Читать онлайн Проклятые ночи бесплатно

Не жалей умерших, Гарри, жалей живых,

особенно тех, кто живет без любви

Дж. К. Роулинг.

Глава 1. На крыше

В тысяче километров от дома Лера Яшникова, точнее, с недавних пор – Журавлёва, – в свадебном платье карабкалась по железной лестнице пыльного тёмного чердака. За время, прошедшее со свадьбы, фатиновая юбка изрядно помялась, а сейчас она норовила зацепиться за острые концы металлических прутьев. Красные туфли соскальзывали со ступенек. Лера тихой ненавистью ненавидела и платье, и туфли, и всю эту затею, но отступать было некуда. Она вышла замуж последней из бывших одноклассниц, поэтому просто жизненно необходимо было переплюнуть их эпатажностью наряда и, что куда важнее, свадебными фото.

Перед ней по лестнице поднимался парень с собранными в хвост дредами. Темнота, пыль и острые железные прутья его не пугали. Парень легко карабкался вверх, как делал это по двадцать раз на дню.

Замыкал процессию Лерин новоиспечённый муж. Он был угрюм и молчалив. Частично от того, что горло ему сдавливала красная бабочка – специально подобранная под туфли жены, – частично от того, что ему совсем не хотелось никуда подниматься. Но его мнения не спрашивали, что было не очень хорошим знаком в свете грядущей супружеской жизни.

Наконец руки парня с дредами упёрлись в железный люк. Он привычным жестом откинул кусок металла.

– Так, проходим, – лениво бросил он через плечо и сразу направился к площадке с лучшим видом.

Лера высунула голову, опёрлась руками на влажный металл крыши и вылезла. Разогнулась, огляделась. Всё было именно так, как она и видела на рекламных брошюрах. Во все четыре стороны расходились километры покатых серых крыш, изредка прерываясь на купола соборов и церквей. Там, где между крышами были большие пропуски, угадывались каналы. Прямо перед ними тянулась одна из центральных улиц со старинными домами: лепнина, колонны и фигуры, подпиравшие карнизы. Закатное солнце залило пейзаж тёплым розовым светом. Если бы не скользкие туфли, Лера бы запрыгала на месте от удовольствия – просто идеальный фон. Её пыл остудил резкий порыв холодного ветра с залива.

– Ой, как тут холодно, – Лера поёжилась.

– Так не май месяц, – протянул дредастый. Но, подумав немного, добавил: – Ну, то есть вообще-то май. Но это же Питер.

– А мы из Волгограда, у нас уже тепло. Да ведь, Серёж?

Серёжа, замыкавший процессию, тоже показался над люком. Стоило ему ступить на крышу, как Лера схватила его под руку и потащила вслед за провожатым.

– Перед вами лучший вид на Санкт-Петербург с высоты птичьего полёта, – привычно забубнили дреды. – Прямо – купол Исаакия, вон там – Спас-на-крови. Это – Адмиралтейство. А в бинокль вы можете рассмотреть Лахта-центр.

– А где…

– Лучшее место для фотографий – вот тут, – парень показал на плоскую площадку у края крыши.

– Вау, – выдохнула Лера, вытаскивая из сумки фотоаппарат с большим объективом – подарок на свадьбу. – Серёж, давай вставай вот туда, подальше. Поснимаешь меня, потом вместе. Только нормально, а не как обычно. В полный рост. И по центру. И смотри, чтобы у меня глаза были открыты. И волосы чтобы лицо не закрывали. И чтобы руки толстыми не казались. И не снизу. Много только снимай и с разных сторон. Я сначала прямо, а потом ещё боком и типа я такая вся мечтательная вдаль смотрю.

Серёжа покорно опустил рюкзак у ног и принял фотоаппарат. Жена проследила за его движением и хлопнула себя по лбу.

– Ой, нет, подожди. Мне ж нужно причесаться…

Она подхватила юбку, опустилась на колени и запустила руки в рюкзак. Там громыхали баночки со средствами для укладки волос, несколько тюбиков губной помады, пудреница, расчёска и большое зеркало. На ревизию внешнего вида ушло пятнадцать минут. Остался лишь последний штрих. Лера вытянула из глубины рюкзака скомканную фату, когда крыша под её ногами завибрировала. Она замерла и прислушалась. Из-под металлических листов доносился топот. Отчётливый и громкий, но недостаточно для взрослого человека. Может, ребёнок… Топот то приближался, то удалялся, словно кто-то бегал из одного конца чердака в другой.

Лера в замешательстве повернулась к парню с дредами и показала пальцем себе под ноги.

– Что это? Вот, вот, слышите?

Крыша снова завибрировала.

– А, ну это, крысы, – отозвался дреды и уткнулся в телефон.

– Крысы? На чердаке? У нас в Волгограде они только в подвалах бывают.

Дреды не поднимал глаз от экрана и просто пожал плечами.

– В Питере они везде.

Лера брезгливо поморщилась и поднялась. Топот не прекращался, но она откинула волосы и закрепила фату. Сейчас нужны только позитивные мысли, чтобы улыбка была естественная. Лера прошествовала к площадке и приготовилась. Серёжа оторвался от кнопок на фотоаппарате, которые нажимал и крутил в отчаянной попытке вспомнить, зачем они, и покорно принялся щёлкать затвором.

– Серёж, ну ты меняй ракурсы хотя бы. Вон туда встань, – скомандовала его жена между позами, которые она заучила по шоу про супермоделей.

– Угу, – парень послушно сдвинулся на пару метров и продолжил.

Лера хотела было изобразить свою коронную позу «взгляд из-за плеча», когда последний луч солнца погас на западе. И в этот самый момент ближайший люк с грохотом распахнулся. Металл ударился о крышу и загудел, вибрируя. Из люка выпрыгнула самая мерзкая крыса, которую Лера когда-либо видела. Абсолютно лысая, землистого цвета, с торчащими треугольными ушами и огромным носом. Но самое страшное – она бежала на задних лапах и в высоту была с трёхлетнего ребёнка. С визгом она побежала по крыше и вдруг бросилась на соседнюю, растопырив в полёте лапы.

Лера не успела даже закричать от страха, когда из люка выскочил парень, перепрыгнул брошенный рюкзак, соскользнул по покатому краю крыши и метнулся за крысой.

– Держи гада! – послышалось из люка, и через секунду оттуда появился ещё один парень, за ним ещё и ещё.

Троица пронеслась мимо так быстро, что Серёжа даже не успел опустить камеру. Лера успела только удивиться, какими они были высокими и широкоплечими.

– Вот тварь, а. Вкрай обнаглели, из подвалов вылезли, – бросил один из парней товарищам.

– Вот и я говорю, подвалы… – промямлила Лера, глядя, как крыса то появлялась на коньках крыш, то исчезала за ними, а громилы с удивительной лёгкостью бежали за ней вслед и перескакивали со здания на здание, пока внезапно не скрылись из виду.

– У вас тут такие огромные крысы, – Лера обернулась к дредастому. Тот всё ещё листал новости в телефоне.

– Ага, крысы…

– А кто это бежал за крысой?

Парень посмотрел на неё стеклянными глазами сквозь завитки дыма. Он, казалось, и не заметил странной компании.

– Охотники на крыс.

– Понятно…

Сниматься Лере расхотелось, да и солнце село. А распахнутый люк в сумерках пугал ещё больше – кто ещё может оттуда выпрыгнуть? Весь оставшийся медовый месяц она в страхе оглядывалась по сторонам и отказывалась заходить в питерские подворотни. Взглянуть на снимки с крыши она решилась только дома, в Волгограде.

На одном из трёх сотен кадров перед ней бежала та самая крыса: с маленькими ногами, руками, сжатыми в кулаки, голая и оскалившаяся. Судя по фото, ростом она доходила ей до колен. Лера содрогнулась от отвращения и одним щелчком удалила фото. На следующем оказались трое парней. Теперь она смогла хорошо рассмотреть их. Одинаково высокие, накачанные, с высокими скулами и подбородками, которые в любовных романах всегда называют волевыми. Они бежали так быстро, что на снимке получились слегка размазанными, но Лера могла рассмотреть безумный азарт на их лицах. Одеты они были тоже очень похоже – во всё чёрное. Отличался у них, пожалуй, только цвет волос. Один был блондином, другой – рыжим, третий – самый смуглый из них – с чёрными волосами.

– Ну прям Ангелы Чарли, – Лера мечтательно провела пальцем по монитору и бросила взгляд на Серёжу, который, насупившись, мыл посуду.

Это фото она тоже удалила, но прежде скопировала себе на телефон.

Глава 2. Авария

Фраза «Вся жизнь промелькнула перед глазами» – невероятно фальшивая. Когда Иван Калмыков оказался на волосок от гибели, у него перед глазами мелькали початые бутылки виски, пакеты из-под чипсов, губка для обуви и собственные безвольно болтавшиеся руки. Даже захоти Иван вспомнить все поворотные моменты своей недолгой 21-летней жизни, затуманенный алкоголем мозг не смог бы их воспроизвести. Мешали попеременно мелькавшие за окном машины асфальт, дома и звёздное небо. Виски буравил мощный бит из сабвуфера и счастливый визг однокурсника Лазарева – тот, наверное, думал, что сам пустил машину в такой крутой занос. Мощный удар головой о спинку переднего сиденья окончательно лишил Ивана возможности увидеть фрагменты прошлого.

Очнулся он сидя на мокром асфальте, прислонённый к металлическому бордюру. Прутья больно упирались в спину. Иван попытался сменить положение, и боль скрутила все мышцы. Голова трещала, а ноги, руки, рёбра и, похоже, все внутренности адски ныли.

– Тихо, тихо, не рыпайся, – рыкнул кто-то у самого уха и больно схватил за подбородок, повернув голову к жёлтому свету уличного фонаря.

Иван смог рассмотреть медбрата. Тот грубо выдёргивал из его щеки осколки стекла.

– Болит где? Встать можешь? Идти? – медик оглядел Ивана ещё раз.

– Не знаю, – честно признался он и для проверки попытался встать.

На удивление ему это удалось, хотя голова закружилась, и пришлось вновь опереться на ограду. Медик, видимо, решил, что его помощь тут больше не нужна, и отошёл. Теперь Иван смог оглядеться.

Чёрный «Рендж Ровер» Лазарева лежал на крыше. Автомобиль врезался в столб в паре метров от трёхэтажного особняка девятнадцатого века. Наверняка памятника архитектуры, в котором жил какой-нибудь Грибоедов. В центре Питера только такие дома. Рядом стояла скорая, медики грузили кого-то внутрь. Сам Лазарев сидел на поребрике с залитым кровью лицом и безостановочно прикладывался к уцелевшей бутылке. По её стеклу пробежал синий блик. Иван повернул голову.

С другой стороны от внедорожника была машина ГИБДД со включёнными мигалками. Один сотрудник заполнял бумаги, сверяясь с карточкой прав в руках. Второй, нахмурившись, разговаривал со стоявшим спиной тучным высоким мужчиной в военной форме.

– Зараза, – процедил Иван сквозь зубы.

Эти плечи и затылок он ни с чьими другими не спутает. Нечего было и думать, что ему не доложат. Ночь была очень тёплой для начала мая, но Ивана пробрала дрожь. Мужчина тем временем повернулся и двинулся к нему. Следом с понурой головой шла миниатюрная женщина.

– Что, очухался? – не спросил, а крикнул мужчина.

– Привет, пап, – Иван притворился, что устало трёт глаза, лишь бы не встречаться взглядом с отцом.

– Рот закрыл! – ещё больше повысил голос мужчина и подошёл вплотную. – Ты своей пустой башкой вообще думаешь? Позоришь меня! Шайка идиотов! Что, хочешь, чтобы завтра во всех газетах было: «Сыновья полковника и замгубернатора устроили пьяные гонки в центре Питера»? Хорошо ещё, что не угробили никого! Вовек не отбрехаться бы.

Пока отец прервал тираду, чтобы перевести дыхание, Иван взглянул на мать. Та лишь грустно покачала головой.

Было вдвойне обидно из-за того, что он и не хотел садиться в эту машину. Когда услышал, что Лазарев собрался за добавкой, даже вяло его отговаривал. Даже попытался было забрать ключи. Лазарев назвал его ссыклом и вместе с другими парнями потащил Ивана с собой – чтобы увидел, что «всё будет пучком». Надо было отказаться. Надо было всё-таки забрать ключи. Наверное, отец прав – и он головой не думал.

– Дружка твоего, – мужчина ткнул большим пальцем себе за спину, – сейчас в отделение повезут и закроют за пьяные гонки. Мозгов-то у вас совсем нет, а? Так нажраться-то? На ногах не стоит!

– Да я почти не пил, – поморщился Иван. Всё-таки он выпил достаточно, чтобы голова сейчас нестерпимо болела.

– Посмотрите, какие правильные, – не унимался отец. – Мне что, спасибо тебе за это сказать?

– Гриша, давай поедем уже, – мать Ивана тронула мужа за локоть, пытаясь успокоить, и привела единственный действенный аргумент: – Люди смотрят.

На тротуарах действительно кучковалась молодёжь – до сессии было далеко, погода шептала, вот студенты и гуляли до полуночи и дальше. Мужчина засопел, словно выпуская пар, не говоря ни слова, развернулся и зашагал прочь.

– А можно? – Иван оттолкнулся от перил и неуверенно обратился к матери.

– Ты же на пассажирском сидел. Тут водитель отвечать будет, – женщина бросила быстрый взгляд на Лазарева и пошла за мужем.

Иван медленно побрёл за ними. Машина отца стояла за поворотом. Он с трудом забрался на заднее сиденье и откинулся на спинку. Отец завёл мотор и сразу рванул с места. Несколько минут ехали молча.

– И чтоб ты знал! – гнев отца снова прорвался. – Если ты в тюрьму угодишь из-за дурости своей, я тебяотмазывать не буду. Много чести! Может, хоть ума-разума наберёшься. Понял меня?

Мужчина обернулся и грозно глянул на сына.

– Понял-понял, – промямлил Иван.

Отец снова повернулся к дороге, стал набирать в грудь воздух для нового словесного залпа, как вдруг сдулся.

– Чёрт, бензин… – и без поворотника перестроился на два ряда правее, чтобы свернуть к заправке.

«А сам-то как водит! Мастер-классы по безбашенной езде может давать», – зло подумал Иван.

– Вот ещё что. Там двое, что ещё с вами в машине были, слиняли. Этот бы тоже свалил, да на ногах не стоял. А так бы кинули тебя одного за всех отдуваться. Вот какие у тебя товарищи, – бросил отец. Он остановился у бензоколонки и вышел.

– Да не товарищи они мне, – смелости ответить хватило, только когда водительская дверь захлопнулась.

Мать обернулась с переднего сиденья. Она тоже сердилась, но не так, как отец. Просто смотрела на сына с беспокойством, грустью и разочарованием. Иван отвёл взгляд.

– Что же ты тогда с ними был, а потом ездил и пил?

– Позвали в гости. Там все пили.

Мать глубоко вздохнула.

– Давай-давай, скажи: «А если все начнут с пятого этажа прыгать…», – теперь взорвался Иван.

Мать вздохнула ещё раз и молча отвернулась. Иван поморщился от злобы и стыда. Тут вернулся отец. Он читал Ивану мораль ещё двадцать минут, пока они ехали. В полпервого ночи машина остановилась перед новостройкой, где родители пару лет назад купили Ивану квартиру.

– До дома дойдёшь или опять во что-то вляпаешься? – буркнул отец.

– Дойду, – Иван поспешно открыл дверь. Ему совсем не хотелось, чтобы отец с матерью поднимались к нему, видели бардак и ругали его ещё и за это.

Он выбрался из автомобиля, помахал рукой и взглядом проводил огни фар. Когда мотор затих вдалеке, Иван нетвёрдым шагом двинулся к подъезду, там прижался лбом к холодной металлической панели и вызвал лифт, поднялся на свой этаж и ввалился в квартиру. Не раздеваясь, рухнул на кровать и тут же пожалел об этом. Во-первых, упал он на пульт от телевизора, который больно врезался в бок, но шевелиться и доставать его не было сил. Во-вторых, от резкого движения закружилась голова – алкоголь снова дал о себе знать.

Чтобы остановить вертящийся потолок, Иван сфокусировал взгляд на прикроватной тумбочке. Там громоздились книги. «Час презренья», «Дюна», «Гиперион», «Буря мечей», «Башни Полуночи», «Соломон Кейн».

«Понятно, почему меня не зовут тусить. Я же нерд», – со вздохом подумал Иван и закрыл глаза.

Перед глазами тут же показался салон машины и мелькающий городской пейзаж. Он ведь мог и умереть. Было бы тупо. Конечно, он не святой, но до такой дичи раньше не доходил. А всё потому, что его раньше и не звали в эту безумную компанию. И Иван, и Лазарев в универе появлялись редко, пересекались ещё реже. Когда это случалось, общаться им было особо не о чем. Но сегодня сын замгубернатора отмечал день рождения и великодушно позвал всю группу. Ну а там понеслось.

С этими мыслями в гудящей голове Иван провалился в сон. Неприятный такой сон. Сон, в котором не можешь ни пошевелиться, ни слова сказать. И в котором ты… голый перед толпой людей.

Иван стоял посреди большой комнаты. Высокие потолки, окна во всю стену, камин и люстра – почти тронный зал. От Ивана к дальней стене тянулся огромный стол человек на тридцать. Но у его противоположного конца сидели всего четверо рослых парней. Они синхронно повернули головы в его сторону. Во сне время всегда тянется неестественно долго, и Ивану казалось, что стоять и позориться ему так несколько часов. Но вдруг один из парней – рыжий и патлатый – с воплем победно вскинул руки.

– Новенький!

Всё, что смог сделать Иван, – прикрыть руками пах.

Глава 3. Берсерки

– Ути-пути, какие мы стеснительные, – не унимался рыжий. Он хохотал, опасно откинувшись на стуле.

– Бьорн, закрой варежку, – спокойно протянул мужчина напротив него. Он опустил на стол бутылку, которую поднес было ко рту, и глянул на рыжего. Его верхняя губа чуть заметно изогнулась.

Тут медленно поднялся третий мужчина. Он сидел во главе стола и, по всей видимости, был за главного. Все разом замолчали и перевели взгляд с Ивана на него. Главарь двинулся вперёд. Высокий и очень смуглый, с тёмными волосами и чуть раскосыми чёрными глазами.

«Он из рекламы Dolce&Gabbana, что ли, – неприятно подумалось Ивану. – А, понятно, это из тех снов, где я должен чувствовать себя ещё и ущербным. Класс, мои любимые. Мне как будто в жизни этого не хватает».

Смуглый остановился напротив и слегка ухмыльнулся. Хотя бы не стал унизительно оглядывать голого Ивана с ног до головы.

– Кажется, тебе нужна одежда…

– И мотоцикл, – крикнул от стола один из парней, Иван не понял, который, наверняка опять рыжий.

Смуглый с мягкой улыбкой покачал головой.

– Иди за мной, – и двинулся вперёд.

Иван, стесняясь повернуться к оставшимся задом, попятился, пока не наткнулся спиной на дверь, за которой скрылся главарь, и толкнул её. Вдруг он оказался в абсолютной темноте. После ярко освещённой комнаты показалось, что он ослеп.

– Иди сюда, – послышался впереди голос. – Мы тут свет обычно не включаем, извини. О, и осторожно, там ступеньки.

Иван и сам это понял, ударившись ногой об одну из них в темноте. Обычно предупреждают о ступеньках, идущих вниз, а тут прямо на его пути оказалась лестница наверх. Глаза понемногу стали привыкать, и он понял, что вышел в холл, откуда вели несколько дверей.

– Так и будешь голышом ходить? – смуглый выглянул из коридора. Было сложно рассмотреть его лицо, но в темноте блеснули белые зубы.

Иван поспешил вперёд и услышал, как открылась ещё одна дверь. Тут главарь включил свет. Глаза заболели.

– Так, тут одежда, обувь, носки. В общем, сам смотри. Одевайся и возвращайся к нам, – смуглый вышел и оставил Ивана одного.

Когда глаза смогли открыться, он увидел небольшую комнату, в которой была пара внушительных шкафов-купе со стеклянными дверями и старая потрёпанная софа. Иван нерешительно потянул одну из створок, за ней показались ряды аккуратно сложенных джинсов, футболок и свитеров, на плечиках – несколько костюмов. В отдельном ящике он увидел десятки пачек носков. Вся одежда была чёрного цвета, Иван взял ближайшую футболку. Приятная ткань – сразу понятно, что вещь дорогая. Он умел определять такое.

Иван быстро натянул первые попавшиеся штаны, поло, носки. Внизу колоннами выстроились тяжёлые армейские ботинки с металлическими заклёпками. Иван поспешно схватил пару. Он всегда о таких мечтал, но денег, что родители давали на жизнь, на них точно не хватило.

Он выпрямился и оглядел себя в зеркало. Одежда идеально подходила по размеру, даже странно. И сам он выглядел странно. Иван как будто стал взрослее, шире в плечах и точно выше. Скулы заострились, а подбородок потяжелел. Он взял с полки с аксессуарами тёмные авиаторы. Так он смотрелся ещё круче. Но ночью в очках ходят только придурки – напомнил Иван себе, вернул оправу на место и двинулся обратно.

В комнате парни что-то бурно обсуждали.

– …ты знал о нём? Мы специально сегодня пораньше закончили? – спросил мужчина, раньше осадивший рыжего.

– Да, Марина написала.

– У-у-у-у, Марина, – с одинаковой ухмылкой протянули рыжий и блондин рядом с ним. Иван не успел его толком рассмотреть.

– А гоблины?

– Для убедительности.

– О, о, я понял, – вскочил блондин, – это ж типа боевое крещение, – он замахал руками из стороны в сторону, словно в них было невидимое оружие. Иван поморщился от глуповатой выходки парня.

Смуглый наконец заметил вернувшегося Ивана и указал ему на свободный стул. Он двинулся и, обойдя стол, опустился рядом со спокойным парнем, подальше от чересчур активных рыжего и блондина.

– Как тебя зовут? – спросил главарь.

– Эм, Ван… Иван.

– Добро пожаловать, Иван. Я – Марк, – представился главарь и поочерёдно указал на рыжего, блондина и парня рядом с Иваном, – это Бьорн, Альвар и Пётр.

– Ну, круто…

– Тебе разве не интересно, где ты? – усмехнулся главарь.

– Так сами расскажете, не? – Ивану не хотелось напрягаться во сне, чему-то удивляться и о чём-то думать.

– Ой, можно я, можно я, – Альвар подпрыгнул на стуле и по-школьному стал тянуть руку вверх. Не дождавшись разрешения, он вскочил и приблизился. – Ты избранный, Нео!

– Что, правда?

– Нет, конечно, придурок! Ты такой же, как мы, берсерк, – снова заржал блондин и небрежно, двумя пальцами поднял бутылку за горлышко и отпил. Синхронно с ним засмеялся рыжий, эти двое явно были на одной волне.

Иван пропустил оскорбление и задумался над словом «берсерк». Когда-то давно такая настолка ролевая была, в паре книжек он это встречал, но те, видимо, были полной дрянью, раз он их даже не запомнил.

– И что это значит?

– О, это очень много значит, – Альвару вновь не терпелось, он даже подпрыгивал возле Ивана. – Ты садись, пиво, кстати, хочешь? У нас много! И мне уже можно!

– Да не особо, – Иван подумал о головокружении от выпитого алкоголя, и хотя во сне мигрень прошла, даже от одной мысли подташнивало.

– Короче, – блондин взгромоздился на стол напротив Ивана. – Дай угадаю. Ты сегодня чуть не умер? Но выжил.

– Было дело, – Иван поморщился, вспоминая аварию.

– Вот, вот так оно всё и начинается. У нас тоже так было. Опасность тебя типа активирует, в смысле, твои силы. Ты типа потомок древних воинов – берсерков. И сам такой. И теперь ты каждую ночь, когда спать ложишься, будешь здесь оказываться. Причём в другом теле. Круто же?

Иван посмотрел на своё отражение в стекле огромного окна.

– Да вроде как обычно…

– Да не, ты типа получаешь суперпрокачанную версию себя.

– Ну, может, повыше немного, – всё ещё глядя на отражение, Иван коснулся головы. А после перевёл взгляд на руку и потрогал её. – И бицуха, наверное, побольше будет, и всё.

– Мы поняли, ты по жизни красавчик, – насупился парень, но долго молчать не мог. – Не суть, короче, слушай дальше. Самый прикол, что ты теперь типа воин добра и будешь с нами рубить нечисть.

– Это я могу.

– Что, правда? – наклонился вперёд Пётр.

– Я все части «Ведьмака» раз девять проходил.

Сидевший рядом Пётр закрыл глаза рукой.

– И что, не будет никаких «я не могу в это поверить», «такого не бывает», «не буду я убивать гоблинов»? – Альвар вновь скис.

– А зачем? Я столько книжек про попаданцев и охотников на нечисть читал, что мне ломаться-то?

– Но ты… ты… ещё самого крутого не знаешь. Мы типа неубиваемые. Ну-ну, вот ранят тебя или там на свой меч напорешься, – Альвар запнулся, остальные парни загоготали. – Ой, завалите, я просто споткнулся тогда. Короче, на следующую ночь ничего нету, как новенький.

– Ну, точно как в «Ведьмаке», когда заново в миссию заходишь.

– А в «Ведьмаке» такое было? – вклинился с другой стороны стола Бьорн.

Он сидел, закинув ноги на стол. После своих слов он лениво потянулся к сапогу, а в следующую секунду выдернул из него небольшой кинжал. Зеркальное остриё блеснуло в воздухе и обрушилось на стол. Туда, где лежала рука Петра. Иван был уверен, что его пьяный мозг подкидывает ему оптическую иллюзию. Не может же между мизинцем и всей остальной ладонью быть нож. Но тут Пётр заорал.

– Ту придурошный, что ли? – он вскочил, опрокинул бутылку и резко дёрнул руку.

На Ивана брызнула алая струя. Мизинец и кинжал остались лежать на столе.

– Ах ты, падла, вообще без мозгов! – продолжал кричать Пётр, бегая от одного конца стола к другому и пытаясь остановить хлеставшую кровь. Он затормозил у камина, сдёрнул кружевную салфетку и обмотал ей ладонь. Ткань сразу стала красной.

– Пётр, – Марк укоризненно покачал головой. Тот лишь пожал плечами. После этого главарь перевёл взгляд на рыжего. – Бьорн.

Тот внезапно сконфузился под этим взглядом и попытался оправдаться.

– Ой, что он как маленький, завтра же отрастёт.

– А сейчас мне как ходить? – Пётр помахал рукой в воздухе.

– Так куда тебе ходить, сиди, пей.

– Бутылку из-за тебя уронил, идиот.

– Сходи на кухню, новую возьми.

– Не могу взять, у меня руки нет!

– Да только пальца, кончай ныть!

– Хватит! – Марк повысил голос.

Ивана вдруг проняло странное чувство страха, восхищения и… смирения. Он даже опустил голову, словно в поклоне, но, только подумав об этом, сбросил глупое ощущение и поднял глаза. Но парни вокруг, кажется, испытали то же самое. По крайней мере, Бьорн с Петром перестали собачиться, а Альвар сполз со стола на стул. На несколько секунд наступила тишина.

– Это для новичка было. Чтобы его убедить, – пробормотал Бьорн, не поднимая головы.

– Для этого у нас гоблины, – прошипел в ответ Пётр.

– Точно, гоблины! – снова ожил Альвар. – Надо тебя познакомить с этими красавчиками. Специально для тебя сегодня на охоте собрали – свежепойманные. Гоу на улицу.

Он вскочил и призывно замахал рукой. Иван оглянулся на Марка, тот кивнул и тоже поднялся, за ним последовали Пётр и Бьорн, всё ещё злобно переглядываясь.

В тёмном холле Альвар потянул Ивана в другую сторону от лестницы и гардеробной, толкнул дверь и вытащил на улицу. Ночь была светлая, но прямо за большим деревянным крыльцом начинался заросший тёмный сад, в котором было очень сложно что-то разглядеть. От ступеней тянулась насыпная дорожка, по ней парни обогнули дом – Иван даже не успел толком его рассмотреть. На задворках стоял мощный джип, чёрный, с хромированными колёсами. Иван присвистнул и двинулся было к машине, чтобы получше её рассмотреть, но кузов внезапно затрясся.

– Не терпится им, – хмыкнул рядом Альвар.

Он аккуратно приблизился к автомобилю, открыл заднюю дверцу, вытащил с сиденья три длинные палки. Возвращаясь, он передал по одной Бьорну и Петру, последний неловко схватил предмет левой рукой. Альвар притормозил у Ивана и с металлическим лязгом потянул за верхушкусвоей палки. Только тут Иван понял, что это были ножны, а в руках у парня теперь красовался меч.

Тут в поле его зрения оказался Марк, он серьёзно оглядел Ивана, словно оценивая, поднял руку и схватился за что-то в воздухе. Через секунду он опустил руку, ладонь его сжимала эфес ещё одного меча в ножнах.

– Держи, это будет твой, – главарь протянул его Ивану. – Попробуй.

Иван вытащил меч. Он был простой, без украшенного эфеса, но всё равно красивый. Длинное гладкое лезвие в полметра, жёлоб посередине придавал солидности. Такой должен весить не меньше пяти килограммов, но Иван совсем не чувствовал тяжести. Он попробовал сделать красивый взмах, который видел в исторических фильмах. И у него получилось. Ещё раз и ещё. И тут Ивана захлестнула небывалая жажда движения, он вдруг почувствовал каждую мышцу в своём теле – все они были напряжены. Он снова взмахнул мечом и почувствовал, что может делать так очень долго, бить, рубить, крушить. А ещё быстро бегать и драться. Он в нетерпении слегка согнул колени, готовый броситься… только бросаться было не на кого. Ноздри раздувались. Ему не терпелось сделать уже хоть что-то.

– О, он проникся! – крикнул Альвар, подошёл ближе и хлопнул Ивана по плечу.

Тот дёрнулся и резко развернулся вместе с мечом. Альвар едва успел отпрыгнуть.

– Тихо-тихо ты. Клёвое чувство, правда?

– Ага, что это?

– Это, друг мой, сила берсерка, – Альвар панибратски закинул руку на плечо Ивану. – Говорю же, мы суперкрутые воины. Прокачанные. Типа «теперь ты знаешь кунг-фу». Признайся, подраться охота?

– Блин, да…

– Сейчас всё будет. У нас в багажнике с пяток гоблинов. Ты не смотри, что они мелкие, но засранцы те ещё, они людей в клочья рвут. Ну, когда друг друга не рвут. Они вообще-то тупые, но кровожадные, так что меч держи и руби их.

Иван послушно поднял оружие и повернулся к машине – тело само приняло боевую стойку. Марк, уже стоявший у автомобиля, положил руку на багажник. Он кивнул Ивану и откинул крышку.

Сначала Иван видел лишь тёмное нутро джипа. Потом в черноте зажглись два оранжевых огня. В следующую секунду из багажника вылетело обезумевшее животное и вцепилось Ивану в лицо. Его захлестнул омерзительный запах болотной тины, мочи и мокрой тряпки. А уши прорезал невыносимый визг. Голову обхватили тонкие лапы с острыми когтями, задняя пара обвила шею, а на удивление большие и острые клыки вгрызлись в щёку.

– Соберись, новичок, – громыхнул рядом серьёзный голос.

Иван снова смог дышать, а щека перестала гореть от боли. Он увидел Петра, который здоровой рукой держал за шею что-то серое, извивающееся, больше похожее на сгусток слизи с воткнутыми в неё палками. Парень с размаха бросил тварь оземь. Гоблин, шатаясь, поднялся на тонких ногах. Он доходил Петру лишь до колена, а мордой был похож на большую крысу. Нечисть завизжала и попыталась снова подпрыгнуть, но воин пинком впечатал её в кузов джипа, откуда уже лезли новые гоблины.

В этот раз Иван был готов. Очередную тварь он по примеру Петра встретил ударом ноги. Его ступня даже не почувствовала сопротивления, серая масса с писком отлетела на несколько метров и рухнула бесформенной грудой. Ивана охватил азарт. Когда следующий гоблин, оскалившись, прыгнул, он с размаху разрубил его. Меч словно прорезал воздух, серое мясо не задержало его полёт ни на секунду. Ещё одному Иван уже играючи снёс голову – она уже укатилась в противоположную сторону, пока тело продолжало бежать.

– Уходит! – крикнул Альвар.

Последний гоблин, видимо, решил не ввязываться в бой. Он с невероятной скоростью бежал прочь от берсерков. Иван услышал свист, мимо него пролетел кинжал и воткнулся в спину твари. Только когда его хлипкое жилистое тело упало, Иван ощутил острую боль в ухе и понял, что брошенное лезвие задело и его.

– Эй, – он обернулся.

Бьорн даже не взглянул в его сторону, прошествовал к трупу и, придавив ботинком тело, с хищной улыбкой вытащил клинок.

– Неплохо. Вначале растерялся немного, но теперь, когда знаешь, с чем имеешь дело, пойдёт быстрее, – похвалил Марк. Он открыл переднюю дверцу, вытащил тряпку, вернулся к багажнику и протёр то место, куда врезался отброшенный гоблин. Затем заглянул внутрь и поморщился. – Придётся на чистку съездить. А здесь нужно убраться. Бьорн, это на тебе.

– Что? А почему я?

Марк не ответил, лишь в упор посмотрел на парня. Тот отвёл взгляд.

– Ладно.

– Где лопаты, ты знаешь. Пойдём, Иван, твой первый бой стоит отметить.

Все, кроме Бьорна, двинулись назад – через тёмный холл дома в зал. Марк выключил свет – смысла в нём уже не было. Занимался рассвет, и комната залилась розовым светом сквозь огромные окна. Из крайнего было хорошо видно, как Бьорн, насупившись, собирает тела гоблинов в садовую тачку. Альвар, охваченный азартом недавней битвы, носился по комнате и то и дело выбегал в холл. Он принёс ещё несколько бутылок, потом закуски и принялся глумиться над Бьорном.

– А потом, Золушка, помой пол, – крикнул он, распахнув ставни.

Бьорн замахнулся лопатой.

–Я сейчас поднимусь, прибью тебя и вместе с этими закопаю, – он ткнул в кучу серых тел, смотревшихся ещё омерзительнее в утреннем свете.

– Так мне ничего не будет, придурок!

– Сам придурок!

Иван посмеивался, беря бутылку. После драки хотелось пить и есть. Похмелье давно не мучило его, да и что алкоголь может с ним сделать во сне? И только мысль о пробуждении пугала – там-то мучиться от похмелья придётся знатно.

– Иван, – Марк серьёзно обратился к нему. Все парни были одного возраста, но их смуглый предводитель был точно умнее и собраннее остальных. – Понимаю, всё это может показаться игрой, но это не так. Ты даже представить себе не можешь, как много нечисти живёт рядом с людьми. Стоит зазеваться в тёмной подворотне, и тебя сожрут. Наша задача – по мере возможностей зачищать город.

– Ага, я понял! – Иван с наслаждением потянулся, расплескав напиток на узорчатый ковёр. – Клёвый сон, мне понравился.

Марк смотрел на него не улыбаясь, и Ивану стало даже не по себе. Он выпрямился на стуле. Главарь берсерков тем временем взял лист бумаги со стола, написал что-то в самом его низу и оторвал полоску с текстом. Потом сложил в несколько раз, пока не получился маленький белый квадрат.

– Дай руку, – он снова смотрел Ивану в глаза, и тот не посмел ослушаться – покорно протянул кисть ладонью вверх.

Марк положил бумагу в центр и сильно вдавил. От его пальца по клочку словно побежали струи чёрной воды. Добравшись до краёв бумаги, они двинулись по руке Ивана. Тут Марк отнял палец, и тьма рассеялась. Записки не было.

– Это чтобы ты поверил, – объяснил Марк.

Ивану понятнее не стало. Он с открытым ртом пялился на ладонь, потом перевёл взгляд на руки Марка. А тот продолжал:

– Несколько простых правил. Теперь у тебя строгий режим. Ложишься в одиннадцать, просыпаешься в семь. Будильник заведи. И не смей спать днём. Естественно, никому не рассказывай про то, чем ночью занимаешься. Хотя это так, факультативно. Тебе всё равно никто не поверит. Твои силы будут восстанавливаться, так что можешь не переживать, днём будешь жить как обычно. И ещё одно…

Лицо Марка, хохочущий Альвар, скучающий Пётр и странный зал с панорамными окнами и камином резко исчезли, словно всё это было картинкой на телевизоре и кто-то выключил его. Иван дёрнулся от неожиданности и понял, что лежит в своей кровати. У уха звенел будильник.

Он со стоном взял телефон в руку и выключил его. Второй рукой потёр глаза. Всё-таки отличный сон был. Такой реалистичный, даже с сюжетом, как в его любимых книгах. Что-то царапнуло веки. Иван поднял ладонь и увидел, что к ней прилип сложенный в несколько раз кусок бумаги. Он медленно поднял вторую руку, развернул записку и прочитал:

«Всё это правда. Ты – берсерк. До встречи завтра ночью».

Глава 4. Инструкция молодого бойца

Иван, как хороший мальчик, был в постели в половину одиннадцатого. Правда, ещё не лежал, а сидел и пялился в противоположную стену. И что? Он заснёт и снова проснётся в том странном доме с теми странными парнями? И с мечами, и с гоблинами?

Будильник, который его разбудил, Иван ставил, чтобы успеть к первой паре. В университет он, конечно же, не пошёл. После вчерашней-то попойки и аварии он собирался прикинуться больным и валяться весь день в кровати. Однако ни головной боли, ни тошноты не было. Зато была странная записка, непонятно как попавшая к нему в руку.

Он весь день бегал по квартире, охваченный смесью паники, восторга и сомнения. Сделал перерыв лишь дважды – чтобы приготовить пельмени и соврать позвонившей матери, что сегодня ходил в университет.

Потом он решил погрузиться в тему. Иван принялся искать слово «берсерк» в книгах, что были у него на полках, потом в интернете. Информации было мало, чаще всего говорилось, что берсерки – древние викинги, объевшиеся мухоморов. Про ночные воплощения не было ни слова. Похоже, оставалось лишь дождаться ночи и убедиться во всём самому. Ещё раз – для надёжности.

Иван глянул на часы на смартфоне. Без пяти минут одиннадцать. Он плотно закрыл шторы, но спать совсем не хотелось – обычно он ложился глубоко за полночь. Марк сказал засыпать в конкретное время. Чертыхнувшись, Иван вылез из-под одеяла и двинулся на кухню. Там нашёл пачку снотворного. Аптечку собирала мать при его переезде и положила таблетки по ошибке, и раньше Иван их не принимал. Сейчас для надёжности закинул в рот сразу две. Запил, подождал пару минут и двинулся назад. Уже подходя к кровати, он почувствовал, что лекарство работает. Вдруг накатилась усталость, веки потяжелели. Иван хотел сесть на кровать, но вместо этого просто упал на матрас, одновременно проваливаясь в сон.

– Опаздываешь, Спящая красавица. Не мог заснуть без своего медвежонка?

Неприятный голос. И шутки кретинские.

Иван открыл глаза. Рыжий Бьорн заливался смехом. Все остальные смотрели на Ивана. Всё было как прошлой ночью. Он даже стоял на том же самом месте на выцветшем ковре. Правда, одно отличие всё же было – на Иване была одежда. Вчерашняя.

– Тысяча извинений. Спешил как мог, – протянул он, стараясь говорить непринуждённо.

Сам в это время тщательно осматривал интерьер. Сделал несколько шагов, тронул холодную каминную полку из белого мрамора, потом шершавую столешницу с прожилками трещин. Всё было очень реальным. Было очень похоже, что это существует в действительности. Иван сделал ещё несколько шагов и ошарашенно опустился на стул – рядом с Петром, как и прошлой ночью. Бьорн уже перестал смеяться, теперь он вместе с остальными следил за странными движениями Ивана. Только Альвар не поднимал головы и что-то быстро писал. Марк улыбнулся уголком рта.

– Теперь поверил?

– Типа того, – Иван отвёл взгляд.

– Ладно, что на повестке ночи? – Пётр кивнул на бумаги, лежавшие перед главарём.

– Да, об этом, – Марк взял несколько листов. – Есть два варианта. Один от Агнессы. Сказала, что гнездо гоблинов под мостом с фигурами львов. У них такого нет. Она поискала в сети, говорит, похоже на наш Львиный мост. Но сама не уверена, я тем более. Слишком мало данных…

– Не полезу под мост наугад, – Бьорн развалился на стуле и громко хрустел пальцами.

Марк быстро поднял глаза, и рыжий тут же замолчал. Он опустил руки, выпрямился. Глаза его забегали, и, чтобы сменить тему, Бьорн толкнул под локоть сидевшего рядом Альвара.

– Ты что там строчишь? Письмо любовное? – он сильней пихнул парня и выхватил из-под его рук исписанный листок.

– Эй, отдай, это не тебе, – Альвар вскочил и бросился на рыжего. По его скуластому лицу с широким подбородком растекался румянец, словно у подростка.

– А кому? – Бьорн удерживал блондина вытянутой рукой.

– Новичку.

– О, ну говорю ж, письмо любовное, – Бьорн грубо засмеялся.

Альвар потерял терпение. Он слегка наклонился вбок и с размаху выбросил сжатый кулак прямо Бьорну в лицо. Челюсть хрустнула. Открытый от смеха рот парня теперь не мог закрыться из-за вывиха. Бьорн замахнулся было в ответ, но промазал. Свободной рукой он схватился за свою щёку и нечеловечески завыл. От боли он согнулся и принялся стучать ногами об пол так, что даже Иван на другом конце стола почувствовал дрожь деревянных досок.

– Да сколько можно! – Марк бросил бумаги.

Через секунду он уже стоял перед скорчившимся Бьорном и дёрнул того за плечо вверх. Марк схватил парня за челюсть. Бьорн завыл ещё громче.

– Не дёргайся ты. На счёт три. Раз… – главарь берсерков ввернул челюсть Бьорна на место. Хрустнула она ещё противнее.

– Замолчи. Сядь. И отдай, – Марк двинулся к своему месту и бросал команды через плечо.

Хмурый Бьорн плюхнулся на стул и швырнул листок, что всё ещё сжимал, на стол. Он тёр щёку и отвернулся к окну, чтобы ни на кого не смотреть.

Альвар, не менее мрачный, схватил свой листок и принялся его разглаживать. Заломы на бумаге не выпрямлялись, поэтому он махнул рукой и протянул записку через стол Ивану.

– Вот, это я для тебя написал. Чтобы немного разобрался хоть. А то от этих, – поджав губы, он кивнул на остальных, – никаких объяснений не дождёшься. Я первый месяц вообще нифига не вкуривал.

– Эм, спасибо, – Иван взял бумагу. Его сейчас больше занимала внезапная вспышка ярости у берсерков, чем писанина Альвара.

– Пф, любовничек, – бросил Бьорн.

– Ты опять начинаешь? – Марк резко опустил документы, за которые только взялся.

Он принялся отчитывать парня. Иван же, которому было неловко это слушать, всё же решил прочесть записку и углубился в чтение. В первую секунду у него резко заболели глаза, он никак не мог сфокусировать взгляд, буквы словно прыгали по листу. Через пару секунд странное ощущение прошло, и Иван смог прочесть содержимое бумаги.

ИНСТРУКЦИЯ НАЧИНАЮЩИВА БИРСЕРКА

1. Ночью твоё настоящее тело спит, а твой разум пиримещается в другое новое тело каторое, как бы ты, но супер здаровый и сильный.

2. Ничего не бойся. Ночью ты биссмертный. Паранешься и на следующую ночь всё заживёт. Твоё настоящее тело спит в кравати, ему тоже ничево не будит.

3. Приоденься. В чём был ночь закончил, в том следующую начнёшь. Лучше утром, пиред тем, как исчезнишь, одеть всё чистое и новое.

4. Гоблинов руби папалам. Если тока руки атрубишь, они всё равно будут лезть к тебе…

У Ивана была тройка по русскому языку в школе, но от такого количества ошибок глаза снова начали болеть, читать дальше было просто невыносимо.

– Спасибо, – он сложил листок вчетверо, засунул в карман, – очень полезно.

Альвару этого было более чем достаточно, он широко улыбнулся и вновь принялся нетерпеливо подпрыгивать на своём стуле, как прошлой ночью. О стычке с Бьорном он уже забыл. Бьорну же забыть пока не давали.

– Ты меня понял? Серьёзно, последний раз предупреждаю, – Марк постучал пальцами по столу, заканчивая выговор.

– Угу, – только и буркнул парень.

– Так, с мостом не вариант, это поняли, – в разговор вклинился Пётр. Его не было слышно почти весь вечер, а после драки – так он вообще сидел, закрыв глаза рукой. – Ты сказал, что вариантов два.

– Да, ещё Марина написала – видела гоблинов на чердаке с видом на Исаакий… По её словам, их там немного. Пять, может, шесть… Но этот вариант надёжнее, наверняка найти сможем.

– Что-то они зачастили по чердакам ныкаться. Недавно только по крышам за ними бегали. А с какой конкретно стороны, Марина не сказала? – Пётр заглянул в бумаги у Марка в руках. – Много там домов рядом с Исаакием?

– Что? Стоп, что? – до Ивана только дошёл смысл разговора, он наклонился вперёд, чтобы лучше видеть Марка. – Что за Исаакий?

– Исаакиевский собор. Ты же местный, не знаешь разве?

– Знаю. Местный. В смысле местный? Я из Питера. А мы… а мы… где мы?

– В Питере, а ты думал где? – усмехнулся главарь.

– Эм, не знаю, в стране какой-то волшебной или там в параллельном мире каком-то.

– Если берсерки живут в этом мире, зачем им убивать нежить в другом? – уже серьёзно спросил Марк, чуть наклонившись вперёд.

– Ну, не знаю, так просто в книжках про попаданцев бывает.

Пётр, сидевший сбоку от Ивана, снова закрыл глаза рукой и застонал.

– Это тебе не книжки, – бросил он, отняв ладонь от лица. – Может, поедем уже?

– Да, давайте, – Марк поднялся.

– Да-да, поехали уже, надоело сидеть, – вновь стал подпрыгивать на месте Альвар.

Иван внезапно понял, что и его распирает жажда движения. Мышцы гудели от бездействия. Хотелось броситься бежать, насладиться скоростью и своей силой. Он огляделся. Бьорн нетерпеливо стучал пяткой и снова принялся хрустеть пальцами. Альвар разминал шею. Даже Пётр то и дело вытирал вспотевшие ладони о брюки. Всем не терпелось. И все в надежде смотрели на Марка.

Тот лишь махнул рукой – вперёд. Парни тут же повскакивали со своих мест, стул Альвара с грохотом упал назад, но он не стал тратить время и поднимать его. Иван задержался лишь на мгновение. Из-под манжета рубашки Марка показалась татуировка. Цепочка из рун и символов вокруг запястья. Иван давно мечтал о такой. Может, попросить у Марка потом посмотреть поближе?

Шумной толпой с гиканьем они выбежали в уже знакомый Ивану огромный холл, где широкая лестница вела на второй этаж.

– Ну ты чего, я ж всё тебе написал в инструкции, – Альвар повернулся к Ивану. Лица его в темноте холла разглядеть было нельзя, но интонация была обиженная. – Штабы берсерков есть почти в каждом крупном городе Европы и Америки. И в каждый собираются парни с ближайшей территории. Вот у нас штаб в Санкт-Петербурге, радиус действия где-то километров двести. Я вот из Эстонии, Бьорн – из Финляндии. Пётр только из России, где-то из области. А ты вот, оказывается, из самого города. Удобно.

– Ага, а ты хорошо по-русски говоришь.

Они уже вышли на улицу и огибали дом. В свете луны было видно, как Альвар закатил глаза.

– Пункт одиннадцатый. Берсерки знают все языки. Это апгрейд такой. Очень круто и удобно.

– Реально круто. Эй, а Марк откуда?

Альвар нахмурился и почесал лоб.

– Он, он… даже не знаю, вроде тоже здесь живёт… Наверное.

Они обогнули чёрный джип, который Иван видел ещё прошлой ночью, и нагнали остальных берсерков. Альвар уже было протянул руку к ручке передней дверцы, но Бьорн ударил его по пальцам.

– Куда? Новичкам место сзади, – рявкнул рыжий. И для убедительности пихнул Альвара плечом в грудь.

– Я теперь не новичок. Иван новичок, – прокряхтел Альвар, забираясь на заднее сиденье. – А до меня ты сам был новичком, так что мог бы иногда и уступать.

– Неа, перебьёшься, – бросил Бьорн спереди.

Иван оказался зажат сзади между Альваром и Петром. Всё-таки троим широкоплечим парням там было тесно, а ему досталось самое неудобное место – посередине. Пытаясь устроиться получше, он повернулся к Петру.

– То есть ты первым был в отряде?

– Не совсем, – Пётр, как всегда, был немногословен.

– Это как?

– Нас переформировали из другого отряда.

– Понятно, – протянул Иван, хотя понятно ему ничего не стало. Надо всё-таки дочитать инструкцию от Альвара.

Бьорн с Альваром продолжали переругиваться, когда на водительское место сел Марк. Он пресёк разговоры не по делу одним лишь строгим взглядом. Ещё один взгляд заставил берсерков синхронно пристегнуть ремни безопасности.

Глава 5. Первый бой и не первая смерть

Марк выглядел совершенно спокойным, но при этом гнал как безумный. Правда, перед этим потребовалось выехать со двора, открыть скрипучие ворота и поплутать по лесной дороге. Но когда джип вырвался на трассу, стрелка спидометра приблизилась к цифре двести километров. Фонарные столбы пролетали мимо со свистом.

Стоило Ивану задуматься, а где конкретно они находятся, как автомобиль вылетел на Западный скоростной диаметр. Марк, не сбавляя скорость, ехал на пункт оплаты. Он опустил стекло, вытащил руку и слегка покрутил ей в воздухе, словно разминал запястье. Шлагбаум со встроенными в него неоновыми огнями поднялся сам собой. Берсерки покатили по мосту, не заплатив.

Вскоре за окнами замелькали знакомые улицы и центр города. Марк обогнул Исаакий, проехал вдоль дома с колоннами напротив храма и свернул в проулок.

– Разделимся. Мы с Альваром пойдём на другую сторону площади, там чердаки проверим, – давал распоряжения командир, вытаскивая из багажника ножны и по очереди раздавая каждому из парней. – Остальные с Петром здесь.

Иван растерялся, не зная, что ему делать с мечом посредине центральной улицы Питера. Остальные закинули ножны за спину, специальный ремень пересекал грудь каждому. Иван последовал их примеру и удивился, что ни один из прохожих даже не обратил на них внимания. В Питере много чудиков – видать, привыкли.

Марк поднял руку, показывая всем не двигаться, сам же подошёл к воротам для служебного транспорта. Он двинулся вдоль стены, словно просто гуляя, опустив низко голову. У самой железной ограды он быстро поднял руку и коснулся домофона. От его руки к коммутатору побежали молнии. Иван издали увидел, как табло устройства ярко вспыхнуло и сразу погасло. Марк поманил остальных.

– Систему безопасности замкнул, камеры отключил. У вас есть полчаса, потом встречаемся у машины. Альвар, пошли.

Главарь берсерков кивнул блондину и двинулся к концу здания. Парень поспешил за ним. Вскоре две высокие фигуры в одинаковых чёрных кожаных куртках скрылись за углом.

– Двинули, парни, – Пётр медленно толкнул створку ворот. Они даже не скрипнули, хоть и выглядели лет на двести. В старинном здании располагался модный и очень дорогой отель. Так что исторический фасад они сохранили, но за исправностью механизмов следили. Петли у ворот смазали, подумалось Ивану, чтобы те лязгом не мешали гостям. Он двинулся за Петром, невольно бросив ещё один взгляд на потухший домофон.

– Марк что, умеет, управлять техникой? – Иван постарался догнать Петра и заглянуть ему в лицо.

– Марк и не такое умеет.

– Круто. А я так смогу?

Пётр остановился и оглядел его с головы до ног.

– Нет, – бросил он, снова двинувшись вперёд.

Иван вновь вспомнил слова Альвара про то, что объяснений от парней не дождёшься. Поставив в уме галочку расспросить блондина поподробнее про дополнительные возможности берсерков, он двинулся за Петром. Тот шёл, аккуратно заглядывая за каждый угол. Они пересекли внутренний двор и приблизились к служебному входу. Иван понял – сейчас бояться нужно не гоблинов, а людей, которые начнут задавать вопросы.

Дверь легко открылась – на электронном замке сбоку лампочки не горели. Перед ними открылась лестница. Пахнуло средством для чистки посуды и мясным бульоном, впереди слышался гул голосов и звон металлических кастрюль, но видно никого не было.

Пётр,слегка согнув колени, двинулся вперёд и поманил за собой Ивана и Бьорна, который не особо старался прятаться и громко топал. Лестница изгибалась у приоткрытой двери. В щель можно было рассмотреть огромную кипенно-белую кухню. Несколько сотрудников в до смешного высоких колпаках носились с тарелками и сковородками и даже не повернули головы, когда мимо них прошмыгнули трое посторонних.

На каждом этаже было ещё по двери, но все они были закрыты. Поэтому парни добрались до чердака, так никого и не встретив. Вот только выход на этот чердак был закрыт на замок.

– Что теперь? Искать другой вход? – Иван потрогал запор, а потом, в очередной раз ощутив прилив силы, резко дёрнул. Замок не поддался, но петли, на которых он висел, погнулись.

– Тихо ты, – Пётр толкнул его в плечо и вытащил меч из ножен.

Он прижал лезвие к замку и повёл оружие вперёд, словно перочинным ножом резал яблоко. Замок тут же упал на пол.

– Сам ты тише, – Иван подхватил куски металла, которые уже со звоном покатились вниз по ступенькам. Срез был идеально ровным.

Пётр не слушал, он опустил лезвие меча вдоль тела и поднимался по пожарной лестнице. Наверху он замер, упёр свободную руку в крышку люка и стал медленно его поднимать. С минуту он пытался что-то рассмотреть в узкую щель. После открыл люк шире, в помещении не было света, и разглядеть хоть что-то всё равно не получалось. Пётр выругался, откинул крышку и нырнул в темноту чердака.

– Не тупи, – рыкнул за спиной у Ивана Бьорн и сильно ткнул его в спину.

Иван медленно последовал за Петром. Вскоре они с Бьорном уже стояли на чердаке. Кругом были лишь тёмные очертания давно спрятанных и забытых на чердаке вещей: пирамиды из коробок, манекен, новогодняя наряженная ёлка. А вот Петра не было.

– Их здесь нет? Они в другом… – шёпотом начал Иван.

Твёрдая ладонь закрыла его рот. Пётр оказался у него за спиной.

– Тс-с, – прошипел он в ухо Ивану, отпустил и, схватив за плечо, заставил развернуться.

Пётр молча ткнул пальцем в дальний угол, где стоял покосившийся стеллаж. Он не доходил до потолка, в крыше над ним виднелся ещё один люк. Через открытую крышку с улицы доносился обычный городской шум: машины, уличные музыканты, гуляющая допоздна молодёжь. Но к этим звукам примешивалось что-то ещё. Тише, но ближе. Иван напряг слух. Рядом кто-то чавкал, шумно глотал, рычал, повизгивал и снова чавкал. И этот кто-то был не один.

Пётр поднял меч и сделал несколько шагов к стеллажу. Иван и Бьорн достали своё оружие и тоже придвинулись к покорёженным полкам. Иван заглянул сквозь стойку. На полу в пятне лунного света копошилась куча из серых склизких тел. Их торчащие позвоночники выгибались дугами, тощие лапы погружались в толщу своры и взметались с кусками добычи, от которой разлетались тёмные капли.

Пётр дёрнул Ивана за плечо. Так же не произнося ни слова, он указал на себя и на один конец стеллажа, потом на Ивана и Бьорна и на другой конец. По его команде они должны были обойти стойку и зажать нечисть в клешни.

Иван перехватил меч поудобнее и вновь ощутил эту жажду боя. По рукам прошла мелкая дрожь, дыхание участилось. Он аккуратно двинулся вдоль полок, краем глаза заметив, как Бьорн пошёл за ним, а Пётр направился в противоположную сторону. Стеллаж закончился, и Иван аккуратно выглянул за край. Гоблины не видели и не слышали ничего вокруг себя. Они всё так же стояли плотным кругом, время от времени толкаясь и вгрызаясь друг другу в плечи и острые большие уши. Но больше всего их занимала главная добыча – та, что была скрыта за их телами. Они самозабвенно рвали её на куски и заглатывали, поднимая головы вверх. Иван вдруг понял, что совсем не хочет знать, вокруг чего сгрудились гоблины, и остановился.

Именно в этот момент от дальнего конца стеллажа в круг света шагнул Пётр и со свистом опустил меч на голову ближайшему гоблину. Нечисть как единый организм вскинула уродливые морды и завопила.

На Ивана сзади налетел Бьорн. Берсерк не ожидал, что Иван вдруг остановится и засмотрится на серых тварей. В итоге оба свалились на вонючий пол.

– Не тупи! – снова крикнул Бьорн, вскочив и больно наступив Ивану на пальцы.

Иван тоже попытался встать, повернул голову и тут же оказался лицом к открытой пасти. На него пустыми глазницами смотрела синевато-бледная голова свиньи. От её тела гоблины оставили только кости. И, кажется, были не прочь продолжить трапезу. Один из них бросился прямо Ивану на лицо. Лишь инстинктивно он закрыл глаза и уберёг их от острых когтей. Лёжа он попытался поднять меч, но в руку с оружием впились зубы. Впились глубоко – по коже побежала горячая кровь.

Иван бросил меч и размашисто откинул кусачего гоблина, потом двумя руками содрал с головы второго и отбросил от себя. Тварь отлетела на Бьорна, который только что снёс голову другой паре нечисти. Гоблин угодил берсерку в голову. Он схватился за ухо парня и с силой оттолкнулся ногами от его лица. Бьорн взревел. На его щеке остались три глубокие царапины, из которых уже бежали струйки крови. Гоблин же отлетел к стене, зацепился за трубу, раскачался на ней всем телом и метнул себя к открытому люку. В следующую секунду его голое мерзкое тело скрылось на крыше. Иван увидел, что за ним метнулось ещё три или четыре твари.

– Ну ты и урод, смотри, куда бросаешь, – Бьорн пнул Ивана по голени и метнулся к лестнице наверх.

– Я-то что? Он же сам, – Иван не успел оправдаться.

К нему подбежал Пётр и резко поднял на ноги.

– Вставай, они уйдут!

Иван успел заметить, что пока он сражался с гоблинами на полу, Бьорн и Пётр успели убить с полдюжины тварей. Тела валялись вокруг обглоданной туши свиньи. Иван бросился к люку и через секунду оказался на крыше. Бьорн гнался за парой визжащих гоблинов.

– Ты за ним, я сюда, – скомандовал Пётр и бросился в другую сторону.

Иван понёсся вперёд, подняв меч. Он видел, как Бьорн нагонял нечисть. Вот он занёс своё оружие, чтобы ударить ближайшего гоблина. Но тот резко затормозил и нагнулся. Лезвие просвистело у него над головой. Бьорн по инерции пробежал ещё несколько шагов, прежде чем затормозить. Гоблин же бросился назад, он смотрел через плечо и потому не заметил меч Ивана. Оружие разрубило его на бегу.

– Думаешь, такой умный, да? – крикнул Бьорн Ивану, когда мимо него пропрыгала голова гоблина. – Этот мой!

И он вновь развернулся, чтобы броситься за последним гоблином. Тот добежал до самого края крыши и превратился в точку на фоне громадины Исаакиевского собора. Иван удивился – куда он собрался прыгать? По этой крыше не водили экскурсии, потому что здание стояло далеко от всех остальных. Да и прямо по курсу была площадь. Иван побежал следом.

Бьорна было не догнать. Он вот-вот должен был настигнуть гоблина. Он вновь занёс меч для удара, но тварь увернулась, запрыгнула на вентиляционную трубу, к которой и бежала, и скользнула в отверстие.

– Зараза!

Бьорн едва успел увернуться от трубы, взял резко в сторону, но на скорости просто завалился на бок и вдруг исчез из виду. Иван ошалело глядел туда, где только что был берсерк. Он сбросил скорость и остановился как раз у трубы. Сразу за ней крыша уходила под углом вниз. В двух метрах от Ивана Бьорн болтался на высоте четырёх этажей, уцепившись за тонкую ограду.

– Новичок, руку, блин, дай! – Бьорна сильно качало из стороны в сторону.

– Да, сейчас, – Иван сел на крышу и стал аккуратно спускаться по склону.

– Да что ты елозишь! Быстро, я сказал!

Иван остановился.

– А волшебное слово?

– Вот ты гад! Я уже все руки ободрал, – Бьорн перехватился за ограждение, прутья ржаво заскрипели.

– Ничего, завтра же заживёт. Сам говорил.

– Что застряли? Уходить пора! – к Ивану подбежал Пётр.

– Сейчас. Сразу, как только Бьорн научится говорить «пожалуйста», – Иван хмыкнул. И по тому, что Пётр не стал читать морали, понял, что он тоже наслаждается ситуацией.

– Ах ты засранец мелкий, я до тебя доберусь!

В ярости Бьорн качнулся на ограде и даже закинул одну ногу на край крыши. Тут хлипкие перила взвизгнули, прогнулись там, где за них держался берсерк, и надломились. Целую секунду Иван смотрел на удивлённое лицо парня. Его глаза округлились, он даже успел бросить взгляд на обломки металла в руках, потом торс его опустился, плечи скрылись за краем крыши, затем не стало видно и головы. Последней соскользнула заброшенная ранее нога.

Из ступора Ивана вывели глухой тяжёлый стук, скрежет и взорвавшаяся автомобильная сигнализация.

– Твою ж! Уходим! Давай, двигай, – Пётр дёрнул его в сторону люка.

– Что… Что с ним? Надо помочь ему, – Иван с трудом набрал воздуха в грудь.

– Сам себе поможет. Завтра. Нефиг понты гнуть было. Давай, нужно свалить, пока камеры не включились, – Пётр уже был на чердаке.

Они промчались мимо трупов гоблинов и свиной туши, спустились до двери на чердак со срезанным замком и сбежали по лестнице. Им никто не встретился, но через приоткрытую дверь кухни доносились крики людей. Кто-то звал на помощь и просил вызвать скорую.

– Что с ним будет? – спросил Иван на бегу.

– Да ничего не будет. Мозги с мостовой соскребут и в морг увезут. Хотя было б что там собирать. Наутро он испарится. Так что не кипишуй. Нет тела – нет дела, – Пётр толкнул дверь на улицу.

– А если он ещё жив?

– Да какая разница! Значит, в больничку его заберут. Отлежится там опять же до утра и исчезнет. А завтра ночью как огурец будет. Мы хотя бы в тишине посидим.

С этим Иван не мог не согласиться. Они выбежали на улицу и двинулись к машине. В этот момент из-за угла дома вывернули Марк и Альвар.

– Что у вас там произошло? – Марк кивнул головой в сторону улицы, откуда пришёл. Туда как раз завернула машина скорой.

– Бьорн, – бросил Пётр и не стал ничего добавлять.

Марк быстро оглядел остатки отряда, сухо кивнул и протянул руку к водительской дверце джипа.

– Класс, чур, теперь я спереди! – Альвар двинулся в обход машины.

Глава 6. Старые распри

Они мчались обратным путём: не доехав до залива, свернули с ЗСД на Приморское шоссе, пара минут – и они уже удалялись от больших дорог, мимо закрытого коттеджного поселка, вглубь лесного массива. Ветки заскребли по крыше джипа. Скоро Марк остановил машину перед коваными воротами и повернул голову к Альвару. Тот, кряхтя, вылез и отправился открывать их.

«Вот и расплата за то, что сел спереди», – ухмыльнулся про себя Иван и снова почувствовал неприятную тяжесть в груди. Когда они выезжали, ворота открывал Бьорн. Желудок скрутило, когда он вспомнил последнюю секунду парня. Когда берсерк падал, в его глазах был страх. Дикий и детский. А ещё там было понимание, что уже не спастись. Иван потряс головой, отгоняя неприятные воспоминания, и перевёл взгляд на дом. В предутреннем сумраке он наконец смог рассмотреть штаб-квартиру берсерков.

Дом был величественный и явно старый. Мощные колонны подпирали крышу, окна тянулись ввысь заострёнными рамами, а между ними в нишах белели склонённые фигуры женщин, прижимавших руки к груди.

Знакомым маршрутом они поднялись по мраморной лестнице, пересекли крыльцо. В холле небрежно бросили оружие – Иван со стыдом подумал, что не почистил меч, убирая его в ножны. Альвар метнулся в тёмный коридор. Его топот сначала удалился, а потом вернулся, сопровождаемый позвякиванием бутылок. Альвар притащил целый ящик.

Иван отошёл к окну. Из-за золотого света люстр в комнате ночь всё ещё казалась тёмно-синей, хоть рассвет и приближался. Снаружи можно было рассмотреть сад с раскидистыми дубами и какими-то ползущими кустарниками, они пересекали дорожки и уже захватили резные скамейки, чуть вдалеке виднелась статуя ещё одной грустной женщины. В отражении в стекле Иван видел, как Марк поднялся и приблизился к нему.

– Пойдём, я хочу показать тебе кое-что, – и тут же двинулся в сторону двери.

Иван смутился: командир явно заметил его расстроенное выражение лица в отражении, но деваться было некуда, и он тоже вышел в холл, чуть не столкнувшись с Альваром.

– Эй, осторожнее, – берсерк любовно прижал к груди ящик. Потом опомнился: – Бери.

Иван достал две бутылки: себе и Марку. Командир в это время стоял у основания лестницы, глядя вверх. Из-за темноты в холле интерьер второго этажа угадывался с трудом. Отсюда можно было рассмотреть лишь пару закрытых дверей. Иван подошёл к командиру и замер. Тот не отводил глаз от темноты вверху лестницы.

– Эм, будешь? – наконец напомнил о себе Иван.

– А? Да, – Марк взял протянутую бутылку, но не открыл и двинулся в противоположную от гостиной сторону.

Иван ещё не был нигде, кроме гостиной. Ну, и гардеробной. Хорошо, что в доме есть одежда, а то так и ходить бы ему голышом под хохот Бьорна.

Чёрт, Бьорн… Горло снова сдавило.

– Первая смерть всегда немного шокирует. Даже если это смерть берсерка, – Марк свернул в тёмную комнату и включил свет.

– Ага. Да. И не только берсерка. Вообще. – Иван завертел головой.

Три увесистые хрустальные люстры осветили впечатляющую библиотеку. Книжные полки шли вдоль всех четырёх стен и поднимались до высокого потолка. На высоте пары метров библиотеку по периметру опоясывала галерея. В углу кто-то прислонил деревянную лестницу, которая вела на верхний уровень. На нём тоже стояло несколько лестниц, чтобы можно было дотянуться до самых дальних полок. На стенах то тут, то там висели чёрные от копоти ручные фонари. Не очень-то безопасно – зажигать их рядом с книгами, подумал Иван. Однако сейчас, при электрическом свете, они не горели.

В комнате почти не было мебели – лишь рабочий стол из полированного дерева, стул и небольшой диван напротив, отчего помещение казалось ещё просторнее, а книг словно становилось больше. И у Ивана, который всё детство провёл, уткнувшись носом в саги о волшебных воинах, сказки о колдунах и приключенческие романы об избранных всех мастей и пород, разбегались глаза и чесались руки.

– Ты помнишь, что мы сказали, когда ты только появился у нас? – Марк медленно шёл вдоль одного из стеллажей, наклонив голову и ведя пальцем по корешкам книг.

– Что я теперь типа воин на службе сил добра, буду бороться с нечистью каждую ночь. И что нельзя спать днём, – Иван всё ещё удивлённо оглядывался по сторонам.

Марк хмыкнул. Тут он, похоже, нашёл то, что искал. Глава берсерков вытащил из плотного ряда книг большой фолиант в чёрном переплёте и понёс его к столу.

– У тебя хорошая память, но я имел в виду то, что мы… особенно Альвар, рассказывали о телах берсерков.

– Что-то про идеальные версии нас самих. Сильные там. Быстрые и выносливые. Неуязвимые, так?

– Не совсем. Ранить берсерка можно, но на следующую ночь всё заживёт. Вёльвы и гадры заложили это в природу берсерков.

– Да, у Петра палец отрос. Но смерть – это как-то посерьёзнее будет.

– Вот, почитай. Это история появления берсерков.

Марк раскрыл книгу на столе и пододвинул к Ивану. Он подошёл и склонился над жёлтыми плохо гнущимися листами. На развороте с одной стороны был поблёкший рисунок, явно сделанный от руки. На нём несколько человек стояли в круге и поднимали руки к небу, в центре на земле лежал раздетый по пояс мужчина. На второй странице, куда указывал Марк, был текст из угловатых символов, больше походивших на каракули ребёнка, который только притворяется, что умеет писать.

– Я не могу читать руны. Это ведь руны? Мне и английский-то с трудом даётся, – засмеялся Иван.

– Разве? – командир взглянул на него с хитрой улыбкой.

Иван вновь склонился к книге. Символы мало того что были ему незнакомы, так теперь были не в фокусе. Знаки поплыли, их линии стали нечёткими, а строки задвигались по странице, меняясь местами. Иван потряс головой, потёр глаза и вновь уставился на бумагу. Брожение рун закончилось, и перед ним был абсолютно понятный, читаемый текст.

– А-а-а-а… берсерки знают языки. Ясно, – Иван вспомнил объяснения Альвара и только сейчас понял, что он видел на листе с его инструкцией.

Марк благосклонно кивнул и вновь указал на страницы.

Иван опять опустил взглядна книгу. Шрифт был странным, зазубренным. Когда он наклонял голову или щурился, сквозь текст проглядывали руны, но он всё равно мог читать. Правда, не всегда понимать.

– «Окружили земли Харальда тёмные люди и били его братьев. Смелости не занимать было доблестным воинам. Шли в бой смело. Но гибли каждый день и каждую ночь. И обратился Харальд к вёльвам и гадрам севера…» Э, вёльвам?

– Ведьмам.

– Ясно, а гадры кто? Ты сказал – «вёльвы и гадры создали берсерков».

– Гальдры? Это мужчины-колдуны. У них разная магия. Но ты отвлёкся.

– Да… Так, что тут у нас? Харальд пошёл к ведьмам… А кто такой Харальд?

– Конунг, правитель, который объединил современную Норвегию. В историю вошёл как Харальд Прекрасноволосый, жил 1300 лет назад. Сфокусируйся.

– Да-да. Парень с классной стрижкой сражается с тёмными… пошёл к ведьмам. Ага, вот оно. «И просил защитить своих воинов. Десять дней и ночей взывали к Фрейе вёльвы и творили сейд…» – Иван вновь поднял голову.

– Колдовали, – перевёл Марк.

– «Резали себя и резали воинов Харальда, чтобы смешать свою кровь с их кровью. И сказала Верховная: нельзя тело защитить от смерти, но дух воина не убить. И вырвали они дух воинов из их тел и сделали из крови своей новые тела для них. Но жить они могли только по ночам. С восходом солнца обращались тела в прах, чтобы живыми возродиться с закатом». Блин, вот они заморочились реально. И что, по правде всё так и было? – прервался Иван, но, встретив строгий взгляд командира, вновь уткнулся в книгу. – «И наслали вёльвы на воинов ночных хамфраир – ярость нечеловеческую, и рвались в бой они пуще прежнего. Облачались для устрашения врагов в медвежьи шкуры, рычали, потрясали мечами, кусали в ярости края щитов своих и бросались на врагов. Были они одержимы и не чувствовали боли, даже если копьё их поражало. А на следующую ночь от ран не было и следа, потому что подарила Фрейя, ночи богиня, им своё благословение». И неужели ничто не может нам навредить? Вот ты смотрел «Кошмар на улице вязов»? Там умирать во сне нельзя было.

– Многие пытались выяснить. На следующей странице как раз об этом, – терпеливо ответил Марк. Он вернулся к книжным полкам, взял ещё одну книгу и медленно листал. На кожаном с окованными металлическими уголками переплёте значилось «Прорицание вёльвы».

Иван закатил глаза и едва сдержал стон. Ему обещали крутые ночные схватки с нечистью, а не заседания книжного клуба. Тут он встретился глазами с командиром и вновь понял, что не посмеет его ослушаться. Он обошёл стол, сел в высокое кресло и вновь углубился в книгу. На этот раз стал читать про себя.

«Убоялись враги ночных воинов в шкурах. И прозвали их берсерками, потому что яростью своей уподобились они медведям. И старались они одолеть войско Харальда, но не могли. Двадцать воинов только одолеть берсерка могли. Брали в плен его, в темницу сажали, а наутро не было его там. Дух в тело воина возвращался. А на следующую ночь по заклятью вёльвы в войске Харальда объявлялся. И вновь на врагов шёл. И убивали берсерков враги окаянные, да остановить не могли. С заходом солнца вновь восставали они невредимыми. И пытались они добраться до духа воинского. Если изловчались они поймать берсерка, на колени ставили, шестеро солдат за руки держали. Рубили рёбра на спине, разводили словно крылья орлиные и все внутренности наружу доставали, да духа найти не могли. Исчезал воин, а с восходом Луны мстить им шёл».

– Блин, вот это жесть творили тогда! – Ивана передёрнуло, он перевёл взгляд на рисунок. Автор изобразил жуткую казнь. Воин стоял на коленях лицом к читателю, а из-за спины торчали рёбра. На плечи ему положили что-то красное, Иван слишком поздно понял, что это вывернутые лёгкие.

– Это называлось «Кровавый орёл», – Марк так и стоял у стеллажа, но и так понял, что поразило Ивана. – Жестокие времена. Но я показал тебе это, чтобы ты понял. Даже такое не могло убить берсерка. Несмотря ни на что, на следующую ночь воины возвращаются живыми и невредимыми. Иначе какой прок от этого. Так что не переживай из-за Бьорна. Поверь мне, завтра он будет рваться в бой ничуть не меньше.

В дверном проёме показался Альвар.

– Парни, ну вы чего застряли?

Марк кивнул, вернул книгу на полку и повернулся к Ивану.

– Я тут ещё посижу, почитаю? – жуткая книга странным образом завораживала его.

– Как хочешь, – командир оставил его одного. Иван присел на стул и вернулся во времена викингов.

«Одолел всех врагов своих Харальд, и преклонили они колени перед смелым королём. Все богатства свои отдали правителю. Было у него много золота, мехов, пировали в замке каждый день. Не забыл король и про своих верных воинов. Одарил их он почестями, и ни в чём не знали нужды. У каждого был дом новый, украшения, драккар свой, рабов и женщин несчётное число».

– Так, с этого места поподробнее. А нас одаривать будут? – Иван залез в кресло с ногами и задумался.

У них было оружие. Гардероб с дорогими вещами. К слову. Иван оглядел себя. Футболка былав пыли и паутине. Не забыть бы переодеться. На одежду заклятье вёльв, похоже, не распространяется. Футболка от Hugo Boss, конечно, круто. Днём он такую одежду себе позволить не мог. Но вот бы ещё заиметь дорогие часы, которые он успел заметить у Марка, и машину.

Всё ещё мечтая, он опустил глаза на страницы. По жёлтой бумаге побежали белые пятна света. Иван подумал было на магический перевод, но огоньки не исчезали. Он не сразу понял, что на книгу падает уличный свет.

Челюсть отвисла. Он не обратил внимания на вид из окна. А стоило. Там высилась махина Лахта-центра. Даже на фоне розовеющего неба она ярко светилась миллионом огней. От штаб-квартиры берсерков до самого высокого здания России было рукой подать.

– Тебе особое приглашение нужно? – в библиотеке вновь появился Альвар. И добавил неестественно высоким голосом: – Ванюша?

– Чего? – Иван ошарашенно уставился на берсерка.

– Ванюша, – Альвар снова заговорил фальцетом.

– Вот чёрт!

– Что? – этот вопрос воин задал нормальным голосом.

– Кажется, у меня проблемы, – успел сказать Иван, прежде чем проснулся.

Глава 7. Хвосты

Чья-то рука нежно касалась его плеча.

– Ванюша, ну вставай, пора уж.

Иван распахнул глаза, непроизвольно сделал глубокий вдох и резко сел, словно выброшенный неведомой силой в будничный мир. И чуть не столкнулся лоб в лоб с матерью, которая присела на край его кровати. В комнате стоял мрак, и он узнал её только по голосу.

– Вань, что ж ты спишь как убитый.

– Нормально я сплю, – буркнул он.

Мать вздохнула и поднялась с кровати. Иван видел лишь её силуэт, а потом в глаза ударил яркий свет – та отдёрнула плотные шторы.

Квартиру родители купили ему с условием, что он не будет устраивать шумные гулянки и прогуливать учёбу. На слово, естественно, ему поверить не могли. Поэтому нагрянуть с проверкой без звонка было для родителей привычным делом. Словно проехать лишний раз сотню километров от Рощино – не проблема. Ещё и с утра пораньше, чтобы до пробок успеть.

Вот и сейчас отец громыхал посудой на кухне. Уже по стуку чашек Иван мог понять степень его раздражения. Тот был очень, ну очень-очень зол.

– Мы тебе звонили, пока ехали, потом в дверь звонили, – словно извинялась мать, отдёргивая вторую штору.

Режущий утренний свет залил кровать, телевизор на полу, запылившееся кресло-мешок в углу и рабочий стол, на котором громоздилось всё, что угодно, кроме учебников: графические романы, игровая консоль, три футболки, фигурка Ведьмака из детского набора и грязный стакан.

– Ты шторы задёрнул, чтобы поспать подольше?

– Ну и зачем бы мне это надо было? – Иван повторил мягкую улыбку матери. Он знал, что вышло очень похоже. Они и сами были похожи: белокурые, зеленоглазые, с нежными чертами лица и умиротворяющим взглядом.

– Чтобы в универ не ходить, – в комнату ворвалась молодая девица и с разбегу бросилась на кровать.

– Офонарела совсем? – Иван в последнюю секунду успел подогнуть ноги и спасти их от атаки острых коленок семнадцатилетней пигалицы.

– Вань, ну как ты с сестрой разговариваешь? – мать вздохнула. – Вставай, пожалуйста, отец хочет с тобой поговорить. Лиза, не мешай брату.

– Тебе попандопулус, – прошипела Лиза, довольная, что сегодня прилетит не ей. – Папе из универа звонили.

– Блин, – Иван закатил глаза и в тщетной надежде спросил: – Сильно злой?

– Ага, – блаженно протянула сестра, выхватила из складок одеяла пульт и направила его на телевизор.

Он нехотя встал, натянул футболку с джинсами, на цыпочках прошмыгнул в ванную, где старательно и нарочито долго умывался. Сквозь шум льющейся воды слушал разговор родителей на кухне. Точнее, голос матери. Она рассказывала что-то про соседку Любу, про нужные покупки в «ОБИ» и изменившееся расписание электричек. Словом, делала всё, чтобы отвлечь отца. Но старый вояка не поддавался на хитрые манёвры. В ответ он лишь мычал или отмалчивался – явно не хотел тратить запал на разговоры не по теме. А главной темой был Иван. И как ни старался он оттянуть встречу, избежать её не получится.

– Привет, – бодро поздоровался он, входя на кухню.

Отец, слишком громадный в своей военной форме, поднял было кружку с чаем ко рту, но замер, шумно выдохнул, от чего ноздри задрожали, и нервно зашевелил усами. Плохой признак.

– Соизволили проснуться. Нет, ну ты посмотри на наглеца, Лариса, – он в возмущении ткнул в Ивана пальцем. Жена в ответ промолчала. Не найдя поддержки, отец вновь обрушился на сына. – А в университет ты идти не собираешься?

– Мне ко второй, – на автомате буркнул Иван, и это была ошибка.

– Вторая полчаса уже как идёт! – взорвался отец. – Ты что, оболтус, совсем совесть потерял? Сам дурак и других за таких держишь. Думаешь, я не знаю, как ты учишься? Мне из деканата звонили. Неделями тебя не видят, уже думали, с тобой что-то случилось. Не учишься ни черта. Я почему должен за тебя краснеть? А ведь мы с матерью за твоё образование деньги платим. Думали, может, хоть толк выйдет. Но нет. Как был лоботрясом, так им и помрёшь. Сколько у тебя долгов?

Иван, не готовый к столь резкой паузе в излияниях отца, опешил и не успел придумать правдоподобную ложь.

– Один или два, кажется.

– Семнадцать! – заорал отец, которого враньё Ивана вывело из себя ещё больше. – Тебя держат только благодаря мне. Сергей Владимирович закрывал глаза, пока мог, но это уже ни в какие ворота. Он мне сам вчера звонил, извинялся. Видишь, до чего ты человека довёл. Уважаемый профессор, а даже ему стыдно за тебя. У тебя английский ни за один семестр не сдан, ты как собрался выпускаться?

– Никак, – тихо ответил Иван. По крайней мере, сейчас он не врал. Но на отца любой ответ подействовал бы красной тряпкой.

– Ах, никак, а какого чёрта тогда вообще в универ попёрся? Кто тебя заставлял? Кто за тебя факультет выбирал, на котором тебе мозгов не хватает учиться? – продолжал реветь пунцовый отец. На концах его усов повисли две симметричные капли пота.

Иван поднял голову, он чувствовал знакомый призыв к бою, идущий из самой глубины его тела. Мышцы натянулись, готовые к ударам, кулаки сжались.

– Ты. Ты заставил! Я же ничего не выбирал, мне нельзя было самому решать, – процедил он.

Тоже правда. Отец отправил его учиться на факультет международных отношений, потому что деканом был его старый друг. Конечно, зачислили его на платное отделение, но зато без экзаменов. Даже без документов. Отец просто поставил его перед фактом, хотя Иван ещё не успел задуматься о будущей профессии.

Отец замер. Уставился на сына и шумно выдохнул.

– Да чтобы ты сам-то сделал, если б не я? – но запал военного иссякал, и опытный полковник знал – нужно было наносить решающий удар. – Вот выпустишься, и катись на все четыре стороны, сам решай, что делать. Но этот универ закончишь! Зря, что ли, деньги платили? А не закончишь, в армию пойдёшь. И поверь, я устрою так, чтобы ты с гауптвахты не вылазил. Ну, что смотришь? Собирайся, поедешь долги сдавать.

Поездка в университет выдалась напряжённой. Говорила только мама. Она снова взялась за эпопею о соседке Люде. Та покупала овощи на рынке и в магазине, сравнивала их, а потом жаловалась директору рынка на задранные цены, а директору магазина – на сгнившие помидоры. Проблема заключалась в том, что Люда так и не смогла найти идеального места для продуктового шопинга.

Лиза воткнула в уши наушники, уткнулась в смартфон и барабанила пальцами по экрану, то и дело расплываясь в глупой улыбке. Отец шумно вздыхал, шевелил усами и изредка раздражённо махал рукой в сторону очередного лихача. Иван молчал.

Какой смысл ехать в университет сейчас? Сдавать долги? Да он даже не помнил, по каким предметам они у него. Ясное дело, английский и немецкий – с языками у него совсем тяжко. Ещё в школе вместо иностранной грамматики он зачитывался историями про Конана. Поэтому пытаться сдать что-то сейчас было просто бессмысленно. Но нужно было создать хотя бы видимость работы в этом направлении.

Отец высадил его у здания бывшего Смольного монастыря, где располагался факультет, и пригрозил вечером позвонить декану. Иван промолчал, улыбнулся на прощание матери и махнул сестре. Та не подняла головы от телефона.

Полтора часа Иван потратил на то, чтобы собрать список своих хвостов. Дожидался секретаря в деканате с обеда, потом терпел её цоканье и закатывание глаз, потом корпел, сверяя свою зачётку с учебным планом. Теперь предстоял ещё один квест – понять, как эти хвосты закрыть. Нехотя он двинулся по коридорам с высокими потолками, панорамными окнами и лепниной на потолке. Эти дворцовые интерьеры его всегда угнетали. Словно были оторваны от реальной жизни, а сам университет застрял в позапрошлом веке. На парах, которые он более или менее посещал, на первом курсе, было много разговоров про античность и средневековье, этику и эстетику, бесконечно оторванные от сегодняшней жизни.

Вон, даже берсерки, которых полторы тысячи лет назад придумали, осовременились. Гоняют на джипе, ходят в кожаных куртках. Ивану снова захотелось очутиться в штабе, где перед ним не маячит перспектива отправиться в армию.

Ещё час спустя, получив новую порцию удивлённых взглядов и пренебрежительного цоканья языками, он добыл кипу заданий от преподавателей. Самое неприятное он оставил напоследок. Кафедра иностранных языков. Заветная дверь в конце коридора. Иван тяжело вздохнул, скривил губы и двинулся по вековому паркету. Мимо проплывали фальш-колонны, белоснежные виньетки вперемешку с досками объявлений и расписанием.

Краем глаза Иван заметил странное шевеление. Он остановился. Сделал шаг назад и повернулся. На студенческой стенгазете, написанной по-английски, буквы прыгали и расползались в стороны. Потом вновь собрались и определились, как должны выглядеть. Теперь там был вполне читаемый текст.

– Круто, – протянул Иван в задумчивости. Через минуту он распахнул дверь кафедры. А через сорок – вышел с шестью принятыми зачётами и экзаменами. Тысячи он с ходу сдал по первой попавшейся в кабинете книге, а чтобы свободно заговорить по-английски, достаточно было взглянуть на карту Великобритании за спиной преподавателя. Потом он перевёл взгляд на картину по соседству – замок Нованштайн – и так же легко заговорил по-немецки.

В коридоре Иван плюхнулся на один из стульев с откидным сиденьем. Вдоль стен стояли ряды таких, словно в театре. Но вместо красного велюра на сиденьях – потрескавшийся дерматин. Иван блаженно вытянул ноги и бросил бумаги из деканата на соседний стул. Но расслабиться ему не дали.

– Калмыков, ты ли это? – елейным голосом ворвалась в его полудрёму староста. – Месяц тебя не видела, думала, тебя отчислили.

– Представьте себе, нет, Настасья, – так же приторно отозвался Иван. Отличница Петрушина его слегка раздражала. Но ссориться не было нужды, к тому же сейчас у него было хорошее настроение. – Я вообще-то только что с блеском закрыл кучу долгов. До конца месяца надо сдать курсовую по культуре, и меня даже переведут на следующий курс.

– У кого пишешь? – деловито спросила девушка, присаживаясь рядом. Академические успехи всегда производили на неё впечатление.

– У Рудольфа. Только у него свободные места были.

– У Максима Рудольфовича?! Калмыков, ты встрял. Знаешь, почему у него места есть?

– Почему? – хорошее настроение скукожилось.

– К нему никто идти не хочет. Он же монстр, темы для курсовых даёт как для диссертаций и подхода требует такого же. Чтобы с сотню исследований было задействовано, желательно на языке оригинала. И он бесится, если курсовая из интернета или только по учебникам. Ну, посмотри сам, – она выудила из стопки бумаг на стуле список тем для курсовых. – Вот что ты можешь написать о трансформации христианских ценностей в раннем германском обществе? Или вот – «Представления о магии у раннескандинавских народов». Это что вообще?

Иван вырвал лист из рук старосты и уставился на него. На мгновенье задумался. А потом нагло улыбнулся.

– О, мне есть что сказать на эту тему, – он вскочил и стал запихивать бумаги в сумку. – Мне много что есть сказать. Будет ему такая курсовая. Такая! Каких он никогда не видел!

Он бросился к выходу, даже не попрощавшись со старостой. День, который начался довольно гадко, сейчас складывался как нельзя лучше. Иван еле сдерживался, чтобы не засмеяться в голос. Прямо на ходу он достал телефон и в приложении с картами проложил маршрут до Лахта-центра.

Глава 8. Хозяйка дома

Марк сказал днем не спать. Почему? Потому что обернёшься берсерком и будешь один, как придурок, ходить по штабу. Или будет что-то совсем другое. В книге про историю берсерков упоминались только их ночные похождения.

Иван отогнал сомнения. В конце концов, он же и не спит. Он бодрствует и планирует быстренько заглянуть в штаб. Ему всего-то нужна книга. Ну, или парочка. Что может случиться? Быстро войдёт, найдёт, выйдет. К тому же днём в доме никого.

Полтора часа, две пересадки – и он был у основания Лахта-центра. Иван сориентировался по сторонам света, дорогам и определил примерное расположение нужного ему дома. И даже нашёл в приложении с картами безликий квадратик, спрятанный в лесном массиве. Интернет не знал, что это за здание, фотографий его тоже не было. Иван и сам начал сомневаться, что дом существует. Может, днём он тоже обращается в прах, как берсерки.

Он минут двадцать шёл вдоль трассы, потом свернул вглубь леса, и ещё полчаса – среди деревьев, всё больше и больше удаляясь от цивилизации. Кроссовки застревали в грязи дороги, размытой недавним дождём, ветки норовили ударить в глаз или хотя бы дать подзатыльника. Когда Иван почти отчаялся, дорога повернула и упёрлась в ржавые ворота. На ограде гнутой проволокой была закреплена табличка «Памятник архитектуры XVIII века. Охраняется государством».

Иван с сомнением толкнул створку. Та, пусть и со скрипом, но поддалась. Кажется, они не закрыли ворота этой ночью. Дорожка к дому когда-то была вымощена брусчаткой, но многие камни потрескались и рассыпались в пыль, то тут, то там виднелись ямы и выбоины. Ещё один поворот, и за зелёной стеной деревьев показался дом.

Иван замер. На дороге у крыльца стояли два минивэна. На боку ближайшего красовался логотип известной сети супермаркетов. Парень в фирменной одежде как раз разгружал багажник. Поставил один ящик с бутылками на второй и понёс оба в дом. Через минуту вышел, держа в руках бумаги, захлопнул задние дверцы машины и забрался в кабину. Мотор заурчал.

От шока Иван не придумал ничего лучше, чем спрятаться за ближайшим кустом. Автомобиль доставки прогромыхал мимо. Из укрытия было слышно, как машина остановилась перед воротами и петли снова взвизгнули.

Иван закусил губу. Он всё-таки берсерк и имеет право находиться в этом доме. Или нет? Ну не возвращаться же домой. Ему нужна книга, чтобы написать курсовую. Нужна сейчас. Взять её с собой ночью он никак не сможет. Припадая к земле, Иван перебежками двинулся к дому. Взлетел на крыльцо, остановился и обернулся. Только теперь он смог разглядеть второй минивэн. Он принадлежал клининговой компании.

Дверь дома тоже была открыта. Осторожно Иван толкнул её. Всё равно скрипнула. В холле было пусто, но из гостиной раздавались женские голоса. Сначала ему показалось, что говорят на чужом языке, но через несколько секунд слова стали разборчивее.

– Такой дом загадили. Уже ничем не отмыть, – говорила одна женщина.

– Но мы же отмыли его.

– Рушана, ты новенькая, сюда же раньше не ездила?

– Нет, а что?

– Я сюда каждый день езжу. А каждое утро здесь бардак. Натоптано, еда по всему этажу, пиво везде разлито, даже цветы иногда из горшков вырывают, шторы на люстры наматывают. Аллах свидетель, бордель здесь по ночам.

Рушана зацокала языком.

Иван прыснул, он вполне мог представить, как Альвар или Бьорн протягивают шторы между хрустальными ярусами люстры и катаются на ней. Он не стал больше слушать и побежал в библиотеку, половицы предательски заскрипели.

К его счастью, в библиотеке никто не убирался. На столе так и лежала раскрытая книга. Он метнулся и схватил фолиант. Ещё бы парочку для надёжности. Иван подбежал к стеллажам и вытащил ещё две книги наугад. Тут в холле зазвучали голоса.

– Хозяйка, мы заканчивали, – теперь уборщицы говорили по-русски, но с сильным акцентом.

– Уже? Хорошо, – послышался женский голос сверху. Потом кто-то стал спускаться со второго этажа. – Давайте акты… Ей, вы же пол не помыли!

– Мыли-мыли. Вся комнаты на первый эташ, как всегда, – начали отбиваться Рушана с напарницей.

– А потом натоптали!

– Это не мы.

Иван похолодел. Он опустил голову и увидел свои коричневые от глины кроссовки и ровную цепочку следов, которая вела от места, где он стоял, сначала к столу, а затем к дверному проёму. Проклятье.

– А кто тогда? С улицы кто-то зашёл такой, потоптался и пошёл книжки читать? – хозяйка явно прошла по следу и в следующую секунду ворвалась в библиотеку. И сразу упёрлась взглядом в Ивана. Секунду она молчала, а потом заорала: – Какого хрена?!

Ивану стало страшно.

– Какого хрена, я спрашиваю?! – снова закричала хозяйка, пока Иван ошарашенно открывал и закрывал рот.

Перед ним стояла девушка со светло-рыжими волосами, неряшливо собранными в пучок. Уже перевалило за полдень, но она была в пижаме и халате поверх неё, на ногах – поношенные тапочки, на лице – нет даже намёка на макияж. Зато есть жуткое выражение бешенства. Голубые глаза под блёклыми, почти невидимыми бровями грозно лезли из орбит, а рот некрасиво скривился.

– Говорю же, притон тут, – зашипела на узбекском одна из уборщиц, заглянувшая в дверной проём. Напарница закивала.

– А ну кыш! – рявкнула на них девушка и швырнула женщине бумаги, которые держала в руке.

Узбечки на лету поймали акты, подхватили вёдра и поспешили к выходу, унося за собой аромат хлорки и мокрых тряпок. Грязные следы так и остались неубранными.

– Ты кто? – девушка вновь крутанулась к Ивану и грозно ткнула в него пальцем. Её ноздри раздувались от ярости.

– Я тут… я местный… я свой, – он совсем растерялся. Что ответить? Сказать, что он берсерк? Что он тут уже несколько ночей провёл? Она вообще знает, что у неё по ночам бывают странные гости? А что если ночью они не здесь находятся, а на каком-то другом магическом уровне этого дома?

Так, стоп, девушка же явно видит бардак, который они оставляют за собой. Вон, клининг заказывает. А он-то, дурак, думал, что всё приходит в порядок по мановению волшебной палочки. Значит, она знает, что здесь располагается штаб отряда.

– Вы только не переживайте. Я не вор, – он запнулся, взглянув на книги в руках. – Это мне нужно… Но я верну, честно. А вообще меня Иван зовут. Я знаете, тут раньше только ночью был…

Умиротворяющий тон эффекта не возымел. Упоминание ночи, похоже, стало последней каплей.

– Это ни в какие ворота уже! Совсем страх потеряли. Выгоню к хренам. Я ему всё выскажу.

Рыжая принялась рыться в карманах халата. Одежда была вытянутая, а карманы болтались на уровне колен, поэтому ей пришлось неуклюже наклоняться то в одну сторону, то в другую, пока она не выудила телефон. Всё ещё злобно сверля Ивана взглядом, девушка набрала номер и поднесла трубку к уху. Ответили ей быстро.

– Какого хрена?! – теперь девушка набросилась на собеседника, в гневе она явно повторялась. – Твои шастают по дому! У нас был уговор! Да! Да, сейчас! Стоит передо мной! Вот, видишь! – последнюю фразу она сопроводила указывающим жестом в сторону Ивана.

Тут на его плечо легла тяжёлая ладонь. От неожиданности Иван вздрогнул и резко повернулся. Позади, там, где только что никого не было, стоял Марк. Он отнял от уха смартфон и засунул в карман, смотря на Ивана в упор.

– Что ты здесь делаешь? – тихо, но угрожающе спросил он.

– Я… Я… просто… – Иван ещё не видел командира таким ожесточённым, почти злым. Его чёрные брови сошлись на переносице, а пальцы впились в плечо Ивана до боли.

– Я ведь просила. Неужели так сложно не лезть ко мне днём? Мне мало, что ли, геморроя, убирать за вами постоянно? – теперь хозяйка выливала гнев на Марка, яростно размахивая руками. Но вдруг резко остановилась, словно у неё села батарейка, и произнесла устало: – Ты ведь знаешь: я не хочу вас видеть.

Её лицо без гримасы гнева стало гораздо приятнее, далеко не красивым, но уже не столь отталкивающим. Только очень-очень грустным.

– Прости, он новенький, он не знал. Мы больше тебя не потревожим, – отчеканил Марк и дёрнул Ивана за руку.

Сначала он подумал, что командир поведёт его к двери. Но тот рванул так сильно, что Иван потерял равновесие, его ноги оторвались от пола, и сам он начал заваливаться вперёд. В следующую секунду воздух перестал поступать в лёгкие, а библиотека дёрнулась и исчезла. Интерьер сменила плотная чёрная пелена. Во всём теле было неприятное ощущение невесомости и беспомощности, которое испытываешь, когда летишь вниз с особо крутой горки в аквапарке. Но не было ни ветра, ни холода, всё, что Иван чувствовал, – стальная хватка командира на плече.

Наваждение длилось пару мгновений. Вот Марк дёрнул его за руку в библиотеке штаба, а вот – грубо оттолкнул в его, Ивана, квартире.

– Как? – спросил он, пытаясь отдышаться.

Иван огляделся. Спальня. Всё так, как было утром: разобранная кровать, кружка на столе, которую Лиза не потрудилась убрать, две футболки на стуле и один носок под ним, которые не убрал он сам. Необычным было видеть здесь только главного берсерка. Высокого, смуглого, с чёрными волосами и всего в чёрной коже – такого, каким Иван видел его лишь после захода солнца. А сейчас магический воин стоял в его однушке в Лигово.

– О чём ты думал? – вновь набросился на него Марк. – Я ведь говорил тебе!

– Говорил: днём не спать. А про не ходить в штаб – не было.

Марк уставился на него, потом осмотрел Ивана с ног до головы, словно изучая:

– А так как будто не понятно? Что ты там делал?

– Я просто книги хотел взять. Ну, почитать на досуге. Ночью-то не до этого, – Иван помахал одним из томов, которые всё ещё держал в руках.

– А… – Марк как будто не знал, как реагировать на это. Но быстро опомнился и добавил: – Это не должно повториться. Днём тебе запрещено ходить в штаб. Ты понял?

– Да, как скажешь. Слушай, а кто она? Ну, эта девушка…

Вопрос вновь разозлил Марка, он нахмурился и сжал челюсти. А потом просто исчез. Растворился в воздухе, оставив за собой пару завитков чёрного дыма. Но и они улетучились, как только ошарашенный Иван с открытым ртом протянул к ним руку.

Глава 9. Цель покрупнее

В тот вечер Иван не торопился лечь спать. Перепалка с Марком, злобная незнакомка в доме – после этого отправляться в штаб не хотелось. Он даже решил нарушить указ командира ложиться в одиннадцать. Иван завис в соцсетях, на три часа зарубился с одногруппником в онлайн-шутер, а после пусть и нехотя, но взялся за курсовую.

Ранний подъём, однако, сделал своё дело, и к полуночи глаза Ивана стали закрываться сами собой, бороться со сном не осталось сил. Он стянул одежду и, не потрудившись умыться, рухнул в кровать. Стоило опустить голову на подушку, как он оказался в штабе.

– Ну наконец-то, новичок! Тебя как девчонку ждать! – Альвар в нетерпении вскочил со стула, готовый хоть сейчас пробежать марафон.

Пётр бросил что-то отдалённо похожее на «Привет». Марк поднял голову от очередной кипы бумаг и кивнул. «Всё ещё сердится», – в смущении подумал Иван и потупил взгляд.

– Он прав, – Марк кивнул на Альвара и поднялся. – Ты задержался, и теперь мы опаздываем.

– А где Бьорн? – Иван оглянулся.

– По всей видимости, ещё не лёг.

– Спорим, дуется и цену себе набивает, – встрял Альвар. От нетерпения и жажды движения он стал притоптывать.

– У нас нет времени ждать, мы должны уничтожить стаю оборотней.

Берсерки в удивлении уставились на командира. Иван пока видел и дрался только с гоблинами и потому от шока открыл рот. В его первую ночь в штабе парни вскользь упомянули оборотней и ещё какую-то нечисть, название которой Иван даже не запомнил, но насколько понял, все, кроме гоблинов, держатся в тени и в драки с берсерками не лезут.

– Разве у нас с ними не перемирие? – Альвар почесал висок. Он тоже выглядел удивлённым.

– Было, пока они не стали в центре города людей на куски рвать и бросать тела в Фонтанку, – хмуро отозвался командир. Потом наклонился к столу и стал что-то писать. – Бьорну оставлю задание. Слишком много данных о стаях гоблинов, они как будто мигрируют или что-то замышляют. Пусть попробует систематизировать и понять, куда они движутся.

Марк оставил записку поверх неизменных стопок документов на столе и двинулся к выходу.

– Оборотни… Вот почему у вас в Питере так много расчленёнки, – проходя мимо, Альвар пихнул Ивана локтем в бок.

В машине блондин вновь хотел сесть спереди, но внезапно его опередил Пётр. Угрюмый парень твёрдо опустил ладонь на ручку дверцы и уставился на Альвара тяжёлым взглядом. Тот опешил и даже не стал спорить, молча забрался назад. Иван последовал за ним. Как только дверца закрылась, Марк ударил по газам.

– Хм, едем в самый центр. Знакомый адрес, – тихо и как будто равнодушно начал Пётр, изучив маршрут на навигаторе.

Если бы в машине играла музыка, Иван сзади этой фразы даже бы не услышал. Пётр тем временем драматично всплеснул руками – показывая, что вспомнил.

– Ну точно, это же головной офис «Первого банка». А гнездо оборотней случайно обосновалось не в кабинете правления? Не удивлюсь. Они – твари хитрые.

В зеркало заднего вида Иван заметил, как нахмурился Марк. Командир тоже ответил нарочито спокойно.

– Они убивают людей. Наш долг – защищать людей.

– Как скажешь.

– Тебе есть что сказать?

Двое воинов на передних сиденьях переглянулись.

– Ну что ты, откуда. Я ведь простой солдат. Просто выполняю приказы, – Пётр откинулся на сиденье. Воцарилось молчание.

«Да что сегодня со всеми? Ретроградный Меркурий, что ли?» – Иван терпеть не мог напряжённости.

– Так. Оборотни. Какие они? Как в «Другом мире» или как в «Сумерках»? – он решил разрядить обстановку «рабочим» вопросом.

– Ты что, смотрел? – тут же захохотал Альвар.

– Ой, да что такого-то, – Иван лишь отмахнулся, но порадовался, что Бьорна с ними нет. Тот бы отреагировал гораздо хуже.

– Они быстрые и очень опасные, – быстро ответил Марк, не оборачиваясь. – Могут загрызть человека, даже не обращаясь в волка. И это не гоблины, у них человеческий разум, и они хитрые. Поэтому нельзя оставлять их в живых, нужно покончить сегодня. Второй атаки они ждать не будут. Будьте внимательны и слушайте меня. Совет рассчитывает на нас.

– А как их убить? Не Совет, а оборотней.

– Проткнуть сердце или отрубить голову.

– Я думал, это для вампиров.

– Это вообще для всех, – вмешался в разговор Пётр. – Какой бы тварью ты ни был, сложно жить без головы или сердца.

Дальше ехали молча. Через двадцать минут Марк припарковался у чёрного входа стеклянного бизнес-центра. После рассказов о гоблинах в подвалах и тоннелях метро это было слишком неожиданным местом для сражения. Ночью сотрудников не было, лишь на самом верху башни горел свет. Однако фонари заливали светом пустынную парковку, и берсерки были как на ладони.

– Что, мы просто так пойдём туда? А вдруг кто увидит, как мы с мечами идём? – Альвар уткнулся лбом в стекло, вглядываясь в стеклянный фасад здания.

Марк кивнул, огляделся по сторонам. Заметив камеру, он поднял руку, очертил небольшой круг, потом замер, словно упёршись во что-то невидимое, и резко толкнул открытой ладонью воздух. Камера – Иван переводил взгляд с Марка на неё – повернулась в другую сторону. Командир проделал то же самое ещё с несколькими устройствами по периметру парковки.

– Теперь пошли, но тихо.

Они выскользнули из автомобиля и двинулись к двери. Та, естественно, была закрыта. Но стоило Марку провести ладонью рядом с электронным замком, как лампа на нём загорелась зелёным, а дверь с чавканьем открылась. За ней была лестница чёрного хода: бетонная и освещённая мерцающими лампами.

– Пойдём пешком. Нам нужен тридцатый этаж, – отчеканил Марк.

– Фигня вопрос, – Альвар закинул за спину ножны и взлетел на пролёт. Остальные помчались за ним, давая волю сильным ногам.

Спустя пять минут Иван и берсерки были на нужной площадке. Ещё один пасс руками, и дверь на этаж открылась перед Марком. Он предостерегающе поднял палец, останавливая отряд, и просунул ладонь в щель. Через секунду уже смело распахнул дверь.

– Отключил камеры, – объяснил он Ивану, который вопросительно поднял бровь.

За дверью был типовой коридор современного офисника – сплошное стекло и пластик. Аквариумы кабинетов изнутри завешены жалюзи, люминесцентные лампы угнетающе гудят. Ночью здесь никого не было, лишь последняя дверь по коридору была приоткрыта. Марк поманил берсерков за собой. Воины на ходу обнажили мечи. Командир приник к приоткрытой двери, заглянул и резко отпрянул.

– Их четверо. Каждый берёт на себя по одному. Заходим, быстро рубим и уходим. Никого не оставлять в живых. Всем ясно?

Парни синхронно кивнули.

Марк резко толкнул дверь и шагнул внутрь. Берсерки метнулись следом. Каждый оказался аккурат напротив… И это оборотни? В офисе Иван увидел четырёх менеджеров, замученных переработкой. Трое парней и одна девушка с мешками под глазами и в несвежей одежде. На столе перед каждым работали компьютеры, валялись бумаги и бумажные стаканчики из-под кофе. Девушка сидела босая – туфли лежали рядом со стулом. На бледных сводах стоп в глаза бросались красные отметины.

– Ты увере… – начал Иван шёпотом, но не успел закончить.

Командир без слов и боевых криков ринулся вперёд, вскинул меч и наискось обрушил его на ближайшего парня. Глаза у того расширились от удивления – испугаться он не успел. Рубашка с закатанными рукавами и пятнами пота под мышками за секунду стала алой. Тело на секунду замерло, а после с глухим стуком упало назад.

Наступила тишина. Все уставились на труп. Вскинули головы. И тут два офисных парня открыли рты. Их губы растянулись, но не в улыбках, а в оскалах. Лица вытянулись, рты превратились в огромные пасти, способные перекусить человеческие кости. Парни зарычали. Пётр и Альвар зарычали в ответ. Берсерки и оборотни бросились друг на друга.

Воины подняли мечи, но полуволки были быстрее. Один нырнул под руку Альвара и бросился ему на грудь. Второй увернулся от удара и легко, без замаха вспрыгнул на офисный стол. Оттуда рухнул на Петра.

– Иван! – Марк кивнул Ивану за спину.

Он посмотрел в ту сторону. Девушка. В её глазах был ужас, она вскочила и прижала ладони ко рту. Иван покрепче перехватил меч и ринулся было на неё. В груди клокотала жажда крови, по мышцам пробежала лёгкая дрожь, они требовали движения. Но он заставил ноги остановиться. Рука опустилась. Девушка смотрела на него. Красивые глаза наполнились слезами.

– Убей её! – крик командира прорезался сквозь шум борьбы.

Иван обернулся. Берсерки оставили на полу два новых трупа и бежали ему на помощь. Он вновь повернулся к девушке. Но на прежнем месте её уже не было. Девица бежала между столами прямо в сторону панорамного окна и чёрного ночного неба за ним. Она прыгнула, в воздухе сгрупировалась и боком налетела на стекло. Иван видел, как разбежалась паутина трещин и как тело в позе младенца зависло в воздухе. А потом разбитое стекло и девушка рухнули вниз. Ещё пара секунд – и снизу послышались звон падающих осколков и один глухой удар. Его передёрнуло. На этой работе каждый день нужно смотреть, как люди разбиваются?

– Чёрт! – Марк затормозил у пустой рамы. Он выбросил руки в стороны и поймал летевших за ним Петра и Альвара. Потом наклонился и посмотрел вниз. – Ушла!

Марк с раздражением повернулся и направился к Ивану.

– Чего ты ждал? Я же сказал – никого не оставлять в живых, – обрушился на него командир.

– Я … я… не знаю. Подумал, а если она… не… – Иван замялся. С того момента, как они вошли в офис, его мозг не успевал обрабатывать информацию.

– Оставь его, – вмешался Пётр. – Нельзя просто так взять и начать убивать.

– Это его работа, – отрубил Марк. Он ещё раз строго взглянул на Ивана, но больше не нападал на него. – Уходим.

Воины наспех очистили своё оружие – в ход пошли бумага из ксерокса и забытый на спинке стула пиджак – и двинулись на выход. В коридоре и на лестнице по-прежнему никого не было. Вся драка длилась несколько секунд, и ни охрана, ни ночные уборщики ничего не заметили.

На парковке Марк яростно бросил меч в багажник. «Злится», – понял Иван. Ему было стыдно и страшно. Если командир больше не будет брать на выезды? Или будет, но он, Иван, не сможет сражаться? Будет стоять столбом, если на него слёзно посмотрят? Какой же он дурак! Повёлся.

Они быстро загрузились в машину, Марк завёл мотор и тут же рванул. Машина выехала со стоянки и свернула на дорогу. Они ехали мимо главного входа в здание. Иван заметил, как парочка редких ночных гуляк остановилась у кучи битого стекла на тротуаре, посмотрела вверх, но, не увидев ничего интересного, двинулась дальше. Тела на земле не было.

***

Ехали молча. Марк хмурился, но хотя бы включил музыку. Командир давил на газ и явно превышал скорость, на Невском принялся лихорадочно перестраиваться. Но спешил он зря. Дворцовый мост был разведён.

– И когда его опустят? – командир, обернувшись к Ивану, махнул рукой в сторону светящейся стены асфальта.

Звучало как обвинение, словно это именно Иван виноват в том, что Питер по ночам становится практически непригодным для автомобилистов. С другой стороны, Марк, как руководитель, мог бы и сам продумать маршрут, обиженно подумал Иван. Да и поднимать мосты начали недели три назад, уже можно было бы и запомнить расписание, раз работа ночная.

– В три.

– Ещё пятнадцать минут, – командир взглянул на часы и вновь ударил по газам. – Поедем по ЗСД.

Иван сомневался, что так будет быстрее, но понял, что Марком всё ещё движет жажда действий. Пусть лететь по магистрали дольше, но гораздо приятнее, чем стоять в пробке у разведённого моста. Но и тут не везло. По пути попадались дорожные работы и несколько колонн поливальных машин. До штаба они добрались только через час.

– Марк, – Иван попробовал заговорить с командиром, когда отряд, прихватив мечи из багажника, поднялся по ступенькам крыльца. – Я там накосячил… Обещаю, больше не повторится.

Марк развернулся, пропустил в дом Петра и Альвара и остановился у двери.

– Я отдал тебе приказ, – начал он строго. Потом замолчал и сделал глубокий вдох. – От его выполнения многое зависит. Пусть не твоя жизнь, но жизни людей, которых могут убить эти твари. Ведь мы не просто так их убиваем. Мы пытаемся очистить от них мир.

– Да, я понимаю.

– Не думаю. Для тебя всё это – одна большая игра в «Ведьмака».

– Просто гоблинов мочить – вообще за нефиг делать. А там… мне поначалу показалось, что это обычные люди. Сидят себе, работают, никого не трогают. Так-то по ним и не скажешь, что оборотни.

– Иван, – командир уже не злился, но был максимально серьёзен. – Берсерки столетиями защищают этот мир от порождений зла и хаоса. Мы следим за ними, знаем каждого из них и каждый его шаг. И если твой командир говорит тебе, что это существо нужно убить, значит, его нужно убить. Или ты сомневаешься?

Ответить Иван не успел. В доме что-то разбилось. Что-то тяжёлое упало. Кто-то зарычал. Кто-то закричал. Иван и Марк одновременно выхватили мечи и влетели в холл.

Пётр сцепился врукопашную с высоким рыжим оборотнем – человеческие плечи и шея последнего оканчивались огромной волчьей головой. Он щёлкал зубами, пытаясь добраться до горла берсерка. Тот пока сдерживал напор. На ковре у лестницы Альвар сцепился с ещёодним полуволком. На нежити были белая офисная блузка и тугая юбка, разорванная по бокам. Стройные женские ноги с лёгкостью обхватили парня. Несмотря на ещё одну звериную голову, Иван узнал в этом оборотне девушку из офиса.

Третий оборотень – высокий и жилистый – стоял на середине лестницы, словно выжидая достойного противника. Голова его была ещё человеческой, но холодный взгляд и голодный оскал выдавали звериную натуру. Он встретился взглядом с Марком и гнусно улыбнулся. Но вместо того, чтобы броситься в бой, вдруг повернул голову набок и демонстративно втянул носом воздух. Верхняя губа хищно поднялась. Он развернулся и бросился вверх. Иван заметил, как Марк вздрогнул. В следующую секунду командир уже летел следом за нежитью. Он не взглянул на Петра, на ходу перепрыгнул через Альвара и его противницу. Но полуволк был быстрее. Он был уже на площадке второго этажа и схватился за ручку ближайшей двери.

Марк на ходу подбросил меч в воздух, перехватил рукоять снизу и, как копьё, с размаху метнул его в оборотня. Тяжёлый клинок со свистом рассёк воздух и проткнул спину зверя насквозь. Меч пригвоздил тело к двери, отчего та со скрипом открылась.

Тут закричал Альвар. Волчица оседлала его и вцепилась в предплечье. Ошарашенный Иван оторвал взгляд от мёртвого тела на втором этаже. Оборотень смыкала пасть на руке берсерка, собираясь оторвать кисть. Грудь Ивана завибрировала, ноги сами понесли вперёд. Поднялся меч. Вновь металл разрезал воздух, а за ним и плоть. Волчья голова отлетела в сторону. Сначала ударила лежавшего на полу Альвара по лбу, потом покатилась по полу и, описав неровный круг, упёрлась в щиколотку Ивана.

– Спасибо, бро, – прохрипел Альвар, он, морщась, спихнул с себя тело офисной девицы и с трудом сел.

Иван кивнул, протянул руку и помог подняться. Альвар еле сдержал стон и прижал ладонь к груди. В глубокой ране на предплечье виднелось что-то белое. Через мгновение рядом оказался Пётр.

– Я тоже живой. Спасибо за помощь, – едко процедил он.

Но Иван его не слышал. Он смотрел вниз, где у его ног волчья голова теряла свои звериные очертания. Челюсть втягивалась, шерсть становилась глядкой и превращалась в кожу, вытянутые уши съёживались. Через минуту на него вновь смотрела та обычная девушка из обычного питерского офиса. Вот только теперь она была мертва. И убил её он. Иван сглотнул. Азарт битвы прошёл.

– Ну и как всё это понимать? – знакомый раздражённый голос вырвал его из оцепенения. Берсерки вскинули головы. В дверном проёме на втором этаже в одной пижаме стояла знакомая Ивану девушка. Такая же взлохмаченная и недовольная, как днём. Она вопросительно указывала на труп, приколотый мечом к двери её спальни.

Глава 10. Проклятая вёльва

– Они отследили нас от места боя и решили напасть, – чётко, по-военному выдал Марк.

– Спасибо кэп, про «напасть» – это я поняла, – девушка брезгливо отодвинулась от мёртвого тела и стала медленно спускаться. – Почему в доме?

Она остановилась за несколько ступенек до Марка и посмотрела на него сверху вниз. Иван на секунду подумал, что командиру стало стыдно – подозрительно быстро он опустил взгляд на трупы нечисти.

– В бою одной из оборотней удалось сбежать. Вот этой. Видимо, она отправилась за подмогой и выследила нас по запаху.

– Класс, – прошипела рыжая. – Только оборотней мне в доме и не хватало. Как будто от вас бардака мало. Теперь вот ещё кровь отстирывать. Ковёр в химчистку сдавать придётся. Как насчёт увеличить моё содержание?

Ивану показалось, что девушка пусть зло, но всё же шутит. Марк же кивнул с самым серьёзным лицом.

– Вот тебя покромсали-то, – девушка перевела взгляд на Альвара и поморщилась. – Надо зашить.

– Да не, не надо, Кэт, ты ж знаешь, царапина. Завтра ничего не будет, – берсерк стал пятиться, придерживая раненую руку здоровой.

– Зато сегодня ты мне кровью весь дом зальёшь. Завали, короче, и топай давай на кухню. А вы тут приберитесь, – она приказным жестом махнула в сторону тел и скрылась вслед за Альваром.

Иван огляделся. Марк не шевелился, смотрел в одну точку перед собой и лишь поигрывал желваками. Пётр вообще отвернулся и рассматривал картинку, почти незаметную в сумраке холла, как будто происходившее здесь его не касалось. Но оба точно не были удивлены появлением этой девицы в штаб-квартире берсерков.

Рыжая снова выглянула в холл.

– И да, Марк, раз пошла такая пьянка, к шумоизоляции, – она ткнула пальцем в дверь спальни на втором этаже, – добавь какое-нибудь заклинание, чтобы никто не мог войти. Не хочу по ночам ни слышать, ни видеть, ни гостей принимать.

– Да, конечно, – с готовностью ответил тот и повернулся к оставшимся берсеркам. – Пётр, Иван, возьмите в сарае тележку и лопаты. Заройте тела в саду.

– В лесу! – крикнула девушка из кухни.

– В лесу, – поправился командир. – Мне нужно здесь поработать.

Парни послушно вышли из дома, обогнули его и в небольшом деревянном домике нашли весь инвентарь. Марк спустил для них труп со второго этажа. Иван вызвался держать ручки тележки, чтобы не касаться тел. Особенно ему не хотелось поднимать с пола отрубленную голову. Командир вернулся к двери на втором этаже, а Иван принялся толкать импровизированный катафалк.

По лестницам крыльца тележка прыгала, рискуя потерять груз. Дорожки сада дались ей легче, а вот в лесных тропинках колёса стали буксовать и цепляться за корни деревьев. Пётр предлагал перетащить оборотней вручную, но Иван сопротивлялся. Через двадцать минут они нашли небольшую полянку и принялись копать могилу.

Когда они уже стояли в яме по колено, Иван решился спросить:

– Эм, слушай, а что это за девушка в доме?

– Катарина? Ты что… – Пётр на секунду задумался и ответил на незаданный вопрос:– Ну да, ты же её раньше не видел.

– Вообще-то видел. Я сегодня днём пришёл в дом – хотел книги взять. Так, на досуге просветиться. И встретился с ней, только познакомиться толком не успел.

– В натуре? – внезапно Пётр захохотал. – Пришёл днём? И встретил Катарину? Жесть! Она сильно злилась?

– Порядочно. Кто она?

– Она наша вёльва, – просто ответил Пётр, снова берясь за лопату.

– Вёль… это ведьма ведь, значит? А в смысле «наша»?

Пётр остановился и в задумчивости посмотрел на Ивана. Потом усмехнулся.

– Ты же про историю берсерков знаешь? Марк тебе вроде объяснял.

– Знаю. Вёльвы своими заклинаниями создали берсерков.

– Типа того. Там вся мутка была на крови, понимаешь? Смешали кровь вёльв и солдат. И вот эта связь и сегодня фурычит. Чёрт, Марк, наверное, лучше бы объяснил, только… не барское это дело. Вот мы с тобой берсерками стали, потому что наших прадедов заколдовали. А потомки тех вёльв становятся, ну, тоже вёльвами. Они собирают берсерков вместе.

– Как это?

– Вот днём мы в разных городах живём, а по ночам всегда вместе собираемся в этом доме, – Пётр кивнул по направлению туда, где за деревьями был штаб. – Это всё вёльва. Она типа авторитет. Нет, не так. Она притягивает берсерков. Как магнит. Примерно на двести – триста километров. Так и получаются отряды. Обычно рядом с вёльвой несколько берсерков. Хотя бывает и ни одного, а бывает – и двадцать человек.

– И что делают эти вёльвы? – хмыкнул Иван, оперевшись на древко лопаты. – Или притянули – и спать пошли? Удобная работа.

– Они, типа, хозяйки дома. И колдовать умеют, все по-разному. И многие будущее предвидят. Но не всё подряд. Главное – про тварей, где засели, что задумали. Берсы по наводкам вёльв работать должны.

– Но мы по приказу Марка работаем…

– Точнее, по приказу Верховного совета или чужой вёльвы, когда кому-нибудь позволят до нас опуститься, – Пётр с особой силой воткнул лопату в землю и перерубил корень дерева. – Хватит, давай закапывать их.

Иван даже не сразу понял, о чем говорит Пётр. В потоке новой информации он забыл об оборотнях. Но вспомнил и послушно вылез из ямы. Схватил за ногу долговязого с тёмной от запёкшейся крови раной на спине и потащил к яме.

– Почему Катарина для нас будущее не предсказывает?

– Не может. Там вообще всё сложно, я как-то не сильно в это… Короче, иногда бывает, что вёльвы рождаются без магии – типа не нужна она была, вот и выродилась, чёрт её знает. Но такие и не притягивают берсерков. Раньше, лет пять назад, у нас был другой отряд – в Эстонии. Но наша вёльва умерла. Старушке под сотню было, – объяснил Пётр в ответ на удивлённый взгляд Ивана. – Через пару месяцев Катарина притянула меня. Марк сам объявился. Но Катарина вообще ничего про нечисть сказать не могла, ни колдовать, ни предсказывать не может. Но берсерков притягивает. Марк стал разбираться, к бабкам её водил – у него же большие связи. И выяснилось, что в её роду давно магии нет, но на всей семье лежит проклятье. И это проклятье, как батарейка, заряжает Катарину. Но батарейка паршивая, и хватает её вот только на то, чтобы нас собирать, больше она ничего не умеет.

– Что за проклятье? – Иван даже не скривился, когда его собеседник бесцеремонно закатил отрубленную голову в яму лопатой.

После вопроса Пётр угрюмо уставился под ноги, потом дважды подцепил землю и высыпал её в могилу, прежде чем ответить.

– Якобы в каждом поколении её семьи рождается ребёнок, которого никто никогда не полюбит.

– Оу…

– Угу.

– Это же паршиво! И ничего не сделать? Марк же умеет колдовать.

– Он пытался, долго пытался, я сам видел, – Пётр продолжал монотонно работать лопатой. – Даже в Совет её возил, но никто ничего не сделал. Проклятью несколько веков. Чем старше, тем сильнее.

– Она поэтому такая злая?

Берсерк остановился и с укором посмотрел на Ивана.

– Я б на тебя посмотрел, – Пётр стал похлопывать получившуюся кучу земли обратной стороной лопаты. Потом опёрся на неё и поднял глаза на луну. – Она человек неплохой. Ты бы видел её в самом начале. Она так радовалась, что с магией связалась, всё рвалась помогать, людей спасать там. Даже пару раз с нами на выезды ездила, но Марк быстро запретил – её-то и убить могли. А потом выяснилось про проклятье. И её подкосило. Грустно это, а девчонке молодой, наверное, в сто раз грустнее. Марк ей надежду дал, они вместе искали, изучали что-то. Книги видел же? Это они как раз собрали. Только ничего не получалось. Она и забила. В конце сказала, что не хочет с нами дел никаких иметь. Пусть мы по ночам собираемся, но она будет спать, и с нами чаи гонять не будет. Я её понимаю, наверное, хотела, чтобы никакого напоминания про проклятье перед глазами не было. Знаю только, что она нам еду покупает, одежду – ей на содержание штаба лаве дают. Так вроде всем вёльвам сейчас переводят. Совет на берсерках не экономит. Но больше она с нами не пересекается. Марк ей на дверь даже заклинание поставил, чтобы она нас и не слышала, и запретил на второй этаж подниматься. Я её последний раз месяцев семь назад видел.

– А я пришёл в дом…

– Да уж, это ты дал. Девка никого по ночам видеть не хотела, так ты днём припёрся. Марку стоило тебя предупредить. Сам виноват. Тогда бы ты не стал соваться. Но вот такой он человек – большой любитель секретов, – с лёгкой усмешкой закончил Пётр.

Ну вот и как на это реагировать? Не выспрашивать же, о каких секретах Пётр сейчас говорит. Хотя Иван и сам понимал, что Марк не простой берсерк. Чёрт! Он колдует взмахом руки. Ивану тоже так хотелось бы. Но в их отряде никто ничего подобного больше не делал. Даже как-то обидно.

– Двинули, – вклинился в его мысли Пётр.

– Да, давай, – Иван в задумчивости побросал лопаты в тележку и поднял её. Пустую утварь везти было гораздо проще. Они оставили её в сарае, где взяли, и вернулись в дом. На полу в холле красовались огромные лужи крови. Но дверь на втором этаже вновь была закрыта, и даже дыра от меча исчезла. Берсерки засели на кухне. Катарины с ними не было.

«Наверное, ушла спать. Она ведь не перевоплощается, ей спать нужно. Да и видеть нас не сильно хочет», – подумал Иван.

– Трупы закопаны, инвентарь убран, ждём дальнейших указаний, – нарочито бодро и весело отчеканил он.

Марк с Альваром не отреагировали. Оба были хмурые и бледные. Оба подняли глаза на вошедших, но продолжали молчать. Иван осёкся. Что ещё?

– Что случилось? – опередив его, задал вопрос Пётр.

– Бьорн так и не появился.

Глава 11. Околотюремные приключения

Иван так и не понял, что его разбудило: первый луч солнца, ударивший точно в щель между шторами, или шок. Он резко сел. Дыхание было быстрое и тяжёлое, как будто пробежал пару километров. Не берсерком, а обычным парнем на физре. Берсерки! Бьорн!

«А если с ним и в реальности что-то произошло? Но Марк сказал, это невозможно, – Иван схватился за голову, пытаясь унять стремительный поток мыслей. – Нужно рассуждать логически. Как там в книге было? Мы засыпаем, и наши души воплощаются в новом теле. Так? Так. Значит… Значит, Бьорн просто не спал этой ночью! Мало ли что у человека может быть. В бар с друзьями пошёл и там на всю ночь завис. Или с девушкой… Или к экзамену готовился. Бьорн студент или нет? Сколько ему лет? Чёрт, надо спросить».

Иван выдохнул с облегчением, когда всё понял. Всё стало на свои места. Не могло же тысячелетнее заклятье взять и разрушиться. Сказано, что не пострадает настоящее тело берсерка, значит, не пострадает.