Читать онлайн Десять лет разницы бесплатно
Достоверных сведений о том, существовал ли этот человек на самом деле, не найдено. Множество людей, опрошенных нами за многие годы, так и не смогли подтвердить или опровергнуть те крупицы сведений, изложенных в его дневнике.
Допустим, Ольга, это кто? Живой человек, или плод воображения автора? Фамилия Ольги неизвестна, как и город, в котором она проживала в то время. Известно лишь то, что в эпоху инстаграма, некий человек вёл дневник, описывая там удивительные события, которые я, как Саня Григорьев из «Двух капитанов», скрупулёзно разбирал, путаясь в неспокойном почерке, стараясь убедить и себя и всех остальных, что это не выдумка.
Об авторе дневника известно немногое. Вернее – почти ничего. Лишь его литературные пристрастия и отменный музыкальный вкус. Мы точно знаем, что он читал и высоко оценил роман «Тайная история» американской писательницы Донны Тартт, а также имел негативное отношение к такому музыкальному жанру, как хип-хоп (в других источника – r’n’b). Такой обоснованный вывод мы можем сделать из записи в дневнике, посвящённой вышеупомянутому роману, где приводится следующая цитата: «вечеринка все не утихала, и вдалеке приглушенно пульсировал омерзительный, навязчивый рэп». Слова «омерзительный» и «навязчивый» были подчёркнуты с нажимом, и этот нажим я могу оценить как никто другой.
Кроме того, «автор», и давайте мы его будем называть именно так, тепло отзывался обо всей русской классике, и, как ни странно, о Викторе Пелевине, которого ценил не в меньшей степени. Таков был его выбор, и не мне судить, правильный он, или нет.
Честь расшифровать и оцифровать все записи из потрёпанной коричневой тетради выпала мне случайно, но с каждым прожитым днём я всё больше и больше лелею мысль, что это был не слепой жребий, а подарок Судьбы, верите вы в неё, или нет.
Да, я стал первооткрывателем дневника для широкой, в узких рамках государственной тайны, разумеется, научной общественности, и если бы не я, этот сборник удивительных «зарисовок» частной жизни одного необыкновенного человека так и сгинул бы в глубинах архива нашей Академии наук, вместе с сотней тысяч подобных опусов, не представляющих никакой научной ценности. Но тем и удивителен этот случай. Но давайте обо всём по порядку.
Сам текст дневника представляет собой набор отрывков, или, как я их называю, «очерков», мало стыкующихся между собой по смыслу, а, главное, по времени их создания. Знаете, даже сейчас, когда я «пишу» слово «время» на клавиатуре, оно словно щекочет мне нёбо, а уж что происходило со мной, когда я после первого ознакомления стал более внимательно проглядывать записи, сличая даты, вы представить себе не можете. Я словно стал видеть его, поток времени, проходящий сквозь нас, словно радиоволна. К слову, именно так (возможно), автор и «оседлал» («подчинил» – по версии моих коллег из Новосибирского академгородка) поток времени, заставив его работать на себя.
Я же, не вдаваясь в суть их научных прений, сосредоточился на другом. Я хотел понять жизнь и мотивацию человека, который, имея столь безграничную власть, сделал выбор в пользу любви. Курсы доллара, нефти, золота, оставили его равнодушным. Свой главный дар от «потратил» на другое.
Очень часто в материалах данного дела фигурирует фото юмористической таблички, расположенной на стене дома №45 по улице Карла Маркса в г. Воронеже. На табличке имеется надпись: «В этом доме с 2063 по 2065 гг. жил С.В. Савельев, изобретатель машины времени». Несколько раз экспедиции Российской Академии наук наведывались в этот славный город, но следов пребывания там автора найдено не было. Представители иных [спец]служб, поднявшие там всю тину со дна, также вернулись ни с чем.
Некоторое время мы почти всерьёз называли автора Савельевым, разрабатывая воронежскую версию как основную, но вскоре отказались от этого, признав данное направление бесперспективным. В Воронеже решительно нет ничего интересного, кроме сонмы красивых девушек, но личные пристрастия вашего покорного слуги к делу не относятся.
Первый раз тетрадь с рукописью попала мне в руки три года назад. Тогда я ещё занимался рутинной проверкой всех сообщений, связанных с разного рода белибердой уфологического толка, чётко придерживаясь официальной позиции РАН, считающей, что мы одни во вселенной, один на один со своими радостями и горестями.
Иногда я брал что-нибудь почитать домой, в свою уютную квартирку на Новослободской, не занимаемую больше никем. Кот, ипотека, два кактуса и петунья, вот вся моя компания, в которой я день за днём, а бывало, и ночь за ночью, пролистывал всякого рода хлам, принесённый с работы, дабы убить время.
Толстая коричневая тетрадь, «крафт», как модно сейчас говорить, оказалась у меня в квартире в канун Нового, 2023-го года, и пролежала в контейнере для пищевых продуктов до весны. Её мог погрызть кот, я мог выкинуть её в мусор, сдать в макулатуру, её могли украсть у меня какие-нибудь домушники-букинисты, но ничего подобного с ней не произошло. Я просто опустил руку в контейнер и достал её. Сел на диван, и начал перелистывать, попивая кофе. Это потом я прикасался к тетради только в перчатках, а тогда я сделал себе бутерброды и принялся неспеша пролистывать очередной экземпляр, с очередным порядковым номером, попавшим к нам не весть откуда.
Вернее, нам доподлинно известно, что её принёс в наш офис в Волгограде один из наших постоянных чудиков-агентов, занятых сдачей макулатуры, и считающих своим долгом просматривать всё, что попадается им на глаза. Они, правда, бывает, что находят некие связи между, скажем, каким-нибудь масслитом и устройством вселенной, на наш горой был не из таких. Только раз, всего лишь раз, он подал сигнал о возможном обретении чего-то важного, и попал в точку.
Конечно, тетрадь дожидалась своего часа ещё несколько лет, прежде чем попала из архива в наш отдел, а потом ко мне. В пояснительной записке значилось несовпадение дат: некоторые записи имели место (были датированы) задолго до того, как была отпечатана сама тетрадь. Как я уже сказал, тетрадь была дорогой, «крафтовой», имела выпускные данные (тираж, год издания), и была, по сути, книгой, только пустой. Автору надо было лишь заполнить форму на обложке (имя, название), и начать писать. Так он и поступил. В итоге, первая запись была датирована 2013-м годом, хотя сама тетрадь была выпущена в 2023-м. На это и обратил внимание наш агент. А ещё он обратил внимание на слог.
Приведу для примера отрывок, посвященный творчеству российской писательницы Людмилы Улицкой: «Да, я сам уже начал догадываться, что Улицкая, по сути, единственный зыбкий мостик между мной и тобой. И когда он исчезнет (ну как исчезнет – рухнет, ибо будет расшатан холодными брезгливыми пальцами с одной стороны), останутся только воспоминания о бесконечном лете и прекрасном вечере, когда мы обсуждали «Пересмешника». Но и это воспоминание будет зыбким и непрочным, потому что будет засмотрено до дыр…». Видимо, автор имеет ввиду знаменитый роман «Убить пересмешника» американской писательницы Харпер Ли, соединяя в одном этом абзаце таких разных представителей писательского цеха. И так по всему дневнику.
Как вы, должно быть, уже поняли, автор, посредством этих записей, обращается в некому человеку (Ольге), ставшему предметом его тайной страсти.
Не обладая, видимо, возможностью прямого контакта с Ольгой, он ведёт с нею пространные диалоги, нисколько не заботясь о том, будет ли он понят, или, хотя бы, услышан. Ему важно другое. В своих «письмах» к ней (а никак иначе я их назвать не могу), он словного говорит с нею, если не через тьму веков (это образное сравнение так и напрашивалось, простите), то как минимум, через годы.
К сожалению, автор не описал подробно свой способ перемещения во времени, упомянув лишь раз (вскользь!), латышский радиоприёмник Spidola как предтечу своего открытия. Бедные физики…
Первый свой «прыжок», или, как его называет сам автор – «модуляцию», он совершил, судя по записям, в 2023 году. В 2013-й. И да, переместиться можно только назад, никакого будущего, по мнению автора, за пределами нашего времени, не существует. Как утверждает он сам, мы не точка на поверхности временной шкалы, и её нельзя подвигать туда-сюда, как индикатор настройки на старом радио. Мы находимся на острие стрелы, летящей вперёд. Прошлое – да, оно есть. Оно осязаемо. Его можно потрогать. Хоть Пирамиды, хоть чёрствый хлеб. И вот в него можно переместиться, или даже попробовать его изменить. Но нужно ли?