Читать онлайн Мой. Чужой. Истинный бесплатно

Глава 1

– Так ты хочешь узнать правду о своем истинном, Нереа? Он не так безгрешен, как ты себе придумала. У него уже есть жена, если ты не знала. И дети.

Мой жених Киран стоял напротив меня и скалился, надвигаясь и загоняя ближе к жертвенному камню. Мужчины вокруг хохотали, глядя на мое бледное лицо, полное паники, а я тяжело дышала, надеясь, что всё это глупая шутка с его стороны.

Я прикрывала почти обнаженный верх руками, чувствуя, как зябко становится с каждой пройденной секундой. Спасало лишь то, что я перед выходом перевязала грудь хлопковой тканью, так что полностью голой перед навязанным женихом стоять не пришлось.

Холодный ветер неприятно обдувал кожу, а платье ошметками болталось в районе моих бедер. Мне бы поднять хотя бы лоскуты, чтобы прикрыться, но я боялась сделать лишнее движение, чтобы не дразнить его сильнее. Зеленые глаза и без того горели яростным пламенем агрессии.

– Ты лжешь, – выдохнула я, когда до меня дошли слова Кирана.

Его лицо исказилось, он не любил, если ему перечили и подрывали его авторитет перед подчиненными самцами. Иерархия была превыше всего.

– Зачем же мне лгать? Разве ты сама не слышала, как твой отец сетовал, что Айвену с потомством повезло? Крепкие сыновья – вот о чем всю жизнь мечтал твой отец. А родилась ты, – выплюнул он, глядя на меня с презрением и даже какой-то брезгливостью. – Девчонка, так еще и неполноценная, без второй ипостаси.

– Так зачем ты за меня цепляешься? Не иди на поводу у наших отцов, откажись от меня! – крикнула я в отчаянии, надеясь воззвать к его благоразумию.

Я старалась отодвигать мысли об Айвене в сторону, чтобы не начать переживать из-за слов Кирана. Мы оба знали, что Айвен – мой второй истинный, с которым мне не суждено быть вместе. Враг моего отца. И пленник, которого он заточил в амбаре беты Свайна.

– Ты мой пропуск в высшие эшелоны власти, Нереа, так что сегодня же станешь моей женой, хочешь ты того или нет, – цокнул Киран, впервые говоря о своих намерениях.

Сейчас он даже не пытался скрыть то, что его не волновала ни наша истинность, ни я сама. За отсутствием посторонних он мог позволить себе открыть мне свое настоящее лицо.

Я отступала и отступала, пока не уткнулась бедром в капище – жертвенный алтарь кровавого бога всех оборотней – Полярного Волка. Место, где сегодня принесут жертву в его честь.

– Не подходи ко мне! – выставила вперед одну руку, но Киран лишь усмехнулся и преодолел разделявшее нас расстояние за одну секунду.

– Не глупи, Нери, мы помолвлены, а у твоего Айвена, как я уже сказал, есть жена и дети. Ты же не будешь унижаться перед ним, как собачонка, ты же умная девочка, правда? – зашептал Киран, а затем глумливо усмехнулся. – Хотя зачем я это говорю тебе, его ведь сегодня всё равно убьют. Каково это, любить почти мертвеца, Нереа, ответь мне, м?

Он говорил мерзкие вещи, а от него самого разило жженой смолой, запах которой я терпеть не могла. Меня мутило, но я держалась из последних сил, понимая, что потеря сознания – последнее, что мне сейчас нужно.

– Через час сюда придут остальные члены стаи, так что мы успеем консуммировать наш брак, Нереа.

Мое имя из уст Кирана резало слух, но еще больше я страшилась его угроз. Ведь если он осуществит их, это навсегда привяжет меня к нему, и я никогда не смогу от него сбежать. Вынуждена буду рожать ему детей и подчиняться. Терпеть многочисленные издевательства и измены, ведь он пошел весь в своего отца, который даже при наличии истинной пары умудрялся держать в стае любовницу, даже позволил той остаться главной альфа-самкой среди волчиц.

Так что я тряслась и со страхом в глазах озиралась по сторонам, ища пути выхода. Но мой друг Керук лежал неподалеку без сознания, его огрели по голове, когда он пытался мне помочь, и выхода, сколько бы я его не искала, я так и не нашла.

Всё, что мне оставалось делать – это тянуть время. И вдруг я вспомнила его самый первый вопрос. “Чем я сейчас для тебя пахну, Нереа? По-прежнему маками?”

Я хотела спросить его, что он имел в виду, ведь он и правда больше не пах маками, что подтверждало нашу истинность. Нет, теперь его запах изменился, стал неприятным до отвращения, словно передо мной стоял совсем другой волк.

Только я было открыла рот, как Киран резко прижал меня к алтарю, его ноздри затрепетали, словно он принюхивался, а затем его лицо исказилось страшной гримасой.

– Почему твой запах изменился?! – гневно зарычал он и схватил меня за волосы, с силой притягивая к себе.

Я захныкала, не в силах терпеть саднящую боль в затылке и подняла руки в попытке сбросить его хваткие кулачищи, в которых он держал мои волосы.

– Отпусти! Я не знаю! – закричала, когда из моих глаз полились слезы.

– От тебя пахнет духом волка, Нереа. Ты что, беременна от другого?!

Слова Кирана прозвучали настолько бредово, что на меня накатила истерика, и я расхохоталась в голос, пугаясь собственного смеха, который отдавался эхом от обрывистых и крутых скал долины.

– Закрой свой рот! – неожиданно вызверился Киран и полоснул меня по щеке выступившими когтями.

Я застонала и одной рукой схватилась за щеку. Оттуда хлынула кровь, но боль я ощущала не так остро, как обычно. Будто кто-то приглушил мои рецепторы.

– Ты перегибаешь, Киран, – выступил вперед черноволосый Халиф, который схватил меня при попытке освободить пленников.

– Не лезь не в свое дело! Это моя невеста, и делать с ней я буду всё, что захочу! – рявкнул Киран, но это было ошибкой.

Самцы вокруг зароптали, недовольные его самоуправством и гонором, и стали спорить, что делать дальше. Кто-то даже усомнился в правильности затеи, побоялся гнева моего отца и альфы стаи, отца Кирана.

И их опасения были не напрасны, несмотря на решительность Кирана. Мой отец Титус хоть и не любил меня, но был археем*, одним из тринадцати волков, которые испокон веков передают своим старшим сыновьям особую силу, дарованную им богиней Селеной. Так что не удивительно, что самцы вокруг переглянулись в страхе, что крайними в этой ситуации останутся они.

– Напугать полукровку было весело, Киран, но всё остальное – мы на такое не подписывались. Ты слышал архея, ритуал намечен ближе к полуночи.

До этого момента я не знала, что Халиф мог думать о подобных вещах. Но что-то мне подсказывало, что идти против Кирана при всех доставляло ему удовольствие, ведь он знал, что остальные поддержат его из-за страха перед вышестоящими волколаками. Это был акт мести за унижения, которым Киран подверг его вчера. Не спасение полукровки. Уверена, будь на моем месте другая, из менее родовитой семьи, они бы толпой гоготали и поддерживали агрессивного самца.

– Халиф прав, – поддакнул еще один самец, Ибир. И его голос стал спусковым крючком.

Киран зарычал и кинулся к Халифу, повалив и утрамбовывая его в землю. Вот только последний не желал уступать, чувствуя слабость Кирана, и избиение довольно быстро переросло в полноценную драку. Толпа самцов забыла про меня и столпилась вокруг них, с азартом наблюдая за потасовкой. Кровь в их венах взывала к звериной природе, требуя выхода накопившейся агрессии, и это был мой шанс на побег.

Керук в этот момент как раз пришел в себя, и я дала ему знак отходить в сторону Запретного леса. Как только мы поднялись по склону, сзади раздался мужской рык, а затем самцы побежали за нами. Наш побег заметили, но в этот момент я снова ощутила чужое внимание и легкое дуновение ветра, которое коснулось моей щеки.

– Нам туда, Керук, – шепнула другу, когда впереди вдруг появился маленький зверек размером с ласку, посмотрел на меня осмысленным взглядом, повернулся спиной и побежал, махая коричневым хвостом.

Я сразу узнала пицен**, духа-покровителя периодических цикад, которые вот-вот должны были вылупиться к моменту ритуала. Символу Полярного волка.

Дух был необычным, и так как видела я его не впервые, чувствовала, что он был на моей стороне. Решив, что подумаю об этом позже, подчинилась и побежала за ней, схватив руку Керука и таща его за собой.

– Где они?! – раздавались сзади рыки самцов, но они нас не чуяли.

Я сама ощущала, что кто-то укрыл нас своей магией, не позволяя им ни унюхать нас с Керуком, ни увидеть. Когда самцы во главе с Кираном пробежали мимо, даже не повернув к нам своей головы, я выдохнула, уже точно зная, что непоправимого удалось избежать.

– Идем, Нереа, у нас мало времени.

Керук выглядел хмуро и серьезно, отросшие белые пряди лезли ему в лицо, он зачесывал их назад, и я видела, как дрожали его пальцы. Он не мог скрыть собственный страх, который вторил моему. Но я не могла не утолить собственное любопытство.

– Кто ты? – спросила я у пицен, встав на колени и наклонившись, чтобы быть с ней на одном уровне.

Она наклонила голову набок и издала какой-то мелодичный писк. Отчего-то я была уверена, что это самочка.

– Идем, Нереа, она же животное, думаешь, произойдет чудо, и она заговорит? – насмешливо хмыкнул Керук и потянул меня вверх.

Сам он при этом напряженно осматривал окрестности. Находиться среди мертвых деревьев было боязно, но он зря не обратил внимания, что кроме пицен животных здесь и не водилось больше.

– Отчего-ж не заговорит? Если приказать, твоя тетя вполне способна к речи.

От жесткого и грубого голоса беты Свайна я напряглась и замерла, не в силах убежать прочь. Керук между тем среагировал первым и обернулся, задвинув меня себе за спину. Пицен запищала, скользнула к Свайну, забираясь по его телу вверх, и умостилась на плече.

– Что вы сказали? Тетя?

Губы Свайна изогнулись в ухмылке, а затем я увидела, как из тени вышел Айвен. И сразу же забыла о своем вопросе.

Высокий, крупный, он возвышался над бетой и нами, и при всем желании я не могла не заметить его появление. Несмотря на недолгий плен, он выглядел всё также мощно – широкий разворот плеч, накаченная грудная клетка, огроменные руки-лапищи, которые совсем недавно касались моих бедер и прижимали меня к себе.

Его взгляд первым делом собственнически скользнул ко мне, и глаза недовольно прищурились при виде моей окровавленной щеки, из которой только-только перестала течь кровь. Губы его приподнялись, он зло оскалился, а ладони его сжались в кулаки. Будь здесь Киран, сразу бы огреб за свою жестокость, в этом я не сомневалась.

Бета Свайн при приближении Айвена весь напрягся и встал боком, чуя более сильного самца и не желая подставлять тому спину. По волчьей иерархии Айвену пока не было равных. Айвен был нагвалем, беловолосым полубогом, одним из сыновей Полярного Волка, так что даже мой отец хоть и ненавидел его и грубил, старался сохранять дистанцию.

– Иди ко мне, птичка, – раздался грубоватый тон Айвена, и он остановился в двух метрах от меня.

Я сглотнула, но не сдвинулась с места. Я вся дрожала, пугаясь зверского выражения на его лице. Таким я его еще не видела.

Воцарилась тишина. И Свайн, и Керук не решались заговорить, наоборот, оба сжались и отвели взгляд, а я сделала неуверенный шаг вперед.

Все знали, что агрессию волки сбрасывали только двумя способами. Драка. Или секс.

*Археи – это волки, кому досталась первозданная сила первых оборотней-волков, созданных богиней основного пантеона Селеной. Негласные правители и вожаки всех стай, члены Совета Права. Таких всего тринадцать, и сила каждого передается от отца к сыну. Обладают властью над обычными волколаками. Количество регулируется природой, не позволяя, чтобы сила архея передалась двум отпрыскам, если у избранного волколака их несколько.

**Пицен – дух, помогающий расти определенным видам растений или животных. В книге “Особенности природных духов” говорилось, что по всему миру в лесах обитает много пицен, но в лесу стаи Нереи такой обитал только один.

Глава 2

Айвен стоял на месте и молчал, ждал, когда я подойду, подчинившись его приказу. Я не ощущала, чтобы он использовал альфа-силу, но каждая клеточка моего тела вынуждала меня покориться сильнейшему самцу.

– Что происходит? – задал вдруг вопрос Керук. Тон выдавал его настороженность и вторил моему волнению. Я была так же напряжена, словно натянутая тетива, но не в преддверии выстрела, а чего-то более сокровенного.

– Идите в долину, мы подойдем позже.

Жесткий приказ Айвена послужил сигналом к действию, и сзади него мелькнули три фигуры. Мне нужно было смотреть, чтобы знать, кто проскользнул мимо. Кицунэ.

Даичи Мудрый, глава Волуарского логова клана Якан на востоке. Его старший сын Ичиро. И Акайо Смертоносный – старейшина Сейм-Тен-О*.

Керук было воспротивился приказу, но бета Свайн, недовольно глянув на Айвена, утянул того за собой.

– Недолго. Всё уже идет не по плану, мы сильно рискуем, – последние его слова, а затем мы с мужчиной остались наедине. Даже пицен всего лишь оглянулась, с интересом глянула на нас двоих и ушла со Свайном.

Мне бы уточнить, что он имел в виду, но я остановилась в двух шагах от Айвена и задрала голову, поражаясь тому, какой он высокий и крупный. Я ощутила себя мелкой дичью рядом с опасным зверем. Он крепкий, мускулистый, с обхватом бицепсов больше, чем мое бедро, и я, низкая ростом, тонкая, словно тростинка.

Этот контраст между нами отчего-то будоражил мое сознание. В последнее время мое нутро разыгралось, чувственно отзываясь на присутствие волколака, и я уже не могла обманывать себя, что всё это плод моего воображения.

Будь у меня внутри волчица, как у всех чистокровных самок, я бы объяснила свою тягу звериным чутьем, ведь, как ни крути, мы с Айвеном – истинная пара. Однако я по-прежнему была ущербной полукровкой, не способной перевоплотиться.

– Ближе, птичка, или ты боишься меня? – он оскалился, но угрозы в этой ухмылке не было. Только предвкушение самца, который унюхал свою самку.

– Не боюсь, – качнула я головой, но на его кивок не отозвалась, продолжала стоять на месте.

– Хочешь поиграть? – вздернул он бровь, всё еще не понимая, почему же я мешкаю.

– Я сделала свои два шага. Осталось еще два.

Мне бы сказать всё, как есть. Что жду от него встречных шагов. Но язык не поворачивался произнести свое желание вслух. Любой другой самец посчитал бы это блажью и глупостью, ведь для оборотней подчинение самки самцу являлось основой семейного уклада, обязательным атрибутом любых взаимоотношений. Но Айвен смолчал. Очень долго, как мне казалось, смотрел мне в глаза, а затем его собственные блеснули пониманием.

– Хочешь взаимности, птичка? – грубоватый, но ласковый тон, а затем еле слышное урчание его волка. – Держать мое хозяйство в своих маленьких лапках?

– Пошляк, – прошипела, а сама с напряжением наблюдала за его движениями. Точнее, за их отсутствием. Он не спешил двигаться в мою сторону.

– Про воспитание я уже говорил, но этим мы займемся позже. Когда останемся наедине.

Последнее он прошептал тихо, только для меня, и от интимности момента меня прошибло потом. Сердце застучало сильнее, кровь разгулялась по венам, прилила к лицу и шее, и судя по взгляду Айвена, я вся покраснела с головы до пальчиков ног. Их я поджала, а затем чуть не отшатнулась.

Айвен резко преодолел расстояние между нами, обхватил ладонями мою талию и слегка приподнял, притягивая меня к себе так близко, что между нами не осталось ни миллиметра свободного пространства.

– Моя кр-р-расивая, – прорычал, ощериваясь, а затем наклонился, широко раздувая ноздри. – Будь мы одни и в другом месте, покрыл бы тебя тут же. Скор-р-ро.

От переизбытка эмоций он слишком сильно сжал мое тело, и я пискнула, хватаясь пальцами за его предплечья.

– Тшш, не рассчитал силу.

Его хватка ослабла, и я спокойно выдохнула, чувствуя, как от его поглаживаний трепещет всё мое нутро, и пойманной в плен птичкой заходится сердце.

– Никто не обижал, пока меня не было? – спросил он у меня, когда его грудь перестала часто вздыматься. Кажется, моя близость причиняла ему неудобства, судя по тому, что я ощущала животом, но при этом от него явно фонило удовольствием. Словно я была опиумом для его волка.

– Нет, – выдохнула, не собираясь говорить про то, что недавно произошло в долине.

Айвен и Свайн подошли позже и не увидели, как банда Кирана прошмыгнула в другую сторону в поисках меня и Керука. В этом я была точно уверена. Иначе беловолосый Айвен не стоял бы сейчас со мной, а нагонял моего недожениха, желая наказать того, кто покусился на ту, на которую уже наложили лапу. Тяжелую такую, властную, не терпящую отказов и неподчинения.

– Врешь, – недовольно оскалился Айвен в ответ на мое “нет”, – но после всего я спрошу снова, и ты не посмеешь мне солгать.

Я сглотнула, ощущая облегчение, что это произойдет после. Мы оба знали, о чем именно он сейчас говорил. Не было нужды переспрашивать и уточнять.

– Я скажу сейчас кое-что один раз, Нереа, и ты запомнишь это. Считай это приказом, который не подлежит оспариванию. Ясно?

Он схватил меня правой рукой за подбородок и заставил меня посмотреть ему прямо в глаза. Темно-зеленые, с поволокой и расширенными черными зрачками, откуда на меня отчетливо смотрел могущественный волк. Нагваль. Один из немногих сыновей кровавого бога.

– Ясно, – выдохнула я с сипением и замолчала, робея перед мужчиной, но не смея отвести взгляда.

– Никогда больше не смей идти в логово врага. Даже если от этого будет зависеть моя жизнь.

– Но…

– Никаких но. Я взрослый крупный опытный самец и способен себя защитить, а ты хрупкая самочка, моя, заметь, и должна подчиняться и не высовываться, ждать, когда я за тобой приду.

– Вижу, – буркнула я и опустила глаза, фиксируя взгляд на его груди.

– Что видишь? – тон его неожиданно стал ласковым и заинтригованным.

– Что крупный, – не смогла не ответить, хотя было стыдно аж до вспыхнувших огнем щек.

Сверху раздался гортанный довольный смех, а затем Айвен наклонился и прикусил кончик моего уха. Я застонала, неожиданно чувствуя разряды тока и тепло, которое споро распространилось по телу, а затем замерла, услышав его непреклонный голос.

– Ты доставила мне удовольствие своей реакцией, чувственная моя, но не думай, что этим тебе удастся избежать наказания. Я всё еще помню, как ты пробралась в амбар и чуть не стала жертвой этого ублюдка Кирана. Он еще ответит за то, что посмел распускать руки, но и тебе придется подчиниться и принять наказание, которое я тебе назначу. В качестве поощрения оно нам обоим доставит приятные моменты.

Я не знала подробностей этого наказания, но что-то подсказывало мне, что с ударами плетью, которыми меня часто подвергали в стае по наказу отца, оно имело мало общего. Даже, скорее, кардинально отличалось методикой воспитания.

– А теперь будь хорошей девочкой и ответь, что с твоим видом? Бежала через лес и разодрала одежду ветвями? – спросил он следом насмешливо, но в глазах горел огонь жесткости и циничности. Утихнувшей на время агрессии.

Сжав зубы, я окончательно похоронила в себе желание прямо сейчас признаться о том, что Киран зашел слишком далеко и чуть было не взял меня силой. Нет. Не сейчас, когда на кону стоит слишком многое. Тихо, Нереа, выдержи этот требовательный взгляд, а расскажешь всё, когда вы все окажетесь в безопасности, подальше от твоего тирана-отца и жестоких волков стаи.

– Да, я так торопилась, что напоролась на сук.

Его губа дернулась, обнажая клыки, и по суровому и ледяному взгляду я сразу поняла, что врунья из меня так себе.

В этот момент со стороны долины раздался высокотональный писк, словно призыв к действию, и Айвен моментально напрягся. Отвлекся и поднял глаза вверх, осматривая окрестности и принюхиваясь к запахам, которые нас окружали. Мы стояли с подветренной стороны, и он мог легко учуять тех, кто мог приближаться к нам по направлению от клановых земель.

– Время пришло, – мрачно произнес Айвен и посмотрел внимательно на меня. – Ничего не бойся, Нереа, и не геройствуй. Всё идет так, как задумано мной. Просто верь мне, птичка. Договорились?

Я медленно кивнула, и меня затопило облегчением. Мне было важно знать, что у меня есть защитник, и отчего-то я ему и правда верила. Он потянул меня в сторону долины, вниз по склону. Я уже слышала приближающийся вой и судорожно спросила, желая утолить любопытство до того, как здесь образуется хаос.

– Что имел в виду Свайн? Он назвал пицен моей тетей?

Айвен не ответил мне. Остановился на краю спуска и протянул мне ладонь, помогая спуститься. Первой реакцией было желание отшатнуться и пройти вперед самой, но судя по его цепкому и предостерегающему взгляду, за такое мне могли надавать по попе.

– Привыкай, птичка, – шепнул он мне вслед, когда мы оказались в долине.

Голос его отдавал хрипотцой, выдавая его собственное волнение, но мне было не до рефлексий. Я побежала вперед, завидев около алтаря Керука и Свайна. Последний вызывал у меня настороженность. Бета стаи, он всегда был заодно с альфой. Именно от него на моей спине красовались белесые шрамы от ударов плети.

Я дернула плечами, желая сбросить с себя возникшие фантомные ощущения боли, но воспоминания не стереть одним лишь желанием. Они отравляли разум, заставляли меня настороженно относиться ко всему, что сейчас происходило вокруг.

Я повернула голову вбок и увидела, что трое кицунэ стояли внутри клетки, в которой вчера днем держали Айвена. Это было странно, но я прикусила язык, ощущая, как на коже дыбом встали волоски. В силу вступала девятая лунная ночь. Слишком мало времени, чтобы сбежать, но это уже было неактуально. Те, кого я хотела вызволить из плена, сами прыгнули в пасть волкам.

Добраться до алтаря первой мне не позволили. Айвен крепко обхватил меня поперек талии и перехватил на подлете.

– Не спеши, птичка, иначе я могу заревновать. Мы же ведь этого не хотим?

Вкрадчивый голос, вибрирующая грудная клетка, рычащие нотки. Всё это вкупе посылало мурашки по моему телу.

– К кому? – задала я глупый вопрос. – Керук – друг.

– Я знаю. Но скоро он станет половозелым самцом, способным к оплодотворению, и это заставляет моего волка нервничать.

Я вдруг будто наяву представила, как зверь ходит вокруг меня и скалится, бьет по земле хвостом, взметая вверх пыль. Метит территорию, отгоняя потенциальных конкурентов.

От собственного воображения у меня застучало сердце, вспотели ладошки и по груди вниз к животу разлилось тепло.

– Он младше, и он мне как брат, – прошептала я.

Я будто оправдывалась. Не знаю, зачем, но это было важно. Я получала удовольствие от мужской ревности и его собственнических замашек.

– Поговорим об этом позже.

Мы остановились около клетки, но кицунэ смотрели в другую сторону, вели между собой безмолвный разговор. От них вопреки ожиданиям веяло не раздражением и напряжением, а спокойствием и будто бы равнодушием. Впрочем, это было обманчивае восприятие.

Я подняла голову, заглядывая в глаза Айвену и решаясь, наконец, вызнать правду до того, как сюда подойдут остальные члены стаи. Я их еще не видела, но прекрасно чувствовала, что в нашу сторону направлялись агрессивно настроенные самцы.

– И о пицен тоже? – спросила у него, поджимая губы.

– Что ты знаешь о своей матери, Нереа?

Тыльная сторона его ладони коснулась моей щеки, и я сдержала инстинктивное желание потянуться за ней следом. Хотелось заурчать и закрыть глаза, наслаждаясь незамысловатой, но такой редкой для меня лаской. Господи, Нереа, держи себя в руках, он и так благодаря нюху знает о твоем желании, держи хотя бы лицо.

– Она была человеком, подбросила меня после рождения отцу, больше я ничего не знаю, – пожала я плечами.

Мои знания о ней были скудными. Бабушка Тея, мать отца, почти ничего не знала о ней, а отец Титус злился каждый раз, когда я заводила с ним эту тему. Так что после сметри бабушки я больше никогда не спрашивала у него ничего про мать. Слышала лишь от него претензии, что я слишком на нее похожа – поведением, повадками, внешностью, разным цветом глаз, что он считал особенным грехом.

– У волколаков не бывает разного цвета глаз, – произнес Айвен и поднял мой подбородок вверх, вынуждая меня задрать голову. – Это особенность сильфид**, коренных жителей северо-восточных земель империи Кедлар. Твоя мать была сильфидой, и судя по пицен, сильфидой леса. Ты ведь замечала, что именно среди деревьев у тебя прибавляются силы? Разве он тебе не благоволит?

– Да, – выдохнула я, с жадностью слушая всё, что он мне сейчас говорил.

– Твоя тетя – сильфида, и судя по выводку цикад, который вскоре вылупится, она находится в плену уже двадцать лет, – кивнул мне за спину, где пицен продолжала восседать на плече Свайна, который чертил на ритуальном капище какие-то неведомые мне символы.

– То есть моя мать тоже была… Отец взял ее силой?

Мне было тяжело осознавать реальность, хотя я уже давно знала, что Титус – не благородный волк, а равнодушный и циничный архей, жаждущий больше власти и влияния. И если даже меня он готов отдать на откуп в угоду достижения цели, не стоит удивляться, что жизнь каких-то сильфид не имела для него совершенно никакого значения.

– Этого мы не узнаем, птичка, но сегодняшняя ночь будет решающей.

– А Свайн? Что вообще происходит? Я думала, вас напичкали ядом, вы ведь не могли освободиться, и я решила, что…

– Тише, – его палец коснулся моих губ, заставляя меня замолчать. – Он один из нас. У него свои интересы в этой ситуации. Не бойся, этот яд подействовал всего лишь в первый раз, мой организм приспособился, так что больше я не оставлю тебя в опасности.

– Если вы больше не в плену, мы можем убежать. Керук знает брешь в куполе, там немного охраны. Но нужно поспешить, они близко.

Я посмотрела в сторону темного мертвого леса, слыша приближающиеся к нам голоса.

– Нет, Нереа, мы останемся здесь. Если не уничтожить эпицентр проблем, червоточина будет шириться, кровить и всё равно нас догонит, – пояснил мне Айвен, а затем глянул на Свайна. – Ты закончил? Скоро полночь.

– Да, всё готово, – ответил Свайн, пока Керук, сжав ладони в кулаки, исподлобья наблюдал за его действиями.

Я заскользила взглядом по символам на капище, настороженным мужчинам, и ощутила, как в воздухе разлилось напряжение.

– Но зачем для этого проводить ритуал?

Мой голос звучал жалобно, выдавая мой страх, который я не могла скрыть.

– Изначально нам нужны были доказательства причастности Титуса и Райдзена к преступлениям против Уложения, мы хотели прервать их ритуал на последней стадии, но с приездом Утера планы поменялись.

Губы Айвена при упоминании Утера, своего друга, как он считал, презрительно скривились, но я увидела мелькнувшую в глазах горечь. Его задело вероломное предательство.

– Ритуал будет доведен до конца, птичка, вот только один из главных участников будет другой, – произнес он и прислонился лбом к моему. Тяжело вздохнул и потерся кончиком своего носа о мой.

Его слова означали лишь одно. И я знала, что решение было принято совсем недавно. Иначе бы сейчас он не стоял передо мной, а играл роль бессознательного пленника.

– Зачем тебе нужно возрождать Полярного Волка? Он ведь бог войны.

*Многочисленные кланы волколаков, вербэров и кицунэ были единой коалицией, называвшейся Содружеством Звериных Кланов. У волчьих ставок был свой Совет Права, у вербэров Длань Аркту, а у кицунэ – Сейм Тен-О, которые несли ответственность за всех своих представителей. Правительство для оборотней, стоят по иерархии ниже общего Совета Старейшин, состоявшего из пятнадцати самцов, с каждого вида по пять.

**Сильфиды – раса духов природы (фейри, наяды, саламандры, пицен, дриады, тролли). Есть духи воздуха, леса, воды, болот, земли, огня, гор.

Глава 3

– Зачем тебе нужно возрождать Полярного Волка? Он ведь бог войны.

Заданный мной вопрос заставил Айвена напрячься. Его глаза сузились, ноздри слегка затрепетали, словно он пытался уловить нотки моего аромата и расщепить его на составляющие, чтобы понять мои эмоции.

Я выровняла дыхание, пытаясь унять сердцебиение, и вдруг осознала, какое это облегчение, что среди оборотней не бывает чтецов мыслей. Поговаривали, что такие водятся среди змеелюдов, но я ни одного из их расы не видела, чтобы утверждать, возможно ли такое.

– Ты не знаешь, что произошло прошлой ночью? – спросил он, заставляя меня насторожиться.

– Что?

– Змеелюды напали на человеческое поселение к западу от стаи. Как только энергетический купол вокруг нас спадет, нам придется столкнуться с гораздо большей проблемой, чем мой отец, – мрачно ответил мне Айвен, а затем резко повернул голову вбок и посмотрел направо, в сторону мертвого леса.

– Пора, птичка. Главное, ничего не бойся. Всё будет хорошо.

Он обернулся ко мне и подтолкнул за поясницу к капищу, где напряженным истуканом стоял Свайн. Но я уперлась пятками в землю, не желая оставаться в неведении.

– Напали? Получается, это война?

Я обернулась, хватая Айвена за предплечья, и поднялась на носочки, чтобы уловить выражение его глаз. В моих, я уверена, плескался страх, ведь войн в нашем Содружестве не было лет двести, так что для меня всё это казалось забытым сном, частью летописей, не больше. И осознать сейчас реальность было довольно сложно.

– Ты пахнешь страхом, птичка, – нахмурился он вместо ответа, но я всё поняла.

В этот момент со стороны леса раздался треск веток. Приближающиеся шумно ломали встречающиеся на пути ветки. Пицен на плече Свайна недовольно запищала, а затем, цепляясь коготками за ткань его одежды, побежала на землю, а затем в сторону леса. Впереди мелькнул ее хвост, и она довольно быстро исчезла.

Айвен глухо зарычал, оскалился, толкнул меня к Свайну, и тот обхватил меня за плечи, закрывая ладонью рот.

– Тихо, Нереа, сейчас придет стая, они не должны знать, что пленники в сознании, иначе ничего не получится, – шепнул мне на ухо бета Свайн, дождался моего кивка и отпустил.

– Иди в клетку, – сказал он затем Керуку, подошел ближе к клетке и достал из кармана ключи.

Керук прошел туда беспрекословно, словно они о чем-то уже договорились. Когда он шел мимо меня, успокаивающе моргнул и сделал неопределенный жест ладонью, как бы говоря мне, что всё хорошо. Сзади глухо зарычал Айвен, но я не стала оборачиваться, чувствуя, что это было предупреждение не мне, а Керуку.

Я думала, что Свайн отпустит меня, убедившись в том, что я не стану создавать проблем, но всё произошло ровным счетом наоборот.

– Дай руку, – произнес он и, не дожидаясь, пока до меня дойдет его приказ, взял ее сам.

Перед моими глазами мелькнула сталь, а затем ладонь прорезала острая боль. Кровь брызнула на землю, но не успела пролиться струей. Почти вся она стекла в черную чашу, которую бета Свайн подставил ниже.

– Всё готово, Свайн? – раздался сзади голос моего отца Титуса.

Волосы у меня на загривке встопорщились за несколько секунд до того, как он подошел вплотную ко мне, и я зажмурилась, усиленно сдерживая стон боли. Моя рука начала неметь, но я не желала доставлять удовольствие ни отцу, ни его подельникам.

– Да, – кивнул Свайн, а затем поставил чашу на алтарь.

Я сжала ладонь в кулак и не стала принимать протянутую тряпку. Боль заглушала мой страх, и это было мне на руку.

– Подготовь пока остальные чаши, Свайн, а я должен поговорить со своей дочерью, – сказал отец, а затем встал передо мной. – Ты разумно поступила, Нереа, что не сбежала. Своей судьбы не избежать, и тебя всё равно поймали бы и вернули, но раз ты сегодня послушная дочь, то перед ритуалом связывать тебя не будут. Ты ведь не будешь сопротивляться, верно?

Вкрадчивый голос Титуса будто обволакивал меня, отсекая от окружающей обстановки, но когда я подняла глаза и глянула ему на переносицу, наваждение гипноза спало. Даже боль в руке, казалось, пропала.

– Сопротивляться? – повторила я за ним, словно замороженная. – Разве это имеет смысл?

Голос мой звучал глухо, но я старалась не показывать своего беспокойства. Вокруг сновали самцы, развернув бурную деятельность. Кто-то выставлял охрану, будто сквозь энергетический купол к нам мог кто-то прорваться. Кто-то рассыпал травы по долине, которые отпугивали любопытное зверье, среди них я заметила и крапиву, которая отбивала нюх, даже наш собственный.

Отец пару секунд посверил меня тяжелым взглядом, а затем посмотрел вперед, поверх моей головы.

– Твой сын опаздывает, Райдзен. Ты уверен, что он ничего не испортит? Еще есть время переиграть.

– Он не подведет, – уверил его альфа Райдзен.

– Уже нет времени что-то менять. Они ведь сейчас у нас истинная пара, – прозвучал какой-то уж слишком насмешливый тон. Знакомый голос. Член Совета Старейшин Утер.

Отец отошел к альфе, и я, стараясь не привлекать к себе внимание резкими движениями, медленно обернулась. Из местных старейшин присутствовал только Эгиль. И не только я обратила на это внимание.

– Где остальные? Опаздывают? – недовольно спросил Титус.

– У нас возникли разногласия, но их отсутствие никак не отразится на ритуале возрождения, – скупо улыбнулся Эгиль и поджал губы.

Его глаза сузились, а вот я отчего-то испытала облегчение, несмотря на то, что он при этом кинул на меня нехороший взгляд. Старейшина Айко и ее старший брат Лютер не поддержали творящийся беспредел.

В этот момент в долину спустился Киран со своей шайкой, вызывая у меня отторжение, и я сделала шаг назад. Свайн посмотрел на меня предостерегающе, и я качнула головой. Не собиралась я уже сбегать.

– Она сбежала, отец, в стае ее нет. Мне нужны воины, чтобы найти ее и этого ублюдка Керука! – прорычал Киран, как только оказался рядом со старшими самцами, не учуяв мой запах за их спинами. Аромат крапивы уже распространился вокруг.

– Ты точно уверен, что он идеальный кандидат? Жаль, что переиграть нет времени, – разочарованно вздохнул старейшина Утер и отвернулся лицом к клетке, с интересом рассматривая пленников. – Если бы у нас был второй медведь, я бы, конечно, предпочел свою кровь в качестве пары для Нереи, но успех дела превыше всего.

Все поняли его слова сразу. А я застыла, после чего скользнула взглядом к Керуку, который неподвижно лежал, ни единым движением не выдавая, что он в сознании. Но я чувствовала, как он весь горел изнутри, прекрасно слыша слова Утера.

“Твоего друга убьют, а тебя ждет незавидная участь, Нереа”, – вспомнила я вдруг слова повитухи Марты.

Не мог ведь Утер быть отцом Керука, верно? Разве есть на свете отец, который принесет в жертву собственного сына?

– Все на месте, альфа, так что выделять отряд для поисков нет нужды, – вклинился в разговор бета Свайн, пока Киран не накалил обстановку до предела.

Остальные самцы, впрочем, и не напрягались. Они были уверены в своих силах и не сомневались, что всё идет по плану.

– Люди подготовлены? – спросил альфа Райдзен у Свайна, но, скорее, для порядка, так как он и сам прекрасно видел, что они лежали в дальней части клетки.

В начале я их не заметила, была слишком сосредоточена на Айвене, но сейчас могла заметить пожилого мужчину и молодую девушку примерно моего возраста. Они, в отличие, от других пленников, точно были без сознания.

– Я правильно рассчитал дозу, так что к началу ритуала они придут в себя. С минуты на минуту, – произнес Свайн и перевел взгляд на клетку.

– Это неважно. Главное, чтобы кицунэ и нагвали не пришли в себя. Серебро им не помеха, а в нынешней ситуации каждая единица нашей армии на счету, противостояние на ровном месте нам ни к чему.

Это был Утер. Голос у него звучал негромко, но низкий баритон и размеренность вкупе с тяжелой энергетикой давили на сознание всех присутствующих. Он выглядел старше остальных и внешне, и внутренне. Если раньше мне казалось, что у моего отца давящая аура, то присутствие старейшины Утера заставляло меня ежиться, чувствовать себя не в своей тарелке. Каждый раз, когда его взгляд касался моего лица, мне хотелось обхватить себя плотно руками и уменьшиться, чтобы он не обращал на меня внимание.

– Что с твоей одеждой, Нереа? – вдруг напряженно спросил мой отец Титус.

Его глаза были прищурены, ноздри широко раздувались – он принюхивался к моему запаху, пропитанному посторонними запахами. Я было напряглась и испуганно скользнула взглядом по Айвену, беспокоясь, что Титус унюхает нотки его аромата на мне. Судорожно вспоминала, насколько плотно он ко мне прикасался, но затем расслабилась, вспомнив, что крапива делала свое дело, отбив нюх даже у архея.

– Она порвана, – ответила я, наконец, когда все взгляды обратились в мою сторону, а молчание с моей стороны затягивалось.

– Я вижу. Я спросил тебя не об этом.

Верхняя губа Титуса раздраженно приподнялась. Он не любил повторяться, а я строила из себя непонимающую дурочку, оттягивала время, не желая никакого ритуала. Я не смотрела на Кирана, но ощутила, как он напрягся, услышав вопрос моего отца.

– Нереа не сбежала, как я боялся, архей Титус, так что мы можем приступить к бракосочетанию. Время на исходе. Луна наполовину окрасилась в багровые тона, – подал голос Киран, и, казалось, что только я заметила, как он воровато переводил предупреждающий взгляд с меня на остальных.

Я подняла глаза к небу и увидела подтверждение его слов. Близилась полночь.

Никто не возразил на его слова, и по моему позвоночнику прошла дрожь, а затем по телу расползся холод.

– Где Марта с настойкой? – раздраженно спросил альфа Райдзен у Свайна, но тот ничего не ответил.

В этот момент сзади него раздалось пыхтение, и словно из ниоткуда появилась повитуха с флаконом в руках.

– Я здесь, – вдруг заворчала она, впервые не проявляя к альфе почтения. – Всё готово.

Она шла ко мне с таким уверенным и решительным выражением на лице, что я сразу поняла: то, что она несла в руках, предназначалось именно мне.

– Я не буду это пить, – прошептала я и сделала шаг назад, упираясь спиной в грудную клетку Свайна. Одна его рука обхватила меня за плечи, не позволив двинуться дальше с места, а вторая схватила за челюсть, чтобы я не сжимала зубы.

Горькая жидкость полилась мне в рот, и как бы гневно я не сверкала глазами, настойка была влита в меня до последней капли. Я вырвалась из хватки Свайна и согнулась пополам, кашляя и чуть ли не задыхаясь, но никто не обращал на меня внимания. Отец был доволен, что всё шло своим чередом, а остальные занимались приготовлениями. Пока другие обсуждали план действий и вытаскивали из клетки пленников, кладя их по кругу вокруг алтаря, Киран подсуетился и оказался чересчур близко ко мне.

– Как ни крути, а всё сводится к одному. Сегодня ты станешь моей по закону Уложения, крошка Нереа, – шепнул мне на ухо и ладонью коснулся моей поясницы.

Я дернулась, не желая его мерзких прикосновений, но вдруг замерла, учуяв его запах. Он снова пах маками.

– Что мне дала Марта? – прошептала, касаясь горла и в ужасе глядя на Кирана.

– Ты чуешь мой аромат?

Брови Кирана удивленно приподнялись, но я не успела задуматься о том, почему на меня не подействовала крапива. В этот момент со стороны леса сначала раздался гул, затем земля задребезжала, словно под землей задвигались корни деревьев, и вскоре отовсюду зазвучал клекот. Из-под земли вылупился рой цикад.

Глава 4

От запаха маков у меня кружилась голова. Перед глазами всё плыло, словно меня одурманили, и как бы я ни старалась держаться на ногах, коленки дрожали и не слушались. Тело постепенно становилось ватным, так что в какой-то момент я стала заваливаться набок.

– Держи ее! – раздался рык альфы Райдзена, а затем в самый последний момент меня перехватили у земли.

Это был не Киран, а бета Свайн. Я ненадолго прикрыла глаза, тяжело дыша и собираясь с силами, но веки были будто налиты свинцом.

– Не сопротивляйся, иначе сделаешь только хуже. Как только расслабишься, снова обретешь власть над своим телом, – шепнула мне на ухо Марта, пока Свайн клал меня на алтарь.

Сначала мной овладела паника, но повитуха была права. Чем сильнее я пыталась придти в себя и вскочить, тем хуже мне становилось. Сонливость уступала место потерянности, а тяжесть в груди перетекала в томление внизу живота.

Такого со мной почти никогда не было. Разве что в тот раз, когда я осталась наедине с Айвеном в домике Марты. Когда касалась ладонями его голых плеч, мускулистой груди, была прижата к его обнаженному телу, пока он целовал мою шею… уши…

– Чего стоишь попусту, Киран? Время пошло, так что не стоит его терять. Раздевайся!

Титус рыкнул на моего первого истинного, и тот зашевелился, после чего я услышала шелест его одежды. Меня охватил страх, который возник в горле, а затем бушующей волной распространился по грудной клетке, мешая мне свободно дышать.

– Нереа! – прошипела мне Марта, которая крутилась вокруг, выстраивая травы по одному ей ведомому порядку.

Услышав ее голос, я прекратила попытки к движению и расслабилась. Секунды шли и казались мне излишне долгими минутами, но когда вокруг всё вдруг подозрительно затихло, меня отпустило. Ко мне возвращалась ясность ума, после я почувствовала, что мои конечности перестали ощущаться чужими, и я даже незаметно двинула пальцами ног. К счастью, пока меня никто не трогал, одежда была на мне, и беззащитной я себя не чувствовала.

– Убьем их сразу? – голос Райдзена.

Воцарилась тишина.

– Нет. Сначала пустим им всем кровь, а когда алтарь напитается ею, пусть Свайн перережет им горло, – ответил старейшина Утер, в то время как Титус молчал.

– Свайн, ты услышал, – произнес Райдзен, а затем бета лязгнул металлом.

Сверху над нами кружили цикады, и с каждой пройденной секундой их клекот усиливался, перебивая разговоры самцов.

– Отец, старейшина Утер, архей Титус, – подал голос Киран и коснулся своей рукой моей лодыжки, отчего я еле сдержалась, чтобы не дернуться от омерзения. – Разрешите это сделать мне.

Все замолчали и словно изучали Кирана, который вызвался стать тем, кто напитает алтарь кровью. И если другие оценивали его кандидатуру, то я наоборот замерла от ужаса, чувствуя страх, что он сделает то, что будет необратимо вспять. Вот только от Айвена, чью энергию я прекрасно чувствовала всё это время, не исходило ни страха, ни напряжения. Всё шло своим чередом, даже судя по спокойному поведению Свайна.

– Ты слишком кровожаден и агрессивен, Киран, – усомнился Райдзен, но его перебил мой отец.

– Пускай, – усмехнулся он и цокнул. – Нет никакой разницы, кто это сделает. Так даже лучше. Как только на алтаре окажется кровь всех жертв, трава загорится, и мы не сможем переступить образовавшийся круг. Чем меньше внутри окажется лишних, тем лучше. Свайн! Иди сюда. И старуху тащи. Пусть у алтаря останутся только двое.

– Мы не можем так рисковать, Титус. Я привел Айлин на случай непредвиденных обстоятельств, так что пусть она стоит во внутреннем круге. Нет никакой гарантии, что твоя дочь понесет от моего сына, а Айлин беременна, так что если Полярный Волк посчитает плод в ее утробе достойным сосудом, то…

– Исключено! Никаких запасных кандидатов. Либо моя дочь станет матерью бога, либо мы повторим ритуал через двадцать лет, – сказал как отрезал Титус, а когда я приоткрыла глаза, успела увидеть, как он кивнул своим псам. Они схватили стоявшую в отдалении беременную жену альфы Райдзена Айлин, не позволяя приблизиться к ней другим самцам.

– Двадцать лет?! Змеелюды уже объявили войну, так что отмотать противостояние назад мы уже не сможем, – набычился Райдзен и прищурился, недовольный новым поворотом событий. – Или ты считаешь, что собрать в одном месте нагвалей трех звероподобных и потомка эфемероида так просто? Именно я рисковал своей репутацией и жизнью, если ты забыл, Титус, так что я не позволю тебе…

– Не позволишь? – прошипел мой отец, перебивая альфу и делая к нему шаг. – Не забывай свое место, Райдзен, иначе…

– Хватит! – раздраженно осадил их обоих старейшина Утер, который выглядел наиболее флегматичным и спокойным среди всех. – Вы тратите время на ерунду. Райдзен прав. Дело слишком серьезное, чтобы полагаться на удачу, так что прикажи Теням отпустить его жену, пусть она стоит во внутреннем кругу.

Титус был недоволен, но спорить со старейшиной-нагвалем не стал. Зарычал и гневно приказал своим подчиненным отступить.

– Райдзен! Что происходит, Райдзен? Я не хочу! Не хочу! – кричала она, пока ее насильно вели к алтарю.

Мне было жаль ее, но я ничем не могла ей помочь.

– Почему ты не подготовил ее?! – недовольно спросил у альфы Титус. – Она всё испортит, кто-то должен держать ее. Самка, не самец.

– Разве что Марта… – попытался выдвинуть кандидатуру повитухи Свайн, но его перебили.

– Я всё устрою, архей Титус, она не доставит нам проблем, – раздался вдруг женский голос Марильи, бывшей жены Райдзена и главной альфа-самки стаи, с которой он изменял своей истинной паре Айлин.

Воздух вокруг сгустился от напряжения, и я вся похолодела, ужасаясь тому, какой странный оборот приняла ситуация.

Марта и Свайн вынужденно отошли к остальным, и последний бросил тревожный взгляд на лежавшего на земле Айвена, но затем его плечи расслабились, а на губах возникла довольная полуулыбка.

– Послушная Нереа, – прошептал мне на ухо оказавшийся рядом Киран, и я недовольно сжала челюсти. Тело окончательно перестало быть ватным, и я могла двигать конечностями, но не стала выдавать себя. Интуиция вопила пока не отсвечивать, и я успешно этим занималась. Ждала дальнейшего развития событий.

В итоге около алтаря остались я, Айвен, Керук, Киран, Марилья и трое пленников-кицунэ. Как только Марилья схватила в руку кинжал и пустила кровь первому Керуку, вокруг нас образовался магический прозрачный купол, который переливался голубыми отсветами. Бета Свайн, оказавшийся снаружи, коснулся этого купола, но был резко отброшен назад, словно сама магия защищала это место от постороннего вмешательства. Ритуал начался.

– Давай быстрее, чего ты медлишь?! – раздраженно произнес Киран, когда Марилья перешла к Айвену.

– Не учи меня работу делать, щенок, – ощерилась она, никогда не позволяла ему с собой обращаться подобным образом. Кирану нечего было ответить, и он промолчал, но я отчетливо слышала недовольный скрежет его зубов.

Меня удивило то, что она вызвалась стать непосредственным участником ритуала, но сколько бы я ни думала, всегда приходила к одной мысли – она была во всем верна стае, а особенно альфе Райдзену.

– Пока я орошаю их драгоценной кровушкой землю, может, ты начнешь свою работу делать, вместо того чтобы меня взглядом прожигать, щенок? – усмехнулась Марилья, переходя на кицунэ.

– Отцу следовало отрезать тебе язык за подобную говорливость, – не преминул уколоть он ее, вызвав у меня удивление. Раньше он не шел против нее, чувствуя в ней альфа-самку. Она и правда была сильной волчицей.

– Твой атец – альфа стаи, он без тебя разберется, что ему следовало, а что не следовало, – парировала Марилья, встала с колен и прищурилась, глядя на Кирана, который стискивал изо всех сил кулаки. Видно было, как он еле сдерживал себя, чтобы не бросить ей вызов.

– Тебе повезло, что мы полностью изолированы от стаи, и никто тебя не слышит. Правильно отец сделал, что развелся с тобой. Ты ему даже щенка родить не способна, – хмыкнул он, уколов ее за больное.

Воцарилось молчание. По стае давно ходили слухи, что Марилья была бесплодной, но, учитывая ее силу, никто не решался сказать ей подобное в лицо.

– Не беспокойся о моей плодовитости, Киран, лучше о своей переживай. Пока что только языком мелешь да без дела стоишь. Твоя невестушка тебя поди заждалась. Тебе не кажется, что на ней чересчур мало одежды?

Если бы разговор не касался меня, я бы рассмеялась, услышав, как она ставит Кирана на место, тыкая его в ошибки, словно щенка мордой в лужу мочи, но вместо этого я прикусила губу изнутри, чувствуя после солоноватый привкус крови. Черт.

– Говори, пока можешь, Марилья. Скоро тебе придется захлопнуть свой рот, – с угрозой прошипел Киран, но отступил за алтарь, увеличивая между ней и собой расстояние.

– Пустые слова, – прозвучала странная фраза от Марильи, заставившая меня насторожиться, так как мне показалось, что за ней стоял тайный смысл, о котором никто не знал.

Перебранка между ними завершилась, но я так надеялась, что они продолжат, ведь сразу после Киран подошел ко мне и руками коснулся моей одежды.

– В этом что-то есть, Нереа, все будут наблюдать за нашим соитием. Прекрасно, не правда ли?

Киран говорил со мной, но при этом ответа от меня не требовалось. Он, казалось, просто наслаждался властью, которой обладал надо мной. А вот меня корежило от его прикосновений.

Раздался треск моей рубахи, затем юбки, и в конце концов я осталась почти голой. Всем на обозрение. На мне осталась только тонкая маечка, прикрывающая грудь, и нижнее белье. Я внутренне насторожилась и зажмурилась, готовая к тому, что вскоре останусь и без этой защиты.

– Я уже закончила. Теперь твоя очередь, Киран. Только не затягивай. Меня не прельщает смотреть на тебя обнаженного, – фыркнула Марилья, и благодаря ее насмешке пальцы Кирана, которые в этот момент касались моего живота, прекратили терзать мою чувствительную кожу.

Недолгая передышка дала мне сделать пару вдохов облегчения.

– Не умеешь скрывать интерес, Марилья. Что, давно молодого самца не видела? – ухмыльнулся Киран и зашуршал одеждой, демонастративно обнажаясь перед самкой.

Вся эта ситуация было довольно абсурдной, словно у них двоих были старые счеты. Не знай я, что Марилья – любовница Райдзена, а Киран – мой истинный, подумала бы, что между ними сверкают искры.

– Прекрати притворяться трупом, Нереа, и поднимись. Хочу, чтобы ты разделась при мне. Продемонстрируй старушке Марилье, как выглядит по-настоящему красивое молодое тело самочки.

Киран провел когтем по моему боку, вынуждая мое тело покрыться мурашками, и я почти сразу распахнула глаза. Притворяться дальше не имело смысла. Я присела и прикрыла себя дрожащими руками, скрещивая их вокруг живота.

– Много болтаешь, Киран. Как я уже сказала, не тяни с оплодотворением.

– Оплодотворение? – прошептала я, в шоке глядя на альфа-самку стаи.

– А ты не знала? – притворно удивилась она и цокнула, с осуждением глядя на Кирана. – Прекрасная пара для тебя, Киран. Я так рада за тебя.

Это было неприкрытое оскорбление, завуалированное под поздравление. Даже я заскрежетала зубами, не то что Киран. Ему, видимо, надоело пустословить и слушать ядовитые речи Марильи, так как он оскалился и махнул ей головой, чтобы она не мешалась, а затем подошел ко мне и схватил меня за ногу. Его хватка оказалась до того крепкой, что я мигом оказалась сидящей лицом к нему и с раздвинутыми ногами. Максимально открытая и уязвимая поза.

– Мне сорвать эти тряпки зубами? Или ты сама пошевелишь клешнями?! – прорычал раздраженный Киран, а затем, противореча своим же словам, разодрал мою майку выдвинутыми когтями.

– Не трогай меня!

– Вставай на колени, тварь! – вдруг прорычал он и дернул меня на себя, вынуждая коснуться голыми ступнями холодной промерзлой земли.

В следующую секунду произошло сразу несколько вещей. Киран был отброшен в сторону, словно мешок с мусором, а Айвен подскочил ко мне сзади, одной рукой обхватил меня за талию, а второй тронул мой подбородок, после чего наклонил мою голову набок и укусил меня сильно за шею.

– Ай, – вскрикнула я, но он зафиксировал меня так крепко, что я даже не дернулась в сторону.

По шее потекла кровь, а затем алтарь треснул, засияв голубыми лучами, прорвавшимися, казалось, из недр самой земли.

Глава 5

Сначала боль в шее от укуса Айвена усилилась, а затем резко пошла на спад, сменяясь небывалым удовольствием. Я прикрыла глаза, закатывая их вверх, но слышала при этом звуки борьбы.

– Закончили? – раздался голос Айвена, когда он оторвался от моей шеи.

Я откинулась головой на его грудь, чувствуя себя в безопасности. Одна его ладонь легла мне на живот, обхватывая талию в собственническом жесте, а вторую он расположил на моем бедре, периодически успокаивающе поглаживая.

– Сын альфы – совсем неподготовленный боец. Смех один, – усмехнулся Акайо, и я открыла глаза, с интересом оглядываясь по сторонам.

Киран, о котором пренбрежительно отзывался кицунэ, лежал на земле животом, руки и ноги были связаны за спиной чем-то, похожим на веревку. А вот Марилья хоть и была также стреножена, но сидела с прямой осанкой и вздернутым подбородком. Гордая, не показывала ни своего гнева, ни смятения от происходящего. Вот только глаза метали молнии, а поджатые губы не скрывали ее недовольства.

Я обернулась, чтобы взглянуть на то, что происходило за куполом, и открыла в удивлении рот. Там происходила кровавая битва. Я видела лишь мельтешения вокруг, когда волки схлестывались друг с другом. Большая часть перевоплотилась и использовала лишь клыки и когти, но смертоносная сила волчьих мышц была гораздо эффективнее человеческой ипостаси.

– Кто это? – прошептала, глядя на рыжего медведя, который с успехом справлялся даже с пятью огромными волками.

– Артайус, – хмыкнул Айвен. – Позер.

– Откуда в наших краях медведь? – переглянулась я с Керуком, который не отходил от троих кицунэ.

– А это мы должны спросить у тебя и у повитухи, Нереа, нить связи тянется к вам.

Айвен опустил глаза и впился взглядом в мои глаза. Сначала я не поняла, что он имел в виду, а затем вспомнила, чем закончилась наша с Мартой вылазка в лес.

– Это родственник матери Керука? – почему-то вопросительно произнесла я и повернула голову в сторону друга. Он во все глаза смотрел на этого Артайуса, и в его взгляде я видела неподдельное восхищение.

– Матери-медведицы. Значит, слухи были правдивы, – впервые подал голос глава Волуарского логова кицунэ Даичи. Он задумчиво глянул на Керука, но в целом никаких эмоций не излучал. Выглядел до того спокойным, что глядя на него никогда не поймешь, что вокруг происходило нечто из ряда вон выходящее.

Сын Даичи Ичиро в это время следил за связанными Кираном и Марильей, чтобы те не освободились и не напали на нас, а после я поняла, почему именно он. Айвен снял с себя рубаху, постелил ее на алтарь, а затем он, Керук, Акайо и Даичи встали вокруг алтаря по четырем сторонам света. Последний расположился у изголовья, держа обе ладони над капищем, а остальные по очереди сделали на правых ладонях разрезы. Кровь из их рук обильно полилась на алтарь, заполняя образовавшиеся от моей пролитой до этого крови трещины. Голубого света на этот раз не было, но постамент подо мной стал вдруг гудеть, а сверху в нашу сторону устремились цикады.

– Мамочки, – зашептала я и зажмурилась, подтягивая к груди коленки. Прижалась к ним лицом и слышала лишь шум стрекота крыльев цикад. В какой-то момент, когда терпеть неизвестность стало уже невозможно, я приоткрыла один глаз и увидела, что насекомые устремились именно в трещины, исчезая внутри навсегда.

– Полдела сделано, – удовлетворенно произнес Акайо, когда последняя цикада залетела в алтарь. А затем все взгляды устремились к Айвену, стоявшему слева от меня.

Он вдруг резво забрался на алтарь и руками подтянул меня ближе к себе, раздвигая мои ноги так, что я оказалась сидящей полностью на нем. Чтобы удержаться и не упасть, мне пришлось обхватить его плечи. Я смотрела только на него, так как глазеть по сторонам при такой провокационной позе было стыдно. Уж слишком всё выглядело откровенно.

– Ты принимаешь меня своим мужчиной, Нереа? – задал он мне вопрос, поймав в плен мой неуверенный взгляд.

– Я… – забормотала я, не зная, что ответить. Он мне нравился, но я оказалась в такой ситуации, когда подобный вопрос вводил в ступор. Всё вокруг давило на меня, но взгляд Айвена был таким нежным и одновременно властным, что ответ вырвался сам собой. – Да. Принимаю.

На его губах возникла довольная горделивая улыбка, а затем он наклонился ко мне и прикусил слегка за ухо.

– Укуси меня, Нереа. Согласие требует крови.

Его слова прозвучали странно, но после я действовала будто под гипнозом. Провела языком по губам, уткнулась носом ему в шею, вдохнула приятный аромат маков, от которого у меня буквально кружилась голова, и укусила. Показалось, будто у меня выдвинулись клыки, и острые резцы с легкостью прокусили плотную кожу волколака.

Металлический вкус крови заполонил рот, и когда это произошло, я резко открыла глаза и отстранилась, чувствуя, как тело стало наполняться непонятной мне доселе силой. Наши взгляды с Айвеном встретились, и его глаза наполнились полным удовлетворением самца, завоевавшего свою самку.

В этот момент кровь с его шеи капнула на алтарь, и вокруг будто моментально разверзнулась тьма. Небо покрылось темными густыми тучами, разразился гром, и после несколько раз сверху с треском засияли росчерки молний.

– Что ты сделал, Айвен? – спросила у него, когда сияние утихло.

– Завершил ритуал, – ответил он, но вид у него был обеспокоенный.

Он переглянулся с Акайо, и их взгляды выражали тревогу. Будто что-то в ритуале пошло не так.

Как только тучи над нами рассеялись, защитный купол спал. И на нас обрушился поток шума, криков боли, рычаний, клацанья клыком, впивавшихся в тело врагов, и неприятного лязга металла об металл.

Битва между новоприбывшими и сторонниками заговорщиков продолжалась, и практически никто не обратил на нас внимания. Трое кицунэ почти сразу растворились в сражающейся толпе, на ходу перекидываясь в лисью ипостась. Даичи и его сын Ичиро трансформировались в рыжих лис с пятью хвостами, а вот ипостась Акайо оказалась в два раза крупнее, отчего у меня прошла дрожь вдоль позвоночника.

– Почему он темно-синий? – прошептала я тихо Айвену, словно в таком шуме он мог меня услышать. – Я думала, клан якан славится своей ярко-рыжей окраской.

– Он не якан, хоть и член Волуарского логова, – пояснил мне Айвен. – Его мать была старшей сестрой Даичи, а отец принадлежал к клану потомков многоликой богини Инари. Это мы зовем всех потомков богов нагвалями, но у лис те, кто подобен богам, зовутся иначе.

– Ногицунэ, – выдохнула я, уже зная ответ, и перевела взгляд на Акайо, передвигавшегося с такой сторостью, что я не успевала даже моргать, как он уже оказывался в разных концах долины.

Ногицунэ были еще более редким явлением, чем якан. Старейшина Айко любила пугать нас страшилками про мстительных духов ногицунэ, которые рыскали в лесах под покровом ночи в поисках добычи, и если находили ее, то съедали живьем, раздирая тело острыми, как бритва, и ядовитыми когтями. Так щенков приучали не ходить ночью в лес. И только став старше, я поняла истинные мотивы старейшин. Щенки до определенного возраста не чуяли границ между стаями и могли случайно забрести на чужую территорию, или нарваться на недоброжелательных одичалых в людских землях.

– Красиво, – прошептала я, глядя на смертоносные движения Акайо.

Со стороны Айвена раздался ревнивый рык.

– Разве я не привлекательнее?

– Что-то я запамятовала, – улыбнулась я. – Разве я видела твой волчий облик?

– Когда всё закончится, я прокачу тебя на своей спине. Твои бедра оценят, насколько мягок и шелковист мой мех, моя масойя, – прошептал мне на ухо Айвен, и я вся задрожала, чувствуя, как внизу живота скручивается спиралью возбуждение.

Я скрестила ноги, сжав бедра, и посмотрела вперед, стараясь не думать сейчас о словах волколака. Затем обернулась и увидела связанных Марилью и Кирана, но не Керука. Он исчез и, видимо, сумел прорваться через смертоносно бьющихся волколаков.

Заскользив взглядом по толпе, я вдруг заметила его за спиной вербэра Артайуса. Во взгляде Керука горело пламя из спектра эмоций, которых раньше он не испытывал. В нем отчетливо проскальзывало чувство родства, какое бывает перед кровными родичами.

Айвен напряженно следил за битвой, желая к ней присоединиться, но больше всего его волновала моя безопасность. Оставить меня было не с кем, а защитить себя сама я пока не могла. И мы оба это знали.

Наша ошибка состояла в том, что мы совершенно забыли о связанной Марилье и избитом Киране.

Первый мощный толчок пришелся на Айвена. Несмотря на обостренные органы чувств, он был слишком сосредоточен на моей безопасности, так что пропустил момент, как Киран очнулся, схватил кинжал и кинулся на него.

– Не-е-ет! – вдруг раздался встревоженный голос Марильи.

Я обернулась в тот момент, когда меня резко оттолкнуло в сторону. Я упала на колени, пропахав ими промозглую сырую после ритуала землю, ударилась ладонями об острые камни, но боли не ощутила из-за вспыхнувшего адреналина.

Айвен был силен, но почему-то не использовал свою силу, а напал на разбушевавшегося Кирана голыми руками, сдавливая тому шею так сильно, что на его лице вздулись вены, и вся кровь отлила, делая его бледным и изможденным.

Глаза Кирана, который повис в воздухе, болтая ногами, выпучились из глазниц, а по белкам прошлась сетка лопнувших от напряжения капилляров. Страшное зрелище, на которое я глянула лишь мельком. Всё, что занимало мое внимание – кинжал, вогнанный аккурат между лопатками Айвена. Тот самый, который был использован для ритуала.

Крики, рык и звуки столкновений продолжали смешиваться в одну адскую какофонию.

Мне было сложно сосредоточиться, так как от падения и потери крови у меня закружилась голова, а когда я попыталась подняться, то мои ноги ослабли и перестали мне подчиняться.

Следом за хрипом Кирана пространство разорвал истошный крик Марильи, оглушая мои барабанные перепонки, и я снова пригнулась к земле, пытаясь унять звук ее непрекращающихся воплей. Она каталась по земле, словно ее раздирали изнутри в клочья, и из всей стаи, кто не участвовал в битве и прятался по углам, к ней на помощь выскочила только Марта.

– Киран! – вдруг раздался рык альфы Райдзена, а затем он побежал в нашу сторону, на ходу скидывая одежду и превращаясь в черного крупного волка с рыжими пятнами на брюхе – признак его родства с археями.

Не прошло и мгновения, как он оказался на спине Айвена, но благодаря реакции последнего, его клыки прошли по касательной и не сцепились на шее. Киран, почти потерявший сознание от удушья, навзничь упал на землю и закашлялся, судорожно наполняя легкие кислородом и царапая пальцами покрасневшее от чужой хватки горло.

Айвен в это время обернулся и схватил альфу Райдзена за загривок, опрокидывая его через себя, но тот был опытным бойцом и приземлился на четыре лапы. Он оскалился, утробно зарычал и отступил на шаг назад, прикрывая своей тушей ослабленного сына. Будто выжидал и тянул время.

Айвен припал на пятки и согнул ноги в коленях, широко их разведя в стороны, уставился с угрозой на Райдзена, но не напал. Время для меня будто замедлилось, прекратило свой бег, и я почувствовала, как задрожала, загудела земля. Воздух сгустился от напряжения, засвистел у уха, а затем кто-то сшиб меня набок, навалившись всей тушей.

Всё это произошло за долю секунды. Слишком быстро, что успел отреагировать Айвен, и слишком неожиданно, чтобы я почувствовала чужое приближение. Это был волк. Кто-то из подчиненных Райдзена. Только я хотела повернуть голову, чтобы посмотреть на нападавшего, как его клыки вцепились мне в шею. Сначала была адская боль. Агония. Хрипы. А затем я провалилась в благословенную темноту.

Глава 6

Сначала была вязкая темнота. Словно болото, которое засасывало глубже, не желая выпускать свою незваную гостью. Я будто ослепла и оглохла одновременно, но постепенно появились запахи, затем звуки.

Носа коснулись ароматные нотки цветущего луга. Пряные оттенки сладкого запаха ярко-красных влекущих к себе маков. Затем к аромату цветов присоединился звук шелеста травы, легкого свиста ветра в ушах и шепот. Едва уловимый, но мне хватило и секунды, чтобы ухватиться за отголоски и последовать по нему, как по еле осязаемой призрачной тропинке. Чем дольше я шла, тем тверже становился мой шаг, яснее зрение, четче слух. А затем я увидела, как спереди что-то блеснуло, и побежала, чувствуя, что могу опоздать. Вот только куда? И зачем?

Я бежала, бежала и бежала, а затем вдруг снова оказалась в невесомости. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.

– Она приходит в себя, – раздался вдруг где-то рядом чужой шепот. В нем отчетливо звучали нотки благоговения и радости.

– Масойя, – полурык-полустон. Знакомый до боли, но я никак не могла понять, кто это был.

– Воды, – прохрипела я, слыша чужие голоса. Рядом зашелестела одежда, меня приподняли, а затем моих губ коснулась благословенная прохладная жидкость. Я бы хотела пить и пить, но больше нескольких глотков мне сделать не дали.

Мое тело было еще слабым, но спустя несколько мгновений я медленно открыла глаза и уставилась в серый потолок с местами облупившейся побелкой. Моргнула пару раз, прогоняя муть перед глазами, слыша, как всё это время вокруг царила суета. Кто-то убегал, кто-то приходил, но общее настроение в комнате было воодушевленным. Чье-то присутствие рядом вносило спокойствие в мою растревоженную душу, а когда я перевела взгляд вбок, то наткнулась на беловолосого мужчину с травянистого цвета глазами. Сознание и память возвращались ко мне медленно, разорванными кусками, словно прошлое было разворошено и разбросано вокруг кровавыми ошметками.

– Айвен, – выдохнула я, вспомнив имя мужчины.

– Ты очнулась, – улыбнулся он, а затем его взгляд стал встревоженным. Он обернулся в сторону двери. – Лаисса!

Это имя было мне незнакомо. Вслед за окриком раздались не шаги, а клекот, словно кто-то размахивал крыльями. Отчего-то этот звук меня успокаивал, дарил забытое чувство безопасности. А затем я вдруг напряглась.

– Кто я?

– Что? – растерянно спросил Айвен, о ком я помнила весьма смутно.

Я опустила глаза на его шею, где пульсировала жилка, скользнула взглядом вниз по рубашке, туго обтянувшей его грудную клетку и торс. Точно. Запах пряностей и зелий. Я видела его обнаженным в какой-то каморке со склянками и пучками трав. Сидела на его коленях. А он уверенно водил крупными ладонями по моим бедрам. И с внешней, и с внутренней стороны, почти подбираясь к сокровенному.

Я покраснела против воли, и Айвен это заметил. Его ноздри затрепетали, и он наклонился ко мне, глубоко вдыхая мой аромат, после чего его губы растянулись в довольной типично мужской улыбке удовлетворенного своим обаянием самца. А вот я насторожилась. Сколько я так пролежала без движения? Как давно мылась? Наверняка от меня неприятно разит.

– Уходи, – запищала я, зажмурилась и махнула рукой, чтобы он пошел прочь. Не хочу терпеть это унижение. Не хочу, чтобы он видел меня в таком состоянии. Мне срочно нужно было зеркало.

– Масойя, – простонал Айвен и попытался схватить меня за руку, но я активно засопротивлялась. Открыла глаза, выискивая, кто еще есть рядом, ведь я точно слышала чужое дыхание. И не ошиблась. Рядом стояла сухонькая старушку с белесыми выцветшими глазами, в старом тускло-сером платье и ситцевом платке на голове. И ее я узнала. Марта. В ее глазах при взгляде на меня таилось тепло, и во мне оно отозвалось тоской. Мне казалось, я редко видела, чтобы она так на меня смотрела.

– Пусть он уйдет, – снова повторила я свое желание, и на этот раз Айвен подчинился. Я чувствовала исходившую от него боль зверя, но посмотрела на него лишь, когда он отвернулся у самого порога и растворился в коридоре.

Мы с Мартой остались наедине. Она подошла ближе ко мне и присела на краешек кровати.

– Всё хорошо, Нереа, теперь всё будет хорошо, – улыбнулась она грустно, намочила тряпку в тазике, стоявшем у ее ног, и стала протирать мое лицо.

– Что случилось, Марта? – спросила я ее, чувствуя, как надрывается мой охрипший голос. – Я умерла?

Не знаю, почему задала именно этот вопрос, но именно такое у меня и было ощущение. Словно я переродилась, и мне даровали второй шанс.

– Да, Нереа, ты умерла.

Слова повитухи Марты прозвучали тихо, но от ее голоса у меня по всему телу прошел озноб. Волоски встопорщились, и я поежилась словно от холода.

– Ум-мерла? – прошептала я гулко и вцепилась пальцами в одеяло.

Мне отчаянно было нужно за что-то держаться, как за якорь, но Айвена, в присутствии которого мне было спокойно, я прогнала сама.

– Да. Старейшина Утер, бывший старейшина Утер, – поправила себя Марта и продолжила, – порвал тебе шею, и ты истекала кровью. Пока Айвен боролся с Утером, тебя пыталась спасти Лаисса, но твое сердце остановилось, несмотря на все ее старания.

– Лаисса?

Это имя я слышала впервые.

– Твоя тетя, сестра твоей матери. Лучше тебе с ней самой познакомиться. Она давно ждала возможности пообщаться с тобой.

В этот момент около меня снова раздался стрекот крыльев. Воздух напротив пошел рябью, как бывало около пышущих жаром костров, а затем будто из ниоткуда появилась маленькая женщина размером с две моих ладошки. Светловолосая, с разного цвета глазами – карим и серым, она была будто моей уменьшенной копией, только другой масти. Ее полупрозрачные крылья встрепенулись пару раз, а затем заработали с удвоенной силой, когда она полетела в мою сторону.

– Мне очень жаль, что я тебя не уберегла, моя лаэри, – грустно улыбнулась Лаисса, оказавшись рядом.

Она погладила меня по волосам, и я потянулась вслед за ее ладонью, за лаской, которую она мне безвозмездно дарила. Между нами словно натянулась нить родства, которой раньше я никогда не чувствовала. Сильфида. Вот кто был передо мной.

– Лаэри? – нахмурилась я, когда она отлетела. – Разве я не Нереа?

Лаисса и Марта тревожно переглянулись между собой, и в глазах той, кого называли моей тетей, мелькнуло чувство вины.

– Память к ней вернется со временем, – неуверенно сказала Марта. – Обрывки незначительны. Она узнала и меня, и нагваля, так что…

– Ты узнала Айвена? – сразу же спросила Лаисса и посмотрела на меня, прищурившись. Взмахи ее крыльев замедлились, и их шум утих, а вот сама Лаисса вся насторожилась, это было видно по сжатым мышцам ее тельца.

Я ощутила себя подопытной зверушкой, над которой проводили опыты, и мне от этого стало неуютно, но я всё же не стала увиливать от ответа.

– Узнала.

– Это хорошо, – выдохнула Лаисса и расслабилась. – Значит, ритуал прошел правильно. Ты ведь не помнишь только то, что касается именно тебя, да?

Я задумалась, копаясь в памяти, но каждый раз, когда пыталась узнать что-то про себя, в голове словно взрывалось пламя, вызывая в висках тупую боль.

– Если я умерла, то как… Возродилась снова?

Я не сомневалась, что к этому приложила руку Лаисса, но желала услышать правду и все подробности именно от нее.

– Я думаю, мне стоит начать издалека, Нереа, – улыбнулась она и кивнула Марте на выход.

Та встала со стула, подчиняясь, и вышла из комнаты, закрывая за собой дверь. И мы с тетей остались наедине. Она подлетела к освободившемуся месту и встала на него, складывая свои крылья за спиной.

Я затаила дыхание, чувствуя, что услышу что-то судьбоносно важное. То, чего никогда раньше не знала и о чем не могла даже помыслить.

– Ты знаешь разницу между оборотнями и эфемероидами? – спросила она, но я не имела ни малейшего понятия. – Все оборотни – волколаки, вербэры, кицунэ – существа хтонические, звероподобные. Их сила связана с землей и со своим зверем. Им важно иметь заземление, дом, стаю. Ни один оборотень не сможет выжить без своего зверя, их разум – зеркало их сущности. Эфемероиды же – сильфиды, фейри, наяды, саламандры, пицены, дриады, тролли – полностью зависят от сил природы. Я и моя сестра Иллария – сильфиды лесных угодий. В тебе течет наша кровь, и ты должна была заметить, как лес благоволит тебе, отзывается на твои просьбы и мольбы, дарует защиту, когда она так тебе необходима.

В этот момент у меня перед глазами замелькали кадры воспоминаний детства: как я часто пряталась в лесу, скрытая густыми кронами деревьев, и ни один волк не способен был меня найти даже по запаху.

– Когда-то мы с Илларией жили в землях Эфинелли, ныне Империи Кедлар. Наши владения простирались с запада на восток по всем колодцам силы материка. Это сейчас им владеют драконы, а когда-то эта земля принадлежала только эфемероидам. Пока не разразилась война, и наши земли не завоевали драконы, чья сущность противна самой нашей природе. Наш дом был разрушен, и мы с Илларией бежали в Содружество, надеясь найти здесь защиту. Это было ошибкой.

В конце ее голос утих, звучал слабо и потерянно, словно она вспоминала о прошлом и размышляла “а если бы…”.

– Если хтонические существа – это звероподобные, разве драконы не имеют ту же природу происхождения, что и оборотни? – спросила я, задумавшись.

– Ты права. У них общие гены. Вот только образ жизни совершенно разный. Драконы покоряли небо и возомнили себя хозяевами, повелителями. Они пришли в наши земли с далекого запада не жить в мире и согласии, а править нами, как рабами. Мы, эфемерные, – свободолюбимые существа и не терпим клетки, от этого наша магия угасает со временем и исчезает, а без нее, – сказала Лаисса, а затем вдруг на секунду замолчала, – без нее мы умираем, Нереа.

Воцарившаяся тишина позволила мне подумать над словами Лаиссы, так что пока она не заговорила снова, у меня возник вопрос.

– Как умерла Иллария?

Мне было странно называть сестру Лаиссы мамой, ведь я никогда ее не видела. Для меня мама всегда была абстрактным существом, о ком я грезила ночами в детстве и кого априори любила. И было непривычно, что она вдруг обрела черты сильфиды, которая стояла сейчас напротив меня.

– К этому я и веду, Нери, – улыбнулась тетя и тяжело вздохнула, словно говорить об этом ей было сложно. – Нечасто, но среди сильфид рождаются женщины с разного цвета глазами. Одно время среди нашей расы это считалось уродством, неизвестной нам аномалией, но со временем выяснилось, что происходит так не просто так. Разный цвет глаз – признак наличия у сильфиды двух истинных. Один среди сильфид, а другой – из иной расы. Это одновременно и сила, и слабость таких женщин. Мы, в отличие от других эфемероидов, можем выбирать, с кем соединить свою жизнь. И если вдруг встречаем истинную пару среди другой расы, например, волколака, то может отказаться от своей изначальной природы и выбрать перерождение – стать самкой волколака. И как только выбор сделан, оба глаза становятся одного оттенка, а сильфида принимает новый облик. Не думала ведь ты, что мы, истиннорожденные такими маленькими, способны совокупляться с этими бугаями, правда?

Лаисса захохотала, увидев мою смущенную улыбку, и ее смех звучал подобно сотне колокольчиков – звонко и нежно. Честно говоря, о подобном я и не думала, однако ее вопрос заставил меня смутиться, и в голову полезли всякие непотребные мысли.

– Иллария встретила Титуса почти сразу, как мы оказались на землях Содружества Звериных Кланов. Может, если бы она встретила пару среди сильфид, то сейчас бы она сидела рядом со мной.

– Так мама выбрала отца и стала волчицей?

– И да, и нет, – наклонился голову набок Лаисса. – Если бы она сделала это добровольно, то ты родилась бы чистокровной волчицей и не терпела бы все эти годы мучения и издевательства от остальных волков, включая твоего отца. Но поскольку он вынудил Илларию стать его парой, то частица сильфиды в ней так навсегда и осталась. Именно благодаря ей и у тебя есть выбор. Точнее, был.

Лаисса посмотрела в мои глаза по очереди, но я не видела поблизости зеркало, чтобы подтвердить догадки, к которым она меня вела.

– Мало кто знает, но чтобы сильфида сделала свой окончательный выбор, для этого ей нужно умереть. Так что тот, кто напал на тебя, просчитался, решив, что если убьет тебя, подкосит Айвена. Однако тем самым бывший старейшина лишил тебя выбора, моя дорогая, мне очень жаль, что я не сумела защитить тебя от такой судьбы так же, как и Илларию.

Мне бы сказать, что Айвен – тот, кого готово было выбрать мое сердце, но я почему-то промолчала. Если я не помнила многого о самой себе, то могу ли быть уверена в своем выборе сейчас?

– Теперь ты никогда не сможешь стать полноценной сильфидой и встретить второго истинного, Нери, и я очень надеюсь, что я не пожалею, что отдала тебя в руки волколаку Айвену.

– Что? Второго истинного? Но это ведь Киран.

Глава 7

Вся моя жизнь была пропитана обманом. Истинность оказалась фальшивкой, вызванной с помощью особых трав, которыми пичкала меня Марта. Только в последние дни она перестала подмешивать мне сбор в напитки, поэтому влияние Кирана на меня стало ослабевать.

– Всё бы отдала, чтобы провести в объятиях Кирана хотя бы одну ночь. Ммм, этот аромат полыни, он божественно пахнет, – невольно вспомнился разговор девиц про него, когда они обсуждали его запах.

Не ожидала, что это мне бы стоило проверить нюх, а не им, как в тот момент мне показалось. Несмотря на расстройство, отпечатком легшее на лицо Лаиссы, меня, напротив, затопило облегчение. Киран – последний волк на земле, кого бы мне хотелось видеть истинной парой. Заносчивый, грубый, эгоистичный, он представлял собой не лучший образец настоящего самца. С ним бы меня ждала судьба Айлин, истинной пары альфы Райдзена – измены, предательство, унижения.

– Мои глаза отныне голубые, – подытожила я наш с тетей разговор. – Выходит, я теперь чистокровная волчица? И смогу превращаться?

О большем я и не смела мечтать, преисполненная тщетными надеждами с самого детства, однако сейчас эта мечта обрела ярко выраженные очертания, превратившись из миража в реальность.

– Нери, – прошептала Лаисса и опустила глаза.

– Я снова не такая?

Горечь растекалась за грудной клеткой против моей воли, сердце застучало раз-два и ускорилось, заставляя мое тело покрываться испариной в ожидании подтверждения неприятной догадки.

– Ты больше не сможешь стать полноценной сильфидой, так как не встретишь истинного, но и волчицей тебе не стать, Нереа. Ритуал принятия господина Айвена был проведен без твоего согласия, а значит, оборот тебе недоступен. Ваши дети будут полукровками, и лишь небесам ведомо, пойдут ли они в нагваля или же повторят твою судьбу.

Я зажмурилась, чувствуя, что из глаз брызнули слезы обиды. Обрывки неприглядных воспоминаний пролетели перед взором калейдоскопом из кадров, как я получала тычки за отсутствие оборота, в спину мне летели колкости и оскорбления от чистокровных.

– Моя смерть стоила мне будущего своих детей, – прошептала я, опуская взгляд на свои дрожащие пальцы. Я не могла прекратить тремор, и сжала кулаки, впиваясь острыми ногтями в кожу ладоней. Боль не отрезвляла, но заставляла меня держать себя в руках. Во мне стала усиливаться ярость, и с каждым пройденным мгновением от нее вскипала кровь в венах. Я будто теряла над собой контроль, а невидимо пламя вокруг разгоралось сильнее, начиная пугать Лаиссу.

– Что происходит, Нереа? Ты в порядке? От тебя исходит агрессия.

Ее растерянный тон перемежался моими тяжелыми вздохами и поднимающейся грудной клеткой. А когда я подняла на нее взгляд, Лаисса отшатнулась, взлетая ввысь и теряя равновесие, отчего ее пару раз повело в разные стороны.

– Я, – выдохнула я и замолчала, услышав свой измененный голос. – Што-то не так, Лаишша.

Вместо четких фраз я произносила слова шепеляво, чувствуя, как рот распирает от выдвинувшихся клыков. Со мной такого никогда не происходило.

– Я позову Айвена! – воскликнула Лаисса и заработала крылышками, довольно резво вылетая из комнаты.

Вскоре внутрь ворвался нагваль. Вид у него был взъерошенный и обеспокоенный, сильфида его накрутила, судя по всему, однако при виде меня сначала он оцепенел, а затем расплылся в довольной улыбке.

– Ты вся горишь, волчонок, – произнес он без издевки, наоборот, с довольством в голосе.

– Што?

– Лаисса была не права, когда решила, что ты не станешь волчицей. Прямо сейчас у тебя проходит первая волна оборота. У самочек она обычно проходит в три этапа: впервые в возрасте пяти лет, затем – в возрасте семи, а третий, финальный, когда тело полностью готово к трансформации, приходится на девятилетие. В общей сложности, это занимает пять лет, так что думаю, что на свое двадцатитрехлетие ты станешь полноценной волчицей.

Глаза Айвена затуманились, когда он подошел ближе и будто обласкал меня взглядом с головы до ног. От него отчетливо исходили флюиды возбуждения. Я словно наяву услышала нетерпеливый рык его волка, а затем мои волоски на загривке встали дыбом, когда на ином, не физическом, уровне прошла жаркая волна, заставившая меня всю покрыться испариной.

Дрожь тела. Тягучее томление внизу живота. Со мной такого никогда не происходило.

– Что ты делаешь, Айвен? – просипела я.

– Я? Ничего, – удивился он, но глаза выдавали озорство. – Это волк шалит, чувствует твоего волчонка.