Читать онлайн Фрунзик Мкртчян. Комик с глазами ангела. Маленькие рассказы о большом успехе бесплатно
© Николай Яковлевич Надеждин, 2024
ISBN 978-5-0064-4926-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Николай Надеждин
«Маленькие рассказы о большом успехе»
Фрунзик
Мкртчян
Комик с глазами ангела
2024
Введение
В детстве «умные» кинокомедии не пользовались у нас особой популярностью. И Чаплина мы смотрели (крайне редко, в советском прокате чаплиновских шедевров практически не было, хотя по телевидению его ранние короткометражки иногда показывали), не вникая в суть происходящего. Главное, чтобы Чарли смешно бегал, раздавал пинки и уворачивался от ответных ударов. В фильме «Веселые ребята» мы, школьники шестидесятых, больше всего любили сцену драки музыкантов Кости Потехина (повзрослев, эта сцена такой смешной почему-то уже не кажется). Комедия без уморительной суеты и множества гэгов для нас была не комедией.
Когда в нашем городе прошли премьерные сеансы фильма «Не горюй», мне было 9 лет. На фильм мы пошли с отцом. Он смотрел на экран устало и равнодушно – кинокомедии отец не особенно жаловал. Но в одном месте он вдруг начал хохотать. И фразу турка-контрабандиста – «Конфету хочешь?» повторял до конца жизни. И всегда смеялся, вспоминая окончание фразы – «Нэту».
С годами юмор Фрунзика Мкртчяна стал понимать и я. Через его роль в «Айболите 66», через какие-то промелькнувшие в моем детстве комические эпизоды других картин. А на «Мимино» мы с отцом смеялись вместе – Рубик-джан в исполнении Фрунзика Мкртчяна зацепил обоих. Удивительно, но водитель Хачикян был в равной степени понятен и 17-летнему юнцу, и 60-летнему видавшему виды мужчине.
Найти в одной фразе ключ к сердцу людей совершенно разных поколений – на это способен только… гений…
1. Сердце Армении
Мы о нем почти ничего не знаем – кроме того, что это был очень хороший актер и, по всей видимости, очень хороший человек… В принципе, уже этого достаточно – Фрунзик Мкртчян, действительно, был потрясающим актером и удивительно добрым человеком. Как ни странно, но в жизни подобное сочетание – редкость.
А ещё он был абсолютно узнаваем. Один взгляд, одна улыбка – беззащитная, очень добрая. И имени не надо – все и так знают, это Мкртчян. Удивительно, но даже негодяи у него получались обаятельными. Помните «товарища Джабраила», водителя товарища Саахова из «Кавказской пленницы»? Разве ни редкостный паразит? Но как он смеялся – пытаясь схватить бокал вина через зеркало. Как торговался с Сааховым за калым… Чудо!
И все же – каким был в жизни Фрунзик Мкртчян? Кого любил, с кем дружил? Чего больше всего не мог терпеть, а что, наоборот, уважал?
Мы, действительно, мало о нем знаем… Но спроси у любого армянина (во всяком случае, у того, кто живет на родине или не потерял с ней связи, осев за границей), кто такой Фрунзик Мкртчян. И он переспросит: «Кто, Мгер? Это… сердце Армении! Её душа, её улыбка и её боль».
Фрунзика Мкртчяна в Армении очень любят. Не его одного, но он в числе самых любимых. И в Ереване, и в его родном Гюмри найдется немало людей, которые знали Мкртчяна лично. Более того, количество друзей и знакомых Мкртчяна примерно равно… населению всей Армении.
Думаете, так не бывает? С другими – не бывает. С Мкртчяном – запросто.
2. Комик с глазами ангела
Если уж бог кому-то дает, то дает полной пригоршней…
Талант комика – редкий дар. Это лишь со стороны кажется, что смешить людей легко. На самом деле гораздо легче вышибить слезу. А у Мкртчяна получалось и то, и другое. Сначала мы смеялись, глядя на него. А потом… плакали.
В его глазах и в трагическом изгибе бровей таилась вселенская печаль. Он говорил смешные вещи, смешно обижался. И его вдруг становилось жалко – по-человечески, как ребенка, угодившего в нелепую ситуацию.
У Мкртчяна был абсолютно чаплиновский юмор. Он и сам боготворил Чаплина, считал его лучшим актером в истории. И говорил, что рядом не может поставить никого… А мы ставим – его, Мкртчяна. Он был нашим Чаплиным (советским или армянским?). Это актеры одного уровня, одной орбиты.
В жизни у Фрунзика не было врагов. Он был настолько добр и настолько беззащитен, что на него невозможно было обидеться. А уж позавидовать… Кто знал подробности его семейной жизни (а Армения маленькая страна, как Ереван – небольшой город, здесь все про всех знают), тот о зависти и не помышлял. Не дай бог никому пережить то, что пережил этот человек.
Врагов не было, но и сердечных, близких друзей было относительно немного. С популярными людьми подобное случается. Их слишком часто ассоциируют с героями их фильмов и спектаклей. И Мкртчян терпел, потому что понимал – это неизбежные издержки профессии. Так и жил – окруженный всеобщей любовью и… в одиночестве.
3. «Народный армянин» Советского Союза
Для многонациональной страны, которой является Россия, армяне – народ особый. Они и мы – нации родственные, близкие (хотя бы по вере). А потому при слове «армянин» в нашем воображении тут же возникает привычный образ – как при слове «русский» такой же образ возникает у армян.
Какой именно образ? Армена Джигарханяна – потрясающего актера, любимца публики и мудреца. Разве нет? Джигарханян часть нашей культуры – и советской, и российской. Часть нашего национального кинематографа. Причем, часть совершенно неотъемлемая.
Или образ Шарля Азнавура, великого французского певца и актера, которого в Армении почитают, как отца нации… Без преувеличения! Азнавур (его настоящая фамилия Азнавурян) сделал очень многое для восстановления страны после разрушительного Спитакского землетрясения 1988 года. В Армении он частый… гость? Нет, не гость – сюда он приезжает, как в свой дом. Армения – его историческая родина.
Или все-таки образ Фрунзика Мкртчяна? В мире много очень заслуженных армян, много героев и больших художников. Но Мкртчян – один. Человек с таким лицом, с такими глазами, с такой улыбкой…
И что совсем уж парадоксально – он был необыкновенно красив. Со своим огромным армянским носом, с огромными добрыми глазами, с трогательной улыбкой – Фрунзик был прекрасен. Его даже сравнить с кем-то трудно, поскольку Мкртчян уникален.
Хотя… может, с Бельмондо? Именно с этим французским актером Мкртчяна чаще всего и сравнивают. Но здесь другое – Фрунзик не был «универсальным солдатом», не играл авантюристов и героев без страха и упрека. Он не дрался, не поражал зрителя рельефной мускулатурой. Фрунзик просто смешил.
4. Фрунзик или Мгер?
Он прожил 63 года – слишком мало для великого актера, а Мкртчян воистину великий актер. Был очень уважаемым человеком, которого узнавали на улицах, не спрашивали документов, даже денег в магазинах и ресторанах часто не брали (обижались, если Мкртчян настаивал). И всю жизнь был Фрунзиком… Как он относился к своему имени?
Здесь нужно понимать, что имя Фрунзик не вполне армянское и уж точно для Армении не традиционное. И вместе с тем, это не уменьшительная форма, хотя очень часто его именуют Фрунзе Мкртчян – так его имя было записано и в паспорте. Дело в том, что имя старшему сыну придумал отец Мушег Мкртчян. В конце 20-х и начале 30-х годов в Армении развернулась компания против национализма. Армян обвиняли в том, что они дают своим детям одни и те же «ветхозаветные» имена. Вот и появились многочисленные Роберты, Владимиры им другие имена, заимствованные у других народов.
Неизвестно, в честь кого Фрунзик получил свое имя – возможно, в честь Михаила Васильевича Фрунзе, но тогда логичней было бы назвать мальчика Михаилом. Младшего брата Фрунзика назвали Альбертом – тоже явно не армянское имя.
Мкртчян не любил свое имя. И это знали его друзья. Однажды во время зарубежных гастролей труппа Ереванского театра имени Сундукяна попала в Бейрут. Представителям армянской диаспоры игра Мкртчяна так полюбилась, что Фрунзика стали называть Мгер – «Солнечный» или «Светлый». И это имя ему очень нравилось.
Кем он был на самом деле? И Фрунзиком, и Мгером – паспорта были на оба имени. И… оба паспорта он, в конце концов, потерял.
5. Незаменимый
Величина человека и особенно актера выявляется спустя годы после его кончины. Много же раз бывало – очень известный актер, личность масштабная, выдающаяся. Но не стало его и… спустя несколько лет никто не может вспомнить – что за актер, что сыграл…
Если подходить к личности Мкртчяна с этой меркой, то он не просто великий актер, он – гений… Этим словом не следует разбрасываться. Но Фрунзика больше нет. Нет и спектаклей, которые видели в Армении и очень редко в России. Но остались фильмы. Великие комедии Гайдая и Данелии – наших лучших комедиографов. И фильмы режиссеров второго плана, не столь известных. Но когда эти фильмы показывают по телевизору, мы приникаем к экранам. И наслаждаемся его игрой – Фрунзика Мкртчяна.
Примерно то же произошло с Фаиной Георгиевной Раневской. У этой потрясающей актрисы до обидного мало кинематографических работ. И не все фильмы с её участием – шедевры. Но роли, которые она сыграла в этих фильмах, стали классикой мирового кинематографа.
Классикой отечественного кино стали и фильмы, в которых сыграл Мкртчян. Некоторые из этих фильмов стоит пересмотреть только ради его игры. И убедиться – актер был от бога. Таких рождается один на миллион. Или даже реже…
Самое печальное, что замены ему нет и, наверное, уже не будет, как нет замены его любимому Чаплину.
Незаменимые – есть. И Фрунзик Мкртчян один из них, очень немногих.
6. Дети геноцида
У семьи Мкртчянов нет родословной. Родителей Фрунзика, тогда ещё совсем детей (им было по 5 лет), нашли на дороге – в буквальном смысле. Они стали жертвами турецкой резни, в ходе которой погибло около миллиона армян. Эта трагическая страница в истории Армении пришлась на семью Мкртчянов, как и на тысячи других армянских семей.
Детей подобрали и определили в детский дом в Гюмри. Здесь они и познакомились – Мушег и Санам. И росли рядом друг с другом. А когда вылетели из общего гнезда – гюмринского детского дома, решили связать свои судьбы. В 1924 году они стали мужем и женой. Совсем ещё молодые, совершенно одинокие и не имеющие за пределами детского дома никого из родственников.
Мушег и Санам устроились на работу на только что открытый в Ленинакане, так с 1924 года стал называться Гюмри, текстильный комбинат. Его взяли табельщиком, её – посудомойкой в рабочую столовую.
Жили бедно и не очень счастливо. От безысходности и нищеты Мушег Мкртчян пристрастился к рюмке. Так или иначе выпивает большинство армян. Страна-то винная и христианская, особых ограничений на потребление алкоголя не существует. Но здесь в Армении почти нет алкоголиков – очень высока культура потребления вина. Не спился и Мушег, но домой частенько возвращался «еле теплым», что молодую супругу радовать, понятное дело, не могло.
Но в чем невозможно обвинить Мушега Мкртчяна – в том, что он был плохим отцом.
7. Родители
Это была очень простая семья. Малообразованная, работящая и по-своему несчастная… Кто чувствует себя счастливым, когда приходится перебиваться с хлеба на воду и считать копейки? Впрочем, в те годы многие балансировали на грани нищеты, Мкртчяны не были исключением.
В 1930 году, 4 июля, на свет появился их первенец. Вот тут-то Мушег и соригинальничал, назвав сына странным именем Фрунзик. Не подумал, что мальчиком сыну быть не всю жизнь. И что рано или поздно ему будет интересно, откуда взялось это необычное имя. Но… назвал и – назвал.
Мальчишка был прехорошенький – чернявенький (что для армянина не новость), симпатичный (как все дети), очень подвижный. Для Санам маленький Фрунзик был настоящим счастьем. Привязанность к первенцу она сохранила на всю жизнь. Брат и сестры Фрунзика (всего в семье было четверо детей) даже обижались – старшему матушка уделяла явно больше внимания. А матушка Санам вздыхала и говорила: «Ну, какие же вы у меня дурачки… Вы сильные, а он – слабенький. Его жалеть надо. И беречь». И дети соглашались – надо, конечно. Фрунзик и в самом деле… очень ранимый.
Что касается папаши Мушега, то он больше всего хотел, чтобы старший сын стал художником. Точно неизвестно, но скорее всего Мушег и сам неплохо рисовал. И очень хотел, чтобы сын реализовал мечту отца… Между прочим, на то были веские основания – Фрунзик был отличным рисовальщиком.
8. Ленинакан
Того города, в котором родился Фрунзик, его брат и сестры, уже не существует. Есть Гюмри (городу вернули прежнее имя после восстановления независимости Армении), но нет старых домов и нет людей, живших в этих домах. Ужасная катастрофа – землетрясение 1988 года уничтожила старые кварталы и убила тысячи жителей Ленинакана. И раны от этой катастрофы до сих пор кровоточат. Армяне не могут забыть страшные события землетрясения…
А в начале 30-х это был по российским масштабам небольшой городок – в Ленинакане проживало около 55 тысяч человек. Впрочем, Армения – страна небольших городов. И Гюмри второй по величине после Еревана город.
Открытие текстильного комбината привлекло в Ленинакан крестьянскую молодежь. Город быстро расстраивался, но прирастал не за счет добротных каменных домов, а ветхими лачугами. Богачей в советские времена здесь не было.
Высокогорный, древний (город упоминается с VII столетия до нашей эры), расположенный в живописном районе Армении, Ленинакан отличается очень жарким летом и очень холодной зимой. Климат здесь жестокий. И для небогатых жителей рабочей окраины зима становилась настоящим испытанием – отапливать жилища было попросту нечем.
Жилось трудно, но совсем уж нищими Мкртчяны не были. Отец и мать работали и что-то зарабатывали. И дети помогали родителям, чем могли. Фрунзик лет с десяти приносил домой то немного куриных яиц, то другой снеди. Это был его вклад в содержание семьи. Чем зарабатывал? Актерством… Но об этом в свое время.
9. Полигонный квартал
Район, в котором жили Мкртчяны, считался в Ленинакане бандитским. Это был «Полигонный квартал», поселок, большинство жителей которого работали на текстильной фабрике. Ничего криминального здесь, в общем-то, не было. Просто на улицах отсутствовало освещение, а потому горожане опасались забредать сюда при наступлении темноты. Так что репутация квартала была подмоченной, скорей, по ошибке.
Но кругом царила бедность. Покосившиеся домики с ветхими крышами. По улице бродят куры. В пыли играют дети. Тут же мальчишки-подростки гоняют в футбол. Гонял в футбол и Фрунзик. Он был совершенно нормальным мальчишкой. Только очень непосредственным, живым, обаятельным. Родственники Фрунзика не припомнят случая, когда бы он с кем-то подрался. А ведь армянин, человек с горячей кровью и импульсивным характером… Навязчивые штампы? Как бы там ни было, а Фрунзик всю жизнь отличался миролюбивым покладистым характером.
Здесь, в «Полигонном квартале», была своя школа, свои магазины и даже свой клуб, в котором по выходным крутили фильмы. Фрунзик и его друзья обожали кино. Правда, ходить на фильмы удавалось редко – билеты стоили денег, а денег в семьях как раз и не хватало.
А ещё в Ленинакане был свой театр. Хороший театр. Впервые Фрунзик побывал там ещё до школы. Матушка Санам решила, что мальчику нужно увидеть театр. И повела сна на какой-то детский спектакль. И маленький Фрунзик после этого спектакля долго не мог уснуть.
10. Дети Мкртчянов
Армения – страна удивительная. И не только из-за своей природной красоты. Здесь живут замечательные люди… И это не комплимент. Армяне очень хорошие друзья – верные, надежные, сердечные. Если уж подружился с армянином, то на всю жизнь, до последнего дыхания (проверено на себе).
Здесь процветает культ матери, почитания старших и верности родственным узам. Армянские братья и сестры сохраняют родственные отношения до самой кончины. Здесь не бывает конфликтов из-за раздела наследства или дележа недвижимости. В национальном характере армян принимать волю родителей, как закон.
Спустя несколько лет после рождения Фрунзика, матушка Санам родила ещё одного мальчика и двух девочек. С младшим братом Альбертом Фрунзик был очень близок всю жизнь. И это, опять же, не пустые слова. Альберт закончил ВГИК, став кинорежиссером. Фрунзик сыграл главную роль в его самом первом, дипломном фильме. Играл и в других картинах, поскольку братья удивительно точно и чутко слышали друг друга.
Альберт Мкртчян был рядом с Фрунзиком до самого конца. А сегодня Альберт – художественный руководитель театра имени своего брата – Мгера Мкртчяна.
И ещё одна любопытная деталь… Рассказывая о Фрунзике, Альберт Мкртчян не скрывает грусти. Много лет прошло, а его сердечная рана не затягивается. Он же прекрасно осознавал, каков был масштаб дарования брата. Звезда Фрунзика, сиявшая прямо перед глазами, Альберта не ослепила. И это очень большая редкость.
11. Текстильный комбинат
Вся жизнь рабочей окраины Ленинакана была связана с текстильным комбинатом. Школа – при текстильном комбинате, клуб – при нем же, а также столовая, прачечная, различные кружки, в том числе и театральный. Текстильный комбинат стал главным предприятием города. Рабочим он давал средства к существованию, детям – образование, крестьянской молодежи – надежду на светлое будущее.
В Ленинакан стекались жители окрестных сел. Текстильный комбинат казался символом новой жизни, местом, где сбываются мечты. А это была тяжелая и не слишком доходная работа. Комбинат выпускал бязь – ходовую ткань, в которой молодая советская страна испытывала большую потребность. Особой квалификации от рабочих не требовалось, но и зарплаты были невелики…
В семь лет Фрунзика отдали в школу. И все его товарищи по классу, как и он сам, тоже были связаны с текстильным комбинатом. На этом предприятии работали родители школьников. Здесь же трудились мужья школьных учительниц. Школа была обставлена мебелью, закупленной текстильным комбинатом. А азы науки детишки постигали по библиотечным учебникам, закупленным комбинатом.
Вероятно, судьбы Фрунзика и Альберта, который закончил ту же школу, что и старший брат, так или иначе была бы связана с Ленинаканским текстильным комбинатом. Но в них обоих рано проявился артистический талант. Правда, папашу Мушега это совсем не радовало.
12. Несостоявшийся художник
Неизвестно, как Фрунзик учился в школе… Надо полагать, по гуманитарным наукам у него все было хорошо. В зрелом возрасте Мкртчян очень хорошо знал мировую литературу (ещё бы – у него за плечами был Ереванский театрально-художественный институт) и классическую музыку. Он, вообще, актером был и интуитивным, и знающим. Коллеги считали его высоким профессионалом. А режиссеры – театральные и кинематографические – прислушивались к его мнению и почти все находки, предложенные Фрунзиком, включались в спектакли и фильмы…
Но вернемся к школьным годам Мкртчяна… У него никогда не было недостатка в карандашах, красках, альбомах для рисования. Сам Фрунзик своим рисункам особого внимания не уделял. Ну, умеет человек рисовать, и что такого? А отец гордился талантом сына. И верил, что из него выйдет хороший художник… Не вышел. А до артистической славы старшего сына Мушег Мкртчян не дожил.
Разыскать рисунки юного Фрунзика Мкртчяна не удается. Возможно, они хранятся у немногочисленных родственников актера. Но скорее всего, эти детские рисунки погибли в руинах Спитакского землетрясения 1988 года, разрушившего и Ленинакан. Во всяком случае, от дома, в котором родился Фрунзик, не осталось ничего.
Однако, доподлинно известно, что отец будущего актера с гордостью показывал друзьям рисунки сына. Значит, было что показывать.
13. Маленький актер
Семья Мкртчянов занимала квартиру на втором этаже дома, в котором обитало ещё несколько семей. Жили шумным восточным двором – вечерами взрослые выходили на воздух посудачить, женщины выносили рукоделие, мальчишки гоняли самодельный тряпичный мяч.
Лет в десять Фрунзик, уже неоднократно побывавший в местном театре и загоревшийся идеей стать артистом, затеял свою детскую игру «в театр». На площадке второго этажа, прямо перед дверью квартиры, с помощью матушки Фрунзик соорудил самодельный занавес. Перед ним установливал ряд стульев, попросив их у соседей. И начинал «представление»…
Зрителями были дворовые ребята и школьные товарищи Фрунзика. Спектаклями это назвать было трудно – импровизированные сценки, детское «баловство». Но главное было сделано – у Фрунзика появился вкус к подобному действу. Ребята приходили в восторг и хлопали. И Фрунзик проводил эти детские спектакли практически еженедельно.
Игра заканчивалась с приходом отца. Мушег Мкртчян терпеть не мог увлечения сына. Ругался, громил «зрительский ряд» и разгонял пацанов по домам. А потом усаживал старшего сына за стол и… заставлял рисовать, рисовать, рисовать… Удивительно ли, что Фрунзик терпеть не мог рисование? А мог бы стать очень хорошим художником. Задатки у него, по свидетельству брата Альберта, были. И… не случилось. Зато на свет божий явился замечательный великий артист.
Вот бы знать – где обретешь, а где потеряешь.
14. Драматический кружок
Классе в пятом Фрунзик попробовал вступить в театральный кружок при Доме культуры текстильного комбината. Талант мальчика был настолько очевидным, что его тут же взяли. И не в детскую – во взрослую труппу, где играли ребята гораздо старше его, а он был самым младшим.
Увлечение театром было в те годы в Ленинакане едва ли ни повальным. Дело было в местном театре. Ленинаканский театр имени Мравяна пользовался огромным успехом. Его актеры были местными звездами. Каждая премьера становилась для города культурным событием. О спектаклях говорили, о них жарко спорили, пытались предугадать новинки будущего сезона.
Режиссер театра и наиболее опытные актеры внимательно присматривались к молодежи, занимавшейся в театральном кружке – для театра это была настоящая «кузница кадров», неформальное училище, сулившее театру имени Мравяна будущих звезд. На Ереванский театрально-художественный институт полагаться не приходилось, выпускники редко возвращались в родной Ленинакан, стараясь зацепиться в столице. Придет время, и этот путь пройдет и Фрунзик. Но пока он мечтал о сцене Ленинаканского театра. Мечтал и играл в театральном кружке.
Поначалу на спектакли кружка ходили только дети. Действительно, что интересного для взрослых могут показать юные дарования? Но играл «сам» Фрунзик. И очень скоро количество зрителей на его спектаклях удвоилось – вместе со школьными друзьями стали приходить и их родители.
15. «Ты хорошо играл…»
Однажды на его спектакль решил прийти и Мушег Мкртчян. Прийти и расставить все точки над i – то есть сказать сыну правду в глаза, чтобы покончить с этим «недостойным актерством».
Мушег занял такое место, чтобы сын мог его видеть. И Фрунзик тут же увидел отца. И отыграл спектакль от начала до конца, не подав виду, что волнуется… Что именно это был за спектакль, семейное предание не сохранило. Но зато Альберт, брат Фрунзика, прекрасно запомнил то, что последовало за этим.
Спектакль закончился. Фрунзик отправился домой, ожидая скандала. Но отец задержался. И домой вернулся за полночь, когда сын уже спал. Мушег заглянул в комнату детей. Поправил сбившееся одеяло. Потоптался в нерешительности. Потом снял обувь и, свернувшись калачиком, лег в ногах старшего сына… как верный пес.
Утром папаша Мушег был немногословен. Лишь за завтраком буркнул: «Молодец, хорошо играл…». И все.
Ещё бы немного внимания, душевной чуткости, ещё бы немного везения – им обоим, отцу и сыну, и все могло бы сложиться иначе. Но впереди Мкртчянов ждала трагедия. И разлука длиной в десять долгих лет.
Фрунзик ждал, что отец прекратит свои настойчивые попытки сделать из сына художника. Но не тут-то было. Мушег с ещё большим упорством усаживал сына за стол и заставлял рисовать – словно пытался кому-то доказать, что артистический талант старшего сына – это недоразумение, а художественный дар – истинное призвание.
16. Пять метров бязи
Однажды в 1945 году, когда Фрунзику исполнилось 15 лет, отец вернулся с работы чем-то обозленным. Спросил, почему сын не рисует. Фрунзик огрызнулся. Отец достал железную линейку и ударил Фрунзика по рукам… А спустя несколько минут в дверь квартиры постучали. Отец открыл. В квартиру ввалились люди в форме.
В тот вечер Мушега Мкртчяна арестовали. Он, как и много раз раньше, вынес с комбината пять метров бязи. Выносили все – обматывая бязью ноги, вместо портянок. Эту бязь собирали, потом продавали на рынке. И на эти деньги покупали одежду и пропитание для детей.
Воровали все. Иногда попадались. В тот вечер попался Мушег Мкртчян. Пять метров бязи – это была кража «в особо крупных размерах». На суде Мушега признали виновным и присудили десять лет лагерей. Отца четырех детей отправили в Нижний Тагил валить лес. А матушке Санам пришлось ломать голову, чем кормить подрастающих деток. И на что учить старшего, который, Санам была уверена, должен был выучиться на артиста.
У этой семейной трагедии очень плохой конец. Десять лет Мушег в чужих краях валил лес. Домой вернулся с уничтоженным здоровьем. И тут же… умер. Ждавшие отца младшие сестры – братья успели разлететься в разные города – так его, по сути, и не дождались.
Каждая советская семья принесла свою жертву тем тяжким временам. Кто потерял близких на войне. Кто – в сталинских лагерях. Тех, кого эти беды не коснулись, единицы.
17. Матушка Санам
Можно лишь представить, чего стоило матушке Санам поднять сыновей и дочек одной, без мужа. Она по-прежнему работала в заводской столовой посудомойкой. Носила домой какие-то крохи. Старалась распределить мизерную зарплату на 30 дней месяца – чтобы хватило всем, пусть хотя бы на самое необходимое.
Возможно, именно эти трудные времена и воспитали во Фрунзике пренебрежение к роскоши и к собственной одежде. Он всю жизнь неважно одевался. И лишь в конце жизни, отметив шестидесятилетие, поддался на уговоры своего близкого друга фотохудожника Георгия Тер-Ованесова и стал одеваться в дорогие костюмы. К предметам роскоши, ко всяким «побрякушкам» и украшениям Фрунзик относился с презрением. И символом успеха считал возможность устроить друзьям роскошный стол. Сам же при этом к деликатесам не прикасался.
Он любил самую простую еду. Какую именно? Вспомните слова Рубика Хачикяна из фильма «Мимино», где он говорит про армянскую долму (для тех, кто не в курсе – долма напоминает русские голубцы). Так вот, это говорит не Хачикян, а сам Мкртчян. У него много ролей, где его герои высказывают мысли самого артиста. В этом один из секретов обаяния Фрунзика…
Маму Фрунзик боготворил. И не забывал никогда – он часто приезжал к ней в Ленинакан, забирал к себе в Ереван (когда это было возможно, не будем забывать, что у Фрунзика в семье было горе – очень тяжко болела его супруга Донара и сын Вазген). Был рядом с матушкой до самого конца, заботился, доставал дефицитные лекарства. Фрунзик был образцовым и очень нежным сыном.
18. Любимчик
Матушка Санам любила старшего сына больше всех остальных. И эта любовь выражалась в необыкновенно нежном отношении к старшенькому. Когда Фрунзик выпивал – а с возрастом он стал прикладываться к стакану все чаще и чаще – Санам запрещала его сестрам ругать сына. Не ругала и сама. Вместо этого на следующий день обнимала, прижимала к груди, гладила по голове и приговаривала – «бедный, бедный Фрунзик, как ты себя не бережешь…». Фрунзик после этой материнской ласки принимался рыдать покаянными слезами и давал себе слово больше никогда не брать в рот спиртного. Да какое уж там…
А ещё она любила его кормить. К своему приезду Фрунзик заранее звонил из Еревана. Наполнял багажник машины снедью, купленной на столичном рынке. И приезжал в родительский дом на автомобиле с просевшими рессорами. А дома уже дымились кастрюльки, судки, противни. На плите парилось, жарилось, варилось. За стол садились всей семьей. Приходили ленинаканские друзья, которых Фрунзик приглашал в каждый приезд. И матушка Санам все подкладывала и подкладывала сыночку самые лакомые кусочки, хотя он уже и отдышаться не мог.
И была у них с матерью одна трогательная традиция. Когда Фрунзик возвращался домой в Ленинакан, он забирался под душ и звал матушку. И та сама мыла сына. Так было всегда и не только в Ленинакане. И иначе быть не могло – матушка Санам обожала своего старшенького сына. И считала, что он гениальный актер… Разве она в этом ошибалась?
19. Помощник киномеханика
Пятнадцати лет от роду, ещё школьником, Фрунзик стал зарабатывать на жизнь. И это было не его желание, а суровая необходимость. Осиротевшая семья остро нуждалась в средствах на существование. Друг отца, киномеханик Дома культуры текстильного комбината, взял мальчика себе в помощники. Денег полагалось немного, но это была весьма ощутимая помощь матери – Фрунзик получал половину того, что зарабатывала матушка.
У этой работы была масса преимуществ. Во-первых, Фрунзик мог бесплатно смотреть все фильмы, которые только крутили в Доме культуры. Во-вторых, потихоньку проводил на сеансы своих друзей, стараясь, правда, не вызывать гнева своего шефа. И в-третьих, он мог проводить в Доме культуры все время после занятий в школе. Фрунзик же не оставлял драматический кружок, играл во всех спектаклях и мечтал, мечтал о профессиональной сцене…
Он проработал помощником киномеханика два года – до окончания средней школы. И за это время смог увидеть многие шедевры советского кино, полюбить кинематограф и многому научиться, как актер.
Мкртчян окончил ереванский театрально-художественный институт, но при этом был актером-самоучкой. Многие современники и коллеги Фрунзика признавали, что в Ереванский театр (как до этого в Ленинаканский) Мкртчян пришел сложившимся актером. Его невозможно было чему-то научить в профессии – только научиться самим. Это признавал даже его педагог (но это отдельная история).
И в кинематограф Мкртчян вошел спонтанно, внезапно и… как высочайший профессионал. Он был необыкновенным самородком, бриллиантом, не требующим огранки. Редчайший случай в области актерского мастерства.
20. Ленинаканский театр
В 1947 году Фрунзик окончил школу. Отличником не был (есть основания полагать, что не был и «хорошистом»). Но учителя вспоминали его добрым словом – не было ни одного утренника, театрализованного или иного школьного мероприятия, где Фрунзик ни блеснул бы своим актерским талантом.
Выбор дальнейшего пути был очевидным. Когда Мкртчян пришел на пробы в Ленинаканский театр имени Мравяна, исход был предрешен. Все в театре давно знали этого одаренного мальчишку. И ждали его прихода в труппу. Фрунзик был принят моментально. И тут же получил роль. Провинциальный театр не знал, что такое невостребованные актеры – он задыхался от нехватки кадров. А тут такой яркий, такой талантливый мальчик.
Друзья Фрунзика говорят, что успех сопутствовал Мкртчяну с первого выхода на сцену и до последнего представления в его жизни. Вся жизнь актера прошла под непрекращающиеся аплодисменты. Зрители его первых работ умирали со смеху и обливались горючими слезами. Этот мальчик с огромным армянским носом и глубокими, рвущими душу, глазами не оставлял никого равнодушным.
Четыре года он проработал в Ленинаканском театре. И закончилось все тем, что раз за разом, каждый вечер, в театр ходила публика «на Фрунзика». На него и только на него! И никто из старых опытных актеров не обижался. На истинный талант не обижаются. Им – восхищаются.
21. Азат Шеренц
Одним из актеров Ленинаканского театра, поддержавших юного Мкртчяна, был опытный актер Азат Шеренц. Человек другого поколения – Шеренц был на 17 лет старше Фрунзика – отличный драматический артист, получивший полноценное театральное образование (в 30-е годы он учился в театральной студии Рубена Симонова в Москве), Азат стал для Мкртчяна первым настоящим учителем и близким другом на всю жизнь. Драматический кружок и многолетнее участие в самодеятельном театре текстильного комбината сделали свое дело – Фрунзик получил базовые знания, умел вести себя на сцене и хорошо знал классический репертуар. Однако, большей частью он вынужден был ориентироваться на собственную интуицию и копировать игру старших товарищей по сцене.
Шеренц моментально понял, каким талантом наделен этот юный, нескладный, трогательно смешной юноша. Рядом с Мкртчяном в той или иной степени пройдет вся жизнь этого выдающегося армянского актера. Они вместе будут сниматься в кино, будут жить в одном городе – в Ереване – и даже из жизни уйдут с разницей в четыре дня. Смерть Шаренца 25 декабря 1993 года Фрунзик воспримет, как личную трагедию. Отчаявшись, уйдет в запой. И умрет через четыре дня после старшего друга, так и не справившись с этим горем…
Но все это будет много лет спустя. А пока молодой Шаренц принимал в театре совсем юного Мкртчяна. И устроил Фрунзику своеобразное актерское «крещение» – протянул до краев наполненный водкой чайный стакан. На недоуменный вопрос Фрунзика Азат ответил: «Выпей. Все талантливые артисты были алкоголиками…». И Мкртчян выпил.