Читать онлайн Смотрящая в ночь бесплатно

Пролог

Посвящается самой нежной девушке на свете – Ребекке

"…почти каждая женщина в любви способна на героизм. Для неё, если она любит, любовь заключает весь смысл жизни – всю вселенную!"

А. Куприн "Гранатовый браслет"

"Сотру навеки твой образ, что сердце хранило так трепетно,

Мечтаю, чтобы ты забыл обо мне и позволил уйти…

Я лишила себя счастья сделать шаг тебе навстречу,

Сердце сжали тиски страха…

Забери наши воспоминания с собой и преврати их в прах

Ради меня…"

Punch «Done for me» (OST "Отель дель Луна")

– Какая яркая луна… светло, как днём, – безмятежно протянула Рене.

Сидевший за рулём Такэо с тёплой улыбкой взглянул на жену: удобно откинувшись на спинку сиденья, молодая женщина наслаждалась свежестью ночного бриза, доносившегося со стороны моря.

Дорога, пересекавшая город, была пустынна; золотистое мерцание фонарей, охранявших её, блекло в щедром серебре полной луны, одиноко сиявшей во тьме полночного небосклона. Терялись очертания коттеджей, скрытых могучими кронами деревьев и листвой неухоженных живых изгородей, безмолвие мрака едва ли нарушал шорох далеких волн. Такэо огляделся в поисках мотеля или гостевого дома: ночь застала супругов в пути, и они уже несколько часов тщетно искали место для ночлега.

– А может, заночуем в машине? – бодро предложила Рене, посмотрев на мужа.

Тот покачал головой и мягко промолвил:

– Нет, родная, не в твоём состоянии.

Рене расстроенно насупилась, выпятив губу и вызывав у Такэо привычную полуулыбку. Мужчина протянул руку и сжал её холодную ладонь:

– Потерпи немного, мы скоро найдём какую-нибудь гостиницу.

– Смотри, отель! – воскликнула выглянувшая в окно жена.

Такэо проследил за её взглядом и хмуро оглядел окруженный клумбами невысокий дом и плетистые стебли девичьего винограда, покрывавшие стены и козырек небольшой веранды.

– Маловат для отеля, – резюмировал он, паркуя машину на стоянке перед домом.

Но Рене его не слушала: сцепив руки в замок, она с детским восторгом и непосредственностью поспешила к отелю и взбежала на крыльцо. Мужчина выудил у багажника сумки, заблокировал дверцы машины и последовал за женой.

– Дорогая, ты уверена, что это отель? – удивленно протянул он, шагнув внутрь.

Перед глазами его вместо холла отеля предстал цветочный зал, заполненный роскошными букетами и живыми цветами в подвесных кашпо. Вдохнув напоенный цветочной свежестью воздух, он оставил сумки возле входа и зашагал вслед за женой, скрывшейся за дверью в подсобное помещение:

– Рене, куда ты?

– Посмотри, как здесь красиво, – прошептала молодая женщина, когда он нашёл её в саду, раскинувшемся за домом.

Такэо огляделся и не сдержал восхищенной улыбки. Щедро залитый алмазным светом луны и погруженный в прозрачные сумерки сад пестрел всевозможными цветами: кудрявыми рододендронами, лиловыми геранями, лохматыми пионами, солнечными бархатцами, элегантными петуньями, нежными гортензиями и роскошными розами. Богатый коктейль ароматов наполнял легкие, опьяняя и без того затуманенное усталостью сознание.

– Давай поищем владельца, – первым пришёл в себя Такэо.

Рене рассеянно кивнула, завороженно глядя на возвышавшуюся посреди сада каменную арку, венчавшую засыпанный розовыми лепестками алтарь. Мужчина опасливо оглядел колебавшееся в арке полупрозрачное дымчатое полотно и схватил направившуюся к нему жену за руку:

– Дорогая, пойдём отсюда.

– Да я только посмотрю, – беспечно отозвалась молодая женщина.

– Только не касайся арки, – попросил Такэо.

Поднявшаяся на алтарь Рене обернулась и неожиданно вскрикнула; бросившийся к ней мужчина заметил лишь блестящую струйку куфии*, с шипением уползавшей прочь.

– Нет… – выдохнул он. – Нет! Рене!..

Молодая женщина без чувств упала на его руки.

– Рене! Рене! Очнись, милая, прошу… Приди в себя, приди в себя! – молил Такэо, с ужасом оглядывая вмиг побледневшее лицо жены.

Осторожно уложив женщину на алтарь, он нашел рану на её лодыжке и, открыв маленькие проколы от змеиных клыков, принялся отсасывать яд.

– Дорогая, очнись, прошу тебя, – вновь воззвал он к Рене, но недвижная женщина хранила безмолвие.

Такэо ещё несколько мгновений вглядывался в любимые черты, затем со стоном прижал к себе жену и глухо заплакал, повторяя:

– Не уходи, милая, не уходи…

– Она тебя не слышит.

Ледяное презрение в мелодичном голосе, неожиданно волной прояснившем сознание мужчины, заставило его вздрогнуть. Такэо поднял заплаканное лицо и окинул шокированным взглядом стоявшую возле подножия жертвенника прекрасную девушку.

Струившиеся по спине и плечам волосы её сияли в лунном свете, тёмные глаза на бледном лице казались бездонными, пухлые алые губы кривила усмешка; облаченная в воздушное платье из белоснежной ткани, со вдетой в локоны винно-красной розой и обвивавшей шею змеёй она показалась Такэо языческой богиней.

– Н-не слышит?.. – повторил он, чувствуя, как слабеют руки. Рене безвольно упала на алтарь. – Н-но… Это… Это всего лишь укус змеи, и я…

– Яд Хранительницы Алтаря убивает в считанные секунды, – констатировала девушка, со слабым интересом разглядывая маникюр на ногтях.

Такэо перевёл полный отчаяния взгляд с бесчувственного тела жены на незнакомку.

– Рене… она ведь ещё жива, – прошептал он. – Жива ведь?

Перекладывавшая между пальцами гибкий стебель розы девушка пожала плечами:

– Может быть…

Мужчина с минуту наблюдал за ней, затем окинул взглядом цветы вокруг, что расцвели от одного присутствия незнакомки, и бросился к её ногам:

– Умоляю… Умоляю, спасите Рене! Я сделаю всё, что угодно, я заплачу…

Девушка презрительно фыркнула:

– Плата слишком непомерна.

– Мне всё равно! – выдохнул Такэо. – Верните Рене, прошу вас!..

Незнакомка склонила голову к плечу: в шоколадном бархате её выразительных глаз плясали смешинки. Приподняв указательным пальцем подбородок скорчившегося у её ног мужчины, она прищурилась, встретившись с ним взглядом, и промолвила:

– Я верну душу твоей жены… В обмен на душу мальчика, которого она носит под сердцем.

Такэо отпрянул, вызвав у неё звонкий смех, серебристой капелью наполнивший ночное безмолвие, но миг его раздумий был слишком краток:

– Хорошо!

Девушка ответила кривой усмешкой и протянула руку:

– Согласен заключить сделку?

– Согласен, – ответил на пожатие мужчина.

– Уходи, – взглянула незнакомка на куфию.

Змея бесшумно уползла в траву; склонившаяся над Рене девушка коснулась её лба изящными пальчиками и обронила:

– Посмотри на меня!

Такэо невольно втянул в себя воздух, когда жена послушно открыла глаза и взглянула на свою спасительницу.

– Забудь меня, забудь этот дом и дорогу к нему, – прошептала девушка.

– Что вы с ней сделали?! – вскричал мужчина, когда вновь лишившаяся чувств женщина безвольно обмякла на алтаре.

Незнакомка скрестила на груди руки:

– Твоя жена просто заснула, Тамура Такэо-сан. Можете провести эту ночь в моём отеле. Глория, – она кивнула на неизвестно откуда появившуюся белокурую девушку, – проводит вас в свободный номер.

Такэо поднял жену на руки, проследовал за Глорией несколько шагов и обернулся:

– Спасибо… Спасибо, что спасли Рене.

Поклонившись девушке, мужчина зашагал прочь из сада. Хозяйка отеля проводила его насмешливым взглядом и грустно усмехнулась:

– Глупец… Сколько не прячь, судьба всё равно приведёт твоего сына ко мне.

Примечания к главе:

Куфия – представительница копьеголовых змей, населяющих Азию.

Глава 1

Консекон, Онтарио. Канада

Он шел вдоль дороги.

Ранняя весенняя ночь обещала быть безлунной, чернильное небо низко нависало над парком, пересекавшей его пыльной трассой, прошлогодними сорняками на обочине, которые колебал ночной бриз. Редкие порывы ветра шумом отзывались в кронах деревьев, морской свежестью лаская лицо путника в сером пальто.

Он остановился и поправил висевшую на плече сумку с фотоаппаратом. Невдалеке показались крыши коттеджей, вид которых вызвал у путника удовлетворенную улыбку. Усмехнувшись, он решительно зашагал вперед.

Резкий, неожиданно-громкий в мирной ночи крик сойки заставил его дернуться. Оглядевшись и с шумом переведя дух, он продолжил путь, но крик повторился.

– Вот же… Не спится ей, что ли? – буркнул мужчина, нервно потирая разболевшееся от тяжести фотоаппарата плечо, и ускорил шаг.

Третий зов птицы сменил чей-то тихий смех, и путник, невольно замерев, оглянулся назад. Сомнений быть не могло, смех не стихал, постепенно становясь все громче и громче, пока в безмолвном мраке новолуния не показался совсем оглушительным. Мужчина бросил сумку и сорвался с места, мысленно проклиная расписание междугородних автобусов, приведших его в город столь поздно. Чьё-то непонятное веселье отзывалось в его ушах зловещим эхом, подгоняя и переполняя душу инстинктивным страхом перед неизвестным.

До коттеджей оставалось всего несколько десятков метров, когда смех внезапно стих. Шок, подаренный нежданной тишиной, был так силен, что путник споткнулся и едва не упал.

– Чертовщина какая-то… – выдохнул он, замедляясь.

Мысль о брошенном на дороге фотоаппарате отозвалась в нем сожалением, он обернулся, сетуя на свой беспочвенный страх и размышляя над тем, забрать девайс сейчас или утром. Приняв решение, мужчина двинулся было назад и вновь остановился.

Звуки исчезли.

Ночь стихла, даже с моря не доносилось шороха волн, замолкли сверчки, листья перестали шептаться. Ветер застыл в каком-то вынужденном молчании.

– Это ваше?

Вежливый вопрос, вернувший в ночную мглу звучание, появившаяся на дороге словно из воздуха одинокая фигура в плаще, протянувшая ему его сумку, – мужчина завопил от испуга и упал. Рядом с хрустом рухнула фотокамера, чьи-то сильные руки схватили ноги путника и потащили. Дикий ужас заполнил все его существо и вырвался из легких пронзительным криком. И, уже теряя сознание, он подумал, что его никто не услышит так же, как он до этого никого и ничего не слышал.

Час спустя

– Солнышко…

Мария остановилась и вытянула руку, подставляя её теплым золотистым лучам. Сопровождавший девушку Хейвуд – тонкий, как тростинка, невысокий златовласый юноша, одетый в легкое пальто и шляпу, – чуть слышно выдохнул, не в силах отвести взгляд от тонкой белой руки своей госпожи, затянутую до запястья в черную кружевную перчатку. Он не мог привыкнуть к тому, что солнечный свет, столь губительный для его кожи, так милостив к Марии, рука которой даже не покраснела под снопом его лучей.

Девушка сдвинула назад изящный черный зонтик, подставляя лицо утреннему солнцу, и с тихим вздохом закрыла глаза. Слабый бриз разметал локоны цвета чёрного кофе, обрамлявшие нежный овал её молочно-бледного лица, коснулся каштановых дуг бровей, высоких скул, крыльев аккуратного носика, пухлых алых губ, плавной линии подбородка; забрался за расстегнутый кружевной ворот черной шелковой блузки, пробежался по складкам бархатной юбки и полам расстегнутого плаща, спустился по икрам к черным замшевым туфелькам.

– Госпожа…

Мария посмотрела на слугу – в дымчатом тумане густо опушенных ресницами карих глаз сумеречный взгляд её заставил слугу почтительно опустить взор.

– Вы ослабеете от солнца, госпожа, – пробормотал Хейвуд.

Девушка приподняла бровь, задумчиво закусила нижнюю губу и спрятала лицо от солнечных лучей:

– Пойдем, Хейвуд…

Легкий утренний полумрак, разгоняемый слабым светом весеннего солнца, обволакивал ведущую в город трассу; сопровождаемая следовавшим чуть позади слугой, Мария, загадочно, даже как-то лукаво склонив к плечу голову, молча шла вперед. Она хорошо знала дорогу, помнила его запахи, несмотря на то, что прошло уже много лет. Вдыхая знакомые ароматы, девушка невольно, как в пучину переливов давно забытой песни, погружалась в далекие воспоминания; вновь, как тогда, по этой же дороге входила в город и, словно наяву, видела взъерошенные чёрные волосы, скрещенные на груди руки, кривоватую улыбку юношеских губ…

– Извините, дальше нельзя. Вам придется идти окольным путем, – голос полицейского отвлек девушку от раздумий.

Сдвинув назад зонтик, она подарила детективу ясный, как ночное небо, взгляд.

– Почему?

Тихий голос ее, казалось, заворожил мужчину; несколько долгих мгновений он взирал на нее затуманенным взглядом, прежде чем отозваться неловко:

– Ч-человека убили, мисс. Район оцеплен.

Мария медленно взмахнула длинными ресницами и слабо улыбнулась:

– Мы вам не помешаем.

Детектив послушно кивнул:

– Конечно, мисс.

Полицейские безропотно пропустили их, не отвлекаясь от работы; казалось, присутствия незнакомцев они даже не заметили. Несколькими минутами позднее Мария, будто внезапно вспомнив о чем-то, прищурилась и посмотрела на Хейвуда.

– Ты забыл про защиту, – с упреком пропела она, склонив голову к плечу.

Слуга не осмелился поднять глаза:

– Простите, госпожа.

– И когда уже ты станешь достаточно сознательным для того, чтобы отвечать за свои поступки?

– Простите, госпожа, – чуть слышно повторил Хейвуд.

Мария улыбнулась мягко, ласково и, протянув руку, поправила складки шейного платка, видневшегося в вороте шоколадного кашемирового пальто, застегнутого на все пуговицы.

– Поторопимся, Хейвуд. Боюсь, солнышко мешает тебе больше, чем мне, – заметила она, вглядываясь в глаза слуги, видневшиеся между шляпой и закрывавшим половину лица платком.

Хейвуд почтительно склонил голову и последовал за направившейся к концу улицы госпожой. На детективов, окруживших мертвое тело мужчины, найденное на рассвете в парке, они даже не оглянулись.

– Пришли, госпожа, – отступив в сторону, промолвил юноша, когда они добрались до конца городка.

Девушка сдвинула назад зонтик и окинула задумчивым взглядом увитое плетистыми розами старинное строение из светло-серого камня, его изящные округлые контуры, башенки на чёрной крыше, колонны высоких эркеров, белую лепнину на окнах, серебристые узоры кованных балконов, изумрудные гибкие стебли, льнувшие к стенам, и нежно-розовые брызги миниатюрных бутончиков.

– Что ж, добро пожаловать домой, Хейвуд, – пропела она и ступила на лестницу, что вела к крыльцу, укрытому девичьим виноградом.

Слуга, завороженно изучавший вывеску, на которой значилось каллиграфически выведенное «Искушение», перевёл невидящий взгляд на хозяйку возвышавшегося перед ним отеля и поспешил следом за ней.

При виде вошедших стоявшая за стойкой регистрации стройная, как лань, девушка в тёмно-зелёной униформе с яркими пронзительно-голубыми глазами и блестящими локонами струившихся по спине белокурых волос чуть слышно ахнула:

– Госпожа!

Мария скользнула взором по шоколадному глянцу настенных маятниковых часов, фрескам на бархатных стенах просторного холла, золоту и тёмному изумруду роскошного декора, воздушной и прозрачной легкости чёрного тюля на окнах. Вскинув бровь и вмиг потеряв интерес к интерьеру, протянула зонтик блондинке, склонившейся перед ней в почтительном поклоне:

– Возьми, Глория… Моя спальня убрана?

– Ещё вчера, госпожа, – тихо откликнулась Глория. – Накануне вселились VIP-гости, – робко добавила она вслед хозяйке, устремившейся в сторону дубовой лестницы.

Девушка замерла и не оборачиваясь спросила:

– Они сейчас в номерах?

– Да, госпожа.

– Поприветствую их позже, – приняла решение Мария и сухо бросила: – Хейвуд, можешь отдохнуть до полуночи.

– Спасибо, госпожа, – кивнул юноша и слабо улыбнулся Глории, провожавшей хозяйку отеля встревоженным взглядом. – Скоро новолуние… Ты же знаешь, как госпожа не любит рождение нового месяца.

– Думаешь, стоит отнести в её спальню напитки? – подалась к нему девушка.

Хейвуд, который печально рассматривал замершие без жизни настенные часы, маятник которых не колебался долгие годы, снял шляпу и покачал головой:

– Мы охотились недавно.

Мария с плавной грацией скользнула по лестнице на второй этаж отеля, в правом крыле которого располагались её покои, и неспешно поплыла по залитому серебристым светом широкому коридору, касаясь беглым взглядом элегантных бра из красного дерева, винного жокарда стен, увешанных огромными зеркалами, матового фарфора белоснежных статуэток на одноногих столиках, хрустального перелива свисавших с потолка люстр. Бархатные бутоны кроваво-красных роз, росших на подоконнике и в подвесных кашпо, медленно распускались, расцветая и благоухая с каждым шагом вернувшейся в отель хозяйки. Скрывшаяся в своей спальне девушка, казалось, не заметила волшебных превращений, увенчавших её возвращение, но чарующая магия не осталась незамеченной гостями.

– Добро пожаловать в отель «Искушение», – скучающе поприветствовала Мария гостей, собравшихся в холле второго этажа.

Статные воины в чёрных плащах с капюшонами, тени которых скрывали их лица, лишь безмолвно поклонились в ответ; возвышавшийся в середине их круга мужчина ступил вперёд и протянул руку с едва слышным:

– Благодарим за гостеприимство, госпожа Акияма.

Девушка ответила на лёгкое пожатие:

– Слышала, вы направляетесь с визитом к главе клана, хэйсиро*.

– Всё верно. Мы пробудем в отеле до восхода луны и отправимся в путь, – кивнул воин.

Мария подарила ему полуулыбку:

– Приятного отдыха, – и, не добавив более ни слова, покинула высоких гостей.

Сиэтл, штат Вашингтон

– Тело двадцатисемилетнего Энди Нельсона обнаружено сегодня в пять сорок пять утра в районе парка Бейвью, в Консеконе. Причина смерти устанавливается. Пока известно только, что мужчина приехал погостить к своей сестре, живущей…

Насыщенные ночные сумерки в гостевой комнате едва рассеивались голубоватым светом включенного телевизора, отчего по красновато-коричневым панелям на стенах бегали черные тени. Висевшая на окне белая в красную клетку ткань лениво колебалась под редкими порывами ночного ветра, приносившего в комнату соленую свежесть. Морская прохлада приятной ноткой вливалась в мятно-хвойный аромат, который исходил от сосны-бансай на низком кленовом комоде у стены. Минимализм и некоторую аскетичность гостиной помимо телевизора и старенького тускло-салатового диванчика с дубовыми подлокотниками разбавляли только огромный пейзаж морского берега и высокий округлый абажур, да хаос шоколадных батончиков, сложенных газет и батарея металлических банок на деревянном столике нарушали одинокий порядок и чистоту комнаты.

Риен внимательно слушал вечерние новости, нервно сжимая пульт; несмотря на расслабленную позу откинувшегося на мягкую спинку молодого человека, упиравшегося правой ногой в край журнального столика, в часто вздымавшейся грудной клетке и проступивших на предплечьях сосудах читалось напряжение. Узковатые светло-серые джинсы не скрывали ровных линий стройных длинных ног, в такт каждому вздоху поднималось и опускалось белое каллиграфическое «My will is good» на черном полотне футболки, подчеркивавшей ширину прямых плеч и плоскость впавшего живота. В свете экрана бледное лицо молодого человека в контрасте с чёрными волнами густых волос, угольными полосками бровей и чернилами живых миндалевидных глаз напоминало матовый белый фарфор. Взор ласкали аккуратные, как у ребёнка, линии прямого носа и резкость волевого подбородка, выдававшего упрямый характер, равно как и толстый шрам на более пухлой, чем верхняя, нижней губе – результат давней драки в юношестве. Выключив звук телевизора, Риен отбросил на сиденье пульт и сокрушенно зажмурился, вспоминая мелькнувшее в новостях лицо покойного, застывшее в ужасе. Приоткрыв рот и выпустив вдох, молодой человек медленно подался вперед, облокотившись о колени, сцепил гибкие пальцы рук и опустил голову. Несколькими секундами позднее он взял со столика одну из металлических банок, открыл её с громким в тишине гостиной щелчком и глотнул светлого пива. Завибрировавший телефон отвлек молодого человека от размышлений; хмуро взглянув на экран, он ответил на звонок.

– Тони?

– Видел новости?

– Да…

– Джей-Джей еще не звонил? – в голосе Тони слышалась тревога.

Риен поджал нижнюю губу:

– Нет, а что? – глотнул он пива.

– Он хочет, чтобы ты был в команде.

– Так это не слухи, – молодой человек резко опустил банку на столик. – Я же сказал, что не собираюсь принимать участия в расследовании.

Тони шумно вздохнул прямо в трубку:

– Риен, ты…

– Тони, мы с ним ходили в одну школу, – оборвал собеседника Риен, – даже подраться успели…

– Можешь просто приехать? – настойчиво проговорил Тони, едва молодой человек смолк.

Риен закрыл глаза, эмоции душили его; привычным усилием взяв себя в руки, он тихо ответил:

– В нашей работе личное стирается, Тони.

– Как ненужный мусор, – усмехнулся Тони. – Когда тебя ждать?

Губы молодого человека скривила горькая улыбка:

– Об этом звонке тебя Джей-Джей попросил?

– Ну, не только он в курсе, что я единственный, кого ты станешь слушать, – в голосе Тони слышалась улыбка.

– У меня самолет завтра в шесть, – Риен задумчиво посмотрел на циферблат серебристых наручных часов, показывавших десять ночи. – Встретимся в штабе.

– До связи.

Молодой человек отбросил телефон на столик, встал и, спрятав руки в карманы, прошел к распахнутому окну. С моря доносился усталый шорох волн, набегавших на золотистую в свете луны полоску песчаного берега. Бриз разметал взъерошенные черные волосы, открыв хмурившийся лоб и сведенные на переносице брови; Риен скрестил на груди руки, невидяще наблюдая за ленивой игрой прибоя. Сон не шел, вытесненный из сознания воспоминаниями. Оглянувшись на настенные часы, молодой человек кивнул своим мыслям и направился в спальню. Снотворное подарило желанный отдых, но утром Риен с трудом заставил себя встать с постели. Дорога до аэропорта и регистрация прошли незаметно, а недолгий перелет в Торонто молодой человек проспал. Окончательно разбудило его только привычное негодование при виде шумной толпы репортеров, столпившейся у терминала и устремившейся к нему, едва он показался в проеме прозрачных раздвижных дверей. Солнечные очки скрывали половину его лица, рюкзак на плече, синий с белым полосатый джемпер, тускло-голубые брюки и белые кроссовки делали его незаметным на фоне остальных пассажиров, но уверенную походку соучредителя фонда «Justice Peyote*» журналисты не могли не узнать.

– Мистер Тамура! Мистер Тамура! Это правда, что дело Нельсона передали агентству «Карасума»?

– Как вы прокомментируете заявление прокурора Моси? Это дело рук серийного убийцы?

– Вы прилетели из Сиэтла в связи с расследованием?

– Вы действительно выросли в Консеконе, мистер Тамура?

Риен перевел дух; при виде бешено бьющейся на его шее жилки его знакомые обычно спешили скрыться из виду, но фотографов больше интересовала его стройная, как побег кипариса, фигура.

– Директор Джексон сделает заявление сегодня на пресс-конференции, – неторопливо промолвил он, едва шум немного стих. – Мне известно не больше вашего.

Не добавив более ни слова и не обращая внимания на посыпавшиеся вслед вопросы, молодой человек спрятал руки в карманы и направился к блестящей черной «Ауди», у водительского сиденья которой стоял Митч Картер – маленький смуглый телохранитель, одетый в коричневые клетчатые брюки и мятую голубую рубашку. Зоркие, чуть суженые гагатовые глаза, торчавшие во все стороны иссиня-черные вихры, ниточка усов над верхней губой, борозда глубокого шрама на трапециевидном подбородке, не покидавшая тонких губ ироничная ухмылка и папироса в уголке рта делали его похожим на морскую выдру.

– С приездом, мистер Тамура, – усмехнулся он, открывая дверцу машины и весело оглядывая толпу журналистов.

– Здравствуй, Хирург, – слабо улыбнулся Риен, по обыкновению сотрудников «Карасумы» используя прозвище Митча, и опустился на заднее сиденье.

– Вас в агентство? – завел двигатель Митч.

– Нет, в пентхаус, – молодой человек откинулся на спинку сиденья и снял очки.

– Как скажете, – хмыкнул водитель и выехал на трассу.

– Доброе утро, мистер Тамура, – поприветствовала Риена миловидная экономка, едва открылись дверцы лифта и молодой человек прошел в просторный холл. – Как вы перенесли перелет? – поинтересовалась она, забирая у него рюкзак.

– Прекрасно, миссис Беллир, – губы молодого человека тронула улыбка.

Заложив руки за спину, он направился в сторону спальни; Анна Беллир, статная и опрятная светловолосая женщина в строгом гагатовом костюме с серебристой блузой, умевшая смеяться одними глазами и бесконечно преданная Риену экономка, последовала вслед:

– Будете завтракать, сэр?

– Через десять минут, – тепло улыбнулся Риен, – мне нужно принять душ.

Выйдя из ванной в темно-синем банном халате, молодой человек включил стоявший в спальне телевизор и прошел в гардеробную. Вполуха слушая утренние новости, он рассеяно снял с вешалки элегантный костюм и задумчиво взъерошил волосы. От размышлений его отвлек рингтон.

– Ты едешь? – без приветствий спросил Риена Джейк Джексон, директор детективного агентства «Карасума».

– Буду через четверть часа, – ответил молодой человек.

– Изучил материалы по делу?

– Да, еще до вылета.

– Поторопись, – в голосе директора отчетливо слышалось возбуждение. – Появились новые детали, и, кажется, мы нашли свидетеля.

– Скоро буду, – обронил Риен, вешая трубку.

Двадцатью минутами позднее он припарковал «Ауди» перед зданием агентства и, кивнув сотруднику, поспешившему угнать машину на стоянку, зашагал к стоявшему на крыльце высокому астеничному детективу в черном костюме и футболке того же цвета. Сухое и узкое смуглое лицо с гладким лбом, выступающими надбровными дугами и впавшими щеками, лукавый блеск горького шоколада глаз, обозначенных сеточкой морщин, ассиметричная прическа длинных волос цвета спелого каштана, падавших на лицо косой челкой, белоснежный ряд зубов, мелькавший в открытой улыбке, – Тони Окамото был для Риена названным братом, лучшим другом и наставником.

– Точность – вежливость королей, – хмыкнул Тони.

– Что нового? – поинтересовался Риен, следуя вслед за ним в просторный холл агентства.

– Мы просмотрели записи с камер слежения в районе парка Бейвью, – начал Тони, нажимая на кнопку лифта, – но с ними творится что-то странное.

– В смысле? – нахмурился Риен, проходя в кабину.

– Пропадает сигнал, – ответил Тони, – картинка искажается. Эффект, как от глушилки.

– Что в этом странного? – фыркнул Риен. Лифт остановился на третьем этаже. – Это всего лишь говорит о том, что убийство было предумышленным, – преступник не хотел, чтобы его увидели.

Тони усмехнулся, оглядывая последовавшего за ним в коридор молодого человека – спрятанные в карманы руки, стильную прическу густых чёрных волос, белоснежный фарфор ровной кожи, стройную фигуру в тёмно-синем костюме с тонкой белой полоской по краю бортов пиджака в тон кипельно-белой рубашке. Взгляд, походка, самый облик Риена излучали уверенность в себе.

– Странно то, что кадр искажается не только в промежутке, когда произошло убийство, но и на недолгий период утром, когда на месте работала полиция, – пояснил Тони.

– Преступник вернулся на место преступления? – вскинул бровь Риен.

– В том-то и загвоздка, Риен, – со вздохом сообщил Тони, – мы опросили всех полицейских…

– И?

– Все в один голос говорят, что не только на оцепленном участке, но и поблизости никого не было. Было ведь раннее утро.

– Остаточный заряд? – задумчиво предположил Риен, не ожидая, впрочем, ответа на свой вопрос. – Или преступник оставил глушилку на месте?

– Давай ты посмотришь записи, – ответил Тони, открывая дверь в информационно-технический кабинет.

– Риен! – поднимаясь с удобного кожаного кресла, воскликнул директор Джексон. – Пришел наконец-таки!

– Доброе утро, мистер Джексон, – криво улыбнулся молодой человек, сбрасывая пиджак и кидая его на диван, стоявший у стены возле входа.

Невысокий, плотный и седой, одетый в дорогой костюм из блестящей серебристого цвета ткани Джейк Джексон излучал жизнелюбие и завидный энтузиазм; неизменно громкий голос и привычка потирать руки не раз вызывали в Риене желание закатить глаза.

– Давай, Мик, включай запись, – кивнул Джексон щуплому парнишке в мятых джинсах и голубой рубашке поверх белой футболки.

Мик, немой от рождения гений, друживший с техникой больше, чем с людьми, закивал и надел большие наушники.

– О каком свидетеле шла речь? – закатывая рукава рубашки, поинтересовался Риен и, положив руки на пояс, вгляделся в огромный, во всю стену, экран компьютера.

– Есть один детектив, – ответил директор Джексон, опускаясь в кресло, – говорит, видел какого-то парня в кашемировом пальто. Судя по его словам, он даже впустил его за линию оцепления, потому что тот, видишь ли, обходить не хотел.

– Кто-нибудь еще парня в пальто видел? – не отводя взгляда от экрана, спросил Риен.

– Нет… Вот тут останови, Мик! – директор даже подпрыгнул на месте. – Смотри, Риен…

Молодой человек прищурился.

– Помехи могло вызвать что-то другое? – проговорил он, переведя взгляд на Мика.

– Причиной могли быть любые электромагнитные волны, – жестами ответил парнишка. – Скачки напряжения или перебои с электроснабжением.

– В удобное для преступника время… – протянул Риен, с шумным вздохом скрестив руки на груди.

– Тогда он действовал не один, – потирая подбородок указательным пальцем, предположил Тони.

– Верни немного назад, Мик, – попросил Риен, – до того момента, как начались помехи… Кстати, что с заключением о причине смерти? Его точно вменяемый писал?

– А что не так? – со смехом в тёмно-шоколадных глазах спросил Тони, зная наперед, в чем причина вопроса.

– Жертва умерла от сердечного приступа в результате болевого шока. На теле не единого повреждения, но при этом результаты вскрытия показали немалую потерю крови, кровь же обнаружили на месте преступления и на теле жертвы в области шеи, левого плеча и грудной клетки… – процитировал Риен и взглянул на директора. – Вы осматривали тело?

– Осматривали, – вздохнул Джексон. – Все так, как написано в заключении судмедэксперта, он вменяемый, Риен.

– Но как же шрамы, которые мы обнаружили, директор? – подал голос Тони.

– Шрамы? – уточнил Риен.

– Да им несколько месяцев, не меньше, – отмахнулся Джексон.

Риен едва не закатил глаза и перевел взгляд на друга.

– Неровные и толстые отметины в области шеи, – отозвался тот, – как раз там, где на теле была кровь. Такие шрамы остаются от рваных ран, но директор прав: они старые.

– Где Нельсон мог их получить? – нахмурился Риен.

– Ну, он же работал National Geographic, – пожал плечами Тони. – У него богатая биография, ребята в отделе психоанализа уже работают с этим.

Риен покачал головой, возвращаясь к записи.

– Постой, – внезапно уронил он скрещенные руки. – Отмотай назад, Мик… Ещё. Поставь паузу…

– Что ты нашел? – нахмурился Джексон.

– Время, – ответил Риен. – Посмотрите на время.

– И что? – не понял вглядывавшийся в экран Тони.

– Записи с камер в районе убийства… Каждая запись показывает разное время.

– Значит… значит, если сравнить, – продолжил его мысль Тони, схватил со стола блокнот и начал выписывать время, указанное в углу каждой записи, – и расположить по возрастанию… – он быстро набросал новый столбик рядом с предыдущим.

– Можно проследить маршрут, – кивнул Риен.

– Дай посмотреть, – протянул руку Джексон.

– Думаешь, убийца вернулся в город сразу после преступления и просто скрыл свое присутствие с камер наблюдения? – взглянул на Риена Тони.

Тот пожал плечами:

– Может быть.

– Маршрут идет через оцепленный район, – покачал головой Джексон, – как он прошел мимо копов незамеченным?

– Я думаю, это тот парень в кашемировом пальто, – отозвался Риен.

– Но другие-то его не видели.

– Возможно, на него просто не обратили внимания, – предположил молодой человек. – Посудите сами: работы у полицейских было много, а за линией оцепления посторонних не бывает. Если вести себя как ни в чем не бывало, можно и не такое сделать.

Джексон закивал, соглашаясь:

– Тогда, – вздохнул он, – нужно составить фоторобот.

– Мик, сделай мне копии этих записей, – обратился Риен к парнишке и схватил с дивана пиджак, – хочу изучить их внимательнее.

– Куда собираешься? – встал с кресла директор.

– В морг, – набрасывая пиджак, откликнулся молодой человек. – Мне не нравится заключение судмедэкспертов, хочу сам осмотреть тело. Тони, поедешь со мной?

– Без проблем, – пожал плечами Тони.

– Риен, – посмотрел на молодого человека Джексон.

– Да, мистер Джексон?

– Поезжай в Консекон, – вздохнул директор. – Миа уже забронировала для тебя коттедж поблизости.

Риен опустил голову, приоткрыв рот и пряча взор.

– Я понимаю, тебе тяжело, Риен, – донесся до него голос Джексона, – но, если ты не осмотришь место преступления, толку от твоего участия в расследовании не будет.

– Хорошо, – кивнул молодой человек, позвал взглядом Тони и вышел из комнаты.

Примечания к главе:

Хэйсиро – благородный воин (яп.)

Justice – справедливость (англ.)

Peyote – пейот, кактус; цветок пейота, зажатый в шестипалом кулаке, – символ гонзо-журналистики

Глава 2

«Смогу ли я стереть своё прошлое

И сбежать подальше от воспоминаний?

Память о моей любви к тебе

До конца стереть смогу ли?»

Punch «Done for me» (OST "ОтельдельЛуна")

Сидевшая на ведущих к алтарю ступенях Мария, едва касаясь, рассеянно водила пальцами по его гладкой, как атлас, поверхности. Легкий ветер играл прядями девушки и раздувал тёмно-красные лепестки роз, сплошным бархатным покрывалом укрывавшие жертвенник, открывая взору не стелившийся по камню, а словно впитанный им кровавый орнамент, пугающим узором пересекавший ступени, алтарь и возвышавшуюся над ним арку, опутанную почерневшими от времени мёртвыми стеблями роз.

– Арка безжизненна, как и твоё сердце, дитя, – проскрипел рядом голос, отвлекая девушку от раздумий.

– Явилась, Геката*, – презрительно фыркнула Мария, оглядывая высокую арку.

Свисавшая с неё призрачным сумраком завеса, колеблясь дымчатыми завихрениями и переливаясь тусклыми вспышками предрассветного солнца, против воли притягивала взор и манила к себе нераскрытой тайной. Девушка неспешно поднялась на ноги, оправив пышную юбку, и взглянула на гостью.

Невероятно старая, дряхлая, со снежными прядями густых волос, собранных на затылке, молочно-белой кожей и поражающе живым блеском слезящихся бесцветных глаз, облаченная в блестящий шелковый пурпур шитой золотом мантии пожилая женщина ответила осуждающим взглядом и безумной полуулыбкой.

– Воины довольны твоим гостеприимством, – поведала она и протянула девушке изящную брошь. – Прими подарок их предводителя.

Мария закатила глаза и окинула взглядом окружавший их цветущий сад, прежде чем принять протянутое украшение. Причудливая вязь тончайших серебристых нитей, усыпанная лазурной россыпью сапфиров, в один миг вспыхнула пламенем и распалась облачком догорающего пепла.

– Послы Правящего клана не дождутся моего визита во дворец, – с кривой усмешкой промолвила она, надменно изогнув бровь. – Как бы вы этого не хотели, бабушка Ирида.

– Сила и власть сделали тебя высокомерной, Мария, – печально констатировала Ирида.

Послышалось приглушенное шипение, и из-за арки выползла блестящая чёрная змея, которая, приподняв голову, оглядела стоявших перед жертвенником и заскользила по направлению к старушке.

– Я слишком долго платила по чужим счетам, – фыркнула девушка и оглянулась на алтарь.

Бархат её опушенных ресницами глаз наполнился болью, и она вздохнула, будто наяву слыша крики, которые память хранила долгие годы.

– Что же ты будешь делать, когда арка оживёт, а застывшее воспоминанием свечение крови, пролитой здесь, наполнится теплом? – проскрипела Ирида, с улыбкой поглаживая голову устроившейся у неё на плечах змеи. – Ты столько лет ждешь его, дитя…

Мария сверкнула глазами:

– Всё, что у меня есть, – время…

– Потом его не будет, – заметила пожилая женщина.

– Даже если нам отпущено несколько мгновений, – с болью проговорила девушка, – даже если мне суждено лишь встретиться взглядом… Океан ожидания стоил и этого, – добавила она почти шёпотом.

Ирида ржаво рассмеялась, растворяясь в воздухе сизой дымкой; Мария безмолвно прищурилась и решительно зашагала в сторону отеля.

Проникавшие сквозь полупрозрачный кружевной тюль на окнах тусклые лучи сплетались со слабым золотистым мерцанием множества тонких свеч в старинных серебряных канделябрах; погруженная в полумрак комната была полна цветов. С плетеных, деревянных и глиняных кашпо свисали сочные побеги пеларгоний, увенчанные алыми, оранжевыми, лиловыми цветками, в больших горшках росли кудрявые гортензии и петуньи, тянулись к солнцу яркие тюльпаны, георгины, нарциссы, хризантемы, мирабилисы и пионы, стелились по стенам и подоконникам плетистые стебли ипомеи и кобеи. Во влажно-свежий цветочный запах вплетались пряные нотки тимьяна и шалфея, едва уловимая нить мускуса и легкая острота хвои и мяты, делая благовоние свеч почти незаметным. И в дивном сонме ароматов благоухали бутоны роз – солнечно-желтые, винно-красные, молочно-белые и нежно-розовые.

– Да, ты была права, Лиз, – оглядев просторный зал цветочного магазина, закивала пожилая посетительница. – Здесь действительно красиво.

– У хозяйки прекрасный вкус, Шерил, не правда ли? – улыбнулась Лизбет. – Кстати, где она?

– Собирает букет для того юноши, – буркнула худосочная посетительница, кивнув в сторону двери, ведущей в подсобное помещение.

– Разве тебе здесь не нравится, Сара? – удивилась Лизбет. – Ты выглядишь недовольной…

– Я нахожу это оформление вульгарным, – заключила Сара, критично осматривая мирабилисы.

Лизбет оглядела цветы, погруженные в таинственные сумерки, свисавшие со стен и расположенные на полках канделябры, тихо горевшие свечи.

– Возможно, – согласилась она. – И как точно название подобрано… «Искушение».

– Мой муж сказал, что не только этот магазин, но и его хозяйка олицетворяют собой чистый соблазн, – поведала Шерил. – И мне стало интересно, кто эта девушка.

– Ваш заказ готов, – послышалось со стороны прилавка, и появившаяся в зале белокурая девушка протянула покупателю роскошный букет темно-красных роз. – Приятного дня, – улыбнулась она, когда юноша оплатил заказ. – Какие цветы предпочтете купить? – обратилась блондинка к женщинам.

Шерил окинула её внимательным взором и нахмурилась:

– Простите, мисс… вы хозяйка этого магазина?

– Что вы, я всего лишь продавец, – смущенно улыбнулась девушка за прилавком.

– Не могли бы вы тогда позвать её? – поинтересовалась Лизбет. – Говорят, она замечательно разбирается в цветах, я хотела бы посоветоваться с ней насчёт своего сада.

– Одну минуту, – кивнула девушка, недобро сверкнув глазами, и скрылась в подсобке. – Госпожа, – почтительно обратилась она к хозяйке «Искушения» несколькими секундами позднее, – покупательницы хотят вас видеть.

Расположившаяся на мягкой софе Мария отвлеклась от «Ста лет одиночества», лежавшего на её коленях, и надменно улыбнулась:

– Что же ты так рассержена, Глория?

– Воздух пропитался обманом, госпожа, – ответила Глория, – пожилые леди лукавят о своих намерениях.

Мария грациозно поднялась с софы и проследовала мимо служанки с насмешливым:

– Разобралась бы с ними сама – ты же знаешь, я не была бы против.

Ожидавшие хозяйку магазина женщины одновременно вздрогнули, услышав её ласковый, мелодичный голос, весенним ручейком прозвеневший со стороны прилавка:

– Добрый вечер, леди.

Оглядев Марию, Шерил была вынуждена признать правоту своего мужа. Блестящие упругие локоны цвета чёрного кофе мягкими волнами падали на плечи и спину девушки, матовая бледная кожа нежного лица, точеной шеи и хрупких плеч теплым молоком сочеталась с насыщенно-красным вином шелкового платья, пышная юбка которого спускалась до середины икр, открывая взору плавные линии стройных ножек в лакированных черных туфельках. Полупрозрачные рукава до локтей не скрывали гибких рук, тонкие кисти до запястий были затянуты в черное кружево перчаток. Сумеречный взгляд густо опушенных, будто подведенных черной краской ясных глаз светился плавленым горьким шоколадом, в контурах аккуратного носика и пухлых алых губ скользила детская невинность. Слабая улыбка девушки была и приветливой и даже ласковой.

– Я бы советовала вам остановить свой выбор на белых тюльпанах, – посмотрела она на Шерил, – они прекрасно дополнят композицию хризантем и гиацинтов в вашем саду.

– Давайте, – кивнула женщина, – я возьму дюжину… П-постойте, вы разве бывали у меня? – поинтересовалась она, наблюдая за изящными руками девушки, собиравшей тюльпаны в букет.

– Нет, – слегка склонив к плечу голову, откликнулась хозяйка магазина.

– Тогда откуда вы знаете о цветах в саду Шерил? – несколько грубо спросила Сара, выложив на прилавок мирабилисы и пионы. – Заверните, будьте добры.

Девушка подняла голову и подарила покупательнице долгий взгляд; Сара, казалось, съежилась и поникла под её внимательным взором. Мгновение – и хозяйка магазина мило улыбнулась:

– Благодаря запахам… Я хорошо слышу цветочные ароматы, – в серебристой капели девичьего голоса послышались смешинки. – Приходите снова, буду счастлива видеть вас здесь, – протянула она Саре букет. – Ваши тюльпаны… – посмотрела она на Шерил. – Приятного вечера, – провожая женщин, пожелала хозяйка.

– Госпожа, – послышался тихий голос Хейвуда со стороны подсобки, едва посетительницы вышли.

– Да?

Слуга посмотрел на госпожу, склонившуюся над огромным букетом алых роз, опустил взор и поведал:

– В город направляется группа студентов. Они собираются в Уиллоу Ков.

Мария нежно обвела пальцами нераскрывшийся бутон:

– Когда?

– Этой ночью.

Девушка закрыла глаза и глубоко вдохнула благородный аромат; губы её тронула едва заметная улыбка наслаждения, она выпрямилась и медленно распахнула глаза. Во взгляде, который она подарила Хейвуду, сверкнул багрянец:

– Поняла… Глория, – взглянула она на блондинку, – извести гостей. И подготовьте зал к сиесте. Что-нибудь ещё, Хейвуд? – она перевела взгляд на слугу.

Юноша потупился:

– Вистан просит аудиенции.

– Проводи его в мой кабинет, – она выудила из букета цветок и ласково коснулась росинок на бархатных лепестках. Бутон медленно раскрылся, вызвав на губах Марии улыбку.

Огромная комната в форме полумесяца была наполнена призрачными сумерками, которые скользили по гладкой поверхности старинного стола, с трудом пробиваясь сквозь дымчатые потоки занавесей, укрывавших округлое окно в пол. Легкие тени бегали по изящным изгибам мягких кресел и софы, тёмно-синий жокард которых сочетался с того же цвета бархатом на стенах и золотом подсвечников. Мария окинула взором шкафы, заполненные книгами и папками, легким взмахом ладони зажгла свечи в канделябрах и неспешно прошла к высокому креслу возле письменного стола. Вошедшего в кабинет Вистана она одарила лишь молчаливой улыбкой.

– У меня тревожные вести, госпожа, – промолвил слуга, опустившись на одно колено.

Перебиравшая пальцами жесткий стебель розы девушка вскинула бровь, не отводя взора от распустившегося бутона.

– В город направляются детективы, – продолжил Вистан. – Последняя жертва – журналист, и расследованием его смерти занялся фонд «Justice Peyote».

– Что за фонд? – без интереса спросила Мария.

– Его учредители инвестируют работу детективных агентств, расследующих убийства и покушения на репортёров и гонзо-журналистов по всему континенту, – проговорил слуга. – Энди Нельсон не был известной личностью, и его дело так и осталось бы нераскрытым, как и все остальные случаи, госпожа… Но сейчас, боюсь, бездействие чревато риском быть обнаруженными.

Девушка оглядела своего разведчика, неизменно извещавшего её о каждой новости в городе, и насмешливо фыркнула, прежде чем мягко промолвить:

– Хорошая работа, Вистан.

– Какие будут указания, госпожа? – тихо спросил Вистан, польщённый оценкой.

– Проследи за детективами, – отложив розу на край стола, вздохнула Мария. – Пусть Призрак возьмёт на себя часть работы. В случае чего – действуйте… – она сцепила руки и аккуратно опустила на них подбородок. – Можешь идти, – кивнула девушка, отпуская слугу, и не сдержала тёплой улыбки, когда бесшумно скользнувшая в кабинет чёрная кошка запрыгнула на стол. – Здравствуй, Реико, – прошептала она, ласково поглаживая шелковистую шёрстку.

Кошка посмотрела на Марию яркими зелёными глазами, в которых светился совсем не кошачий ум; девушка обняла ладонями мягкую мордочку и прищурилась. Реико сверкнула глазами, вызвав у хозяйки серебристые переливы смеха.

– Какие суеверные, – улыбнулась Мария и склонила голову к плечу, лаская устроившуюся у неё на коленях кошку. – Возможно, они и не придут больше… Какому старику охота шагать в обход два квартала ради букета, если в окрестностях бродит чёрная кошка?

Реико в ответ на риторический вопрос только замурлыкала.

– Госпожа, – робко позвала неслышно ступившая в кабинет Глория, – к сиесте всё готово. Фонзи и Диан ждут вас в Уиллоу Ков.

Мария перевела на девушку невидящий взгляд и рассеянно кивнула.

Собравшиеся на берегу моря студенты сидели кто вокруг костра, кто на огромных корягах возле самой кромки воды; со стороны утеса доносились веселые выкрики и визги – часть отдыхающих устроила соревнования по прыжкам вниз. Лунный свет щедро заливал окрестности, бриз играл с мягким песком и убегал прочь, вглубь обступивших берег деревьев, окутанных пронизанным серебром луны туманом.

– Молодость, – вздохнула наблюдавшая за студентами Мария и с тихим вздохом прислонилась к жесткой коре старого клена, в тени которого стояла. – Молодость безрассудна… – Из глубины леса послышались шум борьбы и сдавленные крики, полные ужаса. Девушка медленно взмахнула ресницами и с наслаждением улыбнулась. – И скоротечна, – добавила она и оглянулась на Хейвуда. – Диан уже закончил?

– Да, госпожа, – не поднимая взора, ответил слуга.

– А где Фонзи? – заправив прядь за ухо, чуть нахмурилась Мария.

Хейвуд еле слышно отозвался:

– Он схватил еще троих.

– Они в сознании?

– Да, госпожа.

Алые губы тронула ласковая улыбка:

– Прекрасно.

Глубоко вдохнув мятно-свежий запах леса с ноткой сухой хвои, девушка неторопливо направилась вглубь леса. Ночной ветер играл с её локонами, успокаивающей прохладой касаясь лица и шеи в открытом вырезе молочно-белого льняного платья, ткань которого почти сливалась с нежной кожей. Ноги в золотисто-коричневых сандалиях под цвет тонкому пояску ступали по неровной земле легко, бесшумно, грациозно; красивые глаза горели багрянцем.

– Госпожа, – почтительно склонился Диан, завидя появившуюся из тени кленов девушку.

Мария окинула взором высокую атлетичную фигуру темноволосого слуги в длинном черном плаще и перевела взгляд на лежавшего в траве у его ног связанного молодого человека в спортивной форме, который бился в путах, с ужасом взирая на Диана. Рядом без чувств лежали ещё двое студентов.

– Хейвуд, – тихо произнесла она, – помоги Фонзи доставить тех троих в отель.

Слуга склонил голову и бесшумно удалился.

– А его здесь оставим, госпожа? – спросил Диан, кивком указав на студента у своих ног.

– Нет, – покачала головой девушка, приближаясь к молодому человеку, – отнесешь его чуть позже, – она грациозно опустилась в траву рядом с молодым человеком.

Тот замер, тяжело дыша и глядя на Марию потемневшими от страха глазами; красное пламя во взгляде девушки парализовало его подобно шоку.

– В-вы… Вы кто? – прохрипел он наконец.

Мария не ответила и едва касаясь провела пальцами по его лицу от подбородка к дергавшейся скуле, нежно коснулась волос. Молодой человек смутился и отвел назад голову, тщетно пытаясь отпрянуть, но, связанный, он не мог шевельнуться. Багрянец в глазах девушки вспыхнул, тонкая кисть в черном кружеве сжала волосы студента и запрокинула ему голову; он задохнулся от ужаса, крик, застрявший в горле, вырвался наружу оглушительным воплем, когда в шею ему впились острые, как лезвие, клыки.

– Хороший выбор, Диан, он долго продержится, – заключила Мария, окидывая взором молодого человека, упавшего в траву с протяжным стоном, едва она выпустила его волосы: его била крупная дрожь. – Нужен еще один, – заметила она, поднимаясь на ноги, и аккуратно вытерла пальцем кровь в уголке губ. – И передай Вистану, пусть найдёт, кого отпустить в пустыню: скоро в городе появятся детективы, не хочу обнаруживать наше присутствие.

– Как скажете, госпожа, – потупив взор, ответил Диан, довольный её оценкой, наклонился и перекинул через плечо лишившегося чувств студента.

– Я возвращаюсь, – известила Мария и исчезла в тени деревьев.

Двумя днями ранее

– Тут готовят отменную пиццу, – с энтузиазмом сообщил Митч, припарковав «Ауди» возле ресторана «Стрейто'с».

– Пойдем, перекусим? – посмотрел на сидевшего сзади Риена Тони.

Молодой человек отвлекся от изучения свидетельских показаний:

– Да, конечно… Фоторобот готов? – поинтересовался он, следуя за Тони и Митчем в ресторан.

– Нет еще, – покачал головой Тони, – у того детектива проблемы с памятью, Джей-Джей уже сомневается, не выдумал ли он того парня.

– Пусть пригласят психолога и проведут ему сеанс гипноза, – отрывисто произнес Риен, входя внутрь и окидывая светлое, уютное помещение критичным взором. – Парень в пальто – наша единственная зацепка, пока у нас нет другой версии.

Мебель цвета темного шоколада: стулья с бежевыми кожаными сиденьями вокруг столиков; белые окна и колонны, подпиравшие арочные переходы, светлая карамель стен и топленое молоко плитки на полу, прямоугольные зеркала и натюрморты в темных рамках – полупустой ресторан был наполнен уютом и каким-то домашним теплом. Детективов поприветствовал приятной наружности официант:

– Добрый день, джентльмены. Добро пожаловать в «Стрейто'с».

Молодые люди устроились за столиком у окна; Митч скинул фуражку, упал на сиденье и схватил меню, Тони опустился на стул напротив, оглядывая ресторан и из-под косой челки наблюдая за другом, аккуратно повесившим черную кожаную куртку на спинку стула.

– Я не голоден, – заключил Риен минутой позднее, скривившись при взгляде на толстяка за соседним столиком, жадно уминавшего немалых габаритов гамбургер.

– Не смотри на него, побереги свой аппетит, – со смехом посоветовал Тони, отвлекшись от меню.

– Попробуйте пиццу, очень рекомендую, – подал голос Митч и сделал знак официанту. Тот кивнул в ответ и кликнул поливавшую цветы на подоконнике девушку.

– Что будете заказывать? – поинтересовалась официантка, приблизившись.

– Мне пиццу «Четыре специи», – улыбнулся девушке Митч.

Тони отложил меню:

– Мне – то же и весенний салат.

– Стакан воды, – устало прислонившись лбом к сцепленным в замок рукам, ответил Риен на вопросительный взгляд девушки.

– Он пошутил, – поспешно вставил Тони. – Двойную порцию далмы, пожалуйста, – нашелся он, не обращая внимания на возмущение в глазах вскинувшего голову друга.

Официантка с трудом отвела взгляд от шеи Риена, видневшейся в расстегнутом вороте черной рубашки, и смущенно проговорила:

– Мы подаем её с греческим салатом.

– О, мой друг – поклонник греческого салата, – заверил её Тони, взглядом остановив собравшегося было протестовать молодого человека.

– Вот сам ешь, – проворчал Риен, едва официантка направилась на кухню.

– Брось, – отмахнулся Тони, – далма, конечно, не суши, но вполне вкусное блюдо. И с рисом.

Митч расслабленно откинулся на спинку стула:

– Я бы на вашем месте все-таки отведал пиццы, мистер Тамура.

– Это ты у нас даже гвозди перевариваешь, Хирург, – усмехнулся Тони, – а Риен привык к японской кухне.

– Тяжело вам тогда придется, – убежденно проговорил Митч, глядя на потиравшего правое запястье Риена. – Поблизости роллы даже заказать негде.

– Справлюсь как-нибудь, – вздохнул молодой человек, – я все равно не собираюсь тут задерживаться… Спасибо, – бросил он вернувшейся официантке, поставившей перед ним высокий запотевший стакан.

Девушка залилась краской и поспешила к соседнему столику.

– Я вот чего не понимаю, – облокотившись о столешницу, начал Тони. – Судя по состоянию головы и спины покойного, его явно тащили по трассе, как и сказано в отчете… Ты обратил внимание, как близко от коттеджей место убийства? Неужели никто из местных жителей не слышал криков?

– Он мог потерять сознание на тот момент, – глотнув воды, ответил Риен.

– От ужаса?

– Отсутствие повреждений и токсических веществ в крови не оставляет других версий. Меня больше волнует то, отчего он получил болевой шок, – признался Риен. – Травм нет, ни внешних, ни внутренних… Значительные кровопотери… но как?

– С помощью шприца? – предположил Митч.

– Проколов тоже нет, – покачал головой Риен.

– Может, их просто не видно, – рассеянно листая новостную ленту в соцсети, проговорил водитель. – Вон эти… как их… а, кровяные сосальщики. Черви такие, – пояснил он. – Так вот, они когда в организм проникают, на коже проколов даже под микроскопом не видно.

Тони переглянулся с Риеном, который отпил воды, чтобы сдержать смех.

– Вполне возможно, – согласился Риен. – Ребята из психоанализа уже сообщили результаты? Что там с мотивом? – посмотрел он на Тони.

Тот покачал головой:

– Пока ничего. Но они продолжают поиски, мало ли, какую деталь они могли пропустить в биографии Нельсона.

– Я поспрашиваю местных жителей, может, и узнаю что-нибудь, – Риен осторожно попробовал далму, кивнув официантке, поставившей перед ним прямоугольную тарелку.

– Ты будешь говорить с сестрой Нельсона? – поинтересовался Тони, откусив пиццы и втянув в рот нити расплавившегося сыра. – Хотя у нас уже есть ее показания…

Молодой человек проглотил кусок и задумчиво протянул:

– Не вижу в этом необходимости… Если только не навестить ее, чтобы выразить соболезнования, – пожал он плечами. – Знаешь дорогу до коттеджа? – спросил он у Митча, когда, расплатившись, они вышли из ресторана.

– Навигатор знает, – лукаво усмехнулся водитель.

– Тони? – Риен посмотрел на друга.

– Я в агентство, – покачал головой Тони, – собираюсь изучить криминальную историю города.

– Что ж, звони, если что, – кивнул Риен, – а я поработаю с материалами дела.

Примечания к главе:

Геката – древнегреческая богиня луны, повелительница мрака, ночных видений и чародейства

Глава 3

От чашки зеленого чая с мятой шел приятный аромат; Риен поправил прямоугольные очки в черной оправе и перемотал назад очередную запись с камер наблюдения. Разложенные на столе заметки, план местности, где произошло убийство, распечатка фоторобота и кипы бумаг со свидетельскими показаниями были единственным элементом беспорядка в чистом кабинете. Молодой человек глотнул чая и потер затекшую шею; бессонная ночь отзывалась во всем теле тупой слабостью, но молодой человек отмахнулся от плохого самочувствия, продолжая поиски хоть одной зацепки в порученном ему странном и запутанном деле.

Со стороны крыльца донеслись шорох шин и хлопанье дверец; минутой позднее в комнату утренней бодростью ворвался Тони, одетый в чёрный костюм и полосатую черно-белую футболку.

– У меня плохие новости, – с порога начал он.

Риен снял очки:

– Что, в городе новые убийства? – скептически фыркнул он.

Тони опустился на мягкую софу, взлохматив косую челку:

– Почти угадал. Семеро студентов пропали этой ночью в парке Уиллоу Ков. Их группа приехала туда на кемпинг, утром они не досчитались одногруппников. Полиция продолжает поиски, но пока безрезультатно.

– Черт побери… – Риен сокрушенно взъерошил густые черные волосы. – Есть очевидцы? Кто-нибудь видел хоть что-то?

– Нет, – Тони протянул другу тонкую кипу бумаг. – Но двое студентов утверждают, что слышали крики из леса рядом, да еще часть вспомнила, что трое из пропавших отправились вместе к какой-то бухте поблизости – детективы уже прочесывают этот район.

Молодой человек бегло просмотрел текст свидетельских показаний:

– Если это похищение, такое не мог сделать один человек.

– Но если это группа, зачем им понадобились студенты?

– Не студенты, а приезжие, – уточнил Риен. – Вспомни, Нельсон в ночь убийства тоже только появился в Консеконе… И всё же мы не можем утверждать, что эти случаи связаны, – поднимаясь и выходя из-за стола, заметил он.

– Куда ты? – спросил Тони, провожая взглядом направившегося к выходу молодого человека.

– В душ, – отозвался тот, – а потом – в Уиллоу Ков.

– У тебя есть чем перекусить? – крикнул Тони вслед.

– В холодильнике спаржа.

– Спаржа? – повторил Тони и покачал головой. – У моей девушки и то можно сытнее покушать… Ты на одних яблоках последние пару дней? – спросил он на кухне, когда вошел Риен.

Бодрый после душа, одетый в узкие чёрные брюки и белый джемпер молодой человек вылил остатки остывшего чая в раковину:

– Просто обедал у Корал – она готовит неплохие супы из морепродуктов.

– Как она? – Тони вынырнул из холодильника с куском итальянского сыра, проигнорировав лежавшие на полке связку спаржи и открытый пакет яблок.

– Держится… Будешь чаю?

– Мне кофе, если можно, – Тони достал из буфета пачку хрустящих хлебцев и устроился за стоявшим возле окна столиком.

– У меня только растворимый, – Риен налил в чашку кипятка.

– Без разницы… Уютный дом, кстати, – заметил Тони, оглядываясь.

Риен поставил перед ним фарфоровую чашку и усмехнулся:

– Владелец – очень приятный человек. Я полчаса слушал богатую историю коттеджа Грифон после того, как заметил, что не собираюсь здесь задерживаться. Пришлось заверить его в том, что проведу в этом доме неделю.

Тони сдержал смех:

– Во всяком случае, тебе есть, чем заняться… Жители не сказали ничего нового?

– Парня в кашемировом никто не видел, зато все дружно рассказывают о местном цветочном магазине, хозяйка которого вернулась недавно из путешествия, и настойчиво советуют его посетить, – фыркнул Риен и сделал глоток зеленого чая.

– Наверное, это единственное изменение в их привычном укладе за последние, скажем, лет сто, – Тони с аппетитным хрустом откусил от хлебца с сыром и глотнул горячего кофе. – Фоторобот показывал?

– Без толку, – вздохнул Риен.

– Знаешь, что сказала миссис Мьюик? – не донеся чашки до рта, спросил Тони.

– Что же?

– Её сеанс гипноза ничего не дал, но она говорит, что, судя по ответам, над памятью того детектива уже кто-то поработал, – сообщил Тони. – Мы взяли у него кровь, но анализ показал отсутствие психотропных веществ… Она утверждает, что воспоминания сильно искажены – такое мог сделать только очень сильный гипнотизер. Так что, скорее всего, фоторобот не самый точный. Кстати, ты ничего не обнаружил на записях? – тут же поинтересовался он, допив остатки кофе.

Риен покачал головой, поднимаясь на ноги.

– Нашли кого-нибудь? – спросил он четвертью часа позднее у полицейских, стоявших возле деревьев в самом сердце парка Уиллоу Ков.

– Никого, мистер Тамура, – ответил Патрик Стивенс, начальник полиции Консекона, с которым Риен уже успел познакомиться. – Правда, думаю, кое-что вас заинтересует…

– Да, полковник? – Риен чуть подался вперед, поправив полы стильного чёрного плаща.

– Мы обнаружили кровь возле этого дерева… вот здесь. И именно отсюда, по словам очевидцев, донеслись крики.

Молодые люди приблизились к старому клену, рядом с которым чернели почти неразличимые на земле пятна запекшейся крови. Риен присел, хмуро всматриваясь в липкие капли на стебельках, и оглядел траву вокруг.

– Отправили на анализ? – спросил Тони, спрятав руки в карманы черных брюк.

Начальник полиции кивнул:

– Результаты скоро будут.

– Вышлите их мне на почту, полковник? – оглядывая высокие деревья, попросил Риен.

– Разумеется, – отозвался Стивенс. – Спасибо за помощь следствию, мистер Тамура.

– Не за что. Хорошего дня, – попрощался молодой человек и зашагал к машине.

– Похоже на похищение, – следуя за ним к «Ауди», заметил Тони. – Обратил внимание на полосу примятой травы вокруг? Его явно тащили.

– Согласен, – Риен сел на водительское место. – Если анализ покажет, что это кровь одного из студентов, а не какого-нибудь животного, мы сможем точно утверждать, что ребят похитили.

– Но кто? И зачем? – Тони с шумным вздохом опустился на соседнее сиденье. – И связано ли это похищение с убийством Нельсона? Почерк, во всяком случае, одинаковый, – добавил он.

Риен выехал на дорогу.

– У меня дичайшее предположение, – сказал он после долгого молчания.

– Да? – посмотрел на него друг.

– Я полагаю… – задумчиво начал молодой человек, – Если взять во внимание большую кровопотерю в случае с Нельсоном, пусть даже мы и не знаем, каким образом он потерял кровь… И связать с этим случаем… Полагаю, преступнику нужна их кровь.

– Думаешь?

– Не уверен, – Риен глубоко вздохнул. – Нужно будет сравнить анализ этой крови с анализом крови Нельсона. Возможно, у них одна группа или резус-фактор одинаковый… Но только в том случае, если это окажется кровь одного из пропавших студентов.

– Может, мы имеем дело с преступной группировкой? – предположил Тони. – Глушилки, непонятный способ убийства, возможно, массовые похищения… Тогда и мотив ясен.

– Они обычно работают в пределах больших городов, – покачал головой Риен, – потому что в таких поселениях, как Консекон, где все друг друга знают, шум поднимается невообразимый.

– Ты сам сказал, что жертвы – приезжие, – вспомнил Тони.

– Не знаю, Тони, – признался Риен, – такое ощущение, будто пытаюсь поймать руками чью-то тень.

– О, смотри, цветочный магазин! – оживился глядевший в окно Тони.

– Это здание какое-то слишком большое для магазина, – хмуро обронил молодой человек.

Друг посмотрел на него, вскинув бровь:

– Зайдем?

– Чего ради? – фыркнул Риен, притормозив, и окинул взором окруженное высоким забором старинное строение, оплетавшие каменную арку входа плетистые стебли роз и девичий виноград, покрывавший стены и колонны, что поддерживали свод крыльца.

– Сам сказал, девушка недавно вернулась в город, – пожал плечами Тони. – Значит, она потенциальная жертва, – заключил он, открыв дверцу, и вышел.

Молодой человек закатил глаза и припарковал «Ауди» невдалеке. Чёрная вывеска с орнаментом красных роз по углам вызвала у него кривую улыбку.

– Искушение, – пробормотал он, качая головой, и нахмурился. – Отель? – Риен прищурился, разглядывая название, и, почесав бровь, толкнул входные двери.

Легкие его наполнила цветочная свежесть, оплетенная ягодным ароматом черной смородины и ноткой мускуса. Риен огляделся: свечи таинственно мерцали, наполняя холл золотистым сиянием, черная паутина тюля на окнах почти не пропускала дневного света. Задержав взгляд на неподвижном маятнике висевших на стене безжизненных часов, молодой человек вновь свел брови на переносице и посмотрел на стоявшего у стойки регистрации Тони, который беседовал с белокурой девушкой.

– Мы ведем расследование убийства, которое произошло недавно в Консеконе, – донесся до него голос друга, непринужденно улыбавшегося девушке. – Вы же в курсе последних новостей?

Риен прошел на середину холла, оглядывая золотой орнамент на тёмно-зеленом бархате стен, старинные фрески и богатый ковёр на полу; огромный шкаф за спиной блондинки практически весь состоял из миниатюрных полок, но, несмотря на сильный аромат, в просторной комнате не было и тени цветов.

– Да, я слышала об этой трагедии… – рассеянно промолвила девушка. – Хотите купить букет?

– Нет, – покачал головой Тони. – Хотели узнать, не видели ли что-нибудь странное последнее время.

– Я… Нет, я… – запинаясь, начала было девушка, наблюдавшая за Риеном, и смолкла. – Молодой человек? – в её голосе, полном недоумения, послышались нотки страха.

– Риен, – посмотрел на неё детектив. – Меня зовут Риен.

– Р-риен, – неловко повторила блондинка. – Вы… Что же…

– А вас зовут?.. – в чёрных глазах Риена засветился вежливый вопрос.

– Глория, – отозвалась девушка так, словно сомневалась в ответе.

– Могу я увидеть хозяйку? – усмешку Риена можно было назвать лукавой.

Глория нервно закивала и практически бегом направилась в сторону дверей, которые Тони принял за вход в подсобное помещение.

– Хочешь познакомиться с владелицей магазина? – ехидно усмехнулся он, глядя на щурившегося Риена.

Погруженный в размышления, молодой человек подарил другу невидящий взгляд.

– А?.. Да, разумеется. Не упускать же шанс встретиться с местной знаменитостью, – пошутил он без тени улыбки в затуманенных раздумьями глазах.

Голос Глории, нашедшей хозяйку в её кабинете, был полон тревоги:

– Госпожа! Госпожа, там… в магазине… молодой человек…

– Успокойся! – оборвала её Мария, расположившаяся в кресле с Реико на коленях. – Что произошло?

Глория перевела дух и ровным голосом начала:

– В магазине сейчас двое покупателей, и один из них… Он видит не цветочный зал, а холл отеля.

Поглаживавшая мягкую шёрстку кошки девушка вскинула бровь, не поднимая взгляда:

– Ты уверена, Глория?

– Да, госпожа, – кивнула блондинка.

Алые губы Марии скривила усмешка:

– Надо же… На моей памяти отель видела только одна женщина. Неужели судьба наконец привела ко мне её сына? – пробормотала она, поднимаясь на ноги.

– Добро пожаловать, – серебристым ручейком прозвенел её голос, когда она появилась в дверном проёме, и стоявшие возле стойки молодые люди дружно взглянули на хозяйку «Искушения».

Замершая на пороге Мария невольно втянула в себя воздух и поднесла ладонь ко рту; с пересохших губ её сорвалось едва слышное:

– Гайдиар…

Удивление, интерес, недоверие в чёрных глазах Риена сменила задумчивость, и он рассеянно проговорил, внимательно оглядывая хозяйку магазина:

– Добрый день.

Ласковый взгляд, манящая нежность губ, искушающий контраст молочной бледности кожи и глубокого выреза чёрного платья, оставлявшего открытыми гибкие руки, – эстетическое наслаждение от одного взгляда на неё было столь сильным, что Риен моргнул и перевел взгляд на старинные фрески.

– Я… Хотел спросить… – с трудом подбирая слова, начал он.

– У вас есть девушка? – прозвучал несколько неожиданный вопрос.

– Н-нет, – моргая, покачал головой молодой человек: сознание его туманилось.

– Тогда вам бессмысленно находиться в цветочном магазине, – прошелестел мягкий, как плавленый шоколад, голос.

Риен с трудом отвел взор от затянутой в тонкое кружево кисти и отрывисто переспросил:

– Бессмысленно?

Девушка, загадочно улыбаясь, склонила голову к плечу и ответила, не отводя взора от его живых чёрных глаз:

– Вы не нашли того, что искали… – она медленно взмахнула ресницами. – Уезжайте.

Сердце Риена пропустило удар; раздраженно тряхнув головой, он достал из кармана визитку и положил её на прилавок с коротким:

– Звоните, если узнаете что-нибудь. Всего хорошего, – бросил он и зашагал к выходу.

– Грубиян, – упрекнул занявшего водительское место друга Тони, опускаясь на переднее сиденье.

Риен не ответил, включая зажигание. Он не оглядывался, но был уверен, что девушка проводила взглядом его удаляющуюся «Ауди».

– Госпожа… – робкий зов Глории отвлёк Марию от нахлынувших воспоминаний, захвативших её в плен пучиной полузабытых чувств.

Девушка невидяще взглянула на внезапно ожившие часы, маятник которых, как и стрелки на циферблате, бодро начал своё вечное движение, и коротко бросила:

– Да, Глория? – голос девушки, в отличие от взгляда, был ясным, как утреннее небо.

– Вы поняли, почему этот молодой человек способен видеть сквозь иллюзию?

– Я позабочусь о нём, Глория, – отрывисто ответила Мария и решительно зашагала в сторону своих покоев.

Переступив порог спальни, она устало прислонилась к белоснежной лепнине на косяке двери и смахнула обжегшие щёки слёзы. Сбросив туфли, девушка прошла вглубь комнаты и опустилась на устилавший пол мягкий голубовато-серый ковер перед огромным зеркалом, с которого свисали бриллиантовые нити, отражавшие золотистое сияние тонких свеч в хрустальных канделябрах, в художественном беспорядке расставленных по комнате. Спальню заполняли зеркала, прозрачные и матовые, круглые и овальные, узкие и длинные, перемежавшиеся с дымчатыми полотнами фресок. Тёмно-синий бархат стен составлял богатое сочетание с золотом зеркальных рам, резных ножек изящных кресел и изголовья широкой дубовой кровати. Свечи старинной люстры, свисавшей с потолка, отражались в таинственной глади овального зеркала на каминной полке из белоснежного мрамора; воздух согревало тепло тихо горевшего в камине огня, тусклыми бликами отражавшегося в глубине зеркал. Длинные тонкие шлейфы белого, серебристого, черного и синего тюля на распахнутых арочных окнах слабо колебались, впуская в комнату ночную свежесть, что тонкой росой падала на богатое синее с золотым покрывало, лежавшее на постели.

Мария взяла лежавшие возле зеркала изящные гребни, украшенные алмазной россыпью, и собрала струившиеся по спине локоны в прическу упругих полукружий на затылке, оставив несколько тонких спиралей свисать с висков продолжением челки, завитками падавшей на лоб. В спальню бесшумно вбежала чёрная кошка и расположилась в ногах девушки, уютно устроившись в шелковых складках её платья. Мария ласково провела ладонью по мягкой шерсти.

– Как прошла охота, Реико? – тихо спросила она.

Кошка с наслаждением потянулась, тихо мурлыча, и перевернулась на спинку. Девушка наклонилась, нежно взяв в ладони пушистую головку, и вгляделась в яркие кошачьи глаза.

– Последишь за одним человеком для меня? – прошептала она.

Реико мяукнула, глаза её в ответ на багряное пламя во взгляде хозяйки полыхнули алым золотом.

– Только будь осторожна, – чуть слышно выдохнула Мария, поправив подвеску на ошейнике кошки, – он очень внимателен.

Онтарио, Канада. 1766 год

Воздух звенел от лязга рапир; высокие стройные юноши в чёрных одеждах сражались яростно, бесстрашно и решительно, отчего от сталкивавшихся с громким скрежетом мечей летели искры.

– Может, закончим схватку? – проговорил белокурый воин, когда, сцепившись лезвиями, они приблизились вплотную друг к другу.

– Ещё чего, – лукаво улыбнулся черноволосый юноша, без труда отталкивая его от себя.

– Ну, я думал, ты устал, – ехидно обронил блондин, блокируя мощную атаку противника, который отвёл меч и нанёс ещё один удар.

– Ничья! – выкрикнул наблюдавший за их схваткой магистр боевых искусств несколько минут спустя. – Поздравляю, сенши* Гайдиар, – сдержанно похвалил он черноволосого юношу, – заставили вы попотеть сенши Тедельмида, а ведь наследник – лучший воин Подлунной долины.

Гайдиар почтительно склонил голову в ответ и подарил белокурому воину лукавый взгляд:

– Согласен пройти кросс завтра?

– Согласен, – с энтузиазмом поддержал его Тедельмид, убирая меч в ножны.

– Надолго вы во дворец, сенши Гайдиар? – неспешно проговаривая слова, поинтересовался магистр.

Одетый в сумрачную мантию одного оттенка с его длинными прямыми волосами, падавшими на спину, с тяжелым, инкрустированным гранатами мечом на боку и висевшим на длинной серебряной цепи старинным кулоном на шее, магистр Тигернах напоминал седого ворона как цепким взглядом гагатовых глаз, так и большим крючковатым носом.

– Его Величество принял мою просьбу обучаться у вас, сенсэй, – откликнулся Гайдиар, пряча меч в ножны. – Я с детства мечтаю стать Стражем.

– Думаю, по истечении обучения из вас получится превосходный воин, – с одобрением протянул магистр Тигернах. – Но до тех пор вам предстоит пройти немало испытаний, сенши Гайдиар.

– Я приложу все усилия, – склонил черноволосую голову Гайдиар.

– У кого ты раньше обучался? – с интересом спросил Тедельмид, когда магистр, кивнув обоим юношам, удалился.

Гайдиар оглядел укрытую снегом и искрившуюся в лунном свете просторную лужайку во внутреннем дворе резиденции, предназначенную для состязаний, ухоженные живые изгороди, отделявшие турнирную площадку от окруженного скамьями и кустами можжевельника пруда. Зима в Долине была снежной, но очень тёплой. С шумом переведя дух, юноша взглянул на наследника Правящего клана и улыбнулся:

– Моим учителем был магистр Кииоши, он скончался в прошлом месяце.

– Воин Чистого Сияния? – ахнул Тедельмид. – Не может быть! – не поверил он.

Гайдиар отвёл взгляд, не переставая улыбаться, и нахмурился, услышав вопрос белокурого:

– Не знаешь, почему он отказался от места Главного магистра во дворце?

– Мы не говорили об этом, – пожал плечами Гайдиар.

Тедельмид прищурился с интересом во взгляде:

– А как так получилось, что знаменитый отшельник согласился поделиться своими знаниями? Слышал, он не одному ученику отказал в обучении.

– Долгая история, – ушёл от ответа Гайдиар, глядя за спину белокурого.

Тедельмид обернулся, услышав полное почтения:

– Ваше Высочество.

– Да, Ориан?

– Прибыла дочь советника, – с поклоном ответил Ориан.

Наследник засветился улыбкой:

– Скажи, что я в саду, – ответил он слуге, отпуская его кивком головы, и посмотрел на Гайдиара: – Пойдём, я познакомлю тебя со своей невестой.

– Дочь советника Акиямы? – уточнил Гайдиар, последовав за Тедельмидом в сторону сада.

– Она приехала лишь в прошлом месяце, проходила обучение у лучших магистров Клана Восходящего Солнца, – отозвался белокурый, схватив брошенный им ранее на одну из скамей изумрудный плащ, шитый по краю серебром.

– Она тоже станет Стражем? – удивился черноволосый.

– Обучение – это воля её отца, – усмехнулся Тедельмид, – но пользоваться этими знаниями ей вряд ли придётся, – добавил он, проходя под сень раскидистого клёна. – Ты же знаешь о союзе между нашим кланом и кланом Фудзивары?

– Слышал, оба двора уже несколько десятилетий обмениваются знаниями, отправляя друг к другу учеников на обучение, – кивнул Гайдиар, – а род Акиямы был когда-то направлен сюда для укрепления связей. Так твой брак с его дочерью – династический? – он позволил себе лукавую полуулыбку.

– Фактически – да, – согласился наследник, – просто… Ты её не встречал.

– Сиэль!

Гайдиар проводил удивлённым взглядом девушку, бросившуюся наследнику на шею.

– Я так скучала, – весенний ручеёк её голоса ласкал слух серебристыми нотами.

– Рад тебя видеть, Мария, – с тёплой улыбкой ответил наследник. – Познакомься с моим другом, – отстранился он и указал взглядом на Гайдиара.

Девушка обернулась и одарила юношу столь ласковой улыбкой, что он машинально втянул в себя воздух. Заколотые у висков жемчужными гребнями блестящие волосы волнами струились по спине и плечам, наброшенная на плечи меховая накидка скрывала белоснежное платье, что обхватывало тонкий девичий стан, укрывая ноги пышными складками юбки. Блеск тёмного шоколада в тумане опушенных ресницами глаз притягивал взгляд; с трудом отогнав наваждение, Гайдиар поклонился девушке с почтительным:

– Приветствую вас, миледи.

– Зачем так официально? – серебристо рассмеялась невеста наследника. – Я Мария, а тебя как зовут? – протянула она руку.

Юноша аккуратно пожал девичью ладонь:

– Риен… Риен Гайдиар.

– Гайдиар? – повторила Мария с восторгом и взглянула на Сиэля. – Правда? Я слышала, в этом роду никого не осталось.

– Я последний, и то полукровка, – со вздохом сообщил Риен. – Мама принадлежит семье Арисима.

– Риен приехал, чтобы обучаться у магистра Тигернаха, – обняв невесту за талию, промолвил Сиэль. – А ранее его магистром был сам Кииоши, представляешь?

Мария вновь звонко рассмеялась:

– Чему же тогда Тигернах будет тебя учить, Риен? Вам логичнее поменяться местами!

– Позволь предположить, ты знакома с магистром Кииоши? – скрестив руки на груди, вскинул бровь Риен.

Девушка кивнула:

– Они с отцом близко дружили до того, как мы переехали во дворец.

– Ваше Высочество! – прервало их беседу появление одного из личных стражей главы Правящего клана. – Его Величество желает вас видеть, – доложил страж.

– Мария? – посмотрел на невесту наследник.

– Я хотела немного прогуляться перед приёмом, Сиэль, – призналась девушка.

– Тогда я вас оставлю, – принял решение белокурый юноша. – Риен, не составишь ей компанию?

– Без проблем, – пожал плечами Гайдиар и, проводив взглядом Тедельмида и стража, взглянул на девушку: – Король устраивает приём в честь любимой невестки?

Мария лукаво улыбнулась в ответ:

– Мы с Сиэлем ещё не обвенчались… Слышала, в твоём роду было много талантливых магов, – протянула она, направившись в сторону пруда. – У тебя есть какой-нибудь дар?

Следовавший за девушкой Риен рассеянно ответил, любуясь её грацией:

– Я интуит.

– Серьёзно? – в глазах оглянувшейся девушки сияло восхищение. – А угадывать мысли умеешь?

– Относительно, – юноша оглядел искрившуюся в свете луны поверхность пруда. – Я больше занимался физиогномикой, когда выпадало свободное время.

– Так ты физиономист, – улыбнулась Мария и присела на скамью. – Ну, тогда… Что ты скажешь, глядя на моё лицо? – с интересом подалась она вперёд. – Какая я?

Риен молчал несколько мгновений, прежде чем усмехнуться:

– Красивая.

Девушка моргнула и потупилась: она не хотела признаваться себе в этом, но стройная широкоплечая фигура юноши в чёрном плаще воина, свободной чёрной сорочке и того же цвета брюках с высоким поясом всё сильнее притягивала её взор. Запретно сильным было эстетическое наслаждение от взгляда, скользившего по прядям взъерошенных чёрных волос, волнами падавших на лоб, матовой бледности кожи лица и шеи в распахнутом вороте сорочки, контурам аккуратного, как у ребёнка, носа, резкости трапециевидного подбородка и кривоватой усмешке в изгибе юношески пухлых губ. Незаметно сжав ладонями край скамьи, Мария подарила Гайдиару ехидную улыбку:

– И всё? А как же прочесть судьбу по форме ушей?

Риен не сдержал смеха:

– Что нового я могу тебе сообщить? Твоя дальнейшая судьба и так уже предопределена.

– А ты чем планируешь заняться, когда закончишь обучение? – поинтересовалась девушка.

– Хотел стать Стражем.

– Абсурдно звучит, – заключила Мария, – ты же человек.

– Наполовину, – уточнил Риен. – Род Арисимы древнее рода Фудзивары и когда-то соперничал с ним за власть. Так что со мной не всякий страж справится.

– А жажду испытываешь?

– Нет, – покачал головой юноша, – кровь мага во мне намного сильнее крови смотрящих в ночь. А что насчёт тебя? Ты чистокровная Ёру-о миру*?

– Моя мама тоже наполовину маг, – промолвила девушка, – так что магия и мне подвластна.

– Правда? – удивился Риен. – Какая же?

Мария встала и подошла к кусту можжевельника, росшей возле скамьи.

– Смотри, – подозвала она юношу.

Гайдиар свёл брови на переносице, следя за тонкими пальцами девушки, обводившими контуры голубоватых цветков: спавшие бутоны под ладонью Марии вмиг расцвели, наполнив ночную свежесть лёгким хвойным благоуханием. Риен скрестил на груди руки и одобрительно усмехнулся, поджав губу:

– Впечатляюще.

– Да? – почти шепотом спросила девушка, глядя на него с восторгом студента, успешно сдавшего первый экзамен. – Тебе нравится?

Они встретились глазами, и, казалось, целую вечность спустя он тихо признался:

– Очень.

Мария смутилась, отвела взгляд и, осторожно касаясь пальцами хрупких хвоинок, спросила с инстинктивным кокетством:

– Ты будешь на приёме?

– Да, разумеется, – кивнул юноша, не отводя взгляда от её изящной кисти.

– Тогда до встречи, – девушка развернулась, отбросив назад лежавшие на плече локоны, и по обыкновению ласково улыбнулась: – Мне пора, подготовка к балу обычно занимает много времени.

– Конечно, иди, – усмехнулся Риен. – Встретимся в Большом зале.

Примечания к главе:

Сенши – воин-хранитель (яп.)

Ёру-о миру – смотрящая в ночь (яп.)

Глава 4

Предназначенная для приёма роскошная зала округлой формы с высоким куполообразным потолком, которые поддерживали двенадцать белоснежных колонн, была заполнена лунным светом, прозрачно-белые нити которого смешивались с золотистым сиянием свеч в старинных канделябрах. Сложный орнамент мозаичного панно, украшавшего своды, отражался в зеркально гладкой поверхности мраморного пола. Ровное мерцание огня бликами бегало по глади малахитовых ваз и огромных зеркал в позолоченных рамах. Собравшиеся возле колонн гости негромко переговаривались, время от времени отпивая из бокалов, что предлагали бесшумные слуги, незаметными тенями скользившие по зале.

– А вот и ты, старина! – подошёл к Риену Сиэль, отвлекая от созерцания величественного бального зала. – Что так задержался в саду? Мария вернулась почти час назад…

– Да так, предавался размышлениям, – отмахнулся Гайдиар. – У тебя прекрасная невеста, Сиэль, позволь поздравить.

Наследник широко улыбнулся, довольный сдержанной оценкой друга; оглядев залу, он предложил:

– Пойдём, познакомлю тебя с её отцом. Если собираешься стать Стражем, тебе нужно узнать всех, кто работает во дворце.

– И то правда, – согласился Риен. – Ты будешь на занятиях у Тигернаха? – поинтересовался он.

Тедельмид кивнул:

– Я собираюсь получить звание сенсэя, прежде чем займу место отца… А ты? Может, в будущем тоже будешь обучать сенши, как магистр Тигернах? – предложил он.

– Всему свое время, – ответил Гайдиар.

Дождавшись, пока общавшийся с членами Высшего совета магистр Акияма обратит на него внимание, Тедельмид с поклоном представил ему своего друга.

– Наслышан о вашем роде, сенши Гайдиар, – кивнул советник главы Правящего клана. – Желаю вам успехов в обучении, Его Величество лично просил меня проследить за вашей подготовкой.

– Сделаю всё от меня зависящее, – поклонился Риен и поприветствовал остальных приближенных главы клана.

Внимательно слушавший старцев, делившихся воспоминаниями о его покойном отце, Гайдиар не сразу обратил внимание на тишину, воцарившуюся в зале. Нахмурившись, он проследил за направлением взглядов собравшихся и залюбовался невестой наследника, появившейся на площадке лестницы, ведущей на верхний этаж.

Стройная фигура девушки была затянута в шёлк благородного винного цвета, по плечам и спине струились волны блестящих упругих локонов, кисти гибких рук прятались в тонком чёрном кружеве, складки пышной юбки ниспадали до пола тяжелыми волнами. Юноша выдохнул, с трудом отводя взгляд от молочной бледности шеи и ключиц в вырезе платья, и заставил себя сосредоточиться на возобновившемся рассказе магистра Тигернаха, вспоминавшего кровавый переворот в Подлунной долине полувековой давности.

– Потомки рода Эйревелл присягнули на верность Правящему клану, чтобы спастись от полного уничтожения, – заканчивая повествование, добавил магистр, – но большая их часть не появляется при дворе почти со времен смены власти.

– Так или иначе, представители их семьи приглашены на скорую свадьбу наследника, – проскрипел голос старейшего члена Совета. – И только время покажет степень их преданности Клану.

Любивший проводить время со старшими Риен с крайней неохотой согласился познакомиться с начинающими воинами, которые, подобно ему, должны были пройти обучение, чтобы стать Стражами. Наследники старейших родов, чистокровные и полукровки, талантливые и не очень, юноши охотно приняли Гайдиара в свои ряды, наслышанные о выдающихся магических способностях его предков.

Вполуха слушая одного из новичков, Риен проследил за вышедшими в круг наследником и его невестой, которым традиционно принадлежал первый танец, и, умело скрывая интерес, залюбовался красивой парой. Точёная фигурка Марии в винном шёлке казалась невероятно хрупкой в сильных руках Сиэля – опытного воина, привыкшего к тяжести меча и вместе с тем обращавшегося с невестой с поразительной нежностью. Окружавшие Гайдиара воины один за другим присоединились к наследнику, приглашая на танец собравшихся возле одной из колонн девушек – дочерей и сестёр приближенных к главе клана воинов.

– Позвольте нарушить ваше одиночество, – донесся до Риена бархатистый девичий голос, и оглянувшийся юноша встретился глазами со статной белокурой девушкой в небесной лазури шелкового наряда. – Вы Риен Гайдиар?

Риен отвесил галантный поклон и услышал приветливое:

– Я Кариона, сестра Сиэля. Брат рассказывал о вас.

– Приятно познакомиться, Ваше Высочество, – улыбнулся юноша.

– Почему не танцуете, сенши Гайдиар?

Невинное кокетство Карионы показалось Риену милым; слабо усмехнувшись, он лишь лукаво ответил:

– А вы?

Девушка залилась едва слышным смехом, скрыв покрасневшее лицо веером. Скользнув взглядом по шитому серебром рисунку тропических птиц на голубоватом фоне, Гайдиар с поклоном протянул руку:

– Позвольте вас пригласить, миледи.

Кариона расцвела улыбкой, вложив пальцы в его ладонь; увлекший девушку в середину круга Риен закружил сестру наследника в танце и не заметил, что вскоре все собравшиеся отступили к колоннам, любуясь их плавными движениями. Он не видел интереса в глазах Сиэля, наблюдавшего за их парой с тёплой улыбкой, не ведал, столько труда стоило Марии скрыть волну неожиданной ревности, не знал, что беседовавший со своим советником глава клана мысленно одобрил выбор своей дочери. Закончив круг, юноша лишь угостил Кариону бокалом красного вина, поблагодарил за танец и, вежливо попрощавшись, оставил белокурую девушку в обществе собравшихся вокруг неё поклонников. Сбежавшего от роскоши королевского приёма и спрятавшегося в тиши предрассветно сада его и нашла Мария.

– Как тебе приём? – отвлекла его от размышлений серебристая капель её голоса.

Стоявший в сени клёна Гайдиар пожал плечами:

– Я не поклонник подобного рода увеселений.

– Я заметила, – улыбнулась девушка, машинально проводя пальцами по веткам росшего рядом тиса.

Риен с трудом отвёл взгляд от цветов, расцветших от её прикосновения, и услышал робкое и одновременно решительное:

– Тебе понравилась сестра Сиэля?

Прямолинейность Марии вызвала у него улыбку; сдержав смех, он с озорной усмешкой проговорил:

– Такая красавица… Я едва не ослеп.

Девушка ахнула, но мимолётный гнев в шоколадном бархате её глаз вмиг сменили смешинки: она поняла, что юноша подшучивает над ней.

– Кариона прежде ни с кем не танцевала, – поведала Мария, наматывая локон на палец.

Гайдиар сокрушенно скривился, вызвав серебристые переливы смеха:

– Боже… Серьёзно?

Она украдкой оглядела стройную фигуру в парадном костюме чёрного цвета, мягко улыбнулась и заметила:

– Кажется, я угадала с платьем.

– Не то слово, – пробормотал Риен.

– Тебе не нравится? – спросила девушка, неприятно удивленная его тоном.

Юноша посмотрел на неё; долгие секунды протекли в томительном молчании, прежде чем он произнес едва слышно:

– Мне слишком… нравится.

Польщённая его признанием, Мария медленно взмахнула ресницами, сдерживая улыбку; в тумане длинных ресниц шоколад её выразительных глаз блестел от невысказанных чувств.

Гайдиар не находил в себе сил отвести взгляд и тонул в её взоре снова и снова, чувствуя, как покалывает в кончиках пальцев от желания запустить руки в шелковый каскад её волос, и сдерживая желание заключить в объятия тонкий девичий стан. Сердце билось в груди, ускоряя бег и сбивая дыхание; привыкший держать себя в руках юноша зажмурился почти виновато и отвернулся.

А девушка отвечала удивлённым взглядом, не понимая ни нахлынувших чувств, набиравших силу с не веданной ею ранее скоростью, ни острой тоски, поселившейся в груди и охватившей её хрупкие плечи странной, лёгкой и ощутимой дрожью. Вспоминала благородное лицо Сиэля, его белокурые волосы и аристократическую бледность, ясную глубину синего, как ночные сумерки, взгляда и королевскую стать высокой, стройной, как сосна, фигуры. Образ единственного героя её девичьих мечтаний померк столь быстро, что Мария стыдилась пугающе сильных эмоций, которые в ней вызывал живой блеск чернильной ночи в выразительных миндалевидных глазах Риена. Тонкие пальцы её до боли сжимали струящуюся ткань платья; девушка отступила назад, с внезапной отчётливостью осознав, что не найдёт в себе сил отстраниться, обними её юноша сейчас.

– Знаешь, Риен, мне… Мне нужно идти, – запинаясь, промолвила она, подхватывая юбки.

Гайдиар кивнул с рассеянной улыбкой:

– Разумеется… Спокойной ночи, Мария.

– Спокойной ночи, Риен, – выдохнула Мария и практически бегом поспешила прочь из сада.

Проводивший её взглядом юноша спрятал руки в карманы и скривился, поняв, в какую пытку превратиться его жизнь при дворе.

Консекон, Онтарио. Наши дни

– Мы жарили зефирки на костре и общались, – голос очередного студента звучал непринужденно. – Ничего странного не происходило, даже когда мы уже решили лечь спать. Мы просто не досчитались их на перекличке утром.

– Вы пили вчера вечером? – поинтересовался полковник Стивенс.

– Ну, выпили немного, – пожал плечами юноша.

Стивенс посмотрел на Риена, который лишь покачал головой в ответ, почесывая висок указательным пальцем. Они допрашивали уже последнего студента из группы, но так и не узнали ничего нового за исключением того, что кровь действительно принадлежала одному из пропавших молодых людей.

– Ладно, – вздохнул Риен и подался к свидетелю, опираясь руками о столешницу. – Давайте зайдем в воду с другого конца… Вы приехали в Консекон в полдень, верно?

– Ага, – кивнул студент.

– И сразу поехали в Уиллоу Ков?

– Ну, не совсем, – протянул юноша. – Мы ещё немного походили по городу, докупили продуктов, кто-то сразу в парк поехал обустраивать место.

– Никого странного не видели? Может, кто-то из местных жителей был недружелюбно настроен?

– Не скажите, – покачал головой свидетель. – Люди тут очень приятные. Тот парень в толстовке даже дорогу до парка показал.

– Какой парень? – нахмурился Риен.

– Не знаю, он капюшон на голову надел, и платком пол-лица у него было закрыто. Сказал, что у него аллергия на солнце, – ответил студент.

Риен переглянулся со Стивенсом.

– Он вас ни о чём не расспрашивал? – спросил он.

Юноша почесал в затылке:

– Не помню, честно говоря. Вроде спросил, откуда мы… Не помню, – заключил он.

– Спасибо, – отрывисто поблагодарил его молодой человек, кивнул полковнику и стремительно вышел из комнаты допроса, набирая номер. – Тони, здравствуй. Ты в агентстве?.. Открой показания детектива, который видел парня в пальто… да. В описании его одежды что-нибудь говорится про шейный платок?.. Шарф? А как… да, хорошо. Нет, пока нет… До связи.

– Думаете, этот тот же человек, который убил Нельсона? – послышался голос вышедшего следом Стивенса.

– Это только предположение, – кивнул Риен, пряча мобильник в карман. – Вы выслали образцы крови в агентство?

– Да, как вы и просили, – отозвался Стивенс.

– Большое спасибо. Я сообщу, как мы узнаем что-то новое, пока нужно направить все ресурсы на поиски человека, у которого аллергия на солнце.

– Мистер Тамура, я хорошо знаком с жителями Консекона, – проговорил полковник. – Уверяю, ни у кого из них нет такой аллергии.

– Знаю, – улыбнулся Риен.

– Этот человек – если это действительно тот, кто ответственен за смерть Нельсона и похищение тех ребят – может быть только приезжим, – веско промолвил Стивенс.

– Но вы же знаете всех гостей города.

– Парня с аллергией среди них не было, – хмурясь, ответил полковник. – За последнее время в Консекон почти никто не приезжал, разве только проезжие. Но они редко задерживаются дольше, чем на одну ночь.

– Опросите местных жителей, – подводя итог, посоветовал Риен и зашагал к выходу. – Я свяжусь с вами, полковник Стивенс.

Дорога до Торонто совершенно вымотала его; отхлебнув купленный в минимаркете на заправке кофе, молодой человек пришел к выводу, что ему катастрофически не хватает сна.

– Гипнотизер явно талантливый, но ему, видимо, не хватает опыта, – заключил Джексон, когда Риен рассказал ему все, что узнал за последние три дня.

Они расположились в кабинете директора «Карасумы» вместе с Тони. Риен взял протянутое другом заключение судмедэкспертов и пробежал его глазами:

– Всё верно, – обронил он, – в обоих случаях хоть один, но вспомнил его личность.

– И он знает о возможности ошибки, – добавил Тони. – Иначе зачем бы ему скрывать свое лицо?

Риен был явно расстроен; отложив анализы крови Нельсона и пропавшего студента, он скрестил руки на груди и прошел к высокому окну, с которого открывался вид на город.

– Я возвращаюсь в Консекон, – проговорил он после недолгого молчания и схватил лежавшую на диване черную кожаную куртку в тон футболке и джинсам. – Полковник Стивенс должен был подготовить показания жителей города: не может быть, чтобы кто-то не видел того парня. До встречи.

– Удачи, Риен, – громко пожелал Джексон вслед.

В пустом холле детектив встретил невысокого молодого человека в круглых очках с лохматой шевелюрой каштановых волос в мятом белом халате с криво прикрепленным бейджем, надпись на котором гласила: «Мо Генри, отдел судмедэкспертизы».

– Здравствуй, Мо, – улыбнулся Риен. – Меня ждешь?

– У вас найдется пару минут? – оглядевшись, поинтересовался судмедэксперт. – Я кое-чего не включил в отчет, – признался он, когда они вошли в просторную лабораторию, заставленную оборудованием и стеллажами с химической посудой.

– Нашел что-то? – нахмурился Риен.

– Не совсем… – отозвался Мо, открывая холодильник. – Это может показаться бредом наркомана, мистер Тамура, – донеслось из недр рефрижератора приглушенное, – но вы единственный, кто выслушает до конца, поэтому… – судмедэксперт вынырнул из холодильника и протянул молодому человеку тонкую и маленькую пробирку с густой золотистой жидкостью. – Как вы думаете, что это?

– Йодид свинца?.. Впрочем, вряд ли, – тут же отмел свою версию Риен, – осадка нет. Что это такое, Мо?

Тот покачал головой:

– Сам не знаю. Знаете, как тяжело работать с мертвой кровью? Я всю ночь провозился с образцами, всё искал эту штуку в той крови, которую мне прислали из Консекона… Эту вытяжку я получил из крови Нельсона, – кивнул он на пробирку в руке Риена. – То же самое мне удалось – путем немалых усилий – получить из крови того пропавшего студента, пусть ничтожно мало, но достаточно для того, чтобы подтвердить: кто бы ни ввел это в кровь Нельсона, он – тот, кто похитил студентов.

– Пробовал узнать состав? – заинтересованно вглядываясь в жидкость, спросил Риен.

– Бесполезно, мистер Тамура, – Мо присел на стул возле стола, заставленного пробирками и колбами. – Центрифугирование, разложение током, хроматография, лоботомия – черти что испробовал, ничего эту штуку не берет. Она не разлагается, и все.

Риен вернул ему пробирку:

– Смешивал с чем-нибудь?

– Со своей кровью, – усмехнулся Мо, – чтобы понять, зачем её ввели Нельсону.

– И?

– Никакого эффекта, – судмедэксперт почесал кончик носа. – Но… Я тут случайно узнал кое-что.

Риен вскинул бровь.

– На днях я порезался, – начал Мо, – вот, видите шрам? – он закатал рукав и показал предплечье.

– На днях? – переспросил молодой человек, хмуро вглядываясь в жирную белую полосу на внутренней стороне запястья. – Этому шраму месяц, не меньше.

– Это он так выглядит, – хмыкнул Мо. – А пару дней назад я своей раной мог детей пугать, настолько она была глубокая… Так вот, вчера я достал эту пробирку, чтобы сверить вытяжки, ну, и капнул случайно на руку.

– И? – голос Риена сел от догадки, мелькнувшей в мыслях.

– Рана затянулась, результат на лицо, – пожал плечами Мо. – Я сам ни за что бы не поверил, если бы не видел своими глазами.

– Такое невозможно, – хмурясь, возразил Риен.

– Я же говорю, я сам в это с трудом верю, но это произошло, как в ускоренной съемке. Да еще боль была адская, так что я понимал, что не сплю.

– Боль? – переспросил молодой человек. – Какого рода?

– Как при ожоге, – почесал кончик носа судмедэксперт. – Ощущение было такое, как будто жидкое железо на руку вылил.

– Получается, шрамы на шее Нельсона… просто затянулись? И мы не знали, откуда столько крови, – затуманенный размышления взор Риена невидяще блуждал по стеллажам. – Неужели это объясняет полученный Нельсоном болевой шок? А вытяжка, которую ты получил, – это остаток, который попал в кровь…

– Это вещество – единственное, что связывает убийство Нельсона с похищением, – Мо спрятал пробирку в холодильник. – Хотелось бы мне знать, откуда преступник его взял.

– Ты точно ничего не можешь определить? – протерев лицо ладонью, спросил вконец озадаченный Риен.