Читать онлайн Телесно-ориентированная психотерапия: очно и онлайн бесплатно

Тело в 21 веке.

– Чтобы от себя убегать, надо знать, кто ты такой. А так получается только бег по кругу.

Эрих Мария Ремарк «Земля обетованная»

Отношение к телу в наши дни можно назвать парадоксальным. С одной стороны, ему уделяется большое количество времени. Обложки глянцевых журналов и интернет пестрят фотографиями тел, многочисленные статьи и руководства предлагают разные системы питания, фитнеса, реклама сообщает о всевозможных средствах ухода за телом… Да, тело не страдает от отсутствия внимания. Проблема – в другом: ему не хватает любви, уважения и принятия.

Его можно сравнить с ребенком из дисфункциональной семьи со сложными отношениями: возможно, он получает внимание и даже заботу, но не в той форме, в которой ему нужно, а порой даже в травматичной. Так и телу может уделяться много внимания, но не такого, в котором оно нуждается: изнуряющие упражнения, неправильные диеты, пластические операции… В ход идут самые разные способы «улучшения», тщетные попытки достичь совершенства, но они раз за разом приводят к разочарованию и недовольству собой, потому что идеал остается недостижимым. «Внимание» не значит «принятие» и «любовь». Откуда такие сложности? Почему к телу предъявляются высокие требования? И сколько многие люди страдают от недовольства своим телом, отвержения его?

Столетиями тело воспринималось как «сосуд греха» и связывалось со стыдом, обесценивалось. Естественные телесные желания, и в первую очередь – сексуальные потребности, считались «грязными» и «греховными». Средневековье сменилось Эпохой Просвещения, всплеском научных открытий, но менталитет и система ценностей меняются медленнее, чем развивается наука. Относительно недавно мы получили право носить удобную и свободную одежду, стали появляться сексуальные энциклопедии для детей и т.д. Тело и сексуальность все еще остаются объектом обесценивания и нуждаются в реабилитации. Поэтому, с одной стороны, тело еще связывается с многочисленными табу и со стыдом. Подспудно тело и его естественные потребности могут восприниматься как нечто постыдное.

С другой стороны, у каждого времени есть своя специфика – свое лицо, свой характер. И лицо нашего времени – нарциссическое. На первом месте стоит обложка, а не содержание: важно не «быть», а «казаться». Нарциссические ценности: престиж, деньги, власть, карьера, статус, достижения, модные и дорогие вещи… Все то, что свидетельствует об успехе и превосходстве. Это, к примеру, ярко заметно в социальных сетях, которые для многих стали возможностью похвастаться реальными достижениями или иллюзорными.

К счастью, в обществе есть и другие, полярные ценности, позволяющие сохранять равновесие: искренний интерес к духовным практикам, медитациям, психотерапии… Если, конечно, речь идет об искренних ценностях и духовном развитии, а не, опять-таки, о возможности проявить нарциссическую составляющую, похваставшись стажем вегетарианства или красивыми фотографиями в сложных асанах. Если духовное развитие становится поводом для хвастовства, демонстрации и сравнения, то это, конечно, псевдодуховность.

Истинные духовные ценности и нарциссические – полярны. На полюсе духовности есть безусловная любовь и принятие. И, конечно, уважение, потому что истинная любовь обязательно включает в себя уважение. Хорошие отношения с другими начинаются с хороших отношений с собой. Тот, кто принимает себя, может принимать и других. Любовь к себе подразумевает и принятие своего тела, заботу о нем. И тот, кто смог установить гармоничные отношения с собой, может устанавливать их и с другими, переживать безусловную любовь и безоценочно принимать. Нелюбовь к себе, отвержение себя, в том числе и своего тела – большая проблема и, увы, очень распространенная. Без любви к себе очень сложно любить других – возможно, даже невозможно.

На нарциссическом полюсе с его ценностями тело воспринимается как «визитная карточка» и приносится в жертву на алтарь нарциссизма. Тело должно удовлетворять амбиции, поднимать самооценку, производить впечатление на окружающих. Это проявление объектного, инструментального отношения к телу. Использование, а не любовь. Говорят, что «Проблема нарцисса не в том, что он любит только себя, а в том, что он вообще не умеет любить никого, включая себя».

Это полярности:

любовь – нарциссизм

духовность – псевдодуховность

принятие – оценивание

уважение – использование

развитие – перфекционизм

Они верны для разных типов отношений, в том числе для отношений с собственным телом. Нарциссические ценности заставляют оценивать и использовать тело как инструмент, как «визитную карточку», и стремиться к недостижимым идеалам, что приводит к постоянному недовольству собой.

Современный мир закладывает недостижимые идеалы телесности, во многом это связано с виртуализацией: огромное количество информации мы теперь получаем из интернета, с экрана телевизора… Это касается и стандартов телесности. Информация, получаемая нами, вольно или невольно оказывает влияние. Например, как бы нас ни раздражала реклама, мы подвержены ее воздействию. Особенно это касается детей и подростков – они более открыты для усвоения всего нового.

Если раньше девочка шла в баню с деревенскими бабами и видела, каким бывает женское тело в реальности, то девочка современная получает основную информацию из виртуального пространства: социальные сети, кинематограф, глянцевые журналы… А мир виртуальный искажает реальность, стараясь приблизить к неким идеалам своего времени: тогда он становится более заманчивым и притягательным. Журнал с красивой девушкой на обложке купит большее количество потребителей, фильм с красавцем-мужчиной на афише привлечет больше зрителей…

В итоге девочка из нашего примера станет сравнивать свое тело не с реальными женскими телами, как это было раньше, а с недостижимыми идеалами виртуального пространства. Чем больше рассогласование между реальным и идеальным, тем ниже удовлетворенность жизнью и собой. Собственное тело с высокой долей вероятности станет объектом обесценивания, что приведет к стыду и аутоагрессии… Какое за этим обычно следует решение?

Кто-то вступает в гонку, в которой останется в проигрыше. Это путь перфекционизма: постоянное «улучшение» своего тела, причем нередко путями, подрывающими здоровье. Кого-то борьба за красоту доводит до анорексии, зависимости от пластических операций и т.д. Внутреннее недовольство собой сохраняется, самооценка может подниматься, но на время: например, весы показывают, что ушел килограмм, и это приятно, но потом приходит мысль о том, как много еще нужно сбросить!

В результате, к телу формируется амбивалентное отношение: с одной стороны, ему уделяется много внимания. Иногда – даже слишком много, возникает определенная невротизация и зацикленность. К примеру, когда девушка не может выйти из дома из-за прыщика на лице или не выкладывает фотографии в интернете, не обработав их специальными программами. С другой стороны, это не внимание любви, это критическое и оценивающее отношение.

Есть и другое решение, сознательное или неосознаваемое: отказ от привлекательности, но за ним стоит не спокойное принятие себя и своего тела, а ощущение проигрыша, подавленная злость на себя. Такой человек недоволен своим телом, внешностью, но при этом отказывается о них заботиться. Может даже начать пренебрегать правилами гигиены.

Это разновидность протестного поведения, и о гармонии во внутреннем пространстве, конечно, речь тут не идет.

Можно назвать и еще одно последствие недовольства собой и своим телом: оценивание и критическое отношение к другим людям. Защищаясь от аутоагрессии и стыда за себя, от переживания зависти, они перенаправляют их на других, критикуя их внешность.

Во всех этих случаях можно сказать о том, что больше всего не хватает… любви. К себе и к своему телу, к другим людям и от других людей. Нарциссические ценности убивают любовь, нарциссическое время – время дефицита любви. Место любви занимает использование, место уважения – насилие, принятие превращается в оценивание…

Давайте поговорим… о любви. Ведь потребность в любви, потребность любить и быть любимым – одна из базовых для человека. Именно потребность в любви лежит в основе так называемой «Взаимосвязи»: базовой схемы контакта с собой и с миром.

Ребенок рождается в некой среде – каждая семья имеет свои особенности, свои «правила любви». И ребенок впитывает их, как сухая губка, они становятся частью него. Формируется так называемая «внутренняя схема любви», и она начинает проигрываться в отношениях раз за разом. Не только в любовных и парных отношениях, но и в дружбе, в сотрудничестве, в соседстве, в отношениях с группами…

И дисфункциональную семью я бы охарактеризовала именно как семью с нарушенным функционированием любви. Все хотят, все жаждут любви: мы все и каждый из нас. Любить и быть любимым – естественная, врожденная потребность человека. Но КАК он это делает – зависит от его истории, в первую очередь – раннего детства. Как в семье обращались с ребенком, как выражали любовь к нему, так он начнет

относиться к себе, а впоследствии – к окружающим. И если любовь в этой семье искажена, если она уже перестала быть собственно «любовью», а превратилась в отвержение, в насилие, в слияние, в зависимость, использование, созависимость и т.д., то именно эту схему усвоит ребенок. И начнет претворять этот сценарий в жизнь.

Если продолжить тему отношений нарциссического типа, то это не любовь, а использование, потребность в другом для удовлетворения собственных нужд. Даже забота имеет здесь скрытые эгоистичные мотивы, как в детском анекдоте про Чебурашку: «Гена, давай я буду нести твой чемодан, а ты будешь нести меня!»

БАЗОВАЯ СХЕМА ВЗАИМОСВЯЗИ:

КАК ТЕБЯ ЛЮБИЛИ ДРУГИЕ (МИР, РОДИТЕЛИ), ТАК ТЫ ЛЮБИШЬ СЕБЯ.

И ТАК ТЫ УМЕЕШЬ ЛЮБИТЬ ДРУГИХ!

Время нарциссических ценностей побуждает родителей относиться к своим детям потребительски, используя в качестве «нарциссического расширения»: для удовлетворения своих амбиций и других потребностей. Например, хвастаясь их успехами. Тем самым они делегируют ребенку послание: «Ты должен быть успешным, совершенным, чтобы мы могли тобой гордиться». А наказанием служит отвержение. Как результат – формируется «схема любви» не безусловной, а оценивающей, достижительной… Такой ребенок будет стремиться к успехам, чтобы завоевать внимание и любовь родителей. Но родители нарциссического типа неспособны на любовь, и ребенок обречен на неудачу: он будет стараться заслужить любовь, но не получать ее, раз за разом. Он не сможет дарить любовь себе, а впоследствии – своим близким, своим детям…

К счастью, «схема любви» может меняться. Если, конечно, ее менять, а не следовать усвоенному в детстве сценарию. Именно этим и занимается психотерапия. В ней важен именно контакт, техники вторичны. «Грамм контакта заменяет тонну техник», – как говорит создатель биосинтеза Дэвид Боаделла. Терапевтический альянс, контакт между психотерапевтом и клиентом уже сам по себе может менять внутреннюю «схему любви», перестраивая отношения клиента с собой, с людьми, с миром в целом.

Телесно-ориентированная психотерапия тоже ставит перед собой эту задачу и добавляет акцент на тело: помогает клиенту установить контакт со своим телом, слушать и слышать его, понимать и принимать. Ведь тело – неотъемлемая часть человека, во всяком случае, пока он жив, а что потом – достоверно не знает никто. Но пока человек жив, у него есть тело. И именно тело позволяет нам жить нашей человеческой жизнью.

На мой взгляд, психотерапия – это акт любви. Любви истинной, то есть безоценочной, безусловной и исцеляющей. Потому что безусловная любовь исцеляет сама по себе: восстанавливает целостность, восполняет детские дефициты, учит эмпатии, сопричастности, создает опыт безопасности, безоценочности, принятия, позволяет разделить с кем-то экзистенциальное одиночество…

Возможно, причина многих бед и проблем – именно нехватка любви или неверное трактование любви. Например, инквизиторы сжигали на кострах еретиков с «любовью», «спасая» их от ереси – они так понимали любовь. Многие дети столкнулись с нехваткой любви в детстве или с искаженным ее пониманием. Поэтому во взрослости они ищут любовь, но никак не могут найти, отсюда многочисленные аддикции, депрессивные состояния, тревога, внутренняя пустота… Поиск любви – вот что движет человеком в течение всей жизни. Желание любить и быть любимым, и речь идет не о любовных отношениях в узком смысле, они лишь одно из проявлений любви. Человек нуждается в любви от мира и к миру, в любви к себе, к своему телу…

Давайте посмотрим, как телесно-ориентированная психотерапия может формировать, менять, восстанавливать внутреннюю «схему любви».

И это книга не о психотерапевтических техниках, хотя вы их здесь найдете. Но в первую очередь, это книга о любви, и пишется она с любовью.

Телесно-ориентированная психотерапия: «Отчего, почему, зачем?»

Все то же самое – даже слишком то же самое: дом, и мамочка, и Роули, и ферма, и родственники. А другим стало то, что не должно было быть другим, – она сама…

Агата Кристи «Прилив»

Сейчас уже ни специалистов, ни клиентов не удивляет возможность оказания психологической помощи через задействование тела. Однако некогда, в пору зарождения и активного развития психоанализа, телу как инструменту психологической диагностики и помощи уделялось мало внимания. Пациенты, по рекомендации психоаналитика, могли проходить дополнительные медицинские процедуры (ванны, массажи…). Но между психоаналитиком и пациентом не могло быть телесного контакта во время психоаналитической сессии (сеанса). Иногда исследовались соматические (телесные) симптомы, их психологическое содержание (чаще всего – проявление истерического расстройства личности): патология, но не норма.

Включенность тела в психологическую работу появилось в 1920-е гг. Один из учеников Зигмунда Фрейда, психоаналитик и член Венского кружка психоаналитиков Вильгельм Райх (1897-1957 гг.) начал развивать свое собственное направление – вегетотерапию, или соматическую терапию. Для того времени идеи В.Райха стали революционными (например, возможность телесного контакта с пациентами), и от него отвернулись некоторые коллеги.

В.Райх является основоположником телесно-ориентированной психотерапии (далее – ТОП). С тех пор прошло почти столетие, и телесно-ориентированная психотерапия получила широкое распространение по всему миру, насчитывая десятки официально признанных школ.

Одним из основных постулатов ТОП является закон:

Телесное и психическое равны и тождественны.

Тело – субстрат для психологических процессов, основа. Все, происходящее с нами психологически, находит отображение в теле, а телесное состояние напрямую влияет на психологическое.

Когда у нас возникают эмоции, мысли, желания, это отображается в теле хотя бы на доли секунды, прежде чем мы сдержим возникший импульс. Например, вы разозлились на собеседника, и вам захотелось сказать ему нечто резкое. Но по какой-то причине вы сдержались – не захотели ранить, испугались испортить отношения или постыдились показаться невежливым… Внешне вы никак не выразили свое желание, но ваше тело хоть на секунду напряглось, готовясь произнести эти слова. И это напряжение может в нем запечатлеться.

И наоборот: принимая определенную позу и выражение лица, мы начнем испытывать соответствующее им состояние. В частности, этот прием используется в русской системе актерского мастерства известной как «система Станиславского»: перед выходом на сцену актер изображает телом выражение подходящей для его персонажа эмоции, и эта эмоция действительно приходит к актеру, в нужном состоянии он и выходит на сцену.

Эмоции – субъективное рефлексивное отображение окружающей действительности с целью достижения максимальной адаптации. Иначе, эмоции – закрепленный эволюцией механизм выживания, помогающий отслеживать изменения в мире и вовремя под них подстраиваться. Есть 4 базовых эмоции: гнев, радость, страх и печаль. Традиционно их сокращают как ГРСП.

Давайте ненадолго остановимся на «эволюционной теории эмоций». Возможно, сначала появился страх как сигнал об угрозе, ведь безопасность – залог выживания, значит, надо вовремя отследить опасность. Радость – сигнал о благополучии: все в порядке, не надо ничего менять. Возможно, радость появилась изначально вместе со страхом, это были две полярности: страх – радость, опасность – безопасность.

Далее возник гнев как защитная реакция: гнев дает нам силы для выживания в случае опасности. Гнев помогает охотнику, преследующему добычу, и воину в бою…

А печаль – самый поздний механизм, переживание непоправимой потери. Страх и гнев побуждают нас действовать: убегать или нападать (замирание – разновидность убегания, убегания «в себя», в свой внутренний мир от реальности). Печаль – пассивное состояние, действовать не надо, уже поздно, нужно осознать потерю.

Эмоции – механизм, обеспечивающий своевременную и соразмерную реакцию на изменения в мире. Нужно вовремя не только отследить эти самые изменения, но и среагировать на них. Поэтому в тело идет сигнал к действию. И в большинстве случаев… тормозится. Ведь мы – социальные создания, должны быть адаптивными не только к миру природному, но и к социальному, а потому – не можем быть совершенно свободными в своих телесных проявлениях эмоций и желаний. Есть такой анекдот:

– Что вам мешает быть собой?

– Правила этикета и уголовный кодекс.

Социум живет по законам, отличным от природных. Нам приходится осваивать его законы, контролировать свое поведение. К природным чувствам ГРСП добавляются социальные чувства: стыд (переживание собственной плохости) и вина (переживание плохости своих поступков). Эти чувства начинают формироваться после полутора-двух лет, когда к ребенку начинают предъявлять социальные требования, противоречащие природным желаниям. Ему приходится контролировать свои проявления: эмоции, желания, инстинкты – овладевать ими, будь то приучение к горшку или запрет орать и кусаться.

Стыд и вина – не природные чувства, но они базируются на природном чувстве страха, страха отвержения, за которым скрывается… страх смерти. Ведь наши предки не выживали в одиночку, залог нашего выживания – существование в группе, и если группа отвергает отдельную особь, она погибает. Страх отвержения своей группой и изгнания настолько силен с первобытных времен, что долгие тысячелетия использовался и иногда используется до сих пор: изгнание из родного города/деревни/страны, заточение в одиночестве…

Кроме страха, стыд и вина включают в себя аутоагрессию: гнев, направленный на себя самого. Отвержение (или его страх), ограничения со стороны социума порождают гнев на этот самый социум и на его запреты. Но выразить этот гнев напрямую страшно: ведь социум тогда уж точно может отвергнуть. Как в советском анекдоте:

«Если ты плюнешь на коллектив, коллектив утрется. А если коллектив плюнет на тебя, ты потонешь».

В результате невыраженный гнев на социум превращается в аутоагрессию: замыкается на себя. Чем сильнее гнев, тем сильнее аутоагрессия и самообвинение. Вина и стыд побуждают нас искать самонаказание. Наверно, самый яркий пример – японское харакири, смывающее «позор».

Под влиянием социума у ребенка в возрасте около полутора лет начинает формироваться Супер-Эго – внутренний конструкт, часть личности, отвечающая за соответствие социальным требованиям и нормам. Сначала ребенок видит этот свод правил вовне, затем он интериоризируется и становится внутренним. И мы сами регулируем свое поведение в соответствии с социальными нормами, даже если при этом на нас не смотрят и не контролируют. Стыд и вина – порождение Супер-Эго, базирующееся на природных чувствах страха и гнева.

Чувство – субъективное зеркальное отображение действительности, эмоции приходят к нам сами, в соответствии с нашим восприятием происходящего. Мы не властны над тем, какие чувства испытывать: нельзя заставить себя не обижаться, не ревновать или полюбить кого-то (можно лишь старательно себя в этом убедить, но правдой это не станет). Но мы властны над тем, что делаем, испытывая это чувство – над своим поведением, выражением чувств. Противоречие между естественными реакциями и вынужденными произвольными – одно из базовых для человека как социального существа. Например, телефонный звонок отрывает вас от вкусного обеда, вы испытываете раздражение, но из вежливости говорите: «Рад твоему звонку».

В ТОП метафорически выделяют два тела: животное и социальное. Наше «животное тело» естественно, «социальное» – произвольно. «Социальное тело» – метафорическое название для наших телесных проявлений, ставших произвольными под влиянием социума. Например, у нашего животного тела есть потребность в испражнении, но наше социальное тело способно ее контролировать, и мы реализуем эту потребность произвольно, тогда и там, когда это дозволено социальными правилами.

Животное и социальное тело подчас входят в противоречие, и тогда возникает внутренний конфликт, который отображается и на психологическом, и на телесном уровне. Это конфликт «хочется, а нельзя». Например, когда младенец злится, он выражает свой гнев свободно: кричит, бьет руками и ногами, кусается… Он следует за инстинктами животного тела, социальное – еще не сформировано. Затем он взрослеет, и его учат сдерживать свой гнев: эмоции уже нельзя выражать так же свободно. Но животное тело никуда не исчезло, и в момент злости мы, как и в младенчестве, хотим кусаться, плеваться, бить и орать… Напрягаются для действия соответствующие мышцы, но действие сразу же блокируется долженствованиями и приличиями. Поэтому вместо того, чтобы честно плюнуть или укусить, мы вежливо улыбаемся и делаем «реверанс». А нереализованное действие остается в мышцах в виде напряжения.

Со временем это напряжение накапливается, становится хроническим. Образуется так называемый «мышечный панцирь».

Представление о мышечном панцире было введено В.Райхом и стало одной из его революционных идей. Как бы далеко современные школы ТОП не отошли от вегетотерапии В.Райха, представление о мышечном панцире все равно остается одним из базовых постулатов для ТОП.

Мышечный панцирь (система хронического состояния гипер- или гипотонуса мышц) и панцирь характера (психологический тип, структура характера) равны и тождественны. Наш психологический тип находит отображение в теле, а телесные особенности помогают определить психологический тип.

Важно понимать, что панцирь характера и мышечный панцирь – система адаптации. Они возникают у ребенка как защита от стрессов мира и травм, возможность адаптироваться к своему окружению, сохранять взаимосвязь со значимыми людьми. Вокруг здорового ядра личности начинает формироваться система защит, адаптации к миру – телесных (мышечный панцирь) и психологических (структура характера).

Как говорит Эрик Ярлнес (датский психотерапевт, один из разработчиков бодинамического анализа): «Наши структуры характера – друзья, а не враги». Формируя мышечный панцирь и панцирь характера, мы защищаем себя от боли. Подобно нежному моллюску, защищенному толстой раковиной, мы обрастаем защитами, и они сохраняются с нами десятилетиями. Но парадокс в том, что со временем система защит может начать мешать, а не защищать. Зимой шуба защищает от холода, весной она не нужна, а жарким летом становится опасной и вредной… Так и с нашей системой защит. Например, ребенок из дисфункциональной семьи «заморозил» чувства, чтобы не переживать из-за скандалов окружения, но во взрослости ему сложно будет чувствовать и любовь, сложно открыться для психологической интимности и эмоционально близкого контакта.

Изначально мышечный панцирь определялся как система хронического мышечного напряжения, некий «доспех», состоящий из мышц, постоянно находящихся в гипертонусе, то есть перенапряжении. При этом гипертонус может иметь разную степень выраженности. Так, в датской школе ТОП (бодинамическом анализе Лизбет Марчер) выделяют 4-балльную систему. Постепенно в ТОП пришло представление о том, что к мышечному панцирю относятся и мышцы, находящиеся в хроническом гипотонусе, то есть – перерасслаблении, и имеющие проблемы с активацией.

Идеальное состояние мышцы – нейтральная реакция, когда мышца работает в зависимости от ситуации: когда нужно, она способна активизироваться, а когда она не участвует в действии, то может расслабиться. При гипертонусе мышца хронически активизирована, при гипотонусе имеет проблемы с активизацией.

Так как «Телесное и психическое равны и тождественны», то каждая мышца имеет не только физиологическую функцию, но и психологическое содержание – связана с определенной психологической темой. Лизбет Марчер, разработавшая собственное направление в ТОП – бодинамику, предположила следующую закономерность. За гипотонусом мышцы стоит отказ от освоения психологической темы, с которой мышца связана. За гипертонусом – борьба за освоение этой темы. Например, трицепс связан с правом иметь свои границы и отказывать, говорить: «Нет». Гипотонус трицепса говорит о проблеме с отказом, о так называемых «диффузных» границах, то есть пропускающих. Люди с гипотонусом трицепса – «безотказные», слишком уступчивые и мягкие. Гипертонус трицепса говорит о застревании в оппозиции, желании противоречить, доказывать свою независимость. Обладатели трицепса, находящегося в гипертонусе – вечные спорщики и борцы. Конечно, такое решение (о сдаче либо борьбе на психологическом уровне, и о гипотонусе-гипертонусе мышцы на физическом) происходит бессознательно, причем еще в детстве.

Мышечный панцирь генетически не предопределен. Он – следствие полученного опыта. Этот опыт может быть совсем ранним, пренатальным, полученным в животе у мамы, потому что уже там плод сталкивается со стрессами, но генетика здесь ни при чем. У членов одной семьи особенности мышечного панциря могут быть схожими, но из-за передачи не хромосомной, а сценарной – передающиеся модели поведения, реагирования формируют психологические особенности ребенка, а они отображаются в его теле.

Подчеркнем: говоря о мышечном панцире, мы имеем в виду состояние мышцы, ее отклик (отклик гипо- или гипер-), но не внешний вид, объем и т.д. Внешние характеристики определяются факторами материальными: генетикой, питанием, тренированностью и т.д. А на здоровую нейтральную реакцию мышцы или гипо-, гипертонус влияют также и факторы психологические. Мышечный панцирь – индивидуальная система хронического перенапряжения или перерасслабления мышц. Даже спортсмен с объемными, эстетически красивыми мышцами может иметь мышечный отклик гипотонуса.

Мышечный панцирь формируется в раннем детстве (здесь мы учитываем и пренатальный период, и роды). Основной его «узор» складывается к возрасту 7 лет – тогда же, когда формируется психологический тип личности или устоявшаяся система «структуры характера». Собственно, мышечный панцирь как раз и отображает структуру характера: наши психологические особенности отображаются в теле. Поэтому по телу, по напряжению или перерасслабленному состоянию мышц, можно многое сказать о психологических особенностях человека. Важно понимать: и мышечный панцирь, и структура характера – способ адаптации. Ребенок рождается не в идеальном мире, ему нужно приспосабливаться, и у него формируются те или иные формы адаптации взаимодействия с миром, они фиксируются и определяют его психологические особенности и телесные.

Например, ребенок вынужден постоянно сдерживать свой гнев, ему не дают право злиться:

– Как ты можешь злиться на своих родителей? Это же родители!

Он теряет свое право на гнев, постоянно подавляет и вытесняет это чувство. У него формируется мазохистическая структура характера (этот тип описан в главе 2), в теле накапливается подавленный гнев, возникает определенный тип телесности.

А в другой семье гнев ребенка поощряется, зато запрещается страх, проявления «слабости»:

– А ну соберись, иди и дай сдачу!

В этой второй семье закрепляются другие формы реагирования на стресс, взаимодействия с миром и саморегуляции: агрессивная самозащита. Развивается психопатическая структура характера (в главе 2 рассказано о ней подробнее) и соответствующие ей телесные проявления.

Один и тот же ребенок с его врожденными особенностями, попавший в разные семьи, сформировал бы разные типы адаптации, а значит – разные структуры характера и типы мышечного панциря.

Базовая структура характера и мышечный панцирь формируются к 7 годам, когда идет освоение базовых психологических тем. Для каждой из этих тем есть сензитивные периоды – периоды, когда они должны быть освоены. И темы, и периоды одинаковы для всех людей, вне зависимости от пола, расы и нации, социального положения семьи… Потом в возрасте от 7 лет и до подростничества базовые темы дополняются второстепенными. В подростничестве идет значительная психологическая перестройка, могут произойти существенные перемены (однако общий тип сохраняется).

Итого, к выходу из подростничества и юности, к моменту наступления первой зрелости (примерно к 20 годам) и мышечный панцирь, и структура характера имеют достаточно четкое строение. Далее со временем все просто усиливается: и наши психологические черты, и особенности телесности. Потому что в нашем взаимодействии с миром есть эффект самоподтверждения установок и накопления повторяющегося опыта. Исходя из своих убеждений (причем большая их часть даже не осознаваема), мы воспринимаем мир и взаимодействуем с ним определенным образом, тем самым подтверждая свои убеждения.

Об этом явлении писал еще около 100 лет назад отечественный физиолог А.А.Ухтомский, разработавший теорию доминанты: наше восприятие определяется доминантным возбуждением, очагами возбуждения в структурах головного мозга. Он приводит пример: если девушка внутренне убеждена, что все мужчины – подлецы, доминантное возбуждение заставит ее выискивать из толпы поклонников именно подлецов, она выйдет замуж за подлеца и подтвердит свое изначальное предубеждение.

Точно так же, исходя из своей структуры характера, мы взаимодействуем с миром и находим подтверждение «правильности» наших убеждений. От этого лишь увеличивается ригидность и структуры характера, и мышечного панциря. Время – как лакмусовая бумага, оно все выявляет, и с возрастом панцирь характера и мышечный панцирь приводят к определенным последствиям: соматическим симптомам, заболеваниям, искажениям осанки, неправильным движениям, изнашивающим организм… М.Фельденкрайз, разработчик собственной системы, говорил о том, что старость и болезни – понятия не тождественные. Конечно, мы стареем, но если правильным образом используем свое тело, то старость не будет сопровождаться болью и болезнями.

Психологическую символику имеют не только отдельные мышцы, но и целые сегменты тела. Представление о сегментах мышечного панциря (иначе – блоках, отделах) было введено основателем ТОП – В.Райхом. Однако некоторые изначальные положения теперь пересмотрены и дополнены.

Согласно В.Райху, мышечный панцирь состоит из 7 сегментов, каждый имеет свое психологическое содержание. С этим положением современная ТОП согласна, но психологическое содержание каждого блока теперь дополнено и расширено. Мы рассмотрим более полную картину.

Тазовый блок включает таз и ноги. Он связан с важнейшими правами: с правом на жизнь, правом на сексуальность, правом на удовольствие, правом на базовый гнев, позволяющий себя защищать. С базовым доверием к миру, возможностью опереться на других людей и на себя. С движением по жизненному пути. С корнями – предками, Родовым Бессознательным.

Сегмент живота (иногда его называют «животным блоком», что в русском языке вносит небольшую путаницу: изначальное слово – «живот», а не «животное»). Здесь «живут»: страх за жизнь, наши желания, умение удовлетворять свои потребности (заботиться о себе). Внутренний Ребенок. Умение принимать (как память о пуповине).

Диафрагмальный блок. Его иногда называют «социальным: в нем живут социальные страхи, то есть страх быть отвергнутым социумом. Он проявляется через смущение, робость, застенчивость, а также стыд. Борьба за свое место в «стае», то есть в социуме.

Грудной блок, кроме грудной клетки, включает также руки и плечи. Он связан с подавлением самых глубоких, сердечных чувств. Не «животных», а сердечных, так называемых «высоких». Например, в тазовом блоке живет животная ярость, а в грудном – праведное негодование. Также в грудном блоке живет достоинство. Контакты с миром, с людьми, сердечные взаимосвязи. Контроль и ответственность.

Шейный блок связывает ментальную и эмоциональную сферу: осознавание чувств и возможность контроля за ними. Здесь также «прописалось» право на экспрессию – выражение как себя в целом, так и своих чувств, желаний… И возможность принимать («глотать»).

Челюстной (оральный, стоматический) блок включает нижнюю часть головы (ниже глазниц). В нем «застряли» невыговоренные слова и так называемая оральная агрессия: ярость на объект в сочетании с потребностью в нем. Здесь, как и в шейном блоке, живет тема экспрессии и возможности принимать.

Глазной блок (верхняя часть головы). Контакт с реальностью (право видеть вещи такими, какие они есть) и страх реальности. Сверх-контроль, ментальная сфера, долженствования. «Видение» как метафора – умение видеть суть вещей, интуиция.

Согласно Вильгельму Райху, блоки формируются снизу вверх: первым в раннем детстве образуется тазовый блок, последним – глазной. Будучи психоаналитиком, В.Райх придавал большое значение вопросам сексуальности, и полагал, что самая первая травма, с которой встречается ребенок, и самая сильная – ограничение сексуальности. Современная ТОП далеко ушла от классических психоаналитических взглядов и рассматривает формирование структуры характера и мышечного панциря еще с внутриутробного развития, когда актуален не вопрос сексуальности, а вопрос выживания. И в случае угрозы у плода формируются определенные хронические мышечные напряжения (например, в животе вокруг пуповины, в шее и плечах – попытка втянуть голову, спрятаться, и др.). Сексуальность – один из базовых вопросов, но не самый главный. Поэтому современная ТОП говорит о том, что мышечный панцирь имеет индивидуальный узор формирования, в зависимости от конкретной жизненной истории, а не формируется четко снизу вверх.

В.Райх также говорил о том, что в норме у каждого человека присутствуют 2 блока: тазовый и диафрагмальный, потому что в социуме неминуемы ограничения сексуальности (тазовый блок) и социальные запреты (диафрагмальный блок). Остальных блоков, в идеале, быть не должно.

Современная ТОП говорит о том, что мышечный панцирь – не враг, от которого надо избавляться. Это – необходимая защита, способ адаптации. Лишить человека мышечного панциря, сняв все блоки, убрав напряжения – как оставить моллюска без раковины. Мышечный панцирь необходим, ведь мы живем не в идеальном мире, мы должны быть защищены. В норме мышечный панцирь есть, просто он должен не мешать адаптации, а способствовать. Он становится проблемой тогда, когда теряет функцию адаптации, а то и начинает мешать. Ведь защита, которая когда-то была необходимой, потом перестает быть нужной, а может стать и вредоносной. Например, шуба спасает зимой, не нужна весной, а летом вообще опасна.

Поэтому мы говорим не о «снятии» мышечного панциря, а о «коррекции». Он должен быть оптимальным, и для каждого человека этот «узор» свой, в зависимости от его истории в прошлом и обстоятельств в настоящем.

ТОП раскрывает секреты.

– Для начала: что вы знаете о нашем подлунном мире?

– Я ничего о нем не знаю.

– Говорят, с этого начинается мудрость. Когда человеку семнадцать, он знает все. Если ему двадцать семь и он по-прежнему знает все – значит, ему все еще семнадцать.

Рэй Брэдбери «Вино из одуванчиков»

Что такое телесно-ориентированная терапия (ТОП)?

В первую очередь, это психотерапия. Цели и задачи у нее такие же, как у любого другого направления. Различные направления в психотерапии – это разные пути достижения цели, а цель одна.

Клиент приходит с определенной психологической проблемой – запросом, и мы помогаем ее решить. Телесная работа – средство, способ этого решения, а не самоцель. Это работа через тело с внутренним психологическим миром.

С какими проблемами приходят к специалисту по ТОП?

Что касается “круга вопросов”, то это могут быть самые разные темы и жалобы. В ТОП можно работать с любой психологической проблемой, не обязательно жалобы должны касаться тела.

Тело в ТОП – средство работы с психологической проблемой, а не цель, в отличие от медицины, где работа идет именно с телом. Телесно-ориентированная психотерапия просто подключает тело как инструмент психологической работы. Это способ движения к цели – решению запроса, а не самоцель. С помощью ТОП можно работать со сферой отношений, с зависимостями и созависимостью, с укреплением психологических границ, сепарацией, травмами абьюза и т.д.

Но зачастую клиент, пришедший в кабинет телесно-ориентированного психотерапевта, делает акцент именно на теле, не случайно же он пришел именно к такому специалисту. И тогда темой для работы становятся соматические симптомы, исследование телесных привычек (особенностей мимики, жестов, поз…), принятие своего тела, развитие телесного сознавания – чувствования своего тела, понимание телесных сигналов и т.д.

Значимые для клиентов темы остаются теми же, что и годами раньше (отношения, самооценка, экзистенциальные данности смерти и одиночества, и др.), но меняется степень осведомленности о ТОП. За это время ТОП популяризовалась в России. Раньше ее воспринимали как некие массажные процедуры сродни медицинским, и бывали обращения от “случайных” клиентов, то есть людей, не имеющих мотивацию для психотерапевтической работы, от людей, которые просто хотят расслабиться и путают ТОП с массажем или медицинскими процедурами. Сейчас все больше клиентов, изначально имеющих правильное представление о ТОП.

В целом, люди стали больше думать о своем здоровье и о взаимоотношениях со своим телом. Поэтому повысился интерес к телесным практикам, люди хотят не просто выглядеть “красиво”, а быть здоровыми и довольными своим телом. Стало больше клиентов, которые хотят наладить отношения со своим телом, работать с самопринятием.

Кто обращается за помощью к телесно-ориентированному психотерапевту?

Чаще всего обращаются клиенты, для которых заряжены, значимы взаимоотношения с их телом. При этом могут быть две полярные позиции.

Первая: тело очень значимо для клиента, он часто обращает внимание на свои телесные сигналы, любит прикосновения и нуждается в них, его ведущая модальность – кинестетическая, при этом есть кинестетический голод. Такие клиенты достаточно часто соматизируют, их эмоции находят выход через тела без осознавания. Наша задача – научить таких клиентов не только сознавать, ощущать свои телесные реакции: «У меня похолодели руки», «Чувствую, что дыхание участилось», но и понимать, что за ними стоит: «Эти телесные реакции говорят о моем волнении». Такие клиенты легко и с удовольствием принимают предлагаемые им телесные техники.

Второй тип клиентов, напротив, находится «не в ладах» со своим телом: редко обращает на него внимание, плохо ощущает телесные сигналы, ощущает тело как «чужое», относится к нему с пренебрежением, враждебно, с недовольством… Но при этом понимает, что такие взаимоотношения с телом неправильны и хочет их изменить: наладить сотрудничество и принятие. Таким клиентам сложнее даются телесные техники, но если сохраняется мотивация, трудности преодолимы.

Конечно, первый тип обращается за помощью чаще, чем второй. Но по мере популяризации ТОП, приход в терапию клиентов второго типа увеличивается.

Телесно-ориентированный психотерапевт может работать с разными клиентами и широким спектром проблем: с детьми, подростками, взрослыми, с пожилыми и старыми людьми.

Какие методы использует ТОП?

ТОП использует широкий спектр методов. Неправильно сужать ТОП до телесного контакта. Помимо прикосновений, у специалистов по ТОП есть широкий репертуар других методов, что позволяет использовать ТОП в работе с клиентами в онлайн формате.

Кроме того, не все клиенты готовы к прикосновениям, особенно в начале терапии. Например, жертвы телесного насилия нередко боятся телесного контакта, и в начале работы он может стать ретравматизацией. С таким контингентом клиентов на первых порах лучше использовать другие методы.

Прикосновения – телесный контакт. В том числе массаж, так называемые «опоры» – поддерживающие статичные прикосновения, объятия и т.д.

Специалист получает согласие клиента на телесный контакт и поясняет, зачем такие техники нужны, на что направлены.

Как преимущество, телесный контакт дает близкий, прямой, непосредственный контакт. Специалист считывает объективные сигналы, идущие от тела клиента: напряжение, тепло.

Как ограничение: телесный контакт требует доверия, нужно время для того, чтобы оно было сформировано. Так же телесный контакт исключается на этапе негативного переноса, и в случае эротического переноса.

Работа с дыханием позволяет клиенту прийти в контакт с чувствами, раскрыть ресурсы, стать свободнее. Энергетизирует, а также работает с правом жить и находиться в реальности с безопасностью для себя.

Используются двигательные упражнения. Они помогают вернуть природосообразные, естественные, свободные движения. Сделать более полным ощущение своего тела. Возвращают свободу движения, внутреннюю свободу.

Статичные позы. Они могут быть регрессивными – вводящими в регресс в определенный возраст (своего рода путешествие на «машине времени»), а также иметь другие цели – насыщать покоем, стабильностью, безопасностью и т.д.

Рисуночные техники. Они расширяют диагностические и терапевтические возможности, развивают креативность. Например, можно нарисовать телесный симптом и составить так называемую «Телесную карту чувств» (нарисовать тело и обозначить, где живет какое чувство).

Есть такой замечательный метод как телесное сознавание – клиент учится слушать и слышать свое тело, лучше его чувствовать. Нельзя полноценно присутствовать в реальности, если плохо ощущаешь свое тело. Тогда реальность воспринимается через призму иллюзий, как в Изумрудном городе, где все жители носили изумрудные очки.

Телесная метафора напоминает игру: клиент телом изображает метафору. Например, показывает какое-то понятие: эмоцию – «гнев» или тип отношений – «сотрудничество», «конкуренцию»…

И др.

Форма работы в ТОП.

Специалисты по ТОП могут работать с клиентом индивидуально, также вести семейные пары и работать с группой.

Формат работы.

Возможен и очный, и онлайн (ему посвящен отдельный раздел). Онлайн формат исключает лишь телесный контакт, остальные методы можно использовать.

Кабинет специалиста по ТОП.

В кабинете специалиста по ТОП важно, чтобы было тепло, не было сквозняка. Оптимально зонирование: начало работы, сидя в креслах или на стульях. А уже потом переход в зону, предназначенную для телесной работы.

В этой зоне необходимо достаточно пространства для того, чтобы клиент мог и свободно лежать, и двигаться.

Рекомендуемый инвентарь:

– бумажные платочки;

– дезинфицирующие салфетки (например, специалист поработал со стопами клиента, а теперь переходит к лицу – лучше протереть руки);

– маты или ковер как покрытие, на котором можно комфортно лежать;

– пледы;

– подушки;

– полотенце (клиент может его кусать, может вытирать пот и т.д.);

– тазик (может быть сплевывание, рвота);

– веревочки разного цвета, толщины, длины (ими можно «опредмечивать» границы вокруг себя, выкладывать «Путь» и т.д.);

– бумага и мелки для рисования;

– устройство для проигрывания музыки;

– мягкие игрушки (могут понадобиться при работе с детьми или со взрослыми, находящимися в регрессе);

– «вкусняшки» – для работы с регрессом, с челюстным блоком, также после некоторых процессов клиент может чувствовать себя очень голодным;

– питьевая вода (желательно – не минеральная, комнатной температуры) и чашки или одноразовые стаканы;

– возможно, нужно будет что-то еще на усмотрение специалиста.

Требования к одежде специалиста и клиента.

Конечно, оба соблюдают правила гигиены – не должно быть неприятного запаха. Если клиент страдает потливостью, он может приносить с собой сменную одежду, носки.

Важно не злоупотреблять парфюмом, так как среди клиентов могут быть аллергики или люди, очень избирательно относящиеся к запахам.

Длинный маникюр у терапевта может создать опасность для клиента – можно невольно его оцарапать. Кроме того, длинные ногти не позволяют применять некоторые технические приемы.

Одежда специалиста должна быть удобной, позволяющей свободно двигаться и принимать позы, необходимые для работы. Например, спортивный костюм. Также некоторые женщины-терапевты работают в длинных свободных платьях или юбках. Важно, чтобы одежда не была сексуализированной, провоцирующей.

Клиенту мы рекомендуем свободную удобную одежду, которая не ограничивает движения, и не надо бояться, что она помнется. Можно приносить с собой сменную одежду.

Подготовка специалиста.

Посещать психотерапевта или групповые занятия, даже – обучающие семинары, можно просто, как говорится, «для себя». Но если специалист предполагает сделать телесно-ориентированную психотерапию профессией, необходима специальная подготовка: высшее психологическое и медицинское образование, а также обучение телесно-ориентированной психотерапии (включающее, помимо собственно обучающих занятий, прохождение личной психотерапии и супервизии).

И, конечно, в подготовке специалиста важно самостоятельное изучение профессиональной литературы. Чтение не заменяет собой практическое обучение, но дополняет).

Терапевту важно знать не только свои возможности как специалиста, но и ограничения: с какими клиентами и с какими темами он готов работать, а с какими нет.

Важна аутентичность терапевта. Ролло Мэй говорил, что «единственное, чем различаются терапевт и клиент – это тем, что один из них больше понимает, что с ним происходит – и желательно, чтобы это был терапевт». Важно понимание – что с тобой сейчас происходит, постоянная рефлексия, высокий уровень осознанности.

И – искренность! Согласно актерской системе Станиславского, «Лучше недоиграть, чем переиграть», так и психологу – лучше не сказать совсем ничего, чем сфальшивить, изобразив ложное сочувствие и понимание.

Немного о помощи и поддержке специалиста. Важна помощь и поддержка, которую специалист может получить в профессиональном сообществе: супервизия, интервизорские группы, личная терапия… Также необходима и самопомощь, профилактика профессионального выгорания. Наверно, это можно назвать «психогигиеной».

Хорошей профилактикой профессионального выгорания могут стать упражнения на выход из резонанса. Между людьми, находящимися рядом, возникает явление резонанса – бессознательной сонастройки. Это психофизиологический механизм, отвечающий, в том числе, за эмпатию. Специалист может делать специальные упражнения на отстройку самостоятельно в конце дня или даже в течение дня после трудной консультации. Примеры таких упражнений приведены в практическом разделе книги – главе 3.

Школы ТОП.

За прошедшие 100 лет развития ТОП сформировались десятки школ по всему миру. И, конечно, про них нельзя говорить в терминах «лучше» или «хуже», «более эффективно» или «менее эффективно». Каждая школа имеет свои особенности, это вопрос личных предпочтений и выбора.

Среди популярных направлений могут быть названы вегетотерапия В.Райха, биоэнергетика А.Лоуэна, биосинтез Д.Боаделлы, бодинамический анализ Л.Марчер, танатотерапия В.Баскакова, хакоми-метод Рона Курца, розен-метод М.Розен, терапия первичным криком доктора А.Янова и др.

Проблемная анатомия – не проблема, а подсказка.

Своим знакомым я не мог простить именно этого – они меня знали.

Фредерик Бегбедер «Уна и Сэлинджер»

Существует символика тела, одинаковая для всего человечества, вне зависимости от пола, возраста, расы и национальности, страны проживания, уровня образования, физической подготовки и прочих индивидуальных особенностей личности. Это – символика архетипического уровня. Она отображает связь тела с той или иной психологической темой, проблемой, поэтому называется «проблемной анатомией».

Знание проблемной анатомии поможет вам интерпретировать искажения образа тела. Если в образе тела искажена та или иная его часть – значит, бессознательно маркирована (выделена, значима) психологическая тема, которая с этой частью тела связана.

Например, стопы связаны с бессознательной системой опорности – устойчивости и безопасности. Искаженные стопы говорят о проблемах с опорностью. Укороченные стопы в образе тела свидетельствуют о желании на кого-то опереться, о так называемом “цеплянии” за партнера в контактах. А вот удлиненные стопы в образе тела говорят о проблемах с доверием, ложной самостоятельности: «Все приходится делать самому», потому что трудно довериться другим.

Словарь приведен в расширенном варианте, в нем дается проблемная анатомия не только измеряемых в «Промерах по М.Фельденкрайзу» параметров. Хоть и говорят, что «Многие знания – многие печали», в действительности знания лишними не бывают.

Бедра.

Связаны с сексуальностью и эротикой, особенно у женщин. Эротика отличается от сексуальности размытостью и диффузностью, онтогенетически это более раннее образование, тогда как ядерная генитальная сексуальность формируется позже, она более центрирована и направлена. Эротика позволяет получать длительное наслаждение, общее, а не конкретное.

В бедрах хранится наша сила, устойчивость. Нарушение контакта со своей силой, нехватка устойчивости могут на телесном уровне перейти в своеобразную компенсацию: бедра начинают разрастаться, образуя «грушевидную» фигуру. При этом мышцы могут находиться как в гипертонусе, так и в гипотонусе, а объем увеличивается за счет разрастания жировой ткани.

Как вариант, компенсация могла произойти не на уровне реального тела, а только в бессознательном образе тела. Телесно бедра не выделяются на фоне общего строения фигуры, а вот в бессознательном образе тела бедра «разрослись».

Психологически такой человек становится «танком», он часто давит на окружающих, сам того не замечая, и может вести себя агрессивно. Но за этим стоят неуверенность в себе и страхи. Такого клиента мы приводит в контакт с его истинной силой – тогда в отношениях с окружающими он становится более спокойным и уравновешенным.

Также здесь живут… подавленные обиды. Эта зона маркирована и у так называемой «мазохистической» структуры характера. В разных школах ТОП точные сроки ее формирования разнятся, но если брать общую картину, то все они соотносятся с анальной стадией от 1 до 3 лет.

Родитель в этой семье был авторитарным, контролирующим, гиперопекающим. Ребенок не смог отстоять свою независимость и право на сепарацию, сдался, и вектор его агрессии с затабуированного объекта направился на самого ребенка, превратившись в аутоагрессию.

Мазохистический психотип не подразумевает любовь к страданиям: за ним стоит «выученная беспомощность», неверие в то, что можно уйти от страдания и как-то изменить ситуацию. Некогда ребенок не был властен над обстоятельствами, родители его не услышали, и во взрослости он до сих пор не верит в свою силу и возможность изменить то, что его не устраивает. Он долго терпит, а потом взрывается – от излишней терпеливости переходит сразу же к ярости. Телесно фигура «мазохиста» (и/или бессознательный образ тела) напоминает треугольник: широкий низ и слабый верх. Полные бедра – в них словно бы поселились проглоченные обиды. Наша задача как специалистов – научить «мазохиста» ощущать свою силу, свой гнев и вовремя выражать его адекватно ситуации.

Также бедра связаны с ощущением своих границ, т.к. приводящие и отводящие мышцы бедра позволяют нам отталкивать «плохой» объект либо сжиматься, ужимать свои границы. Тема границ связана с тем же возрастным периодом, что и мазохистическая структура характера – 1-3 г, периодом автономии, сепарации.

Волосы.

Связаны с глубинными бессознательными проявлениями, в том числе – с теневыми. Это соотносится с пралогическим мышлением, поэтому у самых разных народов волосы наделяются «волшебной» силой: они фигурируют в сказках, легендах, поверьях, колдовских ритуалах… В них волосы связываются с силой: волосы Самсона, коса Рапунцели, славянский ритуал отстригания косы у новобрачной, средневековый обычай брить «ведьм» в тюрьме… Даже – борода старика Хоттабыча! Почему так?

У наших далеких предков волосы выполняли роль защиты, помощи в терморегуляции, теперь они остаются как атавизм. Точно также и на психологическом уровне волосы связываются с нашей древней, животной частью, а потому – пугают разумную рациональную часть. Для нашей рациональности «животная часть» представляет угрозу, а потому – отчуждается, вытесняется, проецируется на других, осуждается и т.д. Возможно, именно поэтому волосяной покров на теле воспринимается нами как «некрасивый», и все большее распространение получает не только женская, но и мужская эпиляция.

Выпадение волос, раннее облысение на психологическом уровне (если исключены внепсихологические причины) связывается с пережитым стрессом, со страхами. За этим чаще всего стоит серьезная психологическая травма.

Глаза.

Неслучайно глаза называют «зеркалом души». С ними связана глубинная психологическая символика – способность к психологической интимности, а значит – к аутентичному самораскрытию и к безоценочному принятию другого человека.

Взгляд новорожденного расфокусирован, способность к фокусировке появляется позже, тогда младенец начинает распознавать лицо матери, ловить ее взгляд. В ТОП есть специальный термин – «фейсинг»: все то, что происходит между лицом матери и лицом младенца, когда они взаимодействуют. Фейсинг – не просто узнавание объекта: «Вон то с рыжими волосами – мама»; это обмен эмоциями, чувствование друг друга и, конечно, любовь… То, какой мать была в контакте, как именно она осуществляла фейсинг, закладывает основу для установления психологической близости в дальнейшем. Через глаза мы выражаем себя, свои глубинные чувства, а также – принимаем другого человека на таком же глубинном уровне.

Нарушение фейсинга в младенчестве закладывает проблемы с психологической интимностью в дальнейшем: трудно устанавливать близкие отношения. Чаще всего в таких случаях человек либо уходит в изоляцию и минимизирует свои контакты с миром – сокращает до необходимости, например, до профессионального общения. Либо опосредует свои контакты – в наше время этому «помогает» интернет, предлагая общение не прямое, а опосредованное. Описанные способы обычно выбирает шизоидная структура характера (о структурах характера мы подробнее поговорим в главе 3). Но также при травмах, связанных с фейсингом, возможна постоянная смена поверхностных связей, страх психологической интимности – например, череда коротких романов, что чаще характерно для истерических личностей.

То, какой способ защиты выбран, какая структура характера формируется, зависит от ряда факторов, в том числе – от того, как именно нарушался фейсинг. Например, если мать уделяла ребенку много времени, но при этом смотрела на него холодным отвергающим взглядом, это может привести к шизоидным защитам: во взрослости у такого человека может быть отстраненный рассеянный взгляд, он словно «не здесь» (механизм диссоциации). Если же мать искренне любила ребенка, он видел это в ее глазах, но она постоянно прерывала контакт (например, многодетная мама отвлекалась на старших детей), то это создаст особый тип оральной структуры, называемый в бодинамике «эмоциональной структурой существования»: во взрослости такой человек будет смотреть вам прямо в глаза, жадно ловить ваш взгляд и не отпускать его…

Конечно, глаза связаны и с визуальным каналом восприятия – визуальной модальностью. С возможностью получать эстетическое визуальное наслаждение.

И, как следствие, глаза связаны с нашей познавательной активностью, с любопытством, с исследовательской деятельностью…

Излишне сфокусированный, канализированный (напряженный, неподвижный) взгляд говорит о движении «к объекту» (чрезмерном стремлении быть в контакте), сформировавшемся в младенчестве. Расфокусированный и бегающий взгляд – наоборот, свидетель движения «от объекта» (избегание контакта). За сфокусированным взглядом стоит склонность к контролирующему поведению. В стрессовых ситуациях предпочитаемой реакцией будет нападение. Сфокусированный взгляд наиболее характерен для психопатической структуры, главными темами которой являются власть и контроль (но не только для нее – например, некоторые разновидности орального типа жадно устремляются в визуальный контакт).

Расфокусированный взгляд свидетельствует о предпочитаемой реакции «бегства», о нарушении контакта с реальностью, склонности уходить в фантазии и иллюзии. Такие люди бывают очень творческими, но практическая сторона жизни вызывает у них затруднения. Часто расфокусированный взгляд сочетается с гиповентиляцией (поверхностным дыханием). Как уже говорилось, такой взгляд характерен, к примеру, для шизоидной структуры характера.

И, конечно, глаза связаны с тестированием реальности. «Я не хочу это видеть!» – отрицание реальности, стоящее за проблемами со зрением. В случае здорового тестирования реальности – готовность принимать жизнь такой, какая она есть, во всех ее аспектах.

Важный аспект, который хотелось бы подчеркнуть еще раз: глаза отвечают не только за сбор информации, но и за выражение. Это канал, функционирующий в обе стороны. Сильные запреты на выражение чувств мешают предъявлению через глаза как «негативных» чувств (гнева, печали…), так и «позитивных» (нежности, любви…). Что же тогда происходит? Глаза словно «обездвиживаются», возникает сильный блок, глазные мышцы находятся в постоянном напряжении, удерживая слезы, гнев и т.д. Согласно М.Фельденкрайзу, именно нехватка движения приводит к самым разным заболеваниям глаз и в первую очередь, конечно, к близорукости. Возвращение природосообразных движений может вернуть здоровое зрение. Именно через движение М.Фельденкрайз работал с глазным блоком.

Голени.

Движение по жизненному Пути как метафора: «Туда ли я иду?», «Как именно я иду по жизни?»

Психосоматические проблемы в этой области (проблемы с сосудами, мышечные спазмы и т.д.) могут быть предупреждением, исходящим от Бессознательного: человек живет не в согласии с собой, идет не по своему жизненному Пути. Именно наши ноги «знают», куда нам идти, поэтому в ситуации важных жизненных решений можно просто довериться своим ногам – хочется в том направлении идти или нет…

Другой тип проблем: человек отказался идти вперед, будь то из страха, лени и т.д. Перестал развиваться. Симптомы, связанные с ногами, начинают тогда ему напоминать о необходимости двигаться вперед.

Гипертонус икроножных мышц говорит о внутреннем напряжении, желании контролировать свою жизнь, трудностях с отпусканием ситуации и спонтанностью. Таким людям свойственно контролирующее поведение, но это лишь защитный механизм – компенсация базового недоверия к миру. Это приводит к трудностям в обращении за помощью, такие люди – своего рода «стойкие оловянные солдатики», они отстаивают свою самостоятельность, готовы бороться по поводу и без, любят все держать в своих руках, занимают активную жизненную позицию. Внешне они могут казаться самодостаточными, самостоятельными и даже властными, но за этим скрываются страхи, проблемы с опорами и доверием. А также попытка заполнить внешней активностью внутреннюю пустоту.

Гипотонус может свидетельствовать о противоположных чертах: такие люди пассивны, зависимы, в отношениях часто «цепляются», ищут сильного партнера, за которым они будут следовать. Не любят принимать решения, легко сдаются, избегают борьбы. Система отношений выстраивается симбиотическая: постоянный поиск опоры вовне, но не внутри – следствие желания опереться на кого-то другого, но не на себя. Таким клиентам мы помогаем раскрыть их собственные ресурсы, почувствовать внутреннюю силу, повзрослеть.

В бодинамике внешняя часть голени также считается связанной с экстрасенсорным восприятием. Предполагается, что экстрасенсорика есть у каждого человека, подобно другим психическим функциям: памяти, вниманию и т.д. Она начинает развиваться в возрасте 3-6 лет, на той же стадии, что и воображение, так что многие детские «фантазии» о привидениях в шкафу и прочем – на самом деле не фантазии (вспомним фильм «Шестое чувство», США, 1999 – в нем мальчик обладал способностью видеть умерших людей). Но так как социум экстрасенсорное восприятие как психическую функцию не поддерживает, а, напротив, табуирует, то происходит «сворачивание» – ее развитие тормозится, и подобный опыт вытесняется. Тем не менее, экстрасенсорные способности могут проявиться: в ситуации сильного стресса, когда активизируется весь организм; в семье, в которой признается и поощряется развитие экстрасенсорики (династии целителей, колдунов); при помощи упражнений, целенаправленного развития; порой и в повседневной жизни, как предчувствия и вещие сны.

Голова.

Ментальная сфера в широком смысле этого слова: рациональность, аналитическое мышление, осознавания… Наши мысли и другие ментальные конструкты (установки, стереотипы, шаблоны, представления о «правильном» и «неправильном» и т.д.), а также воспоминания и образы. Поэтому здесь же «живет» и поток сознания (У.Джеймс), контроль и Сверх-контроль. Неудивительно, ведь именно в черепной коробке находится головной мозг… В биосинтезе выделяется понятие энергетического «ментального потока», который протекает по нервной системе, в т.ч. по головному мозгу.

Если обратиться к трехсоставной модели личности (мысли-чувства-ощущения или Разум-Душа-Тело), то голова, конечно, соотносится с Разумом. Особенность западной культуры, куда в большей степени и относимся мы, в том, что ценность Разума преувеличивается, тогда как Чувства и Тело обесцениваются. Мы придаем слишком большое значение ментальной сфере, тогда как сфера чувств и ощущений обесценивается. Это ведет за собой ряд следствий, первоочередное из которых – расщепление личности, формирование диссоциативной структуры.

На телесном уровне дезинтеграция ментальной сферы с эмоциями и желаниями отображается как расщепление голова-туловище: возникает шейный блок (см. Шея). Такое расщепление – частая проблема в нашей культуре. Оно приводит к формированию системы ментальных защит, в том числе к рационализации, а также к слишком высокому контролю и Сверх-контролю.

Грудная клетка.

В грудной клетке символически «обитает» Душа. Грудная клетка соотносится с эмоциональной сферой, с потоком чувств. Здесь находятся наши самые сильные, глубокие, ранние чувства.

Работа с грудным блоком обычно достаточно длительная и «многослойная»: подобно тому, как грудные мышцы образуют несколько слоев, так и на психологическом уровне одни сильные переживания скрывают за собой другие. В клиентской работе может подниматься очень ранний травматичный материал.

Грудная клетка (сердечная область) связана с желанием и умением устанавливать сердечные, глубинные взаимосвязи с другими людьми. С психологической интимностью. Потребность в сердечных связях есть у каждого человека, но у кого-то происходит ложный отказ – сердце закрывается в силу страхов и обид, негативного опыта. Проблема «закрытого сердца» приводит не только к одиночеству, но и психосоматическим проблемам с сердцем.

В центре грудной клетки бодинамика выделяет так называемый «центр достоинства» – достоинства человеческого, достоинства как личности. Не связанного с социальными достижениями (карьерой и др.), а дарованного каждому по праву рождения: каждый человек – важная и нужная частичка этого мира. Этот центр помогает чувствовать собственное достоинство и нужность миру, а также признавать достоинство и важность других.

Диафрагма.

Диафрагмальный блок считается «социальным». Эта мышца удерживает переживания, связанные с социальными проблемами: примет ли меня социум? не сделал ли я что-то постыдное? По сути, диафрагма отражает извечное противоречие между социумом и личностью: социум, как и любая другая система, стремится к гомеостазу, а потому – унифицирует личность, что вызывает у последней протест. Вместе с тем личность все же вынуждена подстраиваться под социум, иначе будет им отвергнута или как-то иначе наказана. В идеале необходимо найти здоровый баланс между двумя нездоровыми крайностями: между асоциальным поведением и слепым следованием за социумом. Диафрагмальный блок (гипертонус диафрагмальной мышцы) в той или иной степени присутствует у каждого человека так же, как и тазовый – это наша плата за социализацию.

Телесная работа с диафрагмой трудна, т.к. это специфическая мышца, она скрыта, и мы можем воздействовать на нее лишь опосредованно. Поэтому мы работаем с ней преимущественно через использование дыхательных техник.

Диафрагмальный блок связан с такими чувствами как смущение, робость, неловкость, стыд, неуверенность в себе, застенчивость и т.д. Ведь все они порождены нашим взаимодействием с социумом: это способ регуляции личности на социальном уровне. То есть через эти чувства социум контролирует наши поведение. Застенчивость, смущение, неловкость, робость, стыд говорят о страхе отвержения и аутоагрессии.

Именно на этом уровне восточные учения располагают чакру манипуру. «Манипура», «манипулирование» – управление. Через манипуру, то есть этот телесный уровень, социум нами управляет. Не случайно телесная реакция на нечестную манипуляцию – тошнота. Бессознательно мы чувствуем нечестность, манипуляцию, и тело реагирует на это отторжением. Желудок относится к зоне манипуры. В ТОП (в частности, в биосинтезе) одним из способов работы с диафрагмальным блоком является работа с чакрой манипурой (специальные медитации, дыхательные техники и т.д.).

Эта зона, желудок отвечают также за право что-то принимать или не принимать. На физическом уровне у нас существует рвотный рефлекс как реакция защиты на поступление извне вредного для нас вещества. Точно так же и на психологическом уровне существует схожая защита – право отторгнуть нечто разрушительное для нас, например, негативный сценарий, интроект… Когда мы подверглись атаке на психологическом уровне и не сумели за себя постоять, на физическом уровне мы можем начать ощущать тошноту – как если бы съели испорченный продукт.

Поэтому появление симптома тошноты во время психотерапевтической сессии – знак, что на психологическом уровне клиент начинает избавляться от вредоносного для себя. От того, что он до сих пор носил в себе (от застарелой обиды, детского страха, подросткового комплекса…).

Александр Лоуэн (основатель биоэнергетического анализа), подобно йогам, советует вызывать у себя рвоту ежедневно – в профилактических целях. Но с ним согласны не все специалисты. Лично мне эта идея тоже не близка: животные вызывают у себя рвоту лишь по мере необходимости, а не «профилактически».

Живот.

Не случайно в русском языке это слово созвучно со словом «жизнь» – некогда они были синонимами, и эта синонимическая связь сохранилась в фольклоре, например, в выражении «Не жалея живота своего».

В животе отображена первичная базовая потребность в существовании и в питании. Ведь здесь была пуповина, связывавшая нас с мамой, бывшая залогом выживания и развития. И одно из первых воспоминаний тела – память об этой пуповине. Тело помнит пульсацию пуповины и поступление в него питательных веществ и энергии от мамы. В пренатальном периоде начинает осваиваться первичная базовая потребность – право на существование. И пуповинная память связана с этой темой.

Но также связь между животом и жизнью имеет и более простое, чисто биологическое объяснение: здесь находятся жизненно важные органы. И если мозг защищен черепной коробкой, а сердце – грудной клеткой, то органы брюшной полости оказываются крайне уязвимыми. Недаром в минуту опасности человек инстинктивно хватается за живот, прикрывая его руками, либо сворачивается клубочком.

В животе живет наш страх за жизнь, не ситуативное чувство, а константное. Ситуативным может быть более поверхностный страх – например, смущение при новом знакомстве. Константные переживания биологически обусловлены и связаны с инстинктом выживания. Страх за свою жизнь, живущий в животе, присутствует всегда, и именно он может прийти на помощь в критической ситуации. Кроме того, он нас предостерегает от опасности потенциальной: на приближение к краю пропасти у всех нас тело реагирует одинаково – сжимается живот, он словно говорит: «Стоп!» Сигналы, исходящие от живота, особенно ценны: они могут предупредить об опасности задолго до того, как о ней догадалось сознание. Например, через живот тело может послать сигнал о приближающемся землетрясении – наше сознание утеряло способность его определять, но тело сохранило древнюю инстинктивную память.

Важна и такая тема, живущая в этой области, как право на подпитку в широком смысле этого слова: право на любовь, тепло, заботу… Ведь через пуповину к нам поступали питательные вещества от матери, и через тонкие биохимические и энергетические механизмы мы считывали ее отношение к нам. Отношение матери к ребенку, ее эмоциональный фон ощущаются им, в первую очередь, через пуповину. Во многих народных традициях (в том числе в славянской) есть представление о том, что после физического рождения мать и ребенок все равно остаются энергетически связанными. Такой же взгляд сохранился и в ТОП, например, бодинамика говорит об энергетическом слиянии младенца и матери, сохраняющемся после его телесного рождения. Поэтому в работе с орально-депривированными структурами мы часто используем прикосновения к животу – подпитку через эту область (рука терапевта лежит на животе клиента, он передает энергию).

Живот – очень чувствительная область. В ней много глубоких чувств, инстинктивных, базовых. Здесь расположен кишечник. Кишечник развивается из эндодермального зародышевого листка и, по теории Д.Боаделлы, по нему протекает энергетический поток чувств. Психосоматические симптомы, связанные с нарушением функционирования кишечника, порождаются именно подавленными эмоциями. Например, за гастритом стоит раздражение, то есть подавленный гнев.

Также живот отвечает за такие полярности как «удержание в себе» – «вывод вовне». Речь идет о праве на экспрессию. Склонные к подавлению чувств личности часто страдает запорами. А расстройство желудка у клиента после сессии, сопровождающееся очищением организма, говорит об «очищении» и на психологическом уровне.

Кисти.

Если руки символизируют контакт с миром в широком смысле, то кисти – это контакты с людьми.

Правая кисть связана с контактами с мужчинами, и в первую очередь, конечно, с отцом. У мужчин правая кисть связана с умением развивать дружеские отношения с мужчинами – либо, в случае нарушенных отношений, связана с конкуренцией и страхом предательства. У женщин правая кисть – партнерские, любовные отношения с мужчиной, возможность их развивать.

Соответственно, наоборот: левая кисть связана с контактом с женщинами. Начинается эта тема с контакта с мамой, далее у женщин она развивается как возможность устанавливать дружеские отношения с женщинами – либо проблема с конкуренцией с ними, страх предательства. У мужчин левая кисть – любовные отношения с партнершей, возможность их построения.

Но мы помним также, что есть внутренний мужчина (Анимус) и внутренняя женщина (Анима). Какие связи мы с ними устанавливаем, как мы с ними контактируем, тоже отображается в наших кистях. Мы можем их бояться, а можем симбиотически к ним стремиться и т.д. Правая кисть – наши отношения с внутренним мужчиной, левая – с внутренней женщиной.

Физическую гибкость кистей многие специалисты связывают с психологической гибкостью в установлении контакта: с умением почувствовать собеседника, отнестись к нему с эмпатией и пониманием, с возможностью принять чужие взгляды, с терпимостью… Гибкость проверяется очень просто – растяжкой: под каким углом можно отогнуть назад пальцы, и насколько широко человек может развести большой палец и мизинец, как при взятии октавы на пианино…

Кожа.

Это наши физические границы, базовые, основа всех последующих границ (психологических, энергетических, социальных). Контакт с миром в широком смысле: право простроить свои границы, базовое доверие либо недоверие к миру, возможность подпускать к себе кого-то, доверять.

На бессознательном уровне решение о доверии-недоверии к миру принимается в младенчестве, в первичном контакте с матерью и другими важными объектами: как они прикасались к ребенку, каким было качество прикосновений, а также их количество. Возможно, мать много контактировала с ребенком, но обращалась с ним как с куклой, неодушевленным объектом (хорошее количество кинестетики, плохое качество): в этом случае может сформироваться недоверие к миру, избегание контакта с ним, в т.ч. физического (нелюбовь к прикосновениям).

Согласно биодинамическому анализу, память кожи как органа начинает формироваться со 2-го триместра беременности. Если опыт пребывания в утробе у плода негативный (физически неприятный – например, гипертонус матки; либо психологически – нежеланный ребенок), это нарушает базовую взаимосвязь с миром, которая, согласно Л.Марчер, лежит в основе всей нашей психологической жизни. Тогда может сформироваться движение ОТ мира – изоляция и избегание, что характерно для определенного психотипа; в бодинамике он называется «ментальной структурой существования», более распространенное название – «шизоидный тип».

Таким образом, очень важным периодом для формирования физических границ и восприятия своей кожи как надежной защиты является пренатальный период, а также младенчество. Если речь идет о травме развития (хроническом неправильном воздействии на ребенка).

Кожа как граница маркируется и как следствие травмы (разового негативного события), связанной с нарушением границ. Травма может произойти в любом возрасте и отразиться на кожном покрове. Речь идет не только о шрамах физических, но и о психологических: «шрамы души» проявляются как проблемы с кожей. Ведь кожа – наша защита, наш доспех. Травма, связанная с нарушением базовых границ, физических (шоковая травма – угроза жизни, а также изнасилование, избиение…), представляет для нас большую угрозу, а потому – затрагивает глубинный психологический уровень. Если в младенчестве бессознательно было принято решение о базовом «доверии» к миру, то после травмы решение может быть пересмотрено – на «недоверие».

Последствия травмы нарушения границ нередко проявляются как кожные заболевания: псориаз, нарушение пигментации, аллергия и т.д. Так Бессознательное сигналит: «Отойди от меня! Прочь!» Для того, чтобы лучше понять проблемы с кожей как психосоматический симптом, важно учитывать, какой именно участок кожи маркирован (см. соответствующие разделы).

Колени.

В них разместились наши страхи, в первую очередь – те, которые связаны с доверием, с возможностью опереться на другого человека.

Так как правая сторона тела считается «мужской», то в правом колене «сидят» страхи, связанные с мужчинами. Это своего рода «мина замедленного действия», которая закладывается до 6-летнего возраста в контакте с отцом – были ли отец надежной опорой? Обладал ли он как объект стабильностью? Если «нет», то тогда возникает проблема с доверием к мужчинам в целом, в том числе – и к своему внутреннему мужчине (то есть своей «янской», активной части – см. ПРАВАЯ СТОРОНА ТЕЛА). В правом колене поселяются страхи и сомнения: может ли мужчина быть опорой? Не будет ли предательства со стороны мужчины? Это ведет за собой ряд следствий. К примеру, у мужчины может возникнуть проблема с установлением дружеских отношений с другими мужчинами, а у женщины – с любовными отношениями.

Соответственно, симметричные проблемы могут формироваться в левой стороне тела: в левом колене сидят страхи, связанные с женщинами, с доверием к ним, с возможностью опереться… И точно также это связано с родительской фигурой, только материнской.

Страхи, сидящие в коленях, не всегда могут закладываться именно родителями. Предположим, детско-родительские отношения были достаточно благополучными, но вот в партнерских отношениях (любовных, дружеских) могло произойти предательство. И тогда «доверие» может смениться «недоверием».

В бодинамике колени соотносятся с так называемой «структурой автономии»: в этом возрастном периоде (от 8 месяцев до 2,5 лет) идет активная сепарация от матери, ребенок начинает активно двигаться, все удлиняя и удлиняя дистанцию, отделяющую его от мамы. А колени тесно связаны с возможностью движения, с опорой… Если возникает фиксация в этом возрасте и на этой теме (сепарация, отстаивание своей независимости), то телесно это отображается как зажатая коленная чашечка – слишком прямые жесткие ноги, иногда даже возникает ощущение, что они вывернуты «коленками назад». В биосинтезе этому соответствует «психопатическая структура характера».

Александр Лоуэн в своей биоэнергетической теории много говорит о коленях в контексте заземления: гибкие колени, слегка расслабленные, «пружинистые» дают хорошее заземление, то есть опору, устойчивость, надежность. Как образ, можно представить лапы кошачьих: у них есть качества гибкости, заземленности и силы. Именно этим качествам мы учим наших клиентов.

Ладони.

В биосинтетической теории они метафорически называются «окнами сердца». Ладони связаны с таким тонким аспектом установления контакта (см. КИСТИ), как психологическая интимность. А значит – с умением открываться, аутентично предъявлять себя в контакте, без масок и защит.

И как вторая сторона медали, ладони связаны с принятием другого человека – с умением принимать его безоценочно и искренне. С искренним уважением к иным взглядам, ценностям, жизненной истории…

Левая сторона тела.

Считается женской, «иньской». Вспомните метафору «инь»: женское – значит эмоциональное, гибкое, подвижное, хаотичное, творческое, нестабильное, меняющееся, эмпатичное, интуитивное, иррациональное…

Это соотносится с теневыми частями нашей личности, не случайно на Востоке Инь обозначается черным цветом и воспринимается как нечто «темное». Если мужчина отвечает за структурирование, то женщина связана с хаосом, а хаос нас пугает. Вспомните средневековую «охоту на ведьм», когда пострадали миллионы женщин – на женщин чаще, чем на мужчин, проецируются теневые проявления.

Первая женщина в нашей жизни – мама, поэтому левая часть тела считается «материнской». Симптомы в левой части тела часто оказываются так или иначе связанными с мамой.

Но вспомним также, что внутренний образ «материнской фигуры» отличается от нашей реальной матери. Во-первых, это субъективное восприятие матери, которое реальности может не соответствовать (например, ребенок решает, что мама его не любит, т.к. мало с ним играет, а на деле она просто работает на трех работах, чтобы обеспечить материальные потребности ребенка, и у нее не остается времени на игру с ним). Во-вторых, он более широкий, чем реальная мать, так как формируется не только на основе образа матери, но включает и другие значимые женские фигуры. Например, мы можем предположить, что на «материнский образ» А.С.Пушкина повлияла его няня Арина Родионовна…

Либо, в более широком контексте, симптомы в левой части тела связаны с материнской линией семейной системы.

В левой части тела обитает наша внутренняя Женщина. Она есть у всех, даже у мужчин – это юнгианская Анима. Тем не менее, она тесно связана с нашей матерью, т.к. именно материнская фигура оказывает большое влияние на ее формирование.

Таким образом, левая часть тела отображает наши связи с мамой, с материнским образом, с материнской частью Рода, с женщинами в целом и со своей внутренней женщиной.

Лицо.

Как психологический конструкт ему соответствует юнгианская Маска. На телесном уровне возникающее хроническое напряжение мышц лица и правда превращает его в некую «маску».

Функция любой маски – защита, та или иная: скрыть истинное, защититься. В первую очередь, речь идет о скрываемых чувствах. Ведь лицо – поразительный по своей экспрессивности инструмент передачи всей палитры переживаний. Маленький ребенок искренен и открыт в выражении своих чувств и желаний, но он сталкивается с социальной регуляцией чувств – правилами и ограничениями, которые накладывает социум (см. ДИАФРАГМА). И ему приходится не только скрывать свои реальные переживания, но и изображать те чувства, которые он не испытывает. Как в известном афоризме: «Искренний ребенок любит не маму с папой, а трубочки с кремом». Эта «искренность» со временем теряется, платой становится отчуждение от своего истинного Я, хроническое напряжение мышц лица…

Работа с маской – будь то работа с «мышечной» маской или с Маской психологической – всегда вызывает много сопротивления у клиента. За ним стоит страх. Страх чего? Во-первых, опасение быть, как некогда, наказанным социумом за свою искренность: осуждением, отвержением… Во-вторых, появляется страх увидеть себя самого без «маски». Под влиянием наших защит со временем происходит отступление от своего истинного Я и формирование так называемого «ложного Self». Особенно выражено это проявляется у нарциссических и истерических личностей – им очень сложно признать свое несовершенство. В результате такому человеку кажется, что он прекрасно себя знает – но его представление о себе обманчиво. Тем не менее, он будет держаться за ложное Self и бояться с ним расстаться.

С точки зрения вегетотерапии Вильгельма Райха, в этой зоне выделяются 2 блока: глазной (см. ГЛАЗА, ЛОБ) и стоматический (см. РОТ).

Лоб.

Относится к глазному блоку (см. ГЛАЗА). В первую очередь, с ним связаны такие психические функции, как контроль и аналитическое мышление. Не случайно, в самых разных культурах об умственных способностях человека судили именно по его лбу, а высокий лоб относится к традиционным канонам красоты и на Западе, и на Востоке: и гейши, и средневековые дамы подбривали волосы, чтобы сделать лоб выше… Для этого есть рациональное обоснование: лобные доли коры больших полушарий соотносятся именно с аналитическими способностями.

Таким образом, идет речь о мышлении или контроле, но в обоих случаях мы имеем дело с функциями Сознания. Хроническое мышечное напряжение мышц лба возникает тогда, когда ментальный поток становится чрезмерным: нарушено равновесие между мыслями и чувствами, мыслями и действиями. Обдумывание, анализ, контроль стали чрезмерными. Со временем лоб принимает «нахмуренный», «озабоченный» вид за счет образующихся морщин. Обратите внимание, что возрастные морщины имеют индивидуальный рисунок – в зависимости от особенностей мышечного панциря на лице. Время усугубляет то, что в нас заложено…

Чрезмерный контроль, Сверх-контроль приводят к формированию такого симптома как «диадема невротика». У клиента возникает иллюзорное ощущение обруча, стискивающего его голову. С этим симптомом можно работать через массаж, расслабление, одновременно прорабатывая причину возникновения такого чрезмерного контроля.

Чрезмерный контроль и рационализация связаны с небезопасностью, страхом реальности. Расслабление мышц лба может улучшить зрение, т.к. приводит к уменьшению глазного спазма – глазные мышцы также расслабляются. Восстанавливает здоровое тестирование реальности (см. ГЛАЗА).

Ноги.

См. подробнее другие разделы (БЕДРА, КОЛЕНИ, ГОЛЕНИ, ЩИКОЛОТКИ, СТОПЫ).

Опора, заземление. Ноги связаны с бессознательным ощущением устойчивости, доверием к себе и к миру, с умением рассчитывать на свои силы и доверять другим.

Связь с предками, семейная часть нашего Бессознательного. Есть две версии. Первая: правая нога связана со всеми предками мужского пола, левая – со всеми предками женского пола. Вторая версия: правая нога связана с отцовской линией рода, левая – с материнской.

Также есть взгляд, связывающий семейное, родовое Бессознательное не только с самими ногами, но и с «корнями» – нижней частью нашего энергетического поля, погруженной в землю. Если вам не близко такое видение, воспримите это как метафору: ведь семейное Бессознательное – это одновременно и часть нас, и часть вне нашей индивидуальной личности.

Ноги связаны с тестированием реальности, ведь они «ступают по земле». Готов ли ты видеть реальность такой, какая она есть, без иллюзий, без идеализации и обесценивания?..

Движение по жизненному Пути. Проблемы с ногами начинаются, если мы идем не тем Путем, живем не своей жизнью. Или остановились и прекратили развиваться. Таким образом, за проблемами с ногами может крыться ключевая ошибка, неверный выбор: не та профессия, не тот партнер или друзья и т.д.

Ногти.

Связаны с агрессией: нападением и защитой.

У каждого ребенка как у биологического существа существует врожденный механизм агрессии. Но со стороны социума есть многочисленные запреты на это чувство, его ограничения. Социум достаточно четко обозначает: где и в какой форме он допускает предъявление агрессии. Например, бокс – узаконенная социумом форма проявления агрессии, контролируемая четкими правилами и фигурой рефери.

В ответ на ограничение агрессии ребенок может прореагировать двумя крайностями. Он может зафиксироваться в агрессивной модели поведения, отстаивая свое право на агрессию. Во взрослости такие люди ищут возможность для реализации своей фиксации, поэтому нередко идут в криминальные структуры либо ищут более легализированные формы проявления агрессии: например, идут в армию контрактниками…

Вторая крайность – подавление агрессии, даже необходимой. Таким людям трудно постоять за себя, они не чувствуют, что имеют право защищаться. Это бессознательно считывается окружающими, поэтому такие люди нередко становятся жертвами нападения, физического или психологического. Как психосоматическая реакция здесь часто встречаются проблемы с ногтями – они плохо отрастают, часто ломаются, слоятся и т.д. При этом физически человек может быть совершенно здоровым, но если нет внутреннего права на агрессию – тогда словно бы нет права «выпустить когти», то есть иметь длинные ногти.

Ногти как символ могут фигурировать в снах, когда значимыми являются темы агрессии и самозащиты.

Нос.

Связан с нашим так называемым «животным телом», то есть теневой бессознательной инстинктивной частью. Бессознательная теневая часть соотносится с нашим тазом (см. ТАЗ), но можно сказать, что нос является ее «филиалом» на голове, которая, в свою очередь, соотносится с сознательной ментальной частью (см. ГОЛОВА). Поэтому отношение к носу как к части тела противоречиво.

Интересно, что в большинстве присказок и пословиц эта область фигурирует как нечто негативное: «Задирать нос», «Утереть нос», «Распустить сопли», «Повесить нос», «Совать нос не в свое дело», «Оставить с носом» и т.д. Обратите внимание: дети редко изображают нос на своих рисунках, они словно «забывают» про него… Нос редко кажется нам красивым: мало, кто доволен своим носом. На самом деле, это отношение не к носу, а к своей животной части… Отношения с носом – фактически, это отношения со своей Тенью.

Пальцы ног.

Представительство внутреннего Ребенка в нашем теле. А потому – они связаны, с одной стороны, с инфантилизмом.

С другой – с тем, что является важным достоинством ребенка, а со временем теряется: креативностью, гибкостью мышления, здоровым любопытством, исследовательской активностью.

Гибкость, активность, подвижность пальцев ног являются показателем гибкости либо ригидности личности в целом. Гибкость пальчиков позволяет сохранить молодость ума и тела. Мы поощряем наших клиентов к тому, чтобы они чаще ходили босиком, активизировали пальчики ног: можно перекладывать ими предметы, сжимать-разжимать и т.д. Особенно это полезно при работе с психологической ригидностью.

Пальцы рук.

Если РУКИ (см.) символизируют взаимодействие с миром, КИСТИ (см.) – контакты с людьми, то пальцы рук отображают тонкие отношенческие аспекты. Например, тонкую палитру эмоциональных переживаний.

Соответственно, пальцы правой руки связаны с контактами с мужчинами. А также с предъявлением себя в контакте из «мужской» позиции: активно, агрессивно, рационально, целеустремленно, конкурентно…

Пальцы левой руки – отношения с женщинами. Экспрессия своих женских качеств: мягкости, податливости, чувствительности, склонность искать компромиссы, сочувствовать, быть эмоциональным и иррациональным, интуитивным, эмпатичным…

Безусловно, каждый человек имеет и мужскую, и женскую часть. В идеале между ними должен быть баланс, однако в реальности он часто нарушается. Современная жизнь и ее стереотипы поддерживают предъявление из мужской части, причем не только у мужчин, но и у женщин. В нашем обществе царят «мужские» ценности: достижения, борьба, карьера… В результате это нарушает баланс между мужским и женским, Анимусом и Анимой, правой и левой частями тела. Классическая картина, которую наблюдают телесно-ориентированные психотерапевты в теле своих клиентов, вне зависимости от их пола: перенапряженная правая часть, расщепление между правой и левой частями тела… Это приводит к личностному расщеплению и дисгармонии.

Также пальцы рук напрямую связаны с интеллектом. В нейрокоррекции большое внимание уделяется пальцам рук – через них идет воздействие на развитие мозга. К примеру, с ними связана так называемая «скорость мысли» (rapidmind) или, говоря житейским языком, «смекалка», сообразительность.

Плечи.

Снова на помощь нам приходит фольклор, в котором замечательно отображена проблемная анатомия. «Нести тяжкий крест», «Нести свою ношу», «Взвалить на свои плечи» – эти устоявшиеся выражения подсказывают: плечи связаны с ощущением своей силы и возможностей, своего потенциала.

Также с ответственностью и контролем (управлением ситуацией).

Добавим – и с чувством вины, если с этой ответственностью не справляешься.

Когда ребенок начинает устойчиво ходить, начинает формироваться и его осанка, привычное положение плеч. Эта стадия онтогенеза в классическом психоанализе З.Фрейда называется анальной. То, как происходит психологическое формирование ребенка, сильно зависит от его окружения – от реакции мира на ребенка.

Если мать чрезмерно гордится ребенком и перехваливает его, то он словно раздувается от гордости, его осанка становится очень прямой, плечи развернуты, грудная клетка выпячена. Со временем плечи станут еще более широкими и напряженными. Фигура такого человека похожа на схематическое изображение мужской фигуры на дверях туалета – раздутые плечи при слабой нижней части тела. И психологически это тоже – «колосс на глиняных ногах». Он чувствует свою силу, но у него много иллюзий относительно нее, он переоценивает себя, поэтому склонен слишком много на себя взваливать. Такие люди часто становятся трудоголиками или центром семьи и быстро истощаются. В биосинтезе эта структура характера называется психопатической, то же название дает ей и А.Лоуэн. В бодинамике же она больше известна как «поздняя структура автономии».

Противоположная ситуация – ребенок не получает должного внимания и одобрения. Тогда вместо гордости за себя у него формируется ощущение своей ничтожности и «плохости»… Он словно сворачивается, опускает голову, сутулится, руки бессильно повисают, а плечи становятся покатыми… Эрик Ярлнес (специалист по бодинамике, Дания) образно называет этот тип осанки «фигурой гориллы». Много бессознательного чувства вины – ребенок ведь не понимает, почему родители так с ним поступают, и решает, что дело в нем – он плохой и заслуживает такое обращение. Такие люди – хорошие исполнители, но, в отличие от предыдущего типа, не стремятся к власти и контролю. Подобную структуру характера А.Лоуэн и Д.Боаделла называют мазохистической, в бодинамической концепции бытует название «структура воли».

Позвоночник.

Внутренняя опора. В психоаналитической концепции, откуда и выросла ТОП, с ним соотносится Эго – позвоночник считается проекцией Эго.

Еще одна смысловая нагрузка – гибкость личности. По ригидности или гибкости позвоночника можно определить и психологическую гибкость личности в целом (любопытно, что такой же взгляд бытует в йоге).

Работа с позвоночником показана не только в случае психосоматических нарушений. Ригидным клиентам она позволяет вернуть утраченную гибкость.

Ранним структурам (шизоидным, оральным) работа с позвоночником позволяет ощутить свою собственную силу, раскрыть свои собственные ресурсы. Ведь проблема ранних структур в том, что они, будучи симбиотическими, ищут опору вовне, в другом человеке, но не в себе… Работа с позвоночником дает им послание: «Ты всегда можешь опереться на себя самого. У тебя для этого достаточно сил и ресурсов».

Работа с позвоночником в ТОП осуществляется самыми разными техниками: массажными, рисуночными… Есть ряд специальных двигательных упражнений – особенно большое внимание работе с позвоночником уделял М.Фельденкрайз.

Правая сторона тела.

В ТОП традиционно считается «мужской», что совпадает с представлениями о ней в восточной медицине. Поэтому мы можем использовать китайскую символику «Ян» как метафору: мужское, сильное, постоянное, разумное, рассудочное, рациональное, прямолинейное, напористое и т.д.

Правую сторону тела как «мужскую» возможно рассматривать в нескольких аспектах. Первый – это взаимоотношения с нашим отцом.

Второй – с отцовской линией Рода.

Третий – взаимоотношения с мужчинами в целом.

И еще один аспект – здесь «живет» наш Анимус, то есть внутренний мужчина.

В китайской модели Инь-Ян мужское начало обозначено белым цветом, а женское – черным. Это специфика восприятия женского и мужского не только в этой культуре. Так как женское начало несет в себе хаос, а мужское – четкую структуру, то бессознательно женское начало пугает своей нестабильностью и непредсказуемостью, а мужское – привлекает определенностью. Даже слова «левое» и «правое» в нашем языке имеют двойной смысл. «Правое» означает не только то, что справа, но и нечто «правильное», хорошее. А «левое» (то есть женское) – нечто плохое. В языке много и других подтверждений: «Все зло от баб», «Баба с возу – кобыле легче» и т.д.

Поэтому, так или иначе, но общество поощряет в нас развитие «правых» качеств, то есть мужских, а не «левых», женских. В нас поддерживается «активная жизненная позиция», рассудочность, наша культура очень достижительная. В ней правят мужские ценности: конкуренция, победа, стремление к власти…

Это порождает дисбаланс: психологический, телесный и энергетический. Вертикальное расщепление в теле, разделяющее левую и правую стороны, нарушает целостность.

В условиях нашей «мужской» культуры у большинства клиентов перенапряженной оказывается именно правая часть тела. Символически клиент предпочитает мужские жизненные стратегии, вне зависимости от своего настоящего пола. Наша задача как терапевтов – помочь клиенту восстановить целостность, баланс мужских и женских энергий.

Рот.

Один из основных каналов обмена с миром. Через рот мы получаем пищу, а в младенчестве это равно любви, заботе, принятию. Поэтому рот связан с правом и возможностью, умением принимать.

Другой момент – мы выражаем себя через речь и другие звуки. Рот – канал не только принятия, но и экспрессии, это симметричные процессы.

Обмен с миром зачастую нарушается: как получение чего-то извне, так и выражение себя. Это приводит к образованию блока, который В.Райх назвал челюстным, или стоматическим. В нем, как и в других блоках, удерживается тревога, агрессия и удовольствие. Но на оральном уровне эти переживания имеют свою специфику.

В оральном блоке могут сохраняться «замороженными» инстинктивные движения, затабуированные социумом: кусание, плевание, оскал, сосание и т.д. Осознанное воспроизведение этих движений во время терапевтических сессий помогает ослабить мышечное напряжение.

С ротовой областью связана тема «оральности» в широком понимании этого слова. Это фиксация на этапе младенчества. В этот период продолжает осваиваться базовое право на существование, но также и добавляется второе базовое право – так называемое право на потребность: «Могу ли я иметь потребности, могу ли предъявлять их миру, как мир обойдется с моими желаниями?». Среди потребностей, конечно, главными являются потребности в питании, в любви, заботе, защите и т.д.

В ситуации депривации этих потребностей в младенчестве возникает фиксация, и формируются самые разные варианты оральной структуры. Например, в бодинамическом анализе выделяется «ранняя структура потребности» (отказ от своих потребностей) и «поздняя структура потребности» (борьба за удовлетворение своей потребности).

Среди оральных тем, связанных с ротовой областью, также выделим право на удовольствие, наслаждение.

И тему исследования, любопытства. Ведь для младенца рот – главная зона, через которую он получает удовольствие и исследует мир.

Работа с этой зоной в первую очередь показана клиентам с оральной структурой.

Руки.

В.Райх отнес их к грудному отделу мышечного панциря. Руки отвечают за связь с миром в широком смысле этого слова.

За установление границ с миром, за дистанцию в коммуникации.

Также руки отвечают за баланс давать-брать, активность обмена с миром, степень включенности в реальность…

В биосинтезе Д.Боаделлы используется теория моторных полей Н.А.Бернштейна. Среди основных моторных полей – базовых движений, свойственных каждому человеку, выделяют поля тракции–оппозиции. Они полярны: тракция подразумевает возможность брать, притягивать к себе, а поле оппозиции связано с отказом, возможностью отталкивать. Эти моторные поля начинают развиваться уже в младенчестве. В идеале между полями оппозиции и тракции существует баланс: сколько мы даем миру, столько же и берем.

В бодинамике трицепс связывается с правом простроить границу, отказаться, т.к. он активизируется, когда мы отталкиваем что-то от себя руками. А вот бицепс связан с притягиванием к себе. То есть физиологическая функция и психологическая смысловая нагрузка мышц совпадают.

См. также ПРАВАЯ СТОРОНА ТЕЛА и ЛЕВАЯ СТОРОНА ТЕЛА. Соотнося символику, мы лучше понимаем значение правой руки (контакты с мужчинами, со своим Анимусом, предъявление себя миру из активной позиции) и левой руки (взаимодействие с женщинами, связь со своей Анимой, предъявление себя миру из «женской» позиции).

Стопы.

Заземление и опора в широком смысле этого слова: устойчивость, безопасность, уверенность, доверие…

«Могу ли я стоять на своих ногах?» Контакт со своей силой, внутренняя зрелость, доверие к себе.

«Могу ли опереться на кого-то?» Базовое доверие-недоверие к миру.

Тестирование реальности – адекватная ее оценка, умение отделить свои проекции и фантазии от реальности.

Работе со стопами, заземлению уделяется большое внимание во всех школах ТОП. Не случайно «базовой опорой» в ТОП называется именно опора на стопы. С каким бы клиентским запросом мы ни столкнулись, для того чтобы клиент мог идти вперед, ему требуется хорошее заземление и достаточное доверие, поэтому психотерапевтическая работа часто начинается именно с заземления.

Упражнения на заземление клиент может делать самостоятельно в перерывах между нашими встречами, и мы ему это рекомендуем. Многие из этих упражнений описаны, к примеру, в книгах биоэнергетика Александра Лоуэна.

Таз.

Еще Вильгельм Райх писал о том, что тазовый блок – самый ранний сегмент мышечного панциря, а кроме того – самый сильный. Это связано с тем, что основная символика таза – сексуальность, а самые большие табу в любой цивилизации всегда связаны с сексуальностью. Поэтому тазовый блок в той или иной степени присутствует у каждого человека, и наша задача как терапевтов – не убирать этот блок совсем, а минимизировать его, корректировать.

Психоаналитический конструкт «Оно» соотносится именно с тазовой областью. Здесь находятся наши древние инстинкты, животные импульсы и драйвы, неосознаваемые или вытесненные влечения. Все то, что мы репрессируем, то есть подавляем. И в первую очередь это, конечно, Тень (наша «теневая», отторгаемая часть). Тень нас всегда пугает, но при этом содержит огромный ресурс – в тазовой области всегда очень много энергии, но она там заблокирована и практически не используется.

В силу этого к тазовой области всегда противоречивое отношение: с одной стороны, она привлекает много внимания, с другой – это скрывается и подавляется. В результате как некий компромисс возникают анекдоты и шутки – не случайно появилось выражение «юмор ниже пояса». Этот защитный механизм засмеивания дает возможность относительно безопасной разрядки накопившегося напряжения.

Еще одна важная составляющая – в тазу находится врожденная животная агрессия, необходимая для выживания. Это своего рода исключение из правила – в идеале чувства «не живут» в теле хронически, они «прописываются» там, только если подавляются и зажимаются в мышце хроническим напряжением, и тогда наша задача как терапевтов – выпустить из тела подавленные чувства, освободить мышцы. То есть чувства должны приходить ситуативно, так же, как и мышечное напряжение – как адекватный ответ на возникшую ситуацию. Но агрессия в тазу – тот редкий случай, когда эта эмоция в теле необходима постоянно. Это некий внутренний «страж», необходимый на случай возникновения серьезной опасности – животная агрессия дает энергию и силы, чтобы справиться с опасностью, будь то путь бегства или нападения.

Большое количество упражнений на тазовую область представлены в самых разных школах: вегетотерапии В.Райха, биоэнергетике А.Лоуэна, теории телесного сознавания М.Фельденкрайза и т.д.

Чакры.

Энергетические центры, представление о которых сформировалось в восточной философии и медицине, 7 основных чакр практически совпадают с 7 сегментами мышечного панциря, выделенными В.Райхом (есть расхождение только на уровне верхних чакр: шестая чакра аджна расположена в середине лба, а коронная чакра сахасрара вынесена за пределы тела и находится над головой).

Дэвид Боаделла создал свое направление в ТОП – биосинтез, объединив классическую ТОП, эмбриологию и энергетические практики Востока. Из последних он взял, в том числе, представление о чакрах и медитации, позволяющие работать с ними. В результате работа с чакрами стала еще одним способом терапевтического воздействия на телесные блоки: тазовый блок соотносится с муладхарой, живот со свадхистаной, диафрагмальный блок с манипурой и т.д. При этом используются энергетические и рисуночные техники, работа с образами и др. техники.

Чакры стопы.

Расположены в центре каждой стопы. Согласно биосинтезу Д.Боаделлы, отвечают за наши «корни» в широком смысле этого слова: заземление, связь с предками, связь с нашим прошлым, с человечеством и т.д. Через наши «корни» мы заземляемся – чувствуем опору вовне (внутренняя опора – см. ПОЗВОНОЧНИК).

Эта опора, «корни», может быль личностного уровня (наш личный прошлый опыт – если он правильно интегрирован, тогда даже трагедии превращаются в ресурс, в жизненный урок). Семейного уровня (родительская семья). Родового уровня (семейная система). Культурального уровня и т.д., вплоть до ощущения связи со всем миром в целом.

Биосинтез предлагает ряд медитативных упражнений для работы с этой областью, также возможна работа через телесный контакт (массаж стоп и т.д.), образы и др.

Шея.

Является мостом, связывающим осознавания (голова) и чувства (грудная клетка), осознавания (голова) и действия (таз). В идеале ментальная сфера, эмоциональная, а также наши действия интегрированы: «Я осознаю, что сейчас чувствую и действую в соответствии с собой». В реальности же эта связь нарушается: «Думаю одно, делаю другое» и т.д. На телесном уровне это отображается как шейный блок. Он приводит к расщеплению голова-туловище.

Это расщепление – самое первое в онтогенезе. Оно может возникнуть еще в утробе матери, если что-то представляло угрозу ребенку. Плод начинает сжиматься, втягивать голову в плечи – он же не может никуда убежать, и сжатие – его единственная защита. Мышцы шеи напрягаются, и если ситуация затягивается (например, резус-конфликт с угрозой выкидыша), напряжение становится хроническим.

Шея также связана с правом на экспрессию чувств, на предъявление себя и своих потребностей. Тех, у кого это право не было освоено в полной мере, легко узнать по слишком высокому, зажатому, неестественному голосу, нередко это сочетается с детскими интонациями. В работе с такими клиентами показан саундинг – звучание.

Щиколотки.

Один из так называемых «мостов», которые есть в теле («мост» – психологическая связка, а не анатомическая). Символически щиколотки связаны с шеей, поэтому мы избегаем обхватывающих прикосновений, то есть не берем щиколотки «в кольцо», т.к. телом это воспринимается как символическое давление на горло, попытка удушения… Исключение составляют упражнения, в которых мы поднимаем ногу клиента и должны удержать всю ее тяжесть, а для этого надо ее крепко держать. В этом случае, тем не менее, наши ладони всегда расположены снизу, а не сверху. Прикосновение снизу воспринимается телом как послание: «Я тебя поддерживаю», тогда как захват щиколотки сверху – «Я на тебя напал».

Подобно шее, щиколотки отвечают за свободу экспрессии, принятия, дыхания. За нашу общую целостность, интегрированность.

– Мод, ты так легко сходишься с людьми!

– Конечно, ведь они – представители моего вида…

Колин Хиггинс «Гарольд и Мод»

Принципы индивидуальной работы с клиентом.

Сам-то я обожал разговоры. Порой даже те, в которых помимо меня участвовал кто-то еще.

Стивен Фрай «Дури еще хватает»

В психотерапевтической работе как таковой, каким бы не был клиент и озвученная им проблема, можно выделить следующие задачи:

поддержка (подпитка, символическое «вскармливание» или «напитывание»)

структурирование.

Это отображает родительский функционал: задача матери – напитывание любовью, задача отца – установление границ, структуры.

Специалист оказывает поддержку клиенту, подпитывает, символически «вскармливает». И постепенно учит его поддерживать себя самостоятельно. В противном случае это будет «терапия длинною в жизнь». Если клиент является исключительно реципиентом инвестиций от терапевта, но не учится самостоятельности, то он напоминает коня Мюнхгаузена из известного рассказа Р.Э.Распе: разрубленный пополам конь пил воду, и она сразу же из него вытекала. Клиенту постоянно нужна будет помощь психотерапевта или другой «напитывающей» фигуры. Поэтому психотерапия – не только символическое «напитывание», но и «взращивание»: клиент обучается самоподдержке, и постепенно у него отпадает потребность в психотерапии.

Символическое «вскармливание» в психотерапии – поддержка, эмпатическое слушание, принятие клиента и т.д.

Принцип трех этапов психологической работы, действующий в работе с любым типом клиентов:

1. Знакомство.

2. Основной этап.

3. Завершение.

ЗНАКОМСТВО.

В него входит выявление запроса, установление правил работы, заключение терапевтического контракта, информирование со стороны специалиста, диагностическое интервью (сбор информации о клиенте).

Запрос.

Важно, чтобы запрос исходил от самого клиента. Мы можем работать только тогда, когда клиент замотивирован в работе, иначе все будет впустую. Поэтому на этапе знакомства мы выявляем, от кого исходит инициатива обращения, запрос; есть ли мотивация к работе.

Запрос должен соответствовать определенным критериям:

Быть психологическим, то есть в рамках компетенции именно психолога.

Включать одну цель, а не несколько одновременно («Хочу то и вот это, и вон того две штуки»). Если у клиента несколько запросов, просим его выбрать один первоочередной.

Быть кратким.

Формулировка позитивная. Например, не «Избавиться от тревоги», а «Стабилизировать эмоциональное состояние», «Обрести спокойствие» и т.д.

Положительная формулировка позволяет не отказаться, а приобрести. Есть такая притча о Ходже Насреддине:

Ходжа Насреддин шел мимо деревни и увидел, что вокруг пруда толпятся и кричат жители. Подойдя, он увидел, что в пруду тонет человек. Ему кричат: Дай руку! Давай руку!» – но он не слушается и уже вот-вот потонет.

– Что происходит? – спросил Ходжа Насреддин.

– Да вот местный ростовщик тонет, – объяснили ему.

– Да кто ж так спасает ростовщика? – удивился Ходжа Насреддин. – Разве ростовщик кому-то что-то добровольно даст?

Он подошел к краю воды:

– На, держи! Возьми мою руку!

Ростовщик схватился за его протянутую руку и был спасен.

Так и Бессознательное охотнее приобретает новое, чем отказывается от старого. В контексте зависимости мы говорим о том, что аддикт не хочет отказаться от объекта зависимости, потому что имеет выгоды от употребления; задача специалиста – предложить альтернативный, более здоровый путь удовлетворения потребности.

Все слова в запросе должны быть достаточно конкретными, простыми, понятными и клиенту, и специалисту. Например, «Хочу гармонии» или «Хочу счастье» – непонятно, что за этим стоит, у каждого свои представления о гармонии и счастье.

Правила и границы.

Они вносят структуру, создают пространство безопасности. Терапевт должен четко обозначить границы: правила работы, а также обращать внимание, если клиент их нарушает.

Структурирование и установление границ в терапевтическом процессе проявляются как четкие договоренности по поводу взаимодействия, выявление запроса – постановка цели, информирование клиента о правилах терапевтической работы, о предлагаемых упражнениях, рекомендации и др.

Если даже запрос клиента не связан с темой границ, у него может присутствовать эта проблема. Психологические границы могут быть изолированными, интрузивными (нарушающими чужие границы), диффузными (позволяющими нарушать собственные границы). Границы и структуру важно установить с самого начала: обозначить правила психологической работы, дальнейшего взаимодействия. В этом помогает терапевтический контракт.

Терапевтический контракт. Договоренность о работе между клиентом и терапевтом, ее целях, задачах и правилах. Это не юридический договор, а часть терапевтической работы, декларирующая правила, выявляющая запрос, мотивацию и готовность клиента к сотрудничеству, его характерологические и динамические особенности и т.д.

Обычно на первой встрече мы просим клиента ко 2-й встрече составить некий контракт между нами. Форма – произвольная, это не юридический документ, а диагностическая и терапевтическая часть взаимодействия. Мы подсказываем клиенту, что может быть включено в контракт: цель работы, правила, договоренности, права и обязанности сторон, в том числе положение о пропущенных сессиях и т.д. Во время второй встречи мы обсуждаем текст, принесенный клиентом, с чем-то соглашаемся, с чем-то нет (обязательно объясняя, почему), что-то добавляем. Конечно, в терапевтический контракт должен быть включен и запрос как цель работы.

Работа с контрактом – структурирование, выявление запроса. Это важная часть психологической работы.

Диагностически контракт выявляет: проблематику клиента, его сознательные и бессознательные ожидания, уровень ответственности, внутреннюю структурированность, привычные паттерны взаимодействия, характерологические особенности…

Заключение письменного контракта не всегда обязательно, если речь идет о достаточно сохранных клиентах. А вот с зависимыми и созависимыми стоит это сделать для четкости границ и структурирования процесса.

Обратите внимание, насколько четкий и развернутый контракт. Какие положения включены, какие упущены. Подразумевает ли клиент, что у него есть ответственность за процесс, или хочет занять пассивную позицию. Какие темы маркированы.

Контракт остается у терапевта, если он в одном экземпляре. Клиент может продублировать контракт для себя.

Если с некоторыми клиентами, хорошо структурированными, все договоренности могут быть устными, то с клиентами с выраженной проблемой границ нужно не просто проговаривать, а письменно фиксировать договоренности о сотрудничестве и правила работы.

При ведении групп все правила зачитываются, участники подписываются, также правила группы могут висеть на стене как большой плакат.

Важно договориться про правила пропуска и отмены встреч. Так как терапевтическую работу сопровождает «вечный спутник» терапии – сопротивление, то есть правило отмены консультации не менее чем за сутки. В противном случае встреча «сгорает» и оплачивается. Важно объяснить клиенту, что это правило, в первую очередь, продиктовано интересами терапии.

И – правило «завершающей сессии», то есть встречи. Если клиент хочет завершить терапию (в некоторых случаях это – проявление сопротивления, побег и прерывание), то необходимо провести дополнительную встречу, чтобы в прямом контакте обсудить, что происходит, что переживает клиент и какие причины побудили к такому решению.

Информирование.

Одна из задач, стоящих перед специалистом – информирование клиента по теме его проблематики.

Также информирование помогает прояснить мотивацию. Если специалист видит отсутствие или недостаточность мотивации, он имеет право отказать в психологической помощи. Естественно, объяснив свое решение: для психологической работы необходима достаточная мотивация. И такого рода отказ может как раз повысить мотивацию, это терапевтический ход, помогающий осознать всю серьезность ситуации, легализовать выгоды проблемы.

Диагностическое интервью.

Это важная часть терапевтической работы. Диагностическое интервью не только помогает специалисту собрать информацию о клиенте, оно проясняет мотивацию, готовность сотрудничать, открытость и искренность.

Если некоторые вопросы вызывают у клиента удивление (казалось бы, они не имеют отношение к нынешней проблеме – например, информация о раннем детстве), мы разъясняем клиенту, почему важна такая информация. Можно провести аналогию с медициной, когда анализы и другие обследования позволяют получить общую картину.

Обратите внимание, так как в терапии идет так называемая «работа поля» клиента, вы можете поймать себя на том, что какой-то вопрос «забыли» задать; зачастую именно этот вопрос и бывает ключевым, скрывающимся за заявленной проблематикой клиента.

Также важен сам контакт: внимание терапевта к клиенту, настроенность на него, искренний интерес. Этот контакт может быть уже терапевтичным и целительным. Иногда клиенты плачут или иным образом выражают сильные чувства, говорят: «Вы так внимательно меня слушали», «Никто раньше этим не интересовался», «Вы первый человек, которому я это рассказываю»…

Примеры диагностического интервью вы можете найти в Приложении (варианты Нэнси МакВильямс и Н.Ю.Григоровской).

ОСНОВНОЙ ЭТАП. На этом этапе осуществляется основное терапевтическое воздействие. Краткосрочная терапия: 4-10 встреч, долгосрочная начинается от 10.

В процессе терапевтической работы выделяют этапы:

позитивного переноса – идеализации специалиста как всемогущей фигуры, которая может помочь;

негативного переноса, когда на специалиста направляются негативные проекции, эмоции разочарования, недоверия, раздражения… Об этом этапе лучше предупредить заранее и попросить открыто и прямо говорить обо всех переживаниях;

сотрудничество – именно после прохождения негативного переноса наступает доверие. Клиент уже не нуждается в идеализации и в негативных проекциях. Это про больший контакт с реальностью. По мнению З.Фрейда, работа заканчивается тогда, когда уже нет потребности в проекциях и в переносе на специалиста – внутренний материал отработан.

ЗАВЕРШЕНИЕ. Не надо недооценивать значимость этого этапа, ведь в нем проявляется сепарационная модель клиента – как он умеет завершать те или иные процессы.

Многие клиенты имеют проблемы с сепарационной моделью, им не хватает опыта здоровой сепарации. Они или «цепляются» за отношения, боясь их завершать, или выходят из контакта резко, обрывают его. Задача специалиста – дать образец здоровой сепарации.

На этапе завершения важно проговорить то, что отношения завершаются, и договориться, в какой форме завершение пройдет. Например, возможно постепенное завершение: сокращение регулярности встреч. С еженедельных встреч можно перейти на встречи раз в две недели, далее – раз в месяц или по запросу – когда есть необходимость. С некоторыми клиентами в такой плавности нет необходимости, они готовы завершить терапию на итоговой встрече.

При завершении отношений важно, чтобы клиент напрямую проговорил то, что ему хочется проговорить специалисту, будь то «позитив» или «негатив». В этом ему могут помочь вопросы: «Что Вам понравилось за время нашего сотрудничества?», «А что не понравилось?» и т.д.

Позитивный опыт завершения отношений, в здоровой форме – важная часть терапии.

Другие важные аспекты терапии.

Структурирование пространства. И клиент, и терапевт располагаются в пространстве кабинета с комфортом для себя и с уважением друг к другу. Так, обычно в кабинете находится кресло терапевта и кресло (диван) для клиента. Изначально они расположены относительно друг друга определенным образом, но терапевт может предложить клиенту устроиться так, как ему комфортно: он может передвинуть, повернуть кресло или выбрать, где именно на диване он будет сидеть. Но такое предложение не означает, что терапевт должен соглашаться на все просьбы клиента. Например, клиент хочет занять кресло терапевта; важно, чтобы терапевт сохранил за собой свою территорию, при этом нужно обсудить, что стоит за таким желанием клиента – например, конкуренция и борьба за власть, желание симбиотической близости и т.д. То, как клиент осваивает пространство, очень диагностично.

Пока не создастся безопасное пространство и не возникнет достаточное доверие, глубокие процессы не будут разворачиваться.

При этом пространство должно быть комфортными для обоих – терапевту тоже важно позаботиться о себе.

В кабинете специалиста по ТОП, как мы уже говорили выше, есть зонирование: пространство, в котором можно сидеть на стульях или в кресле, и пространство для телесной работы.

Самопрезентация, самораскрытие терапевта. «Я такой-то… Работаю такими-то методами… Есть ли какие-то вопросы ко мне относительно моей работы?..» Конечно, самопрезентация касается профессиональной сферы, а не личной. Если клиент начинает задавать личные вопросы: «А в вашей семье были алкоголики?», «Есть ли у вас дети?», терапевт не отвечает, но относится к ним уважительно:

– Я не отвечу, так как это не имеет отношение к нашей с вами работе. Но для вас эта информация, видимо, важна, иначе вы бы об этом не спросили. Давайте обсудим: почему именно эта информация обо мне для вас важна?

Например, клиент спрашивает, есть ли в семье терапевта алкоголики, потому что считает, что терапевт сможет лучше понять и помочь алкогольной семье только в том случае, если он сам – родом из алкогольной семьи. И тогда терапевт объясняет, что эффективность работы терапевта не связана с его личным семейным опытом. Можно эффективно помогать наркоману, ни разу не попробовав наркотики, так же, как врач-мужчина может быть замечательным гинекологом, а кардиологу отнюдь не обязательно иметь проблемы с сердцем.

Самопрезентация терапевта снижает тревожность клиента – неизвестность всегда бессознательно пугает.

А предложение задать интересующие вопросы относительно предстоящей психологической работы вносит элемент сотрудничества, взаимного уважения, позицию «на равных».

Формирование первичного запроса из жалоб. Клиент начинает с жалоб: что его не устраивает в жизни и почему он пришел к психологу. Жалобы специалист выслушивает с эмпатией, затем побуждает перейти к так называемому «первичному запросу» – к постановке цели терапевтической работы. То есть, что именно он хочет от специалиста, куда в сотрудничестве с психотерапевтом клиент хочет прийти.

Переход от жалоб к запросу помогают осуществить вопросы: «Я вас услышал(а). Чем я мог (ла) бы вам помочь?», «Я услышал(а) ситуацию. Что бы вам хотелось от меня?», «Это, наверно, очень тяжело. А каковы ваши ожидания относительно нашей встречи?» Терапевтический запрос должен соответствовать определенным критериям.

Информирование клиента о предстоящей психологической работе.

Если клиент первый раз у психолога, разъясняем азы психологической работы – цели, возможности, ограничения. Обычно у клиента много иллюзий, ожидание чуда, перекладывание всей ответственности за терапевтический процесс на терапевта.

Часть информирования – распределение ответственности, разъяснение роли терапевта: «Я – инструмент поддержки вашей психической жизни», «Одна из ролей терапевта – роль зеркала», «Я сопровождаю вас в ваших процессах»… Возврат клиенту его части ответственности проясняет мотивацию и готовность к изменениям, взрослит.

Договоренность о частоте и длительности встреч. Стандартная длительность встречи – 1 час; но некоторые специалисты проводят консультации длительностью полтора часа, что также допустимо. Просто про длительность нужно договориться изначально, и далее соблюдать договоренность.

Договоренность о сроках работы. Если клиент хочет достичь результата, например, за месяц, терапевт предупреждает о нереалистичности ожиданий и на такую договоренность не соглашается, даже если клиент грозится уйти. Если клиент в итоге согласится на условия терапевта, то у него все же есть терапевтическая готовность к изменениям, он готов брать на себя ответственность.

Если клиент не готов к длительной работе, значит, он не замотивирован. И если он откажется от длительной работы, терапевтично уже то, что специалист проинформировал его о специфике проблематики, четко обозначил границы и ответственность. Иногда это все, что можно и нужно сделать для такого клиента. При этом терапевт как бы оставляет открытой дверь: «Возможно, вам действительно удастся найти специалиста, с которым вы решите свои проблемы в такой короткий срок. Но если вам это не удастся, и вы придете к решению о длительной психологической работе – вы можете в дальнейшем ко мне обратиться…»

Терапевт рассказывает, как именно проходят терапевтические сессии. Например: «Вы сможете поделиться со мной той информацией, которую посчитаете значимой для нашей работы – важными событиями, снами, воспоминаниями, размышлениями по поводу предыдущей нашей встречи…» Информирует о возможности использования психотерапевтических техник, их цели, необходимости (в русле какого направлении терапии он бы не работал).

Обязательно проговаривается так называемое Положение о сотрудничестве и его необходимость: открытость и честность клиента. Клиент должен сообщать достоверную и полную информацию, делиться тем, что он посчитает важным. В противном случае эффективность работы терапевта снизится – у него будет недостаточная или искаженная информация. Терапевт также предупреждает, что некоторые его вопросы могут быть достаточно личными, но если такой вопрос задан – эта информация важна для терапевтической работы. Обязательно обговаривается, что у клиента есть право отказаться делиться информацией, но желательно объяснить причину этого. И возвращается ответственность за сокрытие информации и ложь – в этом случае терапевт не будет располагать полной информацией или даже получит искаженную информацию, и тогда его помощь окажется менее эффективной. Важно, чтобы клиент понял: утаивая что-то или обманывая, он вредит себе.

Специалист рассказывает и предупреждает о сопротивлении и Цензуре, их проявлении: обговариваются возможные опоздания клиента, забывания о встрече, его сомнения и обесценивание работы, возможное недовольство.

В случае опоздания время клиента «сгорает», то есть он оплачивает полную встречу, а работа идет оставшееся после опоздания время. А в случае забывания и пропуска клиент оплачивает всю встречу.

Как уже говорилось ранее, вводим правило об отмене сессии не менее чем за 24 часа: в противном случае она оплачивается, с чем бы ни был связан пропуск.

И правило договоренности о последней сессии: если клиент решил прекратить встречи, за этим следует еще одна встреча, на которой обсуждаются причины такого решения и его правомерность.

Если у клиента высокий уровень сопротивления, то один из приемов борьбы с сопротивлением – введение предоплаты. Оплатить заранее некоторое количество встреч, обычно от 4 до 10. Заранее оплаченные сессии позволяют не уйти из терапии в сложный момент, продолжать сотрудничество.

Как уже говорили, информируем о явлении переноса по отношению к терапевту, о том, что на фигуру терапевта могут направляться разные эмоции и фантазии. Предупреждаем: «Поэтому важно, чтобы вы делились своими переживаниями относительно меня и нашего взаимодействия, это полезно для нашей работы». Предупреждаем и о негативном переносе.

Информирование о динамичности психологической работы: это исследовательский процесс, он динамичен и не всегда предсказуем, могут ждать неожиданные открытия, за одной проблемой скрываться другая. Поэтому могут быть «сюрпризы», неожиданные открытия и повороты. Нужно отслеживать это и исследовать.

Терапевт предупреждает, что может иногда давать некие «домашние задания» – рекомендации, которые клиент выполняет между встречами. Например, «Пропиши негласные правила твоей семьи – как надо решать конфликты», «Каждый день делай для себя что-то приятное» и т.д. Это помогает клиенту брать на себя ответственность, учиться заботиться о себе самостоятельно, повышает эффективность работы.

Обратная связь. Терапевт дает клиенту обратную связь – и по его динамике, процессам, и по упражнениям. В уважительной корректной форме, без навязывания. Насколько обратная связь будет развернутой и глубокой, зависит от готовности клиента воспринимать информацию: от его интеллекта, рефлексивности, характерологических особенностей.

Обратная связь дается в форме я-высказываний: «Мне кажется…», «Возможно…», «Я поделюсь своими соображениями, а вы прислушайтесь к себе – откликается или нет…», «У меня возникла такая фантазия про это…» и т.д.

Контр-перенос (реакция психотерапевта на клиента, его процессы, в том числе перенос) есть всегда, важно его осознавать и использовать на благо терапии – для понимания особенностей данного конкретного клиента и его процесса. Почему контр-перенос терапевта именно такой?

Контр-перенос бывает совпадающим: те же чувства, что и у клиента. Например, клиент испытывает гнев, и терапевт тоже отследил у себя гнев.

Также контр-перенос может быть дополняющим: словно дополняющим процесс клиента, как паззл. Например, клиент чувствует гнев, а терапевт – страх.

Как часть контр-переноса важно отслеживать механизм проективной идентификации – идентификации с той проекцией, которую сбрасывает клиент. Например, если он в терапевте видит строгую маму, то терапевт может невольно начать вести себя как строгая мама.

Если терапевт отследил контр-перенос, это полезная информация для терапевтического процесса. Если терапевт не отслеживает контр-перенос, то это может негативно влиять на терапию и взаимоотношения с клиентом.

Подробнее о переносе и контр-переносе можно посмотреть в очень информативной книге Сандлер Дж., Дэр К., Холдер А. «Пациент и психоаналитик. Основы психоаналитического процесса».

Принципы групповой работы с клиентом.

Неожиданно она ощутила родство со всеми, кто живет на планете, почувствовала себя маленькой представительницей человеческой расы… Нет, она не должна быть одинокой – ведь ее окружают такие же люди, как и она сама…

Мэри Уэстмакотт (Агата Кристи) «Благие намерения»

Особенности групповой терапии.

Групповая терапия – эффективная форма терапевтического воздействия. Было бы некорректно задаваться вопросом, выше эффективность индивидуальной или групповой работы с клиентом; каждая из этих форм имеет свои преимущества и ограничения. Более того, они могут совмещаться: в этом случае клиент в один период жизни проходит и личную, и групповую терапию. С одним специалистом или с разными; оба варианта допустимы.

Наполняемость терапевтических групп (количество участников) обычно достаточно невысокая. Малая группа может начинаться от 5 участников. По поводу максимума нет однозначного правила, есть разные формы проведения терапевтических групп. Тем не менее, если речь идет о глубинной психологической работе, то это обычно 8-10 участников. При этом на некоторых тематических группах наполняемость группы может достигать и 20-25 человек.

Групповая форма психологической работы имеет разные формы, они могут сочетаться.

Терапия клиента в группе. Специалист индивидуально работает с кем-то из участников в присутствии остальных – проводит индивидуальную сессию, полноценную часовую или мини-сессию (меньше по времени), в соответствии с необходимостью.

Иногда в центре группы, и такой прием называется «работой в аквариуме», потому что и клиент, и специалист оказываются на виду у всех, как рыбы за стеклом в аквариуме.

Как вариант, специалист может подойти к тому месту, где расположен участник, и взаимодействие осуществляется там; или же клиент подходит к специалисту и его месту.

В этом случае сессия оказывается полезной не только для того клиента, с которым велась работа. За счет механизма резонанса и идентификации все участники получают полезный опыт. Любая терапевтическая сессия многогранна, и каждый из участников может найти важные для него грани, прожить собственные эмоции, сделать открытия и выводы.

Терапия клиента группой. В этом случае терапевтическая работа ведется с одним из участников, и в нее вовлекаются другие участники или даже группа как единое целое. Другие участники могут давать клиенту психологическую и телесную поддержку, говорить значимые послания, давать обратную связь.

Важно, чтобы специалист не пускал этот процесс на самотек, а в каждый момент понимал, что происходит, и регулировал взаимодействие между участником и группой. Иногда это достаточно директивное и очевидное регулирование, иногда не совсем явное, но оно всегда присутствует.

Терапия группы. В этом случае группа выступает как единый объект терапевтического воздействия: может быть информационная часть (например, рассказ о механизмах подавления чувств), групповое упражнение и т.д.

Группа – системное образование, самостоятельное и относительно независимое. Подобно тому, как каждый клиент имеет свою структуру характера, динамические особенности, перенос и проекции, психологический возраст и другие характеристики, то же самое верно и относительно группы как единого объекта.

Группы различаются между собой по психологическому возрасту (независимо от паспортного, то есть реального возраста участников), и этот возраст может меняться и в течение длительного времени, и в течение одной групповой встречи. Ведущий может управлять этим процессом: есть упражнения, задающие регресс, и есть приемы выхода из регресса.

Например, можно предложить упражнение, в котором участники изображают детей, это способствует регрессу.

Выводу из регресса способствуют:

– упражнения на заземление;

– обращение к взрослой части участников: «Мы же с вами, как взрослые люди, понимаем, что…»;

– дискуссия на «взрослую» тему и осмысление: «А теперь давайте обсудим полученный опыт с точки зрения использования его в обыденной жизни;

– и т.д.

Есть параметры, которые ведущий группы отслеживает:

– уровень безопасности;

– доверие участников к ведущему;

– доверие участников друг к другу;

– сплоченность группы;

– психологический возраст группы;

– актуальные психологические темы и проблемы;

– групповые роли: есть ли явный лидер, скрытый лидер, изгой, конкурирующий с ведущим участник и др.;

– особенности коммуникации: прямая коммуникация, корректность обратной связи и высказываний и др.;

– проекции на ведущего: и индивидуальные от разных участников, и единая групповая проекция от группы как целого;

– проекции участников друг на друга;

– и т.д.

И выстраивает терапевтический процесс с учетом этой информации.

Тема, запрос. Бывают терапевтические группы тематические, с конкретным запросом: например, «Как научиться управлять своим гневом», «Развитие уверенности в себе». Сюда же относятся группы для зависимых и созависимых.

Но есть и терапевтические группы, не привязанные к определенной теме: участники сами предлагают темы, заявляют о своих проблемах.

Состав группы зависит от тематики работы. Группы могут быть более унифицированными: зависеть от узкой темы (работа с коммуникативными сложностями, с созависимостью…), адресоваться определенному контингенту (подростковые группы, группы для алкоголиков и т.д.).

Или состав участников может быть более разнообразным: например, нетематическая терапевтическая группа для взрослых допускает включение самых разных участников, которых объединяет взрослый возраст и желание пройти групповую терапию.

Групповая форма терапевтической работы имеет свои преимущества.

Одновременное терапевтическое воздействие на несколько человек. Это существенно экономит время.

Группа – своего рода модель мира, модель социума. В ней происходят те же процессы, что и в «большом мире», за пределами комнаты. Поэтому участники группы могут лучше понять социум, правила его функционирования, особенности процессов, собственные проявляющиеся паттерны. Это своего рода «репетиция» в безопасной обстановке: возможность исследовать мир и себя в нем, пробовать что-то новое, перестраивать свою модель поведения.

Также группа является замечательным «зеркалом»: она живо реагирует на все происходящее и отображает то, что происходит с участником. Зеркало показывает, что же на самом деле происходит. Зеркальность группы бывает 2 типов, причем оба типа работают одновременно.

Первый тип зеркальности – повторяет то, что происходит с самим участником. Делает это более очевидным, легализует. Например, участник сдерживает слезы, сознательно или даже неосознаваемо; и тогда кто-то из сензитивных участников может заплакать.

Второй тип зеркальности – ответная реакция на процессы участника, не копирующая их, а дополняющая, словно паззл. Например, участник заряжен агрессией и сам это не понимает, но окружающие чувствуют ее, у них может появиться страх и избегание взаимодействия с этим человеком или ответная агрессия и желание вступить в «бойцовский спарринг». Легализация происходящего помогает участнику осознать его скрытую агрессию и то, как она воздействует на окружающих.

Иногда группа бывает убедительнее, чем специалист. Если один психотерапевт пытается донести что-то до осознания клиента, тот может уходить в защитное отрицание. А вот если то же самое говорят 10 человек, то уйти в отрицание и игнорирование уже сложнее.

Кроме того, у некоторых клиентов может быть предубеждение перед словами психотерапевта: это защитный механизм, основанный на негативной проекции. В этом искаженном восприятии психотерапевт может представляться демонизированной авторитарной фигурой и т.д. На этапе негативного переноса клиент может очень скептически относиться к любым словам специалиста. А вот обратную связь от других участников группы может принимать более открыто и охотно.

Продолжая тему «статистического большинства», можно отметить, что в группе у участников есть численное преимущество, позволяющее порой принять на уровне здравого смысла то, что не хочется принимать. Например, некто не хочет осознавать собственную агрессивность, но если в обратной связи на нее указывают 10 других участников группы, то ему есть, о чем задуматься.

Конечно, механизм отрицания может быть настолько сильным, что никакое количество человек не смогут переубедить участника или что-то до него донести. Но тогда этот механизм отрицания легализуется, становится более явным и очевидным. И тогда становится яснее: речь идет о сопротивлении или вовсе о неготовности. Иногда выявление защитных механизмов, сопротивления или неготовности – самый важный и базовый шаг.

На группе представлены самые разные типажи людей. Особенности внешности и поведения во многом задают проекции: например, зрелые участники чаще попадают под проекции «родительских фигур», юные становятся «младшими сиблингами» или «детишками». Светловолосые и светлоглазые участники чаще становятся объектами идеализации, а темноволосые и темноглазые демонизируются (расщепление, со всей очевидностью показанное в диснеевских сказках: Добрая Фея обычно блондинка, а Злая Колдунья – брюнетка).

Разнообразие типажей открывает возможность для выявления самых разных проекций. Есть даже специальные упражнения, направленные на исследование групповых проекций и их снятие, присвоение.

То, что на группах присутствуют самые разные участники, позволяет также избавиться от некоторых стереотипов, предубежденности («Все мужчины», «Все блондинки» и т.д.) Например, я была не раз свидетельницей того, как выявлялась и уходила предубежденность по поводу той или иной национальности, представитель которой присутствовал на группе.

Важна и разность мнений, взглядов, жизненных опытов у участников. Каждая жизненная история и мировосприятие неповторимы. Осознание этого полезно, оно позволяет лучше понять и принять собственную индивидуальность, а также позволять другим людям быть отличными от тебя и не ожидать совпадения (нередко встречаются такие инфантильные ожидания).

Опыт и суждения, которыми обмениваются участники, могут быть очень полезными. Это неправда, что «Нельзя учиться на чужих ошибках»: к счастью, человек на такое способен. И чужой опыт может очень пригодиться.

Эффект резонанса, присутствующий на группе, увеличивает те или иные процессы. Поэтому они становятся более явными, заметными, готовыми к работе.

Группа дает развитие эмпатии и альтруистического поведения, навыков сотрудничества. Поведение эгоистическое, нарушающее чужие границы, группа как зеркало сразу же выявляет и реагирует соответственно – негативно, что является неприятной, но полезной обратной связью. И напротив, формы поведения, способствующие адаптации в социуме, группа поощряет.

Это хорошая возможность для исследования модели «Я и люди», «Я и группа». На группе формируются самые разные типы связей: контакт-диада (контакт между двумя людьми, что есть и в индивидуальном терапевтическом процессе); триада (образующиеся треугольники); «я и малая группа», «я и большая группа»… Это разнообразие связей больше, чем в личной терапии, основанной на диаде. Соответственно, открывается простор для исследования: понимания себя, своих паттернов коммуникации, для апробирования новых опытов…

И, конечно, на группе выявляются так называемые «групповые роли» – какая сценарная роль, модель поведения проявляется при взаимодействии с группой. Сценарные роли – родом из детства, обычно они не осознаются, и человек искренне не понимает, почему в разных компаниях и ситуациях с ним происходит одно и то же… Терапевтическая группа позволяет выявить эти роли, осознать, понять их механизм – и поменять свой сценарий и модель поведения.

Также группа дает возможность пробовать новое сразу же, разнообразить свои поведенческие паттерны, видеть, как на них реагирует мир… Новые пробы в безопасной обстановке, в которой группа играет и роль «зеркала», и дает поддержку – очень важный опыт.

Здесь есть не только возможность активных действий, но и пассивного наблюдения. И это тоже – важная часть опыта. Просто наблюдая, мы тоже учимся, делаем выводы, получаем новый опыт…

Может быть очень ценным сам факт нахождения в группе. Потребность в принадлежности к группе – одна из наших потребностей, люди – не одиночки. Восприятие себя как части группы дарит ощущение защищенности, принятия, снижает тревожность, а также помогает проживать и переживать одиночество.

Конечно, важный ресурс группы – поддержка. Важность групповой поддержки сложно переоценить.

Есть спектр проблем, связанных именно с взаимоотношениями с группой. Например, клиент мог в прошлом пострадать именно от группы – буллинга и т.д. И тогда более целительной может стать терапия именно в группе: прошлый негативный опыт «перекрывается» новым позитивным опытом принятия группой, как козырной картой.

Ограничения групповой работы.

В группе меньше интимности, чем в диаде. Поэтому самораскрытие может быть более медленным и не таким глубоким, как в личной терапии.

Эффект резонанса в группе может работать не только на продвижение вперед и повышение эффективности работы, но и усиливать сопротивление. И тогда, к примеру, он будет поддерживать не выздоравливающую часть зависимого/созависимого, а часть нездоровую, находящуюся в защитах, отрицании заболевания.

Каждый участник группы является ее важной частью и влияет на остальных участников и на групповой процесс. Это влияние может быть как позитивным, так и негативным: «Все пчелы прилетали с медом, и лишь одна, такая маленькая и вредная, с дегтем» (А.Кнышев). И тогда один участник, проявляющий сопротивление, неготовность, саботаж может «тормозить» работу целой группы. В таком случае с ним должна быть проведена работа и, как прием, возможно исключение участника из группы.

Прошлый негативный опыт взаимодействия с группой может привести к избеганию группового формата работы и высокому уровню сопротивления.

Прямое внимание ведущего и время группы делятся на некоторое количество участников, и тогда каждому из них достается меньше, чем в индивидуальной терапии.

Когда в одном пространстве собрано несколько человек, то вопрос о сохранении конфиденциальности происходящего стоит острее: выше страх разглашения за пределы группы. Увы, жизнь показывает, что этот страх бывает оправданным… Здесь можно лишь возвращать ответственность участникам. И объяснять, что в действительности доверие всегда включает элемент риска, так и есть…

Что касается формата групп, можно выделить группы открытые и закрытые.

Закрытая группа не допускает приток новых участников, она сохраняет тот же состав. Как плюс:

это дает большую безопасность

и сплоченность.

Как минус:

меньше разнообразие опытов,

а кроме того, со временем количество участников может сократиться до критического числа.

Открытая группа позволяет включать новых участников.

Плюс:

разнообразие опытов;

«старички» видят свою динамику продвижения на фоне «новичков».

Минус:

ниже уровень безопасности,

сложнее групповые взаимоотношения,

группа постоянно нуждается в сплочении.

При этом, конечно, нельзя сказать, что один из форматов имеет преимущество перед другим.

Правила группы.

Правила – залог формирования, функционирования и сохранения группы.

Необходимо установить их с самого начала: проговорить вслух, обсудить, ответить на возникающие у участников вопросы. Убедиться, что каждый из участников выразил свое согласие с правилами и принял их. Ведущий не должен жалеть время на эту вступительную часть, потому что она является важной частью терапии.

Желательно, чтобы правила были на виду: висели на стене. А также были розданы каждому из участников в печатном виде. Как прием, можно использовать предложение подписаться под правилами: «Я согласен и принимаю…» Подпись помогает отнестись к правилам серьезно, взять на себя ответственность. И в случае отрицания: «Я не знаю, о каких правилах идет речь, ничего не видел (а)!», ведущий потом может предъявить эту подпись.

Пример групповых правил вы можете увидеть в Приложении.

Групповые роли.

Терапевтическая группа – модель семьи, модель мира. На ней участники проявляют те роли, которые бессознательно играют в повседневной жизни, и роли эти родом из детства. Их можно назвать «сценарными ролями», потому что они задают сценарий жизни: то, как человек строит свои отношения и идет по жизненному пути. Изначально сценарная роль формируется в семье как способ адаптации к ней, но затем ребенок с ней словно срастается, начинает отождествляться, как актер, забывший, что это просто временная роль, а он сам – совсем другой. И далее эта роль словно ведет человека по жизни, заставляя раз за разом повторять одни и те же ситуации, проблемы. Это словно «ведьмин круг», из которого сложно вырваться.

Эти роли проигрываются и на группах. Это важно: работа с групповой ролью помогает растождествиться с ней, она словно теряет свою власть над хозяином. И первый шаг – осознавание этой роли. Тогда возникает шанс на альтернативные реакции и поступки, выход за пределы роли.

Кроме того, некоторые сценарные роли могут представлять опасность для своего хозяина, например, роль «козла отпущения», и тогда ведущему нужна вмешаться. Давайте рассмотрим сценарные роли как групповые – проявляющиеся на группе. Более подробно сценарные роли и работа с ними раскрыты в моей предыдущей книге: Соловьева И.А. «Кто мы на самом деле? О бессознательном образе тела» (Москва, 2019, издательство Института консультирования и системных решений).

Сценарная роль – роль, связанная с жизненным сценарием. Например, жизненный сценарий неудачника заставляет постоянно играть роль Жертвы: попадать в неприятности и сталкиваться с несправедливостью. При этом внешние обстоятельства выглядят случайностью, но на самом деле их создает наша сценарная роль.