Читать онлайн Хроники потерянных душ. Книга 1. Пламя одиночества бесплатно

Книга 1. Пламя одиночества.

Глава 1.

Длинное кружевное рубиновое платье идеально сидело на ней-на самой юной представительнице чистокровных вампиров. Девушка явно была взволнована, и не удивительно: сегодня – один из самых главных дней в ее жизни – день, когда она впервые выйдет в свет. Разумеется, «выход в свет» не имел ничего общего с обычными человеческими празднествами, под этим понятием крылось нечто большее – соблюдение древних традиций, принятых задолго до рождения восемнадцатилетней юной особы.

Девушка задумчиво сидела на диване и нервным движением руки поправляла оборку платья. Неожиданно размышления юной особы прервал звонкий голос ее старшей сводной сестры – Сары, громко воскликнувшей:

– Вильгельмина, моя драгоценнейшая сестрица, ты волнуешься?– И, не дав девушке ответить, та быстро добавила: – Я – тоже. Не могу поверить, что моя любимая сестричка стала совсем взрослой. От избытка чувств Сара на миг отвернулась.

– Ты, наоборот, еще больше волнуешь ее. Она и так уже вся побледнела – спокойно промолвила внезапно появившаяся новая девушка.

– Катрина, словно ты не волновалась, когда была на ее месте. Вспомни себя! В голосе Сары послышалась легкая обида, хотя она понимала, что кузина совершенно права.

– Думаю, вы здесь сами разберетесь, а мне еще нужно дать указания слугам – Сказав это, девушка удалилась из комнаты.

Зачастую слугами у высших аристократов и чистокровных вампиров являлись обычные вампиры, очень редко можно было встретить прислугу-человека, так как они считались менее выносливыми и исполнительными, к тому же, были… недолговечны. Таких слуг, в основном, держали аристократы слабых кровей в качестве пропитания. Поскольку в этом замке находились высшие аристократы, то и слуги у них были соответствующего ранга.

– Кстати, а что делать с Рашель?

– С Рашель? – Озадаченно переспросила Вильгельмина.

– Дорогая моя, она не может оставаться в замке: к тебе должны прийти гости высшего круга, а она еле на аристократа тянет! – В голосе Сары слышались нотки презрения.

– Отчего же ты так ее не любишь? Она ни в чем не виновата, тем более не стоит осуждать дочь за грехи ее матери – Вильгельмина говорила об еще одной сводной сестре, Рашель, которая нередко становилась причиной разногласий между сестрами. Сара никак не могла разделить чувства Мины к девушке, как ей казалось, столь низкой и подлой как Рашель.

«Если бы только Рашель была бы сестрой Сары, она бы так не говорила» – горько подумала Вильгельмина и тяжело вздохнула.

– Если ты так сильно этого хочешь, то и она будет присутствовать на церемонии, но только на правах прислуги: будет встречать гостей на входе.

– Милая Сара, о большем я и просить не смею! – радостно воскликнула Мина и, подбежав к сестре, с чувством любви и признательности поцеловала ее.

Согласно древней традиции, родственники непробудившейся должны встречать гостей по старшинству, начиная с наименее почетного звена: так как Рашель является аристократом слабых кровей, то гость первым делом встретится именно с ней, потом следует Катрина, затем- Сара, и лишь пройдя высших аристократок, гость, наконец, увидит долгожданную цель визита.

В комнате, в которой находилась Вильгельмина, стояло небольшое зеркало, с затейливым готическим узором, на котором был изображен могучий дракон. Вильгельмина подошла к зеркалу и скептически вгляделась в свое отражение: как ни удивительно, она не была похожа ни на одну из сестер. Вот Катрина с Сарой действительно похожи, обе обладали красивыми длинными иссиня-черными волосами, в раннем детстве Мина их даже путала… Сара унаследовала прекрасные багряные глаза от матери, а Вильгельмина…

Раздался громкий стук в дверь, донесшийся прямо до гостиной комнаты – от неожиданности Мина вздрогнула. Скорее всего, в замок пожаловал высший аристократ и, несомненно, гость, ее первый гость…

***

– Проходите… – тихо произнесла Рашель, она явно чувствовала себя неловко и от этого еще больше смущалась. Но аристократ даже не посмотрел в ее сторону, быстрым шагом он прошел в следующую комнату. На лице вампира можно было прочесть нетерпение, смешанное с непоколебимой уверенностью в своем успехе.

Рашель осталась одна в длинном коридоре. Девушка ясно помнила указания Сары: ни в коем случае не покидать прихожую, но ей так хотелось посмотреть церемонию! К тому же, она отчетливо понимала, что в ее жизни такого не будет, никто не придет ради внебрачной дочери, пусть даже и Великого Князя.

У всех в памяти еще свежи воспоминания об ее матери, да и такое вряд ли когда-нибудь забудется. А все же, какой она была? Неужели Эмма Мартинес была столь ужасна, как о ней говорили? Рашель не сомневалась, что если бы ее мать была бы жива, они прекрасно поняли бы друг друга…

Любопытство все же взяло вверх и, прервав свои мрачные размышления, девушка последовала за гостем. Перед входом в небольшую гостевую комнату появилась Катрина, кузина Мины и Сары. Рашель уважала Катрину и испытывала к ней симпатию. В отличие от Сары, ее кузина всегда относилась к бедной девушке благосклонно, по крайней мере, не оскорбляла и не обижала ее, за что Рашель была очень благодарна.

Увлечением Катрины была живопись, к тому же сама она рисовала прекрасно. Все картины, украшавшие нежно-розовые стены гостиной, были созданы ее рукой, за исключением одной, которую смело можно было назвать необычной: на холсте был изображен молодой человек, заложивший ногу на ногу. Его длинные пальцы были соединены в замок и обхватывали колено; взгляд под оправой очков был строг, проницателен, как будто проникал в саму душу и знал все запретные тайны сердца. В правом нижнем углу картины стояли загадочные инициалы «А.А»…

С Катриной гость поздоровался вежливо, низко поклонившись ей. В ответ художница лишь холодно кивнула, а нетерпеливый аристократ, или чистокровный (Рашель точно не знала), прошел дальше. Когда Рашель поравнялась с Катриной, та посмотрела на нее с легким изумлением, но промолчала.

– Граф фон Телеш, я очень рада встрече, как Вы поживаете? – Рашель закатила глаза: болтушка Сара в своем репертуаре, даже гость, казалось бы, растерялся.

– Госпожа Сара, я тоже рад встрече, вы заметно похорошели. Позвольте у вас спросить, где наша очаровательная юная особа?

– В соседней комнате, граф, я Вас провожу. Госпожа Вильгельмина Гот ожидает Вас в гостиной.

Рашель отметила, что на Саре было длинное скромное черное платье, скрывавшее изгибы ее прекрасного тела. Единственное украшение, которое позволила себе дама, было ожерелье из жемчуга, доставшееся ей по наследству от матери. В отличие от кузины, Катрина даже не соизволила надеть платье: она была в длинном бежевом жакете с шелковой рубашкой и облегающих бриджах. Сама Рашель носила скромное платье розового цвета, практически в цвет ее волос: Рашель, как и ее мать, обладала светлыми волосами, но в отличие от матери, глаза небесного цвета, так редко встречавшиеся у вампиров, придавали Рашель милое очарование и наивность. Однако лучше всех в этот день выглядела, конечно же, Вильгельмина…

Наконец последнее препятствие было пройдено, и взволнованный гость попал к своей долгожданной цели. На миг граф остолбенел от увиденного: на рубиновом кожаном диване, в тон ее роскошному платью, сидела молодая девушка с заколотыми наверх волосами, которые чуть развевались от легкого ветерка, просочившегося сквозь алые шторы. Граф Арси фон Телеш вздрогнул: он словно увидел призрака: юная чистокровная наследница была похожа как две капли воды не только на отца, Великого Князя Гота, но и на свою прекрасную мать, нежную Элларию, которых, увы, давно уже не было в живых.

– Вы прекрасны, Вильгельмина – на выдохе произнес гость —Удивительно, как Вы похожи на родителей. Ваши изумрудные глаза… – Но гость не успел договорить из-за неожиданно раздавшегося громкого голоса.

«Кто же это?» – одновременно подумали все собравшиеся. Рашель краем глаза успела заметить, как Сара выскочила из комнаты, используя свои способности, и в следующий миг буквально испарилась.

«Если бы я только пробудилась» – мысленно посетовала Рашель, выбегая из комнаты. Но она понимала, что в ближайшем будущем ей это не светит: все внимание было обращено лишь на ее драгоценную сестрицу, а пробуждаться без возлюбленного, то есть, без церемонии воссоединения, ей не хотелось – это означало бы позор.

«Вот так всегда, с самого детства отец возился лишь со своей любимицей-Миной, а на нее он даже не обращал внимания, лишь изредка, случайно заметив, отец смотрел на свою младшую дочь печально и как будто укоризненно. Наверное, ему неприятно было осознавать, что я существую – единственная ошибка Великого Князя Гота, не считая, конечно же, ее матери-блудницы…»

 Внезапно открывшаяся дверь едва не задела Рашель. К счастью, девушка вовремя успела отпрыгнуть в сторону, с трудом не опрокинув любимую фарфоровую вазу Сары. Ваза опасно зашаталась, но все же вернулась в исходное положение.

«Кто же мог войти в замок без приглашения?» – задалась вопросом Рашель, и ответ сразу же появился в сознании: открыл дверь человек или, возможно, еще непробудившийся вампир, такой же, как она сама или Мина.

Непробудившихся вампиров отличить от людей практически невозможно: внешне они одинаковы, они также видят сны, дышат и питаются обычной едой, и, как ни странно, уничтожить их не составляет особого труда, однако за счет вампирской крови они сильнее, быстрее и выносливее людей. Пробудиться же вампиры могут на особой церемонии, которая напоминает чем-то человеческий брак – вечный союз, не подвластный даже самой смерти…

Следом за непонятным существом, неприглашенным гостем, вошел и сам хозяин, которого Рашель тотчас же узнала – Князь Фредерик Уроданс-нынешний повелитель всех вампиров. Князь взглянул на девушку презрительно и оттолкнул в сторону, напомнив этим жестом о своем превосходстве, а затем решительно направился в следующую комнату.

Рашель невольно отметила, что гость был безукоризненно одет: белоснежный костюм, черный шелковый галстук, приглаженные русые волосы…

«Как будто на церемонию Посвящения пришел» – ехидно подумала девушка, хотя нисколько не сомневалась: Вильгельмина станет возлюбленной князя, причем в ближайшем будущем, ведь найти более подходящую кандидатуру было невозможно.

Из комнаты доносились голоса Фредерика и Сары: князь, судя по всему, вежливо поздоровался с дамой, на что она ответила более чем холодно. В голосе вампирши слышалась плохо скрываемая злость.

«Странно, на извечно жизнерадостную Сару это мало похоже. А что же ответит тогда Катрина?»

Но Катрину присутствие князя нисколько не волновало: она поприветствовала Фредерика также равнодушно, как и предыдущих гостей. Только, казалось, Вильгельмина была рада гостю, но даже она была слегка встревожена: Рашель без особого труда могла определять настроение старшей сестры – они же с самого детства вместе. Рашель была всего лишь на год младше сестры, тогда как Саре уже исполнилось тридцать, а Катрине и вовсе тридцать три, однако по вампирским меркам все они были еще слишком молоды.

– Можно закрывать ворота замка, вряд ли кто-нибудь еще придет – сказала неожиданно возникшая Сара, прервав размышления девушки – Как правило, у непробудившихся вампиров не бывает более двух гостей, поэтому глупо рассчитывать на приход еще кого-нибудь. Ты слушаешь? Я тебе это поручила, между прочим!

Сара собралась было вернуться в гостиную, но внезапно спокойный мужской голос, вежливо спросивший: «Могу ли я войти?» – остановил ее. И сразу же на губах Сары просияла радостная улыбка, даже Рашель узнала голос говорившего, в прошлом когда-то частого гостя их замка.

– Джексон, как же я рада тебя видеть, ты так давно не посещал нас! Даже не спрашивай разрешения, а просто заходи, ты всегда желанный гость.

Чистокровный вампир, не торопясь, вошел в прихожую, низко поклонившись Саре, и даже слегка кивнув Рашель, чем вызвал ее удивление.

«Но все же он не Вилле» – Рашель питала нежные чувства к старшему брату гостя, впрочем, не только она одна: практически все девушки были без ума от него, даже Сара не смогла устоять перед его чарами…

– А где же Катрина? – осведомился Джексон, при этом во взгляде его блеснул огонек.

– Катрина в конце зала. Рашель, проводи нашего очаровательного гостя. Кстати, а как поживает твой старший братец? – Сказав это, Сара смущенно отвела взгляд, а Рашель насторожилась.

– Вилле? Как всегда, занят лишь собой. У меня иногда складывается впечатление, что его кроме развлечений ничего и не интересует в жизни – в голосе вампира появилось раздражение.

Рашель жестом пригласила Джексона следовать за ней и направилась в конец коридора. Сара, пожалев о данном указании Рашель, присоединилась к ним.

Увидев гостя, Катрина едва заметно улыбнулась, а вот Джексон не стал скрывать эмоций, и лицо его просияло. Ни для кого не было секретом, что молодые вампиры влюблены друг в друга, но почему они до сих пор не были вместе, оставалось загадкой, ведь Катрину пробудил именно Джексон!

– Теперь уже точно никто не придет – промолвила Сара и направилась, в который раз, закрывать осточертевшие ей ворота.

Внезапно в комнату ворвался будто бы вихрь, нарушив царившее спокойствие своим буйным поведением. Не увидев эксцентричного гостя – Сара испугалась и замерла. Вихрь подлетел к ней и чуть было не опрокинул девушку. К счастью, реакция у вихря была невероятная: он поддержал наставницу одной рукой, не давая ей упасть, поцеловал ее руку и только после этого поставил девушку на землю.

«Вилле Гот, как же он великолепен!» – восхищенно подумала Рашель, да и не только она: даже Джексон с восхищением посмотрел на старшего брата.

– Сара, неплохо выглядишь, а где же мое любимое изумрудное платье? Ты в нем просто изумительна – произнес бархатным голосом Вилле.

Но на Сару комплимент не произвел должного внимания:

– Убирайся, даже не думай подходить к ней! У нее есть шанс найти себе подходящую пару.

– То есть, ты считаешь МЕНЯ не подходящей кандидатурой? Самого могущественного чистокровного вампира из ныне живущих?! – в голосе мужчины не было ни злости, ни обиды, наоборот, в нем звучали насмешка и удивление – А если я тебе скажу, что прибыл с серьезными намерениями?

Все в зале уставились на наглеца и замерли от ужаса, даже Катрина с Джексоном.

– Вы как хотите, а любимая ждет меня! – пропел Вилле и прошел в гостиную.

«Нужно отдать ему должное, поет Вилле Гот великолепно» – подумал Джексон и поспешил за братом.

***

Когда Вильгельмина увидела Джексона, сперва она обрадовалась, собиралась было подойти к нему, но передумала: в памяти все еще свежа была обида.

Увидев молодую наследницу, оба брата не смогли отвести взгляда от лица девушки. Первым опомнился, конечно же, Вилле: неотразимо улыбнувшись, он не спеша подошел к Мине, взял ее руку и поцеловал, при этом не сводил взора с ее глаз. Девушка, стараясь не обидеть гостя, деликатно отняла руку и отошла на шаг. Джексон, наконец, пришел в себя, низко поклонился, едва не потеряв равновесия, и направился в угол комнаты, в которой стояло одинокое черное кожаное кресло.

Чуть позже подошла Сара и провозгласила: «Церемония Вступления объявляется открытой»

Как старший по званию, первым взял слово князь Фредерик:

– Моя дорогая, я хотел бы вручить тебе этот «скромный» подарок в знак своего внимания и уважения.

Вильгельмина поразилась его фамильярности, но не подала виду. Вилле Гот же, напротив, издал тихий смешок: у него давно были личные счеты с князем.

Фредерик протянул Вильгельмине подарок, который оказался огромным изумрудным кольцом, очевидно, не скрывая своих намерений.

– Как раз под цвет твоих прекрасных глаз – Князь хотел было надеть кольцо на палец девушки, но та мягко отстранила его.

Такой подарок кого угодно порадовал бы, но только не ее: намек испугал юную особу и вызвал непонятное чувство страха, перемешанное с отвращением.

– Я тоже хотел бы вручить Вильгельмине подарок – хрипло произнес граф Арси – Эти серьги из жемчуга, на мой взгляд, идеально подойдут Вам.

Мина поблагодарила гостя, хотя подарок был бесполезен: серьги она не носила. Девушка собиралась уже отложить коробку с подарком, как неожиданная просьба гостя остановила ее. Граф просил надеть серьги! Девушка пыталась отказаться, но гость настаивал. Окружающие смотрели на нее удивленно: поведение девушки показалось странным всем гостям, кроме одного вампира – Вилле Гота, который внимательно осмотрел лицо юной особы, да и не только лицо, опытным взглядом истинного эксперта, и теперь тихо посмеивался над незадачливым графом. Мине пришлось признаться, что уши у нее не были проколоты, и теперь уже не только Вилле Гот смеялся, но и все присутствующие, разумеется, кроме самого графа, Мины и Джексона, жалевших неудачливого ухажера.

Настал черед младшего брата что-то дарить. Он достал из-за пазухи небольшой сверток, в котором оказалась роскошная книга с кожаным переплетом и наполовину стершимися позолоченными буквами.

Увидев инициалы, девушка удивилась: это был ее самый любимый писатель, живший много веков назад: Д.Л… А сама книга была выпущена невероятно малым тиражом – всего лишь пять экземпляров, три из которых уже были утрачены.

– Откуда ты узнал? – все еще не отрывая взгляда от книги, прошептала она.

– Помнишь, много лет назад, когда тебе было двенадцать лет, ты как-то обмолвилась, что мечтаешь ее получить?

Грусть нахлынула на Вильгельмину: раньше она с Джексоном была близка настолько, что могла доверить ему любую свою тайну, поделиться своими мыслями, чувствами, но книгу она упомянула лишь однажды, и то случайно…

Да, они действительно были близки, пока однажды Джексон просто не ушел из ее жизни и, как ей раньше казалось, навсегда. С тех пор много воды утекло, но обида все еще была сильна.

– Хоть кому-то мой братец сумел угодить! – насмешливо произнес Вилле Гот.

– Между прочим, Джексон хотя бы подарок принес. Ты не находишь, что приходить на Церемонии без даров неприлично? – в голосе Сары слышалось раздражение.

Улыбка исчезла с лица Вилле, и он вмиг стал серьезным. Спустя пару секунд он обратился к имениннице:

– Княжна Вильгельмина (он специально сделал ударение на первом слове, дабы позлить князя), боюсь, нет в мире подарка, достойного тебя, но все же я хотел бы подарить тебе одну дорогую мне вещь – рубиновое колье моей матери. Когда-то она мне сказала, чтобы я подарил его лучшей из женщин и, на мой взгляд, колье было создано как раз для тебя, Мина.

Девушка даже не обратила внимания на фамильярность вампира – колье буквально притягивало ее взгляд, да и все присутствующие не могли отвести взгляда от подарка, даже Джексон удивленно смотрел, не понимая, откуда взялось колье у старшего брата.

– Я не могу принять такой подарок, он обязывает ко многому – слова давались Мине тяжело, но она считала их правильными.

– Поверь мне, он от чистого сердца! – вампир слегка лукавил – В любом случае, ты единственная, кто достойна его носить.

– Все же, я вынуждена отказаться – и Мина решительно протянула колье хозяину.

В ответ вампир пожал плечами и слегка нахмурился. Любого другого мог обидеть такой отказ, но он был выше этого: все-таки долгая жизнь научила чистокровного вампира терпеливо ждать и не бояться поражений, тем более, как ему казалось, войну за сердце девушки он обязательно выиграет.

– Дорогие гости, пора приступить к заключительной части церемонии «Вступления» – голос Сары неожиданно развеял нагнетающую тишину – Сестра, ты должна решить, кто из гостей точно не сможет стать твоим возлюбленным.

Вильгельмина кивнула и поочередно принялась внимательно рассматривать гостей. Взгляд ее остановился на ухмылявшемся Вилле Готе, но вампир не дрогнул: он выдержал устремленный проницательный взгляд девушки, так напоминающий взгляд Великого Князя. В конечном итоге, самой Вильгельмине пришлось отвернуться; во взоре черных бездонных глаз вампира была немыслимая сила, которую, казалось, невозможно победить, это был взор настоящего хищника, наблюдавшего за своей жертвой.

Потом Мина посмотрела на князя… Напряжение все возрастало, затянувшаяся пауза давила на каждого гостя, даже Вилле Гот занервничал.

Наконец девушка произнесла:

– Мне очень жаль, вы все замечательные л.. вампиры( вовремя одёрнула себя Мина: обращение «люди» было оскорбительно в высшем кругу), но все же,… – она замолчала, слова давались ей с трудом. Мина не хотела обидеть никого из гостей. Переведя дух, девушка быстро выговорила:

– Граф Арси, я приношу Вам искренние извинения, но, боюсь, я не смогу стать Вашей возлюбленной.

Гость вежливо поклонился и быстро вышел из комнаты, пока окружающие не заметили его печального лица.

Возможно, Мина совершила неправильный выбор, она определенно не знала, да и никто не мог знать. Но одно Вильгельмина понимала точно: она не случайно оставила Вилле Гота, хотя разум ей не просто говорил, а кричал, чтобы вампир ушел.

«Боюсь, что в моей жизни он сыграет далеко не последнюю роль» – даже сама мысль об этом пугала девушку. Сердце ей подсказывало, что есть вещи, не подвластные никому, даже самым могущественным вампирам. И имя одной из них – судьба…

Конец главы 1.

Глава 2.

Как только за последним гостем закрылась дверь, Сара набросилась с криками на Вильгельмину:

– И о чем ты только думаешь? Извини меня, конечно, но ты прогнала свой лучший вариант! Князь тот еще мерзавец, о Вилле я вообще молчу. Единственное живое существо, которое волнует Гота – это он сам. Я даже не представляю, что мы теперь будем делать! Придется каким-то образом выкручиваться… – Сара стала заметно нервничать, то и дело, переводя взгляд с одной сестры на другую.

– А в чем, собственно, проблема, Сара? – непонимающе спросила Катрина. От ее спокойствия даже веяло неким холодом – Я, например, вижу единственное разумное решение в сложившейся ситуации – чуть помедлив, она добавила – Джексон!

– Джексон?! – воскликнули одновременно Мина и Сара— Но, но как же ты?

– Почему же вы так удивлены, любезные сестры? Между мной и Джексоном ничего не может быть – у меня свой, особый путь, путь художника. Я обречена на одиночество, и Джексон это прекрасно понимает…

– Дорогие сестры, мне кажется, вы слегка заблуждаетесь – Вильгельмине не хотелось перечить наставницам, но и молчать девушка не могла. Этот вопрос касался не только сестер, но и, в первую очередь, ее саму:

– Вы забыли еще двух кандидатов. На мой взгляд, Джексон – далеко не лучший вариант: во мне еще жива обида на него. Про князя я не могу ничего сказать – мы мало знакомы. А что касается Вилле Гота, то я не верю, что он может быть настолько плох.

– Мина…. – тяжело вздохнула Катрина, на миг закрыла глаза и продолжила – Ты еще слишком юна и… неопытна. Поверь мне, за свою долгую жизнь, я повидала множество людей и вампиров, поэтому мне не составляет особого труда разглядеть их, понять, чего от них стоит ждать. Что же касается твоих «кавалеров», то Вилле Гот, разумеется, далеко не ангел, но и осуждать его я не имею права. Возможно, вы удивитесь, но могу смело назвать этого вампира в какой-то мере ответственным. Он, конечно, совершал ошибки, как и все мы, пускай порой и не поправимые. Но Вилле признавал их, не пытался переложить свою вину на других, например, на Джексона, и за это я его уважаю. Но что касается князя… – в глазах девушки засверкал недобрый огонек – Про него я не могу сказать ровным счетом ничего положительного. Увы, но это так: именно он источник всех бед, размолвок и обид. Вильгельмина, тебя не удивляет, почему Джексон ушел, даже не попрощавшись со своей дорогой кузиной? Все из-за того, что князь подставил Вилле Гота, а Джексон лишь пытался защитить своего старшего брата.

– Шесть лет назад вампиры находились на гране новой войны с людьми. Перемирие было настолько хрупким, что, казалось, еще одно убийство со стороны вампиров, и войну будет уже не остановить. Вампирам не нужны были новые потери в своих рядах, память об ужасах предыдущей войны была еще жива, ведь именно в ней погиб самый могущественный из всех вампиров. Но кровь охотников все же была пролита – неизвестный убил сразу троих, всю семью охотников в стенах Священного города: главу семейства, его жену, которая не имела ни малейшего отношения к вопросам противостояния людского рода и вампиров, и их новорожденного сына. Не удивительно, что предполагаемый виновный был сразу найден – Вилле Гот. Первым обличил «преступника» не кто иной, как Фредерик Уроданс. Собрание вампиров поддержало князя.

– Собрание – с презрением выговорила Катрина – жалкая кучка выживших из ума стариков, которым, разумеется, проще обвинять, чем даже попытаться найти виновного. Возможно, Вилле Гот чересчур уж оригинален, ему свойственны безумные поступки, и даже некая жестокость. Но быть настолько бессердечным, быть столь ужасным монстром, он просто не может…

– Дело усугубилось и от того, что Вилле дал волю своим эмоциям, в частности, гневу. Он бесстрашно обвинил князя в «клевете», а собрание обозвал «сборищем старых дураков». Не мудрено, что князь рассвирепел и поклялся уничтожить Гота, особенно с учетом того, что охотники требовали выдать им убийцу, иначе не миновать войны. Вот тут как раз и вмешался Джексон: он всячески пытался договориться с князем, предлагал ему золото, драгоценности, кровь, даже свою жизнь – но все оказалось бесполезным; князь Фредерик Уроданс был неумолим. Уже отчаявшись спасти брата, Джексон сказал, что сделает все, что угодно…

Именно тогда мышеловка захлопнулась, и Джексон попал в гениально расставленную ловушку. Князь ухмыльнулся и потребовал, чтобы братья даже дорогу забыли к нашему замку.

Поэтому Джексон и покинул тебя, Мина, иначе его брат был бы мертв. В итоге охотникам выдали какого-то бедолагу, совершенно непричастного к убийствам, обычного вампира. Его повесили на главной площади города сразу же на следующий вечер, а затем обезглавили. Узнав, что князь освободил Вилле Гота, собрание пришло в негодование и восстало против главы: гордым вампирам трудно было признать свою неправоту. Сумев утихомирить разъяренную знать, Уроданс получил бесценный урок и сейчас стремится во всем прислушиваться к мнению собрания…

Катрина закончила свое повествование, а сестры слушали девушку внимательно, ожидая продолжения, ни разу не перебив ее, особенно внимала каждому слову Вильгельмина. В глазах младшей из сестер присутствовал страх, сердце ее бешено стучало в груди. Непробудившуюся сжимали стыд и раскаяние: она столько лет обвиняла Джексона, а тот, оказывается, был невиновен: на его месте она поступила бы также.

– Теперь, когда ты знаешь всю правду, сама решишь, как поступить. В любом случае, не стоит бояться ошибок, главное – быть готовым расплачиваться за них – тут Катрина взглянула на настенные часы – Уже слишком поздно, тебе давно пора отдыхать, а нам с Сарой – охотиться.

Вильгельмина расстроено опустила голову – ей так сильно хотелось еще поговорить с сестрами, но она понимала: Катрина права, как всегда.

Девушка распрощалась с сестрами и поднялась по винтовой лестнице на верхний этаж, в свою комнату. Комната ее была небольшой, впрочем, как и весь их замок, который больше походил на многоэтажный дом. Как ни странно, вампиры не употребляли в разговорах слово «Особняк», хотя уже давно практически все замки были разрушены еще в первой, всепоглощающей войне…

Мебели тоже было немного, но все было обставлено изящно и со вкусом, что делало комнату вполне себе уютной – в этом явно была заслуга Катрины. Напротив двери, заслоняя чуть ли не единственное окно, стоял книжный шкаф внушительных размеров. В нем хранились роскошные старинные книги, в том числе, и книги Д.Л. Эту многочисленную коллекцию старинных изданий, которая была тщательно переведена на общий язык, единственный оставшийся язык, собрал ее дед, отец Элларии.

Шкаф занимал практически всю стену, и лишь в левом углу стояло небольшое кожаное кресло, над которым висело два женских портрета. На первом портрете была изображена юная девушка, мать Вильгельмины и Сары – Эллария Нордриген, как раз в восемнадцатилетнем возрасте. На втором холсте – тетя Мины и мать Катрины – Селеста Нордриген – Зонтаг. Портрет ее был написан уже после пробуждения; в глазах изображенной женщины были невыразимая печаль и как будто разочарование в жизни…

– Все же интересно, это действительно проклятье нашего рода или что-то другое? – вслух задумчиво произнесла Вильгельмина.

Все предыдущее женское поколение Нордригенов погибло при родах: Селеста, произведя на свет Катрину, Эллария- рожая свою вторую дочь, Вильгельмину. Насколько девушка знала, ее бабушку, Роксану Штернбах, постигла та же участь…

Как ни пыталась Мина отвлечься, ее мысли, сделав круг, все же вернулись в исходную точку – вопрос «Что делать дальше?» до сих пор оставался открытым.

– Если бы мои родители были бы живы, что они посоветовали бы? – Вильгельмина не сомневалась, что отец выбрал бы Джексона, а мать… Девушка даже не могла представить, что сказала бы Эллария, ведь матери и дочери не суждено было встретиться в жизни.

Несмотря на то, что было уже довольно поздно, Мине не хотелось спать, более того, она была слишком взволнована яркими событиями минувшего вечера, хотя при этом и ощущала небольшую усталость. Девушка переоделась в свою любимую сорочку небесного цвета, подошла к кровати и присела на краешек, держа в руках подарок Джексона – редкую книгу ее самого любимого писателя. Из полученных подарков она сохранила еще кольцо князя, которое положила в шкатулку с ее немногими драгоценностями. Серьги же Мина сочла нужным отдать Рашель, ведь ее сестра так редко получала подарки.

Спустя пару строчек, девушка настолько погрузилась в атмосферу произведения, что просто не смогла уже оторваться от книги. Мина не замечала времени за чтением, для нее реальный мир как будто перестал существовать, уйдя на второй план, а между тем, ночь подходила к концу, и в небе начинал зажигаться первый проблеск зари.

Неожиданно звук открывшейся двери вырвал девушку из манящего мира книги, заставив вернуться в свой, родной, менее совершенный. Она поспешно закрыла драгоценный подарок, поставила на полку книжного шкафа и легла под одеяло. Не заметив как, девушка моментально уснула. На губах ее сияла счастливая улыбка.

***

Весь оставшийся вечер Рашель с нетерпением ждала, когда уйдут охотиться сестры-вампирши, ведь тогда она сможет выскользнуть из замка незамеченной, или почти незамеченной – слуг всегда можно было подкупить, дав им немножко золота. Но наставницы, как назло, похоже, никуда не спешили, в отличие от девушки, и покинули замок уже ближе к рассвету.

Наконец, когда пробил ее долгожданный час, как только за сестрами захлопнулась дверь, Рашель тихо вышла из гостиной, надела бежевый плащ с капюшоном и скрылась в ночи.

Ночь была теплой и ясной, как раз под стать августу; на небе светила молодая луна и лишь тусклый свет фонаря освещал дорогу, которая, как девушке казалось, непременно приведет ее к счастью.

Она до сих пор помнила низкий бархатный голос Вилле Гота, прошептавший ей: «Я буду ждать тебя сегодня в парке, что около церкви. Постарайся не опаздывать» Прежде чем Рашель успела хоть что-то вымолвить, вампир уже исчез, и она осталась одна.

– Как несказанно повезло, что Сара именно меня отправила провожать столь важного гостя. Теперь я отчетливо понимаю, что это не удача, а сама судьба!

Всю дорогу Рашель представляла встречу с вампиром, как Вилле Гот возьмет ее за руку, опустится на колено и попросит стать его возлюбленной…

Конечно, девушка понимала, что это лишь глупые, детские мечты, в реальной жизни такое было просто невозможно, но ей очень хотелось верить в свои грезы.

– В конце-то концов, хуже от этого никому не будет! – вслух проговорила Рашель и с удивлением принялась озираться по сторонам: она уже пришла в деревню, а вокруг не было ни души. – Видимо, страх у людей перед вампирами слишком велик.

И не удивительно! В основном, время охоты у вампиров – сумерки, но ничто не мешает высшим аристократам и чистокровным гулять при свете дня. Солнце не испепеляет знатных вампиров, даже не наносит им ни малейшего вреда.

Единственным недостатком являлась ограниченность некоторых возможностей, например, управление стихиями или принятие животного облика.

«Хорошо, что у людей есть комендантский час, иначе жертв было бы намного больше. Даже меня сейчас могут убить. Ах, поскорее бы пришел Вилле!»

Рашель было холодно, страшно и одиноко, к тому же, девушка устала. Она уже начала сомневаться, что вампир придет, и обреченно закрыла глаза, опустившись на ближайшую скамью.

Неожиданно сомнения ее вмиг исчезли, она открыла глаза и обнаружила, что рядом, на скамейке, сидел Вилле Гот и неотрывно смотрел на нее. Вампир сидел, облокотившись на спинку скамейки, в одной руке держал белоснежную розу с черной лентой, другая же – мирно покоилась на колене.

«Как же он великолепен!» – в который раз подумала Рашель и захихикала. А Вилле Гот тем временем взял ее за руку, точно так, как она и мечтала, и неожиданно поцеловал в губы. Рашель поцеловала вампира в ответ – сил сопротивляться чарам Вилле Гота у нее не было. Потом он бережно, но все же властно поднял ее за плечи и приказал следовать за ним.

Девушка охотно подчинилась; она не стала слушать доводы рассудка – зов сердца оказался сильнее. Сегодня Рашель искренне верила, что все происходящее с ней не что иное, как любовь…

 На ее удивление, они пришли в небольшую таверну, в которой за столиками сидело несколько пьяных мужчин, события окружающего мира им стали давно уже безразличны.

Вилле Гот поздоровался с хозяином таверны, что-то спросил и вручил ему небольшой мешок с золотом. После этого вампир еще немного побеседовал с человеком, и по манере их общения Рашель сделала вывод, что мужчины – давние приятели, иначе вампир просто не смог бы зайти без приглашения.

Девушка смутно догадывалась, зачем они сюда пришли, но сомнения отбрасывала прочь – сегодня Вилле Гот принадлежал только ей одной. Не существовало более ни Вильгельмины, ни Сары. В мире осталось лишь два живых существа: она, Рашель, и ее любовь, Вилле Гот.

Размышления девушки прервала ледяная рука, внезапно коснувшаяся ее плеча. Даже сквозь плащ она ощущала холод прикосновения. Вилле обнял ее за талию, и они направились в дальний конец таверны, в котором имелась единственная свободная комната…

Лишь только за влюбленными закрылась дверь, вампир медленно, как будто играя, подошел к своей жертве и страстно поцеловал. От поцелуя у Рашель закружилась голова, и она стала проваливаться во тьму. Последнее, что успела почувствовать Рашель в своей жизни – как Вилле Гот быстрым движением распахнул ее плащ, наклонился к ее шее, и два жемчужных клыка нежно, но ощутимо, прокусили ее кожу…

…………………………………………………………………………………………………….……………………

………………………………………………………………………………………………………..……………………

Она не знала, сколько времени уже прошло. Время утратило свое значение. Осталась только неутолимая жажда, которая сжигала ее горло, проникала в каждую клеточку ее тела и заполняла собой.

Жажда была настолько сильна, что вырвала девушку из вечных объятий тьмы, и Рашель с большим трудом, но все же смогла открыть глаза.

В окружающем мире появилось слишком много новых ярких красок, всюду раздавались громкие, порой, оглушающие звуки, и тогда родилось особое чувство – вечный голод, который будет следовать за ней всю ее бессмертную жизнь.

В букете ароматов отчетливо выделялся один, манящий девушку, казалось, пьянящий ее.

Рашель медленно, делая неверные шаги, подошла к столу и взяла бокал, в котором плескалась чудная бурая жидкость. Только осушив содержимое, утолив жажду своего животного начала, вампирша смогла здраво мыслить.

Она поняла, что Вилле Гот бросил ее, что не было никакой любви с его стороны. Но самым горьким откровением было то, что Рашель отчетливо осознавала: про счастливую жизнь можно смело забыть, она больше никому не нужна. Никто не сделает ее своей возлюбленной такую, уже пробудившуюся. Даже несмотря на ее крепкое молодое тело и выдающиеся формы, несмотря на ее светлые волосы и ясные, как небо, глаза.

В мире людей исключительную роль играли лишь две вещи – деньги и власть. В мире вампиров – происхождение и власть. Теперь же Рашель была лишена даже происхождения, ведь она покрыла позором свою семью, что было непростительно.

«Я больше не могу даже считать себя частью великого рода Гот» – девушке было больно и унизительно осознавать столь ужасающую вещь, но от горькой правды было невозможно скрыться.

«Почему, ну почему же за искренние чувства, особенно за любовь, приходиться так много платить, столь многим жертвовать?» – Рашель постоянно задавала себе этот единственный и трудный вопрос, надеялась найти на него ответ. Но все было значительно проще – ответа просто не существовало…

Конец главы 2.

Глава 3. Сон Вильгельмины.

Мина проснулась совершенно бодрой, отдохнувшей, полной уверенности, что день еще в самом разгаре. Девушка удивленно взглянула на часы, когда обнаружила, что настал уже вечер, а значит – ее сестры собирались вот-вот подниматься к ней.

Катрина и Сара не слишком любили перемещаться днем даже по собственному замку, предпочитая проводить время уединенно в своих комнатах, занимаясь при этом различными «важными» делами. Катрина, например, рисованием, а Сара – вышиванием крестиком, которое с недавних пор увлекло наставницу.

«Я стала совсем как вампир» – мысль эта позабавила Вильгельмину, и она улыбнулась. Но в тот же миг лицо ее приняло серьезное выражение.

«Странно, почему же Рашель не поднялась ко мне? Она обычно будит меня»

Отсутствие сводной сестры насторожило девушку, но она тут же отбросила мрачные мысли. Сегодня предстояло еще столько всего совершить и обдумать, и она, очевидно, успеет потом и понервничать, и побеспокоиться.

«Необходимо определиться с кавалерами, ведь от этого зависит мое будущее!» – сама тема была Мине неприятна, но она понимала, что не стоит откладывать проблему в долгий ящик…

– Если я стану княгиней, возлюбленной Фредерика – девушка недовольно поморщилась – то моя семья будет навеки обеспечена. Тем более, Фредерик Уроданс на данный момент проживает в замке моего отца, а замок по праву рождения должен принадлежать мне.

Но, к сожалению, так исторически сложилось, что повелители вампиров – а перед нынешним главой были одни Готы – обитали непосредственно в этом замке, построенным еще при жизни первого князя вампиров, и Мина решительно не могла пойти наперекор традициям и вернуть себе родовое имение…

Следующей кандидатурой был несравненный Вилле Гот. Вильгельмина слишком мало знала вампира, к тому же из детства у нее остались лишь неприятные воспоминания о нем. Вилле Гот при встрече с ней вел себя так, как будто ее, Мины, вовсе и не существовало: никогда не здоровался с ней, даже не удостоил ни разу разговором, но больше всего Мину раздражали постоянные насмешки Вилле над Джексоном, когда тот был объектом ее тайной влюбленности…

Никто не замечал этого, никто, кроме отца девушки, Великого Князя Гота, который вечно подшучивал над дочкой и Джексоном. Кузен только улыбался в ответ, а Мина яростно негодовала, но в душе ей было очень приятно.

«Золотое было время, отец, как же мне тебя не хватает!» – девушка на краткий миг позволила себе вновь окунуться в воспоминания, но реальность все же смогла вырвать ее из цепких объятий прошлого – оставался последний кавалер – Джексон Гот.

Проблема заключалась в том, что Вильгельмина не могла разобраться в природе своих чувств к вампиру. Была ли это лишь детская привязанность или же она переросла в нечто большее? Точного ответа на мучивший ее вопрос девушка не смогла найти. Ей предстояло сделать трудный и важный выбор, касающийся не только ее, но и всех вампиров в целом, права на ошибку у девушки просто не было, ведь она – единственная наследница великого и могущественного рода Гот. Одна из последних существующих чистокровных женщин – вампиров.

– Что касается могущества, это удивительно, что мой род сильнейший. Традиция гласит следующее: «Чем влиятельнее семейство, тем больше слогов в фамилии», Гот – уникальное исключение.

Мина позволила еще немного быстротечному потоку мыслей унести себя, потом переоделась в легкое сиреневое платьице и стала спускаться вниз.

 У подножия лестницы девушка увидела Сару, которая лукаво смотрела на младшую сестру.

– Добро… добрый вечер, принцесса, хорошо ли Вам спалось? Я всерьёз начала беспокоиться, что вчера вечером недоглядела за Вами. Вильгельмина, Вас, случайно, ни какая… муха не укусила?

– Сара, не смешно, да никакая я не принцесса, так, между прочим, будущая княгиня. – Девушка решила на ехидство сестры ответить тем же оружием – своеобразной колкостью, и теперь с интересом наблюдала за ее реакцией.

Сара в ответ лишь нахмурилась и процедила сквозь зубы:

– Один – ноль, Мина, один – ноль.

Вильгельмина сама не была в восторге от своей колкости, поэтому сосредоточилась и примиряюще произнесла:

– Я понимаю, что такими вещами не стоит шутить. Кстати, Сара, ты не видела Рашель? Я начинаю волноваться за нее.

– Нет, она не попадалась мне на глаза. Должно быть, гуляет в саду или еще где-то. Не волнуйся – Сара подошла к сестре и обняла ее – я уверена, что с Рашель все в порядке. Надеюсь, ты помнишь, что на следующей неделе состоится вторая церемония – «Лицезрение» гостей? Первым, с кем ты встретишься, будет Джексон, второй, к сожалению, Вилле Гот и наконец – князь…

– Да, я помню, Сара, могла и не утруждать себя – чуть помолчав, девушка добавила – Как же мне все это опротивело, чувствую себя породистой лошадью на выставке! Я уже ни в чем не уверена, понимаешь? Я ИХ не знаю, что даст мне всего лишь один день? Мне все равно придется связать свою жизнь с кем-то из них навечно…

Сара ободряюще улыбнулась и прошептала сестре на ухо:

– Мина, не отчаивайся, все в твоих руках! Даже если ты и совершишь ошибку, я уверена, что ты сможешь повернуть ситуацию в свою сторону, ведь ты достаточно умна для этого.

Сара ласково погладила девушку по голове и недовольно фыркнула:

– Дамочка, а Вы расчесывали сегодня свои длинные темно-каштановые кудри? Мне почему-то кажется, что нет.

– Я же только что проснулась… – пыталась оправдываться Мина, но старшая сестра уже тащила девушку за руку в свою комнату.

Комната наставницы мало чем отличалась от комнаты девушки, разве что была чуть шире, и в центре была размещена огромная двуспальная кровать розового цвета, такая мягкая, что напоминала желе. Когда-то эту комнату занимала мать сестер, Эллария Нордриген, много лет тому назад.

Сара тем временем усадила сестренку на стул, который стоял перед зеркалом, взяла расческу, похожую чем-то на подушку, и принялась ухаживать за роскошными волосами Вильгельмины, словно та все еще была маленькой застенчивой девочкой, нуждавшейся в заботе и защите.

Девушка обратила внимание, что Сара не отражалась в зеркале – особенность пробудившихся вампиров – и подумала, что, скорее всего, наставница не хотела избавляться от бесполезного предмета, нынче служившим лишь скромным украшением комнаты, так как это являлось столь немногим, что напоминало вампирше об ее прошлом, столь немногим, что осталось в ней от человека…

По телу Мины пробежал холодок, и девушка вздрогнула. Сестра, как будто прочитав ее мысли, заговорила:

– Надеюсь, что после пробуждения, ты не забудешь меня и, хоть иногда, будешь навещать. Кстати, на всякий случай напоминаю, по традиции ты должна будешь выбрать кого-то в сопровождающие, разумеется, из высших аристократов. К сожалению, родственники не могут выступать в качестве поверенных.

– Сара, а почему же тогда вчерашние гости пришли одни, без сопровождающих?

– Тоже традиция, сестричка. К будущей возлюбленной принято ходить без посторонних, показывая свое доверие. Впрочем, Фредерик успешно нарушил и данную традицию. Помнишь вампира, с которым он пришел, непробужденного? Мне Джексон и Вилле как-то рассказывали, что тот мужчина – небрачный сын князя и какой-то вампирши, вроде бы, она из обычных. Возможно, это лишь выдумки, но кто знает?

Последнюю фразу сестры Мина оставила без внимания:

– Начет охраны… а как мне избрать этого поверенного? Я даже не представляю, как с ним можно связаться.

– Обычно аристократы сами предлагают свои услуги чистокровным, более того, я уверена, что после твоего пробуждения они слетятся словно коршуны, лишь бы находиться рядом с представительницей рода Гот. У Джексона, например, высшая аристократка Люсильда Браун в сопровождающих, у Вилле – Сара недовольно поморщилась – вампирша Адалия Ронд, из обычных. Та еще бестия…

– Браун? Разве это не человеческая фамилия?

Сара тяжело вздохнула и продолжила:

– Люсильда Браун очень древний вампир, она ровесница Вилле и Джексона. Не удивительно, что кроме них никто и не знает ее настоящую фамилию. Хотя, мне кажется, даже Вилле не посвящён в эту тайну, они с Люсильдой в крайне натянутых отношениях…

– Сара – Вильгельмина неловко улыбнулась – Я, конечно, понимаю, что надоела тебе с расспросами, но я давно хотела спросить, почему же у тебя до сих пор нет возлюбленного – Девушка чуть помедлила, перед тем как задать роковую часть вопроса – И как случилось, что ты пробудилась?

Наставница в ответ лишь грустно посмотрела на младшую сестру, но все же нашла в себе силы ответить:

– Мина, ты же наверняка знаешь, что мне нравится лишь один мужчина, и я уверена, что ты поняла, о ком я говорю. Боюсь, лишь с ним я смогла бы связать свою бессмертную жизнь, но, по велению судьбы, он, увы, равнодушен ко мне…

Чуть помедлив, Сара продолжила:

– К сожалению, в жизни редко случается так, что наши желания могли воплотиться в действительность, и тому наглядный пример – любовь. Если бы только это чувство зависело лишь от одного живого существа! Тогда воплощение мечты в реальность было бы возможным, ведь все зависит исключительно от тебя самой, но так заведено, что роль этого чувства куда сложнее. Любовь представляет собой некое равновесие, связь между ее объектами, и чтобы достичь этого равновесия, необходимо, чтобы существа испытывали друг к другу одинаково сильные чувства… А Вилле Гот, как я сказала ранее, безразличен ко мне.

Сара взглянула на удивленное лицо сестры и рассмеялась:

– Не бери в голову, когда-нибудь ты сама это поймешь и, судя по возникшим обстоятельствам, довольно скоро.

– Теперь, что касается твоего второго вопроса. Твой любимый князь – наставница намеренно выделила эту фразу – Фредерик Уроданс, когда-то заявил мне: «Я не могу оставить юную наследницу рода Гот на произвол судьбы, поэтому считаю нужным взять Мину под свою опеку»

– Разумеется, я не могла этого допустить и Катрина, между прочим, тоже. Она первой пробудилась, придя к Джексону. Нужно отдать вампиру должное, Джексон долго не соглашался, считая, что поступает безнравственно, и даже предлагал Катрине стать его возлюбленной. Что касается Вилле, то он особо и не возражал, когда я к нему пришла, и действительно обрадовался – Сара грустно улыбнулась в конце рассказа.

Мина была шокирована историей сестры и чувствовала себя виноватой, но изменить, к сожалению, ничего не могла.

– Спасибо – лишь ответила Мина тихим шепотом.

Сара обняла младшую сестру, и так они сидели довольно долго. Наконец Вильгельмина прервала тишину, решив узнать, где еще одна наставница.

Сара моментально ответила:

– Катрина сказала, что вдохновение вновь посетило ее, и просила не беспокоить.

Сестры еще немного поговорили, и, распрощавшись, Мина решила отправиться на прогулку в свой любимый сад.

Когда девушка вышла из замка, был уже вечер, апельсиновое солнце готовилось скрыться за могучими соснами. В саду, подле любимых черных роз девушки порхали последние бабочки в свете уходящего дня. Вильгельмина наклонилась к цветку и вдохнула его нежный аромат. Если бы ее сейчас спросили, для чего стоит жить, она, не колеблясь, ответила бы:

«Ради таких бесценных моментов» – Казалось бы, мелочь, но именно из мелочей складывается целая жизнь. Вильгельмина инстинктивно чувствовала, что в этот момент она действительно была счастлива, но осознает это гораздо позже…

Неожиданно девушка обратила свой взор вдаль, где протекал небольшой ручей. У Мины внезапно возникло странное желание выйти за пределы замка и направиться к воде. Она отчётливо понимала, что это может быть слишком опасно, даже, скорее всего, так и будет, но что-то влекло девушку, звало за собой вдаль, за горизонт. Вильгельмина огляделась, не наблюдают ли за ней сестры, убедилась, что она одна, и направилась к готической калитке, отделявшей ее сад от окружающего мира. Девушка ожидала, что калитка предательски скрипнет, ее схватят и уже больше никогда не отпустят, но все прошло благополучно. Мина покидала замок, испытывая мучительные угрызения совести, и надеялась, что об ее тайной вылазке никто не узнает.

Через некоторое время Вильгельмина подошла к ручейку и, к ее удивлению, обнаружила, что рядом никого не было.

«А кого ты ждала, Мина, сказочного принца?» – ругала себя девушка за совершенную глупость. Но вместо того, чтобы благоразумно возвратиться домой, непробужденная наклонилась к ручью и плеснула кристальную воду себе в лицо, чтобы освежиться. Когда девушка выпрямилась и обернулась, то увидела в паре шагов от себя крупного волка. Хищник наблюдал за ней и слегка скалился. Было удивительно, что девушка ничуть не испугалась, а даже наоборот, сделала пару маленьких аккуратных шажков в направлении волка. Рычание зверя сделалось более отчетливым, но это ничуть не смутило Вильгельмину. Оказавшись лицом к лицу с опасным хищником, девушка смотрела, не отрываясь, в его глаза, затем протянула руку и погладила волка. Неожиданно для себя самой, а тем более для волка, Мина поддалась вперед и поцеловала зверя в нос. Поцелуй получился долгим, и первым отстранилась не она, а волк, который убежал стремглав в чащу леса. Затем ушла и Вильгельмина, но напоследок девушка все же решила оглянуться: из чащи, не спеша, вышел ее хищник, и теперь уже он, не отрывая взгляда, смотрел на нее. Девушке показалось, что вместо оскала хищник лукаво улыбался…

Как только Мина вернулась домой, ее тут же встретила разгневанная Сара, желавшая непременно знать, где девушка пропадала столь долгое время. В ответ Мина рассеянно что-то промолвила. Ни о чем другом, кроме встречи с хищником, она не могла и думать.

Заметив состояние младшей сестры, Сара успокоилась, обняла ее и спросила: «Что тебя беспокоит?»

Правду, разумеется, Вильгельмина не могла сказать и поэтому решила немножко приврать:

– Знаешь, Сара, меня немного напрягают мои… родственные узы с Джексоном и Вилле.

– Мина, это в порядке вещей, все в рамке наших традиций. Ты же знаешь, разрешены союзы даже между родными братьями и сестрами в целях сохранения чистоты крови, а между кузенами – тем более. Это лишь у людей считается аморальным. Меду прочим, ты так и не ответила на мой вопрос, сестрица. Где же ты была все это время? – в голосе Сары вместо первоначального раздражения появились нотки нетерпения.

Но Мина лишь тяжело вздохнула и произнесла:

– Я очень устала, мне хотелось бы отдохнуть, извини. Завтра я обязательно удовлетворю твое любопытство. Сейчас у меня просто нет сил.

Девушка оставила удивленную сестру в гостиной, а сама поднялась наверх, в комнату. Вопреки ожиданиям, на этот раз Мина не смогла уснуть, и ей еще долго пришлось ворочаться, перед тем как девушка смогла, наконец, провалиться в чернеющую бездну сна.

Но даже утром состояние Вильгельмины не улучшилось – к упадку духа добавились еще безмерное беспокойство и ожидание чего-то ужасного, причину которого она так и не смогла найти.

Девушка спустилась вниз, и готовилась было войти в комнату Сары, как внезапно ее пронзила леденящая мысль, заставившая сердце Мины яростно забиться: Она не видела Рашель уже второй день! Она полностью забыла о существовании сводной сестры!

Волны жгучего стыда и раскаяния захлестнули девушку, и она уже не робко стучала в дверь, как привыкла делать, а ворвалась в комнату, подобно вихрю. Наставница тут же оторвалась от вышивания и теперь смотрела на сестру как на безумную.

– Сара, Рашель пропала! Я нигде не могу ее найти! – Мина почти кричала, в голосе ее отчетливо слышалось отчаяние, и на глазах засверкали слезы.

На краткий миг воцарилась тишина, потом Сара спокойно вышла из комнаты и приказала слугам искать Рашель Мартинес. Это единственное, что могла сделать наставница для своей младшей сестры.

Весь вечер Рашель искали, но, к сожалению, все оказалось безуспешно. Никто уже и не ожидал, что Рашель найдется живой, даже Сара. Только Катрина верила в благополучный исход и старалась всячески поддерживать Вильгельмину.

Мрачные мысли не давали покоя девушке, и чтобы хоть как-то отвлечься, Мина решила прогуляться к своей конюшне и направилась к входной двери. Внезапно дверь открылась и Вильгельмина оцепенела – на пороге стояла Рашель – пробужденная вампирша не могла войти в замок без приглашения. К удивлению и страху девушки сводная сестра изменилась до неузнаваемости! Волосы Рашель и без того светлые стали еще белее, а некогда прекрасные голубые глаза обрели теперь холодный льдистый оттенок. Мина на мгновение потеряла дар речи, но потом опомнилась и, собравшись с силами, пригласила вампиршу в замок.

Как только сводная сестра переступила порог, Вильгельмина стремительно подбежала к ней и крепко обняла. Не подозревая этого, девушка совершила грубую и непростительную ошибку. Неизвестно, что спасло ей жизнь, то ли природная быстрота реакции, то ли некое предчувствие, но предвидя опасность, исходившую от сестры, Мина отпустила Рашель и отошла на шаг. В ту же секунду в глазах вампирши сверкнул ненасытный огонь, рот прорезали внушительные клыки, а чувственные губы искривил оскал. Звериное начало все же возобладало – Рашель зарычала и набросилась на сестру. Последующие события произошли слишком стремительно для непробужденных глаз Мины, и девушка даже не поняла, что случилось. За краткое мгновение она больно ударилась о стену, потому что кто-то достаточно сильный смог отбросить ее в сторону. Наконец девушка смогла разглядеть происходящее: Катрина была прижата к полу Рашель, а та, глубоко погрузив клыки в руку наставницы, жадно пила ее кровь. Катрина лишь молча стискивала зубы от боли и терпеливо ждала, когда к Рашель вернется сознание.

Утолив часть своей жажды, Рашель осознала, что натворила, отпустила наставницу и забилась в самый дальний угол, в ужасе обхватив голову руками, тело вампирши сотрясала неумолимая дрожь.

Мина оторвала взгляд от Рашель и заметила в дверях застывшую Сару, лицо наставницы пылало от гнева, а глаза были наполнены ненавистью и болью. Катрина тем временем с трудом поднялась – Рашель отняла слишком много сил – и, шатаясь, подошла к Саре. Заметив стекающие струйки крови, наставница поднесла руку ко рту, стараясь не упустить ни одной капли живительной влаги.

Неожиданно воцарившуюся тишину прервал на удивление спокойный голос Сары:

– Мина, пожалуйста, поднимайся к себе и не выходи оттуда до моего прихода.

Младшая сестра благоразумно подчинилась и ушла. Вскоре замолкли последние звуки ее шагов. Убедившись, что Мина поднялась наверх, Сара тяжело вздохнула и вкрадчиво начала свою пламенную речь:

– После всего случившегося, Рашель, боюсь, мы не можем больше тебе доверять. Если бы ты поделилась с нами своими переживаниями, то всего этого и не случилось бы. Пойми меня правильно, чтобы выстроить полное доверие нужно две стороны, а не одна… Ты проявила слабость в отношении Вилле, ведь это он пробудил тебя, я права? Но я, к сожалению, не могу позволить себе того же. Да, мир действительно жесток, теперь ты убедилась в этом на своем опыте, и лучше ты получишь урок сейчас, нежели совершишь ту же ошибку вновь… Ты опасна для Мины, Рашель, она не виновата в твоем поступке, ибо если ты останешься, расплачиваться придется именно ей, ты не сможешь себя контролировать, нападение может вновь повториться. Если ты хоть немного любишь сестру, я прошу тебя, уезжай… Мне, правда, очень жаль, но я не могу позволить Мине находиться в опасности – для меня нет ничего дороже семьи… Ты поддалась соблазну, и я не могу тебя за это осуждать: в бездне черных глаз Вилле Гота действительно можно утонуть, а его вьющиеся волосы обвивают сильнее, чем путы… Ты потеряла честь, Рашель, так соверши же последний благородный поступок!

Больше всего на свете Рашель желала повернуть время вспять и остаться с сестрами, но она четко осознавала, что это просто невозможно. Слова давались ей с большим трудом и, приложив все усилия, Рашель произнесла:

– Сара, но куда же мне ехать?! У меня нет дома.

Катрина подошла к новообращенной и сказала:

– Ты можешь жить в замке, который раньше принадлежал моему отцу. У меня все равно нет желания туда возвращаться. Отправляемся завтра вечером, отныне ты не можешь выходить на дневной свет.

Заметив немой вопрос Сары, Катрина продолжила:

– Я уже давно планировала отправиться в путешествие. Ты же знаешь, мне трудно оставаться на одном месте.

На этом вопрос был закрыт, и вампирши разошлись по своим комнатам. Каждая задавалась вопросом, что будет завтра, но будущее было сокрыто неясной пеленой.

На следующий вечер состоялся отъезд Катрины и Рашель, по случаю которого запрягли четверку лучших фризских жеребцов. С наставницей сестры попрощались сердечно, по -семейному. Мина хотела обнять и Рашель, но Сара не позволила. Младшим сестрам оставалось лишь обменяться долгими и тоскливыми взглядами.

Наконец экипаж был подан, Рашель и Катрина сели в него и долго махали вслед отдалявшимся сестрам. Одна из них уехала на время, а другой навсегда было суждено покинуть поместье Нордригенов, дом, в котором она провела свое детство…

Оставшиеся пять дней до встречи с кавалерами были ничем не примечательны. Мина находилась в небывалом упадке духа и расстройстве, но ничего поделать с собой она не могла. Однажды девушке стало так одиноко и тоскливо, что она нашла коробку, к которой зареклась больше не прикасаться, и вытащила оттуда стеклянную оправу в форме кристалла для вечного льда. Это единственное, что осталось от отца Мины, Великого Князя, часть некогда бессмертного тела.

Когда чистокровный вампир умирает, что случается довольно редко, то рассыпается на множество маленьких частей. Тело Великого Князя Гота обратилось в кусочки вечного льда, которым не суждено растаять. Поэтому девушку всегда интересовало, что останется от нее, если она умрет. Возможно, такие же самые кусочки льда…

***

Несмотря на хорошую память, Вильгельмина с трудом вспоминала, что делала оставшиеся дни. Единственное, что она запомнила надолго, даже, скорее всего, на всю свою бессмертную жизнь, был ее сон.

Значимое событие произошло утром, накануне долгожданной встречи Мины с Джексоном. Обычно девушке снились яркие, красочные сны, но этот был особенным.

Она долго блуждала в молочной пене тумана, пытаясь найти выход. Иногда девушка случайно натыкалась на людей, но те, как будто не замечая, проходили сквозь нее.

«Это приведения!» – догадалась Мина, и ей стало действительно жутко, по спине пробежал холодок.

«Может, это загробный мир?» – сама мысль об этом внушала девушке неимоверный ужас.

Наконец она смогла выйти из окутывающего монотонного тумана на какой-то обрыв. К безграничному удивлению Мины, здесь она была не одна – спиной к ней стояла девушка с прекрасными черными волосами, развевающимися на ветру. Девушка обернулась к Вильгельмине, но лицо ее было сокрыто под белоснежной фарфоровой маской, которую та прижимала одной рукой, другая же – настойчиво тянулась к Мине.

Непробужденной казалось, что незнакомка смотрит сочувственно на нее, но в то же время непреклонно, словно строгий судия, выносящий смертный приговор. Призрачная девушка захрипела, как будто пыталась что-то сказать, но не смогла, затем она раскинула руки – маска намертво прикрепилась к лицу – отошла на шаг и в следующую секунду уже падала в объятья волн.

Мина опасливо подошла к краю обрыва и вгляделась в волны. Сначала она ничего не замечала, но потом на скалах, куда упало тело, стали появляться фарфоровые осколки. Они все увеличивались и срастались, вновь образуя тело девушки. Мина настолько внимательно вглядывалась в море, что не заметила тень, которая нависла над ней, и готовилась было захлестнуть девушку. Но внимание Мины отвлекла вовсе не тень, а леденящая душу рука, крепко ухватившая непробужденную за плечо…

Вильгельмина проснулась в холодном поту, сердце ее яростно билось в груди, а перед глазами стояла девушка с фарфоровой маской. Восстановив дыхание, Мина неуверенно подошла к зеркалу. Удостоверившись, что ничего не изменилось, девушка окончательно успокоилась. Но внезапно она бросила взгляд на свое плечо, которое еще сохранило стремительно исчезавший отпечаток сильных пальцев. Больше уснуть Вильгельмине не удалось….

Конец главы 3.

Глава 4.

– Мина, с тобой все в порядке? Ты сегодня чересчур бледна… – голос Джексона был обеспокоенным, и вампир не мог отвести настороженного взгляда с лица собеседницы – Если хочешь, мы можем уйти.

Немного помедлив, Вильгельмина собралась с духом и ответила:

– Все хорошо, правда, просто мне приснился странный сон, который в итоге обернулся кошмаром.

Заметив, что Джексон внимательно разглядывает ее, Мина смущенно добавила:

– Впрочем, кошмары посещают всех людей, так что, не стоит обращать внимания на мелочи.

Но вампира фраза девушки не на шутку встревожила:

– Знаешь, все же не стоит пренебрегать снами – возможно, твое видение было предостережением… Когда-то давно, будучи пробужденным, я видел один необычный сон, а спустя неделю погибла Ровена.

Слова кузена произвели на Вильгельмину двойственное впечатление – ей было жаль Джексона, но при этом в душе ее зарождалась буря. Сама того не желая, Мина спросила довольно резко:

– Ровена была твоей возлюбленной?

– Нет, не моей – прошептал Джексон и поморщился, словно от боли – Однако, это было так давно, что уже не имеет никакого значения. А насчет снов… Судьбу, в любом случае, невозможно изменить, даже если знаешь все наперед. Как бы то ни было, после пробуждения сны не должны тебя больше тревожить…

Вильгельмина страстно желала поделиться всеми тревогами со своим другом, как когда-то, в далеком и дорогом сердцу детстве, но сочла идею глупой и недостойной девушки ее возраста. Тем более Мина не хотела казаться слабой и беспомощной в глазах Джексона, поэтому во избежание дальнейших расспросов, девушка поспешно сменила тему беседы:

– Мне здесь действительно нравится, Джексон, огромное спасибо за приглашение! – и это было правдой.

Пара сидела в лучшей ложе театра «Лангранд» и наслаждалась старинной оперой «Травиата», старательно и бережно переведенной на общий язык неизвестным поэтом.

Мина впервые в жизни посетила столь грандиозное мероприятие и сидела завороженно, не в силах отвести взгляда от сцены. К восторгу девушки, все исполнители выступали сегодня великолепно, поражая зрителей не только своими вокальными данными, но и безупречной игрой.

Билеты, разумеется, не то чтобы трудно было получить, а просто невозможно – театр был частной собственностью загадочного вампира, выдававшего специальные приглашения лишь представителям высшего круга. Даже не все аристократы были удостоены такой чести.

«Видимо, Джексон в довольно близких отношениях с владельцем театра. Вряд ли хозяин отдал бы свою лучшую ложу малознакомому вампиру»

Неожиданно размышления девушки прервал тихий голос собеседника:

– На этой сцене выступают лишь лучшие исполнители, причем занимают они положение в обществе не ниже средних аристократов. Знала ли ты, что после пробуждения, наряду с остальным, улучшается и качество пения? Вампир не нуждается в дыхании, а значит, может взять ноту любой длительности и практически любого диапазона. Но представленные дамы и господа обладали с самого рождения выдающимися данными и, со временем, смогли освоить великолепную технику. Одним из лучших был и мой брат. Когда-то здесь, множество десятилетий назад, Вилле Гот, собственной персоной, начинал путь музыканта. Если я не ошибаюсь, его портрет до сих пор висит в галерее, среди лучших исполнителей.

– Вилле был оперным певцом? – Вильгельмина непонимающе и удивленно переспросила – С трудом укладывается в голове, что твой брат когда-то тяготел к искусству. Я раньше полагала, что его ничего не интересует кроме развлечений.

Джексон строго и слегка осуждающе взглянул на нее:

– Мина, Вилле был и остается одним из самых образованных вампиров нашего времени. Я согласен, что у моего брата множество недостатков, но упрекать его в низком уровне культуры все же не стоит. Уверен, что после встречи с ним, твои сомнения развеются… К тому же, Вилле тяготел больше к эстраде, хотя и классическую музыку знал досконально. Как поживает Рашель?

Вильгельмина моментально оживилась:

– Мы с сестрой регулярно обмениваемся письмами. Поначалу Рашель говорила, что ей ужасно скучно и одиноко, но спустя некоторое время настроение ее значительно улучшилось – Рашель освоилась, увлеклась историческими книгами и даже упомянула одного аристократа… – Сказав последнюю фразу, девушка смутилась, про аристократа лучше было не говорить.

Вампир улыбнулся и понимающе посмотрел на Мину.

– Джексон, а где Люсильда Браун, разве она не должна сопровождать тебя?

– Люсильда попросила отпустить ее сегодня, чтобы помочь людям. Разразилась новая вспышка холеры, много зараженных, а лекари людей настолько безграмотны, что скорее убьют больного, чем вылечат. Люсильда лучшая в своем деле – человечеству уж точно не будет ничего угрожать, кроме нас, разумеется – добавил опечаленно вампир.

– Это благородно, надеюсь, в следующий раз я смогу с ней познакомиться, хотя мне кажется, что я ее где-то видела.

– Так и есть. Помнишь, как однажды ты, будучи маленькой девочкой, отправилась в лес и заблудилась? Пыталась последовать за отцом на собрание, но не смогла найти дорогу. Тебя тогда в первый и последний раз доверили моему брату – сухо добавил Джексон – я в тот момент был с Великим Князем, а Сара и Катрина отправились на бал к графине Силворт в сопровождении слуг. Вилле, как всегда, отвлёкся на что-то, а ты тем временем выскочила из Родового Поместья Готов и спокойно направилась в лес. Когда мы вернулись и обнаружили, что ты пропала, тотчас созвали весь знатный род вампиров и направились на твои поиски. Великий Князь винил в случившемся только себя, на Вилле твой отец лишь разочарованно смотрел. К счастью, вскоре к замку подошла Люсильда, крепко державшая тебя за руку. Она нам и поведала, что наследница Великого Князя вышла из леса и очутилась на кладбище, что возле Замка Собраний. Дорогу к отцу ты все же смогла найти! – Джексон рассмеялся.

– Та златокудрая девушка в синем платье была Люсильдой? Почему-то из всего случившегося я запомнила лишь ее, нежно улыбавшуюся и грациозную. Я так и не поблагодарила ее за спасение…

– Уверен, что у вас еще будет достаточно времени.

Наступила неловкая пауза, сердце девушки замерло, и Мине больше ничего не оставалось кроме ожидания чудесного момента признания в чувствах! Возможно, лишь тогда все ее сомнения исчезнут, и она, наконец, сможет определиться – неспроста же бытует мнение о том, что после первого поцелуя влюбленность проходит, а настоящая любовь остается…

Когда вампир вновь заговорил, Мина уже не переживала, что Джексон может услышать оглушительный стук ее сердца и увидеть в ее глазах предвкушение:

– Мне довольно трудно это произносить, но…

 В самый неподходящий момент, впрочем, так бывает всегда, загорелся свет, неяркий, щадящий чувствительные глаза существ ночи. Представление завершилось, гости стали не спеша расходиться, а столь важный и долгожданный момент был безвозвратно упущен.

Джексон помог девушке надеть ее черное пальто поверх лазурного платья, и затем они направилась к выходу. Сам же вампир был одет классически, в черный смокинг, и в верхней одежде не нуждался.

Всю дорогу до центральной площади пара вела непринужденную беседу, в основном обсуждая оперу. Настроение у Вильгельмины, несмотря на несбывшуюся мечту, было прекрасное, но девушка никак не могла отделаться от ощущения, что за ними кто-то внимательно наблюдает. Иногда ей казалось, что во тьме сверкают чьи-то горящие злобой глаза, но переведя взгляд на Джексона, она понимала, что это была лишь игра воображения.

Вскоре пара пришла на площадь, где Мину ожидал экипаж, настало время прощания девушки с другом детства. Вильгельмина крепко обняла Джексона, и затем уехала, вместе с ней ушел и последний день лета…

***

Весь следующий день Вильгельмина посвятила подготовке к встрече с самым непредсказуемым кавалером – Вилле Готом. Девушка волновалась даже больше, чем при первой встречи с гостями – завтра она должна будет остаться наедине с вампиром, поэтому следует быть осторожной.

К ее удивлению, вечером опасения девушки оказались напрасными: в дверь замка постучал посыльный, который принес небольшой сверток. В нем оказались… ДВА БИЛЕТА НА КОНЦЕРТ! Гонец откланялся и ушел, а Мина так обескуражено и застыла.

Хмурясь, девушка показала билеты Саре, и та радостно засмеялась:

– Сестрица, да тебе крупно повезло, Вилле Гот прислал билеты на концерт! Я сама была удостоена такой чести лишь раз.

– Сара, я не могу определить по твоей интонации, ты насмехаешься надо мной, или это действительно ценный подарок? Не понятно даже на чей концерт мы идем. И очевидно, второй билет для тебя.

Наставница терпеливо, словно неразумному ребенку принялась объяснять:

– Мы собираемся на концерт Вилле и его собственной группы «Вечные странники». Заранее отвечаю на твой следующий вопрос, сестренка, остальной состав группы не является вампирами, выступает Вилле, в основном, для людей. Судя по билетам, мы получили лучшие места – на балконе, там нас точно не смогут побеспокоить – Сара брезгливо поморщилась.

– У меня только один вопрос…. Как люди до сих пор не догадались, что перед ними выступает вампир?

– А как Катрина выставляет свои работы на человеческих выставках? – Раздражаясь, парировала Сара – Частично, благодаря гриму, но куда важнее другое. У охотников сложилось неверное представление о вампирах, они считают, что мы не можем перемещаться в дневное время суток. Отчасти, это верно, но люди не учли высших аристократов и чистокровных. Если человек узнавал нашу тайну, то непременно погибал – люди не должны даже догадываться о нашем преимуществе. Что касается Вилле, то он действительно рискует, его концерты, как правило, в ночное время.

– Я до сих пор не могу поверить, что Вилле так хорошо поет, раз устраивает концерты!

– Увидишь – насмешливо ответила Сара.

Затем наставница вышла из комнаты и вернулась спустя пару секунд с белой коробкой в руках.

– Катрина желала сама тебе это подарить, но не успела… в силу возникших обстоятельств. Мой же подарочек ты получишь чуть позже. – Сара аккуратно коснулась кукольным пальчиком носа сестры и рассмеялась.

Мина развернула подарок и издала восхищенный крик: в коробке оказалось изящное, плотно облегающее тело изумрудное платье, как раз в тон цвета глаз девушки. Несомненно, Катрина обладала безупречным вкусом!

– Платье великолепно, но тебе не кажется, что оно слегка… вызывающее?

Сара фыркнула:

– Боюсь, Вилле Гот ценит лишь такую моду. Не переживай, у меня как раз есть элегантный белый пиджак – он скроет вырез платья.

Сара вновь удалилась, а через минуту на девушку уже надевала пиджак служанка Гертруда – непробужденная вампирша тридцати семи лет.

К безграничной радости Вильгельмины, пиджак наставницы идеально подошел ей, смущавший девушку вырез был скрыт, но платье при этом своего великолепия не потеряло. Убедившись, что наряд готов, Мина выбрала к нему черные туфли на платформе и затем, довольная, отправилась спать. В предвкушении встречи девушка смогла обо всем забыть, даже о своем ночном кошмаре, хотя бы на время…

***

 «Нет, это просто невыносимо!» – гневно думала Вильгельмина, наблюдая за медленным ходом часов в своей комнате. Она была уже измотана ожиданием встречи, но даже день еще не закончился. Единственное, что утешало и успокаивало девушку – был подарок Джексона, поэтому оставшееся время Мина посвятила чтению романа, успевшему стать ее самой любимой книгой.

 Спустя некоторое время последние страницы были прочитаны. Мина отложила книгу, но она до сих пор отчетливо видела перед глазами последние роковые строчки романа, которые не сможет забыть.

Девушка вызвала Гертруду и попросила помочь ей надеть вечерний наряд. Когда с приготовлениями было покончено, непробужденная зашла в комнату сестры – наставница тоже была готова – и они вместе направились на долгожданную встречу.

***

Она ожидала увидеть нечто загадочное, выдающееся, возможно, выходящее из ряда обычного, но увиденное Вильгельмина даже представить себе не могла. Место, в которое сестры пришли, раньше принадлежало охотникам, до того, как вокруг Священного города были возведены стены.

«Теперь понятно, почему Вилле Гота до сих пор не раскрыли. Никто не мог и помыслить о подобной наглости» – ехидно подумала Вильгельмина.

Девушка начала беспокойно оглядываться, пытаясь найти вампира, но его не оказалось в бесконечном потоке людей.

– Сара, как же люди, вернее, охотники допускают выступления группы? И, кстати, разве сейчас Вилле не должен нас встретить?

Наставница не успела ответить на вопросы младшей сестры, вместо нее это сделала красивая молодая женщина, стоявшая от сестер в паре шагов. Незнакомке на вид было около двадцати пяти лет, она небрежно пускала кольца дыма, элегантно сжимая тонкими пальцами сигарету:

– Вилле не придет. Вам лучше поторопиться. Идите за мной, иначе начало пропустите – Голос у говорившей был низкий, с хрипотцой, возможно, сказывалось влияние сигарет, но на удивление приятный.

Женщина пальцами потушила сигарету, бросила окурок и затем небрежной, грациозной походкой направилась к Мине.

– Сара, почему ты так напряглась, мы же встречались уже, разве не помнишь? Я- Адалия, Адалия Ронд.

Нужно отметить, что вампирша выглядела весьма вызывающе и опасно: на ней была кожаная блестящая черная куртка, с чуть ли не наполовину опущенной молнией, едва утаивавшей пышную грудь женщины, и в тон куртке – облегающие штаны. Огненно – рыжие волосы были распущены и едва доходили до плеч. Глаза у Адалии были необычного чайного цвета и смотрели весьма скучающе, но в то же время в них мог загореться нешуточный огонь, который, казалось, невозможно было потушить.

Вампирша привела сестер на балкон, затем сделала шутливый реверанс и удалилась, громко хлопнув дверью. Девушки заняли места, единственные два кресла, и в ту же секунду, словно так было запланировано, сотни свеч погасли, и вместо них зажглись золотые люстры.

Зазвучала музыка, арфа, и следом на сцене появился сам хозяин вечера.

Вилле низко поклонился и улыбнулся своей бесподобной улыбкой под рев обезумевшей толпы поклонников.

«Какое счастье, что мы изолированы от людей. Если вглядеться вниз, то можно заметить, что они представляют собой бесформенную массу, нет, скорее море, яростное, так и готовящееся поглотить своего бесценного кумира» – от этой мысли Вильгельмине стало не по себе.

Следом на сцену вышли и остальные члены группы, но на этот раз толпа их встретила менее восторженно. Затем Вилле Гот принялся играть на белоснежном рояле, один из музыкантов подошел к гитаре, а другой – к ударной установке, музыканта же с арфой не было видно.

Мина была настроена скептически к исполнению Вилле, но когда вампир запел, у девушки даже мурашки побежали по коже. Голос мужчины был невероятно чистым, мелодичным и настолько эмоциональным, что Вильгельмина начала тонуть в низких нотах, а на высоких – парить над необъятным миром. В конце песни Вилле Гот провозгласил:

– Следующую композицию, которая будет исполнена сегодня впервые, я посвятил одной из присутствующих дам в этом зале.

На смену энергичной, подвижной музыке пришла спокойная, более лиричная, и исполнял ее только Вилле. Остальные члены группы скромно разошлись по углам.

Публика затаила дыхание в предвкушении чудесных звуков, и вампир не обманул их ожидания. Гот запел все так же чисто, но на этот раз несколько монотонно, и лишь ближе к концу его голос вновь обрел окраску, былую уверенность.

Вильгельмина особо не вслушивалась в текст песни, но заключительные слова не смогли оставить девушку равнодушной.

Когда Вилле пропел последний куплет, он смотрел исключительно на нее, и Мине казалось, что в каждое слово вампир вкладывает особое значение, понятное лишь им двоим:

«Слова любого могут ранить,

Пленя надежду и мечту,

Но не могу тебя оставить-

Пора заполнить пустоту…»

Дальше Вилле исполнял другие песни, но Мина не придала им значения, каждую секунду она мысленно возвращалась к предыдущей.

Спустя некоторое время музыканты принялись кланяться, а затем внезапно исчезли со сцены, концерт подошел к своему финалу.

Прежде чем сестры покинули свои места, дверь распахнула Адалия и, тепло улыбнувшись, промолвила:

– Господин ожидает вас, следуйте за мной ко второму выходу.

Сестры обменялись друг с другом хмурыми взглядами и затем направились следом за эксцентричной дамой. К удивлению Мины, они прошли незамеченными через, казалось, бесконечный поток людей к библиотеке. В хранилище книг Адалия, на одной из многочисленных полок, нашла увесистый том с довольно странным названием «Самолюбие еще не конец» и вытащила его. Открылась потайная дверь, вампирша сняла со стены факел и, сделав знак рукой, вошла во мрак.

Теперь сестрам предстояло идти по темному загадочному коридору, которому не было конца. Всю дорогу девушки хранили молчание, пока, наконец, не увидели Вилле Гота, поджидавшего их у входа. Вампир подошел к Вильгельмине, подал ей руку и помог спуститься, Саре же помощь не потребовалась.

– Надеюсь, вам доставил удовольствие мой концерт – произнес Вилле Гот, внимательно рассматривая Вильгельмину.

Затем вампир перевел взгляд на Сару, на лице вампира сияла торжествующая улыбка. Наставница тяжело вздохнула и произнесла:

– Мина, полагаю, сейчас вас лучше оставить наедине, чтобы не мешать. Вилле проводит тебя до замка. Адалия, ты не составишь мне компанию?

Напарница Вилле поклонилась Мине и направилась вместе с Сарой в сторону леса. Оставшаяся наедине пара задумчиво провожала их взглядом.

 Первым прервал неловкое молчание Вилле:

– Я предлагаю отправиться на городскую площадь, уже довольно поздно – людей там не должно быть.

– Вилле… Я, честно говоря, сомневаюсь, что смогу идти так далеко, мы же за пределами города.

Вампир рассмеялся:

– Помнишь лес, окаймлявший площадь? На данный момент мы находимся в самом начале леса, пара минут, и мы на месте, я знаю короткий путь . Не бойся, с тобой ничего не случится, пока я рядом… – затем вампир лукаво добавил – А судя по последним событиям, я и не собираюсь никуда уходить. Разрешите взять вас под руку?

Чуть поколебавшись, Мина кивнула.

Как Вилле и говорил, через пару минут они были уже на площади. Там вампир предложил спутнице опуститься на скамейку, и девушка согласилась.

Чувствуя себя невероятно глупо, Вильгельмина сказала:

– Джексон отзывался о тебе очень почтительно, он считает тебя действительно образованным вампиром. На днях я прочла одну занимательную книгу – девушка смутилась еще больше, когда произнесла название, и сбивчиво продолжила – и она стала отныне моей самой любимой. Ты читал этот роман?

Вилле лучезарно улыбнулся:

– Признаться, я не удивлен, что столь великое творение покорило твое сердце. Уверен, ты хотела бы узнать мое мнение касательно поступка главной героини. Что ж, я отвечу. Я восхищаюсь этой мужественной и храброй женщиной, сумевший пожертвовать собой, приняв судьбу дорогого ей человека. Не каждая смогла бы так поступить, поверь мне, в женщинах я действительно разбираюсь.

Чувствуя приливающий гнев, Вильгельмина едко спросила:

– Интересно, сколько же спутниц побывало здесь, на этой скамейке, рядом с тобой?

Улыбка вампира стала еще шире, а в глазах читалась насмешка:

– Пусть это останется секретом. В любом случае, они не могут сравниться с тобой. Ты входишь в то редкое число женщин, которыми я восхищаюсь и которых уважаю.

Заметив, что девушка пытается возразить, Вилле придвинулся к ней поближе, взял за руку и продолжил:

– Ты считаешь, что мои намерения несерьезны, и я играю с тобой? Мина, не стану скрывать, ты удивительна! Я уже столько всего повидал, что ничто, увы, не может удивить меня, но в тебе есть загадка, некая особенность, непредсказуемость. Мы же действительно очень похожи. Неужели ты думаешь, что я всегда был таким, безответственным, развязным, испорченным? Нет, я именно такой, каким сделала меня сама жизнь, и ни как иначе – голос Вилле с каждой секундой становился все эмоциональнее, живее, в нем закипела страсть.

« Боже, я начинаю ему верить» – с ужасом осознала Вильгельмина – «И более того, поддаюсь его чарам»

– Знаешь, мне так часто видятся твои живые изумрудные глаза, алые губы, прекрасное лицо, что я начинаю путать жестокую реальность со сладостным миром грез… Я так устал, иногда мне хочется лишь покоя и забытья. Не буду скрывать, что в последнее время только ты, Мина, приковываешь меня к жизни. Рядом с тобой я становлюсь человечнее, слабее.

 Теперь девушка не просто слушала вампира, она внимала каждому его слову. Бархатный голос Вилле гипнотизировал Мину и она, поддавшись чувствам, наконец, смогла найти в себе силы взглянуть в глаза вампира. В один миг невероятная слабость обрушилась на Вильгельмину, и девушка осознала, что начинает проваливаться во тьму.

Вилле аккуратно приподнял ее подбородок и, на удивление, нежно поцеловал в губы, чтобы не испугать. Когда Вилле понял, что девушка отвечает на поцелуй, он стал настойчивее и вновь обрел былую страсть. И только почувствовав, что вампир переключил свое внимание на шею, Мина как будто очнулась от наваждения и стала вырываться.

Вилле сразу же выпустил Вильгельмину из объятий и отстранился на край скамейки.

– Я хочу домой – тихо вымолвила девушка, голос ее предательски задрожал.

– Конечно – просто ответил Вилле, и лицо его приняло серьезное и задумчивое выражение – Извини.

***

Всю дорогу пара хранила молчание. Вильгельмина чувствовала себя неловко, а чувства Вилле были надежно сокрыты под маской отстраненности. Увидев, наконец, замок, Мина поблагодарила вампира за вечер и направилась ко входу.

Когда девушка уже подходила к двери, до нее долетел последний вопрос Вилле Гота:

– Мина, как тебе наш первый и, я надеюсь, не последний поцелуй?

Непробужденная обернулась и заметила хитрую улыбку вампира. В тон ему Мина ответила:

– Прекрасно, только это наш второй поцелуй – и скрылась за массивной дверью.

Вилле Гот остался один, задумчиво глядя в след очаровательной спутнице.

«Игра становится интереснее» – подумал вампир и растворился в ночи.

***

Как обычно, старшая сестра поджидала Вильгельмину у входа, но теперь на ее лицо было не раздражение, а, скорее, нетерпение и любопытство.

– Как все прошло, что было? Рассказывай быстрее, я же умираю от любопытства!

Но Мина не разделяла восторга сестры, в голосе девушки была искренняя печаль, а на глаза навернулись слезы.

– Сара, я совершила ужасную, непоправимую ошибку. Я… поддалась чарам Вилле.

– Нет, не может быть, он же мне обещал! – гневно воскликнула Сара – Мина, родная, покажи мне шею.

Младшая сестра недоуменно воззрилась на наставницу, но потом поняла:

– Нет-нет, Сара, Вилле… поцеловал меня, а я, глупая, ответила на этот поцелуй.

– Всего лишь? – наставница рассмеялась – Сестренка, поцелуи – это человеческое проявление чувств, ничего не стоящее в нашем понимании. Тем более, лишь одна женщина смогла полностью устоять перед чарами Вилле – Эллария.