Читать онлайн Мой друг мама бесплатно

Мой друг мама

Редактор Ольга Рыбина

Корректор Мария Черноок

© Тамара Гильфанова, 2021

ISBN 978-5-4498-0456-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Мой друг мама

Моему родному человеку, который стёр все границы между дружбой и всепоглощающей материнской любовью. Спасибо за твоё доверие.

Самой лучшей сестрёнке на свете.

Все события и герои вымышлены, любые совпадения случайны.

* * *

Всем привет! Меня зовут Артём, четыре месяца назад мне исполнилось одиннадцать лет.

Обычно я пишу детективы с мистическими исчезновениями и неожиданными развязками. Но в этот раз мне захотелось рассказать про себя и про маму.

Конечно, она не идеал: ругает меня иногда, заставляет убирать комнату, чистить зубы каждый день, не разрешает есть много сладостей. Каждый раз, когда я сажусь играть в видеоигры, она говорит: «Иди лучше книжку почитай». Но, несмотря на всё это, моя мама хорошая и очень весёлая. С ней даже можно дружить.

Russian-American

Я родился в городе Бельвью, штат Вашингтон, в США, у русских родителей.

Маму зовут Таня, лицо у неё обыкновенное, русское, волосы русые, мама как мама: заставляет мыться после тренировок и есть суп!

Папа – Андрей, высокий, худой, работает много, разговаривает мало, на фотках не улыбается, говорит, что социальные сети – это трата времени, и удалился оттуда.

Я тоже хочу быть как папа. Как только вырасту, то тоже сразу же удалюсь из всех социальных сетей! А то мама почти всегда сидит, уткнувшись в телефон, я её спрашиваю: «Мам, ты что с телефоном всегда?» А она отвечает: «У меня зависимость, сынок, я вот сама уже не хочу, надоел, а руки так и тянутся к нему!» «Ужас! – испугался я. – Никогда мне телефон не покупай!» Она улыбается и просит: «А теперь повтори эту фразу ещё разок, я видео сниму, буду тебе показывать, если смартфон попросишь! Да шучу я, сын. С телефона я в школе обеды вам заказываю, читаю письма от учителей, расписание тренировок ваших смотрю, с бабушкой и дедушкой из России переписываюсь, фотографии им высылаю, да и много чего полезного можно делать! Не только же ерунду!»

Так вот, родился я русским американцем – Russian-American, потому что в Соединённых Штатах гражданство получаешь по рождению, родился в Америке, значит – американец. А в России неважно, где родился: если папа с мамой россияне – ты тоже россиянин.

Вы думаете, это классно, когда ты и русский, и американец одновременно. Можно собрать лучшее из двух великих культур, да и языка два. Но в жизни всё по-другому – в Америке я русский, а в России я американец. Английский в школе догонял, года три ходил на ESL – English Second Language – программу, потому что до школы дома говорил только по-русски. Все на перемене играют на детской площадке, а ты… эх, английский учишь.

Рис.0 Мой друг мама

Домой придёшь, а там мама заставляет русским заниматься: читать, выполнять задания, запоминать словарные слова, стихи и правила: «Жи-ши пиши с буквой и».

Как-то делал я упражнение, требовалось вставить пропущенные безударные гласные. «СТ… ДИОН»… Я подумал и написал Ы – СТЫДИОН. Мама глаза выкатила и спрашивает: «СтАдион. Почему ы?» – «Ы потому, что проверочное слово СТЫД. Я как раз вчера был на стЫдионе, там наши проиграли слабой команде 3:6. Такой стыд!» – «У меня не сын, а анекдот ходячий! – засмеялась мама. – После твоей БЛЮБЛЮТЕКИ и СТЫДИОНА не знаю, чего ждать! Запомни, пожалуйста, – ста-ди-он и биб-ли-о-те-ка».

Мама повторяет, как попугай: «Русский пригодится, вот поедем в Россию, ты по-русски понимаешь!» Ага, только мы нечасто в Россию ездим, потому что братишки маленькие, не всякий взрослый выдержит трансатлантический перелёт длиной в двенадцать часов.

Но в России мне нравится. Не всё, конечно. Так, давайте по порядку.

Приехали мы к деду. Живёт он в спальном районе Москвы. У него огромный серый бетонный дом, несколько дверей – я сразу вывод сделал, что у деда таунхаус. Пока дед кодовый замок на огромной железной двери открывал, мы с Мишкой, как воспитанные, стали ботинки снимать! Мама увидела и с ужасом спрашивает: «Вы что делаете?» – «В обуви в дом же нельзя!» Мама вздыхает: «Американский ребёнок! Подъезда не видел! Это ещё не дедушкина квартира, тут не надо кроссовки снимать».

Зашли мы, значит, в подъезд, а там воняет! Ужас, как будто все бездомные из центра Сан-Франциско тоже к моему деду приехали. Дед извинился, сказал, у них мусоропровод в подъезде засорился, поэтому запах. Дошли мы до двери, она огромная, на трёх замках, дедушка, позвякивая связкой ключей, минуты три дверь открывал. «Дед, ты что, в банке живёшь? Или миллион дома хранишь, зачем тебе столько замков и большая дверь?» А он опять хохотать: «Эх, американцы! Это от воров! У вас-то воров поди нет!» Но что меня шокировало, так это то, что когда он эту дверь открыл, там была ещё одна! И это не всё. Когда мы всё-таки в квартиру попали, она оказалась крохотной, и, похоже, дед от воров банки с солёными огурцами берёг. Во-первых, это «деликатес» – дед сам консервировал; во-вторых, больше ничего ценного у деда Вовы в квартире и не было: старый диван, телевизор, который не работает, велосипед, крохотный холодильник и кошка Пушинка. Квартира маленькая: одна комната, кухонька, туалет с ванной и коридорчик чуть больше Пушинкиного лотка. Зато вид из окна волшебный: весь двор как на ладони, трубы огромные от теплостанции, из них дым валит, как в фильме про конец света. Круто!

У деда в Москве мы пробыли недолго, уже на следующий день поехали в Казань к дедушке Толе и бабушке Любе. Там я и узнал, что у меня много, очень много родственников и людей, которые знают, как меня зовут и другие факты обо мне.

В Казани каждый день мы ходили в гости. Это понравилось всем, даже младшему брату Ромке. В гостях хорошо! Тебе все радуются, угощают вкусной едой, пирогами, печеньями и даже конфетки дают. Вот бы так всегда. Мама, правда, следит, забирает треть, чтобы мы росли законопослушными налогоплательщиками. Иногда в гостях игрушки дарят, играют с нами, мультики включают. Я поначалу стеснялся, а потом привык и с самого утра спрашивал: «А к кому мы сегодня в гости пойдём?»

Но однажды гости в Казани закончились, по второму кругу мама ходить не захотела, хотя нас все звали, и мы поехали к прабабушке в деревню.

Деревня – это самое лучшее, что бывает в России! Только там я узнал, что такое свобода – мы бегали с деревенскими ребятами одни, без взрослых, куда нам вздумается!

В деревне мне понравилось сразу, как только мы вошли в низкий бревенчатый домик прабабушки, чем-то напоминавший избушку Бабы-яги из книжек. Только без ножек – наверное, сидела избушка в гнезде, яйца с избушатами высиживала. Двери маленькие, взрослые всегда наклонялись, чтоб пройти, а мне удобно – как раз мой размерчик. Я ещё подумал: это гномы, что ли, строили?

Зашли, осмотреться ещё не успели, тут же стали люди к нам в дом то и дело заходить, вся деревня сбежалась на американцев посмотреть. Смотрят на нас, спрашивают, как зовут, правда ли я в Америке живу, почему так по-русски хорошо разговариваю… Тут мама встряла: «Это же мои дети, конечно, они по-русски говорят! Я же по-русски говорю!» А они сомневаются, дальше спрашивают, знаю ли я английский. Отвечаю: «Знаю я». – «Скажи что-нибудь!» А я не будь дураком говорю: «Одно слово – десять рублей!» – «О, как! – удивились все. – Точно американец, наших детей такому не учат!» Я не понял, хорошо это или плохо, но после этого перестали расспрашивать, поверили, видно, или десять рублей жалко.

Рис.1 Мой друг мама

Прабабушка у нас очень древняя, ростом почти с меня, чуть-чуть выше, ходит с палочкой и слышит не очень хорошо. Я был с ней вежливым, всегда старался помочь. Мама решила молодость вспомнить – не боясь испортить маникюр, пошла картошку окучивать.

Окучивать – это засыпать стебель картофеля у корня землёй, делать кучку вокруг картошки. Папа с нами не поехал, он эти танцы с мотыгами не понимает, путешествие в прошлый век, говорит. Люди роботов изобрели, а вы тут вручную окучиваете! Нецелесообразное использование ресурсов планеты. А мама считает огородные работы видом спорта и «единением с природой» – «через труд с землёй постигает душа гармонию и счастье, открывается портал в космос!» И к тому же у неё зов предков! Я так понял, это бабушка с дедушкой её всегда зовут картошку копать или окучивать, а они её родители, предки, значит.

Мне дали ведро: собирать колорадских жуков. Бабушка сказала: «Вон как американцы картошечку нашу любят!» Только я не понял, она про нас с Мишкой или про жуков из штата Колорадо?!

Прабабушка радовалась, что много я вредителей насобирал, и меня благодарила: «Тавтапуç. Маттур эсĕ, Артём. Мĕн тери пулǎшакан». И я тогда пожалел, что мало языков учил – прабабушка наша на чувашском разговаривает. Я ничего толком не понял. Так что учите, друзья, языки, особенно чувашский.

А ещё в России мы таскались по бесконечным лабиринтам музеев, выставкам, театрам, консерваториям и просто по улицам, наслаждаясь архитектурой прошлых столетий. Мама утверждала, что нам это необходимо увидеть и обогатить внутренний мир. Только мы с Мишкой без конфет не очень продуктивно обогащаемся, поэтому всегда ныли от усталости и голода, так что все наши культурные мероприятия больше напоминали мучения, чем наслаждения. «Возможно, вы оцените это позже, когда чуточку подрастёте», – вздыхала мама.

Братья

У меня тяжёлая судьба! Потому что у меня целых два младших брата. Ну, вы понимаете, один ещё куда ни шло, а два – катастрофа!

Как-то я подошёл к маме и спрашиваю: «Вы же с папой Мишку родили, чтоб он со мной играл?» Она захлопала ресницами от удивления и растерянно кивнула. «Я его уже полчаса уговариваю со мной в хоккей поиграть, а он не хочет. Иди, пожалуйста, объясни брату, для чего он родился!» Конечно, мама сразу начала лепетать, что не только для этого, и что Мишкины желания тоже учитывать надо. А мои учитывали?

Помню, когда мне было шесть лет, мама подошла, улыбнулась, обняла и ласково спросила: «Сынок, а ты хотел бы ещё маленького братика?» Что за глупый вопрос! Конечно нет! Я ей так и сказал: «Нет! Ни за что! У меня и так Мишка все игрушки забирает! А если и новый брат вздумает: мне тогда совсем не с чем играть будет!»

Мама погладила меня по голове и прошептала: «Нет! Наоборот – новый брат у Мишки всё отбирать будет!» Раз так, я согласился. Но это оказалась подстава! Ромка-то, наш самый младший, хитрец: чуть что не так – орать! И родители несутся: «Ромочка, что случилось, маленький?» А мне: «Артём, быстро верни мячик, пожалуйста!» А «пожалуйста» такое злое! Поди не верни – точно останешься без видеоигр на входных. Вот Ромка от такого обращения и возомнил себя главным братом, честное слово. А мне обещали, что старший брат будет командовать. Только в жизни часто получается всё не так, как обещают взрослые.

Возможно, я и погорячился. Классные у меня братишки! Ромка лапочка, а Мишка очень смешной. Я когда один у родителей был: скукота, да и только! Взрослые, они в веселье ничегошеньки не понимают. Нельзя да нельзя! Только когда Мишка родился, я понял, сколько всего весёлого можно.

Однажды Мишка бросал сырые яйца в окно, облил маму из шланга, облизал улитку и вырыл подкоп под забором в детском саду – еле успели всех детей от побега спасти. Воспитательнице повезло, что Финли в подкопе застрял, никто сбежать не успел! Суперский он, мой Мишка. И как только он всё это придумывает?

По моим наблюдениям: родители, если ребёнку ещё нет трёх лет, особо его и не ругают. В пять лет детям приходится туго, требования к ним со стороны взрослых тоже растут! Да что там говорить, каково детям в одиннадцать! Рабство какое-то, одни указания!

Когда мы с Мишкой подерёмся или доведёт он меня окончательно, мама повторяет: «Артём! Так нельзя! Он же твой брат!» Мама хоть и старшая сестра, но, похоже, забыла, каково это – с младшими жить, потому что всегда Мишку выгораживает, всегда на его стороне! Чуть что: «Миша-Мишенька». А мне: «Ты остаёшься без десерта сегодня!» Ну и ешьте свои десерты сами, зубы пусть у вас выпадут, нужны они мне сто лет!

Правда если сравнивать, (у Петьки сестра такая приставучая), то мой Мишка – сокровище просто! С ним иногда и в хоккей поиграть можно, и лего пособирать.

Как-то зову я Мишку играть в хоккей. Спрашиваю: «Ты игрок или на ворота?» А он: «А ты?» Я говорю: «Без разницы, но вратарём больше хочу!» Мишка тут же ныть: «И я вратарём!» – «Ладно, так и быть! Ты вратарь!» А я знал, что он захочет, как я, поэтому специально наоборот сказал, я-то забивать хотел. Ха-ха! Сработало!

Игра в разгаре, стоит Мишка у двери, щитки вратарские, клюшка. Всё на месте. Я стараюсь, бью из угла – гол! Мишка тут же в слёзы! «Я так не играю!» Пришлось его упрашивать ещё поиграть. В прошлый раз Мишка выпросил у меня мини-фигурку минотавра! Куда деваться? Подарил. Младший брат называется – просто так уже не играет с тобой.

Рис.2 Мой друг мама

Мама не любит, когда я на Мишку жалуюсь. И всегда говорит: «Может, и мы с тётей Леной ссоримся, но мы семья – надо уметь прощать!» Нормально! Что это за аргумент такой? Семья! Мы абсолютно разные люди, только на новогодние фотосессии родители заставляют нас надевать одинаковые свитера.

Я очень люблю истории про то, как мама с тётей Леной были маленькими. Перед сном прошу маму что-нибудь рассказать из её детства. Она если вспомнит что-то интересное или не уснёт первая, пока Ромку укладывает, то всегда рассказывает и сама смеётся, только шёпотом, так только она умеет. Это чтоб Мишку с Ромкой не разбудить.

Комбайн

Рис.3 Мой друг мама

Всё лето мама с тётей Леной жили на даче у бабули с дедом. Как-то бабуля сварила суп с крапивой. Когда мама это сказала, я не поверил! Бабуля? Моя бабулечка? Которая печёт для нас пирожки, печенья, кексы? Разве она могла кормить такой гадостью? Супом с крапивой? Или у вас, что, война была? «Нет, конечно! – возразила мама. – Война была, когда твоя прабабушка была маленькой!»

Тогда я сообразил: мамы, становясь бабушками, сразу начинают любить и понимать детей больше. Перестают варить супы с крапивами и готовят нормальную человеческую еду: блинчики, тортики со сгущёнкой.

Мама не любила суп с крапивой, не смогла съесть ни ложки и, незаметно проскользнув из кухни, вылила всю тарелку на землю под вишню.

Вернулась, бабушке спасибо сказала и улыбается. А бабушка говорит: «Молодец, доченька, суп понравился! Вот тебе добавка!» – и хоп! – половник супа в пустую тарелку!

Мама сразу же пошла за дом, опять выливать суп: тут-то её бабушка и поймала. Ох, наказали! Три дня на грядках сорняки дёргали, хотя они и без наказания только этим и занимались на даче. Но всё равно обидно.

Но я совсем не про суп рассказать хотел. А про то, как мама была хорошей старшей сестрой.

Как-то лето выдалось особенно жарким. У мамы и тёти Лены каникулы, жили они на даче у бабули, грядки пололи, в бочке купались – одним словом, трудное детство без электронных устройств и интернета, тоска.

Хотя… Бочка – это круто! Я купался, мне так понравилось. Это как малюсенький персональный бассейн, хороший способ спастись от жары. Но мама рассказывала, что уже и в бочке кипяток был, живность от тепла расплодилась: головастики и жуки в воде барахтались. Вот она и решила на речку пойти. Всего ничего, километров семь от их садового участка. Но это не беда, мама знала, как и где можно сократить путь.

Спустились девочки с холма по дороге, пролезли в дыру в заборе, перебрались через ручей по камням, и тётя Лена говорит: «Всё! Я устала!» – «Ты что? Мы только минут десять идём!» – удивилась мама.

Прошли они посадку, поле, ещё одну посадку, мимо второго поля с высоченной кукурузой идут. Тётя Лена опять за своё: «Я устала, не могу больше! Жарко, ножка болит!» – «Давай, – придумала маленькая мама, – через поле сократим, видишь – на горизонте еловые макушки, вот за ними и наша речка. Мы уже так много прошли, обидно возвращаться, не искупавшись». – «Хорошо», – неохотно согласилась маленькая тётя Лена.

Пошли они по полю, кукуруза раза в два выше их роста, не видно ничего: только толстые кукурузные стебли, глянцевые зелёные листья и спелые початки, вот-вот лопнут. Идут, не сворачивая, в выбранном направлении, вдруг слышат – мотор тарахтит! Стала мама прыгать, видит – едет в их сторону комбайн. «Ленка! Бежим, нас сейчас комбайн скосит! Не видно ему нас!» Мама бежать, а тётя Лена стоит плачет. Страшно ей! Схватила мама сестрёнку за руку и тянет за собой. Земля в поле неровная, с ухабами, комья сухой земли под ногами, колючки, кукурузу двумя руками раздвигают, бегут девочки. Тётя Лена плачет крокодиловыми слезами, шлёпки слетают, спотыкается. «Не могу бежа-а-а-а-ать!» – ревёт она навзрыд. Мама подошла к сестрёнке, присела на колено и говорит: «Садись скорее ко мне на спину!» Повисла тётя Лена на маме. А мама держит её за ноги, бежит и смеётся: «Не бойся, Ленка, комбайн еще далеко!» Это она специально, чтоб сестрёнку успокоить, на самом деле, мама тогда тоже очень испугалась.

Рис.4 Мой друг мама

Наконец, выбежали девочки на скошенную полосу посреди поля. Странно, комбайн косить с середины поля начал. «Всё! Слезай! Теперь нас водитель издалека увидеть может, тут скошено! И откуда это он взялся? Когда мы в поле заходили, комбайн не заметили», – удивлялась маленькая мама.

Шли сестрички по скошенной полосе, не сворачивая, желание сокращать путь через поле пропало куда-то. Тётя Лена всхлипывала время от времени: «И зачем только я с тобой пошла?» – «Ты что, Ленка, такие приключения! Будем потом детям и внукам рассказывать!» – подбадривала её мама.

К счастью, вскоре вышли девочки на просёлочную дорогу, ноги по щиколотку в мягкой пыли, от каждого шага пыль до пояса вверх подлетает.

«Всё! Пять минут – и будем плескаться в прохладной водичке! Вот здорово!» – радовалась мама. «Нам же потом обратно идти! А я пить хочу! Кушать!» – ныла тётя Лена. «Пить! Подумаешь! Жаль, конечно, что мы пить не взяли, жарища, ещё бегать пришлось по полю. Но ты не волнуйся, сейчас искупнёмся, и жажда пройдёт сама собой!» – успокаивала старшая сестра младшую.

Через минуту по дороге промчался, подпрыгивая на колдобинах, старый жигуль, поднимая пыль столбом. Проехал, укутал сестёр облаком густой пыли. Щурятся, плюются путешественницы.

«Не пойду я с тобой больше никуда», – зарыдала тётя Лена. «Да ладно тебе, в реке всю пыль и отмоем», – не унывала мама.

К счастью, вскоре показалась речка, узкая, изворотливая. Изгибаясь, торопясь, бежала маленькая речка Мёша на встречу к старшей сестре – большой и широкой реке Каме.

У реки зной спал, воздух стал влажнее, приятнее. Маленькая мама высматривала берег, где он более пологий, чтоб купаться неглубоко было. Смотрит, а на их любимом месте стадо коров, голов тридцать-сорок. С быками, телятами, кто травку жуёт, кто лежит на берегу, некоторые в воде стоят, комаров и слепней хвостами отгоняют. Думает мама, где ж лучше им к реке спуститься и в воду залезть.

«Я коров боюсь, они забодать могут», – канючит тётя Лена.

«Да ты что? Они на тебя и не посмотрят! У тебя купальник синий. Они только тех бодают, у кого купальники красные», – спокойным голосом поясняет маленькая мама.

Зашли девочки в воду, плещутся, радуются. Присели где мелко, руками бултыхают.

«Ну что, хорошо?» – спрашивает мама, а самая такая весёлая, ведь, несмотря на все трудности и невзгоды, они дошли до цели.

«Хорошо», – улыбается тётя Лена, с опаской поглядывая на коров, которые стоят шагах в десяти от сестёр.

«Ленка! Спасайся!» – вдруг закричала мама.

Коровы где стояли, там и опорожнялись, быстрое течение подхватывало тёплые лепёшки и несло на юных пловчих. С визгом и криком выбежали девочки из реки.

«Думаю, нам домой пора!» – вздохнула мама.

Тётя Лена ничего не ответила, только с укором посмотрела на сестру. Теперь понятно, почему она больше никогда с мамой на Мёшу купаться не ходила.

Балет

Рис.5 Мой друг мама

Мы с братьями совершенно разные, хоть и все вокруг говорят, что мы похожи, как куклы-матрёшки, только мальчики. Просто они плохо нас знают.

Мишке семь лет. Он очень любит школу. Это потому, что всегда хочет всё как у меня! Я ходил на хоккей, и ему надо! Я в школу пошёл, и он ждал не дождался, когда его возьмут. Наивный такой, радовался бы своему беспечному детству. Наслаждался бы свободой. А он? В школу! В школу!

Я в первом классе просто ненавидел школу. Мама будила меня по утрам: «Вставай, сыночек! В школу пора!» – «Ненавижу школу!» – протестовал я. «Потерпи чуть-чуть, сынок! Скоро каникулы!» – ласково ворковала мама. «А я так школу ненавижу! Что и каникулы тоже ненавижу!» – ворчал я!

А Мишка всегда радостный в школу идёт. Хотя, что у них там? Легкотня! Ни таблицы умножения, ни деления, ни эссе, ни докладов, только рисуют и играют.

Как-то раз в школе Мишка нарисовал динозавра и раскрасил всеми карандашами, что у него были. «Ого! Какой у тебя разноцветный динозавр получился! – восхитилась учительница. – А я думала, что динозавры обычно зелёные или коричневые, чтобы в лесу или на земле маскироваться удобнее было». Но Мишка не смутился нисколько и говорит ей: «А мой динозавр за радугой прятаться может! Никто его не заметит!» Я это как услышал, так полдня хохотал. Такое только Мишка ляпнуть мог.

Однажды Мишка спросил меня: «Страус летает?» Я фыркнул, как такое не знать: «Не летает, конечно, бегает только!» А Мишка подумал-подумал и с видимыми сомнениями в моем утверждении выпалил: «Но планета наша летает, а страус на планете, значит, страус – летает!» Мама, как это услышала, из соседней комнаты прибежала, Мишку гладит, целует, восхищается, мол: «Ах, какой умный сын растёт, гений, будущий Эйнштейн!»

Мама часто хвалит Мишку: «Ты талант у меня!» Талант. Мне обидно: во-первых, я хочу, чтоб только меня хвалили; во-вторых, почему это Мишка с талантом родился? А у меня какой талант?

Продолжить чтение