Читать онлайн Зловорот бесплатно

Глава 1

Лука Бьянки стоял на обочине узкой дороги, ведущей к Сантофьоре – маленькой деревушке на восточной стороне Сицилии, где даже камни хранят таинственные секреты минувших веков. Здесь, в этом очаровательном уголке земли, где история смешивается с ароматами оливковых рощ и виноградников, Лука прочувствовал своё настоящее. Все эти годы учёбы в Риме, в старинных аудиториях университета, он часто ловил себя на мысли, что на самом деле ответы на его вопросы скрываются не в пыльных томах библиотек, а именно здесь, среди старинных улочек и вековых домов Сантофьоре.

И вот, спустя много лет, он наконец вернулся, чтобы провести исследование для своей диссертации по антропологии.

Сколько он себя помнил родная деревня, казалось, стояла вне времени. Как бы не менялся ритм жизни в мегаполисах в погоне за будущим, на Сицилии она шла по своим законам, как и столетия назад. Древние истории, которые старики рассказывали у костров или за чашкой вина в местной таверне, здесь казались более живыми, чем все научные открытия современной цивилизации. И именно среди этих легенд и загадочных предсказаний он и собирался искать ключи к секретам истории своей деревни.

Его тяга к изучению местных ритуалов и обычаев выросла не случайно. Когда он был мальчишкой, старик Энрико, местный рассказчик, часто сидел на пороге своей дома, облачённый в выцветший, пропитанный запахом табака синий плащ, и делился удивительными, местами пугающими байками. Он говорил, что церковь Святого Михаила, стоящая на окраине, оживает в полночь полнолуния, а камни её, покрытые мхом, шепчут молитвы монахов, которые когда-то служили здесь мессу. Эти истории давно стали частью его мировоззрения, так же как и древние манускрипты, которые он находил в университетских архивах. Особенно его привлекали записи о необычных ритуалах и обрядах, таких как «Танец теней», который в Сантофьоре проводили раз в сто лет, чтобы умиротворить духов минувших поколений. Эти ритуалы его манили и он собирался сделать их основой своей диссертации.

Лука мечтал не только восстановить утраченные знания, но и возродить интерес к культурному наследию своего народа. Но он также знал, что его стремление понять забытые обычаи и заброшенные практики, могут показаться странными его научному руководителю, профессору Морелли. Старик всегда сомневался в серьёзности таких тем.

– Ты уверен, что твоя идея стоит затраченных усилий? Мифы и легенды – скользкая почва для научной работы, – говорил он посмеиваясь, – как можно построить серьёзные выводы на таком зыбком фундаменте?

Однако в глубине души Лука был уверен, что его выбор кратчайшего пути к сокровищнице знаний о его родной земле верен.

Тем не менее решение вернуться в Сантофьоре наполняло его сердце не только волнением от предстоящих открытий, но и лёгким беспокойством. Вдруг древние легенды окажутся не более чем вымыслом? Что если его поиск не принесёт желаемых результатов и только подвергнет его насмешкам со стороны академической элиты?

И все же Лука не собирался отступать. К тому же он едет на родину не только для исследований. Он возвращается, чтобы вновь соединиться с местом, которое когда-то называл домом, чтобы попытаться раскрыть его тайны и, возможно, открыть что-то новое в самом себе.

***

В природе уже не было той яркой свежести, которая царила в его детстве, но знакомые пейзажи все ещё дарили воспоминания о былых годах. Тёмно-зелёные холмы, поросшие дубами и кипарисами, нависали над дорогой, защищая её от палящего южного солнца. Вдоль дороги раскинулись оливковые рощи, чьи серебристые листья шуршали в лёгком ветре, и виноградники, которые здесь выращивали с незапамятных времён. Вдали, как силуэт в тумане, вырисовывалась колокольня церкви Святого Михаила. Именно здесь, много лет назад, он был крещён. Словно встретив старого друга, сердце Луки забилось быстрее.

Путь в Сантофьоре был полон воспоминаний. Ветер, тёплый и сухой, принёс с собой запах соли, смешанный с ароматами свежей зелени и бескрайнего простора. Он казался не просто природным явлением, но чем-то символичным, как будто омывавшие Сицилию моря спешили засвидетельствовать её передаваемые от отца к сыну истории.

Когда Лука переступил через околицу Сантофьоре солнце уже начинало клониться к закату, и последние его лучи играли на крышах домов, придавая им мягкое золотое свечение.

Пройдя мимо первых домов, Лука сразу ощутил тревожное присутствие перемен. Внешне село было почти таким же, как и в его детские годы. Дома из камня и известняка с цветущими виноградными лозами, простирающимися по фасадам, как зелёные водопады. Мостовая, покрытая старым камнем, «пела» под его шагами, как и раньше. Всё здесь было знакомым, но с каждым шагом Лука ощущал, что что-то незаметное, почти неуловимое изменилось. Кажется, что мир, привычный и близкий, уже не был таким, как раньше.

Первым жителем, встретившим его, был мистер Джованни, местный пекарь. Волосы Джованни окончательно поседели, но его улыбка осталась привычно тёплой.

– Лука, дитя моё, как долго тебя не было! – воскликнул он, вытирая руки о фартук. – Какие ветры занесли тебя обратно в наше уютное гнёздышко?

Лука улыбнулся в ответ, пожимая крепкую руку пекаря.

– Вернулся искать вдохновение для своих исследований, синьор Джованни. И, конечно, попробовать ваш знаменитый хлеб.

– Ах, тогда тебе сюда, – смеясь, пригласил его Джованни. – Но будь осторожен. Ты вернулся в неспокойное время.

– Неспокойное время? Что ты имеешь в виду?

– Здесь многое изменилось, и не в лучшую сторону.

Пока они разговаривали, мимо пробежала группа детей, играющих в мяч. Один из мальчиков остановился и с интересом посмотрел на него. Дети были одеты в простую одежду, но в их глазах светилось любопытство и непоседливость.

– Вы приехали, чтобы написать о нас книгу? – спросил мальчик с широко раскрытыми глазами.

– Может быть, – ответил Лука с улыбкой, – если вы расскажете мне свои истории.

Сумерки уже начинали стелить свой серебристый покров на деревню, придавая знакомым очертаниям домов и деревьев мистическое очарование. На центральной площади – в самом сердце Сантофьоре – старые дубы разливали покой и прохладу. Тени их ветвей ползли по мощёным плитам в центр площади, где местные старейшины собрались, чтобы обсудить новости и поговорить о жизни. Вечерний свет играл на их морщинистых лицах.

Среди стариков выделялся синьор Рикардо. Его глубокие, словно помнящие тысячелетия, глаза засветились когда он увидел Луку. Он помахал рукой и позвал его к себе.

– Лука! Так ты вернулся разгадывать наши старые загадки? – громко спросил Рикардо, привлекая внимание окружающих.

– Я попытаюсь, синьор Рикардо. Хотел бы узнать, что нового произошло здесь, за время моего отсутствия.

– Ох, многое изменилось, многое, – с загадочной усмешкой произнёс старик, присаживаясь на лавку. – Здесь у каждого камня и каждой тропинки своя история. Надо только уметь слушать.

Лука продолжил свой путь, ощущая, как каждый уголок села нашёптывает ему приветствия и предостережения. Сантофьоре хранило множество тайн, и он был здесь, чтобы исследовать каждую из них, несмотря на предостережения и тёмные взгляды, которые иногда ловил на себе. Он чувствовал, что его возвращение домой именно сейчас не случайно – его привела сюда сама судьба.

***

Свернув на свою улицу Лука с замиранием сердца увидел в ее конце родной дом, стоящий на небольшой возвышенности, с видом на дубовую рощу, раскинувшуюся за старинными виноградниками, с одной стороны и на покрытые зелёными рощами холмы, где старые дубы, кипарисы и сосны образовывали живые арки, через которые легко было войти в древний лес, растущий до самого подножия гор, с другой. Низкие и прочные стены из тусклого камня светло-жёлтого цвета, казались частью самого ландшафта – словно росли из земли. В доме ощущалась простота и надежность, которой хватит пережить века. Узкие окна, скрывали хозяев как от чужих глаз, так и от порывистых ветров, которые частенько несут песок с побережья. Крыша, укрытая красной, с изогнутыми краями, устоявшей и перед суровыми зимними дождями и перед палящим летним зноем, черепица. Она одинаково хорошо подходила и для сбора дождевой воды, и в качестве уединённого места, где можно посидеть и подумать, наблюдая как город погружается в ночную тишину.

Перед входом в дом раскинулась терраса, скрытая от посторонних взглядов плющом и виноградными лозами, теперь подсохшими. В саду за домом росли лимоны, апельсины и гранаты, а также левкои и розмарин, которые своим запахом наполняли воздух, создавая уникальную атмосферу – смесь свежести и земного тепла.

Лука поднялся по ветхим ступенькам к рассохшейся двери. Сад, некогда аккуратный и ухоженный, зарос сорняками, а краска на ставнях облупилась, обнажив тёмное дерево. Это наполнило его грустью по беззаботным дням детства, проведённым в этом месте.

Внутри всё было так, как он помнил. Старые фотографии на стенах, массивные деревянные шкафы и запах лаванды, который всегда ассоциировался у него с домом. Он бросил рюкзак на кровать в своей комнате и выглянул в окно. Леса вокруг служили местом не только для прогулок, но и для старинных обрядов, которые, как говорили местные старики, проводились ещё в эпоху римлян и греков, когда остров был важной точкой пересечения культур и древних тайн. Лука, как исследователь и потомок старого рода, знал, что эти леса скрывают многие нераскрытые тайны. Одна из легенд гласила, что здесь когда-то было святилище древнего бога, поклоняясь которому местные жители обретали силу и защиту.

Когда он вернулся в главную комнату его взгляд сразу же упал на старые деревянные балки, поддерживающие потолок. Балки облепила пыльная патина, но они были по-прежнему прочными. Но его внимание привлёк не их вид, а расположение. Странно, что он не замечал этого раньше – балки располагались не параллельно друг другу, а следуя какой-то странной структуре, в форме которой угадывался некий древний знак. Лука вздрогнул и поежился – он понятия не имел ни о его значении ни даже о том, его дом оказывается построен не просто так.

Деревня Сантофьоре, впрочем, тоже была не так проста как кажется на первый взгляд. Переплетения ее улиц представляли собой символы, не видимыми для ходящего по земле большинства, но известные тем, кто умеет читать знаки прошлого.

Ночью Лука не мог уснуть. Луна, ярко светившая в окно, осветила комнату, превращая тени в зловещие силуэты. Казалось, что дом дышит, шепчет и движется. Снаружи раздался глухой стук, и Лука, не в силах больше игнорировать своё беспокойство, вышел на улицу.

На пороге стоял Марко, его старый друг детства.

– Лука, я слышал, ты вернулся. Могу войти?

Лука пригласил его внутрь. Они сели на кухне, где Марко без промедления начал говорить.

– Ты вернулся в очень плохое время, Лука. Здесь происходят события, которые нельзя объяснить простыми случайностями и совпадениями. Люди… они стали другими. Как будто что-то злое пробудилось.

– Ты говоришь загадками, Марко. Что здесь случилось?

Марко вздохнул и, опустив взгляд, продолжил:

– Здесь начали происходить странные вещи. Люди внезапно теряют контроль над собой, нападают друг на друга. Никто не может объяснить, почему. Но я думаю, что это связано с древней враждой. Духи наших предков не могут найти покоя.

Лука замер, услышав эти слова. Древние легенды и слухи о проклятиях всегда казались ему лишь выдумками, но теперь, когда он снова оказался в Сантофьоре, всё это начинало казаться пугающе реальным.

– Что же мне делать, Марко? – спросил он, чувствуя, как страх начинает закрадываться в его душу.

– Будь осторожен, Лука. Если ты здесь, значит, у тебя есть причина. Нам нужна твоя помощь, Лука. Мы должны разобраться, что это за проклятье и как его остановить.

Лука кивнул, чувствуя, как решимость заполняет его. Он приехал в поисках ответов для своей диссертации, но теперь перед ним стояла гораздо более важная задача – спасти своё родное село от неизвестной угрозы.

– Я сделаю всё что в моих силах, – твёрдо сказал он. – чтобы вернуть земле предков покой.

Когда дверь за Марко закрылась, Лука остался наедине со своими мыслями в полумраке своего дома, окружённый густой тишиной, которую нарушали только редкие крики ночных птиц. Его взгляд снова упал на странное расположение балок на потолке. Эти знаки, эти истории, которые он собирался изучать, уже начинали пронизывать его жизнь. Деревня шептала ему свои тайны, ветром вдеревьям, скрипом ставень и неясными ночными звуками, но смысл их он пока понять не мог.

– Что же ты скрываешь, Сантофьоре? – тихо спросил он, ощущая, как внутри него нарастает смесь страха и азарта.

Он снова лёг в постель, но сон не шёл. Его ум был переполнен вопросами и тревогой. Впереди его ждали тайны, которые нужно было раскрыть, и опасности, о которых он ещё не знал.

Глава 2

На следующий день Лука проснулся с ощущением тревоги, хотя он и не помнил что ему снилось. Утренний свет сочился через щели ставен и дом дышал тишиной, но эта тишина была напряжённой, словно кто-то невидимый наблюдал за ним из теней.

Засветло, когда первые лучи солнца только начали пробиваться сквозь плотный утренний туман, Лука решил прогуляться, чтобы развеять тяжёлые мысли. Накинув куртку он открыл дверь и сразу же ощутил как прохладный утренний воздух, пропитанный ароматами земли и цветов, коснулся его лица.

Улицы Сантофьоре выглядели так, словно их вырезали из самой истории. Каждый камень мостовой, каждый дом, казалось, хранили в себе тайны ушедших эпох. Тени оливковых деревьев и высоких кипарисов ложились причудливыми узорами на мощёную дорогу, а солнечные лучи, пробиваясь сквозь листву, окрашивали город в оттенки янтарного и изумрудного.

Лёгкий ветер доносил до него запахи свежевыпеченного хлеба из местной пекарни, смешанные с ароматом лимонных деревьев, в изобилии растущих вокруг. Это был запах, который он помнил с детства – тёплый, успокаивающий, как объятия матери. Но не в этот раз. Даже он был пронизан чем-то необъяснимо тревожащим.

Фасады домов украшали расписные керамические плитки, плетистые розы и жасмин. Но эта идиллия выглядела поддельной, как декорации в спектакле. Лука чувствовал это в каждом шаге по влажной мостовой, в каждом шорохе листьев на ветру, раз теперь он знал, что родная деревня, казавшаяся ему спокойным убежищем, скрывает не только воспоминания детства, но и мрачные тайны.

***

Лука шёл по улицам Сантофьоре, где каждый камень мостовой знал его с детства и картинки из прошлого всплывали в его голове одно за другим, словно накатывающиеся на берег волны.

Вот он, десятилетний мальчишка, бежит к старику Энрико, который рассказывает детям очередную страшную историю. Его голос, низкий и обволакивающий, до сих пор звучал у Луки в ушах. Тогда он заставлял замерших вокруг старого сказителя детишек затаить дыхание, пока тени его рассказов, казалось, оживают на фоне мерцающих огоньков свечей.

Однажды, когда Лука был совсем ребёнком, он слышал, как отец и мать спорили на кухне. Они говорили шёпотом, но слова всё равно долетали до него. О каких-то странных происшествиях, об опасностях, которых он пока не понимал. Тогда мать, увидев его в дверях, прервала разговор и обняла его так крепко, что он почти не мог дышать.

– Лукетто, обещай мне одну вещь, – сказала она, заглянув ему в глаза. – Никогда не ходи в старую дубовую рощу. Там не место для детей.

Он кивнул, но запрет, как часто бывает у детей, лишь усилил его любопытство. Через несколько дней он всё же прокрался туда. Тогда, в полдень, роща казалась вполне обычной, но стоило ему пройти дальше, как он почувствовал странное напряжение в воздухе, словно сам лес следил за каждым его шагом. Вдруг он увидел знак, вырезанный на коре дерева, – древний символ, о котором он позже прочитал в университетских книгах. Тогда же он услышал шорох, который, как ему казалось, был похож на шаги. Лука бросился бежать, но воспоминания о том дне так и остались с ним.

Теперь, вернувшись, он понимал, что его интерес к местным легендам и ритуалам – не просто академическое любопытство. Словно голос из детства звал его назад, чтобы найти ответы на вопросы, которые он не смог задать тогда. Что скрывала его мать? Почему отец говорил, что семейные тайны лучше оставлять в прошлом? Лука чувствовал, что всё это каким-то образом связано с его судьбой.

Он шагал по улицам Сантофьоре и ему казалось, что дома наклоняются к нему, нашёптывая свои секреты. Его детские страхи снова оживали, но на этот раз он не собирался убегать. Его сердце билось чаще, но не от страха, а от решимости. Тайны этой деревни были частью его самого, и он знал, что только разобравшись с ними, сможет обрести покой.

***

Чуть дальше по улице Лука заметил Лину, маленькую девочку, плетущую цветочные венки у каменной лестницы. Её светлые волосы слегка трепетал ветер, а её неуклюжие, но настойчивые, пальцы ловко переплетали белые цветы и листья розмарина. Лина, казалось, была погружена в своё собственное безмятежное царство, где никто не мог потревожить её маленькую радость. Лука подошёл ближе и улыбнулся.

– Привет, Лина. Делаешь венок?

– Да, синьор Лука, – ответила девочка, не поднимая головы, – он для мамы. Она говорит, что розмарин отгоняет злых духов.

Лука почувствовал, как её слова словно обожгли его. Даже дети в деревне чувствовали ту тёмную тревогу, что витала в воздухе, пусть и через привычные бабушкины суеверия.

Проходя мимо дома миссис Фабретти, он невольно замедлил шаг. Её дом, построенный из золотистого туфа, был обрамлён плющом, а под окнами висели горшки с алыми геранями. Обычно миссис Фабретти подметала двор ещё до рассвета, но сегодня она стояла неподвижно, словно окаменевшая, её взгляд был устремлён куда-то вдаль.

– Доброе утро, миссис Фабретти, – окликнул её Лука, пытаясь привлечь внимание.

Женщина медленно повернула голову, её взгляд был полон страха.

– Лука? Это действительно ты? – её голос дрожал, как будто слова выходили через силу. – Они вернулись…

– Кто вернулся, миссис Фабретти? – Лука почувствовал, как по спине пробежал холодок.

– Тени, – прошептала она, и её глаза заблестели от слёз. – Они здесь, в тумане. Они шепчут… ужасные вещи.

Прежде чем озадаченный Лука нашёлся с вопросом, неподалёку раздался пронзительный крик. Он бросился на звук и вскоре увидел Джулио, молодого парня, который отчаянно размахивал руками, будто отгоняя от себя что-то невидимое.

– Уходите! – выкрикивал он, его голос дрожал от ужаса. – Покиньте меня!

– Джулио! – Лука подошёл ближе, стараясь говорить спокойно. – Что происходит? Кто здесь?

Джулио резко повернулся к Луке, и его взгляд был как у загнанного зверя – отчаянный и беспокойный.

– Они не уходят, – прошептал он. – Они среди нас… Ты разве не слышишь их шепот?

Лука замер, пытаясь уловить хоть какой-то звук, но слышал только шуршание листьев и щебетание птиц. Но прежде чем он успел что-то сказать, Джулио вырвался из его рук и побежал прочь, оставив Луку стоять на пустынной улице.

***

Лука направился в центр деревни. Площадь Сантофьоре, вымощенная крупными каменными плитами, являлась сердцем деревни. В её центре возвышался старый платан, под которым жители деревни собирались, чтобы посудачить о том о сём или просто посидеть в тени. Но сегодня на площади царила необычная тишина. Небольшая толпа людей собралась вокруг дерева, перешёптываясь и бросая встревоженные взгляды друг на друга.

– Это не мог быть он, – дрожащим голосом сказала женщина. – Антонио никогда бы так не поступил.

– Я видел его своими глазами, – ответил мужчина с побледневшим лицом. – Он взял нож и напал на неё без причины.

Лука заметил Марко, своего друга детства, стоящего чуть в стороне. Подойдя к нему, он тихо спросил:

– Что случилось? – спросил Лука.

– Антонио напал на жену, – сказал Марко мрачно. – Никто не понимает, почему. И его глаза… в них осталась только ярость.

Лука ощутил, как холод страха пробежал по его спине. В голове всплыли слова миссис Фабретти и безумный взгляд Джулио. Что-то действительно происходило с жителями Сантофьоре. Он решил выяснить больше, и первым делом ему нужно было поговорить с теми, кто знает историю деревни лучше всего.

***

Вечером Лука отправился к дому синьоры Анжелы, самой старой жительницы деревни. Её дом стоял на окраине, окружённый зарослями жасмина и розмарина. Анжела была известна своими рассказами о прошлом и глубоким знанием семейных тайн.

Лука постучал в тяжёлую деревянную дверь, и спустя мгновение она открылась.

– Лука, мой дорогой, – сказала Анжела, её лицо озарила мягкая улыбка. – Заходи, заходи.

Рад видеть вас в здравии, синьора Анжела!

Внутри дом был полон старинных вещей: массивные деревянные шкафы, керамические вазы с узорами, которые Лука помнил с детства. Синьора Анжела пригласила его сесть в кресло у камина, возле наполненного книгами шкафа.

Когда Лука сел в предложенное кресло, он ощутил лёгкое потрескивание дерева под собой. Комната была наполнена мягким светом от старой лампы, стоявшей на резном столике. Анжела, взяв его руку в свои морщинистые ладони, внимательно посмотрела ему в глаза.

– Ты выглядишь встревоженным, Лука. Что привело тебя ко мне? – её голос звучал мягко, в нём чувствовалась мудрость.

Лука вздохнул, чувствуя, что её доброта помогает ему избавиться от накопившегося за день напряжения.

– Синьора Анжела, я не могу это объяснить, но что-то происходит в Сантофьоре. Люди становятся… другими. Как будто что-то пробуждается, что-то злое, – ответил он, чувствуя, как слова вырываются сами собой.

Анжела некоторое время молчала, её взгляд был устремлен куда-то в сторону, словно она искала подходящие слова. Затем она на мгновение закрыла глаза, и её лицо стало серьёзным.

– Ах, Лука, это страшная история, – наконец начала она, её голос был тихим, но отчётливым. – И она берёт начало в далёком прошлом, когда в Сантофьоре жили две могущественные семьи – Риччи и Константини. Их вражда началась из-за земельного спора и со временем превратилась в кровавую вендетту. Убийства, поджоги и предательства стали частью повседневной жизни. Вражда продолжалась до тех пор, пока последний взрослый член каждой семьи не был убит, оставив за собой след разрушений и горя.

– Люди говорят, что духи Риччи и Константини не нашли покоя, – продолжила Анжела, её глаза сверкали в полумраке. – Они всё ещё бродят по нашим улицам, сея ненависть и ярость. Иногда они вселяются в живых, горя желанием продолжать сведение счётов.

– Но почему сейчас? Почему всё это начинается снова? – спросил он, наклонившись вперёд.

Анжела посмотрела ему в глаза, и в её взгляде Лука увидел нечто, что заставило его задрожать.

– Иногда, мой дорогой, прошлое возвращается, несмотря на то как сильно его пытаются забыть. Оно живёт в камнях, в земле, в крови. И если что-то его потревожит… оно пробуждается, чтобы закончить начатое. Будь осторожен, Лука. Тени знают, как использовать твои страхи против тебя. Не дай им победить.

Лука слушал её с нарастающим ужасом. Эти рассказы могли бы показаться ему сказками, если бы не увиденное им в деревне своими глазами. Теперь же он начал думать, что это не просто слухи и легенды, а нечто гораздо более зловещее.

Когда Лука покинул дом синьоры Анжелы, его мысли были тяжелыми и спутанными. Слова о древней вражде и духах, что не находят покоя, не давали ему покоя. Её тень всё больше нависала над деревней, и он ощущал, как она постепенно сжимает её в своих когтях.

***

С каждым днем Лука всё яснее ощущал мрачную атмосферу, окутывающую его родное село и наблюдал всё больше странных и тревожных событий, разворачивающихся перед его глазами.

Однажды утром, прогуливаясь по главной улице деревни, Лука стал свидетелем внезапного и жестокого конфликта. Два мужчины, которых он знал всю свою жизнь как дружелюбных и спокойных соседей, вдруг вцепились друг в друга с яростью, заставляющей кровь стынуть в жилах. Их крики и ругань разносились по всей округе, привлекая внимание прохожих.

Лука подбежал к ним в попытке разнять драчунов, но его усилия оказались тщетными. Взгляды мужчин были полны безумия и ненависти, словно они видели перед собой не старого друга, а заклятого врага.

– Что вы делаете?! Остановитесь! – кричал Лука, но его слова тонули в их бессмысленном гневе.

После того как местный констебль и несколько мужчин с трудом разняли драчунов, Лука остался стоять посреди площади, потрясённый и обеспокоенный увиденным. Это не походило на обычные ссоры; тут скрывалось что-то иное, более мрачное и глубокое.

Он решил обратиться за объяснениями к старейшинам деревни. Старый Альфонсо, который провёл всю свою жизнь в Сантофьоре, встретил его у своего дома, расположенного на окраине села.

– Альфонсо, вы когда-нибудь видели такое? Что происходит с людьми? – спросил Лука, садясь рядом со стариком на изношенную деревянную скамейку под старым оливковым деревом.

Альфонсо медленно покачал головой, его глаза отражали глубокую печаль.

– Это старая вражда, Лука, – начал он дрожащим голосом. – Многие думали, что она закончилась века назад… но злость и ненависть так просто не утихают. Люди боятся выходить на улицу. Что если тени не исчезнут, пока не поглотят нас всех? Говорят, что в ночном тумане можно увидеть фигуры, некоторые слышат голоса… и не все возвращаются домой.

– Вражда? Но почему она вспыхнула вновь? – нахмурившись, спросил Лука.

– Некоторые раны слишком глубоки, чтобы зажить полностью, – продолжил старик. – Слишком много крови было пролито, и, кажется, их духи не могут найти покоя. Они всё ещё бродят здесь, в Сантофьоре, и иногда… пробуждают старую рознь в сердцах живущих.

Лука внимательно слушал, чувствуя, как каждое слово Альфонсо открывает перед ним новую главу в истории его родного села. С каждой минутой становилось ясно, что задача, которую он предполагал выполнить в рамках своей академической работы, гораздо сложнее и опаснее, чем он мог представить.

– Спасибо, Альфонсо, – сказал он, вставая. – Мне нужно узнать больше о этой вражде. Может быть, если мы поймем прошлое, то сможем помочь настоящему.

***

В следующие дни Лука начал замечать всё больше странностей. Жители деревни, которые всегда казались ему нормальными, внезапно впадали в ярость. Он видел, как в местной лавке женщина начала кричать на продавца и разбивать товары, хотя мгновение назад была совершенно спокойна. В таверне старик, которого Лука знал как добродушного и миролюбивого, без видимой причины набросился с кулаками на молодого парня.

Каждый день приносил новые случаи насилия и безумия. Лука старался записывать все события и общаться с теми, кто был свидетелем этих вспышек. Но чем больше он узнавал, тем больше убеждался, что за всем этим стоит нечто большее, чем просто людская жестокость.

Лука решил обратиться за помощью к местному священнику, отцу Мариано. Небольшая церковь у дороги, древнее здание с высокими сводами и тускло освещённым интерьером, всегда казалась ему убежищем. Он нашел отца Мариано возле алтаря, где тот истово молился, по его лицу текли слезы.

Лука медленно подошел к священнику и, подождав когда тот закончит молитву, негромко спросил:

– Отец, происходят странные вещи. Люди ведут себя пугающе, словно они видят… тени прошлого.

Отец Мариано поднял голову, и его глаза встретились с глазами Луки. Он тяжело вздохнул и перекрестился.

– Я знал, что этот день придёт, – медленно произнёс он. – Пророчества говорят о времени, когда прошлое столкнётся с настоящим в битве за души живущих. Возможно, ты здесь не случайно. Возможно, ты тот, кто должен это остановить.

Лука почти физически почувствовал тяжесть этих слов, подтверждающих самые страшные его опасения.

– Но что мне делать? Как я могу помочь нашим людям? – спросил он, пытаясь справиться с накатывающим страхом.

Отец Мариано мягко улыбнулся, его взгляд стал спокойнее.

– Ищи ответы, Лука. В старых книгах, в легендах. Посмотри правде в глаза, даже если она кажется тебе ужасающей. И помни: свет есть даже в самой тёмной ночи.

Лука покинул церковь со страхом и надеждой. В его голове начали складываться кусочки ужасного пазла, и он знал, что должен найти ключ к разгадке. Раз тени прошлого продолжают сгущаться над Сантофьоре ему придётся спасти свою деревню от тянущегося из глубин истории зла, пролив на них свет истинных знаний. Это его предсказанная судьба, и она не оставила ему выбора.

Глава 3

Воздух в Сантофьоре в тот день был напряжён, как струна перед разрывом. Утро выдалось туманным, и лёгкий дождь, словно слёзы ангелов, мягко стучал по крышам, стекаясь с домов в лужи на мостовой, будто пытаясь смыть с них груз вековых тайн.

Лука никак не мог выбросить из головы мрачную историю, которую ему рассказала синьора Анжела. Две древние семьи погубленные любовью, предательством и местью, – это казалось столь же невероятным сколь и пугающе реальным. Очевидно в этой истории скрыт некий ключ, который мог бы помочь вернуть покой в его родную деревню. Но чтобы понять, что именно нужно сделать, он должен узнать все подробности.

И вот на следующий день он решил пойти к синьору Джузеппе, одному из самых старых жителей Сантофьоре. Джузеппе знал всё о прошлом деревни, о каждом камне и каждом укромном уголке. Лука помнил его ещё с детства, как погружённого в себя мыслителя с задумчивым взглядом и голосом, звучавшим словно эхо ушедших веков. Говорили, что Джузеппе хранит многие старые тайны, но готов их раскрыть лишь тем, кто ищет истину не ради развлечения.

Дом Джузеппе стоял у дубовой рощи на краю деревни. Каменные стены, покрытые мхом, двор, заросший розмарином и лавром – словно древний форпост, охраняющий жителей от внешнего мира, а может и хранящий тайны Сантофьоре, не позволяя им вырваться за её границы. Когда Лука постучал в деревянную дверь, она со скрипом открылась, и на пороге появился Джузеппе – высокий, немного сгорбленный старик с проницательными глазами.

– Лука Бьянки, – произнёс Джузеппе, его голос был похож на шорох листвы на ветру. – Что привело тебя ко мне в столь ранний час?

– Синьор Джузеппе, мне нужно поговорить с вами. От других жителей Сантофьоре я услышал о вендетте между Риччи и Константини, но лишь в общих чертах, а я хотел бы разобраться что тогда произошло на самом деле. Пожалуйста, расскажите мне всё, что вы знаете.

Джузеппе внимательно посмотрел на Луку, словно пытаясь понять, действительно ли тот готов заглянуть в тёмный омут истории. Затем он молча отступил, приглашая его войти.

Внутри дом пропах старым деревом и табаком. Полки вдоль стен были заполнены старинными книгами, керамическими фигурками и всевозможными амулетами, связывающими рациональное настоящее с полным суеверий и легенд прошлым.

– Садись, Лука, – сказал Джузеппе, указывая на кресло у окна, за которым открывался вид на холмы, утопающие в лёгкой дымке. – История, которую ты хочешь услышать не для слабонервных. Она так же стара и так же неотделима от Сантофьоре как камни на наших улицах. Это не просто рассказ, это незаживающая рана, которая до сих пор кровоточит и отравляет нашу землю.

Лука сел и замолчал, ожидая, когда старик начнёт свой рассказ. Ему было немного страшно, но в глубине души он чувствовал, что именно это знание поможет ему понять, что происходит с его родной деревней.

– Как ты уже наверное знаешь, – начал Джузеппе и его глаза утонули в далёком прошлом, – семьи Риччи и Константини когда-то были очень близки. Но любовь и гордость разрушили их союз, и началась вендетта, которая с каждым годом становилась всё более жестокой. Я помню, как мой дед рассказывал мне об этой вражде. Он говорил, что хотя дерево самой вражды давно сгинуло, её корни уходят глубоко в землю Сантофьоре.

Джузеппе сделал паузу, посмотрев в окно, словно видел там воспоминания о тех событиях, затем нахмурился и тяжело вздохнул.

– В те времена, Сантофьоре было тихой и мирной деревней. Семьи Риччи и Константини были соседями и друзьями, – продолжил он торжественно. – Изначально они были как братья, вместе строили, вместе растили оливки и виноград. Но всё изменилось из-за любви и земли.

Лука внимательно слушал, поглощая каждое слово.

– Любовь? – удивлённо переспросил он, не ожидая что это чувство могло стать причиной стольких бед.

– О, да. Молодой Эмилио Риччи и прекрасная Джулия Константини влюбились друг в друга. И никто не мог и подумать что это приведёт к катастрофе. Но в это же время между их семьями разгорелся яростный спор из за земли. И когда брат Джулии – Винченцо убил Эмилио, чтобы защитить, как ему казалось, семейную честь, то пролитая им кровь положила начало всепоглощающему неумолимому зловороту.

Джузеппе замолчал, словно прислушиваясь к отголоскам далёкого прошлого.

– Что случилось потом? – нетерпеливо спросил Лука.

– Джулия умерла от горя вскоре после этого. А между Риччи и Константини вспыхнула неистовая вражда и каждое новое поколение этих семей росло с мыслью о мести.

Лука почувствовал, как воздух в комнате становится тяжёлым, а история Джузеппе оживает в его воображении. Он видел перед собой заросшие, покинутые людьми улицы, по которым бродят тени прошлого, тая в себе неразрешённую боль.

– Но почему вражда продолжалась так долго? – спросил Лука, – Почему следующие поколения должны были страдать из-за ошибок своих предков?

– Потому что ненависть – это цепь, которую очень трудно разорвать, – ответил Джузеппе. – Каждое поколение впитывало вендетту с молоком матери. И не было никого, кто мог бы сказать «хватит». Оба рода верили, что только месть может принести им покой.

Лука задумчиво смотрел в окно, пытаясь представить себе эту безысходную трагедию. Он думал о том, что цепи такой непримиримой ненависти не просто связывали семьи Риччи и Константини. Они окутывали весь Сантофьоре, проникая в сердца всех его жителей.

– А что случилось потом? – продолжал расспрашивать Лука.

– Они продолжали убивать друг друга, – тихо произнёс Джузеппе, дрогнувшим голосом. – Вендетта настигала членов Риччи и Константини на каждом шагу. Оливковые рощи стали местами засад, виноградники – местами похорон. Каждое поле, каждую дорогу пропитала кровь тех, кто был пойман в круговорот ненависти и боли.

Он замолчал и обхватил себя руками за плечи, словно спасаясь от пронзительного холода.

– Налей-ка нам чаю, Лука. Я расскажу всё подробно и эта история будет долгой.

Лука поставил на огонь чайник и смотрел на пляшущие языки пламени, словно пытался увидеть в их первобытной ярости образы прошлого. Когда чайник наконец закипел он налил в две глиняных кружки душистый, сдобренный травами напиток и приготовился слушать.

Джузеппе не спеша отпил из кружки и, немного подумав, начал свой мрачный рассказ.

***

Весна в Сантофьоре всегда была особенной. Зелёные холмы оживали, оливковые рощи наполнялись пением птиц, а воздух пропитывал аромат цветущего лавандового поля. Старинный дом семейства Риччи стоял на возвышенности и гордо смотрел на виноградники семейства Константини, тянувшиеся у подножия холма, за которыми расположилась их ферма.

Антонио Риччи и Лоренцо Константини были друзьями с детства. Их семьи владели землями в Сантофьоре на протяжении многих поколений, и оба были воспитаны в духе уважения и поддержки друг друга. Они часто проводили время вместе, обсуждая урожаи и житейские дела. Их отношения, казалось, были образцом сельской идиллии.

Однако всё изменилось в один роковой день, когда мэр деревни решил раздать некоторые из государственных земель местным фермерам. Среди них был иучасток, расположенный между владениями Риччи и Константини. И обе семьи считали, что именно им полагается это дополнение к их территориям.

Ситуация усугубилась, когда выяснилось, что документы, устанавливающие границы между наделами семей были утеряны многие годы назад во время пожара в муниципальном архиве.

Антонио и Лоренцо, каждый надеясь убедить мэра в своих правах, представили свои аргументы.

Антонио говорил: «Эти земли прилегают к нашему оливковому саду. Мои предки ухаживали за этими деревьями столетиями. Неужели мы заслужили потерять часть нашего наследия?» Его слова были полны искренней обиды и разочарования.

Лоренцо, в свою очередь, настаивал: «Но мои предки тоже культивировали земли, граничащие с этим участком. Мы выращиваем виноград, который славится далеко за пределами Сантофьоре. Разве мы не заслуживаем расширения нашего хозяйства?»

Разговоры быстро переросли в споры, споры в обвинения. Вскоре уже никто не мог вспомнить, когда именно дружба сменилась враждебностью. Семьи Риччи и Константини, когда-то единые, теперь стояли по разные стороны баррикад, смотря друг на друга через пропасть непонимания и обид.

Конфликт между семьями достиг точки кипения, когда на одном из общественных собраний, где должно было решаться кому достанутся земли, Антонио, в порыве гнева, обвинил Лоренцо в подкупе мэра. Лоренцо, оскорбившись, ответил угрозой. И уже на следующий день вся деревня говорила о разгоревшейся вражде, которая, чегоникто не мог даже предположить, обречёт их потомков на десятилетия ужаса и страданий.

Трагическое событие произошло во время ежегодного праздника виноградарей, когда вся деревня собиралась вместе, чтобы отпраздновать конец весеннего сева. Музыка звучала на каждом углу, в воздухе плавали ароматы жареного мяса и свежего масла, а вино лилось рекой. Это было идеальное время для сближения и восстановления старых дружеских уз, но для семейств Риччи и Константини это стало ареной раздора.

Эмилио Риччи, младший брат Антонио, был молод и горяч. Он всем сердцем любил Джулию Константини, и их тайная любовь была полна надежд и мечтаний. В ту ночь, они договорились встретиться в тайне от всех подальше от праздничной суеты – у старого колодца на окраине деревни, окружёного пышными кустами белой акации.

Встреча была наполнена страстью и обещаниями, их разговоры о будущем переплетались с шелестом листьев и далёкими звуками празднования, доносившимися из деревни.

Но Винченцо, брат Джулии, узнал о их свидании. Он следил за сестрой, опасаясь, что её связь с Риччи может принести позор их семье. Видя, как они обнимаются в тени старого дуба, он не сдержал ярости.

Винченцо неожиданно вышел из тени. Его голос, полный угрозы и презрения, разрезал ночную тишину:

– Как ты смеешь осквернять нашу семью, Эмилио? Твоя семья уже украла у нас землю, теперь ты пытаешься украсть и честь?!

Эмилио, поначалу застыв от неожиданности, попытался его урезонить:

– Винченцо, я люблю твою сестру. Ничто из того, что происходит между нашими семьями, не должно мешать этому чувству.

Но слова о любви лишь разожгли гнев Винченцо. В порыве ярости он выхватил нож, который носил за поясом. Эмилио, пытаясь защитить себя и Джулию, бросился вперед, но когда он пытался оттолкнуть Винченцо, тот вонзил ему в грудь клинок.

Кровь брызнула на листья акации, окрашивая их в красный цвет. Эмилио пошатнулся и упал на землю.

Джулия, пронзительно вскрикнув, бросилась к Эмилио, пытаясь остановить кровь, но было уже поздно. Его последние слова были о любви к ней и просьбе простить его за все беды, которые он принёс ей и её семье.

Винченцо же, осознав, что натворил, поспешно скрылся в темноте.

На следующий день весь Сантофьоре говорил об этом убийстве, ставшем первой каплей в кровавой реке вражды, которая потекла через него, неся с собой новые жертвы и беды. Это послужило началом войны в которой не было победителей, только погибшие души и разбитые судьбы.

***

Смерть Эмилио вызвала волну гнева в сердце каждого члена семьи Риччи. Антонио, его старший брат, не смог простить убийство и поклялся отомстить Константини. Он собрал своих ближайших родственников и друзей, чтобы спланировать ответные действия. С этого момента каждый случайный конфликт, каждый спор мог закончиться скандалом и насилием.

То же самое происходило и в доме Константини. Винченцо, озлобленный и охваченный чувством вины, готовился к неминуемому ответу от Риччи. Всё это время Джулия, его сестра, переживала личную трагедию, потеряв любимого и став объектом обвинений в предательстве собственной семьи.

В течение нескольких недель после убийства, между семьями Риччи и Константини нарастало напряжение. Сначала это были просто злые выходки – камни, брошенные в окна, угрозы из темноты, выцарапанные на двери проклятья. Но по мере того как эмоции накалялись, обе стороны начали готовиться к более серьёзным действиям.

Первая крупная стычка произошла на рынке, где члены семьи Риччи встретили семью Константини во время продажи теми оливкового масла. Словесная перепалка быстро переросла в потасовку, в ход пошли ножи. Эта драка закончилось несколькими серьёзными ранениями и одной смертью на стороне Константини, что лишь усугубило конфликт.

Вражда начала серьёзно влиять на жизнь в Сантофьоре. Семьи давили на жителей, чтобы те выбрали сторону, что разделило общину на два лагеря. Многие избегали общения с враждующими семьями, боясь быть втянутыми в конфликт. Рынок стал местом частых разборок, и многие торговцы стали избегать его, что ударило по экономике деревни.

С каждым новым инцидентом конфликт рос, как снежный ком. Когда один из младших сыновей Константини был найден мёртвым у дороги возле церкви обвинения пали на Риччи. Это привело к вооруженному налёту на дом Риччи, в результате которого погибло ещё два человека. В итоге враждебные действия переросли в открытую войну, где каждая сторона стремилась нанести как можно больше урона другой.

На следующее лето в разгар сезона урожая произошло первое массовое столкновение. В день сбора винограда группа молодых мужчин из семьи Риччи, вооружённых косами и серпами, напала на работников Константини. Конфликт быстро перерос в бойню, унесшую жизни трех человек и оставившую за собой раненых и шокированных свидетелей.

С этого момента вражда перестала быть делом одиночек – она охватила каждого члена обеих семей. Женщины, дети, старики – никто не был в безопасности. Сантофьоре превратилось в поле битвы, где каждый новый день мог принести новые жертвы.

Ночные засады стали обыденностью и каждый шорох в темноте заставлял жителей замирать в страхе.

Многие пытались вмешаться и примирить семьи, но безуспешно. Местный священник пытался организовать встречи мира, но каждая попытка заканчивалась новым кровопролитием, как будто сама земля жаждала крови.

С годами вендетта только усиливалась, пожирая новые и новые жизни. Праздники и семейные события часто оборачивались выяснением отношений и редкую семью в деревне не зацепило это противостояние. Страдало и благополучие деревни, так как поля оставались невозделанными, а урожай не проданным. Сантофьоре стало тенью самого себя, а его жители – заложниками старой вражды, которую уже никто не мог остановить.

Костёр вендетты Риччи и Константини продолжал ярко гореть, оставляя после себя лишь разрушения и скорбь, пронизывая каждый уголок Сантофьоре и душу каждого жителя.

Годы спустя, после бесчисленных утрат и потерь, обе семьи были истощены. От ненависти и жажды мести, которые когда-то подпитывали их, остался лишь пепел. Разрушенные усадьбы, заброшенные поля, неухоженные виноградники – всё это стало напоминанием о цене, которую они заплатили за неумение прощать.

***

В деревне Сантофьоре кажется что время течёт медленнее и каждый камень на улицах знает сотни историй. Но каждая история, даже самая мрачная, имеет свой конец.

Так и жуткая сага вражды между семьями Риччи и Константини достигла своего финала, причём куда более кровавого, чем даже пророчили деревенские старейшины.

Молодёжь обеих семей росла, зная только вражду и месть, что привело к деградации некогда богатых и гордых родов.

Десятилетия ненависти и злобы закончились трагически в заброшенной части оливковых рощ, где редко ступала нога человека. Джулиано Риччи и Маттео Константини, последние мужчины в своих семьях, встретились не случайно. Оба были вооружены, оба были полны решимости положить конец страданиям своих семей – раз и навсегда.

Солнце садилось, окрашивая небо в кроваво-красные оттенки, словно предвестие того, что должно случиться.

Обмен выстрелами был коротким, но смертельным. Джулиано упал первым, сражённый пулей Маттео. В ответ Маттео получил ранение, от которого уже не смог оправиться. Он лёг рядом с телом Джулиано и их кровь смешалась на земле, которая когда-то принадлежала их предкам.

Новость о последнем акте затянувшейся трагедии распространилась быстро, и это было похоже на пробуждение от долгого кошмара. Жители Сантофьоре, которые страдали от этой вражды, теперь столкнулись с пустотой и вопросами о том, стоило ли оно того.

Смерть последних наследников Риччи и Константини положила конец вендетте, но оставила после себя глубокие раны в сердце деревни. Семьи, которые когда-то были могущественными и уважаемыми, превратились в воспоминания. Дома Риччи и Константини остались заброшенными, как памятники эпохе, омрачённой кровью и горем.

В последующие годы Сантофьоре начало восстанавливаться и залечивать раны, но отголоски тех событий звучали в каждой молитве и мелькали в каждом брошенном вскользь на руины домов взгляде. Оливковые рощи и виноградники медленно возвращались к жизни, но воспоминания о последнем противостоянии Джулиано и Маттео навсегда остались в его истории как напоминание о цене, которую приходится платить за гордость и ненависть.

***

Лука почувствовал, как слова Джузеппе пробуждают перед ним образы прошлого, полные ужаса и отчаяния. Он представил себе молодых людей, которые гибли из-за ненависти, которая не была их собственной. Он видел, как мирная деревня превратилась в арену сражений, где каждый шаг мог стать последним.

– Но неужели никому не удалось остановить это? – спросил Лука, его голос дрожал от сочувствия и ужаса.

– Многие пытались, – кивнул Джузеппе. – Но слишком много крови было пролито, слишком много людей потеряли своих родных. Взаимная ненависть стала тем абсолютным злом, которое остановится только пожрав самое себя. Только с гибелью последних наследников враждующих семей эта проклятая цепь наконец-то оборвалась. Но, к сожалению, даже после их смерти тени прошлого не исчезли.

Джузеппе сглотнул и тихо добавил, словно боясь, что его услышат призраки умерших.

– Люди говорят, что не нашедшие покоя духи Риччи и Константини всё ещё бродят по нашим улицам, сея ненависть и ярость в сердцах людей. Иногда они вселяются в живых, заставляя их продолжать древнюю вендетту. Души тех, кто погиб тогда, остались в этих холмах, в этих камнях, и они до сих пор алчут возмездия и искупления, которые так и не смогли обрести при жизни.

Лука почувствовал, как по его спине пробежал холодок. Он вдруг осознал, что история этих двух семей не просто трагедия, это тёмное предостережение для всех, кто жил в Сантофьоре.

– Эти души… они всё ещё здесь? – с тревогой спросил Лука, которому стало казаться, что он слышит как комната наполняется голосами из ушедших эпох.

– Да, – тихо ответил Джузеппе. – Они не могут уйти, пока не будет достигнуто примирение. Иногда ночью, когда луна ярко светит над Сантофьоре, можно услышать их шёпот. Они говорят о своей боли, о своих надеждах… о мечтах, которые так и не сбылись.

– Что же нам делать, синьор Джузеппе? Как мы можем это остановить?!

Джузеппе вздохнул и покачал головой.

– Это нелегко. Духи не успокоятся, пока не восторжествует справедливость. Ты должен найти способ окончательно прекратить эту вражду. Только тогда наши предки смогут обрести покой, а деревня – вернуть себе мир.

Когда Джузеппе замолчал, Лука ощутил, как его сердце сжалось от странной смеси страха и решимости. Его взгляд остановился на одном из старинных амулетов, висевших на стене – небольшой крест, сделанный из тёмного дерева, испещрённого резными знаками. В глубине души он почувствовал, что этот крест, как и дом Джузеппе, как и всё Сантофьоре хранит в себе боль и горечь прошедших столетий.

– Иногда я думаю, что мой собственный дом связан с этими событиями, – тихо признался он, подняв взгляд на Джузеппе. – Бабушка рассказывала мне истории о том, как наша семья помогала одной из сторон во времена вендетты. Но тогда я думал, что это просто сказки.

Джузеппе слегка кивнул, его взгляд стал задумчивым.

– Возможно, не просто сказки, – ответил он. – Наши дома, наши корни – они впитывают события прошлого. И пусть мы сами этого не осознаём, но мы часть этой истории, Лука. И если ты чувствуешь, что что-то зовёт тебя разобраться в этом, значит, так и должно быть.

Лука почувствовал, как окрепло его желание помочь деревне. Теперь это стало и его битвой за искупление ошибок прошлого. Он задумчиво посмотрел в окно. Перед его мысленным взором проходили забытые события прошлого, ставшие проклятым наследием, которое продолжает влиять на жизни людей. И именно ненависть и недоверие стали той тенью, что и по сей день висит над Сантофьоре.

Он чувствовал, что в этом доме, полном воспоминаний и старинных историй, его душа находила отклик. Воспоминания из детства всплывали в голове, словно тени, выхваченные из глубин времени. Когда-то, ещё мальчишкой, он слышал рассказы своей бабушки о проклятой любви Джулии Константини и Эмилио Риччи. Но тогда это звучало как красивая, пусть и трагичная сказка.

Однажды, в дождливую ночь, он случайно подслушал, как мать рассказывала отцу об том что их собственный род когда-то помог Риччи. По её словам, один из Бьянки однажды скрыл в подвале их дома молодого члена семьи Риччи, когда те бежали от преследования Константини. Лука помнил, как сжался тогда в страхе – вдруг духи погибших в той вендетте всё ещё таятся где-то рядом, ждут, чтобы кто-то освободил их от вечного заточения?

Теперь, сидя напротив Джузеппе, он вспомнил ту историю в мельчайших деталях и осознал, что его связь с прошлым деревни глубже, чем он мог представить. Это было не просто исследование для диссертации и не только стремление понять корни своей земли. Это был его долг перед родом, перед семьёй и перед тем мальчиком, который когда-то с трепетом прислушивался к шёпоту теней.

– Спасибо, синьор Джузеппе, – сказал Лука, вставая. – Ваши слова открывают многое из скрытого. Я сделаю всё возможное, чтобы найти способ освободить нас от этого морока.

Джузеппе посмотрел на Луку с лёгкой улыбкой, в которой было поровну грусти и надежды.

– Найди истину, мальчик. Ошибки прошлого не должны определять будущее. Возможно, именно ты сможешь принести мир в это место, где слишком долго правили тени и боль.

Лука задумался над этими словами. Найти примирение между двумя семьями, да ещё и после их смерти… это задача, у которой нет простого решения. Но кто-то должен исцелить эту древнюю рану.

Он покинул дом старого синьора Джузеппе с тяжёлым сердцем, но с ясным осознанием своей миссии. В его душе горел огонёк решимости. Он знал, что ему предстоит долгий путь, полный опасностей и трудных выборов. Но он также понимал, что единственный способ спасти свою родную деревню – это осветить её самое тёмное прошлое и разорвать цепи ненависти, чтобы подарить Сантофьоре надежду на новый, светлый рассвет.

Глава 4

После долгого и напряжённого разговора с синьором Джузеппе, Лука задумчиво вышел из его уютного дома. Улицы Сантофьоре встретили его вечерней прохладой и звуками, придававшими ночи таинственный оттенок. Поскрипывание старых деревянных оконных ставень, шелест опавших листьев и тихое урчание далекого грома казались предзнаменованием грядущих событий.

Низкие облака, затянувшие небо, создавали гнетущее ощущение, словно сама природа предостерегала его от чего-то неведомого. Темнота набирала силу, поглощая каждый дом, каждую тропинку, каждое дерево. Он вспоминал слова Джузеппе о духах, которые не находят покоя, и чувствовал, как тревога медленно заполняет его сердце.

Всё, что представлялось ему ранее простым и понятным, теперь оказалось частью сложной головоломки, которой не хватает последних кусочков. Ночные тени шевелились словно живые, будто беспокойные души, стремящиеся напомнить о давней вражде, терзающей души жителей проклятой деревни.

Лука заметил, что его собственные шаги по мокрой от дождя мостовой звучат слишком громко в непривычной тишине. Он ощущал, как глаза из темноты следят за ним, хотя вокруг никого не было. Ветер, дующий с холмов, приносил едва уловимый аромат кипарисов и влажной земли, но в нём ощущалась примесь чего-то горького и холодного, с послевкусием старых непрощённых обид.

Каждое мелькание тени, каждый шорох вызывали в Луке чувство тревоги. Он не мог избавиться от ощущения, что древний зловорот только и ждёт своего часа, чтобы вновь обрести силу. Слова старика эхом отзывались в его сознании: "Духи не успокоятся, пока не будет найдено примирение."

Лука вспомнил как он бегал по этим улицам в детстве, не зная ни страха, ни ненависти. Но сейчас, зная сколько боли скрывают эти камни, он понимал, что тот мир давно исчез. Ребёнком он часто слышал рассказы о духах и проклятиях, но всегда считал их просто сказками, вымыслом стариков. Теперь же эти истории ожили в его разуме, приобретая пугающую реальность.

Подойдя к своему дому, Лука остановился перед дверью, чтобы перевести дух. Он знал, что теперь в его руках судьба деревни. Хотя страх и тревога грызли его изнутри, Лука чувствовал, что должен разобраться в происходящем, найти ответы, которых жаждали души предков, и принести мир в Сантофьоре.

Плотно закрыв за собой дверь в попытке обрести чувство уюта и безопасности, он решил, что на следующий день продолжит свои исследования, что бы ни скрывалось за всеми этими загадками. С этими мыслями он погасил свет и лёг в постель, надеясь, что сон принесёт ему подсказки, которых он так отчаянно ищет, но не мог найти себе места. Тёмные стены дома, обычно такие уютные и знакомые, теперь казались ему чужими и зловещими.

Его глаза уже начали закрываться, когда он услышал тихий, но отчётливый треск, нарушивший умиротворение ночи. Лука сел на постели, напрягаясь и пытаясь понять, откуда исходит звук. Звук повторился, на этот раз более громко, и сердце его начало биться быстрее. Он встал с постели и осторожно направился в гостиную, откуда, как ему казалось, исходил этот странный шум.

Комната была окутана темнотой, только бледный лунный свет пробивался сквозь ставни, отбрасывая причудливые тени на стены и пол. Лука замер на месте, когда увидел, что зеркало над камином покрывается сетью трещин. Оно трескалось прямо у него на глазах, без какой-либо видимой причины. В тишине хруст лопающегося стекла звучал пугающе громко.

– Что за чёрт… – прошептал он, ощупывая зеркальную поверхность. Пальцы его осторожно касались холодного стекла, и он почувствовал, как под ними расходится паутина новых трещин.

Внезапно зеркало рухнуло на пол, разбившись на мелкие осколки. Лука отшатнулся, чувствуя, как его сердце сжалось от страха. Он осторожно опустился на колени, рассматривая осколки, стараясь найти хоть какое-то объяснение этому явлению, но не обнаружил ничего, кроме своего отражения в разбитом стекле – его лицо, разорванное множеством трещин, казалось чужим и искажённым.

Он стоял посреди гостиной, озираясь, словно ожидая, что произойдёт что-то ещё. Лунный свет умиротворяюще лился через щели в шторах, наполняя комнату спокойствием. Всё вокруг затаилось, и Лука пытался убедить себя, что это всего лишь случайность и не стоит придавать этому значения. Он тихо вернулся в кровать и, плотно закутался в одеяло, чтобы попытаться успокоиться и заснуть.

Но даже после того как он закрыл глаза, образы разбитого зеркала и трещин, ползущих по его поверхности, не отпускали его. Лука осознавал, что это было больше, чем просто случайность – это был знак. Тени прошлого не исчезли, и даже его дом, который раньше был его крепостью, больше не является таковой.

***

На следующий день Лука проснулся раньше, чем обычно – солнце едва поднялосьнад горизонтом. Утро выдалось странно тихим, словно природа затаила дыхание в ожидании чего-то неизбежного. Казалось, даже птицы отказались петь. Воздух был свежим, слегка холодным после дождя, а листья на деревьях тихо шептались под лёгким ветром, создавая ощущение близости чего-то невидимого.

Лука открыл глаза, и почувствовал как по его спине пробежал холодок от ощущения что кто-то наблюдает за ним из тёмных углов. Он огляделся вокруг. Комната была пуста – в ней всё выглядело так же, как и накануне вечером, но ощущение чужого присутствия не покидало. Он глубоко вдохнул и медленно поднялся с кровати. Старый паркетный пол под ногами тихо заскрипел, нарушая наэлектризованную тишину. Каждый звук, даже тихий шорох, казался в ней слишком громким, слишком чётким. В душе Луки смешались тревога и предчувствие, словно он стоял на пороге какого-то важного и пугающего открытия.

Он потянулся, чтобы немного размять затёкшие мышцы и вернуться к реальности после беспокойного сна и направился в ванную освежиться. Но когда он включил свет и поднял глаза, его внимание привлекло зеркало над раковиной. В тусклом свете слабой лампочки он разглядел на его поверхности тонкие замысловатые узоры, словно его покрыл иней, но тёплом доме это было невозможно.

Лука сделал шаг вперёд, и дыхание застыло в горле. Узоры были не просто линиями – они представляли собой сложные символы, напоминающие древние письмена или таинственные руны. Они казались живыми: искрились, переливались, создавая удивительное, завораживающее зрелище.

В голове Луки вспыхнули воспоминания о легендах и историях, которые он слышал в детстве про духов и призраков, оставляющих знаки для живых, чтобы предупредить их о грядущих опасностях. Его сердце забилось чаще, и в груди поселился неосознанный страх.

Он медленно протянул дрожащую руку к зеркалу, но как только его пальцы коснулись стекла, узоры начали таять, оставляя после себя лишь прохладную гладь. Это явление притягивало и пугало одновременно. Лука отступил на шаг, вглядываясь в своё отражение, будто надеясь найти там ответы. Но увидел лишь собственные глаза, в которых отразился его же страх и отчаянная решимость.

Он стоял, переваривая происходящее, но в голове был полный хаос. Лука не мог дать себе логического объяснения тому, что только что произошло. Символы продолжали возникать в его сознании, вызывая всё больше и больше вопросов. Он вспомнил слова синьора Джузеппе о беспокойных духах: это было их предупреждение? Попытка установить контакт?

Сердце билось как птица в клетке и Лука понимал, что не сможет спокойно жить, пока не разберётся в происходящем. Но как человек науки, он знал, что не должен делать выводы без достаточного количества информации. Достав из сумки блокнот он по памяти зарисовал в нём увиденные символы и решив, что для нахождения ответов ему необходимо больше знаний, быстро собрался и направился в местную библиотеку. Если ключ к их разгадке где-то и найдётся, то, безусловно, в хранящихся там древних текстах. Ему нужно понять, что означают эти символы и почему они появились именно сейчас.

Собираясь, Лука пытался сосредоточиться, прогоняя тревожные мысли. Он осознавал, что день предстоит нелегкий, но не мог позволить себе отступить. Его страхи никуда не делись, но он должен продолжать, несмотря на все преграды.

Выйдя на улицу, Лука вдохнул прохладный утренний воздух. Лёгкий туман, словно белёсое покрывало, окутывал деревню, придавая ей призрачный, потусторонний вид. Каждый дом, каждое дерево казались частями забытого мира, затаившего дыхание в ожидании. Лука чувствовал себя частью этого мира – и в то же время чужим в нём. Он был единственным, кто знал о знаках на зеркале, единственным, кто понимал, что опасность может быть ближе, чем все думают.

Символы, шёпот, трещины в зеркале – всё это, очевидно, части одной и той же головоломки, которой ещё предстоит сложиться воедино. Что за чертовщина ни скрывается в тенях прошлого, её больше нельзя игнорировать.

***

Библиотека Сантофьоре располагалась в старинном каменном здании, веками служившим хранилищем для книг, документов и летописей деревни. Её фасад украшали изящные резные орнаменты, а через высокие узкие окна пробивался мягкий свет, создавая внутри спокойную и умиротворённую атмосферу.

Когда Лука вошёл, он сразу ощутил запах старой бумаги, дерева и лёгкий аромат розмарина. Полки, сделанные из потемневшего дуба, были заполнены книгами всех размеров и цветов. Каждая из них, казалось, хранила не только мудрость своего автора, но и энергию тех, кто её читал.

У стойки, освещённой настольной лампой, стояла библиотекарша – синьора Клаудия. Она была женщиной средних лет, с мягкими чертами лица и внимательным, но слегка усталым взглядом. Её каштановые волосы были собраны в пучок, а строгая одежда придавала ей образ хранительницы знаний. Когда Лука вошёл, она подняла голову, и в её глазах мелькнуло удивление, смешанное с теплотой.

– Лука Бьянки, – сказала она, приветливо улыбаясь. – Давненько ты сюда не заглядывал. Что же заставило тебя навестить нас?

Она обвела руками книжные полки, давая понять что в шутку назвала книги его давно покинутой компанией.

– Доброе утро, синьора Клаудия. Я ищу архивы, связанные с легендами и историей Сантофьоре, – ответил он, подходя ближе. – Особенно меня интересуют упоминания о символах и знаках.

Клаудия нахмурилась, её взгляд стал серьёзным.

– Символы, говоришь? – она задумалась на мгновение, потом кивнула. – У нас есть несколько таких книг. Некоторые из них я редко кому показываю, но думаю, они могут тебе пригодиться.

Она встала и жестом пригласила Луку следовать за ней. Они прошли через основной зал библиотеки, где высокие стеллажи тянулись до потолка, и направились к небольшому помещению в углу, который, как знали только постоянные посетители, содержал наиболее ценные и старинные материалы.

– Знаешь, Лука, – сказала Клаудия, ведя его к полкам книжной сокровищницы, – в последнее время здесь творится что-то странное. Иногда, когда я остаюсь одна поздно вечером, я слышу шёпот. Словно кто-то бродит между полок. Но когда я иду проверить, там никого нет.

Её слова заставили Луку напрячься. Он почувствовал, как мурашки пробежали по его коже.

– Вы думаете, это могут быть духи? – осторожно спросил он, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно.

Клаудия посмотрела на него с лёгкой улыбкой, но в её взгляде было что-то тревожное.

– Я не знаю, Лука. Может быть. Но я чувствую, что библиотека хранит больше тайн, чем мы можем представить. Особенно в этих старых книгах.

Она остановилась перед стеллажом, на котором стояли книги с потёртыми кожаными обложками. Некоторые из них были настолько старыми, что их заголовки уже невозможно было разобрать. Клаудия аккуратно сняла одну из них и передала Луке.

– Вот, – сказала она. – Это «Летопись Сантофьоре». Здесь собраны все известные легенды, обряды и рассказы о нашем прошлом. А вот это, – она сняла ещё одну книгу, обёрнутую в ткань, – возможно, откроет тебе кое-что о знаках. Это редкое издание, посвящённое старинной символике и предсказаниям.

Поблагодарив,он взял предложенные книги. Клаудия кивнула и вернулась к себе за стойку, а Лука прошёл вдоль полок, касаясь пальцами корешков книг, как будто надеялся, что одно прикосновение пробудит древние знания. Ему нужны ответы, ему нужно понять, почему символы появились именно сейчас, и что духи пытались ему сказать.

Он медленно просматривал полки, выбирая книги одну за другой. Том за томом он аккуратно укладывал их на стол у окна, где свет от небольшой лампы создавал уютный островок света. С быстро бьющимся сердцем Лука искал любую информацию о странных знаках, которые видел утром, борясь с чувством, что время не на его стороне.

Свет из высоких окон мягко падал на страницы, придавая торжественный вид занесённой на них истории. Каждая книга открывала перед ним частичку прошлого Сантофьоре, но ни одна из них пока не дала ему конкретных ответов. Лука не сдавался, листая увесистые тома в поисках даже мельчайших упоминаний о знаках и призраках.

И вот наконец он нашёл то, что искал. Его внимание привлёк старинный том в кожаной обложке, на которой золотыми буквами было выведено: «Легенды и суеверия Сантофьоре». Лука осторожно открыл книгу, чувствуя, как страницы слегка шуршат под его пальцами. Это была не просто книга – это была частичка былых времен, которые он теперь воспринимал иначе. Книга содержала записи местных легенд: истории о духах, старинных обрядах и обычаях, что веками передавались из поколения в поколение.