Читать онлайн Неожиданный наследник 4 бесплатно

Глава 1

Март 1774 года, Санкт-Петербург, Российская империя.

Сегодня Казанский собор заполнен так, что яблоку негде упасть. Даже нам с Катей, свитой и генералитетом, пришлось потесниться. Уж больно много желающих прикоснуться к столь знаменательному событию. И дело не только в высшем свете. Праздничные служения проходят во всех храмах столицы и империи. В городе наблюдается просто чудовищный наплыв людей всех сословий. Народ находится в небывалом воодушевлении.

Признаюсь, что сие явление стало откровением не только для меня, но и столичных властей с полицией. Ведь, кроме, обывателей в город вернулось немало солдат и офицеров. В первую очередь это три гвардейских полка, заново сформированных из ветеранов. Ну и ещё несколько рот других частей. Только в итоге получилась огромная толпа, занявшая все кабаки, трактиры и более цивилизованные заведения. В салонах тоже немалое оживление, ведь столичная публика хочет узнать о прошедших сражениях из первых уст.

И служивые имеют право гулять, ведь у нас – Виктория!

Тут архиепископ Гавриил начал службу, и в огромном помещении повисла тишина, нарушаемая только шорохом одежды. Ну и густым басом священника, конечно. Кстати, это новый Гавриил, старый недавно помер. Только предварительно покойный выпил у меня немало крови, как и его коллеги из других епархий. Попы никак не могут простить мне Церковь старого обряда, получившей право вести службы и вообще появившейся благодаря моей воле. Потихоньку погружаюсь в свои мысли, отрешившись от происходящего вокруг.

Почему-то пришли в голову стихи капитана Державина, опубликованные недавно в газетах и влюбившие в себя русское общество. Забавно, но поэт мог оказаться гораздо восточнее Крыма, где проявил себя в полку, проштрафившихся преображенцев. Гвардеец участвовал ещё в перевороте 1762 года и запятнал себя, присоединившись к заговору Орловых. Но я не изувер или палач, поэтому многие офицеры, пусть и потеряв два чина, получили возможность заслужить прощение кровью. И многим это удалось. Вон Долгоруков дослужился даже до генерала и одного из героев прошедшей войны.

Благодаря тщательному освещению происходящих баталий в газетах, про Румянцева, Вейсмана, Каменского, Долгорукова, Ивана Салтыкова, фот Тотлебена, а также адмиралов Спиридова, Грейга и Сенявина знают даже крестьяне. Я ведь приказал зачитывать газеты на всех праздниках, ярмарках и прочих сборищах. Развлечений сейчас мало, и простой народ с радостью слушал про победы русского воинства.

И, конечно, отдельной строкой шло имя Александра Суворова, чья звезда взошла на этой войне. Именно сын сибирского губернатора разбил армию османов в битве при Козлуджи в конце лета прошлого года. Александр Васильевич сделал это малыми силами, буквально уничтожив превосходящего врага и лишив Порту боеспособных войск. А ещё он помог основной части русской армии, которая, как раз, закончила очищать Крым от татар, армян, греков и иудеев. Плюс мы отразили сразу два мощных десанта войск султана, которые являлись больше актом отчаяния, нежели продуманной стратегии. С учётом успешных действий персов, взявших штурмом Багдад и немало других городов Междуречья, султана ждали большие неприятности.

Нам оставалось сделать последний шаг. Надо было только подтянуть резервы и припасы. А уже в следующем, то есть этом году, Румянцев намеривался атаковать Константинополь. Ведь неудержимый Суворов в начале осени умудрился занять часть перевалов за Дунаем, в том числе взяв штурмом ряд сильных крепостей. Наступать далее стало опасно, так как наши войска просто выдохлись, а ещё испытывали недостаток провизии, вооружения и даже тёплой одежды.

Но вмешался внешний фактор, который Россия пока не может игнорировать. Нет ещё у нас такого запаса прочности, дабы серьёзно противостоять главным европейским игрокам. На суше мы разгромим любую армию мира, что понимают и враги. Однако не все дела решаются на полях сражений. Ладно, сложившуюся ситуацию мы ещё обсудим на ближайшем заседании правительства.

Между тем архиепископ заголосил новую очередную молитву, а народ начал иступлённо креститься. Я не отставал от окружающих, осеняя себя крёстным знамением. Мне за это и нравятся подобные службы. Отказаться от них нельзя, хотя очень жалко потерянное время. Поэтому я использую их для обдумывания сложившейся ситуации. Получается весьма удобно. Поданные до сих пор верят в религиозность их императора. Даже супруга думала, что я закрываюсь в кабинете, чтобы бить поклоны перед иконами. Когда Катя узнала правду, у нас состоялся серьёзный разговор. Мы тогда даже серьёзно поссорились первый и единственный раз. Уж больно трепетное у жены отношение к религии, и она не смогла понять такого циничного поведения. С трудом удалось убедить благоверную, что иначе у меня просто нет ни минуты покоя. Сразу набегут соратники с очередными просьбами, если увидят, что монарх освободился. Здесь даже семьёй не прикроешься, ведь все знают, в какие часы я уделяю ей внимание.

Быстро прогоняю в голове вопросы, которые надо обсудить на заседании Кабинета министров. Да, кто-то гуляет и может позволить себе спать до обеда. А русский монарх просыпается рано, делает разминку и приступает к делам. Далее у меня лёгкий завтрак с семьёй, который уже стал ритуалом, как и совместный обед. Кстати, супруга тоже встаёт рано, хотя и любит иногда потанцевать со мной на приёмах. Но обычно мы покидаем балы до полуночи, давая людям спокойно веселиться. Заодно, быстрый уход избавляет от ненужных разговоров, часто скатывающихся к очередным просьбам.

Наконец, Гавриил закончил церемонию, и блистательная публика начала покидать главный собор империи. В этот раз я среагировал вовремя, не заставляя людей с недоумением ожидать, когда император выйдет из задумчивости. Ну, и Катя теперь внимательно следит за подобными моментами, одёргивая, если я излишне глубоко ушёл в себя.

На выходе из храма собралась огромная толпа из тех, кому не удалось принять участие в молебне. Подобная публика – вечная головная боль для Бабарыкина. Полковник уже устал бороться, с моим нежеланием пропускать многолюдные сборища. Я считаю, что император обязан показываться на публике и общаться с подданными, особенно в такие моменты. Ведь сегодня происходит настоящее единение русской нации.

В этом большая заслуга газет, постаравшихся объяснить, какой подвиг совершили наши воины, уничтожив Крымское ханство, веками совершавшее набеги в наши пределы и угонявшее людей в рабство. Но всё равно, народ просто счастлив. Мы тут посчитали примерный ущерб, нанесённый крымцами и их вассалами за два века, придя в полное изумление. Грамотная часть населения тоже была изрядно ошарашена, поэтому столь страстно реагировала на сообщения о победах, героизме русских солдат, описаниях страданий освобождённых пленников и итоговый триумф. Сегодня празднует вся Россия. Понятно, что основные народные гулянья пройдут в городах, но торжественные молебны должны отслужить во всех храмах империи, куда дошли радостные вещи. Может, только в восточных рубежах страны пока не знают о победе.

Тем временем, под звон колоколов рявкнул первый залп, заставивший некоторых дам, аж подпрыгнуть от удивления. Губернатор столицы – Чернышёв, расстарался на славу. Более сотни орудий участвуют в торжественном салюте. А вечером будет ещё фейерверк, ставший казне в хорошую сумму, но здесь я решил не мелочиться. Меня и так считают слишком скупым. Подобные обвинения звучат забавно, учитывая, сколько земель я раздал дворянам за последние годы. Просто для многих столичных паразитов щедрость монарха заключается в бесконечных балах, маскарадах и, конечно, золоте, которым он должен осыпать придворных. Что-то вроде французского двора, поражающего всех, кто первый раз оказался в Версале.

– Что мы будем делать далее? – спросила Катя в перерыве между залпами.

Смотрю на разрумянившуюся супругу, всё-таки сегодня морозно, и не перестаю благодарить судьбу, что она послала мне эту замечательную женщину. Супруга не только красива, но и умна. Что выражается не в обширных знаниях какого-то предмета, а житейской основательности. Императрица никогда не выказывает волнения, одёргивает меня в случае излишнего проявления чувств, заставляя реагировать на все события с холодной головой. А ещё – она моя опора и друг. Не думал, что на восьмой год совместной жизни так привяжусь к жене. Ночи у нас до сих пор весьма бурные, а на других женщин я не засматриваюсь. Зачем, если тебя полностью устраивает родной человек?

Судя по прищуренным глазам, Катя поняла, в какую плоскость переместились мои мысли.

– Я правильно поняла, о чём сейчас думает Ваше Величество? – с показной строгостью произнесла она, – Вообще-то, у нас сегодня много важных дел.

Бесенята, пляшущие в голубых глазах, подтверждают, что Её Величество не против немного пошалить. Быстро обдумав ситуацию, решаю, что сейчас не время. Заодно, почему немного не пошутить?

– Не знаю, о чём вы подумали, – стараюсь говорить как можно спокойнее, сделав серьёзное лицо, – Но у нас по расписанию семейный обед. Затем я поиграю с детьми и приступлю к своим обязанностям.

Тихое фырканье, как у кошки, стало ответом на моё враньё. Я бы сейчас с удовольствием схватил Катю в охапку и утащил в спальню. Да и близости у нас давно не было. Уж больно тяжёлыми оказались последние роды. Но доктора недавно дали добро, поэтому супруга явно ждала моего возвращения из затянувшейся поездки в Тулу, Москву, Тверь и Ивановское. Что поделать, в первую очередь император принадлежит стране. Семья для многих монархов отнюдь не на первом месте.

Меня это касается мало, потому что я всегда уделяю время шестилетнему Саше, четырёхлетней Анне, двухлетнему Ване и четырёхмесячной Кате. Насколько я знаю, публика вначале впала в оторопь, когда узнала, что император читает сыну собственноручно написанные сказки, придумывает разные игры и начал лично преподавать ему арифметику. Убогие не понимают – семья и есть главное богатство, а не золото с прочими драгоценностями. Поверьте человеку, просидевшему большую часть жизни в заключении и разлучённого с родителями, когда ему было полтора года.

Грудь неприятно кольнуло, уж слишком неожиданна и ужасна потеря, которую понесла наша семья три года назад. Вроде прошло столько времени, а боль до сих пор не утихла. Ладно, сейчас не до грусти. У нас же праздник!

* * *

– Не хочу суп и салат, – начала канючить Анечка, названная сразу в честь бабушки и двоюродной прабабушки.

В кругу семьи мы ведём себя как обычные люди, без всяких церемоний и этикета. Иногда за столом собирается целая орда, когда Зимний дворец посещают Антоновские. Но сегодня другой день, хотя Петя и Лёша с жёнами будут присутствовать на приёме. А малышня приедет через пару дней. Они всегда появляются, когда я возвращаюсь. У меня просто нет времени ездить в Шушары, хотя на обратном пути из Ивановского, императорский кортеж сделал небольшой крюк и посетил резиденцию Антона Ульриха.

Забавно, что дочка чертами лица, цветом волос и глаз больше похожа на меня. А вот оба сына рыжеватые, сероглазые, с более крупными носами, пошли в мать. О младшенькой пока судить рано, но, похоже, Катюша взяла от обоих родителей поровну.

Аня любит покапризничать, особенно когда я возвращаюсь из поездки. Знает, что папа соскучился и старается этим воспользоваться. Приходится мягко бороться с этим явлением, дабы не разбаловать ребёнка.

– А что ты хочешь? – спрашиваю дочку, хитро посматривающую в мою сторону.

– Медовый пряник и варенье, – произносит милое создание, захлопав глазками.

Кто бы сомневался? У нас уже такой ритуал с вымогательством сладкого. С переменным успехом пытаюсь объяснить, что нельзя есть много сахара. Но не всегда получается убедить подрастающее поколение.

– Ты же знаешь правила, – стараюсь говорить строго и не улыбнуться, – Надо есть полезную пищу. Сладкое же лучше кушать понемногу и не каждый день. Мама с папой едят суп, Саша тоже, у Вани своя каша, и только Аня у нас капризничает. А где ты возьмёшь силы, чтобы играть сегодня?

Я, наконец, построил детям огромную игровую площадку в одном из залов Зимнего. Вообще-то, там хотели провести ремонт, но, в результате, получилась чудесная комната с горками, каруселью, качелями, красивым домиком с верёвочными мостиками и канатами. Почему-то знания о столь полезной забаве появились в моей голове несколько месяцев назад. В итоге были привлечены несколько столяров и плотников во главе со студентом Демьяном Ивановским из Механической мастерской при Академии Наук. Кстати, это лучший ученик профессора Кулибина, чья звезда взошла одновременно с Суворовым, только на инженерном поприще.

Именно Механическая мастерская стала настоящей кузницей инженерных кадров. Ещё три года назад я выделил её, как отдельное учебное заведение, работающее в связке со столичным Политехническим университетом. Это, скорее, уже академия, шлифующая талантливых студентов с уже готовыми инженерами, механиками, строителями и даже военными, решившими повысить свою квалификацию. При академии также действует ремесленное училище, готовящее различных мастеров для государственных заводов и верфей. На предприятиях ищут наиболее толковых работников и далее их усиленно обучают. Оказывается, любое производство нуждается в хорошем мастере чуть ли не больше, нежели в инженере. Ивановского разыскали именно на открытом мной промышленном районе. Демьян происходил из государственных крепостных, рекрутированный на работы. Фамилию, вместе с волей, он получил в честь деревни, выросшей уже в небольшой городок.

Ещё я приказал не обращать внимания на происхождение талантов, давая им своё покровительство и возможность учиться. И результат последовал уже через год, когда мануфактуры увеличили количество и качество производимой продукции. Успехи Ивановского района сразу оценили в Мануфактур-коллегии, называемой ныне Министерством промышленности.

Да и я попросил обратить особое внимание на проводимый эксперимент. Поэтому в академию сразу направили инженеров и мастеров с государственных заводов. В первую очередь – Сестрорецкого, Олонецкого, Тульского и Тверского, где быстро вырос второй промышленный район. Далее, на обучение к преподавателям, подобранных Кулибиным, потянулись люди с других производств, в том числе частных.

Кстати, работники князей Антоновских, чьё предприятие давно переросло в целое объединение заводов, мануфактур и огромных земледельческих хозяйств, начали учиться одними из первых. Я потихоньку отдаю родственникам любопытные прожекты, хотя наиболее перспективные и стратегические затеи оставляю государству. Мои братья и сёстры вошли во вкус, более не мысля себя без собственного дела.

Понятно, что предприятие развивается столь бурно благодаря моей поддержке. Но Андрей с Дарьей, возглавившие семейное дело, долго и усердно учились. А затем доказали, что имеют коммерческую жилку, резко увеличив разнообразие выпускаемой продукции. Они ещё и хорошо влезли в Европу, присоединившись к моему замыслу о создании торгового флота. Используя родственные связи с немецкой аристократией, родственники самостоятельно открыли своё представительство в Ростоке, фактически возродив некогда благополучный город, разорённый контрибуциями. У них уже есть четыре собственных судна, курсирующих пока по Балтике. Но это только начало.

Что касается игровой площадки, то её посещают и младшие дети Антона Ульриха, который только недавно успокоился, перестав плодить мне братьев с сестрёнками. Старшие потомки папаши сейчас получают образование в лицее, открытом два года назад в Царском Селе для аристократии и дворянства. Есть и учебное заведение для благородных девиц, куда устремились юные представительницы самых знатных фамилий, включая моих сестрёнок.

А ровесники моих детей Костя и Аня, тёзка дочери, регулярно приезжают, дабы пообщаться и поиграть. Вот такая у нас дружная семья! Сердце снова сжалось от нежелающей проходить боли. Такую потерю, я не забуду никогда.

– Там скучно, – дочка вырвала меня из негативных воспоминаний, – Только качели меня радуют, остальное надоело.

Наша капризуля, как настоящая принцесса, надула губки, но начала потихоньку орудовать ложкой. Это она в четыре годика показывает характер. Что будет лет через десять? Но для этого у нас есть весьма строгая мама, пока с улыбкой наблюдающая за нашим разговором.

– Демьян, наконец, сделал обещанный подарок, – не выдерживаю и решаю порадовать детей.

Тут же вскинулся Саша, давно ожидавший обещанный механизм. Глазки дочери тоже заблестели от предвкушения. Только Катя нахмурилась, глядя на детей. Уж очень не любила она разговоров за едой, предпочитая общаться за чаепитием. Оно у нас тоже традиционное.

– Самоходная повозка! – воскликнул сын, – Всё получилось? Мама, а можно, мы не будем сегодня пить чай? Очень хочется посмотреть на коляску.

Аня поддержала братика, усилено кивая, позабыв о пряниках и даже варенье. Ивановскому, наконец, удалось построить машину по моим чертежам. Дети слышали про подобные механизмы из моих сказок, поэтому потребовали такую же волшебную колесницу. Вот мастер и изготовил машину, перемещающуюся при помощи педалей. Изначально Демьян пытался управлять ею при помощи штурвала, но после моей подсказки создал руль. Больше всего он бился над колёсами и возможностью поворачивать ими. Здесь дело не только в конструкции, но и в материале. Ведь каждая деталь ковалась и шлифовалась с нуля. Мне же неизвестно, как должны выглядеть ходовые механизмы.

Уже в процессе производства, Ивановский предположил, что все новинки можно использовать для создания обычных повозок. Увидев мою улыбку, мастер понял, что именно на это я рассчитывал. Пусть не сразу, но лет через пять-семь Россия должна получить самый прогрессивный гужевой транспорт в мире. Мы уже начали строить хорошие дороги, вот и возки поспеют, как мы закончим соединять столицу с крупнейшими городами империи.

– С каких это пор мы должны прерывать семейное чаепитие ради каких-то игрушек? – спокойно произнесла Катя, – А кто-то совсем забыл, что надо быть выдержанным и терпеливым. Может, мне провести с тобой дополнительное занятие, сынок?

– Не надо! Я всё понял, – воскликнул Саша и принялся доедать суп, опустив голову.

– Вот и хорошо. Не забывайте, что вы не какие-то крестьяне, бегущие глазеть на ярмарочные диковинки. И более я не потерплю такого поведения.

Да, с Екатериной Петровной не забалуешь. Иногда она немного перебарщивает, но строгость матери уравновешивается послаблениями отца, которыми пользуются дети. А про самоходную повозку она знает и не менее Саши хочет посмотреть на результат трудов мастера. А ещё супруга с нетерпением ждёт лодку, вернее, катамаран, двигающийся при помощи педалей. Это я имел неосторожность показать благоверной свои рисунки и понял, что попал. Никто на меня особо не давил, но хватило одного вопросительного взгляда, дабы дела завертелись.

Но оно и к лучшему. Ведь лодка, передвигающаяся при помощи педалей и особых гребных колёс – это возможная предтеча большого судна. Плохо, что Майор не оставил мне никаких знаний о паровом движителе, кроме возможности его производства. При мастерской уже работает два ученика покойного изобретателя Ползунова, бьющихся над созданием более совершенной паровой машины. Хотя изготовленные инженером механизмы уже используются на уральских и алтайских рудниках. Конечно, есть такие машины и в Ивановском. Теперь нам важно добиться, чтобы новинки давали наибольшую мощность по сравнению с водяной и конной тягой. Я потому часто пропадаю на заводах и в мастерской, ибо хочу ускорить процесс. Ведь это придаст огромную помощь в добыче руды и производстве, особенно оружия. Хотя сейчас мои мысли далеки от технических новинок. Меня гнетёт предстоящая встреча, которую нельзя откладывать.

Ловлю на себе внимательный взгляд супруги. Она чует, когда у меня неприятности или предстоит сложный выбор. Прямо колдунья, а не императрица. Дети доели суп и в ожидании чая, принялись бурно обсуждать повозку.

– Через час у меня разговор с архиепископами. Честно говоря, надоели они мне. Как бы, не сорваться, – морщась, отвечаю Кате и продолжаю, – Упёрлись и не хотят идти на уступки. Мол, старообрядческой церкви в столице и Москве быть не должно. Хочется решить всё силовым путём, но это приведёт к новому противостоянию в обществе.

Супруга не особо набожная, но немного осуждает мою помощь староверам. Хотя обычно я получаю от неё полную поддержку.

– Ты сам заварил эту кашу. Не стоило так спешить и давить на иерархов. Только и они иногда забывают, кто хозяин России, делая всё для её благополучия, – неожиданно произнесла Катя, – Расколоть общество сложно, ибо давно у нас не было такого единства. А если священники решили мутить воду, то для этого есть Тайная экспедиция и твоя канцелярия.

Вот понимай её как знаешь. Сначала выгораживает попов, а затем предлагает их тиранить. Но всё равно мне повезло с женой. На душе стало как-то легче, а ещё я так внимательно посмотрел на выпирающий лиф платья, получив в ответ вопросительно поднятую бровь. Судя по лёгкой улыбке, моё предложение полностью одобрено, и мы не станем задерживаться на приёме. А пока будем пить чай и радоваться вместе с детьми необычной повозке. Ведь у меня есть ещё час, а дела никуда не убегут.

Глава 2

Март 1774 года, Санкт-Петербург, Российская империя.

– Я же предупреждал тебя! Ей нельзя было беременеть и рожать! Неужели у тебя такая потребность в бабах, что не мог подождать полгода? Придворных шлюх разве не хватает?

Чувствую, что меня просто разрывает от клокочущей ненависти. Кровь ударила в голову, а перед глазами встала пелена, застилающая всё, кроме ненавистной рожи ганноверского недоумка.

Перепуганный принц жмётся к стене, потихоньку перемещаясь к столу, за которым он явно хочет укрыться. Но это вряд ли. Делаю рывок и хватаю, пытающегося сопротивляться ублюдка за грудки.

– Ты ведь знал? – от моего шипения ганноверец быстро закивал, побледнев ещё сильнее, хотя куда уж дальше, – Так почему ты, падаль немецкая, сделал по-своему и убил мою сестру? Перед смертью можешь сказать даже правду.

Эта орясина молчит, а моя жажда крови требует выплеска. Поэтому я начинаю душить принца, глядя в наполненные ужасом глаза. Тут кто-то повисает на моих плечах, но я усилием сбрасываю самоубийцу, посмевшего лезть не в своё дело. Но через мгновение к храбрецу приходят на помощь. На задворках сознания, начавшего впадать в неконтролируемое бешенство, до меня доносятся слова.

– Ваше Величество, нельзя! Судите его, а затем казните, но только не убивайте самолично.

Откуда здесь взялся дон Алонсо? Я ведь приказал никого не пускать. Тем временем меня оттаскивают от рухнувшего на колени Эрнста Мекленбург-Стрелицкого. Пытаюсь сопротивляться, но это бесполезно, когда тебя держат сразу де Кесада и Пафнутий.

– Прочь! – делаю ещё одну попытку, но понимаю, что уже начинаю выдыхаться.

Да и не могу я убить этого слюнтяя, глотающего сопли у стеночки. За что? Ору мысленно вопрос, который я задавал себе последний раз шесть лет назад. Чем я прогневил бога или судьбу, что у меня постоянно отнимают самое дорогое? Сначала Аня, теперь сестра.

У Лизы не получалось родить. Два выкидыша подряд сильно ударили по её душевному состоянию. Хуже всего, они изрядно подкосили здоровье сестрёнки. При этом она продолжала мечтать о детях и не хотела слушать предостережения врачей с просьбами семьи. Мы даже немного поругались. Просьбы Антона Ульриха и братьев тоже игнорировались. Но в итоге Елизавета успокоилась и решила повременить с зачатием. Я же предупредил её глуповатого муженька, чтобы тот соблюдал предосторожность. Но вот новая беременность, выкидыш и смерть от кровопотери.

– Вы тоже немец, – вдруг произнёс Эрнст, сморкнувшись в платок, – А я её любил! И вообще, мою супругу призвал господь.

Кровь снова бросилась в голову. Меня начало трясти от желания растоптать балбеса. Тут же в голове промелькнула картина мертвенно-бледной Лизы, лежащей в гробу. И я снова зарычал, наступая на отползающего принца.

Сука!!!

* * *

Вдруг меня, куда выбрасывает, и я уже сижу в каком-то помещении. Сначала не могу понять, что произошло. Оглядевшись, вижу вокруг обстановку собственной спальни. Снова этот жуткий сон!

– Опять? – изящные ладошки супруги ложатся на плечи, а сама она прижимается к моей спине, – Ты слишком много работаешь. Надо же хоть немного отдыхать. Вот зачем ты вчера после приёма засел за бумаги? Вообще-то, тебя ждали в спальне. Неужели, документы нельзя было прочитать с утра?

– Прости, – ложусь на кровать и прижимаю Катю к себе, – Но я вроде потом наверстал упущенное.

Удар кулачка вбок и тихое фырканье подтверждают, что ночью я не оплошал. Не сказать, что мы прямо сгораем от страсти, но точно не охладели друг к другу.

Смотрю в окно и понимаю, уже утро. Празднества затянулись, перешагнув далеко за полночь, и столица сегодня спит. Высший свет, конечно. Судя по едва слышным звукам, слуги давно работают и обеспечивают жизнь столь огромного сооружения, как Зимний дворец.

Спать больше не хочется, но и вставать тоже лень. Чего-то я действительно переработал. Здесь ещё долгая дорога, которая зимой не доставляет особого наслаждения. Надо съездить к отцу или устроить праздник дома. У Софьи и Даниила скоро день рождения, вот и повеселимся. Думаю, Катя устроит нам веселье, у неё это отлично получается.

– Что решили с архиепископами? – супруга тут же напомнила о себе.

– Упёрлись рогами и ничего слушать не хотят. Поэтому вскоре в Санкт-Петербурге начнётся возведение старообрядческого храма. Я так решил, – усмехаюсь, вспоминая вчерашний неприятный разговор, – Некоторым людям не мешает напомнить, кто правит в России.

Попы за последние годы выпили у меня столько крови, что мне с трудом удалось удержать от ответных кар. Всё не могут забыть мне создание Старообрядческой церкви. Хотя у нас есть договорённость, что её деятельность находится под строжайшим надзором Синода. Даже передача РПЦ огромных земель Западного Края, нас не примирила. Ведь там я приказал действовать осторожно и возвращать униатов в истинную веру без насилия. Дай им волю, так устроят новые гонения, что недопустимо. Не для того я извивался, будто уж, договариваясь с Фридрихом, и вкладывал в раздел Польши столько денег, чтобы долгогривые фанатики всё разрушили. Да и людские потери надо учитывать, что архиереи делать не хотят. Ведь всё в руках божьих. Угу. Только почему объединение русских земель произошло именно при моём правлении? Об этом верхушка духовенства тоже не хочет говорить. Вернее, делает это по приказу сквозь сжатые зубы. Сволочи!

Многие староверы меня тоже ненавидят. Ведь беспоповство запрещено и карается весьма строго. А различные общины, отказывающиеся подчиняться закону, громятся без всякой пощады. Хотя купцы и лавочники довольны, ведь теперь нет двойного налога, и никто не мешает им богатеть. Кроме особого отдела канцелярии, занимающегося экономической деятельностью староверов. Ведь обнаглевшие от свободы раскольники начали откровенно притеснять обычных православных и магометанских купцов в Поволжье. Пришлось это дело пресечь, кое-кого казнить, большую часть нарушителей разорить и отправить в Сибирь и на новые земли.

С беспоповцами и расплодившимися сектами мы боремся до сих пор. Потребовалось четыре года, чтобы сломать хребет мракобесам. Есть отдельные затаившиеся проповедники или далёкие скиты, куда сбежал обманутый народ, но их мы тоже отлавливаем. Хотя по донесениям экспедиции, часть сектантов тайно исповедует старую веру, при этом посещая церковь. За этим надзорные службы следят весьма строго. Наказываются, в том числе и помещики, чьи крепостные погрязли в ереси. Штрафы оказались весьма действенной мерой, и нам удалось вскрыть немало гнойников. Но пройдёт ещё немало времени, прежде чем властям удастся навести порядок. В общем, здесь тоже всё сложно.

А ещё есть армяне, попытавшиеся подмять астраханскую торговлю, свободный город Баку и потребовавшие себе чуть ли не особой юрисдикции. И это на русской земле! Были ещё многочисленные случаи подкупа местных чиновников, неожиданно сгоревшие склады купцов иных конфессий, пропажи судов и людей. Но с Бекетовым, который тогда дорабатывал последние полгода губернатором, такие гнусности не прошли. Он вообще не знает такого слова, как жалость, если речь идёт о покушении на российские законы. И расплата последовала незамедлительно, как только завершилось расследование, куда были брошены немалые силы.

Для меня армяне – обычные сектанты, ибо живут замкнутой общиной, не желая встраиваться в русское общество. Есть отдельные представители этого христианского народа, имеющие выход на русскую знать и попытавшиеся заступиться за обнаглевших соплеменников. Особо в этом усердствовали купцы Лазаревы и ещё несколько родов. Но подобные попытки мы быстро прекратили. Есть закон, и его надо выполнять.

Поэтому, как и в Крыму, никто с преступниками не церемонился. Головы летели десятками, а целые семейства просто изгонялись на юг. Восток – такое дело, где нужно показать, что миндальничать с ворьём и разбойниками никто не будет. Изрядно сократившаяся и выплатившая огромную контрибуцию армянская община успокоилась, и теперь знает своё место. А оно теперь такое же, как у христиан в Порте и Персии. То есть они чужаки, платящие двойную подать и не имеющие хода во власть. Это касается инородцев, обосновавшихся в Поволжье, Москве и иных старых губерниях. Здесь ничего нового и нет никакого попрания прав. К сектантам у нас теперь такое же отношение, как ранее было к староверам. Пока армянские торгаши не заслужили иного отношения, далее, посмотрим.

Хочешь достойно и спокойно жить в Российской империи? Переходи в православие или для начала отслужи в армии. Что позволит твоему роду претендовать на дворянство и включение в состав русского общества. Или ты просто торгаш, которого терпят за некоторые полезности. Понтийских греков это тоже касается. Разве что с верой у них порядок. Но большую часть их общины я выселил к османам. При этом в обратную сторону последовало множество греков из Мореи и с островов.

Часть Эллады нашими стараниями получила вассалитет от Порты, что не отменяет возможных кар со стороны озлобленных магометан в сторону людей, помогавших нашей эскадре. Вместе с греками в Югороссию перебралось немало албанцев, арнаутов, валахов, славян и тех же армян, в основном из Киликии и Ливана. Среди переселенцев были даже арабы-христиане, помогавшие русским морякам и египетскому паше бить старого врага.

Вот этих людей никто не трогал, не притеснял по религиозной принадлежности и всячески приветствовал. В правах поселенцев никто не ограничивал, а наоборот, всячески помогал, выдавая землю, семена, инструменты и скот. Многие из новоприбывших сразу вступили в местную милицию, заменившую казаков. В общем-то, они и вошли в казачье сословие, но с некоторыми изменениями. Такая любопытная история получилась.

А вот с запорожскими и малороссийскими казаками мы долго мучились. Ещё и иудеи, чей вопрос до сих пор не решён, хотя весомая их часть уже покинула пределы империи.

Главное – это колоссальные расходы, лёгшие тяжким бременем на казну. Пока нас спасают новые серебряные и золотые рудники, а также награбленное при захвате Крыма. Чего греха таить, на это я и рассчитывал. Ещё в этом году должна поступить первая часть контрибуции, которую обязан выплатить султан Абдул-Хамид по условиям мирного договора. Вливание такого количества серебра способно разрешить наши сложности на ближайшие несколько лет, хотя их может не хватить. Развитие завоёванных земель требует постоянных расходов. А ведь я задумал немало реформ, на которые сейчас просто нет средств. Все деньги ушли на войну и кредиты для поселенцев с помещиками, получившими земли в бывших литовских землях. Как здесь будешь спокойно спать?

Катя прижалась покрепче, почувствовав моё расстройство. Её голос вдруг приобрёл игривые нотки.

– Неужели русский император может думать только о делах? – горячее дыхание обожгло мою шею, – А как же быть его скромной и послушной супруге?

Угу. Вот послушания и особенно скромности в постели Екатерина Петровна никогда не выказывала. Провожу рукой по обнажённой спине и понимаю, что все заботы и тревоги куда-то испарились. Положительно все бабы колдуньи, моя жена уж точно. Под задорный смех благоверной начинаю целовать её шею и потихоньку спускаюсь ниже. Пусть дела подождут, царь изволит любить законную супругу.

* * *

Совещания с небольшим составом участников я предпочитаю проводить в кабинете. Для этого давно изготовлена новая мебель со столом и стульями для посетителей. Поэтому сегодня министры иностранных дел и промышленности, с примкнувшими к ним главой седьмого отделения, быстро заняли положенные места, разложив перед собой кожаные папки.

Оба вельможи вели себя более уверенно, в отличие от недавно возглавившего одно из подразделений моей канцелярии Ивана Михельсона. Подполковник вышел в отставку по ранению в чине подполковника. На прошедшей войне он проявил себя не только храбрым, но и умным полководцем. По крайней мере, Суворов лестно отзывался о талантах своего подчинённого. Отправленный в помощь Бекетову, отставной военный быстро вник в дела, происходящие на Нижней Волге. Именно Иван Иванович предотвратил бунт яицких казаков во главе с Емелькой Пугачёвым и донцами-дезертирами.

По словам астраханского губернатора, имевшего тогда гораздо больше полномочий, немец проявил немалые таланты в раскрытии различных преступлений. Поэтому через год Никита Афанасьевич забрал в столицу подполковника, получившего чин коллежского советника, за успешный разгром бунта. В Санкт-Петербурге Иван Иванович попал в цепкие руки Шешковского, по моему приказу, конечно. Уже через пять месяцев глава экспедиции сообщил, что его подопечный готов возглавить любой из отделов. Судя по всему, Степан Иванович уже примерился, где сможет использовать столь ценную находку.

Но вельможе пришлось разочароваться, так как у меня были свои мысли насчёт Михельсона. В результате чиновник возглавил седьмое отделение ЕИВ Канцелярии, ибо прежний его глава неожиданно скончался. Я пока не разочаровался в своём выборе. По моей задумке департамент, формально занимающийся архивами и картографией, начал заниматься внешней разведкой и частично внутренней. Экспедиция вскоре получит больше полномочий, став полноценной тайной службой, в чьи обязанности также войдёт контрразведка. Борьбой с внутренним врагом уже начала заниматься полиция, откуда выделился особый полк, на основе которого была создана жандармерия. Именно в её обязанности теперь входит политический сыск.

Пока всё немного запутано, и работа ведомств будет пересекаться, но со временем всё успокоится. Главное – седьмое отделение является моей личной разведкой. Хотя во многих вопросах ей придётся взаимодействовать с МИДом. Пока большая часть российского шпионажа, сделавшего существенный шаг вперёд за последние годы, держится именно на дипломатах. Поэтому сегодня я собрал именно этих чиновников. Ведь перед нами стоит весьма сложная задача.

– Не будем разводить лишние церемонии. И сейчас мне не нужны никакие отчёты. Лучше записывайте, дабы не забыть, – начинаю совещание и сразу перехожу к делу, – Для начала вы должны понимать, что Россия сильно отстаёт не только от самых передовых стран Европы. Мы уступаем даже давно сдавшим позиции португальцам и убогим полякам. Наши крестьяне до сих пор пашут сохой, а большая часть сложных работ, использует тягловую скотину. В отличие от европейцев, которые давно перешли на силу ветра, воды или различные механизмы. Если с земледелием, лесопилкам и ткачеством всё начало решаться, то в добывающей области и промышленности, у нас огромный недостаток машин.

Заканчиваю долгое вступление и делаю глоток взвара, приготовленного Пафнутием. Мы действительно совершили самый настоящий прорыв. В первую очередь современным инструментом и станками были обеспечены крестьянские поселения вместе с государственными мануфактурами. Резкий рост урожая и количество выпускаемых тканей с шерстью, сразу заставили задуматься других производителей. Наиболее грамотные и прогрессивные помещики уже начали перестраивать свои хозяйства, заодно оснащая их новым инструментом.

То же самое касается владельцев мануфактур и заводов. Поняв, что в долгой перспективе они могут не только потерять часть доходов, но и разориться, деловые люди начали проявлять недюжинную расторопность. Благодаря этому в заведении Кулибина появилось немало новых инженеров и мастеровых, отправленных на обучение.

– Вы должны наладить сотрудничество с Иваном Ивановичем, и всячески помогать его людям обосновываться в Англии с Голландией, а затем во Франции, – обращаюсь к кивнувшему Голицыну, – Именно перечисленные страны в ближайшие десятилетия будут лидерами науки и прогресса. Далее, нам необходимо проникнуть за океан, но это дела более далёкого будущего. Вскоре особый человек, выбранный Кулибиным, представит список областей, где мы наиболее нуждаемся в современных механизмах и новых методах производства.

– Наша задача – выкрасть новинки или чертежи? Но для этого нашим людям потребуются более глубокие знания. Ведь разобрать любой механизм – весьма сложное дело, – с армейской прямотой произнёс Михельсон.

Голицын и фон Бриль улыбнулись, услышав такие столь бесхитростный вопрос. Но мне не до церемоний.

– Ваши люди не только получат список, но и пройдут обучение. Вы правы в том, что они должны неплохо разбираться в предмете. Ведь речь идёт не только о механике, но и о науке. Нам нужно знать обо всех открытиях, которые совершают европейские учёные и инженеры, благо пока никто не собирается держать их в тайне, – отвечаю коллежскому советнику, – Поэтому перед вами стоит весьма сложная задача. В качестве оправдания долгого нахождения ваших людей за границей можно использовать наши торговые представительства. Но мне не хочется подставлять их под удар на случай неудачи. Просто поймите, что озвученный прожект рассчитан на десятилетия, если не больше.

Теперь моим словам удивилась вся троица. Ведь никто ещё не ставил задачу на столь длинный срок. Например, послы обычно устанавливали связи с нужными людьми, которые часто обрывались после их возвращения домой. Пока разведка не научилась работать вдолгую. А ведь это напрашивается и, судя по донесениям, англичане с французами передают свою агентуру новым персонам, приезжающим в Россию.

– Сразу воровать ничего не нужно. Лучше договориться мирно и выкупить чертежи с образцами механизмов, – продолжаю свою речь, – На наиболее успешные предприятия можно попробовать устроить наших людей. Но думаю, здесь возникнет немало трудностей. Времена изменились, и толковые заводчики прекрасно понимают, что многие вещи надо держать в тайне. В данный момент нам нужно как можно больше знаний о паровых машинах и голландских способах обработки леса с производством деталей для кораблей. Глупо втридорога закупать изделия, изготовленные из нашего сырья. Следующим важным заданием является металлургия. Нам нужны все новинки по выплавке стали и иных металлов. Англичане сейчас делают огромные шаги в этом направлении. Поэтому необходимо обратить внимание на их заводы. С Францией сложнее, ибо её внутренние пределы закрыты для посещения русских подданных. В первую очередь, нам любопытен город Лион и его многочисленные ткацкие мануфактуры. Тамошние производители умудрились опередить даже англичан с фламандцами, что достойно уважения, а также пристального внимания.

– Денег на стол важный прожект я не пожалею, – произношу после небольшой паузы, заметив, что чиновники закончили записывать, – Но приказываю подойти к задаче с умом. Не нужно хвататься за первое попавшееся открытие или машину. Сначала требуется изучить полезность новинок, согласовать их с Министерством промышленности и ведомством Кулибина, а затем предпринимать действия по их поручению. Или воровству, давайте называть вещи своими именами. Подумайте, может, имеет смысл посадить в одном из немецких княжеств нужных людей, который станут проводить оценку полезности добытых сведений.

Это я обращаюсь к фон Брилю. Кстати, очередной немец оказался весьма грамотным чиновником, несказанно удивившим меня своими знаниями и кругозором. Такие люди просто на вес золота. Вернее, они есть, просто их надо разыскать. Ещё при прежних властях наиболее толковым людям попросту не давали развернуться. Либо от узости мышления или банального мздоимства. Зачем устанавливать на казённых заводах новые механизмы, если и старые дают неплохой результат. Ведь для этого придётся шевелиться и делать немало усилий. Лучше заболтать дельное предложение, а деньги украсть. Со мной подобное не проходит, о чём давно известно всем чиновникам. Я могу простить растраты, и даже воровство, лишь бы шло развитие. Лентяям и неумехам делать нечего на государственной службе.

На этом обожглось немало высокопоставленных служивых людей. О чём говорить, если я отправил в отставку собственного тестя, вызвавшегося руководить объединёнными оружейными предприятиями, куда вошли почти все казённые заводы. Трубецкой решил, что придворная должность излишне мелкая для его талантов, и запросил себе настоящее дело. В итоге, князюшка наворотил такого, что от каторги его спасла только Катя. Сейчас он сидит в имении и носа оттуда не кажет. То же самое касается иных авантюристов, взявших на себя непосильную ношу. Правда, многим из них пришлось отправиться за Урал, где до сих пор востребованы грамотные люди.

Мы долго обсуждали детали прожекта. Голицын с Михельсоном даже немного поспорили, обсуждая наиболее правильные методы работы. Со своей точки зрения, конечно. В результате я отправил чиновников готовить доклады, согласовывать их со списком и заодно приказал весьма серьёзно отнестись к необходимости держать всё в тайне. Для многих служилых людей, в том числе военных, мои требования о неразглашении даже простых государственных прожектов оказались сюрпризом. Ну не привыкли люди держать рот на замке, посвящая семью и даже великосветских сплетников в свою работу. Со временем мне удалось различными методами заставить или убедить чиновников молчать. Но знали бы вы, чего это стоило! Прямо какие-то попугаи, а не государственные мужи.

После ухода посетителей я откинулся на спинку кресла. Обдумав состоявшийся разговор, не обнаруживаю в нём особо слабых мест. России необходим экономический шпионаж, как называл это дело Майор. Думаю, мне удалось выбрать для него наиболее подходящих людей. Понятно, что будут ошибки и даже провалы. Но сегодня я запустил механизм, который должен принести империи немало пользы. Если наследники всё не порушат, конечно.

Глава 3

Март 1774 года, Санкт-Петербург, Российская империя.

– Всё зависит от выплаты контрибуции. Но я бы построил более основательные военные городки с казармами. Не дело солдатам жить в землянках, мазанках и палатках, – выношу свой вердикт, выслушав доклад Румянцева, – Понятно, что погода за Дунаем не чета нашей, но о людях надо заботиться.

Совещание с военными началось с утра пораньше и проходило уже более четырёх часов. Мы делали небольшие перерывы по пятнадцать минут и снова садились за стол. Ведь сегодня командующий южной армией подводил итоги выигранной войны и отчитывался о текущем положении дел. В столицу прибыли почти все военачальники, включая адмиралов. Из главных героев прошедшей кампании отсутствовали только Василий Долгоруков, Суворов и Грейг. Первые двое занимались укреплением позиций русской армии в Добрудже и Силистрии. А моряк был погружён в дела недавно созданного Черноморского флота, который он и возглавил.

Из гражданских на совещании присутствовали министр экономики Бекетов и его коллега фон Мозен, возглавляющий финансовое ведомство. Оба чиновника, резко взлетевших на властный Олимп, ныне являются вице-канцлерами. Кто бы знал, какое сопротивление двора и соратников мне пришлось преодолеть, когда было объявлено о назначении двух выскочек на столь важные должности.

Я вижу бывшего астраханского губернатора следующим канцлером, ибо Чернышёв попросту не тянет сию ношу. Но нельзя спешить, иначе публика снова возбудится. Уж больно надоели мне постоянные хождения различных депутаций, заботящихся о России матушке, которая может попасть в руки палача, как называли Бекетова и мутного немца.

Радует, что победа сразу над двумя историческими врагами и присоединение огромных земель, на время успокоили великосветских интриганов. Они сейчас заняты тем, как бы откусить кусок пожирнее, расталкивая локтями других хищников. Я и не препятствую, выделяя вельможам с их родственниками земли и кредиты на развитие производств. Может, года три удастся спокойно работать.

Но у людей, разбирающихся в тонкостях политики, остался осадочек от незавершённого дела. Ведь мы не смогли окончательно разгромить османов. При этом нельзя недооценивать в исторической перспективе уничтожение Крымского ханства и Речи Посполитой. И ещё, в кои веки, военные действия шли по нашей задумке.

Сначала Румянцев выманил крымскую орду и уничтожил весомую её часть. Затем три русские армии и примкнувшие к ним калмыки с донскими казаками начали выдавливать врага из Дикого Поля. Никто никуда не торопился. Разве, что после Кагульского сражения нам удалось быстро взять Очаков, прервав сухопутный путь из Порты в Крым. Теперь всё снабжение шло по морю. Но союзные нам греческие пираты, часть запорожцев и несколько прорвавшихся в Чёрное море русских галер, неплохо трепали корабли магометан, вынудив их сбиваться в огромные караваны, идущие под защитой военных судов. Что увеличивало время доставки войск и припасов, значительно увеличивая стоимость фрахта. А денег в османской казне нет уже много лет, поэтому каждый месяц войны приближал поражение и разорение противника.

Ведь теперь Россия воевала не только на полях сражений, но и в области экономики. Испанский кредит, уральское золото с серебром, а позже доход от аннексий в Польше, позволяли нам действовать спокойно. В отличие от османов, не придумавших ничего лучшего, чем увеличить налог с христианского и шиитского населения, а также продажи права сбора подати откупщикам. Что сначала вылилось в откровенное разграбление и произвол угнетаемых народов. А далее во многих провинциях вспыхнули восстания, вынудившие войска султана даже оставить многие земли, сосредоточившись в городах и крепостях. Особо досталось мирным османам и ренегатам, поддерживающих политику Порты.

Может, мои слова прозвучат цинично, но это тоже на руку России. Ведь и убийцы прекрасно понимают, что после окончания войны им будут мстить. Поэтому восставшие не собирались успокаиваться и бились до конца. Более умные, сразу засобирались в наши пределы. Югороссия с удовольствием примет переселенцев, благо земель хватает.

Румянцев не спешил ещё по той причине, что мы пришли на завоёванные территории навсегда. Именно поэтому русские войска двигались медленно, но основательно. Плюс надо было подтягивать припасы и вооружение, что в условиях бездорожья и днепровских порогов, мешающих судоходству, достаточно сложно. И в отличие от предыдущих кампаний, генералы заботились о солдатах. Я никогда не понимал смысла похода, пусть и победоносного, если вы положили половину армии для его достижения. Поэтому людей мы берегли, тщательно следили за распространением заразы, дабы не получилось, как у Миниха[1]. Нестроевые потери в нынешней кампании были наименьшие за время существования армии европейского образца.

Вопрос гигиены в войсках давно стоит на том же месте, что и подготовка солдат. Именно это и спасло нас от неожиданной ловушки. Весной 1771 года в Крыму начался мор, вызванный чумой, быстро распространившийся по всему Северному Причерноморью. Далее зараза захватила Балканы и Северный Кавказ.

Благо русские врачи оказались готовы к этой напасти, и путём введения жесточайшего карантина, не дали перекинуться болезни в центральные губернии. А вот остальные страны пострадали сильнее. Но мы потеряли время, ибо армия год не могла вести боевые действия.

Зато удалось быстро перекинуть несколько корпусов в Польшу и окончательно задавить очаги сопротивления. Всё-таки воевать одновременно с двумя державами – весьма сложное занятие. К сожалению, полицейских сил не хватило для столь огромной территории. Ведь, кроме польских партизан, приходилось успокаивать разошедшихся крестьян, да и иудеи начали сопротивляться, отказываясь мирно покидать русские земли. Надо признать, что командующие полками наделали немало ошибок на местах. Мы ведь только учимся, хотя де Кесада полностью погрузился в дела Западного Края, перебравшись туда на два года.

Ещё и Вена показала своё истинное лицо. Захватив часть Речи Посполитой, австрияки начали помогать инсургентам, предоставляя им возможность пересекать границу и помогая оружием. Только предупреждение, прозвучавшее из Берлина, заставило Марию-Терезию немного одуматься. Однако политика вчерашнего союзника отняла у нас немало времени и сил.

К сожалению, это было только начало предательских действий Австрии. На наше наступление на юге подобные манёвры тоже повлияли. Изначально мы рассчитывали закончить с Польшей гораздо быстрее и меньшей по численности армией.

– Предлагаю начать новое наступление. Или совершить рейд по османским землям. Они сейчас не готовы противостоять даже двум полкам. Ведь большая часть сил Порты переброшена на восток, – произнёс Румянцев, намекая на продолжавшееся османо-персидское противостояние, – В обороне войны не выигрываются. Если султан не хочет держать слово и платить контрибуцию, то пусть подёргается. Думаю, наши любители скорых маршей, могут изрядно удивить магометанского правителя. Тогда и военные городки строить не потребуется.

Всё-таки граф Задунайский завидует успехам Суворова и Долгорукова, позволяя себе шпильки в их сторону. А вот оба вице-канцлера обратили внимание на совершенно другие слова и одновременно кивнули. Уж больно затратное дело – война. Ведь нам ещё заселять и развивать присоединённые земли. Иначе какой смысл в таких людских потерях и расходах?

Насчёт противостояния Порты с Персией фельдмаршал прав. Заключив мир с нами, Мустафа III, как весьма грамотный политик, быстро перебросил основные силы на восток. Султан даже согласился на потерю Палестины с Левантом, ныне принадлежащие Египту, на бумаге являющегося вассалом Порты. К сожалению, нам не удалось сохранить за мятежным Али-беем[2] Сирию. Да и не смог бы мамелюк её удержать. Уж больно серьёзные силы вмешались в войну. Зато нашему союзнику подтвердили звание паши, хотя тот претендовал на титул султана. Но сейчас в Египте неспокойно, поэтому талантливый воин и правитель решил не торопиться с независимостью и сначала уничтожить внутренних врагов. Россия помогает паше оружием и советниками, но делает это осторожно, с оглядкой на защитников Порты.

В Персию же идут целые караваны с ружьями, пушками, зарядами и амуницией. Нам важно, чтобы Керим-хан удержал Багдад. В случае заключения мира, который необходим обеим державам, новая война становится вопросом времени. Что выгодно России и даст нам необходимое время для перевооружения армии и проведения необходимых реформ. А вот далее я не собираюсь отказываться от прожекта по окончательному уничтожению Порты. Только сомневаюсь, что нам это позволят сделать это в ближайшие десять лет.

– Мы не можем проводить крупных наступлений. Если османы будут юлить далее, то нам необходимо захватить одну или две важные крепости. Только нельзя двигаться далеко вглубь вражеских земель. К сожалению, французы с австрийцами держат нас за горло. Россия не потянет очередную войну в ближайшее время, – судя по разочарованным лицам военачальников, они не понимают истинного положения вещей.

Нас просто заставили заключить мирный договор с султаном, буквально выкрутив руки. Можно сколько угодно восхищаться полководческими талантами Грейга, Спиридова и Эльфинстона, наведших шороху в Восточном Средиземноморье. Вернее, мои адмиралы попросту уничтожили османский флот и прервали большую часть поставок морем в Константинополь с другими крупными портами. Более того, воинственный шотландец, возглавлявший русскую эскадру, прорвался через проливы и уже в Чёрном море добил флот магометан, доставлявший нам немало хлопот. Прибавьте к этому удачное восстание на Крите, который удалось освободить с помощью русского десанта и египетского корпуса, а также потерю султаном большей части Кипра. Мелкие острова и Морею, фактически получившую свободу, можно не считать. Только все наши победы оказались почти напрасными.

Нет, моряки проявили редкие таланты и уничтожили противника. Но Россия сейчас не может соперничать с Францией на море. Ультиматум французского посла оказался простым и не имел иных трактовок. Наша эскадра должна покинуть Средиземное море. Иначе ей пришлось бы воевать с объединённым флотом французов и берберских пиратов. Что грозило уничтожением русских кораблей. Для меня это стало самым настоящим ушатом холодной воды.

Немного обдумав произошедшее, я понял, что переоценил наши силы. Может, не стоило захватывать острова и уничтожать османскую торговлю. Ведь от этого пострадали некоторые европейские державы. Вернее, надо было лучше надзирать за союзниками. Греческие пираты совершенно остервенели и захватывали все суда, идущие в Эгейское и Мраморное море. Признаюсь честно, морскую часть военных действий, мы продумали хуже всего. Главной задачей являлось уничтожение османского флота в генеральном сражении и закупорка проливов с юга. Кто же знал, что противник оказался таким слабым? Поэтому адмиралы решили действовать наиболее дерзко и добились успеха, благо талантливых храбрецов во главе русской эскадры хватало.

Но в итоге нам пришлось отказаться от многих завоеваний. Хотя Крит до сих пор бурлит и не собирается сдаваться без боя. То же самое касается Мореи, Черногории, Леванта и Египта. И вряд ли султан сможет провести морскую экспедицию, высадив десант на восставшем острове. Только мы уже не способны полноценно помочь критянам. Другие восставшие земли тоже могут передохнуть, но борьба за их независимость только началась.

Одновременно с угрозами Парижа, Австрия сосредоточила восьмидесятитысячную армию в Банате и Трансильвании, нависнув над нашими силами в Силистрии. И Фридрих уже не смог ничем помочь, так как на него начали давить с нескольких сторон. В том числе из Лондона, который особо не вмешивался в противостояния на континенте, но прибег к экономическим рычагам. Сэры не простили мне излишней самостоятельности и замены продаваемого сырья на готовую продукцию.

Пришлось посылать в Англию Эрнста, рассчитывая на помощь его сёстры. Но наши чаяния оказались напрасными. Хотя, по словам посла, принц старался, отстаивая русские интересы. В результате нам пришлось заключить новый торговый договор с Альбионом, так как прошлый, подписанный под влиянием Панина, уже закончился.

И надо признать, что соглашение оказалось не в нашу пользу. Вернее, всё вернулось обратно, и Россия снова стала продавать англичанам сырьё. Нас ещё и ограничили в продаже товаров, необходимых для оснащения кораблей. Островные торгаши предпочитали сами зарабатывать на готовой продукции, в том числе, поставляя её нам.

Вроде сэры одержали безоговорочную победу? Так, да не так. Посол Чарльз Кэткарт, так хотел вернуться домой и принести радостную весть, что не обратил внимания на некоторые пункты договора. А они должны были его насторожить. Я отказался подписывать долгосрочный документ, настояв на трёхлетнем сроке. Уже в конце 1776 года у России будут развязаны руки, а у Британии возникнут немалые сложности за океаном, о чём неизвестно девятому лорду Кэткарту. Он думал, что продление договора станет простой формальностью. Вынужден его разочаровать, так как мне известно о будущей долгосрочной войне Лондона с собственными колониями. И русские товары станут неожиданно востребованными на острове, ведь поставки леса и пеньки из Америки полностью прекратятся.

Я не злопамятный, а просто злой, и у меня хорошая память. Через три года мы предложим английским купцам исключительно готовую продукцию и по значительно выросшим ценам. Выхода у англичан просто не будет, и они подпишут соглашение на наших условиях. Затем начнут гадить, никто в этом не сомневается. Но Россия получит длительную передышку, которую потратит на усиление как военное, так и экономическое. Ведь основные европейские игроки снова схлестнутся в конфликте, забыв о восточных варварах, пусть и на время. Заодно я припомню предательство Австрии, только это уже другая история.

Касаемо нового торгового договора, то нам даже не препятствовали открывать представительства в Европе и Британии. Правда, англичане сильно ограничили перечень товаров, которые имеют право привозить русские купцы. Что не страшно, ведь мы не собирались возить на остров ничего, кроме дёгтя, продовольствия и рыбы. Наши конторы на материке работают по иным договорённостям, не обращая внимания на островитян. Хотя и там всё достаточно сложно. В общем, соглашение больше ударило по русским интересам, ещё и не помогло нам в войне.

Ведь Англия не собиралась мешать Франции, что наводило на мысли о тайном соглашении между многолетними врагами. Обеим державам не нужно усиление России, за небольшой срок, уничтожившей почти всех своих внешних врагов. По крайней мере, граничащих с нашей страной. Понятно, что есть ещё Швеция, но в данный момент она нам не противник.

Поэтому мне пришлось пойти на уступки, хотя на суше можно было воевать до бесконечности, в том числе с австрийцами. Но ввязываться в подобную авантюру мы не решились. Зато дипломаты действовали с позиции силы при заключении мирного договора. В итоге Порта отказалась от претензий на завоёванные Россией земли. Ещё и обязалась выплатить контрибуцию в три миллиона рублей серебром. Более того, мы получили право на владение флотом в Чёрном море и возможность русским купцам плавать через проливы. Османская делегация даже согласилась на то, что пока не будет выплачена вся сумма, русская армия не покинет земли на правом берегу Дуная.

Вроде отличные условия? Да и русское общество бурно отреагировала на столь громкую победу. Но я здесь согласен с генералами. Не ввяжись в дело французы, мы могли нанести магометанам гораздо более сильный урон.

Однако, поскрежетав зубами, я признал, что получил хороший урок. Ваш покорный слуга пока не готов сражаться с сильнейшими державами, включая дипломатическое поприще. Даже Голицын, на чьё мнение мы опирались при разработке прожектов будущих войн, не ожидал подобного подвоха. Нам ведь ещё и перекрыли кредитование, идущее через голландские банки. И никого не волновало, что это испанские деньги, то есть нейтральной страны. Когда выгодно, месье и сэры меняют правила игры на своё усмотрение, ибо они есть главная сила в Европе.

Зато теперь и Россия начнёт действовать хитрее, изменив некоторые замыслы. Сейчас нам нет резона воевать самим, ещё и за чужие интересы. Но почему не усложнить жизнь нашим врагам? В конце концов, это гораздо дешевле, чем обычная война.

Более того, я приказал Голицыну искать подходы к французам для совместных действий против англичан. Нет, в лобовое столкновение империя не полезет, а вот навредить островитянам – самое милое дело. Например, кто мешает нам поднять пошлины на ввозимые товары? Или в ближайшие три года нарастить или начать самим выпускать некоторые изделия, на которых ранее безмерно наживались английские купцы? Несмотря на свою мощь, противостоять сразу Франции, Испании и России – весьма сложная задача. Одновременно мы начали дипломатическую работу с голландцами, тоже недовольными усилением соседей, но вынужденных подчиняться давлению из-за пролива.

После озвученных приказов глава МИДа находился в недоумении, и даже немного спорил, убеждая меня не ввязываться в подобные интриги. Но затем уважительно отозвался о прожекте. Уж больно благородно вели себя с европейцами мои предшественники. Либо побаивались серьёзной ссоры или дело в займах. Екатерина так вообще согласовывала свою политику с англичанами. Но у меня нет пиетета перед Европой или любой другой страной. Надо ещё убедить высший свет вести себя таким же образом. И нельзя стесняться никаких методов в достижении поставленных целей. Вон даже генералы не могут понять, что есть ещё и тайная война.

– Предлагаю более грамотно работать с гайдуками, клефтами, ускоками и иными противниками османов, – объясняю присутствовавшим свою позицию, – Надо выделить арабам, грекам и славянам больше денег, оружия и отправить наших военных советников. Пусть Балканы, Эгейское море и Восточное Средиземноморье полыхают. Только необходимо предупредить союзников, чтобы они не трогали иностранные корабли. В этом случае османы дрогнут. Новый султан будет вынужден оплатить все долги, заодно прекратит уничтожение наших братьев по вере. Да и французы не смогут предъявить России никаких претензий. Но пока ждём перевода денег. С открытием судоходства должен прийти корабль из Голландии, чьи банкиры проводят сделку. Если деньги не придут или их будет недостаточно, тогда даём приказ Суворову об атаке.

Судя по нахмуренным лицам, большая часть присутствующих, кроме обоих вице-канцлеров, предпочли бы продолжить войну.

– Ищите ходы снабжения Али-бея, – смотрю на министра обороны Салтыкова, – Через две недели жду ваш совместный доклад с Адмиралтейством и министерством торговли. Наши агенты ещё находятся в некоторых странах Средиземноморья, вот и подумайте, как их лучше использовать. Ведь они, по сути, русские опорные пункты, на основе которых мы можем развернуть полноценные представительства. Думаю, в ближайшие лет семь османы не станут препятствовать проходу наших кораблей через проливы. Потому необходимо использовать это время. Касаемо агентов, то путь ищут пути закупки оружия и припасов в других странах, заодно фрахтуют там корабли. Деньги я выделю, но в помощи нашим союзникам не должно быть русского следа. Те же берберские пираты всегда готовы продать продовольствие, а оружие и порох можно купить в итальянских странах. Да и голландцы с радостью поставят любые товары, если дело не касается безопасности их страны. Если у присутствующих нет вопросов, то жду всех через две недели.

* * *

После перерыва на обед, который я провёл с семьёй и небольшой делегацией Антоновских, приехавших в Зимний, у меня состоялся не менее важный разговор.

На нём присутствовали новый глава экспедиции – Вяземский, а также Вахромеев, лично рекрутированный мною в тайную службу.

Надо заметить, что князь справляется с возложенными на него обязанностями, после отъезда Шешковского в Югороссию.

– Что первое приходит на ум, когда вы слышите о венграх? – задаю вопрос, как только гости расселись.

– Это второй народ Австрии, являющийся опорой и союзниками Габсбургов, – после небольшой заминки ответил Вяземский.

Перевожу взгляд на бывшего гвардейца, а ныне тайного советника. Тот посмотрел на своего начальника, вроде извиняясь, и смог удивить меня ответом.

– Венгры – вечная головная боль, если не мозоль, для Вены. Император вынужден постоянно идти на уступки, задабривая венгерскую знать, покупая её расположение. Те же Трансильвания или Хорватия формально являются землями австрийской короны. Но на деле венгры считают их своими и проводят там почти независимую политику. Это же касается некоторых земель, где большая часть населения – славяне.

– Правильно! – поднимаю указательный палец, – И попытки венгерских магнатов получить как можно больше власти будут увеличиваться. При этом они проводят абсолютно людоедскую политику в отношении зависимых народов. Свою чернь венгерская знать тоже нещадно притесняет, но валахов или карпатских славян, просто не считает за людей. А теперь вопрос – как нам этим воспользоваться?

– Ваше Величество, мне кажется, что вмешательство во внутренние дела другого государства – весьма опрометчивый шаг, – начал осторожный Вяземский, боящийся поссорится с Европой, – Если всплывут подробности подобной деятельности, то это вызовет скандал, а наша страна предстанет в неприглядном свете.

– Не Россия, а её император, давайте уточним столь важный момент. А мне плевать на мнение европейцев, лишь бы войной не пошли. Но австрияки не дураки и в одиночку на нас не полезут. Более того, военные действия против нас на суше имеют смысл только совместно с Пруссией. Пока жив Фридрих и его преемник, подобная ситуация маловероятна. Значит, мы спокойно готовимся и начинаем действовать.

Оба чиновника замолчали, обдумывая мои слова. Дав им немного времени, продолжаю свою мысль.

– Я считаю, что прожект по расшатыванию Австрийской империи должен состоять из двух частей. Первая – это работа с венгерской знатью. Вторая – подъём национального самосознания остальных народов. Ведь некоторых давят не только за иной язык, но и за веру. Глупо не использовать такую ситуацию.

Оба чиновника открыли блокноты и начали записывать мои идеи. Мысленно улыбнувшись, продолжаю.

– Касаемо венгров надо просто искать недовольные роды, пообещав им всяческую поддержку. Дело это не быстрое, вряд ли магнаты решатся на мятеж в ближайшие годы. Но они должны знать, что Россия всегда поддержит их борьбу за независимость, – Вяземский был настолько удивлён и забавен, что мне не удалась скрыть улыбку, – Берите пример с англичан и французов. Они не стесняются и лезут в наши внутренние дела, вербуя и покупая себе сторонников. Чем мы хуже? Подкиньте венграм идею о создании тайного ордена или общества. Добавьте побольше мистики, исконного права венгров на большую часть австрийских земель и их особого пути, как народа, спасшего Европу от османских орд. Пусть всё это враньё, но главное, чтобы в него поверили будущие мятежники. Здесь мои наброски для манифестов наших пламенных борцов за независимость и справедливость.

Толкаю небольшую папку в сторону всё ещё оторопевшего князя. Ну не занимались ранее русские императоры подобными подлостями. Поэтому изумление вельможи вполне понятно. А вот Вахромеев слушал меня чуть внимательно, и глаза его поблёскивали от предвкушения. Чую, что я не ошибся с выбором. Думаю, именно Андрей Николаевич и займётся австрийскими делами.

– Не будем забывать и об угнетаемых народах. Здесь спешка также без надобности. В первую очередь ищите просветителей – литераторов, учителей, меценатов или просто людей, увлечённых историей и культурой своих народов. Именно они должны начать деятельность по внедрению родных языков в тамошние общества, особенно в высший свет. Что должно стать не только модой, но и доброй традицией. Ведь чешская, хорватская и каринтийская знать давно перешла на немецкий или венгерский. А у валахов просто нет общей формы литературного языка. Значит, мы должны его создать. Как и подтолкнуть местных к составлению учебников, выпуску газет и иной литературы на родных языках. Поверьте, подобный шаг гораздо опаснее для Вены, нежели мятеж. Нам надо создать обособленные и сплочённые нации, взамен нынешних разрозненных племён.

Вяземский перестал удивляться и просто быстро черкал карандашом в блокноте.

– Заодно надо убедить, особенно славян, что их главный друг и защитник находится на востоке. При этом необходимо вбивать клинья между венграми и славянами с валахами. Ибо за последние десятилетия накопилось немало противоречий между этими народами. Мы должны пойти дальше и сделать их непримиримыми. В Трансильвании и делать ничего не надо. Там сами венгры оказывают нам помощь, угнетая валахов по языку и преследуя православную веру. То же самое должно произойти в Богемии, Моравии, Банате, Каринтии и Хорватии через несколько лет, – делаю глоток воды и продолжаю, – Следующим шагом должно стать национальное возрождение и борьба за автономию. Да, нельзя даже намекать об отделении от Вены. А вот вбить в тамошние общества мысль о необходимости частичной независимости, в первую очередь культурной и экономической, просто необходимо.

Делаю ещё небольшую паузу, оглядывая чиновников. Но оба молчат и не собираются задавать уточняющие вопросы. Значит, продолжим.

– Далее, местная знать и промышленники сделают всё сами. Лет через десять-пятнадцать они поймут, что глупо делиться с австрияками или венграми деньгами и властью. Будет ли потом война, мятеж, а может, революция – неважно. Мы подорвём Австрию изнутри, и её развал станет делом времени. Вена может залить кровью непокорные провинции, но это будет Пиррова победа. Насилие и жестокость только приблизят развал империи Габсбургов. Ведь ничего иного, кроме онемечивания и угнетения иных конфессий, нежели католичество, они предложить не могут. Вернее, все народы, кроме немцев, должны думать именно так. Даже если я ошибаюсь, то эта зловонная держава ослабнет и уже не сможет вести независимую политику. Как можно воевать и думать об экспансии, если у тебя в тылу тлеет огонёк недовольства, грозящий перейти в открытый мятеж? Ваша задача – разработать детальный прожект, который возглавит тайный советник Вахромеев. МИД, военные и любые иные ведомства окажут вам полную поддержку. Главное – держите всё втайне, даже от самых высокопоставленных чиновников. Мы не станем извещать о нашей задумке даже канцлера.

После ухода Вяземского и Вахромеева я некоторое время сидел в полной тишине и обдумывал разговор. Даже меня немного зацепило поветрие, вызванное преклонением перед Европой. Мол, как бы чего не вышло, вдруг на нас обидятся. И вообще, надо вести себя так, будто мы больше европейцы, нежели жители Франций с прочими Голландиями. Раз австрияки не хотят соблюдать соглашения, а англичане готовы устроить пакость в любой момент, то пусть получат обратно сторицей. Благо у меня хватает знаний из будущего, пусть и теоретических, как разлагать общество и народ противника.

Глава 4

Май 1774 года, Санкт-Петербург, Российская империя.

– Здравия желаем, Ваше Императорское Величество! – дружно произнесли ученики и учителя, заполнившие лекционный класс.

Оглядываю явно волнующихся ребят и машу им рукой, чтобы садились. А сам, в сопровождении директора гимназии, министра образования Щербатова и двух секретарей, занимаю стол, накрытый белой скатертью.

Ещё раз быстро осматриваю огромное помещение. А неплохо поработали архитекторы и строители! К тому же со звуком здесь полный порядок, любая опера обзавидуется. Мы изначально задумывали такой класс, где можно проводить собрание всех учеников, выступления приглашённых лекторов, защиту работ и даже театральные постановки. Юноши должны развиваться гармонично, поэтому в увлечении ребят литературой и театром нет ничего плохого. Будущие мастеровые, главы цехов и даже инженеры, не должны сосредотачиваться исключительно на технике.

После тяжёлых месяцев работы, у меня сплошные поводы для гордости и радости. Я решил посетить учебные заведения, построенные в последние годы. И надо признать, что пока нет поводов для разочарования. Как раз, наоборот.

Пять лет назад мы приняли «образовательный прожект». В отличие от остальных государственных задач, мы не экономим средства на обучение, хотя расходы только растут. Это, включая пять высших учебных заведения, открытых за столь короткий срок, которые идут отдельной статьёй. Но сейчас речь о школах и ремесленных училищах. Пусть не сразу, но они начали появляться по всей империи, добравшись даже до Иркутска. Майор постоянно талдычил мне, что основной причиной безнадёжного отставания России от европейских стран являлось отнюдь не крепостное право. Оно не особо мешает Австрии, Дании, Пруссии и даже Франция неплохо развиваться в данный исторический отрезок. Может там форма закабаления крестьян немного иная, что не меняет сути. А в карпатских землях до недавних пор существовало самое настоящее рабство. И отменили его исключительно благодаря моей воле, в том числе на австрийских землях.

Но в той же Пруссии и других немецких государствах, давно принят закон об образовании. Пусть оно пока не всеобщее, но все более-менее обеспеченные жители тамошних земель, включая крестьян, грамотные и имеют право получить высшее образование за счёт государства. Опять-таки в каждой стране разные условия, но у нас до недавних пор попросту не было школ для купцов, мещан и крестьян. Существовали только Славяно-греко-латинская, Киево-Могилянская и Архиерейская духовная академии, где могли учиться представители податных сословий. Но все они связаны с церковью, что меня никоим образом не устраивало.

Одно время я думал о распространении образования путём открытия церковно-приходских школ, но признал сию затею тупиковой. Нет, полностью от обучения крестьянских детей при церквях мы не отказались. Да и сами иерархи восприняли идею весьма положительно, ведь за это положены неплохие деньги. Но чему может научить детей и юношей деревенский поп? В лучшем случае заставит вызубрить молитвенник, напичкает юные умы мракобесием, едва ознакомив их с арифметикой и грамматикой. Только в нынешних условиях даже такое образование – огромная помощь общему делу.

Основную часть работы по открытию школ с училищами я возложил на земства. Заодно мы провели самую настоящую кампанию через газеты, убеждая прогрессивную общественность и просто богатых людей, присоединиться к нашим замыслам. Ведь ранее хватало отдельных попыток со стороны неравнодушных подданных по созданию школ. Только в их деятельности не было никакого порядка. Мы же приступили к реформе с подготовки учителей, печатания учебников и прочих пособий и одновременно начали строить школы. Не вижу смысла в красивом здании, которое будет пустовать, либо работать на десятую часть от своих возможностей. Поэтому пока шла подготовка учителей, возводились необходимые помещения.

А ещё особые земские инспекторы получили приказ искать таланты. И в первую очередь среди крестьян и городской бедноты. Такое же поручение получили владельцы заводов и мануфактур, дабы они направляли наиболее толковых работников и детей на обучение. Ведь все расходы взяла на себя казна. Вернее, Образовательный комитет, возглавляемый императрицей. Моя супруга – весьма прогрессивная особа, а её бабский кружок не мог пройти мимо столь важного начинания. Именно прогрессивные дамы собирали деньги и назначали стипендии толковым студентам.

Надо признать, что благодаря своей деятельности, комитет получил немало пожертвований. Я и сам выделил сто тысяч рублей из комнатных денег, о чём нескромно упомянули в газетах. Со скрипом, но дело пошло. Пусть в России не будет такого охвата, как в Европе, но уже лет через десять более одной шестой части населения будут грамотными. Пусть половина условно, но мы выполним одну из важнейших задач – поиск неординарных людей, которых в империи немало. Только глупая система не позволяла им проявить свои таланты. Четыре года назад люди Щербатова закончили работу по ревизии деятельности Академии Наук, российских университетов, военного ведомства, Мануфактур и Берг-коллегий. После прочтения доклада моему возмущению не было предела. Уму непостижимо, какое количество изобретений и предложений по улучшению ситуации в промышленности с земледелием, просто отказались рассматривать. Удивительно, что при таком отношении Шувалов умудрился запустить производство единорогов. Хотя именно такие персоны и могли сдвинуть дело с мёртвой точки.

А ведь вредительство продолжалось даже при моём правлении, когда перечисленные заведения получили приказ искать наиболее перспективные предложения от агрономов, изобретателей и инженеров. Но всё безрезультатно. Тогда я чуть не рубанул с плеча, решив попросту закрыть Академию Наук и казнить несколько десятков профессоров с чиновниками. Но немного подумав, сдержался и поступил иначе. Наиболее одиозные персонажи и откровенные паразиты получили новые назначения. Люди от науки разъехались по провинциальным городам работать обычными учителями сроком на десять лет. То же самое коснулось служащих и военных, пониженных на два, а иногда три чина. За провинившимися была установлена любопытная система надзора. Дабы искупить вину и раньше вернуться в столицу, им предписывалось доказать свою полезность. Учителям предлагалось воспитать талантливых учеников, чиновникам придумать прожекты по улучшению работы государственных учреждений. С военными и моряками оказалось сложнее, но им тоже разработали особую шкалу поощрений.

Катя тогда пошутила, что вскоре в столице не останется служилых людей, ибо всех я сослал за Урал, на Волгу и в Югороссию. Ничего страшного. Победа в двух войнах, огромные наделы, полученные военными и простыми дворянами, стали залогом лояльности общества к моей персоне. Но и почивать на лаврах никто не собирается. Я ещё не забыл, как обыденно свергли Екатерину, решив, что она больше не устраивает аристократию. Поэтому академия государственной службы и Михайловское училище, ставшее общевойсковым, давно готовят смену излишне зажравшимся господам.

Ещё и внедрение экзаменов на сдачу нового чина дало свои результаты. Неучи, различные протеже и попросту воры начали безбожно отсеиваться особыми комиссиями. Условный подпоручик или кабинетный секретарь ещё мог спокойно получить следующий чин, но далее ситуация менялась. Начиная с майора и коллежского асессора, отбор становился очень строгим.

А если комиссия понимала, что экзаменуемый не обладает должными знаниями и, скорее всего, получил повышение благодаря протекции или взятке, то перетряхивалась вся его подноготная. Более того, ревизоры и следователи сразу выезжали для разбирательства с теми, кто позволил недостойному подняться в чине. Мы особо не зверствовали, но несколько особо алчных и глупых персонажей были наказаны. Заодно участники комиссий поощрялись деньгами, если раскрывали подобные преступления.

Но была у этой задумки и отрицательная сторона. Армия и многие государственные заведения потеряли немало людей. Благо это не отразилось на войне, ведь экзамены ввели за два года до её окончания, и вначале стали проводить их в тылу. А чиновников начали заменять новые кадры с отставными военными, получившими ранения или просто решившими поменять армию на гражданскую службу. Они сейчас весьма охотно идут в земские управы и губернские учреждения. Там неплохое жалование, заодно ветеранам выдаются немалые наделы и кредиты на покупку всего необходимого для их обработки. Только два года в некоторых губерниях и учреждениях творилась неразбериха, связанная со сменой служащих.

Особой строкой идёт развитие мануфактур. Человек, предоставивший земской комиссии разумный прожект, может получить многолетний, и главное – беспроцентный заём. Более того, в случае успеха его предприятия, долг просто списывается. Министр финансов долго сопротивлялся новому указу, но со временем осознал его полезность. Ведь страна получит множество производств, которые будут насыщать её различными товарами. А это экономия золота, в огромных количествах уплывающее за границу взамен простейших в изготовлении вещей.

Но все хорошие начинания упирались в повсеместную коррупцию и банальное нежелание чиновников работать. Не привыкли люди шевелиться, предпочитая воровать и класть под сукно отличные предложения от неравнодушных людей. А ведь всем служащим ещё в 1770 году повысили жалование, заодно ввели особую шкалу поощрений за реализацию прогрессивных указов. Только крапивное семя предпочитало выполнению моей воли, поборы с купцов, махинации с землёй и кредитами.

Я долго пытался действовать мягко, наказывая только излишне наглых воров и откровенных предателей. В основном ими являлись представители высшей части чиновничества и военных. Порядок в армии удалось навести достаточно быстро, хватило нескольких громких процессов над интендантами, их покровителями и непорядочными поставщиками. На мелкие нарушения офицеров, любящих запустить руку в ротную или полковую казну, никто не обращает внимания. Главное, чтобы их делишки не касались обеспечения солдат провизией и амуницией. А вот с государственными служащими по-хорошему не получилось. Пришлось начинать всеобъемлющие изменения и подготовку новых кадров. Если люди не хотят работать честно и выполнять свои прямые обязанности, то им всегда найдётся иное занятие. Или паразиты просто будут увольняться. Неплохую помощь в моём начинании оказали земства и дворянские собрания, также страдающие от произвола чиновников. Но нам предстоит ещё неплохо потрудиться, доведя всё до ума.

Нет, я не идеалист и прекрасно понимаю, что часть служащих всегда будет использовать своё положение в личных целях. Хотя в учебных заведениях и введён целый курс по воспитанию молодёжи, где им объясняют весь вред, приносимый коррупцией. Моя задача – вбить в головы простой постулат, что вредители и казнокрады не уйдут от наказания. Пусть не сразу, но возмездие настигнет каждого.

Пока реформа системы управления только разворачивается. Мне удалось более-менее очистить столицу и Москву. Ещё есть Астраханская и Сибирская губернии, где неплохо потрудились Бекетов с Суворовым. Отец будущего великого полководца оказался крайне полезным человеком. Не знаю как, но он навёл порядок даже в золотодобыче, что казалось невозможным. Прибавьте Югороссию, где недавно начал работать Шешковский. Думаю, года через три, пролив немало крови и отправив на каторгу сотни людей, в обширной области станут соблюдать российские законы. Степан Иванович шутить не любит, и любое нарушение порядка воспринимает как личное оскорбление. Но в целом по стране ситуация далека от благолепия.

Дабы новый губернатор мог опираться на собственные силы, он получил в подчинение целый полицейский полк. И это не неофиты времён начала раздела Польши. Сейчас в особых полках служат самые настоящие волкодавы, усиленные ветеранами прошедших войн. За два года полицейские уничтожили большую часть разбойничьих ватаг и городских шаек в Югороссии и Западном Крае. А ведь это огромные территории!

Чего-то я отвлёкся. Благо мысли пронеслись, будто ветер, и присутствующие не обратили внимания, что император ушёл в себя.

– Как писал Денис Иванович Фонфизин – ученье свет, а неученье – тьма. И я полностью поддерживаю изречение нашего литератора. Более ёмко и хлёстко не придумаешь, – начинаю речь перед замершим залом, – В прошлом году в империи открылось пятьдесят девять новых школ и пять ремесленных училищ. С одной стороны – огромная цифра, но этого мало. Вы спросите, почему такое пристальное внимание к училищам? Всё просто – кроме обычного образования здесь студенты получают практические навыки. Для империи важно, не только обучить людей работать на современных станках. Необходимо, чтобы вы умели создавать механизмы самостоятельно и придумывать способы по улучшению их работы. А может, кому-то удастся изобрести собственную машину. Именно для этого при каждом училище построены цеха, где обучающиеся могут освоить нужные навыки. Все давно заметили, что, кроме обычных классов, в вашем заведении действует особый курс, где занимаются взрослые люди, уже работающие на различных производствах. Оказывается, им тоже необходимо повышать свои умения. И государство готово тратить деньги на обучение этих людей, дабы в будущем они принесли ему пользу. Вложение в образование – залог процветания империи! Вообще, умный человек учится всю жизнь и не только на своих ошибках, но и изучая опыт талантливых предшественников, достигших наибольших успехов в его ремесле. Даже я постоянно читаю труды правителей прошлого, их соратников и советников. Ведь управление государством весьма сложная задача, требующая знаний во многих областях.

Глаза многих учеников расширилась от удивления. Оказывается, я не высшее существо, а обычный человек. Но персона императора остаётся сакральной для русского общества. Сегодня моя репутация точно не пострадает, а скорее меня станут уважать ещё сильнее. Мне кажется, что надо быть ближе к народу и показывать личный пример. Все давно поняли, что я против излишних трат на маскарады с прочими фейерверками, предпочитая им более скромные приёмы и народные гуляния. Бывало, что на иное торжество уходила сумма, сопоставимая с годовым содержанием целого армейского корпуса. Сейчас же мы проводим празднества на Марсовом поле, где народ может насладиться различными играми, каруселями, катанием на санках или горках, в зависимости от сезона. Понятно, что дворяне и остальная публика гуляют отдельно, пересекаясь только на просмотре различных состязаний и скачек. Уж лучше посмотреть, как различные дружины штурмуют снежные крепости или играют в лапту с городками, нежели пулять золотом в небо.

А ещё все знают, что император постоянно трудится, заставляя работать окружающих. Об этом уже ходит немало анекдотов и смешных историй, начало которым положили люди Шешковского, дабы создать у подданных правильный образ правителя. А далее началось народное творчество, где я выступаю, как справедливый царь, гоняющих ленивых вельмож. Канцелярия даже собирает наиболее забавные истории, над которыми мы затем смеёмся вместе с Катей.

– Запомните главное. Все мы делаем одну работу во благо нашего Отечества. Военные, государственные служащие, прогрессивные землевладельцы, учёные, врачи, инженеры, мастеровые и общины поселенцев – обеспечивают будущее империи. Если мы остановимся хоть на мгновение, перестанем развиваться или решим, что достигли максимума, то расплата неминуема. Именно прогресс являет залогом того, что Россия догонит европейские страны, значительно оторвавшиеся по развитию. Речь идёт не только о новых механизмах, но и о изменениях во всех областях русского общества. И всеобщее образование должно стать успехом прогрессивных начинаний. Это событие наступит не при нашей жизни, но мы должны сделать всё, чтобы его приблизить. Только умение писать и читать не являются залогом успеха. Мы обязаны измениться внутренне. Все слои общества должны осознать, что у нас одна страна, окружённая врагами, и улучшить её жизнь могут только её жители. Вместо того чтобы восхищаться достижениями и изобретениями европейцев, старайтесь продвигать свои. А ещё не забывайте про закон, который необходимо соблюдать всем слоям общества. Я очень рассчитываю на ваше поколение, которое должно переломить ситуацию и привести империю к процветанию!

Речь получилась так себе. Не силён я в ораторском мастерстве. Но присутствующим она понравилась, ведь не каждый день с вами общается самодержец всероссийский, ещё и вещающий достаточно искренне. Кадеты шляхетского училища, которых я посетил два дня назад, вообще впали в экстаз от моего наказа. Хорошее растёт поколение! Главное – не дать ему заразиться тлетворными западными идеями и сохранить разумный патриотизм. Впадать в откровенный фанатизм, излишне возвеличивая свою страну тоже нельзя. Надо сохранить людям критическое мышление, дабы они видели недостатки с ошибками и прилагали усилия для их исправления.

* * *

– Граф, вы понимаете весь ужас, отображённый в докладе?

Спрашиваю, сидящего напротив Петра Панина, назначенного министром обороны вместо скончавшегося Салтыкова. Сказать, что я зол, значит, покривить против истины. Мне с трудом удалось успокоиться после осознания цифр, указанных в документе, который подготовило военное ведомство.

Два дня я внимательно штудировал написанное, но не переставал злиться. Вот и сейчас мне не удалось сдержать чувства, начав разговор с главой военного ведомства и вице-канцлером Бекетовым, являющимся министром экономики.

А речь шла о рекрутской повинности. Ещё два года назад Румянцев написал докладную записку о чудовищных нарушениях, происходящих при наборе и доставке новобранцев к месту службы. Тогда шла война и начались сложности на дипломатическом поприще, что помешало разобраться в ситуации. Тем не менее военное ведомство получило приказ сделать отчёт, под надзором канцелярии. Иначе начнутся игры чиновников, любящих подтасовывать цифры. Однако в этом деле всё проще. Есть бумага о количестве рекрутов, поступивших отводчикам, и итоговая цифра, доставленных в полки. И она сразу вызывала недоумение и оторопь.

Надо учитывать, что вначале мы проверили состояние дел только в столичной и Новгородской губернии. Немного подумав, я приказал провести проверку по всей империи за последние семь лет. На это потребовалось более года, но результат стоил того. Вернее, он был чудовищен по своей сути. Благо, что Панин всего полгода, как министр и не стал вмешиваться в ревизию. Ведь в случившемся нет его вины. Хотя он знал или догадывался о положении дел.

– Я удивлён и взбешён не меньше, Ваше Величество. Как человеку, находящемуся на службе почти сорок лет, мне даже в голову не могло прийти, что с набором происходят подобные недоразумения, – спокойно ответил генерал.

– Преступления, называйте вещи своими именами, – отвечаю, немного успокоившись.

Суть вопроса проста и ужасна, как я уже говорил. При рекрутском наборе творится что-то невероятное. К людям относятся, как к скотине. Их не кормят, не предоставляют положенную одежду, а часто ещё и грабят до нитки. С учётом того, что какой-то умник додумался гнать людей к месту службы осенью, то потери от болезней и смертей составляют от двадцати до сорока процентов. А ведь есть ещё немало негодных к службе людей, которых пригоняют в полки. Народ как-то пристраивают, но армия лишается нужного пополнения. Прибавьте к этому дезертиров, и получается отвратительная картина.

Ещё командиры отводчиков и младшие чины откровенно разворовывают немалые суммы. И никого не смущает, что это кровавые деньги, заработанные на увечьях и смертях простых русских мужиков, попавших в рекруты.

Жалко, что я упустил этот момент. Заодно не продавил вовремя создание военной прокуратуры и инспекции. А ведь Мусин-Пушкин, являющийся главным военным инспектором, настаивал на этом нововведении. Значит, придётся исправлять собственные ошибки. У меня есть оправдание – уж больно выросла армия чиновников и ревизоров за последние годы. Я наивно предполагал, что хватит законов, которые будут выполнять военные. Но оказывается, за всеми необходим надзор.

– Даю вам месяц на подготовку доклада, где вы укажите меры, необходимые для исправления ситуации. Заодно измените время набора и доставки людей к месту службы. Май и июнь мне видятся гораздо более приемлемыми, нежели ноябрь. К этому времени канцелярия подготовит указ о создании военной прокуратуры и службы инспекции. В первую очередь новые ведомства займутся нарушениями отводчиков и офицеров, их покрывающих. И лучше не оповещайте никого о начале следствия против этих преступлений. Надо сделать людям сюрприз.

Наверное, моя улыбка больше напоминала оскал, поэтому Панин слегка побледнел. Графу известно, что я готов простить ошибку, невежество и даже глупость. Только умышленные преступления не входят в этот список. Чую, придётся пускать кровь, чего я стараюсь избежать. Да, несмотря на образ тирана и самодура, количество смертных приговоров в России довольно мало. Но часть высшего света и европейские газеты мало заботят факты. Им проще обсуждать мою мнимую жестокость. Хотя Пётр Великий давно бы отрубил пару десятков голов, сослал в Сибирь несколько сотен особо недовольных, просто для успокоения излишне говорливых. Мне же приходится терпеть и особо не терзать аристократию.

– Пётр Афанасьевич, чем порадуете? – поворачиваюсь к молчащему до этого Бекетову.

Вице-канцлер раскрыл, лежащую на столе кожаную папку и передал мне несколько листов бумаги.

– Ваш указ о демобилизации отслуживших более пятнадцати лет выполняется согласно графику. В первую очередь из армии увольняются солдаты, выразившие желание поселиться в Югороссии и Западном Крае. Мы заранее озаботились размежеванием земельных участков, обеспечением ветеранов готовым жильём или материалами для его строительства, инструментом, семенами и скотиной. Дело это не быстрое, поэтому тем, кто не хочет оставаться на службе, ожидая своей очереди, выделяются деньги на обустройство. Часть солдат предпочла остаться в армии, но передала подъёмные суммы семьям. Многие решили поселиться в городах и заняться ремёслами с торговлей. Комиссия по демобилизации также занимается распределением людей по губерниям, дабы насытить пустующие территории жителями.

Министр быстро сделал несколько глотков воды, поставил фужер на стол и продолжил.

– Особое внимание уделяется приказу Вашего Величества по заботе об увечных солдатах и семьях погибших. Им предоставлено право беспошлинной торговли и пенсия. Не всё гладко и хватает нарушений с ошибками. Но мы работаем и не позволим героям или их детям оказаться в нищете. Очень помогают взносы от неравнодушной публики. Здесь свою роль сыграли разъяснения, напечатанные в газетах. Во многих губерниях созданы попечительские советы из дворян и купцов, решивших помочь людям.

Ну, хоть, какие-то хорошие новости. Меня в своё время возмутило отношение государства к ветеранам, увечным воинам и солдатским вдовам. Как можно прожить на выделяемые пенсии – большая загадка. А ведь демобилизованные и даже раненые воины – это огромная помощь экономике. Ведь есть хороший пример, поданный ещё Римской империей, чьи легионеры, уходя со службы, получали земельные наделы. Другие просто селились на границе, становясь городскими жителями, но при этом всегда готовыми противостоять набегам варваров. Так почему не взять его на вооружение? Понятно, что времена изменились и России нужны не только колонисты, но и наёмные рабочие. Ведь большая часть ветеранов не собиралась возвращаться в родные деревни, да и не все испытывали тягу к земледелию.

Листаю доклад Бекетова и снова благодарю судьбу, что она свела меня со столь неординарным человеком. Ведомство Никиты Афанасьевича проделало просто колоссальную работу. Ведь демобилизация десятков тысяч солдат – весьма сложный процесс. С учётом того, что государство не бросило их на произвол, а дало возможность устроиться по своему усмотрению. Высший свет и даже генералы удивляются моему великодушию. Но они почему-то не хотят понять, что о людях надо заботиться. Ведь завтра в солдатских семьях появятся дети, увеличившие численность податного населения. От этого только прибыток при небольших расходах. Да и уже через два-три года новые земледельцы с мастеровыми начнут приносить пользу экономике. А ещё ветеранов с радостью берут в полицию, где весьма большой недокомплект. Преступность в последние годы изрядно сократилась, но её пока хватает, и кто-то должен с ней бороться.

И главное – я забочусь о людях, понимая, что их много не бывает. Именно поэтому в обществе, даже крестьянских общинах, насаждается гигиена, делаются прививки от оспы, в городах строятся канализации и работают санитарные кордоны на юге. Моя задача – приумножить народ российский и заселить им как можно больше земель. Ведь после завершения прожекта «Югороссия» последует освоение южносибирских и байкальских степей. Нельзя, чтобы огромные территории были практически безлюдны. Но это работа на ближайшие десятилетия.

Вот только я не представляю, как мы будем отдавать испанский кредит, случись какая-то неожиданная напасть и непредусмотренные. На текущие расходы пока хватает уральского золота, но денег требуется всё больше. Нам нужно срочно начать производство товаров, которые будут пользоваться спросом в Европе. Или получить экономическую независимость, прекратив покупать современные механизмы и машины. Но для этого мне необходимо хотя бы семь-восемь лет спокойствия. Другой вопрос – позволят ли нам прожить эти годы мирно?

Глава 5

Июль-Август 1774 года, Санкт-Петербург, Митава, Российская империя.

– Добрый день, синьор Раньеро. Думаю, вы ознакомились с предоставленными документами. Поэтому предлагаю приступить к делам, без всяких дипломатических экивоков. Присаживайтесь, разговор будет долгим, – отвечаю на витиеватые приветствия гостя, кивая на кресло.

Тот быстро оглядел мой кабинет и не смог скрыть удивления. Всё-таки столь удобная мебель, редкость по нынешним временам. Хотя мануфактура Антоновских начала потихоньку продавать её в Европу. Пока обладателями новинок стали мои соратники и иные вельможи с купцами, готовые платить немалые деньги.

Итальянец, вернее, генуэзец, к моему удивлению, оказался светловолос и голубоглаз. Только нос немалых размеров выдавал в нём уроженца юга. А вот по-французски гость говорил отлично и нам не требовался переводчик. Я тоже неплохо освоил этот язык, что весьма помогало в общении с иностранцами.

Самое забавное, что сенатор далёкой итальянской республики, давно потерявшей былое величие, представлял другую страну. Вернее, своего брата – герцога Херонимо Гримальди, являющегося Главным министром Испании. Мы давно в переписке с главой испанского правительства. На самом деле все сообщения из Мадрида согласовывались с Карлом III[3], весьма толковым и просвещённым монархом, кстати. С нашей стороны формально письма отправлял глава канцелярии Теплов, но все понимали, от кого они исходят. Я не стал посвящать Чернышёва в суть переговоров, ибо канцлер всё больше меня разочаровывает. А вот Голицын являлся полноценным участником тайных связей.

Всё началось с выделения кредита. Далее мы прощупывали друг друга на предмет совместных действий. Я потихоньку внушал пиренейскому собрату, что у наших стран один враг. И имя ему Великобритания. Вернее, есть ещё Франция, которая не даст России спокойно проводить свою политику, это не считая двух шакалов в лице Австрии с Портой.

Основная загвоздка, вызывавшая недоверие испанцев, заключалась в том, что Лондон – наш давний и главный торговый партнёр, с которым мы никогда не воевали. А Париж, наоборот, является основным союзником Мадрида на протяжении долгого времени. Что не мешало установить нам добрые отношения, обмениваться новостями, важными для обеих держав, и налаживать торговые связи. Кстати, тайный посланник должен отвезти брату прожект договора на пять лет. Ранее Россия торговала с Испанией весьма вяло и больше через голландцев. По новому соглашению они продолжат доставлять большую часть русских товаров, но как перевозчики без всяких наценок. Заодно к делу потихоньку присоединятся испанские и русские купцы. Мы пока обладаем всего двадцатью добротными судами, основная часть которых перемещается между Архангельском, Санкт-Петербургом, Гамбургом и Амстердамом. Но основная цель визита синьора Гримальди не связана с торговлей.

– Мой брат хочет удостовериться в искренности ваших намерений. И ещё получить ответы на некоторые вопросы, – к моему удовольствию, носатый собеседник сразу приступил к делу, – Главное, откуда у вас такая уверенность и осведомлённость о событиях, которые должны произойти? Признаюсь честно, именно последние письма стали причиной моего приезда в Россию.

– Если вы о моём предупреждении не начинать кампанию против Алжира, то здесь нет никакой мистики, – отвечаю с улыбкой, – Испании и Тоскане не удастся захватить столицу пиратов, особенно столь малыми силами. Надо понимать, что весь берберский берег кормится с нападений на Европейские страны и их суда. Испанские военные просто неверно оценили количество вражеских войск. С ними будет воевать всё население, а не просто армия. Алжир надо брать с моря. Либо высаживать десант, превосходящий силы магометан, и обученный воевать в столь суровых условиях. В случае нападения христианские войска просто увязнут в долговременном конфликте, и он будет высасывать из обеих стран все соки. Ведь вскоре начнутся более важные события, которые Мадрид просто не может игнорировать. Так зачем влезать сразу в две войны? Тем более что есть весьма простой и дешёвый способ бороться с пиратами.

– Разрешите, я буду записывать ваши слова? – генуэзец достал блокнот, явно приобретённый в столице.

– Это лишнее, – машу рукой, призывая гостя убрать карандаш, – Вы получите объёмный доклад о сложившейся ситуации. Касаемо логичных вопросов, то отвечу просто. Примерно через три-четыре года в заокеанских колониях Англии вспыхнет серьёзное восстание. И это будет не обычный мятеж, а самая настоящая война за независимость. Её предпосылки спокойно можно определить по уже тлеющему конфликту между верхушкой колонистов и британскими властями. Я уверен, что Франция не преминет вмешаться в войну на стороне повстанцев, заодно втянув туда Испанию. Для Мадрида это попытка вернуть Флориду, Менорку и, возможно, Гибралтар. Только как испанцы собираются отвоёвывать средиземноморские земли, если будут находиться в состоянии войны с алжирцами и примкнувшими к ним марокканцами?

– А что за способ по борьбе с пиратами? – Гримальди порадовал выдержкой и не полез с расспросами, откуда мне известно про будущее восстание в Америке.

Что касается предстоящей кампании против Алжира, то о нём донесла наша разведка. Забавно, но в Испании почти не делали тайны из намерения в следующем году атаковать Варварский берег. Да и их итальянские союзники весьма шумно готовили армию и флот к экспедиции против магометан. Думаю, сами пираты давно знают о готовящемся нападении, и армию вторжения ждёт немало сюрпризов.

– Никто не сможет поймать разбойника, лучше другого разбойника. Здесь я немного лукавлю, но суть примерно ясна. Вместо того чтобы тратить миллионы на подготовку целого флота и двадцатитысячную армию, наймите таких же пиратов или просто вольных каперов. Российский флот недавно использовал греков, показавших себя весьма достойно. Сейчас по условиям мирного соглашения морейцы не могут захватывать османские суда, и вынуждены перейти к контрабанде. Ибо этот народ не привык к мирной жизни. Так наймите их, предоставьте базу на Балеарских островах, Сардинии или Сицилии, и прикажите нападать на Алжир. Не надо брать на абордаж пиратские галеры или штурмовать крепости. Пусть греки вырезают небольшие поселения, а также захватывают рыбацкие и одинокие купеческие суда, коих во множестве плавает вдоль африканского берега. Да и во Францию ходят целые караваны алжирских кораблей, везущих продовольствие. Поверьте, дей Мухаммед V будет вынужден принять меры против разбойников, – делаю небольшую паузу излишне долгого монолога и тянусь к стакану с водой, – А если к атакам присоединятся голландцы, любящие пограбить в любой части света, венецианцы и даже англичане, то алжирцам уже будет не до нападений. Главное – хорошо оплачивайте каждый рейд, вне зависимости от добычи. Пусть она идёт каперам. Ваша задача – вознаграждать за каждый рыбацкий баркас или сожжённый дом. Понятно, что через некоторое время последует ответ, но именно это и нужно. Ловить отдельные галеры берберов – весьма сложная задача. Но мстители нападут в составе крупных сил, которые испанский флот спокойно разобьёт в открытом сражении. Если же ваши адмиралы не сглупят, то каперы помогут добить рассеявшийся флот магометан. Такую кампанию вполне возможно провести в ближайшие два с половиной года. И она будет стоить гораздо дешевле, чем готовящаяся экспедиция.

Понятно, что столь мудрёный прожект придумал не я. Его составили люди Голицына и адмирала Спиридова, знакомые с ситуаций в Западном Средиземноморье. Ещё нам помог де Кесада, восстановивший отношения с Родиной, и получавший оттуда важные сведения. К тому же дон Алонсо по молодости воевал с берберскими пиратами и хорошо знаком с тамошними раскладами. Я же просто объединил кампанию против Алжира и будущую войну в Америке, сделав для испанцев весьма подробный доклад. Вернее, аналитическую записку, о которой здесь пока не знают. Да и я весьма средне разбираюсь в этом деле, несмотря на старания Майора. Но Гримальди всё равно был впечатлён. Задав с два десятка уточняющих вопросов, посланник ненадолго задумался.

– Именно поэтому вы начали поставки в Испанию канатов, дёгтя, парусины и иных необходимых для кораблестроения товаров? Таким образом, вы ускоряете строительство нового испанского флота? – синьор Раньеро задал правильный вопрос, – Вас даже не беспокоит возможный конфликт с Англией? Ведь вы нарушаете кабальный торговый договор, о котором известно всем в Европе.

На самом деле соглашение не такое уж невыгодное. Пусть англичане и другие страны считают иначе. Ведь мы нарастили количество продаваемого сырья, при этом сократив закупаемые товары. Сейчас российская промышленность в стоянии сама производить множество вещей, ранее завозимых из-за границы. Просто никто не торопится, и правительство разработало долгосрочный прожект по замене зарубежных товаров. Мы можем хоть завтра увеличить объёмы, но пока не хотим обострять отношения с Англией.

Да и испанским корабелам я помогаю не просто так. России надо куда-то девать готовую продукцию, которую отказались приобретать лицемерные островитяне. Вот она и поплыла в Бильбао с Ла-Коруньей, только на голландских судах. Тем не менее, наши товары всё равно дешевле. И мы действительно неплохо помогли испанцам, озаботившимся постройкой новых судов. Уж больно большие потери в кораблях понёс Мадрид в прошедшую войну. А ещё российская продукция пришлась ко двору в самой Голландии. Получается немалая выгода, как финансовая, так и политическая.

– Вы правы. Ещё мы отдаём проценты по кредиту товарами, вместо денег. Что выгодно обеим сторонам, так как наша продукция дешевле, а серебра и золота у испанцев избыток. Плюс, Испания может получить осадные пушки с набором ядер для многомесячной осады. Всё описано в документе, подготовленном для вашего брата, – киваю на папку, лежащую слева от меня, – Русские орудия отличаются повышенной дальнобойностью, которая может помочь испанским артиллеристам в борьбе с береговыми батареями англичан. Думаю, вы понимаете, о какой крепости идёт речь? Наши моряки неплохо изучили Гибралтар, и в документе есть рекомендации по использованию гребного флота и небольших кораблей для атаки тамошнего залива. Попасть в небольшое судёнышко – весьма сложная задача, обладай обороняющиеся хоть пятьюстами орудиями. У нас будет только одно условие – русские пушки не должны попасть в руки третей стороны. Россия даже готова предоставить обслугу, которая поможет в осаде и освоении стрельбы из наших орудий. Вопрос по передаче чертежей и данных о сплавах для изготовления пушек в Испании тоже обсуждаем. Но их легче купить, ибо сам процесс весьма трудоёмкий и требует немалых затрат.

А ещё мы разрабатываем новую артиллерию для флота, но продавать её никто не собирается. Должно получиться как с шуваловским единорогом, дающим преимущество нашей армии. С флотом, конечно, сложнее. Здесь необходимо долго воевать, терпеть поражения и одерживать победы. Далее обдумывать прошедшие сражения и принимать решение. Но сейчас речь не о будущем русского флота.

На этот раз генуэзец задумался надолго. Я же спокойно пил воду, не собираясь торопить посланника.

– Зачем вам это? Ведь в случае разоблачения Россию ждут сложные времена. Англичане не прощают подобных действий, хотя сами любят заниматься ими.

– Последние события показали, что Британия держит нас за горло. Весомая часть русских товаров идёт на остров, либо перепродаётся его купцами. Более того, нам всячески мешают развивать собственное производство. Дошло до того, что англичане снизили цены на многие поставляемые товары, чего мы не можем себе позволить. В итоге, русская промышленность понесла дополнительный урон. А новый торговый договор не предполагает защитных мер для русских производителей. Пусть он заключён всего на три года. Только вряд ли в Лондоне сомневаются в его продлении на прежних условиях, – решаю не юлить и говорю правду, – Поэтому грех не воспользоваться обстоятельствами, ослабив такого партнёра. После начала войны и необходимости отражать атаки сразу по нескольким направлениям, англичане не смогут выкручивать России руки, пусть и временно. Здесь уже мы постараемся заработать как можно больше и вернуть потерянные деньги. И чем дольше продлится война, тем больше у нас шансов развить выпуск своих товаров, отказавшись от заграничных. Но и это ещё не всё.

Судя по удивлённому виду, Гримальди не ожидал подобной откровенности.

– Аппетит приходит во время еды. Чем сильнее становится Британия, тем наглее она лезет в чужие дела. Она уже научилась воевать чужими руками, пусть больше на суше и при помощи одной страны. Но по мере возрастания влияния всё больше держав станут жертвами данного метода. И в первую очередь это коснётся России. У нас одна из самых сильных армий на континенте, но при этом немало сложностей на границе и внутри империи. В ближайшие годы мы будем воевать с османами и, скорее всего, со шведами. Не удивлюсь, что в обоих случаях англичане помогут нашим врагам и будут пытаться закабалить Россию очередными невыгодными договорами и кредитами. Со мной у них подобное не пройдёт, значит, лорды попытаются меня убить или устроить очередной переворот. Потому нам необходима передышка и спокойные годы. Если события пойдут по нужному руслу, то через пять лет Англия не сможет влиять на русскую экономику и будет вынуждена искать иные пути. А это уже совершенно другая история.

– Вы считаете, что такую сильную державу, как Россия, можно заставить воевать за чужие интересы? – посланник удивлённо вскинул кустистые брови.

– Я уже обозначил вам условия, при которых такая ситуация возможна. И нельзя недооценивать экономические рычаги. Обыкновенная блокада наших портов может привести Россию к финансовому краху. Если нас вынудят торговать по суше, то цены на все товары стремительно вырастут. Понятно, что сейчас такая ситуация практически невозможна, ведь мы пробились к Чёрному морю. Но нельзя недооценивать противника, который может испугаться нашего усиления. Кстати, – снова киваю на папку с документами, – Моя канцелярия и министерство экономики добавили отдельный параграф, посвящённый состоянию дел в испанских колониях. Мадрид делает правильно, что ни при каких условиях не пускает в свои земли английских купцов. Но здесь кроется и ошибка. Испанцам срочно надо начать развивать промышленность за океаном. Иначе англичане всё равно добьются своего, ведь испанская промышленность не может обеспечить Новый Свет должным количеством товаров. И тогда о колониях можно забыть. После опутывания американских элит кредитами, следующим шагом станет подталкивание их к борьбе за независимость. Поверьте, если вспыхнет сразу Мексика, Новая Гранада, Перу и Ла-Плата, то испанцы потеряют всю Латинскую Америку. А новыми её хозяевами станут англичане.

– Признаюсь честно, что у меня уже идёт голова кругом. Разрешите ознакомиться с предоставленным документом и назначить следующую встречу через три дня? Я уполномочен заключать некоторые сделки и подписывать предварительные договора. Брат наделил меня такими полномочиями. Но мне необходимо всё изучить и подумать.

Кто против? Беседа изрядно затянулась, а у меня ещё немало дел. Поэтому пора отпускать посланника.

Думаю, испанцы примут мои рекомендации. Ведь, кроме торговли, я предложил Карлу военный альянс. После окончания войны, вызванной восстанием английских колоний, Испании придётся вернуться к проблеме пиратов. Вернее, это можно сделать ранее. И помогать штурмовать Алжир им будет русский экспедиционный корпус. России важно, чтобы англичане потеряли Гибралтар, и ушли из региона. Тогда атлантический и средиземноморский флот Франции смогут спокойно соединиться. Сейчас им мешает эта неприступная крепость. Вернее, если испанцы бросят на штурм силы, которые собираются против пиратов, заодно используя наши орудия, то вернут свои бывшие территории. Мы же в это время должны окончательно прибить османов.

Я предполагаю начать новую войну с Портой примерно через пять лет, когда вся Европа будет занята своими делами. Не думаю, что нам удастся взять Константинополь. А вот сделать Чёрное море внутренним русским озером, и заодно создать несколько новых независимых государств на Балканах, вполне осуществимо. Всё это делается не из-за любви к страдающим православным или подобной чуши. Россия должна обезопасить себя от той самой блокады, заодно перенаправив товарный поток через южные порты. К тому времени Порта лишится флота и будет вынуждена пропускать наши корабли. А Югороссия станет настоящей житницей, готовой обеспечить продовольствием целые страны.

Уничтожение Алжира тоже не моя блажь. Нам не нужны обнаглевшие пираты, мешающие торговле. Ведь дошло до того, что Испания и итальянские государства платят магометанам дань, чтобы те не трогали их суда. Ситуация очень похожа на наши взаимоотношения с Крымом. А ещё, русский экспедиционный корпус должен превратить алжирское побережье в пустыню, уничтожив каналы для полива, поля и все плодовые деревья. Пусть испанцы захватывают эти земли, коли смогут удержать. Наша задача – убрать препятствие будущим поставкам продовольствия из России. Ведь, несмотря на постоянное противостояние, алжирцы являются основными поставщиками продуктов во Францию и частично Испанию с Италией. Вот такие у меня грандиозные задумки!

* * *

Забавно, но встреча с Фридрихом состоялась уже в русском городе Митаве, ныне столицы Курляндской губернии. Все эти годы мы находились в постоянной переписке, весьма усердно работали послы, состоялась свадьба Петра и Вильгельмины, Россию дважды посетил Фридрих Вильгельм, но с королём мы не встречались. И тут вдруг пришло приглашение, на которое я сразу ответил согласием. Как и в прошлый раз, мы не стали устраивать из переговоров представление с ненужными церемониями. Поэтому мой небольшой кортеж в назначенное время подъехал к охотничьему домику герцога Курляндского, где уже расположилась прусская делегация.

За много лет здесь ничего не изменилось, разве что здания недавно обновили и на дворе лето. Хорошее здесь место! Хозяева прекрасно понимали, где построить себе уединённое убежище.

Фридрих почти не изменился, разве что немного усох и черты его лица обострились. Он ещё сильнее начал напоминать хищную птицу. Но король явно рад меня видеть, по крайней мере, его улыбка казалась вполне искренней.

– Иоганн, ты опасный человек, – произнёс монарх, оскалившись по своей привычке, – Несколько лет назад я встречался с неопытным юношей, недавно ставшего правителем, и одержимым авантюрными прожектами. А сейчас передо мной правитель, уничтоживший двух старых врагов и изрядно всполошившего Европу. Про земельные приращения я уж молчу. Страшно представить, какой жирный кусок ты отхватил.

Слова прозвучали в виде шутки, но глаза короля-воина стали холодными. И не поймёшь, к чему он начал именно так. Решаю не спешить и послушать более опытного коллегу. Поэтому тянусь к бокалу с вином и делаю добрый глоток.

– Ваши вкусы, как всегда, безупречны, Ваше Величество! – салютую собеседнику фужером и удобнее усаживаюсь в кресле, – Помнится, в молодости вы тоже оттоптали немало мозолей своим соседям. В Вене до сих пор икают, когда слышат про Силезию. А вы тогда были моложе меня нынешнего. Да и грех жаловаться на земельные приобретения. При вашем правлении территория Пруссии увеличилась в три раза. И это ещё не предел.

– Льстец! – король заржал аки конь, в чём я его искренне поддержал.

– А ведь ты тоже не любишь эту австрийскую бабу, – наконец произнёс Фридрих, вытирая проступившие слёзы белоснежным платком, – Оно и немудрено. Австрия давно прогнила и просто не может жить без предательства. Если надо, то они продадутся французам, османам и даже дьяволу. Вот и тебя предали в самый сложный момент, несмотря на соглашение и то, что победы России выгодны самим австрийцам. Ты же повёл себя достойно и смог выкрутиться из очень сложной ситуации.

Пруссак сам приложился к бокалу и некоторое время молчал.

– Знаешь, я ведь долго сомневался. Но все твои идеи осуществились, пусть и не до конца. Теперь мне кажется ошибкой не развивать военный флот, ограничившись торговыми судами, плавающими не далее Бискайского залива. А ты, наоборот, вопреки всему полез в столь сложное дело и добился определённого успеха. Англичане же преподали мне хороший урок, перекрыв поставку нужных товаров и лишив прусских судовладельцев фрахта. Имей мы множество кораблей и связи в иных странах, то блокада островитян могла провалиться. Открыто воевать с Пруссией они боятся, ведь захват Ганновера займёт у нас не более двух месяцев, – снова оскалился Фридрих, но в этот раз злобно, – Ты понял, что у меня просто не было выхода, поэтому Австрия повела себя так нагло. И урок ведь преподали нам обоим.

Да, тогда англичане выкрутили руки не только России, но и Пруссии. Мы посвятили немало времени обсуждению сложившейся ситуации. Поэтому странно, что собеседник решил вернуться к минувшим делам.

– Что у тебя с испанцами? Если об этом знаю я, то наверняка давно дошло до Лондона, – король внезапно сменил тему разговора.

Скрывать мне особо нечего. Кроме тайного протокола, недавно подписанного обеими сторонами.

– Испанцы разрешили русским судам обслуживаться в своих портах, а также на Канарских островах.

– Ты решил залезть в Америку? Но это авантюра и весьма затратное дело. Тем более что все земли там давно поделены. А колониальные товары гораздо удобнее покупать в Европе. Даже огромная наценка не может возместить потери кораблей, которые тонут и захватываются пиратами с завидной регулярностью. Для океанской торговли нужен гораздо больший флот. Но у России он слабее даже, чем у Дании.

– Кстати, вы немного угадали, упомянув своих соседей, – отвечаю удавлённому собеседнику, – Только я полез в Африку. С испанцами мы наладили хорошие торговые связи, и они не против моих замыслов.

Фридрих с трудом скрыл изумление и в этот момент выглядел забавно. Но опытный политик быстро оправился.

– А зачем тебе Африка? Это ещё более безумная идея. Там ведь весьма опасная среда для белого человека. Зачем туда влезли датчане не секрет – они наживаются на торговле чёрными рабами. Но причём здесь Россия? Или я чего-то не понимаю?

– Мне нужно проложить путь к нашим американским владениям. По суше дорога занимает более года. А морем можно уложиться в пять месяцев, и перевезти гораздо больше грузов с людьми. Заодно не мешает перенаправить устремления русской аристократии на новый прожект, – моя усмешка находит понимание у Фридриха, – Судя по полученным сведениям, у нас есть все шансы окупить будущие фактории. В землях, расположенных в акватории Гвинейского залива, есть месторождения золота и иных ценных металлов. В работорговлю мы не полезем, ибо это гнусный промысел. И почему не попробовать основать плантации? Большая часть европейцев предпочитает выращивать нужные продукты в Америке, куда вывозит рабов. Не понимаю, зачем нести такие убытки, если хорошей земли и людей хватает в самой Африке? Касаемо болезней, то лекарство на основе хинина позволяет избежать лихорадки. А соблюдение гигиены и здорового питания помогают человеку жить в любых условиях.