Читать онлайн Творящая сны бесплатно
Глава 1. Явь. День рождения
Третий том. Продолжение приключений Лизаветы, козы и ворона Иннокентия.
Научиться создавать свои собственные миры во сне – это ли не лучшая доля для сновидицы? Лизавета полна надежд и наконец-то призналась в нежных чувствах достойному человеку, но не все так радужно. Таинственная секта раз за разом наносит удары, неуловимый магистр охотится теперь персонально за Лизой, пытаясь получить от нее неосуществимое, за что можно поплатиться не только жизнью, но и посмертием.
Глава первая. Явь.
Лизавету забирали из больницы, как долгожданного первенца в большой грузинской семье. В роли счастливого отца семейства выступал дед Василь, что вылез с почетом из дома на колесах и пошел к ней, широко раскинув руки, чтобы первым обнять непутевую внучку. Вазген с букетом цветов и улыбающийся во все тридцать два зуба Дато вышагивали следом. Гудел не переставая Ингвар, что привез в кузове пикапа троих довольных бородачей с кучей воздушных шариков. Василиса прикатила на своем железном коне с ветеринаром и кустом сирени. Было похоже, что, поддавшись общему безумию, они его прямо по дороге рвали. Мишка с детьми орали что-то хеппи бездное из окон машины, врубив еще и динамики на полную. Одна Роза Абрамовна, в прелестной розовой шляпке и платье в тон, взирала на творящееся безобразие с улыбкой Моны Лизы и невозмутимостью английской королевы. Рядом стояла припаркованная машина с открытыми окнами, где незнакомые Лизе лица тоже радостно улыбались, но благоразумно сидели внутри.
Вениамин вышел следом на крыльцо с рукой в мягком подвесе и недоуменно переглядывался с персоналом больнички, любопытно торчащим из дверей и окон. Такого цирка тут еще не видели.
– С Днем рождения! – орали, как на стадионе, близкие и такие смешные люди. Как бы ни повернулась ее жизнь, но здесь и сейчас это была ее семья. Шумная, бестолковая, связанная с Лизой не кровным, а душевным родством, что в народе называют дружбой.
Лавина обнимающих людей наконец-то добралась до именинницы и накрыла ее любящей волной. Доктору и медсестрам пихали цветы и какие-то сладости, чтоб тоже отпраздновали счастливое возвращение свежерожденной. Потом устроили хоровод с песнями про каравай. От улыбок и гвалта, творящегося вокруг, снова начала ныть голова, и только верное плечо Вени не давало упасть в этой буффонаде на больничной парковке.
Гости стали грузиться по машинам, оставив привязанные к перилам и скамейкам шарики и обалдевших медработников. Так больных в городской больнице у них еще не выписывали.
Поехали всей гудящей колонной в пансионат. Лиза отпросилась в номер, пока накрывали столы, – полежать и прийти в себя, а Ленка, затеявшая весь бедлам, побежала дальше рулить коллективным безумием под названием “Давайте ей уже устроим праздник!” В номере обнаружилось белье, нарядное платье и мягкие туфли без каблука, Лизиного размера. Ленкин подарок.
В шатрах на улице накрыли столы. Был огромный торт с козьими рогами по кругу и шоколадным вороном. Живых музыкантов эта сумасшедшая все-таки нашла и притащила, как и грозилась. Лиза в первый раз увидела, как танцуют вальс дед Василь и Розочка Абрамовна. Мужчины колдовали над мангалом, обещая какой-то волшебный шашлык, а дети носились кругами, лопая воздушные шарики, демонически хохоча и пугая официантов, что меняли тарелки. В компании с Ленкиными вредителями скакала еще какая-то мелочь со смешными косичками, но своя или приблудная девочка из постояльцев, спросить было не у кого.
– Привет. С Днем рождения и спасибо, что вытащила меня из лап этих сектантов.
Рядом с королевским креслом в торце стола, куда определили именинницу, присела молодая девушка, смутно знакомая по снам.
– Ольга?
– Ага. Прости, что сразу не приехала. Борюсик меня после больницы в такую глухомань засунул на реабилитацию, что там даже связь не ловила. Я думала, что ты в сон сама придешь поговорить, но похоже там не только мобильной связи не было, но и ментальная сбоила. Не проходил от меня телепатический сигнал, как не тужилась.
Улыбка у Ольги была замечательная, казалось она зарождалась где то в уголках глаз, потом смешно морщился тонкий нос и наконец на щеках появлялись маленькие ямочки и губы заканчивали преображение строгой и задумчивой дамы в озорную девченку с чертенятами в голубых глазах. Лиза рассмеялась в ответ, не удержавшись Первый ледок между ними треснул от немудрящей шутки, казалось первый раз видятся, а уже столько вместе прошли. Лиза наклонилась к уху своей новой на яву, но такой близкой во сне знакомой и почти прошептала:
– Я видела твое сосредоточение. Оно прекрасно. Это самое красивое, что я вообще во сне видела. правда, правда. Они тебе ничего бы не смогли сделать плохого, ты была под защитой, самой сильной, что есть на свете.
Поделилась она тщательно хранимой тайной, что не рассказывала ни бабушке ни друзьям. Ольга только сжала ладонь своей рукой, благодарно кивнув.
– Ты меня научишь по снам ходить?
– А ты меня феей становится, с крылышками?
Одновременно выдохнули девушки, глядя друг другу в глаза. Похоже у Лизы появилась еще одна подруга и соратница. Так бывает. Встретишь человека и кажется, знал его всю жизнь, а может и не одну.
Борюсик, Ольгин муж, подошел с Вениамином и незнакомым мужчиной в потертых джинсах и толстовке. Этого человека Лиза точно не знала. Короткая стрижка, худое лицо. Нет, никаких ассоциаций.
– Саня. С Днем Рождения и всего, всего. У тебя флешка моя затерялась где-то. тетя Роза сказала, что уже можно тебе на глаза показываться, вот мы с Алинкой и приехали. Младшую нашу привезли. Спасибо тебе хотел сказать. Алинка, как узнала, что меня на поруки Венькина тетка взяла, так и вернулась домой, а то думала на развод подавать. Кто в эти престарелые лапки попал, тот сам потом зож преподавать сможет. Теперь только балет и керамика. никаких запрещенных веществ, расширяющих сознание. Спорт, дисциплина и крепкий сон со здоровым питанием. Короче, я твой должник получается. и вообще.
– Привет Саш, приятно познакомится. Мы вживую и не виделись никогда. Вот ты какой оказывается, а во сне совсем другим мне показался и волосы длиннее были.
– Волосы, да, были длиннее – это точно. Состриг нафиг. Я тут на недельку задержусь. Мне Веник задачку подкинул про вашего общего злодея неуловимого, посидим потом в тесном кругу, покумекаем. Может какую шутку и забабахаем. Ты это. Готовься. Сейчас подарки будем дарить, а то наплодила себе должников по гроб жизни обязанных, а сама в больничку. Непорядок.
Саня взлохматил свои непослушные волосы и вдруг улыбнулся задорной мальчишеской улыбкой и сразу стало понятно, что это тот еще шутник. За таким не заржавеет забабахать такую шутку, что лучше рядом не стоять – снесет взрывной волной.
Ленка забралась на импровизированную сцену, где играли музыканты и отобрала микрофон.
– Раз. Раз. Слышно меня. Народ! Слушайте сюда! Мы начинаем наш аттракцион невиданной щедрости! Именинница на месте, торт на месте, давайте дарить подарки! Ура!!
Заиграл туш, по краям стола заискрились римские свечи. Официанты начали открывать шампанское с хлопками и пеной. Детям кто-то выдал хлопушки с конфетти и все кругом стало праздничным и усыпанным мелкими бумажными кружочками.
Перед Лизаветой поставили торт и выдали нож. Режь и одаряй, как говорится. Первой с Мишкой и детьми прискакала неугомонная Ленка. Близнецы сунули в руки Лизе бумажную корону с наклеенной фольгой и одну открытку на двоих. Взамен получили два огромных куска торта с шоколадными рогами.
– Коронуем вас Елизавета Петровна на царство. Подданные ждут и трепещут. Надевай корону, дура! Дети старались!
Ленка в своем репертуаре, небось сама этих вредителей и подбила. Теперь Лиза точно сидела как дура коронованная. Но было забавно и весело всем. Старший Лешка протянул флешку с фильмом, что сам монтировал под страшным секретом и никому не показывал. Подозвали администратора, попросили проектор, чтоб сразу и показать, а Елена Премудрая разразилась пространственной речью, что таких подруг у нее никогда не было, нет и больше не предвидится и если вселенная будет благосклонна, то еще и соседями станут и вручила вдобавок к подаренному платью красивую расписную табличку с улицей и номером дома. Расцеловались с друзьями и несмотря на протесты вечно худеющей Елены Толстопопой тоже выдали по куску торта с рогами.
– На стену прибьем, а то таксисты путаются. Давай Лешка, включай своенетленное творенье. Будем еще в Каннах красные дорожки лабутенами протирать на старости лет. Видала какого Феллини вырастили, а думали балбес балбесом.
Фильм получился отличный. тут была и Лизавета в пижаме на кухне и коза крупным планом. Акимыч махал вилами, показывая Витале, как перекладывать сено. Видео сменялось фотками с института, где трое неразлучных друзей махали в обьектив фотоаппарата, не зная горя и хлопот. Лиза даже прослезилась. Обняла Ленкиного старшенького, выдала кусок торта и приготовилась дальше получать поздравления и подношения.
Ленка опять взяла на себя роль тамады и громкоговорителя:
– Расступись народ! Прошу наших аксакалов и аксакалок вне очереди.
– Ох Ленка, доиграешься, договоришься. Будут тебе черти на том свете язык твой об сковородку натирать. Гляди у меня.
Акимыч в парадном костюме тройке, да под ручку с Розой Абрамовной действительно был похож на главу большого и древнего рода, а не на пьющего одинокого пенсионера, с кем знакомилась Лизавета считай месяц назад.
Вскочила со своего трона, чуть не уронив картонную диадему. Пошла обнимать стариков, целовать бородатого кавалера и его прекрасную даму. В подарок получила настоящий флюгер на крышу. Козел вставший на дыбы с расправленным крылом показывал направление ветра. Выполнен был искусно, явно мастером своего дела. Как только успели такую красоту заказать?
– Угодили тебе внучка? По моим эскизам Розочка заказывала. Ух, еле успели к празднику. Ленка твоя хотела ворона на крышу засадить, чтоб значить не лазили больше, но мое слово крепкое. Кли сказал коза, значить тому и быть.
– Так это козел, дед. Вымя-то нет.
– Сиськи в другом месте показывать будешь, нечего им на крыше делать. Значить будет нам память, когда басурманов заберут наконец.
А Роза протянула коробочку с брошью. На темном атласе блестела старая серебряная брошь с крупным зеленым камнем с необычайно глубоким цветом.
– Напомни, я потом тебе расскажу ее историю. Весьма занятная, тебе должно понравится деточка. Носи на здоровье, как раз к твоим глазам подойдет.
Потом подходили гости по очереди. Каждый старался выделится, угодить хозяйке вечера. Вазген с Дато подарили золотой браслет с подвесками, а Ингвар искусно вырезанную из карельской березы шкатулку. Смеялись, что не сговаривались – так получилось комплектом угодить. Зато будет где хранить богатства.
Братья-белорусы подталкивая друг друга локтями пришли с пустыми руками. С гордостью протянули телефон Матвей Иваныча с фоткой.
– Мы это. Решили, что нечего тебе на продавленной панцирной сетке спать. Деду кровать справили,а тебе значит сами своими руками сделали. Вот погляди. Нравится? Ты не думай, все аккурат, с периною перенесли, не трогали ничего. Только Елена Владимировна покрывало новое привезла, чтоб значит в тон.
Лизина спаленка преобразилась. Узкий ее закуток теперь занимала большая деревянная кровать с резным изголовьем и узкая этажерка. Даже полочке над кроватью нашлось место. Покрытое темным лаком королевское ложе действительно отлично смотрелось с пурпурным покрывалом. Если забыть, что это все в старом доме деревенском, можно было подумать, что в музее фотографировали.
– Дорогие мои, вот это подарок! Спасибо! Как мне этого не хватало, даже не представляете.
Лиза по очереди расцеловала бородатую свою команду, засмущала окончательно богатырей, но подходили новые гости и пришлось восторги оставить на потом, как домой вернется. Торт таял на глазах, а дарителей не убывало.
Сашка с Алиной и мелкой Дашкой от всей их компьютерной семьи, вручили новенький ноутбук. Чего еще от такого ожидать. С пожизненной гарантией, что мастер сам приедет и починит и установит, чего требуется. Алина – тонкая, высокая и смешливая все обнимала своего бестолкового мужа, уговаривая не забивать девушке голову техническими подробностями. Все равно ничего не поймет сейчас. Начнет работать, там и разберется.
А Василиса с Иваном долго тушевались, но подошли вдвоем. По оттопыренному краю куртки, было понятно, что подарок прятали у ветеринара за пазухой. а потом просто протянули Лизавете черного, пушистого, как помпон на зимней шапке котенка.
– Ты только не обижайся. Вот такой у нас сюрприз. Он сам нас нашел. Вчера около забора ходил, мамку звал. Ему может пару месяцев, но умница и смотри какой красавец. Похоже мейн куны в роду были, видишь морда какая и уши с кисточками. Я его осмотрел, чистенький, здоровенький. Прививки все сделаем, блох и прочей гадости нет. С пожизненным гарантийным обслуживанием дарим, от всей души.
Мелкий котофей щурил глаза на новую хозяйку и казалось, что подмигивал со значением. Лизавета вспомнила разговор с Прохором, что без кота и жизнь не та, в целом поняла откуда ноги растут у этой находки под забором. Протянула руки за новым своим питомцем и не успела охнуть, как лохматое безобразие оказалось у нее на плече. Хвост-морковка мазнул по щеке, а острые коготки вцепились в платье, и немножко в саму Лизавету.
– Ишь ты , шустрый какой! Лизавета, как назовем зверюгу? Поди Васькой ему быть не солидно.
Акимыч погладил пальцем по спинке нового жильца их веселого подворья, за что получил удар лапой, мгновенно освоившегося на плече демоненка. Под всеобщий хохот дед провозгласил, подняв в излюбленном жесте указательный палец с царапкой.
– Быть тебе Басилевсом, сиречь царственным, а пока в Васьках походишь мелочь пузатая.
Вокруг тянули руки погладить остальные гости. Все галдели наперебой
– Васька принесла, Васькой и называйте!
– Главное не перепутать потом!
– Васисуалий, кошкин сын!
– Басилевс – это вроде Базилио
– Да куда ему, не дорос еще.
– А хвост-то смотрите какой!
Кот Базилевс именем был вполне доволен, стеснятся даже и не собирался. Как уселся столбиком на плече новой хозяйки, так и взирал на творящееся кругом безобразие с поистине царским спокойствием. Лиза боялась лишний раз пошевелится, но похоже мелкий прохвост сидел крепко. Больше никого не царапал и испуганным никак не выглядел.
Веселящиеся гости расступились только перед Вениамином, что уходил куда-то, пропустив половину веселья. В здоровой руке Елизаветин юрист и по совмещению любимый мужчина нес деревянный чемоданчик. По каменному его лицу было непонятно, рад он находится в этом цирке шапито или просто плечо отдает при каждом шаге.
– Дорогая Лизавета Петровна, – начал Вениамин. Лиза. Дорогая. Прости, что задержался, нужно было встретить твой подарок. Вот, посмотри пожалуйста. Я надеюсь, тебе понравится.
Взяв в руки тяжелый ящик Лизавета аккуратно откинула крышку с изогнутой надписью “walther"
– Вальтер!
Выдохнул с восхищением дед. Вперед Лизаветы протянул руки к небольшому, пистолету с гравировкой ворона на рукояти. Как ребенка из колыбели вынул, покрутил в руках и передал имениннице. Как держать и восхищаться таким неоднозначным подарком было непонятно.
– Это настоящий? Он стреляет?
– Это травматический. Он резиновыми пулями стреляет. не бойся, я тебя научу пользоваться. Разрешение, как нашему консультанту я тебе сделал. Слишком много всего происходит вокруг, мне так будет спокойнее.
Мужская половина восхищалась знатным подарком, трогали аккуратно, цокали, качали головой. Дамы реагировали осторожнее – железка конечно красивая, но это ж надо такое придумать на день рождения дарить. Роза Абрамовна только сокрушенно головой покачала. Племянника не переделать, как был сапогом, так им и остался.
Лизе, впрочем, этот презент пришелся по душе. Стрелять она не умела, но если выбирать между визгом, ножом и пистолетом для самообороны – пусть лучше будет пистолет. Хотя от кого ей в деревне защищаться – все свои.
Потихоньку начали собирать со столов. Дед под благовидным предлогом, прихватив психиатра укатил на такси покормить козье семейство. Ленка звала всех в сауну, а к Лизе подошли Борис с Ольгой. Во всеобщей суматохе их оттеснили от раздачи подарков, да они и сами похоже не торопились лезть вперед.
– Лизавета, позвольте еще раз представится Борис, муж Ольги. Для вас просто Боря. Мы тут подумали и решили вам сделать не материальный подарок, а некое предложение, от которого вы вольны отказаться в любой момент, или перевести в твердую валюту при желании.
– Борюсик, ты опять все усложняешь. Лиза, это он настоял. Возьми пожалуйста, это наша благодарность и заодно предложение о дружбе. Я давно мечтала о небольшом центре по лечению расстройства сна, а тут похищение это дурацкое. В институт возвращаться смысла нет, дома сидеть – я с ума сойду, вот и решились. Пока только на бумаге, но Боренька обещал найти помещение и персонал. Начнем с малого. Пару кабинетов с физиотерапией, комната психологической разгрузки, прием невролога и сомнолога, то есть меня. Ты почитай в спокойной обстановке документы. Это тебя не к чему не обязывает, если не захочешь. Считай для меня это долг жизни или просто подарок на день рождения.
Пара протянула плотный конверт с таким видом, как будто там были закладные на их бессмертные души и пару коньков в придачу. Открыла конверт. Какие-то акции на медицинский центр “Здоровый сон” на Елизаветино имя, Устав, Свидетельства. Штатное расписание, программа лечения, описание процедур. Очень интересно, но ничего не понятно.
– Лизавета Петровна, вы не волнуйтесь. я с Вениамином все юридические вопросы обговорил. От вас ничего не требуется, считайте это просто выражением нашей признательности.
Небольшого росточка с начинающейся лысиной Борис тер очки вытащенным из кармана платком, вид имел смущенный и простодушный. Казалось бы, хотят люди приятное сделать, подарили часть своего свежего бизнеса – от сердца оторвали. А то, что Лизавета, как раз по этой части специалист и они об этом знают, то ничего страшного, не обращайте внимания. После инцидента с Ленкиными глобальными начинаниями по завоеванию информпространства верить на слово, даже хорошим с виду людям, было боязно. Может Лиза и была дурочкой доверчивой, но и дурочки обучаемы, если сильно захотеть.
Надо посидеть и подумать, а потом поговорить всем вместе и еще раз подумать. Нырять опять в омут головой, а потом грести неприятности лопатой – так себе перспективка.
– Спасибо. Я почитаю, правда. Очень неожиданно, не стоило так. Я от чистого сердца искала, не за деньги. Роза Абрамовна мне помогла, а я Ольге. Вы ничего мне не должны, тем более вот это все. Слишком обязывающий подарок.
– Вот и мы от чистого сердца. Честное слово. Это ни к чему тебя не обязывает, но если вдруг станет интересно, я с удовольствием тебе все расскажу. Может и получится на стыке науки и мистики что-то придумать нам всем вместе. Я бы и одна справилась, но от таких возможностей, как у тебя, глупо отказываться. Тебе нужно развиваться, мне хочется лечить, а людям нужна помощь – чем не вариант? Тетя Роза тоже обещала свою помощь и содействие – у нас может получиться интересная связка. Соглашайся.
Ольга подмигнула Лизавете, как задумавшая каверзу девчонка, а Базилевс, умостившийся было на плече в лохматый эполет с хвостом вдруг мяукнул, запустив когти в плечо хозяйки. Стоило обернуться, как желтые, разумные не по-детски глаза котенка уставились на Лизу и моргнули синхронно. Даже головой кивнул мелкий вредитель утвердительно, чего бы понимал.
– Ну если даже кот не против, то давайте тогда сядем завтра и подумаем. Вы не уезжаете еще? Я правда сейчас ничего не соображаю. Надо с этой мыслью переспать для начала.
На том и порешали. Жизнь опять совершала какой-то невероятный кульбит, Лизавету несло по течению, как бумажный кораблик и только во сне она оставалась хозяйкой своей судьбы.
Глава 2. Сон
Домой Лизавета попала ближе к ночи. Сначала сидели с Ольгой и Борисом, потом подтянулась Ленка, чуйкой своей нижней, отнюдь не 90-ти сантиметровой уловив намечающийся стартап. Как была в халате и полотенце тюрбаном на голове, там и прискакала народ в баню звать. Вцепилась в бумажки клещом, не оторвать. Глаза горят, изо рта тысяча вопросов, Лизу локтем пихает от избытка энтузиазма. Сначала про рецепты бабушкины намеки кидать начала, а потом до Ольги докопаться решила, как они рекламировать свой центр собрались. Какой бюджет? Целевая аудитория? Минимальная загрузка при из площади и персонале? Средний чек за прием?
Елену Неостановимую проще было убить прям там на месте, чем заткнуть. Ольга отдала этой полуголой богине маркетинга мужа на растерзание, а сама решила Лиза проводить до такси. Базилевс пригрелся на хозяйских руках, лишь один раз вцепился до крови, когда Лизавета в машину залезала,чуть не выронила малыша неумеха.
С Ленкой, Борюсиком и Ольгой она встретиться утром. Веня рвался проводить свою даму аморе, но всеобщими усилиями был отправлен спать. Утром приедет с честной компанией и машину свою отгонит, если надо будет. А сейчас всем на боковую. Доедать торт с обезболивающим вприкуску и видеть сны.
В доме было тихо. Только Барбос встретил у калитки, помахивая опахалом хвоста. Дед Василь отправив Розочку Абрамовну обратно в пансионат после прогулки и неспешной беседы изволил почивать, выводя сложные рулады своим торчащим над одеялом носом. Лиза поправила подушку деду и пошла в свою комнату.
Кровать действительно стояла новая, как и остальная мебель. Пусть не из ценных пород, а из обычной доски, но сделано было умело и с любовью. На такой и спать одно удовольствие.
Все Лизаветины сокровища из-под подушки Ленка аккуратно сложила на прикроватном столике и прикрыла полотенчиком. Пуховый матрас, взбитый в облачное состояние ждал свою сновидицу. Только мелкий пакостник спрыгнул с рук и сразу же улегся на подушку досыпать.
– Тебе ж туалет надо организовать, да и покормить стоит. Полежи тут, я пойду на кухню посмотрю какой-нибудь походный вариант. Молока принесу.
Царственный Василий только хвостом недовольно дернул, впечатлений для его маленькой лохматой шкуры было все-таки многовато. Здесь не до туалета, поспать бы.
На кухне чьи-то заботливые руки тоже навели порядок. Все, что могло быть вымыто и блестеть, было затерто до состояния предпродажной подготовки. У плиты обнаружился поднос с кошачьими мисками, а в предбаннике стоял заботливо насыпанный лоток. Вот и рассказывайте, что под забором нашли котенка и прям сразу привезли.
Умывшись в новой раковине и махнув рукой на новенькую душевую кабину Лиза поплелась обратно к кроватке. Одеялко, подушечка, мягкая пижамка и завтра обещали не будить спозаранку, это ли не счастье.
В сон проваливалась, как в теплое молоко. Урчание Васьки, что устроился у подбородка теплым пумпоном расслабляло, как ударная доза валерьянки. Открыв глаза во сне Лиза обнаружила, что привычное соседство с Милкой дополнилось еще одним кроватным захватчиком. Маленький бесеныш баловался с хвостом химеры. Амалфея дергала кончиком своего драконьего хвоста, легонько прихлопывая копьевидным кончиком черного, как безлунная ночь, котенка.
– Это ты как тут оказался Базилевс Прохиндеевич? Фамильяром я тебя вроде не делала, кровь не мешала, а ты тут как тут.
– Прощеньица просим, светлой ночи хозяюшка. Это значит я на первое время помощь несмышленышу оказал. Царапку то он сам на вашей длани сотворил, а мне только и осталось, что дорогу показать. Смышленый у нас зверь. Хороший сторож выйдет. Имя ему вы дали, значит и своим признали честь по чести. А тут дело за малым. Кошки они дом свой в любом мире чуют, если сердцем выбирали.
Прохор стоял в очередной толстовки с барского плеча около Лизаветиной кровати и мял в руках шерстяные носки. Понял, что Лиза ругаться не будет и настроение хозяйское нынче благостное, продолжил.
– Во всем почтением. Елена Владимира дочь, свойнеца ваша сказала о праздновании, так и нам в грязь лицом ударить не след. Вот примите, не побрезгуйте. С козьего пуха, самолично чесал, нитку тонкую прял, носочки связал. Наяву на печке лежат, вас дожидаются, а тут значит из рук в руки хотел презентовать. долгих лет вам Елизавета Петровна.
– Ой спасибо Прохор, дорогой. А я без отдарка. Хоть бы кусочек торта тебе наснила, а то так и заснула с пустыми руками.
– Так это дело житейское. Торты и мы печь обучены. Ежель праздник иль застролье какое организовать, мне только за радость будет. Мы считай кухню только для эк-спри-ментов используем, хоть пирогов напеку.
Произнес по слогам сложное слово и важно закивал протягивая Лизавете свои самовязные носки. Пришлось натягивать прямо не вставая с кровати под одобрительные взгляды химеры и домового. Похоже подарок от обоих получился. Носочки было мягкие, сели по ноге. Так и пошла до кухни, посмотреть, что там эти алхимики наэкспериментировали в ее отсутствие.
Все полочки, верх холодильника, стол и даже немножко пола были заставлены банками и бутылками с непонятным содержимом. На каждой стеклянке Ленкиным аккуратным почерком было написано – Рецепт номер и число. Стало понятно, что так усиленно моргала Елена Всемогущая. Она тут на полк с дивизией волшебных снадобий наготовила, а подопытных на горизонте не предвидится. Тут не то, что в чужого мужа вцепишься мертвой хваткой, тут в пору собственный кабинет открывать сонно-лечебный.
– Дала возможность детскую мечту исполнить, она нас этих кухонным волшебством завалит нафиг. Прохор, вы из кухни не вылезали чтоль?
– Так это еще не все. Я часть в подвал унес, что на соленья похожее поболе. А тут рецепты скоропортящиеся, на виду должны быть. Сроку таким явствам лунный месяц. Как на убыль пойдет – то значит и по-новому варить станем. Лексей Борович дюже вас хозяюшка уважает. кажную ноченьку корзинки у калитки стоят. как обидеть старика? Я значит и прибираю. Что сушить на чердак, а что попортиться могет, то на плиту, да в закрутку.
Прохора распирало от гордости. Этот кулинарный дуэт, дай им волю вообще бы весь дом консервами своими завалили.
– Так, дорогой мой Прохор. Вы конечно молодцы с Ленкой и хвалить вас буду и благодарить, но давай без фанатизма. Это у меня на плите только чайник приготовить получается с первого раза, но сильно хорошо тоже не хорошо. Скоро по дому пройти нельзя будет от ваших опытов. Давай сначала болящих найдем, кого и от чего лечить будем, подумаем, а потом уже рецепты готовить. А то скоро тут ступить некуда будет.
Вспомнила про одного болящего, что оставила у бабушки. Похоже вся ее веселая компания еще продолжает гулять и до подушки не добрались. На крыльце послышался дробный стук копыт и удар маленькими, но крепкими рожками о входную дверь. Потом еще один. Мимо проскользнул Прохор, причитая по-стариковски.
– Да погодь долбить ваше благородье. Так извиняюсь, всю дверь нам поломаете. Этож никакого сладу нету с вами.
В дом ворвались два заметно подросших козлика с крыльями. В отличие от матери они меняли свое обличие не полностью. То хвостом драконьим по бокам колотят, да когтями ступени дерут, а отвернешься копытца на месте, только и слышно барабанная дробь безобразников. Куда поскакали? Где опять чего уронят – один бог весть.
Проскакали мимо Лизаветы к матери, мимоходом лизнув руку и потершись о пижамные штаны. Дети, они и с рогами дети.
– Это ж разоренье одно. Опять горшки побьют. Ох-хо-хоюшки пойду, ка я дверку то на кухню прикрою. Убытки, одни убытки.
Прохор утопал за козлятами, сокрушенно вздыхая и заламывая руки. Бардак, что они творили наяву с сонными проказами не шел ни в какое сравнение. Вот прививки получат и пожалуй отпустит их Лиза в свободный полет. За несколько дней рогатые хорошо так подросли, силу почуяли. Хлебнут хозяева с ними веселья – полной ложкой.
Лиза боком выскользнула из дома, услышав только звон разбитой посуды и горестные воззвания к святым оладушкам от домового. Разбираться и наводить порядок среди домочадцев не хотелось. Хотелось увидеть, наконец Вениамина и нормально поговорить.
Шаг к калитке, заветные часики и она уже подходит к знакомому крыльцу. Баба Мила выглянула из окна и махнула рукой, чтоб не мялась у порога. Лиза и вошла. За столом в рубахе небеленого льна, но в армейских штанах и берцах сидел Веня. Большая миска зеленых щей со сметаной и отрезанным краем каравая стояли перед мужчиной. в руке деревянная ложка. Бабушка даже не встала, чтоб Лизу обнять.
– Ты ешь, ешь солдатик. Иш какой отощал, ну ничего. Откормим, в баньке попарим. Как новенький будешь. Чего стоишь то гулена, садись давай за стол, поди кошеварить так и не научилась? Чем мужика кормить будешь? Яишенцой прости господи. Иди, хоть поцалую тебя. Не сидиться тебе ЛИзка на одном месте. Кабы знала, что ты у меня такая непутевая, нипочем бы не стала помогать по снам шаландаться. Да молчи уже, знаю итак, без сопливых. Сороки на хвосте принесли. Мы тут чуть не поседели по второму кругу, а она с охальником пернатым валандается, за грань ей вздумалось. Вот как дала бы полотенцем да по мягкому месту.
Позыркай мне еще тут. Моя внучка, хочу ругаю, хочу по допе надаю. а сам, коли взялся женихаться, так и держал бы нареченную. От хороших мужиков поди на воронах то не улетают незнамо куда.
Лиза обняла ворчащую бабушку, получила родственный подзатыльник и была усажена к Вениамину под бок. Из печи уже доставался большой парящий чугунок. Нашлась и крутобокая глиняная миска и сметанка для путешественницы.
– Бабуль, да я не нарочно. Так получилось, он падать стал, а я о таз с грибами оступилась, вот и вышибло. Хорошо, что Кеша рядом был – подхватил.
Говорить с полным ртом было неудобно, но оторваться от давно забытого вкуса щавелевых щей, кисленьких да со сметанкой. Ммм – вкуснотища.
– Вот и я говорю. как у тебя дух-то не вышибло не понятно. Это хорошо, что сама одумалась, а то б лежала полумертвая пока пернатый налетается. Ему-то все едино. Время это только для нас, для людской породы значенье имеет. Ух, бестолковка. Ешь, ешь, наворачивай. Это по моему рецепту, значить от хворей, что с головушкой приключается. Поди так и забросила учебу?
– Почти все рецепты по памяти переписала. Пару страниц осталось. Правда с кухонными делами как было туго, так и осталось. Помощница у меня теперь, очень ей нравится. Ты не против?
– Вот значить как. Ну коли учениками обзавелась, так это и хорошо. Домового припряги, нечего ему без дела сидеть. Они без дела сохнут, да характер портится. А, что сама руками работать не хошь, так это ужо воспитанье такое у тебе. Не приучена с детства, вот и норовишь чужими руками блины жарить. Ну девка взрослая сама разберешьси. Доедайте и идите ужо. Поди есть о чем поговорить, помиловаться. Все мне твой болезный рассказал. Так и знай – не против я. Давно пора уже. Засиделась в девках, так и будешь до пенсии козам хвосты крутить, а жить когда? Погуляете, а потом значит солдатика то мне верни, еще плечо править. Да еще чего сказать хотела. Елочку бы посадила чтоль во дворе, Поди чужим людям не побрезговала, а бабушке родной и шишкой обнесла.
– А ты откуда про шишки?
– Сорока на хвосте принесла. Обещался в гости заглянуть, коли тропинка нахоженная будет. Ты сегодня и уважь старушку, не забудь. А я вам в дорогу соберу кой чего, значит на перекус. Ватрушки то мои помнишь?
Вениамин, наконец, прожевал хлеб и смущенно кивнул. Был он тихий и какой-то молчаливый. Впрочем, кто на лечение в этот сельский санаторий попадал, тот быстро права голоса и свободы распоряжаться собственным здоровьем лишался. У бабы Милы не забалуешь.
Глава 3. Сон
За порогом бабкиной хаты Лиза отдала корзинку с припасами и пошла к забору.
– Вень, там в сенях ведро с водой было, принеси пожалуйста.
Сунула в карман руку, нащупав свою неразменную шишку. Если будет в лесу тропинка до бабушкиного дома, то значит и Перводрево корешки свои любопытные сюда дотянет. Станет крепче еще на один маленький мирок.
Пальцами, не жалея маникюр, которого уже давно не было, взрыхлила черную землю, раскрошила шишку, стараясь не повредить семечки и при помощи Вени полила грядку.
Бабушка только кивала довольно, стоя на крыльце. Махнула Лизе прощаясь, а потом пальцем пригрозила, но похоже это для пациента был знак такой.
– Я тебя еще кое с кем хочу познакомить. Времени до утра не так много осталось, надо обязательно его повидать, тоже наверно издергался весь. видишь какой у меня тут дурдом на выезде. Бегаю почтальоном туда сюда, кому ты думаешь ватрушек столько напихали? Конечно не нам. Дружок у бабули остался, волнуется, тропинки вот протаптывает. Надо обязательно надо до Лексей Боровича дойти пока утро не наступило.
– На минутку остановись.
Вениамин придержал за локоть ускоряющую шаг Лизавету и на самой границе сна, в клубящемся тумане серой дымке развернул, обнял и поцеловал такую занятую, бегущую куда-то, неостановимую свою женщину.
Так и застыли одной ногой в зримом, а другой в неизведанном. И расцветали звезды и Вселенная опять завела музыку на одной своей вибрирующей ноте, а два человека никак не могли оторваться друг от друга.
Раскрасневшаяся Лизавета первая отстранилась от твердых, требовательных губ, понимая, что еще пару вздохов и они уже никуда не уйдут, зависнут в небытие, выпадут из пространства одной лишь силой мысли. Может так и создают новые галактики? Сливаясь в танце двумя половинками одного целого?
– Я почти с ума сошел, когда тебя поднимали с земли. Они меня на машину и в больницу, а ты там такая бледная лежала и кровь на виске. Врачи приехали и стоят, как над покойницей. Не уходи больше одна Лиза, не покидай меня.
Выдохнул куда-то в макушку ее бесстрашный воин, не разжимая рук. Он слегка покачивал Лизавету в своих объятьях и казалось, что нет в мире надежней причала для ее одинокой лодочки. Что будут еще стремнины и бурные воды, годы и невзгоды, но вот он спокойный берег, где ее всегда ждут.
– Я тут, рядом. Теперь только с тобой, вместе.
– Пока смерть не разлучит нас?
– Смерти нет, только бесконечные миры, время и пространство, но мы и с этим как-нибудь разберемся. Пошли солнце мое, ватрушками делится, пока не остыли.
Осторожно проведя рукой по лысой своей голове он совершенно по-мальчишески ухмыльнулся и обнял за плечи, прошептав на ухо.
– Хоть солнцем, хоть зайкой зови, только не Венечкой. Ну не солидно как-то.
– А зайка значит солидно?
Поддержала шутку Лиза, шагая через калитку на поваленный ствол старой ели. Лес звенел птичьими трелями, шуршал листвой, играл тенями с солнечными бликами на тропинке, так громко, что путешественники невольно замерли в восхищении вдыхая запахи трав, земли, хвои и мелких, душистых цветов на поляне куда перешагнули как в храм украшенный к празднику пробуждающейся жизни.
– Куда как солиднее, чем Веник, сзади академик.
Продолжил на автомате начатый шутливый спор. Перехватил корзинку поудобней и начал сдвигать Лизу за спину, услышав приближающийся из чащи шум.
– Здесь не причинят вреда ни мне, ни моим гостям. Пошли знакомится будем. И не смей мне больше Выкать. Как слышу, так просто стукнуть хочется от души.
– Тебе можно. Клянусь и обещаю. Только в официальных случаях, когда представляю юридические интересы своей драгоценной клиентки и консультанта по особо щекотливым вопросам.
Локтем в бок он все же получил от души. За что агрессорша была сгробастана и звонко чмокнута в макушку. Такого Вениамина Лиза еще не знала. Как будто снял доспехи и выпустил из бронированного насквозь тела, живого и хулиганистого мальчишку. Даже глаза смотрели по другому, не через прицел, а открыто, доверяя происходящему и идущей рядом подруге.
Навстречу потирая руки вышел Лексей Борович. Раскинул объятья и Лиза потащила своего спутника туда, в добрые и ласковые прикосновения леса. Казалось не маленький старичок со смешной бородкой и завитком на лысине обнимает их, а все деревья хлопают листьями по плечам и теплый ветер шевелит волосы и моховая подушка под голыми ступнями нежно обхватывает уставшие ноги и солнце бросает зеленые, прохладные тени на глаза.
– Видите как я вам рад! Так рад, что и сказать нечего. Знаю Лизаветушка, все знаю. Ты у нас умничка. Из кокона своего вылупиться смогла, и домой обратно дорогой сердца вернулась. Светлая новость то, радостная. Как словами не объясняй, а пока сама своими глазами правду не увидишь – никакого проку. И про елочки уже прознал. Прирастает мирок наш, есть куда дубку расти, развиваться. Скоро и сам начнет на ветвях своих новые пузыри надувать. Не кончилась сказка, на другой лад заново пошла. Смотри и лесок мой уже совсем как прежний стал. Лето только подолом машет, весну провожает, а я в полную силу уже развернулся. Поля заброшенные молодняком засадил. Ручейки с болотца запустил, будет нам и малинка и земляники сколько душе угодно. Ты уж представь друга сердечного, уважь старика.
– Вениамин, жених мой, как это правильно? Нареченный.
– Лексей Борович. Считай Лизавете еще один дедушка, тем родством, что из души в душу. Породнимся значит. Городской смотрю, да вроде смышленый. Рука крепкая, взгляд честный. Хороший парень, одобряю. Живите в мире.
Веня только руку протянул для рукопожатия, а его как сканером просветили. Горячо и щекотно от макушки до пяток. Рука у старика была твердая, как дубовая коряга. Такую сжать, сам вспотеешь.
– Ну будя, будя. Познакомились, значит можно и угоститься, чем лес послал. Не откажи свет душа моя, задержись у старика. А то все бежишь, торопишься, не догонишь.
– Так и мы не с пустыми руками. Привет тебе принесли от бабули. Целую корзину подарков передала. Сама пекла, старалась.
Так и сидели на пеньке, как в сказке про глупого медведя. Ватрушки молоком запивали и земляникой ранней заедали. Веня у Боровича про эндемики выспрашивал и сам рассказывал, как можно из леса наяву попробовать сделать природоохранную территорию, а Лиза просто наслаждалась весенним солнцем и птичьими перезвонами в самом замечательном своем сне.
Глава 4. Явь
Утро начиналось со скрипа половиц под дедовой ногой, звяканья ведра с водой для Милки. Сонная Лизавета нежилась в кровати, слушая как журчит дед водой из крана, хекает умываясь прямо на кухне. Хлопнула дверь на улицу, пуская утро на порог, радостно гавкнул Барбос, приветствуя хозяина. Пора было вставать. Тело после чудесного сна казалось невесомым, наполненным каким-то алхимическим раствором шампанского и сладкой истомы, предвкушением встречи, от которой щеки наливались жаром.
Быстренько, пока дед не вернулся, прошмыгнула в ванную комнату. Жить как цивилизованный человек, принимать душ горячей водой, отречься от деревянного престола на самом краю огорода – это ли не счастье. Простые радости тела, без которых можно существовать, но сложно чувствовать себя комфортно.
Кофемашина сегодня была проигнорирована. Лизе хотелось сладкого какао на молоке. Дед большой любитель оказался дедсадовского напитка. А когда распробовал там зефирки топить, то скупил в местном магазине все пачки, обеспечив их семейство на год вперед воздушным лакомством.
Акимыч открыл дверь спиной, на цыпочках разворачиваясь в сторону кухни с кострюлькой парного молока, в тот момент, как Лизавета сняла с огня ковшик и звякнула им о подставку.
– Ох, етическая сила. Я уж думал ты спишь после вчерашнего то. Будить вот не хотел.
– Доброе утро.
От деда уютно пахло молоком, козой и табаком, а обнявшая своего бородатого помощника Лиза ткнулась носом в щеку и прошептала:
– Как же я рада, что все закончилось хорошо.
– Ну добро, добро. Отпусти уже, молоко пролью. Чего удумала, закончилось. Это Лизонька все только начинается. Рано нам заканчивать, поживем еще, небо покоптим.
Я как сегодня утречком по привычке видать, до ветра на улицу собрался, а потом развернулся и домой пошел в тепло стало быть, и вот чего я тебе скажу Лизавета. Жить хорошо!
– А хорошо жить еще лучше.
Лиза смеясь закончила фразу и подхватив у дедушки молоко выдала чашку, куда с большим удовольствием налила до краев какаву. Это Акимыч так называл, напрочь игнорируя модные названия типа горячего шоколада и прочей словесной шелухи.
– Гляди ж, научилась варить. Впрок тебе Ленкина наука пошла. Пойду руки помою, а ты зефирки мои любимые достань. Печеня там еще были лошадиные. Перекусим и пойдем дальше делами заниматься.
Друзья приехали когда Лизавета уже выгуливала свое рогатое семейство на улице, пока Василь свежую солому перестилал. Милка наотрез отказывалась ходить на привязи, вот и приходилось с довольным ответственным делом Барбосом бродить вдоль заборов по улочке туда сюда, пока козьи морды соседские кусты обьедали.
Вениамина привез Сашка. Следом вылезла Елена Слегка Помятая с Ольгой в обнимку. Похоже спелись птички, теперь не отвертеться от нового проекта, вон глаза горят у обеих. Сейчас по второму кругу убеждать пойдут.
Лиза ткнулась носом в широкую грудь своего защитника. Только и успела вдохнуть родной аромат хвои, смолы и капельку мускуса, как была обнята здоровой рукой и не стесняясь остальных, под присвист Сани и хихиканье девчонок, поцелована долго и всерьез. Если б не гости, еще непонятно чем бы это приветствие у калитки обернулось.
– А теперь отошел от охраняемого объекта и открыл доступ к телу. Захапал себе, непонятно с какой стороны подойти.
Бесцеремонность похмельной Ленки была заразна и Лизу в две руки выдернули, как морковку из грядки из под крыла улыбающегося Вениамина. Смотреть на его ожившее лицо, что теперь не скрывалось под маской невозмутимости, а весело и радостно ухмылялось, было сплошным удовольствием. Подруги облепили вчерашнюю именинницу с двух сторон, весело продолжая начатую еще в машине беседу.
– Нет, ну ты рассуди нас. Нужен вам креативный директор или нет. Кто рекламу крутить будет, интервью давать и на публику лицом работать. Нет Оль, вы с Лизаветой не подходите никак, тут талант нужен и физические данные. Лиз, я ж не за деньги прошусь в команду. Я за идею готова работать.
– Пошли в дом идейная ты моя. Если на то пошло Оль, то Ленку нам все равно в штат придется брать. Хоть директором по рекламе, хоть штатной ведьмой на окладе. Здесь целое направление лечебного питания банками ночью гремит, скоро ставить будет некуда. Сейчас Милку заведу и все расскажу. Удивительно, как эта комсомолка еще не проболталась всему полит собранию.
– Я была нема, как рыба! Ни слова, ни намека, ни крошечки информации не рассказала.
Тут уже Ольга прыснула, забыв о своей сдержанности и стеснительности. Назвать эту богиню орального взаимодействия с окружающим миром немой рыбой было как минимум вершиной самопиара. Весь вечер Ленка окучивала Бориса, выспрашивая, выпытывая, предполагая и предлагая. Потом перекинулась на уставшую с дороги Ольгу и только муж с детьми смогли увести разошедшуюся красотку от жертв ее многословия. А тут рыба немая. Конечно верим. Хотя по глазам Лизаветы было видно, что между двумя подругами еще есть множество тайн, куда Ольгу еще не пускали.
Саня только рукой махнул приветствуя. Пока он перепарковывал свою машину, Милка королевой зашла во двор вслед за хозяйкой, а вот мелких безобразников девушки ловили по всей улице. Очень интересная игра, бегают, повизгивают, в ладошки хлопают, не то, что строгие воспитатели будущих хранителей. С теми не забалуешь.
Вениамин опять приобнял подошедшую со здоровой стороны к нему Лизу. Прижал к себе, покаянно признался, что хотел один пораньше уехать к ней, вдвоем побыть, но веселая компания сторожила влюбленного прямо в коридоре пансионата у двери номера. Если только в окно прыгать.
– Давай пока без прыжков обойдемся. Напрыгались уже. Это бы долечить.
Лиза с сочувствием косилась на подвешенную на повязке руку, стараясь попадать в шаг и не дергать итак растревоженное объятиями плечо.
Пока все здоровались с дедом Василием и ставили чайник на плиту, проскользнула в спальню в поисках Сашкиной флешки. Обещала вернуть, да забыла куда сунула. Наконец шумная компания расположилась за столом на кухне перед Сашкиным ноутом, что он привез с собой и как ребенка нес у груди.
Флешку не глядя спрятал в карман, кивнув Лизавете, чтоб не привлекала больше к ней внимание.
– Итак, люди, как я понимаю, тут все входят в ближний доверенный круг. Ходить вокруг да около долго не будем. Про ваши дамские затеи потом поговорите. Сейчас о серьезном. Товарищ майор ввел в курс дела и я набросал тут карту похищений и заодно одна идейка родилась, как твоего, Ольга, научного руководителя на вшивость проверить. Он, говоришь, не знает, что ты в себя пришла?
– Да Боря с Веней такую конспирацию развели, что я считай еще в Сербского лежу в палате без сознания. Даже родителей подальше на лечение отправили моих, чтоб лишнего никому не сболтнули. Полная информационная изоляция.
– Ага, надо Ваське сказать, чтоб видосы порезала. А то она вчера снимала всех кого не попадя. Секундочку.
Ленка подхватывающая любую аферу на лету, быстро набрала помощнице и вышла в комнату, чтоб не мешать.
– Значит с этим вопросом разобрались. Переходим к шутке юмора. Оль, дай свой телефончик. Лиза, найдется белая простыня на фон? Будем селфи делать на больничном фоне.
– Тогда лучше на кровать ее уложить. У меня подушка как раз белая, без узоров. А тебе зачем?
– Фокусы показывать буду. Идите фоткайтесь, а я сеть пока поищу в этом медвежьем углу. Говорил я тебе майор, надо было сразу все оборудование брать. Все равно интернет сюда тянуть будем. Сейчас точку доступа себе организую и дальше шаманства продолжим. Я сегодня ночью такую фишку сваял, пальчики оближешь. Изящная должна пакость получится. Все не мешайте. Фотку мне принеси, где ты красивая, но не в себе еще.
Глава 5. Явь. Шалость удалась.
Вернувшись на кухню, девушки застали уютную картину чаепития. Веня поставил чайник и нашел самую большую кружку. На столе образовались печеньки и шоколадные конфеты. Саня, как хомяк, засунул конфету за щеку и прихлебывал заварку, не дожидаясь, пока засвистит чайник.
Фотка получилась отличная. Ольга близоруко щурилась на белоснежной подушке, неловко прикрывая голые плечи одеялом. Полная беззащитность и немного эротики.
– А вот теперь мы возьмем твою почту и отправим на известный тебе адресок. Нет-нет, не торопись. Сейчас еще одну печеньку – и я буду готов. Пароль помнишь? Вот сюда забивай и фотку скинь мне. Надо нам ее, родненькую, подготовить. Говоришь, хороший человек твой научный руководитель? Имя у этого прекрасного человека есть? Володенков Владимир Николаевич? Командир, это ты про него мне говорил? Ага-ага. Минуточку ждем – и вуаля.
На экране в прикрепленном файле почты болталась фотка Ольги. В теме письма довольно хмыкающий Санька написал “Помоги мне”, потом помотал головой, исправил на “Помогите отсюда выбраться” и нажал Отправить.
– Ну, теперь осталось только ждать. Если плохой дяденька достаточно любопытен, то почту он свою не отключал. Выходов-то на него нет, да и следов особо не оставлял. Если бы не Лизаветины связи в тонких мирах, то хрен бы вы вообще Ольгу отыскали.
Откроет наш синьор Бармалей письмецо, а там фоточка. Достаточно ее открыть, чтобы моя маленькая програмулька начала работать. Вот тут он и попадется. Ты, майор, мне почту скинь, куда всю его переписку тебе потом слить. Будет он писать, написывать, а мы на сервак удаленный все это будем получать: и туда, и обратно. Зеркало – дело простое и надежное. А самое приятное, что эту фигульку ни один штатный антивирус не выловит. Ну все, ребятки, курим бамбук.
– О, чаек поспел! Давай, хозяйка, чего там в холодильнике осталось. Будем разговоры разговаривать и новый ноут имениннице настраивать. До старого меня только допустите, мне полчасика надо посидеть в тишине и спокойствии.
Никто, кроме Вени, ничего не понял. Дед сидел на табуретке тише мыши, только бороду свою топорщил от любопытства, пытаясь заглянуть в экран из-за плеча компьютерного вредителя.
Стол оккупировали Ленка с Ольгой, разложив бумаги по медицинскому центру веером, как в гадательном салоне.
– Вот смотри, как удачно все складывается. Пока Ольга у нас инкогнито пребывает, да и тебя Вениамин светить не даст, я вам сильно пригожусь. Возьму оставшуюся пару недель отпуска, и с Борисом посмотрим помещения. Рекламу пока пускать не будем. Ограничимся сарафанным радио. Есть у меня на примете товарищи с нервным срывом. Рекламщики вообще народ болтливый. Если одного подлечим, считай, клиентурой на год обеспечены. Я тут такой рецептик вычитала. Ой. Лиз, ну можно уже рассказать? Я взорвусь скоро. Столько всего наделали, а использовать не на ком.
– Да говори уже, хвастайся. Выпускница кулинарного техникума имени бабы Милы. С таким научным руководителем, как Прохор, я за зелья твои спокойна. Это не мои попытки сварить чего-нибудь, вот тогда ховайся под лавки. Дед и то пельменями предпочитает перебиваться, пока я на кухне хозяйничаю.
– Вот, товарищ юрист, мотай на ус. Будете на совместном проживании, придется тебе кашеварить. Не все коту масленица.
Ленка не могла не ущипнуть, но, весело подмигнув, разрядила обстановку.
– Тьфу ты, язык твой без костей. Мелешь и мелешь, язва прободная, а не баба. Пойдем, Веньямин, подымим на крыльцо. Я от этих шуточек ейних не знаю – то ли за самогон хвататься, то ли за пулемет. Мало тебя, Ленка, муж бьет, поди языком не размахивала б почем зря.
– Ну все, завелся, как старый трактор. Пошутить нельзя. Давай на мировую, Василь Акимыч. И в мыслях не было Вениамина с Лизой обидеть. Шутка это была, безобидная.
– Я тебе еще прошлую шутку не забыл, а ты опять Лизавету не пойми куда тянешь. Хорошо живем, на жись хватает, не – не сидится ей, баламутке. А впрочем, решайте сами, коли старших слушать не хотите. Потом локти кусать будете, да поздно.
Дед махнул на бумаги рукой и, шаркая, вышел с кухни. Лиза только глазами успела проводить правдоруба своего. Вениамин успокаивающе покачал головой, чтоб сидели и не вскакивали, и вышел успокаивать Акимыча.
– Ну и зачем? Вы вообще вместе находиться не можете, не поцапавшись.
– Ладно, каюсь. Потом извинюсь, ну правда, пошутила неудачно. Давай дальше смотри, чего мы с ребятами набросали.
Оставив бумаги на завтра, Лиза пообещала все внимательно прочитать еще раз и подумать, как и куда болящих можно будет поместить из их собственных снов. По всему выходило, что нужно будет какой-то санаторий организовывать с индивидуальными снами. Может, Лексей Борович советом поможет. Прыгать в эту авантюру без подготовки Лизавета была не готова, как и домой к Милке тащить незнакомых людей.
Пискнул Санин ноут. Похоже, рыбка клюнула, проглотила наживку, крючок и поплавок в придачу. Пора было подсекать.
Сдвинув на край стола документы Саня растопырил локти, склонившись над экраном. Щурился он недолго. Полоса загрузки на выпавшем окошке стремительно двигалась, наполняясь мегабайтами информации с чужого компа, а с ней и ползло вверх настроение их компьютерного гения.
Показав примолкшим девченкам большой палец он стал мурлыкать какую-то песенку, а потом забывшись напевать ее в голос. Мотив был странно знаком, но слова оказались совершенно другие.
… Вспомните, что где-то
Бродит вовсе голый,
С вами, в общем, не знакомый,
Снежный человек.
– А вот и познакомимся!
Открыв следующее приложение он быстро строчил в командной строке, продолжая петь припев уже не стесняясь невольных слушательниц.
И улыбка, без сомненья,
Вдруг коснется ваших глаз,
И хорошее настроение
Не покинет больше вас.
– А мы вот так его еще. И вот так! Очень интересный дядечка, сколько всего в одном месте хранит. Ну держись профессура, тебя ждет десантура.
И с места в карьер продолжил вокальное исполнение старого шлягера на новый лад, постукивая пальцами для аккомпанемента
Если вас за ногу
Кобра укусила,
Если жить осталось
Только полчаса.
Помолитесь богу,
Соберитесь с силой
И как в детстве начинайте
Верить в чудеса.
– Ча, ча, ча.
Отбил барабанную дробь и снова затянул приятным баритоном, ничего не объясняя и тем более не обращая внимание на вылупившихся дамочек, что боялись даже пикнуть во время неурочного концерта.
Пошел второй припев, когда заскрипела дверь и продолжая что-то говорить друг другу вошли мужчины после перекура.
Саня наконец-то обратил внимание на публику подмигнул Вениамину и изображая игру на воображаемой гитаре пропел последний куплет с особым актерским пафосом
Если вам замены
Нету из России,
Если не пускают
Встретиться с женой,
Вспомните, ребята,
Робинзона Крузо,
Как двенадцать лет прожил
Он лишь с одной козой…
Куплет допеть ему не дали. С любимой присказкой про лешего Василь Акимыч успокоившейся было попытался дать подзатыльник новоявленному Кабзону, но промахнулся. Увернувшись от карающей длани хулиган подхватил ноут и выпрыгнув из-за стола сунул под нос насторожившемуся Вене.
– Нет, ты глянь какая картина маслом. Этот хрен забугорный еще и пароли все на видном месте хранит. Командир, давай уже ломанем его нормально. Чего цацкаться? Никто не узнает, мамой клянусь. Пойдем на воздух, чего-то курить охота, да и репертуарчик мой на аплодисменты нарвался от благодарной публики.
Шут гороховый поклонился, шаркнул ножкой, вызвав дружное хихиканье у женской половины компании и выскочил как черт из табакерки с кухни. Пожавший плечами Веня опять махнул Лизе здоровой рукой, что он со всем разберется и вышел впустив хвостатый подарок. Базилио с торчащим морковкой хвостом громко заявил, что он проснулся и срочно хочет есть и может даже писить. Хулиганские куплеты были тут же забыты, а вот мелодия привязалась ко всем и то тут, то там на кухне раздавались мелодичные напевы девчонок, пока те кормили и гладили котенка. Один дед Василь, сидел насупившись на весь белый свет с неприязнью глядя на злополучные бумаги и ворчал про то, что раньше припаяли бы статью за такие песенки, а каким приличным человеком казался.
Пока прекрасное трио отпаивало Акимыча чаем и гладило кота, мужчины наконец-то договорились о чем-то важном. Сашка засобирался обратно к жене в пансионат, усиленно моргал Ленке и Ольге и косил взглядом на потупившуюся Лизавету. Наконец до гостей дошел смысл пантомимы и Елена Велеречивая сладчайшим из своих голосов предложила достопочтимому Василь Акимычу прокатится с ними до Розочки Абрамовны. Очень та хотела по парку погулять, а не с кем. Поигрывая бровями смотрела на Ольгу, пока и она не включилась в игру по оставлению влюбленных в одиночестве. Так под руки и вывели принарядившегося деда. Обещали вернуть через пару, тройку часов вместе с козоводами.
Когда машина полная гостей моргнула фарами и тронулась по деревенской дороге, Вениамин признался, что это он Сашку попросил.
– Лиз, пока никого нет, у нас с тобой один вопрос остался не решенный. Это правда важно и лучше без свидетелей.
Лизавета только взгляд испуганный успела поднять на стоявшего близко, близко Веню. Тот чмокнул ее в кончик носа, развернул и повел в спальню недоумевающую и растерянную. На сцену соблазнения это никак не походило. Там патче, что со сломанным плечом только в боливудских блокбастерах герои умудряются и сексом заниматься и танцевать одновременно. Дело было явно не чисто.
– Я тебе пакет оставлял на время, ребята сегодня должны заехать забрать. Итак парня на нарушение подбил, хватятся улик – тут служебным несоответствием не отделаешься. Не получилось по волшебному, будем по простому продолжать искать. Эти горемыки пропавшие точно не виноваты, что мы с тобой по больницам отлеживаемся. Сашка обещал помочь чем может.
Сквозь розовый туман гормонов слова проходили тяжело. Лизавета Петровна в мыслях уже припадала к крепкой мужской груди и сильные руки его обнимали ее дрожащее тело, а тут какие-то улики и пропавшие люди. Хотелось встряхнуть головой как мокрая собака, сбрасывая неприличные картинки 18+, что роились в воображении.
Сделав шаг назад и разорвав дистанцию с предметом своих девичьих фантазий, Лиза открыла створку окна, глубоко вздохнула и предложила провокатору присесть, пока вспомнит, куда спрятала вещдоки.
Глава 6. Сон. Созвездие гончих коз
Пакет лежал среди ее полотенец и наволочек забытый и не распакованный. Обещала посмотреть, попробовать, люди на служебное преступление шли, а она даже не притронулась – ясновидица фигова.
– Так, у нас с тобой пару часов есть в запасе? Посидишь со мной немножко, чтоб разбудить, когда приедут?
Проснувшаяся совесть жгла изнутри изжогой, так, что комок в горле не проглотить. Эти мужики целую операцию придумали, связи подняли, чтоб людям попробовать помочь, а она просто забыла. Возражающий было Вениамин был аккуратно пересажен на край кровати и сновидица с красным как помидор лицом стала снимать с себя тапки и носки. Совсем не о том мечталось, но тут сама себя потом поедом сгрызешь, если не попробуешь что-нибудь узнать.
– Может все таки не стоит? Ты только сама с больницы вышла. Лиза я с тобой пойду. Одну не отпущу. Или так или никак. Что надо делать?
Рядом с улегшейся сновидицей не отпуская руки лег и сам Веня. Нераспакованный пакет теперь оказался между ними.
– Просто ляг и попробуй заснуть или просто рядом полежи. Не мешай только. Я быстро.
Настроившейся на долгое засыпание Лизавете оказалось нужно было только закрыть глаза и мысленно позвать Амалфею. Дремавшая чутким послеобеденным сном химера, притянула хозяйку в сновидение, прихватив на королевское ложе и самца человеческого. Что хозяйка выбрала, то и нам в родню сгодится говорил весь козий вид, когда рогатое чудовище обнюхивало открывшего глаза безопасника.
– Здрастье.
Очутиться в кровати в любимой женщиной во сне, куда провалился через мгновенье, как лег, это одно, а вот нос к носу столкнуться с рогатым, бородатым чудом, что еще и в лицо лезет – это совсем другое. Единственно, что спасло мужчину от падения это Лизина рука. Она по-прежнему крепко сжимала ладонь спящего.
– Милка, это свой. Отстань от него, дело есть.
Лиза потянула с кровати Вениамина, прихватив под мышку пакет с вещами. Действуя скорее по наитию, чем имея четкий план – крикнула домовому.
– Прохор! Помощь твоя нужна.
Опешившему Вене предстал в проеме маленький бородатый старичок толстовке со спайдерменом, джинсах и разноцветных кроссовках. Поклонился с почтением.
– Доброго здоровьица. Совет да любовь. Дом без хозяина, что сарай без крыши. Мое почтение, добро пожаловать.
Лиза скосила взгляд на кивающего китайским болванчиком Веню и прервала ритуал знакомства самым бесцеремонным образом.
– Нам уйти надо. Дома никого нет. Если гости приедут, урони чего-нибудь или разбей. Надо нас там наяву разбудить. Справишься?
Глядя на округлившиеся глаза домовенка, подумала было, что идея не сработает, но тот только начал кивать, то-ли передразнивая Вениамина, то-ли сам по себе.
– Это значит мы со всем старанием. Дом на замок, чужой не войдет, коли распоряженьице есть такое. Коли добудиться надо, это тоже сподмогнем, как скажете. Только поаккуратнее там Лизавета Петровна, волненье за вас шибкое имеем. Вы уж поберегите себя.
– Не волнуйся, мы туда и обратно, главное разбудить не забудь.
– Да как можно, коли хозяйка слово сказала, так будет исполнено в полном соответствии. Не беспокойтеся, здесь все по порядку, значится будет.
– Мы туда и обратно. Мы быстро.
Повторила скорее для себя Лиза и пока не потеряла боевой настрой, шагнула с крыльца. Во дворе вместе к рогатыми бандитами обнаружились и из будущие владельцы. Похоже сегодня все решили себе сиесту устроить после обеда. Лиза прошла мимо, кивнув Милке, чтоб следовала за ней, но не тут то было. Два мелких охламона, вырвавшись из рук воспитателей рванули за матерью, за ними поднялись и трое взрослых.
– Если дозволите, тресветлая госпожа, мы с вами. Детей пора приучать к большой охоте. Не век же им во дворе куковать.
Милка подтвердила коротким меканьем, что банду пора выгуливать на воле. Ткнула калитку рогами и вопросительно посмотрела на Лизу.
– Ну если собрались сами не знаете куда, лишь бы на месте не сидеть, то запрещать не буду.
Вспыхнувшая в голове идея использовать химер в качестве поисковых собак обретала форму и содержание. Там же не сходя с места, раскрыла злополучный пакет и подсунула под нос любопытной Амалфеи с отпрысками.
– Надо искать! Ищи Милка, нюхай.
Коза недовольно фыркнула, выражая возмущение таким варварским использованием Хранителей, но Лиза была непреклонна. Или пан или пропал. Рисковать еще раз и просится под крыло ворона, что опять занесет неведомо куда, останется только на крайний случай. Тут стоило попробовать своими силами разобраться.
Представив, что летит над землей, поднимаясь все выше и выше, послала Милке мысленно этот образ с просьбой, с желанием отыскать пропавших сновидцев. Горячий комок в горле, что звался муками совести она тоже отправила и вину за свое разгильдяйство и головотяпство вдобавок. От такого коктейля химера только чихнула, укоризненно посмотрела на хозяйку, но нос в пакет сунула повторно. Козлята вслед за матерью полезли в этот полиэтиленовый мешок, чуть ли не с ногами. Кто-то из мелких еще и успел прихватить зубами мягкую игрушку, пока вытаскивали.
Теперь можно было начинать. Привычным уже гуськом, положив руки на плечи друг другу поисковый отряд вышел из калитки.
После бесед с Ольгой и Розой Абрамовной механизм управления сновидением был, как на ладони – бери и твори. Дурацкий термин “осознанность”, что краеугольным камнем торчал из всех объяснений, ей вообще был не нужен. С самой первой встречи с бабушкой эту осознанность ей полотенцем вбили. Оставалось только верить в себя и плевать на препятствия, как в бессмертном кино Лизиного детства.
– Вспомни, ты же летала во сне. Это всегда казалось так просто, какое-то незначительное усилие и вот ты уже паришь над землей, в самом своем естественном состоянии. Это совсем не сложно.
Уговаривала себя, настраивая на нужный лад во главе паровозика, что выходил в серое туманное небытие из калитки ее собственного сновидения.
Милка взмахом крыльев закрутила небольшие вихри из петель тумана и под ногами путников раскинулся далекий город в туманной дымке. Лиза только екнула, забыв все свои настройки. Нелепо взмахнув руками, провалилась в небо под собой, зажмурившись от ужаса.
Ощущения падения, но не камнем вниз, а скольжением. Рука Вениамина, что ни на секунду не отпускает Лизавету, удерживает, направляет. Раскинув руки и ноги он парит, удерживая сновидицу рядом с собой.
– Расслабься. Ты с парашюта чтоли не разу не прыгала. Ляг на воздух, как будто плывешь. Я тебя держу, давай вторую руку!
Рядом парили Хранители Севера и Юга, радуясь неожиданному приключению. Ингвар, растянув полы куртки, как белка-летяга выписывал в воздухе фигуры высшего пилотажа. Воздух удерживал неумелую летунью встречным потоком, приподнимая, подталкивая, не давая уйти в пике.
В связке с улыбающимся Вениамином, что держал уже обе разведенные по сторонам руки, страх отодвинулся, отпустил свои когти, что дергали тугой комок под ребрами и открылась даль бескрайнего небасвода. Земля не приближалась стремительно, а лоскутным одеялом плыла под ними. Серые, натянутые струны дорог и зеленые островки леса, жилые районы, пустыри промзон, складывались в мозаику, карту со спутника. Москва раскинулась, как огромный спрут на тверди, вытянула свои щупальца все дальше от центра, захватывая все новые территории.
Амалфея пронеслась мимо ЛИзаветы, чуть не задев крылом, за ней наэлектролизованными шаровыми молниями, бешено взмахивая крыльями летели оба козленка, выписывая невероятные кульбиты и похоже еще не очень понимая, как управлять поворотными рулями. Хвосты, в одночасье ставшие малым подобием маминого драконьего великолепия, болтались, больше мешая, чем помогая полету.
Лизавета рассмеялась от захлестувшего ее чувства полета, отпустила одну руку и раскинувшись, наконец, легла на воздух, позволяя потоку нести ее вслед на целеустренмленной химерой.
– Ищи Милка! Ищи дорогая! Хоть кого найти попробуй!
За пазухой нагревался пакет с вещдоками, что Лиза успела сунуть перед шагом в неизведанное. Наверно стоило пройти по каждому сну из пропавших, не спеша, взять вещь человека, думать о нем, идти в его сон, а не вот таким гуарским наскоком пытаться обьять необьятное. Она даже толком вспомнить не могла сколько там человеческих судеб в этом пакете.
Вслепую, свободной рукой пошарила в шуршащей мешанине вещей и наугад вытащила игрушечного зайца, что так радостно трепал один из рогатых бандитов.
– Чье?
Вениамин покосился на игрушку, нахмурился на мгновение и выдал короткую справку
Юля Барченкова, 19 лет,проживает в Алтуфьевском районе. Студентка Темирязевской Академии, семья полная, есть младший брат. Натура романтическая, увлекающаяся, вела сетевой дневник, описывала сны и намекала на тайные знания, что ей открыл Учитель. Пропала десять дней назад.
На окончании фразы мелкий негодник, подлетев к Лизе выхватил понравившеюся игрушку, дернув ее из руки. От рывка, раскрывшийся пакет выскользнул из груди Лизаветы, вещи и предметы из него рассыпались в воздухе, не спеша падать, парили мусорным облаком вокруг поискового отряда. Вспыхнул белым огнем шелковый платок, оставив лишь облако пепла, рядом в труху рассыпался чей-то брелок. Один за другим улики превращались в серый пепел, оставив лишь игрушечного зайца, цепочку с кварцем и черную футболку с принтом, что размахивая рукавами продолжала парить на расстоянии вытянутой руки от Лизаветы.
– Ищем тех, кого можем найти! Смотри, он взял след!
Вениамин взял бразды правления в свои руки, направляя за собой Лизу и подхватив оставшиеся целыми предметы пропавших. Мелкий озорник, продолжая удерживать зайца удалялся от компании, все быстрее. За ним, как инверсионный след расползалось серым маревом небытие, утягивая за собой и компанию сновидцев. Внизу мелькали, смазываясь от все возрастающей скорости улицы, жилые районы многоэтажек и стальная полоса изогнутой реки, что резала город безумным росчерком.
– Так, Кутузовский, МКАД, Новая Рига… Он на запад нас тянет! Не оставайте!
Вениамин фиксировал пролетающий внизу пейзаж, успевая и команду подбадривать и Лизу придерживать. Амалфея парила над погоней, не мешая, но и не выпуская своих отпрысков из виду. Потянулись коттеджные поселки, какие-то деревеньки, промелькнула и исчезла египетская пирамида в чистом поле, что удивила ЛИзу больше всего. Такого она еще не видела наяву.
Маленькая шаровая молния влетела в открытое окно двухэтажного здания. Территория была огорожена, похожие друг на друга строения напоминали пионер лагерь или дом отдыха.
Запустение еще не было явным, но трава уже отвоевала свое право расти на ступеньках входа и закрытые металлическими щитами окна первого этажа подразумевали, что обьект скорее законсервирован, чем используется по назначению.
– Так, с местом определились. Я потом на карте посмотрю, как летели. Надо мелкого вытаскивать и пошли отсюда. Сначала проверить все нужно.
– Подожди Вень, не так срочно.
Лиза опустилась на землю и бесстрашно пошла за козленком в здание. Судя по поведению парящей над крышей Милки опасности для них не было никакой. Пустой холл и лестница на второй этаж. Топающие за ней мужчины сбивают настрой и взмахом руки она просит отойти на пару шагов назад. Прислушаться, вобрать в себя воздух и пространство заброшенного здания. По мысленной связи с химерой найти малый, неотделимый комочек счастья, что смог пройти по следу, осилил, загнал ускользающую добычу.
Малыш стоял над очередным ледяным гробом, тыкал его рожками и подсовывал игрушку. Лизавета уже такое видела в вороньем особняке. Незнакомая ей девушка, застывшая в мучительном спазме сквозь куб замерзшей воды, спала в своем собственном сне, как мушка в смоле. Размерами эта глыба превосходила Ольгино заточение, от нее тянуло стылым холодом навьего сна. Казалось само пространство вытягивает свет и тепло. Мгновенно замерзли босые ноги и онемели пальцы на руках, и дотянувшись до козленка, Лиза сдернула его с ледышки и передала в заботливые руки хозяина. Ингвар прижал малыша к груди, отогревая окоченевшие копытца, что успели подернуться потусторонней изморозью.
– Ты туда не пойдешь. Давай сначала проверим наяву. Савченко и Игнатова следующим рейдом будем искать, остальные, похоже уже двухстотые. им уже не поможешь. Пошли, ты сама как ледышка стала.
Вениамин тянул за руку, из пустого зала, ледяного пола, вросшей ледяной темницы. Не давая сделать героическую глупость, не оставляя ни единого шанса Лизавете вырваться из захвата теплых рук, а потом подхватив замерзшую сновидицу на руки просто вынес по лестнице вниз, не спрашивая и не слушая слабых возражений.
Опустошенная Лизавета скукожилась у него на груди, как будто само пространство вытягивало из нее все силы, убаюкивая ледяным сном, замедляя реакцию, нашептывая многоголосьем “Замри, не шевелись, отдохни, не торопись, ш-ш-ш спи, усни с нами..”
Только теплый нос спустившейся на землю химеры, что ткнулся в лицо и кольцо рук Вени удержали, не дали провалится в безразличие и холод, что пронизывал девушку насквозь.
– Выходим. Милка давай домой, детей забери.
Отстукивая зубами дробь скомандовала хозяйка. С таким она еще не сталкивалась. Здесь нужен был совсем другой подход.
Глава 7. Сон про печку
В дом Лизавета не пошла. Озноб от прикосновений к ледяной глыбе не проходил и махнув Прохору, чтоб открыл дверь для химеры и ее потомства, она потянулась за бабушкиными часиками. Дело было нечисто, у нее такого не случалось еще ни разу, даже когда за брошкой ходила.
– Я с тобой.
Вениамин и не думал отпускать дрожащую от внутреннего холода сновидцу. Шагнул к калитке шаг в шаг с Лизой, все решив для себя и не ожидая согласия.
Баба Мила встречала у порога дома. Нарядная, с бусами и цветастым платком подпирала камнем дверь снаружи. В гости собралась или на свидание к ненаглядному своему Силуяну, никто даже спросить не успел. Лизе было все хуже. Холод пробирающий до костей не позволял сделать глубокий вдох. Приходилось дышать обжигающий воздух сквозь сжатые зубы, маленькими быстрыми глотками. Казалось, что теплый ветерок вечного полдня во сне несет мелкие льдинки и северную стужу. Как будто она босиком в пижаме сдуру сунулась в тридцатиградустный мороз и никак не могла из этого состояния выйти. Бабушка всплеснула руками, отпихнула ногой запорный камень, раскрыв дверь на всю ширь, скомандовала Вениамину:
– Чего телепаешься, давай бегом ее тащи. Ох ты ж леший-то. Лихоманку какую подхватила что ль? Я сейчас, я мигом.
Проскользнув перед Веней, что на руках занес Лизавету в дом, смахнула с лавки какие-то пучки травяные и стопку полотенец. Охнула, прижав горячую ладонь ко лбу окоченевшей внучки.
– Слушай меня служивый, да запоминай. Сейчас любое промедление такого вреда стоить будет, что не расхлебаешь. За печкой пошарь, там лопата деревянная для хлебов стоит – тащи сюда. Заслонку отодвинь, из печки чугунки достань, да на стол ставь. Куда голыми руками полез, ухват на что? Бестолковый какой мужик. У донышка подводи да приподнимай, все нормально хватается. Печь мне не выстуди.
Сейчас девонька моя, сейчас. Бабушка тебя в печку запихнет, на лопате испечет. Сглаз, худобу в трубу печную унесет. Сымай рубашку-то, пошевеливайся, и штаны свои шелковые. Куда руки тянешь, вцепилась она. Чего я у тебя не видела? Нету в наготе срама. Мужик твой баб видал голых столько, что ни в одной бане не моется зараз. Отдай, говорю рубашку, дура ты бестолковая.
Маланья с силой выдернула из рук Лизаветы пижамную рубаху, которой та пыталась прикрыться. Голая, жалкая, замерзшая до предела, она уже не понимала, что ей хотят добра, судорожно цеплялась за одежду, что не грела, но хотя бы как-то укрывала покрытое мурашками тело.
– Лопату принес? Да не то ты показываешь, ну как весло деревянное, да вот оно, клади давай на пол. А ты садись, коленки сожми, руками обхвати, голову меж коленей и локти, локти не растопыривай. Ох, бестолочь, хоть сама показывай. Уселась? Ну давай, помолясь в печку ее. Э-э-эх, взяли!
Беспрекословно подчиняющийся Веня, как заколдованный злой ведьмой, удерживал Лизу в противоестественной позе эмбриона на хлебной лопате. Обхватив руками, приподнял ее с пола, а сзади безумно хихикающая бабка подсовывала деревянную лопасть под попу и пятки. Огромный черный зев русской печи приближался стремительно и неотвратимо. Ее действительно попытаются запечь, как каравай, вместо того, чтоб помочь.
– Я тебе поору сейчас по мягкому месту. Ну-ка руки убрала быстро, веником получишь, не посмотрю, что выросла. Не трожь руками, обожжешься, да с лопаты не слезай, будет жопа горелая. Вот и ладненько.
Подавив сопротивление внучки на корню, Маланья с цирковой ловкостью подпихнула скрюченную страдалицу с шестка в зев печи и закрыла заслонку. Жар от подернутых пеплом углей и замкнутое пространство свода обволакивали горячим суховеем. Где-то сверху отодвинули вьюшку и у Лизы начали покалывать кончики обмороженных пальцев на ногах. Холодные мурашки бежали вверх по позвоночнику, раз за разом сдуваемые раскаленным воздухом. Пылали голени, обращенные к горнилу, и спина, что чуть-чуть не касалась железной заслонки. Чудилось, что и она светится малиновым жаром, но повернуть опущенную меж колен голову в этой печной утробе не было никакой возможности.
– Поддай, поддай хозяюшко! Уважь старушку. Не пожалей угольков-то! Шибче, шибче!
Раздавались вопли безумной бабки за каменной темницей. От криков ее угли, будто действительно, на них кто-то дул, начали разгораться: из черно-багряных с сизыми проплешинами пепла, превращаясь в алые, с белыми раскаленными трещинками и язычками пламени. Жар усиливался. Теперь стали гореть и плечи. Озноб от нездешнего, потустороннего холода отпускал свои когти. Ступни ощутимо припекало, еще чуть-чуть и Лиза задергается не в силах больше терпеть эту пытку, обжигаясь о свод и стены. Еще секунда и биться ей пойманной птицей о раскалённую заслонку.
– Бабушка, выпусти меня. Жарко!
– Вот, видишь и голос подала, а то притащил синюшную, краше в гроб кладут. Терпи, Лизка. Печной дух и не с такой немощью справляться обучен. До корки не поджарим, а остальное отвалится. Эх, годы мои не те, разобралася б этим супостатом, ишь че удумал. Девку мне заморить решил. Ну-ка подвинься солдатик, дай плесну для парку.
На секунду отодвинулась заслонка, внутрь нырнула рука с ковшиком и хлестким движением кисти мимо Лизаветы, прямо на угли, плеснула травяного взвара. Чуть коснувшись бока скрюченной в три погибели девушки, убралась обратно, задвинув заслонку на прежнее место.
Горячий пар с шипением заполнил все небольшое пространство свода, угли шипели рассерженными змеями, и Лизавета вдыхала травяной дух, обжигая гортань горячим мятным воздухом. Руки стали скользкими от пота, по спине потекли ручейки, мгновенно намокли волосы, облепили лицо, а она наконец осознав, что страшные сказки все врут, дышала, всхлипывая и не утирая слез.
Как будто с соленой водой выходило из нее это напускное колдовство, что прилипло в чужом сне. Осыпалось пеплом, смылось паром.
– Может, лучше в баню меня? Я уже готова вылезать. Мне лучше, правда! Баб Мил, выпускай!
– Сиди, кому сказала! Прыткая какая, собралась она. А ты не дергайся, а то следующим полезешь за суженой своей. Баню ей. Когда б я ее тебе топила? Пока прогреем, ты б уже окочуриться два раза успела, дура бестолковая. Хотя идея-то дельная. Шел бы ты, мил человек, баньку мне растопил. Справишься один, аль помочь попросить кого? Ну не кивай, иди тогда. За домом аккурат и увидишь, не промахнешься. Лизка, ты давай рассказывай, чего натворила, куда опять полезла, немочь бледная. Не молчи, а то жарку поддам, мало не покажется.
Когда Вениамин вынимал разомлевшую Лизавету из печных недр, все виделось уже не таким ужасным, как вначале. Широкая хлебная лопата, как лодка покачивалась плавно под попой, не позволяя раскаленному поду прикасаться филейной части. Горнило мягко светилось углями, и расслабившейся в конце экзекуции Лизе уже не казалось, что пальцы ног сейчас начнут покрываться волдырями и обугливаться от близости раскаленной топки.
Затекшую, не понимающую, как разогнуться из этого запеченного состояния девушку обернули в одеяло и так на руках в баню отнесли. Парить вениками и от сажи печной отмывать. Деликатное это дело бабушка мужчине доверять не стала. Донес, удостоверился, что все с внучкой гулящей нормально и вон из сна. Сороки на молодом ельнике трещали не переставая, похоже приехали за пакетом наяву, вот Прохор и попросил весточку передать. Канал связи через лешего у бабушки был налажен будь здоров. Шутка ли, с того света новости получать, да дружка проведывать в любое время.
Лизавета уплывала в сонную дрему, разморенная банным духом, согретая, многажды вспотевшая и чисто вымытая.
– Не спи Лизка! Негоже в чужом сне тебе нынче засыпать! Не смотри, что дом мой Муренка стережет, теперь только коза твой сон хранить может. Не пускай к себе чужих, двери не отворяй. За вещами своими пригляд имей наяву-то. Смотри, как упырь присосался – смертным сном тебя одолеть хотел вражина. Неспроста это девонька, ой неспроста. Вспоминай кому белье давала, чтоб еще и с кровями было. Через него тебя поймать решили, как хранительницу привязать, жизнь твою по минутке выпить.
Мы огнем ту связь порушили, но гляди крепко, по сторонам оглядывайся. Черное это дело, недоброе. Через покойника связь такую только и наладить можно. Коли вещи живого в гроб запрятать, то во сне будешь силу свою терять, пока сама за покойным не уйдешь. Кому такое непотребство только в голову пришло. Черная это ворожба, не отмоешься потом, сколько свечек не ставь. Исторгнет мир таку занозу, да может и поздно будет.
Ты меня слушай, да на ус мотай. Мусор за собой сжигай, не смей выкидывать. Вещи никому не доверяй, да сторожись девка. Второй раз вляпаешься, могет и не успеть помощь. Близехонько подобрались, кто-то рядом, что супостату передать твое мог.
– Я Витале давала вещи в стирку отвозить. Там и простыни были немножко с пятнами. Может он?
– Чего гадать, могет и он. Коли на одном попался, то и в прочем заляпаться мог. Как нынче узнаешь?
Вот узнать про это стоило. Лиза задумала, что Вениамина обязательно подключит, не постесняется гигиенических подробностей. Похоже поиски оставшихся бедолаг придется ему самому вести. Встрять еще раз в эту ловушку – спасибо наелась досыта.
– Это получается, что меня лично ждали? Знали, что приду и подготовились.
– Вот, наконец то через жопу и до головы дошло. Тебя душа моя и ждали, может не у этой девки несчастной, а по всем пропавшим раскидали. Чай простынка то не с носовой платок? Чтоб из дому не ногой, пока всю цепочку по звеньям не вытянете. Ты, радость моя, не за себя сейчас ответ держишь, а новый мир на огороде растишь. А ну как до дуба доберутся? Его сейчас повредить легче плюнуть. Молчи об энтом, чтоб ни одна душа даже знать не знала про наши дела. Пока в силу не войдет, будешь ты тише воды сидеть, да ниже травы. Итак ужо засветились на всю Ивановскую с дедом. Блогеры етить растудыть, что старый, что малая – один ветер меж ушей, да ума с горошину. Я Лизавет, молчала, покамест не прикипело, а тут слово мое такое будет. Чтоб никаких новых затей не смела даже думать! Пока хахаль твой разлюбезный вражину не вычислит сиди дома, да щи вари. Тоже вояка с одной стороны раскоряка. Как он с плечом таким тебя защитить то сумеет. У него пистолет хоть имеется? Я в телевизоре видала, что им положено при кобуре быть.
– Да найдется у него пистолет. Мне чего делать? Девченки такую интересную тему поднимают. Центр по сомнологии, я согласилась уже. Как людей подвести?
– Под монастырь тебя подвести девки хотят. Вот разберетесь за каким чортом жизнь твоя покойнику отдана была, так и хоть голышом пляши – слова не скажу, а пока одевайся и марш домой. Лексеюшку я сама предупрежу, чтоб сторожей поставил. Распустился старый хрыч, все ему мир да благолепие. Худо будет – в лес беги, тебя там и пешему ни конному не достать, а так домашний арест тебе. Чтоб ни шагу, ни носу за порог. Коли нужда какая во снах, то без Милки ни ногой, хотя чего с нее взять с козы бестолковой. Не распознала заразу, бестолочь рогатая, даром, что перерожденная. Все поняла или веником повторить по мягкому месту для вразумления? Иди ужо. Дела нынче лихие, не дадут бабушке отдыху и посля поминок отлежаться.
– Я поняла. Из дома ни ногой, про дуб ни слова.
– Ну хоть так, в куриных мозгах и три слова цельная энциклопедия.
Бабушка хлестнула Лизку при выходе из бане мокрым полотенцем по попе и та открыла глаза. Как у бабы Милы получалось так резво из сна ее выгонять? Даже подпрыгнула слегка на кровати. Ягодицы горели, как от настоящего удара. Вот тебе и сон в руку.
Глава 8 Явь. Сорочий патруль
Открыла глаза. На кроват