Читать онлайн Три жениха для леди Астер бесплатно
Герои
Граф Эббот Фолкнер
Из младшего сына после череды обстоятельств стал наследником рода, а потом и графом. Вояка. Сильный, резкий, прямолинейный. Однако умеет хитрить. Его земли старинный оплот контрабандистов.
Герцог Ромуальд Гриз
Красивый мужчина, чуть менее мускулистый, чем Фолкнер. Стал герцогом весьма неожиданно, поскольку был «запасным» – вторым сыном. Его готовили управлять землями семьи, решать финансовые и юридические вопросы, поэтому именно в финансах он особенно компетентен.
Барон Грегори Триан
Имеет половину эльфийской крови, за что долгое время был презираем. Многие полагали, что отец лишит его наследства, однако последний барон Триан знал, что бесплоден именно он, поэтому обратился к эльфийским целителям с просьбой о помощи. Ему честно сказали, что сам он не может стать отцом, да и его супруга так измучена лечением шарлатанами, что благополучно сможет выносить лишь одного ребенка. Тогда барон позволил лекарю усыпить его жену и, хм, оплодотворить ее. Поскольку эльф обещал, что ребенок будет силен, здоров и непременно выживет.
Все так и получилось – леди Триан родила сына, сильного и здорового мальчугана. Лекарь, следящий за баронессой всю беременность и принимавший роды, обрадовал барона тем, что уши у его наследника нормальные. Лорд признал ребенка сыном и наследником, воспитал как своего и в завещании именно его указал наследником всех земель и владений.
Леди Астер Лавиния Фрей
Дочь виконта, хранителя королевской библиотеки. Юная леди с очень сильной магией жизни. Родилась некрасивой, даже пугающей. Родители скрывали ее до восемнадцати лет, прилагая очень много усилий к исправлению ее внешности. Ничего не получалось, пока один из магов-менталистов не сплел заклинание, которое отразило душу некрасивой девочки. Леди Астер стала красавицей и была представлена ко двору.
Король Эльтан
Королева Магнолия
Пролог
Мужчина средних лет склонился над рукописью и, переведя дыхание, начал читать вслух:
– Однажды богиня Арата, покровительница всего живого, отдыхала в жаркий день у ручья. Она была мудрой богиней, поэтому на земле появлялась в облике ветхой старушки, часто уставшей или даже больной.
Прохладная вода манила к себе людей и животных, вскоре на берегу стало шумно – смеялись и брызгались дети, пили воду олени и серны, девушки собирали цветы и перемигивались с юношами. Богиня любовалась теми, кому покровительствовала, и в ее сердце разгоралась радость.
Вдруг шум затих – к ручью подошел очень красивый юноша. Сильный маг жизни Ариант. Он небрежно кивнул знакомым, выбрал местечко почище и принялся умываться. Богиня любовалась им, ведь Ариант был действительно красив. Однако вел себя этот красавец ужасно – оттолкнул ребенка, случайно налетевшего на него в ручье, кинул грязью в серну, а потом сказал некрасивой девушке, которая, затаив дыхание, смотрела на него:
– Такие жабы, как ты, должны сидеть в темном погребе!
Все это разгневало богиню, но бессмертным нельзя сразу наказывать смертных. Поэтому Арата в облике старухи встала, подошла к Арианту и сказала:
– Нехорошо обижать девушек. Боги обделили ее внешней красотой, зато у нее чистая и светлая душа!
В ответ юноша рассмеялся:
– Не нужно меня учить, старуха! Что толку в ее душе, если лицом она похожа на жабу?
– И все же ты не прав, – сказала богиня, – ты обидел девушку. Попроси прощения, поклонись ей, чтобы не вызвать гнев богов!
– Нет, я сказал чистую правду! – рассердился Ариант. – И не стану ни перед кем кланяться! Ступай прочь, старуха! – тут маг так толкнул богиню, что, будь она смертной женщиной, упала бы и умерла от удара о землю.
Разгневавшись окончательно, Арата сказала:
– Я проявила терпение, смертный, но ты трижды отверг мою помощь. Прими же свое наказание! Отныне ты будешь выглядеть так, как выглядит твоя душа!
Все, кто были у ручья, замерли в изумлении, когда хрупкая старушка превратилась в могущественную, сияющую благодатью богиню. И не сразу увидели, что Ариант в ту же минуту стал безобразным! Его красивый прямой нос скрючился, глаза «разбежались» в разные стороны, и один из них накрылся бельмом. Крепкая спина согнулась, плечи поникли, шелковистая кожа покрылась пупырями и бородавками. Он стал похож на жабу. Огромную отвратительную жабу!
– Взгляни на себя! – сказала ему богиня Арата, поднимая воду из ручья, словно зеркало. Ариант взглянул и отшатнулся. Он не поверил в то, что это он! – А теперь взгляни на эту деву. Вот как выглядит ее душа!
Богиня взмахнула рукой, и некрасивая девушка стала вдруг нежной, утонченной красавицей!
Арианту же богиня сказала:
– Будешь носить на себе свою душу до самой смерти!
Говорят, заносчивый и высокомерный маг бежал из родных краев и скитался по свету, раскаиваясь в своем прошлом поведении, и к старости обрел былую красоту. Но все это только легенда…
Читающий выпрямился, потер глаза и сказал:
– Эта легенда правдива. На обратной стороне свитка есть заклинание, которое позволяет придать человеку внешность его души… Если вы согласны, я сделаю это! Но учтите, что заклинание необратимо!
– Нам… нужно время подумать, – ответил мужчина лет тридцати пяти, переглянувшись с миловидной женщиной примерно такого же возраста.
– Я пробуду в столице еще три дня, – сказал чтец.
– А для этого ритуала понадобится что-то особенное? – уточнил мужчина.
– Нет, только немного крови и магии.
– Тогда мы согласны!
Глава 1
Ясным солнечным днем придворные прогуливались по галерее, поглядывая на троих мужчин, стоящих у самого входа. Один – высокий, широкоплечий брюнет, с шрамом от мочки уха до уголка глаза, являлся графом Эбботом Фолкнером. Его угрюмые каменистые земли тянулись вдоль побережья, славящегося своими контрабандистами. Извлечь доход из такой земли было практически невозможно, так что все Фолкнеры с трех лет учились воевать и делали это так хорошо, что короли предпочитали с ними дружить.
Рядом с Фолкнером стоял элегантный, подтянутый шатен в очень дорогом камзоле – герцог Ромуальд Гриз. Его владения были, напротив, так богаты, что на праздничные шествия он украшал бриллиантами башмаки и попону лошади. Однако с графом юный герцог дружил с детских лет, когда оба они были младшими в своих семьях и служили пажами при королеве-матери.
Третьим в этой влиятельной и мрачной компании был изящный юноша-блондин. Барон Грегори Триан. Рядом с массивными фигурами собеседников он выглядел невысоким, худощавым, излишне ярко и вычурно одетым. Право слово, все придворные острословы хоть раз да прошлись намеками по его женственности, изяществу и привычке поправлять безупречно уложенные локоны. Каких только извращений не подозревали за этой компанией! Но правда была куда проще и затейливей одновременно. Барон был наставником графа и герцога в воинском искусстве!
Да-да, никто из нынешнего ближнего круга его величества не подозревал, что изящный юноша старше своих товарищей вдвое. Эльфийская кровь давала ему много преимуществ – молодость, силу, здоровье. Она же почти шестьдесят лет назад стала причиной громкого скандала при дворе.
Впрочем, время все расставило по своим местам – барон научился маскировать свою силу, а его друзья, крепостными башнями возвышающиеся рядом с ним, научились удерживать наставника от ненужных убийств.
Сейчас все трое наблюдали за прогулкой юной леди Астер Лавинии Фрей. Девица не отличалась знатностью – она была всего лишь дочерью виконта Фрейя, заведующего королевской библиотекой. Но ее нежная красота уже привлекла к себе внимание придворных щеголей, и это невероятно бесило графа и герцога. Барон не высказывал ярких эмоций, но друзья, которые хорошо его знали, видели в прищуре аккуратно подкрашенных глаз куда больше, чем им хотелось.
При всем том леди Астер вела себя скромно. В галерею явилась с матушкой и престарелой тетушкой. Одета была в закрытое утреннее платье из тонкой шерсти молочного цвета, расшитой невесомым бледно-зеленым узором. Светлые волосы были распущены, как полагалось юным девам, и прихвачены двумя косичками от висков к затылку. Небольшая заколка-звездочка из белого золота удерживала косички и мягко сияла, привлекая внимание любопытных.
При дворе хватало самых разных красавиц, но все они были известны местным сплетникам до самого донышка. Леди Астер же была загадкой. Ее отец редко появлялся в свете, предпочитая королевскую библиотеку всему остальному. Про его жену вообще было ничего неизвестно, кроме того, что она была. Однако на прошлой неделе виконт испросил у ее величества дозволения представить свою дочь ко двору и получил разрешение.
Первое знакомство с дебютантками состоялось в большой королевской гостиной. Королева считала, что менее формальная обстановка позволит девушкам расслабиться и чувствовать себя увереннее, чем в тронном зале. Дюжина благородных дев в сопровождении матушек, тетушек и бабушек явилась к назначенному часу. Они все были в белом, все прекрасно причесаны и незаметно подкрашены, все сияли невинностью и жемчугами, но лишь леди Астер, стоящая последней, собрала все взгляды. Просто потому, что ее никто не знал! Даже ее величество удивленно воскликнула:
– Виконт, где вы прятали такое сокровище?
Фрей поклонился и ответил, что его дочь жила с матерью в городе, но прежде не выезжала. Придворные недоверчиво покачали головами – как это молодая девушка сидела дома, не бывая даже в магазинах или в храме? Но виконт на эту тему не распространялся, а его жена оказалась весьма сдержанной и молчаливой особой, что, как ни странно, привлекло к леди Астер еще больше внимания.
Традиционно после представления дебютанток королевской чете одна или две девушки становились младшими фрейлинами, чтобы их семьи получили шанс выдать их замуж с большей выгодой. Ее величество была добра и набирала в младшие фрейлины дурнушек и бесприданниц. Если девушка показывала себя толковой и уживчивой – ей назначали жалованье и переводили в постоянный состав. Но обычно через год-полтора королева давала новенькой небольшое приданое и выдавала замуж по своему разумению. Нередко эти девушки больше никогда не появлялись при дворе, так что назначение в «младшие фрейлины» было и наградой, и милостью, и наказанием.
Леди Астер не была удостоена такой милости, однако после короткого разговора с королевской четой ее величество лично попросила леди Фрей задержаться при дворе на сезон. Дамам даже выделили смежные покои в гостевом крыле дворца, что было несомненной милостью. А еще дворцовые сплетники передавали реплику королевы, обращенную к его величеству: «Нашему двору не хватает сияющих чистых лиц, пусть леди нас порадует». Конечно, сплетники и щеголи тотчас припомнили, что «Астер» значит «звезда». Король, уже немолодой человек, хранящий верность супруге, одобрительно кивнул и дал задание казначею повысить виконту жалованье. Такую красоту нужно показывать в достойном обрамлении!
Несколько дней леди Фрей потратила на устройство в новых комнатах, пошив гардероба и покупку мелочей, необходимых при дворе. И вот в хмурый, дождливый день она впервые вывела дочь на прогулку по галерее.
– Хороша, – коротко сказал граф, любуясь леди Астер.
– Если верить пословице и посмотреть на леди Фрей, то девушка обещает стать только лучше, – добавил герцог.
– А если посмотреть магическим взором, – фыркнул барон, – то становится понятно, что дева стоит целого королевства!
Приятели уставились на Триана вопросительно.
– Леди носитель дара жизни. На твоих голых камнях, Фолкнер, она может развести сады. А уж в долине Гриза устроить рай на земле.
– Хочешь сказать, ты ни разу не представлял эту звездочку в роли баронессы Триан? – поднял брови Гриз.
– Я могу представлять все что угодно, – повел плечом барон, – ни одна придворная маменька не выдаст за меня дочь.
Друзья сочувственно переглянулись. Аристократы не сразу заметили, что юный барон Триан не стареет. Поначалу он появился при дворе как наследник барона. Красивый молодой человек радовал глаз, приятно пел, изящно танцевал, лихо фехтовал и вскоре завоевал себе славу искусного бойца и галантного кавалера. Только время текло – юные фрейлины стали солидными дамами, вывели в свет своих дочерей, а барон Триан, получивший к тому времени титул, был все так же легконог, строен и молод. Непростительно молод!
Конечно, все аристократы владели магией и потому жили дольше крестьян. Лет сто-сто пятьдесят в среднем, если не погибали на войне, на дуэли или от заразной магической болезни. Случались и долгожители – лет по триста-четыреста, но не так часто. Эльфы жили значительно дольше. Тысяча лет, иногда две, сохраняя внешнюю молодость почти до смерти. Что, конечно, вызывало зависть людей. Но при этом эльфы практически никогда не смешивались с людьми. Редкие политические или династические браки всегда оставались бесплодными. Долгоживущие просто переживали своего партнера и после его смерти возвращались в родные леса.
Так что, даже заподозрив баронессу Триан в неверности, аристократы не могли ничего с этим поделать – барон официально признал рожденного супругой ребенка наследником, получив на это разрешение самого короля. А почему эльф-лекарь пошел на такой странный шаг, он никому не докладывал. Правда, со временем Грегори начал подозревать, что это был обыкновенный научный эксперимент – получится ли зачать ребенка с человеческой женщиной, и какими достоинствами он будет обладать?
Между тем общество в галерее уже оправилось от шока, вызванного появлением леди Фрей, и к трем дамам начали подходить, чтобы поздороваться. Щеголи, фрейлины, дамы, сановники… Фолкнер неожиданно скрипнул зубами, когда к леди Астер подошел престарелый маркиз Блюмс. Старик был известным ловеласом и в свое время разбил немало девичьих сердец. Он и сейчас еще почитал себя красавцем и умел наговорить комплиментов, от которых юные девы краснели, а дамы постарше снисходительно улыбались.
– Расслабься, друг мой, – спрятав улыбку в кулак, посоветовал герцог Гриз, – старый Блюмс безопасен. Меня гораздо больше беспокоит прыткость Шнитке…
Граф немедля перевел тяжелый взгляд на высокого, хорошо сложенного кавалера в малиновом камзоле. Тот не спеша приблизился к компании, поклонился, поцеловал руку виконтессе и завел с ней беседу, делая вид, будто совсем не обращает внимания на леди Астер.
Три друга мрачно посмотрели на баронета, но тот слишком давно крутился при дворе, чтобы обращать внимание на тяжелые взгляды. Он продолжил беседу со старшими дамами, втягивая в разговор и компаньонку. Юная девушка вынужденно стояла рядом и слушала его болтовню, а хитрец рассыпался мелким бесом, улыбался, тонко шутил и предлагал дамам посмотреть знаменитую картину художника Прубенса «Союз земли и воды».
Услышав это предложение, Гриз клацнул челюстями:
– Гад!
Картина эта висела в дальней, полутемной части галереи и была весьма откровенна. Молодые дамы обычно очень смущались при виде тщательно прописанных достоинств древних стихиалей, а придворные щеголи обожали ее показывать и, пользуясь смущением, иногда даже шантажировали провинциальных простушек, вырывая поцелуи или неразумные обещания.
Однако леди Астер лишь хлопнула ресницами и заявила, что в живописи абсолютно ничего не понимает, а вот матушка и тетушка – да, поклонницы. Если лорду Шнитке так хочется поделиться шедевром, дамы охотно составят ему компанию. А юная леди пока отойдет поздороваться с герцогиней Сайрин.
Триан усмехнулся, отворачиваясь от общества, и беззвучно поаплодировал. Гриз и Фолкнер его поддержали. Герцогиня Сайрин была той еще старой ведьмой, и юной леди рядом с ней угрожал разве что острый язык самой тетушки короля.
Понурый Шнитке увел дам к неприличной картине, и вскоре в темном углу послышались шлепки веером по твердой поверхности. Общество ухмыльнулось и переглянулось.
Пока леди Астер вела вежливую беседу с герцогиней, из темного угла галереи вышел Шнитке – слегка помятый и растрепанный. Две почтенные леди не пожалели своих вееров, чтобы проучить нахала! Они шли за молодым повесой следом, имея самый грозный вид и сломанные веера в руках.
Три друга переглянулись и дружно хмыкнули. Если леди Астер пошла в маменьку, просто с ней не будет!
Глава 2
Пересуды о прогулке в галерее быстро разлетелись по дворцу, и к ужину каждый второй придворный знал, что леди Астер охраняют самые строгие церберы двора. Почему? На этот вопрос дамы не отвечали, но продолжали опекать сияющую красавицу, словно она была их собственной дочерью.
Герцогиня Сайрин, тетушка короля, вообще ходила с юной леди Фрей под ручку и рассказывала ей всю подноготную кавалеров, желающих свести приятное знакомство с юной провинциалкой.
Впрочем, сама леди Звездочка, как ее прозвали из-за любви к такой форме украшений, вела себя скромно, сдержанно и вполне аристократично. Ее манеры пленяли простотой, а движения – изяществом. И даже записные холостяки, глядя на ее милое лицо, начинали задумываться о браке.
– Что-то здесь нечисто, – первым заподозрил неладное герцог Гриз и поделился своим ощущением с друзьями.
– Что нечисто? – более простодушный Фолкнер любовался дамами с балкона и чуть не облизывался на аппетитную красотку с глубоким декольте. Кажется, именно у нее он провел эту ночь…
– Я сам видел, как леди Джолер запретила своему племяннику приближаться к Звездочке! – с возмущением заявил Гриз.
– Племянник леди Джолер? Лорд… как его там? – вскинул бровь Триан.
– Уинн, – раздраженно ответил герцог. – Парень смазлив, как кукла, и посетил уже немало альковов почтенных дам, получая от них подарки за визиты. Еще год-два, и будет приискивать себе скромную провинциалку с хорошим приданым для рождения наследника.
– Леди Фрей бесприданница, титул и земли ее отца майоратные, – пожал плечами Фолкнер, – подозреваю, леди Джолер сочла ее неподходящей невестой.
– Нет, тут что-то другое, – покачал головой герцог. – Подумай сам, если леди может развести сады на голых камнях, значит, с деньгами проблем не будет.
– Сады мало вырастить, – поддержал беседу барон Триан, – урожай надо правильно собрать и сохранить или продать. Но тут я согласен с тобой, Ром, что-то нечисто. Даже самые зверские грымзы искренне улыбаются леди Астер! Я сам видел, как леди Мооз пыталась сделать благожелательное лицо!
Граф и герцог с усмешками изобразили священный круг – леди Мооз считалась самой строгой блюстительницей нравов Двора.
– И ты еще жив, друг мой? – хохотнул Гриз. – Мне кажется, эта старая перечница забыла, что люди иногда улыбаются!
– Тем не менее я это видел, – барон проводил взглядом леди Фрей и ее матушку, неспешно идущих в столовую. – И не заметил никакой магии. Помните, года три назад в моду вошли чарующие амулеты?
Герцог и граф поморщились.
Они тогда еще не были даже наследниками, так что дорогая игрушка им была не по карману, но самое противное – они не могли себе позволить и защитные амулеты. Барон в то время был в отъезде, и юные придворные сполна хлебнули фальшивого очарования от фрейлин и прочих придворных кокеток. На их счастье, Триан вернулся довольно быстро и подарил друзьям защитные амулеты. Постепенно ими обзавелись все придворные, и модная «игрушка» потеряла актуальность. Однако впечатления тех месяцев прочно врезались в память мужчин.
– Это точно не амулет, – протянул Фолкнер, передернув плечами.
– Я, кстати, до сих пор защиту ношу, – добавил герцог Гриз, поглаживая широкую цепь с подвесками, спрятанную под рубашкой и камзолом. – Он неактивен.
– Хотелось бы разобраться в этой загадке, – сказал Триан, замечая, что леди Фрей и ее дочь все еще не дошли до столовой, поскольку останавливались каждые два-три шага, чтобы поздороваться с очередным придворным льстецом.
– Предлагаю побольше узнать об этой красотке, – промолвил герцог, – очень подозрительно выглядит это единодушие самых отпетых сплетников Двора!
– Согласен, – Фолкнер нахмурился, потом просиял: – Если она действительно может развести на моих камнях сады, я, пожалуй, сделаю ей предложение!
– А я просто присмотрю за вами, – решил Триан, – если это магия, на меня вряд ли подействует.
Переглянувшись, мужчины двинулись в столовую – ужин с их величествами пропускать не стоило.
* * *
Весь следующий день три друга провели, выслушивая сплетни и слухи о семье виконта Фрейя, а вечером собрались в комнатах герцога, чтобы под буженину и бутылку вина обменяться собранными сведениями.
Так, графу Фолкнеру удалось узнать, что земли у виконта мало – всего одна деревня с маленьким загородным домом. Виконт там практически не бывал, зато дамы проводили все лето от цветения до сбора урожая.
– Земля скудная, но крестьяне не голодают, – рассказывал граф, с аппетитом поедая ветчину и сырный пирог. – На ярмарку вывозят очень хорошие овощи, яблоки. Зерно, правда, не везут, куда-то в другое место продают. Я с Дэрилом поболтал, с бароном Хьюзом, у него земли рядом с Фрейем и дохода совсем нет. Если бы не лошади, давно бы ноги протянул.
– По слухам, леди Фрей действительно проводила зиму в столице, но во дворце не бывала, – сказал герцог. – Самое интересное – примерно год назад виконт опустошил все свои счета и даже продал кое-какие драгоценности.
– Год назад? – барон Триан разбавил свое вино водой и для закуски выбрал соленые орешки. – Леди Астер представили ко двору в начале этого сезона. Если бы отец потратил все доходы на наряды, она блистала бы уже год. Кстати, сколько там было?
– Немного, но все же… Полторы тысячи золотых! – ответил Гриз.
Граф присвистнул:
– Три годовых дохода их поместья, на эти деньги леди Астер можно завернуть в иремский шелк с ног до головы раз двадцать…
– Больше, – прищурился Триан, – но леди носит шерсть и лен, а вышивка на ее платье самая обычная. В каком банке виконт держал деньги? Я, пожалуй, навещу старых друзей и узнаю, куда они ушли…
– А что удалось узнать тебе? – Гриз соорудил себе бутерброд и отрезал от него кинжалом маленькие кусочки, закусывая отличное анжуйское вино из собственных виноградников.
– Мало. Виконт отлично служит. Его величество им доволен. Мажордом приводит виконта в пример прочим служакам, говоря, что большего порядка нет даже в сокровищнице. Королева с виконтом знакома, но вы знаете, что ее величество часто бывает в библиотеке.
Мужчины переглянулись. Действительно, как они могли забыть? Ее величество любит читать и, конечно, обращалась за новыми книгами к главному библиотекарю! Выходит, у виконта все же есть связи при Дворе? Только очень своеобразные!
– Все хором восхищаются леди Астер, но до недавнего времени никто не знал, что у виконта есть дочь! – добавил барон, забрасывая в рот несколько орехов.
– Подозрительно! – хором сказали Фолкнер и Гриз.
– Значит, продолжаем собирать информацию, – подвел итог Триан, – хотя это непросто. Юная леди произвела такое впечатление, что ее бальная карточка на бал осеннего равноденствия расписана заранее! Я пытался сделать запись у танцмейстера, но мне заявили, что танцев больше нет!
– Мне удалось уговорить тетушку помочь мне, – усмехнулся Гриз, – так что мы все вписаны в карне[1] леди Астер!
– Но как? – изумился Фолкнер. Грубоватый граф приглашал девушек на танец кавалерийским наскоком, поэтому порой его избегали, да и не считался он хорошим женихом. Да, молод и хорош собой, но беден и постоянно на войне. Не каждая готова жить в замке на голых камнях в вечном ожидании мужа!
– Моя тетушка по счастливому стечению обстоятельств когда-то училась с леди Фрей в одной школе для благородных девиц, – поделился секретом Гриз. – Она немного помогает леди отсеивать ненужные знакомства и подсказывает, если знакомства удачные. Нас сочли хорошим вариантом для дебюта юной леди.
– Вот ты жук, – хмыкнул Фолкнер, – но я рад. Приятно будет покружить такую красотку!
– Но-но! – потряс рукой Гриз. – Вальс я зарезервировал для себя! Тебе остается мореска, а Триану вообще павана!
– Прыгать, как индюк, размахивая ногами? Ну удружил! – расстроился Эббот и выпил полстакана вина одним глотком.
– Спасибо, что позаботился, – задумчиво кивнул Грегори, – в паване будет шанс побеседовать с девицей. Хочу удостовериться, что ее скромность не напускная.
Гриз нахмурился и поставил свой стакан:
– Грег, я знаю, ты любишь дразнить дам, но… прошу, не порти девочке праздник.
Барон так изумился, что потерял равновесие и чуть на опрокинулся вместе со стулом, стоящим на двух ножках.
– Ром, я тебя не узнаю! Ты пожалел женщину?
– Просто… у тети я встретил леди Астер. Она действительно очень милая и простая девушка, – пробормотал герцог.
Триан поставил стул на все четыре ножки, вгляделся в друга и сказал:
– Кажется, я просто обязан потанцевать эту павану.
Глава 3
Бал в честь осеннего равноденствия был событием выдающимся, потому что на нем можно было просто танцевать, веселиться и радоваться щедрому урожаю. Его особенно любили молодые девушки, впервые вышедшие в свет.
При Дворе была даже такая поговорка: «Осенью принцесса, зимою невеста, весною жена, летом – мать». Она отражала примерный путь девушки из хорошей семьи, имеющей славных предков и приданое, достаточное для удачного брака.
Потанцевав на осенних приемах, юная леди к зиме находила себе жениха и новогодние праздники проводила в статусе невесты. Весной играли свадьбу – под цветущими ветвями яблонь, а к лету молодая леди чаще всего объявляла о беременности и уезжала на год в поместье, чтобы родить наследника.
Именно осенью в столицу съезжались аристократы, увидевшие, какой у них будет доход, а также бездельники, потратившие состояния на побережье, и обнищавшие лорды, желающие подыскать себе невесту побогаче. В общем, весь цвет столицы собирался в королевском дворце на бал Равноденствия.
Три друга тоже туда собирались.
Герцог Гриз обязан был присутствовать – как герцог, как холостяк и как королевский шталмейстер[2]. Развлекаясь, он надел на бал мундир, чтобы немного ввести в заблуждение охотниц за его деньгами и титулом. Не каждая благородная леди решится выйти замуж за конюха, пусть даже королевского!
Должность сохранилась за ним с тех времен, когда он был младшим сыном герцога – юнцом, увлеченным лошадьми. Когда отец и братья скоропостижно скончались, и он внезапно стал герцогом, Ромуальд от должности не отказался. Ему нравилось осматривать конюшни, подбирать лошадей, следить за скачками и выездами их величеств. Правда, пришлось нанять заместителей, следящих за всем этим на месте, но это уже были мелочи.
Граф Фолкнер явился на бал в мундире полковника. Графом он стал после череды несчастий в собственной семье, а вот чин выслужил сам, воюя на границах королевства с дикими племенами и вполне цивилизованными соседями.
Барон Триан предпочел надеть зеленый кафтан, расшитый серебром, тонко намекая на свое происхождение. При Дворе на эти намеки давно не обращали внимания, а вот эльфийский посол будет в бешенстве. Друзья знали, что Грегу несколько раз предлагали покинуть королевство людей, уехать в эльфийский лес, потому что в нем явно проявилось эльфийское наследие, но барон каждый раз отказывался, аргументируя свой отказ очень просто. Здесь он барон. Человек, имеющий привилегии аристократа, доход и возможность заниматься любимым делом. В эльфийском лесу он будет жалким полукровкой, вынужденным пресмыкаться перед чистокровными эльфами лишь потому, что его матерью была человеческая женщина.
– Я слишком уважаю и люблю своих родителей, чтобы так с ними поступить, – каждый раз отвечал Триан, наблюдая за багровеющим эльфийским посланником. Того выворачивало при одном намеке на то, что элегантный, сильный и красивый полукровка считает своим отцом человека, а не эльфийского целителя.
В общем, друзья собрались в покоях Гриза, чтобы отправиться на бал втроем, а перед этим пропустить по стаканчику бренди, потому что выдержать натиск юных прелестниц на трезвую голову просто невозможно!
Вот за вторым или третьим стаканчиком они и вспомнили про танцы с леди Астер. Слухами о ней полнился дворец. Красота, внутренняя чистота и удивительная мягкость девушки привлекли самых разных ценителей. Поначалу леди Астер попытался купить один из нуворишей, недавно получивший титул барона за «услуги, оказанные королевству», точнее, за весомый вклад в личную казну короля.
Новоявленный аристократ явился в виконту Фрейю и предложил заплатить выкуп за невесту, равный ее весу. Побледневший от гнева виконт выставил наглеца с помощью королевских гвардейцев. Бравые парни охотно пришли на помощь библиотекарю, потому как он нередко помогал им заполнять бумаги, писать письма родне и заверять карточные долги.
Следующим стал маркиз Блюмс.
Старый сластолюбец пожелал взять девушку в жены, обещая, что она останется богатой вдовой, а если родит ему наследника, то и вовсе уважаемой дамой. Этому господину виконт отказал мягче, но так же категорически.
Более молодые и привлекательные мужчины тоже пытались просить руки прекрасной виконтессы, но потерпели поражение. Лорд Фрей каждый раз приглашал дочь и спрашивал: желает ли она стать супругой того или иного светского щеголя? Леди Астер молча качала головой, и очередной проситель покидал комнаты семьи Фрей.
Все это возбудило при дворе нездоровый ажиотаж. Леди Астер стали называть гордячкой, кокеткой, жестокой девицей, играющей на мужских чувствах, и постепенно ее начали обижать. Проливать напитки на платья, рассказывать небылицы, портить двери в ее комнаты и подсылать служанок, чтобы сжечь щипцами волосы или кожу.
Пока что девушке удавалось избежать серьезных последствий, но герцог и барон видели во всем этом очень нехороший знак. Леди Астер могли просто затравить, заставить уехать в провинцию и никогда больше не появляться при дворе.
Обсудив все это за стаканчиком, три друга решили по возможности прикрывать «Золотую звездочку» от неприятностей. А там видно будет!
Глава 4
С таким боевым настроем друзья с шумом покинули комнаты и буквально через пять минут остановились на пороге бального зала.
Пока их объявляли, герцог, граф и барон оценили обстановку. Король и королева еще не прибыли, так что придворные здоровались, сплетничали и потихоньку растаскивали запасы вина, выделенного на праздник.
Леди Астер с матушкой, тетушкой и еще несколькими суровыми старухами стояла у окна. К изумлению мужчин, рядом с ней стояли дети. Несколько пажей в куртках с королевскими гербами, несколько юных девочек в легких воздушных платьях – воспитанницы королевы, и даже младший принц!
Его высочеству было всего семь лет, но держался он с достоинством и сдержанностью взрослого. Даже наставники юного принца отмечали его серьезность, чопорность и чрезмерную сдержанность. Однако рядом с леди Астер стоял… ребенок! Улыбчивый, нежный, удивительно уязвимый и открытый. Он о чем-то беседовал с юной леди, прячась за юбками дворцовых мегер, и этот разговор был так важен, что Астер Фрей присела и, окруженная ворохом своих юбок, внимательно слушала. Ни мать, ни тетушка, ни другие почтенные матроны не смели ее одернуть или вмешаться в беседу – его младшее высочество умел отлично мстить тем, кто мешал ему. Но все смотрели на принца Энриха с изумлением.
– Нужно спасать старушек! – хмыкнул Фолкнер, прокладывая себе дорогу к девушке. Благодаря росту и ширине плеч он быстро раздвинул толпу любопытных и преклонил колено рядом с принцем. Молча.
Энрих покосился на графа и снова вернулся к беседе с леди Астер. Фолкнер навострил уши и от неожиданности моргнул – принц и юная леди обсуждали… бабочек!
– Да, ваше высочество, – с нежной улыбкой говорила леди Фрей, – бабочки очень хрупкие, но при этом стойкие. Они выбираются из куколки, раскрывая свои смятые крылья, наполняя их жизнью. Это очень трудно, но если бабочке помочь, она умрет.
– Умрет? – переспросил Энрих с недоумением.
– Ей не хватит сил для полета. Все трудности, которые претерпевают эти прекрасные малышки, дают крепость их крыльям. Вы, наверное, помните, ваше высочество, как уставали ваши руки, ноги и спина, когда вы учились ездить верхом?
Мальчик серьезно кивнул в ответ. Как и всем принцам, ему подарили пони в четыре года, и он занимался на корте минимум два раза в неделю.
– Ваше тело не готово было к таким нагрузкам, но никто и не требовал от вас, чтобы вы сразу поехали в Санси или в Льеж. Вы понемногу катались на корте, и ваше тело укреплялось. Так и бабочка. Она потихоньку выбирается из куколки, и ее крылья становятся достаточно крепкими, чтобы донести ее до Льежа.
Принц светло улыбнулся:
– Вы очень красиво все рассказали, леди Астер. Я хотел бы побеседовать с вами еще. Жаль, что меня призывают дела!
– Буду рада еще одной беседе с вами, ваше высочество! – леди Астер привстала и снова присела в реверансе.
Энрих повернулся к Фолкнеру:
– Что вы хотели, граф?
– Всего лишь вручить вашему высочеству подарок по случаю осеннего равноденствия, – склонил голову Эббот.
Мальчик снова приобрел вид маленького взрослого и строго кивнул:
– Показывайте! Скоро выйдут их величества.
Фолкнер вынул из кармана каменную фигурку лошади искусной работы. В его землях, богатых только морем и камнем, трудилось немало каменотесов и мастеров-камнерезов. Лошадка, вырезанная из агата, выглядела очень живой и даже лукавой. К тому же это была не игрушка, а элегантное навершие печати.
– Мои мастера не стали вырезать ваш девиз, мой принц, дворцовый ювелир сделает это лучше, но, надеюсь, вам понравится мой подарок.
Энрих, конечно, первым делом оглядел лошадку и лишь потом обнаружил гладкий кругляш будущей печати.
– Ваши мастера весьма искусны и предусмотрительны, – чинно кивнул принц, – благодарю, граф, это прекрасный подарок.
Фолкнер еще раз склонил голову и отошел. Каждый принц получал собственную печать в семь лет – когда уже умел писать свое имя. Печать подкрепляла подпись на официальных бумагах и личных письмах, другого значения не имела. Но печать – это та вещица, которую юный потомок короля брал в руки практически каждый день – ею полагалось скреплять записки маменьке и приказы камердинеру, отмечать личное присутствие в доме знатного подданного или в книге почетных гостей коронного города. Поэтому основу для печати юному принцу пытались подарить все.
Кто-то делал ставку на золото и драгоценные камни, кто-то делал основу, похожую на большую государственную печать, только меньшего размера, кто-то пытался удивить редким и необычным материалом вроде горного хрусталя или черного дерева.
Граф Фолкнер приказал изготовить фигурку лошади, потому что в его девять лет ему отчаянно хотелось иметь такую фигурку с печатью, но отец приказал резчику изготовить простой квадрат с удобным хватом – и только. Это было быстрее, дешевле и «негоже младшему иметь печать краше старших».
Немного компенсируя себе то разочарование, Эббот выбрал лучшего резчика и дал задание. Даже если принц Энрих выберет себе другую печать, он все равно запомнит графа и его подарок.
Между тем его высочество оказался прав – церемониймейстеры стукнули своими посохами в медные пластины, закрепленные на полу, и придворные быстро отхлынули в стороны, освобождая проход к тронам.
Затрубили трубы, ударили литавры – венценосная чета прошла через зал и остановилась на ступенях, ведущих к тронам.
– Дорогие наши подданные, рады поздравить вас с наступившим днем равноденствия! Ешьте, пейте, веселитесь, да будет щедрым урожай!
Пока король произносил речь, королева стояла рядом и скромно улыбалась. Наследный принц и два его младших брата подошли с разных концов зала и слушали речь в первом ряду.
Когда монарх дал знак к началу бала, и с балкона над залом зазвучала музыка, наследный принц пригласил на танец свою матушку, второй принц – сестру, а младший… Энрих быстро пробежал между придворными и остановился напротив леди Астер:
– Леди Фрей, позвольте пригласить вас! – торжественно сказал он.
Стоящие рядом кавалеры тотчас отхлынули от девушки, но далеко отходить не стали – всем было любопытно, как она выйдет из положения? Кавалер был на две головы ниже леди.
– Благодарю за приглашение, ваше высочество! Для меня честь танцевать с вами! – Астер вышла в круг вместе с юным принцем и с очень серьезным лицом встала в ряд танцующих.
За девушкой наблюдали очень пристально самые знаменитые физиогномисты Двора, и к концу танца на многих лицах появилось выражение недоумения – леди Астер танцевала с большим удовольствием! Она не замечала разницы в росте, ловко приседала и кружилась, а еще нежно улыбалась принцу и говорила ему что-то весьма ласковым тоном.
Когда танец кончился, юный Энрих проводил леди Астер к ее матушке и с изящным поклоном поблагодарил за доставленное удовольствие. Любопытные были разочарованы, ведь леди присела в ответ и сказала, что будет рада подарить его высочеству еще один танец, но только в конце бала. Два танца подряд могут себе позволить только помолвленные или молодожены! Принц порозовел, но попросил оставить для него быструю кадриль и отошел.
Настало время смены кавалеров, и к леди Астер подошел герцог Гриз. Любопытные снова напряглись – самый завидный холостяк столицы с легкой улыбкой склонился перед леди и торжественно вывел девушку в круг, чтобы станцевать самый неприличный танец сезона. Вальс был новинкой, и даже на королевском балу ее величество разрешала танцевать его только один раз. И этот самый неприличный танец юная леди танцует не с братом, не с женихом, а с герцогом!
Шепотки и сплетни зазвучали вновь, но леди не обращала на них внимания. Когда Гриз, немного красуясь, приобнял ее за талию, хотя руке кавалера полагалось слегка касаться лопаток партнерши, девушка покраснела, закусила губу, став от этого еще более хорошенькой, и прошептала:
– Простите, ваша светлость, если я наступлю вам на ногу! Я не очень хорошо умею танцевать этот танец! Мой учитель… он боялся ко мне прикасаться, а папа слишком занят, чтобы тренироваться со мной каждый день!
Герцог искренне изумился такой наивности, но вернул ладонь на правильное место и поспешил утешить девушку:
– Я неплохо танцую, миледи, надеюсь, не разочарую вас!
Астер вскинула на партнера удивленные глаза, и Ромуальд Гриз, наверное, впервые в жизни засмотрелся на девушку так, что едва не пропустил первый такт музыки. К счастью, тренированное тело не подвело – герцог легко подхватил леди Фрей и аккуратно повел по кругу. Они скользили по паркету, и немало женских глаз останавливалось на этой паре с завистью. Очень уж хорошо смотрелись рядом хрупкая золотоволосая девушка и элегантный шатен с приятной мужской фигурой. Что ни говори, а Гриз, будучи даже младшим, не наследным сыном герцога, умел пленять женские взоры!
Танец был слишком смущающим и новым, чтобы леди Астер чувствовала себя в нем комфортно, поэтому Гриз молчал, но бросал на девушку горячие взгляды и наслаждался видом на аккуратное декольте партнерши. Однако, когда танец кончился, он вдруг понял, что после танца с принцем леди Астер выглядела более счастливой. Тогда она беззаботно улыбалась, искренне и нежно, а сейчас просто проявляет вежливость! Это Гризу не понравилось, но что же поделать? Леди его просто не знает! Он будет ухаживать за ней и постепенно завоюет доверие! А там… самый сладкий приз этого сезона окажется в его руках! Он поведет прекрасную, как сон, леди к алтарю в замке Гриз и торжественно возложит на ее голову фамильную диадему!
Приняв решение, герцог улыбнулся леди Астер и проводил ее к матушке.
Несколько танцев леди танцевала с другими придворными, и Гриз не выпускал ее из поля зрения, а потом настал черед морески и графа Фолкнера.
Глава 5
Очень рослый брюнет в камзоле, неуловимо напоминающем доспех, подошел к леди Астер с двумя парами серебряных браслетов, украшенных бубенцами. Мореска была подвижным, веселым танцем-игрой. Ее очень любила молодежь, и старики, ворча, уступали им место.
Фолкнер был молод, крепок и силен. Ему, возможно, не хватало изящества и гибкости заправского танцора, зато он искупал все недостатки выносливостью и искренним желанием повеселиться.
Надев на запястья звенящие браслеты, граф и дочь виконта очень лихо поскакали вместе с другими парами то в кругу, то в линиях, похожих на волны. Правда, леди Астер все время казалось, что она пытается танцевать за крепостной стеной. Эббот Фолкнер привычно прикрывал ее ото всех, словно боевого товарища, но к финальной «дорожке» Астер удалось его убедить в том, что ей нужно иногда видеть других танцоров.
Граф проводил юную леди к матери и отошел к друзьям.
– Вижу, ты пленен будущей герцогиней Гриз, – хлопнул его по плечу Ром.
– А может, все же графиней Фолкнер? – прищурился Эббот.
– Нет, друг мой, такая женщина, как жемчужина, нуждается в достойной оправе! Венец и мантия герцогини очень ей подойдут!
– Самый лучший жемчуг добывают на побережье моря, – с намеком ответил граф, разминая кулаки.
– Тихо! – напомнил младшим товарищам Триан. – В этом зале слишком много желающих припрятать красоту леди Астер для себя. Предлагаю отложить соревнование. Выбирать все равно будет леди. Или вы собираетесь набить друг другу морду, не поставив даму в известность?
Друзья смутились, а барон продолжил:
– Меня гораздо больше беспокоят те, кто тянет к леди жадные взгляды и руки… Помните малышку Розалию?
Мужчины помрачнели.
Эту историю помнил весь дворец. Ее величество и раньше брала во фрейлины миловидных сирот, помогая им найти супруга. Малышка Розалия – прелестный бутончик родом с южных границ королевства – появилась при Дворе весной. Говорили, что все ее родственники погибли от болотной лихорадки, земли накрыла саранча, а девушка уцелела буквально чудом – крестьяне отыскали ее в пустом хозяйском доме, когда хоронили тела умерших. Пожалели и отправили к родне. А родня привезла в столицу в надежде пристроить повыгоднее.
Розалия была хрупким цветком, и ее многие жалели. Но нашелся кто-то, кто пожелал сорвать цветок… Однажды после бала юную фрейлину нашли в одном из полутемных коридоров дворца. Мертвую, в окровавленном платье. Убийцу и насильника не нашли, хотя Двор лихорадило еще не меньше полугода, и юные девицы всюду ходили в сопровождении родных или парочки дуэний немалого роста и веса.
– Леди Астер сейчас такой же хрупкий бутон, – негромко сказал Грег. – Виконт пропадает в библиотеке, матушка ее – леди деликатного сложения, а боевые мегеры могут отвернуться в неподходящий момент… В общем, предлагаю вам, лорды, присмотреть за леди. Хотя бы до замужества.
Герцог и граф серьезно кивнули. Это предложение напомнило им те времена, когда три изгоя только объединились и крепко держались друг за друга, чтобы выжить. Теперь их задача вполне благородна – помочь выжить прекрасной даме… Это ли не долг каждого мужчины?
* * *
Вскоре наступило время паваны, и, немного нервно одернув камзол, к леди Астер подошел барон Триан.
За долгие годы, проведенные при дворе, Грегори видел самых разных женщин. Красавиц и дурнушек, дурочек и умниц, раненых в самое сердце и замороженных, словно скалы Ледяных чертогов. Но такой, как леди Астер, не встречал.
Павана танец медленный, торжественный. Его танцуют, желая показать себя в изумительном наряде или впервые появившись в новом статусе, и обычно в самом начале бала. Почему на этот раз павану поставили последним танцем, никто не понял, но барон догадался – гостям нужна была пауза, что-то привычное и спокойное после впечатляющего вальса, шумной морески и бодрой кадрили.
Триан старательно выполнял поклоны, повороты и па, не отводя глаз от леди Астер. Красота бывает разной – яркой, нежной, вычурной или сладкой. Красота леди Фрей была сияющей. Теплый ровный свет наполнял барона, когда он смотрел на девушку. Она не жеманничала, не кокетничала, просто танцевала, стараясь не перепутать фигуры и скрыть усталость. Где-то внутри Триана шевельнулась жалость. Даже он, закаленный взрослый мужчина, устал от бесконечных танцев, музыки и разговоров. А хрупкая девушка, едва вступающая во взрослую жизнь? Тяжелые юбки, тугой корсет, спертый воздух огромного зала… Чем можно помочь и подбодрить в такой ситуации?
– Леди Астер, вы любите мороженое? – спросил барон, изящно раскланиваясь с партнершей.
– Мороженое? – девушка улыбнулась чуть живее. – Право, я попробовала его только здесь, и мне очень понравилось. Жаль, что его подают нечасто. Зато каждый раз, когда его готовят, случается праздник!
– Вы знаете, мой повар готовит роскошное мороженое из осенней малины.
– Осенней малины? – изумилась дочь виконта. – Разве осенью бывает малина?
– В моем поместье выращивают особые сорта, – признался Грег, – так что малина и клубника цветут и плодоносят дважды за лето. Мой повар готовит из них мороженое – легкое и ароматное, как поцелуй! – барон позволил себе лукавую улыбку – не злую, не пошлую, просто веселую улыбку.
Леди Астер улыбнулась в ответ и покачала головой:
– Звучит заманчиво, но мне нельзя покидать Двор. Ее величество желает видеть меня каждый день.
Барон задумался.
День королевы расписан по часам. Как все сиятельные особы, она начинает службу, едва открывает глаза. Фрейлины, подающие воду для умывания и утреннее платье, сообщают новости и сплетни, статс-дамы, наблюдающие за прической или разделяющие с ее величеством завтрак, приносят политические новости. Затем хлопоты по «хозяйству». Дворец требует присмотра и распоряжений. А еще есть просители, юные фрейлины, пожилые тетушки… В обед королева старается встретиться с мужем и обсудить важные дела перед вечерними развлечениями.
А ведь королевские развлечения – это тоже работа! Кому улыбнуться, на кого взглянуть строго, с кем провести душевную беседу…
Триан взглянул на леди Астер по-новому. Что же такого в этой наивной и чистой девочке, что королева желает видеть ее каждый день, находя для этого время в плотном своем расписании?
– Если позволите, леди, я пришлю вам мороженое, изготовленное моим поваром, к завтраку!
– Если это будет прилично, – покраснела девушка, смущаясь оттого, что еще слабо разбиралась в хитросплетениях придворного этикета.
– Я отправлю его вашей матушке с запиской, – с легкой улыбкой заверил ее барон.
Ему все больше хотелось разгадать эту загадку, пока ее не разгадал кто-то еще!
Глава 6
Утром в покои семьи Фрей действительно доставили серебряную вазу с мороженым. Накрытый колпаком вычурный сосуд был погружен в таз, полный льда, посыпанного крупной солью. Виконтесса ахнула, разглядывая подарочек. Пусть за окном уже шумели желтые листья, лед на реках еще не вставал, и тем чудеснее была груда синеватых льдинок, сохраняющая удивительное лакомство.
К изысканному угощению прилагалась записка: «Леди Фрей с выражением глубочайшего почтения. Барон Триан».
Матушка и тетушка леди Астер переглянулись. Им, дамам опытным, было понятно, кому на самом деле предназначался подарок.
– Астер! – позвала леди Фрей.
Девушка в утреннем платье вышла из спальни. Она была так же хороша, как накануне вечером. Даже еще более мила и уютна. Золотые волосы, заплетенные в две слабые косы, лежали на плечах. Нежный сонный румянец окрашивал щеки, а просторное светлое платье не скрывало изящества фигуры.
– Доброе утро, маменька, – с легкой улыбкой поздоровалась девушка, – что это?
– Барон Триан прислал мороженое к завтраку, – ответила леди Фрей.
– Неужели? Вчера, когда мы танцевали павану, барон упомянул своего повара и пообещал угостить меня мороженым, – тут девушка светло улыбнулась и призналась: – Я не поверила!
Дамы переглянулись.
Леди Фрей много лет провела в поместье, а вот ее сестра служила при дворе и неплохо знала придворные обычаи и аристократов, проводящих время на службе королю. У барона был всего один недостаток, но весьма весомый – его сомнительное происхождение, подарившее мужчине долголетие, но в остальном это был отличный вариант для Астер.
Не беден. Точного размера дохода от баронства никто не знал, но его одежда, оружие и кони всегда были исполнены в стиле ненавязчивой роскоши. Его друзья – герцог Гриз и граф Фолкнер были более знатными, но по древности и родовитости рода Триан им не уступал.
– Что ж, предлагаю отдать должное такому чудесному подарку, – провозгласила леди Белл и с улыбкой сняла с вазы крышку.
В небольшой гостиной повеяло ароматом лета. Малина, клубника, мята… Разноцветные шарики наполняли вазу доверху, маня и пленяя. Дамы присели к столу и воздали должное искусству повара.
Съесть все, конечно, не было никакой возможности, поэтому вазу в тазу со льдом поставили на подоконник, и леди Белл немного поколдовала, чтобы сладкое лакомство не растаяло. А старшая леди Фрей добавила маленькое заклинание, щелкающее любопытных по пальцам – от слуг. После этого дамы стали собираться на прогулку в парк, обсуждая, чем же можно ответить на такой милый подарок.
– Достаточно будет поблагодарить, – строго сказала леди Белл, – все остальное будет излишним.
– Но я могу поблагодарить лично? – уточнила Астер, надевая довольно простую шляпку, прикрывающую волосы и уши от холодного ветра.
– Коротко и в присутствии матушки или меня, – строго сказала леди Белл.
Она была единственной, посвященной в тайну семьи Фрей, и потому старалась защитить племянницу от сплетен и обид, прекрасно понимая, что при дворе это практически невозможно.
Дамы вышли в сад и тут же были атакованы кавалерами, желающими высказать благодарность за танцы на балу. Первым с военной прямотой подошел граф Фолкнер:
– Леди Белл, леди Фрей, леди Астер, рад видеть вас сегодня в добром здравии.
Дамы присели в книксенах.
– Позволите сопровождать вас на прогулке? – осведомился граф с той же военной решительностью.
Отказать было неприлично, так что леди Фрей пришлось согласиться, но поскольку дам было три, граф ловко предложил локоть леди Астер, тем самым вынудив ее компаньонок идти сзади.
* * *
Вежливая светская беседа – это искусство. Заговорив о погоде и природе, граф убедился в том, что леди Астер этим искусством совершенно не владеет.
Она была слишком непосредственна, юна, свежа и эмоциональна. При этом говорила леди искренне и открыто, так что Фолкнер не мог перестать ею любоваться.
Но как придворный, проведший при дворе больше десяти лет, он понимал, что этот светлый огонечек может легко погаснуть в интригах и сплетнях людей, жаждущих чинов и титулов, больших денег и земель.
В груди графа родилась уверенность – он должен защитить этот огонек. Увезти в свой суровый замок, в котором слышно, как шумят волны, разбиваясь о берег, и там беречь. Охранять, как дракон свое сокровище!
Увы, реальность быстро вернула его на землю. Буквально за каждым поворотом аллеи их компанию встречали кавалеры. Они изящно кланялись, желали дамам прекрасного дня, и спрашивали разрешения присоединиться к прогулке, а после… вынужденно тащились сзади, поскольку граф был самым знатным лордом из всей компании.
Эббот Фолкнер хранил невозмутимость, но понимал, что выйдет из кустов какой-нибудь побитый молью маркиз – и ему придется уступить нежную ручку и ласковую улыбку леди Астер. Поэтому, завидев Гриза, Фолкнер просиял:
– Леди Астер, позвольте вам представить моего друга, герцога Гриза!
– Мы знакомы, – мило улыбаясь, ответил дочь виконта. – Вчера его светлость пригласил меня на танец.
– Очень рад, что вы меня запомнили, – Гриз, пользуясь моментом, чмокнул воздух над перчаткой леди. – Позволите вас сопровождать?
– Если вам угодно! – возразить леди не смела. Герцог – дальний родственник короля, и самая знатная особа при Дворе после принцев крови.
За спиной Фолкнера раздался едва слышный стон – кавалеры прекрасно знали, что соревноваться с герцогом может разве что принц, да и то не всякий. Богат, красив, знатен… Словно подслушав их мысли, на дорожку вышел принц Энрих:
– Леди Астер, – радостно объявил он, – приятно встретить вас в парке! Помните, вы обещали мне показать мотыльков и рассказать, чем они отличаются от бабочек?
– Сейчас слишком светло и жарко, ваше высочество, мотыльки летают ночью и опыляют ночные растения. Этих мохнатых красавцев нужно изучать поздним вечером. Где-нибудь рядом с цветами, которые расцветают ночью.
– А что еще нужно для изучения, кроме цветов?
– Белая простыня и большой фонарь, ваше высочество, – с поклоном ответила Астер.
– Я распоряжусь все приготовить, леди Астер, и очень надеюсь, что вы будете любоваться мотыльками вместе со мной!
– Как будет угодно вашему высочеству, – ответила леди Фрей. А что еще она могла ответить принцу?
Все время разговора с принцем Гриз и Фолкнер вежливо улыбались, мысленно посылая проклятия на голову юного Энриха. Как они и ожидали, его высочество развернулся, предложил дочери виконта руку, и они пошли гулять по дорожкам цветника, беседуя о ночных фиалках и медунице. Если бы Энрих был лет на пять постарше, весь двор уже бы записал дочь виконта в любовницы младшего принца. Счастье, что принц был так юн! Но звание фаворитки младшего члена королевской семьи после этой прогулки к Астер все же прилипло.
Барон Триан не стал тащиться в свите прекрасной дамы и даже в парк не пошел. Он наблюдал за прогулкой с галереи дворца, а после попросил прямодушного Фолкнера рассказать, что там было. Узнав о приглашении на изучение мотыльков, Грегори сжал руку:
– Ром, Эб, вы же понимаете, что мы должны там быть? Принц уснет или его уведут воспитатели, а леди Астер останется в темном парке одна. Любой деревенский ловелас может воспользоваться положением…
Друзья переглянулись.
– Я постараюсь присоединиться к свите принца, – сказал граф, – юный Энрих мне благоволит, ему нравятся кони.
– Я подойду чуть позже и смешаюсь с толпой любопытных, – решил герцог. – Буду отсекать тех, кто попытается проводить леди без ее ведома.
– А я останусь в парке, – сказал Триан. – Не будем волновать почтенную матушку леди Фрей. Не думаю, что кто-то захочет скрестить со мной в темноте шпаги.
Друзья синхронно кивнули.
Уже лет пять не находилось идиотов, желающих бросить вызов барону Триану. Порой придворные подначивали какого-нибудь деревенского увальня, только что явившегося ко двору, зацепить слишком изящного и ухоженного мужчину, убеждая, что такой сахарный красавчик рассыплется от одного грозного взгляда на дедовский меч в руке храброго провинциала.
Таких молодых и наивных Триан учил с изяществом – во время сражения хлопал клинком по мягкому месту, а если увалень не понимал намеков – срезал с него рубашку на потеху придворным дамам и фрейлинам. Многие потом особенно жалели рубашки, ведь ко двору приезжали не от богатства и знатности, а в надежде выслужить все это.
Договорившись обо всем, друзья разошлись по своим делам – леди Астер отдыхала после прогулки вместе с матушкой и тетушкой в своих комнатах и, по мнению мужчин, никуда не собиралась.
Глава 7
Астер действительно никуда не собиралась. Девушка даже сняла верхнее платье и устроилась в кресле – подремать, но королева прислала за дочерью виконта фрейлину с наказом немедля явиться. Девушке пришлось спешно приводить себя в порядок и идти за милой брюнеткой примерно ее лет к личным покоям королевы.
Ее величество приняла девушку ласково: разрешила сесть на маленькую банкетку, спрашивала, как она себя чувствует при дворе, нравится ли ей кто-нибудь из галантных кавалеров, потом перевела разговор на мотыльков в саду и принца Энриха.
– Будьте к нему добры, леди Фрей, наш мальчик впервые влюбился, – с улыбкой говорила она, и фрейлины, сидящие в отдалении, тоже улыбались. – Он слишком юн, чтобы оценить наш придворный цветник, но у него зрячее сердце.
– Я с удовольствием поддержу интерес его высочества к полезным знаниям, – вежливо склонила голову Астер.
Она читала в старинных хрониках, что к детям короля, достигшим возраста любопытства, приставляли молодую вдову с определенной целью – объяснить, как все происходит между мужчиной и женщиной, по возможности показать и мягко ввести во взрослый мир. В некоторых королевствах даже должность такая была – «первая женщина принца», и за нее хорошо платили. Но невинных дев обычно такие намеки не касались, да и принц Энрих еще слишком юн.
Впрочем, дочь виконта кое в чем могла ему помочь. Ей самой отец вручил книгу о женщинах и мужчинах в тот период, когда ее горничная пожаловалась на кровавые пятна на простынях юной леди. Мать тогда растерялась, покраснела, а вот отец спокойно вручил книгу, попросил прочитать и, если останутся вопросы – задавать. Книги вполне хватило, так что теперь Астер готова была поделиться знаниями даже с принцем.
Успокоив себя этой мыслью, дочь виконта взглянула на ее величество такими ясными глазами, что той стало неловко – разве это наивное дитя может соблазнить младшего принца, чтобы остаться при Дворе? Малышка и намеков не поняла. Судя по всему, девочку воспитывали в строгости, предполагая монастырь или замужество с кем-нибудь ниже по положению, а значит, у Энриха просто появится новая подружка по играм, а не агент влияния!
Потаенно вздохнув, королева Магнолия улыбнулась леди Астер в ответ и угостила девушку чаем и сладостями, а когда положенные полчаса визита подошли к концу, сказала:
– Его величество исполнил просьбу виконта и подписал указ. Чтобы не привлекать внимания посторонних, я отдаю его лично вам в руки, леди Астер. Надеюсь, вы распорядитесь им правильно, и мы еще не раз увидим ваше милое лицо при дворе!
Астер присела в глубоком реверансе и приняла из рук королевы красный кожаный тубус, запечатанный королевской печатью.
Другая фрейлина – рыжая, проводила гостью королевы до самых покоев, всю дорогу пытаясь выяснить, что же за указ подписал король. Но Астер упорно отмалчивалась или переводила разговор на погоду. Обиженная девушка сердито топнула ногой и ушла, оставив Астер в коридоре, но дочь виконта просто спросила дорогу у стражников и быстро добралась до своих комнат.
– Матушка, – сказала она, убедившись, что в гостиной больше никого нет, – ее величество передала мне указ для батюшки. Не знаю, что в нем, но она очень просила ничего никому не говорить!
Виконтесса Фрей с улыбкой забрала у дочери тубус и спрятала в шкатулку, открыть которую могла только она сама.
– Это маленькая любезность его величества, – ответила она дочери. – Твой отец узнал кое-что важное и поделился этим знанием с королем, а наш монарх милостивый и очень умный человек – выдал твоему отцу награду.
Астер успокоилась – родители ее никогда не обманывали. Награда так награда. Папа потом обязательно расскажет, что там. А пока нужно отдохнуть и выбрать платье для вечерней прогулки в саду с принцем Энрихом.
Ее величество просила уделить ему внимание, а значит, придется много говорить, возможно, ловить мотыльков и жуков. Значит, рукав нужен плотный, а крой самого платья – свободный. Вдруг придется на дерево лезть? Значит, туфельки без каблуков и, пожалуй, самые длинные и скромные панталоны под юбки!
А еще волосы нужно собрать в тугой пучок, чтобы в них не запутались мотыльки или летучие мыши! А лучше шарфиком накрыть! И еще хорошо бы взять в королевской библиотеке определитель насекомых с картинками!
Вот сколько дел, а солнце уже клонится к закату!
К счастью, виконтесса не оставила дочь и помогла ей собраться на прогулку. В библиотеку был послан паж с запиской, камеристка виконтессы занялась платьем и прической Астер.
В назначенный час девушка была готова. За ней зашел лакей принца – весьма высокомерный и заносчивый тип. Он смерил девушку взглядом и только потом слегка склонил голову:
– Прошу следовать за мной, леди! Его высочество распорядился все приготовить в саду для вашей встречи!
Конечно, Астер никто одну не отпустил – матушка и тетка отправились в парк вместе с ней.
Счастье, что день был теплый, и уцелевшие насекомые выбрались из своих укрытий.
Слуги по приказу леди Астер установили стол, натянули над ним белую простыню и зажгли лампу. Мотыльки, жуки и бабочки летели на свет, ударялись о плотную ткань, падали на стол или ползали по тонкому льну, позволяя себя рассмотреть.
Принц Энрих вместе со свитой явился, как только загорелся фонарь.
Увы, даже на прогулку в сад королевские особы не ходят в одиночестве. Астер выдохнула и представила, что находится в своей домашней библиотеке. Смотрит на ровные ряды книг и рассказывает им, что интересное прочла сегодня.
– Ваше высочество! – первым делом девушка присела в реверансе. – Я рада, что вы здесь. Взгляните, я принесла определитель Лейбница из королевской библиотеки. Вы сможете не только увидеть прекрасных ночных насекомых, но и сразу узнать о них много интересного!