Читать онлайн Кедр и гвоздика бесплатно

Young Adult. Зов другого мира. Молодежное фэнтези

Иллюстрация на обложке LEVELVIOLET

Художественное оформление Марии Фроловой и Миланы Корягиной

Иллюстрации во внутреннем оформлении Екатерины Коноваловой (zelladiel)

Глава 1

Палящее солнце Лас-Вегаса беспощадно к тем, кто забывает зашторить окна. Но, даже несмотря на это, утро казалось вполне сносным ровно первые три секунды, пока реальность не обрушилась на голову Микаэлы Айрес мешком с мукой. Что могло оказаться хуже слепящего солнца, когда накануне вечером было выпито столько алкоголя, сколько и представить сложно?

Да, утро явно не задалось, ведь голова раскалывалась на крошечные осколки при малейшей попытке пошевелиться. Но Микаэла, все еще пребывая в здравом уме, была готова назвать это утро не таким уж и плохим. Ровно до тех пор, пока, собрав волю в кулак, она с трудом не распахнула глаза. И вот тут прелести пробуждения открылись перед ней в своем первозданно ужасном виде. Не то чтобы самочувствие Микаэлы составляло основу катастрофы, хотя чувствовала она себя действительно паршиво.

Однако главной проблемой, которая светилась люминесцентно-алым «но», оставалась комната, кажется, пережившая ядерный взрыв. Болезненно пульсирующая голова ушла на дальний план, ведь от увиденного беспорядка у Микаэлы задергался глаз. В последние годы она со скрупулезностью поддерживала порядок не только в своей голове, но и в квартире и сейчас с болью смотрела на разрушенную комнату.

Перечислять все, пожранное неким явно беспощадным катаклизмом, казалось равносильным прочтению смертного приговора. Но, к сожалению, было сложно не обратить внимание на то, как когда-то уверенно державшийся на ногах стол привалился к стене. Одного этого зрелища хватило, чтобы смотреть дальше не захотелось. И, если честно, не зарождалось даже крупицы желания представлять, кто или что превратил его в недоразумение на сломанных ножках.

Совершенности этой картине добавлял рой перьев, который, подхваченный прохладным ветерком из кондиционера, разрезал воздушные просторы тихой спальни. С каждой секундой, пока Микаэла, болезненно сощурив глаза, осматривалась, утро среды становилось все более прискорбным. Возможно, когда она закончит исследование спальни, кто-то умрет. И не исключено, что это будет ее рассудок или гордость.

Приподнявшись на локтях, она затаила дыхание. Настоящий кошмар!

Впрочем, Микаэла хотя бы нашла объяснение летающим, словно снег, перьям в виде зверски выпотрошенной подушки, которая валялась неподалеку от кровати. Тут-то в голове Микаэлы загорелся первый красный предупредительный огонек. В тот момент, когда загорятся все, ей придется либо экстренно бежать, либо прятаться. Она еще не определилась, в какую из сторон ее тянуло.

Да, возникало желание закрыть глаза и забыть об этом беспорядке к чертовой матери, но нужно было полностью оценить масштаб ущерба, нанесенного неизвестным гостем. Или же смириться с тем, что весь этот беспорядок Микаэла учинила собственноручно, отчего у нее задергалась бровь. Но нет! Это были цветочки. Дальше оказалось куда веселее.

Как первый признак надвигающегося сумасшествия, сердце тревожно застучало в тот самый момент, когда своеобразная обзорная экскурсия Микаэлы по комнате остановилась на полу, где царил такой дикий беспорядок, что хотелось выцарапать себе глаза. Угрожающе заалел второй предупредительный огонек. На столе… ах да… который был разрушен, накануне вечером лежала стопка важных рабочих документов. По воле неизвестных богов бедлама и сумбура теперь они валялись по всей комнате.

Сложно в это поверить, но Микаэла заметила на полу и то, о чем уже успела забыть за время проживания здесь. Эти вещи были убраны настолько глубоко в стеллажи, что никоим образом не напоминали о себе в последние годы. Рамки с фотографиями, книги, несколько ваз и декоративных статуэток. Что-то не пережило этой спонтанной транспортировки и теперь представляло из себя горку стекла. Комната в прямом смысле слова напоминала гребаную свалку!

К дергающемуся глазу присоединился еще и уголок рта, когда внимание Микаэлы Айрес переключилось на туалетный столик. Ее косметика! Это была ее любимая палетка теней! Сейчас о ней напоминали лишь горстка пыли и треснувшая крышка.

Микаэле почти удалось сдержать горестный стон, когда она подумала о том, как много времени займет уборка. Спасибо и на том, что зеркало осталось целым. После всего, что она здесь увидела, не хотелось бы разбираться еще и с несчастьем, которое непременно преследовало бы ее ближайшие семь лет.

Тем не менее в голове, и так раскалывавшейся от боли, уже горели почти все предупредительные огонечки.

Гребаное похмелье било по вискам с силой гнома, который старательно добывал руду в шахтах, и отдавалось тошнотворным привкусом во рту, словно накануне вечером Микаэла наглоталась чего-то не совсем съедобного. Утро было настолько паршивым, что хотелось побыстрее о нем забыть и больше никогда не вспоминать. Как жаль, что глаза не умели обманывать, а бардак предательски не исчезал. Страдальчески запрокинув голову и окончательно придя в отчаяние, Микаэла пробурчала несколько отменных ругательств: на люстре болтался черный кружевной лифчик. Хорошо, что он принадлежал ей. Но пожарная сирена в подсознании начала бить тревогу.

– Либо здесь прошла третья мировая, либо я каким-то чудом, к сожалению, пережила местное торнадо, – проворчала себе под нос Микаэла, при этом старательно пытаясь вспомнить, что вообще происходило прошлым вечером. Сделать это было катастрофически сложно с учетом все еще болезненно пульсирующей головы. Однако в тот момент, когда на голое бедро Микаэлы в совершенно беспечной манере опустилась чья-то просто огромная и такая обжигающая ладонь, поток мыслей перекрылся. С опаской, чтобы в первую очередь не довести саму себя до сердечного приступа, Микаэла повернула голову туда, откуда исходила угроза уровня Мстителей.

Здесь явно присутствовал кто-то лишний. И этот кто-то проснулся и смотрел на Микаэлу льдисто-голубыми глазами. В протестующе пульсирующем мозгу мелькнул клочок воспоминаний, но вместо того чтобы кричать на нежданного соседа по кровати, Микаэла поднесла левую руку к лицу:

– Только не говори, что нас поженил какой-нибудь толстый Элвис Пресли.

Утро среды продолжало подкидывать все больше сюрпризов: Микаэла с удивлением разглядела на безымянном пальце роскошное кольцо, от блеска которого можно было ослепнуть. Впрочем, ослепнуть можно было и от взгляда на новоиспеченного мужа. Он, черт возьми, выглядел под стать обручальному кольцу. Слишком великолепный, чтобы быть правдой. Оказаться в кровати с Майклом – уже само по себе как бы ни черта себе событие. Но то, что засранец теперь являлся мужем Микаэлы, возносил этот факт на один уровень с цунами в Индонезии [1], ураганом «Катрина» [2] и пожарами в Австралии [3]. Проще говоря, неожиданное и совершенно незапланированное замужество с Майклом Фостером стало гребаным личным «всемирным катаклизмом» Микаэлы.

Она бы и рада была что-то сказать, попробовать угрожать Майклу, наорать на него, возможно, даже ударить, но сил осталось только на то, чтобы не сойти с ума.

– Худой Элвис проводил церемонию в другом казино, прости, не смог его отвлечь.

Актер из Майкла вышел безупречный, ведь он с такой идеальной обреченностью сожалел о выборе священника Элвиса Пресли. В остальном же Майкл выглядел настолько удовлетворенным, что хотелось подпортить его довольную мину. Весь такой безукоризненный, идеальный до кончиков волос и счастливый, он потянулся, словно огромный и досыта наевшийся кот.

Несколько бабочек в животе пробудились от векового сна и начали щекотать своими крылышками внутренности, когда этот – до безобразия, до гребаных мизинчиков на ногах – роскошный мужчина откинул одеяло в сторону и поднялся на ноги. Раньше Микаэла не замечала за собой излишней привязанности к мужчинам, хоть и считала некоторых из них довольно симпатичными.

Но, смотря на рельефную и такую по-мужски притягательную спину, Микаэла осознавала, что не может оторвать взгляда от Майкла. Это было выше ее сил. И выше любых законов логики. Можно смело сказать, что здесь и сейчас работали только законы природы. И чертова несправедливость этого мира.

Пока для подавляющего большинства человеческого общества Микаэла и Майкл оставались владельцами казино и отелей, куда захаживали сотни гостей, для их собственного мира, сокрытого от взгляда простых обывателей, они были такими же одинаковыми и одновременно разными, как полюсы магнита.

Она олицетворяла чистоту крови и стать рожденных ругару, а он, несмотря на собственные успехи, оставался просто укушенным полуволком. Все тот же ругару, но с позорным для перевертышей прошлым человека. Столь одинаковые, но в то же время разные в глазах сливок общества.

– Боже.

Микаэла села на кровати и, прислонившись к изголовью, запустила пальцы в белоснежные волосы. Очень давно, когда ей было семнадцать лет, она во всех красках представляла роскошную свадьбу, где она была счастливой невестой в белом платье, а он безотрывно следовал за ней с саркастичной улыбкой на губах и безмерно нежными чувствами в сердце.

Но то происходило чуть ли не десять лет назад, когда они были глупыми юнцами, которые думали, что могут сами устанавливать правила жизни. Те времена прошли. Теперь им обоим было около тридцати, они были успешны, молоды – по меркам ругару, конечно, – но невероятно одиноки. Вот они, прелести взрослой жизни, когда у тебя есть все, кроме времени и простого человеческого тепла.

– Я хотел извиниться.

Слова из уст Майкла звучали искренне, но, какое несчастье, Микаэла не собиралась его слушать. С каждой минутой шум в ушах усиливался, а мысли никак не укладывались в голове. Микаэла сидела в своей комнате, пусть и разрушенной до основания, ощущала аромат кедра, который принадлежал Майклу, чувствовала ту незримую и столь тонкую связь между ними, но все равно не могла смириться с его предательством.

Он был ее парой.

Парой, которая на протяжении десяти лет водила ее за нос и оставляла след на волосах. Каждая новая обесцвеченная прядь становилась напоминанием Микаэле об очередной победе ее пары…

– Это уже не исправить. – Микаэла откинула за спину белоснежные волосы, которые еще десять лет назад по воле юношеского бунта были вымазаны чуть ли не во все цвета радуги. – Тебе лучше уйти.

– Мика… – Майкл попытался подойти к ней, но Микаэла одним взглядом по-волчьи сверкнувших глаз заставила его остановиться, посылая немое предупреждение. – Я не знал…

Очередная ложь. Хотя… Микаэла была обиженной женщиной, которая сейчас не желала разбираться в сложившейся ситуации.

И пусть Майкл казался искренним, честным, преданным до мозга костей, но она все равно не стала бы его слушать в эту самую секунду. Хотелось побыть одной. А поговорить? Чуть позже. Когда в голове перестанет царить такой же хаос, как и в этой комнате.

Внутренний зверь, который в силу своей природы был не очень активным и не подавлял человеческие эмоции, лениво и с легким презрением уставился на Майкла. Да, волчица ощущала в нем свою пару, знала, что он будет с ней до последнего вздоха, подарит ей лучшую жизнь и, возможно, станет настоящей опорой, но в прошлом было сделано слишком много того, что оставило неизгладимый след на по-человечески ранимых сердце и душе.

И пусть большинство ругару игнорировали измены своей пары, которые происходили до заявления прав друг на друга из-за непомерного либидо и оставляли безобразные белые пряди на голове, Микаэла не могла не обращать на них внимания. Это ранило ее сильнее, чем она могла представить. Ведь, черт возьми, Майкл даже не связывался с ней! Даже не написал ни одной эсэмэски за десять гребаных лет!

Но стоило ему снова появиться в жизни Микаэлы, как он пробрался ей под кожу, в очередной раз заполнил собой ее сердце, и его чертова саркастичная улыбка опять стала оживлять бабочек в животе, а сегодня, стоило забыться, Фостер и вовсе занял бо́льшую часть ее кровати! Это сводило с ума.

Они молча смотрели друг на друга, будто не было стольких лет разлуки и никто из них не делал больно другому. Тишина была комфортной. И пусть Микаэла никогда не признается в этом самой себе, она обрадовалась встрече с Майклом Фостером. Ей просто требовалось время, чтобы сразиться с внутренними демонами.

– Ты не мог не знать. – Микаэла поднялась с кровати, замотавшись в смятую простынь, и подошла к туалетному столику. Ей жизненно необходимо было посмотреть на то, как она выглядела в эту секунду. Господи… Нет, конечно, она предполагала, что была несколько помята, но даже в самом страшном сне не могла представить, что макияж мог так сильно растечься. Нужно было срочно что-то сделать и с волосами. Они спутанным колтуном заставляли кожу головы зудеть. К счастью, расческа была найдена в ящике столика. Точно там, где в последний раз Микаэла ее и видела, а не в очередном непредсказуемом месте.

– Когда-то я рассказывала тебе, что Всемирный потоп, Ной, его громадный ковчег – это не просто сказка, не просто вера. Каждой твари по паре. И, судя по всему, мне досталась та еще тварь. – Микаэла смотрела в зеркало на Майкла и видела, с какой немой грустью он переводил взгляд с бесцветных волос своей пары на ее лицо.

В былые времена в этих голубых глазах Микаэла видела целый фейерверк чувств и эмоций. Она была его солнечной девочкой, которая сводила Майкла с ума рисковыми идеями. Точно такой же она казалась и накануне вечером, хотя за это следовало сказать спасибо алкоголю. А сейчас… Сейчас она снова стала той самой бизнес-леди: холодной, сильной, но безвозвратно потухшей.

Такая Микаэла мало улыбалась и жила по строгому расписанию. Она была сломлена. И, к сожалению, не могла рассказать Майклу, кто это сделал и когда. Пока не могла… Понимал ли он, что это случилось в то время, пока он сам строил жизнь вдали от нареченной, про которую не то что забыл, а просто не знал о ее существовании? Ответа на этот вопрос Микаэла тоже не знала.

– Нам нужно поговорить. – Майкл осторожно присел на край кровати, при этом не отрывая взгляда от отражения в зеркале. Микаэла в ответ следила за каждым его движением. – Ты это сама прекрасно понимаешь.

– Сейчас я понимаю только то, что тебе нужно уйти. – Расческа предательски затряслась в ее руках. – Нам обоим нужно подумать и принять решение.

Сказать это было настолько же сложно, как и произнести треклятое «да» во время первого замужества Микаэлы. Ведь, несмотря на все ее слова в адрес Майкла, тело и душа трепетали от потребности укрепить ту незримую и легкую связь, что теплилась на задворках сознания. И если ее чувствовала та наивная человеческая половина Микаэлы, то внутренняя волчица ощущала еще острее. Все это превращало мысли в кашу, а полумертвые бабочки в животе никак не давали покоя.

– Хорошо, – на удивление быстро согласился Майкл и стал молча поднимать с пола свои вещи. Микаэла наблюдала за каждым его жестом, за каждым взглядом, которые он кидал с особой осторожностью и заботой. Нет, он был тем еще козлом даже по меркам ругару, но не мог просто так отказаться от своей пары. По комнате было разбросано много того, что никак не принадлежало Микаэле. Странно, что она не заметила раньше. – Я готов прийти сразу же, как ты почувствуешь, что можешь мне снова доверять. Я буду ждать.

Но спешный уход Майкла не помог мысленному клубку распутаться. Разве что волчица внутри снова уснула, почувствовав разлуку с парой. Однако тишина, обрушившаяся на Микаэлу, стала куда более глухой и невыносимой, чем когда здесь был ругару.

Она слышала только собственное сердцебиение, которое, словно отбойный молоток, вколачивало Микаэлу в сиденье стула, куда она рухнула от бессилия, и с мазохистским упоением углубляло ее мысли в давно забытое прошлое. А отражение в зеркале насмехалось над ее беспомощностью.

Глава 2

*Около 10 лет назад*

Она провела с семьей уже порядка шести часов в замкнутом пространстве. И эти часы казались сущим адом. Причем тем, где ты сидишь в кипящем котле, а черти с мерзким хихиканьем колют тебя вилами. Простая усталость по сравнению со шквалом эмоций, которые вызывали прекрасные родственники, показалась бы райскими садами, где пели милые херувимы.

При взгляде на свою семейку, вечно одетую с иголочки и живущую по каким-то чрезмерно замысловатым и уже никому не нужным правилам светских кругов, у Микаэлы в голове всплывало только одно слово – педантичные. Британцы до мозга костей, которые быстрее распрощаются с жизнью, чем пропустят пятичасовой чай. При этом отец семейства больше любил кофе, а мама – пилить своих детей.

Мистер и миссис Айрес. Гордые, непреклонные и обожающие строить иллюзии: счастливой семьи, взаимопонимания, любви. Но самой коварной в этом спектакле была иллюзия свободы. Говорят, родители всегда делают так, как лучше их ребенку. Возможно, Микаэла этого не исключала, ее родня считала, что их семейные устои должны были пойти на благо детей. Они слишком уверенно говорили о том, что Микаэла и ее брат с сестрой могли сами принимать важные для них решения, как их будущее например. Но в итоге именно родители – Адалинд и Чарли Айрес – управляли всеми вокруг.

Словно дети являлись лишь способом самоутвердиться в обществе; словно их появление было обязанностью, а не желанием и плодом любви двух ругару. И это до ужаса злило семнадцатилетнюю бунтарку Микаэлу. В особенности ее раздражало то, что мать хотела сделать из нее свою точную и скучную копию.

Микаэла, перестань вести себя вульгарно. Микаэла, не пропускай уроки бальных танцев. Микаэла, яркий цвет волос не красит юную девушку. Микаэла то, Микаэла это.

Еще немного, и ее вот-вот начало бы тошнить от собственного имени.

Долгая и утомительная дорога из Англии в Португалию не была скупа на родительские претензии. Насколько бы хорошим ни было обслуживание, какими бы доброжелательными ни выглядели сотрудники аэропорта, семья Айрес просто хронически не могла быть довольна жизнью. Иногда складывалось ощущение, что на лицах старшего поколения ругару появлялось выражение чистейшей старческой брюзгливости. Это было особенно заметно при взгляде на утонченную и элегантную миссис Айрес. Бо́льшую часть жизни она щурилась, будто подозревала всех и каждого во лжи, а на самом деле старательно имитировала болезненное состояние. Не стала исключением и эта поездка, в течение которой в сторону Микаэлы был направлен страдальческий взгляд голубых материнских глаз. Возможно, Адалинд видела куда дальше и лучше, чем гребаное око Саурона, и уж точно ее здоровье было куда более крепким, чем она пыталась всем показать.

Очередной приступ ипохондрии у матери заставил Микаэлу сделать музыку в наушниках громче и отвернуться к окну, чтобы не видеть осуждения в ее глазах. А ведь еще совсем недавно Микаэла уже искала бы таблетку в сумке и вилась вокруг матери. Но… спустя время пришло осознание, что такое поведение потешит ее эго, а собственные нервы пострадают так, словно их погрызла стая голодных акул.

– Вы должны быть более внимательны ко мне. – Даже выкрученная почти на полную музыка не заглушала обиженного голоса Адалинд Айрес. Она сидела напротив в салоне «мерседеса», отчего Микаэле не составляло труда замечать, как быстро менялось выражение ее лица. Желание оказаться в центре внимания, театрально разыгранная усталость и щепотка притворной болезненности в виде привычно сощуренных век. Старшая из дочерей семейства видела это далеко не в первый раз, поэтому только закатила глаза, скрытые за темными солнцезащитными очками.

Сейчас все это было так неважно. Микаэле семнадцать, началось последнее лето перед тем, как она вступит в новый этап своей жизни, за окном проносились пейзажи Санта-Мария-да-Фейра, а предчувствие так и кричало, что это лето перевернет ее жизнь с ног на голову. Предчувствие предчувствием, а возмущения матушки так и сыпались на сидящих в машине.

Театр одного актера продолжался ровно до прибытия в дом, расположенный неподалеку от побережья. И пусть Адалинд назвала его небольшим загородным домиком, Микаэле и ее младшей сестре поместье казалось огромным и вычурным. Уж точно не домиком для летнего отдыха. Скорее, коттеджем для приема важных гостей. С другой стороны, это минимизировало неожиданные столкновения с родителями.

Микаэла выскочила из машины, стоило только открыться дверце. Она ждала этого с той самой минуты, как ее затолкали в салон самолета и усадили рядом с матерью. Испытание хуже и придумать было сложно, ведь миссис Айрес со старанием голодной пираньи вгрызалась в мозг дочери.

– Положи сумки! – окликнул Микаэлу у дверей дома уже совершенно не болезненный голос. И пусть мама надрывала связки и испытывала аристократический инфаркт, сама Микаэла была вполне способна без труда донести две небольшие сумки до своей комнаты. – Ты плохо влияешь на сестру! Лорелай!

Судя по всему, младшая дочь семейства последовала примеру сестры лишь для того, чтобы как можно скорее скрыться из поля зрения матери-ипохондрика и отца, который управлял домочадцами, как своими подчиненными на работе.

Матушка хотела вырастить двух примерных дочерей, которые в свободное время распивали бы с ней чаи, интересовались почтенными и многоуважаемыми господами и мечтали о выгодном браке. Но вместо этого миссис Адалинд наблюдала за тем, как ее старшая дочь превращалась в совершенно неуправляемое создание, а младшая, что не могло не радовать Микаэлу, в силу своей наивности пыталась подражать сестре. Отчего-то Микаэла каждый раз приходила в восторг оттого, что Лорелай, вопреки всяким ожиданиям, иногда проявляла характер.

Стоило только двери комнаты закрыться, как в трубке послышались сначала долгие и монотонные гудки, а после на том конце ответили.

– Я на месте и просто обязана сделать это лето незабываемым! – Микаэла строила большие планы на будущее и наивно полагала, что никто и ничто не сможет их нарушить. Впрочем… она была не особенно далека от правды.

– Я постараюсь прилететь к тебе ненадолго, – раздался в ответ веселый голос подруги. В нем звучал очаровательный корейский акцент, который всегда завораживал английских юношей и забавлял Микаэлу. Веселее было разве что знакомство с самой Су Ен. Им тогда, кажется, было не больше шести лет, и маленькая девочка почти не говорила на английском, отчего их общение состояло из смешных, понятных только детям знаков. – Но сначала нужно помочь отцу.

– Неужели юная бизнес-леди погрязла в работе и не может выпросить у папы недельку отдыха?

Странный возраст. С одной стороны, тебе всего лишь семнадцать, и ты спокойно можешь веселиться, ни о чем не задумываясь. Можешь расслабиться и провести лето так, как того пожелаешь. А с другой – взрослая жизнь уже дышит в спину. Она словно монстр из ужастика, который подкрадывается в темноте, пока ты его не замечаешь, а потом просто сжирает, не оставив от тебя и кусочка.

– Извини, мне пора бежать. – После этого послышался абсолютно непонятный вихрь слов далекого Микаэле корейского языка. Если бы существовал эльфийский, он звучал бы именно так.

За ненадобностью телефон быстро очутился на тумбочке. Сейчас явно было не время зависать в соцсетях или играх. Уж точно не тогда, когда в воздухе витал аромат океана, а солнце так и норовило поджарить твою кожу, словно курочку на вертеле.

Переодевшись в первый попавшийся купальник, шорты и майку, Микаэла схватила кошелек и осторожно приоткрыла дверь. Самым важным в этой миссии было остаться никем не замеченной. В противном случае пришлось бы выслушивать сотню указаний и правил наподобие «не разговаривай с незнакомцами». Указания от любого встреченного члена семьи в коридоре были бы такими же полезными, как зеленка для гнойной язвы.

Путь от комнаты к выходу больше напоминал попытки заключенного сбежать из тюрьмы. Не хватало робы и парочки заточенных ложек в кармане. В остальном же Микаэла действовала почти с такой же ювелирной осторожностью: все время оглядывалась и боялась издать лишний шорох.

Она успешно спустилась на первый этаж, когда услышала позади себя шаги. Если это был кто-то из родителей, то стоило поторопиться и спрятаться в смежных комнатах или выскользнуть из дома. Если же нет… то придется действовать по ситуации. Впрочем, этот кто-то был еще слишком далеко. Приходилось вслушиваться, пытаясь определить, кем мог оказаться незваный наблюдатель побега. Еле слышимая мягкая поступь – все по законам оборотней. Охотником родился, охотником и останешься. Микаэла не останавливалась, а ее взгляд не отрывался от все приближающейся двери.

– Куда сбегаешь, жертва пьяной акушерки? – Микаэла попыталась ускользнуть, но преследователь оказался быстрее, чем она на то рассчитывала. Старший брат стоял на верху лестницы с довольной физиономией. Действительно довольной. Будто заполучил все состояние отца и успел потратить его в известном только ему злачном месте. Винсент улыбался в своей самой нахальной манере. – Мама будет не в восторге, когда узнает, что ты снова ушла.

– Она уже давно разочаровалась во мне, так что не сильно удивится. А вот тебе стоит поскорее вернуться в ее комнату и спросить, ничего ли не нужно нашей уставшей и такой страдальчески больной матушке. – Сказав это, Микаэла развернулась и стремительно покинула рассадник тоски и консервативной печали. Она и без того слишком долго варилась в этом котле.

Оказавшись на улице, Микаэла смогла наконец вздохнуть полной грудью и расслабиться. Она и не подозревала, что все это время была настолько напряжена, отчего заныли плечи. А впереди ее ждали океан и несколько часов обычного подросткового счастья со вкусом кислого лимонада и дешевого бургера из прибрежной кафешки.

Микаэла перелезла через забор и направилась прямиком на стоянку такси.

– Черт. – Микаэла запоздало заметила дырку на шортах. Спасибо, что она хотя бы не повисла на рейках забора за петельку. Отделалась малой кровью, так сказать.

Уже начавшая лохматиться дырка особо не бросалась в глаза, и Микаэла решила осмотреться. Несколько португальских женщин что-то оживленно обсуждали на многолюдной стоянке, и со стороны могло показаться, что они готовы повыдергивать друг другу волосы. На самом же деле, как подозревала Микаэла, незнакомки просто сплетничали. Но вот подошла их очередь запрыгнуть в такси, и оно сразу же унеслось в сторону Порту.

– Пляж Прайя-да-Кортегаса, – без запинки отчеканила Микаэла, садясь в подъехавшую следом машину. На ее счастье, в Португалии жители спокойно говорили на английском, так что не приходилось разъясняться жестами, чтобы тебя хоть как-то поняли.

В салоне пахло старой кожей, пылью и забродившим вишневым соком. Микаэла, покосившись на водителя, открыла окно наполовину и, словно мечтая породниться со стеклом, прилипла к нему. Наблюдать за мелькающим пейзажем, пока ветер трепал волосы, было в разы, нет, в сотни раз лучше, чем сидеть в безликой комнате и чахнуть от тоски. Запах Атлантического океана и бурлящий в крови адреналин подстегивали вперед, пробуждая даже всегда спокойную внутреннюю волчицу.

Расплатившись за поездку, Микаэла выскочила из такси и, чуть не спотыкаясь, побежала в сторону пляжа. Был велик риск скатиться по прибрежным камням и впечататься головой в песок, но она все равно смотрела только на бушующие впереди волны. Они шумели и гудели, разбиваясь о берег, будто звали к себе. И Микаэла так наивно откликалась на этот зов.

– Сегодня опасные волны, малышка. – Это было первое, что услышала Микаэла, входя в магазинчик на краю пляжа. Пожилой продавец не казался недоброжелательным. Скорее, он просто не хотел, чтобы кто-то пострадал по неопытности. – Не отплывай далеко от берега.

Было странным слышать советы от незнакомца, поэтому Микаэла лишь скромно улыбнулась и кивнула. Она не собиралась спорить и доказывать что-то человеку.

От бушующей стихии ее отделяла только деревянная дверь.

Взяв в аренду видавшую лучшие времена доску, Микаэла покинула магазинчик и ее хмурого хозяина.

Где-то вдалеке несколько серфингистов упали с досок, накрытые пусть и не сильной, но ощутимой волной. Но вот они всплыли, и Микаэла могла поклясться, что услышала раскатистый смех. Один из них громко хохотал, пока второй отплевывался от соленой воды.

Собравшись с духом и покрепче вцепившись в доску, Микаэла сделала первый шаг в холодную океанскую воду. Мурашки стайками побежали по ногам, прокладывая путь все выше и выше, пока даже на руках волосы не встали дыбом. Когда она вошла в воду по пояс, поняла: пришло время забраться на доску. Можно сказать, что настало время начать все с нуля. Волны сегодня и впрямь были прекрасные и, возможно, слишком сильные для той, кто не держал в руках доску последние месяцев девять. Но, несмотря на это, бушующая стихия пробуждала в ругару настоящий животный азарт. Внутренняя волчица, лениво зевнув, медленно выползла из укрытия, разбуженная целым шквалом адреналина, который потек по венам Микаэлы.

Это придавало ей уверенности в себе, подстегивало на рискованные приключения и выходки. Каждый раз Микаэла с наслаждением чувствовала близость со своим зверем и всячески пыталась выманить звериные инстинкты наружу. Хождение по лезвию ножа приравнивалось для Микаэлы к яркому ощущению ее волчьей половины.

Преодолев прибрежную зону, Микаэла ощутила небывалую жажду оседлать волну. Охваченная ею, она не слышала и не видела ничего, кроме воды, которая мерцала на палящем солнце и яростно сбивала других серферов с досок, с жадностью увлекая их на дно. Впереди были только волны и их непрекращающийся рев. Течение времени для Микаэлы затерялось в нескончаемо бурлящей воде.

Конечно, не обошлось и без провалов. Кажется, она провела под водой больше времени, чем над ней, но это нисколько не убавило рвения снова и снова вставать на доску. И пусть в ушах уже давно шумело, а перед глазами начинало плыть, ощущение полета не покидало тело. Микаэла упорно продолжала вставать на серф.

От этого занятия ее отвлекало лишь чье-то незримое внимание. Оно ощущалось мягко и ненавязчиво, словно кто-то знакомый легко постукивал по плечу. Подплывая к берегу, мокрая, но довольная Микаэла начала исследовать его взглядом. Здесь было много людей, которые наблюдали за каждым, кто решил попытать удачу в волнах, но человеческие взгляды так не ощущались. Они были слабыми и никак не тревожили ругару. Здесь же чувствовалось что-то другое. Точнее кто-то. И этот кто-то сидел в отдалении от туристов и простых отдыхающих, а его взгляд, который только что метнулся прочь, все это время тревожил внутреннего зверя. И давал о себе знать.

Всего на мгновение незнакомец отвел глаза, чтобы в следующий раз с новой силой окатить Микаэлу льдисто-голубой волной. Юноша слишком внимательно следил за ней и наверняка заметил, как Микаэла десятки раз умудрилась подмочить свою репутацию, однако на его лице не мелькнуло даже тени улыбки, которую она видела на лицах бывалых серфингистов. Те в открытую умилялись ее неопытности, пока она в совершенно неэлегантной манере падала в воду и отбивала зад.

«Как интересно». Микаэла с каждой секундой все больше увлекалась незнакомцем, чей взгляд ощущался на коже легким прикосновением. И он уж точно не походил на взгляды парней, которых она знала. Те были золотой молодежью, и родились они в шелковых пеленках, украшенных бриллиантами. Безвкусно и напыщенно.

Незнакомец же был похож на того, кто трудился от заката до рассвета и делал передышку только в обед. И короткого взгляда на его руки хватило, чтобы убедиться в этом. Сильный. Отчего-то Микаэла в этом не сомневалась. Положив доску на песок, она села рядом с загадочным и притягательным незнакомцем.

– Уроки пикапа мне никто не преподавал, так что я просто скажу, что не отказалась бы от стаканчика лимонада в твоей компании. – Микаэла растянула губы в приветливой улыбке, но в ответ получила… удивленный взгляд. Удивление, которое растаяло в считаные мгновения, уступив место ответной, пусть и скромной, улыбке. – Что ж, тогда я просто обязана спросить. У тебя есть девушка? – На вопрос Микаэла получила короткое «нет», сопровождаемое тихим смешком. – Тогда, может, жена? Невеста? Или какая-нибудь сумасшедшая фанатка, которая захочет вырвать мне волосы?

На каждый из вопросов юноша отрицательно мотал головой, а улыбка его становилась только шире, демонстрируя небольшую ямочку на одной щеке.

– С чего ты решила, что у меня кто-то должен быть? – Парень выразительно выгнул бровь, но взгляда не отвел. Слишком настороженный и готовый в любой момент дать деру. И, пожалуй, это только сильнее заинтересовало внутреннюю волчицу, которая с любопытством принюхивалась к новому запаху. Он был ругару, от которого исходил землистый кедровый аромат. Плотный и обволакивающий, что понравилось зверю внутри Микаэлы. Но, как она подметила, незнакомец был, к сожалению, укушенным.

С другой стороны, кто мог помешать их беседе и тем более стереть мечтания из головы подростка-бунтаря? Как и любая девушка, хоть раз посмотрев на привлекательного представителя противоположного пола, Микаэла сразу же вообразила свадьбу с ним и придумала имена для оравы детишек. Дочку Микаэла назвала бы Софией, а сына… пожалуй, Кристофером. Свадьбу они сыграли бы где-нибудь в Италии, например в Венеции. Микаэла так и видела милые фотографии, где они с незнакомцем, чьего имени она пока так и не узнала, позировали на фоне узеньких улочек.

– Ты вообще видел себя в зеркале? – Вырвавшись из целого фантастического кино, развернувшегося в ее голове, Микаэла засмеялась и удобнее устроилась на песке. – Даю голову на отсечение, что я не первая, кто подходит к тебе сегодня, приглашая посидеть где-нибудь.

Микаэле нравилось быть обычным подростком с простыми проблемами, где парень бросал тебя по эсэмэске, а главной головной болью становился поиск платья на глупую вечеринку.

– Меня зовут Майкл. – Он протянул руку, которую Микаэла с удовольствием пожала. Да, Майкл точно умел трудиться руками, ведь на подушечках пальцев и ладонях так явственно чувствовалась огрубевшая кожа. – Я наблюдал за тобой, неплохо стоишь на доске.

Голос Майкла пропустил электрические разряды через тело Микаэлы, и теперь его взгляд ощущался более волнительно. Было несложно заметить и то, как Майкл неосознанно начал принюхиваться к окружающим запахам. Запахам, которые явно стали для него триггером, пробудившим внутреннего волка: глаза перестали сверкать морозной голубизной в считаные мгновения. Их заволокло черной пеленой, словно контроль бесповоротно перешел к внутреннему зверю. Майкл нахмурился и на миг отвернулся, будто у него внутри развернулось нешуточное сражение.

– Давно тебя обратили? – Опустившись на корточки напротив Майкла, Микаэла осторожно прикоснулась к его руке. Это было довольно рискованным шагом, ведь, хотя Микаэла и не хотела себе в этом признаваться, именно она стала причиной столь быстрой смены настроения ее нового знакомого. – Майкл? – Очередная попытка привлечь его внимание увенчалась успехом. Майкл, словно мечтая убежать, все-таки перевел на Микаэлу загнанный взгляд угольно-черных глаз: его эмоциями руководил волк. – Я могу помочь. – Родителей хватил бы инфаркт, если бы они застали свою дочь за помощью укушенному ругару. Они считали укушенных такими же бесполезными, как и фералов. – Меня зовут Микаэла, но, прошу, называй меня просто Мика, иначе я могу озвереть, – попыталась она развеять гнетущую атмосферу, которая тяжелым облаком опустилась на подростковые плечи. Не говоря уже о том, что темные глаза собеседника начинали несколько пугать, ведь он, черт возьми, даже не моргал, следя за каждым ее шагом. – И я все еще хочу услышать ответ на свой вопрос.

– Три года назад. – Было заметно, с каким усилием Майкл пытается вернуть себе себя самого. Внутренняя борьба с волком выглядела жутко, и через это проходил каждый обращенный, но рожденные ругару упорно не пытались понять их. – И тебе… нет смысла помогать мне.

Не огрызнулся – уже огромная победа. Но даже если бы Майкл попытался ее укусить, вряд ли бы она сдвинулась с места. Микаэла с любопытством наблюдала за тем, как угольно-черные глаза вновь приобретают чистый голубой оттенок. И в какой-то момент она задумалась: а смогла бы вообще отказать в чем-то парню, сидевшему напротив, если бы он что-то попросил? Нет, конечно, в рамках разумного.

– Ну уж нет, – подмигнула Микаэла и самодовольно усмехнулась: – Раз я пообещала, то не время давать заднюю. Будем посвящать тебя в запутанный и загадочный мир ругару, раз никто не удосужился сделать этого до меня.

В глазах Микаэлы наверняка можно было увидеть исключительную театральную иронию и наигранность. Она не любила быть серьезной, даже когда это требовалось. Она бы скорее повесилась на отцовском галстуке, чем примерила на себя костюм читающих мораль наставников, таких, как, например, ее учительница танцев. Старая карга бесила до одури, а ее нос крючком можно было сравнить с сюрреалистичными портретами кисти Сальвадора Дали.

Микаэла в очередной раз поймала себя на том, что наблюдает за Майклом. Как и внутренний зверь, который тихо подкрадывался к коже и поскуливал от любопытства, прижав уши. Раньше волчица не была такой. Пожалуй, ее ничто и никто так не интересовал, как это делал Майкл. Тихая, неконфликтная и чуточку ленивая натура. И сейчас этот образ примерного зверя грозил вот-вот разбиться.

– Что насчет тебя?

– Что ты имеешь в виду? – Сначала Микаэла даже не поняла, о чем он ее спрашивал. Красивое лицо парня окончательно сбило Микаэлу с мысли.

– Когда тебя… обратили? – Майкл выглядел немного сконфуженным, будто его застали за чем-то неприличным. Либо он просто осторожничал, что вызывало у Микаэлы легкую улыбку, либо уже встречал пару-тройку чистокровных, которые успели показать свое отношение к таким, как он. Сложно было не догадаться, что именно пришлось выслушивать Майклу от тех, кто привык спать на мягких перинах и сидеть на золотых унитазах. По неизвестной Микаэле причине обращенных ругару причисляли чуть ли не к беспородным собакам. – Вот оно как. – Должно быть, молчание Микаэлы показалось ему красноречивее любых слов. – Можешь попробовать придумать что-нибудь новое. Другие чистокровные уже в достаточной степени высказали мне свое отношение. Или помощь таким, как я, – это теперь особая волонтерская программа? – Не ожидая получить ответ, Майкл вскочил с камня и рванул прочь, кидая на ходу: – Помощь мне – как очередной бросок хлеба в голодающего. А я ведь почти поверил, что наконец-то нашел кого-то, похожего на меня!

– Эй! За кого ты меня вообще держишь? – У Микаэлы начал дергаться глаз от претензий, которые посыпались на нее настолько необоснованно, что захотелось кинуть в Майкла чем-нибудь тяжелым.

– За очередную чистокровную, которая строит из себя милосердие! – на ходу бросил ей парень, даже не повернувшись.

Она бросилась за ним следом.

Голос удаляющегося Майкла мерк за одышкой Микаэлы, которая пыталась его догнать, но утопала в горячем песке. Не хватало еще ноги переломать с доской для серфинга под мышкой!

– Мне кажется, наше знакомство потекло в неправильное русло! – Погоня за Майклом, который был не только выше, но и злее, стала тем еще испытанием терпения и упертости Микаэлы. Но кто сказал, что она не любит трудности? – Да постой ты! – Последний рывок по раскаленному песку позволил Микаэле схватить Майкла за руку и насильно развернуть его к себе. Это была первая маленькая победа в борьбе с диким зверем. – Я не кусаюсь и строить из себя невесть что не собираюсь. Я просто хотела помочь! – Сложно было донести эту мысль до твердолобого полукровки, который воспринимал в штыки любое высказывание чистокровного.

– Зачем тебе это? – тяжело выдохнув, все-таки спросил он. Так ли выглядело принятие? Конечно, черт возьми, нет! Скорее смирение или попытка избавиться от назойливого подростка. Но. Но! Для Микаэлы это выглядело так, словно полдела было уже сделано и появился призрачный шанс на перемирие.

– Люблю позлить семью и пойти против правил, – пожала плечами Микаэла, сощурившись от слепящего солнца. – Да и почему бы не помочь красивому парню? – Наконец-то выдалась минутка перевести дыхание. Да, беготня по пляжу была не самым любимым занятием Микаэлы, но какие-то высшие силы так и толкали ее за Майклом. – Правило первое: не светить волчьими глазами в общественных местах. – Похлопав его по плечу, она прошла мимо. Видимо, эмоции в какой-то момент снова начали брать верх над Майклом, отчего его взгляд подернулся черной волчьей пеленой, что и заметила Микаэла.

– Да кто ты вообще такая, черт возьми?

Возмущенный и растерянный голос заставил Микаэлу остановиться. Она развернулась и торжествующе улыбнулась в ответ, будто нашла самый драгоценный и неограненный алмаз.

– Всего лишь Мика, которая хочет тебе помочь, – беззаботно улыбнулась она. Что-то подсказывало Микаэле, что для Майкла она была феноменом, которого он не мог понять. Еще бы! Выпрыгнула на него из ниоткуда с доской наперевес, стала задавать кучу вопросов и прилипла как пиявка, напрашиваясь в звериные наставники. – Ну так что? По рукам? – Микаэла протянула свободную руку Майклу, который не спешил ответить тем же.

Мгновение тянулось, превращаясь в неловкость.

– Ты сказала, что не против лимонада. – Хмурый взгляд голубых глаз, казалось, пытался найти в ней подвох, но вскоре Микаэла заметила, что внутренние демоны, отражающиеся в зрачках напротив, успокоились. Майкл пожал руку, которую она уже собиралась опустить. – Но для начала тебе нужно что-то сделать с доской.

– Просто верну ее туда, откуда взяла.

В магазинчике ее ждал все тот же хмурый продавец. Правда, когда он увидел Микаэлу, вернувшуюся вполне себе живой, уголки его губ поднялись в легкой улыбке.

– Так ты у нас, значит, родилась в семье оборотней?

Потягивая лимонад, Майкл с интересом смотрел на Микаэлу. Перед ним была девушка настолько же беззаботная, как и все те туристы, что захаживали в рыбный ресторанчик, в котором он работал. Что-то подсказывало, Микаэла и не подозревала о том, что было по ту сторону ее богатой жизни, хоть она и пыталась строить из себя совершенно другого человека.

– Да. – Кисловатый напиток заставил Микаэлу поморщиться. – Родители безбожно гордятся своей фамилией и всем чистокровным родом. – По тому, как она фыркнула, было понятно, что чистота крови для нее совершенно ничего не значила. Либо она слишком хорошо играла. Пока Майкл не мог этого понять. – И это абсолютно точно не так круто, как показывают в подростковых сериалах. – Быстро допив лимонад, она выбросила опустевший стаканчик в мусорку.

– Мне стоит бояться твоих родителей и громкой фамилии? – Разговор принимал забавный оборот, заставляя Майкла улыбнуться. Микаэла была странной, и он еще не понимал, нравилось ему это или нет. По крайней мере, настороженности он не испытывал, а весьма раздражительный внутренний зверь крепко уснул, что случалось редко.

– Микаэла Анна-Мария Айрес, очень приятно. – Рукопожатий сегодня хватало, но сложно было отказать себе в очередной блажи. Каждый раз, стоило Микаэле протянуть ему руку, Майкл тут же терялся. И это, кажется, веселило его новую знакомую. – И тебе не стоит бояться моей семьи. Наверное, но это неточно. А вот садовник…

– Садовник – всегда главный подозреваемый в убийстве. – Он усмехнулся, поглядывая на девушку. Что-то подсказывало Майклу, что Микаэлу не особо-то волновал вопрос ее родословной. Она и без своей семьи была эффектной и запоминающейся.

– Именно! – Микаэла забавно подмигнула ему, чуть сильнее сжимая его пальцы.

– Майкл Самюэль Фостер, обычный парень, который работает неподалеку в прибрежном ресторанчике, – в тон Микаэле отозвался Майкл, чем вызвал у нее широкую улыбку. – И у меня нет даже громогласной фамилии. – Он медленно убрал руку и закинул ее за голову. – Но мне хотя бы не приходится смотреть на часы каждые пять минут, – хмыкнул Майкл, бросив на Микаэлу быстрый взгляд.

– Если опоздаю на ужин, меня ждет настоящий апокалипсис, – честно отозвалась Микаэла, снова взглянув на часы.

Майкл словно попал в сказку про Золушку, где девушка должна была сбежать, иначе ее карета грозила превратиться в тыкву.

– Странно видеть чистокровную, которая чего-то боится. – Удивительно, но Майкл подтрунивал над ее незавидным положением в семье. – Ты не такая, какими я привык видеть… хм… всех этих…

– Заносчивых засранцев.

– Заметь, это не я сказал.

– Не благодари, – хмыкнула Микаэла, в очередной раз убеждая Майкла в том, что она, так же как и он, не выносила всех этих… заносчивых засранцев.

– Хотел бы я понять, что с тобой не так. – Майкл наклонил голову и, прищурившись, стал изучать Микаэлу, будто она должна быть где-то бракованной.

– Дай помогу. У меня не торчит золотая ложка из задницы?

Рокочущий смех вырвался из его горла, вызывая ответную улыбку Микаэлы. Она казалась сконфуженной и на мгновение отвела взгляд в сторону, и он заметил, насколько быстро покраснели кончики ее ушей. Сложно было представить, что творилось в ее голове, однако это что-то даже нравилось Майклу.

Время на пляже неслось с небывалой скоростью. Десять минут пролетели незаметно, хотя вообще-то Майкл хотел расспросить Микаэлу еще о стольких вещах. Правда, казалось, что в глазах напротив вопросов было гораздо больше. Они чуть ли не флюоресцентной полосой пробегали во взгляде Микаэлы. Он даже мог назвать парочку особенно ярких вопросов, которые приходили ему в голову. Как он стал ругару? Почему он сейчас один? Как ему вообще удалось смириться с новой жизнью? Да и как Майкл оказался в солнечной Португалии? И последний вопрос казался самому парню особенно запутанным и интересным для обсуждения.

– Кажется, мне пора. Было бы неплохо встретиться завтра.

– У меня обеденный перерыв в два, – быстро отозвался Майкл и встал следом за Микаэлой. – Можем пообедать где-нибудь вместе, если ты не против. – На самом деле Майклу было любопытно, что нового ему могла принести очередная встреча с безбашенной чистокровной ругару.

– Звучит прекрасно. Попробую ускользнуть к этому времени из дома. Тогда до завтра.

Неловко помахав рукой, Микаэла ушла, оставив Майкла наблюдать за удаляющимся силуэтом, который желтым пятном выделялся на фоне туристических магазинчиков. И когда уже не было видно даже крошечной желтой точки, он ушел.

Отсидеть семейный ужин было сложнее, чем дожить до конца урока в школе. Микаэла то и дело дергала ногой и нервозно поглядывала на дверь. И только недовольно опущенные уголки губ матери давали понять: если Микаэла сбежит, потом ей прочитают многочасовую лекцию про сохранение семейных традиций и уважение старших. И все бы ничего. Она бы с удовольствием берегла эти семейные ценности, если бы они не превращались в замогильное уныние, где из звуков был только звон столовых приборов.

Стоило последним пустым тарелкам исчезнуть со стола, как Микаэла ускользнула так быстро, будто ее тут и вовсе не было. Казалось, благородная до кончиков ногтей матушка даже не успела положить салфетку на стол, как ее старшая дочь уже сидела в своей комнате и набирала в телефоне номера подруг. Спасибо человечеству за интернет и видеозвонки!

– Я познакомилась с парнем! – тут же выпалила Микаэла, как только обе подруги ответили на звонок. Она умела шокировать друзей новой информацией. И если Су Ен, замерев на экране, походила на человека, нашедшего в своей постели жабу, улыбка Рейны становилась все шире, пока не превратилась в жутковатый оскал. Еще немного, и она, радуясь больше самой Микаэлы, начала бы прыгать по комнате с криком: «Наконец-то моя девочка выросла!»

– Твои родители будут не в восторге, – произнесла Су Ен и на мгновение прикрыла глаза. Пожалуй, она была голосом разума, когда две остальные ругару впадали в крайности, будь то безбашенная радость или возмущение несправедливостью жизни.

– Они будут не в восторге только в том случае, если узнают, – подметила Рейна, закатив глаза, в то время как Микаэла начала энергично кивать, словно китайский болванчик. – А от тебя я жду подробного описания: как он выглядит, сколько ему лет, имя, любимый цвет, еда и группа крови. – Перечисляя, Рейна поочередно загибала пальцы.

– Ну, для начала, – медленно проговорила Микаэла, – он – обращенный ругару. – Переход на шепот был вынужденным, чтобы, не дай высшие силы, кто-то из домочадцев случайно не услышал. С той стороны экрана сначала повисла тишина, словно пропал сигнал, а потом обе подруги хором выругались. Рейна вскинула брови, а Су Ен прижала ладонь к сердцу. Вот как чистокровные реагировали на тех, кто стал оборотнем по воле случая, а вовсе не так, как вела сегодня себя Микаэла.

– Тебе точно обеспечен пожизненный домашний арест, если миссис и мистер Айрес узнают об этом. – Су Ен была предельно серьезна, словно в очередной раз решила примерить роль старшей сестры. В этот раз на защиту Микаэлы не встала даже Рейна. Она продолжала сидеть на кровати перед экраном телефона и невинно хлопать глазами. – Но я доверяю тебе, так что просто постарайся не потерять голову.

– Ага, и будь осторожна, – добавила Рейна.

– Вы же знаете меня, я буду предельно осторожна. – Поймав на себе скептические взгляды подруг, Микаэла закатила глаза и упала на подушки. Подруги явно не верили в ее способность держать все под контролем. Это, конечно, было не так уж и безосновательно, но они могли хотя бы сделать вид, что поверили. – Вы сейчас похожи на моих родителей. – Обиженно фыркнув, Микаэла отключила звонок и повернулась к громадной плюшевой альпаке: – Мы же как-то в это вляпались, а значит, и выход обязательно найдется. Ну подумаешь, что найти его будет чуточку сложнее. Не невозможно же.

Глава 3

*Около 10 лет назад*

Дорога от комнаты до заветного выхода напоминала детскую игру в салочки, где Микаэла не должна была никому попасться. Пожалуй, это являлось самым интересным занятием в этом унылом и тоскливом доме. Даже на кладбище было веселее, чем в стенах летнего поместья семейства Айрес. И вся эта серость и замогильная тишина чертовски давили на Микаэлу. Казалось, здесь даже муха лишний раз боялась пролететь, чтобы не потревожить покой домочадцев.

Именно поэтому Микаэла не почувствовала ни единого укола совести, когда прокралась через кухню к выходу для прислуги и, стащив несколько яблок, выбежала из дома.

Однако с облегчением выдохнуть получилось лишь тогда, когда такси с водителем, который что-то напевал себе под нос всю дорогу, остановилось недалеко от пляжа. Отсюда был виден ресторанчик, где работал Майкл. Типичное туристическое заведение с невысокими ценами и миленьким оформлением. Но фишка была не в этом. А в запахах. Стоя перед ресторанчиком, Микаэла ощущала умопомрачительный аромат местной выпечки, меркнувший разве что перед запахом жареного стейка, который, как она видела, только что принесли за столик возле окна.

Рай для вкусовых рецепторов.

Довольно улыбнувшись, Микаэла вошла внутрь, попутно выбрасывая в мусорку яблочные огрызки.

Будто выиграв джекпот, она с наслаждением уселась за свободный столик у окна, и ее взгляд тут же приковался к океану, который переливался, призывно ревел и всячески показывал буйство красок.

Достаточно было просто прикрыть глаза, чтобы распробовать на кончике языка солоноватый привкус океанического воздуха, а кожей ощутить тепло солнечных лучей, которые были редкостью в родном для Микаэлы дождливом Лондоне. Здесь будто открывалась новая жизнь: без наставлений, постройки колоссальных планов на будущее и хмурых взглядов семьи.

– В какой-то момент мне подумалось, что вчерашняя встреча была сном. – Удивительно, что Микаэла не заметила приближения Майкла, настолько она была поглощена атмосферой неограниченной свободы. – Ну или признаком солнечного удара. – Он кивком намекнул на ярко-желтые волосы Микаэлы.

Тихо опустившись за столик, Майкл замолчал и сделался то ли задумчивым, то ли отрешенным.

– Что-то или кто-то знатно тебя взбесил. – От внимательного взгляда Микаэлы не ускользнуло, что Майкл прятал руки под столом. После ее слов он забегал глазами по всему ресторанчику, будто искал то, что позволило бы успокоиться. Однако Микаэла слышала только бешеный стук его сердца. – Все в порядке?

Ответа не последовало.

Майкл молча отвернулся к окну и закрыл глаза. Сложно было не заметить, как он тяжело дышал, словно в его теле развернулась настоящая война за главенство. У Микаэлы такого никогда не происходило, но она могла представить, с каким ужасом приходилось ему сталкиваться эти три гребаных года. Бесконечные баталии с внутренним зверем без выходных и отпусков.

– Эй. – Микаэла попыталась прикоснуться к руке Майкла под столом, но он ее тут же отдернул, будто лишний физический контакт мог приблизить его к неминуемому обращению. – Сконцентрируйся на каком-нибудь звуке. – Микаэла неожиданно для себя поняла, что вообще-то ни черта не знала, как вести себя в этой ситуации. И больше всего пугало, что в любой момент к ним мог подойти один из тех суетливых официантов. Они носились с подносами между столиками, и Микаэла слышала их смех, когда те подходили к кухне. Кажется, в этом ресторанчике работал забавный повар, который не отпускал своих коллег без колкой шуточки.

– Это не так просто, – прохрипел в ответ Майкл, опустив голову на сложенные на столе руки. Он больше походил на раненого зверя, чем на человека. И от этого у сердобольной Микаэлы в очередной раз взыграло сострадание. Когда-то вся ее жалость изливалась на мать-ипохондрика.

Иногда свое неиссякаемое желание помогать она выплескивала на найденных и позабытых всеми животных. Правда, некоторые из них пугались и убегали. Но как-то, когда Микаэле было лет десять, она приволокла к себе в комнату воробья с переломанным крылом. Конечно, что с ним делать, Микаэла не знала. Птичка хотя бы не отказывалась от еды, чем радовала свою юную хозяйку. А потом… Ничем хорошим это не закончилось: воробей пропал. И явно не своими силами он упорхнул из комнаты Микаэлы. Она еще долго подозревала и брата, и слуг в том, что они просто выкинули птицу.

Сейчас же с куда большим желанием Микаэла поделится своим неуемным порывом помогать с недавно обращенным ругару.

– Слушай мой голос. – Ее собственная паника могла только усугубить ситуацию, но понимание этого не помогало справиться с неожиданно накатившими эмоциями. Казалось, что они разбудят и ее волчицу. В таком случае у прибрежного ресторанчика возникнут действительно серьезные проблемы. – Звучу как ужасный психотерапевт или дрессировщик тигров. – Нервный смешок слетел с губ Микаэлы, и она перехватила скептический взгляд Майкла. Он тяжело вздохнул.

Она в своем уме? Почему продолжает сидеть рядом, прекрасно понимая, к чему может привести его агрессивное поведение?

– Не хочу переходить дорогу очередным чистокровным, если их ненаглядная дочурка пострадает от моей руки. – Угрожающий рык почти заставил Микаэлу вздрогнуть. Но она все так же ясно видела бушующий страх в глазах напротив. Майкл продолжал свой бой, и она не собиралась отступать только потому, что он бросил в ее адрес непреднамеренную угрозу. Скорее даже предостережение.

– Почему ты так говоришь?

– Что перейду дорогу твоим предкам или наврежу тебе?

Микаэла пока не могла понять причину его усмешки. То ли он хотел выразить свою неприязнь к чистокровным, то ли презирал самого себя.

– И то и другое…

– Мне приходилось множество раз переезжать, стоило только кому-то из ваших открыть свою гнилую душонку.

– Так ты оказался в Португалии не сразу? – Микаэла с любопытством наклонила голову, опуская ее на согнутую в локте руку. – У тебя британский акцент.

– Ты права, я жил в Англии, в небольшом городке Саутволд [4]. Тихое и красивое место с населением около тысячи человек. Как выяснилось, оно нравилось и волкам. – Майкл ядовито усмехнулся, а взгляд на мгновение отразил страх, который он испытал при первой встрече с ругару.

– Я с удовольствием послушаю твою историю. – Микаэле хотелось подбодрить его, показать, что ей действительно интересно. И она не врала – была слишком любопытной. Да и Майкл вызывал у Микаэлы интерес, сравнимый с одержимостью. Отчего-то желание знать о Майкле абсолютно все заглушало здравый смысл.

– Кровавые подробности обращения или ответ на твой вопрос, как я оказался здесь?

– В-в-все?

Не то чтобы Микаэле сильно хотелось знать, как ругару обращали людей, но она решила, что должна узнать Майкла от и до. Так что не время давать заднюю.

– Расслабься. Я не собирался тебя пугать. – Мягкая улыбка тенью легла на губы юноши. – Я понял, что больше не могу жить в Саутволде, и отправился в Уитби [5]. Впрочем, там тоже недолго получилось пожить. – Он нахмурился. – Впервые встретил чистокровного и чуть не разорвал его на части.

– И после этого искал новое жилье?

– Да, но уже за пределами Англии. Немного пожил в Ирландии, но вскоре понял, что, оказывается, вокруг всегда полно всяких… ругару. – Тревожность постепенно покидала взгляд Майкла, и Микаэла выдохнула с облегчением. Кажется, беседа помогала ему отвлечься.

– Тут их тоже хватает.

– Но я уже научился их игнорировать. – Улыбка, похожая на оскал, красовалась на лице Майкла, когда он это говорил. – И да, после Ирландии, когда смог накопить немного деньжат, свалил ко всем чертям из Британии. Тем более я всегда хотел жить в теплом климате.

– И ты никогда не думал найти того, кто мог бы тебе помочь? – Ее вопрос стер отголоски улыбки с лица ее нового друга. Черт. Кажется, она все испортила. – Прости, я не хотела.

Ей показалось, что Майкл начал успокаиваться, но сейчас он будто изводил себя заново. Очередной приступ агрессии мелькнул в его взгляде, что не на шутку напрягло Микаэлу.

– Я один раз попросил помощи у ругару. – Волк блеснул во взгляде Майкла, застав Микаэлу врасплох. – Он запер меня в кладовке, якобы чтобы усмирить зверя. В итоге я разнес дверь, а после догнал ругару и чуть не отгрыз ему руку.

Проблем становилось все больше. Злость Майкла. Растерянность Микаэлы. К тому же они до сих пор оставались в ресторанчике, полном звуков и запахов. Микаэла догадывалась, что Майклу абсолютно не помогали те детские советы, которые она неуверенно давала. С чего она решила, что сможет ему помочь? Да и о какой помощи вообще шла речь?

– Ничего такого не произойдет. – На этот раз Майкл не дернулся, когда Микаэла положила на его руку ладонь. – Все наладится, вот увидишь. Я… Я не выброшенный на свалку щенок с переломанной лапкой, Мика.

Она поймала на себе его по-волчьи опасный взгляд. Реальная проблема была размером с гребаный Везувий, который вот-вот должен был извергнуться. Микаэла чуть ли не физически ощущала, как внутренний зверь Майкла рвался наружу, царапаясь и кусаясь.

– Нам нужно уйти. Продолжай говорить со мной, – прошептала она, озираясь по сторонам. Пока никто не кидал на них удивленных взглядов. – Что ты чувствуешь?

– Это больно, как если бы мне отрезали каждую фалангу пальца ржавым десертным ножом. Уходим. Как можно скорее. – Майкл втянул ноздрями воздух. Стоило сразу же понять, что это были его последние собранные в кулак силы. Микаэле стоило уже оторвать свою задницу от стула и выволочить парня на улицу. – Пожалуйста…

Микаэла чувствовала, что ее замешательство еще сильнее раздражало его, и подскочила с места так, будто прибрежный ресторанчик собрались взорвать. В целом… это было недалеко от истины.

– Держись за меня.

Когда Микаэла схватила Майкла за руку, она успела почувствовать, как покраснели кончики ее ушей. Но ей оставалось лишь тащить парня за собой, избегая столкновений с официантами и заходящими внутрь туристами. «Прошу прощения», – лепетала себе под нос Микаэла всякий раз, когда кого-нибудь задевала.

Но никто не мог остановить Микаэлу, которая пыталась спасти не только свою задницу, но и задницу одного крайне злобного в этот момент волка. Что там Микаэла говорила ему делать? Слушать ее голос? Что-то подсказывало, что слушать ее тихие извинения и ругань было весело. Но могли ли они успокоить зверя, что бушевал в душе Майкла? На этот вопрос еще предстояло ответить.

– Я устал.

Грохот от того, как Майкл припечатал Микаэлу спиной в стену ресторанчика у служебного входа, подальше от лишних глаз, шокировал их обоих. Но Микаэлу особенно. Она смотрела на Майкла широко раскрытыми глазами и совершенно не понимала, что стряслось. Ведь пару секунд назад все было практически идеально: у них получилось спрятаться подальше от посторонних глаз, и никто их не остановил. И даже не обратил внимания на нервозность Майкла. Победа по всем фронтам! Но теперь… Майкла переклинило.

Второй раз за последние два дня Микаэла опасалась за свою жизнь. Ее незавидная участь отражалась в угольно-черных волчьих глазах, которые смотрели с убийственной холодностью и угрозой. Она чувствовала это явно, как и тот факт, что злобный хищник напротив не ослабит хватку и не отпустит ее.

– Ты ругару, Майкл! – Каким бы уверенным ни был голос Микаэлы, она чертовски боялась. Нет, конечно, она могла притвориться бесстрашной перед человеком. Но никакая маска не смогла бы утаить от оборотня то, как стучало ее сердце, как тряслись руки, которые она с опаской положила на щеки Майкла. – Борись! Волк не должен быть главным! – Она и сама не заметила, когда ее волчица подкралась к коже, наверняка показывая свое недовольство в глазах Микаэлы и окрашивая радужку в золотистые оттенки.

– Тяжело. – Тьма в глазах Майкла стала медленно уступать прежней льдистой голубизне. Проблемой оставалась только его напряженность. И страх Микаэлы, которой следовало то ли убежать прочь, то ли ударить Майкла за его дерьмовое поведение. Почему-то больше она склонялась ко второму. – Но уже лучше. – Майкл прикрыл глаза, при этом глубоко вдыхая и выдыхая. Все по правилам счастливых обладателей панических атак.

– Это радует. – Микаэла облегченно улыбнулась, несмотря на то что ее внутренний зверь пусть и ушел обратно в убежище, но все еще был настороже. Смотрел на Майкла одним глазком, так сказать. – А теперь, может… отойдешь? – Микаэла попыталась отстранить его от себя, но он не сдвинулся ни на дюйм и продолжал стоять перед ней, упираясь руками в стену.

– Зачем ты все это делаешь? – нахмурился Майкл, будто и не заметив ее просьбы. – Денек поиграла в спасателя – и хватит. Это тебе не игрушки и не веселая забава. Что ты хочешь получить от этого? Или нынче золотая молодежь настолько устала от роскоши, что решила помогать нуждающимся? – И пусть Майкл продолжал осыпать Микаэлу оскорбительными вопросами, она видела проскользнувшее в его глазах сомнение, будто он не верил в собственные слова.

– Потому что тебе нужна чья-то помощь? – Микаэла невинно захлопала глазками. На самом деле она и сама не понимала, отчего в ней проснулся этот безудержный альтруизм, граничащий с психическим отклонением. Возможно, в ней проснулись суицидальные наклонности. Но это не могло заставить ее пойти на попятную. Тем более сейчас, когда она увидела улыбку на губах, что были в опасной близости от нее, и обворожительную ямочку на щеке Майкла. – Нет, ну правда! Ты весь такой невероятный, а я должна пройти мимо?

Атмосфера между ними из опасной становилась все более расслабленной и подернутой пеленой легкого подросткового флирта.

– Мы знакомы всего два дня.

– И что? – Микаэла криво улыбнулась, после чего все-таки рискнула выбраться из-под надзора Майкла, прошмыгнув под его рукой. – Мы встретились, так что тебе придется терпеть меня. – Резко повернувшись к нему лицом, она позабыла о своей природной неуклюжести. Нога утопла в рыхлом песке, и Микаэла, размахивая руками, плашмя рухнула на спину. Даже ойкнуть не успела, как уже грела задницу на раскаленном песке.

Майкл сразу же подскочил к Микаэле, а она при взгляде на его встревоженное лицо зашлась звонким и безудержным смехом, как последняя сумасшедшая.

– Свалилась же мне на голову психованная. – Вопреки словам, Майкл широко улыбнулся, а его волшебные голубые глаза буквально светились. Будто и не было того бесконтрольного кошмара, когда очаровательный Майкл почти превратился в страшного серого волка. Он рывком поднял Микаэлу на ноги. – Теперь ты лично познакомилась со зверюгой, – уже совершенно безрадостно хмыкнул Майкл, раскидывая руки в стороны.

Она и так успела понять, что перевертыш, стоявший перед ней, терпеть не мог свою ненормальную лохматую половину. Но сейчас, когда его заметно передернуло только от одного упоминания о волке, Микаэла в этом убедилась.

– Все не так страшно, – отводя взгляд в сторону, неопределенно махнула головой Микаэла. – Ты же справился, а с остальным разобраться уже проще. – Теперь настало время вспомнить то, что ей когда-то рассказывали учителя или кто-то из телохранителей. Последние так вообще были самыми разговорчивыми из всех, кого она знала. – Джо говорил, что для блага волков им требуется иногда выпустить пар, – закончила мысль Микаэла.

– И что ты предлагаешь? – спросил Майкл. – Посадишь на цепь? Сдашь в зоопарк?

Шестеренки с бешеной скоростью закрутились в голове Микаэлы. В вопросах Майкла читалась издевка, и Микаэла несильно шлепнула его по руке, вызвав очередной приступ вибрирующего смеха. Такого всепроникающего, что у нее заканчивались слова, а любые дельные мысли вылетали из головы. Она бы так и продолжила витать в облаках, если бы не заметила знакомый силуэт.

– Спрячь меня! – Второй раз Микаэла была готова схватить инфаркт. – Хотя это бесполезно! Черт! – Словно непоседливая белка, она начала выплясывать на песке, а после затаилась между Майклом и стеной, будто его спина могла скрыть ее от пока еще невидимой для него опасности. – Джо, ты меня не видел и не слышал! Меня здесь нет!

– Что?

Разведя руки, Майкл попытался посмотреть на Микаэлу, но она нахально повернула его к выходящему из-за поворота громиле. На первый взгляд тот казался чертовски устрашающим, но широкая улыбка сглаживала это впечатление.

– Если я притворюсь, что не видел и не слышал тебя, мисс Айрес, то это, во‑первых, ранит мою гордость, а во‑вторых, твой отец уволит меня ко всем чертям. – Джо заглянул за плечо Майкла, ища взгляд Микаэлы. – Разреши довезти тебя до дома, не применяя грубую силу.

Честно? Микаэла просто хотела показать Джо язык, но вовремя заметила растерянный взгляд Майкла, в котором так и плескался вопрос: что это за черт с горы и с какого перепуга он угрожает Микаэле?

– Не разрешу, – фыркнула в ответ она, но все же вышла из-за спины Майкла, понимая, что такая преграда не могла остановить кого-то вроде Джо. Прежде чем пойти за Джо, Микаэла повернулась к Майклу: – Я все объясню позже. А то отделаться от волколаков так же просто, как съесть собственные колготки.

– Я все слышу, мисс Айрес.

– А я и не собиралась шептаться, – съязвила Микаэла в ответ, вызвав улыбку на лице Майкла. – До встречи.

Она пошла, подгоняемая шуточками Джо, и лишь тоскливо поскуливающая внутри волчица заставила на мгновение обернуться. Майкл стоял на том же месте и смотрел ей вслед. Она не только видела его взгляд, но и чувствовала его кожей, как тогда, на пляже. Только в этот раз Микаэла знала, что вернется. Она видела их новую встречу так же отчетливо, как и то, что Майкл прижимал ладонь к сердцу, а его взгляд казался удивленным.

Вновь встретиться у них получилось только через несколько дней, когда родители Микаэлы ослабили ошейник, а Джо… он навязался идти вместе с ней, несмотря на протесты.

– Ты заставишь его нервничать, – шикнула Микаэла на Джо так, словно была не волком, а кошкой. Только в послужном списке телохранителя, как она знала, уже имелись навыки воспитания капризных детей. И по сравнению с его родной дочерью Микаэла была божьим одуванчиком. Хотя ему иногда приходилось попыхтеть, чтобы очередная выходка мисс Айрес не превратилась во всемирную катастрофу. Да уж, Микаэла гордилась своими способностями доводить Джо до сердечного приступа.

– И это должно меня как-то тревожить? – Глянув на Джо, она заметила искорки веселья в его серых глазах. Джо был в жизни Микаэлы чуть ли не с самого рождения и поэтому воспринимал ее как дочь. Да и защищать Микаэлу явно было веселее, чем ее оболтуса-брата или кроткую сестру. Из всего семейства Микаэла считала себя самой живой и непредсказуемой, отчего ей и доставалось больше всех. – Меня не интересуют подростковые похождения. А вот за твою жизнь и безопасность я отвечаю.

– Скукота, – фыркнула в ответ Микаэла, отворачиваясь к окну машины. – Его обратили и ничего толком не объяснили, – после долгого молчания решила она поделиться с Джо. Микаэла знала, он не станет трепаться об этом с ее родителями. Как он сказал ранее, ему была важна безопасность Микаэлы, а не то, что происходило в ее личной жизни.

– И пару дней назад он очень даже подходил под описание того, от чего я должен тебя защищать.

Все эти дни, что Микаэла и Майкл не виделись, она устала слушать нравоучения Джо. Как выяснилось, отыскать ее тогда ему удалось только потому, что он заметил двух подростков, которые пулей вылетели из ресторанчика.

– Джо, ему нужна помощь! – Микаэла схватилась руками за передние сиденья и чуть ли не вывалилась, просовывая голову вперед. – И…

– Миссис и мистер Айрес не должны об этом узнать, – с тяжелым вздохом сдался Джо.

– Ты же знаешь, что я тебя обожаю, Джо? – Чмокнув телохранителя в щеку, Микаэла села обратно. – Ему действительно сложно ужиться с волком. Может, ты знаешь, как ему помочь?

– Знаю, но вам это не понравится, – хмыкнул Джо. И ухмылка его была излишне многообещающей, будто он собирался записать Майкла на курсы молодого бойца.

И это было недалеко от истины.

– Кто это, мать его, такой? – Запыхавшийся Майкл смотрел на Джо таким взглядом, будто готов был того убить.

– Я Джо. – Телохранитель не выглядел даже чуточку уставшим. Со стороны Микаэле показалось, что Джо испытал удовольствие от избиения подростка. Правда, он в этом никогда бы не признался, так что ей оставалось лишь наблюдать за тем, с каким наслаждением Джо смотрел на задыхающегося от усталости Майкла. – Телохранитель Микаэлы, а еще просто хороший дядюшка, который сегодня угомонил твоего волка.

– А еще он волколак, – сидя на пне, хмыкнула Микаэла. Наблюдать за тем, как Джо выбивал из Майкла, словно из боксерской груши, всю дурь, было довольно… неприятно. – Ты даже этого не знаешь?

Вопрос в голубых глазах Майкла сбивал с толку. Да с чего какой-то ругару решил обратить человека и ничего тому не объяснил?!

– Значит, так, малец. – Джо перекинул через плечо пиджак и махнул рукой, предлагая Майклу присесть на поваленный ствол дерева. Их окружал уголок первозданной природы, который Джо нашел недавно. И почти сразу же поделился своей находкой с Микаэлой, словно ей это могло быть интересно. Она даже была рада, что ее телохранитель обзавелся своим местечком в лесу, ведь если бы он не выпускал зверя на свободу, то это превратило бы Джо в ворчливого и несносного деда. – Я не знаю, как ты оказался в этом дерьмовом мире ругару… Без обид, Микаэла.

– Да что уж там, я согласна, – отмахнулась она.

– Но в первую очередь тебе нужно запомнить кое-какую вещь. – Джо достал из машины пачку сигарет и прикурил одну. – Этот мир куда сложнее, чем могло показаться на первый взгляд.

– Куда ж сложнее, – хмыкнул Майкл и запрокинул голову к небу. Всегда такое суровое и хмурое лицо быстро разглаживалось, когда Майкл успокаивался. Микаэла залюбовалась им, даже не заметив, что тоже начала улыбаться. – Оборотни, люди – зачем еще усложнять?

– А затем, малец, что ты, я и малютка Микаэла представляем собой три разных вида. – В это самое мгновение глаза Джо блестели довольством. Слишком уж явной была его гордость перед более слабыми собратьями. Микаэла хмыкнула, зная, что волколаки были не только сильнее любого ругару, но и обладали самолюбием, которое доставало до Луны. – Ты, – Джо указал сигаретой на Майкла, – будучи в прошлом человеком, принял на себя лишь часть той силы, которая впиталась в тебя с укусом ругару. Таким хлюпиком ты и останешься, если не позволишь нам тебе помочь. – Джо затянулся, будто переводя дух. – Но в тебе есть огромный потенциал, малец. Дело за малым – принять зверюгу внутри тебя. – Довольная ухмылка на его лице казалась безумной. – А вот она, как чистокровный ругару, при должной подготовке сможет уложить тебя на лопатки, если ты, конечно, не возьмешь себя в руки.

Сумасшествие было заразным, и Микаэла улыбнулась.

– Очень сомнительно. – Майкл скользнул взглядом по фигуре Микаэлы, которая и сама не знала, где в этом теле пряталась сила. – А тебя Микаэла назвала волколаком.

– О, детишки, при встрече с не самыми дружелюбными волколаками вам не просто уши поотрывают. – Потушив окурок о пепельницу в машине, Джо сложил руки на груди. – Мы почти такие же оборотни, как вам показывают в кинотеатрах. Правда, чуточку симпатичнее и умнее.

Микаэла хмыкнула: самолюбование волколаков, как и их гордость, родились вперед них.

– Ага, особенно когда речь заходит о вашей паре. – Поддевать Джо было весело, но не всегда хорошо заканчивалось для Микаэлы. Благо не в этот раз.

– На святое покусилась, мисс Айрес, – тихо рыкнул в ответ Джо, а в его глазах замерцали волчьи искорки. Связываться с внутренним зверем волколака было равносильно самоубийству, и Микаэла парочку раз видела, как этот четырехлапый хищник выбирался наружу. Зрелище не из приятных. – Наши пары – это то, к чему никто не имеет права относиться пренебрежительно. Прошу меня простить, детишки. – По тихому лесу разнеслась трель его смартфона, что заставило Джо отойти в сторону.

– Подведем итоги. Есть ругару, волколаки и обращенные ругару вроде меня. – Майкл бросил скептический взгляд на Микаэлу, которая просто кивнула, немного разочаровавшись в том, что парень с неохотой принимал информацию о мире перевертышей. – И я оказываюсь на самом дне этой пищевой цепочки.

– Не-а, – тихо засмеялась Микаэла, поднимаясь на ноги. Ее уже несколько минут бесили листочки, застрявшие в волосах Майкла. – Есть еще фералы. Вот они-то даже обращаться не могут. Так что ты сильнее их и не находишься на самом дне «пищевой цепочки».

Ирония в словах Микаэлы звучала не так уж и обидно, хотя что-то ей подсказывало: еще вчера Майкл считал себя всесильным оборотнем, который мог разнести парочку домов. А уже сегодня его опустили с небес на землю.

– Что ты… что ты делаешь? – Майкл увернулся от руки Микаэлы, когда она попыталась вытащить желтоватый листик из темных волос.

– Листок, – как только получилось достать его, показала она. – Всего лишь листок. Джо неплохо повозил тобой по земле.

Сложно было не заметить, какой пыльной стала одежда Майкла. Словно он послужил для Джо половой тряпкой.

– Так, детишки, прошу прощения, что прерываю ваше тесное общение. – Джо довольно заулыбался, когда Микаэла отскочила от Майкла и почувствовала, как загорелись щеки. – Но нам пора уезжать. Звонил мистер Айрес, сказал, что намечается какой-то званый ужин. – Джо никогда не вникал в тонкости аристократической жизни. Как и Микаэла, которая недовольно и с отвращением застонала. – Мне тоже это не нравится. Лапки в руки и в машину.

– Давай сделаем вид, что мы уехали в другую страну? – беззащитно залепетала Микаэла, будто это и правда могло помочь и отменить очередные бессмысленные посиделки в кругу незнакомых ругару. – Или что я заболела? – Для пущей убедительности она театрально рухнула на заднее сиденье рядом с Майклом. – Не любишь ты меня, Джо.

– Зато я люблю деньги, которые мне платит твой отец, – ехидно отозвался телохранитель, глядя в зеркало заднего вида. Язва. Возможно, в прошлой жизни он был змеей. – Все, хватит ныть. Разрешаю тебе на этом вечере быть мерзким подростком, но не гарантирую, что спасу от твоей матери.

– Вот так всегда. Повеселиться хочешь ты, а огребать придется мне. – Микаэла отвернулась к окну, когда они стали выезжать из леса.

В салоне повисла неожиданно уютная тишина, окутанная гулом мотора и мерным биением сердец. Микаэла любовалась точеным профилем Майкла. Он устало прикрыл глаза, словно вот-вот собирался заснуть.

Микаэла глубоко вздохнула, наполняя легкие запахом кедра. Ей нравился аромат, исходящий от Майкла, отчего она даже начала считать себя настоящей психопаткой: нельзя втюриться в парня просто потому, что от него вкусно пахло.

Тем не менее от одного его запаха у Микаэлы начинали плясать звездочки перед глазами, а аромат кедра с каждой новой встречей с Майклом казался ей все более сексуальным и притягательным.

Джо откашлялся, привлекая внимание Микаэлы. Она заметила взгляд своего телохранителя в зеркале заднего вида, и он, черт его подери, был готов рассмеяться над ней. Неужели она так долго и пристально наблюдала за Майклом? Пора с этим завязывать, иначе она превратится в сталкера, который заглядывает в окно парня, чтобы просто посмотреть, насколько сладок его сон.

Она отвернулась и заметила, что они подъезжают к дому Майкла. Машина начинала замедляться, и парень зашевелился.

– Увидимся, когда тебя выпустят на свободу. – Подмигнув Микаэле и помахав рукой Джо, Майкл вылез из машины. – Обязательно увидимся.

Последнее, что видела Микаэла перед тем, как они с Джо уехали, – это широкая улыбка Майкла и его добродушный и совершенно спокойный взгляд. От этого ее сердце заплясало в груди, а губы сами собой растянулись в улыбке.

Она сумела хоть немного помочь ему и могла гордиться собой.

Глава 4

*Около 10 лет назад*

– Мне это не нравится. – Лорелай, которую запихнули в совершенно омерзительное розовое платье, последние несколько часов мялась рядом со старшей сестрой.

Матушка любила наряжать младшую дочь, словно куклу: Лорелай было пятнадцать, и она не могла высказать свое «фи» родителям. Впрочем… даже Микаэла не всегда справлялась с давлением старшего поколения, хотя она-то как раз умела показывать зубки.

– Мне тоже, – кивнула Микаэла, скривив губы. – А ведь не прошло и двух часов.

Все в этом вечере было чересчур: платья, фуршетные столы, официанты, подобранные чуть ли не по линеечке. Всякий раз, стоило Микаэле оказаться среди золотой аристократии мира оборотней, она приходила в уныние.

– Прошу прощения? Вам чем-нибудь помочь? – Дежурная улыбка заиграла на ее губах, когда она, многострадально закатив глаза, повернулась к незнакомому юноше, который тщательно что-то искал возле стола с закусками, где затаились Микаэла и Лорелай.

«Надеюсь, он просто обронил свой сопливчик, – подумала Микаэла, и ее волчица удовлетворенно клацнула зубами. – Не хотелось бы оказаться очередной простушкой, которая купилась на очевидное привлечение внимания».

Увы, Микаэла увидела только веселье, которое так и плясало в серых глазах ругару: незнакомец, кем бы он ни был, расставил свою ловушку с педантичностью заядлого охотника, и глупая лань купилась. Снова.

– Запонка. – Юноша покрутил между пальцами серебряную застежку, явно слишком дорогую, чтобы ронять ее в банкетном зале. Микаэла мысленно фыркнула от предсказуемости незнакомца.

Равнодушно хмыкнув, она развернулась на каблуках и, чтобы больше не встречаться с гостем, почти бегом направилась на другой конец зала, успокаивая себя тем, что бежит не от парня, а к новым закускам. Но Лорелай не сдвинулась с места и почему-то решила заговорить с парнем, чей пронзительный взгляд до сих пор ощущался на коже, словно стайка клопов.

– Да чтоб тебя! – Досчитав до десяти, Микаэла по-прежнему чувствовала нервозность, густым туманом опустившуюся на дно живота.

Пришлось идти к сестре.

– Ты уже вернулась? – Лорелай выглядела счастливым ребенком, который наконец-то больше не грустил в компании старшей сестры. Возможно, она даже успела представить, как этот брюнет с загадочными серыми глазами увозит ее в Портофино, чтобы угостить осьминогами и домашней пастой, приготовленными каким-нибудь именитым итальянцем. – Представляешь, Адам станет новым папиным акционером!

– Надо же, какая удача. – Еще большей незаинтересованности Микаэла просто не смогла бы изобразить, даже если бы ей заплатили. Она в очередной раз смерила высокий силуэт ругару оценивающим взглядом. Но… как и в первый раз, не нашла ничего, за что зацепиться. У него не было ни завораживающих голубых глаз, ни ямочки на щеке, к которой хотелось бы прикоснуться, – ничего примечательного.

– Приятно познакомиться, мисс Айрес. – Слишком учтивый, чтобы быть таким на самом деле, Адам добродушно улыбнулся и протянул руку. Микаэла же не разделяла его дружелюбия и одарила юношу красноречивым взглядом, который так и вопил: «Советую убрать руку!» – Ваша сестра предупредила, что вы неразговорчивы.

– Странно, что она не упомянула мой отвратительный характер, – улыбнулась Микаэла Лорелай. Быть неприветливой и бескультурной – две совершенно разные вещи, и грани между ними она переступать не собиралась. Пусть Микаэла была злобным подростком, который с удовольствием вышвырнул бы этого Адама из семейного дома, она оставалась Айрес, а того, кто отважился бы опорочить эту фамилию, ждали гораздо более серьезные проблемы, чем домашний арест. – Микаэла Айрес.

Что ж, непонятно откуда взявшийся Адам выиграл и эту битву, когда она все же протянула ему руку.

– Сложный характер – это захватывающе, разве нет?

Серые глаза Адама замерцали льдистыми всполохами. Так выглядела заинтересованность его волка в Микаэле. Только вот в ее планы не входило отвечать на этот интерес. Микаэла и ее волчица кидали вызов любому, кто бы к ним ни подходил.

– Только для тех, кто готов испытать себя на прочность, – ответила Микаэла.

Они с Адамом так долго смотрели друг на друга, что Лорелай, кажется, стало не по себе. Она в нетерпении переступала с ноги на ногу и теребила край рукава. А взгляд, который поймала на себе Микаэла, метался от нее к Адаму.

– Ты обещал станцевать со мной, если Мика вернется. – Лорелай ухватилась за Адама так, будто он был пиратской находкой, которую она обнаружила первой.

– Обещания нужно выполнять, – хмыкнула Микаэла, отходя от Адама, который все еще пытался сопротивляться младшей Айрес. А тот, кто не знал Лорелай, и представить не мог, что в таком маленьком тельце ютилась сила супергероев. – Спасибо, Лорелай.

Улыбка сползла с лица Микаэлы сразу, стоило парочке влиться в поток немногочисленных танцующих. Уход Адама подарил ей в разы больше эмоций, чем разговор с ним.

На этом события вечера обещали сами собой рассосаться, словно Микаэла закинула в рот карамельку. Она застревала в зубах и нервировала, но рано или поздно подошла бы к своему логическому концу. Прямо как этот смертельно унылый вечер.

И пока гости скрашивали время бесконечными разговорами об одном и том же, Микаэла наблюдала за волколаками, которые, казалось, единственные, не считая ее саму, испытывали непереносимость званых вечеров, что уже должна была вскочить на коже Микаэлы аллергией.

– Скучаешь?

– А ты будто веселишься, – фыркнула Микаэла, выбравшись на балкон.

Конечно, Джо последовал за ней. И не потому, что за занавеской мог скрываться смертельно опасный преступник, а потому, что он сам чуть не уснул, стоя у входа в зал. Если бы Микаэла была злобной ругару, она бы непременно пожаловалась отцу на то, что ее телохранитель со скучающим видом зевал у стены.

По дороге Микаэла умыкнула у официанта бокал вина. Ну и что, что ей еще нельзя пить? Пусть только попробует кто-то ее остановить!

– Я же просил тебя что-нибудь натворить. – Джо облокотился о балюстраду, ни на секунду не забывая о своей работе: взглядом он охватывал не только сам балкончик, но и то, что творилось внизу, в саду и в самом зале. – Перестаю узнавать тебя, маленькая мисс. Помнится, пару лет назад вы с мисс Морис сбили пирамиду из бокалов шампанского, попав по ней канапе с огурцом. – Одна эта мысль вызывала у Джо широкую улыбку.

– Ага, а до этого, совершенно случайно зацепив скатерть на одном из столов, разбили кучу посуды. – Но это и правда была случайность! Застежка на поясе зажевала ткань! И Микаэле до сих пор было чертовски стыдно за это. – Нравится слушать, как меня потом отчитывают? Странные у тебя вкусы, Джо. – Глубоко вздохнув, Микаэла подняла голову к усыпанному звездами небу. Оно было волшебно прекрасно в своем первозданном виде. А в подростковой голове возникла совершенно безумная идея: – Хочу перекраситься в синий! И вплести в волосы стразы!

Хотелось запечатлеть звездную безоблачную ночь на голове. И неважно, что из-за этого Адалинд и Чарли Айрес в очередной раз задумаются о том, чтобы вычеркнуть старшую дочь из семейного древа.

– Мне сбегать за краской? – засмеялся Джо, ведь ему и правда как-то приходилось бегать под вечер за неоново-зеленой краской для волос. Но не для Микаэлы, а для его дочери-подростка. А знала Микаэла об этом потому, что он позвонил ей по видео, чтобы она помогла выбрать подходящий оттенок. Почему именно ей? Да просто потому, что дочь Джо решила впервые покраситься, а у Микаэлы за плечами уже был хоть и сомнительный, но опыт.

– Только если ты покрасишься вместе со мной!

Микаэла была в восторге от того, какие отношения у нее сложились с собственным телохранителем. Возможно, иногда он искренне старался превратить ее в бойца. Как, например, когда учил ее волчицу определять запахи и читать следы. Совершенно бесполезные навыки для ругару, от упоминания которых у старших Айрес зашевелились бы волосы на затылке.

– А что? Неплохая идея. – Джо провел рукой по короткостриженым волосам и улыбнулся той самой улыбкой, которая, несомненно, когда-то очень давно заставляла сердца юных дам трепетать. Вообще-то Джо не выглядел старым, ему было где-то около сорока, но у него имелся один ощутимый минус: он был женат на своей нареченной. – Когда начинаем?

– Хоть сейчас, только забери меня отсюда! – Многострадально застонав, Микаэла почесала голову, в которую с садистским удовольствием воткнули десятка два шпилек и невидимок.

– Могу предложить спрыгнуть с балкона.

– Да хоть с крыши.

– И тем не менее нужно возвращаться в зал. – Джо кинул взгляд на сад и ехидно улыбнулся: – Хотя у тебя, кажется, гости. – Он хитро подмигнул и скрылся за дверьми балкона, что-то напевая под нос.

Микаэла не поняла, что за муха его укусила, но чутье подсказывало, что ответ таится где-то рядом. Она недоуменно посмотрела вниз и заметила силуэт знакомого парня, запутавшегося в ветках куста камелии. Он тихо ругался и надеялся, что ничего не сломал: шепот его причитаний долетал до чуткого слуха Микаэлы, которая с любопытством продолжала наблюдать за ним.

– Надеюсь, этот веник не стоит как три моих зарплаты!

Полный отчаяния голос заставил Микаэлу усмехнуться.

– Ты что тут делаешь? – Она искренне надеялась, что в эту самую секунду никто из заскучавших гостей не решит выйти на балкон, где она шикала в темноту и старалась не свалиться, перегнувшись через балюстраду. – Как ты вообще сюда попал? Ты сведешь меня с ума!

Испуганно обернувшись, она убедилась, что все еще одна. Микаэла пыталась в экстренном порядке придумать хоть что-нибудь. Со стороны это, наверное, выглядело так, будто обезьянка в ее голове с особым усердием забила в тарелки.

– Успокойся, слышишь? – сдавленно проговорил Майкл.

Пока Микаэла истерично старалась найти выход из ситуации, он, вопреки риску быть обнаруженным, кажется, искренне пытался не рассмеяться. Да что уж скрывать, Микаэла прекрасно знала, насколько взлохмаченной и суетливой сейчас выглядела. Но и Майкл хорош! Такой спокойный, словно он не просто пробрался на охраняемую территорию ее семьи, а решил ограбить банк. Да, всего лишь проник на частную собственность. Делов-то!

– Успокоиться?! – Кричать шепотом Микаэла научилась в те далекие времена, когда маленькая Лорелай очень чутко спала, а наорать на старшего братца все равно нужно было. Он всегда был тем еще говнюком. – Так. Стой там! – Краем глаза Микаэла заметила, что Майкл уверенно приближался к балкону. Вряд ли он думал о том, что его могли увидеть в окно, и паника заставляла ее сердце стучать чуть ли не в самом горле. – Я сейчас спущусь!

– Ладно, как скажете, мисс Айрес. – Майкл огляделся. Можно было предположить, что он искал пути к отступлению, хотя еще мгновение назад юноша выглядел до безобразия самоуверенным. – Он нас не выдаст? – Хмурый взгляд Майкла задержался на соседнем окне, и Микаэла заметила там – кто бы сомневался – довольную физиономию Джо. Он ухмылялся и с недетским азартом показывал палец вверх, отчего Микаэле оставалось лишь закатить глаза и махнуть на своего телохранителя рукой. Ему стоило уже исчезнуть и не мешать.

– Когда-нибудь я его прибью, – шикнула Микаэла, но быстро вернулась к своему занятию, граничащему с самым настоящим и бесповоротным безумием. – Не двигайся.

– Я все еще тут.

Посмотрев вниз, Микаэла задумалась. И как ей спуститься? Желательно не оставшись при этом с переломанным позвоночником. Дверь? Какая? Тогда придется объясняться с родителями, пытаться пройти через охрану, возможно, притворяться уставшей и болезненной. Микаэла в очередной раз оглянулась: никто не должен был ее видеть, иначе придется краснеть от стыда и неловкости.

– Если что, лови!

Мысленно прочитав все известные ей молитвы, Микаэла перекинула ногу через балюстраду.

– Что ты делаешь?! – Майкл в это же мгновение дернулся с места. У Микаэлы получилось скрыть улыбку, когда она заметила его перепуганный взгляд.

– Тут есть решетка для вьющихся растений. – Микаэла больше пыталась успокоить себя, чем Майкла, ведь сеточка, за которую она собиралась ухватиться, выглядела так, словно вот-вот оторвется от стены. – Надеюсь, что не сломаю себе шею.

– Не ты одна на это надеешься, – шикнул Майкл в ответ, примеряясь, в каком положении удобнее ловить Микаэлу. От нервов у нее вспотели ладони, а внутренний зверь перестал отлеживать бока и от испуга за собственную жизнь тихо поскуливал. – Почему нельзя просто воспользоваться лестницей? – продолжил ворчать Майкл, когда Микаэла уцепилась за решетку.

– Все будет хорошо! – Но голос Микаэлы дрожал, как и ее ноги. Один неверный шаг, и она полетит вниз головой. Спасибо хоть на том, что падать не так высоко: возможно, Микаэла ничего не сломает. – Или нет…

Несколько капелек пота предательски потекли по виску, стоило краем глаза заметить приближающегося к балкону Адама. На его лице читались уверенность и то самое благородство, которое чуть ли не внутривенно вживлялось в детей ругару. Какая жалость, что у Микаэлы этот аристократический чип, видимо, был отторгнут организмом за ненадобностью.

– Мисс Айрес?

О нет, она не попадется снова! Микаэла поторопилась, и Майкл, поджидавший внизу, быстро снял ее с решетки и тут же спрятался под балкон. Оба прекрасно слышали голос Адама, и что-то подсказывало, что ждать понимания от других ругару не стоило.

Время тянулось.

Микаэла боялась шелохнуться, чтобы не разрушить таинственную атмосферу, которая искрилась между ней и Майклом. Он продолжал держать ее в руках настолько крепко, что она не чувствовала земли под ногами. Буквально. Майкл же прислушивался к звукам сверху, где никак не затихали шаги.

– Нам бы…

– Тс, тихо! – Рокочущий шепот у самого уха пустил неожиданные мурашки по позвоночнику. – Он еще не ушел.

Шаги Адама на балконе то замирали, то раздавались снова, словно он ходил вдоль балюстрады, высматривая ночных беглецов во тьме. Микаэла затихла. Ее настораживало и то, что Адам запросто мог их заметить, и то, как его пронзительный взгляд преследовал ее на протяжении всего вечера. Но сейчас, стоило Майклу очутиться прямо перед ней, все эти неприятности сделались размером с булавочную головку.

Такие незаметные, укутанные шлейфом кедрового аромата… На мгновение Микаэла прикрыла глаза, наполняя легкие успокаивающим запахом.

Близость опьяняла.

Последние дни Майкл и Микаэла проводили по несколько часов в уединенном парке, который показал им Джо. Здесь таился насыщенный аромат леса, влажной земли и океанической свежести.

И пока телохранитель стоически делал вид, что его подопечная все вечера проводит в своей комнате, Микаэла пробиралась сюда, под лесную защиту, которая даровалась им с Майклом, стоило только покинуть людные улочки города.

– Сегодня ты припозднилась. – Майкл смотрел на Микаэлу тем самым взглядом, который зародился в его голубых глазах с вечера банкета. И от него у Микаэлы собиралось то ли остановиться в одночасье сердце, то ли отказать ноги. Пока она не могла определиться, что ей нравилось больше: тахикардия или парализованность. – Уже успел подумать, что моя спасительница сбежала.

Между ними повис тот вид тишины, после которого в фильмах люди делали кучу глупостей.

– Как бы я могла так поступить с тобой?

Микаэла чувствовала, что у нее чертовски сильно горели уши. Это было так же очевидно, как и то, что Майкл наверняка слышал бешеный стук ее сердца. И тут не помогало даже напускное спокойствие, за которым она умудрилась беззаботно подмигнуть Майклу. И это Микаэла еще молчала о неожиданно проснувшейся внутренней волчице. Вот уже некоторое время зверь то и дело напоминал о себе, не давая не только спать, но и здраво мыслить.

Микаэла прошла мимо Майкла в глубь леса, чтобы как можно скорее скрыться в его сумраке. С благоговейным восторгом прикрыв глаза, она погрузилась в природу, которой ей так не хватало в Лондоне. Лес будто обнимал ее, насыщал легкие неповторимым ароматом и убаюкивал иногда всплывающие на поверхность волчьи инстинкты.

– Как твой день?

Два дня назад Майкл рассказал, как чуть не сорвался на коллегу, который был крайне бестактен с ним. Но в его оправдание можно сказать, что Майкл наверняка очень старался никого не убить. И, судя по всему, это стало получаться значительно лучше, чем в первые дни знакомства.

– Теперь день точно наладился. – Даже в лесном сумраке голубые глаза завораживали и тревожили сердце. – Да и в целом чувствую себя намного лучше, чем за все прошлые годы.

С каждым днем улыбка Майкла становилась все более широкой и искренней. Будто груз ответственности и бесконечной борьбы наконец-то спадал с его плеч. Он действительно стал доверять Микаэле.

Что уж тут скрывать? Микаэла, понимая все это, чувствовала оглушительное опьянение. Он доверял ей! Нет, это было даже лучше, чем заставлять матушку краснеть от злости. Чтобы случайно не сболтнуть лишнего, Микаэла спряталась за толстым стволом дерева, безбожно краснея, скинула одежду и вышла уже в волчьем обличье.

Волчица наблюдала. Каждый раз она пыталась кинуть вызов зверю Майкла, который неизменно попадал в ловушку: сложно было не заметить, как голубые глаза подергивались темной волчьей пеленой. И пусть Микаэла никогда в открытую не показывала своей симпатии, ее волчица вдоволь виляла хвостом, явно наслаждаясь обществом другого волка. Оборотни были теми еще психами, которым никто просто не осмеливался поставить диссоциативное расстройство идентичности.

– Может, я сначала хотел поговорить? – усмехнулся Майкл, на что волчица недовольно фыркнула и клацнула зубами. Они оба все еще оставались сумасбродными подростками, которые играли на нервах друг друга, ходили вокруг да около, смущая и смущаясь. И Микаэле, как и ее зверю, нравилась эта игра. – Маленькая волчица, имей хоть каплю совести, я же за тобой не подглядывал!

Скинув футболку, Майкл присел на корточки перед зверем и щелкнул того по носу. И если бы Микаэла сейчас не пряталась за волчьей шкурой, то непременно бы покраснела. Она впервые в своей жизни начала познавать прелести подростковых гормонов, которые ударяли в мозг, стоило только увидеть облюбованное солнцем подтянутое тело Майкла. Штурм ошеломляюще похабных фантазий заставил Микаэлу мысленно накричать на себя. Когда она стала такой… таким зависимым подростком?

Одно хорошо – волчица не начала пускать слюни…

И пока Микаэла сходила с ума и воевала с собственными тараканами, пепельный волк вышел из-за дерева, а его угольно-черные глаза, как и раньше, не отрываясь смотрели на волчицу. Внимание льстило и в очередной раз заставляло зверя довольно повизгивать. Если бы Микаэла могла, она бы закатила глаза на любвеобильное поведение своей волчицы. Неуправляемый клубок шерсти, как и прежде, лип к мощной фигуре напротив.

И мягкие покусывания лишь сильнее раззадоривали ее, вызывая шквал эмоций, от которого грозила закружиться голова. Оставалось только надеяться, что волк Майкла чувствовал хотя бы что-то близко похожее на это, а не просто терпел выходки маленькой серой волчицы.

В очередной раз Микаэла заметила, каким бесхитростным был зверь Майкла. Он отвечал на незамысловатые игры через покусывание и редко показывал безразличие. Если бы Джо это увидел, кинул бы в Микаэлу журналами со свадебными платьями. Но телохранителя, к счастью, тут не было, благодаря чему Микаэла могла жить спокойно.

«Приди же в чувство!» – кричать на саму себя стало уже ритуалом. Проще было просто смириться с колотящимся сердцем и с чистой совестью поддаться тем эмоциям, которые в открытую демонстрировала ее волчица. Привязанность. Симпатия. Но кто сказал, что Микаэла была спокойным подростком? Она путалась в своих мыслях, будто физической неуклюжести казалось мало.

Скрываться в волчьей шкуре было куда проще.

Хотя бы потому, что Микаэле, пока балом правил зверь, не приходилось краснеть, стоило только столкнуться с Майклом, с его этой очаровательно милой ямочкой на щеке. Если кто-то в прошлом сказал бы Микаэле, что она будет так реагировать на какую-то ямочку на лице парня, она бы натравила на этого умника парочку телохранителей. Но теперь Микаэла чувствовала себя одной из тех девчонок, которые переставали связно мыслить рядом с понравившимся мальчиком. Так глупо и так неизбежно.

Ну а сейчас волчица с наслаждением доставала волка, дергая его за хвост. Это было весело, необдуманно и попахивало желанием получить по носу. Но зверь Майкла вел себя рядом со светло-серой волчицей словно пушистый шпиц. Он терпел все ее выходки, лишь изредка прихватывая зубами шерсть. Но причинить ей бо́льший вред? Нет, Микаэла знала, что он никогда не позволит себе такого.

Сколько бы Микаэла ни доставала пепельного волка, сколько бы ни пыталась вывести из себя, она неукоснительно врезалась в ледяную стену его спокойствия. Теперь, став ближе к Майклу, Микаэла даже не понимала, куда делась вся его агрессия, из-за которой им когда-то пришлось бежать из ресторанчика.

– Майкл, у нас проблемы.

То место, где они оставили одежду, пахло барсуками, которые, судя по всему, разорвали ее вещи: клочки валялись то тут, то там, и их вид заставил Микаэлу взвыть от отчаяния. Чисто теоретически она могла использовать остатки своей футболки и штанов, но ей совершенно не хотелось разгуливать по городу в костюме неандертальца, светя своей задницей. Она стояла в чем мать родила и не представляла, как будет выбираться из этого обнаженного вопроса.

– Что случилось? – Прячась за деревом, Микаэла прекрасно слышала тягучую лень в голосе Майкла, словно он хотел спать. Желала бы и она почувствовать спокойствие, но вместо этого с отчаянием смотрела на пустую землю, где еще несколько часов назад лежала стопка ее одежды. Сейчас там можно было увидеть разве что бегающих насекомых. – Почему у тебя не может быть все по-человечески?

– Потому что я не человек? – прошипела Микаэла, уже представляя, как Майкл будет смеяться, услышав о ее, между прочим, катастрофической проблеме. – Прекращай издеваться! У меня одежду сперли!

Сложно не покраснеть, когда стоишь абсолютно голой в ночном лесу и не понимаешь, как такое вообще могло с тобой приключиться. Нет, это все выглядело похлеще шоу с розыгрышами.

Микаэла уже представляла, как Рейна будет смеяться после красочного рассказа о ее ночных похождениях. Даже Су Ен наверняка улыбнется, хотя и постарается оставаться максимально деликатной.

– Ты ведь шутишь?

Из своего укрытия Микаэла могла услышать лишь громкое пыхтение Майкла и то, как быстро тон его голоса менялся с шутливого на серьезный. Она и сама хотела бы верить в то, что происходящее было лишь плодом ее воображения. Кажется, потеря одежды грозила занять почетное первое место среди самых тупых приключений в ее жизни.

– Ну, тут осталась одна погрызенная кроссовка, – безнадежно застонала Микаэла и несколько раз чихнула: псиной воняло просто жуть как. – Что мне делать?!

Паника поднималась так же быстро, как забытый суп на плите. И, как назло, Микаэла не взяла с собой телефон, чтобы случайно не забыть, под какой корягой в лесу его оставила: в волчьей шкуре не было удобных кармашков. И теперь Микаэла не могла позвонить Джо. Хотя, даже если бы у нее был телефон, она бы никогда в жизни не позвонила этому волколаку! Иначе шутки на ближайшие несколько лет ей обеспечены.

– Расслабься.

Микаэла почти физически чувствовала, как на губах Майкла заиграла слишком уж довольная ухмылка. Оставалось радоваться хотя бы тому, что он был не похож на Джо, иначе Микаэла не смогла бы избавиться от разрастающегося смущения. Она и так наверняка стала багрового цвета и хотела скукожиться до размера белки, чтобы больше никто не увидел ее провала.

– Я знаю, что ты там лыбишься! – недовольно фыркнула Микаэла. Хотелось стереть эту улыбочку с его губ. С одной стороны. А с другой – ей слишком уж нравилась эта улыбка, которая заставляла загорелое лицо Майкла сиять еще сильнее.

– Я живу здесь недалеко, так что перекидывайся.

Дважды повторять не пришлось, и между наготой и волчьей шкурой Микаэла с удовольствием выбрала второе. Да и в свете перспективы оказаться в доме Майкла потеря одежды больше не представлялась такой уж катастрофой.

– Найдем тебе что-нибудь, чтобы ты смогла нормально до дома добраться, – потрепав обжигающе теплой ладонью по волчьей макушке, сказал Майкл и уверенно направился прочь из леса. Его насыщенный кедровый запах окончательно начал сводить Микаэлу с ума.

«Еще немного, и я стану зависимой», – эта мысль не покидала Микаэлу всю дорогу. Она превращалась чуть ли не в наркоманку, готовую жизнь продать за одну несчастную возможность утонуть в чьем-то аромате.

Нет, правда, если бы ей кто сказал, что она пожелает устроить логово, пахнущее кедром, Микаэла истерично засмеялась бы ему в лицо. Только вот сейчас, когда она и ее волчица шли за Майклом, это не казалось шуткой. И доказательство этому вышагивало впереди и что-то напевало.

– Ты, оказывается, и молчать умеешь, маленькая волчица, – хмыкнул Майкл. – Маленькая волчица, которая одним солнечным днем решила помочь страшному серому волку. Неплохая бы сказка вышла.

По возвращении домой Микаэла старалась вести себя особенно тихо. Не хватало только, чтобы ее увидели в чужой мужской одежде. Тут такой крик поднимется, что проще будет свалить обратно в Англию. Если Микаэлу вовсе из семьи не выгонят.

Первые коридоры удалось преодолеть без лишнего внимания, что заставило ее почувствовать себя заправским ниндзя, но удача отвернулась от Микаэлы в тот самый момент, когда она начала подниматься на второй этаж.

– Какая неожиданность. – Оклик за спиной принадлежал Винсенту. На мгновение прикрыв глаза и выругавшись похлеще бывалых моряков, Микаэла повернулась лицом к брату. – Микаэла, да вы одеты явно в мужские вещи! – Винсент принюхался. – О! Еще и ругару!

– Заткнись, – сквозь зубы прорычала Микаэла, даже не пытаясь сдержать волчицу, которая наверняка показалась в ее взгляде. Она и без всякого зеркала могла сказать, что именно сейчас видел Винсент: взлохмаченную сестру с горящими волчьим золотом глазами. – Если хоть кому-то растреплешь, я расскажу отцу, что ты обрюхатил юную официанточку-ферала, после чего дал ей денег на аборт и свалил в туман! – С каждым произнесенным Микаэлой словом взгляд Винсента темнел все сильнее. Иногда полезно обладать тайной информацией о своей семейке. Это могло спасти жизнь в самой непредсказуемой ситуации. – Договорились?

Винсент недовольно чертыхнулся и, не сказав ни слова, скрылся за поворотом.

Микаэла наконец добралась до своей комнаты и принялась раздеваться. Она замерла на мгновение, когда в ее руках оказалась громадная футболка Майкла. От нее пахло стиральным порошком, солнцем, морским бризом и… кедром. Тем самым маслянистым запахом, который источал Майкл и его волк.

Ее волчица, вновь проснувшись от ленивого сна, готова была сходить с ума от этого аромата, и на лице Микаэлы появилась глуповатая и мечтательная улыбка. Угораздило же – повстречала обращенного ругару да еще и втюрилась в него!

Глава 5

Что ж, та сказка в один прекрасный момент вышла из-под контроля. Их случайная встреча повлекла за собой череду событий. Первая любовь и бурный, но такой нещадно короткий роман. Отношения с Майклом тем летом в прямом смысле слова сорвали Микаэле крышу. И вот он опять вторгся в ее жизнь. Словно цунами, разрушил все выстроенные Микаэлой за десять лет дамбы и плотины. Где-то в глубине ее души скрывалось неистовое желание снова довериться ему, снова стать любимой. Но нынешняя жизнь устанавливала другие своды мироустройства и состояла исключительно из противоречий.

Отчего-то он решил заявиться в жизнь Микаэлы именно в тот момент, когда у нее все только начало налаживаться. И вот уже пять дней она сходила с ума, мысленно возвращаясь в ту злосчастную встречу, которая в одночасье перевернула ее жизнь с ног на голову.

*Пять дней назад*

Тихая музыка в кабинете звучала аккомпанементом шелесту документов и еле слышному шуршанию ручки по бумаге. Такой была обратная сторона Лас-Вегаса, где приходилось усердно работать, в то время как где-то на первых этажах гремело казино, просаживались миллионы, звенели игровые аппараты, а крупье раздавали очередные порции карт.

– Миссис Беллаф…

– Мисс Айрес, – с нажимом поправила его Микаэла, не отрывая взгляда от документов. – Я больше не имею ничего общего со своим покойным мужем, поэтому прошу называть меня только так.

– Простите. – Охранник, остановившийся на пороге, стушевался и немного покраснел. – Мисс Айрес, на минус первом этаже возникли проблемы.

Каждый день, если не каждые пару часов, находились несчастные, которые угрожали сжечь казино, где они проиграли целое состояние. Охранники, бывало, между делом сообщали об этом Микаэле, но, как правило, горланящие осложнения устранялись без ее вмешательства.

Микаэла смотрела на охранника, а он грустно смотрел в ответ, будто и правда ждал поручений.

– Вышвырните, – махнув рукой, устало вздохнула она и снова погрузилась в квартальную отчетность. Предстояло решить, как сократить возросшие в последние месяцы расходы.

– Они жаждут увидеть владельца этой, прошу меня простить, мисс Айрес, «громадной и безвкусной постройки», – осторожно сообщил охранник, вызвав саркастичную улыбку на лице Микаэлы. Что ж… она была солидарна с высказыванием, ведь и сама считала казино несуразно огромным. – Простите.

– Ничего страшного, Грегор. – Как бы старательно Микаэла ни пыталась строить из себя женщину с железным нравом, она по-прежнему оставалась той, на чьих плечах лежало супружеское наследие. Люди должны были видеть в ней силу, а не отчаяние, ведь Микаэле приходилось держать в ежовых рукавицах несколько помпезных заведений. – Вышвырни, – устало повторила она, опустив голову к документам. Текст и цифры уже плыли перед глазами, но работа не могла рассосаться сама собой. – Вообще не понимаю, зачем ты пришел ко мне с этим вопросом.

– Это не простые гости, мисс Айрес.

– Да хоть сам Господь Бог. У меня и так много работы. А если я начну принимать страждущих, то мы обанкротимся. – Микаэла на мгновение подняла глаза.

Грегор выглядел сконфуженным. Видимо, он и сам понимал, насколько абсурдным казалась просьба посетителей казино. Но… что-то во взгляде охранника говорило Микаэле послушать его чуть внимательнее, чем она хотела бы.

– Да и боюсь, что связаться с мистером Беллафонте и обсудить дизайн отеля у наших гостей не получится. – Им бы пришлось спуститься в самые недра ада, чтобы навестить бывшего владельца этого казино.

– Мистер Фостер сообщил, что хотел бы встретиться не только для высказывания недовольства. – Грегор старался не смотреть на Микаэлу, в то время как она испепеляла его взглядом. – Упомянул о возможном сотрудничестве и…

– Как, ты сказал, его зовут?

– Мистер Майкл Фостер, мисс Айрес. – Еще немного – и Грегор начнет пищать подобно мыши. Тихо, но действуя на нервы.

Микаэла почувствовала, как краска сошла с ее лица и стало тяжело дышать. Майкл Фостер. Майкл. Ее первая подростковая любовь. И у этих чувств срок годности должен был закончиться уже давно. Только вот сам Майкл, кажется, об этом не знал, продолжая мелькать в жизни Микаэлы.

Около года назад она впервые услышала о нем спустя все это время. Социальные сети так и пестрели заголовками об открытии нового казино, владельцем которого являлся молодой завидный холостяк. Микаэле приходилось буквально отбиваться от сотен фотографий Майкла и его очередной пассии, которые так и всплывали перед глазами.

Хотела ли Микаэла встретиться с ним?

Однозначного ответа она бы не смогла дать до сегодняшнего дня.

– Приведи их ко мне.

Это была самая роковая ошибка в жизни Микаэлы. Когда Грегор только упомянул о желающих ее видеть клиентах, она ожидала увидеть пьяных «синих воротничков», весь год копивших на дня три кутежа, мексиканцев, притворяющихся туристами и надеющихся сорвать куш, чтобы больше никогда не возвращаться домой, или пожилую чету, проживавшую свою лучшую жизнь. Вместо этого в ее ушах до сих пор скрежетало имя Майкла Фостера.

Микаэла с опаской и настороженностью смотрела на дверь. Она бы никогда и не подумала, что будет со страхом ждать этой встречи.

Грегор впустил в кабинет претенциозно одетую пару. Казалось, что они вот-вот собирались сыграть, кхм, свадьбу прямо на одном из игральных столов. Юная особа обвивала руку своего кавалера, облизывая того взглядом. Его она отпустила бы разве что после смерти. И хотя девушка выглядела вульгарно, клочок ткани на ее теле, который, вероятно, должен был служить платьем, стоил явно недешево.

Только Микаэлу волновала не девица, а ее спутник, льдисто-голубые глаза которого окунули ее в Атлантический океан, омывавший тот злосчастный берег Португалии. И было удачей, что в это самое мгновение Микаэла сидела за столом, ведь ничто бы не спасло ее репутацию от падения на пол. Он изменился настолько, что в нем нельзя было узнать того самого загорелого юношу. Перед Микаэлой стояла взрослая версия самых ее смелых мечтаний.

И, судя по лицу Майкла, попытки подшутить над владельцем заведения привели его в один из потаенных кошмаров. Голубые глаза, которые когда-то выражали тепло чувств, смотрели на Микаэлу с немым изумлением. Словно он не знал, что именно Микаэла владела зданием, которое он обозвал безвкусным. Но не мог же Майкл вообще не знать, что рано или поздно все равно пересекся бы с ней в Лас-Вегасе? Или мог?

Этот вопрос вылетел из мыслей Микаэлы так же быстро, как он там и появился. Вслед за первым шоком от встречи пришло понимание, что именно этот ругару являлся тем, с кем Микаэла должна была провести всю свою жизнь. Ментальное окольцовывание, как его называла Лорелай, настигло обоих так же стремительно, как неминуемое финиширование болида «Формулы‑1». Именно этот мужчина был причиной ее выцветших волос, он был тем, кого Микаэла ждала, когда ей исполнилось восемнадцать.

Давно, казалось бы, в прошлой жизни, будучи наивной девушкой, которую насильно выдали замуж, она считала, что только истинная пара смогла бы избавить от мучений, выпавших на ее долю. И каково же было удивление Микаэлы, когда, оказавшись перед Майклом, вся ее жизнь то ли рушилась на мелкие осколки, то ли вновь собиралась в цельную картину. Только сейчас, находясь в нескольких шагах от него, она понимала, что то лето в Португалии могло изменить всю ее жизнь. И если бы Майкл задержался рядом до ее совершеннолетия, она бы сразу все поняла. Упущенная возможность била под дых лучше бейсбольной биты.

А вселенная была жестока, раз позволила истинной паре найти друг друга через много лет после того, как им исполнилось по восемнадцать. Но Майкл… Он же… он должен был чувствовать притяжение, которое возникало между нареченными партнерами по достижении восемнадцати лет!

Как же получилось, что после столь судьбоносной встречи Микаэла была выдана замуж, а Майкл пропал из ее жизни? Ответ на этот вопрос она уже и не надеялась получить.

Шок был чисто человеческим состоянием, которое внутренняя волчица и не пыталась перенимать. Все ее внимание было приковано к девушке, змеей вившейся около Майкла. Само нахождение ее пары в обществе другой женщины вызывало у зверя гнев, который мог стать причиной крупных неприятностей. Но Майкл, явно пребывая в таком же коматозном состоянии, как и Микаэла, позабыл убрать свою чертову ладонь с талии незнакомки. И его жест расценивался волчицей, да и Микаэлой, как суицидальный поступок. Нужно быть победителем конкурса умственно отсталых, чтобы продолжать проявлять интерес к посторонним девушкам, находясь в одной комнате с истинной парой.

– Новый цвет волос?

Да, он действительно задал этот вопрос после взаимного обмена красноречивыми взглядами.

Микаэла, держась за неизвестно откуда взявшееся хладнокровие, встала из-за стола. В мозгу билась лишь одна навязчивая мысль: ей очень хотелось разбить вазу, которая стояла у входа, о голову светловолосой и наивно хлопающей глазками девушки. Но вместо этого Микаэла обошла пару стороной и закрыла за ними дверь кабинета.

– Да. Называется «мой истинный – кобель, который спит с каждой встречной». Да и белый цвет сейчас в моде. – Микаэла театрально поправила волосы, неотрывно наблюдая за тем, как быстро менялись эмоции на лице незнакомки.

– Милый, не объяснишь, что тут происходит? – Девушка была фералом. Видимо, думала, что интрижка с ругару, пусть и укушенным, поднимет ее в глазах собратьев. Такая же наивная, как и все, кто пытался выбить себе статус через постель. Это было повсеместно не только среди оборотней, но и людей. Круговорот заносчивости и предвзятости в природе.

Вместо того чтобы продолжать разговор, хотелось уйти из кабинета, но Микаэла встала напротив гостей. Майкл выглядел таким же непонимающим, как и несколько минут назад. Если бы это было возможно, Микаэла услышала бы, как шестеренки заработали в голове ее давнишней влюбленности.

– Мисс, прискорбно это сообщать, но ваш кавалер за последние десять лет собрал достойный послужной список. Не будьте его очередной победой.

Девушка хоть и казалась глупой, но таковой все же не являлась, что очень быстро отразилось на ее окаменевшем лице. Впрочем, намеки Микаэлы вместе с цветом волос говорили за себя. Ферал изменилась в лице, залепила мистеру Фостеру знатную пощечину и скрылась за дверью.

– Извини, не собиралась тебе портить вечер.

– Всегда было интересно, каково это, найти свою пару. – Эту улыбку Микаэла никогда не забывала, да и не смогла бы забыть, даже если бы сильно захотела. А теперь уж точно не забудет. Широкая и такая искренняя, с очаровательной ямочкой на щеке. – Жаль, что я не понял раньше.

Микаэла вернулась к своему столу, чтобы нажать на кнопку вызова на телефоне:

– Грегор, я ухожу. Проводи мистера Фостера к выходу из отеля. – Единственное, что пришло Микаэле в голову в тот злосчастный момент, было сбежать. От него. От себя. И своих внезапно проснувшихся чувств. Микаэла повернулась к Майклу: – Ты не мог не понять.

Она не верила, что сможет просто уйти от него, даже ни разу не обернувшись. Но да, у нее вышло. Майкл остался позади, а Микаэла, дрожа всем телом, спускалась на лифте.

*Настоящее время*

Теперь Микаэла сидела в своем пентхаусе, обернутая в простыни, и смотрела на кольцо, что заискивающе блестело на ее пальце. Когда все успело из «убежать от него как можно дальше» превратиться в «напиться, пожениться и провести с ним ночь»? Это больше походило на сюжет мелодрамы, но никак не соответствовало канонам жизни Микаэлы Айрес. Уж точно не сейчас. Когда она успела так накосячить? Оставалось лишь тяжело вздохнуть и начать думать о том, как все расхлебывать.

– Джо, извини, что так рано.

Зачесав волосы назад, Микаэла откинулась на спинку кресла. В кабинете когда-то успело стать жарко. Сбросив простынь и ступая босиком по деревянному полу, Микаэла вернулась в разгромленную спальню. Тихий отчаянный стон слетел с ее губ, когда она наконец поняла, что кругом стоял душистый и несравненный запах давно знакомого ей ругару. Связь с мозгом прервалась всего на пару секунд, но даже этого оказалось достаточно, чтобы окунуться в воспоминания.

Вернуться обратно было равносильно возведению пирамид: практически невозможно и за гранью понимания.

– Ничего страшного, маленькая мисс, – усмехнулся Джо на том конце трубки.

Он все еще любил подтрунивать над Микаэлой, хоть ей и было уже далеко не двадцать лет. Джо не менялся. Микаэла ностальгически улыбнулась его словам.

– Свяжись с мистером Фостером. Все встречи на сегодня я отменяю, пусть Майкл зайдет ко мне в главный офис, есть несколько вещей, которые я хотела бы обсудить с ним в деловой обстановке.

Неторопливо заходя в гардеробную, Микаэла с облегчением осмотрелась. Сюда не залетело ни смерчей, ни лап хаоса. Каждая вещь висела на своем месте. Да, так и должно быть. До появления Майкла в голове и душе Микаэлы царил точно такой же порядок. А теперь ее душевное состояние описывал хаос, который ждал в спальне.

– Микаэла, я, возможно, лезу не в свое дело… – Очередная усмешка телохранителя прекрасно давала понять, о чем он собирался поговорить.

В отличие от большинства Джо был приверженцем чувств, а не правил, поэтому десять лет назад именно он прикрывал неугомонные задницы двух ругару, которые частенько ускользали от семейства Айрес. Так что Микаэла прекрасно понимала, что ее телохранитель, скорее всего, выдаст очередной совет, к которому стоило бы прислушаться. Она неосознанно подняла левую руку. Кольцо по-прежнему сверкало на безымянном пальце, даже не пытаясь растаять и подтвердить, что их свадьба была просто сном.

– Мое пьяное лицо уже красуется на обложках всех таблоидов, да?

Тяжело вздохнув, Микаэла представила реакцию родителей. За последние годы их отношения ни на градус не потеплели. С мамой стало только хуже. Она считала своим долгом при любой возможности напоминать старшей дочери о ее никчемности. Микаэла преуспела в бизнесе? Пф, для Адалинд Айрес это ничего не значило.

«Ты даже мужа не смогла удержать. Он сбежал от тебя к самой Смерти» – любимая фраза матушки, которую она произносила с особым ядом в голосе.

– Это очень плохо, – добавила Микаэла.

– На снимках ты выглядишь счастливой. Я это хотел сказать, а не то, что ты подумала, – вместо очередных советов и нравоучений произнес Джо. – И половина Лас-Вегаса уже считает вас самой красивой супружеской парой города.

– Это все ошибка! – Схватив первый попавшийся строгий костюм, Микаэла вернулась в спальню. – Наши отношения были пресечены еще десять лет назад. Сомневаюсь, что за это время отец поменял мнение насчет обращенных ругару. Он их терпеть не может. Впрочем, моя прекрасная семья в любом случае выдала бы меня замуж за Адама. По их мнению, он являлся джентльменом, который должен был сделать из меня хорошую жену.

– Но вместо этого оказался последним подонком, – поддакнул Джо. Он один из немногих знал всю историю «счастливой» и чрезмерно долгой, по меркам Микаэлы, семейной жизни. Пусть она и смогла рассказать обо всем волколаку уже после получения статуса вдовы, Джо не мог не заметить, насколько сильно брак изменил Микаэлу, когда он вернулся на пост ее телохранителя.

– Ты бы точно этого не допустил, – грустно усмехнулась Микаэла, отшвыривая носком отлетевшую от статуэтки голову.

– Поэтому он меня и уволил. – Недовольный рык с того конца телефонного разговора уже не вызывал в Микаэле страха. Чужая агрессия казалась не такой пугающей, как еще года полтора назад. Скорее, она просто напрягала и заставляла мысли двигаться чуть быстрее и хаотичнее.

– Это уже в прошлом.

Она видела, как рассказы о ее семейной жизни разбивали чувствительное волчье сердце Джо.

– Собирайся на встречу со своим новым мужем, я ему сейчас позвоню.

Положив трубку и закрыв глаза, Микаэла мечтала забыть обо всем, что происходило вокруг. И дело было далеко не во встрече с Майклом, которая свалилась на нее подобно наковальне с высоты пятидесятого этажа, а в чувствах, разрастающихся в ее груди. Чувствах, оживлявших давно высушенных мертвых бабочек.

Нужно было собраться.

Заставить себя встать, пройти мимо погрома и продолжить разбираться в той каше, которую Микаэла успела заварить.

Город Грехов встретил ее привычной дневной тишиной. Туристы отсыпались в номерах, чтобы уже вечером продолжить тратить деньги и окунаться в атмосферу азартного безумия, а вывески, пестревшие огнями, понуро тускнели под прямыми лучами солнца.

Жара едва не вплавила Микаэлу в асфальт, пока она добежала от отеля до автомобиля. За одно это хотелось вернуться в дождливый и прохладный Лондон. Но чувство ответственности все же выигрывало у желания слинять из греховного ада.

Стоило только Микаэле выйти из стеклянных дверей, как по обе стороны от нее выросли силуэты двух телохранителей. Довольная физиономия Джо освещала Лас-Вегас получше неоновых вывесок.

– Ты можешь обманывать журналистов, но я женат на своей истинной уже лет тридцать и могу отличить нежеланный брак от желанного, – кинул Джо, посмотрев на Микаэлу самым убедительным взглядом. – Будь вы оба волколаками, а не изнеженными ругару, инстинкты взяли бы верх. Помнится, когда я встретил Марту, мы не выходили на связь с окружающим миром несколько дней, предоставленные только друг другу. Она оказалась горячей штучкой. – Джо задорно пихнул Микаэлу в плечо и подмигнул перед тем, как она залезла в прохладу автомобиля. Внутри работал кондиционер, который был единственным спасением в печке под названием Лас-Вегас.

– Животное, – со слабой усмешкой на губах хмыкнула Микаэла. Пристегнувшись, Микаэла обратила внимание на молодого волколака, который сел на пассажирское место рядом с водителем: – Ник, ты сегодня сам на себя не похож. Что-то случилось?

Ответом послужила новая прядь выцветших волос, которую Микаэла заметила на затылке Николаса. Для них, в отличие от ругару или тем более фералов, измены истинной половинки воспринимались острее. Звериная половина чувствовала себя изолированной от нареченного судьбой.

Но, несмотря на ленивую сущность внутренней волчицы, Микаэла не осталась в долгу перед своей парой. Ага, вышвырнула его к чертовой матери около часа назад. И не важно, что она ехала исправлять это недоразумение. Нет, Майкл не был недоразумением. Скорее катастрофой, которая метеоритом уничтожила спокойный мирок Микаэлы.

Николас, который выглядел коматозником, даже не обратил внимания на вопрос. Он был как будто не с ними. Вероятно, Джо пытался заставить своего товарища остаться дома, но тот отказался, ставя свою работу выше личных неурядиц. В этом была извечная проблема Николаса. Тихо вздохнув, Микаэла положила ладонь на его плечо. Телохранитель вздрогнул и обернулся. Взгляд его был настолько загнанным и пустым, что у Микаэлы по коже побежали мурашки.

– Все в порядке, мисс Айрес, – натянуто улыбнулся Ник.

Видит она, как у него все в порядке. Николас обращался к Микаэле так официально только в том случае, если все летело в тартарары.

– Можешь взять выходной. Я буду весь день в офисе, так что Джо и один справится. Да и в отеле полно охраны. – Или парочку дней, иначе в таком состоянии он не то что работать не сможет, а загонит себя в могилу. – Мне бы тоже не помешал выходной, – пробубнила Микаэла себе под нос и тяжело вздохнула.

Снова хлопнула дверь, сообщая о том, что Николас принял предложение ругару. Микаэла представляла, как волколак, понурив плечи, плелся обратно в отель, чтобы немного похандрить или выпустить своего волка на одном из этажей, где умелые архитекторы возвели для оборотней самые настоящие миниатюрные лесные массивы.

Иногда и сама Микаэла ими пользовалась, когда волчица требовала капельку положенной ей свободы.

Машина тронулась с места почти так же стремительно, как и ум Микаэлы сегодняшним утром. Она до сих пор считала, что окончательно и бесповоротно тронулась умом.

Пейзажи немноголюдных улочек города напоминали ей те долгие годы одиночества, когда она даже не думала о возможности увидеть злосчастный свет в конце туннеля. Джо косо посмотрел на нее, но промолчал.

По приезде в отель Микаэлу сразу же поймала Игритт – молоденькая девушка-ферал, которая уже года три работала ее ассистенткой. Приятная и умная, она схватывала все на лету, в том числе и не всегда здравые идеи Микаэлы. Последний пункт можно было подчеркнуть красным… трижды. Потому что иногда Микаэла не понимала саму себя. Как, например, сейчас. Она была готова поклясться, что одновременно жаждала встречи с Майклом и страшилась ее настолько, что дно живота тянул камень тревоги и отчаяния. Микаэла была ненормальной по всем пунктам и знала об этом.

– Поздравляю вас с замужеством! – При взгляде на Игритт складывалось ощущение, что она радовалась замужеству мисс Айрес сильнее, чем сама Микаэла. – Ваш супруг ждет в кабинете.

Но непрекращающиеся попытки найти в папке какую-то бумажку говорили Микаэле о том, что ассистентка хотела сказать что-то еще. И это «что-то еще» ей не понравится, на это она была готова поставить все свое состояние.

– Мисс Руссо просила забронировать президентский люкс. Она будет не одна.

Бинго! Микаэла оказалась права в предположениях.

Глаз начал дергаться только от одного упоминания старой неврастенической карги. Мечтательная улыбка тут же сменилась на угрюмо сдвинутые на переносице брови. Возникло желание кого-нибудь укусить, чтобы выместить бурлящую внутри злость. Никто не любил те дни, когда приезжала мисс Руссо. Эта семидесятилетняя старуха, которая хоть и выглядела на тридцать, но вела себя на все сто двадцать, знатно пила кровушку во время каждого визита, словно была не ругару, а чертовым вампиром.

Впрочем… именно так выглядели оборотни, которые провели всю жизнь одни, не найдя истинную пару. Мерзкие, ворчливые и всем недовольные. А мисс Руссо со своей природной заносчивостью и тонкой аристократической натурой становилась самой настоящей занозой в заднице для Микаэлы и всех сотрудников отеля. Если бы такое было возможно, Микаэла заставила бы службу безопасности организовать в своем кабинете тревожную кнопку, на которой большими буквами было бы написано имя мерзкой бабки.

– Скажи ей, что люкс занят, – потерев переносицу, предложила Микаэла. – В Вегасе много отелей! Почему она достает только нас?

Микаэла взяла из рук Игритт протянутую папку. Очередной отчет, который можно просмотреть позже, если разговор с Майклом не выйдет из-под контроля.

Продолжая ругать проклятую старуху, Микаэла вошла в кабинет. По тому, как хмурилась и поджимала губы Игритт, было заметно, что между ней и Микаэлой установилось согласие. Что уж говорить, если бы не рамки вежливости, Микаэла сама была готова в чистейшей дружелюбной манере покрыть мисс Руссо отборным матом. Микаэла и Игритт тяжело вздыхали в унисон.

– Прости, тебе придется подождать, – бросила Микаэла Майклу.

Она заметила, с каким удобством устроился ее новоиспеченный муженек в кресле напротив панорамных окон. Он был похож на человека, который откопал в своем заднем дворе сундук с сокровищами. Этакий пират после удачного абордажа. И его ленивая улыбка прекрасно вписывалась в этот образ.

– Конечно-конечно, – проговорил он, но взгляда не отвел, продолжая наблюдать не только за Микаэлой, но и Игритт, которая, кажется, от этого смущалась и терялась.

– Хватит пялиться, – возвращаясь к документам, хмыкнула Микаэла.

Она могла поклясться, что услышала смешок Майкла. Он стал другим. Но в то же время оставался прежним мальчишкой, который далеко не один раз снимал Микаэлу с балкона, а потом рычал на нее за неосторожность.

– Я имею полное право смотреть на свою пару, – пожал плечами Майкл, и ничто не смогло бы стереть его улыбку с очаровательной ямочкой на щеке. Даже если бы в кабинет ворвался Фредди Крюгер.

– Как хочешь.

Микаэла перевела взгляд на Игритт, которая явно мечтала поскорее уйти и не знала, куда себя деть: то переступала с ноги на ногу, то перекладывала рабочий планшет из одной руки в другую. Да и сама Микаэла чувствовала, что что-то было не так. Настолько не так, что ей самой хотелось выпрыгнуть из окна. Атмосфера была слишком… наэлектризованной.

– Что насчет мисс Руссо? Мы можем ей соврать.

– Она настаивает, мисс Айрес, – нервно переведя взгляд на Фостера, проговорила Игритт задрожавшим голосом. – Боюсь, она приедет даже в том случае, если мы откажем ей в бронировании номера. – Еще взгляд на Майкла, который по-хозяйски облюбовал кресло.

– Тогда пусть приезжает, у нас нет выбора. – Бизнес бывал той еще головной болью. Проблема состояла в треклятых людских упертости и бескомпромиссности. И еще немного – в похабстве некоторых личностей, любящих портить отдых другим постояльцам. – Ты свободна.

После того как за Игритт закрылась дверь, Микаэла, скрестив руки на груди, повернулась к мужу. И реакция внутреннего зверя разительно отличалась от той, что она ожидала. Волчица была настолько одержима волком, который сидел напротив, что еще немного, и начала бы пускать слюни и бесконтрольно вилять хвостом. Глупое животное. Глупое сердце.

– Ты не все мне сказала утром? – Никто не двигался, только вот… взгляды порой бывают красноречивее слов и действий. – Хочешь снова накричать на меня, а потом выгнать? – Ухмылка все никак не сходила с идеального лица Майкла. И от одной только этой улыбки каждая бабочка, которая продолжала арендовать площадь в уже пыльном разбитом теле, начинала хлопать крыльями, аплодируя.

От внимательного взгляда Микаэлы не ускользнуло аккуратное кольцо на его левой руке, которое, несомненно, шло в паре с тем, что было надето на ее собственный палец. Когда он успел их купить?! Этого Микаэла не помнила. Видимо, из-за выпитого вчера алкоголя. Не мог же он заранее знать о том, что в итоге они окажутся женаты. Или мог?..

– Мне вот интересно. – Микаэла нервно покрутила кольцо вокруг пальца. – Как так вышло, что мы встретились только сейчас? – Этот вопрос тревожил ее с самого утра, стоило только мыслям немного прийти в норму.

– Я не знал, что ты сменила фамилию, – пожал плечами он. – Когда изучал местный рынок, чтобы открыть бизнес, даже не подумал, что Микаэла Беллафонте и Микаэла Айрес – это один и тот же человек.

Микаэла хотела сказать, что это и были два разных человека. Той Микаэлы Айрес, которую знал Майкл, уже давно не существовало. Но вместо этого она грустно улыбнулась, отводя взгляд в сторону. Она-то знала, что Майкл был в Вегасе, но не пыталась с ним встретиться. Интересно, почему же… Возможно, из-за ее неуверенности в том, что в плотном графике Майкла найдется время для встречи со своей давней знакомой.

Да и, откровенно говоря, ей было стыдно. Не хотелось смотреть в глаза Майкла после того, как она без единого слова прощания просто уехала из Португалии.

– Если бы я могла, я… не меняла бы фамилию.

Впрочем, она бы согласилась взять фамилию Майкла, если бы он предложил это сделать лет так десять назад. Захотелось почувствовать себя словно в пьесе Шекспира, где Ромео и Джульетта тайно ото всех поженились. Не хотелось разве что умереть почти сразу после этого знаменательного события.

– На фотографиях ты выглядела немного…

– Не стесняйся в выражениях.

– Измученной? – Он явно подбирал слова, чтобы не обидеть Микаэлу. – Немного потрепанной? И, несомненно, возбуждающей… – уголок губ Майкла дернулся в улыбке, – воображение.

Микаэла видела себя в зеркало каждое утро, так что могла поверить, что Майкл просто-напросто не узнал ее. Таких совпадений просто не бывает.

– Что же тебе помешало оказаться в моем кабинете раньше?

– Смена твоей фамилии. – От былого веселья в голосе Майкла не осталось и следа. Микаэла заметила, как быстро сгущались тучи в его глазах.

– Что ж, тогда, – Микаэла достала из ящика стола тонкое золотое кольцо, – ты знаешь, что это такое.

Аккуратное украшение со звоном опустилось на угол стола. Так, чтобы Фостер смог его разглядеть. Понимание промелькнуло в голубых глазах с быстротой молнии. Он явно стал осознавать весь масштаб пропасти, которая пролегла между ним и Микаэлой за прожитые врозь десять лет.

– На сегодняшний день я являюсь вдовствующей миссис Беллафонте. Причина смены фамилии мертва.

– Кто его убил?

– Хотелось бы сказать, что я. Но грузовик справился лучше. – Небрежно кинув кольцо обратно, Микаэла закрыла ящик. Стоило его уже давно выбросить. Точно так же, как и воспоминания о семи ужасных годах совместной с Адамом жизни. – Все по законам аристократии: подвернулась удачная партия, и старшую дочь выгодно выдали замуж, не спросив ее желания. Ты видел его. Во время последней с тобой встречи в конце лета. Ты еще тогда решил проводить меня до дома.

– Тот тип в поло мерзкого цвета?

Гримаса недовольства все-таки появилась на лице Майкла, и Микаэла кивнула. Сама того не замечая, она начала крутить кольцо на пальце: то ли нервы взыграли, то ли прошлое снова забралось ей в голову. Она больше не чувствовала себя беззаботной и собранной. Каждый раз, когда она смотрела в зеркало, в серых глазах читалась растерянность. И ей это не нравилось. Хотя бы в этом вопросе они с Майклом были солидарны, ведь в его взгляде она разглядела нервозность и удивление. Он явно не ожидал увидеть ее такой.

– Ты могла просто сбежать. – Хватило секунды, чтобы заметить отблеск волка в глазах Майкла.

– А ты мог сказать, что мы нареченные. Ведь ты уже тогда все знал!

Голос ее предал. Микаэла сохраняла мнимое спокойствие, но слова, слетающие с губ, дрожали. Честно говоря, хотелось кинуть что-нибудь в голову Фостера. Он должен был понять, насколько больно ей сделал.

– Если ты не забыла, то на тот момент я ничего не понимал о мире, в который меня посвятили! И совершенно не знал, чем вызвана тяга к тебе.

Майкл медленно поднялся со своего места и подошел к столу Микаэлы, продолжавшей сидеть, несмотря на желание снова убежать. С каждым шагом Майкла ее инстинкты кричали лишь сильнее. Когда Майкл осторожно прикоснулся кончиками пальцев к ее щеке, Микаэла замерла, словно несчастная мышка под взглядом змеи.

– Но ты же узнал об этом не вчера, Майкл. – Через силу и вопреки желанию внутренней волчицы Микаэла отвернулась от него и встала. Теперь их разделяло кресло. – Мог найти меня, сказать обо всем. – Ее нервное хождение по кабинету напоминало метание зверя, запертого в слишком маленькой клетке. – Но вместо этого ты продолжал спать с каждой встречной. – Сказать, что Микаэла была рассержена, – ничего не сказать. Сейчас она напоминала себя прежнюю: взрывную, прямолинейную и временами грубую. – На свое восемнадцатилетие я проснулась с двумя белыми прядями на голове. Устроил себе рандеву с двумя красотками? Поздравляю.

Нет, она не истерила. Она делилась тем, с чем ей пришлось жить после расставания с Майклом. Спокойный и тихий голос пугал даже ее саму. Но внутри кипела лава, которая затапливала каждый уголок обиженной души и сжигала заживо порхавших там бабочек.

– Мика. – От того, как он произнес ее имя, по всему телу побежали мурашки. Словно из другой жизни, где не было места взрослым проблемам. – Если бы я мог, я бы вернул все назад.

– Но уже поздно. Поздно думать о том, что могло быть иначе. – От усталости опускались руки. – Нам с тобой далеко не восемнадцать, и мы оба понимаем, что как раньше не будет никогда. Я не выгоняю тебя, не кричу, как ты думал. Прошу лишь дать мне время.

– Для чего?

– Чтобы дать себе понять, что брак – это не что-то, придуманное в преисподней. Адам не был святым, и я не хочу о нем вспоминать. Пусть остается там, где ему положено, – в могиле с червями.

Скелеты, что хранились в тяжелом платяном шкафу, стучали и грозили выскочить наружу. Микаэла не хотела думать об этом, не хотела даже одним пальчиком притрагиваться к тому мусору, который давно выбросила в контейнер для стекла. Но картинки прошлого сами собой лезли в голову.

И поток мыслей настолько унес Микаэлу прочь, что она не заметила, что Майкл покинул кабинет. Лишь она, пустой офис и самые ужасные годы ее жизни.

Глава 6

*Около 10 лет назад*

– У меня есть планы на сегодня! – Джо остановил Микаэлу от очередного побега из дома, и она была этим крайне недовольна, продолжая скалиться на него. – Отпусти! – Микаэла кошкой зашипела на своего телохранителя, чем заставила его удивленно выпучить глаза. – Джо, не искушай судьбу!

Только вот Джо еще более решительно потянул Микаэлу к лестнице. Если бы не их дружеские отношения, Микаэла не позволила бы тащить себя за шиворот, словно непослушного щенка.

– Прости, маленькая мисс, – тяжело вздохнул Джо. – Но мне ясно дали понять, что, если не приведу тебя на ужин, придется искать другую работу. И я не думаю, что ты будешь в восторге от нового волколака. Он-то точно не станет закрывать глаза на твои выходки.

– Они не посмеют этого сделать! – Микаэла до последнего пыталась вырваться из рук Джо, но это было так же бесполезно, как бодаться с носорогом.

– Ты слишком хорошего мнения о своих родителях, – обреченно усмехнулся Джо.

Микаэла снова ощетинилась, но на этот раз не на телохранителя, а на родителей, которые были готовы ломать жизни всех, кто их окружал. Будь то нанятые ими перевертыши или родные дети.

– Но…

– Но сегодня тебе придется играть по их правилам.

– Да с чего вдруг? – Микаэла вывернулась из хватки Джо. – А где же твои дух авантюризма и жажда приключений?

Она наотрез отказывалась верить в то, что Джо в кои-то веки встал не на ее сторону. Осознание того, что один из самых близких людей предавал ее, петлей стягивалось на горле.

– Иногда приходится делать то, что тебе не нравится. – Джо в очередной раз подтолкнул Микаэлу. Ей следовало переодеться к ужину.

Микаэла чувствовала, как что-то внутри нее ломалось. Затухала подростковая вера, изгоняемая суровой взрослой реальностью. Это только по ту сторону забора она все еще могла оставаться неутомимой девчушкой, которая ночевала неизвестно где и высвобождала волчицу, что было настолько же несвойственно ругару, как если бы волколак решил променять стаю на уединенную жизнь на острове. Здесь же она была Микаэлой Айрес, и одно это имя накладывало табу на многие ее «хочу».

– Ладно, – кивнула она, и Джо облегченно выдохнул.

Он не хотел быть причастным к разрушающемуся миру Микаэлы, но его туда затянули и заставили подстраиваться. Микаэла слишком хорошо это понимала, поэтому было бы глупо обижаться на волколака за то, что он сам делал через силу. И теперь ему оставалось лишь наблюдать, как Микаэла проглотила гордость и переступила через свой упертый нрав. Ах, если бы она знала, что ждало ее дальше, непременно попыталась бы убежать. И Джо не стал бы ее ловить. Возможно, он убежал бы следом за ней, ни разу не оглянувшись.

– Нужно как-то по-особенному одеться? – спросила Микаэла, закрывшись в комнате.

– Ну, если придешь голая, этого никто не оценит, – хмыкнул Джо из-за двери. – А для миссис Айрес придется снова вызывать врача.

– Я бы на это посмотрела. – Микаэла слышала в собственном голосе разочарование, хоть и пыталась оставаться на позитиве. Она чувствовала подвох, но мыслями пребывала где-то на пляже, где ее ждал Майкл и не понимал, почему она опаздывает.

1 26 декабря 2004 года произошло одно из самых ужасных стихийных бедствий в истории человечества. Число погибших по официальным данным составило 227 898 человек. У западного побережья острова Суматра (Индонезия) случилось землетрясение магнитудой 9,1–9,3.

2 Самый разрушительный ураган в истории США, который произошел в конце августа 2005 года.

3 Пожары произошли в Австралии в 2019–2020 годах и считаются самыми разрушительными за всю историю наблюдений в стране.

4 Приморский город в графстве Саффолк, Англия.

5 Город в графстве Норт-Йоркшир, Англия.

Продолжить чтение