Читать онлайн Золотое море бесплатно

Глава 1

Эй-Серый и Луна

Серый волчонок жил со своей семьёй в самой чаще леса, по другую сторону бурной реки, где среди высокой травы и ароматных цветов с утра до ночи порхали бабочки, жужжали пчёлы и пели птицы. Наверно, это был самый счастливый волчонок в мире. В семье все звали его Эй-Серый, так как он всегда пропадал и вечно был один и вечно где-то там...

Серого семья с собой на охоту не брала – для этого он ещё был мал, но он каждый день провожал семью на охоту и ждал с нетерпением, когда они вернутся. И вот они возвращались, отец всегда приносил с охоты что-нибудь вкусненькое. А братья всегда возвращались такие смелые, такие уставшие, такие благородные, по крайней мере, Эй-Серому так казалось…

И вот однажды отец сказал ему:

– Эй-Серый, ты уже совсем большой! Завтра пойдёшь вместе с нами на охоту.

И Эй-Серый был счастлив! Наконец-то, когда наступит утро, он пойдёт со своей благородной семьёй на охоту!

И когда наступило утро, он встал раньше всех и был готов к новой странице своей жизни!

Но каково же было его разочарование, удивление, смятение и возмущение, когда он узнал, что есть охота! И что это за «вкусненькое».

Это был несчастный зайчонок, который отстал от своей мамы и был затравлен со всех сторон его благородными братьями.

Волчонок смотрел на эту погоню с ужасом и от всего сердца желал, чтобы зайчонок убежал. И вот зайчонок оказался в полуметре от него, и теперь волчонок мог схватить зайчонка. Эй-Серый замешкался, и зайчонок убежал!

Когда охота закончилась, семья с добычей возвращалась обратно, а двое его братьев сказали, что одного зайца мало на всех и что Эй-Серый упустил зайчонка.

– Он просто струсил! – восклицал сердито один из братьев.

– Он просто глупый! – восклицал другой брат.

И волчонок впервые увидел злые оскалы своих братьев. А когда отец сказал: «Надо оставить его голодным! Он тогда быстро научится охотиться», Эй-Серый содрогнулся от слов отца и побежал прочь от злополучной семьи. Волчонок бежал к маме. «Мама, только мама поймёт меня!»

Мама волчонка – тёмно-бурая, с рыжим оттенком красивая Волчица – стояла на опушке леса и принюхивалась в другую сторону. Красивой Волчице в последнее время было как-то не по себе. Волчонок заметил, что его мама вглядывается в даль и принюхивается, но не придал этому значения: он ничего не видел и не слышал, кроме своей благородной боли.

Маленький волчонок рассказывал своей маме всё, что произошло на охоте. Больше всего он был возмущён безжалостностью своих братьев и отца. Он возмущался:

– Как после этого они будут называть себя благородной и гордой стаей!

Мама волчонка с грустью посмотрела на него и сказала:

– Мой мальчик, ты похож на меня. Каждый раз, когда я иду на охоту, мне очень тоскливо. Но такова волчья доля, по-другому мы просто не выживем, погибнем.

Волчонок понимал и не понимал её и был раздосадован волчьей долей. И в эту ночь он лёг голодным. Эй-Серый хотел понять, заставит ли голод его так охотиться. А вся семья, собравшись вокруг добычи, рыча и чавкая от удовольствия, лакомилась зайчихой.

На второй день волчонок проснулся с урчанием в животе, с таким урчанием, что невозможно хотелось есть!

Он прислушался к себе… «Нет, хочу! И в кругу семьи питаться больше не буду! Меня не устраивает моя волчья доля!» – так решил волчонок. Но как теперь ему быть, чтобы не погибнуть от голода? И он вспомнил, как там… пчёлы, жужжа, садились на цветы, и как птички клевали красные и чёрные ягоды. «А что, если и я попробую, как они?» – возникла мысль у волчонка. И он побежал через чащу леса на поляну, где обитали пчёлы, бабочки и птички, где росли сочные цветы и ягоды. Он вплавь перебрался через бурную реку на ту сторону и, стряхивая с себя воду, побежал к ароматным цветам и ягодам.

В лесу обитали самые разные птички и бабочки, но волчонок каждый раз, когда прибегал к ароматным кустам, замечал одну необычную птичку, совсем крохотную и непохожую на остальных. Он не раз любовался тем, как эта маленькая птичка добывала себе пищу при помощи своего длинного клюва и, порхая своими цветными крылышками, перелетала с одного цветка на другой. Волчонок страстно мечтал познакомиться с маленькой, энергичной и быстрой, как стрела, птичкой.

И вот теперь пришло время познакомиться, и он тихо пробирался к месту обитания птички, поглядывая по сторонам. Но птичка не появлялась, а в животе урчало всё сильней. Тогда волчонок пополз к кустам, чтобы скорее полакомиться ягодами и дожидаться свою птичку здесь…

И вдруг откуда ни возьмись на волчонка напала та самая птичка, с которой он так хотел познакомиться.

Птичка сразу приметила волчонка. И как только он начал ползти к ягодам, она взлетела ввысь и, яростно взмахивая крылышками, стала совершать круги и, чтобы ещё пуще напугать волчонка, стрелой бросилась на него. А волчонок забыл про всё на свете и про урчащий животик и, заворожённый, смотрел на птичку. Пёрышки птички так красиво переливались на солнце и каждую секунду меняли свою окраску, что волчонку показалось: птичка-то не птичка, а радуга! Волчонок был готов любоваться долей маленькой птички бесконечно!

И вдруг мгновенно птичка мягко приземлилась на тонкую веточку. Эй-Серый был в полном восторге и в отчаянии одновременно. «Умения охотиться недостаточно для благородной доли…» – отчаянно подумал он и, так как за последнее время ему пришлось пережить много эмоций на голодный животик, обессиленный, упал на землю. Птичка подлетела к волчонку и, продолжая порхать крылышками, спросила:

– Ты кто? Что с тобой?

Волчонок лежал с закрытыми глазами и ничего не отвечал.

– Ты кто? Что с тобой? – ещё раз спросила птичка.

Волчонок открыл глаза и еле-еле ответил:

– Очень хочу есть.

– Есть?! – удивилась птичка.

– Очень хочу ягоды.

– Ты хочешь ягоды?

– Да! – ответил волчонок и устало прикрыл глаза.

Птичка удивлённо запорхала крылышками. А обессиленный волчонок продолжил:

– Теперь я буду питаться ягодами!

– Надо же! – не переставала удивляться и порхать крылышками птичка.

И птичка поспешила к кустам с красными ягодами и начала собирать в свой маленький клюв по две ягодки и приносить волчонку.

Когда волчонок наелся сочных ягод, птичка захотела угостить его цветочным нектаром. «Он не знает вкуса нектара, ему понравится!» И, как летний дождик, капал нектар на волчонка, и он напивался этой живительной влаги, и был очень счастлив, и удивлён, и заворожён! И совсем забыл о своей семье.

Птичка и волчонок, вдоволь наевшись и напившись, решили отдохнуть.

– Спасибо тебе! – сказал волчонок.

– На здоровье! – ответила птичка.

И, немного помолчав, волчонок спросил:

– Ты будешь моим другом?

– Да! – сразу ответила птичка. Ей очень понравился этот бесстрашный восторженный волчонок.

– А мне называть тебя Птичка? – спросил волчонок.

– Называй меня просто Колибри.

– Какое благородное и красивое имя – Колибри!

Эй-Серому всё, что касалось маленькой птички, казалось благородным, особенно в свете охоты. И был горд, что теперь у него есть друг с такой благородной долей.

– Волчонок, а мне как тебя называть?

– Называй меня просто волчонок! – радостно ответил волчонок.

Так бесстрашный серый волчонок и яростная птичка Колибри стали друзьями.

Они играли и бегали за цветными бабочками, догоняя друг друга. И оба невероятно были счастливы.

– Ты знаешь, волчонок, ведь мне скоро надо улететь из этих мест навсегда, – вдруг сказала Колибри.

– Почему же? – удивился волчонок. – Такого не может быть, мы только познакомились!

И птичка рассказала свою грустную историю. Она, в общем-то, не здешняя, а из жарких краёв. Её поймал браконьер, а затем привёз сюда, и, когда тот хотел пересадить из одной клетки в другую, она воспользовалась моментом и чудом сбежала от двух браконьеров. И долго летела, пока не устала. А когда оглянулась, увидела места, схожие с её родиной, и на время поселилась здесь, возле бурной реки, среди зарослей ароматных цветов, ягод и бабочек… И сейчас она набирается сил, чтобы отправиться домой.

Рассказ Колибри очень тронул волчонка. Юный волчонок с волчьей долей уже понял, что жизнь – это не только мир с мамой и что Колибри надо возвращаться домой. И в то же время волчонок не хотел отпускать нового друга. Но Колибри из жарких краёв, а здесь бывают такие холода, что даже у него мёрзнут лапки, не то что у маленькой птички. И, несмотря на противоречивый внутренний диалог и на своё желание не терять нового друга, вместо того чтобы сказать: «Пожалуйста, не улетай, мы построим тебе тёплый домик», благородный серый волчонок серьёзно спросил:

– Когда ты хочешь лететь?

– Не знаю. Перелёт будет долгим, и я ни разу не летала так далеко, – с грустью ответила Колибри.

– Не грусти! Мы что-нибудь придумаем. Ведь ещё есть время!

Волчонок, когда говорил «что-нибудь придумаем», хотел посоветоваться с мамой. «Мама, правда, зимой в берлоге у нас тепло?» – спросит он у своей мамы. А когда она ответит: «Да, конечно!», тогда волчонок попросит её, чтобы маленькая птичка в уголке их берлоги построила себе гнёздышко.

– Знаешь, Колибри, у меня есть план! – воскликнул волчонок. – Для этого мне надо посоветоваться с мамой. Я сейчас уйду, а завтра вернусь с планом.

– Хорошо! – восторженно откликнулась Колибри, уверенная в своём новом друге. Ведь она тоже не хотела покидать вновь приобретённого друга.

И юный волчонок радостно поторопился домой, чтобы скорее взять у мамы разрешение построить Колибри на зиму гнёздышко в уголочке их тёплой берлоги. Но в сердце благородного волчонка закралось какое-то смутное беспокойство. Он нехотя догадывался, что беспокойство связано с неуверенностью в своих братьях и в отце. «Вдруг они причинят Колибри вред! Братья и отец не съедят же моего друга? Ведь благородные не причиняют зла тем, кто слабее их?!» – так успокаивал себя серый волчонок и бежал к своей маме. И чем ближе приближался к дому, тем больше чуял неладное. Волчонок остановился, он втянул воздух и принюхался… И серый волчонок учуял беду…

«Только бы с мамой ничего не случилось! Только бы мама меня встретила!» И Эй-Серый помчался что есть силы и наконец, когда он прибежал, увидел следы борьбы. Следов было много, и было не разглядеть, где чей след, но Эй-Серый понял, что была битва с его стаей. Но с кем?

И вдруг он услышал слабый голос своей мамы:

– Эй-Серый, Эй-Серый…

Волчонок побежал туда, откуда был слышен её голос. Под деревом вся в крови лежала его мама.

– Мама, мама, что с тобой? – Волчонок был в ужасе.

– Эй-Серый, ты пришёл… – еле слышно сказала она.

Волчонок стал облизывать свою маму.

– Мама, что с тобой? Мама, что с тобой?

– Я умираю и перед смертью хотела открыть тебе правду…

– Мама, о чём ты? Ты бредишь! Мама, приди в себя, ведь благородные волчицы не бредят…

– Послушай меня… у меня мало времени. Сейчас они вернутся, – прохрипела Волчица.

– Кто они, мама?!

– Стая шакалов. Шакалы и волки иногда нападают друг на друга, чтобы отвоевать хорошие места в лесу. Мы эту землю отобрали у них. Тогда была жестокая битва, их было больше… – Волчица замолчала. Силы её были на исходе. – Но сегодня их было очень много.

Мама Волчонка уже не могла дышать. Она закрыла глаза, чтобы перевести дыхание и в последний раз в жизни набраться сил!

– Послушай меня, Эй-Серый, – сказала она, и слеза покатилась по волчьей щеке. Она больше не назовёт его «Эй-Серый». Но надо было успеть сказать, и она прохрипела последние слова: – Запомни навсегда… Я любила тебя как родного, а твоя родная мама умерла на той страшной битве…

– Мама, мама, не умирай! И я тебя люблю! И я тебя люблю! – Эй-Серый не верил, что мама может покинуть его, и, когда наконец понял, он тихо прорычал: – Мама, я доволен тобой, будь и ты довольна мной.

И красивая Волчица замолчала навсегда, а несчастный Эй-Серый безудержно рычал, рычал, рычал.

И вдруг он услышал шорохи и чавканье – это шакалы возвращались на вновь приобретённую землю. Эй-Серый замешкался, не зная, что делать дальше. Но убежать и бросить маму – никогда! «Пусть лучше в реку, пусть лучше в реку, но не оставлю маму на растерзание шакалам!» И Эй-Серый осторожно перенёс Волчицу на зелёную ветку и, бережно потянув за ветку, медленно направился в сторону бурной реки.

Чавканье шакалов всё приближалось, но Эй-Серый не торопился, он бережно нёс свою маму, тихо-тихо рыча. Когда он подошёл к бурной реке, Эй-Серый в последний раз облизал маму, бережно толкнул в реку и, не оборачиваясь, побежал прочь вверх по реке.

Он бежал от зла, от ненависти, от родных, от шакалов.

Он бежал от всего, что навалилось на него за последние дни, унося в своём сердце только память о своей благородной маме!

Он бежал дотемна, пока не почувствовал сильную усталость, и, не чувствуя лап, маленький Волчонок упал на вершине высокого холма.

Когда он проснулся, была глубокая ночь, и большая луна так низко свисала над холмом, что заныло волчье сердце. Волчонок впервые почувствовал, как одинок в этом большом мире. Волчонок был страшно подавлен. Его ещё угнетало и то, что дружба с Колибри осталась где-то там…

– Мама, мама… – произнёс вслух Эй-Серый и завыл на ЛУНУ, как взрослый волк.

Он честно выл и рассказывал ЛУНЕ о своей боли, о своей любви к маме, о несправедливости братьев, о своём прощении отца, о своём полном одиночестве без Колибри и о яростном желании отомстить шакалам. Он выл на луну так, будто он – это не он. И маленький Волчонок вдруг понял, почему взрослые волки воют на ЛУНУ.

Теперь он понял!

ЛУНА придаёт им силы!

ЛУНА так же одинока…

ЛУНА и ВОЛК – одно целое!

И маленький Волчонок завыл так, как ни один взрослый волк на свете ещё не выл. Он выл и рычал, пока усталость не стала сильнее сердечной раны.

Так Эй-Серый впервые заснул, укрывшись лунным светом…

Когда он проснулся, первый, кого увидел, был его лучший друг – маленькая и яростная птичка.

– Доброе утро! Бесстрашный Волчонок! Ты что, хотел убежать от меня? – порхая крылышками, радостно прочирикала Колибри.

Глава 2

Кава

Кава чувствовала объяснимую тоску и страх…

Она боялась.

Потеря самого близкого человека и непредсказуемое поведение людей пробудили в ней отчаянный страх. Оказалось, она не знала до сих пор про другую сторону человека. И теперь все её мысли были скованы страхом и разочарованием.

Смертельная болезнь матери забрала всё, во что она верила, – любовь, дружбу, партнёрство и даже крепкие узы родства.

Её мама – самый скромный, самый добрый, самый достойный друг – ушла, забрав прежнюю Каву с собой.

Её мама ушла навсегда. Горькое и неизбежное случилось. Жизнь остановилась.

Остановилась…

И Кава не знала, куда идти дальше.

Ангел смерти встал на её пути.

Ангел, которого все так боятся и которого так боялась Кава.

Ангел смерти, который поможет ей в будущем, но прежде она пройдёт путь разочарований до конца. Путь, достойный её скрытно-тайного желания. Путь сказочный, на грани проницательности и безрассудства.

* * *

Кава видела Его в своём сне, и этот холод стеклянных блуждающих глаз она запомнит навсегда. Она очень испугалась, когда их взгляды встретились, но искал Он не её. В углу на кровати лежала её мама, и, когда Он увидел её, блуждающий стеклянный взгляд остановился. Мама Кавы узнала Его и твёрдо посмотрела Ему в глаза.

И только на миг твёрдый взгляд взмолился: «Дай ещё немного времени, я не всё успела сказать дочери…» И Он ушёл, чтобы снова прийти.

Этот немой разговор во сне между мамой и Ангелом смерти невозможно было забыть, и Кава помнила. И боролась с неизбежностью смерти мамы до самой её смерти.

Чувства имеют силу – как созидательную, так и разрушительную. Чувствовать и знать, что исход безнадёжен, и продолжать отчаянно бороться… Те чувства имеют страшную силу – разрушительную.

И Кава разрушалась. А Ангел смерти выжидал…

Когда, спустя примерно год, Он снова пришёл, Кава почувствовала Его по холоду, раздирающему и леденящему душу. Разрушающий холод леденил душу, но не обет, данный маме. И Кава сквозь слёзы читала прощальную молитву, передавая свою маму Ангелу смерти.

И все последующие дни скорби твердила себе: «Проводи маму достойно, проводи маму достойно, как хотела и просила она…» Кава покорно принимала соболезнования от друзей и родственников своей мамы. Она исполнила всё, о чём просила мама. Но исполненный долг не покрыл тяжесть утраты, и Кава в течение длительного времени пыталась прийти в себя. Однако нервная система была сломлена, сломлен был дух и воля к жизни. Может быть, если бы мама Кавы так мужественно и достойно не держала себя во время болезни, Каве было бы легче. Может быть, если бы не та отчаянная борьба за жизнь мамы и не те слова, целительные слова, сказанные дочери в бессонные ночи, Кава не стояла бы весенним днём посреди дороги, чтобы вернуть себя к жизни. И исполнить до конца обет, данный маме: «Не сдавайся, дочка!»

Глава 3

Кава и неказистые ёлочки. И Чышь

День был пасмурный и очень красивый. Вот-вот начнётся дождь…

Кава стояла на перепутье дорог, не зная, какой маршрут выбрать для ходьбы – длинный или короткий.

В провинциальном городе, в спальном районе не так-то легко найти укромные места, чтобы спокойно погулять. Но Кава всё-таки нашла более-менее зелёные места, где, как ей казалось, деревья ожидали её. Или она ожидала встречу с грустными городскими деревьями. Сегодня Кава выбрала короткий путь. Ей очень сильно захотелось увидеть как бы невзначай выросшие между высокими тополями две неказистые ёлочки.

Кава быстро прошла ряд магазинчиков и аллею с молодыми туями и, как только перешла дорогу, вдохнула. Начинался её прогулочный зелёный круг, где скопления людей было меньше. И Кава не спеша пошла под сенью тополей, вдоль домов, вдыхая тополиный воздух. Прошла мимо парочки пушистых клёнов и подошла к неказистым ёлочкам между двумя высокими тополями прямо у дороги. Две ёлочки выросли рядом, одна повыше, другая пониже, и обе выросли набекрень. Ёлочки были потрёпанные, словно кто-то сорвал ветки, и на месте сорванных больше не выросли новые ветки. Из-за этого ёлочки были невзрачные, непривлекательные и, ко всему прочему, ещё очень запылённые. Наверное, поэтому ёлочки понравились Каве. И если бы не тополи, то наверняка ветер унёс бы ёлочки, пока они были маленькие. Но, к счастью Кавы, ёлочки выросли, и им было присвоено красивое название – «Неказистые ёлочки».

Кава замедлила шаг и коснулась рукой колючих иголочек. Ей очень нравилось, что ёлочки колючие, хоть и запылённые.

– Мои неказистые ёлочки, сейчас к вам вернусь, – прошептала Кава и пошла дальше.

Кава вышла к маленькому старому лесочку из семи больших неколючих ёлок и немного задержалась. Под тенью сросшихся между собой веток ёлок Кава чувствовала себя спокойно. И в то же время её очень угнетало, что лесочек неухоженный и вокруг были разбросаны бутылки и другой мусор. Но, несмотря на разбросанный мусор вокруг и неухоженность, воздух в лесочке был мягкий и свежий.

Каве на пути ещё встречались ореховые деревья. Крепкие деревья выросли вдоль дорог и во дворах. Много лет назад власть Советов посадила ореховые деревья для будущего поколения. И каждый раз Кава благодарила их и мысленно обращалась к ним, надеясь, что их крепкий дух защитит ореховые деревья. «Теперь ореховые деревья не сажают. Зато в моду вошло сажать туи, которые растут через раз. А ореховые деревья вырубают и везде монтируют резиновые плитки, которые, нагреваясь, выделяют токсичные вещества. В чём польза, кроме того, что ребёнок упадёт на мягкую поверхность, а перед этим надышится токсичным воздухом?»

И, наконец, прогулочный зелёный круг завершали два пушистых тутовых дерева.

Кава остановилась под тутовыми деревьями – это был её перевалочный пункт. Отсюда она любовалась неказистыми ёлочками и тополями, и отсюда она уходила домой. Но сегодня Кава вышла из тутового укрытия и подошла к неказистым ёлочкам ближе. Она подошла совсем близко, словно пытаясь их обнять, и, оглядываясь по сторонам, тихо сказала:

– Как же вы тут выросли, хотя бы вас не заметили и не срубили. И как же хорошо, что вы такие колючие… – Кава усмехнулась, дотронувшись до колючей иголки ёлочки. – И как же удачно вы спрятались между могучими тополями. Да-а, у вас надёжные стражники…

Вдруг тополи качнулись от внезапного ветра, касаясь своей листвой лица Кавы, и она услышала писклявый пугливый голосочек, который настойчиво позвал её.

– Кава, Кава!

Она оглянулась по сторонам и никого не увидела.

«Показалось…»

И снова настойчивый голосочек позвал:

– Кава, Кава, посмотри сюда!

Кава посмотрела в сторону, откуда слышался голосочек, и увидела нечто невероятное. На ветке ёлочки снизу вверх или сверху вниз свисала летучая мышь.

Кава не поверила своим глазам.

– Разве бывают летучие дневные мыши? – проговорила она.

– Бывают, как видишь! – тут же ответила летучая дневная мышь.

Кава зажмурилась и потрясла головой, а когда открыла глаза, удивилась невероятному ещё больше. Прямо над её головой с ветки тополя свисала летучая дневная мышь, у неё были очень большие глаза, и смотрела она как-то пугливо. Но речь у неё была очень даже не пугливой:

– Я знаю, как тебя зовут! Ты хочешь знать, как меня зовут? Ты хочешь знать, как ты здесь оказалась? Ты хочешь знать, почему ты здесь оказалась? – на Каву посыпались вопросы.

Кава стояла и не верила своим ушам, а глазам тем более.

А летучая дневная мышь продолжала тараторить, отвечая на свои вопросы сама.

– Меня зовут Чышь! И, как ты видишь, я летучая дневная мышь. Таких, как я, мало! И не ко всем меня направляют. Мой хозяин дал мне задание – дать задание тебе!

Она внимательно посмотрела на Каву и снова спросила:

– Тебе, наверно, интересно, почему выбрали тебя через меня?

Когда она сказала «меня», её глаза ещё больше округлились.

Кава продолжала молчать и, широко раскрыв глаза, смотрела на летучую дневную мышь.

И снова летучая дневная мышь по имени Чышь ответила на свой вопрос сама:

– Ты нуждаешься во мне и в моём Мире, и для этого ты должна пройти несколько заданий. Как думаешь, у тебя получится? – Летучая дневная мышь внимательно смотрела на Каву, ожидая ответа.

Но Кава молчала. Она пыталась понять степень своего безумия.

– Ну, ущипни себя, что ли! Кава, у меня совсем нет времени! – взмолилась летучая дневная мышь.

И Кава резко ущипнула себя.

– Ай! – вскрикнула она.

– Конечно больно! Кава, это же была шутка! А ты что, серьёзно подумала, что надо себя ущипнуть, чтобы увидеть меня? Ну, ты увидела меня?

Летучая дневная мышь тараторила, причём каким-то чудесным образом Кава понимала язык чудесного зверька… И вдруг Каву осенило, что есть другой Мир! Мир, который знает всё или почти всё о ней! И какой бы он ни был, ЭТОТ МИР, она примет помощь, тем более чудесный зверёк ей очень понравился.

Кава заинтересованно посмотрела на летучую мышь и не смогла разобрать, какого же она цвета. И, всмотревшись ещё внимательней, поняла: летучая дневная мышь тёмно-грязно-жёлтого цвета. И поэтому, так удачно сливаясь с прошлогодней листвой, она оставалась невидимой.

– Ну, ты изучила меня? – спросила летучая дневная мышь.

– Да, – ответила осторожно Кава.

– Тогда приступим к делу?

– Да, – услышала свой неуверенный голос Кава.

– Видишь тополь?

Кава кивнула головой и посмотрела на могучее дерево снизу вверх.

– Ветки будут означать задания. Пройдёшь задание – пройдёшь ветку, а на самой верхушке, когда (Чышь сделала ударение на слове «когда») мы с тобой всё правильно пройдём, ожидает сюрприз.

А Кава обратила внимание, как Чышь сказала «мы», и подумала: «Чышь меня не оставит одну на полпути».

Чышь внимательно посмотрела на Каву и сказала:

– Задание номер один. Ты должна контролировать свой гнев. Ты должна контролировать свои эмоции.

Глава 4

Простые задания

Гнев

И тут же летучая дневная мышь исчезла, оставив её в полном недоумении. «Ведь она меня предупреждала, что у неё нет совсем времени», – грустно подумала Кава, и легче ей от этого не стало. И, не совсем понимая, что предпринять дальше, она постаралась облегчить своё состояние размышлениями о задании: «Ведь правда, вроде так легко контролировать свои эмоции и гнев».

Кава вспомнила, как легко и непринуждённо раньше она контролировала свой гнев и тем более эмоции. И даже удивлялась тем, кто быстро выходил из себя. Но теперь, когда её нервы так оголены знанием человеческого малодушия, ей было нелегко контролировать свои эмоции. Когда жизнь так неожиданно заставила потерять веру в человека! Заставила увидеть в людях тёмную сторону, которая раскрывается с настоящей бедой, где по-настоящему нужно жертвовать своими личными интересами без оправдательных слов. Теперь, когда её времена вышли за берега восприятия ею людей и жизни в общем и в целом, Кава растерялась. И наверное, поэтому появление Чышь она восприняла естественно.

Кава посмотрела на ветки неказистой ёлочки. Пусто.

Посмотрела на ветку тополя, где только что пугливо-беззаботно, оглядываясь по сторонам, зависала летучая дневная мышь по имени Чышь.

Пусто!

Пошёл дождь, и подул лёгкий ветерок, и ветки тополя слегка качнулись, касаясь её лица мокрой листвой. «Нет, не пусто…» – словно говорили листья тополя и капли дождя. И Каве показалось, что деревья чувствуют её боль. И, несмотря на всё кажущееся вокруг, Кава осознавала реальность происходящего. И она поспешила домой с мыслями: «Надо что-то делать! Про мой гнев знает Чышь. Персонаж из другого мира».

И все последующие дни Кава повторяла вслух и про себя, словно мантру: «Ты должна контролировать свой гнев и свои эмоции. Ты не должна проявлять агрессию или злиться!»

Потом она забывала повторять, потом снова вспоминала. Пока Кава повторяла свою мантру, всё было под контролем; стоило ей забыть, она тут же по пустякам начинала нервничать и злиться. Раздражал даже шарф, который лежал не на своём месте, стул, который не так стоял! Кава явно психически начинала заболевать. Она сама это чувствовала, и уже не раз. Что-то отрицательное шло изнутри разума. Изнутри того самого разума, который так умело раньше всё контролировал и который так теперь отчаянно сопротивлялся. Она чувствовала, что мрак и зло овладевают ею и что её разум сдаётся, сопротивляясь судьбе, жизни, людям. Поэтому несчастная Кава, несмотря на всю незаурядность происходящего, с усердием пыталась выполнить простое задание Чышь. «Думай, Кава! Думай, если хочешь жить!» – приказывала она своему сознанию, не подозревая, что её подсознание, словно стражник на краю пропасти, встало на краю её сознания. Проницательность и безрассудство встали друг против друга или наоборот.

Мурашки по коже – предвестники чего-то стоящего, чего-то необычного. Вот и у Кавы пробежали мурашки по коже.

– Да-да, как же это правильно! Неконтролируемую эмоцию или гнев преобразовать! – воскликнула она. – Преобразовать в неагрессивную инициативу или в новую мысль. И главное – не сломать мозг!

Рано или поздно усложнённый человек получает то, что хотел(а). Нет, не то, о чём мечтал(а), а то, что подсознательно хотел(а). Это происходит, когда заполняется чаша терпения. Тогда сознание переполняется и начинает расплёскиваться. А это явный признак краха всей иерархии разума, чем так хвастает перед самим собой самоуверенный человек. И именно тогда приходит на помощь дремлющее подсознание, и способности воображения вступают в законную силу. И Кава успевает ухватиться за воображение, выброшенное подсознанием, как за спасательный круг.

– Ответ номер один. Неконтролируемую эмоцию и гнев преобразовать в неагрессивную инициативу или в новую мысль.

Боязнь страха

В следующий раз Кава вновь пришла к неказистым ёлочкам. Прошлогодние осенние листья так же лежали на лапках ёлочек, и нигде не было видно Чышь. И Кава забеспокоилась: «Неужели…»

– Как же долго ты идёшь! – вдруг услышала она знакомый голосочек! И не успела обрадоваться, как снова голосочек воскликнул: – Держись!

И одним взмахом Чышь и Кава оказались на ветке тополя.

– Кава, ты молодец, справилась с заданием! – сказала Чышь.

Большие глаза Чышь с пониманием смотрели на Каву, и Кава поняла, что Чышь переживает за неё по-настоящему. Кава хотела погладить в знак признательности по маленькой головке Чышь, а Чышь, пугливо оглядываясь по сторонам, торопливо сказала:

– Кава, боязнь страха стала твоим вторым Я. Ты знала об этом?

– Задание номер два. Перебороть боязнь страха. И воображать…

Каве легче было остаться жить на ветке тополя, чем перебороть боязнь страха, ведь после смерти мамы в её венах текла отравленная страхом кровь.

– Чышь, я не смогу…

Но Чышь снова исчезла, оставив на ладони Кавы маленький листочек тополя.

Кава посмотрела на листочек тополя и воскликнула:

– Как же так?!

На её ладони лежал листочек тополя в форме сердечка.

– Как же так? До сих пор не знала… Листочки тополя – в виде сердечек!

Подул лёгкий ветерок, и снова пошёл дождь, и много-много мокрых листочков в виде сердечек посыпались на Каву. И ей снова показалось, что тополь чувствует её.

И, несмотря на всё кажущееся вокруг, Кава осознавала реальность происходящего. И она вновь поспешила домой с мыслями: «Надо что-то делать! Про мою боязнь страха знает Чышь. Персонаж из другого мира».

Да, именно боязнь страха пугала её больше, чем просто страх. Кава понимала, что боязнь страха связана с Ангелом смерти. Но Кава не понимала, как перебороть боязнь страха, когда не проходит гул в голове, возникший с Его появлением. Она не могла забыть сквозящий холод в сердце, и самое страшное – то, что она не хотела забывать.

Все последующие дни Кава повторяла вслух и про себя, словно мантру: «Ты должна перебороть боязнь страха. Ты должна перебороть боязнь страха. Думай, Кава. Думай, если хочешь жить!»

Кава смутно догадывалась, что в первом и во втором задании присутствуют нотки игры, что Чышь призывает её играть. И у Кавы сила воображения разыгралась не на шутку, а на жизнь. Каждый раз, когда выделялся гормон стресса, кортизол, Кава тут же начинала представлять кучерявого барашка или букет из полевых цветов. Порой кучерявый барашек имел разные цвета, а в букете из полевых цветов неожиданно оказывался репейник, в зависимости от настроения Кавы.

Мурашки по коже – предвестники чего-то стоящего, чего-то необычного. Вот и у Кавы пробежали мурашки по коже.

– Да-да, как же это правильно! Боязнь страха тоже преобразовать! – воскликнула она. – Преобразовать в партнёра. И главное – не сломать мозг!

Игры разума по сравнению с играми воображения – детские игры.

Разум начинает играть от избытка ума и логики, когда чувства задействованы сознательно, следовательно, и инстинкты управляемы. В таком замысловатом смысле игры и есть сила разума. Воображение же играет от избытка ощущений, когда чувства и инстинкты задействованы подсознательно, порой управляемые, а порой неуправляемые. В избытке ощущений восприятия реальности и есть сила воображения.

– Ответ номер два. Боязнь страха преобразовать в партнёра и придать облик.

Количественное в качественное

Воображение Кавы бушевало, и, когда в следующий раз Кава вновь пришла к неказистым ёлочкам, Чышь нигде не было. И Кава вновь забеспокоилась: «Неужели…» А проказница Чышь скрылась в прошлогодних осенних листьях и, пугливо оглядываясь по сторонам, высматривала Каву.

– Как же долго ты идёшь! – услышала она знакомый голосочек! И не успела Кава обрадоваться, как снова голосочек воскликнул: – Держись!

И одним взмахом Чышь и Кава оказались на ветке тополя.

– Кава, ты молодец, справилась с заданием! – сказала Чышь, едва слышно хихикнула себе под носик и спросила: – Кава, а на хвостике твоей оранжевой барашки репейник случайно оказался?

Кава не нашлась сразу, что ответить, она не могла поверить, что проказница Чышь заигрывает с ней. Ведь для Кавы главное было сейчас отогнать тьму и мрак – мрак и тьму, которые окутывали её.

И хотя Кава готова была на любое безрассудство и ребячество, она растерялась и не знала, что ответить. А маленький зверёк с умилением посмотрел на Каву и, пугливо оглядываясь по сторонам, приступил к третьему заданию.

– Кава, в человеке каждый день рождаются сотни десятков новых клеток. Ты знала об этом?

– Задание номер три. Обновить количественные клетки в качественные. И любить…

Чышь исчезла, и вместе с Чышь исчезли игры разума и воображения. Каве стало очень тоскливо. Ведь сейчас меньше всего Каве хотелось любви. Сейчас её разум и душа пребывали в полной гармонии – в нежелании любить.

Порывы осеннего ветра сдували тополиные листья с неказистых ёлочек, оголяя ветки. И ветки ёлочек, покрытые жёлтой листвой, были менее мохнатые и густые. И Каве показалось, что голые веточки несчастны и забыты самой Природой. Она невольно сравнила себя с оголёнными еловыми ветками: на всё воля Природы.

И, несмотря на всё кажущееся вокруг, Кава вновь недвусмысленно приняла реальность происходящего. И вновь поспешила домой с мыслями: «Надо что-то делать! Про моё нежелание любить знает Чышь. Персонаж из другого мира!»

Все последующие дни Кава повторяла вслух и про себя, словно мантру: «Ты должна обновить количественные клетки в качественные. Ты должна обновить количественные клетки в качественные. Думай, Кава. Думай, если хочешь жить!»

В Каве талант любить был заложен Природой при рождении. Но сейчас у Кавы был один ответ: «Мамы нет. Больше некого любить. Больше не хочу любить!» И когда Чышь сказала: «…и любить», Кава растерялась. Чышь призывала Каву идти вперёд. И Кава понимала: без любви мрачное зло победит. Но ей было горько и тоскливо. Горько, что жизнь продолжается. Тоскливо, что надо любить без мамы. Кава задумалась о еловых веточках: «Смогут ли они восстановиться, хватит ли им света и воздуха, чтобы восстановиться?» Мысли о неказистых ёлочках придали ей сил, и несчастная Кава с усердием стала говорить вслух и про себя: «С любовью беру стакан, готовлю чай. С любовью принимаю душ, одеваюсь. С любовью смотрю на небо. С любовью иду. С любовью возвращаюсь. С любовью…»

И снова мурашки по коже – предвестники чего-то стоящего, чего-то необычного. Вот и у Кавы пробежали мурашки по коже.

– Да-да, как же это правильно! Любить всё! – воскликнула она. – Я не предам память мамы, если буду любить забытые еловые веточки. И главное – не сломать мозг!

Тема любви проста.

Любовь – это отсутствие зла и враждебности.

В том, что есть зло или враждебность, – нелюбовь.

– Ответ номер три. Чтобы обновить количественные клетки в качественные, надо всё делать с любовью.

Доброта и злоба

В следующий раз, когда Кава вновь пришла к неказистым ёлочкам, в прошлогодней осенней листве Чышь не было. И Кава забеспокоилась: «Неужели…»

А проказница Чышь, спрятавшись в запутанных ветках тополя, дожидалась Каву.

– Кава, как же долго ты идёшь! – обворожительно сморщив мордашку, возмутилась Чышь.

А Кава была безмерно счастлива вновь увидеть Чышь.

– Держись! – воскликнула Чышь, и они оказались на ветке тополя. – Ты молодец, справилась с заданием!

– Да, – печально ответила Кава.

Внезапно Чышь взлетела и обняла Каву за шею своими маленькими изящными лапками. Кава посмотрела на Чышь и увидела в больших пугливых глазах искреннее сочувствие. И вдруг она горько заплакала. Горькие слёзы бессилия сжигали – нежелание любить жизнь без мамы. Чышь задержалась и позволила Каве поплакать на своём сильном плече. Маленький зверёк с большим сердцем понимал: Кава не хочет отпускать свою маму. Кава плакала, уткнувшись в маленькое, но крепенькое плечо Чышь.

– Прости, Чышь, – сказала Кава, успокоившись.

– Кава, ты всё делаешь правильно, – торопливо ответила Чышь, оглядываясь по сторонам. – И в скором времени ты многое поймёшь. Только надо пройти задания. Постараемся сделать это быстрее.

– Задание номер четыре. Творить добро не каждому дано! Проявляй доброту…

Чышь в один миг улетучилась, и всё вокруг стало обычным. Кава посмотрела на колючую ветку неказистой ёлочки. Лучи солнца сквозь запутанную листву тополя устремились на голую веточку. Ей показалось, что ветки ёлочки под надёжным укрытием. И может быть, она тоже под укрытием?

И, несмотря на всё кажущееся вокруг, Кава осознавала реальность происходящего. И она поспешила домой с мыслями: «Надо что-то делать! Оказывается, творить добро не каждому дано. Об этом я не знала, но знает Чышь. Персонаж из другого мира».

Все последующие дни Кава быстро и часто повторяла вслух и про себя: «Творить добро не каждому дано. Проявляй доброту.

Творить добро не каждому дано. Проявляй доброту». И как бы Кава ни хотела быстро пройти задание, но ответ не приходил. И проявить доброту для неё оказалось целым испытанием.

Вечером Кава вышла прогуляться. Сегодня она решила пойти в люди. На ней был лёгкий плащевой чёрный плащик до колен без пуговиц. Пуговицы на плаще Кава оторвала, «чтобы дышать было легче». Синие свободные брюки, чёрная жилетка и чёрные мокасины. Она собрала волосы в хвост на затылке и заплела тонкую косичку в волосах – символ её печали и тоски. Перед выходом на улицу Кава посмотрела на себя в зеркало. На неё смотрели тоскливые карие глаза. Кава тут же надела тёмные очки. «Вот, совсем другое дело», – произнесла она вслух. Карие глаза, такого же цвета волосы, брови и ресницы придавали Каве невидимый шарм. На неё всегда оглядывались. Высокая, стройная, уверенная в себе, порой Кава выглядела высокомерной. Но она ничуть не была высокомерной. Попроси её кто о помощи – она тут же побежала бы. А как теперь она проявит доброту, Кава не знала сама.

Набережная была полна людей. Обычно Кава всегда искала безлюдные места, но сегодня ей надо идти туда, где много людей и много солнца!

Солнце светило мягко и плавно завершало свой день. Солнечные вечерние блики на поверхности реки сменялись один за другим, а облака были такие причудливо-фигуристые! И Кава невольно залюбовалась облаками. Она не заметила, как к ней подошёл молодой мужчина.

– Хорошая погода, не правда ли?

Мужчина был высокий и стройный, лет сорока. Хотя он натянул джинсовую кепку почти до самого носа, Кава заметила красивые черты лица и зелёные, как изумруд, глаза. «Но что-то в нём не так», – заметила про себя Кава, а вслух коротко ответила:

– Да.

Кава не хотела грубить, но и не хотела продолжать разговор.

– Наверно, и водичка прохладная, не пробовали купаться? – вкрадчиво спросил мужчина.

Кава промолчала. И мужчина, приняв молчание Кавы за знак согласия, продолжил:

– Пробовали или попробуете?

Кава посмотрела на него внимательнее. Кудрявые, иссиня-чёрные волосы выглядывали из-под кепки, а изумрудные глаза были прищурены. И, весь такой загорелый и спортивный, он стоял и улыбался белозубой слащавой улыбкой.

– Молодой человек, не теряйте со мной зря времени, идите дальше, пожалуйста! – твёрдым голосом ответила Кава.

Но мужчина не собирался сдаваться.

– Почему зря? Вы не одна?

– Нет. В прохладной реке предпочитаю купаться одна… – с лёгкой иронией ответила Кава и тут же пожалела.

Кава поняла, что в нём не так. Перед ней стоял мошенник или альфонс-мошенник. Но в любом случае с мошенниками ни в коем случае нельзя вступать в диалог.

Два изумрудных глаза засверкали, словно зацепили добычу. И Каве стало не по себе.

Она смотрела на мошенника и с разочарованием думала: «Надо же, среди стольких людей выбрать меня. Почему я привлекла его внимание?»

А мошенник, уверенный в своей победе, уверенно сказал:

– Тогда вам нужен мужчина, который согреет!

Две пары глаз, карие и зелёные, пересеклись. Взгляд карих глаз метал гром и молнии, а зелёные глаза – неиссякаемое вожделение.

– Что же, сам нарвался… – пробормотала Кава.

– Что-о-о? – спросил писклявым голосом мошенник.

– Мне мужчина не нужен, мне нужен чемпион по надёжности, преданности. Ты! Обладаешь этими качествами?!

– Что-о-о? – не поверив своим ушам, снова пискляво спросил мошенник.

– Тошнит от тебя! Вот что!

Кава развернулась и пошла домой. «Да пошёл ты…» – выразилась она про себя, с сожалением осознавая, что гнев вернулся и что проявить доброту сегодня не сможет. А мошенник-альфонс остался стоять на месте. Он даже не взглянул вслед Каве. Вероятно, понял, что ошибся. Но какая-то пара минут – и он пришёл в себя. И, присвистывая себе под нос, пошёл дальше.

Зато Каву этот инцидент вывел из равновесия, и она пыталась сосредоточиться на цифрах, чтобы успокоить нервы. «111–100 – 99–88 – 77–66 – 55–44 – 33–22 – 11 – 0».

В жизни может происходить всё что угодно, но закат никто ещё не отменял, и Кава вновь остановилась полюбоваться закатом. Вот-вот должны спуститься сумерки – волшебное явление Природы. Кава с замиранием сердца ожидала волшебное явление… Она также заметила неопрятного пожилого мужчину, кружащего вокруг неё. «Только бы не подошёл! Только бы не подошёл!» – взмолилась Кава. Но мужчина двигался к ней. Кава наблюдала, как спускались сумерки и как неопрятный пожилой человек подходил к ней.

– Добрый вечер! – произнёс наигранно вежливо мужчина.

Кава промолчала.

– Простите, можно вас спросить? – снова спросил мужчина.

Кава обрадовалась: вероятно, мужчина хочет спросить время – и вежливо ответила:

– Да.

Но вопрос, который последовал, просто сразил Каву наповал.

– Любуетесь закатом?

Тут Кава почесала затылок, почесала нос, скорчила гримасу, нецензурно выразилась про себя и ответила:

– Да, наслаждаюсь закатом! А вам что нужно?

Кава посмотрела на мужчину. На неё смотрели изумрудные глаза, но взгляд уже был потускневший. Перед ней стоял неухоженный, в неопрятной одежде мужчина. На нём была джинсовая кепка, а из-под кепки выглядывали тонкие пряди.

Каве вдруг показалось, что прошли годы и что тот молодой альфонс уже постарел и вот вновь стоит перед ней. Только волосы в молодости были кудрявые и чёрные, а теперь вот редкие и седые. «Длину волос он сохранил», – успела заметить Кава, прежде чем мужчина пискляво произнёс:

– Хороший вопрос! Хотел узнать, есть…

– Тихо! Слышите! – перебила альфонса Кава.

– Что-о-о? – писклявым шёпотом спросил старый альфонс.

– Спускаются СУМЕРКИ!

Старый альфонс чуть растерялся, он прямо и не ожидал такой быстрой победы. Он замурлыкал, показывая коготки, чтобы заинтересовать, не догадываясь, что «долбаный древний приём» с ней не пройдёт.

– Я могу предложить вам больше, чем сумерки… – замурлыкал мужчина.

Альфонс явно вызывал отвращение. Каве захотелось нецензурно выразиться вслух, но из уважения к СУМЕРКАМ она тихо сказала:

– Да пошёл ты…

Она чувствовала, что потускневший взгляд провожает её. И Кава пожалела его, несмотря на то, что её реально тошнило от пожилого альфонса.

«И всё же… почему?» – задавала она себе вопрос. Она хотела понять, что с ней было не так или что в ней было такое, что привлекло внимание мошенников.

Наивная Кава не понимала, что привлекла внимание мошенников поникшими плечами. Мошенники – они как хищники: сразу видят слабую жертву. Слабость Кавы была заметная, которую не спрячешь за чёрными очками.

– Сто, девяносто девять, девяносто восемь, девяносто семь, девяносто шесть, девяносто пять… Восемьдесят, семьдесят, шестьдесят, пятьдесят, сорок, двадцать, ноль, – считала Кава вслух. – Какая интересная цифра – ноль. Всё возвращается к нолю или к нулю? И разве бесконечность не состоит из двух нулей, раз всё возвращается к нулю? – придумывала Кава новые мысли, пытаясь преобразовать и унять бушующий в ней гнев.

Она шла и думала, что задание Чышь не выполнила. Каве было стыдно, что не сумела проявить доброту к тем, кто ей неприятен. Она шла и думала, и вдруг заметила, что кто-то сломал ветку тополя и тут же выбросил. Кава оглянулась по сторонам и увидела несколько молодых ребят, которые шли в сторону набережной, и гневно крикнула им вслед:

– Удивительно! Кому мешала ветка тополя? Зачем надо было срывать!

Ребята обернулись, посмотрели на неё как на безумную и, не оглядываясь, быстро пошли дальше. Кава подобрала молодую ветку тополя и ощутила новый, необычный запах.

СУМЕРКИ почти спустились, и вот-вот включат фонари. Сегодня Кава ожидала сумерки особенно. Ей казалось, что за ней целый день следит ДЕНЬ, поэтому она скорее хотела скрыться за сумерками. Кава переживала, что не смогла выполнить задание Чышь, не догадываясь, что творить добро ей сегодня дано через ветку тополя. И Кава вернулась домой с осознанием того, что задание Чышь не выполнила. Она набрала воду в вазу и поставила ветку. И всю ночь ощущала запах от ветки тополя. Это был незнакомый и очень крепкий, очень насыщенный и благородный запах. И Кава окончательно влюбилась в ТОПОЛЬ.

ОТВЕТ № 4. Творить добро не каждому дано. И проявить доброту тоже…

Ноль и нуль

В следующий раз, когда Кава вновь пришла к неказистым ёлочкам, маленькая мордашка Чышь уже выглядывала из зарослей зелёных тополиных веток.

– Ка-ава-а, как же долго ты идёшь! – приветствовала Чышь и тут же воскликнула. – Держись!

И одним взмахом Чышь и Кава оказались на ветке тополя.

– Рассказывай!

И Кава рассказала всё как было: что она не смогла проявить добро к тем, кто ей неприятен.

– Значит, мне не дано проявить добро? – в заключение спросила она.

– М-м. Теперь понятно, почему ты так долго шла…

Потом Чышь сделала вид, что задумалась и что она в затруднительном положении. Чышь явно заигрывала с Кавой, но в то же время хотела объяснить что-то важное. И наконец Чышь спросила:

– Кава, когда ты говорила с первым незнакомцем и со вторым незнакомцем, о чём ты думала?

Кава задумалась, а потом ответила:

– Я очень не хотела им испортить настроение.

– А потом?

– Потом была вынуждена им нагрубить.

– А потом?

– А потом я ушла.

– А почему ты считаешь, что ты не смогла проявить доброту к ним?

Задумавшись, Кава ответила:

– Наверно, потому, что я не смогла до конца их выслушать.

Чышь сложила свои лапки за спинку и начала ходить туда-сюда по ветке тополя, временами останавливаясь, словно искала подходящие слова. И наконец Чышь сказала:

– Кава, ты проявила доброту. Будь у незнакомцев более разумная просьба, ты постаралась бы помочь. Так почему же ты говоришь, что не проявила доброту?

Кава молчала, желая понять Чышь. А Чышь расхаживала по ветке, ожидая ответа. Затем остановилась, подняла лапку веером, желая придать важность сказанному не только словом, но и всем своим серьёзным видом.

– Проявить доброту или проявить злобу! Творить добро или творить зло! Это не одно и то же! – Чышь, прищурив огромные глаза, очень внимательно посмотрела на Каву. – Чтобы проявить доброту или злобу, достаточно желания. Чтобы творить добро или творить зло, нужны возможности.

Прошли мгновения длиною в жизнь, пока Кава поняла разницу между «творить добро» и «проявить доброту». Она поняла, что ноль – это она и что она возвращается к нулю.

Доброта, как воздух, витает, и без доброты хорошему человеку трудно жить. Желание проявить доброту и проявить доброту на самом деле имеют одинаковую силу. А творить добро желания одного мало – нужны возможности. И тогда избранный творить добро наделяется возможностями, то есть правами и обязанностями.

И злоба витает по воздуху, и без злобы плохому человеку трудно жить. Желание проявить злобу и проявить на самом деле тоже имеют одинаковую силу. И творить зло желания одного мало – нужны возможности. И избранный творить зло тоже наделяется возможностями, то есть правами и обязанностями.

Чышь, прищурившись, продолжала смотреть на Каву. Казалось, она хотела понять, о чём думает Кава. И вот на долю секунды по мордашке Чышь скользнула довольная ухмылка. Она взлетела и села Каве на голову. И, свесившись мордашкой вниз прямо перед лицом Кавы, пугливо оглядываясь по сторонам, спросила:

– Кава, почему ты не любишь жизнь?

– Почему же… Я люблю жизнь! – осторожно ответила Кава, не двигаясь.

– Ты любишь Природу, а тебе надо полюбить жизнь! Просто полюбить жизнь! Несмотря на всё неприятное, что происходит в жизни! Просто любить жизнь! Неужели это так трудно – просто любить ЖИЗНЬ! – тараторила Чышь.

Кава неожиданно для себя воскликнула:

– Я боюсь любить жизнь!

– Почему же, Кава? – искренне удивилась Чышь, опускаясь на ветку.

– Потому что боюсь желать! А без исполнения желаний как просто любить ЖИЗНЬ?

– А отчего же ты боишься желать?

– Мне нельзя желать, понимаешь?! Как только пожелаю, всё получается наоборот! Тогда остаётся сложить все желания в мешок, туго завязать, чтобы не развязался узел, и выбросить мешок с желаниями в море под названием ЛЮБИТЬ ЖИЗНЬ!

В сказанных словах Кавы чувствовалась проверенная временем горькая правда, и Чышь сникла. Кава заметила перемену в настроении Чышь и, не желая разочаровать Чышь, сказала:

– Стоит мне захотеть сегодня, завтра теряю больше. Порой остаётся только один выбор – не желать.

– То есть один шаг вперёд и два шага назад?

– Да, – ответила Кава и склонила голову.

Ей больше нечего было сказать. После смертельной болезни мамы желаний вообще не осталось! Остались только осколки слов, сказанные мамой: «будь осторожна», «не разговаривай плохо», «не разговаривай много», «в трудные времена иметь благородный нрав – это правильное поведение». Слова-опоры, до которых дойти нужны были силы. А где найти силы, когда сердце так кровоточит, Кава не знала.

Чышь и Кава молчали.

Немного погодя Чышь погладит Каву по голове, скажет короткую и в то же время очень длинную речь и внезапно исчезнет. А Кава останется одна…

– Кава, тебе не надо желать. Тебе надо научиться довольствоваться тем, что есть, и наслаждаться тем, что имеешь. Тебе надо научиться не переусердствовать в добре и в зле. Тебе надо правильно молиться. Кава! Ты дочь Судьбы!

– Задание номер пять. Научиться ЛЮБИТЬ ЖИТЬ. И ПОЛЮБИТЬ СЕБЯ В ЖИЗНИ…

Желание жить

Трудно, когда какая-то страница в твоей жизни открывается поздно, причём судьбоносная страница, где спасение и осуждение заведомо известны, где всё уже предопределено! А человек узнаёт об этом после стольких движений ума, тела и души. Ведь ум и тело со временем тускнеют, а на душе остаются шрамы. Ведь человек – он человек – самое разумное существо на свете, которое умеет думать, любить и ненавидеть.

И Кава узнала поздновато, что она дочь Судьбы. Поздновато, потому что она израсходована впустую. Знай она об этом раньше, не стремилась бы зря, покорилась бы Судьбе. И довольствовалась, и наслаждалась с умом!

И что теперь ей с этим делать?

Подчинить силу воли силе духа или наоборот?

Или встать под высокими тополями и закричать: «Люди, давайте просто любить жизнь, чтобы жить»?

Кава посмотрела снизу вверх на высокие тополя: кончики деревьев почти касались серого неба. И Каве показалось, что она услышала дыхание серого неба. Она почувствовала что-то необыкновенное, тихое и сильное.

И, несмотря на всё кажущееся вокруг, Кава вновь недвусмысленно приняла реальность происходящего. И вновь поспешила домой с мыслями: «Надо что-то делать! Я не знала, как молиться! Но знает Чышь, персонаж из другого мира! Нет, ГЕРОЙ ДРУГОГО МИРА!»

Как ни странно, но Кава приняла, что она дочь Судьбы, спокойно. Её несбывшиеся желания собрались в одном пазле. Теперь она понимала, почему у неё не получалось, когда она хотела, и порой почему-то получалось, когда не хотела. Сегодня она хотела молиться. Ведь теперь она знает правильные слова молитвы. До сих пор ей всегда было стыдно просить Всевышнего о чём-то – будто она не знает чего-то, будто она не заслужила. Но теперь ей не стыдно. Сегодня под тихое и сильное дыхание серого неба Кава будет молиться.

Правду говорят, что частичка Всевышнего живёт в каждом, и когда каждый готов от всего сердца принять этот свет, то свет загорается внутри. И Кава почувствовала этот свет внутри себя. Она подумала о своей маме. Мама Кавы жила с этим светом внутри себя всё время. Она очень любила жизнь и людей. И когда поняла, что умирает, мама Кавы сожалела не о том, что умирает, а о том, что больше не увидит свою Каву! Кава видела во взгляде мамы сожаление. Нет, она не боялась, она просто сожалела, что не успела долюбить всех несчастных. Потом, видимо после долгих раздумий, мама Кавы поняла, что времени было отпущено сполна, и, смиренно приняв волю Всевышнего, наклонила голову набок. Так и ушла – скромно, наклонив голову набок. Тогда и были сказаны осколки слов: «Разочарование – это смерть… прими смиренно». А Кава приняла «разочарование» отчаянно и самозабвенно, чего и опасалась мама Кавы, от чего и пыталась уберечь дочь словами «прими смиренно». Кава тихо сквозь слёзы повторяла горькие слова: «Мама, я довольна тобой! Моя мама с огромным мужеством в сердце до самого конца, пока Ангел разочарования не пришёл! Будь и ты довольна мной, моя любимая мама!»

Мама Кавы так и хотела уйти из жизни – чтобы в последний путь её провожала дочь. При жизни она осуждала детей, которые не были рядом с родителями в последний час, чтобы уберечь себя или по иной другой причине. И она всегда говорила дочери: когда придёт время, смирись и будь рядом. «Мама одна, и этот день один. Мама больше никогда не побеспокоит своего ребёнка», – говорила мама Кавы.

Кава заснула с мыслями о своей маме, а проснулась с мыслями о нём, о мужчине, которого хотела любить!

Этот сон снился ей не первый раз. Тогда она рассказала ему, на что он сказал:

– Да уж, умеешь ты фантазировать.

– Мы плыли по реке на плоту любви в поисках… в поисках чего? Начал накрапывать дождь. И закат был необычный перед дождём: переливаясь серо-оранжевыми красками, он оставлял после себя серые, полные дождя тучи. И в такой красоте на высоком холме мы увидели изгнанника – по каким-то непонятным приметам мы сразу поняли, что это Изгнанник. Он смотрел на небо, словно ждал дождя. Изгнанник нас не видел. И вот он отпустил голову, он был по-особенному вдумчив. Нас завораживал ужас красоты, исходящий от Изгнанника. Он стоял на склоне холма, опустив голову, и мы не могли разглядеть его лица. Стал накрапывать дождь. Изгнанник, не поднимая головы, продолжал стоять, широкие плечи время от времени вздрагивали. Изгнанник плакал, словно желая скрыть слёзы от себя и от посторонних. Холодный дождь и слёзы потоками струились по его грубому лицу. Вдруг разразился гром, начали метать молнии, пошёл сильный ливень. Изгнанник посмотрел на небо и замычал, как затравленный зверь. А дождь смывал слёзы с его лица. И вдруг мы поняли, что у него нет языка. Изгнанник был по-страшному красив! Мы тихо затаились, не подозревая, что зря остановили наш плот любви. По мере того как заканчивался ливень, Изгнанник успокаивался. Он стал спускаться к реке. И уже издалека мы заметили крупные шрамы, надрезы на всём его теле и особенный шрам на груди – как специальная метка. Дождь перестал, и палач улыбнулся немой улыбкой Небесам, словно он принял какой-то знак. «Почему он улыбается? Почему он плакал? Что означает особенный шрам на груди?» – перешёптывались мы, наивно полагая, что наш плот не заметили. И красивый до ужаса Изгнанник внезапно встал перед нами с меткой на груди – Сellat – палач. И я от испуга проснулась… Вот тогда он и сказал: «Да уж, умеешь ты фантазировать!»

А Кава продолжала спрашивать:

– Как ты думаешь? Почему он плакал? Почему он улыбался? Может, это палач любви? Почему он изуродован? Неужели любовь стоит того? Он и со шрамами ужасно красив!

Да, любовь стоит того.

Да, его любовь могла спасти её.

Но всё пошло по-другому.

Она это поняла, когда увидела его с другой девушкой. Эта картинка навсегда осталась в её памяти и оттолкнула Каву от него. Они сидели на скамейке. Она – кокетливо отпустив глаза. Он мужественно держал её за плечи. Кава была опустошена и разочарована до ужаса, как её Изгнанник из сна. Нет, не потому, что он разлюбил её, а потому, что она нуждалась в нём, он знал об этом и обманывал.

Он не захотел её в тоске и в печали! И только теперь Кава поняла, что у него сработал инстинкт самосохранения. Её беда затянулась, а он хотел жить.

Да. Инстинкт самосохранения – самый верный способ остаться в живых.

И всё же!

Разве не самопожертвование развивает храбрость сердца?

Разве не самопожертвование придаёт отвагу сердцу?

Разве не храбрость и отвага сердца придают силу телу, несущему душу!

Да! Сто раз да!

Но со временем храбрость и отвага истощают Дух несущий…

Вот и Каве пришло время спасать Дух несущий – себя. И лучшее, что она могла сделать для себя тогда и сейчас, – это скрыться от людей. От людей, которые считали, что каждый получает то, что заслуживает, и что жизнь для живых. От людей, которые смотрели на неё с жалостью и свысока и говорили: «Какую благодарность ей воздать, ведь она ухаживает за своей мамой». Они говорили, не понимая, что дело не в том… а в том, что её мама несла такую боль, а вместе с ней и Кава, и рядом неотступно стоял Ангел смерти.

Скрыться от людей, с которыми она не хотела говорить на их языке, чтобы её гнев не потревожил их любовь к себе. Скрыться и разобраться, насколько праведен её гнев.

Поэтому простое задание – полюбить себя – для бедной Кавы оказалось сложным и жизненно необходимым. Каве нужны были примеры любви к себе, и она решилась обратиться с этим вопросом к трём знакомым, которые, на её взгляд, точно любили себя.

«Любить себя – не делать то, что тебе мешает», – ответила первая.

«Любить себя – делать как тебе удобно», – ответила вторая.

«Любить себя – делать то, что хочешь», – ответила третья.

Ответы были схожи и понятны и не совсем удовлетворили Каву.

Был субботний день, Кава сидела у окна и растерянно думала, осознавая, что ключевое слово в любви к себе – слово сама.

Начал накрапывать мелкий дождь. И Кава, закутавшись в тёплый плед, созерцала дождь. Дождик постукивал по крышам: тук-тук, тук-тук – люби себя, люби себя. Тук-тук-тук – люби себя.

Казалось, дождик собирался с силами. И Кава собиралась с мыслями.

Дождь стал накрапывать сильнее, ярче, живее…

В голове у Кавы закружились мысли: «Явление-проявление, проявление-явление…»

И вдруг Кава встрепенулась, как раненая птица. Она услышала и увидела что-то новое, что-то удивительное…

Красивый незаметный цвет дождя сливался с небом, открывая новый мир для Кавы.

Чистый незаметный серый цвет окутал город!

Чистый незаметный серый цвет окутал разум Кавы!

И Каве невыносимо стало стыдно за себя. Она тихо замычала.

Она схватила свой плащевой чёрный плащик и выбежала из дома.

Кава бежала под проливным дождём к неказистым ёлочкам, к величественным тополям!

Вся понапрасну потраченная за всю жизнь любовь, как круговорот воды в природе, хлынула к ней обратно. Она бежала и с удовольствием принимала любовь к себе, сливаясь с прозрачным и сильным дождём.

И как она могла жить без этого незаметно-яркого красивого цвета! Как?

Душа и тело Кавы ликовали впервые!

Дух несущий приобретал силу через желание жить!

Стыд и позор. Позор и стыд тем, кто не знает любви к себе!

Все люди рождаются с любовью к себе.

Проявление любви к себе заложено Природой!

Проявление любви к себе должно быть незаметным, ярким, сильным, красивым!

Любовь к себе – осознанное проявление нравственности к окружающей среде!

Любовь к себе – осознанное проявление нравственности к себе!

Нельзя! Нельзя любить себя вопреки нравственности!

Проявление любви к себе – дар от Природы!

Безнравственное самолюбование – бездарность от Природы!

– Ответ номер пять. Любить жить и любить себя в жизни – не растрачивать свои жизненные силы понапрасну.

Глава 5

Мир Чышь

Когда Кава прибежала к неказистым ёлочкам, Чышь нигде не было.

И вокруг ни души. Начинал спускаться туман.

Она встала между двумя неказистыми ёлочками и коснулась колючих иголочек.

Удивительный сокрытый цвет – цвет Духа, несущего силу душе и телу, – покрывал Каву с ног до головы.

Всё вокруг становилось невидимым.

И ей показалось, что она становится незаметной. Кава уже не видела высоких тополей, и две неказистые ёлочки становились невидимыми. И, несмотря на всё кажущееся вокруг, Кава осознала всю реальность происходящего.

И… вдруг она услышала знакомый голосочек:

– Хватит мокнуть! – Мордашка Чышь выглядывала из-за дверей между двух неказистых ёлочек.

И… случилось невероятное! Каве приоткрылась дверь в МИР Чышь!

– Кава, скорее иди сюда! – настойчиво позвала Чышь.

И Кава, не раздумывая, шагнула в МИР Чышь, и дверь в МИР ЛЮДЕЙ захлопнулась. И она оказалась в стеклянном домике, окружённом зелёным блестящим лесом.

– Кава, поздравляю! Ты выполнила почти все задания. И теперь ты в моём МИРЕ! – обвела лапками Чышь МИР вокруг себя.

Это был необыкновенный, чудесный МИР!

Сказочный стеклянный домик прямо над обрывом. Под скалистым обрывом текла бурная река. А вдоль реки до самого конца – конца, которого не было видно, – стояли гремучие высокие сосны. И даль! Синяя-синяя даль!

Кава заметила две двери. На одной двери была надпись: «МИР ЛЮДЕЙ», а на другой двери была надпись: «МИР ЛЕСА». Сам стеклянный домик был сказочно обставлен мебелью. Кава улыбнулась тому, насколько всё было со вкусом и чудесно расставлено. Маленький диванчик грязно-светлого или светло-грязного зелёного цвета стоял у стеклянной стены прямо над обрывом. В центре комнаты стоял деревянный круглый стол и четыре деревянных стула, сразу напротив стола разместился кухонный шкафчик, тоже деревянный, но цвет у кухонного шкафчика был тёмно-вишнёвый. А в другом углу стоял шкафчик с книгами, под цвет круглого стола и стульев. На полу перед книжным шкафчиком были разбросаны маленькие подушки разных цветов. И отовсюду был виден густой зелёный лес и слышно пение птиц.

Вдохновлённая новым миром Кава посмотрела на маленького зверька, который всё это время висел мордашкой вниз, зацепившись за спинку диванчика непонятного цвета.

– Теперь это всё и твоё. Но прежде – ещё два задания.

– Моё тоже? – осторожно спросила Кава.

– Да. Пришло время для отдыха и главной мысли. Только не говори, что ты не умеешь отдыхать. Кава, отдыхать – это так прекрасно! – начала тараторить Чышь. – Много спи, читай, молись, и смотри любимое кино, и слушай любимую музыку, и готовь себе вкусную еду. Ни о чём не думай! Просто наслаждайся маленькими радостями, и главная мысль придёт, а осенью начнутся уроки.

– Уроки? Главная мысль? А два задания? – переспросила Кава.

– Да, уроки! И уроки будут проходить в моём МИРЕ. Только знай: перейти в стеклянный домик ты сможешь в дождь, в снег или в туман! И обязательно называй эти цифры для того, чтобы перейти в мой МИР! – И Чышь научила Каву специальным цифрам. – А теперь тебе надо идти, туман скоро рассеется…

– Хорошо, Чышь, – ответила Кава, хотя её очень манил блестящий зелёный лес и шум бурной реки.

– Кава, и не забудь пройти два задания.

Задание номер шесть. Отдохнуть. И набраться сил.

Задание номер семь. Дождаться главной мысли. И наслаждаться маленькими радостями.

Кава приоткрыла дверь в МИР ЛЮДЕЙ и оглянулась назад, чтобы сказать: «Хорошо, Чышь». Но Чышь уже улетучилась, и улетучился куда-то стеклянный домик.

Кава оказалась между двумя неказистыми ёлочками, спрятанными между двух высоких тополей. И первая мысль, о чём она подумала, была: «Вот куда исчезает Чышь!»

А в МИРЕ ЛЮДЕЙ дождь перестал, туман рассеялся, и небо стало проясняться. Кава посмотрела сквозь запутанную листву тополя на небо. Подул лёгкий ветерок, и Кава почувствовала что-то удивительное – незаметное и яркое, сильное и красивое – дыхание НЕБА.

И, несмотря на всё кажущееся вокруг, Кава осознавала реальность происходящего. На мгновение она закрыла глаза и представила МИР ЛЕСА за стеклянным домиком. Сквозь бушующую реку и величественные сосны синяя даль казалась ещё загадочней.

– После МИРА ЛЕСА бояться МИР ЛЮДЕЙ нельзя! И надо что-то делать! Не знала, что маленькие радости жизни и есть отдых. Зато об этом знает Чышь – Герой из другого МИРА! – произнесла Кава вслух и поспешила домой. Она поняла, что мрак и тьма отступают…

Глава 6

Маленькие радости жизни

Все последующие дни Кава повторяла вслух и про себя: «Ответ шесть: маленькие радости жизни и есть отдых!» И она отдыхала и набиралась сил. И в какой-то момент понимала, что хочет жить, и тогда боязнь страха подкрадывалась вновь. Потом она вспоминала слова Чышь: «Кава, ты дочь Судьбы! Довольствуйся тем, что есть. Наслаждайся тем, что имеешь». И тогда тёмные реки её души и тело усмирялись.

Кава старалась ни о чём не думать, а просто отдыхать. И каждый раз, когда боязнь страха и гнев отзывались в её душе, она преобразовывала свои эмоции в новые мысли. «Пусть хозяева жизни говорят: человек – кузнец своего счастья. Пусть хозяева жизни говорят: свою судьбу человек строит сам. Пусть для меня такие слова остаются громкими словами. Не просто громкими, а слишком громкими словами! Меня эти слова больше не соблазнят, как когда-то в юности! – неистовствовала Кава, пытаясь обуздать свои эмоции. – Пришла пора научиться жить, как Чышь, – пугливо оглядываясь по сторонам, принимая всё всерьёз, когда всё идёт по-твоему, и не всерьёз, когда всё идёт не по-твоему. Или наоборот? Может, в этом и есть секрет любой игры!» Примерно так размышляя, наконец она дождалась главной мысли.

Ощущение было невероятным, хотя Кава продолжала чувствовать пустоту вокруг. Но словно пустота начала заполняться чем-то невероятным. И этим невероятным была её главная мысль. Кава была в восторге от своей главной мысли!

Дождавшись, когда пойдёт дождь, и надев свой плащевой чёрный плащик, она выбежала навстречу Судьбе к неказистым ёлочкам.

Неказистые ёлочки никуда не делись: они так же неказисто стояли на своём месте. Кава дотронулась обеими руками до колючих веточек. Подул мокрый ветерок. И Кава, закрыв глаза, начала считать, как научила Чышь.

– 111–100 – 99–88 – 77–66 – 55–44 – 33–22 – 11 – 0.

Когда Кава открыла глаза, она оказалась в стеклянном домике. В стеклянном домике никого не было. Только было слышно пение птиц и шум бурной реки. Кава подошла к стене стеклянного домика и встала над обрывом. Зрелище было завораживающим. По крутым валунам одна волна догоняла другую с шумом и с треском, бежала бирюзовая река. Кава засмотрелась; несмотря на расстояние, от реки повеяло прохладой и желанием жить! Ей захотелось бежать к реке, но она вспомнила слова Чышь, что ей пока нельзя, и остановилась прямо перед дверью с надписью: «МИР ЛЕСА». Кава резко обернулась и заметила на стуле одежду.

Она подошла к стулу и увидела на столе записку с крупными каракулями: «Надевай одежду и выходи в МИР ЛЕСА. Тебя ждёт обещанный сюрприз!»

Это были пиджак тёмно-зелёного цвета из плотной парчовой ткани с многочисленными золотыми вкраплениями, брюки тёмно-зелёного цвета, но без золотистых вкраплений и такого же цвета ботинки.

– Супер! – воскликнула Кава. Она быстро переоделась и выбежала в МИР ЛЕСА.

Глава 7

Сюрприз и уверенное счастье

Средь зелёного леса, под огромным зелёным дубом, в сопровождении звонкого пения птиц на белом слонике с добрыми глазками, с золотистыми полосками на хоботе и с золотистым обрамлением вокруг ушей гордо восседала как будто бы пугливая Чышь!

– Круто! – произнесла тихо Кава.

– Кава, быстрей сюда! – призвала Чышь.

Кава подбежала к слонику, и слоник протянул хобот.

– Садись на хобик слоника! – приказала Чышь.

Кава тут же села «на хобик», слоник подбросил её вверх, и Кава оказалась рядом с Чышь на спине загадочного слоника. Чышь радостно воскликнула:

– За теми холмами начинается МОРЕ!

Чышь показывала не в сторону бурной реки, а напротив. И Кава совсем на чуточку расстроилась: она хотела к реке. Но вокруг была такая сказочная зелёная красота, что унывать было некогда!

– За теми холмами не простое, а ЗОЛОТОЕ МОРЕ! – отозвался звонким голосом загадочный слоник.

Кава была в сказочном восторге, когда заговорил слоник.

– Кава, познакомься! Белый Слоник – мой лучший друг! – торжественно заявила Чышь.

– Великолепно выглядишь, Кава! – приветствовал говорящий Белый Слоник.

– Ой! Это ты великолепно выглядишь, Белый Слоник! – радостно воскликнула Кава.

– Кава, я о тебе много слышал от Чышь! – продолжил знакомство Белый Слоник.

– Ой… – смущённо ответила Кава.

– Не-е-е-ет, Чышь говорил о тебе только хорошее. И ты не злая, а хорошая…

– Белый Слоник, тебя не затруднит прибавить скорость? Иначе мы не успеем до темноты добраться домой, – перебила их беседу Чышь.

И Белый Слоник побежал. А Чышь чуть не слетела, растопырив свои лапки, она еле удержалась на спине сказочного слоника.

– Ты же хотела, чтобы Белый Слоник прибавил скорость! – восторженно смеялась Кава, сама еле-еле удерживаясь.

Давно Каве так не было весело. А когда Чышь сказала «домой», ей стало очень-очень приятно, и она спросила:

– Чышь, а что ты имела в виду, когда сказала «домой»?

Чышь посмотрела на Каву и, несмотря на задорное настроение, серьёзно ответила:

– Домой в стеклянный домик над обрывом, где осенью будут проходить наши с тобой уроки! – Чышь тут же отвернулась и стала пристальней всматриваться в даль.

Кава посмотрела на Белого Слоника. Она была счастлива: у неё теперь два друга!

Уверенность в завтрашнем дне и есть два друга! И вот оно, что есть счастье, – два друга!

Да, на свете много счастья! Разного счастья! Но добрые, умные, смелые, надёжные друзья – уверенное счастье!

От такого счастья всё вокруг становится во сто крат прекраснее!

И Кава почувствовала уверенность в завтрашнем дне, и всё вокруг было прекрасным.

Белый Слоник немного поубавил скорость, и друзья залюбовались надвигающейся красотой из-за холмов. Чем ближе были холмы, тем ярче становился золотистый цвет. Высокие холмы отливали золотом!

– Стой! – крикнула Чышь.

Слоник резко остановился.

– Что случилось? – спросил Белый Слоник.

– Что случилось? – спросила Кава.

– То, что вы увидите сейчас, – это тайна. Дайте слово, что не раскроете тайну! – торжественно призвала Чышь.

Так же торжественно ответили Белый Слоник и Кава:

– Даю слово!

– Даю слово!

Когда друзья поднялись на высокие холмы, они увидели нечто невероятное…

На небе сквозь серые тучи ярко светило солнце. Яркие лучи солнца, словно стрелы, вонзались в море, создавая золотистый цвет вокруг…

Начался дождик, и капельки дождя тоже становились блестящими и золотистыми.

Сквозь дождик и солнце стали появляться цветные полосы радуги.

Радуга появилась с одной стороны и с другой стороны.

И ещё с другой стороны! И ещё!

И, словно радужный купол на небе, переливаясь всеми цветами и сливаясь с острыми лучами солнца, радуги создавали удивительный, золотистый цвет моря.

Над морем закружила лёгкая дымка золотистого тумана.

Зрелище было завораживающим и невероятным! И это было ещё не всё…

Вихрем закружилось всё вокруг!

Друзья побежали к берегу.

А вихрь кружил и кружил над морем…

И наконец, когда вихрь остановился, друзья увидели неповторимый цвет ЗОЛОТОГО МОРЯ.

Заворожённые, они стояли и любовались ЗОЛОТЫМ МОРЕМ. А лёгкая дымка золотистого тумана медленно исчезала, и друзья увидели надпись на песке.

«Не пытайся вернуться к запоздалым стандартам! Оставайся на своём пути. Иди до конца! Так как это твой единственный шанс, один из ста – из всех дорог найти самую подходящую!

И знай: твоя сила в твоей слабости, в твоей внутренней непоколебимости!

Оставайся смелой и сдержанной! Практичной и романтичной!

Только на своём пути ты сможешь достигнуть успеха!

С ЛЮБОВЬЮ – ЗОЛОТИСТЫЙ ТУМАН.

Друзья пребывали в восторженном недоумении!

Чышь и Белый Слоник сообразили, кому были адресованы слова. И Кава догадалась. Записка стала подтверждением её главной мысли. Она вспомнила свою главную мысль и только хотела сказать Чышь…

Как вдруг! Откуда ни возьмись, налетела большая золотистая летучая мышь.

Она начала махать крыльями, словно отгоняя друзей.

А смелая Чышь завопила:

– Что тебе надо? Нам разрешили подойти к ЗОЛОТОМУ МОРЮ! Нам разрешили любоваться ЗОЛОТЫМ МОРЕМ! Что тебе надо?!

Но золотистая мышь ничего не хотела слышать и, подлетев ближе, начала ещё яростнее махать крыльями. И друзья вынуждены были отступить. Более того, они заметили вдали стаю золотистых мышей, которые тоже устремились прямо к ним.

– А ещё говорят, летучие мыши слепые, – тихо сказала Кава.

– Они ещё питаются кровью, – ещё тише сказал Белый Слоник.

– Бежи-и-им! Скорее! – приказала Чышь.

И Белый Слоник побежал, задрав уши. Когда они скрылись за холмами, золотистые мыши отстали.

– Стражники-кровососы не дали полюбоваться ЗОЛОТЫМ МОРЕМ! – крикнула Чышь вслед своим сородичам. Затем, повернувшись к Каве, сказала: – Кава, это был твой сюрприз – прогулка к ЗОЛОТОМУ МОРЮ. А вот почему золотистые мыши налетели, непонятно. Все герои ЗОЛОТОГО МОРЯ наделены возможностями, а летучие большие мыши – стражники ЗОЛОТОГО МОРЯ. Но почему они налетели, непонятно.

– Это был замечательный сюрприз! Спасибо, Чышь! – сказала восторженная Кава.

– Да-а-а! Это была занимательная прогулка! Спасибо, Чышь! – сказал восхищённо Белый Слоник.

Всю дорогу друзья делились впечатлениями и, счастливые и уставшие, возвращались в уютный домик над обрывом. А Кава радовалась по-особенному: у неё теперь есть уверенное счастье!

– Ну и пусть, что золотистые мыши сильней! – заключила смелая Чышь.

– Ой! По-моему, я сочинил песенку про стражей ЗОЛОТОГО МОРЯ! – воскликнул Белый Слоник и звонко запел:

Летучие мыши – золотистые мыши!

Летучие мыши – они необычные мыши!

Золотистые мыши – строгие стражи добра-а-а!

И Чышь с Кавой подхватили песенку Белого Слоника:

Летучие мыши – золотистые мыши!

Летучие мыши – они необычные мыши!

Золотистые мыши – строгие стражи добра-а-а!

Глава 8

Мираж

Закончилась весна. Наступило лето.

Солнце, жара, духота, пыль, работа…

В МИРЕ ЛЮДЕЙ начались летние серые будни взрослых людей.

Но Мираж золотистого цвета не рассеивался в сознании Кавы.

И теперь для Кавы существовало ДВА МИРА: МИР ЛЕСА И МИР ЛЮДЕЙ.

«И одни ли эти МИРЫ?» – задавалась вопросом Кава.

Мысли о новых МИРАХ вновь и вновь возвращали её к жизни, и нейроны в гудящей голове Кавы возрождались очень медленно, но уверенно – плотный поток света и чистый воздух МИРА ЗОЛОТОГО МОРЯ делали своё волшебное дело.

Есть высокий IQ интеллекта, который определяется баллами и измеряется тестами. А есть высокий IQ воображения – определяется умением чувствовать и измеряется душевной болью. Когда нервная система нарушена, воображение как процесс в нервной системе человека может оказывать на организм глубокое влияние – сделать человека больным или здоровым. А так как сознание Кавы было возвышенным, то и эффект был исцеляющим. Накалённые нервы, холодное и чистое сердце дали тот самый эффект видимости МИРАЖА, то самое преломление света, что и позволило увидеть Каве МИР Чышь.

ЗОЛОТОЕ МОРЕ – феномен, увидеть который возможно только на тонкой грани разума и воображения.

Вот и Кава встала на путь восстановления, не подозревая, что она видоизменяется. Не подозревая, что скоро в памяти из ценного останутся только благородные напутственные слова мамы.

А пока Кава всё лето повторяла задания от Чышь и закрепляла свои знания запиской от золотистого тумана. И всегда помнила о своей главной мысли – жить играючи, довольствуясь тем, что есть, и наслаждаясь тем, что имеешь, понимая, что жизнь пройдёт. Это главная мысль, которую она совсем забыла сказать Чышь и про которую Чышь давным-давно знала.

Глава 9

Открытие Кавы

Осень наступила, и наступила пора уроков от Чышь.

И в один из осенних дней, как только начался дождь, Кава прибежала к неказистым ёлочкам под покровом ночи и тополей. Она встала между двумя неказистыми ёлочками, коснулась колючих иголочек и закрыла глаза навстречу МИРУ Чышь.

– 111–100 – 99–88 – 77–66 – 55–44 – 33–22 – 11 – 0.

Когда Кава открыла глаза, она стояла в центре стеклянного домика и сразу услышала шум бурной реки.

– Я дома, – выдохнула облегчённо Кава.

Она оглянулась по сторонам. Луна освещала стеклянный домик так, будто по всему лесу были включены электрические фонари. Но в домике никого не было, только шум бурной реки, который так манил Каву с первой минуты. Скрипнула дверь со стороны МИРА ЛЕСА, и на пороге появилась Чышь.

– Кава, ты великолепно выглядишь! Мы ждали тебя с Белым Слоником. Но у него появились дела, и он убежал.

– Чышь, ты великолепно выглядишь! – радостно ответила Кава.

– Ну что ж, Кава, завтра с утра начнём уроки! А сейчас давай спать.

– Спать? – переспросила Кава.

– Ну да, спать. А разве в МИРЕ ЛЮДЕЙ сейчас не время сна? – удивлённо спросила Чышь.

– Да, – ответила Кава, хотя готова была к ночным приключениям в свете луны. «И разве ночью летучие мыши спят?» – подумала Кава, потом вспомнила, что Чышь – дневная летучая мышь, и промолчала.

Они разложили диванчик, Кава принесла несколько подушек, и маленькая Чышь с удовольствием утонула между подушками.

– Люблю спать, – сказала она и сквозь сон напомнила: – Кава, завтра урок начнём с повторения заданий.

Чышь очень быстро заснула.

«О-о-о! Разве это не приключение – увидеть, как спит маленькая дневная летучая мышь!» – воскликнула про себя Кава.

Она удобно расположилась, но сон не шёл. Кава была слишком счастлива, чтобы заснуть! Она смотрела на луну и слушала стремительный шум бурной реки, повторяя пройденные задания.

1. ГНЕВ – неконтролируемую эмоцию и гнев преобразовать в неагрессивную инициативу или в новую мысль.

2. СТРАХ – боязнь страха преобразовать в партнёра и придать облик.

3. ЗДОРОВЬЕ – чтобы обновить количественные клетки в качественные, надо всё делать с любовью.

4. ТВОРИТЬ ДОБРО не каждому дано. И проявить доброту тоже.

5. ЛЮБИТЬ ЖИТЬ и любить себя в жизни – не растрачивать свои жизненные силы понапрасну.

6. ОТДЫХ – набраться сил через маленькие радости жизни.

7. ГЛАВНАЯ МЫСЛЬ – жить играючи, довольствуясь тем, что есть, и наслаждаясь тем, что имеешь, осознавая, что жизнь проходит.

Когда Кава закончила повторение заданий, луна уже переместилась и свисала прямо над Кавой. Она смотрела на луну, а луна смотрела на Каву. «О-о-о! Настоящее таинственное приключение – увидеть луну в МИРЕ ЛЕСА!» – вновь воскликнула про себя Кава. Луна была круглая, по краям золотистая, а серединка слегка золотилась. Она вспомнила записку от золотистого тумана и шёпотом произнесла:

– Постарайся быть смелой и сдержанной. Практичной и романтичной».

Она смотрела на луну и слушала неиссякаемый шум бурлящей реки… как вдруг услышала храп. Она прислушалась.

– Ой, это что, храпит Чышь? А что, Чышь разве мальчик? Да-да… И почему я подумала, что Чышь – девочка? Да, точно – пацан. Вот это да! – тараторила мысли вслух Кава, засыпая под удивительный храпик Чышь в свете луны МИРА ЛЕСА.

Глава 10

Простые уроки и задачи

Урок и задача номер один. Время есть настоящее

Наступило пасмурное красивое утро в МИРЕ ЛЕСА. Красивые жёлтые листья заглядывали в стеклянный домик. И воробушки, просыпаясь, начали чирикать в унисон бурной реке.

На столике перед диванчиком дымилась чашка кофе. Кава заулыбалась, вспомнив своё открытие накануне, что Чышь – пацан! «Какой-никакой, но мужчина!» – с иронией в свой адрес заметила Кава.

Полакомившись кофе, Кава убрала диванчик, раскидала подушки по местам. На столе лежала записка, написанная каракулями: «Скоро буду». И правда, Чышь скоро появилась… ой, появился.

– Кава, великолепно выглядишь!

– Чышь, это ты великолепно выглядишь!

На Чышь была миниатюрнейшая меховая жилетка рыжего цвета.

– Ну что же, начнём? – торопливо призвал Чышь. Казалось, ему не терпится начать уроки. Он быстро расстегнул свой жилетик и бросил на стул. – Кава, дело в том, что, как только закончатся уроки, у меня начнутся зимние каникулы.

– Зимние каникулы? – перепросила Кава.

– Осенью будем выходить в МИР ЛЕСА, а вот зимой не будем, так как у меня будут ка-ни-ку-лы! – Чышь был счастлив каждый раз, когда говорил «каникулы». – И видишь в том углу кухонный шкаф? Там еда для тебя. Мы с Белым Слоником пополним запасы к зиме. Свой любимый кофе варить будешь сама. Всё необходимое у тебя будет…

Чышь рассказывал, а Кава с радостью делала про себя выводы: «Получается, осенью и зимой я буду в МИРЕ ЛЕСА!» Кава была счастлива, что ей не придётся выходить в МИР ЛЮДЕЙ, и готова была прыгать от радости, словно она лёгкий надувной мячик. Так ей было легко и радостно! Только вот с чего Кава решила, что осенью не будет выходить в МИР ЛЮДЕЙ, неизвестно. Ведь Чышь говорил про свои зимние каникулы!

– Кава, поговорим о настоящем! – приступил к урокам Чышь.

Чышь быстро переходил от одной темы разговора к другой, и Кава начала понимать, что ей надо собраться, так как Чышь думает супербыстро. Кава мысленно подтянулась. В общем-то, она давно ожидала такой блиц от жизни… Кстати, она думала, что Чышь вначале спросит про повторение заданий. Но быстро сообразила, что Чышь наверняка знал, что она всю ночь будет повторять. «Об очевидном и понятном для всех Чышь вовсе не рассуждает», – промелькнула мысль в голове у Кавы.

– О настоящем? – переспросила она, стараясь размышлять так же быстро, как Чышь.

– Да. Кава, самое настоящее из всех настоящих – это настоящее во всём! – сказал Чышь и внимательно посмотрел на Каву.

К сожалению, Кава не поняла, что Чышь имеет в виду, и рассеяно посмотрела на него.

– Настоящее во всём – то, что происходит в действительности. То, что надо уметь ценить, оценить, расценить. Ценить, оценить, расценить – звенья настоящего. Через настоящее проходит нить времени в прошлое и в будущее.

Чышь подошёл к стеклянной стене домика и посмотрел вниз. Стеклянный домик находился высоко над обрывом, но звук реки был таким шумным, что, казалось, река очень близко. Чышь продолжил:

– Кава, как можно ценить, оценить и расценить бурную реку?

Кава задумалась. А Чышь ответил на свой вопрос сам:

– То, что ты видишь и слышишь реку, – это ценить. То, что река такая шумная, красивая, полезная, – это оценить.

А вот расценить – это значит извлечь толк для окружающей среды и для себя.

Непонятного для Кавы или вопросов у неё не было.

Она поняла, что имеет в виду Чышь.

И только перед глазами и в сознании как пуля пролетело прошлое, и Каве стало стыдно, что время для неё всегда было само собой разумеющимся. «Как глупо!»

Тем временем Чышь, внимательно наблюдавший за Кавой, коротко и ясно заключил:

– Задача номер один. Изучить формулу настоящего времени – ценить, оценить, расценить и задействовать в МИРЕ ЛЮДЕЙ.

И тут до Кавы дошло, что ей без МИРА ЛЮДЕЙ никак не обойтись. И как бы она ни хотела остаться в МИРЕ ЛЕСА, а надо в МИР ЛЮДЕЙ!

* * *

Кава из МИРА Чышь вернулась в свой МИР!

Из стеклянного домика с видом на таинственную луну – в свою квартиру с видом на крышу соседнего дома.

И, несмотря ни на что, Кава должна была выполнить задачу Чышь и применить формулу настоящего времени.

Перед тем как применить формулу настоящего времени (ФНВ), Кава задумывалась и ничего не начинала делать по инерции. Она думала и только потом действовала. Кава понимала: со временем правильное применение формулы настоящего времени войдёт в привычку, и потом она легко будет применять. А пока Кава осторожничала, можно сказать, она тормозила во всём…

Как-то Кава зашла в свой любимый магазинчик и решила попробовать применить ФНВ.

«Получается, ценить – что есть возможность заходить в любимый магазин. Оценить – что любимый магазинчик приятный и полезный. А расценить?» Кава задумалась. И за ней собралась целая очередь. Она быстро собрала продукты в пакет и вежливо извинилась перед женщиной, которая стояла за ней в очереди. Женщина ответила: «Ничего, ничего…» А Кава подумала: «Расценить то, что приятно сделать полезные…» Она понимала, что задача номер один хотя и лёгкая в теории, но на практике достаточно сложная. Поэтому ФНВ требовала осмысления во всём.

Применяя ФНВ, Кава повторяла задания:

ГНЕВ – неконтролируемую эмоцию и гнев преобразовать в неагрессивную инициативу или в новую мысль.

СТРАХ – боязнь страха преобразовать в партнёра и придать облик.

ЗДОРОВЬЕ – чтобы обновить количественные клетки в качественные, надо всё делать с любовью.

ТВОРИТЬ ДОБРО не каждому дано. И проявить доброту тоже.

ЛЮБИТЬ ЖИТЬ и любить себя в жизни – не растрачивать свои жизненные силы понапрасну.

ОТДЫХ – набраться сил через маленькие радости жизни.

ГЛАВНАЯ МЫСЛЬ – жить играючи, довольствуясь тем, что есть, и наслаждаясь тем, что имеешь, осознавая, что жизнь проходит.

«И главное – не сломать мозг!» – напоминала она себе, хитроумно улыбаясь, как Чышь. Повторяя «простейшие» задания, вдруг Кава поняла, что у Чышь есть цель по отношению к ней. Как бы Кава ни размышляла, конечная цель Чышь оставалась для неё тайной. И она решила спросить у Чышь.

Применение ФНВ на прежней Каве

Когда Кава перешла в МИР ЛЕСА, Чышь скромно сидел на диванчике и созерцал спокойную даль. Чышь был вдумчив и серьёзен. Казалось, он не мог налюбоваться далью или вечной далью…

– Кава, ты великолепно выглядишь! – приветствовал Чышь, слегка повернув голову.

– Чышь, это ты великолепно выглядишь! – приветствовала Кава в ответ.

Стеклянный домик в центре МИРА ЛЕСА над высоким обрывом! И маленький зверёк, любующийся широким горизонтом! Великолепно!

Кава подошла и осторожно присела на диванчик, не желая нарушить идиллию Чышь, и тоже посмотрела вдаль. Под бушующую мелодию реки вековые сосны ей показались тихими и спокойными. Ей показалось, что вековые сосны скрывают больше, чем вечность…