Читать онлайн Незаконный наследник бесплатно

1. Настенька.

– Ты посмотри. Опять эти столичные мажоры приехали. – Люба вздыхает и с завистью смотрит на блестящие черные внедорожники, проносящиеся мимо нас по разбитой пыльной дороге. – И что им там в своих каменных дворцах не сидится? Со всеми удобствами. Прутся в глушь, мерить наши уличные туалеты прямого падения.

Я поднимаю тяжелый таз с овощами, которые только что собрала с грядки. На машины не обращаю внимания.

– Дядя Витя Сафронов дом продал. – сухо откликаюсь на тираду подруги. – Наверное это новые жильцы.

– Жильцы. – с усмешкой повторяет она. – Приедут на два дня, а потом годами дом простаивать будет. Гнить. Такие, как они – она тыкает указательным пальцем вдогонку глянцевым иномаркам. – тут дольше не выдержат. – говорит так, будто гордится, что у нее терпения хватает жить в нашей деревне. Даже мне порой его не достает, хотя я живу тут с рождения.

Но как только Пашка, мой младший брат, подрастет – мы уедем. Я сделаю все возможное, чтобы встать на ноги. Хотя бы ради него.

Выпрямляюсь, отложив овощи в сторону и наполняю легкие свежим воздухом. Осень. Прохладный ветер забирается под старую куртку, поэтому кутаю шею сильнее. Заболеть еще не хватало.

В голове неспешно гуляют мысли.

– Надо бы до Саши Филатова сходить, попросить его печку нам залатать. А то холода скоро, а она дымит – за лето опять кирпичи просели. – задумчиво произношу, принимаясь за сбор яблок в маленьком садике.

– Так вон он идет! – громко восклицает подруга, почти заставив меня подпрыгнуть на месте от шумного голоса. – Сашка! Филатов! Сюда иди! – командует Люба тоном начальника.

Сашка слушается. Покорно плетется к нам с другой стороны дороги, перепрыгивая ухабистые бугры и ямы. Вешает пакет с продуктами на забор, а сам проворно через него перемахивает.

– Давай подсоблю, – не здороваясь, подходит ко мне и вырывает из рук тару для яблок.

Сашка иногда помогает мне по дому – женских рук не хватает на мужскую работу. А брат еще слишком мал, чтобы всё уметь.

– Саш, а не посмотришь вечером печку? Дымит. – я кусаю щеку, оглядывая размашистые мальчишечьи плечи.

– Посмотрю. – отзывчиво отвечает уверенным мужским басом. На самом деле голос у Сашки намного мягче и гораздо приятнее. Но при разговоре со мной он всё время хочет казаться взрослее, чем есть. – А что вечером то? Давай сейчас посмотрю.

Я бросаю растерянный взор на подругу.

– Давай. – улыбаюсь, смущенная его прямым взглядом. – Люба, зайдешь с нами в дом? Чаю попьем?

Но Люба моих намеков не понимает. Отрицательно вертит кудрями и покидает скамейку.

– Домой пойду. Мать ругается, что круглыми сутками у тебя пропадаю.

Я лишь мычу в ответ, неуверенно отступая с тропинки и пропуская Сашку ко входу в дом.

Не то чтобы я его опасалась. Просто порой он так смотрит, что у меня по спине мурашки ползут. Да и ухлестывает за мной года два уже. Не хочется опять отбиваться от настойчивых знаков внимания.

– Глина нужна. – с видом знатока заявляет парень спустя десять минут тщательного осмотра старой полуразваленной печки на кухне моего дома.

– Нужна. – вторю я эхом, топчась рядом с ним. – Вот и говорила, чтоб вечером зашел. У меня то ведь нет.

Сашка деловито кивает и озирается по сторонам.

– А где чай? – спрашивает то ли шутливо, то ли всерьез. Чай то я Любе предлагала, а не ему. Но отказывать всё равно не удобно. Плетусь к чайнику и наполняю его водой из ведра.

– Овсяное печенье есть. Будешь? – вежливо уточняю, заранее поставив корзинку с печеньем на стол. Все равно это единственное, что можно туда поставить. Не на́пусто же чай пить.

Сашка не отвечает, притаившись у меня за спиной. Замираю. На коже в районе шеи ощущаю дыхание. Парень стоит слишком близко.

На талию ложится мужская рука и я тут же дергаюсь. Но впереди стол, о который я больно ударяюсь мизинчиком на ноге.

– Ну чего ты все бежишь то от меня, Настя? – с упреком в голосе говорит Саша, склонившись над моим ухом. – Хватит в эти игры играть.

Я беру его за запястье и силой стаскиваю руку с себя. Протискиваюсь между его телом и столом, и хватаю первое, что попалось под руку – ковш для воды. Зачем-то переставляю его с одного места на другое, а затем принимаюсь греметь посудой, чтобы чем-то себя занять.

– Саш, – сглотнув нервный комок в горле, произношу. – Говорила ведь уже. Не нужны мне отношения. Мы с Пашкой все равно отсюда уедем.

Парень молчит пару минут, а я затылком чувствую его жгучий взгляд.

– Тебе если заплатить за помощь нужно, ты скажи. Я найду деньги. – поспешно перевожу тему, чтобы он не подумал, что я его симпатию эксплуатирую. Вот еще. Я всегда готова честно за труд платить. Только он не берет.

– Да не надо. – бурчит Филатов, и я решаюсь к нему обернуться.

Парень смотрит на меня исподлобья. Насупился. Сердится.

– Чем твой отъезд нам помешать то может? Придет время, вместе уедем. – серьезно говорит он, а я понуро оседаю на табуретку.

Ничем не помешает. При желании давно бы уже все завязалось. Да ведь нет его – желания этого. Только как сказать Сашке об этом, чтоб не обидеть?

2. Настенька.

– Не до парней мне сейчас. – оправдываюсь, теребя край футболки.

– Ёпрст! Настя! Долго голову то мне будешь морочить?! – неожиданно вскипел парень, и я распахнула глаза, глядя на него снизу вверх. – Как что нужно, сразу «Саша, помоги». Сама ведь зовешь, а ближе не подпускаешь!

Я вжалась в стенку спиной и тихонько произнесла:

– Я ведь сказала, могу заплатить, если надо…

Удар кулаком по шаткому столу, и я уже готова провалиться сквозь землю. Перепуганная, хватаюсь холодными пальцами за края табурета. В голове то и дело мелькают картинки из прошлого – вот пьяный отец так же бьёт по столешнице, а мать сжавшись тихо плачет, заслоняя меня и Пашку собой.

– Саша, уйди, пожалуйста. Ты пугаешь меня. – еле дыша, прошу парня, опасаясь поймать разгневанный взгляд.

– Уйду. – утвердительно говорит он и делает шаг в мою сторону. Но вместо того, чтобы покинуть дом, кладет руку мне на плечо. Кожу холодит от прикосновения. Все в теле отзывается неприятными ощущениями.

– Саша. – прошу я осипшим от нервозности голосом. – Не надо.

Но он больше меня не слушает. Ухватывает за руки и заставляет подняться на ноги. На кухне тесно и отступать мне некуда, а крепкие пальцы прижали меня к чужому телу так сильно, что заболели ребра.

– Отпусти. – я отрицательно кручу головой, всем видом показывая, что не хочу этого. – Сейчас автобус приедет. Пашка со школы вернется. Отпусти, пожалуйста. – на последних словах мой голос не выдержал и жалобно дрогнул.

Сашка словно почувствовал мою слабость. Опустил руку ниже, скользнул по спине, все плотнее заставляя вжаться в себя.

– Успеем. – с усмешкой говорит он. – Пашка если что на улице потусуется.

До последнего не веря в происходящее, тело отказывается повиноваться мне. Словно тряпичное поддается молчаливым приказам Сашки. В нос ударяет запах дешевого алкоголя – вот в чем дело, на дворе день, а он уже успел где-то набраться. И ведь сразу не разберешь, вел себя как обычно.

Да очнись же ты, Настя! – мысленно заругалась я сама на себя, и тут же уперлась в грудь парня ладонями.

– Не. Смей. Меня. Трогать! – прорычала, простреливая его гневным взглядом. – Я не хочу!

Сашка раздражённо цыкнул и усмехнулся.

– Сколько еще ждать пока ты захочешь? – пренебрежительно задал вопрос, ответ на который не ждет. Он больше вообще ничего не собирается ждать, потому что уже в следующую секунду берет меня за ворот футболки и тянет ее на себя. Хлипкая ткань трещит и расходится прямо посередине, открывая чужому взгляду нежную кожу в районе шеи.

Я кричу. Глаза обдает жарким огнем. Щиплет. Прикрываюсь ладонями и мечусь по захламленной маленькой кухне.

По пути натыкаюсь на полку с железной посудой, и та с грохотом падает на пол.

Хлопает дверь.

А в следующий миг воздух сотрясает тяжелый голос, больше похожий на рык:

– А ну от девочки отошел!

От этого тона мое тело словно обдали тысячей вольт электричества. Дыхание парализовало. Кажется, на Сашку он возымел тот же эффект, потому что парень тут же отодвинулся от меня, уставившись в сторону входа, за мою спину.

Я повернулась медленно, теряя пол под ногами – до того колени тряслись от нахлынувшего волнения. В глазах темнота, а руки обмякли.

– Ты вообще кто? – расхрабрился Филатов, пока я впивалась глазами в широкоплечего незнакомца у себя в доме. Большой. Бородатый. В узком дверном проходе он выглядел как великан.

– Не твое собачье дело. – огрызнулся амбал. Посмотрел на меня учтиво. С заботой. В нашей деревне редко кто так смотрит на нищую сироту. – Обидел тебя? – небрежно кивнул в сторону парня, не сводя с меня взгляда.

Я бы и рада была что-то ответить, но во рту пересохло, а язык прилип к нёбу. Выгляжу, наверное, как умственно отсталая.

Оглянулась на Сашку, тот потупил глаза. Стыдно. Ну и хорошо, что стыдно! Поделом! – злобно пронеслось в мыслях.

– Нет. – буркнула я, отвечая на вопрос незнакомца. – Он уже уходит. Да? – надавила вопросом на парня, и тот, ничего не ответив, поплелся к двери. С опаской бочком обошел мужчину и не прощаясь вышел из дома.

На маленькой кухне мы с бородатым остались вдвоем. Но почему-то рядом с ним мне было не страшно. Может вид у него такой? Благородный. А может, потому что он только что защитить меня попытался…

– А Вы к кому? – пискнула я, а потом бросилась подбирать железные миски с пола. Неудобно – бардак то какой.

– Спички зашел попросить. Мои вымокли на охоте. А в магазин ехать далеко слишком. – мужчина исследовал меня взглядом, пока я придерживала порванную футболку. В карих глазах на миг мелькнуло что-то животное, хищное. И тут же пропало. – Я новый сосед Ваш. У Сафронова дом купил.

3. Настенька.

 Кивнула. Шустро схватила со стула вязанку и укутавшись в ткань поплотнее, прикрывая разорванную футболку, бросилась к кухонным ящикам.

– Спички? У меня где-то были. – перерывая утварь, сказала. – Сейчас найду.

Мужчина молчал, внимательно за мной наблюдая. Но дальше порога не проходил. Это хорошо. Культурный значит. А то у нас тут, что не гость, так, то все как у себя дома располагаются. Соседка, тетя Валя, вечно без стука заходит, и сразу к столу, чаи гонять. Будто без нее мне кормить некого.

Найдя маленький коробок, обрадовалась. Мне нужно остаться одной и переварить то, что произошло. Я, конечно, и раньше с Сашкиными посягательствами сталкивалась. Но настолько сильно он никогда не наглел. Обычно все заканчивалось томными взглядами и полунамеками.

– Вот. – с улыбкой всучила бородатому спички, и нетерпеливо посмотрела на дверь. Мужчина намек понял, я по глазам видела. Но уходить не спешил.

– Как зовут то тебя? – мягко спросил, окутывая меня шершавыми приглушенными нотками голоса.

– Настя. – ища куда б уткнуть взгляд, ответила. – А Вас?

До ушей донесся кроткий смешок, и я из чистого любопытства вернула свой взгляд мужчине.

– Артем. – на его губах возникла мягкая, красивая улыбка. Неосознанно на нее засмотрелась.

Артем, значит… Даже имя у него какое-то… современное. Городское. Как и он сам. Взгляд уверенный, на мужественном лице ни тени растерянности или неловкости. Прямой нос, густые брови и борода – волосок к волоску. Опрятный. И одежда такая же аккуратная, хоть и темная вся. А в целом Артем смахивал на медведя, большого, но вовсе не страшного.

Приказав себе прекратить таращиться на незваного гостя, я снова кивнула и произнесла:

– Нууу… Вы заходите. Если что.

Мужчина иронично изогнул бровь. Посмотрел на коробок спичек в своей руке. Затем вновь на меня:

– Должен что-то? – спросил больше из вежливости, чем всерьез. Это заставило меня удивиться. Ну где у нас тут еще таких же найдешь? Манерных.

– Нет, конечно. – для ясности махнула рукой, мол «что за глупости спрашиваете». – От одного коробка не обеднею.

Он уже собирался уйти, и даже убедительно взялся за ручку двери, бросив на меня странный взгляд напоследок. Но вновь замер на месте.

– Замужем, Настя? – вопрос в лоб, заставший меня врасплох. Пару раз хлопнула своими глазами, сбрасывая оцепенение.

– Нет. – честно ответила.

– С родителями тут живешь? – продолжил допрос Артем, и я нахмурила брови. Сложила руки на груди, обороняясь от его любопытства.

– С братом. – подумав еще секунду, уточнила: – Он из школы сейчас вернется. Мы уроки с ним будем делать. – ну если уж он тонких намеков не понимает, то этот, жирный, точно должен увидеть. Некогда мне тут беседы вести. Да и дел еще целая уйма по дому.

Мужчина задумчиво окинул придирчивым взглядом тесную кухню. Переместил внимание на скромную корзинку с печеньем в центре стола, затем оценил мою домашнюю вязанку с заплатками на локтях, и недовольно поджал красивые губы. Выводы, которые он сделал в своей голове, ему явно пришлись не по вкусу.

Я упрямо задала подбородок. Да, мы с Пашкой небогато живем! Но я этого не стыжусь. Верчусь, как могу. Хозяйство веду. На прошлой неделе вот тетю Валю взялась подменять в местном клубе, там по субботам все жильцы собираются. А по осени столько грязи, что она с больной спиной не справляется. И даже работы уборщицы я не стесняюсь. Другой то в нашей глуши просто нет.

– Зайду. – глухо выдал Артем, обрывая мой поток мыслей. Голос у него от чего-то стал мрачный, задумчивый. И я разозлилась. Не его дело, оценивать как мы живем. Но ответить ничего не успела. Артем поспешно скрылся за дверью, оставив меня на кухне одну.

Правда уже через пару минут в дом влетел Пашка, и проворно скинув ранец у порога, бросился мне на шею.

– Я подрался сегодня! – гордо заявил он, тыкая пальцем себе под глаз. Там наливался синевой кровоподтек.

Я распахнула глаза, оценивая ущерб.

– Пашка! – с изумлением выдохнула. – Как это подрался? С кем? Из-за чего? – ухватила румяные мальчишечьи щеки ладонями и принялась вертеть его голову из стороны в сторону, осматривая на предмет повреждений. Слава богу, синяк оказался единственной травмой.

– С Федькой Масленниковым! Давно пора было ему навалять! – гордости в голосе парня нисколечко не поубавилось, даже после моего строгого взгляда. – Я терпел, пока он только меня обзывал. Но сегодня он и о тебе плохим словом сказал. Я не выдержал. – к концу своего рассказа брат понуро потупился.

– Как? – с улыбкой спросила.

– Сказал, что нищие мы. – буркнул парень. Я вздохнула. На правду разве обижаются? Но ругать брата за это не стала:

– Спасибо, что заступился. – потрепала его по волосам. – Но больше так не делай. Не надо драться ни с кем. Никогда не знаешь, чем это может закончиться. – ободряюще обняла. – Защитник ты мой.

Пашка зарделся от похвалы, растягивая губы в широкой улыбке.

– Бог ты мой! А где твой зуб?! – я всплеснула руками, выпучивая глаза. Да, боевые потери на нашем фронте гораздо серьезнее.

4. Настенька.

– Насть, Насть… – слышу я испуганный, жалобный голос братишки. Но звучит он как будто издалека. Глаза открыть тяжело. В голове царит мысль, что я только-только уснула. – Настя, проснись, пожалуйста. – Пашка меня тормошит, впиваясь ладошкой в плечо.

В голове слышу отчетливое гудение вместе с болью. В горле першит. Очень странное состояние. Кое-как разлепляю глаза, вглядываясь в беспробудный мрак темной комнаты.

– Что случилось? – хриплю, плохо понимая, что происходит. Судя то потому, что за окном тьма хоть глаз выколи – на улице уже поздняя ночь. Почему он в это время не спит? Я ведь сама, перед тем как ложиться, проконтролировала, чтобы брат был в постели.

– У меня голова сильно болит. И, кажется, пахнет чем-то. Очень сильно пахнет. – просипел братишка, сверкая влагой в глазах.

Сердце пропустило удар. Руки похолодели от страха. Я тут же села в кровати, и моментально втянула запах, витающий в комнате. Рецепторы сразу нашли подтверждение страшной догадке.

Я подскочила на ноги, схватила одеяло с постели, укутала брата и вцепившись в его ладонь, потащила за собой. Нужно срочно на свежий воздух – трещины в неисправной печи пропустили угарный газ. А это очень опасно!

Но все оказалось гораздо хуже, чем я предполагала.

Распахнув дверь на кухню, я отшатнулась. Взвизгнула и оцепенела, прижимая дрожащего от страха Пашку к себе.

Нас обдало плотной стеной из едкого дыма.

– Настя! Мы что, горим?! – простонал мальчик, зажмуривая глаза, которые разъедало от запаха.

Я прикрыла лицо, уворачиваясь от волны жара, исходящей из кухни. Языки пламени уже разрослись возле печки, перебравшись на охапку сухих поленьев.

Тело затрясло крупной дрожью. Осознание дикого ужаса медленно, но упорно проникало в рассудок. Действовать нужно было как можно быстрее.

Мельком огляделась по сторонам. Мысленно чертыхнулась. С наступлением осени в доме всегда вставляются двойные рамы на окнах. Так лучше тепло сохраняется. Но они не открываются. Единственный вариант – разбить стекла. А пока я с этим вожусь, пройдет слишком долгое время.

Я присела на корточки, заглянула парню в глаза, крепко сжала худые мальчишечьи плечи:

– Слушай меня, я сейчас замотаю тебя в одеяло. Лицо тоже закрою. На счет три задержи дыхание. И не смей вдыхать воздух, пока я не скажу! Понял?! – Пашка нетерпеливо затряс головой. Его губы уже искривились, готовясь разразиться рыданиями. Но я не обратила на это никакого внимания. Завернула брата в одеяло по самую макушку и прижала к своему телу. Подняла на руки, зачем-то мысленно отметив, что в свои семь он весит совсем как пушинка.

– Раз. – прохрипела, перебарывая дикое желание сплюнуть горечь, собравшуюся на языке. – Два. – в животе предательски засосало от страха. – Три. – голос дрогнул. Я склонила голову как можно ниже и ринулась через кухню к самому выходу.

Плечо облизал язык пламени. Кожу на щеке обожгло. Простонала что-то вроде молитвы, потому что двигалась почти что на ощупь, выставив перед собой одну руку, а второй придерживая братишку. В такой плотной стене из дыма к выходу меня привести может только чудо.

– Пожалуйста, помоги. – неведомо к кому обращаясь, упрашивала высшие силы. Где-то у входа послышался грохот. Неужели что-то обрушилось…?

– Ты тут?! Настя! – голос с нотками медвежьего рыка узнала сразу. Артем!

По щекам катились градины слез. То ли от испуга, то ли от дыма.

– Я тут. – глотая ядовитые пары угарного газа, просипела. – Тут.

А дальше в голове помутнело так сильно, что я перестала соображать, что именно происходит. Какой-то шум, голоса, темнота.

И сильные руки, которые заботливо ухватили мое тело, ставшее в миг невесомым. Мне казалось, что я засыпаю. И только самые мельчайшие крупицы здравого смысла противились до последнего.

– Пашку. – прохрипела одними губами. – Пашку вынеси.

Но мужчина обхватил нас обоих, утаскивая к выходу за собой.

Уже через доли мгновений в нос ударил отрезвляющий свежий воздух.

– Глаза открой! Открывай глаза! – сердито прикрикнул мужской голос, а большие ладони не сильно отхлестали меня по щекам.

Я вцепилась пальцами в сырую пожухлую траву. Почувствовала, как сижу на холодной земле.

Не понимала, сколько прошло минут прежде, чем я осознала, что происходит. Распахнула глаза, когда Пашка отчаянно начал рыдать. И увидела, как полыхает наш дом. Словно одна из тех спичек, которые сегодня я вложила в руку нежданного гостя.

Зажмурилась, пытаясь прогнать навязчивое видение, но оно исчезать не желало. Дом и правда горел. Из треснувших кухонных окон уже струились языки пламени. Много ли деревяшке нужно, чтоб вспыхнуть?

– Тихо, тихо, все хорошо. – все те же сильные руки мужчины прижали меня к себе. А затем он снял с себя куртку, набросив ее на меня. Только потом я поняла, что сидела на улице в одной тонкой сорочке в цветочек. Пашка же закрывал ладонями сырое лицо, глотая глухие всхлипы.

Мы все прекрасно понимали, что в свой дом я и Пашка уже не вернемся. Пожарная машина до нашей глуши будет ехать пару часов. За это время он выгорит дотла.

Я посмотрела по сторонам. Увидела, как возле нас стал собираться народ. Кто-то ахал и причитал. Пара мужиков бросились поливать дом ведрами, но это все равно ничему уже не поможет, поэтому большинство просто смотрело, оставаясь на страже, и готовясь дать огню отпор, если он решит перекинуться на другие дома.

– Насть, – брат прижался ко мне сильнее. – Что нам теперь делать?

– Не плачь. – я сглотнула горечь во рту. – Все будет хорошо. – произнесла, сама плохо веря в собственные слова.

5. Настенька.

– Идем. – строго произносит Артем, поднимая меня с земли. Пашку он ухватывает за шиворот майки, потому что видит, что простые утешения сейчас не помогут. Мальчик в шоке, и этим обоснованы горькие детские слезы. – Идем, идем. – подгоняет мужчина. – Нечего вам на это смотреть. Согреться нужно.

Я не противлюсь, хоть ноги и отказываются уносить меня от пожарища. За пару минут пламя охватило весь дом, превращая наше жилище в огромный костер. Никто теперь не сможет помочь. Никто не сможет исправить то, что произошло.

Давлю жалкий всхлип и плетусь за Артемом. Он ведет меня с Пашкой к своему дому.

Замираю у входа в большой нерешительности. Сильно сжимаю ладонь братишки.

– Не обижу. – коротко произносит мужчина, обернувшись и посмотрев мне в глаза. – Не бойся.

Киваю. Переступаю порог веранды.

На кухне у Артема просторно и чисто. Мебели не много, наверное, только то, что осталось в наследство от прежнего хозяина дома. Я озираюсь по сторонам, обхватив себя руками. Тело дрожит до сих пор, в голове стучит кровь – последствия отравления запахом.

– Садитесь за стол. – командует новый сосед. Торопится достать из холодильника бутерброды, греет воду для чая. А потом уходит в дальние комнаты.

Пашка смотрит на меня с тоской. Безмолвно спрашивает, как дальше быть. Я с нежностью глажу его по щеке и поправляю сползшее с плеч одеяло.

– Не грусти. – тихо произношу и усаживаю его за стол. Неловко, конечно, орудовать на чужой кухне. Но нужно хоть чем-то отвлечь братишку, поэтому я ищу в ящиках чашку и наливаю мальчику чай.

– Пей. – разговариваю как будто на автомате. Голова все никак не может поверить в то, что произошло. Слишком страшно все это. Слишком неожиданно. В окна, из которых хорошо виден наш, уже почти выгоревший дотла дом, стараюсь не смотреть. Сборище народу вокруг него начало потихоньку рассасываться. Теперь год еще будут обсуждать новость – сироты погорельцами стали.

На кухню вернулся Артем со стопкой одежды в руках.

– Вот, – он выудил из стопки шерстяной свитер. – Это тебе, малой. – положил его на колени братишке. – А это тебе. Переодеться. – бросил на меня быстрый взгляд. – Большое, конечно все будет, но другого нет. – протянул рубашку и легкие спортивные брюки. Видно, что все мужское. Но я и за это ему благодарна. Из одежды то теперь у меня только ночная сорочка в цветочек.

– Спасибо. – еле слышно произнесла, и спрятала взгляд, пытаясь утаить слезы.

Артем ничего не ответил. Вздохнул с жалостью, и сел с нами за стол. Мы долго молчали. Только Пашка отхлебывал чай время от времени. Говорить о чем-то желания не было. Слушать слова утешения тоже. Каждый обдумывал что-то свое и пытался смириться с произошедшим. Уложить это в голове было сложно.

– Увидел, как у вас в кухонных окнах огонь полыхает. Сразу пошел. Что случилось то? – осторожно поинтересовался мужчина.

Я пожала плечами, не отрывая взгляда от пола, выкрашенного в ярко – коричневый.

– Печка, наверное. Она просела совсем за лето. Щели появились большие. А на улице уже холодно, вот я и решила протопить ее на ночь. Вроде все в порядке было, а потом меня Пашка разбудил, ну и вот… Дальше Вы знаете…

– Ясно. – сухо отозвался Артем. Больше расспрашивать ни о чем не стал.

Так и сидели мы до утра. В тишине. И в печали.

– Спать хочешь? – я взглянула на брата, сонно хлопающего глазами. За окном уже забрезжил рассвет.

Пашка лишь пожал плечами в ответ.

– Пусть поспит здесь. У меня. А мы с тобой поговорим пока, ладно? – тихо сказал Артем, кивнув на одну из комнат. Наверное, там можно уложить мальчика спать.

– Хорошо. – робко отозвалась, взяла брата за руку. Укладывать его не пришлось. Заснул, как только голова коснулась подушки.

– Вы извините. Мы совсем Вас стеснять не хотели. Пашка поспит, и мы сразу уйдем. – виновато произнесла я, вернувшись на кухню.

Артем вскинул на меня взгляд.

– Куда пойдете? – строго спросил.

Я потупилась. Идти некуда. Может, Люба на пару дней пустит? Хотя ее мать наверняка будет против. Она меня недолюбливает. Есть еще тетя Валя – соседка. Но у них и так большая семья, даже места, наверное, свободного нет.

– Найду куда. Вы не беспокойтесь. – облизав пересохшие губы, произнесла. – Что-нибудь придумаю.

Артем тяжело вздохнул.

– Родственников здесь нет?

Отрицательно помотала головой.

– Настя, – он задумчиво бросил взгляд будто бы сквозь меня. Положил руки на стол и сцепил их в замок. – Я здесь человек чужой. Да и задерживаться не планировал. Приехал поохотиться только. Через неделю уже вернусь в город. Дом пустовать останется. Может быть, вам с братом здесь пожить? Пока не решите, что делать дальше.

Я изумленно на него посмотрела.

– Вы извините, но мне платить совсем нечем. Сейчас подрабатываю, но этого кое-как на продукты хватает. Другой работы тут нет, так что…

– И не надо оплаты. – в его голосе мелькнула облегченная нотка. – Я все равно не возьму с тебя денег. Чистоту поддерживай время от времени, этого будет достаточно.

Замолчала. Как ответить понятия не имела. Принять предложение? Тогда бы не пришлось ломать голову, где дальше жить. Но, ведь совестно становиться нахлебницей и жить за бесплатно…

– В общем, ты пока не отвечай ничего, раз не уверена. Подумай. А теперь спать отправляйся, утро вечера мудренее.

6. Настенька.

Проснулась я ближе к полудню. Под боком сладко сопел братишка. Взглянула на него и ласково улыбнулась. В следующее мгновенье в голову начали неспешно пробираться обрывки вчерашнего дня. Ночь. Пожар. Чужой дом. Прикрыла глаза. Улыбка тут же сползла с лица. Вот бы все это оказалось просто кошмарным сном…

Тихо встала с кровати, и осторожно ступая босыми ногами по полу, пробралась на кухню. Артема там не оказалось. Интересно, где его комната? Может, он тоже все еще спит? Надеюсь, не станет ругаться, если я похозяйничаю и приготовлю завтрак. Пашка все равно захочет есть, как проснется.

Спустя пол часа кухню уже наполняли ароматные запахи выпечки. Испекла булочки, смазала их маслом, и поставив тарелку на стол, накрыла чистеньким полотенцем, чтобы теплыми оставались.

Вздохнула и наконец-то выглянула в окно. Сердце защемило от того, что увидела. Черные обгоревшие бревна, вместо нашего с Пашкой дома. Вот и все, что осталось…

Еще через миг увидела Любу. Девушка неуверенно разглядывала дом Артема. Я постучала по стеклу и махнула подруге рукой. Вышла на крыльцо, накинув на себя свитер, который оставил мужчина.

– Настя… – запричитала она, обнимая меня. – Как так-то? Мне сегодня мать с утра рассказала, я даже не поверила. Говорю ей, что за ерунду то мелешь? А она мне, сама, говорит, иди посмотри. Вот я и бросилась сюда со всех ног. С вами все хорошо? Как Пашка? Перепугался, наверное?

– Перепугался… – эхом отозвалась, пропуская мимо ушей все остальное. Краем глаза отметила, что во дворе нет машины Артема. Может быть он уехал куда-то? Стало неловко, за что, что мы с Пашкой слишком долго проспали. Он, наверное, постеснялся нас разбудить.

– А этот, мажор столичный, приютил что ли вас? – Люба с интересом кивнула на дом, а потом пытливо посмотрела в мои глаза.

– Вроде того. – размыто отозвалась. Мы сели на лавку возле веранды. – Он через неделю уезжает и предложил мне у него пожить. Хозяйство вести. Плату, говорит, не возьмет.

Люба выпучила глаза.

– Ну ты согласилась?

– Неудобно ведь. Чужой человек.

Девушка больно пихнула меня в плечо.

– С ума сошла?! – возмутилась подруга. – О Пашке подумай! Лидия Степановна ведь не трогает вас только потому, что крыша над головой есть и Пашка исправно в школу ходит. А так, давно ведь уже бы отобрали его у тебя и в детский дом отдали. И тебя бы саму туда запихнули.

Я тяжело вздохнула.

Люба права. Восемнадцать мне исполнилось только месяц назад. Лидия Степановна из службы опеки приезжала к нам пару раз, проверяла как мы живем. Мы с ней договорились, что Пашку забирать в детский дом не станут, но следить за нами будут усердно. Сейчас я уже могу оформить над ним опеку. Только кто ее даст то? Безработной, без крыши над головой…

С дороги послышался шум машины, а через миг во двор въехал большой внедорожник. Люба тут же вскочила со скамейки.

– Ну ладно. Пойду. – она поспешила убраться с глаз, потому что околачиваться во дворе чужого жилища без приглашения в нашей деревне не принято.

– Проснулась? – Артем покинул машину, улыбнулся мне, и сощурился от яркого осеннего солнца, бьющего прямо в глаза. Затем достал из багажника с десяток пакетов. Выходит, за покупками ездил.

– Идем в дом! – весело скомандовал он, бодро шагая к веранде. Я с интересом за ним наблюдала. Радостное настроение было слегка неестественным. Но, как ни странно, отчасти передавалось и мне. Широкой мужской улыбке невозможно было противиться.

Артем застыл на пороге, прямо как вчера, когда заходил за спичками. Только теперь он то же самое провернул в своем доме. Принюхался.

– Чем так вкусно пахнет?

– Я пирожков напекла. Извините. Похозяйничала. – виновато закусила губу.

– А за что извиняешься то? – нахмурился. – И не так уж я стар, чтобы «выкать». Теперь просто Артем, ладно?

– Ладно. – кивнула и вежливо улыбнулась. Интересно, сколько ему лет? На вид, около тридцати.

Артем водрузил пакеты с продуктами на стулья, и частично на пол, потому что их было слишком много. Только сейчас я заметила, что это вовсе не похоже на покупки из местного магазина.

– Так, – он рассортировал пакеты в каком-то только ему понятном порядке, и парочку подвинул ко мне поближе. – Это тебе. Одежда. Размер не знаю, но взял самый маленький. Слишком уж ты миниатюрная. – продолжил дальше что-то перебирать, пока я ошалело хлопала глазами.

– Тут еще малому. Тоже одежда. Тетрадки, учебники, канцелярия, все что для школы может понадобиться… – мужчина монотонно перечислял покупки, поочередно доставая их и выкладывая на стол, а я будто бы приросла к полу. Завороженно наблюдала за его руками, которые касались то новой одежды, то разноцветных раскрасок и пачек с фломастерами и ручками.

– Вы… это всё нам купили? – наконец то отмерев, произнесла.

Артем оторвался от распаковки покупок и взглянул на меня.

– Вам, конечно. Как вы жить то будете? Все же там осталось. – нехотя кивнул на наш дом за окном.

– Но мне нечем Вам заплатить.

– Не Вам, а тебе. Мы ведь договорились. – он потерял ко мне интерес и вернулся к пакетам. – А про оплату не может и речи быть. Если жить тут откажешься, так хоть чем-то вам помогу. Для меня это не сложно.

Я тихонько прошла к столу, и не спуская с мужчины удивленного взгляда, спросила:

– Артем, почему ты нам помогаешь? Мы ведь чужие люди для тебя…

Мужчина устало, как-то вымученно улыбнулся, и только сейчас до меня дошло, что за покупками он ездил в город, потому что поблизости ничего подобного не купить. Значит, вообще спать не ложился?

– Потому что люди должны помогать друг другу. – не пускаясь в долгие объяснения, сказал он. – Не знаю, как у вас тут принято, но я в беде не смогу человека оставить. – помолчал еще пару секунд, а потом спросил: – Настя, а родители ваши где? Почему вы одни с братом живете?

7. Настенька.

Я присела на стул, размышляя стоит ли рассказывать о родителях постороннему человеку. Так уж с детства приучена – жаловаться не люблю. А история нашей семьи выглядит далеко не радостно.

Но, с другой стороны, Артем не вызывает у меня недоверия. Раз уж спрашивает, видимо действительно интересно.

– Мамы с папой нет. – я непроизвольно дернулась на этих словах. – Умерли.

Артем на секунду замер, а затем продолжил распаковывать вещи. За это я ему благодарна. Не уселся на табуретку напротив, прильнув ко мне взглядом, полным сочувствия. Не стал причитать, как ему жаль. Просто кивнул, мол «Понял. В жизни случается разное».

Почему-то именно из-за такого ответа, мне захотелось рассказать чуточку больше, чем всем остальным.

– Папа был алкоголиком. – я взяла в руки пачку с фломастерами, повертела, разглядела со всех сторон. – Тут, в деревне, это не редкость. Мужикам от лени силы девать некуда. Вот и пьют. Но под конец… он даже не останавливался. Как просыпался, сразу за стопку хватался. Мать пыталась его вразумить. И из-за этого они ссорились. Отец злился за то, что его поучают. Маму колотить начал. А у нее сердце больное было. Вот и не выдержало однажды. – я провела рукой по кашемировой кофточке, которую мужчина достал из очередного пакета и уложил на мои колени. – После этого отец вообще с катушек слетел. Винил себя. Долго не продержался. Через полгода после того, как мама скончалась, ушел вслед за ней…

Я замолчала.

С тех пор пять лет прошло. Пашке было два. Он и матери то почти не помнит. Рассказывал только, что время от времени вспоминает злого отца.

А я помню всё. И сердце каждый раз замирает в груди, когда думаю, что все могло бы сложиться иначе. Если бы не отцовское пьянство.

– Значит так суждено было вам с братом, Настя.

Согласно кивнула. Он прав. Все, что в жизни ни делается – в конечном итоге приведет только к лучшему. А если сейчас так не кажется, то значит это еще не конец пути.

– Не пойму только, – Артем вскользь прошелся по мне внимательным взглядом. –Как в детдом не забрали? Ты опеку над братом оформила?

Я закусила губу и спрятала взгляд. Распространяться по этому поводу я не люблю. Люди бывают разные. Злых языков полно.

– Не оформляла. Мне восемнадцать только месяц назад исполнилось.

Мужчина явно был удивлен.

– Выглядишь старше.

Я лишь пожала плечами в ответ.

– Денег поднакопила, все мамины и папины вещи продала, и женщине из органов опеки дала, когда она первый раз пришла. Мы договорились, что если Пашка будет в школу ходить, то никто нас трогать не будет. Все равно в этой глуши проверяющих можно не ждать. А всем остальным до нас дела нет.

– Взятку, значит, дала? – уточнил Артем.

Я напряглась.

– Нет. Просто поблагодарила Лидию Степановну за то, что она на встречу пошла. Пашка тогда еще совсем мал был. Меня бы в интернат отправили, а его в дом малютки. Мы бы по одиночке не справились.

Артем хотел что-то ответить. Но дверь на кухню неожиданно распахнулась. Мы обернулись и увидели молодого парня, лет двадцати пяти. Высокого, еле как головой по потолку не чертил. Темноволосого и красивого.

Парень уже было рот открыл, чтобы что-то сказать, но уткнулся взглядом в меня и замолк.

– Здравствуйте. – выдавила. Не вежливо как-то истуканом сидеть.

– Привет. – доброжелательно отозвался и уже в следующий миг его лицо украсила широкая сияющая улыбка.

– Ты что, уже сожительницу нашел? Всего-то два дня здесь. – хохотнув, изрек парень, обращаясь к Артему.

– Ерунды не неси. – сразу осек тот его. – Знакомься, это Настя. У них вчера дом сгорел.

Улыбка у парня тут же угасла, и мне от чего-то стала тоскливо. Приятно было осознавать, что у кого-то все идет своим чередом. Ну или просто, хорошее настроение…

– Извини. – тут же выдавил парень. И подошел ближе. – Я Игорь. Друг Артема.  Очень приятно.– протянул мне руку и легонько пожал ладонь. Оглядел с интересом.

– И мне. Приятно. – я все сильнее прижимала к себе новую кофточку. – Пойду переоденусь. – проворно шагнула в сторону комнаты, потому что в обществе двух мужчин моментально почувствовала себя неловко. Но у самой двери застыла и оглянулась. – И, Артем, спасибо еще раз.

Артем ничего не ответил, а его друг провожал меня пытливым взглядом, поэтому я скорее юркнула в комнату. Пашка все еще спал, и я тихо, как мышка, разложила на кресле кашемировый свитер и новенькие джинсы. Одежда красивая. Любка бы все отдала за такие обновки в своем гардеробе.

А вот ценники мужчина уже успел оторвать, поэтому узнать сколько такая красота стоит, мне не суждено.

Переодевшись, прошлась взглядом по своему отражению в зеркале. Артем прав, несмотря на то что фигура моя больше похожа на фигуру подростка, немного угловатую и худую, лицо выглядит старше восемнадцати лет. Наверное, когда жизнь тебя особо не балует – это не может не наложить отпечаток.

8. Настенька.

– Паш, просыпайся. – я легонько тормошу мирно спящего брата. Понимаю, что накануне он испытал слишком сильное потрясение. Но если будет и дальше спать, то вечером его не смогу уложить. Сегодня конечно же ни о какой школе и речи быть не могло. Но на днях туда нужно вернуться. Никто не будет вникать в наше горе и обязательно доложат в органы опеки, что брат не посещает занятия.

– Эээй, – я вглядываюсь в его расслабленное лицо. Пашка нехотя разлепляет глаза. Те покрылись красной ниткой сосудов.

– Не хочу вставать, Насть. – противится он и поворачивается на другой бок. Я тут же прикладываю ладонь к его лбу. Кожа в испарине.

– Паша… – тяну ошарашенно. – Ты же горишь весь. – но мальчику будто все равно на мои слова. Он продолжает лежать, не шевелясь. Скорее всего в придачу к температуре у него еще и сильная слабость.

Внутри как будто обрывается последняя нитка терпения. Оседаю на пол возле кровати и беззвучно ругаюсь на этот мир за то, что он так к нам несправедлив. Сначала пожар, теперь Пашке худо. Что дальше?! Сколько еще всего должно произойти, чтобы мы начали жить спокойно?!

Но давить жалость к себе времени нет. Встаю и возвращаюсь на кухню.

– Артем, у тебя есть градусник? – взяв чистое полотенце смачиваю его под умывальником холодной водой и отжимаю.

Мужчины тут же направляют все внимание на меня, оборвав свой диалог на полуслове.

– Что случилось? – с неподдельной тревогой в голосе, спрашивает Артем.

– У Пашки похоже жар. – бросаю я на ходу и тут же возвращаюсь к братишке. Аккуратно укладываю полотенце ему на лоб. Мальчик морщится. А затем я замечаю, как его начинает колотить крупной дрожью.

Нет. Бездействовать я не смогу. Нужно ехать в больницу.

В след за мной заходит Артем. Убеждается, что Пашке и правда плохо, приложив большую ладонь к лицу брата точно так же, как это сделала я минуту назад.

Я кое-как заставляю мальчика проснуться. Помогаю ему одеться.

– Вставай. Давай. Едем в больницу. – приговариваю. А внутри все дрожит. Разве могу я знать, как маленький организм среагирует на такие потрясения в жизни? Случиться может все что угодно…

– Тут на автобусе за час можно до районной поликлиники доехать. – второпях бросаю Артему и смотрю на часы. – Сейчас как раз должен подъехать.

– Я отвезу вас сам. Сразу в город. В районной наверняка народу не протолкнуться. – произносит мужчина таким уверенным тоном, что я теряю дар речи.

– Вы и так слишком многим нам уже помогли… – говорю почти беззвучно и смотрю на Артема. На секунду даже кажется, что прямо над его головой красуется нимб. Моргаю. Нет. Ничего подобного. Это мое подсознание рисует то, чего нет из-за всплеска благодарных эмоций.

Он даже не пытается ничего ответить на мой выпад. Лишь смиряет меня строгим взглядом за очередное «Вы», а не «Ты».

Берет Пашку на руки и спешно несет к машине. – Идем. – сухо командует мне, и я трушу следом.

Его друг провожает нас встревоженным взглядом, оставшись в доме один.

В салоне автомобиля приятно и немного темно. Тонированные окна не позволяют дневному свету полностью проникать внутрь. Прохладно. От сидений вкусно пахнет дорогой кожей.

Мы с Пашкой устроились сзади, и Артем тут же дал по газам.

– Документов ведь тоже нет? – спросил между делом, сосредоточившись на дороге.

И я прикусила язык, злясь на себя за беспросветную глупость. Столько всего навалилось, что я даже не успела об этом подумать.

Без полиса нас наверняка не примут ни в одной из больниц…

– Не переживай. – будто услышав мои мысли, произносит мужчина. – Все хорошо будет.

И в эту секунду я ему верю. Действительно убеждаю себя, что все обязательно будет в порядке. Отдаюсь воле случая и принимаю помощь незнакомого для нас человека.

Спустя пол часа и несколько километров быстрой езды, мы тормозим уже в городе, возле красивого современного здания. Блестящий фасад играет на солнце. Сверху большая вывеска с названием клиники – и она явно не государственная. А значит – платная.

Плечи осунулись сами собой. За всю жизнь не заработать столько денег, сколько уже потратил на нас с братом Артем.

Но я продолжаю покорно молчать. Сейчас самое главное, чтобы мальчику помогли. А обо всем остальном я поразмышляю потом.

Быстро взяв брата на руки, Артем зашел внутрь клиники. К нам тут же подскочил молодой доктор в белоснежном халате и строгих очках.

– Артем Сергеевич! – немного испуганно произнес врач. – Здравствуйте!

Я наблюдала за ситуацией со стороны. Город достаточно большой, чтобы все люди знали друг друга. Но моего нового соседа в этой клинике видят явно не в первый раз. Еще и обращается по имени отчеству. Уважительно.

– Срочно педиатра сюда. – не тратя времени на пустое приветствие, произносит Артем. Я вижу, как пара девушек – санитарок тут же бросаются вглубь коридора, спеша исполнить приказ.

Никто здесь даже и не подумал спросить наши документы. С облегчением выдыхаю. Брату помогут. Обязательно.

9. Настенька.

– … Так что, до утра он останется здесь. Понаблюдаем. Но, в целом, я рекомендую вам не волноваться. Скорее всего, это просто последствия сильного стресса. – монотонно говорит педиатр спустя час. За этот короткий временной промежуток у брата уже успели взять кровь на анализ, измерить температуру, давление, провести полноценный, и очень тщательный осмотр. Оперативность, с которой работали доктора вызывала внутри странные ощущения – непривычно. В нашей районной поликлинике, мы, бывало, по два часа только в очереди сидели…

– Спасибо. – с облегчением выдохнула и тут же задалась новым вопросом. А что мне делать в городе до утра? И где ночевать? Артем вернется обратно в деревню? Но, мне не хочется далеко уезжать от брата… Даже на один день.

Неуверенно обернулась на своего спутника. Тот кивнул доктору, выражая скупую безмолвную благодарность. Педиатр тут же скрылся за дверью своего кабинета.

Артем посмотрел на меня отрешенно, будто о чем-то размышлял в своей голове.

– Сегодня лучше не уезжать из города. – наконец выдал он. – На всякий случай. – будто мысли мои прочитал. Я тут же затрясла головой, соглашаясь.

– Но только… Мне негде здесь переночевать.

Мужчина снисходительно улыбнулся, вновь вгоняя меня в смущение.

– Идем. – мягко сказал и последовал к выходу.

Консьерж многоквартирного дома в красивом районе города, встретил нас добродушной улыбкой, как только увидел Артема.

– Добрый день! – простодушно улыбнулся старик, откладывая сканворд в сторону. – Давно Вас не было.

– В отпуске был. В деревне. – немногословно бросает Артем в ответ, но улыбкой старику все-таки отвечает. Видно, что он доброжелателен даже к смотрителю дома.

Мы заходим внутрь красивого лифта с зеркалами на металлических стенах и поднимаемся на двадцатый этаж.

– Вы здесь живете? – осторожно интересуюсь, когда мужчина распахивает передо мной одну из дверей на просторной лестничной площадке.

– Настя. – строго рычит он в ответ. – Прекрати мне «Выкать», пожалуйста. Чувствую себя пенсионером.

Я не сдерживаюсь и тихонько прыскаю со смеху. Артем явно уже не юн, но и до пенсионера ему далеко.

– Извините. – блин. – Извини. – поправляю себя и прохожу внутрь квартиры.

Просторный холл, совмещенный с огромной гостиной. Светлые мраморные полы натерты до блеска.

Я снимаю обувь и в нерешительности замираю возле двери.

– Проходи. – бросает Артем, а сам удаляется на кухню.

Оттуда до меня доносятся обрывки телефонного разговора: «Да, пригони мою машину к старой квартире». Старой? – мысленно переспрашиваю. Значит, живет он все-таки в другом месте? «И захвати еды из ресторана. На двоих».

Я прячу взгляд, потому что подслушивать чужие разговоры не хорошо. Быстро шмыгаю в гостиную и озираюсь по сторонам.

Все дорого, но достаточно выдержано. Мебель преимущественно из темных оттенков. Большой телевизор на пол стены, диван из темной кожи, а рядом черный глянцевый столик.

На полках нет никаких предметов декора. Ни рамочек с фотографиями, ни еще каких мелочей, которые могли бы хоть намекнуть на личную жизнь обладателя дома. Ничего.

Странно.

У такого как Артем наверняка ведь есть женщина. А значит где-то должна быть забытая губная помада, или… Хоть что-нибудь. Я трясу волосами, когда ловлю себя на подобных мыслях. Мне то какое дело? Зачем вообще я об этом думаю?

– Скоро еду привезут. – устало отозвался Артем, вернувшись из кухни. Я заметила, как на его лице залегли серые пятна усталости. Стало стыдно. Из-за нас он сегодня не спал, а потом пришлось еще и в больницу тащиться.

– Может, Вы отдохнете? То есть, ты…

Артем улыбнулся.

– Не хочется тебя одну оставлять.

Я тут же всплеснула руками.

– Нет, нет! Все в порядке! Я тут тихонечко посижу. Мешать не буду!

– Точно? – он с сомнением прошелся по мне прищуренным взглядом. – Я не про «мешать», а про то, что не заскучаешь одна? – на его губах заиграла улыбка.

– Точно. – поспешно кивнула.

Мужчина пожал плечами и двинулся в сторону одной из дверей. Видимо та ведет в спальню. Перед тем, как зайти обернулся.

– Скоро Саша приедет, мой охранник. Заберешь у него еду и ключи от машины? Если честно, не знаю, сколько просплю, – сует руку в карман штанов и вытаскивает пару купюр. Протягивает их мне. – Вдруг что-то понадобится, тут в соседнем доме магазин есть. Ключи от квартиры в прихожей.

И не дожидаясь моего ответа, скрывается в спальне.

10. Настенька.

Несколько часов спустя, уже ближе к вечеру, я плюхнулась на диван, устало откинув голову на его спинку.

Из спальни Артема послышался шорох, а затем звуки воды. Должно быть он проснулся и сейчас принимает душ. От мысли о том, как этот мужчина стоит под теплыми струями воды, совершенно лишенный одежды, я густо краснею.

Снова вскакиваю и несусь обратно на кухню. Лучше уж занять чем-то руки. А то лезет в голову всякое… Должно быть тоже – последствия стресса.

Охранник, грозный мужчина в строгом костюме, действительно привез еду из ресторана и ключи от машины. Сразу же, как только Артем уснул. Но разобрав пакеты с лакомством, я поморщилась. Выглядело не очень. И пахло, если честно тоже, не очень. На вкус и цвет, конечно… Но, кажется, в ресторане не нашлось ничего по вкуснее.

Поэтому быстро взяв деньги, которые оставил Артем, я сбегала в магазин, купила набор необходимых продуктов. И последние два часа не отрывалась от плиты. (С которой тоже пришлось повозиться, чтобы разобраться, как она функционирует). Хорошо, что Артем не видел моих мучений – было бы немного не ловко. Хотя я бы посмотрела на него при готовке в русской печи – ведь в этом то я мастак.

– Ты что делаешь? – не пряча удивления в голосе, произносит Артем. Я вздрагиваю, и перекладываю противень с запечённым мясом с одной стороны стола на другую.

– Вот. – вытираю руки о фартук, хотя ни чуточку их не испачкала. – Еду приготовила.

Мужчина изгибает бровь и только в этот момент я решаюсь посмотреть на него. Черт, лучше и дальше бы прятала взгляд.

Густая аккуратная борода, к которой я уже успела привыкнуть, сейчас начисто сбрита. Странно, что без нее лицо Артема выглядит еще более строго. С мокрых темных волос капают струйки воды. Попадают на брови и на ресницы. Белая футболка, задача которой спрятать мускулистые руки и грудь – вообще не справляется со своими обязанностями. Она вымокла и теперь облепляет Артема, словно вторая кожа.

– А Саша не доставил ресторанную еду? – нахмурился.

– Доставил. – тихо отозвалась и тут же бросилась к холодильнику, в который я убрала пакеты с логотипом известной сети ресторанов. – Но… мне она не очень понравилась. И я подумала, что стоит приготовить еще что-то.

На самом деле, главным моим побуждением было чувство искренней благодарности, которое я испытываю к Артему. Он слишком многое сделал для Пашки и для меня. Захотелось, хоть чем-то ему отплатить. Понимаю, что простой ужин – это не равноценный обмен. Но уже лучше, чем ничего?

Мужчина открыл пакет с ресторанной едой и задумчиво ее оглядел. Принюхался.

– Да. Ты права. Не очень… – перевел взгляд на приготовленное мной мясо. Затем на картошечку, щедро присыпанную укропом. И на салат, который я нарезала на скорую руку. Улыбнулся. – В таком, случае… Давай ужинать?

Я одобрительно кивнула в ответ. И мы уселись за стол. Ели в гробовой тишине. Хотя отсутствие разговоров не напрягало. Атмосфера была скорее спокойная и умиротворенная.

– Удивительная способность… – в задумчивости выдал Артем, сметя с тарелки все до последней крошки.

– Какая? – я съела немного, но сытость уже растеклась приятным теплом по всему телу.

– Наводить вокруг себя домашний уют. – усмехнулся мужчина. – Еще с утра, в доме, я это заметил. Пирожков напекла, один запах чего только стоил. Жаль, попробовать не успел. И здесь тоже, стоило на пару часов тебя оставить, а ты холостяцкую берлогу в теплый домашний очаг превратила.

Я закусила губу, не зная, как на это ответить. Не понимала, нравится ему то, что он видит или нет. И почему, мне так сильно хочется, чтобы первое? Но еще более интересно слово, за которое уцепился рассудок – холостяцкую? Значит, у него нет спутницы жизни?

Пожала неопределенно плечами в ответ, и принялась убирать со стола посуду.

– Оставь. – тепло произнес Артем, и неожиданно дотронулся до моей руки, чтобы остановить.

Вздрогнула. Тарелка, которую я держала, выскользнула из пальцев. Полетела на пол и тут же разбилась.

– Ой. – выдала в ту же секунду и бросилась подбирать осколки. – Извини.

Артем встал, чтобы помочь мне.