Читать онлайн Имплант, или Испорченный рай бесплатно

Глава 1

Люся сидела на стуле, поджав под себя ноги. Так умеют сидеть только женщины, по крайней мере Люся никогда не видела мужчин, способных сидеть подобным образом, не теряя равновесие и ещё получая удовольствие от такой позы. В руке девушки была чашка с травяным чаем. Эти чашки она выбирала сама, и тем приятнее было из них пить. Перед Люсей на кухонном столе стояло блюдце с пирожным, от которого она с удовольствием отламывала ложечкой маленькие кусочки. Час назад она не успела доесть его, потому что Глеб, как это умел делать только он, обнял девушку за талию, прошептал на ушко нежные слова, и “чайная церемония” прервалась, сменилась страстными поцелуями, после чего Люся переместилась вначале на кухонный стол, а потом уже на руках Глеба – в постель.

Сейчас Люсе особенно сильно хотелось сладкого, она уплетала пирожное, бесшумно прихлёбывала чай и смотрела на Глеба. Тот сидел напротив и торопливо допивал свой чай. Он уже был одет, еще не заправил рубашку, но всем своим видом показывал, что торопится. Девушка от удовольствия щурила глаза, улыбалась и рассматривала своего мужчину.

Он не был красавцем, но определенно нравился не только ей, но и многим женщинам. Надо признать, что уже не один год Люся была под впечатлением от его грубоватого обаяния. Ещё ей нравились его самоуверенные движения и взгляд, высокий рост, темные волосы, небольшой шрам на подбородке, который придавал ему дополнительный шарм и намекал на какую-то историю, связанную с мальчишеской дракой или неосторожным поступком. Можно было долго перечислять достоинства мужчины, в которого она была влюблена.

– Всё. Я пошёл.

Девушка улыбнулась и показала пальчиком на свою щёку. Глеб подошёл, чмокнул её в указанное место, отчего Люся удовлетворённо поёрзала плечами. Глеб направился к двери, обернувшись, подмигнул и вышел из квартиры. Когда в замке повернулся ключ, девушка перевела взгляд в окно, любуясь неяркой сентябрьской зеленью.

Люся сидела на стуле минут десять. Всё это время она о чём-то думала и мечтала. Наконец, когда от пирожного ничего не осталось, она слезла со стула, запахнула халат и отправилась искать своё нижнее бельё. Трудно было вспомнить, где именно её раздел Глеб. Вначале она пошла в спальню, всё ещё рассеянная и счастливая.

Плюхнувшись на спину в расправленную постель, она игриво поболтала в воздухе ногами и полюбовалась на свой бардовый педикюр. Затем взгляд её упал на комод.

“Телефон!”

Девушка быстро села на край кровати.

“Глеб забыл телефон!”

Люся обрадовалась.

“Сейчас он вернется”.

Она протянула руку и взяла с белой лакированной поверхности комода серебристый смартфон. Она знала пароль. Как многие женщины она умела видеть то, куда казалось-бы не был направлен ее взгляд. Она однажды подсмотрела и запомнила замысловатую линию графического пароля, который Глеб вводил, чтоб разблокировать телефон. Возможно, для него это была сложная геометрическая фигура, но для нее это был простой узор, вроде того орнамента, который покрывал рукава одного из её платьев. Едва ли Глеб утруждал себя регулярной сменой пароля, – мужчины в этом отношении очень ленивы.

Люся почувствовала волнение.

“Заглянуть или нет? Сколько у меня времени?”

Последний вопрос подсказал, что решение уже принято. Люся провела пальцем по нужным точкам. Ломаные линии начертили на экране узор, после чего экран вспыхнул сочными красками, и на нём появилась знакомая картинка.

Внезапно девушка испытала сильное волнение. Она подумала, что может найти в телефоне что-то такое, что испортит ей настроение или даже разрушит налаженную жизнь. Что, если она найдет в телефоне тайную переписку Глеба с любовницей?! Узнать о другой женщине было бы для неё равносильно катастрофе.

Люся в нерешительности положила телефон на кровать. Она поняла, что не только не должна, но боится и не хочет это делать. Она взяла телефон, чтобы положить его обратно на комод.

“Не буду”, – решила она.

Обретенное чувство спокойствия подсказало ей, что решение отложить телефон было правильным.

В этот момент палец девушки случайно коснулся иконки какого-то мобильного приложения, из-за чего экран смартфона поменял цвет, на нем появилась скучные серые обои, которые мог выбрать такой же скучный программист. Люся хотела закрыть приложение, однако увидела на экране шесть виртуальных папок или кнопок. На одной из них было написано “ЛЮСИ”.

Девушка улыбнулась. Она только что испугалась, что найдет в телефоне страшные известия о любовнице, но случайно наткнулась на упоминание о себе.

“Значит, любит”.

Она ткнула пальчиком в папку со своим именем. Виртуальная папка отреагировала тем, что увеличилась в размерах, после чего программа попросила ввести еще один пароль.

Девушка расстроилась, но потом приятные мысли вернули ей романтичное настроение.

Что могло быть скрыто паролем из того, что её касается?

Она подумала о своих интимных фотографиях, которые иногда разрешала делать Глебу во время их страстных встреч, или тех фото, которые сама присылала ему, когда скучала одна и хотела напомнить о себе и разжечь в нём чувства. Ей самой нравились эти фотографии, и она надеялась, что Глеб, когда скучает, вожделенно рассматривает их и восхищается.

Люся вспомнила, что скоро может вернуться Глеб. Она вышла из приложения и положила телефон на комод. Её больше не интересовал телефон и его содержимое. Она была уже во власти своих приятных, возбуждающих мыслей. Люся кокетливо полюбовалась на себя в зеркало, распахнула халат и обнажила грудь.

“Я – красавица”.

Девушка выбежала в зал уютной двухкомнатной квартиры, предназначенной для их тайных встреч и подбежала к окну. Внизу она увидела знакомый чёрный джип.

“Вернулся!”

Девушка в нетерпении стала накручивать круги по комнате. Вскоре в дверном замке повернулся ключ, и на пороге появился Глеб.

– Забыл телефон, – пояснил он.

Глеб был как никогда желанным и мужественным. Люся подошла к нему и обняла за шею.

– Я тороплюсь. У меня пять минут. – сказал он.

Люся потянулась и поцеловала Глеба в губы.

– Нам больше и не надо, – возразила она.

– Я тороплюсь.

Девушке показалось, что в словах её возлюбленного уже не было прежней решительности. Она напрягла руки, оттолкнулась ногами от пола и обвила ими поясницу Глеба. Тому пришлось напрячься, чтоб не упасть и не уронить девушку.

– Я голая, – прошептала девушка на ухо Глебу и стала расстегивать на нём рубашку.

Она почувствовала, как участилось дыхание Глеба, и через мгновение была уверена на сто процентов, что он от неё никуда не денется.

Глава 2

Люся и Глеб ужинали в ресторане.

Обычно они садились рядом на один диванчик, поскольку Люсе то и дело хотелось прижаться к Глебу, а ему – обнять девушку за талию. Но иногда они садились друг напротив друга, как в этот раз. Девушка считала, что Глеб выбирал место напротив, когда хотел полюбоваться ею, поэтому в таких случаях она была ещё более изящна в движениях, умело управлялась со столовыми приборами и вела себя как настоящая аристократка. Так ей казалось. Ей не приходилось прилагать для этого особых усилий, – она обожала нравиться и получала большое удовольствие от внимательного изучающего взгляда Глеба и от нескромных разглядываний посетителей ресторана, проходящих мимо их столика.

Обычно их разговоры сводились к тому, что Люся безмятежно болтала, а Глеб её слушал, изредка добавляя что-то от себя. Такая молчаливость придавала ему в глазах девушки еще большую загадочность. Она, действительно, знала о нём гораздо меньше, чем должна знать женщина, находящаяся в близких отношениях с мужчиной более трёх лет. Многое из того, что она знала о Глебе, другие бы сочли неприкрытым враньем, каким мужчины иногда пичкают легковерных девушек.

Глеб Коротков работал в особом научно-медицинском центре при Министерстве обороны. Вообще-то это учреждение называлось не больше не меньше, а “Научно-медицинский центр нейрохирургии и нейротехнологий МО РФ”. Несколько раз Люся была у Глеба на работе. Для этого ей приходилось каждый раз выписывать пропуск. Центр занимал одно из зданий на территории научно-исследовательского института, расположенного в пригороде Москвы. Институт имел уклон в сторону как прикладной, так и экспериментальной медицины, и у Глеба в центре тоже были современные операционные, палаты и лаборатории с компьютерами и разнообразным оборудованием, назначение которого было понятно только специалистам. Кабинет Глеба показался Люсе безвкусным, но по крайней мере она смогла убедиться, что Глеб тот, за кого себя выдает. На двери кабинета висела табличка “Заместитель директора по управлению проектами Коротков Г.В.”

Иногда Глеб путал Люсю тем, что представлялся кому-то сотрудником ФСБ. Однажды Глеб в присутствии Люси предъявил полицейскому свое удостоверение, и оно произвело на того соответствующее впечатление. Было ли у Глеба какое-то звание, или удостоверение было ненастоящим, девушка не удосужилась поинтересоваться.

В повседневной жизни Глеб не был похож на госслужащего, разве что своей манерой одеваться, – в рабочие дни он надевал однотонную рубашку без галстука, пиджак, и не носил джинсы. Люсе часто казалось, что он не совсем тот, за кого себя выдает. У Глеба была куча денег, он тратил их без сожаления и раздумий, по крайней мере на неё. Разве так ведут себя служащие Министерства обороны или ФСБ? Однажды, Глеб сказал ей, что их центр и его деятельность настолько секретные, что случись у них какое-нибудь серьёзное ЧП, Министерство обороны и ФСБ сразу отрекутся от них, и уже через день из их центра вывезут всё, что свидетельствовало бы об их принадлежности к силовым структурам, всё до последнего листка бумаги и компьютера. Именно поэтому их центр располагался в государственном НИИ, а не в здании Министерства обороны или ФСБ.

– Как поживает Марина? – спросил Глеб, когда Люся прервала свой беспечный монолог.

Люся встрепенулась. Её всегда напрягал интерес Глеба к другим женщинам. Но она быстро расслабилась, потому что считала себя куда более привлекательной, чем её давняя подруга.

– Прекрасно. Как еще можно поживать, когда твой муж – богатый банкир?

Глебу показалось, что в голосе девушки прозвучал не только сарказм, но и что-то другое, напоминающее обиду.

“Что это? – подумал он. – Показалось?”

– Она наслаждается жизнью, – пояснила Люся. – В их доме есть кому работать, она целый день ходит по магазинам и салонам. Занимается фитнесом.

– Значит, у неё по-прежнему красивая фигура?

Люся напряглась. Глеб, специально спровоцировавший эту реакцию, рассмеялся.

– Дурак! – обиженно произнесла девушка и продолжила. – У Марины всё хорошо. Игорю, кажется, сейчас не до неё, поэтому она проводит время, как хочет.

Глеб направил разговор в нужное ему русло.

– А у Игоря Сергеевича всё те же проблемы со здоровьем, о которых ты говорила?

Люся не обратила внимание на то, что Глеб назвал мужа её подруги по отчеству, хотя сама она никогда раньше не называла его так.

– Ничего не изменилось. Игорь почти всегда в депрессии. Каждый год на несколько недель он вообще ложится в больницу, потому что в какой-то момент всё становится совсем плохо, и он не может обходиться без лекарств и врачей. А иногда он начинает пить, и тогда за считанные дни может довести себя до плачевного состояния. Тогда его приходится прямо-таки спасать.

– Думаешь, это Марина виновата в его депрессии?

Глеб слышал от Люси спорное мнение, что хорошая женщина может спасти мужчину от депрессии и от пьянства, а также помочь ему стать счастливым и сделать карьеру.

“Просто тебе, Люся, достался образцовый муж и успешный любовник”, – подумал он.

– Ну, а что? – девушка пожала плечами, стараясь казаться непредвзятой. – Она постоянно занята только собой. Делами мужа не интересуется.

“Хоть в этом ему повезло”, – прокомментировал про себя Глеб.

Он попробовал раздобыть у Люси больше информации.

– При его деньгах он мог бы получить хорошее лечение где-нибудь за границей, – предположил Глеб, скрывая свою осведомлённость, которая могла бы показаться девушке странной.

– Он ездил лечиться и не один раз. Был на обследовании в Швейцарии и в Германии. Но, судя по результату, это ему не помогло. Он пьет какие-то лекарства и БАДы. Но всё равно, по словам Марины у него каждый день уходит несколько часов, чтоб просто встать с кровати и привести себя в более-менее рабочее состояние. Если это ему удаётся, он едет в офис. Ну, а вечером, Игорь может снова погрузиться в свои тяжкие размышления. Я думаю, ему к психологу надо было ходить. Наверно, в 90-е годы он много сделал такого, что сейчас не дает ему спокойно наслаждаться богатством. А, может быть, в бизнесе проблемы, о которых он ей не рассказывает.

Время уже было позднее, чтобы пить кофе. Официант принес им тарелочки с десертами и стеклянный заварник с эксклюзивным чаем. В прозрачном сосуде плавали зеленые мятные листочки, красная цедра грейпфрута, красивые цветочные лепестки и другие добавки. Люся выдержала паузу и наполнила чаем чашки.

Она с удовольствием понюхала поднимающийся над чашкой пар.

– У-у. вкуснятина.

Глеб сделал глоток.

– Да. Отлично, – подтвердил он и продолжил. – Ты давно не была у своей подруги в гостях. Как думаешь, сможешь мы напроситься к ней в гости?

Девушка вопросительно посмотрела на Глеба.

– Я хочу попросить тебя организовать мне неофициальную встречу с Игорем Сергеевичем. Не спрашивай, пожалуйста, пока, зачем. Минут на десять, не больше. Можно даже, якобы, случайно. На работе к нему не подберешься. Домой незнакомого человека тоже не позовут.

– Это будет несложно, – предположила Люся. – До обеда он всегда дома. Не знаю, конечно, будет ли он в настроении говорить. Но можно попробовать.

Девушка с интересом посмотрела на Глеба. Он очень часто ее удивлял. Вот и сейчас оказалось, что у него был какой-то план в отношении мужа ее подруги.

“Что он задумал? Хочет ему помочь? Или хочет о чём-то попросить? Деньги на какой-то проект?”

Люся не могла добиться от Глеба всей правды о том, чем он занимается. У неё было предположение, что помимо основной работы у него был какой-то столь же секретный бизнес. По крайней мере у Глеба было много друзей бизнесменов. Примерно год назад он предложил Люсе поменять работу, и устроил её в компанию своего друга только для того, чтоб она могла беспрепятственно, когда им надо, уходить с работы или уезжать под видом командировок с Глебом в романтичные поездки. Это было круто, возбуждающе и загадочно.

Однако Глеб не был похож на обычного бизнесмена. Он производил впечатление плохого парня, который, если и торговал, то чем-то запрещенным и опасным. Люся помнила, как поначалу побаивалась и сторонилась его. Плохие парни притягивают, но, когда ты замужем, а потенциальный любовник непредсказуем и может выкинуть какую-нибудь неожиданную гадость, стараешься держаться от него подальше и сдерживать то возбуждающее любопытство и тягу, которые у смелых девчонок вызывают нехорошие мальчики.

Даже по прошествии времени, Люся не была по-настоящему уверена, знает ли она мужчину, которого любит. Это совсем не то, что происходит у девушек с мужьями, которые как-то естественно становятся со временем предсказуемыми, понятными и неинтересными.

Глава 3

Люся не любила откладывать дела в “долгий ящик”. Благодаря тому, что она сразу бралась исполнять задуманное, дела у неё всегда спорились, и Люся заслужила репутацию отличного организатора. Именно такие люди обычно занимаются тем, что собирают кампании друзей на разные мероприятия. Вот и на этот раз Глеб её только попросил, и уже на следующий день Люся ему сообщила, когда Марина ждёт их в гости. Муж будет дома, и Марина постарается познакомить его с Глебом.

В первой половине дня, поскольку подразумевался деловой визит, а не просто дружеская встреча, Глеб с Люсей приехали в дом Кривцовых.

Небольшая семья банкира жила в западном пригороде Москвы. Дом был новый, красивый, с ухоженной территорией. У кого-то вид дорогого загородного дома вызвал бы мысли о больших расходах на его содержание. У Люси, которая не первый раз была здесь, этот дом всегда вызывал мысли о том, как он хорош, добротно сделан, какие опрятные во дворах дорожки, и как не хватало в нём женского творческого вкуса, чтобы вдохнуть в него утонченность, изящество и великолепие. При деньгах банкира это было нетрудно сделать, и Марина явно не справлялась с ролью хозяйки.

Глеб, осматривая территорию и дом в первый раз, подумал о том, когда он сможет приобрести себе что-нибудь подобное. Он не считал богатых людей какой-то особой кастой. Деньги, по его мнению, любили решительных, умных и удачливых. И только удача в этом уравнении не зависела от стараний человека.

Чтобы добраться до Игоря Сергеевича надо было провести какое-то время с хозяйкой дома. Впрочем, Марина не была хозяйкой дома ни по документам, ни по своей внутренней потребности, – максимум на что её хватало, это время от времени устраивать разносы людям, нанятым, чтоб поддерживать чистоту и порядок в доме. Но и это она делала без особого энтузиазма, потому что больше любила развлекаться вне дома, ухаживать за собой, весело и беззаботно проводить время. Обслуга в доме была этому только рада.

Марина завела гостей на террасу, и там был организован лёгкий, но вкусный завтрак.

Глеб не первый раз видел Марину. Им доводилось встречаться на вечеринках, на которые Марина приходила без мужа. Глебу нравилась Люсина подружка, у неё тоже была красивая фигура и привлекательная внешность. Её волосы были шоколадного цвета и объёмными, но не из-за природных локонов как у Люси, а благодаря питательным маскам и профессиональной укладке.

Видимо, Марина решила продемонстрировать гостям, что она по утрам занимается спортом, по крайней мере, она была в фиолетовом топе, поддерживающим её большой искусственный бюст (о том, что грудь ненастоящая, Глебу давно сообщила Люся). Кроме топа и кроссовок на Марине были только трикотажные удлиненные обтягивающие шорты. Эта часть одежды была настолько обтягивающей, что демонстрировала очертания нижнего белья, поэтому Люся изменилась в лице, когда Марина встретила их в таком виде возле машины.

Глеб не мог не оценить раскованность девушки, и в то же время посочувствовал Люсе, которую охватило негодование. Впрочем, когда Люся сердилась и ревновала, она становилась особенно хорошенькой, в такие минуты она краснела, начинала часто дышать и могла сказать какую-нибудь глупость. Глеб ценил это, и в зависимости от настроения, либо разжигал сильнее её ревность, либо вёл себя как благочестивый муж. В этот раз он “любовался” домом, старательно избегая взглядом Марину, поскольку в лице Люси ему нужна была союзница.

Для Глеба это был второй завтрак. Девушки утром выпили лишь по чашке кофе, и сейчас они с удовольствием съели овсяную кашу с кусочками тыквы и семечками, и намазали себе на тоненькие тосты паштет с грибами и орехами. Глеба пожалели, и вместо каши Люся ему сделала сэндвичи с паштетом и лососем.

Марину распирало любопытство, зачем любовник её подруги хотел встретиться с её мужем, но, поскольку Люся попросила её об этом не спрашивать, Марина решила узнать что-нибудь о Глебе, однако тоже безрезультатно, – гость был немногословен.

Когда с завтраком было покончено, Марина пошла узнать, чем занят муж. Когда она ушла, Люся с раздражением произнесла:

– Она с тобой заигрывает.

– Реально? – неискренне удивился Глеб.

– Но ты не обольщайся. Она делает это по привычке. Она со всеми интересными мужиками заигрывает.

Приступы ревности давались девушке нелегко. Люся сама не понимала, почему она, красивая эффектная девушка, ревновала любимого мужчину, который её тоже, несомненно, любил. Иначе быть не могло. Иначе, зачем он с ней?! И вроде поводов Глеб почти не давал. Бывало, как все мужчины, он украдкой засматривался на девушек. Иногда даже хвалил их, но делал это так, словно специально хотел позлить Люсю. Может быть и поэтому, чувство тревоги и ревности то и дело охватывало Люсю, и избавиться от него она могла, только прижавшись к Глебу. В этом случае все её тревоги быстро улетучивались, она погружалась в беззаботное состояние и грелась в объятиях Глеба как в мягком теплом пледе.

В этот раз Глеб сидел на соседнем плетеном кресле, так их рассадила подруга, и Люся не могла к нему ни прижаться, ни даже прикоснуться.

Марина вернулась немного озадаченная.

– Даже не знаю, – произнесла она. – Сегодня он особенно не в духе.

– А где он? В спальне? – поинтересовался Глеб.

– В спортзале, возле бассейна. Сидит в кресле и о чем-то думает. Он просыпается очень рано, а потом может часами лежать, ничего не делая. Это хорошо, что он хоть встал с кровати и оделся. Но на большее его может не хватить.

– Что ты ему о нас сказала? – спросила Люся.

– Сказала, что ты приехала в гости. Что с тобой – твой друг, и он хочет поговорить о чём-то важном.

Марина специально назвала Глеба “другом”. По какой-то устоявшейся привычке она не упускала случая напомнить подружке о её статусе любовницы. Люся порой доставала её разговорами об их с Глебом особых возвышенных романтических чувствах, и подруге хотелось устроить Люсе в ответ небольшой, освежающий душ.

Собравшиеся немного помолчали, потом Глеб предложил:

– В таком состоянии человек не особенно идёт на контакт. Он сейчас в апатии или чем-то раздражён?

– Он – никакой. Его что-то может разозлить, только когда он выходит из этой спячки.

– Тогда предлагаю пойти к нему вдвоем, и действовать по ситуации.

Марина согласилась и повела Глеба в дом.

Люся приготовилась немного поскучать, но остаться в одиночестве ей не дали. На террасу поднялся Ян Петрик, молодой парень лет тридцати пяти, начальник охраны Кривцова. Это был привлекательный мужчина, пожалуй, даже брутальный. У него было красивое лицо, коротко стриженные волосы, никаких модных усов или бороды. Спортивное телосложение подчеркивала одежда – джинсы, одноцветное поло и пиджак, делавший его ещё более широкоплечим.

– Привет, Люся, – поздоровался он.

– Привет, Ян.

Они плохо знали друг друга, поскольку встречались редко, либо на каких-то мероприятиях, где Ян сопровождал босса, и где была Люся, либо, когда Ян привозил Марину на вечеринки, где собирались девочки. Лишь однажды они пообщались чуть дольше, когда охранник приехал за пьяной Мариной и около получаса сидел у барной стойки с Люсей, и о чём-то с ней болтал. Люся не помнила точно, о чём, поскольку тоже пила шампанское, помнила лишь, что она немного пофлиртовала с Яном, чтоб убедиться, что её женское очарование действует безотказно.

Ян опустился в плетеное кресло, где до него сидел Глеб. Кресло скрипнуло.

– Как жизнь? – спросил Ян.

– Всё хорошо! – приветливо улыбнулась Людмила.

Парень был явно к ней расположен, и это было, как нельзя, кстати. Девушке даже на физическом уровне стало легче от простого внимания. Видимо, напряжение, вызванное в ней Мариной, нуждалось в разрядке.

– Прекрасно выглядишь! – похвалил Ян.

– Спасибо. Только мне кажется, что на фоне Марины, я потускнела.

Ян рассмеялся.

– Не грузись. Марина любит, чтоб на неё обращали внимание.

– Как ты держишься?

– Она – жена босса. И вообще, мне нравятся блондинки.

Люся смущённо отвела глаза.

– Будь Игорь в лучшем состоянии, он бы не дал ей крутить попой, – заметила она.

– Не уверен. Ему всегда нравилось, когда пялились на его жену.

– Как он себя чувствует?

– Плохо. Ничего не делает. А твой друг – врач? – не очень уверенно спросил Ян. – Марина сказала, что вы интересуетесь здоровьем Игоря Сергеевича.

– Вообще-то он работает в ФСБ, – гордо сказала Людмила, хотя сама не была в этом уверена. – Но они связаны с медициной, помогают больным в очень запущенных случаях. Если Глеб уверен, что может помочь, значит, правда, может.

– Надеюсь, – произнёс Ян. – А то шеф на работу совсем забил.

– Должен помочь, – ещё уверенней заверила Людмила.

– Когда у вас новая вечеринка намечается? – поменял тему Ян.

– А что?

– Понравилось с тобой выпивать.

Люся рассмеялась. Ей было приятно.

– Да, ты почти не пьёшь! – заметила она и ответила. – Пока не собираемся.

Когда Ян ушёл, Люся ещё некоторое время сидела с улыбкой на лице.

“Я нравлюсь мужчинам, и Глеб меня любит”, – думала она.

Марина и Глеб спустились с террасы на первый этаж дома, где был расположен небольшой спортзал и бассейн.

Глеб увидел банкира полулежащим в массажном кресле. Кресло было выключено. Взгляд Игоря Сергеевича был отрешенным. Казалось, что он смотрел в сторону большой телевизионной панели. Но телевизор тоже был выключен. Глеб много раз видел Кривцова на фотографиях, но в этот день банкир был небритым, осунувшимся и выглядел старше своих лет. Наполовину седые волосы были месяц назад пострижены, и если бы не следы этой короткой спортивной стрижки, то выглядел банкир, наверно, ещё хуже – как простой не особенно опрятный, побитый жизнью работяга.

Глеб посмотрел на журнальный столик, на котором лежала только зажигалка и пачка сигарет. Он не увидел нигде сотового телефона. Вероятно, разгар рабочего дня не был достаточным основанием, чтоб оставаться на связи.

– Игорь. Это – Глеб, – представила гостя Марина.

Банкир скосил на Глеба глаза и снова уставился в телевизор.

Марина в замешательстве посмотрела на Глеба. На её лице читался вопрос “Что делать?” Глеб показал мимикой и жестом, что всё нормально, и лучше ему остаться с её мужем наедине.

Марина ушла. Ей хотелось поболтать с подругой и убедиться, что ей удалось спустить её с небес на землю и дать понять, что Люся – не единственная девушка с красивой фигурой и сексуальной внешностью. Марина видела, что нравилась Глебу, как-бы тот это не скрывал. Люсин приятель не упустил случая оценить взглядом её красивые формы. Жаль, что он был не в её вкусе, – недостаточно красив и в прочих смыслах не очень ей интересен, иначе она могла бы направить на него всю мощь своего обольщения. Подругу ей, в принципе, тоже не хотелось слишком расстраивать. Люся была слегка помешана на Глебе и заслуживала зыбкого женского счастья.

Глеб понимал, что стоять возле человека, находящегося в депрессии, он мог очень долго, не удосуживаясь внимания. Ещё хуже – он мог вызвать неприязнь, если задержится без веской причины.

– Доброе утро, – поздоровался он.

Игорь Сергеевич молчал.

Нельзя было долго ходить вокруг да около, надо было заинтересовать банкира своим предложением. Каждый продавец знает, что перед “продажей” следует провести ”исследование”, в данном случае – постановку диагноза. В случае с Игорем Кривцовым такой диагноз у Глеба уже был. Несмотря на наличие врачебной тайны, благодаря своему служебному положению и умению нажать на собеседника, Глеб владел нужной информацией и обсудил её со специалистами.

– Я знаю о вашей проблеме. Марина говорила, что вы обращались в иностранные клиники. Я тоже там бывал. Не как пациент, – уточнил Глеб, – по работе.

Глеб сделал несколько шагов вперед, чтоб Игорь Сергеевич мог при желании посмотреть на него, не поворачивая головы.

– Но мне хорошо знакомо ваше состояние. “Состояние, когда просыпаешься утром и долго не можешь встать, потому что новый день не сулит ничего хорошего”.

Веки Игоря Сергеевича дрогнули. Впрочем, он не вспомнил, что это были его собственные слова, сказанные им во время визита к психологу. Это сохранилось на видеозаписи.

– Конечно, вы уже не особо верите, что вам могут помочь, – продолжал Глеб. – Лекарства дают временное облегчение. Разговоры с психологом не помогают. Вам говорят, “Перезапустите свой мозг”, или что-то вроде ”Найдите хорошее в своей жизни”. Но ничего не получается.

Глеб сел на стул напротив банкира, чтоб тот почувствовал, что с ним говорят на равных. Это должно было вызвать доверие к его словам.

– Я предлагаю вам сделать ещё одну, последнюю попытку. Последнюю, в том смысле, что уже не потребуется других, – вы вернете себе возможность радоваться жизни.

Игорь Сергеевич обратил внимание на гостя. Возможно, у него даже возник интерес.

– Вы кто? – наконец, спросил Кривцов.

– Меня зовут Глеб Коротков. Я работаю в научном центре нейрохирургии и нейротехнологий Министерства обороны, который занимается лечением и реабилитацией солдат с посттравматическим синдромом. При помощи науки мы вытаскиваем людей из самых тяжелых депрессий и сложных психических состояний.

Не всё из того, что сказал Глеб, было правдой, но его слова должны были заинтересовать банкира.

– От Министерства обороны я не ждал помощи, – произнёс Игорь Сергеевич и сделал попытку усмехнуться.

“Он пытается шутить”, – с удовлетворением отметил Глеб.

– Мы занимаемся наукой, которая помогает людям. Если захотите навсегда справиться с депрессией и получать от жизни только удовольствие, обратитесь к Марине. Она знает, как со мной связаться. Мы сможем встретиться, и я расскажу вам подробнее.

Глеб встал.

– Вам говорили в клиниках, что при любом лечении вам предстоит долгий процесс выздоровления, – добавил он. – Это не совсем правда. Есть более эффективные методы. Мы можем всё сделать быстро. Несколько недель и вы будете счастливым человеком.

Глеб ушёл. Возможно, ему следовало уже сейчас уделить больше времени деталям, но он не знал, был ли банкир расположен его слушать. Он не хотел растрачивать усилия впустую. Как известно “Хорошее первое впечатление можно произвести только один раз”.

“Если он заинтересовался, – решил Глеб, – то выйдет на связь. Если не поверил или просто пропустил мимо ушей, то надо будет ещё встретиться, пока не получу согласия”.

В возможность отказа Глеб не верил, – человек обычно хватается за спасительную соломинку.

Пока Глеб разговаривал с Кривцовым, Марина и Люся общались. Точнее, это был разговор в одни уши, потому что Марина была в прекрасном настроении и болтала, а Люся не могла расслабиться и с усилием улыбалась. Было бы глупо высказать Марине претензию о том, что не надо было их встречать полуголой. Люся прекрасно понимала, что Марина в ответ лишь наигранно всплеснула бы руками и заявила что-то вроде “Да, ты что, подружка? Ревнуешь?! Сейчас время естественной сексуальности”. А потом с чувством одержанной победы ещё бы больше кривлялась и трясла сиськами.

У Люси была меньше грудь, но зато настоящая. А вот Маринино тело, как и их дружба, были во многом искусственные. Их дружба много раз подвергалась испытаниям и сохранилась только благодаря Люсиному терпению. Ведь даже знакомство Марины со своим будущим мужем можно было бы назвать подлым поступком.

Первым с Игорем Кривцовым познакомилась Люся. Она была уже замужем, но еще не была беременна. На тот момент её не всё устраивало в личной жизни. Её встречи с немолодым банкиром были на том этапе в рамках приличия, хотя Игорь жарко подкатывал к ней, прямо намекая на отношения и секс. Люся была на распутье – надёжный первый муж или очень состоятельный второй? Но сделать выбор она не успела, – Марина как ракета ворвалась в их отношения и, будучи приглашенной за кампанию туда, где и других перспективных женихов хватало, в первую же ночь затащила Игоря в постель. После такой проявленной банкиром слабости, нравственный вопрос выбора между мужчинами для Люси отпал сам собой. А что же Марина? Она обливалась счастливыми слезами и убеждала Люсю:

– Ну, ты же его не хотела?! Ведь, правда?! Твой Артём замечательный! Вы будете всю жизнь вместе! Спасибо! Спасибо, моя любимая, за Игорёшу!

Люся проглотила обиду. Она ругала себя за нерешительность и пыталась оправдать Марину. Тем более, что поначалу Игорю с Мариной было очень хорошо. На тот момент у Игоря уже были проблемы с перепадами настроения, и он, благодаря Марине, на время соскочил с этих американских горок. Ну, а Марину тогда было просто не узнать, она была ярким фонтаном из заботы и радости. Её беззаботный смех тешил Игорю слух. Она сделала себе грудь и ринопластику, в сексе была искусна, старательна, неутомима, и в то же время тактична и нежна, когда немолодой банкир уставал. Марина освоила техники разнообразных массажей, и часто можно было видеть банкира лежащим на кушетке, в то время как молодая красавица массировала ему тело. После официального брака Марины и Игоря, Люся решила похоронить обиду.

Эти воспоминания часто посещали Люсю даже после того, как она нашла своё счастье с Глебом.

В этот день поведение Марины напомнило Люсе историю с Игорем Кривцовым. Она слушала подругу, но часто отвлекалась на свои мысли.

– Откуда вещица? – спросила Марина, протянув руку к изящному браслету на запястье Люси, который был усыпан белыми искристыми камнями.

– Swarovsky.

–А-а, – протянула подруга, не скрывая своего разочарования.

Известный бренд уже не ассоциировался у неё с чем-то статусным.

– Я думала, белое золото, – пояснила она.

И потом, словно, приободряя подругу, добавила:

– А выглядит как белое золото и бриллианты! Очень хорошенький!

У Марины появилась ещё одна не очень хорошая черта. Как многие люди, приобщившиеся к богатству, она стала свысока поглядывать на людей вокруг и в том числе на подруг. Не то, чтобы она делала это специально и кичилась обретенным достатком, чтоб унизить кого-то или расстроить. Скорее всего, это происходило спонтанно и необдуманно. Постепенно появлялся дорогой гардероб, крутая машина, всё более элитная и даже экзотичная косметика. Драгоценности, украшения, купальники, обувь и покупки для дома перестали быть безымянными и приобрели авторов, – это были известные ювелиры, модельеры, дизайнеры. Эти имена и бренды так вплелись в речь Марины, что подруги быстро начинали чувствовать себя в её обществе менее удачливыми и счастливыми.

Ну, и, конечно, обретая вес в собственных глазах, она всё чаще начинала давать наставления и советы.

– Тебе не скучно с Артемом? Глеб, конечно, не ангел, тот ещё шалун, ха-ха. Но, Глеб – точно пробивной парень. В бизнес он, возможно, и не пойдет, но поверь подруге, когда-нибудь он украдет из бюджета столько, что и не надо будет никакого бизнеса. Он тебе делал предложение?

– Какое предложение? Я – замужем, – ответила Люся.

– Не тяни с выбором. – уверенно заявила Марина. – Когда Глеб сорвет банк, уже будет поздно. Он растворится на горизонте и найдет себе кого-нибудь помоложе.

Глава 4

Вернувшись к девушкам, Глеб увидел, что Люся не в духе, хотя и пытается скрыть это за натянутой улыбкой.

“Интересно, только я это вижу?” – подумал он.

Потом посмотрел на Марину и увидел, что та блаженствует, воспарив на невидимом облачке над головой своей опечаленной подруги.

“Нет. Не я один”.

Тут ему следовало поскорей взять Люсю в охапку и уехать, но он задержался и еще поговорил с Мариной, улыбаясь в ответ на её осторожный флирт, даже попытался понять – пустое это кокетство, или за ним есть какой-то практичный сексуальный подтекст. Для этого ему пришлось пристальнее заглянуть девушке в глаза. Их взгляды задержались чуть дольше обычного, затем Марина отвела глаза.

“Та еще штучка! – подумал Глеб. – Наверняка, зажигает не только в постели мужа”.

Расставаясь, Марина пожала Глебу руку. Рука девушки была горячей.

“С ней надо еще встретиться”, – решил Глеб.

Вполне ожидаемо, что по дороге назад, Люсю прорвало.

– Что это было?! Ты пялился на сиськи и раздевал её глазами!

Люся даже взмахнула руками от негодования. Глеб немного напрягся, он был уверен, что умело скрыл свой интерес, и упрёки девушки были несправедливы. Он ещё в гостях подметил, что Марина испортила настроение Люсе и без его участия. Между девушками были старые обиды, искренность в их отношениях давно улетучилась и, определенно, срок их дружбы подходил к концу.

– Ты шутишь?! Там незачем было раздевать. Но я, кстати, всё время смотрел на тебя.

– У меня все подруги красивые! Мне что теперь, всегда чувствовать себя неполноценною, когда ты на них пускаешь слюни?!

“Пошли обобщения, – подметил Глеб. – Значит, разговора по существу не получится. Надо поспорить для приличия, а то она решит, что я её не люблю”.

– Люся, ты у меня – самая лучшая. Мне никто больше не нужен.

– Ты – врун! Если бы ты меня любил, то давно бы сделал мне предложение! – выпалила Люся, но, едва договорив, поняла, что сказала глупость, которую нельзя произносить независимой самодостаточной женщине.

“О, боже, что я сказала?! – испугалась она. – Подумает, что я напрашиваюсь”.

Свою претензию про несделанное предложение она выпалила на эмоциях. Вообще-то это её не особенно волновало. Их отношения и её чувства к Глебу её устраивали, и она пока не задумывалась о переменах. Так ей казалось.

Глеб удивился и обрадовался случайному признанию, слетевшему с губ Люси. Ему польстило то, что он услышал.

– Но ты, ведь, замужем.

– Забудь. Это я ляпнула сгоряча, – попросила девушка. – Я вообще говорила не об этом. Мне не нравится, что ты ведёшь себя как бабник. Пялишься на подруг. Мне это неприятно.

Глебу вдруг стало весело. Он почувствовал свою власть над этой красивой эмоциональной девушкой.

– Но я ведь мужчина. Я не могу совсем не обращать внимание на женщин, – словно оправдываясь, произнёс он запрещенную фразу.

Любому другому он бы не посоветовал такое произносить.

Люся замахнулась, из-за чего рука Глеба на руле дрогнула, и машину качнуло на дороге.

– Сволочь!

Это было сказано не грубо, а тоном обиженного ребёнка.

– Ты недостоин, чтоб к тебе так хорошо относились, – добавила она и сжала пальцы, чтоб больше не размахивать руками.

Люся решила наказать Глеба за бестактность и замолчала. Как Глеб потом не пытался её разговорить, она молчала, а потом даже отвернулась к окну.

“Посмотрим, сколько ты продержишься без меня?” – сердито подумала девушка.

“Дуйся сколько угодно”, – нисколько не опечалившись, решил Глеб.

Он подвёз её на работу, и Люся, не прощаясь, вышла из машины. Глеб посмотрел ей вслед. По их неписаным правилам, расставаясь, они всегда напоследок, уже почти скрывшись из виду, оглядывались и смотрели друг на друга, но Люся не обернулась.

“Обиделась”, – сделал вывод Глеб.

Остаток рабочего дня был для Люси ужасным. Она не могла сосредоточиться. В ней бурлила обида то на Глеба, то на Марину. Мысленно она высказывала Глебу череду гневных упрёков, порой понимая, что часть их беспочвенна. Зато претензии к Марине изливались естественно, не встречая внутреннего сопротивления. К вечеру у неё даже разболелась голова. Она заметила, что стала больше думать о Глебе, всё-таки он был для неё куда важнее, чем её подлая подруга.

“Подлая. Как точно”, – решила она.

После работы она вернулась домой мрачная и раздраженная.

Её встретил маленький Арсений, и ненадолго ей стало легче, Она потрепала сынишку за русые мягкие волосы и расцеловала в щёчки и губы. Арсений вырвался и убежал играть.

Люся прошла на кухню. Муж пришёл домой раньше, забрал сына из садика, и сидел на стуле, разглядывая что-то в телефоне.

– Привет.

– Привет.

Утром девушка планировала, вернувшись домой, готовить ужин, но сейчас она чувствовала себя уставшей и лишённой сил.

– Давай, закажем ужин, – предложила она.

– А что случилось?

– Устала.

– Проблемы на работе?

– Да.

В голосе Артёма звучала забота, но сейчас девушку это раздражало.

– Хорошо, – согласился муж.

“Пожалуйста, помолчи”, – мысленно попросила Люся и тоже села на соседний стул.

Артём встал, подошёл к Люсе и положил руки ей на плечи. Похоже, он как “современный заботливый муж” считал своим долгом помочь жене справится с проблемами.

– Расскажешь?

Девушка подскочила.

– Я что не могу просто устать?! Я тоже работаю, но почему-то вечером ещё должна готовить!

Люся, едва сдерживая слёзы, побежала в спальню. Она немного выплеснула свой гнев. Ей стало чуточку легче. Но Артём был ни в чём не виноват. Надо было спрятаться от него. Она понимала, что, если он пристанет со своей заботой или расспросами, ему достанется.

– Я хочу побыть одна, – громко сказала Люся из комнаты, чтоб пресечь его попытки лезть к ней в душу.

Почти весь вечер Люся лежала на кровати и думала о Глебе, о себе и о муже.

Муж у неё был замечательным человеком. Очень настойчивым и любящим. Он начал добиваться её еще в старших классах школы. Потом Люся переехала в Москву, у неё теперь был институт и новые друзья, но Артём никуда не пропал, он тоже поступил в московский ВУЗ и продолжил ухаживать и покорять её сердце. Артём нравился Люсе, но не настолько, чтоб влюбиться и сразу связать с ним жизнь. Вначале ей даже казалось, что Артём ей не нужен, она заглядывалась на других парней, но позже заметила, что Артём был для неё тем самым надежным мужским плечом, на которое можно было опереться, когда какой-нибудь “плохиш” разбивал ей сердце. Когда жизнь была недружелюбна, жестока, рядом был Артём. И однажды, в период жизненных неудач, у них случилась близость. Осаждаемая крепость пала, и Артем решил, что, наконец, заслужил любовь.

Скоро последовал брак. Молодая семья стала крепнуть и обзавелась ипотечным жильем и двумя машинами. Люся оказалась прекрасной хозяйкой. Она фанатично драила квартиру, до блеска натирала ламинат, боролась с каждой пылинкой и пятнышком грязи на подоконниках и на зеркалах. Артёму тоже пришлось принять культ чистоты и стать аккуратным. Люся взяла под контроль его гардероб и вредные привычки. Она быстро научилась вкусно готовить, чтоб в её семье все были сыты. Ей нравился секс, и она старалась, чтоб муж даже не мог подумать, что где-то есть женщина лучше, чем его жена.

Однако страстная женская любовь у Люси так и не появилась. Но, что делать, если твой муж – умница и старается изо всех сил, обеспечивая семью, но ты при этом посматриваешь с интересом на других мужчин, которые, кажется, могли бы вызвать в тебе страсть и сильное чувство?

Люся некоторое время мучилась, но потом к ней пришло понимание того, что она делает Артёма счастливым, при этом жертвуя своим счастьем. Ведь он, наверняка, мог бы пропасть без неё. Ведь он так её любил. Между тем она бы могла создать семью с другим горячо любимым человеком. Она могла бы просыпаться каждое утро в объятьях любимого и целоваться с ним на глазах прохожих. Не заниматься супружеским сексом, а лежать в постели с любимым мужчиной часами, прижимаясь к нему и вздрагивая от его нежных прикосновений.

Люся решила, что раз она делает Артёма счастливым, то и сама имеет право хотя бы на запретное и осуждаемое, но счастье. Она имело право на любовь.

Так в её жизни появился другой мужчина, но по-настоящему счастливой она почувствовала себя только тогда, когда познакомилась с Глебом.

Глава 5

Игорь Сергеевич понуро сидел в кресле в рабочем кабинете у себя дома. В своё время дизайнер внутреннего интерьера очень постарался прежде чем угодил всем запросам банкира, чтоб сделать это место внушительным и несовременным. Таким было представление Игоря Кривцова о кабинетах состоятельных людей, почерпнутое, вероятно, из фильмов. Кабинет был оформлен в тёмных тонах, изобиловал лакированным деревом и дорогими помпезными вещицами.

Когда-то в этом кабинете Игорь Кривцов заряжался жизненной энергией, верой в себя, в неизбежность личного успеха и в то, что год от года его жизнь будет становиться только лучше. И даже старость в его представлении была интересной и безбедной и должна была пройти на берегу европейского озера, а не на какой-нибудь неизвестной подмосковной речке.

Но уже несколько лет Кривцов без радости думал о будущем. Многие завидовали его достатку и статусу, молодой красивой жене, большому дому и относительно крепкому физическому здоровью. Когда он вдруг вспоминал об этих ценных вещах, то что-то светлое на мгновение откликалось в его душе, но затем привычная чернота и ощущение безнадёги вновь заполняли сердце.

Он часто думал об ошибках и нехороших поступках, которые совершил, хотя и убеждал себя, что поступал плохо по глупости, а не из желания сделать кому-то больно, обмануть или обидеть.

Но больше всего его тревожило и лишало покоя то обстоятельство, что богатые люди, а значит и он в их числе, всегда могли потерять не только заработанные деньги, но и свободу. Этот факт получал подтверждения из новостей и из личных историй его знакомых. Кривцов видел, что власть перемалывает состоятельных людей одного за другим в своей безжалостной мясорубке. Он называл это “новой экспроприацией”. В случае преследования неизбежная бедность и судебное преследование одинаково пугали банкира.

Он понимал, что как-бы не прятали бухгалтера и менеджеры его коммерческие тайны, случись масштабный “наезд”, проверяющие очень скоро найдут и “левые” компании и подставных лиц, а там выйдут наружу и миллиарды долларов сомнительных переводов, кредитов, вкладов. И самое ужасное, что такой “бизнес” был обыденным и вполне тривиальным. Не он, Игорь Кривцов с партнерами, придумал нечто неординарное, чтоб заработать кучу денег. Так поступали все банкиры, и получалось, что стабильность банка зависела от того, дружишь ли ты с влиятельными людьми, и захочет ли Центробанк отозвать лицензию у твоего банка. В последние годы в банковской системе мелкие банки проигрывали схватку нескольким крупным банкам, а власти предержащие всё дальше и дальше отдалялись от обычных не приближённых банкиров, и всё это заставляло Игоря Сергеевича думать, что конец близок.

Когда-то он сильно переживал и нервничал по этому поводу, потом в организме что-то произошло, и он стал проваливаться в долгие периоды отрешенности, равнодушия и апатии. Возможно, это спасло его от инфаркта, но такая жизнь не приносила радости. Настоящее внушало Игорю Сергеевичу лишь разочарование и часто даже отвращение. Просыпаясь рано утром, он понимал, что ничего не изменилось, и снова погружался в бесконечный круговорот из мрачных мыслей и забытья, не приносившего никакого отдыха.

В кабинет вошел начальник охраны банка, который по совместительству занимался и личными делами Игоря Сергеевича. Это был широкоплечий парень, по имени Ян. Несколько лет назад Кривцов сменил своего старого начальника охраны, чтоб он своим видом не напоминал ему о “лихом” прошлом. Сделал он это ещё и по совету Марины, которая говорила, что у него и без того все партнеры – “старпёры”, и, что “надо окружать себя молодыми людьми”. Впрочем, это был только повод.

Игорь Сергеевич был готов выслушать ещё одну неприятную новость.

– Ну? – спросил он.

– Нет сомнений, – ответил Ян. – Сегодня она три часа была с ним в трехзвездочном отеле в Останкино.

– Шлюха! – произнёс Кривцов.

Это ругательство прозвучало без надлежащей случаю злости, как будто Игорь Сергеевич уже свыкся с тем, что сейчас подтвердилось, или уже был не в состоянии остро на это реагировать.

Ян подумал, рассказывать ли известные ему детали этой встречи, и решил молчать, если босс не спросит. Настроение у начальника было и без того неважное, поэтому не стоило его лишний раз расстраивать.

“Расскажу, если спросит”, – решил он.

Марина была светлым и безрассудным периодом в жизни Кривцова. Шесть лет назад Игорь Сергеевич познакомился с Мариной и потерял благодаря этой соблазнительной девушке голову. Его жизнь заиграла свежими красками. Будущее и настоящее тогда казались ему безоблачными. Он даже планировал завести ребенка. Тёртый банкир влюбился, утратил здравый смысл, в результате чего поддался убеждениям Марины о том, что женщине нужны гарантии, и подписал с ней брачный контракт, по которому в случае развода мог потерять много денег.

– Что ей нужно? Всё ей дал, – пробормотал банкир. – Убить суку мало.

Согласно брачному контракту, сохранить деньги Кривцов мог, доказав факт измены.

– Ян, мне нужны доказательства. Видео сможешь сделать?

– На его квартире проблематично. Судя по их разговорам, они часто встречаются в случайных местах и в отелях…. У него, кстати, Марина, не единственная.

Ян посмотрел, как на это отреагирует босс. Тот, кажется, не обратил внимание.

– Он заранее бронирует гостиницу. Мы можем снять соседний номер, открыть дверь и установить видео и прослушку.

– Хорошо. Так и сделай, – согласился банкир. – Постарайся побыстрей. Боюсь, я хоть и заторможенный, могу не сдержаться и набить суке морду.

Ян кивнул и вышел.

Оставшись один, Игорь Сергеевич некоторое время сидел в кресле, потом медленно встал, подошёл к барному столику, налил в широкий стакан виски и выпил.

Виски обжёг горло, а знакомый аромат защекотал нос. Когда-то этого было достаточно, чтоб запустить механизм алкогольного драйва, который в итоге приводил Кривцова в какой-нибудь ресторан, где он пускался в весёлый разудалый загул. На этот раз этого не хватило даже, чтоб вывести мысли из наезженной удручающей колеи.

“Нельзя пить алкоголь, если принимаешь лекарства, – подумал он. – А я пил сегодня лекарства? Нет. Давно не пил”.

Кривцов сел в кресло, закрыл глаза и вскоре задремал.

Глава 6

Утро не принесло Люсе облегчение. Ночью она плохо спала и утром почувствовала себя разбитой. Голова болела, но обида прошла, и девушка уже сомневалась, стоило ли ей устраивать Глебу сцену в машине.

“Глеб смотрит на других женщин? Ну и что?! Если бы он не смотрел, то не обратил бы внимание и на меня”.

Может быть, ей надо было просто высказаться и попросить Глеба быть более внимательным к ней в присутствии других женщин? И объяснить, что Марина испортила ей настроение.

Однако, что случилось, то случилось, и Люся понимала, что она, дабы сохранить лицо и не выставить себя в роли “истерички”, которой не являлась, должна была дождаться, когда Глеб сам захочет помириться.

С такими навязчивыми мыслями ей было не до работы. Она позвонила в офис и соврала, что заболела. В это поверили, потому что знали, какой издёрганной Люся была в предыдущий день. А, если бы не поверили, то всё равно не стали бы задавать лишних вопросов или проверять, потому что Люся была в компании на особом счету.

Муж уехал на работу и по пути отвёз сына в садик. Наученный годами совместной жизни с Люсей он не стал приставать к ней с расспросами.

Прошлым вечером Люся так и не поужинала – не захотела, но, позавтракав, она не почувствовала себя лучше. Даже любимые сладости не порадовали её. Обычно, запретное сладкое поднимало ей настроение, но на этот раз калорийный допинг не сработал.

Ей стало немного веселее, когда она начала вспоминать романтичные истории из их с Глебом непродолжительных, но наполненных искренними эмоциями отношений. Впрочем, эти воспоминания тоже омрачались неопределенностью и печалью от того, что она и Глеб были из-за ссоры не вместе, и ещё неизвестно, как долго это могло продлиться, – Глеб отличался отвратительным терпением и неуступчивостью, когда дело касалось “выяснения отношений”.

Люся вспомнила их поездку на Мальдивы. Яркие эпизоды, словно заснятые на видео, всплывали в её памяти. Как она лежала на песке в изумительном розовом купальнике, погрузив ноги в теплую бирюзовую воду. Как она боязливо опускала голову в море и через маску наблюдала за небольшими разноцветными рыбками, а потом выныривала и взахлёб рассказывала Глебу, что она увидела под водой. Как Глеб смотрел на неё с восхищением. Ещё бы, с ним была шикарная блондинка с голубыми глазами, с гладкой ухоженной кожей и плоским животом. Люся словно видела себя со стороны и представляла, что должен был чувствовать мужчина, проводивший время с такой сексуальной девушкой в таком райском месте.

Глеб был тоже неподражаем – загорелый, уверенный в себе, но в то же время и нежный, о чём, глядя на него, например, в рабочей обстановке, трудно было догадаться.

“Наверно, это я сделала его таким заботливым. От природы он не такой”, – с гордостью думала Люся.

Там на Мальдивах, и в других поездках, они были как молодая семейная пара или как вырвавшиеся на свободу любовники, – ни от кого не прятались и наслаждались друг другом. Всё это сдабривалось частым умопомрачительным сексом. Люся любила секс, но даже не догадывалась, что им можно было заниматься так часто и с таким упоением. Глеб часто шутливо называл её нимфоманкой, и она, действительно, не оставляла его в покое, будила его и ночью и рано утром, если какие-то эротичные мысли овладевали ею, и тогда в объятьях Глеба она вначале возбуждалась от страсти, а потом проваливалась в приятное сонное расслабление.

Люсю наполнили приятные эмоции. Потом она подумала, что, может потерять Глеба. Она стала нервно ходить по комнате и решила, что ей станет легче, если она выпьет вина. Она пошла на кухню, достала из шкафчика открытую бутылку белого сухого вина и широкий бокал. Пригубив вино, она ощутила его терпкий вкус и лёгкое опьянение, после чего снова погрузилась в воспоминания.

Её чувства к Глебу возникли не сразу. Поначалу он ей не понравился. Наверно, привязанность, а затем и любовь у Люси появились из чувства признательности и благодарности.

Они познакомились на выставке. Люся работала в павильоне, представляющем скучные расходные материалы к лабораторному оборудованию. Трудно было объяснить, что она нашла для себя в этой фирме, и как её туда взяли, тем более, что химию она в школе ненавидела. Возможно, её приняли на работу, только потому, что она была привлекательной, смышленой и легко справлялась с работой офис менеджера. Начальником у нее был пожилой весёлый мужик, который был приятным дополнением к рутинной работе и при этом не лез с домогательствами.

Глеб осматривал павильоны выставки. Судя по серому офисному костюму, он был там по делу. Однако интерес к выставке у него пропал, едва он увидел Люсю. Он некоторое время молча стоял возле экспонатов, потом заговорил. Девушка всегда понимала, когда она нравилась мужчинам, и по поведению Глеба она это сразу почувствовала. Но Глеб ей не понравился. Он говорил раскованно, спокойно и грамотно, без пошлых приколов, которые некоторые “соблазнители” считают обязательным и действенным приемом обольщения. Это подкупало, но во внешности Глеба Люся не нашла ничего интересного. Он был самоуверенным, но это был не тот случай, когда какой-нибудь харизматичный мужчина сразу обращает на себя внимание и заставляет женщину выпрямить спину и демонстрировать свою привлекательность.

Выставка длилась три дня. На следующий день Глеб пришел, чтоб заключить контракт на их продукцию. Поскольку ассортимент расходных материалов был немаленьким, они провели вместе почти два часа, после чего Глеб предложил в перерыве пообедать.

Это был обычный обед в хорошем ресторане, в одном из тех, что были расположены неподалёку. У Люси в жизни уже было достаточно таких обедов и ужинов, на которых мужчины пытались ей понравиться. Глеб тоже в этом смысле был неоригинальным, хотя в отличие от многих напористых мужчин сразу показал, что не только самоуверен, но и очень умён. Однако Люся была замужем и, чтоб её заинтересовать, мужчина должен был обладать чем-то посущественней, чем дорогим костюмом и высокооплачиваемой работой.

Таким образом, их знакомство поначалу стало приятельским. Единственное, что уже тогда начало притягивать Люсю, так это ощущение того, что Глеб был кем-то не тем, за кого себя выдавал. Судя по его телефонным разговорам и другим деталям, казалось, что он занимается чем-то секретным или незаконным. Это вызывало интерес, но в то же время и отпугивало.

Их отношения по инициативе Люси никак не развивались. Глеб иногда наведывался к ней на работу, они вместе обедали, и эта история, возможно, не имела бы продолжения, если бы у Люси не случилась беда.

Её начали мучить головные боли, скоро к ним добавилось ощущение тошноты. Всё это беспокоило девушку, она посетила нескольких врачей, стала принимать прописываемые лекарства, но неприятные симптомы не проходили. Однажды, когда она ехала на машине, у неё начались проблемы со зрением. Она остановилась и поняла, что видит хорошо только прямо перед собой. Ей казалось, что она смотрит в какую-то трубу или туннель, а всё, что находилось по сторонам, расплывалось словно в тумане.

Врач диагностировал потерю периферического зрения и стал изучать принимаемые ею лекарства, подозревая передозировку каким-то из препаратов. Люся была напугана.

Как раз в это время ей позвонил Глеб. Несколько раз не застав её на работе, он решил узнать, что случилось. Люся рассказала ему о своей проблеме, и Глеб посоветовал ей сделать магнитно-резонансную томографию. Именно после этого важного совета девушка узнала, в насколько крутой организации работает Глеб. В его научном центре оказались не только современные лаборатории и операционные, но и целых два аппарата МРТ. Наличие подобного дорогого оборудования не для коммерческих, а для научных целей говорило само за себя.

Люся прошла обследование, и у неё обнаружили рак мозга.

Это стало для неё шоком! Люся была в отчаянии, надо ли рассказывать, что несколько дней она рыдала и почти не вставала с кровати, а головная боль и тошнота только напоминали ей, что нет места, где можно было бы спрятаться от этой болезни. Ей повезло, что опухоль была небольшой, и что её обнаружили на ранней стадии.

Именно так говорил Глеб, возможно успокаивая её. Но на консультации онколог, посмотрев снимки, не стал её успокаивать и сказал, что случай сложный, и что операции в таких случаях не дают гарантированного результата даже в самых лучших клиниках. Люся обезумела от горя, ведь у неё была прекрасная жизнь, маленький сын, она была ещё очень молода, но перед ней встал вопрос, как долго ей осталось жить.

В это трудное время Глеб проявил к Люсе особую заботу. Конечно, её поддерживали и родственники, и муж, но Глеб пытался не только приободрить, но и оказать конкретную помощь. Он организовывал ей встречи с разными специалистами. Так же она много времени провела в его научном центре, прошла там дополнительные обследования и разговаривала о своей проблеме с ведущими врачами, среди которых был хирург, профессор Юрий Эдуардович Синаев. Хирург познакомил её с женщиной, женой полковника ФСБ, которую он оперировал с похожим диагнозом. Люся узнала, что научный центр, в котором работал Глеб, был в то же время и медицинским. В нём люди из руководящего состава ФСБ и Министерства обороны, которым нельзя было в силу определённых ограничений лечиться за границей, получали очень квалифицированную помощь.

Люсе было неприятно вспоминать о том тяжелом периоде своей жизни. Она налила себе ещё вина и села на диван, чувствуя в груди тяжесть от когда-то пережитого отчаяния.

Но всё закончилось хорошо. Через месяц душевных и физических страданий Люся согласилась на предложенную Глебом помощь, и тот организовал для неё бесплатную операцию. Опухоль удалили. Необходимости в химиотерапии не было, и уже через неделю Люся почувствовала себя намного лучше.

Через месяц на приеме хирург Синаев сказал ей, что за осложнения можно не переживать, что ей надо проходить раз в полгода обследования, и, поскольку метастазов не было обнаружено, его прогноз на полное выздоровление был оптимистичным.

Люся словно заново родилась. Она ходила настолько счастливая, какой себя не чувствовала никогда. Она стала больше ценить жизнь, всё вокруг приносило ей гораздо больше радости и счастья.

В благодарность за помощь Люся пригласила Глеба на ужин. До этого инициатором встреч всегда был он. Девушка надела красивое платье, выбрала лучший ресторан и заказала лучшие блюда. Глеб не возражал, чтоб она сделала заказ за него. Так они отметили начало её новой жизни.

“Как это было точно сказано “новой жизни”, – подумала Люся. – А ведь, действительно, моя жизнь тогда круто поменялась. Один из тостов оказался пророческим”.

После ужина она позвала Глеба к себе домой – в ту ночь муж был в отъезде, а сын “пристроен” у двоюродной сестры. Это не был продуманный шаг, видимо, от алкоголя и счастья она потеряла голову, и не смогла отпустить провожавшего её Глеба.

То была восхитительная ночь, и удивительно, что Люся при первой близости с почти незнакомым мужчиной смогла получить столько сексуального удовольствия и положительных эмоций. Так случилось, что, отдавшись Глебу, она стала смотреть на него иначе, а по прошествии еще нескольких месяцев в него влюбилась.

В разнообразных мыслях прошёл почти весь день. Люся ничего не ела и ощущала нарастающую тревогу. Глеб не звонил.

Между тем это был непростой день, в этот день три года назад они впервые занялись сексом. Обычно они отмечали эту дату как праздник.

“А, что, если он не будет звонить неделю?” – переживала она.

Беспокойство нарастало и, она стала думать, что Глеб специально не предотвратил их ссору, чтоб отдохнуть от неё. Ведь она часто бывала очень эмоциональной и, наверно, требовала к себе большого внимания.

“С кем отдохнуть? У Глеба немного близких друзей. Может, с женщиной?”

Люся стала ревновать. Ведь Глеб мог быть в этот момент с другой. Понятно, что не по любви, но, если Люся его достала своими нападками, он, как это бывает у мужчин, мог решить расслабиться с кем-то из бывших или завести короткую интрижку.

Люсе было тяжело оставаться в неведении. Она взяла телефон и сделала то, что ещё десять минут назад считала для себя невозможным. Она отправила Глебу сообщение.

“Вчера мы глупо поцапались. Согласен?”

Глеб ответил.

“Я на работе”.

Нейтральное сообщение, но оно показалось Люсе таким же резким, как, если бы Глеб написал “Не пиши. Я занят”.

Люся выждала еще немного, потом написала ещё. Но на этот раз Глеб не прочитал её сообщение.

Через час терпение девушки закончилось, и она позвонила. Глеб не взял трубку. Сердце девушки сильно заколотилось. Люся уже давно ходила по квартире из угла в угол, волновалась и накручивала себя. Скоро должен был прийти муж с сыном, и ей нельзя было показываться им в таком взвинченном состоянии. Она оделась, вышла на улицу и села в машину.

“Кого я обманываю?” – спросила она себя, посмотрев на себя в зеркало заднего вида.

За прошедшие несколько часов она как-то незаметно для себя уложила волосы, нанесла макияж, надела кружевное красивое бельё, от неё пахло вкусными духами. Конечно же, она, хоть и отговаривала себя, но видимо уже решила, что надо либо бросаться в бой, либо в постель. А для этого надо быть безупречно привлекательной.

Люся завела машину и поехала. Она снова позвонила Глебу, чтоб дать ему шанс, но он снова не взял трубку. Волнение усилилось. Девушка чуть не въехала на перекрестке в бампер другой машины. Она постаралась взять себя в руки.

Люся поехала к дому, где жил Глеб. Во дворе его машины не было.

“Может, задержался на работе? Или пробки?”

Люся поехала на другую квартиру, которую Глеб купил по совету Люси только для их встреч. У подъезда многоэтажного дома стоял джип Глеба.

Люся подумала, что сейчас она задохнётся от волнения и гнева.

“Что он здесь делает? Один! В нашей квартире!”

Люся припарковалась и направилась в подъезд. Консьержка у лифта поздоровалась и странно посмотрела на неё.

“В чём дело? – подумала Люся. – Он там не один?!”

Ей не пришло в голову, что она со своими безумными глазами могла выглядеть очень странной.

Люся поднялась на восьмой этаж. В зеркале в лифте она увидела, что её лицо порозовело, а грудь часто вздымалась, выдавая волнение. Она попробовала успокоиться, но для этого нужно было больше времени.

Люся подошла к двери квартиры. У неё был свой ключ.

“Звонить или открыть?” – засомневалась она.

Потом решила, что будет драться до последнего. В ней было столько сил, что она могла наброситься на здорового мужика, а не то что на какую-то женщину.

Люся открыла дверь, вошла и оказалась в гостиной. В комнате никого не было. Но в гостиной она увидела то, что напугало и взбесило её. Она увидела стол, на нём два бокала, бутылку вина и прозрачную коробку с тортом. Люся вдруг поняла, что не знает, что делать. Силы и решительность вдруг стали покидать её. Она захотела сесть на пол и заплакать.

Но она решительно взяла себя в руки и направилась в спальню. Там тоже никого не было. Постель была заправлена.

“Они в ванной”, – догадалась она и выбежала назад в гостиную.

Она услышала, как в ванной поворачивается дверная ручка. Люся остановилась и сжала кулаки. На её ногах были туфли на каблуках. Она даже наклонилась вперёд, готовая наброситься на любовников с кулаками.

В дверях ванной комнаты появился Глеб. Он был одет. Увидев Люсю, он совсем не удивился, только улыбнулся и сказал:

– Привет.

Люся напряженно смотрела за его спину. В ванной комнате никого не было. Люся стояла и не знала, что делать.

“Где она?!” – повторялась в мозгу одна и та же мысль.

Глеб увидел, что с Люсей творится что-то неладное.

– Что с тобой? – спросил он.

– Где она? – произнесла Люся, не узнав своего осипшего голоса.

– Кто?

– Та, для кого ты приготовил этот второй бокал.

Глеб с недоумением улыбнулся.

– Это – твой бокал.

“Он пытается выкрутиться”, – решила Люся и произнесла:

– Мы не планировали встречаться.

– Но я всё равно тебя ждал, – сказал Глеб и подошёл ближе.

Люся сделала шаг назад, чтоб он не смог её обнять.

– Скажи правду, – попросила она.

Глеб прошёл мимо неё к столу.

– Подойди, – попросил он. – Три года назад у нас был первый секс.

Люся не могла понять, о чём он говорит. Это был какой-то бред. Она подошла к столу и посмотрела на торт из её любимого безе. На торте сверху было написано розовым кремом “Люся + Глеб. 3 года”.

Глеб обнял Люсю сзади за плечи и поцеловал в щёку.

– Поздравляю.

Трудно передать, что чувствовала Люся. Была ли она рада, что Глеб помнил такие личные даты? Конечно. Но её мысли и чувства были другими. Так бывает, когда ты чудом избежала огромной опасности. Словно ты тонула в болоте, и в последние мгновения, когда ты почти поверила в неизбежность трагедии, вдруг кто-то вытаскивает тебя из вязкой трясины. Всё. Больше нечего бояться! Всё прекрасно! Огромная тяжесть исчезла, и грудь словно расправилась и, наконец, глубоко задышала.

Глеб посмотрел на часы.

“Нет. Никуда не надо спешить”, – подумала Люся.

– Ты не брал телефон. – сказала она. – Почему? Я волновалась.

– Забыл в машине. Сейчас спущусь.

– Не надо, – остановила его девушка.

Она обняла Глеба за шею и поцеловала. Ей стало легко и спокойно.

Они долго целовались. Это было очень приятно. Глеб целовался то нежно, то страстно, словно смакуя пухлые Люсины губы. Кусая их, он делал это осторожно, зная, насколько мягкая у Люся на губах кожа. Скоро тело Люси стало вибрировать. Она почувствовала, как нарастает возбуждение, как приятные волны пробегают по её телу. Глеб гладил руками её спину, потом приподнял платье и стал гладить и сжимать бёдра. Почувствовав, что Люся всё теснее и всё более страстно прижимается к нему, Глеб увлёк её на кухню, и она послушно, не отпуская рук, последовала за ним.

“Хорошо, что я в чулках и на каблуках, – подумала она. – Так гораздо удобней и красивее”.

– Хочу тебя, – прошептала она.

Глеб развернул её, и Люся легла животом и грудью на стол. Она знала, когда ей надо проявить инициативу, а когда расслабиться и не мешать. Она глубоко выдохнула, расслабилась и стала наслаждаться тем, что происходило в её теле. Люся улыбалась с закрытыми глазами, почти не пыталась помогать Глебу в его движениях, а когда ей стало совсем хорошо, и она поняла, что пик удовольствия уже близко, она вскрикнула, подавая Глебу свой страстный знак, и скоро её мозг потерял связь с реальностью, и тело стало сотрясаться от пробегающих по нему разрядов.

Глава 7

В офисном помещении, примыкавшему к лабораториям научно-медицинского центра нейрохирургии и нейротехнологий, воцарилась тишина.

За большим столом, на котором был установлен широкоформатный компьютерный монитор, сидели четверо. Ближе к монитору расположились в креслах Глеб Коротков и хирург Юрий Эдуардович Синаев, по бокам от них сидели начальник отдела разработки программного обеспечения Павел Воронин и сотрудница координационного отдела Арина Гришкова. На краю стола стоял второй монитор, экран которого был поделен на четыре окна, в которых были видны лица еще четверых человек, участвующих в совещании удалённо. Среди них был нейрофизиолог Сергей Андрющенко.

После просмотра видеозаписи присутствующим не хотелось спешить с комментариями, острить или как-то буднично высказываться по поводу увиденного. Всё-таки это было документальное видео с трагичным эпизодом военной спецоперации, а не художественное кино.

– Давайте, просмотрим ещё раз, – предложил, не ожидая возражений, Глеб.

Павел с помощью мыши запустил файл.

Это было небольшое видео длиной не более пяти минут. Его снимала камера, закрепленная на шлеме капитана спецназа, передающая сигнал на спутник. Она также транслировала звук, но, поскольку спецназовец к этому моменту остался один, он никому ничего не докладывал, и микрофон записывал только его частое дыхание и крики людей на незнакомом языке.

Перед тем как забежать в старое каменное строение командир обернулся, и камера запечатлела песчаную равнину и лежащий на земле вертолет, охваченный языками пламени и чёрным дымом. Возле подбитого вертолета остались несколько раненных солдат его подразделения.

Глеб знал, что действие происходит на окраине небольшого городка на Ближнем Востоке, где две дороги, ведущие из соседних административных районов, соединялись в одну. На этом месте уже не одно десятилетие стоял укрепленный блокпост, уже практически превратившийся в руины, который периодически то разрушался, то восстанавливался, потому что находился в стратегически важном месте. В данный момент это старое строение и весь городок были захвачены боевиками.

Капитан спецназа забежал в здание, в котором было много вооруженных людей. План его действий был понятен: возникла чрезвычайная ситуация, – его вертолет сбили, сам он чудом выжил. У капитана были сломаны несколько рёбер, ключица, лучевая кость, наложенный выше колена жгут остановил кровь, которая прежде хлестала из раны на левой ноге. Спецназовцу надо было продержаться пока не прилетит другой вертолет, однако для этого надо было уцелеть и постараться нейтрализовать всех в здании, в котором помимо человека с переносным зенитно-ракетным комплексом засело ещё, вероятно, с десяток боевиков.

Раненому военному дали добежать от сбитого вертолета до стен. Возможно, противник не был готов к тому, что атака на вертолет будет успешной, или же специально подпустил выжившего, чтобы взять в плен. Спецназовец двигался так словно не чувствовал боли, он даже не хромал. Он забежал в дверной проем, в котором уже давно не было дверей. В темных комнатах было трудно что-либо разглядеть. Полосы и лучи света, проникающие через многочисленные щели и отверстия, превратились в завесы из поднятой выстрелами пыли. По мере того как капитан продвигался по незнакомому строению, камера выхватывала одну комнату за другой. Спецназовец двигался быстро, стреляя в появлявшиеся на его пути человеческие фигуры. Убитые и раненные падали на земляной пол, издавая истошные вопли. Иногда вскрикивал и сам командир, когда пуля попадала в него. От удара пуль камеру на его шлеме качало, затем спецназовец двигался дальше, выпуская короткие очереди из автомата. Опустошив два магазина, он отбросил автомат, наклонился к убитому боевику и выхватил из его руки калашников.

Так капитан “зачистил” первый этаж и подбежал к каменной лестнице, ведущей на крышу. В таких домах крыша выполняла роль смотровой площадки. Там как минимум должен был оставаться боевик, сбивший ракетой вертолет. Спецназовец забежал наверх. На крыше оказалось пятеро боевиков. Капитан выстрелил первым. Надежный старый автомат изрыгнул пули и последние гильзы. Ответные очереди заставили спецназовца отступить назад.

Он бросился вниз по лестнице и увидел боевика, бежавшего ему навстречу, который на ходу прикреплял к автомату новый магазин. Капитан выхватил нож и прыгнул сверху на боевика. Началась борьба, и когда рука военного потянулась к автомату, сзади раздалась очередь. С десяток пуль изрешетили спецназовца и боевика. Капитан спецназа упал на бок и после падения уже не двигался. Камера на его шлеме замерла. Её объектив остановился на перекошенном лице лежавшего рядом боевика.

Этот финальный кадр остался на мониторе.

Глеб подождал, на тот случай, если кто-то захочет высказаться первым, но участники совещания молчали.

– Добавлю некоторые детали. Видео свежее, снято неделю назад. Камера установлена на шлеме капитана спецназа с позывным “Александр”, – пояснил Глеб Коротков. – Многие из нас его знают. Этим летом он проходил лечение и имплантацию в нашем центре. Полгода назад после ранения у него начались проблемы с левой рукой, врачи диагностировали тяжёлую форму фибросаркомы, поэтому результат, который мы видим на записи, с одной стороны впечатляет.

Глеб задумался.

– А, в целом, разве результат плохой? – спросил Павел, начальник отдела разработки программного обеспечения, и пояснил. – Все программы включались вовремя, в заданной последовательности. Например, “Морфей” активировался уже через две секунды после взрыва и получения травм. Я думаю, Александр практически не чувствовал боли.

– К софту вопросов нет, – согласился по видеосвязи нейрофизиолог Сергей Андрющенко. Его голос прозвучал из динамиков второго монитора. – “Морфей” сразу купировал боль. Уже через двадцать секунд программа “Спарта” работала в “АДС” режиме. Пульс и давление были в пределах допустимой нормы, показатели мышечной и дыхательной систем хорошие, несмотря на большую кровопотерю. Остальные двенадцать параметров тоже соответствовали заданным.

– Как вы это определили? – спросил программист.

– Как вы знаете, на опытных образцах “Спарты” установлен блок памяти и датчики. Немного громоздко, но целесообразно. Мы уже изучили данные.

Присутствующие поняли, что тело военнослужащего уже доставили в центр.

– Напомню, что у нас нет задачи получить бесстрашного солдата, – пояснил Глеб. – Если по-простому, то Александр под действием “Спарты” хорошо контролировал свою ярость. Наша адаптивная программа ввела его в состояние, в котором он не обращал внимание на боль. Но действия Александра оказались недостаточно эффективными. Наши ограничения, например, по кортизолу и норадреналину не дали ему работать на полную мощность, если сравнивать человека с машиной. Меня консультировал майор того же подразделения. По его мнению, Александр мог сделать гораздо больше. Он вполне мог ликвидировать боевиков, и тогда спасательная операция прошла бы без жертв.

– Вы шутите?! – воскликнула Арина. Она не сдержалась от возмущения, хотя была новичком в группе. – Он всё делал быстро и очень даже круто! Это выглядит так, будто происходит в компьютерной игре. И противников было намного больше.

– Это – профессиональная оценка. Не моя. Нет оснований, ей не доверять.

– И что же делать с настройками? – спросил Павел.

Нейрофизиолог Андрющенко снова подключился к разговору.

– Я дам наши рекомендации после совещания с коллегами. Видимо, речь будет идти о регуляции синтеза норадреналина через дофамин-бета-гидроксилазу. В качестве рабочей гипотезы, думаю, что для принятия точных решений солдатом без потери скорости реакции надо поддерживать более высокий уровень кортизола и норадреналина в критически важные моменты и скорректировать работу ”Морфея”. В погоне за обезболиванием мы завышаем дозу эндогенных опиоидов, и это уже вредит делу.

– Этих людей хорошо бы проверить на привыкание и зависимость, – многозначительно заметил хирург Синаев.

– У нас небогатый выбор между жизнью солдата и успехом боевой операции с одной стороны и с продолжительностью реабилитации с другой, – пояснил Глеб. – Мне кажется, выбор очевиден. К тому же, насколько я посвящен в проблему, эффект “Морфея” намного мягче, чем действие того же героина или морфия.

Глеб посмотрел на Юрия Эдуардовича, затем на серьёзное лицо нейрофизиолога Андрющенко.

– Наши опытные данные пока неоднозначны, – прокомментировал Андрющенко. – Слишком мало данных. У некоторых добровольцев, которые тестировали “Морфей”, реабилитация проходила трудно. Но на такие большие дозировки, которые применяются при тяжелых ранениях, мы тесты не делали. Но, конечно, с наркотиками вроде героина сравнивать “Морфей” некорректно.

После совещания Арина Гришкова ещё долго вспоминала увиденное. Она так и не привыкла к прагматичности и даже некоторой циничности их организации. Ей казалось, что смерть капитана спецназа все восприняли как рутинное происшествие, не заметив за этим трагическую человеческую судьбу.

Возможно, она бы так не переживала, если бы этот молодой военный с позывным “Александр” не был бы ей знаком. В начале лета она несколько раз встречалась с ним. Это происходило в палате, где Александр Громов, так звали молодого офицера, восстанавливался после операции. В первый раз Арина принесла с собой документы на подпись и ноутбук, чтоб провести с Александром небольшой опрос.

Стоял нежаркий июньский день, в палате было открыто окно, и Арина увидела Александра сидящим на кровати с обнажённым торсом в голубых больничных брюках. Они познакомились, и военный попросил называть его Сашей. Парень был лишь ненамного старше её, согласно анкете – 30 лет.

Арина заметила не только спортивное тело, но и шрамы от ранений и тонкие разрезы от операций на руке, голове, шее и возле позвоночника. Парень был симпатичным, но лысым, что поначалу не понравилось Арине. Позже она узнала, что отсутствие волос – это последствие химиотерапии.

Из-за схожего возраста и некоторых общих интересов Арина и Александр приятно пообщались. Ей было непонятно, почему люди соглашаются быть добровольцами в подобных исследовательских программах. Лично она отвергала даже мысль о том, чтоб самой согласиться на экспериментальную операцию на мозге или других органах.

– Почему ты согласился на эти операции? – спросила Арина, когда их общение стало совсем дружелюбным, чтоб не опасаться, что её вопрос Александр воспримет как неодобрение или даже осуждение.

– Решил послужить стране, – ответил Александр.

Он старался был весёлым и обаятельным, явно скучая в палате без общения и посетителей. Потом добавил так же непринужденно и с какой-то чёрной иронией, демонстрируя при этом Арине свою левую руку:

– Врачи нашли рак в районе локтя. Они сказали, что опухоль злокачественная, и шансов дотянуть до пенсии нет. Раз времени мало, я решил провести его не на полигонах, а там, где пользы от меня будет больше.

– А как же семья, может лучше провести это время с ними? Наверно, тебе полагается инвалидность.

Александр недовольно поморщился.

– У меня нет семьи, – сказал он. – И я не хочу просто ждать.

Арина спохватилась, увидев, что задела парня.

– Извини.

– Ерунда, – снова улыбнулся Александр.

В его голубых глазах не было страха. Он был либо “отмороженным” военным, либо уже свыкся со своим неизлечимым диагнозом. Арине хотелось его как-то подержать, но, кажется, Саша совсем не нуждался в сочувствии. Поэтому Арина не касалась больше этой темы.

После этой встречи Арина ещё несколько раз заходила к Александру в палату, чтобы поболтала с ним пятнадцать – двадцать минут. Однажды она зашла к нему, но увидела в палате идеальную чистоту и заправленную кровать, – Александра отправили в тренировочный лагерь спецназа ГРУ. Она подошла к медсестре и от неё узнала, что Александр передал ей привет и жалел, что не попрощался с ней лично.

Глава 8

Люся скучала и думала о новой встрече. Их примирительный секс дал ей сильный положительный заряд, но уже на следующий день ей хотелось ещё. Глеб был занят работой, а она старалась не быть навязчивой. Она ждала, когда он сам предложит встретиться. Наконец, появился повод, – Люсе позвонила Марина и сказала, что её муж хочет обсудить предложение Глеба.

– Привет. Ты занят? – спросила Люся, сразу набрав номер Глеба.

– Привет. Сейчас у меня перерыв. Потрачу его на разговор с красивой девушкой.

Сердце Люси радостно забилось.

– Правильно говорить “с любимой девушкой”, – поправила она.

Как обычно Глеб не стал себя поправлять.

Он упрямо не называл её “любимой’. Однажды на её вопрос “Почему?”, он ответил: “Такие слова портят девушек. Они быстро зазнаются и потом пытаются управлять мужчинами”. Несмотря на такие увиливания, Люся была уверена, что Глеб её любит. Вот и сейчас она подумала:

“Упрямится, дурачок”.

– Как у тебя дела?

– Хорошо. Разве что, совсем нет времени, чтоб встретиться. Но, ты знаешь, что я этого очень хочу.

Люся улыбнулась.

– Я тоже соскучилась. Пожалуй, я ещё подожду несколько дней, а потом пойду в ночной клуб танцевать.

– Что ты меня совсем не хочешь, я знаю, – с иронией заметил Глеб. – А как там твой плоский животик и красивые ножки, которые действительно меня любят? Скучают по мне?

– Глеб, замолчи. Если ты не собираешься сейчас же встретиться, не говори мне по телефону такие вещи, – с наигранной строгостью пригрозила Люся.

– Молчу. Больше не буду говорить про твои … прелести. Но мы скоро увидимся. Мне понравилось кормить тебя тортиком.

Люся смутилась, понимая, что он имеет ввиду.

– Извращенец. Ладно. Хватит меня возбуждать. Ты, как всегда, пошлый и несерьезный.

– Стараюсь.

Люсе стоило больших усилий, чтоб самой стать серьезной и остановить карусель игривых сладострастных мыслей.

– У меня для тебя новость. Позвонила Марина.

Глеб заметил, что имя “Марина” было произнесено недружелюбно и с прохладой.

– Ага. И что?

– Игорь Кривцов хочет встретиться. Твоё предложение его заинтересовало.

– Отлично.

– Расскажешь, что у вас за дело? Или это – секрет? – с любопытством спросила она.

– Позже. Если всё пройдет успешно.

– Она мне скинула телефон Игоря. Я тебе перешлю. Ему надо позвонить.

– Хорошо. Я позвоню. Я тебя целую и обещаю скучать поменьше.

– Гад!

Через несколько часов Глеб позвонил банкиру, и они назначили встречу.

Вначале Глеб планировал поговорить с Кривцовым у него дома, но потом решил, что лучше вытянуть банкира в город, чтоб атмосфера пустого дома не действовала на Кривцова удручающе, и, чтоб тот уделил больше внимания разговору.

Они встретились на Патриарших прудах. Место выбрал Кривцов, видимо, по старой привычке. Банкир был в потертых джинсах и зелёном помятом поло, словно, собираясь, не уделил большого внимания своему внешнему виду, Глеб был одет, как и в прошлый раз, по-деловому. Впрочем, было тепло, и он оставил пиджак в машине.

Они сели на скамейку так, что их взгляды были обращены на пруд. Солнце светило ярко, но не попадало на лица из-за ещё густой листвы деревьев.

Солнечный свет – природное средство от депрессии. Глеб подумал, что они напрасно выбрали место в тени.

– Вы рассказывали что-то сентиментальное про лечение солдат, – начал Кривцов, давая понять, что предложение Глеба ему кажется недостаточно серьезным.

“Не хочет чувствовать себя идиотом, если вдруг решит, что его разводят”, – подумал Глеб.

– Разве сейчас есть кому-то дело до простых солдат? – добавил банкир.

– Вы правы. – согласился Коротков. – Посттравматический синдром – это интересно, но не очень актуально. Хотя, если в исследованиях будет прорыв, Министерство обороны сильно сэкономит и сможет продавать патенты союзникам.

– Чем тогда действительно важным вы занимаетесь?

– Много направлений. Например, эффективность солдат спецназа.

– Получается?

– Да. Мы располагаем лабораториями, операционными, большим штатом ученых и врачей.

– Звучит как реклама санатория.

– Верно. Я пытаюсь прорекламировать нас и решение вашей проблемы.

– Лучше подошло бы слово “продать”.

Глеб не стал спорить, лишь с пониманием улыбнулся.

– Как мне может помочь ваша организация?

Банкир решил сразу брать быка за рога, но не из-за нетерпения или решительного настроя, просто он знал, что может скоро потерять интерес к предложению.

– Давайте, я объясню вам, не сильно вдаваясь в подробности, – предложил Глеб. – Причина вашей депрессии в том, что у вас в мозге много веществ, которые портят вам настроение. Их так много, и ваш мозг настолько привык их синтезировать, что силой воли вы уже не можете им помешать. А веществ, которые могут сделать вас счастливым, наоборот, очень мало. Большинство этих веществ называются нейромедиаторами. Суть нашей помощи в том, что мы можем сделать так, что “хороших” веществ у вас в мозге будет много, и вы всегда будете чувствовать себя веселым и жизнерадостным.

На лице банкира появилось разочарование.

– Я уже много раз слышал об этом. Антидепрессанты, вот, как называются эти “веселящие” вещества. Я пил их долго. Они даже мне помогали поначалу. Но результат безрадостный. Пьешь таблетки, после чего немного поднимается настроение. Но, что с того, если нельзя этим настроением воспользоваться? Захочешь встретиться с друзьями, а даже выпить нельзя, потому что будет только хуже! Очень скоро понимаешь, что не такой жизни ты хотел.

– Вас лечили традиционными способами, – Глеб сделал вид, что не заметил разочарования Кривцова. – В том числе и антидепрессантами. Но их эффект в вашем случае слаб.

– Послушайте, Глеб, – решительно произнес банкир. В его голосе появилась твердость. – Я решил – никаких “колёс”! То, что продается в аптеках, мне не помогает. Да, с таблетками жизнь кажется не такой паршивой. Но человеку ведь каждый день надо как-то получать свою порцию радости. Я вам больше скажу. Был у меня опыт с наркотиками. Амфетамин и кокаин. Вот они мне, действительно, помогали. Хотя о работе и семье в этом случае можно забыть.

Банкир первый раз искренне улыбнулся, вспомнив отложившиеся в памяти, несомненно, весёлые дни.

– Но после месяца такой “терапии” я попал в зависимость и три месяца лежал в клинике, а потом еще три – дома под наблюдением врачей. Могу дать деловой совет, – если вы хотите помочь человечеству, придумайте безопасный наркотик и дайте его людям.

Банкир сделал жест рукой, словно обращая его к людям, гулявшим по Патриаршим прудам.

– Я бы не стал вам предлагать то, что продается в аптеках или у наркодиллеров, – спокойно произнес Глеб.

Могло показаться, что “клиент’ разочарован, и разговор вот-вот прервётся.

– Нейромедиаторы, это, конечно, слишком научное слово. Вы слышали что-нибудь про серотинин, дофамин, окситоцин и другие, подобные вещества?

– Что-то слышал, – ответил банкир.

– Обыватели называют их “гормонами счастья”. Так вот. Мы обладаем технологиями, способными регулировать синтез этих веществ в мозге. Это и есть те самые безопасные естественные наркотики. За считанные дни мы можем даже убежденного самоубийцу сделать счастливым.

Банкир с недоверием посмотрел на самоуверенного молодого человека.

– И как вы это делаете?

– Мы делаем своеобразный “апгрейд” мозга, – пояснил Глеб. – В черепе сверлится отверстие, и через него в мозг вводится миниатюрный нейроимплант. Операция сложная, но безопасная, её можно делать даже без наркоза.

Глеб достал из кармана маленький пластиковый предмет, размером и формой напоминающий крышку от бутылки из-под газировки.

– Нейроимплант помещается в такой контейнер.

– И как это работает?

– Программа с заданной частотой посылает сигналы импланту. Он генерирует импульсы в определенных отделах мозга, где установлены микроэлектроды и стимулирует синтез нужных веществ. На выходе мы имеем счастливого человека, и никаких лекарств или наркотиков, потому что все нужные для борьбы с депрессией вещества синтезирует сам мозг. Он же их утилизирует, после чего в нужное время синтезируется новая порция веществ.

– Кто-нибудь выжил после такой операции? – с сарказмом спросил Игорь Кривцов.

– Давыда знаете?

– Певца?

– Два года он не вылезал из наркологических клиник. Его случай был потяжелей вашего. Он опустился на самое дно, по сути стал бездомным. Уже год как он – наш клиент. Результат: сейчас он – на пике карьеры, не покидает музыкальные чарты, сам пишет песни и музыку, и постоянно участвует в ток-шоу. Он снова женился. Если вам интересно, мы организуем с ним встречу, чтоб вы узнали, как это работает, из первых уст.

Игорь Сергеевич задумался. В его уставшем сознании обнадеживающе забрезжила надежда. Раньше он связывал свое выздоровление с решением проблем в бизнесе. Банкир думал, что, если он их решит, вначале придёт спокойствие, потом постепенно вернется вкус к жизни. Когда однажды он отчаялся и решил, что проблемы все-равно останутся и будут висеть над ним, как Дамоклов меч, то, кажется, навсегда исчезла и надежда. Сейчас, этот самоуверенный молодой человек по сути говорил ему, что можно вначале выйти из депрессии, а потом посмотреть на проблемы с оптимизмом, как он и сам много раз пытался сделать, но безуспешно. В конечном счете, сейчас ему надо было выкарабкаться из эмоциональной ямы, а давние проблемы могли подождать.

– Сколько стоит такая операция? И сколько потом ежемесячно или ежегодно надо платить?

Глеб откинулся на спинку скамейки и расправил плечи. То, что вопрос зашел о деньгах, означало, что “клиент” заинтересовался.

– После операции платить не надо. В наших интересах как можно дольше сотрудничать с вами. Каждый случай индивидуальный и представляет научный интерес. Надо будет раз в два месяца проходить небольшое обследование. Имплант рассчитан на десять лет службы и извлекается по вашему желанию. Раз в пять лет надо менять элемент питания. Он расположен сразу под отверстием в черепе, поэтому замена быстрая, как в брелоке автомобиля.

Банкир заметил, что собеседник не спешит называть стоимость. Видимо, она была немаленькой.

– А кто будет управлять этим … оборудованием?

– Вы можете полностью доверить это нашим специалистам, а можете делать это сами. В последнем случае, мы предоставим вам в пользование разные режимы, а вы через компьютер и наш сайт будете их выбирать. Доступ будет только у вас, и он будет защищен сложной системой шифрования. Ещё у вас будет возможность отключить имплант в любое время. Но, думаю, вы его не отключите.

– Почему?

– Дело в том, что вы пока еще смутно представляете, ЧТО именно я вам предлагаю.

Глеб посмотрел на банкира так, как, возможно, смотрели испанские конкистадоры на индейцев. Он сделал это незаметно, чтоб Игорь Сергеевич не увидел.

– Ваша депрессия позволила вам узнать об этой возможности. Надеюсь, она так же поможет вам принять решение без слишком долгих раздумий. Однако, любой человек был бы счастлив получить доступ к “Леону”, так мы называем эту программу.

– Почему?

– Ну, представьте. Человек идет в дорогой ресторан, заказывает там лобстеров, чёрную икру, коллекционное вино, всё это пьет и ест, получая при этом массу удовольствия. Но между тем он может получить все эти эмоции и полный спектр удовольствия от этих деликатесов где угодно и когда угодно по своему желанию. – Глеб снова бросил незаметный снисходительный взгляд на банкира и пояснил. – Это я к вопросу о цене. Я хочу вам объяснить, что именно вы покупаете.

– Удовольствие?

– Все удовольствия, с которыми вы сталкивались или которые может представить ваше воображение. Например, вы и шикарная девушка, самая сексуальная и раскрепощенная. С самым изумительным телом. Умопомрачительный секс, чувство полного удовлетворения. Предполагаю, что вы спустя какое-то время захотите развестись, потому что секс с женой вас больше не будет устраивать.

Упоминание о Марине не покоробило банкира, как это было в последнее время. Похоже, Кривцов старательно пытался представить то, о чем ему говорил Глеб.

– Путешествия в самые красивые места, солнце, удовольствие от освежающего моря и горячего песка. Всё это в его натуральном виде станет для вас неинтересным, потому что весь этот спектр удовольствия будет вам доступен ежедневно, без утомительных перелетов и отслеживания багажа.

– Так и на работу можно забить, – с недоверием прокомментировал Игорь Кривцов.

– Возможно. Потому что вы испытаете кайф, который испытывает ученый, делающий открытие и получающий нобелевскую премию, который испытывает автогонщик, выигравший гонку, который испытывает парашютист, выпрыгивающий из самолета. И количество доступных ощущений будет года от года расти.

Глеб посмотрел на Патриаршие и на людей, гуляющих по аллеям. Он говорил с необыкновенным воодушевлением.

– И вы спрашиваете, сколько это стоит?

Глеб пожал плечами и ответил сам себе новыми вопросами:

– Сколько по-вашему стоят все удовольствия на свете? Сколько можно сэкономить не покупая яхты, виллы, пентхаузы, частные самолеты, которые попросту становятся ненужными, потому что вы в любом случае будете чувствовать себя самым крутым, самым богатым, самым успешным и счастливым человеком?

– Так сколько?

– Всего один миллион долларов.

Глава 9

Марину Кривцову мучило любопытство, сдабриваемое чувством тревоги. Ей было важно знать, что Глеб собирается предложить её мужу. Если бы это касалось только бизнеса, то девушке было бы неинтересно, что именно муж обсуждает со своими клиентами или компаньонами, но здесь был явно другой случай. Разговор касался здоровья Игоря и его затянувшейся депрессии.

С одной стороны, жена должна быть заинтересована в выздоровлении мужа, тем более бизнесмена, материальный доход которого связан с его энергией. Но в данной ситуации не всё было так однозначно. Марина не считала, что Игорь теряет деньги из-за своей депрессии, ведь он особенно ничего и не делал, – деньги работали на него. К тому же у него были партнеры, которые не могли выкинуть его из бизнеса и были вынуждены делать и его работу. Депрессия мужа, как ни странно, была ей на руку. Муж не требовал от неё большого внимания, и она могла посвящать время себе: своему здоровью, красоте, увлечениям и общению. Некоторые мужья дарят женам бизнес, но ей этого не хотелось, ей нравилась её активная жизнь.

Глеб собирался помочь Игорю с его проблемой. Был ли это реальный шанс на выздоровление или столь же иллюзорный, как все предыдущие? Марина хотела это знать. Из Люсиных рассказов Глеб представлялся ей не пустословом, а человеком дела, имеющим связи во властных структурах, и способным осуществлять амбициозные проекты.

Марина знала, что муж встречается с Глебом на Патриарших. Знала и время. Ещё не решив, как ей лучше поступить, она приехала в этот старый и небезызвестный район Москвы. Она приехала с большим опозданием, – пробки и поиск парковки на узких улочках заняли время.

Она подошла к Патрикам со стороны Малого Козихинского переулка, сожалея, что слишком ярко оделась. Сообразив, что она очень заметная, девушка остановилась в нерешительности. Она даже подумала, не бросить ли ей свою затею. Оглядевшись, она увидела начальника охраны, который стоял вдалеке, практически посредине аллеи. Потом Марина заметила скамейку, на которой сидели Игорь и Глеб. Девушка поспешно перешла улицу и направилась к противоположной стороне пруда, чтоб укрыться за деревьями и одновременно не потерять из виду мужчин.

Видимо она подошла к самому концу разговора, потому что Игорь и Глеб попрощались, после чего Кривцов со своим помощником пошли в ту сторону, где ещё минуту назад находилась Марина. Девушка ускорила шаг. Она успела заметить, что Глеб пошёл в противоположном направлении. Чтоб его догнать, ей пришлось бы сделать огромный крюк вокруг парка. Она так и сделала, всё еще не зная, как поступить, если она все-таки догонит Глеба. У Марины не было никаких удачных идей на этот счёт, и она даже подумала, что план у неё дурацкий, и очень даже хорошо, если он сорвется. Обойдя пруд, она поняла, что потеряла Глеба из вида. За это время он мог уйти далеко.

“Вот, идиотка! – раздосадовано подумала она. – Чтоб ты делала, если бы столкнулась с Игорем?”

Не желая попасть в представленную в красках неловкую ситуацию, она села на скамейку, чтоб успокоиться, и дать всем участникам встречи вернуться к машинам и разъехаться.

“Раз Игорь приехал в город, значит, предложение его зацепило, – предположила девушка. – Может, попросить у Люси телефон Глеба и расспросить его? Так было бы лучше, – не пришлось бы играть в шпионов.”

Девушка закинула ногу на ногу.

“Нет. Люся не даст. Она ревнует, ведь сейчас я ярче и привлекательнее её”.

– Марина?

Девушка вздрогнула. Она повернула голову и увидела Глеба.

– А-а. Глеб. Привет.

Она вспомнила, что разумных причин, чтоб оказаться здесь, у неё всё-ещё не было.

– Что ты здесь делаешь? Мужа ждёшь?

– Я была поблизости, – девушка попыталась выкрутиться, – в салоне. Думала, вы с Игорем здесь.

– Мы уже поговорили, – сказал Глеб. – Я тоже уже ушёл, но решил пешком пройтись до банка.

– Понятно.

Марина повернулась лицом к воде и взволнованно сцепила руки на коленке. Она не знала, что ей хотелось больше – исчезнуть или предложить Глебу сесть и немедленно начать его расспрашивать.

– Я присяду? – спросил Глеб.

“Что она здесь делает? – подумал он, – Следит за мужем?”

– Пожалуйста, – согласилась Марина и аккуратно отсела, снова закинув ногу на ногу так, чтоб её красивые бедра в бежевых брючках заставили Глеба забыть о его возможных подозрениях.

Глеб сел рядом. Марина задумчиво смотрела вдаль. Глебу было очевидно, что девушка старается произвести на него впечатление. Раскрепощенная безразличная женщина держала бы себя иначе. Но зачем? Он вспомнил, как Марина вела себя на их последней встрече. Он был почти уверен, что она заигрывала, но не знал причину, – то ли он её заинтересовал, то ли она хотела позлить Люсю.

Марина подумала о том, что всё чудесным образом перевернулось, и вот уже сам Глеб стал инициатором их разговора.

“Надо не переборщить с “недотрогой””, – решила она.

– Ну, как? Убедил Игоря? – спросила она.

Они уже давно на каких-то прошлых встречах перешли на “ты”, но было непривычно разговаривать к Глебу так по-свойски, ведь в Люсиной кампании Марина старалась меньше с ним общаться.

– Не знаю.

Марина поправила волосы. Она готова была пофлиртовать. Это было одним из её любимейших занятий.

“Пока Люся не видит, можно посмотреть, держит ли она его на поводке”.

– Наверно, убедил, – предположил Глеб.

Марина немного напряглась. Она вспомнила, что Глеб не только заслуживающий внимания мужчина, но и потенциальный источник проблем.

– А что за предложение? – очаровательно улыбнулась Марина. – Только не говори, что это ваше с Игорем дело. Всё-таки я его жена. Меня это тоже касается.

Глеб на мгновение задумался. Жена имела право знать. Тем более, что, он не имел привычки говорить лишнее, а Кривцов, наверняка, сам ей что-то расскажет.

– У нас есть возможность вылечить Игоря от депрессии.

– Ну, это я уже слышала. А как?

– При помощи операции.

– Ну, ладно, хватит темнить, – произнесла девушка приятельским тоном и хлопнула Глеба рукой по коленке. – Выкладывай.

– Эта секретная информация будет тебе дорого стоить, – засмеялся Глеб и положил руку на спинку скамейки позади Марины, таким образом приблизившись к девушке на очень близкое расстояние.

– Насколько дорого? – поддержала игру Марина и кокетливо улыбнулась, тоже наклонившись к Глебу.

– Чашечка кофе. Я приглашаю.

– Сейчас?

– Зачем откладывать?

Уже через пол часа они сидели в уютном ресторане на первом этаже старого московского дома и ждали, когда девушке принесут лёгкий салат, а Глебу горячее. Марина отказалась от кофе и пила вино, заедая его кусочками сырного ассорти. Она позволяла себе выпить один-два бокала, когда была за рулём.

Глеб оказался приятным собеседником. Марина непринуждённо смеялась, и ей было даже жаль, что он ей не нравился. Она находила черты его лица слишком грубыми. Может быть, она просто не была влюблена, ведь Люся всегда описывала Глеба с восторгом и всегда сердилась, если Марина высказывала сомнение в его привлекательности. Позже она перестала хвалить Глеба, наверно, испугавшись, что создаст ему ненужную рекламу.

“Эх, жаль, что ты не в моем вкусе, – думала Марина, благожелательно поглядывая на Глеба. – Иначе, я бы тебя окрутила”.

Между тем Глеб очень непонятно объяснил девушке, что именно он предложил Игорю. Она только поняла, что в клинике Игорю сделают операцию, после которой его мозг перестанет вырабатывать вещества, ведущие к депрессии.

Всё это насторожило девушку, но не повлияло на очаровательную улыбку на её лице. В своё время Марина стала женой Игоря, потому что нашла средство от его плохого настроения, теперь это могли сделать хирурги. Она была встревожена, но то, что Глеб определенно “клеился” к ней, её успокаивало. Она чувствовала, что может повлиять на ситуацию. За этим незапланированным обедом одна половина её мозга флиртовала (наверно, правая его часть, как уверяют популярные статьи), а другая (логическая левая половина) размышляла, как поступить. Глеб не догадывался, какие далекие от их разговора мысли крутились в голове девушки.

“Сделать его любовником? Тогда он будет заинтересован, чтоб Игорь не мешал нам встречаться. Сейчас Игорь как раз в том состоянии, когда ему не до меня”.

Марина отпивала из бокала неторопливыми глотками вино и не столько смотрела, сколько разглядывала Глеба.

“Можно найти в нём что-то такое, чтоб сердце ойкнуло? – думала она. – У меня богатый муж и хороший любовник. Вадик красивый и более спортивный. Какое у Глеба тело, трудно сказать. Какой-то он угловатый. Правда, у Глеба есть харизма, мужской шарм. Такой будет пытаться держать меня в узде. У большинства мужчин этого нет”.

Но, как ни старалась Марина, сердце у неё молчало, а в материальном плане её всё в жизни устраивало.

“Если не любовник, тогда кто? Что делать? Может быть, поссорить их с Игорем? Если Глеб попробует меня склеить, то можно будет настроить Игоря против Глеба и против их затеи. А Глеб, наверняка, будет не против, если я намекну, что готова”.

Глеб по-прежнему не догадывался, какие коварные мысли витали в голове его опьяневшей знакомой. Он смотрел на её красивое лицо, фигуру и думал:

“Она заигрывает со мной. Судя по её легкомысленному поведению и раздутому самомнению, она достаточно рискованная девушка, чтоб хранить себя для мужа”.

Глеб считал, что немного разбирается в женщинах. Прежде всего он научился различать тех, к кому бессмысленно “подкатывать”. Он не интересовался девушками, настроенными на создание семьи, так как пока не собирался стеснять себя обязательствами. Поэтому он рассматривал в качестве подруг для отношений главным образом девушек замужних и разведенных, но не спешащих снова в брак. С ними было проще, а часто и намного интереснее. Наличие мужа добавляло напряженность и остроту в отношения.

Знакомство с Люсей тоже началось по этому шаблону, с той лишь разницей, что Глебу долго не удавалось пробудить в ней ответный интерес. При этом сам он не остыл и не бросил свои попытки, как обычно поступал в отношении особенно неприступных женщин. Из-за этого у него даже возникло к Люсе особенное чувство, из-за которого он долгое время не уделял внимания другим девушкам.

Поразительно, как Глеб неожиданно стал однолюбом. Люся ему не просто нравилась, но словно идеально подходила не только по внешности, но и по непонятным и непостижимым ему эмоциональным чертам. Лишь в последние месяцы Глеб стал задумываться, насколько любовь Люси искренна и надёжна? Может ли она однажды исчезнуть, как свет лампочки, когда нажимаешь на выключатель? Из-за этих сомнений или из-за того, что Глебу хватало положительных эмоций в бизнесе, любовь Люси перестала его “цеплять” как прежде. Её чувства не утомляли и не наскучили. Видимо, Глеб просто привык к этому неиссякаемому низвергавшемуся на него потоку чувств.

Сидя за столом напротив Марины, Глеб словно вернулся в недавнее прошлое и вспомнил, сколько радости и удовольствия доставляли ему женщины. Ему показалось, что Марина идеально подходит его вкусу и по нехитрым стандартам, которые он предъявлял к девушкам. На верную жену она не была похожа, – её слишком волновало, как она выглядит, и как на нее смотрят другие мужчины. Она ярко красилась, броско и дорого одевалась. Вместо того, чтоб проводить время дома, она постоянно где-то “тусила”. Такие женщины хранят верность, если сильно влюблены, но Марина, похоже, если и любила когда-то Игоря Кривцова, то уже перегорела.

Постепенно разговор Глеба и Марины стал более доверительным. Глеб пытался разгадать, что за девушка сидит напротив него и понравился ли он ей, а Марина старалась очаровать Глеба, ещё не ясно понимая, как это можно использовать. Поскольку Глеб не “цеплял” её как мужчина, она была в состоянии рассуждать без помех со стороны чувств.

– Я рад, что мы ближе познакомились. Ты прикольная, – осмелился на своеобразный тест Глеб.

– Спасибо, – засмущалась Марина. – Сейчас я не часто слышу комплименты. Игорь целиком сосредоточен на себе и на своих проблемах.

– Нельзя оставлять женщину без внимания. Тем более, такую красивую.

– Правда, считаешь меня красивой?

Девушке нравились комплименты, для неё их никогда не было много.

– Очень. В тебе есть много нестандартных привлекательных черт. Я думаю, ты – особенная.

– Скорее, я – породистая, – засмеялась девушка. – Мама у меня тоже очень красивая.

– Фигура тоже от мамы?

– Нет. Я не вылезаю из зала. Красивое тело у меня точно не по наследству. Я каждый день делаю двести приседаний. Чтоб попа была упругой.

– За это я и люблю красивых женщин. Они стараются не только для себя, но и для нас, чтоб нам, мужчинам, было на что посмотреть.

– Да-да. Смотрите и радуйтесь. – девушка расправила плечи и раздвинула декольте на рубашке, чтоб открытую часть груди было лучше видно.

Это было сделано театрально, и Глеб поддержал её спектакль и рассмеялся. Марина ему нравилась, побуждая быть более напористым и обаятельным.

– А ты почему до сих пор не женат? – спросила Марина.

Вопрос, возможно, был с подвохом. Ведь девушка знала, что Люся была влюблена в Глеба настолько, что могла ради него развестись.

– Все красивые женщины, которые мне нравятся, к сожалению, замужем, – с неискренней грустью ответил Глеб. – Поэтому приходится грешить.

– Запретный плод сладок?

– Да. Надеюсь, ты меня понимаешь и не осуждаешь. Хотел бы я, чтоб ты тоже была сладкоежкой.

– Я?! Зачем тебе?

– Даже если ты в отношениях, всегда хочется надеяться, что есть прекрасные девушки, с которыми у тебя, пускай в мечтах, но может быть какая-нибудь романтичная история.

– В мечтах?

– Ну, это, как судьба сложится.

“Мягко стелет, – мысленно похвалила Марина. – Такой может запудрить мозги”.

Через час такого непринужденного с виду обеда, Глеб и Марина настолько сблизились, что Глеб рискнул пойти ва-банк.

– Мы можем встретиться где-нибудь ещё?

Девушка подняла брови и выдержала необходимую паузу.

– Можем.

– А, если я предложу, встретиться вдвоём, без посторонних?

“Да, он – кобель! – окончательно утвердилась в своём мнении Марина. – Соблазнять подругу своей девушки может только прожжённый бабник. Почему он думает, что я соглашусь?”

– Без посторонних даже лучше. Чтоб не оглядываться по сторонам. У меня ревнивый муж.

– Может, в отеле где-нибудь за городом?

– Я подумаю.

“Согласится или нет?” – подумал Глеб.

Он посмотрел на раскрепощенную девушку с опустевшим бокалом в руке и представил её голой. В его воображении и тело девушки и секс с ней стоили предполагаемых усилий и возможных неудобств. Он сдержал желание как можно скорее получить её согласие или отказ.

“Не показывай своего интереса”, – остановил себя Глеб и перевёл разговор на другую тему.

Глава 10

Марина позвонила Люсе, когда та была на работе. Люся не хотела брать трубку. Как правило, после каждого их разговора у девушки оставался неприятный осадок. Она пыталась понять, в чём причина, ведь когда-то они были неразлучными подругами. В итоге она расстраивалась ещё больше и отбрасывала неприятное самокопание, ведь одной определенной причины явно не было. Причин было много, они накопились за несколько последних лет и привели к стойкой, плохо контролируемой антипатии.

– Привет, Люсечка, – ласково произнесла подружка. – Как дела? Работаешь?

– Всё замечательно! – как можно более жизнерадостно ответила Люся. Её дела на самом деле шли отлично, если не считать вот-этого нежданного и ненужного телефонного звонка, – Да. Я на работе.

– А-а, – произнесла Марина, словно давая понять, что “быть на работе” не особенно и замечательно. – Надо встретиться.

– Не могу. Сразу после работы я еду на ногти.

Люся решила избавиться от подруги, – встреча с ней не сулила ничего хорошего.

– Это важно!

– Извини, Мариша, но я записалась давно, – схитрила девушка.

– Это касается Глеба, – заговорщическим тоном произнесла Марина.

Сердце Людмилы от одного только упомянутого имени застучало быстрее. В интонации, с которой Марина сказала о Глебе, было что-то неприятное. Это заставило Люсю встревожиться.

– О чём ты?

Голос Люси сорвался и прозвучал с предательской хрипотцой.

– Мне надо тебе о нём рассказать что-то очень важное.

Люся помедлила. Она была уверена, что узнать от Марины может только что-то плохое.

– Хорошо. Где?

Ей стало сложно говорить. К горлу подкатил ком.

– Ты во сколько заканчиваешь? – спросила Марина.

– В пять.

– Я в это время выйду из фитнеса. Внизу в лобби есть кафэшка. Можно съесть по пирожному.

– Хорошо. Но в чём дело?

– Не по телефону. Ты ему только не звони.

Конечно, после такого разговора остаток рабочего дня Люся провела в тревоге. Она была уверена, что подружка специально дала ей эти несколько часов на беспокойство, даже не намекнув, в чём дело, и нисколько не успокоив.

“Что произошло? Она что-то узнала про работу Глеба? Возможно, там что-то нечисто. За ним самим могут следить спецслужбы. Но, откуда она знает?! Нет. Это что-то другое. Может, у Глеба есть семья или женщина? Она видела Глеба с другой?”

Люся по её меркам очень долго не виделась с Глебом, и это её тоже тревожило с самого утра. А здесь ещё прибавил беспокойства звонок Марины.

Девушка была как на иголках, поэтому раньше времени ушла с работы, добралась до популярного фитнес центра, где её подружка занималась фитнесом и заодно, по мнению Люси, обольщала молодых тренеров, и первой заняла столик в кафе.

“Она всё равно поймёт, что я волнуюсь. Что скрывать?”

Люся решила выпить чай и съесть что-нибудь сладкое ещё до прихода Марины. Когда официант принёс пирожное и чайник, она с жадностью набросилась на десерт. Учитывая, что она постоянно сидела на диете и контролировала калории, любой кусок торта предавал ей сил и улучшал настроение. Она хотела встретить Марину не очень издёрганной и бледной.

Когда появилась Марина, пустую тарелку по просьбе Люси уже унесли.

Они приветливо обнялись и сели за столик. Марина была в спортивном костюме и в кроссовках на босу ногу. Её шоколадного цвета волосы были собраны в пышный хвост. Люся знала, что волосы у Марины тоже ненатурального цвета, а крашенные. От природы они были бледно-русыми.

– Хорошо выглядишь, – похвалила Марина.

Эта дежурная фраза пролетела мимо ушей Люси.

– Ты тоже.

– Это я уставшая. Сегодня тренер с меня практически не слезал. Не давал ни минуты отдохнуть.

Шутка была с эротичным подтекстом, и Люся натянуто улыбнулась.

– Чай будешь?

Люся предусмотрительно заказала две чайные пары.

– Я – воду.

Марина достала из спортивной сумки бутылку с водой, отхлебнула немного и поставила её на стол.

– Ну, рассказывай, – неумело скрывая нетерпение и беспокойство, поторопила Люся.

По её лицу было понятно, что ей не по себе.

– Ты только не волнуйся, – попросила Марина, лишь усугубив состояние подруги.

Марина незаметно торжествовала. С одной стороны, она, конечно, сочувствовала Люсе и понимала, насколько той будет тяжело и неприятно услышать её рассказ. С другой стороны, она получала какое-то садистское удовольствие от того, что подруга, наконец, расстанется со своим идеалистическим представлением о любовнике. Разговоры Люси о том, как у них с Глебом всё прекрасно, сильно её раздражали.

Люся выжидающе смотрела.

– Ты ведь знаешь, что Глеб встретился с Игорем по поводу его болезни?

– Да. Он рассказывал вчера, но без подробностей.

– Так вот. Я там тоже была.

– Да? Он не говорил.

– Не говорил? – повторила Марина так, словно уже одно это было подозрительным. – После этой встречи Глеб пригласил меня в ресторан.

– В ресторан? – изумилась Люся. Этого она не ожидала. – А Игорь?

– Без Игоря.

– И Игорь был не против?

Марина смутилась, понимая, что запуталась.

– Не совсем так. Игорь не знал. Мы случайно встретились с Глебом потом в городе.

– Случайно?!

Люся с недоверием посмотрела на подругу.

– Ну, да. Меня на эту встречу не звали, но я там была. В том районе. Сама не знаю, чего меня туда понесло. Наверно, хотела, проследить. Не знаю. Но в итоге я столкнулась с Глебом.

– И он пригласил тебя в ресторан?

– Да.

Обеим стало ясно, что Люся этому объяснению не поверила.

“Надо было лучше подготовиться к разговору”, – пожалела Марина и быстро продолжила, чтоб пропустить этот неловким момент:

– И мы пообедали.

Люси стало неприятно. Поскольку подруга путалась, она решила, что сама Марина спровоцировала эту встречу. Люся помнила, что Марина заигрывала с Глебом при любой возможности.

“Но почему Глеб позвал её в ресторан, а не отказал? Может, были причины? Хотел узнать что-то про Игоря? Но, что такое важное, она хочет мне рассказать?”

Чтобы не строить догадки, Люся спросила:

– Ты что-то узнала о Глебе?

– Ты главное, не волнуйся, – попросила Марина и, протянув руки через разделявший их маленький столик, взяла холодные Люсины ладошки. – Все мужики – сволочи!

Глаза Люси испуганно заморгали. Она стала понимать, куда клонит Марина. Девушка резко высвободила руки и спрятала их на коленях.

– Ты про Глеба?

– Он пытался склеить меня.

Люся не поверила. Конечно, ей часто казалось, что Глеб уделяет Марине неподобающее внимание, но, чтобы приставать, зная, что они – подруги?!

– Марина! Глеб бы не стал. Ты навыдумывала себе.

– Я не вру. Он открыто предложил мне секс!

Люся запылала. От её испуганной бледности пропал и след. Прежде всего она хотела набросится с претензиями на Марину, ведь, если она врала, то это было очень жестоко.

“Но такое враньё легко проверить”.

Люся представила, как Глеб заигрывает с Мариной, и вспыхнула ещё сильнее. Её сердце снова заколотилось, а пальцы сжались в кулаки.

– Марина, это – не смешно! – произнесла она.

– Прости, Люсечка, что рассказала тебе. Но это – правда.

От обиды Люсе хотелось заплакать.

“Как он мог?! Ведь мы так любим друг друга!”

Марина видела, что её новость раздавила Люсю. Наконец-то она чувствовала себя лучше, увереннее и сильнее подруги. В свое время Марина была тенью Людмилы. В любой кампании большая часть внимания всегда концентрировалась на Люсе. Та была яркой блондинкой с красивыми чертами лица, голубоглазой и очень веселой. Мужики вешались на неё, а она кокетничала, как правило, не давая им приблизится и стать кем-то ближе чем просто друзьями. Теперь всё было иначе, Марина и богаче и успешнее, и в любви ей определенно больше везло.

Люся сдерживала слёзы. Ей нельзя было раскисать на глазах у Марины. Тем более, что та могла ничего больше не рассказать, увидев, как она расстроена.

– Скажи конкретно, что он тебе сказал? – попросила она.

– Он предложил встретиться вдвоем в гостинице. Сама понимаешь, что это означает.

Лицо Людмилы покрылось красными пятнами. Она сидела и не знала, что сказать и, что делать.

Марина протянула к ней руки и попыталась успокоить:

–– Люсечка, только не расстраивайся. Все мужики – бабники.

Ей вдруг стало жаль подругу.

– Я ему сейчас позвоню и всё выясню, – решила Людмила.

– Ты, что?! – воскликнула Марина. – Хочешь, чтоб он сказал, что я всё выдумала?! Хочешь, чтоб он и дальше тебя обманывал?!

На самом деле, Люся, действительно, хотела сейчас, чтоб Глеб всё объяснил и сказал ей, что всё это было неправдой. Дальше было бы её дело, верить ему или нет, но в эту минуту, разумное и не настолько дурное объяснение всему услышанному ей было необходимо. Иначе она могла просто упасть в обморок из-за головокружения и бешеного пульса.

– Ты предлагаешь молчать?!

– Нет. Я предлагаю сделать так, чтоб он не смог отмазаться. Взять его с поличным.

– Что?

Люся плохо соображала. Воображение и мысли мешали ей сосредоточиться.

Марина налила ей в чашку остывший чай.

– На, выпей.

Люся обхватила чашку ладонями и судорожными глотками стала пить.

– Послушай, – изложила свой план Марина. – Давай, я приглашу его в отель. А когда он придет, там будешь вместо меня ты. Вот тогда и поговорите.

– Я не смогу, – по щеке Люси пробежала предательская слеза. – Я не смогу ждать. Мы разговариваем по телефону обязательно каждый день несколько раз. Он догадается.

– Скажи, что приболела или занята.

– Марина. Ты представляешь, что я себе надумаю даже за один вечер? Меня уже сейчас трясёт.

– Люсечка, мы поторопимся. Давай, я ему позвоню сегодня и назначу встречу на завтра?

Людмила не знала, что сказать. Но часто люди обижаются друг на друга незаслуженно. Иногда даже из-за этого расстаются.

“Может, Глеб пошутил? Может он как-то прикалывается над ней? Если он не придет, значит всё это – какая-то идиотская шутка!”

Она поняла, что ей нужны не просто слова оправдания, ей нужна была твёрдая уверенность в том, что Глеб её любит, и что он не собирался спать с Мариной или с кем-то другим.

– Хорошо. Я согласна.

Глава 11

Арине Гришковой исполнилось двадцать семь лет. Она снимала квартиру, но этот день рождения отмечала с родителями. Она уже давно не праздновала с ними свои дни рождения, но в этот раз из-за разлада в личной жизни она нуждалась в любви и уступила их просьбам. В результате ей не пришлось беспокоиться об ужине, но зато она была вынуждена отвечать на предсказуемые папины и мамины вопросы.

Прежде всего их интересовала её работа.

– Как дела в институте?

Работа Арине нравилась. Она закончила факультет журналистики, но благодаря неожиданному и странному стечению обстоятельств, ряду встреч и знакомств, она не так давно стала сотрудницей научно-медицинского центра Министерства обороны, хотя в трудовой книжке она числилась работником ООО. Это несоответствие не очень удивляло Арину, поскольку организация, в которой она работала, очевидно была серьёзной и секретной, и находилась, под патронажем спецслужб и военных. Девушка называла “центр нейрохирургии и нейротехнологий” институтом, потому что он был похож на традиционный научно-исследовательский институт с современным оборудованием и соответствующими кадрами. В коллективе всех этих умных людей, она иногда чувствовала себя чужой.

Её непосредственным начальником был Глеб Коротков. Как он пояснял, ему не хватало специалистов, чтоб наладить идеальное взаимодействие между учёными, военными и подрядчиками. Пока что в этом координационном отделе была одна Арина. Она переживала из-за своей неопытности, но Глеб сказал, что задачи у них долгосрочные, и, если Арина ему подойдёт, то она будет расти вместе с отделом, а если не подойдёт, пусть не обижается на некомментируемое увольнение. То, что работа будет интересной, он обещал.

Работа и в самом деле была увлекательной, но могла “сломать психику” мягкому и сострадательному человеку. Арина узнала многое такое, о чём раньше даже не догадывалась. Глеб угадал, что её любознательный ум увлечётся делом и будет работать на своём максимуме.

Глеб говорил, что она справляется, и что он не ждет от неё в первый год больших успехов и понимания всех нюансов. Поскольку Арина подписала договор о неразглашении конфиденциальной информации, то, что она рассказывала родителям, мало соответствовало действительности, но им было спокойней оттого, что дочь работает не в каком-нибудь бесперспективном интернет-издании, а в бюджетной организации.

Так же родителей интересовала её личная жизнь. О ней рассказывать Арине хотелось ещё меньше.

– Ариночка, как там Антон? Вы помирились?

– Мы и не ссорились.

Два года она была в серьёзных отношениях с парнем. Они были ровесниками, и вместе снимали квартиру. Арина рассматривала его в качестве жениха. Парня звали Антоном, и родители были с ним знакомы. Антон был симпатичным, спортивным и умным, с высшим образованием. Он занимался бизнесом с друзьями.

Месяц назад он сообщил Арине, что хочет пожить отдельно и разобраться в своих чувствах. Арина пробовала выяснить, в чём дело, но безрезультатно, и была вынуждена отпустить Антона без объяснений.

Две первые недели прошли для неё в сильных переживаниях. Это был кошмар. Она поняла то, что раньше почти не замечала, что она очень привязалась к Антону. Оказалось, что ей всё в нём нравилось: то, как он выглядит, как говорит, как подшучивает над ней. И даже то, что он часто бывал с ней не очень нежен, что порой осаживал её, “ставил её на место”, вдруг стало проявлением мужественности и желанием оберегать её как женщину. Она попыталась узнать, появилась ли у Антона другая девушка, но, или он умело скрывал новые отношения или оставался один.

С большим трудом Арина свыклась со своим вынужденным одиночеством и стала ждать, пока Антон разберётся в себе. Её немного успокаивало то, что они продолжали общаться и иногда созванивались, но Антон говорил с ней как друг. После таких разговоров она ещё сильнее скучала и обижалась. Иногда это заканчивалось вечерним просмотром их совместных фотографий и вином.

Поскольку Арина была симпатичной девушкой, мужчины всегда оказывали ей знаки внимания, и она, нежданно получив статус свободной девушки, снова стала замечать, что за ней пытаются ухаживать. Раньше она игнорировала других мужчин, ей было неинтересно тратить на них время, видимо, потому что Антон занимал все её мысли. Действительно, им не было скучно вдвоём. У них постоянно были поводы ссориться и мириться. Антон не делал предложение о свадьбе, и девушка старалась быть для него лучшей и единственной, не обращая внимание на других мужчин.

Теперь у неё было время посмотреть на других потенциальных женихов и понять, что, возможно, её планы на совместную жизнь с Антоном были иллюзорны. Ведь многие отношения закончились на стадии, когда кто-то из пары хотел “разобраться в своих чувствах”.

Среди тех, кто пытался понравиться Арине, был её новый сослуживец Павел Воронин. Он был старше её на пять лет, и, несмотря на относительно молодой возраст, уже возглавлял “отдел информационных технологий и программирования” их центра. Павел был талантливым программистом, но в то же время не таким “ботаником”, какими их обычно себе представляешь. Он, видимо, хотел реализовать себя не только во всемирной сети, но и в семье, и, поэтому выглядел и вёл себя вполне прилично, пока не начинал говорить о компьютерах и о софте. Но, зная за собой этот изъян, он старался не разговаривать с девушками на эти темы.

На день рождение Павел подарил Арине большой букет цветов. После этого всем в их рабочем окружении стало понятно, что парень увлёкся Ариной. Ещё он подарил ей заказной авторский торт, и когда обе руки у девушки были заняты Павел неожиданно поцеловал её в щёку. Девушка зарделась от смущения, присутствующие захлопали, а некоторые сослуживцы стали подшучивать. Учитывая, что до этого Павел и Арина несколько раз обедали на перерывах в кафе, такая смелость могла означать зарождение какого-то взаимного чувства. Однако Павел пока нравился Арине только как друг.

Павел узнал от Арины, что она отмечает этот свой день рождения с родителями и пригласил её на следующий день в ресторан, чтобы ещё раз отпраздновать.

Арина не ответила ему сразу.

– Антон тебя поздравил? – поинтересовался отец.

– Да.

По правде говоря, Антон всего лишь позвонил по телефону и довольно сухо поздравил Арину. В его поздравлении не было привычных слов “сладкая”, “малышка”, и это задело Арину за живое. Антон не предложил встретиться, не намекнул, что хочет сделать ей какой-либо подарок. Знакомый голос был отстранённым, торопливым и неласковым.

– Вы хоть встретились? – спросила мама.

– Нет. Он уехал по делам, – соврала дочь.

После проявленного Антоном безразличия Арина решила согласиться на свидание с Павлом. Она написала об этом ему в мессенджере и получила в ответ длинную строчку из радостных эмодзи.

Что Арина думала о Павле?

В принципе, Павел был неплохим парнем. Он не был спортсменом, но при этом обладал нормальным телосложением. Сидячая работа не вылилась в килограммы жира на его теле, лишь немного округлила живот и плечи. Лицо у него было приятное, немного детское и дружелюбное. Полные губы могли означать, что он – человек чувственный и, возможно, с ним приятно было целоваться. С карьерой и заработком у него явно всё было замечательно и перспективно. В отличие от многих компьютерщиков, он был организованным и ответственным, поэтому быстро шёл в гору в профессиональном плане.

Но, конечно, лучше всего о парне могло рассказать предстоящее свидание. На нём можно было понять, нравится человек или нет.

На следующий день, вернувшись с работы, Арина потратила два часа, чтоб привести себя в “сногсшибательный” вид. Маникюр и педикюр были в порядке, и ей оставалось довести до совершенства макияж и причёску. Она сделала это сама. Возможно, для Антона она бы предпочла сходить в салон, но в этот раз она была уверена, что Павел и так будет сражён её почти идеальной внешностью. Разглядывая себя в зеркале, она была уверена, что так и будет.

“Не настолько он искушённый”, – подумала она.

Много времени у неё ушло на выбор одежды. В конце концов она остановилась на платье металлического цвета и синих туфлях. Это была “тяжёлая артиллерия”, ведь можно было одеться гораздо проще. Современный “dress code” это позволял. Но, кажется, Арина решила сразить парня наповал.

Павел заехал за ней на такси.

– Потрясно выглядишь, – похвалил он, предупредительно распахнув перед девушкой дверцу такси.

– Спасибо.

Арина грациозно села в машину так, словно это был арендованный лимузин. Её платье было коротким, и надо было следить за тем, чтобы выглядеть женственной, а не вульгарной. Павел закрыл дверцу, быстро обошёл такси и сел рядом с Ариной. Он был одет прилично, а не в просторном худи и джинсах, в которых он обычно приходил на работу. Это обстоятельство должно было подчеркнуть важность происходящего.

Павлу нравилась Арина с того дня, когда он в первый раз её увидел. Она была привлекательной, не глупой и не скучной. То, что девушка не была яркой красавицей, казалось ему плюсом, потому что такая женщина могла быть скромной, не мечтать о принце, а искать хорошего надёжного мужчину, каким себя считал Павел. Чтобы не робеть в обществе Арины, Павел нашёл в ней несколько недостатков: у девушки были короткие по модельным меркам ноги, маленький нос и немного торчащие уши. Павел надеялся, что девушка знает, что она не красавица, и у неё не были завышенные требования к мужчинам.

“Раз она праздновала свой день рожденье с родителями, значит она любит сидеть дома и не очень популярна у парней”, – предположил Павел.

В такси Павел снова убедился, что в лице Арины ему выпала редкая удача. Искоса разглядывая девушку, он с удовольствием отмечал, что она хороша. Арина смотрела по сторонам на вечернюю Москву, чувствуя на себе его восхищенный взгляд и не мешая себя разглядывать. Иногда они перебрасывались фразами, Павел при этом старался быть остроумным, а девушка раскрепощенной и загадочной.

Павел выбрал уютный японский ресторан с кабинками, разделёнными украшенными восточным орнаментом перегородками. Таким образом он хотел побыть с Ариной наедине и спрятать её от посторонних глаз. В ресторане с большим залом он бы чувствовал себя более скованно.

Павел решил не жалеть денег на ужин, тем более, что он ходил в кафе и рестораны не часто и строил на Арину серьёзные планы. Он предложил Арине ни в чём себе не отказывать, и заказал ей вино, а себе виски с колой. Алкоголь раскрепостил их и снял первоначальную напряженность. Беседа оживилась, и скоро они уже разговаривали как хорошие друзья.

Арине вино помогло расслабиться. Напряжение последних дней улетучилось. У неё, наконец, был настоящий день рождения, и Павел засыпал её красивыми поздравлениями. Он пытался больше о ней узнать, но почему-то разговор часто возвращался к их работе.

– Как тебе у нас? Всё нравится? Не собираешься уходить? – интересовался Павел.

– Всё замечательно! Иногда кажется, что снимаешься в голливудском фантастическом фильме.

– Это, да, – согласился Павел. – Но это ты ещё мало что знаешь. Когда будешь знать больше, почувствуешь, что живёшь реально в двадцать первом веке.

– Ты в нашем центре – вроде небольшого босса? – спросила Арина. – Кажется, на вашем Ай Ти отделе держится большая часть работы.

По-женски ей было любопытно узнать, насколько востребован мужчина, с которым она встречается. Она давно заметила, что мужчины обычно охотно рассказывают о своих достижениях, у них даже не приходиться это выпытывать. Возможно, они чувствуют, что это – обязательная часть ухаживания и соблазнения женщин.

– По-моему мнению, успехи нашего центра держатся на наших программных продуктах и ещё на хирургах. Инженеры по микроэлектронике тоже молодцы, но они не относятся к нам. Они – подрядчики, – охотно подержал тему Павел.

– Ты выбрал правильную профессию, – похвалила Арина.

– Это точно. В ближайшие два десятка лет программирование будет в тренде, – весело согласился Павел. – Потом программы будут писать другие программы. Но их тоже надо будет кому-то создавать.

Арина внимательнее присмотрелась к Павлу.

“Умные женщины именно таких мужчин и выбирают в мужья, – подумала она. – Хорошо зарабатывает. Наверно, заботливый и не конфликтный. Вероятно, не гуляет. Только дуры вроде меня ищут любовь и нарываются на нерешительных сомневающихся “ждунов””.

– Мне предлагали работу в компании-разработчике игр с зарплатой в десять тысяч долларов, – похвастал парень, – но я отказался.

– Почему? – удивилась девушка. – Тебе у нас столько платят?

– Нет. Но здесь очень интересная работа и большие перспективы. Программирование на стыке с медициной даст самые большие прибыли в будущем.

“Умный парень”, – подумала Арина.

– Как тебе наш начальник, Глеб Коротков? – спросил Павел.

– Нормальный начальник. Помогает.

– Ты его остерегайся, – посоветовал Павел. – Говорят, он – тот ещё бабник.

“Ревнует”, – сообразила девушка.

Ей это польстило. Видимо, Павел, уже попал под её очарование.

Павел подливал ей вино, и они весело болтали. В какой-то момент Павел хотел показать что-то Арине на своём смартфоне и пересел на её диванчик. После этого он уже не вернулся назад, и их вечер стал ещё более близким и откровенным. Арина не прилагала больших усилий, чтоб понравиться Павлу. Она просто была улыбчивой и немного кокетничала. Этого было достаточно, чтобы дальше сам Павел подстёгивал своё желание и воображение.

Павлу понравилось сидеть рядом с Ариной. Так он не мог смотреть на неё в анфас, но зато он мог при случае к ней наклоняться, чувствовать аромат её духов и иногда касаться её ног. Скоро он захмелел настолько, что черты лица Арины стали менее чёткими, но в то же время ещё более привлекательным. Парень стал смелее. Арине, похоже это нравилось.

Арина пила за каждый тост, поэтому тоже расслабилась и повеселела. Опьяневшим Павел ей нравился больше, чем трезвый. Он перестал робеть и пытался выглядеть как опытный мачо. К тому же он, видимо, знал меру в алкоголе и не пил лишнего, давая девушке возможность раскрепоститься, но при этом сам оставался привлекательным кавалером.

Когда Арине захотелось потанцевать, оказалось, что в этом ресторане не танцуют. Павел забеспокоился, что Арина позовёт его в какой-нибудь клуб, а в клубах он всегда чувствовал себя неловко из-за своих немного угловатых движений и не брутального внешнего вида. Но Арина не стала портить ему вечер.

Часов в одиннадцать Павел вызвал такси, чтоб отвезти Арину домой. На следующий день им надо было идти на работу. На заднем сиденье такси Павел осторожно обнял Арину. Она не отстранилась и не убрала его руку.

“Павел – хороший, – подумала она. – Такой мужчина будет делать для женщины всё. Купит квартиру, будет хорошим отцом для детей. Возможно, он даже хорош в постели и не раздражает по жизни. Интересно, насколько он смелый?”

Когда машина остановилась возле дома, где Арина снимала квартиру, Павел спросил:

– А кусочек торта у тебя остался? Того, что я подарил.

Павел оказался достаточно решительным, возможно, благодаря виски с колой. Арина несколько мгновений сомневалась, потом с улыбкой произнесла.

– Остался. Приглашаю на чай.

Вообще-то торт она оставила у родителей, но вряд ли это было важно для парня, который напрашивался в гости.

Павел расплатился с таксистом и счастливый пошёл за девушкой. Они поднялись на лифте и зашли в квартиру. В квартире был беспорядок, – когда Арина собиралась в ресторан, она не предполагала, что вернётся не одна.

Девушка не стала включать свет в коридоре, а скинула туфли и включила свет в ванной. От выпитого алкоголя Арина немного покачивалась. В полумраке Павел выглядел мужественным и привлекательным. Девушка чувствовала, что если они пойдут на кухню, включат там свет, начнут разговаривать и пить чай, то Павел уйдет от неё ни с чем. Она обязательно скоро отправит его домой и, наверно, будет права. Но какой-то чертёнок в ней желал развлечься и поиграть с этим большим и немного неуклюжим и скрывающим робость парнем.

Арина подошла к Павлу и поцеловала его в губы. Даже в полумраке она увидела, как глаза Павла расширились от неожиданности, радости и подстёгнутой её смелым поступком влюблённости. Он охватил её за талию и прижал к себе. Его губы действительно оказались мягкими и приятными. Арина целовалась и не чувствовала запах алкоголя, потому что сама была пьяна.

Видя, что поцелуи затягиваются, Арина увлекла Павла в спальню, а затем – на кровать. Павел немного смущался, вероятно его решительность была напускной, и девушке пришлось брать инициативу в свои руки. Наконец, Павел понял, не без её подсказок, что надо делать, разделся, а Арина эффектно сняла через голову платье, затем так же красиво расстегнула и бросила в сторону лифчик, сняла трусики. Не верящий своей удаче парень с глупым лицом лежал на кровати и таращил на неё полные восхищения глаза. Арина с грациозности кошки скользнула на кровать и медленно подобралась к Павлу.

На следующее утро пришлось рано вставать на работу, но Арина этому была очень рада. Если бы был выходной день, то ей удалось бы дольше поспать, но потом для неё настал бы неловкий момент, чтоб поскорей выпроводить Павла из квартиры.

Ночной секс немного разочаровал Арину. Наверно, это была не лучшая её затея, да и что можно ждать от мужчины в первую ночь, хотя Павел, конечно, старался показать себя искусным любовником. В первый раз у него было быстрое семяизвержение, во второй раз Арина уже немного перегорела и тоже не успела достичь оргазма. Она не стала расстраивать Павла, который, действительно, старался, и вела себя так, словно ей было очень хорошо. Но утром она сразу почувствовала себя неловко и поскорей выпроводила Павла прежде, чем он стал приставать, пояснив, что ей надо собраться, а женские сборы – дело очень личное и не терпящее мужского присутствия.

Павел сел в такси и поехал домой, переполненный эмоциями и гордостью за себя. Ведь он не оплошал. Арина оказалась восхитительной не только внешне, но и по характеру, и в сексуальном плане. Её тело было гладким, красивым и очень возбуждающим. Ему понравилось, как она помогла ему перейти от неловких заигрываний к делу, потому что сам он неизвестно, когда бы на это решился. Всё прошло замечательно: они дважды занялись сексом, и он бы мог еще и три, и четыре, но Арина устала и, видимо, была удовлетворена если не с первого, то со второго раза точно. В первый раз он немного перевозбудился.

“Наверно, у Арины не такой сильный сексуальный темперамент, как у меня, – подумал Павел, сожалея о том, что у них не было утреннего секса. – Я увижу её на работе. Наверно, нам следует делать вид, что ничего не случилось”.

Проводив Павла, Арина пила кофе и ругала себя:

“К чему нужен был этот эксперимент?! Как мы теперь будем вести себя на работе? Надо сказать Павлу, чтобы он не показывал вида, что мы переспали”.

Мысли об Антоне тоже то и дело закрадывались в мозг.

“Где ты? Из-за тебя я вляпалась в эту интрижку.”

Потом девушка начинала себя переубеждать и успокаивать:

“А, может, я всё сделала правильно? Павел совсем неплох. Я ему нравлюсь. Удовольствие от секса может появиться со второго или с третьего раза. В конце концов, мне уже двадцать семь! Я мужа выбираю или любовника, чтоб нравилось трахаться?!”

Глава 12

Арина шла по коридору, собираясь пообедать в кафе, расположенном в десяти минутах ходьбы от медицинского центра. Девушке стало лучше после излишне выпитого накануне вина, но её невыспавшийся организм нуждался в пище и дополнительной чашке сваренного кофе.

Навстречу Арине шёл Глеб Коротков, с которым Павел советовал ей держаться настороже.

“Разве женщину можно напугать бабником? – с усмешкой подумала она. – Для нас это – лишь приманка, чтоб пококетничать”.

Ей казалось, что Глеб не проявляет к ней личного интереса. Конечно, он считал её привлекательной, это женщина чувствует по тому, как мужчина с ней держится и как разговаривает. Неравнодушный мужчина обычно более вежливый и по-особому смотрит на женщину, словно думает:

“Буду с ней джентльменом. Может, пригодится”.

Глеб поздоровался и остановился.

– Привет. Как прошёл день рождения?

“Он знает про Павла? – встревожилась девушка, но быстро сообразила. – Он спрашивает не про вчерашний вечер”.