Читать онлайн Подозрительная невеста дракона бесплатно

© Коротаева Ольга

© ИДДК

Глава 1

Арлета

Из-за тучи вышла алая луна, и окрестности Леверетта огласил протяжный вой, от которого кровь стыла в жилах. Я осторожно потянула сестрёнку за руку и шёпотом попросила:

– Ну же, милая, быстрее! Обещаю, что куплю тебе леденец, если доберёмся до города до закрытия ворот!

С опаской огляделась на пустынной дороге и в очередной раз прокляла отчима, который послал нас с Тристой к деревенскому знахарю, но не выделил повозку. Мол, до деревни недалеко, а девушкам полезны долгие прогулки на свежем воздухе. Вот только моей сестрёнке ещё пять лет, и она быстро устаёт!

До знахаря мы добрались уже далеко за полдень и хотя обратно выдвинулись почти сразу, но Триста, беспрестанно зевая, уже едва переставляла свои маленькие ножки. Моя младшая сестрёнка не осознавала, в какой опасности мы оказались. В полнолуние становились агрессивнее не только звери, но и люди, а ведь они зачастую опаснее.

Увы, именно в этот день, раз в месяц малышке нужно было принимать лекарство, поэтому я смиренно отводила Тристу в деревню. Старику Иразу я доверяла, ведь он наполовину оборотень, поэтому не понаслышке знает, каково жить с таким бременем. Насмотрелся на мать, поэтому помогает нам совершенно безвозмездно. Вот только до деревни, где он живёт, путь неблизкий, а в город знахаря приглашать нельзя – пойдут слухи.

Поначалу господин Кустер давал нам повозку, но после того, как Тристе исполнилось четыре, всё чаще начал говорить о пользе прогулок. То ли в день, когда мы ходили к Иразу, он уезжал куда-то, то ли надеялся, что однажды мы не вернёмся домой и перестанем обременять своим присутствием этого уважаемого, благородного, но трусливого человека.

Я не винила отчима, ведь мама обманула его, рассказав о тайне нашего рода только после свадьбы. Любить и оберегать меня господин Кустер был не обязан, но ведь Триста его родная дочь! Мог бы подумать о пятилетней девочке. Впрочем, что толку горевать об отсутствии у отчима отцовского инстинкта? В конце концов, он же просто человек!

Новый вой раздался гораздо ближе, и я резко остановилась, понимая, что нам не уйти от зверей, почуявших лёгкую добычу. Восемнадцатилетняя девушка и ребёнок – что может быть проще нагнать слабых детей и окружить стаей? Этого я не могла допустить! К тому же со стороны Леверетта послышался противный визг и скрип несмазанных цепей, что входили в пазы, поднимая ворота. Стражники поддались всеобщей тревоге и не стали дожидаться положенного времени.

Отступать было некуда.

– Хочешь поиграть? – волнуясь, я едва заставляла себя улыбаться. – Побыть птичкой и пожить в настоящем гнезде?

– Хочу! – встрепенулась Триста и посмотрела на меня своими огромными глазами цвета осоки – как у мамы. – Где оно, Лета?

Я мгновенно ощутила себя лучше. Сестрёнка так забавно сокращала моё имя, что это всегда меня подбадривало. Похоже на моё самое любимое врем года – лето! Но сейчас была зима, и приближалось Новогодие, потому дикие звери и разбойники стали гораздо наглее. А в полнолуние ещё и безрассуднее.

– Там! – указала на раскидистое дерево, куда могла забраться даже моя сестрёнка. – Идём?

Я помогла ей подняться повыше, а потом мы вместе сплели просторное гнездо и устелили его моей одеждой.

– Разве тебе не холодно? – выпуская облачко пара, поинтересовалась Триста.

– Ничуть, – солгала я, хотя от озноба зуб за зуб не попадал. Привязывая девочку нижней рубашкой, я поцеловала сестру в носик. – Спи, птичка. А я пока поищу для тебя червячков.

– Зимой? – удивилась Триста.

– Да! – протянула я и шепнула: – Они спрятались под снегом, но я их найду. Ты только не шуми, а то все разбегутся. Хорошо?

Она молча кивнула и широко зевнула. Уверена, что Триста уснула ещё до того, как я спустилась с дерева. Я была спокойна за малышку и не переживала, что она упадёт с дерева, ведь я об этом позаботилась, сняв всю одежду и привязав ребёнка. И пусть сейчас мне было холодно и страшно от тихого воя голодных волков, я сделала шаг от ствола дерева и улыбнулась.

Скоро мне станет всё равно и на зиму, и на наготу. А бояться будут звери. Потому что у меня есть одна маленькая тайна!

* * *

Утром, когда ворота опустились, мы с Тристой вошли в город и потопали по полупустым сонным улочкам к дому отчима. Моя сестра отлично выспалась и трещала всю дорогу без умолку, рассказывая, как ей понравилось быть птичкой. Я же мрачно хмурилась, стараясь забыть события этой ночи, но жуткие картинки навеки запечатлелись в моей памяти.

Стоило нам с сестрой ступить на порог дома, как навстречу выбежал отчим и вдруг обнял нас так крепко, будто действительно волновался о нашей судьбе.

– Девочки мои! – простонал господин Кустер. – Где же вы пропадали! У нас осталось так мало времени…

– Что случилось? – высвободившись, сухо осведомилась я.

Мужчина поднял на руки Тристу и посмотрел на меня с улыбкой.

– Признаться, я уже отчаялся, дорогая Арлета. Скольким молодым джентльменам ни писал, кого бы из своих знакомых ни подключал, никак не удавалось пробудить интерес к твоей персоне. Но вчера вечером пришёл ответ из дворца!

Он победно глянул на меня, будто ожидал, что я о счастья лишусь чувств. Но не дождавшись реакции, продолжил:

– Скоро нас посетит один из Драконов его величества, граф Эйр Хартш! По слухам, он весьма хорош собой и неслыханно богат.

– И что? – ещё сильнее насторожилась я.

– Это прекрасная партия для тебя, девочка, – напрямую выпалил отчим. – Будь благодарна, ведь господин инспектор заинтересовался тобой.

– Уверена, столичный вельможа не захочет жениться на такой, как я, – тихо, но твёрдо заявила я.

– Вздумаешь открыть ему правду о себе, – предупредил отчим, – и я больше никогда не дам денег на лекарства для Тристы.

– Но она ваша дочь! – ахнула я.

– А оно нам больше не нужно, – сюсюкая, он обратился к девочке. – Верно, моя кнопочка?

– Да! – обрадовалась сестрёнка, которая ненавидела пить горькие зелья.

– Не надо, – обречённо сдалась я. – Ничего ему не скажу, не волнуйтесь. Скоро вы избавитесь от меня!

Взяла сестру на руки и вошла в дом. Сразу поднялась на второй этаж и зло хлопнула дверью. Я не могу открыть потенциальному жениху правду о себе, потому что это вызовет скандал, и нам с Тристой придётся покинуть город. Я бы выжила, но сестра ещё слишком мала! А, значит, придётся действовать хитростью.

Глава 2

Эйр

Я был в ярости, но сдерживался, стремясь это скрыть. Сказал спокойно, почти безразлично:

– Хорошо.

Кемирон пристально посмотрел на меня, и я внутренне сжался. Глава нашего ведомства не зря занимал свой пост и, хотя многих обывателей вводила в заблуждение его внешность, герцог был один из самых жёстких и принципиальных людей при короле. А ещё он знал обо мне не меньше, чем я о нём, поэтому усмехнулся и пояснил:

– Понимаю, что тебе не хочется накануне Новогодья ехать в городок, о котором в Девлионе и не слыхали, да ещё по такому щекотливому вопросу. Но ты мастер в своём деле, и уверен, для лучшего инспектора королевства не составит труда чуть покривить душой ради благого дела.

– Разумеется, – холодно проронил я.

– Заодно привезёшь Даррену гостинец. Говорят, в Ливеретте делают какое-то особое варенье, из коры дерева, что произрастает лишь там. Детектив будет в диком восторге и, быть может, заменит тебя как-нибудь на ночном дежурстве.

– Поищу.

Красивое лицо Кемирона скривилось так, как у нашего общего друга Сиднара, когда мы ему сонному в шутку подсунули шоколад вместо хлеба (он его ненавидит!):

– Эйр, прекрати! Клянусь, это была не моя идея! Если честно, я тоже считаю, что Волстер зашёл слишком далеко, можно было найти другое прикрытие для тайной инспекции, но с этой девицей что-то не так. От неё все отказываются, несмотря на все усилия отчима, приятную внешность и древний род со стороны почившей матушки. Учитель считает, что и ты легко найдёшь причину для отказа при личной встрече.

– Принял к сведению.

Кемирон поджал губы, понимая, что большего от меня не добьётся. Вздохнув, протянул мне письмо, скреплённое восковой печатью.

– Твои инструкции. Вскроешь на месте. И дай знать, как надоест дуться. И тогда мы с парнями устроим тебе праздник веселее, чем во дворце!

– Договорились, – приняв послание призрака, который давал нам распоряжения только через главу ведомства, коротко поклонился. – Счастливого Новогодья.

Покинул кабинет Кемерона почти в ярости. Сжимая письмо так, что бумага смялась, а воск раскрошился, я скрипел зубами. Работники ведомства при виде меня бросались врассыпную и вжимались спинами в стены, пытаясь слиться с ними в одно целое. Лишь один человек остался на моём пути. Старший следователь был в привычном тёмно-синем костюме, которых у него, наверное, несколько десятков. Как всегда подчёркнуто опрятен и раздражающе идеален.

– Эйр, куда летишь с таким зверским выражением лица? – с широкой ухмылкой спросил Дейлар, и не думая уступать мне дорогу.

– На помолвку, – буркнул я, и новая волна злости окатила меня ледяным потоком.

– Больше похоже, что направляешься на чьи-то похороны, – ехидно рассмеялся он, сверкнув пронзительными синими глазами, которые видели окружающих насквозь. – Причём лично выразить соболезнования будущему мертвецу.

– Можно и так сказать, – процедил я и, отодвинув Дейлара в сторону, направился дальше.

– Тогда удачи мертвецу и привет невесте! – крикнул он мне вслед.

Как ни странно, после встречи с Дейларом, я немного остыл, будто друг исцелил меня своим взглядом. Во всяком случае мне не хотелось отыскать нашего бестелесного учителя и от души врезать тому в челюсть. Во-первых, у меня ничего бы не получилось – он стал призраком в ту же жуткую ночь, когда мы с друзьями обрели свой изъян.

А во-вторых, я бы не посмел это сделать. Как бы ни был зол, моё искреннее уважение к Волстену никуда не исчезло. Потому и слова не сказал против странного, а если честно, вопиюще низкого поступка, который должен был совершить. И это продолжало нервировать меня, хотя гнев уже схлынул.

Жаль, что других драконов по пути к выходу из ведомства, я не встретил. Мне бы хотелось попрощаться с друзьями и пожелать каждому счастливого Новогодья. Посетовать, что не смогу в этом году составить компанию. Ведь это единственная ночь в году, когда мы забывали о том, что нас боятся и бедняки, и богачи, а мамочки пугают нашими именами непослушных детей. Вспоминали беззаботное студенчество, наши проделки и первые романтические отношения – большей частью неудачные. Как ни странно, мы были счастливы, ведь тогда были ещё нормальными.

– Ох, ты ж, батон мне в уши! – уронив недоеденный пирожок, просипел Сарча при виде меня. – Чё летите так, будто вам хвост подожгли?!

– Поговори у меня, – пригрозил слуге. – Подай коня.

Переваливаясь на коротких ножках, Сарча подвёл моего верного Фрея. Вороной встал, как вкопанный и не шелохнулся, пока я не сел в седло.

– Домой отправляемся? – заулыбался Сарча, поглаживая выпуклый живот. – Хорошо, как раз к ужину поспеем…

– Едем в Леверетт, – сухо оборвал его и коснулся каблуками боков коня.

Фрей послушно пошагал вперёд с той скоростью, которая позволяла передвигаться по напруженной людьми площади, никого не задавив. При виде меня, горожане чаще всего уступали дорогу, но некоторые даже не замечали. В канун Новогодья, когда все мысли всех гленлийцев были заняты лишь предстоящим праздником, даже страх перед драконами его величества отходил на второй план.

– Правильное решение, – уважительно покивал слуга. – Вонче чё творится-то! До дома к ночеру доберёмся! Лучше поужинать в трактире.

– Леверетт – это городок в ста тридцати пяти милях от столицы Гленли, – просветил я Сарчу.

– Ско-ко?! – вытаращился он и растерянно моргнул. – Что нам делать в этой дыре Альдарры?

– Знакомиться с невестой, – вздохнул я.

– Чьей?

– Моей.

– Вот умора! – расхохотался слуга. – Вот чудеса! В канун Новогодья даже мой лорд изволит шутить!

– Если бы, – зло выдохнул я, и Сарча тут же притих.

Глянул на меня так, что я сразу вспомнил, почему нанял этого нелепого с виду человека. Весь подобрался и деловито спросил:

– Сразу к воротам? Мне сбегать домой за вашими вещичками?

– По дороге купим.

– Ничёси, срочность, – услышал я его задумчивое бормотание. А потом слуга решительно подхватил поводья Фрея и, потянув коня, заголосил так, что, наверное, даже во дворце услышали: – А ну, посторонись! Его сиятельство дракон едут по важному делу! Не уйдёте с дороги, придёт по вашу душу!

До ворот мы добрались намного быстрее. У стражников я взял для Сарчи казённую лошадь, и мы отправились в путь. Один я бы доехал до Леверетта часа за три-четыре, но мой слуга не привык к таким путешествиям, да и лошади его было тяжеловато, поэтому добрались мы лишь к ночи.

Слуга долго колотил в дверь единственного трактира, пока нам не открыла заспанная хозяйка. Она впустила усталых путников, сдав свободные комнаты. Сбросив грязную одежду на пол, я проигнорировал холодный ужин и упал на кровать, готовясь к поступку, который не прощу себе до конца дней.

А проснулся от пристального взгляда.

Глава 3

Арлета

Пухленькая служанка Панча помогла мне вымыть Тристу, которая после ночёвки на дереве походила на птенчика. Мы долго выбирали из густых волос сестрёнки похожие на коричневые пёрышки сухие листики, а малышка дёргалась и недовольно морщилась, пока её причёсывали. Ей понравилась наша игра.

– Столичный вельможа необыкновенный краса-а-авчик! – беспрестанно зевая, приговаривала Панча. – Сама не видела, Шолла рассказывала. Она ещё затемно бегала к булочнику за свежим хлебом на завтрак, а через двор таверны быстрее всего. Склочная Ви как раз провожала гостя наверх.

Я вынырнула из невесёлых мыслей и прислушалась к тому, что говорила служанка. Может, речь о моём потенциальном женихе? Спина похолодела, и я схватила служанку за руку.

– С чего она взяла, что приезжий – столичный вельможа?

– А для кого бы ещё стражники ворота опустили? – удивилась девушка и мечтательно вздохнула. – Видимо, это очень важная персона! Может, сам принц пожаловал на Новогодний бал? Эх, повезло Шолле! Вот бы хоть в замочную скважину на него полюбоваться.

– Верно, – отпустив пухленькую руку служанки, прошептала я. – Надо это сделать до бала, тогда не придётся изворачиваться и делать глупости, чтобы отпугнуть его. Говоришь, он всё ещё в трактире Склочной Ви?

– А где ему ещё быть? – пожала Панча покатыми плечами. – Важные господа спят до обеда, это всем известно!

– Не нужно мерить всех господ по поведению моего отчима, – фыркнула я и заметила, как сестрёнка зевает, заразившись от Панчи, и трёт глазки. – Помоги отнести её в постель.

Укутала сопящую Тристу и вздохнула. Видимо, не так уж и сладко спалось малышке в гнезде. Может, она дрожала от страха до моего возвращения, а потом обманула, сказав, что отлично выспалась? И всё из-за жадности господина Кустера!

Отчим считал, что ещё молод и хорош собой, поэтому мечтал снова жениться. И его совсем не устраивало то, что приходится выходить в свет с такой взрослой девушкой, как я. Мужчина был уверен, что моё присутствие его старит и отпугивает потенциальных невест, а потому отчаянно старался избавиться от проблемной падчерицы.

Я же, понимая, что после замужества не смогу защищать мою маленькую Тристуи и, скорее всего, больше не увижу её, изо всех сил сопротивлялась этому, отваживая всех женихов и осторожно распуская о себе двусмысленные слухи. Вроде ничего особенного, чтобы не навредить репутации семьи, но чтобы у обывателей оставался неприятный осадок и мысль, что с девицей Кустер что-то не так.

Но не учла того, что отчим найдёт кого-то в столице. Согласие некого графа очень сильно удивило. Во-первых, я не ожидала, что какой-то изнеженный вельможа поедет в нашу глушь. Во-вторых, какой может быть интерес у именитого, богатого и красивого (по слухам) мужчины к девице, которую он даже ни разу не видел? И ладно бы мне полагалось достойное приданое! Так нет, кроме древней крови нашего рода со стороны матушки, больше похвастаться мне было нечем.

Внешность у меня была не самая привлекательная. Ни светлых волос, на которые так падки мужчины, ни голубых глаз, ни аппетитных округлостей, как у Панчи. Даже моей служанке доставалось больше внимания, когда мы выходили на прогулку. На темноволосую, темноглазую девушку худощавого сложения почти никто и не смотрел. Так почему же некий граф, да ещё (по словам отчима) приближённый короля, согласился на смотрины?

«Может, у него какой-то постыдный изъян?» – пришло единственное объяснение.

И я решительно поднялась. Пока Триста спит, побегу в трактир и улажу это дело. Посмотрю на вельможу, чьё желание жениться на провинциалке, было, мягко говоря, странным. Потом попробую договориться, а если не получится, то отпугнуть. Но сделать это надо так, чтобы отчим не заметил, а то он исполнит свою угрозу и оставит дочь без денег на лекарства. Этого я допустить не могла.

Окинула придирчивым взглядом объёмную фигуру Панчи и приказала:

– Принеси мне одно из платьев Шоллы. А ещё валенки и тулуп. Платок не забудь!

Пока служанка бегала исполнять поручение, я свернула свою шубку и подложила под одеяло рядом с Тристой. Если я вернусь после того, как отчим поднимется, то это даст мне немного времени. Но надеялась, что господин Кустер, нервничая полночи, будет спать сном младенца до обеда! Ведь раньше гостя мы не ждали – наносить визиты до трёх дня считалось неприличным.

– Вот, барышня, – пыхтя, вернулась Панча, втаскивая в нашу с сестрой спальню ворох тряпья. – Выбирайте!

Пока она помогала мне переодеться, я старалась не вспоминать, как ночью пришлось снять с себя всё вплоть до исподнего и, дрожа от зверского холода и страха, что кто-то увидит моё преображение, опуститься босыми ступнями на снег. Мгновения, которые потребовались, чтобы всё это перестало иметь значение, были ужасными! Зато я защитила сестрёнку, а теперь мне предстояло отвоевать себя.

– Я пойду с вами, – решительно сказала Панча. – И не перечьте! Негоже девушке благородного происхождения в трактир-то являться, да ещё и в одиночестве.

– Спасибо, – я тепло улыбнулась и пожала руку девушки. – Но лучше останься. Если господин Кустер проснётся и узнает, что тебя нет в доме, сильно разозлится. Не хочу, чтобы тебе досталось розгами. Он даже к целителю тебя с нами не отпустил, забыла?

– Ваша правда, – вздохнула она и жалостливо посмотрела на меня. – Будьте осторожны, барышня.

Утро ещё только начиналось, и по заснеженным улочкам с озабоченными лицами пробегали лишь слуги, да мастеровые люди. На меня внимания не обращали, и я поспешила к заднему двору трактира. В заборе здесь была дыра, ей пользовались все, кому было лень обходить несколько домов, чтобы попасть на торговую площадь.

Мне же она позволила пробраться в трактир минуя общий зал, где уже звучали голоса и откуда ветерок доносил аппетитные ароматы. Скользнув в дверь чёрного хода, я прижалась к стене и затаила дыхание – мимо меня кто-то прошёл. Кажется, это была хозяйка! В руках Склочной Ви был поднос.

– Завтрак для господина, – подобострастно пролепетала она кому-то невидимому.

Я вытянула шею и заметила, что руки того, кто принял поднос, были очень крупными, с толстыми пальцами. Если это граф, который приехал свататься ко мне, то слухи о его красоте сильно преувеличены.

– Его сиятельство ещё почивает, – услышала я и перевела дух – это лишь слуга! – Я поставлю у его двери. Как проснётся, перекусит.

– Безумно счастлива, что графу понравилась моя стряпня, – вкрадчиво продолжала Ви, поражая меня бархатными нотками в голосе. Я встречала эту даму раньше и больше не хотела бы слышать её противный визгливый голос. – То, что я приносила ночью, он съел до крошки!

– Провинциальные блюда отличаются своей прелестью, – стушевался толстяк и потопал по лестнице наверх.

Трактирщица же отправилась обратно в общий зал. Выглянув за угол, я убедилась, что рядом никого нет, и прокралась следом за слугой графа. В коридоре второго этажа вжалась в тёмный угол, наблюдая, как толстяк перекладывает еду в тарелку, оставив на подносе лишь кувшин и один кусок хлеба. Напевая что-то под нос, упитанный мужчина оставил поднос на небольшом столике у двери, а переполненную тарелку унёс в соседнюю комнату.

«Ага, – догадалась я. – Значит, именно здесь спит его господин. А слуга ещё тот плут!»

Бегом приблизилась к нужной двери, недолго думая, подхватила поднос и вошла в комнату претендента на мою руку. Внутри едва не споткнулась о подбитый мехом плащ, небрежно брошенный прямо на пол, переступила через камзол и брюки, а потом заметила белеющую рубашку и исподнее.

Гулко сглотнув, перевела изумлённый взгляд на кровать, где, вольготно раскинувшись, крепко спал высокий поджарый, как хищный зверь, беловолосый мужчина. Абсолютно голый! Сердце пропустило удар, и я в панике начала пятиться, но тут граф неожиданно открыл глаза, и я будто окаменела. Один глаз незнакомца был чёрен, как бездна, а второй светел, как утреннее небо.

Глава 4

Эйр

Худенькая, темноволосая, с огромными глазищами, девушка, казалось, боялась не то что шелохнуться. Дышать! Она была настолько похожа на испуганного зверька, и это мгновенно отозвалось внутри охотничьим азартом. Позволь я своему дракону управлять мной, уже вжимал бы симпатичную служанку в стену, присваивая со всей страстью.

Именно поэтому мне и моим друзьям, которые стали такими же увечными, пришлось укрощать вторую ипостась, что досталась нам без всякого желания. Драконы его величества! Звучало грозно, и обыватели боялись следователей и инспекторов нашего отдела, а, случись что, бежали на поклон к главе нашего ведомства. Но мало кто знал, что после одного страшного случая в академии, мы действительно стали драконами.

Моим рычагом управления своим зверем стала сдержанность. Только она ледяным коконом удерживала инстинкты дракона и позволяла мне оставаться человеком. Утрать я контроль хоть на секунду, и последствия катастрофы было бы трудно предположить. Что сказать, я гордился выдержкой, игнорируя все уловки столичных красавиц, но один затравленный взгляд незнакомки, и я едва не сорвался.

«Это всё из-за унизительного прикрытия, – сжимая простынь, я перевёл дыхание. Контроль над зверем удалось вернуть. – Приехать на смотрины невесты, которую заранее собираешься унизить отказом, потому что не намерен жениться на ком бы то ни было».

Дёрнул уголком губ. Да она сбежит, подняв крик на весь город, стоит открыть свою постыдную тайну. Кто будет жить с чудовищем? Есть за одном столом, спать в одной постели. Рожать детей, будущее которых неизвестно? Верно. Поэтому так раздражал страх в глазах окружающих. А особенно, если смотрели с ужасом настолько привлекательные девушки, как эта.

– Простите, – выдавливая слова, пролепетала служанка. Она цеплялась за поднос, как за спасительную соломинку, и тот мелко-мелко дрожал, а чашка звенела о тарелку. – Я должна была постучать, но… Я… пойду?

Но продолжала стоять, будто выйти из его комнаты означало потерять работу. Возможно, так и было. Судя по поведению дамы, которая впустила их с Сарчей в трактир. Она сделает всё зависящее, чтобы задержать богатых гостей и выкачать из них больше золотых. Внезапно мне стало жаль девушку, что стыдливо отводила взгляд и краснела при виде обнажённого мужчины.

Поэтому я решил помочь сохранить работу. И, что скрывать, получить некоторое удовольствие, подразнив симпатичную скромницу.

– Ты принесла мой завтрак? – спокойно спросил и сел на постели не думая прикрыться. Махнул рукой. – Поставь туда.

Она опасливо глянула на стол у окна и понесла позвякивающий поднос, намеренно обходя кровать как можно дальше. Поставив завтрак, на мгновение оперлась о стол и склонила голову будто ей стало нехорошо. Думал, что вот-вот бросится к спасительной двери, чтобы потом рассказывать подружкам, какого страху натерпелась в комнате безнравственного гостя из столицы.

Но девушка удивила. Развернувшись, она решительно посмотрела на меня, – а я знал, как непросто выдерживать мой взгляд! – и вытянулась в струнку от напряжения. Стало любопытно, что красавица сделает дальше. Пока она собиралась с духом, я откровенно залюбовался её узким личиком и пухлыми губами, быстро вздымающейся аккуратной грудью и тонкой талией.

Служанка была ещё стройнее, чем показалось вначале, – совсем тоненькая! – но сразу это определить было трудно из-за платья, которое незнакомке было великовато, и наброшенного на плечи тулупа.

– Ты всегда разносишь завтрак в верхней одежде и уличной обуви? – поинтересовался я. – Или же ты…

Конечно, мне надо было сразу обратить внимание на странную одежду девушки, но я отвлёкся, поскольку пришлось справляться со своим зверем, почуявшим желанную добычу. Теперь же, вернув себе душевное равновесие, констатировал:

– Ты здесь не работаешь.

Вроде внешне ничего не изменилось, но воздух словно стал гуще, и вокруг нас засверкали искры от возросшего напряжения. По лице незнакомки пробежала тень, но потом девушка приподняла подбородок и упрямо сверкнула глазами цвета бархатного вечера.

– Верно, – произнесла она удивительно звучным, приятным на слух голосом.

Захотелось прикрыть глаза и смаковать его звучание, но я не мог позволить это безумство. Не стоило забывать, что драконы его величества вскрыли немало преступных планов и обрели могущественных врагов. Каждому из ведомства регулярно приходилось регулярно отбиваться от наёмных убийц. И пусть силы были неравны – за нами было преимущество магии драконов – но преступников могло быть несколько.

Фантазия уже нарисовала мне образ этой суровой красотки, облачённой в облегающий чёрный костюм, который не стеснял движений и позволял растворяться в тени. Стальная полумаска, сквозь прорези которой сверкают необыкновенно тёмные глаза, а притягательно-алый ротик так и манит вкусить эту дикарку.

«Наверное, двусмысленность ситуации рождает подобные мысли», – осадил себя.

Но одеваться или прикрываться тем более не спешил. Если моя гостья – разбойница, то возможно придётся менять ипостась, а одежду было жаль. Придёт в негодность.

«Ты хоть сам веришь в это? – иронично спросил сам себя. – Посмотри на неё! Если она и наёмница, то я – первый заказ».

И всё же было в этой невинной на вид девушке нечто дикое и опасное, пусть я и не мог объяснить своего предчувствия. Поэтому продолжал ждать и наблюдать за каждым её движением. Казалось, что незнакомка не может собраться с духом, что утвердило мои подозрения. Я скользнул взглядом по её статной фигурке, размышляя, где она прячет оружие. Предположений было несколько, и я поймал себя на желании лично обыскать темноглазую разбойницу.

Наконец, девушка пошевелилась. Кивнула своим мыслям и слабо улыбнулась мне.

«Сейчас будет врать», – понял я.

– Простите, господин, – пролепетала гостья, старательно копируя манеру говорить, какую встретишь лишь в деревне. – Я лишь хотела заработать монетку. Мы живём очень бедно, и мои младшие братья и сёстры голодают.

Из всего сказанного я сделал вывод, что у незнакомки действительно есть сестра (или сёстры), и она немного нуждается в деньгах. Но не голодает, это точно. И раз пытается притвориться деревенщиной, значит, происхождение благородное. Интерес к гостье возрос в разы, но я не подал виду, махнул рукой, мол, продолжай.

Она немного расслабилась и продолжила:

– Моё имя Шолла, – продолжала лгать девушка. – И меня наняла одна знатная особа. Велела передать вам кое-что.

Я приподнялся, напрягаясь всем телом, готовый любой момент отразить брошенный клинок. Ведь «кое-что» наверняка оружие! А, может, яд? Убийственный артефакт? Девушка, заметив движение, зачарованно уставилась на мой живот, а её щёки предательски налились румянцем. Моргнув, гостья с усилием отвернулась и, не выдержав, пролепетала:

– Может, вы накинете на себя что-нибудь?

«Хочет, чтобы я отвлёкся на одежду?» – предположил я и выдвинул ответный ход.

– Подойди.

Она предсказуемо попятилась и, запахнув тулуп, округлила глаза:

– Я не такая девушка.

– Но тебе же нужны деньги? – усмехнулся я и рывком поднялся с кровати. Протянул руку и магией поднял свои штаны. Вынул из кармана золотой и показал девице. – Я заплачу.

Глаза гостьи опасно вспыхнули благородным негодованием, что укрепило мои подозрения в её происхождении. За эту монету можно было купить лошадь, а в деревне с таким приданым замуж взяли бы даже дурнушку с оравой братьев и сестёр. Девушка, видимо, тоже сообразила, что её история расползается на глазах, поэтому несмело шагнула вперёд и попыталась изобразить жадность, глядя на золотой.

– Я не потребую ничего бесстыдного, – подыграл я и подкинул монетку. – Лови!

Девушка поймала золотой с такой ловкостью и грацией, что подозрения усилились. Я надел штаны и, не наклоняясь, магией поднял рубашку. Накинув на себя, медленно приблизился вплотную к гостье, которая кусала губы и странно посматривала на меня. Положив ладонь на стену, навис над девушкой, как бы открываясь для смертельного удара.

Глава 5

Арлета

Всё, что по дороге к трактиру придумывала рассказать графу Хартшу, мгновенно выветрилось из головы, стоило оказаться наедине с потенциальным женихом. И дело даже не в том, что мужчина оказался обнажён… Я старалась думать об Эйре, как о звере, которому не нужна одежда. Как говорила мама, всё, что естественно, то не безобразно.

«Да кого я обманываю? – зажмурилась, вцепившись в спасительный стол. Колени дрожали. – Граф до безобразия хорош собой! Тело, лицо… Всё совершенно! А эти разноцветные глаза, от которых мурашки по всему телу… Лета, соберись! Даже если мужчина великолепен, это не повод выходить за него. Как узнает, кто я на самом деле, будет относиться так же, как отчим к маме».

Головокружение потихоньку отступало, и ледяная ясность, что таким, как я, нельзя мечтать о счастливой семейной жизни, медленно, но верно опускала с небес на землю. Каким бы красавцем не оказался человек, который вдруг согласился рассмотреть меня в качестве невесты, нельзя поддаваться на соблазн. Я – оборотень! Презираемое людьми чудовище!

У меня до сих пор всё переворачивается в груди, стоит вспомнить, как кричал господин Кустер на маму, когда узнал секрет нашего рода, а ведь она тогда была на последнем месяце беременности. В ту ночь она и родила наше солнышко – Тристу. Отчим не отказался от нас, но отношение с тех пор кардинально изменилось. С женой не разговаривал до самой её смерти, и я видела, как больно это ранило маму. Возможно, поэтому она и угасла.

«Я представлюсь служанкой, – собираясь с духом, решила я. – И расскажу слухи. Уверена, этому красавчику будет достаточно и их, чтобы сей же час убраться из Леверетта! Какому знатному вельможе нужна жена с мутной репутацией?»

Самым сложным было обернуться и снова посмотреть на совершенное создание природы – удивительно привлекательного мужчину, в котором не было ни одного изъяна. Но я справилась! И даже голос почти не дрожал, когда нагло лгала графу в лицо.

– Моё имя Шолла… Может, вы накинете на себя что-нибудь?

«Лучше всего плащ, – умоляла про себя. – И капюшон натяни до самого подбородка!»

– Подойди, – неожиданно потребовал он.

У меня внутри всё вспыхнуло от негодования. Разумеется, я прекрасно знала, что многие вельможи не церемонятся со служанками, использую девушек для «расслабления» в любое удобное для себя время. Шолла и Панча поведали мне истории, которыми деревенские девушки делятся между собой. Вынужденные зарабатывать на жизнь в городе, они терпели такое, что кровь стыла в жилах. Счастье, что мой отчим человек истинно благородный и никогда не позволял себе ничего подобного, за что я его безмерно уважала. Даже если он не любил маму и мечтал жениться вновь, всё равно чтил траур.

А вот господин Совершенство жутко разочаровал!

– Я не такая девушка, – глядя исподлобья на мужчину, в которого едва не влюбилась с первого взгляда, холодно процедила я.

– Но тебе же нужны деньги? Лови!

Машинально поймав монетку, я вздрогнула от щемящего чувства жалости к самой себе и маленькой сестрёнке. Да, мне очень нужны деньги! Я мечтала однажды обрести свободу от отчима и от общества с его давящими условностями, не раз думала о том, чтобы забыть о человеческой части себя и уйти в лес, но не могла из-за сестрёнки. Пока оставалась надежда сдержать развитие второй ипостаси у Тристы, я не могла думать о себе.

Сейчас для меня главным было сделать всё возможное, чтобы моя маленькая сестрёнка жила нормальной жизнью. Могла влюбляться, выходить замуж и не бояться, что её тайну узнают и назовут чудовищем. Чтобы на неё смотрели с любовью, а не с брезгливостью! Ради этого я терпела жадность отчима и его ежедневные стенания о тяжком бремени в образе старой девы, которая мешает ему блистать в обществе. То есть, меня.

Видимо, приняв моё молчание за согласие, граф скользнул ко мне с грацией хищника и, нависнув смертельно-опасной скалой, выдохнул в висок:

– Скажи имя заказчика, и получишь ещё одну.

Я судорожно вдохнула, чтобы ответить, и тут же пожалела. От мужчины одуряюще пахло свежескошенной травой и нагретым на солнце деревом… М-м-м-м! Мой любимый запах летнего леса! Я будто на миг перенеслась из заснеженного города на опушку, где вокруг ни души, лишь моя звериная суть и мир полный свободы. Так нестерпимо захотелось оказаться там, что я невольно подалась вперёд и прижалась к графу.

Глава 6

Эйр

Когда она прильнула ко мне, саркастично хмыкнул:

– Не такая девушка? Что же вы тогда делаете?

– Э… – она подняла голову, глянула на меня с некоторой растерянностью и предположила: – Греюсь?

Казалось, что незнакомка сама от себя не ожидала подобного поведения. Да и я, честно признаться, был слегка озадачен. Вот если бы гостья попыталась воткнуть в меня нож или ударить смертельным артефактом, ничуть не удивился бы. К тому же, когда девушка крепко прижалась, не оставляя простора для фантазии, стало ясно, что никакого оружия при ней не было.

Зато имелись аппетитные округлости, а ещё от незнакомки так сладко пахло замороженными ягодами, что захотелось вкусить этого популярного зимнего блюда. Может, она им позавтракала и поэтому её губы такие алые, словно измазаны в красном соке? Ощущая растущий интерес своего тела, я сухо поинтересовался:

– И как? Вам уже теплее?

– Д-да, сп-пасибо, – слегка заикаясь, ответила девушка.

– Рад слышать, – ещё холоднее произнёс я. – А теперь сделайте шаг назад!

Она отпрянула, будто обожглась и сделала не один, а несколько шагов в сторону. При этом зарделась так, что покраснели даже кончики ушей, и пробурчала едва слышно:

– И не надо вести себя, как оскорблённая невинность! Сам только что деньги предлагал.

– За информацию, – я дал понять, что слух у меня очень тонкий. – А не за постельные услуги.

– Да как вы смеете так говорить о бл… – возмутилась незнакомка и вдруг прижала обе ладони ко рту и испуганно посмотрела на меня.

– О ком? – прищурившись, я скользнул к девушке, и они отступила ещё на несколько шагов, но упёрлась спиной в противоположную стену. Не давая гостье и шанса сбежать, я вкрадчиво уточнил: – Как я смею так говорить о «бл»? У меня есть две версии того, что едва не вырвалось у вас. Первая как раз легко берёт деньги и не говорит, что она не такая девушка. А вторая…

– Я не собираюсь играть в ваши игры! – вдруг громко перебила незнакомка и, сжав кулаки, выпрямила спину. Злость явно придала сил и смелости, поэтому гостья выпалила: – И не раскрою имя своего заказчика, но передам его слова. Вам советуют забыть о барышне Кустер и жениться на ком-то, кто больше подходит по статусу и положению в обществе. Надеюсь, вы поймёте довольно прозрачный намёк, ведь это для вашего же блага. Прощайте, ваше сиятельство!

И, отпихнув меня, кинулась к двери. Замерла у выхода и, обернувшись, полоснула меня таким взглядом, что ёкнуло в груди. С сожалением посмотрев на монету в своей руке, бросила мне в ноги и выскочила из комнаты, едва не сбив Сарчу. Слуга недоумённо проводил взглядом девицу и прикрыл за собой дверь.

– Что это с ней? – спросил, разглядывая мои босые ноги и сверкающую монетку на полу. – Лицо было такое, будто за ней дракон гнался!

– Снова нарываешься? – предупредил его взглядом.

– Шутка, – миролюбиво отозвался он. – Ясно, зачем девушка пробралась в спальню молодого привлекательного мужчины. И не секрет, почему сбежала, красная, как спелое яблочко. Только жалко бедняжку! Могли бы и приголубить красотку. Видно, что с такой внешностью мало ей внимания от мужиков достаётся.

– А что с её внешностью не так? – не понял я.

– Чернявая, – пожал слуга плечами. – И будто дикая какая-то. А ещё такая худая, словно голодом морили. На скамье и то полежать будет удобнее!

– А мне советовал приголубить, – хмыкнул я и наклонился, подхватывая монетку. Задумчиво покрутил в пальцах. – Может, я последовал бы твоему совету, но она не такая девушка.

– А какая? – жуя мой «завтрак», который принесла незнакомка, уточнил Сарча.

– Дикая, – с улыбкой ответил я. – Как ты верно подметил. Иначе и не скажешь. А теперь возьми деньги, купи для меня шерстяной костюм, зимний плащ, сапоги и найми карету. О себе не забудь, ты должен выглядеть, как приличный слуга столичного бездельника. Надеюсь, намёк ясен.

– Пустить пыль в глаза, – оскалился мой слуга, который выглядел рохлей, но был весьма смекалистым и проворным, когда требовалось.

– Верно, – кивнул я и подкинул монетку на ладони. – Пора нам наведаться к господину Кустеру. Мне до смерти интересно познакомиться с девушкой, от которой так отчаянно желает избавиться отчим и о которой распускают неприятные слухи, отпугивая претендентов на её руку… Но перед этим заглянем в местное отделение королевского ведомства, хочу засвидетельствовать своё почтение главе.

К вечеру, когда по негласным правилам провинции было вежливо посещать дома благородных господ с визитами, мы подкатили к скромному двухэтажному дому господина Кустера. На губах моих блуждала довольная улыбка, ведь визит вежливости, который до этого был нанесён главе ведомства города Леверетт, получился весьма познавательным. Господин Ризеган, невысокий лысоватый человек с бегающими глазками, постоянно кланялся и предлагал свой дом в качестве ночлега.

– Местная гостиница не соответствует уровню дракона его величества, – подобострастно проговорил он. – А вот мой дом весьма удобен и просторен. Не говоря о том, что обставлен с изысканным вкусом… Не побоюсь заявить, что это самый уютный дом в Леверетте!

Он гордо сверкнул глазами и прикрикнул на одного из служащих:

– Что стоишь столбом?! Неси его светлости подставку под ноги. А ты опусти свои бесстыжие глаза, – рыкнул на бледную испуганную девушку. – Вместо того, чтобы пялиться на его светлость, беги к мадам Ногли и принеси мой заказ!

Пинками выпроводив обоих из кабинета, он снова начал кланяться:

– Мадам печёт лучшие торты в Леверетте! Для начинки использует варенье, которым славится наш городок. Вы, наверное, слышали? Я накануне делал заказ, ведь на балу в честь Новогодья у моей дочери помолвка с сыном губернатора…

Я демонстративно зевал, кивал невпопад и делал вид, что совершенно не слушаю собеседника. Показывал позой и выражением лица, что считаю этот визит обременительной и скучной данью уставу нашего ведомства и мечтаю никогда больше не переступать порога провинциального отделения.

– Слышал, вы приехали на смотрины, – продолжал лебезить глава местного ведомства. – Я был бы безмерно счастлив познакомиться с будущей госпожой Хартш! Всенепременно ожидаем вас и вашу невесту на новогоднем балу.

Было ясно, как день, что депеши не врали и у господина Ризегана рыльце в пушку. Мало того, что он подворовывает, так ещё и злоупотребляет своим положением, используя стражей порядка в качестве своих рабов.

Об этом я размышлял, поднимаясь по лестнице к парадной двери дома Кустера. Слуга постучал в дверь, и нам открыл хозяин. При виде меня он расплылся в улыбке:

– Как я рад видеть вас так скоро, ваша светлость! – И махнул девочке лет пяти: – Кнопочка, позови сестру! Пусть немедленно спускается! А вы проходите, располагайтесь в гостиной. Может, налить вам бренди?

Я с интересом окинул взглядом комнату, где старая потёртая мебель была по-домашнему уютно украшена накидками и подушками с узорами, вышитыми вручную. Обратил внимание и на еловые веточки, заботливо увитые яркими лентами, украшающими камин. Провёл кончиками пальцев по столешнице и не заметил нигде ни пылинки.

Семья, в которой никак не могли выдать замуж старшую дочь, жила небогато, но в доме чувствовалась рука заботливой хозяйки. Судя по тому, что господин Кустер вдовец, настоящий живой уют создавала моя невозможная невеста. Совесть снова заворочалась, причиняя дискомфорт, и злость на бестелесного учителя опять обожгла душу.

– Позвольте вас познакомить, ваша светлость, – торжественно произнёс хозяин дома, и я поднял голову. – Моя старшая дочь…

– Не такая девушка, – закончил я при виде той самой брюнетки, что с сожалением бросила деньги мне под ноги.

Сарча растерянно заморгал, явно не узнавая в опрятной и спокойной госпоже утреннюю чумазую и вспыльчивую служанку, но у меня не было и тени сомнения. Это она! И пусть её тонкая фигурка была облачена в благородный наряд, а тёмные волосы уложены в сложную причёску, от незнакомки и сейчас веяло некой дикостью.

Впрочем, уже не незнакомки.

– Арлета Кустер, – холодно представилась девушка.

Глава 7

Арлета

Я весь вечер сидела, как на иголках, старясь не слушать учтивые слова отчима и не поднимать глаз на потенциального жениха. Казалось, любого вельможу отпугнут слухи о странности возможной невесты. Думала, что будет достаточно намёка, и гость из столицы побежит к Склочной Ви, чтобы узнать последние городские сплетни, но этого, судя по всему, не произошло. Иначе господина «Всё куплю» здесь бы не было.

– …Верно, дорогая Арлета?

Вздрогнув от слов отчима, я сдержала первое желание сказать нет и неопределённо пожала плечами. В любом случае моё мнение тут никого не интересует.

– Тогда покажи гостю наш сад, – огорошил господин Кустер.

Я опешила и, жалея что не прислушивалась к беседе, попыталась уклониться от прогулки наедине с мужчиной, которого едва знала.

– Но вчера был снег, дорожки засыпало, и…

– Арлета, – сухо перебил он и тут же с улыбкой поманил к себе полусонную Тристу: – Иди ко мне, кнопочка! Папа отведёт тебя в кроватку и, пока сестричка на прогулке, споёт колыбельную.

Он поднял Тристу и, не глядя на меня, покинул гостиную, в которой тут же повисла неловкая напряжённость. Выхода мне не оставляли. Откажусь от прогулки – отчим будет год ворчать, что его безвременно почившей жене не удалось привить дочери благородные манеры. Я не вынесу этого! Каждый раз, когда господин Кустер поминал маму, во мне просыпались самые низменные инстинкты, и я боялась, что однажды это приведёт к беде.

Глубоко вдохнув, я прикрыла глаза и громко позвала:

– Шолла, принеси плащ!

Сама же, не глядя на графа, поднялась и, опустив голову, присела в неглубоком реверансе.

– Позвольте показать вам наш скромный сад. Только не ждите многого, господин Кустер называет этим громким словом десяток яблонь, обнесённых забором.

– Барышня, позвольте вам помочь, – служанка суетливо накинула на меня подбитый мехом плащ и потом повернулась к гостю: – Ваша одежда, господин.

– Вас зовут Шолла? – неожиданно поинтересовался господин Хартш, и я предупредительно взглянула на мужчину, который приветливо улыбался служанке. – Мне кое-кто рассказывал о вашей принципиальности, но прошу вас принять мою скромную благодарность.

Он протянул руку, и на ладони блеснула монетка, которую я бросила графу под ноги. Шолла испуганно отпрянула, ведь для служанки это были огромные деньги, и пролепетала в сильном волнении:

– Негоже, господин, так шутить с простой девушкой.

– Значит, мне говорили о тебе чистую правду, – иронично усмехнулся граф. – Ты не такая девушка. Что же, а такая благодарность тебя устроит?

Протянул другую руку, на ладони которой лежал медяк. Шолла глянула на меня с мольбой, потом на красивого благородного мужчину и, заметно покраснев, выхватила монетку.

– Пожалуйте за мной, – дождавшись окончания спектакля, я двинулась через весь холл к двери, выходящей в сад. – Осторожней, под снегом ступенька. Идите за мной, след в след, чтобы не провалиться в сугроб. Я помню, где тропинка…

На самом деле, не помнила, а чуяла своей звериной сутью, но графу об этом знать не обязательно. На миг я представила, как вытягивается его благородное лицо от новости, что невеста – оборотень. Как разноцветные глаза наливаются яростью, а сочные губы брезгливо кривятся, и стало легче дышать. Как бы ни был красив, благороден и богат господин Хартш, мне нельзя поддаваться соблазну и мечтать о замужестве. Это плохо закончится!

– Ваша манера приуменьшать достоинства очаровательна, госпожа Кустер, – неожиданно заявил граф.

Я замерла на миг и сдержала желание обернуться. Мне очень хотелось спросить, что он имел в виду, но я лишь плотнее сжала губы и двинулась дальше. Разумеется, столичный вельможа подкован в комплиментах и найдёт ключик к любому дамскому сердцу, но я не позволю подбирать его к моему. Пусть лучше сочтёт меня невежливой!

Но я недооценила господина Хартша – ему не требовалось моё разрешение.

– Ваш сад действительно небольшой, – тем же тоном продолжал граф, – но я насчитал гораздо больше деревьев, чем вы сообщили. А ещё подметил некоторое разнообразие. Кроме яблонь, здесь растут груши, вишни… Не говоря уже о главном дереве Новогодья – голубой ели! Я могу понять склонность обесценивать окружение, но меня ставит в тупик желание принизить себя.

Я не выдержала и, круто развернувшись, шагнула к мужчине, который почти не отставал от меня. Посмотрела в его невероятные разноцветные глаза и выпалила:

– Чего вы добиваетесь, господин Хартш?

– Мои намерения прозрачны, – с серьёзностью ответил он. – Я желаю познакомиться с женщиной и принять решение о возможной женитьбе.

– Вам был непонятен мой намёк? – зло прищурилась я. – Или без разницы, на ком жениться? Если так, выбирайте любую другую девицу в Леверетте, а обо мне забудьте!

– Почему вы против моего предложения?

Сделав шаг, он сократил расстояние между нами до минимального, и теперь мы стояли так близко как было в комнате гостиницы. У меня закружилась голова от притягательного аромата, который исходил от этого мужчины. Так пахло от самца. Хищника! И в то же время я чувствовала, что мне рядом с графом ничего не угрожало. Было бы так сладко поверить в эту ложь! Но я вспомнила, как страшно кричал отчим на маму, и проговорила со всем равнодушием:

– Я не гожусь на роль графини, поверьте.

– Снова заявите, что вы не такая девушка? – иронично прищурился он.

И вдруг подался ко мне, приближаясь нос к носу, словно желал что-то рассмотреть на моём лице. Или?.. Сердце пропустило удар.

– Потом ещё спасибо скажете! – выпалила я и толкнула мужчину в сугроб.

А сама побежала в дом и, влетев в него, захлопнула дверь. Прислонившись к ней, прижала ладонь к груди, пытаясь успокоить рвущееся дыхание.

– Барышня? – удивилась Панча. От неожиданности она едва не выронила стаканы, из которых пили мужчины. – У вас лицо красное! Что случилось?

– Это из-за мороза, – солгала я и тут же попросила: – Извинись перед господином Хартшем и скажи, что мне стало дурно, а потом проводи к экипажу. Где его слуга?

– На кухне.

Кивнув, я побежала по лестнице наверх и влетев в нашу с Тристой комнату, сразу подошла к окну. Затаив дыхание, смотрела на дорожку, что вела от крыльца к калитке, где стоял тёмный экипаж. Никто пока не выходил и я ждала. Было тихо, лишь посапывала сестрёнка, да внизу шуршали голоса слуг. Вот показался господин Хартш – я сразу узнала его высокую широкоплечую фигуру. За ним семенил русоволосый толстяк, а последним шёл мой отчим.

У экипажа граф остановился и, медленно развернувшись, достал из кармана белый прямоугольник. Протянув господин Кустеру, что-то коротко сказал, и лицо отчима осветилось таким счастьем, что у меня похолодела спина от дурного предчувствия.

Граф на миг склонил голову, прощаясь, а потом шагнул к экипажу, но вдруг снова замер и неожиданно посмотрел вверх – прямо на наше окно! На миг взгляды наши встретились, и я отпрянула так резко, что запнулась о длинный плащ, который забыла снять, и едва не упала. Боязливо скользнула к окну, осторожно прячась за шторой, но дорожка у нашего дома уже была пуста.

Глава 8

Эйр

Мы тряслись в наёмном экипаже, направляясь к дому господина Ризегана. Я смотрел в окно, машинально отмечая, что с наступлением темноты прохожих на улицах становится всё меньше, будто люди разбегались по домам, боясь чего-то.

В столице в это время жизнь только начинается. Дамы прохаживались по тротуарам либо с кавалерами, либо с компаньонками. Господа прогуливались пешком или верхом, красуясь перед ними. Даже дети не спешили спать, гоняя по широким улицам покупные магические разноцветные шары или выгуливая фамильяров самых разных мастей.

Днём торговцы либо дремали на стульях у витрин, либо закрывали лавки до темноты, ведь лишь с её наступлением начиналась активная торговля. Я так привык к тому, что, возвращаясь из дворца, преодолеваю площадь, наводнённую горожанами, что сейчас чувствовал себя не в городе, а в пустом лесу.

Дома были похожи на столетние деревья, а засыпанные снегом крыши – на раскидистые лапы голубых елей. Серебряные брызги луны искрились в сугробах, возвышающихся по обе стороны от дороги, а золотистые окошки напоминали таинственные светлячки, блуждающие в чаще. Они заманивали одиноких путников зайти всё дальше и дальше…

Арлета Кустер напоминала такой огонёк. Светлая и чистая, девушка благородного происхождения завораживала какой-то непостижимой дикостью, таящейся в глубине её тёмных глаз. Будто сотканная из противоречий, казалась опасной тайной, которую так хотелось разгадать!

И я не мог противиться. За один день произнёс слов больше, чем за весь прошедший год. Хотелось говорить с Летой, поддразнивать её, любоваться яркими эмоциями, быть рядом, вдыхать удивительный снежно-сладкий аромат с очень тонкой и какой-то изящной ноткой горечи.

В саду я наклонился, чтобы уловить эту нотку за ускользающий хвостик, понять, что она означает, почему так тревожит меня, но совершенно забыл об этом, стоило взгляду коснуться пухлых губ девушки. И теперь я задавался вопросом – что бы сделал, если бы Арлета не толкнула меня в сугроб?

– Чему вы улыбаетесь? – настороженно спросил слуга.

Удивился:

– Улыбался? Я?!

– У меня мурашки, когда у вас на лице такая гримаса, – пожаловался Сарча и потёр свои плечи. – Она у вас редко появляется, но я предпочёл бы не видеть никогда! Если уж вы улыбнулись, жди беды!

– С чего ты взял? – сухо спросил я.

– А вспомните случай двухлетней давности в Холмгране? – содрогнулся Сарча. – Или праздник Весеннего разлива в прошлом году… Бр-р! Люди, которым вы так улыбнулись, были уничтожены! И сейчас, увидев эту жуткую гримасу, я в растерянности. То ли не поздоровится господину Кустер, то ли глава местного отделения лишится не только должности и состояния, но и головы.

– Ну буду зарекаться, – коротко ответил я.

Сарча дёрнул за воротник, будто ему стало трудно дышать, а я размышлял о том, что во время, когда слуга заметил улыбку, думал вовсе не о деле. Неужели меня так увлекла тайна, флёр которой ощущался вокруг барышни Арлеты? Очаровала и потянула за собой сильнее, чем долг? Быть не может!

Повозка остановилась у роскошного трёхэтажного особняка с витражными окнами, толстыми колоннами и широкой лестницей, устланной красным ковром. Слуги поспешно сметали с него снег, когда как хозяин дома уже спешил встречать гостей.

– Ваше сиятельство! – с безудержным восторгом воскликнул господин Ризеган. Махнул рукой, приказывая поставить ступеньку, а потом торопливо пнул слугу и сам распахнул дверцу повозки. – Как я рад, что вы согласились на моё предложение!

Он сам протянул руку, чтобы помочь мне выйти и я, надевая образ избалованного столичного повесы, с силой опёрся на неё так, что глава местного ведомства крякнул под весом моего тела. Выбравшись, я ступил на ковёр и бросил со всем возможным высокомерием:

– Будто у меня был выбор.

– А где же ваша невеста? – заглянув в повозку, растерялся господин Ризеган.

– Дома, как и полагается незамужней даме, – показывая раздражение, процедил я. – Вы ожидали, что меня будет сопровождать благородная госпожа? Она не такая девушка!

– Ох, простите, – мужчина согнулся пополам. – Я не подумал…

– Заметно.

И направился по лестнице к распахнутым дверям. Перила были увиты алыми лентами и украшены еловыми веточками, как в доме Арлеты, но там символ приближающегося Новогодья был изысканно-уточнённым, здесь же выглядел совершенной безвкусицей.

Вся эта показная роскошь была так же уместна, как серебряная сбруя на породистой дойной корове. Но, судя по лучащемуся самодовольством лицу господина Ризегана, он этого не понимал, искренне считая, что поразил столичного выскочку великолепием приёма.

Покои, которые мне отвели для отдыха, были такой же низкопробной пошлятиной, как и остальные комнаты в доме. Всё здесь кричало об огромных деньгах и мизерном чувстве вкуса. Сомнения в том, что господин Ризеган нагло обворовывает королевскую казну, не осталось даже у Сарчи.

– Неужели, он вас не боится? – шёпотом спросил слуга, когда мы остались одни. Слуга помог мне раздеться, и я опустился в медную ванну, наполненную горячей ароматной водой. – Я потрясён наглостью этого человека! Сколько же он украл? Такие дома в порядке вещей в столице, и даже там не каждый герцог может позволить себе витраж на все окна! Этот человек считает, что он бессмертный?

– Здесь есть что-то ещё, – задумчиво промолвил я, пока он с силой тёр мне плечи губкой. – Судя по беглым подсчётам, на месячное содержание такого дома и штата слуг требуется годовой бюджет ведомственного отделения Леверетта.

– Годовой?! – Сарча округлил глаза. – Но откуда в провинции такие деньги?

– Вот и узнаем.

Я поднялся, позволяя слуге вытереть меня мягкой тканью, а потом вернулся в спальню и упал на кровать, желая забыться крепким сном, но ворочался едва не ли до утра, размышляя не о том, как разоблачить господина Ризегана, а гадал, почему же провинциальная красотка так отчаянно не желает за меня замуж. Единственную достойную версию я собирался проверить на скором балу в честь Новогодья.

Глава 9

Арлета

Панча разбудила меня, когда позднее зимнее солнце уже стояло в зените. Сестры в постели, конечно же, уже не было. Я потянулась и сонно пролепетала:

– Почему раньше не пришла?

– Простите, барышня, – нетерпеливо выталкивая меня из постели, чтобы заправить кровать, проворчала она, – но это вы спали, как убитая! Я два раза пыталась разбудить вас, и всё без толку. Чем хоть ночью-то занимались?

– Чем и ты, – я повела плечом, не желая раскрывать неприятный секрет о том, что до рассвета не могла глаз сомкнуть, размышляя о графе, который вдруг свалился на мою голову и смущает красивым лицом и словами о браке, которого не может быть. – Просто всю ночь кошмары снились.

– Скоро же полнолуние! – охнула служанка и присела на краешек кровати с подушкой в руках. – Опять тот сон? Вас снова кто-то преследовал в волчьем обличии?

– Тс-с, – я боязливо покосилась на приоткрытую дверь. – Вдруг Триста рядом.

Воспоминание об ужасном видении, которое посещало меня каждый раз, когда над землёй поднималась круглая луна, отозвалось дрожью во всём теле. Я помотала головой, избавляясь от липкого, будто паутина, ощущения, и прошептала:

– Нет, другие. – И не сдержала раздражения: – Всё из-за этого графа! Как там его?

– Эйр Хартш, – с придыханием ответила Панча и сжала подушку в объятиях. – Но почему вам снились кошмары из-за этого красивого и учтивого мужчины?

– Где ты учтивость увидела? – ехидно поинтересовалась я. – Он же приставучий, как дорожная пыль! А какой наглый!

«Почти поцеловал» – я прикусила нижнюю губу.

Настроение внезапно улучшилось, и я, напевая какую-то недавно услышанную песенку, поспешила за ширму, чтобы умыться. Панча, старательно пряча лукавую усмешку, помогла мне вытереться, причесаться и одеться к обеду. Впервые за долгое время я вышла к столу позже отчима.

Господин Кустер читал газету, а моя маленькая сестрёнка сидела рядом и, старательно водя мелком по листку бумаги, мурлыкала ту же самую песенку, что и я. Подняв голову, Триста понимающе улыбнулась мне и снова вернулась к рисунку. Отчим же, педантично сложив газету, отложил и обратился ко мне прямо:

– Какого цвета платье ты бы хотела надеть на бал у господина Ризегана? Розовое? Голубое? Что сейчас модно?

Я села за стол и улыбнулась Шолле, которая поставила передо мной тарелку с супом. Отчим тяжело вздохнул и пожаловался:

– Как ни прискорбно, модистку звать уже поздно, придётся купить готовое.

Я на миг опустила голову и, пряча смешок, попробовала суп. Господин Кустер никогда не покупал одежду в магазине, предпочитая услуги старой модистки, с которой каждый раз до посинения спорил о тканях, нитках и кружевах, добиваясь того, чтобы цена готового наряда была на порядок дешевле магазинной.

– Что ответишь?

Отчим ждал, и я, ощущая его напряжённый взгляд, отложила ложку. Выпрямившись, посмотрел на мужчину с искренним удивлением:

– Я полагала, вы пошутили. Разве мне нужно новое платье? Я ещё из старых не выросла.

Триста залилась весёлым смехом, ведь это предложение как правило произносил господин Кустер на просьбу что-то купить мне или моей сестре. Отчим недовольно поджал губы и подхватил газету. Рывками развернул её и проворчал:

– Этот бал исключение. Ты должна покорить его светлость красотой и манерами, чтобы он не сорвался с крючка… Кхе! Я хотел сказать, дабы ещё больше очаровать своего будущего супруга. И не переживай насчёт денег, я скопил немного на твою свадьбу. Мы спокойно можем потратить отложенное на наряд, потому как Эйр Хартш неприлично богат. Уверен, что он сам купит тебе подвенечное платье и лично позаботится о роскошной церемонии.

Я сжала ложку, сдерживая стремительно растущий гнев. Отчим утверждал, что с деньгами у нас всё хуже, и поэтому на зелья для младшей дочери давал всё меньше и меньше денег. А в последнее время не позволял брать повозку, когда мы с Тристой отправлялись к травнику. Будто наказывал за то, что никто не берёт меня замуж, или надеялся, что однажды мы не вернёмся домой, освободив от тяжёлых обязанностей и не причинив вреда репутации.

Но я ему такого счастья не подарю. Останусь в этом доме до тех пор, пока не буду уверена, что судьба Тристы не повторит мою. Только тогда навсегда исчезну и безо всякого замужества растворюсь в лесу, оставив всё человеческое навеки веков!

– Может… – От гнева голос мой подрагивал, и от отчима, это, разумеется, не утаилось. – …Вы выделите часть этих денег на лекарства для Трис? Вы же помните, что в полнолуние ей становится хуже? Или хотите, чтобы она стала такой, как я?

Господин Кустер резко смял газету и отбросил в сторону, едва не попав в тарелку, которую несла Шолла. Тихо, но с угрозой уточнил:

– Обвиняешь меня в том, что я плохо забочусь о дочери? Да я во всём себе отказываю ради вас! Избегаю приглашений в увеселительные дома, игнорирую скачки и охоту. Меня все считают затворником. Но что бы ни делал, всё равно остаюсь жадным отчимом.

Он буравил меня тяжёлым взглядом и шумно дышал. На щеках двигались желваки, кадык ходил ходуном. Я сдержала рвущиеся обвинения, понимая, что меня всё равно не услышат. Мы слишком разные, и у каждого свои представления о несчастье. Для отчима это положение вдовца с прицепом, а для меня – разрушенная жизнь моей сестрёнки. Не переживу, если однажды кто-то посмотрит на неё так же, как некогда господин Кустер на мою мать.

– Насколько он богат? – неожиданно спросила Триста, разряжая напряжение, сгустившееся в воздухе. – Жених Леты. У него много денег?

– Куры не клюют, моя кнопочка, – засюсюкал отчим и с улыбкой погладил её по голове.

Я не понимала этого человека. Вроде искренне любил родную дочь, но почему тогда каждую монетку на её лечение мне приходилось вымаливать едва ли не на коленях?

– Говорят, граф Эйр Хартш совсем не умеет их тратить, – весело поделился господин Кустер, преображаясь лицом. Разговоры о деньгах (если их у него не просили), всегда были ему в радость. – Единственное, что он купил, когда стал драконом его величества, это дом в центре Девлиона, но здание пустует, потому что у него нет хозяйки.

Сестрёнка распахнула глазёнки, с восторгом глядя на меня:

– Ты будешь жить в столице?

– Будет, – ответил за меня отчим.

Это короткое слово прозвучало, как угроза.

Глава 10

Эйр

Проснулся я рано и, одевшись, сразу направился обследовать дом. Как и предполагал, хозяева ещё сладко спали, как это принято в провинции, и по коридорам лишь пугливо сновали слуги, в серых ливреях и пышных ярко-красных жабо они походили на мышей, которым повязали яркие бантики на шеи.

Сарча косился на них, как на привидения:

– Кошмар какой! Им будто шеи перерезали, и изнутри всё вывалилось…

– Ну и фантазия у тебя, – хмыкнул я.

– С кем поведёшься, от того и наберёшься, – парировал слуга и вздрогнул при виде ещё одного мужчины в алом жабо. – Бр… Кому это только в голову пришло?

– Зато очень удобно, – возразил я. – Всегда их трудно не заметить, не считаешь?

– Ваша правда, – проворчал он и, когда я свернул в сторону лестницы в подвал, зашептал: – Мне посторожить?

– Лучше прогуляйся до кухни, – негромко посоветовал я. – Прикажи сделать завтрак и поговори о продуктах. Кто привозит, когда, где хранятся. Вызнай всё, что сможешь.

– Будет сделано, – обрадовался он приятному и вкусному заданию, но уходить не спешил.

Когда я вынул из кармана набор отмычек, разочарованно буркнул:

– Магией же быстрее.

– Фокусы будешь смотреть в цирке, – холодно осадил я и напомнил: – Магия оставляет следы, забыл? Отмычкой быстрее и безопаснее. Всегда можно соврать, что дверь была не заперта. Встретимся в общей столовой через час.

– Если вас не будет через два, вызову стражей, – привычно кивнул он.

– Кого ты собрался вызывать? – я на миг замер и бросил на него насмешливый взгляд. – Не понял ещё, что Леверетт это королевство в королевстве? Любой из городских стражников тут же доложит Ризегану, и наше задание будет провалено. Включи голову, Сарча, и действуй осторожно.

– Простите, ваше сиятельство, – скользнув в темноту, услышал его виноватое бормотание.

Освещать себе путь магией было опасно, но и так идти самоубийство – мало ли, какие тут ловушки стоят? Пришлось воззвать к своему дракону и попросить предоставить мне звериное зрение. Не скажу, что этот способ надёжнее и безопаснее. Стальной дракон за каждую крошку помощи потребует немалую плату, но выбора не было.

Моё чутьё вело меня в подвал, дразня чувствительное обоняние шершавым запахом сырой земли и сладковатой нотой засахаренного дерева. Другой бы не обратил внимания, решив, что подвалы забиты вареньем, которым славится Леверетт, но я знал – здесь что-то нечисто. Именно за способность ощущать ложь наш противный призрак и назначил меня главным королевским инспектором.

В первом помещении не было ничего особенного, лишь мешки с крупой, короба с мукой, сахаром и солью. Во втором я обнаружил небольшой склад вяленого и копчёного мяса, колбас и сала. Куски были аккуратно разложены на полках, от которых веяло охлаждающей магией. Господин Ризеган не скупился на услуги бытового мага, а ведь это очень дорого. Особенно, если учесть, что специалиста такого плана нужно вызывать из столицы.

Подозрения мои увеличивались с каждым новым помещением, через которое я проходил. Ведь бытовая магия имеет побочный эффект – за большим её количеством можно скрыть нечто запрещённое. Моё чутьё торопило меня вперёд, и даже тревожно забилось сердце в дурном предчувствии, ведь на пути выросла единственная в подвале дверь.

– Нашёл, – удовлетворённо шепнул я при виде цельного куска дерева, из которого в городке варят особое варенье.

Судя по запаху, оно было вымочено в сахарной воде. Сделано это было для того, чтобы отбить какой-то очень характерный запах. Итак, налицо явное сокрытие некой магии плюс нечто особенное, о чём можно догадаться, лишь понюхав. И я единственный, кто может понять, что внутри, не ломая зачарованный замок.

Шагнув вплотную к двери, я шумно втянул носом воздух и…

Стал задыхаться.

Воздух вдруг превратился в густой гель, и перед глазами всё поплыло. Я отпрянул от двери, но было уже поздно. Чтобы я снова пришёл в себя, нужно немедленно принять лекарство, а оно осталось в кармане мехового плаща. Если не принять зелье, то я потеряю сознание, чего я не допускал уже долгое время. Но аллергия на шерсть некоторое время не беспокоила меня, и я непозволительно расслабился. За что сейчас, когда так необходимо быть в сознании, расплачивался.

Но что хуже – послышались голоса, которые быстро приближались. Кто-то спускается в подвал, и вскоре меня обнаружат. Господин Ризеган догадается, что я нашёл его тайну, и пиши, всё пропало! Что же делать? Как исправить ситуацию? Я не знал, но всё отползал и отползал от двери, надеясь, что мне станет лучше. Но дышать было всё сложнее, сердце заколотилось, как сумасшедшее, и перед глазами потемнело.

Собрав последние силы, я вполз в первое попавшееся помещение и пошарил по полке. Схватив нечто, – то ли сыр, то ли мясо, – принялся с остервенением кусать его и проталкивать в глотку. Пока не потерял сознание.

Очнулся в комнате, которую выделил мне хозяин дома, в постели. Надо мной склонились, внимательно вглядываюсь, несколько человек. Высокий худой мужчина с саквояжем в жилистых руках выглядел как лекарь, сам господин Ризеган, – бледный и нервно покусывающий губы, – и мой верный Сарча. Слуга охал и держался за пухлые щёки, но глаза его хитро поблёскивали. Я понял, что пока меня не разоблачили.

– Как вы себя чувствуете? – осторожно спросил лекарь. – Пятна перед глазами плавают?

Я покосился на слугу и, заметив, как тот на миг опустил ресницы, прохрипел:

– Есть немного… А что со мной случилось? Ничего не помню.

– Вы спасли мне жизнь, господин Хартш! – с волнением воскликнул Ризеган и заломил руки. – Но сами пострадали! Как я могу загладить этот неприятный инцидент?!

Я потребовал объяснений:

– Что произошло?

– Вы захотели на завтрак ветчины, – «объяснил» Сарча. – И пока я пошёл на кухню за хлебом, спустились в кладовую. Но кусок показался вам странным, и вы попробовали…

– Впредь не советую пробовать то, что кажется вам странным, господин Хартш, – горячо проговорил лекарь.

– Почему?

– Яд василиска! – простонал господин Ризеган. – Кто-то хотел отравить меня этой мерзостью, но вы… вы…

Он взмахнул руками, не зная, как ещё выразить свою признательность. А мы с Сарчей переглянулись. Слуга самодовольно, а я с благодарностью, ведь он догадался, зачем я кусал продукты и улучил минутку, чтобы выпустить туда немного своего яда. Надеюсь, никто не увидел.

Глава 11

Арлета

Я причёсывала волосы Тристы, когда вдруг раздался беспокойный стук в дверь.

– Арлета! – голос отчима прозвучал тревожно и нетерпеливо. – Выходи немедленно! Ну же, дорогая, не заставляй меня заходить!

Мы с сестрёнкой переглянулись:

– Что случилось?

– Арлета! – господин Кустер повысил голос, что с ним бывало крайне редко.

Я отложила расчёску и поспешила к двери.

– Уже иду. – Открыла её и всмотрелась с бледное лицо отчима. – Что за срочность?

– Плохие вести!

Он развернулся на каблуках и направился к кабинету, я последовала за отчимом, недоумевая, почему он пришёл лично, а не послал за мной слугу. Заметив Шоллу, которая с любопытством вытягивала шею, медленно бредя в другую сторону с корзиной в руках, я попросила:

– Помоги Тристе с причёской.

Служанка кивнула и повернула к нашей спальне, но не торопилась, всё ещё поглядывая на меня и господина Кустера. И я её не винила – таким взволнованным отчима я видела только однажды. Не хотела вспоминать о том дне, потому что даже на похоронах мамы он был спокоен и даже немного безмятежен, будто её смерть была его спасением.

Прикрыв за собой дверь в кабинет, я подошла к столу отчима, который уже уселся в кресло и плеснул себе бренди в стакан.

– Что на новости, которые вас так взволновали?

– Твой жених при смерти, – выпалил господин Кустер и одним глотком опорожнил стакан. Отбросил его с силой, и раздался звон разбитого стекла. – Проклятье!

У меня ёкнуло в груди, и перед внутренним взором встал образ красивого мужчины, что преследовал меня и настаивал на помолвке вопреки моим намёкам. Да, я хотела избавиться от странного претендента на мою руку, не веря в его искренность, но смерти не желала.

– Как? Почему? – растерянно прошептала, опираясь о стеллаж с пыльными книгами, которые достались отчиму от отца. – Он выглядел здоровым… Лошадь понесла?

Это было единственное, что пришло в голову. Однажды в образе волка я видела, как по лесу летел конь, за шею которого отчаянно держался бледный юноша. Он даже не кричал, то ли сил не осталось, то ли не позволяла гордость. У животного была пена на губах, а глаза были налиты кровью. Мой звериный нюх уловил запах смерти.

Я кинулась наперерез коню, и тот при виде волка встал на дыбы, а через миг рухнул замертво. Паренька отбросило в траву, и он лишь чудом не свернул себе шею. Я подбежала и ткнулась носом в тёплую щёку, лизнула лоб – человека не отравили, лишь коня. Я отступила к кустам и спряталась. Сидела до заката, пока незнакомец не пришёл в себя и, хромая, побрёл в сторону города.

– Отравили, – выдохнул отчим и ударил кулаком по ладони.

Я вздрогнула, вспомнив того коня с пеной на губах и красными глазами. А отчим продолжал:

– И это накануне свадьбы! Кто-то намеренно это сделал, мне назло!

– Не думаю, что его отравили из-за вас, – поражаясь эгоизму мужчины, возразила я. – Господин Хартш один из драконов его величества, а их боятся и ненавидят.

– Какая разница? – простонал господин Кустер и разозлился: – А всё ты виновата! Не воротила бы нос, уже была бы замужем. После его смерти тебе бы достался дом и состояние, а теперь ты снова будешь висеть на моей шее!

Он глянул на меня так, как некогда на маму, и я невольно сжалась, ощущая разрастающуюся бурю в груди. Скоро полнолуние, и оборот сдерживать всё труднее. Стоит вспылить, и я могу даже здесь стать волком. Боюсь представить, что последует за этим.

– Простите, – едва сдерживаясь, процедила я.

– Ну уж нет, – выдохнул отчим и, вскочив, схватил меня за руку и потащил к дверям: – Собирайся! Мы немедленно выезжаем к господину Ризегану. Панча! Где эта ленивая девка? Помоги барышне одеться!

– Вы с ума сошли? – Я вырвалась и отступила на шаг. – Что скажут люди, если мы явимся? Мы с графом даже не помолвлены.

– Так сделай всё, чтобы это случилось! – взвился мужчина и сжал кулаки. – Я тебя не понимаю. Господин Хартш знатен, богат и красив. Чего тебе ещё надо?!

Сдерживаться становилось всё труднее.

– Да, он хорош собой и обеспечен, но разве граф официально просил у вас моей руки? Что, если всё это лишь пустые разговоры для развлечения?

– Развлечься он мог бы и в Девлионе, – прикрикнул отчим и взмахнул рукой.

Я отшатнулась, едва дыша, а перед глазами встала жуткая сцена из детства, которой я стала невольным свидетелем. Те чувства снова вцепились в меня: боль, страх за маму, стыд… Задыхаясь, я прижалась к стене, чтобы не упасть. Заметив, что мне плохо, мистер Кустер засуетился и, сменив тон, торопливо пообещал:

– Я дам денег на лекарство для Тристы. Столько, сколько нужно дам, чтобы она не болела в полнолуние! И повозку можешь взять, но если только сейчас поедешь со мной к Ризегану. – Я не могла говорить, прижимая ладонь к груди, на которую будто камень положили, сипло втягивала воздух, и отчим снова разозлился: – Будешь молчать, и я больше ни медяка не выделю на этого деревенского шарлатана! Я никогда не верил, что моя дочь какой-то там монстр, ясно?!

Он сорвался на крик, и мне потребовалась вся выдержка, на которую я была спокойна, чтобы не обернуться волком и не вцепиться в белую шею. Сейчас я ненавидела отчима так сильно, как никогда. Не знаю, это ли сыграло роль, а может виновато близкое полнолуние, но моё тело начало изменяться. Затрещала рвущаяся ткань, руки покрылись шерстью, на меня отовсюду обрушились запахи и звуки. Отчим отбежал и вжался в стену спиной. Его испуганный и брезгливый взгляд был для меня, как ушат ледяной воды.

Возвращалась в своё человеческое обличие я гораздо медленнее. Сжала на груди разодранное платье и, тяжело дыша, прохрипела:

– Панча поедет со мной, как компаньонка. Всё же я незамужняя барышня из благородной семьи и не желаю, чтобы обо мне сплетничали. Но пойду собираться я лишь после того, как вы отдадите деньги.

Протянула руку, и отчим поторопился открыть секретер. Дрожащей рукой он не с первого раза попал в замочную скважину. Принимая кошель, я понимала, что этот день изменит шаткое равновесие в нашей семье. И всё из-за моей несдержанности.

Мы добрались до роскошного дома господина Ризегана, когда уже стемнело. В огромном богато украшенном к празднику зале было не протолкнуться от сочувствующих хозяину гостей. Тот восседал на кушетке и, обмахиваясь веером, стонал снова и снова:

– Я был на волосок от гибели! И жив только благодаря дракону его величества!

К счастью, на меня почти никто не обратил внимания. Оставив отчима в очереди жаждущих засвидетельствовать своё почтение Ризегану, я последовала за служанкой в сером платье и алом переднике, а Панча отстала от нас, но вскоре догнала и прошептала на ухо:

– Я всё узнала. Граф попробовал мяса, в котором был яд василиска.

– Что? – похолодела я.

Противоядия от него не было, люди быстро угасали. Лишь единицы поправлялись, и то через несколько месяцев.

– Похоже, что его светлости суждено умереть молодым и одиноким, – прошептала я.

– Я вам так сильно докучаю, барышня Кустер? – услышала я насмешливый голос из приоткрытой двери. – Почему желаете мне скорой смерти?

– Я вовсе не…

– Заходите, – приказал он и добавил тоном, не требующим возражений. – Одна.

Глава 12

Эйр

Дыхание уже давалось легче, но тяжесть в груди никак не проходила. Я приподнялся и взял бутылочку с зельем, чтобы сделать ещё глоток, но руку перехватил слуга.