Читать онлайн Точка невозврата бесплатно

Глава 1

Новая реальность

Я быстро шёл на поправку. Для обычного человека, конечно же. Будь в моём теле наниты, я бы уже вовсю бегал и доставал людей вопросами. А скопилось их у меня столько, что они даже не умещались в голове. И это в буквальном смысле. Я натурально забывал некоторые из них, а когда вспоминал, из памяти выпадали другие.

Когда мой организм восстановился до степени «ура, мне удалось сделать два шага», случилось кое-что невероятное. Хотя, учитывая последние события, вполне себе предсказуемое. В общем, человечество спустило с орбиты ковчег. По-видимому, ситуация там пребывала в околокритическом положении, что тоже неудивительно. Припасы не бесконечны, и если воду ещё возможно получить методом очистки или химическими процессами, то с едой дела обстоят намного сложнее. К тому же возраст корабля оставлял желать лучшего.

За спуском ковчега наблюдали все, и зрелище действительно было очень красивым. Хотелось бы мне сказать, что всё прошло как по маслу, но увы – это было далеко не так. При входе в верхние слои атмосферы у корабля отвалился небольшой кусок. Собственно, этот факт и сделал главное шоу. Такой «звездопад» Элпис вряд ли ещё когда-нибудь увидит.

Когда огненное представление завершилось, на фоне вечернего небосвода появилась крохотная точка. С каждой секундой она становилась всё больше, пока не приобрела очертания эдакой подковы. По мере приближения становилось понятно, что изначально ковчег имел форму бублика. Всё-таки неслабый кусок от него оторвался.

Я даже близко не представлял его размеры. Но когда эта громадина проплыла над головой, мне на секунду сделалось жутко. Окрестные горы на фоне ковчега казались крохотными неровностями. А когда он коснулся поверхности, земля под ногами вздрогнула так, что я предпочёл сесть, чтобы не травмироваться при падении. Треск от сминаемых деревьев стоял такой, что его наверняка было слышно на противоположной стороне планеты. И это притом, что посадка вышла очень мягкой.

Более трёх десятков кораблей, подобных тому, на каком мы прилетели на Элпис, контролировали процесс посадки, придерживая ковчег мощными тросами. Когда их сбросили, земля вздрогнула ещё раз, хотя с предыдущей тряской это даже в сравнение не шло. Это зрелище точно войдёт в историю, как самое грандиозное.

Да, на словах всё быстро. Но по факту посадка длилась почти сутки, и это я молчу о подготовке к ней. Я не пожалел сил и наблюдал весь процесс. Правда, потом вырубился, но это уже мелочи. К тому же выспаться мне всё равно не дали. Явился господин Монахов и вывалил на мою голову очередную кучу вопросов. Впрочем, я старался от него не отставать…

– Как себя чувствуете? – дежурным тоном поинтересовался Монахов.

– Более-менее сносно, – буркнул я. – А если бы мне ещё выспаться дали, вообще было бы замечательно.

– Увы, у нас нет на это времени, – небрежно отмахнулся он. – Что вы знаете о противнике?

– Я вам уже всё рассказал, даже неподтверждённые гипотезы выложил.

– Хочу уточнить ещё один момент, – вежливо улыбнулся Монахов. – Вы утверждаете, что если мы не станем трогать древние технологии, то они оставят нас в покое?

– Я не утверждаю, просто рассказал то, к чему мы пришли в ходе переговоров.

– Которые биологический компьютер внедрил вам прямо в мозг?

– Считаете, что я всё это придумал?

– Я всего лишь проверяю имеющиеся данные. Вы согласились на условия?

– Не то чтобы, – усмехнулся я. – Там не всё так однозначно.

– Хотелось бы больше подробностей.

– Я пообещал им, что мы больше не прикоснёмся к древним руинам. А затем оставил прощальный подарок, чтоб они не решили, что нами можно вот так манипулировать.

– Взорвали мозг, правильно?

– Типа того.

– То есть мы можем считать, что биологический компьютер уничтожен?

– Это вряд ли, – усмехнулся я. – То, что я взорвал, скорее всего, лишь крохотный отросток. Вы не понимаете одного: эта система контролирует всё живое на планете. Зверей, растения, насекомых…

– Постойте, – прервал меня Монахов и пробежался пальцами по экрану планшета. – Вот здесь вы говорили, что биологический компьютер не управляет сознанием, в отличие от искусственного интеллекта.

– Так утверждал он.

– А он – это кто, простите?

– Бля, биологический интеллект.

– Ясно, – кивнул Монахов и снова пробежался по экрану.

– А можно вопрос? – Я покосился на него.

– Да, – сухо разрешил он.

– Каким образом я оказался на ковчеге?

– Чистый рандом, – точно так же, без эмоций, ответил он.

– То есть вы не выбирали лучших из лучших?

– Верно. Всё решил случай, лотерея, если угодно. Только так мы могли избежать хаоса и недовольства среди людей.

– Ясно, – пробормотал я. – Но вы всё равно первым делом решили избавиться от нежелательных элементов общества.

– Лично я ничего не решал. Так, значит, Семецкого убили вы?

– А что ещё мне оставалось? Он хотел уничтожить планету и нас вместе с ней. Я же не знал, что это было частью вашего плана.

– А скажите, данная информация могла бы повлиять на ваше решение?

– Что случилось с нашей планетой?

– Что, простите?

– Земля, – терпеливо повторил я. – Что с ней? Почему мы её покинули?

– Вы не ответили на вопрос.

– Как и вы, – резонно заметил я.

– Евгений… – Монахов сделал небольшую паузу, словно пытался подобрать правильные слова. – Простите, как вас по отчеству?

– Неважно, – отмахнулся я.

– Как угодно, – согласился он и продолжил: – Я хочу, чтобы вы осознали всю серьёзность вашего положения. Вы обвиняетесь в предательстве человеческого рода. Данное преступление карается смертью.

Я внимательно посмотрел в глаза Монахову, пытаясь понять: шутит он, или на полном серьёзе задвигает мне о несуществующих законах и их нарушениях. О каком, мать его, «предательстве» он сейчас говорит? Да я сделал для спасения людей больше, чем кто-либо на всей этой грёбаной планете!

– Вы это сейчас серьёзно? – всё же не сдержался и спросил я.

– Более чем, – кивнул собеседник. – Ваши действия помешали терраформированию планеты. Вы убили ведущего учёного в области древних технологий, чем нанесли непоправимый ущерб. Из-за вас мы вынуждены были спустить ковчег на поверхность, и теперь нам придётся производить её зачистку имеющимися силами.

– Пф-ф-ф, – с шумом выдохнул я. – И ради того, чтобы меня казнить, вы тратили драгоценные ресурсы на моё выздоровление?

– А вы очень проницательны, – улыбнулся Монахов. – Впрочем, сейчас снова многое будет зависеть только от вас.

– Надеюсь, для этого не потребуется вас пытать? – хмыкнул я, намекая, что пора бы уже переходить к сути.

– По имеющимся у нас данным, вы единственный из всей колонии, кому удалось подобраться к деградантам так близко…

– Как вы их назвали? – перебил Монахова я.

– Что-то не так? – вскинул брови он.

– Нет, просто так их называл компьютер древних, – ответил я.

– Мы в курсе, – кивнул собеседник. – Я могу продолжать?

– Простите, – повинился я, но не искренне, а чтобы соблюсти вежливость.

– Нам потребуется агент…

– Вы так и не ответили на мой вопрос: что случилось на Земле?

– Разве это важно? В данных обстоятельствах следует думать о будущем, вместо того, чтобы оборачиваться на прошлое.

– Это хорошо в любых обстоятельствах. Но давайте не будем перекидываться ничего не значащими фразами. Сколько человек прибыло на ковчеге?

– Около трёх миллионов, – ответил Монахов и неопределённо покрутил пальцами.

– И это все, кого удалось спасти? Из шестнадцати миллиардов?! Шутите?

– Корабль не бездонный…

– Да бросьте, – ухмыльнулся я. – Семецкий рассказал, каким образом человечество пережило тысячелетний перелёт. И судя по размерам ковчега, в него влезли бы все двадцать миллиардов, притом трижды.

– Никак не пойму, на что вы намекаете?

– Странно, а как по мне – всё очевидно. Вы затолкали на корабль какой-то сброд, среди которого вряд ли наберётся пара тысяч умных голов. Неужели среди людей не нашлось более достойных кандидатов? И, пожалуйста, не нужно мне вкручивать про лотерею и случайный отбор. Это как минимум нелогично. Если вы действительно собирались возродить человечество, то отправили бы сюда профессионалов. Так что случилось на Земле?

– Без понятия, – пожал плечами Монахов, при этом даже не изменившись в лице. – Мы точно так же, как и вы, очнулись уже на орбите. В компьютере имелась инструкция, в соответствии с которой мы и действуем.

– Дайте угадаю: вы тоже мотали срок, перед тем как попали в программу экспансии?

– Это не ваше дело, – похолодевшим тоном ответил он.

– Ну, как-то так я и думал, – пробормотал я. – От нас попросту избавились, как от нежелательных элементов.

– Ошибаетесь, я был добровольцем…

– Как и все мы, – усмехнулся я, – Ладно, выкладывайте: что там у вас за задание?

***

Новое руководство принесло с собой перемены. Не сказать, что это было неожиданностью, но некоторые правила раздражали похлеще, чем бюрократия предыдущих управленцев. Однако имелись и плюсы. Самым жирным из них стала техника, и не абы какая – военная: танки, бронемашины и даже авиация. В считаные дни лагерь преобразился до неузнаваемости. Здания вырастали быстрее, чем грибы после дождя. Этому способствовала складная панельная технология. Строительная техника грохотала днём и ночью, расчищая под них площадки.

На тот момент, когда я наконец смог покинуть лазарет, вокруг уже выстроили натуральный мегаполис, в центре которого расположились руины базы древних. На них копошились какие-то люди. Впрочем, они мельтешили повсюду, отчего я снова захотел вернуться в уютную одиночную палату. Радовало то, что я не задержусь здесь надолго. Уже к завтрашнему вечеру меня и ещё нескольких человек из группы первых переселенцев должны изгнать. Для этого готовилась целая церемония, чтобы все увидели, как здесь поступают с предателями.

Аборигены притихли. Я сильно сомневался, что война с ними закончена, уж точно не по их инициативе. Того же мнения было и новое руководство, а потому всеми силами готовило наше внедрение в стан врага. За несколько дней до выписки у моей койки собрался целый консилиум, который вывалил на мою многострадальную голову такой ворох вопросов, что я даже начал задумываться о правильности выбора. Возможно, лучше было согласиться на казнь. И на этом дурдом не закончился, напротив, он только начал набирать обороты.

Когда мне предоставили план по внедрению, я хотел разбить планшет о голову того идиота, который всё это придумал. Но я промолчал и подписался под этим бредом, чтобы избежать очередного многодневного допроса. Потому как был на сто процентов уверен, что план от этого лучше не станет. И хотя у меня имелись собственные соображения на сей счёт, я всё равно не был уверен в успешности данного мероприятия.

Во-первых, я не был до конца уверен, что Ада жива. А во-вторых, между нашим и видом и местными слишком много разногласий. Честно говоря, я даже подумывал о том, чтобы послать в пешее эротическое путешествие обе стороны и основать где-нибудь самостоятельную общину. Меня вполне устраивало полудикое существование неподалёку от водопада. Честно говоря, даже не могу вспомнить, когда я ещё был так же доволен жизнью, как в те дни.

– Теняев! – выдернул меня из раздумий резкий оклик. – Ты где летаешь?!

– С вами, пожалуй, полетаешь, – хмыкнул я.

– Тебе не интересно? – поморщился офицер, который монотонно накидывал инструктаж, словно уставший поп в сельском храме.

– Вам честно сказать?

– Эти данные помогут вам выжить…

– Эти данные – полное дерьмо, – отрезал я. – Пока вы здесь распинаетесь и тратите время на сраные церемонии, противник уже десять раз успел сменить позиции.

– Хорошо, давайте послушаем вас. – Он изобразил приглашающий жест. – Выходите к экрану, не стесняйтесь.

– Давай, Тень, покажи класс, – шепнул на ухо Коробков, который тоже оказался причислен к предателям человечества.

– Мне нечего сказать, – отмахнулся я.

– Кто бы сомневался, – фыркнул офицер и продолжил: – Примерно в ста пятидесяти километрах к северу также обнаружена база деградантов. Точно такие же расположились на юге и востоке, но на этом всё. Орбитальные шаттлы не зафиксировали никакой активности ни на самих базах, ни поблизости. Единственный отряд примерно в сто тысяч особей находится на западе и не имеет укреплённых позиций.

– Как давно сделаны эти снимки? – поднял руку Коробков.

– Шесть часов назад, – ответил офицер.

– А есть более поздние или что-то посвежее?

– Мы ведём постоянное наблюдение. Что конкретно вас интересует?

– Отряд топчется на месте или движется? – впервые за время инструктажа прозвучал правильный вопрос.

– Они не меняют позицию уже третьи сутки. Но ещё совсем недавно отряд двигался в направлении от нашего лагеря.

– У вас всё? – беспардонно спросил я.

– В общем и целом, – развёл руками офицер. – Ваша задача…

– Свою задачу мы знаем, – снова прервал докладчика я. – Можно нам с коллегами пообщаться наедине?

– У вас тридцать минут, – заявил он и, чеканя каждый шаг, вышел из класса.

– Хуясе ты ферзь, – усмехнулся Коробков. – Удивительно, как тебя ещё не пристрелили? Хотя, вспоминая наше с тобой знакомство…

– Ой, да завали ты клюв, – впрочем, совсем беззлобно отмахнулся я. – Давай по делу.

– Что, куча вопросов накопилась?

– Даже не представляешь.

– Как раз очень даже. Короче, Жухлый твой в порядке, харю отожрал – аж подойти страшно. Технику древних мы заныкали. Вся в рабочем состоянии, так что в любой момент можем пустить её в ход.

– А с Адой что?

– Понятия не имею, – пожал плечами Коробков. – А ты разве её не нашёл?

– И да, и нет, – поморщился я.

– Выходит, она с ними, – включился в беседу прапорщик Свадков.

– И я очень на это надеюсь. Вы как на меня вышли?

– Да как и в прошлый раз: проныра твой привёл, – ответил капитан. – Но мы толком даже откапывать не начали, когда на небе фейерверки появились. А потом вот эти приземлились – и тут такое началось! Всем ласты завернули, будто мы бандиты какие…

– В их глазах так и есть, – кивнул я. – А с базой что?

– Да тоже хрен поймёшь, – неопределённо ответил Свадков. – Техника на автономке, вся в рабочем состоянии. Не знаю, если муравьям задачу поставить, может, они её и восстановят. Но мы не пробовали. Пусть пока в схроне стоит – целее будет.

– А что за схрон?

– Да пещера та, в которую вы с Семецким лазали, – ответил Короб.

– Не самое лучшее место, – покачал головой я. – Нужно будет перепрятать.

– Это уже детали, – отмахнулся капитан. – Ты сам-то что по всей этой пурге думаешь?

– Да херня какая-то, – честно ответил я. – Много чего не вяжется. Вот, к примеру: ты помнишь, что на ковчеге был? Или как на него попал? Какие у тебя вообще последние воспоминания о Земле?

– Нет, – без запинки произнёс Коробков. – Помню только, как договор подписываю, а затем сразу момент посадки.

– Вы ходить заново учились? – уточнил я.

– И не только ходить, – усмехнулся капитан. – Первые дни вообще всё очень жёстко было. Мы когда из капсул сна выбрались…

– Это были капсулы совсем для другого.

– Гонишь.

– Нет. Семецкий рассказал, что все мы летели сюда в виде биоматериала. Мы – клоны людей, с их воспоминаниями о прошлой жизни.

– Пиздец, – выдохнул Свадков.

– И я пока не могу понять, с какой целью мы здесь. – Я проигнорировал эмоциональное замечание прапорщика. – На колонизацию это мало похоже. На спасение последних выживших – тоже. Я думаю, нас попросту выкинули с планеты, как ненужный мусор.

– А эти что говорят? – Капитан кивнул на дверь, намекая на новый поток переселенцев.

– Ничего, – развёл руками я. – Увиливают от прямого ответа. Но со всем этим дерьмом что-то не так. Они называют местных мутантов деградантами.

– И что?

– А то, что так их называл местный компьютер.

– И что? – чуть более настойчиво повторил вопрос Коробков.

– Да странно всё это. Откуда они могли об этом знать, если ещё месяц назад были мутными каплями в пробирках? Опять же, их техника… Ты когда-нибудь выдел у нас такие самолёты?

– Вот про технику я первым делом спросил, – тут же ощерился капитан. – Оружие тоже сильно от нашего отличается.

– И что тебе ответили?

– Что это последние разработки.

– Последние на какой момент?

– Тень, иди на хер, – огрызнулся Коробков. – Я тебе что, следователь? Работают они примерно так же, как наши, только по форме чуть другие и батарейка сверху ставится. Ну не вникал я, да и правды никто не скажет. Ты к чему вообще ведёшь?

– Я думаю, что это не наши люди, не с Земли.

– Иди ты?! – выпучил глаза Свадков. – Хочешь сказать, это те, кто жил здесь раньше?

– Скорее всего, – кивнул я. – Слишком много они знают о технологиях предков. Ты читал план внедрения агентов?

– А как же. Но там, честно говоря…

– Вот именно. Наши особисты такую пургу даже рассматривать бы не стали.

– А что там? – поинтересовался Свадков. – Я не читал. Не успел ещё.

– Нас изгоняют из поселения, и мы прямой наводкой идём к деградантам, где рассказываем о несправедливом отношении. Жалуемся на тотальный режим и ещё какую-то чушь, после чего нас с удовольствием обратят в другую веру и примут в тёплые объятия.

– М-дэ, – буркнул прапорщик и с хрустом почесал щетину. – Детский сад.

– О том и речь, – поморщился я. – Такое чувство, что они его составляли, исходя из прошлого опыта.

– Ладно, срать на них, – подытожил Коробков. – Наши реальные планы какие?

– Валить отсюда надо, – высказал своё мнение Свадков.

– Это и ежу понятно, – отрезал я, – Но к мутантам нам тоже путь заказан. После того, что я там устроил, нас ещё на подходах на филе разделают. Нужно отыскать Аду.

– Да она где угодно может быть. Нам жизни не хватит, чтобы всю планету обыскать, – резонно заметил Коробков.

– Может, шаттл у них подрежем? – предложил Митин, который всё это время молча нас слушал.

– И что дальше? – покосился на сержанта Коробков.

– Ну хрен знает, – пожал плечами тот. – Всё лучше, чем пешком. Охрана там смехотворная, я один их всех размотаю.

– Предлагаю пока не быковать и покинуть лагерь спокойно. Тем более что они нас сами проводят, – высказался я. – А там уже по обстоятельствам будем решать. В случае чего, вернуться недолго. Сколько людей у нас осталось?

– Вот эти все. – Коробков окинул взглядом присутствующих. – В пещере ещё два десятка бойцов плюс узкоглазые во главе с Лином.

– Уже неплохо, – кивнул я. – Здесь кто-то верный тебе остался?

– Ну как сказать?

– Бля, Короб, говори как есть.

– В общем, я это… с Танюхой замутил. – Он отвёл глаза в сторону. – Так что вот…

– Рад за тебя. – Я хлопнул его по плечу. – Хороший выбор. И человек она надёжнее некуда. Пусть здесь уши греет, информацию собирает. Потом решим, как и когда её вытащить.

– А ты уверен, что они не наши? – шмыгнув носом спросил Свадков. – По-русски очень лихо шпрехают, будто это родной язык.

– Пока сложно судить, – пожал плечами я. – В библиотеке и мутант наш язык выучил.

– Ага, «моя твоя не понимать», едва выговаривал, – усмехнулся Короб.

– Если в них сидят наниты и есть доступ к общей базе, то выучить язык и подчистить акцент для них труда не составит, – парировал я. – Но кое-что они упустили, и выглядит это пиздец как странно: они все без исключения говорят по-русски. А как же Канада, Китай или та же Европа? Или что, с Земли только наши свалили?

– А вот это действительно аргумент, – согласился Короб. – Но как же всё остальное? Корабли ведь рубль в рубль выглядят как наши.

– Да, только они собирались по их чертежам, – усмехнулся я.

– Да уж, кажется, мы в жопе, – добавил молчаливый сержант.

– Это мы ещё посмотрим, – хмыкнул Коробков.

– Нет, дружище, он прав, – согласился я. – Мы влезли не в свою войну и оказались меж двух огней. Хуже положения не придумаешь.

– Да не скажи, – беззаботно отмахнулся капитан. – Пусть грызутся друг с другом, а мы потом добьём победителей.

– Пора, – в класс заглянул офицер, который читал доклад о дислокации противника.

Мы тут же притихли.

Вскоре в помещение вошли конвойные, которые нацепили на нас наручники. А затем одного за другим вывели на улицу, где уже собралась огромная толпа народа. И снова я ощутил укол недоверия. Вот вроде пыжатся, стараются походить на нас, но местами сильно переигрывают. Нет, не наши это, не с Земли – готов поставить что угодно.

Глава 2

Куда идём мы с…

Изгнание прошло помпезно. Мы подобного пафоса себе не позволяли, а потому я в очередной раз уверил себя в том, что прибывшие на ковчеге не имеют отношения к землянам. Да, они выглядели как самые обыкновенные люди, однако вели себя сильно иначе. И вроде уравнение складывалось, но одна деталь никак не ложилась в логику: Семецкий. Скорее всего, я просто не владел нужной информацией, которая помогла бы связать его с элпийцами. Но не стоило исключать того, что я ошибался. Рассудить здесь сможет только время.

Если я прав, пришедшие покажут своё истинное лицо. Притворяться можно долго, но не вечно, рано или поздно вся суть вылезет на поверхность. Кто-нибудь из них обязательно слажает – и тогда…

А что тогда? Допустим, я прав – что с того? Наше положение от этого не изменится. Назад пути нет. Может, действительно отправиться к мутантам? Но что это даст? Начать партизанскую войну оставшейся горсткой людей? Тоже сомнительное мероприятие. Нас раздавят быстрее, чем мы успеем сделать хоть что-то стоящее.

Остаётся одно: бежать как можно дальше, прятаться и стараться не отсвечивать.

Вот только это не мой вариант. Более того, на это никто из нас не подпишется. Трусов среди нас нет. Но ведь здесь дело в другом: в здравом смысле, в инстинкте самосохранения, в конце концов. Ну не станет разумный человек прыгать в жерло вулкана, если от этого поступка зависит лишь его авторитет. Подобное уже не смелость, а глупость.

М-да, ситуация не просто патовая, она заведомо проигрышная, если мы не придумаем нечто такое, из ряда вон. Эдакое нестандартное решение, способное перевернуть всё с ног на голову. Вот только в голове совершенно пусто, и не только у меня. Невозможно получить что-то из ничего. К тому же нам катастрофически не хватает информации. Да и силы, честно говоря, совсем не в нашу пользу.

Позавчера мы добрались до пещеры, с которой всё началось, забрали остатки древней техники и людей. Уже вторые сутки мы куда-то идём, постоянно обсуждая планы на будущее, но ничего дельного всё ещё не прозвучало. Коробков рвётся в бой, хотя не в состоянии даже объяснить, с кем и каким образом. Свадков предлагает придерживаться приказа Монахова и внедриться в армию мутантов. Однако в его случае тоже не ясно: как? Я всё ещё придерживаюсь мнения, что нам нужно затихариться и подождать развития событий. И да, мнение всех остальных делятся примерно поровну на все три варианта. То есть никто не предлагает ничего другого.

– Фтсиу, Жухлый, – окликнул зверя я.

Мохнатый явился мгновенно и преданно на меня уставился. За прошедший месяц он знатно подрос. Если сравнивать его с земными аналогами собак, то сейчас он был ростом чуть выше дога и такой же тощий. В этом возрасте все щенки выглядят нелепо и даже немного уродливо. Но даже сейчас, пока на кости не наросло мясо, он смотрится устрашающе. А в охоте ему уже сейчас нет равных.

Я присел на корточки и указал на чёткий след в траве. Волчонок понял меня без слов. А втянув ноздрями воздух, навострил уши и угрожающе зарычал.

– Ищи, – приказал я и поправил автомат на груди.

Жухлый хотел было сорваться с места, но понял, что от него просят лишь выследить добычу. Порвать кабанчика он мог и без моей указки. К слову, местные пятачки – те ещё занозы. Выследить их – целая проблема, и без помощи Жухлого это практически невозможно. Зеленовато-коричневая шерсть отлично маскирует их на фоне природы. Можно пройти буквально в метре от него, не заметив зверя, затаившегося в кустах. А об их темпераменте вообще молчу. Подранок в состоянии гнать обидчика до тех пор, пока не отомстит или не сдохнет от потери крови. Однако их мясо с лихвой перекрывает все недостатки. Мы даже устроили ранний привал, когда Жухлый обнаружил первые следы лесного хрюнделя.

Сейчас отряд остался далеко позади. А мы с волчонком уже второй час преследуем добычу. Хитрый зверь очень умело путает следы, даже мой питомец периодически теряется и начинает бегать кругами. Вот как минуту назад, перед тем, как мне удалось отыскать в густой траве свежий отпечаток раздвоенного копытца. И ведь далеко не уходит, водит нас буквально по квадрату пять на пять километров. Скорее всего, где-то здесь прячется его семья, и он намеренно тянет время, чтобы дать ей скрыться.

Внезапно Жухлый замер, а через мгновение принял охотничью стойку и вздыбил шерсть на загривке. Он обнажил клыки, однако при этом не издал ни единого звука, а значит, мы наконец настигли кабанчика. Вот только где он?

Я перехватил автомат, перевёл его в режим одиночного огня и слегка понизил мощность магнитного импульса. Пуля не должна пробить тело насквозь, пусть лучше засядет внутри и причиняет ему боль. Тогда он не сможет от нас уйти. Или, чего доброго, ринуться в атаку.

Присев, я внимательно осмотрел место, на которое ощерился Жухлый, но так никого и не заметил. Так я просидел несколько минут, ожидая, что зверь пошевелится и выдаст своё местоположение. Тщетно. Поганец оказался смышлёным, да и наверняка давно нас почуял. Здесь бы загонные точки поставить да несколько таких Жухлых по следу пустить.

– Ладно, не хочешь по-хорошему? – прошептал я и, вскинув оружие, выпустил несколько пуль по кустам.

И это сработало. Кто-то зашуршал ветвями, пытаясь удрать от опасности. Я попытался определить направление и растерялся. Показалось, будто несколько зверей одновременно бросились врассыпную, и, покосившись на Жухлого, я окончательно в этом убедился. Выходит, мы случайно набрели на выводок кабана, которого преследовали. И хорошего в этом мало, особенно если мы шли по следу самки. Чтобы защитить своё потомство, эта тварь пойдёт до конца.

Не успел я об этом подумать, как позади затрещали сухие ветки. Счёт пошёл даже не на секунды. Жухлый метнулся в сторону быстрее, чем я успел отдать ему команду. А я рухнул спиной на землю, чтобы не тратить время на разворот. К тому же такой манёвр скроет меня от прямой видимости в густой траве. Спуск я надавил сразу, как только поймал в прицел уродливую кабанью морду, а затем перекатился, пропуская разъярённую тушу мимо себя.

Зверь пролетел несколько метров и ворвался в кустарник, где и рухнул замертво. Некоторое время я продолжал лежать, успокаивая сердце и дыхание. Буквально мгновения отделяли меня от неминуемой смерти. Вот была бы ирония: пережить тысячелетний перелёт через космос, выжить в войне с мутантами и сдохнуть от клыков зверя, на которого затеял охоту.

Свесив набок язык, надо мной завис Жухлый. В отличие от меня, в его глазах горел азарт. Казалось, он смотрит на меня с эдакой насмешкой, мол: что же ты, хозяин, испугался какого-то пятачка?

– Ой, да иди ты в жопу, – отмахнулся я от питомца. – Сам-то сдристнул, как только жареным запахло.

В ответ волчонок слегка поскулил и попытался лизнуть меня в лицо. Но я мастерски от него увернулся и, поднявшись на ноги, отправился разделывать тушу.

Увы, но целиком я этого монстра даже с места не сдвину, а за вездеходом возвращаться слишком далеко. Другие хищники не дремлют, и как только учуют запах крови, обязательно явятся на пир. Тем более кабанов здесь любят не только двуногие, вон у Жухлого уже слюни потекли.

Вкус этого мяса сложно описать. Оно обладает каким-то ореховым оттенком и сладковатым, пряным ароматом. Его даже приправами обсыпать не нужно, разве что с целью испортить. А уж насколько оно сочное, вообще молчу. Сало на угли натурально ручьями стекает, только успевай пламя сбивать.

От этих мыслей у меня аж в животе заурчало.

Вытянув мачете, я подрубил кусты вокруг кабаньей туши и, добравшись до головы, перерезал ему глотку. Сердце уже не билось, по этому кровь стекала медленно. В идеале его бы подвесить, чтобы облегчить процесс, но увы, мы даже вместе с Жухлым его не потянем.

Для разделки мачете не подойдёт, даже если он очень острый. Вот первую зарубку на шкуре сделать – самое то. Оставив глубокий порез на боку зверя, я сменил нож и взялся за монотонную работу. Даже зная анатомию животного, разделать тушу весом в несколько центнеров – задача непростая. Прочные жилы удерживают суставы, будто стальные тросы. А до некоторых ещё и добраться непросто.

Но я продолжал усердно их пилить, периодически поправляя заточку клинка на камне. И вскоре у ног упала первая ляжка. Я ухватился за край шкуры, слегка её приподнял и заработал ножом, отделяя её от мяса. Так я добрался до передней ноги и принялся отделять её от туши. Затем наступит время самой вкусной части: шеи. Я уже отсюда видел её мраморный рисунок.

Жухлый терпеливо сидел рядом, поглощая обрезки, которые я подкидывал ему по ходу. Правда, последний шмат, который я срезал ему с лопатки, жевал уже нехотя.

Покончив с разделкой, я присел отдохнуть, а заодно перевязал добычу таким образом, чтобы навьючить волчонка. Для него это даже не вес, зато мне на себе такую тяжесть не тащить. Однако питомец немного присел, когда я взвалил на него кабаньи запчасти. Ну ничего – потерпит.

– Всё, пошли в лагерь, – скомандовал я и вытянул из кармана компас, чтобы сориентироваться.

Волчонок бросил на меня жалобный взгляд и попытался скинуть груз со спины. Пришлось поругаться, за что я был награждён уже обиженными, несчастными глазами.

– Нет, ты, конечно, молодец! – возмутился я. – Сам-то пожрал, а мне что – не надо?

Жухлый повесил нос и неспешно двинулся следом за мной. Вскоре позади раздалось рычание. Хищники наконец-то дождались, когда мы уйдём, и теперь приступили к делёжке вкусностей. Нас они преследовать не решатся, слишком мелкие. Само собой, я их не видел, но сделал выводы исходя из поведения. Раз они не рискнули напасть при волчонке, значит, понимали, что слабее. Человека они ошибочно не боялись просто потому, мы ещё не успели как следует себя проявить.

Как оказалось, далеко мы от лагеря не ушли. Шум голосов я уловил примерно спустя час пути. Да уж, умело они прячутся в тылу врага, разве что только сигнальные костры не развели. С другой стороны, мы вроде как и не прячемся, маршируем в открытую и даже направление выдерживаем примерно соответствую приказу.

Да, пока у нас нет конкретного плана, мы неспешно движемся к стоянке армии мутантов. Правда, соваться к ним мы не будем. Остановимся примерно посередине, если, конечно, до этого момента не придумаем чего-нибудь стоящего.

Впрочем, и наше положение сейчас не далеко от выбранной стратегии. Мы зависли между воюющими сторонами, так почему бы нам не занять точно такую же позицию на местности? Как знать, вдруг это и есть то самое идеальное решение?

***

– Спасибо, – поблагодарил Коробков, усевшись рядом со мной на бревно.

– Не за что, – буркнул в ответ я, продолжая подпаливать веточку в огне.

– А вот это ты зря, – хмыкнул капитан. – Никогда не обесценивай свою работу. Лучше скажи «пожалуйста». Или «на здоровье».

– Иди на хер, – огрызнулся я. – Философ ху́ев.

– Вообще-то, это даже не философия, а скорее – психология.

– Аж форточку открыть захотелось, – усмехнулся я.

– В смысле? – не понял шутки Коробков.

– Да душно как-то стало.

– Мудак, – уже более адекватно отреагировал Короб.

– Ты чё припёрся? – Я всё же решил поинтересоваться целью визита. – Ничего нового я всё ещё не придумал.

– Да чёрт его знает, – пожал плечами он. – Муторно как-то на душе. Не люблю я неопределённости. В такие моменты жалею, что нет над головой начальника, готового взять на себя ответственность. Выполнять приказы гораздо проще, чем их отдавать.

– И чего ты на меня косишься? Думаешь, я тебе сейчас скажу, что нужно делать?

– Люди к тебе прислушиваются.

– Ну и дураки.

– Вот чего ты колючий такой? Я же без всякой задней мысли подошёл, чисто по-дружески.

– Не знаю, – честно ответил я. – Тоже как-то не по себе от всего этого дерьма. Ты как, кстати, нанитов чувствуешь? Не хочется строем помаршировать или мутанта какого прихлопнуть?

– Да я их и до этого не особо ощущал, думал, все решения принимаю самостоятельно. Но вот сейчас оцениваю и понимаю, что это не так. Когда эти твари базу порушили, в голове как-то сразу стихло. А ты как, не жалеешь, что избавился от них?

– Я же не по своей воле.

– Тоже верно. Скучаешь по костюму?

– Нет. Да и толку от него сейчас никакого.

– У нас с пулями напряг, – резко сменил тему капитан. – И новых достать негде.

– У Свадкова наверняка заначка имеется.

– Да хрен там у него, во всю морду. Мы вообще пустые. И люди устали.

– И чё ты предлагаешь? – покосился на собеседника я.

– Может, вернёмся? Хлопнем пару отрядов, добром разживёмся, а там уже будем решать, что и как.

– Они тоже закончатся. Или ты предлагаешь конкретно на бандитизм перейти?

– Да ничего я не предлагаю, – поморщился Короб. – Но болтаться, как говно в проруби, тоже не вариант.

– Правильно. Лучше на виселице в петле поболтаться.

– Пусть вначале поймают, – нагло ощерился капитан.

– Ты их технологии в работе видел? – усмехнулся я.

– М-да, – вздохнул он. – Нам бы пару таких игрушек.

– Не помогут, – покачал головой я. – Когда биологический разум подключил меня к системе, я увидел всю его сеть. Их не победить.

– Но мы же…

– Мы и тысячной доли всей их мощи не видели. К слову: войну мы просрали, и ты не хуже меня это понимаешь.

– Тогда зачем ты их атомной гранатой жахнул?

– А чтоб не расслаблялись. Терраформирование было идеальным решением, жаль, я сразу этого не понял.

– Тогда бы мы тоже погибли, а планета досталась бы этим мудакам с ковчега. И в чём тогда смысл?

– Не знаю, – честно признался я. – Не пришлось бы сейчас голову ломать.

– Может, нам разделиться? – подкинул не самую здравую идею капитан.

– Чтоб нас было легче перебить? – хмыкнул я.

– Зачем? Я вот что предлагаю: отправим троих в дозор к элпийцам, пусть за ними присматривают, а мы пока до мутантов доскоблим.

– Твой дозор выкупят сразу, как только восстановят функционал базы.

– Факт, – поморщился Коробков. – Это какая-то жопа с ручками получается. Куда ни кинь – всюду клин.

– Здесь останемся, – объявил я. – Поставим лагерь и подождём.

– Кого?

– Хера моего, – огрызнулся я. – Кто-то из них должен сделать первый ход. Вот исходя из его результатов и будем решать, как нам жить дальше.

– Сомнительное мероприятие, но идеи получше у нас всё равно нет, – согласился капитан. – Ладно, пойду парням объявлю. Да и дозоры уже сменить пора.

– Давай, – кивнул я. – А я поспать попробую.

– Угу, утро вечера мудренее, – ухмыльнулся Коробков. – Только, сука, не у нас.

Я бросил прутик в огонь, и он моментально вспыхнул, выхватывая из темноты причудливые тени. Жухлый подскочил, едва я оторвал задницу от бревна, и принялся принюхиваться. Не обнаружив никакой опасности, он громко зевнул, отчего я тоже расхлобучил рот, едва не вывихнув челюсть, и побрёл к палатке.

Внутри воняло носками, кто-то мощно храпел, словно заводил сломанный трактор. Прикинув шансы уснуть в этом бардаке, я выбрал вариант сна под открытым небом. Подхватил свой спальник и выбрался на улицу, где замер с открытым ртом.

Нас окружили. Вот только это были не элпийцы и не мутанты, а самые обыкновенные звери. Лагерь постепенно закипал. Вдалеке раздавался мат Коробкова, мелькал свет фонарей, но огонь никто не открывал. Да и не было в том никакого смысла, ведь зверьё нас не атаковало. Животные просто выходили на поляну, образуя плотное кольцо оцепления. Под их ногами кишели насекомые, образуя эдакие живые потоки. Но никто из них не переступал невидимую границу.

– Э, подъём! – рявкнул я, отодвинув полу палатки. – На нас напали!

Всё-таки выучка – это серьёзный аргумент. Спящие тут же подхватились и уже через минуту повыскакивали на улицу во всеоружии, готовые вступить в бой. Рожи хоть и сонные, но взгляд сосредоточен, только стволами водить успевают. Но главное, что на крючок никто из них не надавил, чтобы не дай бог не спровоцировать атаку. Да, положить мы успеем многих, но при такой плотности противника и без защитных укреплений нас однозначно порвут.

– Тень! – донёсся из темноты голос Коробкова, усиленный динамиками. – Что за хуйня происходит?!

– Без понятия, – ответил я и покосился на Жухлого, который совершенно спокойно смотрел на живую стену вокруг. – Но опасности, по ходу, нет.

– Уверен?!

– Нет. Но лучше не провоцировать.

– Движение на десять часов! – прозвучал чей-то возглас.

Бо́льшая часть стволов тут же развернулась в сторону опасности. Однако смысла в этом не было, потому как границу пересекла орда насекомых. Стрелять по ним из автомата – такое себе развлечение, разве что пули зря потратить. Впрочем, плюс в данном действии всё же имелся. Подствольные фонари ярко осветили кишащую тёмную массу, которая выбралась на открытое место и вдруг приняла форму цифры. Не абы какой, а нашей, земной. Она продержалась секунду, а затем сменилась на следующую.

– Запоминай. – Я толкнул локтем ближайшего ко мне бойца и метнулся в палатку за планшетом.

Выудив устройство из рюкзака я снова выскочил на улицу и, развернув программу блокнота, принялся забивать в него цифры. Спустя какое-то время стало понятно, что комбинация повторяется уже по третьему кругу, и я оставил это занятие.

– И что это значит? – выкрикнул я. – Что это за цифры?!

Ответом была тишина, что, впрочем, не удивительно: ведь звери не умеют разговаривать. С другой стороны, насекомые тоже строем не ходят. И уж тем более не принимают форму известных нам цифр. Именно на это я и надеялся, что они сейчас перестроятся в какое-нибудь слово, которое всё объяснит. Но вместо этого тёмная масса снова втянулась за невидимую границу, а спустя секунду звери бросились врассыпную, оставляя нас в полном недоумении.

Жухлый в очередной раз лениво зевнул и улёгся у моих ног. Но на этот раз я не поддался на провокацию. Сон как рукой сняло. Не уверен даже, что хоть кто-то из нас сможет сейчас лечь спать.

Из темноты появилась громадина боевого костюма и нависла надо мной, будто скала.

– Это что за херня сейчас произошла? – повторил свой вопрос Коробков.

– Хотел бы я знать, – буркнул я и уставился в экран планшета. – Какое-то послание.

– От кого?

– Скорее всего, от мутантов.

– И что это значит?

– Блядь, Короб, спроси чего полегче! – огрызнулся я.

– Ну-ка, дай глянуть, – попросил он, и я развернул к нему планшет. Капитан некоторое время рассматривал ряд цифр, а затем выдал очевидное: – Они вроде повторяются, нет?

– Вроде да, – пожал плечами я.

– На координаты похоже, – добавил он.

– Вбей в карту.

– Уже.

– И что там?

– Ничего, – ответил Коробков.

– Далеко от нас?

– Километров триста, но это ещё не всё.

– Ну ты будешь рожать, нет?

– Там море.

– В смысле – море?

– Блядь, в прямом! Точка попала на море. Около двух километров от берега.

– А если их местами поменять? – предложил я. – Я про широту с долготой.

– Да я понял, ща… – Коробков на некоторое время замолчал, подгоняя цифры. – Не, тоже какая-то херня получается: лес, деревья… Да смысл вообще их местами менять? Они бы тогда их в другом порядке показывали.

– Может, и так. – Я почесал макушку. – А может, это и не координаты.

– Ну и чё делаем-то?

– А почему ты постоянно у меня об этом спрашиваешь?! У тебя своих мозгов, что ли, нет?

– Не знаю, – ответил капитан и, раскрыв костюм, выбрался из него наружу. – Как-то само получается. Из нас двоих ты лучше всех знаешь древних и мутантов. Может, поэтому?

– Триста кэмэ, говоришь? – задумчиво переспросил я.

– Ага. И ещё два от берега, – добавил Коробков.

– Лодок у нас нет, оборудования для погружения – тоже, – продолжил мыслить вслух я. – Может, на побережье какие ответы получим?

– Как бы нам пизды не получить, – хмыкнул он.

– Ну, с этим мы как-нибудь разберёмся. Ладно, пусть люди разбивают лагерь, а мы проверим, что там такое. На вездеходе получится за два дня обернуться.

– Свадков! – заорал Короб, едва меня не оглушив. – Мухой сюда!

Глава 3

Внезапный выходной

Вездеход месил грязь, огромными колёсами с крупной нарезкой протектора. Казалось, он сейчас вот-вот выскочит из ловушки. Но нет, завязли мы крепко. Только брызги летят фонтаном, а машина лишь слегка покачивается взад-вперёд.

– Да ёбаный насрал! – взревел Коробков и, распахнув дверь, выглянул наружу. – «Пиздец, приплыли», называется.

Жухлый от чего-то решил, что капитан ругается именно на него, и испуганно прижал уши.

– Я тебе говорил: давай объедем. Так нет же, мы на вездеходе, – передразнил капитана я.

– Ой, да завались ты, – зло огрызнулся он. – На хер я вообще с тобой связался?

– Пф-ф-ф, – ухмыльнулся я. – Вылезай, неженка. Пойдём лебёдку цеплять.

Коробков тяжело вздохнул и зачем-то зажал нос, прежде чем нырнуть в жидкое месиво. Ушёл он примерно по пояс, но брызги поднял такие, что окатил себя с головы до ног. Я же предварительно сел на порог, а уже затем скользнул в объятие холодной жижи.

Коробков снова разразился матерной бранью, да так витиевато, что впору записывать, чем вызвал у меня кривую ухмылку.

Волчонок тоже попытался покинуть транспорт, но я не разрешил. Слишком уж здесь глубоко, да и толку от него в этой ситуации не будет. В ответ он немного поскулил и нервно поскоблил лапой пол, мол: я тоже хочу побегать.

– Эх, еба-ать! – протянул я, когда увидел капитана. – Вот ты свинота.

– Рот закрой – кишки простудишь, – буркнул Короб. – Лучше бы крючок достал.

– Так ты уже чумазый, – подметил я. – Вот и ныряй, не ной.

– Ох, где наша не пропадала? – произнёс он и, глубоко вдохнув, погрузился в грязищу по грудь.

Некоторое время он шарил там рукой, а затем распрямился и продемонстрировал крюк. А я в этот момент подумал, что мне, в общем-то, и не требовалось покидать салон. С другой стороны, подстраховать друг друга никогда лишним не будет. И едва эта мысль промелькнула, как Коробков сделал неосторожный шаг и, нелепо взмахнув руками, ушёл в грязь с головой.

– Да чтоб тебя… – выдохнул я и погрёб выручать приятеля.

Мне ошибочно показалось, будто он поскользнулся, но на деле всё оказалось куда хуже. Это месиво таило в себе ловушку в виде глубокой ямы. Пришлось и мне как следует извозиться, чтобы нащупать капитана.

Жухлый тут же зашёлся воем и принялся крутиться, словно его что-то сильно напугало и он пытается сбежать. Однако мне было совсем не до него. Я почти полностью погрузился в жижу и шарил руками, пока не ухватил руку приятеля. Тот в панике вцепился в меня мёртвой хваткой и едва не утащил за собой. Я удержал равновесие лишь каким-то чудом. Присев, я перенес центр тяжести и при помощи ног вытянул приятеля на поверхность.

– Да, чую, денёк сегодня будет пиздатым, – пробормотал Коробков, отплёвываясь от грязи.

– Крюк-то хоть не пролюбил? – поинтересовался я.

– Не, – усмехнулся он и продемонстрировал его мне, вытянув руку из жижи.

– Дуй в машину. Я зацеплю. Кажется, сегодня и вправду не твой день.

– Возможно, тебе это покажется странным, – Коробков вдруг замер, – но, похоже, там кто-то есть.

– Где?

– В пизде! – в рифму ответил он. – Там, в яме.

– С чего ты это взял?

– С того, что оно держит меня за ногу.

– Да твою же мать! – выругался я и погрёб к вездеходу. – Не выпускай крюк!

Видимо, тварь, засевшая в жиже, реагировала на её колебания. Потому что как только я начал двигаться, Коробков снова под ней скрылся.

Впрочем, от спасения его отделяли какие-то секунды, которые потребовались мне, чтобы добраться до вездехода и запустить лебёдку. Вскоре приятель медленно выполз на поверхность, держась за крюк обеими руками, и тут же принялся плеваться. Он уже не кричал и не матюгался. Просто тяжело вздохнул и попытался подняться на ноги. А я уже вовсю водил стволом автомата, готовый в любой момент открыть огонь. Если, конечно, тварь решит показаться на поверхности. Но она так и не вышла. Не помогли даже танцы на краю провала.

А уж какой хай поднял волчонок, вообще молчу. Он метался по салону, выл, рычал… В общем, оказывал максимальную поддержку. Удивительно, как на это шум вся округа не сбежалась. Однако монстру, засевшему в грязи, всё было по барабану. А может, именно Жухлого он и испугался, хотя сомневаюсь. Судя по поведению питомца, это именно он был напуган до усрачки.

В итоге с крюком на берег отправился я. Обойдя опасное место, я выбрался из жижи и осмотрелся в поисках какой-нибудь опоры. Увы, вокруг располагался лишь чахлый кустарник и тонкие деревца. Непонятно, то ли молодняк, то ли они такие и должны быть. Чуть дальше росла первая более-менее подходящая сосна, но длины троса не хватило, чтобы заякориться за её ствол.

– Короб! – крикнул я. – Кинь чалку! Нарастить нужно.

– Ща! – ответил капитан и снова плюхнулся в грязь.

На этот раз обошлось без приключений, если не считать того, что брошенная им чалка плюхнулась в жижу, не долетев до берега буквально полметра. Я чертыхнулся, но высказываться о криворукости приятеля не стал. Ещё неизвестно, как бы я исполнил этот бросок.

Перекинув чалку через ствол, я накинул обе петли на крюк и дал отмашку. Короб тут же скрылся в салоне и запустил лебёдку. Некоторое время я придерживал трос, пока не убедился, что чалка уже никуда не денется, и поспешил убраться подальше. Причину данного поступка объяснять не нужно, особенно тем, кто кто-нибудь хоть раз видел, как рвутся такие вещи.

Вездеход медленно плыл к берегу, как вдруг нырнул передним правым колесом в проклятую яму. Трос натянулся словно струна, ствол сосны затрещал. Я поморщился в ожидании разрыва, но всё обошлось. Коробков вовремя вдавил педаль газа, и машина наконец вырвалась из плена, прыгнув вперёд, будто пробка из бутылки шампанского.

Грязь забурлила, и на поверхности показались щупальца существа, которое проживало в этой субстанции.

– Здоровая хрень, – пробормотал я.

– Чё? Ты там молишься, что ли? – не расслышал меня капитан.

– Да, – кивнул я. – Прошу всевышнего, чтобы он больше над тобой сегодня не издевался.

– Очень смешно, – поморщился Коробков и выбрался из салона.

– Ты куда? – спросил я.

– Да дрон хочу запустить. Может, где-нибудь поблизости речка есть или озеро. Или ты предлагаешь вот так дальше ехать?

– Машина всё равно вся в щи.

– Вот заодно и её сполоснём.

– Так мы до заката не успеем.

– А ты спешишь? Лично я – нет. Хер знает, что нас там вообще ждёт. А учитывая то, кто нас туда отправил, мне слабо верится, что нас там станут карамельками угощать.

– Хотели бы убить – напали бы там, на поляне, – ответил я. – Да нас уже столько раз могли грохнуть, что я со счёта сбился. Зачем-то мы им нужны. А может, биологический разум и в самом деле не самый плохой вариант для союзника.

– Может, и так, – пожал плечами Коробков и накинул на лицо забрало шлема.

Дрон выпорхнул из багажника и с тихим жужжанием взмыл в облака. Я притих, наблюдая за манипуляциями приятеля, который сосредоточенно управлял механической птицей. Стало любопытно, что он там видит, и я принялся щёлкать меню на панели вездехода, чтобы тоже подключиться к дрону. Вскоре я уже рассматривал мир с высоты.

Чем ближе мы подбирались к побережью, тем сильнее менялся пейзаж. Лесной массив постепенно сходил на нет, превращаясь в степь. Его кромка была усеяна подобными грязевыми лужами. Но теперь-то мы знали, что их следует объезжать, и желательно – по большому кругу.

Ни реки, ни озера поблизости не оказалось. Однако Коробков не сдавался, и как только дрон забрался на максимально возможную высоту, капитан повёл его по спирали, постоянно наращивая диаметр.

Степь простиралась, на сколько хватало обзора, затем снова промелькнула лесная кромка, испещрённая болотцами. И вот, наконец-то, километрах в семи на западе, среди раскидистых крон деревьев, промелькнуло зеркало лесного озера, из которого выбегала змейка узкой реки.

Коробков немного покружил над местностью и развернул дрон.

Жухлый, наконец-то получив свободу, носился вокруг грязевой ямы, не забывая подвывать. То ли всё ещё пытался выманить существо, то ли просто крыл его матом на своём волчьем языке.

– Жрать охота, – донеслось из-под шлема.

– Можем паёк расчехлить, – ответил я, манипулируя с навигатором.

– Да я про рыбку на углях подумал.

– Хочешь у озера на ночлег встать?

– Почему нет? Всё равно пока сами отмоемся, пока машину ототрём – уже вечер наступит.

– А если с нашими что случится?

– Там что, дети ма́лые? – с усмешкой ответил капитан. – Поди, и без нас разберутся, в какую сторону лучше бежать.

– Ладно, уговорил, чертяка языкастый. Чем ловить будем?

– Хером, ха-ха-ха, – расхохотался он. – Маслом намажем и будем полоскать, пока кто-нибудь в него не вцепится.

– Я, пожалуй, со стороны за этим понаблюдаю, – с улыбкой ответил я. – А если серьёзно?

– У меня донка в рюкзаке, – отозвался Коробков. – Всегда с собой таскаю. Люблю вот так в тишине и покое на водоплавающих охотиться. Помню, на Земле у нас с парнями целый ритуал был…

Коробков замолчал и сосредоточился на посадке дрона. Он аккуратно завёл его в багажник и активировал магнитные захваты. Дождался, когда они зафиксируют летающую машину, и только затем отключил питание и скинул шлем.

– Так вот, мы любили по зорьке на реку приходить. Красотища, с ума сойти можно. По воде туман стелится, и тишина такая, что каждый всплеск слышно. А мы сидим, молчим, даже вещи не разбираем. Ждём, когда природа просыпаться начинает. Солнце как раз прямо над рекой всходило и в такие краски туман раскрашивало, что казалось, сама вода горит.

– Красиво, – согласился я. – Может, когда-нибудь мы с тобой это здесь повторим.

– Ага, если живы будем – обязательно, – кивнул Коробков. – Ладно, хорош сопли жевать, погнали мыться.

Я загнал Жухлого обратно в багажник, и вездеход сорвался с места, застучав ошмётками грязи по подкрылкам. Через какое-то время мы снова наткнулись на грязевую лужу. Капитан с опаской на неё покосился и благоразумно объехал. И ведь в прошлый раз он мог поступить так же, но решил поребячиться.

– Ох ты ж… – выругался Коробков, когда буквально перед самым капотом выскочил здоровенный лось.

Я едва носом в торпеду не прилетел от резкого торможения. Хотел обложить водителя последними словами, но уставился на лесного скитальца. А тому хоть трава не расти: стоит, рога раскинул, смотрит на нас с эдаким любопытством.

– Ну чё замер? – крикнул я, высунувшись из окна. – Вали, давай, пока мы тебя на ужин не пустили.

Жухлый поддержал меня утробным рычанием. Лось, видимо, попался умный и намёк понял, а может до него наконец-то дошёл запах волка. В один мощный прыжок он перемахнул кустарник и скрылся в чаще, а мы продолжили путь.

Не знаю почему, но на лицо сама по себе наползла улыбка. Может, оттого, что именно такой жизни я и хотел? Без всей этой кутерьмы с элпийцами и их древними технологиями, без нападения орд мутантов. Вот так, просто и спокойно ходить на охоту, рыбалку, заниматься собирательством. А вечером у костра рассказывать истории из прошлой жизни и ностальгировать по цивилизации, оставшейся на Земле.

Странно, когда мы впервые высадились на Элпис, вся та жизнь мне казалась сплошным испытанием. А сейчас, пройдя через всё это дерьмо с предательствами и смертью, я считаю те времена благом. Да, трудности были, но какие-то бытовые, не побоюсь этого слова: невинные, больше связанные с постоянным поиском пропитания. Вот уж действительно: всё познаётся в сравнении.

– Чё притих? – покосился на меня Коробков. – Опять про меня всякую херню думаешь?

– Да уж, от скромности ты точно не умрёшь.

– Не дождёшься, – хмыкнул капитан. – Я ещё на твоей могиле джигу станцую.

– Клювом поменьше щёлкай, – огрызнулся я. – Не то умрёшь, так и не познав старости.

– Это сейчас типа угроза была? – уставился на меня Коробков.

– Осторожно, придурок! – завопил я и, схватившись за руль, резко крутанул его на себя.

Вездеход резко вильнул вправо, лишь каким-то чудом избегая столкновения с сосной. Коробков хотя бы догадался ударить по тормозам после моего крика, иначе манёвр привёл бы нас в другое дерево. Сейчас передний бампер замер буквально в паре сантиметров от него.

– Ты сегодня с крышей поругался?! – набросился на приятеля я. – Какого хера творишь?!

– Да не ори ты, – как-то странно ухмыльнулся он. – Всё же обошлось.

– Ты орехи случайно не жрал?

– Какие? – Он уставился на меня плавающими глазами.

– Те, что у грязевой ямы росли.

– А я хуй его знает, – растягивая слова, ответил капитан, будто в нём не меньше бутылки водки сидело.

– Сука, – выдохнул я. – Что такое не везёт и как с этим бороться. Вылезай…

– Куда?

– Кошке под муда! Я поведу.

– Это с хуя ли? – криво ухмыльнулся Коробков. – Ща всё будет, не ссы никогда, понял?

И с этими словами он утопил педаль газа. Машина дёрнулась и, уперевшись бампером в ствол, встала. Из-под колёс полетели комья земли, а Коробков принялся хохотать, как умалишённый. Мне попросту ничего больше не оставалось, кроме как вырубить обсаженного приятеля. Что я и сделал, сунув ему кулаком прямо в челюсть.

Коробков обмяк, однако ногу с педали не убрал. Зато крутанул руль влево, и машина тут же начала вести задом в провоположную сторону. Ещё немного – и мы слетим с упора и помчимся на очередную сосну. Вот только на этот раз успеем набрать скорость, и обойтись без повреждений не получится. Но и я не зря потратил годы на тренировку рефлексов. Впрочем, чтобы спихнуть ногу с педали газа, они не особо-то и требовались.

Как только колёса перестали вращаться, я покинул салон и обошёл машину. Рванув водительскую дверь на себя, подхватил бесчувственное тело товарища и вытянул его на свежий воздух. Для верности связал по рукам и ногам, и только потом взялся за обыск вездехода. Зная норов парней Коробкова, я был уверен, что где-то здесь есть заначка с самогоном. Нет, они не алкаши, но время от времени пригубить любят. Как это ни странно, но кайф от орешков моментально перестаёт действовать, как только в кровь попадает алкоголь.

– Да вашу мать! – выругался я, ковыряясь в барахле, которым оказался забит багажник, – Я же точно видел, как они сюда по очереди ныряли… А, вот ты где.

Я довольно оскалился, когда извлёк из-под запаски плоскую флягу. На всякий случай вначале свинтил крышку и понюхал содержимое. Мало ли, может, они ещё чего туда налили. Но нет, внутри оказалось ровно то, что я искал.

Короб уже пришёл в себя, по крайней мере, насколько это вообще было возможно. Он что-то мычал и одновременно смеялся. Только прислушавшись, я понял, что он напевал какую-то незатейливую мелодию. Странно, но она показалась мне знакомой. Однако заострять на этом внимание я не стал и, присев рядом с приятелем зажал ему нос.

Сработало. Через пару секунд Коробков открыл рот, чтобы сделать вдох. Я дождался, когда он начнёт выпускать отработанный воздух, и плеснул в розовую воронку немного пойла.

И всё равно, что-то пошло не так. Капитан зашёлся кашлем, и я поспешил перевернуть его на бок. Немного подождал и для верности плеснул ему в рот ещё немного самогона. Теперь оставалось только подождать.

Я уселся на грязный порог и задумчиво смотрел на приятеля. Честно говоря, в этот момент я его не видел, голова была занята совсем другим. Вернулась та самая незатейливая мелодия. Я даже попробовал её напеть, чтобы освежить память. И тут же подпрыгнул, больно приложившись макушкой об арку проёма.

– Ай, сука! Да что за день-то такой сегодня?!

– Вот и мне интересно, – пробормотал Коробков и глупо хихикнул.

– Ты там как? – поинтересовался я состоянием приятеля.

– Хуй знает, – ответил он. – Вроде трезвею.

– Вот ты вроде взрослый человек, – пожурил его я. – А всё подряд в рот тащишь. Ты что, не в курсе, что эти орехи сырыми жрать нельзя?

– Да откуда? В лагере постоянно их щёлкаем.

– Там их вначале на углях прокалить нужно. Или в микроволновке.

– Да, мамочка. Слушай, может, развяжешь уже?

– Уверен? Так-то ты точно больше ничего не учудишь.

– Да с чего…

– С того, что элпийцы, похоже, базу восстановили.

– Думаешь?

– Знаю. Ты только что мелодию напевал. Точно такую же я слышал, когда рой на связь выходил.

– И чё делать будем?

– То же, что и собирались, – хмыкнул я и, вытянув нож, перерезал хомуты, которые стягивали запястья Коробкова.

Капитан уселся в траве и, растерев их, уставился на меня немигающим взглядом. Некоторое время он так и просидел, затем вытянул свой клинок, освободил ноги и снова посмотрел на меня.

– Странно, я ничего не чувствую, – произнёс он.

– Да у тебя мозги весь день замыкают, будто постоянно сеть отваливается.

– Мысли и в самом деле путаются.

– Ладно, разберёмся, – буркнул я. – Но за руль я тебя больше не пущу.

– Да не больно-то и хотелось, – отмахнулся Короб. – Ладно, погнали отмываться, тут ехать-то осталось…

Последние слова я не разобрал, так как капитан скрылся в салоне вездехода.

***

Жухлый носился вдоль берега, изредка влетая в воду с разгона. Коробков каждый раз чертыхался и костерил зверя последними словами. Но на мохнатого это никак не влияло. Вопреки просьбам приятеля, который просил осадить зверя, я наблюдал за ним с улыбкой. Возможно, потому, что его игривое настроение передавалось мне.

Однако, как оказалось, скакал он не просто так.

Когда на поверхности мелькнул неслабых размеров плавник, Жухлый замер в охотничьей позе. А затем резко рванул вперёд и ухватил рыбину прямо за хребет. Та забилась, пытаясь вырваться, но куда там, от Жухлого ещё никто не уходил.

Вскоре он выволок на берег чудовище приличных размеров. Я таких только на фотографиях удачливых рыбаков видел – больше метра в длину.

Коробков с завистью покосился на улов зверя, а затем, с эдаким сожалением, перевёл взгляд на мелочь, которая плавала в походном котелке.

– Вот же козлина, – всё-таки не выдержал он.

Жухлый с гордым видом поднёс добычу к моим ногам и уселся рядом, вывалив язык.

– Красавчик. – Я потрепал его по загривку. – А этого дурака не слушай, он просто ловить не умеет.

– Чё?! – тут же возмутился Коробков. – Да я побольше вытаскивал. Просто он мне всю рыбу распугал. Носится тут, как этот…

– Завязывай хернёй страдать. – Я хлопнул по спине приятеля. – Нам этого мутанта за глаза хватит.

– Да там всё равно ещё дрова не прогорели, – отмахнулся капитан и в очередной раз забросил донку.

А я принялся потрошить монстра, которого поймал Жухлый.

Впервые за долгое время я пребывал в хорошем настроении. Честно говоря, я уже всерьёз подумывал послать к чёртовой матери все эти разборки и поселиться где-нибудь у такого озера. Для полно счастья не хватало только одного: заменить бормотавшего проклятия капитана на блондинку-норвежку.

Интересно, жива ли она? Удалось ли ей выбраться из того месива? Если да, то где она? Почему не выходит на связь, почему не передала весточку? Да, в последнее время в наших отношениях произошёл напряг, но…

Я тяжело вздохнул и попытался отогнать мрачные мысли. Настроение сразу поползло вниз, а идея бросить всё перестала казаться хорошей. Впрочем, я и без этого понимал, что спокойной жизни нам не видать. Увы, но при столь глобальном замесе отсидеться в стороне не получится, как бы нам этого ни хотелось. Но самое поганое, что рано или поздно нам придётся выбирать сторону. Увы, но своими силами мы можем только сдохнуть. И эта дилемма напрягала больше всего.

Слишком много неизвестных в этом вопросе. Может быть, поняв саму суть конфликта, мы сможем что-нибудь придумать? Идея революции почему-то казалась мне неправдоподобной. В земной истории хватает примеров, как развиваются все эти идейные войны. Они либо гаснут в зародыше, либо мгновенно охватывают всю страну. И да, как бы странно это ни звучало, любое революционное движение в первую очередь преследует захват власти. Многое в этом конфликте не поддаётся логике. И в первую очередь то, что он длится не одно тысячелетие. А во-вторых, его основная цель – полное истребление одного из видов. Это явно не недовольство системой, здесь что-то другое, более глубокое.

– Есть! – взревел Коробков и, подскочив с места, влетел в воду по пояс. – Попалась, падла!

Глава 4

Таможня даёт добро

Костёр весело потрескивал, разбрасывая снопы искр. От него распространялось тепло и умиротворение, а из-за набитого жирной рыбой живота тянуло в сон. Коробков уже вовсю дрых, оглашая округу мерным храпом. Мне вдруг захотелось устроить ему какую-нибудь мелкую пакость. Из тех, что обычно делают со спящими товарищами: усы углём подрисовать, или очки какие. Жаль, этого никто не оценит, а значит, и смысла заморачиваться нет.

Я поднялся и не спеша прогулялся вдоль берега, прислушиваясь к плеску ночных водных хищников. Жухлый, видимо, почувствовал моё отсутствие и с сонной рожей присоединился к прогулке. Может, и лишнее это дежурство, волчонок разбудит, если вдруг к нам решит кто-то явиться. Впрочем, всегда лучше перебдеть. Мало ли, вдруг его раздерёт среди ночи по лесу побегать?

С другой стороны, нам сейчас ничего особо и не угрожает. Разве что хищник какой решит заглянуть на огонёк, почуяв остатки вкуснятины в виде запечённой в углях рыбки, которую мы отложили на завтрак. И как знать, какие ещё сюрпризы таит в себе эта планета?

Я поправил автомат и развернулся обратно к лагерю. Сонливость немного отступила, и можно снова посидеть в покое, рассматривая пляску огненных языков. Надеюсь, за завтрашний день мы сможем преодолеть остаток пути и проверить координаты, которые нам подкинули мутанты.

Честно говоря, я уже всю голову сломал, думая над тем, зачем им вообще это нужно? Ход не то чтобы странный, он совершенно нелогичный. Ведь мы, по факту, всё ещё их враги. Переговоры о заключении мира не состоялись. По крайней мере, подтверждения с их стороны я получить не успел. Вдруг мы идём прямиком в ловушку?

Да уж, нет предела человеческому любопытству. Даже не возьмусь сказать, сколько людей мы потеряли в первый год после посадки. В первое время народ уходил на исследование планеты целыми группами, но никто назад так и не вернулся. Может, они погибли, а может, нашли место под солнцем получше того, где обосновались мы. Лично я считал их мертвецами. А события, что творились в последнее время, лишь ещё крепче меня в этом убедился.

Порой, всё это казалось мне нереальным. Чужая планета, древние руины, мутанты с их биотехнологиями. До сих пор не могу понять, как и почему я здесь оказался. Почему выбрали меня – заключённого, а не какого-нибудь крутого спецназовца?

А ещё меня терзали сомнения по поводу элпийцев. Какой-то невероятно тупой ход: оправить нас в лагерь противника, разыграв не менее глупую церемонию изгнания. Ну не внедряют людей, которым нет веры. К тому же шпион должен быть не только надёжным, но и обученным. Умение вести двойную жизнь – это не шутка. Да там одна только психика должна быть железобетонной.

Или так они от нас просто избавились? Тогда почему бы не убить? Нет человека – нет проблемы, и этой аксиоме лет столько же, сколько всей разумной жизни. Но нет, элпийцы устроили какое-то нелепое шоу…

А вдруг я ошибаюсь, и они действительно остатки человечества, прилетевшие с Земли? Нет, чушь. Люди себя так не ведут. У нас тысячелетний опыт ведения войны, мы бы не совершили подобной ошибки. Или я снова чего-то не вижу, какого-то нюанса, способного всё объяснить. Вот и подгоняю гипотезу под имеющиеся данные. А их, честно говоря, практически нет.

Где-то вдалеке заиграла зарница. Небо вздрагивало мерцающими прожилками, словно дыхание далёкой звезды переливалась в стратосфере, окрашивая облака в лиловые и нефритовые тона. Серебристые всплески, рождённые в недрах ионосферы этой планеты, скользили по кронам деревьев-исполинов, заставляя их светиться изнутри, рассыпая в воздухе невероятный аромат ферментированной смолы. Отражаясь в озере, свет рисовал на воде дрожащие гирлянды, будто невидимые существа из глубин водили хоровод с духами гроз, так и не сорвавшихся с цепей гравитации чужого мира.

От этого зрелища у меня перехватило дыхание, а главное, прочистило голову. Все мрачные и тяжёлые мысли улетучились, хотелось просто сидеть и смотреть на буйство чужой природы. Я даже подумал разбудить Коробкова, чтобы он тоже насладился зрелищем, но благоразумно отказался от этой затеи. Ему ещё предстоит дежурство в самое сложное время суток – под рассвет. Так что пусть дрыхнет.

Вскоре до меня донеслись первые порывы ветра, принесшие с собой запах озона. Свежий воздух, обогащённый кислородом, бодрил разгоняя остатки сна. Однако хорошего в происходящем было мало. Судя по всему, надвигается непогода, и хорошо, если обойдётся без урагана, подобного тому, который мне посчастливилось однажды пережить. Правда, благодаря ему я обзавёлся верным другом.

Я сидел у костра до последнего. Даже когда первые капли дождя застучали по зеркалу озера. Но постепенно дождь усиливался, а вскоре небесный свод разрезала первая молния. Грохнуло так, будто неподалёку разорвалась бомба, а затем вода полилась сплошным потоком. Пнув в пятую точку Жухлого, я направился к вездеходу, в котором всё так же мирно храпел Коробков. Но стоило мне распахнуть дверь, как он моментально открыл глаза и направил на меня ствол автомата. Хотя я сделал это максимально бесшумно.

– Чё там? – хриплым голосом спросил он.

– Гроза, – ответил я, забираясь в салон. – Спи, тебе ещё пару часов до смены.

– Угу, – буркнул капитан и, перевернувшись на другой бок, моментально засопел.

А дождь хлестал как из ведра, нещадно заливая остатки костра. Вскоре тот окончательно погас, и мир вокруг погрузился в непроглядную тьму. Как я ни всматривался в окна, разглядеть что-либо снаружи не удавалось. Меня снова начал одолевать сон, и я постучал себя по щекам, отгоняя Морфея. Жухлый тоже сопел в две дырки, положив морду мне на колени.

А время тянулось, словно резиновое. Казалось, что прошло не меньше часа, но хронометр на приборной панели дай бог успел отсчитать всего пять минут. Я едва дождался, когда закончится смена. И наконец-то, с эдаким садистским удовольствием растолкал Коробкова, после чего развалился на заднем диване вездехода и моментально провалился в сон.

***

– Рота, подъём! – проревел Коробков в самое ухо.

– Иди на хер, придурок! – выругался я, с трудом продирая глаза. – Такой сон испортил.

– Ага, я вижу, – усмехнулся он, кивнув на мою ширинку. – Сиськи хоть пожамкать успел?

– А ты не завидуй, – усмехнулся я и выбрался из салона.

Из-за сна в неудобной позе тело затекло, и прежде чем опустошить мочевой пузырь, я немного размялся.

На небе вовсю сияло солнце, будто ночной грозы и не было. Лишь лужи, поблескивающие в траве, да мокрые ветви деревьев, с которых стекали алмазные капли, напоминали о том, как небо разрывали молнии, а дождь хлестал по крыше вездехода до самого рассвета. Воздух, пропитанный озоном и запахом промокшей земли, казался кристально чистым – словно сама природа, отдышавшись после буйства, замерла в первозданной свежести.

Коробков чертыхался у залитого костра, пытаясь добыть огонь. Жухлый топтался неподалёку, и вид у него был испуганный, что показалось мне очень странным. Вокруг никого, только птицы орут, а он аж уши прижимает. Я насторожился и вытащил из салона автомат. Проверил заряд аккумулятора и наличие пули в стволе.

– Ты чего напрягся? – спросил капитан, от которого не ускользнули мои действия.

– Жухлый какой-то странный, – ответил я. – Будто чего-то боится.

– Да он просто пизды уже получил, – усмехнулся Коробков. – Хотел наш завтрак сожрать.

– Бывает, – буркнул я, продолжая осматриваться.

Может, капитан прав и нам нечего опасаться, но на меня вдруг навалилось нехорошее предчувствие. Впрочем, и Коробков возился с костром, держа оружие под рукой.

Однако ничего страшного не случилось. Мы даже спокойно разогрели остатки рыбы и позавтракали. Затем я загнал в вездеход Жухлого, который отчего-то всячески этому сопротивлялся. Мы снова взяли курс на загадочные координаты. Вот только чем дальше отъезжали от озера, тем сильнее накатывало чувство тревоги. И вскоре нам стало понятно, почему.

Ночной ливень подбросил нам свинью, о которой мы и помыслить не могли. Грязевые лужи слились в единую непроходимую территорию. Не стоило и мечтать перебраться через это месиво на ощупь. Без чёткого понимания того, что творится под колёсами, приключение грозило превратиться в русскую рулетку. Мало того, у тварей появилась возможность свободно курсировать между своими норами, о чём свидетельствовало постоянное движение их мощных тел у поверхности.

Одного такого мне удалось более-менее рассмотреть. Оно походило на земной аналог кальмара, только имело огромную клыкастую пасть в навершии шлемовидной башки. Судя по поведению, действовали эти твари, как крокодилы. То есть утягивали свою жертву в грязь и не спеша пожирали, пока не подвернётся возможность пополнить запасы. Об этом говорила и форма их тел, оснащённых цепкими щупальцами, и пасть, заполненная зубами в форме полумесяца. Такими особо не пожуёшь, но вот если ухватиться за плоть, то шансы вырваться будут равны нулю.

Коробков поднял дрон, чтобы осмотреть окрестности в поисках объезда. Но увы, даже отлетев на максимальное расстояние, конца грязевого барьера мы так и не обнаружили. Вся эта местность находилась в эдакой низине, куда до сих пор стекались ручьи, продолжая наполнять бассейн. А ждать, когда солнце вновь высушит воду, можно до бесконечности. Не исключено, что подобное вообще большая редкость. Да и засушливое время года уже подходит к концу. Вскоре зарядят затяжные дожди, и тогда мы застрянем здесь на несколько месяцев.

– Справа есть небольшой просвет, – вдруг произнёс Коробков. – Но как долго он продержится, я не знаю.

– Далеко до него?

– Километров пять, плюс-минус.

– Поехали, – бросил я и прыгнул за баранку. – Дрон по пути подберём.

– Угу, – кивнул капитан.

Я запустил питание и вдавил педаль газа. Вездеход сорвался с места и помчал вдоль грязевой теперь уже реки. А ведь мне стоило догадаться, что мы можем угодить в ловушку. Сама местность вокруг просто кричала об этом. Практически нет крупных деревьев, кустарник, очень похожий на иву, и почва серая, будто высохший ил, земля.

Нет, не сказать, что у нас нет выбора. Мы вполне способны вернуться обратно, к своему отряду. Но тогда мы не узнаем, что находится по координатам. Впрочем, я не исключал возможности, что нам и так не удастся это выяснить. Всё-таки у нас нет ничего, что помогло бы преодолеть два километра по воде. А если то, что мы ищем, скрывается под её толщей? Но несмотря на всё это, что-то гнало меня вперёд, будто от информации, которая там находится, зависит сама жизнь.

Я гнал как сумасшедший. Коробков молчал, хотя по его лицу было видно всё, что он думает о моих навыках вождения. Мы остановились буквально на пару секунд, чтобы подобрать дрон, и снова рванули к месту разрыва грязевой ловушки. Я уже видел его, этот крохотный мысок, который буквально на глазах скрывался под грязной водой, движущейся навстречу друг другу.

– Проскочим! – взревел Коробков, когда мы достигли крохотного пространства суши, которое скрылось под водой у самого носа.

Я не стал спорить и рванул вброд, надеясь, что грунт под нами ещё не успело развезти до состояния каши. Да и с чего бы? Для такого потребуется гораздо больше времени.

Разбрызгивая грязь, мы выбрались на относительно сухой участок. И вроде бы можно было расслабиться, но я продолжал давить в педаль, словно за мной гналась сама смерть. Массивный бампер с треском сминал кустарник, за которым не получалось разобрать дороги. А нервное напряжение усиливалось с каждым пройденным метром. К тому же Жухлый неслабо подкидывал топлива в топку, беснуясь на заднем диване. Его визги окончательно меня доконали, и я не выдержал.

– Да завали ты хлебальник! – рявкнул я, обернувшись к волчонку.

– Тормози! – вдруг заорал Коробков, и я, не глядя, ударил в педаль.

Вездеход потянуло в занос по жидкому месиву, которое встретило нас впереди. Но мы всё же остановились и даже смогли немного сдать назад, чтобы отъехать подальше от опасной трясины.

– Да твою мать! – взревел я и с силой ударил по баранке.

– Может, ещё назад проскочить успеем? – поморщился Коробков.

– Должны, – выдохнул я и развернул технику.

Не успели. Когда добрались до того места, где смогли прорваться через грязевой поток, поняли: ловить нам здесь нечего. Твари уже вовсю взбивали некогда прочное основание, превращая его в мутную кашу. И эта жижа уже была явно глубже той, в которой мы закопались, когда впервые повстречались с этим явлением. Тела монстров скрывались в ней полностью, показывая на поверхности лишь кончики своих щупалец.

– Пиздец, – констатировал Коробков.

– Без тебя вижу! – огрызнулся я. – Пожрали рыбки, блядь, отдохнули.

– То есть это я виноват?

– А кто?!

– Заебись! А у тебя своей головы нет? Ты же видел, что я упоротый был, так какого хера согласился?

– Оба молодцы, – немного смягчился я.

– Хорошо, что я тебя не послушал и рыбку не выбросил. Будет хоть, что пожрать.

– Да нас самих скоро сожрут!

– Это вряд ли, – усмехнулся капитан. – Мы на возвышенности, сюда грязь не дойдёт.

– От этого ни хера не легче. Всё равно сдохнем.

– Лично я собираюсь побрыкаться. Давай, двигай ближе к центру, попробуем сверху осмотреться, – скомандовал капитан, в глазах которого загорелся эдакий боевой задор. – Выходит, не зря я вчера вездеход засадил. Сейчас бы по незнанке точно в самую жопу угодили. Что бог ни делает – всё к лучшему.

– Ага, или уже были бы на побережье, – раздражённо буркнул я, разворачивая вездеход.

– Не ссы, прорвёмся, – хмыкнул Коробков, натягивая шлем и перчатку, управляющую дроном.

Вскоре мы замерли на самой высокой точке и осматривали местность с высоты птичьего полёта. Грязь медленно обступала нас со всех сторон, с каждой минутой покрывая всё бо́льшую территорию. Увы, никаких просветов обнаружить не удалось. Да и добраться до них у нас вряд ли бы получилось.

Спустя пару часов грязь окончательно устаканилась, заперев нас на пятачке диаметром в полторы сотни шагов. Я специально его измерял, чтобы понять плачевность положения. Примерно столько же отделяло нас от берега что с одной стороны, что с противоположной. Так что о том, чтобы попытаться выбраться из этого дерьма без посторонней помощи, можно было и не мечтать.

– Можно попробовать плот связать, – предложил бредовую идею Коробков.

– Из этих прутиков мы только корзинку сплести сумеем, – отмёл её я.

– Я могу попытаться прорваться на берег и трос за что-нибудь зацепить.

– У нас его всего двадцать пять метров, а до берега не меньше сотни, это раз, – я снова забраковал бредовый план. – И тебя сожрут быстрее, чем ты успеешь добраться до середины – это два.

– Не, ну я тоже так могу, – усмехнулся Короб, развалившись на крыше вездехода с биноклем. – Придумай тогда сам что-нибудь.

– Я как раз этим и занимаюсь, – пробормотал я, в очередной раз оценивая безвыходность нашего положения.

– Давай грохнем одного и посмотрим, из чего он сделан? – подкинул не самую плохую мысль капитан. – Вон там, у берега как раз подходящий трётся.

– И что нам это даст?

– Ну хуй знает, – пожал плечами Коробков. – Хотя бы поймём, насколько тяжело или легко они убиваются.

– Может, попробуем с нашими связаться? – предложил я.

– Без станции не добьём, а короткие волны всё ещё не отражаются от ионосферы. Возможно, здесь это в порядке вещей, но мне почему-то кажется, что нас глушат. Ночью попробуем на средних волнах в эфир выйти. Ну что, пойдём, поохотимся?

Я кивнул и накинул на шею автомат. Коробков спустился с крыши вездехода и, вытянув мачете, примерился к тонкому высокому прутику. Перебив ствол с одного удара, он срубил с него лишние ветки и несколько раз взмахнул, что-то прикидывая. А затем удовлетворительно крякнул и махнул рукой, призывая идти за ним. Объяснений мне не требовалось, я уже догадался, что этот прутик он решил использовать в качестве приманки.

С этим нехитрым скарбом мы выбрались на берег, где капитан рассмотрел засевшую неподалёку тварь. Всё делали молча и максимально тихо, чтобы не спугнуть хищника. Хотя я был уверен, что ему плевать на наши разговоры.

Коробков принялся раздавать команды. Жестом указал мне огневую позицию, а сам пристроился у берега и, как следует размахнувшись, приложил прутиком по грязевой поверхности.

Метрах в десяти на поверхности показался бурун, говорящий о том, что тварь нас заметила и пришла в движение. Неясно было одно: в каком направлении она поплыла.

Выждав несколько секунд, капитан снова ударил палкой по грязи, но на этот раз без видимого эффекта. Однако он не сдавался и спустя некоторое время повторил процедуру, а затем ещё и ещё. Пока в один прекрасный момент после очередного удара из болота не выскочило щупальце, которое молниеносно обвило ствол манка́. Коробков от неожиданности едва не нырнул в жидкое месиво, но вовремя выпустил палку из рук. Дрын тут же скрылся в грязи, но чудище так и не показалось на поверхности.

Мы ждали несколько минут, но грязь так и осталась неподвижной. Капитан прошипел что-то матерное и снова потянулся к рукоятке мачете. Вскоре, вооружившись новым шестом, он вернулся к жиже и опять со всего размаху ударил по поверхности. На этот раз получилось более удачно, и вместо щупальца из грязи показалась раскрытая пасть чудовища.

Дополнительной команды мне не потребовалось, тем более что башка твари появилась прямо в прицеле. Оставалось лишь вдавить спуск, что я и сделал. Автомат легонько пнул меня в плечо, и короткая очередь легла точно в голову монстра. Я ожидал услышать страшный рёв или хотя бы увидеть, как этот чёртов кальмар взбивает в агонии грязь своими мощными щупальцами. Но вместо этого тварь, совершенно бесшумно скрылась под жижей.

– Мазила, – заключил Коробков и снова потянулся к мачете.

– Да хрен там плавал! – возмутился я. – Все пули точно в шлем уложил.

– Тогда почему оно всё ещё живое? – задал глупый вопрос капитан.

– Вот сам у него и спроси.

– Твоя очередь по грязи долбить, – поморщился Коробков. – Ща тебе папа покажет, как надо чудищ убивать.

И в этот момент на поверхности показалась туша мёртвого монстра, огромная, в длину не меньше семи шагов. Нам оставалось лишь вытянуть его на сушу, желательно так, чтобы самим не лезть в жидкое месиво.

– Учись, сынок, – хмыкнул я.

– Повезло просто, – сделал собственные выводы капитан и почесал макушку. – Надо бы его как-то достать.

– Ща, вездеход подгоню, попробуем лебёдкой зацепить.

– Как вариант, – поддержал меня Коробков.

Я вернулся к машине, из которой тут же раздалось утробное урчание Жухлого. Волчонок так и не осмелился покинуть салон.

– Я тебе рыкну там сейчас, – пригрозил зверю я.

Тот сразу притих, но даже в окне не показался. Я забрался в салон, включил питание и плавно подкатил к месту охоты. Коробков уже вовсю шурудил мертвеца очередной палкой, пытаясь зацепиться за щупальце выступающим сучком. Получалось не очень, отчего он постоянно матерился, но пыток не оставлял.

– М-да, так ты его до заката выковыривать будешь.

– Давай трос разматывай, критик хуев.

Я ухватился за трос, предварительно перекинув язычок на лебёдке, чтобы освободить фиксатор барабана. Добравшись с них до края жижи, я ещё немного подтянул его на себя, сложив эдакими кольцами, чтобы иметь свободный конец для броска.

Крюк с глухим бульком нырнул в грязь, и Коробков тут же врубил лебёдку. Но ничего из этого не вышло. Трос попросту проскользнул по туше, и крюк вскоре выбрался на берег.

– Не, так не пойдёт, – покачал головой я, когда мы несколько раз повторили безуспешную процедуру. – Его нужно вокруг обернуть и на удавку зацепить.

– Я в это дерьмо не полезу, – тут же отмазался от работы капитан.

– А кто говорит, что туда нужно лезть? Сейчас опять так же перекинем, потом палкой достанем и за трос зацепим.

– Ну давай, – пожал плечами Коробков и перебросил крюк через тушу.

Я, вооружившись дрыном с сучком на конце, принялся вылавливать его из грязи. Пару раз у меня это почти получилось, но в самый ответственный момент крюк соскальзывал и снова нырял в омут.

– Отмотай ещё немного, – попросил я.

Когда запас троса оказался достаточным, я всё-таки сумел вытянуть крюк из грязи. Дело осталось за малым: зацепить его таким образом, чтобы он постепенно обхватил тварь на удавку. Я накинул крюк на трос, а Коробков запустил лебёдку. Здесь главное не спешить, чтобы петля не соскочила со скользкой туши. И у нас это получалось, по крайней мере, пока.

Чудище находилось всего в паре метров от берега, когда появилось ещё одно. Откуда оно вынырнуло, мы так и не поняли. На поверхности показался бурун, из которого выскочили щупальца и обвили нашу добычу. Силищи у этого монстра оказалось достаточно, чтобы сдвинуть с места вездеход, стоявший на ручном тормозе. Но Коробков не растерялся и, влетев в салон врубил заднюю передачу. У монстра попросту не было ни единого шанса. Мы едва не выволокли его на берег, но он благоразумно выпустил нашу добычу.

– Ни хера себе, – уставился на гигантского кальмара Коробков

– Ну и вонища от него, – поморщился я.

– Что есть, то есть, – хмыкнул капитан. – Ладно, неженка, отойди, сейчас я ему буду вскрытие делать.

– Уверен, что оно нам так необходимо? Помыться здесь негде.

– А чё ещё делать-то? – пожал плечами Коробков и нанёс первый удар мачете прямо по шлемовидной башке твари.

Глава 5

Спасательная операция

– Ты как с Танюхой-то замутил? – спросил я, расположившись на к