Читать онлайн Зелье предательства бесплатно

Эмили Аррентс
Зелье предательства

Emmelie Arents

De Woestijndief

Глава 1
Таран

Всё, что мне было нужно, – это чуток везения.

Покрышки моего мотоцикла продавили колею в песке. Ещё немного. Сухой воздух пустыни заполнял лёгкие, обжигая жарче, чем обычно. Твари, которых послал за мной Ядовитый Глаз, были не просто банальными иллюзиями и впечатляли сильнее, чем любой виденный мною фокус. Быть может, на этот раз я зашёл слишком далеко. Никто не суётся к магам, и уж точно не к магам вроде него.

При следующем повороте я рискнул бросить взгляд назад.

Моё сердце пропустило два, нет, три, удара. Песчаное тело змеи изогнулось и вытянулось в воздухе, готовое исполнить повеление своего хозяина. Тварь обнажила клыки и впилась мне в плечо с выворачивающим нутро шипением. Я подавил крик. Передняя покрышка моего мотоцикла потеряла сцепление с дорогой. Вспотевшими ладонями я с трудом удерживал руль. Что-то не дало мне упасть. Руки выправили хват, покрышки врылись ещё глубже в песок. Я восстановил равновесие. Чудо.

Тяжесть в груди рассеялась, когда змеи оставили погоню. Оказывается, магия санджи[1] по прозвищу Ядовитый Глаз не простирается дальше этого места. На краткий миг я подумал было, что санджи не остановится, что маг предпримет ещё одну, последнюю, попытку уничтожить меня. Как ни крути, я украл одно из его сокровищ. Однако не было ни одного признака новой, возможно, более серьёзной угрозы.

Ухмыляясь, я съехал с песчаного бархана. Адреналин бежал по венам так мощно, что сердце не вмещало подобного возбуждения. Змеиная угроза миновала.

Рана на плече горела, и всё же это была ничтожная жертва за то, чего я достиг за сегодняшний день. Сегодня я обокрал самого злославного санджи Сарадана, и эта победа была ценнее любой добычи.

* * *

Я отогнал прочь кур и поставил свой мотоцикл с северной стороны дома. Мы жили наособицу, окружённые песком и высохшими кустами. Одно из полотнищ, дававших тень нашему жилищу, упало. Я привязал его обратно к столбам, прежде чем войти.

Сарадан не был бедной страной, однако Артеду люди упорно избегали. Не только из-за нищеты, но и из-за Ядовитого Глаза, который, появившись здесь, держал сердца людей в тисках страха.

Его настоящее имя было Яссин Ралек. Своим прозвищем санджи был обязан тому, что у него был только один здоровый глаз. Другой глаз – мутный, неестественного цвета.

Никому не хотелось приближаться к его жилищу. Его магия отличалась от магии остальных пятерых мастеров. Опасная. И даже злокозненная. Поговаривали, будто войти в его прибежище невозможно, будто стража султана уже неоднократно пыталась проникнуть туда, но тщетно. Никто не вернулся назад.

Сегодня я доказал, что в этом не было ничего невозможного.

Мой брат Амир сидел за обеденным столом, заворожённо читая лежащую перед ним книгу. Тёмные длинноватые волосы падали завесой ему на лицо. Я прислонился к дверному косяку и подождал, пока брат заметит меня. Потом прочистил горло, чтобы привлечь его внимание.

Амир поднял глаза.

– Что с тобой приключилось? – По тону его голоса было понятно, что ответ на вопрос интересует его не так сильно, как я надеялся. – Ты весь вывалялся в песке. – Он закатил глаза и снова занялся своей книгой. – Неважно.

Я отнёс на счёт своего везения то, что рана на плече прикрыта одеждой, и прошёл в комнату, затем положил ладони на стол и наклонился.

– Разве ты не хочешь знать?

– Нет.

– Точно не хочешь?

– Нет.

– Ни капельки?

Амир утомлённо поднял голову.

– Ты весь в песке. А значит, ты опять сделал какую-то глупость.

– Мы живём в пустыне. Куда мне деться от песка?

Он перевернул страницу.

– Никто не закапывается в песок без причины, Таран.

Он был явно расстроен моими поступками. Опять. Может, я и правда просто смутьян и вор.

Я отыскал наполненный магией пузырёк, зажал его между большим и указательным пальцами и принялся терпеливо ждать, когда Амир среагирует на ярко-зелёное мерцание. Жидкость как будто пульсировала, напоминая суетливо трепещущий огонёк свечи. Магия, можно не сомневаться. Но вот для чего её использовали? Кажется, в бутылочке стало меньше жидкости, чем было раньше. А может, это просто игра моего воображения.

Амир так стремительно вскочил на ночи, что стул закачался на ножках. Он отпрянул, как будто перед ним стоял сам Ядовитый Глаз.

Я аккуратно поставил пузырёк на стол.

– Достаточно веская причина?

Он с отвращением покачал головой:

– Ты рехнулся?

– Вконец, – сказал я. – Иначе у меня ничего бы не получилось.

– Если это зелье взялось оттуда, откуда я думаю…

– Да, Амир. Оно принадлежит самому грозному магу Сарадана.

Я пытливо вглядывался в лицо брата, надеясь, что беспокойство уступит место пониманию. Предвкушению.

– Ты украл зелье у Ядовитого Глаза? Каким чудом ты до сих пор дышишь?

Я пожал плечами:

– Повезло?

Амир бросил мимолетный взгляд на зелье и снова посмотрел на меня. Он сжал зубы, затем расслабился:

– Давай без шуток. Зачем тебе было навлекать на себя такую опасность? – Брат подошёл ко мне и схватил за плечи. Я сжал зубы, чтобы не зашипеть. Рана. – Зачем, Таран? Почему ты вечно ищешь неприятностей на свою голову?

– Как ты не понимаешь? – Я слишком устал, чтобы скрыть разочарование. – Амир, это зелье означает надежду.

Глава 2
Таран

А мир повернулся ко мне спиной и запустил руки в волосы.

– Ты имеешь хотя бы смутное представление, что это зелье делает? Ты же мог принести то, что в мгновение ока уничтожит весь дом!

– О чём спорят мои мальчики? – Баба[2], наш отец, вошёл в комнату, его старая трость негромко, но твёрдо простучала по полу. Ему было тяжело ходить после того, как три года тому назад на него напала группа хассани.

Некоторые восприняли появление Яссина как возможность безвинно притеснять людей. Страдали в основном не маги, а обыватели. Иногда казалось, будто я один не мог смириться с тем, как всё складывалось.

На первый взгляд Баба выглядел обеспеченным человеком. Его волосы длиной до плеч были аккуратно пострижены, башмаки начищены, одежда всегда должным образом постирана. Но стоило присмотреться, и становилось понятно, что всё это было изрядно поношено. Золотистые пуговицы на жилете болтались, низ штанин обтрепался, а по трости бежала трещина.

Его тёмные глаза упёрлись в предмет на столе. Выражение лица осталось неизменным, и поэтому я терпеливо ждал его реакции. Баба оторвал взгляд от пузырька с пульсирующей жидкостью и посмотрел по очереди сначала на Амира, затем на меня.

– Кто ответственен за это?

Всё что угодно было бы лучше этого ледяного спокойного тона. Я лишь жаждал доказать, что Яссина можно одолеть, что мы можем сопротивляться и не должны жить в страхе. Это зелье наверняка стоило невероятных денег, поскольку заниматься магией дозволялось только богатеям.

Баба покачал головой, словно лишь теперь поняв, что вопрос его был излишним.

– Таран, откуда взялось это зелье?

Конечно, он знал, что это моих рук дело. Амир был идеальным сыном. Всегда.

Я сглотнул.

– Яссин Ралек. – Удовлетворение, которое я испытывал от своей победы, отдавало такой же кислятиной, как его имя.

– Воистину, иногда мне кажется, что ты утратил рассудок. – Баба больше не сдерживал гнева. – Как смеешь ты приносить магию в этот дом? – Магия. Подлейшее, позорнейшее слово на всём белом свете. Хуже, чем смерть. Предательство. Ложь. – Ты забыл, что случилось с твоей матерью?

У меня внутри всё перевернулось. Как смеет он приплетать сюда матушку?

– Ты же знаешь, каких денег оно должно стоить! – Я схватил пузырёк со стола и приложил к сердцу. – Баба, вот доказательство того, что ещё остаётся надежда.

– Ты докажешь лишь то, что мы смертны. – Последние остатки его спокойствия как ветром сдуло. – Нас покарают за это, сын, а в худшем случае убьют!

Амир вздрогнул, хотя он-то ни в чём не был виноват. Я держал спину прямо, отказываясь показать, насколько мне было больно.

– Выходит, вам нравится жить в страхе? Эта бутылочка стоит дороже всего, чем мы когда-либо владели. – Я перевёл взгляд с Бабы на Амира. – А это значит, отъезд нам по карману. Переезд в лучшие места.

Я хотел оставить прошлое позади, найти новый дом. У меня перед глазами уже был конечный пункт этого пути. Безмятежное прибежище, где нет места магии.

– Мы могли бы уехать из страны.

Но Баба сказал:

– Ты избавишься от этого зелья сегодня же до ночи. Уничтожь его, зарой, что хочешь с ним сделай. Я никогда больше не хочу его видеть, Таран.

Разочарование в его взгляде и то, как он произнёс моё имя, резануло по мне, как гвоздём по стеклу.

Баба отправился на кухню, бормоча что-то насчёт чая. По полу ему под ноги сиганула крыса, и он запнулся. Зверюга суетливо перебегала от одного шкафа к другому. Почему мы смирились с такой жизнью? Я, во всяком случае, не мог смириться. Я бы предпочёл умереть.

Амир снова погрузился в свою книгу. Он неизменно покупал эту дребедень, а ведь деньги пригодились бы для куда более полезных вещей. Например, чтобы починить крышу.

Я пошёл к себе в комнату и осмотрел рану, оставленную змеёй на плече. Выглядела она не так плохо, как я воображал. Я замотал её полотном в надежде, что обойдётся без заражения.

Я знал, что необходимо сделать, пускай это и шло наперекор желаниям и ценностям моего отца. Я не уничтожу склянку, не зарою – ничего такого. Нет. Я продам её на магическом базаре. Когда деньги будут у меня в кармане, они быстро поверят, что новая жизнь ближе, чем они думали.

* * *

С первыми лучами солнца я выскользнул из дома. Баба с Амиром будут спать ещё несколько часов, а значит, я избавлен от их назойливых расспросов.

Луна, которую вскоре затмит восходящее солнце, ещё виднелась на светлеющем небе. Задержав дыхание, я открыл парадную дверь, которая вечно скрипела и стенала.

Я нарядился в длинную жемчужно-серую мантию и закрыл лицо платком. Даже матушка не прознала, что я ухитрился стянуть это одеяние у ротозея-торговца. Она выглядела не так роскошно, как те одежды, что носили хассани, но для парня, обучающегося магии, может, и сойдёт.

Под мантией скрывалась поясная сумка с пузырьком. Магический базар был закрыт для простолюдинов. Мне придётся действовать осторожно, если я не хочу очутиться в узилище.

Наш верблюд пронёс меня по улицам Артеды. Животина была дряхлой, и несколько лет тому назад Баба сторговал её за бесценок. Я бы с радостью приехал на своём мотоцикле, но он был слишком приметным и к тому же не очень законным. Раз я хотел выдать себя за истинного санджи, мне следовало отвергнуть все прогрессивные штуки.

Я никогда не думал, что однажды покину город, где родился. Во всяком случае, не навсегда. Теперь всё изменилось. Я ничего не жаждал так сильно, как убедить своих брата и отца, что счастье ждёт нас в иных краях. Баба пока был не готов увидеть это, но я ещё покажу ему. Стоит мне вернуться домой с полной мошной монет, и он переменит своё мнение. Нет ничего более убедительного, чем хорошо набитый кошелёк. Я улыбнулся этой славной перспективе.

Верблюд пересёк деревянный мост, переброшенный через реку, и поднёс меня к стражнику в кожаном доспехе. На бедре его поблёскивала кривая сабля.

Стражник поднял руку:

– Стой.

Я нащупал мошну с деньгами.

– Сколько?

Стражник изучающе посмотрел на меня. Поскольку я был одет как санджи, он не упустит случая и запросит побольше. Как ни крути, хассани были очень богатыми людьми.

– Десять динаров.

Я прикусил кончик языка и сделал каменное лицо. Нельзя ввязываться в неприятности со стражником, решившим заломить непомерную пошлину. Он бесстрастно смотрел на меня, пока я доставал монетки. Уронив деньги в его руку, я изобразил на лице улыбку, и, когда мужчина шагнул в сторону, проехал мимо, не удостоив его и взглядом. Чувствуя толику благодарности, что стражник не стал задавать дальнейших вопросов, я приблизился к городу, где устраивали магический базар.

Вдали вырисовывались жемчужно-белые здания. Искир. Всего лишь другой город, однако чувство такое, будто я вступил в другой мир. Лучший мир, более роскошный. Чем дальше я продвигался по Искиру, тем сильнее кружила мне голову его красота. Недавно взошедшее солнце окутало золотые округлые крыши ослепительным сиянием.

Это всего лишь другой город.

Я ехал по людным уже улицам, переполненный впечатлениями. Желудок сжимался от запаха свежеиспечённого хлеба и изысканных сладостей. Я не мог вспомнить, когда же в последний раз ел нормальную еду.

Разница с моим родным городком была настолько велика, что это было жестоко. Густонаселённый, оживлённый, богатый – не чета нищей малолюдной Артеде. Отсюда пустыня, где я жил, казалась очень далёкой.

Если б только мой отец и Амир могли это видеть. Поверят ли они, какая роскошная жизнь здесь течёт, или, как и всегда, притворятся, будто у нас всё хорошо?

Я сделал глубокий вдох и задержал дыхание, как будто так можно было почувствовать вкус выпечки. Пообещал себе, что куплю что-нибудь, как только продам зелье. Сначала мне следует отправиться в сердце города, прямиком на магический базар.

Стража там точно будет посерьёзнее, и я по дороге повторял заученные фразы. Если стражники насядут на меня, флакон с зельем может послужить доказательством того, что я принадлежу к хассани.

Служке при стойлах я заплатил пару динаров и, после того как он клятвенно заверил меня, что вернёт верблюда в целости и сохранности, я отправился к оживлённой базарной площади уже пешком.

Я часто ощупывал свою поясную сумку. Магическое зелье стоило дороже любой вещи, что когда-либо у меня была, и я не мог себе позволить потерять его.

Я почти не заметил два белых столба, расписанных портретами влиятельных магов и изображениями магических растений. Двое стражников у ворот потребовали всего моего внимания. Они останавливали каждого санджи, желавшего войти, проверяя, не прячет ли тот оружие, и тщательно расспрашивая.

Уж если я сумел улизнуть от Ядовитого Глаза, то сумею пройти и сюда. Я пристроился в конец очереди и стал ждать, когда подойдёт мой черёд. Долго никого не задерживали. Вереница медленно продвигалась вперёд. Палящее солнце нещадно жгло сквозь моё одеяние, и лоб мой покрылся каплями пота.

Стражники поманили меня. Я отёр свои потные ладони и подошёл к ним.

Глаза самого рослого из стражников мимолётно скользнули по мне.

– Дела здесь, в Искире?

– Продажа. – Голос мой прозвучал на удивление твёрдо.

Другой стражник нахмурился:

– Не слишком ли ты молод, чтобы торговать?

Если бы он подверг сомнению слова какого-нибудь санджи, тот бы вряд ли стерпел, и это дорого бы стражнику обошлось. Я сузил глаза.

– Это решать моему учителю. К вашему сведению, мне как раз исполнилось восемнадцать.

Если ты хотел войти в число хассани, тебе нужно было раскошелиться на образование. А такое образование давали пять мастеров. Некоторые мастера жили в Рахамаде, нашей столице. Другие нашли себе кров в Тахе, родном городе султана Ильхана Ансари.

Терпение людей в очереди поистрепалось, но этим двоим было, очевидно, плевать.

Рослый стражник смотрел на меня с новым интересом:

– Твоему учителю?

Второй стражник подошёл ко мне и приблизил своё лицо почти вплотную к моему.

– Он лжёт.

Сердце колотилось как бешеное, но я сохранил бесстрастное выражение лица. Стоило догадаться, что моя одежда выдаст меня. Последний шанс. Сделав шаг назад, я сунул руку в свою суму и зажал между пальцами склянку с пульсирующим зельем. На лицах стражников появилось сомнение. Меня ждали серьёзные неприятности.

– Кто твой мастер? – напирал первый стражник. Второй положил руку на рукоять сабли.

От жары у меня плыла голова. Давай же, ещё раз удачно солги. Небрежно оброни имя одного из пяти мастеров. Прямо сейчас. Всё кончено, подумал я. Этот вопрос станет моим концом. Дариус, Дзарза, Сахир… Который из пяти мастеров окажется подходящим учителем?

– Тарик!

Голос раздался с той стороны столбов. Неизвестный юноша махал рукой, привлекая внимание.

– Ну наконец-то, вот ты! Ты где застрял?

Я оглянулся, но никто не махал в ответ. Юноша, должно быть, обращался ко мне. Он незаметно подмигнул, показывая, что мне следует подыграть ему. Прекрасная возможность ускользнуть от расспросов недоверчивых стражников. Избежать узилища.

– У них спроси, – недовольно бросил я, поддерживая игру. – Эти идиоты преграждают мне путь. – Это был дерзкий план – поднять шумиху у самого входа и на глазах у стольких людей. В очереди начали перешёптываться. Я понял, что принял правильное решение, когда заметил перемену в поведении стражников. Они ссутулились.

– Приношу свои извинения, я не знал, – произнёс рослый стражник. Второй не поднимал глаз.

Я не ожидал, что всё будет так просто. С прежней уверенностью я прошёл между столбами туда, где меня дожидался парень с каштановыми волосами и добрым мягким лицом.

Чувствуя немалое удовлетворение, я сказал стражникам:

– Возблагодарите свою удачу, что я не расскажу мастеру об этом позорном случае.

Стражники забормотали извинения. Я подавил ухмылку и убрал флакон обратно в сумку.

Мы с моим спасителем быстро смешались с базарной толпой.

Я с опаской взглянул на парня:

– Почему ты это сделал?

Он пожал плечами.

– Похоже, ты угодил в серьёзную переделку. Я знаю, как это бывает. Очень неприятно.

Тёмно-синяя мантия незнакомца оттеняла его яркие глаза, в которых блестело что-то вроде любопытства.

– Твоё появление подводит меня к двум возможным вариантам. Или ты жаждешь ранней погибели, или попросту лишился рассудка. – Уголки его рта приподнялись. – Я ставлю на второе.

Глава 3
Таран

Молодой санджи протянул мне руку.

– Райан.

Его зелёные глаза были, если уж на то пошло, даже ярче его улыбки.

– Я обратился к тебе как к Тарику, но я убеждён, что это не твоё имя. – Райан выжидающе смотрел на меня, пока я колебался, открывать ли ему своё настоящее имя. Как ни крути, парень был незнакомцем и вдобавок санджи.

Я огляделся по сторонам, чтобы выиграть время, и потёр лоб.

Райан душевно улыбнулся.

– Как глупо с моей стороны. Ты не знаешь, можно ли мне доверять. Забудь мой вопрос. Какой вообще смысл в именах?

Я придушил остававшиеся сомнения и протянул руку.

– Таран.

Только теперь я понял, как был смешон в своей поношенной одежде и украденной мантии. Я оторвал взгляд от расшитых золотом туфель Райана и его новёхонького, с иголочки, богато украшенного кафтана.

– Зачем ты здесь, Таран?

– Я здесь, чтобы продать зелье по просьбе моего наставника.

Райан склонил голову набок:

– И как его зовут?

– Сан Сахир.

Он негромко засмеялся.

– Мне можно не лгать. Ты явно не из числа учеников сан Сахира. – Глаза его скользнули по моей мантии. – Ты сильно рискуешь.

На мгновение я растерялся, не зная, что сказать. Вряд ли Райан нарочно говорил так снисходительно, однако я почувствовал, как у меня вспыхнуло лицо.

– Смотри, всё просто, – продолжал он. – Если бы ты брал уроки у мастера вроде сан Сахира, у тебя было бы столько денег, что ты бы в жизни не вышел на улицу в обносках. Так что немаг делает в Искире?

Обноски? Я скрестил руки на груди.

– Мы с тобой живём в совершенно разных мирах. – Я изо всех сил старался, чтобы в голосе не проскользнуло осуждение. – Немного денег может существенно упростить жизнь.

– Значит, ты здесь ради денег. Откуда ты взял это зелье? – Глаза его скользнули к моей суме.

Я на всякий случай прикрыл её рукой.

– Нашёл.

– И теперь ты хочешь от него избавиться?

Я кивнул, ища малейший намёк на подозрительность в его глазах, в тоне его голоса. Ни следа.

– Я провожу тебя в такое место, где у тебя с радостью купят это зелье. Идём со мной.

Я последовал за Райаном, который проворно лавировал по людным улицам. Я едва поспевал за ним. Он остановился на краю площади и подождал меня. Я как раз хотел попросить его идти помедленнее, но происходящее на площади лишило меня дара речи.

Посреди неё высилась белая каменная платформа со столом. Вокруг неё толпились хассани в радостном предвкушении того, что должно было произойти.

Райан дотронулся до моей руки:

– Пожалуй, нам лучше здесь не задерживаться.

Меня же словно тянул вперёд невидимый канат. Раз уж мне выпал случай побывать здесь, нужно ничего не упустить. Если я смогу рассказать Амиру и Бабе о магическом представлении, они точно будут поражены.

На столе стояли бутылочки ярких цветов, вроде моей. Женщина перед столом не сводила глаз с магических зелий.

Я вытянулся в струнку.

– Что происходит?

Если это представление, почему у неё лицо словно высечено из страха?

– Здесь прилюдно наказывают законопреступников, – объяснил Райан. – Осуждённый выбирает зелье наугад. Одно ведёт к жизни, другое приводит к смерти.

Я не мог понять, одобряет он эту процедуру или нет.

– И что, если она выберет правильную бутылочку?

– Тогда она будет жить, – отозвался он.

Один из стражников подошёл к осуждённой. Женщина средних лет нервозно поглядывала по сторонам. Стражник поставил её перед дилеммой: выбрать пурпурное зелье или же розовое? Волчья усмешка играла у мужчины на губах.

Я не мог поверить собственным глазам. Какие ещё изуверства происходят в этой стране? Неужели в Сарадане потеряно милосердие?

– Я пойму, если ты не пожелаешь остаться, – сказал Райан.

Я и не хотел, но всё равно не мог отвести глаз от развёртывающейся сцены.

Женщина выбрала пурпурное зелье, и ей было велено выпить его. Я почти сразу пожалел, что не сумел отвернуться. Женщина закричала так, будто её насмерть побивали камнями; тело её корчилось, а затем фиолетовый туман поглотил её.

Я больше не мог видеть женщину, но публика указывала вниз, на платформу. Я рванулся вперёд, страшась того, что случилось с ней. И наконец увидел всё собственными глазами. Женщина превратилась в насекомое размером с мой большой палец. Стражник поднял ногу и раздавил её, покатываясь со смеху. Зрители захохотали вместе с ним.

Я повернулся спиной к платформе и стал прокладывать дорогу сквозь смеющуюся толпу. Хохот звучал будто издалека, как будто мой гнев оттеснил всё на задний план. Я больше не извинялся, когда толкал кого-нибудь.

Вот так относились к немагам. Мы были гнусом. Мы были ничем.

Я прошёл мимо своего нового знакомого. Как можно общаться с такими жестокими людьми? И не важно, что Райан спас меня; он был и всегда будет санджи.

– Ты не знаешь, куда идёшь, – окликнул меня Райан.

Я сделал ещё несколько шагов, прежде чем остановиться, пускай санджи поймёт, насколько я взбешён.

Он наконец поравнялся со мной.

– Я предупреждал тебя, правда?

– Вы жестокие люди.

– Та женщина, скорее всего, сама навлекла на себя эту судьбу. – Райан сказал это так, будто ничего страшного не произошло. – Она была преступницей.

Совсем как я. Значит, меня ждала такая же участь?

– Я думал, ты поможешь мне продать зелье. – Я выжидающе скрестил руки.

Райан наклонил голову, и уголок его рта едва заметно пополз вверх.

– На этот раз мы не будем отклоняться от нашего маршрута.

* * *

Райан провёл меня на отдалённую торговую улицу. Мы остановились перед небольшой лавкой, окна которой не помешало бы помыть. На вывеске чёрными витиеватыми буквами было выведено название.

Я фыркнул.

– «Яд и Тлен». Очаровательное название. Сразу хочется зайти, не правда ли?

Райан покачал головой:

– Ты вообще никуда не пойдёшь.

Я полез в свою суму и крепко сжал в руке пузырёк.

– Ты продашь его для меня?

– Разумеется.

Я чуть не спрятал зелье обратно. Он ждёт, что я так просто его отдам?

– Таран… – Он вздохнул. – В магических лавках, таких, как эта, ты выделяешься. Я не могу доказать тебе, что ты можешь мне доверять, но я твой единственный шанс.

И снова моё внимание привлёк его новый и безукоризненно красивый наряд. Я не для того зашёл так далеко, чтобы теперь отступить. Кроме того, я вынужден был признать, что из меня получился ужасный санджи. Я выглядел шутом гороховым в своей выцветшей от солнца обуви и обтрёпанном головном платке.

Я отдал ему зелье, пока не успел передумать.

Райан положил зелье в один из карманов своего кафтана.

– Я обещаю, вознаграждение тебя не разочарует. Просто оставайся здесь и… – Он несколько раз моргнул и утомлённо потёр лоб. – Не делай глупостей.

Райан вошёл внутрь лавки, а я сел на корточки перед фасадом. Мне было немного любопытно, что это за лавка и как она выглядит изнутри, но риск быть пойманным перевешивал всякий интерес. Прошло всего пять минут, и санджи вышел обратно. Я встал.

Райан отдал мне кошель, который я охотно принял. Я хекнул, почувствовав его вес:

– Сколько…

– Достаточно, – рассмеялся Райан.

Я положил кошель в свою суму, ошеломлённый количеством монет.

– Спасибо.

Баба и Амир не поверят всему этому. Я могу принести свежий хлеб и выпечку, и тогда мы все вместе сможем отпраздновать. Наконец-то мы сможем покинуть Артеду, а возможно даже Сарадан, потому что, пускай отец и не признавал этого, но я-то знал, что он несчастлив. А мой брат…

От новой идеи я расплылся в улыбке:

– Райан, где я могу найти книжную лавку?

* * *

Я купил сладости, которые посоветовал мне Райан.

– Они приготовлены не с любовью, – сказал он, – а с магией.

И заверил, что такое печенье – из разряда вещей, которые можно попробовать только раз в жизни.

После посещения пекарни мы заглянули в книжную лавку. Само собой, большая часть книг была бесполезна, так как предназначалась для хассани.

– Если бы я вздумал купить эти книги, ты бы меня остановил? – Я поглаживал корешок большого тома, обложка которого была украшена диковинными растениями.

– Разумеется, нет. У тебя нет доступа в Сады Тахи. Рецепты бесполезны без правильных цветов и трав.

Я пожал плечами.

– Так где мне найти обычные книги?

– Тут может быть небольшая подборка на полке букинистических книг.

Мы прошли в заднюю часть лавки, где я почти сразу нашёл нужный раздел.

– Отлично. – Я улыбнулся, разглядывая обложку сборника рассказов. Амир будет мне благодарен. Возможно, мне даже не придётся за него платить. Если только у меня получится отвлечь Райана…

– Эй, – сказал я. – Ты выше меня. Ты не мог бы достать ту красную книгу? – я ткнул пальцем вверх.

Пока Райан со стоном тянулся, чтобы снять красную книгу с полки, я сунул сборник себе под мантию.

– Не утруждайся. Я передумал. – Я крепко прижимал сборник к туловищу. – Амир всё равно не примет подарка.

– Ты уверен? Я думаю, любой книгочей влюбится в подобную обложку.

– У Амира и без того достаточно книг.

Райан рассмеялся, качая головой:

– Так не бывает.

Мы вышли на улицу.

– Спасибо тебе за помощь, Райан. Теперь мне лучше вернуться домой.

– Что ты собираешься делать со всеми этими деньгами?

Каким бы дружелюбным ни был его тон, я решил, что слишком рискованно рассказывать санджи о своих планах на переезд.

– Мы сможем починить крышу и в кои-то веки купить приличную еду.

– Звучит здорово, Тарик. – Он заговорщицки подмигнул мне и отвесил грациозный поклон. – Счастливого пути, друг мой.

Глава 4
Таран

Оседлав верблюда, я приладил свои покупки и отправился домой. Держа в руках подарки, я осторожно зашёл внутрь жилища.

Много времени не понадобилось, чтобы Баба высунул голову из дверей кухни. Он подошёл ко мне, и его трость ударяла в деревянный пол сильнее, чем обычно.

– Где ты был? Мы волновались! Мы думали, ты…

Амир тоже вышел, настороженный и напряжённый. Он отрезал волосы. Впрочем, у меня по-прежнему было такое чувство, будто я смотрюсь в зеркало, даже несмотря на то, что волосы у него были темнее и на ладонь короче. Баба единственный умел нас различать, в основном потому, что Амир был чуток пошире в плечах.

– Что я что? – спросил я. – Волноваться не о чем.

– Что ты арестован, Таран! Отныне ты не покинешь этот дом без моего разрешения. Ты избавился от зелья?

– Как ты велел. – Я поднял повыше коробку со сладостями. – Я купил пару пустяков, чтобы загладить всё случившееся.

С улыбкой я подошёл к Амиру и протянул ему украденную книгу.

Он открыл рот, но в конце концов просто закрыл его снова.

– Она, должно быть, стоила целого состояния. – Его пальцы ласково поглаживали обложку.

Я отдал коробку с печеньем отцу. Стоило ему открыть её, как комнату наполнил упоительно сладкий запах. Он бесстрастно уставился на выпечку и сглотнул. Когда он поднял глаза на меня, его взгляд закаменел.

– Ты нарядился как санджи и соришь деньгами как один из них. Что это значит?

Я нащупал кошель и со звоном швырнул его на обеденный стол.

– Тут довольно, чтобы уехать и начать где-нибудь новую жизнь.

Оба поражённо уставились на кошель. В других обстоятельствах я бы расхохотался, таким нелепым было выражение их лиц.

– Ты побывал в Искире, – произнёс Баба после долгого молчания. В голосе его не было обвинения, которого я ожидал услышать, это было просто замечание, как если бы я купил буханку хлеба по пути домой.

– Хватит с меня этой дыры, – сказал я. – А с вас нет?

Тишину, последовавшую затем, я уже не мог перенести. Я сжал кулаки.

– Почему вы ведёте себя так, будто всё хорошо? – Как я ни старался говорить спокойным голосом, но едва сумел удержаться от крика. – С тех пор как матушка умерла…

– Таран! – Амир в ярости уставился на меня.

Я ненавидел, когда он использовал моё имя в качестве предупреждения. Снова повисло молчание, даже более тягостное.

Я так и не сжился со смертью матушки, потому что никто не позволял мне облечь в слова всепоглощающее горе. Баба с Амиром скорбели в тишине, и пустота в моём сердце лишь ширилась. Им было слишком тяжело говорить о случившемся, мне же было слишком мучительно хранить молчание.

После того как матушку арестовали, она выбрала Лабиринт. Осуждённым за мелкие правонарушения давали шанс получить свободу, если они участвовали в магической игре, которая устраивалась дважды в год.

Вскоре после этого Баба получил письмо от Совета магов. В письме было написано то, что я не желал принять. До того как началась Игра, она заболела и умерла. Если бы Баба не сжёг письмо, я бы перечитывал его тысячу, нет, миллион раз, пока наконец не поверил бы. Я так и не мог поверить до сих пор.

В любом случае, я не верил ни единому слову об этой так называемой болезни, от которой она слегла.

– Ладно. Давайте притворимся, будто ничего этого не было. – Я положил деньги обратно в свою сумку и оставил её на столе. Переполненный разочарованием, я ушёл к себе и громко захлопнул дверь. Сжав руки в кулаки, я надеялся, что они перестанут дрожать. Следовало догадаться, что мои усилия не будут оценены. Это было бы слишком просто.

Я снял мантию и швырнул её на пол. Осмотрев рану на плече, я обмотал воспалённую кожу новой повязкой и как только собрался рухнуть на кровать, как из гостиной донёсся шум.

Входная дверь скрипнула, и я услышал удивлённый возглас Бабы. Шаги. Незнакомые, недобрые звуки.

Прижав ухо к двери, я старался разобрать слова. Дыхание перехватило, и сердце почти остановилось, когда раздались раздражённо-громкие голоса.

Я вылетел в гостиную, и два стражника взглянули на меня, будто стервятники. Один из них носил круглый шлем с заострённым верхом.

– Ты арестован за владение магическим предметом и проникновение в Искир, запретный город, – сказал второй стражник, черноволосый и с ястребиным носом. Глаза его казались тёмными бездонными прудами. – Я был извещён о том, что зелье больше не находится в твоих руках. – Прищурившись, он взглянул на Амира.

Откуда они только прознали о зелье?

– Я продал его, – ответил Амир. Сердце моё рухнуло в самые глубины и было погребено под горой песка. – Можете проверить мою суму. Вон там. – Он указал на стол. – Деньги внутри.

Наши взгляды столкнулись. Мой брат едва заметно покачал головой. Что он задумал? Я чувствовал, как у меня плывёт голова.

Ястреб размашистыми шагами подошёл к столу и рывком открыл мою поясную сумку. Он нашёл кошель с монетами и положил его в карман.

– Ты, крысёныш. – Он подошёл к Амиру. – Ты вор и преступник.

Баба преградил ему путь. Ястреб выбил его трость, и Баба, потеряв равновесие, упал. Стражник пнул его в живот. Баба сложился пополам, хватая ртом воздух.

– Оставьте их в покое. – Паника завладела моим голосом, перековеркав его. – Это я украл зелье!

Мой брат посмотрел на меня. «Мотоцикл», – прочитал я по губам.

Нет, нет, нет. Я не брошу Бабу и Амира как трус.

Снова сощурившись, Ястреб посмотрел на меня.

– Заткни ему рот, – велел он Шлему. – У нас есть приказ.

Горло у меня перехватило.

– Послушайте, мой брат лжёт. Он невиновен. Я уверен, мы сможем договориться.

– Каков герой. Убей мальчишку и калеку, – приказал Ястреб стражнику в шлеме. – Сарадану не нужны слабые звенья.

Шлем послушно шагнул ко мне, вытаскивая саблю из ножен. Я побежал вокруг стола, как мышь, бегущая от кошки.

– Мотоцикл! – Амир встал перед Бабой, заслоняя его. – Таран, уходи!

Ястреб ударил его по лицу, и брат упал на пол. Кровь потекла из его носа. Стражник продолжал избивать Амира ногами, пока тот не замер неподвижно.

Я бросился на стражника в шлеме, но он скоро повалил меня на пол. Я закричал. Это всё по моей вине, по моей вине, по моей вине.

Баба выдохнул:

– Убирайся отсюда!

Ястреб подхватил с пола его трость.

– Нет! – закричал я, но было поздно.

Ястреб избивал моего отца, пока Шлем преграждал путь, с вызовом глядя на меня.

У меня не было времени раздумывать: стражник был готов убить меня. Ястреб занес свою саблю над сердцем Бабы. Мой оглушительный вопль не помешал оружию пронзить его грудь.

Я рухнул на колени, когда кровь Бабы окрасила пол в алый.

Ястреб потащил бездыханного Амира прочь, ухватив за ноги, и бросил Шлему:

– Заканчивай здесь и сожги всё. Нам некогда прохлаждаться.

Я был готов сдаться. Если я попытаюсь помочь Амиру, стражники убьют меня. У них сабли, и их двое. Баба мёртв. Я заслуживаю смерти.

Я с трудом проглотил слёзы.

– Действуй.

Ястреб потащил Амира вон. Бездонный гнев пересилил горе. Позволив себя убить, я не спасу брата. Если мы оба окажемся в тюрьме, никто не придёт и не освободит нас. Он хотел, чтобы я… Баба хотел, чтобы я…

Как мог Амир взять вину на себя? Я обязан всё исправить. Но я не смогу сделать этого, если умру. Мне придётся пережить эту ночь.

Мотоцикл. На лошадях им ни за что не угнаться за мной.

Я опрокинул стол, схватил свою суму и побежал. Вес сумки говорил о том, что Амир положил книгу обратно. Может, он решил, что я её украл. Может, он не хотел подарков из Искира.

Тяжелые шаги Шлема преследовали меня на пути в спальню, где я попытался вылезти через окно.

Стражник поймал меня за башмак и потянул назад. Нет, нет, нет. Закричав, я высвободил ногу и лягнул его в голову. Наконец-то протиснувшись в окно, я упал наземь, в песок.

Шлем выругался. Его доспех был слишком громоздким, и ему было не пролезть в маленькое окошко. Его ругательства сопровождали меня, пока я бежал к своему мотоциклу.

Вскочив на него, я рванул прочь. Я сделаю всё, чтобы освободить Амира. Всё.

– Мальчишка удирает!

Это было последнее, что я услышал, прежде чем наш дом скрылся в клубах дыма.

Глава 5
Амир

Я перекатился на бок. Тарана и Бабы нигде не было видно.

Мои веки отяжелели, тело ослабело. Беспамятство. Биение сердца отдавалось в распухшей челюсти.

Резкая боль пронизала тело, когда я толчком приподнялся, неожиданно почувствовав, что в голове у меня проясняется. Таран. Стражники. Что случилось с братом и отцом?

Я находился в просторной камере без окон. На некотором расстоянии от меня сидел мужчина в одеянии мага. На шее у него висел стеклянный флакон с ярко-пурпурной жидкостью.

Санджи с любопытством оглядел меня.

– Ну наконец. Я беспокоился, не превысили ли тебе дозу. – Косички в его бороде шевелились с каждым произнесённым им словом.

Я вспомнил, как сопротивлялся стражникам, разозлённый и напуганный, что никогда больше не увижу брата. После того, как я пришёл в чувство, один из стражников снова принялся меня избивать, пока из моего носа не хлынула кровь. Они дали мне омерзительного вкуса питьё, чтобы я оставался тихим.

– Кто вы? – Мой голос звучал сипло, словно я проспал не один день. – Как долго я был без сознания?

Мужчина скривил губы, что должно было изображать улыбку.

– Несколько часов. Я здесь, чтобы предоставить тебе выбор.

Я уставился на него:

– Выбор?

Маг медленно кивнул:

– У тебя есть шанс принять участие в Игре. В Лабиринте.

Прошло несколько мгновений, прежде чем я осознал значение его слов.

– Я не понимаю. Почему я?

– Ты задаёшь много вопросов. – Он снова изобразил улыбку. – Мне это нравится.

Я впился пальцами в бедро, чтобы отвлечь себя от пульсирующей боли в щеке.

– А вам нравится держать ответы при себе?

Где-то там был Таран, наверное, совершенно один. И меня не было рядом, чтобы защитить его.

Санджи сложил руки на груди.

– Меня попросили встретиться с тобой и предложить тебе выход. Я полагаю, ты не упустишь эту возможность.

Я улыбнулся:

– Я должен быть польщён этой честью?

– Не у всех есть выбор. Если ты победишь, то заработаешь свободу и много золота. И получишь возможность войти в число хассани.

– С чего это преступники получают возможность войти в число хассани? – фыркнул я. – Вы не боитесь, что кто-нибудь перережет вам горло?

– Возможности даются только достойным. Не убийцам. – Челюсть мага закаменела. – Они не заслуживают второго шанса.

Я хотел спросить у него о брате. О том, что случилось с Бабой. Может, лучше не упоминать имени Тарана? Если они не узнают, что я не тот брат, возможно, его оставят в покое.

Впрочем, те два стражника знали о его существовании. Если мой брат спасся, нет сомнения, эти двое выследят его.

Я потёр лицо. Почему у меня так кружится голова?

– Я украл зелье у Яссина Ралека. Я не нарушил законов султана своим поступком. Отпустите меня.

– Нам нет никакого дела до зелья. Твоё посещение Искира – дело другое. Немагам вход запрещён. – Его рука скользнула к зелью, висевшему у него на шее. – Кроме того, в твоём владении находился магический предмет. Не важно, что зелье было взято у Яссина Ралека. Ты совершил два преступления. – Мужчина улыбнулся. – Ты проведёшь в узилище два года или выберешь Лабиринт?

Два года. Мы с Тараном будем разлучены на два года.

– Если я буду участвовать… – Я облизал пересохшие губы. – Если я буду участвовать, меня отвезут в Таху? Для подготовки?

Он кивнул.

Матушка тоже была в Тахе. В этом городе она лишилась жизни.

Санджи свёл вместе кончики пальцев.

– Как твоё имя?

– Амир Рахаль.

– Твоё решение, Рахаль-эфенди?

Это был мой шанс узнать, что случилось с матушкой и, самое главное, кто повинен в её смерти. Я не хотел поощрять Тарана в его теориях, но я тоже не верил в болезнь, с которой она слегла. Вот почему я произнёс немыслимые слова:

– Я выбираю Лабиринт.

Ради матушки.

Мужчина кивнул.

– Я буду вести тебя.

– Мне не нужно сопровождение. – Я встал, не обращая внимания на дурман, кружащий в моей голове.

– Амир. – Санджи вздохнул. – У тебя больше нет права голоса. Отныне ты пешка.

От этого слова мне стало дурно, как и от тона, каким мужчина произнёс его. Я стал пешкой в игре хассани.

Я больше не мог сдерживаться.

– Стражники угрожали моему брату и моему отцу. Они в порядке?

– Мне очень жаль, я этого не знаю. – Это прозвучало так, будто ему на самом деле жаль.

– Я просто хочу знать…

– Амир, у меня нет сведений о твоей семье.

Я никак не понимал, верить ему или нет, но было ясно, что настаивать дальше я не мог. Почему этот санджи казался мне знакомым?

– Боюсь, я пропустил мимо ушей ваше имя, – произнёс я.

– Сан Дариус. – Он поднялся и расправил свою мантию, хоть на ней не было ни единой складочки. Глаза его поблёскивали почти так же ярко, как зелье у него на шее. – Как твой мастер, я поведу тебя в этой Игре.

Моё сердце учащённо забилось. Сан Дариус – один из пяти мастеров – разговаривал со мной. И как я не узнал его?

– Я польщён, но, нет, спасибо. – Я старался не показывать, что услышанное имя меня впечатлило. Как и его положение. – Я сам справлюсь.

Он посмотрел на меня, явно позабавленный.

– С тем же успехом я могу найти себе другого участника, Амир. Есть множество кандидатов, продемонстрировавших хорошее поведение и готовых испытать свою судьбу. Ты хочешь победить или нет? Если нет, покончим с этим здесь.

Победить. Кто знает, может, у меня действительно был шанс. Матушка всегда говорила, что я рождён для более великих дел, нежели подача напитков в чайной. Мне следовало сделать всё – всё, что было в моих силах, – чтобы вернуться к Тарану и Бабе.

Санджи подошёл к двери камеры.

– Ты никогда не выиграешь, если не станешь пытаться. У меня глаз намётан на тех, кто готов бороться. Я думаю, ты один из них. Ты излучаешь определённую… силу.

«Я не воин, – подумал я. – Я тот, кто читает о воинах». Я читал истории о героях и стоявших перед ними препятствиях, восхищался ими за их хитроумие и за поступки, на которые они оказывались способны.

Может, я стану как раз таким героем и найду путь обратно к Тарану.

* * *

Сан Дариус забрал меня из камеры и отвёл в сердце Тахи. Я до сих пор не мог поверить, что я здесь, что я принял предложение. Я ожидал, что меня поведут по городу как узника, но похоже, что мой наставник не беспокоился о возможном побеге.

– Я знаю, что ты не предпримешь такой попытки, – сказал Дариус без обиняков, когда я задал ему этот вопрос. – Ты кажешься достаточно умным, чтобы понимать, что тебя найдут и накажут.

– Есть множество кандидатов, готовых занять моё место, – напомнил я.

Дариус ничего не ответил.

Моё новое жилище превосходило всякое воображение. Многоцветные шатры были разбиты на деревянных помостах, соединённых верёвочными лестницами и мостками. Самый длинный мост был застелен ярко-оранжевой тканью. Я насчитал десять шатров и гадал, все ли они будут заняты другими участниками.

Дариус подвёл меня к одному из шатров на первом ярусе.

– Ты должен знать, что каждый мастер готовит двух пешек. Через мгновение ты встретишь свою соратницу-пешку. Надеюсь, вы друг другу понравитесь, потому что я хочу, чтобы в первом круге вы работали вместе.

Внутри шатра было много ковров и разноцветных подушек, стояла кровать и рядом столики с горящими масляными лампами.

У меня было множество вопросов, но, прежде чем я смог их задать, Дариус исчез за пологом шатра.

– Отлично, – пробурчал я. – Благодарю за развёрнутое объяснение.

Я прошёлся по шатру и изучил обстановку. Опустился на колени перед маленьким столом, который вполне мог выйти из рук Бабы. Столик был превосходный, так же кропотливо сработанный, как и отцовские творения. Я провёл рукой по выгравированным узорам.

Вскоре сюда приведут вторую пешку, и тут варианты будущего станут бесконечны. Дариус получил два шанса выиграть в этой Игре и снискать почёт. Он будет обучать нас и поможет с приготовлениями.

Нож прижался к моему горлу безо всякого предупреждения.

– Если ты хоть пальцем до меня дотронешься, я тебя убью, – произнёс женский голос.

Я сглотнул. Она, должно быть, вторая пешка Дариуса.

– Я воображал, наше представление друг другу пройдёт иначе. Ты ко всем так подкрадываешься, или для меня сделала исключение?

Я ждал, не сводя глаз с маленького столика.

– Я не хочу причинять тебе вред, – сказал я. – Давай мы просто поговорим. Пожалуйста.

– Я знаю, какого рода мужчины оказываются в узилище, – ответила она.

Я попытался высвободиться, но девчонка дёрнула меня назад. Я потерял равновесие и упал. Она приземлилась на меня сверху. Ненависть в её глазах простиралась за пределы мироздания. Она ещё сильнее прижала нож к моему горлу.

Я мог сбросить её в один миг, раньше, чем кинжал сделает своё дело. Девчонка была легка, как пёрышко.

– Я не хочу причинять тебе вред, – повторил я.

Она фыркнула:

– Так говорят все безумцы.

– Эм… это ты выдавливаешь у меня воздух из лёгких, приставив нож к моему горлу.

Девчонка наклонила голову набок:

– Я хочу задать тебе несколько вопросов.

– Сначала я задам тебе один вопрос. Может быть, ты будешь так добра и слезешь с меня?

Меня ничуть не радовало, что нож всё так же сильно вдавливался мне в горло. Девчонка слишком долго колебалась. Одним быстрым движением я схватил её за руку и поменял расклад. Нож упал на пол со звоном.

Я придавил противницу своим телом, и через некоторое время она перестала извиваться.

Потом выдохнула:

– Отпусти меня.

Я скатился с неё и поднял руки.

– Давай объявим перемирие. – Я встал, и она последовала моему примеру. – Где ты достала этот нож?

Девчонка посмотрела на меня, сощурив глаза в щёлочки:

– Где тебе так разукрасили лицо?

Я сжал зубы. Почему она так враждебна?

– Дариус хочет, чтобы мы работали вместе. Он забыл сказать тебе об этом?

– Я не работаю со своими соперниками, – отрезала она. – Я здесь, чтобы победить, а не чтобы заключить мир.

Я прислонился к шкафу и изучающе оглядел её. Маленькая, тоненькая и в легком кожаном доспехе.

– Ты засомневалась, – заметил я. – Вдруг поняла, что убивать меня бессмысленно?

Девчонка скрестила руки, словно желая защититься от моего пристального взгляда.

– Я не хотела тебя убивать. Любому, кто обладает хотя бы толикой здравого смысла, ясно, что тебя просто заменят на другую пешку.

Я приложил руку к груди.

– В таком случае, я хочу поблагодарить тебя за то, что ты пощадила мою жизнь.

Она закатила глаза.

– Как ты здесь очутилась? – спросил я. Что-то она должна была натворить, раз попала на это состязание. Только преступники допускались на турнир, и мне было невероятно любопытно, каким было её преступление.

– Не твоё дело, – обворожительно отозвалась девчонка. – Быть может, султановы марионетки несправедливо осудили меня. Может, мне здесь вовсе не место.

– Сладкий голосок, которым ты так хорошо владеешь, не убедил стражников в твоей невиновности? Какая жалость!

Она смотрела на меня так, словно пыталась прочитать мои мысли.

– Почему ты здесь?

– Быть может, султановы марионетки несправедливо осудили меня. – Я улыбнулся, хоть и не вполне искренне.

Девчонка обошла комнату, разглядывая вещи.

– Ладно, очень хорошо. Ты хочешь знать, почему я здесь? Потому что я хочу победить, как и все остальные.

То, как она лгала, напомнило мне моего брата. Я ужасно скучал по Тарану и надеялся, что у него всё хорошо.

Я небрежно махнул рукой.

– Забудь про мой вопрос. – У всех свои секреты, и я тоже предпочёл бы не раскрывать причину, по которой я очутился здесь. – Моё имя Амир.

Она смотрела в пол.

– Аиша. Я не думаю, что нам стоит слишком близко сходиться.

– Потому что в конце нам придётся состязаться друг с другом?

Аиша кивнула.

– Это не вопрос жизни и смерти, – сказал я. – Игра хассани проходит безопасно. Тихо и мирно. А кроме того, мы должны работать сообща в первом круге, как велел Дариус.

– Совместная работа в конечном итоге обернётся против нас в более поздних кругах.

Может, заводить друзей и на самом деле не лучшая идея. Я кивнул, пошёл к постели и лёг.

– Что ты делаешь? – спросила девчонка.

– Я отдыхаю.

Мы оба подняли головы, когда полог шатра шевельнулся. Мастер вошёл внутрь и остановился в центре. Его взгляд упал на лежавший на полу нож и сделался тяжёлым.

– Кому принадлежит этот кинжал?

Я указал на Аишу.

Глаза Дариуса вспыхнули пламенем.

– Это недопустимо! Никто не должен пострадать в Игре, ты меня слышишь? Где ты взяла этот нож? – Он схватил её за плечи и сжал так сильно, что она скривилась. Я вскочил на ноги и поднял руки, поражённый его внезапным гневом.

– Ничего страшного не случилось. Я в порядке. Она не знала, можно ли доверять мне.

Аиша посмотрела на меня, и глаза её были холодны, как сталь.

– Как ты смеешь говорить обо мне так, словно тебе известно, что происходит у меня внутри?

Сан Дариус поднял кинжал с пола и убрал.

– Неужели я говорил недостаточно ясно, госпожа Аиша Асади? Ты работаешь с этим юношей. Будь добра, сдерживай свои порывы.

Я прочистил горло.

– Я боюсь, что о совместной работе не может быть и речи.

Сан Дариус повысил голос:

– Сан Сахир выигрывает почти в каждой Игре. В этом году я хочу, чтобы победила одна из моих пешек. Я не стану больше обсуждать, желаете вы сотрудничать или нет. Это решать мне.

Аиша вперила глаза в какую-то точку вдали, не показывая ни тени эмоции. Если мне придётся вот так с ней работать, я тронусь умом.

– Когда мы узнаем больше о заданиях? – спросил я.

– На площади вместе с остальными пешками, – ответил Дариус. – После этого вы получите доступ в Сады Тахи.

Я вытаращил на него глаза. В Садах росли магические цветы и растения, и сложно было даже вообразить, что мы сможем их увидеть.

Дариус дал каждому из нас по экземпляру книги.

– Некоторые цветы дозволяется срывать, но их нужно всегда регистрировать на входе. Вы найдёте список таких растений на форзаце.

Тёмно-коричневый переплёт с искусно нарисованными золотыми цветами. Самая прекрасная книга, что мне доводилось держать в руках, и мне пришлось подавить странное чувство, будто мне не положено к ней притрагиваться. Мои пальцы осторожно водили по вытисненным узорам.

– Учите хорошо, – сказал Дариус. – Следует как можно лучше запомнить содержание этой книги. В ней – ключ ко всем испытаниям, которые предстоят вам в Лабиринте. Я и сам не знаю, что будет на последних кругах. Иначе мы, мастера, могли бы передать все сведения своим пешкам и получить преимущество.

– Чему вы собираетесь нас учить? – спросила Аиша.

Санджи подошёл к пологу шатра.

– Я научу вас узнавать и составлять зелья. Вы будете изучать магические растения и тренировать своё тело с оружием и без него. Это оружие нельзя использовать для нанесения увечий другим пешкам. – Он недвусмысленно посмотрел на Аишу. – Оно предназначено придавать грозный вид и необходимо при выполнении заданий в сочетании с магией. Ясно?

Мы оба кивнули.

Я пробежался по страницам, наполненным всевозможными растениями и цветами. Каждый рисунок сопровождался подробным описанием. Приятно было гладить твёрдый переплёт и перелистывать плотные страницы.

Я положил книгу, которую дал мне Таран, обратно ему в суму. Это был слишком большой подарок, и, кроме того, мне не нужны были вещи, привезённые из Искира. Однако я жалел, что не выказал благодарности. Что случилось с Тараном после того, как я потерял сознание? А с Бабой? Я надеялся, что оба живы. Отчего-то я был уверен, что они живы. Таран вечно попадал в неприятности, но всегда умудрялся увильнуть от последствий.

Казалось, удача всегда была на его стороне.

Глава 6
Таран

Я не мог вспомнить, как меня занесло в столицу Сардана. Я очнулся в пустынном квартале Рахамада, не имея ни малейшего представления, зачем заехал так далеко. Мир пошёл прахом, как только я сел на свой мотоцикл, а теперь… теперь я был здесь, в городе, который казался незнакомым и запустелым.

В моей груди отверзлась бездна. Моя вина. Баба и Амир… Я погубил наши жизни…

Я ехал, пока не израсходовал всё топливо. Теперь я затолкал мотоцикл руками в пустынный переулок, поставил на подножку и привалился к стене дома. Чуть дальше бездомный мужчина курил трубку.

Я подавил слёзы. Если я сейчас расклеюсь, то уже не сумею собрать себя обратно.

Незнакомец пялился на мой мотоцикл.

– Сколько?

– Не продаётся, – безучастно ответил я.

У меня не было одежды, еды и крыши над головой. Куда я мог податься без денег? Сердце противилось самой мысли продать мотоцикл. Я не смог бы так поступить, даже если бы к моему горлу приставили нож.

Но как скоро голод и горе вынудят меня сделать разрывающий душу выбор?

Мужчина пожал плечами:

– Жалко.

Я с ненавистью посмотрел на него. Мой мотоцикл был моим единственным имуществом, моей единственной опорой. И ещё Амир. Амир непременно должен быть жив. Почему они забрали его вместо того, чтобы просто убить? Мне нужно было поскорее разузнать, где отыскать брата. В узилище или…

Мой взгляд зацепился за плакат вдали. Неожиданно мной овладела паника. Лабиринт.

Что, если ему предложат выбор так же, как матушке? Что, если он согласится? Нет. Амир ненавидел Игру так же сильно, как я сам. Он бы не позволил хассани использовать себя.

Я спрятал лицо в ладонях. Меня наверняка разыскивают. Мне нужны деньги, чтобы спрятаться от слишком внимательных глаз. Поймут ли они, что Амир не тот, кто им нужен?

Я свернулся калачиком, приготовившись провести ночь под звёздами. Скорбь разворотила мою грудь. Я подавил рыдания, поднимавшиеся изнутри, чтобы разорвать в клочья моё сердце.

* * *

Рано утром меня разбудила суматоха на улице.

Мимо проехала арба, гружённая ящиками и мешками с фруктами. Я в последнее мгновение успел откатиться в сторону. Проехав ещё несколько метров, повозка резко остановилась. Мешок с яблоками опрокинулся, и один плод подкатился мне под ноги.

– Заид! – крикнул кто-то. – Поторапливайся, мы опаздываем.

Я подбежал к арбе и подтолкнул мешок с яблоками, поставив его стоймя. Из-за груды поклажи появился юноша. Он вряд ли был много старше меня. Я протянул ему упавшее яблоко.

– Спасибо. – Он вытер плод рукавом и улыбнулся. Его простодушный облик и неожиданная доброта стеснили мне горло. Если бы он знал, что я натворил, стал бы он тогда мне улыбаться?

Парень хотел повернуться ко мне спиной, но замер, заметив мотоцикл.

– Что это? – Тон его вопроса не казался ни докучливым, ни грубым.

– Это транспорт, который позволяет ехать быстро. Я сам его собрал.

Большинство людей в Сарадане ничего не знали об индустриальных устройствах, так что лучше было не усложнять. Стоило такого рода новинкам добраться до нашей страны, как хассани в течение нескольких месяцев запрещали их ввоз. Они говорили, что нам не нужен прогресс подобного рода, утверждая, что это противно природе вещей, что Сарадан не готов.

Пришёл хозяин повозки.

– Сколько времени можно… – Слова замерли на устах старшего мужчины, когда он заметил меня. Он вежливо улыбнулся и повернулся к юноше. – Заид, мы не можем медлить. Если мы не поторопимся, то потеряем клиента.

– Прости меня, Баба. – Заид хотел уйти, но тут уже его отец замер на месте.

– Это твой транспорт? – Глаза мужчины прикипели к мотоциклу. Он провел рукой по своим длинным, до плеч, тёмным волосам с намёком на седину.

– Да, достопочтенный эфенди. И быстрый.

Уголок его рта пополз вверх:

– Ого. Да ты, похоже, любишь нарушать правила?

– Правила только раззадоривают меня. – Я поколебался, но всё же спросил: – Я могу вам помочь?

К моему удивлению, мужчина задумался. Закусив губу, он начал дальше осматривать мотоцикл.

– Быстрый, говоришь. Сколько отсюда до Дубраха?

– Десять минут.

– Десять… – Мужчина выпучил глаза. – Я почти уверен, что мы можем выручить друг друга. – Он протянул мне руку. – Демиян.

Я пожал её.

– Тарик.

Ложь Райана соскользнула у меня с языка даже слишком легко. Демиян с улыбкой потрепал меня по плечу. Его приветливость была мне приятна, но к ней примешивалась изрядная доля чувства вины.

Я перевёл взгляд на мотоцикл.

– К несчастью, я не могу помочь вам прямо сейчас. У меня закончилось топливо.

– Ох. Вот жалость. – Демиян предложил то, о чём я не осмеливался попросить: – Ты бы хотел поехать с нами?

Я неуверенно улыбнулся:

– Очень.

Втроём мы погрузили мотоцикл в повозку. Демиян посоветовал мне сесть с Заидом позади: спереди места не было.

Нас бросало из стороны в сторону.

Заид виновато проговорил:

– Отец считает себя хорошим возчиком, и в общем это верно, но только если мы не торопимся. – Он вовремя подхватил мешок с ягодами. – Плохо, что мы всегда спешим.

Я рассмеялся, хотя на сердце у меня была ужасная тяжесть.

– Вы, значит, этим и занимаетесь? Доставляете еду?

Заид кивнул.

– Мы с отцом весь день в разъездах. Мать с сестрой занимаются домом и садом. – В голосе его звучала гордость.

Я видел перед собой горящий дом. Стражника, тащившего Амира наружу. Кровь Бабы.

– И давно вы этим занимаетесь? – спросил я, боясь, что разговор не сможет отвлечь меня от тяжёлых мыслей.

– Мой отец занимается этим всю свою жизнь. – Арба съехала в яму, и мы чуть не повалились на мешки. Он ухмыльнулся. – А так и не скажешь, верно?

Я рассмеялся, стараясь удержать равновесие. Смех воспринимался как предательство.

Повозка остановилась.

– Мы приехали. Ты просто здесь подожди, Тарик.

Сердце моё бешено колотилось. Я не мог оставаться один. Мысли мои начнут блуждать и мучить меня.

– Разреши помочь вам, пожалуйста.

Заид покладисто кивнул:

– Хорошо, так и быть. Подсоби поднять вот это.

Вместе мы подняли ящик с фруктами и вытащили его из повозки. Я оглядел улицу и большой дом, перед которым мы остановились. Мы явно приехали в более дорогой район.

Занавеси цвета слоновой кости укрывали тенью наружную террасу, ограниченную колоннами из песчаника. Гранитные, судя по цвету, ступени плавно поднимались к входу в дом.

Заид поднял брови:

– Потрясающе, верно?

Я закрыл рот, сообразив, что таращусь на виллу. Демиян помог нам разгрузить арбу.

Он похлопал Заида по плечу.

– Всё не разгружай. Только большой ящик, вон те корзины и короб. – Демиян указывал на каждый предмет. Он вытер руки об тунику и принялся за дело с головокружительной скоростью.

Я заметил хозяина виллы лишь после того, как мы выгрузили товар. Лицо его было мрачно, а поза излучала неудовольствие. Санджи. Его мантия была расшита жемчугом.

– У тебя новый подручный. – Он погладил свою окладистую бороду, скользнув взглядом по моему лицу.

У меня подвело желудок. Он узнал меня. Вся страна разыскивает меня. Он знал, что я сделал. Он видел, что я убийца, что их смерти на моей совести. Матушки, Бабы, Амира. О чём я только думал, показываясь на людях, как будто за мою голову не назначена плата?

Демиян положил руку мне на плечо.

– Он с нами совсем недавно. Мальчик учится.

Золотая серьга санджи заиграла на солнце.

– Лишние руки, однако ты всё равно опоздал.

Я отважился снова вздохнуть.

Демиян отвесил поклон.

– Приношу свои самые искренние извинения. Движение было…

– Мне следует уволить тебя, – сказал он. – Лучше я обращусь к другому торговцу с завтрашним заказом. Возможно, он сумеет доставить его до восьми.

Лицо Демияна вытянулось, но он изо всех сил старался улыбнуться.

– Завтра утром мы доставим всё до восьми. – Слова вылетели прежде, чем я сумел их остановить. Я был готов провалиться сквозь песок от стыда. Все знали, что наиболее людные улицы Рахамада могли часами стоять, запруженные повозками.

Мужчина нахмурился.

– У тебя языкастый подручный. И вдобавок лжец. – Он повернулся к нам спиной.

– Вы слышали его, – ровным голосом сказал Демиян. – Завтра мы доставим до восьми.

Тем временем слуги споро заносили ящики и мешки для своего господина. Санджи обернулся к Демияну и лишь кивнул.

– Простите меня, – понурился я, когда мы вернулись к повозке. – Это было невежливо. Не знаю, о чём я только думал.

Демиян улыбнулся:

– Не волнуйся, Тарик. Ты лишь хотел помочь.

– Может, мне пора завязывать с этим, – пробормотал я. – Моё вмешательство обычно до добра не доводит.

Демиян положил руку мне на плечо:

– Дорогой мой мальчик. Тот, кто хочет изменить мир, должен быть готов к неудаче.

Глава 7
Амир

Нас выстроили снаружи на площади, где палящее солнце нещадно жгло сквозь мои одежды. Большинство пешек стояли навытяжку, не шевелясь, словно хотели доказать, что их место здесь по праву. Словно они хотели быть здесь. Атмосфера была чрезвычайно напряжённая.

Я задержал дыхание, когда узнал фигуру вдали, и постарался держать рот закрытым.

Султан, окружённый четырьмя стражниками, был одет в роскошный белый кафтан и сложный головной убор. Он подошёл к шеренге и остановился на расстоянии нескольких метров.

– Я не стану надолго задерживать вас на этой жаре. – Голос его разносился далеко по площади. – В минуту слабости вы совершили преступление. И естественно, вы жаждете избегнуть наказания. Вы хотите доказать неколебимую твёрдость духа и что в ваших сердцах сокрыт талант.

Один из стражников подал ему колоду карт.

– Вы все обязаны этой возможностью сан Сахиру, главе Совета хассани. Он верит, что не только дурные люди совершают дурные поступки. Ошибиться может даже самая праведная душа.

Я посмотрел на Аишу. Она смотрела вперёд с ничего не выражающим лицом.

– По истечении трёх дней все участники состязания будут представлены публике, и именно поэтому вы сегодня стоите здесь. Сан Сахир создаст зелье, чтобы имитировать ваше присутствие на площади в Рахамаде с помощью магии. Всё, что ему потребуется, – это несколько волос с ваших голов.

Глава Совета магов отвесил поклон султану и приблизился к нам с ножницами. Сан Сахир. Я узнал санджи по картинке из учебника истории, который читал когда-то, когда ещё ходил в школу. Султан лично назначил санджи главой всех хассани и Совета магов. Со времени его назначения пешки, обучаемые им, выигрывали Лабиринт семь раз кряду. Сан Дзарза, мастер ядов, наступал ему на пятки, идя вторым.

Экзамены, которые выдерживал любой из санджи, были невообразимо трудны. Эти пять мастеров были лучшими из лучших.

Остальные члены Совета стояли в церемонных позах с выученным терпением. Я узнал только Дариуса, Дзарзу и Сахира. Двое других стояли поодаль, я не видел лиц, однако помнил имена: Ахмед и Амон.

Сан Сахир выглядел самым образованным и начитанным человеком, какого мне доводилось видеть. Не пошевелив и пальцем, этот мужчина просто излучал уверенность и мастерство.

Санджи срезал локон волос с головы каждого участника и аккуратно сложил пряди в коробку. Казалось невообразимым, что я вижу перед собой этого санджи – главу Совета магов – во плоти.

Султан поднял в воздух колоду карт:

– Подойдите ко мне по одному начиная слева направо. Каждому из вас будет назначено животное.

Пешки всегда носили маски того или иного животного. Маски закрывали лица, пряча нашу личность, и помогали торговцам богатеть: в течение нескольких следующих недель люди будут разгуливать по городу, надев маски этих животных.

– И громко назовите свою карту, чтобы все слышали, – велел султан.

В свой черёд мы шагали вперёд, и каждый участник зачитывал, что было написано на его карте. Я был последним в шеренге.

– Пантера. – Стройная молодая женщина, на беглый взгляд, вполне могла быть достойна своего животного. Её голос прозвучал твёрдо и уверенно, а глаза сияли, как жемчужины.

– Лиса. – Маленькая коренастая женщина с доброжелательным лицом. Какое преступление она совершила?

– Змея.

– Крокодил. – Мужчина в возрасте, нервно поправляющий на носу очки.

Лев, орёл, паук, рысь…

Аиша бодрым шагом подошла к султану и приняла из его рук карту.

– Скорпион. – Она отыскала меня взглядом.

Подошла моя очередь. Я выступил вперёд с колотящимся сердцем и прочитал слово на карте, выведенное витиеватым почерком.

– Волк, – произнёс я достаточно громко, чтобы услышали все остальные.

Султан одобрительно кивнул.

– Ваше оружие будет зависеть от вашего животного. Вы получите его от своих мастеров завтра.

Он опустил руку в складки своей мантии и извлёк из неё прозрачную сферу. Внутри сферы был цветок.

– Некоторые цветы именуют сорняками. – Султан поднял сферу. – Я держу этот шар при себе в напоминание того, что не всё является тем, чем представляется. Иногда нужно быть готовым приглядеться повнимательнее.

Султан покинул площадь. Я восхищался его готовностью поверить, что даже в самой испорченной душе может таиться благородство, пускай его и нелегко отыскать.

Сахир прочистил горло:

– Благодарю вас за содействие. Каждая пешка должна вернуться в шатры со своим мастером.

Мы с Аишей прошли к Дариусу, который ждал нас на краю площади.

Санджи одобрительно посмотрел на нас:

– Я думаю, вы двое готовы.

* * *

Таха была бойким местом, где по улочкам прохаживались как богатые купцы, так и хассани. Знаменитые Сады тоже располагались в сердце города. Несмотря на ужасные обстоятельства, мне было немного любопытно. Если ты не был санджи или пешкой, можно не сомневаться, тебе никогда не попасть в такое место.

После того как Дариус заставил нас переодеться в новые одежды в шатре, он настоял на том, чтобы мы осмотрели Сады.

Мы вместе отправились в город в возке. Аиша теребила кольцо на своём среднем пальце, глядя в окно. Она была одета в длинное лазурное платье, по швам расшитое бисером. Я тоже был одет в более дорогие одежды, чем когда-либо мог бы себе вообразить. Расшитые туфли, одеяние из мягкого шёлка. Мы нисколько не выделялись среди хассани или сливок здешнего общества.

Дариус сидел напротив нас, демонстративно не глядя ни на Аишу, ни на меня.

– Почему султан даёт нам доступ к Садам? – осторожно спросил я.

Дариус посмотрел на меня с интересом:

– А почему бы нет?

– Потому что мы преступники? Кто знает, за что мы возьмёмся, когда получим свободу.

– Учебники переписаны. Вам никоим образом не получить доступ к рецептам изготовления вредоносных зелий. Будь покоен, Амир. Те, у кого дурные намерения, не сумеют воспользоваться Садами.

Возок остановился, и я вышел последним, не забыв приподнять подол одеяния при выходе из него.

Аиша таращила глаза на вход.

– Ух ты.

Я огляделся по сторонам. Время замерло, стоило моему взгляду упасть на вход в Сады. Две золотые колонны обрамляли чёрные врата, мерцавшие, будто оникс, и охраняемые стражниками султана. Высокие каменные стены окружали Сады, не позволяя посторонним ни войти, ни выйти. Место это для всех простых людей оставалось скрыто завесой тайны.

Санджи с хмурым лицом как раз прошёл через ворота. Когда он поравнялся с нами, Дариус заговорил с ним:

– Ещё один несчастный случай?

Тот прижимал окровавленную тряпицу к своей правой руке.

– Даже не начинай, не желаю говорить об этой пакости.

Дариус рассмеялся:

– Удачи в следующий раз.

Стражники у ворот доброжелательно нас приветствовали.

– Сан Дариус. – Мужчина слева кивнул. – Вы привели своих пешек?

Они отступили в сторону, открывая нам проход в Сады.

Ворчащего проклятья санджи, должно быть, поранил терновник. Я понял, что в мире магии мне часто придётся смирять своё любопытство, и эта мысль меня раздражала.

Пройдя через ворота, мы зашагали по выложенной мозаикой дорожке, которая была не просто многоцветной, но вдобавок сияющей, как будто недавно отполированной

Аиша боролась с собой, пытаясь скрыть удивление. Я держался равнодушно, как будто всё это меня не трогало. Я злился оттого, что был впечатлён, и оттого, что всё это принадлежит хассани. Это было отражением их богатства и власти. И всё же пробивалась мысль о моём брате, и голос у меня в голове говорил: если бы только Таран мог это увидеть. Это злило меня ещё больше. Пожалуй, он бы ещё сильнее возненавидел магов.

Дариус остановил нас.

– Держитесь дорожки. Ни до чего не дотрагивайтесь и изучайте цветы издалека.

Аиша нахмурилась:

– Это же сад. Разве тут может быть опасно?

– Это не просто сад, девочка. Держи под рукой книгу.

– Подождите. – Я в отчаянии посмотрел на Дариуса. – Вы намереваетесь оставить нас здесь одних?

Он скривился.

– У меня нет ни малейшего намерения держать вас за ручку, пока вы учитесь. Здесь в Саду за вами наблюдают стражники. По собственному почину заводить разговор с кем-либо запрещено. Когда с вами заговорят, вы должны отвечать со всей возможной вежливостью, как приличествует настоящему санджи. Озаботьтесь вернуться до наступления темноты.

Аиша покосилась на меня, как будто ожидала возражений. Как будто надеялась на них.

Я проводил Дариуса взглядом, пока он не скрылся за воротами.

Аиша скрестила руки и уставилась вдаль.

– И что теперь?

– Я предлагаю пойти по дорожке. – Я взмахнул учебником. – И изучать цветы.

– Ну конечно. Мы должны выучить эту глупую книгу наизусть.

Тон у неё был такой раздосадованный, что я фыркнул:

– Можно подумать, что ты не хочешь победить.

– О, я хочу победить. Я докажу тебе это.

Мы проследовали по дорожке, высматривая интересное местечко, чтобы открыть книгу и немного позаниматься. Там, где дорожка изгибалась влево, я опустился на колени, разглядывая голубые цветы с жёлтой сердцевинкой. Лепестки своей формой напоминали ракушки, а размером были с детский кулак.

Аиша снова скрестила руки на груди.

– Тебе не терпится.

Это уже было невыносимо. Я проигнорировал её и пролистал книгу, ища рисунок с голубым цветком. Аиша осторожно пододвинулась ближе, судя по всему, слишком гордая, чтобы признать, что ей самой любопытно.

По-видимому, эти цветы использовались в зелье, употребляемом для снятия воспаления. Были перечислены ингредиенты для снадобья, обозначения мне были непонятны. Пока непонятны.

Я был полон решимости выучить всё, что можно. В такие моменты – с учебником в руках и возможностью узнать множество новых вещей – я позволял себе задуматься, хороший ли получится из меня санджи. Я тотчас отогнал от себя эту мысль. Что только подумает обо мне Таран?

Аиша заглянула на страницу через моё плечо.

– Что это за цветок?

Я постучал по книге:

– Знания у тебя в руке.

– Ага. – Она пожала плечами. – Просто я лучше запоминаю то, о чём мне говорят.

Я поднял голову.

– Ты не любишь книги?

Намёк на улыбку:

– Я не люблю книги.

Я был вынужден отвести глаза и сосредоточить внимание на цветке. Таран бы с ней хорошо поладил.

– Я что-то не то сказала?

Я улыбнулся, чтобы скрыть своё смущение.

– На мгновение ты напомнила мне моего брата. – Мне захотелось закрыть учебник и уйти. Зачем я заговорил о Таране, когда я не в состоянии контролировать свои чувства?

– Где он? – Аиша теребила край собственной книги. Это так нервировало меня, что мне хотелось забрать учебник у неё из рук.

– Я не знаю. Нас разлучили. – Я надеялся, что это положит конец обсуждению. Но нет.

Аиша встала на колени рядом со мной.

– Ты планируешь отправиться на его поиски?

– Если ты не заметила, я не в том положении, чтобы пускаться в странствия. По правде говоря, если мы с тобой не сумеем выбраться из Лабиринта и не пройдём успешно испытания, которые нам устроят, мы можем вообще никогда не увидеть белого света.

– Как драматично.

Я листал книгу, пока не нашёл нужный рисунок, упорствуя в основном из желания отвлечься от неприятного разговора, который завязался.

– Что делает этот цветок? – спросила Аиша через некоторое время.

Я рассказал ей, что запомнил из написанного в учебнике.

– Это Вечный цветок. Он не умирает, даже если вырвать его из почвы. Поэтому он символизирует искреннюю и непреходящую любовь.

Аиша выпрямилась и отёрла руки о платье.

– А вон те? – она указала на островок жемчужно-белых цветов с чёрной сердцевинкой.

Я полистал:

– Смертоцвет. Добавленный в зелье, он вызывает глубокий сон. Жертв обычно принимают за мёртвых, и поэтому их нередко хоронят заживо. Через двадцать четыре часа сердце наконец перестаёт работать.

Я с новым интересом посмотрел на цветок, который, на мой взгляд, выглядел вполне невинно, как обычная белая роза. Описания его применения не было.

– Запах, кстати говоря, имеет тот же эффект.

Аиша состроила гримаску:

– Всё ясно. О том, чтобы нюхать цветы, не может быть и речи.

– Не все цветы опасны.

– Я предпочитаю не рисковать. В любом случае, спасибо, – обворожительно поблагодарила она.

Я вновь сосредоточил всё внимание на книге. Если в этом состязании всё решали знание и выучка, возможно – чем чёрт не шутит – у меня был шанс победить.

Глава 8
Таран

Мы доставляли товары до наступления ночи.

Я не мог перестать думать об Амире, о Бабе и о том, что я натворил. Я чувствовал себя так, будто сердце моё втиснуто промеж двух стен и подвергается всё нарастающему давлению.

Вечером Демиян улыбнулся:

– Твои родители должны гордиться тобой. Ты хороший работник. Как мы договоримся относительно завтрашнего утра?

У меня защемило сердце.

– Я подойду к вам.

Он протянул мне блестящую карточку.

– Вот мой адрес. Надеюсь на твою помощь завтра. Нам отвезти тебя куда-нибудь, Тарик? По меньшей мере разреши мне заплатить за топливо для твоего мотоцикла. Скажи, где его можно достать?

Он не мог отвести глаз от мотоцикла. Это и понятно, ведь хассани запретили всю продвинутую технологию. Али, мужчина, к которому я мог обратиться за запасными деталями и топливом, привозил контрабанду из-за границы. Я объяснил ситуацию Демияну.

– Ты не боишься, что тебя арестуют? – спросил он. – Ты же знаешь, как хассани относятся к такого рода вещам.

В Артеде мотоцикл никогда по-настоящему не привлекал внимания. Наше отшельническое существование играло мне на руку.

– Мне придётся быть осторожным, достопочтенный.

– Хм. – Дамиан нахмурился. – А этот Али согласится доставлять топливо ко мне домой? Я думаю, нам бы не помешала твоя помощь и в будущем.

Я рассмеялся.

– Думаю, да.

– Превосходно. Я отвезу тебя домой. А по дороге мы сможем познакомиться поближе.

Я сглотнул и постарался убрать боль из своей улыбки.

– Я могу сам доехать домой.

– Ну тогда как насчёт топлива? Не можешь же ты отправиться домой пешком. Я настаиваю, в обмен на твою помощь. Где тебя высадить?

– Там, где вы подобрали меня, достопочтенный.

Несколько мгновений Демиян хранил молчание, и я испугался, что он сможет прочесть по моему лицу недавно пережитый ужас. Заид тоже ничего не говорил из вежливости.

– У тебя нет дома, мальчик? – сказал Демиян.

Я хотел снова солгать, пытаясь приукрасить болезненную правду. Как будто ложь была способна стереть произошедшее… А оно произошло, и, хотя я обещал себе не расклеиваться до захода солнца, слёзы уже жгли мне глаза. Я был не в силах ответить. Скрыть ложь в моём голосе было бы невозможно.

Демиян всмотрелся в моё лицо.

– Ты можешь поехать с нами. Может, даже работать на нас. Разумеется, если ты этого хочешь.

От его доброты у меня в горле встал ком. Мог ли я принять это великодушное предложение? Этот мужчина, ещё не зная меня, уже оделил меня своим доверием. Он поверил мне на слово.

– Я не думаю, что достоин вашей помощи, – промямлил я.

Демиян покачал головой:

– Ерунда, мальчик. Ерунда. Все достойны помощи. Ты согласен, Заид?

Его сын кивнул.

– Не волнуйся. Мы рады любому гостю.

Я чуть было не сбежал. Как мог я врать таким добрым людям?

– Спасибо вам, – сказал я, придавленный чувством вины. – Я буду усердно работать.

Демиян рассмеялся.

– В этом я не сомневаюсь. А теперь давай навестим этого Али.

* * *

С солидным запасом топлива мы двинулись к дому Демияна. Не слушая моих протестов, Демиян заплатил за всё – он был убеждён, что вложение себя оправдает.

Дом моего гостеприимного хозяина и его семьи был в зажиточном районе. Чайник со стаканчиками красовался на столике в палисаднике, примыкавшем к тихой узкой улочке, где едва проезжала арба. Сладости под стеклянным колпаком напомнили мне о моей покупке в Искире.

Я отвёл глаза, чтобы не поддаться нарастающей панике, и поплёлся за Демияном, который прошёл в дом.

– Сара! – Демиян быстро пошёл по коридору. – У нас гость.

Мой желудок заворчал от запаха ароматной еды. Я не мог вспомнить, когда обонял нечто настолько чудесное.

Из-за угла появилась женщина.

– Ох. Кто этот красивый молодой человек? – У неё было дружелюбное лицо и тёплые золотисто-карие глаза. Она вытерла руки о передник с набивным цветочным узором.

Демиян улыбнулся.

– Нам нужно поговорить. Заид, ты можешь показать Тарику сад?

– Конечно, – ответил он.

Я проследовал за Заидом из дома, и моим глазам предстал новый мир. Ряды разнообразных деревьев и кустарников, усыпанные плодами. Вдали виднелись многочисленные теплицы.

Я жадно вдыхал свежий воздух.

– Какой красивый сад! Вы нанимаете помощников?

– Мы всё делаем сами. Это тяжёлый труд, но мы справляемся. – Заид, прищурившись, смотрел вдаль. – Инара!

Только теперь я заметил девушку, которая стояла на коленях чуть поодаль. Она оглянулась на оклик, встала и подошла к нам, неся в руке ведро, наполненное жёлтыми фруктами, названия которых я не знал. Её волосы были заплетены в короткую, до плеч, косу.

У неё был рассеянно-туманный взгляд из тех, что видят тебя насквозь.

– Кого ты привёл?

Заид похлопал меня по плечу.

– Тарик, это моя сестра, Инара. Инара, Тарик.

– Рад с тобой познакомиться, – сказал я.

Она улыбнулась:

– Мой брат вечно забывает, что я могу сама представиться. – Её щека была испачкана, и я старался не смотреть на пятнышко грязи.

Заид закатил глаза:

– А ты вечно забываешь не тереть лицо, когда ты копаешься в земле.

Инара лучезарно улыбнулась:

– Что ты любишь, Тарик?

– Во имя всего святого! – Заид закатил глаза. – Тебе непременно надо задавать такие вопросы?

– Ездить, – ответил я, не раздумывая. – На моём мотоцикле.

Инара нахмурилась:

– Что такое мотоцикл?

– Транспортное средство, которое я собрал сам. Если тебе когда-нибудь захочется сбежать от фруктов и грязи, ты знаешь, где меня найти.

– Я думаю, пока лучше сбежать в ванну, – сказал Заид.

Инара устало посмотрела на меня:

– А сейчас можно сбежать, ну пожалуйста?

Я улыбнулся, когда она прошла мимо меня, направляясь к дому.

– А что нравится тебе? – крикнул я ей вслед.

– Грязь, – отозвалась Инара, не оборачиваясь.

Заид фыркнул:

– Она хотела сказать, читать.

Мои мысли устремились к Амиру.

Заид бросил на меня извиняющийся взгляд.

– Вечно она так делает. Это безнадёжно.

– Читать – это замечательное дело.

– Нет. – Заид рассмеялся. – Я имел в виду, задаёт такие странные вопросы.

Мы шли по саду, погружённые каждый в свои мысли.

– Откуда ты? – через некоторое время спросил он. – Мы о тебе мало что знаем. – Он хохотнул. – Кто знает, может быть, я говорю с преступником.

Я тоже посмеялся. Что угодно, только не думать о том, кто я на самом деле.

– Я всегда жил в Артеде. Когда мою мать приговорили к узилищу, она выбрала участие в Лабиринте. – Я не смог скрыть осуждения, которое ясно прозвучало в моём голосе. – Тот день всё изменил.

Заид отвёл глаза.

– Почему она была осуждена?

– Торговец обвинил её в краже, – сказал я. Конечно, на самом деле всё было не так. Всё было гораздо сложнее. – После этого всё сделалось намного… труднее.

– А твой отец, – мягко произнёс Заид, – его ты тоже потерял?

– Вчера. – Я сглотнул. – Стражники убили его и забрали моего брата. А наш дом сожгли дотла. – Голос мой звучал слишком резко.

– Но почему? Почему они забрали твоего брата?

– Может, приняли его за кого-то другого, за преступника. – Слова отдавали горечью. Кровь была на моих руках. На моих и ничьих больше.

Лицо Заида исказилось:

– Безумие какое-то.

Мой язык словно онемел. Мы оба подняли головы, когда услышали имя Заида.

– Обед готов, – сказал он. – Голоден?

У меня так подвело желудок, как будто тот хотел ответить вместо меня. Я кивнул, и мы вместе вошли в дом.

– Только не на этом его мотоцикле, Демиян, – услышал я слова Сары.

– Я принял решение. Мы можем обсудить это позднее, – твёрдо ответил Демиян.

Стол был накрыт, и в центре красовался ароматный плов.

– О, Тарик. Присаживайся, – сказала Сара, скрывая свои чувства за улыбкой. Она наполнила для каждого керамическую миску. – Мы подумали, что, возможно, ты мог бы рассказать что-то ещё о себе.

Я сел.

– Мой отец делал мебель, – неловко произнёс я. – Я помогал со шлифовкой песком и росписью. Мой брат Амир работал в чайной.

– И где же вы жили? – сочувствующе спросила Сара.

– В Артеде. – Ответ потребовал от меня величайшего усилия.

Все они смотрели на меня в тягостном молчании. Было общеизвестно, что город стал хуже с тех пор, как там объявился Яссин, хотя он и раньше пользовался дурной славой.

– Стражники султана убили моего отца и арестовали моего брата, – продолжал я. Я рассказал им ту же историю, что и Заиду, опустив подробности.

Сара покачала головой.

– Это ужасно. – Лицо её посуровело. – Не могут же они наказывать всех подряд. Без достаточных доказательств. Это безумие.

– Дай время, и возможно, они поймут, что твой брат невиновен, – сказал Демиян.

В глубине сердца я знал, что навряд ли от охоты на меня откажутся так легко. Не после стольких правонарушений. Мне не следовало входить в Искир. Стражники могли уже убить Амира.

– Я благодарен вам, – произнёс я. – Работа отвлечёт меня от всего этого.

– Я хотела бы взглянуть, как работает этот твой мотоцикл, – со смешком заметила Инара.

Заид закатил глаза:

– Все хотят увидеть этот мотоцикл, Инара. Прояви немного терпения.

Она наградила его раздражённым взглядом и вернулась к еде.

– Постарайся быть немного осторожнее, – посоветовала Сара с явной неловкостью. – Я не хочу, чтобы на пороге появились стражники султана. Сам понимаешь. Из-за этого мотоцикла.

Заид посмотрел на меня.

– Я уверен, что Тарик возьмёт ответственность на себя, если его оштрафуют.

Я улыбнулся:

– Обещаю.

Сара была права. В открытую появляться на улицах было опасно. Мотоцикл запомнится всем. Однако это был мой единственный шанс быть полезным и подтолкнуть дела Демияна. Кроме того, мужчина, кажется, ничего не имел против.

– Кстати говоря, я думаю, что это невероятно храбро с твоей стороны – то, как ты идёшь против правил, – с улыбкой сказал Заид.

Сара бросила на него предостерегающий взгляд. Она повернулась ко мне.

– Мы с Демияном говорили о том, чтобы дать тебе приют, но тебе придётся помогать нам.

Я сдержал подкатывающиеся слёзы. Мне до сих пор казалось, что я недостоин их помощи.

– Да, конечно, я помогу. – Я не мог вернуться домой.

Мы убрали со стола. Сара отвергла нашу помощь в мытье посуды и отослала нас на воздух, где я объяснил, как работает мой мотоцикл.

Заид поглаживал седло.

– Ты сам его собрал? Умно. А детали, небось, сложно было достать?

– Трудно и вдобавок накладно. – Я раздобыл большую часть деталей, воруя украшения и прочие ценные вещи, которые затем продавал, чтобы вложить деньги в мотоцикл. – Кто хочет сесть сзади? – спросил я, пока не посыпались новые вопросы.

Демиян со смехом отказался, Заид с энтузиазмом закивал, а Инара хранила молчание, хотя глаза её блестели.

– Пойдём, – сказал Демиян своей дочери. – Оставим мальчиков одних. Мы можем помочь твоей матери в доме.

– Мы прокатимся? – спросил Заид, как только Инара и Демиян ушли. Его голос был полон воодушевления.

Я рассмеялся.

– Мы прокатимся.

* * *

Вскоре мы ехали по окраинным улочкам Рахамада. На каждом углу были плакаты об игре в Лабиринте.

Через несколько дней объявят прозвища участников, которые будут скрыты под костюмом и маской. Настоящие имена пешек никогда не оглашались. Турнир был анонимным.

Зрители, платившие очень большие деньги, получали возможность влиять на ход игры. Вот почему участники должны были оставаться безымянными – таким образом никто не получал преимущества.

Я остановился, чтобы внимательнее рассмотреть плакат. На нём была изображена овальная арена, только пустая, без зрителей, редко оставлявших скамейки пустыми.

– Собираешься пойти? – спросил Заид, заметив, куда я смотрю.

– Я не знаю.

– Это дорого, – сказал он с сожалением. – Билет встанет в месячный заработок. Они появятся в продаже после представления участников.

Обычные билеты были дороги, но богатые простолюдины могли позволить себе такую покупку. Золотые же билеты были бесценны. Более того, они предназначались исключительно для хассани. Число золотых билетов было ограничено, и они позволяли влиять на ход игры.

– Мои родители наверняка считают, что мне не стоит идти, – вздохнул Заид.

Что, если Амир и правда участвует в игре, как и матушка? Мой взгляд прилип к плакату.

– Я должен пойти на представление участников.

Заид кивнул.

– Ты надеешься найти своего… – Голос его пресёкся.

Стражники вдали привлекли моё внимание.

– Нам нужно идти. – Я с трудом оторвал взгляд от патруля. – Держись.

* * *

На кровати в моей комнате лежала стопка одежды, несколько полотенец и зубная щётка. Я обещал Демияну, что утром привезу его заказчику товар вовремя. Мы пожелали друг другу доброй ночи.

Комната была опрятной и скромной, окно выходило на улицу. Я снял башмаки и опустился на кровать. У стены стоял письменный стол с масляной лампой. Я устало потёр виски. Что я делаю? Куда приведёт меня эта дорога? Более, чем когда либо, я чувствовал гнетущую пустоту, опустошение, которое никак не получалось преодолеть.

Если я хотел быть хорошим человеком, я должен был уйти. Мне следовало сдаться и потребовать, чтобы Амира отпустили на свободу. А если посадят под замок нас обоих, что ж, по крайней мере я попытался. Ещё через несколько дней и я смогу разузнать побольше. Если выяснится, что Амир не среди пешек, я сдамся. Если он выбрал Игру… тогда мне нужно сделать так, чтобы он победил. Какое бы решение он ни принял, одно было ясно.

Мне нужен был план.

Глава 9
Таран

Я запихал банку свежего домашнего джема в рюкзак, который дал мне Заид.

– Будь осторожен, – сказал мне Демиян, когда я сел на мотоцикл. – Когда вернёшься после доставки, Инара расскажет тебе о работе в саду.

Я кивнул и стартовал в Дубрах. Движение было таким плотным, что я приехал всего за десять минут до срока. Я поставил мотоцикл вне пределов видимости, чтобы санджи не заметил его.

Мужчина вышел, по пятам за ним следовала служанка. Молодая женщина забрала стеклянные банки из моих рук, не поднимая глаз, и поспешила в дом. Санджи смотрел на меня с весёлым удивлением, руки в карманах, на лице самодовольная улыбка.

– Я должен признать, что вовсе не ожидал, что ты доставишь заказ вовремя. – Он поискал в карманах монеты, которые я мельком пересчитал, когда он отдал их мне.

– Вы заплатили лишних три монеты, – сказал я.

– Ты сумел удивить меня, юноша. Это чувство, которое я не испытывал годами.

– Благодарю вас. Это очень…

– Убирайся.

Я повернулся, проглотив остальные слова. Хассани не стоят моего внимания.

Я отъехал прочь, бросив один последний взгляд на виллу. Инара должна была научить меня работать в саду, и я с нетерпением ждал этого. Работа отвлечёт меня от боли в сердце. После полудня я продолжу развозить товары. Крупные заказы невозможно было доставлять на моем мотоцикле, их Демиян и Заид развозили на арбе.

Демиян будет рад лишним монетам и тому, что не потерял клиента. В кои-то веки я чувствовал, что сделал что-то правильно. Эмоции так захлестнули меня, что сердце бешено колотилось по дороге домой.

– Ты скоро вернулся, – с удивлением сказала Сара, когда я вошёл на кухню. – Инара ждёт тебя снаружи. Она работает в саду за домом.

– Мне оставить деньги здесь?

– Конечно. Спасибо тебе, Тарик. – Она сунула мне в руки поднос, на котором стояли два стакана и большой кувшин с тёмно-красной жидкостью. – Я приготовила холодный чай. В такую жару нужно пить вдосталь.

Я улыбнулся. Матушка так часто поила нас этим чаем из цветков гибискуса, что через некоторое время Баба проникся к нему отвращением и не мог больше сделать ни глотка. После её смерти Баба снова начал его пить.

– Спасибо вам. – Воспоминание сделало мой голос тихим. Я забрал поднос и прошёл в дальний конец сада.

– А, вот ты где. – Инара потёрла лоб. – Мне не помешает твоя помощь. – На ней была большая белая шляпа, защищавшая от палящего солнца.

Я поднял повыше поднос:

– Пить хочешь?

Она с благодарностью налила себе стакан и выпила до дна.

– Ты сам-то хочешь?

Я кивнул, и Инара налила мне стакан чая.

– Отец сказал мне, что ты поехал с доставкой в Дубрах.

Я поставил поднос и взял стакан.

– Верно.

– Как прошёл твой визит к сан Сахиру? Он один из наших лучших покупателей.

Инара использовала правильную форму обращения к санджи, как полагалось говорить. Её вежливость удивила меня.

– Он был удовлетворён. Даже переплатил мне.

– Должно быть, он был очень впечатлён. Ведь не поверишь, что он брат самого злославного мага Сарадана, правда?

Я поперхнулся чаем. Инара поспешно забрала стакан из моих рук.

– Ты говоришь о Яссине? – спросил я, после того как немного оправился.

– О Яссине Ралеке. – Она озабоченно посмотрела на меня.

Под её пристальным взглядом у меня вспыхнули щёки.

– Я выпил слишком быстро.

Я привёз товары главе Совета магов, даже не узнав его. Вместе с четырьмя другими мастерами он поддерживал порядок, следя, чтобы каждый санджи следовал законам хассани.

Она улыбнулась, хотя явно почувствовала неладное. Я был благодарен ей за то, что она сделала вид, будто верит мне. И всё же меня не отпускало. Мне ужасно хотелось рассказать кому-нибудь правду.

Она помассировала себе шею.

– Яссин заварил большую кашу в Артеде. Слухи верны?

Я кивнул.

– Хотелось бы мне, чтобы султан вмешался. Я уверен, что Яссин нарушает законы хассани.

Инара понизила голос.

– Ты же не думаешь, что он использует Мёртвую магию?

Мои пальцы сами собой потянулись к подзажившему плечу.

– Я уверен в этом.

Она отпила немного чая.

– Я слышала, что султан пытается разрешить какую-то ситуацию на Турате. Может, поэтому он не находит времени для Артеды.

Турат. В правление предыдущего султана остров использовали для отселения людей с Отклонением. Некоторые рождались с этим своеобычным недугом и могли практиковать магию, не прибегая к зельям. Они как будто черпали силу из своих тел. И все они погибали в кошмарном Лабиринте, участвуя в Игре, в которой не было победителей.

Нынешний султан положил конец подобным зверствам и пожизненно заточил таких магов. Он решил устроить новую игру, проводившуюся два раза в год, переменил место её проведения и создал человечное и безопасное состязание. Участниками теперь были не люди, страдающие Отклонениями, а обычные преступники.

– А что происходит на Турате? – спросил я. – Я думал, остров заброшен.

Она пожала плечами:

– Он и был заброшен. Однако поговаривают, что на нём что-то происходит.

Имели ли беспорядки на Турате какое-то отношение к Яссину? Уж не планировал ли он начать восстание и захватить Сарадан?

– Я рада, что ты здесь, – Инара выдернула меня из размышлений.

Я улыбнулся.

– Я благодарен тебе за твою помощь.

– Как думаешь, ты сумеешь пить как нормальный человек, не пытаясь убиться?

Я взял стакан.

– Я покажу, чем ты можешь помочь, – сказала она. – Иди за мной.

* * *

Мы прошли по мощённой камнем дорожке между лимонными и апельсиновыми деревьями. Инара объяснила, как надо собирать урожай. Она дала мне корзину, и мы вместе стали бережно срывать фрукты. Это оказалось на удивление успокаивающим занятием.

– Ты когда-нибудь был влюблён? – произнесла Инара после долгого молчания.

Её странный вопрос заставил меня поднять глаза.

– Когда мне было двенадцать лет, в классе была одна девочка, которая мне нравилась. Может быть, я был в неё влюблён. Мне так и не хватило духу сказать ей об этом.

– Как трагично. – Она закусила губу, чтобы сдержать улыбку. – Сказать правду бывает непросто.

Я сглотнул. Инара знала, что я соврал, или же говорила о себе?

– А как насчёт тебя? – спросил, я в основном чтобы избавиться от чувства, будто она поймала меня на лжи.

Инара фыркнула, словно посмеявшись над какой-то своей шуткой.

– Я не знаю, что такое любовь. Для меня это как иностранное слово, которое мне никогда не понять. – Она мимолётно взглянула на меня, как будто боялась встретиться со мной глазами. – Заид говорит, это оттого, что я слишком много читаю. – Уголки её рта дрогнули. – И всё же я знаю, что никогда не найду в мужчине того, что нахожу в книге.

– Трагично, – сказал я.

Инара пожала плечами.

– Завтра по всему Рахамаду будут протесты. Я боюсь, что тебе придётся поискать, где можно объехать, если ты не хочешь задержаться с доставкой.

– А почему люди протестуют? – растерялся я.

– Люди встревожены присутствием Яссина. Они хотят, чтобы султан вмешался. Некоторые утверждают, что он хочет прибрать к рукам Сарадан, другие готовы поклясться, что ему нужен только Рахамад. Они боятся, что его влияние распространится за границы Артеды.

– А ты что думаешь?

Инара удивлённо взглянула на меня.

– Я думаю, что он прежде всего хочет что-то доказать. Его не признают другие хассани, и поэтому ему запрещено изучать или практиковать магию. Я думаю, этот запрет только распаляет его.

– Если он хочет быть признанным магом, почему не заплатит за обучение?

Она пожала плечами, сорвала ягоду и съела.

– Может, его родители отказались платить за обучение. В любом случае для него слишком поздно. Ни один из пяти мастеров не станет обучать кого-то вроде него. Очень может быть, что он страдает от Отклонения.

Если у Яссина действительно было Отклонение, это не просто означало, что ему не дозволяется практиковать магию. Это означало, что его место в узилище. Я знал, что он пойдёт по головам, лишь бы получить то, чего хочет.

– И люди всерьёз верят, что эти протесты принесут какую-то пользу?

– Единственное, что мы можем сейчас сделать, – это показать нашу обеспокоенность. По счастью, брат Яссина – человек, пользующийся значительным влиянием. Ему пока удаётся удерживать Яссина в узде. – Она посмотрела на меня. – Ты, должно быть, ненавидишь его больше, чем кто-либо.

– Артеда живёт в ужасной нищете, – сказал я. – Маги – сущая отрава.

– Не нам тут жаловаться. Хассани, возможно, и отличаются от нас, но в целом они делают, что могут. Боюсь, что Яссин – это плохой пример.

– Они считают, что лучше нас, Инара. Намного лучше.

– Почему ты так думаешь?

– Игра в Лабиринте. Их вмешательство в развитие страны. То, как они ведут себя по отношению к немагам.

– Лабиринт был создан для преступников. Нет и речи о том, чтобы невинные люди участвовали в этой игре. И потом там почти не бывает несчастных случаев.

– Иногда невиновные попадают туда.

Инара опустила глаза:

– Я знаю. Но хассани делают и хорошие вещи.

– Ты из кожи вон лезешь, защищая их.

Её щёки залились румянцем.

– Зелья, которые они готовят, спасли немало жизней. Они обеспечивают безопасность людям здесь, в городах. Они карают тех, кто злоупотребляет магией – во всяком случае, по большей части. Я не понимаю, что происходит в Артеде и почему Яссина не остановят, но я знаю, что они делают всё возможное, чтобы бороться со злом.

Мне хотелось рассказать Инаре о том, что я видел на магическом базаре в Искире. Мне хотелось открыть ей глаза на то, как хассани относились к другим, но я не мог сознаться в своём преступлении. Они бы все возненавидели и осудили меня.

Инара прекратила срывать фрукты и дотронулась до моей руки.

– Мне очень жаль.

Прикосновение пробудило во мне неловкое чувство, которое я спрятал за улыбкой.

– Что у тебя есть своё мнение?

– Что с тобой такое случилось.

Я отвернулся, желая укрыться от её полного жалости взгляда. Я был рад, что она жила иной жизнью, что её сердце было свободно от обид и непонимания.

– Иногда мне хочется быть более похожим на Амира.

Она улыбнулась:

– Я обнаружила, что всегда лучше быть собой.

Глава 10
Таран

Во второй половине дня я доставил ещё несколько свёртков с продуктами в Рахамад. Дома были аккуратные, улицы чистые, и жизнь кипела.

Я пробирался по переулкам и окраинным дорогам, чтобы меня не заметили. Покупатели были довольны и весьма впечатлены скоростью доставки. Почти все накинули ещё монет сверх оговорённой платы.

Сара подала ужин.

– Заид сказал мне, что ты хочешь посмотреть представление пешек.

Заид прикусил губу и смущённо посмотрел на меня. Я не имел ничего против того, что он рассказал Саре и Демияну.

– Мне нужно знать, что случилось с моим братом. – Я сглотнул. – Вошёл он в их число или нет. – Я был уверен, что узнаю Амира, несмотря на маскарад.

– Тебе будет спокойнее, если ты увидишь его пешкой? – осторожно спросила Сара.

– Любовь моя, ну конечно, ему будет спокойнее, – пожурил её Демиян.

– Если он пешка, – выговорил я с немалым трудом, – я должен найти способ помочь ему. – Если Амир оказался в узилище, я должен прийти с повинной и занять его место. Как можно скорее.

Повисло молчание.

– Ты не сможешь повлиять на ход Игры, раз ты не маг, – напомнил Заид. – Даже если ты исхитришься получить золотой билет, ты ничего не сможешь сделать, Тарик.

Заид был прав, но я никогда этого не признаю. Ведь это означало предоставить Амира его судьбе.

– Я найду способ. – Я говорил так уверенно, что чуть было сам себе не поверил.

– Тогда, боюсь, тебе понадобится помощь санджи. Это безнадёжная затея, – произнёс он.

– Заид! – рявкнул Демиян.

– Извини, Баба. Я просто пытаюсь защитить Тарика.

Да, действительно, это была безнадёжная затея. Разве что мне удастся найти Райана. К несчастью, разыскать юного санджи было невозможно. Я не мог рисковать, снова сунувшись в Искир, просто ради того, чтобы отыскать его. И я ничего про него не знал. Где бы я начал поиски?

– Может, это и безнадёжная затея, – признал я, – но вы должны понять, я не могу не попробовать.

– Нужно сражаться за то, что любишь, – сказала Сара. – Мы поддержим тебя. – У неё была тёплая улыбка, от которой вокруг глаз появлялись тонкие морщинки. Её доброта и сострадание лишили меня дара речи. Если бы они знали, что я сделал, они бы выгнали меня из этого дома в два счёта. От этой мысли у меня разом пропал аппетит.

– Я думаю научить Заида ездить на мотоцикле, – я перевёл тему.

Они с удивлением переглянулись. Заид отозвался первым:

– Потрясающе!

Демиян всматривался в моё лицо.

– Для этого есть какая-то особая причина?

Я поковырял свою еду, чтобы увильнуть от его озабоченного взгляда.

– Конечно, нет.

– Тарик. – Его голос звучал мягче, чем за мгновение до того. – Пожалуйста, скажи нам, что у тебя на уме. Почему ты хочешь научить Заида ездить на мотоцикле?

– Потому что я боюсь, что со мной может что-то случиться.

Даже Инара подняла голову. Она ещё не произнесла ни слова. Что-то случилось, она выглядела такой опечаленной, не поднимала глаз и не могла проглотить ни кусочка.

– Вы так на меня смотрите – вот именно поэтому я не хочу говорить такие вещи вслух, – сказал я.

Демиян сжал губы.

– Хорошо.

Сара встревоженно посмотрела на него.

– Я не знаю, такая ли это хорошая идея. Что, если кто-нибудь донесёт об этом… транспорте? Ты знаешь, что…

– Ты, как всегда, слишком беспокоишься. – Демиян положил руку ей на плечо. – Мальчики будут чрезвычайно осторожны. – Он пронзил нас обоих взглядом. – Правда?

Мы кивнули и утвердительно забормотали.

* * *

Мы помогли убрать после ужина, и я вывел мотоцикл из сарая.

– Твоя мать тревожится, так что урок будет коротким, и мы будем держаться недалеко от дома, – решил я.

Заид с сомнением посмотрел на мотоцикл:

– Это трудно?

Я пожал плечами.

– Трудно только вставать, после того как ты упал.

Выражение лица Заида сделалось кислым.

– Не думаю, что я хочу падать.

– Не волнуйся. Я не допущу этого. – Я похлопал по седлу. – Садись.

Заид закинул ногу на мотоцикл и вцепился в руль так сильно, что у него побелели костяшки. Я указывал на части одну за другой.

– Тормоз, газ, передача. – Я ухмыльнулся. – Пока что тормоз – твой лучший друг. Разгоняйся мягко.

Заид рванул вперёд, и я побежал за ним.

– Слишком сильно, Заид! Тормози!

– Ну и ну! – Вильнув, Заид восстановил равновесие. Сердитое выражение его лица сменилось эйфорией. – Это потрясающе!

Я рассмеялся.

– Давай полегче на этот раз.

Заид последовал моему совету, и медленно, но верно у него стало получаться стартовать и останавливаться без рывков. Я закричал от радости, когда он смог плавно проехать большой круг, смеясь от восторга.

– Ты его освоил!

Вместе мы подкатили мотоцикл к сараю.

– Спасибо, что научил меня. – Заид обнял меня.

Я нерешительно ответил на его объятие.

– Тебе понравилось?

– Это здорово, – чуть подумал перед ответом он.

– Я его чуток наполирую, прежде чем поставить в сарай.

– Увидимся завтра.

Заид ушёл к дому. Полировочный ритуал всегда успокаивал меня. Я ещё повозился с ослабевшим креплением. Закончив, я затолкал мотоцикл в сарай, который снова запер.

В сумерках я окинул взглядом задний двор и наткнулся на чей-то силуэт. Он стоял под стенами дома, закутанный в темноту. Я взял из сарая железный колышек. Кто бродит по чужому владению так поздно вечером? Фигура шла в направлении сада; сердце моё забилось быстрее, когда я подкрался ближе. Они нашли меня. Я решил сражаться, если придётся, вот только смогу ли я лишить человека жизни? Я до боли в пальцах стиснул металлический колышек, осознав, что уже навлёк неприятности на Демияна и его семейство.

Меня прошиб пот. Я поднял оружие и, приблизившись, нарушил тишину:

– Кто здесь?

Тень обернулась в испуге.

– Что ты здесь делаешь?

– Я тут живу! – воскликнула Инара, прижав руку к груди. Взгляд её скользнул к оружию. – Ты собирался напасть на меня?

– Нет, конечно, нет! – Я уронил железный колышек. – Я просто подумал… – Голос мой пресёкся. Чего я, собственно, ожидал?

Щёки у неё были влажные. Она отвернулась.

– Что происходит? – спросил я. – Что ты делаешь в саду в такой поздний час?

– Не думаю, что я должна перед тобой объясняться.

– Ты права. Извини. Спокойной ночи.

Через несколько шагов Инара остановила меня.

– Тарик. – Она насухо вытерла щёки. – Пройдись со мной, пожалуйста.

Мы какое-то время молча шли бок о бок.

– Ты, должно быть, думаешь, что я дура, – сказала Инара.

– Я ничего не думаю.

Она вздохнула.

– Что ты делаешь, когда отвратно себя чувствуешь?

– Еду кататься. У меня возникает такое чувство, будто я всё оставляю позади. В конечном итоге мы не можем убежать от своих чувств. Они нагоняют нас, как бы мы быстро ни бежали. Но когда я еду…

Инара посмотрела на меня сияющими глазами.

– Я устала убегать.

– Если тебе вдруг будет нужен друг, я здесь.

– Я читала о любви и дружбе, полагая, что этого достаточно. Я уже давно перестала читать. Я хочу убедить себя – чтобы прожить ещё один день, мне книга не нужна.

Я улыбнулся:

– Мой брат любит читать. Я никогда не понимал почему, но теперь, кажется, понимаю. Я убегал от реальности на мотоцикле, но каждый делает это по-своему. Амир – через книги.

– Кажется, все кругом хотят взять и исчезнуть.

– А ты нет? – спросил я осторожно.

Инара пожала плечами.

– Может, и нет. Может, я хочу, чтобы меня видели.

Я подавил смешок.

– Вот если б мы могли поменяться местами.

Она вопросительно посмотрела на меня. Я пожалел, что не промолчал.

– У невидимости есть свои преимущества, – неловко объяснил я.

По её лицу скользнуло подобие улыбки:

– Спасибо, что выслушал. Я не могу обсуждать это с Заидом. Он бы не одобрил мои чувства.

– Нет ничего дурного ни в твоих чувствах, ни в чтении. Я не знаю, что происходит, но наверняка ты можешь поговорить об этом с родителями.

– Нет! – испуганно воскликнула Инара, но быстро пришла в себя. – Всё наладится. И с твоим братом тоже всё будет хорошо. – Она посмотрела на меня, заново открыв в себе храбрость. – Я рада, что мы можем быть честны друг с другом, Тарик.

Моё сердце сжалось.

– Отпускаю тебя в кровать. Иначе ночь будет слишком короткой, – повелела она.

Мы вернулись к началу фруктового сада.

– Спасибо, что доверилась мне. – В моей груди всколыхнулось чувство вины.

Инара пожала плечами.

– Думаю, мне нужно было, чтобы кто-то меня выслушал.

– Это когда угодно. Я всегда готов выслушать. Не забрасывай чтение.

Я не стал ждать её ответа и прошёл внутрь.

* * *

На следующий день я доставлял небольшие по размеру заказы, всякий раз пользуясь объездными дорогами. Я развозил финики, апельсины, лимоны и банки с джемом клиентам Демияна. Я получил обильные чаевые и решил купить себе маску для сегодняшнего представления.

Многие покупатели не уставали нахваливать меня, впечатлённые новой и быстрой системой доставки. Пока волосами играл ветер, мысли в голове казались менее тяжёлыми. Это чувство было сродни свободе.

Я перекусил в тени оливкового дерева, доехал до дома и опять наполнил топливный бак.

Я нашёл Сару и Инару в палисаднике и вместе с ними проработал вторую половину дня в саду. Я пропалывал сорняки, поливал быстро засыхающие на такой жаре растения и собирал фрукты на следующий день. Работа помогала держать в узде мои переживания относительно приближающегося вечера. Ни Инара, ни Сара ни единым словом не упомянули о представлении пешек, чему я был благодарен. Я предпочитал не думать о том, что может случиться.

Я предполагал, что стражников будет видимо-невидимо, а значит, переодевание будет важнейшей частью сегодняшнего вечера. К счастью, в продаже будет много масок.

Ждали ли они, что я объявлюсь, или я переживал напрасно? Те два стражника знали о моём существовании, знали, что я сбежал.

– Можно мне пойти с тобой? – спросила Инара под конец рабочего дня. – Не волнуйся, я пойму, если тебе не интересно моё общество.

Если меня и в самом деле разыскивают, я подвергну Инару опасности. Если бы только моё сердце позволило мне отклонить её предложение. Я знал, что ей нужно дружеское лицо.

– Мне нравится, когда ты рядом, – сказал я.

Она улыбнулась:

– Пойду, захвачу свои вещи.

* * *

Рабочую тунику Инары сменило голубое шёлковое платье с кружевной накидкой.

Мы вышли на улицу.

– Твои родители не против, чтобы мы поехали? – уточнил я.

– Только если я не стану бродить по улицам Рахамада одна. – Инара стукнула меня в плечо. – Значит, мне запрещается отходить от тебя.

Я отвёл глаза. Это было проще, чем встретиться с ней взглядом и притвориться, что всё в порядке.

Улицы становились более людными по мере того, как мы приближались к сердцу Рахамада. Будто стадо верблюдов, все двигались в одном направлении. Как можно было ожидать, стражников было больше обычного из-за мероприятия.

Если бы Демиян знал, что его дочь находится в обществе преступника…

Мне оставалось лишь надеяться, что я останусь незамеченным.

Глава 11
Амир

Я и Аиша вернулись в шатёр, где я провёл остаток вечера, читая учебник вслух. Она лежала на диване, подперев голову ладонями, и внимательно слушала, время от времени повторяя отдельные слова.

– Откуда ты родом? – спросил я.

Она довольно долго не отвечала.

– Отсюда, – наконец сказала она.

– Ты родилась в Тахе? Как… странно.

– А что, жители Тахи непременно должны быть богатыми и владеть всем, чем их душе угодно?

Я пожал плечами:

– Именно так.

– Ты не понимаешь, почему девушка вроде меня совершила преступление и решила участвовать в этой Игре.

Некоторые люди как будто умеют читать мысли.

– Возможно, я смогу понять, если ты мне объяснишь.

– Не думаю, что нам стоит слишком хорошо узнавать друг друга.

Я вернулся к книге.

– Ты права. Только вообрази, вдруг мы друг другу понравимся.

Аиша резко села.

– Раз ты не из Тахи, где ты тогда живёшь?

– В Артеде. – Бессмысленно стыдиться своего происхождения. Я присовокупил солнечную улыбку.

Она положила подушку себе на колени и разгладила складки.

– До меня доходили слухи об одном санджи, нарушившем тамошнюю мирную жизнь.

Я кивнул.

– Яссин Ралек. Он вносит раздор в ряды хассани. Яссин поддерживает перемены, которые хассани так отчаянно хотят остановить, а к тому же он практикует магию, не имея на то разрешения. Говорят, что он страдает от Отклонения.

– Тогда почему султан не напустит на него своих марионеток, чтобы остановить его? – спросила Аиша. – Простое ведь решение, правда?

Я фыркнул:

– Жилище Яссина защищено Мёртвой магией – во всяком случае, так утверждает мой брат. Ни один стражник ещё не вернулся живым.

Но Таран вернулся. Как, во имя Сарадана, он выжил?

Она поморгала.

– Тебе Таха должна представляться живой утопией.

1 Санджи называют одного мага. Группу магов называют хассани (прим. ред.).

2 Баба – уважительное обращение к отцу (прим. ред.).

Продолжить чтение

Читать онлайн Зелье предательства бесплатно

Эмили АррентсЗелье предательства

Глава 1Таран

* * *

Глава 2Таран

* * *

Глава 3Таран

* * *

* * *

Глава 4Таран

Глава 5Амир

* * *

Глава 6Таран

* * *

Глава 7Амир

* * *

Глава 8Таран

* * *

* * *

* * *

Глава 9Таран

* * *

Глава 10Таран

* * *

* * *

* * *

Глава 11Амир

Эмили Аррентс
Зелье предательства

Глава 1
Таран

Глава 2
Таран

Глава 3
Таран

Глава 4
Таран

Глава 5
Амир

Глава 6
Таран

Глава 7
Амир

Глава 8
Таран

Глава 9
Таран

Глава 10
Таран

Глава 11
Амир