Читать онлайн Научи меня бесплатно

Playlist

DJ Vibrant – Industry Baby

Tsar B – Escalate

Madalen Duke – Love into a Weapon

Sina – Undone

Grace, G-Eazy – You Don't Own Me feat. G-Eazy

Marie Plassard – Bah ouais

ARKEIN, Pokaraet – Malade

Born Human – Roundabout

Imagine Dragons – Bones

Royal Deluxe – Bad

The Tech Thieves – Fake

Глава 1

Посвящается каждой хорошей девочке, которые живут за счет непристойных книг.

Мы не обязательно хотим, чтобы нас связали, но очень сильно хотим об этом прочитать.

ЭЛЕОНОРА

Чему матери учат своих дочерей?

Скорее всего – это доверие, милосердие, любовь, мудрость и доброта. Они учат быть уверенными в себе, сильными личностями со здоровыми амбициями и эмоциональной свободой.

Моя мать не учила меня ничему подобному.

Антония Вандер Хейз выросла в патриархальной семье английского герцога, поэтому единственное чему она меня научила это тому, что женщина должна молчать и следовать указаниям мужа.

Но один раз, когда мне было тринадцать, мама сказала.

– Если ты молчишь, еще не значит, что не можешь сделать так, чтобы тебя услышали.

Тогда я не поняла, что именно она хотела до меня донести, но это было первое материнское наставление, поэтому я постаралась отнестись к ее словам настолько серьезно, насколько это было возможно в том возрасте.

Все остальное, что сделало меня той, кто я есть сейчас, вложили гувернантки и личные учителя. Я знаю три языка, играю на фортепиано и виолончели, танцую все виды бальных танцев, имею первый разряд по шахматам и фехтованию, и это, не говоря об этикете и дипломе с отличием. Я была воспитана прилежной молодой леди, которая должна стать идеальной женой для своего будущего мужа.

Единственное чему меня так никто и не научил – это доброте, семейным ценностям, сострадательности, вниманию, любви к себе и близким.

По мере моего взросления, мама давала еще несколько, если так можно выразиться, советов, которые, обретали яркий смысл, когда я сталкивалась с теми или иными трудностями. В конце концов ее слова нашли свое место в моей голове, став некой жизненной установкой.

– Женщина обладает силой, неподвластной ни одному мужчине. Разнообразие масок – главное женское оружие, если ты научишься правильно ими пользоваться, достигнешь любой поставленной перед собой цели. – Антония Вандер Хейз твердила. – Хочешь, чтобы тебя уважали? Стань первой. Лучшей. Проиграешь хоть раз, забудь об уважении. Хочешь, чтобы тебя слушали? Завладей их вниманием и поставь на колени. Хочешь, чтобы перед тобой приклонялись? Смотри на всех так, будто они грязь под твоими туфлями. Хочешь, чтобы тебя обожали? Не показывай слабости. Будь уверена в себе и никогда не плачь. Хочешь любви? Забудь. Любви не существует.

У меня не было вариантов не прислушиваться к её словам. Мой отец умер лордом, поэтому практически всю жизнь был занят более важными делами, чем собственная дочь. Единственный человек к кому я искренне тянулась, чтобы получить те самые родительские тепло и любовь была человеком в маске.

Только вот мама никогда не говорила про обратную сторону своей философии. Страх неизвестности, тревоги, нервные срывы, одиночество, неуверенность в себе – это малая часть того, что я испытывала. Я стала высокомерной, гордой, циничной, но с правильными манерами богатой сукой.

Был лишь один человек, рядом с которым я носила особую маску, предназначенную лишь для него. Маску искренней любви. Человек, который не оттолкнул бы меня, если бы увидел слезы на моем лице, который мог обнять и поддержать в сложные моменты жизни.

Мой брат – Хантер.

Он был сдержан и воспитан жестче, но в отличии от меня, когда требовалось, умел быть сострадательным.

По какой-то причине, мать была против наших с братом теплых отношений. Она делала все, чтобы мы стали чужаками. Какое-то время пропасть, между нами, действительно росла, и, если бы не Хантер, у Антонии бы все получилось. Я благодарна ему, но все равно не была собой рядом с ним. Та девушка, что он знал, была лишь красивой картинкой, не более.

Хантер хоть и был особенным, он все равно стал одним из тех, кто бросил меня. Мой брат уехал из Англии в Америку, когда мне было девять. Спустя примерно пять лет, я поняла, что он не собирается возвращаться, и, тогда же, начала пользоваться масками.

Еще через несколько лет они приросли ко мне, как вторая кожа. Меня презирали и ненавидели, но продолжали бояться. От меня исходила гнилая вонь фальшивой аристократки, в руках которой, оказалось слишком много для девочки-подростка искусственной власти.

Но на самом деле, под всем этим фасадом, единственное чего я хотела – это любить и быть любимой, иметь друзей и жить самой обычной жизнью.

К сожалению, мои желания были непозволительной роскошью, поэтому я приняла себя и то, кем стала. Мама никогда бы не отпустила меня, особенно после смерти отца, который указал в своем завещании, что я должна выйти замуж за наследника ювелирного дома – Брюса Жонтея. Местный бабник и пьяница, но с миллионами фунтов стерлингов на счету. Это было важнее всего. Деньги. Так говорила мама.

Это долгая история, но жениться должен был Хантер на сестре Брюса – Эльвире. Они были обещаны друг другу еще со школьных времен, но Хантер выбрал другую жизнь, в связи с этим, его место должна была занять я. Надеть маску счастливой невесты, закрыть глаза в первую брачную ночь, представляя другого мужчину, родить троих симпатичных детишек, улыбаться на людях и плакать ночами, обычное дело для женщины нашего мира.

Я бы пошла на это, но не ради наследства, а ради того, кому отдала свое сердце еще будучи маленькой девочкой. Продолжала бы носить свои маски, улыбаться, жить фальшивой жизнью богатой леди и спать с нелюбимым мужем, лишь бы видеть его хотя бы мельком.

Да, настолько я жалкая.

Но в один день все изменилось. Тем утром, я решила, что мать должна узнать мой маленький грязный секрет. В любом случае, после первой брачной ночи, Брюс, не обладая и каплей совести, вынес бы правду на всеобщее обозрение, опозорив меня и разрушив репутацию. Так что было правильнее, чтобы мама узнала все от меня.

За окном нашего замка Кроунс моросил мелкий дождь, успокаивающе барабаня по оконному стеклу. Обычная погода для центральной Англии, в которой мне нравилось находить успокоение. Ладони вспотели, и я вытерла их о подол своего бархатного бирюзового платья, пока нервно наблюдала за секундной стрелкой раритетных часов на стене, ожидая появление матери на обед.

Когда она вошла, как всегда, с высоко задранным подбородком, я решила не тянуть. Скинула на нее бомбу, сказав два простых слова, которые могли бы довести чью-то любящую мать до инфаркта. Но не мою.

Хотя признаюсь, Антония все же смогла меня немного удивить. В ее серых глазах мелькнуло, что-то похожее на сожаление, или это была жалость, в любом случае, ее маска треснула и впервые за всю жизнь, я увидела в своей матери человека.

Это длилось недолго, стоило ей моргнуть раз, другой, как её губы сжались, а в глазах появилось отвращение, смешанное со злостью. Антония Вандер Хейз схватила хрустальный бокал тысяча восемьсот шестьдесят седьмого года и бросила мне в голову. Инстинктивно я прикрыла лицо руками, в то же время, бокал разбился о тарелку передо мной, оставив мелкие шрамы на предплечье и где-то в моей душе.

Было больно, но я не заплакала, нет. Так, как меня и учила мама, я надела маску холодного безразличия, встала со своего места и молча вышла из столовой.

Тот раз был единственным, когда я была рада, что у меня есть способность к секундной смене личности, потому что глаза матери расширились от шока, чего не случалось, ну, никогда.

Она все поняла. Поняла, что я использовала её же оружие против неё.

Оказавшись в своей комнате и заперев дверь, я позволила своим стенам рухнуть и расплакалась. Я плакала, долго плакала, пока в какой-то момент мне не стало душно, и я вышла пройтись по городу.

Там, я встретила его. Александра Кларка. Мужчину моего сердца. Я вновь надела маску леди и тепло поприветствовала его, будто моя душа не кровоточила от отсутствия понимания единственного человека, которому я решила довериться.

То, что Алекс сказал мне в тот день все изменило. Он собирался переехать в Америку. Хоть он и не знал о моей влюбленности, все равно стал еще одним человеком, который решил оставить меня. Я могла не узнать об этом в ближайшее время, могла выйти замуж, заперев себя в клетку, и, если бы не эта встреча, моя жизнь могла быть разрушена на долгие годы, лишившись последнего яркого луча.

Вернувшись домой, я снова заперла дверь на замок, и снова дала волю слезам. Ничего больше не удерживало меня здесь. Моя мать даже не стала слушать меня, Хантер давно живет в Америке, отец мёртв, а Александр улетает. Деньги ничего не значили, a титула у меня не было.

В Англии титул передается по наследству в основном мужчинам, а женщины лишь приятный побочный эффект или красивый аксессуар. B исключительных случаях титул мог передаваться по женской линии, но моя мать не носила титул, значит и у меня его быть не могло. Я была лишь леди и могла стать графиней, если бы вышла замуж за Брюса Жонтея.

Но теперь этому не бывать. Я приняла единственное решение, которое у меня было на тот момент и позвонила брату.

Целый месяц я тайно решала вопросы о переводе из Уорикского университета в Калифорнийский и когда дело было сделано, оставила матери записку и села в самолет до Сан-Диего.

Я могла бы сказать, что хотела сбежать от жизни, которую ненавижу, могла написать, что устала от лжи и навязчивого влияния матери, но это было бы не правдой. Я привыкла жить в богатстве и привилегиях, привыкла быть стервой и иногда даже наслаждалась этим. Но я уехала за ним. За Александром.

Хантер и Алекс вместе учились. У брата было мало друзей, но Александр задержался дольше всех. Так я стала узнавать его, следить, как какой-то сталкер, пыталась сделать всё, чтобы он заметил меня, хотя знала, что, если это и произойдёт, мать никогда одобрит наш брак, ведь Александр не был богат и не имел титула, как Брюс Жонтей. Деньги, только они имели значение в нашем мире.

Позже я узнала, что у нас с Александром гораздо больше общего, чем я могла бы предположить. Наша главная схожесть в том, что мы оба носим маски. Только вот его маска отличается от моей. Она всего одна и более темная. Такая, которую могут увидеть лишь избранные. Я собираюсь стать одной их тех, кому он ее покажет.

Я сижу в квартире, которую для меня снял Хантер. Она уютная, но небольшая. Светлая кухня с современным гарнитуром, небольшая гостиная, выкрашенная в теплые оттенки, ванная и две спальни. Это лучше, чем у многих, но хуже, чем то, к чему я привыкла.

У меня были небольшие накопления, плюс деньги от продажи антикварных украшений, но Хантер настоял на том, чтобы оплатить моё обучение в университете и аренду квартиры.

Он предлагал мне и свою кредитку, но я отказалась. Мне не хотелось зависеть от него больше, чем нужно, поэтому, спустя месяц после переезда, я нашла работу на неполный рабочий день. Платили мало, но этого было достаточно, учитывая те деньги, что у меня были.

В Америке мне не нужно было много денег, я не покупала брендовые наряды, выбрав одежду из массмаркета и отказавшись от изысканной кухни в пользу замороженных продуктов.

Элеонора Глория Вандер Хейз осталась в Англии, в Америке я была просто Элли. Девушка со странным акцентом и глупыми манерами, которые я пыталась скрывать.

Я смотрю на экран своего макбука, удобно устроившись на маленьком желтом диванчике в гостиной. Стрелка курсора на несколько секунд зависает на графе «псевдоним», прежде чем я печатаю имя. Мадлен. Так звали мою любимую французскую писательницу – Мадлен де Скюдери. Автор прекрасных романов, которые я тайком от матери, читала в своей комнате по ночам.

Я ставлю галочки везде, где требуется. Обработка персональных данных, конфиденциальность и прочее. Мои щеки теплеют, когда после регистрации открывается темная страница сайта клуба Минос, иначе как БДСМ-клуб. Слоган гласит: Поддайся искушению возыметь контроль или потерять его.

Мне нравится, потому что в названии есть смысл. Минос был стражем во втором кругу Ада, а именно прелюбодеяния.

Я кликаю мышкой на кнопку «попасть в клуб», и у меня перед глазами появляется анкета.

Я не впервые иду в секс-клуб. Мужчина, который забрал моё сердце их частый гость, так что я решила во что бы то ни стало изучить эту тему. Стать лучшей.

В Англии я была лишь наблюдателем. До сих пор помню свой первый раз. Мои колени дрожали, а щеки горели от стыда. Я даже дышать нормально не могла, а том, чтобы поднять голову и посмотреть не могло быть и речи. Это было крайне неловко и страшно, я чувствовала себя самозванкой, ведь вряд ли по собственной воле могла оказаться в подобном месте. Но ради Алекса сделала бы многое, поэтому превозмогая себя, я стала частой посетительницей, но никогда не участвовала, только смотрела. Научно говоря, стала вуайрестом.

Но сейчас, когда я имею больше свободы, а главное получив возможность реально привлечь внимание Александра, то собиралась не только попробовать, но и научиться.

Пройдясь по анкете, я быстро отмечаю галочками базовые

вопросы:

Новичок. Женщина. Гетеросексуальна. Татуировки – нет. Родинки – есть. Шрамы – есть. Волосы очень длинные. Брюнетка. Гениталии выбриты. Тело худощавое. Рост сто шестьдесят девять сантиметров. Глаза голубые.

Далее следуют более интимные вопросы:

Мазохизм? Садизм?

Я хмурюсь, потому что не знаю, что именно любит Алекс. Он не практикует сцены в открытых комнатах, так что это может быть что угодно.

Ставлю галочку напротив «возможно» и следую дальше.

Чувственные-физические действия (верхний/нижний)?

Умственные-психосексуальные отношения (дом/саб)?

Ставлю галочки и там, и там.

Предпочитаю играть: на природе, у себя дома, в клубе, везде?

Неуверенно выбираю последнее.

Кто может знать о ваших увлечениях?

Отмечаю – закрытые сессии.

Кто может участвовать в сессии?

Боже, я должна была подготовиться лучше и узнать больше об интересах Алекса. Мне совершенно не хочется делать это в компании. Надеюсь, я хоть не много знаю того, в кого влюблена, поэтому отмечаю – только я и мой партнер.

Прислуживание?

Готова.

Наказания?

Согласна.

Появляется вторая, более страшная часть анкеты, и я не глядя ставлю галочки везде, в надежде, что не выйду оттуда инвалидом.

Наказания. Пытки. Секс. Унижения.

Третья часть анкеты короткая.

Стоп слово? Лошадь.

Глубина отношений? Низкая.

Контроль за беременностью? Подтверждаю.

Венерические заболевания? Отрицаю.

Как только я прилагаю все необходимые документы и нажимаю отправить, на мой почтовый адрес приходит письмо с лицевым счетом. Первый взнос две тысячи долларов. Это не мало, но ради Алекса я готова потратиться.

Через несколько минут после оплаты со мной связывается администратор. Девушка подтверждает моё согласие и уточняет детали. Я сообщаю, что иду на обучение и прошу выделить мне одного партнера на ближайший месяц. Мы договариваемся на вечер субботы и завершаем разговор.

Так я подписываю себе приговор.

Глава 2

ЭЛЕОНОРА

Целую неделю я была сама не своя. С нетерпением и одновременно со страхом ожидала вечер субботы, чтобы поскорее начать свое, если можно так выразиться, обучение и стать на шаг ближе к идеальной женщине для Александра. Кроме того, что меня ожидало, в моей жизни больше ничего не изменилось. Я все так же ходила в университет, работала в кафе, общалась с братом и один раз посетила приют для животных. Обычная жизнь, обычной девушки, но, когда выключался свет, я представляла, как приду к Алексу и расскажу о своих чувствах. Я думала о том, чему я научусь в Миносе и гадала, понравятся ли мне такие сексуальные увлечения. Смотреть – это одно, попробовать на себе – совсем другое.

И вот этот день настал. Когда я захожу в клуб меня встречает тихая, соблазнительная музыка, а в воздухе витает аромат иланг-иланга и кедра. Сколько бы раз я не приходила в подобные заведения, я всегда чувствую себя сковано и не к месту, поэтому разглядеть обстановку удается лишь мельком. Сияющий паркет из красного дерева отражает блеклый свет люстр, свисающих с потолка. За черной стойкой обитой бархатом стоит сногсшибательная девушка в красном платье с глубоким декольте. Ее черные волосы каскадом спадают на плечи, а на лице вызывающий, но искусно сделанный смоки.

– Добро пожаловать, Мадлен. – Говорит девушка, глядя на меня заинтересованным взглядом.

– Здравствуйте. – Тихо отвечаю я, подняв голову.

Пока она рассказывает о стандартных правилах, я позволяю себе рассмотреть помещение внимательнее. Здесь полумрак, но достаточно света, чтобы я могла оценить очень откровенные картины Гюстава Курбе, Джона Кольера и Стива Хэнкса на стенах. Это меня удивляет, потому что секс-клубы в Англии чаще всего маскировали свою деятельность под обычный ночной клуб. Придя сюда, любой может догадаться, чем здесь занимаются.

Девушка, чье имя я не запомнила, протягивает мне белую бархатную маску, и я уверенно принимаю ее, так как заранее изъявила желание остаться анонимом для своего мастера. Это нормальная практика, так как многие публичные личности не желают, чтобы их грязные секреты были раскрыты.

Хостес провожает меня в раздевалку и указывает на дверь, которая приведет меня прямо в игровую. Она акцентирует внимание на том, что, когда я попаду внутрь, должна сесть в центре на колени, склонить голову и ожидать своего учителя.

В индивидуальной раздевалке я принимаю быстрый душ, наношу легкий макияж, несмотря на то что мое лицо будет скрыто маской, так я чувствую себя немного уверенней и переодеваюсь в кружевной черный комплект нижнего белья.

Мои щеки краснеют, когда я подхожу к большому зеркалу с позолотой. Черные чулки в мелкую сетку доходят до середины бедра, соединяясь шёлковыми ремешками с поясом. Трусики-танго с небольшим кружевом, оставляют места для фантазии, а бюстгалтер поддерживает грудь, делая ее гораздо пышней.

Раньше мне нравилось тратить деньги на сексуальное белье, но я никогда бы не предположила, что надену одно для незнакомого мужчины. Более того, меня учили стесняться своей наготы, следовательно своей сексуальности. Первый мужчина, который должен был увидеть меня обнаженной – мой муж.

Я стягиваю резинку с волос и мой ежедневный пучок рассыпается по спине и плечам в мягкие, волнистые локоны. Длина моих волос достигает бедер, мать запрещала стричься, лишь слегка подрезать концы, но об этом мало кто знает, так как ходить с распущенными волосами мне тоже не разрешалось. Это считалось вульгарным и наподдающим для нашего общества, поэтому мне приходилось делать замысловатые, консервативные прически.

Перед выходом, я надеваю маску и последний раз смотрюсь в зеркало. Мне нравится, как я выгляжу, но чувствую себя еще более неуверенней. Сделав вздох, разворачиваюсь на босых пятках и подхожу к двери, которая перенесет меня в другой мир.

Мне приходится подождать несколько секунд, чтобы дать возможность глазам привыкнуть к полумраку и войти внутрь. Стены окрашены в богатый синий цвет, но благодаря золотистому свечению бра, больше на индиго. В центре большая кровать размера «кинг-сайз» с четырьмя резными столбами и синим балдахином. У стены напротив расположено X-образное приспособление под названием «Андреевский крест», а рядом с кроватью высокий комод из лакированного дерева, в котором, как я предполагаю, хранятся игрушки.

Я сажусь на колени в центре, кладу руки на бедра и опускаю голову, как и сказала администратор. Здесь тишина, я слышу лишь своё дыхание и то, как учащённо бьется пульс у висков.

В голове проносятся разные мысли от может-не-стоило-распускать-волосы до что-я-вообще-здесь-делаю. Ожидание тревожит, мои ладони потеют, я провожу языком по верхней губе и в этот момент слышу, как открывается дверь.

Моё сердце пропускает несколько ударов. Мне страшно. Я не знаю, чего ожидать, что если он садист? Что если я не готова к тому, что будет здесь происходить и недостаточно изучила тему? Что если все это ошибка?

Потом я вспоминаю Алекса, его мягкую улыбку, которую он дарит мне при каждой встрече, теплые руки в минуты наших редких касаний и древесно-сандаловый аромат его парфюма.

Я не знаю видно ли со стороны мое напряжение, но благодаря этим воспоминаниям моё дыхание выравнивается, и мне удается взять себя в руки.

Шаги за моей спиной тихие, словно охотник наблюдает за своей жертвой, прежде чем напасть. Мне хочется обернуться и посмотреть, как он выглядит. Молод или стар? Красив ли?

Это не должно иметь значения, но будет лучше, если он окажется в моем вкусе. В конце концов нам предстоит заняться сексом, а я не уверена, что с лёгкостью это сделаю, если мужчина не будет меня привлекать.

Внезапно, волоски на моем затылке встают дыбом. Я чувствую легкое касание прохладных пальцев к плечу, тело напрягается, когда они двигаются вверх по шее к щеке и… щелчок.

Прорези для глаз в маске закрываются, погрузив меня в кромешную темноту. Я даже не знала, что это возможно и не уверена, что мне нравится такое начало.

Дыхание, которое я несколько минут назад привела в норму, снова учащается. Сжав под маской глаза, я облизываю губы и беру эмоции под контроль. Находясь, итак, в уязвимом положении, мне не хочется показывать свою беззащитность ещё больше, поэтому я никак не реагирую и молча жду.

Легкий ветерок касается моих рук, когда мужчина проходит мимо меня. Я слышу какие-то звуки, будто он открывает комод и ищет что-то в ящике. Сжимаю губы от предвкушения и страха. Изобьет ли он меня? Свяжет? Займется сексом?

Я могла ожидать чего угодно, но легкого, словно перышко, а видимо это оно и было, прикосновения по открытой части груди, никак не ожидала.

– Повтори свое стоп-слово. – Прерывает напряженную тишину мужчина.

Может дело в том, что я лишена зрения и мой слух обострился, но его низкий, угрожающе сексуальный голос мне нравится. Я даже чувствую легкую вибрацию, пробежавшую по телу. И я точно могу сказать, что он американец.

– Лошадь. – Шепотом произношу я, ощущая его пристальный взгляд каждой клеточкой кожи.

Мужчина обходит меня, продолжая вести пером по моим плечам, волосам, ключицам и останавливается напротив.

– Правило первое. Не говорить, пока тебя не спросят.

– Хорошо. – Отвечаю я и тут же чувствую, как резкий удар обжигает верхнюю часть груди.

Это ярко контрастирует с нежными касаниями пера. Я вздыхаю от боли, но сдерживаю стон, зажав нижнюю губу зубами под маской.

– Я сказал. Не. Говорить.

От смеси противоречивых чувств по моему лбу скатывается капля пота. Боже мой, на что я подписалась?

– Правило второе. Называешь меня сэр или господин. – Перо снова касается моей кожи, заставляя напрячься, я жду удара, но его не следует. – Правило третье. Никаких поцелуев, чувств и эмоций.

Хорошо. Это правило меня устраивает.

Перо пропадает и если раньше меня пугало его прикосновение, то отсутствие пугает еще больше. Я не знаю, что он делает и что планирует сделать дальше.

Мой слух снова улавливает какое-то шуршание.

– Мадлен… – Псевдоним слетает с его губ так бархатисто, что мне неосознанно хочется услышать, как бы мое настоящее имя звучало из его уст. – Ты подчиняешься и безоговорочно выполняешь любые мои приказы. Ослушаешься – будешь наказана. Сделаешь все правильно – получишь вознаграждение.

Хорошо. С этим я могу справиться. Я лучшая во многих вещах, не думаю, что это станет исключением.

Мужчина шуршит листами, видимо изучая мою анкету.

– Ты действительно готова ко всему, что отметила?

– Да.

Новый удар где-то в районе бедра заставляет меня вздрогнуть. Хочется провести ладонью по жгучему следу, но уверенна, ему это не понравится.

– Да, сэр!

Мне приходится стиснуть челюсть, чтобы не сказать что-нибудь не то в ответ.

– Да, сэр.

– Хорошо. Сегодня я не буду тебя трахать, Мадлен, но это не значит, что ты не будешь вознаграждена за хорошее поведение. – Он проводит пером по моему животу, и я неосознанно слегка раскрываю бедра, желая, чтобы он спустился ниже, но мужчина, наоборот, двигается вверх по ребрам. – Вот как это будет, раз в неделю ты будешь приходить сюда, надевать маску, закрывать глаза и садиться в позу, в которой находишься сейчас. Мой метод в том, чтобы ты научилась пользоваться пятью оставшимися чувствами. После окончания наших сессий мы не увидимся, поэтому тебе не нужно знать, как я выгляжу, а мне не нужно видеть твоего лица. Таким образом мы не привяжемся друг к другу. – Перо ласкает мою шею, пока мужчина продолжает говорить, но я уверенна, что не запомню и половины. – Каждая сессия будет посвящена разным темам и техникам. Ты сможешь овладеть основными принципами БДСМ для экспериментов в будущем, сможешь точно выбрать для себя роль и динамику игр. Мы изучим специальное оборудование, игрушки и их применение, ты сможешь правильно выражать свои желания и границы партнеру и это лишь малая часть. Самое главное ты узнаешь свое тело, станешь уверенней и раскроешь свою сексуальность. Это понятно?

– Да, сэр.

– Хорошо, когда почувствуешь, что ты на грани, то назовешь стоп-слово. Если ты захочешь обратиться по любому другому вопросу, то говоришь – могу я обратиться, сэр? После согласия, спрашиваешь. Ты поняла, Мадлен?

– Да, сэр.

– Дальше, в отношениях между верхним и нижней должно быть доверие. Первое время этого будет достичь сложно, учитывая то, что мы едва знакомы и ты не можешь видеть меня, но, когда твое тело адаптируется к моим прикосновениям, когда ты запомнишь мой запах и привыкнешь к голосу станет проще. Ты должна понимать, что бояться нечего, я не причиню тебе боли, которая тебе бы не понравилась. Исключение – наказание, но некоторым нижним нравится и это. Сегодня мы начнем с малого.

Пока он говорил, я закрыла глаза и прислушиваясь к голосу, представляла его внешность. В моем воображении – это высокий мужчина, крепкого телосложения, возрастом от двадцати семи до тридцати двух лет. У него темные волосы и темные глаза, прямо как у Алекса. Его пальцы длинные, способные довести меня до предела. Он одет в черные брюки и черную рубашку, заправленную за пояс.

Это странно, но на несколько секунд, я поймала себя на мысли, что знаю этот голос. Будто он мне знаком или я где-то его слышала, но это невозможно. Я знаю всего несколько человек в этом городе, так что то, что мы можем быть знакомы в реальной жизни – исключен.

– Встань. – Командует мужчина и я подчиняюсь. Мои ноги слегка затекли, но я держусь ровно. – Сними бюстгальтер. – Трясущимися руками, тянусь за спину и расстегиваю застежку. Бюстгалтер падает у моих ног, оставляя меня лишь в трусиках, чулках и поясе. Неосознанно я прикрываю обнаженную грудь руками, но быстро опускаю их. Нет смысла прятаться, в конце концов он увидит меня.

Мы стоим в неловкой тишине не менее минуты. Точнее неловко наверно только мне, этот парень в более выигрышном положении чем я.

Наконец он прерывает тишину. – У тебя прекрасное тело, Мадлен.

По шее ползет жар от этих слов. Мне часто говорили, что я красивая, но почему-то сейчас услышать эти слова, было гораздо приятнее, чем когда-либо.

По теплому дыханию на своей шее, я чувствую, что он встал за моей спиной.

– После того, как я закончу с тобой, Мадлен, ты уже не станешь прежней. Я завышу твою планку в выборе мужчин так высоко, что когда ты в итоге определишься, поблагодаришь дьявола, за то, что встретила меня.

Мне хочется спросить почему дьявола, а не бога, но я сдерживаюсь. Кроме как о его губах, шепчущих в мою кожу, по которой бегут мелкие мурашки, посылая импульсы куда-то вниз живота, я думать больше ни о чем не могу.

Мужчина прижимается к моей спине своей грудью, обнимает рукой за талию, положив ладонь на живот. От такого нежного, но в то же время собственнического прикосновения у меня повышается температура тела. Его рука движется вверх между ребер, затем выше к груди, где слегка задерживается и надавливает пальцем на голый сосок.

Я сжимаю челюсть, удивленная желанию попросить большего. Не знаю, чего именно, но я хочу, чтобы он продолжал касаться меня.

В голову приходит мысль, что я чувствую себя более живой, чем когда-либо. Хотя я даже не знаю этого человека. Что было бы со мной, если на его месте был Алекс? Вероятно, я бы упала в обморок от удовольствия.

Мужчина сильнее сжимает мой сосок, будто читает мысли и точно знает, что на мгновение я подумала о другом. Не оставляя мне шансов, он находит мою другую грудь второй рукой и так же играет с соском.

Мое тело расслабляется от таких ласк, я переваливаю вес своего тела на него, закрыв глаза под маской от ощущений. Моя голова лежит на его груди, и я удивлена, какой он высокий, потому что не достаю даже до плеча.

Его нос проходится по моей шее, глубоко вдыхая. – Ты хороша, Мадлен. – Шепчет он. – Я хотел бы нагнуть тебя прямо сейчас, отшлепать и трахнуть так, чтобы ты увидела звезды, но мы не будем торопиться. Сегодня я познакомлюсь с твоим телом, а ты познакомишься с моими прикосновениями.

Легкий возражающий стон срывается с моих губ и в это же мгновение его руки исчезают, так же, как и тепло твердого тела за моей спиной, заставляя меня почти упасть назад, но я вовремя подставляю ногу. Он берет меня за руку и ведет, как я помню в сторону кровати.

– Ложись на спину.

Я делаю, то, что он говорит. Удивительно, мое новое положение кажется не менее уязвимым, но такого сильного волнения уже нет. Скорее интерес. С чего он начнёт?

Слышу щелчок, похожий на зажигалку, затем мой нос улавливает аромат шоколада и апельсинов.

Это свеча? Что он собирается делать?

– Нервничаешь?

– Да, сэр.

– Я не сделаю ничего, что тебе бы не понравилось. До тех пор, пока ты ведешь себя хорошо.

Мои соски странным образом напрягаются еще больше из-за желания быть лучшей ученицей.

Не думала, что меня может возбудить подобное, но его слова… Они действуют странным образом.

Теплая ладонь снова касается меня между грудей. Он так легко скользит вверх, затем вниз по животу, будто, что-то нанес. Масло? Неужели первым уроком будет массаж?

– Масло. – Говорит мужчина, снова читая мои мысли.

Он обводит рукой пупок, задевая тканевый пояс, возвращается к груди, но теперь уделяет больше времени соскам и снова ведет ладонью вниз. Его пальцы цепляют резинку моих трусиков и тянут их вниз. Не задумываясь, я приподнимаю бедра, чтобы помочь ему и остаюсь лишь в поясе и чулках.

Видимо он налил еще масла в ладони, потому что, когда коснулся моих бедер, то скользнул к внутренней части с такой лёгкостью, что я не успела даже подумать об этом. Мужчина не двигается туда, где я хочу, чтобы он был. Я прикусываю губу и поддаюсь тазом навстречу к его прикосновениям, как бы намекая на то, чтобы он коснулся меня между ног.

Мужественный, сексуальный смешок слетает с его губ. – Такая нетерпеливая.

Наконец, его большой палец касается клитора, но это очень быстрое, едва заметное, движение. Стон удовольствия и разочарования срывается с моих губ, потому что, когда я шире раздвигаю ноги, он совсем убирает руки.

– Не двигайся, Мадлен.

Я выпрямляю ноги, сжимая ткань шелкового покрывала пальцами. Он вновь касается меня между ног, легко проходит пальцами по складочкам, играя со входом, но не погружаясь.

Это длится не больше тридцати секунд, но мне уже хочется кричать и плакать от отчаяния.

Я не девственница. Парень, с которым я была, являлся моим одногруппником в университете в Англии. Те, кто хорошо меня знал держались в стороне, было сложно завести друзей или парня, не то, чтобы мне это было нужно. Фатих, кажется так его звали, был новенький, ученик по обмену с Кипра, поэтому соблазнить его не составило труда, я бы даже сказала это было слишком просто. Мы сняли отель и занялись сексом. Его пенис был маленький, и я не получила ничего, кроме желания поскорее покончить с этим. Но я знала, что дело не только в размере, не было химии, которая принесла бы мне то самое удовольствие, как пишут в интернете.

Когда мы расставались, видимо мое поведение было недостаточно холодным, потому что Фатих не понял, что продолжения не будет, он звонил и писал, но попадал лишь на голосовую почту. Один раз он решил поймать меня в коридоре университета и спросить в чем дело, как и подобает суке, я надела маску и высмеяла его так, чтобы все узнали про его размер и неспособность удовлетворить женщину. Он был поражен, расстроен и опозорен до конца оставшегося года. Мне было жаль его, но иначе я не умела. Я использовала парня для изучения собственного тела и попытке понять, сломана я или нет. Эксперимент провалился.

Но прямо сейчас… С мужчиной, которого я не знаю и не вижу, чувствую, что готова испытать оргазм от одного лишь прикосновения в нужном месте. Может дело в маске, но каждая моя часть накалилась до предела. Стоит ему коснуться и я воспламенюсь.

Горячая капля обжигает мои соски, заставляя меня ахнуть.

– Боже!

– Шшш… Это воск. Он безопасен. Не двигайся и будешь вознаграждена.

Я сжимаю покрывало сильнее, ожидая следующей капли. Она попадает на другой сосок.

Это горячо. Очень. Но боль так быстро исчезает, что я не успеваю зациклиться, а эффект после растекается восхитительно него.

Еще капли. Вокруг сосков, по ключицам, животу. Это безумно интенсивно. Я не видела подобного в других клубах. Воск обжигает мою кожу, передавая тепло в место между ног. Потрясающе приятная боль.

Мне хочется поддаться вперед, навстречу каждой капле, растаять, будто я кусок льда, но что-то не дает мне этого сделать. Чего-то не хватает и меня злит то, что я не знаю, что именно.

Всеми силами, я держу свое тело неподвижно, хватая ртом воздух с каждой новой каплей.

Мужчина ведет дорожку из воска по животу, спускаясь к пупку. Затем по внутренней стороне бедра. Там это кажется еще более болезненно, чем на сосках, но я продолжаю контролировать себя и лишь слегка вздрагиваю.

Внезапно я ощущаю его пальцы на клиторе, с которым он начинает ласково заигрывать.

Одновременно с этим жгучие капли падают на половые губы. Моё тело начинает трястись от боли, напряжения, удовольствия и всего, что он делает со мной. Я двигаю тазом навстречу пальцам, но он шлепает меня по внутренней стороне бедра.

– Не двигайся, Мадлен. Иначе не получишь вознаграждение.

С силой сжимаю глаза, пытаясь сосредоточиться. Взять свое тело под контроль, когда его пальцы возвращаются. Уверена, что если я еще раз ослушаюсь, он не даст мне получить то, чего я так страстно желаю. И, думаю, это сведет меня с ума.

Движения пальцев ускоряются, моя киска сжимается, желая почувствовать его внутри. Соки моего возбуждения стекают вниз по задней дырочке на кровать. Это так грязно. Особенно, перед незнакомцем. Мой лоб весь мокрый, а губы сухие от частых вздохов, и я уверена, кровоточат от того, как сильно я сжимаю их зубами.

– Сэр… Могу я обратиться?

– Можешь.

– Пожалуйста, я хочу кончить.

– Ты можешь лучше, Мадлен.

Понятия не имею, что это значит, но я терплю. Я чувствую, что очень близка, хоть он и продолжает играет пальцем с моим клитором, это не помогает.

Может он делает, что-то не так? Может мне дали не опытного мастера?

Еще несколько мучительных минут он капает воском на мои бедра, половые губы и живот. Его палец кружится, спускаясь ко входу и обратно. Я стону, моя челюсть болит от сильного напряжения. Я на грани, уверена, что вот-вот отключусь. Слишком интенсивно. Слишком много ощущений.

– Такая хорошая девочка.

Мое тело замирает, это происходит каждый раз, когда меня так называют. К горлу подступает тошнота, а глаза начинают щипать. Я в шаге от того, чтобы снять маску и выскочить из помещения, но видимо мужчина это замечает, потому что говорит.

– Расслабься, твоя прекрасная голова мешает тебе получить удовольствие. Я знаю, что тебе нужно и обязательно дам тебе это, если ты мне позволишь, Мадлен.

Его уверенный голос и правда немного успокаивает. Я не знаю, как он считывает каждую мою мысль, не видя лица, но оказывается прав. Я хозяйка своих мыслей и не позволю монстрам прошлого испортить этот момент.

Палец между моих ног и капающий на соски горячий воск, вновь помогают вернуть желание с еще большей силой. Я снова чувствую, что близка, сжимаю внутренние органы, зная, что физиологией заложено кончить таким образом, но это не работает.

Боже. Мне так жарко, мой пот смешался с маслом, а волосы прилипли к телу. Уверена, что выгляжу ужасно, но это последнее, о чем я беспокоюсь.

Внезапно он убирает пальцы, я хочу плакать от разочарования и кричать, но в следующую секунду на мой клитор капает горячая капля воска. Это самый мощный взрыв, с которым когда-либо сталкивалось моё тело.

Я кричу, слезы все же прорываются сквозь сжатые веки, ноги сводит судорогой, но это потрясающе. Игра льда и пламени. Еще капля. Третья. Четвертая. Я до боли чувствительна, но он не останавливается, он продлевает мою кульминацию.

Мой первый, ошеломляющий оргазм, который я получила не благодаря своим пальцам.

Когда он заканчивает, я похожа на беспорядочную массу из кожи и костей. Мужчина дает мне несколько секунд прийти в себя, затем с лёгкостью собирает воск со всего тела, вероятно, благодаря маслу, которое нанес ранее.

– Сядь.

Приложив немало усилий, я сажусь, хотя мне хочется просто лечь и уснуть. На мои плечи падает теплое покрывало, и я сжимаю его кулаками, укутываясь плотнее.

– После сессии важен эмоциональный контакт. Эндорфины в твоем организме достигли максимума, но, как только все придет в норму ты можешь почувствовать себя плохо. Измученной, сломленной. Тебе даже может показаться, что твой приход сюда был ошибкой, но это пройдёт. Не забывай это.

Я киваю, понимая, о чем он говорит. Прижав колени к груди, я опускаю на них голову, сжимаясь в кокон. Глаза опухают от новых слез, но я сдерживаю их. Не знаю, почему это происходит, но мужчина прав. Я чувствую себя очень одиноко и морально истощенной.

Может он замечает, что мне плохо, может делает так всегда, но я он прижимает меня спиной к своей груди.

– Это нормальная реакция, Мадлен. Ты можешь плакать если хочешь, это поможет быстрее прийти в себя. Женщины слабее мужчин и воспринимают подобные вещи болезненней.

Он гладит мои волосы, и я уже не чувствую себя так одиноко. Вместо этого появляется паника.

Почему он делает это? Делает ли он так с каждой клиенткой? Это часть обучения? Он же сам сказал, что мы не должны привязываться.

– Если бы мы просто закончили сессию, и я ушел, ты почувствовала бы себя еще хуже.

Вероятно, это вызвало бы обратную реакцию, отвращение, обиду, и ты бы отказалась от идеи познакомиться с БДСМ. Я не люблю терять клиентов, так что расслабься и отдыхай.

Волна облегчения проносится по телу, и я делаю то, что он сказал. Облокачиваюсь на его грудь и прикрываю глаза, погружаясь короткий сон.

Глава 3

КИРИАН

Я смотрю на экран своего телефона и вижу восемь новых сообщений. Все они от разных женщин. В свои двадцать пять лет я привык к излишнему вниманию противоположенного пола, я бы даже сказал, что насытился им.

Нет, дело не в том, что я люблю трахать разных кисок, хотя я несомненно люблю это делать. Дело в том, что ублажить женщин – моя работа. Я люблю власть. Люблю, когда мне подчиняются. Люблю ставить их раком и трахать до потери сознания. Но, что я ненавижу, так это видеть их лица. Я не хочу их запоминать. Я не хочу пытаться определить цвет их глаз, форму носа и губ. Я хочу выполнить свою работу, забрать деньги и уйти.

Каждый раз я говорю себе, что эта последняя, а потом смотрю на чертов счет своей карты и соглашаюсь на очередной заказ.

Я веду двойную жизнь и меня устраивает это. Если у вас есть цели, ради этого нужно поработать. У меня есть мозги, которые я хочу использовать, но нет шестизначной суммы денег, чтобы делать это в нужном мне направлении.

Вы можете называть меня шлюхой, жигало, эскортом. Кому как нравится. Я скажу, что мне похуй. Я выбрал один из самых доступных и быстрых способов заработать хорошие деньги и не перестану, пока не добьюсь желаемого.

Женщины готовы потратить кучу денег, чтобы почувствовать, как мой член заполняет их дряхлые тела. Они платят за оргазмы, которые я даю им и обещания, которые никогда не исполню. Все, что меня волнует – это моя жизнь, мои цели и благополучие моей матери.

Я ненавижу врать матери. Когда я был младше, то бывало врал ей, то тут, то там и она слишком много раз ловила меня на этом. Я перестал это делать, когда она сказала, что я превращаюсь в отца. Но то, что я скрываю сейчас разобьет ей сердце, а я, конечно, не могу допустить этого.

Когда она оправится от шока, то захочет поговорить. Мама искренне верит, что разговор по душам – лекарство от всех бед. От разбитого сердца до рака легкий. И может её способ действительно кому-то помог, меня уже не спасти. Не отмыть от грязи и никогда не изменить.

После каждого траха с женой местного шерифа, женой депутата, учительницей младших классов или даже монахиней, я иду к океану и смываю с себя их запахи и все то дерьмо, что они оставляют на мне. Представляю, как прикосновения этих несчастных женщин, которых не может нормально трахнуть собственный муж, смывает соленая вода и уносит далеко туда, где не ступала нога человека.

Я трясу головой, когда мои ноги ступают на прогретый солнцем песок. Брызги с волос летят в стороны, я бросаю доску на землю и ложусь рядом. В Сан-Диего дует теплый вечерний ветер, и я прикрываю глаза, представляя, как в скором времени моя жизнь изменится в лучшую сторону. Я покажу средний палец каждому ублюдку, который недооценил меня, а потом завоюю весь чертов мир.

– Я пропустила все веселье?

Я открываю глаза и щурюсь от закатного солнца, прежде чем сфокусироваться на своей подруге и по совместительству бывшей девушке – Талии.

Забавно, но когда-то я думал, что она станет той единственной, про которую всегда мне говорила мама. Мои планы разрушил британский ублюдок, который пришел и забрал то, что я считал своим.

Правда, как оказалось, Талия никогда не была моей. Она была другом, черт возьми, сестрой, надеюсь это не будет считаться инцестом, но не той самой.

Она была важным элементом в моем сложном жизненном пазле и именно поэтому я проявил инициативу, сыграв решающую роль в её отношениях, и образумил её парня, теперь уже мужа Хантера, когда они переживали личную драму в отношениях. Мне просто не нравилось видеть ее несчастной.

Но, черт возьми, придурку тридцать два года, а он будто засунул голову в задницу и отказывался видеть очевидные вещи. Благо в этом мире есть добрый самаритянин, то есть я, который всех спас.

– У меня есть меньше часа до прихода следующего ученика. – Говорю я, приложив руку ко лбу и спрятав глаза от солнца.

– Я справлюсь.

Моя сексуальная рыжая подруга наклоняется, открывая мне отличный вид на свою задницу, цепляет лиф к ноге, берет доску и идет в воду. Если бы я не знал, то принял бы это за приглашение, потому как каждая вторая в этом городе, делает подобные вещи, чтобы привлечь мое внимание. Но не Талия.

Она младше своего мужа на двенадцать лет, но это не мешает им любить друг друга до усрачки. И прямо сейчас она ведет себя довольно энергично, готовая покорить любую волну, но я знаю лучше. Талия не может скрыть от меня свой маленький секрет.

Именно поэтому мне приходится встать и пойти за ней, чтобы с этой маленькой сумасшедшей ничего не случилось. Иначе Хантер Хейз будет преследовать меня даже в аду. Уверен, что попаду именно туда, но не готов видеть его лицо, когда буду кайфовать в кипящем котле.

***

– Ты выглядишь задумчивым.

Талия дождалась меня пока я занимался серфингом с очередным новичком. Мы идем в сторону серф-школы, в которой я работаю. Талия тоже раньше здесь работала, но теперь учится в колледже и работает в компании своего мужа.

– Я хочу, чтобы Хантер инвестировал в мой проект. – Спокойно отвечаю я, глядя прямо перед собой.

Боковым зрением замечаю, что Талия удивленно смотрит в мою сторону, вероятно ожидая, что я переведу это в шутку. Но я настроен серьезно.

– Это… Неожиданно. – Говорит она, когда я молчу. – Но не уверена, что могу помочь. Тебе стоит поговорить с ним лично.

После того, как я встал на доску тринадцать лет назад, то всегда знал, что свяжу с этим жизнь. Я участвовал и побеждал в сотнях соревнованиях, обучал новичков и готовил к медалям профессионалов. Я был одним из лучших, но это было началом. Моей целью был серф-парк имени Кириана Нильсена. Звучит пафосно, но я не сильно скромен.

– Подожди, а как же Icecofe?

Я пожимаю плечами. – А что с ним? Кафе работает и приносит доход.

Несколько месяцев назад, один мой знакомый заявил, что переезжает в Техас, потому что его бабушка умерла и оставила ему несколько акров земли и кучу денег. Он выставил на продажу свое детище в виде пляжного кафе, и я сразу его купил.

Каждый день деньги теряли ценность и, чтобы заработать больше, мне требовалось куда-то вложиться. Так я и сделал.

У меня еще осталась неплохая сумма, но после оргии с кучей марихуаны и алкоголя, меня выгнали из общежития и занесли в черный список города. Мне пришлось потратиться и приобрести собственное жилье.

– А ученики? Ты уверен, что справишься с такой нагрузкой?

Малышка Талия не в курсе, что помимо обучения серфингу у меня есть еще две работы. Уверен, что она подозревает, так как слухи ходят давно, но эта тема никогда не поднималась.

Мы заходим в одноэтажное здание серф-школы, Талия машет рукой Аманде – нашему администратору, затем следует за мной в раздевалку.

– Разберусь. Думаю, Зейн не будет против забрать у меня несколько человек. – Говорю я, бросив доски на пол.

Подруга берет свои вещи из шкафчика и заходит за ширму, чтобы переодеться. Я вижу лишь ее голые ступни на потертой плитке и вспоминаю, как мы никогда не скрывали свою наготу раньше.

Конечно, теперь она миссис Хейз и её собственнический ублюдок – муж, оторвет мне яйца прежде, чем я сделаю еще один вздох, стоит мне снова увидеть его жену голой.

Не то, чтобы я его боюсь, но мне требуется помощь, поэтому я должен вести себя хорошо.

– Хантер открывает третий филиал в Калифорнии и в честь этого устраивает благотворительный вечер. – Говорит она, пока переодевается. – Думаю, что тебе будет полезно туда прийти.

Талия выходит из-за ширмы одетая в короткие джинсовые шорты, белую футболку оверсайз и черные конверсы.

– Полезно? – Спрашиваю, сложив руки на груди.

– Ну, знаешь, там будут всякие богатые дяди, которые могут помочь в достижении твоих целей.

Со вздохом, я снимаю шорты, под которыми ничего нет и с вызовом смотрю на Талию.

Что? Её муж-придурок убьет меня, если я увижу её голой, а не она меня.

Талия закатывает глаза и отворачивается лицом к шкафчикам. Моих губ касается легкая ухмылка, я не могу удержаться, чтобы не подразнить её. Подхожу сзади, гораздо ближе, чем должен позволять себе.

– Ты же знаешь, что я не буду приклонять голову перед старыми мудаками с толстыми кошельками. – Шепчу в ее волосы.

Талия смотрит на свои кеды, её дыхание учащается и мне приходится сделать шаг назад. Я знаю, что она не боится меня, но заставлять ее нервничать не лучшее решение.

– Знаю. – Говорит она. – Но по крайней мере ты засветишь свое лицо и сможешь поговорить с Хантером.

– То есть он не вышвырнет меня, если я заявлюсь на его маленький праздник?

Я надеваю сухие шорты, чистую футболку и несколько цепей на шею. Талия разворачивается, глядя в мои глаза.

– Ты же знаешь, что он нормально к тебе относится. Все разногласия в прошлом. Тем более, если я скажу, что сама позвала тебя, он не станет спорить.

– Ладно.

Девушка кивает, широко улыбаясь.

– Ладно.

Я смотрю на ее живот, который скрывает широкая футболка.

– Когда ты планируешь рассказать мне о том, что я стану дядей?

Подруга замирает, неосознанно складывая руки на животе в защитном жесте.

– Я… Как ты понял?

– Помимо того, что твоя грудь выглядит более аппетитней чем когда-либо, а бедра словно сочные персики? Скажем так, я наблюдательный.

Талия улыбается нежной улыбкой и слегка поглаживает свой плоский живот.

– Мы почти никому не говорили, так как сами узнали только месяц назад.

– Что ж, поздравляю. Вообще-то я удивлен, что Хантер отпустил тебя серфить.

– Я обещала ему не напрягаться сильно.

– Ты оседлала четыре волны, по-твоему, это не напрягаться?

Она закатывает глаза, закидывая сумку на плечо.

– Дай мне поблажку. – Талия встает на носочки и целует меня в щеку. – Увидимся в пятницу.

***

Icecofe – это небольшое атмосферное кафе на пляже Парадайз, который в свою очередь расположен в центральной части Сан-Диего. Главный плюс в том, что в этой местности толпы туристов и даже местные, иногда заходят в кафе за холодным латте или пивом.

Но минус в том, что это место создал не я. Я не чувствую связи, когда прихожу сюда, несмотря на то что являюсь хозяином. У нас полный дисконект и я не делаю ничего, чтобы изменить это.

По этой же причине, чаще всего я решаю дела по телефону или через своего близкого друга и по совместительству бармена – Коллинза. Мы знакомы много лет, и он один из немногих, кому я доверяю. Или пытаюсь доверять. Но сегодня мне нужно собрать выручку и проверить бухгалтерию, так что я паркую свой пикап напротив входа с яркой мерцающей вывеской.

Некоторые посетители знают меня, поэтому машут рукой или кивают, когда я захожу в кафе, привлекая внимание звоном колокольчика над дверью. Я улыбаюсь в ответ, своей фирменной улыбкой, которую Талия называет «очаровательный подонок», делая вид, что помню их. Но, конечно, это не так.

– Знал, что запах денег тебя привлечет. – Усмехается Коллинз, вытирая бокалы за барной стойкой.

– Я не в настроении, Кол, давай покончим с делами, и я свалю отсюда.

Дверь в комнату для персонала захлопывается, и я оборачиваюсь через плечо. Никто иной, как маленькая «мисс совершенство» или «заноза в моей задние» или Элеонора Глория Вандер Хейз, выходит с огромной коробкой пластиковых стаканчиков в руках.

Элеонора – родная сестра Хантера Хейза, мужа Талии. С первых же секунд, как я увидел её, то понял, что мы никогда не найдем общий язык. Мы разные, примерно, как Марс и муравей. Элеонора или Элли, как она всех просит себя называть, сбежала из Англии меньше года назад. Я купил это кафе вместе с ней. То есть, она уже работала здесь. Признаюсь, когда я узнал, то первым же делом хотел уволить её, но Талия попросила меня не делать этого.

Дело в том, что эта стерва не знает границ и не может держать свой рот закрытым.

Как бы мне не хотелось это признавать, вопросов к ее работе нет, хотя заметно, что её тонкие белоснежные пальцы никогда раньше не держали тряпки, но все же, она старается. В остальном… Как я уже сказал, стоит ей начать говорить, мне хочется заткнуть её рот, в идеале своим членом.

Но Элеонора Глория Вандер Хейз была под запретом с самого начала, а её брат нужен мне для достижения личных целей, так что манерной киской меня не привлечь.

– Мистер Нильсен. – Приветствует меня мисс зануда со своим горячим английским акцентом.

Еще одна причина, по которой я не хочу с ней говорить или слушать. Её голос заставляет мои яйца подрагивать, словно мне снова пятнадцать.

– Принцесса. – Говорю я, подмигнув, на что она тут же закатывает глаза.

Элеонора ставит коробку на небольшой прилавок, скрытый от посетителей барной стойкой, и смотрит на меня, уперев руки в бока.

– Возможно вы забыли, но я просила не называть меня так. Примерно тысячу раз. – Она смотрит на мои руки, забитые татуировками. – Может вам сделать тату с подсказкой, раз вы не можете запомнить мое имя.

– Прости, принцесса, никак не могу привыкнуть, что в моем скромном кафе работает аристократка. Кстати, почему так мало народу? Или ты распугала всех своим непонятным акцентом и монашеским внешним видом?

Ее губы сжимаются от моих слов, Коллинз недовольно качает головой. Придурок давно положил на неё глаз.

– Забавно, что именно вы говорите об отпугивании людей.

Элли проходится своими голубыми глазами по моему внешнему виду. Я не пытаюсь выглядеть солидно, или как люди, к которым она привыкла, но, эй, это мои любимые шорты, и я уже купил их потертыми.

– Только благодаря этим татуировкам и моему небрежному внешнему виду, цыпочки со всего побережья съезжаются в это место. Но глядя на тебя мужчины становятся геями. Хорошо, что в больнице, в которой ты будешь работать, носят халаты, иначе ты не спасла бы не одного пациента. О, если ты вообще окончишь университет и станешь хирургом.

Лицо Элеоноры сменятся с нейтрального на злое, и я думаю, что перегнул палку. Но лучше, я буду над ней всячески издеваться и отталкивать, чем дам возможность влюбиться в такого совершенного парня, как я.

– Я стану лучшим кардиохирургом в стране, и молитесь богу, чтобы никогда не попасть на мой операционный стол.

На моих губах вырисовывается улыбка, которую я не могу сдержать. Думаю, если бы она молчала, просто игнорируя моё существование, то я сделал бы то же самое, полностью оставив её в покое. Но Элли никогда не сдается.

На бар подходит турист, их сразу видно по бледной коже и идеально выглаженной футболке. Парень делает заказ, Элли внимательно его слушает, а я изучаю её внешний вид.

Несмотря на невыносимую жару, на ней длинная юбка голубого цвета и белый лонгслив с длинным рукавом. Она всегда полностью скрывает своё тело, но мое чутье подсказывает, что под этими бесформенными тряпками есть на что посмотреть. Её волосы, как всегда, убраны в тугой пучок, а на лице ни грамма макияжа. И если бы я не знал, то подумал, что она сотрудник библиотеки или учительница младших классов.

Единственное, что всегда привлекает моё внимание – это цвет её губ. Они неестественно алые. Будто накрашены, но это не так. Я проверял.

Ничего в этой девушке не говорит о её величественном прошлом в роли английской принцессы. Ну ладно, она не была принцессой. Я точно не знаю, кем она была, но, как и её брат, важной шишкой в Великобритании.

Из рассказов Талии я узнал, что Элеонора сбежала из семейного замка, потому что её мать ударила её или что-то в этом роде. Помимо этого, Хантер и Талия провели со мной, как минимум пять воспитательных бесед о том, что я не должен прикасаться к

Элеоноре, словно я подросток в пубертате и не могу держать член в штанах.

В какой-то степени, мне льстило такое внимание. Видимо, я был настолько ослепителен, что, если я хоть раз буду мил с Элли, она тут же упадёт на колени передо мной, и, очевидно, я буду не против.

Но мой бизнес, моё стремление добиться чего-то большего, чем быть шлюхой, гораздо важнее, чем величественная киска. Так что я не собираюсь трахать Элеонору, ну, и быть с ней милым.

Как только она заканчивает обслуживать клиента, то берет тряпку и идет к столикам, чтобы протереть их. Не буду врать, несмотря на то что Элли выросла в очень богатой семье, где вероятно ей ни разу не приходилось даже мыть за собой тарелку, она оказалась очень трудолюбивой и не боялась грязной работы.

Поначалу она разбила несколько чашек, залила в машину для изготовления молочных коктейлей – джин, но позже разобралась. Сейчас она качественно выполняет всю работу и пытается избавиться от своего акцента, чтобы привлекать меньше внимания.

Конечно, я солгал, её акцент не отпугивает людей. Он интересный, я бы даже сказал сексуальный. Она тянет слова и выделят гласные. Клиенты, особенно мужчины, не всегда обращают на неё внимание, но стоит ей открыть рот, они не уходят без напитка и всегда оставляют ей чаевые. Так что, мне это даже на руку.

– Мне нравится её акцент. – Привлекает моё внимание Коллинз, который уставился на Элли так же, как и я. Но делаем мы это по разным причинам.

– Держи член в штанах.

Коллинз убирает свои русые волосы со лба, глядя на меня широко раскрытыми глазами.

– Твое отсутствие тонкости удивительно.

Моё внимание привлекает маленькая тонкая порядка волос, которая выбилась из тугого пучка Элли. Она дует на нее, чтобы убрать с глаз и, ну, скажем так, я немного заворожен этим зрелищем.

Поймав себя на этих мыслях, я качаю головой и отворачиваюсь, чтобы посмотреть на друга.

– Мне нравится быть удивительным.

– Не понимаю, почему ты не оставишь её в покое? – Спрашивает Кол, продолжая сверлить принцессу взглядом.

Коллинз не раз говорил мне, что хочет приударить за Элли, но я предупреждал, что стоит притормозить. Исключительно в целях его безопасности, конечно. Хантер не допустит рядом с ней, кого-то вроде нас.

– Это весело.

Колокольчик на двери звенит и в кафе входит длинноногая брюнетка в верхе от красного купальника и коротеньких джинсовых шортах, которые совершенно ничего не скрывают. Она подходит к нам и ставит оба локтя на стойку, чуть сжимая свою грудь. Её сиськи действительно становятся полнее, но впечатления это не производит.

– Ты Кир?

Я фальшиво улыбаюсь. – Смотря кто интересуется.

Девушка игриво кусает нижнюю губу, думая, что выглядит сексуально. Можно подумать, что такой парень, как я, не будет предвзято относится к флирту, но я повидал достаточно подобных девиц, чтобы не уделить им ни секунды.

– Мне нужен урок по серфингу. Ребята сказали, что ты лучший. – Девушка убирает руки со стойки и подходит ближе. Она проводит красным ногтем, в тон купальника, по моей груди. – Может найдешь для меня время?

Я хотел сказать, что, если бы у меня было все время в мире, я бы не стал её учить, потому что, очевидно, она хотела оседлать мой член, а не волну. Но внезапно, тонкий голос с акцентом вмешался в наш разговор.

– Мистер Нильсен, хотела спросить, как проходит ваше восстановление после заражения сифилисом? Прошло около недели после начала терапии, ничего не болит?

Девушка напротив меня расширяет глаза и убирает руку, словно сифилис передается через прикосновения.

Элли сосредоточено смотрит на брюнетку. – Простите, я будущий врач и мой интерес исключительно профессиональный.

Брюнетка смотрит на меня, затем на Коллинза, который еле сдерживает смех, после на Элли, у которой на лице не единой эмоции.

– Эм, ладно. Я зайду позже. – Говорит она и уходит.

Как только колокольчик звенит, сообщая нам об уходе, я поворачиваюсь к Элеоноре.

– Шутки о ЗППП. Как оригинально.

– Не знаю шутка ли это. Ваш послужной список огромный.

Если бы она только знала насколько. Но это не было правдой. Я всегда предохранялся и проверялся раз в месяц. Моя третья работа обязывает делать это.

Но я не был зол на выходку Элли, скорее благодарен за то, что спасла меня от назойливой брюнетки, которая не отлипла бы от меня даже после хорошего траха.

Но, конечно, я ей не скажу этого.

– Если ты хочешь быть в этом списке, только скажи.

Элли проходится по мне презрительным взглядом. – Удивлена, как вам не тяжело носить все эти цепи. – Ее бледный палец указывает на мою шею. – И свое огромное эго. Мой ответ – никогда в жизни.

Я усмехаюсь. – Никогда не говори никогда, принцесса.

Глава 4

ЭЛЕОНОРА

Очередная неделя подходила к концу, встречая меня событиями, которые я прокручивала в своей голове каждую свободную минуту.

Благотворительный вечер в честь открытия нового филиала компании Хантера был назначен на сегодня. Но, конечно, дело было не в самом мероприятии, я посетила их так много, что теперь эти сборища вызывали лишь тошноту.

Я ждала встречи с Алексом. Представляла, как он пригласит меня на танец, и мы будем кружиться в бальном зале, глядя друг другу в глаза и исчезнув для всего остального мира.

Второе событие ждало меня в субботу, то есть завтра. Я снова должна пойти в Минос, чтобы встретиться со своим господином. Думать о нем было неловко, запретно и неправильно, но мне было интересно, что он приготовит для меня на второй сессии.

Если встреча с Александром вызывала лишь восторг, встреча с господином заставляла меня волноваться и опасаться, но я все равно ждала этого.

В тот день мое утро началось с занятий в университете.

Калифорнийский медицинский университет заметно уступал Уорикскому университету, в котором я училась в Англии, но по пятницам я шла на учебу с особым рвением и удовольствием.

Дело в том, что в пятницу первой парой у нас была патологическая физиология. В Англии я не считала этот предмет каким-то важным или интересным, но в Калифорнии мое мнение кардинально изменилось благодаря профессору Мерфи.

Адриану Мерфи около тридцати пяти лет, послужной список этого человека заставлял многих, в том числе и меня, восхищаться им. Кандидат наук, ведущий кардиохирург, автор множества статей в медицинских журналах и преподаватель. Его было интересно слушать, за ним было приятно наблюдать, у него хотелось учиться. Я слышала, что только ради одной его лекции съезжались студенты, врачи и профессора со всего мира.

Нужно быть гением, чтобы так рано добиться таких успехов, но кое-что он все же упустил. Профессор был холост, хотя очень привлекателен. Многие девушки только из-за одной его внешности, не пропускали патологическую физиологию. Но я была исключением, мне действительно было интересно, и я хотела быть лучшей. В том числе и по его предмету.

Стараясь не привлекать внимание, я опустила голову и быстро поднялась по ступенькам круглой аудитории, чтобы занять место на верху.

– Всем доброе утро. – Произнес профессор, войдя в аудиторию почти следом за мной.

Я сидела достаточно далеко от его стола, но даже отсюда могла заметить идеально выглаженный синий костюм-тройку и коричневые оксфорды. Темные, слишком длинные для преподавателя волосы, были элегантно уложены.

Он поставил коричневый портфель в тон обуви на стол и, засунув руки в карманы, пробежался пристальным взглядом по студентам.

Рядом со мной кто-то тяжело вздохнул, я перевела взгляд на темнокожую девушку с афрокосичками правее от меня. Она сложила руки под подбородком, а на её лице расплылась блаженная улыбка.

Я не могла винить ее, профессор был красив, обаятелен и мужественен, но что-то в нем пугало меня. Будто он, как и я носит маску. Но только его истинное лицо, гораздо безумнее, чем моё.

– Сегодня мы коснемся темы, которой, как мне кажется, уделяют слишком мало внимания. – Профессор взял ручку и записал тему лекции на интерактивной доске. – Лихорадка. – Произнес он, снова взглянув на присутствующих. – Представьте ситуацию: мужчина, сорок с небольшим, пришел вечером с работы и почувствовал головную боль, тошноту, возможно рвоту. Можно ли это назвать лихорадкой?

– Да. – Крикнул кто-то с переднего ряда.

Профессор кивнул. – Это было просто. Муж пришел с работы в состоянии алкогольного опьянения. Милая жена, которая уложила их двухлетнего сына спать, прождала его пол ночи, а когда он вернулся, женщина почувствовала запах чужих женских духов. Её начало трясти, позже она упала в обморок. Что произошло?

– Эмоциональная встряска может привести к лихорадке. – Ответил парень из среднего ряда.

– Верно, усложним задачу. – Продолжал профессор, расхаживая перед студентами. – Корейский ресторан на Бурдж-Авеню закрыли после семи жалоб. Пациенты рассказывали, что еда была вкусной, но как только они возвращались домой, температура их тела мгновенно возрастала почти до сорока градусов. В чем было дело?

Аудитория погрузилась в тишину буквально на десять секунд, но парень с азиатской внешностью ответил, не поднимая головы.

– Кайенский перец может вызывать лихорадку. На Бурдж-Авеню много католических церквей, вероятно монашки не привыкли к такой пище, вот и слегли.

Наш преподаватель щелкает пальцами, дав понять, что студент ответил правильно.

– Полиция допрашивает подозреваемого в убийстве своей жены. – Говорит профессор, засунув руки в карманы брюк. – Он твердит, что не делал этого и у него алиби в виде приема у врача, так как мужчина жаловался на повышенную температуру тела и сильный кашель. Но все доказательства указывают на него. В процессе допроса мужчина за несколько секунд покрывается красными пятнами и падает в обморок. Что произошло?

Девушка с афрокосичками, которая ранее, не могла отвести взгляд от профессора, наматывает одну из косичек на палец и говорит:

– Скорее всего мужчина врет. Исследования доказали, что во время лжи температура тела может подняться на несколько градусов, а учитывая, что он поступил зараженный какой-то дрянью…

– Отлично. – Профессор хлопает в ладоши и на его губах появляется коварная ухмылка. – Неженатый мужчина привел к себе девушку. Через час её увозят на скорой с повышенной температурой, дрожью в теле и судорогами. Соседи сообщают, что слышали крики, что произошло?

– Множественное количество оргазмов. – Выпаливаю я, раньше, чем успеваю остановить себя. Но я слышала о таком случае в одном из БДСМ-клубов Англии.

Профессор Мерфи смотрит на меня вместе со всей аудиторией. Мои щеки краснеют, я думаю, что и у меня лихорадка вот-вот начнётся.

– Правильно, Элли.

Не припомню, чтобы профессор называл кого-то по имени за все полгода, что хожу сюда. Я даже не думала, что он знает моё имя, не то, что сокращенное. И все же, мне льстит это.

Профессор продолжает задавать вопросы, когда я слышу какое-то шуршание позади, затем меня кто-то тычет в спину ручкой. Я не реагирую, надеясь, что это была случайность, но кто-то настойчиво продолжает свое действие, заставляя меня обернуться.

Взглянув через плечо, я вижу довольную улыбку девушки с прямыми черными волосами, черной подводкой под глазами, черными губами и пирсингом в носу.

– У ля, ля! – Шепчет она, играя бровями, получая взамен лишь мой недовольный взгляд. – Что? Разве он не сексуальный?

Я не сразу понимаю, о чем она, но, когда девушка кивает в сторону профессора, быстро отвечаю. – Не в моем вкусе.

– Он во вкусе каждой. Или ты по девочкам?

Я отворачиваюсь, не желая продолжать этот нелепый диалог. Но видимо девушке скучно, потому что она снова тычет в меня ручкой. Когда я оборачиваюсь, она говорит:

– Я Брианна, друзья зовут меня Бри.

Но Брианне этого мало, ручка снова впивается в мое плечо. Тяжело вздохнув и прикрыв на секунду глаза, я смотрю на девушку.– Рада за тебя. – Отвечаю я и снова отворачиваюсь.

– Тебя зовут Элли, да?

– Элеонора.

Мы не подруги, так что ей не нужно знать, как называют меня близкие люди.

– Но профессор назвал тебя Элли.

– Он ошибся.

За все время, что я учусь в этом университете, я не познакомилась ни с одним человеком, кроме преподавательского состава. Это было полностью моим решением, и я бы хотела, чтобы так оно и оставалось. Но Брианна была довольно настойчива.

– Я пропустила предыдущую лекцию, можешь скинуть мне свои записи на почту? – Шепчет она.

– Хорошо. – Фыркаю я, надеясь, что теперь она отстанет.

К счастью, профессор заставляет всех начать записывать, и аудитория погружается в тишину.

***

Когда пара заканчивается, я выбегаю из здания университета и иду в самую дальнюю беседку в кампусе, чтобы перекусить.

– Эй! Битлз! – Бросив быстрый взгляд через плечо, я ускоряю шаг. – Да подожди ты! – Брианна догоняет, и подстраивается под мой темп. – Я тут поняла, что ни разу не видела тебя с людьми. Ты типа отшельница или интроверт?

– Выбери то, что тебе больше нравится.

Девушка не замечает или полностью игнорирует мой враждебный настрой.

– Давай пообедаем вместе.

– Мне нужно позвонить.

Ложь. Но я не в настроении играть суку, чтобы ясно ей объяснить свою незаинтересованность.

– Тогда давай сходим куда-то вместе? Мой друг Зейн дает концерты в городе со своей группой. Они выступают в Блэквуде завтра вечером.

Я понятия не имею, что такое Блэквуд, но не хочу говорить девушке об этом, уверена, она сделает своей миссией просветить меня.

– Завтра я занята. – И я действительно занята.

Меня немного восхищает ее настойчивость, но я ускоряюсь, желая избавиться от чужого присутствия.– Ладно. Тогда я узнаю, когда он еще будет выступать и сообщу тебе.

– Ага.

– Пока, Битлз!

– Не называй меня так.

Брианна ухмыляется, поправляя сережку в носу. – Хорошо, Битлз.

Я качаю головой и оставляю девушку позади.

В мои планы не входило заводить с кем-то дружбу. Я не умею дружить, люди ненавидят меня и мне проще оставить все так, как есть.

***

Сегодня в кафе у меня выходной, поэтому после университета я отправилась сразу домой. До благотворительного ужина оставалось несколько часов и, прежде чем приступить к сборам, я решила побаловать себя пенной ванной. Я знала, что на приеме встречу Алекса, поэтому хотела выглядеть идеально.

Когда моя кожа сморщилась от горячей воды, я обернулась полотенцем и прошла в спальню. Открыв шкаф, я провела пальцем по шикарным платьям, оставшимся из прошлой жизни.

Я уже давно не надевала ничего подобного, потому что больше не хочу строить из себя леди. Льняные брюки, юбки макси, лонгсливы и огромные футболки стали моим мастхэвом и меня это полностью устраивало. До сегодняшнего вечера.

За все время, что я живу в Сан-Диего, мы с Алексом виделись всего три раза. И каждый раз мешок с картошкой, выглядел более сексуальнее, чем я. Сегодня все изменится.

Скинув полотенце, я надела трусики и достала бархатное платье богатого бирюзового цвета, которое выбрала еще месяц назад. Бюстгалтер под него не нужен, иначе будут видны лямки, что делает это платье еще более запретным.

Плиссированная юбка с окантовкой из серебряной нити и мелкой россыпью камней, достигает до середины бедра, открывая вид на мои ноги. У платья высокое горло, но нет рукавов, а спина обнажена до поясницы.

Несмотря на то, что я довольно долго живу в солнечном штате, моё тело все еще оставалось бледным. Хотя в Англии на меня бы точно смотрели косо, потому что там людей до сих пор судят по их цвету кожи.

Британское солнце редко радовало местных жителей своим присутствием, чтобы действительно загореть нужно было постараться. Именно поэтому, если кожа была хоть на тон темнее, чем у большинства, значит человек очень много времени проводит на улице и, вероятно, является рабочим среднего класса или прислугой.

Повернувшись спиной к зеркалу, я оцениваю, насколько вульгарно выгляжу. Мне не разрешалось надевать нечто подобное, но сейчас… Я чувствую себя немного неуверенно, но довольна своим выбором.

– У тебя очень красивое тело, Мадлен.

Моё сердцебиение учащается, когда я вспоминаю слова, сказанные моим господином в Миносе. Каким-то образом, неизвестный мужчина заставил меня поверить в свою привлекательность парой предложений и искусными прикосновениями.

Покачав головой и сбросив излишнее наваждение, я достаю туфли. Я не должна думать об этом мужчине, в конце концов ему платят за подобные слова. Вряд ли человек может быть искренен, когда знает меня меньше часа.

Надев черные бархатные лодочки с такими же как на платье мелкими камнями, я идеально завершаю свой образ. Мой рост немного выше среднего, поэтому туфли мама всегда говорила надевать на низком каблуке. Сегодня я выбрала каблук повыше, просто потому что могу. Потому что Алекс высокий и я буду выгодно смотреться рядом с ним.

Мне хочется распустить волосы, но с этим сложнее. Привычка скрывать длину осталась прежней, поэтому я решаю не экспериментировать. Делаю высокий пучок, который кажется небрежным, но на деле является сложной изысканной прической и выпускаю несколько вьющихся прядей, прикрыв уши.

Как только я убеждаюсь, что макияж идеален, а надоедливые веснушки на носу не выглядывают из-под тонального средства, надеваю украшения. В это время мой телефон вибрирует. Хантер настоял, чтобы они с Талией заехали за мной, и мы отправились на мероприятие вместе.

Сбросив вызов, я беру сумочку и выхожу из квартиры.

Прямо перед подъездом припаркован белый Рендж Ровер. Хантер сидит за рулем, а на пассажирском месте сидит его жена – Талия.

Я помню, как узнала о ней. Перед моим первым полетом в Сан-Диего Хантер сказал, что встречается с девушкой, которой всего девятнадцать лет. Сказать, что я была в шоке будет преуменьшением века.

Мой самолет приземлился в Калифорнии на несколько часов раньше, чем самолет, на котором летел брат и его новая подружка со своего отдыха на островах. С ярым намерением разоблачить золотоискательницу, я надела свою любимую маску хладнокровной стервы и ждала в их квартире.

Когда они вошли, я стала свидетелем картины, от которой мой рот приоткрылся в удивлении. Мой хладнокровный брат встал на колени, чтобы помочь своей девушке снять потрепанные кеды. Они не знали, что я наблюдаю, потому что когда Хантер поднялся, то убрал волосы с ее лица и поцеловал в кончик носа, полностью усыпанный веснушками.

А потом я увидела, как они смотрят друг на друга. Клянусь, мой желудок сделал тройное сальто, одновременно от счастья за брата и зависти, что в моей жизни нет человека, который смотрел бы на меня так же.

Это было откровением. За всю мою осознанную жизнь, улыбки Хантера Хейза можно было посчитать по пальцам одной руки, но с Талией… Я даже не сразу поверила своим глазам, он светился, как комета.

Девушка с огненно-рыжими волосами смотрела на него еще более влюбленными глазами. Такими, какими могут смотреть только молодые девушки на свою первую большую любовь.

В конце концов мне не дали побыть стервой. Талия оказалась очень доброй и веселой, хотя немного и шумной, что тоже меня удивило. Я думала, что брату по душе более спокойные девушки. Она поделилась своей непростой жизненной историей и всем, через что им с моим братом, пришлось пройти. Я поверила ей.

Как только я села на заднее сидение, Талия тут же обернулась.

– Вааау! Ты выглядишь потрясающе, если бы я не знала, то подумала бы, что ты вырядилась для кого-то особенного. – Сказала она, подмигнув.

Хантер завел машину и взглянул на меня через зеркало заднего вида.

– Ты прекрасно выглядишь, Элли. Рад, что ты сняла с себя эти мешковатые вещи.

Талия хлопнула его по плечу. – Что за сексистские замечания, мистер Хейз? Разве девушка не может ходить в том, в чем ей удобно, при этом не оголяя большую часть своего тела?

Хантер выехал на главную дорогу, бросив лукавый взгляд на свою жену.

– Забавно, что именно ты говоришь об этом, учитывая, что твое нижнее…

– Достаточно. – Перебила я.

Мне нравятся эти ребята, но чаще всего их споры имеют слишком интимные подробности.

– Да, Хантер. – Со смехом произнесла Талия. – Не уверена, что Элли хочет знать то, что у меня под юбкой. Или чего там нет.

Я сдержала смешок, когда Хантер улыбнувшись, покачал головой и взял ее за руку.

– Итак, Элли… – Начала Талия, снова развернувшись в мою сторону. – Как дела в университете?

– Все в порядке. – Ответила я, глядя на пролетающие мимо небоскрёбы.

– Познакомилась с кем-нибудь? – Брат вновь взглянул на меня через зеркало.

Я сдержала себя от закатывания глаз. Каждый раз Хантер спрашивал одно и тоже. Он хотел, чтобы моя жизнь в Америке стала похожей на жизнь в Англии. Только он не знал, что я не хотела этого. И он совершенно точно, не знал, какой на самом деле была моя жизнь до переезда сюда.

– Да.

Я надеялась, что этого будет достаточно, но должна была знать лучше.

– Кто это? – Не успокаивался Хантер.

– Одна девушка с моего потока. Брианна.

Технически, это не было ложью.

– Хорошо. Рад, что у тебя появляются друзья.

Натянув губы в улыбке, я вновь посмотрела в окно. Мне не нравилось лицемерно улыбаться брату, но это происходило на автомате.

– А парни? – Спросила Талия.

– Сирена…

– Что!? – Воскликнула девушка. – Ей не пятнадцать и даже не девятнадцать, как было мне… – Талия поиграла бровями, глядя на мужа.

– Я слишком занята учебой, а позже работой. Мне некогда заводить отношения.

– Уф, как скучно… Кстати! – Талия полезла в сумочку, чтобы достать телефон. – Кир должен быть уже на месте.

Я перевела взгляд на Хантера, который даже не моргнул. Все вокруг знают, что Кириан Нильсен бывший парень Талии, но видимо брата это не смущает, а мне тем более плевать. Я лишь удивлена, что он тоже приглашен.

Кириан Нильсен – мужчина, от которого любая уважающая себя женщина должна держаться подальше. Он не способен на высокие чувства, отношения и любовь. Всё, что ему нужно от жизни – это собственное благополучие, секс и деньги.

Но, где-то очень глубоко в душе, я восхищалась им. Парень не носил масок, не скрывал свою истинную сущность и показывал людям средний палец, без страха осуждения.

ЧУТЬ БОЛЬШЕ ГОДА НАЗАД

Стоило мне выйти из кондиционируемого здания аэропорта Браун Филд, как яркое Калифорнийское солнце тут же ослепило глаза, а мое легкое сиреневое платье до колена с длинным рукавом прилипло к телу от жгучей жары.

Я провела долгих тридцать часов в полете, с небольшой пересадкой в Нью-Йорке и несмотря на то, что это мой первый визит в Сан-Диего, единственное, что я сейчас хочу – это принять долгую ванну и лечь спать.

Мои волосы выбились из пучка и мне приходилось постоянно убирать их с лица, пока я катила чемодан со сломанным где-то в пути колесиком по парковке.

Брат сказал, что их самолет приземлится только вечером, поэтому я была рада немного отдохнуть и привести себя в порядок, перед встречей с братом. Так же, он сказал, что меня встретит друг его новой девушки.

Мне было приятно, что человек прервал свои дела ради незнакомки, и в той же степени неловко, потому что выглядела я сейчас не лучше марафонского бегуна. Мокрая и вонючая.

Пройдясь по парковке, и обводя взглядом стоящие автомобили люксового класса, я не нашла той, чем номер совпадал с номером, который дал мне Хантер. Это была единственная информация, что у меня была. Номер машины и имя. Кириан Нильсен.

Прошло больше двадцати минут. Я ходила туда-сюда с тяжелым, сломанным чемоданом, но нужной мне машины нигде не было.

Внезапно, за моей спиной раздался визг колес по асфальту. Я обернулась и увидела огромный черный внедорожник. С водительского сидения буквально вывалился светловолосый, очень высокий парень. На нем была простая белая футболка с причудливой надписью «Я тебе не по зубам», несколько цепей разной толщины и потертые синие джинсы.

Но больше всего меня привлеки его татуировки. Обе руки парня начиная с костяшек пальцев и заканчиваясь где-то под футболкой, были разукрашенный разноцветными рисунками и надписями.

В ту минуту мне захотелось помолиться, лишь бы этот шокирующий человек не был Кирианом Нильсеном.

Мои надежды в миг рухнули, когда он небрежно провел рукой по волосам, надел кепку козырьком назад и посмотрел на меня, широко улыбаясь. Но его улыбка не была добродушной, скорее издевательской. Он достал простой белый лист бумаги, на котором маркером было написано «Королевская киска».

Лучше бы я провалилась сквозь землю или прыгнула под проезжающий мимо автомобиль, все что угодно, чтобы избежать этот унизительный момент. Но я сделала то, что делала всегда. Надела свою маску и трусики взрослой девочки.

Задрав подбородок и громко стуча каблуками по асфальту, я пошла к этому не уважающему женщин – мужчине.

Он улыбнулся еще шире, пройдясь по мне осязаемым взглядом.

– Мистер Нильсен?

– Королевская киска?

Я толкнула сломанный чемодан в его сторону, так, что он завалился и ударил его ручкой по колену. В обычной ситуации я бы извинилась, но это не обычная ситуация. Меня никогда не оскорбляли незнакомые люди. И теперь, больше, чем помыться и поспать, мне хотелось поставить на место эту дивиантную свинью.

– Вы слишком превознесли то, что находится у меня между ног. – Фальшиво улыбаясь, произнесла я. – Но могу простить вам эту ошибку, очевидно, вы мало читаете и скорее всего недавно вышли из мест особого заключения? – Я улыбнулась еще шире и обвела взглядом его татуировки. – Я права, мистер Нильсен? Удивительно, что Хантер доверил вам моё сопровождение. Древние греки говорили: Скажи мне кто твой друг и я скажу, кто ты. Значит ли это, что от новой девушки брата, я должна ожидать чего-то подобного? – Я делаю шаг в сторону, чтобы обойти его и сесть в машину. – Уберите чемодан в кузов вашего очень огромного автомобиля. Кстати, это компенсация размера вашего пениса?

Если я и планировала добиться чего-то, то точно не того, чтобы заставить Кириана Нильсена улыбнуться еще шире. Только теперь это выглядело так, будто психопат определил свою будущую жертву.

Мне действительно стало страшно. Как Хантер мог позволить кому-то вроде него забрать меня?

Вместо того, чтобы дать мне пройти, мужчина бросил лист с глупой надписью на землю, схватил меня за шею и развернув, прижал к двери своей машины. От удара затылком о стекло, я широко раскрыла глаза, мысленно виня родного брата в своей смерти.

Так жестоко со мной обращался лишь один человек и прямо сейчас я буквально вижу его перед глазами. Мне приходится несколько раз моргнуть, чтобы сбросить страшное наваждение.

Кириан Нильсен подходит ближе, заставляя меня почувствовать его дыхание на своем лице. Мои глаза бегают за его спиной ища помощи, но мы стоим достаточно далеко от здания аэропорта и нас скрывает кузов джипа.

Он поднимает другую руку и угрожающе проводит костяшками пальцев по моей щеке. Мои губы тут же сжимаются от отвращения и неприязни.

– Любишь поговорки? Вот тебе несколько, принцесса. – Шепчет он. – Не суди по обложке. Я гораздо хуже даже самого страшного заключенного. Они живут по сводкам правил, понятиям и своим законам. У меня их нет. – Его улыбка переходит в оскал. – Я – определение слова анархия. Стоит мне захотеть, как твой маленький красивый мир будет разрушен по щелчку пальцев. Я стану твоим личным монстром и не успокоюсь даже после твоей смерти. Ты можешь подумать, что там твоя душа наконец будет свободна, но ты ошибаешься. Я найду способ попасть в рай, чтобы утащить тебя в вечный ад наедине со мной.

Он наклоняется и проводит кончиком носа по моим волосам. Скорее всего от меня пахнет, но это последнее, о чем я могу думать. Мой пульс у висков стучит так быстро и громко, что кажется даже отдаленные силуэты машин в моей периферии, пульсируют в такт.

– Вот еще одна. Держи друзей близко, а врагов еще ближе. Если я узнаю, что ты, как-то неуважительно отнеслась к Талии, посмотрела на неё этим своим высокомерным взглядом, я буду преследовать тебя, а затем сведу с ума. В прямом смысле, принцесса. Ты станешь параноиком, перестанешь спать и выходить из дома. В итоге, твой дорогой братец закроет тебя в психушке, где ты покончишь с собой. Но, как я уже говорил, ты не сбежишь от меня даже после смерти.

Моё тело трясет от страха, но самое худшее не это. Весь ужас заключается в том, что я чувствую, как низ моего живота напрягается. Я понятия не имею, что происходит. Моё тело реагирует ужаснейшим образом на действия этого дикого человека. Это пугает больше его слов.

– И последнее в списке, но не последнее по значению. Мужчина не будет болтать о том, какой большой у него член, он засунет его глубоко… – Он сильнее сжимает моё горло. Я не хочу показывать своей слабости, но руки сами тянутся к его запястью, желая увеличить поток кислорода. – В твою глотку, и заставит молить о большем. Так что, если ты не хочешь прямо сейчас встать на колени и убедиться в моих словах, держи свой высокомерный рот закрытым.

Я уже думаю, что все закончилось, но он смачно проводит языком по моим губам и щеке, затем снова улыбается безумной улыбкой. Но и этого ему мало, большой палец его руки, жестко проходится по моей нижней губе, которая, я уверена, дрожит от страха. Он делает это еще несколько раз, будто пытается, что-то стереть.

Я смотрю в его кристально-голубые глаза, видя в них свое отражение. Его зрачки чуть увеличены, и я задаюсь вопросом, не находится ли он под действием наркотиков?

– Добро пожаловать в Калифорнию, принцесса.

СЕЙЧАС

С тяжелым вздохом, я вспоминаю день, когда встретила Кириана Нильсена.

Я не знала в чем заключалась его проблема, почему с самого начала, он так жестоко обошелся со мной? Может это реакция на мои слова, но он первый начал, написав ту глупую надписью.

С того дня, выйдя из его машины у дома Хантера, я планировала больше никогда не пересекаться с этим человеком, но жизнь сыграла со мной злую шутку.

Я устроилась официанткой в маленькое, но уютное кафе на пляже. Все было прекрасно, пока Кириан не выкупил его. В тот же день он поймал меня в служебном помещении и сказал, что не расстроится, если я уволюсь. Несомненно, когда я узнала, что теперь он мой босс, то хотела сделать это, но этот его снисходительный тон со злорадной ухмылкой, заставили меня гордо задрать подбородок и не доставлять ему такого удовольствия. Кириан лишь пожал плечами и сказал, что второго шанса уйти у меня не будет.

С тех пор каждый раз, когда он появляется в кафе, то делает глупые комментарии по поводу моей одежды, акцента и родословной. Пытается вывести меня из себя и всячески издевается.

Пару раз я пыталась наладить какое-то подобие мира между нами, хотя бы ради Талии, но он всегда обрубал меня и говорил, что для него я птица слишком высокого полета. Что бы это ни значило.

Большинство женщин были ослеплены его образом. Этими татуировками, пирсингом в ушах, цепями на шее, блондинистыми волосами и аурой плохо парня. Я не слепая, у него привлекательная, но очень опасная внешность. Он как морская оса. Она прекрасна, если смотреть на неё из далека, но тронь её и погибнешь мгновенно.

Так что лучше не попадаться в его ловушку. Кириан Нильсен живет лишь по своим правилам. Он совершенно непредсказуем и безумен. Он тот, кого бы я никогда не хотела видеть в своей жизни.

Машина подъезжает к высокому, белоснежному зданию с колонами отеля Эль-Кортес. Здесь уже полно гостей в изысканных нарядах, куча дорогих машин и огромное количество журналистов, желавших попасть внутрь.

– Не думала, что будет так людно. – Произнесла я скорее себе, чем остальным присутствующим в машине.

Хантер остановился у главного входа и произнес.

– Да, я пригласил всех сотрудников Heiz Group, которые работают Калифорнийских филиалах.

– Это была моя идея. – Гордо заявляет Талия.

– Твоей идеей было пригласить сотрудников со всех штатов, но это ударило бы по нашему бюджету.

Мы выходим из машины, когда к нам подбегает парень примерно моего возраста в бордовой форме лакея. Он открывает для нас с Талией двери и забирает ключи у Хантера, чтобы отогнать автомобиль на парковку.

Талия кладет руку на сгиб локтя своего мужа, и они с улыбкой идут ко входу, оставив меня чуть позади. Я тут же жалею о том, что приняла их предложение поехать вместе. Несмотря на то, что я привыкла к излишнему вниманию, сейчас мне совершенно неловко быть третьей лишней в этой паре.

Но, конечно, я не показываю своего смущения, мои мысли заняты человеком, ради которого я вообще сюда приехала.

Мы очень медленно двигаемся ко входу, потому что каждый хочет подойти и поздороваться с Хантером. Кто-то даже делает совместное фото, будто он какая-то звезда. Вспышки камер журналистов, так же слепят глаза, но я много раз была в подобных ситуациях, поэтому держусь, как полагается.

Я смотрю на Талию, на ней красное платье с запахом под грудью и черные лодочки на невысоком каблуке. Она, как и её муж, улыбается присутствующим, но по ее незаинтересованному взгляду заметно, что рабочие разговоры ей наскучили.

Когда Хантера в очередной раз останавливает один из гостей, чтобы поздороваться и поздравить, ко входу подъезжает черная Ауди. Моё сердцебиение учащается, а бабочки в животе пробуждаются и трепещут.

Это машина Алекса.

Мой прекрасный принц выходит из своего автомобиля в идеальном черном смокинге. Его волосы уложены, а начищенные до блеска туфли видно даже с того места, где мы стоим.

К нему бежит тот же лакей, что встречал нас, но вместо того, чтобы забрать ключ, он подходит к пассажирской двери. Алекс дает ему знак рукой, и парень делает в шаг строну, сцепив руки за спиной.