Читать онлайн Демон, дракон и другие личные проблемы бесплатно

Глава 1

Долгое время мне казалось, что я попала в сон – и выживала по правилам сна, то есть творила все, что приходило в голову. Затем пришло осознание, что я оказалась в другом мире – с мерзавцами демонами, прилипчивыми драконами и самой настоящей магической академией. Но сегодня догнала новая мысль – я просто спятила. Вот так банально и досадно слетела с катушек. Или все еще не могу до конца принять правду: Мирта, моя беззлобная и тихая служанка, только что погибла, а сквозь ее глаза на меня смотрит совсем другая женщина – и не кто-нибудь приятный, такой же заложник ситуации, как я сама, а любовница моего бывшего мужа! Я тут недавно мечтала повстречать хоть кого-нибудь из земляков, следовало формулировать свое желание поточнее…

Никто вокруг, конечно же, всю глубину моего отчаяния не понимал. Наоборот, громко радовались и удивлялись – после прямого удара демоническим оружием мало кто из смертных выживает. А Катерина уже и возмущаться могла, и на ноги вскочила вполне себе энергично, то есть серьезных травм у нее не нашлось. Ответственные лекари все равно увели девушку в лазарет – проверить снова, дать отлежаться и отдохнуть, чтобы пострадавшая наконец-то перестала нести всякую чушь, ведь большинства слов местные даже не понимали. А я все продолжала сидеть на земле, не в силах подняться или сосредоточиться. Быть может, мне тоже нужно было в лазарет, чтобы под присмотром специалистов попытаться уместить всю страшную картину в свои мысли.

Грант очень ласково прикасался к моему плечу и шептал:

– Все обошлось, Элея, не переживай. Понимаю, что ты очень испугалась, но трагедии не случилось. К тому же теперь многое встало на свои места. К примеру, я был неправ в своих подозрениях насчет твоей служанки – сейчас уже очевидно, что она без сомнений отдала бы за тебя жизнь. Да и вижу, как вы близки. Ты ее исагонскому наречию учила? Это так мило…

Мило ему. Мирта не «отдала бы жизнь» – она ее отдала! Как же я сейчас себя проклинала за каждое неприятное слово в ее адрес. Бедная девчонка, которая жила только для своей госпожи. Она умерла, так и не узнав, что ее обожаемая Элея Феррино тоже покинула этот свет. Наверное, пойми она раньше, то у нее пропали бы все цели в жизни задолго до этого дня. Две несчастные души, которые всегда держались вместе, им будто было суждено погибнуть молодыми следом друг за другом…

Я пока смотрела в землю, не желая общаться с Абелем, а на Кьяра совсем смотреть не могла. Иначе вновь взорвусь. Мне сейчас добраться бы до спальни, закрыть глаза и хотя бы три дня не шевелиться. Однако дракон напомнил:

– Твои вещи уже перенесли. Позволь, я провожу тебя, затем проверю, как устроили твою служанку в лазарете. Мирта после полного выздоровления поселится с тобой. Как и твоя соседка, если захочешь ее пригласить.

Я с трудом проглотила комок в горле. Еще и это! Вот уперся же! Хуже банного листа, честное слово. Подняв больной взгляд на его лицо, я на миг застыла. А ведь я выношу Гранту оценку по инерции, просто потому что так привыкла. Но если обнулить все чувства и начать с начала, то следует признать: в самый сложный момент он оказался единственным, кто дарит свою поддержку и заботу. Герцог, высший дракон и просто мечта всех женщин сидит рядом со мной в пыли и пытается утешить. В черных глазах нет фальши – только беспокойство и желание помочь. У него, конечно, есть недостатки, но лишь в этот момент со всей очевидностью проявились все достоинства. Или у меня закончились силы, потому и сопротивляться было нечем. В этот момент я не думала о его наложницах и невесте – я видела перед собой того, кто в любой беде окажется рядом и без вопросов начнет решать все трудности. А если с чем-то и не справится – например, не сможет вернуть человека к жизни – то сядет рядом и будет нежно гладить по плечу.

Именно поэтому я позволила Гранту поднять себя на руки и под изумленными взглядами вновь собравшихся вокруг студентов унести в корпус для сотрудников. Осматривать свое новое жилище желанием не горела – свернулась на большой кровати калачиком и закрыла глаза.

Сон оказался целебным – возможно, дракон даже какое-то заклинание применил, чтобы я мгновенно уснула и не беспокоилась до самого утра. Однако на следующий день сам же меня разбудил:

– Элея, уже пора вставать. С Миртой все хорошо, за нее не волнуйся. Но нас вызывают к ректору. Вернее, еще вчера вечером вызвали, но я настоял, что тебе нужен покой – ты слишком сильно испугалась. Больше откладывать нельзя. Собирайся.

Он вышел из спальни, а я с удовольствием потянулась. Только потом вспомнилась вчерашняя трагедия, у которой еще будут неприятные последствия. Мне-то жаль Мирту, но для всех остальных она жива и здорова. И если я покажу не обычный шок, а скорбь, то тем самым могу подставить буйнопомешанную Катерину. Мне что же, теперь за ней присматривать придется? За девкой, которая спала с моим мужем? Да, Никита и ей лапшу на уши вешал, но это не значит, что я должна питать к ней теплые чувства! Я ведь живой человек, то есть всего разок умерший, доводы разума не помогают. Не получится забыть самую первую секунду нашего знакомства, когда Катерина вышла из моей ванной в одном полотенце – тоже моем. И если бы не она и ее ненормальный темперамент, то я сейчас собиралась бы на тренировку в спортивный клуб, а не находилась бы тут! Однако совсем плюнуть на нее совесть не позволит. У меня-то была Мирта, а у этой сумасшедшей нет вообще никого. Ладно, сначала к ректору, а потом все же загляну в лазарет – хотя бы краткий инструктаж проведу и на том успокоюсь. Дальше уже Эли отдельно, а Кати отдельно.

Свою одежду я нашла в гардеробной, попутно обалдев. Ничего себе тут спаленки! Несколько роскошных комнат, уютно обставленных, собственная ванная комната с мраморной отделкой. Понятно, что это помещение не для меня обустраивали – оно предназначено для профессоров или высокопоставленных кураторов. Видимо, одно оказалось свободным, вот Абель и выбил его для своей «наложницы». Или и за него выложил целое состояние – хотя эту сумму я в свои долги вписывать уже не стану, потому что до сих пор не определилась, хочу ли здесь оставаться. Но разве я без поддержки дракона справилась бы со всей ситуацией? Разве он не заслужил хотя бы благодарности? А от благодарности до влюбленности рукой подать, что стало бы для меня выходом.

Главного руководителя академии мне до сих пор видеть ни разу не приходилось. Господин Олден был выдающимся уникалом с огромным опытом в преподавании и управлении. Немного пугающий вид здоровенной фигуры, больше подошедшей бы какому-нибудь качку, и ярко-желтых глаз. Я уже где-то успела прочитать, что такие радужки у многих сильных магов огня проявляются в преклонных годах. Точно так же, как у водников они к старости превращаются в бирюзовые. Заочно я ожидала от него и взрывного темперамента, однако, вопреки предположениям, у ректора дрожали руки и дергался один глаз, когда мы вошли. Особенно жалко он выглядел, когда спотыкался взглядом о демона. Да, Кьяра Ремера тоже вызвали в кабинет, хотя на него я все еще пыталась не смотреть.

Я заняла стул в центре, Абель уселся справа, а Кьяру не осталось иного места, кроме как слева от меня. Слишком близко! Я поежилась от нестерпимого отвращения.

И только после этого ректор вдохнул и принялся отчитывать:

– Вы что устроили? Два куратора академии, должностные лица при исполнении, сыны самых благородных семей своих рас – и творите такое?!

Оба обвиняемых промолчали. Кажется, демон еще и безразлично плечами пожал. Оправдываться они явно не собирались. Пришлось самому ректору искать им оправдание:

– Вам крупно повезло, что никто не погиб! В противном случае вы отчитывались бы уже перед королем. Да-да, милорд Ремер, это вас в первую очередь касается! – огненный маг с угрозой потряс скрюченным пальцем. – Я вас предупреждал, что при малейшем нарушении…

Демон нагло перебил его с расслабленной усмешкой:

– Господин Олден, выдыхайте уже. Ничего я не нарушил. Или в академии есть запрет на самозащиту? Только что придумали?

Ректор перевел недовольный взгляд на Гранта и был вынужден признать:

– Действительно, милорд Абель, вы напали первым. Но к вашей работе до вчерашнего дня не было ни единой претензии. Повторяю – вам повезло, что никто не пострадал. Студентка Мирта Феррино совершенно здорова физически, но до сих пор несет какой-то бред. Если бедняжку придется отправить в приют для нездоровых умом, то уже обычным штрафом все виновные не отделаются! Благородная Элея, – он устремил желтые глаза в мою сторону, – а вы ничего не хотите добавить? Это же ваша служанка?

Я на самом деле напряглась. Если Катюша в лазарете сейчас наговорит на психушку, то неизвестно, как ее оттуда вытаскивать. Потому спешно придумала объяснение:

– Мирта всегда была странненькая, господин ректор. Пусть лекари не обращают внимания – я ее с детства знаю и уже давно привыкла. А тут еще она едва не погибла, все воспитание позабыла.

– А-а-а, – он принял объяснение на веру. – Но если вдруг Мирта решит подать жалобу, то я всегда готов выслушать! В конце концов, в этих стенах она в первую очередь ученица, а уже потом чья-то служанка. И если узнаю, что ее угрозами заставляют молчать, – старик многозначительно покосился на демона, – тогда тяжесть преступления вырастет в разы! А пока просто назначаю штраф – по тысяче золотых с каждого из присутствующих за ущерб академии.

В смысле, с каждого? Чего? Я-то здесь при чем? Но мой протест опередил Кьяр:

– Там ущерба на пару монет.

– За моральный ущерб! – не растерялся ректор. – Бедные студенты столько страха натерпелись!

Грант и не думал спорить. Хотя и Кьяр просто отмахнулся. Для них двоих сумма ничтожна, не стоит ругани, а вот у меня ситуация другая. Потому я осторожно уточнила:

– Господин ректор, по-вашему, я тоже виновата в происшествии? Да у меня даже магической силы не имеется, чтобы разносить стены и тротуары.

– Разумеется, вы тоже виноваты, – удивил он и уставился в какой-то листок. – Свидетели заявили, что ссора началась из-за вас. Вот теперь на будущее и запомните, что лучше не провоцировать демонов и драконов на драку. А для благородной дамы такое поведение вообще немыслимо!

Грант сразу же соврал:

– Элея позже подошла.

И Кьяр подхватил:

– Я ее вообще впервые вижу. Еще бы я из-за какой-то девки хоть пальцем пошевелил.

Однако ректор самодовольно ухмыльнулся и приподнял листок:

– Двенадцать свидетелей независимо друг от друга сказали одно и то же. То есть двенадцать из двенадцати, кого мы вообще успели опросить. Простите, кураторы, но ваша попытка обелить репутацию вашей общей зазнобы нелепа. И благородной Элее будет уроком: пусть уже определится и больше своей фривольностью не создает ситуаций, опасных для жизни наших учеников.

Я хлопала глазами. У Элеи такая репутация, что ее уже мало чем можно испортить, но все равно обидно. А еще обиднее стало, когда Грант подался в мою сторону и прошептал:

– О деньгах не беспокойся – я заплачу за тебя. А твоя репутация должна беспокоить только меня, вшивых сплетников это не касается.

Да что ж такое, долги растут как на дрожжах! Новая примета – не умирай с открытой ипотекой, иначе три жизни подряд от кредитов не отобьешься. Но возражать было бессмысленно – ректору плевать, а Абелю только в радость обязать меня еще сильнее. Видимо, мне уже пора расслабиться и принимать его опеку как должное, ночами за нее расплачиваясь. Да тут весь мир меня к этому толкает, даже посторонние лица!

Я впервые невольно покосилась на Кьяра и вздрогнула. Оказалось, что демон как раз смотрел на меня. И, как обычно, его эмоции расшифровать было невозможно. Не произнес ни слова, хотя мне, наверное, хотелось услышать его запоздалые сожаления, пусть он и не догадывался о масштабах беды… Однако он молчал, молчала и я. Моя жгучая ненависть к нему – обратная сторона недавней такой же горячей страсти, обозначенная в тот момент, когда я всего лишь увидела, кем он был, есть и будет. Всегда, когда что-то слишком быстро выворачивается наизнанку, получается некрасиво и со швами наружу.

Глава 2

У меня случился день исследования новых территорий в академии – мест, которые я вообще рассчитывала никогда не посетить. Сразу от ректора я направилась в лазарет. Небольшое здание располагалось далеко в стороне от остальных. Внутрь меня пропустили без труда – насколько мне было известно, посещать пациентов запрещалось лишь в случае серьезных инфекций. Палат – или, как их тут называли, комнат выздоровления – было совсем немного, но и больные здесь почти никогда не задерживались надолго. Как и многие вопросы в этом мире, лекарское дело тоже было завязано на магии, нередко эту профессию выбирали универсалы или уникалы земли. А уж сильнейшие из них умели быстро исцелить почти любую рану, хотя находились, разумеется, и неподъемные задачи: отравление серьезными ядами, нездоровье ума, потеря конечности и нечто похожее. То есть даже у чудес есть естественные ограничения. Но жаловаться в местный Минздрав мне и в голову бы не пришло: жители даже не имеют понятия о хронических болезнях, а это уже в тысячу раз лучше, чем в родном мире.

Катерина шагала по комнате и нервно кусала губы. Мое появление заметила не сразу, но когда развернулась, на миг замерла и как-то слишком облегченно выдохнула:

– Это же ты назвала меня по имени? Мне не показалось?! Блин, скажи, что хоть ты здесь адекватная и понимаешь, что происходит!

Пришлось смиренно признать:

– Я. Сядь уже, разговор долгий.

Но холеричную натуру так просто не унять. Девушка в теле Мирты взвилась от радости, подпрыгнула и начала заваливать вопросами:

– Откуда ты знаешь мое имя? Ты кто вообще такая? И что это за идиотское попаданство? Я про такую хрень одну книжку читала – тупее ничего в жизни не видела, но сейчас будто все сходится! Хотя все равно не сходится – там было все миленько и без больниц! Или зря я тот идиотизм до конца не осилила? Или…

– Сядь! – рявкнула я, поскольку она явно не могла сосредоточиться сама. – Катя, прижми попу к основанию и начни уже слушать. У меня и без тебя забот хватает.

Она плюхнулась на узкую кровать скорее из страха, что психану и уйду. А меня тошнило. Ведь с таким любопытством на меня уставились глаза Мирты, но лицо неуловимо сделалось другим – и я не смогла бы перечислить, что именно изменилось. Просто служанка всегда держала губы плотно сжатыми, она иначе выражала эмоции и уж точно не отличалась бесконечными дергаными движениями. А Катя еще и была крайне нетерпеливой:

– Ты какая-нибудь местная жрица, умеющая видеть суть вещей? И потому меня узнала? В той дурацкой книжке…

Я перебила:

– Нет, я жена Никиты. И здесь уже давно – с того самого момента, когда ты голая в подъезде всех нас укокошила.

Девушка нахмурилась, пригляделась и недоверчиво покачала головой:

– Что-то не похожа. Та вроде посолиднее была – такая высокомерная цаца, которая знает себе цену, хотя уже в преклонных годах.

– Мне было тридцать! Какие еще преклонные годы?! – возмутилась я.

– Ну, я это и имела в виду, – она виновато скривилась. – Ладно, продолжай.

Я попыталась проявить максимальное терпение и изложила все как было, а заканчивала домыслами:

– Наверняка я тогда сразу умерла – а тут скончалась эта Элея. Возможно, ты была в коме все это время… или твоя душа просто витала где-нибудь, пока не погибла Мирта. Черт его знает, что за странный подъезд в той новостройке – прямо портал с билетом в один конец.

– Умерла? – ей, как и мне еще недавно, очень не понравилось это слово. – Но я не могу, мне нельзя! У меня же вся жизнь впереди! Я на мастера маникюра выучилась, в салон устроилась, приготовилась деньги лопатой грести, мужика нашла, влюбилась, не знала же тогда… – По мере осознания ее лицо менялось, будто вытягивалось вниз, отчего зеленые глаза становились все больше. Катя надолго замолчала – будто окаменела. А потом заговорила тише и медленнее: – Нет-нет… Мне нельзя. Пожалуйста, не надо… Моя семья – они же с ума сойдут. А я с братом поссорилась – как ему теперь, если последний наш разговор закончился скандалом? Сережка нас с Никитой на выходе из ресторана увидел – подошел, я их познакомила… А потом брат высказал мне, что тип какой-то скользкий, не понравился ему. Угрожал, что челюсть ему свернет, если еще раз к его сестренке приблизится… И я такую истерику закатила…

Катя зажала лицо ладонями и завыла. Не о себе, а о том самом неведомом Сережке, который искренне ее любил и заботился, а она ушла, даже не успев сказать брату, что тот был прав. Я отвела взгляд, сморгнула слезы. Возможно, моя ситуация была еще и не так печальна – хотя бы ближайшей родни не осталось. Я родителей давно потеряла – успела пережить горе, а она только что, исразу всех. Катерина – слишком эмоциональная и боевая, я это еще в прошлой жизни уяснила. Она не пропадет. Но прямо в этот момент мне ее стало жаль даже больше, чем бедняжку Мирту. Больнее ведь не тому, кто уходит, а кто там остается бесконечно скучать и вспоминать последний разговор.

Она причитала что-то невнятное, потом очнулась и начала накидывать варианты:

– А можно передать им сообщение? Хотя бы матери или брату. Одно! Сказать, как шикарно я тут устроилась – лучше всякого салона и…

Я обреченно покачала головой, она осеклась и снова завыла. Я сидела в ее палате несколько часов, пока не заглянул лекарь и не отчитал меня – сказал, что я еще сильнее расстроила пострадавшую, отчего ее состояние может ухудшиться.

Весь вечер Абель пытался поднять мне настроение – то звал вместе сходить на ужин, то просто гладил по спине и спрашивал, что мне еще может понадобиться. Хороший он – куда уж лучше? Даже диктатуру свою ни разу не включил, сочтя, что мое нежелание общаться вызвано недавним стрессом. Когда уходил из моей комнаты, оставляя на ночь, я даже вполне искренне ему улыбнулась. Никакой он не тиран, а большая теплая заботушка!

Пришла в лазарет следующим утром – Катерина выглядела подавленной, но уже более вменяемой и готовой слушать. А мне следовало дать ей необходимые инструкции:

– Здесь неплохо, серьезно. Проживешь ты еще свою жизнь – может, даже она понравится тебе больше. Надо просто некоторые правила впилить и стараться не выглядеть такой странной. Например, твое постоянное «блин» и прочие словечки – по возможности избавляйся, хотя я до сих пор чертыхаюсь, за столько времени не привыкла. Вот всякие исторические романы читала? Пытайся выражаться так же нелепо и фильдеперсово, как там. Но если что-то вылетит – не парься, морду кирпичом и заявляй, что это исагонское наречие. Его тут вообще, похоже, никто не знает, потому под него можно что угодно подвести. Называй себя Миртой Феррино. Кстати, формально ты моя служанка, поэтому хотя бы первое время обращайся ко мне «госпожа» или «благородная Элея».

– Госпожа? – изумленно хмыкнула она. – Это какая-то ролевуха?

– Да, ролевуха, – скрипнув зубами, подтвердила я. – Мне и таких советов никто не дал, поэтому я вляпалась сразу в несколько проблем, до сих пор расхлебываю. Лучше уж прикуси язык и благодарно кивай.

Она распоряжения всегда выполняла не совсем в точности, потому открыла рот и произнесла:

– На самом деле спасибо тебе, госпожа благородная. От чистого служаночьего сердца говорю! Я реально постараюсь не портить тебе жизнь еще сильнее. Сейчас даже представить не могу, что бы творила, не окажись ты рядом! Если что непонятно – сразу к тебе!

Вот вроде бы план верно намечен, однако я сразу обозначила главный пункт:

– Подскажу и отвечу, но мы с тобой не подруги. Может, мои претензии к тебе и субъективны, но мне совершенно не нравится твой взрывной характер. Мы с тобой что-то типа демона и дракона – никогда общий язык не найдем. Поэтому не прими мою доброту за симпатию. В конце концов, от твоего поведения зависит и моя репутация, то есть мне банально невыгодно, чтобы ты тут какой-нибудь бардак начала творить.

– Ну на-адо же, – протянула она. – Рожа стала молодая, а рассуждаешь по-прежнему как старуха.

Вот именно это я и пыталась ей объяснить – она меня просто бесит.

Тем не менее я приходила к ней еще несколько раз, пока не выложила все, что сама успела узнать об этом мире. Не удивилась, что Катерина заинтересовалась артефактами – нам с ней любая магия кажется чем-то любопытным. То есть в нашей группе желающих получать знания прибавилось – тоже победа! Надо прекращать даже мысленно называть ее Катей, иначе в какой-то момент случайно вылетит при посторонних. По этой причине и в разговорах я стала обращаться к ней новым именем – пусть привыкает и она.

Пока воскрешенная недо-Мирта адаптировалась, у меня появилось время заняться и собственной жизнью. Я пыталась разыскать Аленсу, но в комнате было пусто, и на лекции она не обнаружилась. Тройняшки приветливо мне помахали и, не обращая внимания на профессора, подсказали, что моя соседка прогуливает уже второй день. Тогда оставался один вариант – библиотека, где часто можно встретить предмет обожания влюбленной девушки. Демона я видеть не хотела, потому подошла к читальному залу и предварительно заглянула туда.

Мне повезло – Аленса сидела за столиком одна. А иначе пришлось бы бежать отсюда и ждать до обеда, чтобы встретиться в столовой. Конечно, Кьяр может появиться в любой момент, поэтому желательно увести ее на прогулку. Однако стоило мне показаться в зоне видимости, как соседка вскочила и злобно закричала:

– И тебе хватает наглости попадаться мне на глаза?! Элея, я же тебя считала подругой, а ты оказалась такой бессовестной! Да лучше бы Инэтта тебе лицо порезала!

– И тебе доброе утро, благородная Аленса, – я постаралась говорить спокойно. – Что на этот раз произошло? За три дня, что мы не виделись, я успела совершить какое-то преступление? Или ты обиделась, что я переехала в другой корпус без тебя? Так я не сама переехала – меня переехали.

– Издеваешься?! – завопила она еще громче. – Никогда больше я не буду жить в одной комнате с предательницей! И не смей вешать мне очередную лапшу на уши – скажи в глаза смело, что у тебя было с Кьяром?!

Я на миг испугалась. Неужели узнала о поцелуе? Такое Аленса точно не простит. Она меня во всем поддержит, в какой угодно притон со мной пойдет, защищать от герцогини бросится, но посягательство на ее единственную любовь не потерпит.

– Ничего, – осторожно произнесла я, прощупывая почву. – До тебя дошли какие-то сплетни?

– Причем тут сплетни, если это видели десятки человек?! – Она подступила ко мне, сжимая кулаки. – Они дрались из-за тебя на глазах у всей академии!

Мне сразу стало спокойнее и легче:

– А, и ты об этом. Как будто не знаешь, что демону нужен был только повод, – я доброжелательно улыбнулась. – Аленса, ну перестань уже.

Вот только девушка почему-то все сильнее впадала в ярость:

– Но поводом стала именно ты! Твой мужчина всего лишь тебя поцеловал, а ты принялась возмущаться – и Кьяр заступился за тебя! Хватит этой лжи, Элея, надоело!

И я заразилась ее раздражением, потому что ведь многие именно так и восприняли, включая ректора. Но Аленса меня хорошо знает, как и обо всей ситуации – она просто не имеет права меня винить! Я заговорила тише, чем она, но уже с прорывающейся злостью:

– Он использовал меня как повод! Но посмотри на себя, благородная Аленса, что ты творишь? Твоя ревность не просто бессмысленна, она смешна! Кьяр всего лишь один раз поцеловал тебя в щеку – и ты возомнила, что он теперь принадлежит тебе? Серьезно? Не я мешаю твоему счастью, как никакая женщина не помешает! Потому что в самой задумке счастья не предусмотрено! Кьяр тебя не ценит – вообще никого не ценит. Ты для него ничтожество – точно такое же, как любой другой человек! Придумала себе сказку, но главного героя подменила на свои фантазии – когда уже до тебя эта мысль дойдет? А я вообще его ненавижу и больше видеть не хочу!

Вылетевшие слова были жестоки, но я о них не пожалела. Как хороший врач иногда вынужден проявлять необходимую жестокость, так и Аленсе хоть раз стоило услышать правду. Да только девушка пока не была к ней готова – она замахнулась, чтобы меня ударить. Что у этих благородных дам за странная манера – руки распускать? Но мне не пришлось уворачиваться, поскольку ее запястье перехватили, а девушку дернули в сторону. Я вмиг растеряла всю энергию и мысленно взвыла. Все-таки явился в свою любимую библиотеку… а я из-за незапланированной ругани не успела позвать соседку в более подходящее место.

Кьяр продолжал держать Аленсу за вздернутую руку, но смотрел на меня. Его губы искривила прохладная усмешка.

– Ненавидишь? С чего вдруг, солнце? Твоя служанка даже не померла.

Бежать сейчас было бы трусостью – будто я боюсь посмотреть ему в глаза и честно высказаться. Но с ним я могла говорить бесконечно спокойно, поскольку эти мысли уже до дыр в своих мыслях истрепала:

– А разве твоя реакция была бы иной, если бы она погибла? Почувствовал бы хоть каплю сожаления? В этом вся суть.

Он не отрицал, а просто ответил вопросом:

– Я когда-нибудь притворялся другим?

– Не притворялся, – устало признала я. – Но это не помешало мне разочароваться.

– То есть до того ты успела очароваться? Я считал тебя умнее. Ладно, давай заговорю пару артефактов для вашей шумной компании – и забудешь тот неудачный вечер. Тоже мне беда.

– Артефактов?.. – я уставилась на него в изумлении. – Ты всерьез думаешь, что можно забыть? Дело ведь не в какой-нибудь ошибке, а в самой твоей натуре. Я знаю, как глупо выглядит мое недовольство. Ты просто демон – твои мысли и чувства устроены иначе. Но это не означает, что я хочу иметь с тобой хоть что-то общее.

Две секунды он смотрел в мои глаза, словно о чем-то размышлял, а затем вмиг расслабился:

– Да и плевать на тебя. На всех плевать, ты правильно выразилась. Очередное ничтожество возомнило себя Богиней Эрой. – Он потянул Аленсу за руку на себя и наконец-то оторвал взгляд от моего лица, будто сразу же вычеркнул из головы факт моего присутствия. Теперь он говорил только с ней: – Девка, я все ждал, когда и ты переедешь в корпус сотрудников. Или ты не знала, что моя спальня этажом ниже? Там сильно воняет драконятиной, зато могли бы чаще встречаться.

– Что? – пискнула девушка, вмиг обмякнув.

И вдруг он выдал нечто такое, после чего и я растерялась – назвал ее по имени:

– Аленса, а сейчас ты чем занята? Нет желания поднять мне настроение всеми доступными способами?

Ее глаза расширились, а грудь заходила ходуном. Я сразу же забыла недавнюю ссору – мало ли, возникло небольшое недопонимание. А сейчас ее надо бы как-то спасти… но как спасти того, кто сам хочет именно утонуть? Аленса все равно для ясности уточнила – тихим-тихим шепотом:

– В смысле?

– В том самом, – демон буквально разрывал ее разум вибрациями голоса. – Экскурсия по просторам моей кровати. Заодно и корпус осмотришь – вдруг еще и извиняться перед бывшей соседкой придется, чтобы тебя к себе пожить пустила? И у меня под рукой окажешься, если понадобишься.

Да я и так бы ее пустила, даже извинений не потребовалось бы. Именно затем в библиотеку и шла – обсудить, где мы вместе будем жить дальше. В огромных апартаментах мне очень не хватало приятных лиц по соседству, но я и в нашу комнату была готова вернуться – правда, Абеля обижать не хотелось. Но сейчас Аленса уже сопоставила, что никакой вид из окна такое предложение не перекроет.

Они прошли мимо меня, а я так и не придумала, что еще сказать. Ведь правда уже вылита – и я не могу силой заставить девушку ее принять. Вряд ли она вообще способна поверить, что близость ее не осчастливит, а окончательно уничтожит. Демон вновь повел себя как бездушное чудовище. Но я торчала в центре библиотеки не в силах стряхнуть неподъемную тяжесть. Я получила всего один поцелуй Кьяра, а Аленса прямо сейчас получит его всего. Это не ревность, конечно, просто невозможность избавиться от оцепенения и напомнить себе о том, что мне несказанно повезло избежать его активного внимания.

Глава 3

Поскольку Мирта перестала нести всякий бред, ее выписали. Я забрала ее из лазарета, провела по территории, объяснила, где что находится. Со стороны теперь могла оценить, какое выражение лица было у меня в первые дни: отвисшая челюсть, распахнутые глаза. И, конечно, море вопросов. Она сама и озвучила предложение, которое должна была сделать я, но никак не решалась:

– Элея, не хотелось бы навязываться, но мне лучше жить с тобой. Слишком много непонятного, к тому же я физически не справлюсь с завязками на таких платьях. Школьная форма неплоха, но вижу, тут во внеучебное время студенты в своем щеголяют.

Я ее успокоила:

– Не переживай – в твоем случае никаких корсетов и прочих кринолиновых сложностей. Я все время завидовала Мирте – она как в удобном коричневом наряде с фартуком сюда попала, так в нем же и ходила. Купила себе еще один – точно такой же. Я не говорю, что в этом мире слуги живут лучше господ – нет, конечно. Но и некоторые преимущества у них имеются. Например, если ты вытворишь что-то немыслимое, то спросят в первую очередь с меня. Если не ошибаюсь, тебя даже наказывать никто не имеет права, пока я не разрешу.

Катерине, то есть Мирте, по характеру не слишком подходила такая роль, но надо отдать ей должное – она старалась не возмущаться по тем поводам, которые все равно не в силах изменить. Вот и сейчас просто продолжила мысль:

– И это тоже причина, почему нам нужно жить вместе. Странно получится, если хозяйская пришлепка станет вдруг находиться отдельно от своей рабовладелицы.

Я вздохнула, молча признавая ее правоту. Все аргументы пришлись в пользу этого варианта, ни единого возражения не придумалось. А мне придется каждый день видеть лицо погибшей Мирты, любовницу собственного мужа и непосредственную виновницу моей смерти – все в одном флаконе. Как бы нервы от такого набора триггеров не сдали. Пока же я всеми силами притворялась для нее и самой себя, что из нас двоих я взрослая женщина, потому могу держать эмоции под контролем.

Конечным пунктом программы была столовая. Там Мирте придется проглотить еще порцию удивления. Местная еда очень похожа на нашу, но некоторые отличия имеются – я до сих пор не привыкла к слишком жидким рисовым кашам или местным салатам, где иногда смешивались весьма странные ингредиенты. Однако во время обеда девушка не изумилась, а восхитилась:

– Ого, почти как у нас. Сюда бы ананас вместо яблока и майонез – получится в точности как мама готовила. Ой, еще бы и кетчупа сверху шлепнуть!

Меня перекосило. Забыла, что и в нашем мире кулинарных извращенцев хватает. А то, что мне все это время казалось диковинным, для кого-то другого – родное и привычное. Не всего ли это касается?

Я заметила, что Аленса топчется в стороне и стесняется подойти. Я ободряюще ей улыбнулась – конфликт между нами не то чтобы исчерпан, его и произойти-то не должно было. Однако быстро предупредила:

– На пять часов от тебя Аленса, наша соседка. Тоже госпожа. Идет сюда.

– Ясно, – Мирта собралась и сосредоточилась. А потом вполне естественно поздоровалась: – Добрый день, благородная Аленса!

– Привет, дорогуша, с выздоровлением, – подошедшая отвесила доброжелательно, но на служанку даже не взглянула – она пялилась на меня и изображала виноватый вид. – Благородная Элея, позволишь ли мне присесть к тебе за столик? Я поддалась вспышке ревности и наговорила грубостей, о чем искренне сожалею. Лишь после хорошо подумала и вспомнила, что именно ты познакомила нас с Кьяром, ты помогала наладить с ним отношения, и, в конце концов, лишь благодаря тебе произошло наше окончательное сближение. Я была неправа!

Не иначе, после страстной ночи, когда все желания сбылись, она действительно порядком успокоилась. Или же ей теперь очень-очень хочется жить в моих новых апартаментах, ведь демон их еще при мне разрекламировал. У нее только один недостаток, во всем остальном она нормальный человек, поэтому я великодушно ответила:

– Прощаю, но при одном условии – такое обвинение от тебя больше никогда не прозвучит. Я бы и тебе посоветовала держаться от Кьяра подальше, но, боюсь, уже поздно. Потому садись и рассказывай – как ты?

Она зарделась от радости, упала на стул и тотчас начала засыпать нас ненужными признаниями:

– На седьмом небе от счастья! Благородная Элея, я ведь никогда не верила, что у меня получится. Много об этом говорила, но на самом деле не верила! Правда, оказалось, что я совсем не знала о некоторых аспектах близости мужчины и женщины… – она вдруг замялась и даже нахмурилась. Что это за выражение? Неужели ее возвышенные фантазии при реальном воплощении растеряли свой романтичный флер? Но Аленса явно молчать не могла, у нее ведь и других подруг нет, потому поразила откровенностью: – Кьяр… Он заставил меня делать очень неприличную вещь…

Поскольку девушка замолчала, но многозначительно вытянула губы, незакомплексованная Мирта предположила:

– Минет, что ли? А что тут неприличного? Или какую-нибудь жесть? Ты тогда не молчи, госпожа Аленса, маньякам потакать нельзя!

Вот куда она лезет? Я цыкнула, чтобы прикусила язык, а Аленса квадратными глазами уставилась на служанку, пытаясь перевести исагонское наречие в понятные определения. И пока она не начала все-таки отвечать на заданный вопрос, я нервно выкрикнула:

– Избавь нас обеих от таких подробностей! Мне вообще неинтересно, чем вы там с ним занимаетесь. Я спросила – как ты сама?

Аленса тряхнула головой, будто избавляясь от напряжения, расслабилась и повторила:

– На седьмом небе! – Она вновь отвела взгляд и задумчиво добавила: – Я не глупая, Элея, стараюсь быть с собой честной. Кьяр пока не привык ко мне, как к своей семье. И позвал скорее от какой-то злости, чем от настоящей симпатии. Он похож на горячий костер, рядом с которым жарко, но Кьяр греет не меня лично, а просто сам по себе. Отстраненный, не испытывающий тех же эмоций…

Мне понравилось, что она и сейчас не потеряла остатки рассудка, потому сказала напрямик:

– Тогда грейся, пока тебе разрешили подойти к костру близко, но лучше настраивайся заранее, что он выкинет тебя в любой момент. Он не испытывает чувства, как ты, и никогда не сможет. Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь.

Аленса не ответила, она заговорила бодро, будто пресекая эту тему:

– Пойду к служкам за добавкой! Страсть отнимает столько сил!

Когда она отошла, Мирта поинтересовалась:

– Кто такой Кьяр?

– Местный негодяй, – заочно представила я и выдала краткую характеристику: – Чтобы не стало шоком, сразу предупреждаю: он настолько хорошенький, что все тормоза отказывают. Ну ты, собственно, по Аленсе видела – у девчонки все планки упали.

– А у тебя? – она вдруг задала странный вопрос и пояснила свой интерес: – Мне показалось, что тебя при каждом его упоминании колбасит. А от их постельных развлечений твой левый глаз вообще на щеку съехал.

Отрицать бессмысленно, особенно если человек демонстрирует такую проницательность:

– Раньше слегка колбасило, сейчас уже отпустило. И нет, я отговариваю Аленсу не из-за ревности, в самом деле за нее переживаю, потому что бедная влюбилась в такого подлеца, каких еще поискать.

– Понятно, – она без споров приняла все мои объяснения.

Когда Аленса вернулась, я сразу напомнила, что мое предложение о переезде в силе. Поэтому мы втроем отправились в прежнюю комнату, чтобы та собрала вещи. У богатой баронессы гардероб был обширным, и потому ей понадобится помощь хотя бы с переноской. Я подошла к окну, размышляя. Мирта встала рядом, но Аленса привычно прикрикнула:

– Милочка, займись пока моей обувью! Потом аккуратно сложи платья. Я пока ванну приму. Украшения не трогай – я сама их упакую.

Служанка ответила, не оборачиваясь:

– Давай уж сама. И ванну в новой комнате примешь – она там как раз собственная.

За нашими спинами воцарилась тишина. А я даже не сразу сообразила, что ответ Мирты какой-то неправильный, ведь сама ответила бы примерно так же. Но сейчас была вынуждена пихнуть служанку локтем, а та изумленно воззрилась на меня. Все-таки сообразила, повернулась и даже смиренно поклонилась:

– Прошу прощения, госпожа Аленса, я только выписалась из больницы… то есть лазарета! Лекари советовали мне ограничить физические нагрузки. Вы все вещи на кровать переложите, и мы вместе их перенесем. Зачем упаковывать, если тут делов на один поход?

– А, конечно, – мигом успокоилась соседка. – Ты ведь едва не погибла, почему-то из головы вылетело. Такие потрясения бесследно не проходят. Но ты как-то уж слишком сильно изменилась – я еще в столовой заметила…

Я пожала плечами и снова уставилась в окно. Кьяр вышел из корпуса демонов через пару минут. Вскинул взгляд и посмотрел на наше окно. На этот раз я и не думала отшатываться или прятаться. Если собираюсь остаться в академии, то надо привыкнуть к тому, что он всегда где-то неподалеку. Моя стратегия – научиться смотреть на него прямо и без стеснения, как на любого постороннего. Демон бросил всего один безразличный взгляд и пошел дальше.

Я поставила указательный палец на стекло, шепотом объясняя:

– Это и есть Кьяр.

Мирта громко присвистнула. К счастью, Аленса как раз убежала в ванную, чтобы собрать там предметы гигиены.

– Ничего себе няха… – выдала она оценку. – И раньше было понятно, что у нас с тобой вкусы на мужиков совпадают, но если честно, наш Никитос в сравнении с этим красавчиком жалкий недоделок.

Я от возмущения едва не задохнулась:

– Наш Никитос?!

Она в качестве утешения хлопнула меня по спине.

– Не придирайся к словам. Ты поняла, что я имею в виду. Ну няха же, да?

– Ты давай потише восхищайся. Если Аленса услышит, то легкими травмами не отделаешься. Надолго или нет, но сейчас они любовники.

– Подожди, этот рарник спит с той носатой кринжатиной?! – громким шепотом изумилась она.

Безнадежна. Как Катерину в Мирту не наряжай, настоящая Мирта все равно не получится. И да, мне теперь тоже словарь нужен, чтобы ее исагонский на свой исагонский переводить.

Зато при Аленсе она вела себя все-таки куда сдержанней – рассказы о приюте для сумасшедших ее присмирили, как и меня когда-то. Это была одна из ключевых причин, почему я на переезде соседки так настаивала. Наедине я быстро от новой Мирты сама в тот самый приют проситься начну.

Мы взяли вещи и понесли к комнате. Даже Аленса не выпендривалась и не закатывала глаза – раз благородной Элее можно нести в руках ворох платьев, то она чем хуже? Странное дело, но для воспитательных целей перерождение Мирты дало хоть какой-то позитивный эффект. С этой же где залезешь, там и слезешь.

Наши усилия не понял Грант Абель, которого мы встретили перед комнатой:

– Элея, надо было предупредить – я бы распорядился, чтобы все доставили. Тяжело ведь. Мирта, поздравляю с выздоровлением. Благородная Аленса, рад приветствовать. Сейчас проверю, что вам еще может понадобиться из мебели, к вечеру принесут.

– Спасибо, Грант, – искренне поблагодарила я.

За последние дни дракон столько хорошего сделал, что я просто не считала себя вправе портить ему настроение. Вот и сейчас – ни капли возмущения, что я сюда целую команду переселила, хотя ему мои соседки без надобности.

Он вошел внутрь первым, Аленса поспешила за ним, а Мирта замерла и присвистнула. Отбить бы ей эту свистелку. Ну что за привычка? Она деловито покивала, беспардонно разглядывая его пятую точку, затем выдала:

– Еще один? Мне здесь начинает нравиться. Глаза бы не разбежались. Этот, если я правильно поняла, и есть твой дракон? Повезло. Постараюсь в этой жизни твоих мужиков не уводить. Я и в той не специально, потому забей. Да и грех тебе ныть при таком фарте. Он где-то качается? Ну прям десять из десяти, мать, десять из десяти…

Я вздернула взгляд к потолку и взвыла.

Г