Читать онлайн След на рукавах бесплатно

Глава 1

Ветер завывал на улице. Он сметал и нагонял белоснежный снег. На фоне чёрного неба рождалось белое утро. Многие люди уже были на своих работах и, конечно же, в школах. Учителя ненавидят детей, а дети учителей, и всех их объединяет одно здание – школа.

Большинство людей с детства мечтают о школе: о взрослой жизни, о новых знакомствах, о приключениях. А после они будут грустить, возможно плакать, но все таки вспоминать о зря потраченном времени, что начнется с приходом в учебное заведение. Как же эти мечты были светлы. Детская невинность вперемешку с желанием доказать, что ты выше своей головы. Но все эти мечты и ожидания рушатся, как карточный замок, когда ты заходишь в душный класс. И уже проходят несколько лет, ты привыкаешь к новому потоку жизни, и его тебе напрочь ломают. Новые учителя на каждый предмет, что заменяют единственную и неповторимую преподавательницу, что была тебе как родная мать, что вела тебя в это море сложностей и жизненных выборов. И всем этим учителям от тебя что-то нужно: какие-то доклады, рефераты и сочинения. Ты буквально месяц назад не мог выговорить звук «Р», а уже сегодня от тебя требуют сочинение на две с половиной страницы чистого текста. Первые не могут приспособиться, пытаются что-то поменять, дабы все успеть. Вторые ничего не меняют, а третьи забывают про какие-то уроки и начинают играть в компьютерные игры дни напролет, не понимая зачем нужна школа в их жизни. Собственно герой нашего произведения выбрал именно третий вариант, от чего в будущем может пожалеть (или нет. Кто знает-кто знает).

– Ваня, вставай, в школу опоздаешь! – громким голосом сказала из кухни мама.

Мама – самый лучший и действенный будильник. Кто как не она сможет спокойно тебя будить, даже несмотря на то, что ты не хочешь вставать, она все так же будет пытаться тебя поднять, таким же ласковым голосом. Ну, в первые 10 минут…

И вот уже на ученика школы №33 из чайника льется тоненькой струйкой холодная вода. Постель промокла, а лицо уже умыто. Он вскочил, не понимая, что происходит. Парень посмотрел на свою мать, как неандерталец смотрит на нового животного в его краю. Взглядом непонимающим и опасающимся.

–Ну, наконец-то. Собирайся, в школу опоздаешь!!! – прозвучало громко над ухом.

Ваня хотел, что-то сказать, но видя её суровое лицо, не решился ей как-либо противоречить. Все же рассерженная мать, страшнее танкового батальона.

Он собирался медленно, монотонно. Пуговицы на рубашке норовились ускользнуть из рук. Галстук болтался, как маятник часов на худощавой шее парня. Одно мгновение и узел затянулся словно петля, что надевают на приговоренного к смерти человека. Штаны висели, рубашка торчала из-под пиджака, как у бездомного времен СССР. Волосы цвета каштана были не расчесаны и болтались закрученными и запутавшимися между собой локонами. Одним словом – прилежный ученик.

Он пил чай вовремя завтрака, как на самых великих чаепитиях Англии 19-го века. Так же растягивал и смаковал каждый глоток этого божественного пойла. Но все не ради удовольствия, а дабы отсрочить момент попадания в школу. Конечно, он мог просто не пойти, но ему не хотелось, так как сегодня проводится матч по футболу между его классом и параллелью, а такое нельзя пропускать.

Слово за слово и до звонка остается меньше пяти минут. Ваня надевает куртку, берет портфель и идет в школу, разбивая кучки снега по пути. Вьюга сметала его, но он все-таки дошел. Зайдя, его сразу же начала звать уборщица баба Лида, недовольным и мерзким голосом, что присущ только техничкам из бюджетных школ.

–Где сменная обувь? – сказала она, ударив шваброй об пол.

–Дома забыл, потерял, собака сгрызла. Выбирайте, что вам больше нравится? – саркастически проворчал Иван, заходя в раздевалку.

Дерзость учеников в сторону техничек – обычное и повседневное явление. Но в этот раз что-то пошло не так. Баба Лида взяла в руку рукав ученика и повела к его классной. Она что-то очень злобно бормотала себе под нос, будто бы читала какое-то заклятие. Конечно же, наш герой не стал мириться. Он резким движением вырвал свою руку из обхвата технички и побежал в другую сторону. Она начала на него кричать, да не абы как, а чистым русским матом. Все это могло продолжаться, если бы ее не остановил проходящий мимо директор, что отчитал ее за неподобающее поведение. «Обидел с утра техничку, значит день прошел не насмарку», – было в голове героя. Конечно, ему было жалко ее, все-таки за этот выговор у неё будет вычет из зарплаты, но это чувство было погребено под огромными тоннами эго этого молодого человека. Оно было будто бы ребенком, закутанным в пеленках.

Уроки длились монотонно. Всегда его мозг отключался на половине слов учителя и летал где-то вне класса. Ваня, будучи не очень хорошим учеником, всегда пытался откосить от уроков. Походы в туалет были незаменимой частью каждого занятия. Такие выходки обычно занимали по десять, а то и по пятнадцать минут. Но вот настал день Х, его вызвали к доске. «Чёрт тебя дери, старая колоша, не могла другого вызвать?», – думал про себя Ваня, идя к доске и понимая, что сейчас начнется допрос, похлеще чем в Гестапо.

Доска темно-зеленого цвета, с ржавыми уголками по краям, становилась все ближе и ближе. Иван шел, шел с гордо поднятой головой, хоть и понимал, что отрицательную оценку будет получить легче, чем положительную. Он встал лицом к классу, пытаясь найти среди одноклассников своего спасителя.

– Не будем медлить, приступаем к вопросам, – причмокивая губами, сказала старая на вид женщина, чьё лицо обвисло морщинами, – так, ну, что же. Дай мне определение третьего закона Ньютона.

– Третий закон Ньютона, – протяжно повторил Ваня слова своей учительницы. Он начал искать в подкорках своей памяти хоть что-то, что связано с этими словами, но, ничего не найдя, он посмотрел на свой класс. Ничего примечательного: отличница, что рвется со своего места, дабы дать верный, полный и великолепный ответ на заданный вопрос; два друга, что сидят на задних партах и о чем-то болтают; Влад, что пытается ему объяснить этот чертов закон. Заметив его, Ваня начал говорить, то, что ему показывал друг с помощью языка жестов.

– Этот закон, можно…поня… а, объяснить как сила… сила столкновение двух предметов равна и стрелки.. стрелки направлений противоположны…да, – неуверенно с запинками говорил Ваня, чтобы не ошибиться. Он посмотрел на учительницу, что просто глядела в окно и мечтала, то ли отдохнуть, либо выпрыгнуть, лишь бы не слушать своих учеников.

– Скажи честно… – выдохнув, сказала учительница, сделав долгую паузу, – ты учил?

–Да, учил. Учил весь вечер, не отрываясь от книги.

–Вообще-то надо было учить в тетради, но за старания хвалю, – все таким же омерзительным голосом сказала учительница, будто говоря с кучей ненужного мусора, – ну, что же, какой параграф читал?

– Нуу…– он начал смотреть на Влада, тот пальцами показал цифру 69 и начал смеяться. После укорительного взгляда Ивана, Влад показал 14, – четырнадцатый параграф.

– И что там рассказывается?

– Там написано про третий закон Ньютона, который я вам рассказал.

Учительница глубоко вздохнула, не из-за того, что была расстроена, а больше для вида. Подойдя к парню, она начала смотреть ему в глаза, проникая в самую душу.

– Там рассказывается про силу тока, Ванечка, про силу тока, – проговорила она самодовольно, отведя глаза к классу, – и даже, несмотря на это, ты мне соврал. Пытался что-то сказать, хвалю за это, но ты мне соврал. Ты меня за дуру держишь, или что? Меня достало, что ты все время не готов, когда за ум возьмёшься?!

Он решил промолчать.

–Садись, тебе два, опять.

Он шел вдоль парт с все также поднятой кверху головой. Остальная часть урока прошла без особых происшествий: новая тема, вопросы, ответы и так далее по накатанной. Ему не было дела до класса, он переписывался со своей девушкой: отправлял шутки, смешные картинки, жаловался и посылал своих учителей, а она лишь соглашалась, так как сама была знакома со всем этим режимом.

Началась перемена. Все ученики, почувствовав свободу, вырвались из кабинета, как птицы из клетки. Все пошли кто куда: кто-то в кабинет приготовиться к урокам, кто-то в туалет, а кто-то в столовку, чтобы пообщаться и восполнить свои силы с помощью еды. В столовую направился наш герой, дабы встретиться со своей возлюбленной.

Глава 2

Столовая – главное место всех учебных заведений. Можно сказать, что многие ходят в школу как раз-таки для того, чтобы посплетничать и просто отдохнуть в этом небольшом помещении. Уроки, учителя и различные проверочные работы сразу уходят, когда ты заходишь в столовую и встречаешь там своих друзей, с которыми можно будет поболтать о различных вещах.

Все расселись по своим столам. Кто-то сел за стол своего класса, кто-то к другим подсел, а кто-то, сбившись по маленьким группкам, занял свободные места в самых отдалённых зонах столовой. Туда и хотел пристроиться наш главный герой.

Иван не сидел на одном месте, а наоборот начал действовать. Взяв со стола младшеклассников два компота и батон, он незаметно убежал и поставил честно украденный обед на стол перед собой. Юноша ждал свою любовь с улыбкой, предвкушая приятный и долгий разговор.

Среди толпы голодных учеников Иван увидел её – свою возлюбленную. Её черные волосы падали локонами на её хрупкие плечики. Глаза сверкали голубым огнем, затмевая своей красотой самый яркий опал. Черты лица, словно мазки на полотне маститого художника, в картинах которого нет ничего лишнего. И вот ученица среднего звена в черном пиджачке подступает к столу легкими шажками. Подойдя в близь стола, она сразу же очутилась в крепких объятиях Ивана. Сев за свое место, она бросила укоризненный взгляд на компот.

–Купил?

Вместо ответа, Ваня улыбнулся, и это отразилось на лице девушки. Кончики ее губ поднялись в очаровательной улыбке. Немного помолчав, они громко засмеялись.

– Возможно, когда-нибудь так и будет, но точно не сегодня.

Детская ухмылка сверкала на лице этого воришки. Улыбка могла появиться много из-за чего: дело было успешно завершено, учительница не спросила, или Ваня вновь увидел свою девушку. Хоть для многих он был человеком, что мог лишь драться и быть лучше всех по блату, но при ней он менялся, словно черствый хлеб прогрели со стаканом воды.

Люди многое могут сделать для своих любимых. Многие делают необдуманные и безрассудные действия. Да, любовь может быть односторонняя, но каждый хотел бы ответных чувств. Они хотят, чтобы их любимый человек был в самом наилучшем состояние. Некоторые идут на крайности, кто-то долго и упорно, по маленьким кусочкам, пытается выстроить мост к сердцу человека, не подозревая что на той стороне уже стоят оборонные стены. Кто-то уже с первого взгляда понимает, что перед ним стоит его родственная душа, с такими же шрамами, которые затянутся только с другим, таким же человеком.

– Ты вообще как? Я слышала, что тебя сегодня снова эта тварь вызывала, – сказала особа, немного надув накрашенные губки.

– Как там математичка говорила? «Ноль не может быть отрицательным». Так что.. – сделал паузу, отводя для вида глаза в сторону, – мне как-то похер.

Разведя руки в стороны, он посмотрел в ее глаза, дабы увидеть ее реакцию. Краешки губ потянулись наверх, а пышные ресницы все чаще и чаще схлопывались. Они были похожи на бабочку, что из последних своих сил пытается выбраться из сети паука.

– А ты как, Сонь, всеми любимая отличница? – в его голосе не было упреков, а была лишь дружеская подколка.

– Вань, не дави на больное, пожалуйста, -положив руки крест-накрест, обвинительно сказала Соня. – ты знаешь, как мне это все надоело. Мне и так из-за этих занятий жизни нет. Только вчера мать с упреками доставала.

– Знаю, знаю – жалостно проговорил Иван – извиняй.

Вокруг мерцали проходящие ученики. Все время кто-то где-то начнет кричать, материться или смеяться с очередной шутки своего друга. Им было все равно, что вокруг учителя, они продолжали орать. Было все равно и нашим голубкам. Ваня и Соня сидели и разговаривали, никого не замечая. Для них существовали лишь они вдвоем и стаканы с украденным компотом между ними. Они разговаривали про учителей-мудаков и просто плохое обращение с детьми. Да, Соне было легче, ведь завучем была ее мать, и учителя старались быть к ней менее требовательными. В противовес ей сидел Ваня, что будет помнить школу лишь из-за того, что именно здесь он смог увидеть все стадии старческого маразма.

Время идет, ученики расходятся. Кто-то носит тарелки, дабы получить бесплатную порцию еды, кто-то уже давно в классе повторяет домашнее задание, а кто-то все так же сидит перед полной тарелкой, разговаривая со своим собеседником о важнейших новостях сегодняшнего дня. Но факт остается фактом – столовая опустела. Стакан компота был полон, второй уже выпит и опрокинут.

– Ты пойдешь на наш матч по футболу? – впопыхах сказал Иван

– Ну только ради тебя… – с натянутой улыбкой сказала Соня

Его глаза ликовали. Как же человеку нужно мало для счастья.

– После уроков, на школьном поле. Я их разорву!

Глава 3

Совмещённые уроки, то, что дает пару ярких мазков в однотонную картину школьных дней. Многие параллельные классы, и в особенности их классные руководители, питают друг к другу сопернический интерес, и все школьные мероприятия это подтверждают. Сборка макулатуры, соревнования, тематические конкурсы и, конечно же, сравнивание успеваемости – проявление соперничества. Даже обычное оценивание красоты своих одноклассниц и девушек из параллельного, тоже можно считать соревнованием.

Урок, что стал оплотом всех этих противоборств – физ-ра. Кто-то сидит на скамейке, кто-то играет, а кто-то уже дома, ведь физ-ра последним уроком, но самыми заметными были девять мальчишек, бегающих в одинаковых футболках с их фамилиями.

–Бьешь, как баба! Сильнее, только в стекло не попади! Попадешь – убью! – кричал своим басовым голосом физрук на какого-то шкета.

Для учеников он был, как всегда строг, но весел, как обычный продавец шаурмы, что пытается не выбиваться из колеи, когда ему в сотый раз зачитывают шутку про котов в его продукте.

Физрук был похож на коренастого, крепко взбитого грузина, без явной бороды на лице, но с мощными и густыми бровями, что наплывают на глаза. Стрижки почти не было, ведь он лысел, и лишь редкие каштановые волосы на затылке могли напомнить о прекрасной шевелюре, что когда-то была здесь. Одет в обычную спортивную форму с рынка, что не сменяется уже третий год. Эта форма уже изрядно протерлась и иногда просвечивала. В яркие летние дни можно было увидеть дряблые руки, на бицепсах которых содержались жировые отложения, что копились там не первый год.

Иван проводил Соню до ее кабинета и, добежав до зала, начал быстро переодеваться, дабы его не так сильно ругал единственный учитель, которого он уважает. Ученическая форма быстро сменилась на спортивные штаны с футболкой и из-за ненадобности скрылась в одном из углов раздевалки.

Как только Иван вышел в зал, к нему в ноги прилетел мяч, который он отбил и попал сразу же в ворота. Всем было все равно на будущего «святило русского футбола», они продолжали пялится в свои телефоны.

– И как всегда в цель, да Иван? – с протянутой рукой и лукавой улыбкой к нему подошёл физрук.

– Не то слово, Павел Павлович, – крепко пожав руку, победоносно произнес Ваня, – слыхали про мой матч против «Б» класса?

– Спрашиваешь, я такое зрелище точно не могу пропустить. «Великий «А» класс против «Б», – саркастически произнес тренер. Немного помолчав, Павел Павлович склонился над Ваней, и, приклонившись своими губами к его уху, шепотом произнес, – на вашу победу я поставил кругленькую сумму, так что если ты проиграешь, то директор узнает, из-за кого, на самом деле, процессоры из кабинета информатики оказались на авито.

Страх и переживания охватили Ваню. Все же ему не хотелось, быть пойманным на этом маленьком воровстве.

– Напомнить за чьи деньги я покупал вам пиво в понедельник, после новогодних? – с лукавой улыбкой произнёс Ваня.

– Тебе напомнить, кто тут учитель?

– Ладно-ладно. Я вас не подведу, не боитесь, – немного помолчав, Иван выпалил свою часть сделки. – Но выигрыш делим напополам!

– А хер под солью не хочешь?

– Значит договорились, я разминаться, бывайте.

Махнув рукой, Иван шел к своей команде с гордо поднятой головой. Все уже разминались, и он, чтобы не выделяться, присоединился к своей команде. Подходя к ним, он чувствовал легкость и несерьезность, которые повисли между участниками команды. Для всех это был очередной матч, что пройдет и все о нем забудут, но не для Вани. На кону стояло доверие учителя и его последние клочки репутации перед директором. «Еще раз я перед ним не буду стоять», – думал про себя Ваня, на его лице появился еле заметный оскал.

Сама команда состояла из десяти человек, включая Ваню. Все они были похожи друг на друга, как две капли воды: короткие волосы, стройные длинные ноги, мускулистое телосложение. Хоть кажется, что эти ученики одно совершенство, но внутри всей команды царила вовсе не идиллия. Многие матерятся, пьют и просто ведут развязный образ жизни. А в футбол они играли, просто…

И вот час настал. Футбольное поле, ворота и трибуны, на которых сидят несколько людей. Две команды стоят напротив друг друга, скалясь, как волки. Мяч, как плод раздора, лежит в центре всего поля, так вальяжно, будто он тут не причём.

Наконец-то команда «А» класса и двое нападающих ринулись к центру поля. Пинок. Иван забрал мяч и начал свою атаку. Пройдя двух игроков, он дал пас своему однокласснику, тот забил в ворота. Счет 1:0, в пользу «А» класса. И вот радость и эйфория от маленькой победы застилает глаза. «Слабаки. Это будет легкая победа», – шепотом сказал Ваня.

Второй тайм игры начался плохо. Иван не заметил, как предательский шнурок развязался и выпал из кроссовки. Он бежал, пиная мяч и готовясь к пасу, но шнурок запутался меж ног, и Иван упал, прорывая несколько сантиметров школьного газона. Мяч перешёл к сопернику, а Иван встал и вытер кровь со сломанного носа. Показав руками тай-аут, Пал-Палыч подходит к своему бойцу и ведет его на трибуны.

– Ты с дуба рухнул, – физрук уже был на взводе и пытался не переходить на крик, – можно быть собранней? Тебе напомнить, что будет?

– Не стоит, – резко отрезал Иван, продолжая вытирать кровь с носа и пытаясь его вправить, – пять минут и я на поле.

– Жду, Иван.

Он остался один, протирая полотенцем свой нос и, немного вскрикнув от боли, вправил его на место. До него дотронулись чьи-то холодные руки. От этого прикосновения пошли мурашки по телу. Обернувшись, он улыбнулся, ведь там была Соня – единственный лучик радости в его мире.

– Как ты? – немного затаив дыхание, сказала Соня.

– Бывало лучше, но сойдет, – с улыбкой сказал Ваня, пытаясь не сдавать позиции и не начинать лишние беспокойства в её голове.

Соня гладила по голове Ивана, а тот с отчаянием смотрел на игру со скамейки запасных. Это было вызвано не только адской болью в области носа, но и с наиужаснейшей игрой его команды. И вот счет уже сравнялся. Ваня понимал, что нужно выходить. Он откинул руку Сони со своей головы и пошел на поле в его обычной манере. С гордо поднятой головой.

Выйдя на поле, он переглянулся и, подав особый знак своей команде, он ринулся за мячом. Не взирая на боль и жжение, Иван, проскальзывая с мячом сквозь нескольких игроков, принес своей команде еще одно очко. Счет 2:1, до победы оставалось ещё немного времени. Последний шаг. Команда ликовала и расходилась по новому рисунку, что должен был принести победу.

Вновь Иван забирает мяч и бежит к воротам, не замечая игроков. Его рвение закончить эту игру поскорее было фатальной ошибкой. Он бежит, перекатывая мяч с ноги на ногу, и, прорываясь напрямую через толпу игроков, теряет мяч. Он смотрит на ворота и видит осуждающее и злое лицо его товарища, что ждал его пас, дабы зайти с тыла. И вот Ваня бежит к своим воротам и, не добегая, видит, как в них бьют и… попадают. Счет 2:2, решающий раунд.

Конечно, никто не хочет признавать, свое поражение, но приходится смириться. Он понимал, что его ждало. Нет, он проиграл не битву, он проиграл войну. Но мышь, что попала в капкан, будет все равно пытаться выбраться, даже со сломанными частями тела.

Он смотрел на Соню, она, сложив руки в молящем жесте, смотрела за игрой. Перед его глазами капал пот, нос опять острой болью отдавался в мозгах, все плыло. Бег, удар, промах. Вновь мяч у врагов, и вновь удар в ворота. Иван бежал, расталкивая участников, так он пытался сбить траекторию мяча. Ворота, мяч, нога, удар… Счет 2:3, команда проиграла.

– Инвалиды! – кричит на своих учеников Павел, его злость застилает глаза, – ну, как так можно было проиграть, огузки!

Ваня шел, молясь, чтобы физрук забыл про него, но чуда не случилось.

– И что ты, как мышь позорная, крадешься, – переводит свой взгляд на Ваню, – я свое слово сдержу, не переживай.

Он ему тупо улыбнулся и пошел в раздевалку, дабы перевести дух. В раздевалке, как всегда, пахло потом и различными жижками от вейпов, Ваня сидел с пустым взглядом. «Осталось немного до окончания учебы, и вновь меня поставят на учет, ну, что за год такой!», – думал про себя Ваня. Он сидел, протирая полотенцем нос и лоб.

На его плечо свалилась чья-то рука, она принадлежала капитану его команды. Он с хитрой ухмылкой, присуще только банкирам, что проворачивают очередную сделку, говорит:

– Да, Ваня, ослаб ты, все же раньше играл лучше, – он вздохнул, – кидай ты ту шалаву, не нужна она тебе.

Щелчок. Задели за живое.

– Повтори, – смотря в пустоту, произнес Иван

– Бросай ты ее, на кой черт эта подстилка учительская тебе нужна?

 Он посмотрел на него. Глупая улыбка, потное лицо. И вот уже к ним добавились выпученные глаза и рука на шее обидчика.

– Еще раз я услышу что-то подобное в ее сторону, – скалясь, как дикий зверь, шипел Иван, – эта рука окажется уже в твоей заднице, после чего я засуну ее тебе так глубоко в глотку, что ты забудешь, как правильно глотать. Тебе ясно?

Обидчик сделал быстрый нервный кивок. Рука отпустила беднягу и дала пощечину. Повернувшись спиной, Ваня не ожидал атаки, но она произошла. И вот уже двое подростков бьют друг друга о стены раздевалки, переходя в зал. Кровь с носа увеличила свой поток и начала разливаться по деревянному полу. Глаз заплыл, не давая делать точные удары. Ударив наугад, Иван почувствовал хруст ребра. Противник закашлял кровью. Физрук шел вместе с директором, дабы сдать малолетнего преступника, но сдавать никого не пришлось, вор пойман на месте другого преступления. Их разняли – с криками и бойней – но разняли.

 В кабинет директора Иван шел побитый, уставший и поникший. Он будто шел на эшафот.

– Ну, здравствуй, Ваня, какими судьбами? – говорил с улыбкой директор.

Ваня молчал, повесив голову, как провинившийся щенок.