Читать онлайн Исторические миниатюры. Скрытая реальность бесплатно

А́вгуст и А́вгуста

Имя Август имеет римское происхождение. От рождения своего имя сие существует в мужской и женской форме – Август и Августа. Но первородство за мужским именем Август. Значение имени Август в существующей традиции: «великий, величественный», «священный», «божественный».

Великий – славный великими, знаменитыми подвигами и деяниями. Величественный – исполненный величия; внешностью, видом, впечатлением о себе вселяющий понимание своего величия и необъемлемости, внушающий глубокое уважение к себе. Священный – святой, освящённый, заветный, нерушимый. Божественный – от праиндоевропейского bhag – «наделять»; bhágas «одаряющий, господин». Под этим словом древние персы подразумевали «господь», «бог», «тот, кто наделяет счастьем, достоянием».

Неудивительно, что древние народы такими эпитетами величали своих небесных покровителей, считая их власть над людьми истинно божественной. Римляне для своих и заимствованных богов – Аполлона, Асклепия, Марса, Минервы и пр. – образовали подобный эпитет: Augustus (Август), в основе которого содержалось понятие augere – «возвеличивать».

История распорядилась так, что эпитет божества однажды стал именем человеческим. И первым из смертных носителем имени Август стал приёмный сын Юлия Цезаря, талантливый государь и основатель Римской империи Октавиан (годы его правления: 27 год до Рождества Христова – 14-й год по Р. Х.).

Деятельно расширяемое римское государство уже с последней четверти II-го века до Р. Х. раздиралось внутренними смутами, и однажды в борьбе за власть сошлись честолюбивые Цезарь Октавиан и Антоний. Первый опирался на Запад, второй – на римский Восток и на свою союзницу и жену, египетскую царицу Клеопатру.

Победа Октавиана над Антонием при Актии в 31-м году принесла триумфатору Египет как личный трофей Октавиана, ставшего вдруг наследником династии Птолемеев.

Но гражданин Римской республики Октавиан не мог быть одновременно и монархом. Казус преодолели тем, что за 27 лет до Рождества Христова римский сенат преподнёс Октавиану почётное именование Август. А его супруга Ливия стала величаться Августой.

На этом республиканская история Рима закончилась, и возникла Римская империя. К слову: Август стал первым человеком, превратившим титулы «Император» и «Август» в часть своего официального имени: Октавиан Август Император Цезарь.

Римляне видели в обновлённом имени своего правителя смысл: «податель благ», «благодетель народа», «возвеличенный богами».

Император Август правил кротко и мудро, сохраняя республиканские ценности в государстве. Успешно воевал, а в мирное время приводил в порядок дела управления, и издал много полезных постановлений. Очистил сенат от «недостойных», покровительствовал семейным ценностям, поднял дисциплину в войсках и навёл порядок на улицах Рима. Свою столицу Август украсил превосходными зданиями и справедливо гордился тем, что принял город кирпичным, а оставляет мраморным. Он лично инспектировал свою обширную империю, наводил порядок и основывал города и колонии. При всём том владетель уважал науки, писал неплохие стихи и делами достойными дал свое имя целой исторической эпохе, замечательной расцветом наук и искусств. Эпоха Августа – называют её современные историки…

Не обладая гением Юлия Цезаря, Август возымел высокую цель – превзойти своего легендарного приёмного отца. Личность Цезаря даже в своём времени была столь значительна, что превозмочь его мог пытаться только человек исключительного честолюбия. Нередко честолюбцы на троне становились жестокими тиранами, но Август стал очень хорошим государем. Умным и дальновидным стратегом и дипломатом.

А начинался победный взлёт его гения в те дни, когда после смерти Цезаря в 44-м году до н. э. Октавиан попытался стать его преемником, и обратился с призывом поддержать его к легионерам и ветеранам убитого императора.

Могущественный консул Антоний не поддержал соперника, и Октавиан выступил против супруга египетской царицы Клеопатры на стороне римского сената. В битве той богиня Виктория отвернулась от Антония, и одарила венком победы его честолюбивого противника. Ликовал лагерь Октавиана, довольно потирали ручки лощёные сенаторы…

Однако, после знаковой победы над Антонием неблагодарные законотворцы не дали Октавиану обещанного титула консула, и решительный сын Юлия Цезаря порвал с сенатом. Вся власть в государстве на тот момент фактически уже сосредоточилась в руках победоносного полководца, прекратившего гражданскую войну в Риме. Толпа полюбила успешного вождя, и ответ его мог стать весьма жёстким. В ожидании расправы лукавые сенаторы «не отпустили» триумфатора Октавиана на покой, и в дружном единодушии законодательно закрепили за ним верховную власть. Именно в те судьбоносные дни по настоятельному совету офицеров преторианской гвардии сенат преподнёс Октавиану титул Август («возвеличенный богами»).

Очередной шаг на пути к высокой цели Октавиан осуществил блестяще. Холодный расчёт Августа заключался в том, чтобы сосредоточить в своих руках все важнейшие государственные должности, и переформатировать империю так, чтобы прежний государственный механизм с сенатом во главе функционировал лишь на словах. А ненасытные и «коллективно безответственные» сенаторы оставались лишь теми, кого русский классик много позже назвал «свадебными генералами».

Во исполнение плана, пользуясь властью проконсула, Август взял на себя управление провинциями, где были расквартированы легионы, и принял главнокомандование над всеми военными силами империи. А в качестве трибуна он уже обладал такой полнотой власти, какая позволяла ему контролировать все права народа. Даже обычные его приказания стали иметь силу законов. Кроме всех этих достижений, он получил от услужливого раболепствующего сената титул – Отец Отечества.

До великой цели Августу оставался один, но весьма важный шаг: он должен был стать главой государства и в области религии. Такой шаг был сделан им в 12-м году до Р. Х., когда Август успешно соединил в своих руках все важнейшие жреческие должности, и принял сан Pontifaex Maximus – так величали римляне верховного жреца империи!

Получивший хорошее образование Август помнил, как за много веков до него мудрый царь Нума Помпилий обуздал своевольный сенат: все свои решения Нума объявил божественными установлениями, и учредил коллегию авгуров, толковавших волю богов по полёту и крику птиц. Толковавших бесспорно и со знанием дела. Авгуры были неприкасаемы; авторитет этих жрецов был чрезвычайно высок; они могли остановить даже ход народного собрания (высший орган власти!), отложить его до иного дня, они могли даже отменить принятые народом решения, объявив, что… знаки вещих пернатых показались им неблагоприятными.

Воля авгуров почиталась выше закона! Рим почтительно внимал авгурам – истолкователям воли богов, и потому сами авгуры находились в тени величия богов. Это была наиболее реальная и освященная религией власть!

Октавиан понял секрет максимальной полноты власти, и если во времена Нумы он заключался в монополии на толкование воли богов, во времена Октавиана он заключался в его личном обожествлении! Ведь боги обитают в чистой сфере, – размышлял Август, – и входя в тесное общение с известными, возлюбленными ими людьми, они делают их божественно великими. Он, Август, и есть любимый сын богов; из осознания этой истины и по его личному приказу доверенные офицеры Претория внушили «жирным и подлым протирателям скамеек» в сенате мысль преподнести Октавиану титул Август, что значит «Божественный», «Возвеличенный богами»!..

Последнее звено легло в ложемент с обретением сана Верховного понтифика.

Прекраснейшее из чудес – беломраморную статую Венеры работы Апеллеса, Август привёз в Рим с острова Кос, и установил в храме Юлия Цезаря, его великого предшественника и приёмного отца. Венера почиталась прародительницей рода Юлиев, и с такой элегантной подачи народ воочию увидел, кем именно из богов был возвеличен «божественный» Август!

Руками приглашённого гения была вырублена и статуя самого Августа, восседающего на троне подобно Юпитеру, и в деснице его уютно расположилась крылатая фигурка богини победы Виктории; в другую же руку прочно врос скипетр.

Таким изображением Август был окончательно обожествлён, следуя смыслу своего нового имени.

Хранителями прижизненного культа молодого бога стали отпущенники – бывшие рабы его, получившие свободу и статусное звание августалов. Верные, неподкупные, и очень влиятельные опричники Августа!

В заботах Август едва не забыл ещё одно «неохваченное» достижение Юлия Цезаря: месяц Quintilis в Риме был переименован в Июль в качестве особой чести от благодарного сената. Ручной до сожаления сенат мгновенно понял намёк и с готовностью переименовал Sextilis, шестой месяц староримского года, в месяц Август.

Счёт в глазах Августа оказался в плюсе, и бессмертие его имени в грядущих временах было обеспечено его же харизмой. Харизмой его священного имени – Август!..

Римская традиция имятворчества по времени явила форму мужского личного имени Август («Возвеличенный богами»), а за ним и параллельную женскую форму имени – Августа, с той же этимологией: «Возвеличенная богами». Монархической традицией мира стало именование венценосцев «августейшими особами».

В российский именослов имена Август и Августа обстоятельно вошли в XVIII-м столетии. Наибольшее распространение они получили на Волге, в сердце России и в её северо-западных областях. Но ещё ранее славяне приняли месяц август, прежде звавшийся серпень. Этот месяц открывал собой страдную пору для крестьянина, коему приходилось и косить, и пахать, и сеять под озимое.

В народном календаре сложились приметы да поговорки по августу-месяцу: «Овсы да льны в августе смотри – ранее они ненадёжны»; «В августе – серпы греют, вода холодит»; «Мужику в августе три заботы – и косить, и пахать, и сеять»; «Бабам в август праздник, жатва, а с сентября и бабье лето»; «Август – собериха и припасиха».

Агла́я

Это имя имеет греческое происхождение. На языке благородных эллинов имя Αγλαΐα (Аглая) означает: «прекрасная», «светлая», «блистающая», «великолепная».

Прекрасная – воплощающая красоту, соответствующая её идеалам, изящная.

Светлая – излучающая внутренний свет, ясная, прозрачная, радостная, ничем не омрачённая, приятная.

Блистающая – сверкающая ярким блеском, превосходная, замечательная, поражающая величием своим.

Великолепная – отличающаяся яркой красотой, пышная.

Начало исторического пути имени Аглая связано с древнеиндийским выражением haryati, несущим в себе смысл «любить, находить удовольствие, жаждать». Гибкая метаморфоза смысла прошла и через древнегреческое выражение χάρις – «изящество, прелесть» (от микенского ka-ri-si-jo – «благодать»), ставшее общим именованием харит, – божественных дев, с которыми древние греки связывали все привлекательное, прекрасное и радостное в окружающей природе и человеческой жизни. Античные греки испытывали восторженную любовь к своим юным богиням красоты, грации, счастья и радости, и называли их именами Аглая – «блеск, сияние», Евфросина – «благомыслие, радость», Талия – «цветение».

Первоначально хариты воспринимались богинями плодородия, а позднее стали олицетворять доброе, радостное, вечно юное начало жизни и женскую прелесть. Их происхождение, имена и число у разных древних авторов различны: хариты – дочери Зевса и Геры, или Зевса и океаниды Эвриномы, или дочери Гелия и Айглы, а порой и дети Бахуса и Афродиты.

Гесиод в своей «Теогонии» так сказал о происхождении харит:

Аглая, в другой версии, была младшей из сестёр: «Сделал Аглаю Гефест, младшую между Харит, своею супругой цветущей».

Служение харитам было, по преданию, введено в Беотии царем Этеоклом. Из Беотии почитание харит перешло на Геликон и в другие области Греции.

Прелестны хариты, всегда смеются они и танцуют, поют и кружатся в танце, купаются в ручьях и реках и венчают себя цветами – дарами весны!

Как богини прелести и красоты, хариты входили в свиту ослепительной богини любви и красоты Афродиты; они сопровождали её служанку Пейто, богиню убеждения и любовных уговоров, и вестника олимпийских богов Гермеса (покровителя договоров и договорённостей), ибо без них последние не могли бы ни убеждать, ни пленять.

Особенной любовью пользовались представления о харитах в театральных постановках. На сцене возводился высокий деревянный макет горы Ида, усаженный кустами и живыми деревьями; с вершины его сбегали вниз ручьи; в зарослях бродили живые козы. Сладко улыбаясь, во всем блеске своей красоты являлась Афродита, радуя взоры зрителей. Амуры несли пред богиней зажженные факелы, словно сопровождая Прекраснейшую на свадебный пир; окружали богиню прелестные хариты в своей головокружительной наготе. Проказливо осыпали юные девы букетами и цветами Афродиту, воздавали почести владычице чувственности первинами весны, кружились в танце искусном. Стонали флейты сладкими лидийскими напевами, и сердце каждого красолюбивого грека наполнялось радостью и негой любви.

Афродита, что прелестней любой мелодии, словно плыла в кружении харит…

Распространяемое харитами веселье относилось греками не к области чувственной жизни, но скорее к области жизни духовной; наслаждения музыкой, танцами, поэзией, красноречием приобретали благодаря харитам особую прелесть и красоту, и нередко романтичные поэты заявляли, что не желали бы представлять Афродиту или покровительниц искусства Муз без присутствия харит. Хариты, богини изящества, прелести и красоты, слыли подательницами вдохновения и близко стояли к искусствам; оттого были они дружны с музами. Вместе с подругами пели хариты на свадьбе Кадма и Гармонии: «Вечно прекрасное мило, а что не прекрасно – не мило», и в напеве том верно и полно отразились сущность харит, и жизненная мудрость греков.

Храмы харит возводились во многих городах Эллады. В Орхомене в их честь устраивались праздники, где состязались в светлом искусстве певцы и поэты.

Художники и скульпторы изначально изображали харит в изящных туниках – обычных эллинских одеждах. По мере развития представлений одеяние харит становилось все более легким, пока, наконец, смелый гений скульптора Праксителя и вовсе снял покровы с образов божественных дев.

Позднейшее греческое искусство изображало харит в виде трех стройных, цветущих, девственных особ, с миловидными чертами лица, нежно обнимающих друг друга. Нередко изображения харит украшались цветами: лилия (символ лета), миртовая ветвь (символ любви), и особенно роза (символ красоты). Порой олимпийские девы держали в своих прелестных ручках музыкальные инструменты, и даже игральные кости.

С угасанием Древней Греции её культурным наследником стал Великий Рим.

В Риме греческих харит охотно приняли, и стали называть грациями (гречанками).

Впрочем, Аглая с её прекрасными сёстрами не стали объектами религиозного культа в «Вечном городе». Из уважения к греческому искусству и как дарительниц вдохновения их столь же охотно изображали римские художники, ваятели и златокузнецы.

Божественные качества и нежный флёр великолепного трио были столь пленительны, что римляне стали называть своих жён и дочерей именами граций.

В российский именослов имя Аглая вошло в XVIII-м столетии, с массовым появлением западноевропейской светской литературы, и благодаря новой политике государей российских. В русле политики такой в 1757-м году в Россию ко двору императрицы Елизаветы Петровны был приглашён итальянский исторический и портретный живописец граф Пьетро де Ротари. Всю оставшуюся жизнь прожил художник в Петербурге, писал картины жанровые, сходные с естеством портреты, и заказами в высших кругах российского общества был балован изрядно. Особенно же любил мастер изображать головки подобных харитам красавиц, очевидно, питая своё воображение светлой красой россиянок.

По кончине его царствующая императрица Екатерина II приобрела собрание изображений дамских головок, и повелела экспонировать коллекцию частью в Кабинете мод и граций большого Петергофского дворца, частью же в китайском павильоне Ораниенбаумского парка.

Имена Аглая, Талия и Евросиния ожили на устах российской знати, и с тем получили путёвку в светский российский именослов.

В веке XIX-м, когда поражение Наполеона силой русского оружия вызвало необыкновенный общественно-патриотический и культурный подъём, в литературной жизни России явились новые выразители общественного духа, журналы и альманахи. Блестящий литератор и реформатор русского языка Н. М. Карамзин удачно выпустил альманах «Аглая», привлекший внимание общества и к содержанию, и к названию. С тем имя Аглая обрело новых поклонников в России.

Наибольшее распространение это имя получило в сердце России, и в её южных и восточных областях. Имя Аглая оставило след и в народном песенном фольклоре: «Пироги да каши духмяны у Аглаши; хороша хозяюшка милая Аглаюшка».

А́гния Агне́сса Ине́сса

Агния, Агнесса, Инесса – суть формы одного имени Агния, какое является первородным, имеет латинское происхождение, и весьма далёкие во времени корни. Мистическая основа имени Агния (Αγνός) сложилась в те мифические времена, когда дэвы – древние боги ариев, испугались. Задуманный ими план получения жизненно важной энергии человеческих эмоций едва не провалился. Дэвы создали религию для смертных, чтобы объединить их и мягко заставить выделять нужную богам пищу. Эта пища была искусно закамуфлирована под обряды жертвоприношений.

Смысл жертвоприношений, – внушали людям дэвы, – состоит в поддержании Мирового порядка, проявляющегося в космических циклах и в общем благополучном функционировании Вселенной, обеспечивающих ариям процветание и умножение материальных благ.

Катализатором передачи энергии служил огонь, столь же древняя и бессмертная стихия, как и сами боги ариев. Огонь и был божеством. Люди сожигали в огне дары богам, и в религиозном экстазе генерировали то, что так нужно и вожделенно дэвам – небесную манну. Пищу богов…

В русле своего плана дэвы инициировали рождение молодого бога, и назвали его именем Агни («огонь»). Они предназначили юному дэву роль их личного жреца-возносителя жертвенных даров в небесный мир. Агни должен был внушать людям, что смертные не могут жить без жертвоприношений, и скрывать от смертных истинную картину зависимости. Однако, сметливого Агни осенило, что… если вдруг… жертвенные алтари погаснут, с тем может угаснуть и его приятная жизнь. Такой скоротечной судьбы бессмертный дэв не хотел, и спрятался в пучине вод. Предала его рыба, испугавшись жарких эманаций огненного бога. Агни проклял рыбу и обрёк её служить добычей человека, себя же позволил уговорить вернуться, и стать жрецом бессмертных.

От той поры люди почитали Агни как посредника между богами и ариями, бога жертвоприношений, света и очистительного огня, и изображали его восседающим на баране в сполохах пламени. Барана, спутника Агни, почтительно величали не прежним, обычным для животного прозванием vahana, но прозванием yaj(g)ñá (Яйгна) – словом, несущим смысл «огненная жертва»…

Так, вместе с новым мифологическим понятием в обиходе людей возникла и широко распространилась традиция приносить в жертву богам молодое животное от стада, путём заклания его и сожигания на огне алтаря.

Со временем прозвание яйгна среди людей стало общим обозначением приплода от овец. Милое, беззащитное, чистое и невинное существо – ягнёнок – стало истинной жертвой религиозной традиции. Немаловажным представлялась дешевизна такой жертвы, ибо овцы плодились быстро, и содержание их не было затратным.

В Карфагене ягнёнка почитали символом света и называли Кар, символом же тёмного, «закатного» времени года считали козлёнка, и называли его Тис.

У древних евреев скотоводство было главным занятием. Библейский Авель принёс Богу приношение «от первородных стада своего», иначе – сжёг на огне жертвенника первых ягнят нового приплода. Чем весьма угодил Богу, согласно легенде, но увы, совсем не угодил своему брату Каину. Так в мир со смертью Авеля пришла зависть…

Позже стали сожигать только часть жира и внутренностей ягнёнка, мясо же становилось жертвенной пищей. Согласно Танаху, первое заклание и съедение пасхального ягнёнка, агнца, было совершено евреями по особой заповеди Бога накануне исхода евреев из Египта. Моисей, вождь народа Израильского, повелел каждой семье закласть ягнёнка и принести ритуальную жертву.

Библейская символика пасхальной жертвы заповедана в Книге Еноха, где Агнец олицетворяет собой чистоту, невинность, кротость, – то есть именно те качества, что угодны и желанны Богу.

Именно так рассуждали и древние греки, трепеща, благоговея и угождая своим многочисленным небожителям. Боги в своих страстях и желаниях подобны людям, полагали жители Эллады, а поскольку они могущественны и памятливы, им следует угождать для отвращения их гнева и обретения покровительства, как угождают сильным мира сего. Угождали богам обычно путём вкладов в святилище, и принесением жертв для временного наслаждения божества. Со времён Гомера греки серьёзно полагали, что боги питаются парами сожигаемого мяса и испарениями возлияний (вина, масла и т. п.), и вдыхают запах тлеющих благовоний.

Таким образом, огонь служил исключительным средством преобразить жертвенный дар в пищу, удобную для невидимых, бесплотных небесных сущностей.

Как и арии, их отпрыски-греки сохраняли веру в чистоту и божественность огня. Рвущееся вверх чистое священное пламя открывало путь в Верхний мир. Ритуальная чистота жертвы при этом суть условие общения с бессмертными богами.

Ассоциативные сопоставления важнейших религиозных понятий явили эпитеты олимпийских владык: Артемиду, Деметру и Персефону набожные греки стали величать словом Αγνός (хагнос), что значило «чистая, непорочная». Эта сакральная категория древних религий со временем стала служить и собственным наименованием приплода овец, как традиционно используемых животных для жертвенного алтаря, – самых многочисленных и самых дешёвых в содержании…

Когда возникло христианство, его ранние адепты в качестве аллегорического изображения Иисуса Христа и обозначения Его жертвенной роли избрали привычный и понятный своим современникам символ Агнца. В первобытной христианской церкви всякий новообращённый получал как малый дар восковое изображение ягнёнка-агнца с крестом. Апостолов нередко представляли как двенадцать ягнят с Агнцем-Христом в центре. В иконографии раннего христианства агнец – самый излюбленный образ и олицетворение страдающего и ликующего Христа, Его страстей и воскресения.

Уподобление агнцу указывает на глубочайшее смирение, незлобие и кротость распятого Сына Божьего, что и закрепилось за самим ягнёнком-агнцем как символ Христа, как знак «великой, умилостивительной жертвы за грехи всего рода человеческого». И потому ранние христиане стремились во всяком удобном месте рисовать драгоценный для себя символ Агнца.

Таким удобным местом в те суровые для христианства времена стали знаменитые римские цеметерии, или катакомбы – прорубленные в мягком туфе и известняке штольни общей протяжённостью до 500 километров!

В катакомбах, подальше от глаз римских властей, устраивались собрания христиан; под грубыми сводами со следами кирок и кайл проповедовали Пётр и ученики его; со II-го столетия христиане стали хоронить в тёмных и душных галереях подземного лабиринта тела своих единоверцев, обёрнутые в чистые холсты и умащённые ароматическими травами. Собственно могилами служили узкие ниши, закрытые плитами, или заложенные каменными блоками.

Римляне-язычники продолжали сжигать своих умерших, и избегали спускаться к медленно истлевающим останкам адептов «иудейского культа», почитая такой способ упокоения «мерзостью». В этом смысле положение устраивало всех. Стены катакомб до наших дней сохранили надписи-граффити первых неофитов-христиан. Краткие эпитафии «Мир с тобой», «Спи в мире Господа» и т. п., чередовались с символическими знаками, смысл которых был сокрыт от непосвящённых: якорь – образ надежды, служащей опорой души; голубь – символ Святого духа; петух – символ воскресения (крик петуха пробуждает ото сна, и тем напоминает о грядущем Страшном суде и всеобщем воскресении); орёл – символ непреходящей юности; павлин – символ бессмертия (по мнению древних, тело этой птицы не подвержено разложению); лилия – символ чистоты (архангел Гавриил, по преданию, вручил Деве Марии бутон лилии при благовещении); виноградная лоза и корзина с хлебами – символ евхаристии (крещения); агнец – символ искупительной жертвы Христа…

Очевидно, подобное изображение агнезы (овечки) было нанесено на плите погребальной крипты 21 января 304 года, когда христианская община хоронила тело казнённой 12-летней римлянки, очередной мученической жертвы религиозного террора.

По римскому закону, казнить девственницу было невозможно, и чтобы устранить такую досадную помеху, преторианцы бросили приговорённую в грязный лупанарий (публичный дом). Церковное предание гласит, что ангелы не дали совершиться надругательству, и тогда беззащитное дитя заклали, как жертвенного ягнёнка…

Ужас от совершённого злодеяния был велик, но ещё более велик был подвиг стойкости совсем ещё юной девочки, потрясший воображение современников. Молва не сохранила имя девы-мученицы по рождению, но стала именовать её ласково и нежно – (агнезе – «овечка»). Резонансная казнь создала ореол мученицы, и с ним культ почитания святой девы Агнезе, – под этим именем, как части христианской легенды, её и канонизировали впоследствии.

Всего через 9 лет после тех страшных событий, в 313-м году н. э. римский император Константин издал знаменитый Миланский эдикт, провозгласивший религиозную терпимость на территории Римской империи. Казни и преследования христиан прекратились, а Церковь христианская получила невиданные преференции и возможности для осуществления своего культа.

Рим стремительно менял религиозную ориентацию. Входы в катакомбы открыли, и доступ к телам мучеников стал свободным. В 342-м году дочь императора Константина, принцесса Констанция приняла на себя личную опеку над местом упокоения Агнезе.

После скорой кончины дочери император воздвиг над катакомбами святой Агнезе роскошный мавзолей для упокоения сестёр-принцесс Елены и Констанции. К мавзолею примыкает базилика, ставшая церковью в память святой Агнезе Римской. Император рассчитывал, что соседка-святая охранит и поможет в загробной жизни членам его семьи.

В последующем религиозная слава святой Агнезе перешагнула границы Римской империи во времени и в пространстве, и создала полюбившийся многими средневековыми художниками иконографический образ. Подвиг невинной и чистой душой и телом девы призвал к труду гений Доменико Эль-Греко, Марко Бенефиала, Хосе де-Рибера, и многих других мастеров кисти.

В Дрездене, в галерее старых мастеров, доныне экспонируется картина Спаньолетто «Санта Агнез с покрывалом», 1641 год.

В Вашингтоне люди трепетно любуются полотном Эль-Греко «Мадонна с младенцем и святыми Мартиной и Агнезе», около 1640 года.

В «личной» церкви святой Сант-Аньезе-фуори-ле-Мура трогает чувства всякого прихожанина великолепный мозаичный портрет мученицы.

Важно глубокое понимание образа святой Агнезе в контексте событий того страшного и судьбоносного времени. В череде преследований и пыток ранних римских христиан публичное исповедание гонимой религии требовало колоссальной силы духа и мужества. Проявление несгибаемой стойкости и самоотречения у 12-летнего ребёнка казалось невероятным, и потому вызывало безмерное удивление всех, знакомых с той печальной историей. Что объясняет искреннее почитание святой девочки и в среде христиан, и в лоне самой Церкви.

И в наши дни ежегодно 21 января в римской базилике Сант-Аньезе-фуори-ле-Мура, что на Via Nomentana 349, проводится обряд благословения двух агнцев, из шерсти которых прядут паллии – накидки для митрополитов с черными шелковыми крестами.

В христианских храмах название Agnus Dei, или Potiriokalymma, носит пелена, покрывающая чашу во время совершения Святых Таинств. На ней изображен Агнец, и служит она эмблемой плащаницы Христа…

Познавательно, что Агнец – вечный жертвенный искупительный символ в праздновании Рамадана у мусульман всего мира.

Имя святой Агнезе включено в Римский канон мессы латинского обряда, и в Литанию всем святым. Святая Агнезе традиционно чтится как символ духовной чистоты, и покровительница девушек во всём христианском мире.

Неудивительно, что имя-легенда стало прообразом личного имени Агнезе, столь популярного в различных национальных формах в Европе и за океаном.

В русскоязычных странах имя сие адаптировали и произносят как Агнесса; испанский и португальский средневековый вариант имени Inez озвучен как Инесса. Как самостоятельное имя существует и первичная родственная форма имени Агния.

Принятие христианства в X-м веке открыло дорогу на Русь непривычным новым назвищам-именам. Давали имена священники при обряде крещения; опирались же на святцы, минеи и церковные календари, где собраны были имена христианских подвижников и мучеников. Люди охотно приняли благозвучное имя Агния, и вместе с ним формы Агнесса и Инесса, и с удовольствием нарекали им девочек, рождавшихся в семьях подданных российской империи.

А́да

Это имя имеет еврейское происхождение. На языке библейского народа имя Ада (עדה) означает: «наряжать, надевать украшения», «украшение».

Украшать – значит убирать, наряжать, придавать красоту, изящество, убранство, делать приятнее на вид.

Украшение, или украс, украса – всё то, что красит, украшает, и что делается с этой целью; отделка, наряд, убор, драгоценности.

В древнейших преданиях еврейского народа упоминается шестое имя Единого Бога, соединенное с выражением Ва-Даат (неслучайное созвучие с именем Ада!). Его сфира Тифарет, смысл которой – «украшение, красота, великолепие, наслаждение». Эта сфира символизирует древо жизни и управляет через чин Достоинств, которые Иудеи называют Малахим (Ангелы в сфере Солнца, дающие ему блеск и жизнь), и они же управляют металлами. Свойства многих из них – блеск и сияние, а назначение – основа для ювелирных украшений.

Греки, а за ними и римляне считали всякое ремесло занятием рабов и простолюдинов; евреи же ремесло, особенно ювелирное, почитали занятием весьма почтенным, и охотно отдавали своих детей в обучение.

От седой старины основной денежной единицей у евреев был сикль (шекель), и представлял он собой весовой кусочек золота или серебра.

Драгоценные металлы шли на украшение и утварь скинии и храма.

Особенной популярностью на Востоке пользовались женские украшения. Извечная женская слабость не осуждалась, если страсть к узорочью не становилась чрезмерной.

Носить изделия ювелиров можно было и в праздники, и во дни будние, и только в дни траура запрещалось всякое украшательство. Блестящее и сверкающее женщины носили на лбу, в ушах, в носу, на щёчках, на шейках, ручках и пальчиках, на щиколотках и ступнях очаровательных ножек. Серьги, ожерелья, запястья, пряжки, носовые кольца (нэзэм) из золота, стекла или рога сопровождали древнюю еврейку по жизни и даже по наступлению смертного часа в могилу, равно как мужчину оружие.

Согласно апокрифической книге Еноха, автором традиции украшательства выступил «благостный ангел Азазел», какой научил мужчин носить мечи, ножи и щиты, а женщин – зеркала, браслеты и т. п.

Серьги на Востоке делались из золота, по достатку украшались драгоценными камнями и жемчугом, и могли быть различной формы и величины. Скромным вместо злата и серебра доставались цветное стекло или рог. Серьги носили женщины и дети, прищепляя к мочкам ушей, либо продевали в ушной прокол на подвеске или штифте.

Кольца для носа (нэзэм) имели форму серёжек, и подвешивались в крыльях носа или в носовой перегородке.

На запястьях и предплечьях смуглые красотки носили браслеты, скрученные или согнутые из золотой или серебряной проволоки. Замочки на браслетах слыли признаком изысканного шарма.

Особенным шиком считались женские ножные браслеты; когда их соединяли цепочками, походка благородных евреек с такой обузой становилась мелкой и семенящей, что считалось признаком тонкого вкуса в те стародавние времена.

Носили браслеты и мужчины, но лишь как знаки статусного отличия. Для мужчин престижным считалось ношение перстней с вырезанной на кварце, смарагде или ониксе печатью. Личную печать носили скрытно, на шейном шнурке.

Женщины тоже не забывали о своих шейках: их украшали ожерелья из жемчуга, бусы бисерного плетения, редких камней и раковин. На бусах и шейных шнурах нередко подвешивались амулеты по египетской моде, или традиционные для Израиля, точёные из кости по форме булавы.

Гладкими золотыми полосками венчали головы новобрачных, а распашную одежду словно булавками прихватывали изящными чеканными фибулами.

Орнаментальная фантазия златокузнецов имела ограничения: закон запрещал чеканить изображения людей и животных, ибо таилась в том опасность идолопоклонства, подобно Золотому Тельцу времён Исхода.

В целом же древние иудеи в украшениях видели проявление личности человека, и привязанность владельца или владелицы к своим украшениям образно переосмысливалась как проявление верности народа Богу Израиля (Иер. 2:32), и верности Бога Своему народу (Ис. 61:10).

«Такой угол зрения инициировал постепенный перелом в оценке отношения к драгоценностям: в Пятикнижии истинным украшением молодых людей уже названо умение слушать наставления отцов и заветы матерей; стариков же украшает седина, – считали евреи, – а не ухищрения с целью сокрыть свой возраст».

В учении Христа истинным украшением человеков называлась красота души и жизнь в послушании Богу. Чрезмерное украшательство отвергалось из соображения того, что не должен человек любоваться лишь телом и одеждами своими, отвлекаясь взглядом и мыслью от внутренней сущности. Красивые вещи в прельщении ими оборачивались искусительной силой.

Простые евреи едва ли знали то, что понимали мудрые раввины: выражение A-DA сохранилось в наследии древних шумеров, и в их речи буквально означало – «быть A», «(быть) близким А». Шумерский силлаб «A» нёс в себе сложный и многогранный смысл: «вода», «канал», «семя», «наследник», «отец», «слезы», «потоп». В совокупности граней дифтонг A-DA обретал сакральное значение: «быть всему Началом и Концом», «быть Альфой и Омегой».

Так представлял себя Бог в священных текстах. Но к чему шёл человек?..

Гордыня A-DA и привела людей к печальному итогу – непониманию друг друга, а главное – к неспособности говорить с Богом на прекрасном и дивном красотою языке бессмертной души. О последствиях сего убедительно повествуют рукописи Мёртвого моря: «…Оплакала Иудея гибель царства своего, когда увели ассирийские воины десять колен Израилевых. И служили им мужчины рабами, и женщины служили им, блистая красотою своей и достоинств своих, как драгоценные алмазы блистают в оправе золотой …».

Понимание последствий потребовало реализации предосторожности, и если в текстах Ветхого Завета Ревекка для встречи Исаака оделась в «ризу летнюю», иначе – в праздничную, торжественную одежду; и Фамарь, свергнув ризы вдовства своего, также украсила себя праздничной, щегольской накидкой, то в тексте Нового завета апостол Пётр представил Сару как образ истинной женской красоты и достоинства, состоящих не в плетении волос, не в златых уборах и нарядности её одежд, но «в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа, что драгоценно пред Богом».

Так, кропотливо и методично, в умах людских замещалась мораль любования и стяжательства на мораль духовности и совести. В обновлённом смысле хорошая женщина сама подобна драгоценному украшению, и блистает добродетелями в доме своём. И в наши дни в еврейских религиозных семьях перед субботней трапезой отец семейства обычно читает вслух библейскую поэму, выражающую восхищение женой. Поэма называется по своим начальным словам – «Эшет хаиль». В ней сокрыты замечательные слова: «…такая жена дороже жемчуга ценой… Подаёт она бедному, руку она протягивает нищему… Уста свои открывает для мудрости…».

Иносказательно – достоинства души украшают женщину лучше всех драгоценностей мира. Не вместо, а – прежде!..

Такая доктрина неизбежно привела к переосмыслению весьма древнего женского имени Ада, в котором сочеталось извечное стремление женщины нравиться и быть привлекательной, и видение идеала благонравной жены.

Ада – второе после Евы женское имя, упоминаемое в иудейской Торе и в христианском Ветхом Завете. В библейской истории Ада – первая из жён Ламеха, потомка Каина в пятом поколении. «Ада родила Иавала: он был отец живущих в шатрах со стадами. Имя брату его – Иувал: он был отец всех играющих на гуслях и свирели» (Бытие 4:20–21). Адой звали и дочь Элона Хеттеянина, одну из трёх жён Исава и мать Элифаза. Нарекая дочерей своих именем Ада, израильтяне желали им вырасти украшенными истинными душевными добродетелями.

Соседи израильтян, древние греки, считали женскую добродетель весьма отличной от мужской. Лишь та жена истинно прекрасна, – судили они, – о которой отсутствует всякая слава в людской молве: и добрая, и худая. Лучшим же украшением жены служит молчание…

Правда, известнейшая из гречанок с именем Ада (греч. – Ἄδα) домостроевским типом не отличалась. Ада правила в IV-м веке до н. э. провинцией Кария в качестве сатрапа персидской империи Ахеменидов. Александр Македонский после взятия Галикарнаса оставил энергичной Аде власть над Карией, и отнёсся к ней как к матери…

Ныне саркофаг с телом «карийской принцессы» Ады экспонируется в турецком городе Бодрум, в замке рыцарей-госпитальеров. Первой Ады, чьё существование материально удостоверено учёными-историками.

На просторы Руси имя Ада принесли ещё в VIII-м веке хазарские купцы, исповедовавшие иудаизм. Хазарский каганат владел землями Нижнего Поволжья, Северного Кавказа, Приазовьем, большей частью Крыма, и степью до Днепра. Мир и войну делили русичи с грозным соседом. О том времени сказано в бессмертных пушкинских строках:

Имя Ада не присутствовало в святцах, и потому его вхождение в российский именослов произошло достаточно поздно – только в XIX-м столетии. Наибольшее распространение это имя получило на Волге, в сердце России, и в её северо-западных областях.

Оставлен след имени в народном фольклоре: «Добра хозяйка Адушка, добры у ней оладушки, на меду аль на сметане, пышны, смачны и духмяны».

Аи́да

Это имя имеет арабское происхождение. Aida (Аида) – европеизированная форма арабского имени Гайде. На языке древних кочевников – воинственных бедуинов, проживавших в северной части Африки, на Аравийском полуострове, имя Гайде означает «польза», «вознаграждение».

Пользой в старинном смысле считалась льгота, облегчение; помощь, прок, подспорье, улучшение; выгода, прибыль, нажива. Вознаграждение – любое событие или предмет, который приносит радость или удовлетворение и который получен, когда была выполнена некоторая поставленная задача.

В древности эти понятия были тесно взаимосвязаны, и на Востоке в них вкладывали особенный смысл, произраставший из старинных брачных обрядов.

Ещё в Таблице законов Хеттского царства (XVIII–XII вв. до нашей эры) сказано: «…Если мужчина возьмёт себе жену и приведёт её в свой дом, то берёт он и приданое её, и польза будет ему. Отцу же и матери девушки мужчина даст брачный выкуп, и тогда вознаграждение будет им, и утешатся они…».

В исламской традиции этим понятиям также придавалось важнейшее значение. За всякое благое деяние, будь то молитва, пост, паломничество, милостыня, прочитанный Коран и т. д., человек имеет право отдать вознаграждение кому угодно. Данное вознаграждение дойдет до умершего, и, как утверждают люди сунны, покойный получает от этого пользу…

В разных житейских ситуациях вознаграждение и польза служили критериями морали и нравственности. Удивительно ли, что из таких важных понятий на Востоке родилось имя человеческое – Гайде?

Запад узнал это имя много позже. Пионером на европейском пути имени Гайде стал Джордж Гордон Байрон, потомственный английский лорд и одарённый поэт. Байрон сочинял, декадентствовал понемногу, и в порыве души высоком отправился путешествовать в Испанию; посетил Мальту, и серьёзно интересовался Албанией, Грецией и Турцией. Доро́гой вел стихотворный дневник, и по возвращению домой в 1812-м году издал его с названием «Паломничество Чайльд-Гарольда». Эта вещь сразу сделала Байрона знаменитым.

Поселился поэт в Венеции, где написал первые песни «Дон-Жуана», любовно-авантюрного романа в стиле галантного века, крупнейшего из написанного им. Затем в новом порыве отправился участвовать в национально-освободительной войне Греции с османской Турцией, там заболел и скончался 19 апреля 1824 года.

Герой его романа Жуан попал в кораблекрушение и был спасен дочерью пирата Ламбро – очаровательной девушкой Гайде, которая подобрала на прибрежном песке умирающего юношу, измученного голодом и свирепой бурей. Вылечила и полюбила.

Однако счастье Гайде оказалось недолгим. Разгневанный пират, отец Гайде, продал Жуана в рабство туркам, а Гайде в отчаянии угасла. Бедная, добрая Гайде…

Байрон бился с турками за свободу порабощённой ими Греции, и потому по личным мотивам имя героине дал восточное, Европе той поры незнакомое.

Имя его очаровательного персонажа и стало дебютом имени Гайде в европейских умах!

Через 20 лет на книжных развалах Парижа появился «Граф Мо́нте-Кри́сто» – приключенческий роман Александра Дюма, классика французской литературы, написанный в 1844–45 годах. Имя своему герою писатель придумал во время путешествия по Средиземному морю, когда он увидел парящий в дымке остров Монте-Кристо, и услышал легенду о зарытых там несметных сокровищах.

Его герой Дантес под личиной графа Монте-Кристо мстителем вошёл во французское высшее общество, заинтриговал и поразил аристократов своим богатством и необычным образом жизни. Кроме того, граф по-отечески опекал юную невольницу Гайде, дочь предательски убитого Янинского паши.

Али, паша Янинский был известен в те времена как реальное лицо: номинальный вассал Оттоманской империи и фактический правитель Албании и части Греции. Европейцы видели в нём искусного правителя и дипломата. Имя паши Дюма в тексте романа сохранил подлинным. А вот имя Гайде, литературной дочери паши, Дюма заимствовал из модной молвы, прельстясь его свежим восточным колоритом.

Успех романа «Граф Монте-Кристо» затмил все ранние произведения писателя. На долгое время сей бестселлер стал одним из популярнейших литературных произведений Франции. Роман обсуждали в каждом доме; по роману на сценических подмостках ставили спектакли; юные француженки грезили любовью Гайде к страстному испанцу.

Гонорары позволили Александру Дюма помимо дома выстроить ещё и загородную виллу, названную им «Замок Монте-Кристо», где Дюма вёл расточительную жизнь, достойную своего героя. Там жил он в эпикурействе, там витали его музы, и звучали экзотичные имена его героев, ставшие необычайно модными.

Ещё через четверть века очередной узелок судьбы имени Гайде завязался на северо-востоке Африки, в стране Та-Кемет, что с лёгкой руки греков стала носить название Египет.

Сорок столетий египтяне гордились своей самобытностью, но в декабре 639-го года н. э. арабский отряд числом лишь 3500 человек вторгся из Палестины, и за год завоевал всю эту большую и густонаселённую страну. Египет потерял своё былое величие, свою веру и свою культуру. И в итоге страна потеряла свою независимость. Египтом стали править арабы, и править весьма неоднозначно.

В XIX-м столетии французы сумели получить концессию на строительство Суэцкого канала, и в апреле 1859-го года в древнюю землю дельты Нила вонзилась первая французская лопата. Канал должен был удешевить все корабельные логистические схемы мира. Это был фантастический проект, обещавший фантастические прибыли.

А в 1863-м году к власти в Египте пришел умный и прогрессивный турок Исмаил-паша. Этот талантливый администратор оживил промышленность и торговлю, проложил телеграфные и железнодорожные линии. При его правлении открылись новые школы, первые национальные газеты и журналы, зародилась новая арабская литература и публицистика.

Исмаил-паша приблизил к себе людей, подобных просветителю аль-Тахтави, чьи труды возродили интерес к Египту в просвещённом мире. В Египет поехали европейцы, какие принесли финансовые ресурсы и промышленные технологии, а с ними серьёзные культурные и торговые контакты. В 1867-м году Исмаил добился от султана наследственного титула хедива, что возвысило его над другими пашами Османской империи.

Немногие знали о том, как страстно хедив Исмаил, будучи человеком просвещенным и любящим искусство, мечтал превратить Каир в «маленький Париж»! В этом русле в лучших традициях европейской архитектуры был выстроен Каирский оперный театр на 1000 зрительских мест, с золотой ложей-беседкой для гарема самого хедива. На протяжении многих лет лучшие итальянские премьеры шли в Каире с опозданием всего в пару лет. Удивления достойно, что всего за полтора года в Каире прошли премьеры опер «Риголетто», «Норма», «Тоска» и «Травиата». Но Исмаил мечтал о постановке оперы национального характера, написанной лучшим композитором, и приуроченной ко дню торжественного открытия Суэцкого канала.

В 1868-м году опера была заказана египетским правительством итальянскому маэстро Джузеппе Верди, чья мировая слава вспыхнула ярким пламенем после премьеры оперы «Риголетто» (1851).

В ноябре 1869 года величайшее сооружение XIX века – Суэцкий канал был открыт. Но оперу с названием «Аида» поставили лишь в 1871-м.

Хедив Исмаил послал Верди восторженную телеграмму: «Колоссальный успех!». Своей двадцать четвертой оперой Верди достиг апогея славы. Действие её происходит в Мемфисе и Фивах во времена владычества фараонов. В опере повествуется о несчастной любви предводителя египетских войск Радамеса и эфиопской рабыни Аиды – дочери эфиопского царя, с войсками которого сражаются египтяне. Пышная восточная экзотика, торжественные марши и шествия придали опере характер блестящего, помпезного спектакля, с прекрасно прописанным сюжетом и характерами главных героев.

Но сделал это не только Верди! Сценарий для либретто писал по просьбе Верди историк Мариетт, друг основателя Каирской школы египтологии аль-Тахтави.

Это был весьма неординарный человек! Француз Мариетт получил от египетских властей монополию на археологические исследования в стране. В 1858-м году Мариетт принял от египетских властей место главного Хранителя древностей, и остался в Египте навсегда. Первым в истории он осуществил раскопки в Карнаке, Абидосе, Танисе и Гебель-Баркале. Именно он обнаружил Аллею сфинксов и Серапеум – место захоронения священных быков. Именно он основал знаменитый Египетский музей в Каире, и обогатил многочисленными находками коллекции Лувра. Среди его открытий – прекрасно сохранившийся храм фараона Сети I. Великий Сфинкс его заботами был освобождён от многовековых песчаных наносов и обрёл свой современный облик.

Ключевое открытие произошло в Луксоре: Мариетт раскопал запечатанную камеру, где его встретила статуя молодой женщины высотою 170 см! Искусно выточенная из полупрозрачного молочно-белого алебастра статуя дочери египетского фараона и храмовой жрицы Аменердис. Эта застывшая в камне прекрасная египтянка стала для Мариетта вдохновением образа принцессы Амнерис в опере Верди.

В октябре-ноябре 1869 года уже отягчённый титулами египетского паши и бея Мариетт послужил личным гидом последней императрице Франции во время её визита в Египет, приуроченного к открытию Суэцкого канала. Евгения де Монтихо была столь обворожительно красива, что окончательную шлифовку образа героини оперы эфиопской пленницы Аиды Мариетт завершил под впечатлением её нежного обаяния.

Имя Аида родилось в итальянской огласовке арабского имени Гайде, органично подобранного Мариеттом для восточного фона оперы. Учёный подвижник и драматург Мариетт имел на это право: ибо он внушил Джузеппе Верди мысль о создании оперы на древнеегипетскую тему, и рекомендовал гениального итальянца могущественному и просвещённому хедиву Египта.

Тайну и мотив выбора имени Аида Хранитель музея унёс с собой в могилу. В соответствии с завещанием он был похоронен в древнем саркофаге во дворе основанного им музея. Имя же Аида (Гайде), напротив, получило путёвку в жизнь европейских именословов.

Россия не чуралась европейской культуры, и российские граждане вместе с поэзией Байрона, прозой Дюма и оперой Верди имя Аида узнали и оценили. Дебют оперы «Аида» в Петербурге состоялся 19 ноября 1875 года.

В советский период имя Аида включалось в список рекомендуемых имен советских календарей в 20-х годах. Известно, что в бывшем СССР этим именем впервые начали называть новорождённых с апреля 1925 года (дата рождения девочки, родившейся в г. Миллерово Ростовской области).

Алевти́на

Это имя имеет греческое происхождение, и финикийские корни. Древнее имя сие в греческой традиции содержит в себе две основы: Алеф – «покровитель»; и – Тинос (остров в Эгейском море).

На раннем плане в семитических языках выражение Алеф передавалось одной буквой. Алеф – весьма непростая и многозначимая буква, стоящая на первом месте в финикийском, еврейском (Алеф), греческом (Альфа), и арабском (Алиф) алфавитах.

В мистической символике Алеф выражает единство всего сущего, безграничную, чистую божественность. Название буквы происходит от слова, обозначавшего в праязыке быка. Оригинальная пиктограмма этой буквы – голова быка, символизирующая силу и мощь этого животного, и вместе с тем верховную власть.

В названии буквы Алеф содержится именование Всевышнего – Эл. Сила Эла всегда была одной из его характеристик, и в этом смысле его соотносили с могучим быком. Многие ближневосточные культуры поклонялись богу Элу, изображаемому в виде быка в надписях и статуях. В древнейших верованиях Бык стал богом-тотемом, прародителем человечества. Вместе с ним почиталась Матерь – Небесная Корова. Идея быка и пастушьего посоха перешла в современность в виде скипетра и короны монарха, вождя нации. Сочетание таких качеств, как обладание высшей силой и высшей властью, присущими только бессмертному, собственно, и указывает на божественную сущность.

На пространстве от Северной Европы до Индии бык служил символом божественного могущества: вавилонский бог Мардук, скандинавский Тор; греческие боги Зевс, Дионис, Посейдон; египетские Ра, Осирис и Пта (в образе священного быка); месопотамские Эл и Ваал (солярный бог плодородия почвы и стад); индийские Индра, Адитья, Агни и Шива (сидящий на быке по имени Нанди), древнееврейский лунный бог Син и славянский скотий бог Велес.

Рога быка повторяли знак неполной луны, его мощное тело – опору мира в исламской и ведической традициях. Как воплощение мужской силы бык ассоциировался с плодородными силами солнца и дождя, с бурей, громом и молнией. В минойской культуре бык – символ Великого Бога. Быков приносили в жертву богу земли и землетрясений: «Быку возрадуется тот, кто Землей потрясает» (Гомер).

Когда распалась хеттская империя, острова Средиземного и Эгейского морей колонизировали критяне, сохранившие культ быка. Они называли его – ταῦρος (таурос).

Свою лепту в культивирование быка внесли и финикийцы. Финикией греки называли полосу на восточном побережье Средиземного моря, что простиралась от Посидия до Палестины. Сами финикияне считали себя ханаанеями, и за 3000 лет до Р. Х. Финикия и Кипр уже входили в состав обширной семитической империи.

Это был народ моряков, торговцев и воинов. Морские торговые пути их были размечены факториями купцов и святилищами богов, ибо одно подкрепляло другое. Греки обрели от финикиян блага вавилонской и египетской цивилизации в виде мер и весов, ремесел, мифологических представлений и алфавита. Взамен же финикияне добывали в греческих водах моллюска, из раковин которого они монопольно получали знаменитый в то время пурпур – краску для тканей.

Финикияне служили мостом между Востоком и Западом, поддерживали связь между разбросанными частями культурного мира и заносили семена цивилизации туда, где их прежде не бывало. Религия финикиян находилась под сильным влиянием Вавилона. Их боги назывались Ваалы («владыки»), и считались покровителями городов и островов. Ипостасью силы Ваала служило воплощение быка – Алефа. Нуждаясь в помощи и защите, финикийцы призывали своего бога именем Алеф («Покровитель»).

Женские божества Ваалат («владычицы») занимали не менее важное место в культе, и отождествлялись с вавилонской богиней Истар (Астарта). Ваалат изображалась в виде женщины с рогами коровы и лунным диском на голове. В Карфагене её называли именем Тиннит, и от имени этого получили свои названия древний город Тинитос, государство Тунис, и остров Тинос в Эгейском море.

Тиннит – настолько интересный персонаж мифологии, что о ней следует упомянуть особо. У западных семитов эта небесная дама почиталась одним из верховных божеств. Называли её и Небесной Девой, и Великой Матерью, числили её богиней войны, символом плодородия, подательницей животворной росы, покровительницей деторождения. Символами Тиннит служили полумесяц, голубь, и… египетский иероглиф жизни анх. Тот самый коптский крест, какой известен историкам как «ключ жизни», и какой оставляли в гробницах фараонов, чтобы души усопших владык Египта могли войти в загробный мир – Дуату, и могли там продолжить свою многоценную жизнь…

Главный храм Тиннит карфагеняне-финикийцы выстроили на берегу Тунисского залива, в месте своего первого поселения. Но храмы «сети» строились во всех пунических колониях Западного Средиземноморья. Включая острова…

Что же видели древние в имени своей богини?

В языке кочевников-берберов имя пунической богини Танит-Тиннит имеет значение «источник, родник». На уцелевших во времени храмовых изображениях жрицы Тиннит держат в руках сакральные чаши с животворной водой – символы своей Покровительницы.

А если взглянуть на древние арабские карты звёздного неба, там можно без труда обнаружить светило под названием Алькес. Это светило – самая яркая звезда в созвездии Чаша (!). Да и слово арабское ал-ка'с переводится как «чаша, кубок».

На европейских картах звезда та присутствует под названием Fundus vasis, что переводится весьма сходно – «Дно сосуда».

Самое любопытное в том, что арабское именование звезды весьма напоминает озвучание руны Algiz. А форма руны весьма напоминает знак карфагенской богини – египетский анх. Как напоминает и контур созвездия Чаша…

В карфагенской традиции супругом Тиннит был солнечный бог Ваал-Хаммон. Сын Эла, он олицетворял высшую справедливость. Ваал-Хаммон обеспечивал плодородие земли и мужскую силу человека, и был особенно любим во всех островных финикийских колониях в образе Быка.

А острова финикийцы любили не меньшей любовью. Как-то они заметили, что очертания двух расположенных рядом островов весьма напоминают фигуры быка и коровы, смотрящих друг на друга. Такое сходство показалось им знаком Неба, и торговые гости воздвигли святилища своим покровителям. На большом острове был сооружён храм Ваалу, и назывался тот остров Таурос (бык); на малом – храм Ваалат (Небесной Корове), и назывался тот остров Тиннит, по личному имени богини.

Много времени спустя регион стали контролировать греки. Остров Тиннит в эллинском озвучании стал называться именем Тинос, а остров Таурос был переименован в остров Андрос. Расположены острова эти в южной части Эгейского моря, в архипелаге Киклады. Андрос стал вотчиной Диониса; неподалёку высился Делос, с его святилищем Аполлона; Тиносу было суждено стать резиденцией могучего морского бога Посейдона.

Так сформировалась островная триада с мощнейшими религиозными центрами греческого мира. Полным именем Тиннит, первой хозяйки острова, служила титульная формула «Тиннит перед Ваалом», иначе – супругом, владыкой, хозяином!

Из финикийского наследия греки знали, что Ваал, бог плодородия, водной стихии, войны, неба и солнца, имел сына Йама, бога моря. В нём узнали они своего Посейдона, исконного национального бога, и ясно стало, что их Всадник на морском коне и есть божественный супруг Тиннит, в которой они, ничтоже сумняшеся, признали свою богиню Деметру. Властвовал Посейдон над водной стихией; мчался по волнам морским в колеснице со златогривыми конями, трезубцем укрощал гигантов, волновал море и колебал землю.

Символом могущества Посейдона считали чёрного быка, олицетворявшего ярость и бурную силу потока. В честь бога-быка почитатели устраивали бои быков, этих же могучих животных приносили в жертву Посейдону-быку.

Мифы описывали Посейдона в главной черте: властность, несокрушимая бурная сила, что проявлялась нераздельно с его царственным величием. В этих качествах Посейдона и заключалась суть древнего понятия Алеф (Бык). Предания гласили, что от любви Посейдона родила Деметра-Тиннит прелестную дочь Персефону…

Так, с древнейших времён греческой истории остров Тинос стал домом Посейдона. От карфагенян по капризу судьбы сохранилось финикийское название святилища Быка (Эла-Ваала-Посейдона), и его божественный эпитет Алефтинос («Бык Тиноса»).

В «Одиссее» Гомера описывается, как некий Эандас из Локриды, возвращаясь из троянского похода, разбил свой корабль о береговые скалы Тиноса. В досаде легкомысленный моряк грубо оскорбил Посейдона, защитника и покровителя острова. Гордый бог явил неукротимую ярость быка, настиг обидчика и покарал смертью.

На берегу, как и подобало владыке морскому, греки выстроили храм Посейдона. При храме был устроен госпиталь с множеством мраморных плит, на которых страждущие высекали удивительные истории своего исцеления. Описаны там и редчайшие для того времени операции, какие производились в то далёкое время врачами Тиноса. Целительская ипостась Посейдона-Быка была реализована из слияния с качествами финикийского Алефа-Быка.

В центральной части Тиноса некогда высился храм Деметры-Тиннит, божественной супруги Посейдона, Великой Богини, «Небесной Коровы» западных семитов.

Удивления и размышления достойно то, что ныне Тинос называют Священным островом Богоматери. Каждый год, в августе, этот крупнейший в мире христианский центр почитания Девы Марии принимает тысячи паломников, которые приезжают сюда помолиться или выполнить данный Богоматери обет. Богоматери, поистине Великой Богине…

Как всё важное и знаковое, эпитет Посейдона стал почвой для рождения имени человеческого Алефтинос, и его женской формы Алефтине. В своём времени…

В российский именослов имя Алефтине пришло из Византии в X-м столетии н. э., и было переозвучено как Алевтина.

Наибольшее распространение имя Алевтина получило в сердце России, и на её южных и восточных окраинах.

След имени в народном фольклоре: «Нежна и гибка как тростинка девица красна Алевтинка».

Алекса́ндр и Алекса́ндра

Имена эти имеют греческое происхождение, и финикийские корни.

В оригинальном имени Αλέξανδρος (Александрос) присутствуют две основы: Алексо – «покровитель»; и Андрос – основа, буквально переводимая как «мужей», суть родительный падеж выражения анер («муж»). Не муж в узком смысле брачного партнёрства, но муж как полноправный, инициированный член общества, воин и отец семейства.

В историческом плане основа Алексо – закрепившаяся в языке греков форма финикийского выражения Алеф, с введённой греками же буквой «кси». На раннем плане в семитических языках выражение Алеф передавалось единой буквой-пиктограммой.

Алеф – весьма непростая и многозначимая буква, стоящая на первом месте в финикийском (Алеф), греческом (Альфа), и арабском (Алиф) алфавитах. Алеф (א) – первая буква еврейской азбуки. А разве горячо любимая нами буква А не есть входная башня кириллицы, да и латиницы вкупе с ней?

В чём же могущество этой королевы эпистолярного жанра, существующей во множестве этносов вне времени и пространства? Культуры народов, религии и парадигмы развития разные, но буквица сия упорно живёт в ткани постоянно меняющейся картины мира. И никакая турбулентность бытия, никакой хаос, порождаемый и подогреваемый суетной тысячелетней вознёй гомо-сапиенсов не могут поколебать её монолитного пьедестала. Какие же силы хранят её? И что же она такое?..

В мистической символике Алеф выражает единство всего сущего, безграничную, чистую божественность. Название буквы происходит от слова, обозначавшего в праязыке человечества быка. Графически пиктограмма этой буквы и есть голова быка, символизирующая силу и мощь этого животного, и вместе с тем верховную власть.

В названии буквы Алеф содержится имя Всевышнего – Эл. Впрочем, не имя, а только словоуказание высшей сущности, Строителя Вселенной. Слово это столь древнее, что давно уж нет на земле и праха народов, помнящих ветхие времена, когда слово Эл почиталось именем ещё более древнего бога, породившего всё и всех. Забытое имя забытого божества: Ил, Иль, Илу, Иил, Эль, Эл… Сохранился лишь подтекст этого великого в прошлом имени – «божественный». Как сохранились и мелкие обломки былых культов Эла, полустёртые грани его ментального образа, настырно удерживаемые в генетической памяти человечества вопреки стараниям позднейших религий.

Сила Эла всегда числилась одной из его граней, и в этом смысле его соотносили с могучим быком. Только историки ныне могут поведать, как многие ближневосточные культуры поклонялись некогда богу Элу, изображаемому в виде быка в надписях и статуях. Выщербленные клинописью и временем таблицы на обожжённой глине хранят восторженные гимны, какими в древнейших верованиях славили люди Быка, ставшего их богом-тотемом, Прародителем человечества. Вместе с ним славили люди и божественную Матерь его – Небесную Корову.

Оттуда, из старины глубокой пришли к нам многие ключевые понятия, о чём мы по незнанию даже не догадываемся. Так, идея быка и пастушьего посоха перешла в современность в виде скипетра и короны монарха, вождя нации.

Идея, воплощённая в знаках, хранит извечную сакральную формулу: Высшая сила суть Высшая власть. Над всем и над всеми. И в идее той отражается извечная и недостижимая мечта сильнейших из алчущих власти смертных, их стремление уподобиться богам, и стать равными богам. Или ещё короче – мечта человеков изменить свою сущность и стать богами. Ибо верили алчущие, пусть и ложно, что обладание высшей силой и высшей властью присуще лишь истинно бессмертным, и неоспоримо указывает на их божественную сущность.

…На пространстве от Северной Европы до Индии Бык служил символом божественного могущества: вавилонский бог Мардук, скандинавский Тор; греческие боги Зевс, Дионис, Посейдон; египетские Ра, Осирис и Пта (в образе священного быка); месопотамские Эл и Ваал (солярный бог плодородия почвы и стад); индийские Индра, Адитья, Агни и Шива (сидящий на быке по имени Нанди); древнееврейский лунный бог Син и славянский скотий бог Велес. В минойской культуре бык – символ Великого Бога.

Рога быка повторяют знак неполной луны, его мощное тело – опору мира в ведической традиции. Как воплощение мужской силы бык ассоциировался с плодородными силами солнца и дождя, с бурей, громом и молнией. Быков-животных приносили в жертву божествам земли и землетрясений: «Быку возрадуется тот, кто Землей потрясает» – вещал в своих эпических рапсодиях мудрый грек Гомер.

Когда распалась могучая хеттская империя, острова Средиземного и Эгейского морей колонизировали критяне, сохранившие культ быка. Они называли его – ταῦρος (таурос). А за ними свою лепту в культивирование Быка внесли и финикийцы. Финикией, к слову, греки называли полосу на восточном побережье Средиземного моря, что простиралась от Посидия до Палестины (современный Ливан). Сами же финикияне считали себя ханаанеями, и за 3000 лет до Р. Х. Финикия и Кипр уже входили в состав обширной семитической империи. Это был весьма интересный народ моряков, торговцев и воинов. Морские торговые пути их были размечены факториями купцов и святилищами богов, ибо одно подкрепляло другое.

Просвещённые и многомудрые греки именно от финикиян обрели блага вавилонской и египетской цивилизации в виде мер и весов, ремесел, мифологических представлений и алфавита. В алфавите том, напомним, открывающей врата познания доминантой стояла буква Алеф!..

Взамен же прагматичные финикияне добывали в греческих водах моллюска, из раковин которого они монопольно получали знаменитый пурпур – краску для тканей. И продавали тот модный колор по всему миру, не исключая почитающую красоту Грецию.

Финикияне служили мостом между Востоком и Западом, поддерживали связь между разбросанными частями культурного мира, и заносили семена цивилизации туда, где их прежде и не бывало.

Религия предприимчивых финикиян находилась под мощным влиянием Вавилона. Их боги назывались Ваалы («владыки»), и почитались покровителями городов. Ипостасью силы Ваала служило воплощение быка – Алефа. Нуждаясь в помощи и защите, финикийцы призывали своего бога именем Алеф («Покровитель»).

А разве не так, по сути, поступаем и мы в нашем времени, призывая Господа?..

Женское божество Ваалат («владычица») занимало не менее важное место в культе, и отождествлялось с вавилонской богиней Истар (Астарта). Зримо Ваалат изображалась в виде женщины с рогами коровы и диском на голове – символом луны. В Карфагене её называли именем Тиннит, и от имени сего названы были древний город Тинитос, государство Тунис, и остров Тинос в Эгейском море. В карфагенской традиции супругом Тиннит был солнечный бог Ваал-Хаммон. Сын Эла, он олицетворял высшую справедливость. Ваал-Хаммон обеспечивал плодородие земли и мужскую силу человека, и особенно славился во всех островных финикийских колониях в образе Быка.

А острова финикийцы любили любовью не менее особенной. Как-то они заметили (а вот как?), что очертания двух расположенных рядом островов весьма напоминают фигуры быка и коровы, любовно смотрящих друг на друга. Такое сходство показалось им знаком Неба, и торговые гости воздвигли святилища своим покровителям. На большом острове с критянским названием Таурос (бык) – храм Ваалу, на малом – храм Ваалат (Небесной Корове), и назвали малый остров Тиннит, по личному имени богини. Умеющие жить поклонники Ваалов соорудили на этих парных островах торговые склады и корабельные пристани, ибо, как сказано прежде, одно помогает другому.

Много времени спустя регион стали контролировать греки. Остров Тиннит в греческом озвучании стал называться именем Тинос, а остров Таурос особо привлёк их религиозное внимание, и был переименован в остров Андрос. Высились острова эти в южной части Эгейского моря, в архипелаге Киклады. Высятся и ныне, что отлично видно на современной карте.

В географическом смысле Андрос – часть подводного порога, соединяющего Балканский полуостров и Малую Азию. Его долины от века дарили людям в изобилии хлеб, вино, масло, южные плоды, хлопок и овощи. Коровы и овцы тонкорунные вольно паслись на сочных лугах предгорий. Свежий воздух и медвяный запах трав дополняли картину рая земного. Воистину, кто-то из бессмертных покровительствовал чудесному острову!

– Небесный Бык, – поясняли старожилы.

– Дионис! – соглашались греки, любуясь бесчисленными щедрыми лозами виноградников, что живописно оплетали террасы холмов.

Бога вина и веселья Диониса-Загрея в Элладе традиционно изображали в виде быка. Поэты величали его в гимнах: «рожденный Коровой», «Бык», «Быковидный», «Быколикий», «Быколобый», «Быкорогий», «Двурогий». В статуях зодчих бог лозы представал одетым в бычью шкуру, с головой и рогами, откинутыми за спину. Порой же – ребенком с венком из виноградных гроздьев вкруг чела и с мордочкой теленка с прорастающими рожками из тыльной части головы. Художники любили изображать его и в виде младенца с головой теленка, сидящего на коленях у Матери.

На западном берегу острова греки возвели прекрасный храм Диониса. Когда-то там пели хоры, вино лилось вместо воды, и исступлённые вакханки, перевитые живыми змеями, носились с кликами в священную ночь. Поутру, утомлённые и истомлённые, пели они слова древнего гимна Дионису: «Приди же сюда, Дионис, в твой священный приморский храм; вместе с Харитами приди в свой храм, прискачи на бычьих ногах, о благодетельный Телец!». Жрецы свершали обряды на 14 алтарях, затем жена местного архонта-царя отправлялась в Буколеон (бычье стойло) вблизи пританея, и там, верили люди, интимно сочеталась сакральным браком с самим Дионисом…

Но, помимо красивых и приятных взорам церемоний, свершалось на Андросе не менее важное: остров сей служил местом амфиктионий, – так назывались религиозные бдения соседствующих союзных народов для общего почитания местного божества. Дионису приносились жертвы; делегаты назначали охрану храма и пожертвованных сокровищ, и наказывали святотатцев (пред ликом бога!). В русле амфиктионий ещё со времён критского господства при храме Диониса устраивались Ανδρει̃α (Андрии) – общие трапезы взрослых мужей. Отсюда, к слову, рожденное у греков выражение «мужество», и воплощение его в имени Андрей!

Умеренность царила там; в беседах застольных славили мужи степенные подвиги предков и рассуждали о добронравии юных. Юные же сидели поодаль, и внимали смиренно, закон принимая, что вскоре объявит их мужами зрелыми. Тогда лишь, и только тогда щит и копьё им вручит отчий полис, и служба на благо страны им будет открыта, и юную деву в жёны взять сможет каждый, кто мужем предстанет на Андросе острове, у ног Диониса, Быкорогого бога, что мужей полноправных Покровитель от века…

Именно в рамках таких амфиктионий-андрий почитался Покровитель мужей – Дионис! Буквально – Алеф андрос. И сам остров получил своё новое имя Андрос как центр важнейших для греков обрядов инициации полноправных и ответственных граждан: в честь «Быкоглавого» Алефа-Диониса, «Покровителя мужей».

Как всё важное и знаковое, по времени сей эпитет Диониса явился почвой для рождения в греческом мире имени человеческого – Алефандрос.

Именно так изначально звучало это имя! До принятия алфавита греки не имели в речи звука, какой традиционно обозначался у семитов буквой Алеф. Обозначение сей буквы у греков превратилось в «альфа», – и, как следствие, в современную нашу заглавную А. С последним звуком слова Алеф тоже возникла проблема выговаривания. Но прогресс, как известно, не стоит на месте, и в заимствованный у финикиян алфавит греки ввели гласные и ряд новых букв, среди которых букву ξ (кси), призванную близко передавать огласовку слов, заимствованных из чужих языков.

После коррекции алфавита греки примерно в VIII-м веке до н. э. эпитет Диониса выговаривали и писали уже как Αλέξανδρος (Александрос). Подобно стали произносить и мужское имя Александрос, и видеть в нём знаменательный смысл – «Покровитель мужей». Наречённый именем таким – верили – обретал покровительство Диониса!..

Имя сие получило высочайшую популярность в мире, невзирая на некоторую резкость звучания. Окуда же такой взлёт всеобщей любви к этому имени? Сие есть тайна бытия, обросшая многими напластованиями и попытками объяснить её. Самая, пожалуй, излюбленная из них – фигура первого носителя этого славного имени, каковым многие полагают легендарного завоевателя Александра Македонского.

И полагают ошибочно! Славный Александр, сын македонского царя Филиппа, был 3-м носителем этого имени. Ему имя Александр обязано славой тысячелетий; рождением же своим имя обязано человеку, память которого история хранит с не меньшим тщанием.

Однако, логично и несомненно то, что исключительно судьба первого носителя связана с рождением имени, и объясняет его в понимании своего времени…

Историческое сканирование показало, что первое упоминание о человеке с именем Александр относится к … XIII веку до нашей эры. И жил тот персонаж за 33 столетия до нашего с вами жизненного века!

На побережье Эгейского моря у входа в пролив Дарданеллы в современной турецкой провинции Чанак кале в минувшей эпохе блистал красотою архитектурных форм богатейший город Троады – Илион. Иначе его называли Вилуса, ну а мы знаем его под названием Троя. Знаем благодаря поэме «Илиада», написанной великим греческим драматургом Гомером.

Греки именовали троянцев тевкрами, или дарданами. Фригийцы, фракийцы и хетты населяли соседние к Трое области на землях современной Турции. Могучие хетты бились с Египтом за господство над Сирией, бились с народами моря, и с ассирийцами сражались нещадно. На землях хеттов, к слову, существовало вполне реальное царство легендарных амазонок – конных женщин-воительниц. Любопытно то, что главным воинским божеством и величайшей хранительницей государства хеттов почиталась женщина-богиня Сауска-Иштар, и с ней Солнечная Богиня Аринна. Воинственные и грозные в гневе дамы…

Видимо, в русле их культа сложился облик хеттов: их воины носили длинные (подобные женским) витые косы. Были они большеносые, смуглые и чернявые, и обликом походили на современных армян.

В начале XIII века до н. э. некий морской флибустьер Пиямараду при поддержке греков-ахейцев попытался взять на меч богатейшую Трою, контролировавшую торговый и военный путь из Анатолии на Балканы. Пират понимал цену своего риска!

Троя – Илион – Вилуса того времени являлась процветающим городом, торговые склады её были забиты транзитным шёлком, могучая цитадель надёжно защищала жителей и их благополучие. Горожане называли её «крепкостенной», «широкоулочной», «пышно устроенной», и постоять за себя троянцы вполне умели. Тем не менее, царь хеттов Мутавалли II пришёл на помощь соседям, отогнал захватчиков, и поддержал троянского царевича в борьбе за трон. Хетты называли царевича на фригийский манер – Алаксанду (или Александи). Сохранилась монета с его обликом и чеканным титульным именем – Александи. Благодаря сему раритету и хеттским записям на каменных стелах мы воочию видим реальность в истории человека, именуемого хеттами Александи.

А человеком тем был приснопамятный герой древнегреческого эпоса Парис, сын троянской царской четы Приама и Гекубы, виновник Троянской войны, и гибели Трои…

Само появление Париса в мире подлунном отнюдь не было прозаическим.

Легенды гласят, что напуганные некими знамениями родители отнесли опасного ребёнка в горы, и там его воспитали наёмные пастухи-фригийцы. Крепким рос паренёк, и как-то довелось ему в одиночку отогнать от стада алчных разбойников, за что пастухи нарекли Париса фригийским прозвищем Алаксанду. Нарекли за дело: мальчик защитил порученное добро, и защитил храбро и эффективно. Главное, уцелел и сам, и добычей разжился от поверженных злодеев по праву победителя. И увидели пастухи в событии том высший промысел, явное покровительство Неба. Потому и наделили прозвищем с адаптированным к нашему пониманию смыслом – «Богом хранимый».

Алаксанду было ещё не имя, только прозвище, но в силу седых от времени традиций прозвища нередко становились именами человеческими…

Дальнейшую судьбу Париса-Алаксанду подробно описывают греческие эпические предания. Судил юный пастух спор трёх богинь (Геры, Афины и Афродиты), золотое яблоко-приз вручил богине любви и красоты, и та до самой его гибели от отравленной стрелы помогала любимцу. В частности, украсть царицу Елену и казну её законного супруга, спартанского царя Менелая, в его отсутствие. Оскорблённый муж с объединённым воинством греков-данаев и союзниками осадил неприступную Трою.

Много позже Гомер в бессмертной «Илиаде» уж прямо назвал Париса новым его именем в греческом озвучании.

Данаи сразились. И после многотрудной осады хитростью греков-данайцев пал Илион, богатейший, прекраснейший город, словно жертвою страсти преступной, любви неразумной Елены и Александра-Париса, под росчерком прихоти богов. Теперь лишь руины о былой славе Трои скорбно стенают…

Судьба же медленно, но верно сучила свою нить, и завязала очередной узелок истории имени в Македонии – области на севере современной Греции.

В V-м веке до н. э. крупнейшие греческие историки Геродот и Фукидид описали династию Аргеадов – македонских царей. Вот что они излагали: «Из Аргоса бежали в иллирийскую землю трое братьев – потомков дальних Геракла. Перейдя горы, прибыли братья в Лебею – город в Верхней Македонии. Там подрядились за плату на службу к местному царю. Старший коней сторожил, средний коров выпасал, а младшенький мелкий скот обихаживал – коз да овец тонкорунных. Супруга царя варила им пищу, ибо в те времена стародавние никто не чурался труда, и даже царевны ткали холсты саморучно…

Обманул царь работников, и не выдал им платы по ряду. Вспыхнули было аргосцы, но гнев владыки лебейского затмил его разум. Снова братья бежали, и за рекою осели на землях других в Македонии, близ города Гордеон. Жребием свыше ту местность братья себе подчинили, а вскоре и всей Македонией прочно они овладели».

Для справки: руины фригийского города Гордеон и ныне живописно украшают окрестности современной турецкой деревушки под названием «Плоский курган», в 93 км юго-западнее столичного города Анкара!

Так, благодаря алчности лебейской возникла в Гордеоне династия Аргеадов, царей Македонии. В годах 498–454 до н. э. землями Македонии правил царь-Аргеад, гордо называвший себя именем славным Александрос, и имени тайну хранил государь неустанно. Уже не прозвищем, а полноценным именем величали его подданные. А прозвищем своим имел тот владетель слово Филэллин («Любящий эллинов»).

Сей государь счёл былое могущество хеттов и фригийцев, что прозвище Париса Алаксанду миру явили, для своей политики ненадёжным. Целью македонца виделось полное слияние его народа с перспективными эллинами-греками. И потому имя своё он произносил на греческий манер – Александрос. Союз с греками был нужен ему и для будущих битв с могущественными персами, завладевшими землями хеттов.

Забавный факт: сей царь македонцев был статью отмечен, и пожелал лично выступить на Олимпиаде, но отказ получил, обвинённый в варварском (негреческом!) происхождении. Блестящий дипломат, царь-архонт Александрос сумел убедить олимпийский комитет в своих аргосских (т. е. греческих!) корнях, и таким ловким ходом обосновал ГРЕЧЕСКОЕ происхождение себя и своего необычного для греков имени. О фригийском (троянцы были весьма близки к фригийцам) его происхождении более уж никто и не вспоминал…

Царские имена никогда не были случайными; имена венценосных особ обязательно содержали некий сакральный смысл, или девиз царствования, или воплощённую в слово идею, или указание на небесного предка-покровителя, что подчеркивало божественность власти монарха. Монеты времён первого Александра (в нашем произношении) содержат прижизненное изображение македонского царя. Изобразил себя правитель в рогатом шлеме, что чрезвычайно важно для последующего полного осмысления имени Александр!

Запомним это обстоятельство.

Следующий узелок в истории имени Судьба завязала в 359-м году до н. э., когда правящий македонский царь пал в битве с иллирийцами, а регентом его малолетнего сына стал родной дядя Филипп. В 23 года! Обстановка была сложнейшая, но умный и дальновидный стратег сумел купить дружбу одних соседей, и расположение других. Он был безусловно талантлив и энергичен! Даже враги признавали его выдающиеся способности. Филипп был непредсказуем в битве, и первым среди древних царей применил тактику зимней войны. Он нарастил и реформировал македонскую армию, сделал её лучшей армией своего времени, объединил греческие государства в Коринфский союз, и получил фактическую власть над всей Грецией! Восхищённые его харизмой македонцы объявили регента Филиппа своим царём.

Дальновидный Филипп крепко думал о генофонде своего народа, и создал придворную школу, где Аристотель и лучшие умы греческого мира обучали знатную и талантливую молодёжь риторике, мифологии, философии и литературе. И, естественно, воинской науке побеждать.

Вопрос нетерпеливых: какое отношение деяния Филиппа и сам он имеют к имени Александр?

Ответ нетерпеливым: самое прямое! Он построил его базу, когда осознанно назвал своего сына программным именем Александр, и всеми своими деяниями предопределил наследнику блистательное будущее.

Сын его, прославленный в мировой истории как Александр Македонский, стал третьим официальным носителем этого имени, но при том стал он первым в истинном величии человеком, и наполнил имя своё совершенно новым содержанием и смыслом!

Замысел Филиппа наложился на промысел Неба, как описывает одна старая легенда. А молва та гласила, что как-то в час поздний охваченный смутной тревогой Филипп заглянул в замочную скважину собственной спальни. Что увидел царь? Свою собственную супругу Олимпиаду… в объятиях огромного змея! И понял вдруг поражённый Филипп, что некий бог в облике рептилии овладел его царицей. Но утешил себя царь мыслью, что поделать тут ничего нельзя. С богом не поспоришь…

К супруге же охладел, и нашёл утешение в объятиях щедрых любовью красавиц, какими славился его двор, и богата была Македония.

Молва доносила также о том, что в последующей битве под Мефоном царь потерял глаз. Именно тот, – добавляли шутники, – каким подсматривал ревнивец за вожделевшим божеством. Должно быть, в наказание за любытство…

Умная, жестокая и честолюбивая Олимпиада была автором сей искусно запущенной сплетни. Она больше не думала о гуляке-Филиппе. Будущее принадлежало её сыну, её Александру, в жилах которого струилась кровь могущественного божества!..

Олимпиада уверила в том и всех, и себя, но главное – она передала пылкую веру в божественное происхождение (и яркую судьбу!) любимому сыну – Александру!

И Александр до конца дней своих истово верил преданию о божественном Отце. Как поверили и многие его подданные. О том, какой именно небожитель посетил Олимпиаду в царском алькове – говорить вслух среди подданных было не принято. И чревато! Но задача царицы в том и состояла, чтобы вселить народу веру в участие в зачатии некоего божественного покровителя Александра.

На роль небесного отца, по тайным её расчётам, лучше всего подходил Сабазий – весьма популярный тогда рогатый бог фригийско-фракийского происхождения.

Сабазия почитали Подателем благ и даже Владыкой Вселенной. Его оргиастический культ в V веке до н. э. проник даже в Афины, где совершался открыто и многолюдно, хотя и не все эллины принимали его безоговорочно. До неожиданного и знаменитого одобрения Дельфийского оракула…

Супруга Филиппа царица Олимпиада была ревностным адептом Сабазия, участвовала в его мистериях, и тайный выбор её был вполне обоснован.

Греки постепенно совмещали образ популярного фригийского бога с образом набирающего популярность бога Диониса. В орфических гимнах Сабазий в попытке спастись превратился в быка, но был разорван титанами. Лишь сердце его было спасено, и волей Зевса из него возрос обновлённый бог – Дионис Загрей. Повинных Зевс поразил молниями, из пепла же перебитых титанов произвёл он род человеческий. От титанов, полагали греки, люди соединили в себе божественное и человеческое, чистое и порочное.

Жрецы в храмах Сабазия вещали: «Бык породил Змея, и Змей породил Быка»… Потому как символом Сабазия во Фригии служил змей, а во Фракии – бык. Или человек с маленькими бычьими рожками!..

С такой иконографией Сабазий пришёл в македонские мистерии. Пляски со змеями, рёв приносимых в жертву быков, оргии хмельных вакханок, виноградные грозди в причёсках, и неистовые любовные наслаждения – всё это приятное, зрелищное и таинственное быстро перетекало из культа Сабазия в культ Диониса. И потому восприимчивые греки изображали Диониса то увитым виноградом зрелым мужем, то младенцем с головой телёнка, то воителем с лицом мужчины, и мордой быка на затылке…

…Александру было всего 20 лет, когда погиб его отец Филипп. В Греции и в северных областях, присоединённых Филиппом, смутное время решили использовать для освобождения от македонской власти. Ан не тут-то было! Наивные…

За два года юный царь угомонил взбунтовавшихся, и… обратил своё взор на Персию. О, Персия была грозным противником! Александр предъявил вольнолюбивым греческим городам веский аргумент – необходимость стряхнуть персидское владычество. Это понималось делом священным, особенно после жестокого нападения персов на прекрасные Афины. Разбив персов в битвах при Гранике, Иссе и Гавгамелах (кстати, эти битвы до сего дня изучают во всех военных академиях мира!), Александр полностью подчинил империю Ахеменидов, и взял под себя земли вплоть до реки Инд.

Так он создал крупнейшую мировую монархию древности.

Железные македонцы стали той силой, что выковала империю Александра. Но кроме силы и выучки существовала идея, наполнявшая армию стойкостью к лишениям в долгом походе военном! Благодаря идее Александр за 11 лет непрерывных боёв не проиграл ни единого сражения, и подчинил себе территорию, границы которой совпадали с древними представлениями о размерах всего тогдашнего мира. Секрет его успеха был в том, что победоносная идея зиждилась на божественном покровительстве Александру, отражённом в его имени!

Суть идеи базировалась на том, что Александр своей великой целью видел Восток. Дело представлялось колоссально сложным, и уверовавший в своё великое предназначение Александр практически нуждался уже не в абстрактном, но вполне реальном небесном покровителе. И не во второстепенном божке, а в обитателе Высшего круга на Олимпе. Серьёзном и авторитетном боге!

Выбор покровителя требовал безошибочного расчёта.

В преданиях народа три сына верховного бога Зевса успели допрежь побывать в Азии: поразивший Медузу-Горгону Персей, могучий воитель Геракл, и неутомимый странник Дионис.

Персей в покровители не годился, ибо не был он популярен в Македонии. Геракл, напротив, считался родоначальником македонской династии! За великие подвиги этот полубог был причислен в посмертии к сонму богов. Александр верил, что может стать вторым Гераклом, и в душе чтил героя как старшего брата. Опять же и на Переднем Востоке Геракл отметился славно. Любимый в народе, Геракл мог стать прекрасным стимулом и мерилом для подражания. С его именем уставшие воины легче бы переносили тяготы азиатского похода. Но… Геракл был полукровка, и в боги угодил лишь после смерти. И потому не был он безупречен, несмотря на все симпатии к нему!

В задуманном небывалом походе Александр нуждался в новом, «предельно божественном» имени покровителя. Чтобы столь же предельно эффективно держать в тонусе своих победоносных воинов. Иначе говоря, ему нужен был полноценный фетиш!

Задумано – сделано! На первый план для «политработников» армии Александра выступил новый стимулирующий персонаж, самый статусно-высокий сын Зевса – Дионис!

Геракл свершил великие подвиги, но в земной жизни он так и не поднялся выше статуса героя. А Дионис всегда числился «настоящим», чистокровным богом. И в Македонии его особенно чтили, ибо из пограничной с ней Фракии в Македонию переселились многие фракийцы, какие и привезли с собой культ Сабазия-Диониса.

В общем, всё складывалось.

Пропагандисты разъясняли, что Дионис несёт культуру и правильную религию всем народам. Тонкими речами его связывали с лидийскими богами и даже с египетским Осирисом. И такая связь делала Диониса как бы богом всех народов, населяющих бренный мир; и для такого бога не существовало границ меж государствами… Напоминали утверждения мудрого Еврипида о том, что Дионис со своей свитой прежде прошёл всю Малую Азию, Персию, Мидию, Бактрию и Аравию. Это был уместный и подходящий пример. Да и странствие Диониса при желании можно было представить как завоевание. Умов и душ неохваченных…

Александр и сам крепко уверовал в свою кровную связь с Дионисом. Как вспышка пришло озарение: Дионис его отец! Дионис удостоил семенем его мать Олимпиаду!..

По армии было объявлено, что Дионис прошёл и всю Индию. Что македонцы просто обязаны соревноваться с Дионисом в доблести, и как минимум – повторить его путь! Под водительством СЫНА ДИОНИСА, македонского царя Александра!

Страшная сила – внутренняя убеждённость в идее, пусть и самой невероятной!

Молва с новой энергией понесла подзабытую сплетню об альковной тайне Олимпиады. Дионис в краткое время получил столько почёта в армейских лагерях, что обласканные прежде жрецы богини победы Нике и Геракла грызли себе локти в приступах неутолимой зависти…

Дионис, – ликовали воины в зареве костров, – Отец нашего славного Александра!

От той поры эти два имени – незримого бога и юного полководца всё чаще упоминались рядом, и самое имя государя наполнялось ореолом его божественного происхождения! Восточные искусники-кузнецы поднесли новому господину дивный шлем из жаркого злата, украшенный витыми рогами. Появление царя в рогатом шлеме производило сильнейший психологический эффект, воины ревели в восторге, и бросали к ногам Александра всё новые покорённые земли. Былые владыки гибли под македонскими мечами, или склоняли покорные выи. И сомневающихся почти не оставалось…

Круг представлений замкнулся: ибо образом и ипостасью раннего Диониса служил образ быка. Быка разорвали титаны, но из сердца Быка возрождён был новый Дионис! Многие эпитеты отображали этот образ: «Быкорогий», «Рогатый», «Рогатый телец», «Двурогий», «Быколикий», «Быколобый», «Рождённый Коровой», и т. п.

Для повседневного напоминания о божественной сущности царя Александра стали изображать на монетах с небольшими аккуратными рожками. И не всегда быка!..

Восток имел свою специфику, где в силу укоренённых представлений шлему царя подобали рога барана, ибо ещё египетский Осирис олицетворялся в образе священного Агнца-барана. К слову: именно как отражение такого понимания в легендарном фильме «Джентльмены удачи» золотой шлем украшен был именно бараньими витыми рогами!

Точный расчёт идеологов Александра полностью оправдался, когда во всём Восточном мире македонского воителя стали величать именем Искендер Двурогий!

Не обошли славословиями и любимого коня Александра, подаренного ему отцом ещё в младом возрасте. Юный царевич – самолично! – назвал своего жеребца именем Буцефал («Быкоглавый»). Ищущий понимание да обрящет…

Волею судеб звезда Александра на небосклоне славы оставила немного места мерцающим искоркам других, более ветхих днями персонажей с этим именем.

А имя Александр в новом осмыслении представлялось современникам уже не просто как упоминание о некоем небесном покровителе Алефе, но как эпитет могучего бога Диониса, отца могучего сына, Покровителя мужей, великих доблестью и отвагой. Т. е. ведомых Александром македонских воинов!

И только безжалостное Время, над каким не властны ни боги и ни герои, изгладило из памяти смешавшихся народов такое прицельное понимание имени Александр. Остались лишь тени исконного смысла, и с ними измышления и догадки.

Впрочем, осталась история, зафиксированная именем человеческим. История, над какой не властны оказались победители…

Уместно пояснить, что с последней буквой финикийского слова Алеф у греков возникла проблема озвучания. Но прогресс не стоит на месте, и в заимствованный у финикиян алфавит греки ввели гласные и ряд новых букв, среди которых букву ξ (кси), призванную близко передавать заимствованные звуки. После коррекции алфавита греки примерно в VIII-м веке до н. э. эпитет Диониса уже выговаривали и писали как Αλέξανδρος (Александрос). По времени так стали произносить и личное мужское имя Αλέξανδρος (Александрос).

В российский именослов имя Αλέξανδρος («Покровитель мужей») пришло из Византии в X-м столетии н. э. В кириллице писалось имя сие долгое время с греческой буквой ξ. Однако, в 1708-м году государь Всея Руси Пётр I утвердил в качестве русского алфавита гражданский шрифт, в котором отсутствовали буквы пси, кси, омега и юс. С тех пор в русском алфавите буква ξ больше не использовалась, а имя получило современное написание Александр, и в женской форме Александра.

Женская форма имени – Александра – унаследовала смысл мужского оригинала: «Покровительница мужей».

Два великих носителя имени этого – греческий царь-завоеватель Александр Македонский, и защитник земли Русской светлый князь Александр Ярославич, величаемый Невским – пребывали веками в трепетном почитании и любви на Руси Великой.

Оставлен след имени сего в народном календаре: на день Семи дев (Александра иже с ними) – 31 мая – смотрели дубовый лист: коли развернулся, то земля принялась за свой род. А если на дубе макушка с опушкой – приговаривали сами себе: «будешь мерять овёс душкой». В Александров день – память его 12 сентября – суеверные крестьяне заговаривали ниву на будущий урожай, завивали ячменные стебли с льняными и овсяными. Примечали: коли накануне журавли на Киев (юг) потянулись – быть ранней зиме.

Алексе́й

Это имя имеет греческое происхождение. На языке древних эллинов имя Αλέξιος (Алексиос) означает буквально: «защищающий», или в более широком смысле – «защитник», «отражатель», «помощник». Образовано имя сие от выражения Αλέξω (Алексо), несущего в себе конкретный смысл: отражать, отвращать, помогать кому-либо, защищать (защищаться чем-либо). Что вкладывали в эти понятия древние?

Защищать – значит оберегать, охранять, оборонять, отстаивать, заступаться, не давать в обиду, закрывать, загораживать. Отражать – отбивать нападение, защищать силой оружия или доводами, опровергать обвинение. Помогать – оказывать помощь, подмогу, подспорье.

Защитник – достойное качество благородного человека; но здесь, в контексте внутреннего содержания имени, речь ведётся об ином защитнике. Небесном…

Первый несущий корень имени – Ал (Эл), – ничто иное, как воспринятое древними греками от своих исторических предшественников указание на божественность небесного покровителя. Надо сказать, что в том была весьма древняя и повсеместная практика! Эл, или Эль, Элоах, Ил, Илу – в западносемитской мифологии верховный Бог-Творец в пантеонах Угарита и Финикии. Отождествлялся он с шумерским Ишкуром. Почитался и народами Ханаана, земли истинно ветхой временем и богатой событиями минувших лет.

Эл – творец мира, царь богов и всего живого, владыка времени.

Древние представляли Эла добрым, мудрым и милосердным Отцом, созерцающим Вселенную. Обычно такое представление складывалось в отношении богов очень и очень старых, во многом забытых, и главное – уставших под тяжким грузом тысячелетий от всех и от всего. Активную компоненту величия таких богов-старцев люди переносили на их детей – богов молодых и ещё активных в свершениях. Потому и переходящим символом от Эла к его любимому сыну Ваал-Ададу стал служить бык – символ мощи, благополучия полей, плодородия и мудрости. Небесный защитник и покровитель мира и всего мироздания.

А миром удельно правили подвластные Элу боги, амбициозные и воинствующие.

Созданных предвечным Элом богов греки отождествили с привычными и понятными образами своих небесных владык. В северной части Греции, в Фессалии, окружённой со всех сторон горами, высится легендарная вершина Олимп. Здесь, по представлениям древних, и обитали бессмертные боги. Эллины верили, что где-то там, на заоблачных высотах всегда царит вечное лето и сияют ослепительные чертоги. Здесь боги пируют, прекрасные, сильные, бессмертные. Во главе их стоит царь богов и людей – могучий Зевс. Покровитель и защитник…

Уважали греки и иных богов, и к ним нужно было как-то обращаться за покровительством и защитой. Ко всем и каждому в зоне его компетентной ответственности.

Однако, не всегда человек понимал пределы такой ответственности, и потому нуждался в универсальном обращении к божеству. В античный период истории греки уже не помнили древних истоков своей веры, и слово Эл, озвученное в Элладе как Ал, представляло для них такой же универсальный указатель божественности, как и обобщённое выражение «бог». А поскольку, как было сказано, богов на греческом Олимпе числилось немало, при обращении к ним показалось весьма удобным использовать именно это древнее малопонятное слово – Ал.

Вторая основа имени – Ексиос («έξιος») – вещь тоже заимствованная греками.

Шумеры, хурриты, урарты, эламиты и другие народы Передней Азии в ходе истории не выдержали семитской экспансии, и были вытеснены со своих исконных территорий, а затем неизбежно влились в другие этносы, и были ассимилированы ими. Утрата самостоятельности древних народов влекла за собой умирание их древних языков. Но эхо таких мов сохранялось в более молодых наречиях и диалектах планеты.

Так, шумерское слово en – «бог» – отразилось в хурритском и урартском языках в форме in.

В древнесемитском языке воспринятый носовой звук перешёл в плавный el, il – «бог».

На том пути движения форм в языке невеликого народа коми произошла регрессивная ассимиляция качества, и сложилось выражение ötik, что значит «один».

Утрата конечного согласного произошла в языке финском: yksi – «один».

Подобно тому и в славянских языках выкристаллизовалось слово – един.

Интересная деталь: в различных культурных средах этот солярный знак толковался и как цифра 1, и потому название исходного знака совпало с числительным «один». А это уже явно и недвусмысленно совпадало с высшим эпитетом бога – «Единый», как и в делах земных с титульным именем единовластного правителя – «князь», «король», «царь».

И действительно, в языковом наследии коми öksy – «князь», а у удмуртов слово eksei – значит «царь».

Заметное развитие семантики произошло в период мощных и устойчивых межплеменных контактов с древними иранцами: выражение ähsin у аланов (осетин) стало означать «царица», «госпожа». И это вполне объяснимо, если учесть, что в языке Авесты выражение hšaya несёт в себе исходный смысл – «царица».

В арабской среде с применением артикля образовалось выражение al eksei – «правитель». Удивительно, но это выражение практически идентично имени Алексиос…

Самое же любопытное, на искушенный взгляд, сокрыто в легенде о происхождении скифов. Первым человеком в некогда пустынной стране, согласно этому преданию, упомянут Таргитай, сын Зевса и дочери бога реки Борисфен (Днепр). У Таргитая в своё время народились на свет три сына: Липоксай, Арпаксай и Колаксай. Очевидно, что вторая основа каждого из этих имен выводится из иранского xayaš – «царь, властелин», и с такой основой имена скифских принцев образовывали в том времени сложный политический смысл. Программный и обосновывающий смысл!..

Такой же сложный смысл образовали и греки в созданном имени Алексиос, буквально имеющем балансирное значение: «бог» и «царь»!

Несомненно, что имя такое создавалось под непростого человека, и создавалось с программными целями, для закрепления владетельных прав. По традиции и вне границ…

В общем, неудивительно, ибо подобная связка была нередким явлением у многих народов древнего мира. Так, у египтян Амон почитался как бог Солнца и царь богов. А вполне себе земной фараон (царь) величался Владыкой Южного и Северного Египта, и при том считался живым воплощением бога Хора, владыки небес. Дворец фараона одновременно считался и храмом его Небесного Отца.

Индийские боги также имели своего собственного царя – Индру. Что касается земной юдоли, так в древнейшей индийской религиозной книге Веды предусмотрительно записали, что царь земной создан из частиц тела разных богов «и потому он блеском превосходит все созданные существа».

Исторически относительно молодой небожитель Водан (Один) слыл у германцев верховным божеством, и господствовал как над людьми, так и в опекаемом им небесном владении Валхалла, где под его покровительством продолжали посмертное и весьма приятное существование воины, павшие в бою со славой и оружием в руках.

У тех же германцев и скандинавов защитником богов и людей от колдовства, болезней и всего злого почитался Тор – бог грома, молнии и плодородия, божественный богатырь, обладатель Пояса силы и смертоносного боевого молота, имеющего своё собственное имя – Мьёлльнир.

Подобное развитие божественного и царственного начал отразилось и в возникшей позже христианской религии: молитва Святому Духу начинается словами: «Царю Небесный, Утешителю, Душе истины…». Полагается считать, что по догматам православной веры истинный Бог невидимо царствует над людьми и над всем миром. Бог – Царь Небесный, истинное имя которого непроизносимо…

Заимствовав восточные корневые основы имени Алексей, греки усвоили и восточное правило, гласящее, что имя божества не стоит произносить всуе, ибо имя небесной сущности обладает особой магической силой, какую нельзя использовать по незначительному поводу. Но как же обращаться тогда к своим небесным защитникам?

Для разрешения сей дилеммы смышлёные греки придумали иносказательные эпитеты олимпийцев: Алексанемос – «защищающий от ветра»; Алекситериос – «защищающий, охраняющий»; Алексикакос – «защищающий от несчастья, спасительный»; Алексифармакос – «спасающий от отравления». И дело пошло!

Алекто – «никогда не отдыхающая защитница» – так называлась в мифологии греков одна из фурий, богиня мщения и искупления.

Эпитетом Алексиморос – «отражающая смерть, берегущая от смерти» греки величали Афину, Артемиду, и с ними сребролукого Аполлона, предводителя хора Муз.

Богиня мудрости, ремёсел и победы, дочь Зевса Афина имела и вовсе персональный эпитет: Алалкоменеида (защитница в бою). Именно от этого эпитета родился воинский клич греков Алал! Алалако! – предупреждавший об опасности и призывавший ко вниманию, или же возвещавший победу, подаренную милостью Афины Паллады.

Если же неопределённо говорилось о защите свыше, звучало это как «алалксейн», или «алалксемен». И так далее, и так далее…

Именно из множества этих и подобных им понятий в языке греков позже выработалась клон-форма Αλέξιος (Алексиос) с обобщённым смыслом: «защитник, помощник, отразитель опасности». По времени употребляли такое выражение уже не только к богам, но и к людям, способным и желающим защитить, или оказывать покровительство на тернистом пути всякого человека.

Столь замечательная формула не осталась без внимания при зарождении имён-оберегов; греки выговаривали самое определение таких имён, как ономата-теофора. И в итоге творческих свершений в древнегреческом именослове появилось новое человеческое имя – Αλέξιος (Алексиос). Не представлялось важным, что в имени таком не указан по имени небесный покровитель; каждый из богов прекрасно знал, как предполагалось, кого посвятили при наречении именем именно ему. И помнил об этом, если наречённый вёл правильную с точки зрения бога и общественной морали жизнь, и главное – что особо подчёркивали жрецы – своевременно совершал славящие обряды с щедрыми жертвоприношениями своему покровителю. Через жрецов, понятное дело…

Имя Алексиос («защитник», «отражатель», «помощник») становилось щитом, ограждающим человека от опасностей и напастей. И щит такой незримо сопровождал человека всегда, пока жив был человек…

Первый официально удостоверенный носитель имени в истории запечатлён как Алексид, славный сын некоего безвестного нам Алексиоса, древнегреческий поэт, драматург и комедиограф. Рождён был тот человек в 375-м году до н. э. в греческой колонии Калабрия. Прожил он ни много ни мало 106 лет и пять месяцев; при жизни пользовался широкой известностью и уважением, и умер прямо на сцене, в очередной раз будучи увенчан лавром за победу в творческом состязании. Оставил в копилке мировой культуры сей талантливый сын некоего Алексиоса 245 прекрасных комедий!

В российский именослов имя Алексиос вошло в X-м столетии. Имя переозвучили, придав ему форму Алексий. Особенную популярность имя Алексей приобрело в России после крещения этим именем сына Михаила Федоровича Романова, будущего царя Алексея Михайловича, отца Петра Великого.

В 1708-м году имя стали писать и выговаривать в современной форме – Алексѣй. И лишь с реформой русской орфографии в 1918-м году имя обрело свою современную форму Алексей. В церковном обиходе сохранена архаичная форма имени – Алексий.

Оставлен след имени и в народном календаре: в Алексиев день – 25 февраля – посевное зерно выставляли на мороз, закаляли его для пущего урожая. Также и лён и прялку, чтобы нитки и мотки были белые, ровные да чистые. На Алексея-тёплого – 30 марта – на юге выносили ульи, устраивали гусиные бои. Примечали: коли в день тот жаворонок прилетел – тепло принёс, зяблик – стужу посадил мужику на нос. От былин и сказок родилась шутливая приговорка: «Среди трёх богатырей млад попович-Алексей».

Али́на

Это имя имеет французское происхождение, но корни его германские. В принятой традиции Aline (Алина) – французская уменьшительная форма от имён Алла и Аделина, ставшая в силу исторических причин самостоятельной и документальной.

Первое письменное упоминание имени Алла датируется IV-м столетием нашей эры. Принадлежало имя сие готской царице, разделившей некогда печальную судьбу 26 готских христиан-мучеников.

Народ готов остался в прошлом, и упоминают его и словом готы, и выражением готфы. В наше время немногие имеют верное понимание о происхождении этого народа, о его роли в истории, и месте проживания. Кто они – готы?..

Готами историки называют древнегерманский союз племён, какой со II-го века и до VIII век нашей эры являлся серьёзной военно-политической силой на территории всей современной Европы. Определяют их исконными скандинавами, людьми Севера, говорившими на восточногерманском готском языке.

По причине неведомой нам двинулись готы от родных фиордов Скандинавского полуострова; драккары их пересекли Балтийское море и вошли в дельту Вислы, в том месте, где ныне расположен польский город Гданьск. Готы сбили племена вандалов и ругов с обжитых мест обитания, и под началом рикса (князя) Филимера двинулись к густотравным степям Приднепровья. С боями расселились готы на плодородных землях Северного Причерноморья и в бассейне реки Дунай. Далее не пошли, ибо путь готам преградили хорошо организованные легионы Римской империи.

Готы смогли вытеснить римлян лишь из провинции Дакия (современная Румыния), ударили по береговым поселениям Боспорского царства, и в 257-м году взяли Крым. Те, что остались на благословенном полуострове, стали называть себя остготами, и были средь них племена скиров, таифалов, и т. н. крымских готов, от которых позднее отделились готы-трапезиты Тамани.

Нравы и обычаи готов подверглись серьёзному испытанию на новообретённой родине, когда в готских селениях появились первые христианские проповедники. Историк Созомен, автор «Церковной истории», писал, что верховный вождь готов Атанарикс был разъярен тем, что его подданные стали массово принимать христианство под влиянием проповедей арианского епископа Ульфилы. Рикс воспринимал христиан как «пятую» колонну ненавистного ему Рима. По его приказу многие из них были подвергнуты пыткам и казнены, часто без судебного разбирательства. В один из дней Атанарих установил в колеснице статую Вотана, исконного бога готов, и возил перед шатрами христиан, где устраивались церковные службы. Тех, кто соглашался поклониться Вотану и принести жертвы, грозный рикс щадил. Остальные были сожжены заживо во время богослужения.

В огненном аду погибли 308 человек, из которых только двадцать шесть остались известны по именам, и среди них готская царица Алла, супруга самого Атанарикса…

В канонизации – святая Алла Готфская (го́ты на древнегреческом – Γότθοι).

История её имени поистине удивительна. В готском (протогерманском) языке есть слово «alla», какое переводится как «всё». Есть и другие сходные формы: allis – «вообще, совсем»; alls – «весь, всякий, каждый».

Понятие «всё» слишком абстрактно для имени, и не употреблялось оно в качестве отдельного имени, но лишь в составе сложных слов, имён и в выражениях, подобных: ana tho alla – «ради всего»; alla-werei – «абсолютное доверие».

Очевидно, что имя Алла непохоже на полные имена готских женщин, такие, как Амаласуента, или Брунехильда. И вполне очевидно, что имя Алла может быть короткой формой целого ряда имён с первым несущим корнем «весь, вся», как например, имя Алафрида. Сокращённой, или «домашней» формой…

А сокращения в женских готских именах употреблялись нередко. Например, Фета – сокращение от имени Гундефреда, Гоя – от Гаудиозы, и т. д.

Уместный вопрос: а разве у нас, в нашем времени, не такая же традиция образования коротких «домашних» имён? Валентина – Валя, Серафима – Сима, Светлана – Света… Именно такая, что свидетельствует об устойчивости менталитета.

Судьба распорядилась так, что в бурях истории уцелела лишь короткая, «домашняя» форма имени готской царицы – Алла. Именно в этом виде имя её дошло до наших дней в именословах народов мира.

Забвение готской царицы в силу трагических обстоятельств её судьбы привело к тому, что полное имя и его этимология оказалась утраченными. Поскольку у греков в числе традиционных имён имя сие не значилось, но упоминалось оно в христианских Житиях святых, записанных на греческом языке, безответственные толкователи сочли противоречия несущественными, и объявили имя Алла греческим. Сославшись при этом на внешне сходное греческое слово ἄλλᾳ, означающее буквально «другая, вторая, следующая», «по-другому», «иначе». И многие века робко и неуверенно объясняли безликим греческим словом этимологию готского (германского!) имени…

Подробно рассуждения приведены в очерке истории имени Алла.

Второе возможное «материнское» имя – Adeline (Аделина) – на языке германцев означает «благородная», «высокорожденная».

Кого же историки называют германцами?

Германцы – группа племён, входивших в состав индоевропейской семьи народов. Древнейшая научно установимая родина германцев обнимала системы рек Эльбы и Одера – большую часть северной плоской полосы нынешней Германии, между морями Немецким и Балтийским на Севере, Тюрингервальдом и горными цепями, окаймляющими Богемию – на Юге. На Западе граница проходила, вероятно, между Эльбой и Везером.

В германском обществе был известен класс полусвободных, или литов; это, вероятнее всего, были потомки покоренных аборигенов, не имевших политических прав и не владевших поземельной собственностью, но за известный оброк пользовавшихся землей. Имелся также многочисленный класс рабов из военнопленных; эти люди рассматривались как вещи, но обращение с ними не было сурово; они обыкновенно «сидели» на земле своего господина, или составляли его домашнюю прислугу.

Все свободные германцы считались равными между собой, но это не исключало существования у них немногочисленной знати, производившей свой род от мифических героев, и пользовавшейся уважением и влиянием. Политических преимуществ поначалу знать не имела, но короли – где они были – принадлежали к знатному роду. Называлась эта прослойка знатных людей, будущих дворян – Adalinge (Аделинги), или Ethelinge (Этелинги), буквально – «люди знатного рода». Именно в этом классовом названии кроется смысловой стержень и конструкция имени Adeline (Аделина)!

Благородство, как водилось у многих народов, воспевалось скальдами. Так сказано в древнем эпосе «Песнь о Нибелунгах»: «…Много чудесного говорят старые сказания о славных героях, о великих подвигах, празднествах и пирах, о плаче и жалобах; много чудесного вы можете услышать о боях отважных рыцарей… Выросла в Бургундии девушка высокого рода и такая прекрасная госпожа, что ни в одной стране нельзя было найти благороднее её. Звали её Кримгильдой, и много бойцов положило за неё жизнь…».

Высокое рождение, в нравах тех времён, предполагало многие достоинства в человеке, и неудивительно, что такое отношение выразилось в рождении личного имени – Адель, или позже – Аделина.

Готское усечённое имя Алла и германское имя Аделина по стародавней традиции образуют уменьшительные, внешне сходные формы имени – Алина. Носящая имя Алина сама вправе выбрать первоисточник своего имени. Именно так…

В российский именослов имя Алина вошло в качестве гостьи во второй половине XVIII столетия, путём заимствования модного в то время французского имени Aline.

След имени в народном фольклоре России отложился в виде хороводной припевки: «Дивны косы у Галины, чермны уста у Фаины, парни ж сохнут по Алине, ай, да лине-лине-лине».

Али́са

Это имя имеет германское происхождение. На языке древних германцев имя Alice (Алиса) означает «благородная», «высокорожденная».

Корни имени кроются в самой истории германцев. Германцы – обширная группа племён, принадлежавших к индоевропейской семье народов, и занимавших к I-му веку до н. э. территорию между нижним Рейном и Вислой, Дунаем, Балтийским и Северным морями, и южную Скандинавию. Во главе германских племен стояли старейшины – кунинги. Высшая власть принадлежала народному собранию – тингу. В военное время избирался военачальник – «герцог». Он по обычаю собирал вокруг себя дружину.

В позднее время высший слой германского общества уже был представлен старейшинами рода, военными вождями и их дружинами. Дружина вождя становилась привилегированной прослойкой, знатью древнегерманского племени.

Римский историк Тацит неоднократно связывал два понятия – «военную доблесть» и «знатность», которые стали выступать как неотъемлемые качества дружинников. Тогда же появилось деление на сословия: благородных (хейдинги), свободных (фрилинги) и полусвободных (лассы). Из лиц, облеченных властью, постепенно составилось высшее сословие, княжеское. Предводители, или герцоги, во время войн обогащались добычей, окружали себя дружиной из храбрейших воинов (Gefolge), и с помощью этой дружины приобретали высокую власть в отечестве, а когда становилось тесно от претендентов, завоевывали чужие земли.

Самыми ярыми и могучими воинами среди германцев в те суровые времена справедливо считались благородные хейдинги, вожди-риксы. Этот статусный титул пришёл к ариям-германцам из санскрита – выразительного и благородного языка индоариев. Прототипом германского рикс (Rex) в санскрите послужило выражение raks – «охранять, защищать»; raksa – «защитник», «покровитель», «наделяющий богатством».

На рикса смотрели как на верховного главнокомандующего, судью и защитника, хранителя Закона и обычаев. Вергельд («цена крови») за близких к риксу лиц и его слуг был несравнимо выше, чем за обычного свободного германца. За посягательство на жизнь рикса полагалась смерть.

Избранного на вечевом тинге рикса германцы поднимали на щите, что признавалось высшей честью. Но и ждали от рикса не только защиты от врагов. Рикс являлся гарантом чести, и обеспечивал соблюдение хранимых отеческих законов и традиций. Знание Закона и традиций определяло решения и поступки рикса, и его ответственность за благополучие народа.

Наличие таких важнейших качеств и отношение к ним послужило основой для выработки в менталитете германца фундаментально важного понятия Eire, несущего в себе смысл «Честь». Понятие это древнему германцу трудно было бы сформулировать. Но устами Уильяма Шекспира, германца средневекового, честь представлялась в возвышенной форме: «Сокровище на свете разве есть ценней, чем незапятнанная честь? Нужнее жизни добрая мне слава: её отдав, на жизнь утрачу право».

Уместно уточнить: почему Шекспир – германец? Очевидно, потому, что англосаксы, к каким великий драматург принадлежал по закону крови, изначально были чистейшей воды германцами, и выходцами из Саксонии и Северной Германии.

Присутствие этой незримой ценности все сознавали, но существо чести было трудноуловимо. В отличие от иных народов, у германцев бытовало уважительное отношение к своим женщинам. В женщине древние германцы видели особую пророческую силу, советовались с ней в важнейших делах. Женщины не только воодушевляли воинов перед сражениями, но и во время сражения могли повлиять на его исход, выйдя навстречу обратившимся в бегство, и таким образом побуждали своих мужчин сражаться до победы, или умереть с честью.

И те сражались! Умело, жестоко, эффективно. Для германцев-воинов была страшна сама мысль о том, что женщины их племени могут попасть в плен и стать рабынями и наложницами победителей-чужаков. Такое считалось полным бесчестием…

Потерять честь в глазах соплеменников считалось страшным уделом. Бегство с поля боя, трусость, блуд, обида сироте и неуважение старейшине, воровство у соседа, равно как и крысятничество от общей военной добычи – многое могло стать основанием для нечестия. И последующего наказания в диапазоне от казни до изгнания.

Судиёй в сложных вопросах выступал вечевой тинг – высший орган власти в виде общего собрания племени, а в делах обыденных, очевидных – выборный вождь-рикс, хранитель Закона. Это было его священным правом и важнейшим инструментом управления жизнью народа.

Однако, время шло. И не только совет старейшин, не только выборный вождь-рикс, но всё больше благородные хейдинги, члены знатных родов, выступали хранителями германской чести. В дни мира и в дни войны, какие преобладали в условиях постоянной экспансии и кратковременного оседания на завоёванных землях.

Новая ситуация явила новые реалии и новые благородные имена германцев, такие как Atha-wulfus – «благородный волк», Athana-gildus – «благородно стоящий», Athal-heidus – «благородное сословие»…

Таким образом среди прочих явилось на свет имя человеческое Athal-heidus, несущее в себе смысл: «благородная головка», или «благородное сословие». Традиция отцов и дедов позволяла германцам образовывать женские имена от мужских, и за временем малым выделилась и женская форма имени – Атальхейда, зазвучавшая с развитием живого языка как Адельгейда.

Имя Адельгейда во времена стародавние принесли на Британские острова англы – так называли себя германские племена, обитавшие в начале нашей эры на северо-восточном побережье современной Германии, и в центральной части полуострова Ютландия, расположенного меж двух морей – Северного и Балтийского.

Сердцем земли англов на старой родине служил небольшой полуостров Ангельн, что являлся частью Ютландии, и ныне входит в административные границы немецкой федеральной земли Шлезвиг-Гольштейн.

Когда началось Великое переселение народов (III–V вв. нашей эры), англы стали искать себе новую родину, и в союзе с саксами, ютами и фризами присмотрели остров Британия. Место сие показалось им весьма выгодным: море со всех сторон защищало от пеших набегов искателей чужого добра; самим же саксам можно было задуматься о постройке мощного флота, как эффективного инструмента в дальнейшей экспансии, и контроля за морскими путями.

Упорства англам было не занимать: со временем вытеснили они римские гарнизоны из Британии, подавили сопротивление местных кельтских племён, и уже в VII–X веках вкупе с саксами образовали объединённый этнос – англосаксов. Этнос сей послужил цементирующей основой для создания английской нации, доминантной во всей Великобритании.

Добытую в боях землю англосаксы в своё время нарекли по своему племенному прозванию – Англия, а между собой называли её лаконично – Остров. Именно там, на Острове, историками зафиксировано рождение коротких, отдающих кельтским духом, но вполне уже английских форм личных имён: от принесённого с материка имени Адельгейда образовались местные «домашние» имена Alice (Элис) и Alison (Элисон).

По древней традиции, имя Alice изначально было создано мужским, и от него в русле имятворчества образовалось имя Alison – «Элиса сын»!..

Франки, завоевавшие Галлию, и основавшие на её руинах государство Франция, также являлись природными германцами, для которых имя Адельгейда не было чужим. Первое упоминание франков содержится в римских хрониках за 242 год н. э. Трибун VI легиона и будущий император Рима Аврелиан разбил передовой отряд франков у нижнего Рейна, на границе приглянувшейся им Галлии.

Но Рим слабел, и германский натиск Вечному городу было уже не сдержать. В IV-м веке «речные» франки расселились в низовьях Рейна и Шельды, а «береговые» франки освоились в среднем течении Рейна и в бассейне Майна. Все вместе франки стали щедрой основой для будущих народов: фламандцев, голландцев, валлонцев и французов.

Язык франков несколько отличался от языка англов, и потому на берегах Сены и Луары «материнское» имя Адельгейда (Аделаида) франки произносили как Аделаис, или в короткой форме – Alis (Алис).

В русле культурных контактов с европейскими народами в XVIII–XIX столетиях короткие формы имени Адельгейда попали в Россию, где и были со временем озвучены как Алиса. Наибольшее распространение это имя получило в немецких колониях на Волге, в сердце России, и в её северо-западных областях.

В простом народе выговаривали имя сие несколько иначе – Алиша, Аляша.

След имени в народном фольклоре: любима у крестьянских девушек была задорная припевка – «Млеет Миша, сохнет Гриша по косам златым Алиши: как им косы те развить, сердце девичье пленить».

Романтический флер имени Алиса в глазах просвещённых россиян придала популярная книга английского математика, логика и писателя Льюиса Кэрролла «Алиса в стране чудес», написанная им в 1865-м году, и в скором времени попавшая в книжные лавки Российской империи. Романтический флер послужил питательной почвой для роста популярности имени Алиса.

А́лла

Это имя имеет готское происхождение. Внешне имя Алла подобно греческому выражению ἄλλᾳ, означающему буквально «другая, вторая, следующая», «по-другому», «иначе». Но истоки рождения имени совершенно иные, и связаны с историей готов.

Готами историки называют древнегерманский союз племён, какой со II-го века и по VIII век нашей эры являлся серьёзной военно-политической силой на территории всей современной Европы. К своим прародителям готов относили шведские короли; потомками вестготов числила себя испанская знать.

Историки считают готов исконными скандинавами, людьми Севера, говорившими на восточногерманском готском языке. По причине, неведомой нам, двинулись готы от родных фиордов Скандинавского полуострова; драккары их пересекли Балтийское море и вошли в дельту Вислы, в том месте, где ныне расположен польский город Гданьск. Готы сбили племена вандалов и ругов с обжитых мест обитания, и под началом рикса Филимера двинулись к густотравным степям Приднепровья. С боями расселились готы на плодородных землях Северного Причерноморья и в бассейне реки Дунай. Далее не пошли, ибо путь готам преградили хорошо организованные легионы Римской империи. Северяне смогли лишь вытеснить римлян из провинции Дакия (современная Румыния), ударили по береговым поселениям Боспорского царства, и в 257-м году взяли Крым. Те, что остались на благословенном полуострове, стали называть себя остготами, и были средь них племена скиров, таифалов, и т. н. крымских готов, от которых позднее отделились готы-трапезиты Тамани.

За время пребывания готов в Восточной Европе наши предки – славяне – переняли из готского языка множество слов – «хлеб», «котёл», «блюдо», «купить», «художество», «верблюд» и др. Очень похоже, что упоминаемый в скандинавских сагах «град Днепра, в речной области, столица славных готов» есть не что иное, как город Киев.

Несомненно, однако, что весь славянский мир, сосредоточенный в те времена еще в Центральной России, подвергся сильному влиянию готской жизни и культуры.

Остготы окончательно покинули будущие южно-русские земли лишь в V веке. Летописи донесли до нас имена знатных людей из готов: аристократов, выдающихся горожан, прославленных воинов, членов правящих семей. Имена их были сложными, чаще всего двухосновными: Aina-harjaz – «одно войско», Fruma-rēdaz – «первый совет»; Felu-mōdaz – «много гнева», Ala-widuz – «все-дерево», Ala-weniz – «все-друг», Gōda-geislaz – «хороший заложник», Fastu-bernuz – «сильный медведь», Leuba-weniz – «милый друг», Balda-waldaz – «смело властвующий», Hardu-laibaz – «твердо оставляющий», Hauha-waldaz – «высоко властвующий», Weiha-laugō – «свято вступающая в брак».

Но встречались и простые имена, какие на деле являлись сокращениями или производными от официальных, «настоящих» имен – чаще всего для этих целей бралась одна из двух основ, и к ней прибавлялся суффикс – ila (-ala) или, реже, – ika. Так, к примеру, имя Аудамер (Audamer) могло иметь уменьшительно-ласкательную форму Аудила (Audila) или Мерила (Merila), Вульфарикс (Wulfarieks) – Вульфила (Wulfila) или Рикила (Reikila). Такие готские уменьшительные формы часто использовались в качестве обычных, повседневных имён.

Порой короткие имена приобретали поэтическую, декоративно-орнаментальную окраску: к примеру: segez – «победа», þeuda – «народ», hrōda – «слава», auda – «счастье, богатство», alla – «весь», и т. п.

История сохранила подобные имена: Агила был готским королём Испании, Альбила – крупным готским военным вождём, Костила и Мерила числились готскими духовными лицами в Равенне, Тотила «служил» готским королём в Италии.

Имя создателя готской письменности епископа Ульфилы хорошо известно в истории, как и имя гуннского вождя-завоевателя Аттилы, потрясшего мир…

Нравы и обычаи готов подверглись серьёзному испытанию на новообретённой родине, когда в готских селениях появились первые христианские проповедники.

Историк Созомен, автор «Церковной истории», писал, что верховный вождь готов Атанарикс был разъярен тем, что его подданные стали массово принимать христианство под влиянием проповедей арианского епископа Ульфилы. Ярость вождя имела под собой почву: рикс воспринимал христиан как «пятую» колонну ненавистного ему Рима. Логика его понимания состояла в том, что Рим на то время уже становился христианским государством. Казни и репрессии христиан канули в Лету, и гонимое учение Христа без крови превращалось в государственную религию. Ибо сам император Константин принял святое Крещение, и тем «дал отмашку» радикальной смене религии.

От Константинополя – новой столицы Священной Римской империи – до Крыма, где давно уже закрепились остготы, и где правил смущенный христианской экспансией Атанарикс, было всего ничего. Понятно, что миссионеры всё чаще топтали тропы к ближним соседям.

По приказу вождя многие из них были подвергнуты пыткам и казнены, часто без какого-либо судебного разбирательства. Атанарих установил в колеснице статую Вотана, природного бога готов, и приказал возить её перед шатрами христиан, где устраивались церковные службы. Тех, кто соглашался поклониться идолу и принести жертвы, грозный рикс щадил. Остальные были сожжены заживо во время богослужения. В один из дней в огненном аду погибли 308 человек, из которых только двадцать шесть остались известны по именам, и среди них готская королева Alla, супруга самого Атанарикса…

В канонизации – святая Алла Готфская (го́ты на древнегреческом – Γότθοι). Первое письменное упоминание имени Алла датируется IV-м столетием нашей эры.

Какой смысл сокрыт в этом имени из христианского мартиролога?

В готском языке есть слово «alla», какое переводится как «вся, всё». Есть и другие сходные слова: Аllis – «вообще, совсем»; alls – «весь, всякий, каждый».

Все эти смыслы слишком абстрактны для личного имени, и никогда не употреблялись для образования полноценных имён. Но вполне себе употреблялись в составе сложных слов, личных имён, и в выражениях, подобных: «ana tho alla» – «ради всего»; «alla-werei» – «абсолютное доверие».

Очевидно, что имя Алла не похоже на традиционные «официальные» имена готских женщин, такие, как Брунехильда или Амаласуента. И вполне очевидно, что имя Алла может быть короткой формой целого ряда имён с первым корнем «весь, вся, всё», подобных имени Алафрида.

К слову сказать, сокращения в женских готских именах употреблялись часто. Например, «Фета» – это сокращение от имени «Гундефреда», а «Гоя» – от «Гаудиозы».

Уместный вопрос нашим соотечественникам: а разве у нас, в нашем времени, не практикуется такая же традиция образования коротких «домашних» имён? Валентина – Валя, Серафима – Сима, Светлана – Света…

Именно такая и практикуется, что свидетельствует об устойчивости традиций.

Судьба распорядилась так, что в бурях истории уцелела лишь короткая, «домашняя» форма имени готской княгини – Алла (Ала плюс уменьшительный суффикс – ила). Именно в этом виде имя дошло до нас, и стало в нашем времени самостоятельным и документальным.

Забвение полного имени готской княгини в силу трагических обстоятельств привело к тому, что общая конструкция и этимология имени Алла оказались утраченными для истории. Мартиролог сохранил лишь короткую форму имени – Алла.

Поскольку у греков в числе традиционных имён имя сие не значилось, но упоминалось оно в Житиях святых, написанных на греческом языке, безответственные толкователи сочли противоречия несущественными, и объявили имя Алла греческим. Сослались при этом на внешне сходное греческое слово ἄλλᾳ, означающее буквально: «другая, вторая, следующая», «по-другому», «иначе». И многие века робко и неуверенно объясняли греческим словом этимологию готского (германского!) имени…

И не Аделаида, по мнению иных – прообраз имени, поскольку имя Аделаида зафиксировано только в XIV веке, тысячелетием позже.

Исландцы, впрочем, упорно твердят, что Alla – это исконно исландское имя. Встречается такое имя и в Швеции.

А откуда изначально вышли готы?.. Современная наука утверждает, что из Скандинавии. В силу родственности готского и исландского языков, это подкрепляет утверждение о готском происхождении имени. Кроме того, имя Alla также используется у северян в качестве уменьшительно-ласкательного от других имен, начинающихся на «A», например, от норвежского Aila – «удачливая», «достойная богов»; или от шведского Adel – «благородная».

Имя святой Аллы живёт в памяти человеческой, и присутствует в христианских святцах, откуда православные (русские, украинцы, белорусы) от века выбирали имена для своих детей. Присутствует имя сие и в светском именослове многих восточно-европейских народов. В России же имя Алла устойчиво популярно и любимо.

Чем же полюбилось готское имя Алла на Руси Великой?

Есть предположение, что популярность имени среди россиян вызвана и тем, что Алла ассоциируется со словом «алый», и художественными образами Алых Парусов и Аленького цветочка, то есть с надеждой и ожиданием счастья.

Интересно, что и в англоязычной литературе встречается яркий образ женщины, борющейся за свое счастье, имя которой тоже связано с алым цветом – персонаж Скарлетт О’Хара в романе «Унесённые ветром» (англ. scarlet – «алый»).

Наибольшее распространение это имя получило в сердце России, и на её южных и западных окраинах.

Оставлен след имени в народном фольклоре россиян: «Играли девки в салочки, да не догнали Аллочки».

Альбе́рт

Это имя имеет древнегерманское происхождение. На языке германцев двухосновное имя Albert (Альберт) означает «благородный» и «свет», но корни имени сокрыты ещё в языке готов: athals, athans – род, othal – поместье; bairhts – блестящий.

Известна и древнеанглийская форма имени Адалберт (Aethelbeorht: где Aethele – «благородный, отличный, превосходный»; а beorht – «яркий, блестящий, светлый»).

Неудивительно, ибо англы – тоже германцы, населявшие некогда север современной Германии, покинувшие отчину, и закрепившиеся на острове, какой мы называем ныне Великобритания.

Чтобы осмыслить весьма многобразное содержание имени Альберт, стоит предметно разобраться с пониманием народа и языка, в каком имя сие было рождено.

Итак, кого же мировое Знание называет германцами?

Германцы – древняя, обширная группа племён, принадлежавших к индоевропейской семье народов, занимавших к I веку до н. э. территорию между нижним Рейном и Вислой, Дунаем, Балтийским и Северным морями, и южную Скандинавию. В письменных источниках сведения о германцах впервые встречаются в рукописи некоего Питеаса из Массилии (IV-й век до н. э.), но лишь Юлий Цезарь (I-й век до н. э.) увидел в этих союзных племенах особую этническую группу, отличную от их соседей кельтов. Тогда о германцах заговорили, как о народе со своими собственными традициями, культурой, обрядами и именами.

Учёный описатель земель Страбон вообще утверждал, что самое слово Германия – новое, и лишь недавно (по его временным меркам) вошедшее в обиход. А германцами он называл племя тунгров, «те, кто первыми переправились через Рейн и прогнали кельтов».

Жёстко прогнали, судя по всему, ибо страх перед захватчиками долго ещё жил на землях тех. И как водится, именование пришлого племени постепенно возобладало и распространилось на весь союз родственных племён. Вначале все из страха обозначали именование по имени победителей, а затем, после того как название это укоренилось, союзные племена и сами стали называть себя германцами.

Так выковывался многогранный германский этнос в период с VI по I века до н. э. на путях миграции Великого переселения народов, поглощая встречных, каких можно было не относить к врагам, и уничтожая поперечных из племён враждебных, непокорившихся. Выковывался этнос до II века нашей эры, когда скандинавское крыло обширного союза германских племён стали называть готами.

Изъяснялись готы на восточногерманском, или готском языке. Заскучав на обжитых землях, отправились готы искать заповеданную страну Ойум, да и пришли в Северное Причерноморье, уперевшись флангом в пограничную водную преграду – реку Дунай. А за речкой той стояли римские гарнизоны, охранявшие границу Империи под штандартами Марка Аврелия. Римляне выглядели серьёзными ребятами, и относиться к такому препятствию стоило тоже серьёзно.

Приглядывались к пограничникам долго, без малого столетие. А как пригляделись, двинулись дальше, да и выбили римские легионы из Дакии (ныне Румыния), попутно разделившись на готов западных и готов восточных, по распределению целей экспансии.

Году эдак в 257 готы достигли пределов восточного Крыма, и найдя его местом приятным, выгребли подчистую Боспорское царство с его столицей Пантикапеем (ныне – город Керчь). Флот свой боспоряне не уберегли, и он очень пригодился северным разбойникам, когда те прошлись железной метлой по прибрежным районам Малой Азии. А впереди маячили такие лакомые кусочки, как Халкедон, Никея, Фракия, Коринф и цветущие Афины!..

Обжились готы на черноморских землях, приняли христианство подвигами странствующих проповедников, завели своих, а те уж помогли пассионарному народу обрести собственную письменность. Всё как у людей! Казалось бы…

Однако, мир на обломках сбитых народов не бывает долгим: в 375 году его порушили степные орды гуннов, словно рождённых в седле, с их неожиданной для готов и весьма эффективной тактикой боя, свирепостью кочевников и быстротой натиска и отхода.

Только часть готов закрепилась в Крыму, другой же части места более не находилось, и под давлением гуннов отправились те «лишние» готы через Дунай, да и наладились прямо к Балканским горам.

Если бы римляне знали грядущие судьбы свои, легли бы костьми легионы, но путь заказали дальнейший германцам свирепым, что в шкурах медвежьих на рамнах врагов устрашали, не ведая меры, и жалость не зная к врагам побеждённым…

Примерно так сетовали римляне, кляня нестойкость свою, когда в 410-м году вождь вестготов Аларикс до груды камней разрушил тысячелетний Рим.

Теми же слезами изошла Галлия, Испания и Аквитания (юго-западная Франция), – славные земли, где готы решили устроить своё королевство.

К концу V-го столетия пришла очередь и благословенной Италии: готский король Теодорикс объявил Италию своим королевством. И никто десятки лет не мог оспорить такое действо кровавых захватчиков…

Впрочем, к тому времени готы существенно изменились, и были они уж не более кровавыми, чем любые другие воюющие в движении народы. Теодорикс, прозванный Великим, выстроил себе прекрасный мавзолей в предместье Равенны, поражающий скромным величием и наших с вами современников. Этот единственный уцелевший памятник остготского зодчества вырубили из глыбы истрийского известняка, положив купол на двух ярусах о десяти гранях. Статуи христианских апостолов в безмолвном почёте застыли вокруг порфирного саркофага готского властителя.

Когда пришло время византийцев, те вволю предались чувству мести, и тело короля вынесли вон без подобающего уважения. Однако, мир действительно изменился, и с ним изменились готы: в народном сознании Теодорикс остался не кровавым тираном, а, напротив, одним из покровителей и заступников Равенны, наряду со святыми Ромуальдом и Аполлинарием. Наряду, а не после!..

Готов долго называли носителями варварского начала, винили в разрушении античной цивилизации. Однако, готический шрифт, прекрасная готическая архитектура – это тоже готы! Множество слов, о происхождении которых мы часто даже не задумываемся, это тоже готы: хлеб – хлайвс, котёл – катилс, и далее – блюдо, купить, верблюд, сиять, чехол, буква, книга, художник, и далее так, вплоть до личных имён человеческих. А уж имена готов – и вовсе статья особая!

Корни личных имён готов-протогерманцев, и в частности, имени Альберт кроются в самой истории народа. Имя сие прошло сложный и многоступенчатый путь в бурях минувших столетий. Подобно тому, как в современном российском именослове содержится масса заимствованных имён, так и в именословах многих народов можно встретить имена-гости. Это правило относится и к имени Альберт. И для дальнейшего и полного осмысления имени полезным видится некоторый экскурс в область языкознания.

Альберт – по конструкции, несомненно, двухосновное имя категории родоплеменной верхушки – вождей, старейшин, и прочих авторитетных и значимых людей старого времени. Имена древних германцев часто рождались от важнейших для германца категорий жизни и мироздания. От понятия kunja – «род» образовались имена Kunja-gastiz («рода гость»), или Kunja-waldaz («родом властвующий»); от выражения leuda – «народ» образовались имена Leuda – bernuz («народа медведь»), Leuda – geislaz «народа заложник»), от слова frawja – «господин» – Frawja-lebaz («господина оставляющий»); от erla – «правитель» – Erla-baldaz («(с) правителем смелый»), и т. п.

Во главе германских племен стояли старейшины – кунинги (от kunung – букв. «родоначальник»). Высшая власть принадлежала народному собранию. В военное время избирался военачальник («герцог»). Он собирал вокруг себя дружину. В позднее время высший слой германского общества уже был представлен старейшинами рода, военными вождями и их дружинами.

Дружина вождя становилась привилегированной прослойкой, «знатью» древнегерманского племени. Римский историк Тацит неоднократно связывал два понятия – «военную доблесть» и «знатность», какие стали выступать как неотъемлемые качества германских дружинников.

Дружинники сопровождали вождя в набегах, получали свою долю военной добычи, и нередко вместе с вождем шли наёмниками на службу к иноземным правителям.

Тогда же появилось деление всех германцев на сословия: благородных (хейдзинги), свободных (фрилинги) и полусвободных (лассы). Последние произошли отчасти из покоренных племён, отчасти из рабов, отпущенных на волю.

Из сословия благородных выбирались военачальники, судьи, герцоги и графы. Из таких лиц, облеченных властью, постепенно составилось высшее сословие, княжеское.

Предводители, или герцоги, во время войн обогащались добычей, окружали себя храбрейшими воинами (Gefolge), и с помощью такой поддержки лучших бойцов приобретали верховную власть в отечестве, и завоевывали чужие земли.

Таким образом произошли германские короли, или конунги. В эпоху Переселения народов почти у каждого германского племени имелись знаменитые роды, из которых по обычаю выбирали конунгов: например, у франков Меровинги, у остготов Амалы, у вестготов Балты, и так далее.

Мир изменялся, и новая ситуация неизбежно явила новые реалии и новые «благородные» имена, такие как Atha-wulfus – «благородный волк», Athana-gildus – «благородно стоящий», Athal-heidus – «благородное сословие»… Как видно, именно на такой волне в германском обиходе появились имена с «благородной» составляющей Athal.

Второй несущий корень имени – «берт», и означает слово сие, собственно, «сияние, блеск». В германских именах прошлого наиболее продуктивные вторые элементы по своему составу значительно отличаются от первых. В сложных композициях второе место в большинстве случаев занимают основы, обозначающие принадлежность к роду, классу (wulbaz «волк», bernuz – «медведь», gastiz – «гость», weniz – «друг», mannz – «человек»), или же слова-действия, близкие им по смыслу. Например: waldaz – «властвующий», равно как и «защитник» и т. п. Встречающиеся и атрибуты, выражающие наиболее важные и значимые качества, свойственные мифо-героической модели мира, и их знаковое воплощение: rikaz «могучий», harduz – «твердый», mēriz или marr – «знаменитый» (как в имени Вальдемар).

Важнейшим атрибутом самих богов считалось качественное свойство berhtaz «блестящий» (подобное присутствует в имени Адальберт!). Боги, как мнили древние германцы, источали свет и сияние, а жрецы, служившие им, возжигали в капищах факелы, дающие свет, приятный богам и столь нужный людям.

С привлечением этого же корня германцы сложили аристократическое имя Адальберт, позже зазвучавшее как Альберт – «благородством блистающий»!..

От корня berhtaz, к слову, образовано и самостоятельное женское имя Берта!

И доныне во многих европейских языках параллельно используются как усеченная форма Albert (Albrecht, Alberto), так и полная форма Adalbert (Adalbrecht, Adalberto).

В католической традиции почитаются святой Альберт Великий (1193–1280), выдающийся теолог, небесный покровитель ученых и врачей, а также святой Адальберт (Войцех) Пражский, покровитель Польши и Чехии.

На просторы России имя Альберт принесли в XV-м веке немецкие переселенцы, приглашённые царями русскими для развития ремёсел и обучения мастеровых наукам европейским. Было их в общей массе насельников немного. Но в справочнике «Весь Петербург» за 1911-й год наряду с именами Иван и Петр германские имена Карл и Альберт упоминаются уже нередко.

Из-за отмены религиозных ограничений после революции 1917 года такие «неправославные» имена (и с ними имя Альберт) стали употребляться в России вполне свободно, без национальных рамок.

Оставлен след имени в народном фольклоре: в береговых селениях Беломорья и в Новгородской пятине бытовала поговорка: «Песен у Альки, что на море гальки».

Альби́на

Это имя имеет древнеримское происхождение, и кельтские корни.

Как заявил некто мудрый: история человечества состоит из войн. Вся история человечества суть история войн. Некто Жан-Жак Бабель, мирный швейцарец, подсчитал, что за всю историю с 3500 года до н. э. и вплоть до наших дней человечество наслаждалось миром какие-то 292 года. А ради чего всё это творилось?

Люди воевали ради власти, ради богатства и славы. Иногда люди воевали ради любви. В древней Греции страсть, вспыхнувшая между Парисом, наследным принцем Трои, и Еленой, царицей Спарты, подвигла судьбы мира, разрушила древнюю Трою… и среди прочего привела в событийной цепи к рождению нового человеческого имени.

Как это происходило?

Тро́я – древний укреплённый город в Малой Азии, у побережья Эгейского моря, пала в жестокой битве с греками-ахейцами. Лишь могучий Эне́й, хранимый богами, покинул пылающий город с частью троянцев. Судьба привела корабли его в Лаций, где стал он царём и правил латинами. Но роль свою в истории он уже отыграл, и высший жребий пал на его сына Аскания, правившего тридцать лет, и основавшего собственную столицу около 1152 до н. э., назвав её именем Альба-Лонга. И явился горний град тот предтечей Рима…

Альба-Лонга – древнее поселение в 20 км к юго-востоку от столицы современной Италии, вблизи небольшого городка Кастель Гандольфо, у берега Альбанского озера, представляющего собой периферический кратер вулканических Альбанских гор.

Отсюда, по легенде, происходил основатель Рима легендарный Ромул. Альба-Лонга, эта столица Латинского союза в VII-м веке до н. э., при царе Тулле Гостилии была разрушена её же колонистами-римлянами, жители переселены в Рим, и только находившееся в Альба-Лонге святилище Юпитера Лациариса осталось священным центром союза.

Рим же стал называться Великим, и далее собирал он в своих стенах лучших и знатных из соседних племён. По традиции, предводители переселенцев нередко прибавляли к именам своим топоним родины. Выходцы из Альба-Лонги стали именоваться родовым именем Альбин, каковое впоследствии оформилось в качестве личного мужского имени – Альбин, и женской формы его – Альбина. В имени этом присутствует несущий корень Альб, и традиционный для римских имён суффикс «-ин».

Почему древняя Альба-Лонга имела такое название?

Неудивительно, что утративший родину троянец дал своему новому городу это имя. Принято считать, что топоним города означает «Белая Длинная», но в такой трактовке нет смысла и нет правды. Albus – «белый», Longa – «длинная, долгая», это так и выглядит с точки зрения современного языкознания. Но! В древних латинских текстах название сие писалось иначе – Alba-Loca, где лока (locus) может означать «место, возвышенное место, возвышение», «имение, усадьба, жилище, дом», «город», «страна», и даже «мир». А вот выражение longe в частном значении может иметь смысл: «далёкий, дальний», «далеко (в чужих краях) живущий»; «далеко находящийся».

Выражение сие в позднем осмыслении и послужило причиной неверного перевода названия крепости троянца Аскания – Альба Лонги.

На языке древних – санскрите, слово лока также означает «место, обитель (обиталище людей!)». В индуистских Пуранах описываются семь лок: Бху-лока (земля), Бхувар-лока (воздух), Сварга-лока или свар-лока (небесные планеты), Махар-лока, Джана-лока, Тапо-лока (обитель тапаса), Сатья-лока (обитель истины), которая также называется Брахмалока, или «мир Брахмы».

Столь древние этимологические корни и географическое расположение Альба-Лонги позволяют считать значением его именования «Белый город на возвышенности».

Но это только первое приближение…

В греческом языке существует выражение альбайно, означающее «питать, насыщать, укреплять». Несомненно сходство с топонимами Альбанская гора и Альбанское озеро, а также с ныне существующими городками Альбано и Альбини, расположенными практически рядом с руинами Альба-Лонги. Скалы кратера и песок в Альбанском озере радикально чёрного цвета, ничего белого в окружающем рельефе нет. Почему же тогда город Аскания был назван белым?

Ответ можно отыскать в недрах кельтского языка, и …в предместьях Британского города Дувр! И цепь рассуждений здесь примерно такая:

– Знакомое всем поэтическое название Великобритании – Туманный Альбион. Великобритания – это в основе своей Англия, Ирландия и Шотландия. Альба (Alba) – древнее кельтское (галльское) название Шотландии. Это однокоренное слово похоже на Albain в ирландском языке и Nalbin в кельтском языке острова Мэн. Оно равнозначно раннему классическому названию Альбион.

– Шотландский, гэльский, или гаэльский язык – один из представителей гойдельской ветви кельтских языков, носители которого – кельтская народность гэлы, какие традиционно жили в горной Шотландии и на Гебридских островах. Шотландский флаг (гаэл. Bratach na h-Alba) является официальным историческим символом Шотландии, и представляет собой небесно-голубое полотно, на котором изображен белый(!) косой крест апостола Андрея, что и отражено в названии.

– Топоним Альбио́н – древнейшее название Британских островов, известное ещё древним грекам, в частности, упоминаемое у Птолемея, и перешедшее затем в древнеримскую литературу. В настоящее время термин употребляется в Англии в возвышенном стиле, в других странах – нередко в несколько ироническом смысле.

– Латинское значение «alba» (женский род и единственное число слова «albus»), на английском языке означает «белая».

Казалось бы, у выражения «белый, белая» очень серьёзная позиция.

Но дело в том, что греки и римляне заимствовали это название у кельтов ещё в то время, когда оно означало «горный остров» (от кельтского слова Альбаин, точнее – Alba-inn)! А смысл «белый» выражение Альбаин обрело много позже, и на то была своя причина.

В английском графстве Кент, у пролива Па-де-Кале и ныне существует старинный город Дувр. Этот город-порт существовал ещё до римского вторжения в Британию. Дувр был построен на реке Дуэ в ее устье, в долине, окруженной всемирно известными уникальными белыми скалами. Их и доныне могут видеть путешественники, пересекающие пролив Па-де-Кале, разделяющий Францию и Великобританию. Расстояние между двумя берегами Па-де-Кале в его максимально узкой части – а именно между мысами Саут-Форленд и мысом Серый нос (или в оригинале – Cap Gris Nez) составляет всего 34 километра. Это немного для открытого пространства, и белые отвесы скал видны издалека. Видны в ясную погоду и остатки древних оборонительных сооружений на холмах, что расположены на западе и востоке от Дувра.

Приближаясь к британскому Дувру со стороны открытого моря, странствующие любуются потрясающей красоты меловыми скалами. Их вертикальные утёсы стеной возвышаются над морем, а матовая белизна их служит первой приметой для приближающихся к старушке-Англии. Открытый и приветливый белый цвет скал словно бы демонстрирует открытость и гостеприимство местного населения, из-за чего скалы Дувра получили название – «Ключи от Англии».

Дувр многие века обладал серьёзным стратегическим значением для защиты всей территории Британии от нападений с моря. Укреплённый замок этого города был расположен на вершине Белых скал, на высоте около 114 метров над уровнем моря, и тысячу лет назад уже служил оборонительным форпостом.

Белые скалы Дувра, к слову, расположены против берегов былой кельтской Галлии.

Живое развитие языков в ходе истории привело к тому, что исконное значение «горный остров» в обиходной речи заместилось новым восприятием «белый остров», позже – просто «белый». Лексическая форма при этом сохранилась старая: Alba-inn (Альбаин). И первыми, кто усвоил такое замещение, оказались греческие торговцы.

Греки относятся к индоевропейской семье народов, наряду с албанцами (албайно!), армянами, балтами, италиками (романами), кельтами и т. д. Неудивительно, что замещение кельтского смысла в этимологии Альбиона было также и естественно воспринято греками, каковые на протяжении многих и многих веков являлись серьёзными торговыми партнёрами Альбиона. И предметом партнёрства служил сырьевой экспорт.

Именно там, в британском Корнуолле, разрабатывались на тот период единственные оловянные рудники, дававшие всему Средиземноморью необходимый компонент для выплавки бронзы. Многоценная бронза служила основным металлом для изготовления оружия, украшений, чеканки денег и т. п. Касситовая руда Корнуолла являлась товаром стратегическим, а его горная крепость Альба-Инн служила вратами Англии, и приоткрывала заморским гостям торговый путь к вожделенному в Древнем мире олову.

Когда троянец Асканий построил свою столицу на горных возвышенностях Лация, и укрепил её стенами от нападений врагов, он назвал новый город легендарным именованием Альба-лока, что его современниками понималось именно как «горная крепость», или «город на горе».

Много позже ветер от белоснежных скал Дувра принёс на склоны Альбанской горы новый смысл: Альба-Лонга – «белый город». Смысл тот потомки спасшихся троянцев не всегда могли объяснить, но в общем потоке новизны просто усвоили…

Римская знать, не обладая исторической памятью единого этноса, и не воспринимая всех метаморфоз истории в их последовательности, гордо именовала своих отпрысков именами Альбин и Альбина, вкладывая в них уже закрепившийся в живом языке новый смысл – «белый, белая». О белоснежных скалах Дувра, олове, и высотной крепости Альба-лока за давностью лет гордые римские патриции уже не вспоминали…

Мужское личное имя Альбин в веках становилось всё более редким, а вот женская форма – Альбина, напротив, бескровно завоевало мир. Более того, прекрасное имя с древними кельтскими корнями и новым внутренним содержанием мир буквально покорило, и нашло своё место в именословах многих народов.

На просторы России имя Альбина принесли европейские купцы ещё в XVI-м веке, а за ними германские переселенцы, приглашённые царями русскими для развития ремёсел и обучения русских мастеровых наукам европейским.

Популярность имени в государстве в силу этно-исторических причин не была постоянной. Мир с Германией сменялся войной, обилие германских товаров уступало место их полному отсутствию, любовь вытесняла ненависть – и снова возникал либо затухал интерес россиян к имени Альбина. Люди не всегда были постоянны в своих пристрастиях, время же сохранило это замечательное имя в русском именослове на радость нам.

С течением времени имя Альбина стало одним из изысканных женских имён России, и прочно вошло в анналы народной мудрости и культуры. Наибольшее распространение это имя получило на Волге, в сердце России и в её северо-западных областях.

Выговаривали в старину его несколько иначе – Албина.

Оставлен след имени в народном фольклоре России. Юные тверичанки ещё в веке XIX-м душевно выводили заповеданную от мам да бабушек девичью песню со словами: «Ярче ягоды калины рдеют губки у Албины…».

Ама́лия

Это имя имеет древнегерманское происхождение. Но корни имени сокрыты в языковом наследии Древней Азии. История многих европейских этносов начиналась очень давно, в пограничных областях современного Китая. Могучий народ хунну обитал там. Соседи считались с ними и опасались их, а северокитайское государство Хань во II веке до н. э. затеяло строительство Великой Китайской стены для защиты от отчаянного, стремительного и отменно вооруженного войска хунну. В истории известны имена победоносных ханов хунну: Тумен, Моду, Хуханве, Чжи—Чжи, Лаошань, Ли—Ли и др.

Но во II веке н. э. неудачи стали преследовать некогда могучее государство: засухи в степи и вызванная ими бескормица для скота, внутренние межплеменные распри, кровавые схватки за ханский престол, и т. п.

Теснимые своими сильными соседями (на юго-востоке китайцами-ханьцами, на востоке монголоязычными сяньби и дунху, а на юго-западе ираноязычными юэчжи), хунну были вынуждены сняться с насиженных мест и откочевать на запад, в степи современного Казахстана и к Аральскому морю, где и пребывали около двух веков.

Окрепнув, размыв в новых поколениях горечь былого поражения, хунну восстановили основу своего хозяйствования – поголовье крупного и мелкого скота, усовершенствовали вооружение, а именно свои дальнобойные луки, укрепили дисциплину и боевую выучку войск.

Созрев для реванша, хунну в дальнем рейде переправились через Волгу и надолго остановились в междуречье Волги и Дона, на землях сарматов и аланов. В то время в Великую степь снова пришла вековая засуха, и хозяева западной части Великой степи – аланы особенно не препятствовали новым поселенцам осваивать их земли.

Пришельцы смешались с окружавшими их уграми (предками нынешних венгров и манси) и постепенно в одном из самых глухих мест Евразии возник новый этнос, – в смешении языков степные люди стали называться словом гунны.

Эти племена говорили уже не на индоевропейских, а на тюркских языках. Известно, что многие роды древнетюркских племен ведут свои начала из сиро-палестинского региона Малой Азии: Палестины, Персии (Ариана, Иран). Поразительно сходство алфавита, тождественность географических названий, топонимов, этнонимов племен и родов, сохранившихся в памяти народа легенд и преданий. Есть достоверные свидетельства летописцев о том, когда и как часть родов и племен гуннов вышла из Малой Азии в Европу, и на северное побережье Черного моря.

Тюркские названия встречаются и в других расшифрованных записях хроник этого периода. В них есть и сведения о войне Саула с царем Амалекитского государства, существовавшего тогда в Месопотамии. Название государства Амалекит тюркское (на тюркском амал – «дипломатия, стратегия, находчивость, сообразительность»; слово же екит передает действие).

Позже часть союза тюркских племен Амал и Балта переселилась в Европу. В трудах древнеримских историков есть сведения о появлении в Восточной Европе в начале нашего летоисчисления кочевой группировки Амалов и Балтов, потомков этого древнего племени. В трудах тех говорится, что выходцы из степей во II веке н. э. господствовали на севере Восточной Европы над всеми племенами.

В то время Европа вступила в один из самых драматических периодов своей истории: началось Великое переселение народов. Огромные людские массы снимались с обжитых мест и уходили в неизвестность. По пути они сбивали с насиженных мест племена и народы; те, в свою очередь, сбрасывали со своего пути другие этносы, и вся Европа представляла собой «кипящий котел», в котором выплавлялась новая этническая картина Европы. И не только Европы…

Во второй половине II века по Р. Х. с территории Швеции на юг двинулся экспедиционный корпус остготов, вестготов и гепидов. Главная масса готов под предводительством вождя Филимера, сына Гударикса, прошла через болотистую область Припяти и, разбив заслон спалов-славян, преградивших им путь, достигла побережья Черного моря. Попутно основав некий «град Днепра, в речной области, столицу славных готов». По мнению авторитетных историков – будущий град Киев…

Часть готского населения осталась, впрочем, у родных очагов и встретилась в дельте Вислы с наступавшими с востока конниками Балта. Но… договорились! Гунны и готы благоразумно удержали свои мечи в ножнах, и около полутора веков сосуществовали довольно мирно.

Проживая свыше 150 лет на одной территории, в составе одного государства – Гуннской империи, гунны и готы тесно общались между собой, и лексика их не могла не перемешаться. В готском языке, какой прекратил свое существование и стал «мертвым» уже в VIII-м веке, отмечено большое количество слов, по значению и по звучанию сходных с древнетюркскими: аtta – «отец», arman – «сжалиться», beran – «отдавать, принести», paidan – «иметь выгоду, пользу», аurus – «тяжелый», maitan – «рубить, сражаться», taujan – «делать, опираться», и т. п. И в лексике обоих языков много схожего: adel – адыл (благородный), аlp – албас (злой дух), кajik – кайык (лодка), dolmetsch – тилмеч (переводчик, толмач), мann – мана (муж, человек), gattin – катын, хатун (жена, женщина), и т. п.

По описанию современников, готы с гуннами и внешне были весьма схожи. Несомненно, что готы и гунны воспринимали языки, заимствовали имена, роднились и воевали вместе. Ничто так не сближает народы, как многочисленные победные сражения в союзе против общего врага. В германских преданиях говорится о том, что гунны и готы выдавали друг за друга своих дочерей, и родовитые германские фамилии до сих пор гордятся наличием в их жилах аристократическо-голубой гуннской крови.

В ходе времени в готской аристократии появился новый род, долгие века считавшийся самым благородным и древним в Европе – род Амалов. Несомненно, что он был весьма близок по родству с гуннским племенем Амал, давшим ему своё название.

В середине III-го века готский король-рикс Острогота, первый король династии Амалов, владел уже огромным государством, подчинив себе гепидов, вандалов и многие иные племена.

В третьей четверти III-го века готы заняли Крым, и укрепились на южной гористой его части, между современными городами Судак и Балаклава. Эта горная область в течение средних веков и до исторически недавнего времени носила название Готии («готские климаты»).

Генеалогическая линия рода Амалов – наиболее прославляемого рода готских племен – доходит до отпрыска Амалов в римской императорской ветви Анициев. Слиянием рода Амалов с царственным родом Анициев символически осуществилась политическая программа вождя готов Теодориха, направленная на сочетание готов и римлян.

Теодорих Великий (Амал) прославлен в немецких героических сагах под именем Дитриха Бернского. Он и его героические соратники носят в «Нибелунгах» и других древнегерманских поэмах название Амелунгов, потомков Амала.

Потомками Амалов считались и Биллунги, герцоги Саксонии.

К слову, на происхождение от Эрманариха, а, значит, и от всего дома Амалов, указывают родословные легенды Соловьевых, баронов Российской империи с 1727 года.

В вековой традиции создавать имена человеческие на значимой для каждого народа основе. От знаменитого древнего рода Амалов потомки готов – германцы – образовали личное имя Амалия. Переводят его в поздней традиции как «труд, трудолюбивая, трудящаяся для всех». Очевидно, что здесь присутствует ошибка первых переводчиков-переписчиков, повторяемая автоматически в переиздаваемых словарях. В германский обиход это имя заимствовано из чужой, восточной культуры, и подлинную этимологию нужно искать именно в Азии.

Кочевники-гунны прежде всего были воинами; и переселенцы готы были воинами. Идеологией готов была война, битвы, о чём говорят их имена: Aiwa-rīkaz – «временем могучий», Ferhwa-laibaz – «жизнь оставляющий», Rūno-heldjo – «тайны битва», Segez-þrudjo – «победы сила», Hlōda-weigaz – «славы битва», Hugi-bernuz – «ума медведь», Witra-gaizaz – «ума копье», Welja-helmaz – «воли шлем», Daga-rēdaz – «дня совет», Helpa-rīkaz – «помощью могучий».

Может быть, славны были готы как искусные ремесленники или земледельцы?

О нет, не могут степные волки обитать в загоне для овец, и жевать солому. А вот стричь и потреблять овец волки могут!

Юлий Цезарь оставил самый ранний отзыв о хозяйственной деятельности наследников готов – германцев: «Земледелием они занимаются мало; их пища состоит главным образом из молока, сыра и мяса. Ни у кого из них нет определённых земельных участков и вообще земельной собственности; но власти и старейшины ежегодно наделяют роды и объединившиеся союзы родственников землей, насколько и где найдут нужным, а через год заставляют их переходить на другое место».

Тацит подтверждает, что основу германского хозяйства составляло разведение скота: «Германцы радуются обилию своих стад, и они – единственное и самое любимое их достояние».

Ремесленное производство было развито относительно слабо. Тацит отметил, что вооружение большинства состояло из щита и копья с коротким наконечником (фрамеи); мечи, шлемы и панцири имели немногие.

Германцы, в том числе женщины, носили короткий льняной плащ-накидку, штаны могли себе позволить лишь наиболее богатые воины племени. Одежда шилась из шкур диких животных.

Свионы, жители Скандинавии (до VIII века тоже считавшиеся германцами), умели строить морские суда, но не пользовались парусом, а жаловали вёсла.

Эти сведения о быте германцев относятся к I веку.

Сложно найти сомневающихся в том, что германская этимология имени Амалия может соотноситься с понятием трудолюбия. Ложная этимология такого рода могла образоваться из описания характера некой трудолюбивой Амалии в средневековых германских балладах. Подобно тому, как эпитет у римского поэта Вергилия «Сергий, высокочтимый муж» многие столетия воспринимался как перевод имени Сергий…

А вот в современных языках тюркской группы слово амала имеет значение: «действие, поступок, деяние». Eріктік амал → «психологическое волевое действие»; амал қолдану → «применять действие»; амал пысықтауыш → «лингвистическое обстоятельство действия». Так описывают суть лексемы современные тюркологи.

Но древнее значение этого слова подразумевало в переносном смысле хитрость, уловку, изворотливость и находчивость: амалы көп → «хитрый; ловкий; находчивый»; ұрыс амалдары → «приемы сражения»; амалын тапқан қырғыннан да аман шығады → «кто проявляет находчивость, тот из битвы выходит невредимым»; амалын табу → «найти выход из положения; изворачиваться; проявлять находчивость».

А вот это очень даже похоже на хитрых, изобретательных в битвах гуннов! Отсюда подлинное догерманское этимологическое зерно имени Амалия – «деятельная», «находчивая».

В европейской семье народов имя Амалия давно и прочно заняло своё законное место. Германцы и австрийцы считают имя Amalia (Амалия) украшением национальных именословов. Французская форма имени – Amelie, итальянская – Amelia, Amalia, испанская – Amalia, Amalie, норвежская – Amalia, русская – Амалия.

На просторы России имя Амалия принесли в XV-м веке немецкие переселенцы, приглашённые царями русскими для развития ремёсел и обучения русских мастеровых наукам европейским. По вполне понятным причинам в православной России западноевропейское имя Амалия стало общедоступным лишь в конце XIX столетия.

Наибольшее распространение это имя получило на Волге, в сердце России, и в её северо-западных областях.

Однако, справедливость подсказывает, что в дохристианской Руси именная основа Амала в составе сложных имён уже была известна, ибо частью своей генетической сущности мы обязаны готам. Мать легендарного князя Владимира, крестившего Русь, происхождением своим была готкой. Звали её ласково Малушей, полное же имя рабыни Святослава было Малфрида (Амалафрида), что и зафиксировано в Повести временных лет – древнем литературном памятнике Руси: «В лето 6508 (1000) преставилась Малфрида. В то же лето преставилась и Рогнеда, мать Ярослава».

Мать Владимира – готка!??.. Отчего бы и нет, если вспомнить, чья кровь по мужской линии струилась в жилах Владимира, сына Святослава, внука Игоря – чистокровного викинга-скандинава, и правнука северного ярла Рюрика…

И если вспомнить тот самый летописный «град на Днепре, столицу славных готов»… Не все готы ушли, часть их неизбежно ассимилировалась, по законам бытия!

Анастаси́я

Это имя имеет греческое происхождение. Женская форма Αναστάσία (Анастасия, ранее – Анастасо) образована от мужского имени Αναστάσιος (Анастасиос), и в принятой традиции означает «воскресшая».

Ещё древние индусы выработали учение о переселении душ, и о последовательном их очищении путем многократных воплощений-уроков. Учения о вечной жизни…

Греки, напротив, даже богов своих не считали вечными; вечным, в их понимании, был только космос, Вселенная, с её негаснущими звёздами. А внизу, на земле, природа каждый год умирала и обновлялась, все живые создания погибали как особи, но продолжали жить в своём потомстве. Так судили философы: только в своих генах.

Человек страдал от того, что сам он, как индивидуальная личность, исчезнет бесследно во времени. Победить неумолимое время и обрести иную форму бессмертия человеку можно было только выдающимися деяниями: совершенной статуей, зданием безупречной архитектуры, прекрасными стихами, мудрыми законами, или отличием на поле боя, даже ценою жизни. Только так…

Но мечталось всё-таки о бессмертии личном. Мечты – вещь серьёзная, и когда и если люди не способны сами достичь исполнения мечты, помочь в таком приятном и вожделенном деле могут только бессмертные боги. Поделиться бессмертием…

В античной Греции некогда существовала языческая религия Деметры – богини плодородия, матери Земной. Изначально Деметра олицетворяла собой душу созревшей хлебной нивы, которая по мере её пожинания отступает всё дальше и дальше и, наконец, с последним снопом достаётся жнецу. Зерно частью служит жертвой на алтарях, частью пищей человеку, частью – семенем для следующей нивы, и так год от года…

Возвышению Деметры способствовал символ, воплощённый в материнской любви нивы нынешней к ниве будущего года, и в таинстве возрождения хлеба – «упавшее в землю семя пробудится в свой час и явит новый колос, так же и проживший достойно земную жизнь смертный получит возможность родиться вновь, и прожить новую жизнь».

Возрастающий колос воспринимался как образ обновления души в бесконечной цепи мироздания. Всякий из смертных мечтал не остаться навечно в царстве теней, но вернуться на прекрасную Землю, и прожить ещё одну жизнь. Даровалась такая счастливая возможность только богами, и только тем, кто отметил свой прежний путь на земле делами, заслуживающими милости Неба. Как уже было отмечено философами.

И сказал Гомер устами стенающего в подземном царстве героя Ахиллеса:

Бездушный удел в мрачном посмертье явно не прельщал обладателей живых душ. Древние философы Греции душой считали ту субстанцию каждого отдельного организма, в которой сосредоточивались его формирующие и совершенствующие силы.

Рассматривали же душу человеческую в трёх её основных ипостасях: растительной – общей со всеми живыми организмами; чувственной – сближающей её с животным миром; и мыслительной – свойственной исключительно человеку.

Последняя ипостась – или разум – исходит непосредственно от божества как высшего разума, и с ним же впоследствии соединяется.

Бессмертна ли душа человека?

Величайший мыслитель древности Аристотель выражался весьма осторожно по этому поводу, чувствуя здесь соприкосновение религиозной философии с областью чистой веры. Он считал, что наши растительные и чувственные способности погибают вместе с телом; та же божественная искорка, что зовётся нашим разумом, вознесётся и будет вечно гореть в наднебесном пламени, именуемом божеством.

Есть ли это бессмертие? Человек сам находит ответ на этот вопрос…

И в поисках ответа греки в своё время естественно приняли христианство с его главной доктриной – воскресением из мёртвых Йешуа га Ноцри, Сына Божия, имя которого они, греки, и переформатировали в рамках греческого языка – Иисус Христос!

«… В первый день после священной субботы жёны-мироносицы отправились ко гробу. Ангел отворил заложенный камнем вход в пещеру, и удивил растерянных женщин известием, что Иешуа воскрес, и встретит их в Галилее. Подоспевшие апостолы увидели, что сударь, повитый вкруг головы, лежит особо, а пелены аккуратно сложены. Пётр, первый и любимый ученик, знал о религиозном запрете иудеям касаться мёртвого тела, и принял истину о воскресении Учителя…

Спустя восемь дней Христос вновь явился ученикам сквозь затворенную дверь. Фома, усомнившийся Фома вложил персты в Его рану от римского копья, и тогда лишь убедился в реальности воскресшего тела. «Господь мой и Бог мой!» – воскликнул апостол в трепете душевном.

На сороковой день после воскресения Иисус вознёсся на небо, благословив апостолов. На пятидесятый день после воскресения апостолы по обещанию Господа получили дары Святого Духа».

Так гласит предание Нового Завета. Позже апостол Пётр в первой проповеди Церкви вспомнит о древних пророчествах в псалмах легендарного царя Давида: «…Иисуса Назаретянина… вы взяли и, пригвоздив руками беззаконных, убили; но Бог воскресил Его, расторгнув узы смерти, потому что ей невозможно было удержать Его. Ибо Давид говорит о Нем: …Ты не оставишь души моей в аде и не дашь святому Твоему увидеть тления».

В ранний период христианства вера в воскресение Христа принималась за исповедание самой веры, с этой идеей в сердце шли на мученическую смерть первые христиане. Вещественным свидетельством воскресения почиталась плащаница от пелен Иисуса. Чудесным свидетельством воскресения и поныне служит схождение Благодатного огня в Храме Гроба Господня в Иерусалиме, что происходит ежегодно в Великую Субботу.

По времени факт воскресения стал всё более ассоциироваться с днём недели, в который произошло сие печально-великое событие. Первым связал событие и день святитель Григорий Богослов: «В сей день великий Христос воззван от мертвецов, к которым приложился. В сей день отразил Он жало смерти, сокрушил мрачные затворы унылого ада, даровал свободу душам. В сей день, воспрянув из гроба, явился Он людям, для которых Он родился, умер и возбужден из мертвых».

Любопытно здесь то, как именно названо действо возвращения к жизни – не воскрес, но «возбужден из мёртвых». Почему так? Греки при переводе Евангелий использовали исстари привычное и понятное им слово ανάστασης (анастасис), что буквально переводится как «восстановление» или, точнее, «восстание (вставание!)».

Понятие восстания из мёртвых лишь условно является синонимом оживления умершего человека, поскольку основной его смысл указывает не только и не столько на обретение прежнего вида, но прежде всего на физическое действие вставания! Буквально – из положения лёжа в положение стоя. Это крайне важное обстоятельство.

В Евангелии от Марка (5:41) Христос возвращает к жизни дочь начальника синагоги словами: «талифа куми», иначе – «Девица! Тебе говорю, восстань!».

В Евангелии от Луки (7:14) Христос прикоснулся к одру с телом умершего сына вдовы со словами: «Юноша! Тебе говорю – восстань!».

В Евангелии от Иоанна (11:43) Христос в склепе поднял на ноги скончавшегося Лазаря словами: «Лазарь! Иди вон».

И мертвые восстали, и стали вновь живыми волею Сына Единородного.

Слова известного христианского псалма «Да воскреснет Бог, и расточатся врази Его» являются ничем иным, как пророческим указанием на воскресение Иисуса Христа.

Здесь работает старославянский глагол «кресити», имеющий буквальным смыслом действие придания чему-то вертикального положения. Кресало извлекает искру из кремня, и рождает язычки огня, мятущиеся, превращающиеся в пламя, устремляющееся вертикально вверх…

Но! Первый, и более этимологически верный для вновь-живой-Сущности перевод этого псалма содержит слова: «Да восстанет Бог, и расточатся врази Его». Именно «восстанет»! Ибо вернувшийся к жизни богочеловек вновь находит опору в ногах своих, и вновь может стоять и ходить…

День недели после субботы памятен тем, что в нём произошли три знаковых события: вход Господень в Иерусалим, воскресение Христово, и схождение Святого Духа на апостолов. По величию статуса день недели «воскресенье» назван так в честь воскресения Иисуса на третий день после распятия. Уже во II-м веке обозначенный в греческом переводе Евангелия «κυριακὴ ἡμέρα» (день Господень) стал служить обычным наименованием воскресного дня недели.

7 марта 321-го года Константин, первый христианский император Рима, издал декрет о признании воскресенья днём отдыха в Римской империи; правда, земледельцы могли в тот день работать в поле и винограднике.

Церковные авторы объясняли воскресный отдых святостью дня как такового. Святость же дня сего в сознании христиан была колоссально высокой. Воскресение не только явилось священным днём, но и олицетворилось в живые мифические существа: болгарская «Света Неделя», румынская «swinta maica Dumineca»; и даже смешалось с личностью святой мученицы Анастасии. Греки в душевном порыве последний день недели наряду с выражением Κυριακή η μέρα (Господень день) стали называть Άναστάσιμος ήμέρα (Восстания день). Пиетет к столь печально-великому событию в христианской истории послужил основой для образования имени человеческого Анастасиос, а затем и его женской формы Анастасо. Греки образовали и короткие формы сего славного имени: Τασία (Тасия), Τασούλα (Тасула), Σούλα (Сула).

В российский именослов имя Анастасо вошло в X-м столетии, адаптировалось в форме Анастасия, и стало необыкновенно популярным именем среди россиянок. Перевели его как имя-кальку, использовав старославянский глагол кресити (восставить, поднять), близкий по внутреннему смыслу с греческим оригиналом: Анастасия – «воскресшая».

Сложная, но верная этимология имени Анастасии: «в честь Дня воскресения Господня названная».

Здесь точный вектор смысла: не какая-то новорожденная, и совсем не умиравшая девочка Анастасия – нелогично «воскресшая», но почитаем в имени Анастасия день, когда Господь воскрес!..

По времени образовалась «домашняя» форма имени – Настасья. Народное творчество явило на свет сказку: «Ездил Ивась в терем Солнца, построенный над синим морем, и спрашивал его: Отчего ты, Солнышко ясное, трижды на день переменяешься?

Солнце отвечало ему: Есть в море прекрасная дева Настасья (Заря); когда восхожу я на небосвод утром, она брызнет на меня водою – я застыжусь и покраснею; в полдень, поднявшись на небо, я посмотрю на весь Божий мир – и мне станет ясно и весело; вечером же, на закате, Настасья снова обрызгает меня водицей – и я опять покраснею…».

В Настасьин день – память ей 11 ноября – на Руси начинали стрижку овец, да кормили пастухов за добрый труд. Говорили люди: «Настасья-овечница пастухов потчует, пироги печёт, молоко да мёд на стол ставит»; «Улыбнётся Настасья, и прочь ненастье».

В православный период государства Российского святая Анастасия-узорешительница считалась покровительницей беременных, и молились ей при родах.

Анато́лий

Это имя имеет греческое происхождение. На языке древних эллинов имя Анатолий тесно связано с понятиями «восток», «восход солнца», «восточный».

Это имя-топоним, образованное от названия местности. В русле общей традиции. А местность ту современные турки называют Анадоли; греки же, собственно, и «повинные» в рождении имени, выговарили Анатоли, писали же Άνατολή, и видели за словом тем смысл: «восток», «восточная страна». Смысл в том, что Анатолия, представляющая большую часть современной Турции, находится на востоке, если смотреть из Греции.

Анатолия – основная часть современной Турции, расположенная на полуострове Малая Азия. Ещё с V–IV веков до нашей эры так называли западную половину этого полуострова. В Османской империи словом Анадолу также назывался административный вилайет с центром в городе Кютахья; включающий северо-западную часть Малой Азии. С 20-х годов XX-го столетия это название стала носить вся азиатская часть Турции.

Географические учебники так описывают эту местность: Анатолия омывается на севере Черным морем, Константинопольским проливом, Мраморным морем и проливом Дарданеллы; на западе – Эгейским морем; на юге – Средиземным морем; на востоке ограничивается Арменией и северо-западными частями Месопотамии и Сирии.

Занимая площадь в 517600 кв. км, страна получила свои очертания от западного продолжения плоских возвышенностей и пограничных горных областей Армении. Внутренняя часть ее образует большое плоскогорье или, точнее, ряд возвышающихся одна над другой террас с высотами в 450–1650 м, с голыми солончаковыми и болотистыми степями, множеством озер с вулканическим дном и отдельными вулканическими вершинами, между которыми гора Арджиж со своими двумя кратерами возвышается на 2765 м над Кесарийской равниной, которая сама имеет в среднем 1230 м высоты. Северная окраина, или Понтийско-Пафлагоно-Вифинийские горы – длинный хребет параллельных лесистых цепей, перерезанных многочисленными поперечными долинами, высотою в 1300–1950 м – круто спускаются в виде узкой береговой полосы (но с покатыми и безлесными отлогостями) внутрь страны.

То же самое и южная окраина, Тавр, или Киликийско-Памфило-Ликийский хребет; более сплоченный и высокий, он достигает на север от Скандерунского, или Иссийского залива до 3570 м, а дальше на запад со снижением высот до 2600–2900 м.

Западная окраина долинами своими открыта к Эгейскому морю в горных областях Карии, Лидии и Мизии; у подошвы этих последних лежат благословенные прибрежные долины Леванта, а самые северные отроги их гор – красавица Ида и дом богов Олимп.

На плоскогорье внутренней Анатолии берут начало реки Иешил-Ирмак (Ирис), Еизиль-Ирмак (Галис) и Саккари (Сангарий), изливающие свои воды в Черное море; Сарабат (Гермий) и Миндер (Мэандер), впадающие в Эгейское море.

Удивительная земля, овеянная седыми ветрами истории!.. Как же возникло у греков топонимическое название Анатолия, несущее в себе смысл «восток», «восточная страна»?

А возникло такое название у греков в русле очень и очень старой традиции, бытовавшей у многих народов древности. Греки просто использовали заветное правило.

Понимание «востока», как географического целого, впервые встречается у древних египтян, называвших восточные по отношению к ним страны словом Abt. Встречается и в рукописных источниках древних евреев, какие именованием Kedem объединяли все страны, лежащие к востоку от Палестины.

О качестве Востока речи не велось. Классические греки не подчеркивали противоположности Востока и Запада, заменяя ее противоположностью эллина и варвара, и соединяя со словом άνατολή чисто астрономическое значение. Именно так, как-будто ориентировались по указанию стрелки компаса. Или же, за неимением современного нам прибора, откладывали направление по положению Полярной звезды, верной помощницы мореходов и вообще всех странствующих. Речь велась о качестве людей с Востока, каких греки считали варварами. Выражение это стоит того, чтобы его объяснить подробнее.

Дело в том, что грекам от века было присуще стремление к обособленности, в силу чего всякая, даже самая незначительная греческая община стремилась организоваться в некое самостоятельное целое. От такого воспитания древний грек называл отечеством только свое маленькое государство и желал оставаться гражданином лишь своего родного города-полиса.

Однако, несмотря на всё разнообразие местных условий и расселение на большом пространстве по колониям, греки, тем не менее, стали осознавать свое национальное единство, и гордо называли себя эллинами, в противоположность всем иноязычным народам, каких они менее почтительно называли варварами.

Это сознание принадлежности к эллинству основывалось на единстве религии и языка, на сходстве основных черт характера, на общности исторических воспоминаний, и с особенной силой поддерживалось общими религиозными институтами, к числу которых принадлежали оракулы и общественные игры, а также амфиктионии, сближавшие соседние племена посредством общности религиозных интересов. (Подробнее об амфиктиониях см. очерк имени Андрей).

Собственно, религиозные представления и были той цементирующей массой, которая во многом составила здание эллинского мира. По представлениям орфиков – адептов крупнейшего мистического учения – временное существование по смерти проходит для посвященных в обществе богов, за вечными пирами, между тем как все непосвящённые пребывают в грязи, а отвергнувшие «правильный» культ безбожники-атеисты вообще испытывают в посмертье несказанные ужасы. Именно таких непосвящённых адепты орфизма называли βόρβορος, или в русскоязычном озвучании – варварами! И жалели их…

Так эллины видели суть вещей в религиозном свете, и так они обосновали внутреннюю суть варварства.

Однако, окружающий мир также являл эллинам светское, или бытовое понимание варварства. При сопоставлении окружающего мира и эллинского государства возникало серьёзнейшее различие в понятиях «эллин» и «варвар». Причём называя человека, говорящего на чужом языке, варваром, греки отнюдь не презирали его. Варварство они полагали просто уровнем культурного развития. Варваром именовали человека из иного, неэллинского мира. Городская полиция Афин, к слову, формировалась из наёмников-скифов, и вполне привычной была ситуация, когда вооружённый красной палкой варвар-скиф колотит свободного афинянина, когда и если тот нарушил законы полиса и возмутил своим непотребным действом его спокойствие…

Можно обобщить, что варвары – это инородные поселенцы на территории Греции, говорящие в стране своего поселения (т. е. в Греции) на языке страны своего исхода. Иначе говоря, варварами воспринимались все иммигранты, создавшие диаспоры в стране своего нового проживания, в Греции.

И если говорить о величайшей культуре Древней Греции с её философами и театром, архитектурой и гимнасиями, музейоном и бессмертными фресками – тем, чем по праву гордились эллины, и чем в то время не обладали другие народы, то становится понятным дальнейшее смысловое развитие понятия варваров, как людей невежественных, грубых, жестоких, разрушителей культурных ценностей.

Но, прочем, такое развитие темы в большей степени пришлось уже на долю грядущего Рима – наследника угасшей в своей славе и величии Древней Греции.

Возвращаясь к грекам, заключаем, что варварами греки считали всех соседей, не считающих греческий язык родным. Тех из них, чьи отчины располагались рядом с Грецией, но восточнее, с восточной стороны света, они определяли выражением анатолийцы.

Тут впору сделать небольшое, но крайне важное уточнение. Дело в том, что греки по научному определению – индоевропейцы. Племена индоевропейцев ещё 6000 лет тому назад населяли земли от современной нам Центральной Европы и Северных Балкан вплоть до Северного Причерноморья. Это было единое этноязыковое образование, и говорили в нём на едином языке, или на близких диалектах его. Язык тот сыграл важнейшую роль в истории, и дал жизнь многим современным языкам современности.

Уже к началу II-го тысячелетия до нашей эры из общности индоевропейцев отдельной ветвью в области Малой Азии выделились племена анатолийцев, и наряду с ними сложились этносы иранцев, армян, греков, фракийцев, и т. д.

Все эти этносы оказались соседями. И понятно, что правы были древние греки: анатолиец по их логике – сосед, выходец с востока (из Малой Азии), буквально – «восточный человек». Как правы бываем и мы в нашем времени, когда используем подобные определения, и говорим в нужных случаях: южанин, северянин, и т. п.

По времени в рамках ещё одной, но уже имятворческой традиции от названия местности в языке греков образовалось имя человеческое – Анатолий. Как образовалось женское имя Олимпиада – от названия горы Олимп, Лидия – от названия области в той же «варварской» Малой Азии, как образовалось топонимическое выражение Эллада – древнее название Греции (населяемой, понятно, эллинами). И подобно тому, как родился топоним Пальмира – легендарный город в Сирии, Нил – река в Египте…

И потому в подобиях тех причина и объяснение того, что известное и привычное нам имя Анатолий органично связано с областью Анадолу на территории современной Турции, в крае благословенном, отмеченном разнопамятными событиями Истории…

С течением времени земля та стала принадлежать Византийскому государству, возникшему в IV-м столетии нашей эры при распаде Римской империи в её восточной части. Византийцев – а были средь них греки, сирийцы, копты, армяне и пр., – в году 1453-м вытеснили турки-османы, взяв на щит древний Константинополь-Царьград, и положили начало своей, Османской империи. Но религиозное наследие уже христианской Византии распространилось по миру той эпохи. С крещением Руси от патриархов константинопольских привезены были рукописи церковные с правилами служения. И были среди рукописей тех свитки-мартирологи с жизнеописаниями мучеников и подвижников веры православной.

А что подвижники?.. Помимо главного в их трагической и великой подвигом судьбе, подвижники имели исконные от народа своего имена. И послужили те имена даром благословенным народам Руси, и приняты были, и живы в народах по сей день.

Так в российский именослов в X-м столетии вошло имя Анатолий.

За сотни лет употребления и ассимиляции в живом разговорном языке образовались народные формы – Натолий, Иннотолей, Натолей, Онотолей, впрочем, не сохранившиеся в современном обиходе россиян. Сохранилась первая, официальная форма имени, и стала необыкновенно популярна и любима согражданами нашими.

Особое же распространение имя Анатолий получило в сердце России, и в её южных и западных областях.

Оставлен след имени в народном фольклоре. Примером тому: в Красноярской губернии в селениях староверов некогда бытовала шутейная приговорка – «Полно лукошко морошки у Тошки». Тошка здесь – короткая ласковая форма имени Анатолий.

Ангели́на

Это имя имеет позднелатинское происхождение, и греческие корни. Образовано имя на основе греческого выражения άγγελος (аггелос), буквально означающего «вестник, посланник». Римские христиане образовали женское имя Angelina (Ангелина) с сохранением первородной этимологии: «вестница, посланница».

Что в имени том?..

Вестник – тот, кто приносит какие-либо вести, известия, информацию. Или исполняет поручение пославшего. В древнейших религиях мира такими вестниками богов служили, соответственно, божественные посланники. В преданиях о богах Шумера вестниками звались аннунаки, один из которых, именем Папсуккал, признавался «визирем великих богов»; и самое его имя переводили как «отец (предок) вестников». Он исполнял поручения бога Неба Ану, доставлял его приказы аннунакам на Земле, и обладал способностями искусного дипломата.

Во времена Шумера иной вестник приносил «слово Экура» богам и людям. В «Гимне Энлилю, всеблаготворнейшему» говорится: «Его посол и советник Нуску слова и дела, что Энлиль замыслил, ведает с ним, совет с ним держит, наказов Энлиля он исполнитель». В нашем времени такого вестника называли бы словом эмиссар…

Крылатые фигуры вестников запечатлены в шумерском искусстве, но встречаются также в иконографии Ассирии и Египта, Ханаана и Финикии. Их изображения присутствуют в Южной Америке, на Вратах Солнца в храмовом комплексе Тиатиуакана в Южной Америке. Легенды доносят нам, что имели вестники оружие, способное стереть с лица земли целый город, или полное войско.

Ветхозаветные тексты содержат историю с вестником небесным. Когда библейский царь Давид ослушался запрета проводить перепись, Господь через «прозорливца» предложил ему выбрать одно из трех наказаний. Царь колебался, и когда поднял Давид глаза свои, увидел он вестника Господня, застывшего между землею и небом с мечом обнаженным, простертым на Иерусалим. И пали Давид и старейшины, покрытые вретищем, на лица свои.

Такие крылатые помощники Господа назывались херувимами (от аккадского выражения карабу – «благословлять, освящать»). Библейские херувимы были призваны «охранять путь к древу жизни» (Бытие, 3:24), чтобы изгнанные Адам и Ева не могли вернуться в райский сад, а также защищать своими крыльями Ковчег Завета. Тем показано, что крылатые херувимы имели чёткие и весьма ограниченные поручения Бога.

Иных небесных посланников Ветхий завет называет словом малашим, и приписывает им всяческие чудеса. В отличие от херувимов, малашим выполняли разнообразные задания и, подобно послам, имели широкие полномочия во времени и пространстве. Термин малах (единственное число от малашим) обозначает не просто посланника, а специального посланника, подготовленного для выполнения определенной задачи и обладающего соответствующими и не единичными полномочиями. Именно такими посланниками и служили Ангелы Божьи.

Выражением άγγελος (ангелы) в Библии обозначены совершенные духовные сущности, сотворенные Богом, возвещающие людям волю Божию и исполняющие на земле Его повеления. Особо подчёркнуто в религиозных текстах, что ангелы сотворены Богом прежде творения видимого мира; что они духовны и бестелесны.

Ангелы более совершенны, чем первозданный человек Адам, но их совершенство совсем не безгранично; несмотря на быстроту и глубину разумения, ангелы не всеведущи; несмотря на чистоту и святость, вестники Бога тоже могут подвергаться искушениям. Они сотворены свободными, и потому обладают правом выбора: устоять в добре, как светлые ангелы, либо пасть, как тёмные духи.

Вне исполнения поручений ангелы предстоят пред ликом Божиим, в готовности исполнить Его волю, непрестанно славят Его и наслаждаются блаженством.

Неисчислимо множество ангелов, и в воинстве небесном имеют они разные достоинства и степени совершенства. Ветхий и Новый завет разделяют ангелов на три иерархии с подразделением каждой из них на три лика.

Высшая иерархия: Серафимы, Херувимы, Престолы.

Средняя иерархия: Господства, Силы, Власти.

Начальная иерархия: Начала, Архангелы, Ангелы.

Такая классификация вестников Неба обстоятельно изложена Дионисием Ареопагитом в сочинении «Небесная иерархия», принятом Церковью в канон.

По библейским преданиям известны имена архангелов: Михаил – («кто как Бог?»), Гавриил – («муж божий»), Рафаил – («помощь, исцеление Божие»), Уриил – («огонь и свет Божий»), Салафиил – («молитва к Богу»), Иеремиил – («высота Божия»).

Вероятно, чтобы дополнить семеричное число, сюда же причислены имена ангелов, не упоминаемых в каноническом тексте Библии: Иегудиил – («хвала Божия») и Варахиил – («благословение Божие»).

В религии ислама, к слову, упоминаются 4 архангела (мукар-рабун): Джибрил, Микаил, вестник страшного суда Исрефил и архангел смерти Азраил.

Изображения ангелов существовали еще во времена ветхозаветные: на Кивоте Завета в Иерусалимском храме были изображены крылатые херувимы; в храме Соломоновом два больших херувима с крыльями покрывали все пространство, занимаемое Ковчегом в Святая Святых – особой комнате, входить в которую один раз в год мог только один человек – Первосвященник.

Однако, понятие ангел, буквально означающее «посланник, вестник», употребляется в Библии в разных значениях: по отношению к Сыну Божию, Иисусу Христу, и по отношению к людям-пророкам, священникам и епископам церквей, и даже по отношению к предметам бездушным, порой и явлениям природы, когда те служат вестниками гнева Божия. Что вполне логично: вестник избирался под задачу, и под адресата…

Самое слово άγγελος (вестники) подарили миру греки. В античные, дохристианские времена вестником греки называли толкователя воли богов, прорицателя, необыкновенно прозорливого человека, глашатая, гонца. Аргонавты, мужи храбрые и могучие, в походе за Золотым Руном имели вестником доброго нравом Эфалида, наделённого даром нетленной памяти от покровителя дорог и путников олимпийского бога Гермеса.

Сам же Гермес чтился как «быстроногий вестник воли богов», и в первую очередь – личный вестник самого Зевса, доверявшего ему самые сложные и деликатные дела. Все поручения Гермес выполнял точно и вовремя.

Своим покровителем считали Гермеса земные вестники, глашатаи, послы, врачи и спортсмены, для которых «быстроногий бог» был образцом ловкости и проворства.

В качестве вестника скульпторы изображали Гермеса стройным юношей с жезлом-кадуцеем, и с крыльями на сандалиях и шлеме. На распутьях дорог устанавливались статуи-гермы с рельефным изображением головы Гермеса; статуи те указывали путникам направление пути – добрая весть от бога-вестника…

Были у поэтичных эллинов и другие вестники. И сказал Никий, блистательный поэт своего времени:

От греков слово άγγελος (вестники) пришло в перевод Нового завета, и в написании «ангелы» распространилось повсеместно в христианском мире, как и понимание того, что светлые ангелы приносят вести от Бога, выполняют Его поручения, возвещают Его волю, и потому встреча с ними – это всё равно, что встреча с пославшим их Богом.

Как многие значимые вещи, сей важнейший символ мироздания в христианский период истории послужил основой имени человеческого – Ангелос, и его женской формы – Ангелина. В европейских языках на основе латинской формы Angelicus образовалась именная форма Angelica, ставшая необыкновенно популярной в новое время, благодаря таланту писателя Мориса Дрюона, и притягательности образа его героини – отважной красавицы-графини Ангелики (Анжелики). Известна и короткая, но вполне самостоятельная форма этого имени – Анжела.

В российский именослов имя Ангелина вошло с X-го столетия, по крещению Руси.

Оставлен след имени в народном фольклоре: в южных областях России бытовала поговорка – «Без песни Геля, что пиво без хмеля».

Андре́й

Это имя имеет греческое происхождение. Первородная форма имени – Ανδρέίος (Андрейос), образованная от выражения ἀνήρ (анер) – «муж», в родительном падеже ἀνδρός (андрос) – «мужеский, мужской», «мужественный». В языке древних эллинов имя сие несёт в себе смысл «мужественный», «отважный».

Каждый родившийся в свободной семье мальчик, считали древние греки – будущий воин и гражданин Эллады. Необходимые для сего качества прививались с раннего детства. Обучение мальчика имело целью сделать из него храброго воина, рачительного хозяина своего дома, и образованного человека. Значило это в те далёкие времена способность человека и в бою и в физических состязаниях достойно показать себя… а также красиво излагать свои мысли, и участвовать в хоровом пении!..

В эллинский период был окончательно сформулирован принцип, какому стоило бы поучиться и нашим современникам. Тысячи! лет назад было создано мудрое, и в высшей степени логическое построение: цель воспитания – в достижении физического и умственного совершенства, при котором мужчины способны быть мужественными защитниками и разумными правителями своей страны, а женщины быть в состоянии рождать таковых.

Мужество и сопутствующие ему отвага и храбрость становились излюбленными темами поэтов, воспевавших сии достойные качества в своих прекрасных творениях.

Имя Андрейос стало воплощением нравственного идеала древних греков.

Великий греческий философ древности Платон считал, что мужество – это добродетель стражей, защитников и воинов. И добродетель такая отражает нравственную силу человека при преодолении страха, даёт способность переносить страдания, включая физическую боль, у укрепляет душу.

При этом собственно душу человеческую Платон рассматривал как трёхосновную структуру:

– руководящая мысль (логистикон);

– энергия (тимоэйдес);

– вожделение (эпитиметикон).

Этим основам призваны соответствать три основных добродетели – мудрость (софиа), мужество (андрейа), и воздержанность (софросине).

Все три добродетели растворяются в высшей добродетели – справедливости.

Человек, способный по движению души встать за честь и свободу Отечества, защитить слабого, или помочь страждущему – обретал право на уважение соотечественников и слыл в их молве мужественным и справедливым. А род и семья такого человека справедливо гордились им.

В «Одиссее» и «Илиаде» – эпических произведениях бессмертного поэта Древней Греции Гомера – изображаются две стороны идеального гражданина: сила и мужество, мудрость и находчивость во всяком положении.

По мнению Аристотеля мужество – это преодоление страха смерти и готовность оплатить добродетельность поведения риском собственной жизни: «Кто осмысленно устремляется ради добра в опасность и не боится ее, тот мужествен, и в том мужество» – говорил Аристотель, воспитавший и научивший многому величайшего воина и полководца Александра Македонского.

Мужество – это единственно достойный способ поведения в бою; отчего и произошло представление о нём как о специфической мужской добродетели. Примечательно, что в греческом языке слово мужество (ἀνδρεία), как и в русском языке, является однокоренным со словом мужчина.

Греки прививали своим детям столь славное качество с раннего детства: дома, в палестре, в гимнасии, в храмах и в беседах наставников. Завершалось воспитание юношей клятвой у статуи бога-покровителя; в малом подобно тому, как действо такое происходило на острове в море Эгейском, под названием Андрос.

О, свершалось на Андросе истинно важное: остров сей был местом амфиктионий, – так назывались религиозные союзы соседних народов для общего почитания божества-покровителя. Дионису приносились там жертвы; делегаты назначали охрану храма и пожертвованных сокровищ, и наказывали святотатцев (пред ликом бога!).

В русле амфиктионий ещё со времён критского господства при храме Диониса устраивались Ανδρει̃α (Андрии) – общие трапезы взрослых мужей. Умеренность царила там; в беседах застольных славили мужи степенные подвиги предков и рассуждали о добронравии юных.

Юные же сидели поодаль, и внимали смиренно, закон принимая, что вскоре объявит их мужами зрелыми. Тогда лишь, и только тогда меч и копьё им вручит отчий полис, и служба на благо страны им будет открыта, и юную деву в жёны взять сможет каждый, кто мужем предстанет на Андросе острове, у ног Диониса, Быкорогого бога, что мужей полноправных Покровитель от века…

Именно в рамках таких амфиктионий-андрий почитался Покровитель мужей – Дионис! И сам остров получил своё новое имя Андрос как центр важнейших для греков обрядов инициации полноправных и ответственных граждан: в честь «Быкоглавого» Алефа-Диониса, «Покровителя мужей». И покровителя мужества!..

Традиционно по сей день понимание мужества связывается с чертами настоящего мужчины, воина, рыцаря; и нет ничего удивительного в том, что в основе термина «мужество» лежит слово «мужчина». О мужественном человеке говорят: «обладает мужеством». Порой же ограничиваются коротким – «мужчина».

Аналогом мужества является благородство, и отсюда приятные смыслом и звучанием эпитеты: «благородный человек», «благородный муж».

Благодаря мужеству наилучшим образом проявляются лучшие человеческие свойства, в том числе доброта и сострадание. Парадигма мужества, его тесная связь с понятиями совести, чести, благородства предельно точно и ёмко отображает черты, несовместимые с образом настоящего мужчины:

Настоящий мужчина не похваляется своими подвигами в гостиных;

Настоящий мужчина не изменяет своему слову;

Настоящий мужчина не жалеет о подаренном;

Кто хулит такого же мужчину, как сам он, тот не мужчина.

Таким образом, мужество – это сплав волевых и моральных качеств, вызывающих искреннее уважение и восхищение. Всегда и во все времена!

Обладание настоящим мужеством дано не каждому, но стремиться к нему должны все, считающие себя мужчинами. Так думали древние греки, и такое понимание сего важнейшего качества гражданина они заложили в личном имени Ανδρέίος (Андрейос).

Имя Ανδρέίος вошло в славянский именослов в X-м столетии, и в русскоязычной форме Андрей обрело всеобщую любовь и почитание, и долгое время пребывало истинно княжеским.

Понимали ли внутренний смысл имени наши прародители?

О да, понимали вполне, и пониманию такому учили детей своих и внуков. А потомки те, обретя статус мужей – своих детей и внуков.

Мужество особо почиталось на Руси как доблесть высокая. В понимании русского человека отложилось осознание того, что мужу степенному лучше умереть, чем погрешить против мужества. Смерть не страшна, коль стоишь за правое дело, и, уповая на Бога, не погибнешь душой.

В древнерусском сборнике «Пожелание праведного спасения» говорится: «Сын, избегай и распри, но, коль поединок случится, не заслужи позора в мужестве своем: ни жизнь и ни смерть не бывают без пользы, а выйдешь с честью из боя – честь и обретешь».

Та же мысль проводится и в Поучении Владимира Мономаха: «Смерти, дети мои, не страшась, ни войны, ни зверя, дело исполняйте мужеское, какое вам Бог пошлет; никто из вас не повредится и не убьется, пока не будет от Бога на то повеления».

«Мужество есть великое свойство души; народ, им отмеченный, должен гордиться собой», – писал выдающийся российский историк Н. М. Карамзин, а гений земли русской Михайло Ломоносов восклицал: «Дерзайте Отчизну мужеством прославить!».

И славили… И славят лучшие из сынов Отечества, одолевая страх смерти храбростью перед лицом опасности, порой же удивляя видавших виды высшим проявлением храбрости – героизмом. На пике же всех этих проявлений всегда и справедливо находится мужество, как знаковое качество духа человеческого.

Сильная, горделивая и возвышенная составляющая заключена в этимологии имени Андрей, несущем в себе смысл – «мужественный».

Оставлен след имени сего и в народном календаре России:

В Андреев день – память его 17 июля – крестьяне смотрели на поля: озимь в наливе, так и батюшка овёс в кафтане. Овёс в кафтане, а на грече и рубашки нет.

На Андрея Стратилата – 1 сентября – поспевал овёс и начиналось бабье лето. Убирали свёклу и примечали, что южный ветер в день тот обещал добрый урожай овса.

На Андрея Первозванного ходили слушать воду в колодцах: тихо, не волнуется – знать, зима тёплая идёт; услышал чего – жди сильных вьюг и морозов.

Андрея молили девицы о даровании добрых женихов, а ввечеру денька заветного мечтали да гадали о суженых.

Ани́сим

Это имя имеет греческое происхождение. Образовалось в близкой связи с греческим понятием онесис – «польза». На языке древних эллинов имя Ονήσιμος (Онесимос) означает: «исполнение, завершение», «полезный».

В античной Греции существовал культ красоты наряду с поклонением изящным искусствам. Великие скульпторы и поэты, художники и зодчие, актёры и философы Эллады в стремлении к совершенству указали миру путь к прекрасному. Завершённость во всём, полезность и целесообразность – эти категории прививались от колыбели.

Каждый гражданин должен приносить пользу государству, полису, роду и семье своим – тем государство крепнет и развивается. Отсюда, от таких постулатов долга в человеке формируется настоящая, искренняя любовь к своему Отечеству. Отсюда же формируется и благодарность Отечества каждому достойному гражданину.

В ахейский период в Древней Греции жизнь человеческая была подчинена идеалу добра. Такой идеал у греков проявлялся в борьбе за существование и за власть. Добро во всём совершаемом просто обязано было совпадать с личной пользой человека, и отсюда высшим мерилом достойного человека считались действия, посредством которых он мог легче и полнее доставлять себе такую пользу. Что полезно человеку – то полезно обществу. Это и есть добро в его древнем обобщённом понимании.

На внутреннем плане добро вмещает в себе силу, мужество, ловкость, практический ум (не исключая хитрости), а также красоту и обходительность, – поскольку такие качества выдвигают одного человека из среды других.

Добрым у греков считался и тот человек, кто был способен принести наибольшую пользу друзьям, причём прибавление «и наибольший вред врагам» не считалось обязательным. Более того, врагов стремились прощать из милосердия и сострадания. Полагавший таким образом мудрый грек Питак утверждал: «прощение сильнее возмездия».

Нравственные преимущества человека считались естественным придатком физических, в идеале они ценились выше, а идеальный муж того времени – прекрасный и добрый человек. Такой качественный отпечаток стал служить общепринятой формой обращения друг к другу свободных граждан: калос каи агатос – «добрый и хороший»!

Греки были уверены, что доброта человеческая приятна и угодна богам, и нередко стремились напомнить богам о проявляемой ими доброте. И если возникшее позже христианство призывало творить добро анонимно, не афишируя себя, греческая мораль того времени исповедовала иной принцип – публичности творимого добра.

Какой принцип более эффективен для совершенствания человека?..

Разнообразны были методы такого неназойливого, на взгляд древних греков, напоминания небожителям о себе и добрых делах своих. Одним из таких методов служило… пение!

Действительно, обрядовая песнь, соединённая с пляской, служила актом, с помощью которого всякий добрый человек стремился привлечь внимание богов к себе. Искренне верили греки, что обитатели Олимпа не могли не услышать душевное, проникновенное исполнение, и не могли не вознаградить добродела. И пели греки, с пользою и для пользы! Следовательно, первоначальная цель обрядовой песни – польза.

Рабочая песня также имела в основе своей стремление облегчить физический труд людей путём внесения в него некоего ритма. И потому в песне рабочей также была заложена внутренняя цель – польза. Рабочая песня использовалась там, где совершались ритмические движения: марш воинов, ткущая женщина у кросен, слаженная работа гребцов, сеятель в поле, мукомол у жернова, пряха с веретеном, строители (раз-два-взяли!). Помогала песня удержать мерность движений и лад, что было полезным для дела.

Так в каждом деле, в каждом ремесле и занятии люди складывали свои песни и свои ритмы, служившие им на пользу. А слова в песне в устах одаренных складывались в рифмы. Так, в стремлении к пользе зарождалась поэзия. Девизом детства поэзии Эллады явился народный слоган: ora et labora (песнь и труд).

В ранний период своей истории, во времена «природных», или аниматических древнейших религий греки считали, что всё в окружающей природе имеет собственную душу. А души природные обладают собственными формами. В частности, известные животные в религиозном сознании греков служили олицетворениями тех качеств, какие казались им воплощёнными в данных частях природы. Медведь – воплощение дикого леса, трепетная лань – ласковой мягкими листьями рощи, длинногривый жеребец – отражение волнующегося моря (да-да, ибо владыкой упряжки жеребцов признавался сам морской бог Посейдон!), грациозная кобыла казалась воплощением волнующейся хлебной нивы, могучий бык – стремительный водный поток… И сама Земля представлялась людям коровой-кормилицей, какую оплодотворял своим дождём и светом верховный олимпийский небожитель Зевс, создавший Мать-Природу.

Человек того времени любил, уважал, и обоготворял окружающую природу. Не пакостил лес, оберегая деревья от огня и неразумной вырубки, брал от мира животного нужное для пропитания, щадил самок беременных и поросль младую, не разорял бездумно гнёзда птиц, не искал добычи лишней в период нереста рыб, холил и пестовал скот домашний…

И от представлений таких человек определял своё отношение к природе пользой, какую он желал получить от неё. А встречную пользу от природы человек видел в том, чтобы нивы и горные пастбища были тучны и обильны, родники не иссякали, реки не затопляли полей, грозовая туча не убивала людей и скот, и т. д.

Для обеспечения пользы от божественной природы человек прибегал в древнейшие времена к заклинаниям, позже – к молитве, храмовым приношениям и обетам… и к созданию личных имён и прозвищ, подобных имени Онесимос, выражающих столь важную для древних греков идею внутренней связи человека с окружающим миром, связи через взаимную пользу и полезность. Словно бы предлагал природе справедливые и взаимовыгодные отношения по формуле «ты – мне, я – тебе», не имеющей в те времена неискушенных нравов современный нам, увы, отрицательный подтекст.

Человек Древнего мира искренне хотел быть полезным природе, на следующем историческом этапе – роду и полису (городу), и столь же искренне являл такую пользу. И в том было проявление высшей морали минувшего времени: человек полезный – добрый человек, хороший и достойный человек! Такими древние греки воспитывали своих детей.

Полезность стала почитаться как идеал нравственных качеств человека. И как всякая знаковая категория в жизни греков, полезность находила свои воплощения. Одним из таких воплощений, как уже сказано, стало рождение имени человеческого Онесимос – «полезный».

В российский именослов греческое имя Ονήσιμος вошло в X-м столетии. Имя монахи-переводчики прописали в кириллице в форме Онесимос, но со временем в славянском обиходе образовались народные формы имени – Анисим, Анис, Онисим. Народная разговорная форма Анисим прижилась, и стала более популярной и массовой, чем базовое, точно переданное в звучании имя.

Наибольшее распространение имя Анисим получило в сердце России и в её северных и восточных областях, на Волге и в Малороссии.

Оставлен след имени в народном фольклоре: в древней и прекрасной Твери, у излучины реки Тверцы в придорожном станке (гостинице) в конце века XIX-го манивали проезжающих искусно резаной из липы вывеской: «В заведенье у Аниски звонки чарки, полны миски».

А́нна

Это имя является одним из самых почитаемых в современном мире, и имеет древнееврейское происхождение. Первородная форма имени – חַנָּה (Ханнах, или Хана).

На языке иудеев имя Хана означает «милость», «благодать», или в иных гранях осмысления – «грация, красота». В основе имени лежит корень ח-נ-ן (х-н-н). Его исконное значение – «милый, быть милым». Этот корень нередко встречается в древних словах и личных именах евреев. Милый, в понимании ветхозаветного времени, значит – угодный Богу, тот, к кому Бог расположен. Именно такой корень составляет основу имени Хана, от которого образованы известные нам имена Ханна, Энн, Энни, Анна, Ана и Анюта.

Но этот же корень лежит в основе и ряда других древних теофорных имён: Йоханан («Бог смилостивился») – современное Иоанн, Иван; Ханания («рождённый в Ханаане, земле милостью Бога данной») – современное Ананий, и т. п.

В нашем ключе большой интерес для понимания граней смысла представляет топоним Ханаан, не единожды упомянутый в священных текстах.

Ханаан – по библейскому повествованию – легендарная земля, куда Бог повелел легендарному вождю народа израильского Моисею привести евреев из плена египетского. Топоним своей конструкцией свидетельствует, что Бог явил милость и указал беглецам путь в благодатную землю, по представлениям древних «текущую молоком и мёдом».

И эти представления живы! «Страна, текущая молоком и мёдом» – традиционное и ныне самоопределение государства Израиль.

Однако, имена подобного рода образовались в те времена, когда прошедшее время в языке евреев еще не сформировалось, и потому грамматически точный первосмысл здесь – «(Бог) милостив».

Это весьма непростой первосмысл, ибо в понимании верующих евреев каждое имя, в котором упоминают Бога, относится к одной из Его характеристик, посредством которых Творец открывается своим творениям.

Мудрецы библейского народа ещё тысячи лет назад сформулировали картину проявления Бога: в центр Божественной сущности эманируется луч света, какой заполняет его десятью сфиротами – предвечными идеальными числами, образующими область представления Бога в его различных ипостасях. Четвёртая из них – хесед, означающая «милость», или «величие, грация, доброта, услуга, благоволие».

Отсюда следует, что образованное в древнееврейской традиции имя Хана содержит знаковое понятие ХЕН, означающее привлекательность как результат внутренних качеств. Когда человек обладает ХЕН в глазах Всевышнего, это означает, что Творец находит его приятным и желает оказать ему Божественное содействие – милость.

Дополнительные слова, базирующиеся на корне ХЕН – это хонен («даровать милость»), ханина («помилование»), леитханен («умолять»).

Вторая смысловая грань образующего имя корня ח-נ-ן х-н-н – «грация, красота». Всякий человек хоть однажды задавался вопросом, что такое красота. Современники наши не задумываясь судят, что тот человек красив, а другой не очень. Субъективно, конечно, потому что вкусы и уровень восприятия у всех разные. Но красота-то одна, она или есть, или её нет; красота в отдельном или в целом, красота предельная или красота совершенная, сотворённая человеком или божеством…

Где границы красоты, и что же вкладывали в это понятие древние?..

Красота – благолепие, великолепие, живописность, изящество, изящность, картинность, миловидность, нарядность, прелесть, пригожество, художественность…

Грация же – миловидность, изящество, скромная привлекательность, нежная красота, невинная прелесть, умильность, или красота в движениях и позах.

Милость – качество или свойство милого на вид, приятность; свойство человека любящего; снисходительная любовь; радушное расположение, желание кому-то добра на деле; прощение, оказанная пощада; благодеяние, щедрость; благоволение, оказание кому-то отличия, награда.

Благодать – наитие свыше; любовь, милость; благодеяние, благотворение; преимущество, обилие, довольство.

Во множестве слов, описывающих внутренний мир имени Анна, проявляется простой и в то же время удивительно сложный смысл, словно бы высказанный кем-то очень добрым, и очень мудрым: «красота твоя и грация стати, приятность всего внешнего облика – печать милости Бога»!

Поразительно точное определение подобного сочетания качеств дал великий писатель земли русской Л. Н. Толстой. Описывая в романе «Декабристы» вернувшуюся из Сибири жену сосланного на каторгу декабриста, он подчеркивал, что, несмотря на долгие годы, проведенные той в тяжелейших условиях добровольного изгнания, «нельзя было себе представить ее иначе, как окруженную почтением и всеми удобствами жизни.

Чтоб она когда-нибудь была голодна и ела бы жадно, или чтобы на ней было грязное белье, или чтобы она споткнулась, или забыла бы высморкаться – этого не могло с ней случиться. Это было физически невозможно. Отчего это так было – неведомо, но всякое ее движение было величавость, грация, милость для всех тех, какие могли пользоваться ее видом…».

В этом вся суть печати милости Всевышнего, воплощённая в прелестном женском имени Хана-Анна.

К слову, в древности имя Анна могло быть и мужским. Библейская история упоминает некоего Анну, иудейского первосвященника, проводившего первый допрос Иисуса Христа после взятия Его под стражу в Гефсиманском саду. Впоследствии Анна был низложен эдиктом римского императора Тиберия.

Женское имя Анна множество веков пользуется необыкновенной, устойчивой популярностью во всём христианском мире, подобно тому и Анита – испанская уменьшительно-ласковая форма от имени Анна.

В российский именослов имя Анна вошло в X-м столетии. Благодаря персонажам Новозаветного предания имя полюбилось и в домишках простых людей, и в дворцовых палатах российской знати.

Оставлен след имени и в народном календаре: день святой Анны – 16 февраля – на Руси называли «починками». Крестьяне в день тот осматривали и чинили лошадиную сбрую.

Иной Аннин день – память 7 августа – называли в народе «Анна-холодница, зимоуказница». По дню сему судили о зиме: какая погода после обеда – такова будет зима после декабря. Погода тёплая и светлая – быть холодной зиме; если же дождь – зиму ждать снежную и тёплую.

На Анну-скирдницу – 10 сентября – спешили убрать хлеб в скирды, славили урожай и затевали ярмарки.

В Аннушкин день – память 22 декабря – беременным женщинам полагалось поститься, их освобождали от всякой работы. Замечали, что к Аннушкину дню волки сбивались в стаи, и становились особенно опасными. В лес и в поле снежное без нужды крайней хаживать да езживать в день тот боронились.

Анто́н и Антони́на

Имена эти имеют римское происхождение, и греческие корни. На языке древних римлян первородное имя Antonius (Антониус) означает «состязающийся», «противник, соперник». Римляне заимствовали лексическую основу этого имени у своих учителей и великих предшественников греков, от традиционных имён Антигон, Антипатр, и т. п. Но выработали собственную именную форму Антониус.

Заимствование произошло исторически случайно, и первородный смысл основы имени «Анти-» для мировоззрения римлян не был столь же значимым и глубинно понятным, как для греков. И потому римляне не ощутили полноты граней смысла этой важнейшей для мировоззрения античных греков именной основы.

Удивительной и яркой была жизнь древних эллинов, и вся она представлялась неким большим и длительным соревнованием. Явная и скрытая соревновательность наблюдалась во всем. Соперничали между собой различные эллинские племена, а затем и государства панэллинского мира за гегемонию на Пелопоннесе. Отношения с соседями-варварами сопровождались борьбой за территорию и первенство в Средиземноморье. Так всё это выглядело на внешнем плане.

На плане внутреннем, индивидуальном каждый уважающий себя гражданин греческого полиса (города) должен был делать все возможное, чтобы не вызывать порицания окружающих. Сознательно или бессознательно он вынужден был контролировать все свои поступки, чтобы те соответствовали принятой системе ценностей. Это было своеобразное соревнование за одобрение своих дел, а значит, и за добрую славу своего имени. А к доброй славе имени греки относились со всей серьёзностью. В том числе и по карьерным соображениям.

Для того чтобы выдвинуться в обычно невеликом по территории и по числу граждан полисе, также необходимо было вливаться в соревнования в различных сферах деятельности: политической, военной, экономической, интеллектуальной, художественной и т. п. Не случайно один из исследователей античности назвал грека архаичной эпохи «агонистическим человеком» (от άγο')ν – «соревнование, состязание»). Но фишка в том, что такие соревновательные начала во всех сферах их существования приносили эллинам радость великую.

Понимание радости в Древней Греции основывалось на религиозной почве, как и многое другое в её удивительной жизни. Радовать стремились прежде всего богов-покровителей. И древнему греку показалась бы дикой мысль радовать своё божество бездельем. Греческие праздники становились в основе своей служением богу, каковое должно было доставлять богу радость. Рождённое отсюда понимание того, что всё радующее человека радует и бога, делало греческие праздники средоточием радости.

Ум эллинов был поразительно изобретателен во всяком проявлении радости. Великий законодатель и управленец Перикл сказал некогда в своей знаменитой речи: «И мы в большей мере, чем какой-то другой народ, доставляем нашему духу облегчение от насущных трудов, учредив тянущиеся через весь год жертвоприношения и состязания… красота которых не даёт возникнуть чувству грусти».

Это состояние духа было обычным для греков, и потому всё, что только можно было, пронизывалось духом состязания, от самого простенького и шутливого состязания в скорости выпивания кружек с разбавленным вином, до самого серьёзного и возвышенного состязания в красоте созданных поэм, зданий, атлетических тел, и… рождённых детей.

Неудивительно, что для греков в их радостных феериях – праздниках – заключался мудрый смысл и оправдание самой жизни.

Спортивные игры явились наиболее ярким выражением соревновательного духа в Древней Греции. О значении, какое придавалось спортивным состязаниям еще в эпоху Гомера, свидетельствует 23-я песня «Илиады», в которой рассказывается о ристалищах, устроенных некогда в честь погибшего героя Патрокла. В программу этих ристалищ входили состязания на колесницах, борьба, кулачный бой, бег, метание диска и копья, стрельба из лука – все те виды спорта, что позднее стали включаться в программу Олимпийских и других спортивных игр. Победители Олимпиад, а греки уважительно и гордо величали таких выдающихся атлетов «олимпионики» (όλυμπιόνικοι), рассматривались буквально как национальные герои. В их честь сочинялись музыкально-поэтические произведения, ваялись их скульптурные изображения. Слава победителя игр в веках переходила на родственников и потомков олимпионика.

В античном мышлении победа на Олимпийских играх являлась свидетельством некой избранности человека, демонстрация его сверхъестественных возможностей и явного, заслуженного превосходства над остальными. Это понимание объясняет стремление древнего грека утверждать свое первенство путем соревнования, и с тем обретать славу, дарованную благосклонным божеством, ибо древний грек убеждённо верил, что судьба всегда и непременно пребывает на стороне победителя.

Важнейший для греков принцип состязательности определил создание в живом языке множества выражений и понятий, основанных на корне анти – «против». Например: Антонеомен – «состязаться на торгах». Со временем в живом языке греков возникла т. н. антономазия – риторическая фигура, состоящая в том, что в речи вместо собственного имени употреблялось описательное выражение, например: «сын Афродиты» вместо Амур.

Впоследствии римляне охотно заимствовали сей ораторский приём, и оснащали свою речь изысканными выражениями: «разрушитель Карфагена» вместо простого упоминания имени Сципион; или же, напротив, собственное имя употребляли вместо нарицательного имени, например: «настоящий Цицерон» вместо «сильный оратор».

В таком русле у их учителей греков образовались и многие имена человеческие с подобной основой. Антигон – от греч. ἀντί «против» + γονή «рождение, потомство»; Антилох – («против» + «отряд»); Антимах – («против» + «сражаюсь»); Антиной – («против» + «замечаю, понимаю, думаю»); Антиопа – («против» + «лицо, вид, взгляд»); Антипатр – («против» + «отец»); Антифан – («против» + «явление, появление»); Антенор – («против» + «муж (человек)»; Антэрос – («против» + «любовь, страсть»).

На наш современный взгляд, в этих составных выражениях общий смысл какой-то неожиданный, непонятный, а то и негативный. Это не просто не так, это совершенно не так! Но об этом чуть позже…

К слову, последнее из перечисленных – имя Антэрос – в мифах принадлежало богу неразделенной любви или ненависти, порождаемой любовью. Считался сей персонаж религиозной фантазии греков сыном бога войны Ареса и богини любви и красоты Афродиты. Не в имени ли таком кроются корни известной поговорки: «От любви до ненависти один шаг»?..

Другой мифический герой именем Антей («против» + «стоящий») – и вовсе был великан, сын Посейдона и Геи. Черпал силу силач-пантократор от соприкосновения с матерью-Геей (землей). Однако ж мастер противостояния был побежден находчивым Гераклом, в схватке оторвавшим его от земли, и тем от источника его безмерной мощи.

Почему же простым и понятным вторым именным основам предшествовала основа Анти – «против»? Что привносила в имя сия «перечащая» основа, поставленная на первом, управляющем месте в конструкции имени?..

Против плюс лицо… совершенно, на взгляд нашего современника, нелогичное выражение. Но иным был взгляд древнего грека, и сознаёт пытливый ум, что иным было воздействие слова-основы «анти» в былые времена. Не противоположность чему-то, как понимаем мы в нашем времени, а «лучший из…», как понимали древние. Антилох – не «противоположный отряд», а «отряд-победитель», «лучший отряд в противоборстве». То же и Антимах: не «против сражаюсь», но «лучший в сражении», «побеждающий в битве».

Такое понимание смысла было присуще античному времени, и в адаптированном римлянами имени Антониус содержится само базовое понимание состязательности: Антониус – «противник, соперник», но на более глубоком, первородном, ещё греческом плане понимания – «выигравший соперник», «сильнейший противник», «первый в состязании».

«Всегда быть первым и преобладать над остальными», – провозгласил Гомер в своей бессмертной «Илиаде» благой принцип жизни античных греков.

А коль был то принцип жизни, да ещё благой, и касался всех эллинов, самих фундаментальных основ их существования, народная фантазия стремилась зафиксировать такой принцип в живом разговорном языке народа. Нередко такая фиксация «застывала» в новообразованных именах человеческих, чтобы благой смысл отразился на благой судьбе.

Так речевая основа с неявным, но определяющим смыслом предстала в виде имени человеческого – Антониос у греков, и Антониус у римлян.

Кто ныне может сказать, откуда в мир пришёл первый Антониос? Но именем таким назван древний римский род Антониев. Сами же Антонии придерживались легенды, что род их основал сам могучий Геракл, герой греческих мифов, и сильнейший из сильных.

Глава рода, родоначальник, по обычаю, носил родовое имя Антоний, а члены рода, приёмные дети и вольноотпущенники из рабов именовались Антонинами. От родового имени по времени и в русле общей традиции явилось на свет мужское имя Антонин, а затем и женское – Антонина («Антонию принадлежащая», «из рода Антония»).

Имена эти постепенно становились обычными и даже повседневными. Однако, как нередко случалось в истории, популярность имени порою оказывалась связанной с реальными историческими судьбами.

Антонины (Antonini) – династия римских императоров, правивших в 96–192 годах нашей эры. Любопытна эта династия ещё и тем, что в ней с переходом императорской власти всякий раз императором становился усыновлённый, а не родной кровный сын, и по римской традиции приёмыш принимал родовое имя Антонин.

Сама же династия изначально была названа по имени Антонина Пия – первого исторически установленного носителя именной формы Антонин. Хроники повествуют, что сей легендарный правитель родился в 86-м году нашей эры в галльской семье выходцев из Немаузы – города на юге современной Франции. Антонин Пий (его полное имя Тит-Аврелий-Фульвий Боионий-Аррий) в июле 138-го года вступил на престол под именем императора Цезаря-Тита-Элия-Адриана-Антонина-Августа. Под его властью империя обрела спокойствие и счастье. Его мудрая бережливость позволяла ему быть щедрым и благотворительным; тем не менее, он накопил большую казну.

Первый Антонин вел немного войн на окраинах государства, но все же расширил римскую область в Британии, но главное – он построил новый оборонительный вал к северу от прежде воздвигнутого Адрианом, и тем создал оплот против вторжений шотландских разбойничьих племен, обитавших в горах.

Антонин пользовался величайшим уважением даже за пределами своей империи. Прозвище Пий (благочестивый) он, как гласит наиболее достоверное предание, получил за то, что воспротивился намерению сената, отказавшего усопшему императору Адриану в обоготворении. Хотя на то время это была уже довольно стандартная посмертная почесть, какая оказывалась всем почившим римским императорам.

Антонин скончался 7 марта 161-го года. Пепел его был опущен в гробницу Адриана. В ватиканском саду и ныне высится колонна, воздвигнутая в память Антонина его приемными сыновьями, известная отсутствием рельефных украшений.

Время Антонина Пия считается эпохой наивысшего расцвета Империи, а самого принцепса римляне почтили идеальным монархом.

Великой славой покрыто имя первого Антонина в истории Древнего Рима!

Слава этому достойному правителю живёт и в именах человеческих, рождённых от его царственного имени: Антонин и Антонина.

В российский именослов имя в греческой форме Антониос и его родственные формы Антонин и Антонина пришли в X-м столетии в ходе христианизации Руси. Антониос на новом месте озвучили в рамках фонетического строя как Антоний. В Святцах важнейшим носителем сего имени указывался Антоний Великий, египтянин из коптской семьи.

Здесь уместно напомнить, что христианство и христианские имена в Египет принёс апостол Марк, автор одного из Евангелий, и при том римский гражданин, в полном смысле слова римлянин. Именно потому имя Антоний порой считают в полной мере римским, на деле же римляне некогда сами заимствовали благородную основу этого имени у греков.

На Руси в церковном употреблении сохранилась исходно-заимствованная форма имени Антоний, а в обороте светском, иначе – гражданском – живёт и здравствует его поздняя во времени форма Антон, одинаково любимая и привычная глазу и уху в каждом уголке современной России.

Имена Антонин и Антонина тоже успешно прижились на новой почве. Мужская форма этого имени в наше время осталась в основном в церковном обиходе; женская же форма – Антонина – стала умеренно популярной и в светском именослове России. Наибольшее распространение имя Антонина получило в XIX-м веке в сердце России, и в её северо-западных областях.

Многие приметы и обычаи народные веками связаны с именем Антон.

Примечали люди, что на день Антона-Перезимника – 30 января – нередко падала тёплая погода. «Перезимник обнадёжит-обтеплит, а потом обманет – всё морозом стянет».

По народным поверьям на Антония и Мартына-лисогона – память их 27 апреля – лисицы переселяются из старых в новые норы, и три дня пребывают слепы и глухи.

На Антона-вихревея – память 15 августа – собирали лесную малину. И если в день тот дул ветер с вихрями – ждали снежную зиму.

Анфи́са

Это имя имеет греческое происхождение. На языке древних эллинов имя Анфиса означает: «цветение», «цветущая». Образовано имя сие от греческого понятия Άνθος (анфос) – «цветок». В Древней Греции таким эпитетом величали олимпийскую богиню Геру в её храме в Аргосе. Бога солнечного света и мудрости, покровителя искусств сребролукого Аполлона также величали эпитетом Анфиос – «цветущий».

В водах острова Кипр из белоснежной пены волн морских родилась Афродита, дочь Урана. Легкий, ласкающий ветерок принес ее к скалистому берегу. Там окружили юные Оры вышедшую из морских волн богиню любви. Они облекли ее в златотканую одежду и увенчали венком из благоухающих цветов. Где только не ступала Афродита, там пышно разрастались цветы. Воздух весь полон был благоуханием. Эрот и Гимерот повели дивную богиню на Олимп. Громко приветствовали пенорождённую красавицу боги. С тех пор всегда живет среди богов Олимпа цветами увитая Афродита, вечно юная, прекраснейшая из богинь.

Афина Паллада – древнегреческая богиня, принадлежала к числу верховных божеств и почиталась на всем пространстве эллинского мира. В Аркадии, в Беотии, в Аттике, Элиде, Ахее, Лаконии, на берегах Малой Азии, на островах Эгейского моря, в Ливии, Италии, Сицилии ей поклонялись, как строгой воинственной благодетельной богине, объединяя в ее образе физические и этические представления. Эпитет Паллада является символом потрясающей мощи божества (πάλλω – «потрясаю»). Имя же Афина древние греки образовали от корня άθ (Άνθος – «цветок») и объясняли его в образе девственной свежести цветения.

Афина символизирует собой ясность эфира, небесную силу, управляющую молнией, облаками и светилами, оплодотворяющую поля, порождающую все живое и воспитывающую человечество. Впоследствии Афина стала почитаться покровительницей духовной деятельности, художественной изобретательности и мудрого мышления.

От именования богини мудрости произошли названия главного города Аттики – Афин, и восьми других городов Эллады.

В культе бога вина и веселья Диониса отмечались т. н. Анфестерии – празднества цветов и молодого вина. Месяц февраль – анфестерион – получил своё название по имени своего главного праздника (11–13 числа) Анфестерий – праздника цветов, человеческих душ и Диониса, владыки и тех и других.

В первый день распечатывались чаны с молодым вином, и щедрый хозяин угощал им свою челядь. Все храмы закрывались во избежание скверны от бродящих душ. Вечером почтенные женщины сопровождали царицу – жену архонта (царя) в буколий, где предполагалась её мистическая свадьба с богом Дионисом.

Следующий день называли «праздником кружек»: в весёлом шествии при участии ряженых царицу сопровождали обратно домой, всё вокруг украшалось цветами-анфосами, и происходило «состязание кружек»: кто первым выпивал свою, наполненную разбавленным вином, тот получал в награду винный мех из шкуры козы.

Третий день называли праздником горшков: эллины угощали из керамических сосудов кашей полбой души усопших родственников, тешили их плясками, а ввечеру прогоняли обратно под землю с восклицаниями: «Ступайте, души! Анфестериям конец».

В эти праздничные дни рабы освобождались от своих обязанностей, и участвовали в застолье. В Афинах, к слову, во дни Анфестерий свободные граждане-господа охотно и весело служили своим рабам, кормили их и всячески привечали.

Знаменитый российский поэт Вячеслав Иванов в своём цикле «Римский дневник» в 1944-м году явил такие строки:

Живые цветы были весьма популярны в доброй климатом Древней Греции. Так, древнегреческий драматург Аристофан в своих произведениях нередко упоминал о садах, где цветущие розы и фиалки можно было видеть на солнечных лужайках даже зимой, причем в открытом грунте.

Живые цветы и деревья в разумении греков несли в своих образах некое символическое значение. Так, знаком силы являлся дуб, поэтому ветками именно этого дерева украшались статуи верховного бога – Зевса; прибрежная сосна являлась символом Посейдона – бога морей; ветви оливы ассоциировались с богиней мудрости, знаний и ремесел Афиной; а цветы розы – с богом любви, Эротом.

В качестве дара цветы преподносились выдающимся полководцам, победителям спортивных состязаний и знаменитым ораторам, а живыми цветами традиционно украшались различные праздничные торжества, и прежде всего свадьбы.

Греки первыми придумали цветочные часы, в которых на каждый час раскрывался свой, избранный цветок. Много позже знаменитый естествоиспытатель Карл Линней воссоздал такие живые часы в университетском дворике Уппсалы.

Античность в нашем понимании – цивилизация Древней Греции и Древнего Рима, исток, основа европейской и современной мировой цивилизации и культуры в ряду эпох: античность – средние века – новое время.

Античность сформировала государственное устройство, ставшее моделью для современной цивилизации – демократию, и в процессе ее формирования создала культуру, ставшую одним из существеннейших факторов становления последующей мировой культуры. Да и самое слово античность буквально означает расцвет, и имеет общий корень с «цветочным» именем Анфиса!

И главное: «цветущая» в понимании древних это не только увитая цветами, свежо выглядящая красавица, но и «плодородная», «плодовитая», «природными силами полная».

Так могли описывать и благословенную землю. Мигдонию, местность в Месопотамии, греки за её чрезвычайное плодородие прозвали Анфемузией.

По времени в Элладе родилась традиция, в русле которой не только небожителей, но и обычных смертных гречанок стали нарекать цветущим именем Анфиса. Да и как иначе? Восхищённые мужчины всегда сравнивали прекрасную женщину с нежным цветочным бутоном! И сказал древний поэт:

В российский именослов имя Анфиса вошло в X-м столетии. Наибольшее распространение это имя получило в сердце России, в Сибири и на северных землях. Во второй половине века XX-го популярность имени возросла с выходом романа «Угрюм-река» пера тверского писателя-самородка Вячеслава Шишкова, персонажем коего явилась красавица Анфиса, человек яркой цветущей женственности и трагичной судьбы.

Оставлен след имени в фольклоре российского народа: томские девицы выводили на зимних вечорках душевно и лирично: «Ах, Анфисушка-душа, до чего ж ты хороша…».

Ариа́дна

Это имя имеет греческое происхождение, и крито-микенские корни. Первородная форма имени – Άριάδνη (Ариадне). Принято считать, что на языке древних эллинов имя Ариадна включает в себя две основы: «очень, пре-» и «священная».

Первая основа – Ари – неотделяемая частица, обычно присоединяемая к греческим именам для усиления их значения.

Вторая основа – Аднос на критском диалекте греческого языка означает «священная». Это то же, что понимаем мы под еврейским словом адонай («Господь»).

Отсюда обобщённый перевод имени Ариадне – «преосвященная».

Очевидно, по конструкции это титул служительницы культа, жрицы. К слову, и в веке XXI-м так принято обращаться к христианскому священнику высокого сана, епископу, служителю культа – «Ваше Преосвященство!».

Ариадна в греческой мифологии – дочь критского царя Миноса и его супруги Пасифаи, внучка бога солнца Гелиоса. Когда герой греческой мифологии Тезей со своими спутниками был заключён в лабиринт на Крите, где обитал чудовищный Минотавр, его спасла царская дочь Ариадна, полюбившая обречённого гостя. Принцесса дала ему клубок ниток («нить Ариадны»), разматывая который герой и отыскал выход из Лабиринта.

Критский Лабиринт – безусловно, культовое сооружение; такие устраивали в глубокой древности для совершения особых религиозных обрядов.

Будучи особой царской крови, Ариадна в восточной семейно-религиозной традиции получила образование и посвящение. Иными словами, она стала посвященной жрицей. Зоной ответственности жрицы столь высокого ранга на Крите и был Лабиринт, – место исключительной значимости культа.

Первое упоминание о Лабиринте содержит микенская глиняная табличка, обнаруженная в ходе раскопок в Кноссе, и атрибутированная приблизительно 1400-м годом до н. э. На табличке той неплохо сохранился текст, написанный линейным письмом, соответствующим бронзовому веку. Текст – список подношений – гласит: «Одну амфору меда для всех богов, одну амфору меда для Laburinthoio Potnia (Владычице Лабиринта)».

Принцессе Крита и верховной жрице – Владычице Лабиринта, храмовый титул которой звучал именно как Ариадне! Преосвященная…

Лабиринт, как место поклонения, столь сильно отличался от всех остальных храмов и святилищ, что о нем посчитали необходимым упомянуть особо. Владычица Лабиринта – посвящённая жрица высокого ранга. Именно такой жрицей в мифе и являлась дочь Критского царя – принцесса Ариадне.

Исследованиями учёных установлено, что иврит и написанный на нем Ветхий Завет были во многом связаны с ранней греческой цивилизацией и ее эпосом, отраженным в «Илиаде» и «Одиссее». Профессор Сайрус Гордон в фундаментальном исследовании «Общие истоки древнегреческой и древнееврейской цивилизаций» обратил внимание на то, что обе эти цивилизации многое восприняли из общего восточно-средиземноморского наследия, и интенсивно взаимодействовали между собой. «Из всех этносов, сложившихся в Восточном Средиземноморье во 2-м тысячелетии до н. э., – утверждал учёный, – непрерывную и осознанную историческую преемственность сохранили до наших дней только два этноса: греки и евреи».

Это действительно так: в переводе с языка древних евреев имя Ариадне обретает глубокий конкретный смысл: ערי אדונה/Арии Адона – «Госпожа соединения».

Слово Адонай, как уже сказано выше, в русле иудейской религиозной традиции несёт в себе первосмысл «Господь». Используется иудеями как священный титул вместо произнесения ещё более священного, и табуированного имени Бога YHWH (Яхве).

Госпожа и Владычица – несомненно, весьма близкие по значению и достоинству эпитеты дочери царствующего дома. Но тут Владычица – ещё и хозяйка Лабиринта. Жрица. Ответственная за всё, происходящее в Лабиринте, и посвященная во все его обряды.

Самое время уточнить, а что же такое из себя представлял Лабиринт?

А представлял тот культовый объект из себя запутанную сеть ходов, ложных ходов, тупиков и ловушек, в котором могли ориентироваться посвященные, и терялись незваные гости. Подземный, мрачный, запутанный, сложный, непроходимый… Во всяком случае, такое представление существует у наших современников. Для пущего страха фантазия древних греков поселила в Критском лабиринте злобное и кровожадное чудовище Минотавра, сущность с телом громадного человека, и головой быка. Чудовище, рождённое от противоестественной связи супруги критского царя Пасифаи с быком – посланцем морского бога Посейдона. Похотливая царица отличалась неимоверной изобретательностью, и для воплощения своих фантазий заказала у местного инженера Дедала полый корпус-макет коровы…

Ну, с теми играми царица понесла, да и разродилась быкоглавым гигантом, любившим полакомиться юными афинянами и афинянками, присылаемыми на остров в качестве дани. А обитал и обедал челобык в уютной атмосфере местного Лабиринта.

Ариадну челобык не трогал (по матери всё-таки сестра!), и в свободное между его трапезами время Владычица Лабиринта отправляла религиозные обряды, выступая в них «Госпожой соединения»…

Здесь самое время отделить зерна логики от плевел мифологических страшилок. Так вот с точки зрения исторической логики критский миф о Минотавре суть заимствование из финикийского культа Молоха, изображавшегося с бычьей головой и требовавшего человеческих жертв. Схватка чудища с Тезеем суть мифологическое послание из прошлого о столкновении индоевропейских народов с «народами моря». Тезей – индоевропеец, он победил, и Минотавр, символ автохтонов, исчез с Крита…

Но Владычица Лабиринта, преосвященная жрица царской крови, осталась! Как остался освобожденный от присутствия каннибала обряд Соединения.

А… что это за обряд?

Археологи просветили весь Крит в поисках мифических катакомб, и… не нашли и малейшего следа их. Выработки такого размера невозможно скрыть от детекторов современных приборов, даже если старательно их засыпать. Очевидно, Лабиринт существовал, но располагался на поверхности совершенно открыто, в виде выложенных камнями маршрутов. Таких лабиринтов немало открыто в разных уголках Земли. К слову, наиболее интересные и сохранившиеся лабиринты обнаружены в России, на Кольском полуострове, в не менее мифической Гиперборее. И все они устроены примерно одинаково.

Да и нужно ли было проводить столь сложные и затратные работы, и бить штольни в скальном грунте острова? Из подобия найденных артефактов законно предположить, что Критский лабиринт тоже был отсыпан некрупными обломками камня, и назначением его было глубоко постановочное сакральное действо – Соединение.

Ищущих общения с богами паломников жрицы-прислужницы угощали особым напитком, вводили протяжными гимнами в особое психическое состояние, и в сопровождении низкочастотных духовых инструментов под белы рученьки отправляли в Лабиринт.

Что в подробностях происходило в ходе ритуала, ныне никто описать не сможет. Но логика и косвенные упоминания подсказывают, что в петлях ходов возбужденные адепты вдруг ощущали себя новорожденными младенцами, проживали в зыбкой пелене видений целую жизнь, и встречали неотвратимую смерть… Пережитые ощущения адепты с дрожью вспоминали до гробовой доски. Как сказали бы современные молодые люди – это был полнейший улёт!..

А современники Ариадне в финале действа воспринимали главное, домысливали необходимые детали, и в оргиастическом восторге видели и ощущали пред собою Божественную сущность, откликнувшуюся на их призыв. Это был апогей счастья…

Так действовал Лабиринт, и с тем Критский семикружный (в еврейской меноре – семь свечей!) лабиринт устанавливал в ментальном поле связь-соединение человека и бога.

Сеансом Соединения руководила Владычица-Ариадна, и во время испытания адепта лично соединяла в единую линию точки его рождения и смерти на узорном рельефе Лабиринта, подобно поздним астрологам с их звездными картами.

«Преосвященная», «Госпожа соединения», «Владычица Лабиринта» – все эти эпитеты критской царевны-жрицы связаны единым смыслом, и являются отражением её священного сана. Иными словами: Ариадна – изначально не имя, а «должность», зафиксированная в мифах Древней Греции.

За давностью лет люди не помнят, и, как следствие, не знают уже ничего о критском культе и его статусных персонажах. И только красивая мифическая легенда хранит в себе упоминание о дочери критского царя Ариадне, Владычице Лабиринта.

Подлинные имена критских царевен остались в том, бесконечно далёком времени. А священный сан их в сознании потомков давно уже воспринимается как царственное имя. Позднейшие переосмысления этимологии имени являются лишь искусственными напластованиями: Ариадне – «строго хранящая супружескую верность», «прекрасная», «очень» и «нравиться»… Эти напластования вытянуты из истории любви мифической Ариадне к Тесею, сокрушившему людоеда Минотавра.

Всё это лишь результат личных впечатлений интерпретаторов от восприятия сложной женской судьбы мифической Ариадны. Любовь подвигла царевну предать отца и бежать с Тезеем с родного острова. Плутарх описал нам Ариадну именно такой, способной самоотверженно любить, преданной и прекрасной подругой. К имени-титулу же сии качества отношения не имеют.

Впрочем, придуманная этимология вполне вписывалась в нравы античного времени. Одним из главных достоинств женщины в Древней Греции считалось умение подать себя, способность украсить собой дом, и самый быт. Умение нравиться слыло искусством. Хранящая верность брачному ложу обретала добрую репутацию и милость богини Геры – покровительницы браков. Великую любовь и жертвенность Ариадны греки отразили в своих мифах. Понятие «нить Ариадны» стало крылатым выражением.

Имя Ариадна по понятным причинам не было включено византийскими патриархами в христианский богослужебный список, и потому в российский именослов имя сие вошло не ранее XIX-го столетия. Однако, в итальянском, португальском и французском именословах, в силу фонетического строя этих языков, имя Ариадна присутствует в формах Ariane, Arianne, Arienne (Арьенн).

В XVIII–XIX столетиях происходило мощное взаимопроникновение русской и французской культур, и язык Вольтера и Мопассана поистине стал близким и привычным в просвещённых семьях Российской империи. Среди прочих лексических приобретений российский именослов обогатился изящными именными формами Ариана и Арианна, европейскими слепками имени Ариадна.

Оставлен след имени в народном фольклоре: в дневниковом описании дорожного путешествия петербургский негоциант Алипий Силыч Хренников поместил приятное воспоминание о посещении им некоего ямского заведения – «Вкусны у Ариаднушки медовые оладушки!».

Ариста́рх

Это имя имеет греческое происхождение. В языке древних эллинов имя Ἀρίσταρχος (Аристархос) включает две основы: ἄριστος (аристос) – «наилучший, превосходный», и ἀρχός (архос) – «повелевать, руководить».

Ари (старинное) – неотделяемая частица, традиционно присоединяемая к греческим именам для усиления их значения. Известное и доброславное слово Аристейа несло в себе смысл – «отличие, подвиг»; имя Аристеос, образованное на этой благой основе, обретало смысл – «лучший, отличнейший, храбрейший, герой». Но в живой речи выражение такое чаще употреблялось во множественном числе: аристиес – «лучшие, знатнейшие (вельможи)». Здесь, с основой этой, уже заметно проявились признаки аристократического отличия людей по знатности, по благородству, по достоинству и богатству. Собственно, на том и образовался термин аристократия – «власть сильнейших». Сильнейших не всегда силою мышц, но всегда возможностями влиять на окружающих, и активно занимать удобнейшее место под солнцем…

Применялась основа аристос и в других случаях. Так, богиню-охотницу Артемиду греки величали эпитетом Аристо-бойле – «дающая наилучшие советы».

– Вопроси оракул у Охотницы, – советовали греки, – кто даст тебе лучший совет?..

Самого авторитетного прорицателя почётно именовали Аристо-мантис – «наилучший гадатель».

Аристо-кейрами называли состязание «храбрейших рук», во время которого всенародно происходило определение храбрейших и сильнейших из мужей полиса.

Вторая основа подобных имён – «архи», собственно, передавала степень превосходства, важности, главности, богатства, авторитетности и властности. И если первая основа аристос утверждала то, что предмет или человек – лучший, сильнейший; то вторая основа архи конкретизировала – насколько лучший, или насколько сильнейший. Понятно, что намного сильнейший, точнее – самый сильный, сильнейший из сильных. Подобно тому, как в знакомом нам выражении архангел присутствует очевидная этимология – «главный ангел», «ангел высшего ангельского круга».

В контексте: если о человеке говорили архайо-генос, то подразумевали, что тот человек из древнего рода. А если Архайо-плутос – «издревле богатый».

Слово археология в старину имело смысл: «рассказывать о старом, или устаревшем». Впрочем, греки в ощущении своей истории всегда интуитивно понимали, насколько старое, или насколько устарелое. Такие детали передавались уже иными механизмами речи.

Постепенно выражение архи конкретизировалось и стало соотноситься с властью и властными структурами.

Арх-эребия – «выбор властей», или «народное собрание для выбора властей». Археон – здание, в котором заседало правительство города-полиса.

Архе-леусом (Архелаем) величали предводителя народа.

Архетас – вождь, царь, правитель.

Архе-хорос – предводитель хора (должность весьма почётная в Древней Греции).

Таким образом, корень архи стал нести в себе смысл «начальный, исконный, высший», «начальство, правительство», «власть, господство».

В эллинском языке по времени явилось понятие Архо́нт – «начальник, правитель, глава» – так называлось высшее должностное лицо в древнегреческих полисах. Наиболее влиятельными слыли архонты в столичных Афинах, где эта должность появилась ещё при правителях-базилевсах.

Согласно преданию, в XI-м веке до нашей эры царская власть была отменена, и представители царского рода Кодридов стали пожизненными архонтами.

В середине VIII-го века до н. э. доступ к этой синекурной должности получили эвпатриды («сыны благих отцов», «благорождённые»). О благе общественном думать стали меньше, о личном – больше. Общество же не почивало безмятежно на мягких постелях, и отреагировало дружно и эффективно: срок власти архонта сократился до 10 лет; а с первой половины VII века – и вовсе до одного года. Дабы не успевал архонт освоиться в хитросплетениях финансовой жизни полиса…

Наиболее древними были должности первого архонта-эпонима (глава исполнительной власти, его именем называли год), второго архонта-базилевса (ведал культом), и третьего архонта-полимарха (служил военачальником).

Около середины VII века до н. э. в правительственную структуру города-государства были добавлены ещё шесть архонтов-фесмофетов с судебными функциями. Все девять избираемых архонтов составляли коллегию высших должностных лиц в греческом полисе. Избираемых честно и гласно в те поры!..

В классическую эпоху выборы архонтов проводились путем жребия.

В византийскую эпоху термин потерял былую статусность, и греки уже вольно обозначали этим термином правителей провинций, армейских командиров, весьма состоятельных людей, и даже чужеземных правителей и племенных вождей.

Во многом термин архонт можно было сопоставить со славянским титулом «князь». Архонтами греки и называли в речи и в дипломатический переписке древнерусских князей, да и сами князья обозначали себя этим титулом в грекоязычных документах и живых переводах.

К слову: в современном греческом языке слово архонт по-прежнему обозначает весьма состоятельного человека.

Ещё к слову: в современном мире весьма состоятельного и влиятельного человека нередко называют весьма близким, греческим словом олигарх!.. А славянское, первоначально книжное, а ныне бытовое слово «начальник» – суть калька (буквальный перевод) греческого слова архонт!

Шествие во времени и сочетание двух важнейших для древнего грека основ ари и архос явило выражение Аристархос – «носитель высшей власти», «славный правитель».

Стремление чувствительных греков приобщиться к судьбоносным качествам по древнейшей традиции породило имя человеческое – Аристархос.

Греки почитали имя сие поистине царственным, и в значении его видели царские эпитеты в немалой степени и потому, что рождение имени Аристархос произошло в период формирования аристократической монархии, основанной на уходящем родовом строе. Государя-аристархоса греки называли базилевсом по привычке, по сути его должности, понимаемой в прежние, стародавние времена.

Базилевс прежде всего являлся главой своей общины. В сакральном смысле – как предстатель перед богами, приносивший от имени общины жертвы, и тогда именовал себя базилевс потомком Зевса – царя богов. В судебном смысле – как высший земной судия, разрешавший спорные вопросы между знатными людьми, когда обращение к совету сородичей не давало понятного ответа. В военном смысле – как призванный полководец общинной рати, собранной по родам и коленам для защиты или нападения. Иной власти над аристократической элитой базилевс в прежние времена ещё не имел, ибо не было самой элиты, существующей в наследственном русле.

Знаком наличествующей власти базилевса был посох, украшенный золотой фигурой орла – птицы самого Зевса. Базилевсу по воцарении передавался дворец, и к нему земельные угодья для прокорма семьи и слуг; в дальнейшем же брал правитель старого толка судебные поборы с тяжущихся и солидную часть военной добычи. Опирался базилевс на архонтов и на совет геронтов – высших и авторитетнейших людей в государстве. Опирался и на вече народное, какое одно могло разрешить вопрос о войне и мире. Говорящему на вече передавали посох базилевса с орлом, и во время речи был оратор неприкасаем, и слушать его должны были все с уважением… Посматривая на посох власти.

Справедливости ради следует отметить, что в то легендарное время базилевсу полагалось на деле быть лучшим, умом и личной храбростью оправдывать свой архи-великий ранг. Иначе говоря – полагалось высшему лицу лично заслуживать уважение соотечественников, а не требовать его из болезненного честолюбия властной натуры…

Убыль ожидаемых народом качеств благородного и порядочного лидера могла стоить базилевсу царской власти, священных атрибутов её, всей нажитой собственности, а со всем тем и почётнейшего статуса аристархоса.

Как и прежде водилось, во времена последующие греки взяли обычаем нарекать детей своих царственным именем Аристархос и надеялись, что жизнь потомков будет высокой и яркой, и наполнится великой пользой государству и полису. Надежды человеческие словно бы добрым кармическим эхом воплощались в имени, и имя служило своим носителям мостом через реку жизни.

В российский именослов греческое имя Аристархос вошло в X-м столетии, и по времени обрело адаптивную форму Аристарх. Наибольшее распространение это имя получило в сердце России и в её западных областях.

Оставлен след имени в народном фольклоре: бытовала на Руси шутливая поговорка: «Силён Аристашка, коль вскормлен на кашке».

Арка́дий

Имя Αρκάδιος (Аркадиос) имеет греческое происхождение. Греки в живой речи называли свою страну Элладой, а соседние народы именовали её жителей эллинами. Подобно именовались и жители области Аркадия. Из топонима родилось имя человеческое. На языке древних эллинов имя Аркадиос имеет смыслом: «уроженец Аркадии», «житель Аркадии». Что же представляла собою эта земля, в проекции явившая имя?

От седых времён южную часть Эллады (Греции) величали Пелопоннесом, т. е. «островом Пелопа», – родоначальника династии Пелопидов в Микенах.

Состояла же та славная земля из центрального плоскогорья и его очень неравных по величине склонов к окружающим морям. Это плоскогорье и звалось Аркадия, и была то страна суровая, поросшая дубовыми лесами, дававшими некогда приют медведям, от которых она и получила своё название (аркос, или арктос – «медведь»). Эпонимом же этой благословенной земли считали мифического Аркада, сына верховного бога Олимпа Зевса и нимфы Каллисто.

Горные котловины области той создавали определённые сложности для коммуникаций, сложно было прокладывать дороги через чащи и буреломы, ущелья и гребни горных вершин. Такие проблемы мешали политическому объединению племён. И только в юго-восточном, сравнительно ровном уголке гористой Аркадии образовались некогда значительные общины: Мантинея и Тегея.

По краям плоскогорья, на севере и востоке Аркадии возвышаются горные цепи с вершинами, увенчанными белыми шапками снега – Эриманф и Киллена.

Здесь реки, не находя стока, исчезают в пропастях-катавотрах. Особенно знаменито и зрелищно падение горного потока Стикса, считавшееся от начала начал входом в потусторонний мир Аида. Грозные мрачные скалы и бьющиеся средь них белопенные потоки, проваливающиеся в бездонные щели ещё во временах стародавних дали повод к рождению мифов о царстве подземном и роли Гермеса, главного бога-покровителя Аркадии, и проводника душ в страну мёртвых. Зябкая, однако, картинка…

Но не всё в Аркадии выгладит столь мрачно и пугающе. Напротив!

Из склонов наиболее значительны оба южных – Мессения с долиной Памиса, и Лаконика с долиной Эврота, отделённые друг от друга высокой горной цепью альпийского характера – Таигетом.

Оба склона весьма плодородны, особенно Мессения, но её делит на две части важная в исторических преданиях гора Ифома, прежде затруднявшая объединение страны.

Напротив, Лаконика по природе единая, населением своим всегда тяготела к центральной общине, каковой считались поначалу Амиклы, а позднее Спарта.

Восточный склон – Арголида – обладал прекрасными гаванями, среди которых первенствовали «золотые» Микены.

О, ветхий временем город Микены достоин отдельного упоминания!

Это был величественный полис в Арголиде Аркадской; по названию его историки ныне определяют отдельный пласт древнегреческой культуры. Считают Микены и центром всегреческой цивилизации во II-м тысячелетии до нашей эры.

Построил Микены Персей, что в мифах прославлен убийцей Горгоны, и девы спасителем чтился веками. В Микенах же правил царём Агамемнон, что зову спартанцев ответил и к Трое отправился с войском, за честь оскорблённого брата вступившись.

Погибли Микены в битвах с Аргосом в 468-м году до н. э. Теперь лишь руины о славе великого града былой под ветром поют и стенают…

Впрочем, руины Микен до наших дней известны как излюбленное место археологов всего мира. В трактатах научных учёные мужи пером описали в деталях мельчайших, как жизнь протекала водою сквозь пальцы микенцев беспечных, и в ярких альбомах лишь видит наш современник остатки стены циклопической кладки, Львиные ворота, подземную сокровищницу Атрея, купольные погребальные толосы – последние прибежища царей и цариц, что правили градом великим в крепости на скалистом холме тридцать и более столетий назад…

Вернёмся ж и мы к описанию Аркадии славной!

…Скромный видами среди прочих северный спуск к морю в народе называли Ахайя за то, несомненно, что в старых легендах именно там получили прибежище разгромленные племена греков-ахейцев.

Западный склон – Элида – являет собой живописную долину двух рек, Пенея и Алфея. На Алфее некогда произрастала священная роща Зевса – Олимпия, где каждые четыре года устраивались Олимпийские игры древности, получившие название своё от благоухающих лавров священной рощи.

О, Аркадия, благословенная Небом!

Так называли прекрасную местность ту её счастливые жители.

Называли Аркадию греки и страной пастухов из-за обилия сочных многотравных лугов с пасущимися стадами и отарами, а жителей её с добрым юмором – пастухами. Не обижались жители, а соглашались легко пастухами побыть в молве незлобивой.

В поэме знаменитого древнегреческого поэта Вергилия «Буколики» есть такие строки:

Аркадия – единственная страна Пелопоннеса, какой не коснулось дорическое переселение народов; она сохранила в потомках кровь древних её обитателей-пеласгов, что славно жили в веках скотоводством и земледелием, мало или вовсе не знали промышленности, искусств (за исключением музыки), наук не ведали, и пользовались у остальных греков репутацией гостеприимного и благочестивого народа.

И потому поэты охотно изображали Аркадию страной райской невинности, патриархальной простоты нравов и мирного счастья.

Аркадские пастухи, воспевавшиеся с фантастическими прикрасами, сделались даже предметом определённого рода поэзии – пасторали. В пасторальных аркадских произведениях деревенские жители не только счастливее, но и щедрее, добрее к ближнему, чем утопающие в роскоши аристеи и изнемогающие в суете горожане.

Шумную и суетную жизнь больших городов европейские поэты противопоставляли простой и близкой к природе жизни аркадских пастухов; и строфами своими уверяли читателей, что и птицы лесные, щебечущие в тени листьев зеленых, более пленяют слух человеческий, нежели сестры их городские, сидящие в раззолоченных клетках; и простые напевы пастухов бесконечно выше и чище хвалебных од, что лестью привычной звучат во дворцах аристархов.

Знаменитейшим из таких пасторалей прослыл пастушеский любовный роман «Дафнис и Хлоя». Продолжительный успех, каким пользовались пасторали несмотря на все их нелепости и несообразности, объясняется тем простым фактом, что читатели отдыхали над этими мирными картинами от кровавых войн и искусственности городской жизни, и в том находили иллюзию счастья.

Аркадия обрела великую славу в анналах народной мудрости, и явилась некой всеобщей аллегорией мечты о счастливой, беззлобной и безмятежной жизни.

«И я в Аркадии жил» – бытовало в Элладе крылатое выражение, означающее в переносном смысле: «и я пережил счастливое время».

В древней Греции когда-то шутливо приговаривали при виде похожих чертами или повадками людей – «оба из Аркадии». Это сравнение примерно соответствует нашей поговорке – «Два сапога пара».

От любви к родной земле в греческом обиходе родилось имя человеческое – Аркадиос. Люди всегда улыбались при знакомстве, когда произносилось это имя. «Счастливчик!» – мысленно восклицали они в адрес всякого аркадского жителя. Восклицали рефлекторно, только лишь от упоминания земли, в какой жители просто не могли быть несчастными, по веками укоренившейся молве.

И аркадцы действительно выглядели счастливыми людьми, и соглашались с тем, что их считали таковыми. Родину же свою любили самозабвенно, и не покидали её надолго без самых крайних на то причин и обстоятельств.

«Почитающий землю предков своих благословен от века».

«Человек, любящий Отчизну добродетельной, и по-настоящему прочной любовью, оздоравливает душу свою».

Так думали древние греки, нарекая сыновей своих топонимическим именем Аркадиос. Добродетельная и благозвучная природа имени предполагала приятную судьбу наречённых, и богатую палитру человеческих достоинств. И главное – давала надежду, что жизнь свою нарекаемый этим именем эллин проживёт в радости и спокойствии.

Об ином ли мечтать?..

В российский именослов имя Аркадиос пришло в X-м столетии, где и было озвучено в адаптированной форме Аркадий.

Наибольшее распространение имя сие получило в сердце России, и в её южных и западных областях.

Оставлен след имени в местечковой истории: в славном кружевами и тридцатью тремя храмами городке Елец, над аркою входной двери трактира купца Аркадия Кузьмича Пуляева в конце века XIX-го красовалась щегольская надпись, выведенная местным художником на торговой вывеске эмалью крытой жести – «В заведенье у Аркаши знатны щи, томлёна каша».

Арсе́ний

Это имя имеет греческое происхождение. На языке древних эллинов имя Αρσένιος (Арсениос) образовано от выражения ἄρσην (арсен), и несёт в себе смысл «объятый храбростью», «мужеством полный».

Удивления достойно то, что внутренний смысл исключительно мужественного по содержанию имени Арсений прямо и непосредственно связан с… танцем. Не легкомысленным, но духовным воинственным танцем, выражающим собой напор, силу и мужество идущих в бой воинов.

Такой неожиданный оборот имеет под собой самые серьёзные основания.

Древние греки умели и любили танцевать. Танцы у эллинов делились на священные (храмовые), военные, театральные, и бытовые. Священные пляски, по мифологическому преданию, принёс из Египта в Грецию ещё легендарный Орфей. Он увидел их во время храмовых празднеств египтян.

Военные синхронные пляски греков воспроизводили бой, различные боевые перестроения; и представляли собой сложные хореографические композиции. В руках у танцующих были луки, стрелы, щиты, зажженные факелы, мечи, копья, дротики. И были то не декорации, а самые реальные предметы боевой экипировки! Столь серьёзный подход определялся тем, что в постановках героических танцев находили отражение мифы и предания о подвигах героев, боготворимых греками.

Военные пляски – пиррихи – служили воспитанию мужества, патриотизма, чувства долга у юношества. Дети с 7 лет и до 18 лет изучали танец в школах, а с 18 лет и до 20 – в эфебиях. И это была вынужденная необходимость, а не просто альтруистическая любовь к искусству.

В Спарте в число обязательных предметов школьной программы включалась мемфотика. Предмет такой преподавался на протяжении всего курса школьного обучения и, очевидно, имел продолжение в эфебии (школа для юношей).

Известно, что мемфотика делилась на несколько частей:

Гимнопедия – учебные танцы с дротиками и щитами для младших детей;

Эноплиния – учебные танцы с дротиками и щитами для взрослых;

Подизм – быстрые марши;

Кефизм – учебные сражения с дротиками;

Тетракон – марши и контрмарши.

Существовала и отдельная часть мемфотики, посвященная прыжкам, преодолению препятствий, укреплений и рвов.

Это ли не серьёзно? Вот так вот!..

Отношение к танцам в Древней Греции было настолько серьезным, что все свободные граждане владели искусством танца, и каждый свободный гражданин имел развитое танцевальное мышление.

Возникает естественный вопрос: как и когда зародилась такая традиция?

На Пелопоннесе в античный период истории насчитывалось около 2000 небольших полисов-городов. Люди редко выказывают способность длительно сосуществовать в мирном доброжелательстве. Зависть и алчность неистребимы в человеческом сообществе. Подобное бывало и прежде, и греческие полисы частенько воевали между собой, нападали или оборонялись от внешних врагов.

Такое состояние умов и тел имело следствием развитие военного искусства.

Основу античного войска составляла фаланга – тесно сомкнутое линейное построение греческой пехоты. Это было нечто, напоминающее позднее пехотное каре в европейских армиях. Строй рядов фаланги был рассчитан так, чтобы нападающие не могли их легко прорвать. Фаланги составлялись по народам, племенам, родам или семействам; распределение же воинов вглубь определялось их личной храбростью и силой.

Организация всеобщего танцевального образования свободных граждан считалась важнейшей частью воинской подготовки тяжеловооружённых пехотинцев-гоплитов, основной силы греческой боевой фаланги. Важнейшей в самом действительном смысле!

Греческим воинам помогала музыка, особый музыкальный ритм – арсис. Такой ритм эффективно помогал во время боя удерживать синхронность фаланги, и копья гоплитов работали подобно игле швейной машинки.

Начиная с VII–VI веков до н. э. каждый десятый боец в фаланге был музыкантом. Даже в первой шеренге рядом с копьеносцами стояли люди, вооружённые только лишь музыкальными инструментами: лирами у греков и флейтами у спартанцев. Воины с оружием как ока зеницу берегли своих музыкантов, понимая их значение. Противник же, напротив, в первую очередь старался выбить командиров и музыкантов, что вполне понятно из осознания их значимости в бою.

Руководила боем и всеми переменами тактики боя музыка. Флейты задавали тон и мелодию. Ритм и темп отбивался ногами гоплитов. А инструкции передавали слова пеана (гимна!) или нома. Например, такого:

Одна музыка служила для начала боя, для сближения с противником; другая – для атаки копьями; третья – для обороны, и так далее. Достаточно было сменить пеан или ритм, и войско знало, что делать. Как знал в нём каждый тяжеловооружённый гоплит!..

Когда войско выстраивалось в боевом порядке в виду неприятеля, полководец приносил в жертву козу и приказывал всем воинам надевать венки, флейтистам же знак подавал играть боевую песнь. Сам военачальник заводил её, и с ней шли в бой его бесстрашные гоплиты, наращивая натиск.

Ещё Плутарх описал связь между храбростью спартанцев и музыкой в их войске. Именно музыка стала основой боевого управления фаланги, передающей команды и инструкции, диктующей конкретные задачи и уловки подготовленной тактики. Музыка стала одним из главных элементов военного искусства, позволившего фаланге на протяжении тысячелетия оставаться непобедимой.

Истинно то, что безопасность и свобода каждого древнегреческого полиса, как и каждого отдельного гражданина и родичей его непосредственно зависела, в том числе, и от уровня танцевальной подготовленности его граждан.

Такой парадоксальный, и даже забавный на сегодняшний взгляд вывод исходит из того, что без танцевальной подготовки не могла действовать и быть боеспособной древнегреческая фаланга. Музыка, пляски, музыкальные инструменты и гимны стали оружием, средством боевого управления войсками, и отношение к ним в греческом мире в целом, и в Спарте, в частности, сложилось соответствующее. Музыка, ритм – арсис, и военные танцы зажигали сражающихся воинским духом и жаждой доблести. Эти вещи превращали многолюдное войско в единую боевую машину, которую не могло удержать даже великое мужество умелых, но разрозненных воинов…

В языке выражение арсис означает буквально «высокий», но в прикладном военном понимании это выражение обретало смысл: «высокий боевой дух», «высший градус мужества», «боевой напор высшего накала».

Укоренившись в народном сознании греков, важнейший воинский термин арсис явился основой для формирования личного мужского имени Арсениос. Имя подобного содержания тоже должно было служить воспитанию мужества у юных греков.

О людях высокого мужества и доблести сказал поэт в бессмертных строках эпической поэмы:

В российский именослов имя Арсениос пришло в X-м столетии, где и обрело адаптированную форму Арсений.

Во времени образовались народные формы имени – Арсен, Арсентий, ставшие самостоятельными и документальными.

Оставлен след имени в народном фольклоре: на вечерних посиделках в селе Кончанское Новгородской губернии ещё в начале века XX-го девушки задорно выводили озорную припевку-топотуху: «Говорили Арсену – не гуляй с Аграфеной; коль ресницы та распушит – сердце молодца присушит».

Арте́мий

Это имя связано с историей Греции. Первородное звучание имени – Артемиос. На языке древних эллинов имя Αρτέμιος (Артемиос) означает «Артемиде (посвящённый)», и в контекстном смысле «невредимый, здоровый».

Артемида, в верованиях древних греков – богиня, покровительница охоты и Луны, сестра-близняшка бога солнечного света и мудрости Аполлона. Богиню-охотницу древние считали также и покровительницей здоровья, физической крепости, и воинской мощи. Оттого имя её созвучно с эллинскими понятиями артемес – «здоровый», и артемиа – «безупречное здоровье».

Во времена стародавние эллины считали, что все природные души обладают собственными формами. В частности, известные животные служили для них олицетворениями тех качеств, что представлялись воплощёнными в данных частях природы, и связывались с определёнными божествами. Таковыми были горный медведь (дикий лес: Артемида); трепетная лань (ласковая роща: тоже Артемида); жеребец неукротимый (волнующееся море: Посейдон); грациозная кобылица (волнующаяся нива: Деметра); могучий длиннорогий бык (стремительный поток)…

И сама Земля представлялась благословенной коровой-кормилицей, какую оплодотворял своим дождём и светом верховный олимпийский небожитель Зевс.

Древние греки старались ладить с природой, от которой зависели их благополучие и сама жизнь. Природа же была своенравна, и нечасто баловала греков плодородной почвой. По причине таковой приходилось грекам много работать.

Когда ж и отдыхать им было?

А отдыхать тоже было нужно. Выходных в нашем понимании греки не знали, и отдыхали только в праздничные дни. Мудрый Платон так объяснил порядок вещей в вопросе том: «Боги из сострадания человеческому роду, рожденному для трудов, установили взамен передышки от этих трудов божественные празднества».

Участие в главных праздниках считалось важным ритуалом для всех. И если в будние дни греки занимались повседневным трудом, умеренно поглощали пищу и одежду носили простую, то в праздничные дни оставляли все текущие дела, детей к их радости не отправляли в школу, и даже женщинам позволялось выходить из дома для участия в празднествах.

Люди надевали свои лучшие одежды, головы украшали цветами и лентами, а жрецы и танцоры щеголяли в золочёных венках и диадемах.

И народ веселился!..

Поводов к праздничным увеселениям было немало. Победы военные, память героев… но главный повод создавали многочисленные боги, каких следовало в праздничной атмосфере чествовать и ублажать щедрыми жертвоприношениями, к вящей радости довольных жрецов.

Искренне верили греки, что боги незримо сидят за пиршественными столами, и славословий плетенью внимают, вкупе с дымком ароматным ягнят принесённых от жертвенных тиглей. Коль верно устроено всё, и музыка добрая льётся, и пение радует слух небожителей чуткий, залогом то станет для их благосклонного взора. И даруют боги здравие и благополучие.

Так думали люди, и рассчитывали на доброе отношение ублажённого божества к устроителям празднеств. Каждого из многих обитателей Олимпа…

Март – элафиболион – был посвящён в Греции Артемиде-охотнице (эпитет её – «поражающая ланей»).

Серьёзная охота в Древней Греции не считалась постоянным занятием; она устраивалась лишь изредка для отлова диких быков с целью их приручения. Охотились, правда, на диких коз, но козья забава уделом была вполне обыденным.

То ли дело охота на быков (когда те ещё водились в Элладе)! Такая славная охота считалась событием торжественным, на неё приглашали друзей и знакомых. А способ охоты на красавцев могучих заключался в том, чтобы с помощью собак загнать животное в расставленные сети. Опеленать многими путами, и утащить в загоны.

Добычу берегли. У греков рано возникло понимание того, что следует непременно щадить беременных самок. Если же стельные коровы всё же попадались в ловчие тенета, или загонялись собаками в горные тупики, охотники рогатых матерей «отпускали Артемиде», богине-покровительнице не только охотников, но и лесной дичи. Под лай недовольных собак, в обилии разводившихся для загонной охоты.

К натасканным охотничьим собакам относились в Греции тоже очень хорошо, как и вообще к животным. А обучение охотничьих собак и их притравливание к дикому зверю почиталось в Греции искусством. К слову, человек, принуждённый только ради пропитания жить охотой, считался в древности простым ремесленником от охоты, как и рыболов.

Апрель посвящался ей же, Артемиде Мунихийской, по названию горы, где было устроено святилище, иначе – религиозный центр для поклонения богине. В праздник полнолуния – он звался Мунихии – богине подносили лепёшки, украшенные восковыми свечками (именно отсюда отголосок древнего обряда на современном нашем праздновании дня рождения с тортом и свечами!).

И во время иное честили Артемиду!

Девушки-кошеносицы на предсвадебных службах из любви к Артемиде называли себя медведицами («arctoi» – отсюда известное нам географическое название Арктика!).

Одно из главнейших свойств, приписываемых Артемиде, касалось деторождения. Она ко всему считалась покровительницей женщин и брачных союзов, заведовала родами, распускала пояс роженицы, играла роль незримой повивальной бабки и кормилицы, и вместе с тем почиталась доброю пряхой. Греческие женщины присвоили любимой богине-деве эпитеты «роды разрешающая», «открывающая родовые пути».

Артемида, вечно девственная стремительная богиня-охотница, дочь Латоны и Зевса, сестра-близняшка сребролукого Аполлона, защитница зверей и леса, – именно её славные эпитеты составили формулу имени Артемиос. Нарекая дитя именем Артемиос, любящие родители надеялись угодить богине в подоткнутом для быстрого бега хитоне, и передать новорождённому качества, заложенные в его скрытом значении. Надежды человеческие воплощались в имени, и имя служило путеводной нитью через лабиринт жизни наречённого.

Римляне после угасания величия Греции приняли культ Артемиды, но называли богиню уже Дианой («Божественная с неба»). Изображалась Артемида-Диана с золотым луком и колчаном за плечами, с копьём в руках, иногда с полумесяцем на голове (символ Луны). Традиционно богиню, символизировавшую целомудрие, «одевали» в короткую тунику, не мешающую бегу.

Позднее, в XVI–XIX веках в Европе стали появляться изображения нагой богини, что в то время приводило к настоящим общественным скандалам. Таким в хрониках описан грандиозный скандал на выставке в 1790-м году, вызванный композицией «Диана-охотница», созданной знаменитым в те поры маэстро Гудоном. О, было шуму!..

Впрочем, такие вольные метаморфозы образа не мешали растущей в европейских странах популярности имени Артемий.

Русичи по крещению Руси в X-м веке в числе прочих византийских имён подвижников христианства охотно приняли благоверное имя Артемиос, и с удовольствием нарекали уже Артемиями своих отпрысков мужеска пола.

За сотни и сотни лет употребления и ассимиляции в русском языке образовались параллельные народные формы – Артём, Артемей, Артема.

Распространение это имя получило во всех уголках России.

Многие приметы и обычаи русского народа связаны с именем Артемий. В Артемьев день – память его 2 ноября – молили святого о помощи при грыже. Существовало поверье, что на защиту человека, рождённого в сей день, вставала волчица. И по духу человек такой становился не чужой лесу, зверям да птицам.

Оставлен след имени в народном фольклоре: у нижегородских бурлаков, что подряжались тащить на канатах речные баржи супротив течения, в ходу была шутейная приговорка: «Силён Артюша хоть бечеву тянуть, хоть кушать».

Любопытен факт: там, где ныне в Крыму Севастопольская бухта с севера, и Балаклавская с юга образуют маленький полуостров в большом, некогда был основан греками город, названный Херсонес. Немногие сегодня знают, как неразрывно связан этот город с историей Руси. Некогда скромный город-фактория, основанный греками для меновой торговли с дикими таврами, у русичей получил название Корсунь.

Именно там князь Владимир, предварительно захватив его штурмом, принял святое крещение. Киев с его массовыми обрядами крещения жителей в водах Днепра, прибытие на лодьях греческих монахов, и свержение идола Перуна были уже потом…

Но прежде Херсонес долгое время служил культовым центром богини Артемиды среди ионических колоний Греции в Причерноморье. Там называли эту богиню Девой, и жрецы девственной богини по долгу службы статусно именовались артемиосами…

Арту́р

Это имя имеет кельтское происхождение. Образовано имя Arthur (Артур) от протокельтского выражения arto (ирландское, гаэльское выражение art, валлийское и корнуэльское – arth, бретонское – arzh, arz), несущего в себе смысл – «медведь».

Но известность и популярность имени Артур связана с реальной исторической личностью – Артуром, какого многие считают принцем Силурийским и Дамнонийским. Позже его называли в балладах король Артур, и под этим именем он вместе с благородными рыцарями Круглого стола вошёл в легенды и в историю.

Артур – человек-загадка, орудие судьбы; подобные ему харизматичные личности время от времени появляются на исторической сцене для дел великих и значимых, и сама история порой меняет свой ход их энергией.

Кто только не писал об этом загадочном человеке! Спенсер, Мильтон, Вордсворт, Кольридж, Теннисон, Суинберн, Блэйк, Твен, Ариосто, Петрарка, Данте, Брантом, Сервантес, Гете, Шиллер…

Но тайна Артура открывается человечеству очень, очень медленно.

И сторонники, и противники, и сомневающиеся в реальности этого человека едины в одном: Артур по крови был кельтом.

Кельты – древние индоевропейские племена, обитавшие в конце I-го тысячелетия до нашей эры на территории современной Франции, Бельгии, Швейцарии, южной Германии, Австрии, северной Италии, части Испании, Британских островов, Чехии, Венгрии и Болгарии. Кельтскую расу иначе называют Альпийской расой.

Около 390 года до Рождества Христова кельты захватили и разрушили Рим.

Римляне называли кельтов галлами, и, памятуя о разрушительном нашествии, чудовищными усилиями смогли покорить их только в I-м веке до нашей эры. Многоплеменной союз кельтов на континенте был сокрушён, и постепенно романизирован.

Долее всех сопротивлялись бритты, давшие от этнонима своего название Британии. Но и они были вытеснены римлянами на территории современных Ирландии и Шотландии.

Разгром в условиях острова становился реальной перспективой для бриттов, однако вмешалось Провидение: Рим стал слабеть в борьбе с новым противником – германцами. Сил не хватало, и римские гарнизоны в 407–м году вынужденно покинули Британские острова.

Пассионарные германские племена англо-саксов немедленно устремились на покинутые земли.

Однако, на их пути встали соединённые силы уцелевших бриттов и римских военных поселенцев, оставшихся при своих выслуженных на римской службе земельных наделах. Возглавил их боевые отряды некий человек с именем Артур. Это был истинный вождь, и страшен был он германцам-завоевателям, пока смерть не унесла его на таинственный остров Авалон, как верили защитники Острова…

Явление короля Артура, его внезапное вторжение в ход истории представляет собой одну из многочисленных загадок кельтской мифологии. Он никак не упоминается ни в одной из эпических «Четырех Ветвей Мабиноги», повествующих о клане богов древних бриттов. Наиболее ранние упоминания его имени в староваллийской литературе изображают его только одним из многих военных вождей. Однако, когда авторитет Артура поднялся на небывалую высоту, защитники Острова стали величать его «королем богов», смешав в его образе две личности: божества по имени Меркуриус Артайус, и вполне земного человека с именем Артур, вождя с титулом «Комес Британии».

Откуда же взялся Артур?

Современная наука предполагает, что Артур – член семьи военного вождя, высадившегося в Британии в составе римского восьмитысячного конного корпуса языгов – воинов одного из кельтских племён, осевших на придунайских землях. Властители Рима рассчитывали с помощью присягнувших на верность Риму языгов-кельтов сломить сопротивление бриттов-кельтов, что было вполне в духе их имперской политики. Получилось же так, что островные кельты обрели великого короля и защитника.

Хронисты XII века гордо вопрошали: «есть ли место в границах Христианской империи, куда не долетела бы крылатая слава Артура Британца?.. Рим, властитель городов, поет о его подвигах, а его войны известны даже сопернику Рима Карфагену. Антиохия, Армения и Палестина воспевают его деяния».

В мозаике собора итальянского города Отранто король Артур изображён вместе с Александром Македонским и праотцом Ноем.

До него не знали кельты иного человека с таким именем. Легенда гласит, что сокрушил он отряды германцев-северян, украшенных шкурами медведей, и потому восславили его прозвищем Артур, означающим буквально – «гонитель медведей».

На галльском языке медведь назывался Артос, на древнеирландском – Арт. Имя Артос, к слову, и поныне содержится в названиях бывших кельтских поселений – Артобрига в Винделиции, Артодунум (дунум – «крепость»), современный Артен во французском департаменте Луара.

Но на более глубоком плане имя Артур предстаёт в виде сложнейшего религиозно-философского образа.

Самым могущественным классом у кельтов считались жрецы-друиды: они служили хранителями вероучения и исполнителями культа; им же принадлежала и широкая судебная власть. Власть друидов символизировал вепрь, и именно вепрь-секач почитался главным символом мироустройства.

Вторым по значению классом галльского общества слыла военная аристократия, так называемые эквиты (всадники); они были окружены клиентами (амбактами), принадлежавшими, по большей части, к свободному состоянию, исключая разряд крайних бедняков. Всадники являлись главными собственниками земли; между ними встречались весьма состоятельные люди, содержавшие больше десяти тысяч слуг.

Низший слой составляли рабы, занимавшиеся обработкой земли; по своей многочисленности они так низко ценились в Галлии, что, по словам Диодора, раба можно было купить в те поры за кувшин хорошего вина.

Символом светской власти вождя у кельтов почитался медведь. Удивительно то, что в древности вепрь олицетворял созвездие, позже ставшее Большой Медведицей.

Почему ж не Большим Медведем?

А вот почему: воинская каста у кельтов играла «рецептивную», то есть женскую роль по отношению к касте жрецов, потому что именно от друидов она получала освящение своей собственной власти, в чем и состояло «божественное право». Затем, когда воинская каста отказалась от соподчинённой роли и стала претендовать на превосходство, ее доминирование сопровождалось доминированием женских элементов в религиозной символике, и установлением привычной женской формы жречества.

Потому медведица, а не медведь, у кельтов символически противостояла вепрю.

Но глубинные истоки представлений сокрыты в древнегреческой космогонии.

Согласно греческому мифу, некая прекрасная нимфа не устояла перед натиском взвожделевшего верховного бога Зевса, и родила ему сына Аркада.

Разгневанная Гера (законная супруга) превратила нимфу в медведицу.

Охотник Аркад встретил и не узнал мать-медведицу, и даже хотел поразить её копьём. Зевс не допустил такого святотатства, и поместил обоих на небо в виде созвездий.

На средневековых звёздных атласах можно видеть красочные изображения медведицы (Большая Медведица), какую стережёт Волопас (созвездие Волопас). В руках его свора псов (созвездие Гончих псов), и большая воздетая кверху палица – символ власти и устрашения. В левом «колене» фигуры Волопаса сверкает звезда Арктур, чьё греческое название повторяет имя Артур.

Легенда о победе короля Артура над одетыми в медвежьи накидки германцами-англами и древняя религиозная система мира более точно отражают «местную», островную этимологию имени Артур – «страж медведицы»! И эта этимология берёт своё начало в каких-то ещё более древних слоях кельтской истории.

Тогда следует законный вопрос: кто же такие кельты по сути своей?

Современные ирландцы и шотландцы с гордостью заявляют, что их архепредки пришли на Британские острова… из прикаспийских и причерноморских степей, и были они степными кочевниками.

Историческая наука подтверждает такое, на неискушённый взгляд, радикальное заявление. Именно скифские племена, позже именуемые сарматами, в древние времена заселили территорию современной Великобритании и большую часть Европы, где и растворились впоследствии среди иных народов.

А теперь самое неожиданное для несведущих: ближайшими наследниками по языку древних кельтов являются современные осетины! Аланы – их исконное название. Роксоланы и языги – их близкие родственники. Само слово кельты (кельди) на языке осетин означает «пришлые», что точно указывает на судьбу части кельтских племён, осевших на Британских островах. Имя же Артур, в осетинской транскрипции Арссур, понятно каждому современному осетину и дословно означает «гонитель медведей», а вернее, «прогоняющий медведей». Здесь Арс означает «медведь», а Сур в бытовом плане переводится как «погонщик, гонитель».

Но есть еще и осетинский чисто военный термин «сур, фасурын», что означает «победить, изгнать врага». Именно в этом прикладном значении используется корень слова «сур» в имени Арссур. Именно эти лексемы из языка ныне невеликого числом народа осетин устойчиво хранят первородный смысл древнего кельтского имени Артур (Арктур, Арссур…).

В российский именослов имя Артур пришло исторически недавно, в XIX веке.

Заметное распространение в России имя сие получило только в первой половине XX-го столетия, благодаря одноимённому персонажу книги Э. Войнич «Овод».

Архи́п

Это имя имеет греческое происхождение. Оригинальное звучание имени Ἀρχιππος (Архиппос), и включает имя сие две основы: ἀρχός («управлять; власть; повелитель») и ἵππος («лошадь»). В обобщённом смысле – «главный конюший», или «господин конных».

В Греции лошади появились в середине Бронзового века, немногим позже 1800 года до нашей эры, когда материковая часть страны находилась под контролем пришельцев, предшественников ахейцев. Но любить, понимать, и правильно использовать лошадь греков научили их соседи скифы, и извечные противники – персы.

За чередой разрушительных вторжений врагов в Греции наступил период хаоса и тьмы, какой длился до второй половины VIII века н. э. Уцелевшие греки рассеялись по малым горным деревушкам, и в полной мере познали бедность и униженность разбитого в долгих войнах народа. Но выжили.

А иные выжили даже с прибытком, вовремя скупив обесценившиеся земли. И когда народ стал выходить из затянувшегося тяжкого сна разрухи, самые сообразительные оказались вдруг новоявленными аристократами. Очень быстро сориентировались нувориши, и потянулись ко всему сладкому, что можно было купить или отнять. Строили добротные усадьбы, высаживали оливковые сады и виноградники на пологих холмах и террасных склонах гор. Возводили каменные конюшни и энергично отыскивали весьма редких на ту пору знатоков конного дела. Передвигались исключительно верхом, иное было уже не в тренде!

Так и повелось, что в те поры лошади могли принадлежать лишь знати и средним землевладельцам, какие ревностно отстаивали конно и силой оружия притязания на очередную иерархическую ступень, иные даже на царский сан и – берите выше! – божественное происхождение. Лошадь в те суровые времена служила признаком статусности для своих владельцев, маркой их притязаний в жизни.

Это благородное животное тесно связано с греческой мифологией, богатой рассказами о божественных лошадях, и лошадях божественных. Многие олимпийцы изображались такими существами, слыли хозяевами, и даже родителями мифических существ Кентавра и Пегаса. Крылатый конь Пегас, по мифологическому преданию, был рожден Медузой Горгоной от морского владыки Посейдона.

Бог моря Посейдон считался покровителем коневодства и имел прозвище Гиппий («Конный»). В его честь устраивались Истмийские игры с конными ристалищами.

Бог войны Арес традиционно изображался на колеснице, в которую были запряжены четыре белые лошади.

Богиня плодородия и земледелия Деметра изображалась с головой чёрной кобылицы, а её жриц в народе так и называли – «кобылицы».

Родовая знать смертных в неистовом стремлении приобщиться к сонму бессмертных всё настойчивее подчёркивала свои божественные корни.

В знаменитых древних родах Кодридов-Медонтидов, Алкмеонидов, Леонидов и Писистратидов отцом-прародителем горделиво признавался всё тот же Посейдон. А связь коня с Посейдоном была хорошо известна: бог сей почитался греками-ахейцами не только как владыка моря и колебатель земли, но и как повелитель коней. Не случайно культ именно этого божества являлся основным государственным культом в Пилосском царстве на земле древней Эллады!

Посейдон упорно соперничал с самой богиней мудрости Афиной за владение Аттикой. Поистине, его почитали там как могучего небесного покровителя. И потому в среде аристократии стали популярными «агонические» и высокостатусные имена с основой гиппос – «конь»: Гиппократ, Гиппий, Гиппарх, Гиппомен, Гиппокл, Гиппоклид, Фенипп, Гиппоник, Ксантипп, Гиппокоон, Горгипп, Гиппокорист, Филипп.

Властвовавший в Афинах правнук легендарного Кодра носил имя Архипп. Согласно традиционной хронологии, Архипп правил как пожизненный архонт на рубеже XI–X веков до н. э., и стал первым известным в истории носителем этого имени.

Сменивший его на посту архонта праправнук того же легендарного Кодра правил в первой половине X века до н. э., и тоже носил близкое «конское» имя – Терсипп.

Но всё это были ещё имена для использования внутри рода, недоступные посторонним. Хотя и весьма привлекательные для них.

В именах, связанных с эпитетом Посейдона, знатные родовичи легитимизировали своё божественное происхождение и с тем право на царскую власть.

Однако надо отдать должное: всеми своими «статусными» играми эти люди дали жизнь общенародной традиции «конских» имён, и положили начало высокому отношению к замечательным животным.

О, лошади в горной Греции пользовались поистине всенародным почитанием и искренней любовью. Выращивали их в основном в богатой лугами Фессалии, там же объезжали и воспитывали, и иметь долгогривых красавцев в собственности по-прежнему могли себе позволить только весьма состоятельные греки.

Самые известные в греческом сообществе люди блистали конными победами на Олимпийских и других панэллинских играх. Взять венок победителя на конских ристалищах означало прославить себя навеки в глазах народа. А это было заманчиво!..

Весьма уважаемой и редкой профессией считалась в те времена работа конюшего, заведующего всем конским хозяйством в крупном поместье. Умение понимать лошадь, воспитать жеребёнка, владение искусством выездки, секреты ветеринарии – всё это составляло суть профессии конюшего, и передавалось по наследству как закрытые знания.

Впрочем, знания подобного рода греки заимствовали у скифов, и особенно у хеттов, чей весьма серьёзный и неустаревающий трактат по искусству коневодства они использовали в течение многих столетий.

Любовь к лошади воспели древние поэты:

Но настоящей ареной «конской» доблести стала война!

В те времена в Египте и Месопотамии, в Сирии и Малой Азии ударная военная сила заключалась в боевых колесницах, запряженных парами лошадей, которые несли боевой экипаж – возницу и лучника (копьеметателя). Из эпоса Гомера «Илиада» можно узнать, что греческие герои усвоили передовую тактику того времени, и тоже сражались на одноосных колесницах, в какие запрягались двойки лошадей.

Основной единицей лёгкой конницы в те времена считалась ила численностью в 200 всадников под командованием офицеров: иларха и четырех тетрархов, каждый из которых возглавлял тетрархию из 49 всадников.

Тактическим построением тетрархии служил введенный Филиппом II клин, во главе которого находился тетрарх, а по флангам и в середине замыкающей шеренги из 13 всадников – старшие всадники.

Каждый иларх имел в распоряжении трубача для передачи команд тетрархам, имел он под своим началом и гипперета – помощника в управлении илой.

Несколько ил, обычно две, три или четыре, объединялись в гиппархию под командованием гиппарха.

Царская ила, в рядах которой сражались гетайры – личные телохранители царя, отличалась двойной численностью воинского состава. Остальные семь ил пристраивались к царской иле, ежедневно меняя последовательность своего расположения.

Здесь важно то, что илы назывались по именам своих командиров-архиппосов, и каждая набиралась в своём, определенном районе Македонии.

Культ Посейдона и кадровая структура греческой конницы, любовь к лошади и серебряный лавровый венок на шлеме кавалерийского офицера-архиппоса образовали «конелюбивую» традицию имятворчества, и появлению со временем в обиходе греков среди прочих подобных нового, общедоступного личного имени – Архиппос!

Имя Архиппос («Господин конных»), образованное из воинского ранга и должности главного конюшего, со временем стало подлинным украшением греческого именослова.

В именослов российский имя Архиппос вошло в X-м столетии, и было озвучено как Архипп. За сотни и сотни лет употребления и ассимиляции в разговорном языке образовалась параллельная форма Архип. Последняя используется россиянами как самостоятельное и документальное имя и в наше время.

Особое распространение имя Архип получило в сердце России, и на её северных и западных окраинах.

Афана́сий

Это имя имеет греческое происхождение. Первородная форма имени Αθανάσιος (Атанасиос). В имени этом на первом плане присутствует буква «Α», как знак противопоставления базовой основе, придающая ей обратный смысл.

Базовая основа в этом имени – выражение θάνατος (танатос), буквально означающее: «смертный». Благодаря букве-противопоставлению на языке древних эллинов имя Атанасиос означает «несмертный», или в нашем понимании – «бессмертный».

Бессмертными в Древней Греции называли богов: Зевса – главу Олимпийского пантеона, Гею – богиню Земли, их небесных родичей и сторонников.

Но один из бессмертных богов носил имя Танатос. Мать его Никта, богиня ночи и темноты, породила кроме него Гипноса (Сон), Керу (Насильственную смерть), Мойр (богинь судьбы), Немезиду (Месть), Мороса («отвечавшего» за рок и внезапную смерть), Эриду (Раздор), Героса (Старость), и Харона, перевозчика умерших в царство мёртвых. Породила та плодовитая богиня и силы, скрывающие в себе тайны жизни и смерти, вызывающие дисгармоничность в мировом бытии, без которой, однако, немыслим ни сам мир, ни его конечная гармония.

Иногда в число детей Никты включали Гесперид, Мома – бога насмешек, Онира – бога вещих и лживых сновидений, и Апату – богиню обмана.

Но среди многочисленных детей Никты только Танатос занимал особенное место в верованиях греков. Этот грозный бог обладал железным сердцем, чуждым всякой жалости, и был ненавистен даже богам. Никто не смел нести ему дары и жертвы, ибо не любил он подношений и не нуждался в них. Изображался Танатос чаще всего крылатым юношей с погашенным факелом в руке, символом угасшей жизни. В религиозных представлениях считалось, что Танатос приходил к смертному, когда заканчивался отведенный тому мойрами срок жизни, срезал прядь волос, дабы посвятить их богу подземного мира Аиду, и затем уносил душу в его царство мертвых.

Могуч и грозен Танатос, однако не устоял он перед мощью Геракла, какой вступил в поединок с самим богом смерти, одолел и связал его, а затем потребовал в качестве выкупа за свободу вернуть к жизни Алкестиду, жену своего друга Адмета.

Оказался он бессильным и перед хитростью смертного Сизифа, когда тот умудрился заключить Танатоса в колодки, попросив показать, как пользоваться оковами; и богу смерти поневоле пришлось долгое время оставаться пленником в доме Сизифа.

О, какие времена наступили благодаря вероломной уловке корыстолюбивого Сизифа, царя Коринфа!..

В те дивные, но недолгие времена никто не мог умереть. От слова совсем.

Порядок вещей был нарушен, и тогда яростный бог войны Арес, возмущённый более всех отсутствием кровавых битв, нашел и освободил Танатоса, а коварного Сизифа связал и доставил в преисподнюю, где тот и был осуждён на вечный бесплодный труд – катить в гору постоянно срывающийся вниз камень.

К слову, отсюда, от этого мифологического представления о наказании нечестивца сложилось крылатое выражение о всяком бессмысленном деле – Сизифов труд!

Неподкупен Танатос, и никому не удавалось более избежать его мрачного визита. Кроме бессмертных богов, разумеется!

Люди, завидуя и подражая богам, всегда стремились познать и обрести бессмертие. По силам ли это человеку?

О, мысли о бессмертии могли бы заполнить океан надежд человеческих!

Дальний берег этого океана, какой способен видеть наш современник – это Египет.

Именно в египетской мифологии проявилось осознание смысла смерти, оформились идеи о связи живых и умерших, и представления о жизни после физической смерти. Да и саму жизнь египтяне объясняли только лишь этапом на пути к посмертному существованию. Потому эти ребята и увлекались строительством колоссальных пирамид, бальзамированием тел усопших, и очень серьёзно – тайными ритуалами и обрядами. Можно сказать, что подобные увлечения и образовали идеологию Египта, обеспечившую ему существование на протяжении 4000 лет!

Многие ли государства способны похвалиться таким долголетием?..

Впервые личное бессмертие было обещано людям в рамках культа Осириса. Ещё за 45 веков до нашей эры тайные религиозные знания обещали вечную жизнь каждому, кто мог оплатить труд бальзамировщиков, и, конечно, услуги жрецов. Изучивший сей пикантный вопрос грек Геродот так описал процесс перехода в посмертную жизнь.

«Сначала извлекают через ноздри железным крюком мозг. Удаляют его часть, другую же, неизвлекаемую часть растворяют снадобьями. Затем острым эфиопским камнем взрезают пах и очищают брюшную полость от внутренностей. Вычистив брюшную полость и промыв её пальмовым вином, мастера вновь очищают её особыми травами. Наконец, наполняют чрево чистой растёртой миррой, кассией и прочими благовониями, и прочно сшивают. После чего тело на 70 дней погружают в щёлок…».

Когда подготовленное по всем канонам тело обёртывали в белоснежные льняные ткани и обмазывали клейкой камедью, усопший «выходил» на конечный этап перехода в другой мир. А дабы не забыл путешественник по междумирью необходимых молитв Суду богов, его мумию снабжали пергаментным свитком «Книги мёртвых». В молитвах усопший доказывал свою чистоту. И если мог убедить беспристрастных судей в праведной жизни, Осирис даровал человеку благое посмертие, оно же бессмертие, и отправлял в местечко, какое мы в наших представлениях подразумеваем под словом рай. Если же претендент оказывался неубедительным, то сущность его поступала во власть вечно голодного Амата – льва с головой крокодила, и… тот исчезал безвозвратно.

Греки, когда наступило их время, повторили египетский опыт в своих мифах. Бессмертие толковалось как награда героям за совершенство и великие деяния. Геракла же приняли в боги наградой за его беспримерные подвиги? Приняли!..

Гесиод в эпических стихах так объяснил посмертную участь героев:

Людям обычным, серым и скучным предоставлялась тесная могилка, а их безликие и бессильные души удостаивались лишь вечного призрачного шатания во тьме преисподней – подземного царства Аида. Мифическая преисподняя, по представлениям греков, находилась на далёком западе. И где-то очень и очень глубоко. Там почившие души и обитали. А чтобы не надумали скучные души покинуть гостеприимный Аид, врата царства мёртвых бдительно стерёг трёхголовый пес Цербер, щеголяя ошейником из шипящих змей. Войти можно, выйти – нет!

Люди веками упорно стремились избежать столь незаманчивой участи. Каково там, в подземном царстве Аида в действительности, люди лишь пессимистично предполагали.

И сказал Гомер устами стенающего в посмертье Ахилла:

Не пустынен Аид: грустные ивы плакучие и тополя серебристые ветвятся над полями синевато-бледного асфодела, цветом в цвет застывшего тела, лежащего на одре…

Суд облечённых там каждую ожидал душу. Оправданным подносили чашу воды забвения, и растворялась в памяти их земная жизнь. Души праведных отправлялись в блаженный элизиум, или елисейские поля. Туда, где царит вечная весна, ласкают взоры неувядающие яркие цветы в окружении деревьев сказочной красы. Мягкие и влажные ветры услаждают отдыхающие души, дивные яблони роняют на густые травы плоды свои, дарующие бессмертие.

Иным же, отягчённым деяниями без прощения, лежал путь к унылому берегу, к мучениям вечным. Заслуженным, прочем…

Ниже дымилась испарениями ужасная бездна, заполненная вечной тьмой, царство мрачного Тартара, где корни залегают земли и моря, где все концы и все начала. Тартар огорожен медной стеной в три ряда, и ночь окружает его. В Тартаре ж заточены древние чудовища, циклопы, низверженные титаны, величайшие грешники и оскорбители богов.

Ужасен Тартар! Мрачной бездны этой тюрьмы для худших из худших страшились даже бессмертные боги…

Греки в античный период своей истории попытались освободиться от прекрасной и ужасной картинки посмертного воздаяния, и рационально осмыслить понимание смерти и бессмертия. Светлые головы предлагали обществу разумное примирение человека со смертью. Но тут мнения великих умов разделились. Сократ и Платон убеждали всех забыть страх перед смертью, ибо душа всякого человека – бессмертна!

Величайший мыслитель древности Аристотель выражался весьма осторожно по этому поводу, чувствуя здесь соприкосновение религиозной философии с областью чистой веры. Он полагал, что наши растительные и чувственные способности погибают вместе с телом; та же божественная искорка, что зовётся нашим разумом, после физической кончины вознесётся и будет вечно гореть в наднебесном пламени, именуемом божеством.

Есть ли это бессмертие? Человек сам находит ответ на этот вопрос…

Умница Цицерон переосмыслил накопленное, и заявил, что все умершие живы на самом деле, и живут в посмертье той приятной жизнью, какая только и может заслуживать называться жизнью.

А сибаритствующие в своих поместьях Эпикур и Лукреций вольно освобождали всех желающих от страха смерти, и с ленцой поясняли, что душа погибает вместе с телом, и умирающий уже не способен воспринимать смерть как конец всего и пустоту. Чего ж тогда страшиться? От чего бежать, и чего искать?..

Были и другие освободители от страха перед неизвестностью. Так на теме смерти и поисков путей избегнуть её выстраивались целые философские системы. Никого не избавившие, впрочем, ни от смерти, ни от страха смерти.

Отодвинув на скамью неудачников предшествующих оппонентов, на историческую сцену выступили авраамические религии: христианство и ислам. Опираясь на общую системную базу иудаизма, эти учения провозгласили веру в загробную жизнь через воскрешение. И поскольку таким образом проявилась перспектива бессмертия, туманно обещающая освобождение человеков от страха смерти, следующим шагом была продекларирована сдерживающая от излишнего оптимизма надстройка. Суть её сводилась к обязательному страху перед карой небесной за совершаемые при жизни грехи.

Религиозный страх понадобился для моральной оценки деяний человека, для противопоставления добра и зла, и для воспитания в человеке чувства ответственности за собственный осуществленный выбор пред ликом смерти. И для власти над человеком!

В общем и целом, сменились не только боги, но и декорации в мире людей. Проблема же смерти и бессмертия оставалась неразрешённой.

Тогда страждущие ударились в отыскание чудесных технологий и сакральных предметов, с обретением которых всякий – всякий счастливчик! – мог обеспечить своё личное бессмертие. Своё. Личное. Без оглядки на менее удачливых.

Когда новозаветное предание поведало историю Иосифа Аримафейского, с кровью Христа от ран Его на кресте распятия, цель была обозначена – святой Грааль. Приняли как данность, что чаша та, сокрытая невесть где, обеспечивала несокрушимое здоровье и вечную жизнь. И сколько же сил и надежд было потрачено на его поиски!

Иные вспомнили древние мифы, и бросились искать пищу богов: греческую амброзию, индийскую амриту, иранскую хаому, и т. п. А иные прочие авторитетно утверждали, что гарантированный эффект даёт только вода бессмертия, какую любили употреблять в свободное время египетские божества.

Но, увы, желаемое не обнаруживалось. Нигде и никем. Боги, по всей вероятности, надёжно стерегли свои тайны от досужих и наивных!

Тогда очередные досужие напомнили очередным страждущим о чаванапраше – индийском бальзаме бессмертия, первое упоминание о котором относили ещё ко второму тысячелетию до нашей эры. Напомнили и о верном средстве продления молодости – дыхании девственниц. Пользовались таким средством ещё античные цари, отходившие ко сну исключительно в компании невинных наложниц. Правда, не поясняли, и где же те младолюбивые цари?..

Вечноживущих и вечномолодых царей никто, разумеется, миру не предъявил. И взоры разочарованных обратились к традициям Востока. Китайские черепахи, по уверениям знатоков, только и годились для изготовления некоего эликсира из правильно приготовленных внутренностей.

– Нет! – воскликнули решительно те, кто не смог добраться до ни в чём не повинных пресмыкающихся Поднебесной. – Всё рядом!

В 1610-м году хроники поведали об исканиях венгерской графини Батори. Вельможная красавица успешно, как передавала молва, принимала омолаживающие ванны из крови нетронутых девиц. Хроники успокаивали возмущенных неотвратимостью кары за такую жестокость – суд короля поместил любознательную графиню на вечное поселение в темницу. Вероятно, для дальнейших философических размышлений о бренной скоротечности жизни.

Венгерские эксперименты навели на мысль, и маршал Франции Жиль де Рэ в замке своём принялся увлечённо подвешивать похищенных юношей. Некие консультанты убедили маршала в том, что только из семени повешенного произрастает мандрагора – магический корень, дающий бессмертие. Как добывалось семя, о том история молчит.

Опыты на крови отвратили своей непомерной жестокостью, и были оставлены.

Несколько веков заняли опыты химические в надежде получить универсальное средство – философский камень, дарующий вожделенное освобождение от пугающей смерти. На традиционный вопрос – и где тот камень? – алхимики молчат по сей день.

А в веке XIX-м вдруг вспомнили про другие опыты – образованного боспорского царя Митридата VI Эвпатора, правившего в I-м веке до нашей эры. Вспомнили, стряхнув пыль с мемуаров грека Андромаха, придворного медика приснопамятного римского императора Нерона. Уверяли, что варил тот государь из неких пантикапейских трав териак – верное средство бессмертия. Об успешности опытов крымского владыки хроники тоже не сообщают. И всё тот же, набивший оскомину вопрос: и где тот государь?..

И – так – далее…

В общем и целом, за века и тысячелетия никто из смертных соискателей так и не смог открыть способ безгранично продлить жизнь человеческую. Впрочем, за одним маленьким исключением. Российский гений профессор И. И. Мечников ввёл в научный оборот термин танатология (наука об умирании), и скромно заявил, что единственно доказанный им экспериментально метод некоторого продления жизни заключается в… постоянном употреблении кисломолочных продуктов. Каковые по природе своей угнетают гнилостные бактерии, «забивающие» всякий организм продуктами своей жизнедеятельности – токсинами. Продлевают свои жизни, сокращая её у других…

Открытие Мечникова признали полезным, но скучным, ибо такое открытие лишало людей сказочной веры в чудесное избавление от призрака неизбежной кончины. И главное – последовал философский вывод – оставался неизлеченным страх смерти!..

Французская писательница Жорж Санд, не допускавшая смерти личности, заявила публично: «Смерть столь отвратительна, что ни один из нас не в состоянии смотреть на её приближение без ужаса». Заявила, словно бы подтверждая мнение немецкого философа Шопенгауэра о том, что «… всякий раз, когда умирает человек, погибает целый мир, который он носит в своей голове; чем просвещённее голова, тем этот мир отчётливее, яснее, значительнее, обширнее, и тем ужаснее его гибель».

Смерть, однако же, продолжала оставаться в умах не только пугающей, но и по-прежнему непонятной. И более всего непонятной оставалась неотвратимость смерти, что и составляло её феномен. Мыслители утешали, что феномен смерти отнюдь не делает жизнь бессмысленной; напротив, он подчеркивает ценность, смысл и самую сущность человеческой жизни, освещенной светом разума. И разве не в области разума и гуманности в наивысшей степени проявляются сущность человека и его надежды?

Вероятно, мыслители правы в том, что сущность человека в большей степени сокрыта в его собственном разуме, нежели в физическом теле. Ведь по сути своей организм человеческий представляет собой многомерную структуру в пространстве и времени. И для того, чтобы время позволило структуре такой двигаться в обратном направлении, разум человека должен достичь и миновать некую предельную точку на ткани Вселенной. Точку со свойствами, какие мы ещё не можем объяснить известными нам физическими законами. Объяснить не можем, но имеем возможность чувствовать!..

Человеку вообще дарованы многие возможности, какие он часто недооценивает, либо даже и не догадывается о них. Едва ли не главная среди них – возможность развивать в себе личностное начало и духовно возвыситься над началом животным. Возвыситься до той степени, когда он сможет реально влиять на собственную судьбу, и освободить себя от ухода в вечное небытие, в ничто. Высшей степенью духовного возвышения человека служит его преображение.

Достигнув духовного преображения, человек уходит из обычной жизни вовсе не так, как принято считать в традиционном религиозном смысле: наступает смерть, и душа человека отрывается от тела, чтобы продолжить в загробной жизни бестелесное и бессмысленное существование, и чаять своего воскресения в «конце всех времён».

Всё много сложнее и проще. Ещё античные греки сравнили человека с микрокосмосом, какой находится между макрокосмосом Вселенной и микромиром, состоящим из элементарных частиц. Если бы греки располагали современной нам лабораторной базой, увидели бы античные, что динамическое поведение электрона слагается из двух фаз квантового состояния его движения – видимой и невидимой. Визуально электрон словно бы исчезает, а потом вновь возникает на экране при своём движении в пространстве.

Почему так происходит – сие тайна великая есть. Но триаду Вселенная – человек – частица никто не отменял, и тогда закономерен вопрос: а не происходит ли нечто подобное с бытием самого человека?

И если происходит, то…не здесь ли путь к истинной реальности, к постижению законов, управляющих Вселенной? И не менее важное – не здесь ли выявляется связь между философским и религиозным видением мира?

С осознанием ответов на эти вопросы приходит понимание идеи бессмертия личности. Понимание того, что уровень развития личности зависит от глубины проявления в ней самой Жизни. Цепь аргументов здесь такая: камень, обыкновенный булыжник не умирает потому, что он ведь и не живёт (хотя это и не бесспорно!). А куст орешника повинуется заложенной программе жизни, и растёт там, где пробился его росток из семечка. Умирает столь же просто, как и жил. Но жил!..

Корова живёт уже гораздо более полной жизнью. Возможно, она не вполне осознаёт себя, но точно осознаёт среду, в какой существует со своими желаниями и потребностями. Умирает в свой час, и замещается в жизни другой такой же животиной.

С человеком же дело иное, ибо он уже личность. А личность уже не просто особь, личность единственна и неповторима, и не может быть полноценно замещена никакою другою личностью. Посему в мире окружающем смерть всякой индивидуальности суть утрата невозместимая. И чем ярче расцвела человеческая индивидуальность, чем полнее, богаче духовная жизнь человека, тем полнее и его смерть. Именно потому, что человек как личность, а не как особь, живёт духовно и в духовном находит смысл своего существования на тонком плане Бытия. В духовном…

Без принятия такого вывода невозможно объяснить, как ограниченное пространством и временем сознание человека способно воспринимать бессмертного Бога, если такое сознание не сопричастно бессмертию и природе Бога-творца.

И если учитывать, что во Вселенной периодически происходит обновление форм её Бытия, обоснованным представляется фундаментальный вывод о том, что за смертью человека всегда остаётся перспектива его обновления, иначе – воскресения.

А обновление после ухода души из мира реальности не есть ли бессмертие?..

Круг замкнулся, и мы снова приходим к идее воскресения. Что же в «сухом остатке»?

Несмотря на тщету мечтаний и экспериментов, стремление к бессмертию человек не оставляет долгие века, и даже «материализовал» его в имени человеческом Атанасиос – «бессмертный». Это имя должно укреплять жизненные силы, и увеличивать жизненный век человека вплоть до его неизбежного путешествия в компании безмолвного перевозчика душ старого Харона. Такое объяснение придумали для себя древние греки.

Русичи по крещению Руси в X-м веке в числе прочих византийских имён охотно приняли благоверное имя Атанасиос, и с удовольствием нарекали им своих отпрысков мужеска пола. Однако на Руси имя сие звучало несколько иначе – Афанасий.

Такая метаморфоза произошла по причине того, что в греческом алфавите сосуществовали рядом две интересные буквы, две сестры-гречанки «фи» и «фита». У греков их существование имело смысл: каждая из них означала свой особый звук, и греки их одну с другой никогда не путали. Такие слова, как Филиппос, фарос (парус), писались у них через «фи»; зато такие, как Феодорос или математикэ (во втором слоге), – через «фиту», и звучало имя как Теодорос.

Славянам для изображения их собственного и единого в этом роде звука «ф» это было совершенно не нужно, но составителям славянской азбуки показалось очень важным предельно точно передать написание греческих имен или отдельных слов. Учитывали просветители еще и религиозные соображения. Посему и не решились они отказаться ни от «фи», ни от «фиты». Вот по какой причине в русском языке очень долго держалось двойственное, неясное правописание и произношение заимствованных из греческого языка слов и корней: Атанасиос – Афанасий.

Распространение это имя получило повсеместно в российских городах и весях. Время явило народные формы имени: Афонасей, Офонасей, Опонасий, Фанасий, Фонасий, Панас, Опанас, Афоня, Панько, не ставшими, впрочем, документальными.

Оставлен след имени в народном календаре: примечали на Руси, что на Афанасия-ломоноса – 31 января – начинались «афанасьевские» морозы; в день тот знахари выгоняли ведьм. Верили приметам, что коли в полдень солнце – быть весне ранней; вьюга и метели – к весне затяжной; а чистый закат солнца в морозную погоду – к продолжению морозов.

Аэли́та

Это имя имеет русскоязычное происхождение, и греческие корни. Образовано имя Аэлита от сокращения выражения аэролит, содержащего основы: αέρας (аэрас) – «воздух», и λιθοι (литос) – «камень».

Воздух – среда, окружающая земной шар и образующая атмосферу его – тонкую и упругую субстанцию, которой дышат живые организмы.

Камень – название всякого твёрдого ископаемого, кроме чистых металлов. Камень образует всю толщу земного шара; камень служит основным строительным материалом, из камня создают украшения для красавиц. Камнем, к слову, издавна образно называют Уральский горный хребет.

Названия двух земных стихий содержатся в имени Аэлита, что придаёт ему известный символизм. В земной реальности аэролитос – не что иное, как метеорит (или аэролит) – камень, упавший с неба. Метеориты или аэролиты – железные или каменные массы, какие попадают на Землю из небесного пространства, при этом обыкновенно наблюдаются особенные световые и звуковые явления.

Метеориты, иначе называемые аэролитами, сидеролитами, уранолитами, метеоролитами, бэтилиями (βαίτυλοι), болидами, небесными или метеорными камнями и т. д., известны с глубокой древности. В книге пророка Иосии, в китайских рукописях, у Тита Ливия, Плутарха и других древних писателей встречаются указания на падения метеорных камней, восходящие до VII столетия до Р. Х. В древности эти метеориты нередко служили предметами обожания и поклонения, а порой почитались святынями.

Падение небесного гостя – зрелище удивительное и пугающее. Стремительный росчерк болида, подсвечивание облаков, взрыв и сотрясение тверди земной при крупных размерах. Глубокие воронки на земной поверхности многие сотни лет хранят память о непрошеных визитах осколков космических тел. Сила и мощь неземная…

Неудивительно, что люди наблюдали эффектное падение аэролитов, и неудивительно, что они искренне верили в божественность таких небесных посланцев.

Так, в западно-семитской мифологии описан Элиагабал, бог Солнца и плодоносящих сил природы. Культ Элиагабала сложился, по-видимому, в арамейский период (I тысячелетие до н. э. – I век н. э.) и получил наибольшее значение в римский период. Элиагабал почитался в облике большого чёрного камня конической формы, закруглённого снизу и острого вверху (аэролит); и вполне серьёзно считалось, что он упал с неба и был нерукотворным изображением Солнца.

В древнем Библе местная богиня-покровительница Ваалат изображалась подобно египетской Атор, – женщиной с рогами коровы и диском на голове; этот головной убор финикияне воспринимали как символ луны. Богиню чтили в Библе и под видом высокого конического камня, установленного посреди храма.

Подобные камни почитались на Кипре – в Пафосе, на Мальте; таков же был эмесский бог-фетиш Элиагабал.

В Сидоне Астарта чтилась под видом круглого камня необычного вида, возимого на колеснице; в Тире – Мелькарт под видом двух светящихся каменных колонн.

Такие камни носили название вефилей (от семитского bêt-el, «дом божий»), считались носителями божественной силы, и нередко по происхождению были настоящими аэролитами, «посланными с неба».

Кааба – арабское название знаменитого мусульманского храма в Мекке, крупнейшего мирового центра религиозного паломничества. Это сооружение кубической формы: 11 метров в длину, 12 метров в ширину и 13 метров в высоту, с одним отверстием в восточной стене для доступа света. В северо-восточном углу внутреннего помещения находится «черный камень» Каабы (Кабар), который, по преданию, упал прямо с неба и был изначально белым, как снег, но постепенно почернел из-за грехов человечества.

Греческие философы считали «падающие звезды» извержениями солнца или искрами эфирного огня. Столь значимое для древних греков понятие, как аэролит, могло послужить основой для рождения имени человеческого. Могло, но, увы, не послужило…

Греческая инициатива со временем оказалась полузабыта на родине, однако русский писатель Алексей Толстой дал имени вторую жизнь, написав в 1922-м году научно-фантастический роман с изменённым в самой малости именем-названием «Аэлита».

Фабула романа состоит в том, что некие земляне на самодельной ракете улетели на Марс, где обнаружили внеземную цивилизацию гуманоидов, и даже выступили катализаторами социального взрыва – восстания угнетённых трудящихся против злокозненных богатеев, что вполне соответствовало моменту и духу времени в постреволюционной России.

Дочь главы Высшего совета Марса красавица Аэлита влюбляется в землянина – петроградского инженера по фамилии Лось. Однако, инициированная землянами пролетарская революция терпит поражение, и все аэронавты очень резво возвращаются на Землю, в Петроград, в дом № 11 по Песочной набережной. Несчастная Аэлита, подобно критской Ариадне, остаётся в одиночестве и неизбывной любви к Лосю.

Объяснимо то, что потомственный аристократ, граф Алексей Толстой стремился вернуться в советскую Россию из эмиграции, где он форменно прозябал, и в качестве «вступительного взноса» создал пронизанный революционными идеями роман.

Власть рабочих и крестьян оценила его тонкий ход, и Толстой вернулся.

В 1924-м году известный режиссёр Яков Протазанов экранизировал его сочинение, сняв немой художественный фильм «Аэлита», считающийся доныне классикой мировой кинофантастики. Музыку к фильму написал композитор Сергей Прокофьев, а главную роль сыграла блистательная актриса Юлия Солнцева. В фильме киностудии «Межрабпом-Русь» дебютировал тогда ещё совсем юный Игорь Ильинский…

Роман и фильм стали необыкновенно популярны в России, а с ними популярностью напиталось необычное дотоле женское имя Аэлита.

Однако, при взлёте популярности имя Аэлита оказалось таинственным и непонятным для большинства людей, его не могли истолковать или увидеть в нём простой и доступный смысл. В нём не почувствовали связи с понятными вещами. Потому имя так и оставалось редкой, изящной диковинкой в российском именослове.

А дело в том, что имя толстовской Аэлиты исторического толкования не имеет. Совсем. И потому люди этимологию этого придуманного имени стали придумывать сами. Астрономическая основа как-то никого не увлекла, другой же люди не увидели.

А между тем в описанном Алексеем Толстым марсианском мире существовал выдуманный тосковавшим по Отечеству писателем марсианский язык. В печатном романе содержится пояснение автора по этимологии придуманного им женского имени.

«…Совершалось чудо: слова, сначала только звуки, затем сквозящие, как из тумана, понятия, – понемногу наливались соком жизни. Теперь, когда Лось произносил имя – Аэлита – оно волновало его двойным чувством: печалью первого слога АЭ, что означало – «видимый в последний раз», и ощущением серебристого света – ЛИТА, что означало «свет звезды». Так, язык нового мира тончайшей материей вливался в сознание, и оно тяжелело».

Но настоящая, непридуманная этимология придуманного имени Аэлита сокрыта в греческом языке, в котором реально и сконструировано имя – «аэролит, посланец неба».

Какую этимологию выбрать – человек определяет для себя сам. И в любом случае он окажется прав.

Бе́лла

Это имя является одним из прекраснейших имён на Земле, имеет древнеримское происхождение и финикийские корни.

На языке древних римлян имя Белла означает: «прекрасная госпожа».

История зарождения имени удивительна и крайне сложна. Римские легионеры привезли это имя из Испании, превращённой в провинцию Рима после изгнания карфагенян в 206-м году до н. э., и установления там римского провинциального управления. Иначе говоря, после завоевания Испании.

Карфаген, финикийское государство с одноимённой столицей, существовал некогда на севере Африки, на территории современного Туниса. Его основали колонисты из финикийского Тира ещё в IX-м столетии до нашей эры.

Финикия владела многими землями, но главное – владела она всем Средиземноморьем. И потому и войну и торг вела не в отдалении, но на границах своих владений, с древнейшими цивилизациями того мира: Египтом, Арменией, Эгейским архипелагом, и Элладой. А в III-м веке до нашей эры Финикия начала активно терять своё могущество, и уступила окрепшему Карфагену Южную Испанию, побережье Северной Африки, Сицилию, Сардинию и Корсику. Правда, относительно ненадолго. После присно памятных Пунических войн с Римом Карфаген выронил из хищных лап свои приобретения, и был разрушен дотла в 146-м году до н. э. А то, что прежде называлось Карфагеном, стало официально именоваться римской провинцией Африка!

Неверно думать, что «дотла» – это до оплавленной земли…

Прагматичные римляне вырезали всех сопротивляющихся, провели люстрацию управленческого аппарата, посадили на ключевые места своих администраторов и сборщиков налогов, дали присягнувшим римское гражданство, подкрепили нововведения копьями римских легионеров, да и … отбыли восвояси на зимние квартиры.

Так, или примерно так во все времена работала имперская политика!

А далее что?.. А далее вершилось хитрое действо с безобидным названием «романизация». Карфагенских детей – новоявленных римлян «в законе» – быстренько научили любить Pax Romana (Римский мир), родителей их придержали на контроле, выждали чуток, и… римская провинция Африка, вместе с будущей Испанией, вполне убедительно вошли в состав Империи. И вошли с немалой толикой собственной культуры, с традиционными верованиями, и… привычными именами для смуглых новорожденных граждан Великого Рима.

Немалая толика собственной культуры включала в себя наследственную память об этнической принадлежности карфагенцев-финикиян, и в первую очередь, об исконном этническом «паспорте» финикийцев – народе искусных торговцев и отважных мореплавателей. Финикийцы исповедовали общесемитскую религию бога света Эла и богини Астарты – Великой Матери. Произносить вслух имя божества финикийцы опасались, и потому придумали для обращения к нему эпитет Баал, означающий буквально «господин, владыка, великий, благой».

На языках древних народов заимствованный у финикийцев эпитет звучал как Бел, Баал, Балу, Ваал, и т. п. Изначально так подразумевали Эла, затем в потоке времени чёткое понимание размылось, и баалами стали называть разных богов, а затем и высоких в статусе смертных, чиновников-градоначальников. С тем в слове Баал появился контекст «покровитель, защитник».

Римские граждане финикийского корня помнили, что их отцы и деды осуществили экспансию в Средиземноморье, основали мощные колонии в Сицилии, Сардинии, на Кипре, и за XI веков до нашей эры в Испании. Их стараниями был основан Гадес – позже испанский город Кадикс, откуда в грядущем времени к берегам Америки отправился знаменитый мореплаватель Христофор Колумб.

Каждая финикийская колония имела своего Баала-покровителя, а древний город Библ патронировался могущественной Астартой, которую финикийцы почтительно именовали женской формой эпитета Баалат.

Астарта – богиня сексуальной любви (эроса), плодородия и плодовитости, она была окружена у древних особым почетом. Ей, любимейшей из богинь, по словам пророка Иеремии, поклонялись некогда все женщины Иудеи (Иер. 44: 17–19), и влияние ее образа на умы и души адептов было исключительно велико.

Поклонники культа этой богини устраивали страстно-чувственные процессии в испанских колониях. Толпы верующих в женских одеждах совершали служение богине Астарте. Доведенные оргиастическими обрядами до экстаза люди резали себе руки до крови под танцы и музыку, иные даже оскопляли себя.

Богиню же величали «Прекрасная Баалат», «Пышная», «Лучезарная», и иными красивыми именами, благо саму Астарту считали «богиней с десятью тысячами имён». Имена те отражали её свойства, как богини любви и красоты.

Когда в результате крупнейшего из катаклизмов человеческой цивилизации – Великого переселения народов – в Испанию в начале первого тысячелетия до нашей эры пришли белги, ситуация и усложнилась, и упрочилась.

Белги – военная группировка союза пятнадцати племён, выходцев из Азии, мощной волной прокатилась по просторам Европы. Часть из них осела на Британских островах, другая часть основала по ходу продвижения Бельгию и Болгарию (Белгария в оригинале), дав им свои топонимы.

Ещё одна группировка остановила своих коней в Испании. Племенное название своё белги относили к имени бога света и огня Бела! Пройдя в боевом походе тысячи и тысячи километров, белги пришли на земли… с родными им верованиями. Они почувствовали, что нашли новую родину. Смешавшись с местными племенами иберов, белги по римскому почину стали называться кельтиберами.

С приходом белгов в Испанию культ Великой Матери – Прекрасной Баалат, расцвёл и умножился. Таким его увидели солдаты из победоносных легионов Рима, когда лик Удачи благосклонно повернулся к их Альма матер.

Рим слыл весьма веротерпимым ко многим богам многих присоединенных народов, ибо это было одним из векторов внешней политики, и условием успешного завоевания новых земель. И их последующего освоения.

Легионеры нередко рекрутировались из местных народов, и после принесения присяги становились ревностными защитниками Римского мира. Тем более, что служба под аквилой – римским войсковым штандартом – давала гражданство, денежное довольствие и долю в добыче, а по выслуге лет – земельный надел и пенсию!

Кто-то оседал в местах квартирования своего легиона, кто-то возвращался в Рим. На той волне отставные военные, рабы из военной добычи, и прочие мигранты принесли в Рим культ карфагенской Баалат-Астарты – Великой матери, Прекрасной Госпожи.

Их встретили римляне-автохтоны, и по набору качеств признали в испанской колониальной богине… любимую и почитаемую ими богиню Диану, и потому именно Диану они трепетно славили в совместных с ветеранами служениях. И величали Диану эпитетом «Прекрасная Баалат», в модной испанской манере.

Время, говор белгов и фонетический строй латинского языка в смешении инициировали переозвучивание восточного эпитета. Баалат стала звучать как Белла.

Постоянное сопровождение эпитета новомодным хвалебным прилагательным «прекрасная» дало в общем известный результат: именование Белла стали ассоциировать с эпитетом «Прекрасная».

Это компактное величание фактически пришло в Рим вместе с простыми солдатами-ветеранами. Произошло такое событие примерно в III-м веке нашей эры.

Любопытно, что привилегированный класс патрициев для обозначения вообще прекрасного пользовался в прежнюю пору привычным латинским понятием пульхра (от него женское имя Пульхерия), но с растущим влиянием испанской партии и общим кризисом ценностей сначала в обыденный говор, а затем и в официальный язык Римского государства прочно вошло новое слово – bella (белла) – «прекрасная».

Культ Дианы-Астарты получил новую инъекцию популярности, был на подъёме, и неудивительно, что со временем знаковое для его адептов хвалебное приветствие любимой богине стало основой для рождения имени человеческого – Белла!

Имя сие стало любимым. Испанцы образовали впоследствии целый ряд имён с корнем белла – таких, как Изабелла, Арабелла, Анабелла и т. п. В короткой форме носительниц таких имён традиционно по сей день называют именем Белла. Именем, какое до нашего времени занимает особое место в именослове Испании, как отголосок былого отношения к Прекрасной Богине…

В российский именослов имя Белла вошло только в XVIII-м столетии, с массовым появлением на Руси светской европейской литературы. Наибольшее распространение это имя получило на Кавказе, в сердце России и в её северо-западных областях.

М. Ю. Лермонтов украсил именем Бэла печальную и прекрасную героиню одной из повестей печоринского цикла «Герой нашего времени».

В настоящее время в русском языке имя имеет четыре основные формы написания – Белла, Бэлла, Бэла и Бела. Отличие форм вызвано только лишь народной фантазией.

Богда́н и Богда́на

Имя Богдан является одним из самых древних имён на Земле. Сие двухосновное имя в своей конструкции содержит важнейшие понятия религиозной и семейной морали наших далёких предков: «Богом данный».

Древние люди искренне верили, что рождение ребёнка суть милость и расположение небесного божества-покровителя; и потому именем Богдан называли долгожданное, вымоленное дитя.

Именем таким могли нарекать и усыновлённого малыша. Приютить и воспитать богоданного ребёнка почиталось духовным подвигом, за который ожидалась достойная награда в посмертье. В этом плане имя Богдан соответствует древнеславянским именам Ждан и Чаян (чаяти – «надеяться, ожидать»).

Однако, на более глубоком плане имя Богдан имеет весьма сложную философскую базу. Чтобы воспринять её, нужно увидеть каждую из составляющих имя основ.

Первая основа имени – бог.

Что есть бог? Высшая сущность, чьим промыслом и существует подлунный мир…

Истоки выражения «бог» сокрыты отнюдь не в славянской истории, а на Востоке. В санскрите, одном из основных древнеиндийских языков индоевропейской языковой семьи, употреблялось выражение Бхагаван («господь, господин»), что по сути своей являлось молитвенной формой обращения к божеству. Но не только: выражение Бхагаван могло использоваться в живой речи в виде этической формы обращения к почитаемому лицу – святому, царю и другим высокорождённым людям.

В индийских Пуранах Верховного Господа величают также Бхагаван, т. е. буквально: «Тот, Кто одаряет всем, приносит благо». Нет сомнений в том, что изначально это понятие связывалось с представлениями о счастье, благе, богатстве, а также о самом Подателе счастья, блага, изобилия. Иначе – о боге.

В ведийской мифологии упоминается Бхага – божество, управляющее солнцем.

Древнеперсидское baga («бог, господин») в поздних частях Авесты подразумевало Ахурамазду и Митру, когда об этих небесных владыках хотели говорить без произнесения их священных имён. (подобно библейскому «Не упоминай имя Господа всуе»).

Интересно, что топонимическое название столицы государства Ирак – город Багдад – переводится как «Богом данный (город)». Совпадение точное с корнем baga.

Любопытно, что и грузинское имя Баграт, заимствованное из древнеиранского, означает: «Богом данный».

Становится понятным, что выражение «baga (бог)» не является именем, это качественное определение высшей сущности в его дарующей ипостаси. Очевидно, что так величали высшую сущность в различных языках.

Существует предположение, что у славян иранское слово baga могло появиться еще в I тысячелетии до н. э., в русле межэтнических контактов, торговых и иных. Однако, Её Величество История убедительно показывает, как основательно забыто нашими современниками прошлое. Доказывает как серьезная научная дисциплина. А без науки практически невозможно разобраться в общности ключевых понятий различных языков, как и в том, почему выражение «бог» считали своим и древние персы, и славяне, и многие иные этносы.

Для выяснения истины наука рекомендует отправиться на юго-запад современного Ирана, к развалинам древней персидской столицы. В 330-м году до нашей эры город тот сожгли воины Александра Македонского, но в пылу сражения и последующего грабежа упустили из виду македонцы местечко Накши-Рустам, что в пяти км севернее Персеполиса, ставки Ахеменидов. В местечке том персы хоронили своих царей, и для вящего спокойствия почивших устраивали усыпальницы прямо на отвесной скале.

Любопытно то, что ни форма, ни структура погребальных комплексов не свойственны местным традициям. Зато они свойственны традициям Ликии, Фригии и Хатти эпохи могущества хеттов. В чём проявилось некое обобщающее начало…

Начало то становится понятным у могилы легендарного персидского царя Дария, если прочесть вырубленную на скальной стеле надпись на трёх! языках: древнеперсидском, эламском и аккадском. Клинописная надпись V века до н. э. гласит:

«Я – Дарий, царь великий, царь царей, царь многоплеменных стран, царь этой земли великой далеко (простирающейся), сын Виштаспы, Ахеменид, перс, сын перса, арий из рода ариев…».

Дальнейшее в рамках нашей задачи несущественно. Существенно то, что царь называет себя персом и арием в поколениях. Существенным можно считать и то, что в наше время в дипломатических представительствах Ирана информационные стенды красноречиво вещают: «Иран – это древняя арийская цивилизация …».

Памятуем ли мы в массе своей, что страна Дария называлась Персией 2458 лет? А ведь было именно так! И только в 1935-м году Персия переименовалась в Иран, очевидно, в поисках древних исходных кодов и самоидентификации. И действительно, титулатура персидских владык перечисляла имперские статусы: царь Эрани и Анерани, что в переводе буквально означает власть царей над полиэтническими племенами ариев и не-ариев. Империя, однако!..

Далее – более. Создатели священных текстов Авесты – «библии» почитателей Ахура Мазды – прямо относят себя к этносу ариев. Таблички Авесты из обожжённой глины содержат выражения: «стрелок из ариев», «арийские страны», «от арийских мест», «обитель ариев», и т. п.

Пророк Заратустра, основатель религии зороастризма, по преданию получил откровение от самого Ахура Мазды, какое было записано золотой краской на 12000 воловьих шкур. Увы, македонцы Александра не оценили духовные сокровища, и со смехом топили в море и жгли бесценные реликвии. Впрочем, нашелся некто мыслящий в окружении завоевателя, Александр внял его мудрому совету, и даже приказал перевести священные тексты на греческий язык, к вящей благодарности потомков.

Образованные греки доложили царю, что язык, на котором записано учение Заратустры – арийский; поверженный царь Персии назван в текстах арием; а бог, какому поклонялись персы – Ахура Мазда – прямо величаем богом ариев…

Дальнейших стратегических ошибок в обращении с покорённым народом Александр не совершил, прислушавшись к советникам, достоинства полным, и… оказал уважение людям и вере их.

История – словно колода карт: только память осталась о Дарии, о македонцах с их победоносным царём, о многом и многом прочем… Наступил парфянский период Персии с династиями Аршакидов и Сасанидов, какие столь же упорно и последовательно использовали титул «царь царей ариев». Однако же следует отметить, что в языке того времени этноним ариев приобрёл контекстную окраску – «благородные». Отметим.

Южнее и восточнее Персии располагается благословенная Индия. Там, в спасительной от зноя тени поколения мудрых в течение 1000 лет записывали священные предания индуизма – Веды. Записывали на коре древесной и высушенных особым образом пальмовых листьях. Санскрит представляет Веды как «услышанное», и убедительно называет это учение самым древним из священных писаний человечества. Тысячи лет Веды передавались в устной традиции; записывать Знание стали за 16 столетий до нашей эры, а закончили системное изложение в веке V-м, уже во времена Будды, просветлённого царевича Шакья Муни.

Все племена, исповедавшие ведическую религию, названы в Ведах общим этнонимом – арии. И подобно персам, индусы высшие касты брахманов и кшатриев прежде иных относили к ариям, в значении «благородные». А «иные» – это вайшьи, простой люд, хотя и числились ариями, но уже в другом контекстном значении – «народ».

Довольно жёсткую позицию к Ведам занял буддизм, хотя выражение «арии» буддийские ламы использовали в значении «благородный», «святой» даже чаще, чем в индуизме. И в терминологию своего учения ламы охотно ввели выражения: «арийская дхарма», «четыре арийские истины», «арийский путь». Себя же ламы представляли скромно – «арийские люди».

Среди такого обилия подробностей и неоднородных фактов давно уж затерялся важный вопрос – так кто же такие арии?

На языке энциклопедий арии, или арийцы – название народов, говорящих на языках арийской (индоиранской) группы индоевропейской семьи, происходящих от самоназвания исторических народов Древнего Ирана и северо-западной Древней Индии. Вот так вот категорично, с чётко очерченными географическими рамками.

А как же древнеирландское выражение aire – «знатный», «свободный», и скандинавское arjōstēr – «знатнейшие»? А как же многие прочие?..

В поисках яйца с иголочкой шагаем далее по тропам истории. И первым на пути этом возникает давно назревший вопрос: а откуда изначально взялись персы, как народ? Ответ один: от племён ариев, какие за пару тысяч лет до нашей эры начали мигрировать в обильные теплом земли будущей Персии из южных областей будущей Европы, включающих и нашу славную Россию-матушку, тоже будущую на то время. Никто их там не ждал с хлебами угощения, и потому слово миграция можно смело заменить словом экспансия. Более слабые племена арии сбили, и успешно закрепились на завоёванных землях. Крепкие были ребята, и весьма представительные видом. Описывают древних ариев-персов высокими молодцами, блондинами с голубыми глазами, и понятно наше недоумение, когда мы сопоставляем с этим описанием смуглый облик современных иранцев. И зачастую не верим… А зря! Среди жителей современного Ирана немало людей с самым что ни на есть славянским видом.

Упомянутые нами ветхие от времени индийские Веды недвусмысленно утверждают, что арии пришли в Индию с… севера, и это арийские гимны и предания положены в основу индийских Вед!

Справедливость индийских преданий железно подтверждается современной ДНК-генеалогией. В периоде от 6000 лет и до 2500 лет до нашей эры «тамошнему» населению присуща гаплогруппа крови R1a. Это и есть основной выделенный признак индоевропейцев, среди которых были и наши с вами сокровники-предки.

И совершенно ясно, что арии принесли с собой не только острые копья, но и свой язык. Свой арийский язык в этнических вариантах, индоевропейским названный гораздо позже. Подобия в культуре и речи народов-новосёлов заставляет предположить, что существовала где-то праарийская общность, некий общий для ариев народ-первопредок.

Когда генетики сравнили 25-маркерные гаплотипы крови, оказалось вдруг, что не только у переселенцев в благословенные земли Индии и Персии, но и у всей Европы, от хладной Исландии до щедрой оливками Греции общий предок был един! И предком тем был арий!

Очень серьёзные исследователи заявляют, что прародина ариев располагалась в междуречье Днестра и Урала. Если ещё точнее – прародиной ариев полагают Балканы: земли современных Сербии, Косова, Боснии, Македонии и Хорватии. Там и выделен ареал древнейших гаплотипов крови R1a1. Первопредок ариев жил и охотился на Балканах, в Альпах и бассейне реки Дунай приблизительно около 10000 лет тому назад. Вот так вот!..

Впрочем, в ту же историческую эпоху на противоположном фланге ираноязычного мира, а именно – на Северном Кавказе и в южнорусских степях ариями гордо называл себя и другой народ праиранского корня – аланы, каких мы сегодня знаем как осетин.

Что же это – фантазия историков, или выявляемый Путь ариев?

Судя по всему – не фантазия. Известнейший учёный с европейским дипломом, брахман из высшей касты Индии по имени Бал Гангадхар Тилак ещё в начале века XX-го аргументировал создание Вед в период примерно за 4500 лет до нашей эры. Сенсацией его книги «Арктическая родина в Ведах» стало указание на исходные земли ариев. Северное сияние, снежные покровы, ледники, карта звездного неба с именованием созвездий весьма точно описывают географическую зону России, её Севера с Кольским полуостровом. Не оттуда ли кольские петроглифы, полигональные кладки неведомой древней цивилизации, каменные лабиринты и наскальные письмена?..

Словно вторя Тилаку, индийский же специалист по санскриту именем Шастри обнародовал свой аналитический вывод о том, что «два языка мира более всего похожи друг на друга – это русский и санскрит, и древний санскрит чудесно сохранился со всеми мельчайшими тонкостями именно в России».

Сходство, действительно, просто поразительное! Пригоршня примеров соответствия: матерь-матрь, сын-суна, тата-тата, свой-сва, чашка-чашака, юный-юна, новый-нава, когда-кода, тогда-тада, ветер-ветра, дерево-дравья, дурной-дур и т. д.

Наше афористическое выражение «трын-трава» и выражение на санскрите «трына», означающее – трава. А детская страшилка "Бука придет, тебя забодает" имеет соответствие со словом «букка» – коза. Корень «га» (движение) в санскрите так чудесно проявляется в привычных нам русскоязычных словах: но-га, теле-га, дорога, и т. д.

Итог первый всех этих рассуждений: арии – носители гаплогруппы крови R1a – наши с вами предки. Да и современные нам этнические русские имеют гаплогруппу R1a в части приблизительно 50 процентов. Та же картина в Украине и Белоруссии. К слову, у брахманов, самой «чистокровной» касты Индии эта гаплогруппа занимает около 70 процентов крови. Тысячи лет войн и поглощений, однако!

Вывод второй, важный в нашем ключе: слова baga, bhaga, или бог суть слово арийское, и принадлежало языкам наших прародителей и их соседей по планете Земля. Отсюда его многоместное употребление, и единое понимание среди потомков ариев.

От такого понимания в русскоязычном сообществе родились многие и многие поговорки и крылатые выражения: «богат тот, кто обладает всем вполне и счастлив»; «убог (не бог) тот, кто лишен благоденствия, удачи, счастья».

Богатырь в былинном эпосе славян – герой, наделенный высшими, божественными свойствами, необыкновенной силой и волей.

В народной традиции по-прежнему принято считать, что люди рождаются по воле Бога-дарителя жизни, и отдают Ему свои души после смерти («Бог дал, Бог взял»; «Богу душу отдать», т. е. умереть).

Вторая основа имени Богдан – «дан», образована от выражения в санскрите «dana», несущего смысл – дар, дарение («dana-para» – щедрый; «da» – дающий). Истоки этой лексемы прослеживаются ещё в индуистской, и даже более ранней ведийской религиозной системе.

Один из главных персонажей Вед – Кашьяпа – считается сыном бога-первотворца Брахмы, и вместе с Вишну и Шивой составляет божественную троицу.

Его третья жена Дану и их общие дети данавы знамениты тем, что корень «дан», положенный в основу их имен, восходит к доиндоевропейскому корню дан (дон, дун), означающему собой «вода».

Именно эта лексическая форма и дала название многим рекам, лежащим на древнеарийских миграционных путях: например, Днепр (прежде – Данапр), Дон (Данай или Танаис), Днестр (Данастр), Дунай (Данубий) и др.

Впрочем, имена, содержащие корень «дан», встречаются в самых разных местах нашей планеты. Исходный смысл этих теонимов обнаруживается и в русском слове «данный»: от слова «дать», «давать».

А в именах богов это понимание определяет основу «дающий», «дарующий».

Имена с подобным корнем встречаются и в Ветхом Завете (Дан, Даниил).

В осетинском нартском эпосе есть персонаж «Дон+беттыр», – Бог-покровитель водной (морской) стихии. Осетины – старинное самоназвание аланы – и тоже арии!

Мифология греков-индоевропейцев упоминает имена Данай, Даная, и младшее поколение божественных данаид.

В китайских преданиях, где знаменитая покровительница деторождения и родов Данай Фужень (Госпожа Великая Бабушка) ассоциируется с кельтской Прародительницей богов – Дану – тоже Великой богиней, и с той же корневой основой в имени.

Да и в славянской мифологии присутствует богиня Дана – Дева рек, давшая имена многим великим восточноевропейским рекам.

Ярило, Хорс, Велес, Стрибог, Мокошь, Лада, и другие боги славянского пантеона одаряли наших пращуров всякими благами, но имя только одного из бессмертных – Даждьбога – явно несёт в себе смысл «дающий (дарующий) Бог». Его ли подразумевали славяне в имени Богдан, или в каждом случае своего, особенно чтимого небесного покровителя, сегодня судить трудно. Истина сия растворилась во времени, поглощённая течением лет и стратегией христианской церкви.

Главная причина сохранения в российском именослове древнего имени Богдан в том, что христианская Церковь «привязала» его к заимствованным греческим именам.

В современной официальной версии Богдан – имя-калька, т. е. имя, полученное при переводе чужеземного имени без сохранения его внешней формы. Конкретика в том, что имя Богдан повелось считать продуктом перевода на русский и болгарский языки греческих мужских имён Феодор и Феодот, несущих в себе смысл: «Божий дар», «Богом данный». Впрочем, всё сказанное выше можно без колебаний отнести и к женской форме этого имени – Богдана.

Истина в том, что Богдан и Богдана – исконно славянские имена общего арийско-индоевропейского корня. Как и грузинское имя Баграт, заимствованное из древнеиранского именослова, и несущее тот же высокий смысл – «Богом данный».

Бори́с

Это имя имеет богатую и поистине славную историю, тесно связанную с историей страны Болгарии, расположенной в преддверии Европы. Там, у гор Планины, оставили свой след многие великие культуры древности.

В I тысячелетии до нашей эры большую часть Балканского полуострова населяли фракийцы – многочисленный народ индоевропейского происхождения. В конце VII века до н. э. Черноморское побережье принялись активно колонизировать греки.

На смену грекам пришла Римская империя. На территории Болгарии римляне основали провинции Фракия и Мезия, и заложили город Сердика (ныне София).

Когда пал Великий Рим, и в V–VI столетиях началось великое переселение народов, на Балканский полуостров пришли славяне. Хроники впервые упомянули болгарский союз племён кутригуров, утигуров, барсилов, сарагуров, урогов, савиров, баланджаров, – именно в V-м веке.

Эти племена кочевали на пространстве от нижнего Дуная до Прикаспия и Северного Кавказа. В 630-х годах часть болгарской группировки – оногуры и кутригуры – закрепились на Балканах и образовали государственное объединение Великая Болгария, увы, павшее под ударами хазар всего лишь через 30 лет.

Часть болгар, откочевав севернее, создали государство Волжская Болгария, или в озвучании того времени – Булгария.

Другая часть отправилась на запад и обосновалась на территории нынешней Северо-восточной Болгарии, потом двинулась на юг, и осела в районе Стара-Планины.

Таким образом, за три столетия на территории бывших Римских провинций Мезии, Фракии и Македонии сложилась и утвердилась болгарская народность.

Первое Болгарское царство (680–1018) возникло в результате побед, одержанных над византийскими войсками предводителем пришлого кочевого племени болгар ханом Аспарухом. Язык болгар принадлежал древнейшей цивилизации человечества, и в относительно позднее время распространился среди тюркских народов, расселившихся в западных областях. Об этом говорит и имя вождя – хана Аспаруха, предводителя болгар-кочевников гунно-аваро-хазарского корня, захвативших земли славян.

Подобное имя существовало у алан, потомков которых мы сегодня называем осетинами. Если помнить о том, что именно племена белгов кельтского союза основали Болгарию и даже Бельгию, становится ясно, что имя Аспарух суть несколько переозвученное кельтское имя Аспарих, или Аспарикс! В подтверждение тому: в росписи болгарских князей хан упомянут как Исперих или Исперик.

К тому же корню относится имя другого болгарского князя, жившего в VIII-м веке, Телерика. Замыкающая основа имени железно говорит нам о своей кельтской родине.

Властное RIK или REX имеет древнейший корень в санскрите: RAKS – «охранять, защищать», RAKSA – «защитник, страж, покровитель». В том легендарном времени это были качества вождя. Основу кельтского общества составляли род, община, племя и вождь – рикс. Вождь в понимании древних – фигура священная, происходящая от божественного предка и мистически облеченная верховной властью в религиозных обрядах. В мирное время вождь правил, вершил суд и хранил законы племени, в военное становится военачальником. В глубочайшей древности вождем становился тот из мужчин, кто оказывался сильнее сильных, удачливее всех удачливых на охоте и в битве, а также производительнее всех… в личной жизни. Власть вождя поддерживалась его способностью обеспечить добычей достаточное количество воинов, и таким образом создавалась слава и сила его дома.

Так, кельтский военный вождь Аспарух стал новым владетелем Болгарии. Его потомок Богорис, изнемогая под ударами Византии, в 864-м году принял крещение, и Болгария вошла в круг христианских государств. Хронисты Европы и Азии вписали это событие в официальные летописи. Государь Болгарский с той поры официально стал величаться христианским именем Михаил, но ещё долгое время в дипломатической переписке его именовали прежним именем… Борис! Именно так стало звучать его имя в устах греков, и затем всей Европы.

Почему так?

Очевидно, потому, что в греческой передаче имени Богорис писалась гамма, которая в средневековом греческом уже изображала щелевой звук, подобный мягкому южнорусскому фрикативному «hГ». Этот звук мог выпасть при усвоении имени славянами, в языке которых был только взрывной звук «Г».

Царь Борис правил Болгарией в период важнейших событий. Одно из них – создание славянского алфавита в 863-м году солунскими священнослужителями, братьями Кириллом и Мефодием. Во время его правления Болгария стала колыбелью славянской культуры и письменности.

Знаменитый русский историк Василий Татищев уверенно называл болгарского хана королём Богорисом: «Болгар крещение. Богорис, король болгар. Второе крещение указано болгар, но князей моравских неправильно болгарскими называть, а в Синопсисе еще того погрешнее, что их русскими именовали».

Бароний же, ссылаясь на записи византийца Курополата, в 745-м году яснее и согласнее пишет такое: «Богорис, князь болгарский, имел в плене греческого воеводу Феодора Куфара; тогда же сестра Богорисова была в плене в Константинополе, и при царе обучена писанию и закону христианскому, и оную на Феодора разменяли, которая, возвратясь, прилежно брата вере Христове обучала. Богорис же повелел живописцу Мефодию, монаху, палату расписать, а тот же изобразил страшный суд Господень. И Богорис, видя, как праведницы приемлют венцы, а грешницы в огонь вметаются, устрашившись и отринув зловерие, принял веру Христову. И восстали на него подданные, но Богорис, победя их, многих из них крестил».

Современные болгарские историки прямо утверждают, что «…Борис (од речи Богорис) је Бугарско име, често у Бугарској, Русији, Србији, Републици Македонији и Словенији». Тут даже перевод не требуется…

Не найдено свидетельств того, где бы ещё бытовало имя Богорис, кроме как у болгарских князей. А вот во времена гуннского владычества имена такого рода встречались нередко. Так, во время очередной войны византийского императора Юстиниана Первого с персами (527–528 гг.) на помощь грекам пришла царица гуннов-савиров (савроматов), правившая землями к северу от Кавказа. Она не пустила на помощь персам шедшие через Кавказ крупные отряды «внутренних гуннов» под командованием Стиракса и Глона, разбила их и «пришла к ромеям» со 100-тысячным войском. Называли эту отважную даму именем Боарикс!

Сам образ женщины-правительницы, успешно командующей серьёзной армейской группировкой, – реалия из истории Великой Скифии, «страны амазонок». Упорно напрашивается вывод, что Боарикс не совсем имя. Скорее, это титул женщины-полководца, вдовы царя Валаха. Кстати, влахами или волохами славяне называли кельтские народы, а из истории хорошо известно, что этнонимы в древности часто становились собственными именами.

Второй очевидный вывод: Боарикс и Богорис только лишь отличные в малом фонетические формы одного кельтского имени…или титула. Содержание в титулатуре понятия РИС (РИХ) указывает на властные полномочия Богориса. Но первая основа почти всегда служит определяющей в формировании этимологии имени. Очевидно, что первая основа имени Богорис связана с понятием бога. Бог и Власть… Очень даже знакомо.

И ещё раз о том, что же есть и откуда возникло самое слово Бог? Близкое родство языков подтверждается общностью наиболее древних слов в русском языке и в санскрите: матерь – матри; тата, тятя – тата; сын – суну; свояк – свака; сноха – снуша; деверь – девар; брат – братар; жена – джани; тот самый – татсама; который – катара; когда – када, свой – сва; два, две, двое – два, дви, двая; три, третий, трое – три, трета, трая; четыре, четверо – чатур, чатвар; пить – пи; питание – питу, вода – вара, пиво; брань – рана; волна – валана; всадник – ссадин; ветер – ватар; ведать – вед; гласить – хлас; прогонять – кши; и, наконец: бог – бхага!

Веды, священные книги древних индусов, представляют собрание 1028 гимнов. Эти песни изустно передавались в жреческих родах от поколения к поколению, а впоследствии, в эпоху роста культурного и государственного развития, были собраны в один сборник. Это произошло за 1000 лет до новой эры, когда индусы уже переселились из Пенджаба в долину Ганга. Самое же возникновение гимнов относится к эпохе за 2000 лет до Р. X. Гимны религиозного содержания описывают мир ведийской мифологии: во главе его является Варуна; рядом с ним его шесть братьев, светлые Адитья, из которых самые выдающиеся Митра и Бхага.

Солнечное имя Бхага и стало прообразом славянского выражения БОГ!..

Древние персы также пользовали слово baga («бог, господин»); в поздних частях Авесты этим словом обозначались Ахурамазда и Митра. Любопытно, что название столицы Ирака Багдад переводится как «Богом данный».

На санскрите Бхагаван («господь, господин») – обычная форма обращения к почитаемому лицу (Богу, святому, царю и др.); в Пуранах Верховного Господа величают Бхагаван, т. е. буквально: «Тот, Кто одаряет всем, приносит благо».

У предтечей славян, как считают некоторые учёные, иранское слово baga могло появиться еще в I-м тысячелетии до н. э. (наиболее убедительная версия этого выражения в очерке «Богдан»); слово сие первоначально связывалось с представлениями о благе, богатстве, а также о Подателе счастья, полноты, изобилия. Отсюда производные слова: богат тот, кто обладает всем вполне и счастлив; убог (не бог) тот, кто лишен благоденствия, удачи, счастья (т. е. беден); богатырь – герой былинного эпоса, наделенный высшими, божественными, свойствами.

Именно эта ипостась, эта грань сложнейшего понимания бога и божественного была некогда реализована в имени Богорис: «властитель, кому бог дарует благо», «вождь, приносящий удачу и богатство». Бог и Власть…

Короткая форма имени Борис, популярная до наших дней в разных странах, служит лишь производной от древней формы, и наследницей древнего смысла.

Теперь же самое время прояснить вопросы: как, когда и почему болгарское имя Борис оказалось на Руси. Ответы на них стоит поискать в древнем граде Киеве во времена княжения Владимира, сына Святослава, и внука Игоря и Ольги.

Князь тот, рождённый от великого воителя Святослава и дворовой служанки Малуши, готки по происхождению, прославился при жизни своим неистовым женолюбием, но в исторической памяти народа славен он крещением Руси. Княжий сын от служанки не имел никаких серьёзных шансов на престол отца, но вмешался Его величество случай: дядя его по матери именем Добрыня мастерски воспользовался тем, что законные сыновья Святослава Ярополк и Олег отказались ехать в далекую северную факторию Руси – Новгород, и предложил послать туда своего племянника, сына любимой сестры Малуши.

Так юный «робичич» Владимир стал поместным князем в тогда еще не столь великом Новгороде на берегу озера Ильмень. Но – князем!..

В те времена мощное влияние на Новгород с запада оказывала языческая Скандинавия, а с востока – Волжская Булгария, и обретённые в Новгороде личные связи с норманнскими ярлами второй раз дали шанс Владимиру в династической борьбе.

Владимир спорил за Киевский престол со старшим сыном Святослава Ярополком, который возглавлял так называемую христианскую партию, созданную ещё княгиней Ольгой. Варяги, лучшие профессиональные воины того времени, помогли разбить Ярополка, и буквально посадили Владимира на киевский трон. Варяги стали его силой, но они были пришлецами, взявшими Киев на меч. Их боялись и не любили. Такое отношение в какой-то степени проецировалось и на Владимира.

Чтобы добиться популярности у киевлян, Владимир провёл первую свою религиозную реформу, укрепив культ почитаемого варягами бога войны Перуна-Перкунаса. Российский историк Карамзин писал: «Сам Владимир укрепился в Киеве с помощью иноземцев скандинавов и роздал им в управление города, где они со своими вооруженными дружинами могли собирать дань».

С этим становится понятно, что Владимир провел первую религиозную реформу на скандинавский лад именно для объединения своего государства. Потом же, когда наладилось эффективное государственное управление, Владимир отправил варягов в Византию на контрактную службу к базилевсу, не заплатив им за взятие Киева, и лишив кормления на Руси. Варяги сыграли свою роль, и были Владимиру уже не нужны.

В тот период Владимир сделал для себя вывод колоссальной важности: игры с религией – мощнейший политический инструмент в его руках! И этот инструмент он впоследствии использовал не однажды.

Летом 985-го года Владимир в союзе с гузами (племя тюркского корня) напал на Булгарию и сокрушил её. Однако же многомудрый советник Добрыня убедил князя-племянника, что Булгарию не удержать как данницу. Предпочтителен был мир, и мир долговременный и прочный, обеспечивающий безопасность киевских границ с волжского направления. «Видишь, княже, – убеждал Добрыня, – у них даже колодники в сапоги обуты! Такие дань платить не станут. Поищем себе лапотников…».

С Булгарией заключили договор-роту, и в тексте его использовали весьма сильные выражения, не вполне типичные для дипломатии того времени: «Тогда только мир меж нами будет нарушен, когда камень поплывёт, а хмель утонет». И всё, война кончилась, гузы откочевали восвояси, киевское войско вернулось к днепровским кручам.

Любопытно, чем был обеспечен столь прочный и не вполне стандартный договор. Обычно в таких случаях высокие стороны обменивались аманатами-заложниками, и такими заложниками по обычаю становились дети царственных особ. Но история не свидетельствует о подобном факте в договоре булгарском.

Далее ещё интереснее: уже в следующем 986-м году Киев посетило булгарское посольство с официальным предложением принятия киевским княжеством мусульманской веры. Напрашивается очень серьёзное предположение, что за отсутствием аманатов обеспечением небывалого договора стал… брак самого Владимира с булгарской принцессой. Хронология событий в принципе подтверждает такой вариант. И главное – примерно в этот период (летописи, увы, не дают точных дат) родился Борис, а за ним и Глеб, сыновья Владимира и булгарской княжны.

Здесь самое время уточнить, кто такие булгары, почему они были важны для киевской политики, и почему они стремились «подписать» Русь под ислам.

Византийские архивы повествуют, что уже в V-м веке в причерноморских степях кочевали булгары – народ скифского происхождения. Волна тюркской экспансии из Алтая заставила булгар разбиться на отдельные группы. Иные из этих групп покорились пришельцам и смешались с ними. Другие были вынуждены переселиться. Одна ветвь (белги) под началом хана Аспаруха направилась за Дунай и стала протоэтносом современной Болгарии; другая на Кавказ; третья – кутригуры – во главе с ханом Кутрагом перекочевала на север, и осела на Каме и Волге. К слову, волжские булгары являются предками современных народов казанских татар и чуваш.

Примечательно, что очередной правящий булгарами хан Кубрат воспитывался при дворе византийского императора. В 632-м году он взошёл на престол, и в 635-м году взял в жёны дочь благородного грека Евдокию. От императора Византии Ираклия хан Кубрат получил титул патриция. Иначе – стал потомственным византийским князем!

Осевшие в Волжско-Камском бассейне кочевники Кубрата при поддержке Византии создали самостоятельное государство Волжскую Булгарию, и благодаря великому водному пути соприкоснулись с народами Востока, приняв от них целый ряд достижений культуры, цивилизации, и… ислам.

В начале X столетия (922-й год) булгарский государь Алмуш в поисках военной поддержки против хазар, правители которых исповедовали иудаизм, пригласил посольство из Багдада и принял ислам под именем Джафар ибн Абдаллах, о чём свидетельствуют серебряные монеты, отчеканенные в Булгарии в его царствование.

Именно тот неофит Алмуш впервые официально объявил ислам государственной религией Булгарии, и стал титуловаться на арабский лад эмиром.

Впоследствии именно его потомок Муэмин имел дело с Владимиром, и по логике времени и событий именно его дочь могла стать «договорной» женой киевского князя.

Летописи скупо описывают киевскую княгиню, называя её прохладно – «булгарыня». Иные летописцы высказывались в том смысле, что «булгарыня» была прислана из Византии, и звали её Анна, и была она дальней родственницей христианским кесарям Дунайской Булгарии… Очень невнятно, и очень неубедительно. Главное же – в такой версии мало логики и ещё меньше исторической правды. А вот в том, что булгарская царевна родила Владимиру двух сыновей, будущих страстотерпцев и святых христианской церкви, все летописцы единогласно сходятся.

Полигамный и вельми женолюбивый Владимир занят был делами государственными и иными, но, тем не менее, определил Борису и Глебу собственные уделы – Ростов и Муром.

Не потому ли волжские булгары в 1078-м году пытались захватить именно Муром, что считали его законной собственностью Глеба, носителя благородной крови булгарских ханов? И не потому ли сыновья Владимира, князья Борис и Глеб, убиенные своим братом по отцу – Святополком Окаянным – так долго, мучительно долго ждали канонизации?

Вероятнейшая причина беспрецедентной задержки заключалась в том, что греческие митрополиты не решались ввести в ранг святых христианской церкви детей царевны-мусульманки… Парадокс, однако, вырисовывался…

И если это так, то в закрытой части Договора Владимир мог обещать принять ислам, благодаря чему Муэмин и отдал ему, язычнику, свою правоверную мусульманку-дочь. Для Муэмина на чаше весов были, с одной стороны, запрет на смешанные браки в исламе; с другой – перспектива ввести в лоно своей религии мощное славянское княжество, со всеми вытекающими отсюда геополитическими последствиями.

Но, судя по последствиям реальным, Владимир переиграл волжского хана, не выполнив своего обещания. Переиграл на своём поле, используя великолепный политический инструмент, именуемый – «религиозные игры». Он передумал, и направил свой государственный корабль к берегам христианской Византии, очевидно, представлявшейся ему более перспективным союзником.

Но вернёмся в стольный град Киев, в терем светлой княгини булгарского происхождения. По занятости своей, и следуя некой традиции, Владимир не препятствовал супруге своей назвать детей именами Борис и Глеб.

Борис, бесспорно, булгарское имя, усечение от династического имени Богорис, принадлежавшего ещё нескольким древним булгарским ханам. С этим вполне себе ясно.

Но Глеб? Сложно найти причину, по которой мать-булгарыня в той ситуации позволила бы назвать своего второго сына скандинавским именем. Да и Владимир, затевая религиозно-политические реформы, фактически «сливший» уже ненужных ему варягов за море, едва ли допускал продолжение проскандинавской традиции имянаречения в своей многочисленной семье. Булгарскую жену свою, судя по ряду летописных деталей, Владимир любил, и вполне естественно, что Борис и Глеб стали его любимыми и доверенными сыновьями среди очень многих других детей обоего пола.

Весьма велика вероятность сугубого авторства в наречении Бориса и Глеба их царственной матерью.

Борис и Глеб были вероломно убиты в 1015 году, в династической борьбе своим старшим братом по отцу – Святополком, прозванным впоследствии Окаянным. После десятков лет сомнений и колебаний, высшее духовенство в 1072 году решилось таки канонизировать убиенных братьев, и с тем Борис и Глеб стали первыми русскими святыми, мучениками-страстотерпцами, и в общецерковном почитании покровителями земли Русской, небесными помощниками русских князей. Тяжек был земной удел Бориса и Глеба, и как велика их посмертная слава! Понятно, что такой светлый финал этой печальной истории дал мощный импульс популяризации имён Борис и Глеб во всех княжествах Руси.

Весьма редкий случай, когда можно уверенно судить о времени рождения имени!

Наибольшее распространение имя Борис получило в сердце России, и в её северо-западных областях.

Многие приметы и обычаи русского народа связаны с именем Борис. На Бориса и Глеба – память их 15 мая – сеяли хлеб. Торговцы норовили продавать в тот день с выгодой, дабы весь год быть с барышом. Говаривали: на цветенье рябины верного тепла ожидай. Соловей поёт всю ночь – будет день солнечный.

Народная любовь к имени Борис порой принимала забавные формы: так, в лавках и на рыночных площадях можно было видеть картинки-лубки с незамысловатым сюжетом и поучительной надписью – «До Бога высоко, до царя далеко: плети лапти, Бориска, ходоку путь неблизкий». Отголоски забытой этимологии проявились и в том, что в период христианства святой Борис в среде простого народа российского почитался приносящим прибыль!

Имя Борис стало одним из самых употребительных среди славянских имен; на его распространение указывает и обилие вариантов, которые встречаются в летописях: Борило, Борко, Борик, Борич и пр.

Борисла́в

Это имя имеет южнославянское происхождение, и содержит в себе основы: «борьба, бороться» и «слава». В вольном переводе с древнеславянского – «славный воитель», «прославленный в битвах».

Первая основа имени имеет удивительную и богатую историю. Понятие БОРИ присутствует во многих языках мира, и несёт в себе, на первый взгляд, не вполне единый смысл. Но в действительности возможные значения в различных языках описывают только разные грани одного предмета. Примеров тому удивительное и невероятное множество. Читать нижеследующие лексемы следует внимательно и предметно.

Так, скандинавы густой сосновый лес называли borr, а сосновую иголку – barr.

Англичане же свой лес именовали bear (wes).

Известная на Кавказе гора Эльбрус свой топоним производит через персидское Elburz, в свою очередь заимствованное из авестийского языка: где Нагa – название гор + brzaiti «высокий».

В готских именах нередко встречается основа bergō, придающая смысл «защиту (имеющий)».

На балтийских землях некогда повелось называть бургами укреплённые частоколом заострённых брёвен поселения. Славяне подобные фортификационные сооружения называли городищами. Банальное слово забор также суть ряд связанных между собой досок или кольев.

Литовское baras означает «часть поля, которую один жнец или сеятель обрабатывает за один раз», а всё поле в этом смысле измерялось в барасах, т. е. общим временем обработки, или дневной нормы.

На верхненемецком наречии bara – «огороженная земля», а bar – «барьер, ограда». Греки подобным словом именовали участок земли, или одну борозду.

Не менее привычное нам слово берег связано с верхненемецким berg «гора», каковое немцы наследовали от своих предков готов с их bairgahei – «горы».

Авестийцы произносили barzah – «гора, высота»; арамеи (на их языке говорил Христос!) – barjr «высокий»; кимвры – bre – «гора, холм»; ирландцы bri – «гора»; албанцы – burg – «гора, горный хребет».

Барма – наплечное и нагрудное украшение славянских князей – имеет своим истоком древнеисландское выражение barmr – «край, берег».

Упомянутые готы от своего baurd подарили нам современное bort – «край, борт корабля».

Бориной или оборкой предки наши называли сборку на платье, складку или морщину на коже.

Неизбывное мужское занятие – бритьё, также имеет корень бор, а самое слово восходит к древнеиндийскому глаголу со значением «ранить»; и к авестийскому pairibrinaiti – «обрезать вокруг», от broira – «лезвие». Рядом с брить исконный мужской атрибут борода – волосяной покров на подбородке и щеках.

Бортью на Руси прозывали дуплистое дерево, или пень-дупляк, в котором заводили пчёл. Всякая борть представляла собой колоду с рублеными острыми краями.

Любимое в России блюдо борщ традиционно готовится из красной свеклы. Но самое название блюда с корнем бор говорит о том, что готовили его в прежние времена из борщевника – растения с острыми листьями. Здесь опять виден искомый корень, родственный с древнеиндийским bhrstis «зубец, острие, край», верхненемецким burst, древнеисландским bursti – «метла из жестких волос». Где-то очень близко немецкое Borste – «щетина»; Burste – «щетка; ирландское barr – «макушка, верхушка».

Далее ряд родственных понятий ещё удивительнее: в наше время бураном принято называть ураганный колючий ветер с метелью.

Турки этим словом обозначают нечто вертящее, сверлящее или колющее.

Казахи произносят boran, а в чагатайском языке выражение boraan, buraan суть «вихрь, сильная буря, наводнение, волна».

Далёкие от казахов итальянцы в Юлийских Альпах и на Адриатике сильный и порывистый северный ветер называют bora; аналогично называется печально знаменитая черноморская буря, время от времени сокрушающая побережье между городами Новороссийск и Туапсе. Такая буря образуется при вторжениях масс холодного воздуха, который, переваливая невысокий хребет, сравнительно мало нагревается и с большой скоростью «падает» по подветренному склону к тёплым водам моря.

Подобная тактика катаклизма весьма напоминает охотничью тактику снежной кошки. Ирбис – или барс! – караулит свою добычу у троп, солонцов, водопоев, затаившись на скалах. Улучив момент, барс обрушивается с вершины скального уступа на животное подобно черноморской буре, и совершенно не случайно сходство в их названиях!

Грозный воитель Александр Македонский за стремительность своих атак в исторических хрониках также уподоблен барсу (пардусу): «…и скочи аки пардус со многою силою на восточные страны и грады, и ярость и черменьство, и внезапу перелетети всю Вселенную с похвалами и победами провещавая».

Мифический бог северного ветра Борей, по легенде, жил в тереме на вершине горы у истоков рек Великой Скифии, за которым, по представлениям греков, простиралась загадочная Гиперборея (Крайний Север). В аллегориях четырех времен года Борей символизировал Зиму (лютую; отсюда – отчасти – и являлся ранним Дедом Морозом).

На Руси же некогда почиталась Бора – богиня буйного ветра, грозы и урожая. Её имя и сегодня слышится в названиях городов Бористен, Боричев спуск, Борисполь, Борусень (Велесова книга), Борыничи.

У полабских славян подобно чтилась Боруссия – богиня войны. Бронью, или боронью издревле называлась защитная, с нанизанными металлическими пластинками или кольцами одежда доспешного воина. Та же кольчуга у готов называлась brunjft, у германцев brunna, у исландцев и шведов brynja, у норвежцев и датчан brynje, у древних англов – byrae. На старо-французском нагрудный доспех звучал как broigne, именно такой носил герой «Песни о Роланде». В кельтских языках: на древнеирландском bruinne – «грудь», а на языке кимвров bryn значит «холм»…

Бесчислен ряд примеров, в которых корень БОРИ так или иначе можно описать как «острый, высокий, колючий, режущий», и – всегда! – «повторяющийся». Лесной бор, борода на лице, забор, щетина, механический инструмент бор – все эти понятия соответствуют описательной формуле.

Несомненно, что присутствие основы БОРИ в различных языках свидетельствует о глубокой древности понятия, когда рисунок народов на карте мира был иным, и говорили люди на языках, близких к единому протоязыку. И потому готы понимали славян, а кимвры – готов…

У древних русичей водилось выражение оборить – «разрушить», у соседей-чехов говорили oboriti, подразумевая «обрушиться, наброситься, напасть». Бороться, считали предки наши, значит добиваться победы или успеха в каком-то деле или начинании. Но на более глубоком плане бороться означало стремиться к цели, преодолевая сопротивление.

Это исключительно важный момент для понимания! Враг или мирный противник в обрядовом поединке всегда сопротивляется, и победитель тот, кто сломил сопротивление, оборил соперника! Чаще русичи в понятие боронь вкладывали подтекст «оборона, защита», и лишь потом боротяси могло обретать наступательный смысл «воевать, биться».

Возможно, такой приоритет говорит о миролюбии наших пращуров, в большинстве случаев защищавшихся от внешних врагов, что подтверждают и скандинавские хроники. Отсюда бороться – значит противиться всеми силами, телесно или душевно, какому-либо насилию, влиянию, действию; биться или предпринимать усилия, стараясь одолеть сопротивление, помеху, нападение. Боритель же в таком случае – борец-победитель, поборовший противника, или одолевший помеху.

Указание на первоисточник рождения понятия БОРИ сокрыто в ещё более древнем временном пласте, когда мир ещё не знал профессиональных вооружённых формирований и предпринимаемых ими набегов с целью добывания богатства и славы – в эпохе расцвета земледелия. Память о тех временах седых сохранилась в слове БОРОЗДА, означающем длинный прорез на поверхности земли, оставленный сохой, ралом, а позднее – плугом. Исток первой основы имени Борислав сокрыт в древних лексемах бороздить, боронить, борить (пахать!), что в аграрной традиции предков наших и означало битву с целиной, преодоление сопротивления слежавшейся земли, отвал лемехом длинных, перемежающихся борозд с острыми краями, и в конечном итоге победу земледельца над пашней во имя урожая, и самой жизни! Неспроста и древние албанцы под словом bare понимали «тяжесть, груз», как будто предвидя тяжесть труда пахаря и груз плуга, отваливающего пласты плодоносной земли…

Второй корень имени – слава. У древних славян принято было воинам могучим, князьям и прочим видным людям в честь заслуг и отличий великих петь славу. Так называли некогда величальный гимн на Руси. «Обрёл славу» – говорили об удостоенном величальной песни. И только много позже понятие слава обрело современный смысл – репутация человека, его заслуги и отличия.

Старинный кодекс чести наших пращуров одним из главных достоинств человека определял стремление к славе. «Жить и умереть со славой», «Слава оружию русскому», «Славен будь делами своими», «Не променяй славу на бесчестье» – такими словами русичи напутствовали сыновей своих на жизнь и на битву. Смысл имени – «живи по чести и радей о славе, дабы делами твоими крепла отчая земля и гордились потомки твои».

В первородном смысле значение имени Борислав можно описать как «славный в битвах воитель», иначе – герой, отмеченный как бессмертными богами, так и почестями соотечественников. Болгары, македонцы, сербы, хорваты, горанцы, боснийцы, черногорцы, словены – для всех этих южнославянских народов имя Борислав родное и привычное. Не чужое имя сие и для многих других народов славянского корня.

На Руси наибольшее распространение имя Борислав получило на Волге, в сердце России и в её юго-западных областях. Уважение к имени отразилось в словах народной песни: «Во зелёной во дубравушке ждал любаву Бориславушка; чу! идёт, пришла желанная, сердца радость долгожданная».

Бронисла́в

Это имя имеет западно-славянское происхождение. Бронислав – двухосновное имя, включающее в себя основу «боронити, бронити (защищать)» и вторую основу – «слава». В вольном переводе с древнеславянского – «славный защитник».

Первая, несущая основа имени Бронислав имеет богатейшую историю и весьма почтенный возраст. Выражение бронити (или боронити) в обиходе жителей древнерусского государства несло в себе смысл: защищать, отстаивать, оберегать, охранять, стеречь, блюсти. Образованное от понятия щит выражение защищать (букв. – заслонять щитом) – значило соответственно: оберегать, охранять, оборонять, отстаивать, заступаться, не давать в обиду, закрывать, загораживать.

Старинный смысл понятия боронити сохранился доныне в старинных пословицах и поговорках народов России: «Я тебе не бороню и не боранивал дела делать, а бороню дурить»; «Собаки нас от волков оборонят»; «Оборони Бог пожара»; «Он лезет в драку, а мне и не борониться?»; «Пуще всего боронись вина»; «Сам не боронишься (не остерегаешься), никто не оборонит»; «У нас хлеб от скота боронится караульщиками»; «Боронись хлебом и солью, ищи друзей хлебосольством».

Боронь в определённых жизненных ситуациях могло означать и запрет, запрещение, наказ. Боронкою на Орловщине некогда называлась сторожка, караулка.

Несомненно, что выражение бронити близко древнерусскому понятию бороться, однако чаще с контекстом оборонительным, а не наступательным. Летописное «стоиши на борони» понималось как стояние войска в обороне, в ожидании противника.

Болгары называли браней защиту или препятствие. Сербохорваты бой, битву называли браном. Чехи так же гордо величали оружие своё (то, чем защищались). Поляки оружие обозначали словом зброя. Литовцы не только битву, но и ссору-свару именовали barnis. Во всех этих лексемах отчётливо виден общий корень.

С развитием технологий войны понятие обрело более широкий круг значений. Боронь или бронь – защитная одежда древнего воина с нашитыми порядно металлическими пластинками, или сплетёными кольцами; иначе «панцирь», «кольчуга».

Броница – намордник, или стальное кольцо, вдеваемое для безопасности в ноздрю могучему быку или ручному медведю.

В новейшей истории броня – защитная стальная обшивка военного корабля, автомашины, танка, военного поезда и т. п. Любопытно, что современное выражение бронь, бронирую (в гостиничном деле и т. п.) имеет ту же основу, но с конкретным смыслом – «взятие под защиту вашего первоочередного права на аренду».

Бронный приказ по боярским книгам Руси значился с 1573 года и, по всей вероятности, основан был ещё ранее московским царём Иоанном Грозным. Сия предтеча оборонного ведомства заготовляла брони, шлемы, сабли, луки, стрелы, самопалы и прочие предметы воинского снаряжения; при нем же находились на службе мастера, получавшие денежные и поместные оклады. Мастера сии так и назывались – бронники, а мастерские их – бронницами. В память о том знаменитые московские улицы Большая и Малая Бронная.

К западу от города Ломоносова, ранее Ораниенбаума, на Бронной горе некогда возвышалась одноимённая Бронная башня, деревянная, восьми углов в сечении, украшенная чёрной горизонтальной полосой. Служила та башня-маяк приметной точкой при плавании по Кронштадскому рейду. В названии сей башни мыслилась защитная, оберегательная функция для безопасности кораблей и экипажей.

Откуда же повелось выражение бран, бронити?..

В кругах учёных людей принято считать это выражение ранним заимствованием из языков германской группы. Готы, близкие соседи и во многом родственники славян на определённом временном пласте, кольчугу называли brunjft; на древне-верхне-немецком наречии защитная рубаха воина – brunna, brunia. К слову, современные наследники готов – немцы – нагрудную броню называют словом brunne. У исландцев и шведов – мирных потомков яростных воителей викингов – brynja также значит «кольчуга»; норвежцы и датчане называли такой предмет воинской экипировки – brynje; древние англы по-своему выговаривали – byrae. Предки французов произносили весьма похоже – broigne, – так слово сие и выглядит в знаменитой средневековой «Песни о Роланде».

Очевидно, что повсеместное употребление слова брон-бран говорит о некой общей ранней исторической основе. Находится такая основа в языках кельтской группы.

К слову: ке́льты – близкие по языку и материальной культуре племена индоевропейского происхождения, в древности пришедшие с востока и занимавшие обширную территорию в Западной и Центральной Европе. Так, кельты и позднее – наследники кельтов – ирландцы – собственно грудь человека называли bruinne, а земляной холм назывался у них bryn.

Опять же к слову: забытые ныне кельты, собственно, и заложили современную Европу. Появились они в начале I тысячелетия до нашей эры, и быстро распространились по территории современных Германии, Франции, Англии, смешались с иберами в Испании. Кельты отличались от германцев, которые жили севернее кельтов, и от праславян, которые жили восточнее. В период между VI–III веками до н. э. кельтские племена заселили северную Испанию, Британию, южные районы современной Германии и территории современных Венгрии и Чехии. Отдельные кельтские племена проникли на Балканы. В III-м веке до н. э. отряды кельтов двинулись на Македонию и Грецию, прошли с боями в Малую Азию, где образовали сильное государство Галатию.

В геополитическом и военном отношении кельты достигли к этому времени вершины своего могущества. От Испании до Шотландии, от Тосканы до Дуная господствовали их племена. Отдельные их группировки дошли до Малой Азии и заложили там город Анкару (ныне столица Турции). В IV-м веке до нашей эры эти воинственные ребята обрушились на Италию и Грецию, угрожая похоронить эти государства вместе с их культурой. Риму тогда едва удалось устоять. А кельты неизбежно смешались с народами, заселявшими центральную и западную Европу, – с иберийцами и с киммерийцами.

Многие европейские местности обязаны своими названиями кельтам, о чём ныне помнят немногие. Французский Амьен – от имени галльского племени амбианов; Бельгия основана и названа так от имени племени белгов; британский Белфаст от кельтского бел ферсде – «брод песчаной отмели»; Богемия – устаревшее название исторической области Чехии – от этнонима племени бойев; Бретань, область во Франции – от именования племени бриттов. Собственно, островная Британия также названа по имени кельтских бриттов; французский Бурж – от имени племени битуригиев; Галатия – историческая область на территории современной Турции; Галисия – провинция в Испании; Галиция, Галлия, ирландский Дублин, Кардифф, Кемпер, Кембрийские горы (от кимвров), Лангр – от названия кельтского племени лингонов; Лион – от древнего названия Lugdunum (Lug – кельтский бог Солнца, «dun» – крепость, холм); Нант – от имени племени намнетов; Овернь – от имени племени арвернов; Париж – от названия кельтского племени паризиев; Пуатье – от названия племени пиктонов (пиктавов); Сена, река во Франции – от кельтского Sequana; Тур – от имени племени туронов; Труа – от имени племени трикассов; наконец, интересное в нашем контексте Брони (Broni) – город в итальянской провинции Павия, в округе Вогера, у подошвы северного отрога лигурийских Апеннин…

Всё это древние следы кельтов на карте современной Европы. Храбрые и свирепые воины, кельты первыми заложили соляные копи и первыми научились получать из железной руды железо и сталь. Они единственные среди других народов делали из расплавленного стекла браслеты, не имеющие швов. Кельты выплавляли медь, олово, свинец, ртуть из глубокозалегающих месторождений. Их повозки под лошадиную упряжь конструктивно были лучшими в Европе. Кельты-кузнецы первыми отковали стальные мечи, шлемы и кольчуги – лучшее оружие в тогдашней Европе. Они освоили промывку золота на альпийских реках, добыча которого измерялась тоннами. Найденный в могильнике тончайший (2,5 мм!!!) двухметровый в диаметре медный котёл древних кельтов не смогли воспроизвести современные европейские металлурги (на заводе Шкода) со всеми своими технологическими возможностями!

Военное искусство кельтов до поры не знало равных. Как было сказано, в 387-м году нашей эры пестро одетые племена кельтов под предводительством вождя Брана (!!!) осадили столицу римской империи. Семь месяцев длилась осада города, после чего Рим сдался. 1000 фунтов золота дани заплатили жители столицы. «Горе побежденным!» – вскричал Бран, бросая свой меч на весы, отмеривавшие драгоценный металл. Это было глубочайшее унижение, которое перенес Рим за всю свою историю. Римляне в своих анналах сохранили имя предводителя кельтов как Бренниус, а самих кельтов стали именовать галлами, по этнониму одного из племён кельтского союза.

У самих кельтов Бран – имя весьма знаковое! В британском Уэльсе слово бран идентично понятию raven – «ворон». И на Руси птицу ту вещую называли весьма сходно – вран!

Легенды гласят, что уэльский ворон-бран был некогда сыном мифического бога Ллира. Позднее уэльские легенды описывают его уже как короля Британии, убитого отравленной стрелой в битве с ирландцами. В одном из сказаний валлийского эпоса «Мабиногион» говорится, что голова гиганта Брана, отсеченная от тела по его собственной просьбе, продолжала жить и была добрым товарищем и распорядителем на пирах в «мире ином», где раздавала богам яства и напитки. (Как-то вспоминается тут незабвенный А. С. Пушкин, и его эпизод «Бой Руслана с головой»).

Культ мертвой головы вообще весьма плотно связан с религиозными представлениями древних кельтов. Отрубленные головы врагов имели для кельтов сакральный смысл, и потому черепа трофейные хранились в святилищах. Обычай этот был настолько широко распространен, что можно посчитать отсеченную голову неким символом религии кельтов.

С дохристианским культом отсеченной головы, несомненно, связан современный обычай изготавливать головы-маски из тыкв во время шутливого праздника Хеллоуин.

Вот насколько устойчивы древние дохристианские обычаи в Западной Европе!

Возвращаясь к Брану: голову этого гиганта соратники его привезли в Лондон, и зарыли в тайном месте. Голова должна была смотреть незрячими очами в сторону Европы, и отвращать опасность со стороны захватчиков, защищать и оберегать покой островитян-британцев.

Именно эта мифологическая ипостась и священная обязанность протопредка кельтов Брана и стала впоследствии основой для формирования исключительно важного символа защитника и охранителя, а затем и вообще синонимом охраны, обороны, защиты в языках и культурных традициях многих европейских народов. Бран – исключительно древнее слово, наследие растворившихся в истории кельтов. Слово это и стало первоосновой некоторых европейских имён, таких как Бронислав, Бранислав, Бриан, Бранведа, Брунгильда, Бранемир, и т. п.

Генетический анализ населения Европы показывает, что наибольшая концентрация кельтских гаплогрупп крови в человеческих популяциях имеет место в Скандинавии, Исландии, Финляндии, Югославии, Украине, Германии и Франции.

Бронислав – это ещё и имя—наказ, подобное другим славянским именам: Борислав, Бранимир, Будимир, Боеслав, Благомир, и т. п. И сегодня имя Бронислав и его вариант Бранислав популярны у поляков и чехов, нередко встречаются у сербов. Используется и женская форма этого имени.

Наибольшее распространение имя Бронислав получило в юго-западных областях России и в Белоруссии.

Будими́р

Имя Будимир является одним из самых редких и почитаемых в современном славянском мире имён, и имеет весьма древнее происхождение. Содержит имя в себе две смысловые основы: «будити, побуждати» и «мир».

Первая, несущая основа имени суть повелительная властная форма от глагола быть. Буду, был, будучи, бывший, будущий, бывалый, будем, бывали, бы… – говорим мы не задумываясь, каждый день и многократно. Это слова необходимые и постоянные в употреблении, передающие массу описательных оттенков, управляющие повествованием.

Так повелось издавна в речи славянских народов. Сербы и хорваты также говорят – будем; словены – bodem; чех может выразиться – budu; поляки – bede.

Однако, что удивительно, следы такого выражения находятся и у неславянских народов. Так, в ныне «мёртвой» латыни есть выражение – bundus – «становящийся, имеющий быть». Несомненна также связь с индоевропейским *bhu-, русским быть, и опять же латинским fui – «я был».

Другая грань понятия буди соотносится с побуждающим действием. И сегодня, имея в виду некое побуждение, украинцы говорят будьтэ, сербы и хорваты – будити, словены – buditi, чехи – buditi, поляки – budzic. В научном смысле это каузатив от глагола бдеть, бодрствовать. Славяне так и говорили – bъdeti. Литовцы имели в ходу выражения: baudziu, bausti – «принуждать, грозить, наказывать», или pasibaudyti – «подниматься, отправляться».

Очередные грани сложного понятия могут содержать смысл «бодрый, смышленый», как у древних пруссов (etbaudints); или в древнеиндийском bodhayati – «будит, поучает». В близком ряду авестийское baoayeiti – «учит»; готское anabiudan – «распоряжаться»; ново-верхненемецкое bieten «предлагать, предоставлять», и gebieten «повелевать». Болгары и по сей день употребляют прилагательное буден – «бодрый, бдительный», словенам же привычно выражение budn – «бодрый, веселый».

На первый взгляд, неидентичные этимологии. Однако, во всех этих выражениях есть общая нить, некий побудительный импульс, активное или начальное действие, призыв. Удивления достойно то, что слово буди устойчиво существовало в словарном арсенале многих, и таких непохожих народов.

На Руси картина столь же разнообразна. Так, забытое ныне слово будовать означало – «строить». Будний день в нашем понимании – день обычный, не выходной, понимался как «день бдения», напряжения сил и производства работ.

Будя! или Будет! – говорили россияне, когда хотели передать смысл «хватит, довольно», или же отдать приказ к остановке какого-то действия, обозначить необходимую достаточность или полноту.

Будить – в более высоком смысле вовсе не прерывать сон, а скорее – побуждать к деятельности, возбуждать, не давать засыпать или коснеть духом побуждаемому.

Понятно, что подобное выражение вошло во многие поговорки: «Я тебя взбужу! (дам взбучку, высеку)»; «Его не добудишься»; «Я обудился, пробудился, проснулся»; «Побуживай сокола чаще! (не давай ему засыпать)»; «Подбуживай собак! (поощряй криком)»; «Побуждай его к работе».

Интересно выражение будоражить, означающее буквально «беспокоить, тревожить»; а тот, кто будоражил, считался беспокойным человеком.

Таким образом, многогранное выражение буди в имени Будимир по своей роли управляет второй основой, словом мир. С некоторых пор повелось считать, что слово мир здесь означает собой всю землю, земной шар, весь свет и род человеческий. Могли ли далёкие предки наши, при зачаточном состоянии географии, этнографии и прочих «профильных» наук иметь столь высокие амбиции, чтобы претендовать на всепланетный масштаб своей личности? Владимир – «владеющий миром», Будимир – «пробуждающий мир» и т. п. Очень серьёзные заявки на главенствующую роль в мироустройстве…

На самом деле здесь устоявшаяся этимологическая ошибка, и ошибка эта повторяется от одного словаря к другому при бездумном копировании. Все двухосновные имена являлись прерогативой княжеских родов, простые смертные таких имён в прежние времена не носили. Сложились такие имена в период германо-балто-славянской общности племён; иные выражения заимствовались у готов и германцев и адаптировались к славянской речи. Как в наиболее показательном случае с именем Владимир: исходная форма при заимствовании славянами имени была, видимо, не «Вальдемар», а более близкая к протогерманской Walda-mēriz – «властью знаменитый», «славный владетель». В северо- и западногерманских языках позже долгое «e» перешло в долгое «a», и имя стало звучать как Вальдамарр. Славяне «отретушировали» под себя это замечательное имя, и получили цепочку Вальдамарр-Вальдемер-Володимер-Владимир.

Похожая тропа и у имени Будимир, вторая основа которого суть marr/mer, означающая в первоисточнике «славный, знаменитый». Тогда этимология имени логична, объективна и объяснима – «тот, кому послушна слава», «обретающий славу», «пробуждающий славу», или в наиболее точной передаче смысла – «славным будь!».

При многообразии славянских имён дохристианского времени, имя Будимир относится к ряду «знатных» имён. Высокий удел желали обрести чаду своему родители, нарекая этим именем. По морали былого времени, как сказано ранее, право на подобное имя изначально имели дети вождей, старшин, и впоследствии – князей. Само значение имени говорит о его избранности. Благородная и мудрая природа этого имени предполагала яркую судьбу и богатую палитру человеческих достоинств.

Будимир – самобытное имя. Одно из немногих, оставшихся в современном своде русских личных имён. Первое упоминание об имени с подобным корнем в древнерусских летописях относится к 1018-му году. Гласит летопись Устюжская так: «…В лето 6526-е был у Ярослава кормич именем Будый, воевода. И речет Будый Ярославу: «Поидем на Святополка в ляхи!». В то же время пришёл Болеслав, король ляхский (польский), на Ярослава с ляхами многими. Ярослав же, совокупи множество русичей, варягов, словен и псковичей, и поиде противу на ляхи, и приде к Волыни. И сташа на поле у Волыни оба полы реки Буга, и нача Будый-воевода укоряти Болеслава, глаголя: «Что пришли вы, ляхи, с брюхатым крулем своим, да прободем мы ему брюхо толстое тростию, и прольётся аки болото…». Задирался воевода именем Будый, да в обычае то было…».

Мужские имена славян Будай, Будан, Будило, Будислав и Будимир являются близкими и родственными, и объединяет их полузабытое слово буди (будь!).

Наибольшее распространение имя Будимир получило в Малороссии, в сердце Руси и в её юго-западных областях.

Народная любовь к имени порой принимала забавные формы: так, старики на Волыни в XVIII-м столетии ещё помнили старинную приговорку: «Буди мир, Будимир! Собирай на славный пир». Здесь отдельное слово мир суть общество, община, соседи.

Вади́м

Это имя имеет славянское происхождение. Первородная форма имени – Водим. Судьба имени сего удивительна и трагична в своём начале; история на долгий срок предала его первородный вид забвению, явив современную форму Вадим, и вдобавок ко всему спрятала в тень его истинную этимологию.

Исследование подлинной истории имени сего детективу подобно.

В современных словарях содержится никак не объясняемая и отнюдь не положительная трактовка смысла имени, согласно которой имя Вадим означает «завлекать, приваживать», или «обвинять, наговаривать, обличать»; «клеветать, сеять смуту, разводить крамолу»; или «творить ссору, сеять брань»…

Могло ли столь замечательное, благозвучное имя нести в себе настолько дурную, откровенно негативную этимологию?

Несомненно – нет, не могло, и все перечисленные смыслы несут на себе неприкрытую печать искусственного творения, насильственного приведения к отвращающему внутреннему содержанию. Чтобы так поступить с человеческим именем, нужны были серьёзные причины, и чья-то могучая властная воля. Кто, как и зачем очернил славное и древнее славянское имя Водим?..

Причиной таких метаморфоз с именем Водим послужили… некие летописные события в истории Древней Руси! Рюрик, грозный норманнский ярл, призванный на Русь для прекращения братоубийственных распрей удельных князей, в 864-м году подавил восстание недовольных его крутым правлением славян. Безжалостно казнил он «заговорщиков», во главе которых пребывал словенский князь, какого современники гордо величали Водим Храбрый!

Почётное прозвище Храбрый в те легендарные времена, когда правили не торгаши, а воины, можно было обрести только на поле битвы, а личное имя Водим было истинно княжеским, и означало оно собой – «вождь, предводитель»!

Говаривали в старину, что князь славянский Водим правил на земле Водь. Населяли ту землю славяне и воты, вожане – народ профинского племени, потомки которого называются вепсами, и ныне проживают в России в бассейне реки Оять, в полуторастах километров от Санкт-Петербурга. При Ярославе Мудром Водь примыкала к Ладоге и Финскому заливу, и составляла одну из пяти новгородских областей. И звалась та земля в Новгородском княжестве – Водская пятина…

Очевидно родство топонима Водь и имени Водим. В основе этого сходства сокрыто понятие «вода». С древнейших времен люди ощущали великое значение воды не только для себя, животных и растительных организмов, но и для самой жизни. Что являет собой эта прозрачная жидкая субстанция, без которой не может существовать ничто живое?..

Первые греческие философы ставили воду во главе понимания вещей в природе, и вся природная мудрость признавала воду стихией мира, то есть первозданным, или исходным веществом. Славяне – россияне, болгары, чехи, поляки, сербы, хорваты, словаки, и сегодня привычно выговаривают – вода.

Тут важно отметить, что самое слово вода много древнее, чем славянская народность. Истоки понятия сего кроются в древнейших пластах человеческой истории. В старолитовском языке – vanduo, на древне-верхненемецком вода – waar, готы некогда называли мокрую субстанцию – wato, древние индийцы – udakam, или unatti – «бить ключом», «орошать», на латинском unda – «волна».

Вади или Уади – арабское название реки, но также и речной долины, и вообще всякого удлиненного углубления почвы, в дождливое время года превращающегося в ручей или пруд. Арабское название перешло в испанский язык как Гвади или Гвад; откуда и произошли названия многих испанских рек, например Гвадалквивир – от мавританского названия реки Вад-ал-Кебир (Большая река); Гвадиана – от Вади-Ана (Anas у древних).

Вообще лексема вади является составной частью названий многих рек, долин, стран и местностей, как например Вади-Муса (Моисеева долина) в каменистой Аравии.

В практическом использовании вода служила не только питьём, но и … дорогой! В Древней Руси водные пути играли выдающуюся роль, и пребывали главными или единственными путями сообщения и, в частности, путями новгородской колонизации в Поморье. Из них самым замечательным слыл тот, что носил название Великого водного пути «из варяг в греки». Сама история словно бы выбрала этот водный путь для собственного течения во времени.

Одного протосмысла слова и понятия: вода, водить, вести, водка, предводительствовать, указывать путь, управлять, вожжи, ведро, выдра, поводырь, вожатый, водимая жена, и многие другие, что выговариваем мы не задумываясь. Кормчий водил судно, заводила распоряжался (водил) в играх, воевода водил в сечу воев (воинов – ст. – слав.), водимая жена была старшей в роду, и властью над родичами обладала немалой.

Многие поговорки и пословицы русского народа свидетельствуют нам о великом множестве оттенков древнего смысла. «И хожено, и вожено, да легче нет»; «Смело веди: куда-нибудь да доведешь»; «Пусти бабу в рай, а она и корову за собою ведет»; «Ему ворона глаз клюет, а он и носом не ведет (пьян)»; «В гости ходить, и к себе водить»; «Дом вести, не бородой (не вожжой) трясти»; «Затянул песню, так веди до конца»; «Нуте, робяты, промыслы водить: люди горох молотить, а мы замки колотить»; «На печи промыслов не водят»; «Не то сметка, что бродит, а то, что других водит»; «Слепой зрячего не водит»; «Человек ходит, Бог водит».

Порой коренное выражение обретало в речи иносказательный смысл: водить кого на веревочке – «держать строго». Водить чем по чём: пером по бумаге, пальцем по столу, начертывать, писать, чертить. Водить умом, в уме, – смекать, задумываться о чем-либо. Водить с кем хлеб-соль – знаться, угощаться. Водить за нос – дурачить, обманывать кого и помыкать им.

Во времена многожёнства (как было сказано) на Руси бытовало понятие води́мая жена, т. е. старшая, главенствующая супруга, дети которой становились законными наследниками, а сама она – водила двор и началила над всем хозяйством.

На Рязанщине водимом называли коновода, проводника, передового в чём-либо человека, заводчика, зачинщика, уставщика, предводителя.

Древний князь иначе звался вождь, водец, водца, или вож. Любопытно, что от слова вож произошло понятие вожливый (тот, кого ведут, смиряют, кем руководят); на современном русском языке – вежливый.

В административном управлении средневековой Руси водить волость означало быть головою, иначе – руководителем данной территории.

В Москве и других местностях России веками традиционно любимы детские игры – пятнашки да салочки, в которых ведущий игрок называется вода, с ударением на первом слоге. Дети и взрослые легко и привычно используют это слово, даже не задумываясь о его древности и былой многозначности. А ведь слово сие стало матрицей для рождения множества других слов, исключительно важных в жизни древних славян, пращуров наших.

Именно знаковое понятие потока воды как корабельной дороги, как исходника властного смысла правителя (вода-водить-вож-вождь) послужило в далёком прошлом базой для образования личного имени Водим. Надо сказать, что подобным образом, от важного и замечательного образовывались и другие древнеславянские имена, и ославянивались имена, славянами заимствованные: Любим, Ефим, Трофим, Устим, Юхим, Яким, Онисим, и т. д.

Однако, политическое убийство князя Водима Храброго, замаскированное под казнь «сеятеля крамолы, клеветника», и последующее возвеличивание роли Рюрика в русле укрепления единодержавия на Руси привели к почти полному забвению имени Водим. Оно крайне редко встречается в поздних летописях, бытовых грамотах и государственных актах Руси. В знаменитом и уникальном труде Н. М. Тупикова «Словарь древнерусских личных собственных имён», представляющем собой выборку из множества летописей, грамот, государственных актов и частной переписки русичей (за 800 лет русской истории!!!), не содержится ни единого упоминания имени Водим!

Отчего же так сурово?..

А сурово так от того, что цари Московские и многие высшие дворянские роды гордились своим происхождением от Рюрика, чей образ их неустанными стараниями сделался поистине иконой. Сама мысль о казнённом Рюриком (законном?!.) претенденте на русский княжий престол была предельно неприятна им, и тень такого отношения к человеку невольно легла на ни в чём неповинное имя Водим.

Историю, как говорят, пишут победители… Вольно или невольно, по незнанию или забвению, а возможно и по прямому наущению заинтересованных лиц поздние интерпретаторы стали искать корень имени казнённого Рюриком вождя в близком по звучанию выражении вадить – «спорить, клеветать», или «манить, обманывать». Это слово столь же древнее, что и слово водить, и следы его можно найти и у древних ариев, и у литовцев, и у словен, и у греков… Смысл же иной, негативный, наносной, и как-то удивительно точно притянутый к печальной судьбе Водима Храброго. Как будто устами партии Рюрика проговоренный… Ужо ему, «набольшему» внуку старейшего князя Гостомысла, дерзнувшему опротестовать престол у могучего северного ярла Рюрика – другого, «молодшего» внука того же великого старца, как гласит одна из серьёзных исторических версий. И если так, то кто из них имел больше прав на престол?..

Имя оказалось под негласным запретом потомков Рюрика, а значит, табуировано для всей последующей официальной истории Русского государства. Да и как было признавать русским царям, что основателем их корня и всей многочисленной ветви Рюриковичей власть была силой оружия и ценой жизни захвачена у законного претендента – «клеветника и возмутителя спокойствия»?.. Как было признавать, что вся родовая верхушка русского государства многими веками владела своей высокой и многоприятной участью незаконно и на крови?..

Посему лучшим из вариантов стал вариант забвения водского князя. Не этой ли «непроходимостью» темы о Водиме объясняется неразрешённая загадка его короткой и трагической судьбины? А ведь человеческий фактор никто не отменял, и при победе Водима-новгородца вся история Руси могла бы пойти по иному руслу…

Имена обычно живут намного дольше, чем политические конъюнктуры. Истину и вовсе трудно уничтожить бесследно. И потому, пусть и в искажённом обличье Вадим – славное имя древних славянских князей Водим живёт в обиходе россиян. Истинный же смысл имени в его первородной форме Водим – «вождь»!

Возвращаясь к версии: не происходит ли имя Водим от древнерусского имени Вадимир? Скорее, это схожее в звучании имя, параллельно созданное народным творчеством. Имя Вадимир, как и некоторые другие сложные имена, считающиеся древнерусскими, имеет истоки свои во временах славяно-балто-германской общности, и второй корень в имени таком не видимое на первый взгляд слово мир, а готское meriz, или позднее marr, mar – что значит слава.

Впрочем, истоки имени на то и истоки, чтобы быть общими. Его женской формой Вадамера звали некогда племянницу короля остготов Винитария, на которой женился вождь гуннов Баламер. Первый же корень имени Вадамер-Вадимир заимствован из древнего санскрита, на котором понятие vada суть «говорящий; речь, разговор, пение, звучание, журчание».

Близкая ветвь ассоциативного ряда, имеющего в основе своей воду. И потому готское имя Вадамера весьма близко древнерусским женским личным именам Звенислава, Гремислава, Брячислава, а мужское имя Вадамер в адаптивной форме стало именем Вадимир, близким славянскому имени Вадим в его исконном виде – Водим!

Валенти́н и Валенти́на

Имя Валентин имеет латинское происхождение, и восходит к латинскому выражению valens (в родительном падеже valentis) – «здоровый, сильный». Однако свою современную форму – Valentin (Валентин) – имя получило от названия города Валенсия, и точный смысл имени суть «житель Валенсии», «происходящий из Валенсии», или просто «валенсиец».

Красавица Валенсия была заложена римлянами в 138-м году до нашей эры в качестве своей испанской колонии. Случилось это во времена жестоких войн Рима за овладение Испанией, населённой тогда многими племенами. Иберы и кельты, финикияне и эллины, римляне и многие другие этносы составляли пестрое, смешанное население Испании. Здесь сосуществовали в одно и то же время самые различные типы и ступени цивилизации, многократно переплетаясь и скрещиваясь между собой.

Из множества племён наиболее яростное сопротивление римскому орлу оказало племя лузитан. Война лузитан-автохтонов с римлянами велась с такой жестокостью, алчностью и вероломством пришельцев, что лузитане, не усмиренные, а напротив, ожесточенные вероломством захватчиков, бились с беспримерной отвагой. Неукротимая Лузитания была покорена не столько в честной битве, сколько изменой и убийствами, в которых участвовали и свои и чужие.

С неослабевающим мужеством сопротивлялась столица лузитан город Нуманция, и в борьбе с ней Рим нередко терпел поражения. Виной тому были бесталанное командование римских полководцев, и растущие с каждым годом распущенность, недисциплинированность и трусость римских легионеров.

Падение Нуманции в корне подорвало проявлявшуюся еще местами оппозицию против Рима. Достаточным стало проведение нескольких незначительных военных операций и наложение денежных штрафов, чтобы заставить всю Ближнюю Испанию признать верховную власть Рима. С поражением лузитан римское владычество упрочилось и расширилось уже по всей Испании.

Консул Децим Юний Брут, присланный на замену грозному Сципиону, поселил пленных лузитан в старой, ещё финикийской колонии близ Сагунта, и предоставил их новой alma mater устройство на основе латинского права. Новообразованную римскую колонию Брут назвал Валенсией, отдав дань мужеству новых поселенцев, силе их духа и воли к сопротивлению. Именно эти качества стойких лузитан стали пищей для размышлений Брута, и смысловыми основами для названия их нового города.

Валенсия в дальнейшем развивалась как оживлённый центр Римской культуры, и достигла своего расцвета во II-м веке нашей эры. После падения Римской империи город стал территорией завоевателей-вестготов и скоро пришёл в упадок.

В период раннего средневековья Валенсия на 5 столетий подпала под власть мавров (арабов), и тогда… поистине расцвела; в ней получили бурное развитие сельское хозяйство, науки и искусство, и особенно – архитектура испано-мавританского стиля.

Валенсия по праву считалась центром арабской культуры в Испании. В 1031-м году город стал столицей независимого мавританского государства, отделившегося от Кордовского халифата. Арабы прославили Валенсию своей знаменитой керамикой. Валенсийские фаянсы отличались сочетанием золотистого или красно-медного люстра с темно-синей краской. Большие толстостенные блюда с широким бортом украшались растительным орнаментом – мореской, в центре которого позже часто помещался герб Валенсии – орел святого Иоанна Евангелиста. Орнамент располагался концентрическими или радиальными поясами, в середине изображались гербы знатных итальянских фамилий в свободной, широкой, почти небрежной манере. Для валенсийских фаянсов типичен также натуральный растительный орнамент из «ягодок», заключенных в круги побегов и зубчатых листьев, похожих на греческий акант, темно-синей краской на пунктированном – состоящем из мелких точек – фоне.

Эти изделия производились на экспорт, и преимущественно в Италию.

В XIII-м веке король Хайме I Арагонский, прозванный Завоевателем, навсегда изгнал мавров и основал независимое королевство Валенсия. К концу XV-го столетия Валенсия достигла апогея своего развития, и в её истории наступил «Золотой Век».

Город, третий по значению в Испании, живописно расположен на восточном склоне внутреннего испанского плоскогорья к Средиземному морю; на западе граничит с Южной Арагонией и Новой Кастилией, и занимает узкую береговую полосу, тянущуюся от Каталонии к югу. Славится Валенсия своим прекрасным, мягким климатом и замечательным плодородием, объясняя свой изящный эпитет – «Сад королевства».

Современные испанцы по-особому произносят название своего города – Баленсья, или Валунсия…

От начала возникновения Валенсии римские ветераны и ассимилированные коренные испанцы искренне полюбили свой город, и столь же искренне гордились его историей и его названием. Нечасто бывало, что противники называли по сути завоёванный город в честь мужества, силы и крепости его поверженных защитников…

В те легендарные времена, когда творилась история, создавались и новые имена. Римляне сами были субстратом многих народов, и потому легко и охотно принимали элементы чужих культур. Название города органично вписалось в живой язык Рима – латынь, и… инициировало рождение имени человеческого – Валентин (и его женскую форму – Валентина), в течение ряда веков служившие традиционными именами простых римлян и их лавроносных императоров. Нередко эти императоры в ходе смут и потрясений выдвигались на трон из солдатских рядов, где неизменно популярным было прозвище Валент – «здоровяк».

Однако, важно понять, что именно в грамматическом смысле послужило основой для образования собственно имени города. Корень имени – valeo, был весьма распространён в языке Рима, и участвовал в образовании множества различных понятий и крылатых выражений. Таких, как: «быть сильным, крепким», «хорошо владеть боевой секирой», «иметь хорошие ноги», «отличаться высокой доблестью», «хорошо чувствовать себя», «быть могущественным, сильным», «иметь сильную конницу», «обладать большим красноречием», «быть влиятельным», «иметь перевес, преимущество», «иметь возможность, быть в силах, быть в состоянии, мочь, годиться, служить», «иметь силу, иметь отношение, распространяться», «быть действенным, помогать (о лечебных средствах)», «стоить», «иметь значение, смысл», и т. п.

Письма свои римляне традиционно заканчивали словом vale, что значило «будь здоров (прощай)!».

Важно и то, что этот корень нередко участвовал в описательной характеристике незаурядного человека: «здоровый, сильный», «крепкий, прочный», «толстый, плотный», «могущественный, важный, влиятельный, значительный», «основательный, веский», «тяжёлый, упорный», «энергичный, сильный», и т. п.

Во многих подобных образованиях проступает понятие силы. Не всегда физической, впрочем. Но и в нашем времени как мы употребляем слово «сильный»? Очень даже по-разному! Сильный физически. Если кто-то что-то сделал очень хорошо или очень плохо, говорят «силён!». О литературном произведении могут отозваться – «сильная вещь». Далее-более: сильное влияние, сильный отряд, сильная позиция, сильный документ, сильный привкус, силовое воздействие, сильный человек (могущественный, влиятельный), и т. д.

Древние также использовали «сильные» инструменты в своей речи. И не только римляне, но и те народы, с какими римляне соприкасались. Иначе говоря, корень valeo казался родным и привычным не только римлянам. Кельты, иберы, эдетаны, индигеты, астуры, васконы и другие коренные испанцы хорошо понимали многогранное значение этого корня. Причиной тому можно считать происхождение понятия valeo из некоего древнего праязыка, родственного многим поздним языкам мира. И действительно, протоформу корня valeo можно увидеть в древнем санскрите, одном из основных древнеиндийских языков индоевропейской языковой семьи. Здесь b'alan – «сила», «мужество», «власть»; b'alavant – «сильный, могучий»; bal'in – «сильный; мужественный», «воин».

В Римском именослове в ходе смешения культур и языков некогда появился когномен (иначе – личное, или родовое прозвище) – Валенс («здоровяк», «храбрец»); а испанский топоним Валенсия вызвал к жизни в среде ветеранов римских легионов и ассимилированных испанцев имена-когномены Валентинус («валенсиец», «происходящий из Валенсии»), и Валентианус («из рода Валентинуса»). Именно эти когномены стали родоначальными формами для ряда современных европейских имён, в частности – имён Валентин и Валентина, несущих в себе память о Валенсии, здоровое начало и знак силы.

На просторы России первые латинские, или римские имена явились в VIII–IX-м веках по великому торговому пути «из варяг в греки», с кораблями заморских негоциантов. Именослов Руси обогатился новыми мужскими именными формами – Валент, и Валентин, и женской формой – Валентина.

Примечательно, что в традиции именования на Руси в средние века имя Валентин употреблялось в среде монашества и белого духовенства; у мирян имя почти не встречалось вплоть до второй половины XIX века. Однако, в первые годы века XX-го имя Валентин и особенно Валентина стали весьма востребованными в гражданском обиходе. В 30-е годы имя занимало уже 9-е место в таблице популярности личных имён России!

Вале́рий и Вале́рия

Первородное имя Валерий имеет латинское происхождение. Первое официальное упоминание имени Valerius (Валерий) в истории Рима относится к VIII столетию до нашей эры. Хроники повествуют, что 21 апреля 753 года до н. э. некий честолюбивый юноша благородного рода по имени Ромул, следуя древней сакральной традиции, пропахал плугом борозду вокруг Палатинского холма (одного из семи холмов, на которых позже был построен Рим), обозначив перед богами и смертными священную границу новой колонии метрополии Альба Лонга – города, названного им на языке латинов созвучно собственному имени – Рома.

Среди многих поистине великих деяний Ромула, оставивших след в анналах истории, одно из них, связанное с похищением сабинянок, невольным образом выдвинуло на передний план некоего воина, и вместе с тем прославило в веках, и даже тысячелетиях его имя – Валерий!..

В первые лета новый город представлял собой обычное поселение среди окружавших его племён, многолюдных и умелых в битве. Старожилы с недоверием приглядывались к новосёлам, и к сближению особенно не стремились. На долгое время сложился насторожённый нейтралитет, когда стороны не воюют, но и доверия к соседу не испытывают. Торговля в таких условиях тоже не могла похвастаться буйным цветом. Всё было так-сяк, и скорых изменений не предвещалось.

Ситуацию усугублял катастрофический недостаток женщин, что заставляло молодых и здоровых переселенцев испытывать дискомфорт во всех отношениях. Переселенцы желали заводить семьи, являть на свет детей, и строить жизнь так, как это делали их отцы и деды, следуя естественным потребностям человека и самому смыслу жизни. Но своих девиц не хватало, а соседи своих дочерей не уступали. Ни уговорами, ни соблазнами. Это была проблема!..

Мудрый не по летам Ромул задумал решить двойную проблему посредством обоюдных браков, что показалось ему наиболее надежным способом в решении демографических задач колонии, и достижении так необходимой дружбы. Однако же, понимая, что насельники соседних городов первыми не потянутся к активным и опасным римлянам, Ромул задумал дерзкое: открыть врата дружбы, и устроить личную жизнь своих воинов крупномасштабным похищением девушек у соседей.

Принеся обеты богам и получив одобрение старейшин, юный правитель объявил празднество и всенародные игры в честь Нептуна, и разослал гонцов в ближайшие города с призывом желающим из числа свободных людей принять участие в состязаниях мужей и общем пиршестве.

Замысел вполне удался: дичи набили много, котлы кипели непрестанно, бочки трещали вышибаемыми днищами, и первые ростки дружбы робко зацветали над хмельными столами. Но план есть план, и в последний день игр по знаку Ромула к столам бросились вооружённые римляне, выхватили юных дев и молодых жён приглашённых.

В панике их безоружные отцы и братья бежали, опасаясь быть изрубленными вероломными хозяевами. Это было ожидаемо, и заплаканные пленницы были тут же по-отечески утешены Ромулом, уверившим их, что похищение совершилось не во зло, не блудного насилия ради, но для вполне натурального брака, освященного пред алтарями богов. Жрецы из числа колонистов с готовностью воздели руки с горящими светочами, подтверждая клятву вождя перед Небом. Пленницы всхлипывали, принимая судьбу…

Оскорблённые же отцы и братья их, достигнув жилищ своих, ударили в набат.

Так сабиняне начали свою знаменитую войну с Римом. Первыми из сабинских городов выступили ополчения Ценина, Антемны и Крустумерия, объявив поводом месть за похищение девушек, реально же сознавая необходимость сокрушить растущую угрозу со стороны дерзких и отчаянных колонистов. Другие сабинские города медлили, изучая перспективы. И подготовка к сражению безнадёжно затянулась в вялых спорах.

К тому времени по сабинским землям разнеслась молва о благородстве римского военного вождя, о добром его отношении к противнику, о щедрости его и дружелюбии. Гибнуть никто не хотел, и по времени недолгому к Ромулу стали понемногу присоединяться сделавшие выбор влиятельные люди со своими воинскими отрядами. На зов Ромула иные переселялись в Рим целыми семьями.

Сабиняне сожалели о своём промедлении и понимали, что теперь им придется вступить в схватку со значительно возросшей силой Рима. На военном совете в городе Куры союзники избрали предводителем войска царя куретов Тита, какого за административный талант жители прозвали Таций – «управитель, установитель законов».

К общему лагерю потянулись обозы с припасами, кузнецы-оружейники забыли про сон, и грохот их молотов денно и нощно будоражил мирных сабинян, словно эхо беды.

Войско римлян немногим уступало сабинскому. Сойдясь на пространстве меж двумя лагерями, вожди и воины, отменные в ратном деле и закаленные во многих боях, явили подвиги, достойные памяти потомков, то нападая, то отражая атаки, то восстанавливая равновесие сил после отступления. Бой кипел долгое время и с переменным успехом; ночами выносили павших, и поутру бросались в схватку вновь. Гибель товарищей ожесточала воинов, пролитая кровь взывала к отмщению и ожесточала сердца ратоборцев.

Устали все, но заговорить о мире мешала гордость. А пока обе стороны терзались сомнениями и лили кровь, похищенные сабинянки, из-за которых и разразилась война, собрались тайно и решили прекратить смертоубийство, в котором они теряли и своих родичей, и своих новых мужей. В скорбных одеждах, судорожно прижимая молошных грудничков, выбежали они на поле боя к сабинскому лагерю, стеная и припадая к коленям встречающих, и дружно подняли громкий плач на виду у всех. С мольбой о мире все женщины вместе с детьми пали к стопам царя Тация, и оставались распростертыми, пока их не подняли с земли потрясённые воины, и утешили сердечным обещанием сделать все надлежащее и возможное для мира.

Римляне отошли, понимая и не мешая, а сабиняне до рассвета спорили и митинговали. С рассветом же, утомлённые событиями минувшего военного времени, после тяжких раздумий и жестоких сомнений сабиняне объявили о решении городов прекратить войну. Римляне с облегчением приняли радостную для них весть о мире.

Начально перемирие воцарилось между противостоящими войсками, а затем, когда встретились и договорились о важном цари, был заключен договор о дружбе. Меж высокими мужами достигнуто было соглашение такого рода, подкрепленное клятвами: быть царями над римлянами совместно Ромулу и Тацию, облечь их равными полномочиями и воздавать им равные почести; городу быть столицей и называться прежним именем Roma (Рим) в честь богини-охранительницы; каждого из граждан в нем по отдельности, как и прежде, правомочно считать римлянином; всем сообща иметь одно определение, и по обычаю сабинов называться вольными квиритами.

И тогда лишь военные вожди, собрав отряды, возвратились по домам. Но царь Тит Таций вместе с тремя мужами из самых прославленных сабинских родов остались в Риме и обрели высшие почести. Мужами этими были Талл по прозвищу Туранний, Меттий Курций, достойный воитель, и храбрейший Волузий Валерий. С ними остались также их дружинники, сородичи и клиенты, числом не менее местных жителей.

Почестями первых славных сабинян в дальнейшем щедро пользовались знатнейшие римские роды, основанные ими. Они же дали римскому именослову свои сабинские имена Туранниев, Курциев и Валериев.

Но сабинские ли?.. Все ли из знатных были сабинами по крови, иль был среди них некто из пришлых гостей, кто принят был прежде сабинами и ими обласкан, обычаям следуя древним? Именем своим сомнений достоин… Валерий.

Кем же был тот первый в официальной истории Валерий?

Учёные мужи рассуждают на тему сию следующим образом.

В античной традиции прочно укрепился тезис о притоке в Рим при Ромуле людей «из соседних народов» (ex finitimis populis). Как уже было сказано, в связи с похищением девушек Рим пополнился числом граждан за счет сабинян-ценинцев, антемнатов, крустумерийцев. Это были жители сабинских городов. Отсюда следует определенно раннее появление в Риме этрусского или, возможно, сабинского рода Валериев. Глава этого рода Волузий (или Волез) и остался, по преданию, в Риме советником соправителя Ромула царя Тита Тация в числе других знатных сабинян.

Историки азартно спорят, называя его кто сабином, кто этруском. Найденная в 1977-м году в Сатрике надпись с именем Валерия, содержащая посвящение Мамарсу (т. е. италийскому Марсу), казалось, весомо подтверждает сабинский характер рода Валериев.

Сабинами назывались древнеиталийские племена умбро-оскско-сабелльской ветви. Расселялись они некогда на землях между реками Тибр, Атернус и Анио. Римские историки называли сабинов, как и самнитов, по их собственному определению потомками бога солнца Sabusа, и приписывали им искони то ли лакедемонское (спартанское), то ли персидское происхождение.

Главными занятиями сабинов были земледелие и скотоводство.

Известно из хроник, что последняя независимая часть сабинов была покорена Римом в 290 году до н. э. В дальнейшем они довольно быстро утратили свой язык и романизировались.

Этрусками же назывались древние племена, населявшие в первом тысячелетии до н. э. северо-запад Апеннинского полуострова. Именно этруски создали развитую культуру, предшествовавшую римской, и оказавшую на неё по-настоящему огромное влияние. Римские заимствования у этрусков включали развитое инженерное искусство, в частности, возведение арочных сводов зданий. Такие римские обычаи, как бои гладиаторов, гонки на колесницах и многие погребальные обряды также имеют на раннем плане этрусское происхождение.

По прародине этрусков наиболее распространены две версии: согласно одной из них, этруски происходили родом из Италии; согласно другой – этот талантливый народ мигрировал в Италию из областей Восточного Средиземноморья. И это важно!..

Как утверждал мудрый грек Геродот, этруски – суть выходцы из Лидии, области в Малой Азии, и прежде назывались они тиррены или тирсены. Родину свою тиррены вынужденно покинули из-за страшного голода и неурожая. По мнению Геродота, это произошло практически одновременно с Троянской войной. Их миграция совпала во времени с бегством спасшихся троянцев. Что тоже важно для размышлений!..

Очевидно, что предки Валерия по этрусской версии пришли со стороны Средиземноморья. Великий римский поэт Вергилий в бессмертных стихах своей Энеиды так описывал битву латинян с переселенцами из Альба-Лонги.

А переселенцы в Альба-Лонгу были потомками спасшихся троянцев, что несомненно. И тогда персонаж «не чуждый доблести древней» был потомком выходцев из разгромленной ахейцами Трои; троянец по крови, и этруск по жизненным обстоятельствам; он и стал в нужное время основателем римского рода из первых!

И действительно, когда через два столетия благодаря реформам Сервия Туллия (578–534 гг. до н. э.) разбогатевшие плебеи и знатные римские патриции слились в новое сословие нобилей, господствующее положение в нобилитете продолжали привычно занимать старшие патрицианские роды: Эмилии, Корнелии, Клавдии, и Валерии.

Путь имени человека – почти всегда путь его народа.

На современной географической карте можно отыскать швейцарский город Сьон, в окрестностях которого доныне высится замечательный замок с названием Валере.

Mont Valerien – так называется сильно укреплённый в старые времена холм к западу от Парижа.

А французский город Вале в старой транскрипции и вовсе звучит как Валлайс.

Здесь явное родство с двойным именем римского патриция: Волузий Валерий…

Кто оставил эти топографические следы?..

Известно, что территорию Франции в прошлом населяли галлы, родину которых сами французы относят к степям Азии. Двигались же галлы (иначе кельты!) через Европу вплоть до Испании, и несли с собой свою культуру и свои имена. Неудивительно созвучие французского города Валлайса и первого имени Волузия Валерия, ибо древний протокорень у них вне всяких сомнений – общий, средиземноморский.

Ну и о значении этого легендарного имени.

Кельтско-этрусское имя сабинского гостя Valerius (Валерий), как и семантически близкое ему имя Валентин, содержит несущую основу valeo («сила, крепость»), какая была весьма распространена в живом на ту пору латинском языке Рима. (Подробнее – см. очерк имени Валентин).

С точки зрения грамматики выражение valēre суть второе лицо единственного числа настоящего времени, пассивный императив valeo. Иначе говоря, пассивный императив используется тогда, когда в предложении нет прямого указания на то, кто должен совершить действие. Должен, и всё… Это чем-то походит на современный застольный тост, однако такие обороты от седых времён были присущи римскому праву: «Да будут наказаны виновные!».

Что характерно, в финском юридическом языке использование таких оборотов также достаточно известно, и используется в подчеркнуто-возвышенном стиле: Kuultakoon molempia osapuolia! – «Да будут выслушаны обе участвующие стороны!»; Syyllinen tuomittakoon, syytöntä älköön tuomittako! – «Виновный да будет осужден, невиновный да не будет осужден!».

На межнациональном языке медиков – латыни! – выражение «Валере семпер» (Valere Semper) означает самое доброе приветствие и пожелание – «Будь здоров всегда!».

Этимология имени Валерий достаточно необычна – формула имени этого суть пожелание: «Будет здоров, силён, крепок». Именно в таком виде наказа!

В именослов Руси имя Valerius вошло в X-м столетии, и было озвучено как Валерий. Однако по-настоящему популярным в России имя сие стало лишь в конце XIX – начале XX веков.

За сотни лет употребления и ассимиляции в русском языке образовались параллельные формы – Валерьян, Валер. Эти имена совершенно самостоятельны, но имеют единое родоначальное имя – Валерий. Близкая форма – имя Валериан, буквально означающее «сын Валерия».

В Европе образовалась и женская форма этого имени. XIX век отмечен был многими событиями, среди которых в нашем ключе можно отметить «прибытие» в российский именослов французского женского имени Валери. Приобретение такое стало возможным в период максимально тесных франко-русских отношений. Даже Отечественная война 1812 года не стала помехой культурному сближению двух народов.

Озвучено имя было в привычных фонетических рамках – Валерия. И стало светское имя сие с его нежным и романтическим флером подлинной жемчужиной российского именослова. И наследовало смысл – «Будет здорова, сильна, крепка».

Особое распространение имена Валерий и Валерия получили в сердце России, и в её северо-западных областях.

Народная любовь россиян к имени Валерий порой принимала забавные формы: так, у насельников красавицы Твери сложилась поговорка – «В дому у Валеры – добра без меры; сапоги из сафьяна, и душа без изъяна».

Варва́ра

Это имя имеет греческое происхождение. Образовано имя Βαρβαρα (Варвара) от греческого выражения βάρβαρος, и в сложившейся традиции несёт в себе смысл: «чужеземная», «иноземка», «пришлая».

Когда к IX-му столетию до нашей эры беспокойные перемещения племен прекратились, во всех исторических областях Греции занявшие их этносы закрепились окончательно. В Фессалии осели собственно фессалийцы, и в соседстве с ними мелкие племена перребов, долопов, энианов, малийцев и др.

В Средней Греции и на близлежащих островах распространились племена эолийцев и ионийцев; последние поселились в Беотии, на части Эвбеи, на некоторых островах (как например, Лесбосе, и др.) и по берегу Мисии.

Ионийцы заняли Аттику, большую часть Эвбеи, Киклады, берега Лидии и близкие к ним острова.

Большая часть Пелопоннеса, Дорида, Мегарида, берег Карии, остров Крит и несколько других островов были заселены дорийцами.

Северный берег Пелопоннеса застолбили за собой ахейцы.

В Элиде, Аркадии, Этолии и Акарнании население составилось из остатков эолийцев и ахейцев, с примесью пеласгов и других, ещё доэллинских народов.

Вот такая складывалась пёстренькая картина будущего эллинского мира.