Читать онлайн Право на развод. Порочная сделка бесплатно
Пролог. Дмитрий
– Еще одно видео у вас на почте, – сухо сообщает Рустам и складывает руки в замок перед собой. В кабинете полумрак, но свет падает так, что визитера я вижу отчетливо.
– Хорошо, – киваю ему, глядя в черные глаза. – Спасибо.
– Мне продолжать? – Его бровь вопросительно приподнимается, а губы едва заметно расползаются в хищном оскале.
– Нет. Думаю, достаточно, – достаю из ящика конверт и небрежно толкаю его по длинному столу.
– Тогда сворачиваюсь? – уточняет на всякий случай. Берет конверт и взвешивает на ладони. Довольный результатом, убирает в карман.
– Да. Когда появится работа, я наберу…
– До связи.
Рустам разворачивается и бесшумно идет к двери. Нечасто приходится пользоваться услугами такого человека, но сейчас это жизненно важная необходимость. Провожаю его взглядом и, как только закрывается дверь, открываю на телефоне почту. Нахожу входящее сообщение, открываю и просто смотрю на заставку видеофайла. Что нового я там увижу? Абсолютно ничего. У меня их много. Целая коллекция.
Криво усмехаюсь, но все же нажимаю на «плей». На видео мужчина жадно целует пышногрудую блондинку, норовя залезть ей в трусы. Качество отличное. Даже лица можно разглядеть. Ну что еще надо-то? Переправляю это видео нужному человеку и раздраженно откидываю телефон в сторону, прекрасно зная, каким будет результат. Нулевым!
Ледяной виски обжигает горло и жидким огнем стекает в желудок, приятно согревая изнутри. Откидываюсь на спинку кресла и пытаюсь хоть на пару мгновений расслабиться, и избавиться от наваждения. Но бесполезно. Образ этой женщины намертво въелся в сознание. Стоит только прикрыть веки, как вижу ее. Бездонные глаза, лукавая улыбка, тонкие изящные пальчики с кольцом на безымянном. Как издевка для меня. Чужая женщина, чужая жена и мать чужого ребенка, но все это ровным счетом ничего для меня не значит. Я давно потерял моральные ориентиры и скатился в бездну одержимости. Мне нужна она, иначе я сдохну.
Телефон призывно вибрирует. Сообщение. Она… чувствую это по мурашкам, что так активно топчут мой позвоночник. Открываю глаза и несколько секунд гипнотизирую гаджет. Дыхание тяжелое и частое. Разблокирую экран и захожу в мессенджер. Номер у меня левый, никак со мной не связан. Нервно сглатываю и открываю нашу скупую переписку.
Елена: «Прекратите присылать мне эти фейковые видео!»
Я: «Это не фейк» – в очередной раз пытаюсь достучаться до нее.
Вроде и благое дело делаю, а интерес у меня все равно шкурный.
Елена: «Я вам не верю. Это монтаж. Оставьте нас с мужем в покое. Иначе обращусь в полицию!»
Все, блять! «Собеседник ограничил круг лиц, которые могут присылать ему сообщения». Фак! Забанила. Гневно откидываю от себя телефон и сжимаю кулаки в бессильной злобе. Непробиваемая! Таким, как Елена, не изменяют. На руках носят и мир кладут к ногам. Сколько стоит ее любовь? Готов заплатить любую цену.
Я сделал все, чтобы она узнала, какое ничтожество ее любимый муж. Предоставил неопровержимые доказательства. Даже не пришлось ничего подстраивать, хотя я обдумывал и этот вариант, лишь бы стала моей. А она поверила ему.
Конечно, «монтаж», этот мудак же не может трахать других баб. Урод. С каким удовольствием я бы снес его фейс, но эта ушлая гнида сразу напишет заяву. А у меня репутация, нельзя так подставляться.
Поднимаюсь на ноги и начинаю монотонно расхаживать из стороны в сторону, пытаясь придумать, что делать дальше. Как я вообще вляпался в эту историю? Одержим чужой женой. Как пацан влюбился и ничего не могу с собой поделать. Думаю о ней постоянно. Я старался оставаться безучастным, пока не увидел ее мужа в ресторане с какой-то шлюхой. На этом мои благородные порывы закончились. Я решил во что бы то ни стало присвоить себе эту женщину.
– Святая, твою мать, – залпом осушаю бокал и с яростью швыряю его в стену. Осколки разлетаются по кабинету с характерным звуком.
А я чертов мазохист, извращенец. Сам себя раздражаю. Всему виной она. Неприступная. Непоколебимая. Встретил ее однажды, когда приезжал помочь по просьбе дочери, и до сих пор не могу забыть. Училка с острым, как лезвие бритвы, языком. Семья у нее, сын маленький, а я схожу с ума. Мудацкий поступок, согласен, но не могу по-другому. Меня выкручивает наизнанку. Я готов на все, лишь бы она стала моей. Идти по головам, по трупам.
Но все это лишь мои шальные фантазии. В реальности надо брать себя в руки и выкидывать эту историю из головы. Работа, работа и еще раз работа. Благодаря ей пережил не самый простой развод, глядишь, и эту блажь переживу. А сейчас надо отвлечься и выпустить пар.
Быстро собираюсь, захлопываю крышку ноутбука и забираю телефон. Взгляд случайно цепляется за папку на столе. Личное дело Елены. Черт, я думал, убрал его в шкаф.
Без сил опускаюсь в кресло и открываю. Жадно рассматриваю фотографии, сделанные Рустамом. Подробная биография. Я знаю о ней все. Сухие факты и важные события. Но мне мало. Чертовски мало! В груди печет от неудовлетворенности. Увидеть ее хочу, прикоснуться…
Прикрываю глаза, смакуя предвкушение. Как же горячо и остро. Пара секунд, чтобы пропитаться этим ощущением насквозь. И запомнить их. Захлопываю папку и убираю в самый нижний ящик стола, чтобы никогда больше не доставать. Хватит! С глаз долой. Решительно поднимаюсь, выключаю свет и ухожу из офиса. В свою идеальную жизнь.
Глава 1. Елена
Конец августа выдался непривычно жарким. Удобно устроившись на пассажирском сидении автомобиля, включаю климат-контроль и наконец скидываю неудобные туфли на высоком каблуке. Очередная жертва ради красоты: в них ноги выглядели эффектно, а походка становилась более женственной, но долго ходить на них – это самоубийство.
– Ой, я без ног, что-то затянулась твоя презентация, – беззлобно ворчу на мужа, как раз присевшего на место водителя.
– Спасибо за поддержку, один я бы не справился, – мягко улыбается он и заводит двигатель. Илья умеет подобрать нужные слова.
– Не преувеличивай, – привычно отмахиваюсь, достаю из сумочки телефон и просматриваю непрочитанные сообщения.
– Ты мой талисман. – Илья наклоняется и целует меня в щеку.
– Ой, ну все, не подмажешь – не поедешь, – смеюсь я.
– Ты меня раскусила. Домой или отметим где-нибудь новый контракт? Предлагаю «Галатею», непафосно и от дома недалеко.
– Не сегодня, – виновато свожу брови. – Я уже договорилась о встрече…
– С кем это, интересно? – Муж наигранно возмущается.
– С Анюткой, – коротко бросаю, пишу сообщение в социальную сеть и убираю телефон обратно в сумку.
– Опять, что ль, началось? – недовольно вздыхает он и чуть сильнее сжимает руль.
– Не опять, а снова, и не началось, а не заканчивалось, – терпеливо поясняю и упрямо складываю руки на груди.
Иногда Илья становится просто невыносимым. Он принципиально не одобряет мое общение со школьницей, но я никак не могу понять природу его негодования. Ничего плохого я не делаю. Никаких границ не перехожу. Да, уделяю чуть больше внимания, чем другим ученикам. И то, в свое свободное время.
– Зачем тебе это?
– Илюш, не начинай, – снисходительно закатываю глаза. – Мне нравится с ней общаться, и я буду с ней общаться.
– Хорошо, – неожиданно быстро соглашается он, но тут же продолжает: – Обязательно сегодня? Может, перенесешь?
– Не могу, и так уже несколько раз переносила.
– Ладно, куда тебя вести?
– В «Живаго» на Некрасова.
– Зачем так далеко? Есть кафешки гораздо ближе, хотя бы в нашем районе.
– Ни к чему привлекать лишнее внимание, сплетни и слухи еще никому не шли на пользу. – Эту простую истину я усвоила очень давно.
– Я тебе поражаюсь… – насмешливо тянет Илья и переключает внимание на дорогу. Проезжает пару кварталов, сворачивает во двор одного из домов и останавливается около нужного заведения.
– Пойдешь проверишь? – язвительно спрашиваю я и надеваю туфли.
Муж лишь усмехается и качает головой. У меня безупречная репутация. Ни одного повода ревновать за те десять лет, что мы женаты.
– Сколько тебе нужно времени?
– Часа два, не меньше.
– Напиши мне, я как раз тоже освобожусь и тебя заберу.
– Хорошо, напишу, – целую его в щеку и выхожу из машины, на автомате поправляя платье.
Вхожу в кафе, вижу свою ученицу и иду к ее столику. Девочка поднимается мне навстречу. Все чувства отражаются на ее лице, что трогает до глубины души. Не сдерживаюсь и притягиваю ее к себе.
– Здравствуйте, Елена Борисовна, – шепчет Аня, робко обнимая меня в ответ.
– Привет, моя хорошая, я опоздала чуть-чуть, извини, – отстраняюсь и, виновато улыбнувшись, опускаюсь на стул.
Я очень рада нашей встрече, а еще больше тому, насколько формат нашего общения изменился за несколько лет. В самом начале оно напоминало отношения мамы и дочки, а сейчас – уже добрых подруг.
– Я уже думала, вы не придете, – честно признается она, потупив взгляд.
– Ну что ты, как я могла? Если бы что-то поменялась, написала бы.
Внимательно рассматриваю Анюту и не могу сдержать улыбку. К одиннадцатому классу из смешной и застенчивой девочки она превратилась в красивую девушку, добрую и отзывчивую. И очень отрадно, что я сыграла не последнюю роль в становлении ее как личности.
– Как твои дела? Как отдохнула?
– Отлично, – саркастично хмыкает она. – На даче с матерью и отчимом прекрасный отдых.
– Анют, ну они хотя бы стараются…
Я не понаслышке знаю о непростой ситуации в ее семье и как могу стараюсь сглаживать возникающие конфликты.
– Поэтому и не сбежала на следующий день после приезда, а мужественно продержалась целый месяц. – Аня демонстративно отворачивается к окну.
Гормоны и переходный возраст во всей красе. Немудрено, что мать не может с ней справиться. А отец давно живет в другом городе и видит дочь крайне редко.
– Ты молодец, чем занималась?
– Помимо огорода-то? Бунина читала, кто-то же должен выполнять то, что задают на лето.
– Похвально, и как тебе? – невольно расплываюсь в улыбке.
Неужели кто-то и правда читает то, что задают на лето?
– Честно?
– Да.
– Мура какая-то, вот Булгаков мне больше понравился.
– Это не главное. Ты прочитала, в мозгу отложилось, когда-нибудь пригодится…
Все чаще прихожу к выводу, что только рядом с Аней мне по-настоящему хорошо, все насущные проблемы отходят на второй план, кажутся не важными, не имеющими смысла. Хоть и понимаю, что это ненадолго – когда-нибудь нам все равно придется расстаться. Это пока Анюта тянется ко мне, нуждается в опеке, но пройдет совсем немного времени, и она встретит какого-нибудь хорошего парня. А мне останется лишь пожелать ей счастья и отойти в сторону. От этих мыслей на сердце становится неспокойно, но я отгоняю их прочь.
– Как, кстати, ваш отпуск прошел?
– Ты знаешь, отлично, ездили семьей в Испанию на две недели.
Воспоминания о летнем отдыхе приятно греют душу и поднимают настроение. Целых четырнадцать дней, проведенных с любимыми мужчинами на берегу Средиземного моря. За это время я успела полностью расслабиться и зарядиться энергией на предстоящий учебный год. А главное – забыть все те гадкие видео, что присылал мне какой-то отморозок. Илья доказал, что любит только меня, предан и верен своей семье.
– Как здорово, – искренне улыбается Анна, глаза ее оживленно блестят. – Может, фотографии остались?
– Я отправлю в наш чат, – заговорчески шепчу я и улыбаюсь в ответ.
– Буду ждать. Рада, что хоть у вас все хорошо.
Звучит как-то многозначительно, словно с каком-то подтекстом, и мне это совсем не нравится.
– Да, у меня все хорошо, – решительно подтверждаю. – Анют, не переживай, у тебя все наладится, я уверена, – накрываю ее ладонь своей, чтобы хоть немного поддержать.
– Только я вот не очень уверена, – обреченно выдыхает она. – Ну не будем о грустном…
Совсем девочка расклеилась.
– Как скажешь. Учебный год скоро начнется, ты готова к трудовым будням?
– Ничего себе к веселому перешли, – усмехнулась Аня. – Не готова. Не хочу, угнетает меня этот строгий режим.
– Думаешь, в колледже было бы лучше?
– Понятия не имею, может, смена коллектива пошла бы мне на пользу…
– Жалеешь, что пошла в десятый класс?
В конце девятого класса мы долго беседовали на эту тему. Аня хотела забрать документы и пойти в училище, но я отговорила ее, просто испугалась, не захотела отпускать… Но имела ли я право вмешиваться в чужую жизнь?
– Нет, не жалею, я ради вас не ушла и сейчас считаю, что вы были правы.
– Приятно слышать… – Эти слова тешат мое самолюбие.
– Я скучала по вам, – на эмоциях выпаливает она и, почувствовав, как вспыхивают щеки, смущенно опускает взгляд.
– Мне тоже тебя не хватало, – призналась в ответ, остро ощутив, что ей это нужно.
Приподнимаю ее голову за подбородок и вынуждаю посмотреть мне в глаза. Эта девочка любит меня, горячо и преданно, что, несомненно, подкупает.
Трель телефонного звонка безжалостно врывается в сознание, заставляя нас обеих вернуться в реальность.
Анна проводит пальцем по экрану, принимая вызов, и подносит мобильный к уху.
– Да блин, вы издеваетесь, что ль? – раздраженно бросает она и замолкает на несколько секунд, выслушивая очередную тираду. – Ладно, сейчас приду.
Откладывает телефон в сторону и виновато смотрит на меня.
– Простите, мне нужно уйти…
– Я поняла, – грустно улыбаюсь я. – Проблемы?
– Все как всегда…
Либо отчим выпил лишнего, либо младшую сестру не с кем оставить.
– Я могу чем-нибудь помочь?
– Да чем вы мне поможете? – Голос звучит совсем обреченно. – Если только удочерите меня…
Болезненно давит в груди.
– Я бы с радостью, но…
– Спасибо за поддержку, для меня это очень важно, – шепчет Анна, сдерживая подступившие слезы.
Поддавшись порыву, пересаживаюсь на стул рядом с ней и крепко обнимаю за плечи, чтобы хоть немного успокоить.
– Не надо плакать, все же хорошо, никто не умер. А мы с тобой скоро встретимся снова, первого сентября на линейке.
– Белые хризантемы, я помню.
– Из раза в раз одно и то же.
Каждый год я запрещаю ей дарить мне цветы первого сентября, чтобы не компрометировать себя в глазах остальных педагогов, и каждый год Аня упрямо нарушает установленный запрет, преподнося букет моих любимых хризантем. Я давно смирилась и признала свое поражение. Теперь это просто безобидная игра.
– Традициям надо следовать, – гордо заявляет Аня, выходит из-за стола и перекидывает сумку через плечо.
– Напиши, как дойдешь до дома, – прошу ее.
– Хорошо.
Провожаю девочку взглядом и смотрю на часы. Управилась в пятнадцать минут, а планировала два часа. Илья, скорее всего, еще занят, писать ему сейчас – это нарваться на ругань, а так не хочется портить вечер.
Двоюродная сестра Юлька давно зовет в гости и обижается, что я никак не найду на нее время. Может, пора наведаться в гости? Она как раз живет в соседнем доме. Звоню ей – не берет трубку. Но меня уже не остановить. Заказываю бутылку шампанского, вермут и сок. Расплачиваюсь по счету и выхожу из кафе.
До дома сестры дохожу минут за пятнадцать, на таких шпильках очень-то не побегаешь. Вхожу в подъезд вместе с какой-то женщиной и поднимаюсь на лифте на седьмой этаж. Подхожу к квартире Юли и нажимаю кнопку звонка.
– Открой, это доставка, – слышится за дверью голос сестры. Ой. Я, наверное, не вовремя. Запоздалое раскаяние накрывает, надо было все-таки предупредить о своем визите, но не убегать же теперь. Заодно и познакомлюсь с ее принцем, о котором она мне все уши уже прожужжала. За дверью слышатся тяжелые шаги, и несколько раз щелкает замок.
Сигнал входящего сообщения отвлекает от главного на пару мгновений. Разблокировав телефон, нажимаю на мигающий значок. Смс от Анюты: «Я дома. Спасибо… За все…»
Невольно улыбаюсь и поднимаю голову как раз в тот момент, когда дверь распахивается и я вижу Илью в одном лишь полотенце, обмотанном вокруг бедер.
Эм… вот так встреча… все слова мгновенно испаряются из моей головы.
– Лена? Илья? – восклицаем мы в один голос и ошарашенно смотрим друг на друга.
Глава 2. Елена
Мой муж? Голый? В квартире моей сестры? Пазлы происходящего стремительно складываются в единую картину, и ледяная волна осознания врезается в меня, обнажая суровую реальность.
– Как ты мог? – с трудом выдавливаю и до боли закусываю губу, чтобы не разрыдаться. Только не сейчас и больше не при нем.
– Ты все не так поняла. – Илья произносит банальную фразу из дурацкого сериала. Как пошло и гадко. Отшатываюсь и шумно втягиваю носом воздух. Спокойно. Надо держать лицо во что бы то ни стало.
– Котик, ты чего там зацепился? Я уже соскучилась…
За спиной мужа слышится голос Юли, а затем ладонь с аккуратными красными ноготками по-хозяйски скользит по его плечу. Как завороженная слежу за ней и явственно ощущаю, как земля дрожит под ногами. Мой идеальный мир рушится на глазах, погребая под руинами, а я уже ничего не могу сделать.
– Ой… – Сестра, наконец появляется из-за спины Ильи. Ее глаза недоуменно распахиваются, а по лицу пробегает тень. Криво усмехаюсь. Какой-то кошмарный сон, который никак не закончится.
До этого момента еще можно было придумать хоть какое-то оправдание. Любое. Самое нелепое. За уши притянуть все что угодно. Как я и делала все это время. Но сейчас все слишком очевидно. Любимый муж мне изменяет. Банально и очень больно. В груди горит от сдерживаемых рыданий, а горло саднит.
– Лен, я все тебе объясню. – Илья небрежно стряхивает ладонь Юли и делает шаг ко мне. Полотенце развязывается, и он едва успевает подхватить его.
– Не стоит, – усмехаюсь я, наблюдая за его потугами выкрутиться. – Это вам, – отдаю принесенный с собой алкоголь. – Приятного вечера.
Разворачиваюсь к лестнице и торопливо ухожу, боясь, что Илья попытается меня задержать.
– Лен, подожди, – кричит он мне в спину. – Лена!
Но я уже ничего не слышу, буквально оглушенная. Лишь каблуки цокают по бетонной лестнице в такт сердцу. Крепко держусь за перила и бегу по ступенькам. Сама не замечаю, как они заканчиваются и я оказываюсь на улице. Как рыба, выброшенная на берег, хватаю ртом горячий воздух и пытаюсь отдышаться.
Икры сводит от напряжения, такие марафоны на каблуках не устраивают. Ноги дрожат, а сердце готово выпрыгнуть из груди. Инстинктивно поднимаю голову и облегченно выдыхаю: никто за мной не бежит.
Обхватываю себя руками и медленно бреду домой. В голове ни одной мысли. Не чувствую ничего, словно внутри все покрылось толстой коркой льда. Лишь горячие слезы плотным потоком застилают глаза.
Домой добираюсь на автопилоте. Вхожу в квартиру и без сил опускаюсь на пуфик в коридоре. Меня всю трясет. Не знаю, что делать дальше. Я потерялась во времени и пространстве. Смотрю на себя словно со стороны и просто жду продолжения. Как в идиотском сериале. Но, увы, все это бессмысленно, за меня никто ничего не решит и не сделает.
Повинуясь какому-то порыву поднимаюсь на ноги и иду в нашу с Ильей спальню. Достаю чемодан и начинаю монотонно складывать в него вещи мужа. Просто чтобы занять чем-то руки и не сойти с ума. Крупные слезы текут по щекам, а перед глазами проносится наша семейная жизнь. Десять лет брака. Десять лет счастья и любви. Но все оказалось иллюзией.
Невольно представляю мужа в объятиях любовницы, и внутри все скручивается от боли.
Отчетливо вижу, как Илья прикасается к другой женщине. Целует, как целовал меня. Трогает, ласкает, сжимает в крепких объятиях в порыве страсти. В груди нестерпимо горит, а из горла рвутся отчаянные рыдания. А самое мерзкое, что он после нее приходил ко мне. Ложился в супружескую постель и как ни в чем не бывало обнимал и целовал. Шептал о любви, а сам думал о другой. Как же все это отвратительно! К горлу подкатывает тошнота, а от омерзения едва не выворачивает наизнанку. Хочется отмыться от этой грязи, как можно быстрее.
По инерции начинаю активнее швырять одежду в чемодан. Хочется как можно скорее избавиться от его присутствия в моем доме и жизни. Не хочу больше его видеть. Никогда!
– Что ты делаешь? – Напряженный голос мужа эхом проносится по комнате.
Вздрагиваю и оборачиваюсь. Илья стоит в дверях, прислонившись плечом к косяку. Такой любимый и родной, но теперь уже совершенно чужой. Смотрю на него сквозь пелену непрошенных слез и понимаю, что все это правда. Не дурной сон, не кошмар и даже не галлюцинации.
Илья молчит, а я чувствую, как с каждой секундой пропасть между нами все увеличивается. Я, как дура, все еще жду его оправданий. Очередного обмана и доказательств его верности. Готова поверить во что угодно, лишь бы унять это адское пламя в груди.
Но муж не собирается оправдываться, как в общем и вымаливать прощения, стоя на коленях, тоже. В его глазах нет раскаяния, он даже не жалеет ни о чем. Очередной болезненный укол ядовитым жалом прямо в мое измученное сердце. Значит, самой придется все это решать.
– Давно ты мне изменяешь? – Нолос предательски дрожит.
– Лен, я… послушай, – выдыхает Илья, а я лишь качаю головой.
– Нет, больше не хочу ничего слушать! – зажимаю уши руками. – Я, как идиотка, верила тебе все это время, а ты… Почему?
Отчаяние душит, раздирая сердце в клочья, но всеми силами стараюсь сохранить хоть каплю гордости и самоуважения.
– Да, я изменял тебе, – сухо и равнодушно сообщает он, как будто мы обсуждаем погоду за окном. – Признаю, но это ничего не значит.
– Какая благородная честность, – криво усмехаюсь, торопливо стираю слезы с лица.
Хватит. Если этот мужчина ни во что меня не ставит, то и мне не стоит тратить на него время. Только в этот момент я до конца понимаю, что больше ничего не осталось. Счастье, которое я так старательно оберегала, разбилось вдребезги и разлетелось на мелкие осколки. Я стою на них босыми ступнями, чувствую характерный хруст и боль от того, как острые края впиваются в кожу.
– Но и ты, знаешь ли, не идеальна.
– Что? – недоуменно округляю глаза. Мне себя упрекнуть не в чем.
– Посмотри на себя, в кого ты превратилась? – Сердце пропускает удар за ударом. – Когда ты последний раз была в салоне или тренажерке? Ты давно запустила себя и погрязла в быту. – Нервно сглатываю, давясь слезами. Я же все для них с сыном делаю. – Да ни один мужик в здравом уме не захочет тебя.
Закрываю рот ладонью, чтобы не взвыть раненым зверем. Больно. Невыносимо. Прикрываю глаза всего на мгновение и перевожу дух. Вдох-выдох. Ловлю шаткое равновесие.
– Пошел вон! – цежу сквозь зубы, цепляясь за остатки гордости
– Что? – снисходительно усмехается Илья и идет ко мне.
– Уходи, – выставляю руки вперед, пытаясь защититься. – Я не хочу тебя больше видеть.
– Ты ничего не перепутала? – рычит он и хватает меня за плечо. – Все, что ты сейчас имеешь, дал тебе я. Семью, деньги, дом.
– Что ты несешь? – решительно вырываюсь. – Квартиру подарили нам на свадьбу мои родители.
– А записана она на меня. – Ухмылка Ильи становится издевательской.
Они же предупреждали меня, но я сама настояла, чтобы хозяином квартиры стал Илья. Ему это нужно было, чтобы взять кредит для бизнеса. Господи, какая же я дура.
– Ты моя жена и обязана жить по моим правилам.
В ушах гудит от его слов. Это как? Терпеть измены? Неужели он все это серьезно? Не могу поверить. Просто в голове не укладывается. Ущипните меня кто-нибудь. Я хочу проснуться от кошмара.
– Не нравится? – продолжает давить муж. – Собирай вещи и вали отсюда.
Это уже слишком. Просто за гранью. Я не узнаю человека, с которым прожила десять лет своей жизни. Вскидываю на него глаза и замахиваюсь, чтобы отвесить звонкую пощечину. Но Илья ловит мое запястье и сильно сдавливает. Смотрит в глаза и давит своим превосходством.
– Пусти, – всхлипываю и пытаюсь вырвать руку. – Мне больно.
Он подводит меня к шкафу и отпускает.
– У тебя десять минут, чтобы принять решение, – холодно сообщает супруг и выходит из комнаты.
Провожаю его недоуменным взглядом. Решение? Он что, считает, что я могу остаться с ним после всего этого? Ни за что! Дрожащими руками достаю второй чемодан и начинаю складывать свои вещи. Ничего не понимаю. Совершаю механические движения, но в голове густой туман. Что происходит с моей жизнью? Когда она успела развалиться на части? Еще вчера я была счастлива и парила в облаках, а сейчас лечу в беспросветную пропасть без малейшей надежды на спасение.
Шумно выдыхаю, окидывая в последний раз взглядом комнату, в которой с такой любовью делала ремонт, и закусываю губу, чтобы вновь не разреветься. Хорошо хоть сын сейчас у бабушки и не видит всего этого. Ни к чему ребенку участвовать во взрослых разборках. Есть еще немного времени до первого сентября устроиться где-то на новом месте и забрать его.
Меняю платье на удобные брюки и футболку, а туфли на мягкие кеды. Подхватываю чемодан и везу за собой. Вперед в новую жизнь.
– Приползешь еще на коленях и будешь умолять принять тебя обратно, – летят мне в спину едкие слова мужа. – А я подумаю, стоит ли соглашаться.
– Не будет этого! – зло выплевываю ему в лицо. – Я лучше сдохну!
– Посмотрим, – усмехается он и скрывается в кухне, теряя интерес к моей персоне. – Ключи оставить не забудь.
Поджимаю губы и кладу связку на комод. Вот и конец моему счастливому браку. Даже не верится… Беру себя в руки и выхожу из квартиры, а затем и из подъезда. На улице по-прежнему жара, но меня трясет изнутри. Озноб пробрался под кожу, а душу заполнила горечь. Я уничтожена морально, раздавлена. Хочется просто лечь и умереть, но надо срочно придумать, как выжить. Ради сына.
У меня было два родных и самых близких человека. Муж и сестра. Оба меня предали. Как такое возможно? Как с этим жить? Вытираю набежавшие слезы и достаю из кармана смартфон. Сообщение от Анюты висит неотвеченное. Невольно улыбаюсь, но написать что-то так и не решаюсь. Я пустая. У меня нет ресурса.
Медленно бреду вдоль подъездов и ищу в списке контактов номер своей подруги Алены. Она недавно вышла замуж и только-только вернулась из свадебного путешествия, не хочется ее дергать, но мне больше не к кому обратиться за помощью. Судорожно всхлипываю и нажимаю дозвон.
– Соскучилась? – раздается в динамике радостный голос подруги. – Я так и знала!
– Привет, – улыбаюсь я. – Вы уже вернулись?
– Ага, ночью прилетели и только вот глаза открыли, – довольно тянет она, а я невольно завидую ее счастью.
– Как отдохнули?
– Замечательно. Подарков всем привезли. И тебе, кстати, тоже. Когда тебя ждать в гости?
– Прямо сейчас. – Мой голос неожиданно срывается.
– Что случилось? Что с голосом?
– Ален, мне очень неудобно… – запинаюсь, старательно подбирая слова. – Можно я у вас поживу пару дней, пока не найду квартиру?
– Конечно, приходи, – не задумываясь, отвечает она. – Где ты? Может, за тобой приехать?
– Не надо. Я сама, – облегченно выдыхаю я. – Спасибо тебе.
– Да не за что. Жду тебя.
Сбрасываю звонок и смотрю на небо. Слава богу на улице не осталась. Надо только прийти в себя и попытаться собрать свою жизнь по кусочкам.
Глава 3. Елена
– Нет, ну какой мудак, а, – восклицает Алена, выслушав мой сбивчивый рассказ и со злостью припечатывает ладонь к столу. – Глеб, ты слышишь?
– Слышу, – невозмутимо отвечает он и выходит из кухни.
Конечно, ему нет дела до моих проблем. И это правильно. Я не обижаюсь, вообще не испытываю никаких эмоций, кроме отупления. Мне пусто и как-то паршиво. Хочется спрятаться от всего мира, но подруга не дает. Наоборот, пытается меня расшевелить.
– Ну просто слов нет, одни маты.
– Да уж, – равнодушно вторю я.
– А ты куда собрался? – хмурится Алена, глядя мне за спину.
Оборачиваюсь. Глеб натягивает кроссовки.
– В магазин.
– Зачем?
– За настойкой для души. А то еще сожрете меня ночью.
Хлопает входная дверь, а Алена расплывается в загадочной улыбке. Я не до конца понимаю, что происходит.
– За чем он пошел? – осторожно пытаюсь узнать.
– За вином, – смеется она, и я тоже невольно улыбаюсь.
– Какой молодец…
Немного расслабиться – это именно то, что мне сейчас нужно. Расслабиться и уснуть. Без допинга вряд ли получится. Все нервы вздернуты на дыбы, а рой мыслей просто оглушает.
– Да. Он самый лучший, – мечтательно тянет Алена, а я невольно вспоминаю, как начинался их роман. Ученик влюбился в учительницу. У него не было шансов на взаимность, но он каким-то непостижимым образом ее добился.
– Я рада, что у вас все хорошо, – сжимаю руку подруги. Я говорю искренне, заслужили, выстрадали свою любовь.
– У нас все просто замечательно. И у тебя так будет тоже.
– Нет уж, спасибо, – качаю головой. – Хватит мне за глаза.
От одной мысли о другом мужчине становится дурно. Они больше для меня не существуют как класс. Хватит с меня одного экземпляра, чтобы наесться до конца жизни.
– Я тоже так думала после развода, – посмеивается Алена. – А потом встретила Глеба, и вот…
Она смогла поверить. А я больше не решусь. Просто не хочу подпускать к себе кого-то. Не хочу больше любить, чтобы потом не было мучительно больно.
– Второго Глеба нет, – грустно улыбаюсь.
– А тебе и не нужен, у тебя своя история.
– Ничего мне не нужно, – вздыхаю и опускаю голову на руки.
Тяжело и больно. Даже дышать невозможно полной грудью. Я разрушена до основания, ничего не осталось. Но каким-то образом еще живу и даже не плачу.
– Ну ты как? – Алена словно читает мои мысли.
Пересаживается ко мне на диван и прижимает к себе. Утыкаюсь в ее плечо и даю волю слезам. С надрывом и горечью. Выпускаю эмоции на волю и позволяю себе открыться.
– Правильно, поплачь. – Подруга гладит меня по волосам. – Потом станет легче.
И мне действительно становится легче. Боль немного отпускает или притупляется.
– Надо как-то переварить случившееся, – всхлипываю я.
– Все будет хорошо. – Алена крепче сжимает меня и качает, как маленькую. – Мы справимся.
– Спасибо тебе, – поднимаю голову и вытираю слезы.
– Да брось, за что? – отмахивается она.
– За то, что не бросаешь меня.
– Не говори глупости.
Щелкает замок, и дверь открывается. Тяжелые шаги раздаются в прихожей. Глеб вернулся из магазина.
– Девчонки… – тянет он довольно и заглядывает к нам. – Я принес две.
Демонстрирует бутылки и лукаво усмехается.
– Ты с ума сошел? – качает головой Алена. Да уж, опрометчивый поступок.
– Гулять так гулять, – подмигивает он ей.
– Мы завтра не встанем, – сухо замечаю я, хотя не понимаю даже зачем.
Только ради сына надо продолжать как-то жить. Только ради него я еще готова существовать на этой планете.
– Да бросьте. – Глеб открывает обе бутылки и ставит на стол вместе с бокалами. – Я еще заказал вам пиццу.
– Очень похоже на то, что ты собираешься свалить, – подозрительно прищуривается Алена, а я невольно улыбаюсь.
– Ты меня раскусила. – Он примирительно поднимает руки. – Ну что мне с вами сидеть? Пойду с пацанами мяч погоняю.
– Ну хорошо, – сдается Алена. – Телефон только не отключай. Я волнуюсь.
– Не буду, – обещает Глеб, подходит и нежно целует ее в губы.
Такие они милые в своей бытовухе. И влюбленные. Сердце болезненно сжимается. В моей жизни никогда не было такой легкости. Илья был для меня оплотом, непробиваемой стеной. Он был старше и главнее, а я всегда беспрекословно подчинялась. Я жила в его тени, а как существовать автономно, даже не представляю.
– Ленок, до вечера, – чмокает и меня в щеку, а я даже не успеваю отреагировать. Какая-то заторможенная.
– До вечера, – говорю на автомате и тяжело вздыхаю.
Вечер уже скоро наступит, и я останусь одна. Не будет же Аленка со мной нянчиться круглосуточно. А я боюсь одиночества. Мне страшно.
Алена разливает по бокалам вино и протягивает один мне. Беру и делаю несколько жадных глотков. Вкусное, немного терпкое, и совсем не чувствуется градус.
– Ну давай, рассказывай. – Алена чокается с моим фужером и тоже немного отпивает.
– О чем? – недоуменно смотрю на нее. Я рассказала уже все, что могла. Всю душу вывернула наизнанку, а ей все мало?
– Что будем делать?
– Даже не представляю, – выдыхаю я и качаю головой.
У меня нет четкого плана от слова совсем. Найти бы хоть шаткое внутреннее равновесие, и стало бы гораздо проще. А пока я в полнейшем раздрае.
– Нет, так нельзя, – качает головой Алена, – нужно понимать, куда мы идем, чтобы не наделать ошибок, о которых будем жалеть в последствии.
Возможно, она права. Надо подумать, как вырулить ситуацию, но ресурса нет совершенно.
– Надо, наверное, сначала квартиру снять, – называю самое очевидное, первое, что приходит в голову. – Сына забрать от свекрови, а потом на развод, наверное, подать…
Алена кивает, загибая пальцы и вновь отпивает вино.
– А твоя квартира?
– Она не моя, – вздыхаю сокрушенно. – Официально она принадлежит Илье.
– Разве не совместно нажитое? – озадаченно хмурится подруга.
Качаю головой.
– Как так?
– Я была молодая, влюбленная дура. – Кривая усмешка невольно растягивает мои губы. – До свадьбы мы жили с моими родителями, Илья постоянно психовал, что слова в доме не имеет, а я в рот ему заглядывала и кивала, как болванчик. Мои родители всю жизнь копили, а отдали нам на скромную однушку на окраине, лишь бы не мешать новой ячейке общества. А я так хотела, чтобы Илья чувствовал себя хозяином, так хотела угодить ему, что уговорила родителей записать ее на него.
– Господи, Лена, где был твой мозг? – Алена звучно припечатывает ладонь ко лбу и укоризненно смотрит на меня сквозь растопыренные пальцы.
– Да не было у меня его, – хмыкаю и залпом осушаю бокал. – И сейчас нет. Я вообще не знаю, что мне делать. Илья для меня был всем, на нем все держалось. Я даже пароль на карте не помню.
– Постой, но у вас же трешка в центре…
– А? Да, – киваю я. – Родительскую квартиру Илья продал, как я забеременела. Вложил деньги куда-то, провернул и к моим родам купил в центре.
– Вы же были уже расписаны? – продолжает мысль Алена.
– Да.
– Значит, это совместно нажитое.
– Не знаю, – с сомнением качаю головой. – Там как-то сложно все. Мишка у свекрови прописан, а квартира вроде в залоге была или как-то так. Я не понимаю в его махинациях. Я же не лезла никогда, – окончательно тухну от своей никчемности и снова всхлипываю. – Мне достаточно было того, что у меня все есть. У сына все есть. А остальными рулил Илья.
– Успокойся. – Алена ободряюще обнимает меня. – Все будет хорошо. Со всем разберемся. И адвоката найдем.
– Зачем адвокат? – удивленно смотрю на нее. Этого еще не хватало. Илья ни за что не станет судиться.
– Надо во всем разобраться и сделать все правильно…
– Не знаю, – качаю головой, не желая принимать новые законы вселенной. – Мне ничего от него не надо. Ничего не хочу.
– Это сейчас. А ты подумай о сыне.
Тяжело вздыхаю. Сыну нужны и квартира, и деньги. Здесь не поспоришь.
– Может, ты и права…
– Конечно, права. Я обращусь к отцу Глеба, как только он вернется из командировки. Спрошу у него совета и заодно контакты хорошего адвоката.
– Хорошо… спасибо…
– А тот, что помогал Глебу? Дмитрий, кажется, – внезапно вспоминает Алена, а мое сердце от неожиданности останавливается и начинает биться чаще.
– А что с ним? – нервно сжимаю бокал и не знаю, куда деть глаза.
Этот Дмитрий пугает меня. До сих пор помню его пронизывающие взгляды. Под ними я чувствовала себя голышом, так и хотелось прикрыться. Еще раз встретиться с этим человеком я не готова.
– Телефон у тебя остался? – Алена быстро раскручивает ситуацию, а как поумерить ее пыл, я не знаю. – Может, ему позвонить?
– Нет, – решительно отвечаю и ощущаю, как колючие мурашки ползут по позвоночнику.
– Он же отец твоей ученицы. – И это она тоже вспоминает.
– Это не очень удобно, – качаю головой, не желая даже пытаться. Кто угодно только не он.
– Да брось…
– Я сказала нет, – ставлю бокал на стол и поднимаюсь на ноги.
Останавливаюсь около окна и смотрю на наступающие на улице сумерки. Как-то надо учиться жить дальше.
– Лен, что с тобой? – Алена оказывается рядом.
– Я не знаю… – уклончиво отвечаю я. – Просто дай мне время.
– Хорошо… Пойду постелю тебе в гостиной.
– Спасибо.
Глава 4. Елена
Еще вчера казалось, что жизнь кончилась и впереди меня не ждет ничего хорошего. Но вот настало утро, а вместе с ним проснулась и робкая надежда на счастливый финал. Переворачиваюсь на живот и смотрю в окно на ярко сияющее солнце и голубое небо. И так хочется верить в лучшее.
Чувствую себя заколдованной принцессой, которая много лет спала, а сейчас проснулась и первый раз увидела реальный мир. Интересный и многогранный, но в то же время жесткий и безжалостный. Десять лет Илья ловко скрывал его от меня, огораживал и берег мои нервы. Но его больше рядом не будет, и как бы ни хотелось остаться в своей раковине, придется учиться жить самостоятельно. Пора брать судьбу в свои руки.
Откидываю одеяло и решительно встаю с дивана. Накидываю легкий халатик и сбегаю в ванную, пока хозяева квартиры спят.
Прохладный душ приятно бодрит, заряжает настроением и проясняет голову. Анализируя вчерашнее, могу с уверенностью сказать, что после измены мужа конец света не настал. Я все еще жива, хоть вчера и хотелось сдохнуть. Полна сил и энергии перевернуть вселенную. Но начать надо с малого: найти квартиру, съездить к сыну и подать на развод. Лучше прямо сразу, чтобы Илья не думал, что даю ему время все исправить. Я не смогу простить измену. Ни за что. Это предательство, и оно неприемлемо для меня.
Вытираюсь, надеваю халат и выхожу из ванной. На кухне слышны голоса, и я инстинктивно замираю, прислушиваясь.
– Ты с ума сошел? – возмущенно шипит Алена. – Мы не одни.
– Да мы быстренько, – вкрадчиво говорит Глеб. – Ленка все равно в ванной.
Невольно улыбаюсь. Такие они еще молодые и горячие. Прямо радостно за них, только бы смогли сохранить это трепетное и яркое чувство как можно дольше. Не очень хочется их прерывать, конечно, но выбора нет. Потом будет неловко всем.
– Ленка уже вышла из ванной и хочет кофе, – говорю специально громко и, дав им несколько секунд привести себя в порядок, захожу на кухню.
– Ну Лена, – дурачится Глеб. – У меня почти получилось.
– Потерпи меня еще немного, – смеюсь. – Скоро перееду.
– Да брось. – Глеб укоризненно качает головой. – Я без претензий. И уже пошел в душ.
Провожаю его взглядом и присаживаюсь за стол. Алена ставит передо мной кружку с кофе, сахар, молоко. Обычно я держу себя в руках и предпочитаю черный и горький, но сегодня во мне проснулся бунтарь и требует перемен. Поддаюсь его искушающему шепоту и добавляю сначала сахар, а потом и молоко.
– Как ты? – осторожно интересуется Алена, а я лишь расплываюсь в довольной улыбке и делаю глоток.
– Лучше всех, – выдыхаю и прикрываю глаза, наслаждаясь своей маленькой слабостью. И почему только я раньше не позволяла себе расслабиться?
– Заметно, – хмыкает Алена и присаживается напротив меня.
– Мне правда значительно лучше, – улыбаюсь ей. – А еще я хотела спросить у тебя про риелтора. Ты же снимала квартиру, может, контакты остались?
– Должны быть. Сейчас, – кивает он и достает телефон. Что-то ищет, а затем протягивает мне. – А, вот. Светлана. Позвони ей.
– Спасибо, обязательно позвоню, как вернусь, – вбиваю номер и возвращаю смартфон подруге.
– Ты куда-то собралась? – Алена удивленно округляет глаза.
– Да. К сыну хочу съездить, что-то соскучилась прямо…
Тяжелый вздох невольно слетает с моих губ. Как-то еще надо будет объяснить ему, что мы с папой теперь будем жить не вместе. Как он воспримет эту новость, ведь так любит отца.
– Может, с тобой съездить? – предлагает Алена.
– Не надо, я справлюсь, – качаю головой.
Не хочу ее напрягать еще больше. Да и решила уже учиться справляться самостоятельно. Надо с чего-то начать. Пользуясь случаем, заказываю такси через час.
– Ну если что…
– Если что, я позвоню, – заканчиваю за нее фразу. Знаю, что искренне переживает, и не хочу обижать. Но я хочу попытаться все сделать сама. Это ведь несложно.
– Хорошо.
– Ты меня прикроешь на работе?
Пока учебный год не начался, еще можно своевольничать, главное, не попасться на глаза начальству. Работу мне сейчас никак нельзя терять.
– Конечно, не переживай. Езжай спокойно и поцелуй от меня Мишутку.
Такси останавливается около КПП в коттеджный поселок. Дальше без приглашения на машине не пустят, а я не сообщала о своем визите свекрови. Расплачиваюсь с водителем и выхожу из машины. Здороваюсь с охранником, благо он меня знает в лицо, и беспрепятственно прохожу на территорию поселка.
Погода стоит просто замечательная. Одно удовольствие немного прогуляться. Дом Алевтины Петровны немного в глубине, рядом с лесом. От предвкушения встречи с сыном внутри все трепещет. Представляю, как прижму своего мальчика к груди, вдохну родной запах.
Сворачиваю на нужный проулок и вскоре оказываюсь перед высоким забором. Дергаю ручку на калитке – закрыто. Нехорошее предчувствие зарождается в груди, но я упрямо отмахиваюсь от него. Бывает.
Нажимаю кнопку звонка и замираю в ожидании. Ничего не происходит. Нажимаю еще раз – тишина. Может, сломался? Стучу по металлической дверце. Грохот металла разносится по всей округе.
– Алевтина Петровна, вы дома? – пытаюсь докричаться. – Это я, Лена.
Дверь неожиданно распахивается, заставляя меня отскочить назад. Но вместо свекрови ко мне выходит какой-то незнакомый мужчина.
– Вы кто? – хмурюсь я. Меня никто не предупреждал о новых личностях.
– Елена Борисовна, вам лучше уйти, – с сочувствием отвечает мужчина.
– В смысле уйти? – округляю я глаза. – Что происходит?
– Илья Романович распорядился не пускать вас, – сухо поясняет он, а я недоуменно качаю головой. Не желая верить в происходящее.
– В смысле «не пускать»? Вы с ума сошли? Там мой сын! – решительно иду вперед, но мужчина преграждает мне путь. – Пропустите меня немедленно! – возмущенно взвизгиваю я.
– Нет, – качает он головой.
– Я в полицию позвоню.
– Ваше право. Но на территорию частного дома вы не войдете. Извините, – разворачивается и уходит,
– Алевтина Петровна! – кричу в отчаянии. – Мишенька!
Колочу кулаками в железный забор, но меня никто не слышит. Точнее, не желает слышать. Слезы крупными каплями стекают по щекам, а сердце сжимается от боли. Достаю телефон и набираю свекровь. После двух гудков сбрасывает. Ну как так-то? Набираю еще раз и еще, но она в итоге вообще отключает телефон. Что же это такое? Что за люди такие? Там же мой сын!
Никому нет до меня никакого дела. Сползаю по калитке на землю и прячу лицо в ладонях. Это Илья так решил меня наказать или проучить? За что? В чем я виновата? Почему не могу увидеть своего ребенка?
Глава 5. Елена
С трудом давлю внутри порыв вызвать полицию. Что я им скажу? Что родная бабушка не пускает меня к сыну? Бред. Илья, скорее всего, подготовился к подобному повороту и выставит меня полной дурой или еще хуже – невменяемой. Нельзя так рисковать. Если Романовский решил объявить мне войну, я в любом случае ее проиграю. У него деньги и связи, а у меня…
Вытираю слезы, что с них толку? Они мне сына не вернут. Надо хотя бы попытаться договориться. Набираю номер мужа – сбрасывает. Сволочь, просто не хочет со мной разговаривать. Ну ничего, десять лет брака не прошли даром, и расписание Ильи я выучила наизусть.
Вызываю через приложение такси и торопливо привожу себя в порядок. Кидаю последний взгляд на калитку, за которой сейчас, возможно, мой сын и давлю в груди судорожный вздох. Нельзя расклеиваться, я просто так не сдамся.
Обнимаю себя руками и иду к КПП. Мило улыбаюсь охраннику и как ни в чем не бывало сажусь в машину. Называю адрес офиса фирмы Ильи и откидываюсь на спинку. Внутри пустота, словно выжгло все эмоции напалмом. Может, и к лучшему, зато не болит. Только страшно. Очень. Больше всего на свете боюсь потерять сына и пойду на все, чтобы этого не случилось.
Выхожу из такси и едва не врезаюсь в соучредителя Ильи. И по совместительству его лучшего друга.
– Ой, Леночка, привет, – расплывается в кошачьей улыбке Никита. – Какими судьбами?
– Привет, Ник, – на автомате заправляю волосы за уши. – Илья у себя?
– Илья? – на мгновение теряется Ник. – Я не знаю.
– Ты же только оттуда, – хмурюсь я.
– А да… – мнется он. – У себя вроде был…
– Спасибо.
Странный он какой-то. Обхожу его и поднимаюсь в знание, сразу в офис Ильи. Никто меня не задерживает. Приемная тоже пуста. Секретарь-то где? Плевать. Решительно нажимаю ручку и без стука вхожу в кабинет мужа.
Илья сидит за столом, откинувшись на спинку и прикрыв глаза, но, услышав посторонний звук, резко выпрямляется и впивается в меня опасным, внимательным взглядом. Я не боюсь его, но в груди становится некомфортно, а по позвоночнику ползут колючие мурашки.
Зябко веду плечами и только сейчас замечаю, что из-под стола мужа торчат чьи-то туфли на шпильке. Совсем совесть потерял или специально хочет меня унизить? Я не доставлю ему такого удовольствия. Нервно сглатываю и поднимаю глаза. Илья смотрит на меня с вызовом и ждет реакции. А ее нет. Мерзко, неприятно, но в душе ничего не вздрагивает. Все умерло еще вчера.
– Я помешала? – сухо интересуюсь и киваю на девушку под столом. – Извини, но ты не берешь трубку, а мне очень надо поговорить.
Илья подозрительно прищуривается, но уступает. Отъезжает на кресле от стола, давая секретарше возможность вылезти.
– Оставь нас, – хмуро бросает ей и приводит себя в порядок.
Девушка вскакивает на ноги, торопливо застегивает белую блузку и, не поднимая глаз, пробегает мимо меня. Провожаю ее взглядом и усмехаюсь. Ни стыда, ни совести, а впрочем, какая разница.
– Итак, чай и кофе не предлагаю, – усмехается Илья. – Зачем пожаловала?
– Что ты устроил? – всеми силами стараюсь сохранить спокойствие. – Почему меня не пускают к собственному сыну?
– К сыну? – хмыкает он издевательски. – Ты сама его бросила на произвол судьбы. Вчера.
– Что ты несешь? – распахиваю недоуменно глаза. – Я ушла от тебя, а не от сына.
– Нет, Лена, – качает он головой, продолжая смотреть мне в глаза. – Ты бросила нас обоих и разрушила семью.
Что он несет? Я не понимаю. Глупость какая-то. Складывается впечатление, что просто издевается надо мной.
– А, по-твоему, я значит должна была смотреть на твои измены сквозь пальцы?
– Почему нет?
Ну это совсем за гранью. Илья окончательно потерял ориентиры. Но у меня еще есть гордость и собственное достоинство. Я себя не на помойке нашла.
– Потому что я Романовская, а не Козлова. – Слова вылетают раньше, чем я успеваю понять их смысл и прикусить язык.
Никогда прежде не попрекала мужа сменой фамилии, в конце концов, он сам решил отказаться от своей. Но сейчас я, видимо, стремительно опускаюсь до его уровня.
– Романовская? – рычит Илья и подскакивает на ноги. – Да где бы ты была со своей фамилией, если бы не я?
Тут он, конечно, прав. Много сделал для благополучия нашей семьи. Но извиняться я не собираюсь. Мне ничего не остается как вздернуть подбородок и поджать губы.
– Илья, я не хочу ругаться, – примирительно начинаю. – Мы же взрослые адекватные люди. Давай просто разойдемся достойно. Я подам на развод и…
– Подавай, – перебивает он и расплывается в гаденькой ухмылке. – Можешь катиться на все четыре стороны. Но сын останется со мной.
– Но так нельзя! – срываюсь на крик и качаю головой. Надо держать себя в руках, иначе улечу в истерику.
– Ошибаешься. – Илья подходит ко мне и останавливается в нескольких метрах. – Твой единственный шанс видеть сына – это сохранить семью, – хочет заправить за ухо выбившуюся прядь, но я дергаюсь от него, как от прокаженного.
– Это невозможно, – не желаю даже рассматривать этот вариант. – Я не смогу тебя простить.
– А мне и не нужно твое прощение, – смеется муж. – Мне нужна идеальная картинка.
– Господи, какое же ты чудовище, – выдыхаю и отчаянно трясу головой. Как же хочется, чтобы все это было дурным сном.
– Да.
– Как я с тобой жила столько лет?
– Ну не прибедняйся, отлично жила и не жаловалась. – Кривая усмешка искажает его губы.
Илья знает, что прав, и чувствует свое превосходство, но от этого становится только гаже внутри. Я смотрю на него и словно вижу в первый раз. Когда он успел стать таким? Да нет, скорее всего, всегда таким и был, только умело скрывал свое гнилое нутро. А я вовремя его не рассмотрела.
– Я подам на развод, – сухо констатирую. – Пусть опекуна выберет суд.
Страшно, но я буду бороться до конца и не прогнусь под эту сволочь. Тем более что суд чаще всего на стороне матери. Разворачиваюсь и иду к двери.
– Удачи тебе! – летит мне в спину его издевательский хохот. Сжимаю кулаки, но не оборачиваюсь и выхожу из кабинета, громко хлопнув дверью.
Глава 6. Елена
В висках мучительно стучит, а глаза закрываются. Устало прислонившись головой к стене, рассказываю подруге все свои злоключения за день. Телефон в очередной раз вздрагивает от входящего сообщения. Анюта. Прости, детка. У меня нет ресурса. Совсем. Даже на тебя. Совесть привычно покусывает, но сил просто не осталось. Никаких. Последние ушли на поиск юриста, который захочет взяться за мой бракоразводный процесс. Но тщетно.
– Вот козлина! – шипит Алена и зло кидает полотенце на столешницу. – Ты правильно поступила.
– Не знаю… – качаю головой и растираю лицо ладонями. – Это какой-то бесконечный кошмар. А просвета не видно.
– Мы справимся.
Мне б ее уверенность. Но ей и не пахнет. Слабоумие и отвага – вот как называются мои потуги тягаться с мужем.
– Я обошла четыре адвокатские конторы. Четыре! – раздраженно восклицаю, не сдержав эмоции. – И ни в одной со мной не стали даже разговаривать. Никто в этом городе не хочет связываться с Ильей.
Болезненный удар под дых. Особенно после того как разругалась с мужем в пух и прах.
– Ну почему же никто? – вкрадчиво начинает Алена. – Просто надо расширить географию поиска…
– Ты опять про Дмитрия? – хмуро смотрю на нее и невольно начинаю заводиться.
Да что ж такое! Дался он ей!
– Да.
– На нем что, свет клином сошелся? – Получается грубее, чем я рассчитывала.
Виновато закусываю губу и отвожу глаза в сторону. Обижать Алену совсем не хочется, ведь она единственная, кто искренне старается мне помочь.
– Да просто почему нет-то? – Она присаживается напротив меня и накрывает ладонью мою руку. – Вы с ним хотя бы знакомы.
– Именно поэтому и нет! – раздраженно вскакиваю и отхожу к окну. – Он отец Анюты, а я не хочу ее посвящать в частности своей жизни.
На самом деле лукавлю. Дело совершенно не в ней, а в нем самом. В последнюю нашу встречу я была довольно груба с ним. Даже не представляю, как расскажу ему о крахе своей жизни и попрошу помощи. Нет, это исключено. Моя гордость в ужасе только об одной мысли об этом.
– Как-то не очень честно, тебе не кажется? – хмыкает Алена и качает головой.
– Она всего лишь маленькая девочка, – продолжаю гнуть свою линию, находя все новые аргументы в защиту.
– Но тем не менее когда понадобилась помощь Глебу, ты к ней обратилась, – жестко напоминает подруга, тыкая словно котенка в сделанную лужу. И она права, но я не готова этого признавать. Не могу. Все внутри сопротивляется этому.
– Это другое…
– Ну конечно другое, о чем это я. – Алена эмоционально всплескивает руками. – Себе хоть не ври.
– Ладно, – вяло вздыхаю я, окончательно сдаваясь. Нечем мне крыть. Виновата я кругом и всюду. – Что в школе нового?
– Педсовет внеплановый в среду.
Этого еще не хватало. Надеюсь, не по мою душу.
– По какому случаю?
– Директора нового назначили, – пожимает она плечами. – Знакомиться будет.
– Этого еще не хватало, – стону я страдальчески. Придется знакомиться, как-то уживаться и, конечно, прогибаться под новое начальство.
– Да ладно, не нагнетай, – отмахивается Аленка. – Может, нормальный мужик.
Ага, конечно. Не разделяю я ее оптимизма от слова совсем. «Нормальный» и «мужик» в принципе не могут сочетаться. Но деваться некуда, придется привыкать.
– А преподавать что будет?
– Ничего, он управленец, из РОНО прислали.
– Ну все, – огорченно вздыхаю я. – Конец спокойной работе.
– Да ты его даже не видела еще, – смеется Алена
– Интуиция подсказывает.
– Ну посмотрим.
***
Собираемся в кабинете. Перед началом педсовета очень шумно: учителя, сидя за партами, переговариваются между собой. Кто-то обсуждает прошедший отпуск, кто-то – предстоящие перемены. Мы нашей тесной компанией умудрились занять первые три парты на среднем ряду и терпеливо ждем начала.
– Добрый день, – раздается громкий голос.
Все резко замолкают и переключают внимание на вошедшего мужчину.
– Меня зовут Александр Михайлович Леденев, я ваш новый директор.
Он поистине приковывает к себе взгляды: высокий, статный, в классическом сером костюме.
– Ничего себе директор, – шепчет с третьей парты Ольга.
– Да уж… – соглашается Евгения, сидящая слева от нее.
– Знаю, что с Серафимой Васильевной вы были в хороших отношениях. Надеюсь, и мы с вами сработаемся. Многие из вас наверняка думают, что я буду наводить здесь свои порядки, рушить устоявшиеся традиции. Спешу заверить, что изменения будут незначительные.
– Все так говорят, а потом начинается, – бурчит Ольга себе под нос, мы с Аленой переглядываемся и улыбаемся. Она жутко не любит перемены.
– Да ладно тебе делать поспешные выводы, – шикает на нее Евгения.
– Вот увидишь, наплачемся мы с ним.
– Начну с педагогического состава, – продолжает свою речь Александр. – В этом году к нам пришли три новых учителя. Знакомьтесь, Ирина Алексеевна Попова – учитель химии.
Темноволосая молодая женщина поднимается со своего места и мило улыбается.
– Игорь Петрович Солдатов, учитель физики.
Седоватый мужчина также приветствует нас.
– Артем Николаевич Лукин, учитель физкультуры.
– Свежая кровь, – многозначительно тянет Татьяна, чуть нагнувшись вперед, чтобы мы могли ее услышать. – Физрук какой молоденький, сам почти школьник, а уже в преподаватели метит.
– Ну конечно, как же не привести с собой подмогу, – вновь возмущается Ольга.
– Теперь что касается мероприятий. В этом году мы будем участвовать в конкурсе «Учитель года». Вам предстоит выбрать трех кандидатов от коллектива, и один из них будет представлять нашу школу на городском этапе. Кто выполняет функции педагога-организатора?
– Я. – Татьяна вынужденно поднимает руку.
– Значит, вы назначаетесь ответственной за этот конкурс.
– Мда, не было печали… – тихо бормочет она, когда Леденев отводит от нее взгляд. – Вот зачем оно мне надо?
– Ну что ты, не суди так строго, все на пользу, – язвит Ольга. За что люблю наш коллектив, так за дружность и всестороннюю поддержку.
– Чего ты такая злая-то, не пойму? – шипит на нее Алена.
– Да не люблю я все эти перемены, сейчас начнутся подковерные интриги, а так было хорошо…
– Также в этом году появился спонсор, закупим новые компьютеры в кабинет информатики и обновим инвентарь в спортзале, – сообщает Александр Михайлович, а я невольно напрягаюсь.
– Лен, твой Илья, что ль? – летит мне в спину.
Неопределенно пожимаю плечами, но чувствую, как горло сжимает спазм. Илья хотел поучаствовать в благотворительности, но ничего не говорил про мою школу. Неужели назло решил?
– А больше и некому.
– Ну и наконец рейтинг школы. На данный момент мы занимаем шестнадцатое место среди сорока девяти школ, а должны войти в десятку. Для этого нужны высокие показатели ЕГЭ, ну и победа в конкурсе тоже не помешает. На этом, пожалуй, все, – подытоживает Александр Михайлович. – Есть вопросы?
В кабинете воцаряется тишина. Никто не хочет вступать в полемику.
– Ну что ж, тогда предлагаю закончить педсовет. Всем спасибо, все свободны.
Глава 7. Дмитрий
После тяжелого трудового дня приятный вечер в любимом заведении, что может быть лучше? Из доступного – ничего. Приходится довольствоваться малым.
Потягиваю виски и наслаждаюсь приватным танцем девушки, которую так долго искал. Точнее, ее искали специально для меня, по определенным параметрам. Она так похожа на ту, другую, из запрещенных мыслей, что сводит челюсть. Правильное освещение и мое воображение докручивают картинку до оригинала, и я утекаю в свои фантазии. Отчетливо представляю, как подхожу ближе и начинаю ласкаю Елену. Она извивается в моих руках и тихо стонет от наслаждения. Дрожь нетерпения проходит по телу, а член рвется на волю. И я готов выпустить его. Позволить себе расслабиться и выплеснуть скопившееся напряжение.
Залпом осушаю бокал и поднимаюсь на ноги. Картинка едва заметно искажается, но не критично. Делаю шаг к своей мечте, но телефонный звонок заставляет остановиться. На этот номер звонят только те, кто входит в очень узкий круг контактов. Смотрю на дисплей – дочь.
– Выйди, – говорю девушке и опускаюсь обратно в кресло.
– Но я не закончила, – пытается спорить, а меня передергивает от звука голоса. Чужого, совершенно не похожего на голос Елены. Волшебство мгновенно рассеивается, и наступает разочарование.
– Вон, я сказал! – рявкаю на нее.
Девушка обиженно поджимает губы и торопливо сбегает, прикрыв за собой дверь. А я принимаю звонок от дочери.
– Папуль, привет, – раздается в динамике звонкий голос.
– Здравствуй, моя хорошая, – нежно улыбаюсь я. – Как ты?
– Терпимо, соскучилась только, – огорченно вздыхает она, а я даже на расстоянии чувствую, что что-то не так.
Анюте по-любому что-то от меня надо. Она молодец, заходит издалека. Сначала пускает пыль в глаза, а потом выдаст реальную причину звонка. Может, я, конечно, ошибаюсь. Но профессиональная деградация заставляет искать малейший подвох в любой ситуации.
– И я очень скучаю, – тем не менее отвечаю. И даже не лукавлю. Дочь – единственный человек в моей жизни, которого я бесконечно люблю и всегда рад видеть.
– Ты приедешь на первое сентября? – Ее голос становится вкрадчивым и наполняется искренней надеждой.
Ну вот и реальная причина. Как все просто, но в то же время сложно.
– Если честно, не планировал, – уклончиво ухожу от ответа. – У меня новое дело, которое занимает очень много времени.
По факту лишь загружает мозг, чтобы вытеснить из него ненужные мысли.
– Расскажешь подробности?
Дочь сразу оживляется. Она очень хочет пойти по моим стопам и стать юристом, поэтому любит слушать детали интересных дел, что я веду. Иногда делюсь с ней и даже помогаю выстроить правильную цепочку, но не всегда имею на это право.
– Не по телефону.
– Тогда тем более приезжай, – хнычет она, переходя к своим любимым манипуляциям. – Ну пап, я так давно тебя не видела.
Давит на больную мозоль, прекрасно зная, как мне тяжело ей отказывать.
– Анют, ну так бывает.
– Ну пожалуйста, пожалуйста, – всхлипывает она, запуская тикающий механизм в моей груди. – Это ведь мое последнее первое сентября. А на первом ты был…
Вот зараза малолетняя! Расплываюсь в улыбке. Как искусно подбирает аргументы. И время выбрала идеальное, когда мой слегка задурманенный алкоголем мозг не в состоянии генерировать отмазки. Готов аплодировать стоя. Девочка молодец, далеко пойдет. Только вот веревки из меня вьет. Ладно, ей можно простить.
– Ну хорошо, я постараюсь, – сдаюсь.
– А я буду тебя очень-очень ждать, – ласково и нежно. Лиса прям.
– Люблю тебя, дочка, – сквозь улыбку говорю ей.
– И я тебя люблю.
Звонок прерывается. Небрежно кидаю телефон на небольшой столик, наливаю себе виски и откидываюсь на спинку кресла. Девочка моя стала совсем взрослой. Одиннадцатый класс. Как быстро время летит, а ведь совсем недавно провожал ее в первый.
Воспоминания захлестывают и переносят на несколько лет назад. Наша идеальная семья и измена жены, как гром среди ясного неба. Она валялась в ногах и умоляла. Но я не простил, не смог даже смотреть на нее как на женщину после того, как была с другим. Потом наш некрасивый развод. Безобразный. С перетрясанием грязного белья. Я ушел, оставив ей все. Единственное, о чем я жалею до сих пор: что не забрал дочь. На тот момент это был единственно возможный вариант. У меня не было ничего, кроме отчаянного желания добиться чего-то жизни.
Глоток алкоголя опаляет горло. Я виноват. Сильно виноват перед Анютой. В каком-то смысле сломал ей жизнь. Лишил полноценной семьи и отеческой любви. Столько событий в ее жизни прошли без моего участия, что не перечесть. Раз дочь нуждается во мне, может, и правда пора откинуть все заботы и поехать.
Кого я обманываю? Мне же только нужен был повод. Кривая усмешка искажает губы. Заботливый папочка – отличный вариант. Залпом допиваю виски и прикрываю глаза. Срываюсь ко всем чертям, теряя контроль и сдаюсь истинным желаниям. В душе вновь творится хаос. Только отпускать начало, а я опять в этот омут.
Два дня осталось. А Елена точно будет там. Я уверен. Увижу и как устоять? Как удержать демонов внутри? Но дочь. Я не могу ее подвести.
Ладно, на месте буду разбираться. Как только решаю ехать – в груди начинает болезненно ныть. Может, зря я так? Да какая уже разница. Меня все равно не остановить.
Девушка возвращается в комнату и включает музыку. Смотрю на нее и понимаю, что от былого возбуждения не осталось и следа. Не могу смотреть на копию, когда скоро увижу оригинал. Нахрен это все. Пора домой.
Жестом подзываю ее к себе. Отдаю налом ранее оговоренную сумму и иду к выходу.
– Но ничего же не было, – удивленно восклицает она.
– Было, – хмыкаю я. – Просто только у меня.
И немного не то, что она имеет в виду. Я в очередной раз осознал, то суррогат не заменит мне желанную женщину.
Глава 8. Елена
С большим трудом, но мне все же удается найти адвоката, готового взяться за мое дело. Отец Глеба помог. Некая Маковецкая Любовь Геннадьевна. Смелая, жесткая, беспринципная – как мне ее охарактеризовали. А главное, специализируется на семейном праве и разводах в частности. Собаку на этом съела. Стоят ее услуги, конечно, недешево, но я готова заплатить за результат.
Прихожу к назначенному времени и ожидаю в приемной, пока пригласят.
– Елена Борисовна, проходите, пожалуйста, – зовет меня девушка-секретарь.
– Спасибо.
Вхожу в кабинет и с интересом разглядываю женщину, сидящую во главе стола. Темные волосы, собраны в тугой пучок, острые черты лица и ярко-красные губы. Очки в прямоугольной оправе придают образу еще больше стервозности.
Любовь Геннадьевна внимательно смотрит на меня поверх очков ледяным взглядом светло-голубых бездушных глаз, а я что-то начинаю отчаянно сомневаюсь, что готова с ней сотрудничать. Такая сожрет и не подавится. Но выбора у меня, по сути, нет. Она единственная, кто готов бодаться с Ильей.
– Документы принесли? – Голос холодный, чуть хрипловатый.
Я лишь киваю, как болванчик, и достаю из сумки документы.
Любовь Геннадьевна мельком пролистывает их и указывает мне на свободный стул. Осторожно присаживаюсь, складываю пальцы в замок и кладу на стол.
– Вы уверены, что все получится? – на всякий случай уточняю, мало ли. По телефону меня заверили, а сейчас, может, что-то изменилось.
Она откидывается на спинку и вновь сканирует меня взглядом. Становится неуютно. Я не боюсь, просто энергетика у нее какая-то тяжелая. Я едва справляюсь с ней.
– Если все так, как вы рассказали, – хмыкает она, – то суд обычно на стороне матери.
По-другому и быть не может. Я не пьяница, не наркоманка. У меня есть работа, репутация, в конце концов. На каком основании у меня могут отнять ребенка? Бред какой-то.
– В смысле «если»? – недоуменно округляю глаза.
Меня что, еще и в обмане подозревают? Странная барышня, ей-богу. Может, стоит у нее попросить документы, разрешающие заниматься адвокатской деятельностью? Я бы так и сделала, если бы не рекомендация самого Молотова. В нем сомневаться у меня нет причин.
– По-разному бывает. – Губы Любови едва заметно изгибаются в усмешке. – Вы же ничего не скрываете?
– Нет, я рассказала все, как есть.
– Хорошо. – Она стучит пальцами по столу, думая о чем-то своем. – А эти видео, с вашим мужем в главной роли, что вам присылали, у вас сохранились?
– Нет, я все удаляла, – недовольно поджимаю губы.
Я же не знала, что они мне когда-нибудь пригодятся. Даже не смотрела, что там показывали. А может, и стоило. Но я так верила Илье, что не хотела ничего знать. Как страус, прятала голову в песок, надеясь, что меня не коснется. Меньше знаешь – крепче спишь.
– Жаль. Очень жаль.
– Если это как-то поможет, то я могу попробовать написать тому человеку, – быстро ориентируюсь. – Может, у него остались копии.
– А попробуйте. – Любовь Геннадьевна щелкает пальцами. – А вдруг…
– Хорошо, – поднимаюсь на ноги. – Что-то еще нужно?
– Нет. Я составлю исковое заявление, вам нужно будет приехать подписать. Ну и все. Дальше только ждать.
– Спасибо.
Выхожу на улицу и оборачиваюсь. Так и не могу отделаться от неприятного ощущения. Не нравится мне эта женщина. Но она и не должна мне нравиться. Главное, что профессионал в своем деле. Остальное не важно. Уж личную неприязнь как-нибудь переживу.
***
Около школы сегодня многолюдно. Дети, родители, педагоги. Подруги негромко переговариваются между собой, а я плаваю в безрадостных мыслях. Сегодня надо подъехать подписать исковое заявление. Страшно волнуюсь, но отступать некуда. Мишеньку мне так и не дают увидеть. Илья непреклонен. Сволочь.
Торжественная линейка по случаю первого сентября должна вот-вот начаться. Все стоят на своих местах и ждут отмашки. Как только заиграет музыка, начнется заранее подготовленное представление. Ежегодное событие почти для всех, не считая малышей-первоклассников, что сиротливо жмутся друг к другу. Но пройдет совсем немного времени, и все изменится.
Одиннадцатые классы стоят напротив. Выросли за лето, подтянулись. Совсем взрослые уже. Приветливо улыбаюсь Анюте и едва заметно качаю головой. В ее руках букет белых хризантем. Как и всегда. С шестого класса и каждый год. Вместо классного руководителя она дарит цветы мне. Пожалуй, это единственная вольность, которую Аня позволяет себе на людях. За что я очень ей благодарна.
– Настырная, – беззлобно хихикает Евгения.
О нашей близкой дружбе с ученицей знают некоторые преподаватели. Наша небольшая компания, и все. Я стараюсь не распространяться на эту тему.
– И не говори, – хмыкаю. Действительно настырная, но, может, это и к лучшему.
Чувствую на себе чей-то пронзительный взгляд и зябко веду плечами. Становится не по себе. Оглядываюсь по сторонам, но не замечаю никого необычного.
– А это еще кто? – Подруга толкает меня в бок, привлекая внимание.
– Где? – поворачиваюсь и слежу за ее взглядом.
Только не это. Нервно сглатываю, встречаясь с серыми, как грозовое небо, глазами. По телу проходит жаркая волна мурашек, а дыхание застревает где-то в горле.
– Смотрит на нас, – с любопытством продолжает Евгения. – Ты его знаешь?
Я как под гипнозом. Не могу ни отвести глаз, ни пошевелиться. Он пленил мою волю и тело.
– Отец Ани, – с трудом выдыхаю я и выдавливаю из себя приветливую улыбку. Для него.
– Вау, – смеется Женя и оборачивается к другим учителям. – У нашего Леденева, оказывается, есть конкурент.
Они сразу подхватывают и начинают обсуждать. Слушаю вполуха и все смотрю на него. Поправ все нормы и приличия.
– Лен, это судьба, – шепчет мне Алена.
– Что? – перевожу на нее растерянный взгляд.
– Он сам приехал. Поговори с ним.
– Нет, ты что… – отмахиваюсь небрежно. – Я же нашла адвоката.
– Это вам. – Совсем рядом раздается незнакомый мужской голос.
– Мне? – удивленно восклицает Евгения, а я оборачиваюсь.
– Вам.
– Спасибо.
Какой-то парень. Видимо, один из новеньких, дарит букет белых хризантем. Но не мне, а Евгении. Перевожу взгляд на Анюту, она чуть не плачет. Не успеваю ничего предпринять, как звучит музыка и начинается линейка.
Он здесь. Стучит в мозгу. Не могу больше ни о чем думать. Ничего не соображаю. Просто теряюсь в пространстве. Как же так? Я бежала от него, а он все равно настиг. Сжимаю кулаки и зажмуриваюсь, чтобы перезагрузиться.
– Добрый день. – Бархатистый голос звучит над ухом и мурашками рассыпается по коже. – Рад вас видеть.
Вздрагиваю и испуганно оборачиваюсь. Дмитрий. Совсем рядом. Боже. Щеки мгновенно вспыхивают, а по телу расползается жаркая волна. Не могу оставаться спокойной.
– Здравствуйте, – стараюсь говорить ровно, но голос предательски дрожит.
– Я могу вас украсть? – смотрит в глаза и едва заметно усмехается. Змей-искуситель, не меньше.
– Нет, что вы, – качаю головой. – У меня линейка… и потом…
– Мы прикроем, – вклинивается в наш разговор Алена.
– Да-да, не переживай, – поддерживает Евгения.
Тоже мне подруги. Предательницы!
– Ну так что? – Дмитрий все еще смотрит мне в глаза и ждет ответа. – Мы можем поговорить?
– Пойдемте ко мне в лаборантскую, – сдаюсь.
– С удовольствием.
Иду вперед и чувствую на себе его откровенный взгляд. Он словно ощупывает меня, пробирается под одежду и жадно ласкает. Все бы ничего, если бы мое тело не реагировало. Стыдно. Жутко стыдно признаваться себе в этом, но мои трусики влажные.
Глава 9. Дмитрий
Елена открывает дверь лаборантской и пропускает меня вперед. Прохожу и мельком осматриваюсь. Ничего особенного. Окно закрывают вертикальные жалюзи. Два стола прижаты друг к другу, чтобы сидеть напротив. Шкафы и полки по стенам. На них книги, карты и прочие географические атрибуты. Но мой взгляд упрямо возвращается к столам. Так и подмывает сбросить с них все лишнее. Черт, мысленно я уже опробовал эту поверхность. В штанах становится тесно, а зубы невольно сжимаются. А ведь обещал себе, что не перейду черту. Но, блядь, как же я близко к ней подобрался…
Шумно втягиваю воздух, чтобы хоть немного прийти в себя и не сорваться. Но это очень сложно. В воздухе буквально витает аромат желанной женщины. Я его улавливаю на уровне флюидов. Он будоражит и разжигает в груди неистовое пламя.
– Хотите чаю? – Елена небрежно поворачивает голову.
– Нет, – хрипло говорю я и стискиваю кулаки, потому что тело буквально кричит: «Тебя я хочу!»
Елена поджимает губы. Не ведая, что со мной творит, складывает руки на груди и опирается ягодицами на столешницу. Твою ж мать! Нервно сглатываю и усилием воли заставляю себя оторвать глаза от ее груди и поднять к лицу. Губы нежные, чувственные, красиво очерченные. Залипаю, забывая дышать. Елена инстинктивно облизывает их, а я думаю лишь о том, как этот розовый язычок будет смотреться на моем члене. Я озабоченный? Однозначно. А еще пиздец какой голодный… И только она может утолить этот дикий голод.