Читать онлайн Тайны забытых сердец бесплатно

Пролог. Колдунья. Несколько лет назад.

Долгие убегающие тени перетекали по стенам старого деревянного дома, где находилась моя обитель, жуткие тени появлялись из тесных, темных углов и пропадали в освещенных звездами и факелами местах. Полуистлевшие свитки, исписанные в заметках книги, покрывшиеся пылью веков, словно шепчут что-то друг другу в приглушённом свете ночных факелов. На некоторых полках лежали кости, черепа, стеклянные прозрачные сосуды, наполненные кровью. По всему дому, как на видных, так и в самых потаенных местах стояли зелья. Я встала у массивного каменного алтаря. На его холодной поверхности мерцала магическая сфера, окружённая темными кристаллами и древними рунами.

Сегодня было особенное время –время мести за века непризнанности. Королевская семья даже не подозревала о том, что эта ночь станет началом их конца. Моя магия достигла своего апогея, моя сила стала непревзойденной. Я наслаждалась каждым моментом этого долгожданного триумфа.

– О, тщеславные дети света, – со злой улыбкой проговорила я, впечатывая свои слова в магическую сферу, из которой исходило едва заметное свечение. – Ваше время в этом мире истекло. Вы наслаждались властью и богатством, не замечая моей тени за каждым углом. Теперь же я стану тем кошмаром, от которого не скрыться.

Кончиком пальца я коснулась одного из черных кристаллов, кристалл был настолько острым, что поранил палец. Капля за каплей моя кровь разливалась по черному цвету мерцающего кристалла, который уже засветился багровым светом, разливаясь по древним знакам на алтаре.

– Пусть проклятие моё спустится на вас, как темная ночь! –продолжала заклинать я, расправив руки. – Пусть мир, в который отправитесь вы, станет для вас пустыми страницами без единого слова! Эти руны повествуют о вашей судьбе: новая земля, другая жизнь, отсутствие прошлого!

Вихрь магической энергии поднялся вверх, окружив меня плотным коконом силы. В этот миг время словно застыло, позволяя мне насладиться каждым волнующим мгновением осознания своей мощи и ярости.

Наконец, заклинание было завершено. Сфера разрядилась слепящим светом, распространяя волны проклятия во все концы империи. Я знала, что королевская семья уже спит в своих роскошных покоях, погруженная в сны, не ведая, что сны эти уже не принадлежат данному миру.

–Сладких снов, принц и принцесса, – прошептала я, закрывая глаза, видя, как магия разливается по ночному небу. –Да будет ночь, проклятая мною.

Моё сердце было охвачено мрачной радостью, ведь справедливость восторжествовала, и тёмная сила, наконец, взяла своё.

Отступив от алтаря с победной улыбкой, я застыла на месте – все часы, находящие в доме, остановились. Подняла взгляда и убедилась, что за окнами была не империя, а значит что-то пошло не так. Проклятие дало сбой. Я чувствовала, как моя магическая сила, струящаяся по венам вместо крови, медленно покидает меня. Справедливость не восторжествовала, но я еще добьюсь своего. Только сначала мне предстоит разобраться, какое заклятие я наслала на империю.

Глава 1. Аврора. Настоящее время.

Я осматриваю комнату, которую, надеюсь, вижу последний раз в своей жизни: закрытые двери белого шкафа скрывают мятую одежду, часть которой находится на стуле, одеяло не заправленной кровати наполовину находится на полу, а шторы пытаются взлететь под напором прохладного летнего ветра, врывающегося через открытое окно. Единственным убранным местом в комнате остается стол, на нем ничего нет, ничего, кроме одного-единственного клочка бумаги. Этот лист я исписала в спешке, поэтому будем чудом, если хоть один из членов семьи поймет его смысл.

«Мама и дорогой, милый братишка, – написано в письме, – как бы сильно я вас не любила, но с недавних пор я поняла, что больше не могу оставаться в этом доме.

Мам. Я терпела твои издевательства слишком долго. Да, ты не применяла ко мне физическую силу, но, кажется, ты забываешь, что я тоже человек, со своими чувствами и переживаниями. Твои слова и поступки, ограничения во всем, постоянные запреты и угрозы последнее время выходят за все грани разумного и не очень. Я устала от этого всего. Больше я не намерена терпеть такое отношение к себе.

Марк, любимый (и это не потому, что единственный!) брат. Несмотря на то, что ты немного младше меня, ты всегда был (и уверена, будешь!) моей защитой, опорой и поддержкой. Я благодарна тебе за все моменты, проведенные вместе. Я уезжаю, но ты в этом не виноват. Я всегда буду тебя любить и бесконечно скучать. Прости, но мне важно защитить себя и свое здоровье. Я знаю, что мама никогда не скажет тебе и плохого слова, она очень тебя любить, поэтому я могу оставить тебя с ней. Надеюсь, в эту квартиру я больше не вернусь, но постараюсь увидеться с тобой и поддерживать общение. Конечно, если после такого ты этого захочешь.

С бескрайней любовью, бесконечными извинениями и теплыми объятиями для Марка,

С любовью и последней каплей уважения для мамы,

Ваша Аврора.»

Подхожу к столу и беру в руки письмо, если его можно назвать таковым, а другой рукой быстро смахиваю слезы. Пробежав глазами по исписанной бумаге понимаю, что предаю брата и от бессилия начинаю разрывать лист на несколько частей, но меня останавливает вибрация телефона в заднем кармане джинсов.

Август: «Я подъехал. У нас мало времени, поторопись.»

Восемь частей бывшего письма падают на пол и разлетаются по всей комнате под очередным порывом ветра. Закидываю рюкзак с вещами на плечо, телефон убираю обратно в карман джинсов, со стула забираю любимое бежевое худи и, не закрыв квартиру, срываюсь вниз по лестницам, не дожидаясь лифт.

Прямо перед подъездом стоит черная машина, чем-то напоминающая джип, а сквозь не тонированное стекло я вижу незнакомого парня и любопытную собачью морду. Парень бьет указательным пальцем по наручным часам, имея в виду, что мои три минуты подходят к концу, и сделав глубокий вдох, я решаюсь. Делаю пару шагов к автомобилю и открываю заднюю пассажирскую дверь, но не успеваю сесть, как с переднего места назад перепрыгивает черно-белый пес, похожий на бордер-колли.

– Вперед. – Парень смотрит на меня и отводит взгляд только после того, как я пристегиваюсь ремнем безопасности на переднем сидении. – Здравствуй, Аврора. Как ты уже догадалась, я – Август, а это, – он кидает быстрый взгляд на заднее сидение машины, – Тибо. – Как только в поле зрения парня попадает собака, его взгляд смягчается и уголки губ дергаются вверх. Кажется, кто-то очень любит этого песика.

Я поворачиваю голову, чтобы еще раз посмотреть на собаку, но сталкиваюсь взглядом с Августом и в этот момент автомобиль срывается с места, а до меня только сейчас начинает доходить что же я сделала.

– Так значит… Замок Сумрачной Верности? – неуверенно спрашиваю я, блуждая взглядом по салону машины, спустя несколько минут давящей тишины.

Август, сделав тяжелый вдох, тянет одну руку назад, не отрывая взгляда от дороги.

– Тибо, рюкзак. – я с непониманием оглядываюсь и вижу, как собака с гордым видом поднимает рюкзак с заднего сидения за одну из лямок и передает его Августу. Вот это воспитание, кажется, собака действительно живет в любви и заботе. Не ожидала такого от парня. – Я понимаю, что мне тяжело поверить, но, черт, Аврора, я уговаривал тебя поехать туда больше месяца, просил встречи в городе, чтобы ты начала мне доверять, а ты… да ты вообще ни одному моему слову не веришь, но почему-то едешь с незнакомцем чуть ли не на другой конец страны.

– Ты не незнакомец, – сдавленно ответила я, опуская взгляд на руки, сжимающие край футболки.

– Да, за месяц общения через интернет, ты выучила меня и узнала все, что хотела, но видишь-то ты меня первый раз в жизни. Вдруг я маньяк какой-то?

– А ты маньяк? – кажется, мои глаза сейчас выпадут из-за страха.

Август тяжело вздохнул и еле сдержался, чтобы не закатить глаза.

– Я не с той ноты начал общение, прости. Насколько дико будет после слов про маньяка просить, чтобы ты доверилась мне? – задал вопрос Август, но не дал мне ответить, – просто доверься и прочитай это. – Мне в руки прилетает несколько бумаг, некоторые мятые, а где-то сделаны пометки маркерами, разноцветными ручками и тускло виднеются стертые карандашные записи. Я закусываю щеку изнутри и чувствую на себе взгляд умоляющих глаз, – Пожалуйста.

Прикрыв глаза на пару секунд и тяжело вздохнув, я начинаю читать.

«Замок Вечной Русалии Сумрачной Верности.

Давным-давно, когда мир пронизывали магия и загадки, возвышался огромный каменный замок, окруженный густым лесом и поглощенный мраком ночи. Этот замок, известный как Замок Вечной Русалии Сумрачной Верности, был местом тайн и загадок, о которых шептались легенды по всей стране.

Говорили, что владыкой замка была прекрасная Аврора, поющая дочь луны, а ее возлюбленный Август, сильный и мудрый воин, был ее оплотом и защитником.

Злая колдунья Эвелин завидовала счастью Авроры и Августа, и однажды бросила на них проклятье. Силой своего заклятия она отняла у них возможность видеть друг друга в ясный день, обрекая их на вечные разлуку и тоску.

В попытках вернуть свое счастье, Аврора и Август искали пути разрушения проклятия и спасения своей любви. Они направились в пещеры под Замком Вечной Русалии Сумрачной Верности, где, по легенде, спрятано что-то способное сломить страшную власть колдуньи.

И так началось их испытание – запутанные лабиринты и опасные ловушки, которые только…»

На этом легенда обрывается. Я поджала губы в тонкую линию, сделала еще один глубокий вдох и все-таки решила спросить:

– Ты серьезно думаешь, что эта легенда про нас с тобой? В это поверит только идиот.

– Но ты же согласилась поехать туда, значит ты тоже в это веришь, –Август кидает в меня насмешливый взгляд и останавливает машину, съезжая недалеко в лес. Я напрягаюсь, и Август, сделав тяжелый вдох, добавляет: – Я правда не маньяк, просто Тибо надо немного размяться, ты с нами?

– Нет, посижу в машине, если ты не против.

– Не против. В отличии от тебя я умею доверять людям. Но над твоим доверием мы еще поработаем.

Август задерживает на мне взгляд, а потом быстро уходит на поляну, что виднеется среди деревьев. «Я поехала не потому что верю тебе, а потому что мне просто больше некуда идти» – проносится в моей голове, а я снова и снова вспоминаю вчерашний вечер.

***

Выйдя из душа в комнату, я почувствовал на себе прожигающий взгляд. Мама. Она сидит на моей кровати и сверлит меня своими глазами так, что я не могу сдвинуться с места.

– Ты не будешь общаться с этим человеком. Я тебе запрещаю.

– Что? – Я замечаю в маминой руке свой телефон, но не успеваю и слова произнести: она быстро продолжает говорить, как ни в чем не бывало.

– Август. Ты не будешь с ним общаться. – Ее шипящий голос звучит так, словно змея испускает свой яд. – Я не позволю тебе встретится с ним вновь, – эти слова она произносит очень тихо, будто не хочет, чтобы я их слышала, но я все равно улавливаю смысл, правда мозг мгновенно прячет это в шкафу с надписью: «Обдумать позже», поэтому внимания на этом не заостряю.

– Я буду общаться с тем, с кем захочу, и ты мне не запретишь.

– Если ты скажешь или напишешь ему еще хоть одно слово, я закрою тебя в комнате, и ты больше не увидишь не только его, ты вообще никого не увидишь, – пауза затягивается, между нами летают сотни молний и ее вопрос звучит как гром, – ты меня поняла?

– Допустим… – тяну я и делаю вид, что задумалась, но в следующую секунду смотрю на нее с вызовом и резко выговариваю: – нет. Не поняла. Ты не имеешь право запрещать мне общаться с кем-то, тем более запирать меня в комнате. Серьезно, мне что, десять лет?

– Завтра последний день, как ты увидишь людей и выйдешь на улицу.

Мама встает с кровати и стремительно направляется к выходу из комнаты, но мой вопрос ее останавливает.

– Не боишься, что за ночь я сбегу?

– Тебе не к кому бежать. У тебя никого нет, – она произносит это победным тоном и, не оборачиваясь, все-таки выходит из комнаты, оставляя меня одну.

Закрываю глаза и падаю спиной на кровать. Она права. Мне некуда бежать. Но перспектива жить на улице меня привлекает намного больше, чем то, что я в очередной раз буду находиться под замком и надзором матери. И нет, она не шутит, что закроет меня. За семнадцать лет я поняла, что она вообще не умеет шутить. Сижу в своей комнате, как в темнице, как будто она подчиняет меня своей воле. Такое вообще возможно?

Иногда мне кажется, что окажись мы в сказке, ей бы досталась роль главной злодейки. Ещё и имя такое – Эвелин¹. Но уверена, что от этого зла меня бы спасал мой брат, мой Дракоша. Хоть он и младше, но в разы лучше, отважнее, сильнее меня и, тем более, матери. Настоящий рыцарь.

Мои мысли прерывают звуки входящих сообщений.

Август: «Рори, ну куда ты пропала?»

Август: «Ро-о-о-о, давай встретимся я все объясню! Это правда.»

Август: «Да согласен, я уже, вероятно, достал тебя за месяц этой легендой, но пойми!! Это вовсе не вымысел, Рори, прошу всего одну встречу!»

Сделав глубокий вдох, я задерживаю дыхание, так и не выдохнув. Кажется, я нашла человека, к которому могу сбежать. И с этим человеком я даже лично не знакома.

Аври: «Я согласна поехать с тобой в этот дурацкий замок хоть сейчас, если ты больше не будешь называть меня так!»

Август: «Завтра в час я заеду за тобой. Кидай адрес. И наконец-то ты меня поверила!!»

Я начинаю набирать сообщение «А кто сказал, что я тебе верю, может мне просто…», но вовремя себя останавливаю. То, что мне просто надо куда-то сбежать пока может остаться в тайне.

Вещи я успею собрать завтра, а сегодня мне надо все хорошо обдумать.

Поехать с человеком, с которым знакома чуть больше месяца в интернете, на другой конец страны в неизвестный жуткий замок? Все лучше, чем быть узником в комнате. Даже если этот человек утверждает, что мы с ним главные герои легенды об этом самом замке. С мыслями, что я схожу с ума, раз готова на все, лишь бы не жить в одном доме с мамой, я засыпаю. Скоро моя жизнь должна перевернуться с ног на голову.

¹ Англ.: Evilyn – женское имя с корнем «evil», что означает зло

Глава 2. Аврора.

Из раздумий меня вырывает радостный собачий лай, и мои губы непроизвольно вытягиваются в улыбке. Я вижу, что Август и Тибо играют на поляне и выхожу к ним.

– Тибо, кто там идет? – спрашивает Август, а собака уже бежит ко мне, виляя хвостом.

– Я думала, собаки не любят играть с чужими людьми. – Смотрю в глаза Августа и вижу в них искры счастья.

– А ты не чужая. – Говорит Август, и в моей голове всплывают слова матери: «Я не позволю тебе встретится с ним вновь», но я просто отмахиваюсь от этих, как мне казалось, ненужных мыслей.

– Тибо к тебе тянется, вы быстро подружитесь, – исправился Август.

С этими словами он подходит к нам, а мы с Тибо сидим в тени возле огромного дерева. Я чешу собаку за ухом и счастливо улыбаюсь.

– Всегда хотела собаку, – неожиданно для себя самой произношу я, – но не бордер-колли. Овчарку.

– Это, вообще-то, тоже овчарка, австралийская. Тибо – аусси, – улыбнулся парень и сел на траву.

– Всегда путаю эти породы, – засмущалась я.

– Не ты первая, не ты последняя. Так какую овчарку ты хочешь? Немца?

– Да, с детства мечта.

– Мечты должны исполняться, да и Тибо не помешает друг, – вслух размышляет Август.

– Что?

– Я говорю, что готов купить щенка. Мечты, особенно детские, должны исполняться.

Я с удивлением и непониманием уставилась на Августа. Что он готов сделать? Ну уж нет.

– Что? Почему ты на меня так смотришь? Не хочешь, чтобы я покупал, давай возьмем из приюта.

– Я не понимаю, какой для тебя в этом смысл.

– Говорю же, Тибо нужен друг. Тем более когда ты поймешь, что легенда…

– Понятно, – перебиваю его и резко поднимаюсь на ноги, – все та же легенда. Прошу, хватит, перестань говорит о ней хотя бы здесь, на этой поляне. Сядем в машину, и я выслушаю тебя, но здесь давай не будет обсуждать этот бред. – Его глаза в один миг стали грустные и в них больше не летают искорки счастья, перевожу взгляд на Тибо, тот тоже заметно погрустнел. – Ладно, простите. Давайте поиграем еще?

Тибо в одну секунду подлетает с места и уносится прочь, не успеваю я сделать и шаг, как он уже рядом с игрушкой в зубах. Мое лицо снова озаряется улыбкой, и мы начинаем играть.

– Пора ехать. – Слова Августа прерывают нашу с Тибо игру и я, не сказав ни слова, сажусь в машину.

Август достает из машины воду, и Тибо с жадностью ее выпивает. Когда все уселись по местам Август достает еще две бутылки с водой, одну из них кидает мне, а из второй пьет сам. Свою бутылку я откладываю в сторону и без зазрения совести рассматриваю парня: синие глаза, густые прямые волосы, находятся в беспорядке, но я пока не могу понять, это их обычное состояние или Август намеренно их взъерошил. Его движения резкие, в них чувствуется злость и обида, поэтому, недолго думая, я начинаю диалог первая.

– Хорошо, давай поговорим о легенде. – Звучит, как одолжение, но это оно и есть.

Август заводит машину и изучающе смотрит на меня, потом его взгляд, четко говорящий: «Да что ж такое, не маньяк я!» на пару секунд задерживается на бутылке с водой, и только когда мы начинаем ехать, Август все-таки отвечает:

– На самом деле мне самому не очень много известно. Мы с тобой, Аврора и Август, главные герои этой легенды. Твоя мать, Эвелин, – злая колдунья, именно она наслала на нас проклятие. Сначала мы не могли видеться только при свете солнца, но, когда она узнала, что мы встречаемся по ночам, наслала еще одно проклятье. Отправила нас в этот мир, и мы потеряли память. Моя со временем выкидывает разные штуки. Это приходит как озарение, я просто знаю, что было именно так, но не знаю ничего остального. А раньше мне снились сны, но об этом чуть позже. Я не знаю, как это произошло и при каких обстоятельствах, но я знаю, что где-то в Замке зелье, способное пробудить нашу память и еще что-то, с помощью чего мы победим злую колдунью. А вот с твоей памятью сейчас проблемы, потому что Эвелин контролирует ее с момента нашего с тобой разлучения. Конечно, она не может стереть новые воспоминания, но не дать тебе вспомнить былые времена для нее легче легкого.

Август резко замолкает и некоторое время смотрит на меня, а потом снова поворачивает голову и устремляет свой взгляд на дорогу, давая мне время все обдумать. Тишина в машине повисает на долгое время, но я все равно задаю вопрос.

– Там, на бумажках, которые ты мне дал замок называется Замком Вечной Русалии, но это название перечеркнуто и сверху написано новое. Почему?

– Замок Верной Русалии – так его назвали в легенде, но я уверен, что мы с тобой, и не только мы, раньше называли его Замком Сумрачной Верности. Не спрашивай меня откуда эти названия, этого я тоже не знаю. Уверен только в том, что в легенде есть и выдуманная часть, и реальная жизнь.

Он сжимает губы в тонкую линию и мотает головой из стороны в сторону, будто пытается засунуть свои мысли в дальние уголки сознания. Его взгляд скользит по мне долю секунды, я чувствую это, его взгляд обжигает.

– Ты можешь поспать, нам ехать еще пару дней.

***

Следующие два дня проходят абсолютно одинаково: дорога в молчании, дорога в разговорах на отвлеченные темы, игры и дрессировки с Тибо, еда из дешевых кафе, встречающихся по дороге. Я впервые за несколько лет чувствую себя так, будто должна быть в этом месте и в это время. Если с Августом у нас держатся немного напряженные отношения, что, в принципе, никак не мешает моему и его комфорту, то с Тибо мы нашли общий язык очень быстро и полюбили друг друга еще сильнее, чем в первый день на поляне.

Еще сутки проходят в отеле, Августу нужен был отдых, а мы с Тибо почти все время провели вне номера, гуляли и привязывались друг к другу все больше и больше. Кажется, я полюбила активного аусси всей душой и сердцем.

– Ну что, выезжаем? – спрашивает Август, сидя на полу в обнимку с Тибо. – Если ты еще не готова, то мы можем остаться здесь на пару дней, а потом уже решать, что нам делать.

– Выезжаем, – уверенно говорю я, но попытка улыбнуться не увенчалась успехом, а в глазах до сих пор сомнение.

Август поднимается с пола и подходит ко мне. Одной рукой убирает прядь выбившихся волос за ухо, а другую прячет в карман шорт. Я закрываю глаза и после недолгой паузы произношу.

– Все в порядке, правда. Поехали. – Когда открываю глаза, Август уже стоит с вещами у двери.

***

– Аври, – сквозь сон чувствую, как кто-то прикасается к моей руке, – мы подъезжаем к замку, Аврора.

Открываю глаза и вижу что-то невообразимо красивое.

– Он как будто не из нашего мира… Завораживает.

– Да нет, это как раз единственное, что из нашего мира, – в голосе Августа слышится смешок, – до сих пор удивлен, как Эвелин удалось пристроить здесь целый замок, да еще и обыграть реальную историю, как легенду, и ведь все без сомнения в это верят, – Август продолжает что-то говорить, но я не слышу ни слова, все мои мысли занимает замок. Это похоже на Восьмое чудо света.

Огромный замок, словно вырванный из страниц старинной сказки, возвышается на холме среди старого леса. Его каменные стены и высокие башни покрыты лишаем, плющом и мхом, поэтому замок кажется частью природы: не будь этого сооружения, не было бы леса вокруг. О могуществе, совершенстве и богатстве замка в прошлом напоминают величественные, торжественные узоры на стенах и витражах. Воздух, каждый камень, что лежит недалеко от замка и сам замок словно пропитаны секретами и таинственной магией. От одного только вида по телу бегут мурашки – а вдруг из разбитого окна выплывет древний призрак или загадочная тень?

Солнце, отражающееся в уцелевших окнах, манит пройтись по коридорам, как будто приглашает на встречу со своим прошлым. Прикрываю глаза на пару секунд и вижу те же стены, башни, окна, но они целые и не заросшие лианами, подсознание вырисовывает Замок Сумрачной Верности, наполненный людьми: здесь и рыцари, облаченные в сверкающие доспехи, и пары, которые выглядят словно принцы и принцессы, и семьи, одетые в самую простую, мешковатую, местами рваную одежду. Через секунду все люди разом пропали, но под одним из деревьев в тени появился щенок с испуганным взглядом, к нему медленно подходит мальчишка, и что бы не испугать щенка садится недалеко, протягивает руки и тихо приговаривает: «Не бойся, подойди ко мне, будешь жить с нами в огромном замке.»

Я распахиваю глаза и не узнаю собственный голос, когда выкрикиваю:

– Тай!

– Что? – Август не успел выйти из машины и с непониманием во взгляде обернулся ко мне.

– Не знаю, – медленно начинаю говорить я, – не думай, что я сошла с ума, но, когда закрыла глаза, будто оказалась в прошлом.

– Магия Эвелин ослабла, значит ты тоже начинаешь вспоминать небольшие, но важные вещи из прошлой жизни. Так кто такой Тай?

– Говорю же, я не знаю. Все люди в один момент исчезли, у дерева появился щенок, и к нему подошел мальчик, хотел его забрать к себе домой. И в этот момент я выкрикнула: «Тай».

Поворачиваюсь к Августу, а он что-то ищет среди своих бесконечных бумажек, одну из них протягивает мне:

– Сейчас узнаешь, кто это.

Я без слов понимаю, что это маленький кусочек легенды и сразу начинаю читать.

«У замка Авроры и Августа, казалось собрались все жители Империи Величественной Луны. Сегодня их сыну Таю исполнялось шесть лет. Каждый хотел посмотреть на юного наследника престола и пожелать что-то хорошее от своего имени или от имени всей своей семьи. Замок был окружен волшебными звуками и радостными криками. Отчего-то народ был уверен, что Тай принесет в судьбу королевства нечто великое…

… Когда все жители разошлись Тай отправился в лес, в тот, что тянулся за замком, но не успел он уйти с его в территории, как увидел под одним из деревьев испуганного щенка. Не раздумывая, мальчик рванулся к нему, но позже осознал свою ошибку и остановился. Чтобы не спугнуть щенка, Тай подходил к нему медленным шагом и усевшись недалеко протянул руку для знакомства. «Ты больше не будешь один, мы будем друзьями, Тибо и Тай,» – с улыбкой проговорил мальчик и взял испуганного малыша на руки.»

В салоне автомобиля повисла пауза. Я чувствовала на себе взгляд Августа, но сама не решалась поднять на него глаза, вместо этого гипнотизировала свои руки, сжимающие часть легенды. Легенды ли?

– Аврора… я… – Август запинается на каждом слове, будто хочет открыть какую-то страшную тайну, но, кажется, я снова понимаю его без слов и произношу:

– Глаза. – мы встречаемся взглядами, а я продолжаю, – у него твои глаза. – Я отворачиваюсь и смотрю в окно, давая понять, что мне надо все обдумать, и, когда Август все-таки выходит из машины, в моих мыслях проносится: «Глаза. Такие же, как у тебя. Они, как два капризных океана, переплетают в себе глубину и тайну. В них летают живые огоньки, и эти глаза не могут врать, они открывают истинную природу человека. Именно поэтому я верю тебе, но так и не могу до конца довериться себе.»

Когда я выхожу из машины, Август с Тибо уже успевшие поиграть и размяться после долгой поездки, сейчас сидят на одном из огромных камней и о чем-то спорят: я не могу расслышать, что именно говорит Август, но слышу, как Тибо громко и с возмущением лает в ответ. Подхожу к ним и как только сажусь на траву оба парня резко замолкают и поворачивают голову в мою сторону. «Наверно, меня обсуждали», – мысленно улыбаюсь я, а в слух говорю:

– Я готова. Мы можем идти, – изо всех сил стараюсь, чтобы мой голос звучал как можно уверенней, но полностью скрыть сомнение не получается.

– Пройдем сегодня весь первый этаж или два этажа любого крыла, на твой выбор.

– Ты сказал, что все нужное нам спрятано в туннелях, зачем терять время зря, если можно спустится туда прямо сейчас?

– Нельзя. Мы не знаем в каком состоянии замок, мы не знаем какие ловушки нам приготовила твоя мать, и мы не зна…

– Первый этаж. – Перебиваю Августа так и не дослушав чего же мы еще не знаем: я хоть и начинаю понемногу верить во всю эту легенду-не-легенду, но слушать про то, что моя мать злая колдунья – выше моих сил.

Резко поднимаюсь с травы и смотрю как Август, наоборот, поднимается очень лениво и как будто находится не здесь и не со мной: его глаза задумчивы и затуманены, а взгляд направлен сквозь меня. Но через пару секунд я уже слышу его голос, полный воодушевления:

– Первый этаж, так первый этаж. Ты заходишь в комнаты только после меня. Тибо пробежит по всему замку, кроме туннелей, и конечно, по тем местам, где будет более безопасно, но ты не в коем случае за ним не идешь, – Август без труда открыл ворота замка, и мы начали осматриваться: по ощущениям, мы будто прошли через портал и попали в прошлое, – а если вдруг Тибо начнет лаять, ты сразу бежишь в машину и закрываешься там. Понятно?

– А ты? – Спрашиваю я, но не могу оторвать взгляд от потолка.

– А я бегу к Тибо. – Август отчего-то стоит нахмурившись, а Тибо уже и след простыл. – Так ты поняла меня?

– Поняла, поняла.

Внутри замок выглядит еще красивее, чем снаружи, точно одно из чудес света. Первый этаж находится в тени опускающегося за деревья солнца, но сквозь полуразрушенные арки и листву деревьев проникают редкие, тусклые лучи, отчего коридоры выглядят завораживающе, хоть и немного пугающе. Стены покрыты пылью и паутиной, а воздух пропитан запахом влажной земли и древности, поэтому находится здесь было не самым приятным занятием на вечер. Но вдыхать воздух, наполненный чем-то загадочным и мистическим, точно стоит того, чтобы любоваться невероятной красотой этого места.

Роскошные потолки с трещинами на старинных узорах и каменные стены молча хранят тайны прошлого. Редкие люди, изображенные на сохранившихся картинах и статуях, наблюдают за каждым нашим шагом и иногда слышатся шорохи, будто это те люди что-то шепчут друг другу.

Каждый камень, каждый закоулок и каждая резьба, составляющая невероятные узоры на дверях, стенах, потолках несут в себе родную нашим с Августам сердцам историю, но в это я начну верить позже, а пока наслаждаюсь невероятной, старинной красотой.

Мы идем в полной тишине, не произнеся ни слова, каждый из нас догадывается, что раньше – или правильнее сказать в прошлой жизнь? – это место было нашим домом.

Достаточно долгое время мы блуждали по запутанным извилистым коридорам, и уже успели пройти почти весь первый этаж, прежде чем вдали послышался лай Тибо.

– В машину. Только по тем коридорам, где мы с тобой были! Прошу, Аври, никуда не сворачивай, – в глазах Августа смесь надежды и страха, – если я не вернусь через пятнадцать минут, после того, как ты окажешься в машине – уезжай. – С этими словами Август срывается с места и по ближайшим лестницам поднимается на второй этаж, несколько ступеней под его весом проваливаются, но ему удается удержаться, и его спина пропадает за одним из поворотов.

Мое сердце с каждой секундой начинается биться все сильнее и быстрее, кажется, еще пара ударов и оно устанет выполнят свою работу, просто остановится, а за одно и остановит мой бег. В страхе и панике я сворачиваю в разные стороны коридоров, пытаясь вспомнить были мы здесь или я бегу в противоположную сторону, на очередном из поворотов я хочу сдаться и упасть в отчаянии, но вижу знакомые двери, те, что похожи на портал между прошлым и настоящим, не без труда открываю их, быстро сажусь в машину и засекаю время. Конечно, без Августа я никуда не уеду, но если он не придет сюда через пятнадцать минут, то к нему пойду я.

«Не могу же бросить человека в опасности? Тем более, я понятия не имею, где мы находимся, не хочется остаться здесь одной», – пытаюсь убедить себя в этом, но быстро сдаюсь:

– Ладно, хорошо…, – вслух признаюсь я себе, – я переживаю за Тибо. И за Августа тоже волнуюсь, – добавляю после недолгой паузы и смотрю на часы.

Осталось каких-то десять минут, что с ним может случится за это время? И словно по приказу мое воображение начало рисовать яркие картинки с кровью, заставляя меня зажмуриться.

Семь минут. Пальцы рук подрагивают, дыхание сбивается. Ну не убьют же его там, в конце-то концов! Или убьют?..

Гипнотизирую часы, остается чуть меньше пяти минут, мне кажется, или кто-то замедлил время?

Три минуты, и я уже готова бежать в замок. Тянусь к дверной ручке автомобиля и дергаю. Она не поддается. Дергаю еще раз, и еще, и еще. Наконец дверь поддается, и вылетаю из машины, подталкиваемая легкой паникой. Если с ним что-то случится, то я останусь здесь одна. Только вот одно не могу понять: за кого я переживаю больше? За себя или за этого незнакомого парня?

Глава 3. Август.

Не знаю, за чью жизнь я боюсь больше, за нашу с Тибо или за жизнь Авроры, но мне приходится оставить ее одну, я знаю, я почти уверен, эта малышка справится. Почти? Нет, я точно уверен, что она в безопасности.

Я залетаю в ту комнату, откуда, как я думал доносился собачий лай и не ошибся. Возле уцелевшего окна, каких в этом замке осталось единицы, лицом ко мне стоит Эвелин, а рядом с ней сидит Тибо, как только я попадаю в поле его зрения, пес сразу оказывается возле меня и получает одобряющий взгляд. С ним я могу общаться без слов.

– А ты быстро. И даже не удивлен тому, что я пришла с тобой поздороваться, – холодный голос Эвелин заставляет мое сердце пропустить пару ударов, но я быстро прихожу в себя и уверенно произношу:

– Видел тебя в этой комнате в видении незадолго до того, как зашел в замок. Ждал, когда же ты объявишься.

– В видении? – шепчет колдунья сама себе и хмурит брови. Через секунду уголки ее губ еле заметно приподнимаются вверх и, кивнув своим мыслям она продолжает говорить уже громче, обращаясь ко мне:

– Аврора где? Хотя не утруждай себя ответом. Думаешь я появилась здесь одна и пока разговариваю с тобой Аврора находится в безопасности в закрытой машине? Как бы не так, мальчик мой, как бы не так. – Эвелин смеется и каждый неприятный звук пронзает меня тысячами иголок.

– Ты не убила ее за семнадцать лет совместной, якобы семейной жизни, значит и сейчас не тронешь, – я знаю, что она здесь одна, я знаю, что она врет, но мои ладони все равно непроизвольно сжимаются в кулаки, губы стискиваются в тонкую линию, а страх в глазах меняется на гнев с каплей отчаяния. В этой ситуации я не могу ничего сделать. Я даже не могу попытаться. Она сильнее меня, она обладает магией. Всю свою магию, которая случайно досталась мне от Эвелин, а точнее считанные крупицы магии, я потратил на частичное восстановление своей памяти. Теперь, стоя перед лицом злой колдуньи, я – никто. Я – ничто.

– Конечно я не убила ее. Какая мне от этого польза? Мне нужен Тай, ваш сын. Сколько я не пыталась найти его, все зря. Ваша с Авророй любовь оказалась намного сильнее моей магии и найти, точнее «достать из темницы» Тая можете только вы. А как только мальчишка окажется у меня, вы мне будете не нужны. И да, – она смотрит мне не то что в глаза, ее взгляд попадает прямо мне в душу, – твою девчонку я не убила, но, как ты выразился, за семнадцать лет совместной, якобы семейной жизни, я на славу над ней поиздевалась, в основном, конечно, словесно, но поверь, твою принцессу можно считать моей заложницей. – Эвелин исчезает, а последнее, что я вижу – злая усмешка и горящие ненавистью глаза, исказившие лицо колдуньи.

Так и простояв на месте еще пару минут, прихожу в себя только после лая Тибо, который все это время сидел рядом, ожидая от меня хоть взгляда в его сторону, а я совсем про него забыл.

– Тибо, ты молодец, а теперь нам пора к Авроре, – я срываюсь с места, но на первом же повороте пес обгоняет меня, а я надеюсь, что не ошибся и Эвелин появилась здесь одна, и моя Аври не пострадала.

Добежав до последнего поворота перед выходом из замка, я слышу чьи-то торопливые, легкие шаги, будто кто-то бежит в мою сторону и сам невольно останавливаюсь. Делаю два шага вперед и этот кто-то заключает меня в объятия. Аврора запрыгнула ко мне на руки и тихо прошептала «Ты живой!»

– Уж не знаю, что ты там себе напридумывала, но я живее всех живых, – почему-то мои губы расплываются в счастливой улыбке против моей воли. Она что, переживала за меня? – Ничего страшного не случилось, но если после каждого расставания ты будешь встречать меня так, то я готов… – я даже договорить не успеваю, Аврора разрывает объятия и спрыгивает с моих рук быстрее, чем оказалась там.

«Надо следить за своими словами», – даю себе мысленный подзатыльник и смотрю, как щечки Авроры заливаются привлекательным розовым румянцем.

– Прости, – еле слышно шепчет девушка и ее губы мило расплываются в смущенной улыбке, – просто испугалась за тебя. Мало ли, сумасшедшие или неадекватные, все-таки замок в безлюдном, неохраняемом месте. И нам бы поговорить, у меня появились вопросы, не то, чтобы их не было до этого, просто сейчас действительно все страннее некуда. – Она начинает говорить так быстро, что, кажется, мой мозг не успевает обработать информацию, поэтому мне не приходит в голову ничего лучше, чем перебить ее и спросить:

– А где Тибо?

Глаза Авроры округляются, и она бежит так быстро, на сколько у нее хватает сил. А я только улыбаюсь, качаю головой из стороны в сторону и не спеша иду к выходу. Я уверен, что прямо сейчас нам никто и ничто не угрожает, а Тибо находится рядом с машиной, под тем самым деревом, где его когда-то нашел Тай.

Глава 4. Аврора.

– Так, о чем ты хотела поговорить? – спрашивает меня Август, когда мы едем по пустой дороге, и едем так быстро, что у меня начинает кружиться голова.

– О возрасте. Мне семнадцать… У меня есть муж. И ребёнок. Шестилетний сын. Шестилетний! Но я спешу напомнить, мне семнадцать! – говорила я спокойным голосом, но в глазах сверкали искры паники, и внутренности, казалось, вот-вот завяжутся в узел.

– Давай поговорим об этом в кафе?

– Тебя с собакой туда не пустят.

Я стараюсь не смотреть на Августа, но это оказывается слишком сложно, даже несмотря на то, что меня до сих пор не покидает смущение после объятий.

«Серьёзно, Аври. Чем ты вообще думала, когда накинулась на него так, как будто имеешь на это право?» – ругала я сама себя, но снова и снова оказывалась в теплых и сильных руках парня.

– Для нас с Тибо все двери открыты.

И правда, когда мы подъезжаем к кафе сразу получаем отказ, но на лице Августа в ту же секунду появляется обворожительная улыбка, а Тибо без слов выполняет команду «зайка» – встаёт на задние лапы, голову склоняет в сторону, а в глазах загорается умоляющий огонек.

– Если собака будет сидеть рядом с вами и никуда без вас не пойдет, то проходите.

– Благодарю, – произносит Август, и они с Тибо синхронно склоняют голову в поклоне. – Говорю же, для нас все двери открыты, – шепчет парень, когда пропускает меня вперед.

Я замедляю шаг и поворачиваюсь лицом к Августу:

– Уверена, двери открыты не для тебя, а для Тибо. И его визитной карточкой служат фантастические глаза! – А ведь глаза у собаки действительно невероятные. Добрые, доверчивые, мудрые, кофейного цвета.

– Хочешь сказать, что мои глаза тебе не нравятся? – победно улыбается он и подмигнув, отодвигает для меня стул.

Я думала, что уже достигла пика смущения, но сейчас очень ярко ощутила, как горит мое лицо, а уголки губ так и норовят растянуться в улыбке.

Заказав два холодных лимонада для нас и бутылку воды для Тибо, Август начал рассказывать.

– Если честно, я сам не все помню, – парень наклонил голову вниз и рукой взъерошил темные волосы, которые и без того находились в беспорядке. – Скажу коротко. Мы познакомились, когда тебе было пятнадцать, а мне семнадцать. Через три года сыграли свадьбу, а ещё через год у нас родился сын, – парень говорил это очень серьезно, но после недолгой паузы все же не смог сдержать смешок и произнес: – Кстати, ты не помнишь, как долго мы выбирали ему имя? Расскажешь, сколько ночей ты читала значения мужских имен? Со сколькими родственниками успела посоветоваться? К колдуньям может обращалась? – Август явно пытался разрядить обстановку, но поняв, что я не одобряю такой тон разговора, резко замолчал.

– Если это шутка, то она неудачная. Заканчивай, – вопросы парня я решила проигнорировать.

– Я не собираюсь тебе сейчас что-то доказывать, просто расскажу то, что мне известно. Тем более ты сама видела нашего сына и сказала, что он на меня похож.

– Я сказала, что у него твои глаза и ничего больше, – мои слова получились резкими и слишком эмоциональными, поэтому следующие слова я сказала намного тише, – и я вообще не уверена, что это был наш сын.

Но Август пропустил мимо ушей мои последние слова, или только сделал вид, что не услышал.

– У него мои глаза…– задумчиво протянул он, а потом обворожительно, даже как-то слишком очаровательно улыбнулся: – Так получается, ты в восторге от моих глаз? Какого они цвета? – спросил Август, даже не отведя взгляд в сторону.

– Не веди себя, как ребенок. Зеленого, – сказала я, смотря в океан синих глаз, от которых невозможно отвести взгляд.

– И все-таки я тебе нравлюсь, – непонятно по каким причинам сделал выводы Август, в очередной раз заставив меня смутиться.

За столиком повисла тишина, одна из тех, в которых находится неуютно, но ее нарушил официант, принёсший наш заказ.

Я почувствовала на себе взгляд Августа, но не осмелилась посмотреть ему в глаза, поэтому, обхватив лимонад двумя руками сказала очень тихо, прошептала:

– Дальше, – не уверена, что Август услышал мою просьбу, но все-таки продолжил.

– Я не знаю… Не знаю, как и почему мы оказались здесь. Это не наш мир. Эвелин отправила нашу семью сюда, но… Я не знаю. У всех возраст поменялся, тебе семнадцать, а было двадцать пять. Мне девятнадцать, остался так же на два года старше тебя.

Потом Август рассказал, что, жил в детских домах и приемных семьях, часто видел необычные сны и в одном из них он почувствовал что-то странное, непонятное. На этом он притормозил свой рассказ, потому что слушать дальше я уже не могла.

– Но есть еще кое-что важное. Тай, наш сын. Ему по-прежнему шесть лет, и он беззащитный мальчишка, которому, кажется, грозит смертельная опасность. – голос Августа дрожит, и я впервые за весь наш диалог сталкиваюсь с ним взглядами.

Закрываю глаза, чтобы не расплакаться, а в сознании всплывают точно такие же синие, как океан глаза, смотрящие прямо в душу и грустная улыбка, которая шепчет: «Мам, спаси…» Сразу после этих слов слышится тихий всхлип, и я уже не понимаю, кому он принадлежит: Таю в моем воображении, или мне самой. Единственной мыслью в моей голове остается детский тихий шепот, способный расцарапать мое сердце, не прикасаясь к нему. «Мам, спаси…» Я чувствую, как по моим щекам бегут слезы, чувствую, как теплые руки Августа пытаются их остановить, чувствую, что Тибо сидит у меня в ногах, пытаясь успокоить, но все, что я могу делать – прокручивать в своей голове тихое беззащитное, умоляющее о помощи «Мам, спаси…»

***

На следующий день я предложила Августу спуститься в подземелье. «Предложила» – не совсем то слово. Я настаивала на том, чтобы не терять время зря. Быстрее посмотрим, что же там находится, быстрее забудем об этом, как о страшном сне.

Темные коридоры лабиринта вели нас все глубже в его недра, не отдавая отчет в предстоящей опасности. Мы с Августом с тревогой осмотрели переменчивые стены, которые проявляли странные отблески при каждом шаге. Каждый поворот, который в который мы заворачивали, казался неожиданным, будто сами стены подстраивались под наши движения, перетасовывая маршруты, словно колода карт.

Несколько раз тихо выругавшись, Август все-таки решил обратиться ко мне:

– Понятия не имею, что за чертовщина здесь происходит. Я, конечно, не помню, как должны выглядеть коридоры подземелья, но что-то мне подсказывает, что точно не так!

– Слушай, Август, – произнесла я, прижимая ладонь к холодному камню. Мой голос трепетал от страха. – Эти символы… может, они что-то значат? Мы должны попробовать разобраться, прежде чем идти дальше.

Мы с Августом остановились прямо перед поворотом и уставились на каменную стену: здесь были нацарапаны худые линии, которые извивались вдоль стен. Нахмурившись, парень присел на корточки, чтобы рассмотреть узоры поближе.

– Кажется, это ловушка, – медленно произнес Август, поднимая взгляд на меня: – «Только тот, кто станет слушателем шепота самих стен, сможет найти путь к выходу». Волшебный лабиринт, Эвелин и здесь постаралась. Возможно, здесь есть что-то связующее… – пробормотал он, вглядываясь в один из символов. – Древний знак, я, кажется, его где-то видел.

Я сглотнула, и мое внимание привлек странный блеск, исходивший из дальней части коридора.

– Там что-то светится или я уже схожу с ума? – киваю за спину Августа, и он оборачивается.

– Светится.

Парень резко встает и уверенными шагами стремительно приближается к неизвестному свечению. Настолько стремительно, что мне приходится бежать за ним.

– Зачем я вообще согласилась куда-то ехать? Вдруг он сейчас убьет меня. Никто в жизни не догадается, что в подземелье этого замка лежит маленькая, беззащитная девочка, – думаю я и пытаюсь привести дыхание в норму.

– Во-первых, я не собираюсь тебя трогать. Это мы уже обсуждали – я не маньяк, не убийца и не психопат. Во-вторых, не такая уж ты и маленькая девочка.

– Я что…

– Да, ты сказала это вслух, – перебил меня Август и с улыбкой добавил: – ты симпатичная, когда смущаешься и злишься.

Парень присел, опустившись на один уровень с непонятным свечением.

– Там, где время замерло, откроется правда.

– Ты умеешь читать? – удивилась я.

– Представляешь да. Все люди умеют читать.

– Я другое имела в виду, – на секунду руками прикрыла глаза, – ты понимаешь этот страшно выглядящий язык?

– Не «страшно выглядящий», а малайский. Да, понимаю. Только смысла в этом мало. Лабиринт явно заколдован, и выберемся мы только после того, как разгадаем загадки. И, опережая твой вопрос, что будет, если ответ окажется не правильным, лучше не узнавать.

– Можешь еще раз прочитать, что там написано? – спросила я, после недолгой паузы. Вот мы влипли, конечно.

– Di mana masa berhenti, kebenaran akan terbongkar.

– Август, – закатила я глаза, – эти непонятные слова мне ни о чем не говорят.

– Там, где время замерло, откроется правда.

– Да в этом нет никакого смысла, – разрушила я тишину, разглядывая древние слова, вырезанные на каменных плитах.

– Кажется, это загадка о времени… – пробормотал Август.

– Да ты гений! И как я без тебя не догадалась? – слишком эмоционально и громко сказала я, что не смогла удержаться от взмаха руками. Это все нервное, ну ничего, скоро мне будет нечем нервничать и все эмоции будут под контролем.

– Убавь свой пыл, принцесса, и дай мне договорить, – улыбнулся он, успокаивая меня, словно я малолетний ребенок, – нам нужно найти механизм, который управляет временем в этом месте, – сказал Август и двинулся дальше по узкому коридору, оставив меня стоять с хлопающимися от шока глазами.

– Так и быть, забираю свой сарказм назад, ты гений, – чтобы догнать Августа мне пришлось немного побегать.

Мы проходили мимо высоких арок, каждая из которых была украшена странными и непонятными символами. Вдруг мы вышли к маленькому часовому механизму, спрятанному в нише в стене. Его стрелки, как замороженные, застыли под налетом веков.

– Здесь, – сказала я с ноткой гордости, потому что первая заметила нужное углубление.

Август попробовал повернуть пару рукояток на механизме, он был полностью сосредоточен на этом деле и не обращал на меня внимания. А я и не отвлекала. Очень хочется выбраться отсюда живой. Зря я уговорила его спуститься сюда. Ходили бы наверху замка, разглядывая старинные узоры.

Мои мысли прервали звуки, выходящие из механизма: стрелки часов начали медленно и со скрипом двигаться.

– Попробуем установить правильное время, – Август поднял руку и, посмотрев на наручные часы, начал корректировать стрелки, постоянно сверяясь с правильным временем.

Внезапно я почувствовала, что воздух вокруг нас сгустился. В этот момент волшебный лабиринт начал оживать: стены задвигались, повороты и распутья то появлялись, то исчезали, создавая новые пути.

В этот момент что-то изменилось в пространстве. Мы с Августом засмотрелись на механизм, который начал издавать суматошный звук. Колеса закрутились, и свет вокруг нас окутал мягким блеском, пробивающимся сквозь трещины в стенах.

– Смотри! – закричал Август, указывая на одну из арок. В ней начали появляться светоносные образы, танцующие, мерцающие, как вспышки памяти из далекого прошлого. Я почувствовала, как обволакивающее тепло охватывает меня, и эти видения становились все четче.

Перед нашими глазами развертывалась величественная сцена. Это был старинный праздник, полный веселья и радости, с музыкой и танцами. Люди в ярких одеждах кружили вокруг огромного костра, а их лица светились от счастья. И среди них я увидела знакомую фигуру – девушка невысокого роста, чьи густые русые волосы легкими волнами спускались до лопаток. Эта девушка направила свой взгляд карамельных глаз на меня, и тогда я не смогла сдержаться: слова вылетели так быстро, что я даже не успела об этом подумать:

– Это я, только старше, – то ли спрашиваю, то ли утверждаю.

Август крепко взял меня за руку повел вперед.

– Возможно, это и есть та самая правда, к которой нам нужно прийти, и кстати, ты прекрасна в любое время: и тогда, – он кинул взгляд в сторону праздника, – и сейчас.

Мы с Августом быстро решили, что нам необходимо найти способ вмешаться в этот праздник – может быть, это поможет решить загадку лабиринта. Я закрыла глаза и глубоко вдохнула, стараясь сосредоточиться, в то время как мир вокруг нас продолжал меняться.

Когда я открыла глаза, то уже стояла на краю площади в центре праздника. Август был рядом, но он выглядел так, будто растворился в толпе. Я почувствовала, как время вокруг меня закрутилось, как будто я стала частью этого древнего праздника.

К нам подошла моя более взрослая копия и на ее талии лежала рука взрослой копии Августа.

– Что происходит? – подняла взгляд на Августа, на того, который до сих пор сжимал мою ладонь своей.

Но вместо ответа от нужного мне Августа я получила я получила слова от другого:

– Пришло время вспомнить.

– Ты должна понять, откуда ты пришла, – обратилась ко мне взрослая я.

Какой абсруд. Интересно, я схожу с ума или уже сошла? Может я лежу в комнате с мягкими стенами, а это просто мои галлюцинации? Иначе как объяснить весь этот бред?

– Успокойся, – шепчет мне на ухо Август. Настоящий Август. – Ты вся трясешься, Аврора, все хорошо?

Постепенно образы начали расплываться. Я снова оказалась наедине с Августом, который смотрел на меня взглядом, полным страха и ожиданием, а я почувствовала, что на моих щеках появились слезы.

– Ты видел то, что видела я?

– Праздник? Да. Я же тебе говорил.

– И… Там были мы с тобой? – медленно спрашивала я.

– Да, там были мы с тобой. Праздник в прошлом мире, – терпеливо отвечал Август на все мои вопросы.

– Здесь соединились нити прошлого и настоящего… – задумалась я, – значит… Время не остановится, пока мы не научимся ценить свою историю.

Каменные стены вновь зашептали, и поток энергии, накапливавшейся вокруг нас, ощущался сильнее, чем когда-либо. Я поняла, что сделала правильные выводы, раз в одном конце темного коридора загорелся тусклый свет.

– Нам туда? – спрашиваю я, уже заранее зная ответ и делаю шаг в сторону неизвестности.

В освещенном тупике коридора Август заметил механизм.

– Погоди, Август! Не стоит спешить!

Но он уже шагнул вперед, уверенный, что сможет разгадать суть загадки. Над этим механизмом находились символы, указывающие на решение, которое откроет проход. Сделав глубокий вдох, Август прикоснулся к стене, и внезапно с глухим хлопком раздался звук, напоминающий трещину.

В этот миг лабиринт сместился, и пол перед ними, как подкошенный, начал проседать, открывая большую трещину. На Августа направились стрелы, что выбрасывались из стен.

– Ядовитые, – прошептал он, исказившись в лице, – я ошибся.

Безжалостный ядовитый газ наполнил пространство, заставив меня закричать. Я попыталась схватить Августа за руку, но к тому времени было слишком поздно. Яд уже начал проникать в его кровь, легкие, сводя его с ума. На мгновение он застыл, скривившись от боли, прежде чем упасть на колени.

– Август! – закричала я, надеясь, что мой голос сможет пробудить в нем жизнь. Сердце Августа билось, словно сходило с ума: его ритм был не ровным, сердце то замедлялось и его удары не ощущались вовсе, то ускорялось, так и стремясь выскочить из грудной клетки.

Август выглядел мертвенно-белым, наверно, я и сама побледнела, но, несмотря на бурлящий в крови страх, где-то глубоко внутри меня разгорелся огонь решимости. Я же помогу ему? Нельзя вот так оставить человека умирать.

– Я не оставлю тебя! Мы найдем антидот! – сказала быстрее, чем подумала. – Или мне одной придется его искать? – в панике прошептала я сама себе, но нагнала лишь больше страха.

И где я буду это искать? Что вообще надо делать в такой ситуации? Мое дыхание учащается, из глаз вот-вот побегут еле сдерживаемые слезы. Я быстро обернулась, изучая узоры на стенах, где до этого была лишь неразбериха.

Теперь, когда ошибка уже была сделана, каждое наше движение, мое решение становилось еще более важным. Каждый символ и каждая подсказка могли стать нашим шансом на спасение. Я знала, что она должна действовать быстро, ведь время уже работало против нас. Холодные стены шептали мне, как будто сами были свидетелями предстоящего ужаса. Возможно, они хотели помочь и подсказать, но как жаль, что я не понимала их шепот.

Глава 5. Аврора.

Я прекрасно понимаю, что времени катастрофически мало, дыхание Августа замедляется, его тяжелые глаза слипаются, а из моих уже бегут неконтролируемые слезы.

– Помо…ги…

Это были последние слова, которые произнес Август перед тем, как потерять сознание. Его голос был лишен сил и интонаций, звучал сухо и медленно, но с огромной надежной.

«Его жизнь зависит от меня?» – эти мысли подталкивают к действию, теперь я понимаю, что счет идет уже на секунды.

Вытираю слезы, которые мешаю видеть, и осматриваю Августа: Б-бледный, почти белый, как мел, весь сырой, покрытый каплями пота и содрогающийся в мелкой дрожи, из груди, совсем рядом с сердец торчала стрела. Жуткое зрелище.

Стрела? Надо ее достать. Или станет только хуже? А может я предотвращу попадание еще бо́льшего количества яда? Или все испорчу и не смогу его спасти.

– Август, если ты еще раз, – шепчу я, но не договариваю. А что тут говорить?

Все-таки надо достать стрелу. Аккуратно, стараясь не повредить ткани и не сделать ранение сильнее, вытаскивая стрелу, попутно извиняясь перед парнем.

Если он выживет, то я сама его убью.

Достала стрелу и тяжело сглотнула от вида крови, а потом, когда в нос ударил противный запах крови, и на языке появился металлический привкус с ароматом чего-то еще более неприятного, я сморщилась.

– Надо перемотать рану чем-то, – проговорила сама себе, пытаясь успокоится. Но ничего подходящего не нашла.

– Август, я не знаю, как тебя спасти, но ты должен жить!

Кажется, я уже испытала почти весь спектр эмоций, начиная от паники и заканчивая бессилием, а вот сейчас ко мне пришла и злость.

Мой взгляд случайно зацепляется на стену, откуда вылетела ядовитая стрела и я вижу слова на знакомом мне, латинском, языке. Здесь этого точно не было! Или было? Я уже ни в чем не уверена, кроме того, что где-то в глубоко во мне появляется надежда на спасение.

Подхожу ближе к стене и начинаю читать вслух, но не очень громко:

«Я бесконечен, но не могу быть увиденным,

Я веду к знаниям, но не могу быть услышанным.

Хотя могу пустить слезы, я не умираю,

Чем же меня называют?»

– Интеллект, – произношу спустя несколько секунд раздумий, а в голове вертится мысль, съедающая изнутри: «Как интеллекь связан со спасение жизни?»

Сразу после того, как произнесла ответ на загадку, я услышала странный скрип, как будто сзади меня открывается дверь.

А вот двери здесь не было точно, кажется, я схожу с ума. Или уже сошла?

Поворачиваюсь лицом к двери и вижу за ней комнату, освещенную тусклым светом. Медленно захожу внутрь. Главное, не ошибиться, иначе мы с Августом оба умрет.

В центре небольшой комнаты стоял алтарь, на котором лежали три каменных диска с изображениями животных: льва, змеи и орла. Оглядела стены, на одной из них была надпись: «Соедини мудрость и храбрость, и путь откроется».

Головоломка? То есть, чтобы спасти Августа, мне надо проявить свой интеллект? Так себе идея. Из меня вылетает неконтролируемый нервный смешок.

Подхожу ближе к алтарю и начинаю вслух рассуждать.

– Получается, надо соединить качества этих животных? – Поднимаю левых диск, на котором изображен лев. – Так, лев символизирует силу… но и орел тоже является символом силы…

Кладу диск на место и зажмуриваю глаза. Надо сосредоточится, пока не стало поздно.

«Лев – храбрость, орел – власть, змея – мудрость», – проносится мысль в моей голове, и я открываю глаза.

– И что дальше? – спрашиваю сама себя, разглядывая рисунки, – Думай, Аврора, думай! Как же вас соединить?

Кладу диск со львом на алтарь рисунком вверх, на него аккуратно укладываю змею рисунком вниз. Орла убираю на пол.

Вдруг слышится тихий щелчок. Еще одна дверь? Меня уже пробивает дрожью от бесконечного лабиринта, чьи двери живут своей жизнью. Надеюсь, с Августом все в порядке. Насколько это вообще возможно в такой ситуации.

Проходя через массивную каменную дверь, я заметила, что на полу следующей комнаты разбросаны шипы, и что-то мне подсказывает, что они не безопасны.

«Только те, кто поймёт баланс стихий, найдут путь к спасению.», – гласит надпись на двери.

В центре комнаты стоял пьедестал с четырьмя небольшими чашами. Над каждой чашей был изображён символ одной из четырёх стихий: огонь, вода, воздух и земля.Рядом с ними стояли четыре стеклянных сосуда, наполненные разными веществами.

– Я так понимаю, нужно налить правильные вещества в каждую чашу?

Не знаю, кого я спрашиваю, но делать это в молчании и полной тишине очень сложно и страшно.

С первыми двумя чашами я разобралась очень быстро: в серебряную чашу с символом воды, капнула несколько капель воды, а в глиняную чашу с символом земли высыпала горсть земли.

– Та-а-ак, – выдохнула я и поднесла один из сосудов ближе к лицу, – похоже на масло, – с этими словами я капнула пару капель в черную чашу с символом огня.

Осталась прозрачная чаша с изображением воздуха и пустой стеклянный сосуд. Что с ними делать?

После долгих раздумий я поняла, что надо сделать что-то, от чего в чаше появиться ветер. Ошибиться нельзя, это может стоить жизни. Наклонившись немного ближе к пьедесталу, я осторожно дунула так, чтобы небольшой воздушных поток попал в центр чаши.

Как только я завершила и выпрямилась, все четыре чаши и пьедестал начали светиться. С облегчением выдохнув, я услышала уже знакомый звук – так открываются двери в этом подземном лабиринте. Шаг за шагом я приближалась к следующей комнате, с лучом света, подающим с потолка.

Зайдя в комнату, я остановилась в немом шоке: множество зеркал расставлены по комнате, напротив меня дверь с изображением ключа, окруженного замысловатыми рунами.

– Я так понимаю, руны здесь не просто так? – спросила кого-то неизвестного, подходя ближе к «рисункам».

Все они были мне неизвестны, поэтому я даже представить не могла, что же с ними делать. Здесь, кажется, было изображено все, начиная человеческими руками, заканчивая ангельскими крыльями.

Прикрываю глаза и делаю вдох. Надо успокоиться и сосредоточиться, главное не впадать в панику и не думать о том, что времени катастрофически не хватает. Вот черт, именно об этом я сейчас и думаю…

– И что мне с вами делать? – Какое-то время я гипнотизирую стену, а потом оглядываюсь, в поиске других подсказок, но кроме зеркал здесь больше ничего нет.

Чувствую, что руки начинают подрагивать, а мыслях проносится чужое беглое: «Он умрет, и в этом будешь виновата ты!»

Нет. Он не умрет. Не. Умрет.

Подхожу к двери и начинаю осматривать руны-рисунки, в каждой из них есть одна выжженная точка.

– Может, надо попасть лучом света в точку одной из рун? Да, точно!

Спрашиваю и сразу же отвечаю сама себе. Интересно, а где здесь ближайшая психиатрическая больница?

Вглядываюсь в руны, пытаясь хотя бы приблизительно догадаться о их значении. Огонь, волны, ладони, роза, крылья. О чем все это может значит?

К дрожащим рукам присоединяются и ноги. Теперь я даже не могу стоять. Дыхание сбивается, в горле появляется ком.

То есть вот так, да? Когда на кону стоит чья-то жизнь, а ее спасение может находится за этой дверью… и именно в этот момент я бессильна?

Мысли скачут, одна перебивает другу, сердце стучит, пытаясь вырваться наружу. А я… А что я? Я вообще, оказывается, бесполезна.

Или не бесполезна! Мои глаза округляются. А что, если за этой дверью, действительно находится «эликсир жизни», – или как его там? Противоядие? – а ключом является что-то живое. Солнце? Перья? Роза?

Роза! Конечно, она выглядит немного странно: окружена непонятными точечками, а ее стебель зарыт в какой-то горе, но цветы вполне себе живые.

Осторожно, но быстро передвигаясь по комнате я начала поворачивать зеркала, экспериментируя с углами наклона.

После ряда безуспешных попыток и сотни продуманный движений я все-таки настроила зеркала так, чтобы световой луч точно попадал в нужную точку на стене.

Руна, которая до этого была просто выцарапана на каменной стене, сейчас стала похожа на цветной рисунок. Красная роза и гора черного песка. Пепел! Роза и пепел. Граница жизни и смерти, связь надежды и потери! Удача сегодня на моей стороне. Ключ на стене загорается мягким светом, и еще одна дверь открывается с противным скрипом.

Что я там говорила? Удача сегодня на моей стороне?..

Не могу сдержать нервный смешок и тихое, разочарованное:

– Нет, пожалуйста, – хмурю брови и начинаю рассматривать комнату.

Она в несколько раз меньше предыдущих, здесь помещается только столик, заваленный свитками, флаконами и травами. На одном из свитков написан рецепт зелья. Это то, чего я боялась. Жизнь Августа целиком и полностью зависит от меня.

Не теряя времени, которого и так нет, на раздумья, я начинаю читать:

«Капля эссенции ночной тени».

Раз «капля», значит это должна быть жидкость, а судя по наполнению флаконов, она здесь одна.

Беру флакончик с темной, почти черной вязкой жидкостью и аккуратно выливаю каплю в единственный пустой закрывающийся сосуд.

Следующее. «Растение, растущее в трещинах подземелий». Оглядываю стену и шепчу:

– Мох, что ли?

Либо удача сегодня все-таки на моей стороне, либо я что-то не так, но растение, похожее на мох, тоже было только одно.

Так, дальше. «Капля крови благородного рыцаря».

– Кого? – не сдерживаю гневный шепот, полный непонимания.

Какой еще благородный рыцарь? Вымерли эти отчаянные спасатели еще пару сотен лет назад!

– Отчаянные спасатели? Так это я что ли?! – кричу, глядя в потолок. – Так бы сразу написали, уверена, погибло бы меньше людей… и моих нервных клеток!

«Вот как только выберусь отсюда, надо будет провериться у врача – не сошла ли я с ума, уже и с потолком разговариваю», – проносится мысль в голове, пока я тянусь к иголке на столе. Санитария отсутствует, но и выбора у меня особо-то нет…

– Ай, – шиплю я, и выдавливаю красную каплю в стеклянный сосуд, – если мои жертвы будут напрасны, и ты не оживешь… – шепчу, мысленно обращаясь к Августу, – поверь, я найду способ тебя оживить и задушу собственными руками!

Наконец, зелье (если его можно так назвать), становится прозрачным, не знаю, какого цвета оно должно быть и что с ним делать, но, кажется, время на исходе: срываюсь с места и, пробегая через открытые двери, быстро оказываюсь возле Августа. Бледный парень выделялся на фоне темных стен, но то, как обездвиженно он лежал, напоминало мне одну из статуй с первого этажа замка.

– Надеюсь, ты не отравишься, – на секунду моя рука застывает на его холодной щеке, а уже в следующее мгновение, я открываю сосуд и выливаю жидкость в его приоткрытый рот.

***

Весь следующий день мы провели отдельно друг от друга. Мне надо было побыть наедине с собой и все хорошо обдумать, осмыслить. Август это понимал, поэтому не пытался как-то разговорить меня, но и он ходил, словно был сам не свой. Но оно и понятно, после вчерашних наших приключений. Клянусь, я чуть не прикончила его после того, как он открыл глаза!

Несколько часов назад. Подземелье старого замка.

– Ну же, очнись! – прошептала я спустя несколько долгих секунд после того, как последняя капля волшебной жидкости коснулась его губ. – Ты не можешь вот так меня бросить…

Мой голос звучит тускло, а из глаз бегут неконтролируемые слезы. Август продолжает безжизненного лежать и тогда я понимаю – это конец. Я не успела. Опоздала.

Крепко сжимаю его руку и кладу голову на его грудь, не обращая внимания на кровоточащую рану.

– Прости, Август.

Это все, что удалось мне вымолвить, потому что в следующую секунду я разрыдалась.

Через мои слезы выходили все эмоции, усталость и стресс.

– Ммм, – мне послышался чей-то стон и почудилось, что тело подомной начало дышать.

На секунду я замерла и подавила свои слезы.

– Ты… на ране… лежишь.

Август. Это его голос.

Поднимаю голову с груди парня и ловлю его взгляд. Он живой.

– Ты живой? – Медленно произношу я, сама не понимаю спрашиваю или констатирую факт. – Живой. – Теперь уже точно утверждаю.

Бью Августа по плечу и слышу его шипение, но совсем не обращаю на него внимания.

– Ты хоть понимаешь, что мне пришлось пережить? – Взрываюсь я, уже не пытаясь сдерживать слезы, ведь это слезы облегчения. – Да с ума чуть не сошла, думала ты умер.

– Как видишь жив, здоров! И все благодаря тебе, спасибо, – перебивает меня Август своим тихим голосом

Его губы расплываются в улыбке, а глаза смотрят на меня так, что я невольно смущаюсь.

– Жив, здоров, но, честное слово, мои руки так и тянутся придушить тебя!

Август чуть сильнее сжимает мою руку, а я уже и забыла, что мы держались друг за друга.

– Только вот скажи, ты зелье на рану полила?

– Нет, – испуганно воскликнула я и посмотрела на пустую баночку, – а надо было?

Своим виноватым взглядом ловлю его благодарный и чувствую, как он несильно сжимает мою руку.

– Желательно, так бы я восстановился быстрее.

– Я… правда не знала. Извини, – опустила я взгляд на наши сцепленные руки, его большой палец гладил мою тыльную сторону ладони.

– Все в порядке. Через десять минут буду как новенький, – ослепительно улыбнулся Август. И он был прав.

К вечеру я первая подошла к Августу, когда они с Тибо сидели на полу перед телевизором в съемной квартире: мы решили, что квартира будет лучше, чем отель. Села рядом с Тибо так, что собака оказалась посередине между мной и Августом, который пытался не обращать на меня внимания.

– Август, отвези меня домой. – Мой голос дрожит, в горле застрял противный ком, а из глаз вот-вот вырвутся слезы. Я смотрю на свои руки, нервно сжимающие край футболки, но боковым зрением вижу, как Август медленно поворачивается в мою сторону и чувствую на себе его прожигающий до дыр взгляд.

– Что? – он задал этот вопрос так, будто попал в замедленную сьемку с отключенным звуком, но потом продолжил обычным тоном: – ты сейчас серьезно? Аври, черт бы тебя побрал, скажи, что ты не серь… – он запинается на последнем слове, встречая мой взгляд, и, сжав пальцами переносицу, тихо, но быстро продолжает: – Нет-нет-нет, такого быть не может, это сон. Аврора. Скажи. Скажи, что я нахожусь в дурацком сне. Ты не можешь нас бросит. Только не сейчас! – Голос парня был близок к крику, но Август умеет себя контролировать, поэтому продолжает, – ты спасла мне жизнь

Я снова чувствую на своих щеках слезы, как же они меня достали за последние сутки, за которые я и час не могла продержаться без слез. Поджимаю колени к груди и закрываю уши рука. Я больше не могу и не хочу это слышать. «Молчи, молчи…» – повторяю я тихим шепотом толи себе, толи парню, но в один момент не выдерживаюсь и выкрикиваю:

– Замолчи!

Слышу, как Тибо начинает скулить и понимаю, что пора это все заканчивать, но не могу. Я больше не выдерживаю и высказываю Августу все, что думаю.

– Просто пойми меня! Я пыталась поверить тебе, правда пыталась. Но и ты попробуй встать на место семнадцатилетней девочки, у который, оказывается есть муж в другом мире и шестилетний сын. Да ты прислушайся к этому! Это же полный бред. Как бы сильно я не хотела поверить тебе, но я не могу. Слова на счет смертельной опасности сына стали точной невозврата. А вчерашний случай полностью вывел меня из колеи: ты умирал у меня на руках. Вчера я смогла тебе помочь, а в следующий раз я не справлюсь. А если не справишься ты, и умру я? Я запуталась в собственной жизни и мыслях, мне страшно до дрожи. Отвези меня домой, и больше не появляйся в мой жизни. – Мне кажется, еще пара слов и я задохнусь в слезах, но это меня все равно не останавливает: – Моя мать – злая колдунья, я герой легенды, ты прекрасный принц, скажи еще, что у нас тут Кощей Бессмертный и Баба Яга из детских сказок.

Я все-таки делаю паузу, чтобы отдышаться и успокоится, а Август говорит с откровенной издевкой в голосе:

– Баба Яга и Кощей Бессмертный из другого мира, не из нашего, но если ты так мечтаешь с ними встретится, то могу устроить. Твоя мать и на это способна.

– Я прошу тебя, Август, умоляю… Перестань. Хватит. Я больше не хочу слышать ни слова про легенды, сказки, замки… Я хочу продолжить жить так, как жила до этого, – мой голос бесцветен, в глазах усталость и разочарование, я понимаю, что мне пора замолчать и уйти в другую комнату, но не могу себя остановить и продолжаю: – хочу продолжить жить с ужасной матерью, и любимым братом, без друзей, а главное, в моей настоящей жизни нет сумасшедшего тебя. Август, тебе лечится надо. Нет у меня ни мужа, ни тем более, сына!

Последние слова срываются с моего языка быстрее, чем я могу подумать. Мои глаза округляются, и я прикусываю язык, но не успеваю даже извиниться, потому что в эту же секунду Август срывается с места, а я даже представить не могу, как насколько он сейчас зол, но судя по тому, как сильно хлопнула дверь – он просто в ярости. Звенящую тишину в квартире нарушают мои всхлипы и тяжелое дыхание Тибо, сидящего в углу комнаты.

– Иди ко мне, – мой голос дрожит, и я не знаю, собака различает слова, сказанные шепотом, или просто догадывается, что сейчас он нужен мне как никогда сильно.

Я так и засыпаю, лежа на полу в обнимку с Тибо, слушая его дыхание и пытаясь заглушить собственные всхлипы.

Глава 6. Август.

Мне кажется, что я выбегаю из квартиры быстрее скорости света, а звук захлопнувшейся двери звучит в моей голове громче ядерного взрыва.

Также быстро я пробегаю три лестничных пролета вниз и оказываюсь на шестом этаже, ноги меня отказываются слушать, в голове, как на заевшей пластинке крутятся только фраза: «Август, тебе лечится надо», и глаза карамельного цвета, наполненные болью и отчаянием.

Сажусь на одну из лестниц, спиной облокачиваюсь на стену, руки сами тянутся к голове, хочется выдернуть все волосы, может и заезженная пластинка исчезнет вместе с ними. Подтягиваю ноги к груди, голова сразу подает на колени, а мой выдох эхом отражается от бетонных стен, поэтому слышится слишком громко и неестественно.

Зажмуриваю глаза так сильно, что мне мерещится калейдоскоп из непонятных узоров, но я не обращаю на него внимания и начитаю думать. А точнее представлять себя на месте Авроры. Девчонка абсолютно права. Что бы мне понять все ее эмоции, или хотя бы одну сотую их часть, мне действительно надо встать на ее место.

Аврора еще сама как ребенок и то, что она узнала меньше, чем за неделю… да я бы сам с ума сошел на ее месте и послал бы всех куда подальше. Ее срыв на меня не удивительное явление, я сейчас даже немного в шоке, как она держалась и раньше все мне не высказала. Но ее слова, задели меня сильнее, чем я думал. «Нет у меня ни мужа, ни, тем более, сына.» Есть, моя милая Аври, у тебя есть настоящая семья. И я сделаю все, чтобы больше не видеть твои заплаканные глаза.

Просидев на лестничной площадке еще немного и приведя все мысли в порядок, я встаю и медленно поднимаюсь в квартиру. У меня есть всего лишь три этажа, чтобы все еще раз обдумать, но вместо этого я считаю ступеньки, и с каждой новой становлюсь все более и более уверенным в правильности своих действий.

Когда вхожу в квартиру, Тибо меня не встречает и боясь, что Аврора куда-то успела сбежать вместе с ним, уже хочу выбежать на их поиски, но замечаю, что эти двое спят. Спят в обнимку на полу возле дивана. Мои губы растягиваются в грустной улыбке, а я думаю о том, что ближайшие пару недель (и это в самом лучше раскладе!) мы с Авророй скорее всего не увидимся.

Поднимаю ее на руки, в надежде отнести в комнату на кровать, но девушка сразу просыпается.

– Пусти, сама дойду.

Мое сердце отказывается работать. Глаза Авроры красные, заплаканные, а голос сдавленный. И это я виноват. Надо было больше думать, прежде чем вываливать на хрупкую девушку всю эту информацию.

Ставлю Аври на пол, удерживая еще пару секунд за плечи, что бы она не упала и тихо произношу:

– Прости. Завтра утром уезжаем. Отвезу тебя домой.

Взгляд глаза в глаза. Ее – карамельные, мои – синие. Она смотрит на меня уставшими глазами, но я вижу, как в них пытается загореться маленькая искра благодарности. Изо всех сил пытается, но не загорается.

Тихо хмыкнув в повисшей тишине, я бессильно склоняю голову вниз, закрываю глаза и слышу тихие, легкие удаляющиеся шаги.

Аврора еще не знает, что я имею в виду под «отвезу тебя домой», но это пока к лучшему. Конечно же, в квартиру Эвелин я ее не повезу, это слишком опасно. Мне неважно, как сильно она разочаруется во мне в этот раз, но я все равно уверен, что поступаю правильно.

Глава 7. Аврора.

Большую часть дороги мы ехали в тишине, но не разговаривать с человеком, когда вы находитесь один на один пару-тройку дней, практически невозможно, поэтому иногда звенящую в ушах тишину разбивал наш шепот.

Мы говорили на любые отвлеченные темы, так и не начав разговор про нас, за что я безмерно благодарна Августу. Но, конечно, для себя выводы я уже сделала. Нет никаких нас. Нет и не будет. Мы уже подъезжаем к городу, а значит, буквально через час наши с Августом дороги разойдутся, и мы будем существовать по-отдельности: есть только я и только он. Отдельно друг от друга. У нас нет ни прошлого, ни настоящего, ни, тем более, будущего.

Машина останавливается у придорожного кафе, а из меня вырывается разочарованный и одновременно с этим злой выдох. Серьезно? Когда до города меньше часа езды он решает выпить кофе?

– Зайдешь со мной?

– Нет, погуляю с Тибо, и нет, мне ничего не надо покупать.

Взгляд Августа говорит сам за себя: он купит мне не только кофе, но и что-нибудь перекусить.

Я стою, спиной навалившись на машину и смотрю, как в траве через дорогу бегает счастливый пес. Впервые за несколько дней на моих губах расцветает настоящая улыбка, но, когда я осознаю, что это моя последняя прогулка с Тибо улыбка из счастливой превращается в грустную.

Снимаю любимое худи, чтобы не испортить, закидываю его на заднее сиденье автомобиля и бегу к Тибо, громко выкрикивая его имя. Сначала мы бегаем друг за другом, а потом несколько минут валяемся в траве, обнимаясь, не уверена, что Август пустит нас таких в его чистейшую машину, зато я надолго запомню эти мгновения настоящего счастья.

И, действительно, когда мы подходим к машине, Август смотрит на пыльных нас со смесью непонимания и раздражения, а его ладони сжимаются в кулаки. Когда его взгляд поднимается до моей белой футболке, где теперь появились зеленые и коричневые следы от травы и земли, парень морщит нос, но подняв взгляд еще выше, увидев мою радостную улыбку и поймав восторженный взгляд, Август заметно расслабляется и сам улыбается. Мы не обмолвились ни словом, но он понял, насколько для меня это было важно, ведь за такой короткий срок я полюбила Тибо и привязалась к этому черно-белому комочку энергии и позитива.

– Вы хотя бы сделайте вид, что вам стыдно, что вы чувствуете свою вину.

После слов Августа моя улыбка стала еще шире, а со стороны Тибо послышался лай. И, кажется, этим лаем он обвинял Августа в том, что тот не веселился с нами.

Брюнет поймал мой полный благодарности взгляд и едва заметно кивнул – понимать друг друга без слов мы научились почти сразу после знакомства.

Когда автомобиль уже начал набирать скорость, я не могла оторвать взгляд от расплывающегося за окном леса, и задумалась о том, что же скажу своей семье? Конечно, я оставляла им письмо, но разорвала его и неизвестно, прочитали ли они его или выбросили разорванные и скомканные кусочки листа? Кто-нибудь вообще заметил мое отсутствие? Что за вопросы? Я не сомневаюсь, что Марк, как только пришел домой, сразу побежал в мою комнату. Про телефон я вспомнила только сейчас, но в нем нет никакого смысла, он разрядился еще по дороге в неизвестность. И, конечно, закинув его в рюкзак, я про него забыла. А еще меня волнует, что мне вообще говорить и как объяснить свое недельное отсутствие?

Мам, какой-то неизвестный парень сказал, что я принцесса из прошлого и я, конечно же, ему не поверила, но ты не оставила мне выбора. А, да, этот парень мой муж, а еще у меня есть шестилетний сын, так что поздравляю тебя, ты теперь бабушка. Хотя… я больше, чем уверена, что Август тебе не доверит своего ребенка, ведь ты, мама, по его мнению, злая колдунья, которая лишила нас семейного счастья и отправила непонятно куда, лишь бы сделать плохо нам.

Боюсь, я даже не успею попросить прощения у брата, как окажусь в палате с белыми мягкими стенами и связанными руками.

Открываю глаза и вижу, что едем по улице с огромными красивыми частными домами. Перевожу взгляд на Августа и по его выражению лица все понимаю. Моя голова падает вниз, и я сжимаю переносицу двумя пальцами.

– Прежде чем ты что-то скажешь, давай я попробую объясниться.

– Ты уж постарайся, – я раздражена так, что даже не могу скрыть эти нотки в голосе.

– Здесь безопасно. Какой бы магией не обладала твоя мать, сюда она не пройдет, – Август натыкается на мой взгляд и, тяжело вздохнув, добавляет: – прости, закрыли тему. Дальше. Дом частный, тебе места точно хватит, будешь жить одна, пока сама не свяжешься со мной, – машина Августа останавливается возле одного из домой, он протягивает мне ключи и лист бумаги, – здесь вся необходимая информация, мой номер телефона, адрес дома, данные моей карты, если тебе понадобятся деньги, в общем, сама посмотришь, что там есть. Иди.

Смотрю на Августа и понимаю, что сейчас я не могу ничего сделать. Мне надо немного отдохнуть, а потом я могу вызвать такси до своего дома. Забираю все, что протягивал мне Август и выхожу из машины. Стою спиной к ней и слышу еще один хлопок двери, а потом машина сразу срывается с места. Оборачиваюсь и вижу Тибо. Август оставил его со мной. Я не знаю, радоваться мне или злится. У меня никогда не было собаки, я понятия не имею, как за ними ухаживать. То, что я провела неделю с Тибо абсолютно ничего не значит. Мы были под присмотром Августа. Я раздражена до предела. Чертов Август, зачем ты вообще появился в моей жизни?

Захожу на частную территорию и, не осматриваясь по сторонам, влетаю в дом, только потом замечаю, что Тибо остался на улице, грызет какую-то палку. В первую попавшуюся розетку ставлю телефон на зарядку, из шкафа беру большую мужскую футболку, не знаю чья она, но мне сейчас не до этого, и отправляюсь на поиски ванной комнаты. Мне срочно нужен душ.

Через некоторое время я включаю телефон и вижу пропущенные звонки и сообщения. Среди десятков сообщений от мамы, сотни сообщений и звонков от Марка, замечаю и смахиваю парочку уведомлений от бывших одноклассников, не хочу ничего читать. Мой взгляд падает на вложение среди маминых угроз. Фотография. Открываю ее, и больше не могу пошевелиться.

На фотографии я обнимаю Августа в том самом замке. И подпись: «Раз уж ты все знаешь, больше нет смысла скрывать. Ты мне не дочь и никогда ей не была. Мне нужен живой Тай и смерть одного из вас. В замке мы неплохо поговорили с Августом, но так уж вышло, что я ему соврала… Вам ничего не угрожает. Пока что. Я не бросаю попытки вернуть своего внука. Август думает, что это выше моих сил, но так и быть, открою тебе правду: я могу его найти, но это будет намного дольше и затратнее, чем вам. Каждая секунда дорога, прекрасная Аврора, поющая дочь луны.»

Дочитываю текст до конца, начинаю тяжело и часто дышать, не могу это контролировать. Это просто шутка. Мама с Августом в сговоре и решили неудачно надо мной пошутить, – пытаюсь убедить саму себя, но ничего не получается. На глазах появляются слезы, которые я размазываю по всему лицу. Мой взгляд еще раз падает на фотографию, и я начинаю задыхаться в своих же слезах и всхлипываниях. А потом… меня уже невозможно остановить. Я смеюсь, плачу и посылаю к черту всех, кто причастен к такому моему состоянию: Августа, Эвелин, и никому неизвестного Тая. Я отказываюсь верить во всю эту чушь. Это полный бред. Это не правда.

Слышу, что кто-то царапает дверь и лает. Тибо? Не знаю. Я уже ничего не знаю и ни в чем не уверена.

Мне срочно надо на свежий воздух. Худи осталось в машине Августа, поэтому выхожу в тонкой мужской футболке. Открываю дверь и чувствую, что на меня прыгает Тибо, но из-за пелены слез ничего не вижу. Сажусь на траву под одним из деревьев, вытираю слезы и начинаю медленно приходить в себя.

Не знаю, сколько времени проходит, может около часа, или чуть больше, когда я заставляю подняться себя на ноги и зайти в дом. Тибо, как верный друг все это время сидел рядом со мной, изредка куда-то уходя и возвращаясь с игрушками, видимо, чтобы развеселить меня.

Игрушки. Я только сейчас начала понимать, в чьем доме нахожусь. Ну конечно, Тибо ведет себя здесь так спокойно, будто знает территорию, как свой дом. Это и есть его дом. Это дом Августа. И на мне его футболка.

Захожу в дом, оставляя входную дверь открытой: отчего-то я уверена, что никто чужой сюда не зайдет, а собаке не помешает свободный вход и выход из дома. Да? Прохожу на кухню, наливаю в одну из мисок воду, в другую хочу наложить корм, но понимаю, что не знаю сколько и чего накладывать. За эти несколько дней, что мы провели вместе с Августом, он кормил Тибо разной едой. Начинаю злится на себя за то, что была такой не внимательной и на Августа, ведь он не сказал, как, чем и когда кормить его собаку. И зачем он вообще оставил Тибо со мной?

Я опять попадаю в водоворот эмоций и, к сожалению, не самых позитивный. Мной овладевает злость. Ищу бумажки со «всей необходимой информацией» и облегченно выдыхаю. Август не обманул, здесь действительно есть нужная мне информация про Тибо. И записка. «Доверил тебе лучшую часть себя и своей жизни. Тибо сейчас нужнее тебе, чем мне. Я видел вас тогда у кафе, беззаботных и довольных, Тибо тебя очень любит, как и ты его. Позаботьтесь друг о друге.» Час от часу не легче. Теперь чувствую огромную ответственность, но и благодарность Августу.

А еще мой взгляд зацепился за номер его телефона, брови в этот момент сошлись на переносице. Зачем он оставил мне номер, если мы уже переписывались?

Беру полностью заряженный телефон в руки, наша с ним переписка удалена, а его номера нет в сохраненных. Я не успеваю даже подумать о том, как это странно, потому что слышу громкий собачий лай на улице, который заставляет меня выбежать из дома, и за небольшим заборчиком, который служит ограждением территории, стоит незнакомый парень, он машет мне белым листом бумаги.

Я начинаю медленно подходит к нему, с мыслями о том, что было бы неплохо взять что-то для самозащиты, и надеюсь на то, что мой верный черно-белый друг знает команду «фас». Он же должен обо мне позаботиться? Я думаю, сейчас самое время.

– Лука, здравствуй, есть ли для меня сегодня почта? – это говорит один из соседей. Мы встречаемся с ним взглядом, но его глаза падают ниже, и я понимаю, что стою перед двумя незнакомцами в одной лишь футболке.

Молодой парнишка, как я уже догадалась, это почтальон, что-то отвечает ему и кажется, у них завязывается короткий диалог, который я не слышу, потому в моих ушах стучит кровь. Во-первых, мне становится стыдно за то, как я одета, но хорошо, что футболка мужская, поэтому на мне она достаточно большая. А во-вторых, я надеюсь этот сосед не видел и не слышал, как я тут долгое время выпускала все накопившиеся эмоции через слезы.

– Что это? – Никакой вежливости. Я мечтаю лишь как можно скорее оказаться в доме.

– Аврора Хейз? Просили передать лично вам в руки. Распишитесь здесь, пожалуйста.

– Да, но… Я не понимаю от кого? Никто не знает, что я здесь.

– Распишитесь, вы меня задерживаете.

Губы почтальона расплываются в неискренней, дежурной улыбке, и я расписываюсь. Глупо? Да. Но в этот момент я думаю, что единственный человек, который знает о том, где я нахожусь – Август. И от него точно нельзя получить что-то плохое. Лука отдает мне белый конверт, и испаряется, словно его здесь не было. Я захожу в дом, в этот раз закрываю дверь и даже прокручиваю замок, прохожу на кухню и открываю конверт.

Лучше бы я этого не делала.

А еще в очередной раз убеждаюсь, что не появись Август в моей жизни, я бы была чуточку счастливее, чем сейчас.

Глава 8. Август.

Еду, нарушая все правила дорожного движения. Плевать я хотел на ограничение скорости. Единственное, что меня сейчас волнует – хрупкая девушка по имени Аврора, которая в час ночи пишет мне всего одно слово, а потом отключает телефон. Не для этого я оставлял ей свой номер.

Аврора: «Ненавижу!»

Как только получил ее сообщение, сел в машину и сорвался с места. Что-то случилось. Я уверен, что случилось что-то плохое. Ужасно плохое. Остается только надеяться, что она не навредит себе.

В доме выключен свет и закрыта дверь. Где-то в машине должен быть запасной ключ. Да, точно, кажется, он когда-то упал под переднее пассажирское сиденье. Нахожу его там, где потерял и захожу в дом.

Тихо и темно. Тибо меня не встречает. У меня только два вариант. Первый: он рядом с Авророй и хочет, чтобы ей стало легче. Второй: он рядом с Авророй, потому что они сбежали из это дома. Сбежали. Звучит так, будто я держал их здесь насильно.

Поднимаюсь на второй этаж и обхожу несколько комнат. В одной из них нахожу свою пропажу – Тибо лежит на полу, смотрит на Аврору. Девушка спит, отвернувшись от двери, поэтому я вижу только ее спину. Обхожу кровать, чтобы укрыть ее одеялом, но ее шепот меня останавливает:

– Зачем ты вообще появился в моей жизни? – Она не плачет, кажется, у нее уже не осталось слез, но ее голос слабый и такой уставший, что мне становится не по себе.

Я поджимаю губы и после длительной паузы выдавливаю из себя никому не нужное:

– Я думал, ты спишь.

Еще одна пауза. Я так и стою перед ее кроватью.

– Расскажешь, что случилось?

Каждая пауза становится все тяжелее и тяжелее. Аврора спускается с кровати на пол и кивком головы предлагает мне подсесть к ней. Мы так и сидим, облокотившись спиной о кровать и молчим. Молчим, думая каждый о своем.

Аврора кладет голову мне на плечо и тихим-тихим, сломанным голосом произносит.

– Август, я устала.

Я не произношу ни слова, жду, когда она продолжит говорить, но девушка все молчит и молчит. Хорошо, если она так хочет посидеть в тишине, то я не буду ей мешать. Все, что я делаю – обнимаю ее одной рукой за плечи, и не замечаю, как молчание из тяжелого и давящего превращается во что-то комфортное. Теперь это то молчание, которое хочется сохранить подольше.

Так и не шевелясь, мы застываем еще на пару часов, пока в комнату не пробираются теплые рассветные лучи. Каждый из нас молчал этой ночью о своем, но мы оба думали о нашем. О прошлом, будущем или настоящем – не важно. Важно лишь то, что, кажется, Аврора начинает верить мне. Она начинает по-настоящему доверять, а не действовать из любопытства или неизбежности.

Ее вера и доверие стоят очень дорого, они почти бесценны, и путь к ним очень тернист, полон сложных еще не пройденных испытаний и пролитых прошедшей ночью слез.

Ночь – это время чего-то личного, чего-то, что можно разделить только с самыми родными. Мы с Авророй, почти незнакомцы, разделили одно на двоих молчание. И это молчание рассказало о нас больше, чем смогли бы поведать слова.

Глава 9. Аврора.

Ночь – это время мыслей и раздумий. Вот и я много думала. К каким выводам это меня привело? Только к тому, что надо поговорить с Августом. Поговорить и рассказать о вчерашнем письме, извиниться за ночное сообщение и поблагодарить за проведенную ночь. Рядом с ним я быстро успокоилась, а он все сидел и ждал, когда же я разложу все по полочкам в своей голове.

– Поговорим? – спросил меня Август, когда я приготовила завтрак.

Между нами опять повисло молчание, наполненное недосказанностью, поэтому все, что мне оставалось – кивнуть и промычать что-то отдаленно похожее на согласие. Но я так и не начала говорить ни через минуту, ни через пять, ни через десять. Молчание нарушила лишь когда мы поднялись в комнату, и я отдала ему вчерашний конверт.

В том конверте две фотографии новорожденного ребенка. На одной малыш сверкает своей беззубой улыбкой, а на второй бледен, как сама смерть, улыбка спала с его лица, а глаза закрыты. И уточнять не надо, что случилось.

– Я думала, этот конверт от тебя. – Мой голос тихий, а между словами длинные паузы. – Посмотрела фотографии и еще несколько часов пыталась прийти в себя. Хотела позвонить или написать тебе, но руки меня не слушались. Когда все-таки смогла написать тебе, даже не посмотрела на время. Прости.

Пауза. Как же их много между нами последнее время. Нам надо поговорить, рассказать все друг другу, но никто не осмеливается начать разговор про нас, поэтому я продолжаю говорить про конверт:

– И только после сообщения я догадалась посмотреть содержимое еще раз. Там было письмо. Точнее, кусочек бумажки, неаккуратно оторванный от листа. «Это твой сын», – написано на одной стороне и «Тик-так, время не стоит на месте» – на другой.

Август садится рядом со мной и прижимает к своей груди, а я продолжаю говорить:

– Фотографии выпади из моих рук и там, оказывается, была еще одна подпись. Какая я глупая… Сначала пишу тебе по среди ночи, потом читаю содержимое конверта. Извини.

Август уже прочитал, что написано на фотографии («Однажды у меня почти получилось, и я доведу дело до конца. Обязательно.»), и, сделав тяжелый вдох, сжал губы в тонкую линию и смял фотографии. А из меня вырывается нервный смешок, полный грусти и отчаяния. Как же я устала за последние дни. Хочется проснутся и понять, что это все не по-настоящему.

– Моя мать сумасшедшая. А, точно, она же мне не мама. У меня семьи-то нет. Ни брата, ни мамы. Я уже ничего не понимаю, кроме одного: я устала слушать ваши с Эвелин сказки.

– Наши с Эвелин сказки? Вы виделись? – я отчетливо слышу в голосе Августа волнение, поэтому быстро отвечаю:

– Нет, но она мне писала. О том, что вы виделись в том замке и о том, что она ищет Тая, – умалчиваю только о смерти одного из нас. Потому что после ее вчерашнего послания я знаю, чья смерть ей нужна. Моя.

И даже если я не верю во все эти сказки и легенды, магию и путешествие во времени, я знаю одно – этой женщине ничего не стоит убить меня, особенно учитывая, как она издевалась надо мной.

Но Августу я говорю только:

– Прошу тебя прекратить этот спектакль. Август, хватит. – Мой голос на удивление твердый и уверенный. – Еще раз попрошу тебя встать на мое место. Я знаю, что невозможно посмотреть на мир моими глаза, но, пожалуйста, подумай о том, что на меня свалилось за последнюю неделю. Ты даже представить не можешь, на какой грани я сейчас нахожусь. У меня к тебе только две просьбы: перестань рассказывать мне эти сказки и останься моим другом, если, конечно, ты не против.

Поднимаю голову и ловлю на себе взгляд Августа. Взгляд, полный понимая и ласки. Он что, понял меня? И словно в подтверждении моих мыслей он кивает, так и не выпуская меня из объятий.

– Хорошо. Я согласен остаться твоим другом, – его рот изгибается в веселой улыбке, а в глазах горят озорные огоньки, но через секунду парень становиться таким серьезным, что кажется, все это веселье я придумала. – Но на счет легенды. Я дам тебе неделю, ладно? Я семь дней, не считая сегодняшнего, буду стараться огородить тебя от всего этого: от разговоров, мыслей, – он запинается, но все же добавляет: – от твоей матери. Не знаю, насколько получится, но я правда постараюсь. А ты пообещай мне, что через неделю выслушаешь меня. И может быть, наконец-то, поверишь.

Под конец речи его голос и взгляд опять смягчаются, а я, даже не обдумывая его предложение, соглашаюсь. Он выслушала меня, а я выслушаю его. Конечно, не обещаю, что поверю ему, но будет правильным, если Август расскажет мне про эту ситуацию с его точки зрения.

– Спасибо.

Моя благодарность нарушает очередное молчание, повисшее между нами, но это молчание не было тяжелым, а даже наоборот, оно было правильным. Я разрываю объятия и ложусь на кровать. Август же выходит из комнаты, но перед тем, как закрыть дверь, кивает мне, словно подтверждая правильность наших действий.

***

В среду, в первый день из наших обговоренных семи, мы в основном молчали, общаясь лишь взглядами и кивками головы. Но все же изредка перекидывались никому не нужными вопросами и односложными ответами. Четверг и пятница прошли точно так же, словно мы попали в день сурка. Или правильно сказать проживаем? Все эти три дня Август куда-то уезжал, бросая мне сухое «К вечеру вернусь».

Да и суббота началась абсолютно ничем не отличаясь. Вечером я сидела в своей комнате, выбирая фильм, и когда услышала, что Август вернулся, поняла: так не может дальше продолжатся. Август сказал, что постарается оградить меня от легенды, но никто из нас даже не заикнулся о том, что мы не можем разговаривать на другие темы. Так почему же мы молчим? Иду к парню, но, когда вижу его, расслабленного и умиротворенного, моя решительность меня покидает.

– Август, – я прячу руки за спину и поджимаю губы. – Почему… Ну… Мы вроде… – Кажется, мои щеки пылают огнем от смущения. Я морщусь и с тихим выдохом произношу: – Забудь.

Думала, что скажу ему нечто похожее на «Может поговорим?», но его внимательный взгляд довел меня до стыда. Серьезно, о чем я вообще думала? Я уже хотела развернутся, чтобы уйти, но во взгляде Августа появились веселые огоньки.

– Наконец-то! – улыбается он.

– Что?

– Наконец-то, – повторил парень.

– Наконец-то что? – я хмурюсь, потому что ничего не понимаю.

Август несколько раз хлопает рукой по дивану, приглашая меня сесть рядом с ним. Какое-то время я стою, а потом все же принимаю приглашение. Я же хотела с ним о чем-нибудь поговорить, вот и мой шанс. Да даже если мы не поговорим, я хотя бы проведу этот вечер не одна.

– Наконец-то ты решила поговорить.

Его голос звучит нежно, мягко и так, будто он разговаривает с ребенком или…с любимым человеком? Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть ему в глаза и пропадаю в синем омуте, наполненном лаской и еще чем-то похожим на любовь.

– Я решила поговорить? – Отчего-то мне становится смешно, и я из последних сил сдерживаю улыбку. – Мог бы и сам начать разговор.

Хоть я делаю вид, будто зла и обижена за его молчания, но уверена, Август знает, что я притворяюсь. Видимо он решает поддержать мою игру, потому что продолжает наш диалог возмущенным голосом, но искрящиеся весельем глаза его выдают:

– Вообще-то, я обещал тебе дать время все обдумать. И как бы мне не хотелось с тобой поговорить, я должен был держать дистанцию, пока ты сама не захочешь провести со мной время.

Наши губы синхронно расплываются в улыбке. Искренней и веселой. Я пододвигаюсь ближе к Августу, он кладет мою голову себе на плечо и обнимает. Его объятия теплые и очень знакомые.

Этот вечер многое изменил в наших отношениях, какими бы они не были. Мы разговаривали обо всем и ни о чем, но пока не затрагивая личные темы. Мы впервые за все время с нашей встречи смеялись и вели себя как маленькие дети, когда дрались подушками и бегали по всему дому, споря о том, на чью сторону встанет Тибо.

– Ах ты предатель! – смеялся Август, когда его любимец начал защищать меня. – Я значит спас тебе жизнь, кормлю, играю, да я, в конце-то концов, люблю тебя! А ты выбираешь Аврору?

Тибо, конечно, кроме звонкого лая ничем не смог ответить Августу, поэтому просто подбежал обнимать и облизывать своего хозяина.

В этот вечер мы втроем начали понимать, что рядом друг с другом обретаем свое счастье. Точнее, мы только начали. Впереди нас ждет много трудностей, но сейчас хочется наслаждаться настоящим, такого больше не будет. Что-то похожее? Да, возможно. Но это воспоминание будет одним-единственным, ведь невозможно создать абсолютно одинаковые моменты, потому что каждая секунда счастья уникальна.

Глава 10.

Аврора.

После вчерашнего вечера я была уверена, что между мной и Августом повиснет неловкое молчание. Или он сделает вид, что ничего не было, что мы не смеялись до боли в животе и нехватки воздуха, что мы не обменивались дурацкими шутками. Но этот синеглазый брюнет меня приятно удивил.

– Завтрак на столе, а мне пора бежать: чем раньше уйду, тем быстрее приду. – Он щелкнул меня по носу, и я даже не успела возмутится, как он продолжил говорить: – Может сходим вечером погулять?

– Вообще, я хотела с тобой поговорить. Будет правильно, если я выслушаю тебя.

– Но ведь неделя еще не прошла. Ты уверена? – по взгляду вижу, как он за меня волнуется, хочется обнять его и успокоит, но мне все еще неловко прикасаться к нему, поэтому улыбаюсь и киваю:

– Я уверена.

– Хорошо. Тогда… Да. Хорошо. Вернусь и поговорим. – Никак не могу привыкнуть, что эмоции на лица Августа и его настроение меняются словно по щелчку пальцев. Парень выглядит растерянным и быстро выходит на улицу.

Расстроенная я глажу Тибо и задаю ему вопрос:

– Вот скажи мне, что я не так сделала? – Тибо что-то отвечает мне на своем, собачьем, языке, а я улыбаюсь: – Дожили. С собакой разговариваю.

***

– Вообще, ты уже знаешь все, что было мне известно. И кажется, даже что-то от меня скрываешь. – Такой ответ я получила, когда вечером попросила Августа рассказать мне все по порядку. – Думаю, повторять все в тысячный раз не имеет смыла?

Мы сидим на диване друг на против друга, достаточно далеко, чтобы я не чувствовала неловкость, но это ощущение меня все равно не покидает. Я обнимаю подушку, киваю парню и говорю:

– Но ты же выслушивал мои упреки в тысячный раз. И даже дал время все обдумать. Расскажи, как ты вообще к пришел к тому выводу, что мы…

– Муж и жена?

Не успел Август договорить, как в него полетела та самая подушка, но, к сожалению, он ее поймал. Обворожительная улыбка, веселые глаза. Да он издевается!

– Нет, что мы… герои легенды? И верни мне подушку! – Я наклоняюсь ближе к Августу и выдергиваю бедную подушку из его цепких рук.

Парень опять сидит с хитрыми взглядом и поджатыми губами, а я смущаюсь, когда до меня доходит, что он опять хочет сказать про то, что у нас была семья. Прячу лицо в ладони и тихо говорю:

– Пожалуйста.

– Ладно, – смеется Август, но продолжает уже серьезно. – Я уже говорил, что видел странные сны. Не знаю, как это объяснить. В общем, потом я понял, что это не сны, а воспоминания. В одном таком сне я увидел женщину, она что-то колдовала, я был в восторге, словно ребенок, когда чувствовал ее магию…

Один из снов Августа, два года назад.

Оказавшись в этой части леса, парень ощутил невиданный ранее трепет, словно какая-то светлая нить энергии вела его через непроходимые чащи. Вдруг, посреди мрачных деревьев, он увидел женщину в длинном плаще. Ее лицо было скрыто большим капюшоном, но глаза, сверкающие загадочным светом, виднелись издалека. Их сложно не заметить.

Девочка, лежавшая у ног колдуньи, была бледной и безмолвной. Сердце парня сжалось от испуга. Что случилось? Август увидел, что женщина излечивает девочку, шепча что-то себе под нос. «Колдунья» – пронеслось в мыслях, и парень начал разбирать тихий шепот таинственных заклинаний на непонятном языке.

Август почувствовал: этот момент изменит его жизнь, эта необычная женщина разделит его жизнь на «до» и «после».

Когда девочка пришла в сознание, в ее глазах отразилась благодарность. И только после того, как колдунья убедилась, что с ребенком все в порядке, она обратила взгляд на парня.

– Подойди. – Произнесла она тихим голосом. – Ты – заблудшая душа, потерявшая свою память.

В глазах парня засверкала искра памяти, и он понял, что женщина колдунья была ключом к его прошлому. Ответом на все вопросы о его странных снах.

– Я могу тебе помочь, использовав твою магию.

– Вы ошибаетесь, я не маг. – Его губы растянулись в дежурной улыбке, а в мыслях пробежали слова: «Кажется, никаких «до» и «после» не будет».

– В тебе есть крупицы магии, которые попали к тебе по ошибке. Это злая магия. Скорее всего, ты хотел помешать темному колдуну и задел его, но знать об этом наверняка я не могу. Узнаешь, когда помять вернется.

Закрыв глаза, парень кивнул и почувствовал что-то неописуемое. Это был водоворот эмоций. Сначала он почувствовал потрясение и недоумение, когда первые кусочки прошлого начали собираться в его уме как паззл, собиравшийся в единую картину. Но по мере того, как воспоминания становились яснее и целостнее, парень начал ощущать внутренний покой и умиротворение.

Август резко открыл глаза. Он с трудом осознавал, что происходит, и страх смешивался с беспокойством. Что-то пошло не так.

– Твоей магии мало. Хватило только на то, что ты в прошлом считал самым важным. Остальное вспомнишь сам. Свою магию на тебя я тратить не собираюсь. – Договорив, женщина скрылась в густом лесу, не дав сказать Августу ни слова.

Волшебная сила колдуньи вернула ему память. Теперь он помнил свою семью, своих врагов и свое предназначение. Но, к сожалению, он помнил не все.

***

– И вот тут я хочу сказать тебе спасибо, Аврора. Я знал, что у нас есть сын, но на этом все. – Август виновато посмотрел меня. – Прости, но я не помню, как он выглядит, и когда ты сказала, что у него мои глаза, я понял, что жизнь готов отдать ради вас. Я понятия не имею, что вы пережили, да честно говоря, мы сейчас будто незнакомые люди, но я помню наше прошлое, я помню тебя. И я готов на все. Нам надо найти Тая, Аври, чего бы нам это не стоило.

– А ты пытался найти его за эти два года?

– Ты знаешь… В отношениях всегда две стороны.

Настроение Августа меняется чаще, чем стучит мое сердце, поэтому, когда я устало смотрю на него, Август встречает мой укоризненный взгляд своим веселым. Его руки поднимаются в жесте, словно он хочет сказать «сдаюсь», но не может из-за глухого смешка, который он еле сдерживает.

– Ладно, извини. Но дело вот в чем. Одному любовь не найти. Поверь, я пытался. – Его губы искажаются в грустной, уставшей улыбке, а между нами вновь повисает молчание, такое привычное за эту неделю. Но пауза длится не слишком долго, и Август продолжает: – Он же результат нашей любви. Нет. Нет! Он и есть наша любовь.

От веселого настроения Августа осталась лишь пустошь, а его взгляд теперь отражает лишь серьезность сосредоточенность и… Кажется, он смотрит на меня с надеждой.

– Аври, мы обязаны найти Тая. Спасти ему жизнь. Прошу, просто поверь мне, ты все обязательно вспомнишь. Давай съездим в замок еще раз? Спустимся в подземелье, там должна быть информация.

– Дай мне два дня. Поедем в среду?

– Я дам тебе столько времени, сколько тебе будет нужно.

Я молча киваю, надеясь, что Август прочитает благодарность в моем взгляде. Он садится рядом со мной и обнимает, моя голова лежит у него на груди, и парень шепчет мне в волосы:

– Спасибо, что стараешься верить мне. А сейчас поспи, я опять нагрузил тебя информацией.

– За что мне это все? – выдыхаю я.

Вопрос был риторический, задан в пустоту, но Август решил на него ответит:

– Ни за что. Просто так. В этом нет никакого смыла.

– Как это нет смысла? А как же знаменитая фраза «Смысл есть всегда»?

– Смысл есть всегда, при условии, что человек сам его найдет. Послушай, мы сами наполняем свою жизнь смыслом и это может быть все, что угодно. Я вот свой нашел пару лет назад и теперь уверен, что умру не тогда, когда я умру, а тогда, когда моя жизнь потеряет смысл.

Мы сидим в тишине некоторое время, я прокручиваю в голове наш диалог и останавливаюсь на моменте, когда Август обратился ко мне сокращенно – Аври.

– Август, ты спишь?

– Да.

Я улыбаюсь и расцепляю наши объятия.

– Ну что еще? – парень явно расстроен, что я потревожила его.

– Как тебя можно называть?

– В смысле? Август.

– Нет. Как-нибудь ласково или просто сокращенно? Например, Аврора сокращается Аври, а Август?..

– Никак. – Я даже договорить не успела, парень меня перебил. Я поняла, что ему не нравится, когда играют с его именем, но мне захотелось продолжить:

– Агуша?

– Я тебе что, детское питание?

– Ав?

– Гав! – пугает меня Август и кидает в меня подушку.

– Густя? Густенька?

Я изо всех сил пытаюсь сдержать улыбку и говорить серьезно, но притворно злой и раздраженный взгляд парня стал для меня последней каплей: я начала смеяться.

– Называй меня, как хочешь, Рори. – Август сделал акцент на обращение, прекрасно зная, что я ненавижу такую форму сокращения своего имени. Все еще смеясь, кинула в Августа подушку, и вставая с дивана с вызовом посмотрела парню в глаза:

– Хорошо, Густик, – никогда в жизни так быстро не убегала от летящих в меня подушек. – Или может Гусь? – крикнула я и обернулась.

Август стоит напротив меня, между нами расстояние всего одного вдоха, одного на двоих. Значит, он все-таки бежал за мной, а я даже не слышала его шаги. Мы молчим и смотрим друг другу в глаза, пытаясь отдышаться после бега. Стоим перед дверью моей комнаты, а значит я без проблем могу спрятаться там от Августа, вот только…

– О, придумала, – мои губы расплываются в улыбке, – будешь Гусенком!

Забегаю в комнату и с закрытыми глазами прислоняюсь спиной к двери. Когда за стеной раздается смех, я облегченно выдыхаю, даже не замечая, что до этого не дышала. Мои губы расплываются в счастливой улыбке. Иметь что-то общее с эти парнем, все равно, что кататься на американских горках.

Август.

Я не успеваю даже моргнуть и обдумать сказанное Авророй, как перед моим лицом захлопнулась дверь. Стою в шоке несколько долгих секунд, а потом слышу собственный смех.

– Аврора, – кричу я, – ты серьезно хочешь называть меня Гусенком?

– Да. Между прочем ты сам сказал: «Называй как хочешь», вот и будешь теперь Гусенком! А теперь уйди, я хочу спать.

Улыбка меня не покидала, а я все время вспоминал счастливое лицо Авроры, когда она играла с моим именем. Терпеть не могу, просто ненавижу, когда меня называет как-то иначе, кроме Августа. Но моя принцесса была так рада в эти мгновения, будто исполнилась ее заветная мечта. Глаза Аври блестели тем самым детским, светлым счастьем, которое появляется только в лучшие моменты жизни. А на губах играла такая веселая и обворожительная улыбка, что я готов простить ей все.

Гусенок. Как она вообще к этому вообще пришла?

Из меня снова начали вырываться не сдерживаемые смешки, когда я прыгнул в кровать. Засыпал, окутанный надеждой о том, что Гусенком я был только сегодняшний вечер.

Глава 11. Аврора.

Проснулась я раньше Августа. Такое чудо со мной случилось впервые, еще и настроение прекрасное, хочется улыбаться и видеть ответную улыбку. Надеюсь, я не сошла с ума!

Пока готовила завтрак, Август тоже уже проснулся и сразу вышел на улицу, чтобы погулять с Тибо. Зашли они как раз вовремя, когда я закончила накрывать на стол и положила еду в собачью миску.

– Сегодня-то сходим погулять? – спрашивает меня Август, когда с завтраком было покончено.

– Если ты помоешь посуду, то, конечно, пойдем.

– Спешу тебя обрадовать: в этом доме есть посудомоечная машина, – Август щелкнул меня по носу и подмигнул, складывая тарелки.

– Нет, – протянула я, – я хочу, чтобы помыл ты, а не посудомойка.

Август смотрит на меня вопросительно, а я на него с вызовом и долей любопытства. Мне кажется, или он никогда сам не мыл посуду?

– Помой посуду, пожалуйста, – но ничего не меняется, и тогда я добавляю: – Гусенок.

Мой взгляд остается все таким же хитрый, но его серьезный меняется на веселый, а на губах играет ухмылка.

– Я мою посуду, и мы идем в парк. Рори.

Да, все-таки быть гусенком его не устраивает, но мне настолько нравится называть его так, что я готова терпеть Рори.

***

По парку мы шли, взявшись за руки и разговаривали обо всем на свете. На этот раз действительно говорили обо всем. Рассказали друг другу про детство, про любимые места, с любовью говорили о том, что нам нравится и с отвращением о том, чего мы терпеть не можем. Много шутили и смеялись. Кажется, сейчас наши отношения стали налаживаться.

– Аврор, давно хотел тебя спросить. Ты только не обижайся, ладно?

– Ты понимаешь, что твой вопрос меня настораживает? – отшутилась я, но все-таки меня охватило напряжение.

– Когда ты перестанешь играть в ромашку?

– Что? Какая ромашка?

Август замечает мой полный непонимания взгляд и терпеливо объясняет:

– То ты мне доверяешь, то не доверяешь. Вроде веришь мне, а на следующий день оказывается, что нет, не веришь. Давай как-то определимся сейчас? Если ты со мной, то до конца и при любых обстоятельствах. Если мы вместе, то должны верить друг другу, а между нами должно быть полное доверие. Я верю и доверяю, а ты не делаешь ни того, ни другого. Точнее сказать, у тебя это как-то по настроению получается.

– А мы вместе? – зацепилась я за ничего не значащие слова, пытаясь отшутится, но Август остался на удивление серьёзен. – Хорошо.

Мы останавливаемся друг напротив друга в тени под одним из деревьев, сквозь листву лучи солнца попадают прямо на лицо Августа, но освещают лишь одну половину. Я невольно залюбовалась такой красотой, его и без того словно зачарованные глаза, сейчас выглядели просто волшебно: один, тот что в тени, напоминал бездонный спокойный океан, а второй, каким он щурился, пытаясь защитить от теплого луча, напоминал синий сапфир на ярком солнце.

– Что хорошо? – улыбнулся Август.

Он точно понял, что я зависла по него вине, точнее по вине его глаз. Я опять покраснела от смущения, но взгляда не отвела. Теперь, когда его глаза улыбались, они приковывали к себе взгляды всех, не давая шанса смотреть куда-либо ещё.

– Аврора-а-а, – протянул Август и засмеялся. – Прием, Земля вызывает принцессу Аври.

Я стукнула его кулаком в плечо и подхватила смех.

– Ответь уже, что хорошего? – спросил Август, когда мы сели на траву под деревом.

– Все вокруг хорошо, оглянись, – я стараюсь поменять тему нашего разговора и даже не скрываю этого. – Мы с тобой наконец-то нашли общий язык. Тибо обрел нового человека, с кем можно весело провести время, а я обрела верного друга и защитника. И это я не про тебя, если что!

– Это все и правда замечательно, но ответь, пожалуйста, на мой вопрос.

Я смотрю в его серьёзные глаза и сдаюсь. Кажется, ему правда важно завоевать мое доверие.

– Хорошо, значит хорошо. Я готова признаться в том, что доверяю тебе. Готова признаваться в том, что верю каждому твоему слову: про семью, легенду, про замок и заклятия. Больше не будет, как ты говорил, ромашки. Между верить и не верить, я выбираю верить, и между доверять или не доверять, безусловно, выбираю доверять.

– Можно спросить, почему ты за несколько дней поменяла свое мнение? – Я слышу в голосе Августа осторожность, он боится, что на вопрос я не отвечу и правильно делает.

– Спросить можно, но ответ ты не получишь.

– Расскажешь, когда сама будешь к этому готова.

Мы сидим, навалившись спиной на толстое дерево и смотрим, как Тибо играет с другими собаками, мы пересекаемся с ним взглядами, и он без колебаний бежит ко мне. Я до сих пор восхищаюсь Августом, как он смог так воспитать Тибо. Сколько же времени и нервов эти двое потрепали друг другу? Но я уверена, что это сделано по взаимной любви.

– Ты такой зайчик, – глажу я Тибо, – пойдем играть!

И мы снова сначала бегали друг за другом, потом играли с игрушками и валялась в траве, но теперь нас стало на одного больше – Август, недолго думая, присоединился к нашему веселью. Окружающие смотрели на нас осуждающим взглядом, но мы не обращали на них внимания.

***

– Гусь? – вопросительно обратилась я к парню, когда мы подходили к нашему дому. К нашему? Нет, конечно же мы подходили к дому Августа.

– Я не гусь, я утка. Хватит издеваться над моим именем! – он толкнул меня своим плечом, а я чуть не упала.

– Прости. Больше не буду, – улыбаюсь я, и понимаю, что буду. Ещё как буду, поэтому быстро добавляю: – По крайней мере, постараюсь. Но я в этом не совсем уверена. Точнее, совсем не уверена, – пожимаю плечами и улыбаюсь.

Чувствую на себе прожигающий взгляд и уже не сдерживаю смех, Август вместе со мной не смеётся, кажется, «Гусь» хуже «Гусёнка», больше так называть его не буду.

Когда мы заходим домой я все-таки задаю интересующий меня вопрос:

– Ты видел видения за последнюю неделю?

– Те, что сны или те, что видим мы с тобой? И к чему вообще вопрос? В обоих случаях мой ответ нет.

– То, что мы с тобой видим. Просто я не разу не видела. Почему-то надеялась, что узнаю, что-то новое, но за все это время так ничего и не появилось.

– Это место защищено от магии. Помнишь, я говорил, какой бы силой не обладала твоя мать, она сюда не пройдет. Здесь безопасно.

– Эвелин.

– Что? – Август резко обернулся, в глазах и в голосе преобладало беспокойство.

– Называй ее по имени. Эвелин. Она мне не мать и никогда ей не была.

Мы заходим в комнату и садимся на диван, на моих глазах появляются слёзы, Август притягивает меня к себе, заключая в очередные объятия (скоро я к ним привыкну так сильно, что жить без них не смогу и сама начну его обнимать), и тихо шепчет:

– Рассказывай.

И я слегка дрожащим голосом рассказываю, говорю с длинными паузами, перескакивая с темы на тему, но Август выслушивает все от начала до конца:

– К вопросу о том, почему я все-таки решила довериться тебе. Как только встретилась с тобой, да наверно даже раньше, с того момента, когда ты впервые написал мне, в моей жизни все пошло не так, как было до этого. Отношения с Эвелин стали в разы хуже, но с братом они становились только лучше, хотя раньше я думала, что лучше некуда. И ты. Первый человек, которому я рассказывала что-то про себя. Совсем на меня не похоже. Еще больше отдалилась от знакомых, но с ними я никогда не была близка. Эвелин контролировала каждое мое слово, действие, выбор. А потом все это разом пропало. Эвелин, мне не мама, Марк никогда не был братом, а ты сначала чуть не… там, в лабиринте, ты понял… А потом бросил меня одну неизвестно где. Да у меня же никого кроме тебя и Марка не осталось, конечно, если он до сих пор хочет поддерживать со мной связь. Я боюсь читать его сообщения, игнорирую звонки, и сама ничего не пишу. Боюсь потерять его. Он мне очень дорог.

– Напиши ему, – шепчет Август мне в волосы, когда понимает, что я уже все ему сказала.

– Нет, мне страшно. А если он больше не захочет иметь со мной ничего общего?

– Пока не ты поговоришь с ним, ты не узнаешь.

Я утыкаюсь носом ему в грудь и медленно выдыхаю.

– Хорошо, давай так: ты пишешь Марку, вы встречаетесь, разговариваете, а после этого я открываю тебе кое-что интересное про меня.

– Кое-что, это что?

– Свои переживания по поводу тебя.

Я отстраняюсь от Августа и смотрю ему в глаза. Его взгляд абсолютно спокоен и серьезен, я уверена, что он не врет и соглашаюсь. Вот и еще один договор между нами.

– Я согласна, но давай поменяем местами второй и третий пункты.

– Сначала я открываю перед тобой душу, а потом ты идешь на встречу с братом?

– Да. Но он мне не брат.

Почему-то я начинаю злится на Августа и на себя, но парень все так же спокоен и во всем уверен.

– Договорились. И, Аврора, даже если он тебе не брат, вы важны друг для друга. В этой ситуации просто прислушайся к своему сердцу, а не к разуму. Сердце тебя сейчас не обманет, и я уверен, оно хочет, чтобы ты увиделась и поговорила с Марком. Поверь мне, от этой встречи вам обоим станет только лучше.

Опять этот ласковый взгляд, и снова обволакивающий спокойствием заботливый голос. Как с ребенком.

– Да. Да, ты прав. – Я зажмуриваю глаза. – Пойду напишу ему, спасибо тебе, Агуша, – я делаю акцент на обращении и улыбаюсь.

Август только улыбается и весело качает головой из стороны в сторону.

– Не за что, ФрутоНяня.

Весь дом заполняется нашим смехом.

– Да-а, так меня еще никто не называл.

В Августа летит подушка, но он ее ловит и кидает обратно в мою сторону.

– Иди уже, пиши!

И я пошла. Уверенная, что все это приведет только к лучшему. Я решила не писать, а звонить. Надеюсь, мой голос не сильно дрожит, когда я произношу тихое:

– Марк?

– Аврора? – Голос брата глухой и сломленный, он царапает мое сердце до мучительной боли, поэтому я закрываю глаза и тяжело сглатываю противный ком в горле.

– Да.

Я стараюсь не заплакать, пытаюсь говорить уверенным голосом, но он все равно дрожит. Слышу дыхание Марка, а затем быстрый, встревоженный голос шепчет:

– Аврора! С тобой все в порядке? Ты где?

– Да, Дракош, со мной все хорошо, я в безопасности. Дома у… – краем глаза замечаю, что в комнату заходит Август и запинаюсь в собственных словах, – я у знакомого.

Август хмурится, но его глаза смеются. Он стоит, прислонившись плечом к стене и внимательно смотрит, как я хожу по всей комнате и слушаю Марка:

– Давай встретимся? Нам надо поговорить. Очень надо!

– Да, я тоже хотела предложить тебе встречу. Как на счет завтрашнего дня? О месте и времени договоримся завтра утром?

– О месте договоримся завтра, но давай встретимся в час дня, раньше я не смогу.

– Хорошо. Спокойной ночи, братишка, – говорю я после недолгой паузы, а на губах появляется грустная, фальшивая улыбка.

Марк просто сбрасывает, даже не попрощавшись, я кидаю телефон на кровать, и сама падаю туда же, уткнувшись лицом в подушку.

– Он меня ненавидит, – поднимаю я голову, когда чувствую, что рядом со мной садится Август. – Я понятия не имею, как объяснять ему это все.

– Он тебя любит, иначе не согласился бы на встречу.

– Вообще-то, он сам ее предложил.

– Вот видишь, он тебя не ненавидит. И он тебя точно поймет, – загадочно улыбается Август и, подмигнув одним глазом, встает с кровати, направляясь к двери.

– У нас был договор, ты должен мне кое-что рассказать.

– Завтра. Всему свое время. Доброй ночи, Принцесса Аврора.

– Какая я тебе принцесса?

Я хмурюсь и беру в руки подушку, но не успеваю ее кинуть, как Август со словами «Самая настоящая и прекрасная!» скрывается за дверью.

Выдыхаю и снова утыкаюсь лицом в подушку. Начинаю думать обо всем сразу: о Марке, о нашем детстве и о том, как же рассказать ему все это. Так ничего и не придумав, я засыпаю.

***

Договариваемся с Марком встретится в кафе недалеко от центра города, и он попросил меня, что бы я пришла туда со своим «знакомым», поэтому сейчас я стою за его спиной и, смущаясь, переступаю с ноги на ногу. Август доделывает кофе и поворачивается ко мне.

– Аврора! – вздрагивает он и смеется: – Не пугай так больше.

Я слабло улыбаюсь и прячу руки за спину, мой взгляд метается от предмета к предмету, обходя стороной Августа, он это быстро замечает и, нахмурившись, спрашивает:

– Что-то случилось?

– Нет, то есть да, – говорю тихим голосом, но начинаю представлять, как я выгляжу со стороны, поэтому поднимаю взгляд на парня и продолжаю более уверенно: – Не можешь ли ты съездить со мной на встречу к Марку? Я бы могла сама, но Марк попросил приехать с тобой. Наверно, он хочет познакомится с тобой, чтобы убедится, что я в безопасности. Защитник, – усмехаюсь я, вспоминая, как он всегда стремился защитить меня.

– Без проблем. Я и так собирался ехать с тобой. – Август садится за стол. – Ради твоей же безопасности. – добавляет он, когда встречается с моим настороженным взглядом, – Эвелин может легко тебя найти.

Опять эта Эвелин! Я раздраженно сжимаю губы и проворчав: «Найдите мне няньку, тогда всем будет спокойно», ухожу в комнату, но до меня долетает голос Августа:

– Она тебе не нужна, поверь мне, Принцесса.

Закатываю глаза и закрываю дверь.

***

– Почему Дракон? – спрашивает меня Август, когда мы подъезжаем к месту встречи.

– Что? Какой дракон?

– Вчера ты назвала Марка Драконом. Так почему Дракон?

– Во-первых, не Дракон, а Дракоша, – начинаю загибать пальца, – во-вторых, он сам раньше просил меня так к нему обращаться, а я просто привыкла, и, наконец, в-третьих…

– Ты любишь животных? – Не успеваю договорить я, как меня перебивает Август.

– Да, а к чему вопрос?

– Да так, скорее даже не вопрос, а наблюдение. Меня называешь Гусенком, Марка – Дракошей. Тебя может в зоопарк сводить? В контактный, желательно.

Я смотрю на Августа «как же ты меня бесишь»-взглядом, а он в ответ только улыбается и спрашивает:

– И что там у тебя было в-третьих? – Спрашивает парень, ища глазами свободное парковочное место.

– А в-третьих, это не твое дело. – Я выхожу из машины, давая понять, что этот разговор окончен.

Глава 12. Август.

Нахожу взглядом Марка одновременно с тем, как рука Авроры показывает в сторону его столика.

– Иди пока туда, я отойду ненадолго, – говорит Аври и сразу испаряется.

Подхожу к брату принцессы и замечаю, что что-то в нем изменилось. Взгляд его серых глаз уставший и не такой веселый, как был при нашей первой нашей встрече в этом мире. Прошло всего пару лет, Марку тогда было около тринадцати, он вел себя как обычный мальчишка его возраста, а сейчас ему пятнадцать, но он выглядит старше, сосредоточеннее, чем его сверстники. Он заслуживает уважение и доверие. Но что-то его отличает от того Марка, который был на нашей последней встрече.

Пожимаем друг другу руки, и Марк сразу спрашивает:

– Она обо мне знает?

– Нет, – качаю головой из стороны в сторону. – Я поговорю с ней после нашей встречи.

– Понял. Как там Тибо? – спрашивает Марк и меняется в лице.

– Ты знаешь Тибо? – слышу за спиной голос Авроры и сжимаю губы в тонкую линию. Быстро же она вернулась. – Вы знакомы?

Она стоит вся напряженная, и ее взгляд метается от меня к Марку.

– Я тебе расскажу обо всем позже. Мы как раз должны были обсудить это сегодня утром, но ты все-таки решила поговорить об этом завтра в дороге.

Аврора заметно расслабляется, но теперь я вижу, как напряглись руки и лицо Марка.

– Завтра в дороге? Куда вы едете? Ты уверен, что это безопасно? – он обращается ко мне и его строгий взгляд заставляет мурашки бегать по моей спине. Боюсь какого-то мальчишку, который младше меня на четыре года. Хотя он не совсем мальчишка. Или правильнее сказать совсем не мальчишка?

Аврора в это время смотрит на меня умоляющим взглядом, надеясь, что про замок я ничего не скажу. Но она не знает одного – Марк знает обо всем, что с нами происходит.

Прикрываю глаза и слышу голос Аври:

– Дракоша, это безопасно. Просто съездим в другой город, я устала жить в одном и том же окружении.

– Давайте поговорим на другую тему? – Спрашиваю я и смотрю на Марка. – У вас есть причина, по которой вы встретились, так не теряйте время зря.

– Август, все в порядке?

– Да, но у нас правда не так много времени. Марк сказал, что ему надо идти, – с нажимом произношу я сверлю его взглядом.

Наши с Авророй отношения только начали налаживаться, и я хочу рассказать ей все сам, чтобы не потерять ее доверие. В моих же интересах завершить эту встречу быстрее, надеясь, что Марк не проболтается. А он прекрасно знает кто я, и кто он, поэтому соглашается и виновато смотрит на свою «старшую сестру».

– Да, у меня буквально час свободного времени, успеем все обсудить?

– Думаю, да. И сначала я хочу перед тобой извинится, – Аврора встает со своего стула и обнимает Марка. – Я правда устала от… от нашей мамы, мне надо время отдохнуть от нее. – Объятия расцепляются, и я выдыхаю, не замечая, что все это время не дышал. Аврора продолжает: – Август, он мой хороший знакомый, и я с ним в безопасности. Покатаемся по разным городам и вернется.

Аврора успокаивает Марка, словно маленького ребенка, а тот делает вид, что верит ей. Я перестаю слушать их разговор и погружаюсь в свои мысли, даже представить сложно, как отреагирует Аврора на наш завтрашний разговор.

– Я еду с вами, – вырывает меня из размышлений голос Марка, – со мной безопаснее.

Сначала я испугался, что он обращается к Авроре, но быстро распахнув глаза увидел, что мы одни.

– Тебе пятнадцать лет, ты еще ребенок. Никуда ты не едешь, – он зол и раздражен, и с одной стороны я понимаю, что с ним нам будет намного легче и быстрее найти все необходимое, но с другой, я боюсь, что он не справится и пострадает, поэтому говорю: – лучше останься здесь и присмотри за Эвелин.

– Эвелин рано или поздно узнает, где вы и остановить ее я не смогу. А там, в замке, я смогу помочь вам быстрее все отыскать и в случае появления Эвелин взять ее удар на себя пока вы уезжаете. Тем более, спешу напомнить тебе, из нас троих я единственный помню и знаю все. Почти все. По крайней мере, в разы больше вас, причем вместе взятых.

Я откидываю голову назад и молча все обдумываю. Он прав. С ним у нас намного больше шансов. Но если Марк пострадает, Аврора мне этого не простит.

– Хорошо, – выдыхаю я, – едешь с нами. Машину найдешь сам, потому что нас с Авророй по дороге ждет разговор. С тобой встретимся в уже там. И еще кое-что. В одиночку к Эвелин ты не пойдешь.

– Если ты забыл…

– Если ты пострадаешь, – перебиваю его я, даже не собираясь выслушивать, – подумай, что станет с Авророй. Жизнь – не шутка. Если умрешь здесь, обратно в наш мир уже не вернешься. Тебе ли этого не знать.

Договорив это, я встаю из-за стола и вижу Аврору, подходящую к нам.

– Марк, тебе уже пора идти? – как-то грустно спрашивает Аври.

– А?

Марк поворачивает голову в нашу сторону, но находится будто не здесь. Его взгляд затуманен и смотрит куда-то сквозь предметы. Кажется, я погорячился, когда напомнил ему прошлом.

– Да, – медленно говорит он, а затем уже увереннее повторяет: – Да, мне уже надо бежать.

Марк быстро встает и обнимает Аврору, их объятия долгие и крепкие, кажется они важны друг другу больше, чем я предполагал. Потом парень идет ко мне, и пока мы пожимаем руки, я быстро шепчу ему так, чтобы Аврора не услышала:

– Извини, не должен был тебе это говорить. Встретимся в пятницу.

– До встречи, – тихо прощается со мной Марк, его голос и взгляд до сих пор потеряны.

– О чем вы говорили, пока меня не было? Что это с ним?

– Не знаю, – вру я и обнимаю девушку одной рукой за плечи, – ему кто-то позвонил. Поехали домой? Там Тибо очень скучает.

– В магазин по дороге заедем.

Всю дорогу до дома, и даже время, проведенное в магазине, Аврора была сама не своя. Я больше, чем уверен, что все ее мысли заняты переживаниями о Марке, поэтому вечером иду к ней в комнату.

– Предлагаю перенести наш завтрашний разговор на сегодня. Мы итак его долго откладывали.

– Если тебе так не терпится, то рассказывай, – пожимает плечами Аврора и завет меня к себе.

– Даже не знаю с чего начать, – начал говорить я, когда сел рядом с ней, – то, что он тебе не брат, ты знаешь. И он знает.

– То есть как это Марк знает, что мы не брат с сестрой? – от удивления Авроры распахнуты, а брови подлетают вверх.

– А еще он знает, кто такая Эвелин, – нервно растрепав волосы, продолжаю я.

– Что? – переспрашивает Аврора, но я делаю вид, что не слышу ее быстрого вопроса и продолжаю говорить:

– Да он вообще все знает. Цитирую Марка: «Из нас троих я единственный помню и знаю все. Почти все. По крайней мере, в разы больше вас, причем вместе взятых». Вот как-то так.

Все это время я смотрел в стену перед собой и на последних словах повернул голову к Авроре. Наверно, по моему взгляду видно, что я устал доказывать я все это, поэтому, поджав губы, Аври кивнула:

– Я обещала верить тебе. Рассказывай все.

Два года назад.

Подскакиваю на кровати и резко открываю глаза, чувствую, что по мне течет холодный, противный пот. Откидываюсь на спину и закрываю глаза, пытаясь привести тяжелое, прерывистое дыхание в норму.

Так больше не может продолжатся.

Прошло около двух недель после того странного сна. И уже неделю мне снится одно и тоже. Не помню ничего, кроме дикого испуга, колотящегося сердца. Обрывками всплывают размазанные предметы: нож, светящаяся вывеска, бежевое худи, русые волосы. Это девушка, и она куда-то бежит. А потом четкое лицо. Это мальчишка лет двенадцати, у него каштановые волосы и серые глаза. При одном воспоминании по телу бегут мурашки.

Так больше не может продолжатся. Я должен его найти. По части вывески могу предположить, что это за торговый центр. Конечно, это бред, но… Я так больше не могу. Я буду приходит туда каждый день, пока не встречу человека с похожей внешностью.

Следующие несколько дней прошли, как один: ужасный сон, поход по торговому центру, дом и снова сон.

В эту ночь сна не было, но я по привычке пошел в сторону магазина и мимо меня пробежала девушка. Перед глазами сверкнула яркая вспышка и я зажмурился. Бежевое худи, русые волосы. Свет пропал, в глазах темнота, или они просто закрыты? Слышу незнакомый голос, но не могу ответить. Медленно моргаю и в поле моего зрения попадает часть вывески с названием торгового центра.

– Вы в порядке? – еще раз спрашивает незнакомый голос.

Я поворачиваю голову в другую сторону, чтобы видеть того, кто стоит рядом со мной, и мы оба вздрагиваем. У него из руки падает нож и приземляется рядом с моей головой, я вздрагиваю еще раз и закрываю глаза.

– Август! Ой, прошу прощения! Принц Рейнт, с вами все в порядке?

– Я-то в норме, а с тобой, пацан, кажется не все хорошо. – Я сажусь и все мое тело пронзает острая боль. – Какой я тебе Принц Рейнт?

Каждое слово и каждое движение стоит мне огромных усилий.

– Давайте руку, помогу вам подняться.

Я протягиваю руку мальчишке. Это тот самый мальчик из сна, чье лицо я запомнил лучше чего-либо другого. Он помогает мне встать, но как только наши руки расцепляются, я снова падаю на землю. Перед глазами проплывает карусель картинок и раздаются голоса. Мне становится страшно, кажется, я попал в прошлое.

Великолепный замок времен двадцатого века, окруженный высокими башнями и мощными стенами, был местом, куда съехались множество придворных, дворян, рыцарей и пажей.

Судя по тому, что главная площадь перед замком была украшена знаменами с изображением герба императора, все вокруг было убрано во флаги и гирлянды, а издали звучала музыка фанфар и звуки барабанов, сегодня было помпезное торжество.

Величественный священник проводил церемонию клятвы верности и преданности. Рядом с ним стоял высокий молодой человек, в прекрасной физической форме, его серые глаза и каштановые волосы были скрыты за металлическим рыцарским шлемом. Марку сегодня вручали почетный статус главного императорского защитника и личного стража королевской семьи. сослуживцы Марка стояли в строгих рядах, а королевская семья наблюдала со своих тронов.

После принесения клятвы Марку был вручен меч, символизирующий его мужество и отвагу во имя защиты королевской семьи. С этого дня Марк сам являлся частью этой семьи.

Август открыл глаза и осмотрелся по сторонам. Нет никакого замка, нет огромного количества людей и шума, нет торжества. Но есть он. Есть Марк.

– Это было видение, Принц Райнт. Вы видели мое назначение на должность.

– Я до последнего отказывался верить в тот сон, ту магию и легенду. Но кажется, это все не вымысел.

– Никак нет, Принц Райнт. Это все правда, – отчеканил Марк.

– Август. Я Август. Обращайся ко мне по имени.

– Хорошо…Август.

Было видно, что Марку неловко называть меня по имени, но он должен быстро привыкнуть.

Наше время.

Я рассказал Авроре наше знакомство с Марком, но в ее глазах застыли десятки, если не сотни вопросов. Но я не могу ответить на них сейчас. Это касается не только меня.

– Принцесса, – выдыхаю я, – я не имею права рассказывать тебе дальше, без одобрения Марка. Все, что ты должна знать – без него мы не справимся, поэтому он едет с нами.

– Нет! – Девушка резко подскочила на ноги. – Ему пятнадцать, это опасно.

– Аврора, он лучший рыцарь империи, защитник королевской семьи.

Несмотря на то, что Аврора повысила на меня голос, я говорю спокойно, но сдерживаю себя из последних сил.

– Но не здесь! Август, даже если он в каком-то там мире, в какой-то легенде был лучшим защитником, здесь и сейчас он ребенок! А если с ним что-то случится?

– А если что-то случится с тобой? – крикнул я, перебив девушку, но зажмурив глаза, успокоил себя и продолжил уже не так эмоционально: – А если что-то случится с тобой? Аври, я не буду рисковать твоей жизнью.

– А со мной рано или поздно это «что-то» случится. Хочешь ты этого или нет. Я нужна Эвелин, она сама мне об этом говорила, – глаза Авроры заслезились, голос стал тихий, сломленный, – И если можно уменьшить количество жертв Эвелин по пути ко мне, я сделаю это. Марк никуда не едет.

Аврора выходит из комнаты, а потом слышу холопок входной двери. Мне надо догнать девушку, пока она не натворила ошибок, но я не могу.

Не могу пошевелится, сижу и гипнотизирую стену, даже не моргаю. Не могу осознать то, что она мне сказала.

«А со мной рано или поздно это «что-то» случится. Хочешь ты этого или нет. Я нужна Эвелин». Эвелин планирует… убить ее? Ее? Мою светлую принцессу Аври? Я зол настолько, что хочу разнести весь дом.

Сейчас, сидя на полу с красными глазами и колючим комом в горле, я понял, что у меня нет никого дороже Авроры. Конечно, есть Тай, но его я совсем я не помню – премия «Отец года» точно должна достаться мне – и кроме надежды на его спасение у меня ничего нет.

Сейчас, сидя на полу с красными глазами и колючим комом в горле, я понял, что Марк должен спасти Аврору. Он обязан это сделать. Даже если это будет стоить ему жизни.

Беру в руки телефон и пишу сообщение Марку:

Август: «Эвелин хочет убить Аврору и Тая. Если Тай сейчас в безопасности, то Аврору ты должен спасти любой ценой. Любой! Ты давал клятву.»

Марк: «Тогда я еду с вами в одной машине. И это не обсуждается.»

Я соглашаюсь. Так действительно будет лучше.

Выхожу на улицу и вижу Аврору, они с Тибо сидят под одним из деревьев и смотрят на звездное небо. Мои уголки губ дергаются в грустной улыбке, и я подхожу к ним.

– Зайди в дом, холодно на улице.

Аврора смотрит на меня заплаканными глазами так, словно я предатель и молча уходит в сторону дома. Открывает дверь и оборачивается на меня. Ждет, когда я подойду к ней? А нет, не я. Тибо даже не смотрит на меня и без какой-либо команды бежит к Авроре.

Я усмехаюсь звездам, и молча стою еще пару минут. Дорога до замка обещает быть тяжелой.

Глава 13. Аврора.

Август будит меня рано утром. Слишком рано.

– Вставай, выезжаем через час.

От его голоса мне становится холодно, но посмотрев ему в глаза, ко мне приливает жар. Мне становится очень стыдно за свое вчерашнее поведение и слова. Каждый раз, когда Август пытается сблизить нас, из-за меня мы делаем несколько шагов назад, в разные стороны.

Я устала от такого и обещала верить Августу, но, когда перед глазами всплывает Марк, я понимаю, что все заходит слишком далеко. От же еще совсем мальчишка. Ему опасно туда идти.

– Август, извини.

Захожу я на кухню и застываю прямо в проходе, на меня смотрят хорошо знакомые серые глаза. Я тут же забываю, что хотела попросить прощение за вчерашнее, и сжимаю кулаки.

– Ты что здесь делаешь? – Стараюсь выглядеть спокойно, но внутри бушует целый ураган эмоций.

– Спасаю тебя. Защищаю. Помогаю. Выбирай любой из этих трех вариантов. Все ответы верны, не ошибешься. – Марк настроен серьезно, так же, как и Август, стоящий за его спиной.

Прохожу дальше и сажусь за стол.

– Дракош, пожалуйста, останься здесь. Я тебя очень прошу. Если с тобой что-то случится, если она тебя убьет, – я сглатываю тяжелый ком и в этот момент Марк меня перебивает:

– Не «если», а «когда», – усмехается он, а потом замечает, что по моей щеке скатывается слеза и быстро добавляет: – неудачная шутка, извини.

– Придурок, – Август стукнул полотенцем по голове Марка и подошел ко мне.

– Аврора, – он присел, чтобы мне удобнее было смотреть ему в глаза. – Никто никого убивать не будет. – Его голос звучит успокаивающе, и он обнимает меня, а я закрываю глаза и утыкаюсь ему в шею. Спустя пару минут Август шепчет мне в волосы: – С ним правда безопасней. И быстрей.

Я отстраняюсь от Августа и хочу посмотреть на Марка, но его здесь нет. Смотрю в окно – Марк играет с Тибо. Я даже не слышала, как они вышли.

– Иди собирайся. Нам пора ехать, – мягко говорит Август и сам выходит из кухни, а я следом за ним.

***

Около часа мы едем в тишине, каждый думает о своем. Мне становится противна эта тишина, поэтому я спрашиваю:

– Марк, а откуда ты узнал обо всей этой легенде?

– Это не легенда, – раздается его голос с заднего сидения автомобиля.

– Еще один, – шепчу я и закатываю глаза, слышу, как Август усмехается:

– А что нам тебе отвечать, если это не легенда?

Я игнорирую вопрос, кинув быстрый взгляд на Августа, а потом смотрю на Марка и тороплю его:

– Так что там с легендой?

– Это не… – начинают парни говорить в один голос, но мой раздраженный взгляд их останавливает.

– Я с детства это все знал, – все-таки начинает отвечать на мой вопрос Марк. – Вспоминал какие-то детали из прошлой жизни, рассказывал это Эвелин, думая, что маме можно все доверять, а она каждый раз просила рассказать все в деталях. Потом, когда понял, что она мне не мать, а ты не сестра, начал утопать в собственной лжи. Эвелин все время спрашивала, вспомнил ли я что-то еще, а я прикидывался дурачком и говорил, что все это раньше сам выдумывал, чтобы она на меня внимание обратила, со временем она перестала спрашивать меня об этом. Тебе братом притворялся, и не мог вмешаться в ваши с Эвелин потасовки – она бы сразу все поняла. Защищал тебя как мог, клятву же давал. Все эти годы Августа искал, но кто поверит какому-то мальчишке, скажут, что я выдумал все, или того хуже, подумают, что я что-то употребляю с детства, сразу пойдут к «маме», а до нее эта информация о моей сохранившейся памяти ни в коем случае не должна была дойти.

– Это ты посылал ему сны?

– Нет, не я.

– Мы так и не поняли, кто это был, – добавил Август.

– А почему ты сказал Августу обо мне только через два года? – мне вдруг стало интересно, как долго Август меня искал, тем более именно об этом мы и хотели поговорить, но как-то не дошли еще до этой темы.

– Я сказал ему об этом через полгода после нашего знакомства. Не мог видеть, как он мучается с твоими поисками. Но не разрешал ему подходить тебе, заставлял искать решение проблемы одному.

Я улыбнулась:

– То есть ты, тринадцатилетний ребенок, указывал, что делать семнадцатилетнему парню?

– Ага, – усмехнулся Марк.

– Да и сейчас мало что изменилось, – добавил Август.

– А почему вы не рассказали мне все сразу?

– А как ты бы отреагировала на то, что у тебя в пятнадцать лет есть муж и шестилетний сын, что ты живешь с колдуньей, которая прокляла тебя из-за зависти вашему счастью, а твой брат, которому ты доверяла больше себя самой оказывается просто защитником твоей семьи, который все это время тебе врал?

Я сжимаю губы в тонкую линию. Он прав. Я и сейчас слишком бурно на это реагирую, а что бы было два года назад, представить сложно.

Август с Марком заметили, что мое настроение немного упало и кивнули друг другу.

– Мы продолжим этот разговор позже, – сказал Марк.

– А сейчас пора размяться, – остановил машину Август, а Тибо первый выпрыгнул на землю.

***

Дни в дороге прошли намного быстрее, чем в первый раз. Быстрее, спокойнее и веселее. Мы слушали музыку, бегали по полям с Тибо, шутили и смеялись. Забыли все обиды друг на друга и наслаждались временем, пока оно у нас есть. Пока есть все мы.

Но все хорошее имеет свойство заканчиваться. Как бы мы не хотели обратного.

Перед нашим взором снова находятся величественные башни замка. Мне становится страшно, когда я понимаю, что нам снова надо спускаться в подземный лабиринт:

– Давно меня здесь не было. В такой атмосфере имею право обращаться к вам только «Принц» и «Принцесс», – Марк отвесил шуточный поклон, положа руку на сердце.

– Бросьте, сэр Найт. Общайтесь к нам «Ваше Высочество» и никак иначе, – серьезно сказал Август, а потом, оглядев наши с Марком шокированные лица, весело засмеялся: – Марк, я же просил. Я просто Август. Без титула, статуса и прочей ерунды.

Я заметно расслабилась и добавила от себя:

– А мне нравится быть Принцессой, называй меня только так.

– Как скажете, Принцесса Аврора, – еще раз поклонился Марк и пошел осмотреть территорию замка.

– По-моему, кому-то не нравилось, когда ее называли Принцессой, – процедил сквозь зубы Август.

– А по-моему, мне не нравился только человек, который называл меня так, – улыбнулась я.

– То есть, тебе не нравлюсь я?

– Да ты Шерлок Холмс, – сказала я и сделала шаг в сторону замка, но Август резко схватил меня за руку и притянул к себе, одной рукой удерживая за талию.

Между нашими лицами совсем не осталось расстояния, наши носы соприкасались, и мы бы дышали одним воздухом на двоих, если бы оба не задержали дыхание. Взгляд глаза в глаза и медленный синхронный выдох.

– Прекращай так себя вести, – шепчет Август, не отрывая взгляда от моих глаз.

– «Так» – это как?

Я продолжаю дразнить парня, а он делает вдох, видимо хотел мне еще что-то сказать, но откуда-то из-за дерева выходит Марк и своим появлением портит все волшебство момента. Август успевает прошептать: «Ты все равно моя жена, и неважно нравлюсь я тебе или нет.» перед тем, как отступить на пару шагов назад. А я продолжаю стоять на месте, как вкопанная.

– Если нам надо спускаться в пещеры, то предлагаю переодеться, – Марк смотрит на мое любимое бежевое худи.

Я стою все так же молча и опускаю взгляд на землю.

– Только не говори, что ты не взяла другую одежду?

– Хорошо, не скажу.

– Аврора, у тебя же целый рюкзак, там нет сменной одежды? – к допросу подключается Август.

– Есть, конечно.

– Ну, переодевай быстрее.

– Не могу.

– Если ты стесняешься, мы отойдем. – Снова Марк, и опять беспокойство.

– Да нет же, не стесняюсь. Просто кофта у меня одна. Взяла с собой только футболки.

– И о чем ты думала? – закатывает глаза Август и подходит ближе ко мне.

– О том, что это мое любимое худи, поэтому по возможности всегда хожу в нем.

– В подземелье будет холодно, – ругает меня Марк.

– А сами-то стоите в одних футболках! – восклицаю я, – я хоть какую-то теплую одежду взяла.

– Наши в машине, – перебивает меня Марк, а Август в это время, уже доставший все вещи из машины, протягивает мне черную толстовку:

– Переодевай. Запачкается быстро, обидно будет.

– Ничего, новую куплю, – бурчу себе под нос.

– Она же твоя любимая, – улыбается Август, а Марк стоит за моей спиной и поддакивает ему.

– Ты же сам замерзнешь тогда.

– Придумаю что-нибудь, переодевайся, – Август сует черную вещь мне прямо в руки и, кивнув Марку, они вместе отходят в сторону.

– Тибо тебя ждет и знает, где мы, – напоследок говорит Марк, и парни скрываются за деревьями.

Я все-таки решаю поменять свою светлую одежду на темную вещь Августа, и когда мне в нос ударяет запах парня, и я подношу ворот ближе. Запах Августа, который остался на ткани, напоминал последние летние дни: ярко ощущались спелый лимон, навевающий легкость, свежая мята с атмосферой прохлады и древесный аромат, дарящий ощущение тепла и уюта, не так ярко, словно издалека, чувствовалась порочная нота корицы, которая и вызывала мое желание быть ближе к Августу.

Сама не понимаю почему спустя десятки часов, проведенных вместе только сейчас обратила внимание на его запах, от которого невозможно оторваться.

Свое худи решаю взять с собой на всякий случай, поэтому кое-как заталкиваю его в рюкзак. Теперь точно все вещи будут мятые.

– Ну что, идем? – обращаю на себя внимание парней, которые о чем-то переговаривались и смеялись недалеко от входа в замок.

– Ага, сейчас только тачку закрою и проверю, – кричит мне Марк и забирает у Августа ключи. – Можете пока зайти.

Я подхожу ближе к Августу, и мы вместе направляемся к воротам, тем самым, которые выглядят как портал во времени.

– Тибо пойдет с Марком? – Я оглядываюсь на собаку, которая сидит и чего-то ждет.

– Да, мы подумали, так будет безопаснее для всех.

Я ничего на это не отвечаю, поэтому между нами повисает уже привычное и мне, и Августу молчание. Парень открывает дверь и пропускает меня вперед. Не отрывая от меня взгляд, он улыбается.

– Что? – спрашиваю я и отчего-то смущаюсь, пытаясь сдержать улыбку.

– Ничего, – а вот улыбка Августа становится все шире и веселее, а глаза горят… восхищением?

– Тогда почему ты на меня так смотришь? – Я начинаю хмурится, а помещение заполняется хриплым смехом Августа.

– Просто так, Принцесса. Мне очень нравится, как моя одежда на тебе смотрится.

Я не нахожусь с ответом, поэтому просто разворачиваюсь и иду непонятно куда.

– Нам в другую сторону, Ро, – все еще смеется Август.

– Заткнись, Гусь.

Как же я зла. На него или на себя? Скорее на свою реакцию на его комплимент. Кажется, мое лицо пылает от смущения.

– Идем, – слышится голос на улице.

Ворота распахиваются и в замок величественно заходят Марк и Тибо. Марк марширует прямо к нам с Августом и торжественно обращается:

– Ваше Высочество, разрешите первым пройти к подземелью и убедится в Вашей безопасности?

Август изо всех сил пытается сдержать смех, поэтому ничего не отвечает, а только делает шаг в сторону и взмах рукой, жестом разрешая Марку пройти.

– Следуйте за мной, Принцесса, – отвешивает мне шутливый поклон Марк и шагает в сторону спуска в подземелье.

– Благодарю Вас, сэр Найт, – киваю я Марку в ответ и делаю шаг.

За мной раздается смех Августа, и, не сумев сохранить серьезный вид, Марк тоже начинает смеяться, а я иду между ними, качая головой и улыбаюсь. Эти двое способны поменять мое настроение за какие-то считанные секунды. В этот момент я понимаю, что дорожу не только Марком, но и Августом, чье тепло окутывало меня последние пару недель.

– Это здесь? – кивает на старые двери Марк.

– Здесь, – ответ Августа звучит так же мрачно, как вопрос Марка.

Когда парни открывают тяжелые двери, от былого веселья не остается и следа. Перед нами снова появляются лестницы в неизвестность, в непроглядную тьму, в наш личный ад.

Глава 14. Аврора.

Никто из нас больше не смеется и не улыбается. Каждый пытается разглядеть, что же находится в той устрашающей темноте. Каждый надеется, что сможет выйти оттуда живым. И никто не решается сделать первый шаг.

Тяжело и громко сглотнув Марк произносит:

– Я иду первым, за мной Аврора, потом Август и Тибо. На первом же распутье расходимся: я иду с Тибо, вы вместе.

Промедлив еще несколько мгновений Марк делает медленный шаг вперед, затем еще два вниз по лестнице и скрывается в темноте.

Я с испуганным взглядом поворачиваюсь лицом к Августу, и он сразу начинает меня обнимать:

– Не бойся, Принцесса, никто из нас не пострадает. Не в этот раз – его голос спокойный и уверенный, но я вижу, как он напрягает раненное плечо. Август отстраняется от меня и с мягкой улыбкой разворачивает к себе спиной. – Иди, – шепчет Август мне на ухо, а я продолжаю стоять. Август наклоняется ниже и задевает губами мою шею: – Я пойду сразу за тобой.

– Может включим фонарики на телефоне? – сглатываю от страха я.

– Так внизу, за первым же поворотом есть освещение. А заряд на телефоне надо беречь.

Я беру Августа за руку и делаю первый шаг в темноту. Август за мной. Спуск в подземелье очень узкий, помещается только один человек, и от этого мне становится еще страшнее. Медленно, шаг за шагом, мы спускаемся в непроглядный мрак. Когда в дали загорается тусклый свет я вздрагиваю и сжимаю руку Августа сильнее.

– Да ты оказывается трусишка, настоящая Принцесса, только платья не хватает, – смеется Август и добавляет: – Это Марк свет включил, пока ты решалась войти.

– Я не боюсь, – ответила я, но так и не решилась отпустить руку парня.

– Долго вы, – говорит Марк и задерживает взгляд на наших руках, – а-а-а, теперь все понятно.

– Что тебе понятно? – мои глаза округляются, а рука выскальзывает из хватки Августа.

– Ничего, пошлите уже.

Марк с Августом переглядываются и улыбаются чему-то известному только им.

Мы идем по коридору, который с каждым нашим шагом расширяется: если в самом начале мог пройти только один человек, то сейчас спокойно помещаются двое, но мы так и идем друг за другом.

Никто из нас не произносит ни единого слова до того самого распутья, где мы должны разделится. Тяжелые, но аккуратные шаги глухим эхом отражались в тихом коридоре, а сейчас, когда мы все остановились, в ушах звенит тишина.

– Нам направо, – шепчет Марк.

– А нам налево, – произносит никому ненужный факт Август.

Я подхожу к Марку и обнимаю его.

– Дракош, ты точно справишься один?

– Я не один, со мной злобный пес Тибо, он разорвет всех, кто встретится у нас на пути, – шутит Марк и получает подзатыльник от Августа:

– Если он хоть кого-то здесь съест, деньги на лечение я буду брать у тебя.

Марк морщится и потирает затылок одной рукой:

– Понял, понял.

– Все, расходимся. Через два часа встречаемся на этом же месте. Если не приходим вовремя, то ждем десять минут и выдвигаемся на поиски. Пока мы не знаем какие здесь повороты и куда ведут двери, здесь легко заблудится, поэтому далеко отсюда не уходим, лучше пока хорошо обыскать комнаты, которые ближе к выходу. – Объясняет Август Марку, и они опять кивнули друг другу. Иногда кажется, что они умеет читать мысли.

– Будь аккуратен, – говорю в спину Марка, успевшего сделать несколько шагов вперед. Он ничего не отвечает и даже не кивает головой.

Тибо идет чуть впереди него, тщательно все обнюхивая.

– Аврора, нам тоже пора идти. Нельзя терять время.

Я поворачиваюсь с нему лицом и наши руки тянутся друг к другу.

– Я обещаю, с ним все будет в порядке, – пытается успокоить меня Август.

– Нельзя обещать такое, когда вы разошлись по разные стороны темноты. Если в твоей части ада все тихо и спокойно, значит, все монстры находятся в другой, значит, все самое страшное рядом с ним.

– Не нагоняй панику раньше времени.

Август сжимает мою руку крепче и делает первый шаг, а мне ничего не остается, как идти за ним.

***

Мы прошли достаточно длинное расстояние, но не увидели ни одного распутья. Солнечный свет не проникал в помещение, а через узкие щели в стенах сыпался песок, отчего появлялись звуки, будто за нами кто-то следит. Паутина покрывала углы и скрытые уголки, создавая ощущение таинственности и загадочности. В воздухе царила прохлада и сырость, говорящая о вековом покое заброшенного замка.

Наконец, мы дошли до первого места, где пересекается несколько коридоров. Оглядев каждый из них быстрых взглядом, мы с Августом переглянулись: дальше начинался лабиринт из комнат, проходов и тупиков. Свернешь не туда – останешься здесь на века.

Ближе всего к нам находились две комнаты, друг напротив друга. Август не смог открыть ни одну из них, а я даже не стала пытаться что-то делать, и мы пошли дальше. Следующие три комнаты открыть было невозможно: на них не было ручек, и просто толкнув их, Август все равно не смог открыть.

Все то время, что мы шли, Август держал меня за руку и как бы я не отнекивалась, я остаюсь благодарна ему за это. Так я чувствую себя в большей безопасности. Идти в тишине надоело я задаю первый попавший мне в голову вопрос:

– Откуда здесь свет?

– О-о-о, – смеется Август, – это дорогого мне стоило.

Мы подошли к еще одной двери, которая, на удивление, была открыта, и парень замолчал. Он встал передо мной и несильно толкнул дверь. Дверь не поддалась. Тогда парень схватился за ручку и сам начал открывать дверь с противным скрипом.

Пустое просторное многоугольное помещение со стенами из темного камня, покрытыми паутиной и пылью. Потолок комнаты был высоким, с таинственными резьбами и узорами, напоминающими символы старинной магии.

Из этой комнаты вели несколько открытых коридоров, проводящих в разные направления и несколько массивных дверей, подходить к которым желания не было.

В комнате было темно, свет попадал лишь тусклыми лучами из коридоров, но их не хватало для освещения всей комнаты. В центре помещения стояла непроглядная тьма.

– Нам точно туда надо? – тихо спрашиваю я, когда замечаю пристальный взгляд Августа в этот страшный мрак.

– Да.

И он делает шаг вперед.

– Стой, – дергаю я его за руку.

– Что случилось? – голос Августа взволнован, кажется, он переживает за меня. За нас.

– Я не могу туда пойти, давай включим фонарик на телефоне. Мы все равно скоро вернемся в город.

– Хорошо. – Парень включил фонарик и сам заметно расслабился.

Мы прошли вперед, встали в самом центре комнаты и начали осматривать каменно-песчанные стены, потолок, с которого постоянно что-то сыпалось и вдруг мой взгляд зацепился за что-то, похожее на надпись.

– Di handap¹, – читаю я вслух после секундной заминки.

– Что? – поворачивается ко мне Август, но я не обращаю на него внимания и оставляю вопрос без ответа.

Вместо этого делаю шаг назад и опускаю взгляд на пол.

Там, на камне, выцарапана фраза на неизвестном мне языке, по мне бегут мурашки и где-то в горле застывает тошнота: царапали, кажется, ногтями, потому что местами на буквах виднеется что-то красное, очень похожее на кровь.

– Что это? – Август находится в таком же шоке, что и я.

Мы оба громко сглатывает и стоим молча, гипнотизируя взглядами загадочные символы и таинственные буквы до тех пор, пока сзади нас не раздается звук открывающейся двери. Не той двери, через которую мы сюда попали.

Август резко разворачивается таким образом, чтобы я оказалась за его спиной. Мои руки сразу ложатся на его лопатки, а испуганный взгляд направлен в ту сторону, откуда раздался противный скрип.

Дверь открывается до конца и в тусклом свете виднее силуэт человека. Очень знакомого мне человека. Я с этим человеком много лет жила в одной квартире, поэтому уверенно делаю шаг вперед:

– Марк! – срываюсь я с места и хочу оказаться в его объятиях, но Август хватает меня за руку и с силой тянет назад к себе.

Хочу возразить, но его взгляд заставляет молчать.

– Где Тибо?

Серьёзно, его только это интересует?

– Потерялся, – пожимает плечами Марк.

– Он не могу ослушаться моей команды и бросить тебя. Даже если так, он бы нашел тебя по запаху.

Парни просто сжигают друг друга взглядом.

– А знаешь почему его с тобой нет? Потому что ты не Марк.

Я с непониманием и удивлением смотрю на Августа, а когда перевожу взгляд обратно на Марка меня ослепляет зелёная вспышка, а парня на том месте уже нет.

– Это была Эвелин. Тебе надо начать учится различать настоящего человека от его фантома. Внешне они идентичны, но жесты, речь, привычки подделать невозможно.

– Эвелин умеет превращаться в других людей? – с каждым днем вопросов появляется все больше и больше. Во что меня втягивают?

– Поговорим об этом позже, – слышится голос Марка за моей спиной, а я опять вздрагиваю.

Август с неимоверной скоростью меняет свое положение, и я снова оказываюсь за его спиной. Напряжённые плечи парня в один миг расслабляются, и я понимаю, что в этот раз это действительно Марк.

– Что у вас там? – спрашивает брат и подходит ближе. Тибо идет рядом с ним.

– Как ты здесь оказался? – спрашивает Август и смотрит в проход без двери, откуда пришел Марк.

– Все комнаты на моем пути были заперты, недалеко отсюда Тибо начал вести себя активнее, подгонял меня все время, потом я услышал ваши голоса. И вот я здесь.

– Все комнаты заперты? – Спрашивает Август, и Марк в ответ кивает, рассматривая потолок и стены. – У нас тоже все было закрыто, кроме этого, – он кивает в сторону двери, через которую мы сюда зашли.

– Кажется, кто-то хотел, чтобы мы оказались здесь, – медленно говорит Марка, опуская взгляд с надписи «di handap» на пол.

В его глазах появился страх, и Марк отступил на несколько шагов назад.

– Ты знаешь, что там написано? – спрашиваю я.

Марк мычит что-то похожее на согласие и огладывает нас с Августом.

– А вы… – он запинается в собственных словах, но мы понимаем, что он хотел спросить.

– Нет, мы не понимаем, что это такое.

– И не надо, – приходит Марк в себя, – по-хорошему нам бы уйти отсюда как можно скорее.

Марк направляется в сторону одного из открытых коридоров, Тибо бежит в противоположную сторону, я стою на месте, ничего не понимая, а Август подходит к центру комнаты и вглядывается в надпись.

– Так что это все значит? – задумчиво спрашивает парень.

Марк останавливается прямо в проходе и, опустив голову, шепотом произносит:

– Вам перевод полностью сказать или суть в двух словах?

Мы с Августом переглядывается и, кивнув друг другу, одновременно говорим:

– Полностью.

Марк разворачивается и подходит к центру комнаты. В его глазах больше нет страха, только безысходность.

– Последствия будут неисправимы, давайте я в двух словах скажу вам, о чем здесь говорится, мы уедем и больше не вернемся сюда.

– Хорошо, – соглашаюсь я, лишь бы быстрее узнать значение слов.

– О судьбе вашего сына. – Марк настороженно оглядывает нас с Августом и с осторожностью делает шаг назад: – А теперь уходим.

– Нет. – Август уверенно качает головой. – Я отсюда никуда не уйду, пока не узнаю смысл написанного.

Мы стоим в тишине, каждый обдумывает, как нам поступить лучше. Молчание нарушает Август:

– Ex hoc tempore, ludi vitae et mortis incipiunt².

– Ничего не понимаю, – вздыхаю я.

У Марка в глазах снова появляется страх, когда после произнесенных Августом слов в комнату залетает Тибо и начинает громко скулить. Ему тоже страшно?

– Поздравляю Август, ты только что подписал договор со смертью. Кому именно из нас – еще не известно, но факт остается фактом, – сжимает губы в тонкую линию Марк.

– Что за чушь ты несешь? – Злой Август буквально подлетает почти вплотную к Август, – на каком языке это написано? – цедит он сквозь зубы.

– Латынь, – отвечает Марк и возвращается к записи на полу. Спустя пару-тройку минут молчания он сильно пинает камень и трет лицо руками, – Август уже запустил таймер, поэтому чем быстрее начнем, тем больше у нас шансов.

– Таймер чего? – спрашиваю я, но брат останавливает меня взглядом.

– Мы должны раскрыть какие-то тайны. В общем, слушайте, что здесь написано.

И Марк начинает переводить текст:

«С этого момента начинается игра,

Игра не на жизнь, а на смерь.

Даю я вам всего три дня,

Что бы разобраться в связах.

Правила игры просты:

Необходимо разгадать загадки.

Иначе вы не выберетесь из темноты,

И пострадает ребенок. Удачи!»

Дочитав последнюю строчку, Марк садится на пыльный пол, не жалея одежды. Все это время я смотрела на Августа, у которого в глазах постепенно появлялась паника.

Он поймал мой взгляд и одними губами произнес:

– Прости, Принцесса Аври.

В этот момент оборвалась последняя ниточка надежды на лучшее, а мое сердце, кажется, бьется через раз. Сажусь на пол, опираясь спиной на грязную стену и чувствую одинокую слезу, наполненную отчаянием.

Пол и стены задрожали, мы с Марком резко поднялись на ноги, а Август оказался возле меня быстрее, чем мы поняли, что происходит – в комнате закрылись все двери. А через несколько секунд они просто пропали, превратившись в каменные стены. Теперь остались только коридоры запутанного лабиринта.

– И что нам теперь делать? – тихо спрашиваю я.

– Разгадывать загадки, – потерянным голос отвечает мне Марк.

– Начнем с этого. – Август смотрит на Тибо, который радостно машет хвостом в одном из углов огромной комнаты.

Мы проходим к углу между двух проходов и видим там нарисованные символы, эти четыре элемента сильно отличаются стилистикой от всех остальных, изображенных в этом помещении. Все были похожи на старинные, аккуратно выведенные руны, эти же четыре выглядели так, будто ребенок в спешке что-то нацарапал.

– Хорошо, Тибо! Молодец. – хвалит собаку Август и отдает ему кусочек лакомства. – Предлагаю сфотографировать и пойти наверх. Думаю, можно посидеть в машине.

Я фотографию знаки и поворачиваюсь к парням:

– Дверь через которую мы пришли исчезла. Марк, ты помнишь, как сюда пришел?

– Да, через тот проход. – Он показывает рукой на проход в противоположной стороне.

– А по-моему, ты вышел оттуда, – кивает Август в сторону другого коридора.

Парни начинают громко спорить куда нам идти, а я вздыхаю и присаживаюсь, чтобы быть с Тибо на одном уровне.

– Может ты помнишь, где нужный нам проход? – В ответ я получаю лишь хитрый взгляд и наклоненную на бок голову. – Вот как только выйдем отсюда, я обязательно с тобой поиграю. Давай, показывай дорогу.

Тибо лаем привлекает к себе внимание Августа и Марка, прекратив их спор и важной походкой выводит нас из комнаты. Ни Август, ни Марк не запомнили правильный проход.

Мы очень долго блуждали по коридорам, казалось, что выход пропал вместе с остальными дверями, но вскоре мы все же выбрались из подземелья, а затем из замка, вдохнув свежий воздух.

На улице был уже вечер, в лабиринте тайн и загадок мы провели немного больше двух планируемых часов.

Сев на траву под одним из деревьев, я вздохнула, как же сильно я устала. У меня нет сил ни на что.

– Я купил квартиру на самом краю города. На машине ехать буквально минут пятнадцать, поехали.

– Мы не сможем выехать с территории замка.

Я начала засыпать, но эти слова Марка прогнали все желание.

– То есть? – Спросил Август, а я просто переключала взгляд с одного парня на другого, не имея сил даже слово вставить.

– «Иначе вы не выберетесь из темноты» – напомнил одну из строчек того загадочного текста на полу многоугольной комнаты Марк.

– И что это значит? – Август сел рядом со мной, и я положила голову ему на плечо.

– Империя Величественной Луны, – начал объяснять Марк, – замок называется Замком Сумрачной Верности. Из-за этого территорию замка жители империи прозвали «темнотой». Думаю, в этой строчке имеется в виду, что мы не сможем покинуть территорию пока не отгадаем загадки. Но время ограничено. Первый день подходит к концу, – мы трое сидим и наблюдаем, как солнце заходит за горизонт, своей магией окрашивая небо в невероятные цвета с волшебными узорами из облаков.

– Попробовать все равно стоит, – говорит Август и поднимает меня на руки, – донесу тебя до машины, ты очень устала за сегодня.

А я и не сопротивляюсь. Все еще находясь в его кофте, обвиваю руками шею парня и прижимаюсь ближе к нему. Август морщит нос.

– Что-то не так? – испуганно спрашиваю я.

– Щекотно.

– Что?

– Ты дышала мне в шею, – Август опускает меня на заднее сидение автомобиля и шепотом, будто открывая страшную тайну, признается: – а я, между прочим, жутко боюсь щекотки.

Я улыбаюсь и еле сдерживаю смешки.

– Ну вот, – притворно расстроился Август, – я открываю тебе свои секреты, а ты над ними смеешься.

Мы смотрим друг другу в глаза и молча улыбаемся. Где-то недалеко Марк, исполняя мое обещание, играет с Тибо, но мы с Августом не обращаем на них внимания.

Я начинаю дышать чаще и тяжелее, а Август наклоняется ближе ко мне.

– Добрых снов, Принцесса Аврора, – шепчет он и его губы нежно прикасаются к моей щеке, застыв там на пару секунд дольше положенного.

Еще раз поймав мой взгляд, он закрывает дверь машины и идет навстречу бегущему к нему Тибо.

– Какой же ты… – гневно шепчу я в пустоту и, не сумев подобрать нужного слова, разочарованно добавляю: – Гусь.

Мечтательно вздохнув, откидываю голову назад и закрываю глаза. Сон как рукой сняло.

¹ Di handap – в переводе с суданского языка: «внизу».

² Ex hoc tempore, ludi vitae et mortis incipiunt – в переводе с Латыни: «С этого момента начинаются игры не на жизнь, а на смерть».

Глава 15. Август.

Аврора мне нравится, это я знал с первой секунды после того, как она сбежала из дома и села ко мне в машину. Но сейчас я понял, что люблю ее. И люблю не потому что, у нас с ней было общее прошлое, воспоминания о котором приходят ко мне во снах (это и танцы на балах, и поцелуи, украденные в темных коридорах замка, пока никто не видит, и наша свадьба, а самое главное – я вспомнил нашего сына: у него мои глаза, а в остальном он похож на Аврору и это прекрасно!). Я люблю ее здесь и сейчас. Я заново в нее влюбляюсь. Узнаю новую Аврору, совсем не принцессу, которая ходит в платье и тихо смеется, а ту, которая может ударить подушкой, если ей что-то не понравится, ту, которая мило смущается, еще не осознав, что я ей тоже нравлюсь.

Эта Аврора – совсем невинная малышка. Новая Аврора обожает издеваться надо мной, с улыбкой обращаясь ко мне «Гусенок», а я так привык к этому, что забыл какого это, когда к тебе обращаются лишь «Принц Рейнт».

И сейчас, поцеловав ее в щеку, мое сердце заколотилось чаще, а я точно понял одну вещь: любовь к человеку не зависит от времени, места и памяти, любовь хранится в сердце, которое никогда ничего не забывает и обязательно приведет вас к нужному человеку.

– Принц Рейнт, – мои мысли прервал подходящий Марк, – Эвелин была здесь сегодня, и нам неизвестно как долго. Не стоит рисковать и уезжать отсюда. Мы не знаем, где в лесу точная граница территория замка и какое заклинание использовала Эвелин. Это опасно.

– Мы попробуем, это во-первых. А во-вторых, я понимаю замок и все такое, но ко мне можно обращаться на «ты», сколько раз повторять?

– Не могу избавится от ощущения, что в замке обращаемся только официально. И я тебе еще раз скажу, что пресекать границу может быть очень опасно. Это может стоить жизни.

– Сэр Найт, – со злым взглядом перебил я его, специально так обратившись, что бы он больше не поднимал эту тему, – я не посмотрю на то, что в этом мире тебе всего пятнадцать и сделаю все то, что у нас делали с предателями.

Марк с виноватым взглядом склонил голову вниз, а потом гордо поднял и начал уверенно говорить:

– Я клялся защищать тебя и твою семью, а Аврора теперь и моя семья тоже, я ее люблю, как сестру, и переживаю за нее. Именно из-за этого я отказывался читать заклинание, начинающее «игру». И именно поэтому дай мне время сходить до границы одному. Нет, лучше пошли со мной. Будем идти на расстоянии нескольких метров, я впереди. Как только пресеку границу, со мной что-то случится, но ты не подходи ни в коем случае.

– Хорошо, – согласился я, немного подумав о риске. Но другого варианта у нас нет.

Идти долго нам не пришлось, примерно в километре от замка Марк исчез. Мы разговаривали с ним о том, какие рисунки из того угла с первой загадкой запомнили, и он просто исчез. Испарился. Только что был, и его уже нет. Подходить ближе было опасно, поэтому я остановился и просто вглядывался вперед.

Прошло чуть меньше пятнадцати минут, как я услышал сзади крик Марка:

– Август!

– Ты, – я смотрю на место в лесу, где пропал Марк, а потом на самого Марка, мой рот беззвучно открывается и закрывается.

– Кажется, здесь стоит цикл, надо проверить, – Марк, даже не отдышавшись от бега, рванул в сторону замка, – жди здесь! – крикнул он, скрываясь за деревьями.

Я так и стоял на месте, оглядываясь по сторонам и пытаясь вспомнить, что такое «цикл».

Спустя еще несколько минут, Марк появился передо мной. Сделав шаг назад, он снова исчез и через секунду опять стоял рядом.

– Это цикл, – он кивнул головой в знак подтверждения и медленно пошел к замку. В этот раз я пошел за ним.

– Объясни же.

– Это будет сложно, но я попробую. В радиусе примерно одного километра от замка стоит портал-ограждение. Шагнув в него в точке «А», а оказался в точке «Б» – прямо противоположной точке «А», – Марк посмотрел на меня и добавил, – Переступив через портал там, – он показывает в сторону, где мы только было, – я оказался там, – теперь Марк махнул рукой в сторону, куда мы направляемся, а потом добавил: – ну и наоборот.

– Да понял я, не тупой, – морщу нос. – То есть, куда бы мы сейчас не пошли, мы всегда будем находится на территории замка.

– Не факт. Эвелин могла пожалеть нас в первый день. Завтра здесь может оказаться смертельное заклинание.

Слова про смерть повисают между нами тяжелым молчанием. Так в тишине мы и доходим до замка. Я иду к машине, а Марк идет куда-то дальше.

– Осмотрю открытые комнаты, может найду что-то, – Марк смотрит на Тибо, сидящего возле машины и добавляет: – Вперед, друг, будем искать что-то полезное.

– Что-то полезное, – тихим эхо отзываюсь я и падаю на траву, сложив руки в замо́к под головой поднимаю взгляд в небо. Раньше мы с Авророй делали так почти каждый день: выходили на улицу, ложись на траву и смотрели на бескрайнее небо и яркими точками. А каждый раз, когда Принцесса видела падающую звезду, она, смеясь, торопила меня загадать желание, а я с улыбкой смотрел на ее счастливое лицо.

Так было в прошлой жизни. Сейчас я не слышу рядом смех Авроры и ее глаза, в которых отражаются тысячи звезд. Но я обязательно сделаю все, чтобы эта девчонка еще сотни раз засыпала рядом со мной, рассказывая о созвездиях.

Глава 16. Аврора.

Задумавшись обо всем и ни о чем одновременно, я лежала на заднем сидении машины, когда Август открыл дверь.

– Ой, – испугалась я и села.

Август сел рядом со мной и откинулся на спинку сиденья.

– Мы здесь в ловушке, нам отсюда не выбраться. По крайней мере, сейчас это сделать невозможно.

Парень опирается локтями о колени и трет руками уставшее лицо.

– Поспи немного. – Говорю ему я, но так и не решаюсь положить руку на его плечо.

Август качает головой из стороны в сторону и еле слышно шепчет:

– Я ужасно голоден, думаю и вы тоже. Нам надо что-нибудь придумать.

– Я не думаю, что Эвелин настолько хочет нас убить, чтобы держать здесь голодными три дня. Может она наколдовала какую-нибудь еду? – улыбаюсь я тому бреду, который только что вырвался из моего рта.

– Может и оставила, – произносит Август, пожимая плечами, – пока мы нужны ей, она нас не убьет. Марк с Тибо осматривают замок, есть шанс, что найдут что-нибудь полезное.

– Будем надеяться.

Август опять откидывается спиной на автомобильное сиденье и, улыбнувшись, смотрит на меня.

– Что?

– Ты же лежала, так ложись.

– Куда? – не понимаю я, на что Август хлопает по своим коленям.

Кажется, я заливаюсь красной краской и уже хочу провалится под землю, но меня спасает стук в окно. Это Марк. Он открывает дверь и, наклонившись, радостно произносит:

– У меня две хорошие новости и одна не очень.

– Давай сначала хорошие, – просит Август.

– У нашел немного еды, – мы с Августом переглянулись, – и что-то похожее на спальное место. А теперь плохая новость: кровать одна, на ней с трудом поместятся два человек, и от кровати там остался деревянный каркас на четырех ножках. Матраса нет, но можно закидать одеждой. И кто-то один поспит в машине. Думаю, это буду я.

– Почему ты? – хмурюсь я, – Самое мягкое решил себе забрать?

– Хорошо, давай тебя оставим ночью одну на улице, а мы с Августом поспим в обнимку, да Принц Рейнт? – не успевает договорить Марк, ему прилетает очередной подзатыльник от Августа. – Ауч! За что? – растирает голову одной рукой Марк.

– Аврора будет спать на кровати, закидаем туда одежду, чтоб было мягче, – говорит Август, – Я буду спать на полу, комнату выберу позже. А ты, Марк, раз сам так захотел, будешь спать в машине. Только никуда не ходи, прошу тебя.

– Отлично, а теперь давайте пойдем к еде, я жутко голодный.

***

Проснулась я с первыми лучами солнца, светящими сквозь кроны деревьев и разбитые окна прямо в глаза. Спали мы не так, как предлагал Август – все в разных местах, а в одной комнате, мальчики на полу и тряпках, которые мы нашли в разных комнатах, а меня уложили на что-то похожее на кровать. Утром я поняла, что мы заперты в заброшенном замке без отопления и водоснабжения.

– Нам надо отсюда выбираться, и как можно скорее! – простонала я снова легла на спину.

– Первую загадку мы почти разгадали, если их будет не много, то к завтрашнему утру нас здесь не будет, – раздался голос Марка откуда-то из угла.

– А если кто-то встанет прямо сейчас, то мы уедем уже вечером! – в меня прилетает худи Августа. Я хмурюсь и Август спешит объяснить: – мы спускаемся в подвал, испачкаешь свое.

– Не испачкаю, – кидаю худи обратно Августу и встаю с кровати.

Сонная подхожу к таким же помятым на вид парням и смотрю, что они так рассматривают.

– Откуда у вас эти знаки? – Я метаю взгляд между Марком и Августом.

– Ночью взяли твой телефон и перерисовали, – виновато пожимает плечами Марк, – пароль я подсмотрел еще дома.

– В свое оправдание скажем, что как раз к твоему пробуждению мы все разгадали! – защищает Марка Август, – А если бы только сейчас все это начали, то провозились бы с этим полдня. Так было быстрее.

– И давно вы проснулись?

Мой вопрос остался без ответа, парни дальше обсуждали непонятные знаки:

– В итоге мы имеем… В западном крыле подвала должна быть какая-то жертва? Или это место чьих-то страданий?

– Вы же сказали, что почти все разгадали, – я опускаю взгляд на пыльный подоконник, где чистыми остались узоры четко нарисованных знаков из лабиринта.

На первом рисунке был изображен огонь из девяти языков пламени, извивающихся вверх. На втором находился полукруг с длинной нижней линией, это было похоже на солнце за горизонтом. Третий рисунок был похож на раскрытую кисть руки и запястье, по которому стекала какая-то капля. И последним рисунком была еще одна рука, но в этот раз сжимающая что-то в кулаке.

– Мы, кажется, поняли значение этого раздельно, но вот в единую цепь не можем соединить, – задумчиво проговорил Август, не отрывая взгляд от «напыльной живописи».

– Кажется поняли? Хватить говорить загадками, их и так здесь достаточно. Давайте в сторону спуска пойдем и заодно вы все объясните.

– Отлично.

Марк спрыгнул с подоконника, а Август наоборот на него сел и высунул голову из окна.

– Тибо, ко мне! – крикнул он и уже тише добавил, – пару минут подождем и пойдем. А пока, Марк, можешь начать рассказывать.

Выдохнув, Марк начал издалека:

– Как ты уже знаешь, я был рыцарем в вашем замке, и нам обязательно надо было учить руны, причем их много разных видов. И это одно из того, что я должен был знать.

– Должен был? – недоверчиво переспрашиваю я, и слышу из-за спины голос Августа:

– Твой брат-оболтус видимо не выполнял приказы и ничего не учил.

– Да учил я! – Марк кидает злой взгляд на Августа, а потом виновато смотрит на меня, – Просто этот вид рун выглядел так, что при желании любой дурак догадается о значении, и даже учить ничего не надо. Я помню большинство символов, но некоторые выпали из головы, а какие-то имеют несколько значений.

– Да, – на выдохе протянула я, – года идут, миры меняются, а Марк остается все тем же.

Повисла тишина, которую нарушало лишь громкое дыхание прибежавшего Тибо.

– Так вот, о значении, – продолжил говорить Марк, когда мы шли по тихим коридорам подземелья. – Первая руна, в отдельности от всего обозначает «Ад», вторая «Запад».

– Или «Восток», – перебил Август, шедший за моей спиной.

– Хоть я и прогуливал занятия, но «Запад» от «Востока» отличать умею.

– Поверим ему на слово или пойдем в противоположную сторону? – шепчет Август мне на ухо.

– Да что с тобой такое? – резко останавливаюсь, а парень врезается в меня. Пытаясь не обращать на это внимание, я продолжаю: – Чего ты к нему прицепился сегодня с утра пораньше?

– Зол на то, что твой брат-недоумок решил, что «легкие» руны не обязательны для изучения, а теперь мы из-за него будет долго выбираться отсюда.

– Начнем с того, что недоумок здесь ты! – ткнула я указательным пальцем в грудь Августа. – Вроде принц, а значение рун не знаешь.

Август на секунду замолчал, а потом тихо буркнул:

– Мне вообще-то память стерли.

Развернулась и, поймав взгляд Марка, полный благодарности, кивнула, чтобы он продолжил, пока мы идем дальше.

– Третья руна значит «Жертвенность» или «Страдание», в зависимости от предложения, но в большинстве случаев можно использовать как синонимы, так что если перепутать значение, то особо ничего страшного не произойдет. Последняя, четвертая, тоже зависит от общего смысла, «Любовь» или «Самопожертвование», иногда используют в значении «Уязвимости», но такое бывает редко.

– Ты же говорил, что не учил, а вроде все значения знаешь.

– Говорю же, значение по-отдельности узнает каждый дурак. А вот в комбинации с другими рунами…честно, ничего не помню.

– Расскажи подробнее про эти, все равно идти пока скучно.

– Нуу… – замялся Марк, – Огонь из девяти языков пламеня значит «Ад» с его девятью кругами.

– Ад внизу, поэтому мы решили, что решение загадки будет в подземелье, – добавил Август.

– Круг за длинной линией – солнце на горизонте, закат. Значит это в западной стороне, потому что при значении «Востока», от полукруга идут еще линии, означающие лучи солнца.

– Поэтому мы идем на запад, – шепнул на ухо Август, которому видимо стало скучно.

– Ладонь, тянущаяся к небу, а по запястью стекает кровь чаще олицетворяет «Страдание», а вот кулак, сжимающий человеческое сердце можно понять, как «Самопожертвование ради любви».

– Самопожертвование ради любви? – Усмехнулся Август. – Никто не должен жертвовать своими интересами или благополучием ради кого-то другого. А если под «самопожертвованием» имеется в виду что-то близкое к «жертвоприношению», когда ты теряешь себя, все свои ценности или лишаешься жизни, разве это вообще любовь? Любовь не требует жертв, ей нужны лишь взаимность и забота. Важно найти гармонию в отношениях и тогда сохраниться комфорт. Вот и будет вам счастье.

Договорил Август, как раз в тому моменту, когда Марк остановился.

– Самый западный угол, – проговорил он и сильно напрягся.

Монолог Августа остался без ответа, потому что, сделав несколько шагов вперед мы замерли так же, как Марк пару секунд назад.

В самом углу, стояло что-то похожее на алтарь: в красной жидкости, напоминающей кровь, плавали чьи-то кости. Почувствовав невероятно сильное отвращение от тошнотворного запаха, я отвернулась и хотела бежать как можно дальше, но проход оказался закрыт. И Тибо остался за каменной стеной.

Мои ноги подкосились, и, если бы не Август, обнявший меня за талию, я бы упала.

– Тише, тише, – слышу его шепот, а затем голос Марка полный отчаяния:

– Я не понимаю, что это за язык.

– Малайский, – удивляет нас с Марком Август, все еще придерживая меня за талию. – Pengorbanan diri demi cinta. Я не так уж безнадежен.

– А в переводе это значит?.. – Протягивает Марк.

– Как бы смешно и грустно сейчас не было, – Август смотрит на меня и продолжает, – это переводится, как «самопожертвование ради любви».

– И… что надо д-делать?

– Прочитать текст ниже вслух, потом что-то случится, уверен это что-то опасное. И кто-то из нас должен будет «самопожертвоваться ради любви».

Я чувствую, как по моим щекам текут слезы. Август аккуратно усаживает меня на пол и сам опускается на против меня.

– Никто сегодня не умрет, – он аккуратно водит большими пальцами по моим щекам, вытирая дорожки слез, – ни сегодня, ни завтра.

– Я бы не давал лишних обещаний, – мрачно произносит Марк, а я тяжело сглатываю.

– Читай, – хочу произнести я, но мой голос невозможно расслышать, поэтому я только киваю Августу.

Какие слова читает принц и что происходит дальше я не уже не понимаю. Воздух становится плотным и тяжелым, его не хватает для дыхания. Сердце бьется быстрее, каждый вдох становится сложнее, сковывая грудь. В ушах звенит тишина, не слышно ни единого звука. Перед глазами стоит непроницаемая тьма, окружение исчезло. И один из панических вдохов стал моим последним. Мир превратился в безмолвный мрак.

Глава 17.

Марк.

Август читал текст на малайском языке, я же не понимал ни одного произнесенного им слова.

Обернувшись назад я увидел задыхающуюся Аврору и подбежал к ней в надежде чем-то помочь, но поняв, что я абсолютно бессилен начал звать Августа:

– Август, Авроре плохо. Август! – крикнул я, но он никак не отзывался. Девушка перестала дышать и тогда я поднял взгляд в синие глаза, полные боли и отчаяния.

Август не отрывал взгляда от Авроры. По его щеке скатывалась одинокая слеза, глаза были красными. На миг губы расплылись в грустной улыбке, и он прошептал.

– Самопожертвование ради любви. Что бы моя любовь – моя Принцесса Аври – была жива, должен умереть я, – он переводит взгляд на меня, – так считает Эвелин.

Август вздрагивает и замирает. Из алтаря для жертвоприношения выходит густой черный дым и проникает прямо в грудь Августа. Туда, где бьется его сердце. Принц падает на колени и изо всех сил пытается сдержать крик адской физической и моральной боли, крик беспомощности.

– Я люблю ее, – вырывается из меня быстрее, чем я все обдумал.

Сгусток тьмы бездвижно замирает и Август начинает почти спокойно дышать. Я уверенно смотрю ему в глаза, знаю, что он против, но останавливаю ее речь:

– Я клялся защищать вас. Я буду защищать до последнего вздоха. Не вашего, а моего последнего вздоха.

Август сжимает кулаки, и со злостью в глазах смотрит на меня.

– Не смей, – стиснув зубы шепчет он, – ты для все, ты единственный родной человек.

Я перевожу взгляд на непонятый алтарь, из которого выходит темная магия, и обращаюсь уже к нему:

– Я люблю ее как сестру, как подругу, как самого светлого человека. Если любовь Августа к Авроре может остыть, то моя любовь к Принцессе будет жить всегда.

Тьма продолжает находится в одном положении, так и застыв в груди Августа.

– Август забывал Аврору и вспомнил про нее несколько лет назад.

Ничего. Опять никакого движения, словно время остановилось так же, как дыхание Аври.

– Август только влюбляется в нее. А я люблю Аврору всем сердцем.

Поворачиваю голову и смотрю на девушку.

– Передай ей, – обращаюсь я к Августу, – Я любил ее с первой встречи в том мире и до последнего взгляда в этом, – перевожу взгляд на Августа и, подняв руки вверх, будто сдаюсь ему, быстро добавляю: – эй-эй! «Как сестру, как подругу, как самого светлого человека» помнишь?

Не успевает Август ничего мне ответить, тьма оказывается у меня в груди и сжимает мое сердце.

– Прощайте, Принц Август, – по щекам от сильной боли текут слезы, – Прощай, Принцесса Аврора. Твой Дракоша будет любит и защищать тебя всегда.

Мое сердце больше не бьется, а в памяти застывает спокойное дыхание Авроры. Я выполнил клятву, а дальше они обязательно справятся без меня.

Август.

Я смотрю вперед, но не вижу ничего перед собой. Марк сдержал клятву ценой своей жизни. Но мое обещание осталось не сдержанным. Аврора будет меня ненавидеть.

Аврора.

С болью в голове и слабостью во всем теле подхожу к девушке. Дышит, но все так же без сознания. Перевожу взгляд с тела Марка на Аврору. Что же я натворил? Это все из-за меня. Такую ошибку исправить невозможно. Или возможно?

На стене появляются новые слова. В этот раз на латинском языке, который я не знаю. Пора приводить в чувства Аврору.

– Аврора, – шепчу я и мягко поглаживаю по руке, – Принцесса.

Веки девушки начали подрагивать, поэтому я продолжил шептать ее имя. Наконец она открыла глаза и села.

– Обещай, что будешь делать только то, о чем я тебя попрошу.

– Что? – медленно спрашивает Аврора слабым голосом, пытаясь заглянуть мне за спину.

– Закрой глаза.

– С удовольствием, – Аврора закрывает глаза и хочет лечь обратно, но я ее держу.

– Аккуратно вставай и сделай пару шагов вперед. Еще, – я придерживаю ее за талию, – и еще. Отлично. Сейчас откроешь глаза и прочитаешь вслух текст. И не смотри по сторонам.

– Что происходит? – спрашивает девушка, но я ничего ей не отвечаю, только встаю так, чтобы закрыть Марка.

– Читай, – я уже не прошу, а приказываю.

Аврора уставшим голосом начинает читать, она еле держится на ногах, мне приходится держать ее и одновременно оглядывать комнату в поиске чего-то нового и неизвестного.

– Почему здесь речь идет про воскрешение? – Аврора хочет повернуть голову в сторону, но я не даю ей этого сделать.

– Читай, – произношу резко и сквозь зубы. Еще чуть-чуть и мое терпение закончится.

– Август, это черная магия? Здесь говорилось о том, что мы выполнили одно из заданий и если в течение двух часов найдем зелье жизни, то «он» воскреснет, а дальше подсказка, где искать. Кто «он»? И где Марк? – Аврора смотрит мне в глаза, и отступаю в сторону, отпустив Аврору.

Она сразу все поняла. Ее глаза мгновенно наполняются слезами.

– Т-ты… Ты же обещал, – она садится на пол рядом с Марком, – ты обещал, что все будут живы!

– У нас есть целых два часа, чтобы найти зелье для восстановления жизни. Мы справимся.

Я тянусь к Авроре, чтобы обнять ее, но она останавливает меня одним лишь взглядом.

– Как же так, Август? Почему ты не помог ему? Почему?!

– Потому что он клялся защищать нас с тобой даже ценой своей жизни, – мягко говорю я уже известный ей факт, а после небольшой паузы добавляю: – Аври, вставай, нам пора идти. Время ограничено.

Положив руку на грудь Марка и убедившись, что его сердце не бьется, она прошептала:

– Я обещаю спасти тебя, даже если это будет стоить мне жизни. Обещаю, Дракоша. Клянусь.

Аврора встает с пола и оглядывается по сторонам:

– Как нам отсюда выйти?

– Прочитай еще раз подсказку. Уверен, там все должно быть.

– В стенах заброшенного замка спрятаны три кнопки, одна, судя по всему где-то в этой комнате. Вторая там, где встретились мы все. И третья в комнате, где произошла встреча со злом.

– Все понятно. Сейчас откроем стену здесь, потом пойдем в многоугольную комнату, а дальше надо будет подняться на второй этаж.

– На второй этаж?

– Там я встретился с Эвелин. Думаю, под злом здесь имеют в виду ее.

– Тогда давай искать кнопку.

И мы начали ощупывать стены, пол, в некоторых местах я доставал до потолка и искал даже там, но все без толку. Потеряв надежду мы с Авророй сели плечом к плечу, направив взгляд на алтарь.

– Алтарь, Аврора. Кнопка может быть на дне чаши.

– Я даже близко к нему не подойду, – в панике Аврора качает головой из стороны в сторону.

– У нас нет выбора.

Встаю я снимаю худи, чтобы не запачкать в красной неизвестной жидкости. Сначала я подумал, что это чья-то кровь, но здесь нет присущего ей запаха.

Медленно опускаю руку и чувствую дно только когда рука опущена по локоть. Ощупываю стены чаши, дно и, кажется, там действительно что-то есть. Замявшись на секунду все-таки нажимаю.

Ничего не происходит. Прикрываю глаза и тяжело вздыхаю.

– Ой, – возглас Авроры заставляет прийти в себя.

Стена за ее спиной начинает двигаться, открывая проход. Пока она не открылась до конца, я снимаю футболку и ловлю смущенный взгляд Авроры. Вытираю руку и выбрасываю грязную футболку в угол комнаты.

– Давай, – протягиваю руку к Авроре, чтобы забрать худи.

– А где Тибо?

– Оставался за стеной.

– Оставался. Но сейчас его там нет.

– Он мог убежать, только если почувствует в замке незнакомого человека, – я срываюсь с места на бег и слышу, как за мной спешит Аврора.

– Подожди, остановись, – ей уже не хватает воздуха в легких, но мы все продолжаем плутать по запутанным коридорам темного подземелья, – да стой же ты! Слышишь?

Я останавливаюсь и задерживаю дыхание, чтобы мы оказались в полной тишине. Слышу вдали лай Тибо, кажется, это где-то на первом этаже замка.

Глава 18. Аврора.

– Разделимся, – приводя дыхание в норму утверждает Август, – ты иди за зельем для Марка, а я побегу искать Тибо с незваным гостем.

– Нельзя разделяться! Куда я пойду одна?

– Ты справишься, – кидает через плечо парень и скрывается за очередным поворотом.

В груди разрастается чувство паники, а горло сдавливает тревожное ощущение, словно произойдет что-то очень плохое, чего нельзя будет исправить.

Глаза застилает пелена слез, а я стою, поворачивая голову из стороны в сторону, теряя драгоценные секунды, от которых зависят несколько жизней.

Если я побегу за Августом, то не успею спасти Марка.

Пойду искать зелье жизни для Марка – большой риск найти бездыханное тело Августа.

А если не успею найти какие-то непонятные кнопки-рычаги, то оба дорогих мне человека… Я тяжело сглатываю. Даже не хочу думать об этом.

Еще раз всмотревшись в темноту западного коридора и убедившись, что Марк оттуда не выходить я тихо и надломлено шепчу:

– Прости, Дракош… Я уверенна, что… что когда-нибудь мы с тобой снова встретимся.

Мой шепот прерывает громкий скулеж Тибо, и, сорвавшись с места, я бегу по коридору, где пару минут назад скрылся Август.

Поднимаюсь по лестнице из подземелья и вижу грустные, полные боли собачьи глаза, хочу подойти, но он сразу начинает убегать. Догадываюсь, что он ведет меня к своему хозяину и не стою на месте.

Забегаю в одну из комнат и останавливаюсь: передо мной стоит Эвелин и… Марк.

– Марк? Но как?

– Принцесс, это не Марк, – перебивает меня Август, – беги искать зелье.

Осматриваю комнату в попытке найти источник тихого голоса, Август сидит, забившись в углу, из носа течет кровь, левая бровь рассечена, нижняя губа разбита.

– Что? – я пытаюсь сделать шаг, подойти к Августу, но не могу пошевелится.

– О-о, это замечательная история, – смеется Эвелин, – давай расскажу?

Прожигаю ее взглядом, но не могу даже голову повернуть.

– Тварь, – шипит Август, – отпусти ее. Она ребенок!

– Молчите оба! – с яростью и ядом в голосе кричит колдунья. Теперь я не могу не только пошевелится, но и разговаривать.

– Приму твое молчание, – она смотрит мне в глаза, – за: «Да, любимая мамочка, конечно я послушаю эту увлекательную историю», – она пытается изобразить детский голос, по всей видимости, мой.

– С чего бы начать? С того, чей труп сейчас лежит в подземелье? Или почему твой любимый братец, а точнее, ваш верный слуга-защитник, стоит рядом со мной и теперь защищает меня? А может… – она оглядывает комнату, задерживая взгляд на Августе: – начать с начала? Да, отличная идея. Устраивайтесь поудобнее и внимательно слушайте, – улыбается Эвелин и начинает свой рассказ:

– Когда я узнала, что ты сбегаешь к своему принцу на белом коне, то поняла, что Марк все-таки добрался до него и рассказал про тебя, замок, про мое проклятие, это не так важно, но я сразу начала искать тебя. В моем доме остались все твои вещи, а по вещи, с помощью поискового заклинания, можно найти местоположение хозяина. Догнала я вас еще по дороге, но не стала показываться на глаза. Со стороны наблюдала за вами в замке. Даже пришлось снять контроль над твоей памятью, чтобы ты увидела «видение». Кстати! Они же вас обоих уже не беспокоят? Я стараюсь. Так вот, на чем я там остановилась? Нашла вас в замке и почувствовала, что Тай – это ваш сын, напоминаю, если вы про него уже забыли, – где-то здесь. Когда я обыскивала комнаты на втором этаже, чувствуя, что я подобралась к нему намного ближе, чем раньше, меня отвлекла ваша замечательная псина, а на ее лай, конечно же, прибежал хозяин, и все испортил. Пришла сюда на следующий день и не ощутила связи с Таем. Тогда я еще раз убедилась, что без вас мне его не найти. И вот наконец вы опять посетили свой бывший дом.

Я устало слушаю Эвелин, хотя злость переполняет меня изнутри. «Когда все это закончится?» – думаю я, но она продолжает говорить дальше и ходить из стороны в сторону между Августом и мной:

– То время, что я вам дала: трое суток на загадки, и два часа для поиска зелья – это время нужно было лично мне, что бы вы сидели где-нибудь на территории, а я искала вашего наследника. В одной из башен слышу стук его детского сердечка. Конечно, родительская любовь сильнее всего на свете, и как бы я не обыскивала эту башню, результата нет и не будет. Без вас не будет. Хотела уже бежать к вам, говорить, чтобы вы оставили тело Марка. – Эвелин останавливается напротив меня, – хотела спустится в подземелье, но и тут ваш пес оказался проворнее меня. Позвал вас раньше, чем я успела его обездвижить. Но с другой стороны это лучше, чем искать вас среди крыс и пауков.

Комната погружается в тишину, молчание давит со всех сторон.

– Как скучно, когда вы молчите, – она щелкает пальцами и парень, как две капли воды похожий на Марка, слово зачарованный подходит к ней, взмахивает руками, а мы с Августом начинаем кашлять. Эвелин тяжело вздыхает и со злостью смотрит на близнеца Марка: – Только не говори, что истратил на это свою последнюю магию, бесполезный мальчишка. Даром обездвижения я не обладаю, и если ты теперь тоже, зачем вообще мне такой нужен? Надо было избавиться от тебя еще в том мире.

Август поднимается на ноги, я делаю шаг вперед. Ловим взгляды друг другу, и пока Эвелин сосредоточенна на «Лже-Марке», а оказываюсь у Августа в объятиях.

– Я столько магии потратила, чтобы на протяжении месяца подчинять тебя своей воле, еще и облик рыцаря дала, чтобы в случае опасности ты втерся в доверие к этим двоим, а ты способен был на пару заклинаний?! – кричит колдунья так, что стены в замке сотрясаются. – Да у меня у самой теперь из-за вас ничего не осталось! Зря только свои силы на тебя потратила!

Эвелин с яростью и бешенством в глазах оглядывает комнату и со словами «Мы еще не закончили, так что не прощаюсь» пропадает в водовороте зеленых искр.

Марк-не-Марк несколько раз моргает и, шатаясь, еле стоит на ногах. Я застываю в объятиях Августа, а он не спускает взгляда с парня.

– Проваливай, кем бы ты ни был, – слышу обманчиво спокойный голос принца, потому что сам он напряжен.

«Марк» падает на колени, его лицо и тело начинает меняться на глазах. Знакомые черты превращаются во что-то незнакомое: лицо становится худее, серые глаза становятся темнее и приобретают детский озорной огонек, каштановые волосы осветляются на пару тонов. Спортивное тело пропадает, превращаясь в тощее и маленькое, на котором свисает одежда на много размеров больше. Теперь на месте не-Марка стоит мальчишка-незнакомец лет десяти.

– Эллис, – Август подходит к ребенку и треплет по волосам.

– Здравствуйте, дядя Гусь. – отвечает Эллис, выделяя обращение к Августу.

Август тихо ворчит что-то похожее на «Ты не исправим» и парни с улыбкой пожимают друг другу руки. Мне остается только стоять с открытым ртом и медленно хлопать ресницами.

– Что вообще происходит? – от удивления могу вымолвить лишь три слова.

Август подходит обратно ко мне и обнимает одной рукой за талию, хочет что-то сказать, но Эллис перебивает его.

– Привет, Аврора. И извини, меня, пожалуйста. – Обнимает меня Эллис, и смотрит виноватым взглядом. Мои руки сами тянутся к нему в ответ, а взгляд ищет Августа.

– Эл, она ничего не помнит. Сильно к ней не приставай.

– Понял, – мальчишка отвернулся и подбежал к Тибо, который все это время сидел возле выхода из комнаты.

– Аврора, у нас осталось мало времени, чтобы искать зелье для Марка.

– Зелье? Я забрал какой-то пузырек у Эвелин, пока был рядом с ней.

Эл вытащил из кармана небольшой стеклянный сосуд с деревянной пробкой. Внутри была жидкость бледно-желтого цвета, которая сама двигалась по кругу, будто ее мешают ложкой. Я уже успела обрадоваться, когда услышала Августа:

– Не то, что нам надо, но сохрани у себя. И будьте с Тибо здесь. Нет, лучше спуститесь на улицу.

С этими словами Август вывел меня из комнаты, и мы побежали в подземелье. На поиск нужного зелья оставались считанные минуты. Вдруг Август резко останавливается:

– Еще раз подсказку вспомни.

– Три кнопки. Одна была в комнате с Марком…

– Одна в комнате с Эвелин, – перебивает он меня. – Я возвращаюсь туда, а ты беги в подземелье. Догоню, не бойся.

И он срывается с места. Я выдыхаю и закрываю глаза. «Когда это все закончится… Когда?» – думаю я, а потом шепчу сама себе:

– Лишь бы это все закончилось, а когда уже не имеет значения.

Шаг за шагом ускоряюсь и вскоре срываюсь на бег, когда спускаюсь вниз по лестнице слышу шаги сзади.

– У нас мало времени, – кричит Август, – с той комнатой я разобрался, осталась многоугольная, но, чтобы не терять времени, беги сразу к Марку. Зелье появится или у меня, тогда я быстро побегу к вам, или в чаше, тогда ты время не теряй.

– Я не знаю, что делать, – останавливаюсь и разворачиваюсь, Август чуть не врезается в меня, но успевает притормозить.

– Половину пузырька заливаешь ему в рот, главное приподними и голову, а половину льешь на рану. Нет. Там нет отрытой раны. – Август на секунду задумался, – другую половину льешь на грудь с левой стороны так, чтобы попадало в область сердца.

– Так вот почему в прошлый раз ты так долго приходил в себя, надо было обработать рану зельем. Прости, не знала.

– Ничего страшного. Все, давай, времени нет.

Парень разворачивает меня за плечи и толкает вперед. Некоторое время он бежит за мной, но в какой-то момент я понимаю, что слышу только свои шаги, значит Август успел куда-то свернуть.

Сама я бегу, постоянно оборачиваясь по сторонам и останавливаясь на развилках: боюсь, что сверну не туда и потеряю время, но вот передо мной оказывается бездыханное тело Марка. Значит бежала я правильно, но что-то радости в этом я не ощущаю. Стараясь не смотреть на парня, похожу к алтарю. Как раз вовремя. Там появляется маленький пузырек, наполненный красной жидкостью. Не задумываясь, то ли это зелье или другое сажусь на пол, укладывая на колени голову Марка. Нет времени думать, и я открываю колбу, из которой теперь вверх вырывается светло-розоватый дым.

– Дракоша, давай, пожалуйста.

Чувствую, как слезы скатываются по щекам, руки отказываются трогать уже остывшее тело. К горлу подступает тошнота, а ноги становятся словно ватными, хорошо, что я сижу, иначе бы точно упала. Когда пузырек пустеет на половину, я оттягиваю ворот кофты марка вниз, насколько это возможно, и выливаю остатки жидкости.

– Марк, ну давай же, очнись.

Мои глаза закрыты, одна рука лежит на бледной щеке, другая сжимает ткань одежды над сердцем.

Чувствую, как чьи-то тяжелые руки опускаются мне на плечи и вздрагиваю.

– Тише-тише, это я, – Август садится рядом со мной, одной рукой приобнимает за плечи, а другой вытирает мои слезы, – ну что?

– Ничего! Август, ни-че-го!

– Магия не действует в ту же секунду, ей нужно время. Тем более есть вероятность, что мы не успели.

Дыхание сбивается, а перед глазами пелена слез, не сдерживаю всхлип, второй, третий. Хочется забиться в угол, как маленький ребенок, ничего не видеть и не слышать, забыть все как страшный сон. Не выдерживаю собственных эмоций и резко поднимаюсь на ноги, забыв, что голова Марка лежит на моих коленях.

– Ай, – слышу чье-то шипение, когда затылок Марка ударяется о каменный пол.

Хочу бежать. Не знаю куда. Главное, подальше отсюда. Из-за пелены слез перед глазами все расплывается. Шаг, второй, третий, почти срываюсь на бег, но меня останавливает мужская рука на запястье. Пытаюсь вырваться, но оказываюсь в теплых объятиях, окутанная знакомым запахом мяты. И этот запах принадлежит не Августу.

– Аврора.

Слышу шепот Марка откуда-то издалека и сжимаю руками ткань толстовки в надежде, что парень не исчезнет.

– Аврора, со мной все хорошо.

Теплые объятия распускаются, мои кулаки сжимаются сильнее. Не отпущу! Чувствую прикосновение прохладных рук к щекам и чьи-то пальцы начинают аккуратно вытирать мокрые дорожки. Часто моргаю, чтобы избавится от слез и наконец вижу, кто стоит передо мной.

– Марк, – скорее спрашиваю, чем утверждаю, а потом обнимаю парня за шею.

Не знаю, сколько мы так стоим, но тишину разрушает покашливание со стороны.

– Пора выбираться отсюда. Приедем завтра, обыщем башни, про которые говорила Эвелин, а сейчас нам не помешает горячий душ и мягкая кровать, – Август поднимается с пола и начинает идти в сторону выхода. – Ты, вообще, как? – кивает он в сторону Марка.

– Жив здоров, спасибо тебе, – парни пожимают друг руку руки и глаза обоих на мокром месте. Приобнимают друг друга одной рукой за плечи, не распуская рукопожатия. Кажется, они много друг для друга значат.

– Что за башни? – отступает от Августа Марк и подходит ко мне.

– По дороге расскажем. И еще, – рассказывает Август, когда мы идем по коридорам подземелья. – у нас тут мальчишка один. Эллис. Такое ощущение, что я знаю его, но кроме имени ничего не помню.

– Эл. – На губах Марка появляется мягкая улыбка. – Мальчишка остался без семьи из-за Эвелин, воровал в городе деньги и еду, жил в старом доме. У тебя хотел что-то взять, но ты заметил сразу, ругать не стал, денег дал и отпустил. А потом Аврора, добрая душа, узнала все про него все. «У мальчишки семьи нет, давай хоть пару дней в замке погреется, зима же», – пытался безуспешно спародировать Марк мой голос, – ну, в общем, мальчишка отказался жить у вас, предложил только помогать по работе и по хозяйству взамен на еду и деньги. В холодные ночи приходил к вам в замок, в теплые – спал в своем старом доме. Для жизни не пригоден, но сами понимаете, все, что от семьи осталось. От помощи в ремонте тоже отказался. Хороший мальчишка, все в замке его любят.

– А почему он передо мной извинился? За что? – спросила я, когда мы уже шли по первому этажу замка.

Марк помрачнел и ответил не сразу, а только когда мы вышли на улицу и увидели Эллиса спящим на траве рядом с Тибо.

– Он сам тебе расскажет. – тихо говорит Марк, а затем ускоряет шаг и кричит: – Эллис!

Оборачиваюсь назад к Августу, чтобы спросить вспомнил ли он Эла, но, когда я поднимаю голову, чтобы посмотреть ему в глаза, он оказывается слишком близко ко мне и наши кончики носов сталкиваются. Тяжело сглатываю и хочу отступить назад, но Август ловит меня двумя руками за талию и удерживает на месте. По телу расплывается приятный жар, который словно окутывает меня изнутри. Сердце начинает биться быстрее, и я чувствую, как волнение переполняет меня, а еще чувствую притягательный запах Августа и его теплое дыхание.

Мы на этом мгновении застыли, мир вокруг словно замер: ни звуков, ни движений, только взгляды, полные понимания и, может быть, чего-то большего. О чем я хотела его спросить? Пытаюсь сосредоточиться, собрав все мысли в одну кучу. Его глаза, глубокие и сокровенные, словно чистый океан, манят меня, притягивают к себе. Хотелось бы, чтобы этот момент длился вечно, но Марк не был бы самим собой, если бы не окликнул нас именно в этот момент.

– Не хотелось бы вам мешать, но нам пора ехать.

Август расцепляет руки, а я, смущаясь и краснея, делаю шаг назад, опуская взгляд на землю.

– В отеле снимем два номера, – с улыбкой оглядывая нас, говорит Марк.

– Если ты забыл, мы с Авророй тут квартиру недалеко купили, точнее я купил квартиру, – исправляется Август, после моего удара по плечу, никаких «мы».

– Если вы предлагаете мне и Элу жить с вами, то я согласен при одном условии. Вот этого, – из-за спины Августа я вижу, как Марк крутит пальцем, указывая на нас, – при нас не будет. Не портите детям психику.

– Не смущай даму, – кидает Август, и взяв меня за руку, ведет к машине.

В этот раз без проблем уезжаем с территории замка. Всю дорогу Марк с Августом шутят и разговаривают, будто старые друзья, не забывая привлекать к разговорам мальчишку. А в моих мыслях только синие глаза Августа, его руки на моей талии и теплое дыхание, касающееся моего лица.

– Эллис, напомни старику, – сквозь свои мысли слышу голос Августа, – почему ты обращаешься ко мне «дядя Гусь»?

– Тебя так Марк с Авророй всегда называли, – беззаботно отвечает мальчишка, а улыбаюсь, представив взгляд Августа, обращенный на нас с Марком.

– Как там говорила Аврора? Время идет, миры меняются, а вы остаетесь все теми же? – Слышу в мягком голосе Августа улыбку и утыкаюсь горячим лбом в окно автомобиля, в надежде на то, что его холод вытравит из моей головы все ненужные мысли.

Глава 19. Аврора.

– Привет, – шепчет Август хриплым голосом, заходя в мою комнату.

Август решил, что будет спать на полу в гостиной, Эллис расположился там же на диване, а нам с Марком достались две пустые комнаты с мягкими кроватями.

– Виделись уже, – отрываю взгляд от волшебного заката и поворачиваю голову к двери. Август стоит, смущенно улыбаясь, а в глазах смещались счастье и грусть, – ты какой-то странный.

– Я поговорить с тобой хотел.

Август садится на пол, опираясь спиной на кровать, и хлопает рукой по мягкому ковру рядом с ним. Я сажусь к нему и на мои плечи сразу ложится рука Августа, а моя голова удобно устраивается на его плече. Мы сидим так не первый раз, поэтому такое положение тел стало уже чем-то привычным и комфортным. Это стало нашим личным.

– Ну, говори, – шепчу я.

– Давай посидим так немного? Боюсь, после разговора, ты выставишь меня за дверь.

Я улыбаюсь, но ничего не отвечаю. И с каких пор мне так хочется обнять Августа? В какой момент он стал мне так дорого и важен? Почему я ему верю, почему доверяю?

От мыслей меня отвлек кашель Августа, и я почувствовала, как все его мышцы напряглись.

– Знаешь, – начал Август, а я немного отстранилась, чтобы поймать его взволнованный взгляд, я же на него смотрела с интересом, хоть и с небольшим недоумением. – Каждый раз, когда я смотрю на тебя, я вижу что-то знакомое, что-то, что заставляет меня ощущать тепло и уют, будто бы мы знаем друг друга целую вечность, – он улыбается и опустив голову вниз добавляет: – хотя мы и так с тобой давно знакомы, но… Черт, кажется я не могу ничего объяснить.

Август смотрит мне в глаза с надеждой, а я ничего не понимаю. Мое сердце начинает биться быстрее, а дыхание, наоборот, замедляется. Что он хочет сказать?

– Ты меня до конца дослушай, пожалуйста, Принцесса.

Я киваю, не в силах вымолвить ни слова, и он продолжает говорит:

– Где-то в глубине души, я помню каково это быть с тобой, я помню чувство любви и преданности к той, прошлой Авроре. Но я сейчас я готов признаться, что за такой маленький срок, влюбился и в настоящую Аврору, которая так не похожа на прошлую.

– Ты…

– Т-с-с-с, дай договорить, – он подносит к моим губам указательный палец, и теперь в его взгляде виден страх. Чего он боится? – Я знаю, что это выглядит странно, но иногда мир полон загадок, которые невозможно объяснить. Я хочу, чтобы ты знала, что для меня ты – не просто кто-то, а нечто большее. Я не прошу тебя верить в это прямо сейчас, но я просто хочу, чтобы ты знала о том, как я к тебе отношусь. Я люблю тебя, тебя настоящую.

Август берет мою ладонь и, закрыв глаза, прижимает ее к своему сердцу, оно бьется так быстро, что, кажется, находится на пределе своих возможностей, а жар его тела чувствуется через ткань серой футболки.

Я задумалась, обдумывая его слова. В моем сердце что-то изменилось. Возможно, эта любовь действительно была нам знакома откуда-то издалека, но мы же сейчас совсем другие, значит и любовь должна быть иная?

– Я… не знаю, что сказать, – наконец произнесла я после длительной паузы.

Мы так и сидели, не шевелясь: взволнованная я, оглядывая его лицо, будто мы не знакомы и держа руку на его груди, и он, с закрытыми глазами и грустной улыбкой, удерживая мою руку на своем сердце.

Вдруг Август весело улыбнулся и резко поднялся с пола:

– Я понимаю, что путь вперед будет долгим и тернистым в любом случае. Но самое главное я сделал, – Август делает небольшую паузу, чтобы поймать мой взгляд, и продолжил: – Я сделал первый шаг вперед и открыл свое сердце. Я знаю, что шаг навстречу к тебе был правильным и нужным, но заставлять тебя бежать ко мне и отвечать взаимность я не буду. Это решение ты должна принять сама.

Взгляд Августа смягчается, на губах играет ласковая улыбка и прошептав мягкое «Спокойной ночи, Принцесса», он выходит из комнаты.

– Признался в любви и сбежал? Конечно, так же поступают настоящие принцы, – бурчу себе под нос и встаю с пола, – боялся, что я выгоню, поэтому решил уйти сам? – пытаюсь злиться на него за это, но выходит очень плохо.

Ложусь на кровать, утыкаясь лицом в подушку и чувствую, как мои губы расплывается в счастливой улыбке. Теперь я, кажется, поняла все свои чувства. Просто я влюбилась в своего принца, причем бесповоротно. Только ему я в этом не признаюсь ни за что в жизни. «По крайней мере не в этой жизни», – думаю я и засыпаю.

***

– Так кто-нибудь из вас мне объяснит, почему ты, – я смотрю на Марка, – называл его, – киваю в сторону холодильника, где стоял Август, – гусем?

– Не он, а вы! – на кухню зашел Эллис, он был слишком бодрым для такого раннего утра.

Мы все проснулись на рассвете, и не сговариваясь решили, что после завтрака сразу едем в замок.

– Как только я вас увидел в детстве, мне, кажется, было лет восемь или около того, – на лице «брата» расцвела мечтательная улыбка, а взгляд затуманился, словно Марк находился не здесь, а отправился в прошлое, – почему-то решил, что вы – это Гусь и Лебедь в человеческом обличии. Август был таким шумным и активным, что я сначала испугался, его настойчивость и энергия не знали границ, ну и, конечно, он всегда защищал тебя. А ты была просто красива и спокойна, не смотря на юный возраст, была грациозна, заботилась обо всех, особенно пеклась о своем Августе, хотя была младше него, успокаивала его агрессивность.

– Хватит говорить обо мне в третьем лице! Я вообще-то здесь, – прервал Август, который все это время не сводил с меня глаз.

После вчерашнего вечернего разговора, я ни разу не посмотрела на него, но его прожигающий взгляд игнорировать было невозможно. Мы с ним не оставались наедине, и, если честно, мне совсем этого не хочется. Я боюсь своих чувств к малознакомому человеку. Не смотря на наше прошлое, в которое я, кажется, уже верю без вопросов, с Августом я не знакома, мы ничего друг о друге не знаем. И что-то мне подсказывает, что наши дороги с ним скоро разойдутся в разные стороны. Да, он мне нравится, я уже призналась в этом себе. Но дать волю чувствам дальше я не готова.

– Аври оценила твое сравнение с птицей и присоединилась ко мне. Так мы и росли – Гусь, Лебедь и Дракоша. Со временем перестали обращаться так к Авроре, но наши «Гусь» и «Дракоша» с нами навсегда. Потом Эллис услышал, как я к тебе обращаюсь и подхватил, – закончил свой рассказ Марк.

– Аврора, а вы с Августом и здесь Принц и Принцесса?

– Я думаю, нам пора выезжать, – из-за стола поднялся Марк, заметив мой взволнованный взгляд, и на выходе из кухни, оглядев нас с Августом, добавил: – Аврора, поможешь мне собрать вещи?

– Конечно!

Кажется, я выкрикнула это слишком громко и радостно, потому что за своей спиной услышала, как хмыкнул Август, было в этом что-то грустное.

Встала из-за стола и развернулась, чтобы убрать грязную посуду, но встретилась со взглядом Августа. Мы оба замерли на пару мгновений, утопая в глазах друг друга.

– Иди уже, Марк ждет твоей помощи.

– Так точно, – прикладываю руку к голове, изображая воинское приветствие.

– «К пустой голове руку не прикладывают», слышала такое? – не оценил Август моей шутки и, забрав грязную посуду из моих рук, развернулся ко мне спиной.

– Ты остаешься дома. И только попробуй выйти один на улицу! – донесся до меня голос Августа, обращенный к Элу.

На выходе из кухни я столкнулась с Марком и, удержав меня от падения, он ослепительно улыбнулся:

– Ты чего такая задумчивая?

– Август не оценил, что я отдала ему воинскую честь, – буркнула я.

– Потому что голова непокрыта, так нельзя.

– И кто такое придумал? – Задала риторический вопросы, выползая из рук Марк, но все же получила на него ответ:

– Отдание воинской чести – это рыцарская традиция. А раз я рыцарь, то для глупых объясняю: встречаясь друг с другом, рыцари движением руки приподнимали забрало шлема, чтобы показать, что за доспехами скрывается лицо друга или же чтобы показать свои мирные намерения. Так вот, воинское приветствие в настоящее время – поднятие руки к головному убору – это отдача долга вежливости своему коллеге.

– Ничего не понятно, но о-о-очень интересно! Иди собирайся.

***

Ехали мы под рассказы Марка о нашем детстве, юношестве и он даже успел затронуть тему нашей с Августом совместной жизни, но мы очень вовремя подъехали к замку. Эллис все-таки остался дома один, мы согласились с Августом, что здесь ему будет слишком опасно.

– Разделимся, – начал Август, когда все вышли из машины, – я с Авророй, ты с Тибо, – обратился он к Марку, словно не замечая меня.

– Предлагаю наоборот, я с Авророй, а ты с Тибо, – предложил Марк, когда увидел мой умоляющий взгляд и понял, что я не горю желанием оказаться наедине с Принцем, – Аврору я знаю лучше и дольше тебя, а вот как управлять твоей собакой понятия не имею.

– Моя собака, между прочим умнее тебя, никак ей управлять не надо! – разозлился Август.

Пока они спорили, я увидела в окне одной из башен, самой близкой к нам, чей-то силуэт, и что-то мне подсказывало, он принадлежал Эвелин. Мне в голову пришла мысль, которую, я уверена, не одобрят ни Август, ни Марк.

– Эй, животные.

– Что?

– Кто?

Одновременно выкрикнули парни и я не смогла сдержать смешок.

– Мне же надо как-то называть вас одним словом. Ты – Дракоша, а ты – Гусь, ну а вместе вы, получается, животные.

– Ты не выносима, – оба синхронно закатили глаза.

– Так что тебе надо? – Спросил Марк и я перевела на него взгляд.

– Башен в замке шесть, нас трое. Быстрее будет, если каждый зайдет в две башне. Я иду с Тибо, а вы – каждый отдельно.

Парни начали обдумывать такой вариант, но пауза затянулась, забирая важные крупицы времени, поэтому я добавила:

– Конечно, если вы не струсите.

И почти сразу после этого я получила кивок в знак согласия от Марка и «Будь осторожна» от Августа, но так не решилась поднять на него взгляд, только промычала что-то похожее на «Угу, хорошо».

Разделили башни так, что ближайшие две достались нам с Тибо. Я, даже не дослушав наставления парней о том, что надо быть осторожной, взметнулась вверх по винтовой лестнице. Иногда приходилась перескакивать через одну, а порой и через две сломанные ступени. На каменных стенах большими кучками рос зеленый мох, а в воздухе витал запах сырости, но ни на что из этого я не обращала внимания. Единственное, о чем я сейчас думала – лишь бы не ошибиться с тем, чей силуэт я видела в этой башне. Нам с Эвелин не помешает поговорить с глазу на глаз.

– Я уже заждалась.

И все-таки я не ошиблась. Эвелин сидела на подоконнике, чтоб он под ней провалился! Но в одном я оказалась не права. Разговор. Судя по ее взгляду, злому и полному ненависти, нам не удастся спокойно поговорить. Но для чего-то же она меня ждала?

– И тебе здравствуй, – полным презрения голосом ответила я. – Тибо, мне нужен Август, – не успела договорить я, как он уже бежал вниз по лестнице. «Лишь бы успел», – думала я.

– Он тебе не поможет, – Эвелин медленным шагом подходит ко мне, – точнее не так. Он тебе поможет, но не здесь и не сейчас. У меня немного другие планы.

– Что тебе от меня надо?

– Всего-то, чтобы ты пошла со мной. Прошу, Принцесса, не заставляй тратить на тебя мои остатки магии. Их слишком мало. Пойдем по-хорошему.

– По-хорошему ты уйдешь отсюда одна и больше не приблизишься к нам.

Я старалась выглядеть и говорить уверено, спокойно, но в груди бушевал ураган эмоций, среди которых преобладал страх на грани с паникой, а голос дрожал от бессилия и понимания, какую ошибку я совершила, решив подняться сюда одна.

– Какая смелая, оказывается у нас Принцесса, – Эвелин закатила глаза и резко замолчала, – поговорим дома, у меня нет времени.

– Зато у меня времени очень много, – начала я, но после того, как Эвелин взмахнула рукой, голова резко закружилась, а в глазах начало темнеть, взгляду не за что было зацепиться, казалось, что все пропало и я нахожусь в какой-то белой невесомости.

– Все-таки пришлось потратить на тебя магию, надеюсь, это того стоило, – сквозь помутненное сознание до меня донесся раздраженный голос колдуньи.

От резкой вспышки яркого света я зажмурила глаза и, погрузившись в темноту, окончательно потеряла связь с реальным миром.

Глава 20. Август.

Я обошел первую башню и не нашел абсолютно ничего, кроме мелких костей мышей и птиц. Странно, что они находятся наверху, а не в подземелье. Пнул камень, который мешался под ногами и тихо выругался. Надеюсь, Тай действительно сидит одной из этих башен, но кроме этого меня волновало еще кое-что. А точнее, кое-кто. Зачем я согласился отпустить Аврору одну? Уж лучше бы с ней был Марк. Я, конечно, доверяю защите Тибо, но Марк, как рыцарь и друг, внушает немного больше доверия, чем собака.

Мои мысли прервал лай, и стремительно приближающийся ко мне Тибо. Оббежав вокруг меня он, не останавливаясь побежал обратно в сторону башен, где должна быть Аврора.

Если с ней что-то случилось, то я не переживу.

Бегу за Тибо, стараясь не отставать, но несколько раз запнувшись и чуть не упав, попросил его бежать медленнее. Впервые за все то время, что он жил у меня, Тибо не послушал мою команду, а наоборот, разогнался еще быстрее. Когда оставалось совсем немного ступеней, мои силы подходили к концу, легкие обжигало из-за нехватки воздуха, в глазах все плыло, и я хотел остановится хотя бы на пару минут, чтобы прийти в себя, но Тибо начал громко скулить, значит Аврора в опасности и у меня нет времени на отдышку.

Наконец, забежав в помещение на самом верху башни, я прикрыл глаза и облокотился спиной о стену, жадно вдыхая воздух. Почувствовал, как кто-то тянет меня за штанину: Тибо пытался сдвинуть меня с места.

Открываю глаза, в комнате пусто и тихо, тишину нарушает только дыхание, мое и собачье, но здесь больше никого нет. Опускаю взгляд на штанину, которая находится на грани разрыва и делаю шаг вперед. Тибо разжимает пасть и бежит к единственному окну в маленькой круглой комнате.

Вижу, что на толстом слое пыли выведены какие-то неизвестные мне слова.

– Шагом, пожалуйста, – смотрю на Тибо, – бежать не надо! Сходи до Марка, позови его сюда, а я осмотрю вторую башню Авроры.

Голова кружится от недостатка кислорода, давно я так не бегал. На шатающихся ногах подхожу к лестнице и пропускаю собаку вперед. Тибо сначала шагом спускается по лестнице, а потом, видимо, когда думает, что я уже не вижу, срывается на бег.

Закрываю глаза и делаю тяжелый вдох. Ноги ватные, не могу на них устоять и падаю на пол. Просидев так буквально пару минут встаю и спускаюсь на винтовой лестнице. Мышцы на ногах ноют, но мне надо подняться еще раз, хорошо, что вторая башня немного ниже. Времени мало, но мне должно хватить, потому что Марк находится на другом конце замка.

Оглядываю еще одну комнату: она находится ниже первой, но по площади больше, здесь три окна, на подоконниках которых ничего не написано, на полу кроме пыли и моих следов ничего нет.

Я не понимаю, что испытываю в большей степени: облегчение, что Аврора не лежит, обтекая кровью или наступающую панику. Если моей принцессы нет здесь, то куда она пропала?

Окинув комнату еще одним внимательным взглядом понимаю, что я первый, кто сюда поднялся. Надо вернутся к тем «пыльным» записям. Думаю, Марк с Тибо тоже на подходе.

– Что у тебя? – Спрашивает Марк, выбегая из-за угла ко мне как раз в то время, когда я спустился с последней ступени.

– Поднялся в одну свою башню, там ничего нет. Здесь, – я кивнул в ту сторону, откуда только что пришел, – тоже пусто. Зато в первой Аврориной башне кое-что есть.

– И что там? – спрашивает Марк, пытаясь отдышаться, а Тибо лежит рядом с ним с повисшим языком, – И где Аври?

– Хорошие вопросы, на которые у меня нет ответа. Тибо, пить будешь? – спрашиваю я, понимая, что его вся вода осталась в машине. Он начинает лаять, смотря в сторону башни, куда привел меня.

– Ладно, Марк, давай быстрее, кажется, что-то очень важное в этой башне.

– Ты… – начал спорить Марк, – Аврору искать надо! Какая башня? Совсем крыша поехала? Жену свою спасти не хочешь?

– Там наверху есть запись, но она на языке, которого я не знаю. А значит его знаешь ты. И я уверен, там есть информация про Аврору.

– И почему мы тогда стоим здесь?

– Успокойся, Марк! Что с тобой?

– Это я тебя хочу спросить, что с тобой? У тебя жена пропала, а ты даже не торопишься ее найти. Тебе на нее вообще наплевать? – Марк смотрит на меня злым и разочарованным взглядом. А мое сердце, кажется, останавливается на доли секунды. Жена.

– Я уверен, с ней сейчас все хорошо.

– Уверен он, – Марк отталкивается он стены и быстрым шагом идем к лестнице, – откуда уверенность такая, принц?

Рыцарь срывается на бег, и я за ним. Тибо остался на первом этаже, и пусть. Ему надо отдохнуть, погуляет на улице в поисках воды и придет в себя.

– Дьявол! – зло выплюнул Марк, только я успел забежать в комнату.

– Что за слова я слышу от рыцаря? Где благородство и честь? – пытаюсь отшутиться я, но в груди постепенно нарастает паника. Раз Марк на грани отчаяния, значит Аврора в опасности.

– Готова вернуть вам ее, взамен на него.

Я тяжело сглатываю и, опираясь на стену рукой, медленно сажусь на пол.

– Она… – Я пытаюсь перенести мысли в предложения, но слова носятся в моей голове так быстро, что я не могу ухватиться ни за одно из них.

– Да, Август, да! – Повышает голос Марк. – Пока ты был уверен, что Авроре ничего не грозит, она находилась – она находится! – в смертельной опасности.

Что пытался донести до меня Марк дальше, я уже не слышал. В голове и мыслях находилась пустота, в ушах звенел, словно издеваясь надо мной, счастливый смех Авроры, а перед глазами выскакивали, будто картинки, ее карамельные глаза и мягкая улыбка, наполненные радостью и спокойствием.

Я ошибся. Аврора не в безопасности.

Я виноват. Во всем виноват только я один. В каждой пролитой слезе Авроры, в каждой ее опасности.

Я спасу Аврору, чего бы мне это не стоило, а потом оставлю ее. Без меня она будет жить спокойнее, без меня ей не грозит опасность.

Поднимаюсь с пола и с огромным усилием фокусирую взгляд на Марке.

– У нас еще две башни, – потухшим голос говорит он, – обойдем их и поедем домой. Тая мы должны найти. Эвелин не могла обмануть нас, если сказала, что он находится в башне, то так и есть. Тем более ситуация с Авророй это подтверждает: она знала, что мы поедем обыскивать комнаты и более чем уверена, что мы найдем твоего сына. Пошли.

Я стою на месте, мой взгляд направлен на Марка, но смотрю я сквозь него. Впервые за долгое время я вижу видение.

Часовая башня. Напротив выбитого окна, в стене, куда указывает единственная стрелка циферблата, появляются руны, а затем стена превращается в дверь и туда заходит мальчишка.

Всего секундное видение, но мне этого вполне хватает, чтобы понять куда бежать и где искать.

– Ты куда?

– Часовая башня! Тай там.

– Я был в этой башне, там никого нет, у нас не проверены еще две. Зачем тратить время и откуда у тебя столько уверенности? – перекрикиваемся мы набегу.

– Родительская любовь, помнишь? Эвелин говорила, что найти ребенка можно только если ты полон родительской любови к нему, – я резко останавливаюсь и поворачиваюсь назад, чтобы посмотреть на Марка. – А сейчас я нуждаюсь в собственном сыне, как никогда раньше. Он в тайной комнате в часовой башне.

И я снова срываюсь на бег. Найду своего мальчика и буду заниматься спасением Авроры.

Спустя долгие минуты бега я поднимаюсь в часовню. На стенах видны оставшиеся следы фресок – когда-то ярких и живых, теперь они покрыты пылью и затенены временем, образы благородных рыцарей и величественных сцен сливаются в неясные тени.

Часы, когда-то величественные, сейчас стоят неподвижно. Их циферблат покрыт трещинами, а стрелка, из всех оставшаяся одна, и та изогнутая под тяжестью времени, зависла, словно отказываясь указывать время. Ветер проникает через разбитые стекла окон, создавая призрачные звуки, которые отзываются гулом в пустоте, навевая непрошеные ужасные мысли. Хочется закрыть уши и глаза, уйти из этого замка и больше не возвращаться.

Наше с Марком внимание привлекла таинственная дверь, запечатанная с древними рунами, которые светились мягким, теплым светом. Именно эта дверь находилась напротив разбитого окна и точно на нее указывала единственная стрелка сломанных часов.

– Ее здесь не было! – удивленно воскликнул рыцарь, проводя ладонью по холодному камню.

– Сильная и безусловная родительская любовь творит чудеса, зачастую, она сильнее любой темной магии, – словно зачарованный тем, что руны начали светится ярче в ответ на мои слова, я начал медленно подходит к двери.

«Любовь и забота могут открыть даже самые закрытые двери», – подумал я и сосредоточился на всем, что помнил о Тае. В этот момент в моих мыслях кружились даже те воспоминания, до которых я раньше не мог добраться – первая улыбка, первые шаги, первое слово. Теплые объятия и детский шепот «Мам, пап, я вас очень люблю». Веселый смех и улыбка. Счастливые глаза.

В этот момент я заметил, как руны начали мягко дрожать, и дверь медленно приоткрылась. За ней оказалась темная комната, наполненная таинственным светом, что служило ему источником не понятно, здесь не было окон и фонарей. Внутри, на каменном полу, забившись в угол, сидел мальчишка: завитки его темных шоколадных волос спадали на лоб, тонкими руками он обнимал острые коленки, видимо пытаясь согреться, и смотрел на меня своими синими глазами. Моими глазами.

– Па-па? – по слогам произнес Тай слабым, даже можно сказать обессиленным, голосом.

В моем горле застрял ком вины, а на глазах появилась пелена, которую я пытался сморгнуть.

Я начал шаг за шагом, медленно подходит к нему и наклонился, чтобы увидеть мальчика лучше. В сердце возникло чувство сострадания и болезненной нежности. Я протянул руку, хотел его обнять, но остановил сам себя.

– Да, Тай, не бойся, – произнес я мягким голосом. – Мы с Марком пришли, чтобы спасти тебя. Ты больше не одинок, мы здесь, мы с тобой.

В этот момент мальчик, казалось, почувствовал тепло, которое исходило от меня. Ему стало легче, и, собравшись с силами, он встал. Слезы больше не текли по его щекам, и на его лице появился намек на улыбку, полной надежды.

– Знаете, – услышал я голос Марка и почти сразу увидел, как он присел рядом с нами, – теперь я точно убедился, что даже в самые тёмные времена, когда кажется, что ты потерян, любовь и доброта могут найти путь.

Я улыбнулся ему и, не выпуская Тая из объятий поблагодарил Марка.

– Меня зовут Марк, – протянул рыцарь руку в сторону моего сына для знакомства, но тот лишь свел брови на переносице:

– Сэр Найт, мы знакомы. Вы что, не помните меня? – слишком важно для шестилетнего ребенка спросил Тай, и на наших с Марком губах расцвела улыбка. Тай все прекрасно помнил. – Меня зовут Тай Рейнт, если вы забыли, – все-таки представился малыш.

– Так, нам пора.

Я поднял Тая на руки, и мы начали спускаться на первый этаж. Лестница казалась бесконечной, но вскоре мы сошли с нее. Еще когда мы с Марком бежали в часовую башню я через окно увидел, что Тибо был на улице, лежал на траве в тени старого дерева. Поэтому сейчас, не оглядываясь по сторонам, я пошел к машине.

– Тибо? Папа, это же Тибо? – радостно спросил Тай, пытаясь спрыгнуть с моих рук.

– Да, сынок. Это Тибо, – ответил я и, слабо улыбнувшись, опустил его на землю.

Черно-белый лучший друг встретил Тая радостным вилянием хвоста.

Пока эти двое валялись в траве, обнимая друг друга, я сел на огромный камень и зарыл руки в волосах, локтями оперевшись о колени. Тай здесь, со мной. С ним все в порядке. В отличии от Авроры. Я понятие не имею, где она, представить не могу, что с ней случилось и сколько всего она пережила и переживет до того, как мы ее найдем. Это убивает меня изнутри, разбивая сердце и вонзая его мелкие осколки в и без того измученную душу.

Глава 21. Август.

Я стоял на краю крыши многоэтажного дома и смотрел на звезды, как это любила делать Аврора. Сидя у окна она провожала закатное солнце и встречала ночное небо, пустое оно, глубокое или усыпанное блестящими звездами, для нее не имело никакого значения.

Отсюда открывался вид на бескрайний город, выглядел он так же как небо: был усыпан «звездами» – уличными фонарями или светом квартир, жители которых еще не спали.

Но я не обращал внимания на сверкающие звезды, ночной город и прохладный ветер, который проникал под футболку, остужая теплое тело. Я смотрел вперед, в пустоту, не замечая ничего вокруг.

В сердце царила тревога, а мысли об Авроре терзали душу, съедая изнутри. Каждая минута без нее ощущалась как вечность. Я знаю, что должен защитить нашего сына Тая, но как это сделать, когда моя любимая могла находиться где угодно – в тёмных подземельях замка, в опасных лесах или в одной комнате со злой колдуньей Эвелин? Эти мысли не выходила из головы.

«Как я мог оставить её одну? Почему согласился на этот шаг?» – мучительно думал я, сжимая кулаки. Чувствовал, как холодная тьма проникает в самые дальние уголки души, а печаль превращается в гнев.

«Я не могу позволить себе поддаться страху. Только не сейчас, когда рядом со мной Тай, мой свет и моя надежда».

Тай уснул почти сразу, как мы приехали в квартиру, спросив только о том, где же находится его мама, почему она до сих не пришла к нему?

– Она… Мы найдем ее, Тай. Я обещаю, обязательно найдем.

Как бы я не старался, чтобы мой голос звучал уверенно, по глазам сына я понял: обреченность, тревога, надежда – вот как звучал мой голос.

Не смотря на юный возраст, казалось, что Тай уже все понимает. В его взгляде, полном доверия, читалась и безмятежность, которая была мне так необходима.

– Даже если весь мир станет против нас, я не отступлю. Вы с ней еще увидитесь. Я обещаю, малыш.

Эти слова я прошептал, когда Тай уже уснул, и на его губах застыла мягкая полуулыбка. Если ему достались мои глаза, то улыбался он в точности, как Аврора.

Я сделал пару шагов назад, отошел от края и сел на холодную крышу. Мною овладела решимость – я не мог оставаться здесь, полагаясь на удачу, надо действовать. Не сейчас, один я не справлюсь. Дождусь утра и поговорю с Марком.

Путь к единственной цели – вернуть свою любимую и защитить сына – будет сложен и полон рисков, но в моей душе все еще было место для любви, и несмотря на темноту и пустоту, отчаяние и боль, это чувство дарило теплую надежду.

Просидев на улице еще немного, я вернулся в квартиру. «Надо поспать, хотя бы чуть-чуть», – думал я, но спокойный сон никак не шел ко мне.

Ночь прошла ужасно, часто сменяя ужасные картинки перед глазами, несколько раз я подрывался и садился на кровать с быстро бьющимся сердцем и в холодном поту, долго пытаясь восстановить дыхание.

И вот в очередной раз, уже сбившись с счету, я резко открыл глаза и запустил руки в волосы, пытаясь забыть то, что сейчас увидел.

«Это сон. Всего лишь сон. Аврора жива и сейчас спит где-нибудь в безопасности», – пытался успокоить сам себя, но как только закрывал глаза перед глазами появлялась Аврора. Ее уставшие, замученные глаза, полные страха и безысходности, исхудавшее тело в синяках. Я понимал, что меньше чем за сутки невозможно измениться на столько сильно, но картинки одна за другой, становились все хуже и хуже.

Я ярко запомнил четыре отрывка из разных снов, они, словно кадры из фильма, заставляли мое сердце быстрее колотится в груди и без того переполненной ужасом и горем.

Сначала я видел её одинокой, стоящей на каком-то разрушенном мосту, окруженном провисающими тенями. Ветер рвал волосы Авроры, а её взгляд метался в поисках спасения. Я тянул к ней руки, но мост трещал и рушился под её ногами, и она, словно в замедленной съемке, падала в бездну.

Затем сцена менялась: мы вдвоём с Авророй в пустом помещении, где каменные стены были покрыты мхом и неизвестными веществами. Она сидела на полу, её лицо иссушено страхом. Я чувствовал, как сильная боль сжимает грудь, не давая возможность сделать вдох, когда Аврора протягивала ко мне руки, но между нами стояла непреодолимая преграда – женская фигура в черном, почему-то казавшаяся бесконечно огромной и угрожающей. Она смеется, и этот смех, который в точности повторяет смех Эвелин, раздается гулким эхом в моем сердце.

Следующий образ – мы на берегу моря, где волны накатывают и уносят с собой её силуэт. Аврора зовёт меня, но каждый раз, когда я пытался подойти, море становилось все более бурным, затягивая её дальше в пучину. Я хотел закричать, но мой голос поглощал сильный ветер, и все, что мне оставалось –лишь безмолвно наблюдать, как в её глазах обрывается последняя нить надежды.

Еще один миг – мы в старом доме, наполненном сгнившей мебелью и пришедшими в упадок обоями. Аврора прячется за дверью, её глаза полны слез, и я слышу, как кто-то срывает с двери замок, а сердце начинает биться в паническом ритме. Я делаю шаг в её сторону и вижу, как силуэт Авроры исчезает в воздухе, словно мираж.

Каждый сон заканчивался, оставляя меня в ужасе от того, что я не смог её спасти. Образы сменялись, но одно оставалось неизменным: чувство беспомощности и отчаяния, которое не отпускало меня даже на секунду. В конце концов, я просыпался с захлестнувшей реальностью, где Авроры не было рядом со мной, а мое собственное сердце разбивалось на тысячи осколков, тихо крича о том, что я должен вернуть её, несмотря ни на что.

В замок выехали мы ближе к обеду, Марк не пустил меня за руль, сославшись на мой потрепанный вид.

Я молча смотрел в окно, в то время как Марк отвлекал Тая и Эллиса разговорами, пару раз я хотел крикнуть, чтобы они замолчали, но смех и искрящаяся радость в глазах сына быстро приводили меня в чувства.

Тай и Эллис помнили друг друга, поэтому с перовой минуты встречи стали неразлучны. Они, не смотря на разницу в возрасте, дружили и защищали друг друга.

– Марк, а почему тебя называют Дракошей? – поинтересовался Тай, когда Эл рассказал ему про наши детские прозвища.

Вот тут мне стало интересно, и я отвлекся от съедающих изнутри мучительных и жутких мыслей. Аврора не говорила мне, почему называет Марка Дракошей, а не так давно выяснилось, что и я к нему так общался.

– Дракон – это сильное, величественное животное, которое часто ассоциируется с силой, смелостью и приключениями, – улыбнулся Марк, когда понял, что Таю надо объяснять на более простом языке, – твоя мама сравнила меня с драконом, потому что с детства я был ее верным, отважным рыцарем, готовым прийти и спасти ее от любого зла, всегда мог поддержать. А называет она меня «Дракоша» или «Дракончик», потому что до взрослого «Дракона», по ее мнению, я еще не дорос.

В этой суматохе я и забыл, что Марк еще ребенок. Выглядел он как взрослый человек, а его поступки говорили о том, что он действительно рыцарь и настоящий мужчина, которому можно доверить не только свою жизнь, но и жизнь своих родных и дорогих сердцу людей.

– Марк, останешься с детьми в машине, мы с Тибо спустимся в подземелье, что-то мне подсказывает, что Эвелин будет ждать меня там.

– Я пойду с тобой, – Марк даже не посмотрел на меня.

– Исключено! Кто останется с Таем и Элом? Предлагаешь оставить их с собакой в машине? Гениально!

– Мы можем остаться вдвоем, – начал Эллис, но остановился под моим угрожающим взглядом.

– Во-первых, я еще ничего не предлагал. Во-вторых, успокойся, я тебе даже слово не успел сказать, а ты вспыхнул сразу. Я понимаю, пропала Аврора, то это не повод вести себя агрессивно ко всем подряд, подобно гусю. Не зря тебя так прозвали.

– Ты можешь тише говорить? – прошипел сквозь зубы я, но было уже поздно.

– А куда пропала мама? Расскажите мне?

– Нет, сын. Это секрет.

– Рыцарская тайна, – заговорщически прошептал Марк, останавливая машину у замка. – А чтобы ее узнать, надо стать настоящим рыцарем.

– Ничего себе, – удивился Тай, его глаза были полны восхищением, – а что надо сделать чтобы стать рыцарем?

– Победить злого дракона, – без тени сомнения ответил Марк и взял Тая за руку, – поэтому прямо сейчас мы с тобой пойдем в логово этого дракона. В подземелье старинного замка.

– Ты с ума сошел?! – воскликнул я, и перегородил им путь.

– Тик-так… время в нашей ситуации стоит целую жизнь.

Обдумав ситуацию с разных сторон, я развернулся словно по команде «кругом», вошел в замок, и, не оборачиваясь по сторонам, направился прямо в «логово злого дракона» – в многоугольную комнату, находящуюся в самом центре подземного лабиринта.

– Ой, как тут темно, – Тай сжал мою руку сильнее, когда мы уже шли по каменным коридорам.

– Настоящий рыцарь ничего не боится! – Из далека крикнул Марк. Они с Эллисом идут впереди нас, что бы в случае чего я успел защитить Тая, а сзади голос об опасности будет подавать Тибо.

– А еще рыцарь всегда слушается старших и своего принца, – начал я, когда увидел нужную комнату впереди, – Так что, Тай, будешь делать все так, как мы с Марком скажем. И только тогда мы сможем спасти Принцессу. И ты, Эллис. Ни шагу без разрешения! Это опасно.

– Да понял я, понял.

– А правда, что мы идем сражаться с драконом?

Слишком громко. Слишком эмоционально.

– Нет, мы идем к злой колдунье, которая превратит тебя в… жабу, если ты будешь так громко кричать.

– Папа! Не смешно, – обиделся мальчишка, но голос его стал в разы тише и спокойнее.

– А по-моему, очень даже ничего, – подмигнул Марк, – Папа – гусь, мама – лебедь, а сын – жаба. Так, а почему дверь заперта?

– Может обойдем с другой стороны?

– Ты не знаешь план подземелья собственного замка? Мы итак обошли вокруг этой комнаты, эта дверь единственная.

– Но ведь там было много дверей и проходов.

– Угу, – промычал Марк, пытаясь найти тайный механизм, – много лверей, которые действовали на основе магии. Крупицы магии Эллиса закончилась, у Эвелин, я уверен, тоже на исходе. Так что дверь одна, которая есть здесь по плану и, кажется, время играет против нее. Она не открывается.

– Может мы комнаты перепутали? – спросил я, на что получил укоризненный взгляд Марка.

– А где собачка? – подал голос Тай, все это время молча разглядывавший узоры на каменных стенах.

– Собачка гуляет. А вы сядьте на этот камень, отдохните, – обратился я к мальчишкам и, отпустив руку сына, подошел ближе к двери.

Мы с Марком очень долго искали как открывается эта дверь: он помнил, что здесь работает какой-то механизм, возможно, камень, на который необходимо нажать, но ничего не срабатывало.

– Да что ж такое! – крикнул я, запуская руки в волосы и сильно сжимая их.

Тай, который, кажется, уже засыпал, вздрогнул.

– Прости, малыш, – прошептал я мягко, но не смог сдержать злости и пнул маленький камень, мешавшийся под ногами. Он полетел в стену, и отскочив оттуда, залетел в угол коридора.

– Я вспомнил! – Эллис от радости подскочил на ноги, – Прости, Август, но иногда я не слушался тебя и убегал блуждать по подземелью. В общем, механизм, который открывает дверь там, – он показывает рукой на Тая.

– Точно, Эл. Спасибо! – Марк поднял Тая и поставил на ноги чуть в сторону, а затем поднял большой камень.

– Что ты делаешь? – до сих пор не понимал я.

– Открываю дверь.

Одна из сторон камня идеально подходила к вмятине на стене.

За моей спиной появился звук работающего механизма, я с осторожностью обернулся и увидел открывающуюся дверь.

– Еще раз спасибо, Эллис, ты настоящий рацарь, – смущенно и с виноватым видом проговорил Марк.

– Бери Тая на руки, а ты, Эллис, зайдешь за мной. – Сказал я и первый вошел в комнату.

Успел сделать всего пару шагов к середине помещения, как снова услышал звук работающего механизма. Никто, кроме меня, зайти не успел.

– Бегите! – крикнул я, не успев выбежать, а дверь закрылась, погружая многоугольную комнату в непроницаемую тьму.

В темноте можно позавидовать работоспособности воображения, потому что после каждого шороха я представлял самые ужасные картинки.

Я стоял на месте, не делая ни одного движения, пока мои глаза не начали привыкать к отсутствию света и только спустя несколько долгих минут и решился пройти к центру комнаты.

– Проходи, не стесняйся, – услышал я голос Эвелин за спиной и резко обернулся, – не всегда то, что ты слышишь происходит на самом деле, – голос снова звучал сзади меня, но теперь откуда-то издалека.

– Что тебе от меня надо?

– От тебя? – Я почувствовал, что Эвелин стоит справа от меня, почти прикасаясь своим плечом к моему и по спине побежали мурашки, – от тебя, милый мальчик, мне ничего не надо. А вот твоей Принцессе нужна помощь.

– Что ты с ней сделала? – со злостью крикнул я, поворачиваясь в сторону колдуньи, но ее смех вновь раздался за моей спиной.

– Мы с Авророй будем у тебя немного позже, а ты пока подумай о своем поведении.

– Что ты несешь? Что за чушь?

Я прекрасно понимал, что не стоит так разговаривать с ней, но не мог по-другому. Меня переполняли злость и ненависть.

– О-о, – снова смеется Эвелин, – твое поведение – это не чушь. Ты позволил мне украсть Аврору. Ты оставил ее одну, зная, что я в любой момент могу оказаться рядом. И именно ты сейчас, сидя здесь, абсолютно бессилен, – в ее голосе слышаться притворные нотки грусти, – как ты думаешь, если, повторюсь, если она выживет, будет ли она с тобой? Сможет ли простить такого человека, как ты? Разве ты вообще принц? У Авроры из-за тебя одни неприятности, а ее жизнь только начинается. Ну, что ты молчишь? – спрашивает голос из темноты, совсем близко ко мне, но не дает время на ответ и продолжает: – на твоем месте я бы ненавидела себя, если бы подвергла любимого человека опасности. Но, к счастью, я не знаю такого чувства, как ненависть к себе. Могу делать с твоей принцесской все, что моей душе угодно. До завтра, смотри, не лопни о переполнивших душу чувств.

Я почувствовал, как кто-то прикоснулся к моему плечу, пару раз похлопав, словно в знак поддержки, а в следующий миг в ушах зазвенела тишина – я остался один.

Вытянув руки вперед, я подошел к стене и сел, не жалея одежду, на грязный каменный пол. Мои мысли звучали в голове громче окружавшей меня тишины. А ведь Эвелин права.

Я не достоин Авроры, раз подверг ее такой опасности.

Когда я находился рядом с близкими мне людьми, а как ни крути, Тай, Марк и Эллис много для меня значат, то эмоции притуплялись, как и чувство вины. Но сейчас, предоставленный только самому себе и темноте, я закапывал себя все глубже.

В моей душе царит темнота и пустота, словно я потерял свет, который освещал мой мир. Каждая секунда становится испытанием, наполненным холодом и ожиданием, когда надежда пересекается с безысходностью. Боль проникает в самую глубь, и сердце словно расколото на части.

«Ты ничего не стоишь», – шептал я себе, сжимая кулаки до белизны. Ненависть к себе распирает изнутри, словно остервенелый зверь, стремящийся вырваться на свободу.

Я чувствовал себя потерянным и одиноким, словно у меня не осталось ориентиров, и каждое воспоминание об Авроре, новое или из прошлой жизни, вызывает слезы, наполненные злостью, которые приходят из ниоткуда и захватывают внезапно. Ненависть к себе накатывает так же неожиданно и отказывается покидать мои мысли.

Ощущение, словно кто-то вырезал кусочек моей души, и теперь в этом пустом пространстве лишь темнота. Я чувствую, как меня распирает от сожалений, и я ненавижу себя за слабость. «Почему я не смог быть тем мужчиной, которым ты заслуживала?» – думал я и каждый вдох давался мне с трудом, словно воздух, который я пытался втянуть в легкие, был пропитан горечью.

«На твоем месте я бы ненавидела себя, если бы подвергла любимого человека опасности», «Могу делать с твоей принцесской все, что моей душе угодно», – слова Эвелин крутились в моей голове без перерыва даже в сотую долю секунды. Если с Авророй что-то случится, я себе этого не прощу, что тогда будет с мальчишкой, которому мы подарили жизнь, а она, в добавок к этому, поделилась с ним своей солнечной улыбкой.

Не выдержав переполнявшие меня эмоции, я резко поднялся и начал кулаками бить стену, не обращая внимания на кровь и сломанные костяшки пальцев.

В какой-то момент я, слово обессиленный, упал, ударившись головой о каменный пол.

Глава 22.

Аврора.

С трудом открываю глаза, и оглядываю комнату: все осталась так же, как я оставила в день своего ухода. Закрытый белый шкаф, мятая одежда на стуле, открытое окно и чистый стол. В тот день я действительно надеялась, что вижу эту комнату последний раз в жизни.

Тяжелая голова упала на подушку, а глаза сами закрылись. Ощущая неприятную сухость в горле, я снова погрузилась во тьму.

– Спящая красавица, просыпайся, – я прекрасно слышала женский голос, отправляющий меня обратно в детство, когда мама также будила меня утром в школу.

«Мама», – от одного этого слова в голове закружили воспоминания последнего месяца и мне все-таки пришлось подняться с кровати.

– Наконец-то, а то твой принц тебя заждался, спишь вторые сутки, а я еще поговорить с тобой хотела.

– О чем? – мне приходится приложить много усилий, но голос все равно слабый и тихий.

– О том, что сын твой жив.

– Какой сы… – внезапный порыв кашля не дает мне шанса договорить, зато я вспоминаю мальчишку с шоколадными волосами и синими глазами. Тай.

– Какой сын? Кажется, я перебрала с магией, – усмехнулась Эвелин.

– Август… – и снова меня останавливает кашель.

– Август твой страдает в муках совести, закрытый в комнате подземелья. И вот сейчас я хотела отправится к нему. Чувствую, магии осталось совсем мало, но для моего плана должно хватить.

Голова снова закружилась, предметы в комнате начали меняться местами, а к горлу мучительно медленно подступает горькая тошнота.

– М-м-м, – мычу я, когда, преодолевая головную боль, открываю глаза, но ничего не вижу. Кругом непроглядная темнота, а я лежу на твердом, холодном камне.

В следующую секунду, ослепляя меня, в помещении загорается свет.

– Аврора, – слышу до боли знакомый мужской голос, – прости, – Август смотрит на меня виноватым взглядом.

– За что? – мой голос остается приглушенным, сколько бы сил я не прикладывала.

– Тебя не слышно.

Я медленно поднимаюсь на ноги, игнорируя временную темноту в глазах и головокружение.

– Стой, Аври, не пройдешь, остановись! – говорит Марк, но мой уставший мозг не успевает обработать его слова, и я врезаюсь стену.

– Это «Силвос Мутемур»¹, – в комнате без дверей Эвелин появляется неожиданно, словно по щелчку пальцев.

В светлой, но затхлой комнате подземелья старого замка в глазах Августа читалось уверенное, но виноватое: «Мы выберемся и припишем легенде о нас самый счастливый финал».

Мое сердце билось в унисон нарастающей тревоге, и, смотря на измученного Августа я приняла решение: как только вернусь в его теплые объятия признаюсь в чувствах, которые хотела скрыть. А я еще обязательно обниму его, и, что-то мне подсказывает, обниму еще не один раз.

Август.

– Привет, Принц, – голос Эвелин был глубоким и зловещим, её черные глаза сверкали, как два уголька в ночи, а губы кривились в насмешливой полуулыбке, – Ты, должно быть, переживал о своей маленькой принцессе? О, совсем не стоило! Она замечательно провела время в своей комнате и, я уверенна, она выспалась. Ты же выспалась? – спросила она Аврору, но та только зло окинула ее взглядом.

Я поднялся с пола, ощущая неприятную боль – разбивать кулаки в кровь до полного изнеможения, а потом спать на камнях было не лучшим лекарством от нахлынувших переживаний, но выбора у меня особо и не было. Встал прямо, собрав всю свою катастрофическую решимость, я был полон ненависти к этой ведьме, которая, без преувеличения, разрушила жизнь всей моей семье.

– Я спасу Аврору и обязательно найду способ защитит от тебя Тая, – произнёс я, чувствуя, как ядовитый гнев медленно заполняет грудь.

Колдунья рассмеялась, и звук её смеха отталкивался от стен, будто издеваясь надо мной.

– О, ты просто очаровательный мальчишка. Но послушай, у тебя нет магии, чтобы противостоять мне. А у меня, кроме нее, имеется еще кое-что, точнее кое-кто.

На губах Эвелин расплылась победная улыбка, она хлопнула в ладоши всего два раза, но этого хватило, чтобы далеко в темноте заработал знакомый механизм («Так вот, где эта дверь», – подумал я), и на свет вышли двое: Марк и Тай. «Где Тибо и Эл?» – пронеслась в голове мысль, но быстро потерялась. Они позаботятся друг о друге.

– Силвос Мутемур, – и оба вошедших врезались в невидимую стену. – Предлагаю честный обмен: ты забираешь Аврору, а я Тая. Марк сам решит, на чью сторону встать, а собаку и бедного сиротку я отпущу, они мне не нужны.

Я понимал, что надо действовать, ведь чем дольше я буду стоять, тем меньше шансов спасти их и спастись самому. Интересно, как долго Эвелин пользуется магией в мире, где ее не должно существовать? Я осматривал комнату в надежде найти что-то, чем смогу дать отпор Эвелин, но кроме камней здесь ничего не было.

Пока Эвелин говорила что-то о том, зачем ей нужен мой сын, я смотрел в глаза Авроры, она, положив ладони на невидимую стену, смотрела на меня с нежностью и болью. Не в силах сдерживать себя я подошел к ней, все также пропуская мимо ушей речь колдуньи, положил свои ладони на уровне рук Авроры и тихо прошептал:

– Я люблю тебя.

В ответ Аврора лишь слабо и измученно улыбнулась.

Эвелин замолчала, а я повернулся к ней лицом. Ее взгляд был потерянным, но оставался таким злым, будто я нашел ее слабое место. А я и нашел. Я понял.

– Да, у меня нет магии, но есть то, чего нет и не было у тебя. Любовь делает любого человека сильнее. В каждом взгляде, в каждом прикосновении, в каждой улыбке прячется сила, способная смягчить даже самые суровые сердца и преодолеть любые преграды, – лицо Эвелин искажается во все более злой гримасе, взгляд горит ненавистью, но мне на нее все равно. Поворачиваюсь обратно к Авроре: – Я люблю тебя, Принцесса.

Аври поднимает на меня взгляд, я не слышу, что она говорит, но читаю по губам всего одно слово: «Люблю».

– Нет! – кричит Эвелин, оказавшись у меня за спиной, – Он отдал тебя прямо мне в руки, втянул в смертельно опасные дела, он тебя не любит, он тебя использует, чтобы вернуться себе былую власть! – обращается она к Авроре, но уже поздно: невидимая стена рухнула, и мы с принцессой стоим, взявших за руки.

– По-моему, это ты используешь нас, чтобы вернуть себе власть. Точнее, забрать нашу, – голос Авроры звучит уверенно, но я чувствую, как сильно она боится.

– О чем ты? – спрашиваю я, не понимая о какой власти идет речь.

– Эвелин нужен Тай, он ключ к власти. Точнее не конкретно Тай, а старший ребенок правителей Королевства, меня она в прошлом убить не смогла, поэтому зациклена на Тае.

– Откуда ты… Я вообще ничего не понял, если честно.

– С самого рождения он имел великую силу, заключённую в его чистом сердце и доброй душе, – начала говорить Эвелин, – Вообще-то я только что рассказывала это все, но ты, кажется, не слушал. Ничего, мне не сложно повторить. Убив человека и произнеся заклинание, можно принят его облик, забрав характер, воспоминания, чувства. Самое главное, что, если у одного из людей душа чиста, как у младенца, то обличие можно контролировать, хочу, превращаюсь в него, хочу, становлюсь собой. Какое же совпадение, что таким человеком оказался один человек на все королевство. Став вашим сыном, я автоматически становлюсь наследником престола. И это значительно облегчает мне задачу. Если бы не его чистое сердце, добиваться власти мне бы пришлось очень тяжело.

Эвелин все продолжает и продолжает о чем-то рассказывать, увлеченно жестикулируя рука, а я безуспешно пытаюсь обдумать ее слова. В один миг комнату заполняет яркий зеленый свет, переливаясь с черной тьмой, а слова Эвелин превращаются в неразборчивый шепот. Приготовившись к битве, я делаю шаг вперед, пряча Аврору за спиной.

Я почувствовал, как у меня в груди разрастается нечто светлое, окутывая невероятной энергией и уверенностью.

– Когда мы любим, мы не только открываем свое сердце, но и обретаем магическую силу, способную отразить любое темное колдовство.

На моем лице появляется неконтролируемая улыбка. Если я слышу голос Марка, значит Эвелин становится слабее.

– Бери Тая и бегите, а мы с Марком справимся, – обращаюсь к Авроре, не отрывая взгляда от Эвелин.

Чувствую легкое прикосновение руки к плечу, а в следующую секунду место Авроры занимает Марк.

В этом волшебном противостоянии любви и злой колдуньи с черной магией, любовь становится тем светом, который рассеивает тьму. Злая колдунья может наслать проклятия и страх, но она никогда не сможет затмить сияние истинной любви, и совсем не важно, откуда родом эта любовь: родительская, дружеская, родственная или супружеская. Эта любовь, словно могущественный щит, защищает нас от негативного влияния, проникает в сердца других людей, разжигая в них искру надежды и святости.

Каждая добрая мысль и каждое доброе слово становятся заклинанием, способным покорить даже самых закоренелых врагов. Любовь, как истинная магия, всегда найдет путь и способна объединить миры, исцелить раны и украсить серые будни сиянием счастья.

Каждый шаг и действие Эвелин были пропитаны тьмой, каждый вздох и ругательства, срывающиеся во время сражения, напоминали о жертвах. В ее руках была сила, которую она годами накапливала, постигая тайные искусства. Но даже эта сила была на исходе.

И все-таки, любовь, обладая великими силами, приводит к победе. Она разрушает темные чары, ослабляет хватку злой колдуньи и наполняет мир светом и гармонией. В этом волшебном сражении, любовь выходит победителем, ведь её магия не имеет границ и способна преодолеть любое зло, приведя к триумфу добро и свет.

В ушах свистел ветер, когда по комнате разлетались последние остатки магии, отбиваясь от каменных стен. Эвелин, сталкиваясь с мощью, которую ей не удается победить, с ненавистью смотрела на нас. Ее зловещее заклинание обернулось против нее самой, забирая последние искры магии.

В тот момент мы с Марком объединили свои силы, и вокруг нас вспыхнул свет – яркий, ослепляющий, пронзающий тьму.

Эвелин задрожала, словно ее тело сгорало в пламени, а лицо искажалось в муках. Тьма растворялась, унося с собой ее злые чары. Эвелин вскрикнула, и это звук пронесся вибрацией по стенам. На мгновение время словно замерло, никто из нас троих, кажется, не решался сделать вдох, и, наконец, когда эхо крика стихло, Эвелин исчезла, оставив после себя лишь легкий дымок, который исчез, подтверждая нашу победу.

– Мы сделали это, – прошептал Марк, больше спрашивая, чем утверждая.

Он потирал свои запястья, будто пытался избавиться от чар Эвелин, и смотрел на меня радостным взглядом, смешанным с усталостью, а я отвечал ему тем же потрясенным выражением лица.

– Мы сделали это, – тихий шепот, сорвавшийся с моих губ, радостным эхом отбивался от каменных стен пустой комнаты.

¹ Заклинание: «Силвос Мутемур» (с произношением как [Си́лвоз Му́тэмур]) – вокруг человека начинают формироваться невидимые стены, которые создают звуконепроницаемый барьер. Внешние звуки человек услышит, но то, что говорят внутри «магической коробки» останется никем неуслышанным.

Глава 23. Аврора.

Бегу за руку с Таем по темным коридорам подземелья, останавливаюсь только когда оказываюсь на улице в тени старого дерева.

– Мама, я настоящий рыцарь! – Восторженно кричит Тай, крепко обнимая меня за шею.

Кажется, в этот момент я перестала дышать. Не слышу, о чем он говорит дальше – в голове белый шум и где-то вдалеке повторяется задорное мальчишеское «Мама!». На глазах появляется пелена слез.

Не знаю, сколько я так просидела, гипнотизируя взглядом землю, но как только услышала голос Августа вскочила на ноги и побежала к нему на встречу.

– Тай, – слышу голос Марка, – Пойдем найдем Тибо и Эллиса, они заперты где-то в замке.

Мысленно благодарю его за возможность побыть наедине с Августом.

Бег сменяется шагом, а потом я и вовсе останавливаюсь. Август улыбается, его голос уставший:

– Я виноват, – начинает он, но не договаривает.

Я делаю шаг вперед и утыкаюсь лбом в грудь Августа, кажется, что я даже слышу, как бьется его сердце.

Мы стоим, обнимая друг друга, и наше молчание, в очередной раз, говорит больше, чем слова.

– Нам надо спуститься в подземелье, – умеет же Марк испортить момент.

– Что опять случилось?

– Случилось то, что мы должны найти зелье. Нет, если вы планируете остаться в этом городе, то без проблем, – Марк разводит руки в стороны, – можем остаться. Но лично я бы предпочел вернутся.

– Он прав, нам пора, – шепчет Август мне в волосы и отстраняется.

– А где Тай? – оглядываю я площадь перед замком, но никого не вижу, – Где Тибо и Эллис? Вы нашли их?

– Тай нашел свою комнату, бывшую, получается, – осекся Марк, – Тибо с Эллисом были заперты там, сейчас решили остаться с Таем.

– Ты оставил детей в полуразрушенном замке? – медленно проговариваю слова. В моем голосе звучит недоверие.

– А что такого?

– Им шесть и десять лет! – я подхожу к Марку и поднимаю руку. – Тебе в лоб дать или по́лбу?

– Э-э-э… полбу? – неловко улыбается Марк, за пятнадцать лет уже смирившись с участью моего «младшего брата».

Я не сильно бью его ладошкой, и улыбаюсь, когда слышу облегченный выдох. Кажется, он думал, что мой удар будет сильнее.

– Где они?

– На третьем этаже, – я поняла, что Марк чувствует себя виноватым, об этом говорили его голос и взгляд, но от шока не смогла сдержаться:

– На третьем?! – Воскликнула я так громко, что птицы, сидящие на деревьях, все разом взлетели в небо.

Сзади слышится тихий смешок, и я оборачиваюсь: Август еле сдерживается, чтобы не рассмеяться громче.

– Все с ними будет в порядке, – он улыбается, когда ловит мой взгляд, – будет в порядке, если один из них не упадет, – Август поднимает глаза куда-то в небо и прищуривается, – примерно с девяти метров.

Мои глаза невольно округляются и, обернувшись, я вижу в одном из окон без стекла, что кто-то сидит на подоконнике. Срываюсь с места, не зная точно куда бежать. Поднимусь на третий этаж, а дальше разберусь.

– Мы будем в подземелье! – долетает до меня голос Марка.

Переступая через некоторые ступени, я очень быстро оказываюсь на нужном этаже.

– Тай! – кричу я поворачиваю направо, в сторону того окна, где видела мальчика, – Эллис!

Слышу собачий лай за закрытой дверью и захожу. Тай сидит на полу, обнимая мягкую игрушку: грязный, старый непропорциональный плюшевый мишка серого цвета, как он остался целым в этом месте – неизвестно.

– Ты играешь с мишками? – улыбнулась я такой милой картине.

Тай поднял на меня глаза, полные грусти, и улыбка сразу сошла с моего лица.

– Я с такими не играю.

Пока слушаю тихий голос сына, быстро оглядываю комнату: Эллис сидит на подоконнике и после моего «Быстро слезь, иначе свалишься», спрыгнул и уселся рядом с Таем. Вид обоих мальчишек был грустным и виноватым.

Еще раз посмотрела на медведя и поняла, что мягкая игрушка сюда не вписывается. На полу валялись солдатики, машины, кораблики разных размеров и даже паровоз, а в углу я заметила что-то похожее на мячик.

– Ты что, не помнишь ничего? – осторожно спросил Тай и тихо продолжил: – Папа купил его, когда узнал, что у меня будет сестренка. Ты сказала, что я должен буду охранять эту маленькую принцессу, даже когда мы вырастем. Вы попросили никому не говорить, но я так любил ее, что случайно рассказал. Мам, я правда случайно, я не виноват в… в том, что… в том, что случилось. Я не хотел…

Тай боялся говорить мне, его голос дрожал, а плечи подрагивали. Я присела напротив мальчишек и теперь смотрела на Эла.

– Я за это и извинялся в нашу первую встречу. – Я видела, что ему было тяжело, что Эллис был напряжен, но все равно ждала, что он скажет дальше, – Тебе стало плохо, Таю не разрешали приходит к тебе, а потом сказали, что его сестра… Что Софи больше не будет жить в замке, а потом выяснилось, что Эвелин… она… она у-убила ее… Во всем городе обвиняли Тая в случившемся из-за того, что рассказал какой-то горожанке, знакомой с Эвелин, и в конце концов Тай сам стал себя считать виноватым. Но он же малыш совсем.

– Тай, ты ни в чем не виноват. – сказали мы одновременно с Элом, а потом он продолжил:

– В общем, Эвелин узнала, что ваша семья скрывает какой-то секрет. Мне было больно, очень больно, – Эллис морщится и пытается сдержать слезы, – как бы я не хотел опровергнуть жизнь Софи, Эвелин была сильнее, я устал от боли и все ей рассказал. Я рассказал, как ее найти.

Я не могла сказать ни слова. Эллис тоже замолчал, хотя было понятно, что история рассказана не полностью. Маленькие мальчики. Один – застывший во времени, сидел в темной башне. Второй – лишившийся семьи и подергавшийся мучениям. И оба винили себя в смерти маленького ребенка. Сколько же они еще пережили того, чего я не знаю? Хочу ли я это узнать? Как бы тяжело мне не дался этот ответ, но нет. Я не хочу ничего знать.

– Мама?.. – позвал меня Тай, спустя несколько минут объятий.

От его грусти не осталось и следа, на смету пришла серьезность. Мои глаза щипало от поступающих слез, но я избавилась от них, быстро проморгав. От кома в горле избавиться было сложнее, поэтому я сидела молча.

– Пообещай мне, что у меня еще будет сестренка.

По моему телу пробежали мурашки, синие детские глаза смотрели с надеждой прямо в душу, а голос был тверд.

– Пообещай, – Марк гладит спящего Тибо, стараясь скрыть, как он нервничает.

– Обещаю, – шепчу дрожащим голосом.

Не знаю, зачем я вообще сказала ему об этом и как буду сдерживать обещание, ведь сейчас я твердо решила, что не планирую отправляться в их магический мир. Я хочу остаться здесь. Если надо будет, забуду всю ситуацию, перееду в другой город, да хоть поменяю страну, но я думаю, что в прошлое я не вернусь. Просто… отказать ребенку в такой ситуации очень сложно.

– После того… случая, – продолжил Эллис чуть успокоившись, – вы долго приходили в себя, но в итоге ваша семья снова стала счастливым примером крепкой любви. Насколько вы смогли стать счастливыми… Из-за этого, из-за того, что вы нашли силы видится друг с другом и жить дальше. Эвелин перекинула вас сюда: в этом мире вы ничего не помните и вообще не знакомы. Она хотела оставить Тая там, наверно, уже рассказывала свой план? Но что-то пошло не так и он оказался здесь. И ей пришлось переместиться сюда самой, чтобы вернуть его, но она найти его не смогла.

– Вот вы где! – В комнату залетают двое парней, перебив Эллиса. Их уставшие лица преобразились в счастливые.

– А что, час уже прошел?

– Нет, просто мы быстро нашли новую подсказку.

– Кажется, она последняя, поэтому мы скоро вернемся домой.

«Мы скоро вернемся домой»… Я перевожу взгляд, и кажется, смотрю сквозь стену, не слыша, как Август с Марком, перебивая друг друга, рассказывают мальчишкам, как они окажутся дома. Да, они. Я остаюсь здесь, но уже с надеждой не забывать никого из них. Это приключение будем теплым воспоминанием, согревающим меня в холодные вечера. Просто… Возвращаться в тот мир, полный боли…

– Аврора, все хорошо? – перебивает мои мысли Марк.

– Да, – натянуто улыбаюсь я, – так что вы там нашли?

– Загадку, – Август протягивает мне бумажку, где аккуратно выведена каждая буква.

Первые несколько секунд я любуюсь почерком, а потом начинаю читать:

«В мраке века, где время застыло,

А в волшебных страницах не видимы сны.

В своих ты покоях мечтаешь об этом

В моменты сильнейший грозы.

В этом месте фантазии спрятаны,

Играет симфония шепота.

Здесь свитки с важными датами,

И истории делятся опытом.

Эту комнату пыли и тени,

Всегда освещает таинственный свет.

Сюда ты приходишь за вдохновением,

А судьбы героев дают важный совет.

Сокровищница знаний, мечтаний и снов,

Здесь каждый отыщет истину.

Ты не услышишь, как ходят стрелки часов,

В бескрайних просторах мыслей.»

– Библиотека, – срывается с моего языка раньше, чем я успею подумать.

– Библиотека? – озадаченно смотрит на меня Марк.

– Библиотека, – повторяю я, пожав плечами.

– Ну давайте мы все скажем «библиотека»? – голос Августа заставляет меня вздрогнуть.

Он поднимает Тая на плечи, удерживая его одной рукой, а другой помогает Эллису подняться с пола.

– Давайте все искать библиотеку.

– Прямо по коридору до конца и на право. – Разбивает Марк мои надежды подольше поплутать по этим коридорам в их компании и выходит сразу за Августом.

Остаюсь в комнате одна и замечаю, что мишки, которого я хотела забрать с собой как напоминание, нет.

– Август, – кричу я, выбегая из комнаты, – надо поговорить.

Когда трое мальчишек скрываются за дверями библиотеки, а мы с Августом остаемся наедине я пересказываю ему то, что узнала от Эллиса и добавляю:

– Прежде чем вы пропадете давай купим красивого мишку для сестренки Тая?

– Да, конечно, – сразу соглашается он, но улыбка с лица быстро пропадает: – подожди, как ты сказала? «Вы пропадете»? Почему «вы»?

– Август я…– злюсь на себя, как я могла вот так случайно проговориться? – Я не хочу перемещаться с вами.

Из кармана Август достает маленький пузырек с зеленой жидкостью – очередное зелье – и протягивает его мне.

– Выпей.

– Нет.

Я не знаю, что это, но ни за что не буду это пить.

– Оно вернет тебе память. Ты все вспомнишь и тогда решишь хочешь вернутся или остаться здесь.

– Я и так решила, что останусь здесь.

Выражение лица Августа резко меняется. Стеклянный пузырек скользит по его ладони и разбивается о каменный пол.

– Да, – кивает он сам себе и развернувшись, идет в сторону библиотеки.

– Что?

Август останавливается и смотрит на меня через плечо:

– Когда ты попала к Эвелин, я обещал себе, что спасу тебя и оставлю, если так будет безопаснее. Что ж, раз ты хочешь остаться здесь, пожалуйста. Эвелин сюда не вернется, а значит в этом тебе ничего и угрожает.

Шаг, второй третий. Август отдаляется от меня, подходя ближе к библиотеке, а я так и стою, прилипшая к полу.

– Иди хоть с мальчишками попрощайся. А лучше сделай вид, что идешь с нами, когда надо будет отступить от «портала» ты поймешь сама, – с этими словами он распахивает дверь и пропадает за ней.

Делаю пару глубоких вздохов, пытаясь успокоится, натягиваю на лицо подобие улыбку и иду прощаться с людьми, которые за несколько дней стали мне дороги.

Просторный зал, полный мрачной романтики и мистики, окруженный высокими потолками, величественные арочные окна с витражами, полки из дерева почти до потолка наполнены старыми книгами и свитками. Вот как я представляла библиотеку.

На самом деле, выглядит все не много иначе. Комната, действительно, большая, но выбитые окна выглядят не так величественно, как в моих мыслях, полупустые пыльные полочки, где от книг мало что осталось, делает пространство более не уютным, чем есть на самом деле. В углу зала виднеется старый камин, давно не используемый, потрескавшийся от времени – вот, что меня удивило. Рядом с этим камином уже расселись Марк, Тай и Эллис. Тибо лежал с счастливой мордой, наверно, одно из его любимых мест, и тут я его понимаю.

Когда за мной закрылась дверь, Эллис передавал Августу пузырек с желтой жидкость.

– Так вот для чего он, – донеслось до меня удивление Эла.

Август, не обращая на меня внимания, одним резким движением вылил зелье в камин, и в ту же секунду недалеко от него появился сгусток бледно-желтого дыма, видимо, это и есть портал.

Я быстро подошла к Марку и без слов обняла его.

– Эй-эй, сестренка, аккуратней. Ты чего?

– Я не пойду с вами, пришла попрощаться.

– Ты что? Повтори еще раз.

– Марк не начинай, – расцепила я объятия и подошла к Таю, – пообещай, что будешь заботиться о своей сестренке.

– Обязательно, – пробормотал полусонный малыш, чем вызвал мою улыбку.

– Эллис, так получается, что вы вернетесь без меня. Позаботься о Тае, – были мои последний слова перед тем, как все начали идти к порталу.

Август зашел в этот дым последним, но ничего не произошло. Если у меня есть время, я должна им воспользоваться. В два широких шага подлетела к Августа и, положив руку на его левую щеку, поцеловала правую – просто прикоснулась губами к его коже.

– Прощай, – прошептала сдавленным голосом.

Рука с щеки соскользнула на его грудь, сильно сжимая ткань одежды в кулак, а в следующую секунду мои губы прикоснулись к его. Это был мягкий, еле ощутимый контакт, это легкий, невесомый поцелуй, простое невинное прикосновение губ. Его рука коснулась моей щеки, а наши сердца ускоряли ритм. Поцелуй длился всего мгновение, но это мгновение для нас стало вечностью.

Обещание любви, надежда на вечность, мечты о счастье – все это разрушилось, когда я разжала ладонь и, оттолкнув Августа, сама сделала шаг назад.

В этом поцелуе заключался конец нашей общей истории, и он же стал самым светлым воспоминанием за последние сутки.

Глава 24. Август.

Империя Величественной Луны. Мой дом. Такой родной, но одновременно с этим незнакомый. Пустой. Мое присутствие ощущалось здесь странно. Как будто я чужой. Сколько меня здесь не было?

– Время застыло, – Эллис указал на часовую башню.

– Как возобновить его течение?

– Понятия не имею, – медленно произнес я в ответ на вопрос Марка.

– Предлагаю вам пока вернуться в замок, Тай хочет спать.

И действительно, Тай уже засыпал у меня на руках, крепко обнимая мягкого плюшевого мишку.

– Да, нам всем не помешает поспать и переодеться. Ты идешь с нами, – смотрю на Эллиса и вижу, как он встречает мой взгляд.

– Меня не было здесь… долгое время, – осекся он, когда понял, что время в мирах считается по-разному, а здесь оно и вовсе застыло, – хочу сначала сходить к родителям, – взгляд мальчика совсем потух и он старался не смотреть мне в глаза.

– На долго не убегайте! – пришлось крикнуть мне, потому что мальчишка, прихватив с собой счастливого пса, уже убежал. – А мы возвращаемся домой.

Идти долго не пришлось, вскоре мы оказались в том же самом замке, только теперь он выглядел куда более великолепно, окруженный невысокими домами, фермами, полями и чем-то, напоминающим детские площадки, недалеко от замка находилась торговая улица, непривычно пустая для дневного времени. Время застыло, а вместе с ним и жизнь.

Уложив Тая в его кровать, я оглянул комнату: все осталось так, как было в последний день. Игрушки лежали на полках, на полу и на не заправленной кровати, окно было открыто, но вид закрывали светлые шторы. Аврора вечно открывала окна и никогда не заправляла постель, и думать не надо, в кого Тай такой.

Взгляд зацепился за мишку, которого я купил для дочери (я надеялся, что у меня будет маленькая принцесса – копия Авроры), и в горле застрял ком. Аврора же попросила купить красивого мишку для… О какой дочери может идти речь, если Аври осталась в другом мире?

– Ты Принц, и ты не можешь быть один. Так что скоро у тебя будет новая жена, – прервал мои мысли шепот Марка.

– Откуда ты…

– Давай выйдем, – покосился он на спящего Тая. – По взгляду понял, о чем ты думаешь.

– И что теперь делать?

– Жить дальше.

– Без нее?

– Да.

– Ты так легко об этом говоришь?

– Поверь, мне тоже тяжело представить мир без нее. И Тай расстроится. Но надо продолжить жить.

– Есть вариант вернутся в тот мир?

– Нет, – ответ Марк, но по его интонации я понял, что вернутся можно.

Поцелуй Авроры не выходил у меня из головы и как бы я не хотел, я не мог перестать думать о девушке. Я должен вернутся к ней, мы с Таем должны вернутся.

– Что для этого надо делать? – только и спросил я.

Марк молчал, и по его глазам я понял, что он не одобряет мои желания. Мой голос стал тверже, а взгляд увереннее:

– Сэр Найт, я спрашиваю Вас, как глава Империи. Что надо делать?

– Для начала запустить время, – вырывается из него тяжелый выдох, – но учти, что мы все повзрослеем… лет на пять-шесть. Ну, кроме Тая. Аврора тоже повзрослеет, и я не уверен, что она будет в восторге от того, что уснет в семнадцать лет, а когда проснется ей будет двадцать три.

– Переживет.

– Август ты… какой же ты идиот. Так бы и дал тебе в лоб.

– Какими словечками мы заговорили, – посмеялся я. – Послушай, я правда хочу быть с Авророй. И если она не хочет быть в этом мире, значит я перемещусь в другой.

– А Империю ты на кого оставишь?

– На тебя.

Марк, кажется, подавился воздухом, если такое возможно.

– А что в этом такого? – спросил я.

– Я рыцарь, а не принц.

– Ты приближенный. Ты знаешь все!

– Я тоже знаю все, – раздался сзади меня голос Эллиса.

– Отлично! Оставлю королевство на вас двоих.

– Я «за», – обрадовался мальчишка.

– Ты точно сумасшедший, – пробурчал Марк.

– Так кто мне объяснит, что надо делать?

– Во-первых, хочу тебя предупредить, точнее напомнить, время идет по-разному, у нас, здесь, до момента, когда ты сможешь вернуться, пройдет не много, дней десять, а вот у Авроры пройдет целый месяц. Нужен ли ты будешь есть спустя тридцать долгих дней? Учти, что обратно сюда ты не вернешься.

– Она ждет нас.

– Ты в этом так уверен?

– Она бы не целовала меня, если бы не любила и не ждала.

– А что, если это был прощальный поцелуй? Что-то вроде «мы поцелуемся, и тогда я смогу его забыть»? – спросил Марк и скрылся за одной из дверей в коридоре.

А вот я не смог сделать и шага. Что, если Марк прав? Вдруг Аврора действительно таким образом пыталась меня забыть? Почему тогда я не перестаю думать о ней?

– В любом случае я попытаюсь!

– Поговорим об этом завтра, – донеслось до меня за закрытой дверью.

– Поговорим завтра, – прошептал я, словно эхо.

– И меня позовите!

– Эллис, иди спи, засыпаешь на ходу.

– Меня позовете? – не унимался Эл.

– Куда же мы без тебя? Ты же будущий Правитель и Рыцарь!

Эллис с важным видом кивнул головой и улыбнувшись, зашел в ближайшую пустую комнату.

***

Небольшой, ветхий дом на окраине города. Часть крыши провалилась, окна забиты досками. Внутри все покрыто пылью и паутиной, на полу грязь и обломки старой мебели, а в воздухе витает запах чего-то старого и забытого. На улице светит солнце, но в доме царит полумрак.

– Вот… – тихо шепчет Эллис, его голос дрожит от волнения, – это мой дом. В тот день, когда мы вернулись в Империю, я пришел сюда, и увидел, что люк в полу открыт. Он всегда был закрыт. Его никто никогда не открывал.

– И как ты здесь жил?

– Тай!

Я попытался сдержать удивление мальчишки, но меня перебил голос Эла:

– Дом был не в таком ужасном состоянии, когда я был здесь последний раз. Теперь тут жить уже нельзя.

Его голос стал тише, а глаза наполнились грустью и неловкостью. Между нами повисло долгое, мучительное молчание, потому что никто не знал, о чем говорить.

Эллис отвернулся и посмотрел в сторону окна, словно пытаясь сдержать ту боль, что причиняет это место и ощущая вину, что мы увидели его дом таким…неправильным…не тем, как должны были его увидеть.

Тай, напротив, оглядывал все с детским любопытством.

Тишину нарушил Марк.

– Я спущусь в подвал. Ждите здесь, – не задавая лишних вопросов, а просто выполняя свой долг Марк сделал шаг вперёд.

– Одному нельзя. Эллис, если хочешь, спустись с ним.

– Конечно, хочу.

Эллис заметно оживился и бросил на меня взгляд, словно ждал разрешения.

– Вот и отлично, – улыбнулся я в ответ на бодрый голос мальчика.

Я подумал, что это то, что ему сейчас необходимо, и не ошибся – он хочет почувствовать себя важным и нужным, стать настоящим рыцарем, защищая кого-то.

– Здесь полки со свитками и книгами, – долетел до меня приглушенный голос Марка из подземелья, пока я пытался куда-нибудь усадить Тая.

– А я нашел карту! – из люка выглянула голова Эллиса с широкой улыбкой и высоко поднятой рукой, в которой был сжат старый свиток.

– Давай ее сюда.

Я, наконец, усадил непоседливого Тая, которому все здесь хотелось осмотреть, на уцелевшую часть старого кресла, и, придерживая его одной рукой, ждал, когда из подземелья выползет Марк.

На свитке не было ничего, кроме черных неровных линий, складывающихся с какой-то непонятной узор.

– Вот, – ткнул Марк пальцем в карту, отряхнув руки от пыли подземелья, – нам сюда.

– Куда? – с интересом спросил Тай, резко вскакивая.

– В дом колдуньи, – подмигнул ему Эллис и выбежал на улицу, перескакивая старую мебель. Тай побежал за ним.

Мы с Марком медленно шагали за убегающими детьми, каждый утопая в своих мыслях.

– Август, ты как?

– Хочу домой, – тяжело вздохнул я.

Прошло уже четыре дня с нашего возвращения в Империю. Результата по восстановлению хода времени нет. Я обошел замок вдоль и поперек бесчисленное количество раз, не забывая при этом играть с Таем, и объяснять Марку, что надо будет делать после моего ухода. Так продолжалось три долгих дня, пока Эллис не вспомнил про люк. И вот мы подходим к дому колдуньи, не зная, чего ожидать.

– Как вы поняли, что там нужен этот дом? На карте же ничего не понятно.

– Еще бы. – весело хмыкнул Марк. – Я удивлюсь, если ты что-нибудь поймешь. Ты не спал трое суток. А карта обычная, – пожал он плечами, – все там понятно.

– Не начинай. Ты же знаешь, что мне надо восстановить время.

– Поспать тебе надо, идиот, – ударив меня по голове свитком, Марк ускорил шаг, догоняя детей.

Стены мрачного, деревянного дома в лесу были покрыты мхом и лозой. В воздухе витали запахи различных трав и древесины. Напряжение и жуткая энергия чувствовались даже на улице.

– Остаетесь здесь, – обратился я к Таю и Эллису, – Тибо уже бежит к вам, поиграете с ним. А мы с Марк осмотрим дом.

Внутри повсюду валялись чьи-то кости, черепа аккуратно стояли между книг и свитков на полках, все свободное место в доме занимали колбы – пустые и наполненные чем-то неизвестным, целые и разбитые.

– Если я скажу, что эта книга как раз то, что нам надо, насколько сильно я ошибусь? – я поднял со стола огромную книгу, закрытую на замок и показал ее Марку.

– Не знаю, но очень надеюсь, что ты прав, потому что находится здесь жутко не комфортно. Бери ее и пошли домой.

– А ключ?

– Вернемся завтра, на улице уже темнеет.

– Идите без меня, я осмотрю дом, поищу, чем можно открыть эту книгу.

– Но…

– Идите без меня, – строго перебил я Марка, и дождавшись, когда они скроются за поворотом, положил книгу обратно на стол.

Я не знаю, что нам надо искать. Не понимаю, в какую сторону идти. Не могу снять с себя груз ответственности и вины. Сижу с закрытыми глазами на грязном полу и пытаюсь собрать мысли в кучу, заставить себя сделать хоть что-нибудь. Пытаюсь, но не очень-то у меня получается.

Когда на меня сквозь открытое окно падает свет луны, я осознаю, сколько времени проспал. Даже не заметил, как начал погружаться в сон, но, кажется, это пошло мне на пользу. Я понял, что Эвелин не спрятала бы отгадку на поверхности. Но внутри чего может быть этот ответ? Еще раз оглядываю комнату: стол, шкафы, полки, много книг, свитков и банок. Внутри книг? Думаю, нет. В стене за шкафом? Тоже нет.

В углу замечаю каменный алтарь и подхожу ближе, чтобы осмотреть его. Луна светит так, что и без дополнительные источников света я вижу – алтарь пуст.

Алтарь, казалось, невозможно сдвинуть с места, но стоило опереться на него рука, как он мне поддался и упал.

– Упс, – только и прошептал я, – а вот это уже интересно,

Под подставкой алтаря скрывался проем в полу.

Я опустился на колени, с опаской заглядывая во тьму. В лунном свете что-то блеснуло. Протянув руку, я нащупал гладкий, холодный металл. Это был ключ, странный и незнакомый, с резным вырезом в виде переплетенных змей. Я крепко сжал его в ладони, и тут же увидел сложенный вчетверо пергамент, аккуратно привязанный толстой нитью к ключу. Записка. Неровные, дрожащие строки, написанные чернилами, поблекшими от времени. Кажется, я нашел то, что искал. Мое сердце бешено забилось, оно было переполнено надеждой и предчувствием грядущих испытаний.