Читать онлайн Британец бесплатно

Jodi Ellen Malpas

THE BRIT

* * *

Пролог
Часть 1

ДЭННИ

Лондон

Двадцать лет назад

Я почувствовал этот запах. Бекон. Соблазнительный запах жирного бекона. И от него у меня еще громче урчал живот, пока я рылся в огромном мусорном баке на задворках бургерной. Мой плановый рейд по мусоркам. Я активно раскидывал мусор руками, словно от этого зависела моя жизнь. Откидывал в стороны размокшие чипсы и куски хлеба и погружался все глубже и глубже, в надежде найти хоть что-нибудь вкусное. Я сдвинул очередную коробку – и в нос ударил заманчивый запах. Возможно, мне следовало вознести хвалу Небесам, но я не стал этого делать: если бы Господь действительно существовал, мне бы не пришлось рыться в мусорных баках.

Уверен, что еще ни один кусок бекона не выглядел настолько аппетитно, а на найденном угощении даже остались ошметки плавленого сыра. У меня потекли слюнки, а живот требовательно заурчал. Я мгновенно схватил его и жадно засунул в рот. Знаю, я не должен был спешить, стоило подольше насладиться столь необычным лакомством. Но кто его знает, когда бы мне еще посчастливилось найти такое же? Вот серьезно, кто выбрасывает из своего чизбургера бекон с прилипшим сыром? Это поистине мой счастливый день.

Отряхнув руки, я слез с бортика мусорки. Поморщившись от острой боли в ребрах, я задрал футболку, чтобы осмотреть больные места. Это, кстати, была одна из двух моих футболок, обе на три размера меньше, поэтому они плотно облегали худощавое тело десятилетнего ребенка.

– Ублюдок, – пробормотал я, разглядывая жуткую смесь желто-фиолетовых пятен с примесями черного и синего.

Я был таким наивным, ведь он сказал, что ему можно доверять. Он пообещал не заковывать меня в наручники, если я сгоняю за пивом. Но когда я протянул ему банку, он схватил ее и принялся меня бить. Мне было не больно. И никогда не было, во всяком случае, именно во время избиений. Боль появлялась лишь потом, когда все заканчивалось и мне удавалось отделаться от этого мудака. Я понимал, что его только злит мое молчаливое принятие всех пыток, я получал удовлетворение от осознания того, что это приводит его в недоумение. Он никогда не слышал, чтобы я умолял. Он никогда не видел моей боли. Никогда. Даже когда прижал мою голову к кухонному столу и засунул член мне в задницу.

Я отряхнулся и пошел прочь из этого переулка. Даже не чувствовал холод из-за пронизывающего ледяного ветра. Я закалился. Привык к медленным суровым пыткам, которыми была насыщена моя жизнь. Рваная футболка обнажала тощий мальчишеский торс. А на дворе уже декабрь. Я даже не чувствовал, что на улице минус один.

Я успел дойти до конца переулка, когда кто-то окликнул меня по имени. Услышав этот голос, я должен был мгновенно сорваться с места. Но вместо этого я обернулся и увидел Педро – мальчишку из шикарного дома в конце улицы. Вместе с ним – привычная ватага из пяти друзей, все из относительно состоятельных семей. Это и не удивительно. Педро – итальяшка. Его семья владела рестораном на одной из центральных улиц, и я частенько приходил рыться в их мусоре. Он поймал меня, когда я впервые залез в их бак. С того самого дня Педро решил, что непременно испортит мою жизнь и я стану еще более несчастным.

Шестерка окружила меня, и я скользнул по ним взглядом. Я не испытывал страха. На самом деле, я восхитился чистотой их одежды и новенькими кроссовками. Кстати, все они – итальяшки. Думаю, двоюродные братья. Педро, самый крупный из них, был непререкаемым главарем банды.

– Ну, бомжара, нашел что-нибудь вкусное? – насмешливо спросил мальчишка, кивнув на мусорный бак.

Братья рассмеялись, словно никогда не слышали, как он уже задавал этот вопрос десятки раз. Я даже не стал отвечать. Мой ответ все равно ничего не изменит, а бегство сделает нашу следующую встречу, когда ему снова удастся застать меня врасплох, более продолжительной и неприятной. Поэтому я спокойно стоял и ждал, отключившись от реальности второй раз за день. Со злобной улыбкой Педро подошел вплотную, наклонился, понюхал меня и поморщился от отвращения.

– Ну? – поторопил он с ответом.

– Бекон, – мужественно ответил я. – И он получше дерьмовой пасты, которую я нахожу в мусорке твоей семьи.

Педро вздрогнул, но быстро взял себя в руки. Я с болезненным наслаждением смотрел на его замешательство, прекрасно зная, что меня изобьют.

– Порежь его! – приказал он, выталкивая вперед самого высокого парня.

Кажется, его звали Бони. Я мысленно улыбнулся. Он ничего мне не сделает.

Парень достал из кармана стильных джинсов складной нож и выкинул лезвие. Наверное, я должен был вздрогнуть. Но… нет. В тот момент жизни меня уже ничто не волновало.

– Давай, – подначивал я, делая шаг вперед.

Усмехнувшись, он сделал выпад. Я даже не пошевелился, только закрыл глаза, когда лезвие коснулось моей щеки, разрезав пару сантиметров кожи.

Банда взбудораженно зааплодировала, а я открыл глаза, чувствуя, как по лицу стекает теплая кровь. Я высунул язык и слизнул капельку с уголка рта, снова почувствовав знакомый медный привкус.

– Чел, да ты больной, – прокомментировал Педро.

– А ты хочешь попробовать? – предложил я.

Я провел кончиками пальцев по окровавленной щеке, а потом вытянул руку. Педро злобно посмотрел на меня и двинулся вперед, готовясь нанести серию мощных ударов. Но я был готов. Готов каждую минуту моей жизни. Все, что мне довелось пережить дома, подготовило к любым выходкам этого мудака.

Педро уже занес кулак над моей головой, но его остановил визг автомобильных шин. Мы все одновременно обернулись и увидели старенький потрепанный «Мерседес», завернувший в этот переулок. Педро и парни из его банды попятились назад. А я? Я остался на своем месте, продолжая наблюдать, как следом за старой машиной завернули два новеньких «мерса». Одна машина подрезала развалюху, а другая заблокировала выезд из переулка.

Я отступил в тень и просто смотрел, как из новых машин вышли шестеро здоровяков, по трое из каждой. Несмотря на декабрь, все они были в солнцезащитных очках. И все с серьезными лицами. Похожи на самых конченых отморозков. Один из них открыл дверь автомобиля, и из него вылез солидный мужчина, выделяющийся на фоне остальных своим строгим костюмом кремового цвета. Он неспешно поправил пиджак, а затем деловито провел рукой по волосам. Он выглядел важным. Властным. Бесстрашным. Уважаемым. Для десятилетки вроде меня было предельно ясно, что он добился своего положения. Он – не какая-то уличная шпана. Перед этим человеком я испытал благоговейный страх.

Я с интересом наблюдал, как мужчина подошел к развалюхе и открыл водительскую дверь. Из салона доносились мольбы о пощаде.

А потом раздался громкий хлопок. Выстрел.

Несколько раз моргнул, чтобы прогнать наваждение, но мужчина в костюме спокойно захлопнул дверцу старого «мерса» и неспешно пошел к своей машине. Я взглянул на потрепанный автомобиль – море крови и упавшее на руль тело.

– Разберитесь со всем, – приказал мужчина в костюме, поправляя брюки перед тем, как сесть.

И именно в тот момент я кое-что заметил. Какой-то человек пробирался через дворы и искал способ, как побыстрее забраться на высокую стену, примыкающую к переулку. А в руке держал пистолет. Он предвещал что-то плохое. Мужчина показался мне весьма неопрятным и грязным, чтобы можно было подумать, будто он принадлежит к компании элегантно одетых здоровяков из новеньких блестящих машин. Все еще ничего не понимая, я разжал губы и крикнул:

– Мистер! Эй!

Мужчина в кремовом костюме и его стильно одетые сопровождающие замерли, глядя в мою сторону. Его голубые глаза смотрели прямо на меня. Да, тогда я был еще совсем ребенком, но я заметил этот странный блеск. В жизни мне частенько доводилось видеть злобные взгляды, но его взгляд показался мне жутким. Юный ум не мог объяснить отличие, просто… это было заметно.

Я вскинул руку, указывая на стену.

– Он вооружен!

Когда я снова взглянул в сторону стены, то увидел, что тот мужик направляет оружие вниз, в переулок, прямо на мужчину в костюме. Прозвучал выстрел. Но звук этого одиночного выстрела исходил не со стороны мужика, стоявшего над нами. Тот споткнулся и, будто мешок с дерьмом, неуклюже свалился вниз. Я смотрел на его изувеченное тело: конечности раскинулись в стороны, а шея оказалась вывернута под причудливым углом. Глаза были открыты, и в них я сумел разглядеть знакомое зло. Злобу, с которой мне доводилось сталкиваться каждый день.

Я не мог отвести взгляд, пока между нами не возникла чья-то фигура. Подняв голову, я увидел перед собой мужчину в кремовом костюме. Вблизи он показался еще более жутким и грозным.

– Парень, как тебя зовут? – спросил он с акцентом, который я слышал, когда мне удавалось тайком пробраться в кинотеатры. Американский акцент.

– Дэнни.

Я не из тех, кто любит развлекать незнакомцев, но этот мужчина одним своим видом требовал ответ, даже не говоря об этом вслух.

– Что это у тебя с лицом? – продолжил он, указывая на мою щеку.

Я заметил, что в другой руке он по-прежнему держал пистолет. Потрогав щеку, я почувствовал на пальцах липкую и скользкую кровь.

– Ничего страшного. Совсем не больно.

– Крепкий орешек, да? – Он вопросительно приподнял бровь, и я просто пожал плечами. – Я спрашивал не об этом.

– Несколько ребят…

Он поморщился, и от него повеяло поистине инфернальным злом.

– Слушай, когда они снова докопаются до тебя, просто завали их. Второго шанса не будет, пацан. Помни об этом. Не сомневайся и не задавайся вопросами. Просто завали.

Я покосился на забрызганную кровью машину и послушно кивнул, а мистер Кремовый костюм посмотрел на меня сверху вниз, рассматривая мою грязную одежду. Он вытянул руку с пистолетом вперед и стволом задрал низ футболки, а я даже не подумал о том, чтобы как-то воспрепятствовать. Не стал дергаться или отступать назад.

– Это тоже они?

– Нет, мистер.

– Кто?

– Отчим.

Он посмотрел мне прямо в глаза.

– Он бьет тебя? – спросил мужчина, а я утвердительно кивнул. – За что? – Честно говоря, я и сам не понимал. Он просто ненавидел меня. Постоянно. Поэтому я снова пожал плечами. – А твоя мать?

– Ушла, когда мне было восемь.

Фыркнув, он отошел назад и осмотрел меня, и я понял, что он соединяет воедино фрагменты моих ответов.

– Если отчим снова тебя тронет, завали и его за компанию.

Я улыбнулся: мне всегда нравилась эта мысль. Но я не смогу – отчим раз в пять крупнее и сильнее меня. И я все равно кивнул.

– Как скажете, мистер.

Возможно, мне показалось, но он едва заметно улыбнулся.

– Вот. – Мужчина вытащил из кармана пачку купюр с красивым блестящим зажимом для денег и протянул мне полтинник. Мои глаза округлились: я никогда раньше не видел полтинник, даже двадцатку. – Пацан, купи себе поесть и какую-нибудь чистую одежду.

– Спасибо, мистер.

Я поспешно схватил купюру обеими руками и восторженно поднял ее над головой. Наверное, я совсем не скрывал своего восторга, поскольку мужчина с усмешкой достал еще одну банкноту. Замерев, я с удивлением проследил взглядом за его рукой, когда он поднес бумажку к моему лицу и смахнул кровь. Целой пятидесяткой!

– У тебя кровь капает. – С этими словами он сунул окровавленные деньги в мои руки. – А теперь катись отсюда.

Я бросился бежать, жадно сжимая крупные купюры, и боялся отвести от них взгляд, пока бежал по переулку, ведь в любой момент их могли забрать. Беги, Дэнни, беги!

Впереди раздался хорошо знакомый скрип старого «Ниссана», и я резко остановился. Машина затормозила, оставив после себя след от жженой резины, и из нее выпрыгнул мой отчим. Он сразу же направился в мою сторону со злой мордой. Молча отвесил оплеуху по моей порезанной щеке. Я даже не вздрогнул, когда мое тело получило очередной удар.

– Черт возьми, где ты это достал? – воскликнул он, вырывая деньги из моих рук.

Это было совсем на меня не похоже, но я закричал и кинулся на него, пытаясь вернуть деньги.

– Эй! Это мое! Отдай!

Я не хотел драться из-за них или показывать мое волнение, но… это были мои деньги. А я никогда не держал в руках такую сумму. Я даже не собирался их тратить, а вот он спустил бы их на выпивку, наркотики или проститутку еще до наступления вечера. У меня помутнело в глазах от сильного удара в челюсть, а потом он схватил меня за лохматые волосы и потащил в свою дерьмовую колымагу.

– Лезь в машину, говнюк!

– Извините.

Отчим развернулся, продолжая крепко удерживать меня.

– Чего?

Мужчина в кремовом костюме подошел к нам, и я заметил, что зло в его глазах блестит с удвоенной силой.

– Парень, это твой отчим? – спросил он, а я слабо кивнул. – Отдай пацану его деньги.

Отчим оскалился.

– Слышь, пошел ты на…

Без лишних слов, без раздумий, без предупреждений – мистер Кремовый костюм спокойно поднял пистолет и всадил пулю промеж глаз. Моя голова дернулась назад, когда отчим упал на землю. Он продолжал крепко держаться за мои волосы, поэтому вырвал целый клок. Вот и все. Бах – и никакого второго шанса. И он уже убит.

Совсем мертв.

Шагнув вперед, мистер Костюм наклонился и забрал деньги из руки мертвого отчима, а потом протянул их мне.

– Второго шанса не будет, – спокойно повторил он. – У тебя вообще есть семья?

Я взял деньги и помотал головой.

– Нет, сэр.

Мужчина усмехнулся.

– Эта сотня не очень-то поможет тебе в жизни, верно?

В тот момент я чувствовал себя самым богатым ребенком на свете. Но все же понимал, что мне не протянуть на эти сто фунтов.

– Думаю, что не поможет. Не хотите ли дать мне еще немного деньжат? – Я дерзко улыбнулся, и мужчина ответил такой же улыбкой.

– Полезай в машину.

Я удивился.

– В вашу?

– Да, в мою. Садись.

– Зачем?

– Потому что ты поедешь ко мне. – Он повернулся и пошел к машине, а мне оставалось только побежать следом.

– Но…

– Тебе же некуда идти?

Мужчина подошел к блестящему «Мерседесу» и отдал пистолет своему человеку.

– Нет…

Он сел, оставив дверь открытой, и посмотрел мне в глаза.

– Отчим набросился на тебя, а ты даже не вздрогнул.

Я пожал плечами.

– Уже совсем не больно. И к тому же, – продолжил я, выпятив грудь, словно это могло помочь произвести впечатление на таинственного незнакомца, – я бы никогда не позволил ему увидеть мою слабость.

Мужчина широко улыбнулся. Я подумал, что он, наверное, редко так улыбается.

– Я не даю второй шанс.

И я сел в машину.

Пролог
Часть 2

РОУЗ

Майами

Десять лет назад

Невыносимая боль. Я извивалась и напрягала мышцы, пытаясь изгнать ее из моего тела. Острые напольные плитки разрывали футболку и царапали обнаженную спину. Держась за живот, я громко и протяжно кричала. Длинные темные волосы растрепались, стали мокрыми от пота и прилипли к лицу. Я едва могла дышать. Думала, что в любой момент потеряю сознание. Может, оно было бы к лучшему. Бессознательное состояние – казалось, это единственный способ избежать адской боли. А еще лучше – смерть. Но я не хотела умирать, ведь у меня наконец-то появился смысл жизни.

Даже не знаю, как долго я там находилась. Часы? Дни? Недели? Вечность? Агония завладела мной.

Когда все закончится?

Я повернулась на бок и свернулась калачиком, стараясь занимать как можно меньше места. Я была совсем одна. Мне было пятнадцать, и я была всего лишь одинокой девочкой.

Всегда была одинокой. Я не могла понять, почему мысли об этом причиняют такую же жгучую боль, как и эта физическая агония. Я плакала. Кричала. Боль неумолимо, волна за волной, накатывала снова и снова. Но я ничего не могла сделать. Не могла контролировать. Я беспомощно лежала и ждала милости свыше.

– Вот глупая девчонка.

Голос заставил пелену боли отступить на задний план, и мной овладел страх. Я моментально приняла сидячее положение и поползла назад, пока не уперлась спиной в грубую кирпичную кладку. Не знаю, зачем я это сделала. У меня все равно не было возможности сбежать.

Он направился в мою сторону, цокая по холодному полу каблуками дорогих строгих туфель. Затем он наклонился и посмотрел на меня.

И широко улыбнулся.

– Роуз, давай мы тебя отвезем.

Он выпрямился, щелкнул пальцами и в помещении моментально появились несколько мужчин. Двое подхватили меня как раз в тот момент, когда нахлынула очередная волна адской боли. Я выгнула спину и разрыдалась.

– Черт, да она же вся в крови, – пробурчал один из них, глядя на меня так, словно я была самым мерзким созданием в мире.

Я ничего не ответила. Просто смирилась с их отвращением. Иронично, что один из мужиков, потащивших меня к выходу, мог стать причиной моей боли. Меня зашвырнули на заднее сиденье шикарной машины, а потом отвезли туда, откуда я не так давно сбежала. К этому моменту страх и боль почти уравновесили друг друга.

Меня пересадили в кресло-каталку и отвезли в отдельную палату. Уложили на больничную койку. Подключили разные датчики.

Надо мной склонилась медсестра, а мужчины остались дежурить возле двери, чтобы я не повторила попытку побега. Но я бы и не смогла, даже если бы сильно захотела. Страх парализовал разум, а боль сковала тело.

И потом я услышала это.

Бип.

Я повернула голову и наблюдала за медленными и плавными движениями пульсирующей линии.

– Сердцебиение слабое, но оно есть, – сообщила медсестра, повернувшись в сторону двери. Он уже успел войти и встать вместе со своими людьми.

Он посмотрел на меня так, будто я каким-то чудом сумела избежать смерти. Так оно и было. Но что случится после этого кошмара? Стоит ли стараться выжить? И когда этот ужас прекратится?

– Девочка, начинай тужиться, – посоветовала медсестра, когда у меня начались болезненные схватки. Запрокинув голову, я истошно закричала, умоляя, чтобы это поскорее закончилось.

Спустя две попытки, мне на грудь положили крошечное тельце. Я взглянула вниз и увидела маленькую окровавленную головку. И сразу запаниковала. Мой малыш совсем не плакал.

– Мальчик, – сообщила медсестра, грубовато вытирая его маленькое личико.

– Оно там живое? – раздался голос со стороны двери.

Оно. Для этого ублюдка мой сын был среднего рода. Безымянным комком новой жизни. Но для меня он стал всем и сразу.

Медсестра легонько шлепнула малыша по попке, отчего тот громко закричал, будто решил оповестить мир о своем прибытии. Я вздохнула и откинулась на подушку, а медсестра перерезала пуповину и поднесла сына к моей груди.

Те пятнадцать минут, пока он лежал и посасывал ее, стали самыми чудесными минутами моей жизни.

А затем его выхватили у меня из рук.

– Нет! – крикнула я, пытаясь забрать младенца у медсестры, которая уже заворачивала его в одеялко, чтобы передать этому мерзавцу. – Пожалуйста, не надо!

Я мгновенно разрыдалась, хотя прекрасно знала, что все так и будет. Мое сердце разрывалось на части.

– Роуз, мы же заключили с тобой сделку, – напомнил он, покачивая моего сына на руках. – Ты элементарно не сможешь позаботиться о нем. Какая жизнь его ждет, если вы будете жить на улице?

Сделку? Я не заключала сделок с ним. Всего лишь сказала то, что от меня хотели услышать.

– Он – единственное, что у меня есть. – Я скрючилась от невыносимой боли. Почему она похожа на предсмертную агонию? Или так ощущается бескрайнее горе?

– У нее открылось кровотечение, – спокойно и почти лениво заметила медсестра. А я уже чувствовала, как под моей задницей растекается горячая жидкость, вытекающая из моего тела. – Нужно сделать переливание.

– Она еще может забеременеть? – раздался вопрос со стороны двери.

– Маловероятно, – прямолинейно ответила медсестра. Какая бездушная тварь.

Казалось, что за считаные секунды жизненная сила покинула мое тело. Веки так и норовили опуститься, а в ушах гудело.

– Пожалуйста, прошу, не забирайте его, – шептала я.

– У него будет нормальный дом. Любящие родители, которые дадут ему все то, что не сможешь дать ты. А взамен ты останешься в живых. – Он взглянул на медсестру. – Делайте ей переливание.

Я даже и не заметила, что медсестра перестала уделять мне внимание. Она ждала разрешения, чтобы приступить к спасению моей жизни?

Было ошибкой думать, что я чувствовала физическую боль. Нет, намного больнее смотреть, как он разворачивается и уходит с моим ребенком. Я успела заметить крошечную ручку, ухватившуюся за мизинец злобного ублюдка – на этом пальце он носил отвратительное кольцо с изображением змеи. Оно было размером с ручку моего сына, а изумрудные глаза змеи блестели столь же невыносимо, как и моя боль.

Глава 1

ДЭННИ

Майами

Настоящее время

Каждый мой шаг по мраморному полу эхом отдается от стен длинного коридора, ведущего к его спальне. В нашем особняке всюду пахнет смертью. Я уже научился распознавать этот запах, но сейчас смерти тут не рады. У меня такое ощущение, будто я иду по «зеленой миле», но только вот это не мне потом лежать на глубине шести футов.[1]

Массивные деревянные двери охраняют двое мужчин с серьезными лицами. Повсюду ощущается скорбь.

Я подхожу к ним, и они кивают в знак приветствия. Многозначительные кивки. Они не спешат открывать двери, поскольку ждут моего приказа. Дают время подготовиться. Готов ли я?

– Эстер там? – спрашиваю я. Они снова кивают.

Киваю в ответ и делаю глубокий вдох, пока они распахивают двери. Зайдя внутрь, я поправляю пиджак и осматриваю ткань на наличие посторонних ворсинок. Я делаю это специально, чтобы чуточку оттянуть момент, когда мне придется посмотреть на огромную кровать с балдахином. Мне страшно, но нельзя этого показывать. Он заметит и разозлится.

Мое внимание привлекают шаги Эстер. Я наблюдаю за тем, как она снимает пустой пакет капельницы. И от этого зрелища у меня сжимается сердце. Это гордый мужчина. Известный. Самая опасная чертова легенда современного криминального мира. Одно лишь упоминание его имени заставляет людей содрогаться, а присутствие – вселяет неистовый страх. Я всегда считал его неуязвимым. Он пережил десяток покушений. Он буквально смеялся смерти в лицо. И вот теперь он умирает от рака и не может о себе позаботиться. Даже в самых простых бытовых моментах.

Я перевожу взгляд на кровать. Карло Блэк – мой отец, мой герой, стал тенью прежнего человека. Болезнь медленно пожирает его. Он хрипло дышит. Предсмертные хрипы. Ему осталось совсем немного.

Подойдя к кровати, я сажусь на стул и беру его за руку.

– Позови священника, – шепотом прошу Эстер, расправляющую складку одеяла.

– Хорошо, мистер Блэк. – Она понимающе смотрит на меня, но я отвожу взгляд, словно не желаю принимать ее молчаливое сочувствие.

– Сейчас! – добавляю я.

Она уходит. Теперь дыхание отца становится громче.

– Время пришло, Папаша, – шепчу я, упираясь локтями в матрас, чтобы взять его за руку.

Он уже два дня не открывал глаза, но сейчас, будто чувствуя мое присутствие и необходимость попрощаться, его веки начали подергиваться. Он хочет взглянуть на меня. Я прижимаюсь губами к его руке, давая ему силы увидеть меня в последний раз. Неосознанно задержав дыхание, я жду, пока он поднимет веки. Он смотрит на меня пустым взглядом остекленевших голубых глаз с пожелтевшими белками. Огонь в его взоре угас уже очень давно.

– Х-э-э-х, – выдавливает он с легким кашлем, от которого дрожит все его худощавое тело.

– Ничего не говори, – мягко прошу я, а мое сердце буквально разрывается.

– С каких это пор ты решил мне указывать?

– Ты все равно не сможешь меня пристрелить, – отвечаю я, а он хихикает над шуткой, но снова начинает кашлять и пытается сделать вдох. – Лежи спокойно.

– Отстань. – Он слабо сжимает мою руку. – Пришел попрощаться?

Я судорожно проглатываю комок в горле, стараясь достойно выдержать это испытание.

– Да. И заодно привез тебе прощальный подарок.

– Какой?

– Отличную попку, которая отвезет тебя прямиком в ад.

– Это называется задница, слышишь… ты, британский аристократ. Ты столько… лет провел со мной… и все еще говоришь так… будто вышел из Бук… ингемс… кого дворца…

– Старый козел, – шепчу я с отвратительным американским акцентом.

Из его груди вырывается смешок, но сразу же прерывается натужным кашлем. Мне не стоило смешить его. Но это наш стиль общения. Так было всегда. Он проявлял грубоватую любовь, а я просто принимал ее. Он стал единственным человеком в гребаном мире, который по-настоящему полюбил меня.

Глядя на меня снизу вверх, он широко улыбается. Я знаю, что так он улыбается только мне.

– Никому не верь, – напоминает он, хотя в этом нет необходимости. В мире только есть только два человека, кому я безоговорочно доверяю. И после его смерти остается только Брэд. Но он не особо-то меня любит. Папаша продолжает: – И не сомневайся, если придется убивать.

– Никогда не сомневаюсь. – Он и сам все знает. Он меня этому научил.

Он пытается набрать воздух в легкие.

– И никаких вторых шансов, помнишь?

– Разумеется.

– И… черт возьми… научись уже играть в покер.

Я искренне смеюсь, хотя мои глаза блестят от слез. Такое незнакомое ощущение. Я не плакал лет с восьми. Мы всю жизнь ссорились из-за моих слабых навыков игры в покер. Он настоящий профи. Каждый раз выигрывает. Никому не хочется с ним играть, но никто и не отказывается, ведь ни один человек не хочет получить пулю в лоб.

– Если даже ты не смог научить меня играть, то, боюсь, я уже никогда не научусь. – И это правда. Я выигрываю лишь по одной причине – эти несчастные ублюдки всегда представляют пистолет, который в любую секунду снесет им голову. Все эти годы меня защищала репутация отца.

– Твоя правда, – хрипит он со зловещей улыбкой на губах. – Теперь ты за все в ответе, сынок.

Он притягивает мою руку к своим губам и целует костяшки, а затем пытается снять с мизинца кольцо со змеей. Даже изумрудные глаза змеи выглядят тусклыми и безжизненными.

– Вот так, – говорю я, помогая снять кольцо. Оно легко соскальзывает с пальца. Я надеваю его на мизинец, но даже не хочу на него смотреть. И не хочу носить. Никогда не хотел. Потому что это чертовски большая ответственность.

– Заставь меня гордиться, – с этими словами его глаза закрываются.

– Я не подведу, – отвечаю я, утыкаясь лицом в подушку. – Покойся с миром.

* * *

Закрыв за собой дверь, я сразу же натыкаюсь на дядю Эрни – двоюродного брата моего отца. Не знаю, почему называю его дядей, но так приказал Папаша, поэтому я никогда не спорил. Эрни – полная противоположность отцу, он вполне законопослушный гражданин. Он честно зарабатывает миллионы на фондовом рынке, поэтому является полноправным и уважаемым членом общества. Меня всегда интересовало, как они ладили с Папашей, учитывая разные взгляды на этику и мораль. Возможно, это как-то связано с тем, что Эрни остался последним живым родственником отца. Они всегда хорошо общались, но это из-за того, что оба понимали одну простую истину: не стоит лезть в дела другого. Наверное, можно счесть неуместными любовь и уважение, которые проявлял Эрни по отношению к отцу, но все же приятно вспоминать их совместные посиделки на веранде с кубинскими сигарами и бренди.

– Эрни, ты опоздал.

Он безвольно опускает плечи, и у него на лице появляются глубокие морщины.

– Прости, сынок. Я знаю, что ты по-настоящему любил этого жестокого ублюдка.

Я слегка улыбаюсь, а он кладет руки мне на плечи и крепко обнимает.

– Знаешь, что твой старик постоянно мне говорил? – спрашивает он.

– Что ты чертов святоша?

Дядя со смехом отпускает меня, чтобы достать из внутреннего кармана какой-то конверт.

– Чертов? Да этот святоша миллион раз спасал ему жизнь!

Я улыбаюсь, припоминая такие моменты. Однажды в Нью-Йорке гангстер-шестерка решил, что сможет подняться, если у него получится завалить моего отца. Эрни заметил, как парень вытащил пистолет, и успел крикнуть об этом Папаше. Люди отца схватили парня, а потом пытали. Мне тогда было двенадцать. Я наблюдал, как буднично они выдергивали у него ногти, словно просто выщипывали непослушные брови. А потом они вырезали у него на груди эмблему семьи и залили в раны кислоту. И я тогда улыбался. Этот урод пытался убить единственного человека, который обо мне заботился. Поэтому он заслужил свое место на электрическом стуле и последовавший удар током. Кстати, это я пустил ток.

Другой случай произошел в Коста-Рике. Тогда мне было пятнадцать. Тогда шлюха дождалась, когда отец заснет, и приставила нож к его горлу. Но Эрни успел вмешаться. Оказывается, ее подослало ГРУ. Я никогда не спрашивал о дальнейшей судьбе этой проститутки.

Это не мое дело.

– Вот, – говорит Эрни, протягивая конверт. – Твой отец попросил передать тебе.

Я медленно беру его в руки, будто внутри может оказаться взрывное устройство.

– Что там?

– Последняя воля и завещание, – с ухмылкой отвечает Эрни. – Он действительно был тем еще больным ублюдком. – Он подмигивает и идет мимо меня, направляясь в комнату отца. – И там же подробно расписаны пожелания насчет похорон. Но с этим может возникнуть проблемка.

Я вопросительно смотрю на него.

– Почему же?

– Он пожелал, чтобы отпевание провели в главном соборе, поэтому ты, возможно, не сможешь присутствовать. Разборки в церкви не относятся к правилам хорошего тона, Дэнни, но всякое бывает.

Я с усмешкой вспоминаю кровавую бойню у алтаря, случившуюся всего несколько месяцев назад. Нет, это явно нельзя отнести к правилам хорошего тона, впрочем, как и ухаживания за молоденькими девицами. И этот ирландский ублюдок, обожавший церковные песнопения, явно питал определенную симпатию к молоденьким девчушкам. Гребаное животное.

Эрни заходит в комнату отца, а я направляюсь в рабочий кабинет, попутно вскрывая конверт. Мельком просматриваю бумаги, чтобы поскорее добраться до места, которое, возможно, затронет мои чувства – до описания процесса организации похорон. Он даже перечислил траурные песнопения. На первом месте гимн «Я наблюдаю за рассветом»: Я всегда с тобой, я всюду с тобой.

– Спасибо, Папаша, – шепотом благодарю я, открывая дверь в просторный кабинет.

Мне все еще непривычно сидеть за этим столом, хотя на протяжении последних шести месяцев все дела веду я. Теперь я окончательно стал главным. Отца больше нет. Я смотрю на кольцо и вижу, что глаза змеи снова блестят. Как живые. Она как будто наблюдает за мной. Следит. Словно сам отец следит, что я все делаю правильно. Иду по его стопам.

Ему не стоит волноваться. У меня есть необходимые навыки и знания, которые он рассмотрел во мне еще в самом начале.

– Дэнни?

Я поворачиваюсь и вижу в дверном проеме взволнованное лицо Брэда.

– Пять минут назад, – подтверждаю я, заметив, что он смотрит на кольцо. Я поправляю его, чтобы немного успокоить нервы и собраться с мыслями.

– Мне жаль, Дэнни.

Я киваю в ответ, а потом отодвигаю кресло с отцовской стороны стола. Самый настоящий трон. Как только моя задница касается мягкой кожи, я наконец-то чувствую облегчение. Будто сам отец стоит у меня за спиной и крепко обнимает.

– Запускай их, – приказываю я Брэду. Он кивает и отправляется за людьми.

У меня нет времени горевать. Полгода назад, когда все узнали о том, что мой отец окончательно слег, ублюдки начали мутить воду. Они подумали, что из-за болезни отца я растеряюсь и не смогу эффективно управлять организацией, поэтому в нашей обороне появятся слабые места. Как они ошибались! За последние шесть месяцев я прикончил больше людей, чем за последние шесть лет. И никогда не брал кого-то в заложники.

Брэд уходит, а я выдвигаю верхний ящик отцовского стола. Нож для писем из чистого золота, лежащий поверх разных бланков, вызывает у меня улыбку. Я все еще удивляюсь. У самого жуткого человека в криминальной среде есть красивые бланки для рассылки черных меток. Я убираю конверт с завещанием в ящик, а потом снимаю кольцо и кладу сверху. Взамен вытаскиваю оттуда золотой нож, и аккуратно провожу пальцем по лезвию, пока не достигаю острия. Медленно вращаю нож, давление нарастает, и на подушечке пальца появляется капелька крови. Наклонив голову, я наблюдаю, как она увеличивается.

Раздается стук в дверь, и я слизываю капельку крови. В кабинет заходят люди отца и Брэд.

Нет. Теперь это мои люди.

Они замечают, что теперь я сижу за столом, поэтому почтительно склоняют головы.

– Перри Адамс? – я решил сразу перейти к делу. – Черт, где он?

– Ринго поехал будить его примерно час назад, – отвечает Брэд. – Они должны приехать с минуты на минуту.

Итак, Брэд решил отправить именно Ринго. Ладно. Идеальный выбор.

– Когда он проснется и увидит перед собой рожу Ринго, он подумает, что оказался в своем самом жутком ночном кошмаре.

Ринго – один из лучших парней. И самый страшный: кожа лица покрыта рытвинами, лысый, с огромным носом и тонкими зловещими губами. Думаю, он заставит вздрогнуть любого взрослого мужика. Наверное, Перри Адамс уже рыдает – из-за неожиданной встречи лицом к лицу с этим пугалом или из-за пистолета у виска.

– Кошмар станет явью, если он не перестанет ковыряться в заднице, – замечает Брэд, присаживаясь на свободный стул. Только он позволяет себе подобное поведение в кабинете моего отца.

Нет. В моем кабинете.

– Сколько понадобится времени, чтобы завершить все дела в парусном клубе Уинстейбла? – спрашиваю я.

– Подрядчик приступит к работе в следующем месяце. Мы все сделаем, скоро все будет готово.

Я погружаюсь в раздумья. Время уже на исходе. Мы скоро потеряем Уинстейбл, а я еще не заключил контракт по покупке пристани Байрон-рич. Мне нужна эта сделка, иначе все дальнейшие действия будут под вопросом. Или придется все прекратить. Поэтому мне позарез нужен Перри Адамс, личный юрист владельца причала Байрон-рич. А еще он баллотируется на пост мэра Майами, и это открывает для меня множество привлекательных возможностей. Именно поэтому я решил профинансировать его избирательную компанию. В политике нужны такие фигуры, но еще важнее деньги, а они у меня есть. Итак, я получаю пристань с прекрасным местоположением, он получает титул мэра. Все очень просто. По крайней мере, именно так он и думает. Но стоит ему прийти к власти, он мгновенно станет послушной марионеткой в моих руках. Он станет говорящей головой, а я буду заправлять всеми делами в Майами.

Сейчас от него требуется оформление сделки купли-продажи пристани. Это не кажется чем-то сложным. Но, по-видимому, он считает иначе.

– Где их носит?

– Хрен его знает, – со вздохом отвечает Брэд.

В этот же момент распахивается дверь, и в кабинет заталкивают человека: в одних лишь трусах и с пистолетом у виска. Ринго держит палец на спуске, готовый в любую секунду выполнить мой приказ. Лоб Перри Адамса блестит от пота, и эта сцена начинает меня забавлять. Этот парень всегда выглядит таким самоуверенным, что присуще многим успешным адвокатам. У него идеальный имидж: начиная с костюмов, пошитых на заказ, и заканчивая приторной семейной идиллией. И сейчас он в одних трусах, и верещит так, будто в любой момент может обосраться.

– Доброе утро, – приветливо говорю я, откидываясь на спинку кресла. Он продолжает дрожать. – Итак, у тебя есть для меня новости. – Я констатирую факт, а не спрашиваю.

– Мне просто нужно… еще несколько недель, – дрожащим голосом отвечает он, продолжая забавно перебирать босыми ногами. – Джепсоны, владельцы Байрон-рич, внезапно улетели в Дубай. Какая-то неожиданная поездка, о которой они сообщили в последнюю минуту. Я даже не знал, что они куда-то уезжают! Но я успел передать твое щедрое предложение. Все документы уже готовы. Все готово. Осталось только получить их подписи.

– Перри, я дал тебе пять миллионов на эту пристань и выделил десять миллионов на твою компанию, – напоминаю я. – Ты всего в одном шаге от того, чтобы стать мэром Майами, а у меня все еще нет сделки по причалу. Две недели назад ты обещал, что все будет готово.

– Еще несколько недель, – бормочет он, поглядывая на Ринго с пистолетом.

– У тебя есть одна неделя. – Я указываю на дверь. – Уведи его отсюда.

Ринго замахивается и сильно бьет Адамса рукоятью пистолета, и тот падает на пол.

– Ровно неделя, – повторяю я, пока его тащат к двери. Встав, я поправляю пиджак. – Присмотрите там за ним, – приказываю я парням, направляясь к двери. Я никогда не доверял этому Адамсу.

Моя рука замирает на дверной ручке, когда я слышу чье-то недовольное бормотание. Я не расслышал слова, но это о многом говорит. Я медленно оборачиваюсь, взглядом выискивая Пепа. Этот урод ходил под отцом на протяжении последних десяти лет, и он никогда мне не нравился. В присутствии отца он молчал, но сейчас ясно дает понять, что у нас взаимная неприязнь.

Он вызывающе смотрит мне прямо в глаза. Тупой черт.

– Прости?

Пеп расправляет плечи, демонстрируя свою уверенность перед остальными парнями.

– Я не подчиняюсь приказам безродного ублюдка.

Кивнув, будто соглашаюсь с ним, я возвращаюсь за стол. Абсолютная тишина. Напряжение.

– Пеп, значит, я тебе не нравлюсь, да? – спрашиваю я, поворачиваясь к нему лицом. – Все нормально. Старик мертв. Теперь ты можешь высказать все, что обо мне думаешь.

Пеп косится на почтовый нож у меня в руке, но ничего не говорит. Я иду прямо к нему, рассеянно постукивая по ладони золотым лезвием. Он делает шаг назад.

– Дэнни, я не хотел…

Никаких вторых шансов. Я обрываю Пепа на полуслове, одним взмахом ножа вскрыв ему горло. С широко раскрытыми глазами он хватается за шею, через растопыренные пальцы хлещет кровь. Честно говоря, мне чертовски скучно ждать смерти этого урода. Поэтому втыкаю лезвие ему в область сердца, а затем медленно проворачиваю. Как только я вынимаю нож, он моментально падает на пол.

– Только испортил мне чертов ковер, – спокойно говорю я, вытирая лезвие ножа об одежду убитого. – Кто еще хочет поговорить? – спрашиваю, вглядываясь в лица собравшихся. Все молчат. – Так я и думал. – Встав, я передаю нож Брэду. – Не выпускай Адамса из виду.

Я выхожу в коридор и прохожу мимо Эстер, попутно отмечая, что она несет кучу полотенец.

– Найди Эмбер и отправь ко мне, – приказываю я, чувствуя возрастающее напряжение в штанах. И есть только один способ от него избавиться.

Даже убийство ни капли не погасило бушующую во мне ярость. Почему умер именно он? Единственный человек, которому не плевать на меня?

Заворачиваю за угол и иду в свою комнату, но заметив, что дверь комнаты отца приоткрыта, я замедляю шаг. Оттуда выходит заплаканная Шеннон, любовница Папаши. Но слезы не из-за горя, а из-за волнения. Она замечает меня, но я даже не думаю останавливаться.

– Дэнни, – зовет она, увязываясь за мной.

Я продолжаю идти, а она семенит следом, будто жалкая дворовая собачка, которой она и является. Последние несколько дней она отвлекала отца от боли, но теперь он мертв. И я знаю, что будет дальше. Помыслы меркантильной потаскухи весьма прозаичны.

Она хватает меня за пиджак, вынуждая остановиться. Я смотрю на нее сверху вниз.

– Что? – отстраненно спрашиваю я.

Она застенчиво хлопает ресницами.

– Ты же понимаешь, что я тут только из-за тебя.

Да. Я неоднократно ловил ее взгляды. Она смотрела на меня с голодным вожделением. Даже Папаша это замечал.

– Жаль, что я никогда о тебе не думал, – коротко отвечаю я, стряхивая ее руку с моего рукава. – Собирай свои вещи и проваливай.

– Карло никогда бы так не поступил! – в панике кричит она.

Я резко хватаю Шеннон и прижимаю ее к стене. Ярость мгновенно наполняет вены, и мне кажется, что кровь уже кипит.

– Не смей говорить о его желаниях, – злобно шиплю я. – Не притворяйся, будто ты его знала. Он просто трахал тебя. Не более. – Правда моментально отрезвляет ее. Она уже бесит. На что вообще она надеялась? На пожизненную защиту? На уютный домик в пригороде – только за то, что поскакала на члене умирающего старика? Отец был предсказуемым человеком. Он не любил женщин. Он их ценил, но никогда не любил. И тысячу раз повторял, что Шеннон с нами только до тех пор, пока он жив. – Шеннон, твоя сказка закончилась. Выметайся на хрен. – Я отпускаю ее, и теперь она плачет по-настоящему.

Первым делом, войдя в комнату, я развязываю галстук, а затем сразу же иду в ванную и включаю душ. Костюм просто скидываю на пол, потом его заберет Эстер. Мужчина в отражении зеркала никак не изменился. Свежий. Ухоженный. Единственное отличие, которое я отмечаю сегодня – совершенно опустошенные голубые глаза. Опустошенность вижу только я, и ее нельзя показывать другим. Его смерть – тяжкое горе, которое мне нужно скрывать. Это могут счесть слабостью. И это только моя ноша.

Но со мной все будет хорошо. Я переживу. Я со всем справлюсь. Этого у меня не отнять.

Некоторое время разминаю плечи и шею, покачивая головой из стороны в сторону. Услышав щелчок двери, я со вздохом провожу рукой по лицу. Через мгновение у меня за спиной появляется Эмбер. Прикусив губу, она разглядывает мое обнаженное тело.

– Ты звал меня? – игриво спрашивает она, освобождая свои светлые волосы от заколки.

– Тебе нужно подкрасить корни, – задумчиво отмечаю я, поворачиваясь к ней лицом. Она не натуральная блондинка, и сегодня это предельно очевидно. И это тоже раздражает.

На секунду она теряется, но быстро берет себя в руки.

– Где ты хочешь меня видеть?

– На моем члене. – Я подхожу ближе и упираюсь рукой ей в грудь, заставляя отступать в сторону кровати. – Ты же этого хочешь, Эмбер? – спрашиваю я, нуждаясь лишь в одном-единственном слове.

– Да, – решительно отвечает она.

– Нагнись, – приказываю я, заваливая ее на кровать.

Задираю платье и сдвигаю стринги в сторону. Даже не проверяю, готова ли она. Я точно знаю, что любой женщине достаточно только взглянуть на меня, и она уже готова. Хватаю презерватив с прикроватной тумбочки, быстрым движением натягиваю на член и раздвигаю ее ягодицы.

– Без предварительных ласк? – с придыханием спрашивает она.

Прицелившись, я резко вхожу, заставляя вскрикнуть от грубого внезапного вторжения в ее нежную киску. На вдохе хватаюсь за ее бедра. У меня сейчас нет ни терпения, ни моральных сил, чтобы довести ее до изнеможения. Мне просто нужно по-быстрому выпустить пар, поэтому в моем утомительном мире киска по вызову является лучшим вариантом. Запрокинув голову, я активно двигаю бедрами, мое тело стремится к столь желанной разрядке.

– Дэнни! – кричит она, а я только стискиваю зубы.

– Заткнись, – шепчу я, прижимая Эмбер к простыне, чтобы ей стало не так больно.

Волна удовольствия захлестывает мое тело, член подрагивает от перевозбуждения. Застонав, я ускоряю движения бедрами.

– Черт!

Я смотрю на округлую задницу и раздвигаю ее булки, чтобы видеть напряженный член. Облегчение будет сладким, но недолгим. Я прекрасно это знаю.

Кончив, я резко отстраняюсь и оставляю ее лежать, уткнувшись лицом в простыню. Впрочем, она моментально переворачивается на спину и хочет что-то сказать – возможно, хочет поговорить на тему предварительных ласк. Наверное, выражение моего лица весьма красноречиво дает ей понять, что сейчас лучше промолчать.

– Убирайся, – приказываю я, оставив ее на кровати, а сам иду принять душ.

Ванная окутана горячим паром, и влага покрывает мое тело, но ни капли не согревает.

– Мне жаль твоего отца, – доносится голос Эмбер.

Она не сожалеет. Сомневаюсь, что кто-то вообще будет испытывать настоящую жалость. За последние шесть месяцев, я слышал только вздохи облегчения, когда люди узнавали, что Карло Блэк скоро сдохнет.

Тупорылые ублюдки.

Может, они и избавились от моего отца, но теперь им придется иметь дело со мной. Черт возьми, я же не просто так заслужил прозвище «Смертоносный ангел». Они просто не знают, что их ждет в будущем.

* * *

Стоя на пирсе Уинстейбл, я смотрю на водную гладь. Несколько десятилетий мы арендовали этот причал у старика, который не задавал вопросов и не заявлялся без предупреждения. Он просто брал фиксированную сумму наличкой и никогда не совал нос в наши дела. Потом старик умер, а его сынишка быстренько заключил сделку с местными застройщиками. Подозреваю, что соглашение было подписано еще при жизни старика, поэтому мне не удалось вмешаться. Я планировал продолжать бизнес, связанный с этим местом, поэтому хотел предложить застройщику кругленькую сумму. А еще хотел прострелить деятельному сынку колени за вмешательство в мои планы. Позже я узнал, что тут построят кампус колледжа со стипендиями для проблемных социальных групп населения. Весьма сентиментально, но я действительно одобряю поддержку неблагополучных семей. Как бы то ни было, мое внимание переключилось на причал Байрон-рич: он раза в два больше, и расположен в уединенном месте. Там будет проще проводить сделки. Чертов Перри Адамс! Через несколько недель моему бизнесу придется переезжать на новое место. Перри стоит постараться и добыть мне этот клочок земли.

Ленивые волны с тихим шелестом разбиваются о песчаный берег. Я наблюдаю за пузырьками морской пены и расходящейся рябью воды. Мне тут нравится. Я буду очень скучать по этому месту, но прекрасно понимаю, что не стоит к чему-то привязываться.

У Брэда зазвонил телефон, и я поворачиваюсь к нему.

– Володя, – сообщает он. – Да? – Брэд смотрит на меня, а потом включает громкую связь.

Я слышу ужасный английский одного из главарей русской мафии.

– Нам нужно перенести сделку и увеличить объемы.

Отрицательно качнув головой, я снова поворачиваюсь к воде. Черт, он думает, что я могу просто так навалить горы этого дерьма?

– Это невозможно, – сообщает ему Брэд. – Володя, мы же специально договорились на третье число. Если третьего сделки не будет, то ее не будет вообще.

– Где Британец? – спрашивают с этим ужасным акцентом.

– Тут, – отвечаю я, глядя на воду. – В чем вообще проблема?

– Сербы, – с трудом выговаривает собеседник. – Информатор сказал мне, что у них будет закупка в Майами.

– Вряд ли, – с ухмылкой перебиваю я. – Я остался единственным поставщиком на тысячу миль. И это точно, ведь мой отец прикончил остальных.

– Возможно, если они покупают у тебя.

– Я не веду дела с сербами, – уверенно говорю я. – Володя, ты сомневаешься в моей честности? – Брэд удивленно поднимает брови. Кто-то явно начинает мешать нашему бизнесу. Я бы и длинной палкой не стал прикасаться к сербам, поскольку всегда принципиален в плане выбора деловых партнеров. – Итак… третьего?

– Третьего, – подтверждает Владимир. – Половину сразу. Остальное будет после проверки моими людьми.

– Отлично, – спокойно соглашаюсь я.

Все сделки с русскими всегда проходили гладко. Но, как говорил мой отец: «Никогда и никому не доверяй и ничему не удивляйся». Сербы и русские – заклятые враги на протяжении последних десяти лет. Не думаю, что они вообще понимают причины своих конфликтов, да и мне, честно говоря, просто наплевать. Если им так нравится убивать друг друга, пусть продолжают. Это только на пользу моему бизнесу. Улыбнувшись, я вдыхаю свежий морской воздух.

– Сербы полезли в наши дела, – говорит Брэд у меня за спиной. – Думаешь, они покушаются на нашу сферу влияния? – взволнованно добавляет он.

– Есть два надежных пути поставок в Майами. Либо через эту пристань, либо через Байрон-рич. Сейчас мы стоим в одном из этих мест, а за вторым ведем круглосуточное наблюдение. В этом городе без моего участия ничего не случится.

Глава 2

РОУЗ

Он кряхтит и пыхтит, пока неуклюже шлепает своим животом по моей заднице.

– Да, Перри! Господи, Перри! Да, еще, Перри! Глубже! Быстрее! – безостановочно восклицаю я.

Мои крики весьма убедительны, и со стороны может показаться, что я наслаждаюсь процессом. Но я ничего не чувствую. Даже не чувствую себя грязной. Я просто закрываю глаза и пытаюсь дистанцироваться от роскошного гостиничного номера и происходящего в данный момент. Я ненавижу все это, но стоит мне выйти из тьмы, и я мгновенно понимаю, что нахожусь с ним. С тем, кому принадлежу. Внутренний конфликт сводит меня с ума: я не какая-то наложница, ведь живу в роскоши, мне дарят подарки и обращаются как с богиней, но я все же пленница. Марионетка. Груша для битья. Рабыня его желаний. И даже иллюзия рая не может заставить меня перестать ненавидеть собственную жизнь, за исключением немногих ценных моментов. Моментов, когда меня не используют в качестве сексуального оружия, и он отвлекается на другие дела. Моментов, когда я могу насладиться мгновениями одиночества. Когда я могу просто посмотреть старенький сериал, почувствовать немного личной свободы в этом проклятом мире. Когда могу понежиться в ванне, поваляться в халате и поесть вредную пищу. Когда могу ослабить оковы и просто отключить мозг. Когда хотя бы временно могу побыть настоящей. Такие моменты – неимоверно редки и драгоценны. Именно ради них я и живу, именно их храню в дальних уголках подсознания – отдельно от извращенной части моего разума. Подальше от грязи. Но даже эти моменты омрачены тем, что они скоротечны. Просто передышки. Насмешка над настоящей мной. Но я – это я. Искалеченная, сломленная и угодившая в западню. Без тени надежды и намека на помощь.

Я тупо смотрю на изголовье кровати перед собой, а ритмичные шлепки его тела о мою задницу уже начинают раздражать.

Я прекрасно чувствую, когда он готов кончить. Он издает хрип, будто его вот-вот задушат, и по этому сигналу присоединяюсь я. А потом он падает мне на спину, вдавливая меня в матрас.

– Мне нужно в дамскую комнату, – намекаю я, чтобы он, тяжело дыша и обливаясь потом, перекатился на кровать.

Я иду в гостиничную ванную комнату, закрываю за собой дверь и включаю душ. У меня нет желания посмотреть на отражение обнаженной и беззащитной женщины, которой я сейчас являюсь.

– Уже чувствую себя намного лучше, – со смехом кричит он. Как же легко ему угодить! – Ты даришь мне изумительные оргазмы.

Я даю ему то, что не дает его высокомерная, идеальная и красивая жена.

– Как же мне повезло встретить тебя в том баре, Роуз!

Да, он должен был найти меня, но удача никакой роли не играет.

– И я рада, что у тебя это получилось.

Встав под душ, я пальцем рисую на влажном от пара стекле. Капельки влаги катятся вниз, создавая на нем эффект разбитого стекла. Теперь оно похоже на меня. Такое же разбитое.

– Надеюсь, ты знаешь, что ты для меня значишь, Роуз, – доносится его приглушенный голос.

Я улыбаюсь. Особенная. Да, он хочет, чтобы я тоже чувствовала себя особенной. И продолжала с ним трахаться. Однако я тут не ради того, чтобы почувствовать себя какой-то важной. Я – приманка. Я занимаю Перри, пока его жена отправилась в благотворительное турне, чтобы поддержать предвыборную кампанию мужа. Она всегда стильно одета. Носит красивые костюмы-двойки. Красивая. С идеальной улыбкой.

Вот она действительно особенная.

А я – пустое место.

Закончив мыться, я выхожу из душа и начинаю вытираться, но тут снова слышу голос Перри. Он говорит по телефону? Я тихонько подкрадываюсь к двери и прислушиваюсь.

– Мне нужно выбить для него эту пристань – или я покойник. Я не потяну свою кампанию без его кровавых денег! Неприятно об этом говорить, но я банкрот. Он нужен мне. – Перри садится на кровать и нервно вытирает вспотевшее лицо. Судя по его виду, он снова испытывает колоссальный стресс. – Не очень-то приятно получать деньги от Британца, но что ж поделать, раз я решил иметь дело именно с ним. Так! У меня есть шесть дней на то, чтобы передать ему Байрон-рич, либо придется возвращать пятнадцать миллионов. Но деньги уже потрачены. Да мне плевать. Посадите Джепсонов на рейс в Штаты, чтобы они поскорее подписали контракт.

Он заканчивает разговор, а я закрываю дверь и пытаюсь переварить полученную информацию. Британец? Пристань? Предвыборную кампанию Перри финансирует Дэнни Блэк? Я никогда не видела этого человека, да и никогда бы не захотела. О нем ходит дурная слава. Убийца. Убивает ради забавы. Наверное, сын Карло Блэка возглавил мафиозный клан, пока отец борется с какой-то болезнью. Меня уже сложно чем-то удивить, но такой уважаемый адвокат и обаятельный мужчина, как Перри Адамс в одной лодке с… Дэнни Блэком?

Услышав шаги Перри, я бросаюсь к зеркалу, поспешно хватаю зубную щетку и засовываю ее в рот. Дверь медленно открывается. Я наблюдаю за ним в отражении зеркала. Перри ослепительно улыбается, но не может скрыть волнение.

– Роуз, – произносит Перри, подходя ко мне и кладя подбородок мне на плечо. – Мне нужно идти.

Я надуваю губы, изображая глубочайшее разочарование. Этот роскошный номер полностью в моем распоряжении, пока не появляется он и не накидывается на меня, словно похотливое животное. Я безропотно выполняю все его желания, но никогда не могу остаться наедине с собой. Я не чувствую себя свободной.

– Когда же мы увидимся снова? – спрашиваю я, поскольку прекрасно знаю, что он ждет такой вопрос.

– Вернусь ближе к вечеру.

Я поджимаю губы.

– Отлично. Жду с нетерпением, – с этими словами я целую его в щеку.

Он выходит из ванной, и несколько секунд спустя я слышу щелчок входной двери. Сейчас идеальный шанс, чтобы воспользоваться одним из самых редких и драгоценных моментов. Набрать ванну. Заказать ужин прямо в номер. Пощелкать каналы и посмотреть какую-нибудь ерунду. Но…

Я сажусь за небольшой письменный стол и достаю камеру, которая все это время была спрятана за настольной лампой. А затем звоню одному человеку.

– Роуз? – раздается голос, от которого у меня пересыхает в горле.

– У меня есть еще одно видео.

– У нас их уже достаточно. Мне нужна информация. Ты с ним уже две недели, но ты записала только кучу видео, где он трахает тебя во всех мыслимых позах. Я не могу использовать эти видео, иначе он сразу все поймет. Сходи с ним куда-нибудь. В людное место.

– Он слишком осторожен. Он не станет так рисковать.

– Найди способ.

– Я могу… – Внезапный стук в дверь заставляет меня резко повернуться на стуле. – Думаю, он вернулся.

– Роуз, открой дверь. Я отправил доставку в номер.

Я смотрю в окно и тихонько выдыхаю, стараясь поскорее избавиться от панической атаки. Доставка в номер? Невероятно.

Этот человек никогда не заказывал мне еду в номер, ни разу с тех самых пор, когда полностью завладел мной. И вряд ли сейчас что-то изменилось. Я встаю, оборачиваю полотенце вокруг тела и иду открывать. За дверью меня ждет тележка с тарелками и серебряными столовыми приборами.

– Спасибо! – шепчу я парню, выполняющему специальную доставку в номер.

Смотрю ему прямо в глаза, пока он заносит кулак. Успеваю увернуться, поэтому удар приходится в спину. Легкие выталкивают воздух, и я, задыхаясь, корчусь от боли. Десять лет я нахожусь под властью человека на том конце телефонного провода. И все это время моими постоянными спутниками были синяки, порезы и боль. Сколько еще я выдержу? Физически? Психологически? Моя психика уже давно сломлена. Я думаю только о полной безнадежности моего положения.

Я возвращаюсь к телефону, смутно размышляя о том, что от меня, наверное, ждут какой-то неловкой благодарности.

– Подслушала его телефонный разговор, – сообщаю я. – Он говорил о Британце и каком-то причале. Его предвыборную кампанию финансирует Блэк.

– Вот это мне нравится, – мрачно говорит он. – Продолжай в том же духе.

Он заканчивает разговор, и его подручный сразу же уходит.

Я поднимаю крышку с подноса.

Там лежит фотография мальчика. Моего мальчика. Он катается на велосипеде в парке. Это награда за мою сговорчивость. Но потом я замечаю, что немного поодаль стоит мужчина в черном костюме. Он не один. И он не в безопасности. Безопасность моего сына – всего лишь иллюзия. Поэтому я должна продолжать подчиняться.

Разве нужно лишний раз об этом напоминать?

Я падаю на пол и обхватываю колени, пытаясь унять ноющую душевную боль.

Глава 3

ДЭННИ

Всю неделю собирался с силами, чтобы приступить к ознакомлению с завещанием. У меня по-прежнему нет сил, но на помощь пришла бутылочка скотча.

Гроб только дубовый, как и все двери в нашем особняке. На внутренней стороне крышки должна быть выгравирована эмблема семьи. После смерти его нужно повернуть лицом в сторону кабинета. Он хочет чувствовать себя как дома.

Он хочет, чтобы я лично нес гроб. Я, Брэд, Ринго и дядя Эрни. Мне отведено место впереди справа. Желает, чтобы я прочитал молитву к Господу. Дважды. В самом начале церемонии, и в самом конце. Я должен убедиться, что все повторят, вслед за мной оба раза, каждое слово молитвы. Если кто-то этого не сделает, то наглецу следует немедленно пустить пулю в лоб. Я слышу, как он говорит: «Никаких вторых шансов». Ублюдок. Господи, я скучаю по нему.

Очевидно, мне стоит заранее со всеми поговорить. Если дядя Эрни хоть раз ухмыльнется, мне придется всадить в него сразу две пули. Одну в его больное колено, другую в голову. И это забавно, ведь дядя Эрни уже знает содержание завещания.

Отец пожелал, чтобы я произнес небольшую речь. И распорядился, чтобы я пожертвовал собору ровно сто тысяч долларов. Если там появятся агенты спецслужб, мне следует пронзить их сердца церковными распятиями. Переворачиваю страницу и читаю дальше. Он пишет, чтобы его похоронили на древнем кладбище, а на могилу положили ровно сто белых лилий. Это меня веселит. Какой странный ублюдок! Это кладбище было закрыто пятьдесят лет назад.

Но читаю дальше и понимаю, что со священником уже договорились.

Все остается мне: вся империя и все активы.

И его мрачная репутация.

Это все принадлежит мне.

Мое увлекательное чтиво прерывает появление Брэда.

– Неделя прошла, – сообщает он.

Кажется, Брэд уже готов к новым убийствам. Моя правая рука стоит на ступеньку пониже в нашей звериной иерархии. Теперь он единственный в мире человек, которому я еще могу доверять. Этот парень – настоящий кремень, рядом со мной с самого первого дня. Он мой последний оставшийся в живых родственник, а именно – двоюродный брат, сын умершей сестры отца. Даже в детстве, когда мы еще не знали значение слова «верность», он был моим самым преданным другом. Он взял всю вину на себя, когда я поколотил какого-то пацана на пять лет старше, потому что прекрасно понимал, что копы ни за что не отпустят сына самого Карло Блэка. Да, он отличный друг.

– На самом деле, – говорю я, глядя на часы, – у него осталась минута.

– Не думаю, что Перри за минуту сможет вернуться из Вегаса в Майами.

Брэд передает мне пачку фотографий. На одной из них я вижу нашего продажного идиота, играющего в покер. Он позабыл обещание, данное хладнокровному убийце? На столе у Перри лежит внушительная стопка фишек.

– Вижу, что он хорошо проводит время, – замечаю я, откладывая фотографии в сторону.

– Он не отвечает на мои звонки. – Брэд пополняет список непростительных ошибок Пэрри Адамса. – Что он задумал?

– Даже не знаю, – протягиваю я, раздумывая над глупостью столь необдуманного шага. Он из кожи вон лез, чтобы договориться со мной о Байрон-рич и получить деньги на свою кампанию, – и вдруг решил слиться?

– Нам нужна эта пристань, – напоминает Брэд. – Нам нужно выйти на Джепсонов.

– Без адвоката мы не сможем купить землю. И я все еще хочу, чтобы Адамс победил на выборах. Этот урод должен мне пятнадцать миллионов, но пока ничего не дал взамен, если не считать желание прикончить его. – Я едва удерживаюсь от того, чтобы ударить кулаком по столу. Но мне нельзя демонстрировать мои настоящие эмоции. Снова взглянув на фото, я спрашиваю: – Когда их сделали?

– Пару часов назад. Он все еще там. Служба безопасности казино подтвердила.

Я встаю и поправляю пиджак.

– Готовь самолет.

Глава 4

РОУЗ

Платье не в моем вкусе, но ему нравится. Короткое. Обтягивающее. Без бретелек. Его жена не носит такие платья. Или не может.

Мне некомфортно из-за того, что это платье слишком короткое для моего роста. Но я здесь не для того, чтобы хорошо себя чувствовать. Я просто должна быть рядом. В этом ярко-красном платье. Ненавижу. Платье будто кричит: «Шлюха!» Но это я и есть.

Тем не менее, мне идет огненно-красный цвет. Я буду думать об этом, поскольку мне хочется принять хоть что-то в своей жизни, находящейся вне рамок моего контроля. Я бы и сама выбрала точно такой же цвет. Кажется, он создан специально под мой загар и оттенок волос. Вполне возможно, что так и есть. Перри Адамс обожает тратить на меня деньги. Но они мне не нужны. Я не хочу ни его подарки, ни его внимание, ни его потное тело. Я уйду от него сразу после того, как Нокс останется доволен полученной информацией. Во всяком случае, окажусь подальше от Перри Адамса. Даже не знаю, кто станет моей следующей целью. После переезда в Штаты Нокс получил поистине безграничные возможности.

– Роуз, ты выглядишь просто великолепно.

Я смотрю в зеркало и улыбаюсь, поправляя бриллиант в ухе.

– Спасибо.

Присаживаюсь на туалетный столик в номере казино-отеля «Ария». Перри одет в строгий костюм темно-синего цвета. Он почему-то считает его счастливым.

Перри подходит ко мне, и я успеваю возвести невидимую защиту до того, как он дотронется до моего плеча.

– Я так переживал из-за того, что ты останешься одна, пока я буду заниматься своими делами.

Перри Адамс вовсе не глупый человек. Он настоял, чтобы я поехала с ним в Вегас, где он будет играть в азартные игры и общаться с другими политиками. Однако нас не должны увидеть за пределами этого номера. Перри хочет, чтобы я просто была где-то рядом. Он хочет трахнуть меня в любой удобный момент, когда ему захочется почувствовать себя более сильным. В течение дня он будет вести разговоры о политике, а по вечерам заниматься своей предвыборной кампанией. Он собственник, поэтому не хочет, чтобы я оставалась в Майами без присмотра. Там я могу встретить кого-то помоложе, кто больше подходит двадцатипятилетней девушке. Какого-нибудь холостяка. Это нелепая и забавная мысль. Вряд ли я могу думать о самостоятельных поисках нового мужчины, пока к моим ногам привязаны тяжелые тюремные цепи. Я уже давно смирилась. Цель моей жизни – красиво выглядеть. Исполнять просьбы и приказы, поскольку у меня нет другого выбора. Я просто должна выжить. Моя жизнь не принадлежит мне, но я все еще дышу. И мой сын пока в относительной безопасности.

– Я люблю тебя, – шепчет Перри, целуя мою шею. – Я и понятия не имел, что ты мне настолько нужна, пока не встретился с тобой пару недель назад. И все это ненавижу. Я же… я не могу быть с тобой по-настоящему, ты же меня понимаешь, Роуз?

– Понимаю. – Я закрываю глаза, пока он засасывает и покрывает влажными поцелуями мое горло. – Ты можешь опоздать на игру.

Есть одна важная штука, которую мне удалось о нем узнать: он очень пунктуальный человек. И у него осталось десять минут, чтобы успеть выйти в игровой зал.

– Мне нравится, что ты хорошо меня знаешь.

«Потому что это моя работа, узнать о тебе как можно больше», – думаю я, но вслух отвечаю:

– Да, конечно.

И пытаюсь изобразить улыбку. Для влюбленного мужчины он слишком невнимательный. Он не понимает, что все мои улыбки фальшивые. Что я имитирую бурные оргазмы. И он никогда не догадается, что вся моя жизнь – полная выдумка. Я просто перекати-поле, управляемое невидимым ветром. Мощной невидимой силой. Самим дьяволом.

– Когда будешь готова, Терренс проводит тебя вниз, – говорит Перри, продолжая целовать меня. – Только не ходи по лестнице.

Он касается синяка у меня на спине.

– Я такая неуклюжая, – с улыбкой говорю я. – Ничего страшного.

– Ты сильно ударилась. Всю неделю ходишь с синяками.

Перри еще раз целует меня, а потом достает телефон и направляется к выходу из шикарного номера.

– У нас новый инвестор, – говорит он с кем-то по телефону, возбуждая мой интерес к этой беседе. Неужели? – Они дадут мне тонну налички, чтобы я расплатился с Блэком. Этот Британец может катиться к черту.

У Перри появился новый покровитель? Я оглядываюсь в поисках своего телефона, чтобы сообщить эту важную новость, но Терренс кашляет, привлекая мое внимание, а затем указывает на туфли. «Ладно, позвоню потом», – думаю я.

С туфлями на таком каблуке мой рост приближается к шести футам. Похоже, что Перри любит играть с огнем. Неужели Дэнни Блэк может идти к черту?

Мы спускаемся в игровой зал, где меня ведут в бар и вручают там бокал дорогого шампанского. Я вижу Перри за столом для блэкджека в компании каких-то мужчин, наверное, политиков. Он широко улыбается, наслаждаясь хлопками по спине и ободряющими словами. Предвыборная кампания имела огромный успех, поэтому уже ходят слухи, что на выборах в Майами победит Перри Адамс. Но если Блэк выставлен на мороз, то кто теперь будет финансировать его политические дела?

– Не уходи отсюда. Он хочет тебя видеть, – шепчет Терренс.

Он не злится на меня, но и не проявляет особого дружелюбия. Мы не нравимся друг другу. Удивительно, что помощники боссов, знающие все их интрижки, источником всех бед всегда считают именно любовницу. Никто и никогда не ставит под сомнение наличие у мужчин самоконтроля или их уважение к брачным клятвам.

Терренс растворяется в толпе, оставляя меня в полном одиночестве. Теперь я могу пройтись и немного осмотреться. Возможно, получится увидеть что-то интересное. Меня не интересуют красивые виды, и к тому же на публике мне нужно быть предельно осторожной, чтобы случайно не разозлить Перри. И нельзя слишком близко подходить к нему, ведь это может поставить под удар его борьбу за власть. Тем не менее я могу побродить на заднем плане и понаблюдать. Мне нужны новые зацепки. Я уже знаю, что у Перри появился новый денежный мешок, но мне нужно что-то еще. Я уже хочу убраться из его жизни. Господи, долго ли еще Нокс будет приказывать изображать восторженную любовницу Адамса? Перри мне совсем не нравится. Я уже отправила Ноксу все имеющиеся фото и видео, а также рассказала все, что успела услышать.

Я медленно продвигаюсь к столу Перри, но Терренс преграждает мне путь.

– Не подходи слишком близко, – напоминает он.

Вздохнув, я окидываю взглядом помещение. Здесь очень шумно. Громко. Много людей. Зал казино похож на оживленный рынок.

И вдруг что-то происходит.

Слышен приглушенный стук упавшей фишки.

Как будто кто-то поставил жизнь на паузу.

Все замолкают. Все замирают. Все смотрят в одну сторону.

Все заметно напрягаются.

Нахмурившись, я пытаюсь найти источник их беспокойства. И нахожу его.

Я нервно сглатываю слюну, рассматривая высокую фигуру в строгом костюме, окруженную четырьмя громилами. Чувствуется запах смерти. Зловещая аура – последнее предупреждение. Толпа расступается, чтобы пропустить человека с проницательными и холодными голубыми глазами. Как будто перед ним расступилось море. Как будто это второе пришествие. И его лицо…

– Вот дерьмо, – шепчет Терренс, отвлекая меня от разглядывания этого красавца. Он достает свой телефон и поспешно набирает номер. – Британец пришел.

Британец? Мой взгляд возвращается к мужчине, появление которого вызвало столь необычную реакцию. Это и есть Смертоносный ангел? Дэнни Блэк? Полагаю, поняв, кто передо мной, я должна делать то же, что и все остальные присутствующие. Дрожать от страха. Но мне не страшно. Много времени прошло с той поры, когда я совершенно перестала бояться, и если этот человек не может заставить меня трястись, то уже ничего не сможет меня напугать. Я слышала много рассказов о Дэнни Блэке. Влиятельный. Сильный. Безжалостный и жестокий делец.

Но никто не говорил, что он очень красивый.

Я опускаю взгляд на мой бокал и замечаю, что шампанское льется на пол. Но это не из-за страха. Безусловно, в его присутствии я должна дрожать, как и все остальные, но… я восхищена. И дрожу по совсем другой причине.

Прерывисто дыша, я смотрю на него, пока он приближается к Перри. Мой любовник боится больше всех.

Британец останавливается, одну руку держит в кармане, а второй тянется к мужчине, с которым я трахаюсь. Перри похож на кролика, внезапно оказавшегося в свете автомобильных фар. «Ну что, Дэнни Блэк может катиться к черту?» – с усмешкой думаю я. Терренс отвлекся, а я, пользуясь возможностью, подхожу поближе. О чем они будут говорить? Господи, если у меня получится добыть для Нокса что-то важное, то я, наверное, получу нечто большее, чем просто фото моего сына.

– Вот это сюрприз, – бормочет Перри, пожимая протянутую руку.

– Приятный сюрприз? – Британец крутой. Даже слишком. От его крутости веет опасностью.

– Разумеется…

Перри отводит его в сторону, и они что-то обсуждают. Адамс выглядит напуганным, а вот Британец держится совершенно невозмутимо. Я достаточно общалась с такими людьми, чтобы прекрасно понимать происходящее. Сейчас я вижу человека, который боится за свою жизнь, и человека, который без раздумий может ее отнять. Я подкрадываюсь ближе.

– Я начинаю терять терпение, – чеканит каждое слово Блэк.

Перри бледнеет.

– Боюсь, я больше не могу вести с тобой дела, – заявляет Адамс, стараясь, чтобы его слова звучали уверенно. – Теперь я должен действовать законными путями. У меня нет выбора. Я верну все до последнего цента.

Блэк мгновенно протягивает руку вперед.

– Нет, нет, – отвечает Перри, слегка отталкивая руку Блэка. – Не здесь. Не сейчас.

– А я хочу сейчас.

– У меня в кармане нет пятнадцати миллионов…

– Думаю, ты меня не расслышал, – с этими словами Блэк наклоняется к лицу Перри. – Я хочу мои деньги прямо сейчас.

– Я… я не… у меня их нет с собой. Они не здесь.

Британец задумчиво кивает, что-то обдумывая. Блэк выпрямляется во весь свой устрашающий рост. Мне кажется, что сейчас он прикидывает, на сколько кусков порезать Адамса.

– Тогда давай сыграем.

– Что? – испуганно спрашивает Перри.

Блэк жестом указывает на стол, и я замечаю, что его люди ухмыляются.

– Мы поиграем. – Блэк подталкивает Перри идти впереди. – Старая добрая игра. Если ты выиграешь, твой долг будет списан. И мы больше не будем иметь общих дел. А если выиграю я…

Блэк наклоняется и что-то шепчет Перри в ухо. Мой любовник бледнеет еще сильнее. Если он проиграет, его ждет смерть.

– Но ты же хреново играешь, – бормочет Перри.

На его лице читается самый настоящий страх. Чистый, неприкрытый страх. И если бы я не видела это собственными глазами, я бы не поверила, что у Перри может быть такой дикий взгляд. Он успешный юрист и без проблем управляется с подчиненными. Всегда слишком самоуверенный. Но не сейчас.

– Тогда тебе не стоит волноваться, – отвечает Блэк, присаживаясь за игорный стол.

Перри спотыкается, следуя к столу, а вокруг них уже собирается любопытная толпа. Я подхожу вместе с ними, используя собравшихся в качестве отвлекающего прикрытия. У них сейчас есть дела поважнее, чем высматривать в толпе какую-то шлюшку. Перри замечает меня, но вместо того, чтобы дать сигнал отойти подальше, он мне улыбается. Улыбка из разряда «у меня все под контролем, ты только не волнуйся».

Но я не волнуюсь. Я очарована.

Подходит крупье казино, необычайно внимательный и приветливый по отношению к Дэнни Блэку и его людям. Что-то мне подсказывает, что это не из-за стоящей на кону огромной суммы денег.

Я обхожу стол, чтобы получше рассмотреть Дэнни Блэка. На лбу проступают глубокие морщины. Шрам, идущий от верхней губы до глаза. Проницательный и пронзительный взгляд.

Необычайно завораживающий.

Он самый потрясающе опасный мужчина, которого я когда-либо встречала.

Будто почувствовав, как его кто-то рассматривает, он поднимает взгляд. Я невольно отступаю, когда наши взгляды пересекаются. Кажется, мое мертвое тело оживает. А потом Терренс сильно дергает меня за руку, едва не вывихнув сустав.

– Я же сказал тебе держаться подальше, – шипит он, но мы оба знаем, что сейчас он не сможет незаметно оттащить меня в сторону.

Поэтому он оставляет меня, чтобы подойти поближе к Перри. Я улыбаюсь, думая о панике, вызванной появлением Дэнни Блэка.

Я снова смотрю на стол. Блэк продолжает наблюдать за мной, его взгляд блуждает по моему лицу. Он играется с фишкой, перекатывая ее между средним и указательным пальцами. Меня бросает в жар. Я выдыхаю, когда его спокойное лицо отворачивается, а рука тянется за картами. Его взгляд произвел на меня странное впечатление. Вряд ли его глаза можно назвать добрыми. Нет, у него по-настоящему леденящий взгляд. Глаза убийцы.

Я присаживаюсь на ближайший стул, наблюдая за начавшейся игрой. Пэрри нервно посматривает на Блэка. Он пытается пошутить, чтобы растопить хладнокровное сердце. Но шутки не работают. Дэнни Блэк с угрожающим молчанием рассматривает свои карты.

На протяжении всей игры Блэк сохраняет серьезное выражение лица, а Перри наоборот – с каждой разыгрываемой рукой становится все более обеспокоенным. Каждый раз, когда крупье подталкивает фишки Британца к Перри, у него на лбу выступает пот. Толпа напряженно наблюдает за игрой, но, когда вскрывают карты, все вздыхают и ахают. Блэк проигрывает, и собравшиеся взволнованно шепчутся, но тот невозмутимо попивает свой напиток, а Перри облегченно смахивает пот со лба.

Мне все труднее отвести от Британца взгляд. Я просто не могу.

Когда игра заканчивается, Блэк встает и спокойно забирает напиток, по-видимому, его ни капли не смущает гора фишек, переместившаяся на противоположную сторону стола. Толпа расходится, а Перри вскакивает и бежит к Блэку. Победитель не выглядит радостным или довольным, хотя он все еще жив.

– Это все? Мы в расчете? – спрашивает Перри.

Я заинтригована. Блэк останавливается, допивает напиток, а затем поворачивается к Пэрри.

– В расчете? – переспрашивает Блэк.

Пэрри оглядывается на стол.

– Я же выиграл…

– Да, ты выиграл. Я же хреново играю в покер. – Британец подходит вплотную к Пэрри. – А ты подумал, что сможешь вот так просто улизнуть от меня? Без последствий? – Блэк чеканит каждое слово. – Ты все еще должен мне пятнадцать миллионов, Перри.

Каждое слово, произнесенное с британским акцентом, заставляет меня содрогаться. Слова звучат зловеще. В его устах угрозы звучат настолько надежно, что не стоит сомневаться в их исполнении.

– Я проиграл десять. И эта десятка только что превратилась в двадцатку. – Блэк указывает на стол с фишками. – Будем называть это платой за неудобства. Знаешь ли, чертовски неудобно лететь в Вегас, чтобы напомнить тебе о взятых тобой обязательствах. – В глазах Блэка мелькает опасный огонек. – Теперь ты должен мне тридцать пять миллионов. У тебя есть тридцать пять миллионов?

Глаза Перри округляются.

– Нет. Господи, нет!

– Я так и думал. – Блэк берет с подноса еще один напиток. – Перри, мне нужна эта чертова пристань. И от меня, пока я не отпущу его лично, никто не посмеет уйти.

Перри на мгновение закрывает глаза, пытаясь обдумать новые обстоятельства своего положения. О чем он только думал, связавшись с Дэнни Блэком? Адамс – умный юрист. Видимо, он был таким.

– Пристань. – Он громко сглатывает. – Она будет твоей. Пожалуйста, дай мне время.

Британец зловеще улыбается.

– Конечно, я дам тебе дополнительное время.

Блэк делает очередной глоток, а Перри наконец-то с облегчением выдыхает. Даже не знаю почему. Даже я понимаю, что тут есть какой-то подвох.

– Спасибо.

Перри глупо улыбается, а мне хочется на него накричать. Потому что он действительно чертов идиот. Британец хлопает Перри по плечу.

– Без проблем, приятель.

Блэк переключает внимание на меня, и теперь его смертоносный взгляд скользит по моему телу. Он спокойно оценивает меня, а мои внутренности дрожат от страха. Его жестокие глаза одновременно пугают меня и возбуждают. От того, как он смотрит на меня, я чувствую себя полностью обнаженной.

– Эта девушка, – говорит Блэк с заметным акцентом. – Кто она такая?

Я с такой силой сжимаю бокал в руке, что он вот-вот может треснуть. Перри озадаченно смотрит на меня.

– Она? – спрашивает Адамс таким тоном, будто видит меня впервые в жизни. – Никогда не видел ее раньше.

– Тогда ты не будешь возражать, если я ее заберу.

Блэк не сводит с меня холодный взгляд, растворяющий ткань моего платья и достигающий кожи. Но телу совсем не холодно. Оно пылает.

Британец направляется ко мне. Разум требует, чтобы я отступила, но ноги не слушаются. Я стою неподвижно, словно парализованная его взглядом.

Он останавливается напротив меня, практически уткнувшись в мою грудь. Мне по-прежнему жутко. Вряд ли мои ощущения можно считать настоящим страхом, это скорее трепет перед опасным, но красивым убийцей. Я замечаю небольшую складку в уголке его рта, где заканчивается шрам. У него зловещие губы. Губы, приговорившие к смерти тысячи. И я представляю, как он целует ими женщину до тех пор, пока она не умрет от переполняющего ее наслаждения.

Я поднимаю взгляд, и Блэк усмехается. Он прочитал меня. Понял, что понравился мне. Раздраженная раскрытием своих карт, я стискиваю зубы.

Итак, он хочет забрать меня? Зачем? Я просто тихонько стояла рядом. Я не давала намеков, что состою в каких-то отношениях с Перри. И чем я могу быть полезна Блэку? Или…

Я перевожу взгляд на сердитого Терренса. Это все из-за него. Когда он схватил меня, Блэк это заметил, и проанализировал его действия. Вот тупой идиот. Но я не могу уйти. Ставка больше, чем моя собственная жизнь. Однако ни один здравомыслящий человек не станет отказывать Дэнни Блэку.

Продолжая смотреть, Блэк грубо хватает меня за запястье. Догадываюсь, что у меня будет синяк, но я уже привыкла терпеть такую боль. Я даже не вздрагиваю. Не показываю ему, что мне хоть капельку больно. Судя по ехидной ухмылке на очаровательных губах, Блэка позабавило отсутствие ожидаемой реакции.

– Давай, пошли, – с этими словами он потащил меня.

Внезапно перед нами оказываются Перри и все четверо парней Блэка. Они важно упирают руки в бока, но я знаю, что под их дорогими пиджаками спрятано оружие.

Британец наклоняет голову.

– Так ты ее знаешь?

– Знаю, – шепчет Перри, оглядываясь по сторонам. – Да, я ее знаю.

Блэк наклоняется, приближая свое лицо к лицу Перри.

– Пристань. А пока у меня будет время узнать ее получше.

Один из парней Блэка убирает Перри с нашего пути, и Блэк тащит меня дальше. Он немного ослабил хватку, но продолжает крепко держать меня за руку. Окруженные со всех сторон его людьми, мы добираемся до лифтов. Я даже не думаю сопротивляться. И не знаю почему. Возможно, горький жизненный опыт научил меня не бороться с силами, которые невозможно одолеть. Дэнни Блэка определенно можно считать такой силой. Он – сила, которая никому не подвластна.

Мы заходим в лифт, и Блэк берет меня за руку. Я с удивлением смотрю на наши руки, а потом на его лицо. Ледяные глаза Блэка пробивают мою несокрушимую защиту.

– Ты даже не сопротивляешься? – спрашивает он.

Блэк впервые обратился напрямую ко мне, но его британский акцент никак не помогает унять трепет в моей груди. Наверное, я больна. Возможно. Моя разрушенная жизнь – единственный ответ, почему я нахожу этого монстра привлекательным. И поэтому чертовски сильно злюсь на саму себя. Я всегда усердно старалась, чтобы охмурять и соблазнять мужчин, а теперь усердно делаю все возможное, чтобы заставить мужчину поверить, будто он мне не интересен. Вот же чертова ирония.

Я смотрю в спину одного из людей Блэка, пока лифт поднимает нас на самый верхний этаж отеля. Это тщательно спланированная операция, и каждый точно знает свою роль. Знают все, кроме меня. Что мне вообще делать?

Как только мы попадаем в апартаменты на верхнем этаже, его люди уходят, оставляя меня наедине с Блэком. Он идет к мини-бару, и я слышу звон кубиков льда. Гипнотический звук льда и скотча. Блэк наконец-то поворачивается ко мне. Он дьявольски красивый: бледно-голубые глаза контрастируют с черными волосами, на лице ровная темная щетина, а шрам эстетично выделяется на фоне загорелой кожи. Его глаза кажутся безжизненными. Холодными и мертвыми. Но за этой отстраненностью я чувствую тепло. Холодное пламя.

Продолжая смотреть мне в глаза, он медленно идет ко мне. Блэк отпивает свой напиток, и это заставляет меня отвести взгляд от его красивого кадыка. Краем глаза продолжаю следить за тем, как он поигрывает кубиком льда в стакане. Горячее и холодное. Лед и пламя. Полные противоположности гармонично слились в одном человеке. Он – огонь. Он – лед.

– Ты мне кого-то напоминаешь, – произносит он низким проникновенным голосом.

– Кого?

Он стремительно бьет меня по щеке, его движение рукой настолько быстрое, что я даже не успеваю уклониться от пощечины. У меня начинает кружиться голова, и впервые за долгое время я чувствую физическую боль. Но я не кричу. Даже не вздрагиваю и не хватаюсь за пылающую щеку. Просто смотрю на него снизу вверх. Блэк улыбается. И это искренняя улыбка. Вряд ли можно предположить, что на таком суровом лице может появиться такая улыбка. Что-то мне подсказывает, что не все люди могут так улыбаться.

Блэк задумчиво кивает, делая очередной глоток алкоголя.

– Ударь меня, – властно приказывает он. Только сумасшедший осмелится ослушаться приказа, озвученного в повелительной манере.

Возможно, что я действительно сошла с ума. Или уже окончательно сломлена. Я отрицательно качаю головой.

– Ударь меня, – настойчивым шепотом повторяет Блэк, и этот приказ звучит уже весьма эротично.

– Зачем? – спрашиваю я, закрыв глаза.

Я ощущаю его дыхание, и каждый его выдох, кажется, проникает прямиком в мой разум. Мои чувства обострены до предела. Пытаюсь сохранить остатки самообладания. Господи, сейчас я чувствую себя по-настоящему живой, хотя, учитывая ситуацию, это все какое-то наваждение. У этого человека прямо на лице написано, что он – жестокий убийца.

Отстранившись, он нежно проводит кончиком пальца по моей пылающей щеке, словно прокладывая тропинку в бушующем пламени.

– Потому что я сказал. – Блэк делает шаг назад, предоставляя мне пространство для сильного замаха. – Давай.

Мне кажется, он совсем не шутит. Я не думаю, что он изобьет меня, если я выполню его просьбу. Он испытывает меня. И я решаюсь. Я размахиваюсь и бью его, откинув все мысли о возможной последующей расправе. Мое движение быстрое, точное и жесткое. И в этот момент я чувствую, как с моих плеч падает тяжелейший груз. Кажется, Блэк догадывался, что мне нужно выпустить пар.

Моя ладонь с оглушительным хлопком касается его кожи. Странно, но ему… совсем не больно. Он едва ли сдвинулся даже на миллиметр. И у него аналогичная реакция на удар, а именно – полное ее отсутствие.

Опустив руку, я просто смотрю на него, пока он допивает остатки скотча.

– Прямо как тот, кого я когда-то знал, – шепчет он.

Я немного озадачена. Но я делаю то, что у меня отлично получается – скрываю истинные эмоции. А вот мое любопытство невозможно сдержать.

– Зачем тебе эта пристань?

– Это не твое дело.

– Раз уж ты взял меня в качестве залога, то я имею право знать.

Я и понятия не имею, откуда у меня взялась такая смелость. Я будто стала адвокатом дьявола.

В его глазах вспыхивает огонь, похожий на языки адского пламени. Возможно, мне не показалось.

– Я не рассказываю про дела своим шлюхам.

Едва удерживаюсь от возмущенного вскрика.

– Ты еще не трахался со мной, – напоминаю я, но мои слова вызывают у него улыбку. Вероятно, он заметил, что я не стала спорить по поводу термина.

Да, так и есть. Шлюха.

– Хочешь это исправить? – интересуется он.

– Нет.

– Врешь.

За долю секунды он хватает меня за горло и прижимает к стене, и его соблазнительные губы почти касаются моих. Мне приходится собрать остатки воли в кулак, чтобы не поддаться искушению попробовать их на вкус. Он почти нежно держит меня за шею, позволяя мне спокойно дышать.

Но я не могу.

Блэк подается вперед, прижимаясь бедрами, чтобы я в полной мере могла оценить его стояк.

– Что почувствует Перри, если я засуну мой член в твою сладкую киску?

Черт.

Твердый. И пульсирует.

Мне требуется несколько секунд, чтобы понять суть вопроса. Что почувствует Перри? Опустошение. Он думает, что я всецело принадлежу только ему одному. Но это неправда. И я ни в коем случае не могу принадлежать Дэнни Блэку. И мне совершенно плевать, насколько сильно он меня возбуждает. Он грубый. Жестокий. Меня никогда не возбуждали мужчины. Никогда в жизни я не хотела, чтобы мной овладел мужчина. Это всегда происходило только по необходимости, потому что меня заставляли этим заниматься. Но сейчас… все совсем иначе. Мне впервые стоит начать опасаться мужчину. Сейчас я очень сильно боюсь за моего сына. Я должна выжить, чтобы спасти его. И у меня все получится.

Я бессознательно реагирую на Блэка. Дело не во внешних проявлениях, которые он может легко заметить, а в том, что я чувствую. Я не могу понять свои чувства, а что еще хуже – не знаю, что с ними делать. Я пыталась скрывать их, но думаю, что он прекрасно заметил, как жадно я сглотнула, когда он схватил меня за горло.

В конце концов, он отходит назад, давая мне немного личного пространства. Блэк странно улыбается, а потом разворачивается и уходит. Я удивлена, что он, учитывая обстоятельства, просто взял и ушел. Он обездвижил меня. Между нами проскочила…

Нет!

Задумчиво осматриваю комнату. И что мне теперь делать? Ответ сразу приходит в голову. Я ищу в сумочке телефон, чтобы позвонить Ноксу и сообщить информацию: у Перри точно появился новый спонсор, а еще он должен кучу денег Блэку, если у него не получится добыть для него пристань.

Я нахожу контакт «Мама», но не успеваю нажать на кнопку вызова, поскольку кто-то выхватывает телефон. Я поднимаю взгляд и вижу перед собой Блэка, который внимательно смотрит на экран. Мое сердце бешено стучит.

– Мама? – спрашивает он. – Она будет о тебе волноваться?

– Нет, – честно признаюсь я.

Блэк несколько секунд копается в телефоне, постоянно поглядывая на меня. Я остаюсь невозмутимой. Даже не волнуюсь. Он все равно ничего не найдет. Блэк убирает телефон в карман, и вот тут я уже начинаю паниковать.

– Ты забрал мой телефон? – Дерьмо! Нет, так нельзя. – Теперь я твоя пленница?

Он настолько близко наклоняется ко мне, что я чувствую его дыхание, а мое сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Я невольно отстраняюсь, но Блэк снова приближается.

– Нет, – шепчу я.

Блэк немедленно останавливается, глядя на меня. Я не знаю, что означает такой взгляд. Затем он разворачивается и отходит, а я облегченно выдыхаю.

– Давай считать тебя моей гостьей. – Блэк открывает дверь и выходит. – Лучше звучит.

Я падаю на кровать.

Черт. Что вообще происходит?

Глава 5

ДЭННИ

Черт, это вообще не по плану. Никаких вторых шансов! А решение забрать его любовницу – это и есть второй шанс. Всему виной горе недавней утраты. И тот факт, что мне по-прежнему нужны причал и победа Адамса на выборах. Господи, у Адамса были высочайшие шансы отправиться на тот свет, но мне нужна эта пристань.

Я присаживаюсь в кресло, пытаясь сосредоточиться на делах, а не на своей гостье. Я даже не знаю ее имени. Когда я сел за карточный стол, сразу же почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Нет ничего необычного в том, что на меня кто-то смотрит, но в этом взгляде я не почувствовал страха. Моя кожа будто пылала. Я почувствовал что-то другое, но только не ставший уже привычным страх другого человека. Кажется, эти глаза были очарованы мной. Когда я поднял голову, то оказался заворожен ее взглядом.

И обладательницей такого взгляда.

– Думай о бизнесе, – шепчу я самому себе.

Перри Адамс пытается ускользнуть от меня, и мне что-то подсказывает, что это вовсе не из-за желания стать честным человеком. И этот тупорылый урод думал, что я позволю ему уйти? Мне нужно было пристрелить его за тем карточным столом. Возможно, я прикончил бы его, но мое внимание отвлекла она.

Она.

Грациозные и плавные движения. Элегантная походка. Непринужденная. Женственная. Она выглядела максимально женственно. Казалось, что она в любой момент может взлететь, но ее явно что-то удерживает на земле. Ее спокойное лицо показалось мне идеалом строгой красоты, и я на мгновение позабыл об окружающем мире, пока внимательно рассматривал приятные черты лица. Мне пришлось приложить огромные усилия, чтобы вернуться к реальности и взглянуть на карты. А потом человек Перри грубо схватил ее за руку, но она даже не шелохнулась. Я видел, как его пальцы вонзились в ее нежную кожу. Она даже не вздрогнула. Она не возмутилась и не запаниковала.

Все ее внимание было приковано только ко мне. Я уже знал исход игры, поэтому заранее продумал основной план действий. Я решил надавить на жену Перри. Отправил моих ребят, чтобы они прервали ее благотворительную акцию в Камбодже. Думал, это поможет вправить мозги ее тупому мужу. Но все изменилось в ту секунду, когда я заметил, как именно Перри смотрит на эту девушку. Он однозначно влюблен в другую женщину. Их чувства нельзя назвать взаимными, поскольку она даже не отреагировала на слова Перри. Снежная королева. В любом случае, она мне еще пригодится. Станет моей пешкой. Средством исполнения моих желаний.

Я делаю перерыв на очередной глоток алкоголя.

Дверь на террасу открывается, и в дверном проеме появляется Брэд. Он присаживается рядом со мной и предлагает закурить.

– Рискну получить пулю, но какого хрена?

Эти слова заставляют меня улыбнуться, ведь Брэд единственный в мире человек, которого я не смогу просто взять и пристрелить.

– Нам нужен этот причал. И я хочу, чтобы этот идиот оказался у власти.

– А девка? Ты же знаешь правила, Дэнни. Мы должны избегать того, что затуманивает наш разум. Наркота и красивые девки негативно влияют на принимаемые решения.

– Только в том случае, если возникает привязанность или зависимость…

Брэд кидает на меня красноречивый взгляд.

– Какой у нас план? – спрашивает он.

– Нам нужно следить за Адамсом. Если кто-то взял у меня деньги, он не может просто так выйти из игры, заявив, что вдруг решил стать честным.

Я прикуриваю сигарету и делаю глубокую затяжку, а затем выпускаю облако дыма. Черт, мне нужно бросать курить. Уже слышу в голове голос Папаши, предупреждающий меня о том, что курение убивает.

– Следите за ним здесь. Следом за ним вернемся в Майами. Нам нужно подготовиться к передаче груза на следующей неделе.

Брэд согласно кивает, глядя на сигарету в руке.

– Расслабься, – подсказываю я, словно услышав лавину его мыслей.

– Дэнни, прошло уже больше недели, – задумчиво произносит он. – Священник спрашивает про организацию похорон.

Священник. Служитель Господа. Человек, чтущий все семь заповедей. А мы – грешники и никакие не святые. Отец не был религиозен. Я уже успел подумать о том, что его просьбы по организации похорон были своеобразной прощальной шуткой, но потом вспомнил, что отец на протяжении многих лет жертвовал деньги церкви. Наверное, он все же надеялся на искупление.

– Все пожелания отца изложены в завещании. Я отправлю бумаги отцу Макмахону.

Брэд одобрительно кивает.

– Дэнни, отоспись как следует. Ты хреново выглядишь.

Сон. Что это такое? Последние шесть месяцев я проводил ночи вместе с больным отцом. Его уже нет рядом, но я по-прежнему не сплю. Тянущая боль в мертвом сердце не дает мне заснуть. Этот чертов ублюдок – единственный человек в мире, заставлявший меня хоть что-то чувствовать этой жизненно важной мышцей. Сердце продолжает непрерывно стучать. Все по-прежнему. Но теперь я ничего не чувствую.

Мои мысли снова возвращаются к ней. Когда я прижал девушку к стене, с моим сердцем случилось нечто странное.

Делаю глубокую затяжку, наблюдая за тлеющим огоньком на кончике сигареты. Янтарные отблески огня кажутся мне единственным цветом в моем черно-белом мире. И тут я вспоминаю о красном платье. Оно чудесно смотрелось на ее загорелом теле. Темные волосы красиво переливались в огнях игрового зала. Губы похожи на бутоны роз. Скульптурные скулы. Но ее глаза? Ее темно-синие глаза показались мне безжизненными. Действия одного из парней Перри только подтверждают мои догадки. Даже если бы я хорошо играл в карты, она бы отвлекала меня. И все же я сказал ей правду. Я когда-то знал похожего на нее человека.

Я говорил о себе.

Достав из кармана ее телефон, я активирую экран. Нет ни картинки, ни фотографии. Только стандартная заставка производителя и заводские настройки. Разве кто-то может устоять перед соблазном немного персонализировать свой телефон? Каждый ставит фоновой картинкой фото ребенка, возлюбленного или матери. Но только не она.

И не я.

На экране появляется просьба ввести пароль. Нужно кого-то попросить взломать защиту. Докурив сигарету, я кидаю окурок через ограждение террасы, встаю и собираюсь убрать телефон в карман, но тут раздается звуковое оповещение. Я снова смотрю на экран. Сообщение от «Мамы».

«Дорогая, как твои дела?»

Я нажимаю на уведомление, чтобы появились кнопки «ответить» и «скрыть». Пишу в ответ:

«Хорошо. А твои?»

Я специально отвечаю в стиле полученного сообщения: не пишу лишнего и не добавляю смайлики. Мгновенно получаю ответ:

«Чудесно. Позвони мне».

– Она обязательно позвонит, – шепчу я, пряча телефон в карман.

Я возвращаюсь в пентхаус. В гостиной никого нет, но меня это ни капли не волнует. Если она захочет сбежать отсюда, для этого ей придется стать чертовым Гудини. Услышав шум воды, я направляюсь в ванную. Вхожу без стука.

Она стоит перед зеркалом, завязывая длинные волосы в конский хвост. Я смотрю на обнаженную полоску загорелой кожи на шее.

– Пожалуйста, мне нужно немного личного пространства, – просит она, поворачиваясь ко мне.

Девушка сняла туфли, и теперь стоит босиком. Совершенно не понимая, почему вообще обращаю внимание на такие детали, я снова отмечаю, насколько гармонично подходят друг другу ее платье и загорелая кожа.

Проигнорировав ее просьбу, я иду к унитазу, на ходу расстегивая брюки. Медленно достаю член. Краем глаза замечаю, что она смотрит мне между ног.

Делаю свои дела, опираясь одной рукой на стену, пока другой держу член. Я не тороплюсь, веду себя непринужденно, хотя прекрасно понимаю, что меня рассматривают. Закончив свои дела, я смываю, а потом поворачиваюсь к ней. Взгляд девушки прикован к моему члену. Слышу ее поверхностное дыхание. Я продолжаю стоять, наблюдая за ее реакцией. Она могла бы отвернуться или спрятаться за стеклянной перегородкой, но девушка даже не собирается этого делать. Впервые за долгое время я по-настоящему удивлен. С ней будет интересно поиграть. Помучить.

Она спиной натыкается на туалетный столик, когда я медленно иду в ее сторону, поглаживая вставший член. Ее возбуждение передается мне. Чувствую, как член становится больше и тверже.

Я подхожу к ней, беру ее руку и кладу на член. Не вижу ни намека на сопротивление. Она глубоко вдыхает. Я тоже, но продолжаю молчать, провоцируя ее погладить член, хотя мне уже хочется схватить ее за талию, нагнуть и жестко трахнуть.

Ее рука. На моем члене. Черт.

Она приоткрывает рот и высовывает язык, эротично облизывая нижнюю губу. Для девушки, пытавшейся показать, что я ей не интересен, она выглядит слишком возбужденной. Я могу трахнуть ее. И она не будет меня останавливать. Ей чертовски понравится. Как и мне.

Но она тут не для развлечения и не для того, чтобы ее развлекал я. Или?.. Возможно, стоит извлечь выгоду из нашего взаимного влечения?

– Ты как, детка? – шепотом спрашиваю я, глядя ей в глаза.

Ее хватка становится смелее, она еще больше приоткрывает рот и начинает часто дышать.

– Я все делаю правильно? – дразнит она, облизывая нижнюю губу.

Нет. Я отталкиваю ее руку и отступаю назад, хотя мне чертовски трудно это сделать. Каждый мускул моего тела противится тому, что я делаю. Судя по ее умоляющим глазам, она не намерена отступать.

Да, это будет чертовски весело. И чертовски странно.

– Мы будем спать в одной кровати, – сообщаю я, наблюдая за ее реакцией. Сразу же добавляю: – И ты ляжешь без одежды.

– А ты? – уточняет она.

– Я буду рядом с тобой, детка.

Она каким-то непостижимым образом продолжает сохранять невозмутимое выражение лица. Ее ничего не смущает.

– Только не трогай меня.

– А кто тебе сказал, что я этого хочу? – парирую я, осматривая ее с головы до ног.

В ее глазах читается обида. На мгновение я сбит с толку, но она отвечает:

– Хорошо, потому что я бы все равно не позволила ублюдку и убийце прикасаться ко мне, даже если от этого будет зависеть моя жизнь.

Ублюдок.

По моим венам разливается обжигающее пламя. Прежде чем успеваю опомниться, я оказываюсь возле нее, обхватив ее шею руками.

– Подумай еще раз. – Я медленно провожу языком по ее губам, и мягкая грудь упирается в мои твердые грудные мышцы. – Потому что от этого действительно зависит твоя жизнь.

Прильнув к ее губам, я крепко целую без языка. Она начинает постанывать. Но не от боли. Она заводится. И как только она раздвигает ноги, я резко отстраняюсь. Я перевозбужден, а это неприемлемо.

Она тяжело дышит. Я хватаю девушку за конский хвост и наматываю волосы на кулак, запрокидывая ее голову.

– Видишь, ты не такая уж сложная задача. Все слишком просто.

– Да иди ты, – шипит она, пытаясь освободиться от моей руки.

И она вдруг хищно улыбается, а я улыбаюсь в ответ.

В этот момент становится понятно, что не только я испытываю ее.

Но и она испытывает меня.

И этому нужно противостоять.

Глава 6

РОУЗ

Постепенно приходит осознание всей серьезности этой ситуации. Я и раньше была в дерьме, но теперь я буквально по уши в дерьме. В полном дерьме. Я гостья Дэнни Блэка. Я не смогу с ним переспать, даже если сильно захочу. Потрахушки поставят под угрозу все, что у меня есть. Это слишком рискованно.

У меня отобрали телефон. Сейчас я должна быть с Перри, и Нокс ждет от меня новую информацию.

У всего этого видится только одна концовка.

Полный хаос.

Внутренности сводит от переполняющего меня страха. Меня непременно накажут. Я переживу побои и синяки, но если он перестанет передавать фотографии сына? Все это время только они поддерживали во мне тягу к жизни, напоминали мне о том, почему я нахожусь в этом аду. Что я буду без них делать? Возможно, я больше не увижу лицо сына, не увижу этапы его взросления. «Господи, Роуз, что ж ты наделала?» – думаю я. Мне не стоило смотреть ему в глаза. Нужно было держаться подальше. Я медленно скидываю платье.

Одетый Дэнни Блэк выглядит устрашающе. А голый?

Стягиваю трусики с бедер и кидаю их поверх платья. Теперь мне нужно набраться смелости, чтобы лечь на эту огромную кровать. Иронично, но это самое сложное, на что мне когда-либо приходилось решаться. Это нечто невероятное. Наверное, мы могли бы провести ночь вместе, даже не касаясь друг друга, но он наверняка сделает это невозможным. Он собирается превратить эту ночь в невыносимую пытку.

Это будет очень долгая ночь.

Но я справлюсь. У меня неплохо получается справляться с всякими трудностями. Я же до сих пор жива. И умею трахаться.

Трахаться. Интересно, каково это – трахаться с…

Нет. Это не стоит такого риска. Конечно, Дэнни Блэк – это особое испытание, которое хочется попробовать пройти… Тем не менее, мне все же придется с ним переспать. И я этого хочу.

– Господи, Роуз.

Я моментально перестаю витать в облаках. Сейчас я нахожусь рядом с убийцей. Мне нужно проверить голову.

Устраиваюсь в кровати и накрываюсь тонкой простыней. Когда в комнату заходит Блэк, я моментально закрываю глаза, пытаясь спастись от великолепного зрелища. Он настолько красивый и меня настолько безудержно влечет к нему, что я начинаю по-настоящему ненавидеть Блэка. Дэнни Блэк об этом еще не догадывается, но он только что подписал себе смертный приговор.

– Открой глаза, – требовательно приказывает он.

Его тон не терпит возражений, поэтому я делаю то, что у меня получается лучше всего: просто подчиняюсь. Если верить слухам, Дэнни Блэк будет крайне суровым испытанием.

Лицо Блэка совершенно спокойно, пока его длинные пальцы скользят по пуговицам сорочки. Он заставляет меня смотреть, и я ненавижу его еще больше. Чем больше обнаженной кожи я вижу, тем меньше воздуха остается в моих легких. Я задерживаю дыхание, когда его руки замирают на брюках. У него невероятно накачанный торс. Развитые бедра. Ноги длинные и стройные. Он гребаное произведение искусства. Смертоносный шедевр. Я глубоко вдыхаю.

И вот с ним мне придется переспать.

Я ненавижу его.

Он приближается к кровати и откидывает простыню, открывая своему взгляду мое обнаженное тело. Оно никогда мне не принадлежало, поэтому он будет разочарован, если думал, что я попытаюсь прикрыться. Но на его лице нет ни единой тени разочарования. Честно говоря, я не могу понять его эмоции. У него непроницаемое выражение лица, и это приводит меня в замешательство. Кажется, мое тело – единственная его слабость.

Он мягко ложится на кровать. Между нами целый фут, но для меня это какой-то жалкий миллиметр. Мое тело пылает. Это невыносимо. Я не выдерживаю этого безумного, неконтролируемого притяжения. Почему так? Наверное, я должна быть рада проснувшимся чувствам. Радоваться от осознания того, что я не мертва в эмоциональном плане. Но мои чувства возникают из-за мужчины, которого я должна игнорировать. Мой разум разрушает дикая смесь осторожности и страсти.

Я поворачиваюсь на бок, уставившись в стену перед собой. Но я ничего не вижу, всюду только непроницаемая тьма. Он выключил все источники света.

Я настолько перевозбуждена, что у меня нет никакой надежды на спокойный сон. Только не рядом с ним. Сколько мне придется пробыть рядом с ним? Когда меня вернут на мое место? Когда Нокс найдет меня?

Матрас прогибается, и я сдвигаюсь ближе к нему. Блэк подкрадывается, а я задерживаю дыхание, ожидая… чего же я жду?

Он коснется моего тела? Оседлает меня? Заставит меня что-то сделать? Нужно ли мне сопротивляться?

Он касается меня босой ногой. Это всего лишь нога, но прикосновение его кожи к моей – это не просто какое-то прикосновение. Это неистовый и обжигающий ад. Мое тело уже готово соскользнуть на самую скользкую дорожку. Я вот-вот сломаюсь. Он продолжает скользить своей ногой по моей, но я и не думаю ее отдергивать. Во мне сейчас говорит покорность, готовность кому-то услужить? Или мне просто нравится чувствовать его прикосновения? Такой ад мне нравится. Мне нравится тепло этого адского пламени. Разум подсказывает мне, что нужно отодвинуться, но я бездействую. Я никогда бы и не подумала, что Дэнни Блэк станет моим персональным испытанием. И все же привычка подчиняться постепенно берет верх. Возможно, это спасет мне жизнь. Если Дэнни Блэк не прикончит меня.

– Тебе не нравятся мои прикосновения? – строгим голосом спрашивает Блэк. Вместо ответа я зажмуриваюсь, зарываясь лицом в мягкую подушку.

Да. Я ненавижу их, потому что они мне нравятся.

– Нет…

– Лгунья, – снова заявляет он. – А если я положу руку сюда? – Блэк кладет ладонь на мое обнаженное бедро, и я еще глубже вжимаюсь в подушку. – Тебе все еще не нравится?

– Убери от меня свои руки! – закипаю я. Блэк послушно убирает руку. Это не только удивляет меня, но и разочаровывает.

– Помнишь, я тебе сказал, что ты мне кого-то напоминаешь? – вкрадчивым голосом продолжает он.

Мой гнев мгновенно утихает, и я поворачиваюсь к нему лицом. Я не вижу его лицо, в непроглядной темноте блестят только его глаза.

– Да.

– Этот человек спасен.

Внезапно он переворачивает меня на спину и наваливается на меня сверху. Он не зажимает меня, просто кладет ладони на мои руки. Его вес одновременно такой приятный и пугающий. Каждая частичка его обнаженного тела касается меня. В дым превращается не только мое тело, дымом окутан и мой разум.

– А ты не спаслась, – шепчет он, касаясь носом моего лица. Дразня движениями бедер, он добавляет: – Пока что. Как тебя зовут?

– Роуз, – тихо отвечаю я. Кажется, он улыбается.

– Поспи немного. – Блэк подается вперед и целует меня в губы. – Тебе нужно очень много сил, чтобы сопротивляться.

И он соскальзывает с моего тела.

Я сразу же начинаю скучать по приятному ощущению его тяжести.

Глава 7

ДЭННИ

А ты не спаслась. Пока что.

И что дальше? Разве это я должен ее спасать? Я задумчиво качаю головой, наблюдая за девушкой в постели. Она лежит на краю, свернувшись калачиком, спиной ко мне. Одно неловкое движение, и она упадет.

По белоснежной подушке рассыпались ее темные волосы, с них почти соскользнула резинка. Не задумываясь, я протягиваю руку и распускаю ее волосы. Вижу едва уловимое движение ее плеча, и оно вызывает у меня улыбку. Она явно проснулась и теперь притворяется спящей. Во мне вдруг просыпается ребенок, похожий на того, кто сильно опоздал на вечеринку и пропустил основное веселье. Хватаю за край простыню, которую она прижимает рукой, и медленно тяну вниз, постепенно обнажая ее тело. Сквозь жалюзи пробивается слабый утренний свет, но этого достаточно, чтобы рассмотреть ужасный синяк на спине. Я все еще сонный, но это никак не мешает почувствовать злость. Пятно синяка виднеется прямо над двумя милыми ямочками чуть повыше задницы. Оно не пожелтевшее и не фиолетовое, оно свежее и темное.

Протягиваю руку и провожу кончиками пальцев по избитой пояснице. Ее тело напрягается, а я внимательно смотрю на ее затылок. Кто это с ней сделал? Черт, да какое мне до этого дело? Она – шлюха, и у нее есть рот. Но это не значит, что ее, черт возьми, можно просто так избивать…

Отдернув руку, я спускаю ноги с кровати и сажусь. Мне нужно пойти в спортзал, чтобы избавиться от этого… странного ощущения.

На прикроватной тумбочке включается экран моего телефона. Сейчас шесть утра.

Натянув трусы, я беру в руки телефон и говорю:

– Доброе утро, Перри.

– Пожалуйста, не делай ей больно. – Когда вокруг нас нет любопытных глаз, он не стесняется говорить о своих чувствах. – Она ранимая.

Я едва не рассмеялся. Ранимая? Всякое может быть, но девушку в моей кровати нельзя назвать неженкой. Это воительница. Кстати, откуда все-таки этот синяк? Адамс? Он ударил ее? Американский народ считает его примерным семьянином, но теперь-то я знаю правду. Он замечательный бизнесмен, который не боится погрузиться во тьму, чтобы добиться желаемого. Поэтому он начал вести дела со мной. Но разве Перри способен ударить девушку? Я почему-то сомневаюсь.

– Перри, ты мне не указ. И вообще, посмотри на это с другой стороны. Я делаю тебе одолжение.

– Разве?

– Ты хочешь стать мэром. И я хочу, чтобы ты им стал. Тогда зачем же ты привел свою потаскуху в людное место, Перри? Это гарантированный способ все испортить, идиотина.

– Я был осторожен.

– Точно? А как же я смог ее увести?

Перри несколько секунд молчит, вероятно, сожалея, что позвонил мне в столь ранний час. И, возможно, действительно задумался о том, как он оказался в подобной ситуации.

– Просто… она задумчивая. – Он вздыхает. – Я не знаю. Мне кажется, она о чем-то переживает.

Переживает?

– Она спокойно заснула в моей постели, – говорю я, возвращаясь к кровати. Обмотавшись простынями, девушка сидит и смотрит на меня сонными глазами. – Даже если я нагну и трахну твою девочку во все щели, ты все равно захочешь ее вернуть?

Роуз и глазом не моргнула, а вот Перри ахает. Я злобно улыбаюсь, ведь он действительно верит в то, что я такой мерзкий ублюдок. Ну уж нет. Наверное, это единственное заблуждение, касающееся моей личности. Я никогда не стану насиловать девушку. Я грешник, но не конченый монстр.

– Знаешь, я передумал, – продолжаю я. – Не торопись с причалом. У меня появились другие дела.

Сбросив звонок, я выхожу из комнаты. Роуз смотрит мне вслед, но ничего не говорит.

Вместе с моими ребятами я захожу в спортзал отеля. Как правило, большинство людей даже не нужно просить покинуть помещение. Они просто смотрят на меня и моих людей, а затем внезапно понимают, что их норма тренировок уже выполнена. Сегодня остался только самый упертый качок, который продолжил накидывать блины на штангу. Тогда я достаю из кобуры Брэда весомый аргумент под названием «глок» и целюсь ему в голову.

– Я предпочитаю заниматься в одиночку.

Растерянный бедняга роняет штангу, едва успев оттолкнуть ее в сторону, чтобы она не раздавила его мясистую широкую грудь. Он чертовски быстро семенит к выходу и исчезает за дверью.

– Так-то намного лучше.

Я возвращаю Брэду пистолет и натягиваю спортивную футболку. Парни занимают дверные проходы, обеспечивая охрану моего спокойствия.

– Присоединишься? – спрашиваю я у помощника, снимая со штанги лишний пятидесятикилограммовый блин. Мне нечего доказывать, я и так знаю свою силу.

Брэд указывает на пиджак.

– Я отзанимался в пять. Думал, сегодня ты пропустишь тренировки, учитывая обстоятельства.

Ложусь на скамейку и хватаюсь за штангу, поднимая ее с подставки.

– Какие у меня могут быть обстоятельства, а?

Я плавно опускаю штангу, ощущая приятное напряжение в мышцах. Брэд смотрит на меня сверху вниз, пока я старательно выполняю пятнадцать повторов.

– Новенькая киска в твоей постели.

– Мы не трахались.

– Почему? – мгновенно спрашивает он, чем застает меня врасплох.

Закидываю штангу на подставку, давая небольшую передышку мышцам.

– Она здесь не для этого.

– Но немного развлечений не повредит, верно?

– Не хочу.

– Думаешь, я на это куплюсь?

– Должен.

– Или что?

– Или всажу тебе пулю промеж глаз, – раздраженно отвечаю я, возвращаясь к упражнениям.

Брэд весело смеется.

– Черт, я думаю, ты впервые в жизни не имеешь понятия о том, что ты вообще творишь, – с ухмылкой продолжает он, а мне уже хочется врезать ему за излишнюю болтливость.

– Я знаю, что я делаю. Делаю все возможное, чтобы Адамс победил на выборах, а мы получили причал. Черт возьми, только этим я и занимаюсь. Эта девушка поможет нам. И вообще, я не знаю, чем думал этот придурок Адамс, когда в самый разгар предвыборной кампании поехал кататься с этой шлюхой.

– Черт возьми, может, он просто пытался тебя обмануть? И эта девка выступила в роли отвлекающего маневра? Как я уже сказал, ты не совсем трезво смотришь на происходящее.

– Я действую по плану.

– И что вообще меняет тот факт, что вы не потрахались?

– Брэд, завали уже хлебало, будь добр, – ругаюсь я, начиная задаваться аналогичными вопросами.

Это игра. Почему бы и не поиграть? Все женщины хотят со мной переспать. Мне плевать на их мотивы: деньги, влияние, покровительство. Они никогда и ничего не получат. А Роуз изо всех сил старается показать, что не будет со мной трахаться. И меня это чертовски заводит.

– Она тебе отказала, – шепчет Брэд.

Он единственный знает мою полную историю. Знает, что я не стану насиловать женщин.

– Ее рот – да. Ее тело – нет.

– Будь начеку, Дэнни.

Брэд прекрасно знает об опасностях, которые таят подобные игры. Женщины делают наш криминальный мир еще более опасным. По многим причинам. Если мужчина проявит к женщине хоть каплю сострадания, он станет легкой добычей. Адамс – яркий тому пример.

– Да, она просто приманка, – соглашаюсь я.

За следующий час я выбиваю десять тонн дерьма из боксерской груши, пробегаю десять километров и поднимаю железо – все ради того, чтобы вернуться в форму. Беру полотенце и насухо вытираю вспотевший торс, а затем, в сопровождении парней, возвращаюсь в пентхаус. Слышу плеск воды, и с улыбкой иду в ванную, окутанную плотным теплым паром. И сквозь эту пелену вижу ее. Черт, я ее вижу.

У меня перехватывает дыхание. После изнурительной тренировки сердце отчаянно пытается вернуться к нормальному ритму. Сейчас мне кажется, что тело девушки под струями душа – это всего лишь мираж. Влажный. Манящий. Прислонившись к дверному косяку, я украдкой наблюдаю, как она проводит руками по мокрым волосам. Длинные локоны скрывают синяк, но не доходят до прелестных ямочек на пояснице – по одной с каждой стороны туловища. Идеальная симметрия. Мой взгляд скользит по ее заднице, а затем по ногам – чертовски стройным ножкам. Она по-прежнему стоит под душем с закрытыми глазами. Роуз слегка поворачивается, позволяя увидеть темные влажные соски. Она что-то беззаботно напевает, словно прямо сейчас совершенно счастлива. С каждой минутой она все сильнее очаровывает меня.

Она выключает воду, а потом закидывает волосы через плечо и выжимает лишнюю воду. Сложно совладать с желанием попросить ее протереть стеклянную стенку душа.

Девушка замечает меня и мгновенно замолкает. Я ожидаю, что она схватит полотенце и прикроет свои прелести, но она этого не делает. Стоит и рассматривает мою обнаженную грудь.

Взяв полотенце, я подхожу к туалетному столику. Обнаженная Роуз выходит из душа и смело поворачивается ко мне. И просто стоит. Мокрая и голая. Я неторопливо осматриваю каждый сантиметр ее стройной фигуры. У нее чрезвычайно ухоженное тело. Впрочем, я и не ожидал ничего другого. Внешне она само совершенство, но даже со стороны чувствуется некая внутренняя пустота. Внешность – ее личное прикрытие. Она молодая и красивая. Неудивительно, что рядом со мной девушка теряет остатки самообладания. Я чертовски сильно отличаюсь от этого лысеющего мужика средних лет, с которым ей приходится спать.

Закончив демонстрацию стойкости и своей непоколебимости, она смотрит на стопку полотенец возле туалетного столика. Роуз может до них дотянуться, но не делает этого. Она медленно вышагивает босыми ногами по мраморному полу, каждым шагом вызывая пульсации в моем члене. И останавливается прямо передо мной. Она не берет полотенце из моих рук, нет. Девушка ждет, когда я заверну ее сам. Я пытаюсь сохранять невозмутимое и спокойное выражение лица. Черт возьми, она одновременно ненавидит и хочет меня. Отлично.

Мой член будто пронзает током, когда она принимается медленно облизывать мои губы.

– Повернись, – приказываю я, но она приподнимает руки и кладет подбородок мне на плечо, продолжая внимательно следить за моей реакцией. Оборачиваю полотенце вокруг ее тела и вдыхаю ее запах. – Ты пахнешь мной. – Девушка воспользовалась моим гелем для душа. Черт, от нее безумно приятно пахнет.

– Здесь нет моих вещей, поэтому пришлось одолжить кое-что из твоих. Она изо всех сил скрывает свое возбуждение. А затем нахально прижимается бедрами и задницей к моему паху. Я злобно цокаю языком, но не в силах ее остановить.

– Спасибо.

Воспользовавшись секундным замешательством, Роуз отстраняется и уходит, оставив меня наедине с пульсирующим членом. Черт, она словно может читать мои мысли. Худенькая девушка нашла подход к хладнокровному убийце. Откуда она вообще взялась?

Быстро очнувшись от странного ощущения, я тоже выхожу из ванной и вижу, как она натягивает черные кружевные стринги. Я нервно сглатываю. Черт возьми! Черт возьми, что я вообще делаю?

Я хватаю ее за руку и тащу обнаженную девушку за собой. Ожидаю сопротивление, но она послушно идет следом. Она покорно идет, хотя ее киску прикрывает только тоненькая полоска ткани.

Мои парни с удивлением наблюдают за нами.

– Иди сюда, – приговариваю я, усаживая ее на стул в углу переговорной.

Тут она будет на всеобщем обозрении. Ее руки безвольно свисают по бокам. Мокрые волосы растрепались по плечам. Идеальная грудь поднимается и опускается в такт спокойному дыханию. Размеренному и совершенно спокойному дыханию.

В кабинет заходят мои парни, последним входит Брэд и закрывает за собой дверь. Никто не обращает на нее внимание. Это раздражает. Черт, неужели они думают, что женщины являются моей слабостью? Сейчас я докажу им, что мне плевать на женщин. Я протягиваю ей телефон.

– Звони ему. Скажи, что я отошел в душ.

Она непонимающе смотрит на меня.

– И что дальше?

– Скажи, что ты хочешь вернуться. Умоляй. Попроси вернуть мне деньги, чтобы я тебя отпустил.

Брэд недовольно хмурит брови, ведь он прекрасно знает, что мне не нужны сами деньги. Мне нужны конкретные результаты. Я беру со стола пистолет, снимаю с предохранителя и направляю в ее сторону.

– Делай.

Она спокойно смотрит на меня, и это злит. Черт возьми, почему она вообще не боится? Почему у нее не случилась грандиозная истерика? Она сидит голая перед толпой мужиков?! Чертовски очевидно, почему Адамс боготворит ее. Это точно не он избил ее, это не в его стиле. Какого хрена с ней случилось, что она стала такой непробиваемой? И откуда, черт возьми, у нее этот огромный синяк?

– Начинай реветь, – приказываю я.

– Я никогда не плачу. – Она сверлит меня свирепым взглядом. – Тем более по приказу.

Если бы я знал, что физическое воздействие возымеет эффект, я бы залепил ей пощечину. Хотя эта несгибаемая девушка вряд ли заплачет. Я подношу пистолет к ее лицу, и с силой заталкиваю ей в рот.

– Звучит убедительно?

Роуз заставляет меня разрываться между восхищением и яростью. Член мгновенно реагирует на ее действия, а разум буквально закипает. Она губами обхватывает ствол пистолета и начинает медленно, соблазнительно посасывать. Она сосет чертов ствол. За спиной слышатся смущенные покашливания, у моих парней, наверное, тоже напряглось в штанах.

Вы не одни, ребята.

Роуз с непристойной улыбкой на губах набирает нужный номер и подносит телефон к уху. Я выхватываю его, чтобы включить громкую связь, а потом возвращаю в ее руки.

– Слушаю? – раздает хриплый и усталый голос Адамса.

– Перри, это я, – начинает Роуз, глядя мне в глаза. – Нужно спешить. Он ушел в душ.

Девушка говорит без запинки, словно читает текст по сценарию. Ей определенно стоит сходить на несколько прослушиваний. В ее голосе звучит такая настойчивость, что даже я бы поверил. Господи, она хороша.

– Роуз, милая, – выдыхает Адамс. – Что он с тобой сделал? Он прикасался к тебе? Ублюдок. Я убью его. Клянусь, я его прикончу!

Я оглядываюсь на Брэда. В коротком монологе Перри прозвучали сразу три триггера, которые привели меня в состояние бешенства. Во-первых, он посмел обозвать меня ублюдком. Во-вторых, он посмел угрожать мне убийством. Мужик только что подписал себе смертный приговор. Как только мы получим желаемое, я выпотрошу его и скормлю внутренности доберманам, охраняющим мой дом в Майами. И этого уже достаточно. Пистолет дергается у меня в руке, когда он называет ее «милая». Думаю, она это заметила.

– Забери меня отсюда! – Она спокойно смотрит на меня. – Пожалуйста, дай ему все, что он просит. Или верни ему деньги. Умоляю тебя! Перри, он настоящее животное!

Я вопросительно наклоняю голову. Животное? Девушка слегка улыбается.

– Роуз, – понурым голосом продолжает Адамс, на что я обращаю внимание. – Мне жаль, что я втянул тебя в эту историю. Я делаю все, что в моих силах. Мой человек все решит. Клянусь тебе, он поможет.

Его человек. Я многозначительно смотрю на Брэда, и он понимающе кивает. Перри пытается покрасоваться перед ней, пытается показать и доказать свою значимость. Он должен чертовски хорошо постараться все исправить, ведь его усилия имеют цену в десять миллионов долларов. Что они ему пообещали? Что он пообещал взамен? И что еще более важно, кто они такие?

Когда я снова перевожу взгляд на Роуз, замечаю, как дрогнуло ее невозмутимое выражение лица. Непонятно, связано ли это с обидой или простым волнением.

– Но точно могу пообещать одну вещь, – вещает Адамс.

– Что именно? – шепчет Роуз.

Да, это интересно.

– Дэнни Блэк больше не жилец.

Ее глаза расширяются. Мне стоит бояться? Я ухмыляюсь. Он угрожает мне убийством? И это все? Я слышу усталый вздох Брэда и, мне кажется, улавливаю участившееся сердцебиение Роуз.

– Каким образом? – уточняет она. О, прелестно. Ей нужны кровавые подробности моей неминуемой кончины?

– Просто доверься. Держись, милая. Я во всем разберусь, и мы снова будем вместе.

Я взмахиваю пистолетом у нее перед лицом, давая сигнал заканчивать разговор. Я услышал достаточно. Достаточно, чтобы понять, что Адамс затеял тупую игру. Это станет последним решением в его жизни.

– Мне нужно идти, – выдыхает она. – Он выключил душ.

– Ладно. Обязательно удали этот звонок из журнала вызовов. Он умный и недоверчивый человек.

– Как скажешь.

– Я люблю тебя, – нежно произносит Адамс. Тупой ублюдок.

– И я тебя, – решительно отвечает Роуз.

Они настолько убедительны, что в их диалог действительно можно поверить. Но я все читаю по ее глазам.

Я сбрасываю вызов.

– Держись, милая, – повторяю я, проводя стволом по ее груди. Она вздрагивает, и соски возбужденно твердеют.

Я лукаво ухмыляюсь.

Поворачиваюсь к парням, чтобы раздать указания, но они не смотрят на меня. Все их внимание приковано к Роуз. Я кашляю, и они мгновенно отводят глаза в сторону. Я снова поворачиваюсь к девушке. Прищурив голубые глаза, она слегка выпячивает грудь и раздвигает ноги, позволяя моим парням увидеть чуточку больше.

Что за херня? У меня внутри что-то щелкает, мгновенно доводя до точки кипения. Я резко хватаю ее и тащу в сторону двери. Встревоженные парни расступаются, глядя себе под ноги. А Брэд? Он неодобрительно качает головой. Я срываюсь на нем, просто выпускаю пар. Краем глаза замечаю подпрыгивающие груди Роуз, и насколько красиво развеваются ее волосы, пока я тащу девушку в спальню.

Вот черт!

Я заталкиваю ее в спальню, и сразу же отбрасываю пистолет, чтобы не начать хаотичную стрельбу. Затем агрессивно прижимаю девушку к стене. Ее затылок с глухим звуком ударяется о штукатурку. Она улыбается своей извращенной улыбкой, а я готов взорваться.

– С кем у него дела?

Меня переполняет обжигающая ярость.

– Я не знаю. – Грудь Роуз плавно поднимается при каждом вдохе. – В моем присутствии он не говорит о делах.

– Если ты мне лжешь…

– Я не лгу.

– Откуда мне знать?

– Думаешь, я тут защищаю его? Он для меня ничего не значит, кроме пары новых туфель каждую неделю и шикарных номеров во время его поездок.

Ее лицо. Каменное. Каждый день вижу подобное выражение лица в отражении зеркала.

– Как ты себя чувствуешь после того, как узнала, что он оставляет тебя в моей власти? – спрашиваю я.

– Замечательно. Как и во время сна рядом с тобой.

Я оскаливаю зубы. Это очередное противостояние, одновременно возбуждающее и раздражающее. Девушка чертовски меня бесит. Почему? Потому что бросает мне вызов. Слабая девка, которая только и может спрашивать, как высоко ей прыгать, вдруг осмеливается бросать мне вызовы. Мне. Дэнни Блэку. Возможно, она просто хочет сдохнуть?

Я собираюсь озвучить этот вопрос, но ее взгляд неожиданно опускается на мои губы. И я следую ее примеру. Я могу взять ее прямо здесь и сейчас. Затрахать до полусмерти. Заставить кричать мое имя. Черт, я бы не отказался от такого поворота событий. Ей меня не перехитрить.

Я впиваюсь в ее губы. Она начинает постанывать.

– Ты этого хочешь? Хочешь мой член в своей сладкой киске?

Мой член умоляет, чтобы она дала положительный ответ. Я продолжаю целовать, прижимаясь к ней бедрами.

Она пытается что-то сказать.

– Тогда убей меня.

– Посмотрим.

– Но я нужна тебе.

Она права. Я начинаю нуждаться в ней по другой причине, никоим образом не связанной с моим бизнесом. Я облизываю ее губы. Она шумно вдыхает.

– Продолжай, – дразнит Роуз. Дает мне разрешение? Она прикусывает мою нижнюю губу. – Прикончи меня.

Черт возьми.

Я с удвоенной силой целую ее, надеясь ощутить привкус страха, но чувствую только вкус секса. Это опьяняет. Отключает разум.

– Черт, – шепчу я, чувствуя улыбку на ее губах.

Внезапно в спальню заходит Брэд, и я оказываюсь в щекотливой ситуации. Он чертовски вовремя! Брэд смотрит на нас, затем переводит взгляд на кровать. Там лежит мой пистолет. Ствол не у меня в руках и не спрятан за спиной.

Дерьмо! Под подозрительным взглядом помощника, я отталкиваю Роуз и пытаюсь привести себя в порядок.

– Мы только что получили подтверждение, что Адамс забронировал столик в «Хакасане» на сегодняшний вечер, – сообщает он.

– С кем он встречается?

– С какими-то юристами и губернаторами. Звучит скучно.

– Но все же…

Значит, для Адамса это в порядке вещей? Дерзкий ублюдок. Я смотрю на Роуз. Она стоит неподвижно, внимательно глядя на меня. Все еще голая. Схватив полотенце, кидаю его ей на грудь.

– Кажется, сегодня вечером у нас намечается первое свидание, милая, – говорю я, удаляясь в душ.

Глава 8

РОУЗ

Наше первое свидание. Или первый раунд в долгой череде пыток для Перри. Будет шоу. Показ.

Я полностью довольна, поскольку мне удалось довести самого Блэка.

С самого утра его нигде не видно. Вместе со своими людьми он заперся в переговорной. Моим охранником, чтобы я не смогла сбежать, остался только один человек. Это я узнала во время реальной попытки бегства: просто выглянула в коридор, но оказалось, что охрана все же есть. Парень добродушно улыбнулся, а я сморозила какую-то чушь про жажду. Тем временем в спальне стоит шикарный мини-бар. Думаю, он прекрасно все понял.

Я уже начинаю отчаиваться. Меня не должно быть здесь. Я должна быть с Перри, чтобы узнать о новом инвесторе. Необходимо поделиться информацией с Ноксом, я должна найти способ сообщить ему о том, где я сейчас нахожусь, но не могу сделать даже шаг в сторону, чтобы о нем не узнал Блэк. Он постоянно за мной следит. А я зачем-то лгу. Говорю ему откровенную ложь. Блэк считает меня меркантильной шлюхой, вцепившейся в Адамса ради денег. Если бы все было настолько просто…

Исход событий становится предельно понятным.

Я.

Умру.

Кто убьет меня? Нокс или Блэк?

Я задумчиво тереблю полотенце, размышляя о сыне. Стараюсь не думать о том, как Блэк посадил меня перед своими людьми, а потом явно об этом пожалел.

В тот момент я испытала пугающую радость. Блэку невыносима сама мысль о том, что другой мужчина увидит меня обнаженной. А что он думает насчет прикосновений других мужчин? Или секса? Я усмехаюсь. Снова эта странная радость. Нет, Роуз. Не стоит привыкать к радости. Иногда я чувствую себя полностью счастливой, пока думаю о моем сыне, но потом все равно приходится возвращаться в реальность.

Нужно выбираться отсюда – или я точно покойница. Возможно, меня уже ничего не радует, но у меня еще остался инстинкт самосохранения. Я хочу жить, даже в роли заключенной. Это будет означать, что мой сын останется в безопасности. На долю секунды мои мысли забредают в темные закоулки разума, поэтому я стараюсь поскорее от них избавиться. В чувствах нет пользы, они ничего не меняют. Мне нужно сосредоточиться на побеге. Сегодня вечером мне придется пойти на свидание, и из этого появляется новая проблема.

Я смотрю на красное платье, единственный предмет одежды в моем распоряжении. Ненавижу себя за мысли о том, что мне нужно больше одежды. Я хочу иметь возможность выбирать самостоятельно. Даже не могу вспомнить, когда я одевалась согласно моему вкусу, а не по чьей-то прихоти. Возможно, такого никогда и не бывало в моей жизни. Будучи маленькой девочкой, я никогда не хотела носить лохмотья, хотя только они были мне доступны. А уже потом я не хотела носить одежду, которую меня заставляли надевать, чтобы я выглядела соблазнительным куском мяса. Мне приходилось подчиняться, поскольку я и есть кусок мяса, ведь именно этим я занимаюсь всю мою жизнь. У меня просто нет выбора. Только в редкие моменты, когда мне удавалось поваляться на кровати в пижаме, я чувствовала себя личностью. Я необычайно дорожу воспоминаниями об этих мгновениях.

Вздохнув, я встаю с кровати, чтобы начать собирать волосы. У меня ничего нет: ни косметики, ни духов. Я снова укоряю себя за внимание к подобным деталям. Потому что я хочу хорошо выглядеть. Но не для него, а для себя. Потому что это придаст мне уверенности, пока я буду находиться рядом с Дэнни Блэком.

Снова вздыхаю.

Трясу головой, растряхивая волосы во все стороны. Наверное, единственное, чему я по-настоящему благодарна в моей грустной жизни – густые, волнистые волосы. Даже небрежная сушка сделает их гладкими и шелковистыми. Я уже приметила в ванной мужское средство для волос, чтобы придать им необходимый блеск. Его средство. Его гель для душа, его шампунь…

Откинув волосы, я смотрюсь в зеркало и замираю. В дверном проеме стоит Блэк и наблюдает. Хорошо, что он не может читать мысли. Дэнни одет в светло-серый дизайнерский костюм-тройку. Пошитый на заказ костюм оттеняет волосы, делая их более темными.

Он побрился, поэтому шрам стал заметнее. Волосы уложены идеально ровно, что весьма подходит к строгим чертам лица.

Я слишком долго на него смотрю, поэтому стараюсь взять себя в руки. Полотенце соскальзывает с груди и свободно падает на пол. Я спокойно убираю волосы с лица и выключаю фен. Выражение лица Блэка не меняется. Интересно, у него выработался иммунитет к моему обнаженному телу? Видел он уже достаточно, но сейчас, наверное, решил держаться. Я постоянно сбиваю его с толку, и он не может это утаить. Представляю, что все женщины из кожи вон лезли, стараясь доставить ему удовольствие, будь то из-за страха или сексуального влечения. Первое со мной не работает, а второе я пытаюсь отложить на потом, в качестве крайней меры.

Не говоря ни слова, он подходит ко мне и грубовато вытаскивает из душа. Мы останавливаемся перед зеркалом, он ставит меня перед собой. Задумчиво положив подбородок на мое плечо, Блэк рассматривает меня в отражении.

– Что ты наденешь на наше свидание?

Он чертовски хорошо знает, что у меня есть только одно платье.

– Что скажешь, то и надену, – покорно отвечаю я.

Блэк одобрительно кивает.

– Тогда надевай то, что лежит на кровати.

Выглянув из ванной комнаты, я вижу там длинное платье в пол. Очаровательное платье из темно-серебристого атласа с открытыми плечами. Оно идеально мне подходит. Если бы у меня была возможность выбирать, я бы выбрала именно такое. Оно элегантное и совсем не вызывающее. Оно красивое и практически скромное, а еще… в его стиле. Неужели Британец решил превратить шлюху в элегантную леди? Я закусываю нижнюю губу, пытаясь утихомирить разыгравшееся воображение.

– Тебе не нравится, – неуверенно говорит он, и я впервые слышу подобную интонацию в его голосе.

Смотрю на его лицо – и замечаю растерянный взгляд, из-за которого Блэк теперь выглядит уязвимым и находится явно не в своей тарелке. Ему действительно не плевать на мое мнение?

– А тебе?

– Мы обсуждаем совершенно другое. Я хочу знать, понравилось ли оно тебе.

Я чертовски запуталась. Почему это вообще его интересует?

– Мне нравится.

Он резко кивает, а затем приносит мне обувную коробку и целую корзинку с косметикой.

– Я не знаю твои предпочтения в косметике, поэтому попросил прислать все сразу.

И когда он только успел? Это все от чистого сердца?

– А ты часто покупаешь женщинам платья?

Маска зла спадает, и его образ мгновенно меняется.

– Предпочитаю не тратить деньги на вещи, которые обожаю срывать. – Он поворачивается, намереваясь уходить. – Выезжаем через пятнадцать минут. Готовься.

И хлопает дверью.

За это время мне удалось выяснить только то, что у Блэка хорошая охрана, но это и не удивительно. Мысль о том, сколько людей в этом мире, включая меня, желают ему смерти, заставляет меня вздрогнуть. Мы идем от лимузина ко входу в отель, а персонал спешит поприветствовать его и с улыбкой предложить свои услуги. Он тянет меня за собой, не обращая внимания на этих людей.

Никогда еще я не чувствовала себя настолько красивой. Платье, брендовые туфли с ремешками, макияж. Очень непривычно идти на таких высоких каблуках. Я небрежно заколола волосы и нанесла идеальный макияж.

Во все это вложено много моих усилий. Однако я впервые в жизни делала это по собственному желанию, а не по чьему-то приказу. Правда, причину, по которой я это сделала, придется отодвинуть на второй план. Когда я вышла к Блэку, коротавшему время за распитием бренди, я заметила его реакцию. Он удивленно вздохнул, а рука со стаканом дрогнула, когда он делал очередной глоток. У него что-то дернулось под серой тканью брюк.

Такая же реакция была и у меня, когда я увидела Блэка в костюме-тройке.

Изумление.

И он тоже попытался скрыть свою реакцию.

– Мистер Блэк, для меня большая честь, – тараторит мужчина, идущий вместе с нами. – Все к вашим услугам, только скажите.

Даже не посмотрев в его сторону, Блэк продолжает идти вперед. Но затем резко останавливается, чем сбивает с толку всех сотрудников отеля.

– Я тут подумал, – говорит Блэк, запуская свободную руку во внутренний карман, – про ваш вертолет. Подготовьте его. – Отпустив мою руку, он отсчитывает примерно дюжину стодолларовых купюр и передает их мужчине, а затем снова берет меня за руку. – После ужина хочу отправиться на экскурсию по Вегасу.

– Как скажете, сэр.

Вертолет? Просто так?

– Это… немного неожиданно, – говорю я, когда мы снова шагаем вперед.

– Спонтанные решения не в моем стиле, – категорично отвечает он, отпуская мою руку и обнимая меня за талию.

Я стараюсь не обращать внимания на прикосновение большой сильной ладони, обжигающее сквозь шелковистую ткань платья. Дэнни нежно поглаживает это место, и я задумываюсь, помнит ли он о том синяке.

– Спонтанные решения могут привести к печальным последствиям, – тихо добавляет он.

– Разве покупка платья не была спонтанной?

– Да, и это может меня погубить, – говорит Блэк с серьезным лицом. – После тебя, – добавляет он, пропуская меня вперед, хотя сначала внутрь зашли трое его парней.

Сразу вижу Перри. Он сидит за столиком на четверых и уже пьет алкоголь. Выглядит весьма взволнованным. Он чем-то очень, очень обеспокоен. По моему телу прокатывается приятная дрожь, когда Дэнни касается губами моего уха.

– Надеюсь, ты с нетерпением ждала этот вечер.

– Я бы предпочла пройтись по битому стеклу.

Он негромко смеется, а затем нас ведут к столику, расположенному всего в нескольких футах от моего любовника. У нас романтичный и уютный столик на двоих. Только для двоих. Два стула стоят почти впритык – даже не напротив друг друга. Они просто рядом. Зрелище будет намного интереснее, чем можно было ожидать. Дэнни собирается мучить меня на протяжении всего ужина, хотя, под пристальным взглядом Перри, это скорее вызовет отвращение, а не возбуждение.

Один из парней Блэка указывает на мое место, и я сажусь, положив на стол серебристую сумочку – подобранную под цвет моего платья. Блэк садится рядом. Он слишком близко. Опасно близко. Его люди отходят на почтительное расстояние, но не слишком далеко, только чтобы можно было почувствовать немного личного пространства. Этот ужин даже и близко нельзя назвать приватным.

Я сразу же понимаю, что Перри нас заметил. Я понимаю это по прикосновению Блэка к моему плечу. А потом ощущаю тепло его губ на щеке. Мое тело моментально реагирует на его действия. Я вся дрожу. Краем глаза замечаю, как Перри в ужасе смотрит в нашу сторону. Закрыв глаза, я изо всех сил пытаюсь изобразить ужас и страх из-за самого Дэнни Блэка, сидящего рядом. Наверное, у меня получается достаточно убедительно, поскольку во мне идет внутренняя борьба. Хорошо, что Перри не видит мои напряженные бедра.

Но Дэнни кладет руку на мою ногу, и он может это почувствовать. Я вижу его дерзкую ухмылку, а моя кожа, мои губы готовы вспыхнуть огнем – вместе с остальным телом. Мы здесь всего несколько минут. Как я переживу этот вечер?

– Думаю, ты уже завладел его вниманием, – шепчу я, пока официантка наливает вино в наши бокалы.

– Сомневаюсь. – Блэк сильнее сжимает мою ногу, его сильная рука мнет роскошную атласную ткань и мою кожу. – Я даже не начинал.

– Почему бы тебе не трахнуть меня прямо на столе, чтобы поскорее с этим покончить? – задаю глупый вопрос, который заставляет меня неловко поерзать на стуле.

Я еще никогда не возбуждалась. Мне всегда приходилось притворяться, и это отлично получалось, но сейчас все наоборот.

Не возбуждайся, Роуз!

Я веду себя не слишком убедительно. Может, случайные люди вокруг ничего и не поймут, но Дэнни Блэк, касающийся моего тела, все прекрасно чувствует. Как же сложно ненавидеть и хотеть одного и того же человека!

Блэк спокойно смотрит на меня сверху вниз.

– Мне что-то подсказывает, что тебе это понравится.

– Чушь.

Он подносит бокал к моим губам, заставляя сделать глоток. Блэк придвигается ближе, пока охлажденное и освежающее белое вино приятно смачивает мое горло.

– У тебя тут капелька. – Он наклоняется ко мне и медленно облизывает мои губы. Мягко и нежно. – Да, это какая-то чушь, – дразнит он, прекрасно понимая мои наклонности.

Мое сердце неистово бьется, пока я оцениваю преимущества уступки безумным позывам моего тела. Просто хочу с этим покончить. Хочу избавиться от беспомощного чувства отчаяния. Впервые в сознательной жизни я чувствую страх, и мне это не нравится. Я продолжаю раздумывать о том, что мне всегда приказывали, с кем именно мне спать, но никто не говорил переспать с Дэнни Блэком. Я ненавижу себя за то, что сожалею об этом. Дэнни Блэк всегда получает желаемое, поэтому это все не имеет значения. Это меня пугает. Вряд ли у меня хватит духа, чтобы осмелиться остановить его. И это пугает еще сильнее. За последние сутки у него было много возможностей, но он ими не воспользовался.

– Так ты не трахнешь?

Он отстраняется, чтобы посмотреть на меня.

– Кажется, ты разочарована.

– Здесь, на этом столе. А я буду кричать, чтобы ты прекратил. Разве можно придумать большее оскорбление для Перри?

– Роуз, я могу быть кем угодно, но я не насильник.

– О, так это слишком большой шаг в сторону царства животных?

Он быстро и крепко хватает меня за подбородок, его глаза темнеют, и в них зарождается гроза. Я задела за живое.

– А вот это мы и узнаем, если продолжишь настаивать.

Блэк неправильно меня понял. Между нами возникла стена недопонимания.

– Я не хочу, чтобы ты насиловал меня, – шепчу я, стараясь не вспоминать самые отвратительные моменты моей жизни.

Невольно вздрогнув, я пытаюсь отвернуться, чтобы высвободиться из его хватки. Блэк смотрит мне в глаза, и я замечаю неуверенность в его взгляде. Он пытается проникнуть в мои мысли, прочитать их по глазам. У него получилось? Он просканировал меня? Понял?

Блэк отпускает мой подбородок, отстраняется и злобно вливает в себя бокал вина, поглядывая в сторону Перри. Затем он вдруг поднимает бокал и со злой улыбкой готовится произнести какой-то тост. На его лицо вернулась привычная маска спокойствия.

– Прекрасный вечер, – начинает Блэк, обнимая меня. – Приятного аппетита, Адамс. Вздрогнем!

Это ад. Горячий, болезненный, обжигающий ад. Вся моя жизнь постоянно зависела от моей единственной способности – актерского мастерства. Я научилась инстинктивно скрывать чувства и настоящие эмоции. Но не так-то просто сделать это в присутствии Дэнни Блэка. Это требует определенных усилий и постепенно лишает меня сил. Я молчу, пока он скармливает мне закуски и основное блюдо. Я несчетное количество раз задерживаю дыхание, когда Блэк касается моей ноги. Цепляюсь за бокал вина, как за спасательный круг, когда его рука скользит между бедер и поглаживает мою умоляющую киску.

Ничего не ускользает от внимания Блэка. Он убирает мою руку от бокала и с улыбкой сжимает ее, словно желая подбодрить меня.

Перри продолжает наблюдать. Я знаю об этом, поскольку на протяжении всего представления чувствую на себе его тяжелый взгляд. А Блэк наслаждается каждой секундой. Я послушно съедаю все, что он кладет мне в рот, и с трудом глотаю, молясь, чтобы мой желудок не взбунтовался.

К тому времени, когда он убирает тарелки и столовые приборы в сторону, я наелась, устала и испытала весь спектр разнообразных эмоций. Очевидно, Дэнни прекрасно провел время, а вот я чувствую себя так, будто меня протащили через все круги эротического ада. Молча, одним лишь взглядом умоляю его увести меня обратно в комнату, чтобы я могла отойти от этих незнакомых чувств и проснуться привычным человеком.

– Мне нравится кормить тебя, – тихонько произносит Блэк, нежно кладя руку на мою. Я отвожу глаза, желая вернуть взгляду былую строгость. – И почему ты такая милая?

– Потому что лучший способ заставить страдать Адамса, это позволить ему смотреть, как ты все сильнее попадаешь под действие моих чар. Кажется, мне даже не пришлось трудиться, чтобы достичь этого эффекта.

Бросив салфетку на пустую тарелку, он притягивает меня за шею и с придыханием спрашивает:

– Ты будешь сопротивляться, если я сейчас поцелую тебя?

Не до конца уверенная в его мотивах, я тревожно вздыхаю.

– А ты убьешь меня, если буду?

Он слегка улыбается.

– Нет.

Затем он медленно приближается, и наши губы соприкасаются. По моему телу мгновенно пролетает дрожь. По его – тоже. Он не напирает, не пытается завладеть моим ртом. Просто проверяет меня. Я не сопротивляюсь. Я и правда не знаю, что мне следует делать. Перри сидит всего в паре футов. Согласно плану, я должна продемонстрировать отвращение к поцелую, но на самом деле этот поцелуй поистине всепоглощающий. Наши рты просто соприкасаются. А его губы… Такие мягкие губы на суровом лице. Мой язык изнывает от усилий, пока я пытаюсь сдерживать себя. Я отчаянно хочу поддаться, чтобы наши губы плотно сомкнулись…

Я взволнованно отстраняюсь, а Блэк улыбается.

– Итак, я все показал. – Взяв меня за руку, Дэнни помогает мне встать на подкашивающиеся ноги. Я окидываю взглядом ресторан.

И замираю.

Тут темно, но я везде узнаю это зловещее лицо.

Нокс.

Он исчез так же быстро, как и появился. Замерев от страха, я лихорадочно осматриваю зал ресторана. Господи! Он уже здесь. И он видел меня с Блэком. Он видел наше представление.

Я делаю несколько шагов назад, но Блэк останавливает меня прямо возле столика Перри. Он обхватывает меня за талию и притягивает к себе. Я опускаю взгляд, чтобы не выдать мою страсть, не только перед Перри. Я достаточно умна, чтобы понимать, что, если я не вижу Нокса, это не значит, что он не видит меня. Я буквально чувствую его незримое присутствие, слышу его угрозы, эхом проносящиеся у меня в голове.

– Надеюсь, тебе понравился выбор блюд, – говорит Блэк под тихое бормотание компаньонов Перри.

Однако сам Перри молчит. В окружении этих людей он не может как-то отреагировать на происходящее. Ему нельзя рисковать, ведь за ним постоянно наблюдают СМИ и соцсети. Всем хочется знать, насколько он хороший кандидат на пост мэра. Но чем вызвано его молчание: страхом или показушной смелостью?

– Попрошу принести десерт в наш номер, – говорит Блэк, целуя меня в щеку.

– Мадам! – раздается чей-то вскрик, и Дэнни моментально останавливается, а его люди подходят к нам.

Обернувшись, я вижу перед собой официанта, который протягивает мою сумочку. Он очень смущен из-за толпы мужчин, преградивших путь.

– Ваша сумочка, – бормочет он.

Брэд забирает ее и передает мне.

– Спасибо, – тихо отвечаю я, и следую за Блэком.

– Ты хорошо провела время, Роуз? – интересуется он, поглаживая меня по спине.

Я киваю в ответ. Это все, на что я способна, когда жар его прикосновений лишает меня дара речи, а страх от присутствия Нокса рушит мою уверенность.

Когда мы подходим к лифту, к нам подбегает менеджер казино, но люди Блэка останавливают его.

– Сэр, вы желаете подняться к вертолету?

– Отложите на завтрашнее утро, – отвечает Блэк, кивая Брэду, чтобы тот доплатил сотруднику.

Мы заходим в лифт, и двери закрываются. В тесной кабине душно, но это не из-за четверки крупных мужчин. Я не могу дышать. Не могу думать. Я словно по шею в воде.

– Роуз?

Я поднимаю глаза, глядя сквозь намокшие ресницы. У Дэнни обеспокоенное выражение лица. Он хмурится, и я моментально отвожу взгляд, чувствуя капельку пота, стекающую между грудей. Мне нужно держать себя в руках. Нужно просто держаться.

– Кажется, это все из-за морепродуктов, – бормочу я. Двери открываются, и я наконец-то вдыхаю полной грудью.

Как только мы заходим в номер, я сразу же направляюсь в ванную. Я слышу, что один из парней что-то говорит Блэку и он что-то отвечает. Мне плохо. Очень плохо. Я падаю на раковину, открываю кран и холодной водой ополаскиваю лицо. Мгновенно наступает облегчение, но оно связано не с приятной прохладой воды на моей коже, а с отсутствием Блэка. Он не должен видеть меня в таком виде.

Моя передышка длится недолго, но этого достаточно, чтобы привести нервы в порядок. Он входит ко мне, попутно ослабляя галстук и расстегивая пиджак.

– Итак, время для десерта?

Я медленно поворачиваюсь, готовая продолжать нашу игру. Мне хватило времени на полную перезагрузку. Я и так догадывалась, что Нокс непременно найдет меня и узнает о каждом моем шаге.

– Я наелась.

Взгляд Дэнни скользит по моим бедрам.

– Ты уверена?

– Да.

Я иду мимо, но задеваю его руку. Ожидаю, что он схватит меня, прижмет к стене и продолжит пытать. К величайшему моему удивлению, ничего из этого не происходит. Он позволяет мне уйти. Я нащупываю молнию на спине, расстегиваю и скидываю платье на пол. Мои каблуки утопают в красивой ткани, но я вышагиваю из нее, распускаю волосы и подхожу к кровати.

Я заползаю на матрас, поворачиваюсь на бок и закрываю глаза, мечтая о хорошем финале этого бесконечного фильма ужасов. Нокс обо всем знает. Черт, что он будет делать? Я знаю. Мне придется распрощаться с фотографиями моего сына.

Матрас прогибается, заставляя меня открыть глаза. На краю сидит Блэк с обнаженным торсом. Красивым, твердым торсом. Мое внимание привлекают тени под рельефом его мышц.

– Хорошо, будем считать, что ты отказалась. – Приподняв пальцем мой подбородок, он смотрит мне в глаза, а затем нежно целует в лоб. – Спокойной ночи, Роуз.

И уходит.

А у меня начинается истерика.

Глава 9

ДЭННИ

Иду в переговорную, прилегающую к каждому вип-номеру отеля, наливаю крепкий алкоголь, плюхаюсь в кресло, выдвигаю ящик стола и достаю оттуда ее мобильный телефон. Смотрю на экран. Ни одного нового уведомления.

Голова идет кругом, пока я кручу телефон в руках. Откидываюсь на спинку. Как бы я ни сопротивлялся, с каждой минутой Роуз все больше очаровывает меня. Теперь мне хочется узнать ее историю. Черт возьми, я хочу знать абсолютно все.

Правда, одновременно с этим, мне не хочется знать.

Я опрокидываю в себя алкоголь, наслаждаясь приятным жжением внутри организма. В помещение заходит Брэд, снимает пиджак и бросает на стул, а потом наливает стаканчик для себя.

– Неплохое шоу ты устроил, – начинает он, вращая стакан скотча, чтобы напиток раскрыл свой аромат. Затем поднимает его в мою сторону и добавляет: – Если это действительно было шоу.

Я наблюдаю за тем, как медленно он наслаждается напитком. Наверное, ему не так сильно нужен алкоголь, чего нельзя сказать про меня. Брэд выжидает подходящий момент.

– В ней что-то есть, – признаюсь я, хотя раньше никогда так не делал. Никогда не доверялся другому человеку.

Честно говоря, мне ни разу не приходилось в чем-то признаваться Брэду. Он читает меня как открытую книгу. Прямо как сейчас. Мы с ним не беседовали на отвлеченные темы, всегда говорили только о делах. Так повелось с тех пор, когда мы были еще детьми. Думаю, мы оба боимся, что в нашем жестоком мире эмоции сделают нас уязвимыми. Нет ничего удивительного в таком отношении к жизни, учитывая всю строгость моего отца и наставника. И хотя отец всегда учил никому не доверять, он знал, что я доверяю Брэду.

Он садится в кожаное кресло, а стакан с выпивкой аккуратно ставит на подлокотник.

– В ней кое-что есть, – задумчиво повторяет Брэд. – Ты про длинные красивые ножки, идеальную кожу и упругую грудь? Все, что появляется в эротических фантазиях любого мужчины?

Я внимательно смотрю на него.

– Ее достоинства не имеют к этому отношения, – говорю я. – Но признаю, она – богиня.

– У нас в постелях было много прелестных девушек. Так что в ней особенного?

– Я вижу в ней что-то знакомое.

– Что именно?

– Себя.

Брэд на мгновение замирает, а на его лице мелькает тень беспокойства.

– В каком смысле?

– Потеряна. Загнана в угол. – Я делаю глоток алкоголя. – Мертва.

Брэд выглядит настороженным. Наверное, это правильно. Только отец и Брэд знают мою историю – до того, как Карло Блэк принял меня в семью. Мать Брэда, сестра отца, приняла меня как родного. Брэд всегда уважал свою мать и прислушивался к ее советам, поэтому вскоре мы стали не только семьей, но и лучшими друзьями.

– Подстилка будущего политика, – задумчиво говорит Брэд. – Она не в ловушке. Просто очередная меркантильная шлюха, как и все остальные. По-моему, она совсем не выглядит мертвой.

Я пропускаю аналитику мимо ушей, поскольку меня раздражает его категоричность.

– Это еще не все, – продолжаю я, встав со своего места. – У нее синяки по всей спине. Как будто ей пытались отбить почки.

– Это уже не твое дело. Дэнни, она тут не просто так, помни об этом.

Вздохнув, я беру себя в руки, чтобы спокойно объяснить мою точку зрения. Но ничего не получается.

– Давай лучше поговорим о сделке.

– Адамс уезжает завтра. Возвращается в Майами, чтобы продолжить свою кампанию. Непонятно, что именно он будет делать, ведь его счета совершенно пусты.

Я встревожено смотрю на Брэда.

– Совсем ничего?

– Да, все по нулям.

– И он не просил дополнительное финансирование, – задумчиво добавляю я, глядя на огни Вегаса. – Кто же теперь его спонсирует?

– Кто бы это ни был, надо узнать, знал ли он о том, что Адамс уже заключил сделку с тобой. Если это так, то мы имеем дело с наглухо отбитыми людьми.

– Или Адамс просто прикарманил мои деньги, ничего не сказав новым инвесторам.

– Русские?

– У них уговор с черными. Они не станут рисковать.

– Румыны?

– В последний раз, когда они пытались попасть в США, большая часть из них скоропостижно скончалась, помнишь?

Брэд улыбается.

– Как такое забыть.

Когда русские рассказали Папаше о планах румын, он не стал дожидаться их визита. Он пришел к ним сам. Устранил основную проблему, а именно – их лидера. Как там его звали? Ах, да. Дмитрий. Дмитрий Мариус. Его люди разбежались и не смогли влиться в другие группировки. Мне тогда было пятнадцать. Папаша впервые взял нас с Брэдом на дело. Мне тогда впервые пришлось воспользоваться оружием. Нет, Папаша меня не заставлял, просто Брэд оказался схвачен одним румынским ублюдком. Тупица настолько внимательно следил за взрослыми, что не заметил подростка, сидевшего в машине у него на виду. Я с огромным удовольствием вышиб ему мозги. Папаша даже улыбнулся. Брэд, потрясенный тем, что оказался на волосок от смерти, поклялся вернуть должок. И с тех пор он неоднократно меня выручал.

Брэд вздыхает.

– Тогда мексикашки?

– У них нет ни ресурсов, ни смелости.

– Да, ты прав.

– Но я ни в чем не уверен. Их всех стоит проверить. – Тут не стоит долго рассуждать. – Что насчет груза?

– Половина суммы на счете. На следующей неделе нужно готовиться к сделке.

– А товар привезут…

– За сутки.

– Пусть люди все проверят до прибытия русских.

– Будет сделано. Итак, мы тоже уезжаем завтра?

– Да, утром.

– А девушка?

– Поедет с нами. – Я подхожу к Брэду и передаю ее телефон. – Пусть кто-нибудь этим займется.

Допив скотч, я со стуком ставлю стакан на стол.

Разговор окончен.

* * *

Утро. Я стою возле кровати, наблюдая за спящей Роуз. Спящая красавица. Такая мирная и безмятежная. Я почти не хочу ее будить.

Почти.

Я рывком откидываю одеяло, обнажая ее прекрасное тело. Она сонно смотрит на меня, пытаясь понять причину резкого пробуждения.

– Готовься. Через час мы уезжаем.

Иду в душ, чтобы смыть пот после утренней тренировки. Роуз быстро догоняет меня.

– Куда мы?

Она немного паникует, когда я скидываю шорты, но все же продолжает стоять голышом.

Я стараюсь не смотреть на нее через прозрачную перегородку.

– Ко мне домой.

– Что? Нет, я не могу! – удивленно вскрикивает она.

Я замираю, поскольку у меня привстал. У нас снова повторяется сцена в лифте. И она снова замкнется в себе.

– Нет, ты можешь.

– А если Перри не передаст тебе пристань и не вернет деньги? Что тогда? Я навсегда останусь с тобой?

Я напеваю себе под нос, обдумывая ее слова.

– Да, – подтверждаю я, возвращаясь к мытью головы.

– Мне нужно вернуться к нему.

– Зачем? – прямолинейно спрашиваю я. – Брось, Роуз. Ты же совсем его не любишь. И ты с ним не из-за чертовых денег, ведь он банкрот.

Роуз мгновенно вспыхивает от злости.

– А почему ты так отчаянно нуждаешься в этом причале?

Я не отвечаю, продолжая мыть голову.

– Перестань пялиться на меня и собирай вещи.

– У меня, черт возьми, нет никакой одежды, ублюдок.

Я выскакиваю из душа и отталкиваю девушку в сторону двери.

– Называй меня как угодно, но только не этим словом!

Она начинает хныкать, а я ощущаю нечто странное. Это чувство вины? Глядя в ее темно-синие глаза, до меня наконец-то доходит. Она не напугана. Замечаю, что ее соски упираются в мою грудь. А мы оба голые.

Надо вдохнуть.

Глубокие, успокаивающие вдохи.

– Будь готова через десять минут. – Нехотя отступаю от ее обворожительного тела, чтобы взять мою черную рубашку, висящую на внутренней стороне двери. – Пока надень это.

Она ловит брошенную рубашку.

– И это все?

Я смотрю на ее длинные ноги, испытывая небывалое внутреннее наслаждение. Чертовы ножки. Какое мне дело, если их увидит кто-то другой? Схватив полотенце и прикрыв себя, я выхожу в номер и зову Ринго.

1 «Зеленая миля» – коридор, ведущий к электрическому стулу, пол в нем выстелен зеленым линолеумом. Последнее, что видит осужденный перед казнью. В общем контексте «проходить зеленую милю» означает идти к чему-то неизбежному.

Продолжить чтение

Читать онлайн Британец бесплатно

* * *

ПрологЧасть 1

ДЭННИ

Лондон

Двадцать лет назад

ПрологЧасть 2

РОУЗ

Майами

Десять лет назад

Глава 1

ДЭННИ

Майами

Настоящее время

* * *

* * *

Глава 2

РОУЗ

Глава 3

ДЭННИ

Глава 4

РОУЗ

Глава 5

ДЭННИ

Глава 6

РОУЗ

Глава 7

ДЭННИ

Глава 8

РОУЗ

Глава 9

ДЭННИ

* * *

Пролог
Часть 1

Пролог
Часть 2