уверен?

– Не совсем, но я по крайней мере не думаю, что мы умерли. Обычная заминка, – хихикнул Тайлер. Странная реакция на ситуацию, как заметил юноша напротив.

– У тебя все так просто. Ты даже говоришь об этом спокойно. Я удивлен, – Дерек затянулся и сбросил пепел. – Что думаешь насчет тех ребят?

– Если завтра все не вернется на свои места, мы обязательно с ними встретимся, и, полагаю, я знаю где.

– На остановке?

– Именно, Ватсон, – Тайлер показал на него пальцем. – Однако, если все будет хорошо, то мы их уже не увидим. Все будет завтра. М-да, кофе вообще не помогает. Так хочется спать.

– Кстати говоря, где мне лечь?

– На диване в гостиной. Я постелю тебе.

***

Он появился из ниоткуда. Он долго ждал и, наконец, дождался. Его страшный час пришел, и теперь он хохотал во все горло, наблюдая за тем, как сладко спали его жертвы. Едкая слюна текла из его широкой пасти с острыми в несколько рядов зубами. Он так хотел войти в дом и вгрызться каждому в глотку, высосать энергию, жизнь, но он ждал, мечтательно облизываясь. Вот-вот и…

Что-то лопнуло, и в некогда тускло освещенном коридоре воцарилась тьма. Только слабый свет пламени озарял гостиную. Дерек, обнимая себя за плечи, спал лицом к спинке дивана. Он спал тревожно, просыпался чуть ли не каждый час. Короткие сны сменялись моментами из гадкого прошлого, о котором он никому не рассказывал. Прошлое – вот его тайна. И теперь барьер, который он тщательно строил перед сном, рухнул. Теперь все мысли хлынули в голову, точно цунами. В его избитом сознании снова возникла она – та самая, из-за которой он стал таким мрачным и безжизненным. Это была его младшая сестра Бетти, которая погибла пять лет назад. Дерек был уверен, что любимая сестренка умерла по его вине.

В тот летний жаркий день Дерек с восьмилетней Бетти катался на только что перекрашенном велосипеде. Юноша как обычно исполнял что-то невообразимое, чем смешил девчушку. Он и не предполагал, что при очередном трюке малышка не удержится и, падая на асфальт, убьется насмерть. В тот самый момент все внутри перевернулось вверх дном. Услышав оборвавшийся детский крик, он сам чуть не слетел с велосипеда. Дерек впал в ступор, не осознавая, что случилось. Возможно, он и сейчас не совсем понимает, что произошло в тот день. Дерек не мог даже пошевелиться, только часто моргал, a слезы градом брызнули из глаз.

– Бетти… – проговорил он одними губами. Вдруг его желудок скрутило, и юношу стошнило на новые кроссовки.

Из-за слез он почти ничего не видел, обзор закрыла белесая пелена, a перед глазами замигали черные точки. Он шумно вдохнул и припал к земле, воя от горя. Что теперь делать? Бетти, малышка… Твою мать… Твою мать! – рыдая, ругался юноша. Обессилев, он не смог подняться на ноги, в этот момент они будто отказали. И Дерек пополз. Роняя слезы на грязную землю, он полз к сестре, повторяя как заведенный: Что же я наделал?

– Малышка, очнись, – всхлипывая, глотая горячие слезы, умолял Дерек.

Бетти лежала лицом вниз. Из-под нее равномерно вытекала струйка крови. Дрожащими руками он осторожно перевернул бездыханное тельце сестренки и тут же отпрянул, больно ударившись задницей о землю.

– Боженьки… Что я наделал?

Ее маленькая головка была разбита. Видимо, при падении малышка ударилась о камень и тут же умерла. На ее нежное личико стекала кровь, капая на асфальт. Дерек прижал ее тело к себе и зарыдал, покачиваясь из стороны в сторону. Что я скажу им? – беспокоился он. – Как я скажу об этом родителям?! – и обхватил руками бездыханный комочек.

– Прости меня, Бетти. Прошу, прости… – поглаживая ее волосы, шептал юноша…

После этого несчастного случая Бетти стала приходить к нему по ночам. Нет, она не являлась ему, чтобы отомстить. Наоборот, Дерек видел ее счастливой, слышал ее детский заливистый смех, и от этого становилось еще хуже. Точно в замедленной съемке, он наблюдал, как Бетти, болтая ножками, качалась на качелях, подставив свое личико ласкающим лучам солнца. А иногда Дерек видел, как маленькая девочка превращается в красивую статную женщину всего за пару мгновений. Но этого никогда уже не будет… Порой он просыпался в слезах, иногда кричал, умолял, чтобы она простила его. До сих пор он несет на себе это тяжелое бремя. Какое-то время Дерек боялся спать, поэтому принимал таблетки, пил энергетики, порой смешивая то и другое. Затем Бетти стала ему мерещиться. Он видел ее везде: в школе, a затем и на работе, на улице, в кафе. A когда слышал ее голосок, закрывал уши руками, жмурился и порой засыпал в таком положении.

За пять лет он привык к ее полуночным визитам. Юноша по-прежнему продолжал винить себя, но теперь не так яростно. Он осознал, что не сможет вернуть Бетти. Однако она не переставала к нему приходить.

Дерек в очередной раз проснулся и… ничего не увидел. Все вокруг охватила кромешная темнота. Его глаза забегали, но взор ни за что не зацепился. Паника, как хищный зверь, потихоньку стала накатывать. Его ноги вмиг стали ватными, похолодели, a вскинутые руки взбудоражили вяжущий воздух. Дыхание участилось. Дерек отчетливо слышал свое тяжелое дыхание, но ничего не видел. Он не знал, сколько времени пролежал в таком состоянии, но вставать с дивана было страшно. Слишком страшно. В голову пришла идея. Дерек поднял руку и поднес ее к глазам, но даже очертаний не смог разглядеть. Он ощупал лицо, провел по щетине и вновь вернулся к глазам, нажимая на глазные яблоки. Все на месте. Неужели я ослеп? – пришло ему в голову. Дерек нащупал край дивана и вцепился в него ногтями, как за борт лодки. Из-за темноты в глазах стало подташнивать. Держась за край дивана, брюнет опустил одну ногу, затем другую. Дерек боялся убрать руку, боялся не удержаться на ногах, упасть и нечаянно разбить голову, как когда-то его сестра… Облизнув пересохшие губы, он сделал глубокий вдох и встал на ноги, вытянув перед собой руку. Чернильная темнота обволокла комнату. Ему казалось, что, сделав шаг, он упадет в бездну и растворится. Я не могу ослепнуть, – уверял он себя.

Еще как можешь, умник. Ты ослеп, разве не видишь? – что-то захохотало в его голове. – Ах да, ты же не можешь видеть. Такой беспомощный комочек, – голос в его голове превратился в детский голосок Бетти. – Такой вкусный. М-м, так бы и съел, – снова смешок.

– Бетти…? – шепнул Дерек и часто заморгал. – Это сон. Точно сон. Тебя нет… Что ты такое?

Да, сомневайся. Бойся. Трепещи. Маленький гаденыш. Это ты ее убил, – шептал голос в голове. Он причмокивал. Затем раздался отдаленный смешок. – Это. Ты. Меня. УБИЛ! – голос вдруг оглушительно зарычал, и Дерек упал на пол, закрывая голову руками.

– Прекрати… прошу! Чем бы ты ни было, прекрати это! – умолял юноша. – Я ничего не вижу… Прекрати смеяться в моей голове, черт возьми!

Но смех не прекращался. Он изменял тональность, громкость, но не прекращался. Дерек вцепился в волосы и, в последний раз зажмурившись, распахнул глаза. Он ничего перед собой не видел. Все та же пустота, неизвестность. Бездонность.

Вдруг голос в голове оборвался. Стало необычайно тихо. Дерек задержал дыхание, прислушиваясь к громкому сопению Тайлера, доносящегося со второго этажа. Или не сопению? Воображение рисовало в голове страшные картинки, но Дерек боялся не этого. Слепота – вот его главный страх. Отдышавшись, юноша встал с пола и сделал шаг назад к дивану. На ощупь обойдя его, он сделал два шага и, споткнувшись о свой рюкзак, влетел в холодную стену, задев макушкой картину. Дерек примкнул к ней, как к спасательному плоту, и потихоньку начал продвигаться вперед. От страха по щекам текли слезы, но юноша продолжал двигаться, пока его пальцы не провалились в пустоту. Это был дверной проем. Видимо, он попал на кухню, a значит, рядом должен быть выключатель. Дерек провел холодными вспотевшими пальцами по стене и щелкнул выключателем. Щелк! – и темнота.

– Черт! – выругался брюнет, брызжа слюной, и со злостью пощелкал выключателем.

Ничего не изменилось. Чернота перед глазами не исчезла.

Либо я действительно ослеп, либо проблемы с проводкой, – думал Дерек. – Надо найти фонарь.

Кружилась голова, тошнило не столько от страха, как от дискоординации. Он был словно в невесомости, что сильно пугало. Дерек вспотел. С его лба крупными градинами стекал пот, волосы намокли, a глаза слезились и щипали. Стукнувшись бедром об угол стола, стоящего посередине кухни, и выругавшись от боли, брюнет, наконец, нащупал ручки ящиков. Один за другим он начал их открывать, гремя столовыми приборами. Возбужденный, он судорожно переходил от одного ящика к другому, забывая закрывать предыдущие, из-за чего ругался, когда его и так больной бок натыкался на острые углы.

– Проклятье! – выплюнул он и, опершись двумя руками о стол, всхлипнул. – Ненавижу… Ненавижу!

Дерек был готов заорать, разбить все к чертям, но был слеп. Он ничего не видел, только чувствовал, как его раздражительность переходила в ярость.

– Ты чего гремишь?! – раздалось сзади. – Положи столовые приборы на место! Сейчас же!

В дверном проеме стоял Тайлер с фонарем в руках. Яркий луч света попадал точно в затылок парнишке, с которого пот тек ручьем. Тот стоял неподвижно, словно оскалившийся зверь. Его напряженные, покрытые сетью вен руки вцепились в край стола, a голова была опущена, локти дрожали. Тайлер поводил фонарем, как вдруг Дерек развернулся и, раскрыв широко глаза, дико посмотрел на брюнета. Тайлера передернуло. Парнишка выглядел жутко: черные круги под глазами, абсолютно бледное лицо, точно перепачканное в муке, широкие от страха глаза, которые бегали из стороны в сторону; сухие, потрескавшиеся губы, которые он время от времени облизывал. На его лице застыл ужас. Тайлер оглядел парня с головы до ног, подмечая, как быстро поднималась и опускалась его грудная клетка, обнажая ребра. Дерек был слегка худощав, при свете фонаря особенно было видно, как напряглись его мышцы.

– Дерек?

Юноша тут же перевел взгляд в сторону источника звука. Его глаза снова забегали. Одной рукой он ухватился за край стола, a другой отчаянно взъерошил мокрые волосы, помотал головой и, подняв брови, сказал вполголоса:

– Чувак, я тебя не вижу. Я… я… ничего не вижу.

Глава 7

И рассмеялось Оно в ответ. И тянущей тошнотой разлился смех в открытом сознании его жертв. Оно продолжало следить за ними, прячась в таинственной комнате на втором этаже, выглядывая из-за двери и тихо смеясь. Вот прошмыгнуло за их спинами, но не приблизилось. Еще рано. Еще слишком рано…

Рыдание и тяжелое дыхание парнишки, который ухватился за край стола, как за бортик, вывели Тайлера из состояния ступора. Он все еще не понимал, что приключилось с Дереком в эту ночь и почему этот замогильный вид так напугал его. Он заметил: парнишку когтистыми лапами охватила паника. Казалось, вот-вот, и Дерек потеряет сознание.

Увидев, как вспотевшие ладони Палмера соскользнули с гладкой поверхности стола, Тайлер быстро спохватился и, подбежав к юноше, ухватил его за талию одной рукой, а другой перевалил его холодную напряженную руку себе на плечо и подтолкнул вперед.

– Не бойся, сейчас дойдем до гостиной. Я тебя усажу. Ты действительно ничего не видишь?

– Да, черт возьми! Абсолютно ничего! – раздраженно воскликнул Дерек и хотел было оттолкнуть Тайлера, как вспомнил, что из-за слепоты может в любой момент упасть, не успев за что-нибудь ухватиться.

– Хорошо-хорошо, хватайся крепче.

Юноша еле-еле донес его напряженную тушу до дивана, криво подсвечивая себе путь. Надо же! И пробки выбило! Какого хрена вообще он ослеп? Что за чертовщина здесь происходит? – недоумевал Тайлер, кряхтя и тяжело дыша.

– Что происходит? Тайлер? Тайлер, ты здесь? – запаниковал Дерек и провел рукой по вяжущему воздуху, но никого не поймал, даже пальцем не задел.

– Да-да, здесь, – отдышавшись, отозвался брюнет и подбоченился. – Это я хочу спросить у тебя, какого хрена с тобой произошло? Я, значит, услышал громкий стук с кухни, подумал, что ты столовые приборы воруешь…

– Я смотрю, ты вообще мне не доверяешь, – протянул Дерек и досадно помотал головой.

– Да погоди, – всплеснул руками Купер, но Палмер этого, конечно же, не увидел. – Потом я спустился вниз, попробовал включить свет и понял, что выбило пробки, поэтому взял фонарь. Свечу в сторону кухни, а там ты голый и до ужаса бледный!

– Мне страшно, Тайлер, – сознался ворчун, не реагируя на слова приятеля. Он даже не стал оправдываться – настолько ему было страшно. – Я ослеп, понимаешь?

– Даже света от фонаря не видишь?

Тайлер посветил тому прямо в лицо, но юноша широко раскрытыми глазами, не моргая, глядел точно на свет.

– Нет, не вижу.

– Вот дела… – удивился паренек и погрузился в раздумья.

Юноша сел в кресло напротив Дерека и, обхватив двумя пальцами острый подбородок, начал размышлять. Тайлер всегда руководствовался рациональностью, всегда искал объяснения чему-либо, но в этой ситуации не мог сказать ничего. Как человек за ночь мог ослепнуть? Разве такое возможно? Слепота и это место… И ничего не придумав, Тайлер произнес:

– Расскажи мне обо всем. Расскажи все, что ты помнишь.

– Зачем? – засомневался молчун.

– Чтобы прояснить ситуацию, – нейтрально ответил Тайлер.

– И каков итог? Ну расскажу я тебе, а дальше что? Ты поможешь мне избавиться от слепоты?

– Я хотя бы пойму что случилось.

– Пф, на кой мне твое понимание? Ты все равно не поможешь, не излечишь, так зачем мне рассказывать тебе всю историю? – вдруг засмеялся он.

– Всю историю? То есть твоей слепоте предшествовало какое-то событие? – допрашивал его Тайлер и гукал про себя, не убирая пальцы с подбородка.

Тайлер в такие моменты чувствовал себя психотерапевтом. Он был уверен, что сможет помочь Дереку, хотя бы выслушает его, и, возможно, тому станет чуточку легче. Но юноша отпирался и вовсе не хотел говорить о странном событии, предшествующем слепоте. Тайлер пытался решить проблему мирно, старался подойти с дружеской стороны, – этакий метод разузнать информацию, – но Палмер был непреклонен. Он лишь раздражался и давал понять, что ничего о себе не расскажет, даже если это поможет избавить его от недуга.

– Да никакого события, блин, не было, – раздраженно поднял тон Палмер и развел руками, а затем сжал их в кулаки. – Я проснулся и ослеп. На этом все.

– Ты лжешь. Ты о чем-то принципиально не хочешь говорить. А ведь это играет свою роль в твоей слепоте.

Дерек молчал. Он не желал рассказывать подозрительному “другу”, стремящемуся помочь, о своей сестре, не желал говорить о том существе, что на момент поселилось в его голове и воссоздало голос Бетти. Это ты меня убил! – вспомнил он слова того существа и тут же выкинул их из головы. – Что же ответить Тайлеру? – и он вдруг вспомнил важную деталь. Слепота – вот его страх.

– Могу сказать только то, что я всю жизнь боялся ослепнуть. И тут – бац! – я слепну. Какая ирония, не правда ли? – язвительно хихикнул он.

– Значит, у тебя страх слепоты, – гукнул Тайлер задумчиво. – Почему ты этого боишься? Это связано с твоим прошлым?

Связано ли? Господи, связано ли это с Бетти? – размышлял Палмер. – Она ударилась головой, умерла от несчастного случая, но ничего связанного со слепотой не было.

– Очень глупый вопрос: почему я этого боюсь. Каждый чего-то боится! Поставь себя на мое место! Ты сидишь и ни хрена не видишь, – он широко улыбнулся и издал смешок. Маленькие капельки пота потекли по его щетинистому подбородку. – Перед тобой непроглядная черная пелена, как будто глаза замазали. Ты не знаешь, куда тебе пойти; не знаешь, откуда ждать опасность, – он опустился до шепота. – Ты лишь слышишь и чувствуешь. Больше ничего.

– Хорошо, я тебя понял и теперь могу сделать вывод. Не факт, что буду прав, но, полагаю, я мыслю в правильном русле…

– Да давай уже, не тяни, Шерлок, – протянул Дерек и нахмурил брови.

– Это связано с этим местом, с Айпнс-Орком. Людей здесь нет, только тишина и еще кое-что… – Дерек вдруг встрепенулся и поглядел на Тайлера незрячим взглядом, – живое… Я бы тебе больше сказал, но ты не хочешь говорить мне, что произошло до этого. Возможно, если ты расскажешь мне, я выложу больше фактов.

– Манипулятор из тебя хороший, – хмыкнул Палмер и вытер пот со лба.

В ответ юноша улыбнулся и спросил:

– Так ты расскажешь мне?

Дерек отчасти не хотел посвящать парнишку в темные глубины своего ужасного прошлого. Однако, с другой стороны, хотелось поделиться этой болью и рассказать о Бетти. Разве что-то случится, если я расскажу о ней? Или она перестанет приходить ко мне? Думаю, после сегодняшнего я не захочу видеть ее каждую ночь. И Дерек рассказал. Коротко, без подробностей, но даже эта информация была достаточной для Тайлера.

Купер понял, что парнишка потерял свою маленькую сестренку и теперь считает себя виноватым.

– Это несчастный случай, – ответил он своему ослепшему "пациенту". – Ты не виноват в том, что случилось.

– Я ничего не смог сделать, Тайлер. Не смог предотвратить это, – поник Палмер.

В какой-то степени Дерек все-таки был виноват, но Тайлер не решался говорить ему об этом, видя, как парень мучается не только душевно, но и физически. Поэтому он мог только слушать и время от времени кивать, и гукать, чтобы Дерек продолжал свой рассказ.

– Твоя история несколько подтверждает мою теорию с Нечто, обитающем здесь. В эту теорию я сам верю с трудом, но, полагаю, это и есть причина твоей неожиданной слепоты. Попахивает сверхъестественным… Ты что-нибудь заметил, когда мы сюда приехали?

– Только то, что на табличках написаны анаграммы, – Палмер чмокнул губами. – Атмосфера здесь гнетущая, правда? – сказал он, шмыгая носом, а затем притих. – Ты чувствуешь его?

– Кого?

Тайлер придвинулся ближе и несколько раз втянул в ноздри воздух, ощущая гнилостный аромат, распространяющийся по всей гостиной.

– Что это за запах?

– Он, кажется, усиливается…

Брюнет, подняв палец вверх, забыв, что Дерек не может видеть, встал с кресла и обошел гостиную, как вдруг его взгляд упал на стол. На нем стояла ваза с гнилыми фруктами. Тайлер посветил туда и увидел, как фрукты уже покрылись плесенью, а в воздухе над ними закрутился круговорот мошек.

– Что там? Тайлер?

– Сгнившие фрукты, – брюнет выбросил их в мусорное ведро и сел в кресло. – Когда мы сюда приехали, я чувствовал этот запах. Слабый, но он был.

– Конечно, ведь у тебя фрукты в вазе сгнили, – махнул Дерек.

– Нет же, – в голосе Тайлера промелькнуло замешательство, – этот запах был на улице, он ощущался везде. Я учуял его, но поначалу не придал значения.

– Да ты бредишь! Твоя мистическая теория на соплях держится, и ты приписываешь сюда гнилой запах, которым пропах весь дом. Не путай кислое с пресным – это просто запах.

И вдруг юношу с неказистой челкой осенило. Существо, что видел Дерек, слепота – это лишь отголоски затуманенного разума, самовнушение. Это лишь галлюцинация. Но из-за чего? Из-за запаха? Тайлер замолчал. Целый поток мыслей влился в его голову. Столько догадок, что и не поймешь сразу, где правильный ответ. Возможно, – думал он, – сильный запах гнили как галлюциноген воздействует на Дерека, и тот видит свой страх, существо, голос которого похож на голос Бетти. Но почему? Прошлое смешалось со страхом и получилось что-то наподобие ночного кошмара, когда все воспоминания смешиваются и заправляются эмоциями. Вуаля, и вот вам кошмар. Однако, я не думаю, что здесь все так просто. Быть может, помимо запаха, в этом месте действительно что-то обитает…

– Послушай меня, – Тайлер положил руку ему на плечо. Дерек от неожиданности вздрогнул. – Я хочу кое-что попробовать. Есть одна мысль: этот запах влияет на твой мозг. Из-за него ты видишь галлюцинации. То есть твоя слепота – это плод твоего воображения. Это галлюцинация. Понимаешь?

– Но я не вижу…

– Тебе это кажется. Попробуй представить, что ты все же видишь. Попробуй не думать о слепоте.

Тебе это кажется, – Дерек вникал в слова собеседника, но до конца не понимал, как с помощью воображения избавиться от слепоты. Слепота – его страх, а, значит, как бы глупо это не звучало, его надо перестать бояться. Я боюсь? Мне страшно сейчас? – спросил себя юноша. – Да я в ужасе! Надо сконцентрироваться на другом.

Дерек сделал вдох-выдох, набрал в легкие больше воздуха и выпустил его из щек, стараясь равномерно дышать. Он закрыл глаза и вновь сделал глубокий вдох. За вдохом – выдох. Его глаза по-прежнему оставались закрытыми. В этот момент Дерек думал о чем угодно, только не об этом месте и не о Бетти. Он думал о работе, думал о том, закрыл ли он дверь квартиры в Грейпвайне, думал об остальных ребятах. Потихоньку волны его мыслей перестали бушевать, паника отступала, а дыхание приходило в норму. Дерек выдохнул, открыл глаза и…

Напротив него сидел Тайлер, сонный, замученный и задумчивый. Он внимательно смотрел в зелено-карие глаза Дерека и, нахмурив брови, о чем-то думал. Некрасивая неровная челка закрывала почти половину его лица, подбородок оперся на кулак. Он неотрывно наблюдал за Палмером и вдруг увидел, как парнишка прыснул от смеха и заулыбался, часто моргая от яркого света фонаря и прикрывая ладонями лицо.

– У тебя получилось?! – от удивления Тайлер привстал.

– Ты был прав! – воскликнул Дерек. – Я не ослеп, мне только так казалось. Неужели это из-за запаха? Поверить не могу!

Он проморгался и начал осматривать свои руки, оглядывать себя, подносить пальцы к глазам и надавливать на глазные яблоки, чтобы убрать внезапно возникшее напряжение.

– Не утверждаю, – хмыкнул Тайлер. – Что ты сделал? Может, ты о чем-то подумал?

– Да так, о работе, доме – ничего такого. Знаю только, что успокоился, паника ушла, потом я открыл глаза и все увидел.

Как же это странно! Для Дерека слепота – это страх. Он запаниковал, что естественно, – размышлял Купер. – Я сообщил ему про запах, который, между прочим, все еще стоит в воздухе. Дерек дышал и думал о своем, из-за чего паника исчезла, а, следовательно, и страх. Хорошо, будем считать, что во всем виноват запах. Это рациональное объяснение.

– Похоже, что концентрация этого гнилостного запаха очень высока. Как я говорил, он присутствует не только в доме, но и на улице. Следовательно, все могут его почувствовать, – вдруг глаза Тайлера расширились, он тронул друга за руку и сказал: – А если ребята его почувствуют, то остается только гадать, что с ними может случиться, встреться они со своими страхами.

– Тогда нам нужно торопиться! Тайлер, где они живут?

– Узнаем, – ответил он в спешке, – сначала на остановку.

***

Купер и Палмер поспешили к остановке. К той самой, к которой их привез четыреста четвертый автобус. На улице светало. Непроглядный туман плавно окружил Айпнс-Орк, вмещая в себя маленькие трухлявые домики и некогда оживленную закусочную, превращая ее в призрака. Звуков не было, кроме уханья сов. Казалось, они следили за ними. Спрятавшись в кронах деревьев, они наблюдали за путниками, что спешили к остановке, и кричали. Но точно ли это были совы?

Это Оно. Оно маскируется под сов и сладко ухает, облизываясь. Нечто пахнет гнилью, распадается, словно опухоль этого мира. Оно следует за ними, прячась то на втором этаже старого уютного домика, то в кустах. Оно бежит за ними, следует по пятам и смеется. Как же хочется вцепиться в ногу… Как же хочется прыгнуть на спину… Все еще впереди. Страх затаился, но только на время. Он вернется, но не один. Он вернется с болью и лавиной обрушится на голову.

Дерек поежился. Он шел быстрым шагом и оборачивался, стараясь не отставать от Тайлера. Что-то казалось ему странным, от всего веяло опасностью. Ворчун каждую секунду чувствовал, как табун мурашек выполняет челночный бег по его спине. Он что-то чувствовал и, глядя в напряженное выражение лица Тайлера, понимал, что и он ощущает это.

Городок выглядел так, точно его вывернули наизнанку и показали все торчащие ниточки, дернув за которые, городок вмиг рассыплется, как карточный домик. Пайнс-Рок выглядел заброшенным. Он был пустым. Все дома, здания, растения, деревья, школа и закусочная были похожи на декорации. Кто их поставил? Кто построил Айпнс-Орк? Это был не их город, а лишь его копия, в которую автор не добавил чуточку своей души, которой у него нет. Тогда что это? Карточный домик из картонных стен. Толкнешь одну, и картонка с грохотом упадет, обнажая бесконечность этого бренного мира, скрывающегося за туманом.

Картонно и безжизненно, – промелькнуло у ребят.

Тишина иллюзорна. Прислушайтесь, и вы поймете, что за этой пеленой миллион шумов, миллион тональностей, услышав которые, вы умрете… Белый шум, сквозь который слышны душераздирающие крики Его жертв. Белый шум, за которым скрывается истина. Белый шум – туманные стены этого мирка.

Издали виднелась их остановка. Ребята достаточно быстро добрались до нее, и, – Тайлер будто знал, – там оказался кудрявый парнишка. Поначалу им показалось, что он сидел и ждал автобус, но, подойдя ближе, Дерек заметил, что тот комочком свернулся на деревяшке и дрожал. Переглянувшись, ребята побежали к нему.

Монти, обнимая себя за подрагивающие плечи, лежал на скамейке и дрожал. Он что-то бормотал, но разобрать было невозможно.

– Эй, парень! Ты чё развалился? – спросил Дерек и ткнул его в плечо.

Парнишка издал что-то наподобие писка, всхлипнул и промычал: Они. Найдут. Тебя. По. Кусочкам.

Ребята не сразу поняли, что он пробурчал. Тайлер сел на корточки и приложил ухо к его рту.

– Чувак, с ним что-то не то, – шепнул Дерек, глядя, как кудрявый комок в грязной пижаме трясется от страха.

– Погоди, – Тайлер потряс пальцем и прислушался.

Они. Найдут. Тебя. По. Кусочкам, – бормотал Монти. Палмер ничего не услышал, но заметил, как лицо Тайлера в одно мгновение изменилось. Оно побледнело и исказилось в гримасе ужаса.

– Что сказал кудрявый? – оторопел Дерек. Ему не терпелось узнать, отчего его новый друг так помрачнел.

– Он бредит, – пролепетал юноша и облизнул пересохшие губы.

– Я задал вопрос, – настойчиво произнес молчун. – Что он сказал? Тайлер!

Паренек встал с корточек и посмотрел на Дерека немигающим взглядом.

– Он сказал: “они найдут тебя по кусочкам”. Он не прекращает твердить это.

– Свихнулся?

– Я не знаю, – развел руками Купер и, раздраженно проведя по волосам, открыв тем самым симпатичное лицо, прячущееся за челкой, начал маячить из стороны в сторону. – Я не знаю! Дерек, ты видишь, в каком он состоянии? Что могло так повлиять на него? Газ? Гнилостный запах? Ты его чувствуешь?

Дерек вобрал в легкие воздух и кивнул. Слабый запах гнили витал в тяжёлом воздухе.

– Если этот паренек свихнулся, потому что под действием газа увидел свой страх или что-то нечто ужасное, то что произойдет с нами? Что произойдет с девчонками?

Точно! – осенило вдруг Дерека. – С нами же были девушки. Где они?

– С ними позже. Давай пока разбудим кудряша, приведем его в чувства.

Ребята окружили парнишку. Тот, похожий на овощ, бледный с некой синевой, лежал на холодной облупившейся дощечке. Купер начал поднимать его со скамейки, а ворчун подхватил Монти за талию, а затем положил его руку себе на плечо. Теперь кудряш, обессиленный и бормочущий что-то неразборчивое себе под нос, висел между Дереком и Тайлером.

– Ты думаешь, мы приведем его в чувства?

Тайлер приподнял его голову и приоткрыл веки. Выглядело так, словно парень знает, что делает.

– Я тебе не доктор, – сложив губы в тонкую линию, растянул он. – Думаю, как-нибудь мы его оживим. Но для начала надо увести его в дом, на улице холодно.

– К тебе?

– Нет, до меня далеко. Сначала наведаемся к одной из девушек, – ухмыльнулся Тайлер.

Дерек странно воспринял эту реакцию и спросил:

– К какой из?

– К той, что тебя отшила, – громко посмеялся Купер. – Я почти каждый день вижу, как она выходит из дома и идет к остановке. Странно, что она меня не замечает.

– Да ты со своей челкой, как под шапкой-невидимкой, – рассмеялся Дерек.

– Очень смешно! Понесли уже!

“К той, что тебя отшила”, – Дерек думал об этой девушке. – О ком именно говорил Тайлер: о той блондинке или о маленькой девчушке с короткими каштановыми волосами, что сказала ему не курить рядом с ней? Почему это она меня отшила? – хмыкнул он и вдруг понял, что разговор с ней предстоит долгий.

Глава 8

Удивительно, но наблюдательность Тайлера очень пригодилась в этот раз. Он почти сразу нашел нужный дом, в котором жила девушка, имени которой он не знал. По правде говоря, он и не помнил, чтобы знакомился с ребятами. На этот момент Купер знал лишь Дерека.

Нести Монти не составляло никакой трудности – такой маленький, худенький комочек на руках двух парней казался пушинкой. Он продолжал что-то бубнить себе под нос, но ребята особо не вслушивались. Они и так знали, что все это время бормотал Монти, и эти слова пугали их.

– Вот мы и пришли, – выдохнул Тайлер, осматривая небольшой домик с голубой дверью.

Домик стоял между идентичными огромными домами. Выглядело так, словно застройщик играл в тетрис. Тайлер слегка усмехнулся, осматривая уютный домик, который втиснулся между двумя, что по размеру были чуть больше. Как будто маленький человечек, зажатый между двумя амбалами в лифте.

– Уверен что это ее дом?

– Я помню голубую дверь, – улыбнулся Купер. – Это точно ее дом.

– Тогда стучись. Надеюсь, с ней все в порядке.

Ребята подошли ближе, и Тайлер постучал. Ответом послужила тишина, поэтому юноша постучал еще раз и крикнул:

– Есть кто дома? Открывайте!

Прислонившись ухом к двери, Тайлер услышал едва различимые шаги, которые, переходя на бег, приближались. Он отпрянул от двери и кивнул Дереку.

Голубая дверь со скрипом открылась, и из проема показалась растрепанная голова милой девушки. Та щурилась и сонно пыхтела, с ненавистью глядя на ребят и парнишку между ними. Ее взгляд медленно переходил с одного едва знакомого лица на другое, и, как только он остановился на лице Дерека, ее глаза расширились.

– Ты! – удивленно и с ноткой недовольства произнесла она.

Дерек ошалел. Он, конечно, узнал девушку, но никак не ожидал такого “теплого” приема. В воздухе так и витало напряжение. Казалось, дотронься до нее, и тебя тут же ударит током.

– Я… – растерянно ответил Дерек и замешкался, умоляюще глядя на Тайлера. – Пустишь?

– Что с ним? – игнорируя вопрос, поинтересовалась Шелли, кивнув в сторону знакомого юноши, висящего на руках парней.

Теперь разговор с Шелли продолжил Тайлер. Он уже понял, что Дерек растерялся и вряд ли поддержит беседу. Ему нужно время, чтобы все обдумать.

– Нашли на остановке. Послушай, впусти нас, тогда все обсудим. На пороге многое не расскажешь.

Лицо Шелли приобрело задумчивое выражение. Угрюмо хмыкнув, она открыла пошире дверь и кивнула ребятам, не спуская глаз с молчуна.

– Кстати, где та блондинка? – спросил Тайлер, провожая взглядом Дерека, который решил донести кудряша до дивана.

– В гостиной, мальчики! – раздался писклявый голос Кимберли, и Тайлер одобрительно кивнул.

Ребята собрались в теплой гостиной, освещаемой лишь пламенем от камина. На диване, натянув до подбородка одеяло, лежала Кимберли и наблюдала за тем, как Тайлер и Дерек усаживали Монти в кресло. Зашаркав тапочками, Шелли вошла в гостиную, села на подлокотник дивана и, скрестив руки на груди, грубо спросила:

– Что за срочность заставила вас припереться сюда? И откуда вы узнали, где я живу?

Парни уселись на ковер и переглянулись, молча решая, кто будет говорить первым.

– Это он, – начал Палмер, показывая на друга. – Сказал, что каждый день видит, как ты выходишь из этого дома. Так что нам повезло найти вас.

– Сейчас слишком рано для визитов, мальчики. Не могли подождать до полудня или вечера? – скривилась блондинка.

– Милочка, будь мы позже, с вами что-нибудь случилось, – отрезал Купер и продолжил. – Все потому что в этом городе опасно находиться. С вами ничего не происходило за это время?

– С чего такая уверенность? – невозмутимо проговорила Шелли.

– Скажи для начала, с вами ничего не происходило в эту ночь?

Девушки переглянулись. Шелли было нечего говорить. Она лишь знала, что случилось с Ким в эту ночь, но продолжала не верить ей.

– Ким? – шатенка взглядом намекнула девушке, чтобы та все рассказала.

– Шелл, я не хочу это вспоминать, – заартачилась она, косясь на Тайлера.

– Так что, блин, случилось? Кимберли, правильно? Расскажи что произошло, – потребовал Тайлер.

Блондинка слабо гукнула и, переведя взгляд с Шелли на юношу с некрасивой челкой, коротко рассказала о случившемся.

– Я утонула в собственной комнате, как будто нырнула в озеро. Помню, на дне был прожектор…

– Прожектор? – удивленно переспросил Дерек.

– Да, прожектор, – раздраженно повторила Ким. – И я не знаю, откуда он там взялся. Был и все. А потом эти чудища… Одно из них сожрало меня, а потом – бац! – и я уже на остановке.

– Как и этот паренек… – задумчиво пробормотал Купер. – Очень интересно, Ким. Значит, ты утонула. Я так полагаю, ты боишься утонуть и быть съеденной глубоководными тварями? – поднял брови Тайлер.

Он как знал, что Ким Бенсон именно этого и боится. На эту мысль навела слепота Дерека, и поэтому он хотел проверить так ли это. И попал в самую точку: услышав слово “страх”, Кимберли ахнула и часто закивала головой, смахивая навернувшиеся слезы.

– Хорошо, я тебя понял. Теперь ты, Шелли, – он перевел взгляд на шатенку. По ее грозному виду было понятно, что на дружеский разговор она не настроена. Она подозрительно относилась к рассказу Ким и ребятам, которые ничего о себе не рассказали и даже не назвали своих имен. Тайлер это понимал, однако продолжал следовать своей стратегии: проверить девушек, а затем изложить теории. – Что было с тобой?

Шелли повернулась к ребятам, оставив свои мысли о парнишке. Она не могла понять, говорит ли кудряш что-то или это ей кажется. Выглядел он ужасно. Уронив голову меж коленями, он не двигался. Сама Шелли не могла понять, к чему ведет парень, возомнивший себя то ли детективом, то ли психологом. Юноша явно что-то знал, и девушка не понимала, почему бы ему не выложить все карты сразу, зачем эти допросы. Теперь она обратила внимание на молчуна и мысленно задалась вопросом: А он что здесь делает? Сидит и пялится на меня.

– Расскажите уже в чем дело! – не выдержала Шелли. – Что с этим парнем? – она указала на Монти. – В чем опасность этого места? И с чего мы должны вам верить? Вы даже своих имен не назвали!

– Шелли, успокойся, – Купер выставил ладонь, а затем ткнул себе в грудь. – Меня зовут Тайлер, а слева от меня – Дерек, – он похлопал молчуна по плечу. – Шелли, мы хотим во всем разобраться, но чтобы это сделать, нам нужно узнать, что произошло с вами в эту ночь. У меня есть пара теорий, но для этого надо услышать ваши истории. Так что произошло с тобой?

– Ничего, – она мотнула головой, – со мной ничего не произошло. Я едва верю словам Кимберли, – сощурилась шатенка, – а вы мне про теории, некую опасность.

– Но как же твой сон? – шепнула ей Ким, и парни переглянулись.

– Какой сон, Шелли?

Девушка явно растерялась. Она нервно теребила в руках подол пижамы и не знала, что сказать ребятам, чтобы те наконец отстали с вопросами. Шатенка точно помнила, что сон был хороший. Она была уверена, что в этот раз никого не убила.

– Он был хорошим, – заикнулась она и хлопнула себя по колену. – Это был первый хороший сон за все это время. Не вижу причины его рассказывать!

– А какие сны тебе обычно снятся? – задал вопрос Дерек и вдруг ощутил на себе осуждающий взгляд.

В подсознании снова всплыли и замерцали ужасные моменты, словно салют в праздничный день, и вновь появился тот сладковатый запах крови.

– Тебе лучше не знать, – Шелли буквально прорычала эти слова.

Странная она, – подумал Палмер. – Дикая, несговорчивая. Что с ней случилось? Она всегда была такой?

– Хорошо, – чмокнул губами Тайлер. – Дерек, теперь ты расскажи свой кошмар.

И Дерек рассказал. Бетти он коснулся лишь отчасти, поведал суть, относящуюся к кошмару. И конечно же доверия в глазах Шелли не увидел. Девушка даже не изменилась в лице. С одной стороны, ему это не понравилось, но с другой – стало интересно, почему девушка так остро на все реагирует или не реагирует вовсе. В то же время Кимберли ахала и охала, прикрывая рот миниатюрной ручкой и чуть ли не плача от жалости к Дереку.

– Я ослеп в эту ночь. Это было ужасно, – Палмер поежился. – Но спасибо Тайлеру, который помог мне с этим справиться.

– О’кей, о’кей, – закивала Шелли. – Это все понятно, но почему ты не оказался на остановке? Я нашла там Кимберли, грязную и промокшую. Я так понимаю, и паренька вы нашли в том же месте, но тебя там не было. Почему?

– Думаю, из-за Тайлера. Если бы страх взял верх, я отключился и оказался на остановке.

– Звучит не совсем логично. Отключиться и оказаться на остановке? Как? Кто-то переносит туда тело? – фыркнула Шелли и оглядела каждого, но ни ответа, ни даже предположения на свой вопрос не услышала.

Слова парней казались притянутыми за уши. Они рассказывали что-то из рода фантастики, но так убедительно, что девушка не могла не поверить им. Их что-то напугало, а кудрявый парнишка – Монти, как она помнила – был доказательством ночной чертовщины. Шелли так и не поняла, какую мысль они хотят донести девушкам, ведь для представления общей картины не была озвучена история кудряша. Из всего этого Шелли Андерсон вынесла только то, что кошмары были у всех, не считая ее и Тайлера. Возможно, Купер прав, и это место действительно опасное. Осталось понять почему.

– А что с этим пареньком? – Бенсон брезгливо показала на Монти.

Кудряш будто почувствовал, что речь заходит о нем, и вдруг встрепенулся. Его тело неестественно поднялось, копна кудрявых волос упала назад, обнажив серое лицо с закатившимися глазами. Он что-то мычал, роняя слюну на пол. Его рот бесконтрольно открывался и закрывался, а из гортани выходили булькающие звуки. Казалось, он что-то хотел сказать, но задыхался собственной слюной. Вдруг его тело забилось в судорогах. Монти скатился на пол и, выкрикивая нечленораздельную речь, затрясся всем телом. Девушки завизжали, а ребята бросились ему на помощь. Тайлер одним резким движением перевернул Монти на живот, а Дерек придерживал голову.

– Подложите что-нибудь под голову! Что-то мягкое! Быстро! – крикнул Дерек и краем глаза заметил, как рядом с ним, упав на колени, Шелли ловко подложила подушку под голову.

– Мамочки! – визжала Кимберли, прыгая на месте и дрожа от ужаса.

– Кимберли, уйди отсюда! – крикнула ей Андерсон.

Звук доносился будто бы издалека. Бенсон не слышала подругу. Она никого не слышала.

Началась суета. Крики, странные гортанные звуки – все затмило ее слабый разум. Блондинка не могла сдвинуться с места. Она видела, как ребята кричат ей, чтобы она ушла, но слова казались ей сказанными задом наперед. Ким не понимала ни слова, и внезапная паника цунами обрушилась на нее.

– Мама! Мамочка! – она продолжала визжать и неотрывно глядеть, как тело парнишки трясётся в судорогах, а изо рта течет обильная пена.

– Шелли, уведи ее! – прорычал Дерек, вставляя тряпочку между стиснутых зубов.

– Я сам! Шелл, останься и проследи за ним, – скомандовал Тайлер и подбежал к девушке.

Кимберли сильно испугалась. Похоже, что девушка никогда не видела приступов эпилепсии. Да, со стороны это видеть страшно. Блондинку можно было понять, ведь она не первая, кто боится подобных ситуаций. Ким непрерывно смотрела на происходящее и, плача от страха, кричала и тряслась. Ее охватила дикая паника. Мозг сигналил ей, что сейчас следует бежать, но ее конечности вмиг отвердели. Если она и двинется с места, то замертво упадет! Но как только кто-то коснулся ее плеч, она вздрогнула и повернула голову, увидев лицо Тайлера. Тот пытался ей что-то сказать, но она не понимала ни слова.

Кимберли, успокойся! – его слова были плохо слышны. Бенсон следила, как медленно открывался и закрывался его рот, и часто кивала, прерывисто дыша. – Пойдем! Пойдем со мной!

Купер взял ее за напряженные плечи и притянул к себе, осторожно разворачивая. Ее тело было напряжено до максимума, на шее вздулись жилы, а дыхание было прерывистым. Ощущалось, что он тащил не худенькую девушку, а статую – все мышцы вмиг превратились в камень.

У тебя паническая атака, – сказал он вполголоса.

– Пан..ческая а..така, – кивая, заикалась девушка.

Тайлер осторожно вел ее в сторону кухни. Там в уголке стоял диванчик. Купер заботливо усадил девушку и сел рядом, взяв ее руки в свои.

– Успокойся, Ким, – говорил он мягко, – все позади. Восстанови дыхание. Дыши глубоко… Так, – Ким сделала глубокий вдох, глядя широкими глазами на парнишку. Тайлер повторил за ней. – Делай глубокий вдох, затем выдох. Молодец, – он улыбнулся и поправил челку.

Купер продолжал держать ее дрожащие руки. Он ощутил, насколько они были холодными и вспотевшими. А Кимберли продолжала дышать. Сосредоточившись на лице Тайлера, она делала все, как он и сказал: глубокий вдох, затем плавный выдох. Постепенно ее дыхание нормализовалось, и Ким, наконец, улыбнулась. Однако затем улыбка сменилась слезами. Девушка опустила голову и заплакала.

– Кимберли?

– Я испугалась, – она шмыгнула носом. – Что с ним?

– Это был приступ эпилепсии. Думаю, с ним все хорошо, – улыбнулся Тайлер, но ее руки не отпускал.

Вдруг Ким расхохоталась:

– Ты что медик? – и вытерла слезы рукавом пижамы.

– Нет, – хмыкнул Тайлер, – учусь в инженерном. Но, полагаю, нужно сменить профессию.

Шмыгнув носом, Ким мило улыбнулась парнишке и, не зная, как продолжить разговор в этом русле, перевела тему.

– Думаю, с парнишкой все хорошо.

Она выглянула через плечо Купера, но с такого угла нельзя было посмотреть, что происходило в гостиной.

А тем временем в гостиной Дерек и Шелли, пыхтя и волнуясь за жизнь Монти, оказывали ему первую помощь. Через несколько минут после того, как Купер увел Ким, Монти перестал дергаться. Он издал что-то наподобие кашля, и его тело обмякло.

– Откинулся? – ахнул Дерек.

Шелли тут же перевернула Монти на спину, проверила пульс и, услышав слабое дыхание, заключила:

– Нет, живой. Давай перенесем его на диван. Ты бери под лопатки, я – за ноги.

Подняв кудряша с пола, ребята уложили его на диван.

– Схожу за тряпкой, – подбоченившись, сказала Шелли.

Дерек остался с кудряшом. Тот снова начал бормотать что-то под нос, но в этот раз было не совсем понятно, что произносил юноша. В какой-то момент он закашлялся – Дерек уже был наготове переворачивать юношу на живот – и вдруг раскрыл глаза. Монти никак не ожидал увидеть перед собой щетинистое лицо Дерека и, испугавшись, дернулся, больно ударившись макушкой о подлокотник дивана.

– Ребята, он очнулся! Очнулся! – радостно воскликнул Дерек и улыбнулся парнишке.

***

– Так, Монти, теперь рассказывай нам что с тобой приключилось. Помнишь как оказался на остановке? – начал допрос Тайлер.

Купер сидел, опершись подбородком о руки, сложенные на спинке стула. Он поставил стул напротив дивана и не отводил глаз с парнишки. Он сосредоточился на его словах и готов был анализировать ситуацию, чтобы впоследствии всем изложить свои версии. Остальные, словно стервятники, собрались вокруг бедного Монти и с любопытством разглядывали его. А кудряш, точно загнанный зверь, боязливо глядел в лица ребят и не понимал ни одного вопроса.

Парнишка почти ничего не помнил. Воспоминания обрывками блуждали в голове. Какие ответы от него ждали ребята, если он не понимал где находится?

– Где я?

– В моем доме, – ответила Шелли и налила чай в кружки, одну из которых протянула Монти. Тот дрожащими руками взял кружку и отпил горячий чай.

Сейчас ребята сидели в гостиной и старались узнать хотя бы мизерную информацию от Монти. Без его истории Тайлер не сможет точно сказать, верны ли его теории хотя бы отчасти или нет.

– Монти? – наседал Дерек. – Что ты помнишь?

Кудряш отпил чай, и всем показалось, что его лицо на секунду порозовело, оживилось.

– Клоун, – шепнул он. – Его я помню. И помню, как он отрезал мою плоть, – Монти перевел взгляд на бедро и вздрогнул, пролив чай на себя. – Ничего нет! Ничего нет! – воскликнул он и уставился на Тайлера.

Шелли взяла из его рук кружку.

– Ничего, я тебе еще налью, – недовольно пробурчала она.

– Погоди, ты хочешь сказать, что некий клоун порезал твое бедро? – Тайлер придвинулся ближе и приподнял бровь.

В ответ кудряш приблизился к нему и прошептал:

– Он отрезал кусочек. Ма-а-ленький, – протянул юноша и показал пальцами. – Я испугался. Я просил его уйти, но он сказал, что плохих мальчиков нужно наказывать, – Монти закусил губу и отпил чай, не отрывая взгляд от Палмера.

– Почему он так смотрит на меня? – заволновался Дерек.

Монти выглядел умалишенным. Парнишка говорил загадками, что-то шептал, а потом переходил на крик, заставляя вздрагивать девчонок. Это было жутко.

– Ты ему не нравишься, – шепнула Ким Дереку, и молчун по-дурацки заулыбался.

– Монти, как ты оказался на остановке?

Вдруг его взбалмошный взгляд в момент прояснился; густые брови нахмурились, и парнишка заговорил. Заговорил не как сумасшедший, а как психически здоровый человек:

– Я закричал и все же смог открыть ту дверь. Клянусь, я пытался ее открыть, но что-то не давало мне этого сделать, и я знаю что. Клоун не хотел, чтобы я выбрался из комнаты, но я смог, – улыбаясь, он заплакал. – Оказавшись в коридоре, я понял, что с моей ногой ничего не произошло, и отключился. Дальше помню смутно.

– Расскажи все что помнишь, – не унимался Тайлер. Он говорил тихо, нетребовательно, старался наладить доверительные отношения, чтобы вытянуть нужную информацию.

Монти вытер слезы и продолжил рассказ:

– Помню голоса. Один из них спросил: "Кудрявый, ты чё развалился?"

– Это был я, – хмыкнул Дерек.

– … потом удар по затылку. А! И вот еще что! – Монти дернулся и забегал взглядом по их задумчивым лицам. – Этот клоун повторял…

– Они найдут тебя по кусочкам, – закончил Тайлер и задумался.

– Господи… – удивилась Шелли. На мгновение ей стало страшно. Наверное, в этот момент всем стало жутко. Монти рассказывал такое, во что они в жизни бы не поверили.

– Откуда ты знаешь? – спросил кудряш.

– Ты всю дорогу, пока был в отключке, повторял эти слова. Значит, клоун сказал тебе об этом, верно?

– Да, он твердил одно и то же, а потом это повторили те голоса!

– Но мы не повторяли, – встрепенулся Дерек, – и не били тебя.

– Что было дальше?

Тайлер жаждал большего. Он был уверен, что разгадка уже близко. Одна из его теорий точно верна, и осталось понять какая.

– Дальше фейерверк событий. Все закружилось… все мои воспоминания всплыли и как будто пересеклись с этим клоуном… Я видел его во всех моментах из жизни то на заднем плане, то как причину этих событий… – на его глаза навернулись слезы. – Он был везде. Он все время был рядом.

– Ага, именно в этот момент у тебя случилась эпилепсия, – заключил Тайлер.

– Эпи… что? – не понял Монти.

– Эпилепсия, придурок. Но мы тебя спасли, можешь не благодарить, – ухмыльнулся Дерек.

Какой же самовлюбленный идиот этот Дерек, – сморщилась Шелли и сказала уже вслух:

– Всё! Хорош пичкать нас страшилками на ночь! Что ты хочешь сказать нам, Тайлер?

– Последний вопрос, Шелли, хорошо?

Девушка, раздраженно выпустив воздух из щек, развела руками и уселась в кресло.

– Монти, ты боишься клоунов?

– Да. Я терпеть их не могу… Худший кошмар – увидеть клоуна. Я никогда не хожу в цирк, всегда избегаю людей в костюмах…

Тайлер отодвинулся и оглядел ребят. Почему-то на его лице засияла улыбка, что показалось странным в такой ситуации. Все желали услышать от него объяснения, ведь иначе бы зачем он заставлял ребят рассказывать о самом худшем кошмаре, приключившемся с ними наяву.

– Итак, судя по вашим историям, я могу изложить две теории, – он сложил руки в замок. – Во-первых, все, что вы видели, это ваши страхи, которыми кто-то управляет. Мы все знаем, что Айпнс-Орк не однозначное место и уж тем более не наш город. Согласитесь, здесь обитает что-то темное. Порой я чувствую, как оно следует по пятам.

– Ближе к делу, детектив, – съязвила Шелли.

– Я хочу сказать, что в этом опустевшем городе обитает некое зло, которое, возможно и создало его, расставив декорации знакомых нам мест. Оно следит за нами, но непонятно с какой целью. Это первая теория, которая кажется мне сомнительной. Я не верю во всю эту потустороннюю чепуху, тем более, что не нашел достаточных доказательств для этой теории, – Тайлер вдруг поднял указательный палец. – Однако вторая теория будет более вероятной! Это запах гнили. Никто его не ощущал? – он с интересом оглядел ребят.

Все принюхались. И правда, слабо воняло гнилью. Но откуда? – вдруг ребята задались вопросом и поняли, к чему ведет Купер.

– Этот запах стоит и в доме, и на улице. Я полагаю, что именно он в больших концентрациях, отравляя вашу нервную систему, так влияет на подсознание. Как фосген, ага? Следите за мыслью: вы надышались, и ваши мысли начинают путаться и смешиваться со страхами, а затем вы видите галлюцинации. Это опасно тем, что в таком бесконтрольном состоянии вы можете себе навредить. Как от этого избавиться? Вам нужно успокоиться и подумать о чем угодно, кроме страха. Дерек подтвердит мои слова, – Тайлер кивнул в сторону парнишки.

– То есть весь кипиш из-за запаха?

– Да, Ким. Думаю из-за него.

– Это успокаивает, – улыбнулся Монти. – Не хотел бы я слышать, что клоун существует.

Пусть они считают, что этого нет. Пусть прячутся под масками. Однако не спрятаться им от Него. Не убежать. Ибо он здесь. Он повсюду. И слушает их, прислонившись дырявым ухом к стене соседней комнаты. Он хихикает и ждет, когда улягутся его жертвы и откроют двери своего сознания.

Глава 9

Выходить наружу было страшновато, возвращаться в свои дома тоже. Поэтому ребята сидели в гостиной и, попивая горячий кофе, наконец разговаривали не об Айпнс-Орке, а о себе. Было приятно отвлечься от заядлой и безвыходной темы и в коей-то мере познакомиться с ребятами, и узнать о них больше. Хотя кто-то и вовсе не проявлял желания, как Шелли, а кто-то говорил о себе, не затыкаясь. Удивительно, но в такой обстановке было весьма уютно и безопасно. Ребята словно находились в своем мирке, изолированном от ужасного Айпнс-Орка, в котором творилось что-то невообразимое.

В гостиной, освещенной неярким светом пламени, находились трое: Тайлер, Кимберли и Монти, который за все это время ни разу не вылез из постели. Тайлер пил кофе, сидя в кресле, и о чем-то переговаривался с кудряшом, чуть ли не каждую минуту отвлекаясь на бодрящий напиток. А Ким тем временем нашла у Шелли красный лак для ногтей и теперь молча красила ногти, иногда поглядывая на загадочного Купера.

Чем-то парнишка зацепил ее. Ким никогда бы не сказала, что щуплые мальчишки – это ее типаж. Девушка всегда воображала себе красивых, накаченных парней, обмазанных маслом, и с лицом как у Шварценеггера. Однако сейчас что-то в ее представлении идеального мужчины, которого, кстати говоря, у нее не было, изменилось. Да-да, за такой красавицей бегала толпа прыщавых парнишек и десяток парней с бицепсами, но беда была в том, что уровень интеллекта этих накаченных и умеющих играть грудными мышцами юношей был слишком низким для нее. Ким знала себе цену. Она влюбляла в себя множество мужчин, но отдавалась не каждому. Блондинка, всегда одетая во что-то изысканное, умело заарканивала парней, играла с ними и их чувствами порой слишком жестоко. Ким это понимала, но не подавала вида, хотя по ночам часто плакала из-за этого – она почти всегда теряла контроль и пользовалась людьми. Девушка много времени провела в раздумьях о своей жизни: богатая, независимая от всех, кроме родителей. Чего ей ещё надо в жизни? У Ким есть абсолютно все! Махнет она рукой, и все будет сию же секунду! Но Кимберли, несмотря на все прелести богатой жизни, была несчастной. Она никогда не считала себя счастливым человеком. Она притворялась настолько часто, что вжилась в роль богатенькой стервы, и теперь эту маску не содрать. Ким всё хотела любви, самой настоящей, которая заменила бы всё это дешевое богатство, опустошающее ее ранимую душу. Но за свои девятнадцать лет она не нашла свою вторую половинку. Под ее крылом были многие, но все использовали бедняжку: пользовались ее красотой, умом и деньгами, а за спиной изменяли с другими и высмеивали. Однако, несмотря на это, она была сильной и не обращала на насмешки внимание. В какой-то момент Ким надоело это терпеть, и поэтому девушка вот уже два года ни с кем не встречается, хотя в то время парни менялись чуть ли не раз в месяц. Так и вышло, что беспомощная, добрая девочка, умная и красивая – в ней есть абсолютно все – скрывается за маской гордости, высокомерия и жестокости.

Вспомнив моменты из прошлого, Ким вновь поглядела на Купера и улыбнулась уголком губ. Тайлер не выглядел глупым и не был таковым. Его переполняла таинственность. Кимберли стало интересно узнать, что же творится в его голове, как быстро вращаются механизмы и сколько мыслей в секунду его мозг генерирует. Купер, по мнению Бенсон, отличался от всех тех парней, которые были похожи как один. Он обладал сложным характером, был целеустремленным и настолько уверенным в себе, что в любой ситуации, когда, казалось бы, он сомневался, Тайлер все равно знал что нужно делать.

При желтом свете пламени его лицо казалось уставшим и измученным. Черные круги под глазами были отчетливо выражены. И были заметны четкие черты скул и осунувшегося лица. Тайлер был худощавым то ли от природы, то ли от недоедания. Порой, как заметила Бенсон, его выражение лица было непоколебимым, бесчувственным. Лоб закрывала косая челка, которую он время от времени поправлял. Его черные густые волосы были слегка взъерошены, и Ким находила это привлекательным. Купер казался умным, этаким ботаником, но без стереотипных очков. Девушка подмечала его четкие движения и сосредоточенное, слегка нахмуренное выражение лица. Он молчал, будто чувствовал, что девушке нравилось на него смотреть.

– Как такое возможно, что Пайнс-Рок стал Айпнс-Орком? – вдруг спросил Монти.

– Самому бы знать. Соглашусь, это странно, но, – и вдруг Купера осенило, – если мы увидели анаграмму из-за запаха?

– Я так понимаю, ты во всем винишь запах. А как же отсутствие людей? Откуда вообще эта вонь?

– Не знаю, Монти, – пожал плечами Тайлер и отхлебнул остывший кофе.

– А я думаю, что первая версия Тайлера более правдива, – вмешалась в разговор Ким и, звонко поставив лак для ногтей на стол, принялась дуть на ногти. – Почему это во всем виноват запах? Вдруг в этом городе паранормальщина, или мы в другом измерении, или… – блондинка, закусив губу и посмотрев на Купера, улыбнулась, – чистилище.

Все возможно, но это звучит неправдоподобно, – подумал Тайлер. – Тем не менее нет людей, нет автобусов, ни пения птиц, ни других звуков – вообще ничего.

– Мы не умерли, – уверенно произнес брюнет, оглядывая девушку снизу вверх.

– Откуда ты знаешь, Тайлер? – хмыкнул Монти и поправил одеяло. – Девчонка может быть права.

– Я не хочу думать в этом направлении. Никакое это не чистилище. Альтернативный мир – это еще куда ни шло, но не чистилище. Нет, нет, нет, – замотал головой юноша.

– Но согласись, что в этом месте возможно что-то подобное, – Ким расплылась в улыбке и заворковала, присаживаясь рядом с брюнетом. – Что ты такой зануда, Тайлер? Эта вонь – лишь часть этого города, возможно, часть паранормальщины. Она ощущается и на улице, и в домах. Разве ты не хочешь углубиться в другие теории? М? – она приблизилась к его уху и тихо хихикнула. Тайлер тут же покрылся мурашками и вдруг уставился на Ким, которая уже вовсю гоготала над реакцией Купера. Засмеялся и Монти. Тайлер лишь усмехнулся и слегка покраснел. – Ты умен, даже слишком, но узок в своем мировоззрении. Подумай над моей теорией. Я уверена, что все не то чем кажется, – блондинка произнесла эти слова с крайней серьезностью, а затем сладко улыбнулась, поправив Куперу его непослушные волосы. – И отрежь эту ужасную челку. Она закрывает твои красивые глаза.

Хихикнув, Ким вскочила с подлокотника кресла и юрко взбежала по лестнице на второй этаж. Взгляд парнишки невольно зацепился за ее светлые волосы, прыгающие по остреньким плечам, едва прикрытых кофточкой. Тайлер запомнил ее смех и странную манеру речи. Временами речь ее была надменной, а порой – такой быстрой и озорной, детской. Ким была многогранна. Да, богатенькая девчонка, гордая, высокомерная, жестокая, но под этими слоями фальши милая и беспомощная. Сколько ей? Семнадцать? Восемнадцать? Ким, ребенок, который пытается соответствовать образу богатенькой дурочки. А, может, она действительно избалованная дурочка. Что она сделала только что? Потешилась над Тайлером!

Тайлер сидел в кресле и не мог оторвать себя с места. Он анализировал. Ничего не зная о Ким, он размышлял, насколько девчонка разная. Купер вспомнил ее приступ паники, как она с надеждой в глазах смотрела на него, как хотела кинуться в объятия, лишь бы этот кошмар закончился. Впрочем, это было лишь в ее глазах. Тайлер продолжал держать ее за руки и успокаивать. Кимберли казалась такой ранимой. Она, как комочек запутанных мыслей и действий, сидела на кухне и боролась со страхом. А теперь, успокоившись, блондинка будто вспомнила кем является на самом деле и превратилась в другую Ким, фальшивую, взбалмошную, страстную и жестокую. Она, как хитрая лиса, подкралась к нему и так сладко шепнула на ухо, а затем… засмеялась. В его груди тихо заныло от обиды. Тайлер невольно поддался этому искушению и так глупо попался в ее когтистые лапки, как мышь в мышеловку. Странно, Купер не злился на нее. Он не понимал, как девчонка обвела его вокруг пальца. Ким бесцеремонно вошла в его личное пространство, заставив Купера на секунду почувствовать трепет, и так же без стеснения вышла, подкинув дров в его без перерыва работающую мысленную печку. Теперь юноша смог осознать, что эта девушка в силах превратиться из беспомощного клубочка в таинственную и желанную девушку.

– Смешная она, правда? – Монти вырвал юношу из глубоких раздумий.

Зрение Тайлера сразу стало четким, и он, проморгавшись, взглянул на кудряша.

– Ага. Она смешная, красивая, но такая загадочная, – хмыкнул он.

– Что ты хочешь этим сказать, Камикадзе? – Монти расплылся в ухмылке и подался вперед. Юноша заметил, как Купер замялся.

– Да так ничего, – и, улыбнувшись, он вновь погрузился в мысли.

Не то чем кажется. Что Ким имела в виду? Что вообще мы знаем? Хорошо, Тайлер, давай абстрагируемся от запаха. Это пародия на Пайнс-Рок с теми же зданиями, но будто бы картонными. В этом городе нет людей, по крайней мере, мы за все это время никого не увидели. Сколько мы здесь? Почти два дня и ничего нового. У каждого есть свой страх, который происходил с некоторыми наяву. Но почему страх не затронул Шелли и меня? Все еще будет. Следующий вопрос: где автобусы? За эти дни мы не слышали его шума. Дом Шелли находится в достаточной близости от остановки… Нелогично. Мы могли прослушать, – Тайлер поднес пальцы к подбородку и нахмурился. – Как выбраться в нормальный город? Как мы попали в Айпнс-Орк? Не то чем кажется… Автобус свернул не туда, и мы попали в другое измерение? “Подумай над моей теорией”, – сказала мне Ким. Но, черт, я не могу объяснить необъяснимое! Мы знаем только то, что страхи превращаются в кошмары наяву и это не наш город. Но…

– … кто его построил? – шепнул Тайлер вслух.

– Что?

Не услышав, что шепнул Купер, Монти придвинулся к нему и еще раз задал вопрос.

– Я думаю над тем, кто построил этот город.

– Чувак, догадок много. Мы торчим здесь два дня, не имея никакой информации. Может, это злой дух, может, это место – чистилище, как сказала Ким. Фиг его знает. Больше всего я хочу найти выход отсюда, а не знать, кто построил это чертово место.

– А ты уверен, что без этой информации мы поймем как выбраться? – засомневался Купер.

– Не-а, не уверен.

Тайлер был разочарован. Столько вопросов и нет ответов. Почему именно они попали в это место? Что здесь происходит? Почему Монти, Дерек и Ким видели свои страхи? Почему кто-то оказался на остановке, а кто-то нет? Парень не знал как сопоставить кусочки мозаики, ведь все догадки относительны и ничего не доказывают.

– Монти, – Тайлер окликнул его, – почему вместо того, чтобы строить план побега, мы сидим и пьем кофе?

– Вопрос хороший, Шерлок, – кудряш задорно поднял указательный палец вверх. – Но я думаю, что мы не владеем весомой информацией, чтобы так просто отсюда выйти.

– Да, ты прав, – протянул Купер. – Ты прав, – и провел рукой по лбу, коснувшись дурацкой челки.

Появилось внезапное желание распрощаться с челкой раз и навсегда. В последнее время она мешала Тайлеру: закрывала обзор, щекотала лоб и доставляла множество неудобств. Почему он не отрезал ее раньше? Тайлер не думал об этом, забывал или ленился. Сейчас он хотел это сделать, как будто отрезанная челка – это путь к их спасению. Как будто после этого его взгляд откроется, и он увидит то, чего не видел раньше.

Купер встал с кресла и целеустремленно поднялся на второй этаж, не обращая внимание на вопросительное выражение лица Монти. Он зашел в ванную комнату и, достав острые ножницы из шкафчика, смело остриг волосы, подровнял и вдруг удивился: юноша давно не видел, как выглядят его глаза, как выглядит лоб. Она закрывает твои красивые глаза, – вспомнил он слова Ким. Тайлер отрезал еще, состриг с боков, как мог укоротил сзади. Выглядело непрофессионально, кривовато, но в целом хорошо.

Тайлер долго смотрел на свое отражение и улыбался. Ему стало легко, как будто груз упал с головы. Ничего не мешало ясному взору, и черты лица стали другими.

Юноша положил ножницы на край раковины, как вдруг услышал громкий стук в дверь и вздрогнул.

– Тайлер, ты тут? – спросил кто-то за дверью. Тяжелое дыхание этого незваного гостя было так отчетливо слышно, будто он встал вплотную к двери.

Голос был похож на голос Дерека. Тот постучал еще раз, затем еще, но уже требовательнее.

– Да, я здесь. Минуту.

– Тайлер?

Стук усилился. Тайлер пребывал в недоумении и, облокотившись о раковину, смотрел на трясущуюся от ударов дверь. На секунду юноше стало не по себе. К этому времени удары не только усилились, но и участились. Дверь содрогалась. Казалось, еще парочка таких ударов, и она вылетит с петель. Куперу стало страшно.

– Сейчас, Дерек. Ты не можешь минуту подождать? – он сглотнул.

– Тайлер? Тайлер, выходи! Мне срочно нужно в туалет.

– Да-да, сейчас…

Купер боялся выходить. Его неожиданно одолела головная боль. Интенсивные удары лишь все усугубляли – теперь боль была пульсирующей. Все вокруг зарябило, закрутилось. У Тайлера закружилась голова, и он потерял равновесие. Зацепившись за край раковины, он едва удержался на ногах. В воздухе как будто кончился кислород. Стало душно.

– Тайлер! Тайлер, срочно открой мне дверь!

Пошатнувшись, Купер набрал в легкие больше воздуха и всей массой своего тела налег на дверь, вылетев в коридор. И каково же было его удивление, когда по ту сторону двери никого не оказалось.

– Что? – он осмотрел ближнюю комнату. – Дерек?

Никто не отозвался и не вышел к нему. Тайлеру стало не по себе. В голове тут же всплыли слова Кимберли: “Не то чем кажется”.

– Чертовщина какая-то.

***

Тем временем Шелли, стоя у раковины, забитой грязной посудой, время от времени отпивала вкусный зеленый чай и раздумывала над происходящим. Мысли вскружили голову так, что девушка вдруг перестала понимать, где реальность, a где выдумка. К тому же лазающие, трясущиеся тени на периферии зрения прибавляли жути. Шелли даже не заметила, как чай кончился. Вновь по спине пробежало беспокойство. Девушка изо всех сил старалась не вслушиваться в тишину, заглушить звон в ушах, который, как комариный писк, раздражал. В эти минуты Шелли чувствовала себя не в своей тарелке. Она искала любой способ утихомирить внутреннюю, иногда необоснованную тревогу. Ее руки вцепились в тарелку, и обеспокоенный взгляд пробежался по стене, подмечая отчетливо видневшиеся трещины и выпуклости, затем остановился на грязной тарелке, погруженной в пену.

Незаметно в кухню прокрался Дерек и подошел к ней со спины.

– Чё как? – громко спросил он, и девушка вздрогнула, уронив тарелку в раковину.

– Зачем подкрадываешься?! Черт возьми, Дерек! – зарычала она.

Она не любила, когда кто-то пугал ее, особенно в те моменты, когда она сама напугана или в раздумьях. Шелли взглянула на парнишку, и ей тут же захотелось выйти из кухни.

Почему она так к нему относилась? Шелли сама не знала. Что-то в Дереке отталкивало ее, но она не понимала что – такая вот женская логика. Между тем Шелли чувствовала, что с парнишкой что-то не так. Это с тобой что-то не так, а с ним все хорошо, – критично оценила она себя, оглядывая вошедшего и переводя дух.

Шелли продолжала пялиться на юношу, который облокотился о дверной косяк и скрестил руки на груди, ухмыляясь реакции девушки.

– Помочь?

Палмер кинул мимолетный взгляд на гору тарелок.

– Нет, спасибо. Хотя… ты можешь убрать чистые тарелки.

Дерек схватил полотенце и, старательно протирая посуду, раскладывал ее по шкафчикам. Девушка обратила внимание, с каким спокойствием он вытирал тарелки и как тщательно это делал.

– Что думаешь об этом месте? – внезапно спросил юноша.

Шелли задумалась, закрыла кран и повернулась к Дереку. Она отметила, что юноша выглядел весьма обычно. Он не строил из себя маньяка, не сверлил ее жутким взглядом и не стремился навредить. Палмер тщательно вытирал посуду и хотел завести разговор – вот и все. Тем не менее он не внушал Шелли доверия.

– Странно все это, не думаешь? – ответила она скомкано. Девушка старалась всем своим видом внушить, что она – скала, и ни улыбкой, ни каверзными вопросами ее не пробьешь. Шелли не умеет доверять – и точка.

– Что именно?

Шатенка вспомнила утренний разговор с Ким.

– Ким рассказала про ночной кошмар. Уверяла меня, что это было по-настоящему, – девушка опустилась до шепота. – Я не поверила ей.

Дерек слабо кивнул. Его лицо потускнело, будто девушка поведала плохую новость. Шелли сразу заметила эту перемену в его лице и кивком спросила, в чем дело, но Дерек промолчал, и тогда Шелли продолжила:

– Другая обстановка, люди – это и вызвало кошмары. Ничего необычного. То, что говорит Тайлер, это бред, по-моему. Запах гнили есть, но не в такой высокой концентрации, чтобы вызвать галлюцинации. Думаю, не стоит принимать теории Тайлера за правду. Этот паренек возомнил себя детективом, хотя сам в этом ничего не понимает. Тайлер странный, тебе не кажется? От него так и веет холодом.

– Да, немного странности в нем есть, – Дерек почесал затылок. – Но я верю ему.

– Зря, – Шелли подвинула несколько тарелок парнишке.

– Ты всегда такая недоверчивая?! – Дерек вдруг вспыхнул и откинул тарелку в сторону. – Себе хоть веришь?!

Палмер оперся руками о стол и, тяжело выдохнув, повернулся к девушке. Он ничего не сказал, но его озлобленный взгляд требовал четкого ответа. Шелли на секунду потеряла дар речи и засмущалась. Она действительно не доверяла никому, даже себе. Казалось, что Шелли боялась саму себя, ибо порой ее мозг выдавал ужасные мысли, которые ей было сложно контролировать.

– Ты чего взбесился? – нахмурилась шатенка. Она почувствовала, как ее тело покрылось колючками. – Я смотрю, ты тоже не блещешь умением доверять!

– Да, но я хотя бы не ставлю крест на других, – в его взгляде что-то блеснуло. Что-то едкое, злое.

– Извини, – она опустила взгляд. – Я никого из вас не знаю. Мне сложно довериться первому встречному…

Пока Шелли говорила, она заметила, что парнишка поник и смотрел куда-то в пол. Шатенка сощурилась и подалась вперед, решив сменить тему.

– Хочешь рассказать про свой кошмар? – надменно спросила девушка и скрестила руки на груди. Она не верила. – Ты сказал что ослеп. Как такое возможно?

– Я не знаю, – шепнул он.

– Сейчас ты прекрасно видишь, – фыркнула она и усмехнулась. – Может, тебе показалось?

– Я не знаю! – развел руками Палмер. – Вообще не понимаю, что со мной было и из-за чего. Не хочу думать, что слепота возникла из-за Бетти. Я помню тот голос. Ее голос! – повысив тон, Дерек поставил тарелку и взглянул на Шелли. В его глазах стояли слезы. Юноша покраснел.

Вдруг Шелли стало его жаль. Ее сердце сжалось, а на глазах выступили слезы – вот ее сущность. Вся грубость, напыщенность – это всего лишь фальшь, дешевая разбитая маска. Сострадание, любовь и доброта – вот ее суть. Девушка старалась не заплакать, хотя внутри все взвыло. Выдохнув, Шелли вновь изменилась в лице, нацепив потрескавшуюся каменную маску.

– Шелли, она говорила со мной. И я понимал, что это не Бетти.

– Так что с Бетти? Тогда ты почти ничего не рассказал о ней. Как она умерла?

Палмер замотал головой и, пыхтя, сказал:

– Не хочу об этом.

В ответ Шелли кивнула и принялась мыть посуду, посчитав, что Дерек больше не желает говорить с ней ни о сестре, ни о своем кошмаре. Других тем у нее на уме не было, а смешить или утешать его не хватало сил.

Ему не понравился ее тон. Дерек почувствовал смятение и некий стыд за то, что вообще рассказал незнакомой девушке о своем кошмаре. В ответ брюнет поднял на нее осуждающий взгляд и промолчал. Ему хотелось развернуться и уйти, но желание показать ей свою обиду заставляло стоять на месте.

– Ты же не мог ослепнуть, Дерек, – оценив его выражение лица, уже спокойнее сказала Шелли. Шатенка вновь закрыла кран и повернулась к юноше. – Я не могу в это поверить. Тебе показалось как Ким, – она сделала паузу. – Не смотри на меня так!

– Да что с тобой такое?! – взорвался Палмер. – Ты едва нас знаешь, но заранее осуждаешь нас за поступки, страхи, за то, что мы простые люди! Почему ты так категорична ко всем? За все время, пока ты играла в молчанку, Тайлер выдвинул хоть какие-то предположения! Хочешь не верь мне, но врать бы я не стал. Полагаю, твоя очередь видеть чертовщину не пришла.

– Звучит как угроза, – девушка слегка улыбнулась и опустила уставший взгляд.

– Это предупреждение, – напоследок кинул он и вышел из кухни.

Шелли знала, что задела парня. Но что она могла еще сделать, если искренне не верит во все, что рассказали ей Ким и Дерек? Да, в глубине души ей страшно, но Шелли не хотела поддаваться всеобщей панике. Его тон девушке не понравился, a “предупреждение” только напрягало. Нотки сомнений заиграли в ее сознании. Стало жутко, неуютно и противно, словно ее окунули с головой в грязную воду, и теперь она никак не могла убрать скользкую тину, выпутаться из обвивающих ее ноги водорослей.

Глава 10

Безнадежность, вселяющая сомнения в их молодые головы. Страх и паника, переплетенные вместе колючей проволокой. Кошмары, ставшие реальностью, и гнев, превратившийся в нечто страшное и непоправимое.

Произошедшее слегка насторожило Тайлера, но юноша предпочел панике сосредоточенность, однако внутри все трепетало от нарастающего где-то в глубине страха. Кто это был? Кто стучался и что ему было нужно? – Купер не мог не думать об этом. Он продолжал стоять в коридоре в полном недоумении и глубоко дышать.

– Дерек? – вновь позвал он неуверенно. Что и следовало ожидать – никто не отозвался.

Голос явно принадлежал Дереку, – вспомнил Тайлер и задумался над тем, кто или что могло притвориться им. Углубляться в эту тему стало жутко, и Тайлер захотел поскорее забыть произошедшее. – Это нельзя объяснить. Это… просто показалось, – он мотнул головой так, словно это помогло бы выкинуть надоедливую мысль из головы.

– Все хорошо? – вдруг раздался тихий женский голос откуда-то спереди, и Купер вздрогнул. Он уже смирился с тем, что на втором этаже никого нет, но забыл про Ким и сразу же понял, как нелепо выглядит, стоя в коридоре и зовя Дерека, которого здесь нет.

– Э-м… – он усмехнулся и отрицательно мотнул головой, однако ответил совершенно наоборот, – да. То есть…

Но объясняться не пришлось: Ким так расхохоталась, что юноша в одну секунду обо всем забыл и внутренне успокоился. Теперь ситуация с незнакомцем у двери казалась нереальной и забавной. Купер улыбнулся и, почесав затылок, неловко направился к лестнице в сопровождении смеха девчушки.

– Куда это ты? Может, расскажешь что с тобой произошло? – успокаиваясь, спросила она и открыла пошире дверь. – Заходи, – и поманила юношу рукой.

Тайлер не знал с чего начать. Он даже не был уверен в том, хочет ли рассказывать девушке об этом нелепом случае. На самом деле юноша уже и не помнил, как все началось и чем это закончилось. У него как будто возник пробел в памяти, и поэтому он помнил лишь несвязные обрывки, которые теперь казались нереальными. Тайлер был в смятении. По правде говоря, он даже не знал, стоило ли заходить в комнату Кимберли, однако невольно вошел. Юноша посчитал, что будет неприлично, если он развернется и уйдет просто потому, что он почувствовал неловкость.

Брюнет вошел в комнату Ким, точнее, Шелли, которая на время позволила девушке пожить у нее. Засунув руки в карманы кофейного цвета брюк, он присел на край кровати, в то время как блондинка запрыгнула на нее и натянула одеяло до подбородка. Ким странно улыбнулась. Нет, это была не жуткая улыбка до ушей. Это была широкая улыбка лишь губами, показывающая всю заинтересованность Ким к тому, что поведает ей парень. В ее глазах читался азарт. Она смотрела на Тайлера долго, не меняясь в лице и не опуская глаз. Юноша слегка удивился и поначалу не понял, что именно хочет от него девушка. В ответ он только глядел в ее глубокие голубые глаза и собирался с разбросанными по уголкам сознания мыслями.

– Ну? – наконец выдавила она.

Слава богу, – мысленно выдохнул юноша. – Я уж думал, что это не Ким.

Девушка вдруг резко взмахнула волосами и поменялась в лице. Теперь она сжала губы в тонкую линию и всем своим видом показала желание поскорее услышать хоть что-то путное от Тайлера.

– Ким, я не знаю, что ты хочешь, – сдался Купер. – Я лучше пойду.

Тайлер вдруг осознал, что не может рассказать ей о случившемся. Он не знал причину этого и вдобавок не мог подобрать нужные слова. Возможно, девушка подсознательно давила на него, а, может, он не хотел расстраивать ее своим рассказом, о котором, правда, слегка подзабыл.

Парень привстал с кровати, как вдруг Ким схватила его за руку. Юноша вздрогнуть не успел, как снова сел на край кровати и ошарашенно глядел на милую блондинку, выражение лица которой так и умоляло его остаться.

– Вижу, ты сильно испугался, – она слегка выпятила губы и чмокнула. – Рассказывай. Я тебя выслушаю. Все же мне интересно, почему ты выкрикивал имя Дерека и так шумел.

– Хорошо, Ким, – улыбнулся юноша и понял, что она все еще держит его за запястье. Ее маленькие изящные пальцы вдруг заскользили по широкой ладони, а затем обхватили ее. Вмиг стало тепло и уютно. Тайлер почувствовал, как в животе приятно закололо, а по шее пробежали мурашки. – Я, как ты уже заметила, пошел в ванную комнату избавляться от челки. Кстати, как тебе?

– Честно? – Ким подняла бровь и оглядела его лицо от острого подбородка до красивого ровного лба. Купер вдруг занервничал. – Кривовато, но мне нравится. Так намного лучше, – и улыбнулась, закусив губу.

– Я рад, что тебе понравилось, – юноша запнулся и слегка покраснел. – Так вот, вернемся к моему рассказу. Я собирался уже выходить, как вдруг услышал стук в дверь и голос. Голос принадлежал Дереку. В этом я уверен. Его голос ни с чем не спутаешь, у Монти он писклявый. Затем стук усилился, после начала громыхать дверь, а голос требовал открыть ее. Я, честно говоря, испугался, – сознался Тайлер и тут же пожалел. Он сделал паузу и посмотрел на Кимберли, но та в лице не изменилась. – Мне стало плохо, и я чуть ли не вышиб дверь. А когда попал в коридор, никого не увидел. Вот как мне это объяснить? Ты слышала мужской голос?

– Только твой, – она прикоснулась к его волосам и провела по ним рукой. – Ты ведь подумал над тем, что я тебе сказала?

– О паранормальщине?

Ким кивнула и вновь сжала его крепкую ладонь.

– Думал, но так ничего и не понял.

– Хочешь сказать, что это все из-за запаха? – вполголоса спросила она, поглаживая его ладонь, водя пальцами от запястья до кончиков пальцев. Теория о запахе стала такой популярной, что Ким попросту перестала в нее верить. Она продолжала верить в кое-что другое.

Тайлеру нравилось, как ее теплые пальцы касаются его ладони. Конечно, так он не мог собраться с мыслями и продолжить разговор в своем русле, но это чувство эйфории ему нравилось. Купер боялся спугнуть девчушку, поэтому тщательно подбирал слова и тон.

– У меня нет других объяснений, Ким. Мы в этом месте всего-то два дня. И ничего не знаем об этом городе. Я могу допустить, что здесь происходит что-то жуткое из разряда сверхъестественного. Но если это так, – Купер опустился до шепота, – я не в силах найти этому объяснение и придумать, как уехать из этого города.

– Все просто, Тайлер. Мы найдем тот автобус и уедем.

Все ли просто? Найти автобус – неплохая идея, но сегодня вряд ли кто-то выйдет на улицу. Ребята слегка напуганы, и ни у кого нет желания выходить наружу и шататься по городу в одиночку.

– Возможно, – Купер взглянул на подругу. Он и не заметил, что все это время говорил полушепотом. – Стоит попробовать. Завтра.

Ким слабо кивнула и придвинулась ближе к юноше. Тайлер не совсем понял, чего хочет Кимберли: девушка улыбалась, медленно водя взглядом по его лицу. Ее бледное личико было в нескольких сантиметрах от его губ. На сантиметр ближе, и ее губы коснулись бы его. Ким ничего не делала, просто смотрела и улыбалась. Вдруг из ее уст вырвался смешок, и Тайлер встрепенулся.

– Кимберли? Ты чего? – недоуменно спросил он. Это было уже не смешно, ведь то же самое она провернула в гостиной. А сейчас ухмыляется ему в лицо. – Чего ты хочешь?

– М-м, – игриво протянула она и взмахнула одеялом, точно веером, спрятавшись в него с головой.

Юноша пребывал в полном замешательстве. Да что на нее нашло? Ведет себя как ребенок. Разве так можно? – бушевал внутри себя Купер. Брюнет разрывался на части: он хотел высказать свое недовольство ей в лицо, но в то же время ничего не хотел делать. Внезапно появилось сильное желание уйти.

– Ким, я, пожалуй, пойду, – из уст юноши это прозвучало грубо.

Он отодвинулся от девушки и встал с кровати. И да, Ким вновь поймала его за руку, но в этот раз Тайлер отдернул ее. Вместо улыбки или слов он одарил девушку недовольным взглядом и понуро вышел из комнаты. Сейчас он был зол и не мог передать свои бушующие эмоции словами. Ему стало так больно и обидно, так отвратительно на душе, что он не знал как выкинуть эти душащие мысли из головы. Тайлер был расстроен поведением Кимберли. Первоначально что-то в ней зацепило его. Он чувствовал многогранность ее характера, но то, что она сейчас сделала, было чересчур. Купер ненавидел быть использованным, а сейчас он ощущал именно это и внутри себя плевался от злости. Один раз она обвела его вокруг пальца, во второй раз точно не получится.

Она посмеялась надо мной, – обиженно прошептал он и нервно облизнул пересохшие губы. – И ладно. Сейчас не это должно меня заботить, а то, что нам делать дальше, – несмотря на возвращение к здравым мыслям, Тайлер не переставал думать о том, как гадко поступила с ним Ким. Он обычно не держал обиду на людей, но сейчас, наоборот, не мог найти себе места. Такое ему не свойственно.

Теперь Купер, расстроенный и злой, быстро спустился на первый этаж и, не останавливая взгляд на ребятах и долго не раздумывая, направился к входной двери.

– Эй! Чувак, если ты собрался в магазин, то возьми что-нибудь вкусное пожевать! – вслед крикнул ему Дерек и знатно удивился, когда Тайлер послал его куда подальше.

***

Это невыносимо. Ужасно настолько, что хочется наложить на себя руки. Ищешь выход, но его не видно. Ищешь хоть что-нибудь, но снова умираешь, и с каждым разом всё больнее и больнее. С каждым разом смерть хуже прошлой. Но ты не перестаешь сдаваться, ибо что-то внутри запрещает это делать.

Тайлер Купер с детства был умным мальчиком. Можно сказать, что он повзрослел в свои семь лет, когда начал читать заумные книги. Однако не только это повлияло на его “взрослость”. В тот период произошло кое-что еще, о чем Тайлер умалчивал тринадцать лет. Тогда был его день рождения. Родители устроили мальчику замечательный праздник: кафе, огромный торт, куча друзей – таких же семилеток, – гамбургеры, пицца и огромная игротека. Этот день Тайлеру запомнился не только тем, что это был его долгожданный день рождения, но и тем, что, уезжая домой, семья попала в роковую аварию: фура на большой скорости потеряла управление и влетела в бочину их легковушки. Автомобиль, как пушинка, подпрыгнул и отлетел на несколько метров, врезавшись в столб. Однако ужас на этом не закончился. Родители, что сидели спереди, не успели прийти в себя, как другой автомобиль врезался им в передний бампер. На улице тут же воцарился хаос: зашумели клаксоны, сирены… Удивительно, что маленький Тайлер чудом остался в живых. Его родители скончались на месте. Мальчик только сломал себе руку и, ударившись головой о сиденье, лежал без сознания. Он очнулся в городской больнице, в белой палате, яркий свет которой сильно давил на глаза. Рядом с койкой сидела его бабушка и плакала.

– Ба? Что случилось? – мальчик привстал и ойкнул, почувствовав ноющую боль в руке.

– Не вставай, милый. Тебе нужно лежать, – рыдая, проговорила она и вытерла слезы салфеткой.

Малыш Тайлер не до конца понимал, почему его бабушка плакала.

– Где мама и папа? Они здесь?

– Тайлер, – она всхлипнула. – Они больше не придут к тебе, – и громко взвыла от горя.

На громкие рыдания прибежала медсестра и, позвав коллегу в палату, увела женщину в коридор. Именно тогда Тайлер все понял. Он оглядел свою загипсованную руку и вспомнил, как их автомобиль от резкого удара отлетел в сторону, затем вспышка, и вот мальчик уже в больнице. Его родители погибли. Маленький Тайлер захныкал и уткнулся в подушку, забыв о боли. Он долго рыдал и не понимал, почему смерть забрала их, а не его, почему он остался совсем один в таком возрасте. Тайлер так сильно любил их. Ему так не хватало мамы и папы. Мальчик в одно мгновение потерял всех, кто был ему дорог. Жизнь сразу же перестала играть яркими красками, все вокруг стало серым и безжизненным. Тайлера замучила тоска: в последующие дни он не желал никого видеть, не принимал пищу и почти не разговаривал. Как же это ужасно: смерть родителей в день рождения семилетнего сына.

С тех пор Тайлер жил с бабушкой в ее доме в Пайнс-Роке. Его горячо любимая бабуля была отнюдь не старой: ей стукнуло всего-то пятьдесят. Рут Шелтон, мать Сьюзан, была очень доброй и справедливой женщиной и бабушкой, которая до безумия любила своего внука. Казалось, после смерти дочери она стала больше времени уделять маленькому Тайлеру. Теперь воспитание и ответственность лежали на ее плечах, но Рут было не в тягость. Она любила внука и посвящала все свободное время ему.

Рут работала бухгалтером в маленькой компании и получала не так много денег, но на еду, Тайлера, учебу и спорт хватало. Да, Рут была спортивной и очень привлекательной женщиной в свои годы. За ней ухлестывали не только мужчины, но и молодые парни, и она любила, когда за ней ухаживали, однако никогда не позволяла себе большего. И тем более никогда не приводила мужчину к себе домой. Рут не хотела, чтобы внук начал думать о ней по-другому, как будто знала, что это оттолкнет мальчика.

А Тайлер тем временем развивался умственно. Он, конечно, не забывал родителей, но старался о них думать реже. Тайлер знал, что эти мысли расстраивают его и мешают учиться. А познавать что-то новое он любил. Тайлер с детства все схватывал на лету. В особенности ему нравились точные науки: он любил находить всему объяснение. Рациональность была его второй половинкой. Как говорил юноша, рациональность – ключ ко всему. Тайлер запросто мог объяснить любую вещь, используя математические вычисления или логику, чем поражал свою бабулю Рут, которая была полной противоположностью. Она удивлялась Тайлеру и в то же время боялась, что логика погубит его. Она боялась, что мозг заменит его сердце, и юноша к концу жизни останется совсем один. Рут старалась показать внуку, что порой логика не помогает, нужно довериться интуиции, слушать свое сердце, но юноша отнекивался, ибо не верил в необъяснимое предчувствие. Он считал это глупостью.

Тайлер с годами умнел и, к сожалению, черствел. Было ли это связано с тоской по родителям? Рут точно не знала и волновалась за внука, ибо тот совсем отдалился не только от нее, но и от сверстников. Поступив в желанный университет, он целыми днями сидел в своей комнате и жадно поглощал книги, почти не общался с друзьями, не виделся с бабушкой, что находилась совсем рядом – в соседней комнате, заставленной старой мебелью, с которой она не хотела расставаться.

– Тайлер, выйди на улицу, проветри мозг. Ты так устаешь с этой учебой, – грустно говорила Рут каждый раз, когда приносила ему в комнату что-то перекусить.

– Нет, ба, у меня еще куча дел, – отвечал он, не отрываясь от учебника. – Сходи на улицу за меня, – и хмыкал в ответ, забирая у Рут поднос с едой.

Но однажды Рут решила не уходить из комнаты. Она села рядом и, положив руку на его плечо, тихонько спросила:

– Это все из-за родителей?

Тайлер опешил. Бабушка давно не говорила о своей дочери, наоборот, она всегда старалась избегать этой темы. Однако сейчас ее взгляд был полон тоски и умолял юношу сказать правду.

– Ба…

– Тайлер, послушай меня, – перебила его женщина. Ее голос задрожал, на глазах тут же навернулись горячие слезы, которые она прятала многие годы, но Рут продолжила, – ты сидишь дома за этими учебниками. Ты взрослый парень, тебе двадцать лет, оглянись вокруг! За твоими книжками яркая жизнь! Столько всего происходит, и ты это упускаешь. Ты сидишь и корпишь над учебниками, лишь бы не думать о своих родителях, о том проклятом дне.

– Я о них думаю! Думаю каждый день! – вдруг рассердился Купер. – Я скучаю по ним, ба!

– И поэтому ты сидишь целыми днями дома и белого света не видишь, да? Возомнил себя затворником?

– Да! Потому что только так я могу двигаться дальше! Я понял, что мысли о них поглощают меня, – Тайлер сморщился, и из его глаз брызнули слезы. Юноша покраснел, но продолжал изливать потаенные недовольство и обиду, – и я стою на месте. Ничего не могу с этим поделать! Мне хочется умереть, когда я вспоминаю, что их нет рядом! И поэтому да – я сижу и читаю гребаные книги, учусь, чтобы не думать о том, как мне их не хватает! – он повысил голос, но, когда увидел блестящие слезы на ее худых щеках, смягчился. – Прости, ба.

Рут вытерла слезы рукавом и, запинаясь, произнесла:

– Милый, я знаю, ты никогда не смиришься с их смертью, как и я, но надо жить дальше. Я не говорю, чтобы ты бросил книги, учебу. Учись, занимайся, но и молодость свою не упускай. Ты так очерствел за эти годы, – она придвинулась к нему чуть ближе и заключила в крепкие объятия. – Их нет, Тайлер. Поверь, я скучаю по Сьюзан, скучаю по Ричарду, но, как видишь, все еще живу и умирать не собираюсь. Это все к тому, что, как бы ты их не любил, не губи в себе человечность. Ты так молод и уже умен не по годам! Найди себе хорошую девушку…

– Ба, ну какая девушка? – недовольно протянул юноша.

– Скажу по-другому: найди себе другой якорь. Если ты боишься, что не в состоянии это контролировать, боишься, что мысли сожрут тебя, и ты не сможешь принять то что есть, Тайлер, тогда найди себе якорь. Отвлекись на что-то другое. Постепенно, затем станет легче.

Рут сильнее сжала внука в объятиях и поцеловала в щеку.

– Хорошо, – ответил Купер и улыбнулся. – Ты сейчас в спортзал?

– Да. Хочешь со мной? – улыбнулась Рут, вытирая слезы.

– Нет, ба, в другой раз. Сегодня я в поисках якоря, – юноша расплылся в улыбке и откусил яблоко.

***

Я все еще живу и умирать не собираюсь, – в последующем Купер вспоминал слова бабушки Рут, которая умерла дней десять назад от столбняка. Даже смешно становится! Ни авария, ни старость, ни злокачественная опухоль стали причиной ее смерти, а столбняк!

В тот день Рут пришла домой хромая. Она еле добралась до ванной комнаты, все стонала от боли и дрожала от холода. Истекая кровью, она доскакала до ванны, включила воду и погрузила в нее кровоточащую ногу. На стоны и странный шум прибежал Тайлер. Увидев свою бабушку в ванной в необычном положении, в крови, он испугался и тут же подскочил к ней, спрашивая что случилось. Оказалось, что Рут занялась пробежкой в лесу и наступила на гвоздь, торчащий из доски, приворошенной влажной землей.

– Черт! Как же больно! – стонала она сквозь зубы. Рана на пятке сильно кровоточила. – Сука!

– Ба, тебе нужно в больницу! Я вызову скорую!

Тайлер уже собрался бежать к стационарному телефону, как вдруг Рут его остановила:

– К черту эту больницу! Я вытащила гвоздь, сейчас промою рану, антисептиком залью и перевяжу. Тебе не о чем беспокоиться.

– А про столбняк ты не в курсе? – повысил тон Тайлер. – Я вызову скорую!

– Стоять, юноша! – прикрикнула на него Рут, и Тайлер остановился. Он никогда не слышал, чтобы бабушка на него кричала. – Никуда ты не позвонишь! Ты хоть знаешь, сколько денег они за это возьмут? Эти врачи дерут с нас деньги, как будто мы миллионеры! У нас нет страховки! В жопу это! А столбняк – пустяки! Все обойдется, вот увидишь.

И все не обошлось. По правде говоря, Рут действительно была против больниц и врачей. Как-то раз у нее образовался абсцесс на щеке в опасной близости от глаза. Болезненный огромный инфильтрат зиял на лице, глаз заплыл, все отекло, налилось кровью и болело. Она немедленно обратилась к врачу и после того, как ее, бедную женщину, погоняли по врачам, которые отказывались лечить ее, объясняя все тем, что это не их профиль и они ничем не могут помочь, поняла, что больница – место, где отбирают деньги, а не лечат. Но, несмотря на такое кощунство, болезнь прошла после курса антибиотиков. Все обошлось, однако не в этот раз.

Рут стала жаловаться на головную боль и боль в спине, со временем ее речь слегка преобразилась: женщина начала проглатывать слоги, однако она не заподозрила в этих симптомах столбняк, теша себя тем, что “просто стареет”, пока в какой-то момент не ощутила, как ее тело охватилось сильными судорогами, мышцы напряглись до предела, и ее пронзила невыносимая боль. И закончилось все тем, что Тайлер, зайдя в комнату своей бабушки, крик которой разнесся по всему дому, увидел ее изогнутое тело. Ее голова была запрокинута назад, позвоночник выгнулся дугой, ступни уперлись в кровать. Рут буквально стояла на голове, словно это были не судороги, а упражнение “мостик”, выполнить которое ей было не по силам. Рут издавала странные, гортанные звуки и улыбалась… Тайлер был готов поклясться: ее улыбка была слишком страшной. Мимические мышцы напряглись, губы растянулись так, словно вот-вот порвутся. Тайлер вскрикнул и не мог сдвинуться с места. Его лихорадочно трясло. Женщина задергалась в судорогах и закряхтела, из ее рта вырывались булькающие звуки. Купер видел этот ужас, происходящий с телом Рут, слышал, как она кричит, а потом… Потом Рут затихла, и ее тело обмякло. Она умерла. Юноша ничего не смог сделать и даже не смог в это поверить. Он ошарашенно пялился на скрюченное тело и не дышал, как будто умерла не Рут, а он. Перед глазами всплыло ее лицо, растянутое в жуткой напряженной улыбке, а в голове – ее предсмертный крик.

– Ба… – сказал он лишь губами и без чувств рухнул на пол.

Глава 11

Он гаснет. Маяк надежды стал угасать, а зловещие огни продолжают ярко светить над ними, освещая тени потаенных страхов, заставляя их вырваться наружу.

Тайлер был раздосадован. Он злился на бестактную Ким, на хамоватого Дерека, которого смело послал несколько минут назад. Неловко вышло. Зачем он это сделал? И для чего он вообще вышел на улицу? Ведь совсем недавно рассуждал, что в одиночку бродить по Айпнс-Орку – рискованное дело. Купер хотел убежать от своих раздумий, но вышел туда, где находиться одному опасно. Гулять по городу в одиночку?