Читать онлайн Бар Серая зона бесплатно

1

Так мучительно и долго просыпаться каждое утро. Сем утра. Антон нажал кнопку отложить на будильнике и снова сладко уснул, через десять минут будильник назойливо прокричал, опять кнопка отложить и сладкий сон. Десять минут спустя уже вместо будильника кричит Мама Антона.

–Вставай, опоздаешь.

Антон неохотно выползает из под покрывала, ползет в ванну чистить зубы.

– Завтрак на столе, а я пошла одеваться. Давай быстренько. Силуэт в халате промелькнул в соседнюю комнату.

Парень минуту разглядывал вскочивший прыщ на носу, еще минуту разглядывал пушок над губой. Мама не разрешает бриться, мол, еще больше начнет расти. Но надо бы купить бритву, думает Антон.

Оказавшись на маленькой, кухонке он сел за стол. Откусил кусочек бутерброда с маслом и поджаренной докторской колбасой. Небольшой стол, рассчитанный на двоих, на столе включенный телевизор по которому показывали черепашек ниндзя, но Антон смотрит в окно, погруженный в себя не моргая смотрит на небо, облака и утреннее солнце, чай остыл, а с бутерброда стекает растаявшее масло.

– Антон, алоо – Мама Антона провела рукой перед его лицом – Не спим, через 15 мин урок.

– Успею. – Раздраженно пробормотал Антон, быстро доел завтрак и одним глотком осушил кружку чая. За стеной кухни была его спальня. Спальня, обклеенная обоями с львятами и слониками и зелеными пальмами, Антону уже 16, а ремонт так и остался со времен, когда ему было пять. Он прикрыл дверь. На двери крючки, а на них школьная форма. Брюки и белая рубашка с коротким рукавом. Брюки новые, а рубашка осталась с прошлого года, немного маловата в плечах, черный тоненький галстук, еще с четвертого класса. Антон быстро одевается и хватает рюкзак, валяющийся у письменного стола. Надевает кеды, кеды тоже с прошлого года, треснули на изгибе.

– Антош. Надо бы кеды новые купить, стыдоба.

– Ага, мам, я пошел, опаздываю. Парень выскочил из квартиры.

Погода в начале осени всегда радовала, не слишком жарко, еще светло по вечерам, особенный запах осени, ярко оранжевый и сухой. Но Антону было плевать на осень, он сидел на последней парте душного класса, в тетрадь списывал с доски примеры ничего, не понимая, сидел, сгорбившись и тихо, будто хотел, что бы, его не видели, мечтал, поскорей бы закончился этот день и уйти домой.

– А Антон, что присутствует? – риторически спросила учительница. – А ну не прятаться, иди к доске. Класс обернулся на него.

Антон неохотно встал, и максимально сжавшись, будто делая себя меньше, прошёл к доске. Неловко взял мел. На доске остался один нерешенный пример.

– Что ты на меня смотришь, решай, это элементарно.– Разразилась учительница.

Парень молча уставился на пример. Оцепенел. Он не понимал ничего из написанного, он и цифр не понимал, а тут еще и буквы. Оставалось только тянуть время. Рука Антона трясясь, оставляла жирную точку у знака равно. Одноклассники шушукались, с задних парт доносились смешки.

– Ну, Антон, долго нам еще ждать? – Уже с раздражением в голосе спросила Учительница. – Ну, все хватит, садись, два, дневник на стол. Анечка, выходи, успеем еще решить.

Антон облегченно вздохнул и быстро сел на свое место. Наклонился под парту к рюкзаку, дневника не оказалось. Громкий стук сердца пронёсся по его телу.

– Дневник на стол, я же сказала. – Пригрозил преподаватель. С соседних парт пробежали мерзкие смешки.

– Сейчас, ищу. – Еле слышно ответил Антон. Антон проверил еще раз рюкзак и парту, он точно помнил, как брал дневник с собой. Шушуканье с соседнего ряда било в уши. Дневник у них, понимал он, но продолжал делать вид, что копается в портфеле. Антон огляделся за его спиной во всю стену стоял стеллаж со старыми учебниками. Парень поднялся и начал оглядывать полки, высматривая свою вещь, шушуканье перешло в смех, Антон поочередно заглядывал в ящики, но там были лишь папки и контурные карты.

– Сделали быстро тишину, Антон, что это за поведение? Быстро сел на место! – Учительница стукнула указкой по столу.

Звонок будто пожарная сирена поднял всех со своих мест, не обращая внимания на крики преподавателя, ученики собирали свои тетради и ручки по портфелям, громко обсуждая, осталась ли пицца в столовой. Антон по очереди открывал дверца стеллажа, дневника все не было. Его парту окружили одноклассники.

– Вон там загляни. – Усевшись за парту Антона, насмешливо выпалил толстяк.

Парень стоял спиной к толпе, молча открыл самую большую дверцу шкафа. Внутри стояла швабра с тряпкой за ней, веник, совок и ведро с водой. Дневник, новый, с переливающими наклейками на обложке утопал в ведре. Наклейки жалко, думает Антон, да и еле выпросил у матери с твердой обложкой и персонажем из аниме про ниндзя. Он достает его, а в спину громкий хохот.

– Я ж говорил, у те теперь ведро вместо рюкзака, Тоха. – Толстяк хохочет, а его тощий дружок рисует на парте Антона жирный фаллический символ.

– Тох ты куда?– Тощий стал у прохода между рядами парт не давая пройти. Парень держал в одной руке мокрый насквозь дневник в другой портфель.

– Дай помогу. – Подключился пухлый. Он расстегнул рюкзак, выхватил дневник, кинул его в портфель. – Теперь иди.– Толстяк толкнул Антона.

Пока ученики толпились в буфете, Антон пытался высушить рюкзак, он разложил тетради и учебники на подоконнике, сухими салфетками вытирал рюкзак изнутри, Как же все это бесит. Злиться он и смотрит на дневник, с которого капает вода, синие капли домашнего задания стекают по страницам, в пересмешку с красными тройками и четверками. Он несколько секунд думает, спасут ли салфетки эту ситуацию, психует.

– Сука. – Антон кидает дневник на пол и буцает его ногой в сторону мусорного ведра. Снова бьет по нему. Сзади послышался гул школьников, Антон вздрагивает, быстро кидает дневник в мусорное ведро, поспешно собирает вещи и уходит.

Душный класс, с противно персиковыми партами и такого же цвета стенами, стеллажи тоже персиковые, смотреть на это было мучительно. А Антон и не смотрел, сидел на задней парте, уставившись в окно, погруженный в себя, не обращал внимания на маленькие бумажки, старательно смоченные слюной, летящие в его сторону через трубочки одноклассников. Противные комочки приземлялись на его парту, на ту сторону стола, где никто не сидел. Антон всегда сидел один. Сидел и думал. Плевать на этих жалких людей. Чувствуют себя лучше насмехаясь надо мной, а на деле жалкие людишки. Когда же я попаду в свой мир. Уже привычная тоска сжала грудь.

Его мир. Должно быть лучшее место, на земле, а точнее вне земли, он мечтал, как вернется туда, вернется, будто он и не уходил, будто он там, когда то был, будто его там ждут. А он здесь. В этом жалком мирке с этими людишками. Антон мечтает, как сейчас стекло перед ним разбивается на мелкие осколки, в окно влетает прекрасная девушка в белом коротком платье и дает ему руку. Пойдем домой, говорит она, и он улетает и больше никогда не возвращается в этот душный мерзко персиковый класс.

Но чуда не случается и звонок с последнего урока бодрит лучше любого будильника. Антом быстрее всех мчит к выходу, пробегает мимо учителей, осматривается, все его одноклассники, где то разбросаны по школе. Делает шаг за забором школы, и дышать становится легче. В карманах брюк нашлась пара монет по десять рублей. Как раз хватит на пачку сухариков.

Парень шагает по привычному маршруту. Между школой и домом длинная улица усыпанная маленькими магазинчиками и лавками. Осенняя жара уже не казалась такой душной, легкий ветерок касался пропотевшей от душных классов спины и приятно остужал тело. Магазин морепродуктов, за ним маленькая лавка со специями и вот заветный продуктовый с названием «продукты». Он смотрит в стеклянную дверь, никого, удача. Радуется Антон и заходит. Небольшое пространство магазина было набито битком различным товаром, колбасы, сыры, соусы в холодильниках, морозильные камеры с пельменями и заморозкой, сверху на стекле морозилки картонные коробки с печеньями, открыть морозильник самому было почти не реально, без риска завалить все коробки со сладостями, но и разглядеть, что то в морозилке было трудно. Внимание Антона было приковано к кассе, а точнее к тому, что возле нее, в стеклянной витрине батончики турбо, паркур, и жвачки на любой вкус, но Антон смотрит за спину тучной продавщицы.

– Можно маленькую пачку сухариков. – Тихо говорит он.

– С каким вкусом тебе?

– С крабом – не успев договорить, в магазин с грохотом заходит старушка.

– Людочка, вареничков мне взвесь пол кило. – Старушка начинает сама пододвигать коробки с печеньем.

– Ой, тетя Света, давайте я сама – Продавщица, переключившись на старушку, тут же подбежала к морозильной камере, весело щебеча, насыпала в пакет вареники. Оставив Антона, греть мелочь в ладошке.

Антон сверлил взглядом заветные пачки сухариков. Старушка подошла к кассе.

– Людочка, ты мальчика то отпусти.– Улыбнулась она парню.– За хлебушком пришел, наверное, маме помогаешь?

Мальчик не ответил и протянул деньги продавцу.

– Чего ты мне их тычешь, на блюдечко положи. На, твои сухари, со сметаной же.

Антон быстро схватил сухарики, уронил их на пол, поднял, стараясь не смотреть на продавщицу, вышел из магазина.

Вечер Антон провел, опустошая заветную пачку сухариков, крошки падали на новую тетрадь, разделенную, на пять секций, каждая секция отвечала за день недели. Он пытался вспомнить, что ему задали на неделю, но все, что он смог выудить из памяти, это задание на ОБЖ, где нужно было нарисовать стен газету о вреде наркотиков.

Мама сегодня во вторую, придет поздно ночью, размышлял Антон, рисуя на полях импровизированного дневника завитушки и смешные рожицы, Получу за дневник, отберет шнур от компьютера, зря я его выкинул, может, прокатило бы как то феном высушить. Как бы хотелось, что бы их рожи оказались там же где и мой дневник, в мусорке школы.

Сегодня вечером он один, можно лечь спать попозже. Кровать стояла впритык к окну. Перед сном чувство невыносимой тоски, по дому которого нет, било как нельзя сильно. Успокоить внезапную тоску помогало смотреть в окно и представлять, как спрыгиваешь с крыши, и улетаешь ввысь, пролетаешь над крышами домов, поднимаешься выше и вот он уже не здесь, а там где всегда ночь и северное сияние.

– Антон, вставай, опоздаешь. – Строгий голос вырвал из сладкого сна.

И опять рутина, завтрак, мультик про черепашек на фоне зависшего сонного лица, собрать рюкзак, одеться, обуться…

– Погоди, я тебе кеды с работы принесла, сыну Люды не подошли, померяй.

– Какой Люды? – Все еще сонный Антон слабо соображал.

– Ну как, я же тебе рассказывала, Люда, а сын ее. – Антон не дал договорить.

– Ой, не важно, Ма, норм кеды, черные, как и хотел, размер тоже пойдет.

– Точно, что б потом не просил вернуть, давай шуруй, а то ходишь как оборванец.

Антон снова ждал конца учебного дня, выводя на полях «дневника» каракули. А день только начался, духота и скука. Антон вжался в парту, что бы его не заметил учитель и не вызвал к доске, вчерашнего хватило сполна, вчера алгебра сегодня геометрия, разницы в этих предметах он не видел. Главное что б не вызвали опять, думает Антон, домашняя работа естественно не сделана, да еще и эти неудачники опять обо мне шушукаются, чувствую что про меня.

Толстяк кинул в Тоху кусочек терки и тихо засмеялся в плечо друга, что то ему объясняя. Дружок засунул кусочек бумаги в рот, слюнявый шарик выскочил из трубки, попадая Антону в бок. Антон старался делать вид, что ничего не происходит, и уставился на доску.

– Пс, пс, Тох – Шепчет толстяк. – Тебе мамка наконец-то обувку новую купила, нищеброд. А ты знаешь, что кеды только челкари носят, а все челкари педики.

Антон закипал внутри. – Заткнись!

– Челкарь, Аниме смотришь? Дрочишь на нарисованных мужиков? Фу, мерзость – Толстяк толкает дружка в локоть и хихикает.

– От тебя воняет, челкарь. – Поддакивает дружок.

Антон не выдерживает и вскакивает, хватает толстяка за воротник.

– Ты… – учительница резко завизжала и прервала парня.

– Быстро прекратили, а то к директору отправлю. – Класс заохал, задние парты хохотали. – Оба вышли из класса. И ждать меня за дверью до конца урока, поняли? К директору пойдем и родителей в школу, поняли меня? Быстро, быстро вон.

Толстяк гордо вышел из класса под одобрение одноклассников, А Антон, опустив взгляд в пол, потрепанный вышел за дверь.

За шкирку одноклассник вытолкал Антона на задний двор школы.

– Ты, кого из себя возомнил? Думаешь, можешь ко мне прикасаться, челкарь!– Кричит толстяк и толкает Антона в стену.

Неужели это моя первая драка, проноситься мысль в голове Антона, а колени предательски дрожат. Бей, а потом беги, вспоминает он наставления матери.

Толстяк подходит ближе и плюет, мерзкая слюна падает на кед Антона, он ждет удара, напряженно пытается заставить свое тело не трястись.

Звонок с урока громом проноситься по школе, двери заднего двора открываются, Толстяк застыл в растерянности, а его задор стих от страха увидеть перед собой кого-то из учителей, но это оказались лишь школьники, выбегающие на спортплощадку. А Антон, воспользовавшись советом «бей и беги» побежал. Только он не бил, а лишь убежал. За школьный двор, вверх по улице, пробежал мимо магазина морепродуктов, мимо лавки со специями, а теперь продуктовый.

– Что? – Парень резко остановился и, запыхавшись, уставился перед собой.

Вывеска перед ним гласит «БАР СЕРАЯ ЗОНА». Антон огляделся. Наверное, уже пробежал продуктовый, думает он и возвращается на пару шагов назад. Специи, не продукты. Антон снова проходит вверх по улице, а перед ним бар. Окидывает взглядом магазин ниже – специи. Подросток проходит выше, а выше лавка молочника. Наверное, магазин продуктов закрылся, хотя я был тут вчера, и магазин был, неужели можно закрыться и открыть бар всего за один день? Прохожие, шагающие мимо, заняты своими делами, казалось, никому нет дела до нового места в маленьком городке. Сквозь дверь и темные окна ничего не увидеть. Антон сомневается, стоит ли заглянуть в новое местечко, он никогда не был в барах или клубах, наверное, охранник его выгонит, школьник не выглядел старше своих лет. А может даже и младше, но так хочется зайти. Парень забывает о желании поскорее оказаться дома под одеялом. И заходит, забыв о трясущихся ногах, о бешеном стуке сердца и страхе, закрывает за собой дверь.

2

Бар «серая зона» небольшое помещение с приглушенным теплым светом. Справа от двери низкие столики со стеклянными столешницами и металлическими ножками, вдоль каждой стены расставлены темно-красные кожаные диваны. Темный деревянный пол в тон диванов, бардовые стены, усыпанные тонким бархатным узором на обоях. Слева от двери массивная барная стойка из красного дерева и высокие стулья у нее. Антон завороженно рассматривает интерьер бара. Как в кино, думает он.

– Так и будешь там стоять? – Спокойный низкий голос окликает школьника.

Ну, все, сейчас охранник меня вышвырнет за дверь, как в фильмах про ковбоев. Думает Антон и замечает за стойкой бармена из темноты подзывающего к себе. Антон подходит и неловко не с первого раза садиться на высокий стул.

– Что будете пить? – Облокотившись о стол, спрашивает незнакомец.

– Виски со льдом. – Как кажется, уверенно отвечает Антон.

– Хороший выбор.

Антон оглядывается, никого, кроме меня и бармена. Ну да, кто ходит по барам днем в будний день, размышляет парень. Снова поворачивается к незнакомцу, желая рассмотреть его получше. В полумраке Антону показалось, будто глаза незнакомца красным переливом сверкнули, отражая свет ламп свисающих над барной стойкой. Бармен протянул виски со льдом мальчишке и улыбнулся.

– Спасибо. – Робко ответил Антон и притянул бокал к себе. Первый алкоголь в моей жизни, немного радуется парень и делает глоток. – Кола!?

– А ты думал, я налью ребенку?– С ухмылкой ответил тот.– Как зовут?

– Мне шестнадцать. Антон я.

– Извините, молодой человек.– Съязвил бармен. – И часто ты ходишь по таким местам, Тоша?

– Первый раз. – Неловко ответил и подумал. Странно, разве в барах все так себя ведут? Или ему настолько скучно, что он решил со мной поболтать пока не придут реальные посетители.

– За колу можешь не платить. Меня Кира кстати зовут, Кирилл.

Тоша снова осмелился посмотреть на Киру. Длинные волосы ниже плеч, Антон никогда не видел мужчин с такими длинными волосами. Ростом выше на две головы точно, а то и больше, по мнению Тоши на нем классический наряд для бармена – белая рубашка и жилетка. На вид лет на десять старше. Они встретились взглядами.

– Голодный после школы? Я приготовлю тебе, что то перекусить. Не смотри так, это тоже за счет заведения. – Бармен прошмыгнул за дверь позади себя. Антон только сейчас заметил дверь за стойкой, видимо там кухня подумал он. А еще лестница, ведущая на второй этаж.

– Я живу на втором этаже. Сейчас погоди немного. – Опережая все вопросы, кричал бармен из кухни.

Неловкость в теле Антона потихоньку исчезла, он кружился на стуле, рассматривая узоры на обоях, всматривался в приоткрытую дверь кухни в попытке увидеть, что готовит Кира.

– Тебя задирают в школе? – Донесся вопрос из кухни.

– Ну… а почему спрашиваете? – Неприятный вопрос. Задирают, но как то не по-мужски, что ли говорить об этом вслух. Антон помрачнел.

– Я научу тебя как им отомстить, когда вернешься снова.

– Вернусь? – Не хочу даже прикасаться к этим мерзким людишкам, хочется помыться после сегодняшнего. Вспыхнул злобой Антон.

– Нельзя быть таким злюкой, Тоша. – Кира вернулся за стойку и поставил перед школьником тарелку с бараньим стейком и картофелем.

– Я это вслух сказал?

– Что именно? – Усмехнулся Кирилл. – Давай ешь, остынет.

– Спасибо. – Стейк из баранины. Антон впервые пробует баранину. Вкусно. Так странно вкусно и уютно. В баре тихо играла инструментальная музыка, Тоша не помнил, как давно она играет, а темное помещение уже не казалось таким темным, скорее теплым и уютным.

– Люди не так плохи, как ты думаешь, у них есть свобода, есть выбор, есть столько возможностей. – Кира с улыбкой смотрел, на то с какой охотой Антон поедал угощение.

– И что это меняет?

– В тебе столько потенциала, столько жизни, а ты им не пользуешься.– Кира серьезно посмотрел в глаза парня.

– И как мне это поможет? Как я могу им отомстить?

Вечерело. Работники магазинчиков понемногу заносили вывески и готовились к закрытию. Бармен рассказывал, что то философское о создании мира, о том, как прекрасны и жестоки, бывают люди. Антон делал вид, что, что то понимает, но все равно с жадностью хватал каждое слово Кирилла.

– Думаю тебе пора домой, мама тебя уже, потеряла.

– Ой, да, уже вечер, так быстро, спасибо. – Антон подскочил и суетливо поспешил к выходу.

– До встречи.– Длинноволосый бармен с мягким голосов улыбнулся, проводя нового знакомого взглядом.

Дома Тошу уже встречала мама, скрестив руки на груди, она строго оглядела сына.

–Ну и где это мы ходим допоздна? А ты скажи, почему мне из школы сегодня звонили?

– Не знаю.– Хмуро ответил Антон.

– А я знаю, мало того, что урок сорвал, так еще и с последнего занятия сбежал, так еще и шатался где то до ночи. Я с ночной пришла, борщ сварила, посуду помыла, а ты вместо того, чтоб матери помочь, еще и в школе мне проблем добавил.

Антон понимал, лучше молча выслушать, признать вину за все, и не важно, виноват ли и поскорей закрыться в комнате. Под причитания матери, запрет на телевизор и компьютер Антон буркнул, что все понял, больше так не будет, отказался от ужина, закрыл дверь в спальню и улегся в постель.

– Он еще и двери закрывает. – Ругается мама. – Не дай бог, ты б ей еще хлопнул, я не договорила вообще то. За, что мне такое. – уже в пол голоса сказала мама и пошла в свою комнату засыпать под шум вечерних шоу.

Утром как никогда хотелось остаться дома. Антон пол ночи не мог уснуть, перебирал в голове вчерашнюю встречу. Такое приятное беспокойство мучало его всю ночь. Жалобы на боли в животе не сработали и Антон с пакетом мусора был отправлен в школу.

– Выброси по дороге.

Может прогулять? Проноситься в голове школьника. Э нет, только хуже будет. И так вчера наслушался. Сегодня еще и в школе продолжение ждать стоит. Надо по-тихому прошмыгнуть и засесть потише, авось пронесет.

Не пронесло. Антону весь день ставили подножки, метали смоченные слюной шарики в спину, хохотали, когда его вызвали к доске. А он был как всегда в себе, только на этот раз образ бармена все никак не хотел уходить из головы. Не мог же бар так быстро отстроиться и открыться вместо того магазина? Но не материализовался же он из воздуха, наверное, я просто не заметил, как всегда. Успокаивал себя Антон. Досидев последний урок парень успел прошмыгнуть из школы незамеченным компашкой задир.

Домой? Спросил он сам себя. Или… Ну нет. Это странно. Никто меня не пустит снова. Пока Антоша спорил сам с собой, не заметил, как оказался у уже знакомой темной двери. Задрав голову, он смотрел на нее и собирался с силами, что бы войти.

На секунду ему показалось, что дверь приоткрылась, и он проскочил в щель или он сам ее открыл, дело было сделано, а как уже не важно. Он снова пришел.

– Неужели…

Уже знакомый успокаивающий голос пронесся в полумраке бара. Антон робко сел на тоже место, что и вчера, у барной стойки. А за ней бармен приветственно улыбающийся.

– Угощайся. – Бармен поставил перед парнем тарелку с мясом и картофелем.

– Да не смотри на меня так, ешь, я угощаю.

– Спасибо.– Только и ответил Антон, принимаясь за угощение.

– Как сегодня в школе?

– А почему спрашиваете?

– Давай на ты. Что, опять не дают спокойно жить?

– Да все нормально, не волнуйтесь, не волнуйся. – Попытался отмахнуться Антон.

– Ты всегда так отвечаешь? Вкусно?

– Да, очень. Спасибо.

В комнате был приятный тёплый свет, хоть стены и мебель были красных оттенков, это не давило и не выглядело пошло, а скорее роскошно и успокаивающе. Казалось время за приделами бара шло быстрее, чем внутри. День за разговорами с Кирой незаметно для обоих переходил в вечер. Антон все еще оглядывался, рассматривая интерьер, присматривался, выискивая другой персонал или посетителей.

– Ты меня слушаешь, Антоша?– Кира прервал любопытство школьника.

– А да простите, прости. Ты тут один работаешь?

– Я главный так сказать. Это дело моей жизни, да и живу я здесь, так что времени на все хватает.

– Что значит дело жизни? Каково это? – вдруг поинтересовался Тоша.

– От этого зависит моя жизнь, этот бар меня кормит.

– Ого. – Антон был не способен понять каково это.

– Он часть меня, моя работа, мое пропитание.– Мягкий взгляд Киры на секунду сменился серьезностью и вмиг снова растянулся улыбкой.

– А посетителей много? Что-то не особо я видел тут людей. – Постарался аккуратно спросить Антон.

– А тебе не пора домой? Не хорошо маленьким мальчикам бродить по вечерам.

– Я не маленький мальчик. – Буркнул Антон. – А и правда, пора, я не заметил, как стемнело. Спасибо.

Тоша быстро выскочил, а в след услышал.

– Жду следующей встречи.

Дома Антона ждал остывший ужин и упреки матери.

– Да мам уроки сделал, да не поздно, только начало темнеть. Да и посуду помою.

– Принеси ка дневник, проверю, на оценки твои давно не смотрела.

– Ну, мам. – Вот попадет сейчас, а ведь она уже давно не проверяет мои домашки и дневник не смотрит, десятый класс ведь уже. Антон возмущается, но все же приносит свой «дневник», а точнее пародию на него.

– Это, что такое? – лицо матери исказилось возмущением.

– Дневник.– Не нашел, что ответить Антон.

– А где тот, что я купила? ты еще выпрашивал, с этими твоими нарутами.

– Потерял.

– Как потерял? Этого еще не хватало. В школе не пойми, что творишь, дневник умудрился просрать.– Голос матери уже срывался на крик – Ты знаешь, сколько он стоил? С каким трудом зарабатываются эти деньги?

Антон молчал, опустив голову.

– Знаешь, сколько сил я на тебя потратила? А ты еще и добавляешь, за что мне такое?

Мама уже ушла в монолог, останавливать было бессмысленно, думает Антон, но и терпеть невыносимо. В школе эти ублюдки жить не дают, еще и дома достается, а мне разве не жалко этот чертов дневник, разве хочется все это терпеть. Антон закипал внутри, кулаки сжались, хотелось спрятаться, что бы больше этого не слышать.

– Стараешься, готовишь, убираешь, а он шляется до ночи, не стал, есть хоть тарелку за собой убери.– Эти слова уже эхом доносились до парня, в глазах помутнело, то ли от обиды, то ли наворачивались слезы.

Антон и тут не мог ответить и все объяснить, но и слушать больше не мог, не дослушав злобный монолог, выбежал из дома под крики матери, что если он сейчас же не вернется, не видать ему ни гулянок, ни компьютера.

3

Он не знал, куда себя деть. Метался у подъезда, все казалось ему чужим, а дом местом, куда не хочется возвращаться. Сердце билось как бешенное, стало трудно дышать, внутри, будто бушевал шторм, Антону срочно нужно было спрятаться, казалось, если он что-то сейчас не сделает, он умрет. Он побежал, побежал во тьму осени неосвещенных улиц, побежал по маршруту, который въелся в его сознание. Знакомая темная дверь, открыто, он забегает, и садиться у двери на корточки, перевести дыхание. Вот место где я должен быть. Проноситься в голове.

– Кирилл? Ты тут? – Бар же должен быть открыт допоздна.

Антон поднялся. В полумраке виднеется барная стойка. Уже не уютный приглушенный свет, а холодный полумрак и тусклый свет у стойки, а за ней силуэт.

– Кира? – Антон подошел к островку света, надеясь найти утешение в голосе бармена.

– Желаешь выпить, мальчик? – Низкий, возрастной голос, будто током ударил Антона.

Из тени вышел мужчина, лет пятидесяти. В форме бармена, форма немного помята, на воротнике желтые пятна, а на рукавах красные брызги. Волосы, обильно смазанные воском, уложены назад. Красный жилет в вертикальную полоску, упитанное телосложение и взгляд сверкающий красным огнем.

– А где другой бармен? – Антон оглянулся на дверь, что бы держать ее во внимании.

– Сядь. – Строгий голос мужчины будто донёсся из самого нутра Антона. Он непонятно почему не смог противиться и сел. – Ваш виски, молодой человек. – Новый бармен протянул бокал мальчику, улыбнулся широкой наигранной улыбкой, и принялся натирать полотенцем пустой стакан.

Парень неуверенно притянул бокал к себе, не решаясь выпить,

– Пей. – Строгий голос вновь не позволил противиться, и Антон сделал глоток.

Горячая жидкость обжигающе прошла по горлу, и он закашлялся. Все-таки виски. Это был первый в жизни Антона глоток алкоголя. Улыбка бармена была больше похожа на оскал, и он подлил еще виски в бокал мальчика.

Парень старался лишний раз не двигаться и посматривал за спину поддельного бармена, на лестницу, ведущую на второй этаж, в надежде, что правильный бармен вернется. Одного взгляда исподлобья хватило, что бы Антон осушил второй бокал.

– Такие милашки как ты это редкость, – Мужчина погладил Антона по голове будто щенка. Антон непонимающе посмотрел на незнакомца и тут же поправил свои волосы, стараясь как бы убрать чужое прикосновение. – А, так он тебе ничего не рассказал! – Воскликнул бармен.

– Кирилл? Нет. Не знал, что у него есть сменщик.– Щеки парня порозовели на третьем бокале. Соображать становилось сложнее, но тревожное чувство небезопасности нарастало. Тревога бодрила и не давала охмелеть слишком быстро.

– Я тебе все покажу и расскажу, дорогуша.– Подставной бармен наклонился к Антону протягивая руку к его шеи, парень только и успел заметить острые длинные когти желтовато – черного цвета проводящие окружность еле касаясь кожи.

Антон схватился за шею и нащупал ошейник. От страха и шока он упал со стула. Как он успел надеть его на меня? Бурлили мысли затуманенного разума подростка. Держась обеими руками, за ошейник он осознал, что сейчас находиться на полу пустого бара, наедине с мужчиной с нечеловеческой улыбкой и когтями. Не найдя силы встать он повернулся на четвереньки и пополз к выходу.

– Давай я тебя провожу, малыш, а то невежливо получается. – Подставной бармен вмиг оказался перед парнем, смотря сверху вниз, он снова провел когтем, и в его руке оказалась цепь, вторым концом ведущая к ошейнику.

Антона бросило в жар, пелена перед глазами, он вскочил и начал тянуть за цепь, пытаясь вырваться. Он тянул изо всех сил, в его голове была лишь одна мысль – бежать. На руках появились ссадины, но цепь даже не шелохнулась. Антон начал кричать, звать на помощь, он не знал до этого момента, что вообще умеет кричать. Но никто не пришел.

– Тебе у нас понравиться, мальчик. – Оскалился монстр и потянул за цепь. Так потянул, что Антон упал. Дверь бара распахнулась, и монстр легко пошагал в темноту, будто и не тащил за собой брыкающегося подростка.

Свет. Не свет фонарей, не свет фар машин, а яркий свет ламп, большое помещение, освещенное софитами, в центре круглая кровать с балдахином, на стенах висят плети и всевозможные приспособления названий, которых Антон не знал, да и не видел никогда ранее. Как я попал в эту комнату, мы же должны были оказаться на улице. Антон судорожно волочился за похитителем, монстр схватил его за шкирку и будто тот ничего не весил, бросил его в клетку, цепь исчезла, а дверь клетки закрылась на замок.

–Мне нужно закончить одно дельце, и я к тебе вернусь. – Бросил мужчина и скрылся в бархатных балдахинах кровати.

Три клетки, рассчитанные на крупных собак, стояли у одной из стен, Антон попытался руками и ногами выбить двери, но ничего не вышло, метал, был прочнее, чем казался. Дыхание перехватило, трясущимися руками он ощупал ошейник, толстая кожа, нет замка, абсолютно литой, так что не снять. Он сдавливал шею, постоянно напоминая о своем присутствии. Антон в панике забился в угол, решая плакать сейчас или придумывать, как отсюда выбраться.

– О, новенький. – Послышался голос из соседней клетки.

Антон вздрогнул от неожиданности. В такой же клетке как у него сидела молодая девушка с распущенными волосами, опрятного вида, в тонком шелковом халате.

– Что здесь вообще происходит? – дрожащим голосом спросил парень.

– Странный вопрос, дорогуша, ты же сам сюда пришел. – Девушка была абсолютно расслаблена, что поражало Антона.

– Я, я сюда не приходил, мне домой надо, у вас есть телефон, нужно вызвать полицию. – Тараторил парень.

– Тише, тише. Ты уверен, что не давал согласие? Ласт всегда исполняет мои желания. – Девушка усмехнулась, а из балдахинов разлетелись стоны.

– Какое согласие? Я его первый раз вижу.

– Ласт увидел меня в клубе, когда я как всегда стояла одна, а мои подруги уехали с парнями. Он показал мне что значит, истинная любовь и наслаждение и предложил быть с ним вечно. Я согласилась и я здесь. Смотри, – девушка указала на кулон на ее ошейнике, розовый кулончик в виде косточки и гравировка Инна на нем. – я отдала ему мое имя, это доказательство нашей любви.

Теперь Антон увидел в глазах Инны нечто непонятное, она была будто одурманена, слишком счастлива, для той кто сидит в собачьей, клетке поблёскивая адресником.

Стоны на фоне утихли, Ласт распахнул тяжелый бархат балдахин, зачесал растрепанные волосы назад, а фальшивый наряд бармена сменился плотным халатом расшитым красными узорами, он поднял с кровати девушку и погрузил на руки. Девушка без сознания, с таким же ошейником как у Инны.

Мужчина положил ее в клетку и обратился к Антону.

– Хочешь быть любимым? Хочешь, я тебя защищу от них, убью всех, кто причинил тебе боль. – Ласт наклонился, сравнявшись с мальчиком.

– Отпустите меня домой. – Тихо проговорил Антон.

– Ты думаешь, дома тебя ждут? Ты не нужен этому миру, ты лишний, а здесь у тебя будет все.

– Все это клетка и быть как они? – Антон посмотрел на девушку без сознания, прикрытую тоненьким халатом, ее кожа была бледной, глаза впалые, темные, нездорово выраженные скулы, она была настолько худа, что просвечивались вены.

– Они счастливы. Только посмотри? Эти глаза полные любви, – он щелкнул пальцами, и Инна как послушный щеночек закивала, расплываясь в улыбке. – Только дай мне свое согласие, и ты получишь все, о чем мечтал, ну или мы обсудим этот вопрос позже, скажем через три дня без еды и воды. – Мягкость выражения лица сменилось оскалом.

Софиты замигали, свет погас, звук удара и падения. Яркий свет снова ослепил Антона, дверца клетки открылась и чья- то рука потянулась к нему. Он взялся за эту руку и увидел, это был Кирилл, он яростно смотрел на Ласта, опирающегося о клетку, он прикрывал рукой огромную кровавую рану, такую будто его полоснул медведь.

– Ты за это ответишь, мусор. – Кричал Ласт, брызгая слюной смешенной с кровью. – У тебя больше нет прав, ты пятно нашего рода.

– Ты взял то, что принадлежит мне. – Кира крепко сжал руку Антона.

Лицо Ласта начало терять человеческие очертания. Его вечный оскал неестественно растянулся, обнажая клыки.

– Он без договора, да ты ему даже не рассказал о нем.– Он поднялся, опираясь о клетку, Инна прильнула к руке Ласта, пытаясь хотя бы прикоснуться к нему через прутья. – Чего тогда ты столько ждал? – Он ударил кулаком о клетку, она изогнулась, а Инна завизжала.

Кирилл обратился к Антону. – Скажи ему, что заключишь со мной договор, и он не сможет противиться. – Антон растерянно смотрел то на Киру, то на Ласта, понимая лишь одно, нужно срочно уходить.

– Я заключу договор с Кирой! – Не понимая на, что соглашается, крикнул Антон. Сейчас ему это было не важно, он поскорее хотел убежать.

– Это смешно. – Воскликнул Ласт, становясь в боевую стойку готовясь, напасть, когти на его руках увеличились, волосы растрепались, вытянутые зрачки обрамленные красным сиянием выражали ярость, а насмешливый тон оскорбление.

Кира поднял руку, щёлкнул пальцами, за спинами двоих появилась дверь. Дверь открылась, одного шага назад хватило, что бы переступить порог. Ласт замахиваясь когтями, прыгнул на них, но дверь резким хлопком закрылась, разделяя противников. Громкий стук о дверь и тишина. Антон от неожиданности упал на пол, Кира стоял рядом, нагнувшись, переводил дыхание.

– Мы опять в баре! – задыхаясь, пробормотал Антон.

– И это то, что тебя сейчас волнует? – Кирилл выдохнул, отряхнулся. – Давай ошейник сниму, Тош.

Правильный бармен провел когтем указательного пальца по ошейнику и тот растворился в воздухе, будто его и не было. Антон снова мог дышать в полную силу, он громко вдохнул, выдохнул и упал без сознания.