Читать онлайн Книга о самураях. Свод правил жизни японских воинов. бесплатно

Обилие рассуждений

Тому, кто желает быть воином, прежде всего и всегда – каждый день и каждую ночь, с утра первого дня Нового года до позднего вечера следующего новогоднего кануна – нужно держать в голове мысли о смерти.

И если ты постоянно думаешь о смерти, ты не свернешь с пути верности и семейного долга. Ты также избежишь несметного числа несчастий и горестей, ты сохранишь здравый ум и физическое здоровье и проживешь долгую жизнь. А еще твой характер улучшится, и добродетель твоя возрастет.

Почему это так? Потому что жизнь человека, подобная вечерней росе и утреннему инею, достаточно хрупка и недолговечна. А если мы так смотрим на жизнь любого человека, то жизнь воина тем более подвержена особенным рискам, опасностям и случайностям.

Когда люди успокаивают свой разум тем, что они будут жить долго, что-то случайное может настичь их; они думают, что будут вечно делать свою работу и заботиться о родителях, а выходит так, что они не могут честно трудиться на того, кто дает им эту работу, и с родителями обращаются бездумно.

А вот если ты понимаешь, что твоя жизнь сегодня может быть иной уже утром завтрашнего дня, и подчиняешься господину со всем почтением; если ты приходишь к своим родителям так, будто это в последний раз, ты всегда по-настоящему внимателен к своему хозяину и родителям. Вот, что я имею в виду, говоря, что, постоянно думая о смерти, ты не свернешь с пути верности и семейного долга.

В любом случае всякий раз, когда ты забываешь о смерти и становишься беззаботным, ты поступаешь неосмотрительно. Ты можешь невольно обидеть кого-то и вступить в спор. Ты можешь возражать тому, на что, возможно, не стоило бы обращать внимание, и опять же оказаться втянутым в ссору.

А еще ты можешь забрести на ту территорию, куда тебе не надо ходить, вступить в разговор с людьми, которые поставят тебя в неловкое положение и ввергнут в неожиданный уличный скандал. Ты можешь расстаться с жизнью, создать плохую славу своему господину и вызвать проблемы у родителей и братьев.

Все эти крайне неприятные вещи происходят от невнимательности в тот момент, когда ты живешь, не думая ежесекундно о смерти.

Если же ты всегда держишь в своей голове мысли о смерти, когда говоришь и когда отвечаешь на то, что сказали другие, ты, будучи воином на избранном тобой пути, осознаешь весомость и значение каждого слова, а потому не вступаешь в пустые и бесплодные споры. И само собой разумеется, ты не ходишь в сомнительные места, даже если люди пригласили тебя туда, а значит, ты не можешь оказаться в неожиданной затруднительной ситуации. Вот что я имею в виду, говоря о том, что ты избежишь множества несчастий и бед, если будешь думать о смерти.

Люди всех социальных слоев – высших и низших – невоздержанны в еде, слишком много пьют и слишком свободно предаются своим желаниям. А ведь это все потому, что они забывают о смерти. Это оказывает нагрузку на их внутренние органы, а потому они умирают сравнительно молодыми или остаются больными и инвалидами на долгие годы.

Если же ты все время держишь в своем уме мысли о смерти, несмотря на то что ты молод и здоров, ты всегда знаешь, как позаботиться о себе. Ты умерен в еде и напитках, избегаешь пагубной зависимости в любовных делах и ведешь себя благоразумно. Результат – ты физически здоров. А раз ты здоров, то будешь жить долго.

Если же ты считаешь, что твое пребывание в этом мире продлится долго, к тебе на ум то и дело приходят разные желания и ты все время чего-то жаждешь. Ты хочешь иметь то, что другие имеют, отчаянно цепляешься за свое имущество, развивая в себе торгашеский склад ума.

А вот если ты всегда думаешь о смерти, жадность ослабевает естественным образом и просто логически не может дойти до степени алчности и корыстолюбия. Именно это я имею в виду, говоря об улучшении характера.

Однако возникает вопрос: как это – постоянно думать о смерти? Просто сидеть все время на одном месте, ожидая смерти двадцать четыре часа в день, как монах Синкай, о котором писал Ёсида но-Кэнко в своем эссе «Цурэдзурэгуса»?[1] Возможно, это подходит для монашеских тренировок, но никак не согласуется с целями тренировок военных. Если ты на этом пути встречаешься со смертью, преданность и семейный долг по отношению к твоему господину и родителям останется без внимания, а воинская служба закончится не надлежащим образом. Так быть не должно.

Суть состоит в том, чтобы денно и нощно заботиться о своих общественных и личных обязанностях, и тогда всякий раз, имея свободное время, когда разум твой не занят другим, ты размышляешь о смерти, заботливо пестуя эту мысль в своем уме. Говорят, что великий герой Кусуноки Масасигэ[2], наставляя своего сына Мацасуру, сказал: «Ты должен привыкнуть к смерти».

Это важно понять новичку самураю.

Образование

Воины занимают положение над тремя остальными кастами; предполагается, что они умеют профессионально управлять другими людьми, а значит, им нужно изучать и развивать в себе широкое понимание сущности вещей.

Воинам в военное время неизбежно приходится, исполняя долг самурая, вступать в первую битву в возрасте пятнадцати-шестнадцати лет, поэтому они учатся военному искусству с двенадцати-тринадцати лет. По этой причине они не имеют времени на учебу и, естественно, остаются неграмотными.

В Эпоху Внутренних Войн множество воинов не способны были даже найти слово в словаре. Это происходило не только от их неграмотности или оттого, что родители плохо их воспитывали. Причиной тому стала их насущная необходимость сосредоточиться на воинских искусствах.

Что же касается воинов, рожденных в нашу эпоху, когда на земле царит мир, то им особенно я не советовал бы пренебрегать воинскими искусствами. Поскольку сейчас не то время, когда абсолютная необходимость заставляет участвовать в битвах с пятнадцати-шестнадцати лет, уже с семи- или восьмилетнего возраста воинов следует учить классической литературе, чтению и письму. А потом, по достижении пятнадцати или шестнадцати лет, их нужно обучать практической стрельбе из лука, искусству верховой езды и всем прочим воинским искусствам. В мирное время это должно стать основной целью образования детей воинов.

Для неграмотности воинов в период постоянных войн есть причина. Но нет никаких оправданий неграмотности воинов в мирное время. В этом нельзя обвинять детей, так как суть здесь в небрежности и безответственности их родителей. И самое главное – все происходит из-за того, что эти родители просто не знают, как именно нужно любить своих детей.

Семейный долг

Забота о родителях – один из важнейших принципов воина. Если люди не заботятся о своих родителях, их нельзя считать хорошими, пусть даже они обладают исключительным умом, привлекательной внешностью и умением складно говорить.

Позвольте мне объяснить эту мысль. Для пути самурая крайне важно правильно пройти от корня к ветви. Если ты не понимаешь, что такое корень и ветвь, значит, ты не в состоянии понять и свой долг. Того, кто не знает своего долга, едва ли можно назвать настоящим самураем.

Знание корня и ветви означает понимание того, что наши родители есть корень нашего тела, наше тело – это ветви плоти и костей наших родителей. Желая укрепиться самим (а мы есть ветви), мы порой попадаем в такие ситуации, когда пренебрегаем родителями, которые есть корни. А все это идет от непонимания связей корня и ветвей.

Итак, есть два способа проявления заботы о родителях.

Предположим, что мы говорим о родителях с мягким нравом, которые подходят к образованию своих детей с настоящей добротой и любовью, обеспечивают их, удачно женят их, а затем, удалившись от дел, оставляют их в полном благополучии, с надлежащим имуществом. Если дети таких родителей проявляют по отношению к ним обычную заботу, то они не заслуживают особой похвалы или восхищения.

Даже с посторонними людьми, когда они обращаются с нами по-доброму, помогают нам личным участием или деньгами, мы, помогая им в ответ (если нужно), не придаем большого значения этому, хотя порой приходится пренебрегать собственными делами. И тогда разве можно когда-то даже подумать, что мы уже достаточно позаботились о своих родителях, принимая во внимание всю глубину их любви в любой момент нашей жизни! Именно поэтому я утверждаю, что обычный семейный долг не представляет собой ничего исключительного.

А теперь предположим, что мы говорим о родителях, отличающихся буйным нравом, вспышками раздражения и склонностью к ссорам; о тех, кто принуждает тебя к выполнению домашних обязанностей и сам отказывается от управления хоть чем-то; о тех, кто назойлив, невнимателен к окружающим и требователен; о тех, кто все время жалуется другим, как досаждают им сыновья, сколько проблем они им создают, как плохо обращаются они с родителями, подрывая тем самым репутацию своих же детей. И все же почитать и таких неразумных родителей как настоящих, взять на себя труд ублажать их, выслушивать жалобы на возраст и болезни, искренне заботиться о них, не выказывая и тени пренебрежения – вот цель почтительных и преданных долгу детей.

Когда воин с таким духовным началом получает господина в лице своего работодателя и идет на службу, он понимает, что значит быть верным и преданным долгу. Когда дела господина процветают или когда что-то непредвиденное происходит с ним и на него сваливаются все мыслимые и немыслимые несчастья, воин неистово предан ему и всегда стоит на стороне своего господина. Пусть даже у него вместо сотни союзников стало лишь десять, и пусть даже эти десять вдруг уменьшились до одного, воин неизменно предан в битве своему господину, забывая о своей собственной жизни.

Родители и работодатели, семейный долг и преданность различаются лишь названиями, но нет никакой разницы в них для искреннего и верного сердца. Неслучайно в древние времена говорили: «Ищи верных слуг в том доме, где живут любящие сыновья». Не бывает такого, чтобы кто-то, не уважающий своих родителей, отличался преданностью своему хозяину. Тот, кто еще настолько незрел, что нерадив по отношению к своим родителям, которые дали начало ему самому, тот не проявит доброты и к господину, который не является его плотью и кровью, а значит, не будет предан ему.

Если мужчина, не заботящийся о родителях дома, все же идет на службу к господину, он смотрит лишь на благосостояние своего хозяина. Как только он заметит любую ошибку или проблему, его отношение переменится; в трудной ситуации он сбежит или станет предателем. Такие случаи бывали в прошлом, есть они и сейчас; это то, чего стоит стыдиться настоящему самураю, то, чего ему нужно опасаться.

Принципы воинов

Кодекс воинов содержит две группы принципов и четыре уровня их. Эти две группы есть повседневные принципы и принципы критических ситуаций. Повседневные принципы включают принципы самурая и принципы оружия. Принципы критических ситуаций включают армейские (собственно военные) принципы и принципы боя.

Принципы воина заключаются в том, чтобы мыть руки и ноги, купаться утром и вечером, держать свое тело в чистоте, бриться и причесываться каждое утро, одеваться в соответствии с временем года и обстоятельствами, а также всегда иметь веер на поясе, не говоря уже о длинном и коротком мечах. Принимая гостей, нужно обращаться с ними вежливо, соответственно их положению, избегать бесполезных и пустых разговоров. Если ты всего лишь ешь рис из чашки и пьешь чай, тебе все равно следует быть аккуратным, а не неряшливым.

Если ты находишься на общественной службе, будучи свободным от обязанностей в выходной, ты не должен просто отдыхать. Читай, займись каллиграфией, размышляй над древними историями или кодексами воинов прежних времен. Гуляешь ли ты, просто стоишь, сидишь или прилег отдохнуть, ты должен помнить о принципах и вести себя так, чтобы служить примером истинного воина.

Что же касается принципов оружия, то здесь прежде всего нужно изучить принципы владения мечом, затем копьем, затем верховую езду, лук, стрельбу и все остальные военные искусства. Твой долг заключается в том, чтобы учиться им, практиковаться и совершенствоваться в них, потому что тебе нужно быть готовым в любой момент иметь с ними дело.

Как только ты осознал и усвоил два этих уровня – принципы самурая и принципы оружия, ты знаешь все о повседневных принципах. В глазах простых людей ты стал хорошим воином, достойным службы. Однако не стоит забывать, что воины – это люди, настроенные на критические и сложные ситуации. Когда возникают гражданские беспорядки или другие волнения, они на какое-то время отбрасывают обычные привычки самурая, принимая военный порядок в отношениях со старшими, товарищами и подчиненными, снимая свою строгую одежду и надевая доспехи, берясь за оружие и устремляясь навстречу врагу. Есть целый ряд общепринятых способов сделать это, именно их называют армейскими принципами. Воин обязан знать это.

Далее следуют принципы боя. Когда в битве сходятся твои враги и союзники, ты добьешься победы, если боевой порядок и маневры идут так, как и было запланировано; в противном случае ты потеряешь преимущество и потерпишь поражение. Есть традиционные секреты в отношении боевого порядка и различных маневров – их называют принципами боя. Воин обязан знать их.

Армейские принципы и принципы боя составляют два уровня принципов поведения в критических ситуациях.

Воин, знающий и соблюдающий четыре уровня повседневных принципов и принципов поведения в критических ситуациях, достигший в них совершенства, считается настоящим самураем. Если ты усвоил два уровня повседневных принципов, ты годишься для службы в качестве воина; но если ты несведущ в двух уровнях принципов критических ситуаций, ты не можешь быть военачальником-самураем, руководителем отряда, то есть тем, кто имеет власть. Таким образом, проводя различие, хочу сказать следующее. Чтобы стать отличным воином, важно работать над принципами самурая и оружия, равно как и над внутренними секретами армейских принципов и принципов боя, никогда не оставляя мысли о том, чтобы стать настоящим самураем.

С мыслью о битве

Для воинов крайне необходимо двадцать четыре часа в сутки держать в уме дух битвы – гуляешь ты, просто стоишь, сидишь или прилег отдохнуть, никогда не забывай об этом.

Обычаи нашей земли отличаются от обычаев других стран, поскольку здесь даже люди из низших сословий, такие как земледельцы, торговцы или ремесленники, имеют ржавый короткий меч. Такова японская традиция, но несмотря на нее эти три низших класса не делают солдатскую службу делом всей своей жизни.

В доме воина, пусть даже это мелкий чиновник или судья, всегда носят короткий меч – таков обычай. Что же касается настоящего воина, то его никогда не увидишь без мечей с обеих сторон, даже на секунду он не снимет их. Поэтому серьезные воины и купаясь имеют при себе тупой или деревянный меч.

Если тебе приходится быть осторожным и бдительным дома, то еще более внимательным нужно стать за его пределами. Нет ничего невозможного в том, что на дороге на своем пути ты столкнешься с тем, кого обуяла пьяная ярость, либо просто с глупцом и вступишь с кем-то в нежданный поединок. Не зря старая пословица гласит: «Выходя за дверь, всегда можно встретить врага». Так как ты настоящий воин и носишь мечи, мысль о битве всегда с тобой.

Если ты не забываешь о духе битвы, ты вольно или невольно действуешь в соответствии с мыслью о смерти, которая всегда в твоей голове.

Воин, имеющий два меча при себе, но не принявший дух битвы в свое сердце, является не кем иным, как крестьянином или купцом, примерившим зачем-то на себя шкуру воина.

Монахи-воины

С древних времен существуют традиции монахов-воинов; и действительно, у монахов и воинов есть много общего.

Например, в школах Дзен есть так называемые библиотекари и просто монахи. Это обычные послушники, их положение подобно статусу рядовых солдат, служащих в отдаленных частях страны. На следующей ступеньке монашества стоит руководство, а также помощники наставников, чье положение можно сравнить с тем, что занимают военачальники подразделений, управ и боевых единиц, предводители самураев территорий, командующие простыми солдатами.

Далее, среди монахов есть те, которые облачаются в цветные одеяния, держат символы власти в своих руках и повелевают огромной толпой; называют их Старшие или Мастера. Их можно сравнить с воинами, имеющими собственные флаги, знаки отличия, регалии и жезлы власти, с теми, кто командует самураями или инфантерией, кто ведет в бой войска и армии, или же с командирами лучников.

Но как только дело доходит до занятий и обучения, тот способ, который избирают отряды воинов, намного ниже того, которому следует буддистское братство. Попробую пояснить свою мысль. Буддистский путь заключается в том, что однажды обычный монах покидает своего учителя, чтобы посетить многие монастыри, отправиться в путешествие по горам и встретиться с несколькими опытными мастерами и просвещенными наставниками, чтобы собрать все достижения мудрости и знаний Дзен. Даже если он потом сам достигнет высокого сана или сделается помощником учителя, либо станет Старшим или Мастером, либо даже возьмет на себя руководство храмом или монастырем, он все равно будет видеть конечную цель в постоянном учении и, не выказывая ни малейшего следа раздражения и смущения, будет ожидать того часа, когда ему доведется стать наставником общества.

Было бы прекрасно, если бы так же обстояло дело в среде воинов. Не только высшие, но и простые воины, не имеющие каких-либо званий, несущие не особенно важную службу, получают жалованье даже тогда, когда просто бездельничают. Они не испытывают нехватки в еде и одежде, у них есть кров, даже если они совсем молоды и имеют жены и детей. Они заняты тем, что дремлют утром и днем, они не учатся и не совершенствуются в военных искусствах (что было бы правильным для воина), мало думают о воинских принципах и принципах боя.

И так, бездарно тратя по мелочам каждый день, они проводят месяцы и годы, пока головы их не поседеют и не начнут лысеть. Достигнув подобающего возраста, они, выйдя в отставку, получают почетную должность и статус. Если, например, они становятся посланниками, то сразу же исправляются и так или иначе выполняют свою работу с помощью товарищей. Но если они исполняют необычную миссию в какой-либо отдаленной провинции, они сталкиваются с большими проблемами, выглядят обеспокоенными и озадаченными. Когда они готовятся к путешествию, они получают важные советы от своих предшественников и изучают традиционные справочники по правилам этикета и ведения процедур. Но если им удается должным образом сделать работу, то они, что называется, дешево отделались, им повезло. А дело так обстоять не должно.

Поясняя свою мысль, скажу, что служебные обязанности воинской касты достаточно хорошо и ясно определены. Нужно внимательно изучать их, пока ты сам еще не вступил в должность. Когда бы ты ни встретил хорошего и опытного военачальника, используй этот случай сейчас для того, чтобы впитывать знания, оставь бесполезные беседы и узнавай то, что, возможно, окажется дельным советом, пригодится тебе в будущем. Спрашивай коротко, слушай внимательно и старайся запомнить все. Бери и изучай старые справочники по процедурам и правилам этикета, разглядывай даже картинки и делай копии для последующего использования. Так, если ты получишь общее представление об обязанностях на различных службах, то, когда бы ни довелось тебе вступить в должность, ты будешь достоин ее и легко справишься с ней.

Более того, во все времена считалось и считается правильным перенимать опыт старших и своих товарищей, делать что-то с их помощью. В трудной ситуации, когда ты не можешь полагаться на помощь и руководство других, тебе, наоборот, не останется ничего другого, как рассчитывать на собственные суждения – будь они хороши или плохи.

В качестве примера хочу сказать, что военный наблюдатель должен знать количество сил противника, качество его боевого порядка и подготовки, охрану замков и резиденций, преимущества местности и перспективу победы в битве. По этой причине должность военного наблюдателя традиционно считается одной из самых трудных. Однако если есть какие-то ошибки в сознании военного наблюдателя, то большей частью они относятся к личным неверным суждениям. Когда дело доходит до чина начальника инфантерии и еще более высокого, до власти командира, от тебя зависит жизнь и смерть войска. Поэтому стыдно и позорно, если воинская единица оказывается под началом неумелого высокомерия и грубого произвола.

Все это подобно тому, как если бы дзен-монах, пренебрегающий изучением сути своей религии в статусе обычного служителя, вдруг в один прекрасный момент сделался Старшим или Мастером просто потому, что уже достаточно постарел и полысел, и получил бы право носить яркое облачение, иметь символы власти и распоряжаться многими людьми.

Однако, когда шарлатан творит безобразия и позор перед лицом большого количества людей, он становится посмешищем для многих и многих. Стыдно должно быть лишь ему одному. И дабы не ввергать себя в опасность со стороны окружающих, ему следует удалиться. И наоборот, когда воин, занимающий высокое положение, делает грубую ошибку, руководя людьми, он подвергает смертельной опасности все свое войско и наносит тем самым огромный вред.

Важно понимать это и потому использовать свое свободное от службы время так, чтобы вновь и вновь воспитывать в себе армейские принципы и принципы боя. Учение и практика даже тогда, когда ты еще не имеешь чина, когда еще не командуешь людьми.

Правильно и неправильно

Пока существует убеждение в том, что воины должны понимать, что правильно, а что нет, и стараться поступать правильно и избегать того, что неправильно, существует и путь самурая.

Правильно и неправильно – это все равно что добро и зло. Правильно – значит хорошо, неправильно – значит идти по дороге зла. Простые люди не совсем лишены понимания добра и зла, правильного и неправильного, но им кажется скучным и утомительным поступать правильно и стремиться к добру. Совершать неправильные поступки и неподобающе вести себя гораздо приятнее и проще, поэтому люди невольно скатываются к тому, что неправильно и плохо; им надоедает все делать правильно и предаваться добру.

Только совершенный глупец не может отличить хорошее от плохого и правильное от неправильного. Нам не стоит и говорить о нем. Если ты определил что-то как неправильное и плохое, уклонился от требований долга и справедливости и поступил неверно, это не подобает самураю. Существует миниатюра, изображающая незрелость современных времен. Своим происхождением она, возможно, обязана нехватке выносливости у людей. В недостатке выносливости и стойкости вроде бы нет ничего неправильного, но если так судить, то дойдешь до трусости.

Вот почему воины считают крайне важным всегда беречь себя от неправильного и стремиться к правильному.

Итак, есть три способа поступать правильно.

Предположим, ты куда-то собираешься идти со знакомым, у которого есть сотня унций золота и который хочет до возвращения оставить все в твоем доме, дабы не нести это с собой и избежать возможных проблем. Предположим, ты берешь это золото и уносишь в такое место, где его никому не найти. А сейчас представим себе, что твой спутник умирает во время путешествия, возможно, от яда или смертельного удара. Никто больше не знает, что он оставил золото в твоем доме, и никому не известно, что оно у тебя.

Если ты в этих обстоятельствах, не имея никаких иных мыслей, кроме сожаления о трагедии, сообщаешь родственникам умершего, что золото у тебя, и отправляешь это золото им как можно скорее, о тебе можно уверенно сказать, что ты поступил правильно.

А теперь предположим, что владелец золота был просто твоим знакомым, не близким другом. Никто не знает, что он оставил тебе золото, значит, никаких вопросов к тебе не будет. В этот момент ты оказался в стесненных обстоятельствах, поэтому решил, что тебе слегка повезло. Почему бы просто не промолчать об этом?

Если тебе стыдно за то, что ты вдруг так подумал, если ты переменил свое решение и вернул золото тем, кто и должен унаследовать его, о тебе можно сказать, что ты правильно поступил, опасаясь, что будешь судить себя сам.

А теперь представим, что кто-то в твоем доме – может быть, твоя жена, твои дети или твои слуги – знает о золоте. Предположим, ты вернул золото законным наследникам, стыдясь, что кто-то из твоих домочадцев, возможно, проник в твои помыслы, вернул его из страха преследования со стороны закона. Тогда о тебе можно сказать, что ты поступил правильно, опасаясь осуждения со стороны других.

Но что бы ты сделал, если бы никто не знал об этом?

Даже в этом случае все еще едва ли можно сказать, что ты не тот человек, который не знает, что такое правильно и поступает неверно.

Процесс воспитания в себе привычки к правильным поступкам начинается с боязни неуважения к тебе со стороны окружающих, например семьи и слуг, затем ты удерживаешь себя от неправильного и сознательно делаешь правильно из страха подвергнуться позору, презрению и осмеянию со стороны общества в целом. Если ты движешься именно в этом направлении, то это естественным образом перейдет в стойкую привычку. Значит, в конечном итоге ты разовьешь в себе такое состояние ума, которое заставит тебя всегда предпочитать то, что правильно, и избегать того, что неправильно.

Говоря о воинской доблести, далее замечу, что тот, кто рожден храбрецом, не боится стрелы или пули на поле боя и может быть очень сильным. Сделав свое тело мишенью, он соединит воедино преданность и долг. Всем видна его смелость, а потому не стоит и говорить, как он великолепен и хорош в деле.

Но также есть и те, которые колеблются в минуту опасности, их сердце громко стучит, а колени дрожат, однако они все равно идут вперед вместе со смельчаками, понимая, что их товарищи увидят, кто движется рядом с ними, и эти воины не желают потом подвергаться насмешкам. Пусть их трудно сравнить с теми, кто храбр от природы, они, поступая так снова и снова, сражаясь в битве за битвой, в конце концов отвыкают от страха, определенным образом настраивают свой разум и становятся самураями, достойными похвалы, – сильными и твердыми, не отличаясь от тех, кому смелость дана от природы.

Итак, когда дело доходит до привычки поступать правильно и быть смелым, нам ничего не остается, как обращаться к чувству стыда. Если ты поступаешь неправильно, не понимая того, что тебя осудят люди, сказав, что ты не прав, или ты трусишь, не заботясь о том, что над тобой будут смеяться за твою бесхребетность, то тебя никто ничему не сможет научить.

Храбрец

Лишь три вещи считаются крайне важными на пути воина: преданность, долг и отвага. Мы говорим о самураях, которые преданно служат, о самураях, которые верны своему долгу, а также о храбрых и сильных самураях. Воины, сочетающие эти три добродетели: преданность, долг и отвага – в одном человеке, почитаются как самураи самого высокого порядка.

Такие по-настоящему высокие самураи встречаются редко, даже если взять отряд из сотни или тысячи воинов. Что же касается возможности понять, кто из самураев отличается преданностью, кто приверженностью долгу, достаточно лишь посмотреть на их поведение – все сразу становится ясно.

Порой возникает вопрос, может ли проявить себя отважный молодой человек в мирное время, как, например, когда не идет никаких войн. Да, может, и я объясню почему.

По большому счету храбрость – это не то качество, которое появляется у тебя только тогда, когда ты надеваешь доспехи, берешься за оружие и вступаешь в битву. Разница между храбростью и трусостью заметна и в повседневной жизни.

Возьмем, к примеру, того, кто храбр от природы, отличается преданностью и почитает родителей. Если у него вдруг появляется свободное время, он изучает литературу и постоянно практикуется в военных искусствах. Он равнодушен к роскоши в личной жизни и считает ниже своего достоинства потратить на это даже самую малость. Однако он не скуп и при необходимости легко расстается с деньгами.

Если есть такое место, которое правила службы запрещают ему посещать или же оно просто не нравится его родителям, он не пойдет туда, даже если он очень хочет. При необходимости он бросит то, что ему трудно бросать, просто для того, чтобы не огорчать своего господина или родителей.

Он поддерживает физическую форму, и поскольку он хочет совершить что-то важное в жизни, он всегда заботится о здоровье, умерен в еде и не пьет спиртного. Он осмотрительно держится в стороне от половых излишеств и чувств – самых главных искушений человечества. А еще он выказывает терпимое отношение ко всему остальному.

Все вышесказанное отражает храбрый и доблестный склад ума.

Что же касается трусов и малодушных, то они просто изображают чисто внешнее уважение к своим работодателям и родителям, а на самом деле не думают и не заботятся о них. Они не станут избегать того, что запрещено господином или не одобряется родителями. Они, напротив, часто ходят в такие места, куда им не следует ходить, и делают то, что им не следует делать. Поступая так, как им нравится, они привыкают дремать утром и днем. Им противно изучение литературы. И даже практикуясь в военных искусствах, они не относятся ни к одному из них с должной серьезностью. Зато они хвастливо говорят о своем мастерстве, которым на самом деле они не владеют.

Они швыряют деньги на бессмысленные безумства и обильные обеды, но крайне жадны тогда, когда действительно нужно раскошелиться. Они не утруждают себя тем, чтобы беречь наследство, полученное от их родителей, а намного больше думают о постоянной замене военного снаряжения.

Если они болезненны, то не могут пойти на общественную службу; не считаясь с теми беспокойствами, которые они доставляют своим родителям, они переедают, слишком много пьют и испытывают зависимость от полового влечения.

Истощение самого себя и бездумная трата своей жизни как раз и происходит от слабости и незрелости ума, не способного терпеть и быть терпимым к различным вещам. Все вышесказанное отражает склад ума ложного самурая – самурая-труса.

Итак, я хочу сказать, что храбрость и трусость можно увидеть и распознать и в повседневной жизни.

Вежливость и уважение

Два пути – преданность и верность долгу – обязательны не только для воинов; земледельцы, ремесленники и торговцы в этом отношении не отличаются от них.

Тем не менее, когда молодые люди или слуги невежливо ведут себя по отношению к господину или родителям во время беседы или в других ситуациях, на это смотрят сквозь пальцы до тех пор, пока они искренни в проявлении уважения к своему господину или родителям. Вот так понимается преданность и верность долгу этими тремя классами, стоящими ниже воинов. На пути воина нет разницы, сколько сокровищ преданности семейного долга ты, быть может, хранишь в глубине своего сердца. Если ты не обладаешь вежливыми манерами, чтобы выразить уважение своему господину и почтение своим родителям, о тебе нельзя сказать, что ты верно следуешь пути самурая.

Однако будь то отношение к господину (и это даже не обсуждается) или отношение к родителям, ни один достойный воин не выкажет и тени грубости или небрежности в их присутствии. Если же ты не проявляешь пренебрежения и грубости даже тогда, когда тебя не видят, там, где нет господина или родителей, тогда, когда они не знают, чем ты занят; если твое поведение темной ночью не отличается от того, как ты поступаешь при свете дня, это и называется преданностью и семейным долгом воина.

Где бы ты ни ложился спать, не обращай свои ноги в сторону господина. Где бы ты ни натягивал тетиву, практикуясь в стрельбе из лука, не позволяй стрелам падать на землю в близости от твоего господина. Когда ты ставишь свое копье и меч на подставку, не направляй их острием к нему.

Кроме того, сиди прямо, что бы ты ни услышал, что бы важное ни говорили твоему господину. Ничего хорошего не предвещает и дурная манера сплетничать о своем работодателе или читать письма, пришедшие от родителей, слишком небрежно, откладывая их на потом или, разрывая их на кусочки, чистить ими свирель или лампу.

Когда люди с таким отношением к жизни где-то встречают кого-то из другого дома, они рассуждают о плохих сторонах дома своего господина. Или, столкнувшись с тем, кто льстит им, они радостно начинают распространять гадкие слухи о своих родителях и братьях, насмехаясь над ними и пороча их. Все это приведет к тому, что в один прекрасный день их накажет хозяин или родители, а быть может, они навлекут на себя серьезные неприятности или даже такую участь, как смерть воина, забытого судьбой. Но даже если они и выживут, ничего хорошего из этого не выйдет; в любом случае им уже никогда не доведется вести достойную жизнь.

В эпоху Кэйте (1596–1615) жил храбрый рыцарь по имени Кани Сайдзо, который командовал инфантерией при великом сановнике Фукусиме Масанори. Он был хранителем Железных Ворот замка Хиросима в Аки. День и ночь не отходил он от своего поста, но, уже состарившись, взял привычку иногда вздремнуть. Однажды, когда Сайдзо спал, к нему пришел личный паж Масанори и принес пойманную соколом перепелку. Молодой слуга сказал, что подарок прислал сам господин Масанори, чей сокол и поймал добычу. Услышав это, Сайдзо тут же вскочил, надел служебные одежды, которые он снял, когда спал, обратился лицом к главному дому, чтобы принять подарок, и объявил, что немедленно пойдет туда выразить благодарность. Затем он повернулся к юному слуге и строго сказал ему: «Конечно, ты еще молод, но ты просто болван! Если ты несешь послание от господина, сначала скажи об этом, дай мне время подготовиться, а только затем вручай его. Ты же подаешь мне послание от господина, когда я еще лежу! Если бы ты не был мальчишкой, то был бы наказан за это. Но я вижу, что ты просто дитя, а потому ступай прочь».

Потрясенный этой речью, паж поспешил назад и рассказал другим пажам о том, что случилось. Масанори услышал это, подозвал пажа к себе и велел говорить. Молодой слуга рассказал ему обо всем. Выслушав его, Масанори ответил: «Правильно, что Сайдзо рассердился на твою невежливость. Хотел бы я, чтобы все воины провинций Аки и Бизен имели сердце, как у Сайдзо. Тогда все невозможное стало бы возможным».

Искусство верховой езды

В старые времена говорили, что все воины – как высшие, так и низшие – считают стрельбу из лука и искусство верховой езды первейшими из всех военных искусств. Воины наших дней предпочитают прежде всего практиковаться в искусстве владения мечом и копьем, а лишь потом обращаются к верховой езде. Занимаясь любым военным искусством, таким как искусство стрельбы, в том числе и из лука, владение мечом и джиу-джитсу, молодые воины должны практиковаться в нем постоянно – утром и вечером. Когда ты взрослеешь, не важно, чему бы ты хотел научиться, у тебя не будет на это столько времени, сколько бы ты хотел иметь.

Для воинов низшего ранга особенно желательно надлежащим образом овладеть верховой ездой, чтобы они могли управлять любым конем, даже непокорным и норовистым. Позвольте мне объяснить мою мысль. Отличные кони, послушные управлению, встречаются редко. Если они существуют, то предназначены для великих воинов; ты не найдешь их в конюшнях воинов более низкого звания. Но если ты совершенствуешься в верховой езде, ты разглядишь ту лошадь, которая хороша, но слишком непокорна или норовиста. Ты купишь ее за небольшую цену. Значит, ты всегда будешь иметь коня, который лучше, чем тот, которого ты можешь позволить себе иметь.

В сущности говоря, судить о коне по масти или гриве может воин высшего ранга. Для воина низшего звания неразумно пренебрегать конем из-за масти и внешнего вида. Если конь хорош для верховой езды, тебе есть смысл получить его.

Давным-давно жил воин по имени Какугандзи, он служил дому Мураками из провинции Син; он командовал примерно тремя сотнями всадников, были среди них и отличные лучники. Он славился умением выбирать хороших верховых коней, от которых из-за плохой масти отказывались незнающие люди. Он не любил учить своих воинов на специальной площадке. Вместо этого он вел их в поле, за ворота замка. Какугандзи брал одновременно пятьдесят всадников, или даже сотню, и сам вместе с ними скакал галопом по дорогам и равнинам. Всадники взлетали на лошадей, едва соскочив с них. Потом снова вскакивали на них, чтобы опять быстро спешиться. И были они так искусны и свободны в этих упражнениях, что прославились как самые лучшие наездники.

В те времена даже воины из дома Такеда в провинции Кай стали считать воинов Какугандзи из Син достойными и опасными противниками. Вот какого уважения добился Какугандзи своими тренировками.

В сущности говоря, по традиции военный конь должен быть немногим больше среднего роста в холке, со средне-посаженной головой и средней же задней частью. Однако для воина низшего ранга, того, кто экономит на лошади, желательно, чтобы его единственная лошадь имела крупное туловище и высокую посадку головы, а крестец как можно более широкий. Но пытаться идти на уловки, уродуя коня, растягивая сухожилия его ног, чтобы у него был более длинный шаг, или перерезая сухожилия хвоста, чтобы он не поднимался, – все это причуды, не совместимые с путем настоящего воина.

Позвольте мне объяснить мою мысль. Лошадь, сухожилия которой неестественно натянуты, быстро устает, поднимаясь на холм, в долгой дороге или переходя через реки. Значит, она будет бесполезна. У лошади с перерезанными сухожилиями хвоста соскальзывает подхвостник во время прыжков через рвы и каналы. И та же традиция говорит, что конь с очень широкой задней частью не подходит для движения по узкой тропе.

Есть два вида интереса к лошадям – хороший и плохой. Интерес древних воинов заключался в необходимости маневров при тяжелом вооружении и доспехах. Лошади заменяли им две ноги. Более того, в различных обстоятельствах лошадей могли ранить или убить. Несмотря на то что лошади – это животные, воины жалели их, всегда заботились о корме для них и относились к ним очень внимательно.

Что же касается интереса к лошади в наши дни, то сейчас люди думают о том, как удачно, за низкую цену купить непокорную лошадь, а потом натренировать ее должным образом, или взять выращенного в деревне жеребенка и тоже натренировать его, затем, дождавшись покупателя, продать коня за большую сумму денег. Это склад ума, присущий торговцу; это хуже, чем вообще не иметь интереса к лошадям.

Армейские принципы и принципы боя

Тот, кто считает себя воином, пусть даже низшего ранга, должен выбрать себе подходящего наставника, от которого можно узнать об искусстве ведения войны, почерпнуть подробное понимание армейских принципов и принципов боя, включая и внутренние секреты.

Ты можешь сказать, что не нужно преподавать армейские принципы воину низшего ранга, но это совершенно неправильный и ограниченный взгляд. Позвольте мне объяснить.

На протяжении нашей истории среди известных и почитаемых защитников провинций и префектур, получивших славу великих военачальников, были и те, кто начинал очень скромно, у кого не было поддержки во влиятельном доме, а тем не менее они достигли больших высот. Даже в наше время, если ты начинаешь свой путь мелким вассалом, ты можешь стать командующим армией провинции.

Кроме того, изучая военные науки, тот, кто от природы наделен умом, приобретет еще больший ум и сообразительность, а те, кого природа не одарила большими мыслительными способностями, достигнут того уровня, который не даст им говорить глупые вещи. Следовательно, воину не следует пренебрегать изучением военных наук.

Однако, если изучать искусство войны неверно, ты можешь вообразить о себе, что много знаешь, начнешь смотреть свысока на других. Напыщенные разглагольствования и неверное толкование теорий вводят юношей в заблуждение и портят их характер. Они могут говорить кажущиеся правильными и верными слова, но в сердце их уже поселилась жадность, а в уме они все время мелочно подсчитывают выгоду и убытки. Постепенно их характер портится, и они вообще теряют склад ума и принципы самурая. Вот к чему может привести ошибка, связанная с поверхностным и бездумным изучением воинских наук.

Если ты собираешься изучать военную науку, тебе не следует останавливаться на полпути. Тебе нужно учиться до тех пор, пока ты не постигнешь внутренние секреты, чтобы в конечном итоге вернуться к первоначальной простоте и жизни в мире. Но если ты проводишь дни за поверхностным и бездумным изучением военной науки, ты не сможешь понять внутренних принципов, а следовательно, не встанешь на путь возвращения к первоначальной простоте, а значит, останешься разочарованным и развращенным – что ж, очень жаль.

Говоря обо всем этом, хочу пояснить, что возвращение к простоте – это возвращение к тому состоянию ума, которое было у тебя до изучения военной науки. Старая пословица гласит, что плох тот бобовый соус, который воняет бобовым соусом. Так и тебе будет противен запах тупицы в военных науках, если ты встретишь такого.

Управление домом

Если поведение жены каким-то образом огорчает воина, ему следует объяснить ей причины этого и убедить ее таким способом, чтобы она это поняла. Если же проступок ее пустяк, то разумнее быть терпимым и снисходительным и забыть обо всем. Однако если она все время показывает плохое отношение и упорно не хочет исправляться, просто нужно развестись с ней и отослать ее обратно к ее родителям. Но это все же исключительная ситуация.

В любом случае если ты не последуешь этому совету, а станешь кричать на свою жену, на ту, которая должна почитаться как хозяйка твоего дома, поносить ее бранными словами, то знай, что это может быть путь глупой черни, что живет в торговом квартале, но никак не подобает поведению воина-самурая. А еще более предосудительно, грозя ей, размахивать мечом или ударить ее кулаком. Это просто отвратительно. Такое поведение выдает трусливого воина.

Позвольте мне объяснить. Женщина, рожденная в семье воина и достигшая брачного возраста, никогда не стала бы терпеть размахивания кулаками, будь она мужчиной. А вот из-за того, что она рождена именно женщиной, ей ничего не остается, как лить слезы и терпеть. Храбрый воин никогда не станет оскорблять того, кто не может ответить ему ударом. Так поступать – значит быть трусом.

Родственники

По обычаю сыновей твоих старших братьев и сыновей твоих младших братьев называют твоими племянниками. Сыновья твоих сестер, вышедших замуж в другие семьи, – это тоже твои племянники. Однако думать, что между ними нет разницы – это удел крестьян и простых горожан. У воинов все иначе.

Например, сын твоего самого старшего брата, являющегося наследником, может быть твоим племянником, но поскольку он наследует твоим родителям и старшему брату, то он является главой дома. И пусть он, будучи твоим племянником, принадлежит к младшему поколению, тем не менее ты должен относиться к нему с таким же уважением, как ты относишься к своим родителям и старшему брату. Ты должен обращаться с ним не как с племянником, а со всем почтением, словно со старшим или даже с родоначальником своего дома.